«Психологическая война в стратегии империализма»

Психологическая война в стратегии империализма (fb2) - Психологическая война в стратегии империализма 448K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Львович Артемов

Артемов Владимир Львович «Психологическая война в стратегии империализма» (Империализм: события, факты, документы)

Введение

(Стратегия империализма и психологическая война — теоретический аспект)

Слово «стратегия» так часто употребляется на Западе в разных аспектах, что требуется определить, о чем пойдет речь в данной книге.

Империалистическая стратегия — есть совокупность планов и действий, разработанных и совершаемых целенаправленно для достижения империализмом поставленной цели. Виды стратегии могут быть определены по разным основаниям: по выдвинутым целям (стратегия мирового господства), по масштабам (глобальная стратегия), по объекту (антикоммунистическая стратегия), по субъекту (стратегия империализма, стратегия американского империализма) и т. п. Поэтому можно говорить, например, о стратегии антисоветизма как деятельности, направленной на подрыв Советской власти и влияния Советского Союза в зарубежных странах; о стратегии антикоммунистической пропаганды как сочетании разнообразных методов, приемов, лозунгов, тезисов, обеспечивающих достижение определенных целей политической стратегии антикоммунизма; о стратегии неоколониализма как сумме принципиальных направлений и тактических маневров в действиях империалистических держав, которые служат на определенных этапах современного международного развития утверждению их позиций в развивающихся странах; о стратегии империализма американского, английского и т. д. как политике, рассчитанной на достижение империалистических целей национальными отрядами класса мировой буржуазии и т. д.

Понятие «стратегия империализма» охватывает широкую сферу политических, экономических, идеологических, пропагандистских, дипломатических, военных и других действий, каждое из которых представляет собой самостоятельную область деятельности империалистических сил и поэтому может рассматриваться также с точки зрения собственной стратегии. Империалистическая стратегия ведется по целому ряду направлений. Так, СССР приходится сталкиваться с антикоммунистической, антисоциалистической, антисоветской, неоколониалистской стратегиями империализма. Можно говорить о стратегии империализма применительно к отдельным регионам мира (Азия, Африка, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия, Ближний Восток) и отдельным странам (Индия, Афганистан, Никарагуа, Ливан и т. п.). В этом случае на первый план нередко выходит империализм отдельных капиталистических стран. Империалистическая стратегия как общий курс современного капитализма на стадии его загнивания проявляется здесь в конкретной политике данной капиталистической державы.

В книге говорится о стратегии империализма в широком смысле слова, но в первую очередь применительно к одному из его слагаемых — антисоциалистической стратегии империализма, которая не может быть понята и осмыслена вне более широкого контекста антикоммунистической стратегии, являющейся выражением одной из сторон ведущего противоречия нашей эпохи. Оно определяется особенностью переживаемого исторического периода. «А он, — говорил Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ю. В. Андропов на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, — отмечен небывалым за весь послевоенный период по своей интенсивности и остроте противоборством двух полярно противоположных мировоззрений, двух политических курсов — социализма и империализма»1.

Рассматривая антикоммунистическую стратегию империализма как линию современной буржуазии на противоборство с марксизмом-ленинизмом во всемирном масштабе через призму антисоциалистической, т. е. направленной против социалистических стран, и антисоветской, т. е. направленной против Советского Союза, политики, мы получаем четкое представление о современном империализме в действии.

Всеобщий кризис капитализма захватил все сферы жизни общества, глубже стали его проявления. Новое в нем — невиданный рост удельного веса идейно-психологических средств в тактике, методах и приемах классовой, политической борьбы, небывалый ранее акцент на комплексе действий, который принято называть «психологической войной».

В самом широком смысле слова психологическая война есть система действий, связанных с непрерывным, всесторонним, скоординированным и целенаправленным использованием разнообразных средств (от пропаганды, экономического, дипломатического и иного давления до разведывательно-диверсионных актов и военных операций), способных оказать психологическое воздействие на противника, вынуждая его предпринимать шаги, выгодные ее организаторам. В узком смысле слова психологическая война — это тип или доктрина пропаганды, имеющей широкое применение в капиталистическом мире и ставящей в качестве своей цели не только изменение взглядов и воздействие на сознание пропагандируемых, но и создание политических и психологических ситуаций, призванных вызвать желаемые формы поведения населения, его отдельных групп, даже правящих кругов другой страны.

Психологическая война — логическое порождение кризиса буржуазной идеологии. Не будучи в состоянии привлечь трудящихся на сторону своей политики идеями, разоблачившими себя как идеи антинародные, буржуазия вынуждена прибегать к социальному обману во все больших и больших масштабах. Идеологическую борьбу внутри капиталистического общества и на международной арене она переводит на рельсы психологической войны.

Объективную для себя возможность ведения идеологической борьбы методами психологической войны буржуазия усматривает в том, что при всем различии идеологическое воздействие и психологическое давление преследуют единую цель — управление людьми. Однако их методы и наиболее употребляемые приемы существенно отличны, поскольку они используют неодинаковые психологические механизмы. Известно, что психический процесс распадается на ряд звеньев: от чувств к волевому акту, решимости, далее к поступку, т. е. всему тому, что происходит в голове человека, прежде чем он начнет действовать. Сознательному действию предшествует получение информации из внешнего мира, ее осмысление и осознание.

Средства и методы психологической войны влияют на психику людей таким образом, чтобы не затрагивать рациональной ступеньки или затрагивать лишь отдельные, поверхностные, неглубокие слои сознания. «Не к мысли, а к действию» — написано на доспехах рыцарей и ландскнехтов психологической войны во все времена классовых битв, но особенно в эпоху империализма, вдк девиз, в котором сформулирована задача их усилий. «От мысли к действию!» — вот лозунг идеологического влияния прогрессивного общественного строя, которое предусматривает пробуждение мысли как обязательную прелюдию человеческих поступков.

Психологическое влияние — эффективный фактор, оно может властвовать над человеком, превращая его в послушное орудие чужой воли, делая его игрушкой в руках случайности, низводя до положения ослепленного яростью или страхом животного. Конечно, психологическое влияние бывает и благотворным. Все опять-таки зависит от его целей и содержания.

И все же идейное влияние сильнее, эффективнее. Вспомним, как писал К. Маркс: «…Идеи… которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения и к которым разум приковывает нашу совесть, — это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца, это демоны, которых человек может победить, лишь подчинившись им»2. Почему? Да потому, что у идей мощные корни в глубинах жизни, с момента появления человеческого рода толкающие вперед его историю, — в развитии производительных сил общества и в производственных отношениях людей, что отражается в их представлениях и мыслях.

Психологическое воздействие не имеет таких корней. Больше того, оно возникает на основе уже сложившихся отношений и упрочившихся мировоззренческих взглядов. А возникнув, переплетается, пытается даже срастись с ними. Именно в этом скрывается потенциал психологической войны.

Один из секретов внутреннего механизма психологической войны как заменителя чисто идейных влияний — в потенциальных возможностях манипулировать основными, наиболее распространенными в данном обществе ценностями. Ключ к нему заложен в самой социально-психологической природе этих ценностей. Президент США Рейган провозглашает поход за «демократию» потому, что демократия, даже такая ограниченная, как буржуазная, не безразлична трудящимся стран капитализма. Но он не говорит, что для него демократия означает совсем не то, что для рабочего, крестьянина, служащего. Для него как выразителя интересов монополистической буржуазии свобода, демократические права — это свобода эксплуатации, право пренебрегать интересами народа во имя интересов тех, кто богат и стремится стать еще богаче. Для Рейгана «право» — это узаконение возможности превратить Америку в вотчину миллионеров, а весь мир — в кормушку для гигантских корпораций. Демократия по Рейгану — индульгенция для любых действий, включая военные, которые могут ему понадобиться, чтобы утвердить господство богатейших людей Америки внутри страны и за ее пределами. Трудящиеся же хотят использовать буржуазную демократию как инструмент, предоставляющий некоторую, весьма ограниченную, возможность для защиты их прав и ограничения произвола монополий. Так по-разному выглядит демократия как ценность жизни. Но очень многие люди в капиталистическом мире не видят этой разницы и готовы защищать «демократию», служащую интересам капиталистов, а не трудящихся. Становятся понятными причины, по которым буржуазия прилагает любые усилия к тому, чтобы правда о настоящей, социалистической демократии не дошла до широких масс трудящихся несоциалистической части мира.

Цель психологической войны в конечном итоге сводится к тому, чтобы поколебать, сломить, разложить морально-психологическую стойкость противника. В значительной степени она должна способствовать подготовке таких обстоятельств, которые позволят в удобный момент перейти в наступление, предъявить ультиматум, нанести стремительный удар по расслабленному или ослабевшему противнику — все равно в области ли военных столкновений или политической борьбы.

В условиях мирного времени психологическая война империализма против народов мира ведется многими средствами, но главным образом при помощи пропаганды. Это и понятно: пропаганда — наиболее массовая, доступная и не знающая границ (географических, во всяком случае) форма воздействия на противную сторону. Она обладает к тому же неизмеримо бóльшим, чем другие средства психологической войны, потенциалом психологического заряда. Применительно к условиям современной идеологической борьбы пропаганда приобретает тем более важное значение, что ведется по многочисленным каналам, в том Числе абсолютно открытым, позволяющим сочетать большое количество методов и приемов. Здесь и радио, и телевидение, и пресса, и кино, и выставки, и культурный и научный обмен, и т. п. Важную роль приобретает распространение видеозаписей, магнитофонных лент. Имеет значение и тот факт, что научно-техническая революция открывает дорогу колоссальному развитию средств массовой информации, которые неизмеримо раздвигают масштабы непрерывных действий психологической войны.

Последнее обстоятельство все более сосредоточивает внимание боевиков империалистической психологической войны именно на пропаганде. В современных условиях, когда лобовая пропаганда по-рейгановски не дает желаемого результата, им, приходится сочетать ее с такими способами воздействия — особенно на социалистические страны, — которые были бы «тихими», «незаметными», не дающими возможности схватить клеветника и провокатора за руку и обвинить в агрессивности, вмешательстве во внутренние дела. Пропаганда как форма духовного воздействия на людей открывает такие потенциальные возможности. Мощный и гибкий инструмент воздействия буржуазии на широкие слои трудящихся — не только на умы, но и непосредственно на их поведение, поступки, действия — представляет собой соединение идеологических, информационных и психологических возможностей пропаганды. В основе методов «социального контроля», который создан современной буржуазией, лежит система рычагов психологического давления на массы, позволяющая направлять действия масс в нужную сторону, не прибегая к сложному и, по всей очевидности, сомнительному для буржуазии аргументированному убеждению народов. «Массы, — отмечал В. И. Ленин, — в эпоху книгопечатания и парламентаризма нельзя вести за собой без широко разветвленной, систематически проведенной, прочно оборудованной системы лести, лжи, мошенничества, жонглерства модными и популярными словечками, обещания направо и налево любых реформ и любых благ рабочим, — лишь бы они отказались от революционной борьбы за свержение буржуазии»3.

Широкое применение антикоммунистами методов психологической войны, несомненно, усложнило идеологическую борьбу. В качестве противовеса ей выступает борьба прогрессивных сил как против буржуазной идеологии, так и пропаганды. Антикоммунистическая пропаганда выступает проводником скрытого идейного влияния, и это требует специального, отдельного рассмотрения и разбора в общем плане разоблачения и критики всей системы буржуазного воздействия на народные массы, что выходит за рамки этой работы.

Следует подчеркнуть ту особенность современной антикоммунистической пропаганды, которая связана с превращением антикоммунизма в особую классовую функцию буржуазного государства. Антикоммунистическая пропаганда — не просто средство распространения, внедрения и закрепления антикоммунистической идеологии. Ее задача много шире — без нее сегодня не может существовать и эффективно выполнять свою роль буржуазная идеология. С другой стороны, антикоммунистическая пропаганда стала неотъемлемым элементом внешней политики империалистических государств, непременной функцией их внешнеполитических ведомств как инструмента буржуазного классового государства.

Именно в антикоммунизме как идеологии и политике проявляется классовая солидарность капиталистов. В антикоммунистической пропаганде последних лет все заметнее отражаются общеклассовые интересы буржуазии развитых капиталистических стран. В ней значительно нивелируются межимпериалистические противоречия и столкновения интересов разных отрядов международной буржуазии.

В сфере экономических и политических отношений конкретные интересы капиталистов отдельных стран сталкиваются между собой, и у разных их групп и у отдельных капиталистов проявляется стремление к самостоятельной линии в отношениях с социалистическими странами. Здесь компромиссы не угрожают главным ценностям капитализма, буржуазному образу жизни. В сфере же идеологии интересы буржуазии всех капиталистических стран совпадают. В этой сфере отражается совокупный интерес всей буржуазии как класса, невзирая на ее национальную принадлежность.

Сегодня с полным основанием можно говорить об антикоммунистической пропаганде как едином целом, несмотря на то что она ведется средствами разных капиталистических государств, является составной частью национальной политики буржуазии различных стран и группировок и направлена на разные аудитории — регионы, группы стран и отдельные страны. Антикоммунистическая пропаганда капиталистических стран сливается в одно целое с точки зрения направленности на один объект — коммунизм во всех его проявлениях и прежде всего реальный социализм — и с позиции преследуемых целей. Наряду с этим каждая капиталистическая страна решает с ее помощью и свои узконациональные задачи, применительно к своему внутреннему и внешнеполитическому курсу, в зависимости от конкретных проблем, с которыми сталкивается в том или ином регионе. Однако антикоммунизм при этом остается антикоммунизмом.

Для правильного понимания стратегии и тактики антикоммунистической пропаганды полезно определить ее место в общей системе буржуазной пропаганды, а также выявить некоторые ее специфические формы, с которыми приходится сталкиваться Советскому Союзу в ходе идеологической и политической борьбы.

Типология буржуазной пропаганды, определяемая выделением предмета по классово-политическому признаку и отражающая ее систему, включает в себя понятия буржуазной, империалистической, антикоммунистической, антисоциалистической и антисоветской пропаганды.

Буржуазная пропаганда — самое широкое понятие. Она включает всю пропагандистскую деятельность по оправданию, укреплению и защите капиталистического строя, по распространению, внедрению и закреплению буржуазной идеологии, которая ведется классом буржуазии через средства пропаганды и информации, принадлежащие буржуазному государству, частным капиталистам, буржуазным общественным организациям и т. п., — т. е. через все средства духовного воздействия, которыми располагает буржуазия.

Империалистическая пропаганда — разновидность буржуазной пропаганды. Обосновывает и обеспечивает реализацию экспансионистских внешнеполитических устремлений отдельных капиталистических держав и всего империалистического мира в целом. Ведется в двух главных формах: внутри собственно развитых капиталистических стран (внутриполитическая) и за их пределами (внешнеполитическая). Внешнеполитическая пропаганда империалистических держав и кругов, в свою очередь, подразделяется на пропаганду, ведущуюся в других развитых капиталистических странах, в развивающихся странах и в Социалистических странах.

Антикоммунистическая пропаганда — одна из сторон буржуазной и империалистической пропаганды. Имеет целью дискредитацию и подрыв позиций марксизма-ленинизма в теории и практике во имя утверждения буржуазной идеологии и спасения капитализма. Таким образом, предметом антикоммунистической пропаганды являются: извращение тёории марксизма-ленинизма, дискредитация реального социализма, клевета на рабочее и коммунистическое движение в целом и отдельные составляющие его партии. Объекты антикоммунистической пропаганды — население всего земного шара. В тактических целях используется буржуазией в качестве обеспечения политики, направленной на подрыв демократических и антиимпериалистических движений, внесение раскола в рабочее движение, оправдывание неоколониалистской политики.

Антисоциалистическая пропаганда — часть буржуазной, империалистической и антикоммунистической пропаганды. Направлена на дискредитацию и подрыв реального социализма. Ведется а капиталистическом мире, развивающихся странах и в особенно острой форме — в социалистических странах. Имеет два направления: подрыв самой идеи социалистического строительства на базе марксизма-ленинизма и ослабление и даже попытки ликвидации социализма в отдельных социалистических странах.

Антисоветская пропаганда имеет своим назначением распространение клеветнических идей о советском общественном и государственном строе и осуществление всякого рода акций против Советского государства и КПСС. Имеет целью дискредитировать и ослабить Советский Союз и КПСС, внести раскол в социалистическое содружество, рабочее и коммунистическое движение, а также ослабить влияние коммунистических партий внутри отдельных стран несоциалистической части мира. Ведется в капиталистических странах, развивающихся и социалистических странах и отдельно, специфически, на территории Советского Союза. Источниками антисоветской пропаганды могут быть не только буржуазные и империалистические средства пропаганды и информации, но также органы пропаганды ревизионистских и иных оппортунистических элементов в рабочем движении. Неотделима от общего направления антисоциалистической пропаганды, хотя по предмету совпадает с ней неполностью. Во все возрастающей степени становится главным идейным содержанием антикоммунистической пропаганды.

Приведенная классификация неформальна. Каждое ее звено специфично, порождено острыми задачами, решаемыми классом капиталистов с участием конкретных социальных сил, преследующих определенные цели в определенных условиях и определенное время, предназначается несовпадающим аудиториям. Имея одну основу — стремление способствовать реставрации капитализма в социалистических странах и приостановить распространение коммунистической идеологии и устремлений к социализму в несоциалистическом мире, они разнятся предметом и объектами, стратегическими и тактическими установками, арсеналом средств, методов и приемов. То, что характерно для буржуазной пропаганды вообще, в той или иной мере присуще им всем. Однако отдельные типы буржуазной пропаганды друг с другом не совпадают, но остаются в ее рамках благодаря своему классовому содержанию, совпадающим источникам и единой методологии.

К тому, что в настоящее время антикоммунистическая пропаганда в несоциалистическом мире разливается широким мутным потоком и способствует насаждению ложных антикоммунистических стереотипов, антисоветских предрассудков, приводит также информационная монополия в несоциалистическом мире, которой обладает несколько крупнейших информационных агентств и кампаний западных стран, поставляя на рынок средств массовой информации до 90–95 % всего объема информации по международным вопросам. В этой мутной воде империализму все еще удается брать значительные уловы. Засилье крупнокапиталистического и государственно-капиталистического бизнеса в сфере западной системы массовой информации и пропаганды способствует насаждению антикоммунизма в массовом сознании стран несоциалистического мира.

«Информационный империализм», как назвал Урхо Кекконен господство горстки западных информационных агентств в сфере международной информации в капиталистическом мире, — есть одно из важнейших условий, делающих возможным превращение психологической войны в значительный элемент внешней политики империализма, в первую очередь американского, в функцию буржуазного государства. Без этого «большая ложь» как основа всей внешней политики президента Рейгана никогда не смогла бы зайти так далеко и провозглашаться столь открыто. Вследствие отлаженного механизма классового контроля за информацией разоблачения лжи остаются достоянием сравнительно узкого круга. В этом основа того поведения «с позиции силы» в сфере информации, которое столь характерно для всего стиля внешней политики администрации Рейгана.

Из сказанного следует, что нет теперь таких органов буржуазной пропаганды и информации, которые не приводили бы антикоммунистической линии. Однако крупнейшие капиталистические страны создали ряд специальных пропагандистских органов, которые занимаются исключительно распространением антикоммунистической идеологии и непосредственно служат инструментом антисоциалистической и антисоветской политики. Крупнейшие из них — нацеленные на социалистические страны американские псевдочастные радиостанции «Свободная Европа» и «Свобода» и входящая в систему «Голоса Америки» РИАС (в Западном Берлине). Их существование — прямое указание на то, что идеология и пропаганда — служанки буржуазного государства и что психологическая война является для империализма необходимым инструментом в борьбе против прогрессивного развития мира.

Будучи элементом стратегии империализма, психологическая война выполняет ряд важных функций, обеспечивающих проведение империалистической политики в разных ее аспектах. Простое перечисление этих функций раскрывает причины, которые заставляют социалистические страны самым серьезным образом относиться к разоблачению происков авантюристов психологической войны.

В самом деле, психологическая война, которую буржуазия ведет по всему миру против трудового народа, имеет целью помешать распространению коммунистической идеологии. Пороча коммунизм, пытаясь дискредитировать реальный социализм как жизненное воплощение марксизма-ленинизма, буржуазная пропаганда решает такие стратегические задачи империалистической политики, как стремление укрепить позиции буржуазии, упрочить основы капиталистического общественного устройства и вместе с тем потеснить социалистический мир, подорвать влияние коммунистических идей на всем земном шаре. «Идет борьба за умы и сердца миллиардов людей на планете. И будущее человечества зависит в немалой степени от исхода этой идеологической борьбы, — говорил Ю. В. Андропов на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС. — Отсюда понятно, как исключительно важно уметь донести в доходчивой и убедительной форме правду о социалистическом обществе, о его преимуществах, о его мирной политике до широчайших масс во всем мире. Не менее важно умело разоблачать лживую, подрывную империалистическую пропаганду»4

Нацеленная на социалистические страны психологическая война занимает исключительное место в стратегии империализма, рассчитанной на реставрацию капитализма в социалистических странах. В настоящий момент эта стратегическая линия построена на попытках создавать в социалистических странах «пятую колонну», вести дело на дестабилизацию внутренней обстановки путем провоцирования всякого рода недовольства, националистических и разных нездоровых настроений. Западная пропаганда сулит тем, кто мог бы оказаться в рядах антисоциалистических контрреволюционных сил, поддержку и помощь, активно вмешивается во внутренние дела социалистических стран. «Классовый враг открыто заявляет о намерении ликвидировать социалистический строй. Президент Рейган призвал к новому «крестовому походу» против коммунизма. И одно из главных средств достижения своей цели империализм видит в «психологической войне». Она ведется Западом на самой высокой, истерической антисоветской, антикоммунистической ноте. Противник Пустился на сущий разбой в эфире. Мы имеем дело с попытками организовать против нас настоящую информационно-пропагандистскую интервенцию, превратить радио- и телевизионные каналы в орудие вмешательства во внутренние дела государств и проведения подрывных акций»5, — говорилось в докладе члена Политбюро КПСС, секретаря ЦК К. У. Черненко на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС.

Психологическая война используется империализмом в настоящее время для того, чтобы приучить общественность мира к мысли о том, что вмешательство во внутренние дела других стран не имеет ничего общего с тем, что систематически совершают империалистические органы пропаганды, политики и дипломаты, предприниматели и военные деятели ведущих держав Запада. С одной стороны, они прямо обосновывают право на вмешательство в дела других стран под предлогом защиты мифических свобод и прав человека, некоей «общечеловеческой» демократии и т. п. С другой— исподволь приучают людей к мысли о дозволенности подрывных действий, особенно, если речь идет о подрывной пропаганде, вмешательстве во внутренние дела других стран средствами информации. Нужно иметь в виду, что объектом такого вмешательства могут быть не только социалистические страны, но и любые страны, выбранные империализмом для своих происков.

Распространяя ложь о коммунизме, запугивая на роды, развивающихся стран выдумками о «советской угрозе», дезинформируя их о политике социалистических стран и деятельности империалистических держав, межнациональных корпораций, стравливая между собой различные группировки, племена, национальности, уводя их в сторону от действительных национальных интересов и т. п., органы психологической войны западных держав работают на сохранение неоколониалистских позиций империализма в странах, освободившихся от колониального господства. Психологическая война стала непременным элементом неоколониалистской политики империализма.

Борьба с национально-освободительным движением занимает большое место в империалистической стратегии. Органы психологической войны империализма ведут непрерывный огонь по всем отрядам патриотов в развивающихся странах. Обвинения сменяются одно за другим, но самым распространенным за все эти годы остается ложь о «происках Москвы». Последняя по времени кампания, имевшая целью очернить национально-освободительные движения в разных частях земного шара, это — клеветнические обвинения Советского Союза в том, что он якобы породил и непрерывно поддерживает «международный терроризм». Утверждение американского президента Рейгана, будто все конфликты в мире происходят от Советского Союза, который он назвал «исчадием зла», придумана для того, чтобы настроить общественное мнение против всех народов, которым Советский Союз оказывает интернациональную помощь, против всех патриотических сил, которые восстают против империалистического диктата и ведут с ним борьбу не на жизнь, а на смерть. Одновременно нападки на Советский Союз призваны маскировать действительных вдохновителей и организаторов международного терроризма, вроде израильских пиратов, в отношении палестинского народа и народов соседних арабских стран.

Без развертывания самой широкой психологической войны против народов всего мира, включая народы собственных стран, империалисты не могли бы протаскивать гигантские военные бюджеты, поддерживать атмосферу страха и напряженности, чтобы удовлетворять день ото дня увеличивающиеся аппетиты милитаристов, военно-промышленного комплекса. Психологическая война, которая становится у империалистов таким же любимым детищем, как военные приготовления, создала условия для того, чтобы глава вашингтонской администрации мог позволить себе утверждать, будто Америка может победить в ядерной войне. Только угар психологической войны мог объяснить, почему многие деятели рейгановского правительства во всеуслышание рассуждали о возможности «ограниченной», «длительной» и всякой иной ядерной войны.

В условиях отсутствия полного единства западных союзников и разрастания ~ межимпериалистических противоречий психологическая война против социалистических стран, против всех народов мира должна, по замыслу ее руководителей, способствовать сплочению Запада против «коммунистической опасности». С помощью психологической войны Вашингтон пытается заставить своих союзников по военным блокам подчиняться его диктату, послушно следовать за Соединенными Штатами в опасных милитаристских упражнениях. Запугивая общественное мнение Западной Европы, американцы хотели бы уничтожить всякое напоминание о том, что разрядка принесла на этот континент покой и перспективу мирного неба на будущее.

Наконец, не последнее место в планах американского империализма занимает использование средств психологической войны для утверждения идеи «Пакс американа» — «американского мира», т. е. американского мирового господства. Американская внешнеполитическая пропаганда, особенно при президенте Рейгане, полна восхваления американского образа жизни, американской демократии, американского капитализма как якобы эталона экономического процветания. Это есть обоснование «права» США на мировое господство.

В материалах июньского (1983 г.) Пленума ЦК КПСС отмечается, что человечество переживает сейчас сложный и тревожный этап своей истории. Он характеризуется небывалой за все послевоенные десятилетия по остроте и интенсивности борьбой мировоззрений — социалистического и империалистического. Грандиозные достижения реального социализма, рост влияния мирового коммунистического и рабочего движения, прогрессивное развитие стран, сбросивших колониальный гнет, огромный размах антивоенного движения глубоко воздействуют на сознание людей. В то же время империалистическая реакция во главе с крайне правыми силами США подталкивает своей агрессивной политикой человечество на грань ядерной катастрофы. Против Советского Союза и других социалистических стран развязана беспрецедентная по масштабам и оголтелости психологическая война. Этому курсу противостоит политика предотвращения ядерной войны, политика мира и сотрудничества, осуществляемая социалистическим содружеством в интересах широких народных масс всего мира.

Глава I Психологическая война в антисоциалистической стратегии империализма 50—60-х годов

С самого зарождения Советского государства антисоветская, антикоммунистическая шумиха всегда служила прикрытием подрывных акций, враждебных кампаний и агрессивных планов империализма. Долгое время психологическая война велась против нашей страны за ее пределами. До 40—50-х годов не имелось еще технических средств, которые могли бы распространить на территорию СССР, на ёго массовую аудиторию обращенные против него лозунги, призывы, вводящую в заблуждение информацию и иные атрибуты психологической войны. Отдельные диверсии засланных в страну агентов не получали сколько-нибудь значительного отклика. Самое большее, что могли делать враги социализма, это обрабатывать отдельных неустойчивых советских людей и через них сеять нездоровые настроения, антисоветские взгляды в некоторых связанных с ними кругах. Таким, образом, направленная против социализма психологическая война бушевала тогда преимущественно в капиталистическом мире и имела целью отвратить трудящихся зарубежных стран от коммунизма и поддержки первой в мире страны социализма, оправдать агрессивные планы в отношении нее, замаскировать подготовку новых империалистических авантюр, отвлечь внимание трудящихся капиталистических стран от классовой борьбы, напряженных внутренних проблем буржуазного общества.

Попытки империалистических сил перенести психологическую войну со всеми вытекающими из нее контрреволюционными подрывными последствиями на территорию Советского Союза, других социалистических стран начались вскоре после окончания второй мировой войны.

Еще не успели умолкнуть орудия на полях сражений с фашизмом, как американский империализм подхватил гитлеровский жупел коммунистической опасности и, прикрываясь им, взял курс на завоевание мирового господства. Главным препятствием на пути создания американской мировой империи встали Советский Союз и страны народной демократии, усилившееся и окрепшее мировое коммунистическое и рабочее движение.

В апреле 1945 года — буквально накануне капитуляции Германии — в Белом доме у Трумэна состоялось совещание по поводу позиции США на предстоящем обсуждении главами правительств стран антигитлеровской коалиции вопроса о капитуляции Германии. Здесь было принято решение о замене союзнической политики в отношении СССР «жестким курсом»1. Так началась подготовка «холодной войны».

Что следует понимать под этим термином? Он означает, что в отношении объекта внешней политики во всех сферах международных отношений будут предприниматься враждебные действия, вплоть до самых крайних. Практически прерываются все нормальные отношения и связи: экономические, культурные, научные, спортивные. Едва ли не единственными остаются дипломатические отношения, которые могут оказаться последней ниточкой, связывающей страну-объект с субъектом «холодной войны». Экстремистские военные и политические действия, вызывающие опасные авантюры, плохо скрываемые или вовсе не скрываемые планы применения силы для приведения «объекта» к покорности, поддерживают отношения с ним «на грани войны». «Холодная война» есть давление на страну-объект по всем направлениям и. каналам с целью вынудить ее к шагам, выгодным ее инициаторам. Психологическая война становится при этом важнейшим элементом «холодной войны», она стимулируется и поддерживается обстановкой санкций, обструкций, шантажа, осуществляемых по всем линиям в отношении страны-объекта.

Предвестием «холодной войны» стала охватившая уже с весны 1945 года всю капиталистическую прессу, в первую очередь американскую, волна нападок на Советский Союз, коммунистов, коммунизм.

Антисоветизм начал сказываться во внутренней американской пропаганде с такой силой, что в июне 1946 года один из ближайших помощников покойного президента Ф. Рузвельта, бывший министр внутренних дед в его кабинете Н. Икес разводил руками: «Подчас, когда я слышу эти антикоммунистические выступления, я сомневаюсь в том, что Геббельс действительно мертв… Мне кажется, что он лишь эмигрировал в США»2.

Известная фултонская речь У. Черчилля (март 1946 г.), которую считают провозглашением «холодной войны», прозвучала, в сущности, постфактум. Она лишь оформила в массовых пропагандистских лозунгах то, чем уже руководствовались в политических действиях. «Немедленное формирование международных военных сил для борьбы с коммунизмом, организация содружества народов, говорящих на английском языке, прежде всего в военной области»3 —так в 1946 году формулировались Черчиллем задачи, выполнению которых должна была способствовать западная пропаганда, поднимая на их поддержку общественное мнение капиталистических стран. Враждебность, намечавшаяся до этого смутно, перерастала в образ «коммунистической опасности», эмоционально накаленный стереотип геббельсовского образца. Одновременно это был сигнал для организации широкого целенаправленного наступления (в том числе пропагандистского) на Советский Союз и страны Восточной Европы.

Черчиллевские призывы свидетельствовали о том, что Запад решил объявить всеобщую мобилизацию антисоветских сил. Выдвигая идею «загнать» коммунизм назад, в границы Советского Союза, Черчилль определил лозунг, с помощью которого империалисты долгие годы прикрывали и продолжают прикрывать свою главную цель — ликвидацию советского строя в СССР. Лживо обвинив Советский Союз в агрессии, Черчилль сформулировал первый вариант идеологического оправдания действительных, а отнюдь не мнимых агрессивных планов и действий империализма против европейских социалистических стран. «Средства для осуществления требований» империализма, которые Черчилль призывал «иметь в виду», представляли собой соединение подготовки интервенции западных держав с активными действиями реакционных сил внутри восточноевропейских стран.

И в том и в другом случае пропаганде отводилась исключительная роль. Однако следует отметить известную разницу в задачах буржуазной пропаганды того времени в собственно капиталистических странах и политической пропаганды империализма на социалистические страны. В странах империализма буржуазный пропагандистский аппарат нагнетал страх перед мнимой угрозой агрессии со стороны Советского Союза, чтобы добиться поддержки общественным мнением подготовки нападения на СССР. Пропаганда западных государств на страны Восточной Европы носила подстрекательский характер и была рассчитана на ободрение любых враждебных элементов и на обеспечение поддержки им, по меньшей мере моральной.

Провозглашенная Черчиллем поджигательская политика наполнила империалистическую пропаганду страстями, которые полыхали в течение почти полутора десятков лет. Менялись броские призывы, изобретались новые способы маскировки замыслов свержения социализма, но стратегия империализма оставалась неизменной. Она выводилась из представлений о военно-стратегическом, ядерном прежде всего, и, конечно же, экономическом превосходстве Запада и предусматривала развернутое фронтальное наступление по всем направлениям. Идеологом этого курса вслед за Черчиллем выступил государственный секретарь США Дж. Ф. Даллес, выдвинувший доктрину политики «с позиции силы». Генеральная стратегическая линия антикоммунизма того времени — это линия на «военное освобождение» восточноевропейских стран, на усиление политического и экономического нажима на все социалистические страны, и прежде всего на Советский Союз. Не удивительно, что «Голос Америки», начавший передачи на русском языке с 1947 года, а затем и Би-би-си (с 1948 г.) заговорили на низких регистрах — языке силы. Характерно также, что первой из двух антисоциалистических радиостанций-близнецов, родившихся в чреве американской разведки в разгар «холодной войны», в эфир вышла в 1950 году «Свободная Европа», направленная на Венгрию, Чехословакию, Болгарию, Румынию, Польшу. Нацеленная на Советский Союз радиостанция «Свобода» вступила в строй в марте 1953 года.

Мюнхен. Здесь, на Энглишергартен, в помещении бывших воинских казарм располагаются радиостанции «Свободная Европа» и «Свобода»

Тактика антисоциалистических центров того периода вплоть до конца 50 — начала 60-х годов основывалась на следующих посылках:

— Советский Союз — могучая военная держава, которая не имеет себе равных по силе;

— внутреннее положение Советского Союза якобы неустойчивое («Советская власть непрочна, экономика дышит на ладан»4), в стране будто бы наблюдается повсеместное недовольство режимом, предполагается наличие широкой и боеспособной «оппозиции»;

— страны народной демократии «порабощены» Советским Союзом, их правительства держатся на советских штыках и не пользуются поддержкой масс, будто бы тяготеющих к прежнему общественному строю — капитализму.

Если первая посылка, как нетрудно заметить, исходила из трезвого анализа фактов, то две последующие были ложными с самого начала. Руководители западных держав оказались в плену собственных надуманных концепций, видели только то, что им хотелось видеть. Вот почему у них большим успехом пользовались фальшивые материалы, «собранные» разного рода эмигрантскими антисоветскими организациями, вроде НТС («Народно-трудового союза») и ОУН (украинских буржуазных националистов).

Логичным развитием антикоммунистического и антисоветского курса стало формирование политики «сдерживания» (выдвинута Дж. Кеннаном, 1947 г.), которая должна была приостановить процесс расширения социалистической системы, и в первую очередь подготовить «освобождение» восточноевропейских стран (Дж. Ф. Даллес, 1952 г.). По замыслам империалистов, «освобождение» должно было начаться с внутренних мятежей и закончиться вооруженным вмешательством империалистических стран. «Если понадобится, США готовы поддержать с помощью вооруженной силы любую контрреволюцию в Восточной Европе»5, — заявил в своей книге «Сильная оттепель» известный американский публицист С. Сульцбергер. Надо думать, он знал, что говорил. Когда в 1956 году разразился венгерский контрреволюционный путч, американские войска в Европе были приведены в состояние боевой готовности. Известно, что они не выступили прямо и открыто в поддержку контрреволюции, но вовсе не потому, что сторонникам агрессивной политики этого не хотелось.

Массовая буржуазная пропаганда послевоенного времени изобиловала нападками на коммунизм, на политику Советского Союза, громогласными, но лишенными реальной базы, а потому пустыми призывами к «возмездию», «восстановлению справедливости» и т. п.

Пропагандистский лозунг «сдерживания» должен был создавать впечатление, будто западные державы во главе с США не замышляют агрессии против Советского Союза. Речь якобы шла только о «помощи» населению стран Восточной Европы. На самом деле носившиеся с идеей войны идеологи империализма провозглашали «освобождение» Восточной Европы, имея в виду использование ее в качестве трамплина для «дальнейшего продвижения» на Восток. Конечной целью всей стратегии «сдерживания», «отбрасывания», «освобождения», как бы ее ни называли, была борьба против Советского Союза. Оглядываясь назад, бывший президент США Г. Трумэн недвусмысленно заявил по этому поводу в своих мемуарах: «Нашу внешнюю политику ошибочно назвали политикой сдерживания. Это неверно. Цель наша была несравненно шире»6.

Руководителям империалистических держав нельзя было раскрывать перед массами своих стратегических карт, ибо это продемонстрировало бы лицемерность обвинений Советского Союза в «агрессивности» — главного козыря антисоветизма. Мечта о захвате советской территории и расчленении Советского Союза тем не менее проскальзывала в специальной политической литературе США, что, несомненно, свидетельствовало о вынашивании этих планов в политических кругах страны.

Таким образом, планы Запада относительно развязывания войны за уничтожение социализма предусматривали развитие событий от инспирированного извне внутреннего контрреволюционного мятежа к империалистической интервенции. Для обеспечения этих планов западные державы, и в первую очередь Соединенные Штаты Америки, сосредоточили внимание на развертывании и объединении разведывательных и пропагандистских усилий.

То, что в конце 40 — начале 50-х годов в США параллельно шло формирование Центрального разведывательного управления и организация мощного разветвленного пропагандистского аппарата, — не случайное совпадение. Дело в том, что «холодную войну» США начали, еще не имея соответствующих пропагандистского и разведывательного аппаратов. Как только в 1945 году были подписаны документы, положившие конец военным действиям, в США ликвидировали Управление стратегических служб — центральный разведывательный орган США времен второй мировой войны и Управление военной информации — центральный орган внешнеполитической пропаганды. Одной из причин роспуска обоих управлений была настроенность и ориентированность многих работников аппарата этих органов на сотрудничество с Советским Союзом.

Создающийся пропагандистский аппарат был новым не только потому, что до второй половины 40-х годов западные державы воздерживались от ведения массовой антисоциалистической и антисоветской пропаганды, предназначенной для населения социалистических стран, и не имели для этого ни специального органа, ни нужных технических средств, ни опыта, ни соответствующих кадров. Закрепление организационной роли пропаганды в подготовке пресловутого «освобождения» потребовало нового аппарата, который олицетворял бы слияние пропагандистских функций с разведывательными.

В соответствии со стратегической линией «холодной войны» империалистическая пропаганда на страны социалистического лагеря должна была обеспечить консолидацию подпольной контрреволюции, в существование которой на Западе верили и на которую полагались. Пропаганда должна была заверить контрреволюционеров в твердой, безусловной и неограниченной поддержке Запада, в его готовности помогать ей всеми средствами — вплоть до вступления в войну. Пропаганде предназначалось способствовать нагнетанию атмосферы, в которой выступление антисоциалистически настроенных элементов смогло бы опереться на массовое и осознанное недовольство и возбуждение в этих странах. «Наша пропаганда словом и делом, — заявил в связи с созданием антисоветских пропагандистских центров американский сенатор Маккарен, автор пресловутого антикоммунистического закона Маккарена — Вуда, — должна преследовать смелую цель — свергнуть советскую диктатуру с помощью всех имеющихся в нашем распоряжении средств»7.

Для ведения психологической войны были созданы специальные пропагандистские органы — подразделения разведывательных служб, соединившие функции идеологической обработки населения стран Восточной Европы и Советского Союза с агентурно-диверсионной деятельностью на их территории. Так появились на свет радиостанции РИАС в Западном Берлине (1946 г.) — для работы против той части населения Германии, которая стала на путь строительства социализма; радиостанция и издательство «Свободная Европа» в Мюнхене — для психологической дойны против Чехословакии, Румынии, Венгрии, Польши и Болгарии (1950 г.); радиостанция «Освобождение» (позже «Свобода») в том же Мюнхене — для работы против СССР. Некоторое время спустя махровым цветком антикоммунизма и антисоветизма расцвели органы помельче, вроде радиостанций «Байкал», «Свободная Россия», «Свободная Азия» и т. п. Одни из них подделывались под независимые, «частные», то есть неофициальные, организации и органы («Свободная Европа», «Свобода»). Другие прикидывались органами мифической внутренней антисоциалистической и антисоветской оппозиции, контрреволюционного подполья («Байкал»). Ныне от них не осталось и следа.

Подготовка к войне с социалистическими странами велась настолько откровенно, что должностные лица даже не считали для себя нужным скрывать цели создаваемых органов. Взять, например, программное заявление Ч. Джексона, председателя комитета «Свободная Европа» (организации-«крыши», от имени которой выходит в эфир радиостанция того же названия) и одновременно члена психологического центра при штабе Верховного главнокомандующего объединенными силами НАТО в Европе (1952 г.). Без всяких обиняков он заявлял, что в задачу радиостанции «Свободная Европа» входит создание предпосылок «внутренних волнений в тех странах, для которых предназначены радиопередачи», а также подготовка к оказанию «военной помощи на случай, если волнения примут где-либо характер вооруженного сопротивления, которое может быть использовано»8.

Так сложился пропагандистско-разведывательный комплекс США и вообще империалистических кругов, имеющий на вооружении аппараты «белой» (официальной), «серой» («частной») и «черной» (исходящей из вымышленного источника) пропаганды.

Один из главных передатчиков радиостанций «Свободная Европа» и «Свобода». Хольцкирхен (ФРГ)

Сочетание неофициальной пропагандистской линии и полуофициальной понадобилось западным державам для более гибкой тактики психологической войны. То, что невозможно было передать, например, по правительственному «Голосу Америки», чтобы не скомпрометировать государственный департамент, проходило по другим каналам. Прежде всего речь шла о провокационных призывах, подстрекательских лозунгах, грязных выпадах в адрес руководителей компартий, государств и правительств, наконец, о тех низкопробных фальшивках, которые имеют целью создать обстановку нервозности или решить какую-то разовую, кратковременную задачу и которые легко и быстро дезавуируются, что бросает тень на их источник.

Официальные органы внешнеполитической пропаганды империалистических держав сотрудничают с разведками, хотя и не подчиняются им организационно. Больше того, они нуждаются в помощи разведчиков для более эффективной работы, потому что кто же, как не разведчик, лучше всего осведомлен о положении дел в зарубежной стране. Данное обстоятельство привело к тому, что в рассматриваемый период руководство ведущих центров внешнеполитической пропаганды ряда стран империализма было усилено кадровыми разведчиками. Потом это стало традицией.

В качестве примера стоит сослаться на разоблачение тесной связи Британской радиовещательной корпорации (Би-би-си), всегда хвалящейся своей самостоятельностью и аполитичностью, с английской разведкой9. Главная задача таких гигантов пропаганды, как Би-би-си, — идеологические диверсии, которые сродни диверсиям разведывательным, — что, однако, далеко не одно и то же, Разведки используют лишь отдельные возможности, открывающиеся в процессе функционирования так называемой «белой пропаганды».

Другое дело — всякие «свободные» комитеты и радиостанции. Они плоть от плоти разведок, их детища и верные псы. Их идеологическая работа имеет более узкую сферу применения и гораздо более конкретные цели и объекты. Значительная часть их персонала занята увязыванием пропагандистских акций с разного масштаба ближайшими и перспективными планами «специальных» операций, разрабатываемых разведорганами империалистических держав (вроде попытки контрреволюционного путча 1956 г. в Венгрии или событий в ЧССР 1968 г. и ПНР 1980–1981 гг.) В служебные функции этих людей входит вербовка агентуры, подготовка бандитов-боевиков, засылка мнимых журналистов для сбора разведывательной информации. Особенный упор делается на подготовку кадров пропагандистов и соответствующей материальной части для засылки в те социалистические страны, где предполагается организовать антисоциалистическое выступление.

Так, во время подготовки контрреволюционного путча в Венгрии радиостанция «Свободная Европа» формировала пропагандистские бригады, снабженные специально подготовленными радиостанциями, для засылки на территорию Венгерской Народной Республики. Часть из них была заброшена туда в октябре — ноябре 1956 года и развернула поджигательскую деятельность в тщетной надежде обеспечить мятежникам массовую поддержку.

Во многих пунктах Западной Европы и ряде других мест, где обычно бывают в командировках, проездом или в качестве туристов граждане социалистических стран, органы «серой» пропаганды рассредоточили своих агентов. Их задача заключается в том, чтобы вступать в контакты с гражданами из социалистических стран, завязывать с ними знакомства и получать сведения, пригодные и для пропаганды, и для разведки. В частности, в «непринужденных» разговорах по разработанной схеме добываются сведения, важные для повышения эффективности вещания западных радиостанций (с помощью вопросов: слушают ли их, кто, когда, где, какими приемниками пользуются, на каких волнах, что в передачах вызывает недоумение, чему не верят и т. п.).

Неразрывная связь «серой» пропаганды с империалистическими разведками — давно уже секрет Полишинеля. Об этом, как о чем-то само собой разумеющемся, писала буржуазная пресса еще до начала 70-х годов, когда межпартийные противоречия в США привели к публичному признанию того, что радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа» находились на содержании у Центрального разведывательного управления.

Однако суть их деятельности была скрыта от общественности капиталистических стран. Основанные как организации-частных лиц, рядовых граждан и неправительственных учреждений, «Комитет освобождения от большевизма» с радиостанцией «Освобождение» (позже «Свобода») и «Комитет «Свободная Европа» с одноименной радиостанцией выдавались за общественные организации американского народа. Их агрессивные, антинародные цели представлялись как цели американской нации.

За пределами ФРГ в местечке Глория (Португалия) построен крупнейший ретранслятор американских радиостанций

Такая маскировка имела и другое, помимо соображений политической рекламы, назначение. В качестве «частных» и «общественных» организаций они служили центрами притяжения для всевозможных антисоветских сил — от эмигрантов из социалистических стран до членов (в том числе потенциальных) подпольных организаций. Совсем не случайно в прессе тех лет появлялись сообщения о попытках антикоммунистических организаций, связанных с «серыми» радиостанциями, осуществить встречу таких лиц для выработки единой программы и создания единого руководства.

Антисоциалистическую и антикоммунистическую пропаганду к середине 60-х годов вели радио- и телевизионные службы вооруженных сил США, в первую очередь дислоцированных в Европе. Последние располагают более чем 200 радио- и около 40 телевизионными станциями.

Для проведения единого курса были созданы соответствующие органы. В структуре Информационного агентства США, где сконцентрировано руководство внешнеполитической пропагандой США, появилось особое подразделение, осуществляющее координацию работы «неправительственных» пропагандистских органов (Управление частного сотрудничества). В ФРГ номинально внешнюю пропаганду контролировал отдел культуры министерства иностранных дел. «Частной» деятельностью идеологических организаций Западной Германии ведала его «дочерняя», но для постороннего глаза «независимая» организация — так называемое «Рабочее сообщество международных культурных обменов». Даже в Англии, где стараются скрыть привязанность Би-би-си к британской имперской политике, издавна существует отдел Форин оффиса (министерства иностранных дел), который отвечает за «внешнеполитическую информацию» и финансирует эту сторону деятельности Би-би-си. Согласование антисоциалистической и антисоветской пропаганды западных держав было установлено на уровне политических переговоров и в рамках таких межнациональных  организаций, как, например, НАТО и Западный союз.

В 50—60-х годах буржуазная пропаганда еще пыталась создавать впечатление, будто «Свобода» и «Свободная Европа» — это организации эмигрантов из социалистических стран. Но сам характер их внутренней работы свидетельствовал о том, что эмигранты в них — лишь подручные, своего рода «спецы» на службе иностранных хозяев. Тем не менее вывеска «эмигрантская», под которой прятались «Свободная Европа», «Свобода» с дюжиной карликовых органов того же пошиба, вроде радио «Свободная Россия», какое-то время вводила в заблуждение не только западное общественное мнение. Иногда и эмигранты впадали в самообман и пытались возомнить о себе как о действительно самостоятельной силе, пока хозяева не ставили их на место.

Характерной особенностью психологической войны против социализма того периода было то, что она развертывалась в обстановке господства американского империализма, в условиях, когда межимпериалистические отношения пока что не обрели прежнего характера явного столкновения противоречий, которые свойственны капиталистическому обществу на стадии империализма. Межимпериалистические противоречия были загнаны пока что вовнутрь и только еще вызревали. В силу этих обстоятельств американскому империализму, пытавшемуся перекроить мир в соответствии с собственными интересами, удалось втянуть d «холодную войну» весь капиталистический мир. Зависимость ослабленных войной западноевропейских стран от США позволила Вашингтону сформировать послушную ему антисоветскую группу правительств таких стран, которая повторяла за США все их маневры и держала с ними единый антисоциалистический фронт.

Говоря об этом периоде пропагандистской борьбы империализма с социалистическим строем, нужно иметь в виду, что США выступали в тот момент не только как вдохновители и организаторы антисоветской пропаганды и не просто как основной источник и рупор антисоветских и антисоциалистических идей. Соединенные Штаты были единственной державой, имевшей средства осуществлять дорогостоящие планы массированной пропаганды на СССР и другие социалистические страны. Почти полтора десятка лет, пока не оперились реваншисты в ФРГ и не набрали силы антикоммунисты других капиталистических стран, США оставались почти безраздельным хозяином положения на всем фронте попыток идеологического проникновения в страны социализма. Аппараты «серой» и «черной» антисоциалистической пропаганды почти на 100 % были в их руках. Рядом с ними стояла только английская Би-би-си. Недостаток средств компенсировался у англичан самым богатым на Западе опытом внешнеполитической пропаганды и психологической войны. Можно сказать, что в послевоенный период империалистическая пропаганда на Советский Союз и другие социалистические страны Восточной Европы велась преимущественно на американские деньги и с использованием английского опыта. Впрочем, недостаток опыта пропаганды за рубежом американцы постепенно восполнили — и практически, разворачивая новые и новые пропагандистские органы и центры, и теоретически, обратив значительные силы и средства на обобщение практики психологической войны и совершенствование приемов и методов ее ведения.

Так или иначе, но на первых порах империалистическая пропаганда не отличалась изобретательностью. С некоторыми коррективами она велась с помощью тех же методов психологической войны, которые применяли англичане и американцы против стран оси в 1939–1945 годах. Сказывалось отсутствие четкого представления о том, как переориентировать пропагандистскую машину против бывшего союзника и какие приемы и методы взять на вооружение взамен отслужившей свое пропагандистской рухляди. Сказывался и резкий поворот, осуществленный трумэновской администрацией, когда Советский Союз из союзника был превращен во врага номер один, по отношению к которому хороши все средства и методы. В числе их были и те, которые применялись антигитлеровской коалицией против общего противника, и те, которыми пользовался этот общий противник (гитлеровская Германия) против недавнего союзника США, Англии и Франции.

Через несколько лет после окончания войны мир был оглушен барабанным боем антисоветской кампании, разворачивавшейся по геббельсовским рецептам. Пропагандистская литература покойного политического шарлатана, его многотомные дневники стали предметом тщательного изучения. Его методы шантажа и запугивания, обмана и фальсификации преподносились в толстых монографиях и журнальных статьях как достойный подражания пример умелой обработки народных масс. В 1955 году статья одного из столпов американской теории пропаганды Л. Дуба «Геббельсовские принципы пропаганды», за пять лет до этого изданная в ученом ежеквартальнике «Паблик опинион куотерли», была включена в сборник руководящих статей по теории и практике массовой пропаганды для сотрудников Информационного агентства США10.

Что же привлекало западных пропагандистов в наследии Геббельса? Искусная демагогия, игра на низменных чувствах, нагнетание страха, жонглирование шовинистскими и расистскими лозунгами, способность манипулировать ложью в точно отмеренных для каждого данного случая дозах, умение «создать факты» для возбуждения или успокоения общественного мнения, направить массовое недовольство на ложно истолкованный социальный объект и многие другие уловки фашистской пропаганды — вот что вызывало у руководителей и теоретиков западной империалистической пропаганды восхищение и стремление подражать. Эти люди забыли одно. Геббельсовская внешнеполитическая (не внутригерманская, а внешнеполитическая) пропаганда, особенно на Советский Союз или на советские территории, временно оккупированные фашистами, отнюдь не приносила ее вдохновителям тех плодов, на которые они рассчитывали. Гитлеровская Германия попыталась развернуть психологическую войну против Советского Союза на его территории с использованием радио и своей агентуры. Однако голос немецко-фашистского радио был голосом врага, захватчика, он вызывал лишь ненависть к гитлеризму, заставляя советских людей с надеждой следить за каждой весточкой из родных советских информационных источников, срабатывал вовсе не так, как ожидали в геббельсовском министерстве пропаганды. Антисоветская немецкая пропаганда геббельсовских времен имела какой-то успех на временно оккупированной гитлеровцами советской территории только у недобитых классовых врагов Советской власти и определенной части социально неустойчивых элементов, уголовников.

В конце концов, на Западе, поняв бесперспективность такой пропагандистской линии, стали искать новые рецепты. Однако по меньшей мере полтора десятка лет пропагандистские материалы «голосов» на русском языке и — языках народов СССР характеризовались грубой антисоветчиной, подчеркнуто враждебным тоном, изобиловали антикоммунистическими небылицами, бьющим в глаза поношением коммунистических идеалов и прославлением капитализма и буржуазного строя. Ложь и клевета на советскую действительность усугублялись подстрекательскими лозунгами, провокационными сообщениями, ободряющими посулами антисоветчикам. Лейтмотивом западной пропаганды «а СССР были откровенные призывы к свержению Советской власти.

Зарубежные «голоса» запугивали жителей Советской Прибалтики накануне выборов в органы власти: «Голосуйте, голосуйте, но голоса считать будем мы».

Пытаясь вставить палки в колеса социалистического строительства, «Свободная Европа» под диктовку своих хозяев и управляющих, американских разведчиц ков, терроризировала население восточноевропейских стран подстрекательскими передачами так называемой «черной книги». Ежедневно ее дикторы зачитывали своего рода «проскрипционные списки» активистов — общественников, передовиков производства, организаторов коллективных хозяйств и товариществ и т. п., называя их «доносчиками», подкупленными коммунистами и за деньги секретно сотрудничающими с органами безопасности. «Работайте медленно» черепашьими темпами!», «Замедляйте ход работы!» — призывали к саботажу «Голос Америки» и «Освобождение», формулируя основной лозунг придуманной ими тактики так называемого «индивидуального сопротивления коммунизму».

«Профсоюзы для профсоюзов», «автономия вместо бюрократизма», — подбрасывали «Голос Америки», «Свободная Европа» и другие «голоса» идейки для венгерских трудящихся в период перевыборов профсоюзных комитетов в Венгерской Народной Республике и обсуждения места профсоюзов в жизни страны. «Долой коллективные путы в сельском хозяйстве!» — на разные лады ежедневно провозглашала чешская редакция «Свободной Европы» в период коллективизации в Чехословакии. «Запоминайте тех, кто активно участвует в социалистических преобразованиях в сельском хозяйстве», — вторил ей «Голос Америки».

Во время референдума 1946 года в Польше западные «голоса» призывали население выступить против социалистического пути развития страны, подговаривали рабочих не работать на национализированных предприятиях, угрожали репрессиями крестьянам, если они примут участие в разделе помещичьих земель. Одновременно они обращались к вооруженным бандам, орудовавшим еще на территории Польши, каких конкретно активистов социалистического переустройства страны следует убрать. О совершенном убийстве в радиопередаче, сообщалось: «Солдаты подпольной Польши привели в исполнение приговор коммунистическому лакею». Все это сочеталось с заявлениями о возможной интервенции и было рассчитано на то, чтобы создать обстановку напряженности, изолировать и запугать активных строителей новой жизни, вызвать кровавые столкновения и тем самым стимулировать деятельность антисоциалистических элементов, подтолкнуть их к новым экстремистским действиям.

Руководители западной пропаганды того периода исходили из представления, будто население Советского Союза, социалистических стран Восточной Европы стоит за возвращение к старым капиталистическим порядкам, мечтает о буржуазном образе жизни. Западные пропагандисты, поливавшие грязью коммунистические идеалы, социализм и советский строй и крикливо превозносившие капиталистическое общество, полагали, что удовлетворяют «духовные запросы» населения СССР. Это ослепление классовой враждой буржуазных кругов вместе с их стойким заблуждением о якобы невысоком культурном и политическом уровне советских людей делало противников социализма не слишком разборчивыми в выборе пропагандистских средств. В ходу были бездоказательные утверждения, хвастовство, беспардонная клевета.

Идеологическая борьба капиталистического Запада против стран социализма велась методами, которые с точки зрения социальной психологии можно было бы определить как «ценностную пропаганду». Этот термин означает подчеркнутое подстраивание пропагандистских материалов под определенную систему «ценностей», т. е. представлений о том, к чему следует стремиться человеку для удовлетворения его потребностей. Он подразумевает оперирование по преимуществу оценочными категориями, которые определяют соответствие или несоответствие событий, явлений, фактов, поступков людей данной системе ценностей, а также преобладание эмоциональных призывов над рациональными, чувственных побуждений над сознательными.

Ценностная пропаганда предполагает однородность аудитории по ее «ценностной ориентации», т. е. считает, что люди, к которым она обращена, в большинстве своем стремятся к осуществлению общих принципе, одинаково представляют себе цели, которых стоит добиваться, а главное, то социальное устройство общества, которое лучше всего обеспечит им достижение цели.

Линия на дифференцированный подход к разным группам населения, на выполнение разными частями — внешне раздробленной, но на деле жестко централизованной машины психологической войны разных идеологических и психологических функций, существовала тогда больше в потенции. Все разномастные органы империалистической пропаганды вели одноликую «ценностную» пропаганду. Они разнились, пожалуй, лишь степенью использования откровенных фальшивок и интенсивностью разнузданности и демонстративности антисоветских призывов. Однако у них сохранялись и некоторые различия в функциях.

«Белая» пропаганда больше была направлена на идеологическую обработку масс и внушение контрреволюционным элементам мысли о том, что Запад — с ними душой и телом, и своими танками в том числе. «Черная» и «серая» формы пропаганды использовались в первую очередь для прикрытия агентурно-диверсионной работы на территории социалистических стран. По «черно-серым» радиоканалам в открытую устанавливали одностороннюю связь с заброшенными туда шпионами и диверсантами. Шифровки и кодовые сообщения для шпионов и диверсантов шли в эфир открыто, их обозначали даже в сетке программных передач радиостанций. Но что касается общих установок всех западных антисоветских радиопередач, то они работали поистине в «унисон.

Такова была психологическая война против социалистических стран в 50 — начале 60-х годов, на том этапе антисоциалистической стратегии империализма, когда она отличалась прямолинейностью контрреволюционной ориентации, расчетом на близкое ниспровержение социалистического строя. Но именно в эти годы в империалистической пропаганде на Советский Союз и восточноевропейские страны социализма наметились и заметные перемены.

Среди факторов, сыгравших важную роль в пересмотре политической, а затем и пропагандистской линии империализма в отношении социалистических стран, надо выделить прежде всего изменение соотношения сил на мировой арене в пользу мира, демократии, социализма, ликвидацию ядерной монополии США. Шантаж в отношении мира социализма провалился, ибо этот мир был прикрыт ядерным щитом Советского Союза. Однако отказ от сложившихся представлений произошел далеко не сразу.

Тем не менее в политике империализма назревал поворот, хотя на поверхности событий ничто еще его не предвещало. Колесо «освобождения» продолжало по инерции с грохотом катиться вперед. Западная пропаганда продолжала работать в прежнем ключе.

Запущенный в ход механизм подготовки контрреволюционных выступлений в социалистических странах Восточной Европы иногда срабатывал. Исключительную самоуверенность проявили руководители контрреволюционного путча 1956 года в Венгрии из числа эмигрантов. Ведущая роль в нем была предоставлена венгерской редакции «Свободной Европы». Незадолго до октябрьских событий в Будапеште эта редакция перебралась из Мюнхена в венский отель «Регина», поближе к границе Венгерской Народной Республики, и оттуда дирижировала действиями реакции на ее территории.

Органы «белой» пропаганды создавали соответствующий моменту шумовой эффект, чтобы обеспечить оплаченным Западом и разыгранным по его нотам контрреволюционным акциям поддержку и сочувствие общественного мнения в разных странах. Особенно важной для Запада оказалась их роль после того, как контрреволюционный путч закончился так, как кончаются заговоры авантюристов, — провалом. Надежды на то, что удастся вызвать массовое восстание, которое не только перекинется из Будапешта в венгерскую провинцию, но и выйдет далеко за пределы Венгрии, потерпели сокрушительное поражение. Венгерский путч не имел ничего общего с тем всеохватывающим пламенем восстания, которого ждали на Западе, будучи завороженными собственной пропагандой.

Усилиями всевозможных «голосов» и «подголосков», всех капиталистических средств массовой информации истинную картину событий в Венгрии утаили от общественности несоциалистических стран, и наемные путчисты приобрели там на некоторое время нимб мучеников за свободу. В радиопередачах на социалистические страны империалистическая пропаганда безуспешно пыталась искажать правду, извращать сообщения органов информации социалистических стран, касающиеся враждебной пропаганды из-за рубежа, и вместе с тем оправдать себя и своих хозяев. Ей нужно было и замести следы своей подстрекательской деятельности, и объяснить факт невыполнения обещаний, которые она раздавала всем, кого только можно было привлечь к антисоциалистической деятельности.

Получилось так, как говорил в 1965 году председатель комиссии по иностранным делам сената США У. Фулбрайт. Провоцируя контрреволюционные выступления, «американская администрация не решилась на прямую открытую военную помощь. Когда Эйзенхауэр и Даллес столкнулись с ситуацией, в которой надо было применить силу, чтобы осуществить провозглашенную цель, они вполне разумно признали, что нельзя отстаивать политику, результатом которой будет полное уничтожение мира. Вызвав эти. восстания, не придя на помощь контрреволюционерам, Соединенные Штаты предстали перед всем миром в качестве провокаторов, бросивших на произвол судьбы тех, кого они подталкивали к выступлениям»11.

События 1956 года прозвучали серьезнейшим и убедительнейшим сигналом о бесперспективности того курса в отношении стран социализма, которым США вели за собой капиталистический мир. Сколько-нибудь широкой базы недовольства социализмом и тяготения к буржуазным порядкам, в расчете на которую был задуман этот курс, в социалистических странах попросту не существовало. Надежды руководителей антисоветского фронта на существование буржуазно-националистического подполья в Советском Союзе тем более не оправдались.

Планы создания широкой агентурной сети на территории нашей страны — сначала путем многочисленной засылки шпионов и диверсантов, затем вербовками советских граждан — провалились. Выброшенными на ветер оказались и миллионы, которых стоила переброска в Советский Союз сотен тысяч воздушных шаров с антисоветской литературой. Внутренняя обстановка в Советском Союзе не подавала абсолютно никаких признаков желанного обострения. Наоборот, все свидетельствовало о всестороннем упрочении Советской страны.

Прошел год после провала венгерского мятежа, и вот уже камня на камне не осталось от упований на военно-техническое превосходство США, предопределявших расчеты реакции решать спорные вопросы путем грубого давления, запугивания и военного шантажа. Запуск советского искусственного спутника Земли в октябре 1957 года опроверг эти заблуждения.

Вскоре после этого события государственный секретарь США Д. Ачесон писал: «При наличии термоядерных вооружений и средств их доставки к цели, а также с появлением межконтинентальных ракет победа в войне уже более невозможна»12. Со временем мысль Ачесона, к которой присоединился и патриарх антикоммунизма Дж. Ф. Даллес, фактически равноценная признанию, что политика «с позиции силы» в ее прежнем выражении (бряцание ядерным оружием) потеряла смысл, сделалась на известное время официальной доктриной правительства США. Это значило, что воинственный тон пропаганды, рассчитанный на завязывание конфликтных, чреватых военным вмешательством Запада ситуаций, должен был пойти на убыль, с тем чтобы со временем уступить место какому-то новому настрою, иному тактическому рисунку при сохранении старых агрессивных стратегических планов антикоммунизма, прежних глобальных притязаний Соединенных Штатов.

Громадный резонанс запуска Советским Союзом первого в истории искусственного спутника Земли отозвался не только пересмотром военно-политической доктрины империализма, но и крахом усилий антисоветской пропаганды.

Запуск в СССР первого спутника Земли развеял иллюзии о «голодной и холодной» Стране Советов. Самому неискушенному в политике обывателю на Западе было ясно: порабощенный ум не создает таких шедевров техники; от людей, влачащих жалкое существование, не приходится ждать таких гениальных взлетов человеческого ума. То, что. рассказывали на Западе о Советском Союзе, оказалось обыкновенным блефом.

Самым важным выводом американских «советологов» из анализа внутреннего положения в СССР было то, что коротко и недвусмысленно сформулировал известный идеолог американского капитализма бывший посол США в СССР, ныне профессор Принстонского университета Дж. Кеннан: «Мечтания о-народном восстании в Советском Союзе сегодня нереальны при всех условиях»13. Этим трезвым высказыванием отставного американского дипломата, сыгравшего в период «холодной войны» немалую роль в формулировании задач внешней политики США в отношении Советского Союза, автора самого термина «политика сдерживания», подводилась черта под целым периодом борьбы империализма против социализма. На Западе поняли, что все освободительные концепции империалистических «доброхотов» покоились на зыбкой почве их собственных домыслов.

Одна за другой стали появляться — и во все увеличивающемся числе — работы, которые констатировали необратимый характер революционных перемен в СССР и других странах Восточной Европы. Как правило, авторы этих работ требовали трезвых оценок и новых рецептов борьбы с социализмом.

Эту тенденцию, сложившуюся к середине 60-х годов из отдельных выступлений в буржуазной политической и социально-политической литературе в определенное умонастроение, наиболее полно выражает написанная антикоммунистом Алексом Инклзом книга «Социальные перемены в Советской России». Центральную главу своей работы Инклз назвал многозначительно: «Прочная Россия бросает вызов». Этим самым он в сжатой и достаточно выпуклой форме сформулировал мысль, которая все упрямее звучала сначала в буржуазной политической и научной литературе, а затем уже и в пропагандистских статьях и выступлениях разных специалистов по Советскому Союзу и другим социалистическим странам.

Действительно, трудно себе представить, чтобы в середине и даже в конце 50-х годов могли раздаваться такие слова, как например: «В этих странах (европейских социалистических странах. — В. А.) скромный труженик сейчас имеет более хороший удел и более высокий уровень жизни, чем когда-либо раньше… Социализм утвердился здесь навсегда. Никакие разговоры не изменят этого факта»14; «Нет никаких признаков того, что они (страны социализма. — В. А.) собираются отказаться от коммунизма»15; «Большинство американцев стало осознавать, что коммунистические системы в Восточной Европе — это не временное, а постоянное явление»16.

Процесс перетряхивания пропагандистского гардероба антикоммунистической и антисоциалистической стратегии продолжался не один год. Новая тактика сложилась в годы президентства Дж. Кеннеди. Она заключалась в том, чтобы любыми путями, в том числе усиленно выпячивая и всячески раздувая факты, приводимые советской печатью, об отдельных трудностях в социалистическом строительстве, уменьшить влияние социализма на ход мировых событий и одновременно способствовать внутреннему ослаблению социалистического строя в каждой из отдельно взятых европейских стран социализма. «Надо вбить новые клинья в каждую трещину в железном занавесе, — призывал в 1960 году будущий президент, — нет необходимости сплачивать красный блок разговорами о массированном возмездии»17.

К началу 60-х годов верховные штабы империализма разработали основы новой линии в отношении европейских стран социалистического содружества, которую П. Страус-Хюпе, У. Кинтенер и С. Поссони охарактеризовали как стратегию «размягчения коммунизма». Позже этот курс стали называть стратегией «пробуждения» (а теперь именуют «обволакиванием»). Не меняя конечных агрессивных целей, он относил ликвидацию социалистического строя на более отдаленные сроки. Авторы нового подхода хотели прежде всего ослабить, обескровить социализм, а затем направить его развитие вспять, к капитализму.

Новая стратегическая линия империализма исходила из несомненного факта упрочения социалистического строя как в СССР, так и в странах Восточной Европы, из невозможности уничтожения социализма с помощью готовой контрреволюционной оппозиции по той причине, что такой оппозиции не существовало. Поэтому империалистическими стратегами ставилась задача попробовать создать таковую, сплотив воедино все разрозненные, явные, скрытые и потенциальные оппозиционные элементы — от остатков буржуазных классов до националистов и ревизионистов. Первый удар теперь не должен был наноситься открыто по коммунистическому строю, завоевавшему прочную поддержку народов этих стран, и этот удар не мог быть осуществлен в форме контрреволюционного мятежа, как предполагалось империалистами в 40—50-х годах. Открытой контрреволюции должен был предшествовать длительный период «инфильтрации» антисоциалистических элементов в коммунистическую партию, руководящие органы государства, в аппарат средств массовой информации, чтобы затем; включив их в общий комплекс сил антисоциалистической пропаганды, дезориентировать трудящиеся массы.

Новые планы антисоциалистических сил точно описал Генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Чехословакии Г. Гусак: «…Завоевание определенного господствующего положения позволяет влиять на экономическую политику и содержание политико-воспитательного воздействия, а позднее и определять их.

Всё это отлично понимают силы, борющиеся против социализма в международном масштабе или внутри отдельных социалистических стран. Поэтому в настоящее время они меняют стратегию и тактику, ибо знают, что не могут рассчитывать на классическую форму контрреволюции, то есть на вооруженное восстание, которое вело бы к. насильственному захвату социалистического государственного механизма. В стране, в которой уже построены основы социализма, эти силы не могут немедленно перейти к вооруженной борьбе, так как не получат массовой поддержки и натолкнутся на сопротивление руководящей силы общества — коммунистической партии, на сопротивление рабочего класса, органов власти социалистического государства. Поэтому они прибегают к иной тактике. Начинается «тихое и длительное» воздействие… с помощью скрытых политических и идеологических средств»18.

Империалисты стали делать ставку на постепенное, незаметное расшатывание в восточноевропейских социалистических странах единства народов, компартий и правительств, чтобы в удобный момент перейти в решительное наступление и дать волю политике силы. Этот процесс должен был сопровождаться отколом отдельных стран от социалистического содружества, что лишало бы их защиты со стороны Советского Союза и оставляло бы один на один с объединенными силами международного империализма. Что касается СССР, то планы западных империалистических кругов в отношении его. вполне определенно сформулировал американский проф. Р. Бирнс, известный в США идеолог антисоветской внешней политики: «Мы должны действовать с полным сознанием того, что процессы, стимулируемые нами в Центральной и Восточной Европе, будут иметь глубокое воздействие и на Советский Союз. Каждая коммунистическая страна — это дверь в другую коммунистическую страну»19.

Стремление подорвать советское социалистическое государство и все содружество социалистических стран путем разжигания внутреннего разлада — так представлялась и продолжает представляться политика антикоммунистических сил в отношении СССР и других социалистических стран.

Такая постановка вопроса, помимо признания реального факта укрепления социализма, отразила еще и новый пропагандистский манёвр империалистической пропаганды, новое идеологическое оформление старых политических планов реакции.

Империализм старается казаться миролюбивым, чтобы заручиться поддержкой народных масс и усыпить бдительность общественности в отношении его агрессивных планов уничтожения социализма.

Да, времена изменились. Сила и успехи социалистического содружества, влияние миролюбивой политики СССР и его социалистических союзников были таковы, что призывать к немедленному уничтожению социализма военным путем могли только ультраправые, безответственные реакционеры типа Голдуотера.

Официальная же и полуофициальная пропаганда Запада больше не грозилась «раздавить и уничтожить» социализм, не предрекала близости крестовых походов на Советский Союз и его социалистических союзников в Европе. Идеология и политика империализма претерпела (в который-то раз!) еще одно видоизменение. Классовые цели империализма в отношении социалистических стран облеклись в подобающие моменту новые формы. Началось с либерального лозунга «мирного наступления» Дж. Кеннеди. Его сменила широко разрекламированная политика. «наведения мостов» Л. Джонсона20, подразумевавшая налаживание всевозможных официальных контактов, обменов и т. п. и использование их для проникновения в социалистические страны Восточной Европы. Два года спустя эту политику решили распространить и на Советский Союз21. А через три года события в Чехословакии наглядно показали, какими заурядными «контрреволюционными туннелями»22 были все эти «мосты». Иначе не могло и быть, так как, по авторитетному свидетельству Дж. Фулбрайта, «наведение мостов» преследовало ту же цель, что и политика «освобождения», но только другими средствами23. Характер этих средств проступает из откровенного высказывания цитировавшегося выше американского специалиста по «обменам между народами» Р. Бирнса, который рассматривал «культурный обмен как средство ослабить и разобщить коммунистические страны»24.

Чехословацкие события 1968 года выявили дальнейшие видоизменения и новую мимикрию антисоциалистической и антисоветской тактики империализма, в том числе пропаганды.

На международном Совещании коммунистических и рабочих партий (Москва, 1969 г.) Г. Гусак обратил внимание на то, что в. Чехословакии идеологическое воздействие в духе антикоммунизма «в отличие от событий в Венгерской Народной Республике 1956 гот да — приобрело новые черты. В прошлом империализм вел наступление против социализма, против руководящей роли коммунистической партии, против идейных принципов марксизма-ленинизма более или менее открыто. В отличие от этого у нас после января такое наступление внешне прикрывалось социалистической, более того, марксистской и партийной фразеологией. Буржуазные политические и идеологические центры также апеллировали к коммунистам и к партийным работникам. Анализируя якобы с марксистских позиций внутрипартийные проблемы, они открыто вмешиваются в вопросы подбора партийных кадров, в вопросы, касающиеся формулировок устава партии, в вопросы, касающиеся форм партийной работы, и т. д. Их целью было и остается сейчас прежде всего дезориентировать нашу социалистическую общественность, разложить партию, углубить политический кризис в стране, не допустить или хотя бы затруднить восстановление идейного единства партии и единства ее действий»25.

Это — схема империалистической контрреволюции, пришедшая на смену старой, «классической». В ней особенно усиливается акцент на средства идеологической борьбы, психологического воздействия и информации (точнее, дезинформации). В такой форме контрреволюция может выступать только после большой и длительной подготовки. Эту подготовку враги социализма постоянно пытаются наладить, подкрепляя, где возможно, идеологические наскоки мерами экономического, политического, военного и дипломатического давления.

Для антисоциалистической стратегии и тактики империализма чешские события имели еще один аспект. Враги социализма поняли, что ниспровержения социализма в какой-либо из восточноевропейских стран, не говоря уже об уничтожении социалистической системы в целом, им не добиться, пока прогрессивные силы опираются на прочный и непоколебимый Советский Союз. Поэтому, вопреки бесчисленным доказательствам бессмысленности этой затеи, теоретики контрнаступления на социализм все большую роль начинали отводить идее ослабления социализма в СССР. Среди планов реализации этой идеи чаще всего фигурировало предложение стимулировать и поощрять внутреннюю эволюцию в Советском Союзе. За ним стояло мечтание о реставрации в СССР капитализма. К ней Советский Союз, как хотят верить наши враги, мог бы приблизиться в результате внутренней дезориентации, в итоге «эволюционного» перерождения идеологии и обострения всевозможных противоречий.

Выдвигая на первый план идеологическую борьбу, многие теоретики антисоветизма чувствовали, что фактически речь шла не о наступлении, а о контрнаступлении на социализм. В начале «холодной войны», в упоении собственной мощью, размеры которой они явно переоценивали, идеологи и пропагандисты Запада полагали, что они со всех сторон теснят марксистско-ленинское мировоззрение и реальный социализм. Однако при подведении итогов оказалось, что после полутора десятка лет «наступления» «с позиции силы», о котором буржуазия победно трубила на весь мир, она стоит перед фактом невиданного усиления социализма и как государственного строя, и как революционной идеологии.

Но как же-могли они переходить в пропагандистское контрнаступление, если учесть их осведомленность о прочных позициях коммунистических взглядов в сознании советских людей? Только делая разнообразными и усложняя приемы психологической войны, которые, по их расчету, могли бы способствовать незаметному ослаблению коммунистического единодушия советского общества и просачиванию в него чуждых идей и настроений.

В совокупности эти приемы составили специфический метод борьбы, названный «идеологическими диверсиями».

Метод «идеологических диверсий» сложился и обрел характерные черты в конце 50 — начале 60-х годов. В Постановлении июньского (1963 г.) Пленума ЦК КПСС отмечалось: «Теперь правящие круги империалистических стран, не отказываясь от других форм борьбы против социализма, делают главную ставку на идеологические диверсии в отношении социалистических государств… Всеми средствами они пытаются перенести «войну идей» в социалистические страны»26. Идеологические диверсии — главное такое средство. Призванные заменить открытую критику коммунистических идеалов и откровенную защиту идей капитализма, они были рассчитаны на дискредитацию марксизма-ленинизма, советского строя, Коммунистической партии, советского образа жизни без навязчивого предложения буржуазной идеологии и буржуазного образа жизни в качестве альтернативы социализму. Их тактика отличается подменой идейной аргументации в пользу капитализма стимулированием поиска любой надуманной альтернативы марксизму-ленинизму.

Теперь враждебные социализму идеи и акции маскируются под «дружеские или беспристрастные» взгляд и призывы, под мнение «стороннего наблюдателя», под идеалы «чистой демократии». Одна из целей идеологических диверсий — обмануть трудящиеся массы социалистических стран, заставить их слушать западные пропагандистские источники и верить им, перенимать подсказываемые ими оценки.

По замыслу антикоммунистов, психологические провокации, шантаж и дезинформация должны создать атмосферу, которая сначала обеспечила бы идейное разложение отдельных «отщепенцев», а в более отдаленной перспективе — идеологические сдвиги в массовом сознании социалистического общества. Буржуазным пропагандистам-психологам поставлена задача не по силам: создать условия, при которых антисоветская, антисоциалистическая пропаганда могла бы действовать на умы и поступки советских людей так, чтобы они не замечали, что эта пропаганда противоречит их приверженности коммунистическим идеалам.

Нарушение идеологического и морально-политического единства — главной цементирующей силы советского общества, разброд и междоусобицы могли бы, мечтают политики и идеологи Запада, настолько обескровить социализм, что реальным оказался бы вооруженный удар по нему. По планам империалистов, после того как идеологические диверсии разгонят центробежные силы в социалистическом содружестве и внутри каждой социалистической страны, после того как появится достаточно много недовольных, сомневающихся, сбитых с толку, а коммунистические партии утратят свою руководящую роль, после всего этого можно, будет нанести завершающий удар. Переход империалистических держав к методу идеологических диверсий выдвинул пропаганду в число важнейших средств Запада на антисоциалистическом фронте.

Новые задачи остро и требовательно поставили вопрос о новой пропагандистской тактике. Главным методом ее сделались не что иное, как стремление подлаживаться под коммунистическую ориентацию народов стран социализма, маскировать империалистическую пропаганду под «беспристрастную», «непартийную» («деидеологизированную») информацию, критиковать социализм под видом «улучшения» его. Нужны были способы, которые позволили бы нащупать недовольных, выявить потенциальных оппозиционеров, дать им платформу для объединения, «обнадежить, — как писали Страус-Хюпе, Кинтенер и Посеони, — внутренних противников Кремля, убедить, что у них есть преданные друзья и мощные союзники за рубежом»27.

Программа психологической войны против СССР предусматривала значительное увеличение и без того многочисленных форм дискредитации Советской власти и социализма.

Дискредитация их системы (социалистической. — В. А.) — неотъемлемое условие эффективной борьбы, и, поскольку можно дискредитировать многое, мы, вероятно, могли бы за пять лет концентрированных усилий совершить то, что заняло у них пятьдесят лет»28,— самоуверенно, но откровенно выражались по этому поводу американские специалисты по внешнеполитической стратегии У: Кинтенер и Дж. Корнфедер. Самоуверенность их объяснялась тем, что у буржуазной пропаганды богатейший опыт обмана масс капиталистических стран политической трескотней по типу того приема буржуазной печати, который В. И. Ленин называл «наиболее ходким и „безошибочно” действительным. Лги, шуми, кричи, повторяй ложь — „что-нибудь останется”»29.

Наряду с этим рекомендовалось насаждать западные «мораль и идеологию в общественном сознании населения коммунистических стран с использованием национальных различий, религиозных предрассудков, человеческой слабости»30.

По мнению теоретиков антисоветизма, следует добиваться инфильтрации в социалистические страны буржуазных идей, взглядов, точек зрения, стремлений, интересов и т. п., которые бы расходились с общепринятыми в социалистическом обществе марксистско-ленинскими установками. Антикоммунисты считают, что по мере распространения недовольства какими-то недостатками в результате личных неуспехов отдельных лиц, интерпретируемых как следствие несовершенства общественной системы, можно было бы реально говорить о возможности создания какого-то подобия оппозиции.

Чтобы советские люди не распознали замыслов западных пропагандистов, им не предлагают вернуться к капитализму как таковому. Вся программа излагается туманными фразами, завуалированными аналогиями, неясными обобщениями, ссылками на отдельные недостатки коммунистического строительства, цитатами из Троцкого. И никакой детализации и конкретизации, поскольку они могут выдать истинные намерения империализма.

Выше мы говорили о «ценностной» пропаганде, характерной для первого этапа «холодной войны». Типичным для новой, сложившейся в 60-х годах тактической линии империализма в области пропаганды стала опора на «использование науки», «деидеологизацию» и «информационность».

«Использование науки» — стремление применить данные различных отраслей знания в целях повышения эффективности пропаганды.

Буржуазная пропаганда испокон веков строилась на психологических приемах обмана и шантажа публики, на искусственной эксплуатации чувств — беспокойства, страха, привязанности, восторга. Теперь психологизация империалистической пропаганды приобрела новые черты и окраску. Разработанная к концу 50 — началу 60-х годов социально-психологическая теория массовой коммуникации позволила противникам социализма пустить в ход полученные буржуазной наукой данные о воздействии средств массовой коммуникации на массовую аудиторию и на отдельные личности.

«Деидеологизация» — стремление скрыть антисоветскую, антисоциалистическую сущность империалистической пропаганды, ее подлинную политическую и идейно-психологическую ориентацию под личиной внешнего объективизма и смещения коммуникатора (пропагандиста) на позиции «стороннего наблюдателя». Она выражается также в попытках отмежеваться от кричащего «пещерного» антикоммунизма и антисоветизма, от явной защиты капиталистического строя и буржуазного образа жизни, в провозглашении политической индифферентности, идейной терпимости и в утверждении значимости только так называемых «общечеловеческих» ценностей.

«Информационность» означает стремление к фактологическому оформлению пропагандируемых идей, сугубое внимание к подбору, распределению и способу подачи фактов, их сочетанию с должным образом взвешенным и замаскированным вымыслом. Подлинная ценностная ориентация, истинные политические цели западных пропагандистов стали рядиться в одежду «чисто» информационного покроя, внешне строгие линии которого якобы не поддаются влиянию субъективных идейно-политических вкусов. Империалистическая пропаганда на социалистические страны стала носить характер фактологический.

Изменилась антисоциалистическая стратегия империализма, соответственно видоизменились и средства ее обеспечения, в их числе методы психологической войны. Их приспособили к той идеологической обстановке, которая складывалась в годы, предшествовавшие периоду, который называют годами разрядки и который также характеризовался известными коррективами и в стратегии империализма, и в способах ведения им психологической войны.

Глава II Психологическая война в антисоциалистической стратегии империализма в 70 — начале 80-х годов

Стратегическая линия империализма в отношении реального социализма в 70-е и в первые годы нынешнего десятилетия формировалась и продолжает формироваться под влиянием двух тенденций: разрядки и антиразрядки. Последние годы предыдущего десятилетия и начало нынешнего были отмечены, как говорилось на XXVI съезде КПСС, «прежде всего интенсивной борьбой двух направлений в мировой политике. С одной стороны, курс на обуздание гонки вооружений, укрепление мира и разрядки, на защиту суверенных прав и свободы народов. С другой стороны, курс на подрыв разрядки, взвинчивание гонки вооружений, политика угроз и вмешательства в чужие дела, подавления освободительной борьбы»1.

Семидесятые годы войдут в историю как период, когда народы мира, особенно стран Западной Европы, впервые вкусили плоды разрядки международной напряженности и ощутили благотворную атмосферу мирного сосуществования. Это обстоятельство наложило серьезнейший отпечаток на общественную жизнь большинства капиталистических стран, изменило подход многих политических деятелей Западной Европы к вопросам отношений с Советским Союзом, другими социалистическими странами.

Мирное сосуществование возможно, выгодно, перспективно, оказывает благотворное влияние на все стороны жизни, создает благоприятный климат для всестороннего прогресса — к такому выводу пришли многие крупные лидеры западных стран. Многие пришли и к пониманию той непреложной истины, что у мирного сосуществования есть только одна альтернатива — самоубийственная война. «70-е годы, прошедшие под знаком разрядки, не были, как утверждают сегодня некоторые империалистические деятели, случайным эпизодом в трудной истории человечества. Нет, политика разрядки — отнюдь не пройденный этап. Ей принадлежит будущее»2.

Отношение к разрядке как долговременной политике отразилось и в подходе лидеров тогдашнего западного мира к формированию антикоммунистической, антисоциалистической стратегии. В этой стратегии содержались все те же помыслы о реставрации капитализма в социалистических странах, но путями несколько иными, по сравнению с теми, на которые рассчитывали экстремисты антикоммунизма 50—60-х годов. Соответственно определенную модификацию претерпели и методы психологической войны против социализма.

Конечно, идеологическая и политическая обстановка 70-х и первых годов нынешнего десятилетия не одна и та же. Но, рассматривая проблемы стратегии и тактики империалистической политики, правильнее брать ее как единое целое. Ориентация на разрядку и на раздувание напряженности в международной обстановке — две взаимоисключающие тенденции — шли параллельно, находясь в непрерывной борьбе. Разница заключалась в том, что в 70-х годах тенденция к разрядке в правящих кругах империалистических стран оказалась сильнее. В сложившейся тогда обстановке трезвая оценка перспектив мирового развития возобладала над подходом крайне правых к проблемам капитализма. В 80-х годах верх взяла линия на торпедирование разрядки, представлявшаяся руководству США панацеей от множества неудач, которые крупнейшая держава капиталистического мира переживала в 70—80-х годах. Таким образом, восприятие одной из антисоциалистических стратегических линий империализма, связанных с разрядкой, неотделимо от ясного представления о другой, связанной с антиразрядкой, курсом на милитаризацию, нагнетание напряженности, подготовкой военных авантюр.

Кульминационным пунктом в развитии процессов разрядки международной напряженности было Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшееся в июне 1975 года в Хельсинки. Его заключительный акт зафиксировал международно-правовую констатацию принципа мирного сосуществования. С идеями мирного сосуществования, разрядки международной напряженности в условиях, сложившихся к середине 70-х годов, вынуждены были примириться все — от буржуазных либералов, старавшихся затянуть советских людей в иллюзорный «рай» западной демократии, до «пещерных» антикоммунистов с «нейтронной бомбой» в зубах.

Между ними нет принципиальной разницы, так как и те и другие — апологеты капитализма. Но либералы ждут постепенного перерождения социализма, а «ястребы» хотели бы его уничтожить военной силой немедленно или. как только это представилось бы возможным. И те и другие — за «взламывание дверей» в социалистические страны с помощью методов психологической войны, однако они, и прежде всего либералы, не могли не считаться с родившимся тогда и с радостью воспринятым широкими массами людей всех стран духом Хельсинки. Считаться же с ним означало принимать во внимание, что хельсинкские договоренности отнюдь не игнорируют идеологическую борьбу, но отвергают «психологическую войну» как нарушение принципа невмешательства. Это заставило их прибегать к новым, более осторожным, гибким, «обволакивающим» методам идеологических диверсий.

В создавшихся условиях самым оголтелым сторонникам «психологической войны» не хотелось бы прослыть пропагандистами «холодной войны», готовыми на все ради уничтожения социализма. Подлинные агрессивные замыслы скрывались ими от общественности.

Антикоммунистические круги агрессивного толка в руководстве западных держав пошли на совещание в Хельсинки неохотно, под давлением обстоятельств, сложившихся в результате борьбы мировых систем и под влиянием общественного мнения. Понимая, насколько укрепятся после него позиции сил мира, прогресса, социализма, они строили планы с расчетом, с одной стороны, свести к минимуму его будущие позитивные последствия для дела мира, а с другой — попытаться использовать его для придания разрядке антисоветской интерпретации.

В отношении темы Хельсинки в западной пропаганде прослеживается несколько этапов. Первый — относится к периоду, предшествовавшему совещанию, второй — непосредственно к моменту самого совещания и нескольким неделям после него. Для первого было характерным стремление вообще поставить под сомнение и совещание, и его возможные результаты. Разработанные тогда мотивы послужили базой для кампании по замалчиванию и принижению значения совещания, что и составило второй этап в атаках на разрядку в виде соответствующих комментариев. Третий и четвертый этапы относятся к периодам между Хельсинки и Белградом и после Белграда. Третий — характеризовался попытками добиться реализации замыслов по использованию разрядки для вмешательства во внутренние дела социалистических стран. Четвертый — отличался тем, что мировая реакция, убедившись, что ее вариант разрядки не проходит, пошла в открытую атаку на разрядку, хотя и продолжала еще прикрываться видимостью защиты хельсинкских соглашений.

Наконец, пятый этап, перешедший по времени в новое десятилетие — в 80-е годы, характеризуется попытками использовать, разумеется, при этом извратив их, положения Заключительного акта хельсинкского совещания для нового развертывания психологической войны. Один из самых распространенных приемов такого рода заключался в мнимой защите хельсинкских договоренностей от мифических нарушений их со стороны Советского Союза и других социалистических стран.

Такая тенденция наметилась еще в преддверии хельсинкского совещания. А после него, когда попытка дискредитировать совещание с треском провалилась, огромные пропагандистские силы на Западе были брошены на фальсификацию духа и буквы его Заключительного акта. Суть многообразных приемов, к которым они прибегают, заключается главным образом в требовании, чтобы страны социализма заплатили за мирное сосуществование уступками в области идеологии и политики. Под предлогом защиты «свободы обмена идеями и людьми» антикоммунисты хотели бы добиться свободного распространения в нашей стране буржуазной идеологии, права беспрепятственно вмешиваться во внутренние дела социалистических стран, подрывать стабильность социалистического общества.

Разрядку они хотели бы использовать для воздействия хотя бы на отдельных людей в Советском государстве, у которых, по их мнению, можно было бы вызвать «в той или иной мере несогласие с официальной политикой»3. Разрядку они рассматривают как открывающуюся возможность для насаждения в социалистических странах «идеологической конкуренции»4. Таким образом придумали и новое название для того, что на Западе привыкли называть «идеологическим плюрализмом» (авторство принадлежит западногерманским антикоммунистам). Отказ социалистических государств открыть дверь перед идеологическими диверсантами преподносится как нежелание способствовать «действительному» потеплению международного климата и т. п. Одновременно распространение идей марксизма-ленинизма во всемирном масштабе объявляется подрывной деятельностью, агрессией, покушением на мирное сосуществование. Этот пятый этап ярче всего проявился в спекуляциях западной пропаганды и маневрах дипломатии империалистических стран по поводу и в процессе мадридского совещания.

Тактическая линия антисоциалистической стратегии 70-х годов предусматривала длительную осаду социалистического общества в надежде добиться его внутренней эрозии с помощью «диссидентства». Продуктом такой эрозии должны были бы стать оппозиционные социализму настроения, появление оппозиционных групп, организационное оформление их, объединение в единый фронт, который противостоял бы руководству коммунистических партий.

Упор на так называемых «диссидентов», детище антикоммунистической пропаганды, и западных разведслужб, вызвал к жизни лозунги с требованиями преимущественно гуманитарного характера («права», «свободы», «обмены» и т. п.). Это объясняется тем, что, по замыслу организаторов психологической войны, костяком желаемой оппозиции. в социалистических странах могли бы стать неустойчивые в политическом и идеологическом отношении группы интеллигенции. Однако сменявшие друг друга кампании за «свободу обменов», соблюдение «прав человека» в социалистических странах и др., которые были задуманы для провоцирования недовольства, одна за другой провалились. Обвинения, предъявляемые социалистическим странам, оборачивались против обвинителей, а кадры «диссидентов», подстрекаемых разведками западных держав, были ничтожными.

В конце 70-х годов империалистические силы еще более активизировали борьбу с социализмом. В разыгрывающейся польской драме, за подготовку которой, как все отчетливее проясняется, несут ответственность западные разведки И органы психологической войны, они стали разыгрывать новые карты. Все под тем же лозунгом «улучшения социализма» они попытались вовлечь в контрреволюционные выступления польских рабочих. Как известно, в этих целях использовался лозунг «независимых» «свободных» профсоюзов, под которым стало действовать профобъединение «Солидарность». Захватив в нем руководство, агентура западных разведок, враги социализма повели курс на государственный переворот. Решительные действия польского руководства предотвратили его и изменили развитие событий в пользу социализма.

Характерно, что польские события развернулись на фоне наступления реакции на разрядку. Это и понятно, потому что в условиях нарастания разрядки невозможно было бы столь откровенно вмешиваться во внутренние дела суверенного государства и при этом открыто отстаивать некое «право» на такие действия.

Переход правых к атакам, а затем и фронтальному наступлению на разрядку, выработка новой антисоциалистической стратегии, нашедшей выражение в небывалом размахе психологической войны против социализма, объясняется целым рядом обстоятельств.

Разрядка ударила по интересам реакционных государственно-монополистических верхов США, прежде всего их военно-промышленного комплекса, и каждый ее новый шаг вел к дальнейшему сокращению прибылей и утрате былого политического могущества связанных с ним реакционных групп.

Достаточно сказать, что после заключения советско-американского Договора об ограничении противоракетной обороны (1972 г.) американские корпорации потеряли потенциальные заказы на сумму в 100 млрд. долл.5 Транснациональные монополии, орудовавшие в Азии, Африке, Латинской Америке, стали связывать с процессом разрядки такие объективные явления, как усиление антимонополистических настроений в развивающихся странах, мероприятий по национализации промышленности и земли, проводимых в интересах народных масс. Разрядка благоприятствовала антиимпериалистическому движению, национально-демократическим революциям. Участие в движении борцов за разрядку, в антивоенном движении и т. п. закалили, сплотили и серьезно укрепляли силы демократии и прогресса во многих странах. Сужалась сфера господства империализма; «способность США регулировать мировые дела намного ослабла»6.

Есть и еще один важный аспект в отношении правящих кругов США и ряда других империалистических держав к разрядке. Поначалу они полагали, что смогут использовать ее для того, чтобы потеснить позиции социализма, активно вмешиваться во внутренние процессы реального социализма, усилить подрывную работу против него. Их планы не сбылись. «Разрядка мертва, так как она была не в состоянии сдержать советское наступление в мировом масштабе»7,— сетовал «Уолл-стрит джорнэл». В этом высказывании газеты американских деловых кругов — квинтэссенция реагирования империалистических сил на плоды разрядки. Они ее отрицают, потому что она противоречит их интересам и планам. Они объявляют ее злокозненной выдумкой коммунистов, чтобы иметь возможность вести прежнюю неоколониалистскую и антикоммунистическую линию, душить национально-освободительное движение, подавлять демократические силы, любые проявления антиимпериалистического движения. В этих словах «Уолл-стрит джорнэл» и главный антисоветский тезис антиразрядки в ее рейгановском варианте — ставка на то, чтобы списать всё объективные антиимпериалистические процессы в мире на «происки Москвы».

Вынужденные временно отступить, правые в США с самого начала держали разрядку под огнем, усиленно готовились к переводу политики страны на позиции антиразрядки. Главное в действиях правых сил империализма, чем характеризуются их яростные атаки во второй половине 70-х годов на разрядку в разных ее аспектах, — это стремление возродить атмосферу, в которой можно было бы потребовать эскалации гонки вооружений.

Шаг за шагом они добивались своего — восстановления уровня военных расходов США времен вьетнамской войны (9 % валового национального продукта — ВНП), а если удастся, то и времен «холодной войны» 50-х годов (10 % ВНП). Для этого требовалось доказать, что 4,5 % ВНП, расходовавшихся США на военные нужды в 1979 году8, якобы делали США беззащитными и не обеспечивали правительству возможности отстаивать интересы страны в разных частях земного шара.

Конец 70-х годов был свидетелем того, что военно-промышленные монополии США и некоторых западноевропейских держав — членов НАТО сумели заметно продвинуться в осуществлении своих желаний. На Западе утверждают, будто усиленное наращивание военной мощи западными державами было вызвано вводом советских войск в Афганистан и что акции США являются лишь ответом на советский вызов. Это — грубая ложь. В действительности, задолго до 27 декабря 1979 г., когда по просьбе правительства ДРА и в соответствии со ст. 51 Устава ООН в Афганистан был введен ограниченный контингент советских войск, империалистические силы заложили целое минное поле, на котором готовились поднять на воздух-все здание разрядки.

Вопрос об «афганском рубеже» между разрядкой и обострением напряженности важен и принципиален потому, что вскрывает обман, которым империализм окутывает народы.

В феврале 1980 года западногерманский журнал «Блеттер фюр дойче унд интернационале политик», анализируя ситуацию, возникшую на Западе вокруг так называемого афганского вопроса, писал: «Тот, кто сохранил ясную голову, не может не заметить, что Афганистан, свержение правительства Амина и присутствие советских войск вовсе не стоят в центре дискуссий, развязанных Картером, а играют роль вполне заменимого предлога. Не нужно обманывать себя: то, что предпринимается на Западе, прежде всего в США, под предлогом событий в Афганистане, означает, в сущности, коренное изменение курса США, нарушение основных правил политики разрядки. Это нарушение разрядки, которое Картер теперь предпринимает совершенно открыто, создает опасность, доходящую далеко за рамки регионального кризиса, причем в первую очередь для ФРГ, которая так нуждается в разрядке»9.

Афганистан был всего лишь предлогом для легализации давно взлелеянного и практически реализуемого империализмом лозунга: «По разрядке — огонь!».

В самом деле, почти за три года до декабря 1979 года, еще в начале 1977-го, Картер открыто включил в свою внешнеполитическую программу идею «агрессивного вызова» Советскому Союзу. В том же, 1977 году впервые был поднят вопрос о развертывании в Западной Европе новых ракет среднего радиуса», что в корне меняло баланс сил между противостоящими военными союзами НАТО и Варшавского Договора10. В начале 1979 года президент Картер в своем «Послании о положении страны» объявил район Персидского залива «зоной интересов» США. Для реализации этой доктрины Картера, т. е. защиты там «интересов США», создавался «корпус быстрого развертывания». (Но идея его зародилась намного раньше, в 1972–1973 гг., в качестве средства против «нефтяного оружия» арабов.) А еще до этого в Индийский океан были введены американские военно-морские силы.

Решение о всестороннем форсированном наращивании вооружений США и их союзников по НАТО появилось на свет задолго до того, как в мире заговорили о советских войсках в Афганистане. Разве не в мае

1978 года НАТО утвердило «долгосрочную программу», по которой страны — члены НАТО обязывались ежегодно до конца столетия автоматически увеличивать военные расходы на 3 %? Именно с Того времени, а не после декабря 1979 года в США форсируется производство таких опасных — систем оружия, включая стратегическое, как ракеты MX, подводные ракеты «Трайдент», а также крылатые ракеты и нейтронные бомбы (которые уже давно втайне производились, и складировались). А кто затягивал переговоры об ограничении стратегических вооружений, и после подписания соглашения (в июне 1979 г.) сорвал его ратификацию? Кто в ноябре 1979 года категорически отверг предложения Советского Союза относительно мер по сохранению разрядки и ограничению вооружений в Европе? Так разве все это может быть названо ответом на «Афганистан»?

Кстати, можно подумать, будто американское вмешательство в Афганистан началось с 27 декабря 1979 г. Ничего подобного. Оно началось еще в 1974–1975 годах против правительства Дауда, которое тогда стояло еще на антиимпериалистической платформе. Американский агент Гульбедин Хекматьяр 6 1975 году пытался поднять мятеж в афганской провинции Паншир, но был разбит. Он бежал в Пакистан, организовал лагеря для подготовки басмачей и оттуда непрерывно засылал банды в Афганистан. После Апрельской революции 1978 года американская агентура в Афганистане и Пакистане активизировалась — особенно с весны 1979 года, когда стало ясно, что революция борется за то, чтобы покончить с засильем богачей, что народ Афганистана встретил революцию с восторгом и что планы империализма превратить Афганистан в свой антисоветский форпост сорвались.

Афганистан наводнили банды, готовившиеся гульбединовцами, старыми агентами западных разведок, в том числе потомственными агентами Запада С. А. Гейлани, С. Маджедедди и другими подручными ЦРУ, на территории сопредельных ДРА стран. Вся западная пресса в это время была полна выдумками о «советской агрессии» в Афганистане. Эфир этой страны заполнили провокационные передачи Би-би-си, «Голоса Америки», «Немецкой волны» и с полдюжины других антиафганских «голосов». Их целью было опорочить Апрельскую революцию, замаскировать империалистическое вмешательство, прикрыть экспорт контрреволюции, который стал уже с начала 1979 года настолько очевиден, что не разглядеть его можно было только с завязанными глазами. С самого начала Апрельской революции все средства массовой информации в несоциалистическом мире беспрерывно крутили одну и ту же пластинку «советских происков», «руки Москвы», «вмешательства Кремля». Антисоветский шабаш был разыгран на Западе задолго до декабря 1979 года. Весь 1979 год революционная власть в Афганистане вела тяжелую кровопролитную войну против оплачиваемого американцами охвостья. Контрреволюционные банды непрерывно вторгались в ДРА из Пакистана, где в районах городов Пешавара и Кветты сосредоточились базы басмачей. Дело шло к ликвидации революционных завоеваний в ДРА. США особенно остро стали накалять обстановку после того, как потеряли свой оплот в лице шахского режима в Иране. Американские агенты Амин и Гульбедин во второй половине 1979 года практически приступили к подготовке контрреволюционного переворота в Афганистане. Таковы факты.

Историческая правда заключается в том, что империалистические, неоколониалистские устремления Соединенных Штатов Америки — прочно закрепиться в в районе Персидского залива и всего Ближнего Востока, в районе, который представляет для гегемонистских планов Вашингтона в настоящее время едва ли не ключевое стратегическое значение и в военном, и в экономическом отношении (как богатейший источник сырья), — давно требовали подведения под них пропагандистской базы. Ее изобрели в виде «агрессии» СССР в этом регионе. Под видом отражения мифической «советской угрозы» США душат национально-освободительные движения, пытаются сохранить средневековые порядки в ряде стран Ближнего и Среднего Востока, обеспечить такие позиции, которые гарантируют американскому империализму реальное преобладание. Но, как говорится в английской пословице, «правда обязательно обнаружится». Сегодня даже в самих США реалистически мыслящие политики понимают, что «агрессия» СССР в районе Персидского залива — очередной миф. Бывший министр обороны США Г. Браун, движимый, безусловно, межпартийными разногласиями и желанием насолить администрации Рейгана, прямо и откровенно заявил, давая интервью египетскому журналу «Роз эль-Юсеф»: «Угроза для США в районе Персидского залива вовсе не в надуманном советском вмешательстве — оно нереально. Угроза для США заключается в революционных, радикальных изменениях в странах Ближнего Востока»11.

Подоплека демагогического лозунга борьбы с советским «вмешательством» окончательно вскрылась и была полностью разоблачена, когда в январе 1982 года США создали «Центральное командование» (Сэнтком) для руководства операциями «сил быстрого развертывания» в районе Персидского залива и Юго-Западной Азии, в районе, омываемом Индийским океаном. «Отражая беспокойство индийской общественности, делийская. газета «Телеграф» писала: «Не секрет, чем вызван растущий интерес Вашингтона к Индийскому океану, который США объявили «сферой своих жизненных интересов». Ясно, что речь идет о стремлении Соединенных Штатов продолжить эксплуатацию природных богатств и людских ресурсов в этом регионе в целях получения международными монополиями, в первую очередь американскими, баснословных прибылей. Именно поэтому США в одностороннем порядке прервали советско-американские переговоры об ограничении и последующем сокращении военной деятельности в Индийском океане, сорвали проведение конференции по Индийскому океану»12.

«Возмездие за Афганистан? — писал цитированный выше западногерманский журнал. — В свете вышеуказанного становится ясно, что, если бы Афганистана не было, его надо было бы изобрести (и он, без сомнения, был бы изобретен), что это лишь притянутое за волосы оправдание целого ряда давно уже подготовленных таранных ударов по основам разрядки»13.

Со свойственным буржуазной пропаганде лицемерием она делает вид, что всех этих фактов и обстоятельств не существует, хотя в западной буржуазной печати и прорываются признания типа: «даже до событий в Афганистане мы явно шли к увеличению оборонных расходов»14.

К месту будет сказать, что почву для невиданного по масштабам наступления военно-промышленного комплекса США на фронте военных расходов при президенте Р. Рейгане стала подготавливать прикрывавшая перевод экономики США на военные рельсы пропагандистская акция, начавшаяся еще при президенте Форде и принявшая при президенте Картере форму антисоветской кампании, организованной с широким размахом. Прямую связь между гонкой вооружений и антисоветской шумихой на Западе, особенно в США, никто не хотел и не хочет видеть и признавать (за исключением, конечно, братских партий и прогрессивной общественности). И в данном случае тот факт, что пропагандистская артподготовка психической атаки Рейгана началась задолго до того, как вырисовалась его программа триллионных (!) расходов на наращивание военной мощи США, также предан забвению. Об этом чрезвычайно заботится весь пропагандистский аппарат США и синхронизированные с ним органы пропаганды всего капиталистического мира.

Напомним, что выступления против курса на разрядку, проводившегося президентом Никсоном, вылились при его преемнике Форде в антихельсинкские выпады — антисоветскую кампанию, концентрировавшуюся вокруг так называемой «третьей корзины», в период переговоров в столице Финляндии между европейскими державами с участием США и Канады. «Третья корзина» — это гуманитарные вопросы. Западная пропаганда большую часть этой корзины заполнила мусором. антисоветской кампании о мнимых «нарушениях» прав человека в Советском Союзе и братских социалистических странах. Одним из пропагандистских трюков этой кампании был официальный прием в Белом доме, который был оказан президентом Фордом так называемому «диссиденту» изменнику Буковскому. Именно тогда пресловутое «диссидентство» стало в полной мере расхожей картой антисоветчиков во всем капиталистическом мире. Администрация президента Картера подхватила начавшуюся выдыхаться антисоветскую кампанию Форда и стала вдохновителем новой волны нападок на социализм по вопросам прав человека, «советской угрозы», придуманной ею «ответственности СССР» за международный терроризм. Он пытался даже воспользоваться Олимпиадой-80, чтобы настроить мир против Советского Союза.

Именно Картеру принадлежит идея «санкций» против нашей страны. Столкнувшись еще в 1978–1979 годах с нежеланием западноевропейских союзников следовать его воинственным призывам к экономической блокаде СССР, Картер заговорил о возможных репрессиях в отношении торгово-промышленных фирм в Европе, которые пренебрегают его запретами на торговлю с СССР. Выворачивая наизнанку факты, он раструбил на весь мир о своем плане противопоставить «вызову коммунизма», «коммунистической экспансии» концепцию «силового давления» и преодоления «вьетнамского синдрома». Его действия в области психологической войны против народов мира заставили западную печать заговорить о том, что, как выразился французский журнал «Нувель обсерватер», «мир погружается в пучину холодной войны»15.

Картер, увязший в конце 70-х годов в проблемах Персидского залива и иранском провале, ухватился за «афганский вопрос», выступал с лживыми обвинениями СССР еще до того, как советские войска прибыли в Кабул, и делал это с целью отвлечь мир от агрессивных империалистических планов Вашингтона в этом районе, пытаясь представить США радетелем мира и безопасности народов.

Разоблачая авантюристические милитаристские акции администрации Картера в сфере психологической войны, Генеральный секретарь Коммунистической партии США Гэс Холл говорил в 1980 году: «Пропагандистский блицкриг», организованный и направляемый лично президентом Картером из Белого дома, достиг беспрецедентного уровня. Эта кампания настолько неразумна и неуравновешенна, что граничит с безумием, с потерей всякого здравого смысла. Цель этой бешеной кампании — привести американский народ в состояние национальной антисоветской истерии, заразить его воинственными милитаристскими настроениями. Этот пропагандистский блицкриг основывается на стопроцентной лжи. Никто не собирается нападать на Соединенные Штаты, а тем более этого не собирается делать Советский Союз. Никто не собирается блокировать линии морских коммуникаций или пути, по которому перевозят нефть. Никто не стремится к захвату нефтеносных районов, за исключением американской «Экссон». И никто не «помыкает Соединенными Штатами». Ни одно правительство со времен Гитлера и Геббельса не прибегало к столь зловещей лжи и клевете»16.

По части антисоветских измышлений картеровскую администрацию превзошло правительство Р. Рейгана.

Причиной тому отнюдь не склонность новой администрации к театральному эффекту, не только свойственные новому президенту давнишние, еще со времен маккартизма, навыки антикоммунистических интриг, провокаций и шантажа. Причины лежали гораздо глубже. Президенту Картеру, несмотря на все старания его администрации, не удалось раскрутить маховик милитаризма и агрессивных устремлений настолько, чтобы он увлек в бешеную гонку вооружений всю страну, весь западный мир и тем самым открыл бы шлюзы перед водопадом военных заказов. «Афганская карта» ему не помогла. Как писал влиятельный журнал «Бизнес уик», обслуживающий американские деловые круги, к моменту прихода к власти Рейгана стало ясно, что «события в Афганистане едва ли приведут к возвращению экономики США на рельсы военного времени». И далее, категорически и прямолинейно журнал утверждал: «Никто в Вашингтоне не предполагает, что наращивание оборонных усилий достигнет такого уровня, если не произойдет резкого ухудшения американо-советских отношений»17.

К этому выводу теоретики и практики империализма пришли, убедившись, что другие меры, принимавшиеся ими уже с середины 70-х годов, не смогли вернуть военный бюджет США к уровню времен вьетнамской войны, о котором вздыхал весь военно-промышленный комплекс. Нужны были новые акции, новые уловки, которые бы открыли двери для невиданных ассигнований на оборону. Это сделал Рейган, ставленник американских военно-промышленных кругов, добившийся утверждения баснословных, в два триллиона долларов за пять лет, расходов на военные нужды, а также нанесший чувствительный ущерб международной разрядке и атмосфере мирного сосуществования между государствами с разным социальным строем. С первого дня своего президентства Рейган демонстративно добивался того, чтобы отношения между США и СССР становились день ото дня хуже.

Будучи кандидатом в президенты по воле военно-промышленного комплекса, Р. Рейган сознательно строил свою предвыборную кампанию вокруг лозунга наращивания военной мощи Соединенных Штатов для конфронтации с социализмом. Это было его обязательство перед ВПК, выдавшим ему многомиллионный аванс на оплату небывалой по затратам средств предвыборной кампании. Утвердившись в Белом доме, Рейган сделал конфронтацию с социалистическим содружеством и борьбу с коммунизмом главным содержанием внешней политики своей администрации. Только такой курс мог создать условия для удовлетворения небывалых аппетитов американского военного молоха, который давно ждал, когда пробьет его час, и всю вторую половину 70-х годов упорно готовился к нему, не жалея средств на психологическую подготовку общественности в США и за их пределами к изменению внешней политики страны. Отрабатывая полученный аванс, Рейган проводит этот запрограммированный, целенаправленный курс неуклонно и прямолинейно, невзирая ни на какие препятствия и протесты.

Прежде всего от него требовалось покончить с разрядкой и одновременно всеми правдами и неправдами перекроить федеральный бюджет, приспособив его к требованиям ВПП. Без этого не удалось бы за короткий срок удвоить военные расходы США. Без этого нельзя было бы рассчитывать, что конгресс санкционирует ежегодный прирост ассигнований на военные нужды, более чём на 11 % против 6 % при Картере и 10 %—времен вьетнамской войны18.Если абстрагироваться от деталей, то именно в этом заключался социальный заказ монополий новому президенту 1981 года. «Эти гигантские цифры, — писал один из политических оппонентов Рейгана Ф. Черч, — показывают, что цель правительства Рейгана вовсе не обязательно состоит в уменьшении масштабов., правительственного аппарата. Скорее, она в том, чтобы переключить расходы с гражданского бюджета — помощи неполноценным детям, престарелым, инвалидам, пособий неимущим студентам на оплату обучения, субсидий на правовые услуги беднякам, финансирования мероприятий по борьбе с безработицей и целый ряд других гражданских программ — на нужды военные»19.

Политика противодействия разрядке и связанного с ним наступления на жизненный уровень американского народа, которую проводит администрация Рейгана, нуждалась в большом по размаху идеологическом обеспечении. Она не могла бы осуществляться без оправдания и обоснования со стороны правительства и поддержки ее общественным мнением. Но существу требовалось ввести американцев и весь мир в заблуждение и прикрыть истинные побуждения, стоящие за призывами к довооружению и достижению военного превосходства над Советским Союзом. Этого нельзя было бы достигнуть, не взвинтив военный психоз, не доведя общественную атмосферу до грани высокой степени истерии, не заставив людей метаться в ожидании сигнала: «Спасайся, кто может, русские идут!»

Выступая на римской сессии «трехсторонней комиссии» заправил капиталистического мира, американский миллиардер Дэвид Рокфеллер объяснял участникам сессии причины истерического накала психологической войны тем, что «сегодня политика «безопасности» (так на Западе называют для маскировки гонку вооружений. — В.А.) не может быть успешной без понимания и поддержки со стороны — общественности». Таково, по его словам, знамение времени. Поэтому, как он заявил, вполне естественно «запугивать» общественность военной мощью СССР, продолжая при этом, естественно, осуществлять исподволь деятельность по «ослаблению (Советского Союза. — В. А.) в политическом, экономическом и международном плане»20. Психологическая война настолько стала неотъемлемой частью политики империалистических государств, что о ней. стали говорить как о само собой разумеющемся.

Все эти соображения, вместе взятые, сказались на необычайном, даже для условий резкого углубления и обострения идеологической борьбы, росте влияния идеологического фактора на внешнюю политику США. Уже президент Картер называл радио «одним из ключевых инструментов внешней политики США»21. Накануне прихода в Белый дом президента Рейгана в конгрессе США внешнеполитическую пропаганду относили к «важнейшим средствам национальной безопасности». В протоколах конгресса США читаем: «Наращивание вооружений не может считаться единственным способом укрепления позиций США в мире: сила идей столь же велика, сколь велика сила оружия»27. При президенте Рейгане дело пошло гораздо дальше.

Он подхватил раздававшиеся время от времени жалобы на отставание США в области внешнеполитической пропаганды, на мнимое небрежение предыдущих администраций по части ее финансирования и материально-технического обеспечения. Это была неправда. Все правительства в Вашингтоне, начиная с годов, непосредственно последовавших за окончанием второй мировой войны, уделяли большое внимание этому вопросу. С приходом Рейгана к власти правительственные пропагандистские органы Соединенных Штатов превратились в огромный пропагандистский механизм, соперничать с которым не могли аналогичные службы других западных стран. «Голос Америки» оставил далеко позади даже такого гиганта капиталистической пропаганды, мастера психологической войны, как Би-би-си. Если же взять в расчет «Свободную Европу», «Свободу», РИАС, многие десятки замаскированных радиостанций, средства массовой информации американских вооруженных сил за рубежом, 202 заграничных отделения ЮСИА, миллионные тиражи их публикаций и т. п., то перед нами предстанет небывалый гигантский аппарат, наводнивший мир прославлением американского образа жизни и апологетикой политики Вашингтона.

До 70-х, годов Вашингтон вкладывал во внешнеполитическую пропаганду столько средств, сколько требовали обстановка и положение США в мире. Ведь тогда Соединенными Штатами прочно удерживалось место гегемона капиталистического мира во всех сферах мировой экономики и политики. Семидесятые годы нанесли по престижу США болезненные удары, и теперь для восполнения потерь понадобились дополнительные усилия, в том числе путем интенсификации идеологического наступления за пределами Соединенных Штатов. Мощь и первенство Америки — то, что долгое время считалось в, западном мире само собой разумеющимся, теперь понадобилось отстаивать и доказывать. Придание всей внешней политике США «идеологизированного» характера есть не что иное, как свидетельство ослабления их позиций на мировой арене.

С другой стороны, «идеологизация» внешней политики США как империалистического государства современной эпохи — новая черта углубляющегося общего кризиса капитализма. «Мы являемся свидетелями значительного углубления всеобщего кризиса этой общественной системы, — отмечал на июньском Пленуме ЦК КПСС Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ю. В. Андропов. — Все более теряют эффективность методы, с помощью которых капитализму удавалось поддерживать относительную стабильность своего развития в послевоенный период»23. «Идеологизация» внешней политики — один из новых методов империализма, с помощью которого он пытается устранить противоречия современного капиталистического общества.

В чем же конкретно заключается «идеологизация» внешней политики правительства президента Рейгана?

Ее «всеобъемлющими целями» объявляются старые лозунги, отвлеченные, весьма расплывчатые и неконкретные абстрактные формулы «борьбы за демократию, свободу, права человека, справедливость во всем мире. Соединенные Штаты выставляются в роли попечителя всего земного шара, мирового лидера в походе «за демократию». Все остальные «демократии» должны ему подчиниться, поскольку-де американский капитализм — эталон экономического развития и вершина социальных достижений человечества, а американский образ жизни — образец для всеобщего подражания. Получается, что Соединенным Штатам предопределено судьбой место «мессии», «спасителя» человечества, поэтому правительство США якобы «на законных основаниях» претендует на всеобъемлющее руководство миром со всеми вытекающими из этого последствиями.

Среди них — навязывание военной «защиты» другим странам, диктат в области «довооружения» союзников США, провозглашение права на регулирование внутренних дел суверенных стран, которые, естественно, не подпадают под американские мерки «демократии». По неприемлемому с точки зрения международного права, но удобному для империалистической политики своему внутреннему закону США определяют, например, направление и размер помощи иностранным государствам в зависимости от степени их «демократичности». К проблемам того же порядка относятся я регулирование отношений с социалистическими странами. Корыстные интересы и цели тонут в потоке внешне «благородных», будто бы внеклассовых, «общечеловеческих» деклараций.

Дело дошло, до того, что, утратив всякое чувство меры вместе с уважением к международному праву, государственный департамент США занимается во всеуслышание обсуждением вопросов об изменении общественного строя в коммунистических странах! Прикрытием служит тот же резиновый термин «демократизация»: в октябре 1982 года госдепартамент провел, например, международную «конференцию» — «Проблемы демократизации в коммунистических странах», а в ноябре 1982 года — по «свободным выборам».

Нужно сказать, что вашингтонская администрация в своих попытках выступать в роли диктатора западного мира и втягивать союзников по агрессивным блокам в свою авантюристическую политику хочет, чтобы члены НАТО строили свою внешнюю политику по образу и подобию американской. «Нынешнее правительство, — свидетельствовал бывший заместитель государственного секретаря США Дж. Болл, — внесло в процесс принятия решений наибольший идеологический уклон и хочет подчинить ему дипломатию других западных стран»24. Ряд стран — членов НАТО пошел поэтому пути, и в первую очередь Англия. Ее премьер-министр и министр иностранных дел неоднократно выступали, например, с заявлениями, что внешняя политика Англии в отношении Польши определяется якобы чисто идейными соображениями и не преследует иных целей, кроме торжества «свободы».

Поскольку идеологические мотивы сделались главным прикрытием агрессивного внешнеполитического курса, то становится понятным, что неизмеримо вырос вес психологической войны как средства его обеспечения и орудия осуществления. Фальшивый лозунг «борьбы за демократию» объявляется индульгенцией, чтобы оправдать любые международные преступления, как само собой разумеющееся представить подрыв внутренней устойчивости, всей структуры социально-политических отношений в социалистических странах, а заодно с ними и в тех несоциалистических странах, которые стремятся стать действительно независимыми. Совсем еще недавно стыдливо прикрывавшаяся «нейтралистскими», «деидеологизированными» приемами агрессия при помощи средств информации приобретает сейчас вид общепринятости и даже законности. В известной степени то, что еще 5—10 лет назад вызывало удивление и негодование общественности, сегодня нередко утрачивает характер сенсационности. «Идеологизация» целей внешней политики как бы узаконила психологическую войну. Она способствовала тому, что в сознании многих людей на Западе такие понятия, как «суверенитет государства», «невмешательство во внутренние дела», «агрессия», как бы отделились от гуманитарных проблем, перестали распространяться на духовную сферу жизни общества.

Как не вспомнить тут слова В. И. Ленина, который непрестанно подчеркивал опасность всякого рода лозунгов беспартийности, которая есть не что иное, как «обман масс политическими шарлатанами»25. В. И. Ленин многократно предупреждал, что это — уловка; позволяющая буржуазии делать массы «глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике», скрывать свои корыстные классовые интересы за всякими «нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами»26.

«Идеологизация» внешней политики США облегчает натиск на принцип невмешательства во внутренние дела других стран, который вновь — в который раз — начали империалистические державы. Политика западных стран, и прежде всего США, всегда видела в этом принципе помеху, и сегодня, когда появилась возможность вмешиваться во внутренние дела других государств новым способом — средствами и методами информации, они ратуют за то, что этот принцип подразумевает лишь отказ от прямой вооруженной агрессии. Что касается всех других форм вмешательства во внутренние дела, особенно социалистических стран, то о них предпочитают не вспоминать.

Постоянно манипулируя ссылками на Заключительный акт, подписанный в Хельсинки, западные политики и пропагандисты в то же время делают вид, будто в нем не содержатся такие слова: «Государства-участники будут воздерживаться от любого вмешательства, прямого или косвенного, индивидуального или коллективного, во внутренние или внешние дела, входящие во внутреннюю компетенцию другого государства-участника, независимо от их взаимоотношений… они будут, в том числе, воздерживаться от оказания прямой или косвенной помощи террористической деятельности или подрывной, или другой деятельности, направленной на насильственное свержение режима другого государства-участника»27. Это важнейшее положение хельсинкского документа перечеркивается «идеологизацией» внешней политики империалистических стран, которая оправдает вмешательство в дела других стран благозвучными фразами в пользу установления «свободы» и «демократии». Разглагольствования западных средств массовой информации на эту тему Служат только тому, чтобы постепенно предать забвению сам принцип невмешательства, что развязало бы руки империалистам всюду, где их не устраивает форма правления или политический курс правительства, осмеливающегося осуществлять суверенную политику в интересах своей страны, а не заграничных монополий. Один из шагов к торпедированию принципа невмешательства заключается в утверждении, будто распространение информации не может иметь подрывного характера. Надуманность таких рассуждений настолько очевидна, что даже бывший премьер-министр Англии Д. Каллагэн вечером того дня, когда президент Рейган, выступая в английском парламенте, призвал западноевропейцев включиться в «войну идей» за демократию, поставил вопрос о том, что «Англию втягивают в «крестовый поход» в целях дестабилизации, а то и изменения общественного строя в СССР»28.

Вся история попыток империалистов изменить социалистический строй в восточноевропейских странах, начиная с контрреволюционного берлинского путча 1953 года и кончая последними событиями в Польше, есть история подрывных действий, осуществляемых не в последнюю очередь при активном участии антикоммунистических пропагандистских центров. Поэтому только политически наивные люди могут клюнуть на проповедуемый Западом лозунг «свободного потока информации», даже если он украшается рассуждениями о «спасении» или «насаждении» свободы и демократии, тем более что эти слова для разных классов имеют совершенно разный смысл. Известно, что абстрактной демократии нет, а буржуазная демократия объективно является формой диктатуры буржуазии.

Открытое возведение психологической войны в ранг государственной политики отражает принятый рейгановской администрацией курс на прямую конфронтацию с Советским Союзом. Определяя место идеологических средств в общей совокупности экономических, дипломатических, военных и прочих мероприятий, направленных на ослабление Советского Союза, в Вашингтоне стали говорить о психологической войне. Это способ узаконить психологическую войну как инструмент внешней политики, отвести от нее критику общественности и внутри США, и за их пределами. Расширительное толкование психологической войны, каким является введение нового понятия «психополитическая война», означает раздвижение рамок целей, задач и способов их осуществления, которые присущи психологической войне. Прежде всего она теперь в открытую ведется для достижения прежде запретных целей — «дестабилизации» и «демонтажа» существующего строя в странах социалистического содружества.

Другой особенностью психологической войны в условиях «идеологизации» внешней политики США и других империалистических государств является превращение народных масс этих государств во все возрастающей степени в объект такой же психологической обработки, какой США пытаются подвергать народы других стран — объекты внешней политики империализма. Понятно, что внешняя политика начинается в своем доме.

Применительно к нынешней ситуации в США это означает, во-первых, что американским монополистическим кругам понадобилась специальная обработка американского общественного мнения, такое воздействие на сознание рядовых граждан, чтобы «заставить страну взвалить себе на плечи бремя, которого требует содержание мощных вооруженных сил». Для этого, как с холодным расчетом признавал один из отцов «холодной войны» Дж. Ф. Даллес, «нужно создать атмосферу, близкую к военной истерии. Надо вызвать страх перед опасностью извне»29.

Во-вторых, это означает, что американское правительство идет дальше оправдывания милитаризации стран и гонки вооружений. Оно добивается одобрения политики «с позиции силы», курса конфронтации с Советским Союзом. Без «идеологизации», без внешнеполитических лозунгов оболванивать обывателя в современной Америке было бы значительно сложней. Играя на распространенном в США шовинизме, на имеющих глубокие психологические корни в американском образе жизни антикоммунистических предрассудках, на привязанности рядового американца к идее демократии, которую его приучили видеть и воспринимать в буржуазном свете, империалистические круги США создали в стране атмосферу, позволившую осуществить, по крайней мере, часть их планов. Бюджет США распух от военных статей.

В-третьих, «идеологизация» внешней политики США подразумевает попытку вовлечь широкую американскую общественность в поддержку психологической войны против социализма. Другими словами, «идеологизация» внешней политики США есть политический ход, в результате использования которого внешняя политика вашингтонской администрации должна выглядеть народной политикой, а широкие массы населения должны были бы почувствовать себя не только активными сторонниками, а даже прямыми участниками «крестового похода» против марксизма-ленинизма, против реального социализма. Это списывало бы с авантюристов и безответственных политических деятелей множество грехов перед самим американским народом, перед всем человечеством.

Важную роль «идеологизация» внешней политики должна? сыграть, по расчетам правящих кругов США, в снятии напряженности во внутренней жизни США. Антисоветская шумиха, вовлечение американцев в психологическое соучастие в антисоветских кампаниях и акциях используется для того, чтобы приглушить воздействие экономического кризиса, отвлечь американцев от невыполненных президентом предвыборных посул. С помощью лживой антисоветской кампании хотят обвинить Советский Союз не только во всех внешнеполитических провалах и просчетах правительства США, но и в том, что миллионы простых американцев испытывают множество тягот, связанных с ударами экономического кризиса, ростом безработицы, с сокращением расходов на социальные нужды и увеличением военных расходов. «Все яснее становится: империализм неспособен справиться с социальными последствиями небывалой по глубине и масштабам научно-технической революции, когда миллионы и миллионы трудящихся обрекаются на безработицу, на нищету»30.

Раздувая воинствующий шовинизм, хотят подготовить американцев к нарастающей волне «охоты за ведьмами», которую всячески нагнетают милитаристы, крайне правые в окружении Р. Рейгана, многие из которых были активными маккартистами. Антисоветская истерия, антикоммунистический шабаш, как уже не раз бывало в прошлом, используются для борьбы с несогласными, инакомыслящими, для подавления демократического и антивоенного движений. За последнее время они всерьез стали на пути у тех, кто хотел, бы превратить США в страну «фашизма с дружеским обликом»31.

С ростом значения, которое придавалось идеологической функции буржуазного государства в формировании целей и способа осуществления внешней политики США, соответственно усиливалось и влияние пропагандистских органов и их руководства как во внешней политике, так и в других сферах, которые имеют отношение к «национальной безопасности» США. По свидетельству директора ЮСИА Ч. Уика, агентство «никогда прежде не участвовало столь непосредственно в выработке и проведении в жизнь политики, как в настоящее время». По его утверждению, президент Рейган хотел, чтобы ЮСИА превратилось в «острие, которое бы заставило шевелиться американскую внешнюю политику»32.

Не последнюю роль во всем, что связано с «идеологизацией» внешней политики в США, несомненно, сыграло то обстоятельство, что президент и его ближайшее окружение, к которому относится и Ч. Уик, вообще склонны к пропагандистским шоу. Не будучи специалистами в соответствующих областях правительственных функций, они полагаются на то, что владеют опытом организации крупных кампаний — по выборам, по коммерческой рекламе, считая это достаточным для политического руководства страной. Жонглирование лозунгами, фразами, туманными обещаниями — их конек, и в этом привычном для себя искусстве они видят естественный инструмент своих действий на новом поприще государственного руководства. Не говоря уже о том, что «идеологизация» — давнее оружие буржуазных политиканов и многих журналистов, которые наловчились прикрывать громким словом любую ложь и клевету на социализм и «внутреннего врага» — коммунистов.

Каков же идейный багаж «идеологизации»? Прежде всего традиционный миф о «советской угрозе». Он подается в самых разных вариантах: «советская военная угроза», «советское вмешательство», «советская пропагандистская угроза», «советское превосходство в вооружениях», «советская экспансия». Затем, это — миф-доктрина «затяжной ядерной войны», которую Соединенным Штатам якобы можно выиграть. Для создания общего фона проводится великодержавная идейка о необходимости обеспечить жизненные интересы Соединенных Штатов. Во всем этом без труда просматривается пещерный антикоммунизм, примитивизм которого напоминает разве что маккартизм 40— 50-х годов, активным деятелём которого, как хорошо известно, был нынешний президент США, или бредовые разглагольствования Барри Голдуотера, в одной из предвыборных кампаний которого в свое время принимал участие Р. Рейган. Все неудачи, провалы и просчеты внешней и внутренней политики США носители этих взглядов объясняют «происками Москвы». «Не будем обманывать себя. За всеми беспорядками, которые происходят в мире, стоит Советский Союз» — такими словами Р. Рейган обосновывал два года назад свой внешнеполитический курс.

Эта мысль затем стала перепеваться в других его высказываниях и выступлениях ближайших сотрудников. Абсурдность этой идеи была очевидной, она вызвала критику со стороны оппозиции рейгановской администрации. Отражая точку зрения многих видных политических деятелей в США, бывший генеральный директор Агентства по разоружению и контролю над вооружениями П. Уорнке писал: «Трудно поверить утверждению о том, что если бы не было Советского Союза, то те, кто живет в условиях несправедливых и гнетущих режимов, при которых немногие питаются чересчур хорошо за счет нищеты многих, как-то примирились бы со сложившимся положением вещей. Я думаю, что примерно так же нелогично видеть советское вмешательство в свержении династии Пехлеви в Иране и господства семейства Сомосы в Никарагуа. На самом деле большая часть волнений и перемен происходит в мире потому, что. многое надо менять… Политика, основанная на предположении о том, что все было бы тихо, если бы только Советский Союз; хорошо себя вел, — это политика, которая не может разрешить сложности сегодняшней международной жизни. Но именно из этого исходит предположение, лежащее в основе другой ложной предпосылки — предпосылки о том, что нашу национальную безопасность можно обеспечить, догнав и перегнав Советский Союз в безудержной гонке вооружений»33.

Но, несмотря ни на что, для оправдания агрессивных лозунгов и действий вашингтонской администрации тезис о том, что Советский Союз— «исчадие зла», был взят на вооружение американской пропагандой. Он прекрасно укладывается в созданный на Западе негативный стереотип — образ Советского Союза. Именно с помощью этого стереотипа и удается околпачивать западного обывателя.

«Советская угроза», «советская экспансия», «советское вмешательство», «советское военное превосходство» стали краеугольным камнем всего здания идеологического и пропагандистского обеспечения рейгановских планов по выбиванию денег на военные расходы. «Сегодня — и если на то пошло в последние несколько лет — мы, — заметил бывший председатель сенатской комиссии по иностранным делам конгресса США У. Фулбрайт, — снова докатились до того, что у нас в политическом отношении опасно ставить под сомнение существование угрозы со стороны Советского Союза. Таким образом вновь возрождается дух маккартизма. Советская угроза стала чем-то вроде символа веры… У президента нет никаких оснований утверждать, будто Советский Союз готов напасть на Европу или США»34.

Необоснованность, надуманность «советской угрозы» для народов США, стремление превратить Советский Союз в страшилище, которым пугают и детей, и взрослых, были очевидны для многих здравомыслящих политических деятелей и в самой Америке, и в Европе. Они критиковали новую администрацию США за опасное направление ее политики. Но голос этих людей заглушался хором множества участников запрограммированной кампании всех монополизированных средств массовой информации, имеющих выход на широкую американскую аудиторию.

В Западной Европе милитаристским силам, «ястребам «-антикоммунистам, не удалось добиться такого же эффекта. Здесь широкие массы более отчетливо понимают реальность нависшей над их странами угрозы в связи со стремлением США и руководства НАТО превратить Западную Европу в ядерную «подсадную утку». Вместе с тем в Западной Европе лучше знают Советский Союз, больше людей знакомы с нашей идеологией, политикой и историей и здесь значительна меньше столь наивных людей, чтобы слепо поддаваться на рейгановский обман.

Характерное в этом смысле высказывание содержится в заявлении руководства западногерманской партии «зеленых», с которым оно выступило по поводу советских инициатив в области ядерного разоружения: «Капиталистическое государство наживается на вооружении, но страны реально существующего социализма теряют на этом. Здесь одна из причин того, почему тезис об угрозе со стороны Советского Союза не действует с безотказной убедительностью. Вооружение до полного истощения экономических ресурсов возможно также и там. Вторая причина: внутренняя логика, присущая Советскому Союзу, противится этому. Экономика, политические причины, а также идеология — все эти факторы делают желательным разоружение. Поэтому «зеленые» не принимают на веру тезис об угрозе со стороны Востока». При условии что широкие круги западноевропейской общественности разделяют во многом сходную с «зелеными» позицию, становятся понятными причины, по которым идеологическое прикрытие гонки вооружений и подготовки ядерной конфронтации, разработанное в Вашингтоне, не приносит по эту сторону Атлантики империалистам желаемого результата.

В частности, для очень многих людей в капиталистическом мире очевидно лицемерие тех, кто заявляет, что будто бы. Советский Союз сосредоточил все свои ресурсы на достижении военного превосходства над Соединенными Штатами и что американцам якобы нужно догонять его, чтобы восстановить равновесие.

«Утверждения насчет «отставания» от СССР, которое американцы якобы должны наверстывать, — заявил Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ю. В. Андропов, — заведомая неправда, об этом уже не раз говорилось. И уж совсем смехотворны разговоры, будто новые системы оружия, такие, например, как ракеты «МХ», призваны „помочь успеху переговоров о разоружении”»35.

Но дело не только в извращении фактического положения вещей, о чем говорят на Западе и непредвзятые, то есть не находящиеся на службе американского правительства или НАТО, специалисты и политики36. Дело в том, что нынешняя администрация США откровенно требует не только «догнать», но и «перегнать» Советский Союз. Таким образом лозунг «довооружаться, довооружаться, довооружаться» получает новый толчок и стимул. Это — великодержавные замашки, курс на господство, диктат на восстановление политики «с позиции силы» и — чего не понимают некоторые деятели на Западе — Не только в отношении социалистических, но и всех стран мира.

Именно в достижении превосходства над СССР, а не равенства в вооружениях — смысл политики президента Рейгана. «Цель теперь не в равенстве, а в превосходстве, — так и писал упоминавшийся нами Ф. Черч. — Пока нас не знакомят со взглядами правительства на эту важную проблему. Как достичь превосходства? Что вообще значит «превосходство», когда другая сторона сохранит возможность нанести достаточно мощный ответный удар, чтобы разрушить США? Действительно ли так важно, сколько раз будут взлетать на воздух развалины? Кроме того, какие существуют основания считать, что другая сторона не догонит нас и на этот раз, как она всегда догоняла нас прежде?»37

В этих словах содержится самое элементарное разоблачение абсурдных «стратегических концепций» и доктрин — «первого и обезоруживающего ядерного удара», «затяжного ядерного конфликта», «ограниченной ядерной войны» и др. «Все эти агрессивные, угрожающие миру доктрины основаны на расчете, будто можно, применив ядерное оружие первым, одержать победу в ядерной войне… Любые расчеты, развязав ядерную войну, одержать в ней победу, — безрассудны. В ядерной войне, если бы она разразилась, не может быть победителей. Она неизбежно приведет к гибели целых народов, к колоссальным разрушениям и катастрофическим последствиям для цивилизации и самой жизни на земле.

Военная политика, основанная на подобных расчетах, неотвратимо влечет за собой и другие чрезвычайно опасные последствия»38.

Эти доктрины и концепции выдвинули в Пентагоне, чтобы «обнадежить» американцев, заверить их в том, что в случае ядерной войны им «почти» ничего не угрожает, что обмен ядерными ударами будет иметь для Соединенных Штатов якобы едва ли не символические последствия. Без этого вымысла повисали бы в воздухе требования фантастических затрат на ядерное довооружение и размещение в Западной Европе американских ракет среднего радиуса действия с ядерными боеголовками. «Людей пытаются успокоить, приучить к мысли о ее приемлемости. Поистине надо быть слепым к реальностям нашей эпохи, чтобы не видеть: каким бы образом, где бы ни вспыхнул ядерный смерч, он неизбежно выйдет из-под контроля, вызовет всеобщую катастрофу»39.

Столь же лжив такой крупный элемент обвинений в адрес Советского Союза, будто он является инициатором гонки вооружений. Аргументированную отповедь правительству США на этот счет дал министр обороны СССР Д. Ф. Устинов: «…Глава Белого дома 22 ноября заявил: «Правда заключается в том, что гонку вооружений ведет СССР, а не мы». Давайте посмотрим, кто же в действительности выступает инициатором гонки вооружений? Позволительно спросить, кто первым создал атомное оружие и применил его против населения Хиросимы и Нагасаки? Кто первым построил тысячи тяжелых бомбардировщиков — носителей ядерного оружия, начал массовое производство и развертывание межконтинентальных ракет, а также наращивание числа атомных ракетных подводных лодок с баллистическими ракетами на борту? Кто был первым в оснащении баллистических ракет разделяющимися головными частями индивидуального наведения? Кто положил начало производству нейтронного и бинарного химического оружия? Кто пытается распространить сейчас гонку вооружений на космос? Стоит только поставить все эти вопросы, и станет ясно, что именно США бросали вызов Советскому Союзу на протяжении более трех десятилетий»40.

Кстати, в приведенном ранее высказывании Ф. Черч невольно признал лживость этого обвинения в адрес Советского Союза. Признания бывшего сенатора США подтверждают, что за океаном знают истинное положение дел и если утверждают противное, то не из-за незнания, а намеренно, с умыслом обманывая людей.

Бели президент Картер для «доказательства» так называемых «экспансионистских» устремлений Москвы пользовался измышлениями по поводу афганских событий, то президенту Рейгану пришлось искать новый объект вымыслов. Жупел. «афганского вопроса» не оправдал себя с точки зрения стимулирования гонки вооружений, и рейгановская команда заменила его так называемым «польским вопросом».

Администрация Рейгана нажала на все педали явного и тайного вмешательства в дела социалистической Польши. Заварилось это вмешательство давно. Но при Картере оно уже выплыло на поверхность как направление внешней политики США. При Рейгане американское правительство стало добиваться создания такой ситуации в Польше, которая бы могла быть истолкована как угроза всеобщему миру. Для этого провоцировалась в различных формах контрреволюционная деятельность в надежде на то, что польское правительство не совладает с ситуацией и будет вынуждено просить Советский Союз о военной помощи. Когда эта линия в политике США не прошла, польское руководство, опираясь на народную поддержку, оказалось на высоте положения, это не смутило вашингтонскую администрацию. Со свойственным ему пренебрежением к фактам и неотразимой критике американской политики президент США продолжал твердить о «советском вмешательстве в Польше», которое-де, как и в случае с Афганистаном, подтверждает его призывы вооружаться против Советского Союза.

«У нас, писала польская газета «Речь Посполита», — не было иллюзий относительно намерений руководящих кругов ведущих государств НАТО, особенно Соединенных Штатов, в отношении социалистической Польши, выявившиеся в последние два года факты полностью раскрыли суть этих намерений. Сценарий событий в нашей стране, реализовавшийся актерами из числа антисоциалистических экстремистов, задолго до этого был написан в западных центрах идеологических диверсий, внешняя угроза была следствием прежде. всего экспансионизма рейгановской политики. Так называемый польский вопрос должен был послужить детонатором, началом широкого наступления с целью разложения социалистической системы. Белый дом продолжает смотреть на современный мир как на частное ранчо. Польская «карта» вместе с использованием экономических санкций, психологической войной, грубыми атаками на народную власть и ее руководителей — все это потребовалось для того, чтобы развеять темные тучи на собственном горизонте, замазать социальные конфликты у себя и своих союзников»41.

Очень большую роль в провоцировании контрреволюционных выступлений в Польше сыграла империалистическая пропаганда. Годами расширялось западное радиовещание на Польшу. К началу 80-х годов на нее вещало с Запада в 3 раза больше радиостанций, чем имелось в самой стране. Только на территории ФРГ располагалось 326 радиопередатчиков и 38 телевизионных ретрансляторов, нацеленных на ПНР. Незадолго до введения военного положения в декабре 1981 года польским правительством, которое опиралось на здоровые силы нации, призывы к забастовкам и демонстрациям передавали даже радиостанции консульства США в Кракове и Познани. Западные спецслужбы организовали заброску в Польшу десятков радиостанций и типографий, чтобы перехватить в нужный момент и внутренние источники информации.

Годами поляков убеждали в том, что все плохо, что будет еще хуже, запугивали, обманывали, вселяли непроходящее чувство тревоги, сулили златые горы в случае, если они будут воспринимать советы буржуазной пропаганды. Им доказывали, что они выбрали себе не тех союзников, что культура у них «западная», а не «восточная», внушали, что выход из экономических трудностей не в увеличении производства, а в требованиях, которых якобы можно добиться только забастовками и созданием «независимых» от партии (но подчиняющихся командам с Запада) профсоюзов — так называемой «самостоятельной третьей социальной силы» в стране.

Под видом борьбы за «улучшение» социализма западная пропаганда подталкивала к превращению экономических проблем в политические, подстрекала трудящихся ПНР, часть которых была обманута лозунгом «независимых» социальных действий, к тому, чтобы они поддержали «независимые» профсоюзы с проникшими в их руководство агентами западных разведок. Запугивая польских трудящихся, дезинформируя о ходе событий, настраивая против ПОРП, правительства, против Советского Союза, обещая неограниченную помощь Запада и одновременно способствуя дезорганизации экономической и политической жизни, атмосфере хаоса, западная пропаганда готовила почву к государственному перевороту. Об его осуществлении шла речь на совещании руководства «независимого» профсоюза «Солидарность» в Радоме в начале декабря 1981 года. Разоблачение радомских заговорщиков было холодным душем для миллионов обманутых поляков. Введение военного положения нарушило сценарий контрреволюции, нанесло серьезный удар по усилиям организаторов психологической войны. Однако они не сложили оружия и продолжают нагнетать обстановку в Польше, призывая поляков к «сопротивлению» и подготовке новых антиправительственных выступлений, причем, не немедленно, а «в будущем».

В империалистических кругах на Западе, конечно же, понимают, что в условиях нормализации ситуации в стране и после сокрушительного разоблачения «Солидарности» нелепо надеяться спровоцировать новые события типа тех, что были в 1980–1981 годах. Поэтому в 1982–1983 годах антипольская пропаганда пытается вернуться к тактике «контролируемого напряжения», которая сыграла зловещую роль в создании ситуации анархии, утраты трудящимися уверенности, ориентировки в происходящих событиях. Однако ныне обстановка уже иная. В свое время западным радиостанциям удавалось заморочить голову многим полякам потому, что изнутри действовала «пятая колонна» антисоциалистических сил. Им на какое-то время поверила часть польских трудящихся, так как эти контрреволюционеры маскировались под защитников социализма. Сейчас враги социалистической Польши разоблачены, часть из них ушла в подполье. Синхронные действия «голосов» и западной агентуры нарушены, и те и другие лишились былой власти над умами поляков. Конечно, западная пропаганда еще не растеряла всего запала и продолжает вносить сумятицу в мысли и чувства известной части польского населения. Но планомерно манипулировать поведением людей, «контролируя напряженность», т. е. поддерживая ее в заданных границах, чтобы она и не ослабевала и не доводила до опасности вызвать решительное противодействие, диверсионные центры на Западе уже не могут. По мере их разоблачения будет падать и их способность дурачить доверчивых людей.

Для психологической войны приемлемы любые средства, способные произвести нужный психологически эффект: военные демонстрации, террористические и диверсионные акты, дипломатические демарши,! политическое давление, распространение слухов, экономический саботаж или блокада, дезинформация, пропагандистская утка или целая кампания, шпионские акции и т. п.

Психологическая война в отношении Польши знала все эти средства, вплоть до военных демонстраций. В 1978 году страны НАТО демонстративно провели маневры, отрабатывая на них действия против вооруженных сил ПНР. Антипольская кампания включала мероприятия по затягиванию Польши глубже в экономические трудности и пристегиванию ее к Западу экономической зависимостью. Для этого еще в 1972 году был разработан план «Хилекс-5», по которому Польшу, незаметно затягивали в долговую петлю. Поставляя в Польшу оборудование, которое может работать лишь на сырье или с запчастями, импортируемыми с Запада, империалистические державы знали, что в любой момент могут перекрыть каналы поставки сырья и т. п., и заводы в Польше встанут. Западные средства массовой информации всячески способствовали обращению ПНР к Западу за новыми займами, создавая у польского населения благоприятное отношение к таким займам, обещая ему, что займы принесут процветание.

В 1978 году НАТО направило всем работающим на польском языке западным радиостанциям план-рекомендацию о задачах по разложению социализма в Польше изнутри. В нем предусматривались три главные стратегические задачи: углублять недовольство населения жизненным уровнем, содействовать распространению национализма, провоцировать антисоветские настроения. «Голоса» продолжают действовать по этому плану и до сих пор. Были экономические санкции: отказ в отсрочке уплаты долгов, прекращение импорта польских изделий и экспорта сырья, запасных частей, отмена режима наибольшего благоприятствования. Были дипломатические демарши с угрожающими заявлениями и требованиями.

Каждый день и едва ли не каждый час «голоса» распространяли неимоверное количество слухов, дезинформации, пропагандистских уток. Достаточно сказать, что Би-би-си сочинила, будто 13 декабря 1981 г., в день объявления военного положения, Варшава патрулировалась советскими солдатами, якобы переброшенными из СССР уже переодетыми в польскую форму. Были сообщения о том, что в Гданьске и других городах советские воинские формирования взяли на себя полицейские функции. Ничего этого не было и в помине. Но такие сообщения должны были подогревать страсти, не дать утихнуть конфронтации, создать впечатление провала правительственных мер, связанных с введением военного положения. Эта провокационная дезинформация должна была способствовать обострению националистических настроений, вызвать эксцессы, подтвердить длительное время создававшиеся «голосами» и западной агентурой страхи, что вот-вот произойдет вторжение советских войск или войск стран Варшавского Договора. Даже после того, как всем стало ясно, что разговоры о неизбежном будто бы вмешательстве Советского Союза основываются только на воображении контрреволюционеров и их хозяев и вдохновителей на Западе, в эфире Польши долго еще звучали зловещие предсказания.

29 декабря 1981 г. «Голос Америки» весь день пересказывал в разных вариациях слова 3. Бжезинского о том, что, «если произойдет советское военное вмешательство в Польше, то США должны отказаться от Ялтинских соглашений и воодушевить польский народ на оказание сопротивления». Уже прошло две недели после 13 декабря, положение нормализуется, что не могут не отмечать «голоса», иначе поляки перестанут их слушать, как наглых лжецов, а «Голос Америки» выступает с таким, казалось бы, малоперспективным тезисом. Зачем? Для того, чтобы замаскировать призыв к полякам не соглашаться с мерами польского руководства и начать гражданскую войну. Здесь же содержится недвусмысленное обещание помощи и поддержки, хотя не говорится ни слова о гражданской войне. Но о ней круглые сутки твердили другие «голоса», «Свободная Европа» в особенности, к гражданской войне, а потому к уходу в подполье призывали листовки, разбрасываемые контрреволюционными элементами, и т. п.

Психологическая война против Польши — это крупнейшая подрывная кампания, умело скоординированная, взвешенная, согласованная. В те же дни, в частности 30 декабря, эту идею, но в другой аранжировке, поддержали Би-би-си и «Немецкая волна», сообщившие, что «в новогоднем заявлении министра иностранных дел ФРГ Г.-Д. Геншера содержался настойчивый призыв к СССР уважать суверенитет Польши» (кстати, вот и пример политического давления!). Труднее всего, по утверждению Геббельса, оправдываться от совершенно беспочвенных утверждений. Этот рецепт хорошо усвоили антикоммунистические пропагандисты и применяют его на каждому шагу. Так делается психологическая война.

Психологическую войну отличают особые, специфические, только ей присущие методы, исключительные по своему содержанию и целям. Среди таких методов введение в заблуждение, создание иллюзорных представлений, шантаж, запугивание и устрашение, провокации, обман, взвинчивание массовых чувств и эмоций и направление их на выгодные для Запада объекты, переключение внимания, внушение враждебных или чуждых идей, внесение идейной путаницы, политическое дезориентирование, создание ложных стереотипов.

Так создается видимость правдоподобия, внушаются мысли и оценки, которые не вытекают из истинной картины дела. Как поступила Би-би-сй в уже упомянутом случае с разоблачением радомских заговорщиков? Через день после того, как вся Польша узнала правду о путчистских планах и намерениях руководства «Солидарности», т. е. 9 декабря 1981 г., лондонское радио передало Такое сообщение:

«В Польше резко усилились разногласия между руководством ПОРП и лидерами профсоюзов «Солидарность». Официальные органы информации ПНР обвинили профсоюз «Солидарность» в том, что его руководство готовится к захвату власти в стране. Эти обвинения были подкреплены трансляцией магнитных записей с закрытых заседаний руководителей региональных отделений «Солидарности» в Рад оме. Передача резких (подчеркнуто мной. — В. А.) радомских заявлений рассчитана на то, чтобы сделать дальнейший диалог невозможным и возложить вину за срыв переговоров на «Солидарность». Публикация радомских заявлений призвана поддержать линию, которую уже давно заняло советское руководство. Эта линия была хорошо проиллюстрирована заявлением ТАСС 7 декабря. Горячие головы в «Солидарности», быть может, захотят создать в ответ альтернативное правительство».

Таким образом Би-би-си ловко переключает внимание с действий заговорщиков на действия правительства. Заявления, сделанные лидерами «Солидарности» в Радоме, по уголовным кодексам едва ли не всех стран мира квалифицируются как государственная измена, как сговор с целью свержения власти, совершения государственного переворота. Би-би-си сбивает тональность справедливого обвинения и говорит о «резких» заявлениях. Она как бы и не одобряет их, но и не видит в них ничего опасного, так что и оправдать их можно бы, как брошенные в запальчивости. А раз так, то их можно вообще сбросить со счета, что и делаемся лондонским радио. И получается, что во всем виновато руководство ПОРП, что речь идет только о разногласиях между ПОРП и «Солидарностью» — со всеми вытекающими последствиями.

Выходит, что не «Солидарность» готовилась положить конец «диалогу», устранив оппонента и перейдя к монологу в качестве узурпатора государственной власти. Можно понять, что из нее просто делают козла отпущения. Выходит, что экстремисты из «Солидарности» тут ни при чем. Здесь действует знаменитая «рука Москвы»! И не случайно никогда ничего не делающая просто так, без умысла, Би-би-си не расшифровывает, в чем же состоит та линия, «которую уже давно заняло советское руководство». Потому что, расшифровав, пришлось бы отказаться от тезиса, на который намекает Би-би-си, а именно, что якобы Советский Союз занял интервенционистскую позицию. По той же причине не цитируется и заявление ТАСС.

Произошел провал всех надежд Запада, и Би-би-си, отражая общее беспокойство империалистических сил, спешит успокоить заговорщиков, все контрреволюционные силы. Во-первых, им подсказывают линию поведения, аргументацию оправдания, верно, не очень-то складную, но на худой конец хоть какую-то. Во-вторых, не дожидаясь, пока до западной агентуры дойдут депеши с указаниями, Би-би-си ставит контрреволюцию в известность, что ничего не отменяется и нужно действовать, как намечено. Пусть «горячие головы» не вешают нос и создают «альтернативное правительство». Из информационного сообщения, сравнительно небольшого по величине, информация Би-би-си перерастает в пространный инструктаж контрреволюции и одновременна многоплановую ложь.

Так действовала империалистическая пропаганда, обеспечивавшая стратегические планы, администрации президента Рейгана в период, когда ему крайне необходимо было нагнетать напряженность в международных отношениях. Такую роль сыграла психологическая война в осуществлении классовых целей империалистической стратегии в отношении Польши и как независимого социалистического государства и как части социалистического содружества.

Разгул контрреволюционных сил в Польше не имел бы места, если бы не психологическая война Запада против ПНР. Создав в эфире страны преобладание над внутренними источниками информации, западные радиостанции регулярно дезориентировали поляков, способствовали созданию обстановки нервозности, неуверенности, подталкивали людей на необдуманные поступки, провоцировали антиобщественные действия.

Американская радиостанция «Свободная Европа» открыто вмешивалась в польские дела. Она работала в тесном контакте с западной агентурой, дирижировала ее выступлениями, стала центром притяжения для всех антисоциалистических элементов, авантюристов, готовых погреть руки на контрреволюции в Польше. Один из руководителей польской редакции «Свободной Европы» хвастал, что «без западных радиостанций, особенно «Свободной Европы», не было бы «Солидарности».

Уже к лету 1982 года проводимая президентом Рейганом политика настолько стала тревожить общественность, что по обе стороны Атлантики о нем заговорили как о поджигателе войны. Обеспокоенная этим вашингтонская администрация снизила тон милитаристских выступлений. Не меняя сути политики гонки вооружений и великодержавных устремлений, Вашингтон пытался предстать в роли «миротворца». Американская пропаганда затрубила о том, что якобы разоружение — главная цель американской политики. Ее не очень смущала нелепость тезиса о том, что разоружению должно предшествовать довооружение Соединенных Штатов. В целом доме вдруг вспомнили о стремлении к миру и произошло это тогда, когда через конгресс практически уже удалось протолкнуть самую большую сумму военных ассигнований на ближайшие годы. Но даже при этом президент Рейган не снизил упорства в отстранении от любых шагов, которые могли бы поставить под сомнение его утверждение, что нужно вооружаться и вооружаться.

Достаточно было, например, американскому представителю на переговорах в Женеве предпринять инициативу и сделать шаг в сторону согласования позиций с Советским Союзом, как его тут же дезавуировали42. В агентстве по контролю над вооружениями и разоружению был составлен «чёрный список» членов американской делегации на переговорах в Женеве, которые склонны были к осуществлению некоторых мер в сторону разоружения и которых в этой связи предполагалось отстранить от переговоров. А как объяснить упорное настаивание президента США на так называемом «нулевом варианте» ядерного разоружения в Европе, который, даже по мнению американского журнала «Тайм», был «главным образом рассчитан на то, чтобы набрать очки в пропагандистской борьбе»? 43

«То, что он заведомо неприемлем для Советского Союза, сейчас уже общепризнанно, — говорил в феврале 1983 года Ю. В. Андропов. — В самом деле, можно ли серьезно говорить о предложении, согласно которому Советский Союз должен был бы уничтожить в одностороннем порядке все свои ракеты средней дальности, а США и их союзники по НАТО сохранили бы все имеющиеся у них ядерные средства этой категории… Соединенные Штаты не хотят искать взаимоприемлемой договоренности с Советским Союзом и тем самым намеренно обрекают женевские переговоры на неуспех»44.

Тот факт, что с начала 1983 года, не дожидаясь результатов переговоров с СССР, Соединенные Штаты приступили к подготовке развертывания новых ядерных сил промежуточной дальности в Англии, Италир и Западной, Германии, свидетельствует еще раз о том, что единственным помыслом американского президента в этом деле было лишь стремление любой ценой затащить новые ракеты на европейский континент и таким образом не дать сорваться всей программе производства этого оружия.

Важное место в превращении пропаганды в «ключевой», по выражению директора ЮСИА Ч. Уика, инструмент внешней политики США отводилось тезису о том, что якобы советская внешнеполитическая пропаганда является сегодня «одной из наиболее серьезных опасностей для США». Советскую пропаганду обвиняли в «разрушающем воздействии, подрывающем американские интересы за рубежом», в «нанесении США поражения в таких районах, как Вьетнам и Камбоджа, в извращении представления общественности о таких американских институтах, как ЦРУ, ФБР, агентство международного развития, в ослаблении усилий США в области обороны и разведки»45. Эти обвинения были бы смешны, если бы на них не основывалась целая политическая линия, которая грозит поставить мир на грань войны.

Цена им такая же, как и тезису, что «Советский Союз повинен во всех беспорядках в мире». В том, что в мире усиливается антиамериканизм, что происки американского империализма и его множественных «институтов» отнюдь не вызывают восторгов у мировой общественности, повинны, конечно же, сама американская политика и вызывающие отвращение действия правительства США и его органов. Разве может быть хорошей пропаганда, рекламирующая плохую политику? Если американская внешнеполитическая пропаганда проигрывает, то не потому, что советская— распространяет «дезинформацию». Американская пропаганда проигрывает потому, что отстаивает непопулярную антинародную, антидемократическую, шовинистическую политику. Советская пропаганда получает отзвук в сердцах людей потому, что отражает миролюбивую политику Советского государства и демонстрирует добрую волю нашего народа.

Американская газета «Крисчен сайенс монитор» всерьез была обеспокоена этой проблемой. В начале января 1983 года она поместила статью под названием «Почему они нам не верят? Почему остальной мир не верит тому, что мы говорим о русских?» Не осмелившись назвать вещи своими именами, не указав на главную причину провала антисоветских пропагандистских кампаний — лживость американской пропаганды, — газете все же пришлось сказать, что «международная общественность подозревает, что мы заинтересованы в том, чтобы обвинить русских», что «хотим лишь выиграть очередное очко в словесной холодной войне»46.

В мае 1983 года представитель госдепартамента США жаловался, например, на то, что «администрация весьма разочарована отсутствием должного внимания общественности к ее заявлениям по поводу применения СССР химического оружия»47. Но удивляться этому могут, наверное, только авторы подобных же измышлений, полагающиеся на собственную монополию информации в несоциалистическом мире и верящие в то, что ложь о советском химическом оружии замаскирует широкомасштабную подготовку Пентагона к химической и бактериологической войне. Столько авторитетных комиссий компетентных специалистов из самых различных стран, изучавших факты на месте, разоблачили эту ложь, что теперь уже никто не поверит в то, что здесь повинна «кремлевская пропаганда».

Оправдывая роль самозванного мирового жандарма, отстаивая претензии на свое военное присутствие по всему миру, упорно добиваясь «довооружения» Соединенных Штатов, вашингтонская администрация постоянно распространяется насчет обоснованности глобальных поползновений США. Вскоре после избрания Р. Рейгана на пост президента в Вашингтоне был опубликован доклад под названием «Стратегические ориентиры». Он был подготовлен группой советников нового президента по вопросам обороны и содержал изложение внешнеполитической платформы.

Главная мысль доклада была выражена в словах: «нет такого района в мире, который выходил бы за пределы сферы американских интересов». Из нее, естественно, вытекали такие, например, положения, что «стратегические ударные силы Америки должны быть в состоянии нанести удар по всему комплексу военных, политических и экономических объектов противника, где бы они ни находились» или «наличие или отсутствие поддержки со стороны союзников не должно удерживать американцев от действий, направленных на защиту интересов США»48.

«Америка превыше всего» — оборотная сторона лозунга конфронтации с Советским Союзом. Это игра на великодержавном шовинизме, который усиленно укореняют в сознании американского обывателя. Под видом отстаивания американских (т. е. относящихся ко всей нации без исключения) интересов, на которые якобы посягают «красные», объявляется не только право, но и долг правительства США не останавливаться ни перед чем для «распространения американских взглядов», «американского влияния», «американского присутствия».

Философия силы и американской гегемонии вновь стала исходным пунктом внешнеполитических доктрин, планов и действий Соединенных Штатов. «Использование силы, — записано в официальном американском документе 1983 года, — всегда было частью исторического процесса, и мы не должны бояться этого… Американские интересы необходимо защищать с помощью решительных действий. Если мы уверены, что предпринимаемые меры выгодны нам, необходимо доводить Дело до конца, не считаясь с возражениями европейских союзников, не говоря уже о странах третьего мира»49. Рост военных расходов по этой причине начинает выглядеть патриотической задачей американского народа и представляется как историческая необходимость. Вмешательство во внутренние дела других стран, таким образом, приобретает окраску законности и справедливости.

«Идеологизация» внешней политики Соединенных Штатов, таким образом, обеспечивает возрождение забытой на время идеи «Паке Американа» (американского мирового господства). Во второй половине 40-х годов она дала толчок к провозглашению «холодной войны». С начала 80-х годов она толкает антикоммунистов США на ее второе издание.

В усеченном по ряду весомых причин виде идея «крестового похода» на коммунизм и реальный социализм провозглашена президентом Рейганом в его поджигательской речи в английском парламенте 7 июня 1982 г. Ее назвали еще «идеологической войной» с коммунизмом. Задачей «похода» президент США провозгласил «во имя ценностей западной демократии оставить марксизм-ленинизм на кострище истории»50.

Известно, что президент Рейган навязывает всему миру американскую демократию как образец демократии для всех стран. Он хочет ее олицетворять, и, кажется, ему это хорошо удается. Это демократия денежных мешков, и Рейган стал одним из них, причем за год президентства он удвоил свое полуторамиллионное состояние. Это демократия, в-которой господствует примат силы, и Рейган продемонстрировал это на членах профсоюза авиадиспетчеров, разогнав его, а руководителей упрятав в тюрьму. Это демократия лицемеров и лжецов. Президент США продемонстрировал эти ее качества во множестве своих действий, начиная с «защиты» профсоюзов в Польше и кончая повторением давно опровергнутых клеветнических измышлений о деятелях коммунистического движения. Это демократия политиканов, беспринципной закулисной возни, в которой тонут интересы нации и народа. Это демократия Уотергейта. С именем Р. Рейгана связывается скандал, который на Западе называют «вторым Уотергейтом». Нужно думать, что народам мира вряд ли по вкусу «ценности западной демократии», которые пропагандирует и представляет собственным примером этот американский президент. Его риторика, жонглирование словами «демократия», «свобода», «права человека», не спрячет от человечества истинных целей вашингтонских крестоносцев — поставить мир на грань ядерной войны. Все больше людей понимают высказанную на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г. мысль о том, что «попытка решить исторический спор между этими системами путем военного столкновения была бы гибельной для человечества»51.

Глава III Проект «Истина» и программа «Демократия и публичная дипломатия» как части психологической войны, развернутой США

Процесс «идеологизации» внешней политики правительства США при президенте Р. Рейгане и функционирование этой «идеологизированной» политики проходили и проходят под влиянием той особенности, что многие ближайшие сотрудники президента, занятые теперь этим, делом, в прошлом сколотили состояние на рекламе, зрелищном бизнесе, участии в организации предвыборных кампаний. Не удивительно, что «идеологизация» внешней политики США внутри и за пределами страны проявляется на публике сменяющими друг друга внешнеполитическими пропагандистскими спектаклями: кампаниями, проектами, программами. Их цель — отвлечь внимание общественности от агрессивных замыслов и действий вашингтонской администрации или придать им благопристойный вид, даже налет «гуманности». Не задерживаясь, надолго, они сменяют друг друга потому, что ни одно из этих мероприятий не приносит успеха и постоянно существует потребность в реализации все новых измышлений и искажений, на которых держится «идеологизация» внешней политики США.

С первого же месяца пребывания у власти президент Рейган начал распускать целый веер идеологических камуфляжей своей агрессивной политики. 17 августа 1981 г. президентским декретом и решением Совета национальной безопасности был санкционирован самый амбициозный из них — так называемый проект «Истина». Газета «Нью-Йорк тайме» о вступлении его в действие писала так: «США приступают к выполнению проекта «Истина» в качестве меры противодействия русским»1. Здесь очень точно сформулирован главный замысел самой широкой и самой долговременной пропагандистской кампании против Советского Союза за последние десятилетия. Вся внешнеполитическая деятельность США должна была предстать перед миром как вынужденная реакция на действия Советского Союза. Все мероприятия, предусмотренные «проектом», концентрировались вокруг раздутого до предела мифа о «советской военной угрозе», которая якобы черной тучей нависла над безопасностью и стабильностью во всем мире, и поэтому, утверждают авторы этого официального документа, «США, страна, для которой характерна глубокая верность делу мира, искренне заинтересованная в переговорах о контроле над вооружениями, добивается исполнения этих своих желаний с позиции силы». Проект «Истина» имеет объявленную двуединую цель: «создавать правильное представление о США и их внешней политике» и «предупреждать мир о том, какую угрозу таит в себе политика Советского Союза»2. Вместе взятые идеи «Истины» должны были подтвердить мнимую необходимость вести политику в отношении Советского Союза жестко, путем силового давления, угрозами и шантажом.

Объясняя, почему вдруг Соединенным Штатам понадобилось бросить едва ли не все силы на пропагандистскую войну против Советского Союза, Ч. Уик, директор ЮСИА (в тот момент Управления международных связей), утверждал, что Советский Союз с помощью «дезинформации» сумел создать во всем мире негативное отношение к Соединенным Штатам и их политике, очернить их в глазах мировой общественности. «Соединенные Штаты, — как он уверял в интервью газете «Нью-Йорк тайме», — слишком долгое время оставляли без ответа пропагандистское наступление Советского Союза» и теперь-де, «необходимо исправлять положение и провести энергичную пропагандистскую кампанию, чтобы изложить американские взгляды всему миру — как друзьям, так и врагам… Мы должны восстановить поддержку Соединенных Штатов со стороны западных союзников… В значительной степени усиление нейтралистских тенденций в Европе было следствием советской дезинформации, распространения ложных сведений о США и их мотивов»3.

Лживая кампания получила и лживое объяснение. Как уже говорилось, плохое реноме американской политики отнюдь не результат советской пропаганды. Оно создано самой практикой американского империализма как врага мира и демократии. Советская внешнеполитическая пропаганда была эффективной не потому, что, как выразился Ч. Уик, «дезинформировала» общественность о целях и сущности американской политики и о природе и реалиях американского образа жизни, а потому, что правдиво освещала мирную политику КПСС и Советского правительства, противостоящую агрессивному курсу американского империализма. Именно это обстоятельство заставило империалистов почувствовать себя в обороне.

Не менее лживо утверждение, будто бы Соединенные Штаты «оставляли без ответа» советскую пропаганду, что все эти годы американская пропаганда чуть ли ни забывала о существовании Советского Союза. Истиной тут не пахнет, как нет ее и в пресловутом проекте «Истина». Из года в год США наращивали психологическую войну против Советского Союза. Уже давно по всему миру американская пропаганда во всех ее видах выставила СССР объектом номер один своих нападок и подрывных акций. Давным-давно американские информационные агентства захватили монополию на сведения о нашей стране, распространяемые в несоциалистическом мире. Именно «информационный империализм» позволяет руководителям США вести идеологическую агрессию с позиции пропагандистской силы. Они уверены, что сказанная ими ложь дойдет до широких слоев населения, а правдивая информация в лучшем случае станет достоянием узкого круга лиц. В результате в общественном сознании утвердится только то, что правящим кругам США требуется «доказать», т. е. исказить и оклеветать.

Долгое время их самоуверенность оставалась непоколебимой. Они располагали монополией на распространение международной информации во внесоциалистическом мире. Однако «мирное наступление» Советского Союза, который силен своими идеями, взорвало эту самоуверенность. Империалисты проводят тотальную мобилизацию своих идеологических и пропагандистских ресурсов, чтобы попытаться нейтрализовать советское влияние, принять меры к восстановлению утраченных позиций, а если удастся, то и потеснить социализм. Проект «Истина» есть официальное оформление этих планов и одновременная их активизация, причем активизация напористая, рассчитанная на длительные и непрерывные усилия по объединению и направлению в единое русло всех антикоммунистических сил и возможностей капиталистического мира. Это есть попытка не только скоординировать действия пропагандистских сил Соединенных Штатов. Проектом «Истина» с заложенной в нем идеей «крестового похода», развитой затем в программе так называемой «Демократии и публичной дипломатии» Соединенные Штаты Америки замахнулись на воссоздание антикоммунистического «санитарного кордона» 20-х годов, в котором принимали участие все капиталистические государства мира того времени.

Во исполнение проекта «Истина» ЮСИА приступило к изданию ежемесячника «Предупреждение о советской пропаганде», который рассылается в посольства США и все представительства ЮСИА за границей. Его содержание составляет информация, передаваемая американскими радиостанциями в сочетании с обзорными материалами аналитического характера, подготавливаемыми исследовательским отделом ЮСИА. Первый номер бюллетеня был разослан 15 октября 1981 г.

В рамках ЮСИА создано подразделение «быстрого информационного реагирования» для оперативной контрпропаганды по поводу пропагандистских акций советской стороны. Функция этого подразделения состоит в срочном направлении 202 отделениям ЮСИА за рубежом депеш с указанием конкретных идей, фактов, сведений из советских пропагандистских средств, которые необходимо «опровергнуть» в ближайшее время. Все тот же Уик разъяснял, что цель проекта — «быстрое обеспечение отделений ЮСИА контрпропагандистским материалом в тех случаях, когда начинают циркулировать слухи и информационные сообщения о деятельности США, которые будут сочтены неверными»4.

Еще один бюллетень ЮСИА «Америка сегодня» должен быть рупором пропаганды «американских целей, идеалов и достижений в широком плане». Он строится на базе хроникально-очерковых материалов, состоящих из серий коротких сообщений «с упором на сильные стороны Америки и позитивные аспекты капиталистической системы». Одновременно он должен «привлекать внимание к слабым сторонам марксистских обществ»5. Это издание должно стать, по расчету хозяев, энциклопедией антикоммунистических, антисоциалистических, антисоветских фальшивок и справочником лицемерия и ханжества апологетов капитализма, особенно американского.

По замыслу авторов и вдохновителей проекта «Истина», его осуществление должно привести к тому, что весь мир окажется заполоненным американской пропагандистской продукцией только одного антикоммунистического и антисоветского направления. Она должна была заглушить голос правды, который разносит советская пропаганда, отвлечь общественность от критики американского империализма. Важнейшей частью задач, которые стояли за «проектом», была попытка похоронить идею мирного сосуществования и настроить людей во Всем мире на мысль о неизбежности войны.

Выступая главным исполнителем проекта, уполномоченным координировать и возглавлять «энергичную информационную кампанию за пределами США», ЮСИА (тогда УМС) получило право требовать соответствующие «данные» от государственного департамента, министерства обороны, Центрального разведывательного. управления. Эти и другие правительственные учреждения и ведомства обязывались к сотрудничеству с ЮСИА и должны были «рассекречивать и предоставлять в его распоряжение материалы, имеющие отношение к этой кампании»6.

Если расшифровать этот параграф документа, то увидим, что речь идет вовсе не о каких-то таинственных «секретных» данных о Советском Союзе него «зловещих» намерениях и действиях. Таких документов не существует, а секретность данных, которые должны поставлять вышеуказанные ведомства в ЮСИА, заключается в том, что никто из непосвященных не должен знать, кто, как и где их фабрикует. Но главный смысл положения, обязывавшего ведомства США, связанные с выходом во внешний мир, снабжать ЮСИА «материалами, имеющими отношение к этой кампании», заключается в том, что оно расширяет круг учреждений, которые занимаются изготовлением антисоветских фальшивок. Раньше это было прерогативой ЮСИА, теперь этим должны заниматься многие другие ведомства.

Для обеспечения их сотрудничества в этой сфере директивой президента США создавалась межведомственная комиссия по руководству и проведению всей кампании. Председательствовал в ней директор УМС (ЮСИА), его заместитель стал председателем административной комиссии по обеспечению повседневного функционирования кампании. Для осуществления проекта были предоставлены все ресурсы УМС (ЮСИА), а также другие средства, которые считалось нужным привлечь для использования в США и за рубежом.

Следует отметить, что данное указание правительства с усердием выполняется и министерством обороны, и государственным департаментом, и Управлением международного развития, и, конечно же, Центральным разведывательным управлением.

Самой нашумевшей фальшивкой, появившейся на свет во исполнение предписания о совместной деятельности ведомств США в рамках проекта «Истина», было второе издание брошюры «Советская военная мощь», которую ТАСС справедливо назвал «вторым изданием лжи». Это было достойное детище псевдо-«Истины». Разрекламированная на самом высоком уровне, эта брошюра американского военного ведомства, поступившая на вооружение ЮСИА, должна была лишить «мирное наступление» Советского Союза широкой поддержки, которую оно получило по обе стороны Атлантики, переложив на нашу страну обвившие в гонке вооружений, и намерении добиваться мирового господства. Одновременно брошюра должна была подкрепить сомнительные доказательства, приводившиеся администрацией Рейгана в пользу ее требования бесконечного увеличения расходов на дальнейший рост милитаризации страны.

Реклама брошюры, несмотря на высокий уровень ее проведения, не обманула сторонников мира. В специальном докладе Вашингтонского информационного центра по военным проблемам директор этой общественной организации контр-адмирал в отставке Дж. Кларк подчеркнул, что это произведение Пентагона «содержит бездоказательные утверждения, вводящие в заблуждение схемы и панические домыслы. Издание брошюры предпринято администрацией с целью запугать тех американцев, которые выступают против проводимой США политики массированного наращивания вооружений, и обеспечить осуществление программы Пентагона, предусматривающей военные расходы‘в размере двух триллионов долларов». В заключение доклада указывается, что так называемая «новая информация» о «советской военной мощи», приведенная в пентагоновской брошюре, есть не что иное, как повторение прежних клеветнических утверждений официального Вашингтона.

В Западной Европе даже буржуазная пресса раскусила тайну «рассекреченных» для «Истины» пентагоновских выкладок. Как писала французская «Монд», эта брошюра «преследует цель добиться очередного увеличения военных ассигнований… Пентагон представил нарочито впечатляющую картину советской военной мощи». Изящная формула изложения отнюдь не мешает называть вещи своими именами: перед нами недобросовестная подделка.

Психологическая война, которая была начата против нашей страны сразу же после Великой Октябрьской социалистической революции, знала множество фальшивок. «Письмо Коминтерна» вошло в историю как подделка, с помощью которой мировая буржуазия пыталась в середине 20-х годов лишить Советский Союз поддержки прогрессивной общественности Запада, внести раскол в международное коммунистическое движение, оправдать вспышку того, что сегодня мы называем «холодной войной» против социализма. Сегодняшние антикоммунисты, возведшие психологическую войну в степень стратегического оружия, лишь повторяют пройденное. Однако в стремлении дискредитировать Советский Союз с его миролюбивой политикой изобретаются фальшивка за фальшивкой.

Одна из наиболее нашумевших антисоветских фальшивок начала 80-х годов — обвинение Советского Союза в применении химического оружия в Афганистане и Юго-Восточной Азии. Это не была обыкновенная газетная утка. С фальшивкой выступило официальное лицо, государственный секретарь США Хейг. В 1980 году США добились создания в ООН группы экспертов-химиков, чтобы подкрепить свои клеветнические измышления. Вашингтон был уверен в том, что американские спецслужбы сфабриковали достаточно «свидетельств» и подготовили нужных «свидетелей» и что все пройдет без сучка и задоринки. Однако группа проработала два года и пришла к выводу о невозможности подтвердить вымыслы государственного секретаря США, повторенные многократно другими официальными лицами в США, включая президента Рейгана.

От официальной американской фальшивки отрекаются союзники США. В недавно опубликованном отчете министерства обороны Австралии прямо говорится, что образцы «отравленных» листьев, полученных из Лаоса, являются «подделкой». Аналогичные выводы содержатся и. в ряде документов, составленных учеными из других стран. Сильнейший, удар по фальшивке нанесли показания ряда крупных американских ученых, которые заявили, что утверждения администрации Рейгана «абсолютно необоснованны» и «совершенно бездоказательны»7. Оказалось, например, что следы пресловутого «желтого дождя», якобы распыляемого Москвой в Индокитае, встречаются и в США. Это помет пчел с остатками переваренной цветочной пыльцы. Стали поступать и другие данные, опровергающие официальную ложь Вашингтона — запущенная им пропагандистская машина дала эффект бумеранга. Пропагандистский блицкриг, рассчитанный на массированный идеологический удар в расчете на немедленный результат и пренебрегающий возможными «побочными» действиями, — типичный прием «идеологизированной» внешней политики правительства Соединенных Штатов первой половины 80-х годов.

На этом характерном примере видны многие особенности такой «идеологизации».. Здесь ярко проявилось включение в психологическую войну высшего эшелона власти. Многостороннее ослабление позиций Соединенных Штатов делает недостаточными накатанные каналы продвижения нужных администрации идей, лозунгов через пресс-секретарей, сотрудников госдепартамента, Белого дома, других государственных учреждений. Рейгановская администрация стремится своим непосредственным участием привлечь внимание общественности к идеям, которые призваны обосновать, оправдать и поддержать еб внешнеполитический курс, придать им весомость, заставить срабатывать механизмы, типичные для коммерческой рекламы.

Вместе с тем таким путем как бы подчеркивается «верность» администрации объявленному курсу, ее неутомимость в борьбе с врагами «американской мечты», в отстаивании «американских идеалов» и распространении их по всему миру. Этим поддерживается искусственно раздуваемый имидж — образ рейгановской администрации как сильной и динамичной власти, уверенной в своей мощи и в своей способности доводить до конца объявленные планы. Это не что иное, как игра на американском национализме, расчет делается на то, что американскому обывателю импонирует перспектива удовлетворения его шовинистических наклонностей, избавления от чувства «национальной униженности», которую будто бы пережили американцы в связи с провалом вьетнамской авантюры, а затем в связи с явно обнаружившимся бессилием, неспособностью Вашингтона заставить иранцев вернуть американских заложников из посольства США в Тегеране и т. д.

Освящение этих идей авторитетом руководителей страны должно, по замыслу рейгановской команды, подчеркнуть якобы возвышенный характер устремлений Белого дома, привлекая к его поддержке общественное мнение страны. Таким образом, «большая ложь» американского империализма не просто прикрывается авторитетом ответственных государственных деятелей, которым, в представлении американцев, нельзя не верить в силу их положения, но и включается в набор истин, которые для тех же рядовых американцев являются частью «американского наследия», таких как «демократия», «свобода» и т. п.

На примере клеветы о «советской военной угрозе» и «советском химическом оружии» мы видим, как «большая ложь» вводится в систему империалистической стратегии не только в качестве общего обоснования агрессивного милитаристского курса правительства США, но и как стимулятор отдельных мероприятий и программ.

Едва ли не всякая новая антисоветская «инициатива» администрации Рейгана, обвиняющая Советский Союз в каких-либо нарушениях международного права, двусторонних соглашений и т. п., означает, что правительство Соединенных Штатов собирается предпринять шаги в сфере именно такого рода нарушений.

Взять вопрос о «мнимом превосходстве» Советского Союза в области вооружений. Он был поднят до того, как в Вашингтоне сформулировали и преподнесли общественности план «довооружения» США. Постановка вопроса была трамплином для скачка расходов по десяткам дорогостоящих программ, на которых греют руки самые крупные корпорации.

Тот же вопрос о «химическом оружии» Советского Союза был выдвинут также не из одного только стремления разжечь антисоветские настроения и укрепить классовые позиции империализма в области идеологии. Ларчик открывается просто: в начале 1982 года, т. е. почти через год после выступления Хейга, президент Рейган объявил о решимости приступить к программе химического перевооружения. А ведь к этому времени США уже располагали самым крупным в мире арсеналом химического оружия. Его достаточно, чтобы уничтожить все население Земли — и не один раз. Но запасы оружия — мертвый капитал, они не могут давать прибыли монополиям, и Рейган пошел на то, чтобы химические концерны заполучили свою долю от пирога военного бюджета. Естественно, что сюда приложили руку и генералы из Пентагона.

Правительство США при президенте Рейгане не оставляет этого пропагандистского приема, несмотря на то что он уже многократно себя дискредитировал: слишком много разоблачений следовало за каждой акцией такого рода. Оно действует все по тому же известному принципу психологической войны — «лги как можно больше, пока не поверят». В условиях преобладания в не социалистическом мире американских и солидаризирующихся с ними английских и французских источников международной информации Соединенным Штатам удается в значительной мере самортизировать в массовом сознании разоблачения, оградить публику от правдивой информации. Немалая часть возможного ущерба покрывается авторитетом администрации. Срабатывают устойчивые психологические состояния, вроде традиционного пиетета по отношению к президенту и президентству, столь же традиционного американского национализма и шовинизма. Обладающая огромным опытом манипулирования массовым сознанием, рейгановская команда умело эксплуатирует эту американскую социальную психологию. Об этом можно судить хотя бы по тому, что президент. Рейган продолжает повторять привычный для его риторик» набор антисоветских измышлений даже тогда, когда остается в одиночестве. Так стало и с темой «советского химического оружия» в Афганистане и Юго-Восточной Азии, когда даже газета «Уолл-стрит джорнэл», в свое время, первая поднявшая крик об этих так называемых «советских преступлениях» против человечества, вынуждена была признать, что все это подтасовано и является вымыслом вашингтонской администрации.

Вся психологическая война как средство обеспечения современной стратегии империализма построена на цепи тесно переплетающихся пропагандистских акций. подобного рода, и очень редко можно отделить их одну от другой, найти, где кончается одна и начинается другая. Кампания по «защите прав человека в социалистических странах» сменилась обвинением Советского Союза в поощрении мирового терроризма, потом последовали «афганский вопрос», «советская военная угроза», «советское химическое оружие». В зависимости от поворота событий и потребностей военно-промышленного комплекса США, задач, которые ставят перед правительством монополии, появляются новые надуманные кампании: о том, не нарушает ли Советский Союз положений ОСВ-2 (хотя США его не ратифицировали, но, будучи нарушителями его положений в связи с ракетами MX, кричат «держи вора»), о том, что Советский Союз якобы использует космическое пространство в военных целях (волна этой кампании покатилась, расчищая дорогу для осуществления американских планов милитаризации космоса).

Проект «Истина» был придуман для того, чтобы все эти кампании развертывались скоординированно и достаточно активно, с полной отдачей информационных сил, не утрачивая накала и проникая во все уголки земного шара. При всей энергии проталкивателей проекта «Истина» он не приносил желанного эффекта. Престиж Соединенных Штатов продолжал падать, а антивоенное движение нарастать, союзники проявляют определенную строптивость и своеволие, а Советский Союз упорно продолжает свое «мирное наступление». Идеи мирного сосуществования загнать в могилу не удалось. В результате воинственных призывов президента США, сопровождавшихся лавиной «доказательств» мнимой допустимости и даже «благотворности» ядерной войны, за ним повсюду, особенно в Западной Европе, прочно закрепилась слава поджигателя войны. Советники президента решили, что его авторитет, а вместе с ним и его политику, а главное, цели его деятельности нужно спасать. Нужно было свести на нет неблагоприятный эффект его бряцания ядерным оружием. Рейган едет в Европу, чтобы «очаровать» западноевропейцев, заставить их забыть о том, что с легкостью необыкновенной он совсем недавно рассуждал о «затяжной ядерной войне», первой жертвой которой должна была стать Западная Европа. Не меняя ни на йоту своей политики гонки вооружений и великодержавных устремлений, Рейган хотел теперь прослыть «миротворцем» и мудрым кормчим западного мира. Наверное, не случайно журнал «Тайм» того времени называл Рейгана не иначе, как «самым могущественным государственным деятелем планеты», «великим лидером всёго свободного мира»8.

Известное выступление Рейгана в английском парламенте 7 июня 1982 г. можно с полным основанием рассматривать как заявку на новый ход «идеологизированной» внешней политики президента.

Пытаясь предстать перед европейцами естественным идейным лидером капиталистического общества, этаким «мессией Запада», он выдвинул «альтернативу» марксизму-ленинизму, призвав к «новой демократической революции». По его словам, «демократия» (естественно, буржуазная) — это главное, в чем нуждаются народы, и без нее-де мир между народами не имеет смысла. — Нетрудно увидеть и другое, а именно то, что призыв Рейгана «добиваться демократии» в социалистических и развивающихся странах выглядит завуалированной апологетикой милитаризма. Таким способом под оправдание идеи «ограниченной», «затяжной», «превентивной» войны им подводится «демократическая» база. Соответственно мирное сосуществование теряет смысл, потому что подразумевает существование стран, где люди живут вне буржуазной демократии. Мысль о неизбежности ядерной конфронтации делается обычной и будничной. Невольно приходит на память бесстыдная формула: «Есть вещи поважнее мира», которую небрежно бросил в одном из своих выступлений бывший государственный секретарь США Хейг. Видимо, в окружении президента этот ход обсуждался давно, и оговорка Хейга не была экспромтом. Это подтверждается и оговорками Ч. Уика о том, что США находятся в состоянии войны с Советским Союзом, и многочисленными воинственными прокламациями тогдашнего сотрудника Совета национальной безопасности Пайпса, вроде того, что, если Советский Союз не изменит своего поведения, ему-де придется изменить свой строй.

В Лондоне президент Рейган провозгласил «крестовый поход» за свободу и демократию. Это было не только официальным провозглашением психологической войны социализму, но и, как известно, приглашением всех капиталистических государств впрячься в американскую антикоммунистическую телегу. Это было логическим продолжением проекта «Истина», попыткой спасти если не сам проект, то его идею, раздвинув рамки ее применения и расширив пропагандистские ресурсы и потенциальные возможности ее осуществления.

Нужно сказать, что наивную аргументацию Рейгана в Западной Европе разгадали тут же. Общественность правильно расценила объявление «крестового похода» за свободу как призыв добиваться противоположного — изменения в общественном строе социалистических государств. Не остались незамеченными шитые белыми нитками попытки американского президента втянуть западноевропейцев в противоречившие их интересам действия во имя осуществления американских глобалистских устремлений. Из правительств Западной Европы не захотели отставать от американцев только британские тори, которые устами премьер-министра Тэтчер неоднократно подтверждали готовность участвовать в «крестовом походе» такими средствами массовой пропаганды, «какие прежде еще никогда не пускались в ход». Но даже консервативное правительство Англии не пошло дальше обычной антикоммунистической фразеологии.

В провале попыток США сорвать план долгосрочного экономического сотрудничества между СССР и западноевропейскими странами по проекту «газ — трубы» отчетливо проявился водораздел между США и их союзниками по НАТО. Рейгановская политика жестких экономических санкций, которые внешне объяснялись «идеологическими» соображениями и провозглашались как «наказание» социализма за «недемократический» образ жизни, имела целью в первую очередь ухудшить международную обстановку, пустить разрядку в Европе под откос. Политика Рейгана преследовала цель повернуть западных европейцев от «европейского экономического мышления», «европейского национализма» к «атлантическому военному мышлению» и «атлантическому единению». Помимо антикоммунизма и соображений межимпериалистической конкуренции, рейгановские санкции определялись все тем же стремлением — создать дымовую завесу над, гонкой вооружений и подготовкой военных авантюр. Так называемые «санкции» президента Рейгана — лишь еще один способ протащить в сознание народов свою «большую ложь» о Советском Союзе и собственных намерениях. Эта была неотъемлемая часть психологической войны империализма против Советского Союза.

Во исполнение провозглашенных президентом планов «идеологической войны» против социализма госдепартамент проводит серию международных встреч, конференций, симпозиумов, семинаров. На них разрабатываются пропагандистские тезисы, отрабатывается аргументация и контраргументация, приходят к единым оценкам, которые затем ложатся в основу антисоветского, антисоциалистического курса «поощрения демократических перемен». Как можно назвать это иначе, чем откровенные, на уровне государственной политики, попытки экспорта контрреволюции. Это попрание международного права в самой вызывающей и открытой форме. Прежде всего это пренебрежение к документам, которые не раз подписывало правительство США с Советским Союзом и в которых содержалось обязательство отказаться от подрывных действий в отношении друг друга.

Краски, которыми расцвечивалась «истина», как-то незаметно полиняли, и упоминание о ней постепенно исчезает со страниц американских газет и из речей американских политиков. Для развертывания еще более широкой по сравнению с «Истиной» кампании «крестового похода» со временем создали штаб более высокого ранга, чем координационный орган Ч. Уика. Президентской директивой № 77 в конце января 1983 года был учрежден Комитет по планированию пропаганды на уровне кабинета министров. Его возглавляет помощник президента по национальной безопасности У. Кларк. Если межведомственная комиссия Ч. Уика носила координационный характер и занималась преимущественно выбиванием у ведомств материалов, то комитет — это уже орган директивный, и он действует наподобие Комитета военной информации в правительстве США времен войны, который сводил воедино все внешнеполитические усилия в области пропаганды, а также принимал меры к внесению элемента гармонии во внутреннюю пропаганду, согласуя ее с внешней. Об этом, в частности, свидетельствует и создание исполнительных органов нового комитета. Уик со своей комиссией был генералом без армии. Комитет Кларка имеет четыре рабочих подкомитета: международной информации, международной политики, международного радиовещания и общественных организаций (в последнем случае речь идет о стремлении к самому широкому вовлечению общественных организаций и частных средств к правительственным мероприятиям психологической войны).

В поддержание и взбадривание идеи, «крестового похода» правящие круги США то и дело выдвигают новые пропагандистские инициативы, заверения, призывы и, конечно же, делают новые материальные вложения. Главным таким мероприятием стала опубликованная государственным департаментом в начале февраля 1983 года программа «Демократия и публичная дипломатия». Замысловатое заглавие скрывает все ту же мысль — сделать обоснованным вмешательство во внутренние дела стран, общественный строй, внутренняя или внешняя политика которых не устраивает вашингтонскую администрацию. Идея программы предельно проста: Соединенные Штаты в открытую обращаются к миру с призывом бороться за демократию, которая превыше всего. Их политика перед вами, они поддерживают дипломатические отношения с народами и не занимаются «пропагандой».

Идея этой программы, по-видимому, вызрела не сразу, а в результате того, что администрация убеждалась в малоэффективности проекта «Истина». Едва ли не главным недостатком проекта «Истина» с точки зрения глобальной империалистической политики было то, что он захватывал лишь часть сферы противостояния империализма социализму. Из него, например, выпали проблемы идеологической и политической экспансии империализма в развивающихся странах. Это было важнейшим упущением для Запада, так как эти страны рассматривают там настоящим резервом капитализма, как в недалеком прошлом таким резервом были колониальные империи. Утрата империализмом контроля за так называемым «третьим миром» была элементом ослабления, в частности, американского империализма, что усугубляло для Вашингтона необходимость активнее бороться за идеологические позиции в развивающихся странах. Слишком многие из них выпали из капиталистической системы или видят в связях со странами социализма средство укрепления независимости.

Захватнические планы рейгановского правительства требовали более широкого идеологического обеспечения, создания глобальных идеологических сфер, вовлечения в них союзников и всех других стран капиталистического мира. Вашингтон нуждался в более агрессивных идеях и лозунгах, чтобы окутать мир большой ложью, получить свободу рук в отношении социалистических и развивающихся стран и мобилизовать под знамена антикоммунизма всю мировую реакцию вместе со всеми теми, кого удастся обманом затянуть в ряды антикоммунистов.

Еще в октябре 1982 года помощник государственного секретаря по правам человека Э. Абрамс провел пресс-конференцию для иностранных журналистов. В ее ходе он сообщил, что американская администрация полна решимости резко активизировать кампанию под названием «укрепление глобальной демократии». Она увязывалась с проектом «Истина». Здесь впервые было официально подтверждено, что этой кампании формально положило начало выступление президента Рейгана в английском парламенте. Значительно позже, уже весной 1983 года, стало известно, что сама по себе идея программы «Демократия и публичная дипломатия» принадлежит Дж. Ленчовски, назначенному в марте 1983 года советником президента Рейгана по вопросам отношений с Советским Союзом. Он изложил общую концепцию в статье, опубликованной в 1981 году в «Полней ревью», издании исследовательской организации «Херитидж фаундейшн». Позже эта концепция с помощью соавторов из Совета национальной безопасности США превратилась в программу, легшую в основу президентской директивы № 77.

В чем же заключалась пленившая президента идея Ленчовски? Он писал, что в основе конфликта между Востоком и Западом лежат непримиримые противоречия в области идеологии. Далее в статье он утверждал, что «смещение ценностей и деморализация нанесли ущерб Соединенным Штатам», и призывал начать «идеологическое наступление в защиту наших идеалов свободы, развития, социальной мобильности и законности, основанной на поддержке всего общества». Основным средством достижения этих целей, по мнению Ленчовски, должен был стать «экспорт американских идеалов через публичную дипломатию». Не удивительно, что молодой антикоммунист приглянулся в Белом доме. Его теоретизирования были созвучны умонастроению президента, заполняли вакуум конструктивных идей, которых столь не хватало Рейгану, чтобы казаться мудрым капитаном Америки и всего капиталистического мира. Они и пригодились президенту для формулирования нужных ему концепций. Такова предыстория программы «Демократия и публичная дипломатия», которая проходила стадию отработки в осенние месяцы 1982 года.

Провокационные конференции с участием госдепартамента и ряда других правительственных учреждений, а также американского предпринимательского института в октябре — ноябре 1982 года провели целую серию закрытых совещаний, на которых обсуждали конкретные меры активизации подрывной идеологической деятельности против социалистических стран. В частности, и об этом упоминает тот же Э. Абрамс, на них обсуждались вопросы создания новых органов для обеспечения идеологических диверсий, а также предложения о привлечении к психологической войне так называемой «общественности».

Предполагалось, что в США будет создан некий общественный институт, который, подобно «германскому политическому фонду», занимался бы, как выразился Абрамс, «изучением путей и методов демократизации обществ». Зная характер «фонда», который имел в виду помощник государственного секретаря, можно с уверенностью сказать, что государственный департамент был озабочен созданием нового учреждения для разработки и осуществления пропагандистских диверсий против стран социализма.

Когда упоминались «общественные» организации, которые было бы желательно привлечь к насаждению демократии, то стало ясно, что имеются в виду всякого рода псевдочастные и мнимые «неправительственные» организации и фонды — это уже старая тактика психологической войны еще времен 40—50-х годов, когда ЦРУ буквально напекло множество таких организаций в США и за их пределами, служивших «крышей» для подрывных акций американских спецслужб. Вспомним, что «Свободная Европа» и «Свобода» («Освобождение») были самыми крупными организациями — ширмами ЦРУ и остаются такими до сих пор; несмотря на разоблачения, они по-прежнему провозглашаются «неправительственными» организациями, хотя содержатся на деньги из бюджета США и руководятся советом международного радиовещания, органом, который контролируется Белым домом. Общий же смысл этого мероприятия заключается в том, чтобы придать рейгановским планам и действиям видимость всенародной поддержки (вспомним Ленчовски: «наступление за наши идеалы, основанное на поддержке всего общества») и отвести возможные обвинения в адрес спецслужб США. Кстати, можно полагать, что они-то и выступили инициатором этой идеи, поскольку нуждаются в свежих, незапятнанных «крышах».

Среди планов, обсуждавшихся в Вашингтоне в октябре 1982 года в связи с разработкой идеи «продвижения демократии», по-прежнему фигурировала пресловутая кампания «в защиту прав человека», которая рассматривается империалистическими силами как долгосрочное направление их идеологической стратегии. Но верней было бы не называть ее кампанией в том виде, как пропагандистски употребляется сейчас на Западе тема «прав человека». Кампания есть совокупность пропагандистских акций, в которых участвует большое число средств массовой информации и пропаганды, рассчитанных на достижение определенного эффекта в рамках установленного времени. Сейчас провокационные пропагандистские акции на эту тему стали постоянной линией империалистической пропаганды. Данная тема составляет постоянный элемент практически всех идеологических диверсий и крупных политических акций, осуществляемых империализмом против социалистических и развивающихся стран, и рассчитана на постепенное, длительное накопление пропагандистского эффекта.

Главная цель употребления империалистами лозунгов «свобода» и «права человека» в повседневной пропаганде, если оставить в стороне специфические цели программы «Демократия и публичная дипломатия» как маскировки гегемонистской агрессивной внешней политики США, состоит в поддержании негативного стереотипа — образа социализма, в раздувании антисоветских предрассудков и антикоммунистических настроений. Это и понятно, поскольку именно туманные, абстрактные и труднофиксируемые понятия гуманитарного характера, какими отличается круг проблем, связанных с «правами человека» и «свободой», составляют, по расчетам Запада, удобное средство для провоцирования недовольства, неудовлетворенности, неоправданных социальных претензий, порождающих нездоровые брожения, и т. п.

Тема «прав человека» играет важную роль в формировании того мира социальных иллюзий, на которых зиждется капиталистический строй. В условиях обострения идеологической борьбы, когда буржуазия пытается удержать господство над умами людей, для нее исключительно важно интенсифицировать процесс воспроизводства буржуазных иллюзий в массовом сознании несоциалистических стран, распространять и внедрять буржуазную идеологию в развивающихся странах. Вопрос о «свободах» и «правах человека» как ядре буржуазной идеологии, как главном обосновании права частной собственности на орудия и средства производства, права на эксплуатацию человека становится ключевым в структуре социальных иллюзий, навязываемых капиталистами народу.

Большое место эта тема заняла в установочном выступлении государственного секретаря Дж. Шульца перед сотрудниками госдепартамента в октябре 1982 г. Он призвал их форсировать кампанию «в защиту прав человека» и сообщил, что правительство выделяет дополнительные миллиарды долларов на модернизацию радиостанций, вещающих на СССР и другие страны Восточной Европы, чтобы эта кампания могла быть более эффективной9. Тем самым государственный секретарь США, по сути дела, открыто объявил о намерении администрации президента Рейгана сделать вмешательство во внутренние дела социалистических стран средствами информации официальной политикой Соединенных Штатов. Выступления Шульца и его помощника Абрамса содержали в общих чертах исходные положения и подразумевали идеи, которые затем нашли официальное выражение в программе «Демократия и публичная дипломатия».

Президентская директива № 77 давала программе право на жизнь, минуя какие-либо обсуждения в конгрессе. Это входит в прерогативы президента США. Таким путем администрация избежала разоблачительных выступлений и критики со стороны оппозиции.

Внешне программа выглядела вполне благопристойно. Она «обосновывает» необходимость «защищать принципы демократии», стимулировать «обмен идеями и информацией». В ней одновременно провозглашается задача «противодействовать недемократическим силам», координировать «деятельность в поддержку упрочения демократии и демократических институтов за рубежом». Президентская директива гласила, что в результате осуществления программы должно быть «создано более правильное представление о характере и идеалах Соединенных Штатов». Однако эти общие декларации, уже знакомые миру из прежних выступлений президента Рейгана, особенно из его лондонской речи, и многочисленных заявлений должностных лиц из его окружения, не раскрывают главное острие этой программы. Они лишь маскируют его отвлеченными конструкциями.

Главное содержание программы «Демократия и публичная дипломатия» — в пунктах, определяющих практические мероприятия, на которые отпускаются конкретные суммы и на Проведение которых отводится конкретное время. Среди них в числе первых — усиление радиовещания на социалистические и развивающиеся страны, создание особого центра для отщепенцев, эмигрировавших из Советского Союза, регулярное проведение всевозможных сборищ эмигрантов из социалистических стран.

В программе уделяется особое внимание подготовке зарубежных руководящих кадров, которые были бы «способны сотрудничать с Соединенными Штатами». Намечается оказание разнообразной помощи, в том числе финансовой, политическим партиям в зарубежных странах, финансирование там средств массовой информации, профсоюзных, религиозных и иных организаций, местных органов власти, судебно-политических институтов. Речь шла о создании своего рода политической инфраструктуры, в которую, говоря словами документа, были бы «включены люди и институты, связавшие себя обязательством способствовать демократическому развитию». Речь шла о поддержке тех сил в зарубежных странах, которые могли бы стать «пятой колонной» Соединенных Штатов и, занимая важные посты в своих странах, контролируя целые сектора общественных движений и общественного мнения, могли бы держать страну в. фарватере американской политики. Короче, речь шла о создании в зарубежных странах проамериканской элиты.

В этих целях намечались различные мероприятия для всесторонней и достаточно широкой идеологической обработки «нынешних и потенциальных лидеров». В программе записаны, например, такие пункты: создание лекторских групп из высокопоставленных общественных и политических деятелей и авторитетных бизнесменов для совершения турне по зарубежным странам; выпуск специального иллюстрированного журнала на английском, испанском и французском языках (на них говорит большинство «лидеров» стран Латинской Америки, Африки и Азии); подготовка специальных публикаций об американской демократии и распространение их за рубежом; учреждение специальных учебных курсов «по демократии» для полицейских и военных руководителей из развивающихся стран; увеличение финансовой поддержки деятельности американских профсоюзов за рубежом и т. д. Ко всем подобным мероприятиям предлагалось привлечь частные фирмы, фонды, союзы. Резко расширяются подготовка и обучение в американских учебных заведениях молодежи из развивающихся стран, чтобы потом можно было продвигать ее на руководящие должности в их странах; раздвигаются рамки обмена студентами, чтобы прививать молодежи из этих стран любовь к американской политической системе и американскому образу жизни.

На 1983 год планировались расходы на сумму 20 млн. долл., на 1984 год — 65 млн. долл. В целом программа рассчитана на 20 лет. С момента обнародования к ней было сделано немало добавлений. Среди них — многомиллионные программы распространения американских книг в зарубежных странах.

Перечень многочисленных мероприятий, предусматриваемых программой, свидетельствует о том, что ее острие направлено не только против социалистических стран, но едва ли не в большей степени против стран и народов, борющихся за национальную независимость и социальный прогресс. Одна из целей программы, несомненно, заключается в том, чтобы попытаться вырвать развивающиеся страны из-под влияния идей социализма, не дать там закрепиться позитивному отношению к связям со странами социализма, дискредитировать Советский Союз и его внешнюю политику.

Вдохновителям этой программы даже нравится подчеркивать, что она носит откровенно подрывной характер. Один из близких к президенту людей, снабжающих президента не один десяток лет антикоммунистическими стереотипами, некто Л. Бейлинсон, с удовольствием комментирует ее следующим образом: всем, кто готов бороться с коммунистами, надо открыто предлагать деньги: «Я называю это „иностранная помощь для свободы”». Что он понимает под словом «свобода», можно представить себе, если знать, что Бейлинсон — большой поклонник Геббельса. У него он почерпнул измышления о том, будто бы существуют десять заповедей, предписывающих коммунистам отказ от любых морально-этических норм.

За первые же месяцы, истекшие со дня подписания президентской директивы № 77, администрация Рейгана предприняла немало шагов к реализации ее. В середине года в стадии формирования находились десятки предусмотренных программой «Демократия и публичная дипломатия» псевдообщественных организаций, в которые входят представители большого бизнеса, конгрессмены, антикоммунисты разной масти. Еще более активный стал профсоюзный центр АФТ — КПП, который, например, под знаменем «Проекта» и по плану, подготовленному в ЦРУ, развернул в 1983 году широкую деятельность по обработке профсоюзных руководителей ЮАР. Президент Рейган провозгласил целую серию провокационных «памятных дат», вроде «дня Польши», «дня Афганистана», «дня независимости Кубы». Все эти лицемерные акции служат внутренним и внешним целям правительства США. Получая отзвук за рубежом, они способствуют «большой лжи», подпирающей стратегические планы Вашингтона.

Целый ряд шагов был предпринят Вашингтоном в плане рекламы американской внешней политики с привлечением официальных лиц администрации. Их выступления должны были в какой-то степени успокоить общественное мнение разных стран и регионов, встревоженное агрессивной политикой и воинственными заявлениями американского правительства.

Лондонская «Обсервер», отражая мнение тех европейцев. которых не убаюкивают заигрывания президента Рейгана, писала по поводу одного из мероприятий, предпринятых Вашингтоном в рамках программы «Демократия и публичная дипломатия». «Советский руководитель Ю. В. Андропов начал решительное мирное наступление на всех фронтах. В этой связи Рейган направляет сейчас вице-президента Дж. Буша в двенадцатидневную поездку по семи столицам европейских стран, чтобы попытаться убедить союзников, что Америка искренне желает сокращения вооружений. Поездка Буша предпринимается в рамках новой пропагандистской кампании, на которую ассигновано 65 млн. долл. (правда, администрация предпочитает называть ее «публичной дипломатией») с целью пропаганды американских планов контроля над вооружениями и модернизации ядерных сил для Западной Европы»10.

Как в июне 1982 года президент США, отстаивая свои ядерные планы, поехал в Западную Европу спасать свое реноме под крикливым лозунгом — не ядерная конфронтация, а «крестовый поход», «идеологическая война» с социализмом за спасение демократии, так в январе — феврале 1983 года вице-президент США снова отправился туда же спасать один из конкретных планов вооружения, выдав его за разоружение, — пресловутый «нулевой вариант» — под видом распространения идей западной демократии и привлечения к их за щите руководителей западноевропейских держав. Спустя несколько месяцев он повторил свой вояж.

Уже на этих примерах видно, что «идеологизация» внешней политики США есть не что иное, как использование идеологических средств, методов и приемов на уровне психологической войны для обоснования, оправдания, маскировки и активного продвижения классовых интересов империалистического государства под видом достижения мнимой беспартийной, аполитичной надклассовой цели — воцарения во всем мире некоей «демократической» гармонии с преобладанием ценностей капиталистического образа жизни. Достаточно заглянуть под «новый модный мундир», в котором щеголяет самая рьяная адвокатура современного империализма, как мы увидим, что «демократическим» одеянием прикрыт «махровый реакционный империализм.

В самом деле, какие еще были акции «публичной дипломатии»? Новые поездки Буша в Западную Европу по поводу разъяснения очередных выпадов администрации по вопросу о разоружении. В Центральную Америку назначили специального посла по «публичной дипломатии» бывшего сенатора Р. Стоуна. Он должен был доказать, что кровавые режимы в Сальвадоре, Чили и других латиноамериканских государствах, где орудуют проамериканские хунты, приближаются к идеалу демократии, которой угрожают коммунисты, якобы проникающие в Центральную Америку через Никарагуа. Для обработки общественного мнения «методами публичной дипломатии» назначена специальная группа во главе с П. Дейли, бывшим советником президента Рейгана. Его задача — обеспечить доведение до конца плана размещения в Западной Европе американских ядерных ракет среднего радиуса действия. Как говорится: «комментариев не требуется».

«Идеологизация» внешней политики США повлекла за собой повышенное внимание вашингтонской администрации к организации пропагандистского аппарата и укреплению материально-технической базы внешнеполитической пропаганды. Без этого повисали в воздухе планы расширения масштабов влияния господствующего класса, его элиты на общественное мнение внутри и вне страны, на духовные процессы в американском обществе и за-рубежом.

Президент Рейган вновь вернул на арену политической жизни Информационное агентство США, заменив этим старым названием Управление международных связей. Президент демонстративно подчеркнул этим жестом, что одобряет деятельность ЮСИА в прошлом, что бы по поводу ее ни говорили. Он перечеркнул решение своего предшественника Картера о превращении ЮСИА в УМС, принятое именно потому, что общественность протестовала против реакционной роли ЮСИА во многих событиях за рубежом, и особенно против его активного антисоветизма. Но вместе с тем Рейган сохранил и даже значительно укрепил и усилил структуру нового органа, хоть и под старым названием. Новое ЮСИА вобрало в себя функции почти всех внешнеполитических не дипломатических, а так называемых «культурных» связей и держит таким образом в своих руках почти все основные каналы пропагандистского воздействия США в зарубежных странах. Директор ЮСИА стал членом кабинета министров. Сделаны и другие шаги к концентрации усилий по внешнеполитической пропаганде США.

Администрация Рейгана энергично пытается дирижировать всем пропагандистским хором своих союзников, западноевропейских в первую очередь. В рамках НАТО она продвинулась довольно далеко, в остальном ей удается координировать лишь классово ориентированные оценки, главные политические акценты, но петь полностью в унисон с США союзники не хотят.

Создание единого фронта психологической войны против социалистических стран всегда занимало руководителей империалистической политики:

С 50-х годов капиталистические страны согласовывают сетки радиовещания на социалистические страны. Таким путем исключают конкуренцию западных «радиоголосов» между собой.

Объединение и согласование пропагандистских усилий империалистических государств ярко проявляется в антисоциалистических кампаниях и акциях. Они начинаются одновременно, отличаются одинаковыми целями, интенсивностью, ведутся по одним и тем же темам и направлениям, вокруг одних и тех же фактов и имен, используют идентичную аргументацию. Конечно, немалую роль играет общая классовая позиция, но когда она одинаково формулируется, то это свидетельствует о существовании сговора.

Единство действий антисоциалистических пропагандистских органов сказывается и на других направлениях: обмене пропагандистскими материалами, авторами, паевом участии в службе радиоперехвата, использовании аналитических служб «Свободной Европы» и «Свободы» по изучению аудитории в социалистических странах и печати этих стран, совместной эксплуатации ретрансляторов, использовании передающих и ретранслирующих мощностей. Западные радиожурналисты, направляемые на работу в социалистические страны, как правило, проходят стажировку в Мюнхене на «Свободной Европе» и «Свободе».

Единого центра для направления этой деятельности нет, невзирая на многочисленные попытки США создать его. Каким же образом достигается координация пропагандистских усилий капиталистических стран против социалистических?

Прежде всего с помощью организационной машины НАТО. В 1959 году на Атлантическом конгрессе «для обеспечения союзных действий на психологическом фронте», «для обобщения опыта и мероприятий по повышению эффективности пропаганды на СССР и страны Восточной Европы» была создана служба информации НАТО. Она снабжает членов организации пропагандистскими материалами, ведет работу с журналистским корпусом, организует специальные курсы, семинары, международные конференции и т. п: по вопросам деятельности НАТО и отношений «Восток — Запад».

Служба информации НАТО — важный инструмент координации идеологической борьбы против социализма, но лишь один из таких инструментов. Общая линия пропаганды, система оценок, программа основных кампаний и акций вырабатываются не только с ее участием, но и помимо нее. Это достигается через многочисленные встречи, семинары, симпозиумы, конференции, проводимые десятками псевдообщественных организаций, контролируемых США и их союзниками. Самые крупные из них — Атлантический институт международных отношений в Париже и Североатлантическая ассамблея. Вопросы антисоциалистической пропаганды обсуждает Европейский совет. Периодически проводятся совещания представителей радиоцентров (например, по использованию «диссидентов»). Администрация Рейгана вводит в практику официальные встречи с пропагандистами из разных капиталистических стран под эгидой госдепартамента и других государственных учреждений, на которых иностранцев обстоятельно инструктируют. На подобного рода встречах и отрабатывается тот единый подход, который определяется общностью классовых интересов участников и наглядно проявляется во всей практике антисоциалистической пропаганды.

Вместе с тем существует и скрытый от публики механизм координации психологической войны. Он действует по каналам дипломатических и политических обменов и консультаций, секретных соглашений и договоренностей. Распределение сфер влияния, согласование действий спецслужб и органов пропаганды, проведение крупных кампаний по времени и направлениям, переключение мощностей радиопередатчиков для преодоления глушения и т. п. достигается этим путем.

Нет ни одной западной радиостанции, вещающей на социалистические страны, которая бы не проводила общей линии Запада на разложение социалистического строя и в отношении которой нам не требовалось проявлять политическую и идеологическую бдительность.

Почти всегда в роли инициатора и руководителя согласованных акций антисоциалистических пропагандистских центров действуют Соединенные Штаты. В этой сфере они предстают в той же роли претендента на руководство западным миром, на место гегемона среди стран капитализма, в какой они выступали и выступают во всех других сферах мировой политики и международных отношений. Оказывая давление на союзников по НАТО, на другие капиталистические страны, Вашингтон добивается не только усиления антикоммунистического фронта, но и подчинения их внешнеполитической деятельности планам и контролю США. Руководители западных стран хорошо понимают это и оказывают известное сопротивление, что, вероятно, и мешает американцам создать единый центр по руководству пропагандой западных стран.

Во главе своих основных пропагандистских органов, работающих на зарубежную аудиторию, новая администрация поставила надежных антикоммунистов, известных своей приверженностью самым реакционным идеям. Старый приятель президента миллионер из Голливуда Ч. Уик стал директором УМС (ЮСИА), ультрареакционный сенатор Дж. Бакли сделался директором объединенной организации «Свобода» — «Свободная Европа», а руководить «Голосом Америки» послали К. Томлинсона, ультрареакционного редактора журнала «Ридерс дайджест» (любимого чтива Рейгана). Все трое — ярые маккартисты.

Среди этой троицы Бакли — столь одиозная фигура, что на нем стоит задержать внимание. Выходец из семьи мультимиллионера, брат одного из основных идеологов маккартизма, он, будучи в 70-х годах сенатором, всегда выступал непримиримым врагом разрядки и освободительных движений, голосовал против гражданских прав негров, за сокращение пособий беднякам, призывал сокрушить военным кулаком свободолюбивые народы Юго-Восточной Азии и высадить американские войска в Португалии, чтобы помешать развитию революции. Президент Рейган сделал его заместителем государственного секретаря. Он отвечал, в частности, за помощь марионеточным режимам. Выступая в сенатской Комиссии по иностранным делам, Бакли объяснил, что в его представлении «свобода» — это, когда главные страны Азии, Африки и Латинской Америки будут иметь военные режимы, которые оружием обеспечат «внутреннюю стабильность» и «свободу действий для США». Таков политический Портрет человека, занимающего важнейший пост в системе внешнеполитической пропаганды США. Едва ли приходится сомневаться в том, что личность человека, патологически ненавидящего коммунизм, не скажется на порученном ему деле. Он хочет преследовать коммунистов, и вверенные ему радиостанции становятся все более враждебными по отношению к социалистическим странам, радиопередачи начинают носить все более откровенно подрывной характер. Во всех сотрудниках он подозревает скрытых «красных» или «либералов», неспособных проводить рейгановскую линию «крестового похода». Поэтому проведена чистка аппарата внешнеполитической пропаганды США, которую американские обозреватели прямо связывали с осуществлением «крестового похода против коммунизма» и с его детищем — программой «Демократия и публичная дипломатия». Поголовная перетряска штатов сотрудников направлена на то, чтобы избавиться от тех из них, которые проявляют недостаточную «агрессивность» и «наступательность». Чисткой в редакциях «Голоса Америки» занялся сам Ч. Уик. В результате было уволено восемь высокопоставленных сотрудников, в их числе — один заместитель директора радиостанции. На их место берут людей, отвечающих требованию «новых времен». Нетрудно догадаться, какие требования могут предъявляться сотрудникам «Голоса» и других органов американской пропаганды, если их отбирает человек, считающий, что США находятся в состоянии войны с Советским Союзом.

Характерный в этом смысле эпизод произошел на радиостанции «Свободная Европа», которая всегда была логовом антикоммунистов и активных контрреволюционеров, признанным центром подрывных действий против социалистических стран. В июне 1983 года подал в отставку ее директор Дж. Браун. Объясняя причины ухода, Браун заявил, что причина этого — «его политические разногласия с тем, как администрация Рейгана направляет деятельность радиостанции». На него, жаловался Браун, оказывали усиленное давление, с тем чтобы придать «еще более жесткий характер пропаганде на социалистические страны Восточной Европы»11. Известный своими антипатиями к коммунизму, Браун все последние десятилетия активно участвовал в антисоциалистической деятельности. Он пригрел и сделал профессионалами целую плеяду антисоветчиков в журнале «Континент», руководителем которого был до прихода на «Свободную Европу». Но и он, как видно, не вынес курса самодовольных фанатиков на испепеление социализма.

Вопрос о кадрах психологической войны — далеко не второстепенный, потому что за ним стоит большая политика. Современная американская политика «большой лжи» требует людей, которые могут слепо копировать президента, будут видеть только одну-единственную цель — уязвить коммунистов и не допустят и мысли о налаживании с ними контакта. «Крестовый поход» против коммунизма должны были осуществлять люди, готовые насаждать «демократию», как насаждали когда-то христианство среди язычников, — огнем и мечом. Стратегия устрашения социализма потребовала отказаться от всего наследия разрядки, в том числе от людей, которые склонны видеть в ней допустимое явление и получили уже известные навыки в поддержании в той или иной степени идеи и практики мирного сосуществования.

Примерно такую же метаморфозу внешнеполитические пропагандистские органы США претерпевали уже после окончания второй мировой войны. Тогда в связи с началом «холодной войны» их основательно перетрясли, чтобы избавиться от людей, привыкших видеть в советских людях союзников по общему делу, сочувственно относившихся к пережитым ими военным невзгодам и восхищавшихся их мужеством, стойкостью и верностью союзническому долгу. Нет, аппарат — это не вопрос одной только техники любого дела, особенно идеологического направления. Аппарат — это душа и руки, и от того, как они настроены, к чему готовы, зависит по крайней мере конечный вид изготовляемой ими продукции. В условиях «идеологизации» политики Белого дома это обстоятельство приобретает особую окраску, потому что аппарат внешнеполитической пропаганды причисляется в Соединенных Штатах к наиболее «приближенным к особе президента» кругам лиц, которым доверено быть прямым рупором его откровенных мыслей.

Выступая в феврале 1983 года на обеде, устроенном американской «Конференцией национальных консервативных политических деятелей», президент Рейган заявил, что у его правительства «нет более важной внешнеполитической инициативы», нежели дальнейшая активизация радиостанции «Голос Америки» вместе с мюнхенскими радиостанциями «Свобода» и «Свободная Европа». Это был ответ на запрос руководителей ЮСИА и Совета международного радиовещания, под прикрытием которого функционируют радиофилиалы ЦРУ — «Свобода» и «Свободная Европа», о новом увеличении ассигнований на их деятельность.

Вообще с момента прихода к власти Р. Рейган едва ли не каждые месяц-другой выступает с посулами дать зеленую дорогу росту радиовойны и обещаниями скорейшей модернизации американских, «радиоголосов». Летом 1982 года он заявил, что в ближайшие 6–8 лет намечается истратить на эти цели несколько сот миллионов долларов12. Другим крупным проектом в этой области считают планы Белого дома построить на Западном побережье США крупнейшие радиостанции мощностью до 2500 кВт, чтобы в передачах на Советский Союз можно было отказаться от ретрансляторов. Это дало бы возможность правительству США. не зависеть от политических Перемен в странах, где оно разместило свои ретрансляторы. По некоторым подсчетам, финансирование амбициозных планов «идеологизации» внешней политики США в ближайшие годы обойдется в сумме не менее 10–15 млрд. долл.

Весной 1983 года администрация США приняла решение выделить на модернизацию материально-технической части «Голоса Америки» в течение 1983–1988 годов 1 млрд. долл. Помимо этого выделяются дополнительные средства, чтобы, как выразился госсекретарь Шульц, «расширить географию охвата и политического воздействия радиопередач на коммунистический мир». За этими словами стоит план увеличения числа и мощности радиостанций, работающих на социалистические страны, расширение штатов, привлечение к работе поднаторевших «советологов», специальная программа подготовки и переподготовки кадров в крупнейших учебных заведениях и научных центрах США и др. Имеется в виду также расширить американское вещание на развивающиеся страны. Как заявил директор «Голоса Америки» К. Томлинсон, администрация планирует активизировать вещание «Голоса» на Иран, Афганистан, Индию, Ближний Восток, Африку13. Это те самые горячие точки планеты, где сосредоточиваются сегодня многие из стратегических усилий Соединенных Штатов. Ведя борьбу за аудиторию и вступая в конкуренцию с национальным радиовещанием в этих государствах, они стремятся воздействовать на внутриполитические и социальные процессы в этих странах. Таким путем США поддерживают или ослабляют государственную власть, влияние тех или иных партий или группировок, облегчают себе проведение тайных и явных операций во имя империалистических целей американских монополий.

Подобные планы имеются и в отношении американских радиостанций «Свобода», «Свободная Европа» и РИАС (радиостанция в Западном Берлине). Планируется снабдить РИАС новыми мощностями, чтобы они могли покрывать вещанием до 40 % территории ГДР. Значительные капиталовложения в материальную часть своей радиостанции вкладывает и Би-би-си для усиления проникающей способности передач на Восточную Европу.

Американцы продолжают по-прежнему оставаться лидером радиовойны капиталистического мира против социалистических стран. При этом Советский Союз во все большей степени становится центральным объектом психологической войны. Это тенденция не новая. Уже в 1979 году наибольшая часть программ «Голоса Америки» была нацелена на нашу страну. В 1983 году с полным основанием можно говорить о том, что Советский Союз стал главным объектом фальсификаций во всей пропаганде Соединенных Штатов на заграницу.

По-прежнему подрывное антисоциалистическое вещание составляет три четверти всей американской внешнеполитической радиопропаганды. Эта цифра будет намного больше, если причислить сюда «серую» радиопропаганду, вроде той, которую. США ведут против Кубы с территории США и ряда стран Центральной и Южной Америки. Эти внешне независимые радиостанции, на содержание которых расходуют 3,5 млн. долл. в год, вещают на Кубу по 17–18 час. в сутки. Можно ожидать, что в 1983–1984 годах в эфир Кубы начнет вторгаться специально для этого построенная в Майами (шт. Флорида, США) радиостанция. Ее лицемерно хотят назвать «Свободная Куба». Не приходится сомневаться, что это будет такой же шпионско-диверсионный центр, как «Свободная Европа». Назначение новой подрывной радиостанции — это дестабилизация социалистического кубинского государства. Ее организаторы не скрывают, что собираются вызвать конфронтацию между народом и правительством Кубы14. Такого же рода «радиоголоса», в основном состоящие на содержании у ЦРУ, работают против Никарагуа, Гренады, Вьетнама, Кампучии, Лаоса.

На XXVI съезде КПСС отмечалось: «…Возросла активность пропагандистских средств классового противника, усилились его попытки оказывать разлагающее воздействие на сознание советских людей»15. В соответствии с развертыванием авантюристической политики Вашингтона, которая рассчитана на то, что удастся потеснить социализм и ослабить его изнутри, систематически возрастают Интенсивность и ожесточение радиовойны против Советского Союза, набравшей за последние годы особенно высокие темпы. Продолжает добавляться эфирное время вещания на СССР, и главным образом для усиления идеологических диверсий, направленных на союзные республики. Появились и новые религиозные станции. При всем этом наблюдается явная тенденция концентрировать усилия на ряде выделенных объектов вещания и отказываться от тех, которые по тем или иным соображениям считают политически бесперспективными.

В 1983 году на Советский Союз работали 32 радиостанции на 18 языках около 208–210 час. в неделю. Вещание четырех крупнейших из \них увеличилось в полтора раза — до 42 час. в сутки. До 9 час. 30 мин. в сутки выросло вещание радио Израиля. Из эфира нашей страны исчезли несколько незначительных «радиоголосов», но добавились две новые религиозные станции. «Голос Америки» работает теперь на 9 языках народов СССР 28 час. 15 мин. в сутки, уступая только «Свободе» (67 час. в сутки).

Бросается в глаза заметная активизация религиозных радиостанций: в.1969 году на русском языке и других языках народов СССР они вещали 11 час. 30 мин. в сутки, в 1979 году — 28 час., а в начале 1983 года — 44 часа. На большем числе языков народов СССР стали работать радио Ватикана и евангелистская «Монте-Карло». В этом сказывается стремление найти в нашей стране отдельных лиц или группы, чьи взгляды в чем-то расходятся с общепринятыми взглядами, с господствующим мировоззрением, чтобы попытаться сколотить из них самостоятельную социально-политическую силу с оппозиционными настроениями. Одновременно в этом отражается и наивное представление, будто в нашей стране происходят процессы, схожие с возрождением религиозности на Западе, что в известной степени есть результат возрастающего духовного конфликта в недрах буржуазного общества. Перенос на Советский Союз представлений о негативных сторонах буржуазного образа жизни — характерное явление идеологической борьбы, которую буржуазия ведет с марксизмом-ленинизмом в наши дни. Это — типичный подход психологической войны, в котором отразились традиционные для буржуазии приемы манипулирования массовым сознанием.

Но вместе с тем никак нельзя не обращать внимания на новые мотивы, зазвучавшие в религиозной радиопропаганде на нашу страну. Из них нужно выделить прежде всего провозглашение религии как неотделимой части национальной культуры каждого из народов Советского Союза, отдельно взятого. Это не что иное, как побуждение к развертыванию националистической деятельности, которая, по замыслу авторов этой идеологической диверсии, неизбежно должна привести к острой конфронтации с существующей общественной системой.

Здесь же мы обнаруживаем еще одну особенность подрывной пропаганды начала 80-х годов. Антикоммунисты стремятся не просто побудить тех-или иных советских граждан к оппозиционной деятельности. Призывы к активной борьбе за сохранение религиозных традиций, самого института церкви в качестве неотъемлемого атрибута национальной культуры таят в себе «деидеологизированное» приглашение к организованной оппозиционной деятельности. В них отчетливо просматривается предложение для объединения возможных оппозиционных элементов на конкретной и исключающей множественность толкований платформе. В них по существу подсказывается и конкретная цель, вокруг которой «голоса» хотели бы объединить вожделенную оппозицию. Особенность такого рода подрывных призывов западных «голосов» в том, что их антисоветская направленность скрывается под внешнеполитической оболочкой. «Деидеологизированная» атака на социализм продолжается.

Отмеченные тенденции, как и целый ряд других, в радиопропаганде Запада против социалистических стран отражают особенности стратегической линии империализма в классовой борьбе против социализма на данном этапе исторического развития.

* * *

Итак, 70-е годы прошли под знаком разрядки и подкопа под нее империалистических сил, рьяных антикоммунистов и крайних реакционеров всех цветов и оттенков. Цель этих сил — возвращение к «холодной войне» времен Трумэна, Эйзенхауэра, Д. Ф. Даллеса и Маккарти, которым удалось в свое время втянуть в эту войну весь капиталистический мир. Но следует признать, что новая «холодная война» не удалась, как бы ни хотели этого сплотившиеся вокруг президента Рейгана темные силы мировой реакции. Мы говорим только о стремлении возродить «холодную войну», об элементах «холодной войны» и т. п. Почему? Потому что «холодная война» была практическим прекращением любых позитивных контактов капиталистических стран с социалистическими странами. «Холодная война» опустила «железный занавес» между Западом и социалистическими странами, фактически исключила последние из мирового сообщества, отрезала от них мировую общественность. В ходу у западных политиков были неприкрытые планы «освобождения» социалистических стран от коммунизма. Это был настоящий воинствующий «антикоммунистический пакт», который можно сравнить лишь только с фашистским пактом 30-х годов. Во внешней политике западных держав это было элементарное непризнание самого права на существование социализма, во внутренней —. почти средневековая «охота за ведьмами» под флагом антикоммунизма. Это был настоящий «крестовый поход» против коммунизма, тотальная война с марксизмом-ленинизмом и реальным социализмом. И тогда уже антикоммунисты пытались поднимать борьбу за «истину».

70-е годы принесли нормализацию международной обстановки, так как ознаменовались установлением равного партнерства капиталистических стран со странами реального социализма, принятием большинством стран Запада принципа мирного сосуществования, налаживанием взаимовыгодных отношений в разных сферах.

Что же касается идеологической борьбы, то, как указывал в 1977 году Ю. В. Андропов, она «порождена объективными законами социального развития, самим существованием и борьбой классов, существованием государств с различным общественным строем. Отношения между этими государствами могут меняться, но борьба идей остается неизбежным спутником их сосуществования… Вместе с тем наша партия считает важным условием оздоровления международной обстановки очищение сферы идейной борьбы от наследия и наслоений „холодной войны”». Результатом предпринятых в 70-х годах мирных усилий СССР и других социалистических стран было то, что обстановка в мире изменилась к лучшему.

В начале 80-х годов новоявленным крестоносцам уже не удалось собрать под свои знамена всех и вся в западном мире. Политика мирного сосуществования, настойчиво проводимая КПСС и Советским государством, завоевывает сердца людей во всех уголках земного шара. То, что попытка разрешить исторический спор между двумя мировыми общественными системами «путем военного столкновения была бы гибельной для человечества»16, понимает все большая и большая часть мировой общественности. К примеру, Западная Европа уже в истории с конфликтом по поводу сделки «газ — трубы» показала свою заинтересованность в разрядке и не свернула экономических, а также иных контактов с Советским Союзом.

«Империализм, — говорил на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ю. В. Андропов, — запутался во внутренних и межгосударственных антагонизмах, потрясениях, конфликтах. Это глубоко, но по-разному сказывается на политике капиталистических стран. С одной стороны, как уже говорилось, резко увеличилась агрессивность ультрареакционных сил во главе с империализмом США. Предпринимаются попытки любой ценой повернуть развитие вспять. Конечно, такая политика не принесет империалистам успеха, но своим авантюризмом она крайне опасна для человечества. Поэтому она встречает мощное противодействие народов, которое, несомненно, будет возрастать.

Однако в сегодняшнем капиталистическом мире есть и другие тенденции, другие политики, более реалистически учитывающие положение на международной арене. Они понимают, что в мире произошли уже необратимые процессы, понимают необходимость и обоюдную выгодность длительного мирного сосуществования государств с различным общественным строем. Мы, со своей стороны, не раз говорили и повторяем, что к этому готовы»17.

Да, сквозняки «холодной войны» тянут в Западной Европе из-под многих дверей. Организация Североатлантического союза как айсберг антиразрядки морозит атмосферу на континенте, но превратить международные отношения в Северный Ледовитый океан не удается. Да, отдельные льдины, ледяные поля от него отрываются, но это не «холодная война». Даже правительство США не в состоянии перекрыть все каналы контактов американцев с нашей страной. В полной мере «холодная война» проявляется в сфере классовой идеологической борьбы, где бушует психологическая война, отвечающая целям современной стратегии империализма и являющаяся отныне ее обязательным атрибутом.

Вопросам идеологической борьбы на международной арене большое внимание уделил июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС. Было отмечено, что наш идеологический противник бессилен поколебать убеждения подавляющего большинства советских людей. Но в условиях напряженной международной обстановки всякая беспечность, неповоротливость создают лазейки для чуждого влияния. Партия призывает советских людей и впредь развивать политическую бдительность, непримиримость к враждебным взглядам, умение противостоять идеологическим диверсиям, оппортунистическим и ревизионистским наскокам на реальный социализм. Партия и советский народ ведут бескомпромиссную борьбу против буржуазной идеологии.

Примечания

Введение

1 Андропов Ю. В. Речь на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г. — Правда, 1983, 16 июня.

2 Маркс К. и Энгельс Ф., т. 1, с. 118.

3 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 176.

4 Андропов Ю. В. Речь на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г.

5 Черненко К. У. Актуальные вопросы идеологической, массово-политической работы партии. Доклад на Пленуме ЦК КПСС 14 июня 1983 г. — Правда, 1983, 15 июня.

Глава I

1 Trumen Н. Memoirs, v. I. N. Y., 1955, p. 72.

2 New York Herald Tribune, 1945, June 26.

8 Times, 1946, March 3.

4 Foreign Affairs, 1947, July, p. 576.

5 Sulzberger C. The Big Thaw. N. Y., 1956, p. 250.

6 Trumen H. Memoirs, v. II. N. Y., 1955, p. 290.

7 Цит. no: RIAS und SFB in Spionagen den Schungel West-Berlin. Berlin, 1962, S. 17.

8 Цит. по: Комсомольская правда, 1964, 19 дек.

9 Подробнее см. Артемов В., Семенов В. Би-би-си: история, аппарат, методы радиопропаганды. М., 1978.

10 См. Doob L. Goebbel’s Principles of Propaganda. In: Process and Effects of Mass Communication, W. Schramm (ed.). Urbana, 1955.

11 Congressional Record, 1965, Jan. 6, p. 229.

12 Acheson D. Power and Diplomacy. Cambridge, 1958, p. 37.

13 Kennan G. F. On Dealing with the Communist World. N. Y., 1964, p. 14.

14 Херст-младший У. Цит. по: Правда, 1965, 18 янв.

15 Middleton D. Crisis in the West. Lnd., 1965, p. 197.

16 Petrovich М. United States Policy in Eastern Europe. — Current History, 1967, April, p. 193.

17 Kennedy. K. The Strategy of Peace. N. Y., 1969, p. 44.

18 Правда, 1970, 15 anp.

19 Byrns R. Cultural Exchange with Central and Eastern Europe: Problems and Prospects. In: Western Power and Eastern Europe. D. Coller and K. Glaser (eds.), Chicago, 1966, p. 174.

20 New York Times, 1964, May 24.

21 Cm. The Department of State Bulletin. № 1422, 1966, September 26, p. 1961.

22 Холл Гэс. Выполнен интернациональный долг — Неделя, 1968, 22 сент.

23 См. New York Times, 1964, Dec. 9.

24 US and Eastern Europe, Englwood, 1967, p. 175.

25 Международное Совещание коммунистических и рабочих партий. Москва, 1969. Прага, 1969, с. 519–520.

26 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, т. 8. М., 1972, с. 431.

27 Strausz-Hupe P., Kintener W. and Possony S. A Forward Strategy for America, N. Y., 1961, p. 282.

28 Kintener W. and Kornfeder J. The Frontier of War. Chicago, 1962, p. 341.

29 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 31, с. 217.

30 Aussenpolitik, 1962, N И.

Глава II

1 XXVI съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. М., 1981, т. I, с. 20–21.

2 Андропов Ю. В. Речь на Пленуме ЦК КПСС 22 ноября 1982 г. — Правда, 1982, 23 нояб.

3 Lewytzky В. Sowjetische Entspannungspolitik heute. Stuttgart, 1976, S. 245.

4 Kaiser K., Keis (Hrsg) K. Sicherheistpolitik vor neuen Aufgaben. Frankfurt am Main. 1977, S. 78.

5 Правда, 1982, 11 янв. e Point. 1979, 3.XII.

7 Wall Street Journal, 1982, Aug. 5. в Business Week, 1980, Jan. 21.

9 Bletter fur deutsche und international Politik, 1980, № 2.

10 Cm. Washington Post, 1983, Jan. 12

11. Роз эль-Юсеф, 1982. 2.XII.

12 Telegraph, 1983, Jan. 17.

13 Blatter fur deutsche und international Politik, S. 19.

14 Business WeeK, 1980, Feb. 4.

15 Nouvel Observateur, 1980, jan. 28.

16 Political Affairs, 1980, Jan.

17 Business WeeK, 1980, Jan. 20.

18 New York Times Magazine, 1981, Aug. 21.

19 Los Angeles Times, 1981, March 24.

20 Humanite, 1983, mai 15.

21 New York Times, 1977, March 24.

22 Congressional Records, 1980, Dec. 5, p. H. 12180.

23 Андропов Ю. В. Речь на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г.

24 Цит. по: Международная жизнь, 1982, № 12, с. 80.

25 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 32, с. 190.

26 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 47.

27 Во имя мира, безопасности и сотрудничества. К итогам Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшегося в Хельсинки 30 июля — 1 августа 1975 г. М., 1975, с. 17, 20.

28 Time, 1982, June 21.

29 Замятин Л. Вашингтонские крестоносцы. — Литературная газета, 1982, 30 июня.

30 Андропов Ю. В. Речь на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г.

31 См. Gross В. Friendly Fascism. N. Y 1981.

32 Washington Post, 1981, Nov. 10.

33 Journal of Commence, 1980, Oct. 11.

34 Из интервью бывшего председателя сенатской комиссии по иностранным делам конгресса США У. Фулбрайта журналу “Vorwarts”, 1982, 25.III.

35 Андропов Ю. В. Шестьдесят лет СССР. М., 1982, с. 24; Убедительные данные, разоблачающие американские фальсификации по поводу «советского превосходства», приводятся в брошюре — Откуда исходит угроза миру. М., 1982.

36 См. Генералы за мир. М., 1982.

37 New York Times Magasine, 1981, Aug. 21.

38 Политическая декларация государств — участников Варшавского Договора. — Правда, 1983, 7 янв.

39 Андропов Ю. В. Шестьдесят лет СССР, с. 21.

40 Ответы министра обороны, Маршала Советского Союза Д. Ф. Устинова на вопросы корреспондента ТАСС. — Разоружение — веление времени. М., 1983, с. 48.

41 Rzeczpospolita, 1982, 12.XII.

42 См. Washington Post, 1983, Jan. 23.

43 См. Time, 1983, Apr. 14.

44 Ответы товарища Ю. В. Андропова на вопросы корреспондента «Правды». — Правда, 1983, 2 февр.

45 См. Tyson J. Target America. The Influence of Communist Propaganda on U. S. Media, Chicago, 1981, p. 3, 221.

46 Christian Science Monitor. 1983, Jan. 6.

47 Правда, 1983, 23 мая.

48 New Уогк Times, 1980, Nov. 14.

49 Цит. по: Правда, 1983, 24 февр.

50 Reagan British Parliament Address. Official Text. American Embassy, Moscow, USSR, 1982, № 107, p. 8.

51 Андропов Ю. В., Речь на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г.

Глава III

1 New York Times, 1981, Nov. 4.

2 Washington Post, 1981, Nov. 10.

3 New York Times, Г982, Jan. 7.

4 New York Times, 1982, Nov. 4.

5 Washington Post, 1982, Nov. 10.

6 New York Times, 1982, Nov. 4.

7 New York Times, 1983, June 21.

8 Time, 1982, June 14.

9 Genera! — Anzeiger, 1982, Dek. 20.

10 Observer, 1983, Jan. 23.

11 Christian Science Monitor, 1983, June 15.

12 Голос Америки, 1982, 20 июня.

13 См. Washington Post, 1983, March 26.

14 См. Советская Россия, 1982, 2 марта.

15 Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981, с. 75.

16 Андропов Ю. В. Речь на Пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 г

17 Там же.

* * *

Редактор Н. И. Саконтиков

Художественный редактор В. В. Сурков

Технический редактор О. В. Кудрявцева

Корректор Н. А. Борисова

Младший редактор Т. В. Романова

Оформление художника Г. И. Бронниковой

* * *

Оглавление

Введение

Глава I Психологическая война в антисоциалистической стратегии империализма 50—60-х годов

Глава II Психологическая война в антисоциалистической стратегии империализма в 70 — начале 80-х годов

Глава III Проект «Истина» и программа «Демократия и публичная дипломатия» как части психологической войны, развернутой США

Примечания Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg