«Адаптированный Гораций»

Последние круги Летнего сада I

Почти из Пушкина

В Петрополе гуляя у заливаЯ всматривался в небеса ленивоИ жуткие знамения увидел.Волну отъяв небесного приливаКрутилося веретено лазуриИ утка синевы сучила нити.Мой друг упал из рук киндзмараули,А разум проникал прямые сходства:Чего века, я понял, ожидалиПроизвело в итоге вычитаньеИ ничего в остатке не осталось.Земля и небо были неспокойны.Деревья трепетали, стылый ветерДрал парусину с рей, трепал прическиПростоволосых модниц синеглазых.Так начиналася агония природыИ пустота в моих очах зияла;Я вопль издал и дикий и беззвучныйИ он сердца прожег летящих серафимовЗане горел не уголь, но порода,Звучал не человека глас — народа.На набережной парусиной ветерТрещал, я чайку мертвую увиделУ волнолома; садилось солнце.Как первенец, отчаливший последним,Моя любовь с надеждой умирали,А жизнь и кончилась, и продолжалась.Вода как будто что-то отражала,Но роль свою забыла, и журчаньеУже невразумительно цедила.Так отходя иные в небо смотрятДабы погоды верные приметыУзнать на случай, если откачают.Прохожие куда-то уходили,Но как за камнем воды, стылый воздухЗа ними, канувших стерев, смыкался.Исчезновенья не узрев последнихЯ с каждым новым дуновеньем с моряТерял обличье, погружаясь в бездну.Друзья с ушами, душки серафимы!Утеха сфер, начальники эонов!Махая крыльями и сокрушаясьСокрылся образ ангельского чинаИ выполнив предписанные срокиМы возвращаемся в исходное безличье.Я шел домой и хлопали тугиеПарадных двери; мертвецы, вестимоСпешили встретиться с друзьями,Из темных окон доносилась свараЗа место прожитой бесцельной жизниИ мне навстречу плыли косякамиЖильцы гробов, насельники кладбища,Бельмом сияя, что варена рыба,Могильников ближайших горожане,Они толпясь совали всюду рукиИ шаркали расслабленно ногами.Где пролегла прогулка роковаяРоилась их порука круговая.Темнело. Я домой вернулся в чувствахРасстроенных, в волнении дичайшем.Вы дети, ты жена, моя душаОбъята ужасом! и гибелью полна.Смертельно то, чему я очевидец.Мело, за окнами носилась буря,Волна толкнула в бок гранитный берегИ хлынула на улицы, сметаяНаследье дней, которые мы знали;Дыбя гнедого, как ему присталоПо волнам царь разгневанный носился,Валькирии ужасные летали,А мраморные львы сбивались в стаи,Мяуча дико; безголовый ангелЗа вереницей белых серафимовС крестом летал над черною НевоюБезумие картины довершая.Они утихли, вволю побуянив.На кухне Дант с женою пили вина,Он говорил: «Я видел эти виды