© Рафаил Синцов, 2016
© «Союз писателей», Новокузнецк, 2016
Свеча не гаснет на моем столе Свеча не гаснет на моем столе, И в комнатке витают полутени, Еще рассвета долго ждать земле, А я стихи пишу в горячем рвенье. Рисунки заполняют гладь листа: Озера, острова, леса густые. И, как Байкал, душа моя чиста, В стихах и жизни помыслы святые. Но раньше, каюсь, грешен я бывал, И в молодости бес меня попутал, С пути сбивался, в темноте плутал, Но Родину с чужбиною не путал. И вдруг, словно от тягостного сна, Очнулся, осенило, окрылило, И стало стыдно, и моя вина Стрелою боли сердце мне пронзила. Я воспылал к родному очагу Любовью стойкой и неукротимой. Так и живу, родной порог свой чту, Жизнь день за днем не пролетает мимо. И в памяти ищу свои слова Я ночью, до рассвета на земле. Покуда голова моя светла, Свеча не гаснет на моем столе. Февраль в Приуралье Не метелил, не сугробил В степи нынешний февраль. Разметались зайчьи тропы – Зазывают: «Поиграй!». Выйдешь к берегу, ослепит Снегом выглаженный лед, И зеленым глазом светит Проруби рыбацкой рот. Горизонт, искрятся дали, Февралю весну нести. От пейзажей Приуралья Просто глаз не отвести. Убегают зайчьи тропы. В поле – мертвая петля. Нет метелей и сугробов, В плотном панцире земля. Степь бурлит в котле холодном Опять февраль со свистом гонит В окно холодные ветра. Стих воробьев веселый гомон. И солнце в сумерках с утра. Мороз за 20 и за 30 Нам обещают, – не предел. Как чумовая, вьюга злится, Метель степная – беспредел. Послушай только голос снега, Как ухо, форточку раскрыв, И самых злых симфоний века Услышишь тягостный мотив. И степь бурлит в котле холодном Метелей буйных февраля. И все живое – чужеродно. Неласкова и мать-земля. Буран в степи. Костер затушен. Гудит, как колокол, казан. И обгоревшие гнилушки – Как сумасшедшие глаза. Буран – стеной, на саван схожий, Степь стонет от лихих ветров. И пробирает дрожь по коже Видавших виды чабанов. Гимн женщине
Комментарии к книге «Созвучие», Рафаил Синцов
Всего 0 комментариев