Существует определение «поэт для поэтов». Обычно так называют человека, не снискавшего громкой известности среди широких читательских масс и тем не менее оказавшего влияние на коллег по перу — более известных, чем он сам. Но в этом определении есть логическая неточность. Влияя на коллег, такой поэт через них оказывает влияние и на широкого читателя и, следовательно, уже не является «поэтом для поэтов».
Так называли когда-то Хлебникова. Действительно, в течение долгого времени Хлебников доходил до широкого читателя в основном преломленно — через Маяковского, считавшего его своим учителем и творчески разработавшего открытия «дервиша русской поэзии». Сейчас у Хлебникова все больше и больше прямых читателей и все реже в статьях о нем употребляется эта формула — «поэт для поэтов».
В «поэтах для поэтов» долгое время ходил и Николай Глазков. Кстати, он в юношеские годы декларировал родство своей судьбы с судьбой Хлебникова:
Куда спешим? Чего мы ищем?Какого мы хотим пожара?Был Хлебников. Он умер нищим,Но Председателем Земшара.Стал я. На Хлебникова очень,Как говорили мне, похожий:В делах бессмыслен, в мыслях точен,Однако не такой хороший.Пусть я ленивый, неупрямый,Но все равно согласен с Марксом:В истории что было драмой,То может повториться фарсом.Не проводя никакой аналогии между Глазковым и Хлебниковым, я все же замечу, что некоторые обстоятельства жизни у них были действительно сходны. Глазков еще с довоенных литинститутских времен был своеобразной знаменитостью, правда, кулуарной, — отчасти по собственному пренебрежению к Печатанию, отчасти по другим причинам. К читателю он прорывался опять-таки преломленно — через творчество своих товарищей — Кульчицкого и Луконина, а позднее Слуцкого и Межирова. Не случайно первая книжка стихов Межирова называлась «Дорога далека» — по одноименной строчке Глазкова.
Я сам себе корежил жизнь,Валяя дурака;От моря лжи до поля ржиДорога далека.Помню, как однажды во время разговора о силе интонации в становлении личности поэта Луконин вдруг озарился улыбкой, процитировав мне стихотворение Глазкова о футболистах:
Бегут они без друга, без жены…И действительно — какая чистая, лукавая и в то же время грустная интонация. Так неожиданно и просто мог написать только Глазков.
Комментарии к книге «Избранное», Николай Иванович Глазков
Всего 0 комментариев