«Стихотворения 1815»

   Уже сокрылся ясный день,Уже густела мрачна тень,Уж вечер к ночи уклонялся,Мелькал в окошки лунный свет,И всяк, кто только не поэт,Морфею сладко предавался.Эрмий с веселым мертвецомВлетели на чердак высокой;Там Кропов в тишине глубокойС бумагой, склянкой и перомСидел в раздумьи за столомНа стуле ветхом и треногомИ площадным, раздутым слогомНа наши смертные грехиКовал и прозу и стихи. —"Кто он?" — "Издатель "Демокрита"!Издатель право пресмешной,Не жаждет лавров он пиита,Лишь был бы только пьян порой.Стихи читать его хоть тяжко,А проза, ох! горька для всех;Но что ж? смеяться над бедняжкой,Ей богу. братец, страшный грех;Не лучше ли чердак оставить,И далее полет направитьК певцам российским записным?" —"Быть так, Меркурий, полетим".И оба путника пустилисьИ в две минуты опустилисьХвостову прямо в кабинет.Он не спал; добрый наш поэтУнизывал на случай оду,Как божий мученик кряхтел,Чертил, вычеркивал, потел,Чтоб стать посмешищем народу.Сидит; перо в его зубах,На ленте Анненской табак,Повсюду разлиты чернилы,Сопит себе Хвостов унылый."Ба! в полночь кто катит ко мне?Не брежу, полно ль, я во сне!Что сталось с бедной головою!Фон-Визин! ты ль передо мною?Помилуй! ты… конечно он!"— "Я, точно я, меня ПлутонИз мрачного теней жилищаС почетным членом адских силСюда на время отпустил.Хвостов! старинный мой дружище!Скажи, как время ты ведешь?Здорово ль, весело ль живешь?"— "Увы! несчастному поэту, —Нахмурясь отвечал Хвостов, —Давно ни в чем удачи нету.Скажу тебе без дальних слов:По мне с парнасского задоруХоть удавись — так в ту же пору.Что я хорош, в том клясться рад,Пишу, пою на всякой лад,Хвалили гений мой в газетах,В "Аспазии" боготворят.А всё последний я в поэтах,Меня бранит и стар и млад,Читать стихов моих не хочут,Куда ни сунусь, всюду свист —Мне враг последний журналист,Мальчишки надо мной хохочут.Анастасевич лишь один,Мой верный крестник, чтец и сын,Своею прозой уверяет,Что истукан мой увенчаетПотомство лавровым венцом.Никто не думает о том.Но я — поставлю на своем.Пускай мой перукмахер сноваЗавьет у бедного ХвостоваЕго поэмой заказнойВолос остаток уж седой,Геройской воружась отвагой,И жизнь я кончу над бумагойИ буду в аде век писатьИ притчи дьяволам читать".Денис на то пожал плечами;Курьер богов захохоталИ, над свечей взмахнув крылами,Во тьме с Фон-Визиным пропал.Хвостов не слишком изумился,Спокойно свечку засветил —Вздохнул, зевнул, перекрестился,Свой труд доканчивать пустился,По утру оду смастерил,И ею город усыпил.