«Операция «Дар»»

Странное зрелище являло собой Ровно в 1942 году. Сравнительно небольшой и тихий до войны провинциальный город, он был объявлен «столицей» оккупированной гитлеровцами Украины. Выбор немцев не был случаен. Исторической столицы — Киева — с его многотысячным населением они попросту боялись. А небольшое Ровно, где каждый человек был на виду, гитлеровцы рассчитывали контролировать свободно. Они учитывали и то немаловажное обстоятельство, что Ровно лишь два года назад было освобождено Советской Армией, а ранее входило в состав панской Польши. Следовательно, там должны быть еще люди, крепко связанные со старым миром, на которых оккупанты могли рассчитывать и опираться.

К лету 1942 года город буквально наводнили всевозможные оккупационные учреждения и штабы. Здесь находились резиденция самого рейхскомиссара Украины и гауляйтера Восточной Пруссии Эриха Коха и рейхскомиссариат Украины (сокращенно РКУ), штаб начальника тыла германской армии генерала авиации Китцингера, высшего фюрера СС и полиции на Украине, генерала полиции, обергруппенфюрера СС[1] Прицмана, командующего восточными войсками генерала Ильгена, ведомство главного немецкого судьи Украины генерала Функа и многие другие.

С утра и до вечера по улицам города сновали сотни немецких офицеров всех родов войск и званий, чиновников различных гитлеровских ведомств, понаехавших из Германии коммерсантов. Время от времени в толпе попадались черные мундиры гестаповцев, мелькали бляхи жандармов и нарукавные повязки полицейских. И по всему городу шныряли бесчисленные шпики в штатском.

К вечеру улицы пустели. Местные жители с наступлением темноты под страхом расстрела не имели права выходить из своих домов. А новые «хозяева» устремлялись в появившиеся повсюду, как грибы-поганки, увеселительные заведения: рестораны, казино, различные притоны. Гремели убогие джаз-оркестры, с треском взлетали в потолок пробки от трофейного французского шампанского, пьяно галдели тыловые лейтенанты и их подруги из числа девиц не слишком строгих правил. В залах казино шла крупная игра. На офицерское жалованье много не покутишь, играли на другие деньги — пахнущие кровью, заработанные грабежами и насилиями.