«Конституционные принципы судебной власти Российской Федерации»

Конституционные принципы судебной власти Российской Федерации (fb2) - Конституционные принципы судебной власти Российской Федерации 1365K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Петрович Кашепов - Алла Аркадьевна Гравина - Оксана Валерьевна Макарова

Конституционные принципы судебной власти Российской Федерации (отв. редактор – д-р юрид. наук В.П. Кашепов)

Авторский коллектив:

А.А. Гравина, канд. юрид. наук, доцент – § 2 и 6 гл. 2, § 4 гл. 3, § 2 гл. 4, § 1 гл. 5;

В.П. Кашепов, докт. юрид. наук, профессор – введение, гл. 1, § 1, 3–5 гл. 2, § 2 гл. 4, § 2 гл. 5, заключение;

О.В. Макарова, канд. юрид. наук – § 1–3 гл. 3

Ответственный редактор – д.ю.н. В.П. Кашепов

Рецензенты: Н.А. Голованова, к.ю.н.; Н.М. Колосова, д.ю.н.

Institute of Legislation and Comparative Law under the Russian Federation Government

А.А. Gravina V.P. Kashepov О.V. Makarova

The constitutional Principles of judicial Power of the Russian Federation

Under editorship of professor V.P. Kashepov

© Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2011

© Оформление. ИД «Юриспруденция», 2011

* * *

Введение

Конституция Российской Федерации (далее – Конституция) утвердила в системе государственной власти страны самостоятельное положение судебной власти как независимой, суверенной отрасли, равновеликой законодательной и исполнительной отраслям государственной власти.

Указав основные признаки, задачи провозглашаемой отрасли, средства ее реализации, компетенцию ее органов, Конституция наметила программу законодательных работ по утверждению ее структуры и организации деятельности. Определение конституционных начал организации судебной власти отразило федеральные основы построения Российского государства, распределение содержания и пределов нормотворческой компетенции в сфере судоустройства, основные направления и формы его законодательного регулирования.

Эти установления и их претворение в жизнь составили первый этап проводимой в стране судебной реформы.

Судоустройство как сфера организации носителей судебной власти, основной функцией которых является разрешение социально-правовых конфликтов посредством осуществления правосудия по гражданским, уголовным, административным делам, а также путем конституционного контроля нормативных актов посредством конституционного судопроизводства, относится Конституцией к ведению Российской Федерации.

Основы правового регулирования этой отрасли государственной власти должны содержаться в Конституции, в федеральных конституционных законах, в федеральных законах.

Этим законодательством устанавливаются основные институты, устройство и организация деятельности судебной системы, ее инфраструктуры, т. е. всех элементов, составляющих общую сферу судебной власти.

К подлежащим правовому регулированию составляющим элементам общей сферы судебной власти относятся: система судебных органов, принципы ее организации и основные начала правосудия, формы судопроизводства и их особенности, основы статуса судей и формирования судейского корпуса, организационное и материально-техническое обеспечение деятельности судей, исполнение судебных актов, функционирование органов судейского сообщества. Таким образом, теоретическое понимание категории сферы судебной власти, составляющей комплекс правоотношений и представляющей собой предмет настоящего исследования, охватывает совокупность судебных органов и учреждений, непосредственно обеспечивающих их деятельность, объединенных единством принципов и задач, руководствующихся в своей деятельности общими правовыми основами. Вместе с тем анализ общественной и законотворческой практики последних десятилетий показал, что между конституционным определением цели построения государственно-правового института судебной власти в соответствии с концепцией разделения властей и достижением результатов его реального и полного формирования, обеспечением успешного функционирования лежит длительный и трудный период становления судебной власти, ее органов и учреждений, соответствующей правовой базы. В ходе социальных и политических преобразований, осуществленных в Российской Федерации в конце 20-го – в начале 21-го столетий, существенно изменился облик судебной системы, возросла роль судов в государственной жизни, во многом стало иным отношение общества к судебной деятельности и ее представителям. В значительной мере этому способствовала проводимая в стране судебная реформа.

Известно, что в истории России переломные этапы социально-политического развития страны всегда сопровождались существенными изменениями судебной системы, характера и принципов судоустройства и судопроизводства. Так было в середине XIX в. и в XX в.; аналогичные процессы мы наблюдаем в конце XX в. и начале XXI в. Об этих исторических вехах в истории российского законодательства о судоустройстве не следует забывать, так как преемственность исторической традиции характерна для российского законотворчества. Новые законодательные акты в области судоустройства и судопроизводства всегда в той или иной мере учитывали опыт предшествующих поколений.

Судебная реформа, проводимая в России, не завершена, но очевидна значительность проделанной в этом направлении законодательной и организационной работы.

Начало этой реформаторской деятельности было положено, в частности, в связи с выдвижением и утверждением в общественно-политическом сознании российского общества идеи формирования правового государства и гражданского общества.

Напомним, что уже в середине 80-х годов прошлого столетия все настойчивее стали пробивать дорогу идеи самостоятельности судов, укрепления независимости судей, возрождения демократических форм судопроизводства, необходимости восприятия мировых стандартов цивилизованного правосудия, в частности, суда с участием присяжных заседателей, принципов состязательности, презумпции невиновности, судебной защиты прав и свобод граждан и др. Эти идеи нашли частичное воплощение при реконструкции Основ законодательства о судоустройстве Союза ССР и союзных республик, принятие новой редакция которых в 1989 г. изменило характер взаимоотношений судов и органов юстиции, сопровождалось некоторыми шагами в утверждении несменяемости судей, допустило утверждение суда присяжных.

Существенное значение для продвижения начавшейся судебной реформы имело также принятие Закона о статусе судей в СССР от 1989 года. Именно в этом Законе, концепция и первоначальный вариант проекта которого были предложены и подготовлены коллективом научных сотрудников Института законодательства (А.Л. Маковский, Т.Г. Морщакова, В.П. Кашепов и др.), нашли отражение и правовое закрепление новые подходы к пониманию судебной демократии; гарантий ее реализации; обеспечения таких основополагающих начал независимости судей, как несменяемость, неприкосновенность; обоснование необходимости формирования, определения оснований компетенции и роли органов судейского сообщества как выразителей интересов носителей судебной власти, отстаивания принципа ее самостоятельности. Этим Законом был впервые определен действующий и в настоящее время алгоритм юридических гарантий независимости судей (в том числе их иммунитеты), ответственность за вмешательство в судебную деятельность и неуважение к суду, перечень прав судей и обязательность их требований для всех государственных и общественных органов и организаций, а также таких институтов внутреннего самоуправления, как конференции и квалификационные коллегии, призванные обеспечивать выдвижение на судебную работу достойных кандидатов, защиту независимости судей и осуществление дисциплинарного производства.

Эти установления заложили основы структуры будущего российского регулирования статуса судей. Основные положения этого законодательного акта были позднее восприняты, развиты и расширены в ходе разработки Федерального закона «О статусе судей в Российской Федерации», в содержании которого центр тяжести был перенесен на правовое регулирование формирования судейского корпуса, на материальное и социальное обеспечение судей (ст. 3–6, 19–20).

Следует также напомнить, что одновременно с проектом Закона о статусе судей СССР коллективом Института законодательства была подготовлена и представлена в законоподготовительные органы развернутая концепция судебной реформы, предлагавшая новые подходы к организации всей судебной системы страны, дифференциации и структурированию судов на основе их специализации, расширения компетенции. Этот проект был обсужден и в своей основе одобрен юридической общественностью г. Москвы[1].

В дальнейшем идея концепции судебной реформы в ее комплексном виде нашла выражение при подготовке группой ученых и практических работников органов юстиции концепции судебной реформы в России. Подготовленный документ в октябре 1991 г. был внесен в парламент Президентом и без обсуждения принят постановлением Верховного Совета РСФСР.

Однако многие положения, касающиеся построения судебной системы, обеспечения самостоятельности судов и независимости судей, создания дополнительных социальных и правовых гарантий судей, новых видов судопроизводства, расширения судебной юрисдикции, введения судебного контроля за законностью арестов на предварительном следствии, участия защитника на ранних этапах предварительного расследования и других немаловажных положений нашли отражение в нормах принятой в 1993 г. Конституции РФ, в ряде федеральных законов об изменениях и дополнениях ранее принятых законов о судоустройстве, УПК РФ И ГПК РФ.

В последующие годы парламент России принял ряд иных федеральных конституционных и федеральных законодательных актов о судебной системе в целом и отдельных ее звеньях. Вместе с тем многие исследователи обоснованно отмечали довольно вялый процесс подготовки и принятия законодательных актов в порядке осуществления первого этапа судебной реформы, ее хаотический характер, непоследовательность принимаемых решений и половинчатость реализации утвержденных законом нововведений.

Отмеченное состояние осуществления судебной реформы объясняется, с нашей точки зрения, фактическим отсутствием ее государственного планирования парламентом и президентскими структурами, несовершенством законоподготовительного процесса, когда многие проекты, принятые Государственной Думой в первом чтении, долгое время остаются без дальнейшего движения, затруднениями с финансированием реализации уже решенных законодателем установлений и другими причинами.

Состояние строительства судебной власти и осуществления судебной реформы традиционно оценивается на проходящих каждые четыре года Всероссийских съездах судей Российской Федерации. Так, на VII Всероссийском съезде судей, отвечая на критику по организации и деятельности судебной системы, его участники напомнили, что за истекшие годы с момента принятия российским парламентом Концепции судебной реформы в 1991 г., явившейся в известной мере идеологической основой преобразований судебной системы и провозгласившей в качестве приоритетных направлений ее развития обеспечение доступности правосудия, эффективную защиту прав и свобод человека, была проведена значительная организационная и законодательная работа.

К достижениям судебной реформы на втором этапе ее реализации, утвержденным Конституцией РФ и закрепленным рядом федеральных конституционных и федеральных законов, можно отнести следующие преобразования.

В Конституции РФ было закреплено построение судебной системы на основе признания трех самостоятельных ветвей судебной власти. Полицентризм структуры судебной системы предопределен объективными условиями существования и деятельности системы судов в Российской Федерации.

Конституция РФ определила формы осуществления судебной власти, которая реализуется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. В системе судов общей юрисдикции возрождены суды с участием присяжных заседателей и мировая юстиция.

Образована четырехзвенная система арбитражных судов, включающая в себя апелляционные и кассационные суды. В системе судов субъектов Российской Федерации уже функционируют 16 конституционных и уставных судов. Несмотря на отмеченные недостатки в истекшие с момента принятия парламентом Концепции судебной реформы десятилетия, практическими судебными и научными работниками была проделана значительная работа по подготовке, принятию и внедрению в практику многих новых институтов и норм, направленных на расширение демократических начал организации судов и осуществления правосудия, учета международного опыта судебного строительства и высоких стандартов организации судебной деятельности.

В основном сформирована система федеральных судов и продолжается создание системы судов субъектов Российской Федерации (учреждение должностей мировых судей и увеличение количества участков мировых судей, образование уставных судов), совершенствование форм судопроизводства вплоть до создания новых отраслей процессуального права, в частности, предусмотренного Конституцией административного судопроизводства и соответствующего ему административно-процессуального законодательства.

Сюда относятся также частичные, но немаловажные для внутренней организации отдельных звеньев судебной системы изменения их внутренней организации: создание Кассационной коллегии в Верховном Суде РФ, организация президиумов и составов в военных судах; создание арбитражных судов округов и апелляционных судов в системе арбитражной юстиции; изменение всей структуры организационного и материально-технического обеспечения судов в связи с созданием Судебного департамента при Верховном Суде РФ и его органов в субъектах Российской Федерации.

К ним относятся установление порядка назначения председателей судов общей юрисдикции и их заместителей, законодательное закрепление возможности создания специализированных судов, расширение функций органов судейского сообщества, создание условий для возможного расширения апелляционного начала в инстанционной системе и др.

Таким образом, судебная система обогащается не только созданием новых образований, но и формированием внутренних контролирующих структур, компенсирующих недостатки организационного обеспечения деятельности судов. На федеральном и региональном уровнях сформированы и активно действуют органы судейского сообщества. Создан Судебный департамент при Верховном Суде РФ и система его региональных органов, контролирующих финансирование судов и их материально-техническое обеспечение.

Неуклонно возрастает объем работы по осуществлению правосудия судами общей юрисдикции. Так, за 2007 г. судами общей юрисдикции рассмотрено по первой инстанции свыше 9 млн гражданских дел, около 2 млн уголовных дел и более 5,5 млн дел об административных правонарушениях. Арбитражными судами рассмотрено свыше 1,3 млн дел по экономическим спорам, Конституционным Судом РФ рассмотрено 971 обращение[2].

В 2008 г. объем проделанной судами общей юрисдикции работы по осуществлению правосудия еще более возрос. По данным статистической отчетности, за 2008 г. судами общей юрисдикции рассмотрено по первой инстанции 1 млн 166 тыс. уголовных дел в отношении 1 млн 809 тыс. лиц, 10 млн 721 тыс. гражданских дел, 5 млн 415 тыс. дел об административных правонарушениях, а также 2 млн 550 тыс. материалов, в том числе в порядке судебного контроля и исполнения судебных решений[3].

Реализация основных задач судебной власти, создание в сущности новой судебной системы в России, формирование ее материально-правовой базы, необходимой инфраструктуры в лице системы органов судейского сообщества и учреждений Судебного департамента при Верховном Суде РФ для организационного обеспечения судейской деятельности и, прежде всего, самостоятельного государственного ее финансирования, широкое учреждение новых судебных органов и правовое обеспечение организации осуществления правосудия в них на демократических основах позволяют утверждать, что в результате проведения первого этапа судебной реформы в конце XX в. и начале XXI в. в Российской Федерации была создана самоорганизующаяся, в значительной мере самоуправляемая, многофункциональная судебная система, имеющая необходимое и самостоятельное организационно-правовое, материально-правовое и процессуально-правовое обеспечение.

Вместе с тем эти положительные результаты не снимают убеждение общественности, подтверждаемое неоднократными социологическими опросами, в недостаточности судебной защиты прав граждан, в отсутствии убедительного проявления судебной системой самостоятельности судов и независимости судей, а также неэффективности судебной деятельности.

Отмечая незыблемость основ судебной системы, заложенных Конституцией РФ и конституциями республик, уставами краев, областей, уже принятыми федеральными законами, Президент РФ обращает внимание законодателей и судейского сообщества на необходимость отладки действия норм механизма организации правосудия, дальнейшей модернизации законодательства о суде, направленного на повышение качества его работы.

Приоритетными направлениями дальнейшего совершенствования функционирования судебной системы Президентом определяются: повышение качества деятельности судов, укрепление их независимости, обеспечение разумных сроков рассмотрения дел в судах, гуманизация правосудия, безусловное исполнение судебных решений, создание системы возмещения гражданам вреда, причиненного нарушением прав на судопроизводство, улучшение подготовки и переподготовки судей.

Указанные направления должны быть положены в основу устранения отмеченных недостатков в организации судебной деятельности и явиться новым этапом в развитии судебной реформы на ближайшие годы.

Для реализации этих направлений судейское сообщество считает необходимым осуществление следующих мероприятий для повышения качества правосудия, его гуманизации, создания условий по обеспечению судебной защиты и права каждого на разбирательство его дела независимым и беспристрастным судом, созданным в соответствии с законом, включая право на безусловное и своевременное исполнение судебных актов. Для выполнения этих требований должны быть созданы соответствующие условия на государственном уровне, позволяющие судам и судьям стабильно и эффективно осуществлять свои полномочия.

Непременным общим условием выполнения этой задачи является более полное законодательное обеспечение судебной деятельности. Существенное обновление судоустройственного и судопроизводственного законодательства в последнее десятилетие создало значительно более благоприятные возможности для поднятия уровня правосудия в судах общей юрисдикции и в арбитражных судах. Вместе с тем поспешное принятие во многих случаях новых законоположений, частое и далеко не всегда оправданное изменение законодательства под влиянием сиюминутных общественных настроений, отсутствие межотраслевой внутренней согласованности вновь принимаемых правовых норм приводили к нарушению системности в структуре целых отраслей права, к дестабилизации судебной деятельности и правоприменительной практики.

В литературе неоднократно отмечалось, что принятый в 2001 г. УПК РФ был несовершенен как в плане воплощения новых правовых институтов (речь идет о регулировании новых форм производства по уголовным делам, например, особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (разд. 10), производстве по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц (разд. 17) и др.), так и в плане юридической техники его построения. Со дня принятия УПК РФ до 2009 г., по некоторым данным, внесены изменения в тексты более 400 его статей. За этот период постановлениями Конституционного Суда РФ признаны не соответствующими Конституции РФ полностью или частично 19 статей УПК РФ[4]. При этом многие обозначенные Конституционным Судом РФ проблемы до сих пор не решены и многие годы не решаются законодателем, на что неоднократно обращал внимание Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин.

Все эти изменения и дополнения носят, как правило, точечный, частный характер, отражая интересы ведомств, тех или иных экономических структур. В то же время не были приняты такие давно ожидаемые федеральные конституционные законы, как закон об общих судах, о Верховном Суде РФ, об административных судах. Предусмотренная Конституционным Судом РФ идея создания специализированных судов (в частности, ювенальных, патентных, финансовых) осталась нереализованной. До настоящего времени суды общей юрисдикции вынуждены руководствоваться Законом РСФСР 1981 г. «О судоустройстве РСФСР», который безнадежно устарел и находится в противоречии с действующим федеральным законодательством. Такое положение не позволяет завершить формирование в Российской Федерации судебной системы в соответствии с ч. 2 ст. 118 Конституции РФ об осуществлении судебной власти посредством предусмотренных Конституцией РФ видов судопроизводства: конституционного, гражданского, административного и уголовного[5].

Достижение полноты реализации основополагающих конституционных принципов организации судебной системы и принципов судопроизводства, конституционных основ осуществления правосудия требует продолжения научного исследования проблем организации судебной системы, дальнейшего обновления законодательной базы и совершенствования правоприменительной практики.

Для преобразования судоустройственного и процессуального законодательства, регулирующего новые изменения в организации судебной системы и назревшие преобразования в судебных стадиях гражданского и уголовного процесса, необходимо, по нашему мнению, разработать и обсудить доктринальную концепцию предлагаемых изменений в конструкции судебного права в целом. Эта концепция должна отражать совокупность современных теоретических воззрений на актуальные проблемы организации судебной деятельности, критический анализ выдвигаемых предложений по ее совершенствованию, должна быть объединена общей целью и направлена на достижение качественного повышения эффективности современного российского судопроизводства. Доктринальная концепция должна опираться на принципы комплексности, научности, адекватность современным потребностям судебной политики, учитывать международный опыт организации судебной деятельности и не только общепринятые стандарты в сфере отправления правосудия, но и явно выраженные тенденции развития законодательства о судоустройстве.

При обсуждении проблем дальнейшего совершенствования организации судебной системы и ее правового регулирования особое внимание привлекали не только задачи восполнения явных и давно известных пробелов в системе законодательства о судебной власти в целом как конституционного института и структуры судебной системы, так и относительно новых предложений о реформирования системы судебных инстанций, в частности, вызванных осложнением отношений с Европейским судом по правам человека, выявлением точек несоответствия российского законодательства европейским стандартам, возникших проблем в сфере реализации гарантий конституционного принципа несменяемости судей, обеспечения независимости судей, усиления гарантий защиты их прав в отношениях с органами судейского сообщества в условиях последовательного соблюдения принципа несменяемости, с одной стороны, и беспристрастной оценки складывающейся практики привлечения судей к ответственности за ненадлежащее поведение, умаляющего авторитет судебной власти, и нарушение требований безупречного соблюдения закона при осуществлении правосудия, с другой стороны. Особый интерес авторского коллектива вызвали рассмотрение и анализ тенденций развития законодательства о судоустройстве и уголовном процессе новообразованных государств на постсоветском пространстве после упразднения Советского Союза. Эти государства в противоположность Российской Федерации решительно и в ряде случаев оригинально и своевременно учитывают современный опыт формирования законодательства об организации и обеспечении судебной деятельности.

Учитывая критику общественностью и специалистами состояния судебной власти в Российской Федерации, государственное руководство страны неоднократно обращалось к формулированию актуальных задач в этой сфере государственного строительства. Так, постановка Президентом РФ вопроса о квалифицированном правосудии связана с решением как организационных вопросов (определением норм нагрузки на судей и аппарат судов, обеспечение самостоятельности судов и независимости судей, открытости судебной деятельности), так и судопроизводственных (уточнения подсудности дел различным категориям судов, их подведомственности и территориальной подсудности).

Обеспечение стабильности состава судебного корпуса и ответственности судей за качество правосудия выдвигает вопросы более объективного и научно обоснованного определения критериев качества осуществления правосудия, устранения некомпетентности судей, исправления их ошибок в квалификации и решении иных вопросов (процедурных). Отсутствие нормативно закрепленных организационных технологий применения процессуальных норм неоднократно обоснованно отмечалось многими авторами.

В связи с этим одной из приоритетных задач становится поиск возможностей определения критериев баланса между обеспечением независимости судей, которая не может иметь абсолютного характера, и их ответственностью за надлежащее и законное осуществление правосудия.

Деятельность органов судейского сообщества и, в частности, квалификационных коллегий судей вызывает обоснованные критические замечания судей. Необходимо решить вопросы об изменении закона об органах судейского сообщества и процедуры привлечения судей к ответственности, о создании специального независимого органа, способного беспристрастно рассматривать вопросы отрешения судьи от должности в соответствии с положением ст. 121 Конституции РФ о несменяемости судей.

Научное знание о процессах, происходящих в сфере конституционно-правового регулирования, различных аспектах организации и деятельности судебной власти в целом в настоящее время требует систематизации и логического обобщения, выдвижения версий его формирования в будущем.

Во многих работах по проблеме самостоятельности судов и независимости судей предпринимаются попытки раскрыть и сформулировать объективные критерии самостоятельности судебной власти, представляющие собой по сути конституционные полномочия судов, позволяющие им проводить свое собственное регулятивно-правовое воздействие как на общество, так и на государство в целом. Предпринимаемые в этом направлении в последние годы исследования существенно продвинули теоретические судоустройственные знания по пути выявления и изучения конституционно-правового потенциала судебной власти, ее принципов и содержания, правовой природы и структурных составляющих, механизмов ее взаимоотношений с другими ветвями власти и способами осуществления собственных полномочий.

Направленность и содержание современных исследований в сфере проблем становления судебной власти в России представляют собой одну из основ формирования научного знания о правовой природе суда как самостоятельной ветви государственного механизма в российской государственной системе.

В данной работе авторы стремились рассмотреть основные акты, регулирующие конституционные принципы организации и деятельности судов, состояние и проблемы судебной системы, соответствие установлениям Конституции нормативного регулирования статуса судей, гарантий самостоятельности судебных органов и независимости судей, деятельности органов судейского сообщества, организационного и технического обеспечения осуществления правосудия судебными органами.

Тщательного и комплексного исследования требуют недавно принятые установления в системе организации судебной системы и практики их реализации, касающиеся внедрения современных информационных технологий, направленных на расширение возможностей доступа к правосудию, реализацию новых возможностей привлечения населения к социальному контролю за деятельностью судов и участию в осуществлении правосудия. Принципиальное значение для организации правосудия имеет изменение законодательства о военных судах (девоеннизации их кадров, изменение подсудности дел о преступлениях террористической и экстремистской направленности). Принятие законодателем ряда мер по созданию дополнительных гарантий реализации принципа независимости судей и невмешательства в их деятельность, в частности, по созданию специального присутствия, состоящего из членов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, для рассмотрения конфликтных дел о лишении федеральных судей полномочий.

В центре внимания органов судебной власти по-прежнему остаются проблемы полноты и эффективности реализации конституционных принципов права на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ), исполнения судебных решений и возмещения причиненного неправосудными решениями ущерба потерпевшим (ст. 52 Конституции РФ). Речь идет о предоставлении и расширении внутригосударственных средств правовой защиты для снижения уровня обращений граждан России в Европейский суд по правам человека. Неудовлетворительность состояния судебной защиты прав человека касается неисполнения судебных решений, прежде всего вынесенных против государства, чрезмерной продолжительности судебного разбирательства, отмены вступивших в законную силу судебных решений по гражданским делам в порядке надзора и др. К рассмотрению в судебном порядке вопросов права на реабилитацию неоднократно обращался Конституционный Суд РФ (см., например, постановление Конституционного Суда РФ от 2 марта 2010 г. по делу о проверке конституционности положений ст. 242.1 Бюджетного кодекса РФ в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации // Российская газета. 2010. 12 марта.)

Рассматривая спорный вопрос о необходимости кодификации законодательства о судебной системе, мы особое внимание обращаем на решение этих вопросов в зарубежном законодательстве англосаксонской и континентальной моделей., а также на относительно новое законодательство стран, возникших на территории постсоветского пространства после упразднения Союза ССР. Своеобразное решение таких проблем, как специализация судов, повышение качества подготовки и профессионализации судей, отбора судей, формирование и развитие всей инфраструктуры судебной деятельности, в частности, создания национальных республиканских центров, а также комплексных законодательных актов, интегрирующих основные направления обеспечения административного управления судебной системой, – все это содержит ряд национальных особенностей в построении судоустройства этих стран.

Следует согласиться с мнением ряда авторов о том, что последовательность и полнота ряда предложений о совершенствовании законодательства о судоустройстве, названного в п. «о» ст. 71 Конституции РФ (Е.Б. Абросимовой, Т.Г. Морщаковой)[6], реализация преобразований в судебной системе требуют выделения в качестве самостоятельного направления юридической науки судоустройственного права, задачами которой стали бы глубокое исследование судоустройственного аспекта доктрины судебной власти, ее институционализация в судебной системе и в процессуальном законодательстве. Прообразом этой науки можно было бы считать выдвинутую в прошлом столетии теорию судебного права, элементами которого предлагалось рассматривать правовое регулирование судоустройства (в узком смысле), уголовно-процессуальное законодательство, гражданское процессуальное и арбитражное законодательство.

Выявление системных закономерностей судоустройственного права как объекта научного исследования и специального предмета правового регулирования в рамках отдельной отрасли законодательства необходимо для формирования четких представлений о сущности судебной власти, ее признаках и характерных качествах, родах и видах судебных учреждений, специфике компетенции и правовой природе этих органов государственной власти, правовом статусе носителей судебной власти. Недостаточная концептуальная проработка содержания и особенностей судоустройственного права, его принципов и внутренних закономерностей может быть оценена как основная причина фрагментарности и спонтанности развития законодательства о судоустройстве. Этим может объясняться стойкое сохранение в действующем судоустройстве такого наследия прошлого, как сверхцентрализация и построение судебной системы в условиях совпадения судебных районов с границами государственно-территориальных и административных образований; признание допустимости в судах общей юрисдикции только внутренней специализации и отказ от создания специализированных судов; соединение в рамках одного звена судебной системы нескольких инстанций, когда в этот комплекс включаются как правосудие по первой инстанции, так и звенья судебной системы, выполняющие контрольные функции кассации и надзора. При этом контрольные инстанции фактически не осуществляют правосудие в его полном демократическом качестве, а только отклоняют или удовлетворяют жалобы и представления на основе исследования документов. В то же время деятельность контрольных инстанций (кассационных и надзорных) зачастую направлена не столько на выявление и исправление судебных ошибок, сколько на обеспечение единства практики, понимаемого как проведение единой судебной политики. Возможно, в силу отмеченных особенностей компетенции надзорных инстанций в российском судопроизводстве Европейский суд по правам человека отказывается признавать производство в суде надзорной инстанции в качестве эффективного средства правовой защиты и в связи с этим полагает, что внутригосударственные средства правовой судебной защиты являются исчерпанными после использования ординарных способов обжалования – апелляционного и кассационного. Таким образом, вследствие недоверия ЕСПЧ к российской судебной системе Россия осталась единственной страной в Европе, граждане которой могут обращаться с жалобами в ЕСПЧ, минуя высшие судебные инстанции.

Одной из целей данной работы является анализ полноты отражения в текущем законодательстве о судоустройстве установлений Конституции РФ, вытекающих из необходимости реализации концепции судебной власти. Авторы обращают внимание на неудовлетворительность реализации ряда установлений Конституции РФ и федеральных конституционных законов о дальнейшем развитии законодательства о судоустройстве и ответственности органов законодательной власти за это состояние.

Авторский коллектив ставил своей задачей проанализировать, какие формы приобрела реализация конституционных идей и полномочий, каковы тенденции трансформации институтов и принципов образования судебной системы и возможные пути совершенствования конституционных начал правосудия. Одной из целей изучения современного состояния законодательства о судоустройстве и соответствующей правоприменительной практики стали выявление и оценка полноты восприятия и рациональности реализации конституционных начал доктрины судебной власти. Под конституционной доктриной судебной власти нами понимается совокупность идей и научных представлений о сущности и функциональном предназначении содержащихся в Конституции РФ правовых установлений, призванных утверждать и разносторонне регулировать различные проявления механизма судебной власти как фундаментальной основы государственной власти в Российской Федерации. Предпринята попытка обобщить выдвигаемые теорией судебного права и практикой применения норм действующего законодательства предложения, возможные средства повышения эффективности использования институтов судебного права, управления механизмом правоприменения внутри судебной системы, рассмотреть возможности восполнения выявленных пробелов, изучить и оценить выдвигаемые варианты дальнейшей рационализации законодательства о судоустройстве и судопроизводстве.

Учитывая наличие сложившейся множественности законодательных и иных нормативных актов в сфере судоустройства, неединообразия законотворческих подходов к их форме и системе, сложившегося несоответствия между рядом институтов федерального конституционного и федерального законодательства представляется актуальным и своевременным обсуждение вопроса об их кодификации в рамках судоустройственного права. Анализ развития зарубежного законодательства о судоустройстве свидетельствует о наличии стойкой тенденции к подобному реформированию, об интеграции правового регулирования основных институтов судоустройства в едином правовом акте и показывает, что в ряде государств законодатель с этой задачей достаточно успешно справляется (Республика Беларусь, Украина).

Всеобщим мнением руководителей высших звеньев различных ветвей судебной системы и судейского сообщества следует признать вывод о том, что судебная реформа в России в общем и целом состоялась. Однако эта констатация не позволяет закрывать глаза на незавершенность реализации целого ряда конституционных установлений о законодательном регулировании порядка учреждения, организации и деятельности прежде всего судов общей юрисдикции, решения проблем их внутренней специализации, организации и обеспечения деятельности судов субъектов Российской Федерации.

Осуществление третьего этапа судебной реформы предполагает не только совершенствование структуры институтов судебной системы, их взаимосвязей и взаимодействия, но и устранения выявленных недостатков в организации правосудия, обеспечении оптимальных условий его доступности, транспарентности, общественного контроля, развития альтернативных механизмов разрешения правовых конфликтов.

Судоустройственная наука, анализируя значительный объем принятых в последние годы нормативных актов, касающихся различных аспектов организации судебной системы, правового положения судейского корпуса, регулирования судебной деятельности, обращает внимание на значительное число различных спорных решений законодателя, нередко противоречащих идеям конституционной концепции судебной власти и не соответствующим установлениям Конституции РФ, задачам и принципам организации судебной власти, требованиям полной реализации конституционных принципов отправления правосудия.

Так, до настоящего времени законодателем не разрешен вопрос о нормативном оформлении предусмотренного Конституцией РФ самостоятельного административного судопроизводства (ч. 2 ст. 118), создания федерального административно-процессуального законодательства (п. «к» ст. 72 Конституции РФ), позволяющего обеспечить гражданину эффективную защиту в использовании конституционного права на судебную защиту (ст. 46) при обжаловании в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления и должностных лиц.

Ограничение коллегиальных начал в гражданском и уголовном судопроизводстве, упразднение института народных заседателей, не прекращающиеся попытки ограничить компетенцию судов с участием присяжных заседателей не соответствуют конституционному праву граждан Российской Федерации на участие в отправлении правосудия (ч. 5 ст. 32 Конституции РФ)[7].

Отказ от принципов выборности при формировании судейского корпуса и назначении руководящих должностных лиц судов администрацией судебной власти на почти пожизненный срок (на 6 лет дважды и с правом повторения назначения через определенный временной интервал) приводит к неоправданной концентрации полномочий на пополнение судейского корпуса в руках судейской бюрократии, обладающей правом на применение к судьям дисциплинарных взысканий. Все это способствует воспитанию судей в духе чиновничьего послушания, несовместимого с подлинной независимостью судей.

В связи с этим все более актуальным становится обсуждение необходимых способов обеспечения транспарентности формирования судейского корпуса, организации судебной деятельности, установления соответствующих Кодексу судейской этики взаимоотношений в судейском корпусе, создания условий для многостороннего социального контроля за деятельностью в судебной сфере, объективностью и беспристрастностью в решении вопросов дисциплинарной ответственности судей.

Нарушение системности законодательства в судоустройственной сфере, выражающееся в дублировании законодательных норм в федеральных конституционных и федеральных законах вопреки принципу нормативной экономии, с одной стороны, и неиспользование возможностей более полной регламентации механизмов организации судебной деятельности, с другой стороны, вызывает необходимость интенсивного наполнения процессуального законодательства нормами институционального характера при регулировании проблем конституционного уровня. Эта тенденция наиболее наглядно проявляется при формировании в последние годы новых судопроизводственных производств, в частности, особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40 УПК РФ), особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (гл. 40.1 УПК РФ).

Дальнейшее утверждение самостоятельности судебной власти, развитие специализации судов, укрепление гарантий независимости судей, разработки методов их профессионализации и предупреждения негативной судебной деформации также остается важной задачей судоустройственной науки. Особое значение имеет исследование судоустройственных аспектов в процессуальном регулировании.

Широкое поле для исследования состояния реализации конституционной функции правосудия по обеспечению правосудием прав и свобод граждан (ст. 18 Конституции РФ), представляющего собой основную цель судебной деятельности, можно распределить по следующим направлениям.

1. Повышение уровня доступности правосудия (ст. 52 Конституции РФ; см. также предложения Уполномоченного по правам человека в Российской газете от 8 июня 2008 г.).

2. Усиление динамичности, достижение своевременности судебных разбирательств, соблюдение сроков (см. постановления Пленума ВС РФ о соблюдении процессуальных сроков); развитие принципов диспозитивности и условий свободы усмотрения судей.

3. Создание новых форм особого производства (помимо четырех форм, указанных в действующем УПК РФ).

4. Повышение эффективности правосудия (изменение критериев – отказ от признаков отмены и изменяемости). Под эффективностью мы понимаем способность судов и носителей судебной власти активно и профессионально решать поставленные Конституцией задачи и достигать цели судебной защиты посредством использования предоставленных им законом процессуальных средств.

5. Устранение судебных ошибок (в применении материального и процессуального законодательства, в частности, при осуществлении квалификации противоправных деяний; при вынесении процессуальных решений, непосредственно влияющих на дальнейшее направление дела, на применение процессуального принуждения).

6. Оптимизация организации правосудия под углом зрения указания целеполагания – достижения истины в приемлемые сроки, изменения структуры судебной системы. Оптимизация судопроизводства предполагает целесообразное применение всех средств и инструментов процессуального механизма, учета иных факторов, оказывающих позитивное воздействие на результаты судебной деятельности.

7. Повышение динамичности процедуры разбирательства дела, безусловное достижение истины по делу (допустимость формальной и относительной истин при использовании упрощенных процедур).

Общий вывод настоящего исследования свидетельствует о далеко не полной реализации конституционной доктрины судебной власти и организации судебной системы и правосудия в России, о значительных неиспользованных возможностях в этой сфере.

Процесс совершенствования судебной системы и судебной деятельности непрерывный, как и развитие механизма государственной власти в России, и требует дальнейшего изучения и научного анализа.

Глава 1. Конституционное регулирование деятельности судебной власти

1.1. Значение, характерные черты, правовое регулирование деятельности судебной власти

Согласно Конституции РФ государственная власть в Российской Федерации выполняет три самостоятельные функции: законодательную, исполнительную, судебную (ст. 10).

Конституция РФ включает в систему государственной власти страны судебную деятельность и утверждает самостоятельное положение судебной власти как независимой, суверенной и равнозначной законодательной и исполнительной отраслям государственной власти структуры.

Приданием конституционным законодательством самостоятельного значения институту судебной власти было подчеркнуто то, что разделение властей становится фундаментальным политическим и организационным началом построения в России демократического правового государства. Действительная реализация принципа разделения властей должна стать гарантией защиты от перерождения демократической российской государственности.

Опыт современного государственного строительства в России показывает, что необходимым условием подлинного и эффективного разделения полномочий государственной власти, средством демократического правового преодоления возникающих государственно-правовых противоречий являются учреждение и значительное повышение статуса именно третьей власти – судебной, всех ее подсистем на всех уровнях. Эти подсистемы представлены конституционными (уставными) судами, судами общей юрисдикции, арбитражными судами, наделенными широкими полномочиями в сфере обеспечения соблюдения конституционной законности. Реализация этих полномочий требует создания эффективного законодательного и исполнительного аппарата осуществления решений органов судебной власти.

Без сильной, самостоятельной и авторитетной судебной власти, последовательного соблюдения юрисдикции судов и безусловного исполнения вступивших в законную силу судебных решений всеми иными органами государственной власти немыслима новая демократическая государственность России. Наиболее специфическая часть системы государственной защиты права – судебная власть – в результате завершения судебной реформы и полной реализации судоустройственных установлений Конституции РФ должна стать полноправной ветвью государственной власти. При этом именно система судебной власти и реализация ее полномочий призваны играть ведущую роль в утверждении конституционной законности, соблюдения принципа верховенства права в государственной и общественной жизни страны. Конституция РФ признает за органами судебной власти право действовать самостоятельно и независимо от других отраслей государственной власти. Независимая судебная власть должна стать главным звеном в системе сдержек и противовесов, призванным предотвратить перерастание российской государственности в тоталитарную структуру. Роль и место судебной власти в системе сдержек и противовесов, ставящих барьер государственному произволу, определяются двумя группами факторов, одни из которых предоставляют ей возможность контролировать решения законодательной и исполнительной ветвей власти, а другие ставят судебную власть в известную зависимость от их решений и действий.

Необходимость разделения властей объективно базируется на несовпадении социальных интересов различных общественных групп, закономерного их отражения в реализации государственных функций. Состояние разделения властей предполагает создание правового механизма, реализующего взаимодействие названных подсистем государственной власти, формы их взаимного влияния, разрешения и преодоления возникающих в обществе конфликтных ситуаций, методы снятия противоречий.

Восприняв политико-правовую доктрину разделения властей и признания значения института судебной власти как фундаментальной основы государственного устройства правового государства, Конституция РФ не раскрывает ее содержание, а называет лишь некоторые положения, характеризующие сущность этой ветви власти как государственно-правового установления, входящего в систему государственной власти Российской Федерации. Вместе с тем многими конкретными нормами Конституция РФ обозначает целый комплекс признаков этого понятия, его материальное содержание, взаимосвязи этой отрасли государственного власти с иными властными структурами, задачи, круг полномочий и функций органов судебной власти, определяя основные средства и методы их реализации, выстраивая таким образом законченную концепцию судебной власти как самостоятельной ветви государственной власти. Поэтому понятие судебной власти закономерно представляется указанной конституционной концепцией как видовое проявление более широкого понятия «институт государственной власти».

Понятие «власть» означает способность оказывать определяющее влияние на деятельность, поведение людей в обществе, подчинять их своей воле с помощью применения определенных средств воздействия, в том числе путем формирования правового сознания, принятия обязательных для исполнения правовых велений, применения различных средств принуждения.

Судебная власть как проявление государственной власти означает способность и возможность волевого воздействия на поведение людей со стороны государства, осуществляемого через суды и посредством деятельности судей в особых установленных законом процедурных формах.

Волевое воздействие на общественные процессы судебная власть оказывает при выполнении своих функций. И она сама выражается путем установления присущих ей судебно-властных отношений. Эти отношения по своей сущности правоохранительные и праворегулирующие.

Содержание судебно-властных отношений составляет реализация воли суда, воплощаемой в жизнь судебным решением (приговором), основанным на применении закона и подчинении участников судебного разбирательства воле суда.

Таким образом, судебной власти присущ волевой характер. Судебная воля как проявление государственной воли преломляется в решениях субъектов судебной власти: она юридически формализуется, провозглашается от имени государства, ее реализация обеспечивается государственным принуждением.

Предметом установленных законом судебно-властных отношений являются также общественные отношения, входящие в сферу реализации судебной власти и складывающиеся в процессе образования, формирования, организации деятельности судебных органов, порядка осуществления правомочий и гарантий беспрепятственного функционирования судебной власти.

Содержание понятия «судебная власть» неоднозначно раскрывается в литературе по организации и деятельности правоохранительных органов. Во всяком случае, признавая тесную связь этого государственно-правового понятия с судоустройственным понятием института судебной системы, не следует сводить его смысл только к системе судов. Легализация понятия «судебная власть» и внедрение соответствующего термина в российское правоведение и законодательство об устройстве судебной системы имеет свою историю. Этот термин получил признание в период проведения Великой судебной реформы в середине XIX столетия, когда император Александр II, утверждая «Учреждение судебных установлений», в своем рескрипте от 20 ноября 1864 г. установил: «Власть судебная принадлежит: мировым судьям, съездам мировых судей, окружным судам, судебным палатам и Правительствующему сенату…»[8].

В дальнейшем, на протяжении почти всего XX столетия, теория разделения властей и соответственно использование термина «судебная власть» отвергались официальной советской юридической наукой и законодательством как проявления чуждого социалистической идеологии мировоззрения.

1.2. Состояние и проблемы конституционно-правового регулирования судебной власти

Правовое воплощение концепции судебной власти в российском конституционном законодательстве связано с признанием принципа разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную основой функционирования Российской Федерации как правового государства в декларации «О государственном суверенитете РСФСР» (ст. 13), принятой Съездом народных депутатов РСФСР в 1990 г. Это принципиальное положение было подтверждено и развито Конституцией РФ 1993 г.

1. Используемая Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации» формула «судебная власть» в настоящее время представляет собой краткое выражение политико-правовой теории, вытекающей из установления разделения властей в демократическом правовом государстве и определяющей место органов правосудия в системе государственного механизма.

Конституция РФ признает за органами судебной власти право действовать самостоятельно и независимо от других ветвей власти (ст. 10). Основной закон РФ прямо и недвусмысленно указывает, что суды Российской Федерации осуществляют именно государственную власть (ст. 11). Установление системы федеральных органов судебной власти, порядка их организации и деятельности, правового регулирования формирования этих органов государственной власти Конституция РФ относит к ведению Российской Федерации (п. «г» ст. 71, ст. 118). В систему этих судов Конституция РФ включает Конституционный Суд РФ, Верховный Суд РФ, Высший Арбитражный Суд РФ, иные федеральные суды (ст. 125–128).

Законодательному регулированию места судебной власти среди других ветвей государственной власти, обозначению ее основных функций и методов реализации, общей структуры системы федеральных судебных органов, требованиям к носителям судебной власти и гарантиям их независимости Конституция РФ посвящает специальную главу 7 «Судебная власть».

Особенно многообразно регулирование правоотношений, возникающих в рамках института разделения властей в системе сдержек и противовесов между Президентом РФ и судами. В силу ст. 80 Конституции РФ Президент РФ выступает гарантом Конституции, прав и свобод человека и гражданина, принимает меры по охране суверенитета страны, ее независимости и государственной целостности, обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие государственных органов. Очевидно, что при реализации названных полномочий могут возникнуть и возникают своеобразные отношения между Президентом РФ и судами. Президент РФ в ходе осуществления мер, направленных на обеспечение прав и свобод граждан, может и должен обращаться в случаях, установленных Конституцией и федеральными конституционными законами, в соответствующие суды. Наиболее часто Президент использовал эти полномочия по отношению к Конституционному Суду РФ, обращаясь к нему с ходатайствами для решения вопроса о конституционности федеральных законов, конституций и уставов субъектов Российской Федерации. Аналогично реализуются нормы ст. 85 Конституции, но вопрос о разногласиях между органами государственной власти может быть передан на рассмотрение как Конституционного, так и Верховного или Высшего Арбитражного Судов. Президент в этих случаях является субъектом, хотя и осуществляющим функции государственной власти, но выступающим в традиционной по отношению к суду роли стороны – заявителя, истца. В этом правоотношении характер полномочий Президента смешанный: в части инициативы рассмотрения дела судом – активный, в части собственно рассмотрения дела и решения дела судом – скорее пассивный. Влияние на суд со стороны Президента при соблюдении им закона невозможно (ст. 120 Конституции). Влияние суда на Президента традиционно носит лишь косвенный характер, поскольку его заинтересованность в рассмотрении спора носит косвенный характер, а именно разрешение конфликта. В чью пользу будет разрешен конфликт (ст. 85 Конституции), для главы государства менее важно[9].

Конституция РФ определяет комплекс полномочий по участию Президента РФ (п. «е» ст. 83, ч. 1 ст. 128), Совета Федерации Федерального собрания (п. «ж» ч. 1 ст. 102) в учреждении и формировании высших судов Российской Федерации. Полномочие Президента РФ назначать судей иных федеральных судов устанавливается Конституцией РФ. Ряд норм Конституции РФ определяют взаимосвязи Президента РФ, палат Федерального Собрания, Правительства РФ с органами судебной власти (ст. 85, 93, 104, 125). Подобное внимание Конституции РФ к правовому регулированию названных государственно-правовых отношений подчеркивает особое положение и значение судебной власти в системе государственной власти Российской Федерации.

Предоставление Конституцией РФ права законодательной инициативы высшим федеральным судам по вопросам их ведения подчеркивает особое значение обратной связи органов судебной власти с законодательной властью, равноправное положение этих судов с иными субъектами законодательной инициативы, к числу которых принадлежат высшие звенья исполнительной власти и представители органов законодательной власти.

2. Основу судебной власти составляет совокупность судебных органов различной компетенции, действующих независимо от органов представительной и исполнительной ветвей власти. Одновременно законодатель наделяет органы судебной власти некоторыми полномочиями по контролю за законностью выполнения отдельных функций субъектами иных ветвей государственной власти. Это не означает, что особое положение судебных органов в системе государственной власти Российской Федерации предопределяет их обособленность, исключает взаимодействие установленных Конституцией РФ ветвей власти по ряду направлений и в известных пределах. Однако это взаимодействие по содержанию и формам неизменно должно строиться с учетом необходимости соблюдения принципа самостоятельности судов и независимости судей. Своеобразие этого взаимодействия заключается в конституционном установлении гарантий самостоятельности органов судебной власти.

Потребность государства в деятельности органов судебной власти определяется объективной необходимостью правового разрешения возникающих в обществе споров, цивилизованного преодоления конфликтных ситуаций, юридически упорядоченного осуществления правоохранительных функций. Государство предоставляет именно суду и только суду право использовать полномочия правосудия: в определенном законом порядке признать лицо виновным в совершении преступления или административного правонарушения, применить к нему меры уголовного или административного наказания либо разрешить правовой спор между гражданами, юридическими и физическими лицами.

Вместе с тем основное назначение судебной власти заключается в защите прав и свобод граждан, конституционного строя Российской Федерации, в обеспечении соответствия актов законодательной и исполнительной власти Конституции, соблюдения законности и справедливости при исполнении и применении законов, а также иных нормативных актов.

Становление правового государства неразрывно связано с возрастанием роли судебных органов в утверждении конституционной законности. Характерной тенденцией развития компетенции органов судебной власти стало законодательное расширение полномочий судебных органов за счет включения в их юрисдикцию разрешения конфликтных ситуаций, возникающих во взаимоотношениях различных ветвей и органов власти, при нарушении интересов Российской Федерации и ее субъектов, в процессе осуществления административного управления. Однако это расширение не должно превышать установленные законом правовые пределы, принимать форму неоправданного вмешательства в сферу сопредельной (например, исполнительной) отрасли власти.

Конституцией РФ расширена сфера полномочий судебных органов при решении вопросов конституционной значимости.

Обеспечение реализации предусмотренных Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина путем отправления правосудия составляет главное содержание деятельности органов судебной власти (ст. 18 Конституции РФ).

Осуществление функций судебной власти должно иметь прямое отношение к обеспечению каждому конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина: права на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, неприкосновенность жилища, соблюдение тайны переписки, телефонных, почтовых и иных сообщений. Возрастание роли суда в охране прав и свобод граждан прямо вытекает из ряда установлений гл. 2 Конституции РФ (ст. 18, 20, 22, 23, 25, 32, 35, 46, 47, 52).

Обобщение концептуальных установлений норм Конституции РФ, ряда федеральных конституционных и федеральных законов позволяет отнести к общим полномочиям судебной власти следующие функции: конституционный контроль; правосудие; судебный контроль за законностью и обоснованностью решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, местного самоуправления и должностных лиц; обеспечение исполнения приговоров и иных судебных актов; разбирательство и разрешение дел об административных правонарушениях, подведомственных судам; разъяснение действующего законодательства на основе изучения и обобщения судебной практики; законодательную инициативу; участие в формировании судейского корпуса и содействие органам судейского сообщества; обеспечение судебной деятельности.

3. Закрепление в конституционных нормах и федеральном законодательстве судебной власти как государственно-правового образования позволяет выделить его специфические признаки, отметить особые интересы его носителей, необходимость утверждения системы гарантий, позволяющих судебной власти осуществлять поставленные перед нею Конституцией РФ задачи и функции. Круг этих полномочий судебных органов определяется комплексом федеральных конституционных и федеральных законов, среди которых ведущее место занимают Федеральные конституционные законы от 31 декабря 1996 г. 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», от 28 апреля 1995 г. 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации», от 23 июня 1999 1-ФКЗ «О военных судах Российской Федерации».

Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» в ст. 1 «Судебная власть» называет субъектов и носителей судебной власти, определяет место судебной власти в системе разделения властей, указывает правовые способы реализации судебной власти. Согласно этому Закону судебная власть в Российской Федерации принадлежит только судам в лице судей и привлекаемым в установленном законом порядке к осуществлению правосудия представителям населения: присяжным и арбитражным заседателям.

Судебная власть осуществляется специально установленными государственными органами, которые занимают в государственном механизме особое положение, определяемое специфичностью выполняемых ими функций и характером деятельности по охране прав и свобод граждан. Полномочием осуществлять судебную власть закон наделяет только суды, входящие в судебную систему Российской Федерации, утвержденную Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации».

Образование судов как субъектов судебной власти и формирование их составов происходит на строго обозначенных законом основаниях и в установленном порядке. Соблюдение требования компетентности суда гарантирует порядок учреждения судов конституционным законом и формирования их состава в соответствии с федеральным законом. Наделению судей их полномочиями предшествуют длительная и детально определенная деятельность соответствующих государственных органов и должностных лиц по отбору кандидатов на судебные должности, процедура основательной проверки их соответствия предъявляемым требованиям.

К государственным служащим ни одного государственного органа или учреждения не предъявляются столь высокие требования, касающиеся компетентности в вопросах юриспруденции, образования, практического опыта, нравственных качеств, как к судьям.

Установление основных из этих требований в самой Конституции РФ (ст. 119) подчеркивает то исключительное значение, которое придает высший закон Российской Федерации формированию судейского корпуса. Следует отметить, что требования к судьям неизменно повышаются, о чем свидетельствуют неоднократные изменения, вносимые в Закон «О статусе судей в Российской Федерации», и неизменное внимание к вопросам законодательного регулирования правового положения судей со стороны Конституционного Суда РФ.

Конституция РФ устанавливает такие гарантии стабильного служебного положения судей, как несменяемость и неприкосновенность. Закон РФ от 26 июня 1992 г. 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» (c последующими изм. и доп.) исчерпывающе определяет основания приостановления и прекращения полномочий судей.

Законодатель признает наличие особых интересов у судей как носителей судебной власти. Для выражения этих интересов, их защиты и отстаивания перед лицом иных ветвей государственной власти создаются органы судейского сообщества, учреждаемые в соответствии с Федеральным законом от 14 марта 2002 г. 30-ФЗ «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации». Органы судейского сообщества являются гарантами неприкосновенности личности судей судов общей юрисдикции и арбитражных судов и одновременно выступают хранителями соблюдения судьями этических норм Кодекса судейской чести, чистоты и безупречности рядов судейского корпуса.

4. Неотъемлемыми свойствами судебной власти, ее характерными чертами, вытекающими из концептуальных положений Конституции РФ, являются самостоятельность, исключительность, подзаконность и полнота.

Известно, что основным критерием разделения власти между различными государственными органами является признак собственной компетенции и наличия определенного комплекса полномочий и обязанностей, посредством которых данные органы выполняют возложенные на них функции. Конституция РФ достаточно полно регламентирует полномочия органов государственной и исполнительной ветвей власти.

Между тем полномочия судебной власти не выделяются в отдельный перечень, и их конституционное регулирование зачастую не представляет отдельные нормы в ст. 83, 84, 102, 103, 114 Конституции РФ, устанавливающих правомочия других органов власти в Российской Федерации, а складываются из довольно сложного комплекса правовых гарантий, различных институтов государственного права. При этом ведущим отличительным признаком судебной власти является принцип самостоятельности ее органов.

Установленная Конституцией РФ (ст. 10) самостоятельность судебной власти выражается в том, что она осуществляется судами независимо от других государственных органов, имеет не совпадающие с ними задачи, реализуется в присущих именно судебной власти организационных и процедурных формах[10].

Самостоятельность судебной власти в соответствии с законом исключает подчиненность судов какому-либо внешнему руководству. Судебные акты могут быть изменены или отменены лишь вышестоящими судами в установленном федеральным законом процессуальном порядке, но не требуют согласования и утверждения со стороны иных государственных органов. Вступивший в законную силу приговор суда приобретает значение закона по данному делу.

Особенностью судебной власти является то обстоятельство, что ее материальная основа – система судебных органов – создается по решению законодательной власти, формируются суды в основном структурами исполнительной власти, но действуют они независимо от законодательной и исполнительной ветвей власти. Вместе с тем самостоятельность судебной власти не должна пониматься как возможность противостояния органам законодательной и исполнительной власти, обособленности от них.

В силу принципа самостоятельности судебной власти суд не делит функции по осуществлению правосудия с иными государственными органами. Присущий судебной власти признак самостоятельности предполагает возможность решения вопросов оперативной организации деятельности судов внутри самой судебной системы структурами и органами, созданными этой властью и состоящими из ее представителей.

Эту особенность судебной власти в России отмечает И.Б. Михайловская: «Самостоятельность судебной власти не тождественна независимости судей, хотя и является ее необходимой предпосылкой. Дело в том, что самостоятельность системы предполагает существование внутри нее процессов управления, а следовательно и возможности воздействия вышестоящих уровней на нижестоящие»[11].

Самостоятельность судебной власти нельзя сводить к порядку финансирования судебной системы. Не меньшее значение имеют ее полномочия по формированию судейского корпуса, правомочия по допуску к судейской должности и отрешения от нее, а также по принятию решений, связанных с судейским продвижением по службе.

В связи с этим особое значение приобретает деятельность таких органов и структур, как Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ, президиумы указанных судов, Судебный департамент при Верховном Суде РФ, органов судейского сообщества, советов судей и квалификационных коллегий в становлении и функционировании судебной власти как обособленной структуры в системе государственного механизма. Теория систем свидетельствует о том, что ни одна нормально функционирующая сложная система не может длительное время оставаться без руководства и направляющего воздействия. Деятельность совокупности вышеназванных структур и органов позволяет создать инфраструктуру комплекса органов и полномочий по автономному руководству деятельностью судов внутри самой судебной системы при условии максимального обеспечения соблюдения принципа независимости судей.

Закрепляемая Конституцией РФ независимость судей не равнозначна самостоятельности судебной власти. Действие принципа самостоятельности судебной власти в известной мере ограничивается верховенством законодательной власти, предопределяющей подчинение принимаемому ею закону судебной деятельности и формирующей основу судебной власти – судебные органы. Самостоятельность судебной власти не должна перерастать в противостояние судебной системы органам законодательной и исполнительной ветвей власти. В связи с этим нельзя согласиться с мнением В. Чернявского, согласно которому «надо лишить органы исполнительной власти, в том числе и Правительство РФ, права на определение, а тем более ограничение (лимитирование) объемов бюджетных ассигнований на обеспечение деятельности судов»[12]. Аргументация этого автора сводится к недопустимости зависимости одной ветви государственной власти от другой, прежде всего в порядке решения вопросов финансирования.

Реализация предложения В. Чернявского теоретически устранит взаимосвязь судебной власти и органов исполнительной власти. Однако останется открытым вопрос о субъекте распределения бюджетных средств, об ответственности за их использование в сфере судебной власти.

Вместе с тем самостоятельность судебной власти имеет и внутрисистемное содержание, выражающееся в независимости отдельных ветвей судебной власти (системы судов общей юрисдикции, системы арбитражных судов и отдельно Конституционный Суд РФ) друг от друга. Суды каждой из этих подсистем сами окончательно разрешают находящиеся в их рассмотрении дела и не имеют права пересматривать решения других подсистем. Присущий судебной власти признак самостоятельности предполагает возможность решения вопросов самоорганизации внутри системы органов, созданных этой властью и состоящих из ее представителей.

В литературе различаются такие ее характеристики (Р.Д. Рахунов), как внешняя и внутренняя стороны. Если внешняя самостоятельность судебной власти означает ее неподчиненность иным структурам власти в государстве, то внутренняя заключается в наличии нравственных качеств судей, их способности противостоять внешнему воздействию, сохранять верность закону и судейской присяге.

Суверенность отдельных отраслей судебной власти не означает отрицания каких-либо связей между ними. Конституция РФ в известной мере формулирует некоторые положения, относящиеся к структуре судебной власти, выделяя высшие суды в организации отдельных ветвей судебной системы и предусматривая процессуальную инстанционность в форме полномочий вышестоящих судов в судопроизводстве.

В связи с этим возникает вопрос об объеме и характере полномочий, которыми обладают вышеназванные субъекты по управлению внутри судебной системы. Следует отметить, что процессуальный закон предусматривает средства защиты от легальных управленческих воздействий, исходящих в самой судебной системе от вышестоящих судов. Закон запрещает вышестоящему суду обязывать нижестоящий суд принимать то или иное решение при отправлении правосудия. Судья не может привлекаться к ответственности за вынесенное решение, если в его действиях отсутствуют признаки нарушения закона.

Вместе с тем Конституция РФ прямо устанавливает возможность некоторых взаимосвязей высших судебных органов, а также иных федеральных судов страны. Так, особенности взаимосвязей судебных органов в системе судебной власти выражаются и в том, что согласно Конституции РФ Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ вправе обращаться в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности отдельных законов и нормативных актов. Это же право в связи с рассмотрением конкретного дела предоставлено и другим судам, в частности, единоличному судье (ч. 2 и 4 ст. 125 Конституции РФ). Практика Конституционного Суда РФ свидетельствует о том, что судьи неоднократно использовали это конституционное право.

Подобный запрос может иметь место на любой стадии процесса в любой инстанции и вызвать приостановление производства по делу или исполнения вынесенного решения.

5. Исключительность судебной власти заключается в том, что никакой иной орган государственной власти или управления, никакое должностное лицо не вправе принимать на себя функции и полномочия, составляющие компетенцию судов. Государство доверяет именно суду право использовать принудительные полномочия государственной власти. В соответствии со ст. 49 Конституции РФ суд – единственный орган власти, уполномоченный в установленном законом порядке признать лицо виновным в совершении преступления, а в некоторых случаях и административного правонарушения, применить к нему меры уголовного наказания или административного воздействия либо разрешить правовой спор между гражданами, между юридическими и физическими лицами.

С позиций единой идеи самостоятельности судебной власти целесообразно проанализировать закрепленные за судами полномочия для определения их достаточности в системе реализации основных функций, а также для достижения целей и задач института судебной власти.

Первыми по значимости для достижения целей и решения поставленных перед судебной властью задач являются полномочия по осуществлению судебного конституционного контроля. Статья 125 Конституции и учреждает для этой цели специальный судебный орган – Конституционный Суд РФ и устанавливает основы его компетенции по реализации этих полномочий.

Комплекс этих полномочий позволяет осуществлять контрольную функцию судебной власти, в нем реализуется основной потенциал суда как сдерживающего и контрольного механизма в системе разделения властей. Функция контроля, реализуемая в полномочиях проверки актов, принимаемых всеми высшими органами государственной власти, возвышает его до уровня не просто самостоятельной, но доминирующей власти, которой принадлежит «последнее слово» в определении легитимности регулятивных средств управления обществом. Конституционный Суд РФ решает, насколько соответствует конституционным нормам и принципам и может ли действовать в государстве и обществе решение высшего органа государственной власти (закон), принятое в форме общеобязательного нормативного акта. Только Конституционный Суд РФ может официально давать толкование Конституции РФ, выявляя ее сущность, смысл ее предписаний.

Далее можно выделить конституционные нормы, которые напрямую в тексте Конституции РФ не относятся к разделу о судебной власти и лежат в сфере функционального назначения судебной власти, призванной гарантировать права и свободы человека и гражданина, закрепленные в Конституции. Эти полномочия можно определить как общие конституционные полномочия судов в сфере гарантий правового статуса личности, поскольку они гарантированы государственно-правовыми средствами, в том числе судебной защитой.

Исходя из принципа высшей ценности человека, его прав и свобод, Конституция устанавливает особые гарантии судебного порядка рассмотрения дел об ограничении прав и свобод в процессе уголовного преследования от имени государства. Так, ст. 22 и 23 Конституции РФ, декларирующие право на свободу и личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, защиту своей чести и доброго имени, устанавливают в виде гарантий этих прав судебный порядок их ограничения государством.

Эти нормы образуют конституционные основы контрольных полномочий судов в сфере уголовного судопроизводства. Их органично дополняет норма об обжаловании в суд решений и действий органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (ч. 2 ст. 46), устанавливающая полномочия по судебному контролю в отношении властей, администрации и иных структур, деятельность которых затрагивает права и свободы граждан. Названный комплекс конституционных обязанностей суда можно определить как самостоятельный блок контрольных полномочий судебной власти, прежде всего в отношении органов исполнительной власти, занимающий значительное место в компетенции суда как органа самостоятельной государственной власти.

В сфере конституционных полномочий судебной власти выделяются также так называемые скрытые полномочия, которые вытекают из самого существа судебной власти, ее назначения и роли в государственно-правовой системе. Это дискреционные полномочия судов, интерпретационные, осуществляемые, как правило, в процессе рассмотрения конкретных дел или самостоятельно. В теории они иногда рассматриваются как объективные критерии самостоятельности судебной власти, т. е. независимые от позиций и мнений властных институтов, как применение конституционных принципов в судебной деятельности, толкование Конституции[13].

В развитие данного подхода выделяются и другие признаки названного порядка – применение международных норм и решений международных судебных органов. Это важнейшие полномочия, отражающие сущность судебной деятельности, проявление судейского усмотрения, выводы суда, результаты использования дискреционных полномочий судей, зачастую приводящие к формированию различных новых правовых позиций, которые учитываются нередко и в законотворческой практике[14].

Именно законотворческие полномочия суда помимо права на законодательную инициативу, утвержденные в ст. 104 Конституции РФ, представляются особо значимыми для утверждения принципа самостоятельности судебной власти, поскольку выражают сущность и смысл этой идеи – достижение равенства суда с иными отраслями государственной власти в потенциале регулятивного воздействия на всю сферу правовых отношений в обществе, на деятельность государства по установлению правовых предписаний. Это полномочие служит реализации основной идеи правового государства – ограничению своеволия органов государства правом посредством использования судебного решения, судебного усмотрения, судебного влияния на формирование законодательных норм.

Эффективность реализации принципа самостоятельности нуждается в нормативном расширении. Так, нуждается в расширительном толковании и конституционном закреплении перечень полномочий судов в аспекте реализации положения ст. 46 Конституции РФ. Право гражданина на судебную защиту, не детализированное законодательно, в отсутствие права суда на решение вопросов в сфере нормоконтроля, в частности, в отношении законов субъектов Российской Федерации, принятых по предметам их ведения, свидетельствует о незавершенности нормативного регулирования дискреционных полномочий судебных органов.

Порядок реализации дискреционных полномочий судов нуждается в нормативном закреплении. При этом должны быть исключены такие условия неограниченности судейского усмотрения, которые способны перерасти в коррупционные отношения.

В исследованиях российских правоведов по судоустройству отмечались такие характеристики самостоятельности и независимости органов судебной власти как внешняя сторона и внутренняя (И.Я. Фойницкий, Р.Д. Рахунов). Если сторона внешней самостоятельности судебной власти означает ее неподчиненность иным структурам власти в государстве, то внутренняя заключается в нравственных качествах судей, их способности противостоять внешнему неправомерному воздействию, сохранять верность закону.

В силу принципа самостоятельности судебной власти суды не делят функции организации осуществления правосудия с иными государственными органами. Присущий судебной власти признак самостоятельности предполагает возможность решения вопросов самоорганизации внутри судебной системы органами, созданными этой властью и состоящими из ее представителей.

Объективно существуют внутренние закономерности нормального и эффективного функционирования сложно организованных систем, к которым принадлежит и судебная власть. Ни одна нормально функционирующая система государственного управления не может и не должна оставаться без известного направляющего воздействия и без механизма организации и ответственности за исполнение ее решений. Поэтому деятельность совокупности вышеназванных системных образований позволяет создать инфраструктуру автономного руководства деятельностью внутри самой судебной системы, теоретически исключающего всякое вмешательство со стороны. Для этого необходимы институционализация и совершенствование законодательства о центрах организационного обеспечения и процессуального контроля в подсистемах судов общей юрисдикции и арбитражной юрисдикции. Этому процессу в сфере организационного обеспечения деятельности судов общей юрисдикции положено начало образованием Судебного департамента при Верховном Суде РФ. Конкретизация организационных полномочий президиумов судов общей юрисдикции и легализация расширения соответствующей компетенции Пленума Верховного Суда РФ еще ожидают своего законодательного утверждения при создании федерального конституционного закона о судах общей юрисдикции, федерального конституционного закона о Верховном Суде РФ и др. Представляется, что этот закон не должен быть просто рамочным, влекущим необходимость принятия впоследствии ряда иных федеральных законов, регулирующих различные вопросы организации судебной системы и судопроизводства. Федеральный конституционный закон об общих судах должен интегрировать регулирование всех основных институтов российского судоустройства.

Суверенность отдельных отраслей судебной власти не означает отсутствия определенных связей между ними. Так, взаимосвязи судебных органов в системе судебной власти выражаются и в том, что согласно Конституции РФ Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ вправе обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности отдельных законов и нормативных актов.

Одним из проявлений самостоятельности судебной власти Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» рассматривает предоставление судам права контроля за законностью деятельности представительных органов государственной власти, за соответствием принимаемых ими нормативных актов Конституции РФ (ч. 3 ст. 5). Суд – единственный орган государственной власти, который наделяется Конституцией РФ и Законом о судебной системе правом устанавливать при рассмотрении конкретного судебного дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно акта должностного лица Конституции РФ, федеральному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта РФ, закону субъекта Российской Федерации. Эта проверка является формой контроля за содержанием подзаконных актов, их соответствия закону. При наличии противоречия законов суду предоставляется право принимать решения в соответствии с правовыми положениями акта, имеющего наибольшую юридическую силу.

Конституция РФ и федеральное конституционное законодательство не установили ограничений в использовании судами этого правомочия. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» разъяснил, что судам при рассмотрении дел надлежит оценивать содержание закона или правового акта, регулирующего рассматриваемые правоотношения, и во всех необходимых случаях учитывать прямое действие Конституции РФ. При этом Верховный Суд указал, что суд для решения вопроса о соответствии Конституции РФ примененного или подлежащего применению по конкретному делу закона может обращаться в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности данного закона согласно ч. 4 ст. 125 Конституции РФ[15].

Исключительность судебной власти заключается в том, что никакой иной орган государственной власти или управления, никакое должностное лицо не вправе принимать на себя функции и полномочия, составляющие компетенцию судов.

Разрешать правовой конфликт посредством правосудия или посредством использования конституционного судопроизводства вправе лишь соответствующие суды. Только они вправе осуществлять полномочия судебного контроля, отменять или приостанавливать действия судебных актов, устанавливать несоответствие правовых норм и актов Конституции РФ или федеральным конституционным законам, федеральным законам.

Правовое регулирование базового блока полномочий органов судебной власти содержится в ст. 118 Конституции РФ, которая определяет, что осуществление правосудия по гражданским, административным, уголовным делам является исключительной прерогативой судебных органов. Это положение, рассматриваемое во взаимосвязи с установлениями ст. 46 Конституции РФ о гарантированности судебной защиты, также представляет собой исключительное полномочие судебных органов.

Подзаконность судебной власти находит свое выражение не только в том, что суды и судьи действуют на основе закона, подчиняются только Конституции РФ и федеральным законам (ч. 2 ст. 15, ст. 120 Конституции РФ), но и в том, что ее носители не вправе отступать в своей деятельности от требований закона. Судья обязан неукоснительно соблюдать Конституцию РФ и другие законы (ч. 1 ст. 3 Федерального закона «О статусе судей в РФ»). Компетенцию определенного суда и предназначенную для него форму судопроизводства устанавливает только закон.

Конституция РФ определяет основные формы реализации полномочий судебной власти. Согласно ч. 2 ст. 118 Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Осуществление арбитражного судопроизводства предусматривается Федеральным конституционным законом «Об арбитражных судах в Российской Федерации». Таким образом, осуществление судебной власти посредством судопроизводства является существенным признаком подзаконности судебной власти. Известное обособление названных видов судопроизводства вызывается несовпадением компетенции различных ветвей судебной власти, особенностями рассматриваемых дел, применяемых мер воздействия и различием правовых последствий вынесенных ими решений[16].

Характерная особенность судебной власти состоит в полном регулировании ее функций и деятельности судебных органов процессуальным законом. Всеобъемлющее регулирование процессуальной формы всех судебных действий, процедуры принятия судебных решений и документов лежит в основе законодательства о судопроизводстве и само по себе представляет юридическую ценность. Соблюдение процессуального порядка призвано обеспечить законность всей судебной деятельности, исключить субъективизм, оно является условием вынесения обоснованных и справедливых решений.

Основу процессуального порядка составляют демократические конституционные принципы судоустройства и судопроизводства. Их закрепление Конституцией РФ подчеркивает высокое социальное и государственное значение процессуального порядка деятельности органов судебной власти. В частности, Конституция РФ прямо указывает на недопустимость отклонений от процессуальных правил доказывания в уголовном судопроизводстве (ч. 2 ст. 50).

Несоблюдение норм законодательства о судопроизводстве, процессуальные правонарушения влекут меры процессуального воздействия в виде отмены или изменения судебных актов, в случае систематических и явных нарушений – постановку вопроса о прекращении судейских полномочий конкретного судьи, а при вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта – привлечение его к уголовной ответственности (ст. 305 УК РФ).

Полнота судебной власти определяется содержанием компетенции ее органов, ее объемом, окончательностью решений, принимаемых органами судебной власти, их обязательностью для государственных органов и должностных лиц. Эти решения, требования и распоряжения судей подлежат безусловному исполнению на всей территории России.

Информация, документы и их копии, необходимые для осуществления правосудия, должны предоставляться по требованию судей безвозмездно и незамедлительно всеми организациями и должностными лицами. Неисполнение требований и распоряжений судей, проявление неуважения к суду или к судьям обязательно должны влечь установленную законом административную или уголовную ответственность.

Судебная власть наделяется не только полномочиями контроля за конституционностью актов законодательной власти, вынесения решений о несоответствии иных нормативных актов федеральным законам вплоть до проверки законности и обоснованности решений и действий должностных лиц органов исполнительной власти и местного самоуправления (ст. 46 Конституции РФ), но и возможностью, используя право законодательной инициативы, в определенных пределах влиять на законотворческий процесс и практику ведомственного правотворчества.

Помимо осуществления судами правосудия как ведущего проявления судебной власти законодатель в последние годы относит к сфере полномочий судебной власти и такие формы ее реализации, как конституционный нормоконтроль, контроль за законностью и обоснованностью решений и действий государственных органов и должностных лиц.

Эти полномочия необходимы судебной власти для реализации поставленных перед ней Конституцией РФ задач, в частности, гарантировать: быструю и эффективную защиту органами судебной власти прав и свобод человека и гражданина в установленном законом порядке; самостоятельность органов судебной власти и независимость от законодательной и исполнительной ветвей власти в деятельности судов; обеспечение правового взаимодействия всех отраслей государственной власти в формировании судебной системы и ее беспрепятственного функционирования.

Выдвижение Конституцией РФ защиты прав и свобод граждан первостепенной задачей судебной власти предопределяет недопустимость каких-либо ограничений полномочий суда при рассмотрении вопросов, предметом которых является защита конституционных прав граждан. Например, на возможность искажения конституционных целей судебной защиты личных тайн и нарушения права на неприкосновенность частной жизни (ст. 23 Конституции РФ) ввиду имевшей место известной неопределенности положений ст. 9 Федерального закона от 12 августа 1995 г. 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» обращали внимание в своих особых мнениях судьи Конституционного Суда РФ при рассмотрении дела о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» по жалобе гражданки И.Г. Черновой[17].

В процессе осуществления правосудия и иных функций судебной власти суды всегда решают задачи уяснения и толкования правовых норм. Результаты этого толкования не могут считаться самостоятельными источниками права. Но в судебной практике нередко возникают сложные правовые ситуации, которые не предусмотрены действующим законодательством. Обобщение этих случаев требует выработки принципиальных правоприменительных решений, соответствующих содержанию и смыслу действующего закона. Эта функция реализуется в значительной мере пленумами Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, которым Конституция РФ предоставила право давать разъяснения по вопросам судебной практики (ст. 126, 127). Содержащиеся в названных разъяснениях правоположения носят подзаконный характер и, не являясь обязательными, имеют своей целью направление судебной практики в соответствии со смыслом и духом современного законодательства.

1.3. Положения Конституции Российской Федерации о суде как носителе судебной власти

Судебная власть в Российской Федерации осуществляется только государственными судами, образуемыми и действующими в соответствии с установлениями Конституции РФ и федеральными конституционными законами. Суд как обобщенное понятие конституционного и судоустройственного права представляет собой государственный орган, занимающий особое положение в системе российского государственного механизма в силу своеобразия выполняемых им функций, самостоятельности и независимости от иных органов государственной власти, законодательно формализованной процедуры его деятельности.

Полномочия судебной власти материализуются вовне в результате деятельности состоящих в судах профессиональных судей и привлекаемых в установленных законом случаях к осуществлению правосудия представителей населения.

Суды как государственные органы составляют материальную основу судебной власти. Правовое регулирование их организации и деятельности как основных структурных формирований судебной власти осуществляется Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации». Этими правовыми актами определяются предназначение судов, их компетенция и основные функции, иерархия взаимосвязей, порядок образования и формирования судейского корпуса, структуры руководства организацией деятельности и материально-технического обеспечения.

Конституция РФ и Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» определяют, какие суды в Российской Федерации вправе осуществлять правосудие как основную форму судебной деятельности. Судебной властью наделяются только государственные органы, учрежденные в соответствии с Конституцией РФ и названным Федеральным конституционным законом. Соблюдение установленного законом порядка образования судебного органа является первым условием его легитимности.

Федеральным конституционным законом «О судебной системе РФ» предусмотрен специальный законодательный порядок создания и упразднения судов как государственных органов судебной власти (ст. 17).

Комплекс полномочий по образованию судов как органов судебной власти включает в себя такие характеристики:

а) конституционное определение компетенции по установлению законодательных основ их формирования;

б) учреждение их системы;

в) установление процедуры образования;

г) гарантии самостоятельности и независимости от иных отраслей государственной власти;

д) круг полномочий, особенности организации деятельности.

По всем названным вопросам Конституцией РФ даются различные указания и предписания. По вопросам создания судов Конституция РФ содержит лишь одно положение, прямо относящееся к данной проблеме, – это категорический запрет на создание чрезвычайных судов (ч. 3 ст. 118). Такое решение не случайно. Исторический опыт развития российского судоустройства свидетельствует о том, что образование чрезвычайных судов всегда вызывалось экстраординарной политической обстановкой в стране, сопровождалось формированием неконституционных судебных органов, попранием демократических принципов правосудия, нарушением законности, прав человека и гражданина.

Конституция РФ и Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» определяют содержание и пределы полномочий по законодательному регулированию создания судебных органов. Так, создание судебной системы как организационной структуры судебной власти Конституция относит к исключительной компетенции Российской Федерации. Согласно п. «г» ст. 71 Конституции РФ в ведение Российской Федерации отнесено установление системы федеральных органов судебной власти, порядка их организации и деятельности. В сферу компетенции Российской Федерации входит также судоустройство (п. «о» ст. 71 Конституции РФ), понимаемое не только как совокупность законодательных актов, регулирующих образование, организацию и деятельность судов, непосредственно осуществляющих правосудие, но и как сложная система правовых и организационных институтов, обеспечивающих деятельность судов.

Создание Конституцией высших судов судебной системы закреплено в гл. 7 «Судебная власть», где указаны общие полномочия и определено место в судебной иерархии Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ. Компетенция, порядок образования и деятельности указанных судов определяются Конституцией (ст. 128), федеральным конституционным законодательством.

Порядок образования иных федеральных судов, в частности, судов общей юрисдикции, военных судов, арбитражных судов может устанавливаться исключительно федеральными законами и не входит в компетенцию субъектов Федерации.

Процедура подбора кадров для федеральных судов, порядок их наделения судейскими полномочиями также регулируется федеральным законодательством. К кандидатам на должности судей федеральный закон предъявляет повышенные требования в отношении их профессиональных, нравственных качеств, состояния здоровья. Вместе с тем, согласно Конституции РФ в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся кадры судебных органов, действующих в пределах соответствующих субъектов Федерации (п. «л» ст. 72).

Как известно, конституционные (уставные) суды в Российской Федерации не составляют единой системы. Образование конституционных судов субъектов Российской Федерации является их правом, а не обязанностью. Согласно ч. 2 ст. 17 Закона о судебной системе образование этих судов и их упразднение входят в компетенцию законодательных органов субъектов Федерации. Соответствующими законами субъектов Федерации должны определяться порядок их организации, компетенция, структура, процедура деятельности.

Таким образом, Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» утверждает стабильность системы судов в Российской Федерации. Изменение этой системы, упразднение ее отдельных звеньев возможны только путем внесения поправок в Конституцию РФ или принятия соответствующего федерального конституционного или федерального закона.

В случае упразднения конкретного суда недопустимо образование незаполненной юрисдикции. Под юрисдикцией суда применительно к положениям ст. 17 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» следует понимать установленную законом совокупность правомочий суда на разрешение правовых споров и рассмотрение дел о правонарушениях и преступлениях.

Глава 2. Конституционное законодательство о судебной системе Российской Федерации

2.1. Положения Конституции Российской Федерации о судебной системе Российской Федерации

Судебная система Российской Федерации представляет собой совокупность действующих в Российской Федерации судебных органов, образованных в установленном Конституцией РФ порядке, осуществляющих функции судебной власти, объединенных общностью задач, основ построения и организации деятельности, с учетом федеративного и административно-территориального устройства Российской Федерации.

Учреждение судебной системы Российской Федерации относится к ведению Российской Федерации (п. «г» ст. 71 Конституции РФ).

Основы сложившейся в Российской Федерации судебной системы изложены в гл. 7 Конституции РФ – «Судебная власть». В этой главе назван основной правовой акт, которым определяются содержание и структура судебной системы как основополагающего института государственного устройства Российской Федерации – Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» (ст. 118 Конституции РФ).

Делегирование конституционного полномочия определить структуру судебной власти специальному федеральному конституционному закону представляет собой особенность законодательного регулирования устройства судебной системы в Российской Федерации. Учитывая особый порядок принятия парламентом федеральных конституционных законов, законодатель стремится таким образом укрепить стабильность созданной в Российской Федерации судебной системы.

Основополагающее значение для характеристики судебной системы Российской Федерации имеют содержание и последовательность изложения ст. 125–127 Конституции, определяющих компетенцию и место, занимаемое в судебной системе каждым из высших судебных органов Российской Федерации: Конституционным Судом РФ, Верховным Судом РФ, Высшим Арбитражным Судом РФ. Этот порядок размещения правового регулирования судебных органов имеет основополагающее значение не только для определения структуры судебной системы в целом, но и для установления места в судебной системе всех иных федеральных судов.

Согласно ст. 4 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» в судебной системе РФ в соответствии с принципами федерализма действуют федеральные суды, конституционные (уставные) суды и мировые судьи субъектов Российской Федерации[18].

В судебной системе Российской Федерации выделяется многообразие структурных подразделений, которые характеризуются присущими им задачами, различными методами осуществления установленных законом функций. Эти различия носят организационный и процедурный характер. Так, входящие в судебную систему судебные органы могут различаться не только предметной компетенцией, но и кругом полномочий по отношению к отдельным подразделениям самой судебной системы.

Поэтому выделяются нижестоящие и вышестоящие суды. Этими терминами обозначаются их различия в компетенции и общий характер инстанционных связей, регулируемых процессуальным законодательством. Конституция РФ утверждает право каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом в установленном федеральным законом порядке (ч. 3 ст. 50).

Различия в компетенции групп судов, сложность организационных и процессуальных взаимосвязей между ними не исключают существования единых правоохранительных задач, наличия общности основных принципов организации и деятельности всех судов. Обеспечению этой общности служит закрепление Законом о судебной системе положений о единстве судебной системы Российской Федерации. Единство построения судебной системы заключается в закреплении федеральным конституционным законодательством главных условий образования и функционирования судебной системы.

К условиям обеспечения единства судебной системы относятся его фундаментальные правовые основы: судебная система устанавливается высшим законодательным актом страны – Конституцией РФ, а также Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации». Нормативное регулирование основ судебной системы всегда составляет прерогативу конституционного права. Делегирование части этих полномочий федеральному конституционному закону не изменяет общего правила. Закрепление в Конституции РФ и в названном Федеральном конституционном законе системы высших судов Российской Федерации придает необходимую стабильность ныне существующей системе судов.

Судебная система как конституционное установление, представляющее собой совокупность судов разных уровней, организованных в соответствии с их компетенцией и целями их деятельности, подразделяется на следующие подсистемы:

1) Конституционный Суд РФ;

2) суды общей юрисдикции во главе с Верховным Судом РФ;

3) арбитражные суды во главе с Высшим Арбитражным Судом РФ.

Таким образом, общая система судебных органов Российской Федерации состоит из трех значительных образований, предусмотренных Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе РФ», и включает в себя:

а) конституционную юстицию (Конституционный Суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов Федерации);

б) наиболее многочисленную группу территориальных судов, осуществляющих правосудие по гражданским и уголовным делам и составляющих подсистему судов общей юрисдикции;

в) арбитражную юстицию.

Эти подсистемы различаются по всем параметрам: порядком организации, компетенции, структуре, регулированию деятельности, инфраструктуре обеспечения деятельности.

Конституционный Суд РФ занимает особое место в судебной системе, так как он выполняет функции высшего органа судебной власти по защите конституционного строя Российской Федерации, конституционных прав граждан. Основное полномочие Конституционного Суда – конституционный контроль. Конституционный Суд РФ самостоятельно и независимо от иных ветвей государственной власти и иных подсистем судебной власти осуществляет порученную ему функцию методом конституционного судопроизводства. Конституционное судопроизводство нельзя отождествлять с правосудием, осуществляемым в судах общей юрисдикции и регламентируемым соответствующими процессуальными законами: Гражданским процессуальным кодексом РФ и Уголовно-процессуальным кодексом РФ. Судопроизводство в Конституционном Суде РФ не требует соблюдения традиционных принципов правосудия; его регулированию посвящено всего лишь несколько норм Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ»; конституционные требования к правосудию (самые главные из них – равенство сторон, состязательность, право на защиту, гласность) не реализуются в конституционном судопроизводстве.

Конституционные суды в республиках Российской Федерации и уставные суды в иных субъектах Российской Федерации выполняют аналогичные функции по нормоконтролю в пределах названных субъектов и организационно не связаны с Конституционным Судом РФ. Порядок судопроизводства в названных судах субъектов Российской Федерации не имеет единого процессуального регулирования. Его нормы частично указываются в законодательстве субъектов Федерации, частично используются по аналогии с процедурными установлениями Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ». Соответствующие гарантии личности и сторон в этом судопроизводстве не называются.

Как и в Конституционном Суде РФ, в названных судах субъектов Российской Федерации действуют лишь некоторые конституционные принципы правосудия. Поэтому рассматривать конституционное судопроизводство в Конституционном Суде РФ и судопроизводственные процедуры в судах субъектов Федерации как правосудие, соответствующее международным стандартам, не имеется оснований.

Основной объем работы по осуществлению правосудия выполняет наиболее многочисленная и развитая подсистема территориальных судов общей юрисдикции, возглавляемая Верховным Судом РФ. Надзор за их деятельностью осуществляется Верховным Судом РФ в предусмотренных федеральными законами формах. К этой подсистеме помимо Верховного Суда РФ относятся верховные суды республик, краевые, областные, городские в Москве и Санкт-Петербурге суды, суды автономной области и автономных округов, районные суды, мировые судьи. Их организация и деятельность регулируются федеральными судоустройственными и процессуальными законами. Обширность выполняемой судами общей юрисдикции деятельности по охране прав граждан и интересов юридических лиц отмечалась на VII Всероссийском съезде судей. Так, только за 2007 г. судами общей юрисдикции рассмотрено по первой инстанции свыше 9 млн гражданских дел, около 2 млн уголовных дел и более 5,5 млн дел об административных правонарушениях. Учитывая разносторонний характер деятельности судов общей юрисдикции (осуществление правосудия по уголовным и гражданским делам, рассмотренным по первой и кассационной инстанциям, а также в порядке надзора, разрешение административных дел, а также осуществление различных производств, связанных с проведением судебного контроля за деятельностью органов предварительного следствия), общий объем поступивших в суды общей юрисдикции дел и материалов превысил в 2009 г. 19 млн.

В комплекс общих судов включаются занимающие особое место в судебной системе военные суды. Они являются федеральными судами общей юрисдикции и осуществляют судебную власть в Вооруженных Силах РФ, в других войсках и воинских формированиях. В своей деятельности военные суды поднадзорны Верховному Суду РФ. Названная подсистема состоит из гарнизонных военных судов первого звена, окружных (флотских) судов как второго звена. В качестве третьего звена выступает Верховный Суд РФ в лице его Военной коллегии. Организация и общие основы деятельности военных судов как органов судебной власти определяются Федеральным конституционным законом от 23 июня 1999 г. «О военных судах Российской Федерации».

Арбитражная юстиция включает в себя федеральные арбитражные суды субъектов Российской Федерации; 20 федеральных арбитражных апелляционных судов; 10 федеральных арбитражных кассационных судов округов. Организация и деятельность арбитражных судов определяются Федеральным конституционным законом РФ «Об арбитражных судах РФ» и Арбитражным процессуальным кодексом РФ. Возглавляет эту подсистему судебной власти и осуществляет надзор за деятельностью арбитражных судов Высший Арбитражный Суд РФ. В 2007 г. арбитражными судами было рассмотрено свыше 1,3 млн дел об экономических спорах.

Необходимость создания в Российской Федерации достаточно разветвленной (хотя и единой) судебной системы объясняется помимо значительной протяженности ее территории наличием ряда иных факторов. Во-первых, это необходимо для того, чтобы суды как государственные органы правосудия были организованы в соответствии с национально-государственным устройством Российской Федерации и административно-территориальным делением ее субъектов в целях максимального приближения органов судебной власти к населению, обеспечения доступности правосудия для судебной защиты прав и свобод граждан.

Во-вторых, существование взаимосвязанных судебных органов и их специализированных подсистем вызывается необходимостью распределения компетенции по рассмотрению дел в зависимости от их сложности, специфики охраняемых общественных отношений. Поэтому суды отдельных звеньев судебной системы уполномочены на рассмотрение определенного круга дел, отнесенных к их юрисдикции законом, т. е. в зависимости от подсудности, которая может определяться территориальными, предметными и персональными признаками.

В-третьих, создание системы судебных органов, включающей в себя различные инстанции, продиктовано необходимостью обеспечить условия для реализации конституционного права каждого осужденного на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом (ч. 3 ст. 50 Конституции РФ). Ступенчатость построения судебной системы (в частности, инстанционность) позволяет проверять законность и обоснованность каждого приговора по уголовному делу и решения по гражданскому делу вышестоящим судом, осуществляющим надзор за судебной деятельностью нижестоящего суда.

В-четвертых, судебные органы при осуществлении правосудия не должны быть разобщены. Деятельность каждого суда, выступающего в качестве самостоятельного и независимого органа правосудия при рассмотрении конкретных дел, должна согласовываться с основными принципами государственной и общественной жизни, обеспечивать единообразное понимание и применение законов Российской Федерации.

Для достижения этой цели система судов общей юрисдикции возглавляется Верховным Судом РФ, а система арбитражных судов – Высшим Арбитражным Судом. Они осуществляют надзор за судебной деятельностью подведомственных им судов, обеспечивая единство судебной практики путем кассационного и надзорного производства, а также путем разъяснения вопросов применения действующего законодательства и принятия иных мер, направленных на установление единообразного и правильного применения судами федерального законодательства.

Отмеченные характерные признаки судебной системы получают отражение и организационно-процессуальное проявление в судоустройственных понятиях, именуемых «звено судебной системы» и «судебная инстанция».

В соответствии с государственным устройством и административно-территориальным делением общие суды подразделяются на звенья. Содержание понятия «звено судебной системы» определяется кругом полномочий и обязанностей, предоставленных тем или иным судебным органам и характером выполняемых ими функций. Суды, составляющие определенное звено судебной системы, имеют одинаковую предметную компетенцию, аналогичную структуру, одни и те же функции и в большинстве случаев действуют в пределах территориальных единиц, приравненных друг к другу по административному положению.

Характерным признаком системы судов общей юрисдикции и арбитражных судов предстает инстанционная (процессуальная) взаимосвязь между судами различных звеньев указанных подсистем или между структурными подразделениями одних и тех же судов.

Под судебной инстанцией понимается судебный орган в целом или его подразделение, выполняющее определенную функцию при отправлении правосудия. Судебные инстанции различаются кругом процессуальных полномочий на рассмотрение дела по существу и на пересмотр его в порядке осуществления контрольного судопроизводства.

В судах среднего звена, а также в Верховном Суде РФ действует несколько инстанций. Каждая инстанция в этих судах самостоятельна и действует независимо от других судебных инстанций. Суд второй инстанции является вышестоящим по отношению к суду первой инстанции. Судебная инстанция, рассматривающая дело в порядке надзора, является вышестоящим судом по отношению к судебным инстанциям, ранее принимавшим решение по данному делу. Надзорные инстанции в системе судов общей юрисдикции действуют в судах субъектов Российской Федерации и в Верховном Суде РФ. Нужно сказать, что объединение в одном судебном органе нескольких инстанций вызывает критические замечания со стороны специалистов. Тесное общение судей в этих судах может повлиять на беспристрастное решение кассационных и надзорных инстанций по делам, рассмотренным по первой инстанции в этих же судах. Следует отметить, что этот недостаток организации судебной системы, несомненно сказывающийся на разрешении дел в судах общей юрисдикции и вызывающий обоснованную критику (например, со стороны адвокатов), в значительной мере преодолен в арбитражной подсистеме, где апелляционное и кассационное производства осуществляются в иных звеньях судебной системы.

В настоящее время обсуждается вопрос о создании в подсистеме судов общей юрисдикции звена апелляционных судов, аналогичных соответствующему уровню федеральных арбитражных судов, которые могли бы пересматривать вступившие в законную силу приговоры и решения районных и областных судов. Апелляционные суды в системе судов общей юрисдикции могли бы образовываться на межобластной основе. Такое решение указанной проблемы должно создать более благоприятные условия для беспристастного рассмотрения дел в контрольных инстанциях (ввиду отдаления судов от органов исполнительной власти отдельных субъектов Российской Федерации) и решения кадровых вопросов при образовании апелляционных судов.

Особенностью подсистемы арбитражных судов является выполнение федеральными арбитражными судами округов лишь функций кассационной инстанции. В низовом звене этой системы (в арбитражных судах субъектов Российской Федерации) дела слушаются по первой инстанции и рассматриваются в арбитражных апелляционных судах в апелляционном порядке. Высший Арбитражный Суд РФ рассматривает дела как суд первой инстанции и в порядке надзора. Таким образом, в системе арбитражной юстиции действуют фактически четыре инстанции.

Инстанционность призвана обеспечить законность и обоснованность принимаемых судами решений, устранение допущенных нарушений законности, восстановление справедливости и нарушенных прав участников процесса.

Формирование судебной системы и правовое регулирование ее деятельности основываются на последовательном применении определенной совокупности руководящих начал, представляющих закрепленную в Конституции РФ и федеральных конституционных законах систему принципов. Эта совокупность основных правил организации и деятельности судов отражает определенные объективные внутрисистемные закономерности функционирования системы органов судебной власти.

К числу общих положений, характеризующих организацию судебной системы в Российской Федерации, Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» относит принцип единства (ст. 3), самостоятельность судов и независимость судей (ст. 5), обязательность судебных постановлений (ст. 6), равенство всех перед законом и судом (ст. 7), участие граждан в осуществлении правосудия (ст. 8), гласность в деятельности судов (ст. 9), язык судопроизводства и делопроизводства в судах (ст. 10).

Особенности конституционного законодательства о судебной системе России

Судебная система Российской Федерации представляет собой совокупность действующих в Российской Федерации судебных органов, осуществляющих функции судебной власти, объединенных общностью задач, основ построения и организации деятельности с учетом федеративного и административно-территориального устройства Российской Федерации, единства федерального законодательства.

1. Правовые основы построения судебной системы Российской Федерации определяются прежде всего Конституцией РФ, а также Федеральными конституционными законами от 31 декабря 1996 г.

1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», от 28 апреля 1995 г. 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации», от 23 июня 1999 г. 1-ФКЗ «О военных судах в Российской Федерации», Законом РСФСР от 8 июня 1981 г. «О судоустройстве РСФСР» и другими актами.

Конституция всегда определяюще влияла на формирование основ судоустройства и судопроизводства. Она представляет собой непосредственный источник судоустройственного права. В ней получили нормативное решение многие вопросы организации судебной власти, принципы осуществления правосудия.

Значение Конституции для становления и дальнейшего развития законодательства о судоустройстве заключается в разграничении компетенции Российской Федерации и ее субъектов в указанной сфере нормотворчества, в провозглашении верховенства федеральных конституционных законов и федеральных законов в системе законодательства об организации и деятельности судебных органов, в утверждении принципа конституционной законности, согласно которому недопустимо противоречие принятых субъектами Федерации законов в области судоустройства федеральному законодательству. Следует заметить, что далеко не все фундаментальные положения Конституции РФ в сфере организации правосудия уже нашли отражение в текущем законодательстве. Поэтому основополагающее значение Конституции для исследования и дальнейшего развития законодательства о судоустройстве не должно быть недооценено.

Как уже отмечалось, Конституция РФ относит установление системы федеральных органов судебной власти, порядка их организации и деятельности, судоустройства в целом к ведению Российской Федерации (п. «г» и «о» ст. 71). Таким образом, основные вопросы материальной основы судебной власти, построения структуры системы судов, как и все судоустройство в целом, составляют исключительную компетенцию Российской Федерации. Этим установлением законодатель подчеркнул значение единого решения вопросов устройства судов для утверждения суверенитета России, ее государственного единства и целостности. Необходимость участия субъектов Российской Федерации в формировании судейского корпуса страны подчеркивается отнесением в совместное ведение Российской Федерации и ее субъектов правового регулирования обеспечения судебной системы кадрами (п. «л» ст. 72).

Конституция РФ не раскрывает содержание понятия «судоустройство», открывающее в п. «о» ст. 71 перечень основных институтов и отраслей права, составляющих материально-правовую основу правосудия и подлежащих исключительному ведению Российской Федерации.

В теории конституционного права под судоустройством понимается сфера государственной организации системы носителей судебной власти судов и судей, основная функция которых – разрешение социально-правовых конфликтов.

Понятием «судоустройство» как институтом конституционного права охватывается широкий круг составляющих его элементов, в число которых включаются: законодательство (федеральное и акты субъектов Российской Федерации), система судебных органов, принципы организации и деятельности судов, формы судопроизводства, основы статуса судей, обеспечение деятельности судов, функционирование органов судейского сообщества.

Устанавливая перечень отраслей права, составляющих нормативную базу организации и деятельности правоохранительных органов, Конституция РФ не ограничивается указанием на судоустройственное законодательство, а относит к исключительному ведению Российской Федерации все направления государственно-правового строительства в сфере организации и правового обеспечения деятельности всей системы судебной власти в целом (п. «о» ст. 71). Эта обобщающая формула помимо закрепления основных элементов судебного права предполагает определение полномочий законодательной и исполнительной ветвей власти в организации судебной системы и деятельности судов, установление прерогатив Президента РФ в формировании судебных органов, основ взаимоотношений между подсистемами судебной власти, процедур ее реализации.

Основы сложившейся в Российской Федерации судебной системы изложены в гл. 7 Конституции РФ «Судебная власть». Именно в этой главе назван основной правовой акт, которым должны определяться содержание и структура судебной системы как основополагающего института государственного устройства Российской Федерации, – Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации».

Делегирование конституционного полномочия определения структуры судебной власти специальному федеральному конституционному закону представляет собой концептуальную особенность законодательного регулирования устройства судебной системы в Российской Федерации, принципиально отличающегося от метода советского подхода к указанной проблеме.

Определяя место органов судебной власти в системе государственного устройства, формулируя основные черты и признаки судебной власти, ее отрасли в отдельной главе, называя формы ее реализации, Конституция в то же время не считает возможным предрешать детально строение всех организационных компонентов и процедурных форм реализации функций органов судебной власти, взаимосвязи звеньев судебной системы и соотношение ее составляющих.

Общее решение этих вопросов поручается Федеральному конституционному закону «О судебной системе Российской Федерации». Придание подобного статуса указанному судоустройственному акту подчеркивает то значение, которое отводится Конституцией РФ вопросам организации судебной власти, деятельности судебных органов по обеспечению правосудием защиты прав и свобод граждан.

2. Основополагающее значение для характеристики структуры судебной системы Российской Федерации имеют содержание и последовательность изложения ст. 125–127 Конституции, определяющих компетенцию и место, занимаемое в судебной системе каждым из высших судебных органов Российской Федерации: Конституционным Судом РФ, Верховным Судом РФ, Высшим Арбитражным Судом РФ. Последовательность порядка размещения правового регулирования имеет значение не только для определения значения института судебной системы в правовом регулировании судебной власти в целом, но и для установления места в судебной системе всех иных федеральных судов.

Практически Конституция подразделяет судебную систему на три ветви, различающиеся по своей структуре, формам связи с федеративным устройством и административно-территориальным делением Российского государства. Таким образом, законодатель не поддержал предлагаемую идею концентрации всей высшей судебной власти в едином судебном органе.

Полицентризм в организации системы судебной власти, разграничение ее ветвей по предметному признаку компетенции составляющих их судов служат целям наиболее полного выполнения определенных Конституцией задач обеспечения судебной защиты прав и интересов граждан. Профессионализму в решении специальных задач судами разной предметной компетенции придано тем самым первостепенное значение.

Первое место в этом ряду занимает Конституционный Суд РФ. Конституция РФ наиболее полно определяет статус этого суда, закрепляя его организационные основы, задачи и функции, указывая содержание компетенции, формы связи с иными отраслями власти и представляющими их государственными органами (ст. 125). Конституционный Суд РФ не имеет подведомственной ему системы судов. Его связи с судами иных отраслей судебной системы носят в основном информационный характер. Однако следует признать, что в силу предоставленных ему полномочий на толкование норм Конституции РФ, установление факта несоответствия норм федеральных законов Конституции РФ и объявление их утратившими силу Конституционный Суд РФ на практике оказывает значительное влияние на организацию и деятельность судов общей юрисдикции. Конституционный Суд РФ принял ряд обязательных постановлений, расширивших права граждан на судебную защиту и установивших новые обязанности судов общей юрисдикции.

Верховный Суд РФ возглавляет подсистему судов общей юрисдикции, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью, дает разъяснения по вопросам судебной практики. Верховный Суд РФ является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции. (ст. 126 Конституции РФ).

Определяя основные полномочия высшего звена в системе судов общей юрисдикции, Конституция исходит из необходимости полного осуществления принципа самостоятельности судов и независимости судей. Воздействие Верховного Суда РФ на деятельность нижестоящих судов ограничивается формами процессуального надзора и определенного федеральным конституционным законом разъяснения законодательства по вопросам судебной практики. Разъяснения Пленума Верховного Суда РФ не являются обязательными для судов. Тем не менее, правовые позиции, содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда, вырабатываемые им правоположения имеют не только теоретическое значение, но и влияют на правоприменительную деятельность судов общей юрисдикции[19].

Высший Арбитражный Суд РФ возглавляет подсистему арбитражных судов, является высшим судебным органом по разрешению экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах надзор за их деятельностью, дает разъяснения по вопросам судебной практики (ст. 127 Конституции РФ).

Некоторые элементы системной характеристики совокупности имеющихся в Российской Федерации судов содержатся и в иных статьях Конституции РФ. Так, указывается на различие судов по характеру подсудности при реализации права гражданина обратиться в суд для защиты своих интересов (ч. 1 ст. 47). Конституция РФ закрепляет право каждого осужденного на пересмотр приговора вышестоящим судом (ч. 3 ст. 50). Статья 128 Конституции РФ прямо указывает на наличие в судебной системе Российской Федерации как высших федеральных судов, так и иных судов, различающихся порядком назначения судей.

3. Наиболее полную нормативную характеристику судебной системы Российской Федерации содержит Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» (с последующими дополнениями и изменениями вплоть до 2009 г). Рассматриваемый рамочный конституционный закон содержит пять глав, в которых характеризуются такие основные для устройства судебной системы понятия и институты, как судебная власть, носители судебной власти, признаки единства судебной системы, основные принципы ее построения, действующая система судов, основы статуса судей, классификация федеральных судов и статус судов субъектов Российской Федерации в судебной системе, место органов судейского сообщества, обеспечение судебной деятельности и порядок введения самого закона в действие.

Анализ содержания данного рамочного федерального закона показывает, что в нем излагаются принципиальные подходы к построению системы законодательства о судоустройстве, намечается программа дальнейшего развития этого законодательства. Проблема нормативного регулирования устройства судебной системы РФ с принятием указанного федерального конституционного нормативного акта ввиду его рамочного характера не может быть полностью исчерпанной. Различные вопросы структуры судебной системы до принятия Федерального конституционного закона «О судах общей юрисдикции Российской Федерации» будут регулироваться, как и ранее, такими нормативными актами, как Закон о судоустройстве РСФСР, Федеральные конституционные законы «Об арбитражных судах в Российской Федерации», «О военных судах Российской Федерации» и т. п.

Конституция РФ и Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» неоднократно указывают на необходимость принятия в дальнейшем федеральных конституционных и федеральных законов, регулирующих различные вопросы организации и деятельности судов разных уровней и специализации. Продолжая судебную реформу, российский законодатель в последнем десятилетии принял федеральные законы, регулирующие организацию и деятельность входящих в судебную систему Российской Федерации мировых судей. К их числу относятся Федеральный закон от 17 декабря 1998 г. 188-ФЗ «О мировых судьях в Российской Федерации», Федеральный закон «Об общем числе мировых судей и количестве судебных участков в субъектах Российской Федерации», решающих некоторые частные вопросы структуры подсистемы мировых судей в субъектах Российской Федерации.

В настоящее время правовая база судебной власти носит комплексный характер и складывается из ряда уровней. Нормативные акты этой системы различаются содержанием регулируемых правоотношений и своей юридической силой.

Структура законодательства о судебной власти возглавляется таким универсальными актами, как Конституция РФ и Декларация прав и свобод человека и гражданина, принятая постановлением Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991 г.

Следующий уровень этой системы законодательства составляют Федеральные конституционные законы:

– «О судебной системе Российской Федерации»;

– «О Конституционном Суде Российской Федерации»;

– «Об арбитражных судах в Российской Федерации»;

– «О военных судах Российской Федерации».

В группу федеральных законов по различным проблемам организации судов включаются следующие нормативные акты:

– Закон РФ «О статусе судей в Российской Федерации»;

– Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР»;

– Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации», Федеральный закон «Об общем числе мировых судей и количестве судебных участков в субъектах Российской Федерации»;

– Федеральный закон «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов»;

– Федеральный закон «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»;

– Федеральный закон «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации»;

– Федеральный закон «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации»;

– Федеральный закон «Об арбитражных заседателях арбитражных судов Российской Федерации»;

– Федеральный закон «О финансировании судов Российской Федерации»;

– Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации»;

– Федеральный закон «О дополнительных гарантиях социальной защиты судей и работников аппаратов судов Российской Федерации»;

– Федеральный закон «О судебных приставах» и целый ряд федеральных конституционных и федеральных законов о дополнении и изменении вышеперечисленных законов.

Структура и организация деятельности Верховных судов республик, уставных судов субъектов Российской Федерации, участков мировых судей регламентируются нормативными актами субъектов Российской Федерации. Соответствующие нормативные акты – законы о конституционных судах республик и уставных судах субъектов Российской Федерации – принимаются представительными органами субъектов Российской Федерации.

В обширный комплекс законодательного и иного нормативного регулирования входят также указы и распоряжения Президента РФ по различным частным вопросам организации судебной системы, некоторые постановления Правительства РФ об обеспечении деятельности судов и правового положения судей. Так, на VII Всероссийском съезде судей отмечалось значение реализации положений Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2007–2011 годы», утвержденной постановлением Правительства РФ от 21 сентября 2006 г. 583, согласно которой Верховный Суд РФ и Судебный департамент при Верховном Суде РФ стали одними из ее государственных заказчиков и разработчиков.

Целями Программы были провозглашены повышение качества правосудия, уровня судебной защиты прав и законных интересов граждан и организаций, реализации задач по обеспечению гласности и прозрачности правосудия, повышению общественного доверия к судам, в том числе повышению качества и эффективности рассмотрения дел, созданию необходимых и оптимальных условий для осуществления правосудия, обеспечения его доступности и гарантий независимости судей, повышение уровня исполнения судебных актов.

По некоторым вопросам Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ принимают совместные постановления пленумов этих судов (о разграничении полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов, в частности, при введении в действие новых законов, регулирующих смежные сферы юрисдикции по Налоговому кодексу и другим актам).

Организации взаимодействия судов и органов исполнительной власти по применению норм некоторых федеральных законов служат и иные нормативные акты. Так, в соответствии с Инструкцией о порядке исполнения судебными приставами распоряжений председателя суда, судьи или председательствующего по делу в судебном заседании и взаимодействия судебных приставов с должностными лицами и гражданами при исполнении обязанностей по обеспечению установленного порядка деятельности судов и участия в исполнительской деятельности, утвержденной приказом Министерства юстиции от 3 августа 1999 г. 226, судебные приставы осуществляют ряд функций по обеспечению безопасности и порядка в судах[20].

Для организационного обеспечения деятельности судов все возрастающее значение приобретают нормативные документы Судебного департамента при Верховном Суде РФ, подготавливаемые во взаимодействии с Советом судей Российской Федерации. Так, вопросам информатизации, построению и развертыванию информационно-телекоммуникационных систем в федеральных судах общей юрисдикции был посвящен совместный приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ и Министерства юстиции Российской Федерации «Об организации работ по информатизации судов общей юрисдикции в 1999 году»[21].

2.2. Конституционный порядок образования системы судебных органов

Конституция РФ рассматривает судебную систему как основу организации судебной власти.

Судебная система РФ представляет собой совокупность действующих в Российской Федерации судебных органов, осуществляющих различные функции судебной власти, объединенных общностью задач, основ построения и организации деятельности, единства федерального законодательства.

Основные направления реформирования судебной системы были впервые сформулированы Концепцией судебной реформы в Российской Федерации 1991 года. Одним из них было создание федеральной судебной системы, соответствовавшей государственному устройству России как федеративного государства. В ходе реформы судебной системы должно быть учтено национально-государственное устройство страны; должна быть принята во внимание потребность в специализации судебной деятельности; для обеспечения доступа к судопроизводству суд должен быть максимально приближен к населению.

Концепция определила три ветви федеральных судов: Конституционный Суд РСФСР, Верховный Суд РСФСР, Высший Арбитражный Суд РСФСР. Важнейшим результатом судебной реформы должен был стать отказ от единства судебной системы. Имелось в виду образование двух судебных систем – федеральной и республиканской, «что присуще подлинно федеративному государству»[22]. Обе ветви судебной системы должны были замыкаться на Верховном Суде, причем связывающим звеном республиканских судов и Верховного Суда должны были стать федеральные окружные суды.

Федеральные суды общей юрисдикции, в соответствии с Концепцией, должны были быть представлены Верховным Судом РСФСР, федеральными окружными судами, федеральными районными судами и мировыми судами[23].

К специализированным судам Концепция отнесла арбитражные суды, а также признала целесообразным создание ювенальных судов и учреждение административной юстиции.

Что касается республиканских судов, то они лишь обозначены как самостоятельная ветвь судебной системы, но вопрос о том, какие суды должны ее образовывать, оставался открытым. В то время не было еще ясно, как будет формироваться судебная система республик, входящих в состав единого федеративного государства – РСФСР. Таким образом, Концепция судебной реформы определила в общих чертах направления развития судебной власти в стране в новых условиях.

Основные принципы организации и деятельности судебной власти получили правовое развитие в Конституции Российской Федерации.

Конституция отошла от традиционных жестких рамок определения завершенной судебной системы (что было свойственно ранее действовавшим Конституциям СССР и Конституциям союзных республик) и непосредственно учредила высшие органы трех ветвей судебной власти: Конституционного Суда РФ (ст. 123), Верховного Суда РФ (ст. 126), Высшего Арбитражного Суда РФ (ст. 127).

Конституция РФ определила средства реализации судебной власти, классифицируя виды судебных процедур: судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 118).

Таким образом, Конституция РФ установила судебную систему как основу организации судебной власти. Она состоит из совокупности трех подсистем, осуществляющих различные функции судебной власти и различающихся по своей структуре, формам связи с федеральным устройством и административно-территориальным делением России: Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции во главе с Верховным Судом РФ и арбитражных судов во главе с Высшим Арбитражным Судом РФ.

Конституция относит к ведению Российской Федерации установление системы федеральных судебных органов, порядка их организации и общих основ деятельности (п. «г» ст. 71). Судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией РФ и федеральным конституционным законом. Создание чрезвычайных судов не допускается (ч. 3 ст. 118).

Это означает, что только Конституция и федеральные конституционные законы служат правовой основой формирования системы судебных органов. Тем самым проводится разграничение компетенции Российской Федерации и ее субъектов в сфере судоустройства.

Конституция РФ не определяет судебную систему в завершенном виде. Федеральные и иные суды лишь упоминаются в Конституции (ст. 125–128).

«Полномочия судов, за исключением Конституционного, были определены в более чем общей форме, – отмечает Е.Б. Абросимова, – состав федеральной судебной системы и «иных судов» вообще не обозначен, что впоследствии породило острую дискуссию». И далее: «Конституция РФ не содержит исчерпывающего ответа на вопрос о структуре судебной системы с точки зрения федерального характера России»[24]. С этим трудно не согласиться, но нельзя забывать о том, что Конституция РФ разрабатывалась в то время, когда шел процесс становления российской государственности. Принятие Конституции послужило началом нового этапа государственно-политического развития России, и процесс становления судебной власти тоже лишь начинался.

Значение Конституции состоит в том, что она закрепила организационный каркас судоустройства страны, установила основы построения связей федеральных органов судебной власти, указала, что в ее состав входят не только высшие судебные органы, но и иные федеральные суды, а также суды субъектов Федерации[25].

Конституция провела разграничение компетенции Российской Федерации и ее субъектов в области судоустройства, включая установление судебной системы.

Конституционная норма, сформулированная в ч. 3 ст. 118 (судебная система РФ устанавливается Конституцией РФ и федеральным конституционным законом), корреспондирует положению п. «о» ст. 71 Конституции (судоустройство находится в ведении Российской Федерации). В зависимости от законодательного разграничения предметов ведения будет решаться вопрос о допустимости самостоятельности субъектов Федерации при формировании судебной системы.

Можно ли говорить о единой судебной системе, либо это относится только к общим принципам ее формирования? Вопрос этот был актуален в начале проведения судебной реформы, когда субъекты Федерации предпринимали попытки создания местных судов (например, шариатских и степных). В настоящее время актуальность его возрастает, поскольку ведется дискуссия о возможности децентрализации судебной системы.

Осенью 1998 г. высшие должностные лица 16 республик в составе Российской Федерации направили в Конституционный Суд РФ запрос о проверке конституционности ряда положений Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации». Оспариваемые статьи препятствовали субъектам Федерации самостоятельно образовывать свои собственные суды, чем, по их мнению, нарушался принцип разделения властей на уровне субъектов Федерации. Конституционный Суд РФ в своем определении от 12 марта 1998 г. указал, что конституционные нормы не только относят к ведению Российской Федерации определение действующей судебной системы, но и предписывают обязательность регулирования ее организации федеральным конституционным законом. В определении Конституционного Суда подчеркивается, что Конституция однозначно решила вопрос о разграничении компетенции в области установления судебной системы.

Тем не менее, после принятия Закона «О судебной системе Российской Федерации» и в более поздние годы такие субъекты Федерации, как Татарстан, Башкортостан, Республика Алтай, Республика Карелия и др., неоднократно (более 10 раз) обращались в Конституционный Суд с ходатайствами о неконституционности норм названного Закона. В основе этих обращений лежало несогласие «с несколько унитаристским пониманием норм Конституции и с представлением о необходимости федерализации судебной системы»[26]. Преждевременным представляется утверждение о том, что в результате этой дискуссии, развернувшейся прежде всего между субъектами Российской Федерации и федеративным центром, а также между представителями различных юридических школ и ведомств, было достигнуто единство подходов, и, наконец, определены состав и структура федеральной судебной системы и судебных систем субъектов Российской Федерации[27]. Однако не все так однозначно. Дискуссия о возможной децентрализации судебной системы продолжается и в настоящее время. Неслучайно достигнутое «единство подходов» определяется как относительное. Основания для возможности создания судебных систем субъектов Федерации его сторонники находят в Конституции[28].

Конституция устанавливает государственно-правовые основы самостоятельности и независимости судебных органов. Прежде всего, следует назвать ст. 10, провозгласившую самостоятельность судебной власти, и ст. 124, определившую порядок финансирования судов из федерального бюджета.

Ключевое значение для эффективного построения и функционирования судов придается вопросам их юрисдикции, что адекватно понятию компетенции применительно к судебным органам[29]. Конституция придает этому важное значение. Применительно к каждому высшему судебному органу, возглавляющему одну из ветвей судебной системы, Конституция определяет, прежде всего, его компетенцию и место в федеральной судебной системе.

Наиболее полно Конституция РФ определила статус Конституционного Суда, и это не случайно. Реальное становление судебной власти относится ко времени учреждения конституционного контроля, осуществляемого Конституционным Судом РФ. Конституционное судопроизводство названо первым среди иных видов судопроизводства, посредством которых осуществляется судебная власть (п. 2 ст. 118). Конституция регламентирует организационные принципы, полномочия и особенности деятельности Конституционного Суда, раскрывает содержание конституционного контроля, осуществляемого Конституционным Судом.

Конституционный Суд – единственный судебный орган российской судебной системы, состав которого установлен Конституцией. Но основное внимание Конституция уделяет определению компетенции Конституционного Суда (ст. 125).

Это свидетельствует о том значении, которое придается ему в системе судебной власти как органу конституционного контроля. Конституционные положения получили дальнейшую конкретизацию в Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации», регламентирующем вопросы организации и деятельности Конституционного Суда.

Статья 126 Конституции определила статус Верховного Суда РФ как высшего судебного органа самостоятельной ветви судебной системы – судов общей юрисдикции, определила юрисдикцию общих судов – рассмотрение уголовных, гражданских, административных дел. В соответствии с Конституцией Верховный Суд РФ осуществляет в процессуальной форме надзор за деятельностью судов общей юрисдикции и дает разъяснения по вопросам судебной практики.

Установленные Конституцией основы построения судебной системы определяющим образом влияют на формирование законодательных основ судоустройства. Провозглашено верховенство Конституции, федеральных конституционных и федеральных законов в системе законодательства об организации и деятельности судебных органов.

В соответствии с Конституцией Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» установил, что полномочия, порядок образования и деятельности Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ и федерального арбитражного суда округа устанавливаются федеральными конституционными законами, в частности, «О Конституционном Суде Российской Федерации» и «Об арбитражных судах в Российской Федерации».

Развивая конституционные положения, Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» устанавливает, что Верховный Суд в пределах своей компетенции рассматривает дела в качестве суда второй инстанции, в порядке надзора и по вновь открывшимся обстоятельствам, а в случаях, предусмотренных федеральным законом, – также и в качестве суда первой инстанции. Верховный Суд является непосредственно вышестоящей судебной инстанцией по отношению к судам среднего звена (ст. 19).

По такому же принципу построена конституционная норма, посвященная Высшему Арбитражному Суду РФ.

Высший Арбитражный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по разрешению экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики (ст. 127 Конституции). Следовательно, Высший Арбитражный Суд РФ является органом, возглавляющим систему арбитражных судов.

Система и состав арбитражных судов, порядок образования, основные принципы их деятельности и функции отдельных звеньев системы арбитражных судов определены Федеральным конституционным законом «Об арбитражных судах в Российской Федерации». Процессуальная деятельность арбитражных судов осуществляется в соответствии с Арбитражно-процессуальным кодексом РФ.

Таким образом, Конституция РФ решила один из наиболее сложных вопросов функционирования судебной системы – о юрисдикции судов разных видов в рамках единой судебной системы. Конституционный Суд решает вопросы конституционности нормативных правовых актов и разрешает споры о компетенции органов; суды общей юрисдикции, возглавляемые Верховным Судом, рассматривают уголовные, гражданские, административные дела; в юрисдикцию арбитражных судов входит рассмотрение экономических споров.

Конституция, как отмечалось выше, отошла от традиционного изложения построения судебной системы, но обозначила основные организационные принципы других (т. е. помимо высших судов) федеральных судов. Судьи «других федеральных судов» назначаются Президентом РФ в порядке, установленном федеральным законом (ч. 2 ст. 128 Конституции). Полномочия, порядок образования и деятельность «иных федеральных судов» устанавливаются федеральным конституционным законом (ч. 3 ст. 128). Система судов в Российской Федерации, в соответствии со ст. 118 Конституции, также должна определяться федеральным конституционным законом.

Построение судебной системы с определением перечня федеральных судов, возглавляемых высшими судами (Верховным Судом РФ и Высшим Арбитражным Судом РФ), определение статуса каждого звена судебной системы, порядка формирования судов определены Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации». Гарантии самостоятельности судов и независимости судей определены Законом «О статусе судей в Российской Федерации».

Статья 118 Конституции примечательна еще тем, что она запрещает создание чрезвычайных судов. Печальная практика таких судов сохранилась в нашей памяти. Но Конституция не содержит и запрета образования специализированных судов. Концепция судебной реформы рассматривает специализированные суды в федеральных и республиканских судах общей юрисдикции.

Специализированные суды отнесены Федеральным конституционным законом «О судебной системе РФ» к федеральным судам. В их компетенцию входит рассмотрение гражданских и административных дел. Специализация по рассмотрению отдельных категорий дел предусматривалась в нашей судебной системе и ранее. Достаточно широкую специализацию получило рассмотрение в судах дел несовершеннолетних. Однако вопрос о возможности образования в Российской Федерации ювенальных судов как одного из видов специализированных судов на законодательном уровне не решен.

Существует потребность и в других специализированных судах[30].

Создавая гарантии независимости судей, Конституция устанавливает новый принцип формирования судейского состава Конституционного Суда, Верховного Суда, Высшего Арбитражного Суда и определяет единый порядок назначения судей всех высших судов (ст. 128). Судьи Конституционного Суда, Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда назначаются Советом Федерации по представлению Президента РФ. Но, в отличие от назначения судей Конституционного Суда, при формировании судейского корпуса других высших судов учитывается мнение судейского сообщества. Представленные кандидатуры должны быть согласованы с Высшей квалификационной коллегией судей Российской Федерации. Следовательно, в этом случае при формировании высших судебных органов участвуют три ветви государственной власти: Президент РФ, Совет Федерации (представительная власть), Высшая квалификационная коллегия судей (судебная власть в лице органа судейского сообщества). Кроме того, в соответствии с Законом «О статусе судей в Российской Федерации» судьи Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда назначаются Советом Федерации по представлению Президента, но с учетом мнения Председателя Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда. Это позволяет говорить о том, что при формировании судейского корпуса высших судебных органов Конституция отводит активную роль самой судебной власти.

Самостоятельность судов и независимость судей обеспечиваются назначением всех федеральных судов Президентом РФ. Судьи иных (т. е. помимо высших судов общей юрисдикции и арбитражных судов) назначаются в порядке, установленном федеральным законом. Этот порядок был установлен Законом РФ «О статусе судей в Российской Федерации» в редакции 1992 г. Судьи федеральных судов общей юрисдикции и арбитражных судов назначались Президентом по представлению соответственно Председателя Верховного Суда и Председателя Высшего Арбитражного Суда с учетом мнения законодательного (представительного) органа соответствующего субъекта Федерации. Такой порядок соответствовал ст. 72 Конституции. Согласно п. «л» ч. 1 ст. 72 в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Федерации находятся кадры судебных органов.

В развитие этой конституционной нормы Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» одним из условий назначения на должность судей федеральных судов среднего звена и районных судов называл требование согласовывать кандидатуры с законодательными (представительными) органами государственной власти соответствующего субъекта Федерации (ст. 13). Такое же согласование требовалось при назначении на должность председателей и заместителей председателей верховных судов республик, краевых, областных судов, судов городов федерального значения, судов автономной области и автономных округов.

При назначении судей федеральных арбитражных судов округов учитывались предложения законодательных (представительных) органов субъекта Федерации.

Таким образом, Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» решал вопрос об участии субъектов Федерации в формировании судейского корпуса. Аналогичная норма содержалась в Законе «О статусе судей в РФ»: мнение субъекта Российской Федерации должно было обязательно учитываться при назначении судей федеральных судов, расположенных на территории соответствующего субъекта Федерации. Такое положение Е.Б. Абросимова характеризует как «вопиющую неконституционность», ссылаясь на п. «г» ст. 71 и ст. 83 Конституции[31]. Конституционный Суд в определении от 21 декабря 2000 г. 252 пришел к выводу о том, что такое согласование является факультативным.

Положение коренным образом меняется с внесением 15 декабря 2001 г. изменений и дополнений в Законы «О судебной системе РФ» и «О статусе судей в РФ».

Отныне субъекты Федерации полностью устраняются от формирования судебного корпуса. Согласно ст. 6 и 6–1 Закона «О статусе судей» теперь не требуется не только согласования с ними кандидатур судей, но даже не требуется учитывать их мнение при наделении полномочиями судей судов общей юрисдикции и судей арбитражных судов.

Создается ситуация, при которой Закон «О статусе судей в РФ» вступает в противоречие с Конституцией. Субъекты Федерации лишаются реальной возможности воспользоваться своим конституционным правом.

Чрезвычайно важное значение для единства судебной системы имеет установленный Конституцией принцип ее финансирования. Статья 124 Конституции установила, что финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом. Из этого следует, что единый принцип финансирования всех судов, образующих судебную систему Российской Федерации, является условием независимого осуществления судебной власти.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» называет финансирование из федерального бюджета федеральных судов и мировых судей фактором, обеспечивающим единство судебной системы (ст. 3).

Основным нормативным актом, в соответствии с которым осуществляется финансирование, является Федеральный закон «О финансировании судов» 1999 г. Однако на основании этого Закона финансирование из федерального бюджета распространяется только на федеральные суды (ч. 2 ст. 1). Хотя в ч. 1 этой статьи прямо говорится, что суды Российской Федерации финансируются только за счет средств федерального бюджета. Следовательно, это правило распространяется на все суды, как федеральные, так и суды субъектов Федерации. Действительно, финансирование мировых судей осуществляется из средств федерального бюджета. Что же касается конституционных (уставных) судов, их финансирование осуществляется по другому принципу. Это еще более затрудняет создание конституционных (уставных) судов. Статья 27 Закона «О судебной системе Российской Федерации», предусматривающая создание этих судов, носит диспозитивный характер. Субъекты Федерации создают конституционные (уставные) суды по своему усмотрению. В результате они предусмотрены не во всех субъектах, а там, где они предусмотрены, фактически действуют лишь в нескольких десятках субъектах Федерации. Субъекты Федерации по своему усмотрению устанавливают организационно-правовые формы осуществления контроля за соблюдением их основных законов.

Принцип финансирования – не единственная проблема, требующая решения. Очевидно, потребуется конкретизация на уровне федерального закона разграничения предмета ведения между Федерацией и ее субъектами по формированию судейского корпуса. Конституция определила принципы построения судебной системы, закрепила, как отмечалось выше, каркас судоустройства, но не определила судебную систему в окончательном виде, что предполагает возможность ее дальнейшего совершенствования, прежде всего, на уровне подсистемы судов субъектов Российской Федерации.

2.3. Суд как субъект судебной системы

Суд как обобщенное понятие конституционного и судоустройственного права представляет собой государственный орган, занимающий особое положение в системе российского механизма государственной власти, самостоятельный и независимый от иных органов государственной власти. Суд состоит из судей, носителей судебной власти, должностных лиц, назначаемых в особом установленном законом порядке и исполняющих свои обязанности на профессиональной основе. Правовой статус суда, структура системы судебных органов, материально-техническое обеспечение его деятельности определяются Конституцией РФ и федеральным конституционным законодательством.

Регулированию правового положения судов как государственных органов, составляющих материальную основу судебной власти, уделяют значительное внимание все наиболее важные нормативные акты в системе законодательства о судоустройстве. Следует заметить, что Конституция РФ поднимает на конституционный уровень целый ряд судоустройственных и судопроизводственных установлений, отвечающих международным стандартам, регулирование которых ранее возлагалось на федеральное законодательство и подзаконные ведомственные акты.

Анализ и обобщение содержания и структуры этих актов позволяет выделить некоторые основополагающие блоки вопросов, которые законодатель признает ключевыми для характеристики правового положения судов в системе государственных органов, места, занимаемого данной группой судов в судебной системе, их типовых признаков и особенностей. В общей схеме, определяющей типологию построения законодательных актов, регулирующих организацию и деятельность основных структурных подразделений системы судебной власти, можно выделить следующие составляющие:

1) место данной категории судов в судебной системе;

2) особенности их задач, компетенцию и основные функции;

3) порядок образования этих судов;

4) формирование судейского состава;

5) структурные подразделения судов этого звена судебной системы;

6) должностные лица, осуществляющие руководство организацией деятельности суда;

7) аппарат и организация делопроизводства;

8) материально-техническое обеспечение.

Конституция РФ и Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» определяют содержание и пределы полномочий по законодательному регулированию создания судебных органов. Так, создание судебной системы как организационной структуры и материальной основы судебной власти Конституция относит к исключительной компетенции Российской Федерации. Согласно п. «г» ст. 71 Конституции РФ в ведение Российской Федерации включается установление системы федеральных органов судебной власти, порядка их организации и деятельности. В сферу компетенции Российской Федерации входит также судоустройство (п. «о» ст. 71 Конституции РФ), понимаемое не только как совокупность законодательных актов, регулирующих образование, организацию и деятельность судов, непосредственно осуществляющих правосудие, но и как сложно устроенный комплекс правовых и организационных институтов, обеспечивающих управляемость деятельностью судов.

Создание Конституцией РФ высших судов российской судебной системы закреплено в гл. 7 «Судебная власть», где указаны общие полномочия и определено место в судебной иерархии Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ.

Как отмечалось ранее, согласно Закону о судебной системе иные федеральные суды создаются только федеральными законами. Следовательно, порядок образования судов общей юрисдикции, военных судов, арбитражных судов и иных федеральных судов (в частности, специализированных) может быть установлен исключительно федеральными законодательными актами и не входит в компетенцию субъектов Российской Федерации. Только перечисленные в Конституции РФ и Федеральном конституционном законе «О судебной системе РФ» суды, образованные в соответствии с Конституцией, Законом о судебной системе, Законом о судоустройстве, Законом о статусе судей в Российской Федерации, Законом о Конституционном Суде РФ, Законом об арбитражных судах, Законом о военных судах с соблюдением предусмотренных этими актами процедур подбора кандидатов на судейские должности, их наделения судейскими полномочиями, вправе осуществлять судебную власть в Российской Федерации.

Согласно Конституции РФ в совместном ведении Российской Федерации находятся кадры судебных органов (п. «л» ст. 72), действующих в пределах соответствующих субъектов Российской Федерации. Часть 2 ст. 17 Федерального конституционного закона «О судебной системе РФ» раскрывает одно из полномочий этой совместной компетенции, касающееся создания должностей мировых судей, а именно правовой основы их установления и упразднения. Согласно названной норме Закона о судебной системе эти вопросы должны решаться представительными органами субъектов Российской Федерации в законодательном порядке. Требования к кандидатам на эти должности, их количество в каждом конкретном субъекте Российской Федерации, их дислокация, материально-техническое обеспечение их деятельности определяются законами субъекта РФ. Мировые судьи, действуя единолично, представляют собой низовое звено судов первой инстанции подсистемы судов общей юрисдикции.

Как известно, конституционные суды в Российской Федерации не представляют единой системы. Образование конституционных (уставных) судов субъектов РФ является их правом, а не обязанностью. Согласно ч. 2 ст. 17 Федерального конституционного закона «О судебной системе РФ» образование этих судов и их упразднение входят в компетенцию законодательных органов субъектов Российской Федерации. Соответствующими законами субъектов РФ должны определяться порядок их организации, компетенция, структура, процедура деятельности.

Таким образом, значение положений ст. 17 Федерального конституционного закона «О судебной системе РФ» заключается в обеспечении стабильности установленной Конституцией РФ федеральной судебной системы. Нормы этого Закона продолжают и развивают конституционную доктрину судебной системы. Закрепление в Конституции РФ системы высших судов означает, что изменение этой системы, упразднение ее отдельных звеньев возможны только путем внесения поправок в Конституцию РФ. Упразднение иных федеральных судов Закон о судебной системе допускает путем принятия соответствующего федерального закона. Однако если эти суды образованы путем принятия федерального конституционного закона, то их упразднение также должно иметь место в результате принятия федерального конституционного закона.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» определяет подсистемы судов, составляющие в совокупности судебную систему Российской Федерации применительно к федеративному государственному устройству России.

Это федеральные суды, конституционные (уставные) и мировые суды субъектов Российской Федерации.

Федеральные суды имеют особый статус: а) их учреждение, основы организации, функции и задачи деятельности определяются Конституцией и федеральными конституционными законами; б) им присущ особый порядок образования: высшие суды образуются парламентом России и Президентом РФ; в) иные федеральные суды образуются Президентом РФ (ст. 128 Конституции РФ), который назначает судей этих судов по представлению Председателя Верховного Суда РФ и Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ.

В системе судов общей юрисдикции надзор за судебной деятельностью верховных судов республик, краевых и областных судов, судов городов федерального значения, судов автономной области и автономных округов, районных судов, военных и специализированных судов осуществляет Верховный Суд РФ как высший судебный орган по гражданским, уголовным и административным делам, подсудным судам общей юрисдикции. Приведенный порядок их перечисления определяет иерархию вышестоящих и нижестоящих судов. Включение в этот перечень военных и специализированных судов также имеет определенное правовое и организационное значение. Включение военных и специализированных судов в систему судов общей юрисдикции подчеркивает их принадлежность к общим судам в части применения общих для всех этих судов норм материального и процессуального права, поднадзорности Верховному Суду РФ.

Предусматриваемые Федеральным конституционным законом к созданию специализированные суды заранее определяются как федеральные со всеми вытекающими из этого факта последствиями, касающимися статуса этих судов, порядка их формирования, назначения судей, обеспечения судебной деятельности и финансирования.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» впервые в законодательстве о судоустройстве России выделил в системе судов судебные органы субъектов Российской Федерации.

Структура судебной системы характеризуется сложным построением ее организации, многообразием уровней ее звеньев и инстанций, наделением различной компетенцией составляющих ее судебных органов, различающихся родовой и территориальной подсудностью, пределы и содержание которой, в свою очередь, становятся предметом обсуждения законодателей и судей.

По своему месту в судебной системе и по объему юрисдикции различаются суды следующих уровней: основного, среднего и высшего звеньев.

К судам основного звена относятся судебные учреждения, наиболее многочисленные, приближенные к населению и рассматривающие в качестве суда первой инстанции большинство подсудных и подведомственных судам данной юрисдикции дел. Структура этих судов, содержание и объем их юрисдикции должны служить реализации конституционного принципа доступности правосудия (ст. 52 Конституции РФ), который следует понимать расширительно, не ограничиваясь только правом потерпевшего на судебную защиту… Именно эти суды должны быть максимально приближены к населению. Эту функцию в судебной системе России призваны выполнять районные суды и мировые судьи, в подсистеме судов общей юрисдикции; арбитражные постоянные судебные присутствия. Постоянные судебные присутствия в составе арбитражного апелляционного суда и арбитражного суда субъекта Российской Федерации могут быть образованы по решению Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ. Постоянное судебное присутствие арбитражного суда субъекта РФ является обособленным подразделением соответствующего суда вне мест постоянного их пребывания, полномочия которых они осуществляют.

Следуя предложенной внутрисистемной классификации по признакам объема полномочий и характеру процессуальных взаимосвязей судов различных уровней, можно отметить, что суды второго и третьего звеньев судебной системы располагают правомочиями проверять законность и обоснованность решений судов нижестоящих звеньев судебной системы и поэтому называются вышестоящими. Суды, чьи решения могут быть предметом проверки со стороны вышестоящих судов, считаются нижестоящими. Подобная структура взаимосвязи судов в судебной системе отражает реализацию конституционного принципа права участников судебного разбирательства на пересмотр решений суда первой инстанции в вышестоящем суде (ч. 3 ст. 50 Конституции РФ).

К вышестоящим судам относятся не только судебные органы в целом, но и структурные подразделения судов, управомоченные на пересмотр решений нижестоящих судов в кассационном, апелляционном и надзорном порядке. Этими структурными подразделениями являются судебные коллегии вышестоящих судов, президиумы судов и другие формирования. В частности, в Верховном Суде РФ это Кассационная коллегия, кассационная палата в составе Судебной коллегии по уголовным делам, создаваемые для выполнения дополнительных контрольных функций.

Многофункциональность вышестоящих судов требует их организационного обеспечения для реализации возложенных на эти суды функций. Этим целям служат соответствующие подразделения вышестоящих судов.

Наиболее наглядно сложность организационной структуры вышестоящего суда представлена в Верховном Суде Российской Федерации, являющемся фактически государственным центром организации всей деятельности судов общей юрисдикции. Верховный Суд РФ не только выступает в качестве высшего органа правосудия, но и выполняет ряд функций по руководству внесудебным обеспечением деятельности всей системы судов общей юрисдикции. Поэтому в Верховном Суде РФ помимо трех традиционных судебных коллегий созданы Кассационная коллегия, кассационная палата, Президиум, Пленум Верховного Суда РФ, Судебный департамент, Научно-консультативный совет.

2.4. Основные институты и характерные черты судебной системы России

Законодательное регулирование судебной системы как конституционного установления, а именно как совокупности судов разных уровней, организованных в соответствии с их компетенцией, задачами и целями их деятельности базируется на ряде концептуальных положений Конституции РФ, содержащихся в ст. 118, п. «г» ст. 71, ст. 125–128, ст. 45, 47, 50 и 128, определяющих порядок формирования судебных органов, а также задачи и основы отправления правосудия (ст. 46, 47 и 123).

Конституционная концепция судебной системы как материальной основы судебной власти выражается в утверждении особенностей метода законодательного регулирования принципов формирования и построения структуры судебной системы в ст. 118 Конституции РФ, а именно – в особом Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации».

Анализ комплекса норм Конституции РФ, в своей совокупности позволяющих говорить о содержащейся в высшем законодательном акте страны доктрины судебной системы как части концепции судебной власти, требует выявления и самостоятельного рассмотрения таких элементов этой доктрины, как полномочия на учреждение судебной системы (п. «г» ст. 71); проблема создания судов различной юрисдикции (ст. 126–128 Конституции РФ); регулирование подведомственности и подсудности судебных органов (ст. 47); разграничение полномочий между отраслями судебной системы в гл. 7 Конституции РФ посредством указания компетенции высших судов российской судебной системы в ст. 125–127 Конституции РФ; распределение полномочий по формированию судов разных уровней:

высшие суды формируются парламентом – Советом Федерации по инициативе Президента; иные федеральные суды путем назначения судей Президентом РФ (ст. 83, 128); закрепление двухинстанционности подсистемы судов общей юрисдикции (ч. 3 ст. 50); утверждение таких структурных элементов судебной системы, как количественный состав Конституционного Суда РФ (ч. 1 ст. 125); указание на особую форму судопроизводства в виде рассмотрения дел о преступлениях особой общественной опасности с участием присяжных заседателей (ст. 20, 47, 123); включение в Конституцию РФ ряда демократических принципов правосудия, признанных законодательством цивилизованных стран и международными документами о стандартах правосудия: право на квалифицированную защиту (ст. 48), презумпцию невиновности (ст. 49), гласность (ч. 1 ст. 123), состязательность и равноправие сторон (ч. 3 ст. 123).

Судебная система как фундаментальный конституционный институт, представляющий материальную основу судебной власти и состоящий из судов различной юрисдикции, различающихся своей компетенцией, задачами и целями деятельности, формой осуществляемого судопроизводства, подразделяется Конституцией РФ на три основных ветви, представляемых различными группами судов:

1) Конституционный Суд Российской Федерации;

2) суды общей юрисдикции во главе с Верховным Судом Российской Федерации;

3) арбитражные суды во главе с Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации.

Конституционный Суд РФ занимает особое место в судебной системе, так как он выполняет функцию высшего органа судебной власти по защите конституционного строя, конституционных прав граждан. Основная функция Конституционного Суда РФ – конституционный контроль. Конституционный Суд РФ самостоятельно и независимо от иных ветвей государственной власти и иных подсистем судебной власти осуществляет порученное ему конституционное судопроизводство.

Конституционные суды в республиках Российской Федерации и уставные суды в иных субъектах Российской Федерации выполняют аналогичные функции в пределах названных субъектов Российской Федерации и организационно не связаны с Конституционным Судом РФ.

Основной объем работы по осуществлению правосудия выполняет наиболее многочисленная и развитая подсистема территориальных судов, возглавляемая Верховным Судом РФ. Конституция РФ определяет статус этих судов, называя их судами общей юрисдикции и устанавливая, что надзор за их деятельностью осуществляется Верховным Судом РФ в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах (ст. 126).

На VII Всероссийском съезде судей отмечалось, что за последние четыре года значительно возрос объем работы судов общей юрисдикции. Так, количество рассмотренных судами общей юрисдикции по первой инстанции гражданских дел увеличилось на 38 % – до 9 млн 365 тыс., дел об административных правонарушениях на 20 % – до 5 млн 254 тыс., различных материалов в порядке гражданского и уголовного судопроизводства на 23 % – до 2 млн. Количество рассмотренных уголовных дел ежегодно составляет 1 млн 200 тыс.[32]

В комплекс судов общей юрисдикции включаются также занимающая особое место в судебной системе группа военных судов, мировые судьи, также предусмотренные Федеральным конституционным законом «О судебной системе РФ» к учреждению в будущем специализированные суды, в случае их образования. Названная подсистема военных судов состоит из окружных (флотских) и гарнизонных военных судов (ст. 7, 8 Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации»). В своей деятельности военные суды поднадзорны Верховному Суду РФ.

Арбитражная юстиция состоит из звеньев четырех уровней и включает в себя федеральные арбитражные суды округов (арбитражные кассационные суды); арбитражные апелляционные суды; арбитражные суды первой инстанции в республиках, краях, областях, городах федерального значения, автономной области, автономных округах, арбитражные суды субъектов Российской Федерации.

Формирование судебной системы и правовое регулирование ее деятельности основываются на последовательном применении определенной совокупности руководящих начал, отражающих экономические и политические устои общества, уровень и характер его правосознания.

Организация судов в Российской Федерации строится на основе закрепленной в Конституции РФ, в федеральных конституционных законах системе принципов, представляющей собой совокупность связанных конструктивных элементов. Эта совокупность основных правил организации и деятельности судов отражает определенные объективные внутрисистемные закономерности функционирования органов судебной власти как своеобразного целостного системного образования.

Одним из объективных факторов правильного функционирования судебной системы является взаимосвязанность принципов судоустройства, когда реализация любого из них требует обязательного исполнения других. Так, соблюдение требований принципа законности возможно лишь при следовании принципу осуществления правосудия только судом, образованным в соответствии с требованиями Федерального конституционного закона «О судебной системе РФ» и Федерального закона «О статусе судей в Российской Федерации», обеспечения независимости судей, осуществления правосудия на началах равенства граждан перед судом и других руководящих судоустройственных положений. Эта система принципов должна обеспечить выполнение судами всех основных требований, предъявляемых законом к осуществлению правосудия.

В действующем законодательстве принципы организации функционирования органов правосудия указываются в ряде законодательных актов. При этом их перечень и формулировки не всегда полностью совпадают. Не разграничиваются организационные и процессуальные установления. Наиболее полное и последовательное изложение системы этих принципов содержится в Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации».

1. Одним из ведущих общих положений законодательного регулирования организации судебной системы в Российской Федерации является утверждение принципа ее единства.

Рассматривая судебную систему как многообразное сложноорганизованное государственно-правовое образование, принято различать в нем структурные подразделения, которые характеризуются несовпадающими чертами и особенностями. Эти различия носят организационный и процедурный характер.

Так, входящие в судебную систему судебные органы могут различаться не только предметной компетенцией, но и объемом судебной власти, кругом полномочий по отношению к отдельным подразделениям самой системы. Поэтому в судебной системе выделяются нижестоящие и вышестоящие суды. Этими терминами обозначается их различие в содержании компетенции и общий характер инстанционных связей.

Содержание этих связей и возникающие при их реализации правоотношения определяются в основном процессуальным законодательством (УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ).

Подсистемы судов общей юрисдикции и арбитражных судов значительно различаются между собой по структуре, составу судов и объему их компетенции. Звенья судебной системы, как правило, создаются в административно-территориальных структурах применительно к судам общей юрисдикции. Вместе с тем звенья военных судов формируются в соответствии со структурой Вооруженных Сил и размещением иных воинских подразделений. Размещение участков мировых судей не связано напрямую с административно-территориальными единицами субъектов Российской Федерации и является предметом разрешения нормами законодательства соответствующих субъектов Федерации.

Характерными признаками подсистемы судов общей юрисдикции и подсистемы арбитражных судов предстают особенности инстанционной (процессуальной) взаимосвязи между судами различных звеньев этих подсистем или между структурными подразделениями одних и тех же судов. Инстанционность различающихся своей компетенцией судов призвана обеспечить законность и обоснованность принимаемых судами решений, устранение допущенных нарушений закона, восстановление справедливости и нарушенных прав участников процесса. Деятельность кассационных и надзорных инстанций призвана также способствовать утверждению единства судебной правоприменительной практики. Решение проблемы совмещения этих полномочий, наиболее рационального и отвечающего демократическим принципам организации судебной системы и доступности правосудия для населения, разграничение контрольных функций вышестоящих судов представляет актуальную проблему судебной реформы, совершенствования законодательства о судоустройстве.

2. Наличие в судебной системе различающихся по своей компетенции групп судов, сложности организационных и процессуальных взаимосвязей между ними не исключают существования единых правоохранительных задач, наличия общности принципов организации и деятельности всех судов, в том числе осуществляющих различные формы судопроизводства. Утверждению этой общности служит закрепление в Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации» общего положения о единстве судебной системы.

Согласно ст. 3 названного Федерального конституционного закона единство судебной системы Российской Федерации обеспечивается:

– Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации»;

– соблюдением федеральными судами и мировыми судьями установленных законом правил судопроизводства;

– применением всеми судами Конституции РФ, федеральных конституционных законов, общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, а также конституций (уставов) и других законов субъектов Российской Федерации;

– признанием обязательности исполнения на всей территории Российской Федерации судебных постановлений, вступивших в законную силу;

– законодательным закреплением единства статуса судей;

– финансированием федеральных судов и мировых судей из федерального бюджета.

Утверждение принципа единства построения судебной системы необходимо для исключения отступлений в нормотворчестве от общих установлений Конституции РФ и федерального конституционного законодательства в сфере правового регулирования судебной власти.

Рассматриваемое единство заключается в общем подходе к правовому регулированию основ судебной власти, известной унификации источников этого регулирования, в закреплении федеральным конституционным законом главных условий образования и функционирования судебной системы.

3. К числу этих условий закон относит прежде всего установление судебной системы Российской Федерации ее высшим законодательным актом – Конституцией РФ и основополагающим для системы законодательства об устройстве и деятельности судов Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации».

Нормативное регулирование основ судебной власти всегда составляло прерогативу конституционного права. Делегирование части этих полномочий конституционному закону не изменяет в целом общего правила. Закрепление в Конституции РФ системы высших судов Российской Федерации и в названном Федеральном конституционном законе системы федеральных судов и подсистемы судов субъектов Российской Федерации придает особую стабильность ныне существующей системе судов. Ее изменение возможно лишь путем внесения поправок в Конституцию РФ в отношении высших судов, изменений и дополнений Федерального конституционного закона о судебной системе в отношении федеральных судов.

4. Закрепление законом правил судопроизводства – существенный компонент организации судебной деятельности. Их полное со блюдение – гарантия законности правосудия, судебной защиты граждан. Правила судопроизводства должны формулироваться в кодифицированных нормативных актах, а именно в федеральных за конах.

Нельзя смириться с тем, что иногда эти правила формулируются в иных правовых документах и не становятся законодательными нормами, например, в постановлениях и определениях Конституционного Суда РФ. Конституция РФ относит уголовно-процессуальное, гражданское процессуальное и арбитражно-процессуальное законодательство к исключительному ведению Российской Федерации (п. «о» ст. 71), обеспечивая тем самым условия для унификации этого комплекса судебного права. Осуществление правосудия должно опираться на единые основы, независимо от формы судопроизводства. Поэтому законодательство о формах судопроизводства должно быть приведено в соответствие с требованиями Конституции РФ.

Федеральный конституционный закон о судебной системе устанавливает обязанность для мировых судей следовать правилам судопроизводства, закрепленным в федеральных законах. Поэтому соблюдение всеми федеральными судами и мировыми судьями установленных федеральными законами правил судопроизводства, опирающихся на единые конституционные принципы, – непременное условие единства судебной системы Российской Федерации.

5. Согласно законодательству о судоустройстве правосудие в Российской Федерации осуществляется в точном соответствии с законом (ст. 7 Закона о судоустройстве). Обязанность неукоснительно соблюдать Конституцию и иные законы составляет первое и основное требование, предъявляемое к судье (ст. 3 Закона о статусе судей).

Эти установления федеральных законов прямо вытекают из конституционных положений о том, что все органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ и законы (ч. 2 ст. 15). Прямо к судьям обращено указание Конституции РФ подчиняться только Конституции РФ и федеральному закону (ч. 1 ст. 120).

Обязанность осуществлять правосудие в точном соответствии с законом не исчерпывается безусловным соблюдением процессуального законодательства. При рассмотрении и разрешении судебных дел суд применяет нормы материального права. Он должен это делать в строгом соответствии с их смыслом и назначением, правильно квалифицировать деяния подсудимых, назначать им справедливое наказание, законно разрешать споры о праве гражданском. Непременным условием правильного применения норм материального права является неукоснительное соблюдение процессуальных правил.

Основой выполнения судами обязанности осуществления правосудия в точном соответствии с законом является разработанная и постоянно совершенствуемая система законодательства. Эффективность соблюдения указанного требования находится в прямой связи с полнотой, четкостью законодательных формулировок, исключающих их различное понимание и толкование.

Реалиями правоприменительной практики расширен круг нормативных актов, подлежащих применению судами в качестве законов. Так, согласно Конституции РФ в состав правовой системы Российской Федерации включаются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации. Вне пределов ведения Российской Федерации, вне совместного ведения Российской Федерации и субъектов Федерации республики, края, области, города федерального значения вправе принимать законы и иные нормативные правовые акты. Однако законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации должны соответствовать Конституции РФ и иным федеральным законам.

Закон о судебной системе определяет круг законодательных актов и правовых норм, применение которых должно обеспечить единство судебной системы (ст. 3). Таким образом, если подчиняться суд должен лишь Конституции и федеральному закону, то применять при рассмотрении и разрешении судебных дел суд вправе нормы Конституции, федеральных конституционных законов, федеральных законов, общепризнанные принципы и нормы международного права и международных договоров Российской Федерации, а также нормы конституций (уставов) и других законов субъектов Российской Федерации.

6. Вступившие в законную силу постановления суда по конкретному делу приобретают силу закона и обязательны для исполнения всеми государственными органами и должностными лицами на территории Российской Федерации. В этом установлении находит свое проявление такое качество судебной власти, как ее полнота. Неисполнение вступивших в законную силу судебных постановлений может иметь своим последствием привлечение к различным видам ответственности, вплоть до уголовной.

Наделение суда властными полномочиями и распространение их на всю территорию страны в части обязательности исполнения судебных решений, вступивших в законную силу, также является одним из условий реализации принципа единства судебной системы.

7. Определяющее значение для формирования судебной системы Российской Федерации и поддержания ее в стабильном состоянии имеет установление Конституцией РФ, федеральными конституционными законами, федеральными законами единых требований к судьям и соблюдение правовых гарантий в отношении к судьям. Следует отметить, что состояние и качество судейского корпуса впервые становятся предметом конституционного регулирования. Унификация требований к кандидатам на судебные должности на территории России приобретает особое значение при отделении судов от иных правоохранительных органов и возможном неединообразном решении вопросов работы с судебными кадрами в связи с отнесением этой деятельности к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов (п. «л» ст. 72 Конституции РФ).

Единый статус судей Российской Федерации ранее был установлен Федеральным законом «О статусе судей в Российской Федерации» и подтвержден Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации». Это единство не может умаляться, а гарантии деятельности судей – подвергаться изъятиям под влиянием местных условий. Жизнь, достоинство, имущество судей и членов их семей должны находиться под особой защитой государства.

Укреплению авторитета носителей судебной власти служит установленный Конституцией РФ порядок назначения на должность судей высших судов Российской Федерации Советом Федерации по представлению Президента РФ и назначение судей других федеральных судов Президентом РФ (ч. 2 ст. 128).

Укрепление гарантий служебного и правового положения судей в немалой степени зависит от активности и принципиальности органов судейского сообщества, которым федеральным законом предоставлены широкие полномочия в формировании судейского корпуса и отстаивании его интересов (ст. 12 и 29 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» и Федеральный закон от 14 марта 2002 г. 30-ФЗ «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»).

8. Вопросы финансирования федеральных судов и мировых судей приобрели актуальный характер в связи с общими государственными трудностями в этой сфере. Органы судейского сообщества неоднократно привлекали внимание законодательных органов и правительства к данной проблеме. Придание статуса защищенных статей соответствующему разделу государственного бюджета, привлечение к его составлению Председателей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, руководителя Судебного департамента при Верховном Суде РФ и Совета судей Российской Федерации призваны служить укреплению единства судебной системы (ст. 31, 33 Федерального закона «О судебной системе РФ», а также Федеральный закон от 10 февраля 1999 г. 30-ФЗ «О финансировании судов Российской Федерации»).

К конституционным началам, характеризующим организацию судебной системы в Российской Федерации, развитым и конкретизированным Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации», помимо принципа единства судебной системы относятся принципы: самостоятельности судов и независимости судей, обязательности судебных постановлений, равенства всех перед законом и судом, участия граждан в осуществлении правосудия, гласности в деятельности судов, языка судопроизводства и делопроизводства в судах.

2.5. Конституционные начала организации судебной системы

Как уже упоминалось, судебная система России, построенная на конституционных началах единства, демократических принципах судоустройства, представляет собой комплекс судебных органов, объединяемый рядом взаимосвязанных организационных установлений, изложенных в Общих положениях Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации»

1. Принцип самостоятельности судов и независимости судебной деятельности. В Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации» содержание этого принципа раскрывается в ст. 5 «Самостоятельность судов и независимость судей»: суды осуществляют судебную власть самостоятельно, независимо от чьей бы то ни было воли, подчиняясь только Конституции РФ и закону.

Изложенный принцип занимает особое место в системе конституционных установлений, определяющих государственно-правовой статус носителей судебной власти. Он имеет основополагающее значение для определения места судебных органов в системе организации государственной власти в Российской Федерации, конституционного построения взаимосвязей и правовых отношений с иными ветвями государственной власти. Принцип самостоятельности судебной власти, а следовательно, и построения судебной системы явился определяющим началом в развитии законодательства и государственно-правовой практики, фактически обеспечил становление судебной власти через формирование механизмов обеспечения ее независимости, известную автономизацию системы ее органов и полномочий. Последовательное проведение в жизнь указанного принципа означало отстаивание не только независимости суда, известную обособленность судебной системы, недопустимость воздействия на суды других властных систем и элементов, отстаивания идеи равновеликости судебной власти другим властям. В сфере законодательства о судоустройстве это означало наделение суда одинаковым с ними властно-распорядительным потенциалом как в статусе, так и в сфере практической деятельности.

Как известно, термин «самостоятельность» в отношении судебной власти получил свое нормативное воплощение в ст. 10 Конституции РФ: «Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».

Указание Конституции РФ на самостоятельность органов судебной власти определяет основное организационное свойство судебной системы. Именно из смысла потенциального равенства каждого из названных элементов государственной власти, равной значимости для государства и общества, недопустимости предпочтений или умаления статусности каждой из рассматриваемых частей единой государственной власти должны решаться вопросы установления основных элементов статуса каждой из властей, включая статус носителей судебной власти, распределения полномочий ее органов и прерогатив в государственном механизме (с учетом их специализации), а также ресурсное обеспечение, определение принципов и способов взаимодействия различных ветвей государственной власти между собой.

Утверждаемое Конституцией РФ качество самостоятельности подразумевает обособленность судебной системы от других ветвей власти по признакам структурности, институциональности, функциональности и компетенционности, предполагает отсутствие связей подчиненности между ними в процессе осуществления собственных полномочий.

Исследуемый институт самостоятельности судебной системы берет начало именно в представленной нами норме Конституции РФ и получает свое развитие в других нормах и положениях Конституции РФ, федеральных конституционных законах, федеральных законах и иных нормативных актах.

На самостоятельный характер занимаемого судами положения и осуществляемого ими судопроизводства указывает ряд Федеральных конституционных законов, в частности, Федеральные конституционные законы «О Конституционном Суде РФ», «О военных судах в Российской Федерации». Однако наиболее полную характеристику названного принципа в действующем законодательстве предлагает Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации». Отмечая признаки осуществления судами судебной власти, положенные Конституцией РФ в фундамент организации всей судебной деятельности, закон указывает характерные признаки и условия ее самостоятельности:

1) осуществление судами самостоятельно судебной власти, независимо от чьей бы то ни было воли, при подчинении только Конституции РФ;

2) распространение принципа независимости судей на присяжных и арбитражных заседателей, гарантии их независимости устанавливаются Конституцией РФ и федеральными законами;

3) право суда устанавливать при рассмотрении дел несоответствие акта государственного органа или должностного лица Конституции или иным указанным в ст. 15 Конституции законам или правовым нормам и принимать решения в соответствии с правовыми нормами, имеющими наибольшую юридическую силу;

4) запрет издавать в Российской Федерации законы и иные нормативные акты, отменяющие или умаляющие самостоятельность судов, независимость судей;

5) установление ответственности за оказание незаконного воздействия на судей, на присяжных и арбитражных заседателей, участвующих в осуществлении правосудия, или иное вмешательство в их деятельность.

Закон о судебной системе, конструируя принципы организации судебной системы, объединяет в единое установление такие фундаментальные основы, как самостоятельность судов и независимость судей. Он развивает конституционный принцип независимости судей, вводя понятие «самостоятельность судов». Принцип самостоятельности судов не идентичен положению о самостоятельности судебной власти. Применительно к правовому положению всей системы судебной власти этот принцип имеет более общее значение, опирается на концепцию разделения властей, определяет место органов правосудия в государственном механизме Российского правового государства.

Принцип самостоятельности судов и независимости судей характеризует комплекс взаимосвязей государственно-правового института судебной власти с иными отраслями государственной власти.

Особое положение судов в системе органов государственной власти подтверждается законодательным закреплением порядка их создания и упразднения. Стабильность принятой федеральным конституционным законом системы судов обеспечивается тем, что высшие суды Российской Федерации, создание которых отнесено Конституцией к ведению Российской Федерации и прямо предусмотрено Конституцией РФ, могут быть упразднены только путем внесения поправок в Конституцию. Другие федеральные суды могут создаваться и упраздняться только федеральными законами. Правосудие могут осуществлять только суды общей юрисдикции и арбитражные суды, названные в Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации». Порядок придания судьям статуса носителя судебной власти определен Конституцией. Эта конституционная процедура носит исключительный характер.

В отличие от назначения должностных лиц иных отраслей государственной власти, судьи высших судебных органов Российской Федерации наделяются полномочиями парламентом страны по представлению Президента РФ, а судьи иных федеральных судов назначаются Президентом РФ и получают удостоверения судей, подписанные Президентом.

Именно этим актом после принятия присяги завершается процесс наделения судей полномочиями. Таким образом, полномочиями вершить правосудие судьи высших судов РФ наделяются актами одной палаты высшего органа законодательной власти страны. Судьи федеральных судов приобретают полномочия осуществлять судопроизводство решением гаранта Конституции – Президента РФ.

Самостоятельность судов, качественное своеобразие их юрисдикционной деятельности прямо утверждается Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации»: «Суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции РФ, федеральному конституционному закону, федеральному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, закону субъекта Российской Федерации, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу» (ч. 3 ст. 5).

Таким образом, Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» не только расширяет и конкретизирует конституционные положения о самостоятельности судов и независимости судей, обязывая их оценивать федеральные законы и иные нормативные акты на предмет их соответствия Конституции, нормам международного права и международным договорам, но и предоставляет судам право разрешать определенные коллизии между нормативными актами. Представляется, что указанное полномочие судов выступает в качестве определенного средства влияния на деятельность законодательной власти, побуждая ее к совершенствованию законодательства.

Суду должны быть предоставлены материальные возможности для решения вопросов, возникающих при рассмотрении материалов и дел, поступающих в суд, в условиях полной безопасности и возможности беспрепятственного осуществления правосудия с полным соблюдением процессуального закона. Рассматривая дело, суд не связан позицией участников процесса, опирается лишь на внутреннее убеждение, складывающееся в результате свободной оценки всех обстоятельств по делу, руководствуясь при этом законом и совестью.

Одним из наиболее характерных проявлений принципа самостоятельности судов в их взаимоотношениях с иными отраслями государственной власти является предоставление судам как носителям судебной власти права непосредственного контроля за законностью правотворческой деятельности представительных органов власти, за соответствием закону действий и решений органов и должностных лиц исполнительной власти. Суд – единственный орган государственной власти, который наделяется Конституцией и Федеральным конституционным законом «О судебной системе РФ» правом устанавливать при рассмотрении заявлений граждан и государственных органов соответствие нормативных актов различных органов представительной и исполнительной власти Конституции, федеральному конституционному закону.

Установление факта несоответствия того или иного нормативного акта или конкретной правовой нормы Конституции РФ Конституционным Судом РФ влечет прекращение юридического действия этого акта или нормы. Установление подобного несоответствия иным судебным органом позволяет ему отказаться от применения этого акта или конкретной правовой нормы при разрешении конкретного судебного дела и применить иной нормативный акт более высокого уровня по юридической силе.

Осуществляемый судами нормоконтроль преследует цель утверждения законности в правоприменении. При этом может ставиться вопрос о несоответствии акта государственного органа или должностного лица не только Конституции, но и иным актам (федеральным конституционным законам, федеральным законам, законам субъектов Российской Федерации). Согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции РФ», устанавливая это несоответствие, суд общей юрисдикции или арбитражный суд не вправе ставить вопрос об отмене акта или нормы[33]. Он использует в правоприменении иной подзаконный акт или норму более высокой юридической силы.

При этом суд общей юрисдикции или арбитражный суд вправе обратиться в порядке, установленном ч. 4 ст. 125 Конституции РФ, в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности федерального закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, с целью так называемого абстрактного нормоконтроля.

Иное решение этого вопроса (обязательность предварительного обращения суда в Конституционный Суд РФ с соответствующим запросом, на чем настаивал Конституционный Суд в названном постановлении) может привести к нарушению права граждан на судебную защиту (ст. 46), к ограничению права на правосудие.

Содержащийся в Законе о судебной системе запрет издавать законы и иные нормативные акты, отменяющие или умаляющие самостоятельность судов, независимость судей, распространяется прежде всего на правовые гарантии их самостоятельности и независимости (ч. 4 ст. 5). Это требование относится в основном к органам законодательной власти Российской Федерации и субъектов Федерации. Законодательная практика последних лет свидетельствует о наличии известных отклонений от судоустройственных положений, закрепленных в Конституции РФ, федеральных конституционных и федеральных законах, а также в некоторых нормативных актах субъектов Российской Федерации. Попытки ограничения самостоятельности судов в обход положений федеральных законов касаются отступлений от требований, предъявляемых к отбору кандидатов на судебные должности, порядку назначения судей, гарантий неприкосновенности судей и привлечения их к ответственности, требований закона о материальном обеспечении судей.

Федеральный конституционный закон о судебной системе предусматривает ответственность за любое вмешательство в деятельность суда как органа судебной власти (не только при непосредственном отправлении правосудия), за попытку оказать незаконное воздействие на судью в любом случае исполнения им своих функций. В ч. 5 ст. 5 названного Закона утверждается, что присвоение властных полномочий суда наказывается в соответствии с уголовным законом. Однако УК РФ не содержит подобного состава преступления, а аналогия закона им не признается, что делает недопустимым применение ст. 288 УК РФ об ответственности за присвоение государственным служащим полномочий должностного лица.

Анализ структуры действующего в настоящее время комплекса нормативных актов и правоприменительной практики позволяет выявить некоторую систему реализации принципа самостоятельности суда при осуществлении правосудия. Эта система активно формируется, преодолевая возникающие противоречия, на основе объективных критериев, и, как правильно замечает В.И. Анишина, целый ряд полномочий российских судов образует сложный механизм правового влияния суда на общественные отношения в российской государственно-правовой системе, комплекс способов и мер, представляющих реализационные элементы конституционной доктрины самостоятельности судебной власти в России.

К важнейшим из них В.И. Анишина предлагает отнести следующие:

– наличие собственного конституционно-правового статуса самостоятельной ветви власти в системе государственности;

– наличие дискреционных полномочий (позволяющих самостоятельно, без предписаний законодателя решать вопросы собственной компетенции);

– нормоконтрольные полномочия (функция, посредством которой суд дает оценку нормативному материалу, принимаемому другими ветвями власти, и дисквалифицирует дефектные акты);

– прямое применение конституционных норм, общих принципов и норм международного права (что позволяет судам не быть зависимыми от национального законодателя в случаях пробельности или противоречивости российского законодательства);

– обращение в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности законов (позволяющих любому суду Российской Федерации инициировать лишение юридической силы любого нормативного акта уровня закона);

– толкование Конституции РФ Конституционным Судом РФ и казуальное толкование законов судами в процессе их применения (что направлено на правовое, конституционное понимание норм, принятых законодателем);

– наличие у актов, принимаемых органами судебной власти, праворегулирующих характеристик (придание судебным актам высших судов, их правовым позициям свойств источников права, выработка прецедентных решений);

– правотворческие функции судов и формирование судебного права;

– разработка основ судебной политики органами судебной власти[34].

Следует согласиться с автором этой классификации объективных критериев и значения доктрины самостоятельности судов, которая получает все новые механизмы реализации для утверждения конституционных начал правосудия в Российской Федерации.

Обязательность судебных постановлений

Утверждая начало необходимости обеспечения полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом, Конституция РФ в ст. 124 (гл. VII «Судебная власть») закладывает основы принципа полноты судебной власти.

Полнота судебной власти – один из основных ее признаков, в системе принципов организации судебной системы занимает место начала обязательности судебных постановлений.

Это качество судебной власти характеризуется объемом компетенции судов, окончательностью принимаемых решений, их обязательностью для окружающих юридических и физических лиц. Утверждая этот принцип судебной власти, Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» устанавливает, что вступившие в законную силу постановления федеральных судов, мировых судей и судов субъектов Российской Федерации, а также их законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и другие обращения обязательны для всех без исключения органов государственной власти, органов местного управлении, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации (ч. 1 ст. 6). Под постановлениями судов и судей здесь понимаются все судебные акты, связанные с решением дела по существу в гражданском и уголовном процессах.

Властный характер полномочий судов проявляется прежде всего в том, что требования и распоряжения судей при осуществлении ими своих полномочий обязательны для всех государственных органов, общественных объединений, должностных лиц, других юридических и физических лиц. Информация, документы и их копии, необходимые для осуществления правосудия, предоставляются по требованию судей безвозмездно и незамедлительно. Судья вправе требовать проведения ревизий, проверок, ведомственных экспертиз.

Неисполнение постановлений суда, а равно иное проявление неуважения к суду влекут ответственность, предусмотренную федеральным законом. Для устранения препятствий в осуществлении правосудия суд (судья) вправе применить меры процессуального принуждения: по отношению к подсудимому это такие меры пресечения, как арест, залог, подписка о невыезде, привод, наложение ареста на имущество. В случае нарушения подсудимым порядка во время судебного заседания, а также при повторном неподчинении распоряжениям председательствующего подсудимый может быть удален из зала заседания, и судебное разбирательство будет продолжено в его отсутствие.

Решения и распоряжения суда также обязательны для всех лиц, участвующих в судебном заседании. При нарушении порядка в судебном заседании, неподчинении распоряжениям председательствующего лицо, присутствующее в зале судебного заседания, предупреждается о недопустимости такого поведения, либо удаляется из зала судебного заседания, либо на него налагается денежное взыскание. При неподчинении обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего слушание уголовного дела по определению суда или постановлению судьи может быть отложено. Одновременно суд сообщает об этом вышестоящему прокурору или в адвокатскую палату (ст. 258 УПК РФ). Уголовный закон рассматривает как форму проявления воспрепятствования осуществлению правосудия также неуважение к суду, выразившееся в оскорблении участников судебного разбирательства, которое также наказывается различными способами.

Выполнение требований суда, исполнение вступивших в законную силу его решений и приговоров обеспечивается принудительным воздействием государственных органов и должностных лиц.

Требования и распоряжения судов при производстве по конкретному делу должны выполняться органами уголовно-исполнительной системы и судебными приставами. Меры уголовного наказания, назначенные обвинительными приговорами, приводятся в исполнение структурами Министерства юстиции РФ. Решения по гражданским делам и приговоры по уголовным делам в части имущественных взысканий реализуются судебными приставами. Таким образом, механизм осуществления исполнения судебных актов находится вне пределов судебной системы и обеспечивает завершение судебной деятельности силами органов исполнительной власти.

Как показала практика исполнения судебных решений последних лет, большая общественная опасность заключается в умышленно необоснованном неисполнении должностными лицами вступившего в законную силу приговора или иного судебного акта. Такие деяния должны иметь своим последствием привлечение к уголовной ответственности. Согласно ст. 315 УК РФ злостное неисполнение государственными служащими, должностными лицами вступивших в законную силу приговора суда или иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению наказываются различными мерами уголовного наказания. Однако использование этого инструмента воздействия на обеспечение обязательного исполнения решений судов, как показывает судебная практика, крайне незначительно.

Обязательность исполнения на территории РФ постановлений судов и арбитражей иностранных государств может иметь место лишь при наличии соответствующих международных договоров Российской Федерации и иностранных государств. Вопросы процедуры такого исполнения, обязанности судов определяются, как правило, двусторонними международными договорами и многосторонними конвенциями, заключенными и ратифицированными Российской Федерацией, и касаются порядка оказания правовой помощи по гражданским, уголовным и иным делам (в том числе проведения отдельных судебных действий).

Равенство всех перед законом и судом

Из ряда организационных и процессуальных принципов организации судебной системы и отправления правосудия, закрепленных в Конституции РФ, законодатель признал необходимым выделить и воспроизвести в Федеральном законе о судебной системе именно принцип равенства всех перед законом и судом как непосредственно относящийся к юридическому статусу гражданина, его положению в суде и связанным с этим обязанностям органов правосудия.

Согласно ст. 19 Конституции РФ государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина. Это правовое положение соответствует международным актам о правах человека, в том числе праву на равную защиту законом. Особенностью формулы Закона о судебной системе является обращение законодателя к судам, которые не должны отдавать предпочтения каким-либо органам, лицам, принимающим участие в процессе, в зависимости от признаков, характеризующих их социальное положение, личные качества, политическую позицию. При вынесении приговора или решения по делу в отношении каких-либо лиц или органов суд вправе руководствоваться только предусмотренными федеральным законом основаниями. Отличие соответствующей нормы ст. 7 Федерального закона о судебной системе заключается в том, что она предоставляет суду право признать такими основаниями и иные обстоятельства, не указанные в ст. 19 Конституции РФ.

Требование реализации конституционного положения о равенстве граждан перед судом является общим началом для всех отраслей судебного права и, по нашему мнению, должно получить адекватное отражение в полном объеме не только в нормах судоустройства, но и в процессуальных кодексах. В связи с этим вряд ли можно согласиться с позицией создателей новой редакции Уголовно-процессуального кодекса РФ, исключившего принцип равенства из УПК РФ и ограничившего его действие лишь признанием процессуального равноправия сторон в судебном разбирательстве.

Равенство перед законом и судом в общеправовом смысле определяет юридический статус гражданина и означает, что законодатель не должен устанавливать правовые нормы, дискредитирующие граждан по каким-либо признакам, в частности, в зависимости от их государственной, социальной, политической принадлежности, а суду не следует применять такие нормы при осуществлении правосудия.

Равенство перед законом означает право граждан на одинаковое применение к ним законодательных положений вне зависимости от того, права или обязанности они устанавливают, предусматривают освобождение от ответственности или привлечение к ней.

Равенство перед судом предполагает наделение граждан, участвующих в судопроизводстве, равными процессуальными правами, предоставляющими им возможность отстаивать свои интересы в судебном заседании, и возложение обязанности нести равную ответственность за свое поведение. Суд обязан неукоснительно соблюдать указанные положения закона.

Равенство граждан в сфере правосудия лежит в основе реализации права на защиту, когда граждане могут обращаться в суд для обжалования действий и решений, нарушающих их интересы. Принцип равенства граждан перед законом и судом требует осуществления правосудия на основе единого для всех законодательства, в том числе процессуального, предоставляющего равные гарантии участникам судопроизводства. Поэтому любой гражданин вправе получить в суде соответствующую защиту без каких-либо ограничений.

Единое для всех законодательство дополняется единством суда. Единство суда выражается в исключении из судебной системы особых судов для каких-либо привилегированных слоев общества, представителей населения в зависимости от их национальности или вероисповедания. Единство законодательства и суда применительно к принципу равенства всех перед законом и судом, положенное в основу организации российской судебной системы, подчеркивает ее последовательный демократизм.

Все граждане несут ответственность за совершенные правонарушения перед одним и тем же судом, которому подсудно дело данной категории и который обязан одинаково охранять имущественные, личные, трудовые и процессуальные права граждан. Таким образом, этот принцип регулирует не только права и обязанности граждан, но и обязанности судей. Принцип равенства перед судом дополняет принцип права на правосудие.

Право на судебную защиту и рассмотрение дела надлежащим судом

В соответствии с этим принципом каждому предоставляется возможность защитить, отстоять нарушенные права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Одним из видов защиты является право на судебную защиту. Судебная защита предусмотрена ст. 46 Конституции РФ. Исходя из положений этой статьи, право на судебную защиту означает доступность обращения в суд каждому человеку и гражданину, недопустимость любых ограничений со стороны государственных органов, органов местного самоуправления, общественных организаций, должностных лиц, если их действия, решения нарушают права и свободы граждан или же означают угрозу такого нарушения. Судебную защиту прав и свобод человека и гражданина следует рассматривать как вид государственной защиты прав и свобод человека и гражданина. В ст. 45 Конституции РФ указывается, что именно государство принимает на себя такую обязанность.

Как известно, существует защита от нарушений прав и свобод в административно-правовом порядке, т. е. гражданин может обратиться с жалобой в вышестоящие органы исполнительной власти. Однако не исключено, что эти органы исполнительной власти взаимосвязаны и жалоба может быть необъективно рассмотрена.

Судебная защита отличается от административного порядка обжалования и в принципе должна быть более эффективна. Суд не связан какими-либо ведомственными интересами и подчиняется только Конституции и закону. Сама судебная процедура открытая, предполагает широкую гласность обсуждаемых вопросов, устное, непосредственное исследование всех доказательств, а также личное участие в судебном заседании заинтересованных сторон.

Судебная защита прав и свобод может осуществляться в порядке конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства, а также судопроизводства в арбитражном суде.

При этом наиболее значительным ограничениям в своих правах личность подвергается в ходе уголовного судопроизводства.

В процессе уголовного судопроизводства к личности применяются различные меры процессуального принуждения, которые могут серьезно ограничить ее права, в том числе права на личную свободу, личную неприкосновенность.

Одной из гарантий судебной защиты права граждан на личную неприкосновенность является наделение суда полномочиями контроля за законностью и обоснованностью заключения под стражу. Жалоба лица, которое задержано по подозрению в совершении преступления, его защитника, законного представителя в связи с необходимостью судебной проверки законности и обоснованности задержания должна приниматься судом к производству и разрешаться по существу в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством. Суд в результате проверки законности и обоснованности ареста может принять решение об освобождении лица из-под стражи или оставить жалобу без удовлетворения. В юридической литературе отмечается, что сама процедура по рассмотрению жалоб на арест воспринимается как нормальная в демократическом обществе форма защиты конституционного права граждан на личную свободу и личную неприкосновенность. Конституционное закрепление принципа судебной защиты означает приведение российской правовой системы в соответствие с международными положениями и стандартами обеспечения прав и свобод человека и гражданина. Исходя из ч. 3 ст. 46 Конституции РФ каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека и гражданина, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

Российская Федерация ратифицировала 5 мая 1998 г. Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней, что стало частью национального законодательства Российской Федерации. Это открыло возможности для российских граждан и всех лиц, находящихся под юрисдикцией Российской Федерации, строить свою защиту в судах непосредственно на положениях Конвенции и Протоколов и обжаловать в Европейский суд решения государственных инстанций, ущемляющие их права[35].

С конституционным правом на защиту связано и конституционное право, выражающееся в том, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ). Это право, закрепленное в Конституции, свидетельствует о наличии одной из гарантий права на судебную защиту и доступа к правосудию. Рассмотрение дела в «том суде» означает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только федеральными судами и судами субъектов Российской Федерации. Как известно, процессуальным законодательством устанавливается три вида подсудности: территориальная, предметная и персональная. Правила, установленные для подсудности, не могут быть изменены без соответствующего закона. В то же время ряд категорий лиц вправе просить об изменении подсудности в отношении них. Например, судья, который обвиняется в совершении преступления и дело которого направляется в суд, вправе ходатайствовать о том, чтобы его дело рассматривал Верховный Суд РФ.

Конституция РФ установила право на разбирательство дела законным судьей. Это означает, что лицо имеет право на рассмотрение дела законным судьей и что лицо имеет право на разбирательство его дела судом, состоящим из судей, компетентность которых отвечает установленным требованиям в целях надлежащего отправления правосудия. Судьи могут рассматривать дела единолично, а также с участием присяжных, арбитражных заседателей. Лицо вправе ходатайствовать о рассмотрении его дела как судьей единолично, так и коллегиально.

Гласность в деятельности судов

Конституция РФ в ч. 1 ст. 123 устанавливает: «Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом». Аналогичная формула содержится в ст. 9 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации».

Провозглашение устности и гласности при отправлении правосудия формулирует одно из главных отличий реализации судебной власти от деятельности иных государственных органов, устанавливает норму отношений судов и общественности. Этот конституционный принцип означает, что во всех судах судебной системы Российской Федерации, а именно в общих, военных, арбитражных судах разбирательство конкретных уголовных, гражданских, административных дел осуществляется открыто. На судей возлагается обязанность обеспечить возможность для населения и представителей средств массовой информации присутствовать при судебном разбирательстве по делу.

Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» рассматривает присутствие граждан (физических лиц), в том числе представителей организаций (юридических лиц), общественных объединений, органов государственной власти и органов местного самоуправления в открытом судебном заседании как способ обеспечения доступа к информации о деятельности суда (ст. 6). Названный Закон конкретизирует это полномочие о присутствии в судебном заседании, указывая, что граждане (физические лица), в том числе представители организаций (юридических лиц), общественных объединений, органов государственной власти и органов местного самоуправления, имеют право присутствовать в открытом судебном заседании, а также фиксировать ход судебного разбирательства в порядке и формах, которые предусмотрены законодательством Российской Федерации (ст. 12).

При рассмотрении этих дел в зал судебного заседания не допускаются граждане моложе 16 лет, если они не являются обвиняемыми, потерпевшими, другими участниками процесса или свидетелями. Остальным гражданам обеспечивается свободный доступ в зал судебного заседания. Представители прессы и иных средств массовой информации вправе свободно освещать в печати и иных средствах массовой информации ход и результаты рассмотрения конкретных дел.

Федеральный конституционный закон о судебной системе включает данное положение в число основных принципов организации деятельности судов, так как гласность судебного разбирательства, с одной стороны, является существенным признаком демократизма судопроизводства, а с другой – своеобразной формой социального контроля населения за реализацией в судебной деятельности конституционных принципов правосудия. Присутствие в зале судебного заседания граждан и представителей общественности обязывает судей более строго относиться к выполнению установлений закона, определяющих процедуру судебной деятельности.

Реализацию принципа гласности Закон о судебной системе и УПК РФ рассматривают как общее правило, а проведение закрытого судебного заседания – как исключение, частное изъятие из общей установки и только в случаях, предусмотренных федеральным законом.

В открытых судебных заседаниях рассматриваются гражданские и уголовные дела в суде не только первой инстанции, но и второй инстанции, а также в апелляционном порядке. Отдельные изъятия допускаются в случаях, когда из-за недостаточной площади помещения председательствующий по делу распоряжается ограничить доступ присутствующих в зал судебного заседания.

Однако при рассмотрении дела в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам суд лишь в необходимых случаях приглашает на заседание суда для дачи объяснений осужденного, оправданного, их защитников, законных представителей несовершеннолетних, потерпевшего и его представителя, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей. Однако в случае обращения этих лиц в надзорную инстанцию с ходатайством о допуске в судебное заседание отсутствуют законные основания для отказа в удовлетворении такого ходатайства.

При кассационном пересмотре приговора в Верховном Суде РФ суду следует запрашивать мнение осужденного о его желании участвовать в рассмотрении дела в вышестоящем суде. Это участие обеспечивается в необходимых случаях посредством применения современных технологий, в частности, видеоконференцсвязи.

Гласность судопроизводства, открытое проведение судебных заседаний – нормативное установление, отступление от которого представляет собой нарушение закона. Поэтому изъятия из общего правила допустимы только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Конкретизируя конституционные нормы о гласности применительно к процедуре судопроизводства в арбитражном суде, Арбитражный процессуальный кодекс РФ устанавливает, что разбирательство в арбитражных судах открытое, но слушание дел в закрытом заседании допускается: а) в случаях, предусмотренных законом о государственной тайне; б) при удовлетворении судом ходатайства участвующего в деле лица, ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой и иной тайны; в) в других случаях, предусмотренных федеральным законом.

Законодательство об уголовном судопроизводстве обязывает суд обеспечить открытое судебное разбирательство, за исключением случаев, когда это может привести к разглашению охраняемой федеральным законом государственной, военной, коммерческой или иной тайны.

Вместе с тем законодатель допускает возможность проведения закрытого судебного заседания по мотивированному определению суда или по постановлению судьи по делам о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста 16 лет; когда рассмотрение дел о преступлениях против половой неприкосновенности или половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и человеческое достоинство, а также в случаях, когда этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких им лиц (ч. 2 ст. 241 УПК РФ).

Следует отметить, что за годы проведения судебной реформы вопрос о гласности и открытости правосудия неоднократно поднимался судейским сообществом и средствами массовой информации. Проведенный Верховным Судом РФ анализ судебной практики показал, что суды прибегают к закрытию судебного разбирательства по предусмотренным законом основаниям, не злоупотребляя этим правом. Так, в 2007 г. в закрытом судебном заседании было рассмотрено около 18 тыс. гражданских дел, или 0,2 % от общего числа рассмотренных, и 11 тыс. уголовных дел, или 1 % от общего числа рассмотренных. Из гражданских дел – 93 % составили дела об усыновлении; 6 % дел – по основаниям сохранения тайны частной жизни; 1 % дел – содержащих сведения, составляющие государственную тайну. Наибольшее количество уголовных дел, рассмотренных в закрытых заседаниях, составили дела о преступлениях, связанных с посягательствами на половую неприкосновенность, – 68 %, с преступлениями, совершенными несовершеннолетними, – 29 %; по основаниям обеспечения безопасности участников процесса – 2 %; дел, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, – 1 %[36].

В закрытом заседании суда рассмотрение дел осуществляется с соблюдением всех правил судопроизводства. Определение суда (постановление судьи) о рассмотрении дела в закрытом заседании может быть вынесено в отношении как всего разбирательства, так и отдельных его частей. Решение о закрытии судебного заседания принимается судом по собственной инициативе или по ходатайству участвующих в деле лиц. В определении или постановлении суда о проведении закрытого судебного разбирательства должны быть указаны конкретные фактические обстоятельства, на основании которых суд принял данное решение.

Предоставляя гражданам право присутствовать на судебном заседании, закон возлагает на них и определенные обязанности: соблюдать тишину, порядок, не мешать участникам процесса и подчиняться распоряжениям председательствующего. В случае неподчинения этим требованиям и нарушения установленного порядка виновники могут быть удалены из зала судебного заседания. Определенные ограничения распространяются и на средства массовой информации. Размещение в зале судебного заседания радио – и телевизионной аппаратуры допустимо лишь с разрешения председательствующего. Средства массовой информации, освещая ход процесса, должны в силу презумпции невиновности воздерживаться от преждевременных выводов о виновности подсудимого, доказанности обвинения.

Действующий процессуальный закон предусматривает возможность удаления из зала судебного заседания отдельных участников судебного заседания, которое не может рассматриваться как ограничение гласности. Эта мера применяется в отношении нарушителей порядка в судебном заседании или в целях обеспечения объективности даваемых свидетелем, потерпевшим показаний.

Приговоры и решения всех судов во всех случаях провозглашаются публично. В случае рассмотрения дела в закрытом заседании по мотивированному определению суда (постановлению судьи) могут оглашаться только вводная и резолютивная части приговора.

2.6. Организационное обеспечение судебной системы

Обеспечение деятельности судов непосредственно связано с конституционными принципами самостоятельности суда и независимостью судей.

Организационное обеспечение означает мероприятия кадрового, финансового, материально-технического и иного характера, направленные на создание условий для полного и независимого осуществления правосудия.

Принцип абсолютной финансово-экономической достаточности функционирования судебной системы закреплен Конституцией РФ. Статья 124 Конституции установила, что финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия.

Но организационное обеспечение – более емкое понятие, помимо финансирования оно включает в себя и другие направления, что видно из приведенного выше определения.

На протяжении длительного времени все вопросы организационного обеспечения судебной системы решались Министерством юстиции и его органами.

Проявлением кризиса юстиции накануне проведения судебной реформы был низкий уровень материально-технического обеспечения судов. По данным, приводимым в Концепции судебной реформы, 39 % судов к тому времени были размещены крайне неудовлетворительно, свыше 300 судов расположены в ветхих, аварийных зданиях. Между тем, строительство судебных зданий неуклонно сокращалось: от 468 на протяжении 1971–1975 гг. до 75 в 1986–1990 гг.[37] Все это не могло не отражаться на качестве работы судов. Так, почти половина судей из-за отсутствия залов судебного заседания вынуждены были рассматривать уголовные и гражданские дела в кабинетах, нарушая принцип гласности.

Осуществление функции обеспечения деятельности судов по существу позволяло органам исполнительной власти, каковым являлось Министерство юстиции, вторгаться в осуществление правосудия. Кроме кадрового и материально-технического обеспечения судебной системы органы юстиции обладали полномочиями по обобщению судебной практики, ее анализу и оказанию помощи судам в правильном применении законодательства, контролю за соблюдением процессуальных сроков, подготовке к судебному заседанию и др. Не случайно эта функция именовалась «организационным руководством» или «организационным управлением» судебной деятельностью. «Такой круг полномочий, связанный с проверкой деятельности судов, давал в руки Министерства юстиции мощные рычаги воздействия не только на организационный аспект судебной деятельности, но и непосредственно на отправление правосудия», – отмечает Председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев[38].

Суды постоянно стремились дистанцироваться от органов исполнительной власти и полностью выйти из-под их зависимости. Были периоды, когда организационное обеспечение возлагалось на вышестоящие суды, но практика показала, насколько сложно одновременно осуществлять правосудие и решать организационные вопросы. Совмещение вышестоящими судами надзорных полномочий с управленческими и организационными функциями приводило к тому, что нижестоящие суды оказались не только в процессуальном, но и в административном их подчинении. В свою очередь вышестоящие суды несли прямую ответственность за состояние дел в нижестоящих судах.

Предпринимались попытки разграничить полномочия вышестоящих судов и органов юстиции по обобщению и анализу судебной практики, но они не дали положительного результата. В 1989 г. полномочия органов юстиции в отношении судов были существенно сокращены, но это не сильно меняло ситуацию.

«Хотя организационное руководство судами со стороны Министерства юстиции СССР и его органов заменено организационным обеспечением деятельности судов и органы юстиции лишились права проводить проверки в судах, заслушивать председателей судов, обобщать судебную практику, они не утратили всех рычагов власти», – констатируется Концепцией судебной реформы 1991 года[39]. За ними сохранялись право подбора судебных кадров, их подготовка, внесение в представительные органы предложений по вопросам организации судов и их материально-технического обеспечения.

Концепция, на наш взгляд, не совсем последовательна при решении вопроса о том, кем именно должно осуществляться организационное обеспечение судов. Однозначно концептуальное положение о единых принципах централизованного ресурсного обеспечения судов за счет республиканского бюджета, что избавит председателей судов от переговоров с местными властями по поводу улучшения материально-технического оснащения судов. Но в то же время Концепция сохраняла за Министерством юстиции функцию материально-технического обеспечения судов, полагая, что Минюст должен выступать «фондодержателем и генеральным заказчиком капитального строительства». Однако по мере продвижения реформы сохраняющаяся система обеспечения деятельности судов все больше показывала свою неэффективность. В октябре 1998 г. было принято специальное постановление Государственной Думы «О критической ситуации в финансовом обеспечении судебной системы Российской Федерации», в котором отмечалось неудовлетворительное положение в обеспечении деятельности судов.

«Анализ возможных вариантов улучшения организационной работы судов общей юрисдикции привел к идее создания в рамках судебной системы автономного органа управления, – отмечает В.М. Лебедев, – который, с одной стороны, обеспечивал бы ресурсное и материально-техническое обеспечение судов, а с другой – непосредственно занимался организацией их работы, включая контроль за деятельностью администрации и аппаратов судов по обеспечению процесса правосудия»[40].

Завершением поиска наиболее оптимальной формы организационной самостоятельности и независимости судов стало учреждение Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. Таким образом был определен статус учреждаемого органа. Он не являлся судебным органом, не осуществлял правосудие, но в то же время находился в системе судебной власти.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» обозначил лишь направление деятельности Судебного департамента и некоторые его организационные принципы: Судебный департамент при Верховном Суде РФ и входящие в его систему органы организационно обеспечивают деятельность судов общей юрисдикции и органов судейского сообщества, предоставляют в их распоряжение необходимые ресурсы; Судебный департамент является юридическим лицом; его руководитель назначается на должность Председателем Верховного Суда РФ с согласия Совета судей РФ (ст. 31).

Структура, полномочия и порядок деятельности Судебного департамента и его органов были определены Федеральным законом от 19 декабря 1997 г. «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации».

В ст. 1 данного Закона отмечается, что Судебный департамент является федеральным государственным органом, осуществляющим организационное обеспечение деятельности верховных судов республик, краевых и областных судов, судов городов федерального значения, судов автономной области и автономных округов, районных судов, военных и специализированных судов, органов судейского сообщества, а также финансирование мировых судей.

Таким образом, организационное обеспечение, осуществляемое Судебным департаментом при Верховном Суде РФ, распространяется на суды общей юрисдикции, за исключением Верховного Суда РФ. В отношении мировых судей Судебный департамент осуществляет только финансирование.

Обеспечение деятельности Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ осуществляется аппаратами этих судов. Обеспечение деятельности других арбитражных судов осуществляет Высший Арбитражный Суд (ст. 30 Закона «О судебной системе в Российской Федерации»).

Более 90 % всех дел рассматривается судами общей юрисдикции, поэтому целесообразно подробнее остановиться на деятельности Судебного департамента при Верховном Суде РФ.

Судебный департамент и его органы призваны способствовать укреплению самостоятельности судов, независимости судей и невмешательства в осуществление правосудия (ст. 4). Закон выделяет в качестве основного принципа организационного обеспечения судов именно принцип невмешательства в осуществление правосудия. Соблюдение его особенно важно, учитывая опыт прошлых лет. Требовалось четко определить пределы взаимодействия органов, обеспечивающих судебную деятельность, с самой этой деятельностью.

Одним из первых документов Судебного департамента по обеспечению принципа невмешательства в осуществление правосудия был приказ Генерального директора Судебного департамента от 27 апреля 1999 г. 43, которым до сведения сотрудников доводилось Инструктивное письмо об изучении работниками системы Судебного департамента вопросов организации деятельности судов общей юрисдикции. Согласно письму работники Судебного департамента, его органов и учреждений, решая вопросы организационного обеспечения деятельности судов, не вправе вмешиваться в деятельность судов по принятию дел к производству, их рассмотрению и вынесению судебных решений, а также в вопросы обоснованности выносимых судебных решений и связанные с этим спорные моменты. Недопустимо требовать каких-либо объяснений от судей. Вместе с тем, они могут принимать участие в рассмотрении и проверке жалоб и заявлений, связанных с недостойным поведением судей, если на то имеется письменное поручение председателя областного или равного ему суда, а также председателя соответствующей коллегии судей. Предметом самостоятельного рассмотрения работниками управлений Судебного департамента в субъектах Федерации могут быть только те жалобы и заявления граждан, которые касаются вопросов, непосредственно связанных с организационным обеспечением деятельности судов.

Таковы в основных чертах положения первого ведомственного акта, которым были конкретизированы взаимоотношения органов Судебного департамента при Верховном Суде РФ и судов.

Организационное обеспечение деятельности судов осуществляется в нескольких направлениях:

– подготовка кадров для судов;

– материально-техническое обеспечение судов;

– финансирование деятельности судов;

– мероприятия иного характера по обеспечению их деятельности.

В соответствии с названными направлениями Федеральным законом «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации» определены и полномочия Судебного департамента.

В сфере кадрового обеспечения деятельности судов Судебный департамент определяет потребность судов в кадрах, обеспечивает работу по отбору кандидатов на должности судей, взаимодействует с образовательными учреждениями, осуществляющими подготовку и повышение квалификации судей и работников аппаратов судов. Кроме того, Судебный департамент перераспределяет по согласованию с Председателем Верховного Суда РФ и с учетом мнения председателей соответствующих судов вакансии на должности судей, ведет статистический и персональный учет судей и работников аппарата суда. Это означает, что кадровое обеспечение включает в себя контроль Судебного департамента и его органов за истечением сроков полномочий судей и своевременное представление документов для назначения кандидатов на эти должности.

Наиболее острым для судов вопросом является все возрастающая нагрузка судей. Это во многом влияет на качество осуществления правосудия. Министерством юстиции РФ и Министерством труда РФ 27 июня 1996 г. было принято постановление «Об утверждении норм нагрузки судей и работников аппаратов судов субъектов Российской Федерации». Однако после принятия Закона «О судебной системе Российской Федерации» соответствующие нормативы должны устанавливаться федеральным законом. Как отмечает Генеральный директор Судебного департамента А.В. Гусев, принципиальное решение проблемы состоит в принятии федерального закона о приведении штатной численности судей в соответствие с нормами нагрузки судей, утвержденными вышеназванным постановлением. Материалы по этому вопросу были подготовлены Судебным департаментом, рассмотрены Пленумом Верховного Суда РФ 11 апреля 2000 г. Проект в порядке законодательной инициативы внесен на рассмотрение Государственной Думы[41]. Однако такой закон принят не был. Этот вопрос вновь поднимался на очередном VII Всероссийском съезде судей в ноябре 2008 г. Съездом было поручено Судебному департаменту в течение первого полугодия 2009 г. совместно с Высшим Арбитражным Судом РФ подготовить и внести на рассмотрение высших судов страны и Совета судей Российской Федерации законопроект «О нормах нагрузки на судей арбитражных судов, судов общей юрисдикции, мировых судей, на работников аппаратов судов и государственных служащих Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации и его органов в субъектах Российской Федерации»[42].

Как отмечалось на съезде, в период, прошедший с предыдущего Всероссийского съезда судей, основными направлениями деятельности Судебного департамента были снижение судебной нагрузки судей за счет укомплектования вакантных должностей федеральных судей и освобождение судей от технической работы в связи с вводом должности помощников судей.

Предоставление Судебному департаменту права перераспределения в судах вакансий является реальной возможностью снижения судебной нагрузки. По данным, приведенным в докладе на съезде Генеральным директором Судебного департамента, в районных судах на 427 уменьшилось количество вакантных должностей судей. В необходимых случаях с учетом судебной нагрузки вакантные должности перераспределены.

Материально-техническое обеспечение судебной системы предполагает наделение Судебного департамента при Верховном Суде РФ широкими полномочиями – от капитального строительства и ремонта зданий до обустройства их мебелью и снабжением канцелярскими принадлежностями.

В полномочия Судебного департамента входят организация строительства зданий судов, их ремонт и техническое оснащение зданий и помещений судов. Судебный департамент организует разработку и внедрение программно-аппаратных средств, необходимых для ведения судопроизводства, а также информационно-правового обеспечения судебной деятельности.

Масштабы деятельности департамента в этом направлении чрезвычайно широки, о чем свидетельствуют данные, приведенные на VII Всероссийском съезде судей. Качество отправления правосудия ставилось департаментом в прямую зависимость от достаточности служебных площадей для размещения судейского корпуса, аппарата суда, залов судебных заседаний. Поэтому одной из основных, базовых задач Судебного департамента было улучшение условий размещения судов. Данная работа осуществлялась в рамках Федеральных целевых программ «Развитие судебной системы России», в частности, в рамках Программы за 2005–2007 гг. было приобретено для судов 67 зданий; построено либо реконструировано 64 здания. До конца 2008 г. намечено построить 21 здание и приобрести 17 зданий. Введение новых площадей потребовало в свою очередь налаживания содержания и инженерно-технической эксплуатации зданий. За период, прошедший со времени предыдущего съезда, после капитального ремонта было введено 348 зданий судов. В соответствии с аналитической целевой программой Судебного департамента «Комплексный капитальный ремонт зданий федеральных судов общей юрисдикции» предполагается отремонтировать 400 зданий, из них в 2008 г. должны были быть отремонтировано 102 здания[43].

Отдельным пунктом Федерального закона «О судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации» выделены полномочия по социальному обеспечению судей. Судебный департамент организует материальное и социальное обеспечение судей, в том числе пребывающих в отставке, работников аппарата судов, а также принимает меры по обеспечению их благоустроенным жильем, организует медицинское обслуживание и санаторно-курортное лечение судей, в том числе пребывающих в отставке, членов их семей и работников аппаратов судов (п. 18 ч. 1 ст. 6). В отчете Генерального директора Судебного департамента на VII Всероссийском съезде судей сообщалось, что в течение 2005–2008 гг. в соответствии с Федеральными целевыми программами «Развитие судебной системы России» на 2002–2006 гг. и на 2007–2011 гг. Судебным департаментом было приобретено жилье для 632 судей. Объем средств, выделенных для этих целей, увеличился по сравнению с 2005 г. почти в 4 раза. Однако эффективному использованию этих бюджетных средств, – отмечается в отчете, – препятствовало отсутствие соответствующего нормативного правового акта, определяющего порядок обеспечения отдельными жилыми помещениями судей, нуждающихся в улучшении жилищных условий[44].

Не меньшее значение Судебный департамент придает обеспечению судьям уровня оплаты труда, соответствующего их высокому статусу и ответственности. В условиях рыночных отношений оплата труда судей является фактором, обеспечивающим финансовую независимость судей. При должном уровне оплаты исключается возможность какого бы то ни было воздействия на процесс отправления правосудия, и в целом это является гарантией независимости судебной деятельности. Повышение должностных окладов судей за последние несколько лет возросло в 3,33 раза.

Финансирование деятельности судов. Обеспечение финансовых потребностей судов Судебный департамент считает самой ответственной из возложенных на него задач.

В соответствии с предоставленными ему полномочиями департамент осуществляет финансирование судов, разрабатывает и представляет в Правительство согласованные с Председателем Верховного Суда и Советом судей предложения о финансировании судов, мировых судей и квалификационных коллегий судей на очередной финансовый год. Особо важной является работа Судебного департамента по ежегодной подготовке бюджетной заявки по финансированию судов при формировании федерального бюджета.

На Судебный департамент возлагается обязанность финансировать возмещение издержек по делам, рассматриваемым судами и мировыми судьями.

Федеральным законом от 30 ноября 2004 г. управления Судебного департамента наделяются правом контроля расходования судами и органами судейского сообщества бюджетных средств и проведения ревизии их финансово-хозяйственной деятельности. Особое внимание уделяется использованию выделяемых судам средств на модернизацию инфраструктуры судебной системы. Контроль расходования бюджетных средств осуществляется различными способами, включающими в себя ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности, контроль за выполнением предложений, принятых по результатам ревизий, и т. д.

Существуют и иные формы контроля Судебного департамента за деятельностью судов, не связанной с отправлением правосудия: проверка деятельности канцелярии, организация работы с документами, своевременность назначения дел и материалов к слушанию, сроки оформления рассмотренных дел.

Подводя итоги финансового обеспечения судов, Генеральный директор Судебного департамента подчеркивает, что в целом им удалось не только обеспечить своевременное и в полном объеме финансирование судов, но и увеличить объемы выделяемых бюджетных средств. Бюджет Судебного департамента в 2008 г. почти в три раза превысил уровень 2004 г.[45]

Организационное обеспечение судов, осуществляемое Судебным департаментом, включает и мероприятия иного характера. К их числу относятся изучение организации деятельности судов и подготовка предложений о ее совершенствовании. Департамент вносит в Верховный Суд РФ предложения о создании либо об упразднении судов. Этим определяется его роль в реорганизации судов.

Дополнительной гарантией объективного рассмотрения уголовных дел и вынесения справедливого приговора служит коллегиальное его рассмотрение.

Федеральный закон от 30 декабря 2008 г. 321-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам противодействия терроризму» выделил категорию тяжких и особо тяжких преступлений в сфере общественной безопасности, дела которой в обязательном порядке подлежат коллегиальному рассмотрению в составе трех судей федерального суда общей юрисдикции. В отношении остальных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях сохраняется прежний порядок – коллегиальное рассмотрение зависит от усмотрения обвиняемого (п. 3 ч. 2 ст. 30 УПК РФ).

Внесение в ст. 30 УПК РФ изменений потребовало реорганизацию односоставных и двухсоставных федеральных судов. В основном это относится к районным судам. Потребовалось их укрупнение и, соответственно, упразднение судов, в которых имелось менее трех судебных составов. В результате ликвидации и реорганизации малосоставных районных судов создаются межрайонные суды. Приняты федеральные законы об упразднении некоторых районных судов Ульяновской, Курганской, Пензенской, Владимирской, Читинской, в общей сложности – в 11 областях.

Проведение большой организационной работы потребовало от Судебного департамента образования новых судов в связи с объединением некоторых субъектов Российской Федерации. На протяжении нескольких последних лет приняты федеральные конституционные законы об образовании в составе Российской Федерации Забайкальского края в результате объединения Читинской области и Агинского Бурятского автономного округа, Иркутской области, объединившей Иркутскую область и Усть-Ордынский Бурятский автономный округ. Красноярский край также объединил несколько субъектов Федерации. В упраздняемых субъектах Федерации потребуется провести в переходный период упразднение ранее действовавших судов с передачей относящихся к их ведению вопросов осуществления правосудия в юрисдикцию вновь создаваемого краевого или областного суда. При этом должен быть проработан вопрос о возможности образования постоянной сессии вновь образуемого суда административно-территориальной единицы с особым статусом (таковыми являются, например, Усть-Ордынский Бурятский округ и Агинский Бурятский округ). И вся эта организационная работа возлагается на Судебный департамент при Верховном Суде РФ и его органы.

Организационное обеспечение судебной системы носит комплексный характер, включает в себя обозначенные выше направления. В полном объеме организационное обеспечение распространяется на федеральные суды общей юрисдикции (за исключением Верховного Суда РФ). Но в отношении мировых судей Судебный департамент занимает особое положение, он лишь финансирует мировых судей. Очевидно, это объясняется тем, что мировые судьи относятся к системе судов субъектов Федерации, и, по мнению законодателя, все вопросы кадрового и материально-технического характера должны относиться к полномочиям субъектов Российской Федерации.

Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации» конкретизировал положения ч. 1 ст. 1 Федерального закона «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации» в части финансирования департаментом мировых судей. В соответствии со ст. 10 Закона о мировых судьях финансовые расходы на заработную плату мировых судей и социальные выплаты осуществляются из федерального бюджета через органы Судебного департамента. Что же касается материально-технического обеспечения деятельности мировых судей, то в первоначальной редакции закона (от 17 декабря 1998 г.) оно должно было осуществляться органами юстиции либо органами исполнительной власти соответствующего субъекта Федерации. В настоящее время органы юстиции лишены такого права. Мировые судьи занимают особое положение в судебной системе. Они относятся к судам субъектов Федерации и одновременно являются судами общей юрисдикции по характеру и объему своей компетенции. Возложение финансирования их расходов на заработную плату и материально-технического обеспечение на органы, относящиеся к различным ветвям государственной власти, порождает неопределенность и неоднозначность в создании условий для обеспечения правосудия, исключает единый подход в осуществлении организационного обеспечения деятельности мировых судей в различных субъектах Российской Федерации.

Передача функции организационного обеспечения органу судебной власти в лице Судебного департамента при Верховном Суде РФ расценивается как одно из достижений судебной реформы. Но тогда необходимо соблюдать последовательность и распространить полномочия Судебного департамента по организационному обеспечению судов на все суды общей юрисдикции, в том числе и на мировых судей. Решение кадровых вопросов в соответствии с п. «л» ст. 72 Конституции РФ отнесено к предмету совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

Неоднократно предлагалось обсудить вопрос о целесообразности создания специальных подразделений при управлениях Судебного департамента и его территориальных органов в субъектах РФ для осуществления организационного обеспечения деятельности мировых судей[46].

Начиная с 2001 г. Судебным департаментом разрабатывались законопроекты, предусматривающие возложение всего комплекса мер по организационному обеспечению деятельности мировых судей на органы Судебного департамента, однако до сих пор этот вопрос не решен. Наиболее оптимальным вариантом представляется передача Судебному департаменту всего комплекса полномочий по организационному обеспечению деятельности мировых судей.

Судебный департамент может стать для мировой юстиции организационным центром, который аккумулировал бы всю информацию о деятельности мировых судей, анализировал ее, выявлял проблемы, намечал меры к их разрешению, прогнозировал развитие этого института[47].

«Правовая неурегулированность этого вопроса, – обращал внимание VII Всероссийского съезда судей Генеральный директор Судебного департамента А.В. Гусев, – приводит к тому, что два государственных органа (федеральный и субъекта Российской Федерации) вынуждены параллельно заниматься вопросами обеспечения мировых судей и отчетностью об их деятельности. Позиция Судебного департамента такова: для мировых судей, входящих в единую систему судов общей юрисдикции, целесообразно иметь общую модель организации и обеспечения их деятельности»[48].

Глава 3. Конституционно-правовой статус судьи

3.1. Принципы независимости, неприкосновенности и несменяемости судьи как конституционные основы его правового положения

Конституция РФ уделяет особое внимание основам правового положения судьи как носителя судебной власти. Принципы независимости, неприкосновенности и несменяемости судьи как носителя судебной власти развивают базовую идею самостоятельности судебной власти в целом. Положения ст. 120–122 Конституции РФ провозглашают названные принципы как основополагающие в определении статуса судьи в российской правовой системе. Эти положения опираются на иные конституционные нормы, в частности, на ч. 2 ст. 3, ч. 2 ст. 4, ст. 10, ч. 1 и 2 ст. 11, ч. 1 и 2 ст. 15, п. «е» ст. 83, п. «ж» ч. 1 ст. 102, гл. 7 Конституции РФ. Кроме того, основы независимости судей сформулированы и закреплены в целом ряде федеральных законодательных актов (Федеральных конституционных законах «О судебной системе Российской Федерации», «О Конституционном Суде Российской Федерации», «О военных судах Российской Федерации», «Об арбитражных судах в Российской Федерации», Законе «О статусе судей в Российской Федерации», Законе «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации», а также в процессуальных кодексах). Они закреплены также в соответствующих международно-правовых актах и иных международных документах. Прежде всего, это Основные принципы независимости судебных органов (1985); Процедуры эффективного осуществления Основных принципов независимости судебных органов, принятые 24 мая 1989 г. Резолюцией Экономического и Социального совета ООН 1989/60; Европейская хартия о статусе судей и Пояснительный меморандум к ней; Рекомендация R(94)12 Комитета министров государствам – членам Совета Европы о независимости, эффективности и роли судей, принятая Комитетом министров 13 октября 1994 г.

В Конституции РФ также закреплены наиболее важные гарантии независимости судей. К ним относятся: несменяемость судей, наличие особого порядка прекращения или приостановления их полномочий (ст. 121), неприкосновенность судьи, невозможность привлечения судьи к уголовной ответственности иначе как в порядке, определяемом федеральным законом (ст. 122), особый порядок назначения судей на должность (ч. 1 и 2 ст. 128).

Согласно Закону о статусе судей (ст. 9) независимость судьи обеспечивается: предусмотренной законом процедурой осуществления правосудия; запретом под угрозой ответственности чьего бы то ни было вмешательства в деятельность по осуществлению правосудия; установленным порядком приостановления и прекращения полномочий судьи; правом судьи на отставку; неприкосновенностью судьи; системой органов судейского сообщества; предоставлением судье за счет государства материального и социального обеспечения, соответствующего его высокому статусу.

Предусмотрено, что гарантии независимости судьи, включая меры его правовой защиты, материального и социального обеспечения, установленные законом, распространяются на всех судей в России и не могут быть отменены и снижены иными нормативными актами РФ и субъектов РФ.

Общепризнанно, что независимость судей не должна рассматриваться как их личная привилегия, обусловленная их статусом. Этот конституционный принцип одновременно является важнейшей гарантией права граждан на судебную защиту, гарантией беспристрастности суда, через которую возможно вынесение справедливого решения. Европейская хартия о статусе судей устанавливает, что «целью статуса судьи является обеспечение компетентности, независимости и беспристрастности, которых каждый гражданин вправе ожидать от судебных инстанций и от каждого судьи, которому доверена защита его прав. Статус исключает возможность принятия и применения любых нормативных положений и процедур, способных поколебать доверие к их компетентности, независимости, беспристрастности»[49].

В правовой системе России проблема обеспечения независимости судей, при всем сходстве имеющихся затруднений с существующими в других странах, имеет и свою специфику. Во многом это связано с недостаточно долгой историей развития реального разделения властей и формирования правового государства. Тем не менее, обеспечение судейской независимости является первостепенной, приоритетной задачей в концепции совершенствования судебной системы. Президент России заявил о начале следующего этапа судебных преобразований. Согласно его распоряжению от 20 мая 2008 г. среди приоритетов, направленных на повышение эффективности судебной системы, важнейшей задачей реформирования обозначена работа по обеспечению ее независимости.

Несмотря на конституционное закрепление принципа независимости судей и установление ряда гарантий ее обеспечения в федеральных законах, как показывают научные исследования и практика, возникают сложности с обеспечением реальной независимости судей. Также существуют отдельные проблемы, свидетельствующие о тенденции снижения уровня гарантий независимости судей.

На реализацию принципа независимости судей влияют как внешние, так и внутренние факторы. К внешним факторам относятся посягательства на судебную независимость со стороны других ветвей государственной власти, прежде всего исполнительной. К внутренним факторам относятся воздействия организационно-управленческого характера, существующие в самой судебной системе и исходящие от квалификационных коллегий судей и председателей судов.

Одно из наиболее распространенных мнений о причинах отсутствия независимости судей сводится к гипертрофированной роли председателей судов[50]. Председатели судов пользуются значительной властью в отношении судей, приписанных к соответствующему суду, особенно в вопросах назначения на должность, повышения в должности и отстранения от должности. Именно председатель суда составляет на судей характеристики и рекомендует их либо для назначения на должность по истечении трехлетнего испытательного срока, либо для повышения в должности. Кроме того, от председателя суда во многом зависит материальное благополучие, а также качество социальных гарантий судьи. И эта зависимость заложена в действующем законодательстве[51].

Как свидетельствует практика квалификационных коллегий, мотивом отказа в даче рекомендации для повторного назначения, как правило, является отрицательная оценка работы судьи в течение трехлетнего срока, даваемая председателем суда. Последний представляет в квалификационную коллегию сведения о количестве рассмотренных претендентом на повторное назначение дел и качестве принятых решений за три года. При оценке качества вынесенных решений весьма велико значение субъективного момента. Одна и та же доля отмененных и измененных решений может быть, а может и не быть основанием для отрицательной характеристики профессиональных качеств претендента на повторное назначение. Что касается количества принятых решений, оно определяется председателем суда, поскольку распределение дел находится в сфере его полномочий.

Согласно российскому законодательству абсолютное право распределения дел между судьями принадлежит председателю суда. При этом он вправе и перераспределить дело уже после того, как оно было направлено одному из судей. Известно, что имели место случаи, когда председатели судов в целях получения необходимого им решения конкретные дела поручали судьям, от которых можно было ожидать «желаемого» решения, или когда дело отбирали у судьи, который отказывался уступать нажиму.

В силу ч. 1 ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. В науке эта норма называется «право на своего судью», а это значит, что каждое дело должно попадать к судье не по усмотрению его председателя. Вместе с тем механизма, детально регламентирующего на соответствующем законодательном уровне распределение, перераспределение дел, материалов и других обязанностей между судьями в многосоставных судах, в России нет[52].

В науке и на практике вопрос распределения дел остается малоизученным, поэтому в решении этого вопроса можно было бы обратиться к международному опыту.

В приложениях к Основным принципам, касающимся независимости судебных органов, разработанных и принятых VII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, одобренных в 1985 г. резолюциями Генеральной Ассамблеей ООН, можно найти следующие положения.

Во-первых, общепризнанно, что каждый имеет право на компетентный, независимый и беспристрастный суд.

Во-вторых, «распределение дел между судьями в судах, к которым они относятся, является внутренним делом судебной администрации» (п. 14)[53].

Итак, в ряде стран руководители судов никакого отношения к распределению дел не имеют. Дела по мере их подготовки сторонами распределяются администраторами суда, которые являются техническими работниками.

Существуют и иные нормы, предлагающие формы распределения дел между судьями. Например, Комитет министров государств – членов Совета Европы на основании ст. 15.b Устава Совета Европы принял Рекомендацию «О независимости, эффективности и роли судей в отправлении правосудия». В разделе «Общие принципы независимости судей» в п. «е» говорится: «На распределение дел не должны влиять желания любой из сторон в деле или любые лица, заинтересованные в исходе дела. Такое распределение может, например, производиться с помощью жеребьевки или системы автоматического распределения в алфавитном порядке или каким-либо аналогичным образом». В п. «f» речь идет о том, что «дело не может быть отозвано у того или иного судьи без веских оснований, каковыми являются, например, серьезная болезнь или конфликт интересов. Такие основания и процедуры отзыва должны предусматриваться законом и не зависеть от интересов правительства или администрации. Решение об отзыве дела у судьи должно приниматься органом, который пользуется той же независимостью, что и судья.

Таким образом, исключение из компетенции председателя суда права распределения дел между судьями позволит, во-первых, сократить их взаимодействие с представителями органов государственной власти, уменьшая вероятность попыток влияния на разрешение некоторых дел. Во-вторых, сократится возможность назначения «неудобных-деликатных» дел судьям, которые склонны выносить конъюнктурные решения. В-третьих, это будет способствовать усилению гарантии независимости судей.

Некоторый прогресс в этой области наметился в системе арбитражных судов. В соответствии с Регламентом арбитражных судов, утвержденным постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда от 5 июня 1996 г. 7 (в ред. от 22 июня 2006 г.), распределение дел, при наличии соответствующего программного обеспечения, может производиться в автоматизированном режиме. Данной возможностью уже пользуются многие арбитражные суды субъектов Федерации, в частности, Арбитражный суд Московской области. Однако в целом следует рассмотреть возможность законодательного закрепления за судьями дел определенной категории (специализацию), а также определенных территорий, как это уже делает ряд субъектов Федерации в отношении мировых судей.

Важной гарантией независимости судей является их несменяемость. Данный принцип закреплен в ст. 121 Конституции РФ и означает прежде всего то, что судья: не может быть назначен (избран) на другую должность или в другой суд без его согласия (ч. 1 ст. 15 Федерального конституционного закона о судебной системе); не подлежит переводу на другую должность или в другой суд без его согласия (ст. 12 Закона о статусе судей).

До принятия Федерального конституционного закона «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О военных судах Российской Федерации» от 29 июня 2009 г. 3-ФКЗ принцип несменяемости судей не был абсолютным, так как не учитывалась ситуация с военными судьями. До принятия указанного Закона действовала норма, позволявшая переводить военных судей без их согласия в военный суд, находящийся за пределами территории РФ или действующий в местностях, где введено чрезвычайное положение.

Это исключение для российских военных судей не соответствовало п. 3.4 Европейской хартии о статусе судей, в соответствии с которым работающий в суде судья в принципе не может быть назначен на должность или направлен на другую работу, даже в случае должностного повышения, без свободно выраженного на то своего согласия. Исключения из этого принципа допускаются только в случае, когда перемещение предусмотрено в качестве вынесенной в соответствии с законом дисциплинарной меры, в случае законного изменения организации судебной системы и в случае направления на другую работу временного характера в целях усиления соседнего суда, причем максимальный срок такого перевода строго ограничивается по статусу.

Несменяемость судьи означает также установление полномочий судьи на неопределенный срок без процедур перевыборов и переназначения. В первоначальной редакции Закона о статусе судей полномочия судьи не были ограничены определенным сроком (ст. 11). Однако Законом РФ от 14 апреля 1993 г. 4791-1 «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации»[54] были внесены изменения, в результате которых принцип несменяемости судей становится уже не абсолютным: «Полномочия судьи в Российской Федерации не ограничены определенным сроком, поскольку иное не установлено Конституцией и законами Российской Федерации». Впервые занимающие судейскую должность судьи районных (городских) народных судов, военных судов гарнизонов (армий, флотилий, соединений), т. е. самого массового звена судебной системы, должны сначала назначаться на пять лет, и только по прошествии пяти лет – без ограничения срока полномочий. В дальнейшем Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. 169-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Феде-рации»[55] пятилетний срок был заменен на трехлетний, но зато это правило стало распространяться на всех федеральных судей, за исключением судей Конституционного Суда, Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда.

Заметим, что Конституционный Суд РФ в своем определении от 1 декабря 1999 г. 210-О такое ограничение принципа несменяемости не признал противоречащим Конституции. Он указал, что по своей правовой природе трехлетний (пятилетний) срок полномочий впервые назначенных судей имеет по существу значение предварительного испытательного срока.

Как справедливо отмечают М.А. Краснов и Е.А. Мишина, «наличие проверочного этапа» любой продолжительности, даже если называть его испытательным сроком, серьезно нарушает принцип независимости судей»[56].

В силу этой нормы Закона впервые назначенный судья, желающий продолжить свою профессиональную деятельность, не может не учитывать, что ему снова придется пройти процедуру назначения. В этой ситуации особо важным является мнение председателя суда, который составляет на таких судей характеристики и вносит представления для назначения на должность на неограниченный срок.

Пока такая ситуация возможна, в беспристрастности судей, назначенных на трехлетний срок, нельзя быть уверенным.

Федеральным законом от 17 июля 2009 г. 157-ФЗ «О внесении изменений в статьи 6 и 11 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» и в статьи 17 и 19 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»[57] указанная норма была отменена и воспроизведена первоначальная редакция ст. 11 Закона о статусе судей: «Полномочия судьи федерального суда не ограничены определенным сроком». Однако необходимо учесть, что согласно п. 2 ст. 4 рассматриваемого Закона судьи федеральных судов, впервые назначенные на должность судьи сроком на три года до дня вступления в силу настоящего Федерального закона, могут быть назначены в установленном порядке на должность судьи федерального суда без ограничения срока полномочий после истечения указанного трехгодичного срока. Если после истечения указанного срока данный судья в установленном порядке не обратился в соответствующую квалификационную коллегию судей с заявлением о назначении его на должность судьи или соответствующая квалификационная коллегия судей отказала ему в рекомендации на должность судьи без ограничения срока полномочий, то он продолжает осуществлять свои полномочия до окончания рассмотрения по существу дела, начатого с его участием.

В будущем указанные изменения позволят в полной мере обеспечить реализацию положения ст. 121 Конституции РФ о том, что судьи в Российской Федерации несменяемы.

В то же время из принципа несменяемости судей, как указал Конституционный Суд РФ в определении от 11 марта 2005 г. 3-О, не вытекает право на пожизненное занятие должности судьи, т. е. несменяемость судьи не тождественна бессрочности пребывания в должности судьи. Поэтому предельный возраст всех федеральных судей, включая судей высших судов страны, и мировых судей в настоящее время составляет 70 лет. Срок полномочий и предельный возраст пребывания в должности судей конституционных (уставных) судов субъектов РФ устанавливаются законами соответствующих субъектов РФ. По этому вопросу Конституционный Суд РФ в определении от 27 декабря 2005 г. 491-О указал, что не могут расцениваться как нарушающие предписания ряда статей Конституции РФ положения Закона о статусе судей, допускающие установление законами субъектов РФ срока полномочий и предельного возраста пребывания в должности судьи для судей конституционных (уставных) судов субъектов РФ, отличающихся от установленных для судей федеральных судов, поскольку право субъекта РФ самостоятельно решать эти вопросы, также обусловленное особенностями правовой природы конституционных (уставных) судов, предполагает одновременно и обязанности субъекта РФ вводить такой срок полномочий и предельный возраст пребывания в должности судьи, которые гарантировали бы эффективное осуществление правосудия, соблюдение конституционных принципов независимости и несменяемости судей, а также обеспечивали бы надлежащие условия материального (социального) обеспечения судей при уходе в отставку.

В ч. 2 ст. 121 Конституции РФ предусмотрено: «Полномочия судьи могут быть прекращены или приостановлены не иначе как в порядке и по основаниям, установленным федеральным законом». Закон о статусе судей (ст. 13, 14) и Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» (ст. 17 и 18) устанавливают особые правила приостановления и прекращения полномочий судей, которые являются существенной гарантией обеспечения их независимости.

Полномочия судьи любого федерального суда, за исключением судей Конституционного Суда РФ, как и полномочия мирового судьи, приостанавливаются исключительно решением соответствующей квалификационной коллегией судей (как и принятие решения о возобновлении полномочий судьи) в случае: признания судьи безвестно отсутствующим решением суда, вступившим в законную силу; возбуждения уголовного дела в отношении судьи либо привлечения его в качестве обвиняемого по другому уголовному делу; участия судьи в предвыборной кампании в качестве кандидата в состав органа законодательной (представительной) власти Российской Федерации или органа законодательной (представительной) власти субъекта РФ; избрания судьи в состав органа законодательной (представительной) власти Российской Федерации или органа законодательной (представительной) власти субъекта РФ.

Полномочия судьи Конституционного Суда РФ могут быть приостановлены исключительно по решению самого Конституционного Суда РФ (как и их восстановление после отпадения оснований к их приостановлению), принимаемому не позднее одного месяца со дня выявления следующих оснований: а) в отношении судьи возбуждено уголовное дело либо он привлечен в качестве обвиняемого по другому уголовному делу; б) судья по состоянию здоровья временно не способен выполнять свои обязанности.

При этом важно иметь в виду, что приостановление полномочий судьи не прекращает его членства в судейском сообществе, не влечет прекращения выплаты ему денежного вознаграждения, не снижается уровень всех видов материального и социального обеспечения (за исключением случая избрания в качестве меры пресечения заключения судьи под стражу), он не лишается гарантий неприкосновенности. Но он не вправе осуществлять правосудие, в том числе участвовать в коллегиальных судебных заседаниях, и вынесенный им или с его участием судебный акт не будет законным, участвовать в заседаниях органов судейского сообщества, даже если в отношении него таким органом не принималось специальное (по приостановлению полномочий) решение. Судья Конституционного Суда РФ, полномочия которого приостановлены, не вправе также направлять официальные документы в государственные органы и организации, общественные объединения, должностным лицам и гражданам и истребовать от них какие-либо документы и иную информацию.

Прекращаются полномочия судей федеральных судов (за исключением судей Конституционного Суда РФ) и мировых судей решением соответствующей квалификационной коллегией судей по следующим основаниям: письменное заявление судьи об отставке; неспособность по состоянию здоровья или по иным уважительным причинам осуществлять полномочия судьи; письменное заявление судьи о прекращении его полномочий в связи с переходом на другую работу или по иным причинам; достижение судьей предельного возраста пребывания в должности судьи или истечение срока полномочий судьи, если они были ограничены определенным сроком; прекращение гражданства Российской Федерации, приобретение гражданства иностранного государства либо получение вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина Российской Федерации на территории иностранного государства; занятие деятельностью, не совместимой с должностью судьи; вступление в законную силу обвинительного приговора суда в отношении судьи либо судебного решения о применении к нему принудительных мер медицинского характера (но в случае отмены решения квалификационной коллегии судей о прекращении полномочий судьи или отмены состоявшегося обвинительного приговора суда либо судебного решения судья подлежит восстановлению в прежней должности с выплатой причитающейся ему заработной платы); вступление в законную силу решения суда об ограничении дееспособности судьи либо о признании его недееспособным; смерть судьи или вступление в законную силу решения суда об объявлении его умершим; отказ судьи от перевода в другой суд в связи с упразднением или реорганизацией суда, а также близкое родство или свойство (супруг (супруга), родители, дети, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки, а также родители, дети, родные братья и сестры супругов) судьи с председателем или заместителем председателя того же суда.

Если судья оказывается состоящим в близком родстве или свойстве с председателем или заместителем председателя того же суда, судья может быть с его согласия переведен в другой суд. За время, в течение которого оформляется перевод, за судьей сохраняется заработная плата. В случае отказа судьи от перевода он имеет право на выход в отставку на общих основаниях. В этом случае ему также выплачивается компенсация в размере годовой заработной платы по последней должности.

Кроме того, имеется еще одно основание досрочного прекращения полномочий названных категорий судей – это дисциплинарное взыскание. Подробнее о нем будет рассказано ниже.

Основания прекращения полномочий судьи Конституционного Суда РФ несколько отличаются от вышеперечисленных: нарушение порядка его назначения на должность судьи Конституционного Суда РФ; достижение судьей предельного возраста пребывания в должности судьи; личное письменное заявление судьи об отставке до достижения им предельного возраста пребывания в должности судьи; утрата судьей гражданства РФ; вынесение в отношении судьи обвинительного приговора, вступившего в законную силу; совершение судьей поступка, порочащего честь и достоинство судьи; продолжение судьей, несмотря на предупреждение со стороны Конституционного Суда РФ, занятий или совершения действий, несовместимых с его должностью; неучастие судьи в заседаниях Конституционного Суда РФ или его уклонение от голосования свыше двух раз подряд без уважительных причин; признание судьи недееспособным решением суда, вступившим в законную силу; объявление судьи умершим решением суда, вступившим в законную силу; смерть судьи; неспособность по состоянию здоровья или иным уважительным причинам в течение длительного времени (не менее 10 месяцев подряд) исполнять обязанности судьи.

Прекращение полномочий судьи Конституционного Суда РФ осуществляется по решению этого Суда, которое направляется Президенту РФ, в Совет Федерации и является официальным уведомлением об открытии вакансии. Но есть два исключения: а) прекращение полномочий ввиду нарушения порядка назначения на должность производится Советом Федерации по представлению Конституционного Суда РФ; б) прекращение полномочий ввиду совершения судьей проступка, порочащего честь и достоинство судьи, производится Советом Федерации по представлению Конституционного Суда РФ, принятому большинством не менее 2/3 общего числа судей.

Неприкосновенность судьи как одна из самых существенных гарантий его независимости и самостоятельности судебной власти в целом также прямо предусмотрена Конституцией РФ (ст. 122). Действие данного принципа означает прежде всего невозможность привлечения судьи к какой-либо ответственности (уголовной, административной, дисциплинарной) в связи с высказанным им мнением при осуществлении правосудия по конкретному делу. Привлечение судьи к уголовной ответственности возможно лишь в порядке, предусмотренном федеральным законом (ч. 2 ст. 122 Конституции РФ). Принцип неприкосновенности распространяется не только на личность судьи, но и на его жилище и служебные помещения, используемые им транспорт и средства связи, корреспонденцию, имущество и документы.

В определении Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2006 г. 529-О указано, что положения ст. 16 «Неприкосновенность судьи» Закона о статусе судей, в том числе ее п. 1, не могут быть истолкованы как препятствующие защите прав граждан от злоупотреблений властью и осуществлению ими права на доступ к правосудию, поскольку установленные этой статьей юридические гарантии независимости и неприкосновенности судей не затрагивают закрепленное ч. 2 ст. 46 Конституции РФ право граждан на обжалование в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти и должностных лиц, а также не препятствуют гражданам направлять жалобы и сообщения о дисциплинарных проступках судей в соответствующие квалификационные коллегии судей и иные органы судейского сообщества. В то же время из положений Конституции РФ, гарантирующих каждому судебную защиту его прав и свобод, а также возмещение вреда, причиненного незаконными действиями и решениями государственных органов и должностных лиц, не следует право гражданина самостоятельно определять вид и меру ответственности судей, действиями или решениями которых могли быть нарушены его права и законные интересы. Их юридическая ответственность, если она выходит за рамки восстановления нарушенных неправомерным деянием отношений или возмещения причиненного этим деянием вреда, является средством публично-правового реагирования на правонарушающее поведение, в связи с чем вид и мера ответственности лица, совершившего правонарушение, а равно усложненный порядок ее реализации в отношении судей, обусловленный конституционно установленным судейским иммунитетом, должны определяться федеральным законодателем исходя из публично-правовых интересов.

Неприкосновенность обеспечивается установлением особого порядка привлечения судьи к ответственности (уголовной, административной, дисциплинарной) за совершенные правонарушения и проступки.

С учетом этих соображений законом установлен ряд особенностей решения уголовно-правовых и уголовно-процессуальных вопросов, так или иначе связанных с обеспечением обоснованности привлечения судьи к ответственности.

Во-первых, установлен особый порядок решения вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении судьи либо о привлечении в качестве обвиняемого по другому уголовному делу. Такое решение может принять только:

– в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации – председатель Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации с согласия Конституционного Суда Российской Федерации;

– в отношении судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда, федерального арбитражного суда – председатель Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации с согласия Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации;

– в отношении судьи иного суда – председатель Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации с согласия квалификационной коллегии судей соответствующего субъекта Российской Федерации.

Во-вторых, установлен особый порядок избрания в отношении судьи меры пресечения в виде заключения под стражу, который состоит в том, что решение об этом может принять лишь судебная коллегия в составе трех судей Верховного Суда Российской Федерации или областного либо соответствующего суда общей юрисдикции (в зависимости от принадлежности судьи к тому или иному суду). При этом такое решение может быть принято по ходатайству председателя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации.

Заключение судьи под стражу производится с согласия соответственно Конституционного Суда РФ либо соответствующей квалификационной коллегии судей. Соответствующее представление в Конституционный Суд РФ или квалификационную коллегию судей вносит председатель Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации.

Мотивированное решение Конституционного Суда РФ либо соответствующей квалификационной коллегии судей о даче согласия на избрание в отношении судьи в качестве меры пресечения заключения под стражу принимается не позднее чем через пять дней со дня поступления представления председателя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации и соответствующего судебного решения.

В-третьих, установлен запрет на применение в отношении судьи такой меры процессуального принуждения, как задержание. Судья, задержанный по подозрению в совершении преступления или по иному основанию либо принудительно доставленный в любой государственный орган, если личность этого судьи не могла быть известна в момент задержания, после установления его личности подлежит немедленному освобождению.

При этом личный досмотр судьи не допускается, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом в целях обеспечения безопасности других людей.

В-четвертых, в действующем Законе о статусе судей установлены дополнительные гарантии защиты судей от необоснованного осуществления в отношении них оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий (если в отношении судьи не возбуждено уголовное дело либо он не привлечен в качестве обвиняемого по уголовному делу), связанных с ограничением его гражданских прав либо с нарушением его неприкосновенности. Эти действия допускаются не иначе как на основании решения, принимаемого судебной коллегией в составе трех судей соответствующего суда общей юрисдикции.

После возбуждения уголовного дела в отношении судьи либо привлечения его в качестве обвиняемого по уголовному делу оперативно-розыскные мероприятия и следственные действия в отношении судьи (кроме заключения его под стражу) производятся в порядке, установленном федеральным уголовно-процессуальным законом и Федеральным законом об оперативно-розыскной деятельности.

В-пятых, по ходатайству судьи, заявленному до начала судебного разбирательства, уголовное дело в отношении него рассматривается Верховным Судом РФ.

Законом о статусе судей установлен также особый порядок привлечения судей к административной и дисциплинарной ответственности.

Вопрос о привлечении судьи к административной ответственности принимается:

– в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда, федерального арбитражного суда – судебной коллегией в составе трех судей Верховного Суда Российской Федерации по представлению Генерального прокурора Российской Федерации;

– в отношении судьи иного суда – судебной коллегией в составе трех судей соответственно верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа по представлению Генерального прокурора Российской Федерации.

Решение по вопросу о привлечении судьи к административной ответственности принимается в 10-дневный срок после поступления представления Генерального прокурора Российской Федерации.

В первоначальной редакции Закона о статусе судей отсутствовала возможность привлечения судей к административной ответственности. Это было вполне объяснимо. Судья не должен быть поставлен в такое положение, когда любой административный орган и его представитель могут легко организовать преследование либо с целью повлиять на судебное решение, либо продемонстрировать судье, «чья власть эффективнее».

Однако Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. 169-ФЗ были внесены изменения в Закон о статусе судей, которыми введена возможность привлечения судей к административной ответственности.

Как справедливо отмечают М.А. Краснов, Е.А. Мишина, «общество должно отказаться от примитивного понимания «равенства» и согласиться с тем, что на судьях лежит гораздо более тяжелая ответственность – не только соответствовать общественным представлениям о судейском статусе, но и без опаски противостоять органам, имеющим возможность легко употребить свои полномочия для незаконного воздействия, давления, в том числе и на «упрямого» судью»[58].

В юридической литературе отмечается, что в настоящее время отсутствует практика применения административной ответственности, поскольку законодатель установил слишком сложный порядок привлечения судей к ней. Кроме того, не определены давностные сроки привлечения к ответственности[59], не ясен субъектный состав органов и лиц, возбуждающих производство по проступкам судей, не урегулировано содержание процедур привлечения к административной ответственности, непонятно, как будут соблюдаться гарантии неприкосновенности судей при составлении протоколов[60].

Однако тут важна не практика, а сам принцип, сама угроза, само указание судье на его «место». Нынешняя угроза административной ответственности, как отмечают М.А. Краснов, Е.А. Мишина, – явный знак того, что общество и государство не понимают истинной роли судебной власти[61].

Федеральный закон от 15 декабря 2001 г. 169-ФЗ ввел институт дисциплинарной ответственности российских судей (фактически восстановил – этот вид ответственности судей законодательно регулировался в СССР до 1992 г.). Принятие указанного Закона вызвало неоднозначную реакцию со стороны общественности, среди которых были как активные противники восстановления данного института, так и его сторонники.

По нашему мнению, наличие дисциплинарной ответственности судей ввиду особой важности возложенной на них функции осуществления правосудия является одним из необходимых факторов, обеспечивающих ответственный подход судей к исполнению своих служебных обязанностей.

Вместе с тем, следует отметить, что порядок наложения дисциплинарных взысканий должен быть организован таким образом, чтобы была обеспечена самостоятельность судей и не допускалась бы их прямая или косвенная зависимость от лиц, которые могут их подвергать мерам дисциплинарного воздействия.

За совершение дисциплинарного проступка на судью может быть наложено дисциплинарное взыскание в виде предупреждения либо досрочного прекращения полномочий. Решение о наложении на судью дисциплинарного взыскания (за исключением судей Конституционного Суда) принимается квалификационной коллегией судей, к компетенции которой относится рассмотрение вопроса о прекращении полномочий этого судьи на момент принятия решения.

Согласно ст. 12.1 Закона о статусе судей основанием привлечения судьи к дисциплинарной ответственности является совершение дисциплинарного проступка, под которым понимается нарушение норм указанного Закона, а также положений Кодекса судейской этики, утверждаемого Всероссийским съездом судей.

Таким образом, основания для лишения судьи полномочий содержатся не только в Федеральном законе, но и в таком подзаконном акте, каковым является Кодекс судейской этики, утвержденный VI Всероссийским съездом судей 2 декабря 2004 г.

Требования Кодекса судейской этики в большинстве своем являются оценочными и декларативными, не способными служить основой их однозначного применения. Так, ст. 3, формулирующая требования, предъявляемые к званию судьи, гласит: «Судья в любой ситуации должен сохранять личное достоинство, дорожить своей честью, избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, причинить ущерб репутации судьи и поставить под сомнение его объективность и независимость при осуществлении правосудия». Очевидно, что вывод о нарушении судьей данного требования определяется субъективной оценкой члена квалификационной коллегии. Такого рода неформализованные правила поведения содержатся и в большинстве других статей Кодекса судейской этики. Фактически этот Кодекс содержит лишь два конкретных запрета: 1) «судья не вправе разглашать информацию, полученную при исполнении своих обязанностей» (ч. 5 ст. 4); 2) «судья не вправе делать публичные заявления, комментировать судебные решения, выступать в прессе по существу дел, находящихся в производстве суда, до вступления в законную силу принятых по ним постановлений. Судья не вправе публично, вне рамок профессиональной деятельности, подвергать сомнению постановления судов, вступившие в законную силу, и критиковать профессиональные действия своих коллег» (ч. 1 ст. 6).

Судьи Конституционного Суда РФ к дисциплинарной ответственности привлекаются, как это закреплено в ст. 15 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», дополнительно за нарушение норм этого Закона, а дисциплинарное взыскание (в виде предупреждения или прекращения полномочий судьи) налагается самим Конституционным Судом РФ.

Основания, условия и порядок привлечения к дисциплинарной ответственности судей конституционных (уставных) судов субъектов РФ определяются законодательством субъектов РФ, но в ряде таких законов о дисциплинарной ответственности судей этого звена вообще не говорится.

Также необходимо отметить, что в Законе о статусе судей отсутствуют четко сформулированные основания дисциплинарной ответственности судей, что приводит к необходимости выводить их логическим путем из содержания нескольких его статей. Так, ст. 8 Закона о статусе судей регламентирует принесение судьей присяги. Вероятно, нарушение судьей этих обязательств должно являться основанием дисциплинарной ответственности. Кроме того, в ст. 3 Закона о статусе судей, содержащей требования, предъявляемые к судье, сформулированы определенные должностные ограничения и запреты. Представляется, что нарушение судьей хотя бы одного из перечисленных ограничений и запретов должно повлечь наложение дисциплинарного взыскания.

Обобщение практики применения законодательства об основаниях привлечения судей к дисциплинарной ответственности свидетельствует об отсутствии единообразных подходов у квалификационных коллегий и лиц, уполномоченных на возбуждение дисциплинарного производства, к оценке поведения судей[62].

Нередко за аналогичные проступки одного судью лишают полномочий, другого наказывают предупреждением, а в отношении третьего вообще не усматривают оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности. Существует опасность произвольного применения квалификационными коллегиями судей мер дисциплинарной ответственности, что существенно ослабляет действие установленных законом гарантий независимости судей.

Как отмечалось ранее, за совершение судьей дисциплинарного проступка, согласно ст. 12.1 Закона о статусе судей, предусмотрено два вида дисциплинарного взыскания – предупреждение и досрочное прекращение полномочий. Однако как Закон о статусе судей, так и Федеральный закон «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» не формулируют критерии, по которым квалификационные коллегии судей должны осуществлять выбор того или иного дисциплинарного взыскания в случае привлечения судьи к дисциплинарной ответственности. В результате, на практике, решение вопроса о привлечении судьи к дисциплинарной ответственности зависит от субъективного мнения членов квалификационной коллегии судей, позволяя им расширительно толковать нормы Закона, что приводит к нарушению конституционного принципа равенства всех перед законом и судом.

Кроме того, следует отметить, что любой по тяжести и последствиям дисциплинарный проступок судьи от самого незначительного до тяжкого, но не дотягивающего до уровня наказания в виде досрочного прекращения полномочий судьи, может влечь лишь одно-единственное дисциплинарное взыскание – предупреждение, которое снимается через год автоматически.

Между тем, Рекомендация R(94)12 Комитета министров государствам – членам Совета Европы о независимости, эффективности и роли судей, принятая 13 октября 1994 г., содержит в принципе VI (невыполнение своих обязанностей и дисциплинарные нарушения) четыре меры воздействия на судью, допустившего дисциплинарное нарушение. В п. 5.1 Европейской хартии о статусе судей прямо сказано: набор санкций, которые могут быть вынесены, детально изложен в статусе, и их применение осуществляется в соответствии с принципом пропорциональности.

В целях повышения реальной независимости судей возможно установление иных помимо существующих видов дисциплинарных взысканий для судей (таких как понижение квалификационного класса судьи, лишение премии или понижение зарплаты на какой-то период; а также вынесение решения о привлечении к дисциплинарной ответственности без наложения конкретного взыскания – здесь дисциплинирующим фактором будет само привлечение к дисциплинарной ответственности, и др.), в том числе с учетом аналогичного опыта других стран на основе критического анализа их эффективности. При этом крайняя мера – досрочное прекращение полномочий судьи – должна применяться только в случае рецидивов, после применения других мер ответственности, если они не возымели должного воздействия.

Таким образом, отсутствие четкого законодательного регулирования оснований наложения дисциплинарного взыскания на судью, отнесение нарушения Кодекса судейской этики к основаниям для досрочного прекращения полномочий судьи, ограниченный перечень возможных дисциплинарных взысканий, отсутствие дифференциации мер взыскания в зависимости от вида и тяжести проступка, степени вины, привлекаемого к ответственности лица, данных о его личности и других заслуживающих внимания обстоятельств, снижает, а в ряде случаев исключает гарантии объективной оценки как совершенного судьей дисциплинарного проступка, так и характера налагаемого взыскания.

По этому поводу в комментариях Рабочей группы консультативного совета европейских судей (CCJE) к проекту Бангалорских принципов поведения судей отмечается: «Рабочая Группа не согласна с прямыми параллелями, проведенными (в параграфах 7.1, 7.3, 7.6) между ранее заявленными принципами и жалобами/дисциплинарной ответственностью. Нет сомнений, что несоблюдение указанных принципов может во многих случаях иметь значение для рассмотрения жалоб или привлечения судьи к дисциплинарной ответственности. Однако способ изложения (в особенности повторяющиеся ссылки на «исполнение настоящего Кодекса») позволяет сделать вывод, что любое несоблюдение изложенных принципов может оправдать жалобу или привлечение к дисциплинарной ответственности, что не является (или не должно являться) реальным основанием».

Согласно ст. 12.1 Закона о статусе судей решение о наложении на судью дисциплинарного взыскания принимается квалификационной коллегией судей. Однако при решении вопросов о дисциплинарной ответственности судей действующее законодательство предоставляет широкие полномочия председателям судов. Во-первых, как свидетельствует практика квалификационных коллегий судей, инициаторами обращений с представлением о досрочном прекращении полномочий судей выступают в подавляющем большинстве случаев либо председатель того суда, членом которого является данный судья, либо председатели вышестоящих судов. Во-вторых, жалобы и сообщения, которые содержат сведения о совершении судьей, должностного проступка, поступившие в квалификационную коллегию судей, проверяются в большинстве (2/3) случаев председателями соответствующих судов. В-третьих, обязанность по доказыванию совершения судьей дисциплинарного проступка влекущего прекращение его полномочий, возлагается на лицо, подписавшее представление либо обращение. Согласно ч. 1 ст. 22 Закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» представление председателя соответствующего или вышестоящего суда либо обращение органа судейского сообщества о прекращении полномочий судьи в связи с совершением им дисциплинарного проступка рассматривается квалификационной коллегией судей при наличии в представленных материалах сведений, подтверждающих совершение этого проступка, и данных, характеризующих судью. В-четвертых, Законом «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» предусмотрена возможность участия председателя суда в заседаниях квалификационных коллегий судей, где он может высказывать свое мнение по обсуждаемым вопросам, в том числе по инициированному им делу о дисциплинарном проступке судьи. В результате при вынесении решений квалификационные коллегии судей используют информацию, полученную от руководителей судов.

Таким образом, сложившийся порядок способствует установлению прямой или косвенной зависимости судей от председателей судов и не позволяет обеспечить действительно независимое осуществление правосудия всеми судьями. Кроме того, сложившийся порядок противоречит п. 20 Основных принципов независимости судебных органов (ООН), согласно которому решения о дисциплинарном взыскании или увольнении должны быть предметом независимой проверки.

Организационная самостоятельность и самоуправление судов являются важнейшими гарантиями, обеспечивающими независимость судей. Для выражения интересов судей как носителей судебной власти формируются органы судейского сообщества.

К числу этих органов относятся квалификационные коллегии судей, которые играют ключевую роль в осуществлении кадровой политики в судейском корпусе.

Применительно к проблеме факторов реального или возможного воздействия на судей наибольшее значение имеют установленные законом компетенция и полномочия квалификационных коллегий судей.

Анализ действующего законодательства позволяет прийти к выводу о том, что компетенция и полномочия квалификационных коллегий судей являются чрезмерно завышенными и требующими корректировки.

В первую очередь это касается полномочий квалификационных коллегий судей по наложению дисциплинарных взысканий на судей и прекращению их полномочий по так называемым компрометирующим основаниям. Следует отметить, что до решения вопроса о привлечении судьи к дисциплинарной ответственности квалификационные коллегии судей вправе самостоятельно рассматривать жалобы и сообщения, содержащие сведения о совершении судьей дисциплинарного проступка, поступившие от граждан, представителей государственных и муниципальных органов и должностных лиц. Также они вправе проводить дополнительную проверку материалов, представленных председателем соответствующего или вышестоящего суда либо органом судейского сообщества, в связи с возбуждением дела о прекращении полномочий судьи, а также запрашивать дополнительные материалы. Кроме того, квалификационные коллегии судей заслушивают объяснения соответствующих лиц об обстоятельствах совершения судьей дисциплинарного проступка.

Таким образом, квалификационные коллегии судей при решении вопроса о дисциплинарной ответственности судей выполняют несколько функций: предварительного следствия, обвинения, защиты, судебного следствия и разрешения дела, что вызывает обоснованные сомнения в объективности принимаемых ими решений.

Принятие решения о дисциплинарной ответственности судьи представляется более простой задачей, чем реализация процедуры привлечения его к уголовной ответственности. В результате простота решения вопроса создает опасность произвольного применения такой ответственности, что создает угрозу ослабления действующих гарантий независимости судей. При этом необходимо иметь в виду, что существует определенная специфика рассмотрения споров, связанных с дисциплинарной ответственностью судей. Если споры, возникающие в сфере трудовых правоотношений обычных граждан, могут быть разрешены в суде, который организационно никак не связан с конфликтующими сторонами, то в случае обжалования решения квалификационной коллегии судей стороны конфликта (либо одна из них) и орган, разрешающий этот конфликт, находятся в одной системе внутриорганизационных отношений.

В целях совершенствования механизма привлечения судей к дисциплинарной ответственности необходимо решить вопрос об исключении указанных функций из компетенции квалификационных коллегий судей и создании специального органа, к компетенции которого отнести вопросы о прекращении полномочий судей в связи с дисциплинарным проступком и о наложении дисциплинарных взысканий.

При этом следует учесть, что создание специальных органов для применения дисциплинарных взысканий и механизмов в отношении судей оговорено в Рекомендации Комитета министров Совета Европы от 13 октября 1994 г. R (94) 12 «О независимости, эффективности и роли судей» (принцип VI), и такие органы созданы и успешно действуют в ряде стран.

Это может быть дисциплинарный суд, либо дисциплинарный совет, который будет действовать на постоянной основе и создаваться на федеральном уровне, а также в каждом субъекте Российской Федерации. При этом возможны несколько вариантов решения этого вопроса. Первый вариант: в квалификационных коллегиях судей сформировать специальные органы, например, дисциплинарные судейские комитеты, состоящие из судей – членов квалификационных коллегий либо судей, находящихся в отставке, а также представителей общественности. Единственной функцией этих судейских комитетов должна стать организация и проведение тщательных проверок жалоб и заявлений в отношении судей, представлений председателя соответствующего или вышестоящего суда либо обращения органа судейского сообщества о прекращении полномочий судьи в связи с совершением им дисциплинарного проступка. По результатам проверки судейский комитет выносит заключение, на основании которого вторая структура, именуемая, например, дисциплинарным судом, будет принимать окончательное решение. К полномочиям дисциплинарных судов необходимо в первую очередь отнести рассмотрение вопроса о досрочном прекращении полномочий судьи в связи с совершением им дисциплинарного проступка.

При втором варианте возможно создание судейских комитетов вне рамок существующих квалификационных коллегий судей. Например, право формирования данного органа может быть поручено дисциплинарным судам, в рамках которых они будут созданы с целью проведения внутреннего расследования, предшествующего рассмотрению дела дисциплинарным судом, либо передать решение этого вопроса специальным органам Судебного департамента при Верховном Суде РФ.

На VII Всероссийском съезде судей, проходившем 4 декабря 2008 г., Президентом РФ было заявлено о необходимости создания специализированных дисциплинарных судов.

В результате был принят Федеральный конституционный закон от 9 ноября 2009 г. 4-ФКЗ «О Дисциплинарном судебном присутствии», учреждающий новый судебный орган – Дисциплинарное судебное присутствие, который будет рассматривать дела по жалобам о досрочном прекращении полномочий судей (кроме судей Конституционного Суда РФ) за совершение ими дисциплинарных проступков.

Дисциплинарное судебное присутствие не заменяет существующие квалификационные коллегии судей. Именно в Дисциплинарном судебном присутствии будут рассматриваться жалобы (обращения) на решения Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации и квалификационных коллегий судей субъектов Российской Федерации о досрочном прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков. Что касается Верховного Суда РФ, то он, согласно принятым изменениям, будет рассматривать дела об оспаривании решений Высшей квалификационной коллегии судей РФ и квалификационных коллегий судей субъектов Федерации о приостановлении или прекращении полномочий судей (за исключением решений о прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков) либо о прекращении их отставки, а также решений Высшей квалификационной коллегии судей РФ о привлечении судьи к дисциплинарной ответственности (за исключением решений о прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков), об отставке судьи и о ее приостановлении, а также об отказе в рекомендации на должность судьи (ст. 26 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в новой редакции).

Полагаем, что было бы логично отнести к компетенции нового судебного органа дела об оспаривании всех без исключения решений Высшей квалификационной коллегии судей РФ, включая решения о привлечении к дисциплинарной ответственности, об отставке, о приостановлении отставки, об отказе в рекомендации на должность судьи. Установление двух различных процедур судебного разбирательства (на базе разных судебных органов) для дел одной и той же категории не будет способствовать формированию единообразной практики.

Закон «О Дисциплинарном судебном присутствии» содержит положение, которое устанавливает право, а не обязанность Дисциплинарного судебного присутствия заслушивать объяснения заявителя, в том числе судьи, полномочия которого прекращены (ч. 2 ст. 7). В результате гражданин, судейские полномочия которого досрочно прекращены, лишается возможности полноценного участия в заседании Дисциплинарного судебного присутствия независимо от того, кем инициировано такое разбирательство. Таким образом, рассматриваемое положение Закона снижает процессуальные гарантии судебной защиты прав судей (бывших судей).

Статья 9 Закона о статусе судей относит к числу гарантий независимости судьи предоставление ему за счет государства «материального и социального обеспечения, соответствующего его высокому статусу».

Общество и государство, предъявляя к судье и его профессиональной деятельности высокие требования, вправе и обязаны обеспечить ему дополнительные гарантии надлежащего осуществления деятельности по отправлению правосудия, что позволяет сохранять доверие к его независимости и беспристрастности.

Закон о статусе судей достаточно развернуто регламентирует материальное обеспечение судей (ст. 19) и меры социальной защиты судьи и членов его семьи (ст. 20).

Данные нормы соответствуют положениям Европейской хартии о статусе судей, согласно п. 6.1 которой судьи, выполняющие судейские функции в профессиональном качестве, имеют право на вознаграждение, уровень которого должен быть таким, чтобы они были защищены от давления при принятии ими решений и в работе вообще, т. е. чтобы не были умалены их независимость и беспристрастность. Нормы ч. 1 ст. 19, определяющие структуру заработной платы, соответствуют п. 6.2 Европейской хартии о статусе судей, согласно которому размер вознаграждения может зависеть от стажа, от характера обязанностей, выполнение которых поручается судьям в профессиональном качестве, и от важности задач, возложенных на них, причем оценка этих факторов должна проводиться в условиях гласности.

Несмотря на то, что обе статьи (ст. 19 и 20 Закона о статусе судей) достаточно значительны по объему, тем не менее, обе они получили дополнительное развитие в двух Федеральных законах: от 10 января 1996 г. 6-ФЗ «О дополнительных гарантиях социальной защиты судей и работников аппаратов судов Российской Федерации» и от 20 апреля 1995 г. 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов». В развитие названных норм приняты также подзаконные акты: Положение о порядке исчисления размера выходного пособия и пожизненного содержания и Положение о порядке оплаты судьям проезда к месту отдыха и обратно, утвержденные постановлением Верховного Суда РФ от 20 мая 1993 г. Критически оценивая чрезмерность специальных норм, гарантирующих достаточное обеспечение не только судей, но и членов их семей, Е.Б. Абросимовой представляется, что это порождено конкретно-историческими причинами. Она надеется, что в будущем «представление о материальных гарантиях должно кардинальным образом измениться: основу независимости судей должно составить денежное содержание как таковое, а «натуральная составляющая» постепенно должна быть исключена»[63].

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 19 Закона о статусе судей заработная плата судьи состоит из должностного оклада, доплат за квалификационный класс, выслугу лет и 50-процентной доплаты к должностному окладу за особые условия труда, которые не могут быть уменьшены. Судье производятся также иные выплаты, предусмотренные законами и другими нормативными правовыми актами.

В постановлении VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. отмечается, что реальный уровень денежного содержания судей с 1 января 2007 г. неуклонно снижается. Незначительное повышение денежного содержания судей не компенсирует даже снижение покупательной способности рубля в связи с инфляционными процессами и не обеспечивает достойного уровня материального положения судей и членов их семей. Темпы роста заработной платы судей существенно отстают от роста средней заработной платы в Российской Федерации. В связи с этим в числе основных мер антикоррупционной направленности VII Всероссийский съезд судей рассматривает существенное повышение заработной платы судей и установление системы ее дальнейшего поддержания на высоком уровне, гарантирующем достойное материальное обеспечение.

Также было предложено в качестве меры системного характера, позволяющей поддерживать высокий уровень денежного содержания судей, стимулирующей судей к повышению своей профессиональной квалификации, значительное увеличение доплат за квалификационный класс.

Одной из наиболее значимых гарантий обеспечения независимости судей является установленный законом порядок обеспечения судей жильем.

Законом о статусе судей (п. 3 ст. 19) в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона о монетизации льгот, было установлено, что местная администрация обязана не позднее шести месяцев после наделения судьи полномочиями и (или) в случае необходимости улучшения его жилищных условий предоставить ему во внеочередном порядке по месту нахождения суда благоустроенное жилое помещение в виде отдельной квартиры или дома с учетом права судьи на дополнительную жилую площадь в размере не менее 20 кв. м или в виде отдельной комнаты. Указанное жилое помещение должно было предоставляться судье за счет средств местного бюджета с последующей компенсацией из федерального бюджета в срок не более шести месяцев либо приобретаться судом за счет средств федерального бюджета, выделяемых суду на эти цели. При этом нуждающимся в улучшении жилищных условий признавался судья, не обеспеченный жилой площадью по социальным нормам, установленным Жилищным кодексом РСФСР и Законом о статусе судей, или проживающий в коммунальной квартире. Жилое помещение передавалось в собственность судьи бесплатно.

С согласия судьи вместо предоставления жилого помещения ему выдавалась из средств федерального бюджета беспроцентная ссуда на приобретение или строительство жилья, которая погашается при условии 10 лет его работы в должности судьи.

Федеральный закон от 22 августа 2004 г. 122-ФЗ (далее – Закон о монетизации льгот) изменил редакцию п. 3 ст. 19 Закона о статусе судей, изъяв из нее обязанность местной администрации предоставлять нуждающимся судьям жилье, исключив сроки предоставления жилья. Из Закона о статусе судей также изъято положение о возможности выдачи судье из средств федерального бюджета беспроцентной ссуды на приобретение или строительство жилья с ее погашением при условии 10 лет его работы в должности судьи.

В соответствии с новой редакцией п. 3 ст. 19 Закона о статусе судей жилье для нуждающихся судей теперь должно будет приобретаться за счет средств федерального бюджета, выделяемых на эти цели судам Российской Федерации, в порядке, установленном Правительством РФ.

Если до вступления в силу Закона о монетизации льгот нуждающимся в улучшении жилищных условий признавался судья, не обеспеченный жилой площадью по социальным нормам, установленным Жилищным кодексом РСФСР и Законом о статусе судей, или проживающий в коммунальной квартире, то теперь в силу новой редакции п. 3 ст. 19 Закона о статусе судей «нуждающимися в улучшении жилищных условий с учетом положений настоящей статьи признаются судьи, не обеспеченные жилой площадью в соответствии с требованиями и нормами, установленными жилищным законодательством Российской Федерации и жилищным законодательством субъектов Российской Федерации».

Установленный Правительством РФ порядок приобретения жилья судьям за счет выделения средств из федерального бюджета существенно ухудшил положение судей, поскольку не определяет срок обеспечения жильем, не решает вопросы передачи жилья в собственность судьи, содержания жилых помещений, отнесенных к специализированному жилому фонду. Да и средств, выделяемых на эти цели, как было отмечено в постановлении VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г.[64], явно недостаточно. В связи с этим названные законоположения постановлением Конституционного Суда РФ от 31 января 2008 г. 2-П были признаны неконституционными.

В настоящее время необходимо внести изменения в законодательство, которое бы надлежащим образом установило порядок обеспечения жилыми помещениями судей, нуждающихся в улучшении жилищных условий.

Правительством РФ подготовлен проект Федерального закона «О внесении изменения в статью 19 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», который 14 марта 2008 г. был принят Государственной Думой РФ в первом чтении.

Нельзя не отметить, что в некоторых публикациях и официальных документах уровень зарплаты судей, благоустроенности судебных зданий и др. рассматривается как фактор, непосредственно обеспечивающий независимость судей. Например, в Концепции Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2007–2011 годы» (утверждена распоряжением Правительства РФ от 4 августа 2006 г. 1082-р) обеспечение независимости судей фактически сводится только к выделению средств на предоставление судьям и работникам аппарата жилья.

Однако действие этого фактора отнюдь не однозначно. Разумеется, отсутствие жилья, низкая зарплата, неудовлетворительное состояние судебных зданий и т. п. повышают опасность того, что судья окажется в зависимости от субъекта финансирования.

С другой стороны, высокий уровень зарплаты и иных материальных благ создает опасность другого рода: атрибуты статуса могут стать для судьи большей ценностью, чем социальное предназначение этой должности.

Как отмечает Т.Г. Морщакова, «цель самосохранения подавляет подлинную цель судебной власти. Охрана прав граждан отступает перед «ценностью» самой судейской должности, которая растет вместе с судейскими окладами»[65].

Также она критически оценивает ситуацию, складывающуюся в связи с неоднократным увеличением зарплаты судей и общего финансирования судебной системы. «Конечно, речь идет не о том, что улучшение материального положения судьи необоснованно, – «нищее» или «дешевое» правосудие дорого обходится обществу… Обещание России при вступлении в Совет Европы постоянно улучшать финансирование судов, поскольку оно не достигает необходимого уровня, гарантирующего обеспечение независимого правосудия, используется как разменная монета – вместо гарантии независимости становится инструментом «воспитания». Хорошо оплачиваемая работа перевешивает ценность независимости, тем более, когда известна «рука дающего»[66].

В целом же в вопросе о гарантиях независимости судьи следует согласиться с мнением Г.Т. Ермошина, который отмечает: «Строго говоря, ни государственно-правовыми способами, ни общественными мерами нельзя обеспечить независимость кого бы то ни было. Скорее это характеристика уровня самосознания конкретного субъекта, которое проявляется как внутренне присущее ему свойство личности, воспитываемое на самом раннем этапе формирования человека как гражданина. Внешними мерами воздействия можно лишь сломать или поддержать это свойство личности, но нельзя заставить обрести независимость при изначальном ее отсутствии»[67]. Но в то же время, как справедливо отмечает М.И. Клеандров, «действенность и эффективность законодательного обеспечения этих гарантий вкупе с эффективным организационно-правовым правоприменительным механизмом их реального обеспечения нельзя недооценивать, наоборот, их надо развивать и усиливать»[68].

3.2. Конституционные требования к кандидатам на должности судей

Процесс формирования судейского корпуса в России включает в себя три стадии. Первая – отбор кандидатов на должности судей, вторая – собственно назначение или избрание, и третья стадия – вступление в должность.

Следует отметить, что процедуры отбора и назначения на должность судей дифференцированы в зависимости от уровня и вида суда, а также от должности, которую будет занимать будущий судья в конкретном суде.

Рассмотрим перечень требований, предъявляемых Конституцией РФ и действующим законодательством к кандидату на судейскую должность. Претендовать на нее согласно нормам статьи 119 Конституции РФ имеет право гражданин РФ, достигший 25-летнего возраста, имеющий высшее юридическое образование и стаж работы по юридической профессии не менее пяти лет. При этом федеральным законом могут быть установлены дополнительные требования к судьям судов Российской Федерации.

Таким образом, в Конституции РФ установлены лишь минимальные, но обязательные требования, предъявляемые к кандидатам на должность судьи. Данные требования Конституции находят свою конкретизацию, в первую очередь, в Законе РФ «О статусе судей в Российской Федерации»).

В соответствии со ст. 4 Закона о статусе судей (в ред. Федерального закона от 25 декабря 2008 г. 274-ФЗ[69]) судьей может быть гражданин Российской Федерации:

1) имеющий высшее юридическое образование;

2) не имеющий или не имевший судимости либо уголовное преследование в отношении которого прекращено по реабилитирующим основаниям;

3) не имеющий гражданства иностранного государства либо вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина Российской Федерации на территории иностранного государства;

4) не признанный судом недееспособным или ограниченно дееспособным;

5) не состоящий на учете в наркологическом или психоневрологическом диспансере в связи с лечением от алкоголизма, наркомании, токсикомании, хронических и затяжных психических расстройств;

6) не имеющий иных заболеваний, препятствующих осуществлению полномочий судьи.

При этом:

судьей Конституционного Суда Российской Федерации может быть гражданин, достигший возраста 40 лет и имеющий стаж работы по юридической специальности не менее 15 лет;

судьей Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации может быть гражданин, достигший возраста 35 лет и имеющий стаж работы по юридической специальности не менее 10 лет;

судьей верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда, федерального арбитражного суда округа, арбитражного апелляционного суда может быть гражданин, достигший возраста 30 лет и имеющий стаж работы по юридической специальности не менее 7 лет;

судьей арбитражного суда субъекта Российской Федерации, конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации, районного суда, гарнизонного военного суда, а также мировым судьей может быть гражданин, достигший возраста 25 лет и имеющий стаж работы по юридической специальности не менее 5 лет.

Также этой статьей предусмотрено, что дополнительные требования к кандидатам на должность судьи судов Российской Федерации могут быть установлены федеральным конституционным законом и федеральным законом.

По мнению Е.Б. Абросимовой, наличие в Конституции Российской Федерации определенных требований к кандидатам на должности судей не может рассматриваться как наличие «минимальных требований», применимых только к лицам, претендующим на должность судьи низшего суда. Нормы второго предложения ст. 119 Конституции относительно наделения федерального законодателя полномочиями по установлению «дополнительных требований к судьям судов Российской Федерации» предполагает, что в федеральном законе будут установлены именно дополнительные, т. е. другие требования. Например, знание языка соответствующего субъекта Российской Федерации или большинства населения на судебной территории, наличие высшего экономического образования помимо юридического для судей арбитражных судов, наличие ученой степени для судей высших судов и т. п. Иное толкования является ограничительным, поскольку получается, что конституционные требования не являются общеобязательными[70].

Однако к обратному выводу пришел Конституционный Суд РФ в своих определениях от 8 июня 2004 г. 214-О и от 2 февраля 2006 г. 37-О. Была сформулирована правовая позиция, согласно которой конституционный термин «дополнительные требования» означает, что законодателю предоставлена возможность закреплять как требования, не упоминаемые в Конституции РФ (как это сделано, например, в ст. 8 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»), так и повышенные по сравнению с установленными непосредственно Конституцией РФ требования. Это относится и к судьям федеральных судов, и к судьям судов субъектов РФ. Так, судьей Конституционного Суда РФ может быть назначен гражданин РФ, достигший ко дню назначения возраста не менее 40 лет, с безупречной репутацией, имеющий высшее юридическое образование и стаж работы по юридической профессии не менее 15 лет, обладающий признанной высокой квалификацией в области права (ст. 8 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»).

Обязательным дополнительным требованием к судьям арбитражных судов является их проживание в месте постоянного пребывания соответствующего арбитражного суда или в месте пребывания постоянного судебного присутствия (п. 4 ст. 52 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации»). Последние создаются по решению Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ в целях приближения правосудия к месту нахождения или месту жительства участвующих в деле лиц, находящихся или проживающих в отдаленных местностях, а также с учетом количества дел, рассматриваемых соответствующим арбитражным судом, являются обособленным подразделением соответствующего арбитражного суда вне места постоянного пребывания этого суда и осуществляют его полномочия.

Судьями судов субъектов РФ, как это закреплено федеральным законодательством, могут быть следующие лица.

Мировым судьей может быть гражданин РФ, достигший возраста 25 лет, имеющий высшее юридическое образование, стаж работы по юридической профессии не менее пяти лет, не совершивший порочащих его поступков, сдавший квалификационный экзамен и получивший рекомендацию квалификационной коллегии судей соответствующего субъекта РФ. При этом от сдачи квалификационного экзамена и представления рекомендации квалификационной коллегии судей освобождаются лица, имеющие стаж работы в должности судьи федерального суда не менее пяти лет (п. 1 ст. 5 Федерального закона «О мировых судьях в Российской Федерации»).

Анализ норм Закона о мировых судьях, касающихся отбора кандидатов на должности мировых судей, их полномочий и порядка осуществления ими своей деятельности, прекращения их полномочий, свидетельствует о включении этого института именно в государственный судебный механизм, идентичный соответствующему механизму организации отбора, деятельности и прекращения полномочий судей государственных судов. В первую очередь об этом свидетельствуют положения ст. 1 и 3 Закона о мировых судьях, а также ст. 4 Закона о судебной системе. Таким образом, современный российский мировой судья – это государственный судья низшей инстанции, назначаемый (избираемый) на должность и действующий в соответствии с требованиями федеральной Конституции (ст. 119–123), федерального законодательства (ст. 28 Закона о судебной системе) и субъектного законодательства. Кроме того, на него распространяется действие Кодекса судебной этики – источника права корпоративного характера, утвержденного IV Всероссийским съездом судей 2 декабря 2004 г.[71]

В настоящее время субъекты Российской Федерации вправе самостоятельно определять способ замещения должности мирового судьи: либо путем избрания его населением, либо путем назначения законодательными (представительными) органами субъектов Российской Федерации. На практике все субъекты Российской Федерации пошли по пути назначения мировых судей. Однако именно для мировых судей как судебного института, максимально приближенного к населению, наиболее целесообразен принцип прямых выборов населением, проживающим на территории соответствующего судебного участка. В связи с этим заслуживает внимания позиция Е.Б. Абросимовой, которая предлагает законодательно закрепить только этот способ для формирования корпуса мировых судей в сельских районах и малых городах. Что касается городов с населением более 100 тыс., где отсутствуют ограниченные социумы, она предлагает сохранить действующий порядок, однако с поправкой, что назначение на должности мировых судей должны осуществлять представительные органы внутригородского местного самоуправления – муниципальные собрания в Москве и муниципальные советы в Санкт-Петербурге[72].

В случае перехода от процедуры назначения мировых судей на должности представительными (законодательными) органами субъектов Российской Федерации к прямым выборам их населением соответствующего участка представляется необходимым установление правила об обязательности проживания кандидата в мировые судьи на территории соответствующего судебного участка не менее 3–5 лет применительно к участкам, расположенным в сельской местности и в малых городах.

Судьей конституционного (уставного) суда субъекта РФ может быть гражданин, достигший возраста 25 лет и имеющий стаж работы по юридической профессии не менее пяти лет. Конституционным Судом РФ в определении от 27 декабря 2005 г. 491-О выработана позиция, согласно которой в отсутствие специального федерального закона, регламентирующего правовое положение (статус) судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, на них распространяются те предписания Закона о статусе судей, в том числе устанавливающие требования, предъявляемые к кандидатам на должность судьи, процедуру отбора кандидатов на эту должность, порядок наделения судей полномочиями, основания и порядок прекращения полномочий судьи, которые адресованы непосредственно им, а также другие предписания, если они по смыслу соответствующих норм согласуются с особенностями правовой природы конституционных (уставных) судов как органов государственной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющих конституционный (уставный) контроль, а также их статусом и полномочиями, определенными конституциями (уставами) и законами субъектов Российской Федерации.

Вместе с тем законами субъектов РФ к судьям судов субъектов РФ могут устанавливаться требования, как прямо отсылающие к федеральному законодательству (например, ст. 17 Закона Свердловской области от 6 мая 1997 г. 29-ОЗ «Об Уставном суде Свердловской области» прямо установлено: «Требования, предъявляемые к кандидату на должность судьи Уставного суда, устанавливаются федеральным законом»), так и повышенные по сравнению с закрепленным федеральным законодательством. Причем относится это к обоим видам судов субъектов РФ.

Так, в силу правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в определении от 2 февраля 2006 г. 37-О, федеральный законодатель может в федеральном законе установить повышенные требования к кандидатам на должности судей конституционных (уставных) судов субъектов РФ, касающиеся, в том числе, возраста и стажа работы по юридической профессии, либо предоставить соответствующее правомочие законодательным (представительным) органам государственной власти субъектов РФ. Кроме того, действующее законодательство, предусматривающее лишь минимальные требования к лицам, претендующим на должности судей конституционных (уставных) судов РФ, само по себе не препятствует назначению на эти должности лиц, имеющих продолжительный стаж работы по юридической профессии, признанную высокую квалификацию в области права, необходимый жизненный опыт и безупречную репутацию.

Статьей 8 Конституционного закона Республики Ингушетия от 28 декабря 2001 г. 10-РКЗ «О Конституционном Суде Республики Ингушетия» установлено, что кандидат на должность судьи этого суда, в том числе, должен обладать безупречной репутацией. В Законе Тюменской области от 23 января 1998 г. 141 «Об Уставном суде Тюменской области» предусмотрено, что высокая квалификация в области права у судьи Уставного суда предполагает наличие опыта (не менее трех лет) в разработке проектов законов Тюменской области, проведении по ним правовых экспертиз и подготовке официальных заключений, а равно наличие почетного звания «Заслуженный юрист Российской Федерации» или ученой степени (ученого звания) в области права. В литературе отмечается, что при отборе кандидатов на должности судей конституционных (уставных) судов в субъектах РФ предъявляются повышенные требования к уровню их квалификации. Например, все судьи Конституционного Суда Республики Татарстан – кандидаты наук.

Согласно ст. 119 Конституции судьями могут быть только граждане Российской Федерации.

Федеральным законом от 25 декабря 2008 г. 274-ФЗ были внесены изменения в Закон о статусе судей, в частности, ст. 4 содержит дополнительное требование к кандидату на должность судьи: им может быть гражданин Российской Федерации, не имеющий гражданства иностранного государства либо вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина Российской Федерации на территории иностранного государства.

Положения российского законодательства подтверждаются международным опытом: согласно принципу 10 «Квалификация, подбор и подготовка» Основных принципов независимости судебных органов при подборе судей требование о том, чтобы кандидат на должность судьи был гражданином соответствующей страны, не должно рассматриваться в качестве дискриминационного[73].

Кроме конституционного требования о наличии российского гражданства к претенденту на должность судьи также предъявляется требование к возрасту. Претендовать на судейскую должность согласно ст. 119 Конституции РФ имеет право гражданин Российской Федерации, достигший 25-летнего возраста.

Следует согласиться с мнением М.И. Клеандрова, что столь низкий возрастной ценз для занятия должности судьи, пусть даже суда самого низового уровня (по этой шкале судья арбитражного суда субъекта РФ приравнен к мировому судье и к судье районного суда системы судов общей юрисдикции, а в результате – доступ к судейской мантии открыт 5/6 состава российских судей с 25 лет) нежелателен, ибо позволяет эту важную и ответственную должность занять молодому человеку с небольшим жизненным опытом[74].

В США судьям доверяют, их уважают и труд их ценят, в том числе и потому, что судьи сочетают в себе одновременно профессиональный и жизненный опыт. Там чрезвычайно трудно найти судью моложе 35 лет. Средний возраст, в котором судьи начинают свою карьеру, – 45 лет. Это именно тот возраст, по достижении которого потенциальный судья успевает «заработать» необходимую степень общественного доверия, репутацию.

Как отмечают М.А. Краснов и Е.А. Мишина по результатам проведенного ими опроса судей, «все судьи сделали акцент на необходимости большого жизненного опыта. Будущий судья должен ощущать себя достаточно зрелым и готовым для этой высокой должности. Более молодые по возрасту кандидаты вполне могут испытывать страх, что они не будут оценены «собратьями по цеху» или же не смогут соответствовать своей должности»[75]. Таким образом, кандидат на должность судьи должен иметь не только высокий профессиональный уровень, но и обладать немалым жизненным опытом.

Следует отметить, что, как правило, дипломированным специалистом права гражданин становится при достижении им 22–24-летнего возраста. И если он сразу после окончания юридического факультета поступит на службу в государственные органы, то при выработке пятилетнего стажа по юридической профессии он достигнет возраста 27–29 лет. А это означает, что судьей стать в 25-летнем возрасте уже невозможно.

Как свидетельствует статистика, средний возраст судей судов общей юрисдикции составляет от 40 до 50 лет (среди судей районного звена доля судей в возрасте 25–30 лет – 4 %, 30–40 лет – 34 %)[76].

Полагаем, что было бы обоснованным и разумным увеличить возрастной ценз, предъявляемый к кандидатам на должность судьи, – до 30 лет.

Следующее конституционное требование, предъявляемое к претендентам на должность судьи, состоит в том, что судьей может быть гражданин Российской Федерации, имеющий высшее юридическое образование.

Министерством экономического развития и торговли был разработан законопроект, основная идея которого заключается в создании первоначальных условий для повышения качества судейского корпуса. В частности, речь в законопроекте идет об обязательности предварительной и довольно длительной подготовки кандидата в судьи.

Такое предложение представляется вполне разумным и обоснованным. Соглашаясь с ним, М.А. Краснов и Е.А. Мишина уточняют, что обучение все претенденты на должности судей могли бы проходить в Российской академии правосудия и ее филиалах. Также они допускают возможность платного обучения, в том числе на основе образовательного кредита, который бы списывался в случае успешной сдачи претендентом на должность судьи квалификационного экзамена[77].

Кроме того, по их мнению, для претендентов – бывших работников правоохранительных органов длительность такого обучения должна быть больше. Это они объясняют тем, что у лиц, долгое время пребывающих на правоохранительной службе в системе МВД, прокуратуры и спецслужб, неизбежно происходит профессиональная деформация сознания, в результате чего формируется «обвинительный уклон». Следовательно, для них необходим дополнительный «реабилитационный» период[78].

Такой же позиции придерживается Е.Б. Абросимова, при этом она считает необходимым законодательно установить переходный период сроком в пять лет после увольнения с правоохранительной / военной службы для возможности подать этим лицам заявление в качестве кандидата в судьи[79].

Занятие определенным видом деятельности, включенность в одну и ту же организационную систему сказываются на формировании у людей с одинаковым социальным статусом сходных оценок и представлений. Именно в силу этого можно говорить о специфике правосознания той или иной социальной группы, в том числе судей[80]. «Профессиональное сознание, – пишет Л.М. Карнозова, – фактически формирует систему ценностей и оценок, которая, будучи как осознанной, так и неосознанной, детерминирует принятые решения и формы поведения»[81].

Действительно, предшествующий назначению на должность судьи опыт профессиональной деятельности может самым различным образом влиять на характер отправления обязанностей судьи. Европейский суд по правам человека признает национальное судопроизводство «несовершенным ввиду того, что судебный процесс протекал с элементами консерватизма… В этом случае устанавливается факт, что рассматривающий дело национальный судья явно демонстрирует при отправлении правосудия признаки прежней профессии – прокурора, адвоката, министра, т. е. проявляет неумение или нежелание быть справедливым и беспристрастным (клонирует поведение, характерное для прежней работы)»[82].

Примером может служить решение по делу «Маэстри против Италии», где было доказано, что судья, рассматривающий дело, явно демонстрировал обвинительный уклон, возможно, связанный с тем, что в недавнем прошлом являлся прокурорским работником[83].

Из выступления Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева на VII Всероссийском съезде судей стало известно, что источниками пополнения судейского корпуса в судах районного звена являются: мировые судьи (30 %); работники аппаратов судов (32 %); работники прокуратуры (16 %); работники следственного аппарата органов внутренних дел (9 %); адвокаты (3 %); юрисконсульты организаций (6 %); работники других организаций (4 %)[84].

Также о необходимости дополнительной подготовки претендентов свидетельствует тот факт, что в среднем 30 % желающих занять должность судьи не выдерживают квалификационного экзамена[85].

26 июня 2008 г. Верховным Судом Российской Федерации в Государственную Думу внесен проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской федерации «О статусе судей в Российской Федерации». Законопроект предусматривает профессиональную подготовку судьи федерального суда, впервые назначенного на должность, в форме обучения в Российской академии правосудия и стажировки в суде общей юрисдикции продолжительностью до одного года с сохранением заработной платы на период обучения и стажировки.

На наш взгляд, если мы хотим видеть в России высококвалифицированный судейский корпус, необходимо, чтобы кандидаты на должности судей проходили обучение до назначения их на должность. Они должны приобрести навыки выполнения работы судьи, чтобы отсутствие опыта работы в судебной сфере не отражалось на качественном уровне осуществления полномочий при отправлении правосудия. Кроме того, в процессе предварительного обучения существует возможность получения дополнительной информации не только о профессиональных качествах кандидата, но и о его морально-психологических качествах. В дальнейшем повышение квалификации судьи должно вестись регулярно.

Законом от 15 декабря 2001 г. 169-ФЗ в Закон о статусе судей была введена новая статья 20.1 «Поддержание уровня квалификации, необходимого для осуществления полномочий судьи», нормы которой устанавливали право судьи на повышение квалификации один раз в три года в целях поддержания уровня квалификации, необходимого для осуществления судейских полномочий.

Однако Федеральным законом от 25 декабря 2008 г. 274-ФЗ были внесены изменения в указанную статью, устанавливающие уже не право, а обязанность судьи не реже одного раза в три года проходить повышение квалификации в учреждениях высшего профессионального и послевузовского профессионального образования с сохранением денежного содержания на период обучения.

По нашему мнению, помимо установления обязанности повышать судье квалификацию было бы целесообразно в законодательстве установить срок такой учебы, объективно необходимый для серьезного и всестороннего повышения профессионального мастерства. Кроме того, после завершения повышения квалификации предусмотреть сдачу экзамена, результаты которого учитывать при периодически проводимой аттестации судьи.

Также для повышения качества судейского корпуса необходимо совершенствовать работу экзаменационных комиссий, принимающих квалификационные экзамены у кандидатов в судьи.

На семинаре, проходившем в Российской академии правосудия, с председателями экзаменационных комиссий при квалификационных коллегиях судей субъектов Российской Федерации, обсуждались проблемы дальнейшего совершенствования деятельности экзаменационных комиссий, связанные с вопросами оценки качества подготовки кандидатов на должности судей. Была подчеркнута важная роль экзаменационных комиссий как основного звена, способного квалифицированно дать оценку знаний и умений лица, претендующего на занятие должности судьи.

Экзаменационные комиссии образуются в соответствии со ст. 5 Закона о статусе судей (в ред. от 15 декабря 2001 г.) и Федеральным законом «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» на срок полномочий соответствующих квалификационных коллегий судей.

Высшая квалификационная коллегия судей Российской Федерации утверждает Положение об экзаменационных комиссиях по приему квалификационного экзамена на должность судьи.

Согласно этому Положению экзаменационные комиссии образуются из числа наиболее опытных судей. Также в их состав могут входить ученые – правоведы и преподаватели юридических дисциплин. Численность судей в составе экзаменационной комиссии не должна быть менее 3/4 состава комиссии.

Полагаем, что для успешной работы экзаменационных комиссий необходимо обязательное (а не возможное) участие представителей юридической профессии. Среди них должны быть как ученые, так и практики. Их число должно составлять более половины общего состава экзаменационной комиссии. Помимо этого следует согласиться с предложением М.А. Краснова и Е.А. Мишиной о необходимости законодательно установить возможность присутствия независимых наблюдателей при проведении квалификационных экзаменов, а также привлечения их к работе комиссий[86].

Таким образом, участие общественности в работе экзаменационных комиссий позволит обеспечить транспарентность, снизить риск контроля со стороны органов исполнительной власти, политических партий или высших судебных инстанций, а также гарантировать качество отбора кандидатов в судьи.

Квалификационный экзамен на должность судьи позволяет установить наличие у претендента профессиональных знаний и навыков, необходимых для работы в суде. Следует отметить, что работа судьи во многом носит исследовательский характер, поскольку связана с оценкой большого объема информации, с отбором необходимых фактов, оценкой доказательственной базы, обобщением и анализом, выдвижением гипотез, формулированием выводов. Говоря о квалификационном экзамене на должность судьи, важно определить порядок формирования экзаменационных вопросов, ориентируясь на предпочтения ученых. Важно при этом использовать методики, позволяющие проверять не только знания специальных дисциплин, юридическое мышление у кандидата, но и то, насколько творчески он может применять свои знания к практическим ситуациям; оценивать способность кандидата самостоятельно принимать нестандартные решения, отличающиеся от общепринятой практики.

Как упоминалось, в соответствии со ст. 119 Конституции РФ минимальными требованиями, предъявляемыми к кандидатам на должность судьи (наряду с гражданством России, наличием высшего юридического образования и достижением 25-летнего возраста), является и наличие пятилетнего стажа работы по юридической профессии.

Установление данного требования наряду с требованием о необходимости наличия высшего юридического образования соответствует положениям международных правовых актов. В частности, в п. 2.1 Европейской хартии в отношении Закона о статусе судей упоминается, что нормы закона, регулирующие подбор и отбор судей, за основу выбора кандидатов берут, наряду с прочим, их способность свободно и беспристрастно оценивать правовые вопросы, которые будут передаваться им на рассмотрение. Согласно п. 2.2 названного документа Закон предусматривает условия, гарантирующие посредством предъявления к кандидатам требований, связанных с образовательной квалификацией или предшествующим опытом, их способность конкретно исполнять судейские обязанности. Согласно п. 10 Основных принципов ООН независимости судебных органов лица, отобранные на судебные должности, должны иметь соответствующую подготовку и квалификацию в области права.

Необходимо отметить, что Федеральным законом от 25 декабря 2008 г. 274-ФЗ было повышено требование к стажу работы по юридической специальности, необходимому для назначения на должность судьи. Если до внесения изменений в ст. 4 Закона о статусе судей в стаж работы по юридической профессии включалось время работы на требующих юридического образования должностях, то теперь в стаж работы включается время работы на требующих высшего юридического образования должностях.

Кроме того, в рассматриваемом Законе исключено упоминание о времени работы в органах Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации.

В то же время включена норма о зачете в стаж работы по юридической специальности времени работы в научно-исследовательских учреждениях, время работы в качестве преподавателя юридических дисциплин в учреждениях среднего профессионального, высшего профессионального и послевузовского профессионального образования. Так, Г.Н. Колбая отмечает: «Государственная кадровая политика в области правосудия изначально должна быть ориентирована на то, чтобы по возможности именно состоявшиеся ученые-юристы привлекались в судьи, хотя понятно, что абсолютного знака равенства между ученым-юристом и хорошим судьей поставить невозможно»[87].

Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. 169-ФЗ Закон о статусе судей был дополнен нормой, закрепившей в качестве обязательного требования проведение предварительного медицинского освидетельствования претендента на должность судьи для подтверждения отсутствия у него заболеваний, препятствующих назначению на должность. Статьей 4.1 Закона о статусе судей установлено, что для подтверждения отсутствия у претендента на должность судьи заболеваний, препятствующих назначению, проводится его предварительное медицинское освидетельствование. Перечень заболеваний, препятствующих назначению на должность судьи, утверждается решением Совета судей Российской Федерации на основании представления федерального органа исполнительной власти в области здравоохранения.

Однако состояние физического и психического здоровья, как и уровень профессиональной подготовки претендента на судейскую должность, не дают ответа на вопрос о его моральных качествах.

Согласно принципу 10 «Квалификация, подбор и подготовка» Основных принципов независимости судебных органов (приняты на седьмом Конгрессе Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, проходившем в г. Милане с 26 августа по 6 сентября 1985 г. и одобрены Резолюцией 40/146 Генеральной Ассамблеи ООН от 13 декабря 1985 г.) лица, отобранные на судебные должности, должны иметь высокие моральные качества и способности, а также соответствующую подготовку и квалификацию в области права[88].

Таким образом, данный акт дает международно-правовое обоснование внесения в Закон о статусе судей дополнения в требования, предъявляемые к кандидатам на должность судьи, – «моральную безупречность».

Следует отметить, что ни Конституция РФ, ни федеральные законы не содержат требований к морально-психологическим качествам претендента на должность судьи. Исключение составляют требование безупречной репутации, обращенное к кандидатам в судьи Конституционного Суда РФ (ст. 8 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»), а также к кандидатам на должность мирового судьи: им может быть гражданин, «не совершивший порочащих его поступков» (ст. 5 Закона «О мировых судьях в Российской Федерации»). Как отмечает Т.Г. Нехаева, «складывается парадоксальная ситуация: судьей может стать любое лицо, отвечающее законодательно закрепленным требованиям, и только после назначения на должность к нему могут быть предъявлены требования по соблюдению Кодекса судейской этики»[89].

Вместе с тем налицо тенденция расширения круга сведений, касающихся личностных характеристик кандидата в судьи. Эта тенденция выражается в стремлении использовать психофизиологическое диагностирование кандидатов на судебные должности.

Ряд авторов полагает, что методы психодиагностического обследования могут служить одним из источников информации о морально-психологических свойствах личности[90]. Президиум Совета судей РФ в своем постановлении от 26 июля 2002 г. признал целесообразным организацию экспериментального использования методов психодиагностического обследования при изучении личности претендентов на должность судьи. Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 17 декабря 2002 г. 147 «Об организации экспериментального использования методов психодиагностического обследования при изучении личности кандидата на должность судьи» были утверждены Рекомендации по экспериментальному использованию такого рода методов. Как справедливо подчеркивают В.В. Нехаев и Т.Г. Нехаева, данный приказ существенно затрагивал конституционные права граждан и вместе с тем не был опубликован официально и зарегистрирован в Министерстве юстиции Российской Федерации[91].

Вместе с тем и цитируемые авторы, и ряд других выражают позитивное отношение к психодиагностическому обследованию кандидатов на судейские должности. Предложения сводятся к тому, чтобы «данную работу перевести в законное русло, но прежде все же обсудить в научной среде ученых – психологов и психиатров»[92], создать собственную медико-психологическую службу в системе Судебного департамента на базе Российской академии правосудия, состоящую из профессиональных психологов[93], и т. п.

Проблемы возникают при знакомстве с результатами экспериментального введения психодиагностического обследования в ряде регионов нашей страны. Так, в Ростовской области экспериментаторы исходили из существования определенной связи психофизиологических свойств конкретного человека с его нравственными качествами. В частности, был сделан вывод о том, что коммуникативность, устойчивость к стрессу, эмоциональная уравновешенность и т. п. соотносятся с такими качествами личности, как «честность, принципиальность, независимость, авторитетность, политическая зрелость, ответственность, самостоятельность, сдержанность, добросовестность»[94].

Некоторые авторы, высоко оценивая возможности психодиагностического обследования, призывают к разработке тестов, позволяющих выявить у претендентов на судейские должности «наличие (или отсутствие) наиболее важных качеств личности, которыми должен обладать судья»[95].

По нашему мнению, возможности психодиагностического обследования кандидатов на должности судей явно переоценены. Важность нравственных качеств судьи как предпосылки справедливого и беспристрастного правосудия является бесспорной. Однако, как справедливо отмечает И.Б. Михайловская[96], проблема заключается в том, что отсутствует возможность априорно определить такие личностные свойства, как честность, принципиальность, неподкупность и т. п. Нельзя не учитывать и того обстоятельства, что содержательное раскрытие этих свойств исторически изменчиво, а также зависит от мировоззренческих установок как их носителя, так и оценщика. Поэтому в процессе отбора кандидатов в судьи могут быть выявлены только те качества, которые так или иначе проявились в его предыдущей деятельности и объективно зафиксированы. Разумеется, в определенной степени может быть выявлен и уровень профессиональных знаний и навыков. Те же свойства, которые принято считать первостепенными для судьи, – независимость от каких-либо воздействий, беспристрастность, справедливость – могут лишь презюмироваться. Такая ситуация является вполне закономерной. Во всех тех случаях, когда какие-либо обстоятельства установить принципиально или практически невозможно, возникают различного рода презумпции, как официально зафиксированные, так и существующие на уровне здравого смысла.

3.3. Конституционное регулирование порядка назначения на должности судей

В основе законодательного регулирования формирования судейского корпуса лежат соответствующие взаимосвязанные нормы Конституции РФ: п. «г» и «о» ст. 71 (в ведении Российской Федерации находятся установление системы федеральных органов судебной власти, порядка их организации и деятельности и судоустройство); подп. «л» ч. 1 ст. 72 (в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов находятся кадры судебных органов); п. «е» ст. 83 (Президент РФ представляет Совету Федерации кандидатуры для назначения на должности судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ и назначает судей других федеральных судов); п. «ж» ч. 1 ст. 102 (к ведению Совета Федерации относится назначение на должность судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ); ч. 1 ст. 128 (судьи Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ назначаются Советом Федерации по представлению Президента РФ) и ч. 2 ст. 128 (судьи других федеральных судов назначаются Президентом РФ в порядке, установленном федеральным законом).

Особенности порядка наделения полномочиями судей судов субъектов РФ закрепляются в соответствующем законодательстве субъектов РФ.

В п. 1 ст. 1 Федерального закона «О мировых судьях в Российской Федерации» прямо сказано: порядок создания должностей мировых судей устанавливается Конституцией РФ и федеральным законодательством, а порядок назначения (избрания) и деятельности мировых судей устанавливается также законами субъектов РФ.

Назначение (избрание) судей конституционных судов субъектов Российской Федерации, равно как и квалификационные требования к ним, процедуры предварительного отбора и вступления в должность осуществляются на основании федеральных законов и в порядке, установленном законами субъектов Российской Федерации. Конституционность такого подхода была неоднократно подтверждена Конституционным Судом Российской Федерации.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» (ст. 13), Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» (ст. 9), Закон «О статусе судей в РФ» (ст. 6) развивают конституционные положения, регулирующие порядок назначения судей на должность.

Закон о статусе судей, провозглашая единство статуса судей, одновременно не исключает возможности установления некоторых различий в правовом положении судей разных судов. В первую очередь это касается вопроса назначения судей на должность. С этой точки зрения можно выделить четыре категории судей: 1) судьи высших судебных органов; 2) иные федеральные судьи; 3) мировые судьи; 4) судьи уставных судов субъектов РФ.

Рассмотрим первую категорию.

В Конституции установлен (ч. 1 ст. 128) единый порядок наделения полномочиями судей трех высших федеральных судов. Верхняя палата Федерального Собрания наделяется правом назначения судей Конституционного Суда, Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда. Одновременно Конституция ограничила это право возможностью назначать лишь тех кандидатов, которых предлагает Президент РФ. Совет Федерации вправе неоднократно отклонять предлагаемые Президентом кандидатуры, однако без представления Президента назначение судьи состояться не может.

В свою очередь, имеется специфика назначения судей высших судебных органов, несмотря на то, что все они назначаются на должность Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по представлению Президента РФ. Эта специфика выражается, прежде всего, в степени влияния председателей высших судов на решение Президента о внесении представления в Совет Федерации о назначении конкретного лица на должность судьи. Если Председатель Конституционного Суда на законодательном уровне не является участником процесса назначения судьи данного суда, то в соответствии с ч. 1 ст. 6 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» Президент вносит представление в Совет Федерации «с учетом мнения соответственно Председателя Верховного Суда Российской Федерации и Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации».

Различие в установленной законом процедуре проявляется и в более детальной регламентации порядка назначения на должность судьи Конституционного Суда РФ, в частности, указания срока рассмотрения Советом Федерации представления Президента РФ, а также в подчеркивании индивидуального характера назначения (ст. 9 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»). В этой же статье предпринята попытка очертить круг субъектов, правомочных предлагать Президенту кандидатуры на должность судьи Конституционного Суда РФ. Это члены (депутаты) Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, законодательные (представительные) органы субъектов РФ, высшие судебные органы и федеральные юридические ведомства, всероссийские юридические сообщества, юридические научные и учебные заведения. Президент представляет соответствующие кандидатуры (кандидатуру) Совету Федерации не позднее месяца с момента открытия вакансии. Верхняя палата российского парламента обязана рассмотреть вопрос о назначении на должность судьи Конституционного Суда не позднее 14 дней с момента получения представления Президента. Каждый судья Конституционного Суда назначается на должность в индивидуальном порядке тайным голосованием. Назначенным считается кандидат, получивший при голосовании большинство от общего числа членов Совета Федерации. Председатель верхней палаты приводит лицо, назначенное судьей Конституционного Суда, к присяге, текст которой содержится в ч. 2 ст. 10 Закона о Конституционном Суде. Детально процедуры обсуждения и голосования по кандидатуре в Совете Федерации урегулированы нормами гл. 27.1 его Регламента.

Следует отметить, что нормы Закона о Конституционном Суде весьма неконкретны, во-первых, точно не определен круг субъектов, номинирующих кандидатуру на должность. Каждый раз Президент Российской Федерации, равно как и его Администрация, могут достаточно свободно интерпретировать практически каждый из терминов, начиная от «высшего судебного органа» (законодательство весьма различно трактует это понятие) и заканчивая «федеральными юридическими ведомствами» (термин, вообще не используемый иными российскими законами и подзаконными нормативными актами). Во-вторых, не совсем ясны и критерии отбора, они имеют так называемый автономный характер и также могут толковаться в зависимости от ситуации и от субъекта, осуществляющего отбор (заметим, что использование понятий «признанный авторитет», «заслуженная репутация» и т. п. достаточно часто встречается и в других законодательных конструкциях, однако в правовых системах стран развитой демократии эти понятия имеют более устоявшееся значение. В нашей стране они, как правило, сводятся к формальным критериям – если доктор юридических наук, то, следовательно, имеет высокую квалификацию; не имеет ученой степени или почетного звания – значит, не имеет высокой квалификации, и т. п.). Заметим также, что активное инициативное выдвижение кандидатур на должности судей Конституционного Суда имело место только в первые годы его существования. В-третьих, Закон о Конституционном Суде не содержит специального требования о конкурсе, т. е. о наличии более чем одной кандидатуры на должность судьи этого Суда.

Как отмечает И.Б. Михайловская, «несмотря на общую позитивную направленность положений ст. 9 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», призванной усилить прозрачность процесса назначения судей Конституционного Суда РФ, ее практическая значимость представляется сомнительной. И дело не только в чрезмерно широком круге субъектов, правомочных предлагать Президенту кандидатуры судей Конституционного Суда, но и в том, что отсутствует какая-либо правовая регламентация отношений между субъектом, предложившим кандидатуру, и Президентом. У последнего не возникает обязанности мотивировать свою позицию по данному предложению, отсутствует и перечень оснований, по которым кандидатура может быть отклонена, и т. п.»[97].

Вторую группу составляют судьи федеральных судов общей юрисдикции (верховные суды республик, краевых, областных судов, судов городов федерального значения, судов автономной области и автономных округов, районных судов), военных судов и арбитражных судов (федеральных арбитражных судов округов, арбитражных апелляционных судов, арбитражных судов субъектов РФ). Согласно ч. 2 ст. 128 Конституции РФ судьи других федеральных судов назначаются Президентом РФ в порядке, установленном федеральным законом (соответствующее полномочие Президента РФ закреплено в п. «е» ст. 83 Конституции РФ). Закон «О статусе судей в Российской Федерации» развивает конституционное положение, регулирующее порядок назначения судей на должность, рассматриваемой группы. Судьи федеральных судов общей юрисдикции, в том числе военных судов, назначаются Президентом РФ по представлению Председателя Верховного Суда РФ, судьи арбитражных судов назначаются Президентом РФ по представлению Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ.

В отношении этой группы необходимо отметить следующее.

Во-первых, законодательная власть не принимает участия в их назначении. Окончательное решение, на основании которого судья вступает в должность, принимает Президент.

Во-вторых, судебная власть в лице Председателя Верховного Суда и Председателя Высшего Арбитражного Суда приобретает закрепленное законом право инициировать процесс назначения конкретного судьи на должность путем внесения соответствующего представления.

В-третьих, располагая такого рода полномочиями, руководители высших судебных органов активно влияют на формирование подавляющей части судейского корпуса.

Участие Президента и Парламента (как правило, именно высшей его палаты) страны в процессе формирования судейского корпуса – явление широко распространенное и получившее проверку временем. Вместе с тем Европейская хартия о статусе судей в качестве общего принципа формирования судейского корпуса страны предусматривает необходимость участия в названном процессе и третьей власти – судебной (п. 1.3). Судебная власть в Российской Федерации в лице ее различных представителей (председателей высших судов и квалификационных коллегий судей) имеет юридические и фактические возможности для конкретного регулирования всех стадий и этапов формирования судейского корпуса. Президент и Парламент страны принимают активное участие в процессе формирования судейского корпуса на завершающей стадии, когда производится собственно назначение (избрание) судьи на должность. При этом назначение кандидатов на должности судей, за исключением судей Конституционного Суда РФ, производится только при наличии положительного заключения соответствующей квалификационной коллегии судей.

Квалификационные коллегии судей, которые представляют собой двухуровневую систему (Высшая квалификационная коллегия судей РФ и квалификационные коллегии судей субъектов РФ), играют ключевую роль в вопросе осуществления кадровой политики в судейском корпусе.

Лицо, сдавшее квалификационный экзамен, вправе обратиться в соответствующую квалификационную коллегию судей с заявлением о рекомендации его на вакантную должность судьи. Квалификационная коллегия судей организует проверку достоверности документов и сведений, представленных претендентами на должность судьи. По результатам рассмотрения заявлений всех граждан, претендующих на должность судьи, итогов проверки достоверности представленных ими документов и сведений, и с учетом результатов квалификационного экзамена квалификационная коллегия судей принимает решение о рекомендации одного из претендентов на должность судьи. Если ни один из граждан, претендующих на должность судьи, не соответствует требованиям к претендентам на должность судьи, предъявляемым законом, квалификационная коллегия судей принимает в отношении каждого из этих граждан мотивированное решение об отказе в рекомендации на должность судьи и объявляет в средствах массовой информации о новом времени и месте приема и рассмотрения заявлений от претендентов на должность судьи. Решение квалификационной коллегии судей может быть обжаловано в судебном порядке.

Решение квалификационной коллегии судей о рекомендации гражданина на должность судьи направляется председателю соответствующего суда, который в случае согласия с указанным решением вносит в установленном порядке представление о назначении рекомендуемого лица на должность судьи. В случае несогласия с указанным решением председатель суда возвращает его для повторного рассмотрения в ту же квалификационную коллегию судей. Чтобы преодолеть негативную позицию председателя суда, квалификационная коллегия должна уже не простым большинством, а 2/3 своих членов подтвердить свое первоначальное решение. Только при этом условии председатель суда обязан внести представление о назначении рекомендуемого лица на должность. Как свидетельствует практика квалификационных коллегий судей, такие ситуации возникают очень редко, и еще реже квалификационные коллегии подтверждают свое первоначальное решение. Таким образом, не менее важную роль в формировании персонального состава судейского корпуса играют руководители судов, которые вносят представления о назначении конкретных судей на должность.

Что касается председателей и заместителей председателей высших судов, а также других федеральных судов, то процесс наделения полномочиями этой категории лиц по существу представляет собой процедуру, аналогичную назначению на судейскую должность. Следует отметить, что Президент РФ принимает активное участие в процессе формирования персонального состава руководителей судов, что не способствует укреплению самостоятельности и независимости судебной власти. «Такое господство судебной бюрократии, – отмечает Т.Г. Морщакова, – выгодно политическому руководству, тем более что установлена прямая зависимость председателей и заместителей председателей всех судов, начиная с районного, от президентской власти»[98].

Статьей 6.1 Закона «О статусе судей РФ» и ст. 23 Закона «О Конституционном Суде РФ» установлены особые правила наделения полномочиями и прекращения полномочий председателей и заместителей председателей судов.

Согласно ст. 23 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» (в ред. от 2 июня 2009 г. 2-ФКЗ)[99] Председатель Конституционного Суда РФ назначается на должность Советом Федерации по представлению Президента РФ сроком на шесть лет из числа судей Конституционного Суда РФ.

Заместители председателя Конституционного Суда РФ назначаются на должность Советом Федерации по представлению Президента РФ сроком на шесть лет из числа судей Конституционного Суда РФ.

Председатель Конституционного Суда РФ и его заместители по истечении срока их полномочий могут быть назначены на должность на новый срок.

Председатели Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда назначаются Советом Федерации сроком на шесть лет по представлению Президента РФ при наличии положительного заключения Высшей квалификационной коллегии судей. При этом одно и то же лицо может быть назначено на должность председателя (его заместителя) одного и того же суда неоднократно, но не более двух раз подряд (ст. 6.1 Закона «О статусе судей в Российской Федерации»).

Председатели (заместители) других федеральных судов назначаются Президентом РФ по представлению председателей соответствующих высших судов при наличии положительного заключения соответствующих квалификационных коллегий судей.

Назначение на судейские должности высшей властью – Президентом РФ или по его представлению Советом Федерации было запланировано Концепцией судебной реформы 1991 г. как гарантия независимости судей от всех других центральных и местных чиновников. Но такой порядок может сочетаться с независимостью судей только при условии, что после назначения всякая связь, а значит, зависимость от назначающих инстанций прекращается. Поэтому назначение на судейские должности на срок в духе принципа несменяемости предполагает обязательный запрет повторного представления на должность и сохранение за судьей его должности в течение того срока, который был установлен законом в момент назначения.

Действующим законодательством нарушается запрет повторного назначения судей в случае повторного назначения председателей судов и их заместителей, потому что они могут быть повторно назначены на ту же должность, а в будущем каждый раз на те же шесть лет плюс шесть лет на такую же должность в другом суде.

Следует также отметить, что установленный законом порядок наделения полномочиями и прекращения полномочий председателей и заместителей председателей судов, во-первых, не содержит каких-либо требований к указанной категории должностных лиц, отличных от требований, предъявляемых к кандидатам в судьи, во-вторых, допускает назначение на эту должность лиц, не являющихся судьями. Последнее обстоятельство прямо не сформулировано в законе, но в силу отсутствия запрета назначать на должность председателей и заместителей председателей судов лиц, не имеющих стажа судейской работы, такая возможность существует и в ряде случаев реализуется на практике.

Существующий порядок назначения, срок пребывания в должности председателей судов и их заместителей свидетельствуют о наличии в судебной системе жесткой судебной иерархии, которая приводит к ослаблению гарантий независимости судей, потенциально создает определенную почву для воздействия на них со стороны представителей органов законодательной и исполнительной власти, а также возможных злоупотреблений со стороны самих председателей судов и их заместителей. Рядовые судьи находятся в большой зависимости от председателя суда, сами председатели судов зависимы от председателей вышестоящих судов, а те в свою очередь, от Президента РФ (его Администрации).

Переход на систему выборов председателей федеральных судов и их заместителей, а также недопустимость неоднократного избрания одного и того же лица на соответствующую должность руководителя суда позволят укрепить гарантии независимости судей. Введение механизма выборности председателей судов должно быть поэтапным и начинаться с районных судов. Полномочия этих выбранных лиц должны быть ограничены небольшим сроком – максимум тремя годами. Предлагаемые меры будут гарантией ответственности председателей судов перед избравшими их судьями, а также позволят им противостоять давлению вышестоящего судебного начальства, руководителей других ветвей власти, бизнеса, помогут свести к минимуму коррупцию в судебной системе.

До внесения изменений в Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» Председатель Конституционного Суда РФ и его заместитель избирались на пленарном заседании из числа судей этого суда тайным голосованием большинством от общего числа судей Конституционного Суда РФ сроком на три года. Указанная процедура назначения Председателя Конституционного Суда РФ являлась тем образцом, который можно было бы использовать для улучшения и усовершенствования процедуры приобретения председательских полномочий во всех других судах.

Глава комитета по конституционному законодательству Государственной Думы РФ В. Плигин видит преимущества новой процедуры в том, что она «делает единообразной практику, сложившуюся в российской судебной системе»[100]. По его логике, конституционное правосудие улучшится от того, что Председателя Конституционного Суда теперь будут по представлению Президента назначать сенаторы точно так же, как они сейчас назначают Председателей и заместителей Председателей Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда.

Однако с ним не согласен судья Конституционного Суда Г. Гаджиев, который уверен, что президентская поправка «противоречит принципу самостоятельности судебной власти», свидетельствует о «непонимании конституционного судопроизводства» и является косвенной попыткой «давления на суд». Как он отмечает, председатель Конституционного Суда не является «начальником» для судей, а выполняет «деликатные дирижерские функции».

По словам заведующего кафедрой конституционного права Высшей школы экономики М. Краснова, новая процедура вводит такие правила игры, при которых конституционные судьи будут «чувствовать себя не вершителями правосудия, а чиновниками». Если же учесть, что благодаря этим правилам игры Верховный Суд и Высший Арбитражный Суд «уже встроены» в вертикаль власти, то после перевода на такие же правила и Конституционного Суда, по его мнению, вся «судебная власть окажется под колпаком у власти политической».

Судья Конституционного Суда в отставке Т.Г. Морщакова считает, что «должно было случиться ровно обратное», необходимо было, по аналогии с Конституционным Судом вводить процедуру избрания «и для Председателей Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда». «Но вместо этого, – как отмечает заместитель председателя комитета по конституционному законодательству Государственной Думы В. Илюхин, – предлагается дальнейшее укрепление авторитарного режима»[101].

По получении необходимых материалов (представления Председателя ВС РФ или Председателя ВАС РФ и положительного заключения ВККС РФ или ККС субъекта РФ) Президент РФ назначает судей федеральных судов, а кандидатов в судьи ВС РФ и ВАС РФ представляет для назначения Совету Федерации либо отклоняет представленные кандидатуры, о чем сообщается председателю соответствующего суда. Срок, в течение которого должны быть осуществлены указанные процедуры, составляет 2 месяца со дня получения Президентом РФ необходимых материалов.

На этом этапе документы кандидата в судьи рассматривает Комиссия при Президенте РФ по предварительному рассмотрению кандидатур на должности судей федеральных судов, действующая на основании Положения, утвержденного Указом Президента РФ от 4 октября 2001 г. 1185. Эта Комиссия (в судейской среде ее называют кадровой комиссией по судьям при Президенте РФ) – консультативный орган при Президенте РФ по обеспечению реализации его конституционных полномочий по назначению судей федеральных судов. Ее основными функциями являются рассмотрение внесенных в установленном порядке и с учетом мнения полномочных представителей Президента РФ в федеральных округах материалов по кандидатурам на должности судей Конституционного Суда РФ, судей, в том числе Председателей и заместителей Председателей, Верховного Суда РФ, ВАС РФ, военных судов, арбитражных судов, верховных судов республик, краевых, областных судов, судов городов федерального значения, судов автономной области, автономных округов, районных судов, а также иных материалов, связанных с подбором кандидатов на должности судей федеральных судов, и подготовка по указанным материалам предложений Президенту РФ.

В соответствии с названным Положением эта Комиссия в целях решения своих основных задач имеет право запрашивать и получать в установленном порядке необходимые материалы от федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ, а также от организаций и должностных лиц, в том числе от полномочных представителей Президента РФ в федеральных округах.

Материалы по кандидатурам на должности судей, за исключением Председателей ВС РФ и ВАС РФ, рассматриваются указанной Комиссией в течение двух месяцев со дня их внесения в установленном порядке. Если эта Комиссия не получила необходимые материалы, запрошенные в установленном порядке, она вправе отложить рассмотрение материалов по кандидатуре на должность судьи федерального суда, но не более чем на месяц. Предложения о представлении Президентом РФ Совету Федерации кандидатур для назначения на должности судей Конституционного Суда РФ, судей, в том числе заместителей Председателей, ВС РФ и ВАС РФ, а также предложения по назначению на должности судей, в том числе председателей и заместителей председателей, других федеральных судов направляются Президенту РФ в течение одного месяца со дня заседания этой Комиссии, на котором были рассмотрены материалы по кандидатурам на должности судей.

На практике процедура назначения судей регулярно затягивается, действующие судьи часто не включаются в списки для продления полномочий. Причем Администрация Президента РФ нередко никак не объясняет причин такого положения. В связи с этим следует отметить, что процедура принятия решения о включении той или иной кандидатуры в проект Указа Президента о назначении федеральным судьей не является прозрачной. У Президента отсутствует обязанность мотивировать свою позицию в случае отказа в утверждении кандидатуры на должность судьи. В этой части процесс назначения и особенно продления полномочий судей носит закрытый характер, а отсутствие прозрачности создает для исполнительной власти возможности влиять на отдельных судей и судебную власть в целом. Кроме того, отсутствует перечень оснований, по которым кандидатура может быть отклонена. В результате кандидатам, которым отказано в назначении на должность судьи, не предоставляется возможность знакомиться с причинами отказа и отсутствует возможность обжаловать его. Таким образом, отсутствие какой-либо правовой регламентации отношений между субъектом, предложившим кандидатуру, и Президентом приводит к расширению возможностей для административного давления, что способствует снижению гарантий независимости судей.

Третья группа – это мировые судьи, которые, с одной стороны, являются судьями общей юрисдикции субъектов РФ, а с другой – входят в единую судебную систему Российской Федерации.

Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации» предусматривает право субъекта Федерации определять, в каком порядке мировые судьи будут вступать в должность: назначаться или избираться законодательным (представительным) органом государственной власти либо избираться на должность населением соответствующего судебного участка (ст. 6).

Мировой судья назначается (избирается) на срок не более пяти лет, но может быть назначен (избран) во второй, в третий и более раз. При повторном назначении (избрании) этот срок не может быть менее пяти лет.

В настоящее время в субъектах Федерации право наделения полномочиями мировых судей отнесено к компетенции их законодательных (представительных) органов.

Порядок наделения полномочиями мировых судей устанавливается ст. 6 Закона «О мировых судьях РФ» и законами соответствующих субъектов РФ. Мировые судьи назначаются (избираются) на должность законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта РФ либо избираются на должность населением соответствующего судебного участка в порядке, установленном законом субъекта РФ. Следует отметить, что ни один из субъектов Федерации не установил у себя такого порядка замещения должности мирового судьи, как его выборы населением. Фактическое игнорирование положения о возможности выборов мировых судей населением стало результатом лоббирования со стороны губернаторов субъектов РФ, которым хотелось избежать лишних затрат и хлопот, связанных с организацией выборов. Кроме того, недостаток в ряде регионов квалифицированных юристов позволил им предположить, что найти избыточное количество желающих занять указанные должности – в целях обеспечения альтернативности выборов – станет весьма сложным.

В России судей выбирали издавна, например, на основании Сенатского указа от 11 декабря 1775 г. «О правилах выбора судей в магистраты и ратуши»[102]; особенно хорошо известны выборы мировых судей в дореволюционной России. При Советской власти судей, как известно, выбирали (согласно Основам законодательства о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик) на пять лет, причем судей районных судов выбирали граждане – жители данного района.

В США, как отмечается в литературе, большинство судей в штатах (т. е. нефедеральных судей) выбираются населением в ходе избирательных кампаний, причем «судьи ведут выборную кампанию наравне с другими кандидатами в списке, и во многих штатах они должны вывесить свои политические флаги, т. е. бороться за место в качестве республиканца или демократа. Такая форма избрания судей поражает европейцев…»[103]. В настоящее время нефедеральные судьи в США избираются в 38 американских штатах, при этом, если судья избирается на должность, рано или поздно он сталкивается с рядом типичных проблем: высока вероятность вовлечения его в политику, избирательная кампания создает для судьи риск стать зависимым от кого-либо, судья не в состоянии не думать о перевыборах и т. д.[104]

Вместе с тем избирать мировых судей в сельском населенном пункте (по нормативу 15–22 тыс. жителей на одного мирового судью, и избирателей из них половина), по мнению М.И. Клеандрова[105], можно и без сколь-нибудь значительного финансового обеспечения избирательной кампании. Необходима реальная апробация этого в принципе предусмотренного Федеральным законом варианта формирования корпуса мировых судей.

К четвертой группе относятся судьи конституционных (уставных) судов. Организация этих судов, в том числе и решение вопроса о целесообразности их создания, отнесена к исключительной компетенции субъекта Федерации. Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» предусматривает, что Конституционный (уставной) суд субъекта Российской Федерации может создаваться субъектом Российской Федерации для рассмотрения вопросов соответствия законов субъекта Российской Федерации, нормативных правовых актов органов государственной власти субъекта РФ, органов местного самоуправления субъекта РФ конституции (уставу) субъекта РФ, а также для толкования конституции (устава) субъекта РФ (ч. 1 ст. 27).

Уставные суды не являются обязательным звеном судебной системы. Их создание предусмотрено в конституциях 18 из 21 республики, входящей в РФ, и в 18 из других субъектов Федерации; созданы же и действуют лишь в 14 из них. Факультативный характер существования уставных (конституционных) судов субъектов РФ вытекает из формулировки ч. 1 ст. 27 Закона «О судебной системе Российской Федерации», которая предусматривает право субъектов создавать такого рода суды, но не вменяет им это в обязанность.

Следует отметить неоднозначность мнений, высказанных в научных трудах, относительно права субъектов Федерации учреждать конституционные (уставные) суды. Заслуживает внимания позиция авторов, которые считают, что формулировка Закона «О судебной системе Российской Федерации» о возможности создания конституционных (уставных) судов в субъектах Федерации по их усмотрению не в полной мере соответствует положениям ст. 72 (п. «н») Конституции РФ, согласно которой установление общих принципов организации системы органов государственной власти и местного самоуправления относится к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов. Из этого вытекает, что создание в субъектах Федерации судебных органов конституционного контроля должно закрепляться на федеральном уровне и не в качестве возможного, а в качестве обязательного элемента организации их государственной власти. При таком построении системы органов судебной власти найдет свою реализацию конституционный принцип федерализма. В связи с этим предлагается в ст. 27 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» внести изменение, предусмотрев обязательность создания конституционных (уставных) судов во всех субъектах Российской Федерации. Пока же в тех субъектах, где они не созданы или не функционируют, их полномочия должны осуществлять суды общей юрисдикции, так как Конституция РФ в ч. 1 ст. 46 гарантирует каждому право на судебную защиту его прав и свобод.

Судьи конституционных (уставных) судов субъектов РФ назначаются (по факту и по закону) и (или) могут назначаться по закону, где фактически эти суды не созданы, на должность в различном порядке[106]; в ряде случаев в процедуре выдвижения кандидатов на такую должность активную роль призваны играть советы судей субъектов РФ.

Из сказанного можно сделать следующие выводы.

Президент и Совет Федерации играют решающую роль в формировании персонального состава высших судебных органов, а при назначении на должности остальных федеральных судей эта роль переходит к руководству судов и квалификационным коллегиям судей, являющимся органами судейского сообщества.

Такой способ формирования судейского корпуса означает иерархичность (централизованность) судебной системы не только в сфере процессуальных отношений, но и в организационно-административном плане.

Президент и тем более Совет Федерации выбирают кандидатуру на должность судьи федеральных судов не произвольно, они ограничены имеющимся списком представленных лиц, а судебная власть, хотя по формальным критериям и не обладает «решающим голосом», по факту является основным субъектом предварительного отбора.

Таким образом, институт формирования судейского корпуса основан на превалировании судебной власти в этом процессе, при этом именно судебная власть в лице ее различных представителей имеет юридические и фактические возможности для конкретного регулирования всех стадий и этапов формирования судейского корпуса и только на завершающей стадии – собственно назначение (избрание) судьи на должность, в процессе принимают активное участие представители законодательной власти и Президент РФ.

Судья после назначения (избрания) на должность, до того как он получит возможность реализовать полномочия по осуществлению правосудия, должен пройти стадию вступления в должность. Положения ст. 8 Закона о статусе судей и ст. 10 Закона о Конституционном Суде РФ предопределяют наличие этой стадии. Обе статьи содержат требование о принесении вновь назначенным (избранным) на должность судьей присяги. Присяга, как справедливо отмечают авторы Комментария к Федеральному конституционному закону о Конституционном Суде РФ, является одним из важнейших атрибутов вступления в должность высших должностных лиц государства, она символизирует их особый статус, ответственность перед обществом. Присяга, приносимая публично и скрепляемая подписью лица, ее приносящего, кроме того, является юридическим актом. Юридическая значимость этого акта заключается в фиксации момента вступления судьи в должность[107], момента фактического приобретения им права осуществлять от имени государства полномочия правосудия. Судья, не принесший присягу, не может быть допущен к осуществлению правосудия. К сожалению, оба закона не содержат норм, определяющих порядок и сроки проведения соответствующих церемоний, и на практике имеются случаи допуска к осуществлению правосудия лиц, не принесших присягу. Такое положение дел не соответствует названным выше нормам, и решения, постановленные такими лицами, не могут быть признаны законными. Противоположной позиции придерживаются М.С. Палеев, С.А. Пашин, В.М. Савицкий[108]. Пренебрежение к данной процедуре, учитывая ее юридическую значимость, как справедливо отмечает Е.Б. Абросимова, может иметь далеко идущие последствия. От вынесения судебного решения лицом, не принесшим присягу, один шаг до допуска к осуществлению правосудия лиц, формально не назначенных на должности[109].

Судьи приносят присягу перед Государственным флагом РФ (в соответствующих случаях – перед флагом республики в составе Федерации), в торжественной обстановке, подчеркивающей значимость действия. Согласно ст. 8 Закона о статусе людей в РФ судьи Верховного и Высшего Арбитражного Судов РФ присягают на собраниях судей этих судов, судьи иных федеральных судов – на съездах (конференциях) либо на собраниях судей. Статья 10 Закона о Конституционном Суде РФ не содержит подобных правил, но она дополнена нормой Регламента Совета Федерации Федерального Собрания (ст. 1770), которой также устанавливается торжественный порядок принесения присяги судьей Конституционного Суда РФ на заседании Совета Федерации. Помимо Государственного флага РФ в помещении в этот момент должно присутствовать изображение Государственного герба РФ. Судья приносит присягу стоя, положив руку на текст Конституции РФ. Члены Совета Федерации принимают присягу стоя, после ее принесения Председатель Совета Федерации поздравляет судью и передает ему судейскую мантию – символ судебной власти, в заключение звучит Государственный гимн РФ.

Судье одновременно с принесением присяги вручается удостоверение, являющееся документом, подтверждающим статус судьи.

Особенности принесения присяги судьями судов субъектов Российской Федерации могут быть установлены законами соответствующих субъектов. В основном они воспроизводят федеральный порядок либо вообще не содержат такового.

3.4. Обеспечение самостоятельности судов и независимости судей органами судейского сообщества

Органы судейского сообщества созданы как институт обеспечения независимости судей. В их деятельности реализуются общеправовые принципы судебной власти – ее самостоятельности и недопустимости вмешательства в судебную деятельность.

Идея создания судейской корпорации, которая обеспечивала бы самостоятельность судов и независимость судей, впервые была сформулирована в Концепции судебной реформы в Российской Федерации 1991 г. Среди важнейших проявлений кризиса системы юстиции Концепция называла отсутствие сплоченной и независимой судейской корпорации, имеющей вес в государственной деятельности и сознательно реализующей интересы права[110]. В числе важнейших мероприятий по преодолению кризиса системы юстиции Концепция указывала прерогативы судейской корпорации представлять кандидатуры судей на должности председателей судов и другие судебные должности, возбуждать дисциплинарное производство и ставить вопрос об освобождении судей от должности, а также их перемещение.

Судейской корпорации отводилась роль в формировании судейского корпуса. В то время предполагалось, что Министерство юстиции будет осуществлять вне судебной системы подбор кандидатов на судейские должности, затем эти кандидаты рекомендуются органам судейской корпорации для оценки их пригодности к судебной работе[111]. Из полномочий Министерства юстиции должны быть исключены принадлежавшие в то время ему и его органам на местах право на возбуждение в отношении судьи дисциплинарного производства, на представление судей к присвоению квалификационных классов и их освобождение от должности.

Образование органов судейского сообщества предусматривалось Федеральным конституционным законом «О судебной системе в Российской Федерации», принятым в 1996 г. Статья 29 данного Закона определяла, что для выражения интересов судей как носителей судебной власти формируются в установленном федеральным законом порядке органы судейского сообщества. Определялась и система органов судейского сообщества. Высшим органом объявлялся Всероссийский съезд судей, который формирует Совет судей РФ и Высшую квалификационную коллегию судей РФ.

Компетенция и порядок образования органов судейского сообщества установлены Федеральным законом от 11 марта 2002 г. «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации». Судейское сообщество призвано оказывать активное влияние на процессы, непосредственно связанные с организацией судов и их деятельностью, в то же время строго соблюдая принцип самостоятельности суда, независимости судей, невмешательства в их деятельность.

Судейское сообщество – это весь судейский корпус, но обладающий определенными организационными началами. Сообщество объединяет всех судей, как работающих, так и находящихся в отставке. Судейское сообщество в Российской Федерации образуют судьи федеральных судов всех видов и уровней, судьи судов субъектов Российской Федерации, составляющих судебную систему Российской Федерации.

Таким образом, органы судейского сообщества – это прежде всего выразители интересов всех судей.

Седьмой Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (1985 г.) принял документ, во многом определивший процесс демократизации в сфере правосудия, который проявляется и в судейской корпорации в форме судейского сообщества.

На Конгрессе были приняты «Основные принципы, касающиеся независимости судебных органов». В соответствии с ними независимость судей проявляется, в частности, в том, что они обладают свободой организовывать ассоциации или другие организации и вступать в них для защиты своих интересов, совершенствования профессиональной подготовки и сохранения своей судебной независимости[112].

Первый опыт создания таких организаций в нашей стране относится к более раннему периоду, чем был принят соответствующий закон. В 1989 г. впервые был образован общественный Совет председателей народных судов г. Москвы. Но официальное создание органов судейского сообщества относится к 1992 г., когда был принят Закон «О статусе судей в Российской Федерации». Однако с принятием Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» все вопросы организации и деятельности названных органов регулируются данным Законом. Закон определил задачи, структуру, порядок образования органов судейского сообщества, значительно расширил их полномочия.

Независимость судей обеспечивается системой органов судейского сообщества. Эти органы рассматривают актуальные проблемы работы судов, их кадрового, организационного обеспечения, а также правового и социального положения судей. Создание органов судейского сообщества дает возможность решать вопросы, в значительной степени относящиеся к организации работы судов, социальному и материальному обеспечению судей. Иными словами, органы судейского сообщества призваны создавать условия, которые позволяют судам быть самостоятельными, а судьям – получить действительную независимость. Органы судейского сообщества являются реальным обеспечением принципа самостоятельности судебной власти.

О характере деятельности органов судейского сообщества можно судить по работе, проведенной ими за несколько последних лет.

Совет судей принял активное участие в рассмотрении реализации мероприятий Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2002–2006 гг.», задач по ее выполнению в 2006 г. и основных направлений разрабатываемой концепции Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2007–2011 гг.». Предложения Совета судей были учтены при утверждении Программы[113].

В центре внимания Совета судей Российской Федерации постоянно находятся вопросы мировой юстиции, разрабатываются меры посовершенствованию правового регулирования порядка назначения и деятельности мировых судей, меры по укреплению статуса судей. Неоднократно Совет судей обращался к реализации постановления VII Всероссийского съезда судей по вопросам разработки научно обоснованных норм нагрузки на судей и работников аппаратов судов общей юрисдикции и арбитражных судов; обеспечению судей, нуждающихся в улучшении жилищных условий, жильем; концепции обеспечения безопасности федеральных судов общей юрисдикции техническими системами и средствами защиты; организации медицинского обслуживания и санаторно-курортного лечения судей и членов их семей[114]. Приведен не полный перечень вопросов, которыми занимались органы судейского сообщества на протяжении последних лет. Но по нему уже виден объем работы и направленность ее на совершенствование законодательства, в том числе на повышение статуса судей, создание условий для работы судей, их материальное и социальное обеспечение.

Деятельность судейского сообщества осуществляется через их органы, которые образуют самостоятельную систему: Всероссийский съезд судей; конференции судей субъектов Российской Федерации; Совет судей Российской Федерации; советы судей субъектов Российской Федерации; общие собрания судей судов; Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации и квалификационные коллегии судей субъектов Российской Федерации. Закон «О статусе судей в Российской Федерации» называет систему органов судейского сообщества одной из гарантий обеспечения независимости судей, и деятельность Совета судей это подтверждает.

Компетенция органов судейского сообщества определяется поставленными перед ними задачами. Они заключаются в содействии в совершенствовании судебной системы и судопроизводства; защите прав и законных интересов судей; участии в организационном, кадровом и ресурсном обеспечении судебной деятельности; утверждении авторитета судебной власти, обеспечении выполнения судами требований Кодекса судебной этики.

Закон особо подчеркивает, что органы судейского сообщества осуществляют свою деятельность при неуклонном соблюдении принципов независимости судей и невмешательства в судебную деятельность.

Сопоставление перечня полномочий, которыми были наделены органы судейского сообщества Федеральным законом «О статусе судей в Российской Федерации» в первоначальной редакции, с полномочиями, предоставленными им Федеральным законом «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации», свидетельствует о расширении этих полномочий. Очевидно, при этом ставилась цель укрепить самостоятельность органов судейского сообщества в субъектах Российской Федерации.

Конференции судей субъектов Федерации правомочны, например, принимать решения по всем вопросам, относящимся к деятельности судейского сообщества в субъектах Федерации, и утверждать акты, регулирующие такую деятельность.

Высший орган судейского сообщества – Всероссийский съезд судей – может принимать решения по всем вопросам, относящимся к деятельности судейского сообщества (за исключением вопросов, относящихся к полномочиям квалификационных коллегий судей), а также утверждать акты, регулирующие деятельность судейского сообщества.

Из числа судей федеральных судов и судов субъектов Федерации Всероссийский съезд судей формирует Совет судей Российской Федерации, который решает все вопросы органов судейского сообщества в период между съездами судей.

Судья может быть реально независим, если будут созданы необходимые условия для его работы. Организационное обеспечение деятельности судов возложено на Судебный департамент при Верховном Суде РФ, но определенная роль отводится и органам судейского сообщества. Совет Судей дает согласие на назначение на должность и освобождение от должности Генерального директора Судебного департамента при Верховном Суде РФ и заслушивает его годовые отчеты об организационном, кадровом и ресурсном обеспечении судебной деятельности.

С принятием Закона «О судебной системе Российской Федерации» законодательно закреплено право Совета судей РФ на участие в разработке федерального бюджета в части финансирования судебной системы и на участие его представителей в обсуждении проекта федерального бюджета в палатах Федерального Собрания РФ (ст. 30). В соответствии с Федеральным законом «О финансировании судов Российской Федерации» органы судебного сообщества осуществляют контроль за финансированием судов. Уменьшение размера бюджетных средств, выделенных на финансирование судов Российской Федерации, не более чем на 5 % может осуществляться только с согласия Совета судей РФ. Если же размер бюджетных средств уменьшается более чем на 5 %, требуется согласие Всероссийского съезда судей.

Предоставленные органам судейского сообщества – Всероссийскому съезду судей и Совету судей – полномочия заключаются в основном в решении организационных, кадровых и финансовых вопросов.

Федеральным законом «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» система этих органов дополнена Высшей квалификационной коллегией судей Российской Федерации и квалификационными коллегиями судей субъектов Федерации. Они существовали и ранее, но статус их не был определен. Они не считались самостоятельными органами судейского сообщества.

Учитывая важность задач, которые выполняют квалификационные коллегии, необходимо было обеспечить контроль за их деятельностью. Поэтому состав квалификационных коллегий не ограничивается только судьями. Помимо судей федеральных судов и судов субъектов Федерации в их состав входят представители общественности и представители Президента Российской Федерации.

Высшая квалификационная коллегия судей РФ формируется в количестве 29 членов. От каждого звена судебной системы в Высшую квалификационную коллегию избирается количество членов, определенное законом. Тем самым обеспечивается пропорциональное их представительство. Десять членов коллегии являются представителями общественности, они назначаются Советом Федерации. Президент РФ назначает одного члена коллегии в качестве своего представителя.

Таким образом, в состав Высшей квалификационной коллегии судей РФ включены и профессиональные судьи, и представители общественности. Это создает дополнительные гарантии объективности принимаемых коллегией решений.

Квалификационные коллегии судей субъектов Российской Федерации рассматривают вопросы и принимают решения в отношении судей судов общей юрисдикции среднего звена, арбитражных судов субъектов Федерации, мировых судей, судей районных судов. В случаях, предусмотренных нормативными актами субъектов Российской Федерации, квалификационные коллегии принимают решения в отношении судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации.

Деятельность квалификационной коллегии судей основывается на принципах независимости судей и невмешательства в судебную деятельность, коллегиального, гласного, свободного, беспристрастного и справедливого рассмотрения вопросов, отнесенных законом к ее компетенции (ст. 2).

Достаточно широкий круг полномочий, предоставленный органам судейского сообщества, по замыслу законодателя должен был позволить им активно проявлять себя в качестве выразителей интересов судей – носителей судебной власти.

Насколько достигнута эта цель?

Правовая природа судейского сообщества заключается в том, что – это самоуправляющаяся система. Она обладает существенными полномочиями, в том числе в сфере управления судебной властью, организации правосудия. Однако, если деятельность судейского сообщества будет регулироваться законодателем, то оно может полностью утратить качество самоуправляемости и подорвет основы инициативы судейского сообщества. В настоящее время Федеральный закон «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» детально определяет не только компетенцию органов судейского сообщества, но и их структуру, нормы представительства на съездах и конференциях, порядок деятельности отдельных органов, включая периодичность проведения заседаний, и т. д. «Необходимость в саморегулировании с принятием такого закона, кажется, почти полностью утрачивается, – отмечает Е.Б. Абросимова. – Иными словами, судейское самоуправление «огосударствляется», превращается из специфического самоуправляющегося сообщества в один из многих государственных институтов, причем, по смыслу Закона, в целое министерство судей»[115].

Не способствует авторитету судейского сообщества как действительных органов судейского самоуправления, выразителя интересов судей наделение его государственно-властными полномочиями.

В утвержденном Высшей квалификационной коллегией судей 22 марта 2007 г. «Положении о порядке работы квалификационных коллегий судей» подчеркивается государственно-властный характер полномочий, которыми наделены квалификационные коллегии судей в целях выполнения задач, установленных федеральными конституционными законами и федеральными законами (ст. 1).

Прежде всего, органам судейского сообщества отводится значительная роль при формировании судейского корпуса, и в этом усматривается его влияние на обеспечение самостоятельности судов.

Закон «О статусе судей в Российской Федерации», определяя порядок отбора кандидатов на должность судьи на конкурсной основе, по существу все организационные вопросы связывает с квалификационными коллегиями судей. Деятельность квалификационных коллегий судей судов субъектов Федерации в значительной мере связана с организацией формирования судебного корпуса в регионах.

Председатель суда, в котором открылась вакантная должность судьи, сообщает об этом в соответствующую квалификационную коллегию судей не позднее чем через 10 дней после открытия вакансии. Квалификационная коллегия судей в такой же срок после получения сообщения председателя суда объявляет об открытии вакансии в средствах массовой информации с указанием времени и места приема заявлений от претендентов на должность судьи, а также времени и места рассмотрения заявлений.

Отбор кандидатов на должность судьи включает в себя сдачу квалификационного экзамена. Он принимается экзаменационной комиссией, состоящей при соответствующей квалификационной коллегии судей, которая утверждает персональный состав экзаменационной комиссии. Порядок проведения квалификационного экзамена на должность судьи, а также положение об экзаменационных комиссиях утверждаются Высшей квалификационной коллегией судей РФ.

Квалификационная коллегия судей организует проверку достоверности документов и сведений, представленных кандидатом. При этом коллегия вправе обратиться с требованием о проверке достоверности представленных ей документов и сведений в соответствующие органы, которые обязаны сообщить о результатах проверки в установленный коллегией срок, но не позднее чем через два месяца со дня поступления указанного требования.

По результатам рассмотрения заявления всех граждан, претендующих на должность судьи, итогов проверки достоверности документов и с учетом квалификационного экзамена квалификационная коллегия судей принимает решение рекомендовать одного или нескольких претендентов на должность судьи. Решение квалификационной коллегии направляется председателю соответствующего суда, который в случае согласия с решением вносит представление о назначении рекомендуемого лица на должность судьи. В случае несогласия с указанным решением председатель суда возвращает его для повторного рассмотрения в ту же квалификационную коллегию судей.

Если при повторном рассмотрении квалификационная коллегия 2/3 голосов членов коллегии подтверждает первоначальное решение, то председатель суда обязан внести представление о назначении рекомендуемого лица на должность судьи (ст. 5 Закона). Так что в этом вопросе решающее значение имеет позиция квалификационной коллегии.

Закон предусматривает также, что в случае, если ни один из претендентов на должность судьи не соответствует требованиям, предъявляемым к кандидатам, квалификационная коллегия принимает решение в отношении каждого из претендентов мотивированным решением об отказе в рекомендации на должность судьи.

Заключение соответствующей квалификационной коллегии требуется при наделении полномочиями и прекращении полномочий председателей и заместителей председателей судов. Если речь идет о председателях высших судебных органов, их заместителях или председателях судов среднего звена и их заместителях, то такое заключение представляет Высшая квалификационная коллегия судей Российской Федерации.

Только при наличии положительного заключения соответствующих квалификационных коллегий судов субъектов Федерации председатели и заместители председателей районных судов назначаются на должность Президентом РФ по представлению Председателя Верховного Суда РФ (ст. 6.1 Закона).

Таким образом, государственно-властные полномочия, осуществляемые квалификационными коллегиями судей, относятся к назначению судей. О том, что с этим связаны определенные сложности, свидетельствует практика Конституционного Суда РФ. Прежде всего, это связано с отсутствием единообразного понимания «мотивированного решения», которое должна вынести квалификационное коллегия. Это приводило к подмене мотивации решения коллегии исключительно результатами голосования.

Рассмотрев одно из таких дел, Конституционный Суд РФ в постановлении от 24 марта 2009 г. 6-П указал, что отказ в представлении для назначения судьи на должность без ограничения срока полномочий, должен мотивироваться объективными обстоятельствами, которые препятствуют такому назначению и которые, соответственно, были выявлены в течение трехлетнего срока осуществления полномочий впервые назначенным судьей, а значит, отрицательное заключение квалификационной коллегии судей не может быть произвольным и необоснованным, т. е. в нем должны быть указаны причины и основания, которые могут быть в дальнейшем проверены судом по существу[116].

Квалификационные коллегии судей являются единственными органами, осуществляющими привлечение судей к дисциплинарной ответственности. Такие полномочия квалификационных коллегий субъектов Российской Федерации также вызывают много вопросов, в частности, насколько они соответствуют назначению органов судейского сообщества как выразителей интересов судей[117].

За совершение дисциплинарного проступка (нарушение норм закона «О статусе судей в Российской Федерации», а также Кодекса судебной этики, утвержденного Всероссийским съездом судей) на судью может быть наложено дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения полномочий. Квалификационные коллегии судей не подотчетны избравшим их органам судейского сообщества за принятие ими решения, но это требует и гарантий их объективности. Обстоятельством, которое может оказать влияние на объективность решения коллегии при привлечении судьи к дисциплинарной ответственности, может быть участие в процедуре рассмотрения дела председателя соответствующего или вышестоящего суда, которому предоставлены полномочия обращаться с представлением в квалификационную коллегию судей о прекращении полномочий судьи. Он может участвовать в заседании и высказывать свое мнение по обсуждаемому вопросу.

Указанное обстоятельство послужило основанием к обращению в Конституционный Суд РФ судей, лишенных полномочий за совершение дисциплинарных проступков.

Конституционный Суд признал соответствующим Конституции положение закона, допускающего участие председателя суда в заседании квалификационной коллегии. Но при этом обязательным условием является вынесение квалификационной коллегией мотивированного решения тайным голосованием, результаты которого отражаются в протоколе заседания и в самом решении[118].

Таким образом, Конституционный Суд уточнил требования к процедуре рассмотрения вопросов привлечения судей к дисциплинарной ответственности.

Однако под сомнение ставится сама возможность привлечения судей к дисциплинарной ответственности квалификационными коллегиями судей. «Наделение квалификационных коллегий судей государственно-властными полномочиями, – пишут Т. Машкина и Н. Морозова, – не вписывается в цель создания этих органов. Законом устанавливается, что органы судейского сообщества создаются для выражения интересов судей как носителей судебной власти. Осуществляя такие функции, как проведение конкурсов на замещение вакантных должностей судей, квалификационная аттестация судей, прекращение полномочий судей, квалификационные коллегии выходят за рамки обозначенной для них законом цели создания и действуют здесь не только и не столько в интересах судей»[119]. Из этого делается вывод, что законодатель недостаточно последовательно, а возможно, неполно определил задачу создания квалификационных коллегий судей как органов судейского сообщества в противовес тем функциям, которые он на них возложил.

Правда, авторы статьи не уточнили, в чем состоит неполнота задач, поставленных перед квалификационными коллегиями судей. Тем более, что ряд перечисленных полномочий, связанных с обеспечением квалификации судейского корпуса, соответствуют задачам органов судейского сообщества. Можно объяснить и позицию законодателя, наделившего органы судейского сообщества, в лице квалификационных коллегий судей, полномочиями по привлечению судей к дисциплинарной ответственности. Являясь выразителями интересов судей, квалификационные коллегии должны выполнять общие для всей судейской корпорации задачи. Одной из таких задач является утверждение авторитета судебной власти, обеспечение выполнения судьями требований, предъявляемых Кодексом судейской этики. В постановлении от 28 февраля 2009 г. Конституционный Суд РФ ссылается на международные стандарты по вопросам независимости судей, которые подчеркивают, что доверие общества к судебной системе, авторитету судебной власти имеет первостепенное значение для современного демократического общества. Авторитет суда в значительной степени определяется авторитетом судей, не только их профессиональным уровнем, но и соответствием этическим нормам.

К сожалению, авторитет судебной власти невысок. Более того, опрос общественного мнения показал, что авторитет судебной власти находится в критической зоне.

В 2003–2004 гг. при участии Социологического центра Российской академии государственной службы при Президенте РФ был проведен мониторинг в ряде субъектов РФ. Цель исследования заключалась в выяснении мнения населения о степени защищенности граждан от возможного административного произвола властей, и куда они намерены обратиться, если возникнет необходимость в такой защите. Результаты исследования показали, что в суд намерены обратиться только 36 % опрошенных. Не верят, что в суде можно добиться справедливости, 56,5 %. Из всех институтов власти суду доверяют лишь 9 % населения[120]. Полностью можно присоединиться к мнению Г.А. Гаджиева в том, что веру в справедливый суд должны восстанавливать сами судьи[121].

На протяжении десятилетий привлечение судей к дисциплинарной ответственности осуществлялось органами исполнительной власти – Министерством юстиции и его органами. Концепция судебной реформы выдвигала как одно из условий самостоятельности судебной власти исключение права органов юстиции возбуждать в отношении судей дисциплинарное производство. Эти вопросы сейчас решают сами судьи. Но весьма сомнительным представляется способ выражения интересов всех судей (а это основное назначение органов судейского сообщества) посредством лишения их полномочий. Ознакомление с практикой привлечения судей к дисциплинарной ответственности свидетельствует о том, что в ряде случаев правильность таких решений сомнительна.

Целесообразно обратиться к опыту зарубежных стран, в которых привлечение к дисциплинарной ответственности осуществляют дисциплинарные суды. Существующий в нашей стране порядок привлечения судей к дисциплинарной ответственности создает опасность субъективного подхода. «Сосредоточение полномочий по назначению судей и прекращению их полномочий в одних руках – квалификационных коллегий судей, учитывая тесную взаимосвязь этих органов с руководством соответствующих судов, представляется весьма опасным, – отмечает Е.Б. Абросимова, – поскольку естественным образом ставит судей в зависимость от судейского «начальства»[122].

Лишение квалификационных коллегий судей права налагать дисциплинарные взыскания и создание для этой цели иного органа, например, дисциплинарного суда, создаст дополнительные гарантии независимости судей.

Обоснованной представляется точка зрения о том, что если у квалификационных коллегий судей будет изъяты полномочия по привлечению судей к дисциплинарной ответственности, то их деятельность будет сосредоточена именно на проблемах обеспечения должной квалификации судейского корпуса, повышения их профессионального уровня. Тем самым будет осуществлена деконцентрация властных полномочий органов судейского сообщества.

Пока же законодатель пошел по пути установления дополнительного контроля за объективностью принимаемых коллегиями решений.

Федеральным конституционным законом от 9 ноября 2009 г.

4-ФКЗ учрежден новый судебный орган – Дисциплинарное судебное присутствие, к юрисдикции которого отнесено рассмотрение дел по жалобам на решения Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации и квалификационных коллегий судей субъектов Российской Федерации о досрочном прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков и обращениям на решения Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации и квалификационных коллегий судей субъектов Российской Федерации об отказе в досрочном прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков.

Дисциплинарное судебное присутствие формируется из числа судей Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ в количестве шести членов. Названный Закон регламентирует порядок образования и рассмотрения жалоб и обращений.

Но с образованием Дисциплинарного судебного присутствия нельзя полагать, что все вопросы, связанные с дисциплинарной ответственностью судей, решены. Остается нерешенным вопрос, насколько государственно-властные полномочия соответствуют природе органов судейского сообщества.

Полномочия квалификационных коллегий судей субъектов Федерации постепенно расширяются.

Впервые им предоставлено право пересмотра ранее принятого решения при условии вновь открывшихся обстоятельств. Ходатайство о пересмотре такого решения может быть подано в квалификационную коллегию кандидатом на должность судьи или судьей, в отношении которых принято решение, а также должностным лицом, по представлению которого такое решение принималось. Основаниями для пересмотра решения по вновь открывшимся обстоятельствам являются такие обстоятельства, которые не были известны квалификационной коллегии судей и сами по себе или в совокупности с ранее установленными обстоятельствами дают основание для принятия другого решения. Такую меру следует рассматривать как гарантию для судей в том, что в отношении них будет вынесено справедливое решение.

Федеральный закон от 15 декабря 2001 г. «О внесении изменений и дополнений в Закон РФ «О статусе судей в Российской Федерации» определяет роль квалификационных коллегий при решении вопроса о привлечении судей к уголовной ответственности.

Решение о привлечении к уголовной ответственности в отношении судей Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, судей судов общей юрисдикции среднего звена, а также федерального арбитражного суда принимается Генеральным прокурором РФ на основании заключения судебной коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда. Обязательным условием является согласие Высшей квалификационной коллегии судей РФ.

В отношении судей иного суда Генеральный прокурор принимает решение на основании заключения судебной коллегии соответствующего суда и с согласия квалификационной коллегии судей субъекта Федерации.

Гарантией неприкосновенности судей Закон «О статусе судей в РФ» считает установление правила о недопустимости возбуждения уголовного дела в отношении судьи без согласия на то квалификационной коллегии судей, и на это обращает внимание Конституционный Суд РФ в постановлении от 7 марта 1996 г.[123]

Направления деятельности органов судейского сообщества по обеспечению самостоятельности судов и независимости судей многогранны.

В материалах VII Всероссийского съезда судей отмечалась большая работа, проведенная Советами судей субъектов Российской Федерации по защите прав и законных интересов судей, по организационному и ресурсному обеспечению судебной деятельности. Большая роль отводилась квалификационным коллегиям в решении вопросов кадрового обеспечения судебной деятельности, нравственного воспитания судейского корпуса, укрепления принципов независимости, несменяемости и неприкосновенности судей.

За период с января 2005 г. по июнь 2008 г. Высшая квалификационная коллегия судей РФ и квалификационные коллегии судей субъектов Российской Федерации рассмотрели 31 956 заявлений кандидатов о выдаче рекомендаций на должности судей. В соответствии со ст. 17 Федерального закона «Об органах судейского сообщества Российской Федерации» Высшая квалификационная коллегия приняла решения о представлении к награждению государственными наградами Российской Федерации и присвоении почетных званий Российской Федерации в отношении 217 судей и руководителей судов.

В постановлении Съезда было принято обращение к Президенту Российской Федерации с предложением рассматривать меры по обеспечению подлинной независимости судей в качестве приоритетного направления в работе по совершенствованию законодательства о судебной системе. Было признано необходимым Совету судей совместно с Верховным Судом РФ и Арбитражным Судом РФ подготовить законопроекты о внесении в действующее законодательство изменений, направленных на совершенствование механизмов обеспечения независимости и самостоятельности судов, оптимизации сроков судебного разбирательства и снижение судебной нагрузки, а также на повышение квалификационных требований к претендентам на должности судей[124].

Таким образом, принципы построения судейской корпорации, несмотря на то, что они далеки от совершенства, тем не менее обеспечивают в значительной степени самостоятельность и независимость судебной власти. Деятельность органов судейского сообщества направлена на недопустимость вмешательства в судебную деятельность и поднятие авторитета суда.

Глава 4. Положения Конституции Российской Федерации об организации судопроизводства

4.1. Нормы Конституции РФ о содержании и формах судопроизводства

Конституционная категория судопроизводства, понимаемого как основная форма организации судебной реализации функций судебной власти, в широком смысле воспринимается как установленный законом порядок рассмотрения судом гражданских, уголовных и административных дел.

Это значение судопроизводства как основного процессуального средства реализации судебной власти базируется на указании ч. 2 ст. 118 Конституции РФ., следующем за фундаментальным установлением, касающимся исключительного права суда на осуществление правосудия.

Таким образом, понятия «правосудие» и «судопроизводство» выступают как основополагающие категории, определяющие содержание и форму осуществления судебной власти.

К числу правовых источников, регулирующих организацию судопроизводства, его организационные принципы, основные формы и особенности, помимо Конституции РФ относятся общепризнанные нормы и принципы международного права и международных договоров Российской Федерации, Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации», кодифицированные источники процессуальных отраслей права – АПК РФ, ГПК РФ, УПК РФ.

Конституция РФ, характеризуя внешние проявления судебной власти, использует такие понятия, как «деятельность судов» (ст. 126, 127) и «разбирательство дел» (ч. 1 ст. 123). Представляется, что названные понятия не идентичны и выражают различные аспекты конституционной характеристики функционирования судов при реализации полномочий судебной власти. При этом Конституция РФ считает необходимым указать на некоторые требования, предъявляемые к разбирательству именно уголовных дел, и устанавливает ведущие для уголовного судопроизводства принципы: его осуществление на основе состязательности и равноправия сторон, а также с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом. Вышеназванные разновидности судопроизводства должны осуществляться только в процессуальной форме, определенной кодифицированным нормативным актом. Так, Конституция РФ четко устанавливает, что подсудность дел судам общей юрисдикции и судебный надзор за их деятельностью могут осуществляться только в процессуальных формах, предусмотренных федеральным законом.

Эти обстоятельства позволяют утверждать, что, говоря о судопроизводстве, Конституция РФ имеет в виду прежде всего уголовное судопроизводство, осуществление которого наиболее существенно затрагивает сферу прав и свобод граждан, их интересов при обеспечении гарантий неприкосновенности личности, тайны личной жизни, охраны собственности и иных прав и свобод, предусмотренных гл. 2 Конституции РФ.

В науке уголовного процесса и в теории судоустройства остается спорным вопрос о пределах действия конституционных положений о судопроизводстве, о возможности распространения некоторых принципов судопроизводства на досудебные стадии уголовного процесса, их реализации при производстве предварительного расследования (т. е. на деятельность органов дознания, следственных органов и прокурора) и при осуществлении судом некоторых функций, непосредственно не связанных с отправлением правосудия по конкретным делам. Для достижения целей настоящей работы мы считаем необходимым ограничить рамки исследования только деятельностью судебных органов. Поэтому уголовное судопроизводство рассматривается как регулируемая уголовно-процессуальным законодательством деятельность суда или судьи в ходе судебного разбирательства, а также рассмотрения в судебных заседаниях вопросов обеспечения условий для проведения судебного разбирательства и вопросов надлежащего исполнения вынесенных судом решений.

Следует напомнить, что исследованием проблем содержания и форм уголовного судопроизводства российские правоведы занимались уже в XIX столетии и в начале XX века. Ими обсуждались вопросы типологии видов судопроизводства, его содержания, особенностей нормативного регулирования в российском законодательстве, сопоставления с зарубежным законодательством и современными доктринами уголовного процесса.

К таким правоведам следует отнести прежде всего Н.И. Баршева, издавшего в 1840-е гг. посвященную судопроизводству работу «Основания уголовного судопроизводства с применением к российскому уголовному судопроизводству», а также исследования таких известных ученых, как И.Я. Фойницкий, В. Случевский, Д.Г. Тальберг, Н.Н. Розин[125].

В российском правоведении наиболее разработана теория уголовного судопроизводства как доктрина, раскрывающая отношения участников уголовного процесса и суда, порядок реализации ими своих процессуальных полномочий и исполнения обязанностей.

Так, Н.Н. Розин определял уголовное судопроизводство как систему взаимоотношений прав и обязанностей сторон и суда для разрешения правового спора[126].

В современном судебном праве ведущее место отводится такой форме судопроизводства, как правосудие. Именно правосудию уделяет особое внимание Конституция РФ при регулировании правовых функций судебной власти. Придавая столь высокое значение правосудию и рассматривая его характерные черты и проявления в ряде статей, Конституция РФ подчеркивает его роль в утверждении Российской Федерации как правового государства, в охране и судебной защите прав и свобод граждан.

Конституция РФ о содержании и свойствах правосудия. Основной функцией судебной власти, как это уже отмечалось ранее, является осуществление правосудия. Все законодательство о судоустройстве, значительная часть норм уголовно-процессуального и гражданского процессуального законодательства призваны определять сущность, содержание, принципы и формы реализации этого важнейшего направления судебной деятельности. Весь комплекс норм, составляющих судебное право, призван служить обеспечению ее наиболее целесообразного и беспрепятственного осуществления. Нормативному регулированию различных проявлений этой ведущей правоохранительной функции судебной системы уделяют значительное внимание различные законодательные акты, составляющие правовую основу конституционного института судебной власти.

Конституция РФ выдвигает целый ряд принципиальных положений, характеризующих это направление осуществления судебной власти в России. Их совокупность выстраивается в самостоятельную концепцию демократического и справедливого судопроизводства.

Прежде всего Конституция РФ утверждает главную задачу правосудия, определяя его ведущую роль в правовом обеспечении прав и свобод граждан (ст. 18). Она закрепляет право граждан на правосудие как средство судебной защиты (ст. 46), утверждает необходимость доступности правосудия для потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью (ст. 52) и устанавливает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом (ст. 118). Тем самым Конституция обязывает государство обеспечить потерпевшему важнейшее качество судебной защиты – право на правосудие.

Конституция РФ выделяет среди основных политических прав граждан их право участвовать в отправлении правосудия (ч. 5 ст. 32).

Конституция РФ выдвигает перед судами задачу установления подлинных обстоятельств рассматриваемого события и запрещает при осуществлении правосудия использовать доказательства, полученные с нарушением федерального закона (ч. 2 ст. 50). Требованию недопустимости доказательств, полученных с нарушением процессуального закона, т. е. конкретному частному нарушению условий соблюдения доказательственного права, придается конституционное значение.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации», утверждая значение общего статуса судей, подчеркивает, что только лица, наделенные в соответствии с Конституцией РФ и названным Законом полномочиями судьи, могут осуществлять правосудие (ст. 11). Именно в деятельности по отправлению правосудия судьи никому не подотчетны.

Федеральный конституционный закон от 28 апреля 1995 г. 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» рассматривает деятельность арбитражных судов при всех ее особенностях как осуществление правосудия. В ст. 4 «Осуществление правосудия арбитражными судами в Российской Федерации» устанавливается метод реализации этого полномочия арбитражными судами: «Арбитражные суды в Российской Федерации осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции Конституцией РФ, настоящим Федеральным конституционным законом, Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами».

Аналогично как на способ осуществления правосудия на разбирательство и разрешение в судебных заседаниях дел указывает действующий в этой части Закон от 8 июля 1981 г. «О судоустройстве РСФСР», в ст. 4 которого устанавливается, что правосудие в России осуществляется путем:

1) рассмотрения и разрешения в судебных заседаниях гражданских дел по спорам, затрагивающим права и интересы граждан, предприятий, учреждений, их объединений, других общественных организаций;

2) рассмотрения в судебных заседаниях уголовных дел и применения установленных законом мер наказания к лицам, виновным в совершении преступлений, либо оправдания невиновных.

Таким образом, единственным способом осуществления правосудия закон признает разбирательство и разрешение дел в судебных заседаниях. Именно в судебном разбирательстве наиболее полно реализуются все демократические конституционные принципы судебной деятельности. Подчеркивая социальную ценность установленного Конституцией РФ порядка осуществления правосудия, законодатель устанавливает целую систему организационных и процессуальных гарантий осуществления судебной деятельности в соответствии с требованиями международных стандартов, призванных обеспечить самостоятельность судов, независимость судей, законность, беспристрастность и справедливость правосудия.

Закон РФ от 26 июня 1992 г. 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» определяет носителей судебной власти, каковыми являются суды в лице судей и привлекаемых в установленных законом случаях к осуществлению правосудия представителей народа (ч. 1 ст. 1). Именно в деятельности по осуществлению правосудия судьи и представители населения не должны быть никому подотчетны. Требования и распоряжения судей о представлении различных материалов, явке необходимых лиц для осуществления правосудия обязательны для всех без исключения государственных органов, общественных объединений, должностных лиц, других юридических и физических лиц.

Государственно-правовая защита правосудия и носителей судебной власти выражается в установлении административной и уголовной ответственности за довольно широкий круг административных правонарушений и преступных посягательств на деятельность указанных лиц в сфере осуществления правосудия.

Уголовный кодекс РФ в гл. 31 о преступлениях против правосудия рассматривает как преступления против государственной власти следующие преступные посягательства: воспрепятствование осуществлению правосудия путем вмешательства в какой бы то ни было форме в деятельность суда (ст. 294); посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие (судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в осуществлении правосудия, – ст. 295); угроза убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в отношении судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, а равно их близких в связи с рассмотрением дел и материалов в суде (ст. 296); неуважение к суду, выразившееся в оскорблении указанных лиц, участвующих в отправлении правосудия, а также клевета в отношении этих лиц в связи с рассмотрением ими дел или материалов в суде (ст. 297, 298 УК РФ).

Обобщая многообразное содержание конституционных правовых норм и норм иных отраслей законодательства, призванных регулировать и обеспечивать осуществление правосудия, можно сделать вывод, что правосудие как предусмотренная Конституцией РФ форма государственной властной правоохранительной и правозащитной деятельности отличается от законодательной и управленческой деятельности рядом существенных признаков, иначе говоря, особыми характерными чертами.

Характерными чертами правосудия следует признать: осуществление правосудия особыми компетентными государственными органами, создаваемыми в предусмотренном Конституцией порядке, – судами; правосудие выполняется лишь установленными законом способами: рассмотрением в судебных заседаниях уголовных и гражданских дел в рамках установленной законом особой процедуры, построенной на основе соблюдения демократических принципов и предоставления участникам судопроизводства необходимых гарантий для защиты своих прав и состязательного отстаивания своих интересов; каждая из этих форм регулируется отдельным самостоятельным законодательным актом (ГПК РФ, УПК РФ, АПК РФ).

Общие задачи правосудия заключаются в охране от посягательств прав и свобод граждан, провозглашенных Конституцией РФ и иными федеральными законами, прав и законных интересов предприятий, учреждений и иных организаций, общественного и государственного строя России, укрепления законности и правопорядка.

Конституция РФ требует такой организации судебной деятельности, когда судебная защита прав была бы доступна всем гражданам, имеющим право на правосудие (ст. 52).

С учетом требований Конституции об установлении условий для полного и независимого осуществления судами правосудия (ст. 124), исходя из иных установлений федерального законодательства, содержание правосудия и принимаемых судами актов должно отличаться следующими свойствами:

– законностью, определяемой как соответствие принятых решений и порядка рассмотрения дел закону;

– обоснованностью, т. е. подтверждением принятых решений убедительными и достаточными доказательствами;

– объективностью, т. е. непредвзятостью, беспристрастностью судебного исследования всех обстоятельств дела;

– справедливостью решений суда как соответствующих нравственным представлениям современного общества;

– полнотой как законченностью, исчерпанностью изучения всех доступных суду доказательств, иных материалов дела, всех представленных сторонами версий для установления истины по делу;

– своевременностью и юридической точностью принимаемых решений, незамедлительностью и общеобязательностью их исполнения.

Исходя из этой краткой характеристики содержания и основных свойств правосудия, оно может быть определено как осуществление судом своеобразной правоохранительной и правозащитной деятельности, основанной на полном соблюдении демократических принципов, выражающейся в рассмотрении и разрешении гражданских, уголовных и арбитражных дел в рамках установленного законом процессуального порядка, обеспечивающего возможность применения к правонарушителям государственного принуждения в условиях соблюдения законности, обоснованности, справедливости и общеобязательности принимаемых решений.

Конституция РФ в характеристике форм реализации судебной власти использует такие понятия, как судебная деятельность, судопроизводство и правосудие. Представляется, что при всей внешней схожести эти понятия не идентичны, их различие по содержанию, объему функций и законодательному регулированию имеет не только теоретическое, но и известное практическое значение, вызывает расхождения в правоприменительной практике. Эти расхождения в понимании конституционных установлений прямо касаются использования сторонами в судебном разбирательстве своих процессуальных прав, реализации их гарантий.

Понятие «судебная деятельность» охватывает все проявления функционирования судебных органов, их компетенцию, пределы юрисдикции, процессуальные особенности разбирательства дел в различных инстанциях и представляет собой объект процессуального надзора со стороны Верховного Суда РФ в подсистеме судов общей юрисдикции и Высшего Арбитражного Суда РФ в подсистеме арбитражных судов. Эта важнейшая функция процессуального руководства названными подсистемами судов фиксируется в ст. 126 и 127 Конституции РФ.

Правосудие представляет лишь одно, хотя и ведущее направление судебной деятельности как проявление судебной власти (ч. 1 ст. 118 Конституции РФ). Правосудие материализуется исключительно судами, система которых определяется Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации». В то же время система судопроизводства указывается Конституцией в ч. 2 ст. 118, где говорится о правовых формах реализации судебной власти, которая осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.

Очевидно, это расхождение в терминологии обозначено Конституцией РФ не случайно, ибо понятия «правосудие» и «судопроизводство» не совпадают по содержанию и форме законодательного регулирования.

Известное обособление названных видов судопроизводства вызывается несовпадением компетенции различных ветвей судебной власти, особенностями рассматриваемых ими дел, применяемых мер воздействия и различием последствий выносимых судебных решений, характером и средствами их исполнения.

Форма судопроизводства представляет собой обозначение процедуры осуществления судебной деятельности в конкретном суде, она является существенным признаком судебной власти, характеризующим подвид судебной системы.

Так, конституционное судопроизводство, связанное с разрешением дел о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, постановлений Правительства РФ и других нормативных актов используется Конституционным Судом РФ. Оно отличается рядом особенностей, позволяющим говорить о несовпадении с порядком осуществления судебной процедуры в судах общей юрисдикции и арбитражных судах. Основные положения этой процедуры излагаются в Федеральном конституционном законе «О Конституционном суде Российской Федерации». Некоторые элементы делопроизводства и организации работы устанавливаются также Регламентом Конституционного Суда РФ от 1 марта 1995 г.

Правосудие отправляется судами общей юрисдикции и сопровождается рассмотрением и разрешением в судебных заседаниях уголовных и гражданских дел, а также дел об административных правонарушениях в порядке гражданского, уголовного и административного судопроизводства. При этом, если при рассмотрении гражданских и уголовных дел применяются нормы Гражданского процессуального кодекса РФ и Уголовно-процессуального кодекса РФ, то при рассмотрении дел в связи с административными правонарушениями суды обязаны руководствоваться разделом IV Кодекса РФ об административных правонарушениях. Особенностью этого судопроизводства являются отличия в компетенции суда, к подведомственности которого относится рассмотрение дел об административных правонарушениях и привлечении к административной ответственности, так и полномочия по контролю за законностью и обоснованностью постановлений о наложении административных взысканий, выносимых уполномоченными на это органами или должностными лицами. Согласно действующему законодательству одной из особенностей административного судопроизводства является окончательность как судебных постановлений о наложении административных взысканий, так и решений, выносимых судом в случае обжалования постановлений других органов по делам об административных правонарушениях. Конституционный Суд РФ в одном из своих постановлений отметил противоречивость такого положения Конституции РФ, признающей возможность обжалования решения суда первой инстанции в вышестоящий суд одной из основ организации правосудия[127].

Перечисляя применяемые в судебной системе Российской Федерации виды судопроизводства, Конституция РФ не упоминает об арбитражном судопроизводстве. Между тем, предметом арбитражного разрешения споров, вытекающих из гражданских правоотношений либо из правоотношений в сфере управления, является разбирательство в арбитражном суде методом арбитражного судопроизводства. Согласно Федеральному конституционному закону от 28 апреля 1995 г. 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» арбитражные суды осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров, отнесенных к их компетенции Конституцией РФ, Законом «О судебной системе РФ» и Арбитражным процессуальным кодексом РФ.

Этот вид судопроизводства не совпадает с Гражданским процессуальным кодексом РФ и заслуживает специального обозначения в системе процедур судебной власти. Тем более, что Конституция РФ в ст. 71 (п. «о») относит принятие арбитражно-процессуального законодательства наряду с гражданско-процессуальным законодательством к исключительному ведению Российской Федерации.

Конституционное судопроизводство также существенно отличается от уголовного, гражданского, арбитражного процессов. Если все суды, рассматривающие уголовные, гражданские, арбитражные дела, устанавливают подлинные обстоятельства произошедшего, дают им юридическую оценку, устанавливают квалификацию деяния и применяют нормы материального права к конкретным правовым ситуациям, то Конституционный Суд РФ посредством юридического анализа только контролирует соответствие отдельных норм Конституции РФ. Полномочия, задачи и функции этого судебного органа существенно отличаются от функций судов общей юрисдикции и арбитражных судов; их реализация Конституционным Судом не требует регулирования самостоятельным процессуальным законодательным актом, специального обеспечения гарантий прав спорящих сторон. Далеко не все принципы правосудия реализуются в деятельности Конституционного Суда РФ. Так, судопроизводство в Конституционном Суде РФ допускает отсутствие участия населения в судопроизводстве, а согласно ст. 32 Конституции РФ граждане РФ имеют право участвовать в отправлении правосудия. Решения этого суда не подлежат обжалованию, что также не соответствует основам правосудия.

В связи со сказанным приобретает особое значение для характеристики правосудия его отличие от иных форм судебной деятельности, констатация наличия в законодательстве и реализация в деятельности суда демократических конституционных основ (принципов) правосудия.

Конституционные основы (принципы) правосудия

Под основами правосудия в настоящей работе понимаются исходные положения, руководящие начала организации и деятельности, закрепленные в Конституции, в конституционных федеральных и в федеральных законах. Им присущ объективный характер. Объективность принципов правосудия заключается в том, что они выражают внутренние закономерности формирования и развития гражданского и уголовного судопроизводства, отражают правовые идеи и нравственные воззрения общества на определенном этапе его развития. Конституция РФ поднимает отдельные процессуальные положения, признанные международными стандартами уголовного судопроизводства неотъемлемыми признаками цивилизованного процесса, на конституционный уровень.

Так, в Конституции РФ 1993 г. существенно расширен круг демократических установлений, непосредственно влияющих на отправление правосудия по уголовным делам. К ним относятся принципы: судебной защиты прав граждан, презумпции невиновности, состязательности и равноправия сторон, а также новая для современного российского судопроизводства форма – суд с участием присяжных заседателей.

Значение конституционных принципов как руководящих и обязательных положений при применении процессуального законодательства выражается в том, что они обязательны для любого суда независимо от занимаемого им положения в судебной системе, подлежат неукоснительному соблюдению не только гражданами, должностными лицами и государственными органами, призванными соблюдать и исполнять законы, но и законодательными органами. При создании новых законов, изменении и дополнении действующих правовых норм законотворческие органы должны считаться с существующими демократическими установлениями в сфере организации правосудия. Не подлежит снижению уже достигнутый уровень демократизма и степени охраны прав участников уголовного и гражданского судопроизводства.

Эти требования рождены практикой деятельности и мировым опытом развития правосудия как формы правоохранительной деятельности в цивилизованном современном обществе. Поэтому законодательное закрепление в Конституции РФ принципов правосудия учитывает не только исторический опыт России, но и мировой опыт, нашедший отражение в документах ООН и других международных организаций, в предлагаемых ими стандартах правосудия и их отражения в модельных вариантах судопроизводственного национального законодательства.

Определяя основные направления деятельности органов правосудия, эти принципы закрепляются помимо Конституции в федеральных конституционных и федеральных законах, свою конкретизацию они обретают в нормах, регулирующих компетенцию судов, полномочия судей и судебных заседателей.

Принципы правосудия тесно связаны между собой. Имея каждый свое собственное содержание, они взаимно обусловливают действие друг друга и составляют систему, которая определяет демократическое содержание и форму правосудия в Российской Федерации. Система принципов правосудия составляет каркас, на основе которого строится все судоустройство и процессуальное законодательство. Система принципов призвана обеспечивать единообразное понимание законности и применения всех иных правовых предписаний в деятельности судов, служить методологической основой развития и совершенствования законодательства об организации и деятельности всех судебных органов.

Принцип законности правосудия

Одной из главных правовых идей, закрепленных в Конституции РФ и федеральных законах, относящихся в силу своей универсальности не только к правосудию, но и к деятельности всех правоохранительных органов, является принцип законности.

Статья 15 Конституции РФ под формой реализации этого принципа понимает его соблюдение всеми органами государственной власти, органами местного самоуправления и должностными лицами прежде всего правоохранительных органов, гражданами и их объединениями. Осуществление этого принципа в судебной деятельности заключается в установлении обязанности осуществлять правосудие в точном соответствии с законодательством Российской Федерации. Осуществление правосудия в точном соответствии с законом должно достигаться путем установления и соблюдения системы гарантий законности и обоснованности судебных решений. Это прежде всего организационные гарантии самостоятельности судебной власти, обеспечиваемой регламентацией порядка формирования судов, упрочения правового статуса судей, предусмотренной законом процедурой осуществления правосудия и запретом вмешательства в судебную деятельность.

Гарантии осуществления правосудия в точном соответствии с законом содержат не только те нормы законодательства, которые регламентируют порядок и условия проведения судебных заседаний, но и те, которые устанавливают правила досудебной подготовки дел, где проводится основная работа суда по выявлению наличия необходимых доказательств, определению их допустимости, а также правила проверки вышестоящими судами законности и обоснованности решений судов первой инстанции. Гарантиями законности правосудия являются возможность обжалования и опротестования любых действий и решений суда, право заявлять отводы судьям и заседателям; надзор вышестоящих судов за деятельностью нижестоящих судов в порядке кассационного и надзорного производства, что также предусматривает Конституция РФ (ч. 2 ст. 50), предоставляя сторонам право потребовать пересмотра дела в вышестоящем суде. Развитие этого принципа требует расширения возможностей апелляционного пересмотра дел и распространения его на решения и приговоры не только мировых судей, но и судов более высокого уровня.

Как исходное начало реализации принципа законности в правосудии Конституция РФ утверждает подчинение судей только закону (ст. 120). Этот принцип традиционно связывается с обеспечением независимости судей. Однако из него вытекают важные полномочия судей при осуществлении правосудия. Во-первых, суд обязан неуклонно руководствоваться в своих действиях законом. Во-вторых, решения суда должны быть основаны на правильном понимании и применении как всех законов (федеральных, республиканских, региональных), так и соответствующих им правовых актов других государственных органов[128].

Особенностью современного понимания принципа законности применительно к судебной деятельности является предоставление суду права оценивать соответствие законодательного или иного нормативного акта Конституции РФ и при наличии коллизии актов руководствоваться их иерархией. Тем самым допускается возможность отказа суда от применения закона, противоречащего, по мнению суда, акту более высокого юридического значения.

Указанное дискреционное полномочие суда сформулировано в ст. 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» в следующей форме: «Суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции Российской Федерации, федеральному конституционному закону, федеральному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, закону субъекта Российской Федерации, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу». Таким образом, суд в соответствии с предписанием Конституции подчиняется только закону, но в применении норм права располагает известной свободой и может критически оценивать их соответствие федеральному конституционному законодательству.

Принцип осуществления правосудия только судом и права на правосудие

Осуществление правосудия только судом – организационный и процессуальный принцип, закрепляющий за судами, созданными в установленном законом порядке, исключительное полномочие на разбирательство уголовных, гражданских и арбитражных дел и принятие по ним каких бы то ни было решений. Ведущее значение этого конституционного принципа обозначено тем, что именно им открывается глава Конституции РФ «Судебная власть» (ст. 118).

Это полномочие суда закреплено и в федеральном конституционном законодательстве, определяющем субъектов судебной власти и называющем их исключительные полномочия. Согласно ст. 1 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» никто кроме судов в лице судей и привлекаемых к осуществлению правосудия в установленном законом порядке присяжных, народных и арбитражных заседателей, никакие иные органы и лица не вправе принимать на себя осуществление правосудия.

Исключительность полномочий суда в сфере правосудия по уголовным делам утверждается Конституцией РФ, которая устанавливает, что лицо может быть признано виновным в совершении уголовного преступления лишь приговором суда (ст. 49).

Исключительное полномочие на осуществление правосудия предоставлено Конституцией РФ суду в связи с признанием того, что ни один государственный орган не располагает такими возможностями для принятия законного и обоснованного решения по делу, для полного, объективного исследования обстоятельств дела в условиях гласного судебного разбирательства, при обеспечении состязательности и равноправия сторон, соблюдения гарантий прав участников судебного разбирательства.

Именно в стадии судебного разбирательства создаются необходимые условия для наиболее полного проявления и реализации всех конституционных принципов правосудия. Так, только в этой стадии процесса обвиняемый имеет возможность в наибольшей степени использовать для своей защиты принцип состязательности, а потерпевший обосновать свои требования о восстановлении справедливости.

Создание условий для использования сторонами в судебном разбирательстве предоставленных им процессуальных прав призвано способствовать суду установить истину по делу и вынести справедливый приговор. Возможные судебные ошибки ввиду режима исключительности полномочий судов могут устанавливаться и исправляться только в рамках самой судебной системы: решение или приговор суда первой инстанции могут быть изменены или отменены только определенным Законом «О судебной системе Российской Федерации» вышестоящим судом по основаниям, указанным в процессуальном законе.

Перечень судов, уполномоченных осуществлять правосудие, устанавливается Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации». Этими законами устанавливаются общий порядок формирования судов, основные требования, предъявляемые к кандидатам на судебные должности.

Рассматриваемый конституционный принцип устанавливает также общие обязанности носителей судебной власти при осуществлении правосудия. Краткая формула этого основного положения заключена в ч. 1 ст. 47 Конституции РФ: «Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом». Признание Конституцией РФ этого права – одна из гарантий права на судебную защиту и беспрепятственный доступ к правосудию. Названный принцип базируется на целом комплексе положений закона (ст. 18, 45, 46, 52, 119, 121 и 123 Конституции РФ, ст. 31–35 УПК РФ), нормах международных актов об организации правосудия.

Согласно ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г. «каждый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, или при определении его прав и обязанностей в каком-либо гражданском процессе на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом».

Реализация рассматриваемого принципа опирается на несколько положений.

1. Правосудие осуществляется только судами общей юрисдикции и военными судами, входящими в установленную законом судебную систему Российской Федерации. Не допускается передача дела, подсудного суду общей юрисдикции, на рассмотрение специального суда. Вместе с тем процессуальное законодательство, развивая регулирование этого принципа, допускает изъятие конкретного уголовного дела вышестоящим судом из нижестоящего суда при наличии ходатайства стороны по делу (ст. 34, 35 УПК РФ). Государственной Думой в 2010 г. рассматривалось предложение о возможности изменения подсудности путем принятия Верховным Судом РФ к своему производству по предложению Генерального прокурора РФ или его заместителя некоторых дел о террористических актах. Принято предложение об изменении ст. 35 УПК РФ о передаче некоторых дел о террористических преступлениях по решению Верховного Суда РФ в подсудность военных судов по месту совершения преступления (Федеральный закон от 27 декабря 2009 г. 346-ФЗ). Указанные изменения родовой и территориальной подсудности носят исключительный характер и не могут отрицать общее правило ст. 47 Конституции РФ.

Установив общие правила подсудности, законодатель одновременно предусмотрел некоторые обстоятельства, при наличии которых участие судьи в рассмотрении дела, отнесенного к его подсудности, недопустимо в силу невозможности обеспечить беспристрастность суда (ст. 61–63 УПК РФ). Для того чтобы исключить произвольный выбор суда или судьи, законодатель предусматривает процессуальный механизм передачи конкретного дела другому судье, а также обеспечивает право на обжалование соответствующего решения суда, принимаемого в виде судебного акта. Необоснованная передача дела, подсудного одному суду, для рассмотрения иным судом того же уровня также представляет собой нарушение общего принципа о надлежащем суде.

2. Другим признаком права на правосудие является выполнение норм о подсудности и подведомственности судов. Под подсудностью понимается полномочие суда на рассмотрение и разрешение определенных категорий дел. Подведомственность судам гражданских дел определяется гл. 3 ГПК РФ «Подведомственность и подсудность».

Подсудность уголовных дел судам общей юрисдикции устанавливается ст. 30–34 УПК РФ, Федеральным конституционным законом от 23 июня 1999 г. 1-ФКЗ «О военных судах в Российской Федерации» (ст. 7), Федеральным законом «О мировых судьях в Российской Федерации» (ст. 3).

3. Осуществление правосудия в надлежащем составе суда определяет его законность и компетентность. Согласно ст. 10 Закона о судоустройстве рассмотрение гражданских и уголовных дел в судах общей юрисдикции осуществляется единолично и коллегиально. В судах общей юрисдикции по первой инстанции судья федерального суда рассматривает единолично все дела о всех преступлениях, за исключением уголовных дел, указанных в в п. 2–4 ст. 30 УПК РФ, коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции, уголовные дела о тяжких и особо тяжких преступлениях при наличии ходатайства обвиняемого, заявленного до назначения судебного заседания. Судья федерального суда общей юрисдикции и коллегия из 12 присяжных заседателей рассматривают уголовные дела о тяжких и особо тяжких преступлениях. Мировой судья рассматривает уголовные дела, подсудные ему в соответствии с ч. 3 ст. 31 УПК РФ.

Таким образом, коллегиальность как принцип частично сохранилась в уголовном судопроизводстве. Согласно ст. 30 УПК РФ во всех судах, кроме дел, подсудных мировому судье, правосудие может по решению соответствующего суда по ходатайству обвиняемого осуществляться судом в составе трех профессиональных судей, один из которых является председательствующим в коллегии судей.

Конституция РФ в ст. 20, 47 и 123 предусматривает рассмотрение дел с участием присяжных заседателей. В вышестоящих судах возможен состав из одного профессионального судьи и 12 присяжных заседателей. Согласно Федеральному закону от 20 августа 2004 г. 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» и разделу XII УПК РФ «Особенности производства по уголовным делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей» такая коллегия образуется в вышестоящих судах среднего звена судебной системы для рассмотрения дел о наиболее опасных преступлениях, и прежде всего тех, совершение которых может наказываться смертной казнью или пожизненным лишением свободы.

Беспристрастность суда как одно из важнейших качеств правосудия призваны обеспечить процессуальные правила об отводе присяжных заседателей, устраняемых от рассмотрения дела, если установлено наличие обстоятельств, исключающих возможность их участия в рассмотрении дела.

Принцип презумпции (предположения) невиновности

Как одно из важнейших проявлений демократизации уголовного судопроизводства принцип презумпции невиновности сформулирован в Конституции РФ следующим образом: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» (ст. 49).

Действие принципа презумпции невиновности как основополагающего демократического и этического начала распространяется на уголовно-процессуальное право в целом. В соответствии с нормами морали каждый человек должен считаться добропорядочным, непричастным к совершению преступления или иного нарушения законности до тех пор, пока не будет доказано обратное. Опровержимость презумпции невиновности проявляется в том, что предположение о невиновности действует до того момента, пока на основе достаточных, достоверных и объективных доказательств в предусмотренном законом порядке не будет установлена приговором суда, вступившего в законную силу, виновность лица в совершении преступления.

Значение этого конституционного установления для характеристики правосудия заключается в том, что оно определяет важнейшее полномочие суда: только приговором суда может быть опровергнута презумпция невиновности конкретного лица. Таким образом, только один государственный орган вправе признать человека виновным в совершении уголовного преступления – это суд как орган судебной власти. Это признание осуществляется в результате совершения акта правосудия посредством применения судом норм уголовно-процессуального права в предусмотренных Конституцией РФ условиях гласности, устности, состязательности. До вступления приговора суда в законную силу любые суждения о виновности лица не имеют окончательного юридического значения.

Действующий закон закрепляет ряд положений, вытекающих из презумпции невиновности и подлежащих безусловному учету органами уголовного преследования и судом:

а) подозреваемый, обвиняемый, подсудимый не несет обязанности доказывать свою невиновность (ч. 2 ст. 49 Конституции РФ, ч. 2 ст. 14 УПК РФ); обязанность доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, возлагается на сторону обвинения;

б) неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого, подсудимого (ч. 3 ст. 49 Конституции РФ)» т. е. это правило распространяется и на предварительное производство по делу, что может повлечь такие процессуальные последствия, как прекращение дела, изменение объема обвинения или его характера вследствие изменения квалификации содеянного;

в) рассматривающему дело суду запрещается перелагать обязанность доказывания на подсудимого;

г) признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинительного приговора только при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств (ч. 2 ст. 77 УПК РФ);

д) закон устанавливает недопустимость вынесения обвинительного приговора на основе предположений и утверждает возможность его постановления лишь при условии доказанности виновности в ходе судебного разбирательства, когда вывод о виновности лица в совершении преступления подтверждается достаточной совокупностью согласующихся между собой достоверных доказательств, имеющих отношение к данному делу;

е) необходимость обеспечения обвиняемому и подсудимому права на квалифицированную защиту (ст. 48 Конституции РФ, ст. 16 УПК РФ).

Установление Конституцией РФ формулы презумпции невиновности как объективного правового положения должно определяющим образом влиять на организацию уголовного судопроизводства и правосудия в Российской Федерации.

Конституционный принцип обеспечения права на защиту обвиняемому и подсудимому

Принцип обеспечения права обвиняемого и подсудимого на защиту занимает центральное место в системе гарантий личности в уголовном судопроизводстве и правосудии. Право на защиту представляет собой социально-правовую ценность. Оно выступает юридической предпосылкой реализации гарантий не только прав и интересов личности, но и интересов правосудия. Использование юридических средств противостояния обвинению служит установлению истины по делу, реализации целого комплекса провозглашаемых Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина.

Конституция РФ включает в этот институт право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ст. 45), право на судебную защиту (ст. 46), право на квалифицированную юридическую помощь (ст. 48), предоставление обвиняемому и подсудимому процессуальных прав стороны в процессе для реализации защиты, права привлечения защитника-адвоката для осуществления этой защиты.

Таким образом, Конституция РФ не только провозглашает право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, но и устанавливает в ч. 2 ст. 48 круг лиц, которым гарантируется право на получение юридической помощи в осуществлении защиты (задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления), ее качество (квалифицированная), условия предоставления (бесплатная в случаях, предусмотренных законом), начальный этап ее реализации (с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения).

Осуществление этих и иных положений Конституции РФ, утверждающих различные аспекты реализации права на защиту (ст. 46, 47, 49–51), обеспечивается регламентацией нормами уголовно-процессуального законодательства. Регулирование совокупности предоставляемых подозреваемому, обвиняемому, подсудимому процессуальных прав и средств, позволяющих ему знать, в чем он обвиняется, давать свои объяснения, оспаривать выдвинутые против него обвинения или подозрения в совершении преступления, доказывать свою непричастность, невиновность или меньшую степень вины, опровергать обвинительные доказательства, заявлять ходатайства, знакомиться с протоколами следственных действий, произведенных с его участием, приносить жалобы на действия и решения лица, производящего дознание или ведущего предварительное следствие, образует комплекс процессуального права обвиняемого на защиту в досудебных стадиях уголовного процесса. Использование всех этих правомочий составляет правовую основу права на защиту в уголовном судопроизводстве.

Законодатель возлагает на ведущие процесс государственные органы и должностных лиц обязанность обеспечить обвиняемому возможность защищаться от предъявленного обвинения законными способами и средствами. О наличии у обвиняемого, подсудимого права на производство всех этих действий лицо, производящее дознание, следователь, судья должны сообщить участвующим в деле лицам, разъяснить порядок использования названных прав и обеспечить возможность их полного осуществления (ст. 47, 48 УПК РФ).

Немаловажное значение имеет определение момента, с которого подозреваемый приобретает право воспользоваться помощью защитника. Уголовно-процессуальное законодательство последних лет развивалось в сторону отнесения допуска защитника к начальным этапам уголовного судопроизводства, но эта проблема долгое время оставалась спорной. В настоящее время это существенный вопрос организации защиты подозреваемого, обвиняемого решен на конституционном уровне: допуск защитника к участию в деле осуществляется с момента соответственно задержания (с момента фактического задержания – подп. 3 ч. 3 ст. 49 УПК РФ; с момента вручения уведомления о подозрении в совершении преступления), заключения под стражу, предъявления обвинения. По делам, по которым дознание или предварительное следствие не производилось, защитник допускается с момента принятия дела судом к своему производству.

В качестве защитника допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. Законодатель предоставляет обвиняемому право в любой момент производства по делу отказаться от защитника. Однако такой отказ допускается только по инициативе самого обвиняемого и не может являться препятствием для продолжения участия в деле государственного обвинителя или защитников других подсудимых.

Вместе с тем законодатель устанавливает дополнительные требования к обязательности участия защитника по делам, в которых обвиняемые по различным причинам фактически не могут самостоятельно осуществлять свою защиту. Обязательно участие защитника при производстве дознания и предварительного следствия по делам: в которых подозреваемый является несовершеннолетним; подозреваемый, обвиняемый в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту; подозреваемый не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу; лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 15 лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь.

Участие защитника также обязательно по всем делам, которые могут быть рассмотрены судом с участием присяжных заседателей.

Принцип состязательности и равноправия сторон в судебном процессе

В соответствии с гл. 7 Конституции РФ данному принципу организации правосудия придается конституционное значение. Способствуя обеспечению процессуального равенства перед судом и последовательной демократизации судебной деятельности, Конституция РФ провозглашает в ч. 3 ст. 123: «Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон».

Под сторонами понимаются участники судебного разбирательства, имеющие противоположные процессуальные интересы и наделенные законом необходимыми правами для их отстаивания. Уголовно-процессуальный кодекс РФ сторонами считает участников уголовного судопроизводства, выполняющих на основе состязательности функцию обвинения (уголовного преследования) или защиты от обвинения.

Состязательность судебного процесса означает такое его построение, при котором функция суда по разрешению уголовного дела отделена от функции обвинения и защиты в уголовном процессе, причем функцию обвинения осуществляет одна сторона (прокурор, следователь, руководитель следственного органа, дознаватель, частный обвинитель, потерпевший, его законный представитель и представитель, гражданский истец и его представитель), а функцию защиты – другая (подсудимый, его законный представитель, защитник, гражданский ответчик, его законный представитель и представитель (подп. 45–47 ст. 5 УПК РФ). По гражданским делам одну сторону представляет гражданский истец, его представитель, а другую – гражданский ответчик и его представитель.

Наибольшее расхождение во мнениях вызвала оценка позиции суда в этом распределении компетенции. В соответствии с новой концепцией построения судебного процесса на основе состязательности как обязанность суда рассматривается его деятельность по созданию условий для реализации сторонами их законных прав, направлять судебное заседание так, чтобы действия сторон осуществлялись в рамках закона. Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела должны быть отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.

В соответствии с законом суд не является органом уголовного преследования, он не должен выступать на стороне обвинения или защиты. Суд должен создавать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и беспрепятственного осуществления ими предоставленных им прав.

Равноправие сторон применительно к принципу состязательности в правосудии означает такое построение этого вида государственной правоохранительной и правозащитной деятельности, которое обеспечивает при рассмотрении гражданских и уголовных дел в судебных заседаниях равные возможности для сторон по отстаиванию защищаемых ими прав и законных интересов перед судом. Функция разрешения дела при этом является исключительной компетенцией суда.

Другими словами, правосудие состязательно тогда, когда стороны (участники) судебного разбирательства могут активно и на равных спорить, доказывать свою правоту, излагать свои доводы, давать свое толкование фактов и событий, доказательств по делу и тем самым способствовать поиску истины, обеспечивать вынесение законного, обоснованного и справедливого акта правосудия.

Полное обеспечение состязательности, представляя собой важную характеристику демократичности правосудия, направлено на осуществление равноправия участников процесса, на создание условий беспрепятственного выявления сторонами своего отношения к рассматриваемым обстоятельствам дела.

Таким образом, последовательное осуществление в уголовном судопроизводстве конституционного принципа состязательности и равноправия сторон, утверждаемого Конституцией РФ в ч. 3 ст. 123 как фундаментальный принципа правосудия, означает, что:

1) функции обвинения, защиты и разрешения дела по существу отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или на одно и то же лицо;

2) обязанность доказывания предъявленного обвинения возлагается на обвинителя;

3) защитник обязан использовать предусмотренные законом средства и способы защиты подсудимого;

4) стороны в судебном разбирательстве пользуются равными правами на представление допустимых доказательств, участие в их исследовании, заявление ходатайств, высказывание мнений по любому вопросу, имеющему значение для разрешения дела, участие в судебных прениях;

5) суд обязан создавать все условия для использования сторонами предоставленных им законом процессуальных прав.

Гласность в деятельности судов

Как конституционный принцип гласность судебного разбирательства установлена в ч. 1 ст. 123 Конституции РФ.

Формула гласности выражена следующим образом: «Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом».

Провозглашение начала устности и гласности как одного из устоев организации деятельности судов при отправлении правосудия формулирует одно из главных отличий реализации судебной власти от деятельности иных государственных органов, устанавливает норму отношений судов и общественности. (Более подробно содержание этого принципа освещается в главе 2 настоящей работы).

Этот конституционный принцип означает, что во всех судах судебной системы РФ, а именно: в судах общей юрисдикции, в военных судах, арбитражных судах, при рассмотрении дел мировыми судьями – разбирательство конкретных уголовных, гражданских, административных дел должно осуществляться открыто. На судей возлагается обязанность обеспечить возможность для населения и представителей средств массовой информации присутствовать при судебном разбирательстве по делу. Этими положениями законодатель стремится обеспечить доступность информации о деятельности судей.

Представители прессы и иных средств массовой информации вправе свободно освещать в печати и иных средствах массовой информации ход и результаты рассмотрения конкретных дел.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» включает данное положение в число основных принципов организации деятельности судов, так как гласность судебного разбирательства, с одной стороны, является признаком демократизма судопроизводства, а с другой – своеобразной формой контроля населения за реализацией в судебной деятельности конституционных принципов правосудия. Присутствие в зале судебного заседания граждан и представителей средств массовой информации, в дальнейшем освещающих процесс в печати, обязывает судей более строго относиться к соблюдению установлений процессуального закона и этических требований кодекса поведения судей.

Следование принципу гласности рассматривается как общее правило, а проведение закрытого судебного заседания – как исключение, частное изъятие из общей установки, допустимое только в случаях, предусмотренных федеральным законом.

В открытых судебных заседаниях рассматриваются гражданские и уголовные дела не только в суде первой инстанции, но и во второй инстанции, а также в апелляционном порядке. При рассмотрении дела в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам суд лишь в необходимых случаях приглашает на заседание суда для дачи объяснений осужденного, оправданного, их защитников, законных представителей несовершеннолетних, потерпевшего и его представителей, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей. Таким образом, при рассмотрении дела в надзорной инстанции в судебном заседании принимают участие прокурор, а также могут участвовать осужденный, оправданный, их защитники и законные представители, иные лица, чьи интересы непосредственно затрагиваются жалобой или представлением (ч. 2 ст. 407 УПК РФ). Действие принципа состязательности распространяется и на эту контрольную судебную стадию уголовного и гражданского судопроизводства. Гласность в этой стадии может обеспечиваться применением современных информационных технологий, в частности, проведением судебных заседаний в режиме видеоконференций.

При кассационном пересмотре приговора в Верховном Суде РФ суду следует запрашивать мнение осужденного о его желании участвовать в рассмотрении дела в этом вышестоящем суде.

Гласность судопроизводства, открытое проведение судебных заседаний – нормативное установление, отступление от которого представляет собой нарушение закона. Поэтому изъятия из этого общего правила допустимы только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Законодательство об уголовном судопроизводстве обязывает суд обеспечить открытое судебное разбирательство, за исключением случаев, когда это может привести к разглашению охраняемой законом государственной, военной, коммерческой или иной тайны.

Вместе с тем законодатель допускает возможность проведения закрытого судебного заседания по мотивированному определению суда или по постановлению судьи по делам о преступлениях лиц, не достигших 16-летнего возраста, половых и других преступлениях в целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц либо сведений, унижающих их достоинство, а также в случаях, когда этого требуют интересы обеспечения безопасности участников процесса и членов их семей или их близких.

В закрытом заседании суда рассмотрение дел осуществляется с соблюдением всех правил судопроизводства. Определение суда (постановление судьи) о рассмотрении дела в закрытом заседании может быть вынесено в отношении как всего разбирательства, так и его отдельных частей. Решение о закрытии судебного разбирательства принимается судом по собственной инициативе или по ходатайству участвующих в деле лиц. Определенные ограничения гласности могут иметь место и при исследовании доказательств. Так, в целях охраны тайны переписки и телеграфных сообщений личная переписка и телеграфные сообщения граждан могут быть оглашены в открытом судебном заседании только с согласия лиц, между которыми эта переписка и телеграфные сообщения происходили.

Средства массовой информации, освещая ход процесса, должны в силу презумпции невиновности воздерживаться от преждевременных выводов о виновности подсудимого и доказанности обвинения.

Действующий процессуальный закон предусматривает возможность удаления из зала судебного заседания отдельных участников судебного заседания, которое не может рассматриваться как ограничение гласности. Эта мера применяется в отношении нарушителей порядка в судебном заседании или в целях обеспечения объективности даваемых свидетелем, потерпевшим показаний.

Приговоры и решения всех судов во всех случаях провозглашаются публично. В случаях рассмотрения дела в закрытом судебном заседании по мотивированному определению суда (постановлению судьи) может оглашаться только резолютивная часть приговора.

Язык судопроизводства и делопроизводства как принцип организации судебной системы

Демократический принцип национального равноправия находит свое отражение и в конституционном закреплении права каждого на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества (ч. 2 ст. 26 Конституции РФ).

Применительно к правосудию действующее законодательство использует категорию государственного языка Российской Федерации и государственного языка республик как субъектов Российской Федерации. Федеральный конституционный закон о судебной системе в ст. 10 уточнил конституционные положения о национальном языке применительно к судопроизводству и делопроизводству в федеральных судах, указав, что судопроизводство и делопроизводство в высших судах ведется на русском языке – государственном языке РФ.

Судопроизводство и делопроизводство в судах субъектов РФ ведется на русском языке или на государственном языке республики, в которой находится конституционный суд или участок мирового судьи.

Судьи и присяжные, арбитражные заседатели обязаны знать язык, на котором ведется судопроизводство в регионе их юрисдикции.

Лицам, участвующим в деле и не владеющим языком судопроизводства, предоставляется право делать заявления, давать показания и выступать в суде на родном языке или на любом свободно избранном языке, а также пользоваться услугами переводчика.

Необеспечение подсудимому, не владеющему языком, на котором ведется судопроизводство, права пользоваться услугами переводчика признается Пленумом Верховного Суда РФ существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора (п. 5 ч. 2 ст. 381 УПК РФ).

4.2. Правовые позиции Конституционного Суда РФ по вопросам гарантий самостоятельности и доступности судебных органов

Самостоятельность судебной власти, провозглашенная Конституцией РФ, может быть реализована только в том случае, если соблюдение конституционной нормы, провозгласившей ее, будет реально обеспечено.

Эту задачу выполняет система гарантий, препятствующих вторжению в деятельность судов на различном уровне. Особое место среди них принадлежит правовым позициям судов и, прежде всего, правовой позиции Конституционного Суда РФ.

В юридической литературе понятие «правовые позиции» определяются неоднозначно[129].

Как отмечают Н.А. Власенко и А.В. Гринева, одним из первых достаточно смело «вывел» данное понятие на общетеоретический уровень Ю.А. Тихомиров, определивший «правовую позицию» как оценку актов и действий в одной коллизионной ситуации, устойчиво повторяемую в аналогичных ситуациях, действиях и актах. Одним из ее видов является правовая позиция Конституционного Суда РФ[130].

Возникновение научного интереса к проблеме правовой позиции относится ко времени учреждения Конституционного Суда Российской Федерации.

Особое значение правовых позиций Конституционного Суда для законотворчества и правоприменительной деятельности определяется особым статусом Суда. Основанием для такого признания послужили возлагаемые на Конституционный Суд функции и полномочия по обеспечению верховенства и прямого действия Конституции и баланса властей[131].

Осуществление конституционного контроля, право принимать решения о несоответствии Конституции вступившего в силу закона или его отдельных норм и тем самым лишать их юридической силы, разрешение споров о компетенции между федеральными органами власти, а также проверка конституционности закона, применяемого или подлежащего применению в конкретном деле по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов (п. «а» ч. 3 и ч. 4 ст. 125 Конституции), создают правовые гарантии обеспечения самостоятельности судебных органов и доступности правосудия.

Особый статус Конституционного Суда РФ дал право при определении его природы рассматривать Конституционный Суд как орган судебной власти и одновременно как высший конституционный орган одного уровня с федеральными звеньями законодательной и исполнительной ветвей власти. Такая оценка предопределяет особую значимость правовой позиции Конституционного Суда РФ по рассматриваемым вопросам, в том числе обеспечивающим самостоятельность судебных органов.

Проанализировав существующие определения правовой позиции, Н.А. Власенко и А.В. Гринева делают вывод о том, что современная юридическая наука «под правовой позицией понимает оценку фактической реальности и систему аргументов, выводов и предложений по ее правовому урегулированию. Это своего рода логико-юридическая конструкция, выражающая отношение к праву, правовому регулированию и его нормам»[132].

Таким образом, правовая позиция Конституционного Суда не сводится к выводу о несоответствии нормы закона Конституции РФ, а представляет собой логическое исследование, предшествующее такому выводу. Правовая позиция рождается на основе исследования в судебном заседании материалов дела и правовых позиций сторон, участвующих в нем.

Одна из основных идей судебной реформы – в переосмыслении роли суда. Суд должен восприниматься не как карательный орган, а именно как орган правосудия, т. е. руководствоваться в своей деятельности только законом, не отдавая предпочтение ни одной из сторон.

Определение статуса суда в правовом государстве неоднократно отражалась в правовых позициях Конституционного Суда РФ. Примером тому является постановление Суда от 27 июня 2005 г. 7-п. Основываясь на конкретных статьях Конституции, Конституционный Суд подчеркивает, что функция разрешения уголовного дела и функция обвинения должны быть строго разграничены, каждая из них возлагается на соответствующий субъект. «Суд, осуществляющий судебную власть посредством, в частности, уголовного судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, в ходе производства по делу не может становиться ни на сторону обвинения, ни на сторону защиты, подменять стороны, принимая на себя их процессуальные полномочия, а должен оставаться объективным и беспристрастным арбитром»[133]. Возложение на суд обязанности выполнять функцию обвинения не согласуется с предписаниями ч. 3 ст. 123 Конституции и препятствует независимому и беспристрастному осуществлению судопроизводства, как того требует ст. 10, 118 и 120 Конституции. Но, несмотря на то, что суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты, он создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав[134]. Аналогичная позиция высказана Конституционном Судом в постановлении от 11 мая 2005 г.: «Правосудие по своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и гарантирует эффективное восстановление в правах»[135].

Конституционный Суд рассматривает значительное количество жалоб на судебные решения, но не подменяет при этом иные суды. Жалобы, фактически связанные с расхождениями и противоречиями в истолковании и применении норм права, разрешаются Верховным Судом и Высшим Арбитражным Судом, которые осуществляют в процессуальных формах судебный надзор за деятельностью нижестоящих судов по вопросам судебной практики. Они исключены из компетенции Конституционного Суда РФ[136].

Ранее в Законе РСФСР «О Конституционном Суде РСФСР» вопросы конституционной правоприменительной практики входили в компетенцию Конституционного Суда. В соответствии с ч. 2 ст. 66 Закона к юрисдикции Конституционного Суда РФ было отнесено разрешение дел о конституционности правоприменительной практики, когда правоприменение носило характер «обыкновения» или было «способно создавать обыкновение правоприменительной практики». В отличие от ранее действовавшего Закона, ныне проверке подлежит не правоприменительная практика, которая может стать обыкновением, а сам закон, примененный или подлежащий применению в конкретном деле. Это означает, что в случае признания оспариваемого закона противоречащим Конституции, он не подлежит дальнейшему применению.

Таким образом, Конституционный Суд не подменяет собой Верховный Суд и Высший Арбитражный Суд. Более того, Конституция и Закон «О Конституционном Суде РФ» вывели из процессуального подчинения (хотя и косвенного) иные суды[137].

Конституционный Суд выступает гарантом самостоятельности судов, высказывая правовые позиции по разграничению полномочий ветвей власти – исполнительной и судебной.

В Конституционный Суд РФ обратились М.М. Гаглоева и А..Б. Пестряков с жалобами о нарушении их конституционных прав нормами Таможенного кодекса РФ (в редакции 1993 г.) и Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, на основании которых органам исполнительной власти было предоставлено право конфискации имущества граждан за совершенные ими правонарушения. Заявители основывались на том, что Конституция РФ, гарантируя право частной собственности, установила, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда (ст. 35). Право частной собственности может быть ограничено только в соответствии с Конституцией. Статьей 55 в ч. 3 определен исчерпывающий перечень оснований, когда федеральным законом могут быть ограничены права и свободы человека и гражданина. Между тем, Таможенный кодекс предоставлял право конфискации товаров и транспортных средств, находящихся на складе временного хранения по истечении предельного срока хранения при условии непринятия мер по обеспечению их выпуска (ст. 266).

На этом основании таможней были конфискованы помещенные на склад временного хранения принадлежащие М.М. Гаглоевой картины, поскольку в надлежащий срок не было завершено их таможенное оформление.

А.Б. Пестряков обратился в Конституционный Суд с жалобой на конфискацию у него в административном порядке охотничьего ружья. Основанием к конфискации послужила административная норма, в соответствии с которой в качестве санкции за грубое или систематическое нарушение правил охоты предусматривалась, наряду со штрафом либо лишением права охоты, также возможность конфискации находящихся в личной собственности нарушителя ружей и других орудий охоты (ч. 2 ст. 85 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях).

В обоих случаях конфискацию имущества произвели должностные лица органов исполнительной власти – таможни и административного органа, осуществляющего государственный надзор за соблюдением правил охоты.

Это противоречит закрепленным в ч. 3 ст. 35 Конституции судебным гарантиям права собственности, которые корреспондируют нормам международного права, предусматривающим право каждого при определении его прав и обязанностей в каком-либо гражданском процессе на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона (ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г.), – отмечает Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 11 марта 1998 г.[138]

Предписание ч. 3 ст. 35 Конституции о лишении имущества не иначе как по решению суда является обязательным во всех случаях, когда возникает вопрос о применении санкции в виде конфискации имущества. Лишение собственников имущества на основании вынесенных во внесудебной процедуре решений ограничивает возможность гарантированной Конституцией РФ надлежащей судебной защиты права собственности. Только с вынесением соответствующего судебного решения конфискация может рассматриваться как мера юридической ответственности, влекущая утрату собственником его имущества.

Правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная в приведенном выше постановлении, подтверждает незыблемость конституционного принципа самостоятельности суда в принимаемых им решениях, независимость его от иных государственных органов.

В литературе условно выделяются два аспекта самостоятельности судебных органов (судебной власти): внешняя и внутренняя. Если внешняя самостоятельность судебной власти означает неподчиненность ее иным структурам власти внутри государства, то внутренняя заключается в нравственных качествах судей, их способности противостоять внешнему воздействию, сохранять верность закону[139].

Внутренняя самостоятельность судебной власти проявляется, в частности, в организации и деятельности судейского сообщества, в самоорганизации судебных органов. Через свои органы судейское сообщество призвано оказывать активное влияние на процессы, связанные с организацией судов и их деятельностью.

Конституционный Суд РФ неоднократно высказывал свою правовую позицию по вопросам организации деятельности органов судейского сообщества, в частности, квалификационных коллегий судов субъектов Российской Федерации, наделенных правом налагать дисциплинарные взыскания на судей соответствующих судов (в том числе на председателей и заместителей председателей районных судов) за совершение ими дисциплинарных проступков (п. 7 ст. 19)[140].

Постановление Конституционного Суда от 28 февраля 2008 г. по одному из таких дел содержит ряд принципиальных положений, определивших его правовую позицию, имеющую непосредственное отношение к обеспечению гарантий самостоятельности судов[141].

Конституционный Суд подчеркнул, что суд осуществляет судебную власть самостоятельно, независимо от чьей бы то ни было воли; судьи как представители судебной власти независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону. Несменяемость и независимость судьи являются гарантиями самостоятельности и независимости судебной власти, это не личная привилегия гражданина, а средство защиты публичных интересов, прежде всего интересов правосудия.

Правовая позиция, высказанная Конституционным Судом по данному делу, представляет для нас интерес и в том плане, что гарантии обоснованности отстранения от должности за совершение судьей проступка, несовместимого со статусом судьи, Конституционный Суд усмотрел именно в независимом статусе органов судейского сообщества.

Вместе с тем Суд определил ряд мер по созданию дополнительных гарантий обеспечения самостоятельности судебных органов. К их числу относится указание Конституционного Суда о необходимости законодательного закрепления требований о проведении тайного голосования членов квалификационной коллегии судей и составлении мотивированного решения.

Данное постановление отражает правовую позицию Конституционного Суда по созданию гарантий обеспечения внутренней стороны самостоятельности судебных органов, и в то же время показывает еще одну грань правовых позиций Конституционного Суда РФ – их значение для правотворчества. Достаточно точно определено такое значение правовой позиции Конституционного Суда С.А. Кажлаевым: «Конституционный Суд создает норму, которая может явиться связующей для законодателя в его будущих действиях при разработке законодательного акта, либо аннулирующей действующий законодательный акт. То есть, такую норму можно трактовать как правовую позицию»[142].

Иллюстрацией этого может служить постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г.

Оценив значение производства в надзорном порядке для обеспечения баланса между такими конституционными ценностями, как справедливость и стабильность судебных актов, Конституционный Суд одновременно отметил необходимость существенной корректировки этого института в части сокращения множественности надзорных инстанций, сокращения протяженности по времени процедур обжалования и возможность неоднократного пересмотра судебных постановлений в порядке надзора.

Конституционный Суд указал на необходимость для федерального законодателя в разумные сроки установить процедуры, реально обеспечивающие своевременное выявление и пересмотр ошибочных судебных постановлений, не вступивших в законную силу, а также привести правовое регулирование надзорного производства в соответствие с международно-правовыми стандартами[143].

Рекомендации Конституционного Суда были учтены законодателем, внесшим изменения в ГПК РФ, которые коснулись процедуры рассмотрения дел в судах надзорной инстанции. Другие изменения, на необходимость которых указывал Конституционный Суд, ждут своего законодательного решения.

Комментируя постановление от 5 февраля 2007 г., Председатель Конституционного Суда В.Д. Зорькин обратил внимание на то, что в нем указано в программном виде на необходимость реформирования гражданского судопроизводства в судах общей юрисдикции с целью его приведения в соответствие с конституционными принципами равенства и признанными нашим государством международно-правовыми стандартами[144].

В постановлении от 28 февраля 2008 г. 3-П Конституционный Суд, не ставя под сомнение право квалификационных коллегий применять к судьям меры дисциплинарного взыскания вплоть до отстранения от должности, постановил внести изменения в Федеральный закон «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации», предусмотрев тайное голосование членов квалификационных коллегий судей при решении вопроса о применении к судье дисциплинарного взыскания в виде досрочного прекращения полномочий судьи. Конституционный Суд установил для этого шестимесячный срок.

Можно привести немало примеров, когда правовая позиция Конституционного Суда трансформируется в правовую норму и включается в закон. Правовые позиции Конституционного Суда учитывались при реформировании законодательства, разработке и принятии новых кодексов.

Статья 220-1 УПК РСФСР, например, определяя порядок обжалования в суд ареста или продления срока содержания под стражей, устанавливала ограниченный круг лиц, которые были наделены правом принесения таких жалоб. К ним относились лица, содержащиеся под стражей, их защитники и законные представители. Такие жалобы рассматривались судом по месту содержания под стражей (ст. 220-2 УПК РСФСР). Указанные нормы ограничивали права граждан на свободу и личную неприкосновенность, на судебную защиту, что служило основанием для обращения в Конституционный Суд.

В отношении В.А. Аветяна было возбуждено уголовное дело по обвинению в злостном уклонении от уплаты алиментов и клевете и вынесено постановление о заключении его под стражу в качестве меры пресечения. Постановление о заключении под стражу исполнено не было, и решение суда действовало в течение почти четырех лет, в связи с чем был объявлен его розыск. В.А. Аветян обращался в суды общей юрисдикции с жалобами на незаконность постановления о применении в отношении него в качестве меры пресечения заключения под стражу и просил об отмене этого постановления. Но дважды ему было отказано на том основании, что в соответствии со ст. 220-1 и 220-2 УПК РСФСР такие жалобы могут быть принесены только лицами, реально содержащимися под стражей, и рассматриваются судом по месту такого содержания. После чего он обратился в Конституционный Суд РФ, поставив под сомнение конституционность указанных норм УПК РСФСР. Конституционный Суд признал их не соответствующими Конституции. Статья 220-1 УПК РСФСР ограничивала круг лиц, имеющих право на обжалование в суд постановления о заключении под стражу в качестве меры пресечения только лицами, содержащимися под стражей. Не соответствующим Конституции было признано и положение ст. 220-2 УПК о проверке законности и обоснованности применения данной меры пресечения судом только по месту содержания лица под стражей[145].

Правовая позиция Конституционного Суда была учтена при разработке Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Регулируя вышеуказанные правоотношения, Кодекс установил, что действия и решения органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда могут быть обжалованы участниками уголовного судопроизводства, а также иными лицами в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы (ст. 123).

Другими словами, отмечают Н.А. Власенко и А.В. Гринева, решения высших судебных инстанций «подталкивают» законодателя к принятию таких норм, которые моделирует в своей правовой позиции суд[146].

Конституционный Суд РФ имеет двойственную правовую природу, и эта его особенность неоднократно подчеркивалась. Он является не только судебным органом, но и приравнивается по значимости к высшим органам двух других ветвей власти. Распространенной является точка зрения, обоснованная Б.С. Эбзеевым, согласно которой Конституционный Суд РФ является, с одной стороны, органом правосудия, с другой – конституционным органом государственной власти и в данном качестве стоит в одном ряду с Президентом, Федеральным Собранием, Правительством[147].

Существенное влияние, оказываемое правовыми позициями Конституционного Суда на правотворчество, дало основание утверждать, что его решения заключают в себе нормы права. Актуальной и ныне остается дискуссия о том, являются ли решения Конституционного Суда источником права, заключающим в себе нормы. Мнения высказываются самые различные. Л.В. Лазарев, например, признает решения Конституционного Суда, содержащие правоположения, имеющие нормативное значение[148]. Такой же позиции придерживается Н.В. Витрук[149]. По мнению Т.Я. Хабриевой, конституционное толкование, в отличие от других видов толкования, особенно близко к правотворчеству[150]. Иная позиция содержится в работах Н.А. Богдановой и В.С. Нерсесянца[151]. «В решениях Конституционного Суда, – пишут Н.А. Власенко и А.В. Гринева, – правовых норм нет и быть не может – это индивидуальные правовые предписания, выполняющие совершенно самостоятельные функции в правовом регулировании»[152].

Дискуссия, очевидно, будет продолжаться. Роль Конституционного Суда в правовом регулировании столь специфическая, что не всегда возможно провести грань между его правовой позицией и нормой права.

Поэтому, с нашей точки зрения, нельзя не согласиться с Г.А. Гаджиевым в том, что суть правовых позиций Конституционного Суда состоит в отражении фактически особого рода правотворческой деятельности Конституционного Суда[153]. Подтверждением этому служит постановление Конституционного Суда от 18 ноября 2009 г.

Исключительной мерой наказания является смертная казнь. Согласно ч. 2 ст. 20 Конституции смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

В Уголовном кодексе РФ смертная казнь предусмотрена ст. 59 как исключительная мера наказания.

Конституционный Суд определил свою правовую позицию о возможности применения смертной казни на территории Российской Федерации.

Ранее постановлением Конституционного Суда от 2 февраля 1999 г. назначение смертной казни было приостановлено до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории РФ каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей[154].

Правовая позиция Конституционного Суда была основана на том, что суд присяжных ко времени принятия постановления существовал в порядке альтернативного судопроизводства лишь в нескольких субъектах Федерации.

В этих условиях практически невозможно было обеспечить всем лицам, совершившим тяжкие преступления против жизни, гарантированного ч. 2 ст. 20 Конституции права на рассмотрение их дела судом с участием присяжных заседателей. Следовательно, на территориях тех субъектов Российской Федерации, где были созданы суды присяжных, обвиняемые в преступлениях, за совершение которых установлена смертная казнь, при определении меры наказания ставятся в неравное положение по сравнению с обвиняемыми в таких же преступлениях на территориях, где суд присяжных не функционировал. Это является существенным нарушением принципа равенства, гарантированного ст. 19 Конституции РФ.

В 2001 г. был принят Федеральный закон «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса РФ», закрепляющий право обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе по обвинению в преступлении, в качестве исключительной меры наказания за которое предусмотрена смертная казнь. С 1 января 2010 г. суды присяжных начали действовать на территории Чеченской Республики, последнего субъекта Российской Федерации, где таких судов ранее не было.

Следовательно, все условия, указанные в постановлении Суда от 2 февраля 1999 г., препятствующие назначению смертной казни, были устранены: принят соответствующий федеральный закон, суды с участием присяжных заседателей образованы на всей территории РФ. Конституционный принцип равенства, гарантированный Конституцией, может быть обеспечен всем гражданам, привлеченным к уголовной ответственности.

Таким образом, в национальном законодательстве отсутствовали основания для неприменения ст. 59 УК РФ. Правовым основанием для ее отмены могло быть принятие федерального закона о внесении изменения в Уголовный кодекс РФ, которым ст. 59 УК была бы признана утратившей силу.

Однако этого не произошло, и законодательный акт был заменен решением Конституционного Суда. Определением от 19 ноября 2009 г. Конституционный Суд по существу отменил назначение смертной казни и тем самым фактически признал утратившей силу ст. 59 Уголовного кодекса РФ. Правовая позиция Суда обосновывается тем, что «в результате длительного моратория на применение смертной казни сформировались устойчивые гарантии права человека не быть подвергнутым смертной казни, и сложился конституционно-правовой режим, в рамках которого – с учетом международно-правовой тенденции и обязательств, взятых на себя Российской Федерацией, происходит необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни»[155].

Завершая рассмотрение значения правовой позиции Конституционного Суда РФ как гаранта самостоятельности судебных органов, целесообразно остановиться на том значении, которое приобретает позиция Конституционного Суда в создании условий осуществления судопроизводства.

О реальной самостоятельности судебных органов можно говорить лишь в случае, если судьям предоставляются материальные возможности беспрепятственно осуществлять судопроизводство.

Судебная власть является единственной государственной структурой, порядок финансирования которой в целях обеспечения ее независимости от других ветвей власти определяется непосредственно в Конституции РФ. Согласно ст. 124 Конституции финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом.

Кроме того, независимость судов тесно связана с социальным обеспечением судей, которое не должно зависеть от органов местного самоуправления, исполнительной власти субъектов Федерации. Однако, как показывает практика, в случае ненадлежащего социального обеспечения судов судьи иногда принимают решения, например, по искам к органам местного самоуправления, в пользу последних, исходя из того, что органы местного самоуправления будут оказывать влияние на социальное обеспечение судей[156].

Таким образом, материальное и социальное обеспечение судей непосредственно связано с гарантиями независимости судов от других ветвей власти.

Правовая позиция Конституционного Суда РФ по вопросам материального и социального обеспечения как одного из условий самостоятельности судебных органов, прослеживается, например, в постановлениях по жалобам граждан на неконституционность норм, определяющих основания и порядок назначения судье, находящемуся на пенсии, ежемесячного пожизненного содержания, положенного судье в отставке, либо прекращения выплаты ежемесячного пожизненного содержания[157].

Согласно ст. 9 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» независимость судьи, закрепленная в ст. 120 Конституции, обеспечивается, в том числе, и правом судьи на отставку, а также предоставлением судье за счет государства материального и социального обеспечения, соответствующего его высокому статусу. Именно эта гарантия составила предмет рассмотрения Конституционного Суда. В своих постановлениях Конституционный Суд подчеркивал, что не могут издаваться законы и иные нормативные правовые акты, отменяющие или умаляющие самостоятельность судов, независимость судей», в том числе гарантий их материального обеспечения. Конституционному требованию финансирования судов для обеспечения возможности полного и независимого осуществления правосудия корреспондируют положения Европейской хартии 1998 г. «О законодательном регулировании статуса судей», предусматривающие, что судьи имеют право на вознаграждение, уровень которого должен быть таким, чтобы они были защищены от давления на них с целью повлиять на их позицию в судопроизводстве и на существо принимаемых решений.

В постановления Конституционного Суда неоднократно признавались противоречащими Конституции положения федеральных законов, позволяющие снижать уровень гарантий материального обеспечения судей либо сокращать расходы федерального бюджета на судебную систему без учета конституционных гарантий ее финансирования, что необходимо для полного обеспечения независимости правосудия[158].

Финансирование судов не может произвольно определяться по усмотрению законодательной или исполнительной власти. Необходимые расходы федерального бюджета на суды защищены непосредственно самой Конституцией.

Провозглашая Россию правовым государством, приоритет прав и свобод человека и гражданина, Конституция РФ установила демократические начала, гарантирующие гражданам право на судебную защиту (ч. 1 ст. 46). Конституцией расширена сфера судебной деятельности. Судебный контроль распространен на органы исполнительной власти. Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (ч. 2 ст. 46).

Конституция предусматривает дальнейшее расширение судебной защиты в области личных прав граждан (ст. 22, 23, 25), права гражданина на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено (ч. 1 ст. 47). Таким образом, созданы гарантии равенства граждан перед судом и законом, право на судебную защиту и беспрепятственный доступ к судебным органам.

Впервые на конституционном уровне признано право обвиняемого на рассмотрение его дела судом присяжных (ч. 2 ст. 47). Обвиняемому предоставлена инициатива в выборе формы судопроизводства, которая, по его мнению, в наибольшей степени может обеспечить защиту его прав и в то же время обеспечить вынесение справедливого приговора.

Конституция гарантирует защиту прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью. Государство обеспечивает доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52).

Понятие «доступ к правосудию» законом не регламентировано, но правовой доктриной рассматривается достаточно широко. Н.С. Курышева, например, доступ к правосудию определяет как возможность осуществления конституционного права на судебную защиту прав, свобод и законных интересов. Это механизм, позволяющий в конкретной практической ситуации обратиться к средствам правовой защиты посредством осуществления судопроизводства[159].

По мнению А.А. Славгородских, это понятие надо трактовать более широко, т. е. «когда имеются такие обстоятельства, которые реально затрудняют, не позволяют или не дают возможности обратиться в суд за защитой своих нарушенных прав и свобод либо своевременно воспользоваться таким правом для реализации конституционного права на судебную защиту»[160].

В приведенных высказываниях содержанием права доступа к правосудию является возможность беспрепятственного обращения в суд.

Доступ к правосудию непосредственно связан с поднятием авторитета суда. В Концепции Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2007–2011 годы» доступность правосудия занимает главенствующее положение.

Приведенные выше конституционные положения, принятая Федеральная программа свидетельствуют о системе гарантий, которые в своей совокупности направлены на создание механизма доступа к правосудию. Однако для реализации конституционных положений доступ к судопроизводству должен быть реально обеспечен, и в этом отношении центральное место отводится Конституционному Суду РФ.

Основываясь на конституционных нормах, Конституционный Суд РФ определяет доступ к правосудию как право, которое должно отвечать требованиям справедливости и обеспечивать эффективное восстановление в правах, и право на независимый и беспристрастный суд как необходимое условие справедливого правосудия (постановление от 6 апреля 2006 г. 3-П)[161].

Согласно ст. 96 и 97 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд с жалобой на нарушение своих конституционных прав и свобод законом, и такая жалоба признается допустимой, если оспариваемым законом, применяемым или подлежащим применению в деле заявителя, нарушаются его конституционные права и свободы.

Практика свидетельствует о том, что многие законодательные нормы были признаны Конституционным Судом неконституционными как не обеспечивающие гарантированного Конституцией доступа населения к правосудию.

На VII Всероссийском съезде судей (2 декабря 2008 г.) Президент России Д.А. Медведев не раз отмечал важность обеспечения доступа граждан к правосудию и к информации судов. Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» отражает общую тенденцию – сделать суд более открытым и доступным для населения.

Одним из условий доступности правосудия является доступность к информации, которая может послужить основанием для обращения граждан в суд за защитой их конституционных прав.

Принципиальное значение в этом отношении имеет правовая позиция Конституционного Суда, выраженная в постановлении от 18 февраля 2000 г. по делу Б.А. Кехмана[162].

Закон РФ «О прокуратуре Российской Федерации», предусматривая гарантии независимости прокуратуры и недопустимости вмешательства в осуществление прокурорского надзора (ст. 5), содержит предписания, освобождающие прокурора и следователя от обязанности не только давать какие-либо объяснения, но и предоставлять кому-либо для ознакомления материалы, относящиеся к производимым прокуратурой действиям (п. 2 ст. 5). На этом основании прокуратурой было отказано Б.А. Кехману в ознакомлении с материалами проводимой прокуратурой проверки о законности действий администрации при предоставлении ему жилья в связи со сносом дома, часть которого принадлежала ему на праве собственности. Судебные органы, куда были обжалованы действия прокуратуры, в удовлетворении жалобы отказали, руководствуясь вышеуказанной нормой.

Б.А. Кехман обратился в Конституционный Суд с жалобой, в которой оспаривал конституционность этой нормы как нарушающей его право на ознакомление с материалами, затрагивающими его права (ч. 2 ст. 24 Конституции) и ограничении доступа к правосудию (ч. 3 ст. 56).

Рассмотрев жалобу, Конституционный Суд указал в своем постановлении на неверное толкование правоприменительной практикой указанной нормы, распространив ее и на урегулирование отношений по поводу предоставления гражданам информации, непосредственно затрагивающей их права и свободы. Именно поэтому она явилась предметом рассмотрения Конституционного Суда с точки зрения конституционности целей и принципов, которые должны учитываться законодателем при введении ограничений конституционных прав и свобод, в том числе связанных со специальным правовым статусом соответствующей информации.

Анализируя п. 2 ст. 5 Закона «О прокуратуре Российской Федерации» Конституционный Суд отмечает, что в соответствии с этой нормой гражданин может быть полностью лишен доступа к любым затрагивающим его права и свободы сведениям, не являющимся конфиденциальными, без учета как конституционно признаваемой цели такого ограничения, так и его допустимых пределов. Тем самым отрицается какая бы то ни была обязанность должностных лиц прокуратуры, которая обеспечивала бы право гражданина на ознакомление с материалами проводимых прокурорских проверок. Отсутствие же корреспондирующей праву гражданина обязанности государственных органов приводит к умалению права, что согласно ч. 2 ст. 55 Конституции, является недопустимым.

Отсутствие закрепленных законом оснований, при которых органы прокуратуры вправе отказать гражданину в ознакомлении с непосредственно затрагивающими его права и свободы материалами надзорных проверок, соответственно исключает и возможность проверки в судебном порядке законности самого отказа.

Таким образом, Конституционный Суд высказывает совершенно определенную правовую позицию: отсутствие доступа к информации, затрагивающей конституционные права и свободы гражданина, делает для него невозможным доступ к правосудию[163]. «Поскольку в настоящее время законодательно не закреплены ни сроки, ни процедуры проверок, осуществляемых органами прокуратуры в порядке надзора, – отмечается в постановлении Конституционного Суда, – защита непосредственно затрагиваемых такими проверками прав граждан тем более должна реально обеспечиваться правосудием. Иначе нарушается конституционное право на доступ к информации и на судебную защиту». Одно лишь положение п. 2 ст. 5 Закона «О прокуратуре Российской Федерации» не может служить основанием для отказа в предоставлении гражданину возможности ознакомиться с непосредственно затрагивающими его права и свободы материалами прокурорских проверок.

Правовая позиция, сформулированная Конституционным Судом по этому делу, заключается в том, что гражданам должны предоставляться для ознакомления материалы, непосредственно затрагивающие и права и свободы, даже если такое право прямо не предусмотрено законом[164].

Доступ к судебным органам неразрывно связан с правом на независимый и беспристрастный суд как необходимое условие справедливого правосудия. Согласно ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Конкретизацией конституционных положений является установление подсудности дел, в том числе применительно к уголовным делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей.

При обеспечении права граждан на законный суд в случаях рассмотрения дела с участием присяжных существенное значение приобретают личностные характеристики заседателей, их незаинтересованность в исходе дела и объективность. Это обеспечивается порядком привлечения граждан к исполнению в суде обязанностей присяжных заседателей и специальных гарантий их беспристрастности. Федеральный закон «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в РФ» определяет порядок отбора кандидатов в присяжные.

Особая ситуация сложилась в Чеченской Республике, на территории которой суды присяжных образованы только с 1 января 2010 г. Следовательно, до этого времени списки присяжных заседателей не составлялись. Между тем, действующий на ее территории Северо-Кавказский окружный военный суд мог рассматривать уголовные дела в отношении военнослужащих, обвиняемых в преступлениях, совершенных на территории Чечни, судом с участием коллегии присяжных заседателей, сформированной на основе списков кандидатов, в которых не представлены граждане, постоянно проживающие на территории Чеченской Республики. Это явилось основанием для обращения в Конституционный Суд Президента Чеченской Республики, гр-ки К.Г. Тубуровой и Северо-Кавказского окружного военного суда о соответствии Конституции РФ отдельных положений Федерального конституционного закона «О военных судах РФ», Федеральных законов «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в РФ», «О введении в действие УПК РФ» и УПК РФ, поскольку граждане, не являющиеся военнослужащими, если они не обвинялись в совершении преступления на территории Чеченской Республики, не имеют права на рассмотрение их дела судом с участием присяжных заседателей. В результате нарушаются права на судебную защиту, на участие в отправлении правосудия и на равный доступ к правосудию.

Поводом для обращения в Конституционный Суд послужило рассмотрение уголовных дел о тяжких преступлениях против жизни, совершенных на территории Чеченской Республики, Северо-Кавказским окружным военным судом.

В постановлении по этому делу от 6 апреля 2006 г. 3-П Конституционный Суд разъяснил, что в силу общего принципа территориальной подсудности списки кандидатов в присяжные для рассмотрения дела окружным военным судом необходимо составлять от каждого субъекта Российской Федерации, на территорию которого распространяется его юрисдикция. Причем, коллегия присяжных заседателей должна формироваться из граждан, постоянно проживающих на территории того субъекта, где было совершено преступление. Отбор присяжных заседателей из граждан, в числе которых по тем или иным причинам не представлены граждане, постоянно проживающие на территории субъекта Федерации, на которую распространяется юрисдикция соответствующего окружного военного суда, и на которой было совершено преступление, создал бы опасность произвольного формирования коллегии присяжных заседателей для рассмотрения конкретного дела, и тем самым не обеспечивал бы справедливое разбирательство дела беспристрастным судом, – отмечалось в постановлении Конституционного Суда[165].

Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции). Это предполагает предоставление участвующим в судебном разбирательстве сторонам обвинения и защиты равных процессуальных возможностей, включая возможность заявления ходатайств, обжалования действий и решений суда.

Конституционный Суд рассматривает право на судебную защиту как наличие таких конкретных правовых гарантий, которые позволяют реализовать это право в полном объеме и обеспечивать эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего общеправовым требованиям справедливости и равенства. Необходимой гарантией права на судебную защиту и на справедливое судебное разбирательство служит предоставляемый сторонам равный доступ к правосудию, включая реальную возможность довести свою позицию относительно всех аспектов дела до сведения суда (постановления КС РФ от 10 декабря 1998 г. 27-П; от 14 февраля 2000 г. 2-П; от 8 декабря 2003 г. 18-П). Этой же правовой позицией руководствовался Конституционный Суд в определении от 16 декабря 2008 г. 1076-О-П[166].

На этом основании были признаны не соответствующими Конституции положения ч. 2 ст. 335 УПК РСФСР, которые позволяли суду кассационной инстанции отказать осужденному, содержащемуся под стражей, в удовлетворении его ходатайства об участии в судебном заседании[167].

Конституционный Суд неоднократно высказывал свою позицию о праве на кассационное обжалование постановлений, вынесенных судом первой инстанции при подготовке к судебному заседанию либо в ходе судебного разбирательства.

В постановлении Конституционного Суда от 2 июля 1998 г. 20-П признаны не соответствующими Конституции положения УПК, исключавшие возможность безотлагательного обжалования заинтересованными участниками судопроизводства еще до завершения производства в суде первой инстанции судебных решений, ограничивающих их конституционные права. Проверка таких решений лишь одновременно с рассмотрением кассационной жалобы на приговор не может признаваться эффективным средством защиты нарушенных прав. Тем самым Конституционный Суд признал необходимым обеспечивать этим участникам процесса право на обжалование судебных решений, затрагивающих их конституционные права, непосредственно после вынесения таких решений, до завершения судебного разбирательства по делу.

Этой правовой позицией руководствовался Суд в определении от 20 октября 2005 г. 404-О по жалобе Л.Г. Вержуцкой о нарушении ее прав ч. 7 ст. 236 УПК РФ.

Конституционный Суд признал не соответствующей Конституции ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР, позволявшей суду надзорной инстанции рассматривать дело без ознакомления осужденного, оправданного, их защитников с доводами принесенного протеста, без извещения их о времени и месте судебного заседания, без предоставления им реальной возможности изложить свою позицию относительно доводов принесенного протеста, когда в протесте ставится вопрос об отмене судебного решения по основаниям, ухудшающим положение осужденного или оправданного[168].

Приведенные правовые позиции Конституционного Суда в полной мере относятся и к обеспечению права на судебную защиту потерпевших от преступления, которым государство обеспечивает доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52 Конституции).

Однако интересы потерпевшего в уголовном судопроизводстве, – отмечается в постановлении от 8 декабря 2003 г. 18-П, – не могут быть сведены исключительно к возмещению вреда, они в значительной степени связаны также с разрешением вопросов о доказанности обвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания.

Государство обязано обеспечить пострадавшему от преступления возможность отстаивать, прежде всего в суде, свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами, поскольку иное означало бы умаление чести и достоинства личности не только лицом, совершившим преступление, но и государством.

На этом основании Конституционный Суд признал не соответствующей Конституции ч. 4 ст. 237 УПК РФ, не допускающей производство каких-либо следственных или иных процессуальных действий, кроме предусмотренных этой статьей, по уголовному делу, возвращенному прокурору. Положения ч. 4 ст. 237 УПК РФ не позволяют осуществлять необходимые для устранения обнаруженных нарушений действия, что исключает какое бы то ни было эффективное восстановление нарушенных прав участников судопроизводства не только допустившими это нарушение органами расследования, но и при последующем разбирательстве дела судом. Это не согласуется с требованиями независимого, беспристрастного и справедливого осуществления правосудия, но и государством[169].

Нарушением конституционных прав на судебную защиту Суд признал ст. 405 УПК РФ, устанавливающую принцип недопустимости поворота к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора. Поэтому не допускается пересмотр в порядке надзора приговора в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, а также пересмотр оправдательного приговора.

В Постановлении от 11 мая 2005 г. 5-П Конституционный Суд обосновывал свою правовую позицию тем, что Конституция РФ гарантирует судебную защиту, в том числе и правом на обжалование приговора или иного судебного решения в вышестоящий суд. Этим правом обладает и сторона обвинения – потерпевший, ее представитель и прокурор. Исходя из этого, в УПК РФ предусмотрены процедуры пересмотра неправосудных решений в апелляционной и кассационной инстанциях и в качестве дополнительной гарантии – производство в надзорной инстанции. В силу абсолютного запрета на пересмотр судебного решения по основаниям, ухудшающим положение осужденного (оправданного), суд надзорной инстанции лишается возможности рассмотреть жалобу потерпевшего, его представителя и представления прокурора по существу. Осужденный (оправданный), напротив, не ограничен в возможности ходатайствовать о пересмотре судебного решения по основаниям, улучшающим его положение, и такое ходатайство является обязательным для рассмотрения приведенных в нем доводов судом надзорной инстанции. Тем самым сторона защиты ставится в преимущественное положение по отношению к стороне обвинения, что не согласуется с конституционными предписаниями об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, и нарушается равенство участников судопроизводства. Конституционный Суд постановил: впредь до внесения соответствующих изменений и дополнений в УПК РФ пересмотр в порядке надзора по жалобе потерпевшего, его представителя и по представлению прокурора обвинительного приговора в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, а также оправдательного приговора, допускается лишь в течение года по вступлении их в законную силу.

Таким образом, правовая позиция Конституционного Суда РФ имеет определяющее влияние на реализацию конституционной концепции судебной власти, законодательную регламентацию обеспечения самостоятельности судебных органов и реализацию гарантий доступности граждан к правосудию.

Достаточно распространено придание правовым позициям Конституционного Суда РФ значения судебного прецедента.

По мнению Л.В. Лазарева и Г.А. Гаджиева, постановления Конституционного Суда содержат правовые позиции, очень близкие к понятию «судебный прецедент»[170].

«Правовая позиция, определенная на примере рассмотрения в конкретном деле конституционности какой-либо одной оспариваемой нормы, создает прецедент при решении группы дел, – пишет Н.В. Витрук. – Тем самым правовые позиции имеют прецедентное значение»[171].

Судебный прецедент – это вынесенное по конкретному делу решение, обоснование которого становится правилом, обязательным для всех судов при применении права. Придание правовой позиции Конституционного Суда значения судебного прецедента означает предъявление к ней особых требований, соответствующих статусу судебного прецедента. Прежде всего, это требование стабильности. Доверие к судебной власти в значительной степени определяется стабильностью судебной практики, отсутствием противоречивых судебных решений.

Различный подход в решении аналогичных вопросов подрывает авторитет суда, особенно если такие решения принимает Конституционный Суд, тем более, что он вырабатывает правовые позиции, обязательный для законодателя, судов и правоприменителей. Принимаемые Конституционным Судом решения призваны корректировать ныне действующие нормы права, закладывают основы будущего судопроизводства, призванного адекватно отразить положения Конституции РФ о судебной защите прав и свобод граждан[172].

Между тем практика показывает, что имеют место случаи, когда Конституционный Суд РФ высказывает различную правовую позицию по одним и тем же вопросам. В качестве примера можно привести правовые позиции двух ранее приведенных постановлений Конституционного Суда: от 20 мая 1997 г. 8-П[173] и от 11 марта 1998 г. 8-П[174]. В обоих случаях рассматривался вопрос о соответствии части 3 ст. 35 Конституции норм Таможенного кодекса РФ, на основании которых таможенными органами была произведена конфискация имущества граждан.

Статья 243 ГК РФ допускает конфискацию имущества у собственника по решению суда за совершение правонарушения. В этом случае конфискация производится в административном порядке, и решение может быть обжаловано в суд.

Таможенный кодекс в редакции 1993 г. допускал применение конфискации таможенными органами, что не соответствовало положению ч. 2 ст. 35 Конституции РФ, в соответствии с которым никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Это послужило основанием для рассмотрения в Конституционном Суде вопроса, насколько соответствует норма Таможенного кодекса РФ (п. 4 и 6 ст. 242 и ст. 280) Конституции.

По данному вопросу Суд вынес два противоположных решения. Постановлением Конституционного Суда от 20 мая 1997 г. по запросу Новгородского областного суда о проверке конституционности указанных норм Таможенного кодекса было признано, что таможенные органы вправе выносить постановления о конфискации имущества как санкции за совершенное правонарушение при наличии последующего судебного контроля за законностью и обоснованностью такого решения. Конституционный Суд, тем не менее, указал в постановлении, что конфискация имущества может быть применена к собственникам лишь после того, как суд вынесет соответствующее решение. До вынесения судебного решения государственные органы могут осуществлять меры административно-правового характера, в том числе и конфискацию. Если лицо не согласно с изъятием имущества, оно имеет возможность оспорить его правильность в суде.

Таким образом, Конституционный Суд по существу принял противоречивое решение: с одной стороны, таможенные органы могут конфисковать имущество собственника, с другой – для конфискации требуется решение суда.

При рассмотрении этого же вопроса по другому делу[175] Конституционный Суд признал не соответствующей Конституции РФ ст. 266 ТК РФ, поскольку она предусматривала в качестве меры административной ответственности конфискацию товаров и транспортных средств, назначаемую без судебного решения. В постановлении по этому делу содержался вывод Суда о том, что только с вынесением соответствующего судебного решения конфискация может рассматриваться как мера юридической ответственности, влекущая утрату собственником его имущества[176].

Другой пример. В разное время лица, обратившиеся в Конституционный Суд, были осуждены. В результате проверки их дел различными инстанциями, включая Президиум Верховного Суда РФ, судебные решения были скорректированы, но полностью нарушение прав устранено не было. Деятельность Верховного Суда СССР к тому времени прекратилась. УПК РСФСР исключал пересмотр в порядке надзора Президиумом Верховного Суда РФ своих решений и решений по вновь открывшимся обстоятельствам. Требовалось внесение изменение в уголовно-процессуальное законодательство. Конституционный Суд «на основании процессуальной аналогии» решил, что постановления Президиума Верховного Суда РФ должны пересматриваться по вновь открывшимся обстоятельствам[177].

Различное решение по одному и тому же вопросу – пересмотру судебных решений, вступивших в законную силу, – дало основание упрекнуть Конституционный Суд в двойных стандартах[178]. Приведенные примеры не единичны. В адрес Конституционного Суда высказывается немало критики[179]. Правовые позиции по ряду вопросов, рассмотренных им, оцениваются как непоследовательные и даже бездоказательственные[180].

Однако итоговые решения Конституционного Суда окончательны и обжалованию не подлежат. Их нельзя отменить или изменить. Вместе с тем, толкование судебных позиций Конституционного Суда свидетельствует о том, что ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия и должно быть исправлено.

Высказывается мнение о том, что если Конституционный Суд изменил свою позицию по аналогичному вопросу, у заявителя имеется возможность обратиться в суд общей юрисдикции с просьбой о пересмотре и распространении на него новой правовой позиции, учитывая выявленный конституционный смысл закона. Это означает, что суд общей юрисдикции должен дать оценку правовым позициям Конституционного Суда и руководствоваться той из них, которую он считает наиболее приемлемой для данного конкретного дела. Иными словами, суд общей юрисдикции должен дать оценку правовой позиции Конституционного Суда. Однако решения Конституционного Суда, включающие выраженные им правовые позиции, обязательны на всей территории Российской Федерации для всех органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц и граждан (ст. 6 Закона «О Конституционном Суде РФ»). Поэтому суд общей юрисдикции при выборе правовой позиции Конституционного Суда, которой он должен руководствоваться, находится в затруднительном положении Тем более, что он должен руководствоваться принципом обязательности судебных постановлений.

Учитывая особое положение Конституционного Суда в системе органов государственной власти, продолжаются дискуссия о его роли в правотворческих и правоприменительных процессах, научные споры относительно силы решений Конституционного Суда и возможности их обжалования.

Возможность законодательного урегулирования ситуации, когда Конституционный Суд высказывает различные правовые позиции по аналогичному вопросу, была предпринята при разработке проекта закона о Конституционном Суде 1993–1994 гг. Предлагалось включить норму о том, что если принятое палатой решение или его согласованный в палате проект расходится с правовой позицией, выраженной в предшествующих решениях другой палаты или принятых в пленарных заседаниях, то дело передается на рассмотрение в пленарное заседание.

В следующей редакции законопроекта одним из оснований пересмотра итогового акта Суда называлась ситуация, когда «решение, принятое в ходе заседания палаты, противоречит правовой позиции, выраженной в решении, принятом ранее в пленарном заседании или заседании палат».

Дискуссия закончилась тем, что при доработке законопроекта статья о передаче дела палатой на рассмотрение в пленарном заседании была переработана, и закреплено правило: если палата большинством голосов участвующих в заседании судей считает необходимым принять решение, не соответствующее правовой позиции, выраженной в ранее принятых решениях КС, дело передается на рассмотрение в пленарное заседание (ст. 73 Закона «О Конституционном Суде РФ»).

С точки зрения члена Конституционного Суда Г.А. Гаджиева, наделяя палату правом передачи дела на рассмотрение в пленарное заседание, закон ограничивает это право только лишь случаями несогласия большинства судей, входящих в палату, с правовой позицией, касающейся конституционных положений, но не процессуальных правовых позиций. Вступившее в силу решение Конституционного Суда не может быть отменено или изменено ни по жалобам заинтересованных лиц, ни по инициативе самого Суда. Следовательно, когда Пленум Конституционного Суда изменяет правовую позицию, отмены ранее принятого решения не происходит[181].

Все большее распространение приобретает признание необходимости пересмотра правовых позиций Конституционного Суда и отмены его решений[182]. В ныне действующем законе этот вопрос не урегулирован. Отсутствие права на обжалование и пересмотра решений Конституционного Суда по ходатайству заинтересованных лиц служит поводом для утверждения, что такое положение превращает Конституционный Суд в орган, стоящий над всеми государственными органами, позволяет ему навязывать свою волю[183].

Предметом обсуждения может быть введение процедуры отмены или пересмотра решений Конституционного Суда, проводимой в обязательном порядке по жалобам заинтересованных лиц с обязательным приглашением их на заседание. При этом предлагается ввести инстанционность и рассматривать палаты Конституционного Суда в качестве первой инстанции, а пленарные заседания – в качестве второй инстанции[184].

Можно присоединиться к предложению, высказанному на страницах печати, о возможности пересмотра решений Конституционного Суда[185]. Такая функция может быть возложена на созданный для этой цели Президиум Конституционного Суда либо Конституционное присутствие при Президенте РФ или Государственной Думе. «Вариантов решения данной проблемы может быть много. Но то, что практика работы Конституционного Суда РФ должна быть изменена, и в первую очередь обеспечена возможность пересмотра его решений, не вызывает сомнений»[186].

Предоставление права обжалования решений Конституционного Суда соответствует принципу единства судебной системы. Отсутствие возможности обжалования решений Судебной коллегии Верховного Суда РФ при рассмотрении дел по первой инстанции в свое время вызывало справедливую критику. Положение было исправлено с учреждением Кассационной коллегии Верховного Суда. Логично, чтобы право обжалования распространялось в равной мере на решение всех высших судебных органов.

Глава 5. Влияние судебной власти на состояние законности и обеспечение судебной защиты

5.1. Совершенствование судебной системы России

Конституция Российской Федерации определила принципы построения единой судебной системы. Основополагающим фактором служит государственное устройство России как федеративного государства. Для нее характерно сочетание централизации и децентрализации. Применение принципа централизации вызвано стремлением сохранить целостность государства. Но для того, чтобы федерализм был реальным, необходимо применить принцип децентрализации, предоставить субъектам Федерации возможность осуществлять государственную власть с помощью собственных органов. Федерализм предполагает, что эти органы должны обладать самостоятельностью и определенной независимостью от федеральной судебной системы. Из этого следует, что судебная власть в субъектах Федерации должна реализовываться не через федеральные органы, а именно непосредственно судебными органами субъектов.

Особенности федерализма налагают отпечаток на систему судебных органов. Разграничение государственной власти «по горизонтали» и «по вертикали» предопределили существование двух подсистем судебной системы федеративных государств.

Характеризуя судебную систему США, А.Т. Гольцов и С.П. Кубанцев отмечают, что в целом этой системе присущ определенный дуализм, на одной стороне которого федеральные суды, на другой – суды отдельных штатов. Однако это не вносит хаотичность в деятельность американских судов. При наличии 53 правовых систем: федеральной системы и системы каждого из 50 штатов, системы свободно присоединившихся государств Пуэрто-Рико и округа Колумбия «двухполярная судебная система позволяет динамично развиваться каждой из внутренних систем права»[187]. По форме государственного устройства федерацией является Канада. По этой причине в стране параллельно функционируют федеральная система судов и судебные системы провинций и территорий. Судебная система Германии включает в себя помимо Верховного федерального суда около 100 судов земель.

Возможность децентрализации судебной системы напрямую связана с определением меры судебного федерализма. От этого зависит возможность оптимального сочетания уровня централизации судебной власти и ее децентрализации. В конечном счете решения этого вопроса определяет основные характеристики федеральной и региональной судебной власти.

Наиболее распространенной является позиция о необходимости сохранения судебной системы в неизменном виде[188].

Однако существуют и иные, не лишенные основания, мнения[189]. Они основаны на том, что жесткая организация судебной власти затрудняет осуществление конституционного принципа федерализма и судебной власти субъектами Федерации. Судебная система субъектов Федерации еще не сформирована и процесс этот еще не завершен. Конституционные (уставные) суды созданы не более чем в одной трети регионов, мировые судьи одновременно являются и судами субъектов, и низшим звеном системы судов общей юрисдикции. Поэтому возможно дальнейшее развитие вертикального направления судебной системы, т. е. формирование не только федеральной, но и автономной судебной системы субъектов Федерации.

В настоящее время отсутствует единый, общепризнанный вариант системы судов субъектов Федерации. Однако отдельные ее элементы обозначены. Например, предлагается передать на уровень органов государственной власти субъектов Федерации рассмотрение части экономических споров. Суды субъектов Федерации вообще не участвуют в арбитражном судопроизводстве, в то время как количество экономических споров в субъектах возрастает.

Одним из вариантов перехода к вертикальной (федерально-региональной) организации судебных систем является предложение о выделении в единой судебной системе двух подсистем: федеральной судебной системы и судебной системы субъектов Российской Федерации. Намечаются попытки разграничения подведомственности судебных дел между федеральными судами и судами субъектов Федерации. Одна из таких позиций основана на том, что в федеративном государстве, каковой является Россия, суверенитет (компетенция) субъектов Федерации является первичным, а суверенитет (компетенция) Федерации – вторичным. Компетенция Федерации должна формироваться субъектами Федерации.

Предполагается, что процесс передачи дел из компетенции федеральных судов в компетенцию судов субъектов РФ должен осуществляться постепенно, по мере перераспределения нормотворческой компетенции между Российской Федерацией и ее субъектами. Однако большинство гражданских и уголовных дел должны рассматриваться на уровне судов субъектов Федерации, и только дела, имеющие федеральное значение, такие как обеспечение единства экономического и политического пространства, обороны страны, экологической безопасности и другие, имеющие государственное значение, включая защиту важнейших прав и интересов граждан и организаций, – на уровне федеральных судов. Судебную систему субъектов РФ предлагается сконструировать по инстанциям: Верховный суд субъекта Российской Федерации; апелляционные суды субъекта Федерации; суды первой инстанции субъекта Федерации[190].

Особенностью дискуссии о перспективах дальнейшего развития судебной системы РФ является то, что и сторонники «вертикального» развития российской судебной системы, и их оппоненты находят подтверждение своей позиции в толковании конституционных основ судебной системы РФ.

Федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предмета ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и субъектов РФ (ч. 3 ст. 5 Конституции РФ). Вместе с тем, ст. 1 Конституции характеризует Россию как правовое демократическое и федеративное государство. Принцип федерализма в сфере отправления правосудия должен выражаться в наличии соответствующих органов власти в регионах. Кроме того, ст. 118, 123 и 124 Конституции упоминают не только о федеральных судах, но и о судах вообще. Это позволяет сторонникам «вертикального» развития судебной системы прийти к выводу о том, что Конституция РФ в принципе не препятствует учреждению судов субъектов Федерации, и не согласиться с тем, что Конституция вообще не предоставляет такой возможности.

Конституция не содержит исчерпывающего ответа на вопрос о структуре судебной системе с точки зрения федеративного характера России. Оценивая Конституцию РФ с позиции формирования судебной системы, Е.Б. Абросимова отмечает: «Полномочия судов, за исключением Конституционного, были определены в более чем общей форме, состав федеральной судебной системы и «иных судов» вообще не обозначен, что впоследствии породило острую дискуссию»[191]. Конституция РФ непосредственно регламентирует статус только высших судебных органов судебной власти и прямо указывает, что судебная система устанавливается также федеральным конституционным законом. В Законе «О судебной системе в РФ» отсутствует прямой запрет на формирование субъектами Российской Федерации собственной судебной системы.

Однако сторонники централизованной судебной системы полагают, что такой запрет следует из общего смысла данного Закона.

Такую же позицию занимает и Конституционный Суд РФ. Правовая позиция Конституционного Суда высказана по этому вопросу достаточно четко и однозначно: может иметь место только централизованная модель судебной системы[192]. Но проблема образования полноценной судебной системы субъектов Федерации будет сохраняться, поскольку при жесткой централизованной организации судебной власти невозможны осуществление конституционного принципа федерализма и реализация судебной власти субъектами Федерации.

По мнению В.М. Жуйкова, процесс создания органов судебной власти в субъектах Федерации не завершен. Его следует завершить как минимум созданием в субъектах Федерации судов апелляционных инстанций и освободить федеральные районные суды от не свойственных им функций рассмотрения дел в апелляционном порядке[193].

Имеется в виду, что в субъектах Российской Федерации сейчас действуют только судьи судов общей юрисдикции, рассматривающие дела по первой инстанции (мировые судьи). Вышестоящих судебных инстанций, относящихся к судам субъектов Федерации, нет. Второй инстанцией по делам, подсудным мировым судьям, является федеральный районный суд. Конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации созданы лишь в некоторых из них.

Таким образом, следует признать отсутствие полноценной судебной системы субъектов Федерации, что позволяет в полной мере осуществлять судебную власть только на уровне Российской Федерации.

Серьезной проблемой является повышение доверия к суду. Непосредственное отношение к этому имеет доступность и приближение судов к месту нахождения лиц, нуждающихся в правовой защите.

Уголовно-процессуальное законодательство содержит норму (ст. 30 УПК) о рассмотрении дел о тяжких и особо тяжких преступлениях коллегией из трех профессиональных судей. Это привело к ликвидации и реорганизации малосоставных районных судов, что практически затрудняет доступ населения к правосудию. Предлагается вместо малосоставных судов создавать межрайонные суды. По нашему мнению, это не решает проблемы и не обеспечит должного доступа к судопроизводству.

Возможны различные варианты приближения суда к населению.

Российское законодательство в 1930-е – 1950-е гг. предусматривало создание судебных структур, обеспечивающих приближение правосудия к месту нахождения лиц, участвующих в деле. Практиковалось создание выездных сессий краевых, областных судов. Особенно это было важно применительно к Верховному Суду СССР и РСФСР.

В настоящее время положительным примером может служить образование постоянных «судебных присутствий» в составе арбитражных апелляционных судов и арбитражных судов субъектов Федерации[194].

Как отмечалось на VII Всероссийском съезде судей, в настоящее время действует 65 подразделений районных судов, расположенных в других населенных пунктах. Верховным Судом РФ предполагалось внести законопроект по закреплению правового статуса постоянных судебных присутствий районных судов общей юрисдикции и установить порядок их образования по ходатайству председателя вышестоящего суда[195].

Целесообразно учесть и опыт зарубежных стран. В Канаде, например, высшей судебной инстанцией системы судов провинций являются апелляционные суды. Все они имеют постоянное представительство в одном из городов провинций, хотя общепринятой практикой считается проведение выездных судебных заседаний.

Следует учитывать особенность России с ее огромной территорией и расстояния, которые должны преодолеть граждане для того, чтобы иметь реальную возможность принять участие в рассмотрении дел. Создание судебных сессий (судебных присутствий) позволило бы обеспечить таким лицам в короткий срок и с наименьшими затратами возможность добраться до суда.

Не менее предпочтительным вариантом является создание судебных округов, не совпадающих с административно-территориальным делением. Концепцией судебной реформы большое значение придавалось изменению территориального принципа образования судов. Предполагалось создание окружных судов, которые должны были действовать в качестве судов первой инстанции в судебных округах, не совпадающих с административно-территориальным делением. Тем самым они выводились из-под влияния местной исполнительной власти. Однако Закон «О судебной системе Российской Федерации» не предусматривает создание окружных судов. Иное положение в системе арбитражных судов. Закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации» включает в систему арбитражных судов федеральные арбитражные суды округов. Они не «привязаны» к существующему территориальному делению, что устраняет возможное влияние местных факторов на разрешение спора.

Создание судебных округов имеет непосредственное отношение к реформированию системы судебных инстанций. Суть его заключается в переносе основного бремени пересмотра судебных решений на суды, осуществляющие проверку решений, не вступивших в законную силу, т. е. на суды апелляционной и кассационной инстанций. Предлагается преобразовать суды кассационной инстанции в апелляционные. Это позволит обеспечить право каждого на пересмотр вынесенного в отношении него судебного решения вышестоящим судом в полном объеме. Полномочиями кассационной инстанции предполагается наделить созданные для этой цели окружные суды, которые будут проверять правильность применения права после апелляции. Принцип экстерриториальности, положенный в основу окружных судов, позволит освободить их от местного влияния, обеспечит большую независимость и в то же время приблизит суды к населению.

Рассмотрение проблем совершенствования федеральной судебной системы будет неполным, если не остановиться на поиске организационных форм взаимодействия ветвей судебной власти, прежде всего, в единообразном толковании судами общей юрисдикции и арбитражными судами норм материального права. Существуют принципиальные расхождения в вопросах подведомственности споров, в применении норм, на основании которых решается возможность возмещения морального ущерба, и др. В настоящее время спорные проблемы разрешаются в совместных постановлениях Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. Однако всех проблем это не решает. Кроме того, не всегда можно прийти к согласованному решению.

В связи с этим в юридической печати высказывалось заслуживающее внимания мнение о создании на паритетных началах Верховным Судом РФ и Высшим Арбитражным Судом РФ органа из числа судей этих судов, что позволило бы оперативно разрешать спорные вопросы, обеспечило единство судебной практики и положительно сказалось на обеспечении доступа к судопроизводству[196].

В рамках действующего законодательства судебную систему субъектов Российской Федерации образуют мировые суды и конституционные (уставные) суды.

При всем разнообразии мнений о дальнейшем развитии судебной системы субъектов Федерации неизменным остается проблема повышения эффективности действующих судов.

Мировые судьи осуществляют свою деятельность в пределах судебных участков. Институт мировых судей зарекомендовал себя с самой положительной стороны. Но постоянно возрастающая нагрузка судей затрудняет не только их работу, но и доступ населения к судопроизводству. Учитывая это, Федеральный закон от 11 марта 2006 г. изменил принцип образования судебных участков, снизив максимальный предел численности населения на одном участке с 30 тыс. до 23 тыс. Однако данных мер недостаточно, и в настоящее время предполагаются изъятие из юрисдикции мировых судей и передача районным судам рассмотрения всех дел об административных правонарушениях и значительного числа составов преступлений, за совершение которых максимальное наказание не превышает 3 лет лишения свободы. В перспективе предполагается исключение из подсудности мировых судей всех уголовных дел[197].

Возникает вопрос: насколько такое решение соответствует природе и назначению института мировой юстиции?

Восстановление в России института мировых судей имело несколько целей: приближение суда к населению (не случайно Закон «О мировых судьях в РФ» предусматривает не только назначение на должность мировых судей, но и их избрание), досудебное примирение сторон, упрощенный порядок судопроизводства. Этот принцип воспринят и действующим процессуальным законодательством (раздел XI УПК РФ).

Институт мировой юстиции существует в ряде стран, относящихся к англосаксонской правовой системе, и занимает ведущее место в осуществлении правосудия по уголовным делам, не представляющим большой общественной опасности.

Поэтому необходимо предварительно исследовать, насколько целесообразно исключение уголовных дел из подсудности мировых судей и насколько это будет соответствовать интересам правосудия.

Стремление к сокращению нагрузки мировых судей не может служить достаточным основанием изменения подсудности.

Однако сохраняющаяся высокая профессиональная нагрузка мировых судей продолжает оставаться одним из основных факторов, влияющих на качество осуществляемого ими судопроизводства.

Урегулированию работы судов с учетом судебной нагрузки могло бы помочь, как отмечалось на VII Всероссийском съезде судей, принятие Федерального закона «О нормах нагрузки судей арбитражных судов, судов общей юрисдикции, мировых судей, работников аппаратов судов и государственных служащих Судебного департамента при Верховном Суде РФ».

В целях обеспечения равномерности нагрузки на мировых судей одного административно-территориального образования признано заслуживающим внимания предложение о назначении мировых судей не на конкретные судебные участки, а в административные районы[198].

Определенные проблемы связаны с организацией и деятельностью конституционных (уставных) судов. Процесс образования конституционной юстиции идет чрезвычайно медленно.

В настоящее время конституционные суды образованы в основном в республиках. В то же время в уставах 29 субъектов Федерации предусмотрено образование уставных судов.

Как известно, конституционные (уставные) суды рассматривают вопросы соответствия законов, нормативных правовых актов органов государственной власти и органов местного самоуправления субъекта Федерации его конституции (уставу), а также дают толкование конституции (уставу) субъекта Федерации, т. е. осуществляют конституционное регулирование в сфере конституционной юстиции субъектов Федерации.

Субъекты Федерации сами устанавливают организационно-правовые формы осуществления контроля за соблюдением их основных законов. Как показала практика, процесс формирования конституционных (уставных) судов затруднен в силу ряда причин, в том числе и тем, что Закон «О судебной системе РФ» обозначил конституционную юстицию в субъектах Федерации лишь в общих чертах. Остались неопределенными компетенция суда, статус судей, порядок судопроизводства и ряд других вопросов, имеющих значение для организации и функционирования конституционных (уставных) судов. Это послужило основанием ставить под сомнение целесообразность существования конституционных (уставных) судов как самостоятельного звена судебной системы[199]. Согласиться с таким предложением нельзя. Конституционные (уставные) суды осуществляют конституционный контроль в субъектах Федерации, что является неотъемлемым признаком судебной власти. Однако сама по себе постановка вопроса свидетельствует о несовершенстве института такого контроля.

Субъектам Федерации предоставлено право самостоятельно определять компетенцию этих судов. Между тем, полномочия, которыми наделяются конституционные (уставные) суды, различаются весьма существенно. Например, в некоторых субъектах Российской Федерации они разрешают дела о соответствии законам субъекта актов органов местного самоуправления, в других – о соответствии им только нормативных правовых актов, в третьих, – эти вопросы находятся за пределами компетенции судов субъектов Федерации.

Некоторые полномочия конституционных (уставных) судов являются по существу дублированием полномочий судов общей юрисдикции, например, дача заключений о соответствии конституции республики законов и других нормативных актов, действующих на ее территории.

Устранению противоречий в понимании федерализма, основанного на равноправии субъектов Федерации, и установлению организационно-правовых форм осуществления контрольных функций судебной власти в субъектах Российской Федерации способствовало бы принятие Модельного закона «Об уставном суде Российской Федерации». В этом законе могли быть определены принципы организации и деятельности уставных судов, их полномочия, состав, сроки полномочий, требования, предъявляемые к кандидатам на должность судьи уставного суда, общие правила производства, а также особенности производства по отдельным категориям дел.

Перспективы развития конституционных (уставных) судов усматриваются также в расширении их компетенции региональным законодательством по сравнению с полномочиями, определенными Законом «О судебной системе РФ». Например, предлагается предоставить субъектам Федерации право самостоятельно устанавливать и конкретизировать юрисдикцию конституционных (уставных) судов; разрешать дела о соответствии региональных правовых актов федеральному законодательству, если в процессе разрешения дел ими будет установлено противоречие между федеральными установлениями и конституционными предписаниями субъектов[200].

Серьезное препятствие для учреждения конституционных (уставных) судов создает отсутствие единого, четкого принципа финансирования этих судов, о чем упоминалось в § 1 главы 2.

В соответствии со ст. 124 Конституции РФ финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом.

Иной принцип финансирования установлен Федеральным конституционным законом «О судебной системе РФ»: финансирование конституционного (уставного) суда субъекта РФ производится за счет средств бюджета соответствующего субъекта РФ (ч. 2 ст. 27).

В этой части Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» должен быть приведен в соответствие с Конституцией РФ.

Реформа судебной системы предполагает дифференциацию судебных процедур, позволяющих более полно и всесторонне рассматривать дела в суде. В связи с этим особую актуальность приобретает идея создания специализированных судов. Возможность их создания определена Законом «О судебной системе РФ».

Специализированные суды отнесены к федеральным судам. В их компетенцию входит рассмотрение гражданских и административных дел. Специализация по рассмотрению отдельных категорий дел предусматривалась в нашей судебной системе и ранее. Так, достаточно широкую специализацию получило рассмотрение дел несовершеннолетних в судах общей юрисдикции. В районных судах рассмотрение дел в отношении несовершеннолетних поручалось наиболее подготовленным для этого судьям.

Во многих западноевропейских странах действуют ювенальные суды как составная часть судов общей юрисдикции. И в этом отношении их опыт может быть полезен нашей стране.

Ювенальные суды являются составной частью ювенальной юстиции, представляющей собой определенную систему, включающую в себя суды по делам несовершеннолетних и целую систему организационно-правовых и социально-психологических институтов, способных гарантировать эффективное решение проблем защиты прав и законных интересов подростков. Во многих странах существуют «службы пробации», которые оказывают помощь несовершеннолетним, освобожденным из мест лишения свободы, в трудоустройстве и социальном обеспечении.

В Российской Федерации неоднократно обсуждался вопрос о необходимости создания ювенальной юстиции как правовой основы социальной политики в отношении несовершеннолетних. Основным звеном должны стать специализированные ювенальные суды.

В 1993 г. был подготовлен, но, к сожалению, не принят, законопроект «О судах по делам несовершеннолетних и семейных судах».

Однако практически такие суды в Российской Федерации уже действуют. В Ростовской области к 2005 г. были созданы несколько ювенальных судов, один из них – в г. Шахты. Решение об открытии ювенального суда было принято по согласованию между Ростовским областным судом, Управлением Судебного департамента в Ростовской области и Администрацией г. Шахты. В этом суде введена должность помощника судьи с функциями социального работника, который координирует усилия органов и служб по работе с детьми. Он продолжает наблюдать за подростком и после рассмотрения дела в суде. Следовательно, в ювенальном суде г. Шахты существует не только судебный состав по делам несовершеннолетних, но и введены элементы пробации[201].

Аналогичные суды учреждены в Орловской области и г. Таганроге. В 2005 г. в 14 районных судах Ростовской области должности помощника судьи занимали социальные работники, выполняющие соответствующие социальные функции.

Таким образом, принятие федерального закона о ювенальных судах будет нормативным закреплением уже сложившейся практики.

Существует потребность и в других специализированных судах.

Статья 42 Конституции РФ провозглашает право каждого на благоприятную окружающую среду и на возмещение ущерба, причиненного здоровью или имуществу экологическим правонарушением. Этому праву корреспондируют соответствующие обязанности сохранить природу и окружающую среду. Контроль со стороны органов управления за охраной природы практически пересекается с юрисдикционной сферой. Правонарушение может быть квалифицировано и как административный или дисциплинарный проступок, и как гражданско-правовой деликт.

Специфика предмета правового спора или правонарушения, когда пересекаются различные отрасли права, может вызвать необходимость рассмотреть вопрос о создании природоохранительных судов.

К сожалению, закон не предоставляет возможности для создания специализированных судов по рассмотрению уголовных дел. Но природоохранительные суды смогут рассматривать все иски, связанные с возмещением вреда, причиненного экологическими правонарушениями.

Гарантии защиты прав граждан связаны с возможностью обжалования в суд действий и решений органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, государственных органов, нарушающих права граждан. Такая возможность предоставлена Законом «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан». Законодательство о здравоохранении, например, широко использует возможность судебного обжалования решений органов исполнительной власти, которыми может быть нанесен ущерб здоровью населения[202].

Установление юрисдикционного контроля за деятельностью органов управления является формой проявления судебной власти. В последние годы, как отмечалось выше, возрастает число дел, возникающих из административно-правовых отношений. Но рассмотрение подобных дел в суде потребует от судей специальных знаний различных институтов законодательства соответствующих отраслей права.

Давно обсуждаемой проблемой является учреждение административных судов.

До тех пор, пока не будут приняты законы «О федеральных административных судах в Российской Федерации» и «О внесении дополнений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ», остаются неясными вопросы, связанные с организацией административных судов, подведомственностью им дел, процедурой рассмотрения дел. Однако прежде чем вводить в Российской Федерации институт административной юстиции, необходимо определиться, какая форма административной юстиции наиболее приемлема для нашей страны.

Предлагались различные модели административной юстиции. Например, Верховным Судом РФ была предложена в свое время модель четырехзвенной системы административных судов – межрайонный суд, коллегия по административным делам областного звена, окружной суд и как высшее звено Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ[203].

Предлагались и иные модели административной юстиции, например, создание Высшего административного суда РФ и его филиалов в крупных регионах страны, которые должны рассматривать по первой инстанции жалобы на органы управления субъектов Федерации. Рассмотрение иных дел, возникающих из административно-правовых отношений, предполагалось возложить на специализированные коллегии, создаваемые в рамках действующих судов. Разработанный ранее проект федерального конституционного закона «О судах общей юрисдикции РФ» предполагал учреждение в судах среднего звена судебной коллегии по административным делам.

В настоящее время наибольшую поддержку высших судебных органов получила идея о создании в судах общей юрисдикции специализированных составов по рассмотрению жалоб на неправомерные действия органов управления.

Поэтапно должен решаться вопрос о введении других специализированных судов. До настоящего времени не принят закон о патентном суде, проект которого также был подготовлен ранее.

В Уголовном кодексе РФ выделена самостоятельная категория преступлений в сфере экономики. Существенную специфику имеют расследование и рассмотрение в суде дел в сферах предпринимательства, денежно-кредитной и финансовой. Для рассмотрения таких дел также, возможно, потребуется создание специализированных составов. Это особенно важно, если учесть, как отмечалось выше, что специализированные суды для рассмотрения уголовных дел Законом «О судебной системе РФ» не предусмотрены.

Заслуживает внимания и зарубежная практика создания специализированных судов, в том числе по рассмотрению уголовных дел.

В Испании, например, создан Национальный суд по делам о терроризме, отмывании денег и наркобизнесе. В Канаде существуют «терапевтические» суды. Этим судам подведомственны дела о преступлениях, причиной совершения которых могли послужить различные формы девиантного поведения (употребление наркотиков, насилие в семье). Существуют терапевтический суд по наркотикам и терапевтический суд по делам о домашнем насилии. Эти суды представляют для нас особый интерес. Так, терапевтический суд по наркотикам рассматривает наличие наркотической зависимости в качестве основной причины, побудившей лицо совершить уголовно наказуемое деяние. Вместо назначения наказания подсудимому будет предписано пройти интенсивный курс лечения от наркотической зависимости. В настоящее время в Канаде действуют шесть терапевтических судов[204]. Идея создания такого вида суда важна для нас, если учесть, что к лицам, страдающим от наркотической зависимости, в настоящее время не применяются принудительные меры медицинского характера в случае совершения ими преступления.

Ознакомление с зарубежным законодательством поможет позитивному решению созданию специализированных судов в Российской Федерации.

Дальнейшее решение основных проблем судебной реформы в области судоустройства требует как принятия новых законов, так и дальнейшего совершенствования действующего законодательства. К ним следует отнести Федеральные конституционные законы «О федеральных судах общей юрисдикции» и «О Верховном Суде РФ», необходимость принятия и актуальность которых неоднократно подтверждались на Всероссийских съездах судей. До сего времени суды общей юрисдикции вынуждены руководствоваться Законом РСФСР «О судоустройстве РСФСР» 1981 г., который не только устарел, но и находится в противоречии с действующим законодательством. С 2000 г. находится в Госдуме проект закона «О федеральных административных судах РФ». Несмотря на то, что на всех уровнях была поддержана идея о создании ювенальных судов, соответствующего федерального закона нет. Такое положение не позволяет завершить формирование в России судебной системы.

5.2. Проблемы развития конституционных, организационных и процессуальных принципов в судоустройстве и судопроизводстве

Подводя итоги анализа нормативно-правового состояния реализации основополагающих положений Конституции РФ, определяющих правозащитные качества судебной системы, выполнения социальных задач правосудия в современный период государственного развития, мы не можем не уделить особого внимания материалам выступлений Президента РФ по вопросам состояния судебной деятельности и выводам VII Всероссийского съезда судей.

В выступлениях участников съезда, руководителей высших судов Российской Федерации помимо оценки положения в сфере судебной власти содержалось немало различных идей и предложений, направленных на совершенствование законодательной базы судебной системы, усиление гарантий самостоятельности судов и независимости судей, на повышение качества правозащитной судебной деятельности.

Всеобщим мнением явилось убеждение в значительности проделанной после принятия Конституции РФ 1993 г. работы по реформированию судебной системы, развитию ее инфраструктуры и формированию нового судейского корпуса, воспринявшего идеологию Конституции РФ и соответствующего утверждаемой ею концепции судебной власти федерального конституционного и федерального законодательства. Отмечались наиболее крупные достижения этого периода: создание конституционного судопроизводства, экономического правосудия, восстановление суда присяжных, формирование подсистемы мировых судей, создание службы судебных приставов. Основы судебной системы, заложенные Конституцией РФ и федеральным законодательством, законодательством субъектов Российской Федерации не могут быть поколеблены, но это не исключает необходимость дальнейшей отладки механизма организации и осуществления правосудия, современной модернизации законодательства о судоустройстве.

Модернизация судебной системы, всего объема организации судопроизводства требует исследования и решения основных вопросов дальнейшего совершенствования законодательства, открытости судебной деятельности для населения, доступности судебной защиты, обеспечения реальной независимости судей, поднятия уровня доверия к отправляемому правосудию, его эффективности. Усложнение инфраструктуры обеспечения судебной деятельности, реализация правовых гарантий независимости судов выдвигают на первый план значение организационно-управленческого механизма, действующего внутри судебной системы.

Отмечая наличие общей тенденции возрастания качества судоустройственного законодательства, участники съезда судей обращали внимание на такие его недостатки, как нестабильность, противоречивость, отсутствие зачастую организационного механизма реализации вновь принятых норм, что нередко превращает их в словесные декларации, и одновременно сопровождается усложненностью толкования.

Все это сказывается на количестве судебных ошибок.

В то же время не воплощены в жизнь некоторые указания Конституции РФ и Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» о развитии законодательства в сфере судоустройства. На сегодняшний день существенным недостатком нормативно-правового обеспечения судебной деятельности остается отсутствие целого ряда законов, которые могли бы оказать положительное влияние на преобразования в российском правосудии.

К ним в первую очередь относятся Федеральные конституционные законы «О федеральных судах общей юрисдикции» и «О Верховном Суде РФ», необходимость принятия которых и актуальность были подтверждены V Всероссийским съездом судей еще в 2000 г.

Отсутствие этих законов, проекты которых уже давно подготовлены Верховным Судом РФ и представлены в Государственную Думу, препятствует совершенствованию деятельности судов общей юрисдикции, вынужденных работать по явно устаревшему Закону РСФСР «О судоустройстве РСФСР» 1981 г. Таким образом, фактически не реализовано указание ч. 3 ст. 128 Конституции РФ, согласно которой полномочия, порядок образования и деятельности Верховного Суда РФ и иных федеральных судов должны устанавливаться федеральным конституционным законом. Создание Федерального конституционного закона «О федеральных судах общей юрисдикции» (последний вариант законопроекта пошел по пути Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах РФ» и объединил в одном акте вопросы компетенции Верховного Суда РФ и иных федеральных судов общей юрисдикции) должно обеспечить последовательное законодательное оформление организации самой крупной ветви судебной юрисдикции в России, исходя из конституционных требований, предусмотренных в отношении организации и полномочий судов общей юрисдикции, возглавляемых Верховным Судом РФ, в том числе закрепленных не только в ст. 120–123, 126, ч. 3 ст. 128 Конституции, но и в ст. 46–48, 50, 52–55 Конституции РФ, т. е. в конституционных нормах о правах и свободах граждан в сфере юстиции.

Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» предусмотрел создание специализированных федеральных судов по рассмотрению гражданских и административных дел, полномочия, порядок образования и деятельности которых должны устанавливаться федеральным конституционным законом. Как сообщил Председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев, на всех уровнях поддержана идея создания ювенальной юстиции; утверждены и в течение ряда лет работают различные «высокие» комиссии, проводятся парламентские слушания, однако закон «О ювенальных судах» до сих пор не принят. Между тем, уровень рецидивной молодежной преступности остается предельно высоким – 22 %. Не всегда удается в полной мере защитить или восстановить права детей и в гражданском судопроизводстве.

С конца 1990-х гг. ведется широкое обсуждение в специальной и общей печати проблем административной юстиции и административного судопроизводства, прямо предусмотренного ч. 2 ст. 118 Конституции РФ в качестве самостоятельного вида. Тем не менее, внесенный Верховным Судом РФ в 2000 г. в Государственную Думу проект федерального закона «О федеральных административных судах Российской Федерации», предусматривавший создание специализированных административных судов в системе судов общей юрисдикции, также не принят. Более двух лет находится без рассмотрения внесенный Верховным Судом РФ в Государственную Думу проект Кодекса административного судопроизводства, целью которого – повышение уровня правовой защиты граждан в их спорах с представителями государственной власти и местного самоуправления, укрепление режима законности в деятельности властных органов.

Развитие специализации судов, повышение уровня профессионализации судей должно стать одной из ведущих тенденций будущего развития судебной системы Российской Федерации.

Между тем развитие экономических отношений в стране, связанных с реформой финансовой индустрии, требует совершенствования ее правовых составляющих. Как отмечают специалисты, действующие в этой сферы законы несовершенны, противоречивы, не вполне адекватны практике работы на финансовых рынках и далеки от мировых финансовых процессов. Проводимые в настоящее время законодательные инициативы рассчитаны на правовую корректировку функционирования уже сформировавшейся, но недостаточно структурированной, недокапитализированной финансовой индустрии и плохо организованной регулятивной системы органов исполнительной власти. Они не затрагивают основополагающих недостатков российской правовой системы.

Для выхода из сложившейся ситуации предлагается заменить множество часто противоречивых и не согласованных между собой правовых актов принятием финансового кодекса – единого кодифицированного нормативно-правового документа, который должен будет содержать, с одной стороны, основополагающие нормы права – жесткий каркас нормативно-правового регулирования, а с другой – диспозитивное регулирование зависимых отношений. Финансовый кодекс должен учесть все имеющиеся противоречия и, создавая единое правовое поле функционирования субъектов финансовых услуг, обеспечить верховенство закона над административной системой правоприменения.

Важнейшим элементом государственного устройства и в рассматриваемой сфере является действующая судебная система. Серьезные трудности в разрешении финансовых споров возникают уже сегодня. И сколь бы тщательно ни дорабатывалась законодательная база, регулирующая отечественный рынок, специфика финансовых отношений подразумевает постоянное возникновение юридических прецедентов, так или иначе осложняющих судебное судопроизводство и постоянно требующих высочайшей квалификации судей. В связи с этим выдвигается предложение создать отдельное судопроизводство, специализирующееся на рассмотрении финансовых споров в качестве самостоятельного направления, поскольку действующая национальная судебная система имеет ограниченные возможности по быстрому и эффективному разрешению споров и конфликтов в финансовой сфере. Все это делает актуальной задачу выделения из системы федеральных судов вопросов, связанных с финансовыми, налоговыми, таможенными, инвестиционными спорами, а также с делами уголовного производства по экономическим преступлениям. Выделение финансовых споров в отдельное судопроизводство имеет особое значение, принимая во внимание международный характер этих споров и выводов Центра политических технологий о том, что в наиболее значимых судебных делах судьи защищают интересы чиновников, а вовсе не права тех, на чьей стороне закон. Поэтому если будет принят Финансовый кодекс, одобрена и реализована идея создания в РФ Международного финансового центра, то именно на специализированный финансовый (инвестиционный) суд, решения которого должны носить прецедентный, т. е. правоустанавливающий, характер, должно быть возложено поддержание баланса между нормами отечественного и международного законодательства (диспозитивными и императивными нормами права)[205].

Продолжается дискуссия о системе арбитражных судов, о соотношении кассационных и надзорных инстанций в аспекте достижения должной эффективности судебной деятельности. Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. не только обозначило недостатки действующей системы надзорного производства в судах общей юрисдикции, но указало в программном виде, на необходимость реформирования гражданского судопроизводства в судах общей юрисдикции с целью приведения его в соответствие с конституционным принципом равенства и признанными нашим государством международно-правовыми стандартами организации правосудия.

Необходим перенос основного бремени пересмотра судебных решений на суды, осуществляющие проверку решений, не вступивших в законную силу. Апелляционная инстанция должна иметь полномочие пересматривать дело в полном объеме, решая как вопросы права, так и вопросы факта, причем по тем же правилам, что и суд первой инстанции.

Кассационная инстанция, пересматривая дело, должна решать исключительно вопросы права (в отличие от апелляционного производства). Пересмотр же в порядке надзора должен носить исключительный характер, когда совершены такие существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, без исправления которых невозможны эффективное восстановление и защита охраняемых законом публичных интересов.

По мнению В.Д. Зорькина, хотя в большинстве правовых систем мира существует двух– или трехступенчатая система судебных инстанций, для России с учетом особенностей ее федеративного и административно-территориального устройства, а также сложившихся традиций и недостаточно окрепшего режима законности, в современных условиях было бы оптимально сохранить четырехступенчатую структуру судебных инстанций, включая судебный надзор. Как вытекает из ст. 118 Конституции во взаимосвязи со ст. 126 и 127, гражданское судопроизводство, посредством которого осуществляют судебную власть суды общей юрисдикции и арбитражные суды, должно в своих принципах и основных чертах быть одинаковым для этих судов. При этом было бы неправильно механически переносить схему организации арбитражных судов на суды общей юрисдикции, рассматривающие как гражданские, так и уголовные дела. Однако необходимо их известное сближение.

При этом В.Д. Зорькин[206] предлагает следующий вариант: «преобразовать суды кассационной инстанции в апелляционные – для реализации конституционного права граждан на проверку вышестоящим судом судебных актов по существу (как это имеет место в действующей системе арбитражных судов); без таких преобразований остается необеспеченным право каждого на пересмотр вынесенного в отношении него приговора вышестоящим судом, так как международные стандарты под таким пересмотром понимают полное вторичное рассмотрение дела в следующей инстанции, по правилам суда первой инстанции;

– создать в целях совершенствования системы и деятельности судов общей юрисдикции судебные округа, не совпадающие с административно-территориальным делением страны – основываясь на апробированных формах организации судопроизводства в арбитражных судах и историческом опыте судоустройства в России – с тем, чтобы наделить образуемые в них суды полномочиями кассационной инстанции, проверяющей (после апелляции) правильность применения права;

– сохранить за Верховным Судом РФ исключительные полномочия по проверке судебных актов в надзорном порядке и компетенцию по рассмотрению по первой инстанции дел, возникающих из публичных правоотношений, а также предусмотреть формы осуществления им контроля за соблюдением разумных сроков рассмотрения в судах и исполнения решений».

Необходимые качества судебной системы в новых условиях ее функционирования

Одним из ведущих направлений обеспечения доступности для населения судебной защиты и повышения престижа российского правосудия выступает решение вопроса об отправлении правосудия в разумный срок. Известная загруженность судов и судей связана с проблемой соблюдения сроков рассмотрения дел, которые служат важным показателем эффективности правосудия, необходимым условием реальной защиты прав и законных интересов участвующих в деле лиц.

Проведенное Верховным Судом РФ изучение состояния судебной практики показало, что в основе нарушения сроков назначения и рассмотрения дел находится: недостаточная организация работы со стороны председателей судов; отсутствие постоянного мониторинга дел, находящихся в производстве судов; необоснованное назначение судьями экспертиз, влекущее существенное затягивание процесса; иногда предельно высокая служебная нагрузка судей; ненадлежащая подготовка дел к судебному разбирательству, влекущая необоснованное отложение их разбирательства, и др.

Пленум Верховного Суда РФ за последние годы неоднократно обращался к обсуждению вопроса о соблюдении судами сроков рассмотрения дел. В постановлении Пленума от 27 декабря 2007 г. указаны основные причины нарушения сроков рассмотрения дел, даны рекомендации по их устранению. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ обращено внимание судей и руководителей судов на то, что за грубое или систематическое нарушения судьей процессуального закона, повлекшего неоправданное нарушение сроков разрешения дела, может быть наложено дисциплинарное взыскание вплоть до прекращения полномочий судьи.

Неоправданно длительное судебное разбирательство и исполнение судебных решений по конкретным делам подрывает веру в правосудие, порождает уверенность в безнаказанность противоправных действий как отдельных граждан, так и должностных лиц. Неоправданно длительное судебное разбирательство и исполнение судебных решений по конкретным делам служит поводом для обращения граждан в Европейский суд по правам человека, и как следствие этого – взыскание с Российской Федерации материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненного лицу в связи с нарушением положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующего право на разбирательство дела в разумный срок.

С целью защиты нарушенного права на судопроизводство в разумные сроки, а также права на исполнение в разумные сроки вступившего в законную силу судебного акта Верховным Судом РФ разработан и внесен в Государственную Думу проект федерального закона «О возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство в разумные сроки и права на исполнение в разумные сроки вступивших в законную силу судебных актов», необходимость принятия которого вызвана положениями Конституции РФ и Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Действенным средством влияния на объективные причины несоблюдения сроков назначения и разбирательства дел является научная организация судебной деятельности, в связи с чем особое значение приобретает реализация факторов организационно-управленческого характера. В частности, предлагается председателям судов предоставить реальную возможность по управлению служебной нагрузкой судей в целях более эффективного использования имеющегося кадрового потенциала. Одной из таких мер могло бы стать создание так называемых межрайонных судов посредством ликвидации и реорганизации малосоставных районных судов. Во исполнение этой задачи уже приняты федеральные законы об упразднении некоторых районных судов во многих субъектах Российской Федерации. При этом сохраняются подразделения районных судов в других населенных пунктах. Верховным Судом РФ подготовлен законопроект, направленный на законодательное закрепление правового статуса постоянных судебных присутствий районных судов общей юрисдикции, с тем, чтобы установить порядок их образования по ходатайству председателя вышестоящего суда.

В подобных мерах регулирования нагрузки судей нуждается и мировая юстиция. В целях обеспечения равномерной нагрузки мировых судей необходимо изменение законодательства в части назначения мировых судей без привязки к конкретному судебному участку. Председателям судов республиканского и областного звена предлагается предоставить более гибкий механизм распределения общего количества мировых судей по территории соответствующего субъекта Российской Федерации.

Необходимо напомнить, что в 2006 г. по инициативе Верховного Суда РФ были внесены изменения в Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации», направленные на совершенствование порядка формирования участков мировых судей исходя из численности их населения в 23 тыс. человек. В продолжение этой работы в 2008 г. путем внесения изменений в ГПК РФ и Закон «О мировых судьях в РФ» была перераспределена подсудность гражданских дел между мировыми судьями и районными судами, что в совокупности позволило частично разгрузить мировых судей.

В качестве следующего шага предлагается рассмотреть возможность исключения из подсудности мировых судей всех уголовных дел.

Проблема управления служебной нагрузкой на судей может быть решена в значительной степени путем принятия Федерального закона «О нормах нагрузки судей арбитражных судов, судов общей юрисдикции, мировых судей, работников аппаратов судов и государственных служащих Судебного департамента при Верховном Суде РФ и его органах в субъектах Российской Федерации». Создание этого закона было намечено еще в период принятия Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» в 1996 г. и в настоящее время завершается в Верховном Суде РФ и Судебном департаменте при Верховном Суде РФ.

Ряд мероприятий предлагается наукой о судоустройстве и практическими работниками судов и органов Судебного департамента при Верховном Суде РФ в направлении дальнейшего укрепления гарантий независимости судей и самостоятельности судов, развития конституционных установлений о правовом регулировании институтов судебной власти, расширения круга базовых положений, признаваемых процессуальными принципами осуществления правосудия.

Настоящее исследование предпринято с целью установления места и роли права на справедливое судебное разбирательство в правовом государстве, где права и свободы граждан объявляются высшей ценностью. Осуществление гарантий конституционных прав и свобод граждан требует анализа под углом зрения их соответствия Конституции РФ и общепризнанным принципам и нормам международного права в области прав человека.

Теоретическое значение этой проблемы и ее актуальность подтверждаются неудовлетворительностью решения этих вопросов в действующем УПК РФ, когда становится очевидным факт неполного и недостаточного соответствия системы принципов и законодательного наполнения норм об их содержании, обеспечения адекватности стандартам международного права в сфере правосудия. Изучение основных тенденций развития судоустройственного и процессуального законодательства показывает, что не все нормы названного законодательства полностью согласуются с соответствующими конституционными нормами, отвечают общепризнанным принципам и нормам международного права, откликаются на запросы и предложения правоприменителей и специалистов в области теории нормативного регулирования судоустройства и процессуальных установлений различных отраслей судебного права.

Развитие гуманистических и цивилизационных начал в судоустройстве и уголовном судопроизводстве распространяется на судебное обеспечение посредством осуществления защиты конституционных прав и свобод граждан правосудием. Решение этой задачи потребует более полного и адекватного учета установлений конституционной доктрины законности, восприятия и отражения в национальном законодательстве международных стандартов обеспечения судебной власти, внедрения в правосознание и в навыки правоприменения сотрудников правоохранительных органов установок и умения эффективно противостоять преступности, насыщения методов осуществления правосудия современными технологиями. В связи с этим существенное методологическое значение для дальнейшего развития и совершенствования судебного права приобретает современный подход к пониманию содержания конституционных принципов правосудия, средств и направлений реализации в процессуальном законодательстве общепризнанных принципов и норм международного права.

Здесь на первое место выдвигается понимание цели правосудия, содержания его основных начал, прежде всего таких, как принципы доступности правосудия, обеспечения справедливости и беспристрастности судебного разбирательства, его своевременности (права на осуществление судебного разбирательства в разумный срок), права на пересмотр приговора в вышестоящей инстанции, усиление судебной защиты прав потерпевшего, развитие и расширение пределов судебного контроля за законностью предварительного расследования в условиях состязательности.

Право на доступ к правосудию представляет собой необходимое условие реализации более широкого института, каковым в системе международных стандартов судопроизводства выступает родовое понятие – право на справедливое судебное разбирательство. Право доступа к правосудию представляет собой процессуальную гарантию реализации такого правового установления как справедливое судебное разбирательство, гарантированное как Конституцией РФ, так и общепризнанными принципами и нормами международного права.

Субъектами права на справедливое судебное разбирательство являются не только лица, обвиняемые в совершении преступления, но и жертвы преступления. Конституция РФ обязала государство обеспечить потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52). Уголовно-процессуальный кодекс РФ усилил гарантии доступа потерпевшего к правосудию и значительно укрепил судебную защиту этого субъекта уголовного судопроизводства. Однако осуществил это преобразование недостаточно последовательно, не предоставив потерпевшему право возражать против прекращения дела в суде ввиду отказа прокурора от обвинения и не разрешив потерпевшему обжаловать решение суда о прекращении уголовного дела. При этом в подавляющем большинстве случаев потерпевший лишается возможности защиты нарушенных прав и в порядке гражданского судопроизводства, что не соответствует ни ст. 52 Конституции РФ, ни международным нормам. Судебное разбирательство, в ходе которого отдельные его участники ставятся в неравноправное положение, не может считаться справедливым.

Защита общепризнанных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и нормами международного права посредством правосудия по уголовным делам предполагает необходимость проведения эффективного предварительного расследования и наличия правовых средств, позволяющих исправить допущенные ошибки, и тем самым обеспечить как обвиняемому, так и потерпевшему справедливое судебное разбирательство. В настоящее время органами расследования совершается немало таких нарушений права потерпевшего на судебную защиту.

Генеральный прокурор РФ Ю. Чайка в одном из своих интервью, сообщил, что в ходе надзора за процессуальной деятельностью следствия и дознания прокурорами в 2008 г. выявлено более 2,7 млн нарушений законности, в том числе при приеме и регистрации заявлений – 2,1 млн. Как отметил Генеральный прокурор, это огромная цифра. Объясняется эта ситуация в значительной мере плохой организацией реагирования на обращения и жалобы граждан, когда люди теряют веру в справедливость и защиту, что побуждает их к необдуманным поступкам[207].

Упразднение в УПК РФ 2001 г. института возвращения судом уголовного дела на дополнительное расследование существенно ограничивает реализацию права потерпевшего на доступ к справедливому судебному разбирательству. Очевидно, что указанное отступление от норм Конституции РФ, направленных на судебную защиту потерпевшего (ст. 46, 52), должно быть устранено.

Отказ от судебной защиты потерпевшего препятствует установлению истины по конкретному делу в уголовном судопроизводстве.

Как известно, уголовное судопроизводство должно направляться на установление истины по делу, хотя в современном процессуальном законодательстве не всегда упоминается об этой задаче. Тем не менее, следует согласиться с тем, что под истиной в уголовном судопроизводстве следует считать «неопровержимую констатацию всех подлежащих доказыванию юридически значимых обстоятельств дела. Знание об этих обстоятельствах с точки зрения его полноты может быть не абсолютным. Но оно должно содержать в себе именно то, что необходимо для принятия правильного процессуального решения»[208].

Следует поддержать позицию правоведов, считающих, что в содержание истины по уголовному делу следует включать также назначаемое судом наказание виновному (В.Я. Дорохов, И.Ф. Демидов).

В основу приговора суда должна быть положена истина данных фактов и обстоятельств, а равно обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, следовательно, определение конкретного наказания является объектом судебного познания. Исключение из УПК РФ прямого указания на такую цель доказывания по уголовному делу как достижение объективной истины не может не дезориентировать не только органы расследования, но и суд при отправлении правосудия.

Отношение федерального законодательства к использованию основных установлений Конституции РФ и федерального конституционного законодательства, стандартов международного права, отказ признать некоторые его положения принципами судопроизводства не может не вызвать некоторые замечания.

В содержащуюся в гл. 2 УПК РФ систему принципов уголовного судопроизводства не включен принцип осуществления правосудия компетентным, беспристрастным и справедливым судом, хотя он предусмотрен не только международными актами о правах человека (ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.; ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах), но и ст. 16 Декларации прав и свобод человека, принятой Съездом народных депутатов СССР в 1991 г.

Вряд ли можно согласиться с решением составителей проекта УПК РФ перевести конституционный принцип открытости судебной власти – «разбирательство дел во всех судах открытое» (ч. 1 ст. 123 Конституции РФ) – в категорию общих условий судебного разбирательства под названием «гласность» (ст. 241 УПК РФ) и поставить в один ряд с такими рядовыми, в сущности, организационно-техническими общими условиями судебного заседания, как «секретарь судебного заседания» (ст. 245 УПК РФ), «участие специалиста» (ст. 251 УПК РФ), «регламент судебного заседания» (ст. 257 УПК РФ), «протокол судебного заседания» (ст. 259 УПК РФ).

Такое исключение данного конституционного установления из числа принципов уголовного судопроизводства и произвольное снижение его идеологического уровня умаляет его значение как важнейшего способа обеспечения социального контроля за осуществлением правосудия, одного из средств обеспечения ответственности судей за соблюдение законности в судебной деятельности.

В связи с этим следует признать, что содержащееся в ч. 3 ст. 7 УПК РФ «Законность при производстве по уголовному делу» указание на нарушение процессуального закона судом совершенно недостаточно для формулирования принципа законности в уголовном судопроизводстве. Следует согласиться с мнением И.Ф. Демидова о том, что в названной статье УПК РФ фактически отсутствует адекватная интерпретация п. 2 ст. 15 Конституции РФ об обязанности органов государственной власти, должностных лиц соблюдать Конституцию РФ и законы[209].

Невозможно при этом ограничиваться констатацией того, что нарушение норм УПК РФ влечет признание недопустимости полученных таким образом доказательств. Положение ч. 2 ст. 50 Конституции о недопустимости доказательств, полученных с нарушением процессуального закона, требует, по нашему мнению, при своей реализации в процессуальном законе указания на ответственность должностных лиц правоохранительных органов и судей за допущенное нарушение в соответствии с действующим законодательством.

Обоснованной критике подвергалась интерпретация в УПК РФ конституционного принципа участия в осуществлении правосудия присяжных заседателей (В.П. Божьев, И.Ф. Демидов), регулирования прав иных субъектов уголовного процесса. В отличие от Конституции РФ, устанавливающей, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123), в названии ст. 15 УПК РФ говорится об осуществлении уголовного судопроизводства только на основе состязательности без упоминания важнейшего конституционного признака этого принципа – равноправия сторон. Следует напомнить, что изложение названного принципа в гл. 7 Конституции РФ «Судебная власть» означает, что этот принцип призван характеризовать именно судебную деятельность. И поэтому попытка представить состязательность в качестве всеобщего принципа, действующего на всех стадиях уголовного судопроизводства, представляет собой отступление от идеи исключительности судебной власти. Равноправие сторон возможно лишь перед судом. Невозможна состязательность между неравноправными сторонами в досудебных стадиях процесса, когда одна из сторон полномочна принимать процессуальные решения в отношении другой стороны, подвергать ее многочисленным мерам принудительного характера.

Указанная в ст. 15 УПК РФ обязанность суда создавать сторонам условия для реализации их процессуальных прав и обязанностей также вызывает определенные замечания, так как УПК РФ не указывает обязанности некоторых сторон.

Таким образом, соблюдение конституционных принципов правосудия в ряде норм процессуального закона вызывает затруднения и нуждается в корректировании для приведения в соответствие с положениями Конституции РФ.

Заключение

Подведение итогов проведенного исследования состояния и некоторых результатов осуществляемых преобразований в судебной системе Российской Федерации и полноты реализации в федеральном законодательстве по судоустройству и судопроизводству конституционной доктрины судебной власти позволяет отметить несовершенство этой деятельности. Стало очевидным наличие несоответствия конституционным установлениям, ряду судоустройственных принципов Конституции РФ и нормам федерального конституционного законодательства об организации судебной власти некоторых правовых положений, регулирующих структуру и деятельность судебной системы.

Реализация в полной мере конституционных и международно-правовых требований к осуществлению правосудия, признанию современных правовых ценностей в организации и деятельности судов, дальнейшее совершенствование внутренней структуры построения различных ветвей судебной системы, в частности, внедрения специализации как средства повышения уровня компетентности судей и создания условий для осуществления безупречно квалифицированного правосудия, восприятие альтернативных организационных и процессуальных механизмов реализации задач правосудия – все это представляет собой перспективу предстоящего развертывания и продолжения судебной реформы. Решение этих задач потребует проведения многообразных организационных и законодательных мероприятий, целесообразность и своевременность осуществления которых вызывает необходимость дополнительного научного исследования и обсуждения юридическим сообществом.

Высказанные в данной работе соображения о незавершенности судебной реформы, нереализованности внутреннего потенциала судебной системы относятся прежде всего к осуществлению законодательной программы Конституции РФ, наметившей основные направления развития законодательства в сфере судоустройства, нормативного регулирования судопроизводства, принятия правовых актов, относящихся к компетенции Российской Федерации. Так, до настоящего времени не реализовано установление Конституции РФ о принятии федерального конституционного закона, регулирующего организацию, компетенцию и деятельность обширной сферы судов общей юрисдикции (ч. 3 ст. 128). В результате целый ряд положений Конституции РФ, устанавливающих распределение компетенции судов, порядок взаимодействия ветвей судебной системы остаются неурегулированными или недостаточно регламентированными. Не приняты законы об организации административной юстиции, о создании специализированных судов, о приведении в соответствие с мировыми стандартами целого ряда конструкций судоустройственного и судопроизводственного порядка. В частности, не завершено решение таких проблем, как совершенствование организации подсистем судов регионального подчинения и унификации их финансирования, усиления гарантий самостоятельности судов и независимости судей. Хотя решением этих проблем российский законодатель постоянно занимается. Об этом свидетельствует, например, принятие Федерального конституционного закона от 9 ноября 2009 г. 4-ФКЗ «О дисциплинарном судебном присутствии» и утверждение совместным постановлением Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 4 февраля 2010 г. Регламента Дисциплинарного судебного присутствия[210].

Вся история российского судоустройства и судопроизводства свидетельствует о том, что проводившиеся в стране судебные реформы, как правило, были направлены на достижение такого уровня эффективности функционирования судебной системы, при котором могла быть обеспечена максимальная полнота реализации принципов правосудия, в наибольшей степени отвечающая запросам законодателя в соответствующий период общественного развития.

Реализация конституционной доктрины судебной власти, ее претворение в законодательство России в процессе осуществления судебной реформы привлекает внимание современных исследователей и деятелей юстиции. Конституционная концепция судебной власти оказала значительное влияние на развитие федерального законодательства о судебной системе и не утратила своего значения до настоящего времени.

Анализ судоустройственных аспектов конституционной доктрины судебной власти имеет, по нашему мнению, не меньшее теоретическое и практическое значение для характеристики ее места в системе взаимосвязей всех ветвей механизма государственной власти, чем исследование общих вопросов теории судебной власти. В связи с этим авторский коллектив считает возможным в кратком изложении назвать лишь исходные положения этой обширной темы и обозначить некоторые направления исследования, заслуживающие внимания и обсуждения заинтересованными участниками изучения развития российского судоустройства.

Это напоминание об основных началах, определяющих содержание сущности и назначения судебной власти в российском обществе и государстве, подход к таким конкретным методологическим вопросам, как завершенность и продолжение судебной реформы; оценка некоторых структурных изменений в судебной системе, произведенных в последние годы (их полезность и, возможно, спорность); установление возможных векторов дальнейшего развития судоустройства и судопроизводства, которые следует считать приоритетными, по мнению авторов проведенного отделом уголовно-процессуального законодательства и судоустройства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ изучения. В оценке и анализе нуждаются общее состояние законодательства в сфере судоустройства и судопроизводства, его адекватность современным общественным потребностям; вопросы государственного руководства судебной системой и роль органов судейского сообщества в осуществлении этой деятельности с учетом принципов независимости судей и известной автономии органов судебной власти в системе государственной власти Российской Федерации. Возникает вопрос о возможности рассмотрения доктрины судебного права как теоретической основы построения материального базиса конституционного института судебной власти, как методологического инструмента осуществления государственного руководства судебной системой.

Напомним, что для формирования комплекса современных идей развития судебной власти в России, самой судебной деятельности и их значения для становления правового государства ведущую роль играет функция судебной защиты прав и свобод граждан, разрешения возникающих в обществе правовых конфликтов, поддержания баланса интересов в целях сохранения гражданского мира. При этом судебная власть призвана разрешать наиболее острые проблемы и споры, возникающие в обществе.

Отсюда следует особая востребованность правовых методов судебной власти и ее ответственность как за собственную деятельность ее органов, так и за правовой характер государственного регулирования в целом.

Совершенствование методов реализации функций судебной власти, вопросы компетенции судебных органов Российской Федерации, международного престижа их деятельности постоянно находятся в центре внимания государственного руководства страны. Напомним, что только в последние месяцы 2009 г. и начала 2010 г. Президент России обсуждал вопросы территориальной подсудности, оперативности рассмотрения дел судами, эффективности деятельности судов присяжных, возможности введения порядка досудебного рассмотрения уголовных дел небольшой и средней тяжести, возможности установления внесудебного порядка взыскания задолженности по налогам и сборам для физических лиц, которые не являются индивидуальными предпринимателями, каким образом следует совершенствовать правосудие по таким вопросам и следует ли вообще использовать суд по таким малозначительным делам.

Несколько ранее Президент РФ в Послании Федеральному Собранию поддержал идею реформирования системы судов общей юрисдикции путем создания апелляционной инстанции. На совещании по совершенствованию судебной системы в марте 2010 г. Президент РФ предложил по-новому взглянуть на борьбу с терроризмом. «Есть резон еще раз вернуться к проблемам отправления правосудия по террористическим статьям и примыкающим преступлениям и поговорить о совершенствовании такого рода практики», – подчеркнул глава государства[211].

В связи с этими задачами особое значение приобретают утверждение и развитие правового регулирования общеправовых и специальных принципов организации и деятельности судебной власти как конституционной основы самостоятельности российских судов. К числу общеправовых конституционных начал организации и деятельности судов можно отнести значение самостоятельности судов как системообразующего принципа организации судебной власти; принцип полноты судебной власти и недопустимости ограничения ее полномочий, паритетности во взаимосвязях с иными отраслями государственной власти; принцип исключительно государственного финансирования судебной деятельности; принцип недопустимости вмешательства в судебную деятельность; принцип верховенства и прямого действия Конституции РФ в организации и осуществлении правосудия; принцип федерализма и единства судебной власти, сочетаемый с признанием известной автономности судебных органов и полномочием на осуществление правосудия только судебными органами; принцип публичности судебной власти. Очевидно, что все эти принципы характеризуют конституционно-правовой статус судебной власти и судебных органов и заслуживают самостоятельного фундаментального исследования в рамках науки конституционного права.

Однако для настоящего исследования более близки специальные принципы судебной власти как конституционно-правовые основы ее утверждения и функционирования. Обобщая их изложение в Конституции РФ, можно выделить такие принципы, как независимость, неприкосновенность и несменяемость судей, составляющих конституционно-правовую основу статуса носителя судебной власти; принцип универсальности судебной власти (всеобщий характер судебной защиты); принцип транспарентности судебной власти и доступности правосудия для населения; принцип равенства всех перед законом и судом; принцип состязательности в деятельности российского суда; принцип национального языка судопроизводства и участия граждан в осуществлении правосудия.

Подводя некоторые итоги проведенному исследованию состояния и результатов осуществляемых преобразований в судебной системе Российской Федерации и состоянию реализации в федеральном законодательстве по судоустройству и судопроизводству конституционной доктрины судебной власти, можно отметить незавершенность этой деятельности. Констатируется наличие явного несоответствия конституционным установлениям и ряду судоустройственных принципов Конституции РФ, федеральному конституционному законодательству некоторых правовых положений, относящихся к организации и деятельности судебной системы. В связи с этим возникает вопрос о пределах судебной реформы и критериях ее завершения[212].

Цель судебной реформы – создание судебной системы, адекватно отвечающей современным потребностям общества, находящейся на уровне международных стандартов в организации и деятельности органов правосудия, – нельзя признать полностью достигнутой. Поэтому отвечая на вопрос о завершенности судебной реформы, следует признать, что судебная реформа продолжается и перед судебной системой возникают все новые задачи.

Из всего многообразия возникающих при этом проблем наиболее актуальными «болевыми точками» представляются нерешенные вопросы законодательного регулирования судоустройства, практики изменения структуры судебной системы, решения вопросов специализации судов и компетентности судей, обеспечения независимости, неприкосновенности и безопасности судей и участников судопроизводства.

Необходимость обновления правовой основы организации судебной деятельности, отказа от устаревших и явно не соответствующих современным требованиям нормативных актов (например, Закона РСФСР «О судоустройстве РСФСР» 1981 г.), учет мнения судейского сообщества и разработки теории судебного права становятся все более актуальными. Так, по итогам VII Всероссийского съезда судей Верховным Судом РФ была изучена целесообразность введения апелляционного производства по гражданским и уголовным делам и размерах соответствующего финансового обеспечения этого преобразования судебной системы. Верховный Суд РФ подготовил конкретные предложения, которые предусматривают преобразование ныне действующих кассационных инстанций по гражданским и уголовным делам в апелляционные суды. Надзорное производство должно приобрести действительно исключительный характер и будет реализовано только в Верховном Суде РФ.

Предполагается, что введение апелляционного производства позволит более широко и полно исследовать в суде второй инстанции обстоятельства, имеющие значение по делу, исключит случаи возвращения дел на новое рассмотрение после отмены судебных постановлений вышестоящими инстанциями, что должно отразиться на качестве и всесторонности судебного разбирательства и сократить сроки рассмотрения дел.

Под судебной реформой, по нашему мнению, следует понимать комплекс взаимосвязанных, системно определенных, нормативно закрепленных на общегосударственном уровне (в том числе и путем кодификации) изменений в области судоустройства и судопроизводства, предпринятых для достижения максимальной эффективности деятельности судебной системы и осуществленных в исторически ограниченный период времени.

Очевидно, что эти преобразования должны относиться главным образом к сфере судебной власти в ее узком специальном понимании, а не ко всей области деятельности правоохранительных органов. В связи с этим мы не можем согласиться с мнением И.Л. Петрухина, считающего, что судебная реформа – «это преобразование не только судоустройства и судопроизводства, но и предварительного расследования, прокурорского надзора и оперативно-розыскной деятельности»[213]. Очевидно, что эта точка зрения о пределах судебной реформы представляется излишне расширительной, фактически стирающей грани между судебной реформой и реформой всей правоохранительной системы.

Само регулирование в Конституции РФ вопросов организации судебной власти, когда в гл. 7 Конституции отсутствует указание ее принципов, основных конструктивных положений, а такой специальный государственный правоохранительный орган, как прокуратура, произвольно включен в систему судебной власти (ст. 129 Конституции РФ), не может не вызывать возражений. Подобное расширение сферы юрисдикции судебной власти не может быть оправданно известной близостью прокурорского надзора к осуществлению правосудия, в частности, в связи с решением задач по выполнению функций государственного обвинения. Исключение из законодательства о судоустройстве и судопроизводстве принципа надзора прокуратуры за деятельностью судов в целях более последовательного проведения в жизнь принципа независимости судей не должно приводить к возрождению этого института посредством расширительного толкования факта включения регулирования организационных принципов формирования органов прокуратуры в главу Конституции о судебной власти.

Между тем это обстоятельство трактуется некоторыми авторами как возможность наделения прокуратуры юрисдикционными функциями.

Предоставление прокурору таких прав, по их мнению, позволит разгрузить суды, существенно ускорить судопроизводство, создать более благоприятные условия для судов в рассмотрении более сложных дел[214].

Очевидно, что реализация этого предложения противоречит положениям Конституции РФ об исключительных полномочиях суда на осуществление правосудия, на признание лица виновным в совершении преступления (ст. 118, 49 Конституции РФ). Сокращения нагрузки судей и ускорения судопроизводства следует достигать иными методами, не отказываясь от основополагающих конституционных принципов правосудия.

Непоследовательность и неполноту регулирования федеральным законодательством некоторых иных конституционных положений мы усматриваем и в регулировании такого основополагающего института судоустройства, как финансирование судов (ст. 124 Конституции РФ).

Известно, что Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» регулирует участие в бюджетном процессе лишь руководителей высших судов и руководителя Судебного департамента при Верховном Суде РФ. Указание ч. 2 ст. 33 Закона «О судебной системе РФ» о том, что финансирование всех федеральных судов и мировых судей должно происходить на основе утвержденных федеральным законом нормативов не выполнено. Вопросы финансирования судов решаются не только Федеральным законом от 10 февраля 1999 г. «О финансировании судов Российской Федерации», но и рядом других федеральных законов, и тем не менее конституционное установление о финансировании всех судов только из федерального бюджета остается невыполненным (прежде всего в отношении судов субъектов Российской Федерации – мировых, конституционных, уставных). Осуществление унификации порядка финансирования всех судов российской судебной системы требует принятия единого и всеобъемлющего федерального закона, обеспечивающего независимое и полное финансирование всех проявлений судебной организации и деятельности судов, включаемых Законом «О судебной системе РФ» в судебную систему России.

Ряд установлений Конституции РФ в сфере регулирования полномочий судов как органов судебной власти нуждается в дополнительном правовом обеспечении для устранения неопределенности в распределении компетенции. Мы здесь не касаемся известного спора высших судов РФ о полномочиях на нормоконтроль. Представляется, что эта проблема до сих пор не разрешена и в силу своего значения требует конституционного регулирования или принятия федерального конституционного закона. Правотворческая функция судебной власти нуждается в нормативном закреплении и развитии.

Так, обращает на себя внимание различие в использовании высшими судами права на законодательную инициативу по вопросам их ведения, предоставленного им ст. 104 Конституции РФ. Следует отметить, что Верховный Суд РФ неоднократно прибегал к реализации этого права и страдает лишь от недостаточного внимания законодателей к его инициативам, когда парламент многие годы не рассматривает соответствующие законопроекты. За последние пять лет Верховный Суд РФ внес в Государственную Думу более 30 законопроектов, из которых 17 стали законами. Между тем Высший Арбитражный Суд РФ лишь изредка в последние годы выступал с подобными инициативами. Понятие «вопросы своего ведения» представляется достаточно неопределенным. Для более полной реализации права судов на законодательную инициативу следовало бы дополнить Конституцию или принять соответствующий федеральный конституционный закон о порядке и перечне вопросов ведения высших органов судебной власти. В перечень этих вопросов следовало бы включить и подведомственные соответствующему суду различные категории социальных конфликтов, вопросы организации судебной деятельности. Конституция РФ и Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах РФ» предоставляют право иным судам и судьям обращаться в высший судебный орган, наделенный правом законодательной инициативы, с предложениями о совершенствовании законодательства, но порядок осуществления этого полномочия в должной мере не урегулирован.

Проблема обязательности решений судов для органов законодательной и исполнительной ветвей власти

Этот вопрос возник уже на уровне исполнения решений Конституционного Суда РФ в его взаимоотношениях с федеральными органами законодательной и исполнительной ветвей власти.

В более полном регулировании нуждается порядок обеспечения выполнения законодательными органами и органами исполнительной власти рекомендаций Конституционного Суда РФ о приведении в соответствие с Конституцией и устранении выявленных им отступлений от точного соответствия ее установлениям в нормативных актах федерального законодательства. Вместе с тем выдвигается проблема возможности пересмотра позиций Конституционного Суда РФ. Отсутствие права на обжалование и пересмотр решений Конституционного Суда РФ по ходатайству заинтересованных государственных органов и лиц служит поводом для утверждения, что такое положение превращает Конституционный Суд РФ в орган, стоящий над всеми государственными органами, позволяет ему навязывать свою волю без права обжалования его позиций. Поэтому предметом обсуждения может быть введение процедуры отмены или пересмотра решений Конституционного Суда РФ.

Второй аспект проблемы обязательности решений Конституционного Суда РФ заключается в их императивном характере в отношении решений судов общей юрисдикции. Признавая тот или иной закон или правовую норму не соответствующими Конституции РФ, Конституционный Суд РФ обязывает суды общей юрисдикции, принявшие решения на основе такого закона, принять меры по пересмотру этих решений в установленном законом процессуальном порядке. Возникает вопрос: каким образом возможно осуществить это указание? Неизвестно, в каком порядке пересматривать эти вступившие в законную силу решения судов общей юрисдикции, на каком основании и по чьей инициативе должно возбуждаться производство в этих случаях с целью пересмотра вступивших в законную силу приговоров и решений.

Вопросы управления судебной системой. Значение органов судейского сообщества

Судебная система представляет собой достаточно сложную структуру, насчитывающую несколько тысяч судебных органов, более 30 тыс. судей, более 70 тыс. работников аппаратов судов, значительное число территориальных учреждений системы Судебного департамента при Верховном Суде РФ, несколько десятков квалификационных коллегий в субъектах Российской Федерации. Через суды ежегодно проходят многие миллионы дел и материалов (в 2009 г. их объем превысил 20 млн). Определенные полномочия в части руководства местными органами Судебного департамента при Верховном Суде РФ выполняет сам Судебный департамент. Организационное обеспечение арбитражных судов осуществляет соответствующее подразделение Высшего Арбитражного Суда РФ. Мировые суды остаются вне организационного обеспечения со стороны органов Судебного департамента. Таким образом, в организации обеспечения деятельности ряда судебных органов наблюдается пробел нормативного и организационного регулирования.

Известное воздействие на правоприменительную деятельность судов оказывают пленумы Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, осуществляя судебный надзор и разъяснение вопросов применения судами действующего законодательства. Федеральным законом признана допустимость совместного проведения пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ для принятия общего постановления по вопросам применения судами законодательства.

Известные полномочия по формированию судейского корпуса и поддержанию его в надлежащем состоянии возложены на органы судейского сообщества: Высшую квалификационную коллегию судей и квалификационные коллегии судей в субъектах РФ.

Широкому обсуждению подвергаются статус и круг полномочий, предоставляемых в настоящее время такому органу судейского сообщества, как квалификационные коллегии судей. Созданные в целях выражения интересов носителей судебной власти – судей – и охраны их прав, работающие на общественных началах как корпоративные образования, они все более превращаются в органы государственного управления судебной системой, утрачивают качества самоуправления, превращаются в один из многих государственных органов. Квалификационные коллегии являются единственными органами, осуществляющими привлечение судей к дисциплинарной ответственности, а также досрочное лишение судей их полномочий. Возникает вопрос: насколько эта практика соответствует задачам охраны конституционных гарантий независимости, несменяемости и неприкосновенности судей?

Примечательно, что этим вопросам уделяют значительное внимание и законодатели стран СНГ. В принятых ими в последние годы законодательных актах в сфере судоустройства в обязательном порядке рассматриваются вопросы организации привлечения судей к дисциплинарной ответственности и полномочий соответствующих структур, в состав которых обязательно входят представители судейского сообщества. Решение вопросов этой сферы государственного руководства организацией осуществления правосудия передается, как правило, в ведение Национальных центров юстиции. Этот подход наблюдается в таких законодательных актах, как Закон Республики Казахстан от 17 ноября 2008 г. «О Высшем Судебном Совете Республики Казахстан», Закон Украины от 15 января 1998 г. «О высшем совете юстиции», Закон Республики Молдова от 8 июня 2006 г. «О Национальном институте юстиции», Закон Азербайджанской Республики от 28 декабря 2004 г. «О судебно-правовом совете».

Проблемы дисциплинарной ответственности судей в связи с задачей укрепления независимости судей

Отсутствие четкого законодательного регулирования оснований наложения дисциплинарного взыскания на судью, отнесение нарушений Кодекса судейской этики к основаниям для досрочного прекращения полномочий судьи, ограниченный перечень возможных дисциплинарных взысканий, отсутствие дифференциации мер взыскания в зависимости от вида и тяжести проступка судьи, степени вины привлекаемого к дисциплинарной ответственности исключает гарантии объективной оценки дисциплинарного проступка и характера налагаемого взыскания. В целях совершенствования механизма привлечения судей к дисциплинарной ответственности необходимо решить вопрос об исключении указанных функций из компетенции квалификационных коллегий судей и создании специального органа, к компетенции которого следует отнести вопросы о прекращении полномочий судей в связи с совершением ими дисциплинарных проступков и наложении дисциплинарных взысканий.

Следует заметить, что законодательной практикой последних лет приняты нормы, в известной мере снижающие уровень гарантий статуса судей. Например, возбуждение уголовного дела против судьи происходит с 2007 г. не по инициативе Генерального прокурора РФ, а по решению заместителя Генерального прокурора РФ – председателя Следственного комитета при Генеральной прокуратуре РФ.

Фактически влияющей на гарантии несменяемости и неприкосновенности судей и одним из наиболее часто обсуждаемых вопросов организации правосудия является проблема специализации судов и повышения профессионализма судей. Эта проблема находит самые разнообразные решения в зарубежных судебных системах континентального права и в республиках бывшего Советского Союза.

Здесь мы наблюдаем значительный разброс мнений и предложений: от специализации отдельных судей при рассмотрении отдельных категорий дел, формировании специализированных составов до образования отдельных самостоятельно действующих судебных органов.

Известно, что в Англии в этих целях могут создаваться специальные суды – трибуналы – для рассмотрения отдельных дел. Закон Республики Молдова от 10 февраля 2000 г. «Об административном суде» предусмотрел организацию специального суда для осуществления административного судопроизводства. Указом Президента Республики Казахстан от 19 августа 2008 г. «О Концепции развития системы ювенальной юстиции в Республике Казахстан на 2009–2011 годы» предусматривается создание специальных судов для рассмотрения дел о правонарушениях несовершеннолетних.

Очевидно, что этот вопрос, а также создание иных специализированных судов ожидают своего незамедлительного решения и в Российской Федерации, так как формирование современного квалифицированного правосудия требует специализации судов и профессионализации судей, повышения уровня их компетентности.

Повышение эффективности правосудия и его доступности для населения

Расширение доступа к правосудию и возможностей реализации гражданами своего права на судебную защиту во многом зависит от решения ряда организационно-процессуальных вопросов. Глава 7 Конституции РФ в ее действующей редакции не может в достаточно полной мере раскрыть содержание всего комплекса характерных черт института судебной власти.

Отдельные проявления компетенции судебной власти указываются как в гл. 2 Конституции РФ, трактующей задачи судебной системы путем отправления правосудия обеспечивать охрану прав и свобод граждан, их материальных и духовных интересов, так и установлениями гл. 7 Конституции РФ, учреждающей основные ветви судебной власти, их иерархию, требования к судебному корпусу, основные гарантии независимости и несменяемости судей, порядок их назначения, некоторые ведущие иные принципы осуществления правосудия. Разрозненность норм регулирования компонентов судебной власти по всем главам Конституции РФ не способствует рациональному построению законодательного регулирования организации правосудия.

Расширение сферы функционирования судебной власти, совершенствование гарантий и организационных условий доступности правосудия вызвали необходимость повышения качества правосудия. В связи с этим вновь был поднят вопрос о рабочей нагрузке на судей и работников аппаратов судов. Сокращение объема рассматриваемых в судах дел, снижение нагрузки судей признаются одним из важных резервов улучшения качества судопроизводства. В связи с этим актуальным представляется обсуждение вопросов реализации примирительных процедур, декриминализации некоторых составов, отнесения дел о преступлениях незначительной тяжести к административному судопроизводству. Степень общественной опасности указанных правонарушений несоизмерима с отрицательными последствиями судимости, с затратами рабочего времени судей и аппаратов судов на их многократные судебные слушания, обжалования всякого рода процессуальных действий.

Другим фактором, снижающим в известной мере эффективность правосудия и качество судебной защиты, является длительность процедуры прохождения дел в судах, а также исполнения судебных решений. Проведенный Верховным Судом РФ мониторинг соблюдения судами законодательства о сроках рассмотрения дел свидетельствует о том, что в основе нарушения сроков движения и рассмотрения дел лежит недостаточная четкость организации работы со стороны председателей судов.

На повышение уровня охраны правосудия, прав и интересов участников судопроизводства направлен также Федеральный закон от 30 апреля 2010 г. 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок». Этим Законом, а также конкретизирующим его основные положения Федеральным законом от 30 апреля 2010 г. 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» установлен порядок компенсации за нарушение установленных законом сроков рассмотрения дел, присуждения этой компенсации и ее взыскания. Этими законами определяются понятия права разумного срока на судопроизводство и права на исполнение судебного акта в разумный срок, форма и размер компенсации за указанные нарушения.

К проблемам судопроизводства, требующим дальнейшего доктринального осмысления и возможного последующего законодательного регулирования в организации правосудия, относятся также вопросы особых производств в уголовном процессе, обеспечения прав потерпевшего и другие изменения УПК РФ, необходимость которых выявлена практикой правоохранительных органов и правоприменительной деятельности судов.

Появление новых видов судебного производства в уголовном процессе, существенно расширивших формы и пределы дискреционных полномочий судей, диспозитивных начал в использовании процессуальных прав субъектов судопроизводства породили новые проблемы и вызвали необходимость его организационных изменений. Введение новых форм судопроизводства преследует цель ускорения производства по конкретным делам и упрощения процедур. Однако упрощение процедур вызывает вопрос о соблюдении демократических принципов правосудия, в частности, обеспечения права на защиту, права на соответствующего судью (ст. 47 Конституции РФ) и других.

Теория судебного права как методологическая основа развития доктрины судебной власти

Для дальнейшего развития теории судебной власти и перспектив совершенствования судебной системы существенное значение имеет исследование проблем судебного права как совокупности норм права, устанавливающих современное устройство судебной системы, определяющих юрисдикцию судов и формы судопроизводства. Это правовой комплекс, состоящий из ряда самостоятельных отраслей права, включающий в себя общие положения процессуальных отраслей права как основной его составляющей и некоторые положения материальных отраслей права, применяемых в судопроизводстве.

Значение разработки проблем судебного права возрастает в связи с тем, что изучаемые им общественные отношения существенно сближают процессуальные отрасли права с судоустройством, а это важно для реализации кодификации судебного права в отдельном нормативном акте (возможно при создании Кодекса судебного права, интегрирующего основные положения ряда действующих в настоящее время судоустройственных федеральных конституционных и федеральных законов).

Теория судебного права должна стать методологической основой концепции судебной власти, может быть поставлена на службу дальнейшему научному обеспечению реализации конституционных положений о правовом утверждении доктрины судебной власти.

Примечания

1

См. отчет об этом обсуждении в статье «Обсуждение проблем совершенствования законодательства о судоустройстве и судопроизводстве» // Советская юстиция. 1988. № 12. С. 28–29.

(обратно)

2

Российская юстиция. 2009. № 1. С. 26.

(обратно)

3

Статистическая справка о работе судов общей юрисдикции за 2008 год // Российская юстиция. 2009. № 3. С. 63.

(обратно)

4

Тушев А.А. О необходимости дальнейшего редактирования УПК РФ // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 62–63.

(обратно)

5

См.: постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. о состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 45–46.

(обратно)

6

Морщакова Т. Российское судоустройство: кривая роста. Рецензия на книгу: Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М.: Институт права и публичной политики, 2008; Сравнительное конституционное обозрение. 2009. № 5. С. 157–162.; Мурадьян Э.М. Судебное право. В контексте трех процессуальных кодексов. М., 2003.

(обратно)

7

Федеральный закон от 14 ноября 2002 г. «О введении в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации»(в ред. от 01.12.2007 г. № 310-ФЗ, от 08.05.2009 г. № 93-ФЗ); Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса РФ» (в ред. Федерального закона от 24.07.2007 г. № 214-ФЗ) о признании утратившим силу с 1 января 2004 г. Федерального закона от 2 января 2000 г. № 37-ФЗ «О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» в частях, касающихся гражданского и уголовного судопроизводства».

(обратно)

8

Российское законодательство X–XX веков. Судебная реформа. Том 8. М., 1991. С. 32.

(обратно)

9

Абросимова Е.Б. Суд в системе разделения властей: российская модель. М., 2002. С. 23.

(обратно)

10

Проблемы содержания и нормативного регулирования признака самостоятельности судебной власти рассматриваются следующими авторами: Ржевский В.А., Чепурнова Н.М. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. М., 1998; Лебедев В.М. Становление и развитие судебной власти в Российской Федерации. М., 2000; Абросимова Е.Б. Суд в системе разделения властей: российская модель (конституционно-теоретические аспекты). М., 2002.; Комментарий к Федеральному конституционному закону «О судебной системе Российской Федерации» / под ред. В.И. Радченко, В.П. Кашепова. М., 2003; Изварина А.Ф. Судебная власть в Российской Федерации. Правовые проблемы организации и развития, Ростов на Дону. 2007; Анишина В.И. Конституционно-правовая доктрина самостоятельности судебной власти в современной России: проблемы теории и практики реализации. М., 2008; Михайловская И.Б. Суды и судьи. Независимость и управляемость. М., 2010; Кашепов В.П. Конституционные основы доктрины судебной власти в России. В сб. Конституция как источник права в эпоху глобализации. Сборник научных статей. М., 2009.

(обратно)

11

Михайловская И.Б. Суды и судьи. Независимость и управляемость. М., 2010. С. 16.

(обратно)

12

Чернявский В. Судебная власть должна получить право на самостоятельность в бюджетном процессе // Российская юстиция. 2004. № 4. С. 4.

(обратно)

13

Анишина В.И. Полномочия судебной власти Российской Федерации: проблемы конституционно-правового регулирования // Российский судья. 2008. № 6. С. 4.

(обратно)

14

Власенко Н.А., Гринева А.В. Судебные правовые позиции (основы теории). М., 2009. С. 140–148.

(обратно)

15

БВС РФ. 1996. № 1. С. 3–6.

(обратно)

16

Кашепов В.П. Законность в организации судоустройства и деятельности судебной системы. В кн.: Законность в Российской Федерации. М., 2008. С. 192–211.

(обратно)

17

СЗ РФ. 1998. № 34. ст. 4368.

(обратно)

18

Комментарий к Федеральному конституционному закону «О судебной системе Российской Федерации» / отв. ред. В.И. Радченко. 2-е изд. М.: Норма, 2003. С. 39–40.

(обратно)

19

Феномен праворазъяснительной деятельности Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, возникшая в связи с этим полемика рассмотрены в общем виде в кн.: Власенко Н.А., Гринева А.В. Судебные правовые позиции (основы теории). М., 2009. С. 88–91.

(обратно)

20

Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 1999. № 34–35. С. 84–85.

(обратно)

21

Российская юстиция.1999. № 7. С. 5.

(обратно)

22

Концепция судебной реформы в Российской Федерации, М., 1992. С. 48.

(обратно)

23

Там же. С. 50–56.

(обратно)

24

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты, М., 2009. С. 69.

(обратно)

25

Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2002. С. 842.

(обратно)

26

Абросимова Е.Б. Указ. соч. С. 69–70.

(обратно)

27

Там же.

(обратно)

28

Подробно этот вопрос будет рассмотрен в последующих главах.

(обратно)

29

Тихомиров Ю.А. Конституционные основы судебной системы // Судебная власть в России. Роль судебной практики. М., 2002. С. 12.

(обратно)

30

Вопрос об образовании специализированных судов подробно рассмотрен в § 1 главы V.

(обратно)

31

Абросимова Е.Б. Указ. соч. С. 124–125.

(обратно)

32

Выступление Председателя Верховного Суда РФ Лебедева В.М. // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 14.

(обратно)

33

СЗ РФ.1998.№ 25. ст. 3004.

(обратно)

34

Анишина В.И. Конституционно-правовая доктрина самостоятельности судебной власти в современной России: проблемы теории и практики реализации. М., 2008. С. 156–157.

(обратно)

35

См.: Европейский суд по правам человека: порядок обращения. Памятники исторической мысли. М., 1999.

(обратно)

36

Российская юстиция. 2009. № 1. С. 20.

(обратно)

37

Концепция судебной реформы Российской Федерации. М., 1992. С. 15.

(обратно)

38

Лебедев В.М. Становление и развитие судебной власти в Российской Федерации. М., 2000.С. 257.

(обратно)

39

Концепция судебной реформы в Российской Федерации. С. 24.

(обратно)

40

Лебедев В.М. Указ. соч. С. 260.

(обратно)

41

Комментарий к Федеральному конституционному закону «О судебной системе Российской Федерации» / под ред. В.И. Радченко и В.П. Кашепова (2-е изд.). М., 2003. С. 233.

(обратно)

42

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 54.

(обратно)

43

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 37.

(обратно)

44

Там же. С. 37–38.

(обратно)

45

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 35.

(обратно)

46

Гравина А.А. Правовые проблемы организации и деятельности мировых судей в Российской Федерации // Арбитражный и гражданский процесс. 2002. № 4. С. 40–41; Шаталов А.С. Судебно-правовая реформа в России: исторические аналогии, проблемы и возможные пути их решения // Судебная власть в России. Роль судебной практики. М., 2002. С. 22; Комментарий Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации». М., 2003. С. 236.

(обратно)

47

Пашков В. Организационное обеспечение деятельности мировых судей // Администратор суда. 2007. С. 3.

(обратно)

48

Отчет Генерального директора Судебного департамента А.В. Гусева на VII Всероссийском съезде судей о деятельности Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в 2005–2008 годах // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 36.

(обратно)

49

Сборник нормативных актов о суде и статусе судей Российской Федерации. В 2 т. Т. 2. М.: Альфа-М, 2004. С. 257.

(обратно)

50

(обратно)

51

См. например: Закон РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» (в последующ. ред., с изм. и доп.) // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 30. ст. 1792; Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» (в последующ. ред.) // СЗ РФ. 1997. № 1. ст. 1.

(обратно)

52

Колоколов Н.А. Распределение, перераспределение дел в многосоставных судах: некоторые проблемы правового регулирования // Российский судья. 2004. № 10.

(обратно)

53

Права человека и судопроизводство. Собрание международных документов. Варшава – Вена, 1996. С.150.

(обратно)

54

Р Г. 1993. 27 апреля.

(обратно)

55

Р Г. 2001. 20 декабря.

(обратно)

56

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007. С. 78.

(обратно)

57

Р Г. 2009. 22 июля.

(обратно)

58

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007. С. 88.

(обратно)

59

Колесников Е.В., Селезнева Н.М. О повышении ответственности судей в Российской Федерации // Журнал российского права. 2006. № 3. С. 29.

(обратно)

60

Адушкин Ю., Жидков В. Дисциплинарная и административная ответственность судей: за и против // Российская юстиция. 2001. № 11. С. 25.

(обратно)

61

Там же.

(обратно)

62

http:?//

(обратно)

63

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М.: Институт права и публичной политики, 2009. С. 150.

(обратно)

64

Российская юстиция. 2009. № 1.

(обратно)

65

Краснов М.А., Мишина Е.А. Судебная власть или судебная обслуга. М., 2006. С. 11.

(обратно)

66

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. С. 11–12.

(обратно)

67

Ермошин Г.Т. Гарантии независимости судьи – носителя государственной власти: социально-правовые аспекты // Российский судья. 2005. № 5. С. 7.

(обратно)

68

Клеандров М.И. Статус судьи: правовой и смежные компоненты. М.: Норма, 2008.

(обратно)

69

Р Г. 2008. 30 декабря.

(обратно)

70

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М.: Институт права и публичной политики, 2009. С. 125.

(обратно)

71

Российская юстиция. 2005. № 1–2.

(обратно)

72

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М.: Институт права и публичной политики, 2009. С. 266.

(обратно)

73

Международная защита прав и свобод человека. Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1990. С. 325–329.

(обратно)

74

Клеандров М.И. Статус судьи: правовой и смежные компоненты. М.: Норма, 2008.

(обратно)

75

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007. С. 122.

(обратно)

76

Российская юстиция. 2009. № 1 // СПС «Консультант плюс».

(обратно)

77

Российская юстиция. 2009. № 1 // СПС «Консультант плюс». С. 130.

(обратно)

78

Там же.

(обратно)

79

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М.: Институт права и публичной политики, 2009. С. 262.

(обратно)

80

Об особенностях профессионального сознания судей см.: Карнозова Л.М. Возрожденный суд присяжных. М.: Nota Bene, 2000. С. 45 и сл.

(обратно)

81

Об особенностях профессионального сознания судей см.: Карнозова Л.М. Возрожденный суд присяжных. М.: Nota Bene, 2000. С. 48.

(обратно)

82

Нешатаева Т. Суд и защита прав и свобод граждан Российской Федерации // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 4 (49). С. 131.

(обратно)

83

Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2004. № 6. С. 45.

(обратно)

84

Российская юстиция. 2009. № 1 // СПС «Консультант плюс».

(обратно)

85

Там же.

(обратно)

86

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007. С. 130.

(обратно)

87

Колбая Г.Н. О научном обеспечении судебной реформы // Журнал российского права. 2005. № 6.

(обратно)

88

Международная защита прав и свобод человека: сборник документов. М.: Юридическая литература, 1990. С. 325–329.

(обратно)

89

Нехаева Т.Г. Конституционный статус судьи – гарантия судебной защиты прав и свобод гражданина. // Администратор суда. 2009. № 2.

(обратно)

90

Нехаев В.В., Нехаева Т.Г. Моральная безупречность претендента на должность судьи // Российская юстиция. 2007. № 5. С. 52.

(обратно)

91

Нехаев В.В., Нехаева Т.Г. Моральная безупречность претендента на должность судьи // Российская юстиция. 2007. № 5. С. 52.

(обратно)

92

Там же.

(обратно)

93

Павловский В., Степанов О. Судебной системе требуется психолог // Российская юстиция. 2004. № 1. С. 52.

(обратно)

94

Там же.

(обратно)

95

Мастеров Н. Как улучшить подбор кандидатов на должность судьи // Российская юстиция. 2004. № 4. С. 6.

(обратно)

96

Михайловская И.Б. Суды и судьи. Независимость и управляемость. М.: Ин-т гос-ва и права РАН, 2007 // СПС «Консультант плюс».

(обратно)

97

Михайловская И.Б. Суды и судьи. Независимость и управляемость. М.: Ин-т гос-ва и права РАН, 2007 // СПС «Консультант плюс».

(обратно)

98

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007. С. 10.

(обратно)

99

СЗ РФ. 2009. № 23. Ст. 2754.

(обратно)

100

Коммерсантъ. 2009. 12 мая.

(обратно)

101

Коммерсантъ. 2009. 12 мая.

(обратно)

102

Полное собрание законов Российской империи. Вып. 1. Т. XX. № 14079. С. 869.

(обратно)

103

Боботов С.В., Жигачев И.Ю. Введение в правовую систему США. М., 1997. С. 168.

(обратно)

104

Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007. С. 123–124.

(обратно)

105

Клеандров М.И. Статус судьи: правовой и смежные компоненты. М.: Норма, 2008 // СПС «КонсультантПлюс».

(обратно)

106

Павликов С.Г. К вопросу о статусе конституционных (уставных) судов субъектов РФ // Конституционное и муниципальное право. 2005. № 5. С. 31.

(обратно)

107

Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации». Комментарий. М., 1996. С. 67.

(обратно)

108

Закон о статусе судей в Российской Федерации. Научно-практический комментарий. М., 1994. С. 31.

(обратно)

109

Судебная власть / под ред. И.Л. Петрухина. М., 2003. С. 575.

(обратно)

110

Концепция судебной реформы в Российской Федерации, М., 1992. С. 16.

(обратно)

111

Там же. С. 45, 70.

(обратно)

112

Сборник международно-правовых документов «Права человека». М., 1999. С. 278.

(обратно)

113

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 51–52.

(обратно)

114

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 52.

(обратно)

115

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты, М., 2009. С. 163.

(обратно)

116

Постановление Конституционного Суда РФ от 24 марта 2009 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положений п. 8 ст. 5, п. 6 ст. 6 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» и п.1 ст. 23 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в связи с жалобой гр. В.Н. Рагозина» // Р Г. 2009. 3 апреля.

(обратно)

117

Дисциплинарная ответственность судей более подробно рассмотрена в § 2 настоящей главы.

(обратно)

118

Постановление Конституционного Суда РФ от 28 февраля 2008 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 6.1 и 12.1 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» и статей 21, 22 и 26 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в связи с жалобами граждан Г.Н. Белюсовой, Г.И. Зиминой, Х.Б. Саркитова, С.В. Семак и А.А. Филатовой // Вестник Конституционного Суда РФ. 2008. № 3.

(обратно)

119

Машкина Т., Морозова Н. Правовая природа квалификационных коллегий судей // Российская юстиция. 2003. № 12.

(обратно)

120

Социология власти. 2004. № 5. С. 27–28.

(обратно)

121

Известия. 2004. 4 апреля.

(обратно)

122

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты, М., 2009.С. 271.

(обратно)

123

Постановление Конституционного Суда РФ от 7 марта 1996 г. по делу о проверке конституционности п. 3 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» в связи с жалобами гр-н Р.И. Мухаметшина и А.В. Бахраша // СЗ РФ. 1999. № 14. ст. 1549.

(обратно)

124

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 54.

(обратно)

125

Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. В 2 т. СПб., 1996; Случевский В. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство – судопроизводство. СПб., 1910; Тальберг Д.Г. Русское уголовное судопроизводство. Т. 1. Киев, 1889; Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. Петроград, 1916.

(обратно)

126

Розин Н.Н. Указ. соч. С. 18.

(обратно)

127

СЗ РФ. 1999. № 23.

(обратно)

128

Кашепов В.П. Законность в сфере организации правоохранительной и судебной систем. В кн.: Законность в Российской Федерации. М., 2008. С. 178–212.

(обратно)

129

Витрук Н.В. Конституционное правосудие. Судебно-конституционное право и процесс. М., 2005.; Кряжкова О.Н. Правовые позиции Конституционного Суда РФ. Теоретические основы и практика реализации судами. М., 2006.; Степанков В.Г. Виды общетеоретических позиций, Н. Новгород, 2003.

(обратно)

130

Тихомиров Ю.А. Коллизионное право, М., 2000. С. 73; Власенко Н.А., Гринева А.В. Судебные правовые позиции (основы теории). М., 2009. С. 20.

(обратно)

131

Косолапов М.Ф. Судебная власть в конституционном строе России. Саратов, 2005. С. 106–107.

(обратно)

132

Власенко Н.А., Гринева А.В. Указ. соч. С. 27.

(обратно)

133

Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П «По делу о проверке конституционности положений частей 2 и 4 ст. 20, ч. 6. ст. 144, п. 3 ч. 1 ст. 145, ч. 3 ст. 318, частей 1 и 2 ст. 319 УПК РФ в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда гор. Мурманска» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. № 4.

(обратно)

134

Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П «По делу о проверке конституционности положений частей 2 и 4 ст. 20, ч. 6. ст. 144, п. 3 ч. 1 ст. 145, ч. 3 ст. 318, частей 1 и 2 ст. 319 УПК РФ в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда гор. Мурманска» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. № 4.

(обратно)

135

Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П «По делу о проверке конституционности ст. 405 УПК РФ в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в РФ, производственно-технического кооператива «Содействие», общества с ограниченной ответственностью «Карелия» и ряда граждан // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. № 4.

(обратно)

136

На это обстоятельство обратил внимание Председатель Конституционного Суда В.Д. Зорькин, выступая на VII Всероссийском съезде судей // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 6–7.

(обратно)

137

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформа и результаты. М., 2009. С. 77.

(обратно)

138

Постановление Конституционного Суда РФ от 11 марта 1998 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности статьи 266 Таможенного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 85 и статьи 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях в связи с жалобами граждан М.М. Гаглоевой и А.Б. Пестрякова». // Вестник Конституционного Суда РФ. 1998. № 3.

(обратно)

139

Кашепов В.П. в кн.: Комментарий законодательства о судебной власти в Российской Федерации. М., 2000. С. 12.

(обратно)

140

Подробно этот вопрос рассмотрен в п. 2 главы III.

(обратно)

141

Постановление Конституционного Суда РФ от 28 февраля 2008 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 6.1 и 12.1 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» и статей 21, 22 и 26 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в связи с жалобами граждан Г.Н. Белюсовой, Г.И. Зиминой, Х.Б. Саркитова, С.В. Семак и А.А. Филатовой» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2008. № 3.

(обратно)

142

Кажлаев С.А. Генезис правовых позиций Конституционного Суда РФ // Журнал российского права. 2007. № 7. С. 9.

(обратно)

143

Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 388 и 389 ГПК РФ в связи с запросом Кабинета министров Республики Татарстан, жалобами ОАО «Нижнекамскнефтехим», «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. № 3.

(обратно)

144

Материалы VII Всероссийского съезда судей // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 6–7.

(обратно)

145

Постановление Конституционного Суда РФ от 3 мая 1995 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности статей 220-1 и 220-2 УПК РСФСР в связи с жалобой гр. В.А. Аветяна // Вестник Конституционного Суда РФ. 1995. № 2–3.

(обратно)

146

Власенко Н.А. Гринева А.В. Указ. соч. С. 44.

(обратно)

147

Окуньков Л.А. Некоторые проблемы статуса и полномочий Президента и практика Конституционного Суда // Вестник Конституционного Суда РФ. 1997. № 2. С. 53–57; Косолапов М.Ф. Судебная власть в конституционном строе России. Саратов, 2005. С.109.

(обратно)

148

Лазарев Л.В. Некоторые спорные вопросы теории и практики конституционного правосудия // Вестник Конституционного Суда РФ. 1997. № 3. С. 21.

(обратно)

149

Витрук Н. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая силы и значение // Конституционное правосудие в посткоммунистических странах. Сб. докладов. М.: Центр конституционных исследований МОНР, 1999. С. 30.

(обратно)

150

Хабриева Т.Я. Правовая охрана Конституции. Казань, 1995. С. 179.

(обратно)

151

Богданова Н.А. Конституционный Суд Российской Федерации в системе конституционного права // Вестник Конституционного Суда РФ. 1997. № 3; Нерсесянц В.С. У российских судов нет правотворческих полномочий // Судебная практика как источник права. М., 2000. С. 107–108.

(обратно)

152

Власенко Н.А., Гринева А.В. Указ. соч. С. 142–143.

(обратно)

153

Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации // Северо-Кавказской юридический вестник. Научно-практический журнал. 1997. № 3. С. 5.

(обратно)

154

Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1999 г. по делу о проверке конституционности положений ст. 41 и ч. 3 ст. 42 УПК РСФСР, п.1 и 2 постановления Верховного Совета РФ от 16 июля 1993 г. «О порядке введения в действие Закона РФ «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1999. № 3.

(обратно)

155

Определение Конституционного Суда РФ от 19 ноября 2009 г. № 1344-О-Р «О разъяснении п. 5 резолютивной части постановления Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1999 г. № 3-П по делу о проверке конституционности положений ст. 41 и ч. 3 ст. 42 УПК РСФСР, п. 1 и 2 постановления Верховного Совета РФ от 16 июля 1993 г. «О порядке введения в действие Закона РФ «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» // Р Г. 2009. 27 ноября.

(обратно)

156

Руднев В.И. в кн.: Комментарий законодательства о судебной власти в Российской Федерации. М., 2000. С. 258.

(обратно)

157

Постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 1998 г. № 23-П «По делу о проверке конституционности части 1 статьи 102 Федерального закона «О федеральном бюджете на 1998 г.» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1998. № 30.; постановление Конституционного Суда РФ от 19 февраля 2002 г. № 5-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 15 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 г. «О статусе судей в Российской Федерации», статьи 2 Федерального закона от 21 июня 1995 г. «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» и части первой статьи 7 Федерального закона от 10 января 1996 г. «О дополнительных гарантиях социальной защиты судей и работников аппаратов судов Российской Федерации» в связи с жалобами ряда граждан – судей и судей в отставке» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2002. № 3; постановление Конституционного Суда РФ от 31 января 2008 г. № 2-П «По делу о соответствии Конституции Российской Федерации положения пункта 2 статьи 14 Федерального закона от 22 августа 2004 г. № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2008. № 1.

(обратно)

158

Постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 1998 г. № 23-П «По делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 102 Федерального закона «О федеральном бюджете на 1998 г.» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1998. № 30; постановление Конституционного Суда РФ от 31 января 2008 г. № 2-П «По делу о соответствии Конституции Российской Федерации положения пункта 2 статьи 14 Федерального закона от 22 августа 2004 г. № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2008. № 1.

(обратно)

159

Курышева Н.С. Вопросы производства по жалобе на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя и прокурора. М., 2009. С. 37.

(обратно)

160

Славгородских А.А. Уголовно-процессуальная форма и ее значение в обеспечении судебной защиты в российском досудебном производстве. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. Челябинск, 2008. С. 16.

(обратно)

161

Постановление Конституционного Суда РФ от 6 апреля 2006 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального конституционного закона «О военных судах РФ», Федеральных законов «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в РФ», «О введении в действие УПК РФ» и УПК РФ в связи с запросом Президента Чеченской Республики, жалобой гр-ки К.Г. Тубуровой и запросом Северо-Кавказского окружного военного суда» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2006. № 3.

(обратно)

162

Постановление Конституционного Суда РФ от 18 февраля 2000 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 5 Федерального закона «О Прокуратуре Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина Б.А. Кехмана» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2000. № 3.

(обратно)

163

Аналогичный вывод содержится в определении Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. № 300–О.

(обратно)

164

По данному делу Конституционный Суд признал не соответствующими Конституции РФ п. 2 ст. 5 Закона «О прокуратуре РФ». Дело гр. Б.А. Кехмана подлежало пересмотру в установленном законом порядке.

(обратно)

165

Постановление Конституционного Суда РФ от 6 апреля 2006 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений ФКЗ «О военных судах РФ», ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в РФ», ФЗ «О введении в действие УПК РФ» и УПК РФ в связи с запросом Президента Чеченской Республики, жалобой гр-ки К.Г. Тубуровой и запросом Северо-Кавказского окружного военного суда» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2006. № 3.

(обратно)

166

Определение Конституционного Суда от 16 декабря 2008 г. № 1076-О-П «По жалобам граждан Арбузовой А.В. и других на нарушение их конституционных прав частями 3 и 5 ст. 165 УПК РФ» //Вестник Конституционного Суда РФ. 2009. № 3.

(обратно)

167

Постановление Конституционного Суда РФ от 10 декабря 1998 г. № 27-П «По делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 335 УПК РСФСР в связи с жалобой гр. М.А. Баронина» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1998. № 2.

(обратно)

168

Постановление Конституционного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности положений ч. 3, 4, 5 ст. 377 УПК РСФСР в связи с жалобами гр-н А.Б. Аулова, А.Б. Дубровской, А.Я. Карпинченко, А.И. Меркулова, Р.Р. Мустафина и А.А. Стубайло» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2000. № 3.

(обратно)

169

Постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности положений ст.125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2004. № 1.

(обратно)

170

Лазарев Л.В. Конституционный Суд России и развитие конституционного права // Журнал российского права. 1997. № 11. С. 9; Г.А. Гаджиев. Правовые позиции Конституционного Суда РФ как источник конституционного права // Конституционное правосудие в посткоммунистических странах. Сб. докладов. М., 1999. С. 109–112.

(обратно)

171

Витрук Н. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение // Конституционное правосудие в посткоммунистических странах. Сб. докладов. М.: Центр конституционных исследований МОНР, 1999. С. 30.

(обратно)

172

Витрук Н.В. Доступ граждан к судебной власти. Сб. «Граждане и органы государственной власти. Доступ, информирование, обжалование». М., 2001. С. 31–32.

(обратно)

173

Постановление Конституционного Суда РФ от 20 мая 1997 № 8-П «По делу о проверке конституционности пунктов 4 и 6 статьи 242 и статьи 280 Таможенного кодекса РФ в связи с запросом Новгородского областного суда» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1997.

(обратно)

174

Постановление Конституционного Суда РФ от 11 марта 1998 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности статьи 266 Таможенного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 85 и статьи 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях в связи с жалобами граждан М.М. Гаглоевой и А.Б. Пестрякова» // Р Г. 1998. 23 марта.

(обратно)

175

О проверке конституционности ст. 266 Таможенного кодекса РФ, ч. 2 ст. 85 и ст. 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях в связи с жалобами гр-н Гаглоевой М.М. и Пестрякова А.Б. // СЗ РФ. 1998. № 12. ст. 1458.

(обратно)

176

Подробнее см.: Гравина А.А., Терещенко Л.К., Шестакова М.П. Таможенное законодательство. Судебная практика. М., 1998. С. 110–111;Таможенное право. Курс лекций. Особенная часть / под ред. В.Г. Драганова и М.М. Рассолова. М., 1999. С. 545–547.

(обратно)

177

Гражданин, закон и публичная власть (авторский коллектив ИЗиСП при Правительстве РФ).

(обратно)

178

Стецовский Ю.И. Судебная власть, М., 2000. С. 236.

(обратно)

179

Терехова Л.А. Конституционный Суд не должен ограничиваться предложениями законодателю о совершенствовании неконституционных норм. Размышления о Постановлении Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. // Закон. 2007. № 3; Татаринов С.А. Проблемы разграничения компетенции между Конституционным Судом Российской Федерации и судами общей и арбитражной юрисдикции в сфере осуществления нормоконтроля // Журнал конституционного правосудия. 2009. № 2.

(обратно)

180

Курбатов А.Я. Компетенция Конституционного Суда Российской Федерации // Закон. 2004. № 6.

(обратно)

181

Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации // Северо– Кавказской юридический вестник. Научно-практический журнал. 1997. № 3. С. 10.

(обратно)

182

Конюхова И.А. Роль судов в обеспечении конституционного развития Российской Федерации // Материалы Всероссийской научной конференции «Конституционные основы судебной власти». М., 2004. С. 38; Павликов С.Г. О некоторых конституционных правовых аспектах исследования категорий «судебная власть» и «судебная система» субъектов Российской Федерации // Российская юстиция. 2007. № 6. С. 61.

(обратно)

183

Курбатов А.Я. Компетенция Конституционного Суда Российской Федерации // Закон. 2004. № 63.

(обратно)

184

Курбатов А.Я. Правопорядок у нас – это право плюс порядок // Закон. 2004. № 1. С. 128.

(обратно)

185

Ефимичев С.П., Ефимичев П.С. Уголовно-процессуальное законодательство и решения Конституционного Суда РФ // Журнал российского права. 2000. № 1. С. 28–38; Байтин М.И. О некоторых коллизиях в сфере правового поля России и путях их разрешения // Право и политика. 2004. № 9. С. 9.

(обратно)

186

Ефимичев С.П., Ефимичев П.С. Указ. соч. С. 33.

(обратно)

187

Система уголовного правосудия зарубежных государств. Суды первой и второй инстанций / отв. ред. И.С. Власов. М., 2009. С. 13–14.

(обратно)

188

Косолапов М.Ф. Судебная власть в конституционном строе России. Саратов, 2005. С. 10; Конюхова И.А. Современный российский федерализм: итоги становления, тенденции и перспективы развития / Конституция РФ и развитие законодательства в современный период. М., 2003. Т. 1. С. 88; Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М., 2009. С. 69, 124–125.

(обратно)

189

Павликов С.Г. О некоторых конституционно-правовых аспектах исследования категорий «судебная власть» и «судебная система» субъектов Российской Федерации / Российская юстиция. 2007. № 6. С. 60; Попондопуло В.Ф. Система третьей власти: от горизонтальной организации к вертикальной // Закон. 2004. № 10. С. 113.

(обратно)

190

Попондопуло В.Ф. Указ. соч. С. 117–118.

(обратно)

191

Абросимова Е.Б. Очерки российского судоустройства: реформы и результаты. М., 2009. С. 69.

(обратно)

192

Определение Конституционного Суда РФ от 12 марта 1998 г. № 32-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса ряда высших должностных лиц ряда субъектов Российской Федерации о проверке конституционности положений ФКЗ «О судебной системе РФ» // СЗ РФ. 1998. № 18. ст. 2062.

(обратно)

193

Жуйков В.М. Судебная реформа в прошлом и настоящем. М., 2007. С. 28.

(обратно)

194

Федеральный конституционный закон от 4 июля 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации».

(обратно)

195

Российская юстиция. 2009. № 1. С. 17.

(обратно)

196

Концепция развития российского законодательства / под ред. Т.Я. Хабриевой, Ю.А.Тихомирова, Ю.П. Орловского. М., 2004. С. 337; Жуйков В.М. Судебная реформа в прошлом и настоящем. М., 2007. С. 42; Косолапов М.Ф. Судебная власть в конституционном строе России. Изд. ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2005. С. 120–122.

В одном из проектов Конституции РФ, подготовленном по инициативе Президента РСФСР, предусматривалось создание Высшего судебного присутствия РФ, которое должно было состоять из представителей Конституционного, Верховного, Высшего Арбитражного Судов РФ, назначенных Советом Федерации по представлению Президента. В проекта определялся круг полномочий Высшего судебного присутствия, среди которых было рассмотрение дел о конституционности судебной практики (См.: Бойков А.Д. Третья власть в России. Очерки о правосудии, законности и судебной реформе 1990–1996 гг. М., 1997. С. 96).

(обратно)

197

Из выступления Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева на VII Всероссийском съезде судей РФ // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 18.

(обратно)

198

Постановление VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. «О состоянии судебной системы РФ и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования» // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 46.

(обратно)

199

На конференции «Конституционные основы судебной власти», состоявшейся в Москве 23 октября 2003 г. в Российской академии правосудия, предлагается, например, преобразовать их в суды федеральных округов.

(обратно)

200

Мироновский О.Б. Правовой статус конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации. Автореф. канд. дисс. М., 2001. С. 10–11.

(обратно)

201

Материалы заседания «Круглого стола» по вопросам ювенальной юстиции, состоявшегося в Государственной Думе РФ 20 марта 2006 г.

(обратно)

202

К их числу относятся решения о возмещении, проектировании, строительстве, реконструкции, эксплуатации экологически вредных объектов, отрицательно влияющих на окружающую природную среду и здоровье человека. В суд могут быть обжалованы заключения учреждений, проводящих различные экспертизы: военно-врачебные, медико-социальные и др.

(обратно)

203

Лебедев В. От идеи судебного нормоконтроля к административному судопроизводству // Российская юстиция. 2000. № 9.

(обратно)

204

Система уголовного правосудия зарубежных государств. Суды первой и второй инстанций. С. 137.

(обратно)

205

Гусев Ю. Три кита финансовой индустрии // Р Г. 2009. 3 ноября.

(обратно)

206

Выступление Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькина. Материалы VII Всероссийского съезда судей // Российская юстиция. 2009. № 1. С. 8.

(обратно)

207

Р Г. 2009. 19 февраля.

(обратно)

208

Демидов И.Ф. Принципы уголовного судопроизводства в свете Конституции Российской Федерации (проблемы и решения) // Журнал российского права. 2009. № 6. С. 69.

(обратно)

209

Демидов И.Ф. Указ. соч. С. 71.

(обратно)

210

Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 4. С. 1–10.

(обратно)

211

По материалам сайта:

(обратно)

212

См.: Кобликов А.С. Судебные реформы в России // Законность. 1998.№ 3. С. 49–54; Комаровский В.С., Мизулин М.Ю. Когда и как завершится судебная реформа? // Отечественные записки. 2003. № 2. С. 99–100.

(обратно)

213

Петрухин И.Л. Судебная реформа // Уголовно-процессуальное право Российской Федерации. М., 2007. С. 35.

(обратно)

214

Р Г. 2010. 26 февраля.

(обратно)

Оглавление

Введение

Глава 1. Конституционное регулирование деятельности судебной власти

  1.1. Значение, характерные черты, правовое регулирование деятельности судебной власти

  1.2. Состояние и проблемы конституционно-правового регулирования судебной власти

  1.3. Положения Конституции Российской Федерации о суде как носителе судебной власти

Глава 2. Конституционное законодательство о судебной системе Российской Федерации

  2.1. Положения Конституции Российской Федерации о судебной системе Российской Федерации

  2.2. Конституционный порядок образования системы судебных органов

  2.3. Суд как субъект судебной системы

  2.4. Основные институты и характерные черты судебной системы России

  2.5. Конституционные начала организации судебной системы

  2.6. Организационное обеспечение судебной системы

Глава 3. Конституционно-правовой статус судьи

  3.1. Принципы независимости, неприкосновенности и несменяемости судьи как конституционные основы его правового положения

  3.2. Конституционные требования к кандидатам на должности судей

  3.3. Конституционное регулирование порядка назначения на должности судей

  3.4. Обеспечение самостоятельности судов и независимости судей органами судейского сообщества

Глава 4. Положения Конституции Российской Федерации об организации судопроизводства

  4.1. Нормы Конституции РФ о содержании и формах судопроизводства

  4.2. Правовые позиции Конституционного Суда РФ по вопросам гарантий самостоятельности и доступности судебных органов

Глава 5. Влияние судебной власти на состояние законности и обеспечение судебной защиты

  5.1. Совершенствование судебной системы России

  5.2. Проблемы развития конституционных, организационных и процессуальных принципов в судоустройстве и судопроизводстве

Заключение Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg