«Заметки об огневом мастерстве»

Смерть немецким оккупантам!

Был нелетный день, мы ожидали прояснения погоды. Растянувшись на свежем сене, у входа в КП лежали молодые летчики, только что прибывшие в наш полк, и о чем-то горячо и оживленно спорили. Я находился недалеко от них, но они не видели меня. Дебатировался вопрос об огневом мастерстве: что это — врожденный талант или искусство, которое приходит вместе с длительной тренировкой? Вскоре я услышал свою фамилию.

— Вот, скажем, наш комэск майор Ворожейкин, — говорил один из летчиков. — Он, как охотник: вскинул ружье — и птица наземь летит. Это врожденная способность, ну вроде самородка, что ли…

Я не выдержал, вмешался в спор и, к удивлению многих участников его, сказал:

— Должен вам по-честному признаться, что года четыре назад я был сущий профан по части воздушной стрельбы. Стрелял, как бог на душу положит. Одним словом, — плохо стрелял. Ну, а сейчас как будто получается нормально. И никакой я не самородок.

В чем же дело? Как я, летчик, не умевший даже пользоваться прицелом, стал мастером воздушной стрельбы?

Я начал воевать еще на Халхин-Голе. Летал я на «И-16» и меньше всего задумывался над вопросом, метко я стреляю или нет. Увижу противника в воздухе — открываю огонь. Иногда удачно, иногда нет. Неудачи я объяснял очень просто: не повезло.

Но вот однажды произошел случай, заставивший меня впервые очень серьезно подумать об огневой подготовке. Я встретил в воздухе противника, и у меня была сравнительно неплохая позиция для атаки. Я открыл огонь по трассе. Никакого результата. Я дал еще одну очередь. Противник стал уходить. Я за ним. Дальность нормальная. Дал еще очередь. Все то же. Во мне уже начала кипеть злость, Я истратил весь боекомплект, но вражеского самолета не сбил.

Легко представить мое состояние, когда, вернувшись на свой аэродром, я узнал, что мой друг из соседнего полка в этот же день сбил самолет, истратив всего лишь 1/3 боекомплекта. Вечером я стал его расспрашивать: почему так получилось, почему я, имея выгодную позицию для атаки, истратил весь боекомплект и все же не сбил самолет противника? Он спросил:

— А как ты пользовался прицелом?

— А я без прицела, навскидку, — ответил я так, как отвечает обычно человек, уверенный в своей правоте.