«Новые стихотворения (1891-1895)»

     Посвящается С. Н. Р.

Прощай, Венеция! Твой Ангел блещет ярко

На башне городской, и отдаленный звон

     Колоколов Святого Марка

Несется по воде, как чей-то тихий стон.

Люблю твой золотой, твой мраморный собор,

На сон, на волшебство, на вымысел похожий,

Народной площади величье и простор

И сумрак галерей в палаццо древних Дожей,

Каналы узкие под арками мостов

И ночью в улице порою звук несмелый

     Ускоренных шагов;

   Люблю я мрамор почернелый

   Твоих покинутых дворцов,

Мадонны образок с лампадой одинокой

Над сваями, в немых лагунах Маломокко,

Где легче воздуха прозрачная вода:

Она живет, горит, и дышит, и синеет,

И, словно птица, в ней гондола, без следа,

Без звука, — черная, таинственная реет.

1891

Схоластик некий, именем Евлогий,

Подвинутый любовью, мир презрел

И в монастырь ушел, раздав именье,

Но, ремесла не ведая, меж братий

В бездействии невольном пребывал.

Однажды он расслабленного встретил,

Лежавшего на улице, без рук,

Без ног; молил он гласом лишь и взором

О помощи. Евлогий же сказал:

«Возьму к себе расслабленного, буду

Любить его, покоить до конца,

И так спасусь. Терпенья дай, о, Боже,

Мне, грешному, чтоб брату послужить!»

Он, приступив к расслабленному, молвил:

«Не хочешь ли, возьму тебя к себе

И скоро твой недуг и старость упокою?»

«Ей, Господи!» — расслабленный в ответ,

Тогда Евлогий: «Приведу осла,

Чтоб отвезти тебя в мою обитель».

И с радостью великой ожидал

Его бедняк. Привел осла Евлогий,

Больного взял, отвез к себе домой

И стал о нем заботиться, и пробыл

Пятнадцать лет расслабленный в дому

Евлогия, и тот его покоил,

Служил ему, как дряхлому отцу,

Кормил его, как малого ребенка,

На собственных руках его носил.

Но дьявол стал завидовать обоим:

Хотел он мзды Евлогия лишить.

И, развратив расслабленного, ярость

Вдохнул в него, и начал тот во гневе

Евлогия хулить: «Ты — беглый раб,

Похитивший именье господина!

Ты чрез меня спасаешься, ты принял

Калеку в дом, чтоб назвали тебя