«Стихотворения (1816-1824)»

Джордж Гордон Байрон Стихотворения (1816-1824) Сон IЖизнь наша двойственна; есть область Сна,Грань между тем, что ложно называютСмертью и жизнью; есть у Сна свой мир,Обширный мир действительности странной.И сны в своем развитье дышат жизнью,Приносят слезы, муки и блаженство.Они отягощают мысли наши,Снимают тягости дневных забот,Они в существованье наше входят,Как жизни нашей часть и нас самих.Они как будто вечности герольды;Как духи прошлого, вдруг возникают,О будущем вещают, как сивиллы.В их власти мучить нас и услаждать,Такими делать нас, как им угодно,Нас потрясать виденьем мимолетнымТеней исчезнувших – они такие ж?Иль прошлое не тень? Так что же сны?Создания ума? Ведь ум творитИ может даже заселить планетыСозданьями, светлее всех живущих,И дать им образ долговечней плоти.Виденье помню я, о нем я грезилВо сне, быть может, – ведь безмерна мысль,Ведь мысль дремотная вмещает годы,Жизнь долгую сгущает в час один.IIЯ видел – двое юных и цветущихСтояли рядом на холме зеленом,Округлом и отлогом, словно мысГряды гористой, но его подножьеНе омывало море, а пред нимПейзаж красивый расстилался, волныЛесов, полей и кое-где домаСредь зелени, и с крыш их черепичныхКлубился сизый дым. Был этот холмСреди других увенчан диадемойДеревьев, вставших в круг, – не по игреПрироды, а по воле человека.Их было двое, девушка смотрелаНа вид, такой же, как она, прелестный,А юноша смотрел лишь на нее.И оба были юны, но моложеБыл юноша; она была прекраснаИ, словно восходящая луна,К расцвету женственности приближалась.Был юноша моложе, но душойВзрослее лет своих, и в целом миреОдно лицо любимое емуСияло в этот миг, и он смотрелС боязнью, что оно навек исчезнет.Он только ею и дышал и жил,Он голосу ее внимал, волнуясьОт слов ее; глядел ее глазами,Смотрел туда, куда она смотрела,Все расцветив, и он всем существомСливался с ней; она, как океан,Брала поток его бурливых мыслей,Все завершая, а от слов ее,От легкого ее прикосновеньяБледнел он и краснел – и сердце вдругМучительно и сладко так сжималось.Но чувств его она не разделялаИ не о нем вздыхала, для нееОн только брата заменял – не больше.Ей, не имевшей брата, братом статьОн смог по праву дружбы детской.Последним отпрыском она былаИз рода древнего. Названье братаОн принял нехотя, – но почему?Он смутно понял то, когда другогоОна вдруг полюбила, и сейчасОна любила, и с холма смотрела –Быть может, на коне послушном мчась,Спешит возлюбленный к ней на свиданье.III