«Римская Империя в III веке нашей эры. Проблемы социально-политической истории»

Интерес к событиям социально-политической истории Римской империи в III в. н. э. возник у меня еще в процессе исследования проблемы гражданской войны 193–197 гг. н. э., которая была темой моей кандидатской диссертации. Эта война трактовалась некоторыми историками как пролог или даже начальная стадия кризиса римского государства в III в. н. э. Поэтому естественно, что при изучении событий данной войны я в некоторой степени познакомился и с литературой, посвященной этому кризису. В те времена в советском антиковедении безраздельно господствовала концепция Е. М. Штаерман, согласно которой кризис III века рассматривался как напрямую связанный с кризисом рабовладельческого способа производства в Римской империи, всеобщий, т. е. охвативший все сферы общественной жизни римского государства, по своему характеру, закончившийся окончательным поражением в борьбе за политическое господство той фракции класса римских эксплуататоров, которая была связана с рабовладением.

Уже тогда, не будучи в достаточной степени знаком с источниками и историографией по проблеме, я начал сомневаться в правильности некоторых положений вышеупомянутой концепции. Смущало то, что кризис III века связывался с кризисом рабовладельческого способа производства, но окончание кризиса III века не признавалось концом существования рабовладельческих отношений в римском государстве. Преодоление кризиса датировалось с точностью до года. Естественно возникал вопрос: а можно ли так точно датировать конец существования рабовладельческого строя? Римская армия в концепции Е. М. Штаерман выступала защитницей интересов средних и мелких муниципальных земле- и рабовладельцев. Мне же никак не верилось, что солдаты не имели своих собственных интересов и обязательно защищали не их, а чьи-то другие. Возникали и другие сомнения (по поводу «сепаратизма провинций», размаха выступлений низов населения империи и т. д.).