«О жизни писательской»

***

А писателям вечером тошно

                                              и голодно очень.

А писатели с ужасом ждут

                                      наступления ночи.

Если днём, проходя по заснеженным улицам,

                                                                      люди

Оставляют писателю кость

                                       на фарфоровом блюде,

То в голодные ночи,

                           с бурчаньем броженья в брыжейке,

Он мечтает о бри,

                           о хамоне,

                                        о сочной индейке...

Он рукою дрожащей читателям –

                                                    лучшую книгу...

Ветерок пробежавший страницы

                                                  сворачивал в фигу...

Ни еды, ни питья, ни тепла,

                                          и грызут паразиты...

Не успел наш писатель

                                   до срока

                                               сказаться

                                                            маститым.

А Маститый –

                       хамон

                                  наворачивал

                                                  в сумерках

                                                                   "Яра"!

И швырял на поклон

                               сотню баксов

                                                  цыганке с гитарой!

Он, омаром испачкав,

                                   совал ей ладони за платье.

Он тонул в утончённом

                                      и вкусном

                                                    кабацком разврате.

Но голодный коллега точил

                                  на холодной брусчатке

                                                                свой ножик:

Ножик стать помаститей,

                                     конечно,

                                                      бедняге поможет...

***

«…ах, кто сказал, что это просто листья?

так скушно, как в соседской спальне дрель....

ты присмотрись, быть может, это-письма?

их только жди- они дойдут, поверь......»

(Знаменитый поэт Вадук)

Пародия

Ах, скучно! Всё в соседской спальне - дрель...

Напрасно к стенке прилагаю кружку.

Когда же секс? Или хотя б - постель?

Зачем он пригласил мою подружку?

Вот помню, в прошлый вторник, в семь часов

Звонок. Смотрю - там он. В одном халате.

Одной рукой - заклинивший засов.

Другой, быстрее, молнию на платье.

Стоит. Самец. Бычок. Какая грудь!

Волнами ходят кубики на прессе!

И, томно: "Не пора ли, дева, в путь?

Ко мне... в альков... прийти моей принцессе...

"Вошла. Кровать. В картоне. Страшный сон!

За что меня апсары не простили?

Квартира. Ночь. Отвёртки. Я и он.

Всю ночь в кровати гайки мы крутили.

Теперь за стенкой дрель поёт как хур

(Казахский инструмент с тремя струнами).

Всю мебель он собрал руками дур.

О, что же будет с Родиной и с нами?

***

«Мне сегодня пятнадцать лет,

Может и стал на год я старше,

Может быть, повзрослел, может, нет.

Может быть, в этот день становятся краше?

Может быть, и исправился склад?»

(Знаменитый поэт Вадук)

Пародия

Был склад совсем неисправим.

Стоял, наполнен бананАми...

Его полы топтал ногами,

Помельной жаждой задавим,

Охранник, пьяница Рувим.

Ещё мыша жила в складу

И молча кушала бананы.

Охрана чистила наганы,

И грел Рувим сковороду,

Чеша седую бородУ.

Огонь закуску охватил,

Потом складские помещенья.

Рувим стонал, просил прощенья.

Но дым мыша уже убил.

Мыш помер с мыслью: "Вот дебил!"

Дружище! Склад неисправим!

Проверь складские помещенья

Ты на предмет вещей горенья!

Не делай, как дебил Рувим,

Что сам сгорел,

И мышка с ним!