«Человек. Цивилизация. Общество»

В 1969 году на гребне антиправительственной волны в Сан-Франциско состоялось годичное собрание Американской социологической ассоциации. На сей раз оно происходило не в степенном конференц-зале отеля «Хилтон», а в небольшой близлежащей церквушке, переоборудованной радикально настроенными студентами Берклийского университета в зал заседаний для проведения собрания в память почившего более года тому назад Питирима Александровича Сорокина. В 50-60-e годы Сорокин обрел ореол неистового борца с истеблишментом, открыто выступал против вьетнамской войны, высказывался против злоупотреблений позитивизма в социальных науках. Сотни людей, собравшиеся тогда в зале, в том числе и «калифорнийские бунтари», носили нагрудный знак «Сорокин жив!». И, видимо, не случайно.

Значимость фигуры Сорокина, как это ни парадоксально, все еще не оценена в полной мере ни в американской, ни тем более в отечественной социологии. Американцы безусловно относят его к числу отцов-основателей американской социологии, хотя и оставляют за ним лишь роль «заокеанского наставника», «страстного русского оратора». Его имя и сейчас всегда упоминается с искренним пиететом, однако мало кто из современных зарубежных социологов вспоминает о нем как о фигуре, о которой стоит говорить всерьез. На исторической же родине имя ученого долгое время попросту запрещалось произносить вслух. И все же никто не станет отрицать то громадное воздействие, которое оказал Сорокин на развитие современной мысли не только в социологической науке, но и далеко за ее пределами.

В небольшом очерке, посвященном судьбе и идеям ученого, вряд ли удастся обстоятельно осветить все стороны его многогранного творческого «Я», а тем более рассказать о его полной драматизма жизни. В этом смысле настоящее повествование не следует строго оценивать ни с точки зрения биографической полноты, ни с точки зрения тщательного, до педантизма, кстати весьма присущего самому Сорокину, анализа его основных теорий.

Долгое путешествие