«Чаша мудрости»

Руслан Бабаев Чаша мудрости

Кто молнию увидел – услышит тот раскат,

А встретивший восход – увидит ли закат?

Рубаи

* * *

Восход светила и закат – сегодня все твое.

Улыбки гурий и вино – сегодня все твое.

Владей и царствуй, и не жди до завтра,

Поверь, все это завтра будет не твое!

* * *

Проснувшись утром, вознеси Всевышнему хвалу,

Вином божественным наполни пиалу.

Забудь о грусти, веселись в кругу друзей,

Кто знает, много ль впереди таких счастливых дней?

* * *

Дано ли дважды жизнь прожить? Едва ли.

Исправить то, что небом суждено? Едва ли.

Но два пути с рожденья пред тобой –

Ты должен выбрать сам, поможет кто едва ли.

* * *

В природе мудрой все предрешено,

Что небом дано – будет то свершено.

Живи, веселясь: за тебя все решит

Судьба, что тобою и мною вершит.

* * *

О, мир великих и ничтожных, Мир тебе!

На колесе истории вернулся я к тебе.

Что изменилось за века? Все та же суета!

Одни купаются в шелках, другие – нищета.

* * *

Начало бренной жизни творцом тебе дано,

Пройдешь ты все, что небом суждено.

Он не раскроет тайну твоего пути,

Иначе не решишься до конца идти.

* * *

Цени божий дар – драгоценное время,

Оно для тебя как бесценное бремя;

Летящее вдаль, словно быстрая птица,

И словно песок, что меж пальцев струится.

* * *

Нам два пути всевышний ниспослал:

Один – веселья путь, другой – печали.

Но по которому идти, увы, не указал

И мы, не ведая, страданья путь избрали.

* * *

Благодари судьбу, что ты в кругу друзей;

Счастливее, поверь, не будет этих дней.

Как ветер быстрый унесутся вдаль года,

И не оставят в памяти о прошлом ни следа.

* * *

Остерегайся тех, чьи речи как халва,

Чьи льстивы и двусмысленны слова.

Сбрось пелену, глаза свои раскрой –

Не друг, а враг стоит перед тобой.

* * *

Кто продал дружбу – грош ему цена,

Им правит вездесущий сатана.

Ты о таких, как он – забудь,

С друзьями настоящими пребудь!

* * *

Есть мудрое сказанье на востоке:

Когда предстанет друг с мольбою на пороге,

Взаймы давать ему ты не спеши –

Быть добрым или друга потерять – реши.

* * *

Коль нету у тебя друзей – никто ты,

И если не нажил врагов – никто ты.

Ни другу друг, ни враг врагу,

Как пыль в подножье бытия – ничто ты.

* * *

Будь благосклоннее к друзьям – врагам твоих врагов,

И не бросай в порыве гнева недостойных слов.

Коль в гордости безмерной потеряешь всех,

Ты не познаешь вкус побед и дружеских утех.

* * *

Не страшен враг с мечом, стоящий пред тобой,

Вступить ты можешь с ним в открытый бой.

Страшней намного и опасней враг иной,

Родящий недругов – язык коварный твой.

* * *

Блажен лишь тот, кто созерцает лик друзей,

Кто одиночества не знает горьких дней,

Кто в час веселья и слепой печали

Желанный гость у дружеских дверей.

* * *

Найдем ли мы в потемках мирозданья свет?

Увы, ключа к разгадке этой нет.

Как мотылек, летящий на огонь, едва ль успеет

Найти на тайну, что сожжет его, ответ.

* * *

Когда проклятие врага витает над тобой,

И ты готов вступить с ним в смертный бой,

Прими смиренье и реши: нужна ль тебе вражда?

Прости его и он исчезнет с твоей дороги навсегда.

* * *

Ты ближнего люби, как завещал пророк,

И честно проживи свой отведенный срок.

Не делай зла, когда от зависти неймется,

Коль сделал – знай, оно с бедой вернется.

* * *

Подобно крысам в лабиринтах полутьмы,

Мы ищем выход из житейской кутерьмы.

Понять же истину, как это не смешно,

Скорее крысам, чем тебе и мне дано.

* * *

Мир полон тайн, пытаемся мы зря

Прочесть таинственную книгу бытия.

Не знает вечность призрачных границ –

В ней нет начала и последних нет страниц.

* * *

Лишь избранным дано прожить, светило созерцая,

Так почему ж, в подарок жизнь от неба принимая,

Кричит родившийся младенец, будто зная,

Что в ад жестокий он попал из рая?

* * *

Вся жизнь с рождения – жестокая борьба,

Напрасны в ней рыданья и мольба.

Лишь сильный правит роковой судьбой,

Кто духом слаб – тот проиграет бой!

* * *

Хоть ты мудрец известный, хоть святой –

Ты не откроешь тайну мирозданья.

Ответить на вопрос сей непростой

Помогут ли полученные знанья?

* * *

О, всемогущий человек!

Как краток твой печальный век:

Восход грядущий полон грез,

Закат, увы, во власти звезд.

* * *

О, мир вожделений, мечтаний и грез!

Ты полон надежд, ожиданий и слез.

Кому-то даешь милосердья урок,

К другому же ты беспощадно жесток.

* * *

Когда над кем-то вдруг сомкнутся небеса,

И затуманит взор печальная слеза –

Не насмехайся над чужой бедой,

Иначе та беда вернется за тобой!

* * *

Когда тебя обвесил алчный продавец,

В одном лице и вор, и хитрый льстец –

Он принял грех, но осознал едва ли –

Кого ж он обманул? Уж не себя ли?

* * *

Как ты жестока и тупа, безликая толпа!

Любого можешь заклеймить позором у столпа.

Сильна ты яростью, но разумом слаба:

В чужих руках, творящих зло, – продажная раба.

* * *

Смеялись люди над больным, что сумасшедшим слыл,

Что по законам он своим, трясясь от страха жил.

Спросили как-то у него: « Чего ж боишься ты?»

На что безумец прошептал: «Боюсь я бешенства толпы».

* * *

Над старым деревом, что засыхать уж стало,

Стал путник насмехаться, присев под ним устало.

И невдомек глупцу, что умирая в жаркий день,

Оно дает ему спасительную тень.

* * *

Нет в мире вечного: с рожденья и до сна –

Спешит вослед зиме цветущая весна.

Лишь тот услышит шум дождя и пенье птиц,

Покоем и любовью чья душа полна.

* * *

Коль хочешь Всевышнего ты рассмешить,

О планах на завтра спеши сообщить.

Но знай, что в решеньях своих ты смешон –

Что завтра свершится – решает лишь он.

* * *

Что познал ты, придя в мир печальный земной,

На небосклоне бытия сверкнув сияющей звездой?

Пройдёт твой век – угаснет жизни тлеющий огонь,

И обретешь ли средь цветов в саду эдемовом покой?

* * *

Когда стучится путник – дверь ему открой,

Не торопись наполнить кубок свой водой:

Налей вина ему до края, не жалей,

И он весь мир раскроет пред тобой!

* * *

Сравним ли из пороков хоть один с тобой, о Глупость,

Впитавшая в себя величие и тупость?

Тебе подвластно все, одно лишь не дано:

Познать таинственную мудрость.

* * *

Когда сойдутся в споре знание и глупость,

Вам надобно бы знать одну премудрость:

Молчание в пустой беседе иногда –

Дороже во сто крат, чем мудрость!

* * *

Известно всем, что прелюбодейство – смертный грех,

Но как же быть, когда в любви сопутствует успех?

Как праведно прожить в веселье, не греша, мой друг,

Когда прекрасных пери полон мир вокруг?

* * *

Добро и зло – переплелись в борьбе на небесах,

Карая за пороки и прощая покаяния в грехах.

Но в час, когда вершит Фемида правосудие

                                          с повязкой на глазах,

Соизмеримы ли они на праведных весах?

* * *

Когда богатства ты достиг, переступая через всех,

Сомнителен, и зыбок как песок, мифический успех.

Тому, кто взял чужое, надобно бы знать:

Что дьявол дал – то может бог отнять.

* * *

Те, кто избрал хранителем богатства скупость,

Житейскую одну забыли мудрость:

Кто скуп – останется лишь с тем, что он имеет,

А щедрого рука – вовек не оскудеет!

* * *

Едва прикрыв дырявые штаны цветным халатом,

Глупец лишь может хвастаться богатством:

Уж лучше на осле худом свой тощий зад возить,

Чем на коне хромом народ вокруг смешить.

* * *

О, человеческая жадность, нет тебе предела!

Когда душа идет на поводу у тела,

Когда забыты заповеди Бога,

Не в ад ли грешный приведет корысти полная дорога?

* * *

Боятся смерти все, не ведая о том,

Что в миг, когда нас усмиряет сон,

Мы умираем сотни раз,

И воскресаем; и лишь раз,

Уснув однажды невзначай,

Мы не проснемся в скорбный час.

* * *

Когда зайдешь в кабак, чтоб усладить себя вином,

Совет ты вспомни, данный мудрецом:

Уж лучше поднимать бокал в компании с глупцом,

Чем слушать ложь в беседе с лицемером и льстецом.

* * *

Не осуждай напрасно тех, кто не любим,

Не мы поступками их глупыми вершим.

Живи в согласии, не уподобляйся им,

Будь милосердным и не будешь сам судим.

* * *

В час наслаждения мирского, о, мой друг,

Ты думаешь, что вечен мир вокруг?

Так знай, что даже в сладострастный миг

Раздаться может горя страшный крик.

* * *

Творить добро иль делать зло – сей выбор пред тобой:

Реши судьбу свою лишь в споре сам с собой.

Но знай, что сея зло – ты дьяволу отдашься,

Творящему ж добро – оно втройне воздастся!

* * *

Ручьями, что стекают с гор, полна река.

Пятью перстами, сжатыми в кулак, сильна рука:

Лишь тот народ велик и не подвластен рабству,

Что дружбою един и цену знает братству.

* * *

Когда прозренья час придет,

Бесспорной истине поверьте:

Жизнь может оценить лишь тот,

Кто был в объятьях смерти.

* * *

Рождение и смерть – спор вечный на устах:

Что нам дарует вечность, что предрекает крах?

Так, где же истина? Она, увы, проста:

Восставшие из праха – вновь возвратятся в прах.

* * *

Когда поднимешься на высоту преклонных лет,

Найдешь ли на вопросы бытия ответ?

Увы, откроется тебе всего один секрет:

Все в этом бренном мире – суета сует!

* * *

Не смейся над старостью – жизнь коротка,

Дойти не успеет до моря река,

Как сам поседеешь, как белый прибой,

И смех повторится уже над тобой.

* * *

Возможно ли понять загадку мирозданья?

Познать пытались истину великие умы.

Увы, их жалкие и глупые признанья

Не стоят ни йоты нищенской сумы.

* * *

О, Луноликая! Наедине с тобой

В волшебный мир я окунаюсь неземной.

Журчанию ручья вторит игристое вино,

Зачем эдем мне – рай передо мной!

* * *

Не надо смерти ждать – она сама придет,

Иначе в страхе жизнь твоя пройдет.

Живи в веселье, не томись, мой друг,

Хвала богам, прекрасен мир вокруг!

* * *

Пороков много в мире – их не обойти,

Хоть праведным путем без устали идти.

Блюдя один запрет – нарушишь ты другой,

Увы, безгрешного средь грешных не найти.

* * *

Зачем рожденье ниспослал ты нам, о Мир,

В подарок дав с собой веселую беспечность?

Увы, недолог оказался жизни пир:

Мы все вернемся вскоре в бесконечность.

* * *

Не всякий, кто дожил до седины – мудрец.

Порой среди юнцов – он истинный глупец:

Слова нравоучений, льющиеся с уст, пусты,

                                                  как звон колец,

Поступки мудрые – вот мудрости венец!

* * *

О, человек, двуликое создание!

Когда вершилось Богом мирозданье,

В тебя вселился бес – ты в маску облачен,

Двуличным быть теперь – навеки обречен.

* * *

Все в мире туманном во власти небес,

Под солнцем, увы, не бывает чудес:

Беспомощным старцем предстанет юнец –

Нам всем уготован печальный конец.

* * *

Лишь тот, кто дорогой страданья прошел

И в муках земных свой рубеж перешел,

Тот знает, что путь, что ведет в райский сад

Проходит, петляя, сквозь огненный ад.

* * *

За солнечным днем, убегающим прочь,

Придет бесконечная темная ночь.

Великую тайну открыл нам творец:

Начало любое – имеет конец!

* * *

Моя пари! Лишь встретившись с тобой,

Познал я таинство любви, ниспосланной судьбой.

Истома сладких губ и блеск твоих очей

Переплелись со страстью сказочных ночей.

* * *

Скрипка печали, что флейте веселья вторила,

Песню ушедшей любви ото сна пробудила.

Где ты теперь, что меня больше неба любила,

И, уходя навсегда, мое сердце на части разбила?

* * *

Цветами устлан весь земной эдемов сад,

Куда не бросишь жаждущий свой взгляд.

Но только тот, кто был в том цветнике, признает –

Цветок не каждый, что в саду – благоухает.

* * *

Наш мир непостижим земному пониманью,

Итога нет бесплодному скитанью:

Закрыты пред людьми прозрения истоки,

Как создан мир? Ответ лишь знают Боги.

* * *

Придет тот день, когда уйдешь ты в мир иной,

Простившись с солнцем и таинственной луной.

Уйдешь во тьму, не разгадав вселенной круговерть,

И тайну вечную откроет тебе всезнающая смерть.

* * *

Хвала тому, кто жизнь прожил достойно,

Кто, уходя, покинул мир пристойно;

Кто честью дорожил и был достоин уваженья,

Кто не грешил и не искал прощенья.

* * *

Все тленно под луной, где отведен нам срок;

Всех перемелет мельница истории в песок.

Пока пустынею не стал цветущий мир,

Пей, веселясь – еще не кончен пир!

* * *

Что перед вечностью столетье бытия?

Как дуновенье ветра жизнь кратка твоя.

Мгновеньем пролетит во времени наш век,

Спеши в веселье жить, беспечный человек!

* * *

Как тонка между жизнью и смертью нить!

В мире опасном, поверьте, не просто прожить.

Лишь избранники бога до старости мудрой дойдут,

Остальные, увы, второпях в мир теней отойдут.

* * *

Постигнуть истину живущим не дано,

Что ожидает каждого – судьбой предрешено.

Не дал нам дар предвиденья пророк,

Распутать жизни чтоб запутанный клубок.

* * *

Пройдет отпущенное время и все во тьму уйдут,

Избранники другие в чужой нам мир придут.

Но краток век и повторится все сначала,

И нет тому конца, как нет тому начала.

* * *

Когда всем миром правит госпожа судьба,

Нужна ль за жизнь нелепая борьба?

Неведомо всем нам, что выжжено давно

На лбу у каждого кровавое клеймо.

* * *

Когда гарцуешь ты сегодня на крутом коне,

И смотришь свысока на тех, кто на земле,

Ты знай: когда скакун удачи сбросит и тебя

                                                           и твой успех,

Окажешься, среди тобой презренных, ниже всех!

* * *

Уж лучше пить прогорклое, но чистое вино,

Чем мутное, предвидя, что подслащено оно.

Как лучше правдой горькой дорожить,

Чем пребывать в объятьях сладкой лжи.

* * *

Воды из родника напиться – ты спеши!

И надышаться воздухом небесным – ты спеши!

Жизнь коротка: каким путем идти – реши,

И лишь бежать навстречу смерти не спеши!

* * *

Живи под солнцем, не пребудь в тени,

Цени мгновенья, что тебе даны.

Лишь тех, кто в радости свой осушает рог,

Не оставляет счастье и минует рок.

* * *

Не бойся смерти – жизнь куда страшней,

Когда преследует тебя проклятье черных дней:

Предательство друзей или измена милой,

Что может этой пытки быть больней?

* * *

Ты в этот странный мир пришел, скажи – зачем?

Светила свет увидел и луны, ответь – зачем?

Ни звезд таинства не познав, ни бытия,

Ушел во тьму, скажи – ты приходил зачем?

* * *

Себя, глупец, считаешь мудрецом? Напрасно.

И спорить ты готов со всеми обо всем? Напрасно.

Всего не может знать никто, а посему:

Умнее всех считаешь ты себя напрасно.

* * *

Когда, всех презирая, ты идешь в пути,

И не даешь прохожему дорогу перейти,

Поверь, твой рок тебя настигнет и тогда

От наказанья божьего не сможешь ты уйти.

* * *

Жизнь – второпях прочитанная книга:

Она написана судьбой – в ней быстротечность мига.

Нам не угнаться за чредой летящих в бездну дней,

Страницу пролистав – мы не вернемся к ней.

* * *

Уходят все, уйдем и мы с тобой.

Придут другие, будет мир иной,

Но след, оставленный тобою или мной.

Наполнит тихой грустью их покой.

* * *

О, сколько тысяч душ в небытие ушли,

Сравнимы ль с ними те, что на олимп взошли?

Как горсть песка перед величием пустыни,

Мы на весах истории ничтожны перед ними.

* * *

Лишь времени дано всем миром править,

Историю, увы, нельзя исправить:

Что было – все уходит в вечность,

Что есть – тому присуще быстротечность.

* * *

Достигнем ли мы истины? Напрасны все стремленья.

В неведенье наш разум в оковах заточенья,

Но рвется ввысь, мечась меж бытием и смертью,

Душа поэта, скованная цепью.

* * *

Спор о бытие и смерти бесконечен,

Семью замками он от смертных засекречен.

Все в мире призрачно и нет в нем постоянства –

Светила свет и тот, увы, не вечен.

* * *

Уж так ли вечен мир, как предрекают нам?

Кто истину познал – явился ли он к вам?

В неведенье и тьме мы век свой проживем,

И тайну эту не раскрыв, в безмолвие уйдем.

* * *

Сокрыты тайны бытия ушедшими веками,

Рождаются и покидают мир с закрытыми глазами.

Лишь краткий миг, прозрев, живем в веселье мы –

И вновь уходим, оросив сад жизни горькими слезами.

* * *

Дано кому-то, веселясь, жизнь долгую прожить;

Другому выпала судьба, спеша, добро творить.

Так чем же измеряют бытие – преклонными годами,

Или свершенными для всех богоугодными делами?

* * *

Вдохнули Боги души в нас – чтоб вновь забрать назад.

Как жизнь нам без греха прожить, что дали напрокат?

Душа безгрешная легка – взлетит, порхая, в рай,

Отягощенную ж грехами – потянет прямо в ад.

* * *

Проходят жизни путь и мудрый и глупец;

Один вершитель добрых дел, другой разврата жнец.

Но в введенье ль они, что бытие – экзамен,

И будет принимать его учитель наш – Творец?

* * *

Граница между правдою и ложью – призрачна она:

Из белых дней и черных жизнь сотворена.

В ней правда, как и ложь, у каждого своя,

Тогда как истина для всех – воистину одна!

* * *

В час твоего рожденья душу Бог в тебя вдохнул,

Чтоб по истеченью века ты ее вернул.

Чем ты ее заполнил? Милосердием, или в ней жизни суета?

И что же Богу ты отдашь, когда душа пуста?

* * *

Когда я трезв, похоже, мир весь пьян:

Во всем, что предо мной, я нахожу изъян.

Кругом вражда, беспутство и обман,

Неужто создавая нас, Всевышний, ты был пьян?

* * *

В душе у всех живет частица бога.

У них у каждого своя, им данная дорога.

Так знай же, что глумясь в пути над кем-то,

Ты унижаешь не его, а оскорбляешь Бога.

* * *

Никто не в силах хоть на час продлить свой краткий век,

Уйдет в назначенное время бренный человек.

Что он оставит в памяти, простившись навсегда?

Нам будет помниться одно – его лишь доброта.

* * *

Не верь тому, кто говорит, что вечен мир;

Что будет продолжаться бесконечно пир.

Историей седой доказано давно –

Все бренно в этом мире, вечно лишь вино.

* * *

Твердят мне недруги, что эти рубаи

Не мной написаны, Хайям, а что они твои.

Что ж, я польщен, похоже рубаи и их пленили,

Коль со звездой поэзии они меня сравнили.

* * *

Хвалу вину, Хайям, мы воспевали лишь с тобой;

Давай-ка выпьем, мой устод, из пиалы одной.

Пусть нас с тобою разделяют сотни лет,

Мы лишь в вине найдем на все ответ.

* * *

Коль хочешь побывать в раю – испей вина бокал,

В нем наслаждение найдешь, которое искал.

Но знай, что осушив кувшин до дна,

Провалишься ты в ад, где правит Сатана.

* * *

На тайну мирозданья нам не найти ответ,

Никто не возвратился, чтобы раскрыть секрет.

Кто знает, может истина окажется проста,

И ждет нас впереди не рай, а мрака пустота.

* * *

Не надо прошлым жить – его давно уж нет,

Грядущее ж едва ли прольет на тайну свет.

Сегодняшним лишь мигом старайся дорожить,

Ведь завтрашнего дня, знай, может и не быть.

* * *

Все в мире этом относительно, мой друг,

В пространстве и во времени загадочен свой круг:

Что есть сегодня пред тобой – то унесут ветра,

Что ожидает завтра – было то вчера.

* * *

В веселья час, когда вокруг царит покой,

Смерть кажется далекой и смешной.

Остерегайся! Властью наделенная судьбой,

Она стоит в раздумье за тобой.

* * *

Пей сладкое игристое вино,

Душою винодела создано оно.

Пей солнца жар и ледников прохладу –

Янтарную пьянящую усладу!

* * *

Гласит молва, что будто ты, Хайям,

Напиток Диониса воспевая, вовсе не был пьян.

Прости, хафиз, но, не испив кувшин до дна,

Возможно ль описать так прелести вина?

* * *

Могу ли я с тобой сравниться? Нет, Хайям.

Ты небо – я земля, о мастер рубаи Хайям.

И все же, мир не познан, согласись со мной

Кто знает, может мы осколки пиалы одной?

* * *

За то, что в грешный мир пришел – Хвалу ты небу вознеси!

За муки ада, что прошел – Хвалу ты небу вознеси!

Что истину в пути нашел – Хвалу ты небу вознеси!

И что безгрешным ты ушел – Хвалу ты небу вознеси!

* * *

В прекрасном кувшине, что создан был давно,

Хранилось много лет игристое вино.

По воле случая разбился тот кувшин –

Забыли про него, а помнят лишь вино.

* * *

Когда читаю я хмельные рубаи Хайяма,

Мне чаша не нужна пьянящего дурмана:

Беседуя на ты с восточным мудрецом,

Я пьян без сладкого вина и горького кальяна.

* * *

В моей душе слились поэтов двух творенья,

В них лиры взлет и мирозданья драма:

Чарующие строки Пушкина – источник вдохновенья,

И мудрость вечная бессмертного Хайяма.

* * *

Будь весел, прочь гони печаль:

Еще светла безоблачная даль.

Вина игристого и сладкого налей,

И кубок счастья до конца допей!

* * *

С той далекой поры, когда я сотворен,

Я невольно грехами, как все, осквернен.

Хоть и сделал немало я праведных дел,

Но богами едва ль за грехи те прощен.

* * *

Рожден ли небом хоть один, проживший без забот?

Проклятье видно заслужил весь человечий род:

Корысть, обман и лицемерство – вот его удел,

А счастье в мир, где зло живет – вовек не снизойдет!

* * *

Придя в эдем земной – приличье соблюдай,

И правило одно, живя, не забывай:

Коль будешь изгнан ты из рая –

Не возвратишься больше в рай!

* * *

Ответьте мудрецы – кто праведно живет:

Тот, кто дорогою страдания к истокам истины идет?

…О, нет! Блажен лишь тот, кто чашу наслажденья

В безудержном веселье с милой пьет.

* * *

Все, что под небом рождено –

Покинуть мир обречено,

И тайну эту мирозданья

Познать нам, смертным, не дано.

* * *

Загадочны мгновенья бытия, что звезды ниспослали,

В них время движется вперед по неизведанной спирали.

Тернист познанья путь и полон он печали:

Лишь до конца дойдя, мы вспомним о начале.

* * *

Цени бегущие, как лань, безудержные дни;

Нам ведали об этом и Хайям и Бируни.

Мудрейшие из мудрых – замедлить бег тот не смогли,

И сами, торопясь как все, в мир вечности ушли.

* * *

Заботами бесплодными не будь обременен:

За жизнью смерть спешит с неведомых времен.

Свой век в веселье проживи, как королевский шут,

Ибо и ты, как он, со смехом будешь погребен.

* * *

Кто стал в религии рабом повиновенья,

Достоин тот лишь жалкого презренья.

Не внемлет Бог слепому поклоненью –

Он примет тех, кто путь нашел к прозренью.

* * *

Нам за ударом шлет удар жестокая судьба,

Небес посланница слепая – всесильная раба.

Нет сострадания у ней ни к нищим, ни к царям –

Всех подведет без жалости к черте могильных ям.

* * *

Будь осмотрительным в общении с толпой –

Открытых лиц ты не найдешь перед собой.

На сцене жизни, где проходит представленье,

Все в масках роль играют пред тобой.

* * *

Кто правит временем, летящим в бездну дней,

Являясь праведным пророком для людей?

Великая история не замечает слабых,

Она тому покорна, кто ее сильней.

* * *

Поступками иных я изумлен:

Как будто мир для них лишь сотворен –

Раскрыв зловонные уста, и локтем всех толкая,

Спешат они к расплате напролом.

* * *

Пришедшим в мир земной начертано судьбой

Исполнить долг, предписанный Великою рукой.

И те, кем выполнена миссия земная,

В рай божий вознесутся или в ад, час вознесения не зная.

* * *

Напрасно книгу мы истории листали,

И в ней страницы истины искали;

Одно лишь в поисках нелегких мы познали:

Чем больше знает человек – тем больше в нем печали.

* * *

Когда печаль придет, не дай, о Боже,

Не будь к судьбе ни злее и не строже:

Как было сказано Великими до нас,

Что все пройдет и это – тоже.

* * *

Решил однажды шут в наряде короля

Пройтись перед толпой, придворных веселя;

Едва увидев мантию – все пали ниц пред ней,

И кланяться ей стали, забыв про короля.

* * *

При встрече с яростным врагом храбрее льва ты будь!

Встречаясь с другом на пути, склонить свой лик ты не забудь.

Когда же схватишься с врагом, поможет в битве той

Лишь верный друг, что жизнь отдаст, закрыв тебя собой.

* * *

Когда стоишь, беседуя у вражьих врат,

Пред тем, как молвить, оглянись назад.

Одно лишь слово, брошенное слепо, наугад,

Низвергнуть тебя может в сущий ад.

* * *

Пытаемся решить мы с давних пор –

В чем заключен меж бытием и смертью спор?

Когда познаешь суть, не мудрецам в укор,

Судьбы уже свершится приговор.

* * *

Когда в раздумье станешь перед выбором друзей –

Не шутника и балагура ты лелей:

Из двух достойных выбери того,

Взамен той дружбы кто не просит ничего.

* * *

О, как пословица восточная мудра:

Задачи важные решаются с утра.

Работа, свершенная ночью впотьмах –

Наутро улыбку родит на устах!

* * *

Песочные часы – игрушка всех времен:

Ей забавлялись те, кто властью наделен;

Покуда сыпался песок – судьба решалась чья-то,

Не внемля разуму небес, ни сводам шариата.

* * *

Подобно гранулам песка в часах песочных,

Проходят дни сквозь жернова секунд порочных.

Песчинка каждая – ушедшей жизни миг:

Не возвратят его назад ни зов, ни боли крик.

* * *

Покинув на мгновенье свой небесный стан,

Идет в пустыне вечности живущих караван.

Что ждет в пути таинственном – неведомо всем нам:

Конец дороги каждому предначертал калам.

* * *

Напрасно ищем мы ответ – его нам не найти:

Разгадку мироздания нам не познать в пути.

Как муравей, что мечется, чтоб камень обойти,

Наш разум не найдет тропу, чтоб к истине придти.

* * *

Во тленном храме бытия все вопрошают с давних пор:

Един ли наш Создатель – не кончен вечный спор.

Так знай: покуда люди делят небо меж Богами –

Они останутся извечными врагами.

* * *

Не все, что небом рождено, продлится на века,

Не властна править временем Создателя рука.

Что есть сегодня пред тобой – мгновенья бытия,

Все унесет в мир вечности истории река.

* * *

В тот миг, когда раскручен мирозданья круг,

Рулетка смерти пущена, мой друг!

Мы все в игре и зрителей в ней нет –

На ком из нас замкнет она свой круг?

* * *

Навстречу мудрецу, что путь держал в раздумье,

Шел полоумный, бормоча и хохоча в безумье.

Над чем смеялся он: что мир – Богов утеха,

Или над мудростью глупцов, достойных только смеха?

* * *

За прекрасным лицом, что пленит красотой,

Череп тленный сокрыт, что звенит пустотой.

Не пройдет и ста лет, как Хайяма гончар

Будет глину месить из кокетливых чар.

* * *

В ажурной клетке золотой у падишаха

Счастливой трелью заливалась, млея, птаха.

И не дано ей, глупой, к истине придти,

Что жизнь ее проходит взаперти.

* * *

Чем славен человек? Богатством или саном?

Или же мудростью речей, на душу льющихся бальзамом?

Так в чем же правда жизни? Ответ, мой друг, один:

Не нарушай святых заветов Библии с Кораном.

* * *

Кто без знаний дорогой нелегкой идет

В книгах древних едва ли разгадку найдет.

Только тот, кто постиг две Великие книги,

Тайну жизни познает и к правде придет.

* * *

В библейских книгах старины сокрыты тайны мирозданья,

Нам небосводом не дано раскрыть всю истину познанья.

Не пробудились мы от сна и дремлем в сумерках незнанья,

Увы, наш разум не достиг вершин вселенского сознанья.

* * *

В печальном месте, там, откуда нет возврата,

Что служит смертному вратами рая или ада,

Старик, читающий суру, услышал смех из-под плиты,

И чей-то голос прошептал: «Мертвец не я, а ты».

* * *

Не тот, кто поучает всех – мудрец,

Словами прикрываясь, что изрек Творец,

Тот мудр, кто в потемках жизни спотыкаясь,

Свой путь прошел на ощупь, как слепец.

* * *

В беседе мудрым будь – и славу приумножишь.

Подумай трижды перед тем, кому и что ты молвишь.

Из уст сорвавшееся слово не воротишь – знай:

Стрелу, что пущена в полет, – уже не остановишь!

* * *

Добро и зло – для испытанья рождено:

Быть милосердным к ближнему – не каждому дано.

Преодолевая алчности корыстные преграды,

Твори добро, взамен не требуя награды.

* * *

Гласит одно из мудрых на востоке изречений:

Что в рай отправится лишь тот, кто чашу осушил лишений.

Но ни один мудрец, увы, не указал перстом –

Кто сказку эту рассказал несбыточных свершений?

* * *

В сражении добра и зла, что длится сотни лет,

Без ведома Всевышнего тьма побеждает свет.

Когда затмит небесный свод грозой Армагеддон,

Услышит ли вселенная Земли прощальный стон?

* * *

Заполнены страданием сражения поля:

Слились в борьбе предсмертной Небо и Земля.

Когда все человечество стоит у краха на пороге –

Спасут ли грешный мир от исчезновенья Боги?

* * *

Что ожидает человечество в год грозного Дракона,

Когда покроет Землю мгла в час битвы Зевса и Плутона?

Неужто в миг, когда удар свой нанесет Армагеддон,

Нас участь ждет взорвавшейся планеты Фаэтон?

* * *

В наш страшный век, где время до предела сжалось,

Довольно искорки одной, чтоб все вокруг взорвалось.

Опомнитесь, глупцы, услышьте вы стенанья –

То плачет шар земной на грани вымиранья.

* * *

Не надо ворошить печаль – все в прошлое ушло,

Как дым вчерашний, что клубился, – ветром унесло.

Не нам судить о том, что было и что будет –

История, что миром правит, все рассудит.

* * *

Из родника, благоухающим прохладой и покоем,

Речушка горная текла, чтоб слиться с пенным морем.

О камни острые нещадно волны бились, и она страдала,

Но от ударов та вода в сто крат вкуснее стала.

* * *

Когда пред Богом принимаешь ты причастье,

И просишь у него, чтоб прочь ушли несчастья,

Когда уходит горе и приходит радость,

Ты вспомнишь ли о Нем в минуты эти счастья?

* * *

Все в мире связано – в нем мирозданья Код,

И в тайнописях древних наш определен поход.

Но знай, что даже муравьев разрушив строй,

Истории нарушить можно предрешенный ход.

* * *

Пролетают, как молнии в небе, столетья земные –

Из под пепла веков возрождается жизнь не впервые:

Много раз распускались сады, что остались в истории былью,

И опять в лету кануло все, тайну мира покрыв древней пылью.

* * *

О, «Царь зверей»! Напрасно смотришь ты на низших свысока:

Самооценка, что дана себе, – безмерно высока.

Пройдут столетья – мир разрушив, сгинет род людской,

А муравьи продолжат путь под вечною луной.

* * *

В чем смысл тайный мирозданья – познать дано ли нам его?

Теряя разум, небом данный, под грузом таинства сего,

К ночным светилам обращаясь, мы вопрошаем вновь и вновь –

Что знаем мы о тайне вечной? Увы, лишь присказку всего!

* * *

Жизнь и смерть – что таит мирозданья загадка?

Не дано нам познать этой тайны разгадку.

Век пройдет – не раскроем мы сущность творенья,

Все покрыто туманом с первых дней сотворенья.

* * *

Что ждет человечество в век Сатаны,

Когда будут пущены стрелы войны?

Ужель Апокалипсис грозный грядет –

Или возрожденья эпоха взойдет?

* * *

Звенит, как колокол, земли горящей сфера,

Пылает от людского беспредела атмосфера,

И с каждым мигом тает без надежды вера,

Что возродится с пепла человеческая эра.

* * *

Многострадальная Земля! – Заложница глупцов,

Эдем цветущий превращающих в планету мертвецов:

Остановитесь, время смотрит вам в лицо –

Еще не тронулось возмездья колесо!

* * *

О, «Царь природы» – жалкий человек!

Историей Земли тебе дан краткий век.

Планету осквернив, исчезнет род людской –

И вечный сад земной вновь обретет покой.

* * *

В запое, осушив кувшин пьянящего вина,

Очнуться не могу от дьявольского сна:

В тумане пробуждения пред взором лишь пороки –

Неужто Мир, пока я спал, вконец сошел с ума?

* * *

Жизнь, что подарена каждому праведным Богом,

Им же, увы, ограничена времени сроком.

Коли так, эй, саке, поднеси пиалу с опьяняющим соком,

Чтоб в веселье лихом я предстал перед смертным порогом.

* * *

Судьбой предрешено – приход твой и уход,

С закатом солнца умирает и восход.

Пройдя дорогой жизни быстротечной,

Со смертью ты отправишься в поход.

* * *

Все что с рождения познаешь ты – ничто,

О тайне мироздания не ведает никто:

Кто создал небосвод и звезды кто зажег –

Мы много сказок слышали про то!

* * *

Перед закатом дней ушедших оглянуться не грешно:

Вкус жизни сладкой, как и горечь – все давно ушло.

Сокроет все далекое истории вуаль –

Останется от прошлого лишь сладкая печаль.

* * *

Нет ничего коварнее сокрытого обмана,

Когда завет нарушен и суры Корана.

Не торопись злорадствовать ты в эйфории пьяной –

Придет тот день и суть, поверь, раскроется изъяна.

* * *

Когда приходят лжи разоблаченья дни,

В незнанье истины ты близких не вини.

Под солнцем трудно равноденствие найти:

Всю правду знает тот, кто пребывал в тени.

* * *

Всевышний дал нам жизнь, всех одарив добра ростками;

И разум дал, чтоб мысли выражать достойными словами.

Но внемлем ли его мы мудрым наставленьям,

И есть ли разница меж нами и безмозглыми ослами?

* * *

От глаз людских сокрыт лик подлеца,

Достойный иудейского тернового венца.

Но знай, хоть трижды он перед тобой склонится –

Не скроет подлости за маскою льстеца.

* * *

Кто пред тобой? Ужель создание творца? –

Подобострастное, как кротость, выражение лица,

Подобно маске, что в ухмылке злой застыла –

Возможно ль скрыть за нею сущность подлеца?

* * *

Друзей, во стан врагов ушедших, – не жалей,

За упокой умершей дружбы сок лозы налей.

Нет в мире вечного – все в жизни трын-трава:

Тост подними за верность нынешних друзей.

* * *

Пустыню жизни даже если всю пройдешь,

Родник, что жажду утолит, в пути том не найдешь.

Так знай, хоть ты осушишь все источники земные –

Как все ушедшие – ты в жажде в рай уйдешь.

* * *

Не вороши вчерашний прожитый свой день,

Ушел он в прошлое, как ускользнула солнца тень.

Не трать секунды, что становятся годами –

Уйдут и те за ними, не простившись с нами.

* * *

Покуда молод был – я не ценил мгновенья,

Не замечал летящих лет весеннее цветенье.

Увы, теперь все о коварстве времени я знаю –

Но жить, спеша за ним, уже не успеваю!

* * *

Не тешь себя, что мудрецом среди толпы слывешь;

Средь жаждущих познать наш мир – поводырем идешь.

Покрыто тайной вечной все и нет разгадки ей –

На смертном ложе лишь прозрение найдешь.

* * *

Ход жизни мудрой невозможно изменить,

Хоть нити, как паук, интриг ты будешь вить:

Коварным мановением творящей зло руки –

Возможно ль повернуть течение реки?

* * *

Поэтом быть – мой вечный рок:

Я в муки обречен исканья,

Найдешь и ты меж этих строк

Души томящейся стенанья.

* * *

К источнику поэзии я тороплюсь прильнуть –

Судьбу, как музу, невозможно обмануть;

И сколько б не было преград для этих строк –

Родник поэзии моей пробьет себе свой путь.

* * *

В предутренней тиши, когда вдруг муза снизойдет,

Прекрасным слогом пусть перо мое блеснет.

На струнах трепетной души гимн вдохновению играя,

Алмазной гранью вновь поэзия сверкнет!

* * *

Нет оружия в мире сильнее, чем слово;

Оно сущность всему – мирозданья основа:

Словом можно презреть, им же можно пленить,

Словом можно одним беспощадно убить.

* * *

Достигнув славы – помни, друг, одно:

Кем стал ты – для народа все равно.

Лишь пользу принеся хотя бы одному,

Пророком станешь ты народу своему.

* * *

Рок, ниспосланный путникам небом, –

                                    не раскроет никто наперед,

Каждый путь свой дороги тернистой в этой жизни

                                    в надежде пройдет.

Что готовит судьба для идущих –

                                    даже небо не знает порой:

Кто поднимется сам на Голгофу,

                                    кто найдет здесь эдемов покой.

* * *

Из запутанных уз, что судьбой руки связаны были,

Я распутал одну и по нити дошел до конца.

И в пути небеса вновь побеги надежды взрастили,

Ибо принял обет я служению музе Творца.

* * *

О, Великий Хайям! Лик склонив пред тобой,

Я иду вслед тебе путеводной звездой.

Мы с тобой до конца воспевали добро,

Просветляя наш мир философской строкой.

* * *

Жизнь словно хум, что наполнен вином,

Что в юности бродит и зреет потом.

Все, что дано, мы до капли допьем –

Хмель между прошлым и будущим сном.

* * *

Брат по перу Хайям! В заоблачной тиши

Забвенью тленности предаться не спеши:

Ты будешь Вечен и Велик до окончанья мира,

И не померкнет во веках твоя таинственная лира.

* * *

Что может быть прекраснее, скажи,

Чем сок пурпурный молодой лозы?

В нем солнца свет и хмель ночной луны

И звон фарфоровых фиал, что ими рождены.

* * *

Как бы не был велик – путь, что к славе ведет,

Вновь к началу дороги, он, кружа, приведет.

Мудрым был тот провидец, что когда-то изрек –

Что взошедший на гору – вновь к пескам снизойдет!

* * *

Лишь звезды знают, сколько жизни нам дано,

Что будет после нас – тебе ль не все равно?

Налей полней, мой друг, напиток терпкий в пиалу,

За миг веселья – вознеси Всевышнему хвалу!

* * *

Божественный нектар – ему поэты всех времен

                                                   хвалебны воспевали:

Без восхваления вина Хайяма рубаи предстали б

                                                   полными печали.

Пьянящий сок лозы, что тайны неба раскрывает –

Познай же рай, вкусив шербет из кубка вечного – Грааля!

* * *

Покуда можешь – пей лозы пьянящий сок,

Блаженства дней продлит он краткий срок.

Налей бурлящего вина, о, кравчий, не жалей,

Напиток счастья, о, мой друг, со мною вместе пей!

* * *

К чему страдания – итог всему один.

Живи в веселье, как беспечный Насреддин.

Все в этом мире тленном – суета сует:

Открой скорей кувшин – пусть выйдет Аладдин!

* * *

Прошедших дней восход возможно ли вернуть?

Нет! Колесо истории нельзя вспять повернуть.

Бессильно даже небо – создатель тысяч звезд:

Лишь память может в прошлое на краткий миг вернуть.

* * *

С закатом солнца и рождением луны,

Мир переходит во владенья Сатаны.

Что было днем светилом благочестья,

Становится в ночи исчадием бесчестья.

* * *

Измена, подлость – кара черных дней:

Судьба старается ужалить посильней –

Для раненой души удара нет больней,

Чем подлое предательство друзей!

* * *

Ты так далек во времени, Хайям…

Но очень близок по душе, Хайям;

И от общения с тобой, хафиз,

Поверь, – я просто пьян…

* * *

Красив узор из слов, что соткан рубаи:

В них лирика стиха и таинства свои –

Жемчужины поэзии, что мудростью полны, –

Светилами Востока они сотворены.

* * *

Кто знает, сколько жизни нам дано?

Смерть рано или поздно постучит в окно.

Коль так, спеши светилом насладиться –

Из родника блаженства досыта напиться.

* * *

Дорог ниспослал нам немало Творец:

Итог начинанья любого – венец.

Но все, что под небом имеет начало.

Имеет ему лишь известный конец.

* * *

За закатом закат – век людской пролетит:

Что восход принесет – небо в тайне хранит.

Будто стрелка часов, что в безумстве кружит,

Мир, сошедший с ума, в царство ада спешит.

* * *

Дорогой поиска напрасно, друг, идешь –

В пустынном мире утешенья не найдешь.

Хоть истину познаешь всю земную –

Незрячим в мир небесный ты уйдешь.

* * *

Напрасно оду лишь вину слагали все века.

Нет драгоценнее напитка, чем вода –

Когда наступит смертный час, в мир уходя иной,

Чем жажду сможешь утолить – вином или водой?

* * *

Достигнув славы – не бросай высокопарных слов,

Превозносить себя – удел не мудрецов:

Коль дал тебе Всевышний жезл славы –

Не будь посмешищем среди толпы льстецов.

* * *

От райских дойти чтоб до адовых врат,

Достаточно сделать один только шаг.

Но в рай чтоб попасть, надо грешным свершить

Весь свод добрых дел, что велит шариат.

* * *

Еще один день торопливо прошел –

Что каждый из нас потерял и нашел?

Но слава Великим и небу хвала,

Что день без печали вслед солнцу ушел.

* * *

Все бытие с рождения – азартная игра,

Как вечность истина известная стара:

Все повторяется и ставка – жизнь твоя,

Так нужно ль рисковать, коль карта не твоя?

* * *

Не все великие умы, к вершинам что взошли,

Оставив след свой на земле, в безмолвие ушли.

Из них в истории лишь тот остаться смог,

Кого отметил знаком всемогущий Бог.

* * *

Прошел еще один из дней, наполненных покоем –

Минуты счастья пили мы из кувшина запоем.

Что там виднеется на дне, о разливающий шербет,

И сколько раз еще блеснет на грани кубка свет?

* * *

Плывут по небу облака, купаясь в синеве,

С лучами солнца просыпаясь и засыпая при луне.

Несет их ветер перемен, блуждающий во мгле,

Что им, вознесшимся, до нас, живущих на земле?

* * *

Нелегок жизни путь и полон он печали,

Напрасно истину в мученьях мы искали.

Загадка бытия сокрыта вечной тайной –

Прожив свой век – борьбу лишь мы познали.

* * *

Цени секунды, что спешат, в безмолвие летя,

В колокола истории безжалостно звоня…

Так знай же, о, не ценящий мгновенья, –

Что, убивая время – ты убиваешь и себя!

* * *

Себя раздумьями напрасно не тревожь –

Где правда торжествует, где затаилась ложь?

Так знай же истину сокрытую ты божью,

Что полуправда рождена полуправдивой ложью.

* * *

За восходом восход – так и век промелькнет,

Сладким утренним сном жизнь пред взором пройдет.

Сколько дней впереди? Не ответит никто:

К изголовью судьбы смерть без спроса придет.

* * *

В познанье истины пройдешь нелегкий путь,

В потемках двигаясь вперед – найдешь ли жизни суть?

Одно откроется тебе в борьбе меж тьмой и светом –

Что самый темный час приходит пред рассветом.

* * *

К вершинам славы вознесясь, – в гордыне не взлетай:

Всего, чего достиг в пути – Всевышний дал, ты знай.

Не тки величия, глупец, сомнительную вязь –

Лицом он может ткнуть тебя в растоптанную грязь.

* * *

В толпе спешащей я узрел однажды страшного урода,

Чей вид насмешку вызывал бездушного народа.

За дьявольским лицом, изгоем человеческого рода,

Увидел ангела я душу, сошедшей с небосвода.

* * *

Уходят все – веселые шуты и мира короли;

Нет вечного творения в истории Земли.

Не спрашивает смерть, когда к кому придти,

Чтоб траурный венок забвения сплести.

* * *

За поворотом бытия тебя ждут два пути:

Взвесь на весах добра и зла – каким тебе идти.

Коль ты избрал дорогу правды – знай,

Тернист тот путь, но приведет он в рай.

* * *

Жизнь – это битва меж правдой и ложью,

Мир сотрясает что яростной дрожью;

Вечность деля на добро и на зло –

Небо забыло про заповедь Божью.

* * *

Ведет с рождения живущий вечный бой:

Уж так предписано жестокою судьбой.

Но не с врагами страшен поединок –

Печальней нет страды – борьбы с самим собой.

* * *

Бегут неумолимо дни своею чередой,

Что было в прошлом – унесло водой:

Тому легко в пути к грядущему идти,

Кто груза прошлого не тащит за спиной.

* * *

Не верь тому, кто обещает рай земной,

Веселье лишь деля в счастливый миг с тобой.

Знай: только тот, кто жертвуют собой в печали час –

Разделит боль твою, склонившись пред судьбой.

* * *

Когда молва людская принесет измены черной весть,

Любви огонь когда растоптан и забыта честь,

Когда сокроет взор любимой страшный грех –

Сумеешь ли ты в них предательство прочесть?

* * *

Опутан паутиной зла весь человечий мир –

В экстазе тьма вершит свой сатанинский пир.

Но час прозрения грядет – грохочут небеса:

Добро и зло закончат бой на праведных весах.

* * *

О, мир! Воистину театра нет грустней:

Кто роль рабов играет, кто жалких королей.

Когда закончит представленье грозный режиссер –

Все, как один, сойдут в свой дом без окон и дверей.

* * *

Ухода время для тебя судьбой предрешено:

Творил добро ты иль грешил – уже все свершено!

Смеяться над тобой мир будет или плакать,

Ушедший в царство сна – тебе ль не все равно?

* * *

Пройдя пустыней жизни, на закате дня,

Когда страданий кубок выпит весь до дна,

Едва ль узнать мы сможем у небес –

Полна ли чаша наслаждений в мире сна?

* * *

Живем мы в эпоху свершений, мой друг,

Где время звенит как натянутый лук.

Что ждет человечество в эру заката,

Когда завершит мирозданье свой круг?

* * *

Предательство друзей – печальней не найдешь ты доли,

Когда страдания часы подобны долгим дням неволи.

Познаешь истину в тоске лишь в этот миг раздумий:

Что боль израненной души – сильней телесной боли.

* * *

Достоинство и честь в дороге береги –

Не подавай подонкам и льстецам руки.

Склоняй свой лик лишь в обществе друзей –

Пусть захлебнутся завистью двуличные враги.

* * *

Сойдя с греховного пути – встань на дорогу правды.

Душа, оковы сбросив зла, и одолев преграды,

Очистившись от скверны, возродится вновь,

И обретет покой – венец Божественной награды.

* * *

Волей купола неба и волей бессмертных Богов,

Скрыта от нас тленным временем мудрость веков.

Тайну пророчеств, седых пирамид и висячих садов

Вряд ли откроет нам тайнопись древних стихов.

* * *

Едва взойдет восход – за ним спешит закат.

Свой ход история небес не повернет назад:

Что выберешь в пути, блуждая наугад –

Аида подземелье сна или Эдемов сад?

* * *

Печальней нет, чем серость мрачных дней,

Они съедают жизнь, не обнажив мечей.

Спеши в веселья мир, в объятия друзей –

Убийцы не найдешь однообразия грозней.

* * *

Постичь я тайну мироздания не смог –

Бурлит, как море, бытия круговорот:

Что было до меня – история сокрыла,

Что будет после – знает только Бог.

* * *

Встав на дорогу, что предначертал тебе творец,

Не торопись идти на ощупь, как слепец.

Ибо, мудрость гласит, рождена что веками:

Кто путь начинает – тот должен предвидеть конец!

* * *

Дни бегут друг за другом сплошной чередой,

Каждый путник опутан пустой суетой.

Жить в веселье тебе иль в объятьях с тоской –

Право выбора, друг, будет лишь за тобой.

* * *

Чтобы душой в беседе не был ты раним,

В безумном споре дураков не будь еще одним.

Прервать беседу с ними повод ты найди –

И прочь от гнусных спорщиков беги.

* * *

Из груды серых слов, созвучие творя,

Поэзия рождается, как светлая заря –

Подобно бабочке прекрасной, что явилась

На свет от серого невзрачного червя.

* * *

Сделав добро – ты об этом забудь,

Дальше продолжи по жизни свой путь.

Взвесив твой шаг на священных весах,

Трижды добро возвернут небеса.

* * *

Приходит в грешный мир рожденный – в одиночестве,

Не ведая от звезд ему предсказанном пророчестве:

Прожив свой век, страдая средь толпы людской,

Уйдёт он, как и все, – в таком же одиночестве.

* * *

Кто в надежде от неба прозрения ждет –

Вряд ли с чашей в руках он разгадку найдет.

Ибо, к истине в муках придет только тот,

Кто дорогой тернистой к познанью идет.

* * *

В чем тайна мирозданья? Во тьме сокрыт ответ.

Прольют ли небеса на тайну эту свет?

Увы, познаешь истину лишь в час печальной скорби,

Когда уснув навек, не встретишь свой рассвет.

* * *

Корысть людская не имеет меры,

У ней ни сострадания нет, ни веры.

Затмила разум, жалости не зная –

Открыв порока дьявольские двери.

* * *

Правда – бог и венец торжеству:

У иллюзий не будь во плену –

Ибо, веки закрыв – ты не думай,

Что весь мир погрузился во тьму.

* * *

В раздумье я великом – где найти ответ:

Охотник, убивая дичь – грешит он или нет?

Гласит одна из заповедей Бога «Не убей!» –

Предстанет ли вершащий зло у огненных дверей?

* * *

Столкнувшись с болью, что сразила зуб,

К дантисту не спеши на казнь, мой друг:

Ты за советом обратись к тому,

Кто сам сумел свой излечить недуг.

* * *

Царицу обнимая и держа фиал с вином,

Тебя прошу я, Всемогущий, об одном:

Чтоб этот счастья миг с прекрасною пари

Не стал вчерашним сладострастным сном.

* * *

В одиночестве грустном в тиши,

Ты предаться тоске не спеши:

Кубок полный налей и с друзьями

Насладиться ты всласть поспеши.

* * *

Всемогущего Бога всесильной рукой

Время пущено вдаль быстролетной стрелой.

И слепую печаль и искрящее счастье –

Унесет та стрела в вихре дней за собой.

* * *

Отец небесный! Ты ли сотворил людей?

Не видел свет существ коварнее и злей –

В угоду алчности своей мир убивая,

Они затмили кровожадностью зверей!

* * *

Как сложно мир познать и назначенье дней,

Что ждет ушедших – вечность или мир теней?

Душа нетленна, плоть же всех во мраке

Вкушать в отместку будут червь и муравей.

* * *

О, время! В мире всем ты правишь:

За миг, что птицей в вечность улетаешь –

Бутон цветущей юной розы

В цветок засохший превращаешь.

* * *

Под каменной, с истлевшей надписью плитой

Плоть чья-то обрела навеки свой покой;

Кто ты, засыпанный могильною землей,

И что гласил когда-то череп тленный твой?

* * *

Довольно тоски! Прочь тягучую лень.

Отбрось от себя ожидания тень:

Живи веселясь, хум с вином поднимая,

Как будто живешь ты последний свой день.

* * *

Не ведает никто, сколько призрачных лет

Зари пурпурной созерцать ты будешь свет:

В один из дней печальных в этом мирозданье

* * *

Спросил в печали сын на смертном ложе

                                                          у столетнего слепца:

«Скажи, отец, какою жизнь твоя, столь долгая, была?»

Задумался старик и по щеке стекла предсмертная слеза:

«Как день один, – ответил он – вся жизнь моя прошла».

* * *

Жизнь побеждала ль смерть, плоть возвратив умерших?

И видел ли кто след из прошлого пришедших?

Лишь в сне печальном, в стан войдя воскресших,

Общаемся мы с душами навек от нас ушедших.

* * *

Презреть историю – удел слепых глупцов:

Цени величие ушедших в прах отцов.

Коль рубишь корни древа прочь ушедших лет –

Усохнет крона нераскрывшихся плодов.

* * *

Нет милосердия у смерти ни к кому:

Венок забвения несет она всему –

Орел, парящий в небесах или цветок в пыли –

Все тленно – нет у ней пощады ни к чему.

* * *

Задумался в пути пастух над мирозданьем,

И огласил свое мудрейшее признанье:

Хоть овцы разными ягнят своих рождают –

Одною смертью все бараны умирают.

* * *

Круг мирозданья – творенью венец,

Так уж устроил Мир мудрый творец:

Знай же, мой друг, что начало чего-то –

В круге извечном – чему-то конец.

* * *

За веком век – во след идут свершенья,

Великие умы рождали час прозренья.

Так в чем же истина всемирного движенья? –

Не дни вершат историю – ее творят мгновения.

* * *

Свершивший грех не тот, кто как святой спокоен,

И не сосед его, что суетой мирской расстроен:

Поверь, кто громче всех в толпе людской кричит –

Тот больше всех в свершенном зле виновен.

* * *

Лелеять чад своих и выставлять их лучше всех –

На свете есть ли в воспитанье выше грех?

Учить их милосердию и снисхождению к другим –

Не это ль принесет им уваженье и успех?

* * *

О, Разум Вселенский – великий и вечный!

Жизнью людей одарив быстротечной,

Мир на добро и на зло расчленив –

Плоды пожинаешь борьбы бесконечной.

* * *

Основа мирозданья – Время! Увы, не ценит Мир тебя:

На гильотину зла бросая и на мгновения рубя,

Секунды тратя безвозвратно, минуты с легкостью губя,

Мы убиваем тебя, время, – чем убиваем и себя!

* * *

Время промчалось подобно стреле:

Что ты оставил на этой земле?

Годы пройдут, тленом все покрывая –

Вспомнит ли кто, что ты был на Земле?

* * *

Мир наш заполнен сплошной суетой:

Душу, мой друг, не терзай маетой.

Все, что дано – ты прими не ропща:

Жизнь быстротечна – склонись пред судьбой.

* * *

О, мир людей – великий и ничтожный!

Звенит набат грядущих дней тревожный:

Сошел с дороги праведной наш человечий род –

Что на закате дней живущих ныне ждет?

* * *

Коварства полон мир – его не обозреть,

В толпе людской иуд не разглядеть:

Скрывая лик под маской благочестья –

Костер вражды спешат они разжечь.

* * *

Когда в Эдемовых садах цветы веселья расцветали

И разливали небеса живущим счастье из Граали,

Кто кравчим был и кто виновен в том,

Что чаша полная досталась мне печали?

* * *

Зло с добром в этом мире двуликом не сложишь,

В битве света и тьмы отыскать середины не сможешь:

Злом ответив на зло – знай, его приумножишь,

Лишь ответив добром – зло всесильное то уничтожишь.

* * *

Мы рождены для мук – и тайна в том своя:

Здесь каждому из нас дана своя стезя.

Так кто же ты, пришедший в мир, и кто же я? –

Песчинки тлена мы в пустыне бытия.

* * *

Загадка жизни – тайнам мироздания венец:

Ее раскрыть не в силах ни один мудрец.

Тот, кто твердит, что ключ нашел к разгадке –

Перед тобой глаголет истинный глупец.

* * *

Кто ты, рожденный Богами, и с чем в мир надежды пришел?

Что ты искал в мире этом и что в нем, страдая, нашел?

Срок твой недолог, и путь между злом и добром выбирая –

Кем же ты стал в нем и кем на голгофу взошел?

* * *

Шумит как море, дней мирских круговорот –

Волной стремительной в безмолвье все уйдет.

И ветер времени, смерч грозный поднимая, –

В пустыню вечности с собой всех унесет.

* * *

О, человек, что оказался на планете лишним,

Готовый жертвовать в корыстных целях ближним;

«Мудрец», стоящий на ступени низшей –

Как ты осмелился спор завести с Всевышним?

* * *

В час страшного суда, когда предстану я пред Ним,

Мне зададут вопрос: грешил ли я, иль небом был храним?

Коль было бы позволено, и я б Его спросил: –

«О, Господи, ну почему я не рожден немым?»

* * *

Возможно ли убить любовь – она бессмертна!

Жизнь, что нам дана – она бесспорно смертна:

Но две души, в порыве слившись вечном

Пребудут вместе во вселенной бесконечно.

* * *

Не сетуй, что придя в жестокий мир,

Ты не попал на великосветский пир;

До неба, видно, не дошла твоя мольба,

Коль отвернулась от тебя всесильная судьба.

* * *

Смерть – будто тигра бегущего тень,

Цель для которого – в стаде олень.

Так же и мы, в своем стане не знаем,

Станет кто жертвой в грядущий свой день.

* * *

Поймешь ли ты, презренный человек,

Зачем был Богом дан тебе твой век?

Что сделано тобой, чтоб не забыл тебя народ

И чтоб не проклял он навеки весь твой род?

* * *

Гордыня – грех. Но мир наш многолик:

Без гордости презренным станешь вмиг.

Но тот из гордецов воистину велик,

Кто перед недругом не преклоняет лик!

* * *

История жизни мудра:

В ней правда как вечность стара –

Без зла невозможно познать

Свершенную степень добра.

* * *

Пророчествами полон свет, но мир чтоб изменить,

Достаточно ль видения свои провозгласить?

Известно ли истории, чтоб хоть один оракул

Грядущих катастроф смог ход предотвратить?

* * *

Немало в мире мудрецов, себя что превозносят,

Нравоучения слова как догму людям преподносят;

Но знай, – не тот мудрец, кто раздает советы,

А тот лишь мудр – у кого их просят.

* * *

Не ищи ты Всевышнего на небесах,

Не найдешь ты его и в святых алтарях;

Не ищи наяву, не придет он во сне –

Где же Бог? Он в тебе и во мне.

* * *

Легко ль дарить добро и истину узреть?

В чем смысл бытия и как воздать успеть?

Постигнет каждый сам; но наперед ты знай –

Чтобы творить добро – душа должна созреть.

* * *

Прекрасен мир: живи и наслаждайся,

И понапрасну на друзей не обижайся.

Прости их слабости – мы все грешны вокруг,

Поможет в трудный час тебе лишь верный друг.

* * *

Не мечтай об алмазе, что в туманной дали:

То, что небом дано – не гордясь, подбери.

Ибо, будешь пока ты парить в облаках,

Камень твой заблестит в незнакомых руках.

* * *

Корысть людская – кто не встречался с ней?

Порока нет, воистину, грешней:

На чувствах праведных бессовестно играя,

За медный грош продаст она и близких и друзей.

* * *

Грехами полон мир и зло в нем процветает –

Пороков грешный дух в саду Эдемовом витает;

Ужель цветок ночной красавицы об этой тайне знает,

Коль от стыда, чтоб свет не зреть, бутон свой закрывает?

* * *

Нет минаретов одной высоты –

Разных людей ты найдешь средь толпы:

Есть в ней Великие, есть и враги –

Пальцы все разные в кисти руки.

* * *

Зовут меня друзья быть в пятницу в мечети,

Что бить челом прилюдно на паперти.

В раздумье я: не лучше ли молитву пропустить,

Чтоб дело доброе за час тот совершить?

* * *

Нет, не раскрыть нам тайну мирозданья

И час вселенского всемирного создания.

Не зря Великая история хранит

Загадку вечностью рожденных пирамид.

* * *

Сколько дней нам дано, сколько чудных ночей?

Ты не трать понапрасну свой пыл в пустословье речей.

Все пройдет, словно миг, и покроется прахом –

Так открой же кувшин и в объятьях царицу согрей.

* * *

Мир, что окружает нас – не познан и велик,

В нем протестующей души не умолкает крик:

Ответьте небеса – где пристань для покоя,

И почему борьба за жизнь не угасает ни на миг?

* * *

Много мудрых стихов до меня было вечностью сложено,

И словами Великих небо было когда-то встревожено.

От стенаний души, что пером моим в строчках изложено,

Мудрость мира сего мной едва ль приумножена.

* * *

О, молодость! Бег твой стремительней сна:

Едва после тьмы расцветает весна,

Как осень спешит, торопясь ей во след,

Неся дней преклонных увядший букет.

* * *

Из тьмы придя под свод небес,

Ты в этой жизни ждал чудес…

Увы, здесь горе лишь нашел,

Скажи, зачем в мир Зла пришел?

* * *

Бежит торопливо истории древней река,

Лодкой времени правит великого Бога рука.

Сколько плыть нам осталось и сколько ударов весла,

Чтобы в море покоя она навсегда унесла?

* * *

Вселенной раскручена дней круговерть,

И небом дано нам, рождаясь – стареть.

В загадке великой – печален ответ:

Кем познана жизнь – тот познает и смерть.

* * *

В день равноденствия, под звуки звездных лир,

Богами создан наш двуликий мир –

В нем жизнь и смерть, фиалы поднимая,

Свой бесконечный продолжают пир.

* * *

О, нет, мой друг, не к славе рвался я,

Все, мною что написано – то исповедь моя.

Коль я души твоей затронул трепетные струны –

Знай: Солнце и Луну я созерцал не зря.

* * *

В союзе с истиной, что в муках рождена,

Мной исповедь души завершена.

С Великой тайной звезд соприкоснувшись,

Я чашу мудрости всю осушил до дна.

Стихи, притчи, басни, поэмы 

Передо мной перо и лист бумаги белой,  

И мысли нить, что вьется вязью смелой.  

Что сотворю я через миг – раскрою тайну мира,  

Или опять блеснет стихом загадочная лира?

«О, день грядущий, что несешь ты?...»

О, день грядущий, что несешь ты?

Печаль вчерашней суеты?

Или прозренья светлый сон,

И явь несбывшейся мечты?

«Прервав таинственную вечность...»

Прервав таинственную вечность,

Я к вам вернулся лишь на миг,

Встревожив лирой бесконечность,

И преклонив пред небом лик.

«Какой волшебный создала поэзия дуэт...»

Какой волшебный создала поэзия дуэт,

Во тьме невежества открыв прозренья свет!

Несут прекрасные творенья через толщу лет

Изменчивая лира и Орфей ее – поэт.

«О, свет очей, прекрасная Диана!...»

О, свет очей, прекрасная Диана!

Прелестней нет тебя от Штатов до Ирана.

Похоже, в день, когда свершались чудеса,

В тебя вдохнули жизнь святые небеса.

«Пьянящий воздух вдохновения вдыхая...»

Пьянящий воздух вдохновения вдыхая,

В обнимку с лирой в облаках витая,

Пером возвышенным едва листа касаясь,

Творит мелодию поэт, созвучьем наслаждаясь.

«Меж пробуждением и мимолетным сном...»

Меж пробуждением и мимолетным сном

Есть светлый миг, когда на чудном взлете

Не мучаясь и не страдая ни о чем,

Душа парит в безудержном полете.

«О, как прекрасна жизнь ты и сладка!...»

О, как прекрасна жизнь ты и сладка!

О, как порой жестока и горька...

Ты переменчива, как ранняя весна,

И все же жаль, что мне лишь раз дана.

«Когда пред взором полыхает радугой восток...»

Когда пред взором полыхает радугой восток,

И красота природы надо мной всесильна,

Не властен передать я свой восторг:

Перед величием Богов – перо бессильно!

«Как сладок сон на утренней заре...»

Как сладок сон на утренней заре…

Уж птицы ранние щебечут во дворе,

Проснись, любовь моя, весь мир тебе дарю:

За каждый миг, что я с тобой, судьбу благодарю!

«Еще ты дремлешь, негою полна...»

Еще ты дремлешь, негою полна,

Уж солнцу уступила небосвод луна.

Проснись, мой ангел, очи приоткрой

И улыбнись ты дню, что проживет с тобой.

«О, как прекрасна ты, дитя любви с Востока!...»

О, как прекрасна ты, дитя любви с Востока!

Ты лучезарна и чиста, как реки у истока.

С лицом Богини и прелестными устами,

Пусть будет путь усыпан твой цветами!

«Запретный плод – что слаще может быть?...»

Запретный плод – что слаще может быть?

Тайком от всех мечту свою любить,

Ловить прекрасный мимолетный взгляд,

То в рай от счастья улетать, то падать снова в ад.

«Тоски я полон и в груди печаль...»

Тоски я полон и в груди печаль,

Любовь разбилась, что искрилась, как хрусталь.

Погасло солнце для меня, в слезах моя душа –

Моя мечта ушла, не оглянувшись, вдаль.

«О, сколько раз влюблялся я цветущею весной!...»

О, сколько раз влюблялся я цветущею весной!

И пери дивные, как жемчуг, раскрывались предо мной.

Но лишь теперь, по истеченью лет, сказать я вправе:

Ты лучшая из всех в моей сверкающей оправе!

«Когда любимая решится на обман...»

Когда любимая решится на обман,

Твой взор покроет сумрачный туман.

Когда измена ранит словно нож,

Что выберешь ты: правду или ложь?

«Жизнь быстротечна, как горный ручей...»

Жизнь быстротечна, как горный ручей.

Летит в никуда череда серых дней.

О, сжалься над нами, бегущее время,

И дай донести до конца свое бремя.

«О, как прекрасны чудные мгновенья...»

О, как прекрасны чудные мгновенья,

Когда, взлетев в порыве вдохновенья,

Несется вдаль, к истокам просветленья,

Поэта муза, полная прозренья.

«Ужель меня по истеченью дней забудут...»

Ужель меня по истеченью дней забудут

И будут помнить лишь невольные грехи?

Или я буду жив, покуда чтимы будут

Мои безгрешные, нетленные стихи?

«О, как прекрасен мир, Богов великое творенье!...»

О, как прекрасен мир, Богов великое творенье!

Лазурь сверкающих небес, садов чудесное цветенье,

Любви таинственной счастливые мгновенья,

И Божий дар – души бессмертной возрожденье.

«Ты чудной красотой меня пленила...»

Ты чудной красотой меня пленила,

И в даль туманную и зыбкую манила…

О, боль моих пустых печальных дней,

Прощальным взглядом душу мне согрей!

«Я начал забывать тебя, родная...»

Я начал забывать тебя, родная,

Печаль и время разлучают нас.

Мне кажется тогда, рассвет встречая,

Коснулся губ твоих последний раз…

Розы и шипы

Я проснулся от боли в груди:

Этой ночью приснилась мне ты.

Тот же смех и улыбка все та,

Неземная в глазах красота.

Четверть века спустя ты пришла,

Пусть во сне, но дорогу нашла.

Снова в танце тебя я кружил,

Снова алые розы дарил…

Жизнь пронеслась, словно скорый состав,

Мы разошлись, всю любовь не познав.

Как это страшно: прощаться любя –

С болью из сердца я вырвал тебя.

Этой ночью приснился мне сон:

Будто снова в тебя я влюблен…

Я проснулся от боли в груди –

Вместо роз там остались шипы.

Орхидея

Шел путник знойным днем в пустыне,

Вокруг лишь ветер и песок.

Уже не раз он впал в унынье,

Но волей Бога путь продолжить смог.

И вдруг оазис появился:

К нему скорей он поспешил.

К воде нагнулся, чтоб напиться,

И…обо всем на миг забыл:

Цветок прекрасной орхидеи

Увидел путник у ручья.

С душою чистой и глазами феи

Смотрела орхидея путнику в глаза.

К цветку он жадно потянулся:

Сорвать хотел, но ужаснулся,

Росинки на цветке увидев, дум своих

И, словно изваянье у ручья затих…

Подобно путнику тому,

Я был в пути и орхидею видел.

И Бога я за то благодарю,

Что даже взглядом тот цветочек не обидел.

Времена года

Весна: благоуханье дивных роз,

Пора рожденья жизни и туманных грез.

Она сравнима с детством золотым,

Где кажется все чистым и простым.

Чудесна летняя зеленая пора:

Уж взрослой стала вся босая детвора.

Рассвет души, любовь и новая семья –

Все манит молодых в далекие края.

Настала осень, грусть пришла в твой дом:

Ушли в дорогу дети, чьей жизнью мы живем.

Дождливым и ненастным вдруг стало бытие –

Сокровище родное теперь уж не твое.

А вот и старость подошла, седая, как зима

И голову, как иней, покрыла седина.

В душе опустошенной погас надежды свет:

Зачем мы рождены? Нам не найти ответ.

О, как похожа жизнь на эти времена:

Весна и лето, осень да зима.

Печалиться не надо, в любое время года

Бывает в этой жизни хорошая погода.

«Не мучайся и не страдай, поэт...»

Не мучайся и не страдай, поэт,

Ты в этой жизни не найдешь ответ:

Кто создал мир, зачем мы рождены,

И для чего мгновенья бытия даны...

Вся эта суета закончится, поверь,

Лишь за тобою навсегда твою закроют дверь.

«О чем ты вспомнишь в свой последний миг...»

О чем ты вспомнишь в свой последний миг,

Когда душа издаст прощальный крик,

Когда поймешь – пришел и твой конец,

Идя со смертью белой под венец?

О чем ты пожалеешь, мой далекий друг, –

Что жизни сладкой нить прервалась вдруг?

О том, что сгинешь в мраке на века,

Или о том, что жизнь, как жало скорпиона коротка?

«Ты чудной красотой меня пленила...» 

Ты чудной красотой меня пленила,

И в даль туманную и зыбкую манила…

О, боль моих пустых печальных дней,

Прощальным взглядом душу мне согрей!

«Я начал забывать тебя, родная...» 

Я начал забывать тебя, родная,

Печаль и время разлучают нас.

Мне кажется тогда, рассвет встречая,

Коснулся губ твоих последний раз…

Розы и шипы

Я проснулся от боли в груди:

Этой ночью приснилась мне ты.

Тот же смех и улыбка все та,

Неземная в глазах красота.

Четверть века спустя ты пришла,

Пусть во сне, но дорогу нашла.

Снова в танце тебя я кружил,

Снова алые розы дарил…

Жизнь пронеслась, словно скорый состав,

Мы разошлись, всю любовь не познав.

Как это страшно: прощаться любя –

С болью из сердца я вырвал тебя.

Этой ночью приснился мне сон:

Будто снова в тебя я влюблен…

Я проснулся от боли в груди –

Вместо роз там остались шипы.

«Спросил я мудреца: «Скажи, отец...»

Спросил я мудреца: «Скажи, отец,

Ты веришь, что нас всех создал творец?

Или мы слеплены руками сатаны,

И что являемся не бога, а его детьми?»

Качнул старик устало головой:

«Боюсь мне не найти ответ другой.

Коль в нас во всех преобладает зло,

Похоже, время сатаны действительно пришло».

Кто правит миром?

Кто правит миром, Бог иль Сатана?

Или они с себя сложили это бремя,

Устав от вечности борьбы добра и зла,

Отдали власть, и миром правит время?

Летящее вперед, как Зевса колесница,

Как ветер, что покой уносит вдаль.

Порой оно сверкает и искрится,

Порой как черная печальная вуаль.

Кто остановит дней неудержимый бег,

От старости наш бренный мир спасая?

Вспять повернет теченье бурных рек,

Истории страницы наугад листая?

Союзник ада и проклятье рая,

Меж прошлым днем и будущим дилемма,

Бежит сквозь годы, судьбами играя,

Коварный враг – безжалостное время.

«Будь милосердным, не вини людей...»

Будь милосердным, не вини людей:

Подобно стаду обезумевших зверей,

Они о жалости и добродетели забыли,

В их душах ненависть и злоба гнезда свили.

…Все отойдет: наступит час блаженства,

Вся эта грязь уйдет и совершенство

В их душах будет литься через край,

И воцарится в этом грешном мире рай!

Планета Земля

Парит в просторах космоса огромный шар земной,

В безмолвии вселенной, покрытой вечной тьмой.

Переливаясь радугой божественных цветов,

Летит навстречу времени в объятьях облаков.

Волшебный мир пустынь и ледяных дворцов,

Творенье дивное неведомых творцов.

Оживший глобус, опоясанный водой,

Кружится величаво со спутницей Луной.

Жемчужина в оправе – загадка всех миров,

Светилом освещенная, в кругу семи ветров,

Плывет, играя гранями цветного хрусталя,

Планета голубая – прекрасная Земля!

Божественная палитра

Играет красками природная палитра,

В созвучье с гаммой, льющейся с пюпитра:

Ультрамарин небес и золото полей,

Рассвет оранжевый и синева ночей,

Вершины гор за млечной пеленой,

Туман, как серебро, над дымчатой рекой.

Слились в них звуки соловьиной трели

В гармонии с воздушной акварелью…

Звучит, как музыка, несущая покой,

Шедевр, написанный Великою рукой.

«Ласкает взгляд едва проснувшийся пейзаж...»

Ласкает взгляд едва проснувшийся пейзаж,

Лучами солнца будто созданный витраж:

Огни небес слились с прохладой над рекой,

Причудливыми бликами играя над водой…

О, сколько красок чудных осветил творец,

Придав творенью своему чарующий венец!

Осень

Осенний лист с березы золотистой

Кружась, упал в увядшую траву.

В высоком небе, голубом и чистом,

Путь держат к жарким странам журавли.

Вот так и я, подобно птице вольной,

Вернусь к тебе осеннею порой.

В тот миг, когда в природе, грусти полной,

Все о разлуке говорит с тобой.

Дорога жизни

Был трудным путь, создал его творец,

Шел по нему старик, беспомощный слепец.

Он повидал немало в пройденном пути

И жаждал побыстрее до конца дойти.

Дорогой жизни той спешил другой гонец:

Злой, глупый, неотесанный юнец.

Он был богат, красив и полон сил,

Но вряд ли людям бедным пользу приносил.

И закричал юнец на дряхлого раба:

«Освободи дорогу, старая арба!

В конце пути меня ждут слава и почет,

Посторонись, калека, я спешу вперед!»

Прошли дожди, проплыли облака;

Давно уж нет слепого старика.

А что ж юнец? – торопится вперед,

Однако он, друзья, совсем уже не тот:

Больной и нищий, старый и хромой,

Он горб несет, помеченный судьбой.

И вдруг раздался крик другого гордеца:

«Уйди с дороги, старая овца!»

И не успел горбатый голову поднять,

Чтоб всадника кричащего унять,

Сверкнула сталь меча – и больше нет "юнца";

Похоже, заслужил такого он конца.

Мой юный друг, идущий в дальний путь,

Простую истину о жизни не забудь:

Коль будешь презирать ты стариков,

Конец твой будет именно таков!

Поэт и скульптор

Спор завели однажды скульптор и поэт:

Чье имя в памяти людской останется навек?

Воскликнул скульптор: « Я творю из камня,

И не страшны моим твореньям испытанья!

А что твои поэмы да стихи?

К чужим работам жалкие штрихи.

…Спор тот, сквозь время, длился много сотен лет

И лишь теперь дошел до нас ответ:

Скульптуры те, что камнетес ваял в камнях,

Природа превратила вскоре в пыль и прах;

И видно сгинули б творенья те в веках,

Коль не поведай нам поэт о них в своих стихах. 

Отражение

Прекрасная луна однажды ночью,

Когда блистала полною красой,

К великому светилу обратилась с речью,

От важности и чванства потеряв покой:

«Твердят невежды, будто ты венец всему

И что являешься основой мирозданья.

Позволь, ты светишь днем, а посему –

К чему твои напрасные старанья?

Я ж восхожу на небосвода круг,

Когда спускается на землю мрак ночей

И освещаю горы и поля вокруг,

Так кто из нас для путника нужней?»

И невдомек ей глупой, серебром мерцая,

Любуясь и кичась во тьме собой,

Чужим величием, как в зеркале, сияя,

Что солнца луч лишь отражает золотой.

Басня о львах и осле

Двух гордых львов, что в клетках

                                                    по соседству жили,

Решил стравить по глупости осел.

В своих коварных планах он одно лишь не учел,

Что львы те рождены одною львицей были.

Шептал он молодому льву: «Сосед, мол, твой подлец!

Что долю он твою сжирает без сомненья,

Когда ж, глупец, поймешь ты, наконец,

Из-за него твои страданья и мученья».

Другому льву он гнусно намекал:

«Соперник твой коварен, как шакал,

Что он не чтит ни львиц, ни старых львов,

Что он не слушает ни тигров, ни ослов».

Добился своего, подлец, готовы к схватке львы,

Однако глупым был осел, как все вокруг ослы:

Едва засовы с клеток сняв, издал победный крик,

Разорван был он львами на части в тот же миг.

Басня о куропатке и орле

Случилось так, что как-то глупой куропатке

Вдруг захотелось поиграть с орлом могучим

                                                             в прятки.

Меж трав высоких принялась она носиться

                                                           и порхать,

Всем видом призывая его в игру сыграть.

Парил орел в тот час в высоком поднебесье,

Окидывая царским взором все полесье.

Привлечь внимание его той птице удалось,

И долго ждать начала событий не пришлось:

Над куропаткой стал владыка птиц кружить,

Чтоб акт последний в прятках совершить.

Глупышка бросилась вдогонку за орлиной тенью,

Представ перед охотником отличною мишенью.

Сложив в атаке крылья, упал он камнем вниз,

Исполнив куропатки желаемый каприз.

И в то мгновение, когда пятнают в прятки,

Орел вцепился когтем в горло куропатке.

Закончился печально веселья краткий миг:

Раздался над поляной ее предсмертный крик.

О, если б знала птица та орлиные повадки,

Не стала бы играть с врагом смертельным

                                                               в прятки.

Мораль сей грустной басни такова, мой друг:

Что в жизни, как в игре той – осмотрись вокруг,

Коварством кто прославлен – с ним встречи избегай,

Друзей же для себя – средь равных выбирай.

Басня о львах и слонах

Однажды царь зверей, могущественный лев,

Собрав гривастых на сходняк, и грозно проревев,

Решил среди пришедших свой провести опрос:

Кто следует законам прайда, а кто воротит нос?

А в это время стадо из огромнейших слонов,

Разбуженное ревом всемогущих львов,

Рванулось к водопою, что виден у реки,

Сметая без разбора все на своем пути.

К несчастью львов, путь пролегал тот через них,

А те, приняв слонов бегущих за своих,

Свой продолжали диспут полулежа,

Что прайду обошлось во много раз дороже:

Как камнепад обрушился на них весь груз бегущих ног,

И предков гордый дух от смерти не сберег:

Раздался львов предсмертный визг и вой,

Раздавлен, как и все, царь с львиной головой.

Итог сей басни, друг любезнейший, таков:

Хоть ты и лев – остерегайся дремлющих слонов.

Басня о скорпионе и муравьях

Под старым дувалом, меж пыльных камней,

В один из пылающих солнечных дней,

Под сенью ветвистых гранатовых крон

Полз грозный хвостатый паук – скорпион.

Король насекомых, чей яд всех сильней,

Опутавший страхом и птиц и зверей,

Подняв ядовитый свой хвост над собой

Спешил на охоту за чьей-то душой.

И вдруг ему путь преградил муравей,

Что виден едва был за гранью камней;

Он прятаться в страхе пред гостем не стал

И гордо пред злобным убийцей предстал.

Взъярился от наглости злой скорпион,

Привыкший пред ним что трепещет и слон,

Сдавил храбреца он могучей клешней

И бросил на холм, что покрыт был травой.

Не ведал всесильный король – скорпион,

Что холм – муравьиного царствия схрон.

На крики о помощи ратных бойцов

Все ринулись роем на битву столпов.

Врага облепив черной тучей за миг,

Издав муравьиный воинственный клик,

Под крики сидящих на ветках грачей

Вцепились в него много сот челюстей.

Клешнями пытался отбиться паук,

Хвостом своим жаля лишь воздух вокруг.

Но тщетно: издав перед вечностью стон,

На части разодран был тот скорпион.

Мораль этой басни, мой друг, такова:

Цени ты невзрачного даже врага!

Материнское сердце (по мотивам притчи)

Как много в мире басен и поэм,

Легенд красивых и ужасных сцен.

И перед тем, как отойдете вы ко сну,

Позвольте рассказать и мне историю одну:

Во времена далекие, в неведомой стране,

Как в сказке той, на утренней заре,

В чудесный день, цветущею весной,

Родился сын у женщины одной.

О, Боже, как она дитя свое любила!

Бросала к небесам и бережно ловила,

А он смеялся, крохотный такой,

Шептала мать с любовью: «Мой сынок родной!».

Улыбка с губ ее красивых не сходила,

Она, как горлица, ребеночка растила;

Но как-то раз он спотыкнулся и упал

И сердце матери в тоске вдруг защемило.

Прошли года, сыночек взрослым стал,

И относиться к матери, как прежде перестал.

Он лишь сказал однажды: «Мамочка, прости,

Похоже, с дьяволом сошлись мои пути».

К несчастью матери, сынок ей не соврал:

Он душу дьяволу за деньги проиграл,

А должника антихрист не простил,

И сердце матери у сына запросил.

Сын к матери пришел, хотела та обнять,

Но выхватил он нож и со всего размаха,

С глазами жуткими и белыми от страха,

Вонзил ей в грудь, и сердце вырвал, и хотел бежать,

Но спотыкнулся и упал, в глазах темно вдруг стало,

И сердце материнское из рук его упало.

Оно не закричало: «Как ты мог?!»,

А, умирая, еле слышно прошептало:

«Ты не ушибся, мой родной сынок?».

Берегите матерей

Что может быть безбожней в мире этом,

Когда, пренебрегая старческим советом,

Забыв о долге, рветесь вы за призрачной мечтой,

Оставив тех, кто вас родил, наедине с тоской.

Нет никого на свете ближе и роднее их –

Не оставляйте матерей одних.

Прильнув к холодному окну и имена шепча,

Платок поблекший обронив с усохшего плеча,

Они вас ждут, с надеждой вглядываясь вдаль,

Глотая со слезами горькую печаль.

О, сколько нежности скопилось в сердце их –

Не оставляйте матерей одних.

Как тяжко в старости в разлуке пребывать:

Когда дрожащею рукой вас хочется обнять,

Когда стакан воды им некому подать,

Что горше может быть, чем брошенная мать?

Вы берегите их, совсем уже седых –

Не оставляйте матерей одних.

И в черный час, когда упав, она уже не сможет встать,

К чему теперь вам в трауре кричать?

Остановитесь, поверните время вспять,

Чтоб, словно в детстве, с нею быть опять.

Я заклинаю вас, во имя всех святых –

Не оставляйте матерей одних!

Поэма о художнике

Перед мольбертом, руки на груди скрестив,

О быстротечном времени забыв,

Художник, что великие творения ваял,

У чистого холста задумчиво стоял.

Что он решил создать на этот раз –

Прекрасный натюрморт или мирской пейзаж?

О нет, мотив картины был совсем иной:

Сюжет навеян был ему провидицей судьбой.

Подняв к холсту свой вдохновенный взор,

Решая между колоритом и форматом спор,

Нанес он первый свой мазок –

И закружилось буйство красок,

                         рождая сладостный восторг:

         Возник невесты образ милый,

         Жених шел рядом с ней к венцу.

         За ними шли с букетом лилий,

         Друзья к священному дворцу.

Дышало счастьем полотно, ожили образы вокруг,

Веселье в розовых тонах искрилось радостью, как вдруг,

Напрягшись словно тетива, художник кисть назад занес

И краску черную, как смоль, на холст прописанный нанес.

Между идущих к алтарю возникли сгорбленные люди,

Труба играла скорбный марш, стоная громко, без прелюдий.

Сквозь белоснежную фату виднелась черная вуаль –

Веленьем неба на дороге сошлись веселье и печаль.

Лицо невесты омрачилось, улыбка с губ ее сошла;

Процессия, крича от горя, навстречу свадьбе гроб несла.

Мгновенье на холсте застыло и так осталось на века,

Похоже, миг остановила провидца грозная рука.

Закончена картина – в ней мира вечный спор,

Историей ей будет озвучен приговор.

Так кто ж художник – гений иль творец,

Что жизнь и смерть подвел он под венец?

Сказание о двух соседях

В красивом городке, сравнимым с райским садом,

Что славен фруктами и сладким виноградом,

Где льется, как ручей, восточная беседа,

Под южным солнцем жили два соседа.

Один всю жизнь сокровища копил,

Жену и дочь он впроголодь кормил.

Монеты золотые складывал в сундук,

С презреньем относясь ко всем, кто был вокруг.

Другой был весельчак и щедрая душа,

Он тратил все, не пряча ни гроша.

С женой счастливой сына он растил,

И жизнь такой, какая есть, любил.

Соседа бедного богатый невзлюбил,

Семейной жизни ладной не простил:

Обиду отыскав на месте на пустом,

Он сделал бедняка своим врагом.

В засушливый, голодный, страшный год

В беде богач соседу не помог:

Не протянул он в милосердии руки,

Не дал ни риса в долг, ни масла, ни муки.

С годами ненависть соседская росла,

Тропинка меж домами заросла.

Врагами стали те, кто жили рядом,

И жизнь для них сравнима стала с адом.

С тех пор немало утекло воды,

И в день, когда цвели вокруг сады,

Два ангела невинных, дети двух врагов

Глазами встретились, забыв наказ отцов.

В тени чинар, на берегу реки,

Коснулись две дрожащие руки.

Средь ароматных и дурманящих цветов

Познали юные всю страстную любовь.

О, как разгневан был предательством богач;

Раздался в темноте его предсмертный плач.

Он потерял рассудок, речи дар,

Хватил несчастного безжалостный удар...

Прошла зима и в доме богача,

Соседа сын и дочь его в парчах,

Сыграли свадьбу, на которой восседал

Его сосед, разбогатевший аксакал.

Конец истории, увы, для богача печален:

Ведь он, как скорпион, собою сам ужален.

Попав от жадности безмерной в рабство сундуку,

Сокровища свои оставил он врагу. 

Притча о сумасшедшем и Боге

В печальный час, среди живущих оказавшись лишним,

Юродивый предстал перед судом всевышним.

Был Вопрошающий за жизнь величествен и строг,

Но полоумный отвечать ему едва ли мог:

В припадке дергаясь, с оскаленным лицом,

Увенчан был с рождения он сумасшествия венцом.

Где он сейчас и Кто пред ним – безумец вряд ли знал:

Над миром этим и над тем презренный, плача, – хохотал.

Увидев своего раба, проникся жалостью Творец,

И обратился он к нему с любовью, как отец:

«Прости меня, мой сын, что я не дал ума –

Так будет пусть сознания теперь полна сума».

В мгновенье ока прояснился у безумца спящий ум,

И стал он полон неспокойных мрачных дум:

Нежданный страх его оковами сковал –

И что из рая в ад попал – прозревший тут же осознал...

Прожив в мучениях свой век, он вновь под куполом предстал

И вопросил: «За что, Господь, меня ты дважды наказал?

Сначала обделил умом, затем мне разум дал –

Грехи земные я теперь, как все живущие познал».

«Я дал тебе возможность жизни две прожить –

Чтоб смог ты сам их меж собой сравнить.

Так что же выбрал ты – мир безрассудного веселья,

Или же путь познанья, полный мук и вечного страданья?»

Взмолился, на колени встав, перед Всевышним отрок божий

И слово молвил страстное, чем небеса встревожил:

«Тебя я умоляю – пожалей меня, Отец небесный,

И снова разума лиши, в мир отправляя грешный».

Еще раз сжалился Господь над неприкаянной душой –

И все вернул в круги своя, улыбку скрыв рукой:

«Иди же с богом, что хранит, в жестокий мир людской,

И будь навеки ты блажен перед своей судьбой!»

Поднялось солнце над землей, лучами небо озарив,

И пеньем чудных райских птиц день спящий пробудив –

На площади базарной, танцуя средь толпы людской,

Кружился полоумный, с хмельной от счастья головой.

Мой друг! Как сложен мироздания необъяснимый круг:

Что мы познали, путь пройдя дорогой адских мук?

Не лучше ль в этом мире беспощадном

                                                         сумасшедшим быть,

Чем весь свой век, что небом дан, в страдании прожить?

Сказание о принцессе

В далекой стране, среди гор и полей,

Принцесса жила во дворце королей.

Лебяжьей осанкой и дивной красой

Пленила всех рыцарей царства собой.

Весной расцвела дочь царя как цветок –

Пора, знать, пришла преступить свой порог.

Чудесную новость разнес всем гонец:

Решила принцесса идти под венец.

Счастливым отцом был объявлен турнир,

От радости дал он невиданный пир.

Но ждал женихов на турнире сюрприз:

Исполнить им надобно женский каприз.

В заоблачной выси, на горной скале,

Цветы эдельвейса цветут по весне;

И тот, кто сорвет для нее тот букет,

Единственным станет на весь белый свет.

Все бросились в горы, предвидя успех,

И боги простят пусть девичий тот грех:

Со скал тех сорвалось немало людей,

Что скорбью осталось для их матерей.

Прошло много лет, но остался каприз:

Себя предлагала принцесса как приз.

И каждой весной, в час туманной мечты,

Пытались достать ей цветы с высоты.

И вот, наконец, отыскался храбрец,

Достойный с принцессой идти под венец.

Не ведая страха, на скалы он влез,

С отвесной скалы все ж достал эдельвейс.

К дворцу он подъехал на белом коне,

Вручить чтоб цветы нареченной жене.

Красавец, как ангел, принцессе под стать,

Велел он прислуге невесту позвать.

Настал, наконец, встречи радостный миг:

Раздался принцессы восторженный крик.

В фате белоснежной, с прикрытым лицом,

Невеста предстала пред тем молодцом.

«О, суженный мой, наконец, дождалась я

Желанного мною заветного счастья.

Иди же ко мне, о, отрада моя,

И знай, что навеки теперь я твоя!»

В порыве душевном, сгорая от страсти,

Любви неизведанной, знойной во власти,

Накидку откинув с лебяжьего пуха,

В объятья спешила...седая старуха.

От счастья такого жених отшатнулся

И конь златогривый под ним встрепенулся.

Не смог он сказать ей ни слова в ответ,

Лишь бросил под ноги несчастной букет.

О, юные девы, святые создания,

Себя не томите венцом ожидания.

Примером пусть служит принцессы урок,

Завядшей, как в этой поэме, цветок.

Баллада о матери

В бескрайней пустыне, где льется песок,

Где жизнь преподносит смирения урок,

С трудом, утопая в песчаной трясине,

Шли двое, сквозь адское пекло, к долине.

В закат уж не раз превращался рассвет.

Идут по барханам два брата след в след.

Ждет мать их в далеком заветном краю,

В прекрасном, цветущем зеленом раю.

Кто шел по пустыне, тот знает где ад:

В песках нет дороги, ведущей назад.

Под огненным небом с неведомых пор

Идет между жизнью и смертью там спор.

Не видно мучений тяжелых конца,

Закралась тоска в молодые сердца:

Воды, что с собой брали братья в поход,

Осталось, чтоб встретить один лишь восход.

Когда стал дороже, чем жизнь, желтый хум

Послали им боги свирепый тайфун.

Смешались земля с небесами в пыли,

Исчез горизонт, что светился вдали.

Три дня и три ночи кружит ураган,

Как сказочный демон силач-пахлаван.

Укрывшись халатом и ветер кляня,

Ждут двое с надеждой грядущего дня.

Не выдержал муки бушмен молодой:

Поднял он тайком хум с бесценной водой.

О, если бы был младший брат помудрей,

Не стал приближать бы конец своих дней.

Забыв о напутствии воду беречь,

Что можно лишь так обмануть злую смерть,

От слабости духа готовый предать

Стал жадно остатки воды он глотать.

Очнувшись от сна, старший брат обомлел:

Похоже, змею на груди он пригрел.

Предательства брата не в силах простить,

Он бросился в бой, чтобы жизнь сохранить.

Как два скорпиона, в безмолвье кружа,

От ярости дикой и гнева дрожа,

Схватились два сына, два кровных врага

И в схватке безумной пролилась вода…

Прошел ураган, чистым стал небосвод.

Увы, как бесславно окончен поход:

Невыдержан дней испытания срок,

Нарушен завет, ниспослал что пророк.

Смешались границы – где явь, а где сон,

Лишь слышен в тиши умирающих стон.

Вконец обессилев от жажды в песках,

Ждут смерти два брата с мольбой на устах.

Кружит в поднебесье могучий орел,

Свобода и гордость его ореол.

О, если бы мог указать он крылом,

Как близок от них их родительский дом.

Рыдая навзрыд, угасая без сил,

Прощения младший у брата просил;

И видно мольба до небес та дошла,

Коль помощь нежданно земная пришла:

Меж красных барханов возник силуэт,

Святой для обоих с младенческих лет.

Как будто богиня с небес снизошла –

То мать их родная путь сердцем нашла.

Беду отогнав и обняв сыновей,

Водой напоила любимых детей…

Пред ней преклоняюсь в поэме своей:

Любовь материнская смерти сильней!

Святая мать

Поэт тот жалок, кто в поэзии своей

перо не преклонил перед величьем матерей.

Гласит преданье, что однажды благодарный сын,

Что материнской лаской и любовью был взрастим,

Решил в священные места ее препроводить,

Чтоб сан Святой в Мадине для нее просить.

На плечи усадив старуху, тронулся он в путь,

Чтоб долг сыновний матери вернуть:

О, сколько дней и нескончаемых ночей

Носила мать его при отблесках свечей.

Была дорога нелегка: снега, пустыни зной,

Леса непроходимые, где слышен хищный вой.

Томимый жаждой, с драгоценной ношей за спиной

Спешил он путь пройти, предписанный судьбой.

Все муки ада испытав, стерев в пути ступни,

Он в Мекку мать свою принес, пройдя лишений дни.

Водой священной напоив, молитвы вознеся,

В обратный путь он поспешил, Святую мать неся.

И снова шел он сквозь пески, страданием гоним,

Камнями острыми, колючками раним;

Пройдя дорогой, что казалась страшным сном,

Вернул он мать свою в родимый отчий дом.

В тени чинары усадив старуху на исходе сил,

Склонив колено перед ней, он в гордости спросил:

«Прошел я множество преград, к святым местам сносил,

Скажи, почтенная, теперь – я все ли искупил?»

Раздался гром средь бела дня, и всколыхнулись небеса,

Поднялся ветер над землей, грозу с собой неся;

Сверкнули молнии огнем в заснеженных горах

И голос с неба прогремел в божественных устах:

«О, человечий сын! Ты знаешь ли о том,

Мучений сколько мать прошла, пока ты был взращен?

Так знай же истину, что к небу вопросил:

Одну бессонную лишь ночь ее ты искупил».

О матерей любимые создания – дети!

Запомните вы строки трепетные эти:

О волны времени мгновенья разобьются –

Цените матерей, пока сердца их бьются!

Королевский палач

Кровавый восход осветил небосвод

И краской багровой залил эшафот.

Палач королевский, подняв к небу взор,

Готовил для казни свой острый топор.

Вершитель судьбы, всемогущий плебей,

Казнивший на плахе немало людей,

Молящийся в срок у святого порога,

Так чей же он раб – Сатаны или Бога?

Толпа зашумела, как сильный прибой:

Привел заключенного к месту конвой.

Бедняга, дрожа, на колени упал,

Судья, в знак согласия, перст свой поднял.

Вспугнула ворон барабанная дробь,

И вздрогнула жертвы безвольная плоть.

Орудие смерти занес вверх палач –

Раздался невесты вдовеющий плач.

О, праведный Бог! Как ликует толпа,

В ней нет состраданья к рабу у столпа.

Как овен на бойне он стих, чуть дыша,

И сжалась в предчувствии смерти душа.

Застыл на мгновение жуткий топор,

Удар! И свершился судьбы приговор:

Забилось в конвульсиях бренное тело

И с плахи на пол голова отлетела.

Закончена казнь, разошелся народ.

Очищен от крови людской эшафот.

Доволен работой кровавый злодей,

Как демон из ада, проклятье людей.

И снова восход осветил небосвод:

На новую казнь вновь собрался весь сброд.

Палач, напевая, достал свой топор,

Сквозь прорези маски блеснул его взор.

Кого же сегодня отправит он в ад,

А может быть в райский неведомый сад?

Ему небесами решать не дано:

Чью душу сгубить – для него все равно!

Сгустились над площадью черные тучи,

И гром прогремел вслед раскатом могучим.

Судьбой уготован от дьявола дар:

Убийце ниспослан возмездья удар!

Несчастного к плахе подвел вновь конвой,

Поникшего с горя, с седой головой.

Палач отшатнулся – он сына узнал,

За бунт королю что в немилость попал.

И вновь барабанная дробь раздалась,

Земля для двоих с небесами сошлась.

Рыдая навзрыд, поднял грешный топор…

О, нет! Он не в силах свершить приговор.

Ах, как был разгневан отказом король,

Где каждому дал он в трагедии роль.

Решив в этой драме конец изменить,

Велел самого палача он казнить!

Небесные силы! Нет больше сомненья,

Решится судьба его через мгновенье.

Палач, что жестокостью был так прославлен,

Другим палачом будет сам обезглавлен.

Преемник поднял свой топор не спеша,

Наполнилась холодом смерти душа.

Удар… и горячая кровь пролилась,

Покрылось все мраком, и жизнь прервалась.

Окончен спектакль, доиграна роль;

Доволен своей постановкой король.

Играючи занавес казни опущен

И страсти огонь неуемный потушен.

О, мир! Ты театр, а жизнь – это сцена,

Меж злом и добром поединка арена.

Кому-то даруешь ты славы венец,

Другому готовишь печальный конец.

Оглавление