Преподаватель кафедры русского языка Московского автодорожного института С. Б. Воронина Аффрикатизация звуков [тʼ], [дʼ] и ее значимость в плане преподавания русского языка как иностранного
В последние десятилетия в современном русском литературном произношении развилось так называемое явление цеканья—дзеканья. Сам по себе факт появления нового фонетического процесса в языке не вызывает удивления. Язык постоянно эволюционирует. Одни процессы и явления сменяются другими. Так, в качестве примера может быть приведена замена экающей нормы произношения в начале XX века. В настоящее время с помощью инструментальных методов исследования речи в русском литературном произношении обнаружена качественная редукция звуков [ы] и [у] в безударных слогах, в результате чего в ряде фонетических позиций стала возможной нейтрализация всех гласных фонем русского языка [1, с. 61—68]. В системе русского консонантизма наиболее значительное явление нашего столетия — это развитие мягких [кʼ], [гʼ], [хʼ].
Однако любое новое явление, в том числе фонетическое, появившись первоначально на периферии языка, постепенно развивается, упрочивает свои позиции и со временем, хотя и необязательно, может стать нормой литературной речи. В связи с этим, помимо теоретического интереса, вопрос о цеканье—дзеканье имеет и практическое значение. В частности, в плане преподавания русского языка как иностранного необходимо решить, какой тип произношения, представляющий явление цеканья—дзеканья или не представляющий его, должен быть рекомендован преподавателям русского языка и как наличие этого явления в речи преподавателя сказывается на произношении иностранных студентов.
Сущность явления цеканья—дзеканья заключается в значительном развитии как по длительности, так и по интенсивности фазы рекурсии палатализованных звуков [тʼ], [дʼ]. Как показали эксперименты, проводившиеся в лаборатории экспериментальной фонетики Ленинградского государственного университета, фрикативная фаза палатализованных [тʼ], [дʼ] — неотъемлемая часть этих звуков, являющаяся показателем их мягкого характера [2, с. 11]. Если же в силу каких-либо причин фаза рекурсии мягких [тʼ], [дʼ] получает развитие сверх определенного предела (звуки [тʼ], [дʼ] аффрицируются), то становится возможным говорить о проникновении в фонетическую систему того или иного языка явления цеканья—дзеканья.
Среди славянских языков явление цеканья—дзеканья хорошо известно по польскому и белорусскому языкам. Широкое изучение и описание русских говоров, начатое еще в XIX веке и продолжающееся в наши дни, указало на наличие явления цеканья—дзеканья и в русском языке, точнее в ряде его говоров. Однако еще в 30-е гг. XX века это было далеко не бесспорным фактом [3, с. 5], и тем более не было речи о проникновении этого явления в литературную русскую речь. В тех же случаях, когда аффрицированный характер звуков [тʼ], [дʼ] становился очевиден на слух, это расценивалось как отступление от литературной нормы. Для начала и середины нашего века это было фактом вполне закономерным: в речи носителей литературной нормы русского языка [тʼ], [дʼ] аффрицировались очень слабо[1]. В последние же несколько десятилетий степень аффрикатизации палатализованных [тʼ], [дʼ] в литературном произношении москвичей значительно усилилась.
Автором данной статьи было проведено массовое обследование произношения коренных жителей Москвы с целью выяснения числа носителей этой фонетической черты. Для этого на магнитофонную ленту было записано произношение 87 человек (мужчин, женщин и детей в возрасте от 11 до 80 лет)[2]. После проведения статистической обработки полученного материала, аудиторского и осциллографического анализов магнитофонных записей стало возможным выделить три степени явления цеканья—дзеканья: слабую, среднюю и сильную. При этом оказалось, что средняя и сильная степень этого явления представлены в речи более чем половины обследованных информантов (56 человек), что составляет 64% от их общего числа. Полученную статистику подтвердили и слуховые наблюдения автора за спонтанной речью москвичей, в том числе дикторов радио и телевидения.
Интересно, что произошедшее изменение качества палатализованных [тʼ], [дʼ] непроизвольно отразилось и в работах фонетистов, написанных в разные годы. Так, если в 40—50-е гг. Р. И. Аванесов указывает лишь на возможность появления слабого фрикативного призвука после мягких [тʼ], [дʼ] в русском литературном произношении, то в последние годы отмечается, что „аффрицированность мягких [тʼ], [дʼ] составляет характерную примету современного русского литературного произношения… [тʼ], [дʼ] по своим фонетическим характеристикам приближаются к аффрикатам“ [5, с. 54, 56].
Явление цеканья—дзеканья в речи москвичей имеет ряд своих особенностей. Наибольший интерес представляет тот факт, что данное явление не в равной степени свойственно произношению мужчин и женщин: главным образом оно характеризует произношение москвичек в возрасте от 20 до 45 лет. Так, из 18 обследованных информантов-женщин в возрасте от 20 до 30 лет у 6 человек цеканье—дзеканье представлено в слабой степени, у 12 — в средней и сильной. Примерно такое же соотношение и среди москвичей 30—40 лет. Из 11 же информантов-мужчин в возрасте 20—30 лет у 7 цеканья—дзеканья практически нет, у 4 отмечается его слабая степень.
Различие по степени выраженности явления цеканья—дзеканья в речи мужчин и женщин показывает и осциллографический анализ. Как правило, в мужском произношении наблюдается не свойственная произношению женщин слабая степень аффрикатизации звука [дʼ]. Фрикативная фаза [дʼ] может составлять в некоторых словах всего 18%, 21%, 23% от общей длительности звука. В то же время аудиторский анализ показал, что аффрикатизация [дʼ] остается перцептивно незначимой для москвичей при рекурсии [дʼ], не превышающей 29%[3]. Таким образом, при столь незначительной длительности фазы рекурсии аффрицированного [дʼ] следует признать, что в речи информанта-мужчины в данных примерах явление цеканья—дзеканья отсутствует. При этом в других словах (число их меньше) длительность фрикативной фазы [дʼ] может возрасти до 40% и несколько выше, т. е. проявляется неравномерный характер аффрикатизации [дʼ].
Степень цеканья как в мужском, так и в женском произношении преобладает над степенью дзеканья. Однако для мужского произношения свойственен больший разрыв в показателях средней степени явлений цеканья и дзеканья. В мужском произношении аффрикатизация [тʼ] в среднем колеблется в пределах 40%, в женском — в пределах 50%, с отклонениями в ту и другую сторону. На основании этих фактов по осциллографическим записям может производиться распознавание мужского и женского варианта произношения москвичей.
Явление цеканья—дзеканья широко представлено и в речи детей, причем как у девочек, так и у мальчиков[4]. В произношении же лиц старшего поколения явление цеканья—дзеканья практически отсутствует[5].
Ввиду того, что [тʼ], [дʼ] в современной русской речи сильно аффрицируются и это явление наблюдается у большого числа лиц, встает вопрос о том, какое произношение (с аффрицированными [тʼ], [дʼ] или с „чистыми“) должно быть рекомендовано преподавателям русского языка как иностранного. В методической литературе неоднократно обращалось внимание на то, что палатализованные [тʼ], [дʼ] в произношении русских аффрицируются [6, с. 52, 86; 7, с. 68, 70]. Известно, что некоторые иностранные студенты на место русских [тʼ], [дʼ] могут подставлять аффрикаты [цʼ], [д͡зʼ]. Для устранения этой ошибки в пособиях по фонетике приводятся специальные упражнения. Однако до сих пор качество палатализованных [тʼ], [дʼ], представленных в современной литературной речи, было изучено недостаточно[6].
Осуществленный нами инструментальный анализ палатализованных [тʼ], [дʼ] в произношении москвичей выявил следующее. Звуки [тʼ], [дʼ] по своим физическим характеристикам очень близки с аффрикатами [цʼ], [д͡зʼ], а иногда и подменяются ими. На основе спектрального и осциллографического анализов установлено сходство спектральных огибающих русских звуков, сильно аффрицированного [тʼ] и аффрикаты [ц]. Однако основное внимание было обращено на результаты аудиторского анализа, в ходе которого аудиторы, носители языков, в фонологической системе которых представлены аффрикаты ⟨цʼ⟩, ⟨д͡зʼ⟩ (а именно украинцы и белорусы), оценивали качество аффрицированных [тʼ], [дʼ] в произношении москвичей. Результаты аудиторского анализа подтвердили предположение о том, что звуки [тʼ], [дʼ] в речи москвичей могут реализоваться в виде аффрикат [цʼ], [д͡зʼ]. В качестве таковых была оценена часть звуков, предложенных аудиторам для анализа. Число носителей русского языка, в произношении которых практически все прослушанные аудиторами звуки [тʼ], [дʼ] были признаны аффрикатами, невелико, но и среди них оказались преподаватели русского языка как иностранного. В произношении же москвичей качество [тʼ], [дʼ] очень неоднородно. В зависимости от фонетической позиции, в которой представлены эти звуки, они могут аффрицироваться в большей или меньшей степени, подменяться аффрикатой. По данным осциллографического и аудиторского анализов, [тʼ], [дʼ] в наибольшей степени аффрицируются в позиции конца слова и в интервокальной ударной позиции[7]; в ударной позиции сильнее, чем в безударной. Аффрикатизация [тʼ], [дʼ] усиливается, если они находятся в логически выделенном слове. Значительное влияние на степень аффрикатизации звуков [тʼ], [дʼ] оказывает качество непосредственно следующих за ними гласных. Сильнее всего [тʼ], [дʼ] аффрицируются перед гласным [и], несколько слабее — перед [у], [э], еще слабее — перед [а], [о].
Сопоставление степени аффрикатизации звуков [тʼ], [дʼ] с фонетической позицией, в которой они представлены, показало, что аффрикатизация [тʼ], [дʼ] тесно сопряжена со степенью палатализации, ожидаемой в определенной позиции. Там, где предполагается большая степень палатализации [тʼ], [дʼ] (например, ударная позиция[8]), степень аффрикатизации этих звуков усиливается. Кроме того, аффрикатизация [тʼ], [дʼ] усиливается в тех позициях, где есть предпосылки для ослабления их смычек (интервокальная и конечная позиции). Вывод о связи аффрикатизации с палатализацией позволяет с уверенностью сказать, что своим появлением цеканье—дзеканье обязано внутренним процессам, происходящим в фонетической системе русского языка, а не внешнему языковому влиянию, в частности со стороны белорусского языка. Из сопоставления палатограмм, снятых автором, с палатограммами, отражающими произношение, не представляющее цеканья—дзеканья, снятыми С. И. Ершовым [8] и некоторыми другими фонетистами, следует, что к настоящему времени артикуляционный локус звуков [тʼ], [дʼ] переместился из средне-передней зоны твердого неба, занимаемой им прежде, в более переднюю, в результате чего смычка языка с небом при произношении этих звуков ослабела[9]. Подсознательная же установка говорящих на произнесение [тʼ], [дʼ] мягкими при новом укладе языка приводит к усилению фрикативного призвука. Звук, артикулируемый в передней зоне твердого неба, перцептивно менее мягок, чем тот же звук, но произнесенный с перемещением артикуляционного локуса в сторону средней части неба. Это и было отражено в ходе аудиторского анализа. Аудиторы-украинцы (реже белорусы) в некоторых случаях (преимущественно, когда аффрицированные [тʼ], [дʼ] находились в позиции перед [и]) оценивали анализируемые русские согласные как недостаточно мягкие сильно аффрицированные [т͡сʼ], [д͡зʼ], аффрикаты [цʼ], [д͡зʼ] или даже как твердые [т͡с], [д͡з], [ц], [д͡з], что еще раз указывает на произошедшее перемещение артикуляционного локуса русских [тʼ], [дʼ].
Таким образом, за последние приблизительно 30 лет в фонетической системе русского языка произошло существенное изменение качества мягких [тʼ], [дʼ]. При этом подмена в произношении звука одного качества другим осталась совершенно незамеченной самими говорящими и слушающими (за исключением фонетистов), носителями русского литературного произношения. Слабо аффрицированные звуки [тʼ], [дʼ] в 40—50-е гг. и сильно аффрицированные [тсʼ], [дзʼ] в наше время в равной степени воспринимались и воспринимаются как соответствующие литературной норме. Противоречие здесь лишь видимое. Дело в том, что в русском языке признак „аффрицированность“ не имеет фонологической значимости, в силу этого даже сильная степень аффрикатизации палатализованных [тʼ], [дʼ] оказывается перцептивно несущественной для русских.
Однако это не означает, что указанный признак столь же безразличен для носителей иных фонологических систем, в частности для ряда иностранных студентов, изучающих русский язык. Те студенты, в фонетической системе языка которых представлены аффрикаты [цʼ], [д͡зʼ] (например, поляки, японцы, вьетнамцы и некоторые другие), неизбежно будут обращать внимание на сильно аффрицированные [т͡сʼ], [д͡зʼ] в речи русских преподавателей, звуки, реализуемые иногда в виде аффрикат [цʼ], [д͡зʼ] или даже [ц], [д͡з]. Кроме того, аффрицированный характер русских [тʼ], [дʼ] не остается незамеченным и студентами с хорошим фонетическим слухом, к тому же обостренным у них в процессе изучения нового языка. В результате этого, главным образом на начальном этапе обучения, появляются ошибки в произношении, на письме (написание вместо -ть — -ц, преимущественно на конце слова) и вопросы, такие, например, как задал студент из Эквадора, спросивший, каким правилом русской грамматики ему руководствоваться, решая, что писать в инфинитивных формах глагола -ть или -ц. Аналогичное затруднение возникло у студента-палестинца, с недоумением спросившего, почему в слове повторить не пишется буква ц.
Причина подобных ошибок и вопросов заключена не только в языковой интерференции, которой их обычно и объясняют. В ряде случаев ошибка обусловлена исключительно сильной степенью аффрикатизации звуков [тʼ], [дʼ] в произношении самого преподавателя. В связи с этим преподавателям русского языка как иностранного рекомендуется учитывать этот факт в своей практической деятельности и ориентироваться на отсутствие излишней степени аффрикатизации [тʼ], [дʼ] как в своей речи, так и в речи студентов, копирующих их произношение. Излишняя степень аффрикатизации [тʼ], [дʼ], наряду с другими фонетическими недочетами, имеющимися в произношении иностранных студентов, лишь усиливает иностранный акцент. Таким образом, то, что сейчас стало возможным в повседневной литературной речи, в произношении преподавателя недопустимо, так как затрудняет восприятие русского языка.
С учетом проведенного экспериментального исследования качества палатализованных [тʼ], [дʼ] могут быть даны следующие рекомендации. Для устранения излишней аффрикатизации [тʼ], [дʼ] говорящему важно обращать внимание на то, чтобы языковое тело не расслаблялось, смычка языка с небом была достаточно крепкой, ощутимой, а кончик языка находился у основания нижних зубов, что способствует необходимому для произношения „чистых“ [тʼ], [дʼ] передвижению артикуляционного локуса этих звуков к средней части неба. При закреплении артикуляции могут быть использованы имеющиеся в пособиях по фонетике для иностранных студентов упражнения. Однако начинать следует с таких слов и словосочетаний, как дерн, идет, темный, с Демой и так далее, т. е. тех, где звуки [тʼ], [дʼ] стоят в позиции перед [о] — гласным, вызывающим наименьшую степень аффрикатизации этих звуков. Затем можно переходить к позициям [тʼ], [дʼ] перед [а], [э], [у] и лишь затем к позициям перед [и] и конца слова. В первую очередь следует отрабатывать первую предударную и первую заударную позиции, так как самому преподавателю, носителю в той или иной степени выраженного явления цеканья—дзеканья, легче произнести в безударных позициях звуки [тʼ], [дʼ] „чистыми“ и дать о них правильное перцептивное представление иностранным студентам.
Значительное усиление аффрикатизации палатализованных [тʼ], [дʼ] не остается безразличным для фонетической системы идиолекта и влечет за собой изменение гоморганных с [тʼ], [дʼ] звуков. Так, в произношении отдельного носителя языка, наряду с сильной степенью аффрикатизации звуков [тʼ], [дʼ], наблюдается некоторое изменение качества звуков [с], [сʼ], [з], [зʼ], [ц], становится возможной подстановка мягкой аффрикаты [цʼ] на место исконной [ц]. Для носителей русского языка эта замена остается перцептивно не значимой из-за отсутствия в русском языке фонемы ⟨цʼ⟩, но она неизбежно обратит на себя внимание студентов-иностранцев.
Помимо большой значимости с точки зрения преподавания русского языка, эти языковые факты существенны еще и потому, что показывают единство фонетической системы русского языка, при котором нарушение одного из ее звеньев ведет к изменению качества других. В плане сказанного становится понятной важность своевременной и правильной постановки звуков изучаемого языка.
Литература
1. Пауфошима Р. Ф. Активные процессы в современном русском литературном языке (ассимилятивные изменения безударных гласных). — Известия АН СССР: Серия литературы и языка, т. 39, 1980, №1;
2. Бондарко Л. В., Зиндер Л. Р. О некоторых дифференциальных признаках русских согласных фонем. — Вопросы языкознания, 1966, №1;
3. Голованов И. Г. Русская диалектология. — М., 1929;
4. Брок О. Говоры к западу от Мосальска. — Пг., 1916;
5. Зубкова Л. Г. Фонетическая реализация консонантных противоположений в русском языке. — М., 1974;
6. Брызгунова Е. А. Практическая фонетика и интонации русского языка. М., 1963;
7. Любимова И. А. Обучение русскому произношению: Артикуляция. Постановка и коррекция русских звуков. — М., 1977;
8. Ершов С. И. Экспериментальная фонетика. — Казань, 1903;
9. Волк-Левонович И. Еще к вопросу о „ляшских“ чертах в белорусской фонетике. — Slavia, 9, seš., 1930, №3.
Примечания
1
Однако уже в начале нашего века мягкие [тʼ], [дʼ] в московском говоре, видимо, могли в некоторых случаях слабо аффрицироваться [4, с. 217].
(обратно)2
При отборе информантов делалось лишь одно ограничение: носитель языка не должен иметь дефектов речи. При этом практически все информанты — коренные москвичи не менее, чем в третьем поколении, несколько человек — во втором.
(обратно)3
Для [тʼ] эта величина составляет 30—33%.
(обратно)4
В этом можно видеть залог дальнейшего развития и закрепления явления цеканья—дзеканья в речи москвичей.
(обратно)5
Однако в произношении лиц старшего поколения, в том числе носителей старомосковской нормы, есть одна фонетическая позиция, в которой аффрикатизация [тʼ], [дʼ] появляется очень часто. Это [тʼ], [дʼ] в позиции перед мягкими губными и зубными согласными при наличии ассимилятивного смягчения [тʼ], [дʼ]. В связи,с этим зафиксировано такое произношение, как Лю[д͡зʼ]ми́ла, [д͡зʼ]ми́трий, [д͡зʼ]верь, [т͡сʼ]верь.
(обратно)6
Отдельные наблюдения отражены в работах А. М. Кузнецовой, Л. В. Бондарко, Л. А. Вербицкой, Л. Р. Зиндера, Л. В. Златоустовой, Л. Г. Зубковой, И. Г. Добродомова.
(обратно)7
Ударным может быть последующий или предыдущий гласный, степень аффрикатизации в этих позициях приблизительно одинаковая, но несколько больше — в случае ударности последующего гласного.
(обратно)8
На это обращал внимание еще О. Брок, писавший, что „по известным признакам можно заключить, что палатализация согласных… сильнее развита в ударяемом, чем в неударных слогах — конечно, в связи с большей артикуляционной энергией ударяемого слога“ [4, с. 22].
(обратно)9
Сравните: „укладка языка при дзеканье—цеканье (белорусском, — С. В.) более передняя, чем при обыкновенном произношении мягких [дʼ] и [тʼ]…“ и [9, с. 506].
(обратно)
Комментарии к книге «Аффрикатизация звуков [т’], [д’] и её значимость в плане преподавания русского языка как иностранного», С. Б. Воронина
Всего 0 комментариев