«Великая контрибуция. Что СССР получил после войны»

Изъятие ценностей у побежденного было законным правом победителя. Пусть желающие и зовут это грабежом, но ситуация от этого не меняется. Увы, не только советская пропаганда, но и великие русские писатели тщательно скрывали реальность от народа. В русских сказках волк никогда не ест зайца, и сей процесс никогда не показывали в советских кинофильмах или по телевидению.

К примеру, у нас бытует мнение, что рыцарь — это идеальный мужчина. Ах, перевелись рыцари, — стенают дамочки, которым никто не уступает место в метро. Да если бы дамочке повстречался настоящий рыцарь К—XTV веков, то у дамы 13—22 лет была бы завязана юбка на голову и... Ну а дама более старшего возраста отведала бы плети даже за весьма невинную просьбу уступить ей место.

Кстати, я и сам в 13 лет, прочитав роман Генрика Сенкевича, был очень удивлен, узнав, что после рыцарского турнира победитель по закону забирал доспехи, оружие и кошелек побежденного.

Тот же Александр Васильевич Суворов, взяв Измаил, отдал его солдатам на три дня на разграбление. Аналогично поступил и Потемкин с Очаковом.

А вот молодой республикански настроенный генерал Бонапарт освобождает Северную Италию от гнета австрийцев. Замечу, что Наполине ди Буона Парте начал учить французский язык в 7 лет, а до этого говорил только по-итальянски. И вот Бонапарт берет такую контрибуцию — золотом, картинами, снастями, скотом и т.д., что все его генералы становятся миллионерами. Разумеется, миллионы попали и в Париж в карманы нужных людей. Нетрудно доказать, что 18 брюмера стало возможным не из-за взятия Тулона в 1793 г., а в основном из-за итальянского золота.

А иначе у нищего генерала, без приказа правительства бросившего погибающую армию в Египте, была одна дорога — на гильотину.

Самое забавное, что большинство предметов старины, которые Наполеон незаконно в 1796—1812 гг. вывез из стран Европы и Ближнего Востока, по-прежнему остаются в музеях Франции, и никто не собирается их отдавать. А количество памятников Наполеону, улиц и площадей, названных его именем во Франции и Италии (!), исчисляется десятками.