«Авиация и время 1998 02»

Авиация и время 1998 02

СОДЕРЖАНИЕ

Последние из большого семейства (Як-28)

Военный летчик Баевский

Жаркое не6о Афганистана.

Трудолюбивые бродяги

"Итальянцы" в России: не на экране, а в воздухе

Истребитель с Апеннин

Последние из большого семейства (Як-28)

Ефим И.Гордон/ Москва, Ростислав В.Мараев/ "АиВ*

Пара Як-28П из 738-го ИАП во время учебного полета

Авторы и редакция выражают глубокую признательность за помощь, оказанную при подготовке статьи, члену Галицкого Авиационного историко-технического общества А.В.Матусевичу, заслуженным летчикам-испытателям СССР полковнику в отставке В.В.ДоСроволъскому и полковнику запаса В.В.Мигунову, генерал-майору в отставке МД.Попову, заслуженным военным летчикам полковникам в отставке В.С.Богданову и МА.Филю, полковнику А.П. Константинову, подполковникам в отставке В.Н.Прищепе и М.Г.Зайцу, подполковникам А.В.Жиброву и В.Е.Новику, майорам запаса В.В.Попову и О.В.Шаповалову, а также А.Д.Киве и В.М.Чихичину.

Бомбардировщик

В середине 50-х гг. тактико-технические требования к боевым самолетам менялись чуть ли не каждые полгода, чему в значительной мере способствовали достижения в двигателестроении. Поэтому в самом разгаре процесса испытаний Як-26*, 28 марта 1956 г. вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР №424-261 (приказ МАП №194 от 6 апреля), предписывавшее ОКБ-115 начать разработку и постройку на его базе нового легкого высотного сверхзвукового фронтового бомбардировщика. Согласно этому постановлению, самолет с экипажем из двух человек должен был оснащаться двумя двигателями Р-11-300 конструкции ОКБ С.К.Туманского с тягой по 3900 кгс на максимальном режиме и 5300-5500 кгс на форсаже. К машине предъявлялись следующие основные требования: взлетная масса - 12000-13000 кг; максимальная скорость на высоте 10000 м на форсаже - 1500-1600 км/ч (без форсажа - 1200-1300 км/ч); время набора высоты 10000 м на форсаже - 3-3,5 мин; практический потолок - 16000-17000 м; разбег - 1000 м, пробег - 1100 м; дальность полета на высоте 10000 м с бомбовой нагрузкой 1200 кг (специзделием) - 2200-2400 км; нормальная бомбовая нагрузка - 1200 кг, перегрузочная -3000 кг. Для уменьшения вероятности поражения из задней полусферы самолет требовалось оснастить кормовой артустановкой с 23-мм пушкой и боезапасом в 50 снарядов. Проектирование бомбардировщика велось под шифром Як-129 в течение полутора лет.

В самом начале работ, 15 августа 1956 г., вышло постановление Совмина №1115-578 (приказ МАП №453 от 21 августа), согласно которому ОКБ-115 также поручалось разработать вариант самолета под два очень мощных двигателя ВК-11 с тягой на максимальном режиме 6100 кгс и 9000 кгс на форсаже.

* Подробно о Як-26 - в "АиВ". №6'9/.

При этом значительно повысились требования к ЛТХ бомбардировщика. Так, максимальная скорость на форсаже должна была возрасти до 2500 км/ч, практический потолок - до 20000-21000 м, дальность полета на высоте 14000-15000 м при скорости 1000 км/ч - до 2500 км, а при полете на высоте 19000-20000 м - до 2000 км (при этом 500-600 км - со скоростью 2000 км/ч и 1400-1500 км - со скоростью 1000 км/ч). Первый из двух опытных экземпляров следовало предъявить на заводские испытания в I квартале 1958 г., а в IV квартале - на госиспытания. Предполагалось, что ВК-11 будет устанавливаться на тяжелые перехватчики ОКБ П.О.Сухого (Т-37) и ОКБ А.И.Микояна (Е-150), однако он оказался невостребованным, и по этой причине не запускался в серийное производство. Поэтому задача по его установке на Як-129 была снята.

Расстроенный неудачей с Як-26 Генеральный конструктор А.С.Яковлев с нескрываемым скептицизмом относился к новому заданию, считая, что на базе "двадцать шестого" построить удачный бомбардировщик уже не удастся. Однако ряд сотрудников ОКБ, в частности Е.Г.Адлер, все же полагали, что ничего невыполнимого в требованиях заказчика нет. Проанализировав перечень замечаний военных по Як-26, они пришли к выводу, что конструкцию базового самолета следует в основном сохранить. Однако необходимо увеличить жесткость крыла на корневом участке; элероны сместить к мотогондолам, и таким образом устранить реверс элеронов или хотя бы отодвинуть его в область более высоких скоростей; увеличить площадь крыла, изменив его форму в плане на участке между мотогондолами - заднюю кромку выпрямить, а переднюю "скосить" под еще большим углом с тем, чтобы, не меняя относительной толщины профиля, увеличить строитель- ную высоту силовых элементов; на прямом участке задней кромки установить закрылки типа "Фаулер"; крыло поднять, что позволит установить более мощные и в то же время большие по габаритам двигатели, увеличить расстояние между воздухозаборниками и землей, увеличить высоту бомбоотсека, что даст возможность разместить в нем не только авиабомбы всех калибров, но и авиационные торпеды; пересмотреть конструкцию мотогондол для обеспечения работы двигателей на больших сверхзвуковых скоростях; сиденье штурмана выполнить неподвижным катапультируемым, а прицел смонтировать на откидной платформе и снабдить его удлиненным окуляром (при катапультировании прицел должен отстреливаться по направляющим рельсам).

Для ускорения постройки первого опытного Як-129 по просьбе Адлера был выделен один из имевшихся на летной станции ОКБ серийных Як-26. Переделку закончили в начале 1958 г. И хотя внешне самолет казался очень похожим на доработанный в 1957 г. Як-26-1, это был совершенно новый тип бомбардировщика. Высокое расположение крыла уменьшало кабрирующий момент от тяги двигателей, чем увеличивалась устойчивость машины на взлете и при полете на больших углах атаки. Этому же способствовало увеличение хорд корневой части крыла, что уменьшало влияние скоса потока на горизонтальное оперение и увеличивало его эффективность. Новые закрылки дали большой прирост подъемной силы. Смещение элеронов значительно повысило эффективность поперечного управления на больших скоростях из-за уменьшения упругих деформаций крыла. Применение тормозного парашюта позволило сократить длину пробега. Для повышения угла атаки при взлете заднюю основную стойку шасси оборудовали системой автоматической "просадки".

Як-129 оснастили двигателями Р-11А-300 с тягой на форсаже 4850 кгс. Это была опытная модификация серийного Р-11-300 (применялся на МиГ-21), отличавшаяся от него расположением коробки агрегатов, т.к. предназначалась для установки в гондоле под крылом. Гондолы новых двигателей имели круглое входное отверстие с небольшим центральным конусом. Топливная система опытной машины включала шесть фюзеляжных баков общей емкостью 4025 л.

Первый полет новой машины состоялся 5 марта 1958 г. В воздух ее поднял ведущий летчик-испытатель ОКБ В.М.Волков. С этого дня начались заводские испытания машины, которые проводились на аэродроме ЛИИ и завершились 4 октября. К тому времени новому бомбардировщику присвоили серийное обозначение Як-28. Кроме Волкова, самолет облетали летчик-испытатель завода №30 С.Г.Петухов и ведущий пилот ЛИИ С.Н.Анохин. По сравнению с Як-26 взлетная масса нового бомбардировщика выросла до 12885 кг (при нормальной бомбовой нагрузке 1200 кг и запасе горючего 3200 кг). На форсаже удалось набрать 10000 м за 3,5 мин и достичь максимальной скорости 1500 км/ч. Предполагалось получить потолок в 17800 м, но из-за самовыключения форсажа удалось достичь только 16300 м. Летчики отмечали вполне удовлетворительную устойчивость и управляемость, хорошие взлетно-посадочные характеристики (разбег и пробег составляли от 850 до 950 м). Перекомпоновку носовой кабины одобрили не только заводские пилоты, но и штурманы ЛИИ. В процессе испытаний для улучшения продольной устойчивости у корня крыла и в хвостовой части фюзеляжа установили аэродинамические гребни. Кроме того, по аналогии со вторым опытным Як-27Р удлинили за-концовки крыла, которые стали выступать за балансиры-обтекатели крыльевых опор.

Когда первые сведения об удачных полетах Як-129 дошли до А.С.Яковлева, все еще пассивно наблюдавшего за переделкой "двадцать шестого", он вдруг заинтересовался новой машиной. На аэродроме стал регулярно появляться его новый первый заместитель Г.И.Хрустицкий. Однако, когда начались госиспытания, заказчик выдвинул ряд претензий. По целому ряду причин ОКБ не могло в поставленные сроки устранить некоторые из них. Двигатели недодавали расчетной тяги, и это повлияло на характеристики опытного бомбардировщика. Устранить недостатки попытались на втором опытном экземпляре самолета.

Вторую опытную машину (Як-28-2) тоже получили, переделав серийный Як-26. От Як-28-1 самолет отличался прежде всего новыми двигателями Р-11АФ-300 с тягой на форсаже по 5750 кгс. Их применение потребовало разработать новые гондолы с увеличенной площадью поперечного сечения и воздухозаборниками овальной формы. На входе воздухозаборника было установлено центральное тело новой конструкции, а на выходе мотогондол - сопло Лаваля, которое, по расчетам, должно было обеспечить дополнительную тягу. Эти мотогондолы были разработаны под руководством нового начальника моторного отдела ОКБ профессора Поликовского, ранее возглавлявшего ЦИАМ.

Первый опытный самолет Як-129

Опытный бомбардировщик Як-28Б

Когда начались испытания, выяснилось, что разгон самолета от М=1,3 до М=1,6 происходит очень медленно, и попытки достичь максимальной скорости связаны с настолько большим перерасходом топлива, что его может не хватить для возвращения на аэродром. Для уменьшения потерь воздухозаборники оснастили двухпозиционным центральным конусом, который выдвигался при достижении скорости, соответствующей М=1,45. На Як-28-2 был выполнен и ряд других доработок. В частности, стабилизатор сделали переставным. Обшивку крыла в корневой части по инициативе Хрустицкого после консультаций в ЦАГИ заменили на стальную. Проверка основных летных характеристик показала, что максимальная скорость самолета у земли составляет 950 км/ч, а на высоте 12000 м -1250 км/ч. В процессе испытаний летчик ОКБ В.П.Смирнов слетал в "Третьяковку" - один из подмосковных грунтовых аэродромов, где произвел посадку и взлет с грунтовой ВПП с цементным макетом бомбы массой 1500 кг. После этого летчик-испытатель С.Г.Петухов и штурман Н.М.Шиповский перегнали бомбардировщик на полигон под Саратовым, где совместно с военными началась подготовка к бомбометанию на сверхзвуковой скорости.

После ряда тренировочных полетов на машину подвесили реальную бомбу. После набора высоты 12000 м и выхода на нужный курс неожиданно произошел сбой в работе оборудования. Самолет, так и не сбросив бомбу, совершил посадку. У многих из присутствовавших на полигоне сложилось скептическое отношение к возможности прицельного сброса бомбы на сверхзвуке. Во избежание возможных неприятностей перед праздниками (дело было за несколько дней до годовщины Октябрьской революции) руководитель полетов не решился дать разрешение на повторный вылет. Однако присутствовавший в это время на полигоне начальник ГК НИИ ВВС генерал Благовещенский распорядился продолжить испытания. Ведущий инженер Р.С.Петров и механик Мельников в считанные минуты заправили и подготовили машину к полету. На этот раз бомба отделилась и упала недалеко от цели.

После этого успеха Яковлев распорядился довести точность сброса бомб до нормативов дозвуковых бомбардировщиков. Когда это было достигнуто, главные усилия сосредоточили на доработках мотогондолы и исследованиях нового сопла. Однако еще до их завершения Генеральный конструктор, воодушевленный первыми удачами, решил передать машину в ГК НИИ ВВС на госиспытания. В Институте ведущим летчиком по этой машине был назначен п-к Ф.М.Соболевский, штурманом -А.М.Халявин. В одном из полетов на самолете произошло рассоединение топливопровода, после чего экипаж совершил благополучную вынужденную посадку на грунт вне аэродрома.

Приборная доска летчика Як-28ПП

Приборное оборудование кабины штурмана Як-28ПП

За героизм, проявленный при спасении опытной машины, экипаж наградили орденами Боевого Красного Знамени. Несмотря на инцидент, в целом госиспытания прошли довольно быстро, т.к. Як-28 оказался единственным в то время бомбардировщиком, способным на высотах более 10000 м с бомбовой нагрузкой в 1200 кг лететь со скоростью порядка 1400 км/ч. Третья опытная машина Як-28-3 (желтый бортовой номер "56", предположительно также была переделана из серийного Як-26 с таким же бортовым номером) по конструкции была аналогична второй. Она также участвовала в испытаниях.

Вскоре последовало решение о запуске самолета в серийное производство на авиазаводе в Иркутске. Для оказания помощи этому предприятию была направлена группа сотрудников ОКБ-115. Первые серийные Як-28 (изделие "Б") практически не отличались от второй опытной машины. Заказ на них был ограничен, потому что бомбардировщики оснащались лишь оптическим прицелом, т.к. радиолокационный еще не был внедрен в серию.

В ОКБ-115 уже завершалась разработка вариантов самолета со станциями "Инициатива" и "Лотос", но их серийный выпуск мог, в лучшем случае, начаться лишь через несколько лет. Поэтому было принято решение о постройке и запуске в серию промежуточной модификации, оснащенной РЛС РПБ-3. По отработанной еще на Як-25Б компоновке ее расположили под кабиной пилота, а антенну закрыли ра-

диопрозрачным обтекателем. Автоматическая наводка на цель осуществлялась с помощью автопилота. На самолете устанавливался и оптический прицел ОПБ-115. Под крылом могли подвешиваться ПТБ, которые крепились под небольшим углом к оси самолета для безопасного отделения при сбрасывании. Машина оснащалась одной пушкой НР-23 для стрельбы вперед с боезапасом в 50 снарядов. Бомбовая нагрузка осталась прежней. Самолет получил обозначение Як-28Б. Его заводские испытания начались в 1959 г. Их проводили летчик-испытатель В.М.Волков, штурман Н.М.Шиповский и ведущий инженер В.Н.Павлов.

Центральный конус воздухозаборника в выдвинутом положении

В 1960 г. прошли госиспытания, после чего машина сменила в производстве базовый Як-28. В Иркутске бомбардировщик строился под шифром "изделие 28Б". Сходившие со стапелей самолеты испытывали заводские пилоты Э.Н.Чельцов, Г.М.Куркай,

Г.И.Старостенко, Н.Н.Иванов, В.С.Пран-цкявичус, Г.Е.Буланов, А.М.Ярошевич и В.П.Науров. В процессе серийного производства двигателей Р-11АФ-300 удалось увеличить их тягу на форсаже до 5900-6050 кгс.

В 1960 г. начались заводские испытания новой модификации бомбардировщика под обозначением Як-28Л. Машину оборудовали радиокомандной разностно-дальномерной системой наведения ДБС-2С "Лотос". Станция позволяла наводить самолет на неподвижную цель путем приема сигналов двух наземных станций управления, расположенных позади линии фронта. В качестве прототипа использовали Як-28-3, который доработали под "Лотос". Госиспытания проводились в 1962 г., но доводка Як-28Л несколько затянулась. В процессе испытаний первоначально установленные двигатели Р-11Ф-300 заменили на усовершенствованные Р-11АФ2-300 с тягой по 6200 кгс на форсаже в гондолах новой формы, а также изменили остекление кабины штурмана-оператора.

Доработанный Як-28Л (изделие "28Л") начали строить серийно в Иркутске взамен Як-28Б. В процессе производства изменилось артиллерийское вооружение бомбардировщика - вместо НР-23 установили спаренную пушку ГШ-23Я. Иными также стали форма и объем подвесных баков. В строевых частях система "Лотос" признания не получила. Быстро выяснилось, что хотя она и позволяла выйти на цель с круговой вероятной ошибкой всего в 50 м, но реализовать эту возможность очень сложно из-за ненадежной работы наземных станций.

Верхняя поверхность крыла Як-28Р

Кресло штурмана

›

Задняя опора шасси

Кроме того, "Лотос" оказалась неустойчивой к помехам. Як-28Л так и не был официально принят на вооружение, а выпуск этой модификации ограничился 111 экземплярами.

В 1960 г. на заводские испытания вышла еще одна модификация бомбардировщика - Як-28И. Заводские испытания проводили летчики-испытатели В.М.Волков, В.Г.Мухин, штурман Н.М.Шиповский, ведущие инженеры М.И.Леонов и Р.С.Петров. Самолет оснащался комплексной системой управления вооружением в составе: РЛС "Инициатива-2", оптического прицела ОПБ-116 и автопилота АП-28К. В сравнении с РПБ-3 новая РЛС имела большую дальность обнаружения и лучшую разрешающую способность. Экипаж с ее помощью мог вести поиск и атаковать точечные подвижные цели в любое время суток и в сложных метеоусловиях. ОПБ-116 обладал по сравнению с ОПБ-115 повышенной точностью, увеличенным сектором обзора, лучшей разрешающей способностью и позволял выполнять бомбометание с высот 2000-20000 м при скорости полета 800-1700 км/ч. Автоматический ввод данных в прицел обеспечивался с высоты 3500 м, а до этого выполнялся только вручную.

Для размещения РЛС в фюзеляже в районе кабины пилота сделали вставку. На опытной машине по-новому застеклили носовой конус, что улучшило обзор из кабины штурмана. Для повышения устойчивости в полете увеличили высоту гребней у корня крыла. Первоначально прототип Як-28И, как и опытный Як-28Л, проходил испытания с двигателями Р-11АФ-300. В процессе доработки машину оснастили Р-11АФ2-300 в модернизированных гондолах, отличавшихся круглым сечением входного отверстия и вытянутой передней частью. Именно на этом самолете прошла отработка новой силовой установки. Характерную для Р-11Ф-300 проблему неустойчивой работы компрессора решили путем доработки лопаток первой ступени. Элементы противообледенительной системы нового воздухозаборника отработали на летающей лаборатории Як-25. После проведения совместных госиспытаний Як-28И запустили в серийное производство в Иркутске, где под шифром "изделие 28И" он строился одновременно с Як-28Л. Всего построили 223 самолета, которые были официально приняты на вооружение.

В серийное производство Як-28И запустили еще до окончания испытаний и доводки станции "Инициатива-2". Когда началась эксплуатация самолетов в частях, то выявилось значительное отклонение характеристик станции от записанных в ТУ. При контрольных бомбометаниях погрешности превысили нормируемые. Заводские военпреды немедленно прекратили приемку бомбардировщиков. Назревавший скандал заставил министра авиапромышленности П.В.Дементьева принять чрезвычайные меры. На аэродром, где проводились испытания и доводка новой "Инициативы", были приглашены Яковлев с многочисленной командой, главные конструкторы и специалисты по навигационному комплексу, оптическому прицелу, РЛС и т.д., а также представители соответствующих НИИ. Стремясь быстрее разобраться в причинах выявленных дефектов, работу начали с наземных проверок. Когда те ничего не дали, были разрешены летные эксперименты на серийном самолете. Однако и на этом этапе продвинуться в исследованиях не удалось. Пришлось оснастить бомбардировщик КЗА, провести целый комплекс летно-исследовательских и доводочных работ, который растянулся почти на год и стал по существу первым в СССР серьезным исследованием системы сверхзвукового бомбометания.

Значительный вклад в доводку системы бомбометания Як-28И внесли сотрудники Научно-исследовательского института авиационных систем (НИИАС). Именно благодаря им удалось выяснить, что существенное влияние на точность оказывают погрешности определения баллистических характеристик бомб, измерения воздушной скорости, инструментальные погрешности приборов, а также неучет внешних условий при выходе бомб из бомбоотсека. Самое активное участие в работе на разных ее этапах принимали следующие сотрудники НИИАС: Е.И.Чистов-ский, Б.П.Киселев, Г.В.Свиридов, В.К.Мюльман, С.Е.Макогон, Н.Л.Гертман, А.К.Неусыпин, А.С.Деренковский и др. Общее руководство осуществлял Е.А.Федосов, который впоследствии возглавил институт.

После поступления первых бомбардировщиков в войска, несмотря на то, что все экземпляры были приняты военной приемкой, на завод и в ОКБ-115 стали приходить многочисленные претензии. В основном, они касались массового появления трещин в элементах конструкции. По распоряжению Генерального конструктора одну из иркутских машин выделили для ресурсных испытаний, на которой по ускоренной типовой программе начали наращивать налет часов. В каждом полете включался форсаж двигателей, на котором пилот должен был отлетать определенное время на сверхзвуковой скорости. За каждый час полагалась повышенная плата, и летчики охотно работали на так называемом самолете №4. После 100 ч налета, с точки зрения представителей ОКБ, существенных дефектов обнаружить не удалось. Не появились они, по их словам, и после 200, 300 и 400 ч. На самом же деле за это время на машине возникло множество трещин, которые, как считали конструкторы, не влияли на прочность. В Москве требовали отчет о проведении ресурсных испытаний бомбардировщика, оформление которого затягивалось из-за расхождения мнений по вопросу о прочности. В итоге было решено рассортировать все трещины на две группы: в силовых элементах конструкции и в несиловых. При таком подходе оказалось, что только в четырех случаях были выявлены трещины в силовых элементах, по которым приняли срочные меры и выпустили бюллетени для предотвращения их появления в эксплуатации. Трещины, обнаруженные в мелких лючках, зализах и задних кромках закрылков, подлежали ремонту в полевых условиях и на общую прочность самолета не влияли.

Передняя опора шасси

В полете - Як-28Б

Як-28Л и Як-28И в цехе окончательной сборки Иркутского авиазавода

Было признано, что опережающие ресурсные испытания Як-28Б прошел удовлетворительно. С таким заключением отчет отправили Генеральному конструктору. Дефекты на бомбардировщике обнаруживались в течение всего срока эксплуатации. Одним из них стал несинхронный выпуск закрылков: на посадке один из них отклонялся нормально, а другой - частично, не доходя и до половины требуемого угла. На земле застрявший закрылок выпускался полностью. Причем на разных машинах закрылки "застревали" по-разному: то левый, то правый. Установка самописцев подтвердила дефект. Первоначально предположили наличие неодинакового трения в гидроцилиндрах привода, но после их перестановки картина не изменилась. После ряда экспериментов директор завода А.Хлоптунов распорядился прекратить испытания, т.к. причину все равно найти не удавалось. Однако по настоянию конструкторов в серии дополнительных полетов ее удалось определить. Дело в том, что на задних кромках закрылков Як-28 имелись тонкие отклоняемые на земле пластины ("ножи"), предназначенные для компенсации "валежки" на больших скоростях полета. Они отгибались в разные стороны. Отогнутый вниз "нож", помимо своего полезного действия в отношении "валежки", приводил к такому перераспределению давлений на закрылке, что его выпуск затруднялся. В конечном итоге проблему решили, применив гидроцилиндры большей мощности.

Различные дефекты возникали вновь и вновь. Так, однажды при перелете из Иркутска в Москву группы принятых военной приемкой бомбардировщиков, следовавших на высоте 10000 м, стали отказывать радиополукомпасы. Не долетев до цели, группа совершила вынужденную посадку. Выяснилось, что во время недавнего ливня вода попала внутрь фюзеляжа, во время высотного перелета замерзла и стала препятствием вращению антенн РПК. Пришлось срочно вводить герметизирующие элементы в зализах хвостового оперения и по периметру лючков, а также ввести проверку на водонепроницаемость при сдаче самолетов военной приемке.

Обнаружилось немало проблем с автопилотом. Однажды во время испытаний в НИИ ВВС на машине, управляемой экипажем Ю.М.Сухова, согласно заданию, автопилот был включен сразу после взлета, после чего самолет буквально растрепало, его конструкция подверглась значительным деформациям, и все же летчику удалось посадить Як. За этот полет Сухов был удостоен ордена Боевого Красного Знамени.

Бомбардировщики имели целый ряд ограничений, касающихся применения вооружения. В течение почти 10 лет конструкторы совместно с ВВС пытались улучшить боевые качества самолетов. Так, с 31 марта 1968 г. по 30 января

1969 г. проводились специальные летные испытания серийного Як-28И с целью исследования возможности бомбометания в режиме набора высоты без доработки прицельного комплекса. Испытания проводились на высотах от 400 до 3200 м. С 6 мая по 18 июня 1970 г. проводились испытания Як-28Л №3921204 с доработанной артустанов-кой НР-23 (ведущий летчик майор И.И.Широченко). Ранее стрельба из пушки длинными очередями на больших высотах нарушала работу силовой установки. Испытания показали, что выполненные доработки позволили вести стрельбу очередями до 15-20 выстрелов на высотах более 8000 м.

Испытания самолета с целью его дальнейшего совершенствования продолжались в течение многих лет. Так, с 20 марта по 4 апреля 1962 г. в ГК НИИ ВВС проводились совместные государственные испытания серийного бомбардировщика Як-28 №1900304 с прицелом РПБ-3 и улучшенными взлетно-посадочными характеристиками (фактически это был Як-28Б, но в документации иногда индекс "Б" опускался). Доработки самолета проводились в ОКБ-115 с целью сокращения длины разбега и пробега. В задней части фюзеляжа между шпангоутами 34 и 37 установили узлы крепления двух стартовых пороховых ускорителей СПРД-118. Кроме того, вместо нетормозных колес на переднюю стойку шасси установили тормозные колеса КТ-82 (они ставились на все серийные самолеты, начиная с этого номера) и ввели автомат выпуска тормозного парашюта. В отличие от Як-28Л запас топлива был уменьшен на 755 кг, а при максимальной взлетной массе - на 995 кг. Испытания проводили летчики-испытатели ГКНИИ ВВС Ю.М. Сухов и В.В.Добровольский. После их завершения доработки внедрили в серию.

В 1963 г. проходил испытания Як-28, на котором установили тормозной щиток. Однако на серийных машинах это новшество применять не стали. В два этапа, с 15 июня по 6 июля 1965 г. и с 21 по 28 января 1966 г., проводились испытания трех Як-28И и двух Як-28Л на грунтовых и заснеженных полосах. Летом 1965 г. начались параллельные исследования возможности взлета с грунта и доработанного серийного перехватчика. Испытания показали, что при соответствующем усовершенствовании некоторых элементов шасси взлет самолета с таких ВПП возможен.

На Як-28И в ГК НИИ ВВС экипажем в составе летчика В.В.Добровольского и штурмана Б.И.Герасимова были проведены заводские летно-частотные испытания на определение характеристик флаттера Як-28И с заполненными подвесными баками. Для выполнения программы в консолях крыла самолета установили специальные приспособления с электромоторами, вызывавшие тряску. По итогам этих испытаний были увеличены противофлаттерные грузы и удлинены штанги, в которых они устанавливались. В одном из полетов летчику пришлось столкнуться с неожиданной проблемой. В тот день над Ахтубинском нависли низкие облака, и большинство полетов отменили. Однако бригада на Яке продолжала работу: С утра экипаж Добровольского выполнил полет на отработку запуска двигателей в воздухе и после приземления отправился немного отдохнуть. Тем временем машиной занялись специалисты ОКБ во главе с ведущим инженером Колпаковым. Через несколько часов испытатели снова заняли свои места в кабинах бомбардировщика. Предоставим слово Владимиру Валентиновичу: "Погодка поджимала, я спешил и осмотрел кабину не особенно внимательно она была хорошо знакома, да и летал уже в тот день. Взлетели. Набрали 10000 м, вышли на сверхзвук и примерно в 400 километрах от базы включили КЗА и электромоторы в крыле, после чего началась тряска. Вдруг раздались два щелчка, словно кто-то коснулся самолета дугой электросварки: "пак-пак", и оба Р-11 остановились. Доложив руководителю полетов, развернулся на точку и начал действовать по отработанной методике. Установил наиболее выгодную скорость снижения для последующего запуска двигателей, снимаю левую руку с РУДов - за ними должны быть два тумблера запуска в воздухе, но вместо привычных переключателей нащупываю явно что-то незнакомое. Глянул, а там черненькая аккуратная пластиночка на двух винтиках под крестовую отвертку Думаю: метаться по кабине нельзя. Методично слева направо осмотрел все пульты и приборные доски. Нужных тумблеров нет! А время идет., Снижаемся. Говорю штурману: "Борис, приготовься. Я тебя наверное выброшу, а сам попытаюсь садиться". Борис Иванович, как человек панике не подверженный, в ответ спокойно так: "Да я уже давно готов". Осматриваюсь, вдруг появится в облаках разрыв и удастся увидеть место, над которым ему предстоит катапультироваться. Поднимаю глаза на лобовое стекло… стоит перед ним маленькая коробочка с двумя тумблерами, на которой отчетливо написано "Запуск в воздухе"! В общем, Борису катапультироваться не пришлось. После посадки заруливаю на стоянку, меня встречает ведущий, интересуется, как прошло включение вибраторов. "Да вот, - говорю, - двигатели стали." Тут он в лице изменился: "Я ж забыл предупредить! Пока ты отдыхал, мы, чтоб тебе удобней было, перенесли тумблеры запуска в воздухе.,.". Поблагодарил я его. А что еще скажешь, летчик, конечно же, не должен упускать перед вылетом ни одной мелочи и поспешно осматривать машину ему никак нельзя".

Весной-летом 1965 г. на базе ЛИИ в Жуковском прошли испытания Як-28Л на штопор. Такие испытания сверхзвукового бомбардировщика в СССР проводились впервые. Ведущим летчиком был назначен В.В.Добровольский (НИИ ВВС), а летчиками облета - И.Лесников (НИИ ВВС) и А.Щербаков (ЛИИ). Программа включала 38 полетов, в которых исследовалось поведение самолета и двигателей при попадании в различные виды штопора, включая перевернутый и при полете с большими числами М. Задания выполнялись с различными величинами полезной нагрузки, в том числе с имитатором "спецгруза" массой 920 кг и подвесными баками. Выполнение режимов начиналось на высотах 12000-14000 м.

Опытный бомбардировщик Як -28Л

Опытный бомбардировщик Як-28И с двигателями Р-11 АФ-300

Опытный бомбардировщик Як-28И с двигателями Р-11АФ2-300

Выяснилось, что при торможении на больших углах атаки, как и при сваливании, происходит самовыключение двигателей на приборной скорости 210-270 км/ч. При этом, естественно, переставали работать гидронасосы, и летчику следовало весьма экономно действовать рулями, т.к. при каждой их перекладке давление в гидросистеме снижалось. Переставали работать и некоторые другие системы, в том числе противообледенитель-ная и обогрева кабины. В одном из полетов после торможения до 260 км/ч Добровольский удержал самолет от сваливания, тот немного опустил нос и начал парашютировать со скоростью снижения 50 м/с. Фонарь покрылся изморозью и оттаял только после включения двигателей. Такое обледенение при попадании в штопор могло привести к потере летчиком пространственной ориентации и самым трагическим последствиям. На земле пришлось потребовать отключить биметаллический ограничитель температуры, и в последующих полетах до выхода на режим, пока двигатели работали, летчик разогревал кабину до состояния сауны и только таким образом мог избежать образования льда на фонаре. В целом выполнение программы показало, что Як-28 выходит из штопора с запаздыванием в 2-3 витка, тогда как по ОТТ ВВС-58* оно не должно превышать одного. Левый и правый штопор отличаются по своему характеру, причем самолет может перейти из одного в другой. Потеря высоты с учетом после-штопорного пикирования составляла до 8000 м, поэтому было признано, что, если пилоту не удалось справиться с ситуацией до 4000 м, машину следует покидать. Испытатели выработали четыре способа вывода Як-28И, однако в Заключении указали: "Считать нецелесообразным выполнение штопора на самолете "129" всех модификаций с учебной целью в связи с повышенными требованиями к технике пилотирования при выводе этих самолетов из штопора". В общей сложности в строевые части поступило около 350 ударных Як-28 различных модификаций. Впервые публично Як-28Б продемонстрировали на авиационном параде в Тушино в 1961 г. Девятку бомбардировщиков возглавлял летчик-испытатель ГК НИИ ВВС п-к Ф.М.Соболевский. Самолеты прошли чрезвычайно эффектно - в плотном строю, в котором каждый пилот выдерживал свое место, ориентируясь по заклепкам ведущего, на малой высоте со скоростью 900 км/ч. Американская газета "Нью-Йорк Тайме" признала, что у США "…нет ничего…, что можно сравнить с этим самолетом". Через шесть лет, в 1967 г., в Домодедово были показаны в полете серийные Як-28Л и Як-28И.

* Общетехнические требования.

Як-28Н на заводских испытаниях. На самолете подвешены ракеты Х-28

В течение 1964-1965 гг. в ОКБ-115 велось проектирование самолета-носителя под систему вооружения К-28П, включавшую две противорадиолокаци-онные ракеты Х-28 и аппаратуру управления. В 1965 г. закончили эскизный проект, подготовили документацию и начали постройку опытного самолета Як-28Н (носитель) путем доработки серийного Як-28И. Его заводские испытания начались в том же году. Ракеты подвешивались на пусковых устройствах под консолями крыла. Аппаратура обнаружения РЛС размещалась на месте РЛС "Инициатива". Кроме подвесок, машина внешне отличалась антеннами станции наведения, крепившимися к гондоле правого двигателя. Несмотря на проведенные испытания, Як-28Н в серию внедрен не был.

С сентября по октябрь 1969 г. проводились заводские испытания самолета Як-28ИМ, оборудованного четырьмя подкрыльевыми пилонами для дополнительного вооружения. Опытную машину построили путем доработки серийного Як-28И №4940503. Совместные государственные испытания бомбардировщика проводились в 1973 г. К тому времени в крупносерийное производство запустили Су-17 и Су-24, оснащенные большим ассортиментом вооружения, и продолжать работы по расширению боевых возможностей Як-28 уже не имело смысла.

* Однако возможно, что для переделки был взят первый опытный Як-27Р, который имел такой же бортовой номер - "желтый 45", сохранившийся еще от опытного Як-122. Против этой версии свидетельствует сложность переделки конструкции (из средне-плана в высокоплан и т.д.), к тому же серийное производство Як-28 было уже налажено. И все же, как показывает практика, ОКБ чаще шли по пути доработки уже имевшихся в их распоряжении опытных машин.

Разведчик и другие

В 1956 г. теми же документами, что задавали постройку бомбардировщика с двигателями Р-11-300, предписывалось создание на его основе легкого высотного разведчика с предъявлением на контрольные летные испытания в III квартале 1958 г. В связи с запуском в серийное производство Як-27Р внимание военных к созданию нового скоростного разведывательного самолета несколько ослабло. Это позволило КБ Яковлева сосредоточиться прежде всего на проектировании бомбардировщика и несколько позднее заняться разработкой разведчика. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, уточняющее задание КБ Яковлева по разработке и постройке фронтового разведчика Як-28Р, вышло 27 ноября 1961 г. Самолет предназначался для замены Як-27Р и Ил-28Р.

ОКБ-115 закончило проектирование новой модификации в 1962 г., а постройку опытной машины - в 1963 г. Самолет строили на базе Як-28И*, выполняя значительные конструктивные изменения. На машине применили новый фонарь кабины летчика - увеличенный по высоте и с клиновидным козырьком. Для улучшения обзора из кабины штурмана увеличили площадь остекления носовой части фюзеляжа, причем вместо обычного нижнего стекла установили специальное оптическое. Фонарь кабины стыковался с фюзеляжем по наклонному шпангоуту. Фюзеляж перекомпоновали. Емкость топливных баков увеличили на 550 л. Вместо бомбоотсека оборудовали три отсека для пяти сменных вариантов разведывательного оборудования. Первый включал комплект аэрофотоаппаратов АФА-54 в автоматических качающихся установках и АФА-42/20 для дневной съемки с малых высот. Второй - щелевые фотоаппараты АЩАФА-8 и АФА-42/20. Третий - установку ТАУ-М с АФА-41/10 для топографической съемки с больших и средних высот. Четвертый - аппарат НАФА-Я7 с импульсно-осветительной установкой СОУ-2 для ночной аэрофотосъемки. Пятый - станцию "Ромб-4А" для общей радиотехнической разведки с дальностью действия 365 км при полете на высоте 10 км (на высоте 4 км - 250 км) и максимальным сектором обзора ±50°.

Опытный Як-28Р оснастили двигателями Р-11АФ2-300 и модифицированной под задачи разведчика РЛС "Инициатива^?". Заводские испытания проводили летчик В.П.Смирнов, штурман Н.И.Самоходкин и ведущий инженер С.В.Фофанов. 7 марта 1963 г. машину передали на совместные госиспытания, но начались они лишь 7 июля и закончились 22 августа (ведущий летчик-испытатель п/п-к В.М.Комов, ведущий штурман-испытатель п/п-к В.Т.Марфуненков).

Первые серийные машины сошли со стапелей Иркутского завода в январе 1966 г. Однако летные испытания головного самолета начались лишь 1 декабря и продлились до 30 октября 1967 г. В полетах на высотах от 3 до 14 км со скоростями 600-1550 км/ч были сняты азрофильмы, проверена и положительно оценена работа аппаратуры во всех пяти вариантах оборудования. Повторные контрольные испытания головной серийной машины, проводившиеся в 1968 г., подтвердили характеристики разведчика. Первоначально устанавливаемую на серийных самолетах станцию "Инициа-тива-2Р" в процессе производства заменили на "Инициатива-3", разработанную специально для этого варианта. Производство Як-28Р (изделия "28Р") продолжалось до 1970 г. Было выпущено 183 машины в различных вариантах. Самолет оказался наиболее удачным представителем этого семейства.

С начала апреля по 30 октября 1969 г. проводились контрольные испытания доработанного серийного самолета Як-28Р №8961302. Машина отличалась установкой воздушной системы управления конусами воздухозаборников и рядом других усовершенствований. Во время испытаний выполнили 65 полетов с общим налетом 79 ч.

На базе разведчика создали опытную модификацию Як-28РЛ, а также Як-28СР и Як-28ПП, строившиеся серийно. Як-28СР отличался от Як-28Р наличием станции активных помех СПС-141 (или СПС-143). С 15 августа по 30 сентября 1970г. проводились совместные госиспытания опытного самолета, построенного путем доработки серийного Як-28Р №9961309. За это время на машине выполнили 51 полет с общим налетом 80 ч. С 5 июля по 23 августа 1971 г. на аэродроме ГК НИИ ВВС в Ахтубинске этот же самолет проходил дополнительные специальные летные испытания с целью определения характеристик дальности и температурных условий в кабине пилота (ведущий летчик С.Н.Смирнов), т.к. помеховая станция при работе излучала значительное количество тепла. Дальность полета машины не отличалась от дальности прошедшего ранее контрольные испытания разведчика Як-28Р №9961302. Количество выпущенных Як-28СР (изделие "28СР") было значительно меньшим, чем Як-28Р.

С 28 декабря 1966 г. по 6 февраля 1967 г. проводились заводские испытания самолета Як-28Р №6960305, оснащенного телевизионной аппаратурой воздушной разведки ТАРК-1 (телевизионный авиационный разведывательный комплекс). Передающая часть комплекса размещалась на разведчике, а приемная - на командном пункте. Одновременно с передачей телевизионного изображения на командный пункт могла производиться фотосъемка на пленку шириной 190 мм. Станцию "Инициатива-2Р" сняли, а под текстолитовым обтекателем расположили передающую антенну аппаратуры ТАРК-1. 6 апреля самолет передали на войсковые испытания, проходившие с 1 сентября по 15 декабря 1967 г. В итоге комплекс приняли на вооружение, и он устанавливался на некоторых разведчиках Як-28Р.

На некоторые Як-28Р ставилось специальное оборудование для ведения радиационной разведки. Эти самолеты обозначались как Як-28РР (изделие "28РР"). Заводские испытания проводили летчик А.Л.Колосов и штурман Н.М.Шиповский. Созданные в 1964 г. для Як-28РР фильтрогондолы были впоследствии унифицированы и устанавливались на других типах разведчиков.

27 марта 1965 г. вышло правительственное постановление о разработке и постройке модификации Як-28И, оснащенной РЛС бокового обзора "Булат" с синтезированной апертурой. Машина получила обозначение Як-28БИ и предназначалась для картографирования местности при любой погоде днем и ночью с высокой разрешающей способностью, сопоставимой с фотографическим изображением. РЛС "Булат" на самолете разместили в районе бомбо-люка. Госиспытания опытного образца станции на Як-28БИ закончились в 1972 г. Приемо-передающий блок с антенной системой располагался в гондоле, которая при подлете к зоне картографирования выдвигалась. Картографирование производилось в условиях прямого полета в полосе шириной 15 км с любого борта. Полеты проходили на малых и средних высотах при скорости 600-1200 км/ч. Испытания проводили летчик Ю.В.Петров, штурман Н.М.Шиповский и ведущий инженер С.И.Яськов.

Постановщик помех Як-28ПП (изделие "28ПП"), предназначенный для подавления радиотехнических средств ПВО противника (в том числе при групповых действиях бомбардировщиков), отличался от разведчика некоторыми конструктивными изменениями и спецоборудованием. Новую форму козырька кабины пилота сохранили, а вот фонарь кабины штурмана сделали опять по типу Як-28И и Як-28Л. В фюзеляже "ПП" разместили комплекс средств РЭБ (станции "Букет", "Стрела", "Фасоль-1", "Сирень"), а также доплеровский измеритель путевой скорости и угла сноса ДИСС-ЗА "Стрела" с доработанным под него навигационно-вычислительным устройством НВУ-ВИ2. На балочных подкрыльевых держателях подвешивались два блока УБ-16-57УМ с 57-мм НАР С-5П (ПАРС-57), которые предназначались для создания пассивных помех РЛС противника. К пассивным средствам РЭБ относилось и устройство "Автомат-2И" (КДС-19) с двумя балками, устанавливаемыми в нижней части мотогондол. Устройство предназначалось для создания помех путем сброса дипольных отражателей из металлизированного стекловолокна. Их сброс мог производиться как нажатием кнопок отстрела, так и автоматически от сигнала станции предупреждения "Сирена-3". В систему защиты самолета входило также устройство АСО-2И, которое отстреливало спецпатроны, создававшие помехи ракетам с тепловыми головками. Емкость топливной системы в шести внутрифюзеляжных баках составляла 5480 л, суммарная емкость двух подвесных баков - 2100 л.

Опытный самолет-разведчик Як-28Р

Серийный Як-28Р на стоянке

Взлетает самолет РЭБ Як-28ПП

Заводские испытания постановщика помех проводили летчик А.Л.Колосов, штурман Н.В.Долженков и ведущий инженер В.А.Бабаян. Совместные госиспытания постановщика помех закончились в 1970 г. Легкий сверхзвуковой тактический постановщик помех был очень нужен ВВС, так как до него эту роль выполняли более тяжелые самолеты, такие как Ту-16. Як-28ПП эксплуатировался в частях фронтовой авиации очень долго и был последним из этого семейства Яков, снятым с вооружения. Его заменил более современный Су-24МП, кроме того, помеховые станции СПС стали устанавливаться в различных вариантах (в том числе и в подвесных контейнерах) практически на всех ударных самолетах тактической авиации.

Приход в войска семейства самолетов Як-28 потребовал еще одной машины - учебной. Проектирование "спарки" велось под шифром Як-129У. Кабину инструктора расположили в носовой части фюзеляжа вместо кабины штурмана, она имела совершенно иную конструкцию и каплевидный фонарь по типу фонаря пилота. Аналогичное тандемное расположение кабин на учебной машине впоследствии применили на самолетах Ту-128УТ и МиГ-25РУ/ПУ. В бомбоотсеке установили дополнительный подвесной бак на 1350 л горючего. Опытную "спарку" построили в 1962 г., и с июля по сентябрь она проходила заводские испытания. Их проводили летчик-испытатель В.П.Смирнов, штурман Н.И.Самоходкин и ведущий инженер Н.Г.Колпаков. Совместные госиспытания "спарки", которой присвоили обозначение Як-28У, проводились с 23 ноября 1962 г. по 15 марта 1963 г. Машина требовала доводки, и реально испытания закончились лишь 3 сентября 1964 г. Ведущим летчиком на госиспытаниях был В.В.Добровольский, штурманом Б.Герасимов, на машине летали и другие пилоты, в том числе Ю.М.Сухов и начальник 2-го управления ГК НИИ ВВС С.Г.Дедух. От ВВС тему курировал представитель управления летных учебных заведений генерал С.А.Рыжов. Серийно "спарки" строились в Иркутске (изделие "28У") параллельно с Як-28И и Як-28Л. Всего выпустили 183 самолета.

Перехватчик

В 1960 г. на базе Як-27К и Як-28 был создан новый двухместный сверхзвуковой перехватчик Як-28П. Он предназначался для борьбы с воздушными целями на малых и средних высотах в большом диапазоне скоростей днем и ночью при любой погоде. На самолете установили модифицированную систему вооружения К-8М-1, состоявшую из двух ракет Р-8М-1 с тепловой и радиолокационной полуактивной головками наведения, пусковых устройств и РЛС "Орел-Д". Пушки не устанавливались. По сравнению с принятым в 1958 г. на вооружение авиации ПВО перехватчиком Су-9 эта система была более совершенной и позволяла производить пуск ракет на значительно большем расстоянии до цели.

За столь необычный внешний вид Як-28Р заслужил прозвища «расческа», «птеродактиль» и др.

Як-28У на пробеге

В перспективе планировалось установить более совершенную систему вооружения К-98, создававшуюся на базе К-8М-1. Остальное радиотехническое оборудование не отличалось от предыдущих модификаций Як-28, за исключением дополнительно установленной станции радиокомандного наведения "Лазурь".

Перехватчик Як-28П имел такую же компоновку, как и Як-27К, но пилоны для ракет располагались не с внутренней стороны мотогондол, а с внешней. Каби-1 ны летчика и летчика-оператора имели i общий фонарь, управлять самолетом можно было с обоих рабочих мест. На опытной машине первоначально стояли двигатели Р-11АФ-300 в гондолах ста-j рого типа. В процессе испытаний более: устойчивой работы компрессоров двигателей пытались добиться путем изменения формы центрального тела воздухозаборника. После этой и ряда других доработок, касающихся в основном оборудования, самолет стал обозначаться Як-28ПД. Однако и в таком варианте перехватчик не удовлетворил заказчика.

Опытные экземпляры Як-28П дорабатывались и испытывались в течение нескольких лет. Заводские испытания проводили ведущий летчик-испытатель В.М.Волков, оператор Н.М.Шиповский и ведущий инженер Б.Б.Соловьев. В это время Новосибирский авиационный завод вел подготовку к серийному производству перехватчика, при этом большую работу провели директор завода И.А.Салащенко, главный инженер В.С.СлуевипредставительОКБП.П.Бры-лин. В процессе доводки опытного истребителя двигатели Р-11АФ-300 заменили на Р-11АФ2-300, установив их в удлиненных гондолах с круглым входным отверстием. Объем четырех внутри-фюзеляжних топливных баков по сравнению с бомбардировщиком возрос почти на 2000 л и составлял 6570 л (подвесные баки на перехватчике не устанавливались).

Госиспытания Як-28П с системами вооружения К-8М-1 и К-98 продлились до 1965 г. Задолго до их завершения, в 1962 г., началось серийное производство самолета в Новосибирске (заводской шифр - изделие "40"). До 1965 г. там продолжалось производство перехватчика Су-11, оснащенного той же системой вооружения. Сложилась редкая ситуация, когда на одном заводе одновременно строились машины, созданные в различных КБ. Як-28П стал самой массовой модификацией из всего семейства - до 1967 г. построили 435 единиц. Однако самолет официально на вооружение принят не был, несмотря на то, что эксплуатировался частями ПВО в течение многих лет.

На Як-28П была предусмотрена возможность применения стартовых пороховых ускорителей. При включенном форсаже и работающих ускорителях разбег составлял всего около 400 м, что в совокупности с высокой скороподъемностью сокращало время выхода на цель. Для сокращения пробега при посадке из подфюзеляжного хвостового гребня выпускалась штанга с датчиком, после касания которым земли сразу же срабатывала система выпуска тормозного парашюта.

С 28 марта по 6 мая 1966 г. проводились испытания доработанного серийного Як-28П №0915310 с использованием форсажных режимов на взлете и двухкупольного парашюта на посадке (летчики В.Баранов и С.Петерин). За время испытаний выполнили 14 взлетов и посадок. Длина разбега составляла 950-1075 м, а пробега - 650-750 м. Потребная длина бетонной ВПП равнялась 1280 м. Такие взлетно-посадочные характеристики самолета позволили организовать его базирование на аэродромах с укороченными полосами в труднодоступных районах Крайнего Севера. Доработки стали внедрять на серийные машины.

С 7 июля по 15 сентября 1965 г. на аэродроме Савостлейка проводились совместные испытания доработанного перехватчика Як-28П №0615318, приспособленного для базирования на грунте прочностью 9 кг/см2. На самолете изменили конструкцию передней опоры шасси: установили защитные щитки на колеса и увеличили ход амортизатора на 75 мм.

Як-28П в цехе окончательной сборки Новосибирского авиазавода

Кроме того, усилили траверсу задней стойки шасси и цилиндры амортизаторов подкрыльевых стоек. Воздухозаборники удлинили на 760 мм, что затруднило попадание частиц грунта в двигатель. Самолет испытывался не только в Савостлейке, но и выполнил 10 полетов с грунтового аэродрома в Даугавпилсе. В результате проведенных испытаний был сделан вывод о возможности доработанного перехватчика выполнять взлет с грунта. Еще на одном Як-28П с декабря 1965 г. по февраль 1966 г. проводили испытания бортовой РЛС "Орел-Д 66-28" на помехозащищенность (летчик Ю.Б.Григоренко и летчик-оператор А.А.Калтыча). Другой Як-28П оборудовали системой сдува, пограничного слоя, которая, однако, на серийных машинах внедрена не была.

После запуска перехватчика в серию в ОКБ-115 и на новосибирском заводе продолжались работы по его' улучшению. В 1962 г. была разработана новая модификация самолета Як-28ПМ с более мощными опытными двигателями Р-11АФЗ-300, которые имели характеристики, близкие к разрабатываемому Р-13-300. В 1963 г. самолет прошел заводские испытания, в ходе которых летчиками В.М.Волковым и Ю.В.Петровым была достигнута скорость 2400 км/ч. Опытно-конструкторские работы по двигателям, длившиеся несколько лет, завершились внедрением в серию Р-13-300. Однако к тому времени производство Як-28 уже завершалось, и разрабатывать вариант этого двигателя для установки в гондоле под крылом не стали.

Модернизировать перехватчик пытались и путем совершенствования местной аэродинамики. Для улучшения разгонных характеристик на сверхзвуковых скоростях изменили форму носового обтекателя РЛС, сделав его более вытянутым. Это встретило некоторые возражения со стороны разработчиков локатора, которые боялись ухудшения i характеристик станции и комплекса в: целом. Однако компромисс все же был 1 найден. (Впоследствии установку конусов новой формы на ранее выпущенных машинах производили прямо в частях в • ходе текущих ремонтов.) Конструкторы боялись ухудшения обзора из-за удлинения носового обтекателя, и опытный перехватчик получил такой же козырек фонаря, как и Як-28Р. Но испытания показали, что старый фонарь можно сохранить.

Важнейшей особенностью этого перехватчика стало усиленное вооружение. На двух дополнительных крыльевых пилонах разместили ракеты ближнего боя Р-ЗС. Таким образом общее число ракет достигло четырех. Первоначально дополнительные пилоны располагались между гондолами двигателей и фюзеляжем. Однако пуск Р-ЗС нарушал нормальную работу силовой установки, и подвеску переместили ближе к концу крыла. Самолет прошел совместные госиспытания в 1966 г., после чего строился серийно.

В июле 1967 г. модернизированный Як-28П с удлиненной носовой частью и четырьмя пилонами представили на обозрение на авиационной выставке в Домодедово. На пояснительной табличке было указано, что самолет предназначен не только для перехвата, но может использоваться для нанесения ударов по наземным целям.

Первый опытный перехватчик Як-28П после завершения первого полета

Опытный перехватчик Я к-28 П с двигателями Р-11АФ-300

Опытный перехватчик Як-28П с двигателями Р-11АФ2-300

Модернизированный Як-28П с новым носовым обтекателем и клиновидным козырьком фонаря кабины летчика

Однако это не отвечало реальным боевым возможностям самолета. На нем отсутствовало специальное оборудование для таких действий, да и летчики ПВО практически никогда не отрабатывали бомбометание. На том же воздушном празднике впервые в полете были публично продемонстрированы и серийные Як-28П.

Кроме улучшения летно-тактических характеристик, ОКБ-115 вместе со смежными организациями работало над совершенствованием бортовой аппаратуры перехватчика. Так, с 15 по 26 августа 1967 г. проводились испытания Як-28П №0415303, оборудованного блоком креновых поправок БКП-1 в радиокомпасе АРК-10. Такие работы, в т.ч. установка специального автопилота и ряд других технических решений, способствовали существенному повышению надежности и безопасности полетов, уменьшению нагрузки на экипаж.

Для исследования возможности резкого повышения скоростных и высотных характеристик Як-28П один из перехватчиков был оборудован ракетным ускорителем в хвостовой части фюзеляжа. Самолет, получивший обозначение Як-28УРП, использовался лишь для экспериментов.

Из-за опасности возникновения флаттера на высотах свыше 7000 м Як-28П имел значительные ограничения по скорости. Ниже 7000 м ограничения вводились из-за реверса элеронов. Устранить этот недостаток попытались оригинальным способом - установкой небольших выносных элеронов треугольной формы на обтекателях крыльевых опор шасси. Для экспериментов был использован первый опытный перехватчик с удлиненной носовой частью, который испытывался в 1966 г. Эксперимент оказался удачным, однако серийные самолеты дорабатывать не стали в связи с прекращением их производства.

Модернизированный Як-28П с размещением ракет Р-3 между фюзеляжем и мотогондолами

Серийный модернизированный Як-28П с ракетами К-98 и Р-3

Несколько Як-28П использовалось в качестве летающих лабораторий

По воспоминаниям Героя Советского Союза В.В.Мигунова, в 1970 г. он принимал участие в проводившихся в ГК НИИ ВВС испытаниях по расширению возможностей боевого применения Як-28П. Самолет был вооружен ракетами средней дальности Р-40 и ракетами для ближнего боя Р-60. Их пуски отрабатывались по самолетам-мишеням Ил-28, МиГ-17, Ла-17 и парашютным мишеням на средних и больших высотах как в заднюю, так и в переднюю полусферы. Испытания прошли успешно. Каких-либо сведений о существовании серийного варианта перехватчика с та-ким вооружением пока не обнаружено.

Опытный истребитель-перехватчик Як-28-64

В 1963 г. прошел госиспытания перехватчик Т-58Д (Су-15), который оснащался практически одинаковыми с Як-28П двигателями и РЛС. Сравнение их ЛТХ показывало преимущество по многим параметрам детища ОКБ П.О.Сухого. Запускать в серийное производство новую машину собирались на авиазаводе в Новосибирске. Встревоженный возникшей конкуренцией А.С.Яковлев распорядился изучить конструкцию суховской машины и попытаться внедрить все положительное на Яке, особенно то, что могло дать прирост скорости и высотности.

Работы начались в 1964 г., и проекту дали условное обозначение Як-28-64. Для уменьшения аэродинамического сопротивления два двигателя Р-11Ф2-300 разместили в фюзеляже, организовав воздухозаборники по бортам. В ОКБ-115 отсутствовал опыт проектирования самолетов с такими воздухозаборниками, и заместитель Генерального конструктора С.А.Яковлев специально был командирован на новосибирский авиазавод для изучения документации Су-15. Крыло Яка освободили от двигательных гондол, размах каждой консоли уменьшили, но размах крыла в целом, благодаря более широкому фюзеляжу, сохранился. Элероны сместили ближе к фюзеляжу в надежде немного увеличить скорость полета у земли, ранее ограниченную эффектом реверса элеронов. Под каждой консолью разместили по два пилона: ближние к фюзеляжу - для ракет Р-8М-1, дальние - для перспективных ракет ближнего боя. Под рулем направления разместили контейнер тормозных парашютов. Для повышения путевой устойчивости в задней части фюзеляжа установили два гребня. В центральной части фюзеляжа под воздухозаборниками предусмотрели держатели для двух ПТБ, что позволяло увеличить продолжительность полета. Носовая часть фюзеляжа, кабина, шасси, оперение и система управления остались прежними.

После завершения постройки машину с отстыкованными крыльями подготовили для перевозки на летную станцию в Жуковский, установив фюзеляж на ложное шасси. В процессе перевозки одна из опор оторвалась, и самолет упал набок в канаву. Суеверные сотрудники ОКБ сочли это плохим предзнаменованием. Испытания подтвердили их пессимизм. Уродливый, неуклюжий самолет не смог превзойти по летным характеристикам не только суховского конкурента, но и своего предшественника. Низкие летные качества машины выявились уже в первых полетах - даже реверс элеронов не удалось отодвинуть в сторону больших скоростей. Испытания пришлось прекратить.

В интересах командования фронтов

Первыми во фронтовой авиации с Як-28 ознакомились авиаторы липецкого Центра боевого применения и переучивания летного состава (ЦБПиПЛС). Три экипажа Центра входили в девятку п-ка Соболевского и принимали участие в воздушном параде 1961 г. Среди строевых частей первыми на Як-28 стали переходить бомбардировочные полки, а лидировала 132-я БАД Прибалтийского ВО (4-й ГвБАП и 63-й БАП в Черняхов-ске, 668-й БАП в Тукумсе). Кроме того, эти машины получили: дислоцированный в Черлянах 230-й БАП (ПрикВО), 143-й БАП в Копитнари (Северокавказский ВО), 149-й ГвБАП в Николаевке (САВО), 44-й БАП в Дербецене (Венгрия, ЮГВ), а также авиачасти, расположенные в Брэнде (Германия, ГСВГ), Комсомольске-на-Амуре (Дальневосточный ВО) и некоторые другие.

По мере выпуска самолетов промышленностью их освоили разведполки и подразделения постановки помех, причем процесс этот растянулся до начала 70-х гг. Так, в 48-й ОГРАП первые две спарки" поступили во второй половине 1962 г., но переход на Як-28Р начался только через 11 лет, а до этого осваивали Як-27Р. Характерной чертой многих разведполков стало наличие в их составе одновременно самолетов нескольких типов. Почти все части, получившие "двадцать седьмые" Яки, продолжали их эксплуатировать некоторое время параллельно с "двадцать восьмыми". Достаточно распространенным было сочетание Як-28Р с МиГ-25Р. Так было, например, в том же 48-м ОГРАП после 1973г. Имелись полки, где вместе с Яками служили МиГ-21Р. Изредка встречалось и соседство сверхзвуковых яковлевских машин с ветеранами Ил-28. В середине 70-х гг. дислокация частей, имевших на вооружении Як-28Р| и Як-28ПП, выглядела примерно следующим образом: ГСВГ - полк в Верной-1 хене; СГВ - 164-й ОГРАП и АЭ радиоэлектронной борьбы (позднее преобразована в 151-й ОАПРЭБ*) в Бжеге; ЮГВ. - 328-й ОРАП в Кунмадараше; ПрибВО -886-й ОРАП в Екабпилсе; БелВО - 11-й ОРАП в Щучине; ПрикВО - 48-й ОГРАП в Коломые и АЭРЭБ (позднее преобразована в 118-й ОАПРЭБ) в Черткове; БелВО - разведполк в Щучине; ОдВО -511-й ОРАП в Буялыке; МВО - 98-й ОГРАП в Шаталово; САВО - 39-й ОРАП, в Балхаше; ТуркВО - 87-й ОРАП в Карши; ДальВО - 799-й ОРАП в Варфоломеевке, ЗабВО - 193-й ОГРАП в Укурее.

Бомбардировочные полки, получив-шие Як-28, сохранили стоявшие ранее: перед ними задачи, в том числе и по доставке тактического ядерного оружия (см. "АиВ", №1'97). Постановщики] помех должны были прикрывать действия ударных самолетов фронтовой авиации. Разведчикам предстояло работать в интересах командующих фронтами. Прежде всего, их нацеливали на обнаружение ракетно-ядерных средств, а также ЗРК, оперативных резервов, командных пунктов и т.п. Практически во всех ОРАП до четырех раз в месяц выполнялись полеты на радиотехническую разведку вдоль границ стран-участниц Варшавского договора (планы "Рассвет", "Катапульта" и др.). Очень часто такие полеты сопровождались тренировками авиации ПВО, отрабатывавшей перехваты, естественно, без применения оружия. Никакого противодействия экипажи Яков обычно не оказывали, но однажды события развернулись по нестандартному сценарию. Вспоминает п/п-к А.В.Жибров: "В одну из ночей 1979 г. экипаж нашего 39-го ОРАП в составе летчика замполита 2-й АЭ м-ра В.Н.Шишкина и штурмана начальника связи полка к-на П.К.Тупаева выполнял полет по плану "Рассвет". Проходил он на высоте 10800 м с приборной скоростью 500 км/ч, маршрут был рассчитан на 2 ч 20 мин… Истребители отработали перехват при следовании разведчика в одну сторону, а когда он развернулся назад, с земли снова стали наводить МиГ-21. Очевидно, сначала задачу выполнил ведущий, затем появился его ведомый, причем второй самолет, по всей видимости, пилотировал молодой летчик. В кабине Яка снова начало "мигать и звучать" СПО**. Шишкин, наблюдая, как его в очередной раз "сбивают", возьми и пошути: "Петя, сделай что-нибудь! Замучили уже!" Штурман, недолго думая, залпом отстрелил патроны ППИ из правого блока. За самолетом повисло красивое зарево, а до МиГа было всего километра 3-4.

Опытный перехватчик Як-28-64

В эфире раздались крики: "Цель атакует боевыми!" Истребитель резко отвернул, сигналы СПО прекратились. Как потом и КП, и ведущий ни уговаривали этого летчика повторить атаку - ничего не помогло".

С появлением Як-28 в частях фронтовой авиации совпало создание Барнаульского ВВАУЛ, первый набор курсантов в которое состоялся в 1967 г. Ежегодно 65-70 (около 50%) его выпускников уходили в полки пилотами Як-28, успев налетать на нем до 70 часов. Экипажи строевых частей переходили на новый самолет в основном с Ил-28 и встретили Як весьма настороженно, уж очень он отличался от привычной и надежной ильюшинской машины. В разведывательных полках самолет появился значительно позже, и там, где успели полетать на Як-27Р, освоение новой машины прошло легче.

Самолет имел множество особенностей. Для летчиков, переучивавшихся с Ил-28, некоторые сложности вызвал переставной стабилизатор, который следовало устанавливать на определенные углы в соответствии с конкретным режимом полета. При правильно установленном стабилизаторе Як-28 отрывался от ВПП практически сам на максимальном режиме работы двигателей. Летчику почти не приходилось брать ручку на себя, следовало лишь немного помочь самолету, а главным образом выдержать направление и скорость. Но стоило допустить ошибку в установке горизонтального оперения (ГО), как поведение машины менялось, она упорно не хотела поднимать нос, и взлет происходил "с передней опоры". При переходе к сверхзвуковой скорости и обратно с помощью перестановки стабилизатора компенсировалось влияние перемещения аэродинамического фокуса, характерного для этих режимов. Автоматическая система балансировки отсутствовала, и очень часто при торможении от М=1,1 до М=0,8 летчики не успевали изменить угол установки ГО. Тогда происходил скоростной "подхват" - самолет резко поднимал нос при поставленных нейтрально рулях. Происходили и отказы системы управления, а если это случалось на небольшой высоте, экипажу совладать с машиной удавалось редко. Так, 3 сентября 1975 г. в Коломые при облете Як-28Р погибли к-н В.В.Кириллов и ст.л-т В.А.Мишин. Причиной катастрофы стала самопроизвольная перестановка стабилизатора на пикирование. Предположительно, отказ в системе управления стал причиной и другого тяжелого летного происшествия, случившегося 25 июня 1974 г. в районе польского города Бжег. Як-28Р из 164-го ОРАП, управляемый экипажем ст. л-та Гордеева, снижался для захода на посадку.

* Отдельный авиаполк радиоэлектронной борьбы.

** Система предупреждения об облучении РЛС.

Подготовка к подвеске практических авиабомб П-50-75 (на снимке слева) на Як-28Й. 230-й БАП, аэродром Черляны, примерно 1974 г.

Як-28Л Барнаульского ВВАУЛ. Аэродром Камень-на-Оби, апрель 1977 г.

Выруливает Як-28И

Як-28Л из коллекции музея ВВС в Монино

При переходе с высоты 1500 на 800 м машина неожиданно провалилась. На высоте 300 м штурман катапультировался. Самолет врезался в землю под углом около 70°, похоронив оставшегося в кабине летчика.

Немало неприятностей, особенно в начальный период освоения, доставляли двигатели, которые были намного сложнее и капризнее, чем ВК-1, установленные на Ил-28. Тем более, что характерный недостаток Як-25 и Як-27 -интенсивное засасывание в ТРД посторонних предметов при движении по земле - сохранился, хоть и стал менее ощутим. В случае отказа одного двигателя в его сторону начиналось кренение и разворот, и если это происходило на высоте менее 150 м, особенно на взлете, то справиться с ситуацией летчику было очень сложно. Ночью 4 января 1984 г. экипаж 328-го ОРАП в составе летчика командира 1-й эскадрильи п/п-ка Немова и штурмана л-та Данилова стартовал на Як-28Р с венгерского аэродрома Кунмадараш и взял курс на тактический полигон. Разрушение правого двигателя началось, когда самолет шел на высоте 600 м. Летчик, с трудом удерживая машину, приказал штурману катапультироваться, однако тот остался на месте. Вскоре начался пожар аварийного двигателя, произошел отказ гидросистемы, и управление заклинило. Неоднократные команды покинуть самолет штурман не выполнил, и на высоте 300-400 м при крене около 60° Немов катапультировался. Лейтенант Данилов погиб. Как выяснилось, его кресло не выстрелило, т.к. на земле забыли снять предохранительные чеки - при подготовке Яка к повторному вылету механик самолета ушел на ужин, и машиной занимался механик по фотооборудованию, а техник его работу проверил плохо.

Для парирования разворота в сторону отказавшего двигателя служил автомат курса АК-2А, но его надежность оставляла желать много лучшего, и "ложный отказ", т.е. самопроизвольное отклонение им руля направления, прежде всего на взлете, считался самым тяжелым особым случаем на Як-28. Обратимся еще раз к воспоминаниям п/п-ка А.В.Жиброва: "Ложный отказ" АК-2А происходил из-за попадания в него влаги. Если это случалось перед или сразу после отрыва, то педали занимали крайнее положение, и чтобы поставить их нейтрально, требовались значительные усилия. Отработка триммером руля направления помогала незначительно и обычно от катастрофы не спасала. Исключение составлял Як-28У, который имел меньшую взлетную массу, мог спокойно взлететь, если в конце разбега тяга двигателей составляла 85-88% от номинальной. Один из таких случаев произошел в 1978 г. на аэродроме Камень-на-Оби Барнаульского училища.

Установка тормозного парашута

На снимке хорошо видно, что в открытом положении створки бомболюка Як-28 почти касались земли

Як-28У из 118-го ОАПРЭБ, аэродром Чертков.

На "спарке" взлетали инструктор с курсантом, и "ложный отказ" у них произошел на высоте 3-5 м. Инструктор успел убрать тягу двигателей до 85%, после чего совместными усилиями экипажу удалось поставить педали нейтрально. Однако самолет успел с креном 50-60° на высоте 8-10 м уклониться от оси ВПП на 400-500 м, пролетел рядом с семиэтажным КДП и только потом начал набирать высоту".

Взлет Як-28 на форсаже в строевых частях выполнялся редко. Считалось, что этот режим будет использован только в боевой обстановке, тем более, что тяговооруженности "двадцать восьмого" вполне хватало для взлета на "мак-симале". Включать форсаж избегали даже летом в южных регионах, когда температура переваливала за +30°С, и тяги на "максимале" не хватало. Поэтому в большую жару обычно летали с не полностью заправленными ПТБ, а то и вовсе без них.

При полете на больших скоростях, особенно у земли, на Як-28 наблюдалась валежка и реверс элеронов. Устранить это наследие прошлого так и не удалось, поэтому в войсках существовало ограничение по максимальной скорости на малых высотах в 900 км/ч. Массу неприятностей доставлял автопилот. На посадке Як-28 считался более сложным, чем его предшественник Ил-28 или наследник Су-24. Машина была достаточно строга на выдерживании посадочного курса. Инструкцией летчику предписывалось приземлять самолет с небольшим опережением на заднюю опору, идеальным признавалось касание ВПП колесами обеих опор сразу, но стоило пилоту немного ошибиться и первыми опустить на полосу передние колеса, как Як начинал "козлить".

Прицельно-навигационное оборудование Як-28И/Р вполне справедливо считалось самым современным на момент поступления их в войска. Однако РЛС "Инициатива", впрочем, как и другие подобные системы того времени, обладала весьма низкой надежностью - львиная доля отказов на Яках приходилась именно на нее. Некоторые станции вели себя просто загадочно. Так, на одном из самолетов 164-го ОРАП радар упорно отказывался работать в воздухе. Попытки разобраться в причинах неисправности ни к чему не привели - контрольные включения станции на земле проходили нормально, но стоило начать разбег, и станция снова выходила из строя. Тогда было принято решение: посадить на место штурмана инженера, которому поручили отладить работу "Инициативы" во время пробежек самолета. При этом никто не провел с ним инструктаж о действиях в аварийной ситуации, ведь поднимать Як-28Р в воздух не собирались.

Як-28У и Як-28Б Барнаульского ВВАУЛ. Лето 1977 г.

Як-28У из 193-го ОРАП. Аэродром Укурей, середина 80-х гг.

Однако уже на первой пробежке произошло неожиданное - самолет загорелся. Летчик быстро остановил машину и покинул свою кабину. Несчастный инженер растерялся и успел натерпеться страху прежде, чем пилот сумел вызволить его из пылающего Яка. Потушить разведчик не удалось, зато, как шутили в полку, удалось "разобраться" со строптивой "Инициативой".

В наземном обслуживании Як-28, как и его фамильные предки, был достаточно прост. По тревоге самолет готовили к вылету за 1 ч 10 мин - 1 ч 20 мин, а к повторному вылету - в течение получаса. Однако на бомбардировщики (особенно в вариантах "Б", "И") было очень неудобно подвешивать бомбы. И если 250-кг, 500-кг боеприпасы еще удавалось поместить в чрезвычайно низко расположенный бомболюк прямо с земли, то для подвески более крупных калибров самолет требовалось устанавливать "на яму", и этот процесс мог затянуться более чем на час. При подвеске ФАБ-3000 допускалась незначительная деформация фюзеляжа, поэтому прежде, чем бомба занимала свое место в самолете, экипаж занимал рабочие места, кабины закрывались, так как имелись шансы, что потом это проделать не удастся.

По мере освоения недоверие к Як-28 исчезало. При всех особенностях самолет был не сложен в пилотировании и доступен для летчиков средней квалификации (в Барнаульском училище курсантов на нем выпускали в самостоятельный полет после 35-40 вывозных полетов с налетом около 10 ч). Машина обладала значительной, по представлениям того времени, боевой нагрузкой, большой энерговооруженностью, хорошей маневренностью - на "максимале" за боевой разворот она набирала 2000-2500 м высоты, а на форсаже - до 5500 м. Стремительный облик самолета позволил ему стать одним из символов сверхзвуковой эры.

Як-28Р из 48-го ОГРАП. Летчик командир 2-й АЭ м-р Г.В.Строшило, штурман к-н В.Д.Гущин

‹

Экипаж Як-28Р в составе летчика ст. л-та А.В.Жиброва и штурмана ст. л-та В.П.Соловьева из 39-го ОРАП после выполнения задания. Аэродром Балхаш, июль 1979 г.

Як-28Р на стоянке 48-го ОГРАП в Коломые

Отношение летчиков к Як-28 можно сравнить с чувствами родителей к своенравному, но любимому ребенку.

Подготовка экипажей велась весьма интенсивно. В среднем налет составлял 70-80 часов в год, у инструкторов -свыше 110, а в середине 60-х гг. эти показатели были еще выше. В бомбардировочных соединениях отрабатывались действия в групповых боевых порядках до дивизии включительно; взлет в сокращенное время, при котором самолеты могли стартовать в обоих направлениях полосы с минимальными интервалами, а на ВПП одновременно находилось до восьми машин; действия в любых погодных условиях и любое время суток; элементы рассредоточения с перебазированием на авиабазы родственных частей и грунтовые аэродромы. Изначально основным способом боевого применения считалось высотное бомбометание (эшелон 12000 м) с прицеливанием с помощью РЛС или ОПБ-115/116. При таких действиях экипажи добивались очень высоких результатов. Однако существенным недостатком бомбардировщика была незначительная дальность полета на сверхзвуковой скорости, а ведь именно на ней предполагалось преодолевать ПВО противника. Обратимся еще раз к воспоминаниям заслуженного летчика-испытателя СССР В.В.Добровольского. "При отработке боевого применения в Ахту-бинске мы обычно набирали 12000 м в сторону озера Сарп, затем разворачивались в сторону аэродрома, а за ним был полигон "цель 212", выходили на сверхзвук и бросали бомбу. (Бомбы -разные, Юра Сухов на показе и трехтонку бросал.) Когда штурман производит сброс, ты находишься совсем недалеко от аэродрома. Энергично разворачиваешься в его сторону, двигатели -на малый газ, скорость снижения 100-120 м/с и садишься с небольшим остатком топлива. Так что я считаю Як-28 в целом совсем неплохим самолетом, однако на сверхзвуке на нем можно бомбить район своего аэродрома или, во всяком случае, цели, находящиеся от него очень недалеко".

Як-28Р обладал неоспоримыми преимуществами перед другим фронтовым разведчиком МиГ-21Р. Яковлевская машина имела значительно большую дальность, большие возможности оборудования, а наличие экипажа из двух человек позволяло значительно эффективней вести визуальный поиск целей, который являлся важнейшей формой боевой работы. Целевое оборудование Як-28ПП, хоть и было весьма громоздким и тяжелым, позволяло успешно выполнять поставленные задачи до последних лет эксплуатации. В середине 80-х гг. Яки по надежности, а в итоге и по боевой эффективности, значительно превосходили Су-24МП с их все еще недоведенным комплексом.

Опыт войн во Вьетнаме и на Ближнем Востоке показал высокую уязвимость от огня ЗРК самолетов, следовавших на больших и средних высотах. По этой причине в тактику авиации прочно вошли полеты на малых и предельно малых высотах. Стали они обязательными и в советских ВВС. Летчики Як-28 после соответствующей подготовки чувствовали себя у земли весьма уверенно - при соблюдении ограничения в 900 км/ч самолет хорошо пилотировался. А вот работа штурманов значительно усложнилась. Никакого прицельно-навигационного оборудования для действий на малых высотах на Яке не было, и бомбометание проводилось, что называется, "по лаптю". Еще труднее приходилось штурманам самолетов-разведчиков. Обзор из их кабины оказался недостаточным для визуального обнаружения целей при полетах у земли. Поэтому как только кому-либо из членов экипажа удавалось зацепиться взглядом за какой-то характерный признак объекта, летчик тут же переводил самолет в набор и закладывал вираж с креном до 80° в сторону цели, чтобы позволить штурману рассмотреть ее через боковое остекление. Фотографирование выполнялось на повторном заходе. Длиннофокусные фотоаппараты для таких действий оказались практически бесполезными, перспективными Як-28Р не оснащался, и основной камерой стал АФА-42/20, изначально предназначенный для топографической съемки.

Летная работа не даром считается связанной с повышенным риском. Сколько в истории авиации примеров, когда за свои или чужие ошибки экипажам приходилось платить очень дорого. Вот два примера из жизни 39-го ОРАП. 19 января 1977 г. экипаж Як-28Р в составе л-тов С.Малахова и Агеева выполнял один из первых своих вылетов в боевом полку. Уже в завершающей стадии полета видимость снизилась до 5-6 км. Молодой летчик был не готов к работе в таких условиях, начал ошибаться и при заходе на посадку забыл выпустить закрылки. Руководитель полетов, видевший, что Як идет выше нормальной глиссады и с большой скоростью, приказал уходить на второй круг, но Малахов приземлил машину. Самолет коснулся ВПП с большим перелетом, всего за 500 м до края, со скоростью 420-430 км/ч. Шасси выдержало. Парашют выпустился, но оборвался. Як-28Р сошел на грунт и продолжил движение в направлении кирпичного домика ближнего привода.

ЯК-28ПП из 118-го ОАПРЭБ ВВС Украины. Чертков, 1992 г.

Можно понять ощущения штурмана, который увидел быстро надвигающуюся стену. Очевидно, от безысходности он решил воспользоваться катапультой. В момент выстреливания самолет зацепился крылом за бетонный столб ограждения, развернулся на 90° и остановился. Летчик не пострадал. Агеева вместе с креслом выбросило на 10-13 м, с этой высоты он упал на крыло разведчика и получил множественные переломы. И все же можно считать, что парню повезло - после госпиталя он снова летал.

Для другого молодого экипажа все обернулось куда трагичнее. 10 сентября 1980 г. л-ты В.П.Павлов и Сайдалиев отрабатывали ночное фотографирование над полигоном, расположенным на берегу Балхаша. Задание выполнялось на высоте 300 м, и связь с бортом прекратилась во время повторного захода, который строился со стороны озера. Поисково-спасательные работы мало что дали, от самолета нашли лишь небольшое количество обломков, выброшенных волнами на берег, и полузатопленную лодку МЛАС. Останков экипажа вообще обнаружить не удалось. Рассматривалось несколько версий причин катастрофы, в том числе и взрыв самолета, но наиболее вероятной была признана ошибка летчика, не выдержавшего высоту полета. Коллеги считали, что он мог утратить пространственную ориентировку, ведь полет выполнялся ясной ночью над водной поверхностью, когда летчик видел звезды и сверху, и снизу.

Кроме специальных подразделений, Як-28ПП входили в состав бомбардировочных полков. На снимке: Як-28ПП из 2-й АЭ 230-го БАГ во время учебного полета. Бортовой номер "45" синий

ЯК-28ПП из 118-го ОАПРЭБ ВВС Украины. Чертков, лето 1994 г.

Случаи применения Як-28 ударных модификаций в реальной боевой обстановке почти неизвестны. Полки ПрикВО и ГСВГ задействовались в августе 1968 г. при вводе советских войск в Чехословакию, однако их функции свелись к демонстрации силы. А вот бомбардировщикам 132-й БАД пришлось применить оружие против "врагов социализма", в которые записали моряков-балтийцев мятежного СКР "Сторожевой", возглавляемых своим замполитом Валерием Саблиным. Как известно, бунт вспыхнул 8 ноября 1975 г., а ночью корабль покинул Рижскую военно-морскую базу и направился в Ленинград. Мнения разными участниками событий действий авиации по его задержанию отличаются лишь в деталях. Мы приведем версию, построенную на воспоминаниях n-ка Литвинова, который в то время служил в должности зам. командира одной из эскадрилий в Тукумсе. Утром 9 ноября полк получил задачу обнаружить и уничтожить на выходе из Ирбенского пролива СКР с бортовым номером 500. Группу бомбардировщиков возглавлял п/п-к Поротиков. В общей сложности в район цели было выведено 10 Як-28Б. Метеоусловия в зоне поиска были сложные - облачность с нижней кромкой 150 м.

Нижняя часть фюзеляжа Як-28ПП. Правый борт. Вид против полета

Створки контейнера тормозного парашюта в открытом положении

Як-28Р из 48-го ОГРАП во время посадки

Предполагалось, что корабль может использовать ЗРК, и для противодействия самолеты все время маневрировали. СКР удалось обнаружить только экипажу Поротикова: "Сторожевой" находился на траверзе Вентспилса примерно в 15 милях от береговой черты. Он был атакован. ФАБ-250 упали в районе кормы, после чего корабль застопорил ход. До поступления запрета на бомбометание цели себе нашли еще два экипажа Яков. Один добился попадания в следовавший в Финляндию советский сухогруз и только чудом никого не убил. Второй вышел на катер командующего КБФ, но повторить "успех" своих коллег ему не удалось. Скандал с сухогрузом позже замяли. Судно отремонтировали в доках флота, а в качестве компенсации морального ущерба авиаторы передали морякам несколько канистр жидкой валюты времен застоя, получив взамен ведро осколков, собранных на безвинно пострадавшем "купце".*

* Ранее распространенная версия об участии Су-24 в залеожании "Сторожевого" не соответствует действительности.

Як-28Р работали на китайской границе, а вот их участие в событиях в Чехословакии маловероятно, т.к. самолеты этого типа только осваивались в то время строевыми частями. В афганской войне яковлевские разведчики задействовались достаточно активно. Полеты над территорией ДРА начались еще до ввода советских войск в эту страну. До апреля 1980 г. задания выполнялись экипажами двух полков: 89-го ОРАП с аэродрома Карши и группой 39-го ОРАП с аэродрома Мары. Затем авиаторы 39-го полка вернулись на свою родную базу Балхаш, а их коллеги продолжали боевую работу на Як-28Р вплоть до перехода в 1986-87 гг. на Су-24МР. (Более подробно об этих событиях "АиВ" расскажет в ближайших номерах.)

Во фронтовой авиации Як-28 начал уступать место самолету следующего поколения Су-24 в середине 70-х гг. 132-я БАД и здесь была первой. К концу восьмидесятых с Яками простились разведполки. Дольше всех "двадцать восьмые" прослужили в качестве учебных и постановщиков помех. В этих ипостасях они пережили распад Советского Союза и успели немного послужить в Российской и Украинской армиях. Последними самолетами этого большого семейства, выведенными из боевого состава, стали Як-28ПП и Як-28У из 118-го ОАПРЭБ, которые во второй половине 1994 г. перегнали из Черткова на базу хранения и разделки авиатехники в Овруче. Один Як-28Л попал в коллекцию монинского музея ВВС, один Як-28Р можно увидеть на Ходынке.

Як-28Р на стоянке 48-го ОГРАП. Хорошо видно центральное тело воздухозаборника

В системе ПВО

В начале ноября 1963 г. началось поступление Як-28П в авиацию ПВО. Лидировал в освоении машины дислоцированный в Семипалатинске 355-й ИАП 14-й армии ПВО. куда первый самолет прибыл накануне Октябрьских праздников. К тому времени личный состав одной эскадрильи, вооруженной Як-25, прошел теоретическое обучение в 148-м ЦБПиПЛС в Сзвостлейке. Там же подготовили первых инструкторов, которые летали только на Як-28У, так как Як-28П в Савостяейке не было. К декабрю две "спарки1" прибыли и в Семипалатинск, после чего на них стали "вывозить" строевых летчиков. В январе 1964 г. на базе полка начались войсковые испытания нового перехватчика. В них принимали участие старший летчик-инспектор авиации ПВО п-к Селиванов и зам. командира одного из полков 148-го Центра п/п-к Калашников, для которого эти полеты стали роковыми. В один из февральских дней он вместе с оператором ст.л-том Луснико-вым вылетел для определения поведения самолета на большой скорости с одной подвешенной ракетой. После выхода на сверхзвук летчик доложил на КДП, что возникает кренение перехватчика в сторону ракеты. При разгоне до М=1,5 Калашников сообщил, что, парируя кренящий момент, отклонил ручку более чем на треть, после чего связь с бортом прекратилась. Комиссия, расследовавшая причины катастрофы, в которой погибли оба летчика, пришла к заключению, что самолет разрушился в воздухе от возникших перегрузок.

Несмотря на столь трагическое начало, поступление Як-28П в строевые части проходило довольно быстрыми темпами. В 356-м полку к концу зимы 1964 г. практически полностью укомплектовали одну эскадрилью, две других продолжали летать на Су-9. Чтобы развеять недоверие строевых пилотов к новому самолету, в мае в полк прибыли летчики-испытатели, которые продемонстрировали возможности машины. Во время своеобразного шоу на Яке был показан весь комплекс высшего пилотажа, включая энергичные горки, мертвые петли и бочки. (Следует отметить, что в полках в течение всего срока эксплуатации Як-28 выполнение сложного пилотажа было запрещено.) В том же году новые перехватчики стали поступать в 174-й ГвЙАП 10-й армии ПВО, который базировался в Мончегорске недалеко от Архангельска. Зта часть, ранее эксплуатировавшая Як-25 и МиГ-19, полностью перешла на Як-28П. По мере выпуска самолетов Новосибирским заводом их получили: в 10-й армии - 641-й ГвИАП из Рогачево на Новой Земле, полк в Летнеозерске и отдельная смешанная эскадрилья в Безречной, располагавшая, кроме Яков, МиГ-17; в ленинградской армии ПВО - полки в Дауавпилсе и Пярну; в 8-й армии -738-й ИАП кз Запорожья; в 4-й армии -полки в Нивеском на Северном Урале и Комсомольском; в Бакинском округе ПВО - 50-й ИАП в Насосной под Баку, 171-й ИАП в Гудауте и полк в станице Крымской (ныне г. Крымск); в 11-й армии - на аэродромах Смирных (Сахалин) и Елизово (Камчатка).

Як-28П ранних серий. Видна подвешенная ракета К-8Р

Як-28П одной из поздних серий. Ракеты Р-ЗС не подвешены

Летная и боевая подготовка велась весьма активно - экипажи налетывали в среднем по 100 ч за год. В течение первых лет эксплуатации Як-28П около трети полетов выполнялось с выходом на сверхзвук. По мере выработки ресурса на таких режимах летали все меньше, а к 80-м гг. переход на "двадцать восьмом" за М›1 и вовсе стал редкостью. Кроме отработки техники пилотирования, много внимания уделялось перехватам различного рода целей, в том числе и низковысотных. Последняя задача считалась приоритетной. Станция "Орел-Д" не позволяла видеть цель на фоне земли, и перехватчику, чтобы обнаружить ее, приходилось часто опускаться ниже 100 м. Поэтому двухместный Як-28П обладал неоспоримым преимуществом перед оснащенным той же РЛС Су-15, летчик которого практически не мог на малой высоте одновременно пилотировать и работать со станцией. До конца 60-х гг. реальные пуски ракет проводились в основном в красновод-ском центре боевого применения авиации ПВО на полигоне Кара-Богаз-Гол. Туда раз в год поочередно перелетали эскадрильи практически всех частей, вооруженных Яками, и в течение восьми-десяти дней проводили стрельбы. В качестве мишеней использовались беспилотные Ил-28, Ла-17, МиГ-17, а также парашютные мишени. В 70-е гг. почти во всех армиях ПВО появились свои полигоны, и всесоюзные слеты Як-28П в Красноводске прекратились. На протяжении всего периода эксплуатации перехватчиков имели место тяжелые летные происшествия. Так, в 174-м ГвИАП в авариях и катастрофах потеряли около десятка Яков. Впрочем, по имеющимся данным, это рекорд, но 2-3 машин лишился практически каждый полк.

Существенных отличий в пилотажных качествах Як-28П от других самолетов этого семейства не имел. Летчики, которые ранее служили на Як-25, были вполне удовлетворены маневренными возможностями нового перехватчика, а большинство тех, кто переучился с "настоящих истребителей", придерживалось противоположной точки зрения. Недостатки у Як-28П тоже были фамильные, причем некоторые специально разработанные для него системы как бы унаследовали болячки от собратьев из фронтовой авиации. Так, перехватчики оснащались специальными автопилотами, но эти устройства настолько плохо себя зарекомендовали, что во многих полках ими предпочитали не пользоваться. Не отличалась особой надежностью и РЛС, но в целом станция позволяла решать стоявшие задачи. С ее помощью можно было обнаруживать цели, следующие с превышением до 8 км, а комплекс вооружения позволял атаковать их как из передней, так и из задней полусфер.

Задачи полков на Як-28П были традиционными для ПВО - защита границы, прикрытие политических, промышленных и военных объектов, а для приморских частей еще и сил флотов. В частях на боевом дежурстве постоянно находились по две машины, а в некоторых, прикрывавших наиболее сложные участки, и по четыре. Как уже неоднократно отмечалось в публикациях "АиВ", немало беспокойства советской ПВО доставляли автоматические дрейфующие аэростаты (АДА). Иметь с ними дело приходилось практически всем частям, в том числе и вооруженным Як-28П. Так, в середине 70-х гг. только в 174-м ГвИАП уничтожили не менее трех шаров. В те годы и полеты иностранных самолетов-разведчиков вдоль рубежей СССР были явлением весьма распространенным. Экипажи Як-28П, особенно из "северных" полков, часто поднимались на их перехват, но случаи применения оружия в таких ситуациях не известны. Советским летчикам приходилось встречаться в воздухе с SR-71, "Орионами", RB-57 и другими. Боеготовность 174-го ГвИАП, кроме НАТОвских, проверяли летчики страны Суоми на Ил-28Р, которые умело использовали большую продолжительность полета ильюшинских разведчиков. Временами финны действовали очень назойливо. Их самолет приближался к границе, где его достаточно дружелюбно встречал дежурный перехватчик. Машины какое-то время шли вдоль границы, затем финны отворачивали в глубь своей территории и удалялись со снижением. Барражировать в районе советский экипаж не мог из-за небольшого остатка топлива, а когда Як уходил на свой аэродром, Ил-28 возвращался. На перехват поднимали другой самолет, и все повторялось. Иногда по одному Илу приходилось поочередно работать трем экипажам Як-28П.

Единственный известный случай боевого применения Як-28П по самолету произошел 13 марта 1967 г. В тот день пилот Аэрофлота, в прошлом военный летчик, которого за какие-то прегрешения уволили из армии, угнал из Туапсе Ан-2 и направился на нем в Турцию. Очевидно, учитывая военное прошлое беглеца, а также то, что на борту самолета никого, кроме него, не было, командование авиации ПВО пошло на крайние меры, дабы не позволить отступнику уйти за кордон. На его перехват был поднят Як-28П из 171-го ИАП, управляемый экипажем к-на Парфилова. На ретрансляцию связи вылетел на МиГ-17 зам. командира полка п/п-к В.Н.Прищепа. Экипаж Парфилова достаточно быстро вышел на цель, но атаковать ее оказалось делом непростым. Як нес две К-8. Ракету с РГСН применить не удавалось, т.к. Ан-2 шел в 10-15 м от поверхности моря, радиосигналы отражались от воды, и все время происходил срыв захвата, а ракета с ТГСН вообще цель "не видела" из-за ее низкой инфракрасной заметности. Наконец-то Парфилов доложил: "Есть захват!" - и пустил К-8Р, но все из-за того же отражения сигналов от воды она взорвалась далеко позади Ан-2, который был уже в нейтральных водах. "Мне здесь больше делать нечего", - передал капитан открытым текстом в эфир. Тогда поступил приказ: Як-28 занять место ретранслятора, а Прищепе уничтожить цель, используя артиллерию МиГа. Приказ был выполнен.

В сентябре 1968 г., после ввода войск стран Варшавского договора в Чехословакию, в эту страну перебросили 738-й ИАП, вооруженный Як-28П поздних серий, которые несли по две ракеты К-98 и по две Р-ЗС. Командовал частью п-к В.И.Скоморохов. Перелет на аэродром в Остраве, где находился полк советских Су-7Б, осуществлялся с промежуточной посадкой в Стрые. Инженерно-технический состав и техимуще-ство были доставлены наземным транспортом. Боевые вылеты экипажам Як-28П выполнять не пришлось. Учебные полеты проводились достаточно интенсивно, в том числе отрабатывались перехваты самолетов противника, в роли которых выступали машины ВВС СССР. Перехватчики оставались в ЧССР около месяца, после чего осуществили прямой перелет на свою авиабазу в Запорожье.

В 1968 г., прослужив на Як-28П всего пять лет, эскадрилья 356-го ИАП сдала эти машины - весь полк перешел на Ту-128. Однако были в системе ПВО

части, где Як-28 служили очень долго. 174-й ГвИАП перешел с них на МиГ-31 только в 1983 г. Еще дольше "двадцать восьмые" оставались на Новой Земле - 641-й полк переучился на Су-27 в 1988 г. К сожалению, ни в один музей Як-28П не попали.

Дитя своего времени (вместо эпилога)

Як-28 оставил заметный след в истории авиационной техники. Само по себе создание столь различных по назначению серийных самолетов на базе одного планера - явление редчайшее в советском авиастроении. Да и за рубежом найдется немного подобных примеров. Основные варианты "двадцать восьмого" создавались в течение более 10 лет путем последовательной модернизации вполне удачного Як-25. Хотя такой эволюционный путь породил основные конструктивные недостатки Як-28, но, по всей видимости, именно он позволил в эпоху всеобщей ракетизации добиться правительственной поддержки и в конце концов запустить самолет в серийное производство. Этого не удалось ни А.Н.Туполеву со своим самолетом "98", ни С.В.Ильюшину с Ил-54.

Як-28 имел репутацию самолета с высокой аварийностью. Даже известная песня "Огромное небо", ставшая своего рода гимном всем погибшим авиаторам, посвящена экипажу Як-28Р (летчик Янов и штурман Капустин), разбившемуся в районе немецкого города Ной Вельцев. Но в истории авиации немало примеров, когда какой-то качественный переход приводил к росту числа летных происшествий. Достаточно вспомнить И-16, "Комету", Ту-104, F-105, Ту-22. Аналогичная ситуация сложилась и со сверхзвуковым Як-28. Весьма высокий уровень аварийности этого самолета стал причиной того, что в 1973-74 гг. в ГК НИИ ВВС была проведена специальная работа по обобщению материалов всех тяжелых летных происшествий, имевших место на самолетах этого типа, и затем разработана программа летных экспериментов, в которых повторялись обстоятельства катастроф. Для этого специально подготовили Як-28У, который оснастили КЗА и устройствами, имитировавшими отказы. Среди них было приспособление, разбрызгивавшее топливо в отсеки с радио- и кислородным оборудованием,v т.к. предполагалось, что это могло при-' вести к взрыву. Чтобы потеки топлива на t фюзеляже были заметнее, низ хвосто-[вой части самолета покрасили в черный цвет. В программу входило также выполнение сваливаний с различными. положениями стабилизатора и повторение других режимов, которые могли быть причинами катастроф. Эти рискованные полеты успешно выполнили летчики-испытатели Института В.В.Добровольский (ведущий) и Ю.Маслов. Штурманы в них участия не принимали. Программа позволила сделать важные выводы. Так, не подтвердилась версия о взрыве в случае попадания топлива в указанные выше отсеки. В итоге было признано, что причиной большинства катастроф, случившихся с Як-28, следует считать человеческий фактор.

В целом почти все варианты Як-28 на момент своего появления были вполне современными машинами. Но ударные модификации морально устарели весьма быстро. По сути, как только самолет освоили в войсках, время предъявило качественно новые требования. Стратосферный фронтовой бомбардировщик не имел почти никаких шансов уцелеть в противоборстве с современными ЗРК. Яки не заняли нишу, освобожденную Ил-28, о чем наглядно свидетельствует соотношение выпущенных самолетов: без учета перехватчиков Як-28 собрали почти в 10 раз меньше, чем их ильюшинских предшественников. Однако вряд ли следует искать объяснения тому в каких-то недостатках машины, ведь в начале 60-х гг. взгляды на место и роль фронтовой авиации в современных вооруженных силах изменились на государственном уровне. Впрочем, рассуждения по этому поводу - совсем другая тема.

дают маршруты учебных полетов

Замполит эскадрильи 50-го ИДП м-р Миргородский (слева) и зам. командира полка п/п-к М.Д.Попов у Як-28П во время встречи с представителями местных властей. Аэродром Насосная, начало 1968 г.

Штурман-испытатель п-к В.С.Федоров и летчик-испытатель п-к В.В.Добровольский перед очередным полетом на Як-28У. Иа этом самолете выполнялась программа повторения обстоятельств тяжелых летных происшествий. ГК НИИ ВВС, Ахтубинск, 1974 г.

Военный летчик Баевский

Дмитрий Б.Хазанов/ Москва Фото из личного архива Г.А.Баевского

В последнее время появилось немало публикаций, посвященных воздушным сражениям второй мировой войны. Сегодня читателя уже не надо убеждать в том, что господство в воздухе наши ВВС завоевали в жестоких боях, пройдя через катастрофические поражения и огромные потери. Но с середины 1944 г. уже немецкие солдаты с тревогой смотрели в небо и гадали: прилетит сегодня "Иван" или Бог будет милостив? Количественного превосходства над врагом удалось добиться благодаря напряженной работе советской авиапромышленности, выпускавшей самолеты в целом не худшие, чем немецкие. А качественное превосходство основывалось на том, что в ходе войны в советских ВВС были подготовлены тысячи первоклассных воздушных бойцов, опасных противников для пилотов люфтваффе. Один из таких асов - летчик-истребитель Георгий Артурович Баевский.

Начать повествование о нем хотелось бы с конца 1939 г., когда Георгий, еще будучи школьником, успешно закончил учебу в аэроклубе Дзержинского района Москвы, получил звание пилота и был зачислен кандидатом в военное авиационное училище. Сроки приема были ограничены, и в начале мая 1940 г., не получив еще аттестата зрелости, но оформив в аэроклубе необходимые документы, юноша фактически сбежал в Серпуховскую военную авиашколу. Когда одноклассники Баевского сидели за школьными партами, он уже стал курсантом: строевая подготовка, теоретические дисциплины, полеты на У-2. Одним из первых среди однокурсников Георгий поднялся в воздух на истребителе И-15бис. В то предвоенное лето над Серпуховом непрерывно гудели авиационные моторы. По "коробочке" вокруг аэродрома летали не только курсанты и инструкторы - в этой авиашколе по приказу Наркома обороны летному делу обучались командующие общевойсковыми армиями.

В ноябре 1940 г., сдав на "хорошо" и "отлично" Государственные экзамены по программе летной подготовки, Георгий Баевский получил звание "младший лейтенант". Его и еще троих молодых летчиков, из более чем 120 выпускников, оставили в авиашколе инструкторами. Баевский включился в напряженную работу - наземная и летная подготовка курсантов, командирская учеба, не забывая при этом и о совершенствовании собственной техники пилотирования. Георгий Артурович вспоминает, что его должностной оклад составлял тогда около 900 рублей, в том числе 127 так называемых "скоростных", которые начисляли за полеты на истребителях, чья скорость превышала 360 км/ч.

Первые воспитанники Баевского начали самостоятельные полеты на И-15бис 21 июня 1941 г., а на следующий день большинство инструкторов подали рапорты с просьбой направить их в действующую армию. Но все получили отказ - специальный приказ Сталина запрещал отправлять инструкторов на фронт. С началом войны курс подготовки летчика сократили до шести месяцев (общий налет около 36 часов), и выпуски следовали один за другим. Когда фронт приблизился к Серпухову, школу пришлось перебазировать в Вязники, неподалеку от Горького. Невзирая на плохую погоду, учеба велась очень интенсивно. К концу года суммарный налет Баевского составлял уже 243 часа 44 минуты. Так же напряженно прошел для него и 1942 год.

Попасть на фронт Георгий смогтолько весной 1943 г. Он был вполне сложившимся пилотом, но воздушным бойцом ему еще предстояло стать. Вместе со своим другом летчиком-инструктором Евгением Яременко он был направлен для стажировки на Юго-Западный фронт в 5-й гвардейский ИАП, которым командовал Герой Советского Союза п/п-к В.А.Зайцев. В то время полк базировался на аэродроме Половинкино, вблизи города Старобельска у реки Северский Донец. 18 апреля Баевский совершил первый вылет "по отработке техники пилотирования" в районе аэродрома, через три дня участвовал в сопровождении бомбардировщиков "Бостон", а 27 апреля провел первый воздушный бой с Bf 109. Когда срок стажировки подошел к концу, Зайцев предложил Баевскому и Яременко остаться в полку.

Прочитав в архивных документах, с какой тщательностью готовили в полку ввод в бой пополнения, как помогали освоить премудрости боя, небудетошиб-кой утверждать, что младшему лейтенанту Г.А.Ьаевскому повезло. Его биография схожа с судьбами лучшего советского аса И.Н.Кожедуба и одного из наиболее результативных летчиков люфтваффе В.Батца (W.Batz). Как и Баевский, они до своего первого боя успели совершить тысячи взлетов и посадок, готовя пополнение для фронта. Обер-лейтенант В.Батц, чей налет к концу 1942 г. превысил 5000 часов, вспоминал, сколько разочарований он испытал в первых боях на Восточном фронте: "Я провалился в сотни воздушных ям, прежде чем смог, наконец, прицелиться по неприятельскому самолету". Поначалу не все получалось и у Баевского, успевшего пробыть в небе 732 часа. Однако его шансы в первом бою были намного выше, чем у среднего советского пилота, который оканчивал летное училище и, даже если проходил подготовку в запасном полку, имел налет около 80 часов. Для сравнения: летчики-истребители люфтваффе выпускались в конце 1942 г. из летных школ с налетом 215 часов, в т.ч. около 40 - на боевом самолете.

В конце апреля 1943 г. немецкая авиация заметно активизировалась на Изюмско-Барвенковском направлении, где сражался 5-й ГвИАП. В этой сложной обстановке Баевский одержал свою первую победу. Автор подробно расспрашивал о ней Георгия Артуровича. В тот день, 8 мая, шестерка Ла-5, возглавляемая к-ном И.П.Лавейкиным, получила задание патрулировать в районе Лисичанск-Краматорская-Рубежное и вступила в бой с 20 немецкими самолетами. Противник действовал организованно и напористо, и Лавейкин впоследствии говорил, что его кожаный реглан весь, промок от пота. Баевский вначале поджег "раму", которая находилась несколько в стороне от основной группы (обстановка не позволила проследить за судьбой подбитой машины), а затем вел маневренный бой с "мессершмиттами" и добился попаданий в ведомый самолет. Именно эту победу и занесли на счет молодого летчика. Из немецких документов следует, что в тот день в указанном районе их истребители потерь не понесли, а на берегу Северского Донца упал FW189 из отряда 3(Н)/14; три члена экипажа во главе с обер-лейтенантом Э.Бикертом (E.Bickert) смогли спастись на парашютах.

Майские бои были, как правило, затяжными, отличались участием большого количества самолетов, причем немцы, стремясь к численному превосходству, быстро наращивали свои силы в воздухе. Неоднократно их истребители пытались блокировать советские аэродромы. Противниками 5-го ГвИАП в борьбе за господство в воздухе над Донбассом были "мессершмитты" из авиагрупп III/JG3 "Удет", I/JG52 и "фок-ке-вульфы" из l/SchG 1. В напряженных боях Баевский несколько раз встречался с немецкими асами и на практике познакомился с их тактикой. Суть ее состояла в пикировании с большой высоты на большой скорости на обнаруженную цель, стрельбе с небольшой дистанции и последующем стремительном выходе из боя.

Вспоминая о боях в районе Курской дуги, Георгий Артурович подчеркивал, что и он, и другие летчики чувствовали, что противник стянул сюда все лучшее, чем располагал к тому времени. Вопреки распространенному мнению, немецкие летчики нередко принимали лобовые атаки, вступали в сражение с превосходящими силами.

Герои Советского Союза С.Г.Глинкин, М.Т.Игнатьев, Г.А.Баевский. 1944 г.

Баевский и механик самолета Собакин у Як-9У. Апрель 1945 г.

Противник отчаянно не хотел уступать господство в воздухе. Наибольшее напряжение пришлось на период с 15 по 19 августа. Стремясь сорвать советское наступление на Харьков, гитлеровское командование стало применять авиацию большими группами: бомбардировщики шли волнами по 40-50 машин под прикрытием 20-30 истребителей. В те дни воздушные схватки не прекращались в течение всего светлого времени суток. 5-й гвардейский понес как никогда тяжелые потери. Погибли или не вернулись из боевых вылетов В.П.Самойлен-ко, В.Е.Бороздинов, Г.Д.Ковалев, Н.Г.Ца-панов, В.Т.Думарецкий, К.Ф.Пузь (последний, как и Г.А.Баевский, ранее был инструктором в Вязниковской школе). Были сбиты, но несмотря на ранения сумели воспользоваться парашютами Герои Советского Союза Н.П.Дмитриев (17 побед) и А.И.Орлов (16 побед). Но и врагу был нанесен большой ущерб. Вот строки из боевого донесения полка за 17 августа: "Летчики полка произвели 96 боевых вылетов на прикрытие наземных войск, провели пять групповых воздушных боев. Сбили семнадцать фашистских самолетов и пять подбили". Немецкие источники подтверждают большие потери 4-го воздушного флота юго-восточнее Харькова: только эскадра JG52 в тот день от огня ЛаГГ-5 (так в немецких отчетах назывались Ла-5) лишилась трех "мессершмиттов" и двух пилотов - л-та В.Пулса (W.Puls) и фельдфебеля У.Бунгерта (U.Bungert).

17 августа на счет л-та Баевского были занесены победы над Не 111 и Bf 109. Вот отрывок из его воспоминаний о том дне: "Поперек строя и выше основной группы немцев на большой скорости проходит пара Bf 109. Проскочив над нами и растворившись в небе на фоне солнца, она на время исчезает. Но мы уже начеку. Сомнений нет, это - асы, "охотники". Используя преимущество в высоте и скорости, они стремительно атакуют. Выполняю резкий маневр. Bf 109 проскакивают вперед: горка, переворот и снова атака. Но не рассчитал ведущий пары Bf 109. Маневр - и вот я уже на хвосте у его ведомого, он совсем близко. Жму на гашетку - моя очередь была точной. Оставшись в одиночестве, ведущий "охотников" не вышел из боя, а продолжал атаки. Он вновь оказался выше, а когда я сманеврировал, пытаясь "поднырнуть" под "охотника", его машина вдруг перевернулась "на спину", и тут же мощные удары сотрясли мой самолет, больно обожгло ногу, горячая волна окатила лицо, плечи. Я ничего не вижу, но думать об этом некогда, нужно во что бы то ни стало оторваться от фрица, иначе мне конец. Даю ручку от себя - и полный газ. Пора открывать глаза. Провожу по лицу рукой и со страхом смотрю на нее, ожидая увидеть кровь. Но крови нет. Рука черная - масло! Пробит маслобак. Теперь лишь бы до аэродрома дотянуть. Мне повезло - дотянул…" После приземления выяснилось, что один снаряд почти перебил ручку управления самолетом, другой разорвался в парашюте - удача оказалась явно на стороне советского летчика. Но Георгия Артуровича не оставляла досада: вот если бы скорость побольше, мотор помощнее, да связь ненадежнее!

В последних числах августа активность немцев резко упала, а летчики 5-го ГвИАП отметили торжественное событие: на боевой счет полка был занесен 500-й вражеский самолет. Отличился мл. л-т Н.А.Марисаев. Еще две победы одержал герой нашего повествования. Тогда же в полк прибыло молодое пополнение. Теперь Баевский передавал новичкам не только секреты летного мастерства, но и тактические приемы, на специальных занятиях обращая внимание на наиболее уязвимые места немецких самолетов.

В начале сентября полк был выведен с фронта для отдыха и получения новой материальной части - Ла-5ФН. Подготовленному пилоту новая машина дала гораздо большие возможности, особенно на вертикалях. Воспитанники В.А.Зайцева вернулись на фронт через месяц, когда полным ходом развернулись бои за Днепр. Здесь бомбардировщики люфтваффе старались прорваться к переправам в тот момент, когда в воздухе не было советских самолетов. "Мессершмитты" и "фокке-вульфы" основные усилия сосредоточили на внезапных атаках. Советские истребители, прикрывавшие Пе-2 и Ил-2 или патрулировавшие над Днепром на крейсерских скоростях, сразу оказывались в худшем положении, т.к. противник обрушивался на них с высоты на большой скорости нередко со стороны солнца. Но оказалось, что гвардейцам было что противопоставить неприятелю. Получив приказ прикрыть переправы на участке Днепропетровск-Запорожье, Зайцев добился у командующего 17-й воздушной армии В.А.Судца разрешения патрулировать на скоростях, близких к максимальным. Чтобы компенсировать повышенный расход горючего, полк перебазировался на аэродром Котивец вблизи линии фронта. Все истребители были тщательно проверены инженерно-техническим составом. Причины, вынуждавшие летать с открытыми фонарями, были устранены, налажено кислородное и радиооборудование. Результаты не замедлили сказаться. Бои показали, что на восходящих маневрах Ла-5ФН имеет некоторое преимущество перед Bf 109G. За несколько дней боевой счет 5-го ГвИАП увеличился на 16 побед, из которых две одержал Баевский, а во фронтовой газете "Защитник Отечества" появилась заметка: "Как немецким асам набили по мордасам".

Давний противник гвардейцев - эскадра JG52 - потеряла в этом районе с 10 по 19 октября (по отчету штаба эскадры) 14 "мессершмиттов" и 8 пилотов погибшими или пропавшими без вести. Один из них, ефрейтор Ю.Диниус (J.Dinius), спасся на парашюте и был взят в плен. Георгий Артурович, хорошо знавший немецкий язык, участвовал в допросе немца. Ответив на все вопросы, Диниус попросил показать ему самолет, который его сбил. А увидев, удивился: "Это же "Ла-фюнф", он не мог меня догнать на горке!" Но это был не просто Ла-5, а новый Ла-5ФН, летчик которого умело использовал его возможности. Бои на Днепре много дали Баевскому с точки зрения становления тактического мастерства. Теперь он хорошо знал сильные и слабые стороны противника. Командование неоднократно доверяло ему вылеты на "свободную охоту". А от летчика-"охотника", тем более ведущего пары, требовалось "быть особенно инициативным и решительным истребителем".

Надо сказать, что даже после того, как советские войска форсировали Днепр, освободили ряд важных промышленных центров, в т.ч. Запорожье и Киев, противник неоднократно переходил в контратаки. Стояла поздняя осень, с туманами, дождями, изморозью. В этих условиях высокая активность советской авиации оказалась неожиданной для немцев. Они лишились десятков автомашин, бензоцистерн, повозок, паровозов… Неоднократно гвардейцы выходили и на "охоту" в районы крупных немецких аэродромов. День 12 декабря 1943 г. выдался пасмурным: облака опустились до 100-150 м, видимость не превышала один-два километра. Ст. л-т Г.А.Баевский с ведомым л-том П.Т.Кальсиным вылетели к аэродрому Апостолово, на котором скопилось много вражеских самолетов. Вскоре Баевский заметил на высоте всего 100 метров заходившего на посадку FW 189 и немедленно его атаковал. Очередь оказалась точной, и вражеский разведчик вспыхнул. Подбить живучий двухбалочный самолет с первого залпа доводилось редко. Еще реже удавалось самому остаться незамеченным: хороший обзор позволял немецкому экипажу заблаговременно подготовиться к бою. Но в этот раз немецкие наблюдатель и стрелок не должны были обнаружить Баевского: он заходил в атаку, скрываясь за хвостовыми балками "фокке-вульфа". Сегодня Георгий Артурович уверен, что подготовиться к бою немецкий экипаж смог, получив предупреждение с земли по радио. Не успел советский летчик выйти из атаки, как вражеский стрелок зажег мотор его "лавочкина". На малой высоте покидать самолет с парашютом не имело смысла, и Баевский вынужден был совершить посадку в поле.

Можно только предполагать, о чем успели задуматься в короткие мгновенья Петр Кальсин и Георгий Баевский. Видимо, первый вспомнил, как в мае 1943 г. уже прикрывал своего ведущего Николая Анцырева, когда тот был вынужден покинуть с парашютом подбитый у вражеского аэродрома Краматорская самолет. Прикрывал, но помочь не мог… Баевский же понимал, что права "пропасть без вести" он не имел. Конечно, в полку ему доверяли. Нос 1931 г. он почти беспрерывно вместе с семьей находился сначала в Германии, затем в Швеции, что было связано с характером работы его отца Артура Матвеевича. К счастью, страшный 1937 г. обошел семью стороной. Но при желании "компетентные органы" вполне могли представить дело так, что молодого человека завербовал враг. О происшедшем 12 декабря вспоминает дважды Герой Советского Союза Виталий Иванович Попков, однополчанин и товарищ Баевского: "Георгий передавал по радио на командный пункт о своих действиях и местонахождении… "Вижу «раму. Атакуем!" - послышался в динамике голос ведущего. После этого связь с ним прекратилась. Наступило томительное ожидание. В такое время каждому хочется быть рядом с летчиками, чтобы видеть все своими глазами и, если необходимо, оказать помощь. Ждать на командном пункте бывает гораздо тяжелее, нежели самому находиться в полете. Так было и в этот раз. Притихли летчики, заметно нервничал командир полка. Что случилось с парой Баевского? Волнение было не напрасным. Полчаса спустя на подходе к аэродрому показался "лавочкин". С выпущенными закрылками и надсадно ревущим мотором самолет подошел к земле с задранным носом и приземлился с перелетом. Подбежавшие авиаторы увидели, что Петр Кальсин помогает кому-то выбраться из фюзеляжного лючка. Георгий Баевский! Он был в изодранной меховой безрукавке, в обгоревшем шлемофоне. На фоне белого снега отчетливо выделялось его черное, обожженное лицо. "Что случилось?" - взволнованно спрашивали сослуживцы. Торопливо снимая обожженными руками шлемофон, Баевский удрученно повторял: "Планшет, планшет там остался…"

Кальсин сумел посадить свой Ла-5ФН на небольшую вспаханную площадку, покрытую тонким слоем снега. В конце пробега истребитель увяз в мягком, незамерзшем грунте. Не выключая двигатель, Кальсин стал махать руками Баевскому, показывая, что надо скорее забираться в кабину. Сначала Георгий пытался устроиться за бронеспинкой, но истребитель угрожающе накренился вперед, лопасти винта чиркнули по земле. Тогда Баевский открыл небольшой лючок и попробовал залезть в тесный отсек фюзеляжа. Он взялся руками за шпангоуты, а его ноги остались снаружи. Ставший двухместным "лавочкин" долго разбегался, надсадно ревя двигателем, но все-таки смог оторваться от вязкой земли. Вылетевший в этот район на разведку на следующий день В.И.Попков обнаружил сгоревшую "раму", остатки Ла-5ФН и доложил, что Кальсин взлетел "просто чудом". (Из немецких документов следует, что в районе аэродрома Апостолово разбился FW 189A-2 зав. №2363 из 1-й авиагруппы ближних разведчиков NAGM. Экипаж остался жив.)

Об этом случае сообщалось в сводке Совинформбюро, писала фронтовая печать, говорилось в специальном приказе командующего 3-м Украинским фронтом генерала Р.Я.Малиновского, который отметил "блестящий подвиг летчика гвардии л-та Кальсина П.Т. и образцы мужества, отваги и хладнокровия гвардии старшего лейтенанта Баев-ского Г.А." и приказал подготовить материал на присвоение им званий Героев Советского Союза.

Сборка МиГ-25 на аэродроме Каиро-Уэст. На переднем плане - Баевский. Египет, 1971 г.

Г.А.Баевский и Н.П.Чудин. Египет, 1971 г.

На этом Су-15Т Г. А. Баевский закончил свою летную карьеру

Но через 8 дней случилось непоправимое - П.Т.Кальсин не вернулся из боевого вылета. Судьба летчика так и осталась неизвестной. Несмотря на то, что на его счету имелось 16 воздушных побед, по существовавшим в то время правилам наградной материал "положили под сукно"… Уже в наши дни Петра Терентьевича представляли к званию Героя России (посмертно), но положительного решения не принято и по сей день.

К декабрю 1943 г. Баевский совершил 144 боевых вылета, участвовал в 45 боях, сбил 17 неприятельских самолетов. Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему звания Героя был опубликован 4.02.1944 г. Но вскоре судьба подготовила Георгию Артуровичу еще одно испытание. 6 апреля он перегонял с завода новый Ла-5ФН. Из Моршанска летчик вылетел при сравнительно хорошей видимости. Однако, как это часто бывает весной, погода быстро испортилась. Облачность прижала самолет к земле, усилился встречный ветер. Это привело к преждевременной выработке горючего, и пилоту пришлось искать площадку для посадки. Баевский выбрал широкую пустынную улицу Белгорода, не заметив, что дорогу перегородил противотанковый ров. В него и влетел на большой скорости самолет, переломившись от удара пополам. Георгий потерял сознание. Подоспевшие к месту аварии дед с малолетним внуком решили, что летчик погиб. К счастью, поблизости располагался госпиталь…

Сознание вернулось к Георгию лишь через пять дней, но выздоровление пошло быстро: сказались молодость и отменное здоровье. Гвардейца выписали с разрешением выполнять полеты только на самолете У-2. Тем не менее, Баевский торопился снова оказаться в родном полку, который базировался теперь на аэродроме Наливайко севернее Одессы. Произошли изменения и в руководстве 5-го ГвИАП: п/п-к Зайцев был назначен заместителем командира 11-й ГвИАД. Он по старой привычке часто прилетал в свой полк. Именно его одним из первых и встретил 13 июня Георгий на аэродроме. Через день Зайцев снова ввел летчика в боевой строй, а затем добился отмены решения медицинской комиссии. 22 июня Баевский впервые после ранения вылетел в составе четверки истребителей для нанесения бомбо-штурмового удара по вражеским войскам в районе Калшаны-Аккерман.

В конце июня-начале июля дивизию перебазировали на окраину Луцка и ввели в состав 2-й ВА 1-го Украинского фронта. Гвардейцам предстояло участвовать в Львовско-Сандомирской операции. Изменился и характер боевой работы. Основной задачей стало прикрытие бомбардировщиков и штурмовиков и нанесение самостоятельных ударов по отступающим немецким войскам. В конце сентября их 1 -и гвардейский смешанный авиакорпус переименовали во 2-й гвардейский штурмовой, и с тех пор "лавочкины" полка неразрывно действовали с "ильюшиными", часто базируясь на одних аэродромах. Воздушные бои стали происходить гораздо реже. Георгий Артурович подчеркивал, что нередко его контратаки были удачны, удавалось добиться попаданий в Bf 109 и FW 190, пытавшиеся прорваться к штурмовикам. Но немецкие истребители, особенно "фокке-вульфы", обладали высокой живучестью, и "попал" значило далеко не то же, что "сбил". Иногда возникало сильное желание преследовать и добить поврежденный неприятельский самолет, но приказ категорически запрещал покидать место "в походном ордере конвоя". Если за первые восемь месяцев пребывания на фронте Баевский провел 45 боев, то за девять месяцев 1944-45 гг. - всего 7. Какие же события последнего периода войны наиболее запомнились Георгию Артуровичу?

Однажды полку предстояло перебазироваться в условиях густого тумана. Лететь было нельзя, поэтому у Ла-5ФН отстыковали плоскости, а фюзеляжи закрепили в кузовах "студебеккеров", и необычная процессия двинулась по шоссе. В другой раз поступило сообщение, что немцы пробиваются из окружения поблизости от аэродрома. Срочно вокруг стоянок были отрыты окопы, Ил-2 установили хвостами к лесу, а воздушные стрелки заняли свои места. Разрозненные немецкие отряды пытались подойти к аэродрому, но были вынуждены поспешно скрыться среди деревьев. И, конечно, запомнился боевой вылет 28 февраля 1945 г., когда неподалеку от Котбуса шестерка старшего лейтенанта Баевского вовремя подоспела на помощь группе Як-9 и Ла-5, прикрывавших Ил-2, и пять "фококе-вульфов" оказались сбитыми. "В смелом, энергичном воздушном бою наши летчики взяли инициативу, и с первых же атак Баевский и Цимбал сбили по одному FW 190", - записано в отчете штаба полка. Выходя из боя, гвардейцы в районе линии фронта обнаружили и перехватили "фокке-вульфы"-штурмовики, и вспыхнули еще два вражеских самолета. Две победы занес в тот день на свой счет Георгий Баевский.

Летная книжка бесстрастно зафиксировала, что последний, 252-й боевой вылет Герой Советского Союза к-н Баевский выполнил 8 мая 1945 г., когда поздним вечером повел четверку "лавочкиных" на штурмовку вражеских войск в районе Праги. Незадолго до этого, 12 апреля Глинкин и Баевский перегнали на аэродром Шпротау вблизи Берлина два новых истребителя Як-9У. Машина не очень понравилась Георгию Артуровичу: постоянный перегрев двигателя вынуждал экипажи почти все время проводить на земле, а технический состав - работать с полной нагрузкой. Поэтому он снова пересел в кабину Ла-5ФН…

Вскоре после окончания Пражской операции группе летчиков сообщили о предстоящем параде Победы. В сводный полк 1 -го Украинского фронта включили двух летчиков 5-го гвардейского -В.И.Попкова и Г.А.Баевского. Подготовка к параду проходила в разрушенном Дрездене, а дождливый день 24 июня 1945 г., когда они прошли по брусчатке Красной площади, запечатлелся в памяти столь же ясно, как и 9 мая.

Началась мирная жизнь, но наше повествование не закончилось. Находясь с полком в Австрии, Баевский просит направить его на учебу в Военно-воздушную инженерную академию им. Н.Е.Жуковского. Но за несколько дней до начала нового учебного года летчика направляют… в Военно-воздушную академию в Монино. Проявив настойчивость, Георгий Артурович добился в октябре 1946 г. перевода в "Жуковку" на инженерный факультет. Учиться поначалу было непросто, Георгий подолгу засиживался за книгами, и вскоре учеба пошла легче. Однокурсниками и друзьями Баевского стали В.С.Ильюшин, С.А.Микоян, А.А.Щербаков - впослед-

ствии известные летчики-испытатели, Герои Советского Союза. Сдружился Георгий Артурович и с С.Г.Дедухом. Хотя программа обучения не предусматривала летной практики, все они не мыслили себя без неба и добились разрешения выполнять полеты. В 1948 г. Г.А.Баев-ский освоил реактивные истребители Як-17УТИ и МиГ-9, а летом следующего года летал на Як-17. Во время одного из полетов разрушилось колесо шасси. Георгий Артурович решил сажать самолет на грунт. Но лопнувшая реборда пробила топливный бак, при заходе на посадку самолет загорелся, а после приземления вспыхнул керосин, попавший в кабину. Проявив завидное самообладание, авиатор открыл фонарь и на ходу выпрыгнул из машины. Командование высоко оценило грамотные действия летчика.

После окончания академии в 1951 г. п/п-к Баевский получил диплом инженера-летчика и был направлен в НИИ ВВС летчиком-испытателем двухмоторных самолетов. Но работа, о которой он долго мечтал, продолжалась недолго -всего около двух лет. Героя нашего повествования последовательно назначают старшим летчиком-инспектором Южно-Уральского военного округа, командиром 910-го БАП, старшим летчиком-инспектором Управления вузов ВВС, заместителем начальника по летной подготовке Центра летной и технической подготовки руководящего офицерского состава ВВС в Липецке, после ликвидации которого в 1960 г. Баевского направляют на учебу в Академию Генерального штаба.

Успешно закончив вторую академию, Георгий Артурович становится заместителем начальника НИИ ВВС. Его задача - организация летно-испытательной работы. Баевский считает последующие девять лет службы самыми счастливыми в своей жизни. Он лично проводил облет и испытания техники - всего 77 типов самолетов и вертолетов поднято в воздух, в том числе 45 новых. Среди последних - истребители МиГ-23, МиГ-25, Су-15, истребители-бомбардировщики Су-7Б, Су-17, бомбардировщики Ту-16, Ту-95, пассажирские Ту-104, Ту-124, вертолеты Ми-6, Ми-8 и др. Особенно много пришлось летать на транспортных самолетах О.К.Антонова. Запомнился перелет на оборудованном дополнительными топливными баками Ан-12 по маршруту Чкаловская-Иркутск-Хабаровск и обратно, состоявшийся с 8 по 12 апреля 1965 г. Из-за сильного ветра при полете с востока на запад расход горючего вдвое превысил расчетный, и пришлось приземляться в Омске практически с сухими баками. Еще более напряженно завершился вылет 15 мая 1965 г. на Ту-22. При заходе на посадку в Ахтубинске диспетчер сообщил, что загорелся и остановился на полосе взлетающий Як-28. Но горючего в баках "Туполева" после дальнего полета почти не осталось, и летчик решился на посадку. Вовремя вышли тормозные парашюты и, казалось, что Ту-22 замрет вдалеке от горящего бомбардировщика. Однако на пробеге началось "шимми" переднего колеса, затруднившее торможение, и самолет остановился вплотную к горящему Яку. Пламя быстро перекинулось на вторую машину. Баевскому пришлось воспользоваться ломиком, чтобы вместе с экипажем невредимым спуститься на землю.

Напряжение летной работы иногда было весьма высоким. Так, при испытаниях Су-15 в феврале 1969 г. приходилось по два-три раза в сутки подниматься в небо. Один из последних своих испытательных полетов генерал-майор Г.А.Баевский выполнил 12 декабря 1969 г. на отработку системы вооружения С-23 истребителя МиГ-23. Выпущенные им ракеты точно попали в самолет-мишень.

Новый поворот в судьбе нашего героя произошел в начале 1970 г. В связи с трудностями освоения в частях ВВС МВО новейших МиГ-23 и МиГ-25 командующий авиацией округа генерал-полковник Е.М.Горбатюк счи-ал необходимым назначить своим заместителем по летной работе военного летчика-испытателя 1-го класса Г.А.Баевского. Примерно год ему пришлось вместе с другим заместителем командующего ВВС округа, трижды Героем Советского Союза И.Н.Кожедубом организовывать переучивание строевых летчиков. В начале весны 1971 г. Баевского ждало новое ответственное задание - его назначили старшим группы, командированной в Египет. Стояла задача: в строжайшей тайне организовать разведку военных объектов и, прежде всего, аэродромов израильтян на Синайском полуострове. Группа поступила в распоряжение военного советника в ОАР генерал-полковника авиации Г.У.Дольникова. Два МиГ-25Р, два МиГ-25РБ, шестеро летчиков, в т.ч. из 47-го ГвОРАП во главе с п-ком А.С.Бежевцом, группа инженерного и технического состава на Ан-22 благополучно прибыли в Каир. Сразу после выгрузки в аэропорту Каиро-Уэст на самолеты нанесли опознавательные знаки ОАР. Но тайна отряда была раскрыта уже 18 марта. В тот день египетская газета The Egyptian Gazette под рубрикой "У наших друзей" на первой полосе опубликовала репортаж о новых советских самолетах и поместила снимок летящего МиГ-25. Начальник штаба ВВС генерал-полковник авиации В.С.Ефимов тут же связался с Г.А.Баевским, пытаясь понять, почему полеты начались без разрешения Москвы. На что Георгий Артурович ответил, что МиГи в воздух еще не поднимались. Он обратил внимание руководства: египтяне поместили фото МиГ-25П, в то время как в Каир прибыли МиГ-25Р/РБ. Видимо, основой для публикации послужили материалы показа новой советской техники в Домодедово в 1967 г.

Примерно через месяц, когда организационные вопросы были улажены, самолеты и двигатели прошли необходимые проверки, группа получила разрешение на выполнение первых полетов. Тренировка проходила по так называемому "зеркальному маршруту": над дельтой Нила летчики поворачивали не в сторону Израиля, а к пескам Сахары и фотографировали безлюдную местность южнее Эль-Аламейна. К концу апреля двигателисты позволили увеличить предельное время прохождения по трассе на максимальном числе М с 3 до 8 минут. Боевые вылеты "двадцать пятых" проходили так: взлетая под прикрытием звена МиГ-21, они набирали высоту в сторону Средиземного моря, затем разворачивались и проходили на высоте 23-24 км при М=2,5 над Синайским полуостровом и территорией Израиля. Георгий Артурович вспоминает, как на экранах радаров он отчетливо видел безрезультатные попытки "Фантомов" перехватить разведчиков. Во время посадки не меньшую опасность представляли арабские зенитчики, не знавшие силуэтов МиГ-25. Может быть, поэтому, как свидетельствовал один из летчиков отряда п-к Н.И.Борщов, для спуска по более крутой траектории он выпускал не только тормозные щитки, но и шасси.

Командировка Баевского, запланированная натри недели, продлилась два месяца. Удалось получить значительный фотоматериал, ценность которого трудно переоценить, и при этом избежать потерь. Сообщение советской разведки о прибытии на Ближний Восток американского зенитно-ракетного комплекса Nike Hercules, способного поражать самолеты на высотах более 20000 м, вынудило временно прекратить полеты МиГ-25. После возвращения Баевского на родину во главе "египетского" отряда остался п/п-к Н.П.Чудин - заместитель командира 47-го ГвОРАП. Впоследствии п-ки А.С.Бежевец и Н.И.Стогов, наиболее успешно выполнившие разведывательные полеты с аэродрома Каиро-Уэст, были удостоены звания Героев Советского Союза.

В 52 года, после ограничения в полетах по медицинским показаниям, генерал-майор Баевский переходит в alma mater - ВВИА им. Н.Е.Жуковского, где целиком посвящает себя научной и учебной работе. Став заместителем начальника кафедры, Георгий Артурович увлеченно трудится над теорией создания орбитальных самолетов и их применения в боевых операциях. В 1978 г. он защитил в Академии Генерального штаба по этой теме диссертацию на соискание ученой степени кандидата военных наук. С 1985 г. Г.А.Баевский в отставке и работает в Академии доцентом кафедры. У Георгия Артуровича большая и дружная семья: сын, дочь и трое внуков. Нельзя не сказать теплых слов в адрес его жены - Валентины Васильевны, которая около полувека разделяет с летчиком все трудности и радости^ Пожелаем же им здоровья и счастья.

Генерал-майор авиации Г.А.Баевский. Владимировка, 1968г.

Жаркое не6о Афганистана. Часть XI Фронтовые бомбардировщики Су-24

Продолжение. Начало в "АХ", №3'94, "АиВ", №№1,3, 4, 5'95, 1,3,5'96, 3'97, 1'98.

Виктор Ю.Марковский/ Харьков

‹

При боевой работе у самого Пакистана, особенно под Джелалабадом и Кандагаром, самолеты проходили вдоль границы и после удара сразу отворачивали в глубь афганской территории. Бомбя дорогу на Пешавар, где цели лежали в 3-5 км от "ленточки", экипажи проходили над трассой до самой границы, и Су-24 случалось на вираже "чиркнуть по ней крылом". Угрозу пакистанских перехватов предупреждало звено МиГ-23 из Баграма, дежурившее вблизи на 2000-3000 м выше бомбардировщиков. Иногда на самолетах пищала "Береза", однако тепловые ловушки не отстреливали, ведь фейерверк в ночном небе сразу выдал бы группу. Был подготовлен весьма радикальный план защиты бомбардировщиков от обнаружения неизвестной РЛС. Ударную группу должен был сопровождать самолет с противорадиолокацион-ным вооружением, который бы зафиксировал место работы радара бортовым пеленгатором "Филин" и атаковал его самонаводящимися ракетами Х-58. Однако от такого решения отказались, сочтя чересчур вероятным попадание по РЛС и маякам афганских аэродромов в Хосте и Кандагаре. Весьма нежелательными были и дипломатические осложнения, которых не пришлось бы долго ждать, если атакованная цель оказалась бы в Пакистане.

Несмотря на скрытность ночных высотных вылетов, командование стало принимать дополнительные меры безопасности. Чтобы обмануть наблюдателей противника, стали программировать "кривой" выход в назначенную точку или отворот перед ней для бомбометания с неожиданного направления. Избегая засадных позиций ПВО на горных вершинах, возвращение строили по обходному маршруту и обязательно меняли курс при повторном ударе по той же цели.

На вертолеты ПСС при работе в дальних "углах" надежды уже не было, рассчитывать в аварийном случае приходилось на собственную удачу и запас патронов. В обязательный набор, помимо штатного ПМ с четырьмя обоймами, входили АКС-74У, четыре магазина к нему, по паре "лимонок" Ф-1 и гранат РГД-5. Автомат, как самое ценное, прятали на груди под подвесной системой парашюта, не доверяя НАЗу под сиденьем, а остальные запасы рассовывали по карманам. Носить их там было крайне неудобно - угловатое железо выпирало отовсюду, быстро рвало карманы и норовило вывалиться наружу. Получить специальные разгрузочные жилеты (боевые НАЗ-И) не удалось, их не хватало даже вертолетчикам в Афганистане, и в полках начали самостоятельно кроить "лифчики" под автоматные магазины и гранаты. У николаевцев "законодателем мод" выступил начальник ПДС А.Соловьев, соорудивший легкую жилетку на лямках из старых чехлов и парашютных строп, а местных летчиков обшивали собственные жены.

В боевой работе Су-24 оказался вполне надежной машиной, случаи отказа по планеру и двигателям были единичны и относились, в основном, к системам управления силовой установкой, механизацией и гидравлике. Один раз произошел помпах двигателя на самолете замполита эскадрильи м-ра Рыбака. Вспышки в сопле заметил его ведомый, после чего Рыбаку пришлось выключить неисправный ТРД, избавиться от подвесок и возвращаться домой. Су-24 снизился до рискованной высоты, но долетел благополучно. Неоднократно случались отказы выработки топлива из ПТБ, причем дефект оказался тем более неприятным, что после нажатия кнопки аварийного сброса бомбардировщик избавлялся от всех подвесок, а лишних баков не было. Поругивая "выдумавших самолет сионистов", в полках сохраняли дефицитные ПТБ, перекоммутацией электроарматуры отключая канал их сброса, чтобы с замков уходили только бомбы. Неизбежные отказы сложной электроники поначалу шли валом, в частности, на каждом третьем-четвертом самолете не работала БЦВМ, но постепенно система "прирабатывалась", и неисправностей становилось меньше. Из-за спешки при подготовке случались ошибки с программированием, а то и просто путали блоки-накопители при установке на самолеты. Однако южнее Баг-рама к этому времени советских войск уже практически не было, и "рекламации" не приходили до тех пор, пока в начале декабря при бомбардировке горного района севернее Кабула взрывы прозвучали в предместье города. Погибли десантники ОКСВ, а подозрение пало на 735-й БАП. Прилетевший разбираться в Карши генерал армии В.И.Варенников привез с собой осколки с сохранившейся маркировкой. На аэродром-' ных складах таких бомб не оказалось, и обвинение сняли, списав произошедшее на душманскую диверсию.

Боевых потерь полки Су-24 над Афганистаном не понесли, однако напряженней усталость, помноженные на ночной образ жизни, дали свои результаты. Немалую роль в двух произошедших аварийных случаях сыграла и погода. Сырой туманной ночью 13 декабря николаевский экипаж в составе летчика п/п-ка Б.Маркина и штурмана к-на А.Савельева вырулил на старт. В спешке они не заметили, что консоли на самолете сложены, механизация убрана, а жесты стартового наряда, осматривавшего бомбардировщики перед взлетом, не разглядели сквозь запотевшие стекла фонаря и морось. Для рейда на Кандагар машина была заправлена "под пробку", несла два ПТБ-3000, ФАБ-1500 и две ФАБ-500. Из-за такой нагрузки затянувшийся отрыв поначалу не показался подозрительным, но бомбардировщик не захотел взлетать и в конце бетонки. На скорости 350 км/ч Су-24 выскочил на грунт и, задрав нос, понесся дальше. Основные стойки шасси выдержали, и машина оторвалась только перед самым ближним приводом, снеся на нем антенны и столб ограждения. Обе стойки со свисавшими гроздьями колючей проволоки нормально убрались, и летчик пошел вверх, задрав угол атаки до запредельных 27°. Самолет достиг цели, отбомбился и благополучно вернулся обратно, но садиться пришлось снова без выпуска закрылков и предкрылков, блок управления которыми вырвало прошедшим по фюзеляжу столбом. Экипаж еще раз выручила прочность конструкции суховской машины и ровная поверхность пустыни (как говорили, "он мог бы бежать до самого Афгана"). Обошлось и без оргвыводов - победителей судить не стали, дав им три дня отдыха, после чего снова подключили к летной работе.

Спустя неделю, 20 декабря, другой случай завершился трагически. Молодой летчик 735-го БАП ст. л-т В. Шостенко со штурманом к-ном А.Черницовым вылетел на ретрансляцию, обеспечивая связь с ударной группой. Когда бомбардировщики повернули домой, ретранслятор пошел на посадку. Дул боковой ветер со скоростью до 15 м/с, и летчик не стал выпускать тормозной парашют, чтобы машину не тянуло в сторону. Пилот поступил строго по инструкции, и в его действиях, впоследствии, не отыскали ни малейших отклонений от наставлений. Однако Су-24 на пробеге снесло с полосы и выбросило на грунт, где в подвернувшейся яме сломалась основная стойка, пробившая фюзеляж и баки. Шостенко успел выбраться из лежавшего самолета. Правую створку фонаря заклинило, и пока штурман освобождался от ремней и перелезал на место летчика, вокруг машины разлилась лужа керосина. Ему пришлось прыгать в море огня. Подбежавшие шинелями сбили с капитана пламя, но было уже поздно - той же ночью Андрей Черницов умер в госпитале…

Со второй половины декабря значительное число вылетов стали выполнять по квадратам вдоль путей вывода войск, предупреждая вражеские вылазки и создавая "зоны безопасности" у дорог. Для повышения точности ударов, наносимых вблизи расположения своих войск, налеты все чаще производились днем. Другой причиной этого стало обеспечение более насыщенной и равномерной работы круглые сутки. Дневные бомбардировки занимали около четверти общего объема и проводились теми же способами. Лишь иногда, в нечастые ясные дни, использовались оптико-электронные прицелы "Чайка-1". Фотоконтроль результатов каждого удара возлагался на разведчиков 87-го ОРАП.

Время от времени, при дневных налетах на цели в знакомых районах, экипажи могли наблюдать последствия своих ударов: испещренную кратерами воронок "зеленку", расколотые скалы, провалы на месте горных карнизов с обрывавшимися в пропасть тропами, каменное крошево на дне ущелий, в котором терялись дороги. Многие селения остались только на картах, а на их месте виднелись едва различимые пыльные руины. Внизу лежала погубленная войной страна. Продолжавшийся вывод войск пробуждал сомнения: что же за дорога к миру сопровождается валом бомбардировок? Противник для работавших "из-за речки" авиаторов оставался безликой точкой на карте, которой сплошь да рядом оказывались селения среди садов и посевов, нисколько не похожие на значившиеся в ориентировках "укрепрайоны". Люди начинали задаваться вопросами, и теперь представителю разведки случалось заверять экипажи, что подлежащие бомбежке кишлаки "брошены жителями и обезлюдели". Недовольных было много, некоторые стали уклоняться от вылетов, ссылаясь на здоровье и пренебрегая положенной "за боевой день" выплатой. Летчики оставались верны присяге, но пошатнулись устои, на которых держалась страна. В 149-м БАП экипажи трижды отказывались летать на бомбежку, заявляя, что "за Родину готовы жизни отдать, но в этом мутном деле участвовать не будут". Двоих летчиков удалось переубедить совместными усилиями командиров и особистов, но один отказался наотрез и был уволен из армии. Вопроса это не решило: многие в ходе вылетов просто сбрасывали бомбы мимо селений.

Последний раз на боевое задание экипажи 149-го БАП отправились 11 января 1989 г., отработав по целям у Джела-лабада. За весь период было выполнено около 140 полковых вылетов (в среднем по два за сутки на самолет) и сброшено 7500 т бомб. Еще неделю николаевцы оставались в готовности, пока эстафету не принял сменивший их 143-й БАП из Закавказья. В Копитнари поговаривали о предстоящей работе, считая, что "без нас точно не обойдется", но слухи подтвердились лишь в середине января, когда командир полка п-к В.Никулин объявил о скором перелете. Вся подго-1 товка свелась к выдаче карт и прокладке перегоночного с маршрута. В Ханабад отправили 26 Су-24М, перелетевших несколькими группами, которые вели командир 1-й эскадрильи м-р Моисеев, 2-й - п/п-к Дербан и 3-й - м-р Мосолов. В боевых порядках летели только классные экипажи, молодых летчиков на подмену вместе с техсоставом перебросила ВТА. Перелет не обошелся без приключений: при промежуточной посадке в Кировобаде лидировавшему командиру полка случилось приложить свой самолет хвостом о бетон, стесав трубы аварийного слива топлива. Потребовалась их замена, из-за чего только на другой день, 18 января, "грузинский" полк прибыл к месту назначения.

Уже на месте выдали оружие и переодели в камуфляжи взамен "парадных" голубых комбинезонов. Подходящие размеры к тому времени успели разобрать, и "опоздавшим на войну" достались большей частью огромные куртки и костюмы, из-за чего летчики в обновках выглядели натуральными сиротами в жупанах с чужого плеча.

Корректируемая бомба КАБ-500Л пошла нэ цель

Опыт прошедших лет мало чему научил снабженцев: дождаться выдачи "лифчиков", ставших непременным атрибутом военной моды, не удалось, а сменявшиеся экипажи своими делиться не спешили, резонно считая, что "война еще не закончилась". У бывалых летчиков 143-го полка сохранились старенькие жилетки образца 1984 г., остальным же снова пришлось кроить их из подручных материалов или рассовывать магазины и гранаты за пазуху и по карманам. Для ускорения ввода в строй занятия с ними провели задержавшиеся командир и начальник разведки 149-го БАП, поделившиеся своим опытом. В подготовке активно принимал участие и представитель разведотдела 73-й ВА, доставивший из Ташкента множество фотопланшетов целей, "портреты" наиболее часто обрабатываемых объектов в дневном и ночном (тепловом) изображениях, радиолокационные виды местности при выходе с разных курсов (в горах одно и то же место при взгляде с разных направлений меняется до неузнаваемости, различаясь словно лицо и затылок). Оперативность разведки заслуживала высочайшей оценки: уже через час после получения боевой задачи перед экипажами расстилались фотопланшеты, зачитывались сводки о деятельности оппозиции в этом районе за сутки, давалась характеристика средств ПВО и прочие детали.

Перспективы на случай аварийных ситуаций выглядели безрадостно: группы ПСС оставались только в Кабуле, Баграме и Кундузе, да и там они сворачивали свою работу, готовясь к перелету в Союз. К концу января на предполетных указаниях прямо говорили: "В случае чего тяните к Пакистану и там прыгайте. Над Афганом вам надеяться не на кого, а оттуда сумеем выкупить или обменять".

Днем 20 января полк в полном составе отправился в первый боевой вылет. Цели в районе Пули-Хумри располагались вдоль трассы Кабул-Хайратон.

Бомба ФАБ-500ТС на подготовительном мостике. Отсюда бомбы грузили на тележки и развозили по самолетам

Летчики и штурманы 735-го БАП у "полуторок" ФАБ-: 500М46. Слева направо: верхний ряд - Кононенко, Малтанар, Любчик; средний ряд - Клеветенко, Салаев, Поляков, Шубин, Матвеев, Пименов, Гордеев, Жаменский, Микуров; на переднем плане - Косолапое. Карши, канун 1989 г.

Экипажи бомбили сквозь облака с высоты 6000-6600 м с коррекцией по РСДН. С наступлением сумерек удар ФАБ-1500 и ФАБ-500 повторили. В дальнейшем дневные и ночные вылеты чередовались примерно в равном соотношении, как по ближним, так и по дальним целям. В темноте, помимо АНО и СПО, на Су-24М отключали автоматику постановки помех АПП-50, реагировавшую на облучение и засветки на земле и в небе, воспринимавшиеся чуткой электроникой как пуски ракет. Ложным сигналом мог стать любой блик, яркая луна, вышедшая из-за туч, или работа РЛС соседних самолетов, на которые система тут же отвечала залпом пиропатронов с дипольными отражателями и тепловыми ловушками. Как-то на одном самолете автомат забыли отключить, и перед самой целью он сработал, расцветив ночную тьму настоящей иллюминацией, по словам летчиков, "изумительной, но совсем не уместной". Зрелище пресек командир полка, вышедший в эфир с набором сильных и ясных указаний зазевавшимся.

21 января поступила задача особой важности: разведке удалось отыскать убежище неуловимого Ахмад Шаха в ущелье близ Карабата к северу от Кабула. Масуда охраняла, по словам Б.Громова, очередная "взаимоприемлемая договоренность", но упускать шанс покончить с давним противником не хотелось.

Штурман эскадрильи 143-го БАП к-н Н.Барышников после очередного вылета. До конца войны остаются считанные дни

Ночью 143-й и 735-й БАП выполнили по два полковых вылета, но "панджшерский лев" снова ушел, впрочем это было только началом. Под нажимом Кабула, для которого продолжение войны оставалось единственным шансом сохранить власть, 23 января началась операция "Тайфун", которая свелась к трехдневным артиллерийским, ракетным и авиационным налетам, избранным "основным методом поражения формирований Масуда в Панджшере и на южных предгорьях Саланга". "Хлопать дверью" напоследок авиаторам пришлось и в последующие дни, причем летчикам объясняли, что бомбят они не Ахмад Шаха, а "несознательные банды, не желающие примирения", в доказательство чему на Панджшер совершили несколько вылетов с агитационными бомбами-кассетами, набитыми листовками. Неизвестно, как оценили их бойцы Масуда, но в одном случае агитация и пропаганда оказались реальной силой: с ближнего блокпоста доложили, что "залистовали удачно, а кассетой даже зашибли в кишлаке одного духа".

В 143-м полку пробовали использовать по пещерам и укрытиям в горах корректируемые авиабомбы КАБ-500Л и КАБ-1500Л, но без успеха. Самостоятельный поиск небольших объектов даже с помощью мощного телевизионного прицела с последующей подсветкой их лазерным лучом с высот порядка 6000-7000 м оказался неэффективным, а рассчитывать на целеуказание с земли в покрытых снегом горах не приходилось. К тому же бомбы при сбросе с больших высот, где их рулям "не хватало воздуха", плохо управлялись. Требуемой точности достичь не удавалось, а крошить скалы "кувалдами" стоимостью в десятки тысяч рублей было дороговато. Эффективное высотное бомбометание по точечным целям в горах оставалось весьма большой проблемой. В начале февраля для уничтожения двух угнанных афганских вертолетов, севших без топлива на северо-востоке в ущелье под Миандахом, привлекли внушительные силы - два звена "грузинских" Су-24, соседей-каршинцев и самолеты ДА. Они работали обычными бомбами, ни одна из которых не накрыла цель. "Вентиляторы" сверху выглядели убедительно целыми, и добивать их пришлось баграмским "грачам".

Боевые вылеты Су-24 продолжались до последних дней и часов пребывания в Афганистане 40-й армии. Удары следовали большей частью по придорожным районам и "бандитским" Чарикару, Бамиану и Панджшеру. Бомбардировками поддерживали и удаленные гарнизоны афганцев, практически отрезанные от центра. Как вспоминал штурман эскадрильи 143-го БАП к-н Н.Барышников, "в одном из вылетов, целью которого назначались "склады оружия" под Баграмом, в указанном месте действительно обнаружили скопление палаток. В визире прицела отчетливо виднелись красные кресты на них и мечущиеся вокруг фигурки людей - должно быть, беженцы с разбомбленного Саланга.

Летчики и штурманы 149-го ГвБАП, участвовавшие в боевых вылетах на Афганистан.

В среднем ряду: второй слева Санин, четвертый - Коржак, пятый - Карасев. Сидят: второй слева Маховский, третий - Шелихов, четвертый - Щебликин, шестой - Савельев. Май 1993 г.

Рука не поднялась и, не сговариваясь, мы всем звеном прицельные марки вынесли в сторону…". Неприятие войны брало свое: даже при невыработке топлива из подвесных баков, трижды случавшейся в 143-м полку, летчики старались сбросить их, не попав по селениям.

Аналогичное отношение к войне было и у летчиков пакистанских истребителей, избегавших стычек и ограничивавшихся патрулированием своей стороны границы. Работая в эти дни по ущельям возле Асадабада, откуда рукой подать до Пакистана, экипажи Су-24 не раз наблюдали в отдалении силуэты F-16. Несмотря на то, что МиГи из Баграма еще в конце января ушли домой, те в бой не рвались и ограничивались наблюдением, обозначая себя по ночам АНО и проблесковыми маяками.

Напоследок Су-24 нанесли удары 13 и 14 февраля, выполнив в течение каждого дня по два полковых вылета. Бомбардировщики "рубили хвосты" вслед за уходящими войсками, работая по Салангу, Чарикарской долине, районам от Кабула и до самого Пянджа. В эти дни бомбили исключительно "полуторками", вызывавшими в заснеженных горах настоящие землетрясения со сходом лавин и обвалами.

Благодаря журналистам, освещавшим вывод войск, Су-24 мелькнули и на телеэкранах: комментатор новостей, указывая на инверсионные хвосты "последних советских самолетов, покидающих Афганистан", явно поторопился - по мосту на север двигалась уходившая армия, а следы на небе тянулись в обратную сторону…

Несмотря на уход советских войск из Афганистана, сворачивать присутствие авиагруппы не торопились. Полки оставались в готовности поддержать правительство Наджиба, а на случай непосредственной угрозы столице предполагалось перебросить бомбардировщики 143-го БАП вплотную к границе на аэродром Калай-Мор и оттуда отражать штурм города. Экипажи получили детальные карты Кабула, разбитые на квадраты, в которых у каждого были расписаны конкретные цели и задачи. В "уличных боях" планировали использовать КАБ-500Л и КАБ-1500Л, а также управляемые ракеты Х-25 и Х-29. 735-й полк подобные задачи должен был решать, работая со своей авиабазы. Подготовка продолжалась три недели, однако оппозиция на штурм столицы не пошла, избрав привычную тактику изнуряющих обстрелов и диверсий. 6 марта был дан "отбой", и бомбардировщики 143-го полка, "закрыв командировку", вернулись в Копитнари.

Автор сердечно благодарит за помощь и поддержку, оказанные при работе над статьей, офицеров ВВС России: п/п-ков Сергея Пазынича, Николая Барышникова, Виктора Бейфуса, м-ров Александра Савельева, Александра Згогурина, Павла Клеветенко и зам. министра обороны Узбекистана п-ка Виктора Бекбулатова.

Всем участникам описываемых событий автор предлагает посылать свои воспоминания на его домашний адрес: 310096, Украина, Харьков-96, пр. Героев Сталинграда, 183, кв. 107 или в редакцию.

Трудолюбивые бродяги

Александр НДашивец, Киев, руководитель ОКБ Киев

Разработанному в ОКБ авиации общего назначения (ОКБ АОН) мотодельтаплану Т-2М мы дали имя Maverick, что в переводе с английского означает "Бродяга" или "Странник". Это аппарат четвертого поколения, обладающий исключительными аэродинамическими и прочностными характеристиками и отвечающий самым высоким международным стандартам. Он отличается от западных и отечественных собратьев прежде всего возможностью комфортабельного полета двух человек, располагающихся бок о бок. Наш "Бродяга" способен не только доставлять удовольствие от полета, но и выполнять тяжелую авиационную работу. При транспортировке любым транспортным средством необычайно компактен. Высокие эксплуатационные качества "Майверика" подтверждает сертификат типа Nr:10/D141/97-2.1, выданный Германской ассоциацией сверхлегкой авиации (DULV). Наша техника имеет и положительные заключения ЦАГИ, ЦИАМ, ВИАМ и ЛИИ - институтов, предъявляющих к СЛА еще более жесткие требования.

Свыше 12 лет работы над мотодельтапланом Т-2, его модификациями и младшими братьями - Т-2М, Т-22 и Т-32 позволили накопить в нашем ОКБ инженерный потенциал, равного которому нет ни в одной подобной фирме в Украине и за рубежом. Это дает нам возможность создавать технику с высоким уровнем качества и надежности, что обеспечивает ей конкурентоспособность и добрую славу во всем мире.

Мотодельтапланы Т-2М/Т-32 предназначены для применения в летных школах, частными лицами, в авиационном туризме и спорте. Они эксплуатируются в странах СНГ, в Германии и Доминиканской Республике.

Назначение Т-2МСХ - авиационно-химический уход за сельскохозяйственными и лесными культурами методом ультрамалообъемного опрыскивания жидкими препаратами, в частности, внекорневая подкормка биопрепаратами типа "Гумисол" и другими биостимуляторами, а также расселение трихограм-мы. Сельхозвариант имеет заключения ГосНИИ ПАНХ (г. Краснодар) по применению в сельском и лесном хозяйстве и заключение Украинского института здоровья по экологической безопасности.

По результатам эксплуатации 45 дельтапланов Т-2МСХ в течение 1994-97 гг. были получены средние характеристики производительности - 62,5 га/ч либо 7000-8000 га/год. Максимальная зафиксированная производительность с расходом химикатов 3-4 л/га - 6000 га/месяц, 15000 га/год.

Т-2МАФА оснащен системой подвеса фотоаппаратов типа АФА ТЭ100/140 и предназначен для крупномасштабной аэрофотосъемки. Он может быть использован и для других видов аэросъе- мок: видео, радиолокационных, спект-розональных, тепловизионных и пр.

Все варианты легко переоборудуются и могут быть использованы для изыскательских, транспортных и поисковых работ. Мотодельтапланы серии Т-2 выпускаются в различной комплектации (см. "АиВ", № 1'98).

Среди перспективных проектов ОКБ АОН - четырехместный самолет Т-12, способный существенно эффективнее СЛА выполнять задачи, возложенные на авиацию общего назначения. В настоящее время проводятся конструкторские работы по макетированию кабины этого самолета, уточняется компоновка, идет подготовка к производству опытных образцов. Конечно, серийный выпуск Т-12 не "поставит крест" на Т-2М. Для каждого летательного аппарата найдется своя ниша на рынке АОН Украины.

Наше ОКБ имеет также более простые и менее дорогие разработки. Хорошо понимая финансовое положение авиапредприятий, оснащенных Ан-2, Ми-2, Ка-25, и клубов Оборонного общества, эксплуатирующих самолеты Як-52, Як-18Т, PZL-35A и планер "Бла-ник", мы готовы предложить проекты модернизации этой техники, повышающие ее еффективность при использо-ваннии в хозяйственных целях. Одна из самых простых работ - установка двигателя на "Бланик". Опыт эксплуатации в течение 1996-97 гг. разработанного ОКБ АОН экспериментального образца показал, что такая модификация позволяет создать простой и дешевый в эксплуатации мотопланер для первоначального обучения или авиавизуальных работ. В процессе испытаний (летчики А.Лебедев, И.Гапанович, П.Куценко) получены хорошие летные характеристики, а параметры устойчивости и управляемости мотопланера практически не отличаются от исходных. Проведенные работы показали, что с двигателем Rotax 582 (64 л.с.) или UT'60/80 (60/80 л.с.) "Бланик" способен удовлетворить самого требовательного заказчика.

ОКБ АОН активно участвует в процессе создания Нормативной базы для авиации общего назначения и в разработке Воздушного кодекса Украины. Решение этих вопросов в "демократическом" ключе обеспечит нормальную эксплуатацию в Украине летательных аппаратов общего назначения в начале XXI века.

"Итальянцы" в России: не на экране, а в воздухе

Владимир Р.Котельников, Виктор П.Куликов/ Москва

Фото из архивов авторов

С.М.Буденный, Г.К.Орджоникидзе и командующий авиацией Закавказья Ф.А.Астахов у самолета Ansaldo SVA-10. Тбилиси, 1924 г.

В конце 1916 г. между Италией и Россией был заключен договор о взаимопомощи. Из Италии предполагалась поставка различного военного снаряжения, а из России собирались везти сырье. Важной составной частью российских заказов являлась авиационная техника. Так как на начало 1917 г. Военное ведомство планировало иметь 9640 аэропланов, а фактически располагало всего 1670, то самолеты покупали во Франции, Англии и США, а теперь собирались и в Италии. Там строили по лицензии популярные французские бипланы "Вуазен", оснащая их собственными моторами "Изотта-Фраскини" V-4 в150л.с.Снихи начала закупки русская военная миссия. На 30 июля 1917 г. в Россию отправили шесть таких машин. Вместе с ними ушли более десятка аэропланов усовершенствованной модификации с более мощным двигателем V-5 в 250 л.с. и авиационной пушкой "Фиат" калибра 25,4 мм.

Итальянские самолеты довольно успешно применялись на фронте русскими летчиками. Так, 12 сентября пилот корнет Микулин и летнаб штабс-капитан Казумбеков на оснащенном пушкой "Вуазене" атаковали в районе Млынова австрийский самолет "Авиатик". Пилот зашел в хвост противнику, и петнаб открыл огонь шрапнелью. "После пяти-шести выстрелов вражеский аппарат начал постепенно снижаться, а затем упал недалеко от наших траншей", -докладывал командир IX-го армейского авиаотряда.

"Вуазен" стал единственным из итальянских аэропланов, реально поступившим на вооружение воздушного флота дореволюционной России. Планировалась покупка и других, оригинальной итальянской конструкции. Большой интерес, в частности, вызывал трехмоторный бомбардировщик фирмы "Капрони" Са 3. П-к Немченко в июле 1917 г. сообщал в Петроград: "…аэроплан Капрони привел меня в восхищение. Это аппарат, который желательно иметь в России и можно строить там. В нем очень мало металла, все из дерева. Конструкция проста и прочна". Цену машины с вооружением, оборудованием, комплектом запчастей и инструментом определили в 84030 лир. Самолеты должны были оснащаться моторами "Изотта-Фраскини" V-4 из числа ранее заказанных русскими представителями. Поскольку перевозка бомбардировщика в разобранном виде представлялась весьма затруднительной - он занимал четырнадцать 13-метровых ящиков, предложили гнать машины по воздуху.

В конце июля русский военный атташе в Италии сообщил, что биплан "Капрони" может быть готов к перелету через неделю. На нем требовалось смонтировать дополнительные бензобаки. Самолет покрасили в серый цвет, а на закон-цовки крыльев нанесли полосы национальных цветов. Полет должен был состояться по маршруту: Милан-Равен-на-Фоджиа-Бриндизи-Салоники-Одес-са. Пилотом назначили к-на Моисеенко, его помощником - поручика Воеводско-го-второго, кроме них в экипаж входили два солдата-пулеметчика. Итальянское правительство попросило гарантий, чтобы самолет не попал в руки неприятеля на участке Салоники-Одесса. Поэтому часть пути его должны были сопровождать французские истребители, а к западному побережью Черного моря планировалось выслать русские миноносцы "для наблюдения за полетом и оказания содействия, если атакованный противником аппарат принужден будет спуститься в море". 14 октября п-к Немченко передал из Ставки ВГК в Рим, что все распоряжения о направлении миноносцев сделаны, и они будут высланы за сутки до появления аппарата. Вылет планировался на 24 октября, но не состоялся. На следующий день большевики взяли Зимний…

Рухнули и планы приобретения истребителей SVA. Этот аэроплан, созданный инженерами Савойей и Вердуцио, при 200-сильном моторе SPA 6A развивал скорость 228 км/ч. Сперва собирались купить два самолета для проведения всесторонних испытаний. Общая стоимость заказа составляла 200 тыс. лир; из них 104 тыс. - сами самолеты, 26 тыс. - запчасти, а 30 тыс. - четыре пулемета и патроны к ним. 10 августа 1917 г. русское Военное ведомство перечислило деньги. В перспективе планировалось заказать около 500 машин этого типа с темпом поставок 50-100 штук в месяц. Предполагалось организовать производство SVA и в России, о чем велись переговоры с руководством фирмы "Ансальдо". Кроме того, русское Военное ведомство вело переговоры о приобретении авиапушек и пулеметов "Фиат", аэрофотоаппаратов "Лампес-ти" и "Гарбаньоти", зенитных прожекторов и аэростатов.

В Италии покупали также авиамоторы. Всего военный атташе в Риме князь Голицын успел заказать у разных фирм 1642 двигателя типов "Фиат" А.10! (100 л.с.) и А.12 (200 л.с.), SPA 6A (200 л.с.), "Изотта-Фраскини" (150 и 200 л.с.), "Испано-Сюиза" (200 л.с.), "Ле Рон" (80 и 110 л.с.). Однако молодая итальянская моторостроительная промышленность оказалась неспособной выполнить все контракты. Она едва удовлетворяла потребности собственных вооруженных сил, и правительство Италии время от времени реквизировало моторы, предназначенные на экспорт. Сказалась и несвоевременная оплата поставок. В итоге в Россию прибыло лишь около 400 итальянских авиадвигателей. Они устанавливались на самолетах "Вуазен", "Лебедь-ХИбис", "Анадис", М-15, опытном поплавковом торпедоносце ГАСН и других машинах. Часть моторов осталась на складах и была использована уже при советской власти. Итальянские двигатели стояли на отечественных копиях английского биплана DH 4, самолетах "Конек-Горбунок", опытном самолете КОМТА.

После окончания гражданской войны Красный Воздушный Флот остро нуждался в пополнении и модернизации. Разрушенная отечественная промышленность помочь не могла, и новые власти пошли по стопам предшественников, обращаясь за рубеж, в т.ч. к итальянским фирмам. У компании "Ансальдо" в 1920 г. заказали 30 истребителей А.1 "Балилла". Эту машину с двигателями SPA 6A создали в 1918 г. Очень не многие из 108 выпущенных самолетов этого типа попали на фронт - первая мировая война закончилась. Итальянцы охотно взялись за советский заказ, выполнив его условия четко и в срок. В начале 1922 г. "Балиллы" поступили на вооружение 2-й истребительной эскадрильи (ИЭ) под Харьковом, 2-го истребительного авиаотряда (АО) Воздушных Сил Черного моря, 1-го и 2-го истребительных АО Воздушных Сил Балтийского моря.

Благодаря высоким пилотажным качествам эти самолеты завоевали популярность у красных летчиков, но истребителями они так и не стали - чтобы сэкономить деньги, самолеты приобрели без пулеметов и синхронизаторов. Машины планировали вооружить в России, но без синхронизаторов этого сделать не удалось. 30 августа 1923 г. с Балтики докладывали: "…новые самолеты "Балилла" не могут выполнять боевые задачи из-за того, что к настоящему времени не обеспечены устройствами стрельбы через пропеллер". Еще большие проблемы создали малый ресурс двигателей и отсутствие запчастей. По рапортам из эскадрилий и отрядов, наиболее распространенными "болезнями" SPA 6A были течи из рубашки охлаждения и поломки пружин клапанов. Это вынудило закупить дополнительные моторы и детали к ним. Зимой 1924 г. на Балтике к А. 1 приладили лыжи от старых "Ньюпоров", а позднее спроектировали специальное лыжное шасси. К концу 1926 г. на вооружении Красной Армии оставалось всего 12 "Балилл", служивших в 48-м АО на Черном море. Последние самолеты этого типа летали до середины 1928 г. - они применялись для тренировки летчиков.

Первые двухместные SVA-10 фирмы "Ансальдо" попали в Красную Армию как трофеи при ее вступлении в Закавказье в 1922 г. Ранэе эти самолеты принадлежали Грузии, купившей в 1920 г. у Италии 25 таких машин. Позднее Советская Россия приобрела у "Ансальдо" еще несколько десятков SVA-10.

Подготовка к полету S.16ter Воздушных Сил Черного моря

Одна из советских S.55 на Дальнем Востоке

Они эксплуатировались в Западном военном округе (17-й АО), в Воздушных Силах Черного моря (1-й и 2-й разведывательные АО), ВВС Краснознаменной Кавказской армии и оставались на вооружении до середины 20-х гг. В 1922 г. Красный Воздушный Флот пополнился также 50 трехместными самолетами "Ансальдо" А.300/3 с моторами "Фиат" А. 12 бис в 300 л.с. Ими вооружили 1-й, 2-й и 3-й разведывательные АО, 17-й и 37-й АО в Украине и 1-й разведывательный АО в Белоруссии. Через несколько лет с их двигателями начались те же проблемы, что и с SPA 6A. Поскольку покупка новых моторов в Италии обходилась дорого, попытались приспособить к А.300/3 немецкие BMW IV, имевшиеся на складах. Эти моторы обладали несколько меньшей мощностью (250 л.с.), но были легче. Опытную переделку выполнил в январе 1926 г. завод "Ремвоздух-6" в Киеве. Радиатор поставили от истребителя Фоккер D.VII. Масса самолета снизилась на 120 кг, в частности, за счет уменьшения экипажа до двух человек. Боевую нагрузку также снизили со 150 до 70 кг. Испытывал модернизированный А.300/3 пилот Косинский, сделавший всего несколько полетов. Машину затягивало в пикирование по причине серьезного нарушения центровки при переделке самолета. Поэтому от смены моторов на остальных разведчиках отказались и все-таки купили в Италии запасные двигатели. Последние экземпляры А.300/3 состояли на вооружении ВВС РККА до 1928 г.

Летающая лодка S.55 (СССР-Л997), работавшая на линии Хабаровск-Петропавловск-Камчатский

Кроме сухопутных самолетов, в Италии приобрели и летающие лодки. 11 декабря 1922 г. было подписано соглашение с фирмой SIAI о поставке самолетов "Савойя" S.16bis. Эти одномоторные деревянные бипланы стали поступать в СССР в 1923 г. под обозначением С-16бис. Первую партию из 32 машин разделили между Черным морем и Балтикой. Позднее купили еще более 50 самолетов. Ими были вооружены 1-й и 2-й разведывательные гидроавиаотряды на Балтике, 3-й и 4-й на Черном море, а впоследствии 53-й, 55-й, 63-й и 64-й, 88-й отряды Воздушных Сил Черного моря и отдельный отряд авиации Морских Сил Дальнего Востока. В середине 20-х годов С-16бис являлся самым распространенным гидросамолетом в стране.

Итальянская лодка не имела внутренних переборок, поэтому даже при небольшой пробоине быстро наполнялась водой и тонула. Обшивка и силовой набор оказались недостаточно прочными. В частях производили усиление днища, установку дополнительных шпангоутов, монтировали водонепроницаемые ящики для повышения плавучести. Пришлось также укреплять бензобаки, менять глушители. Расходы на доработку С-16бис достигали 15% от закупочной цены, но все равно боеспособность машин оставалась низкой. За пять лет эксплуатации каждый самолет налетал в среднем всего 250 часов. За это время каждая лодка побывала примерно в двух капитальных ремонтах и четырех меньшей сложности. Кроме того, к концу 20-х гг. С-16бис морально устарели. В 1926 г. начальник ВМС РККА писал: "Ветхость самолетов "Савойя С-16бис" позволяет возлагать на самолеты "Савойя" полеты только с незначительным удалением от берегов".

Правда, в 1926-27 гг. прибыли усовершенствованные машины модификации S. 1 6ter (С-1 бтер) с двигателем "Лор-рэн-Дитрих" в 450 л.с. Скорость у них была немного выше при сохранении прежней дальности, но все прочие недостатки сохранились.

Ansaldo SVA-10 на испытаниях в СССР

Ansaldo ДЗОО/3. Москва, конец 20-х гг.

Ansaldo A300/3 на лыжном шасси

Авария Ansaldo A300/3. Красвоенлет Полозенко, 30.07.1924г.

Самолеты этого типа имел на вооружении, например, 64-й АО в Севастополе. В 1928 г. все С-16 перевели в группу "Б", запретив выполнение практически всех фигур пилотажа и уменьшив полезную нагрузку до 75% от штатной. А затем вообще передали их в авиашколы, учебные и запасные подразделения, например, в школу морских летчиков в Ейске. В том же 1928 г. поставили вопрос о снятии С-16бис с вооружения. Начальник УВВС П.И.Баранов докладывал в декабре 1928 г. председателю РВС Уншлихту: "Савойя 16" и "Ю-20" по своим качествам являются устарелыми, а по изношенности… нуждаются в замене". Тем не менее, эти летающие лодки служили до 1931 г.

В 1927 г. один С-16бис использовался вместе с поплавковым Ю-13 (Junkers F. 13) в Карской экспедиции треста "Ком-северпуть" для ледовой разведки в Арктике. Самолет был откомандирован с Черноморского флота.

В июне 1929 г. ставился вопрос о покупке корабельных разведчиков S.57bis. Один из них предполагалось разместить на крейсере "Червона Украина". Но итальянской машине тогда предпочли немецкий "Хейнкель" HD.55, принятый на вооружение как КР-1.

В 1927 г. итальянский летчик У.Мад-далена посетил Советский Союз на новой летающей лодке "Савойя" S.62. Это был одномоторный деревянный биплан, по компоновке сходный с S.16, но побольше и со второй стрелковой точкой за коробкой крыльев. Фирма SIAI предложила этот самолет для поставки в нашу страну. Первоначально речь шла о концессии на заводе в Бердянске. Подготовлен был даже проект трехстороннего соглашения (с участием компании "Изотта-Фраскини") о создании там целого комплекса с самолетостроительным и авиамоторным производствами. Но условия советской стороны оказались очень обременительными для итальянцев.

Выход нашли в сочетании закупки летающих лодок у SIAI с приобретением лицензии на их производство. В марте-апреле 1930 г. в Севастополе испытывался усовершенствованный S.62bis с мотором в 750 л.с. (на S.62 стоял двигатель в 510 л.с.). Оценив результаты, 1-я (самолетная) секция НТК УВВС постановила: "Гидросамолет С-62бис удовлетворяет тактико-техническим требованиям…". 31 декабря с SIAI подписали договор на поставку 50 летающих лодок. С октября 1931 г. они уже начали поступать в строевые части авиации Черного и Балтийского морей, а к июлю 1932 г. прибыли все машины. Последние 10 самолетов имели носовые турели не под пару пулеметов ДА, а под 20-мм пушку "Эрликон". Две такие лодки проходили пробные стрельбы (одна в Италии, на озере Лаго-Маджиоре, вторая - в СССР, в Севастополе). Пушечные установки оказались неудобными в обращении и ненадежными. Их демонтировали, заменив стандартными пулеметными турелями. В Советском Союзе "Савойи" оснащались лыжами московского завода №28.

Производство гидросамолетов по итальянской лицензии осуществлялось заводом №31 в Таганроге. Поскольку чертежи вовремя не поступили, первые машины изготовляли по эскизам, сделанным по первой испытывавшейся в СССР лодке (обозначение - С-62ЭКС). Таких самолетов, названных С-62КЭ, собрали только пять. Первый из них выпустили в октябре 1932 г. Из-за пере-тяжеления и производственных дефектов С-62КЭ признали непригодным к эксплуатации в строевых частях ВВС. Три из них передали в гражданскую авиацию, а два использовались как учебные. Все последующие машины, выполненные по фирменным чертежам с учетом поправок, внесенных после испытаний С-62ЭКС, получили обозначение МБР-4. От лодок итальянской постройки они отличались в основном конструкцией лонжеронов и нервюр крыла, оборудованием и вооружением. За счет применения менее качественных материалов МБР-4 получились несколько тяжелее лодок SIAI и, соответственно, уступали им по летным данным. К концу - в строю их насчитывалось более сотни. Они летали на Балтике, Черном море и Тихом океане.

1933 г. "Савойи" стали самыми распространенными в СССР гидросамолетами

На заводе №31, а затем в ЦАГИ проектировался гражданский вариант МБР-4 с мотором М-27. Разрабатывалась также модификация для снабжения под одных лодок в море. Около полутора десятков МБР-4 и С-62Б оснастили аппаратурой "волнового управления" (радиоуправления) торпедными катерами. Оператор-водитель сидел в передней кабине на месте летнаба. Такие машины эксплуатировались на Балтике и Черном море до 1937 г.

С целью повышения летных данных ЗОК ЦАГИ переделал один МБР-4 под двигатель М-34. Испытания опытного самолета велись с января 1933 г., но предпочтение отдали летающей лодке МБР-2 конструкции Г.М.Бериева. Производство МБР-4 прекратили весной 1934 г., изготовив 51 машину. С конца 1933 г. начинается постепенный переход разведывательных эскадрилий и отрядов на МБР-2 и поплавковые гидросамолеты Р-6А. Последние разведывательные части сдали итальянские лодки и их таганрогские копии в 1936 г. подразделения "волнового управления" сняли их с вооружения годом позже. По крайней мере один С-62КЭ прослужил в гражданской авиации до 1940 г.

Последним итальянским гидросамолетом, приобретенным СССР, стал S.55 - большая летающая лодка оригинальной катамаранной схемы. Впервые фирма SIAI предложила машины этого типа в августе 1927 г. Речь шла о стандартном военном варианте с моторами ASSO 500. Позже этот тип упоминался и на переговорах по концессии на авиазавод в Бердянске. В июне 1929 г. эскадра итальянских гидросамолетов, включавшая и S.55, посетила с дружественным визитом Одессу. В 1932 г., когда уже существовал опытный образец усовершенствованного S.55X, серьезно разрабатывались планы закупки в Италии 30 таких машин с моторами A.24R для использования в качестве дальних морских бомбардировщиков и торпедоносцев. Ими собирались укомплектовать две эскадрильи. Вместе с самолетами хотели приобрести 144 торпеды и 1920 бомб по 250 кг. Покупка не состоялась, зато ГВФ заказал у SIAI в 1932 г. шесть лодок самого современного- варианта на базе S.55X с двигателями ASSO 750 и с пассажирскими салонами.

В СССР поставлялись также летающие лодки Дорнье "Валь" итальянской постройки

Гражданский МБР-4 в Анадыре, 1940 г.

Первая "Савойя" прибыла в Одессу 10 июля 1933 г. После испытаний в Севастополе специалистами НИИ ГВФ машины начали перегонять на Дальний Восток. Первый S.55 (C-55) вел экипаж А.С.Демченко. Он прибыл во Владивосток в начале августа. Одна "Савойя" (командир экипажа Б.Л.Бухгольц) потерпела катастрофу при перегонке. С малой ВЫСР-.Ы она упала в Волгу недалеко от Сталинграда, разрушилась и затонула. С сентября 1933 г. итальянские лодки эксплуатировались на маршрутах: Хабаровск-Петропавловск, Владивосток-Петропавловск, а с мая 1935 г. - Хабаровск-Оха. Советские летчики высоко оценили мореходные качества С-55, отмечая, однако, ограниченную маневренность на воде. Дальневосточное управление ГВФ сообщало: "Матчасть вполне надежна и соответствует назначению". На Дальнем Востоке все "Савойи" с 1935 г. оснастили радиостанциями и эксплуатировали до конца 30-х гг.

В ноябре 1932 г. фирма "Макки" предложила свои летающие лодки МС.77, но интереса эти машины не вызвали и не закупались. Во второй половине 30-х гг. советская гидроавиация полностью перешла на отечественную технику.

Единственной сухопутной машиной, закупленной в Италии для ВВС РККА на рубеже 20-30-х гг., стал истребитель "Фиат" CR.20.

Переговоры о его приобретении начались в ноябре 1926 г., затем они прервались и вновь продолжились в марте 1927 г. Для изучения купили два CR.20 (с номерами 662 и 671), которые 25 мая 1928 г. отправили в Москву. За каждый истребитель без вооружения и запчастей заплатили по 10000 долларов. Из Италии для помощи в освоении машины командировали летчика Батталью и механика Рамеллу. CR.20 получили в НИИ ВВС невысокую оценку. В отчете читаем: "…самолет не может расцениваться как современный истребитель из-за очевидных недостатков". В частности, машина обладала плохой скороподъемностью и имела склонность к самопроизвольному переходу в пикирование. При этом ЛТХ закупленных экземпляров превосходили требования УВВС, переданные приемщикам самолетов в Италии. Интересно, что оба истребителя затем попали в строевую часть - 17-ю АЭ в Брянске, где служили вместе с отечественными И-2. Судя по заявкам на запчасти, они эксплуатировались по крайней мере до начала 1931 г.

Наследником CR.20 на сборочных линиях "Фиата" стал истребитель CR.30. В апреле 1932 г. побывавшая в Италии советская делегация предложила купить партию из 30-35 таких машин и лицензию на их производство. Из Рима тогда сообщали: "Этот самолет при удачном разрешении вооружения тяжелыми пулеметами явится одной из самых лучших мировых машин". Но "Фиаты" покупать не стали, сделав ставку на отечественную технику.

В тот же период у итальянцев приобретали парашюты "Аэросальва", покрышки колес, различные образцы авиационного оборудования и вооружения. Но с середины 30-х гг. сотрудничество с итальянскими фирмами стали сворачивать, а новые технологии теперь искали на более передовых заводах Франции и США.

Кроме закупленных, целый ряд итальянских самолетов попал в СССР в качестве трофеев. В апреле 1937 г. в НИИ ВВС распаковали ящики с привезенным из Испании истребителем CR.32. Совершивший вынужденную посадку самолет был здорово искорежен, и его восстановление признали нецелесообразным. Машину разобрали на узлы, которые раздали для изучения различным предприятиям. Особый интерес вызвало вооружение CR.32, включавшее крупнокалиберные пулеметы. Систему управления стрельбой рекомендовали в качестве образца заводу №1, готовившемуся к выпуску варианта И-15бис с двумя пулеметами БС. Несколько трофейных CR.32bis подверглись изучению и облету непосредственно в Испании.

Fiat CR.32 на испытаниях в НИИ ВВС

Трофейный SM.82, захваченный у немцев

На них летали П.Шевцов, Г.Захаров, И.Ко-пец. Один из этих исправных самолетов в июне 1937 г. получили в НИИ ВВС. В целом CR.32 раскритиковали: "…значительно уступает данным современных одноместных истребителей… Взлетные свойства самолета плохие". Но вот ряд конструктивных решений - амортизаторы, тормоза, противопожарную установку, прицел - оценили положительно и рекомендовали к копированию в СССР.

Еще один итальянский самолет попал в Советский Союз в мае 1941 г. Экипаж югославских ВВС на трехмоторном бомбардировщике S.79 перелетел после захвата их страны полчищами вермахта. Возможно, что именно эта машина потом эксплуатировалась как транспортная в 69-м ИАП во время боев под Одессой осенью 1941 г. Ее разбили в октябре при вынужденной посадке из-за отказа двигателей, когда "Савойя" участвовала в эвакуации личного состава полка в Крым.

В ходе Великой Отечественной войны советским летчикам с итальянскими самолетами приходилось встречаться довольно часто. В нашем небе совместно с немцами действовала авиация итальянского экспедиционного корпуса. Техникой, созданной на Апеннинах, располагали ВВС и других союзников Германии - Венгрии, Финляндии, Румынии. У румын, например, еще сохранились летающие лодки S.62bis и S.55. Итальянские машины сбивали, захватывали на аэродромах, но никаких следов изучения их советскими специалистами обнаружить не удалось - по-видимому, все это считалось безнадежно устаревшим. В 1944 г. советские войска захватили у немцев исправный трехмоторный транспортный самолет SM.82. Эта большая машина некоторое время эксплуатировалась в нашей стране. В 1946-47 гг. 65-й полк морской авиации в Москве использовал как связные несколько одномоторных самолетов "Нарди" FN.305, взятых, вероятно, в Венгрии или Румынии.

В послевоенный период контакты в области авиации между Советским Союзом и Италией прервались. Страны, входившие в противостоящие военные блоки, не могли сотрудничать в области, столь важной для обороны. Но времена изменились. Россия (АООТ им. А.С.Яковлева) и Италия (фирма "Аэр-Макки") вступили в кооперацию по созданию учебно-тренировочного лета нового поколения Як-130…

Истребитель с Апеннин

Александр В.Шпигунов/ Киев Фото из архива автора

Непосредственным предшественником "Бапиллы" можно считать многоцелевой самолет SVA-5. Эта удачная машина фирмы "Ансапьдо", оснащенная двигателем SPA 6, имела фантастическую по тем временам дальность полета - 1600 км и широко использовалась в первую мировую войну как разведчик. Применялась она и в качестве истребителя, но ввиду относительно больших размеров обладала неудовлетворительной маневренностью. Поэтому в 1917 г. работавший в "Ансапьдо" молодой инженер Д.Бреччи разработал проект меньшего по габаритам истребителя подобной конструкции, который получил обозначение А.1.

Летом 1917 г. летчик М.Стоппани начал испытания самолета, которые продлились до декабря. Затем для оценки новой машины были приглашены лучшие итальянские пилоты-истребители: Ф.Баракка, Р.Пиккио и Ф.Руфо ди Ка-лабрио. Они отметили высокие скорость и скороподъемность, однако маневренность признали недостаточной. После этого в самолет внесли изменения: увеличили размах крыльев, двигатель заменили на более мощный SPA 6a в 220 л.с., изменили радиатор. 4 марта 1918 г. прототип нового варианта A.Ibis передали на испытания в 91-ю эскадрилью истребителей. Машину облетывал М.ди Бернарди, который дал ей положительную оценку. Однако желающих воевать на новом истребителе оказалось очень мало, т.к. надежность двигателя оставляла желать много лучшего, а полеты на итало-австрийском фронте велись в плохих погодных условиях над Альпами, и отказ мотора мог иметь для летчика роковые последствия. Эскадрилья не приняла самолет на вооружение, прототип вернули в Турин, где снова были проведены доработки. Поскольку истребителей не хватало, А. 1 все же был запущен в серийное производство. Он получил собственное наименование "Балилла" в честь парня, бросившего камень в австрийских солдат, тащивших пушку по улице Генуи в XVII веке. В июле-августе 1918 г. были построены 104 машины (можно встретить и другие цифры). Большинство из них передали в летные школы, но некоторые истребители попали и в боевые эскадрильи. В период 1-й мировой войны на "Балил-ле" была одержана одна победа -Л.Элеутери сбил австрийский двухместный разведчик 8 сентября 1918 г. Кроме действий на фронте, эти истребители привлекались к охране баз аэростатов и дирижаблей в глубине страны.

После окончания войны "Балиллу", к удивлению, ожидал экспортный успех. Кроме СССР, по несколько А. 1 приобрели Литва и Аргентина, два - Испания, один -Уругвай. Несколько машин попали в США, одна из них, с 12-цилиндровым двигателем "Кертисс" К12, участвовала в 1921 г. в гонках на кубок Пулитцера.

В 1919 г. Польша закупила 35 "Балилл" и лицензию на их производство. С 1921 г. по сентябрь 1924 г. на механических заводах "Плаже и Ласькевич" в Люблине было построено 57 истребителей. Самолеты итальянского производства не вызывали у пилотов особых нареканий и активно применялись в войне с Советской Россией. На них летали и американские добровольцы из знаменитой 7-й эскадрильи им. Т.Кос-тюшко, которой командовал м-р С.Фа-унт-ле-Рой. При перегонке ле-Рой и л-т Эл.В.Чесс попали в аварию: на посадке машина Чесса зацепила уже стоявший на аэродроме самолет ле-Роя. Летом 1920 г. майор стал командиром только что созданного авиадивизиона, а 7-ю "костюшковскую" принял м-р М.Купер. 13 июля выполнявший разведку Купер попытался атаковать части 6-й дивизии 1-й Конармии М.С.Буденного. Огнем с земли его "Балилла" была повреждена. Пилот совершил посадку и был захвачен красноармейцами вместе с самолетом. В Польшу Купер снова попал весной 1921 г., там он получил звание подполковника, после чего вернулся в США. 3 том же дивизионе на "Балиллах" лежали многие, ставшие позже известными, польские летчики: капрал Сасс, поручики А.Сеньковски, Е.Вебер, к-н С. Павликовски и др. За весь период конфликта в боях и авариях были потеряны около 5 пилотов и 10 "Балилл". Один из этих самолетов, скорее всего М.Купера, использовался известным советским асом Ширинкиным. В 1921 г. американцы отправились домой, но элементы их национального флага остались в эмблеме эскадрильи. Начавшиеся в 1921 г. поставки "Балилл" польской постройки принесли самолету мрачную славу - двигатели оставались ненадежными, а сами машины заводов "Плаже и Ласькевич" оказались тяжелее итальянских и хуже по пилотаж-ным свойствам.

Уже при испытании первой польской "Балиллы" произошла катастрофа - знаменитый еще в дореволюционной России Адам Габер-Влынский, выполняя рискованный пилотаж на малой высоте, допустил ошибку и разбился. Позже немало летчиков погибли по вине техники разрушений бипланной коробки, отказов дыи!агелей, пожаров. К примеру, 24 мая 1924 г. погиб командир 121-й истребительной эскадры к-н Б.Васков-ски. А.1 эксплуатировались достаточно интенсивно, но ненадежность и плохая слава привели к тому, что уже с конца 1924 г. эти самолеты начали заменять другими типами. К концу 1926 г. служба "Балилл" в боевых частях польских ВВС завершилась.

Конструкция

Одноместный одностоечный биплан. Фюзеляж имеет четырехугольное сечение, которое к хвосту переходит в треугольное. Общивка фюзеляжа в основном фанерная, в носовой части -металлическая. Крылья - двухлонже-ронные, носок усилен дополнительными нервюрами, задняя кромка - проволока. Крылья и оперение имеют деревянный набор и полотняную обшивку. Система управления рулями - тросовая, элеронами - с помощью жестких тяг. Двигатель SPA 6a, 6-цилиндровый, рядный, с водяным охлаждением, мощностью 220 л.с. Винт "Ансальдо" диаметром 2500 мм и шагом 2230 мм. Радиатор - лобовой. В днище фюзеляжа установлен сбрасываемый бензобак. Подкосы и стойки шасси выполнены из стальных труб каплевидного сечения. Шасси с амортизацией из резиновой ленты. Вооружение: 2 пулемета "Виккерс" с водяным охлаждением, установлены справа и слева от двигателя.

Модель

В настоящее время для моделиста, желающего построить стендовую модель "Балиллы", особого раздолья нет. Редакции известен лишь один такой набор -польской фирмы Hit-Kit, выполненный по технологии "шорт-ран", а поэтому не относящийся к массовой продукции. Модель Ansaldo A.I Balilla представлена в масштабе 1/72, имеет 25 деталей, а ее геометрия базируется на чертеже из книги Томаша Говорека "Perwsze samoloty mysliwskie lotnictwa polskiego". Достоинство набора -большое разнообразие предлагаемых схем окраски истребителя - 10 вариантов, включающих, помимо "Балилл" польских пилотов, итальянские и советские машины.

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

08.09.2009

Оглавление