«Младенчество»

Вот жизни длинная минея,

Воспоминаний палимпсест,

Ее единая идея —

Аминь всех жизней — в розах крест.

Стройна ли песнь и самобытна

Или ничем не любопытна —

В том спросит некогда ответ

С перелагателя Поэт.

Размер заветных строф приятен;

Герою были верен слог.

Не так поэму слышит Бог;

Но ритм его нам непонятен.

Солгать и в малом не хочу;

Мудрей иное умолчу.

Отец мой был из нелюдимых,

Из одиноких, — и невер.

Стеля по мху болот родимых

Стальные цепи, землемер

(Ту груду звучную, чьи звенья

Досель из сумерек забвенья

Мерцают мне, — чей странный вид

Всё память смутную дивит),-

Схватил он семя злой чахотки,

Что в гроб его потом свела.

Мать разрешения ждала,-

И вышла из туманной лодки

На брег земного бытия

Изгнанница — душа моя.

Мне сказывала мать, и лире

Я суеверный тот рассказ

Поведать должен: по Псалтири,

В полночный, безотзывный час,

Беременная, со слезами,

Она, молясь пред образами,

Вдруг слышит: где же?.. точно, в ней —

Младенец вскрикнул!.. и сильней

Опять раздался заглушенный,

Но внятный крик… Ей мир был лес,

Живой шептанием чудес.

Душой, от воли отрешенной,

Удивлена, умилена,

Прияла знаменье она.

Но как же знак истолковала?

Какой вещал он тайный дар?

Не разумела, не пытала;

Но я возрос под сенью чар

Ее надежды сокровенной —

На некое благословенный

Святое дело… Может быть,

Творцу всей жизнью послужить…

Быть может, славить славу Божью

В еще неведомых псалмах…

Мать ясновидела впотьмах,

Мирской не обольщалась ложью;

Но в этом мире было ей

Поэта званье всех милей.

Не романтизм (ему же в меру

Она когда-то дань несла)

В ней говорил. Живую веру,

Народную, она спасла

В душе простой от заблуждений.

С наивным опытом видений,

С бесплотным зрением теней

По-русски сочетался в ней

Дух недоверчивой догадки,

Свободный, зоркий, трезвый ум.

Но в тишине сердечных дум

Те образы ей были сладки,

Где в сретенье лучам Христа

Земная рдеет красота.