«Демон перемен»

Современную российскую жизнь принято описывать в разнообразных онтологиях. Они представлены в различных модусах, оперируют конкурирующими нарративами, разными позициями, точками и углами зрения, как острыми, так и тупыми. Но за всем этим разнообразием присутствует структурное единство. Оно заключается в том, что большинство этих онтологий линейны. Явления, как фиксируемые самими авторами (редко), так и интерпретируемые ими (часто), рассматриваются как имеющие начало и конец. Таким образом, динамика процессов неизбежно сводится к положительному или отрицательному развитию. При этом совершенно неважно, на чем именно основан вывод о положительной или отрицательной динамике — на неких объективных данных, на личной позиции интерпретатора, на конъюнктурных ожиданиях либо на чем-то ином. Важна лишь линейность подобных логик, в которую любые процессы вписываются как условные дороги от и до. Прямые ли, извилистые ли, — не имеет значения. Значение имеет только оценка траектории и споры о её начале и конце. Откуда мы идем, куда мы приходим, и правильно ли мы движемся.

А что, если посмотреть на жизнь иначе? Признать, что такого органического движения «по жизни» вовсе нет, а существует оно лишь в виде воздействия на эту саму жизнь интерпретаторами и реформаторами, которые своими интерпретациями и реформами сами и создают себе объекты приложения усилий — плодят демонов, своими действиями по изменению неизменяемого, создавая реакцию, которая и становится полем приложения действий, то есть объектом. При этом ввиду оперативно-алхимического характера подобных упражнений, сама сущность жизни становится для алхимиков неважна, важны лишь символические сигналы, исходящие якобы из нее, на которые надо реагировать. Эти сигналы воспринимаются как угрозы, SOSbi, несправедливости, возмущения системы и так далее, а любая реакция на них как раз и плодит демонов.