«Без обезьяны»

В то далёкое лето он был начальником большой экспедиции, а мы — рабочими одного из его отрядов. А ещё он был учёным, которого знали во всём мире, а мы — студентами, взявшимися потрудиться на раскопках. Мы любили науку и поэзию. Он — тоже. Но от науки он уже успел добиться взаимности, а стихов знал наизусть больше, чем все мы, вместе взятые. И читал нам эти стихи по вечерам у экспедиционного костра. И, может быть, только шофёр нашего грузовика знал тогда (и потом рассказал мне), что в нагрудном карманчике начальник экспедиции носил набор сильнодействующих сердечных лекарств.

Врачи ведь категорически запретили ему подниматься хоть немного выше московских Воробьёвых гор. А экспедиция работала на Тянь-Шане. А позже он ездил и в горы Афганистана.

От него я впервые услышал, узнал, в чём состоит работа антрополога.

А мой товарищ до сих пор собирает стихи его любимого поэта.

И вот уже почти двадцать лет каждый год собираются вместе бывшие рабочие Иссык-Кульского отряда Киргизской археолого-антропологической экспедиции. Среди нас есть историки и археологи, антропологи и инженер, архивисты и художник.

Нам хорошо друг с другом. Может быть, потому, что вместе нас когда-то свёл именно Георгий Францевич Дебец.

Он писал маленькие статьи и большие книги.

Он руководил экспедициями, получал научные степени и почётные звания, проводил научные конгрессы.

Он мечтал собрать у себя в институте коллекцию, в которой было бы по пятьдесят черепов людей каждой национальности Советского Союза (а хорошо бы побольше, чем пятьдесят).

Он был представителем Союза Советских Социалистических Республик, когда по поручению Организации Объединённых Наций учёные разных стран вместе искали точное определение для самих себя и всех нас — когда они решали, кто же такие люди, что же такое человек.

У него было достаточно мужества, чтобы отстаивать свои идеи, сохранять верность своим научным убеждениям даже тогда, когда против них выступало большинство учёных, даже тогда, когда некоторые из этих идей намеренно истолковывали превратно.

Георгий Францевич умер в январе 1969 года. Его памяти я посвящаю эту книгу.

Книга эта — о человеке.

Значит, о тебе и обо мне, о каждом из твоих и моих родственников и знакомых, о любом из людей на земном шаре.

Почему же она так называется: «Без обезьяны»?