«Загадки и тайны психики»

Александр Сергеевич Батуев Загадки и тайны психики

Предисловие

Когда я закончил работу над школьным учебником «Биология. Человек», то понял, что всех основных знаний об особенностях организма человека, которые накоплены наукой, все равно не описать и не вместить в учебник. Да и не нужно. Далеко не каждый школьник столь глубоко интересуется данным учебным предметом или конкретной темой, что будет копаться в библиотеках и на книжных развалах.

Ограниченность объема любого учебника, к сожалению, вынуждает авторов излагать уже утвердившиеся в науке «положительные» знания, а современный школьник порой просто не имеет достаточно времени, чтобы задуматься, усомниться, порассуждать, что очень важно для развития навыков творческого мышления.

Вот, пожалуй, одна из основных причин, объясняющих, почему я взялся написать небольшую книжку рассказов, темы которых выходят за страницы учебника и традиционных учебных программ. В этих рассказах затронуты спорные, еще не решенные наукой проблемы, связанные с так называемыми таинственными явлениями человеческой психики.

Другая причина, которая заставила меня работать над этой книжкой, состоит в том, что я разделяю беспокойство многих ученых по поводу того, что в нашей стране широко и беспрепятственно распространяются и пропагандируются всевозможные псевдонауки и верования в так называемые паранормальные явления. Вспомните, например, многочисленные статьи, рассказывающие на полном серьезе о сеансах какой-нибудь ворожеи или «целительницы», которая «приваживает любимого по фотографии», «излечивает от алкоголизма и других заболеваний» и т. д. В средствах массовой информации не прекращается «шабаш» колдунов, магов, прорицателей и пророков. Все это представляет собой серьезную угрозу для нормального духовного развития всей нации. Создана комиссия Российской академии наук по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований.

Любопытство всегда отличало молодых людей (и это хорошо), но так как у них еще не сформировано четкое и определенное собственное мировоззрение, им бывает трудно самим разобраться, где шарлатанство и обман, а где нет. Однако при этом нельзя забывать и о том, что не все удивительные способности человека современная наука в состоянии объяснить. Некоторые вопросы уже находят объяснения в процессе научных исследований, а результаты этих исследований, в свою очередь, порождают новые загадки и вопросы. Отсюда и название книги «Загадки и тайны психики».

Наконец, важная особенность моих рассказов заключается в том, что в них описываются события, личным свидетелем и участником которых я был. В некоторых случаях сведения, которые я использовал в рассказах, получены из достоверных и авторитетных источников.

Учитывая то обстоятельство, что эта книжка не учебник, я прошу иметь в виду, что толкование тех или иных «таинственных явлений» носит исключительно авторский характер.

Академик Российской академии образования,

заслуженный работник высшей школы РФ,

лауреат Государственной премии Правительства РФ

А. С. БАТУЕВ

ВЫСШИЙ КЛАСС

Человек за рулем

Может быть вам приходилось когда-либо наблюдать за работой мастера, будь то слесарь, плотник, столяр или представитель любой другой специальности, обладающий навыками высочайшего профессионального мастерства. Вспомните, как совершенны, ловки и, я бы сказал, артистичны все его движения. Порой даже забываешь, что в основе этой кажущейся легкости лежит тяжелый физический труд.

Издавна на Руси ценились молодецкая сила, выносливость и сноровка – основные качества, необходимые для нелегкого крестьянского труда. Мастера воспитывались долго: в течение многих лет они с завидным упорством овладевали секретами своего дела, вырабатывали профессиональные умения и навыки. Недаром русская пословица гласит: «Навык мастера ставит». С помощью довольно простых орудий – топора, пилы, молотка – были созданы настоящие произведения искусства, до сих пор восхищающие и радующие нас. С течением времени простые орудия труда, использование которых требовало значительных мышечных усилий, постепенно стали вытесняться сложными техническими приспособлениями, позволяющими не только облегчить физическую работу, но и значительно сократить затраты времени на изготовление того или иного предмета. Пришел век так называемой научно-технической революции, охватившей все человечество. Теперь собственно двигательное проявление производственной деятельности человека сократилось почти до минимума. Сложнейшие автоматизированные системы управления заменили не только физический, но отчасти и умственный труд (вспомните совершеннейшие компьютеры!). На смену силе и удали человека пришли его интеллектуальные качества: знания, умения, способность быстро принимать своевременные и единственно правильные решения. Но легче ли от этого стал сам процесс выработки профессионального навыка? Давайте попробуем разобраться с этим вопросом на примере работы водителя автомобиля.

Наверняка, многим из вас доводилось ездить с опытным водителем. Как правило, профессиональные водители – высококвалифицированные специалисты, мастера своего дела. Они с легкостью, виртуозно управляют этой сложной техникой, движения их рук и ног едва заметны. Несмотря на то, что движение транспорта на магистралях таких больших городов, как Москва, Петербург, очень напряженное, многие профессионалы, например таксисты, любят во время езды разговаривать, слушать радиопередачи, но при этом они уверенно ведут машину. Человек, только начинающий водить машину, оценивает это как высший класс!

Попытаемся «разложить по полочкам», из чего же состоит работа водителя? Оставим в стороне чисто мышечную деятельность: включение и выключение разнообразных рычагов управления машиной, повороты руля на необходимый угол и т. п. Эти операции требуют минимальных физических усилий. Большая же часть времени водителя уходит на решение чисто интеллектуальных задач, которые условно можно разделить на три категории:

1) четкая ориентировка в окружающей обстановке (знание правил дорожного движения, внимательное слежение за всей ситуацией на проезжей части дороги: сигналы, знаки, общественный транспорт, другие автомашины и конечно же пешеходы);

2) четкое знание особенностей управления автомобилем (а надо помнить, что у каждой машины есть свой, индивидуальный «характер»);

3) способность принимать четкие решения по поводу своих предстоящих действий (эту категорию задач можно считать функцией от двух предыдущих).

Но ведь в каждый момент от водителя требуется одновременное решение всех этих задач, а для этого у него очень мало времени – ситуация на дороге постоянно изменяется. Вот этот-то недостаток времени для принятия единственно правильного решения и оказывается самой большой трудностью – камнем преткновения – для начинающих водителей. Поэтому на первых шагах неопытному водителю следует выставлять на своей машине знак-предупреждение, увидев который опытные водители поймут: «Внимание! На дороге новичок!» – и постараются не приближаться к его машине или поскорее ее объехать.

Я вспоминаю показательный случай из своей водительской практики. Как-то раз мой друг, который только недавно приобрел автомобиль, с гордостью предложил довезти меня до института, где в тот день открывался интересующий нас обоих научный симпозиум. Я к тому времени был уже довольно опытным водителем, с определенным «профессиональным стажем», поэтому друг попросил меня немного помочь ему. Дело в том, что он еще испытывал значительные трудности при одновременном слежении и за ситуацией на дороге, и за многочисленными дорожными знаками, поэтому он попросил меня сообщать ему обо всех дорожных знаках, которые встретятся нам на пути. При этом я не должен был вести никаких отвлекающих разговоров.

Я решил попробовать, даже не подозревая, с какими непредвиденными сложностями придется столкнуться. То перед нами неожиданно вспыхивал красный сигнал светофора, и мы не успевали «по цепочке» на него отреагировать; то, наоборот, в нерешительности останавливались там, где проезд был открыт, вызывая громкие возгласы недоумения водителей машин, едущих за нами. Я уже и не помню, как мы в конце концов доехали, но к началу симпозиума мы опоздали. Да и весь наш вид оставлял желать лучшего: друг мой был бледен, то и дело вытирал пот со лба, у него сильно болела голова, мне же от такой поездки тоже было явно не по себе. Только потом я понял, что подобное «разделение обязанностей» и было нашей самой главной ошибкой: мгновенное решение должен принимать сам водитель, одновременно и целостно оценивая всю ситуацию на дороге. При этом все двигательные и интеллектуальные навыки выполняются как бы автоматически, без контроля сознания, на подсознательном уровне. Но данное умение приходит только с опытом! Сейчас мой друг стал великолепным водителем, уверенно управляющим машиной. И встречаясь с ним, мы часто с улыбкой вспоминаем этот смешной эпизод из нашей шоферской жизни.

Теперь коснемся еще одного очень важного вопроса в работе водителя. Предположим, что, узнав адрес, по которому необходимо доставить пассажира, водитель намечает примерный план-маршрут. По своему прежнему опыту водитель предполагает, с чем ему придется столкнуться; знает трудности определенных транспортных развязок, наиболее краткий путь до цели путешествия и т. п. Однако каждому из нас известно, что ситуация на дороге часто непредсказуема. Наша повседневная жизнь всякий раз преподносит нам все новые и новые неожиданности. Бесконечные ремонты дорог, перемена знаков, закрытие проездов и недисциплинированность пешеходов – все это создает обстановку большой неопределенности не только для начинающего, но и для опытного водителя. Поэтому избранный план-маршрут носит лишь предположительный характер. Водитель не может с точностью предвидеть, как изменится ситуация вокруг него в следующий момент, не может быть абсолютно уверен в том, что ничего экстренного не произойдет. Вот, к примеру, из-за впереди стоящей машины внезапно появился пешеход и направился на противоположную сторону улицы. В мозг водителя тут же поступает сигнал о непредвиденном обстоятельстве, и к мышцам рук и ног поступает двигательная команда экстренного торможения машины. Поэтому для того, чтобы быть готовым ко всем неожиданностям, вовремя заменить одну двигательную программу на другую в соответствии с требованием момента, внимание водителя должно быть сфокусировано не на автомобиле (хорошо, что управление им доведено до автоматизма!), а на том, откуда исходит основная опасность – на постоянно меняющейся обстановке на проезжей части улицы.

Свойство нашего мозга формировать такие относительные программы поведения называется вероятностным прогнозированием. Приведенный мной пример с водителем автомашины – это лишь частный случай общего правила. Аналогичные ситуации сопровождают всю нашу жизнь, и потом, чем больше у нас развита способность к вероятностному прогнозированию, т. е. к принятию решений в неопределенной ситуации, тем более гибким, динамичным, тонко подогнанным к постоянно меняющейся окружающей обстановке становится наше поведение.

Ошибочно думать, что это свойство присуще только человеку. Оно сформировалось давно – где-то на заре эволюции млекопитающих. Разница лишь в том, что низшие животные не способны надолго удерживать в памяти большое число меняющихся факторов среды, они не могут корректировать свое поведение в зависимости от едва заметных изменений в обстановке. Животные улавливают лишь очень незначительное число изменяющихся признаков, по которым они ориентируются в окружающей среде. Человек же обладает высоко развитым свойством не только планировать свое поведение по множеству признаков окружающей ситуации, но и запоминать свои поведенческие программы на неопределенно долгий срок.

Таким образом, достичь высшего класса в какой-либо профессиональной деятельности можно только с помощью систематических и упорных тренировок. Кроме того, необходимо постоянно упражнять свою память и умение быстро и точно принимать единственно правильное решение в любой неожиданной ситуации.

Секреты актерского мастерства

В свои молодые годы я страстно любил театр и сам участвовал в художественной самодеятельности. Даже будучи студентом Ленинградского университета и избрав специальность физиолога, я не оставлял своей привязанности, продолжая играть в спектаклях Народного театра университета, который, кстати, дал путевку в жизнь многим ныне известным и замечательным артистам. Однако вскоре мое любительское увлечение драматическим театром стало все более сменяться профессиональным интересом к самой природе актерского мастерства. Наверное, моя будущая специальность физиолога мозга и поведения наложила отпечаток на характер восприятия театрального ремесла, направив внимание не только на то, что делает актер, но и КАК он это делает.

И тут, как это часто бывает, помог случай. По странному, но счастливому стечению обстоятельств я получил редкую возможность наблюдать вблизи секреты актерской «кухни». Дело в том, что кафедра высшей нервной деятельности Ленинградского университета, студентом которой я был и с которой связал всю свою дальнейшую жизнь, в 50-е годы получила задание взять научное шефство над одним из ленинградских театров. Это было трудное и противоречивое время для нашей науки, когда внедрялась твердая установка на рациональное, материалистическое объяснение всех явлений и процессов. Коснулось это и тайн волшебного мира театрального творчества.

Выбор пал на прославленный Ленинградский академический театр драмы им. А. С. Пушкина – знаменитую Александринку, как ласково называли его многие ленинградцы, где и был организован кружок по физиологии. Занятия кружка, которые вели профессора и сотрудники университета, с интересом посещали не только сами актеры, но и мы – студенты кафедры. Признаюсь, был у нас еще и свой интерес, поскольку администрация театра предоставляла нам возможность бывать почти на всех спектаклях и театральных репетициях. И, как вы понимаете, мы предпочитали не сидеть в мягких и удобных креслах зрительного зала, а быть в святая святых театра – за его кулисами. Вот так мне и удалось ближе познакомиться с выдающимися мастерами этого прославленного театра, наблюдать за процессом их творчества.

Однажды во время спектакля «Дворянское гнездо», когда мы находились, как обычно, за кулисами, к нам подошел знаменитый актер Юрий Владимирович Толубеев. Он был в костюме и гриме старого слуги, до выхода на сцену оставались считанные минуты. Настроение у него было бодрое, приподнятое. Юрий Владимирович поинтересовался мнением о спектакле и, видя нашу робость и нерешительность, стал (полушепотом!) рассказывать какую-то очень веселую и увлекательную историю из театральной жизни. Суть этой истории уже давно стерлась из моей памяти – помню только, что стояли мы как завороженные, слушая рассказ великого актера. Но не успел Юрий Владимирович дойти до самого интересного места, как помощник режиссера предупредил, что сейчас предстоит выход Толубеева на сцену. Юрий Владимирович извинился за прерванный рассказ, но пообещал, что в следующий перерыв он его обязательно продолжит.

А дальше на наших глазах произошло чудо перерождения! Только что улыбающийся, веселый, остроумный, чуть насмешливый Толубеев в какие-то секунды превратился в глубоко дряхлого старика, ссутулившегося, с нетвердой шаркающей походкой. Тяжелые веки, обвислые щеки, шепелявая дикция, дрожащие руки... Вся мизансцена, в которой был занят Толубеев, длилась недолго, не более 5 минут. Но поразительно другое – возвратившись со сцены, он тем же веселым и «улыбчивым» голосом, как ни в чем не бывало, продолжил свою историю с того места, на котором его прервали. Не скрою, мы были прямо-таки потрясены столь быстрым перевоплощением!

Через некоторое время, в очередной раз встретившись за кулисами с Ю. В. Толубеевым, я прямо спросил его: что же это было? Я знал, что по системе К. С. Станиславского, которым мы все в то время буквально бредили, это называлось «вхождение и выход из образа». Но меня интересовал сугубо научный вопрос: как вырабатывается этот механизм мгновенного перевоплощения, что при этом чувствует сам актер?

Юрий Владимирович не торопился с ответом, внимательно ко мне приглядывался и, увидев, что интерес с моей стороны продиктован не простым любопытством, пригласил меня специально зайти к нему для серьезной беседы. Толубеев начал издалека, с момента начала его работы над ролью старика. Тогда, на репетициях и дома, он кропотливо и тщательно подбирал нужные ему черты образа: из когда-то увиденного и подмеченного им рождалось лицо, складывались походка, жесты, мимика, тембр голоса. Потом все это многократно проверялось, корректировалось в соответствии с режиссерским замыслом, отбрасывалось ненужное, случайное и сохранялось лишь то, что казалось единственно верным, способствующим раскрытию персонажа. Работа актера сродни работе скульптора, художника, вдохновенно лепящего свой образ. Их объединяет одно – творчество.

Надо сказать, что репетиционному процессу в деле становления роли Толубеев придавал большое значение. Однако он говорил, что даже готовый, казалось бы, спектакль есть продолжение репетиционной работы, во время которого происходит постоянная шлифовка образа, дополнение его новыми красками. Но вот, наконец, наступает момент, когда актер чувствует, что образ начал «работать», т. е. он гармонично вписался в живую ткань спектакля, появился своеобразный «рисунок роли», по своим внешним проявлениям соответствующий поставленной сценической задаче. От спектакля к спектаклю актер многократно воспроизводит этот «рисунок», вырабатывая тем самым как бы автоматизированную технику игры, закрепленную в его памяти. Поэтому, как говорил Ю. В. Толубеев, ему несложно «включить» и «выключить» себя из сценического действия и при этом ни в чем не нарушить правдивости воплощения своего образа на сцене.

– А что же в это время происходит с эмоциональной сферой актера? – спрашиваю я. – Разве мы в состоянии так быстро и произвольно управлять нашим собственным эмоциональным состоянием?

– Эмоции должны возникать у зрителей, – строго ответил Юрий Владимирович, – а у меня выработан комплекс физических действий (как по Станиславскому), которыми я пользуюсь, чтобы создать у зрителей впечатление истинной природы происходящего на сцене. А что по этому поводу может сказать ваш брат физиолог? – с лукавой усмешкой спросил он.

– Действительно, физиология мозга различает понятия эмоционального состояния и эмоционального выражения этого состояния. Причем то и другое не обязательно тесно связано между собой (см. иллюстрацию, на которой изображено механическое воспроизведение эмоций).

– Ну вот видите, – с удовлетворением продолжил Ю. В. Толубеев, – значит, у меня все получается по науке. Когда я работаю над ролью, вживаясь в образ своего героя, я искренне страдаю и радуюсь вместе с ним, эмоционально переживая все перипетии его судьбы. Естественно, это мое эмоциональное состояние, «рисунок» которого и закрепляется во мне, поэтому впоследствии достаточно технически сыграть эту «матрицу» эмоций, чтобы возродить на этот раз уже в зрителе всю полноту чувств и переживаний, которую создал актер, обдумывая образ. Артист – очень тонкий инструмент, он должен экономно расходовать свои нервные ресурсы. Представьте себе, что было бы со мной, если бы я каждый раз во время спектакля пытался со всей присущей мне страстностью прожить жизнь своего героя? Еще одним пациентом психиатрической лечебницы стало бы больше. Мне как-то рассказывал наш прекрасный актер Николай Черкасов, что когда он снимался в фильме «Иван Грозный», сцену убийства сына пришлось сыграть 17 раз! – режиссера и оператора все время что-то не устраивало. Степень физического утомления актеров достигла крайних пределов – сцена снималась глубокой ночью. Ответьте мне только на один-единственный вопрос: может ли человек 17 раз со всей эмоциональной полнотой пережить чувства своего героя и при этом сохранить нормальную психику? Вот для этого-то и нужны знание и умелое владение этим «охранным» механизмом актера.

– Но, Юрий Владимирович, я постоянно слышу о том, какие эмоциональные и нервные перегрузки испытывает актер на сцене, – попытался возразить я.

Опыты Дюшена по механическому воспроизведению эмоций

– Это плохой актер, – убежденно ответил Толубеев. – Он еще не овладел достаточно широкой палитрой актерской техники. Некоторым людям не нравится словосочетание «актерское ремесло». А по-моему, это очень хорошее выражение. Если правильно его понимать, оно точно отражает суть профессии актера. Ведь хорошее владение своим ремеслом – большая гордость для любого человека.

Ю. Толубеев в роли Кутузова

Ю. Толубеев в роли Антона Антоновича

Сквозник-Дмухановского в спектакле «Ревизор»

(театр Ленсовета, 1952 г.)

В нашей беседе Юрий Владимирович все время подчеркивал, что он, с его точки зрения, не претендует на знание «истины в последней инстанции».

– Актеры ведь очень разные, – говорил он. – Индивидуальность актера как раз и проявляется в том, что он работает одному ему ведомым способом, используя свои собственные «секретные» приемы. Поэтому даже такие всемирно признанные театральные системы, как система Станиславского, Мейерхольда, Вахтангова, Островского и др., будучи возведенными в циркулярную догму, могут таить большую опасность для начинающего артиста. Только гармоническое соединение школы и собственного творческого потенциала актера может родить подлинное произведение сценического искусства. Творческая мастерская художника – явление уникальное. То, что я рассказал вам, это мое собственное. Я так работаю. Другие актеры – по-другому. Например, прекрасный Николай Симонов приходит в театр задолго до спектакля, чтобы войти в образ, в антрактах старается ни с кем не общаться, после спектакля еще долго остается в своей гримуборной, «отходя» от роли. Это значит, что механизм переключения у него развит гораздо хуже, но это не мешает ему оставаться великолепным, непревзойденным мастером, с ярко выраженной творческой индивидуальностью.

Театральная сцена

Слушая рассказ Ю. В. Толубеева, я невольно вспомнил лица молодых актеров, которые мне тоже приходилось наблюдать, стоя во время спектакля за кулисами. Красное лицо, горящие глаза, трясущиеся руки, влажный лоб – такими они покидали сцену. Иными словами, перед нами все внешние признаки глубокого эмоционального переживания. Можно было только представить себе, как поднималось у них в тот момент кровяное давление!

Я решил поделиться с Ю. В. Толубеевым этим своим впечатлением, на что он ответил, что чем быстрее молодые актеры овладеют профессиональной техникой, ремеслом, тем быстрее избавятся от таких неврозоподобных состояний во время каждого спектакля.

– Правда, суть и задача игры актера не в собственном переживании, – заметил он, – а в том, чтобы заставить поверить и переживать зрителя. На это работает весь театр – и актерский ансамбль, и режиссура, и все сценические службы.

– Так в чем же секрет актерского мастерства? – спросил я в конце нашего разговора.

– Я не знаю, – просто и как-то очень искренне ответил великий мастер. И, немного подумав, добавил: – Но я уверен, что секрет зало жен в личности каждого актера, в его глубокой индивидуальности. Наверное, сколько актеров, столько и секретов. Хотя, может быть, ваша наука откроет что-нибудь другое, – и лукавая улыбка вновь осветила его прекрасное и мудрое лицо.

Вот вам еще один пример мастерства высшего класса, но совершенно другого по своему смыслу, чем то, о чем шла речь в предыдущем рассказе.

Мастерство великих драматических актеров, конечно, индивидуально. Но искусство актера заключается прежде всего в том, насколько он сумеет с помощью своего эмоционального поведения на сцене заставить сопереживать весь зрительный зал.

ЗАРОЖДЕНИЕ ПСИХИКИ

Истоки разума

Основную часть публики, которая окружает игровые автоматы, составляют подростки. Они, если родители снабдили их достаточными средствами, готовы часами проводить время у этих автоматов. И конечно, автомат «Морской бой» очень привлекает: стрелок выпускает «торпеду», которая должна точно попасть в цель – движущийся корабль. В автомате сделано любопытное устройство: траектория движения торпеды высвечивается на табло и в момент попадания торпеды в движущуюся фигурку корабля раздается «взрыв». Стрелок должен произвести свой выстрел так, чтобы выпущенная им «торпеда», спустя некоторое время, точно попала в корпус корабля.

Конечно, зная элементарные законы физики и такие показатели, как скорость движения объектов (постоянные в данном случае), расстояние от стрелка до объекта, можно по формуле вычислить, как (на какой угол) сориентировать пусковой аппарат и в какой момент нажать кнопку «залп». Однако на все эти операции потребовалось бы много времени. В действительности все происходит почти мгновенно. Нам не приходится производить сознательные расчеты – за нас это делает наш мозг, причем справляется он с этой задачей очень быстро. Однако, если мы спросим человека, играющего у автомата, что происходит в его мозгу во время игры, то он вряд ли сможет ответить, потому что все мозговые процессы по вычислению скорости движения происходят без участия нашего сознания. Воистину наш мозг – это великолепный компьютер, который отлично справляется с такими задачами. Насколько же точно мы поражаем подвижную мишень, зависит от нашей тренированности, т. е. от тех навыков, которые уже сформировались у нас раньше.

Подобных ситуаций в нашей жизни гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Футбол, волейбол, лапта и многие другие спортивные игры также требуют непрерывной вычислительной работы мозга. В самой общей форме можно сказать, что человек улавливает определенную закономерность в том, как, куда и с какой скоростью перемещается объект в пространстве. С этой задачей вычисления скорости и направления перемещения объектов тренированный мозг справляется очень быстро. Но для того, чтобы мяч попал, например, в руки бегущего игрока, надо решить вторую задачу – все эти мозговые вычисления превратить в движения собственного тела. Скорость своего перемещения на игровом поле, направление и сила броска (а значит, и скорость полета мяча) – все это будет зависеть от решения первой задачи. Но на практике обе эти задачи выполняются одновременно. Мы переносим (экстраполируем) на наше собственное поведение ту логику, алгоритм, закономерность изменения внешней среды, которую вычисляет наш мозг одновременно с управлением нашим собственным поведением. Таким образом, умение точно и тонко строить свое поведение сообразно поставленной цели и изменениям в окружающей среде основывается на способности нашего мозга к экстраполяции. Но попробуем задать вопрос: этим свойством наделен только человеческий мозг или оно имеет широкое распространение в животном мире?

Русский ученый, физиолог-генетик Леонид Викторович Крушинский отвечал на этот вопрос однозначно. Конечно, многие животные и птицы обладают развитой способностью к экстраполяции своего поведения, и такие способности их мозга Л. В. Крушинский называл элементарной рассудочной деятельностью. То, что разум есть свойство человека, ни у кого не вызывает сомнения. По крайней мере, так должно быть, ведь недаром человека относят к особому биологическому виду – Homo sapiens – Человек разумный. А вот относительно разума животных до сих пор идут горячие споры. В этих спорах Л. В. Крушинский занимал, по-моему, правильную позицию. Будучи генетиком, биологом и к тому же заядлым охотником, Л. В. Крушинский прекрасно знал поведение животных в естественных условиях их обитания. Все хорошо знают (по опыту или по книгам), как ведет себя заяц, который, убегая от лисы или волка, делает так называемые заячьи петли, т. е. путает следы. Волку, которого, как говорят, «ноги кормят», в погоне за своей жертвой важно научиться использовать свои способности к экстраполяции – уловить траекторию возможного движения жертвы. Зайцу, наоборот, надо так строить свое поведение, чтобы запутать волка, не дать ему возможности предсказать и определить свое местоположение через секунду. Заяц запутывает следы и таким образом спасается от своих врагов, которых он попросту сбивает с толку.

Охотник мгновенно производит операции экстраполяции

Л. В. Крушинский рассказывал мне также о поведении охотничьей собаки. Когда охотник (в данном случае Крушинский имел в виду самого себя) прицеливается в летящую утку, он бессознательно оценивает, на какой угол по направлению полета утки надо двигать ружье, когда нажать на курок и выстрелить. Короче говоря, охотник мгновенно производит операции экстраполяции. Но что же в это время происходит с его охотничьей собакой, сидящей рядом? Она пристально наблюдает за всеми действиями хозяина и, будучи уже опытной, оценивает направление смещения ружейных стволов. После выстрела собака бежит в нужном направлении и находит подстреленную утку. Значит, собака экстраполирует действия охотника на свое поведение. Мы скажем: «Умная собака» – и будем правы – ведь это и есть разумное поведение.

Cобака экстраполирует действия охотника на свое поведение

Если у вас дома есть собака, попробуйте провести с ней следующий опыт. Это можно сделать либо в квартире, либо на даче. Спинки и задние ножки двух стульев затяните непрозрачной материей. Стулья положите на бок и расположите так, чтобы спинки смотрели в одну сторону, а между стульями сохранялось расстояние 15–20 см. Собака располагается с той стороны, куда смотрят задрапированные спинки стульев, а вы скрыты от нее одним из стульев. Игра с собакой состоит в том, что вы толкаете медленно мяч от себя. Движущийся мяч виден собаке через щель между стульями. Мяч продолжает катиться в противоположную от вас сторону, но вот он уже скрылся от собаки за вторым стулом. Куда побежит собака? К щели между стульями или сразу к краю того стула, куда только что скрылся движущийся мяч? Умная собака конечно же экстраполирует направление катящегося мяча на собственное поведение и побежит так, чтобы встретить выкатывающийся из-за стула мяч.

Хотя исходное свойство мозга к экстраполяции является врожденным, научиться им пользоваться в конкретной жизненной ситуации можно лишь после довольно длительной тренировки. Например, ма ленький ребенок лишь постепенно приобретает свой жизненный опыт, проходя через многочисленные пробы и ошибки. Поэтому если первые задачи по экстраполяции ребенок решает медленно и далеко не всегда точно, то по мере обучения его поведение становится быстрым и автоматизированным. Лучше всего навыки экстраполяции дети приобретают во время подвижных игр в спортивных залах, на воздухе. Ребенок, сам того не замечая, приобретает знания и навыки разумного поведения, так необходимые ему в дальнейшей жизни.

Значит, вместе с развитием мозга и приобретением опыта совершенствуется рассудочная деятельность.

Что видит шимпанзе в телевизоре

Пожалуй, я не ошибусь, если скажу, что наибольшей популярностью у человека среди всех до-ОMannnrx животных пользуется кошка. Очаровательно грациозная, гибкая и ловкая, ласковая и в то же время поразительно независимая и самостоятельная – кошка стала любимым и равноправным членом многих семей. Можно часами увлеченно наблюдать за ней, подчас удивляясь «осмысленности» ее поведения. Тем, у кого в доме живет этот пушистый зверь, не раз доводилось наблюдать такую сцену: как только вы усаживаетесь поудобнее перед телевизором в надежде посмотреть интересующую вас передачу или фильм, кошка тут как тут, она уютно устраивается рядом с вами и устремляет свой взгляд на экран. Можно сказать: кошка смотрит телевизор.

Но давайте задумаемся, что же видит кошка? Для того чтобы ответить на этот вопрос, я предлагаю вам провести небольшой эксперимент. В то время, когда по телевидению будут демонстрировать выставку собак или любую другую передачу, в которой будут принимать участие наши четвероногие друзья, попробуйте, взяв кошку на колени, привлечь ее внимание к экрану телевизора. Ведь мы знаем, что в реальной жизни эти два вида животных, как правило, весьма недолюбливают друг друга (хотя бывают и нередкие исключения) и история их взаимоотношений бывает весьма трагичной. «Кошка с собакой дружно не живут» – так говорит старинная народная пословица. Как правило, завидя собаку, кошка сразу же принимает «боевую позу»: шерсть дыбом, спина горбом, хвост трубой, уши прижаты – ну, сейчас готова к драке. А что же происходит, когда изображение пса появляется на экране? Какова будет реакция кошки в этом случае? Оказывается, никакой. Кошка проявляет полное спокойствие и даже равнодушие к происходящему на экране. Почему? Дело в том, что для кошки «телевизионная собака» просто не существует, она видит лишь какие-то странные движущиеся световые тени, не больше.

Кошка с собакой дружно не живут

«Телевизионный вариант» собаки для кошки ничего не значит

Другое дело мы с вами. События на экране телевизора имеют для нас чрезвычайно важное значение, мы заинтересованно смотрим передачу, переживаем, сердимся, смеемся. Порой происходящее на экране настолько захватывает и увлекает нас, что мы начинаем жить как бы в другой, иллюзорной реальности и становимся участниками событий, отдаленных от нас в пространстве и во времени. Все это настолько естественно для нас, что мы даже и не задумываемся, что видим созданное электронным лучом сложное изображение, состоящее из многочисленных световых точек.

Так в чем же кроется разница между восприятием человека и животного? Прежде всего в том, что для животного существуют лишь конкретные вещи, его восприятие неотделимо от той реальной среды, в которой оно живет и действует. В нашем примере для кошки реально значима только конкретная собака, с которой она может столкнуться нос к носу. «Телевизионный вариант» собаки для нее ничего не значит. Человек же в ходе своего эволюционного развития приобрел уникальную способность создавать в своем воображении идеальные образы реальной действительности. Но они уже не являются как бы прямым слепком с конкретной вещи. Благодаря развитию познавательной деятельности, в частности, процессов абстрагирования и обобщения, человек может вычленять какие-либо отдельные признаки изучаемого объекта, отвлекаясь от всех прочих, несущественных деталей. Таким образом, человек обладает способностью формирования обобщенного образа реальной вещи, который позволяет видеть и распознавать общие признаки и качества различных явлений действительности.

Надо отметить, что эволюция познавательной деятельности человека шла по пути возрастания уровней обобщения – от менее общих к более общим понятиям, что в конце концов отразилось в создании с помощью слов обобщенных понятий, суждений, отвлеченных от конкретной действительности. Процесс формирования речи, начинающийся еще в раннем детстве, как раз и представляет собой иллюстрацию постепенного освоения все более высоких уровней обобщения. Чем больше словарный запас человека, тем большая роль в его мыслительной деятельности отводится функции обобщения.

Но как рано в эволюции человека сформировалась эта уникальная способность его мозга и психики? Здесь я хочу познакомить вас с результатами одного увлекательного эксперимента на обезьянах шимпанзе, проведенного известным физиологом, профессором Валерием Ивановичем Сыренским. Задача опыта была вроде бы проста: обезьяна по звуковой команде экспериментатора нажимала рукой на педаль, доставала вкусную приманку и съедала ее. Поскольку во время всех опытов экспериментатор неотлучно находился рядом с обезьяной, она привыкла к нему и четко выполняла требуемое задание. Но вот решили изменить условия опыта. На место экспериментатора в исследовательской камере, где находилась обезьяна, был помещен... телевизор, с помощью которого и велось дальнейшее «командное управление» деятельностью обезьяны. Таким образом, благодаря телевизионным установкам, обезьяна могла не только следить за действиями человека, но и слышать его команды. Экспериментатор, в свою очередь, имел возможность вести наблюдения за поведением животного, находясь в дальней комнате.

Всякий раз, увидев на экране изображение знакомого человека, обезьяна вела себя так же, как и при реальной встрече с ним: подходила, протягивала к нему руки, показывала зубы, хлопала в ладоши – в общем, проявляла все признаки радости и предвкушения приятного общения

Что же произошло? Как только на экране появилось изображение знакомого экспериментатора, шимпанзе протянул руку к экрану, подошел к телевизору ближе, сел возле него. Затем последовала переданная по микрофону звуковая команда экспериментатора, обезьяна выполнила требуемое задание и получила желанную приманку. И так повторялось неоднократно. Всякий раз, увидев на экране изображение знакомого человека, обезьяна вела себя так же, как и при реальной встрече с ним: подходила, протягивала к нему руки, показывала зубы, хлопала в ладоши – в общем, проявляла все признаки радости и предвкушения приятного общения. Более того, когда через телеэкран экспериментатор попросил обезьяну дать ему фантик от конфеты, она охотно пошла на это: схватила фантик и бросила его в экран. Интересным было и то, что обезьяна чутко реагировала на эмоциональное сопровождение команд. Так, если экспериментатор произносил слова со спокойной интонацией и улыбкой, обезьяна справлялась с задачей быстро и безошибочно. Однако как только на экране появилось суровое выражение лица экспериментатора и интонация его команд стала резкой, обезьяна просто-напросто отказывалась выполнять задание. И не мудрено: кому охота работать из-под палки?

В пользу того, что обезьяна воспринимала данное изображение так же, как и конкретно существующий объект, говорит и следующий факт. Однажды на телеэкране появилось изображение незнакомого человека. Обезьяна вначале застыла на месте, затем у нее шерсть поднялась дыбом, она начала притопывать, издавать характерные звуки угрозы и агрессии. Но как только на экране вновь появилось изображение знакомого экспериментатора, обезьяна успокоилась и начала выполнять требуемую задачу по поиску приманки.

В. И. Сыренский задался целью узнать, с какого возраста у шимпанзе обнаруживается способность узнавать телевизионное изображение. Для этого аналогичные эксперименты были проведены с детенышами шимпанзе в возрасте двух-трех лет. Так, шимпанзе Альфа, увидев впервые на экране телевизора изображение экспериментатора, замерла, а затем устремилась к экрану, улыбаясь. Услышав команду: «Альфа, работаем!» – обезьяна повернулась, пошла на свое «рабочее место», взяла рычаг в правую руку, затем отпустила его и вновь полезла к экрану. Попытки прямого, контактного общения с экраном были столь настоичивыми, что создавалось впечатление поиска экспериментатора в самом ящике телевизора. Можно с достаточной долей уверенности сказать, что в возрасте двух-трех лет у детенышей шимпанзе способность к отвлечению и обобщению достигает такого уровня развития, который позволяет им воспринимать телевизионные изображения и фонограмму голоса как образы реальной действительности. Что же лежит в основе становления этих функций? Ведь, как утверждают многие ученые, шимпанзе не могут узнавать и произносить слова.

В. И. Сыренский считает, что решающую роль в процессе восприятия и понимания обезьяной происходящих на экране событий играет не смысловое значение слов, а такие признаки, как интонация звукового ряда, мимика, жесты и действия. Ведь обезьянам присуща биологическая потребность в общении, в том числе в общении на расстоянии. Это очень наглядно продемонстрировано в широко известном фильме другого ученого – профессора Леонида Александровича Фирсова – «Обезьяний остров». Но для того, чтобы успешно общаться, необходимо иметь четко выработанную систему сигналов. Таковыми для обезьян и являются звуковые сигналы с их интонацией, а также жесты, мимика и определенные действия. Комплекс этих сигналов получил название дословесного (довербального) языка, в отличие от человеческого языка, который полностью основан на построении смысловых фраз. Значит, уже шимпанзе – человекообразные обезьяны – обладают образным мышлением, отвлечением и обобщением.

Поэтому образное мышление составляет древнюю основу нашей психической деятельности, которая в процессе эволюции человека обогатилась, по словам И. П. Павлова, очень важной прибавкой в виде словесного, или логического, мышления.

Элементы знания

Вся наша жизнь есть непрерывный поток познания, т. е. приобретения все новых и новых знаний об окружающем мире и о себе самом. С этим согласны все. А вот что касается «братьев наших меньших», то по этому поводу идут бесконечные споры. Одни ученые говорят, что животные способны воспринимать лишь конкретные сигналы-признаки и отвечать на них столь же конкретными реакциями, другие считают, что в животном мире существуют такие формы поведения, которые могут служить отдаленным прообразом человеческой способности познавать мир. И действительно, чем больше мы узнаем о поведении животных, об их разнообразных способностях сверхчувствования, тем больше задумываемся над тем, что же отображается их мозгом во время восприятия какого-то явления.

И еще дана задача: как выяснить, воспринимает ли животное отдельные сигналы-признаки или целостные образы окружающих предметов? Решить эту задачу непросто. И вот как идет исследовательский поиск. Однажды, находясь в очередной раз в Праге, я посетил научную лабораторию моего близкого друга, известного во всем мире ученого Яна Буреша. Я знал, что он большой придумщик всяческих необычных приспособлений и методик для изучения поведения животных, и поэтому я просил его рассказать мне о новых исследованиях. И я не ошибся в своих ожиданиях, потому что Ян продемонстрировал мне очень интересный и убедительный опыт на обыкновенных белых крысах, предупредив, что исследует сейчас мыслительную деятельность крыс. А надо сказать, что в то время в среде ученых, как отечественных, так и зарубежных, было распространено мнение о крысах как о довольно примитивных животных. Именно с таким мнением об интеллектуальных способностях крыс я и вошел в лабораторию.

Посередине комнаты на полу размещался 12-лучевой радиальный лабиринт. Приподнятая над полом круглая площадка с отверстием посередине имела 12 непрозрачных дверей. Каждая из них вела в отдельный коридор, расположенный по радиусу, в конце которого находилась пища. Животное помещали на круглую площадку-арену. Поначалу крыса тщательно ее обследовала и случайно, дотронувшись мордочкой до одной из дверец, открыла ее, пробежала по коридору, полакомившись пищей, вышла через другую дверцу и спустилась на пол. Исследуя пол круглой площадки, любопытства ради пролезла через отверстие наверх. Так она вновь оказалась посередине площадки, вокруг которой размещались те же 12 закрытых дверей. На этот раз крыса уже с большей уверенностью открыла дверцу и проникла в коридор. Но не в ту дверцу и не в тот коридор, который она посетила только что, а в другой, где она еще никогда не была раньше. Конечно же, подумаем мы, ведь она, побывав в предыдущем коридоре, съела приманку, а значит, запомнила, что во второй раз ей незачем вести там же пустые поиски и лучше ей всякий раз выбирать новую дверцу, ведущую в коридор с нетронутой приманкой. Рассуждая так, мы невольно приписываем крысе нашу собственную логику поведения. В общем, в этом нет ничего предосудительного. Так поступают многие ученые, которые занимаются описанием поведения животных.

12-лучевой радиальный лабиринт

Крыса всякий раз выбирала все новую и новую дверцу, так ни разу и не воспользовавшись уже посещенными коридорами

Но самое удивительное, что действительно поразило меня в этом опыте, заключалось вот в чем. Крыса шесть раз поднималась на центральную площадку и всякий раз выбирала все новую и новую дверцу, так ни разу и не воспользовавшись уже посещенными коридорами. Затем Ян Буреш извлек крысу из лабиринта и, отсадив ее в отдельную клетку, пригласил меня обедать. Мы вернулись в лабораторию через полтора часа, и Ян Буреш решил продолжить опыт с той же самой крысой. Оказавшись вновь в лабиринте, крыса продолжала посещать все новые и новые коридоры. Она ни разу не посетила те шесть коридоров, в которых была до перерыва.

Придирчивый экспериментатор сразу стал бы требовать многих дополнительных проверочных опытов. Надо было исключить возможность влияния запаховых ориентиров, которые оставляет крыса, чтобы пометить пройденный путь. Экспериментаторы это предусмотрели. Оказалось, что, пока мы обедали, весь 12-лучевой лабиринт был обработан специальным дезодорирующим раствором, отбивающим какой-либо запах. Однако это никак не повлияло на успешность ориентации крысы и ее память. Многие специальные проверки наводили на мысль, что крысы воспринимают не отдельно выработанные ориентиры-знаки, а в целом всю обстановку на центральной площадке, запоминают дверцу уже посещенного коридора и в каждом следующем выборе пользуются этим «знанием» (как результатом познания действительности). Ученые называют такое поведение когнитивным, от английского cognition – знание, познавательная способность. А тот образ, который складывается в результате восприятия окружающей обстановки, называют когнитивной картой.

Опыт с бассейном

А вот другой опыт на ту же тему. И снова я наблюдал его в лаборатории Яна Буреша в Праге. Круглый резервуар диаметром 2 м наполнен водой, в которую добавлено молоко, чтобы вода была непрозрачной. Подопытные животные снова крысы, которые, вопреки распространенному мнению, оказались великолепными пловцами. В одном месте такого бассейна на глубине 3 см от поверхности воды располагается неподвижная площадка. Из-за растворенного в воде молока она остается невидимой для крыс. Крысу выпускают в бассейн в определенном месте – возле вертикальной стенки. Установленная видеокамера фиксирует плавание животного, переводит изображение на телевизионное устройство и затем с помощью компьютера вычисляются время плавания, направление, повороты, скорость и прочие показатели. Случайно крыса наталкивается на скрытую площадку, поднимается на нее и начинает заниматься собственным туалетом.

В следующий раз крыса, выпущенная в том же месте бассейна, находит площадку уже значительно быстрее. И так постепенно животное учится находить площадку, подплывая к ней по прямой за несколько секунд. А теперь попробуем выпустить крысу в бассейн не с привычного для нее места, а с какого-либо другого, например противоположной стороны бассейна. И вновь крыса быстро ориентируется и кратчайшим путем достигает невидимой для нее спасительной площадки. Какие же ориентиры действуют в этом случае? Ведь площадка скрыта под водой. Оказывается, что роль таких ориентиров могут выполнять и совершенно посторонние предметы, расположенные вокруг бассейна: окна в комнате, лампы дневного света, шкафы, столы и т. д. Мы проверили это. Стоило изменить обстановку в комнате, как крыса забыла место расположения площадки и была вынуждена обучаться заново. Значит, животное обучается познавать всю окружающую обстановку и определять место спасительной площадки по отношению к этим обстановочным ориентирам. Можно сказать, что в мозгу животного формируется некая когнитивная карта местности, в которой ему предстоит ориентироваться. Это своеобразная географическая карта, по которой животное прокладывает себе путь, опираясь на ориентиры, только ему одному ведомые.

Мы не слишком погрешим против истины, если представим себе, что подобную карту формирует и маленький ребенок, находясь в детской кроватке. А особенно когда он подрастает и начинает свободно передвигаться по комнате. Таким образом, в подсознании ребенка закладываются основы пространственного мышления. Без этих знаний человек не способен ориентироваться в окружающем его мире, познавать его, использовать эти знания в своей мыслительной деятельности.

Способности к пространственному мышлению, хотя и в простейшей форме, развиты у животных. Но в отличие от нас животные лишены очень важной особенности: большинство из них, за исключением обезьян, не способны к обобщениям и абстракциям. Если и признавать существование у животных какого-либо знания, мышления, то надо учитывать, что оно всегда конкретно, т. е. соотносится лишь с конкретными предметами и явлениями окружающего мира. В отличие от животных наши знания и мышление большей частью абстрактны и в каждый момент времени могут совершенно не соотноситься с конкретными образами среды. К примеру, возьмем такую область человеческого знания, как картография – наука о географических картах, о методах их создания и использования. Абстрактные знаки и символы на географической карте – это обобщенные образы реальной действительности. Вся географическая карта – это сложно закодированное знание, накопленное человечеством за всю историю его развития. На занятиях в школе с атласами и контурными картами мы обучаемся воспринимать весьма отвлеченные представления о расположении городов, рек, морей, континентов, овладевая тем самым высшими формами когнитивного обучения.

Следовательно, когнитивные карты жизненного пространства – это та основа, на которой строится наше пространственное мышление.

Оперативная память

А теперь я хочу рассказать о собственных исследованиях нейронных основ памяти, которые проводились совместно с моими учениками А. А. Пироговым и А. А. Орловым на обезьянах – макаках-резусах.

Обезьяна во время опыта находилась в специальном приматологическом кресле в затемненной камере (как показано на рисунке). Перед животным располагался пульт, состоявший из панели с двумя рычагами, над которыми были вмонтированы лампочки экрана, закрывавшего рычаги и устройства для подачи пищевого вознаграждения.

В начале экспериментальной задачи подавался условный сигнал – поочередное мигание лампочек возле правого и левого рычага в течение 2–5 (секунд. Экран в это время был закрыт. После выключения условного сигнала следовала пауза – 5-20 секунд, в течение которой обезьяна должна помнить, какая из лампочек зажигалась. Никаких сигналов в это время не подается. Этот период называется отсрочкой, именно в это время и осуществляются процессы кратковременной оперативной памяти. Затем экран отодвигали, открывая доступ обезьяне к рычагам. Если обезьяна в течение отсрочки запомнила, с какой стороны зажигалась лампочка, то она должна нажать на рычаг, расположенный на той же стороне пульта, т. е. справа или слева. Если обезьяна правильно выбрала рычаг, то она получала пищевое вознаграждение (драже). Такие тесты в течение одного опыта применялись многократно.

После такой многодневной тренировки, когда количество ошибочных выборов не превышало 10–15 %, на голове обезьяны, находящейся под наркозом, размещали устройство для крепления микроэлектродов, позволяющее с помощью электронной аппаратуры одновременно регистрировать электрическую активность нескольких отдельных клеток мозга.

Вопрос об участии различных мозговых структур в осуществлении оперативной памяти до сих пор является предметом дискуссии. Мы изучали нейронные механизмы лобной коры мозга обезьян. Лобная кора является самой молодой и наиболее сложно организованной структурой мозга, которая осуществляет высший контроль за деятельностью его остальных отделов и участвует в процессах памяти.

А теперь давайте посмотрим, как ведут себя отдельные нейроны лобных долей мозга при выполнении обезьяной вышеописанной поведенческой задачи.

В начале экспериментальной задачи подавался условный сигнал

Затем экран отодвигали, открывая обезьяне доступ к рычагам

Каждый тест начинался с предъявления условного сигнала, а значит, с записывания мозгом информации о его пространственном местоположении. Именно эта информация в данном исследовании является самой главной, ибо она и определяет направление предстоящего движения – нажатия правой лапой на правый или левый рычаг.

Нейроны могут быть нескольких типов, каждый из которых проявляет свою активность на определенных этапах поведенческой задачи

Оказалось, что в лобной коре существуют клетки, которые «описывают» именно пространственные признаки условного сигнала – они называются пространственно избирательными нейронами. Было установлено, что эти нейроны могут быть нескольких типов, каждый из которых проявляет свою активность в определенные этапы поведенческой задачи.

Так, один тип нейронов проявляет избирательность только в период действия самого условного сигнала. Но как только лампочка гаснет, избирательность этих нейронов исчезает и активность их возвращается к прежнему уровню. Такие нейроны коры головного мозга называют сенсорными нейронами. Они являются как бы первыми нейронами лобной коры на пути приема биологически наиболее значимой информации.

Следующий самостоятельный тип клеток – нейроны, обнаруживающие свойство пространственной избирательности только в период оперативной памяти и не реагирующие ни на условный сигнал, ни на открытие экрана. Эти нейроны как бы принимают эстафету от группы сенсорных нейронов и удерживают информацию о пространственном расположении ранее действовавшего условного сигнала на протяжении периода оперативной памяти, поэтому эти нейроны названы нейронами памяти.

Третий тип клеток обнаруживает свою пространственную избирательность лишь после открытия экрана, т. е. непосредственно перед выполнением движения нажатия на тот или иной рычаг. Эти клетки не проявляют каких бы то ни было ответных реакций во время всех предшествующих этапов поведенческой задачи и включаются в работу только в момент, непосредственно предшествующий совершению целенаправленного двигательного акта. Эти клетки также по принципу эстафеты активируются клетками памяти, но характер их реакции уже существенно отличается от реакций предыдущих типов нейронов. Реакции этого типа клеток зависят как от местоположения действовавшего ранее условного сигнала – информации, полученной от клеток памяти, так и от направления предстоящего движения к рычагу. Эта последняя информация уже извлекается из долговременной памяти, в которой «записаны» результаты условнорефлекторного обучения, т. е. автоматизированные двигательные программы, поэтому такие нейроны называются нейронами моторных программ. После выполнения двигательного акта и получения пищевого вознаграждения импульсная активность этих нейронов возвращается к исходному уровню.

Итак, оперативная память, являющаяся промежуточным элементом между условным сигналом и соответствующим условнорефлекторным движением, обеспечивается пространственно избирательными нейронами памяти, которые эстафетно активируются сенсорными нейронами и сами, в свою очередь, эстафетно активируют нейроны моторных программ, а они и запускают соответствующее целенаправленное движение.

ПАРАДОКСЫ ВОСПРИЯТИЯ

Иллюзии восприятия

Слово «иллюзия» происходит от латинского слова illudo, означающего «обманываю, насмехаюсь, разыгрываю». И действительно, еще с древних времен известно свойство нашей психики зачастую искаженно воспринимать внешний мир. Отдельные примеры иллюзорного восприятия можно встретить уже у античных авторов: в научных трактатах греческого философа Аристотеля, римского архитектора Витувия. Поэт и философ Тит Лукреций Кар, отмечая относительность нашего зрительного восприятия, писал:

«Наши глаза познавать не умеют природу предметов. А потому не навязывай им заблужденье рассудка».

Множество неразрешенных проблем таит в себе наша психика. И пожалуй, чем больше мы узнаем о ней, тем большее число удивительных загадок она ставит перед ученым. Вот одной из таких загадок и являются так называемые обманы чувств или иллюзии восприятия. Мне кажется, что это уже хорошо известное свойство психики играет далеко не второстепенную роль в нашей повседневной жизни, а для пытливого ума это еще одно основание для обдумывания извечного вопроса: как же мы воспринимаем окружающий мир?

О природе иллюзий нам пока мало что известно, и полностью ответить на этот вопрос сегодня не возьмется ни один человек. Наиболее изученными к настоящему времени являются зритель ные (или оптические) иллюзии, которые представляют собой ошибки в оценке и сравнении между собой длин отрезков, величин углов, расстояний между предметами, в восприятии формы предмета и пр. Ошибки наших суждений о зрительно воспринимаемом мире связаны во многом с тем, что создаваемые образы, благодаря активной работе мозга, являются целостными (интегративными), и потому оценка предмета в целом переносится и на оценку его деталей. Причем интересно отметить, что чем целостнее образ, тем сильнее иллюзия оценки его отдельных частей. Так, на рисунке диагональ АЕ большого параллелограмма кажется длиннее диагонали ED меньшего, на самом же деле их длины равны. Зрительные иллюзии возникают также в результате свойства глаза переоценивать длину вертикальных линий по сравнению с горизонтальными. Если хотите в этом убедиться, взгляните на рисунок (высота шляпы кажется больше ширины ее полей).

Другая группа зрительных иллюзий возникает благодаря свойству нашего восприятия оценивать предмет с учетом всего того, что его окружает. Давайте рассмотрим круг, окруженный восемью маленькими кружками. Он при сравнении с другим кругом, помещенным между пятью большими кругами, кажется крупнее. Здесь действует психологический закон контраста. Измерьте, и вы убедитесь, что круги совершенно одинаковы по размеру. Приходится признать ненадежность зрительного восприятия. Однако нельзя забывать о том, что окончательный результат узнавания предмета во многом зависит от нашего прошлого жизненного опыта, т. е. памяти, которая хранит бесчисленное множество зрительных образов вместе с их смыслом и значением для нашего поведения.

Иллюзорные обманы имеют важное значение в изобразительном искусстве и архитектуре, где умелое их использование расширяет возможности художника или архитектора. Наверное, многим из вас знакомы законы перспективы, которые используются при создании произведений искусства. Кому посчастливилось побывать во дворце города Павловска (под Петербургом), могли видеть роспись потолка одного из залов, выполненную по заказу непревзойденного мастера перспективной живописи XVIII в., талантливого итальянского художника Пьетро Гонзаго. Мы даже забываем, что над нами плоская поверхность потолка, настолько сильна эта полная иллюзия уходящего ввысь пространства.

Но посмотрите на рисунок, также построенный с учетом законов перспективы: высота дерева, дома и любого другого предмета воспринимается меньшей, чем она есть на самом деле. Наш практический опыт научил нас вносить в такое искаженное восприятие соответствующие поправки, и мы правильно представляем относительные размеры изображенных предметов.

Зачастую мы сами активно используем эффект зрительной иллюзии в нашей повседневной жизни. Например, при выборе одежды знание определенных правил помогает нам скрывать некоторые дефекты телосложения. Так, невысокий молодой человек или девушка, стремясь выглядеть повыше, должны помнить, что ткань в вертикальную полоску зрительно удлиняет фигуру; тот же эффект достигается включением в фасон одежды линий продольного направления. И наоборот: преобладание горизонтальных полос и линий в одежде сделает более пропорциональной высокую и худую фигуру. Мы видим, что во всех этих случаях происходит как бы обратный эффект: отдельные детали образа (вертикальные или горизонтальные полосы на одежде) меняют оценку самого целостного образа.

При восприятии этого рисунка действуют законы перспективы

В зависимости от того, на что направлено наше внимание, мы видим на одном рисунке то молодую женщину, то старуху

Интересно отметить, что зрительные иллюзии бывают тесно связаны с направленностью нашего внимания. Ведь для того, чтобы увидеть какой-то предмет из множества других, расположенных вокруг, мы должны зафиксировать на этом предмете свое внимание. Пристально рассматривая один предмет, мы на какое-то время можем не обращать внимания на все остальные. Значит, наше восприятие избирательно, и мы не просто пассивно и безразлично «фотографируем» то, что оказывается перед нами, а заинтересованно выбираем то, что для нас в данный момент оказывается наиболее важным и значимым. При рассматривании одного рисунка попеременно можно увидеть то молодую женщину в несколько старомодной шляпке с перьями, то старуху с меховым воротником, с выдающимся подбородком и большим крючковатым носом. Все зависит от того, на что направлено внимание, на ухо молодой женщины или на глаз старухи.

Несуществующая фигура

Наконец, еще один вид зрительных иллюзий состоит в полном противоречии наших чувственных ощущений и разумных толкований предмета. На этой странице изображен предмет, которого в природе не существует. Левая сторона воспринимается как композиция из круглых стержней, расположенных параллельно. А правая половина видится как четырехгранный двойной угол. Посередине рисунка мы обнаруживаем переходный участок, в котором пытаемся перенести одно представление в другую часть рисунка. Однако мы не в состоянии точно отметить этот переход. Закройте рукой сначала левую часть рисунка, а потом правую, и вы увидите два совершенно разных изображения. Таким образом, рассудок, как результат способности к логическому мышлению, противоречит зрительному восприятию и переживанию.

Все вышесказанное свидетельствует о том, что наши восприятия – это только первая ступень познания, начальный этап знакомства с предметом, который оценивается не изолированно, а в контексте всей окружающей обстановки. Восприятие углубляется мышлением и проверяется практикой.

Предвзятость восприятия

Эмоции являются мощнейшими усилителями нашего восприятия. Они способствуют надежному закреплению созданного «интегрального образа» (по А. А. Ухтомскому), в который включена и наша собственная оценка события, в фонде памяти. Поэтому значение эмоций в создании того или иного представления о людях или явлениях чрезвычайно велико: они формируют не только наше отношение к предстоящим событиям или встречам, но и весь характер их будущего восприятия. Особенно это бывает важным тогда, когда наше представление о человеке сформировано не на основании собственного опыта взаимоотношений с ним, а под влиянием чужого мнения о нем.

На рисунке приведен психологический фотопортрет. Попробуйте вдвоем с товарищем рассмотреть его повнимательней, стараясь при этом не обмениваться своими мнениями. Затем представьте себе, что кто-то третий (ведущий) сообщает одному из вас, что человек на фотографии – крупный ученый, а другому – что это один из самых опасных преступников-рецидивистов.

Если вслед за этим попросить каждого из вас дать словесную характеристику изображенного на фотографии лица, то перед нами предстанут две совершенно различные картины. В одной будет подчеркнута глубина взгляда, мягкость характера, ум, широкая образованность этого человека, доброта. В другой будут отмечены прямо противоположные качества: жестокость, способность к импульсивным поступкам, мстительность и т. д.

Вот насколько разные человеческие качества могут быть увидены нами в одном и том же портрете. А ведь все зависело от того, какую дополнительную информацию (установку) дал каждому из нас ведущий. На самом деле это портрет ученого, уважаемого и заслуженного человека.

Это лишь один пример. Но вспомните, сколько раз вы ошибались в жизни, доверившись предвзятому, навязанному вам отношению к малознакомому человеку. Поэтому не торопитесь составлять мнение о своем новом знакомом – оно может быть ошибочным, и своим необдуманным поведением вы можете незаслуженно обидеть, оттолкнуть человека. Как говорит старая русская пословица: «Не узнавай друга в три дня, узнай в три года», «Друга узнать – вместе пуд соли съесть».

Значит ли это, что правильнее всего просто игнорировать мнение других людей, не обращать на него никакого внимания? Конечно же нет! Однако это мнение, не подкрепленное вашим собственным умозаключением, не должно определять основную линию поведения по отношению к новому товарищу. Оставьте это мнение «при себе». Ведите себя без всякой предвзятости, и спустя некоторое время вы сами почувствуете, достоин ли новый знакомый вашего внимания. Ведь он может стать именно вашим товарищем, а не товарищем вашего соседа! А друг – это самое большое богатство, которого достоин человек. Предвзятость является следствием наличия у нас такой системы взглядов и поведенческих поступков, которые в данное время являются для нас наиболее важными, ведущими. Они на какое-то время, а может быть и надолго, порождают предвзятость. Например, чувство симпатии к другому человеку, а особенно любви обязательно сопровождается тем, что мы не замечаем в нем многих мелких недостатков, прощаем ему отдельные поступки, идеализируем его как личность. Без этого невозможно представить себе весь период ухаживания за девушкой, которая идеализирует своего избранника и сама оказывается объектом идеализации.

Предвзятость (со знаком «+» или знаком «-») постоянно сопровождает наше поведение и восприятие действительности, формируя наше мнение о предмете, явлении, о человеке в связи с нашим внутренним функциональным состоянием (доминантой, по А. А. Ухтомскому) и вне зависимости от объективных характеристик окружающей нас действительности.

Мона Лиза

Вы все, наверное, знаете, что в столице Франции Париже находится знаменитый Лувр – одно из величайших художественных хранилищ мира. В плане культурного обмена между нашими странами несколько лет назад было решено провести у нас выставку одной картины. Выбор пал на шедевр мирового искусства портрет Моны Лизы великого итальянского художника эпохи Возрождения Леонардо да Винчи. Впервые это творение большого мастера демонстрировалось в нашей стране.

Успех выставки превзошел все ожидания: желающих своими глазами увидеть легендарное произведение искусства было так много, что очередь в Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве, где была выставлена картина, занимали с ночи. Готовились к выставке и сами работники музея. Бесценное сокровище мировой культуры было помещено под специальное прозрачное покрытие с пуленепробиваемыми стеклами, внутри которого поддерживался необходимый искусственный климат. Были соблюдены и все меры предосторожности: возле картины стояли стражи порядка, в стене была вмонтирована незаметная для людей телевизионная камера, позволяющая вести постоянное наблюдение за многочисленными посетителями музея, которые непрерывным потоком проходили через зал, где была выставлена картина, лишь на несколько мгновений задерживаясь возле нее.

Леонардо да Винчи. Портрет Моны Лизы

Но вот выставка закончилась, картина вновь вернулась в Париж, жизнь музея пошла своим чередом, кассеты с отснятым на видеопленку материалом должны были занять свое место на архивных полках. Однако ими заинтересовались... ученые-психологи. Все эти скрытые наблюдения представляли большую ценность для исследователей, поскольку позволяли незаметно, без вмешательства в реальный ход событий, следить за поведением человека в той или иной обстановке. В данном случае ученых интересовал вопрос: как одно и то же художественное произведение оценивается разными людьми, с их неповторимой индивидуальностью, со всей присущей им субъективностью взглядов и суждений.

Давайте вместе с учеными посмотрим хотя бы фрагменты этих поистине научных видеодневников. Вот перед картиной задержалась молодая девушка... Сколько эмоций и нескрываемого восторга на ее лице, сколько вдохновения в ее ясных и чистых глазах! Она как бы не замечает происходящего вокруг, полностью отдавшись радостному восприятию увиденного. Она растворяется в этой картине, становится сопричастной к ней, и невольно ее лицо озаряется светлой, едва уловимой улыбкой, как у человека, который узнал какую-то тайну и, бережно храня ее, не может сдержать торжества открытия. Девушка с явным сожалением отходит от картины, подталкиваемая сзади идущими зрителями...

Вот в кадре появляется седовласый пожилой мужчина. Цепкий аналитический взгляд, выдающий в нем профессионала, быстро, но внимательно оценивает детали картины, цветовую гамму, композицию рисунка, манеру письма. Ему важно сравнить то впечатление, которое он вынес при изучении этого произведения по многочисленным репродукциям и искусствоведческим работам, с реальным восприятием полотна гениального художника. Видно, что он удовлетворен: увиденное совпало с его представлением об этой картине.

А вот другая ситуация. Перед нами лицо женщины, на котором написано явное недоумение и даже разочарование. Она, как любят говорить некоторые люди, «ожидала большего». Возможно, она никогда не видела репродукции этой картины и лишь понаслышке знала, что великий мастер на заказанном ему портрете изобразил Мону Лизу – молодую жену богатого флорентийского банкира Франческо делле Джокондо (отсюда и второе название картины – «Джоконда»). Стремясь удовлетворить свое любопытство, женщина отстояла огромную многочасовую очередь в музей, потратив на это много времени и сил, и, наверное, ожидала увидеть что-то «грандиозное» с соответствующим богатым и пышным оформлением. Но перед ней была сравнительно небольшая картина (ее размер всего 0,74 х 0,53 м) с довольно скромными, почти аскетичными средствами выражения. Знатная горожанка изображена очень просто, без всяких украшений и пышных одежд. Скромное платье, накинутый на голову легкий шарф... Кроме того, наша посетительница ожидала увидеть перед собой лицо красивой женщины, ведь недаром на протяжении стольких веков ее имя не сходит с уст людей, ожесточенно спорящих по поводу «загадочной улыбки Джоконды», а ее образ стал синонимом вечного идеала женственности. Но вот перед посетительницей выставки лицо, которое по современным канонам вряд ли можно назвать красивым. Художника в модели интересует не эта внешняя, преходящая красота, а та внутренняя, скрытая от поверхностного взгляда красота, которая и составляет истинное богатство человека. Все его внимание было сосредоточено на духовном состоянии молодой женщины, на ее лице с чудесными, чарующими живыми глазами, с трепещущей улыбкой в уголках губ, притягивающей к себе чем-то непонятным и загадочным. А позади вторящий ее состоянию почти космический пейзаж, зыбкий, неясный, тающий в беспредельной воздушной дали, пронизанной влажным туманом, окутывающим фигуру прозрачной дымкой. И перед нами уже не просто изображение реальной женщины, полное теплого человеческого обаяния, а некий обобщенный образ – воплощение возвышенного и вечно юного идеала женственности, далекого, искомого и недосягаемого. Но все это внутреннее богатство образа остается закрытым для нашей посетительницы, ищущей в картине лишь внешние выразительные формы, отвечающие ее собственным представлениям.

Вот видите, как по-разному происходит восприятие одного и того же произведения различными по складу характера и стилю мышления людьми, какие разные эмоции вызвало у них увиденное. Как же это объяснить?

Дело в том, что в своей деятельности мы всегда строим проект-образ того, с чем нам предстоит столкнуться в дальнейшем. Он может создаваться сознательно или неосознанно, быть более или менее полным, складываться на основе собственных представлений, почерпнутых из жизненного опыта, либо под влиянием навязанных нам чуждых представлений и суждений, но он всегда будет у каждого свой, индивидуальный и неповторимый. От того, совпадет ли созданный в воображении человека образ с действительностью, будет зависеть и характер сопровождающей восприятие эмоции. В данном случае у одних людей (молодая девушка и пожилой мужчина) реальное впечатление оказалось много богаче созданного представления (либо совпало с ним), и это вызвало положительные эмоции (восторг, восхищение, удовлетворение). В другом случае картина явно не соответствовала ожиданиям и поэтому повлекла за собой отрицательные эмоции (разочарование и досаду). Но во всех этих случаях в прежний образ были внесены соответствующие коррективы, связанные с эмоциональными оценками произошедшего события.

Все три рассказа о восприятии свидетельствуют об одном: наше восприятие окружающего мира чрезвычайно субъективно. Иными словами, восприятие зависит не только от объекта, но и от нас самих, от наших эмоций, желаний, настроения и пр.

НАШ МОЗГ

Микромир мозга

В течение тысячелетий человек стремился познать законы собственного мышления. Однако к окончательному выводу о том, что именно мозг является тем органом, где зарождается наша психика, ученые пришли совсем недавно, немногим более двухсот лет назад. В это время менялись представления о мозге, разрабатывались оригинальные подходы и методы его исследования, выдвигались новые гипотезы. А сколько дискуссий и споров разгоралось вокруг тайн строения и функционирования мозга! Пожалуй, основной из них была дискуссия, связанная с проблемой клеточного строения мозга. Долгое время исследователи считали, что все клетки мозга соединены в последовательную цепь и вещество одной клетки без перерыва переходит в вещество другой. Только в 20-х годах прошлого столетия замечательным испанским ученым-анатомом Сантьяго Рамон-и-Кахалем была основана так называемая нейронная теория, позволившая вывести науку о мозге на новый уровень исследований. Согласно этой теории, вся нервная система и конечно же наш мозг построены из отдельных, обособленных друг от друга клеток, названных нейронами. Нейроны имеют множество отростков, с помощью которых, соприкасаясь, вступают в тесный контакт между собой. Место соприкосновения (область контакта) нервных клеток друг с другом получило название синапса (см. рисунки на с. 57 и 58).

Пирамидальный нейрон, по-видимому, способен модулировать поступающие и выходящие из него сигналы. Каждый такой нейрон покрыт многими тысячами шипиков – небольшими бугорками, на которых осуществляются синаптические соединения. Морфология синапсов варьирует в зависимости от того, являются ли они возбудительными или тормозными. Синаптические соединения в коре, содержащие дофамин, относятся к тормозному типу

Пирамидальный нейрон

В дальнейшем перед учеными встал другой, не менее важный вопрос, вызвавший новую волну споров и дискуссий. Каким способом передается возбуждение с одного нейрона на другой, т. е. каким образом совместная работа нервных клеток обеспечивает функционирование мозга в целом?

Если мы попробуем рассмотреть строение мозга под микроскопом, то перед нами предстанет увлекательная картина. Типичный нейрон имеет тело (диаметром от 5 до 100 микрометров), главная функция которого – производство веществ, необходимых для обеспечения жизнедеятельности клетки. От тела отходит один длинный отросток – аксон (у клеток мозга человека его длина колеблется в пределах от 0,1 мм приблизительно до 1 м!) и множество коротких, сильно ветвящихся отростков – дендритов, длина которых не превышает 100 микрометров. Поскольку дендрит начинает «ветвиться», как правило, лишь на конце, его иногда так и называют «дендритное дерево». Каждая часть нейрона выполняет собственную важную функцию.

Как же осуществляется процесс передачи информации в нервной системе? С помощью дендритов принимаются поступающие сигналы; тело клетки комбинирует и интегрирует эти сигналы, формируя тем самым свой собственный электрический импульс, который далее распространяется по ее длинному отростку – аксону, обычно контактирующему с дендритами другой клетки.

Как мы уже знаем, подобная передача информации происходит в местах специфического контакта – синапсах, где электрический импульс приводит к выделению химических веществ в микроскопических количествах. Эти вещества могут быть разными, но все они называются посредниками – медиаторами. Под их воздействием в нервной клетке, с которой осуществляется контакт, формируется новый импульс... и так до бесконечности. Некоторые нейроны посылают свои аксоны к мышцам, которые под влиянием нервных импульсов могут сокращаться. А если аксон заканчивается на железе, то нервные импульсы приводят к выделению специфического для нее секрета (слюны, поджелудочного сока и др.). Большинство ученых сегодня считают, что информация, которую мы воспринимаем, записывается (кодируется) порядком следования нервных импульсов. Порядок может быть разным для каждой отдельной нервной клетки и зависит от того, какой медиатор и в каком количестве выделяется в тех синапсах, которые расположены на клетке.

Человеческий мозг – это, быть может, самая сложная из всех живых структур во Вселенной. Полагают, что мозг человека состоит из 1011 нейронов (сто миллиардов) – это приблизительно столько же, сколько звезд в нашей Галактике! – и каждый из них получает информацию от 1000 других нейронов. Количество синапсов на каждой нервной клетке различно. Так, крупные нейроны головного мозга человека могут иметь от 4 до 20 тысяч синаптических контактов, другие же – лишь по одному. Организация сложной сети межнейронных связей намного превосходит любую совершенную электронную схему. Хотя в большинстве случаев синапсы образуются между аксонами одной клетки и дендритами другой, существуют и иные типы синаптических контактов: между аксоном и аксоном, между дендритом и дендритом, между дендритом и телом клетки. Вряд ли кто сегодня возьмется с точностью подсчитать количество синапсов в мозгу человека, но число 1014 (сто триллионов) не кажется ученым невероятным. К настоящему времени структура нервной клетки довольно хорошо изучена и не представляет собой чего-то таинственного. Однако, изучая мозг животного и мозг человека, мы сталкиваемся с парадоксальным фактом: нервные клетки того и другого не имеют каких-либо качественных отличий и являются как бы «типовыми» строительными блоками мозгового вещества живых организмов. Но если мы сравним психическую деятельность даже таких представителей отряда приматов, как человекообразные обезьяны (шимпанзе, гориллы, орангутаны, гиббоны) и человека, то у последнего она будет много сложнее и совершеннее.

В чем же состоит секрет поразительной уникальности человеческого мозга, делающий его высшим творением природы? Может быть, ответ на этот вопрос следует искать не в клеточном строении мозга, а в огромной сложности устройства связей между отдельными нервными клетками? Исследовательский поиск полностью подтвердил правильность такого предположения, но поставил перед учеными целый ряд новых интереснейших загадок! С одной из них я вас сейчас и познакомлю.

В ходе исследований межнейронных связей было установлено, что подавляющее число синапсов размещается на дендритах нервной клетки. Поверхность дендрита снабжена густой сетью мельчайших грибообразных выростов, получивших название шипиков. Вот эти-то образования нервных клеток и оказались для ученых наиболее интересными, но... и наиболее спорными. До применения техники с высокой разрешающей способностью многие ученые сомневались в существовании шипиков. Сегодня, благодаря использованию электронного микроскопа, позволяющего увеличивать изображение в сотни тысяч и миллионы раз, мы можем проникнуть в святая святых мозга – его микромир – и исследовать строение даже таких мельчайших образований, какими являются шипики. Теперь нам известно, например, что шипик состоит из ножки и головки. Головка шипика имеет диаметр 1–2 микрометра, а ножка – 1–0,2 микрометра, длина же его может достигать 3–4 микрометров и больше. И вот оказывается, что окончание аксона одной клетки чаще всего контактирует не с самим дендритом другой клетки, а с расположенным на его теле шипиком, поэтому такой контакт получил название аксо-шипикового синапса.

Данные тончайших микроскопических исследований зачастую помогают ученым в раскрытии тех или иных тайн природы и позволяют ответить на многие важные вопросы. Удалось установить, что шипики играют важнейшую роль в психической деятельности человека. Здесь на помощь ученым пришли также данные клинической медицины. Оказалось, например, что некоторые психические заболевания связаны как раз с нарушением функции шипиков. При исследовании мозга больного, страдавшего при жизни одним из тяжелых психических заболеваний – шизофренией, проявлявшейся в нарушении всех психических функций, и прежде всего мышления, перед взором ученых предстала следующая картина. На первый взгляд каких-либо явных признаков повреждений мозга не было видно, однако тонкий микроскопический анализ мозга выявил резкое уменьшение числа шипиков, у оставшихся же наблюдалось нарушение их нормальной конфигурации: они были едва заметны, имели скрученную форму, у многих полностью отсутствовала ножка, что делало их похожими на пеньки. Таким образом, можно сделать предположение, что наша мыслительная деятельность как-то связана с работой дендритных шипиков.

Сходная картина была выявлена и при микроскопическом исследовании мозга человека, ранее страдающего так называемым старческим слабоумием, при котором происходят необратимые изменения психической деятельности, проявляющиеся в снижении способности к познанию, утрате приобретенных знаний, изменении поведения. Главным же симптомом этого заболевания пожилых людей считают нарушения функций памяти. Поэтому учеными был сделан вывод о том, что и память, как основное свойство мозга, связана с нормальной работой дендритных шипиков.

Однако вы можете правильно заметить, что приведенные мной примеры взяты из области патологии и характеризуют тяжелые последствия нарушений деятельности шипиков. Когда и как закладываются эти мельчайшие структурные образования в мозге нормального человека? Этот же вопрос встал и перед учеными, которые решили обратиться к «истокам» формирования шипиков в процессе развития мозга и организма в целом. И здесь ответить на целый ряд вопросов, как всегда, помогли экспериментальные исследования на животных, о некоторых из которых я и расскажу вам.

В одной из лабораторий Института биокибернетики имени Макса Планка, который находится в городе Тюбингене (Германия), ученые исследовали основные этапы созревания структур мозга у животных с момента рождения. И вот сотрудник лаборатории доктор Альмут Шуц задумала сложный, но любопытный эксперимент. Задача, казалось бы, была проста: необходимо было сравнить количество шипиков на поверхности дендритов нервных клеток мозга у морских свинок и белых крыс. Почему были выбраны именно эти животные? Прежде всего потому, что они принадлежат к одному и тому же отряду млекопитающих – грызунам, а это является одним из важных условий для сравнительного анализа. В то же время эти два вида животных имеют совершенно различные особенности развития. Если морские свинки рождаются уже зрячими, готовыми для самостоятельной жизни, то белые крысы появляются на свет совершенно слепыми, беспомощными и не способными прожить без постоянного материнского ухода. Оказалось, что эти особенности развития находят свое отражение и в тонком строении головного мозга животных. Доктор Альмут Шуц установила, что если у морских свинок дендриты нервных клеток к моменту рождения были снабжены значительным числом шипиков и их количество уже в первую неделю самостоятельной жизни возросло во много раз, то у белых крыс шипики на дендритах вообще отсутствовали, а их последующий рост проходил очень медленно. Только ко времени открывания глаз, начала активного передвижения и, наконец, самостоятельного питания количество шипиков у белых крыс лишь приблизилось к той цифре, которую уже давно достигли морские свинки.

Выходит, что головной мозг зрелорождающихся животных (в данном случае морские свинки) к моменту рождения снабжен определенным запасом шипиков, позволяющих животному активно осуществлять нормальное поведение уже с первых дней самостоятельной жизни. У незрелорождающихся (белые крысы) образование и рост числа шипиков, по-видимому, является прямым следствием восприятия животными новой информации, обучения и тренировки памяти.

Интересно, что последнее предположение нашло свое блестящее экспериментальное подтверждение в работах другого исследователя – профессора Габриеля Хорна. В его лаборатории, находящейся в Оксфордском университете (Англия), изучали одно из удивительных явлений обучения и памяти, которое впервые было описано знаменитым австрийским зоологом Конрадом Лоренцом и названо им запечатлением (по-английски – imprinting). Приведем классический пример этого явления. Новорожденные цыплята, едва вылупившись из яйца, обладают уникальной врожденной способностью мгновенно запоминать, как бы фотографировать первый увиденный ими предмет и следовать за ним. В обычных природных условиях этим «предметом», как правило, оказывалась курица-мама, и именно ее образ прочно запечатлевается в мозге вылупившихся цыплят. Отныне они будут неотступно идти за курицей, куда бы она ни пошла. Глубокий биологический смысл этого явления состоит в том, что обеспечивается охрана потомства. Природа придумала очень мудро: ведь поодиночке эти несмышленыши могли бы стать легкой добычей хищников, а так мама, не боясь растерять своих детей, может спокойно заняться необходимым делом, например поиском пищи. Такое свойство мозга – мгновенно запечатлевать окружающий мир – проявляется, однако, только в течение довольно короткого периода времени после рождения животного. Но несмотря на то, что потом эта уникальная способность утрачивается, сформированные на ее основе памятные следы остаются и могут храниться на протяжении всей жизни животного.

«Но при чем же здесь шипики?» – спросите вы. Так вот, английский физиолог Г. Хорн провел интереснейший эксперимент. Только что вылупившихся цыплят разделил на две группы. Цыплятам первой группы уже через короткое время была показана геометрическая фигура в форме пирамиды зеленого цвета. Второй же группе цыплят, служившей в эксперименте для контроля, не было предъявлено никаких объектов – символов. Затем цыплят обеих групп вновь объединили и перед ними поставили ту же самую пирамиду. Что же увидел исследователь? Те цыплята, для которых пирамида стала первым объектом знакомства с окружающим миром, сразу собрались кучкой возле нее. Любая попытка перемещения пирамиды по экспериментальному манежу влекла за собой и изменение поведения этих цыплят: тоненько попискивая, они всякий раз со всех ног бежали за зеленой «мамой». Остальные же цыплята при этом оставались невозмутимыми, продолжали спокойно разгуливать по манежу, безразлично относясь к происходящему. Стало быть, в памяти обученных цыплят запечатлелся определенный образ, который и управлял их поведением.

Цыплята, для которых пирамида стала первым объектом знакомства с окружающим миром, сразу собрались кучкой возле нее

Далее начался кропотливый поиск тех структур мозга, которые ответственны за процессы запечатления. И оказалось, что у обученных цыплят в некоторых отделах мозга количество дендритных шипиков на единицу площади в несколько раз больше, чем у необученных. Значит, такая форма обучения и памяти, как запечатление, впрямую зависит от процесса образования шипиков и увеличения синоптических контактов с ними.

Примеры подобных научных поисков можно было бы продолжить, но сейчас мне хочется остановиться на главном, что вытекает из всех этих исследований. Существует распространенное мнение о том, что животное рождается на свет с определенным количеством нервных клеток мозга и их число не возрастает, несмотря на то, что по мере взросления животного масса мозга может увеличиваться. В отличие от других клеток нашего организма нервные клетки не размножаются, и их количество на протяжении индивидуальной жизни организма может только уменьшаться. (Вспомните хотя бы довольно расхожую присказку: «Не надо волноваться! Нервные клетки не восстанавливаются!») По правде сказать, с трудом верится в такую «неосмотрительность» природы. И вот оказывается, что она нашла выход из этого положения, но не за счет количественного увеличения нервных клеток, а за счет качественного совершенствования связей между ними, которое выразилось в прогрессивном увеличении числа дендритных шипиков (а значит, и контактов между клетками) по мере обучения животного, т. е. по мере освоения им окружающего мира и приобретения жизненного опыта, зафиксированного в памяти. Расстройства же процессов обучения и памяти связаны как раз с обратными явлениями «сморщивания» шипиков и разрыва контактов между клетками. Поистине «мал золотник, да дорог»!

Так учеными была раскрыта еще одна из тайн нашей психики и доказано, что такие важные для живых организмов процессы, как обучение и память, основываются прежде всего на функционировании заново формирующихся контактов между нервными клетками мозга.

Правый мозг, левый мозг

Если взглянуть на схематическое изображение мозга человека, то нетрудно заметить, что одним из самых крупных образований головного мозга являются симметрично расположенные большие полушария – правое и левое. Несмотря на то, что по морфологическому строению они весьма сходны друг с другом, их функциональная роль в осуществлении полноценной психической деятельности человека очень различна. В науке это получило название функциональной асимметрии мозга.

В настоящее время установлено, что функцией левого полушария является переработка звуковой и знаковой информации, а также чтение и счет. Так, в левом полушарии находится один из самых важных нервных центров человека – центр речи. Однако было бы ошибкой представлять его в виде какого-то маленького, локально расположенного участка мозга. Ведь сама речь – это чрезвычайно сложный процесс, включающий в себя как непосредственно речевые, так и двигательные компоненты. Поэтому центр речи – это целое «созвездие» участков, расположенных в разных местах коры левого полушария и объединенных только функционально – участием в осуществлении речевой деятельности человека. В это «созвездие» входят, к примеру, центр, ведающий произнесением слов (артикуляцией), центр прослушивания слов, центр чтения. Поскольку в этом же полушарии располагаются чувствительные и двигательные центры, управляющие координированными движениями правой (ведущей) руки человека, среди них мы без труда найдем еще одного участника нашего речевого «созвездия» – центр письма. Итак, можно сказать, что левое полушарие мозга человека управляет процессами произнесения, чтения, написания и понимания слов, в целом же восприятием и формированием устной и письменной речи, осуществлением математических операций. Но поскольку вся психическая деятельность человека, которая опирается на словесное мышление и управляется сознанием, является проявлением абстрагирующей функции мозга, левое полушарие можно считать органом абстрактного мышления человека.

Ну а что же делает правое полушарие? Установлено, что оно, в отличие от левого полушария, имеет дело с целостными образами и в его функцию входит ориентация в пространстве, различение музыкальных тонов, мелодий, различных неречевых звуков, распознавание сложных объектов (в частности, человеческих лиц), наше эмоциональное восприятие. Правое полушарие является своеобразной «фабрикой по производству сновидений». Причем надо отметить, что ряд этих процессов может проходить без контроля со стороны сознания. Вспомните, как вы воспринимаете другого человека. Вы обращаете внимание не только на его слова и поступки. Нет, вы воспринимаете его целиком, со всеми свойственными ему жестами, мимикой, интонациями, с его оценкой самого себя и других. И еще с чем-то, чего определить и выразить вы не сумеете. Многие называют это «нечто» внутренней интуицией, которая нередко позволяет, вопреки видимому внешнему образу и слышимым словам, дать истинную оценку способностям человека. Роль интуиции, в основе которой лежит образное мышление, иногда очень важна. Так, шахматист, видя всю сложную ситуацию на доске, не перебирает многочисленные варианты ее решения, а почти мгновенно останавливается на каком-то одном. Если в этот момент спросить его, почему он остановил свой выбор на нем, ему порой будет затруднительно ответить. Он пожмет плечами и скажет: «Сработала интуиция». «Образное мышление», – добавим мы.

Однако, несмотря на существование подобной специализации мозговых полушарий, их разделение несколько условно. Ведь наше мышление, поведение и психика представляют собой единый процесс, единым «рабочим органом» которого является мозг. И действительно, оказывается, что при всей автономности функций мозговые полушария тесно связаны между собой специальными нервными путями. В нормальном целостном мозге они как бы постоянно «переговариваются» друг с другом, все время учитывая в своей работе информацию, полученную от партнера. Таким образом, оба полушария функционируют во взаимодействии, внося свою специфику в работу мозга в целом.

Различие функций левого и правого полушарий

Большинство ученых и врачей-клиницистов считают, что левое полушарие мозга человека является ведущим в смысле выполнения наиболее тонких форм психической деятельности. В то же время другие ученые полагают, что есть люди, у которых в поведении и психике преобладают черты «правополушарности». На этом разделении по ведущему признаку даже пытаются строить классификацию человеческих темпераментов. Еще выдающийся русский физиолог И. П. Павлов выделял два типа темперамента человека: мыслительный и художественный. Многие современные исследователи считают, что у человека с преобладанием мыслительных способностей доминируют черты «левополушарности»: задумчивость, медлительность, слабая эмоциональность, склонность к аналитическим наукам (математика, физика, химия), ему свойственно стремление описывать события в дневниках, тщательно анализируя их. Если анализировать психологические особенности такого человека, то можно сказать, что перед нами – логик. Он великолепно знает свое дело. Безупречен. Опираясь на факты, может четко проанализировать ситуацию. Его «да» – это твердое, не терпящее сомнений «да»; его «нет» – это окончательное «нет». На него можно положиться. Однако в вещах и явлениях он видит только то, что предполагает увидеть в связи с поставленными задачами и сложившимися представлениями. Когда же реальная действительность выходит за рамки его абстрактных гипотез, построенных на основе строгих, логически выстроенных фактов, то он теряется и сердится. Такой человек не верит ни в интуицию, ни в совпадения, ни в судьбу.

Противоположный пример представляют собой люди с выявленными признаками «правополушарности», т. е. с преобладанием пространственного мышления. Элементами их психологической характеристики будут импульсивность, эмоциональность, не всегда строгая логичность, склонность к искусству, музыке, живописи, черты, свойственные художественному темпераменту. Такой человек лишен каких бы то ни было устоявшихся штампов. Он живет «сейчас» и «здесь». Ничто его не удивляет. Порой его поведение противоречит всякой логике, но наличие интуиции помогает ему выбраться из любых, даже самых запутанных ситуаций, именно он, когда дело как будто бы заходит в тупик, не отступает. И оказывается прав.

Сразу же оговоримся, что и это деление чаще всего бывает условным. Как правило, в жизни мы встречаемся с людьми промежуточных темпераментов, обладающих как признаками художественного, так и мыслительного типа. Одним из самых ярких примеров этой взаимосвязи является научное творчество, использующее в своем арсенале обе формы мышления: образное и словесное. Несмотря на то, что окончательные выводы ученых сформированы логическим сознанием, на пути к открытию часто вступает в дело интуитивное образное мышление, которое позволяет оценить исследуемое явление в целом, со всеми присущими ему противоречиями, т. е. синтетически. Таким образом, сознание представляет собой хоть и высшую, но не всеобъемлющую форму отражения действительности.

У правшей правая нога всегда окажется на левой, большой палец правой руки – над большим пальцем левой

У левшей левая нога окажется на правой, палец левой руки – над большим пальцем правой

А можно ли на практике определить, какое полушарие мозга является ведущим у данного человека? С известной долей вероятности можно. Пригласите ваших товарищей и попробуйте вместе с ними провести следующий научный эксперимент. Посадите несколько человек перед собой на стулья. Вы будете ведущим. Попросите присутствующих положить ногу на ногу. У правшей правая нога всегда окажется на левой, а не наоборот. Сходная картина выявляется и тогда, когда вы дадите задание испытуемым сцепить пальцы рук в «замке», у большинства людей большой палец правой руки окажется над большим пальцем левой.

А вот еще один тест. Каждому из участников эксперимента по очереди выдается игрушка – детский калейдоскоп, и ведущий внимательно наблюдает, какой рукой и к какому глазу подносит человек калейдоскоп, чтобы рассмотреть возникающие там цветовые орнаменты. Оказывается, что почти все будут брать калейдоскоп правой рукой и подносить его к правому (ведущему) глазу. Этих тестов достаточно, чтобы с убежденностью сказать, что перед нами по преимуществу правши, у которых ведущим является левое полушарие. Однако полученные результаты еще не являются доказательством того, что у данных людей логическое мышление преобладает над образным. Для этого нужны другие специальные тесты.

Долгое время считалось, что функциональная специализация полушарий головного мозга является достоянием только человеческой психики, появившейся в результате развития его социальной практики. Однако известный ученый, профессор Всеволод Львович Бианки взялся оспорить это традиционное представление, вплотную занявшись изучением проблемы функциональной асимметрии мозга животных. Он считает, что неравноценность полушарий головного мозга имеет место уже у представителей животного мира и, таким образом, не является исключительным свойством человека. Это предположение имеет очень важное значение, поскольку означает, что функциональная асимметрия мозга человека имеет глубокие эволюционные корни. Изучив соотношение функций мозговых полушарий у многих видов млекопитающих, В. Л. Бианки пришел к любопытному заключению. Оказалось, что левое полушарие работает по принципу индукции, т. е. вначале воспринимает отдельные детали образа, а затем уже строит его целостную картину. В свою очередь, правое полушарие работает «наоборот»: вначале строит целостный образ окружающей действительности, а затем анализирует его по частям, дробя на отдельные составляющие, т. е. работает по принципу дедукции. Совместная деятельность обоих полушарий обеспечивает животному полноценное восприятие мира и целесообразное поведение в нем. Различие же между нами и нашими меньшими братьями состоит лишь в степени развития как индуктивных, так и дедуктивных способностей.

СОЗНАНИЕ И ПОДСОЗНАНИЕ

Неосознаваемое

Вряд ли кто сегодня будет спорить, что одной из славных особенностей человека, отличающей его от всех других представителей животного мира, является наличие у него сознания. Однако природа сознания до сих пор остается предметом жарких и непрекращающихся дебатов, в которых принимают участие специалисты самых различных областей знания: физиологи, философы, психологи, историки, врачи и др. Поэтому, когда я приступил к написанию этого очерка, мне пришлось столкнуться с довольно трудной задачей: какое определение термина «сознание» выбрать? Я обнаружил, что существует громадное разнообразие толкований этого понятия, поскольку каждый специалист вкладывал в него какой-то свой смысл. Да и в повседневной жизни мы зачастую используем это слово и его производные в совершенно разных значениях. Так, мы говорим: «потерял сознание», «передовое сознание», «общественное сознание», «у тебя нет сознания» и т. д. Поэтому так и не найдя определения, которое можно было бы считать универсальным, и не решившись состязаться в изобретении собственного, я позволю привести здесь одно определение слова «сознание», которое дал П. В. Симонов. Мне оно представляется наиболее правильным. Оно исходит из самого словообразования. Сознание – значит «со знание», т. е. знание, которое мы можем передать, сообщить кому-то, поделиться с кем-то с помощью предметов науки, искусства, культуры и т. д. Иными словами, сознание – это знания, накопленные в результате собственного жизненного опыта и опыта предшествующих поколений, которые мы можем передать в закодированной форме (словесной или образной) другим людям. Отсюда следует, что изучать содержание сознания человека мы можем по этим признакам его проявления, исследуя тем самым и внутренний мир человека.

Но ведь хорошо известно, что существует целая категория явлений, которые не могут быть нами оценены, переведены в форму слов, фраз и сообщены кому-то. Примером этого является музыка, которую мы можем оценить чувственно, но не словесно. За порогом сознания скрыт глубинный пласт неосознаваемых личностью могущественных стремлений, влечений, желаний, оказывающих, однако, сильнейшее влияние на жизнь человека. Они могут играть не только положительную роль, будучи, например, «скрытыми» мотивами, двигающими творчество художника, ученого или поэта; но и наоборот, могут стать причиной тяжелых нервно-психических заболеваний. Надо сказать, что одним из первых ученых, открывших роль глубинных, неосознаваемых мотивов в регуляции человеческого поведения был знаменитый Зигмунд Фрейд, смело вторгшийся в таинственные дебри бессознательного.

В психике человека эти две области – сознательное и бессознательное – не существуют отдельно друг от друга, они теснейшим образом взаимосвязаны и определяют всю неповторимость внутреннего мира человека, его побуждения и переживания. Однако если изучение сознательной деятельности человека не представляет особых методических трудностей для исследователя, то при изучении подсознательной области ученые сталкиваются с целым рядом трудноразрешимых проблем. Одна из них состоит в том, что поведение человека находится под надежным контролем сознания. Причем во многих случаях сознание выступает не как простой и безучастный «контролер» в процессе изучения подсознания, а представляет собой активное «действующее» начало, которое вынуждено выбирать и накладывать запрет на те события и переживания из нашей прошлой сознательной жизни, воспоминания о которых носят для человека неприятный характер и смогли бы нанести вред его психике, сделать его жизнь несносной. Таким образом, сознание стоит на страже нашего психического здоровья. Под действием особого механизма психики некоторые осознанные нами ранее события и впечатления оказываются «вытесненными» (по словам 3. Фрейда) в область подсознательного и запертыми там «под замок».

Как вы помните, мы говорили о том, что многие неосознаваемые человеком переживания и мотивы могут стать причиной многих нервно-психических расстройств. Поэтому одна из главных задач врача-психиатра – выяснение причин заболевания, т. е. выяснение этих тайно отягощающих больного мыслей, в результате чего и может быть достигнут положительный лечебный эффект. Чаще всего при лечении используется метод гипноза, который ослабляет, а порой и вовсе снимает контроль сознания (эту своеобразную цензуру). С помощью гипноза удается найти следы событий, некогда травмировавших личность. В настоящее время психотерапия добилась значительных результатов в этой области.

Но существуют ли другие, объективные методы выявления содержания нашего подсознания? Оказывается, да! И связаны они прежде всего с исследованием электрической активности мозга человека.

Мы уже знаем, что мозг функционирует благодаря электрической активности нервных элементов, которые могут производить импульсные разряды в ответ на раздражение рецепторов, нервов и различных отделов центральной нервной системы. Поскольку импульсная активность нервных клеток была вызвана каким-то раздражителем, их ответная реакция получила название вызванных потенциалов.

Вместе с тем экспериментально установлено, что наряду с вызванной импульсной активностью в различных отделах нервной системы имеется значительное количество нейронов, которые генерируют электрические потенциалы вне явной связи с сигналами об изменении внешней и внутренней среды организма. Это явление в деятельности нейронов получило название «фоновая или спонтанная импульсная активность», и она является отражением непрекращающейся работы мозга. Благодаря наличию различных типов фоновой импульсной активности создаются наиболее оптимальные условия для нормального функционирования нервной системы.

Как же на фоне этой постоянно звучащей мозговой «симфонии» можно различить ту ответную реакцию мозга человека, которую экспериментатор попытался вызвать с помощью искусственно предъявленных раздражителей?

Компьютер «накопит», усреднит и наконец выдаст графическое изображение результатов на бумаге самописца

Начнем с того, что электрические процессы мозга протекают крайне слабо, и для того, чтобы их зарегистрировать, применяют специальную электронную аппаратуру – усилители. Но эти приборы усиливают всё: и случайные колебания биоэлектрических процессов, и экспериментально вызванные ответные реакции нейронов. Как отличить одни от других? Для этого экспериментатору необходимо несколько десятков раз повторить процедуру опыта, каждый раз предъявляя строго одинаковый набор сигналов. Компьютер поможет ослабить случайные, беспорядочные процессы и усилить возникающие в строго определенное время повторяющиеся вызванные потенциалы. Затем компьютер «накопит» их, усреднит и наконец выдаст графическое изображение результатов на бумаге самописца. Конечно, одновременно этот «умный прибор» сообщит нам и все необходимые характеристики вызванных потенциалов: их амплитуду, длительность, скорость нарастания, снижения и т. д.

Таким образом, расположив на голове испытуемого мягкие электроды, мы сможем зарегистрировать, независимо от его воли и желания, ответные реакции мозга на избранные нами воздействия. Потенциалы, вызванные такими воздействиями, будут зависеть от того, над какими областями мозга располагались электроды и от ряда других причин.

Ну а теперь вернемся к самому предмету нашего разговора. Ученые задались вопросом: а нельзя ли применить этот объективный метод исследования деятельности нашего мозга для изучения тайн бессознательного? Можно ли с его помощью миновать зоркое око «цензуры» сознания и проникнуть в содержание нашего подсознания? Этой научной проблемой долгие годы занимался известный московский физиолог Э. А. Костандов, который работал в Институте общей и судебной психиатрии им. В. П. Сербского. Уже само название института (судебной психиатрии) говорит о том, что среди больных там находятся люди, совершившие противозаконные действия. Врачу необходимо оценить, в каком психическом состоянии был больной в момент совершения им противозаконного акта, например убийства. Сами же больные попадают в институт в подавленном психическом состоянии; они молчаливы, неразговорчивы, избегают контактов с соседями и врачами. В психиатрии такое состояние называется глубокой депрессией.

Перед исследователем-врачом встает трудная задача: как выявить скрытые (или сознательно скрываемые) причины совершенного преступления? После выведения больного из состояния депрессии с помощью специальных фармакологических и психотерапевтических методов проводится тщательная регистрация электрической активности его мозга. Э. А. Костандов, пытливый и тонкий исследователь, применяет для записи вызванных потенциалов мозга самую совершенную компьютерную технику. Процедура эксперимента такова: перед больным размещается световое табло, на котором с помощью компьютера могут быть набраны любые слова. В лаборатории Костандова используются комбинации либо кратких односложных слов (например, сад, лук, пень, нож, ров, стол), либо двусложных слов (вода, трава, жена, сено, зола). Как вы уже, наверное, догадались, в любую из этих комбинаций может быть включено одно (иногда два) слово-табу, по смыслу имеющее отношение к составу преступления.

Однако особенность предъявления больному слов состоит в следующем: каждое слово на табло появляется только на очень короткое время (не более 10-15-тысячных долей секунды) – значительно меньше по сравнению с тем временем, которое требуется для обычного, осознанного прочтения слова. В данном случае человек на экране табло видит лишь вспышку света. Смысл этого состоит в том, что если человеку предъявлять слова с такой краткой экспозицией, при которой он не успевает даже осознать их и воспринимает как простые световые вспышки, то такие световые сигналы благополучно минуют «цензуру» сознания и адресуются к подсознанию, или как предпочитает называть доктор Костандов, к неосознаваемым явлениям психики.

По окончании исследования больного спрашивают, что он успел заметить на табло? Не было ли чего-то особенного, что вызвало у него те или иные неприятные психологические переживания? Субъективная оценка больного всегда однозначна: ничего, кроме световых вспышек, он не видел и никаких неприятных воспоминаний в это время у него не возникало.

А что же показывает объективная регистрация вызванных потенциалов, например, в лобных отделах мозга? На безразличные (индифферентные) слова у больного в лобных долях возникают вызванные потенциалы невысокой амплитуды. По сравнению с ними на слова-табу в тех же отделах мозга появляются вызванные потенциалы с несравненно более высокой амплитудой. Напомним, что больной эти слова воспринимает одинаково, как простые световые вспышки. Значит, сознание не извлекает никакого смысла из этих слов, а неосознаваемая психика оценивает их как эмоционально важные для человека, соответствующие совершенному им криминальному акту.

Итак, минуя «цензуру» сознания, можно проникнуть в сферу неосознаваемых психических явлений человека. Этот метод позволяет изучать подсознание человека, проникать в самые глубинные тайны его психической деятельности.

Зигмунд Фрейд. Психоанализ вчера и сегодня

Мой интерес к имени этого ученого проявился еще в 50-е годы, когда я был студентом. Я слышал о теории бессознательного, о методе психоанализа, но нигде не мог об этом получить исчерпывающую информацию. Все работы самого 3. Фрейда в нашей стране были запрещены к печати и пересказам во время лекций. Ну а «запретный плод», кроме всего прочего, весьма привлекателен. Я узнал, что в нашем Ленинградском университете существует заветная комнатка, где как раз собрана запрещенная литература. Доступ к ней был возможен только с разрешения самого ректора университета. Мое обращение к ректору, коим в те годы был знаменитый академик А. Д. Александров, было поддержано, и я получил разрешение взять для прочтения несколько книг 3. Фрейда.

3. Фрейд – австрийский психиатр и психолог, основоположник учения о психоанализе в 20-е годы – был популярен и в нашей стране (под редакцией Е. Д. Ермакова на русском языке вышли все его основные работы), и некоторые советские психологи и психиатры развили многие положения Фрейда. Например, А. Р. Лурия подчеркивал, что целостное изучение личности, ее установок, сознательных и бессознательных комплексов – есть дальнейшее развитие тех идей, которые хорошо известны в России в трудах В. М. Бехтерева, А. Ф. Лазуренко, К. Н. Корнилова и др.

Зигмунд Фрейд

Психология бессознательного – одно из величайших интеллектуальных достижений человека – прочно вошла в медицину и биологию. Прозрения Фрейда глубочайшим образом осветили такие области гуманитарного знания, как антропология, литература, религия, философия и эстетика. Западные ученые, рассматривая Фрейда как новатора и открывателя, сравнивали его с Аристотелем, Коперником, Колумбом, Ньютоном, Дарвином. Среди друзей Фрейда были такие выдающиеся люди, как Томас Манн, Теодор Драйзер, Ромен Роллан, Стефан Цвейг, Герберт Уэллс, Альберт Эйнштейн и др.

Учение Фрейда стало стимулом в развитии разных сфер человеческого знания, неистощимым источником научного и культурного новаторства. Учение Фрейда стимулировало новый подход ко многим конкретным проблемам науки (поведенческая медицина, нейробиология, психиатрическая эндокринология, этнография, индивид и общество и др.). Но этим его значение не ограничивается. Труды Фрейда дали ключ к пониманию причин живучести многих стереотипов мышления. Фрейд исследовал процессы социализации личности и такие фундаментальные явления, как гуманизм и свобода. Фрейдизм при всех его противоречиях и ошибках дал импульс новым областям знаний.

Вряд ли в наши дни кто-либо сомневается в важности психоанализа, роли подсознательной сферы человека, необходимости познать себя и других, умении отойти от догм и шаблонов, реализовать свое Я.

Однако возникает вопрос: почему с начала 30-х годов у нас резко падает издание психоаналитических работ, а те, что появляются, содержат обезличенные ремарки «от издательства», в которых говорится, что психоанализ обнаружил свою идеалистическую, глубоко буржуазную, реакционную природу или представляет собой по своей социальной природе типичную мелкобуржуазную теорию. «Серьезная критика, – пишет один известный ученый, – подменяется навешиванием ярлыков, искажением концепций, тенденциозной и односторонней трактовкой заключений Фрейда, выдергиванием цитат». Далее следует уже полное гонение на психоанализ. Попытка использовать психоаналитический метод для лечения больных преследуется репрессиями.

Чем объяснить, что начиная с первой половины 30-х годов психоанализ начал подвергаться запрету? Издание трудов Фрейда и других серьезных психоаналитиков было фактически закрыто на многие годы якобы во имя гуманных мотивов – не допустить проникновения чуждой идеологии.

Был вычеркнут огромный пласт культуры, связанный с раскрытием существа психоаналитического учения Фрейда, его подхода к изучению глубин человеческой личности; отвергнута гипотеза о победе разума над животными инстинктами человека, что не позволило понять происхождение страха, ситуацию опасности и психической беспомощности человека перед слепой верой в непогрешимость и мудрость власть предержащих. «Инстинктивное знание угрожающих извне опасностей, по-видимому, не присуще от рождения человеку или же является врожденным, но в очень незначительных размерах», – писал Фрейд в работе «Страх».

Только в 60-х годах возобновились исследования по психоанализу. Оказалось, что наша страна отстала во многих областях, связанных с изучением психологии человека, что в мире учение о подсознательном ушло далеко вперед, и, пока мы занимались критикой работ Фрейда, западные ученые развили многие рациональные стороны его учения. Более того, выяснилось, что подсознательная сфера – огромный источник резервов человеческой психики, что, отказавшись от ее серьезного и широкого изучения, мы не только лишили сотни и тысячи больных медицинской помощи, но и снизили работоспособность целых поколений людей творческого труда.

Важно подчеркнуть, что негативное отношение к Фрейду до середины 50-х годов, некоторое оживление исследований и вновь двадцатилетний застой серьезно затормозили работы наших ученых в этой области. Совещание по вопросам идеологической борьбы с современным фрейдизмом состоялось при президиуме Академии медицинских наук в 1958 г., после него в литературе появилось много работ, которые содержали давно устаревшие стереотипы по обвинению Фрейда в идеалистических трактовках подсознательного, пытались доказывать вред применения психоанализа на практике, хотя ни один автор подобных строк не провел сам ни одного сеанса психоанализа. Но тот, кто знаком с психоаналитическим методом, знает, сколь принципиально требование психоанализа «не навредить» и использовать правду, не боясь кому-то не понравиться.

Сила фрейдизма в «будоражении» мысли, в поиске истины, которая не является чем-то застывшим, догматическим. Выздороветь всегда труднее, чем заболеть. Однако для выздоровления как отдельного человека, так и общества в целом надо преодолеть внутреннее сопротивление, превозмочь страх, признаться в своих ошибках, понять, откуда они происходят, «вытащить» их на уровень сознания. И не только вытащить, но и понять их природу.

Сегодня учение Зигмунда Фрейда требует новых подходов с точки зрения последних достижений биофизического и гуманитарного знания. Об одном из таких подходов и пойдет речь дальше.

Группа ученых, объединенная чисто научным интересом к психодиагностике и психокоррекции, состоящая из физиков, программистов, врачей, именует себя лабораторией психокоррекции Московской медицинской академии (заведующий Игорь Смирнов).

Пациента усаживают перед компьютером, на экране мелькает графика, в наушниках – приятный шумок. Шумок непростой: в нем содержатся вопросы в самую «душу», о главном – семья, работа, деньги, профессия, учеба, наука, секс, политика, алкоголь, криминал и прочее. Датчики вводят в компьютер реакции пациента на эти бесшумные вопросы. Причем ответы идут из подсознания, т. е. пациент сам не по дозревает о своих пристрастиях. И когда он уйдет, ученые расшифруют картину его «души», рейтинг его ценностей: что думает о мире и своем месте среди людей, чего хочет, чего боится. Это половина работы – диагноз.

Вторая половина – коррекция: негативные, асоциальные устремления угасить, даже снять, позитивные – усилить. Дали человеку послушать любимого Вивальди, а в музыку заложили не вопросы, а, скажем так, «советы». Пациент их не слышит, но усваивает. И почему-то после сеанса... поступил в вуз, бросил пить, вернулся в семью, перестал воровать (а это было в действительности). Если он душевно болен и агрессивен, то утихает. Если в корне его недуга были семейный конфликт, потрясение в раннем детстве, то они выйдут на экран из глубин подсознания и будут забыты.

Здесь составляют каждому пациенту индивидуальную программу. Игорь Смирнов говорит, что мы занимаемся обычным психоанализом, правда ускоренным с помощью компьютера, субстанция нашей профессии – этика.

Почему у вас такой почерк?

Мы часто употребляем слово «почерк» в обиходе, даже не задумываясь, а что же это такое? Вместе с тем почерк – одно из самых загадочных свойств человека. Точно так же, как у каждого взрослого человека завитки и углубления кожной поверхности подушечек пальцев руки образуют свой неповторимый, индивидуальный «узор», нельзя найти и двух людей, почерки которых абсолютно совпали бы, поэтому почерк также является характеристикой человека. По его специфическим особенностям – написанию отдельных букв и слов – специалисты-почерковеды могут безошибочно определить, какое лицо написало данный текст.

Отпечатки пальцев и особенности почерка издавна использовались в судебной практике при проведении криминалистической экспертизы по опознанию людей, совершивших различные противозаконные действия. Сейчас на помощь экспертам пришли компьютеры, которые быстро и безошибочно выполняют задачу установления почерка.

Наука, изучающая почерк человека, называется графологией. Несмотря на то, что в большинстве стран к графологии по-прежнему относятся как к «несерьезной» науке, ставя ее в ряд с такими явлениями, как гадание на кофейной гуще, предсказания по пальмовым и чайным листьям и т. д., в ряде государств (например, во Франции и в Германии) графология получила широкое распространение.

Интересно использование достижений графологии в Израиле, где она представляет один из способов проверки служащих при приеме на работу. В этой стране графологическую науку используют по отношению ко всем – от рядового рабочего до ученого. Без нее практически невозможно получить работу. Работники всех специальностей, будь-то будущие разведчики, сотрудники корпораций или рабочие сборочных линий, все обязаны пройти анализ своего почерка, в результате которого выявляются характерные черты того или иного претендента на должность, начиная от уровня его личной честности, добросовестности и надежности и кончая его личными амбициями и вредными привычками. С помощью компьютера опытный графолог может определить, обладает ли тот или иной проверяемый хорошей памятью, логикой, способностью к концентрации усилий, пунктуальностью, самоконтролем и хорошим здоровьем. Кроме того, по мнению специалистов, с помощью графологии можно определить, способен ли тот или иной человек работать как рядовой член коллектива или же он рожден, чтобы стать руководителем-боссом. Таким образом, графология помогает отбирать энергичных, творческих и независимых людей.

Приведем лишь несколько примеров использования графологического анализа. Один бизнесмен, который обычно применял графологию при найме рабочих и служащих на свою фабрику, принял на работу личного шофера без графологической экспертизы его почерка, так как главный специалист-графолог был в это время в отпуске. Когда же эксперт вернулся и ознакомился с почерком нового работника, он сразу же рекомендовал своему шефу уволить шофера, аргументируя это тем, что по почерку установил такую черту характера этого водителя, как безрассудство. Прогноз специалиста оправдался самым трагическим образом: спустя некоторое время уволенный шофер погиб в результате автокатастрофы.

Графология помогает и в поисках опасных военных преступников. Так, в 1960 г. израильской разведке удалось захватить нацистского преступника Адольфа Эйхмана лишь на основе проведенного анализа почтовой открытки, написанной им. А. Эйхман был доставлен из Аргентины в Иерусалим, где понес справедливое наказание за совершенные преступления.

Вот еще один интересный факт: за несколько дней до вооруженного вторжения Ирака в Кувейт (в 1990 г.) израильская разведка получила отзыв о почерке президента Ирака Саддама Хусейна, в котором говорилось, что писавший этот текст – подозрительная, агрессивная и нестабильная натура; его действия невозможно предсказать; он крайне индивидуалистичен, упрям и не в состоянии объективно оценивать трудности, с которыми сталкивается; с большим трудом принимает разумные рекомендации... Дальнейший ход событий полностью подтвердил прогноз специалистов.

Однако, несмотря на большие успехи в развитии графологии, вопрос: почему почерк каждого человека неповторим, остается пока неразрешенным. Давайте вспомним наше детство, самые первые школьные годы. Придя в школу, многие из нас уже знали и умели писать буквы (правда, большей частью печатные), пробовали складывать из них простые слова. Сегодня всему этому детей обучают в подготовительных группах детских садов, эти знания и навыки включены в программу «нулевых» классов средней школы. Каждый из нас помнит уроки чистописания: в специальных тетрадях всех учили аккуратно, по трафарету, писать. Учительница младших классов прививала всем детям одинаковые навыки письма. Сначала нас учили писать отдельные элементы прописных букв – палочки, крючки, кружочки и т. д., а потом мы осваивали более сложную задачу – целостное написание отдельных букв. На первых порах все эти буквы и даже отдельные слова в тетрадках разных учеников мало чем отличаются друг от друга. Спустя какое-то время, когда основные навыки письма уже усвоены, ученики приступают к написанию целых слов, а затем и фраз.

Некоторые из вас, вероятно, помнят, с каким трудом давалось обучение первым шагам письма. При овладении навыками письма ребенок испытывает сильное физическое напряжение, производя огромные затраты мышечной энергии. Внешним выражением этого служит большое количество лишних движений. Ребенок, который старательно выполняет домашнее задание по чистописанию, не только двигает рукой по бумаге, но и «помогает» себе языком, мышцами лица, движениями корпуса, а иногда даже ног. Глазами он внимательнейшим образам следит за каждым движением ручки по тетрадной странице. После написания нескольких строчек домашнего задания утомляются не только мышцы, но и глаза ребенка.

Но пройдет всего несколько лет, и подросший школьник овладеет навыками быстрого письма, у него постепенно начнет оформляться почерк и написание целой фразы становится единым действием, которое осуществляется плавным и непрерывным движением. То, на что раньше тратилось столько энергии, теперь выполняется автоматически, без постоянного контроля сознания. Поэтому основное внимание школьника теперь направлено на смысловую сторону написанного, соблюдение правил грамматики (синтаксиса и пунктуации). У взрослого человека и эти операции автоматизируются. Таким образом, почерк окончательно формируется уже в старших классах школы. С течением времени он может изменяться лишь в деталях, основные же его признаки останутся у человека на всю жизнь. Даже если мы попытаемся изменить свой почерк, опытный эксперт, сличив наш измененный и обычный почерк, легко найдет его общие элементы и выявит писавшего.

От чего же зависят индивидуальные особенности почерка? На этот вопрос пока нет однозначного ответа. Некоторые уверенно считают, что почерк отражает характер самого человека, и в определенной мере это справедливо. В прежние времена существовало также мнение, что по почерку можно определить прошлое и предсказать будущую судьбу. Сегодня это представление выглядит наивным. Нам же кажется, что характер почерка во многом обуславливается тем, каков почерк у родителей ребенка. Ведь ребенок часто подражает родителям и перенимает от них многие навыки и привычки, в том числе и особенности почерка. Сам же процесс формирования почерка – это сложный психомоторный навык, которым овладевает человек в целом, а не отдельные его мышцы или органы. Раньше думали, что выработка навыка состоит в том, чтобы между двигательными центрами соответствующих мышц вырабатываются определенные условные рефлексы. Однако оказалось, что дело обстоит гораздо сложнее. Формирование такого сложного психомоторного автоматизированного навыка, каким является почерк, состоит в выработке общей программы движения, которая может быть выполнена не только с помощью мышц правой руки (у правшей), но и с использованием целого ряда других мышц нашего тела.

Опыт Н. А. Бернштейна

На это обратил внимание крупный отечественный физиолог Н. А. Бернштейн, который показал, что одно и то же слово может быть написано без всякой предварительной тренировки самыми различными способами. При этом оказалось, что во всех этих случаях почерк мало изменялся и все его основные особенности сохранились. Попробуйте на себе повторить этот опыт. Избрав какое-либо слово, например «индустриализация», напишите его на листе бумаги, держа карандаш, как обычно, в правой руке. При дальнейших пробах написания этого слова каждый раз изменяйте положение карандаша следующим образом:

1) закрепите его у наружного края кисти правой руки на месте браслета часов,

2) у внутренней стороны правого локтя,

3) к носку ботинка правой ноги,

4) зажав карандаш зубами,

5) держа его пальцами левой руки.

В итоге почерк изменился очень мало. Следовательно, дело не в том, какими мышцами мы выполняем психомоторный навык письма (хотя, конечно, привычным способом, т. е. пальцами правой руки, качество написания будет намного выше), а в том, какая психомоторная программа задается с помощью избранного нами слова.

Приведем еще два доказательства этого положения. Один из петербургских ученых И. И. Короткий изучал влияния гипноза на человека. Оказалось, что если взрослому человеку внушить его более молодой возраст, то вместе с другими навыками к нему «возвращается» и его детский почерк, характерный для этого возраста. Следовательно, с помощью гипноза можно извлечь из памяти программы тех психомоторных навыков письма, которые были характерны для более ранних этапов формирования почерка человека.

Другим доказательством существования целостных программ почерка служат наблюдения над больными людьми с поражением лобных долей мозга (опухоль или травма). Когда такого больного просят написать какую-либо фразу или отдельное слово, то у него наблюдается два типа нарушений. При одном из них больной с большим трудом пишет требуемое слово, так как ему очень трудно перейти от одной буквы к другой. Во втором случае, хотя у больного не отмечается грубых нарушений движений, он совершенно теряет автоматичность навыка и, написав часть слова, забывает оставшуюся его часть. При этом у него меняется почерк и исчезает контроль за смысловым содержанием написанного текста. Характерно то, что подобные нарушения свойственны больным с поражением именно лобных областей коры мозга. Поэтому ученые считают лобные доли важнейшей частью мозга, ответственной за формирование и сохранение в памяти целостных программ поведения, в том числе и программ таких психомоторных навыков, как почерк.

К такого же рода проявлениям психики относится и наша подпись, которую мы осуществляем в автоматическом режиме и часто без контроля сознания. Более того, подпись для психолога может служить важным показателем особенностей характера человека.

Следовательно, почерк и подпись – это свойственные каждому человеку автоматизированные и, как правило, осуществляемые без контроля сознания проявления письма, физиологической основой которого являются выработанные в определенном возрасте программы психомоторных навыков.

Проблема 25-го кадра

Вы можете сказать, что это уже надоевшая и старая как мир проблема, которой и заниматься-то не стоит. Однако позволю себе с вами не согласиться. Очень давно людьми было замечено одно из удивительных свойств человека, а именно способность улавливать информацию за столь короткое время, что сознание ее просто не замечает. Само по себе явление уже никем не подвергается сомнению, достаточно лишь представить себе следующую картину. Вспомним, что при просмотре какого-либо фильма нам предъявляются отдельные кадры со скоростью 24 кадра в секунду. Но мы не видим каждый из этих стоп-кадров как самостоятельное изображение по отдельности, а воспринимаем целостную ситуацию. На этом и основан эффект кино. Не замечаем мы отдельные кадры потому, что время их проекции на экран равняется 1/24 секунды, а органы зрения и наше сознание не в состоянии отследить столь краткую экспозицию.

То же самое произойдет, если мы вклеим в киноленту, например какого-либо увлекательного детектива, несколько одиночных кадров на расстоянии нескольких сот метров друг от друга. Мы с увлечением будем наблюдать за развитием сюжета этого фильма и не заметим, что в структуру ленты вклеены посторонние картинки или тексты, которые действуют на наш зрительный орган всего 40-тысячных долей секунды. Конечно, это время слишком мало для сознательного восприятия картинки или текста, для чего потребуется гораздо больший срок, порядка 130-300-тысячных долей секунды.

В корзину для покупок вы положите, помимо других предметов, тюбик именно той пасты, которая была изображена на 25-м кадре

После просмотра фильма пройдет какое-то время, и мы, быть может, даже забудем об этом фильме. Однако на нашем дальнейшем поведении отразится эффект 25-го кадра. Представим себе, что в этом кадре заключалась красочная реклама какого-либо предмета, например зубной пасты. И вот в очередной раз, когда вы посетите магазин, в корзину для покупок вы положите, помимо других предметов, выбранный вами из большого разнообразия на прилавке тюбик зубной пасты, именно той пасты, которая была изображена несколько дней назад на 25-м кадре просматриваемого вами детективного фильма.

Возникает законный вопрос: почему же это происходит? Следуя теории Фрейда о том, что любое действие человека должно иметь определенную причину, а никаких случайных действий мы не выполняем, приходится признать, что в нашей долговременной (подсознательной) памяти хранится множество мотивов, которые независимо от воли человека определяют некоторые его поступки. В особенности, если дело касается выбора какого-то одного варианта действия, который кажется наиболее подходящим. А каким же образом формируются мотивы этих поступков? Приходится признать, что подсознание способно запоминать информацию, предъявляемую в течение гораздо более краткого времени, чем сознание, и без всякой переработки отправлять эту информацию в долговременную память. Там она хранится до поры до времени. При создании ряда условий эта информация извлекается и теперь выполняет функции мотивов некоторых непроизвольных наших поступков.

Использование в рекламе эффекта 25-го кадра оказалось столь существенным, что западные менеджеры стали применять его очень широко и не только в рекламных целях. Чрезвычайно важно содержание 25-го кадра, потому что введение информации в подсознание, минуя «цензуру» (фильтр) сознания, процедура крайне ответственная. Настолько ответственная, что в западном кино и телевидении запрещено использовать этот прием, например во время предвыборной кампании.

И в нашей стране мы являемся свидетелями похожих ситуаций. Например, несколько лет назад одна из телекомпаний в Екатеринбурге «Авторские телевизионные новости» (АТН) применила однокадровые вставки с текстом, не имеющим непосредственного визуального восприятия со стороны телезрителей. Использование 25-го кадра было выявлено Управлением госинспекции по делам печати и Всероссийским научно-исследовательским институтом телевидения и радиовещания: в рекламном ролике «Азарт» имелось пять однокадровых вставок с надписью «Сиди смотри только АТН».

Я привел пример довольно безобидного использования эффекта 25-го кадра для манипулирования предпочтениями широкой телеаудитории. Однако не надо обладать богатой фантазией, чтобы представить себе пагубные последствия подобного бесконтрольного воздействия эффекта 25-го кадра на психику людей.

Другое дело, когда предпринимаются попытки использовать проникновение в подсознание и долговременную память с целью запоминания новой информации, например при изучении нового иностранного языка. Сейчас предприняты попытки использовать прием экспозиции 25-го кадра в целой видеопрограмме для изучения иностранных языков, которая именуется «Интеллект». Быть может, этот подход и окажется более эффективным, чем традиционные языковые программы. Время покажет.

Вольф Мессинг

В начале 60-х годов я исполнял обязанности ученого секретаря Ленинградского общества физиологов. Однажды в наш город приехал уже широко известный к тому времени Вольф Мессинг с демонстрациями своих психологических опытов. В жизни нашей страны начинался кратковременный период «оттепели», и запреты на демонстрации различных таинственных и необъяснимых явлений человеческой психики были сняты. Но надо заметить, что сам Вольф Мессинг, обладая поистине поразительными способностями, никогда не объяснял их действием какой-то потусторонней, сверхъестественной силы, считая это проявлением вполне естественных свойств человеческой психики. Однако его обвиняли и в спиритизме, и в использовании приемов иллюзионистов, а то и вовсе в шарлатанстве. Поэтому Мессинг крайне нуждался в научном объяснении фактов, ратуя за то, чтобы ученые, используя пример его уникальных способностей, попытались приподнять завесу над некоторыми таинственными явлениями в природе человека. С этой просьбой он и обратился в Ленинградское общество физиологов, по решению которого я был командирован на публичные сеансы В. Мессинга, проходившие в одном из концертных залов города. Можете себе представить, как я, тогда еще достаточно молодой специалист, был польщен таким доверием, испытывая, однако, при этом необъяснимое волнение.

Вольф Мессинг

И вот я пришел на первый сеанс. Вначале на сцену вышла немолодая, интеллигентного вида дама – ассистентка В. Мессинга, которая представила его зрителям, рассказала о том, что им предстоит увидеть в этот вечер. Затем на сцену быстрой, энергичной походкой вышел он сам: на вид лет шестидесяти, среднего роста, немного сухопарый, очень подвижный. Не успел я толком его рассмотреть (а сидел я довольно далеко), как вдруг слышу, как Вольф Мессинг называет мою фамилию и просит меня пройти на сцену. Оказалось, что он решил совместить два дела, представив возможность «арбитру», т. е. мне, не только наблюдать, но и самому участвовать в его психологическом эксперименте! Зрителям же он объяснил, что никогда со мной не встречался и знает лишь мое имя. Это действительно было так. Пока Вольф Мессинг рассказывал зрительному залу суть того, что будет происходить, я воспользовался редкой возможностью рассмотреть его поближе. Прекрасная форма головы, чистый высокий лоб, откинутые назад, слегка вьющиеся темные волосы, быстрый, но несколько «колючий» взгляд, лицо очень выразительное, подвижное.

В задачу эксперимента входило следующее. Я вместе с залом должен был, втайне от Мессинга, придумать какое-то сложное действие, которое ему в дальнейшем предстояло угадать и выполнить. Как только Мессинг покинул зал, удалившись в актерскую гостиную, находившуюся, как было известно, далеко от сцены, мы договорились, что задание будет состоять в следующем: Мессинг должен спуститься со сцены, подойти к 12-му ряду, остановиться у места № 16 (на нем сидела моя знакомая), вынуть из ее портфеля книгу по геологии, открыть на 98-й странице и прочитать первый абзац сверху. Во избежание последующих разночтений, я должен был записать это задание на бумажке и положить во внутренний карман своего пиджака.

Позвали Мессинга. Легкой походкой он вышел на сцену и сразу же обратился ко мне: «Молодой человек, я прошу вас подойти ко мне. Ближе. Еще ближе». Я подчинился. Он взял меня за руку и начал закатывать рукав пиджака и рубашки, освобождая тем самым мое запястье. Затем произошло неожиданное. Продолжая крепко держать меня за кисть руки, он начал другой своей рукой что есть силы хлестать меня по моему обнаженному запястью. Признаюсь, что мне стало не по себе от такого странного способа подготовки. Стало больно, и рука немного покраснела. Вдруг Мессинг спрашивает меня, четко ли я помню задание. Он отпустил мою руку и потребовал, чтобы я в течение всех последующих действий мысленно повторял точную формулировку задания со всеми его деталями. Затем он вновь схватил меня за руку и быстрыми шагами, со словами «Думайте, думайте напряженно!», потащил меня со сцены в зрительный зал. Вначале он по среднему проходу прошел до 15-го ряда, затем возвратился к 10-му и, немного помедлив, как бы прислушиваясь к чему-то, повернул назад, решительно остановившись у 12-го ряда. Вновь слова «Думайте, думайте!» – и Мессинг, несмотря на причиняемые нами неудобства, потащил меня в узкое пространство между рядами кресел по левую сторону от прохода. Вернулся, снова влево, а потом – уверенно пошел на правую сторону. Требуя от меня непрерывно думать об очередном элементе нашего задания, Мессинг неожиданно остановился как вкопанный возле кресла, на котором сидела девушка с портфелем. Не выпуская моей руки, легким движением он стал «обшаривать» фигуру девушки, наконец, рука его остановилась на портфеле, он взял его и открыл. Там лежало несколько тетрадей и книг. Мессинг довольно долго искал что-то, все время повторяя: «Думайте, думайте!» В конечном счете его выбор пал на одну из книг, это была книга по геологии. Он начал переворачивать страницы, водя пальцем по строчкам и периодически внимательно вглядываясь в мое лицо. Вдруг его палец остановился у загаданного абзаца. Он вопросительно посмотрел на меня, но я попытался изобразить на лице полное спокойствие и безразличие. «Вы хотите, чтобы я прочитал вслух этот текст?» – спросил Мессинг. И я вновь промолчал, на этот раз уже до глубины души пораженный увиденным. Уже без моего сопровождения Мессинг вернулся на сцену и попросил меня громко зачитать записанное на бумаге задание. Я прочел. «Все ли я правильно выполнил?» – спросил он у зрительного зала. Вместо ответа раздался гром аплодисментов.

Так состоялось мое знакомство с Вольфом Мессингом и его удивительными способностями. И хотя еще многие проявления его природного таланта до сих пор остаются загадкой для ученых и исследования их, по-видимому, требуют совершенно другого, специального подхода, некоторым из них мы уже сейчас можем дать вполне научное объяснение. Возьмем, к примеру, эксперимент с моим участием.

Мы знаем, что наши представления и мысли, являясь продуктом работы мозга, неразрывно связаны с соответствующими движениями, и даже когда вы думаете, ваше тело не бездействует: мозг посылает к мышцам нервные импульсы, вызывая в них едва заметные, недоступные непосредственному восприятию движения. Эти слабо выраженные мышечные реакции, как правило, непроизвольны и неосознаваемы. Например, если вы представите себе, что берете в руку какой-нибудь предмет и будете напряженно думать об этом движении, то подобное представление уже само по себе способно сразу же изменить напряжение мышц руки. Причем интересно, что чем ярче ваше представление, тем отчетливее и заметнее эта связь. Такое изменение в скелетной мускулатуре человека при одной только мысли о движении называется в науке идеомоторным актом (от слова «идея», «образ» и «моторика», что значит «двигаться»).

Для иллюстрации подобных явлений можно вспомнить, как на уроках физкультуры многим из вас с трудом удавалось овладеть упражнениями на бревне. Здесь самое главное – преодолеть свой страх, не думать о том, что вот-вот оступишься и упадешь со снаряда. Стоит только ярко и в деталях представить себе эту ситуацию, как и в самом деле непроизвольно начинают совершаться определенные мышечные движения, которые могут привести к печальному результату.

Сегодня для регистрации и записи токов, возникающих при мысли о каком-либо движении, применяют очень чувствительные приборы, которые способны уловить малейшие изменения в электрической активности мышц и записать их в виде электромиограммы. Если, например, мы закроем глаза и будем представлять себе то или иное движение, то эти чуткие приборы зафиксируют появление в мышцах глазных яблок импульсов возбуждения, сходных с возникающими при реальном процессе слежения глазом за перемещаемым объектом. Или другой пример. Если отводящие электроды приложить к языку и гортани испытуемого, а затем попросить его произнести про себя какую-либо фразу, то аппаратура зарегистрирует возникновение в мышцах гортани слабых импульсов, аналогичных тем, которые появляются при произнесении тех же слов вслух. Если же мы немного пофантазируем, то можно представить, что в принципе возможно создание машинных управляющих устройств, принимающих от человека команды в виде многих идеомоторных актов. Однако возникает вопрос: только ли с помощью приборов можно уловить эти слабые мышечные реакции? Демонстрация «мышечного чтения мыслей» Мессингом как раз и дает ответ на этот вопрос. Начну с того, что уровень чувствительности человека не является каким-то врожденным и неизменным свойством его организма. Во многом он зависит от опыта, условий жизни и деятельности человека. Особое обострение чувствительности мы наблюдаем у людей, потерявших возможность ориентироваться в среде при помощи слуха или зрения. Например, у слепых людей резко повышается роль таких форм чувствительности, как мышечная, осязательная, обонятельная, которые позволяют человеку устанавливать необходимые связи в окружающей обстановке. Но, кроме того, уровень чувствительности может быть значительно повышен в результате упражнений и тренировки. Нечто подобное произошло и с героем нашего очерка. Вольф Мессинг – это человек, обладавший исключительно высокой и прекрасно натренированной кожной и мышечной чувствительностью, которая настолько остра, что позволяла ему отмечать для себя даже незаметные внешнему наблюдателю изменения тонуса мышц, вызванные представлением о каком-либо действии. Вот эти-то сигналы-отметки и говорят ему, как строить и корректировать свое собственное поведение. Однако все это требует от человека немалых усилий, невероятно напряженной работы всей нервной системы. Ведь если задание сложное (как в описанном мною случае), то человеку приходится не только справляться с большим потоком информации, но и вычленять необходимые в данный момент сведения из множества посторонних раздражителей.

Нашлось объяснение и странному на первый взгляд способу подготовки меня к эксперименту. Довольно сильно ударяя меня по запястью, Мессинг добивался усиления кровообращения в этом участке руки. Одновременно там повышалась чувствительность, что, в свою очередь, облегчало процесс улавливания Мессингом мышечных микродвижений.

В нашей повседневной жизни мы часто сталкиваемся с проявлением идеомоторных актов. Вот, к примеру, мы смотрим по телевизору спортивные соревнования бегунов. Лидер приближается к финишной черте. Еще одно мгновение, и он коснется заветной ленточки. Мы страстно желаем ему победы. И в этот момент наше тело непроизвольно наклоняется вперед. Мы как бы помогаем спортсмену преодолеть эту дистанцию. Или еще пример: в автобусе едет девушка и держит перед собой тетрадь с написанными английскими словами и их переводом. Она про себя читает трудное слово, затем, закрыв глаза, мысленно повторяет его. При этом ее губы непроизвольно двигаются. Такие идеомоторные акты чаще всего возникают при напряженном внимании. Однако по мере усвоения задачи, когда она становится привычной, эти движения уже совершенно не заметны для окружающих. Особенно ярко идеомоторные акты проявляются у ребенка, который увлеченно занимается каким-либо интересным делом (рисует, лепит, читает, строит).

Мессинг подошел к туалетному столику, взял пинцет и выдернул три волоска из пышных усов Эйнштейна

А теперь подробнее о самом Вольфе Григорьевиче Мессинге. Он рассказывал, как обнаружил способность внушать свои мысли другим: когда ему было 10 лет, он показал контролеру поезда, в котором ехал зайцем, клочок бумаги, и тот принял его за билет. Потом Мессинг выступал в цирке: часами лежал, отключив все органы чувств. Это умение управлять своими чувствами в дальнейшем очень пригодилось Мессингу когда он выступал с сольными номерами перед широкой аудиторией. В 1915 г. в Вене его способности проверяли Альберт Эйнштейн и Зигмунд Фрейд. Мессингу тогда было 16 лет. Фрейд был его индуктором: выполняя его мысленное распоряжение, Мессинг подошел к туалетному столику, взял пинцет и выдернул три волоска из пышных усов Эйнштейна. Тот одобрительно улыбнулся: задание было выполнено правильно. В 20-е годы XX в. Вольф Мессинг уже объездил весь мир. Он выступал почти во всех столицах Европы.

«В Риге, – вспоминает В. Мессинг, – был такой рекламный номер. Ездил я по городу на автомобиле. Глаза завязаны черным полотенцем, руки лежали на руле, ноги – на педалях. Рядом сидел водитель и мысленно отдавал мне приказы. Управлял машиной он, а вел ее практически я. Это видели тысячи рижан. Кстати, никогда раньше, да и после этого случая за баранку автомобиля я не садился».

После захвата нацистами Польши оставаться В. Мессингу там было опасно, так как он предрек Гитлеру поражение на Востоке, а польские газеты опубликовали это предсказание крупным шрифтом. Фотографии Мессинга расклеивались по всей Европе, за его поимку была назначена награда в 200 000 марок. Мессинга схватили и бросили в карцер, но он сконцентрировал всю свою волю и, внушив охранникам собраться вместе, благополучно покинул здание тюрьмы. Дорога была одна – в Советский Союз, хотя предвзятое отношение к Мессингу существовало и в нашей стране, поэтому ему пришлось переубеждать людей, от которых зависели его выступления, что в них нет ничего мистического.

«Ездил я по городу на автомобиле. Глаза завязаны черным полотенцем, руки лежали на руле, ноги – на педалях. Рядом сидел водитель и мысленно отдавал мне приказы»

Валентина Иосифовна Ивановская, ведущая его программы, рассказала: «Однажды во время выступления в Одессе на сцену поднялся молодой священник: «Если уважаемый психолог выполнит мое задание, я, возможно, откажусь от своих религиозных убеждений». Зал затих. И вот Вольф Григорьевич по мысленному приказу священника вызывает девушку, сидящую в зале, достает из ее высокой модной прически нательный крестик и обводит им вокруг ее головы. Пораженный священник сложил руки на груди: «Истинно говорю я вам – все так и было».

На множество вопросов зрителей Мессинг отвечал, что пока наука не может объяснить его уникальные телепатические способности. Однако он подчеркивал очень напряженную работу мозга во время сеанса.

На вопросы о том, не являются ли телепатические способности атавизмом, Мессинг отвечал, что, возможно, люди только идут к телепатии, а не уходят от нее. Дело в том, что такие способности есть у каждого, только в разной степени, и их нужно развивать. Это как музыкальная одаренность: многие могут играть на инструментах, но виртуозов – единицы.

Мессинг все время подчеркивал, что в его способностях нет ничего сверхъестественного. Он сам был человеком неверующим, убежденным, что в мире нет никаких непознаваемых сил и что все в мире подвластно уму и воле человека.

Сколько разнообразных заданий зрителей выполнил Мессинг за 50 лет. И только один раз не смог найти предмет, который спрятал индуктор. Это была конфета, которую съел один из зрителей. «Я не хирург», – улыбнувшись, сказал Мессинг и развел руками.

Однажды в журнале «Собеседник» в публикации «По лезвию ножа» описывалось, что Берия мечтал о сотруднике с такими способностями. Когда слухи о Мессинге дошли до кремлевских правителей, его незамедлительно доставили к Сталину. Потом им, естественно, заинтересовался и Берия. По приглашению шефа НКВД Мессинг прошел в неприступное всесильное ведомство на Лубянке без пропуска. Немыслимое дело! Берия был и возмущен, и поражен. Прощаясь с Мессингом, он решил проверить его еще раз: Мессинг вновь прошел через три ряда охранников. Для Берии такой человек был крайне опасен. Как же Вольф Мессинг остался жив? Может быть, он смог внушить Берии, чтобы тот оставил его в покое? Но не это самая важная тайна. Куда интереснее познать тайны человеческого мозга, его удивительные способности. Мессинг не смог объяснить, как происходит телепатический сеанс, и в то же время отрицал наличие чего бы то ни было таинственного.

Мой рассказ подходит к концу. Я описал один из эпизодов моей жизни не только для того, чтобы познакомить вас с человеком удивительной судьбы и редкого дарования – Вольфом Мессингом, но и для того, чтобы еще раз напомнить вам: нет такой тайны, которая не была бы подвластна человеку, даже если эта тайна – он сам. Придет время, и тайны психики станут постепенно раскрываться.

Телекинез и физика

Однажды, когда я находился на своем рабочем месте в лаборатории Физиологического института им. А. А. Ухтомского Санкт-Петербургского университета, ко мне в комнату вошел незнакомый мужчина. Не представившись, он с порога сообщил: «Я умею глазами двигать мебель!» Признаюсь, я несколько растерялся от такого заявления и ответил ему, что у меня сейчас нет нужды передвигать мебель. Но мой незваный гость продолжал настаивать: «Ну неужели вам не интересно?! Это же подлинный телекинез! Вот смотрите, я сейчас буду двигать стул». Он встал в какую-то странную, неестественную позу, весь напрягся, устремив свой горящий взор на стул. Я оставался на своем месте и с любопытством наблюдал за происходящим. Прошло несколько минут, и вдруг мой гость сумбурно задвигал руками, стал притопывать ногой, раскачиваясь в такт всем телом. После окончания всех этих «магических» действий он спросил меня, видел ли я, как закачался стул. Я был вынужден огорчить его: никакого движения предмета я не заметил.

Гость был несколько смущен, но с присущей ему горячностью стал уверять меня, что обладает еще целым рядом других редких способностей, затем... попросил денег в долг и, не получив их, разочарованно ушел, оставив меня в покое.

Вероятно, я вскоре и забыл бы об этом трагикомическом эпизоде в моей жизни, если бы к этому времени в газетах и научно-популярных журналах не стали появляться многочисленные сенсационные сообщения об уникальных способностях некоторых людей взглядом гнуть ключи, двигать мебель и совершать другие волшебные превращения. Предполагалось, что эти люди обладали какой-то сверхповышенной чувствительностью к различным сенсорным воздействиям (отсюда и их название – экстрасенсы) и поэтому могут не только улавливать тончайшие, незаметные даже для чувствительного прибора колебания среды, но и, обладая неким сильным энергетическим биополем неизвестной природы, способны реальным образом воздействовать на окружающие предметы, не притрагиваясь к ним.

Не скрою, что я довольно скептически относился ко всем этим чудесам, видя проявление в них какого-то искусного шарлатанства. И век бы мне было суждено оставаться с подобным взглядом на этот счет, если бы несколько лет назад я не столкнулся с сообщением о том, что ученые-физики, в частности занимающиеся вопросами электроники, решили всерьез заинтересоваться проблемой телекинеза, полагая, что в основе этого аномального явления лежат совершенно определенные физические процессы. Как же проходил их эксперимент?

В присутствии авторитетной комиссии ученых экстрасенса усаживали на стул, находящийся в паре метров от стола, на котором под стеклянным колпаком размещался объект, подлежащий перемещению. Двое из членов комиссии на протяжении всего эксперимента держали испытуемого за руки. Под ноги экстрасенса был положен коврик из поролона, во избежание смещения предмета за счет вибрации ног. С помощью магнитофона определяли отсутствие контрабандно принесенных магнитов. Рот испытуемого заклеивали пластырем, для того чтобы он не имел возможности дуть на предмет и отвлекать своими разговорами комиссию. И если после всех этих ухищрений объект все же приходил в движение, то это и должно было служить доказательством реального существования феномена телекинеза. К сожалению, ни один из десяти экстрасенсов, участвующих в эксперименте, не смог не только сдвинуть с места стул или утюг, но даже уронить стоящий вертикально спичечный коробок. Казалось, мой скепсис вновь подтвердился, но не тут-то было.

Как-то раз ученые-физики пригласили участвовать в научном опыте девятнадцатилетнюю девушку – Машу Кузьменко. Предположив, что в основе телекинеза лежит электростатический механизм, исследователи смонтировали установку так, чтобы шарик для настольного тенниса (который во время эксперимента должна была «двигать» Маша) в конце своего пути падал в чашку, соединенную с электрометром. Чуткий прибор показал, что после окончания эксперимента на шарике появился электрический заряд, которого раньше не было. Если в это время протянуть к шарику руку (содержащую вместе с одеждой электростатический заряд), то он моментально отскакивал в сторону. Примечательным было и то, что заряды в оболочке шарика «сидели» прочно и исчезали через несколько часов или даже дней.

Затем в эксперимент было внесено некоторое дополнение. В темноте на лоб Маши прикрепили кусок рентгеновской пленки. После окончания опыта пленку проявили – на ней отчетливо была видна яркая вертикальная полоса. Электронный импульс, излучаемый мозгом Маши, был зафиксирован и обычным счетчиком Гейгера. Кроме того, учеными было установлено, что энергия, с помощью которой Маша передвигала шарик, носит импульсный характер и ее хватало всего лишь на несколько минут действия, после чего требовалось довольно длительное время для отдыха. После каждого эксперимента Маша выглядела очень усталой.

Пока остается еще совершенно не ясным, как человек может генерировать и направленно излучать в пространство электронные сгустки. Но ведь в природе мы имеем нечто подобное: электрический скат может излучать импульс с напряжением в несколько сот вольт и током в несколько ампер. Но то скат, а человек?... Какие механизмы работы нашего мозга кроются за этим таинственным процессом?

Некоторые ученые считают, что явления телекинеза при всей своей внешней загадочности не выходят за рамки физики твердого тела и могут быть смоделированы с помощью пробирки с ртутью. Если ее обернуть фотобумагой и энергично встряхнуть, то произойдут довольно странные, в целом сходные с ранее описанными явления: в темноте мы увидим исходящее от пробирки свечение, радиоприемник отметит появление электромагнитного излучения, счетчик Гейгера зарегистрирует жесткое излучение, а на проявленной фотопленке появятся характерные молнии, вызванные рентгеновской засветкой.

Природа очень неохотно раскрывает свойства некоторых людей, называющих себя экстрасенсами, поэтому не следует сходу все отвергать. Лучше всего ставить эксперимент – спокойно, тщательно, без предвзятости, но со строгим физическим контролем.

ВНУШЕНИЕ И ГИПНОЗ

Сила слова

Задумывались ли вы над тем, какое могущественное воздействие на нас имеет слово, этот «сигнал сигналов», как назвал его великий русский физиолог Иван Петрович Павлов? Наверное, каждый из вас на своем жизненном опыте мог ощутить силу словесного воздействия, вызывающего порой многообразную гамму чувств и эмоций. Недаром один из поэтов писал:

Словом можно убить, Словом можно спасти, Словом можно полки за собой повести.

Воздействие слова мы ощущаем повсюду: дома или на улице, в классе или в кругу друзей, везде в нашу жизнь врывается слово – великое и могущественное, способное нести нам и радость, и горе, и облегчение, и страдание. Слово сопровождает жизнь человека на каждом шагу, и даже войдя в кабинет врача (казалось бы, довольно прозаическое место!), мы, сами того не сознавая, попадаем под его властное влияние.

«Как же так? – скажете вы. – При чем тут медицина, занимающаяся лечением больных с помощью бесконечных порошков, таблеток, микстур и прочее, и прочее, и прочее?» Давайте вместе разберемся, в чем тут дело! Каждый выпускник медицинского института или университета перед тем, как ему вручат долгожданный диплом врача, дает клятву, которую связывают с именем великого врача Гиппократа. В этой высокой и торжественной клятве сжато сформулированы моральные нормы поведения врача, которые были отобраны человечеством в течение тысячелетий. Смысл одной из фраз клятвы Гиппократа – НЕ НАВРЕДИ БОЛЬНОМУ! Как же так? Врач, который призван вылечить больного, обещает приложить все усилия, чтобы ему не навредить?! Ведь нас с детства учили, что мы должны доверять врачу (и это верно), а выходит, что нам надо и опасаться его.

Около тысячи лет назад знаменитый узбекский ученый и врач Абу Али ибн Сина, или Авиценна, учение которого оказало огромное влияние на развитие медицины во многих странах мира, писал: «Врач для лечения больного имеет три могучих средства – слово, траву и нож». Уже тогда мудрый врач ставил на первое место по своей значимости человеческое слово! В настоящее время на использовании метода словесного воздействия на психику больного построена одна из областей науки, которая называется психотерапией.

Каким же должно быть «слово» врача? Оно должно сообщить больному полезные для него сведения, дающие ответ на жизненно важные проблемы, слово должно затронуть больного, принести ему успокоение от тягостных дум, одобрить и воодушевить его, дать новые силы для борьбы с недугом. Поэтому хороший врач чрезвычайно ответственно относится к своим словам. Кроме того, он знает о том, что различные люди по-разному «переживают» свою болезнь. У одних присутствует ненужная бравада, подчеркнуто пренебрежительное отношение к болезни, попытки не замечать ее, у других – полное «погружение» в свою болезнь, сопровождающееся сильнейшей тревогой, паникой, ощущением жизненной катастрофы. Как правильно подойти к таким больным, чтобы выработать у них разумное отношение к болезни? Для этого врачу, прежде всего, надо знать личность больного, индивидуальные свойства его характера, интеллектуальный уровень, степень внушаемости, эмоциональное состояние, его окружение. Если врач искренне хочет, чтобы его рекомендации достигли цели, он ведет себя так, чтобы создать впечатление, что он безраздельно занят только данным пациентом, внимая его заботам и просьбам. Тогда больной проникнется доверием к врачу, станет его активным помощником в нелегком деле врачевания.

Мы уже говорили о том, что не всякое произнесенное врачом слово является целительным. Как и любое другое лечебное средство, слово врача может иметь не только полезное, но и вредное для здоровья больного действие, которое достигается даже помимо воли самого врача, вопреки его лучшим желаниям. Известный психотерапевт Павел Игнатьевич Буль приводит такой пример из своей богатейшей врачебной практики: «Больной М., 46 лет, инженер, мнительный, впечатлительный человек. Узнав о внезапной смерти своего друга от инфаркта миокарда, забеспокоился о себе самом, стал прислушиваться к работе своего сердца и, наконец, вызвал врача из поликлиники. Осмотрев больного, врач заявил: «Да, батенька, мотор того, требует капитального ремонта! Придется лежать месяц, не меньше! Я предполагаю грудную жабу», а в коридоре за неплотно закрытой дверью он давал «последние указания» жене больного, сказав ей, что он предполагает острый инфаркт. После его ухода состояние больного стало резко ухудшаться, возникли тревога и страх, потеря сна и аппетита. В тяжелом состоянии больному были рекомендованы сеансы гипнотического внушения, и через 30 сеансов «мнимый инфаркт» был снят, состояние больного улучшилось, он начал заниматься спортом, окреп, стал хорошо спать, боли в сердце исчезли».

Больной, как губка, впитывает в себя каждое слово, произнесенное врачом, чутко реагируя на его жесты и взгляды. Иногда бывает, что одно неосторожно сказанное врачом слово, попадая на уже подготовленную почву сильной внушаемости больного, может оказать отрицательное влияние на все дальнейшее течение болезни. Приведу еще один пример из практики доктора П. И. Буля: «Дежурный врач, посидев у постели больной, пощупал ее пульс и сказал, обращаясь к сестре: «Финита». Больная (54 года, бухгалтер), окончившая в свое время гимназию, хорошо знала латынь и в словах врача уловила роковой приговор. Она сразу же потеряла сознание. Ей все время казалось, что сердце вот-вот остановится и наступит конец. Гнетущий страх нарастал. Вылечить больную удалось после 20 сеансов гипнотического внушения».

Бывает, что одно неосторожно сказанное врачом слово может оказать отрицательное влияние на течение болезни

Негативное воздействие на больного может оказать не только лечащий врач, но и медицинская сестра, неосторожно оставившая на столе историю болезни пациента или «по-своему» истолковавшая ему рекомендации врача. Вместе с тем даже то, что сопутствует приходу больного к врачу (гардероб поликлиники, регистратура, процедура ожидания приема), может быть использовано для оказания положительного влияния на больного. Достаточно бывает одной фразы регистратора: «А вы к доктору Н.? Вы знаете, это очень хороший и квалифицированный врач. Он помог уже многим больным», – и у пациента заведомо складываются предпосылки для доверительного отношения к своему врачу. А это, в свою очередь, означает, что больной мобилизует все свое активное поведение на преодоление болезни. В. М. Бехтерев говорил: «Если после разговора с врачом больному не становится лучше, то это плохой врач». Значит, прием у врача должен непременно сопровождаться у больного положительными эмоциями. Меньше всего уповая на лекарственные препараты (которые чаще всего избавляют больного от следствий заболевания, а не от его причины), больные, уходя от врача, с большой серьезностью относятся к его, казалось бы, ненужным рекомендациям по организации общего режима поведения, питания, отдыха, сна и т. д.

Все, о чем мы рассказали, основано на одном из очень важных свойств мозга – внушении. В. М. Бехтерев считал, что внушение есть привитие человеку какой-то идеи независимо от его воли.

Но важнейшим свойством нашей психики является самовнушение, т. е. такое состояние, в неотвратимости которого человек убеждает себя сам и достигает запланированных им положительных результатов.

Один из выдающихся русских терапевтов, основоположник крупнейшей школы русских клиницистов Сергей Петрович Боткин работал во второй половине XIX в. в Военно-хирургической академии в Петербурге (ныне Военно-медицинская академия). В специально отведенные часы Сергей Петрович принимал больных. Как вы знаете, и по сей день к терапевту приходят больные с самыми разнообразными заболеваниями. В те годы лекарств было очень мало, и врачи пользовались часто народными средствами. А Сергей Петрович к тому же еще был и прекрасным психотерапевтом. Авторитетное имя Боткина было известно во многих уголках России. Я расскажу случай из его практики.

Однажды, когда время приема больных подошло к концу и Сергей Петрович торопился на заседание конференции академии (Ученого совета), его помощница, медицинская сестра, упросила его принять еще одну больную.

– Она с самого утра дожидается, – говорила медсестра.

– Ну Бог с ней, пусть заходит, – ответил Сергей Петрович.

И вот в его кабинете появляется еще не старая, достаточно полная женщина, по одежде судя, родом из деревни.

– Ну что тебя, мать, беспокоит? – спрашивает Сергей Петрович.

– Да как же, батюшка. Очень даже беспокоит. Посмотри на меня, какая я толстая стала. Вся деревня смеется, дразнить начали. Даже мужик мой ухмыляется, ворчит все время.

– Ну и что же, это все?

– Все, батюшка. А что же? Разве этого мало? Дай какое-нибудь снадобье, чтобы жир-то согнать. Уж вовек буду тебе благодарна. – И слезы у нее наворачиваются на глаза.

Сергей Петрович, хотя и торопился, но задумался. А потом сказал:

– Хорошо, мать. Я помогу тебе. – Он хитро улыбнулся и незаметно подмигнул медсестре. А потом попросил ее приготовить необходимое лекарство для посетительницы.

Спустя некоторое время Сергей Петрович поставил перед женщиной три литровых бутыли с притертыми пробками. На каждой бутыли была наклеена этикетка с надписью на латинском языке. На первой бутыли было написано – Aqua distillata (дистиллированная вода), на второй – Aqua aqueductus (водопроводная вода), на третьей – Aqua Neva (речная вода).

Нахмурив брови и с очень серьезным выражением лица, Сергей Петрович обратился к посетительнице:

– Ну вот, мать. Если ты действительно хочешь избавиться от лишнего жира, ты должна строго выполнять мои предписания по этим лекарствам. Они тебе, конечно, помогут, если ты будешь их регулярно принимать. Из первой бутыли – 1 столовую ложку перед завтраком, из второй – 2 столовые ложки после обеда, из третьей – 1 столовую ложку перед сном. Запоминай, что я тебе говорю. Писать не буду, все равно ты читать-то не умеешь, Ведь так?

Женщина скорбно поджала губы:

– Так, батюшка, так.

Повторив указания С. П. Боткина, посетительница произнесла их негромко вслух:

– Запомнила, батюшка. Ох и благодарна я тебе. Век помнить буду.

Она, захватив все три бутыли, покинула кабинет, а Сергей Петрович отправился на заседание Ученого совета академии.

Прошел один или полтора месяца. Сергей Петрович уже успел забыть об этой посетительнице. Но однажды, вновь в часы приема медсестра докладывает Боткину:

– Сергей Петрович, там внизу та же женщина, которая была у нас около месяца назад и которой мы дали наше хитрое лекарство.

Сергей Петрович, вспомнив мгновенно, хитро улыбнулся и сказал:

– Зови, зови ее поскорее.

И вот в кабинет входит сильно похудевшая красивая женщина в цветастом сарафане с большой плетеной корзиной, наполненной овощами, фруктами и прочей снедью деревенского производства. Там же лежали три пустые бутылки из-под «лекарства».

Женщина отвешивает низкий поклон Боткину и протягивает ему корзину.

– Ну спасибо, батюшка. Ну уважил. Чудодей ты наш. Ты счастливой сделал меня. Прими гостинец наш в знак сердечной благодарности.

Сергей Петрович посмотрел на медсестру, потом на посетительницу и сказал:

– Ну вот, мать, видишь, как ты сама себя вылечила. Молодец. А все потому, что ты строго выполняла мои предписания.

И сказав медсестре проводить гостью, он сел за стол, продолжая что-то писать в своем дневнике.

Приведенные примеры свидетельствуют о большой силе воображения, самовнушения и внушения в организации психической деятельности человека.

Вернемся к самому началу нашего рассказа. Этика поведения врача – это неотъемлемое и чрезвычайно важное условие его повседневной работы. Успех в лечении самым непосредственным образом зависит от достижения союза врача и больного, в котором врач выступает как внимательный, заинтересованный, чуткий и последовательный организатор всей логики поведения больного, вверившего ему свое самое ценное достояние – здоровье.

Внушение возраста и особенности нашей памяти

Я вновь обращаюсь к теме внушения и не из каких-то сенсационных соображений, а по другой более весомой причине. Дело в том, что мой родной дед профессор В. П. Кашкадамов, всю жизнь проработавший с В. М. Бехтеревым в его знаменитом Институте мозга в Ленинграде, был включен Бехтеревым в комиссию по изучению гипноза и телепатии. Я прочел дневники деда и проникся глубоким интересом к этим «таинственным явлениям человеческой психики». Наступило время, и я стал студентом Ленинградского университета, рядом с которым располагается знаменитый Институт физиологии им. И. П. Павлова. Совершенно естественно, что нам – студентам-физиологам университета разрешалось посещать лаборатории 1того института. Так я случайно оказался в лаборатории, в которой в лечебных целях использовался гипноз. Речь пойдет о середине XX столетия, когда о гипнозе говорили, а тем более применяли на практике его с большой осторожностью и не часто. Дело в том, что многим неспециалистам казалось, что за гипнотическим сеансом кроется нечто мистическое, потустороннее. Серьезное изучение феномена гипноза только начиналось.

И на этом фоне два известных ученых-психиатра Мария Михайловна Суслова и Иосиф Исаевич Короткий использовали приемы гипноза для лечения больных нервно-психическими заболеваниями (например, истерии). И одним из эффективных приемов внушения, позволившим проникнуть в глубину подсознания, было внушение возраста. Я был настолько поражен видимым мною эффектом, что с разрешения научных сотрудников стал регулярно посещать сеансы гипноза. Конечно, со временем роль простого зрителя меня перестала удовлетворять, и я выпросил разрешение вести протокол всей процедуры исследования. Эти протоколы я передавал научным сотрудникам, а себе оставлял лишь копии. Скажу честно, что в те годы я еще мало понимал причины тех эффектов, которые наблюдал и записывал. И. И. Короткий и M. M. Суслова пытались мне, студенту, объяснить эти феномены, но понять это было не просто проблемой, так как я еще не имел достаточного запаса знаний.

Сегодня исследования с внушением возраста, при которых у человека восстанавливаются особенности памяти, речи, почерка, характерные для внушенного возраста, меняется фонетическая выразительность речи, темп и содержание мышления, приобретают принципиальный интерес. В качестве примера приведу несколько записей.

Испытуемой 46 лет, ей внушается годовалый возраст.

Другой пример. Испытуемой 18 лет, ей внушается 10-летний возраст, что соответствовало 1940 г.:

Следующий пример. На рисунке приведены примеры почерка одной из испытуемых, которой был внушен возраст 9-ти лет, что соответствовало 1916 г. На вопросы, учится ли она и где, ответила, что учится в 3 классе церковноприходского училища. Она с легкостью и детским акцентом прочла наизусть стихотворение «Школьник», которое после пробуждения уже не могла вспомнить. Ей был предложен диктант, который она выполнила в старорусском написании детским почерком.

Другой испытуемой в глубокой стадии гипноза был внушен 5-летний возраст и было предложено выполнить задание: переписать текст и нарисовать рисунок. Что из этого получилось, видно на рисунке.

Наконец, пример исследования с испытуемой, у которой на руке было кольцо с большим зеленым камнем. Ей внушен возраст 14-ти лет:

Следовательно, реальные предметы не оцениваются как таковые при внушении другого возраста в гипнозе.

Ну а теперь давайте задумаемся, что же это такое – внушение возраста. Под гипнозом человеку внушается один из пройденных им возрастных этапов, и все поведение, все эмоции, вся информация извлекается из подсознания в точном соответствии этому внушенному возрасту и всей ситуации, которая в тот период окружала человека. Ведь человек давным-давно забыл о происшедших с ним событиях, а в подсознании память хранит эту информацию. А вообще-то забывание существует? Наука не дает однозначного ответа на этот вопрос.

Но исследования с внушением возраста заставляют серьезно задуматься о том, забываем ли мы все прошлые события (о которых в обычном состоянии и вспомнить не можем), или большая их часть сохраняется на подсознательном уровне в долговременной памяти и может быть извлечена оттуда, например с помощью гипноза.

Гипноз на велосипеде

Ленинградский университет более 15 лет поддерживал дружеские и творческие связи с Будапештским университетом в Венгрии. На меня была возложена организация всех контактов с кафедрой физиологии, которой руководил профессор Георгий Адам.

Одним из наиболее интересных и перспективных направлений исследований на этой кафедре было изучение механизмов гипноза. Возглавлял это направление доцент Иштван Месарош, который был одновременно и врачом, и психологом, и электрофизиологом. Вот с ним-то я и мои сотрудники проработали все эти годы.

Сам И. Месарош прошел стажировку в Америке, в Стэнфордском университете, и привез в Венгрию новые, необычные взгляды на гипноз. Я же представлял российскую школу гипноза, и поэтому для меня были крайне интересны те исследования, которые проводил И. Месарош и его группа.

Представьте себе общую ситуацию. В экранированной камере прочно к полу закреплен велотренажер. Испытуемый (здоровый молодой человек) садился на велотренажер, ноги – на педали, руки – на руль, глаза открыты. Спереди от испытуемого вешали блестящий шарик – одна из елочных игрушек, а на голове испытуемого располагались электроды для непрерывной регистрации электрической активности его мозга. Камера и пульт управления экспериментатора были связаны двусторонней звуковой связью, кроме того, поведение испытуемого было видно через телеэкран.

Экспериментатор с помощью специальной речевой программы (рапорт) просил испытуемого неотрывно смотреть на блестящий шарик и под контролем электроэнцефалограммы вводил его в определенную стадию гипноза (по классификации Стэнфордского университета). Никаких расслабленных поз, закрытых глаз, сноподобных состояний!

Доведя испытуемого до требуемой стадии гипноза, Месарош включал записанную на компьютере программу: «Вы едете на велосипеде по ровной гладкой дороге». И наш испытуемый с открытыми глазами начинал вращать педали, держа руль строго по средней линии. В это время на компьютере записывались электрические процессы мозга, мышц рук и ног, работа сердца.

«А теперь дорога поворачивает влево» – и испытуемый поворачивает руль, немного наклоняет тело и продолжает крутить педали. «Справа от вас большой камень, осторожно» – испытуемый делает медленный левый поворот, как бы объезжая этот камень. «Теперь дорога идет в горку» – испытуемый сильно и медленно жмет на педали и приподнимается над сидением. Мышцы всего тела напряжены. «А теперь спускаемся с горки» – испытуемый легко и быстро крутит педали.

Все исследование длится около 30 минут, и, когда оно заканчивается, мы спрашиваем у испытуемого, что он выполнял на велотренажере. Он ничего не мог вспомнить, только все время твердил про блестящий шарик, на который ему было приказано все время смотреть. Значит, все исследование проходило без контроля памяти. Однако если один и тот же испытуемый неоднократно участвует в этих исследованиях, то он впадает в гипноз, как только усаживается на велотренажер и начинает смотреть на блестящий шарик перед глазами.

Электрические процессы, происходящие в мозге во время гипноза, мало чем отличаются от электрических процессов, происходящих в мозге в состоянии обычного бодрствования, впрочем, так же, как и электрическая активность мышц.

Значит, гипноз, хотя и происходит от слова hypno – «сон», не имеет отношения ко сну? А может быть, существуют разные формы гипноза?

Гипноз – это особая форма бодрствования, в которой отсутствует одно из важных свойств психики – воля, способность к сопротивлению, а вместо этого – полная подчиненность гипнотизеру.

Суеверие и наука

Известный русский ученый профессор Леонид Леонидович Васильев долгие годы заведовал кафедрой физиологии человека и животных Ленинградского университета. Одной из важнейших задач своей длительной научной жизни он считал разоблачение различных мифов и суеверий, связанных с так называемыми таинственными явлениями психики человека. Я учился у Леонида Леонидовича Васильева и слушал его увлекательные лекции, в которых он убеждал нас максимально использовать достижения современных точных наук для объяснения некоторых уникальных проявлений психических актов. Еще в молодые годы, когда Л. Л. Васильев был сотрудником В. М. Бехтерева, его интересовала природа таких явлений, как гипноз, внушение, ясновидение, телепатия. Последние годы жизни Васильев посвятил поиску научного обоснования экстрасенсорной передачи информации и проводил экспериментальные исследования экстрасенсов в созданной им в университете специальной лаборатории. Васильеву приходилось преодолевать многочисленные барьеры скепсиса, недоверия, а часто и просто отрицания серьезности его научных поисков. Стремление прессы к сенсационным публикациям, бесконечные комиссии, реальные случаи обмана и шарлатанства не создавали того нормального научного климата, который необходим для серьезных исследований.

На фотографиях, получаемых по методу Кирлиана, видна корона вокруг большинства живых объектов. Некоторые считают, что это изображение ауры

Не один год экстрасенсы служат темой пересудов, восторгов одних, осуждений других, спекуляций и просто мошенничества. Наука требовала объективного доказательства существования уникальных феноменов, сомнение в их существовании отталкивало многих ученых от этой тематики.

«Лед тронулся», когда задело взялись физики. Случай свел ректора Ленинградского института точной механики и оптики профессора Г. Н. Дульнева с Нинель Сергеевной Кулагиной, обладающей уникальными способностями по обнаружению невидимых предметов. В физической лаборатории было установлено, что Кулагина оказывает воздействие на весы на расстоянии, проникающее сквозь стеклянную преграду, рассеивает лазерное излучение некоторых длин волн, генерирует импульсы магнитного поля.

Необычайными способностями Н. С. Кулагиной заинтересовались московские академики Ю. Б. Кобзарев и Ю. В. Гуляев. С помощью датчиков они обнаружили периодически исходящие от Кулагиной акустические импульсы – щелчки, которые длились всего десятые, сотые доли секунды. Была создана специальная лаборатория радиоэлектронных методов исследования, которую возглавил доктор физико-математических наук Э. Э. Годик. Среди испытуемых была и знаменитая Джуна – Евгения Ювашевна Давиташвили, которая обнаруживала уникальные способности определять на расстоянии отклонения в функциях больного органа человека и, не прикасаясь руками к этому месту, воздействовать на него, достигая лечебного эффекта. С помощью специально разработанной аппаратуры у нее были зарегистрированы изменения физических полей около кистей рук (см. рис.), изменение инфракрасного теплового излучения, повышение интенсивности слабого оптического свечения, увеличение магнитного поля, возникновение низкочастотных колебаний электрического поля.

Во время исследований таких людей была отмечена очень высокая чувствительность кожи рук к тепловым потокам, исходящим от другого человека. Оказалось, что рука может «обнаружить» с расстояния нескольких сантиметров инфракрасный тепловой поток. У экстрасенсов рука служит и приемником, и излучателем. У пациента больше греются области кожи и сами органы с нарушенной терморегуляцией. Рука экстрасенса во время «работы» разогревается на несколько градусов. Возникает тепловой поток, с помощью которого осуществляется бесконтактный массаж инфракрасным излучением. При размещении между рукой экстрасенса и пациентом стенки, непрозрачной для инфракрасного излучения, разогрева кожи пациента не происходит. У экстрасенсов во время «работы» наблюдалось значительное усиление яркости оптического свечения пальцев (примерно в 1000 раз), резкое увеличение проводимости среды около рук, акустические щелчки, низкочастотные электрические сигналы. Таковы первые (опубликованные в прессе) результаты изучения физических явлений, которые могут лежать в основе феноменов экстрасенсорного контакта между пациентами и некоторыми уникальными личностями. Физики утверждают отсутствие в этом какой-либо мистики и находят строго научное объяснение, которое, конечно, требует дальнейшего углубленного анализа и проверки.

Несколько лет назад петербургские физики братья Анатолий и Валентин Ставицкие разработали прибор, который реагирует на некоторые загадочные импульсы, исходящие от человека. Этот прибор называется политронным психографом, потому что обладает способностью улавливать мысленные посылки человека, его психические реакции на то или иное явление. Пока прибор не может расшифровать мысли, но негативную или позитивную эмоцию человека на какой-то предмет, явление, личность другого человека, на музыку отслеживается аппаратом стопроцентно. Видна малейшая ложь, добрый или злой настрой, эмоциональная окраска мыслей. С помощью аппарата можно обнаруживать лжецелителей, оценивать профпригодность специалистов и психические свойства людей.

Пока это уникальный эксперимент, за которым большое будущее и очень широкая сфера применения.

Видеть невидимое

Журналист Н. Лисавенко поделился со мной удивительной историей. Дело происходило в Донецке с одной из жительниц – 37-летней Юлией Федоровной Воробьевой. 3 марта 1978 г. она получила сильнейший удар электрического тока напряжением 380 Вт. Скорая помощь пришла к выводу о смертельном исходе, и Ю. Ф. Воробьеву увезли в морг.

Через три дня кто-то из преподавателей привел группу студентов-медиков в морг. Один из студентов-практикантов взял хирургические инструменты, прикоснулся к телу Воробьевой и... вдруг оттуда брызнула кровь, женщина зашевелилась. Выяснилось, что считавшаяся умершей женщина в действительности жива.

Две недели она не приходила в сознание, и никто не верил, что оно вернется к ней вообще: тело стало черным, хрусталик левого глаза сожжен, дар речи пропал... Однако Юлия Федоровна выжила, но стала инвалидом с не прекращающимися ни днем ни ночью головными болями. После больницы ее привезли домой.

«Все во мне переменилось, – говорит она. – За полгода я ни на минуту не уснула. Мозг отказывался служить, в нем все время что-то двигалось, вспыхивало, терзало каждую клеточку тела. Именно эта страшная боль сделала меня сострадательной к боли других».

Шесть месяцев продолжалась пытка, а затем пришел сон – долгий и исцеляющий. А потом наступил день, который перевернул все прежние представления о реальности. Вот что она рассказала: «Вышла я утром за хлебом в магазин. Добралась до автобусной остановки. Там женщина стояла. Подхожу к ней, и вдруг ужас меня обуял: мне показалось, что я вижу внутренности этой женщины! Как изображение на экране телевизора... Не могу точно описать свои ощущения, но они вполне реальны, никакой потусторонности в них нет – я такая же материалистка, как и все мы».

После этого все и началось. Дар, за который Воробьева чуть не заплатила жизнью, раскрыл перед женщиной целый мир неизведанного: она стала видеть черно-фиолетовые лучи восходящего солнца, провалы почвы под дорожным асфальтом и многое, многое другое. Мозг ее стал тончайшим «детектором», способным улавливать самые разные «импульсы» окружающего мира.

Эта загадочная история, происшедшая несколько лет назад, естественно, вызвала недоверие в среде журналистов. Однако ученые с большим интересом отнеслись к феномену Воробьевой: профессор Донецкого мединститута А. Тараненко утверждает, что женщина в результате электротравмы обрела дар воспринимать инфракрасное излучение. И. Повх, член-корреспондент АН УССР, физик, не видит в феномене Воробьевой ничего сверхъестественного и лично убедился в исключительной способности видеть то, что недоступно другим людям.

На прием к Юлии Федоровне рвутся тысячи людей, личное присутствие на одном из таких приемов убедило одного из журналистов в серьезности этого феномена. Первую женщину она ошеломила с порога. «Вы распустили себя, уже началось отложение солей от малоподвижного образа жизни, а вы только глотаете лекарства. Верно?» – женщина растерянно кивнула головой и торопливо вышла.

Мужчине, пришедшему позже, Воробьева посоветовала обратить внимание на поджелудочную железу: «Железа воспалена. Вчера вы прикладывались к бутылке, а ведь вам ни водки, ни вина, ни пива – ничего нельзя!»

Врачи знают, как трудно диагностировать поджелудочную железу. И просто не верилось, что такое возможно без анализов, современной аппаратуры и длительных наблюдений.

Врач С. Седлерова говорит так: «Юлия Федоровна – человек уникальный. Она ставит диагнозы самым запущенным больным. И ни разу, повторяю, ни разу не ошиблась. Особенно охотно помогает детям. Главный врач Донецкой городской больницы Ю. Эйжвертин высказывается так: «Воробьева – непревзойденный диагност. Она, не имея медицинского образования, изучила азы нашей науки и свободно владеет медицинской терминологией. Лично мне она сказала, что зрение правого глаза слабее левого (раньше я это и сам знал), что я левым ухом слышу хуже (что соответствовало действительности), точно определила давление, которое я специально измерил накануне визита к ней. И все это было проделано на протяжении 5-10 секунд».

«Она сказала врачам скорой помощи, дежурившим у моей постели 6 часов, что никакого инфаркта миокарда у меня нет. А есть лишь спазм входа пищевода в желудок. Представьте, оказалась права», – рассказывает Прасковья Ивановна П.

Рассказанная мне история, наверное, не единственный случай в медицинской практике.

К сожалению, наука еще весьма далека от объяснения этих исключительных феноменов, а в практической жизни люди охотно ими пользуются, не пытаясь понять природу этих загадочных феноменов.

Оглавление

Предисловие

ВЫСШИЙ КЛАСС

  Человек за рулем

  Секреты актерского мастерства

ЗАРОЖДЕНИЕ ПСИХИКИ

  Истоки разума

  Что видит шимпанзе в телевизоре

  Элементы знания

  Оперативная память

ПАРАДОКСЫ ВОСПРИЯТИЯ

  Иллюзии восприятия

  Предвзятость восприятия

  Мона Лиза

НАШ МОЗГ

  Микромир мозга

  Правый мозг, левый мозг

СОЗНАНИЕ И ПОДСОЗНАНИЕ

  Неосознаваемое

  Зигмунд Фрейд. Психоанализ вчера и сегодня

  Почему у вас такой почерк?

  Проблема 25-го кадра

  Вольф Мессинг

  Телекинез и физика

ВНУШЕНИЕ И ГИПНОЗ

  Сила слова

  Внушение возраста и особенности нашей памяти

  Гипноз на велосипеде

  Суеверие и наука

  Видеть невидимое

Реклама на сайте