«Крым. 47 сюжетов о прошлом и будущем»

Крым. 47 сюжетов о прошлом и будущем (fb2) - Крым. 47 сюжетов о прошлом и будущем 1346K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Николай Николаевич Непомнящий

Николай Николаевич Непомнящий Крым. 47 сюжетов о прошлом и будущем

Тайны природы

Крым…

Его площадь 27 тысяч квадратных километров. Такой небольшой и изученный до метра. Но тем не менее таинственный и до конца неизведанный.

Поскольку Крым – полуостров, то главным для него является море.

Так давайте вначале о нем и поговорим. Вернее, ответим на самые важные вопросы: где-то повторим усвоенное еще из школьной программы, конечно, узнаем самые новые факты и гипотезы ну и развеем некоторые мифы.

50 вопросов о Черном море

…Самое синее в мире

Черное море мое…

Из песни

Так оно черное или синее?

Вспомним из детства увлекательное путешествие «на море»: на поезде, всей семьей, под несмолкаемый и ночью гомон вагона. Все шумно рассаживались, знакомились с попутчиками, доставали припасенную на дорогу снедь, угощали соседей. А потом начинались бесконечные рассказы бывалых путешественников, звучали непривычные русскому уху названия: Ай-Петри, Аюдаг, Такиль… А дети, прильнув к окнам, всматривались в проносящиеся мимо пейзажи и теребили взрослых: когда же море?

И вот сначала на горизонте появляется искрящаяся полоса. Море? Нет, пока это лишь только соленый-пресоленый Сиваш, озеро такое. А ведь все как у настоящего моря: нежная синева до горизонта, чайки над блестящими под солнцем волнами, украшенными пенными гребешками.

Из поезда выходили в Симферополе или Джанкое. И на отчаянные вопросы: «Где же море?» – взрослые махали рукой: мол, запасись терпением. И оно, это терпение, копилось, копилось, чтобы потом, когда за окнами автобуса, машины или электрички показывалась, с каждой минутой расширяясь и затапливая весь горизонт, блестящая полоса, вырваться из груди радостным возгласом: «Море!»

И оно навсегда входило в вашу жизнь как праздник, такое большое, такое ярко-синее! Почему синее? Свет солнца распадается в прозрачной толще воды на семь составляющих, и легче всех рассеивается между частицами синий цвет. Поэтому небо тоже голубое. Да ведь небо и само отражается в воде, сгущая цвет зеркальной поверхности, и, когда набегают тучи, море становится неприветливым, почти черным. Но летом такое случается редко.

Почему оно называется Черным?

Вероятно, первыми через пролив Босфор пришли в него финикийцы. Держа в тайне географические знания и маршруты своих кораблей с форштевнями в виде конских голов, они пересекали все моря от Индии до Англии, даже поднимались по рекам в глубь материков. Расцвет финикийского мореходства пришелся на середину второго тысячелетия до н. э. А вот как они именовали Черное море, осталось загадкой.

Тавры, древнейшие из обитателей Крыма, по свидетельству Плиния Старшего, называли море Темаринда, что может быть переведено как «Темная пучина».

Древние греки, в VIII столетии до н. э. начавшие активную колонизацию крымского побережья, сталкивались с пиратами и воинственными местными племенами. Для них это море на краю земли, которое они назвали Понт Аксинский – то есть море Негостеприимное. Постепенно греки обживали берега, развивали торговлю, строили города, и через несколько веков появилось новое название – Понт Эвксинский – море Гостеприимное.

Тысячу лет назад это море бороздили ладьи русских князей. В ту пору о нем так и говорили – Русское море.

В Средние века, с приходом на берега кочевых тюркских народов, за морем укрепилось современное название. На разных языках оно звучало по-разному. Генуэзцы и венецианцы называли его Mare Negrum, арабы – Karadeniz, но переводится это одинаково – Черное море.

Из-за обилия водорослей море темнее Средиземного, откуда попадали к нам мореплаватели Средневековья. А может быть, Черное море встретило их черной бурей?

Сколько лет Черному морю?

Десятки миллионов лет там, где сейчас находятся Южная Европа и Северная Африка, от Атлантического океана до Тихого, разливался по планете океан Тетис. Примерно восемь миллионов лет назад его огромное зеркало начало дробиться, и со дна в виде растущих молодых гор поднялись Балканы и Карпаты, Крым и Кавказ. Ученые считают, что за время развития земной коры водный бассейн, о котором мы рассказываем, дважды сливался со Средиземным морем и трижды – с Каспийским. Прошло только 6–7 тысячелетий с тех пор, как Черное море наконец-то приобрело современный вид.

Какова глубина Черного моря?

Это одно из самых глубоких внутренних морей. Оно содержит в шесть раз больше воды, чем Каспийское море, и в шестнадцать раз больше, чем Балтийское, хотя площади всех трех водоемов примерно одинаковы. Средняя глубина Черного моря – 1280 метров, а наибольшая (отмечена возле турецких берегов в районе Синопа) – 2245 метров. Самый пологий берег – в северной части, возле Одессы и Северо-Западного Крыма. На евпаторийских пляжах можно по песку и до буйка дойти. Такие мелководные бухты как будто специально созданы для тех, кто только учится плавать. А вы в детстве не там барахтались, подбрасывая к солнцу миллионы блестящих брызг?..

Откуда налетает самый страшный ветер?

Самый злой и опасный ветер на Черном море – новороссийская бора. Особенно зимой, в мороз и гололедицу. Новороссийск защищен с северо-востока горным хребтом Варада. Он частично сдерживает северо-восточный ветер, накапливая холодный воздух в долине, похожей на блюдце. Но постепенно воздушная масса переполняет долину и поднимается выше хребта, чтобы во всю свою мощь обрушиться на город, на побережье, на катера и теплоходы в порту и в открытом море. Буря срывает с домов крыши, несет по воздуху доски и черепицу, опрокидывает вагоны, жестоко треплет корабли, не успевшие уйти далеко в море или спрятаться в надежной гавани. Сколько их там разбилось и затонуло!.. Сильные бури происходят в Новороссийске примерно десять раз в год. В окрестностях города нет высоких деревьев: ветер вырывает их или ломает на корню.

Подобные прорывы северо-восточного ветра (только с меньшей силой) случаются и на Южном берегу Крыма. Накопившись в предгорье, холодный воздух летит к морю через перевалы, будто льется по гигантским природным желобам. Ветром срывает висевшие на горах тучи, и они заволакивают горизонт. Горы держали осаду сколько могли, и вот – ветер победил. Вода спокойная, с легкой рябью, но уже в километре от берега сплошь покрыта белыми бурунами, а дальше… Катера и лодки стоят у причалов как вкопанные, только швартовые тросы натянуты в сторону горизонта. Не надо их отвязывать, а тем более садиться за весла: унесет в открытое море! А оно от темных туч угрожающе черное…

С какой силой бьют волны во время шторма?

Сила удара черноморской волны может достигать 5–6 тонн на квадратный метр. Такая волна способна опрокинуть груженый товарный вагон.

От чего зависит длина волны?

Длина волны зависит от дистанции ее разбега. В озерах и небольших морях, например в Азовском, волны плещут одна за другой почти беспрерывно. В океанах, пройдя тысячи километров, каждая обрушивается на берег обособленно, как событие. Расстояние между гребнями черноморских волн – 20–40 метров. Океанские волны раз в десять длиннее.

Почему на побережьях Кавказа волны длиннее, чем в Крыму или Турции?

На побережье Кавказа, особенно в Батуми, волны приходят, разогнавшись через все море, от самой Болгарии, растеряв по дороге часть своей бешеной силы. А от Турции до Крыма этот путь почти в пять раз короче. Так что и силушка неудержимая сохраняется, а должна бы быть по идее – радость для серферов. Так, да не так. Потому что вся прибрежная крымская полоса от Алушты на востоке до мыса Фиолент на западе не пригодна для катания на волнах. Волны-то как раз есть, а вот берег скалистый да почти вплотную к морю. Добавьте к этому дующие летом западные ветра, которые «разбиваются» о мыс Айя, теряя силу. Плюсуем сюда холодное течение, которое проходит вдоль южного побережья Крыма, снижая летом температуру воздуха на несколько градусов, что уберегает отдыхающих от сорокаградусной жары, что привычна в степной части Крыма. Но для серферов вода ощутимо холоднее, чем надо. А вот в район Феодосии – милости просим! Уж там все сложилось для любителей водного экстрима. Правда, уже имеющих навыки в том, как оседлать высокую и быструю волну.

Случаются ли в Черном море цунами?

Цунами по-японски означает «волна в гавани». Порожденная подводным землетрясением или извержением вулкана, такая волна несется к берегам со скоростью от 50 до 1000 км/ч. В открытом океане она, как правило, не опасна, хотя и вырастает от 1 сантиметра до 5 метров. Но у берега водяной вал достигает 10–15 метров (а иногда и 50 метров) и обрушивается, сметая на своем пути скалы, пристани, дома, деревья.

Цунами случались и в Черном море, на дне которого находятся эпицентры землетрясений. Черноморские ударные волны редко достигают даже метровой высоты, а средняя скорость их – 120–160 км/ч. Но бывали исключения! Самое ужасное – в I веке до н. э., когда от удара цунами погиб располагавшийся на месте современного Сухуми город Диоскурия.

Бывают ли в Черном море приливы?

Причина приливов и отливов – гравитационное воздействие Луны, которая немного подтягивает к себе водную массу, проходя над океаном (отлив), и отпускает, когда прячется за горизонт (прилив). На побережьях океанов и открытых морей уровень воды поднимается и опускается через каждые 12 часов. Самые высокие в мире приливы можно наблюдать на восточном побережье Канады между Нью-Брансуиком и Новой Шотландией в бухте Фанди – 15,6 – 18 метров, а в России самые высокие приливы – до 12,9 метра – случаются в Пенжинской губе Охотского моря. А Черное море – внутреннее, поэтому приливы и отливы в нем настолько малы, что почти незаметны.

Какие штормы бывают в Черном море?

Есть моря, которые почти всегда штормят. Это акватории океанов между сороковой и пятидесятой параллелью. Про те широты моряки говорят: сороковые – роковые, пятидесятые – ревущие. И наоборот, ближе к экватору океан большую часть года спокоен. Эскадра Магеллана 110 дней пересекала Великий океан и не встретила ни одной бури. За это и назвали его Тихим.

Черное море летом обычно тоже спокойно, словно дарит отдыхающим возможность насладиться купанием. В сентябре оно начинает волноваться, а зимой штормит так, что гнет столбы и разбивает бетонные причалы – ремонтировать их приходится к каждому курортному сезону. В открытом море зимние волны достигают высоты 6–7 метров, а иногда и более, по самые мачты скрывая малые и средние плавсредства, а потом подбрасывая их так, что обнажаются и бешено жужжат в воздухе гребные винты.

Зимой 1969 года на Ялту обрушился многодневный девятибалльный шторм. Волны разбили мол и свободно гуляли по главному причалу. На стапелях стояли теплоходы для ремонта – их сбросило в море. Повалились портальные краны, рельсы с вырванными глыбами мощнейшего гидробетона изогнулись и спутались, как тонкая арматура. Дежурный смотритель маяка не успел сойти на берег, и снять его не удалось ни плавсредствами, ни вертолетом. К счастью, маяк устоял. А вот теплоходы срывались с якорей и швартовых, бились о пристани и друг о друга, тонули. Парапет набережной потрескался, не помогли никакие волнорезы. Фонари разлетелись, деревья и кусты согнулись под тяжестью соленого льда… Долго пришлось городу зализывать раны…

Что такое зыбь?

Зыбь – это длинные пологие волны, гуляющие по морю от нескольких часов до нескольких суток после затихания ветра. Чем сильнее разбушевалось море, тем дольше оно успокаивается. Такие волны из-за своей непредсказуемости бывают для моряков опаснее штормовых.

Как образуются грязевулканические острова?

Единственный настоящий вулкан в Черном море извергался в середине юрского периода мезозойской эры – 150–160 миллионов лет назад. Он был потушен морем и образовал заповедный горный массив Кара-Дат.

Зато на дне моря есть действующие грязевые вулканы, выбрасывающие из-под земли горючие газы. Вместе с газами, которые иногда вспыхивают пламенем, выходит вода, увлекая глину, камни, песок. На дне вырастает холм с кратером, и, если глубина в этом месте небольшая, он может подняться над поверхностью и образовать грязевой остров. Грязевым вулканам, обнаруженным в центральной части Черного моря к югу от Севастополя, до поверхности слишком далеко (2000 метров). Но на мелководьях, в районе Керченского пролива, в самом проливе и на юге Азовского моря происходят периодические вспышки газов и образуются грязевые острова. Пока эти острова не размоются штормами, они могут серьезно мешать судоходству.

Замерзает ли Черное море?

Все целиком – никогда. Температура замерзания воды тем ниже, чем выше ее соленость. Вода в Черном море превращается в лед при минус 1 градусе, а, например, в Сиваше – при минус 6 градусах. Обычно замерзают Керченский пролив и Азовское море, возле Одессы ледяной покров держится около месяца, а в особенно суровые зимы течение относит льдины до самого Босфора. Согласно летописи, в 1011 году замерзли пролив Босфор и часть Мраморного моря. Правда, в ту зиму лед появился даже в Египте.

Почему в жаркий день морская вода у берега может вдруг стать холодной?

Наблюдали когда-нибудь странную картину: на пляже полно народу, а в море – никого. Заходишь на пирс, прыгаешь в чистую голубую воду и… с воплем бросаешься к берегу. Что случилось? Низовка, смеются местные. Это ветер, который дует вдоль Южного берега Крыма с юго-запада. Он противодействует морскому течению, отгоняя верхний теплый слой и освобождая место для чистой и холодной воды из глубин: утром она плюс 23°, а днем плюс 14°. Также, но

не столь ошеломляюще, сгоняет воду сильный береговой ветер. Уровень моря при нем понижается, из-под воды выступают камни с водорослями. Когда ветер стихнет – обычно через несколько дней, – солнце опять прогреет воду, и купальный сезон возобновится.

Почему вода в море соленая?

Когда наша планета начала остывать, появились моря и океаны. В них попадали воды вулканических недр, содержащие много солей хлора, брома, йода, бора, азота, следы редких элементов. За миллионы лет существования моря становились все солонее, теряя дистиллированную воду в виде пара над поверхностью и подпитываясь водой рек. Реки же, как известно, размывают горные породы и тоже несут в себе растворенные соли.

Сейчас в море обнаружены почти все элементы таблицы Менделеева, но больше всего в нем хлорида натрия (поваренной соли) и сульфата магния (горькой соли). Они-то и определяют вкус морской воды.

Отличается ли вода Черного моря от океанской?

Соленость океана – 35 промилле. Это означает, что в одном килограмме океанской воды растворено 35 граммов солей. Черное море постоянно опресняется реками и очень слабо перемешивается с водами Мирового океана, поэтому соленость его почти вдвое ниже – только 18 промилле. Но состав солей в море тот же, что в океане.

В Черное море поступает намного больше речной воды, чем испаряется с его поверхности. Почему же море до сих пор не стало пресным?

В проливе Босфор одновременно действуют два течения. Одно, расположенное близко к поверхности, уносит воду из Черного моря в Мраморное. Но на глубине навстречу ему движется более соленая вода и постепенно осолоняет Черное море.

Как об этом узнали?

Еще древние босфорские рыбаки замечали, что их лодки относит течением в Мраморное море, а глубоко заброшенные сети – обратно. Впервые исследовал и описал это двойное течение в 1889 году русский флотоводец и океанограф, адмирал С.О. Макаров. С лодки, относимой течением к Мраморному морю, матросы по его приказу опускали на тросе бочонок с водой. Дойдя до тридцатиметровой глубины, бочонок начинал двигаться и даже тянуть за собою шлюпку обратно, в сторону Черного моря – против поверхностного течения.

Откуда в Черном море сероводород?

Водный бассейн, из которого образовалось Черное море, 22 тысячи лет назад был полностью отделен от Мирового океана, и его заполняли и опресняли многочисленные реки. Появилось множество полупресноводных рыб. Через 7– 12 тысячелетий этот переполненный водоем пробил себе пролив Босфор и соединился с Мраморным морем. Соленая океанская вода хлынула в Черное море. Большинство полупресноводных рыб погибло и погрузилось на дно. Вода там холоднее и солонее, чем в верхних слоях, потому и подняться, чтобы насытить себя кислородом, она не может. А где для полного разложения органических веществ не хватает кислорода, там накапливается сероводород. Многие ученые полагают, что гибель животных была не массовой, а постепенной. Но как бы то ни было, все море глубже 200 метров насыщено сероводородом. Дно покрыто сплошным черным илом. Живут там одни сероводородные бактерии.

Как известно из школьного курса неорганической химии, сероводород – химическая формула H2S – бесцветный газ с запахом протухших куриных яиц и сладковатым вкусом. Ядовит и огнеопасен. Тут возникает следующий вопрос:

Может ли взорваться Черное море?

Исследования показали, что Черное море является крупнейшим в мире сероводородным бассейном. Уровень сероводорода то поднимался, то опускался, и в наше время он держится на глубине примерно 200–100 метров. Но иногда его граница поднимается до глубины всего в 50 метров. В 1927 году во время большого землетрясения были даже «морские пожары»: в море в районе Севастополя и Евпатории наблюдались столбы пламени.

Одно время в прессе муссировалась проблема: может ли в Черном море загореться сероводород?

Ученые – и океанологи, и химики – пытались объяснить, что все это – невежественный бред:

1. «Морские пожары» 1927 года никакого отношения к сероводороду не имеют. Они наблюдались в местах, отстоящих от границы сероводородной зоны за 60—200 километров. Их причина – выход на поверхность во время землетрясения природного газа метана из Криворожско-Евпаторийского тектонического разлома. Это – газоносный район, там ведется бурение для добычи газа, выходы природного газа на этой акватории в виде факелов наблюдаются регулярно.

2. Максимальная концентрация сероводорода в воде Черного моря 13 милиграммов в литре, что в 1000 раз меньше, чем необходимо, чтобы он мог выделиться из воды в виде газа. В тысячу раз! Поэтому ни о каком воспламенении, опустошении побережья и сожжении лайнеров не может быть и речи. А вот в лечебных целях сероводородными источниками Мацесты люди пользуются уже сотни лет. И там ни о каких взрывах и возгораниях и слыхом не слыхивали, хотя содержание сероводорода в водах Мацесты в сотни раз больше, чем в воде Черного моря.

А вот проекты, как из Черного моря без ущерба для его экологии ежегодно выделять около 250 миллионов тонн сероводорода – имеются. Пока, правда, только проекты.

Почему меняются причудливые формы крымских морских побережий?

Море веками подтачивает и разрушает сушу. Там, где берега сложены из мягких глинистых сланцев, как в Крыму, со временем образуются вдающиеся в сушу бухты и заливы. Твердые породы дольше противостоят прибою, и постепенно образуются выступающие в море мысы. На них порой, как на крымских мысах Казантип, Меганом, Мартьян, Фиолент, веками складывался свой неповторимый микроклимат. Но ничто не вечно! Море и там пробивает гроты (прибрежные пещеры), обнажает утесы, отделяет скалы. К примеру, у мыса Тарханкут волны отвоевывают в год по сантиметру, и время делает эту небольшую величину более чем заметной.

Путешественники прошлого века рассказывали о развалинах античного храма в Херсонесе у самого обрыва Гераклейского полуострова, как называли греки треугольный выступ суши на юго-западе Крымского полуострова, бывшего в древности территорией Херсонеса Таврического. Здание, несомненно, было построено древними жителями на безопасном расстоянии от моря, но прошло два с половиной тысячелетия, и теперь над руинами храма гуляют волны.

Что такое лиманы и лагуны?

Лиманы – это затопленные морем долины и устья рек, перпендикулярные линии побережья. В Черном море они располагаются в основном по берегам низкой и равнинной северо-западной части, куда впадают большие реки. Самый большой черноморский лиман – Днепровско-Бугский, его длина от устья Днепра – 61 километр, ширина – 10–15 километров. Впрочем, и все Азовское море в принципе можно рассматривать как огромный причерноморский лиман реки Дона.

Лагуны часто по ошибке называют лиманами. Лагуна всегда солонее моря. Это бывший залив, частично или полностью отделенный от моря песчаной косой и расположенный обычно вдоль берега. Лиманы бывают пресными, солоноватыми, солеными и сверхсолеными. Это зависит от их глубины, от того, как быстро испаряется вода с поверхности и сколько ее поступает из реки и из моря. Есть в Крыму лиманы и лагуны, которые летом полностью пересыхают.

Чем примечательны крымские соленые водоемы?

Самые большие озера – Донузлав и Сасык – находятся в районе Евпатории и окружены более мелкими. Все они важны в хозяйстве: одни используют для добычи соли, возле других строят санатории и грязелечебницы.

Когда грязь бывает лечебной?

Лечебная грязь – это жирный черный ил, который остается после гибели и неполного разложения мелких водных организмов. Насыщенный сероводородом, этот ил веками скапливается на дне соленых лиманов и лагун. Его целебное действие объясняется многими свойствами. Есть предположение, что водные организмы, борясь со смертью, выделяли в последние мгновения существования со всплеском «жизненной силы» особые ферменты. Эти вещества, накапливающиеся веками, стали обладать уникальными лечебными свойствами, способными снимать воспаления внутренних органов, рассасывать рубцы и спайки, исцелять кровоточащие десны, укреплять больные суставы и пр.

Но обращаться с этой целительной грязью надо очень острожено, иначе можно нанести непоправимый ущерб здоровью.

Как полюбить медуз?

Медузы появляются у берега в самый разгар купального сезона, и чем теплее вода, тем их больше. Людей на пляжах это обычно раздражает. В Черном море обитают два вида

плавающих медуз – аурелия и корнерот. Оба они состоят на 98 процентов из воды, никем в пищу не употребляются и кажутся бесполезными. Но это не совсем так. Медузы могут служить предвестником шторма. Они улавливают инфразвуки приближающегося ветра и за 12–15 часов уплывают от берега. Для питания медузы фильтруют и, стало быть, очищают морскую воду. Корнероты, в последнее время атакующие западное побережье Крыма, стали заметно крупнее. В природе они – заботливые няньки для мальков ставриды: возле каждой медузы роится до сотни этих серебристых рыбок, которые при малейшей опасности укрываются среди ротовых лопастей и под куполом медузы. Так что не следует бить камнями и выбрасывать на берег, бессмысленно истребляя этих по-своему красивых и полезных жителей моря. Хотя соприкосновения с ними лучше постараться избежать: их стрекательные клетки, наполненные ядом, оставляют на теле сильные ожоги, не заживающие несколько дней.

А вот в японской и китайской кухнях есть немало блюд с медузами, из них делают так называемое «хрустальное мясо», варят, жарят, добавляют в салаты. В восточной медицине медуза считается лекарственным средством, регулирующим кровяное давление, лечащим от трахеита и других заболеваний. Существует мнение, что медуза обладает и способностью награждать могучей мужской силой.

Да, если вы хотите оградить себя от встреч с медузами, выбирайте август.

Отчего море светится?

Летняя густая ночь и искрящаяся мириадами вспышек лунная дорожка… Кого это зрелище оставит равнодушным? Серебрятся лопасти весел на лодках, руки и ноги пловцов, восхитительно сияют тела выходящих из воды. А бывают ночи, когда вспыхивает огоньками, будто отражая звезды, вся неподвижная морская гладь. Это свечение в Черном море вызывают ноктилюки – одноклеточные организмы, обладающие свойствами растений и животных одновременно. Днем они вбирают солнечную энергию, а ночью преобразуют ее снова в световую.

Этим холодным свечением сопровождается химическая реакция соединения кислорода с веществом – люциферином, которое вырабатывают ноктилюки. Зачем они его вырабатывают, науке неизвестно.

Куда девались черноморские устрицы?

Раньше в Черном море они водились, правда, численность этого деликатесного моллюска была невелика, потому что он предпочитает более соленую воду. Но случайно попавшая в Черное море тихоокеанская хищница рапана – та самая, у которой такие красивые, свернутые спиральным «кулечком» раковины, достигающие 10–12 сантиметров, прекрасно обжилась на новом месте, расплодилась, питаясь устрицами, и свела их запасы практически к нулю. Эта завоевательница все расширяла и расширяла свой ареал обитания, добравшись до Румынии, Болгарии, Турции, а потом проникнув в Мраморное и Адриатическое море.

Почему рачок стал отшельником?

Голова и ноги этого черноморского рачка покрыты панцирем, а брюшко нежное, нуждается в защите. Вот он и выбирает себе готовый панцирь из пустых ракушек. С тех пор как рапана завоевала Черное море, использующие их ракушки под домик раки-отшельники тоже выросли и окрепли: легко ли на себе таскать такую тяжесть? Да и в дом к себе никого не пригласишь – вот и станешь отшельником.

Все ли рыбы холоднокровны?

Большинство рыб холоднокровны, то есть температура их тела равна температуре окружающей среды и полностью от нее зависит. Но есть исключения. Например, тунец, большими стаями заходящий в Черное море из Средиземного, имеет собственную температуру. Она выше температуры воды, в которой эта рыба плавает. Разница может достигать девяти градусов.

Какой рыбы в Черном море больше всего?

Хамсы. Эта рыбка пришла сюда из океана примерно 5 тысяч лет назад, после новейшего прорыва Босфора. Хамса легко освоила море благодаря обилию планктона. Сама она является главным объектом рыбного промысла, а также основной пищей для крупной хищной рыбы, дельфинов и морских птиц. Мелкие рыбы тоже не оставляют хамсу в покое, поедая ее икру и мальков. Почему же не уменьшается количество этой удивительной рыбешки? Дело в том, что она невероятно плодовита. Если в разгар нереста собрать и выстроить икринки всех черноморских хамсичек в непрерывную цепь, то этой цепью можно 250 раз опоясать земной шар по экватору или 25 раз соединить Землю и Луну. И спасибо ей за эту плодовитость: вряд ли кто откажется от хамсы пряного посола, с картошечкой или под пиво – на любителя.

Какая из черноморских рыб самая крупная?

Вероятно, белуга. Длина ее тела может достигать 9 метров, масса – до полутора тонн! Просто маленький кит. Или акула… Кстати, она способна случайно причинить большие проблемы – от одного вида такой рыбки можно со страху захлебнуться. К счастью, такие громадные особи случаются редко. А в старину, бывало, добывали и четырехметровых белуг! Такую бы диковинку к царскому столу! Только ей должно было быть не менее ста лет.

Какая из черноморских рыб самая мелкая?

Один из видов бычков – поматосхистус. Он не ловится на удочку (нужен миниатюрный крючок) и проходит сквозь ячейки любого рыболовного невода. Окончательные размеры взрослой особи едва достигают 3 сантиметров. Да и кому он такой маленький нужен? Не нам, это уж точно.

Сколько видов рыб обитает в Черном море?

Около 180. Доказать появление нового вида достаточно сложно, поэтому зоологи продолжают спорить. Например, по ошибке долгое время за отдельный вид принимался малыш ставриды.

Почему у камбалы глаза на одном боку?

Малек камбалы, или черноморского калкана, не слишком отличается от мальков других рыб. Но, проведя 6 недель у поверхности воды, он опускается в глубину, чтобы лечь правым боком на дно. Там с ним происходят удивительные превращения: правый глаз перемещается на левую сторону, искривляется рот, а брюшной плавник переходит на бок – как у настоящей камбалы. Заметить камбалу на грунте очень трудно и врагам, и предполагаемым жертвам, зато сама она лежит на боку и смотрит на всех в оба глаза. А мясо черноморского калкана такое нежное и вкусное, что его особо отличают гурманы.

Почему барабульку называют еще и султанкой?

Барабулька – небольшая рыбка с удлиненным, сжатым с боков телом и с длинными усиками, которыми она вспучивает донный песок в поисках корма. Говорят, из-за таких усов ее и прозвали султанкой. Но, скорее всего, черноморскую барабульку, которая – это доказано! – значительно вкуснее своих соплеменниц из Средиземного и Азовского морей, прозвали так за необыкновенно нежное мясо, которым дозволялось лакомиться лишь султанам. Приготовленная на гриле, да и попросту пожаренная на сковороде, а также копченая и вяленая, она незабываема.

Кто такой катран?

В прибрежной зоне Крымского полуострова на глубине до 90 метров обитает катран, или короткоперая колючая акула. Это придонная хищная рыба питается мелкой рыбой, моллюсками, рачками. Длина его тела достигает двух метров. Не имея жаберных крышек, он может прогонять воду через жаберные щели, то есть дышать, только если находится в движении. Даже для сна акула выбирает места с подводными течениями, чтобы не задыхаться. Катраны не мечут икру, самка живьем рождает с десяток акулят, которые с первых минут жизни уже способны охотиться. Правда, взрослыми они станут нескоро – лет через пятнадцать-семнадцать. Как всякая акула, катран имеет отменное обоняние и повышенную чувствительность к колебаниям воды, по которым находит жертву.

На крупных животных и на человека катран не нападает никогда.

Есть ли в Черном море животные, опасные для человека?

Самой опасной рыбой Черного моря считается морской дракончик. Живет он на дне, полузарывшись в песок. Размером он с небольшую ставридку и, к несчастью, нередко попадается на удочку. Снимая рыбу голой рукой, почти наверняка уколешься о ядовитые колючки на его жаберных крышках и в черном спинном плавнике. На месте укола рука распухает, будто от яда нескольких пчел. В таком случае нужно немедленно обратиться к врачу. Болезненные ощущения после такого укола сохраняются от нескольких дней до нескольких месяцев.

Немногим приятнее встреча с морским котом из семейства скатов-хвостоколов. Кот тоже предпочитает лежать на дне и, кстати, довольно вяло реагирует на приближение человека – отплывет на несколько метров и снова ляжет. Пойманный, раненый и даже просто потревоженный морской кот изгибается и бьет обидчика хвостом, на котором расположен ядовитый шип! Метровой длины скат может пробить шипом даже кожаный рыбацкий сапог. Последствия бывают почти такими же, как от укола дракончика.

Не столь ядовит морской ерш (скорпена), и все же, прежде чем потрошить и чистить его, надо обрезать колючки.

Неожиданную агрессию к человеку может проявить, как это ни странно, обычный промысловый луфарь. Был случай, когда на пляже стая этих морских хищников с непредсказуемым поведением стала кусать купающихся людей за ноги и те в панике бросились на берег. Хорошо, не обглодали ноги, как пираньи!

Из двух видов широко распространенных медуз небезобиден корнерот, похожий на раскрытый зонтик с ножками и синеватой каемкой. Он жжется, подобно крапиве, но это не опасно, главное, чтобы не пострадали глаза.

Летают ли над морем земные насекомые?

Даже в самой середине Черного моря находили мальков саргана и кефали, желудки которых были набиты мухами, бабочками, жуками.

Можно ли обнаружить в Черном море новые живые организмы?

Такие открытия не исключены, но вероятнее в наше время выловить не абсолютно неизвестных науке животных, а случайных переселенцев. В 1938–1939 годах в черноморских водах был впервые обнаружен голландский крабик, распространенный у берегов Америки, а в 1946–1947 годах – дальневосточная рапана. В 1961 году была выловлена прежде невиданная у нас атлантическая рыба прилипала, пятью годами позже к нам вселился и начал уверенно приживаться моллюск мия. Сейчас эти животные стали привычным уловом рыбака. Но каждый трал

может принести новосела из другого моря или соседнего океана. К счастью, уродливых мутантов не находили – с экологией на Черном море нормально.

Какие виды китообразных обитают в Черном море?

Это три вида дельфинов: белобочка, фацена (морская свинья) и афалина, которая лучше всех поддается дрессировке и является главным объектом изучения в дельфинариях.

Давно ли люди дружат с дельфинами?

Свидетельство о такой дружбе оставили нам еще древнегреческие историки в многочисленных описаниях совместной рыбной ловли дельфина и человека. На стенах царского дворца в Кноссе, которому 3,5 тысячи лет, изображена школа дельфинов. Греки слагали о них мифы, изображали на гербах и монетах. Согласно этим мифам, дельфины помогали самому Посейдону, в дельфина превращался светозарный Аполлон.

Древнегреческий историк Плутарх рассказывал, что дельфины спасли жизнь маленькому сыну Одиссея Телемаху, и благодарный отец велел вырезать изображение дельфина на своем перстне и щите. За убийство священного животного тогда карали как за убийство человека.

Продолжается ли эта дружба в наши дни?

За всю историю не описано ни одного случая нападения дельфина на человека. Наоборот, газеты приморских городов много раз сообщали о том, как эти чудесные животные появлялись, будто на зов, чтобы спасти тонущего, и подталкивали его к берегу. Мореплаватель Бернар Муатескье, который в одиночку совершил кругосветное путешествие на яхте, признавался, что обязан дельфинам жизнью. Резкими криками они разбудили его в тот момент, когда яхта отклонилась от курса и понеслась на подводные рифы. Подобных примеров много. К сожалению, человек не всегда отвечает взаимностью на такое отношение.

Черноморские дельфины – афалины игривы, хорошо поддаются дрессировке, и их можно увидеть в качестве артистов на выступлениях во многих дельфинариях.

Можно ли найти в Черном море жемчуг?

Моллюск жемчужница предпочитает теплые тропические моря, но случается, что песчинка застревает внутри мидии и та начинает обволакивать чужеродное тело перламутром. Образуется жемчужина. Однажды в Феодосийской бухте была найдена мидия со 133 жемчужинами по 3 миллиметра в диаметре. Их не считают драгоценными, но зарождаются и формируются они точно так же, как знаменитые индийские, японские и панамские жемчуга.

Сколько в черноморской воде золота и серебра?

В одном кубическом километре морской воды растворено до 6 тонн серебра и до 10 тонн золота. Несложно подсчитать, что вода Черного моря содержит более 8,5 миллиона тонн этих драгоценных металлов. Но пока не найден выгодный промышленный способ добычи такого фантастического богатства. Если же такой способ найдут, то ценность золота и серебра резко снизится.

Какой из черноморских маяков является еще и морским музеем?

Этот маяк находится недалеко от Ялты, на мысе Ай-Тодор. Он сооружен в 1835 году по распоряжению и под руководством легендарного русского адмирала М.П. Лазарева, первооткрывателя Антарктиды, основателя Черноморского флота. В прошлом веке одним из смотрителей маяка был художник-пейзажист Федоров, чьи картины покупали даже великие князья. К нему в гости приходил А.П. Чехов, не раз навещал художника Л.Н. Толстой.

С 1978 года начальником маяка назначен отставной капитан второго ранга, участник антарктической экспедиции Ю.И. Тюрин. Почти тридцать лет собирает он экспонаты для оборудованного рядом с башней маяка музея гидрографии – единственного, может быть, в мире. Там хранятся старинные и современные якоря, бинокли, компасы, секстаны, корабельные фонари, маячное оборудование, множество книг, лоций и морских карт, в том числе составленных по инициативе самого Ю.И. Тюрина. Есть экспонаты уникальные. В сочетании с античными и средневековыми раскопками на мысе Ай-Тодор этот маяк-музей особенно интересен для любителей природы, истории, морских преданий и тайн.

Какой из черноморских пляжей лучше?

Берега Черного моря разные. Есть готовые пляжи из песка и ракушек – в Евпатории, Феодосии, Керчи, Одессе да и почти на всем степном побережье. И есть вовсе неприступные обрывы и скалы, особенно на Кавказе и в Турции. На Южном берегу Крыма полоса прибоя проходит вдоль главной гряды Крымских гор. Она представляет собой нагромождение больших подводных камней, поросших водорослями и переполненных прибрежной живностью. Скалы выдерживают зимние штормы и остаются на месте тысячелетиями, валуны помельче перекатываются волнами и дробятся, давая начало округлому галечнику и песку, тут же уносимым на глубину. Эти пляжи неудобны для купания. Сколько бы ни завозили туда песок или гравий, его будет смывать штормами и проходящим вдоль берега морским течением. Поэтому на небольшом расстоянии от суши при помощи плавучих кранов выкладывают подводную стену из железобетонных коробок – бун. Эта стена задерживает на пляже песок и гравий. Она же частично гасит сильные волны, за что и называется волнорезом. Кроме того, над водой ставят буны поперечные, делящие пляж на короткие отсеки. К сожалению, такое строительство непоправимо портит морской пейзаж и разрушает природный уклад жизни водных растений и животных – так называемый биоценоз. Особенно страдают крабы. Без первобытного каменного хаоса им негде прятаться на период линьки, когда уже сброшены старые панцири, а новые еще не наросли. Именно крабы – незаменимые маленькие «уборщики» – прибирают морское дно от всевозможных остатков пищи и погибших животных. По ночам они занимаются той же работой на суше. Чем меньше крабов и водорослей, тем грязнее пляж.

Во многих странах решено не разорять каменистые берега с их биоценозом, который складывался не одну тысячу лет. Для желающих загорать и купаться строят на сваях, прямо над камнями, солярии, навесы, удобные мостики-сходни. Думаю, это правильно.

Откуда повелось выражение «бархатный сезон»?

В XIX и в начале XX века Ялту с ее неудобным тогда каменистым пляжем посещали не ради купания. Приезжали лечиться, дышать целебным воздухом. «Бархатным» назывался сезон бархатных нарядов, то есть самой богатой публики (в отличие от ситцевого и шелкового). Начинался он не в сентябре, как теперь, а весной, с последней недели Великого поста, захватывал Пасху и Фомину неделю. Купаться же предпочитали в Евпатории.

Может ли человек переплыть Черное море?

Наименьшая ширина Черного моря 270 километров – от мыса Сарыч на южной оконечности Крыма до мыса Карам – бис в Турции. Преодолеть это расстояние вплавь можно за трое суток, но на практике, учитывая неизбежные отклонения от курса и хотя бы небольшое волнение моря, потребуется около пяти суток с обязательным кратковременным сном на воде.

Знаменитый ялтинский пловец Игорь Нерсесян много раз заявлял в прессе о своей готовности к трансчерноморскому заплыву. В 1991 году он за 16 часов переплыл высокогорное озеро Севан – 62 километра при температуре воды 11–14 градусов. Показатель был занесен в Книгу рекордов Гиннесса по двум номинациям – как мировой рекорд дальности заплыва в пресной воде и как рекорд холодовой нагрузки. Наш непревзойденный земляк готов к заплывам через Каспий, Байкал, через Ладогу по Дороге жизни, вообще через любое холодное озеро или теплое море. Но для этого нужны катера сопровождения и официальная комиссия наблюдателей, как принято во всех странах.

Крымские землетрясения – стоит ли их бояться?

«За последнее десятилетие не было заметных землетрясений, и это страшно, значит, напряжение где-то накапливается и его энергия не разряжается. Землетрясение неизбежно, весь вопрос в том – когда и каким оно будет?» – считает начальник сейсмостанции «Ялта» Борис Тенигин.

То, что Крым является тектоническим и довольно сейсмоактивным районом, известно давно. Периодически вопрос об угрозе землетрясений возникает в средствах массовой информации, однако активность землетрясений последнего периода, по мнению сейсмологов, говорит о нарастании тектонических процессов в толще земной коры этого региона. Поэтому проблема землетрясений, а если шире – проблема сейсмобезопасности населения региона (а вокруг Черного моря расположено более двадцати густонаселенных государств) заслуживает более тщательного анализа.

Крым в сейсмическом отношении сильно отличается от Курил, где все время трясет и люди уже и технически обучены, и психологически готовы действовать в случае землетрясения. В Крыму же кажется, что все спокойно, жители почти поголовно (а отдыхающие – тем более) не знают, как действовать при угрозе землетрясения, отчего велика возможность паники, что еще хуже, чем само землетрясение… Совершенно никто не знает, что нужно предпринять, нужна и возможна ли в принципе эвакуация людей с полуострова или есть ли иная возможность защиты? Готовы ли сейсмологи предупредить людей, спрогнозировать стихию хотя бы приблизительно?

– Наша задача, – говорит Борис Тенигин, – регистрировать природное явление. Прогноз – это дело сейсмологов-аналитиков. Автоматическая сейсмограмма на нашей станции ведется практически с конца 1927 года, тогда в сентябре в Крыму, как известно, состоялось разрушительное землетрясение, что послужило причиной организации сначала трех сейсмостанций (в Ялте, Феодосии, Симферополе), а потом и еще нескольких. В последнее время сеть станций в Крыму в составе Института геофизики АН Украины составляла тринадцать учреждений, которые давали сейсмограммы высокого качества, несмотря на устаревшую аппаратуру. Достаточно сказать, что в мире большинство станций используют компьютерные сейсмографы, результаты записываются в электронную память, выдаются на мониторы, – нам же об этом остается только мечтать. Мы используем фотографические сейсмографы еще 1950-х годов, недавно станция была две недели отключена от электричества и сейсмограммы были прерваны, хотя такого не случалось даже в годы войны и оккупации Крыма фашистами. Из тринадцати станций сегодня осталось работать только семь, остальные пришлось закрыть из-за недостаточного финансирования. Таким образом, качество наблюдений и полнота их сейчас значительно упали – например, в районе Евпатории и Сак сейсмограммы вообще не ведутся. Поэтому вопрос о прогнозе землетрясений в таких условиях – очень проблематичный. Мы можем только сказать, что тектонические процессы нарастают, землетрясение неизбежно, а когда произойдет разрядка – это одному Богу известно…

Как видим, проблема серьезная.

Из истории крымских землетрясений

На ялтинской сейсмостанции хранится карта истории крымских землетрясений. Краевед Н. Николаенко по трудам П. Палласа, П. Сумарокова, В. Кондараки, А. Маркевича, П. Двойченко, А. Полумба, Д. Мушкетова и других историков и сейсмологов попытался составить опись сейсмических катастроф и событий на полуострове. Видимо, первое из известных крымских землетрясений относится к 63 году до н. э. Говорят, что свидетельство о нем есть у Геродота. Описана и катастрофа 480 года н. э. Она произошла примерно в сентябре – октябре и продолжалась примерно 40 дней. Событие известно из дошедшей до нас надписи в Херсонесе, который потерпел большие разрушения. Известны землетрясения 1292, 1471 годов.

Византийский историк Георгий Кедрин в книге «История» свидетельствует о землетрясении 1341 года, которое «достигло Крыма», сопровождалось большим потопом, «море выступило из своих берегов на 10 верст и причинило вред неописанный». П. Паллас описывает землетрясения 1790 и 1793 годов. О землетрясении 1802 года оставил подробные свидетельства П. Сумароков, наблюдавший его в Севастополе. Запись о нем, датированная 14 октября 1802 года, имеется и на упомянутой сейсмической карте. Сила землетрясения составляла 6 баллов. Большой паникой населения не только на Южном берегу, но и в Симферополе сопровождалось ночное землетрясение 1838 года.

30 сентября 1869 года датируется сильное землетрясение с эпицентром возле Фороса, которое описал В. Кондараки. По его словам, колебания земли привели даже к разрушению весьма сейсмостойких генуэзских построек. От сильного гула и сотрясения земли население было объято паникой. По одним источникам, землетрясение 13 июля 1875 года было несильным, по другим – его сила составляла до 7–8 баллов. Есть данные о январском землетрясении 1902 года. Документы таврического губернатора свидетельствуют о землетрясении 18 мая 1908 года, другие источники – о толчках силой 5–6 баллов 24 октября 1908 года. Воспоминания о землетрясении 26 декабря 1919 года свидетельствуют о большой разрушительной силе – был шторм необычайной силы, отмечаются разрушения в Ялтинском порту, повреждения телеграфной сети, под Ак-Мечетью погиб парусник.

Но самым памятным по силе и разрушениям, по обилию свидетелей было землетрясение в июне и сентябре 1927 года, которое, как известно, описано даже Ильфом и Петровым. Как свидетельствуют очевидцы, после июньских (26 и 29 июня) толчков весь транспорт из Крыма был переполнен испуганными туристами, которые сразу же сорвались с места и устремились домой. Паника была сильной: несколько человек получили ушибы и ранения, погибших не было. Большие обвалы были в окрестностях Севастополя, в домах появились трещины, пострадали здания почты и одной из церквей. По сообщениям газет, общая сумма убытков превышала миллион рублей.

Значительно слабее были землетрясения в августе 1949, в марте 1957, в августе 1972 года, а также в 1980, 1997, 1999 и других годах…

По большому счету прогноз типа «в период с такого-то по такое в районе таком-то возможно землетрясение силой до 6–8 баллов» никаким прогнозом не является. Людей из такой территории не эвакуируешь, удар может наступить и через секунду, и через пять дней или недель, и нет никакой уверенности, что он не застанет врасплох – ночью, например.

Следовательно, мы совсем беззащитны перед стихией?

Это и так, и не так. Так – потому что действительно неизвестно, когда стихия ударит. А не так – потому что при строгом и систематическом научном анализе можно предвидеть удар хотя бы приблизительно. Известен случай, когда все население китайской провинции Ляонин в феврале 1975 года было призвано наблюдать за биопредвестниками, и, когда стихия разбушевалась и было разрушено 90 процентов зданий, сотни тысяч людей были спасены, ибо их заблаговременно эвакуировали.

Долина вулканов на… Керченском полуострове

В паре километров от села Бондаренково, что на северо-востоке от Керчи, находится широкая пустынная котловина. Повсюду – голая земля с разбросанными холмиками конической формы. Это и есть Долина вулканов, или Булганакские грязевые сопки. Вулканов здесь много, и все разные. Один, например, похож на озерцо, до краев наполненное густой грязью: кратер у него широкий, метров двадцать, и внешние склоны пологие. Безобидная внешность озерца обманчива: жители Бондаренкова рассказывают, что во время Великой Отечественной войны в его пучину провалился немецкий танк, пытавшийся преодолеть «лужу».

Другие – точь-в-точь настоящие вулканы, только в миниатюре. Конус вулкана возвышается на метр от поверхности, на вершине находится кратер. Под давлением газов, периодически поднимающихся из глубин Земли, грязь медленно пульсирует и выплескивается из кратера. Она издавна используется в народной медицине – при тех же заболеваниях, при которых используются и минералы соленых озер. Маслянистая и эластичная минеральная грязь богата метаном и сероводородом. Говорят, что от зубной боли и пародонтоза лучше всего полоскать рот раствором сопочной грязи.

Грязевые вулканы встречаются на Земле реже, чем магматические, и география их ограничена. В России они есть только в районе Тамани и на Сахалине, на территории бывшего СССР – лишь в Азербайджане.

А здесь грязевые вулканы обосновались только в Крыму, на Керченском полуострове. И грязевых вулканов тут не один-два и даже не десять – двадцать, а больше пятидесяти! Правда, в это число входят и действующие вулканы, и потухшие.

Грязевые вулканы, по геологическим меркам, – молодое явление: им всего 25–30 миллионов лет. Расположены они в нефтегазоносных регионах, потому как присутствие в недрах земли больших запасов газа – одно из условий образования грязевого вулкана. Ученые пришли к выводу, что «корни» этих вулканов уходят на глубину до шести километров.

На такую глубину, конечно, не провалишься, но бродить среди грязевых вулканов нужно аккуратно: зазевавшись, можно по колено уйти в грязь.

Грязевые вулканы Крыма интересны и с промышленной точки зрения. В продуктах вулканических извержений присутствует бор – сырье, ценящееся не только в медицине, но и в сталелитейной промышленности (добавка бора в сталь придает ей особую прочность). В период от Первой мировой до Великой Отечественной войны рядом с одним из грязевых вулканов, сопкой Центральной, стоял опытный заводик. Его рабочие выпаривали буру и водный борат натрия и кальция. А газом, который выбрасывал вулкан, отапливали столовую завода! Кстати, немцы во время оккупации Керченского полуострова этим заводиком очень интересовались, даже пытались его реанимировать. Сейчас от заводика остались лишь фундаменты1.

Тайны белой горы Бор-Кая

По утверждению геологов, Крымское предгорье имеет так называемый куэстовый вид. Куэста – это такая возвышенность, один склон которой полог и длинен, а другой обрывается отвесно. Самые знаменитые крымские куэсты – Ак-Кая (Белая скала) под Белогорском, урочище Бакла у Симферополя и горы с пещерными монастырями южнее Бахчисарая.

Но имеются на полуострове и менее известные, но не менее интересные куэстовые гряды – Сарак-Кая, Чучумай, Джиркуба и Бор-Кая. Последняя – самая красивая и таинственная.

К Бор-Кае можно попасть либо с юга, через село Курское Белогорского района, либо с севера – из села Льговского Кировского района, через Долинное. Второй путь выведет прямо на вершину через лес. Но первый – более живописен. Скальный массив и мощный косогор видят все проезжающие по шоссе из Симферополя в Судак или Феодосию. Но мало кто из гостей Крыма да и самих крымчан там побывал.

Бор-Кая в переводе с тюркского означает «меловая скала», а местные жители называют ее Белой горой. Своим названием она обязана нуммулитам – морским простейшим животным палеогеновой эпохи, начавшейся 67 миллионов лет назад. Диаметр раковин колеблется от долей миллиметра до нескольких сантиметров. Они напоминают монетку и в переводе с греческого «нуммулюс» так и звучат – «монета». Они тут появились в начале кайнозойской эры, а в середине палеогена оккупировали неглубокие теплые моря.

В течение нескольких миллионов лет здесь накопилась многометровая толща осадков, состоящих из их раковин. Именно из них и сложены белые горы крымского предгорья – и Бор-Кая, и Ак-Кая, и некоторые другие массивы.

Но в причудливых изваяниях Бор-Каи главную роль играли выветривание и воздействие вод Индола и Салы, сливающихся как раз под скалой. Благодаря этому мы сегодня можем любоваться удивительными по красоте скалами, одна из которых вблизи напоминает гигантскую черепаху. Высота Бор-Каи – 392 метра над уровнем моря (то есть выше знаменитой Белой скалы на 67 метров), с востока она заканчивается горой Османчик с несколькими курганами – настоящей терра инкогнита для археологии.

Конечно, в балках под скалой и на самой горе сейчас трудно найти следы минувших эпох – уж очень осыпаются меловые склоны. Но то, что такая удобная обрывистая скала использовалась нашими пращурами для загонной охоты, несомненно. В осыпях полно кремния – камня, столь необходимого древнейшему охотнику.

Времена Средневековья оставили нам материальную память. Несколько западнее «черепахи» под обрывом скалы сохранились остатки средневековой пещерной церкви. Только в одной старой книге по истории средневекового Крыма упоминается эта церковь. Никакие другие современные источники – ни по популярному краеведению, ни по истории пещерных городов – не описывают это место. И уже пора, наверное, внести ясность в историю этого небольшого, но уникального храма в скальном обрамлении. Ведь его уже начали использовать приверженцы культов, выбившие на стене храма барельеф какого-то языческого божества…

Пещер, годных для житья или ведения хозяйства в древности, на Бор-Кае нет. Этим она и отличается от той же Белой скалы. Но природные пещеры, недоступные для неподготовленного человека, таят другие причуды. Особенно самая большая. Ее тайна – акустическая. Если напротив пещеры отойти на сотню метров к речке Мокрый Индол и крикнуть, то услышишь необычное эхо. Дело в том, что свод пещеры уходит вверх, под обрыв Бор-Каи, и имеет округлую форму. Поэтому и эхо получается, но передать его звуки невозможно. Лучше один раз услышать.

С вершины Бор-Каи открываются превосходные виды. Причем они очень меняются, особенно если идти с севера по кромке косогора, а потом по скале. Великолепный пейзаж Агармыша (Малого и Большого) с сопутствующими горами закрывает весь восток. Внизу виднеется лежащее под горой село Холодовка (бывшее Османчик). Оно существует со Средневековья и было известно как главный поставщик меда к личному столу турецкого султана. На юге – вид лесистых гор Главной гряды, среди которых особенно выделяется массив Сугут-Обы (или Буруса), известной партизанской базы времен Великой Отечественной. Над Индольским прогибом вонзается в небо острый клык Кокташа. Западнее – самая высокая гора Внутренней гряды – Кубалач. Правее идет и сама гряда из похожих друг на друга гор. Со скалы прекрасно видны и просторы предгорных степей на западе, и угадываются другие куэсты. И села предгорья – Сенное, Муромское, Льговское.

Внизу Бор-Каи в обрамлении тополей змеится Мокрый Индол. Когда-то в древности это была полноводная река. Вообще-то Индолов в Крыму четыре. Но все – разные. Перед нами – Мокрый. Долина Сухого тоже видна с Бор-Каи – строго на севере. А есть еще просто Индол (он же – правый приток Мокрого Индола) и Малый Индол – так называют в некоторых источниках речку Чурук-Су (течет мимо Старого Крыма). Названий много и у Мокрого Индола – Андал, Ендоль, Индал, Большой Андалей, Сувлу-Индол, Су-Индол, в верховьях у северных склонов хребта Караколь (посмотрим строго на юг) его именуют Партизанкой, Шамором. Много имен у реки на всех 72 километрах ее пути к Сивашу. Но самая большая загадка – толкование слова «индол». Инд-ол… Ничего не слышится? Да-да, Инд – река в Индии, а Индол – у нас, в Крыму. Второй слог – «ол, йол» – «путь». Именно «путь в Индию»! Через наши края лежал когда-то Великий шелковый путь2.

Укус крымской гадюки: паниковать не стоит

Не так давно Севастополь облетело известие о том, что в этом городе в процессе приготовления национального блюда был укушен степной гадюкой гость из Китая. Из чего, между прочим, следует, что теперь эта змея включена не только в Красные книги Украины и Международного союза охраны природы, но также и в меню китайских ресторанов.

В положение гадюки также можно войти и простить ее негостеприимную выходку: естественный прирост змеиного поголовья на полуострове заметно уступает темпам размножения людей, умеющих их готовить.

Львиная доля змеиных укусов на земном шаре приходится на Южную и Восточную Азию, где змеи так и кишат: по этой причине там ежегодно гибнет до 5 тысяч человек. На фоне этой статистики Крым выглядит весьма благополучным регионом. Однако следует признать, что проблема ядовитых змей здесь реально существует. Сокращение площади пахотных земель, снижение уровня химизации сельского хозяйства и общее потепление климата последних лет благотворно сказались на пресмыкающихся. Гадюка в степном Крыму действительно «оживилась». Поступают сигналы о появлении ядовитых рептилий в черте городов, поселков и промышленных предприятий. Как следствие участились случаи укусов людей и домашних животных.

Можно успокоить крымчан и отдыхающих: им на радость гадюка напрочь отсутствует на Южном берегу и представляет значительную редкость в горах. На поверку оказывается, что большинство сигналов об укусах людей ядовитыми змеями в окрестностях Севастополя относятся к кольчатой сколопендре – малосимпатичной многоножке, обитающей под камнями и, похоже, действительно вездесущей.

Но в наиболее глухих уголках крымской степи до сих пор сохранились настоящие гадючьи очаги, где нужно смотреть в оба: плотность змеиного племени достигает десятков особей на гектар. Но, обладая грозным оружием – совершенным ядозубным аппаратом, – гадюки не пускают его в ход без серьезных оснований и при встрече с человеком тактично уступают дорогу. И всегда элементарных мер предосторожности, как то: высокие ботинки, брюки из плотной материи, внимательность при выборе стоянки, регулярный осмотр палатки – оказывается вполне достаточно для предотвращения неприятного инцидента.

Отличить единственную ядовитую змею Крыма от других гадов не составляет труда даже для неспециалиста. Кургузое тело гадюки, как правило, достигает не более 40 сантиметров длины, угловатая голова отделена от туловища резко выраженным шейным перехватом, а вдоль хребта по светло-бурому или песочно-серому фону тянется темная зигзагообразная полоса. В отличие от мелких зубок агрессивных, но совершенно безвредных крымских полозов, удар ядовитых гадючьих клыков оставляет две кровоточащие точечные ранки. Тотчас же в месте укуса ощущается сильный зуд, а через минуту начинает развиваться отек, который к исходу первых суток может распространиться на всю пораженную конечность и часть тела. Спустя несколько дней эти явления проходят, оставляя лишь легкое недомогание.

Если вас укусила змея, прежде всего попробуйте убедить себя воздержаться от выполнения предписаний пожелтевших медицинских справочников: ни в коем случае не перетягивайте пораженную конечность жгутом, не проводите разрезы через ранки и тем паче не прижигайте их каленым железом. Не стоит также лихорадочно шарить в поисках ржавого топора, дабы избавиться единым махом и от проблемы, и от укушенного пальца. Как раз эти средневековые меры могут сыграть роковую роль, приведя к тяжелым осложнениям и даже гангрене. Столь же категорически противопоказан алкоголь, усугубляющий действие яда и резко усиливающий болевые ощущения. На практике хорошо зарекомендовали себя следующие меры первой (доврачебной) помощи, приводящиеся по материалам медиков и постоянных жертв укусов пресмыкающихся – зоологов:

– Дезинфекция ранок любым подручным средством.

– Отсасывание крови из ранок в течение первой четверти часа с момента укуса позволяет удалить значительную часть яда и существенно смягчает картину отравления. Кровь сплевывают, периодически прополаскивая рот водой или слабым раствором марганцовки.

– Укушенному требуется покой, противопоказано пребывание на жаре. Если есть возможность, лучше прилечь.

– Необходимо теплое обильное питье (всего лучше некрепкий сладкий черный или зеленый чай, на худой конец просто вода). Мужайтесь: в первые часы следует выпить не менее 3–4 литров жидкости. Степняки-монголы, употреблявшие, по мнению историков, гадючий яд для отравления своих стрел, в качестве противоядия пили кислое молоко, осушая рог за рогом.

– В обычных дозировках принимают мочегонные препараты, способствующие выведению яда из организма, а также средства против аллергии.

Необходимо немедленно обратиться в ближайшее лечебное учреждение, где продолжат лечение и примут неотложные меры в случае повышенной чувствительности к яду.

И наконец, помните, что это всего лишь степная гадюка. Ее укусы, закончившиеся трагическим исходом, фактически неизвестны, несмотря на то что в безбрежных степях бывшего Советского Союза именно эта змея доставляет больше всего неприятностей3.

Карадагское чудовище

Первое упоминание о чудовище, обитающем в Черном море, можно встретить в крымских преданиях. В одной из татарских легенд Крыма – «Отузской легенде» («Чершамбе») – рассказывается о змеином месте близ села Отузы (современная Щебетовка) на речке Отузка, где растут камыши, – Юланчике. Дословный перевод слова «Юланчик» – змеиное гнездо. «Здесь… в камышах жила змея, которая, свернувшись, казалась копной сена, а когда шла полем, делала десять колен и больше. Правда, убили ее янычары. Акмализский хан выписал их из Стамбула. Но остались от нее детеныши…»

Как видно, змея эта – необычное для Крыма существо, раз для уничтожения пришлось вызывать янычаров из такого далека. И сделать это пришлось не позже 1774 года, то есть времени заключения Кучук-Кайнарджийского мира.

Однако немало и свидетельств современных очевидцев. Видели его и известный поэт Максимилиан Волошин, и писатель Всеволод Иванов, который впоследствии вспоминал:

«Посередине бухты, метрах в пятидесяти от берега, я заметил большой, метров десять – двенадцать в окружности, камень, обросший бурыми водорослями. Камень ли это? Я отклонился назад и заметил, что камень уклоняется вправо. Значит, это был не камень, а большой клубок водорослей. Однако водоросли начали терять круглую форму, а затем клубок удлинился, развернулся и вытянулся…

Образовавшееся существо волнообразными движениями плыло к левой стороне бухты. Оно было велико, метров двадцать пять – тридцать, а толщиной со столешницу письменного стола, если ее повернуть боком. Нижняя часть его, по-видимому, белая, насколько позволяла понять голубизна воды, а верхняя – темно-коричневая, что и заставило меня принять его за водоросли.

Я был одним из многих людей, которые видели чудовище. Но наше воспитание, не приучившее нас к проявлению чудес, тотчас же начало мешать мне.

Чудовище, извиваясь так же, как и плывущие змеи, небыстро поплыло в сторону дельфинов. Они тотчас скрылись. Это произошло 17 мая 1952 года».

(Мы еще вернемся к воспоминаниям писателя.)

Чудовищного змея на берегу под Феодосией видела и Полина Картыгина.

«Я сначала думала, что это бревно лежит, – рассказывает она. – И подружка тоже так подумала. Идем себе по песочку, внимания на бревно не обращаем. А оно вдруг как хлестнет в воздухе – и в море. Только буруны пошли».

В мае 1961 года в Крыму произошла довольно шокирующая встреча с монстром. Местный рыбак М. Кондратьев, директор санатория «Крымское Приморье» А. Можайский и главный бухгалтер этого предприятия В. Востоков как-то утром на катере отправились на рыбалку. Они отошли всего метров 300 от причала Карадагской биостанции в сторону Золотых ворот, как вдруг в 60 метрах от себя увидели под водой коричневое пятно. Они направили к нему катер, а оно вдруг стало удаляться от них.

Когда удалось приблизиться к «пятну», стало ясно, что под водой находится нечто весьма внушительное и жуткое. В двух-трех метрах под водой довольно четко просматривалась голова огромного змея, размером около метра. Поверхность головы монстра была покрыта космами коричневого цвета, напоминающими своим видом водоросли. За головой на туловище чудовища виднелись роговые пластинки. В верхней части головы и спины в воде колыхалась грива. Живот монстра был светлее – серого цвета, в отличие от темно-бурой спины.

Когда же люди увидели маленькие глаза монстра, они буквально оцепенели от ужаса. К счастью, Михаилу Кондратьеву быстро удалось прийти в себя, он развернул катер и на полной скорости направил его к берегу. Поразительно, но чудовище погналось за ними! Его скорость была довольно велика, но в 100 метрах от берега оно прекратило погоню и направилось в открытое море. Через семь лет Михаил Кондратьев опять наблюдал черноморского монстра рядом с Карадагской биостанцией.

В 1970-х годах чудовищным змеем всерьез заинтересовались журналисты ялтинской «Курортной газеты» и феодосийской «Победы». Ведь количество свидетелей, видевших странное существо, продолжало быстро расти. Были собраны материалы о крымском варианте Несси. Но сверху последовала команда: отставить, нечего заниматься дурными сенсациями, сосредоточьте лучше внимание на соцсоревновании.

В 1980-х годах с морским змеем встретился отдыхающий Григорий Табунов. Причем видел он его не с хвоста, а с головы. Вот что он рассказал:

«На пляж я бегал утром, пока нет народа. Так было и в тот день. Заплыл я в море и только собирался плыть обратно, как заметил в волнах какое-то темное пятно. Дельфин? Какое там! Над водой показалась огромная плоская голова зеленого цвета. Я заорал и еле добрался до берега…»

Очередную попытку привлечь внимание общественности к загадке Черного моря сделал журналист Владимир Щербань. Он рассказывал о случае, произошедшем при погружении подводной лаборатории «Бентос-300».

«На глубине примерно 100 метров один из гидронавтов заметил, как по правому борту мелькнула длинная тень. Какое-то существо, лениво извиваясь, подплыло к иллюминатору. Существо напоминало огромного змея серебристого цвета. Через доли секунды существо стремительно ушло на глубину».

Гидронавт В. Машинский, участник этого спуска, рассказал, что наблюдавшийся в районе Тарханкута объект,

скорее всего, огромная, метров пять, белуга! Коллеги, работающие вместе с ним, подтвердили его слова.

Что же это за загадка? Черное море исхожено вдоль и поперек, все выше поднимается черта сероводородного слоя. Откуда взяться в безжизненных глубинах бассейна неизвестному существу? Как знать…

В № 1 «Геологического журнала» за 1994 год опубликована статья директора Карадагского заповедника П.Г. Семенькова, где рассказывается, что 7 декабря 1990 года бригада рыбаков, вышедшая проверить сети, заброшенные в прибрежных крымских водах, столкнулась со странной загадкой.

Из статьи П.Г. Семенькова:

«Кто напал на дельфина?»

«7 декабря 1990 г. бригада рыбаков Карадагского филиала ИнБЮМ АН Украины в составе Цабанова А.А., Нуйкина Й.М., Сыча М.М. и Герасимова Н.В. вышла в море для проверки сетей, поставленных для отлова черноморских скатов. Сеть представляет собой полотно шириной 2,5 м и длиной 200 м с размером ячеи 200 мм. Установлена была на глубине 50 м с координатами на расстоянии 3 миль по направлению юго-восток от бухты Лягушачья и 7 миль на юг от поселка Орджоникидзе. На место прибыли около 12 часов по полудню и начали переборку сети с южного конца. Через 150 м сеть сказалась оборванной, и рыбаки решили, что при постановке они бросили свою сеть поверх чьей-то другой, и хозяин нижней сети вынужден был обрезать верхнюю для того, чтобы проверить свою. Они зашли с другого конца сети и продолжили проверку. Когда пошли к оборванному краю, то вытащили на поверхность дельфина – черноморскую афалину размером около 230 см, хвост которого был запутан в сетку. Подтянув дельфина к носу могофелюги, рыбаки обнаружили, что живот дельфина вырван одним укусом. Ширина укуса по дуге около 1 м. По его краю на коже дельфина были четко видны следы зубов. Размер следа от зуба около 40 мм.

Расстояние между следами зубов около 15–20 мм. Всего по дуге было около 16 следов зубов. Живот у дельфина был откушен с ребрами, так что четко просматривался позвоночник. Следы зубов четко просматривались по обоим бокам, причем расположены были симметрично. Голова дельфина была сильно деформирована, равномерно сжата со всех сторон, как будто ее пытались протащить в узкое отверстие. Глаз не было видно, и деформированная часть имела белесый цвет, напоминающий цвет рыбы, вытащенной из желудка другой рыбы.

Осмотр дельфина продолжался не более трех минут. Вид дельфина и текущая кровь вызвали сильнейшую панику среди рыбаков. Один из них обрезал сетку, дельфин упал в море, и рыбаки на полной скорости ушли из этого района домой».

Вскоре после этого, весной 1991 года, рыбаки привезли другого дельфина с аналогичными следами зубов на теле. Вытащили его из сети, которая была установлена приблизительно в том же месте, где нашли предыдущего искусанного дельфина.

Поскольку в местной литературе факты обследования дельфинов излагались однобоко, мы решили привести и менее часто публикуемые выводы. В одном случае складывалось впечатление, что брюхо дельфина было вырвано вместе с ребрами одним укусом – сквозь страшную рану просматривался позвоночник, во втором – на голове погибшей особи имелись полукруглые вырезы, напоминающие следы челюстей хищника.

12 августа 1992 года работник Феодосийского горсовета В.М. Бельский оказался словно в фильме ужасов: купался он себе в море, как, вынырнув, увидел неподалеку огромную змеиную голову размером до полуметра. Пловец изо всех сил рванулся к берегу и, выскочив на землю, спрятался за камнями. Через мгновение на том месте, где он находился ранее, появилась голова чудовища. Бельский видел ее отчетливо, даже разглядел кожу и роговые пластинки серого цвета на голове и шее. Как рассказывал он потом, общее ощущение жуткое.

Известно, что в свое время на Феодосийском ПО «Море» изготавливались клетки-ловушки по заказу карадагской биостанции для ловли морского чудовища. В эти ловушки в качестве приманки сажали дельфинов. Правда, эти работы не привели к поимке чудовища. А после революции рота красноармейцев действительно отправлялись в Коктебель на поиски «огромного гада». На мысе Айя действительно было найдено окаменелое яйцо весом 1,5 кг и останки доисторического существа покрытого чешуей. В расколе этого яйца видна змеиная голова с гребнем. Сейчас эта находка, по некоторым данным, находится в Херсоне в краеведческом музее.

Кстати, к тем временам относится и знакомство писателя М. Булгакова с криптозоологической тематикой, побудившее его написать повесть «Роковые яйца». Вот как это было.

Из досье литературоведов:

«Как рождались «Роковые яйца»

В феодосийских газетах за 1921 год можно найти сообщения о том, что в район давно потухшего вулкана Карадаг была отряжена рота красноармейцев для поимки загадочного гада, объявившегося там. Булгаков совершенно точно читал об этом. Вырезки из газет ему присылала из Коктебеля Мария Степановна Волошина, жена известного писателя.

В один из сентябрьских дней 1924 года Михаил Афанасьевич в очередной раз зашел в издательство «Недра». Его волновала судьба рукописи «Белая гвардия». Увы, редакция по идеологическим причинам не решалась опубликовать роман. Слишком уж симпатичными выглядели в нем белогвардейцы.

«В тот день мне пришлось дать Булгакову окончательный отказ, – написал позже секретарь «Недр» Петр Зайцев. – Это глубоко резануло писателя. Был он худ и задумчив. В то время он перебивался случайными заработками и сильно нуждался…»

Тут Зайцева, по его словам, осенило.

– Михаил Афанасьевич, нет ли у вас чего-нибудь другого, что бы мы могли напечатать в «Недрах»? – спросил он.

Чуть подумав, Булгаков ответил:

– Есть у меня почти готовая повесть… фантастическая…

Зайцев протянул ему лист бумаги:

– Пишите заявление с просьбой выдать сто рублей аванса в счет вашей будущей повести. Когда вы ее сможете принести?

– Через неделю или полторы она будет у вас.

Получив обратно свое заявление, на котором Зайцев черканул в уголке «Выдать сто рублей», Булгаков умчался в бухгалтерию Мосполиграфа.

Тут надо сказать, что автор «Белой гвардии» лукавил – никакой готовой фантастической повести у него еще не было. Не было ее и тогда, когда он по телефону просил издательство дать дополнительный аванс под «Роковые яйца» и даже зачитывал в трубку якобы уже готовые отрывки. Это подтверждают воспоминания литератора Владимира Левшина, который присутствовал при этом звонке.

Что же позволяло Булгакову гладко, как по писаному, «зачитывать» эти, еще не существующие, строки: «…Александр Семенович насторожился и стал всматриваться в глухую стену сорной заросли. Сероватое и оливковое бревно поднималось из чащи. Оно начало вытягиваться, изгибаясь и шевелясь, и вытянулось так высоко, что перегнало низенькую корявую иву… На верхнем конце бревна оказалась голова. Она была сплющена, заострена и украшена желтым круглым пятном по оливковому фону. Лишенные век, открытые ледяные и узкие глаза сидели в крыше головы, и в глазах этих мерцала совершенно невиданная злоба».

Можно, конечно, предположить, что Булгаков переживал творческий взлет. Ведь рукопись он сдал точно в срок. Причем, как признают литературоведы, она, судя по всему, была написана на одном дыхании.

Целые страницы идут без единой поправки, на полях нет обычных для Булгакова рисунков, свидетельствующих о «буксующей мысли»…

Но существуют свидетельства, показывающие, что писатель лишь развил фантастический сюжет на основе фактов, которые имели реальное основание.

Одним из источников фабулы «Роковых яиц» послужил роман английского писателя Герберта Уэллса «Пища богов» (1904), где речь идет о чудесной пище, ускоряющей рост живых организмов и развитие интеллектуальных способностей у людей-гигантов, причем рост духовных и физических возможностей человечества приводит в романе к более совершенному миропорядку и столкновению мира будущего и мира прошлого – мира гигантов с миром пигмеев. У Булгакова гигантами оказываются не интеллектуально продвинутые человеческие индивидуумы, а особо агрессивные пресмыкающиеся. В «Роковых яйцах» отразился и другой роман Уэллса – «Война миров» (1898), где завоевавшие Землю марсиане внезапно гибнут от земных микробов. У Булгакова же подступившие к Москве пресмыкающиеся становятся жертвой фантастических августовских морозов.

В тексте «Роковых яиц» указаны время и место написания повести: «Москва, 1924 г., октябрь». Повесть существовала в первоначальной редакции, отличной от опубликованной. 27 декабря 1924 года Булгаков читал «Роковые яйца» на собрании литераторов при кооперативном издательстве «Никитинские субботники». 6 января 1925 года берлинская газета «Дни» в рубрике «Российские литературные новости» откликнулась на это событие: «Молодой писатель Булгаков читал недавно авантюрную повесть «Роковые яйца».

Свидетельства существования гигантского черноморского змея продолжали множиться.

Большинство научных сотрудников Карадага, и в первую очередь зоологи, дружно отвергали гипотезу о том, что

причиной гибели дельфинов и источником следов на их теле является какое-то живое существо.

Но появлялись все новые истории встречи с чудовищем. Примерно в те же годы наблюдал «фантастичнейшего из фантастичнейших» змея Всеволод Иванов.

Из воспоминаний Вс. Иванова:

«Оно было велико, очень велико»

«Весна 1952 г. в Коктебеле была холодная и дождливая. Еще апрель был туды-сюды, а май дождлив и холоден…

14 мая, после длительных холодов наступила безветренная теплая погода. Предполагая, что во время бурь море выкинуло на берег немало цветных камушков, я прошел опять мимо Чертова пальца, по ущелью Гяур-Бах, а затем, чтоб не тратить много времени на трудный спуск к берегу моря в Сердоликовую бухту на скале, возле дерева, откуда видна вся бухта, ширина которой 200–250 м, я привязал веревку и легко спустился с ее помощью вниз… Море, повторяю, было тихое. У берега, среди небольших камней, обросших водорослями, играла кефаль. Подальше, метрах в ста от берега, плавали дельфины.

Дельфины стайкой двигались по бухте влево. Должно быть, туда передвинулась кефаль. Я перевел глаза вправо и как раз посередине бухты, метрах в пятидесяти от берега, заметил большой, метров десять – двенадцать в окружности, камень, обросший бурыми водорослями. В своей жизни я много раз бывал в Коктебеле, и в каждое посещение несколько раз бывал в Сердоликовой бухте. Бухта не мелка, глубина начинается шагах в десяти от берега, – а этого камня в середине бухты я не помню. От меня до этого камня было метров двести. Бинокля со мной не было. Я не мог рассмотреть камень. И камень ли это? Я отклонился назад, поставил «глаз» против сучка дерева и заметил, что камень заметно уклоняется вправо. Значит, это был не камень, а большой клубок водорослей. Вырванные бурями, откуда принесло их сюда? Может быть, их прибьет течением к скалам и мне стоит посмотреть на них? Я забыл дельфинов.

Покуривая трубку, я начал наблюдать за клубком водорослей. Течение, по-видимому, усиливалось. Водоросли начали терять округлую форму. Клубок удлинился. В середине его показались разрывы.

А затем… Затем я весь задрожал, поднялся на ноги и сел, словно боясь, что могу испугать «это», если буду стоять на ногах. Я посмотрел на часы. Было 12.15 дня. Стояла совершенная тишина. Позади меня, в долине Гяур-Бах, чирикали птички, и усиленно дымилась моя трубка. «Клубок» развертывался. Развернулся. Вытянулся. Я все еще считал и не считал «это» водорослями, до тех пор, пока «это» не двинулось против течения.

Это существо волнообразными движениями плыло к тому месту, где находились дельфины, то есть к левой стороне бухты.

По-прежнему все было тихо. Естественно, что мне пришло сразу же в голову: не галлюцинация ли это? Я вынул часы. Было 12.18.

Реальности видимого мной мешало расстояние, блеск солнца на воде, но вода была прозрачной, и оттого я видел тела дельфинов, которые были вдвое дальше от меня, чем чудовище. Оно было велико, очень велико, метров двадцать пять – тридцать, а толщиной со столешницу письменного стола, если ее повернуть боком. Оно находилось под водой на полметра-метр и, мне кажется, было плоское. Нижняя часть его была, по-видимому, белая, насколько позволяла понять это голубизна воды, а верхняя – темно-коричневая, что и позволило мне принять его за водоросль.

Чудовище, извиваясь, так же как и плывущие змеи, не быстро поплыло в сторону дельфинов. Они немедленно скрылись.

Это произошло 14 мая 1952 года.

Угнав дельфинов и, может быть, и не думая за ними гнаться, чудовище свернулось в клубок, и течение понесло его опять вправо. Оно снова стало походить на коричневый камень, поросший водорослями.

Отнесенное до середины бухты, как раз к тому месту или приблизительно к тому, где я его увидел впервые, чудовище снова развернулось и, повернувшись в сторону дельфинов, подняло вдруг над водой голову. Голова в размер размаха рук похожа была на змеиную. Глаз я по-прежнему не видел, из чего можно было заключить, что они были маленькие. Подержав минуты две голову над водой – с нее стекали большие капли воды, – чудовище резко повернулось, опустило голову в воду и быстро уплыло за скалы, замыкавшие Сердоликовую бухту.

Я посмотрел на часы. Было без трех минут час. Я наблюдал за чудовищем сорок минут с небольшим».

В 1967 году Людмила Сегеда осенним вечером на прогулке в Арматлукской долине переступила через бревно. Услышав сзади всплеск, она увидела огромного, толщиной с бревно, змея, переползающего из одного водоема в другой. Бревна, через которое она переступила, на месте не было.

По наблюдениям Н. Лесиной, в Коктебеле видели чудовищ двух типов: с конечностями и змеевидных.

Когда читаешь об инопланетянах или снежном человеке, о легендарной Несси из Шотландии, думаешь: а может, и нет ничего такого? Точнее, есть или вымысел, или прикол, или туристов надо завлечь. Так думается до тех пор, пока не встретишься с людьми, целью которых стала проверка этого самого «такого». Или лично не наткнешься на проявления этого самого неведомого… В Крыму это – поиск Блэкки. Именно так ласково называют известного по ночным страшилкам у прибрежного костра Карадагского змея…

Волшебный мир крымской флоры

Природа Крыма волшебна и удивительна во все времена года.

В Крыму около 2400 видов растений. У самого южного склона Крымских гор на прибрежной песчано-галечниковой полосе, ширина которой 10–60 метров, растут только травы, полукустарники и кустарники (испанский дрок, три вида тамариксов и растопыренно-ветвистая курчавка отогнутая из семейства гречишных). Выше по склону, до высоты 350–400 метров над уровнем моря, расположены шибляковые сообщества, в которых профессор Н.И. Рубцов выделяет три группы: первую, где главной породой является дуб пушистый; вторую, где к этому виду дуба присоединяется можжевельник высокий; и третью, в составе которой тоже две господствующие породы – дуб и фисташка туполистная. Первая группа шибляков самая распространенная и встречается от Севастополя до Феодосии. Сопутствующие древесные породы в различных группах шибляков – ясень, сосна крымская, земляничник мелкоплодный, а из кустарников – грабинник, кизил, держи дерево, ладанник, боярышник, скумпия.

Начиная с высоты 900—1000 метров идут леса из бука и сосны обыкновенной с подлеском из скального дуба, граба, рябины, клена, осины.

В скалистых, влажных местах, среди буковых и дубовых лесов встречаются единичные экземпляры тиса ягодного – древнейшей реликтовой породы, дошедшей до нас со времен третичного периода.

На высоте 350 метров северного макросклона начинается пояс дубовых лесов. Здесь сопутствующие древесные породы и кустарники – клен, рябина, ясень, липа, держидерево, грабинник, кизил, бересклет, сумах, лещина и можжевельники – высокий и колючий. В подпоясе скального дуба, в дополнение к ним, – бук, граб в грабинниковых дубняках и черешня (птичья вишня) в кизиловых дубняках.

На северных склонах Бабугана (ущелье Яман-Дере) на высоте 1200 метров над уровнем моря в сосновых лесах встречается в качестве небольшой примеси береза повислая с целой «свитой» растений, которые сопутствуют березе в более обычных для нее северных местах произрастания.

Деревья-старожилы

Ученые-ботаники не так давно обнаружили в Крыму тридцать три дерева, возраст которых составляет тысячу и более лет! К сожалению, до сих пор отношение крымчан и гостей полуострова к этому природному богатству оставляло желать лучшего…

Самое древнее дерево Крыма растет в верхнем парке Никитского ботанического сада. Толстушке-оливе, «талия» которой почти девять метров, исполнилось две тысячи лет! Прежде ученые думали, что она не перешагнула и семисот-летний рубеж. Однако последние исследования показали, что это дерево действительно самое старое на полуострове. Тем не менее живется ему несладко, так как растение не огорожено, а экскурсанты, желая сфотографироваться на фоне аксакала, истоптали вокруг него почву чуть ли не до состояния асфальта. Самые беспардонные отдыхающие умудряются даже залезать на него, зачастую ломая ветки. Но олива продолжает плодоносить, невзирая на кощунственные выходки посетителей парка и на то, что в ее стволах образовались, как язвы, огромные дупла.

А вот самому древнему фисташковому дереву Крыма, растущему также в Никитском саду, повезло больше. О нем явно заботятся: все дупла закрыты пломбами. Однако и ему приходится терпеть назойливость экскурсантов, которые, как правило, хотят сфотографироваться сидя на стволе.

Не позавидуешь шестнадцати можжевельникам, произрастающим в урочище Батилиман, возраст которых от тысячи до тысячи четырехсот лет. Эти высокие (8—12 метров), но сравнительно худощавые деревья растут по обе стороны асфальтированной дороги, прорезающей урочище по направлению к мысу Айя. Именно эти можжевельники, занимающие небольшую площадь (всего 4 гектара), являются ценным природным объектом ландшафтного заказника общегосударственного значения «Мыс Айя». Аналогов им нет не только в Крыму, но и во всей Европе.

Однако лесхоз построил дорожную закусочную и даже не поставил никаких ограждений. В тенек под тысячелетними реликтами совершенно спокойно ставили свои машины приезжающие отдохнуть туристы. Беспардонно разжигали под деревьями костры, рубили ветки, ставили палатки, разбрасывали мусор. Из закусочной неочищенные сточные воды стекали прямо в заказник. А к стволу одного из старейшин прибили умывальник.

От экологической безграмотности и безответственности людей страдает и тысячелетний тис, растущий на вершине Ай-Петри вблизи туристической тропы. У этого десятиметрового красавца вся кора ствола ободрана и земля возле корней утрамбована так, что даже в самый сильный ливень вода вряд ли сможет проникнуть сквозь этот панцирь. Со всеми этими негативными проявлениями человеческого невнимания следует срочно начинать бороться.

А вот еще двум тысячелетним тисам с местом проживания повезло: они хоть и растут на Ай-Петри, где царит бедлам, но находятся над обрывом в двадцатиметровой воронке недалеко от знаменитых горных зубцов и поэтому хорошо сохранились. Повезло и самому древнему в Крыму тису 3ахоржевского [1].

Десятиметровый гигант с диаметром ствола почти в четыре метра притаился на склоне среди других деревьев всего в ста метрах от остановки фуникулера.

В селе Ореанда есть две горы – Христова и Ай-Никола. На первой в крайне тяжелом состоянии находится можжевельник, которому тысяча сто лет. Часть ствола уничтожена «любителями» природы, которые продают уникальную древесину на изготовление сувениров. На Ай-Николе тысяча-четрехсотлетний суничник, обнаруженный нашим крымским географом В.Г. Еной и занесенный в Красную книгу, имеет чрезвычайно плачевный вид. Туристы проявляют совершенно варварское отношение к этому уникальному растению: весь его ствол испещрен всевозможными надписями. Это несчастное дерево своим видом демонстрирует самое безжалостное отношение людей к живой природе4.

Уникальные сосны

Все растущие в Крыму сосны – крымская, пицундская и обыкновенная – цветут в мае. Мужские и женские цветки собраны у них на одном и том же дереве в разнополые соцветия. Опыляют сосны не пчелы, а ветер. Митрополит Кирилл, обучавший детей князя Голицына начаткам ботаники, так объяснял им великое таинство зачатия новой жизни в растительном царстве: «Видите, чада мои, и финики, и сосны, подобно человеку, два поля имеют – мужеский и женский. И растения немы, безгласны, как могли бы они поведать о том, женский пол мужескому? И вот ветер и пчела – они как бы бракосочетают меж собою растения».

После оплодотворения семена в шишках созревают через год, к октябрю, но раскрываются они только ранней весной следующего года. Плодоносят сосны нерегулярно, а с перерывом в три – пять лет.

Крымские сосны богаты смолой. П. Паллас писал, что в окрестностях Алупки сосновые леса сведены людьми, занимавшимися подсочкой, и что смола алупкинских сосен ничуть не хуже полученной от российских.

Плоды жизни

Предание повествует о том, что до появления на земле Адама и Евы розы, терн, ежевика и прочие зеленые «оруженосцы» были лишены колючек, и только после их грехопадения эти и некоторые другие растения получили шипы. Существенная выгода от появления вторичных новообразований очевидна. Не будь колючек, так бы их человек и животные обирали, что и на развод не оставили. Ведь пищевые, витаминные и лечебные достоинства шиповника задолго до человека распознали зверье и птицы.

Значение шиповника как члена растительного сообщества сводится к тому, что плодами его питаются птицы и звери. Пыльцою пользуются многие насекомые. Корни шиповника намертво закрепляют эродированные склоны и осыпи, а в колючих кустах его гнездятся и выводят потомство некоторые виды воробьиных птиц. Особенно часто – сорокопут. Из двенадцати видов крымских шиповников самый распространенный – собачий, или роза собачья. Растет он по оврагам на лесных опушках, в дубовых лесах, среди скал и на каменистых осыпях. Цветут шиповники на стыке мая-июня. Август для этих растений – месяц начала покраснения и созревания знаменитых плодов. Биохимики обнаружили в плодах богатый набор витаминов (А, Вр В2, С, Е, РР, К, Р) и микроэлементов (марганец, кобальт, молибден, медь, хром, кальций, магний, железо). Львиная доля неполадок в организме человека и животных связана именно с недостатком тех и других.

Использование растения в качестве лекарственного насчитывает несколько тысячелетий. О нем знали древние греки, римляне и медики Тибета, а Гиппократ расхваливал его 2500 лет тому назад. У нас в Отечестве в давние времена цветки, плоды и корни шиповника считались чуть ли не основным лечебным сырьем, и их с выгодой обменивали на драгоценные ткани и меха. Во времена Ивана Грозного и Бориса Годунова за шиповником снаряжались целые экспедиции и к сбору его обязывали население целых деревень.

Организованный и частный сбор плодов шиповника практикуется в Крыму повсеместно, но особенно широко в Белогорском районе. Однако в Бахчисарайском районе и в окрестностях горы Опук (Керченский полуостров), где гнездятся взятые под охрану государства птицы, сбор шиповника запрещен. Не рекомендуется его также собирать вдоль крымских автострад, где плоды перенасыщены свинцом выхлопных газов.

Густа и ароматна тень от липы

Как хороша красавица-липа в период цветения! Недаром французский поэт Эдмон Ростан восхитился: «О солнце! Там, где тень от лип густа и ароматна, кидаешь ты такие пятна, что жалко мне ступать по ним».

В Крыму растут три вида лип: кавказская, сердцевидная и эндемичная липа пушистостолбиковая. Кавказскую можно встретить в буковых лесах, пушистостолбиковую – на Южнобережье и северных склонах гор, а редко встречающаяся сердцевидная «по характеру» скалолазка, очень любит селиться в верхнем поясе горного Крыма.

Липа закладывает цветок на молодом побеге в тот же год, когда цвести собирается. На то, чтобы вывести этот самый цветок, чтобы и пестик, и тычинки, и вообще все «хозяйство» при месте было, время нужно. Вот потому и запаздывает. Да ведь и это у природы не без умысла. Пчела в это время посвободнее, спрос на нее поменьше. Цветут деревья дней десять – двенадцать. Все внимание пчел липе и все время на нее.

Смолистый долгожитель – фисташка, «русское эбеновое дерево»

Род фисташек очень древний. Отдельные его представители появились на Земле еще в третичный период. В нашей стране дико произрастают два вида этих реликтовых растений: фисташка настоящая, или съедобная (клекотино дерево, фишта), и фисташка туполистная, или, как ее еще называют, терпентин, кевовое, скипидарное, ладанное дерево. Последняя встречается и в Крыму.

Высота крымских фисташек небольшая, 8—10 метров, ствол мощный, крона приземистая, сильно разветвленная, листья сложные, с сильным смолистым запахом. Цветет фисташка нерегулярно, с перерывом в два – четыре года. Осенью женские экземпляры деревьев покрываются яркими, собранными в кисти плодами. Плод – костянка с очень твердой скорлупой, во многих из них семена либо не образуются вовсе, или еще незрелыми их выедают насекомые. По этой причине, а еще потому, что молоденькие всходы вытаптывает и скусывает скот, фисташка размножается очень плохо. Но если деревце убережется и войдет в силу, жизнестойкости его можно позавидовать. В условиях крайней сухости воздуха, высоких температур и недостатка влаги дикая фисташка ухитряется выкачать из земли за летний сезон 15–20 тонн воды. И в этом ей безотказные помощники – корни. Масса корневой системы у этого растения столь велика по сравнению с надземной частью, что последнюю сравнивают с видимой частью айсберга, основная часть которого находится, как известно, под водой.

По долголетию фисташка приближается к дубу. В Крыму встречаются экземпляры, возраст которых перешагнул за тысячелетие.

Первое описание дикой фисташки в Крыму и присущих ей полезных свойств было сделано К.И. Габлицем в его классическом труде «Физическое описание Таврической области по ее местоположению и по всем трем царствам природы». В нем автор сообщает, что, «кроме приятного его вида», имеет это дерево и другие полезные качества и что в конце июля наполняется оно «жидкой смолистой матернею, которая приятным своим бальзамическим запахом походит на мекской бальзам».

В живице дикой фисташки 70–75 процентов смолы и до 25 процентов эфирных ароматических масел. Наиболее интенсивное смолообразование наблюдается в июле – августе.

В это время подсочка одного дерева может дать от 40 до 100 граммов живицы. Дереву она нужна для заживления ран и порезов, ну а человек, в соответствии со своими нуждами и соображениями, использовал ее по-разному. Древние греки сжигали канифоль (составная часть живицы) во время религиозных обрядов, а финикийцам смола фисташки нужна была для обработки деревянной посуды. В странах Азии и Востока она шла для ароматических курений и, как выразился Таблиц, «для благовонной жвачки». В Крыму дикую фисташку называли саккис-агач – смоляное дерево и считали, что постоянное жевание фисташковой смолы уничтожает неприятный запах во рту, очищает и укрепляет зубы и десны.

О применении фисташковых смол в народной медицине известно не так уж много. В России, по данным XIX века, они входили в состав мазей и пластырей, излечивающих ревматизм. Шла фисташковая смола и на приготовление мазей, заживляющих старые язвы и раны, для чего ее стапливали с воском и сливочным маслом. Около тысячи лет назад ею пользовал своих пациентов знаменитый Ибн Сина (Авиценна). Современные фармацевты делают из смолы фисташки лекарство, которым лечат ожоги, трещины на коже и пролежни.

Древесину фисташки называют либо русским эбеном, либо бакаутом. Бакаут – произрастающая в тропиках Америки порода с очень твердой древесиной. Последнее название особенно прочно прижилось в Крыму. В одной из старых книг писалось, что дикая фисташка стоит в одном ряду с лучшими породами: самшитом и розовым деревом, так как ее древесина очень плотная, тяжелая (тонет в воде), а по крепости «превосходит дуб и приближается к кости».

Крайне мизерные по площади фисташники Крыма абсолютно неприкосновенны из-за их громадного противоэрозийного значения. Лесоводы Крыма еще в первой четверти нашего века писали о том, что туполистную фисташку не рубить, а сажать надо. Особенно на эродированных склонах и в безлесной восточной части полуострова. И еще. Хорошо бы сажать молоденькие деревца с привитыми в их крону черенками настоящей съедобной фисташки. В свое время сотрудники Никитского ботанического сада немало потрудились над разработкой методики прививки съедобной фисташки в крону дикой.

Все старые, тысячелетние фисташки сейчас в Крыму на учете. В 1980 году фисташка туполистная внесена в Красную книгу.

«Кормящий» бук с живописной древесиной

В Крыму растут два вида бука – восточный и обыкновенный.

Внешность у бука броская, величественная. Цветет бук в апреле, одновременно распусканием листьев, а впервые зацветает поздно – в тридцать, а то и в 60–80 лет.

Латинское название бука означает «кормящий, питающий». В его орешках около 30–40 процентов вкусного масла, много белков, витаминов. Обильно плодоносит бук раз в три-четыре года, в это благодатное время по осени желающих поживиться его плодами хоть отбавляй: олени, кабаны, лисы, мыши, белки, косули, голуби-витюнти, дятлы, сойки и еще многие животные, в том числе и домашние: куры, свиньи, козы, овцы.

Промышленных заготовок буковых орешков в Крыму не ведется, и люди собирают их в порядке частной инициативы для скота и для себя лично, причем те, кто собирает, хорошо знают, что сырые орешки вызывают головную боль, а поджаренные, в которых высокими температурами разрушен алкалоид фагин, очень вкусны и питательны. Буковое масло вполне заметает прованское, ореховое, маковое и миндальное и может идти на консервирование и приготовление вторых блюд, соусов, кондитерских изделий, салатов.

Древесина у буков золотистая, расписанная орнаментом, похожим на клинопись древних манускриптов. Ценится она очень дорого. За рубежом стоимость одного букового бревна равна стоимости легковой автомашины. У нас бука мало, а вырубка оставшихся горных лесов сейчас запрещена.

Используется буковая древесина на сапожные колодки, бочки для дорогих сортов вина, кухонную утварь, паркетную планку, гнутую мебель, музыкальные инструменты, ткацкие станки, отделку кают и салонов самолетов. Хорош бук и для поделочных работ.

На строительство бук использовался обычно там, где ощущался недостаток других, более подходящих для этой цели пород – дуба или сосны, а вот на строительство флота бук в Крыму в конце XVIII века вырубался довольно интенсивно. Если древесину перегнать – получится поташ, деготь, креозот. Последний эффективен в основном против кожных и легочных заболеваний. Впервые о крымских буках как о лекарственных растениях написал в 1918 году русский ботаник В. Любименко.

В Крыму растут два вида бука – восточный и обыкновенный. Значение их как водоохранных и почвозащитных деревьев переоценить трудно. Практиковавшаяся до революции вырубка буковых лесов в Крыму привела к смыву почв с горных склонов, резкому обеднению и даже полному исчезновению водных источников.

Скумпия: лекарственное дерево, выросшее на крови

Ее назвали рай-деревом, по всей вероятности, за великолепную осеннюю царственно-пурпурную окраску листьев, которые единственные в живом мире владеют тайной красивой смерти. Именно этот кустарник ярчайшим багрянцем «поджигает» крымские предгорья и перелески в октябре.

Интересна легенда о появлении скумпии в Крыму. В древнем княжестве Мантуи мужчины ушли воевать, оставив жен, стариков и детей на горной вершине Баба-Кая, а внизу в пещерах разместили рабов. Рабы спустя некоторое время отказались повиноваться. Женщины собрали совет

и решили уничтожить непокорных, но рабы прознали об этом, выкрали оружие и сделали женщин своими наложницами. Вернувшиеся мужья сочли для себя позорным сожительствовать с женщинами, имевшими детей от рабов, изрубили жен саблями и покинули страну. На крови этих несчастных и возросли в Крыму скумпии.

Крона у скумпий густая, шаровидная, побеги голые, блестящие или опушенные, листья простые, очередные, синевато-зеленые. Женские и мужские цветки собраны в одной метелке. Плод – сухая костянка. Побеги при поражении выделяют млечный сок. Предельный возраст – 80—100 лет. Культивируют скумпию с 1650 года. В старых ботанических пособиях ее можно встретить под именами желтинник, скумпия, жевтушник, красильщик, шевское дерево, матрач, кожевенное дерево и париковое дерево. Синонимами также являются три научных названия: скумпия обыкновенная, сумах красильный и скумпия коггигрия. Желтинником и красильщиком ее назвали за ярко выраженные красящие свойства, а именем «париковое дерево» скумпия обязана пышным цветоносным метелкам, образующим над кустом как бы розовато-фиолетовый мягковолосистый «парик».

На службе у человека скумпия со времен незапамятных, и одна из древнейших областей ее применения – дубление кож.

Интересна скумпия и для медиков. Из содержащихся в разных ее частях танина и галловой кислоты изготавливаются лекарственные препараты пираголол, секуринин, таноформ, таниган, благотворно действующие при кровотечениях, поносах, язвах, отеках, заболеваниях горла и кожи. Кора скумпии может с успехом заменить хну, а твердая, красивой текстуры древесина идет на мелкие поделки и музыкальные инструменты.

Дикие заросли и искусственные посадки скумпии имеют в Крыму большое почвозащитное и противоэрозийное значение, потому ее столь часто можно увидеть на склонах оврагов, вдоль железных дорог, горных автострад и в лесозащитных насаждениях.

Можжевельник – гроза паразитов

Крымских можжевельников пять видов, но речь пойдет о можжевельнике высоком, или древовидном. Прежде всего потому, что этот «кровный» родственник кипариса, обладающий красотой и массой достоинств, в числе наиболее обижаемых людьми растений.

Можжевельник древовидный высок, строен, крона пирамидальная или яйцевидная, хвоя мягкая на ощупь, кипарисовидная, сизовато-зеленая. Шишкоягоды в зрелом состоянии черные, с легкой фиолетинкой. Кора на старых 100—200-летних деревьях лентовидно растрескивается и отслаивается.

Можжевельник крайне светолюбив, засухоустойчив, не боится морозов. Цветет в апреле. Мужские цветки похожи на желтенькие пушистые колоски, женские – будто зеленые, округлые почечки – провозвестники будущих шиш-коягод. Хвоя у можжевельника держится на растении три-пять лет, меняется постепенно. Опадая на землю, быстро минерализуется. Со временем в можжевеловом лесу накапливается рыхлая подстилка, образующая нейтральный, «сладкий» перегной, за что лесоводы дали можжевельнику почетное имя «отца почв». Можжевельник, как и муравьиные кучи, – показатель ягодных и грибных мест. Живет можжевельник иногда до 1000 лет, в Крыму – три – шесть столетий. Более старые экземпляры поражаются гнилью и гибнут.

Приятный для человека запах высокого можжевельника совершенно невыносим для разного рода паразитов и вредоносных микроорганизмов. Люди пользовались обеззараживающими, фитонцидными и инсектицидными свойствами можжевельника с незапамятных времен. Сотрудники Никитского сада установили, что летучие выделения можжевельника убивают 30 процентов содержащихся в воздухе микроорганизмов. Один гектар можжевеловых посадок способен оздоровить воздух целого города. Однако можжевельник – яростный противник городского образа жизни. Не приживается он в городах, гибнет, протестуя против чрезмерной загрязненности воздуха.

Несмотря на то что можжевельник в Крыму растет во многих местах, он занесен в Красную книгу.

Священный кипарис до неба высотою…

Сумароков в двухтомном сочинении «Досуги крымского судьи» писал о кипарисах: «Редкие и к роскоши служащие произрастания укореняются с успехом в Крыму». Эти красавцы-деревья – пришельцы из Греции.

О кипарисах говорится в сочинениях Конфуция и в Библии. Римляне уже в III–II веках до н. э. сажали их в своих двориках, а у греков и византийцев кипарисовые рощи были священными. Древнегреческий писатель-сатирик Лукиан, расхваливая храм Афродиты на острове Родос с прилегающим к нему садом, пишет, что там, рядом с плодовыми деревьями, «стояли те, которые плодов не приносят, но которым красота заменяет плод: кипарисы и платаны до неба высотою…».

Практическому использованию кипариса может позавидовать любое дерево, кроме, пожалуй, сосны и дуба. Семена кипариса вылущивают дятлы, дубоносы, ими кормятся синицы, зарянки, воробьи, крапивники, зяблики. Вяжущие плоды кипариса в Турции издревле употребляли против кровотечений, а в Крыму местное население запаривает их и принимает ванны от подагрических и артритных недугов.

В наше время работниками Никитского ботанического сада установлено, что эфирные масла кипарисов подавляют развитие стафилококков, туберкулезной палочки и ряда других вредоносных для человека микроорганизмов. Еще древние греки заметили благотворное действие кипариса на легочников и посылали своих больных в богатую кипарисами Кандию.

Кроме микроорганизмов, совершенно нетерпимы к запаху кипарисов древоточцы и моль.

Древесина у кипариса твердая, прочная, противостоящая гниению и тоже ароматная. Это послужило причиной того, что кипарис считался символом нетленности и широко использовался не только в погребальных обрядах, – из него делали кресты, иконные доски, распятия, четки, а также статуэтки богов. Отсюда и старая пословица «Не из всякого дерева можно резать Меркурия».

Спрос на кипарисовые саженцы и кипарисовую древесину всегда был велик, и продавались они по довольно высоким ценам.

В старину кипарисы завезли в Крым греки, а в конце XVIII века они вторично появились на полуострове благодаря заботам и попечению князя Потемкина-Таврического.

В Херсонесе в «Храме с ковчегом» кипарисы изображены на передней стенке бассейна, ими же украшены фонтаны армянского монастыря неподалеку от Старого Крыма.

Бело-розовый миндаль в цвету

На Таврике[2] это растение культивируется давно. В садах средневекового княжества Феодоро вместе с грушами, яблонями, сливами и грецким орехом рос и миндаль, одичавшее потомство которого до сих пор встречается на южных склонах Крымских гор.

Культура миндаля не получила еще достаточно широкого развития, и полторы тысячи гектаров, на которых в Крыму выращивают миндаль, далеко не удовлетворяют спрос населения и таких отраслей промышленности, как пищевая, фармацевтическая и парфюмерная.

Получить хороший урожай миндаля даже при тщательном уходе за ним непросто. Распускается он рано, резкие похолодания и заморозки сильно снижают, а иногда просто губят урожай плодов. Это характерно не только для крымских, но и для всех миндалей, вне зависимости от того, где они растут. Будучи за границей, И.А. Бунин писал в Россию: «Миндаль на Капри цветет в холода». Сотрудникам Никитского ботанического сада принадлежит заслуга в выведении мягкоскорлупых и не повреждаемых весенними заморозками поздноцветущих сортов миндаля. Этот же сад располагает сегодня большой коллекцией плодового и декоративного миндаля.

Миндаль удивительно хорош в качестве декоративного дерева. Цветки у него белые, розовые и густо-розовые. Продолжительность цветения у разных видов и форм от двух до пяти недель. В одиночных и групповых посадках отлично выглядит миндалеперсик с махровыми, похожими на мелкие розочки цветами. В последние годы эту форму начали размножать в Никитском ботаническом саду, чтобы использовать ее для озеленения.

Цветение миндаля в Крыму – явление исключительное. Когда лопаются крупные красноватые бутоны, листьев на деревьях еще нет. Проходит несколько дней – и все дерево в пушистой розовато-белой кипени пряно пахнущих цветков. А вот культа его любованием – как в Японии цветущей сакурой – в Крыму не сложилось. А жаль.

Грецкий орех – символ достатка и изобилия

Карл Линней назвал это растение (в переводе с латинского) «царский желудь». Примерно десять веков назад привозили этот «зело лакомый плод» на Русь греческие купцы. С тех пор и укрепилось за ним название «грецкий или греческий орех».

В Крым этот орех также завезли греки. Приступив к колонизации Таврики, они привозили из Греции и сажали в Крыму привычные и необходимые им растения. Среди них – грецкий орех и миндаль. Постепенно грецкий орех расселился по всему Крыму. До прошлого столетия на полуострове еще встречались деревья, возраст которых исчислялся несколькими веками, и они поражали своими размерами воображение ученых и путешественников.

В XIX веке в Крыму наблюдался расцвет культуры грецкого ореха. Большую роль в экономике горного Крыма играли сбыт урожая оптом на местах, а также вывоз и продажа орехов за пределами полуострова. В 1900-х годах только одна Бельбекская долина давала до 100 тонн вкусных, полезных плодов. Славилась и Отузская долина, откуда тысячами пудов вывозили виноград, миндаль и орехи.

Живет грецкий орех 400—1000 лет, плодоносить начинает с 10–12 лет, наибольшие урожаи дает в 100– 180-летнем возрасте. С одного дерева, в зависимости от обстоятельств, можно собрать от 10 до 300 килограммов плодов. Последняя цифра отнюдь не из категории рекордных. На одном плане генерального межевания владений Южного берега Крыма был обозначен гигантский орех, у которого имелось шестнадцать владельцев. Каждому принадлежала всего одна ветвь, переходившая от дедов к внукам по наследству. Если учесть, что дерево давало более 100 тысяч плодов ежегодно, то их хватало всем.

У некоторых народов грецкий орех считался символом изобилия, достатка и долголетия. Древние греки преподносили друг другу плод ореха в торжественных случаях, у римлян грецкий орех – непременный участник свадебных обрядов. На Кавказе и в Молдавии до сих пор держится прекрасная традиция: родился ребенок – посади ему в приданое ореховое дерево.

Пищевые достоинства грецких орехов исключительны. Они не только полезны и питательны, но и вкусны. Наши предки говорили о них: «Маленький горшочек, а кашка вкусна». В орехах есть почти все, что требуется для нормального роста ребенка, начиная от жиров, белков, солей, микроэлементов и кончая роскошным «букетом» всевозможных витаминов.

Грецкие орехи нужно есть всем, но особенно людям пожилым, так как богатые насыщенными жирными кислотами масла грецких орехов очень полезны при атеросклерозе и непорядках в работе кишечника. Нуждаются в грецких орехах и люди, занятия которых требуют больших физических нагрузок, а также выздоравливающие после тяжелых заболеваний и операций.

Первые завозимые на Русь орехи были очень дорогими и подавались только к царскому столу и на столы власть имущих. В наше время без грецкого ореха не приготовишь многие сорта мороженого, пирожных, печенья, тортов, конфет, восточных сладостей. В каждом шестом или седьмом рецепте приготовления грузинских, абхазских, армянских блюд упоминаются орехи (в супах, подливках, соусах к мясу, сладостях и т. д.).

Масло грецких орехов необходимо фармацевтам, работникам консервной промышленности. Незрелые орехи вместе с зелеными околоплодниками используются для получения витаминных концентратов, их маринуют в уксусе, добавляя специи. В Крыму местное население издавна варило из них оригинального вида и вкуса варенье. И наконец, жаренью: подсоленные ядра грецких орехов – отличная закуска к шампанскому.

О том, что животные любят грецкие орехи не меньше человека, наверное, к говорить не приходится. Кабаны, белки, барсуки и даже олени, косули не упустят возможности полакомиться вкусным орешком, многие виды животных запасают их впрок.

Инжир

Фига, фиговое дерево, смоковница – инжир – одно из древнейших на Земле культурных растений. По свидетельству археологов, уже 5000 лет назад его возделывали в Азии. Более чем за 2500 лет до н. э. египетские мастера изображают на барельефах уборку урожая фиг, или, как их еще называли, винных ягод. В Греции культура инжира существует с IX–VIII веков до н. э. Когда и как это растение было завезено в Крым, точных сведений нет. П.С. Паллас связывает его появление с греческой колонизацией полуострова.

В Никитском ботаническом саду коллекция инжира в 1834 году состояла из 34 сортов. Через столетие их разнообразие возросло до 280. В настоящее время садоводы-любители и хозяйства Крыма выращивают сорта зарубежной селекции: Долматский, Адриатический, Кадета, Финиковый неаполитанский. Среди отечественных очень вкусны Крымский черный, Никитский ароматный, Абхазский фиолетовый, Сечинский-7, Вахшский, Чапла и другие.

Живут фиговые деревья 100–200 лет, к плодоношению приступают чуть ли не в младенческом возрасте – на второй-третий год, а к 7–8 годам дают приличные урожаи. В зависимости от климатических условий цветут деревья от одного до трех раз в год. Корневая система мощная, сильно разветвленная. Плоды инжира – мелкие, хрустящие на зубах орешки. Находятся они внутри разноцветных (в зависимости от сорта) соплодий в основном округлой и грушевидной формы.

Прежде чем люди разобрались во всех тонкостях возделывания деревьев и оплодотворения их соцветий, было много домыслов, недоразумений и даже анекдотических случаев. А все потому, что цветков – в обычном понимании этого слова – ни у мужских, ни у женских деревьев нет. У тех и других – одинаковые мясистые грушки-ур-ночки, которые на одних деревьях превращаются в нежные вкусные «мешочки с вареньем», на других – желтеют и опадают. Уяснить, почему так происходит, было нелегко, а тут еще крошечные размеры фиговых ос, которых и заметить непросто, а уж то, что именно они и есть «гвоздь программы», и вовсе было трудно предположить5.

Сокровища реликтовых лесов

Южный берег Крыма протянулся узкой полосой от мыса Айя на западе до Кара-Дата на востоке. С севера его ограничивают обрывистые склоны Главной гряды Крымских гор, с юга омывает незамерзающее Черное море. Теплый средиземноморский климат, обилие солнца и великолепные ландшафты создали крымскому южнобережью славу жемчужины нашей страны, Крымской ривьеры.

В прежние времена приморская часть южного склона гор была покрыта лесом из можжевельника высокого, а также земляничника мелкоплодного, фисташки туполистной, дуба пушистого и некоторых других пород. Это были леса, сформировавшиеся в глубокой древности. Главные породы этого леса – можжевельник, земляничник, фисташка – сохранились с третичного времени и являются реликтами (остатками) той древней эпохи.

На Южном берегу Крыма остатки лесов с можжевельником сохранились лишь в нескольких урочищах: в бухте Ласпи, где они переходят также и на северный склон гор в район Байдарской долины, на мысе Мартьян близ Ялты, в Новом Свете возле Судака. Известно еще одно местонахождение можжевельника высокого за пределами Южного берега – это склон горы Черной в Центральной котловине заповедно-охотничьего хозяйства. По-видимому, оно свидетельствует о более широком распространении можжевеловых лесов в доледниковую эпоху. Рощи фисташки попадаются реже. Это небольшие рощицы на Карадаге, в окрестностях Алушты и в районе Ласпи – Батилимана. Отдельные деревья встречаются по всему Южному берегу.

Этот вечнозеленый земляничник

Пожалуй, самым экзотическим деревом Южного Крыма является земляничник мелкоплодный, или коралловое дерево. Это единственный представитель вечнозеленых лиственных деревьев во флоре Крыма. Листья его плотные, кожистые, они хорошо выдерживают небольшие морозы и кратковременный снег. Смена листьев происходит в начале лета, а тонкий наружный слой коры яркого красно-коричневого цвета растрескивается и лоскутами с легким шорохом опадает, обнажая внутренний зеленоватый слой, который в критическое для дерева время в какой-то мере берет на себя функции фотосинтеза. Затем отрастают молодые листочки, а кора понемногу розовеет, приобретая к осени красноватый оттенок. Цветет земляничник весной, в апреле. Его мелкие зеленовато-белые цветки, похожие на цветки багульника или брусники (перевернутые «кувшинчики»), собраны в густые соцветия. Кожистые плоды, по окраске и размеру напоминающие землянику (отсюда и название дерева), созревают в начале осени. Они съедобны, но невысоких вкусовых достоинств, обычно их склевывают дрозды. Земляничник – очень красивое дерево, оно должно стать украшением курортных парков и скверов, эмблемой Южного берега Крыма.

Где же листики у иглицы?

Типичный вечнозеленый спутник можжевелового леса – полукустарник иглица понтийская. Это любопытное растение можно встретить на Южном берегу повсюду, отчего складывается ложное впечатление о его широком распространении. На самом же деле его ареал в Крыму ограничен узкой полоской Южного берега, которому он придает экзотичный средиземноморский вид. Рассматривая иглицу, не сразу поймешь, где же у нее листья. Ведь те зеленые кожистые колючие пластинки, которые очень напоминают листья, на самом деле являются кладодиями – плоскими веточками, а настоящие листья располагаются в центре такого кладодия – это очень мелкие пленчатые чешуйки. Одним из доказательств того, что это листья, является расположение маленьких цветочков, а затем ярко-красных ягод в пазухах этих чешуек. Цветет иглица в апреле – мае, а ягоды украшают ее в течение всей осени и зимы. Веточки с ягодами иногда используют для зимних букетов. Раньше из иглицы часто делали метлы для подметания улиц. Но сейчас такое варварское применение растения строго запрещено.

Ладанник и плющ – крымские жители

К вечнозеленым (хотя и с некоторыми оговорками) можно отнести одно из самых характерных растений можжевелового леса, сохранившееся повсюду на Южном берегу, – ладанник крымский. Этот невысокий кустарник – типичное растение Восточного Средиземноморья. В Крыму он обитает исключительно на Южном берегу. Цветет ладанник в мае – июне крупными (около 4,5 см в диаметре) розовыми цветками и в это время очень декоративен. Листья у него плотные, морщинистые, зимой сероватые. После созревания семян сухие коричневые коробочки долго остаются на кустах.

Из числа вечнозеленых растений южнобережного леса следует упомянуть и плющ крымский с кожистыми лопастными листьями. Он часто стелется по земле или поднимается на деревья, прикрепляясь к их коре своими воздушными корешками. Часто можно видеть деревья, полностью оплетенные плющом и погребенные под его ветвями. Хоть плющ и не паразитирует на других растениях, но, лишая дерево света и мешая нормальному росту его ствола и коры, он в конце концов «удушает» дерево в своих недружественных объятиях. Корневая система плюща уходит в землю на глубину нескольких метров, и из-за этого в парках он становится конкурентом деревьев и кустарников, «выкачивая» из земли драгоценную влагу.

Держидерево никого не пропустит

Внимание крымских путешественников наверняка привлечет держидерево – очень колючий кустарник с мелкими блестящими листьями и многочисленными прямыми и искривленными колючками-шипами. Цветки у него мелкие, невзрачные, зеленоватые. А вот плоды своеобразной дисковидной формы, величиной с монету, и окружены сплошным жестким крылом. Этот кустарник характерен для мест, где лес уже сведен. Здесь держидерево иногда образует непроходимые заросли.

Сумах дубильный содержит аскорбинку

На каменистых открытых склонах в нижнем поясе встречаются густые заросли средиземноморского сумаха дубильного. У него опушенные непарноперистые листья из мелких зубчатых листочков и очень компактные вертикальные соцветия мелких невзрачных цветков. Но зато во время плодоношения кусты сумаха очень заметны: опушенные коричневато-красные плодики образуют крупные плотные султаны. На вкус плоды очень кислые, так как содержат аскорбиновую кислоту (витамин С)6.

О чем говорят названия растений?

По всему Крыму встречается растение бюффония мелкоцветковая. Именем своим она обязана знаменитому естествоиспытателю Карлу Линнею, у которого был ярый враг в научной среде, некто Бюффон. «А почему бы, – наверняка подумал Линней, – не назвать это невзрачное да еще ядовитое растение именем этого малопочтенного Бюффона?» И назвал! Был еще один недоброжелатель у Линнея – Ппюкент – ботаник с весьма путаными взглядами на систематику растений, и Линней оставил его имя в истории, назвав безымянное, уродливо-странное растение «плюкентией».

В Крыму повсеместно встречается оносма – красивое, с трубчатыми желтыми цветками растение. В народе его называют румяница, румянка, румяная трава, бабьи румяна, и все потому, что раньше женщины из его корней умели получать отличные румяна. Сведения эти, по всей вероятности, возьмут на вооружение прекрасные крымчанки, постоянно ощущающие желание пополнить арсенал косметики природными компонентами.

Два вида эремурусов растут в Крыму на опушках леса, на яйлах[3] и на голых каменистых склонах. Название их произошло от греческого слова eremia – «пустыня». В свою очередь, это слово дало основу для латинского названия Eremurus, которое переводится как «пустынный хвост». И действительно, стоит посмотреть на крупное, густое, многоцветковое соцветие, чтобы сразу же, по ассоциации, пришло на ум сравнение с пушистым хвостом, который взметнулся вдруг торчком поверх голых, пустынных скал и каменистых осыпей.

Любопытная легенда связана с названием растущих в Крыму хохлаток. Цветки их напоминают кучерявые, хохлатые чубчики со шпорцами. А появились эти цветки на земле якобы так: летели как-то в вышине жаворонки, да что-то не поделили между собой, подрались. Бились так, что растеряли свои перьевые чубчики с голов и когтистые шпорцы с ног. Попадали шпорцы и чубчики на землю «на родючий грунт» и проросли цветами хохлатками.

Названию красивого эфемера[4] сон-травы положила начало интересная охотничья бывальщина. Все, вероятно, знают, как выглядит сон-трава. Это многолетнее пушисто-мохнатое, невысокое растение, с колокольчатыми голубовато-фиолетовыми цветками. Говорят, однажды охотник подглядел, как давний поселенец Крыма, медведь, выкапывал и лизал корни сон-травы, после чего погрузился в глубокий сон. Сейчас эти охотничьи байки получили научное подтверждение. Ученые установили, что сон-трава действительно обладает седативным, успокаивающим действием, а в больших дозах работает как снотворное. Бытует и другое толкование названия сон-травы. В непогоду и на ночь цветки у этого растения закрываются, склоняют свои головки, как бы засыпают. Еще один синоним, на этот раз украинский, – «бобрик» – определяется густым серебристым опушением сон-травы. Сон-траву на Украине и в Крыму называют также прострелом. Истоки этого названия в поверье, бытовавшем на Украине. Трава эта якобы прострелена громом и потому имеет в корне дырочку, через которую, спасаясь от громовой стрелы, проскочила, под видом гадюки, нечистая сила.

Лаванда обязана именем древним римлянам. Они употребляли ее и для умащения тел, и для очищения, дезинфекции. Lavare по-латыни означает «мыть», отсюда – лаванда.

Пятилепестковый цветок гвоздики настолько красив, что, восторгаясь им, ученые назвали это растение «диантусом», что в переводе с греческого означает «божественный цветок».

Многие наименования крымских растений определяются теми болезнями, против которых они употреблялись народной медициной. Многолетняя астра – выпадошная трава, от слова «выпадок» – сыпь. Норичник от «норица» и «нора» – язва, грудница, использовался для излечения легочниками. То же самое можно сказать о грыжнике, чистотеле, болиголове, доннике. Целый ряд названий связан с местом произрастания тех или иных трав в Крыму: гипсолюбка, дубровник, взморник, песчанка, прибрежница, пролесник, калужница (от «калуга» – болото). Цвет венчика положен в основу таких названий, как «горицвет», «золотой дождь», «багряник», «лазурник», «синеголовник», «белоцветник», «солнцецвет». По вкусу названы кислица, горькуша; по запаху – душица, ладанник, пахучка, клоповник, чесночник; по времени цветения – вечерница, первоцвет, безвременник, подснежник. Те или иные черты морфологии (строения) трав в основе таких названий, как «воронья лапа», «ежеголовник», «хвостник», «звездчатка», «иглица», «тонконог», «мышехвостник», «пастушья сумка», «меч-трава» и др. Тюркского происхождения «кермек», «аир», «фундук», «камыш», «карагач»7.

Феномен ялтинского лука

Ялтинский лук – один из самых популярных и покупаемых крымских сувениров. Он отличается от других тем, что он плоский, очень сочный и с необыкновенно толстыми слоями розового цвета. Он очень сладкий, и его можно есть без соли и вымачивания, используя как ингредиенты салатов или закуску.

Споры о том, когда и откуда в Крыму появился знаменитый ялтинский лук, не утихают до сих пор. По официальной версии, в середине XIX века, когда на Южном берегу Крыма шла закладка Никитского ботанического сада, из далекой Португалии в Крым завезли два сорта сладкого лука – мадерский круглый и мадерский плоский. Скрещенные с испанскими сладкими сортами, они и стали прародителями сладкого крымского, кокозского или ялтинского лука.

По другой версии, древнеримский ботаник Феофраст (Теофраст) в своем трактате «История растений» упомянул о сладком сорте луковиц, которые жители Херсонеса Таврического выращивают для еды в сыром виде.

Сорт Ялтинский очень требователен к структуре почвы, температуре воздуха и продолжительности солнечного дня. Такие условия ему обеспечивает именно климат Южнобережья. Ялтинский лук, выращенный даже в условиях предгорной зоны Крыма как рассадным, так и безрассадным способами, отличается от южнобережного полуострым вкусом.

Он растет только в Оползневом (западнее Алупки, Большая Ялта), Пушкине и Малом Маяке (Алуштинский район), а также в Запрудном (между Ялтой и Алуштой, по трассе выше Малого Маяка).

Сейчас выращиванием элитных семян занимаются в основном частники. Но сохранить сорт самостоятельно довольно сложно. Если, даже имея элиту лука ялтинского, посадить ее на участке рядом с другими сортами лука, то при перекрестном опылении он теряет свои свойства.

Под видом ялтинского лука могут продать похожий на него голландский гибрид Брусквик или сорт Веселка. При этом отличить «ялтинца» от «самозванца» на глаз не сможет даже профессионал – цвет тот же, луковица такая же приплюснутая.

Необходимо разрезать луковицу и посмотреть на дольки – настоящий ялтинский лук очень сочный, дольки толстые, розоватые (вопреки мнению, «внутренности» лука не фиолетовые, а белые, с легким оттенком розового цвета), их толщина больше 5 миллиметров, но в луковице никогда не бывает больше семи «пластов». Если разжевать кусочек, он не должен горчить и плакать от него не хочется. По внешнему виду луковицы должны быть некрупными и не обязательно как с картинки.

И не стоит забывать о главном недостатке ялтинского лука: он плохо хранится – не более двух месяцев. Потом он начинает прорастать и выбрасывать семенную стрелу. Собирают урожай в августе – сентябре, и закупаться надо с таким расчетом, чтобы съесть гостинцы до зимы.

Секреты истории или секретные истории?

Тайны севастопольских пирамид

Рассказывает писатель, капитан первого ранга Владимир Шигин:

– Кого из нас не завораживали своими тайнами пирамиды! Каких только легенд не рассказывали о них! Саркофаги с фараонами и сокровищницы, полные драгоценностей, хитроумные ловушки, поджидающие на каждом шагу грабителей, и неведомые методы строительства этих хранилищ вечности. Уже сегодня установлено, что время в пирамидах идет медленнее, чем снаружи, что пирамиды лечат от множества болезней, что нахождение в них изменяет человека к лучшему…

Пирамиды – любимая тема историков и археологов, искателей приключений и фантастов, а потому им посвящены сотни тысяч публикаций и книг, гипотез и версий, но, несмотря на это, до сегодняшнего дня мы знаем о них крайне мало.

До сих пор человечество так и не смогло ответить на три самых главных вопроса: кто, когда и для чего их построил? Говоря о пирамидах, мы тотчас представляем себе знойные пески Египта или джунгли Центральной Америки, а потому еще совсем недавно никто не мог даже представить, что пирамиды для нас – это такая же реальность, как для египтян. Обман? Ошибка? Мистификация?

В гости к Гоху

Самое невероятное, что в Крыму обнаружены подземные пирамиды!.. Что в точности и где найдено, никто толком не знал, а потому каждый сочинял то, что подсказывала его фантазия. Одни писали, что пирамиды – тайное оружие древних греков, другие – что найденные подземные пирамиды перевернуты и служили для… сбора воды.

Инопланетяне, атланты, жители еще более таинственной Лемур ии…

Чего только не писали газеты, ввергая в ужас легковерного читателя.

Новость была настолько фантастичной, что откликнулись на нее прежде всего бульварные и молодежные газеты – те, которые всегда наиболее падки на сенсации. Однако прошло совсем немного времени, и о крымском феномене заговорили уже и куда более степенные и обстоятельные издания.

Скажу честно, в историю с неведомыми подземными сооружениями в Крыму я тоже поначалу не слишком поверил, уж больно все выглядело неправдоподобно: таинственные пирамиды в Севастополе, на земле, где, казалось бы, изучен каждый клочок суши! И почему они подземные? Как вообще могли появиться пирамиды в подземелье? Кто и каким образом мог их обнаружить именно в наши дни и почему это открытие, если оно вообще соответствует действительности, не было сделано никем раньше? Слишком много вопросов, на которые нет ответа.

Чтобы ответить на все эти вопросы и самому разобраться в реальности существования подземных пирамид в окрестностях Севастополя, пришлось отправиться в командировку на берег Черного моря, в город русской морской славы.

И вот уже за окнами вагона один за другим промелькнули все шесть знаменитых севастопольских тоннелей. С чего начать поиски? Наверное, со звонка одному из наиболее известных мне местных журналистов – заместителю главного редактора городской газеты «Слава Севастополя» Аркадию Сомову. Выслушав меня, Аркадий сказал кратко: «Приезжай, поговорим!»

От своего старого знакомого я вышел, имея в кармане заветный телефонный номер человека, который знает о найденных пирамидах все, что только можно вообще знать о них на сегодняшний день, потому что сам их и нашел.

Не теряя времени, набрал заветный номер. Представился, сказал, что звоню по рекомендации Сомова. На том конце провода согласились встретиться. В условленное время ко мне подошел пожилой мужчина. Познакомившись, идем на берег Артиллерийской бухты и усаживаемся за столиком одного из бесчисленных летних кафе.

Знакомимся. Виталий Анатольевич Гох в общих чертах рассказывает о себе: подводник-атомщик, капитан первого ранга запаса, кандидат технических наук, бывший преподаватель одной из кафедр Севастопольского высшего военно-морского инженерного училища, готовящего в былые годы инженеров-атомщиков для нашего подводного флота. Первый вопрос традиционен и банален:

– С чего все началось?

– С дачи! – улыбается Виталий Анатольевич. – Дело в том, что я уволился в печальной памяти 1991 году. Я офицер СССР, а служить новому режиму особого желания не было. Как большинство пенсионеров, решил искать утешение в даче. Она у меня за городом на мысе Фиолент. Ну а там, сами знаете, всегда проблемы с водой. Хотел было искать. Но как, когда всюду одна скала? Как ученый, решил подойти к поиску воды по всем правилам науки. Поставил перед собой проблему и в конце концов решил ее. Помните, есть такие люди – лозоходы, которые держат в руках лозу и с ее помощью ищут воду и различные руды.

Никакого чуда в том нет, а есть умелое использование объективных научных законов на базе особых свойств этих людей. Так как у меня такого природного дара нет, я заменил его достаточно простым техническим прибором, который сам и сконструировал. Вообще, мой метод очень похож на общеизвестный метод размагничивания кораблей ВМФ, которым я тоже в свое время занимался. В основе его – принципы электротехники и электромеханики. Речь идет об изобретенном мною способе геогидродиагностики, который был запатентован в Киеве в 1993 году. Суть его в том, что на землю от специальной антенны, подключенной к источнику СВЧ-поля, под фиксированным углом направляется сигнал микроволнового диапазона с последующей количественной фиксацией прибором-приемником отраженного от источника воды сигнала и математическим вычислением параметров источника по углу установки антенны и расстоянию от антенны до места выхода отраженного сигнала.

– Что лежит в основе вашего способа?

– Эффект усиления и отражения электромагнитных волн микроволнового диапазона от неподвижной массы или движущегося потока воды. Дело в том, что при попадании электромагнитного луча микроволнового диапазона на воду сверху происходит возбуждение ее молекул и образование суммарного поля, вектор которого направлен вверх перпендикулярно земной поверхности. Как видите, все довольно просто!

– Да уж! А что представляет из себя сам прибор?

– Это взаимосвязанная между собой система блоков, включающая в себя излучатель, генератор, воспринимающее и записывающее устройство, приемник и сканер. По сути дела, это сочетание сверхвысокочастотной техники, специальных антенн и лазерных приборов. Севастополь в советские времена был одним из мощнейших производителей высокоточной радиоаппаратуры для отечественной оборонки, а потому мне удалось не только сконструировать, но и смонтировать здесь свою аппаратуру.

– Прибор запатентован?

– Не дай бог! – машет руками мой собеседник. – К сожалению, сейчас это очень опасно, а потому я обхожусь без этого!

– Так как же все-таки вы перешли от поиска колодцев к пирамидам?

– Для начала я безошибочно нашел воду у себя на участке. Затем помог решить ту же проблему соседям. На сегодняшний день мною найдено уже более ста источников и пока не было ни одной ошибки, ибо законы физики обмануть невозможно! Затем я искал и нашел в районе Балаклавы (пригород Севастополя. – В. Ш.) золото. На пирамиды вышел неожиданно для себя самого, когда решил поискать в окрестностях города платину. Вначале сам себе не поверил, когда по показаниям прибора рассчитал весьма характерную подземную пустоту.

Измерял несколько раз – может, где ошибся? Нет, все правильно. Это было настолько неожиданно и невероятно! Я человек весьма конкретный и реальный, а здесь что-то несусветное! Затем уже, обнаруживая каждую из последующих пирамид, я перепроверял все по много раз, прежде чем убеждался, что каждая моя очередная находка не миф, а реальность.

– Помогает ли кто-нибудь вам в вашей работе?

– Да, разумеется, постепенно организовалась группа энтузиастов. Одни помогают теоретическими расчетами, другие берут лопаты и идут откапывать пирамиды. У каждого свой участок, но все мы верим в свое дело и стремимся познать неведомое.

– Почему крымские пирамиды во всех публикациях именуются подземными? Они специально засыпаны землей или расположены в неких подземных пустотах?

– Ни то и ни другое! Пирамиды занесены землей естественным путем, но когда-то располагались на поверхности земли, как хорошо известные нам египетские пирамиды.

– «Комсомольская правда» писала, что подземные пирамиды – это перевернутые воронки для сбора воды, некогда построенные древними греками…

– Это все полная ерунда! Журналист этой газеты просто что-то где-то слышал, но не дослышал. Пирамиды стоят так, как и положено пирамидам. К тому же древние греки, судя по всему, никакого отношения к ним не имеют. В их времена пирамиды, скорее всего, были уже давным-давно засыпаны землей.

– Это сколько же должно было пройти эпох, чтобы их засыпало! Ну а что на сегодняшний день известно вам о пирамидах в Крыму и насколько они изучены?

– Для начала скажу, что в Крыму нами обнаружены магматические очаги и мощные потоки термальных вод. На сегодня в Крыму нами найдено тридцать семь пирамид, из них семь непосредственно в окрестностях Севастополя, а в отношении одной мы теоретически рассчитали, что она должна находиться неподалеку от побережья на морском дне. Из тридцати семи пирамид шестнадцать мы определили непосредственно на местности, а остальные по голографии. Причем расположены все пирамиды в четырехугольнике Севастополь – мыс Сарыч – Ялта – Бахчисарай, и далеко не в хаотичном порядке, а в определенной строгой последовательности. По сути дела, это почти правильный ромб. Если линия Севастополь – мыс Сарыч – это своеобразный базис, то возле Ялты пирамиды окружают имеющийся там большой магматический очаг.

Второй по величине магматический очаг расположен в районе Батилиман – Ласпи возле Севастополя. Наибольшая концентрация пирамид в районе поселка Красный Мак, сел Счастливое и Многоречье – это центр всех крымских пирамид. Существующий там магматический очаг, безусловно, имеет связь с ядром земли. Он охлаждается подземными потоками морской воды, поступающими из района мыс Толстой – мыс Планерный. И одновременно подпитывает своей энергией и расположенные над ним пирамиды. По нашим оценкам, вода поступает на глубине 450 метров.

Что касается воды, то под Крымом текут мощнейшие полноводные реки чистейшей пресной воды, которая уходит в море. А оттуда поступают столь же мощные потоки соленой морской воды.

Где-то в районе Мангупа она испытывает сверхдавление и под воздействием магматических очагов интенсивно испаряется и сепарируется. Далее более тяжелые солевые осадки идут к Сивашу, где, выходя на поверхность, образуют огромные солевые озера.

К сведению, подводные пресные реки у побережья Крыма давным-давно ни для кого не являются секретом. Ученые уже давно обнаружили их в глубине моря, однако, несмотря на это, никакого объяснения их природе до сих пор не существует. Теперь уже наличие исходящих из Крыма подводных пресных рек доказала и геогидродиагностика. По сути дела, под Крымом тысячелетиями непрерывно работает гигантский природный опреснитель. А потому весьма прискорбно, что, имея столь колоссальные запасы прекрасной пресной воды, Крым вынужден до сих пор довольствоваться грязной днепровской.

– Однако вернемся к нашим пирамидам. В чем все же проявляется особенность магматических очагов и как с ними связаны пирамиды?

– Прежде всего тем, что и люди, и техника в этих районах чувствуют и ведут себя весьма необычно. Что касается людей, то общеизвестно, насколько у всех улучшается самочувствие на знаменитом Южном берегу Крыма (ЮБК), особенно в районе от Ласпи до Ялты, который славен всевозможными здравницами. Ведь немало иных мест для отдыха на Черном море, однако именно этот район традиционно наиболее всеми любим.

С техникой тоже здесь происходит много на первый взгляд непонятного. К примеру, на известном всем спуске к Ласпи у смотровой площадки как бы водитель ни жал на газ, машина все равно не идет больше 75 километров в час, но на этом же участке придвижении в обратную сторону в гору она легко идет на все сто, несмотря на достаточно большую крутизну склона. Сколько-нибудь убедительного объяснения этому феномену нет.

По нашей версии, в этом месте находятся огромные магнитные потоки, которые и влияют на работу механизмов. Эти же потоки живительным образом действуют на человеческий организм, снимая с него всю отрицательную энергию. Именно в этом и проявляется лечебная слава Ялты и ее окрестностей. Что касается пирамид, то по нашей гипотезе они служат своего рода регулятором этих магнитных потоков и передаточным звеном в круговороте энергии от земного ядра к космосу и обратно.

– Как относятся к вашим изысканиям профессиональные ученые?

– Я бы сказал, по-разному. Что касается археологов, то они молчат как партизаны. Я их понимаю, ведь признание реального существования на крымской земле древнейших пирамид не оставляет камня на камне от всех их диссертаций и ученых степеней – есть чего бояться! С другой стороны, я уже дважды выступал с докладами в Симферополе в местном отделении Академии наук и все было воспринято более чем благожелательно. Особую заинтересованность начали проявлять и представители ученого мира Москвы. Некоторое первичное недоверие понятно. Слишком новое и революционное всегда вызывает некоторое время неприятие.

– Что представляют из себя крымские пирамиды внешне? Насколько они похожи на своих египетских собратьев и соответствуют их размерам?

– Египетские пирамиды, как известно, четырехгранные. Крымские в отличие от них трехгранные. При этом у них, как у египетских и мексиканских, соотношение основания к высоте равняется 1,6. Это знаменитое золотое сечение. И все древние пирамиды соответствуют его закону. По высоте крымские пирамиды поменьше своих египетских сестер. Объясняется это, на мой взгляд, тем, что крымские пирамиды расположены значительно выше над уровнем моря, чем египетские, а потому надобности в создании столь циклопических сооружений в Крыму просто не было.

Высота наших – от 36 до 45 метров при максимальной длине основания в 72 метра. Однако и это, согласитесь, весьма впечатляющие размеры!

Видя, что мой собеседник все чаще и чаще начинает поглядывать на часы, я задал ему самый последний и самый главный из своих вопросов:

– Боюсь показаться излишне недоверчивым, однако помимо разговоров о пирамидах хотелось бы увидеть хотя бы одну из них воочию. Когда и как можно было бы это осуществить?

Виталий Анатольевич, выслушав меня, понимающе кивнул.

– Я давно ожидал вашего вопроса, – сказал он. – Как раз завтра мы едем на ближайшую из наших пирамид. Попросилось севастопольское городское телевидение, и мы решили им не отказывать. А потому, если не возражаете, я приглашаю вас завтра поехать вместе с нами.

– Что надо взять с собой? – спросил я, еще не веря в такую удачу.

– Возьмите что-нибудь попить и перекусить, если хотите – фотоаппарат. На ноги лучше всего наденьте кроссовки, потому что лазить придется много. Заодно завтра и продолжим наш разговор.

На встречу с неведомым

…Утром следующего дня, как и договорились заранее, мы встречаемся в условленном месте с Виталием Анатольевичем Гохом. Вместе с нами отправляется к пирамиде и фотограф городской газеты «Слава Севастополя» Дмитрий Метелкин.

Старенький «москвич» одного из товарищей Виталия Анатольевича, петляя по бесконечным севастопольским горкам, везет нас на встречу с тайной. Пока едем, продолжаем вчерашний разговор о пирамидах.

– После того как обнаружили эту необычную аномалию, пришлось достаточно долго (9 метров!) копать каменистую севастопольскую землю, – рассказывает Виталий Анатольевич. – А потом мы своими руками случайно разрушили одно из удивительных творений неизвестных воителей древности – куполообразный антенный излучатель. Это «изделие», имеющее 60 сантиметров в диаметре, было как бы вкопано в пирамидальное ребро на глубине примерно 9,3 метра от поверхности земли. Излучатель представлял собой треугольную плиту с внутренней прокладкой из древесного угля, оплавленную кварцевыми сосульками по краям и с искусственной гипсосиликатной обмазкой из яичного белка. Покоится излучатель на гипсобетонном, замешенном опять же на яичном белке основании.

Когда пробили купол излучателя, то обнаружили следы древесного угля и явный запах СO2. Как воспоминали исследователи, вначале его концентрация была столь велика, что дышать было почти нельзя. Это тоже, на наш взгляд, доказывает искусственное происхождение газа. Нигде ранее в Крыму никто ничего подобного не встречал!

Позднее кто-то из наших гидрологов не мог удержаться от фразы: «Братцы! Да ведь это был самый настоящий полупроводник, да еще какой мощности!»

Впрочем, ученые считают, что невольное, непреднамеренное уничтожение одного «полупроводника» существенного вреда пирамиде нанести не сможет, потому что таких «полупроводников» у нее многие и многие сотни. Они, словно чешуя динозавра, опоясывают всю пирамиду по ее ребрам.

Однако и первый обнаруженный «полупроводник» не был уничтожен напрасно. Свою огромную «историческую» роль он сыграл. Именно с его обнаружением искателям и стало ясно, что они внезапно для самих себя оказались на пороге великого открытия. Однако теперь все раскопки начали вести с максимальной осторожностью, чтобы (не дай бог!) больше не навредить пирамиде ни единой царапиной.

…По мнению Гоха, кристаллы кварца при излучении потока энергии должны обязательно светиться, примерно как светятся ночью трубки телевизоров. Можно только представить себе, какой внешний эффект оказывали в древние времена на людей излучающие энергию и светящиеся пирамиды!

В тесной взаимосвязи

К исследованию первой из пирамид подходили обстоятельно и с научной педантичностью. С помощью целого комплекса устройств и приборов Виталий Анатольевич Гох, используя свой оригинальный резонансный метод голографического сканирования, вышел на точные параметры третьей пирамиды: 45 на 72 метра – идеальная соотносительная калька знаменитого золотого сечения пирамиды Хеопса! После таких совпадений в случайность верится с большим трудом, зато в закономерность и взаимосвязь – вполне! При дальнейшем исследовании недалеко от подножия пирамиды были обнаружены и три высокочастотных канала-волновода диаметром в 45 сантиметров: первый – в 900 Ггц (гигагерц), второй – в 700 Ггц и, наконец, третий – в 500 Ггц. А вскоре соратник Гоха, Михаил Федорович Будаев, нашел в одном из научных изданий сообщение о том, что французским археологам, работающим в настоящее время на египетских пирамидах, совсем недавно удалось обнаружить в одной из них на глубине 80 метров (то есть неподалеку от основания) три колодца непонятного предназначения, каждый из которых имел диаметр в 45 сантиметров…

Помимо этого на глубине 52 метров, то есть, по существу, уже, вероятно, под пирамидой как таковой, была с помощью лазера обнаружена некая непонятная аномалия с присутствием кристаллов. Что это, пока однозначно сказать нельзя. Возможно, именно там расположен «центральный генератор» пирамиды, регулирующий всю ее работу, но, возможно, и нечто иное.

…На некоторых из обнаруженных крымских пирамид их небывало высокая энергетика ощущалась даже без раскопок. Так, например, на пирамиде, расположенной неподалеку от Камышовой бухты Севастополя, даже в достаточно холодное и промозглое для Крыма осенне-зимнее время нельзя стоять босиком: так жжет пятки.

Вскоре выяснилась и еще одна интересная закономерность: хотя практически все пирамиды засыпаны землей по самую макушку, ни на одной из них никогда никто ничего не строил. Единственным исключением может являться Бахчисарайская пирамида, расположенная почти напротив ханского татарского дворца, над которой ныне разбит городской парк. Вероятно, люди всегда подспудно чувствовали, что большой поток энергии вокруг пирамид им скорее повредит, чем пойдет на пользу.

В чреве пирамиды

Затем группа Гоха начала более углубленное и планомерное обследование и внутреннего строения уже обнаруженных пирамид. Для удобства работы решили сосредоточиться на ближайшей из них. В настоящее время как раз данная работа и проводится. Открытия сыпались одно за другим как из рога изобилия.

– Впрочем, – закончил свой рассказ Виталий Анатольевич, – сейчас вы сможете убедиться во всем этом сами!

В это время наш старенький «москвич» останавливается на опушке небольшой лесопосадки в районе станции Севастополь-Товарная. Хорошо виден деревянный сруб, возле которого копошатся люди.

– Вот и наш Сезам! – говорит мне Гох. – Приехали!

Выходим, знакомимся. Кто-то уже работает внизу, а поэтому у отверстия стоят поглядывающие в черноту дыры страхующие.

– Спускаться будете? – спрашивают меня гидрологи-археологи.

– Конечно! – говорю им. – Для этого и приехал!

– Хорошо! Сейчас закончит работать наш спец, а потом дадим время вам и вашим коллегам с телевидения!

Только тут я обращаю внимание на солидного мужчину и девушку с видеокамерой. Это представители севастопольского телевидения. Выражение лиц у телевизионщиков было озадаченное. Дело в том, что у них внезапно появилась серьезная проблема: оператор весил за 110 килограммов, и инженер группы по технике безопасности выразил большое сомнение в том, что веревочная лестница выдержит массивного оператора, да еще и с видеокамерой в руках. После недолгого совещания было решено, что первым надо пустить в чрево пирамиды московского гостя. Он и малость полегче, да и аппаратуры при нем нет.

Перед спуском со мной, как и положено, провели самый детальный инструктаж: как держаться, что в первую очередь контролировать в случае неординарной ситуации, на что обратить внимание во время спуска. После того как я все уяснил, мне выдали пластмассовую каску.

– Готов?

– Готов!

– Ну тогда с богом! Включаем «машину времени»!

В черную бездну шурфа уходит веревочная лестница. Никаких страховочных поясов или скоб. Рассчитывать следует только на себя. На солнце примерно 45 градусов жары, однако после первых же десяти преодоленных ступенек – градусов шестнадцать – восемнадцать. Ниже становится еще холоднее. Порода стен влажная. Пока в поле зрения ничего необычного: просто вертикальный тоннель внутри каменистой породы. Только веревочная лестница порой предательски демонстрирует отсутствие очередной хлипкой деревянной ступеньки…

Моя задача номер 1 – дойти до куполообразной выемки (это и есть ложе «полупроводника») и убедиться в том, что все это – искусственное, то есть сделанное неведомыми зодчими далекой древности. Спускаюсь медленно, осторожно нащупывая ногой каждую следующую «балясину».

Гляжу вверх – небо представляется уже далеким и маленьким светлым квадратом, а вокруг лишь слабо освещаемый фонарем каменный шурф.

И вот наконец на глубине 18 метров желанная цель моего спуска – ровное дугообразное основание и явно каменная, с четко фиксированными глиняными спайками-прокладками блоковая кладка. Такое могли соорудить только люди. Никаким силам природы при всем их многообразии подобное не под силу. Параметры кладки – два на полтора метра. Кладу ладонь на шов, связывающий два ближайших блока. Кто, когда и, главное, зачем клал эти глыбы? Кто месил раствор и обтесывал огромные камни? Чем жили, о чем мечтали и во что верили люди, чьи следы, наверное, уже навсегда затерялись во мраке былых времен? Ладонь обдает стылым холодом. В какой-то момент невольно становится не по себе: передо мной чужая, неизвестная эпоха, чужая, неизвестная цивилизация. Они не признают меня своим и отталкивают, не желая поделиться знаниями. Сейчас я один на один со столь огромной древностью, возраст которой пока никто не берется точно определить.

Дальше кладки мне спускаться не разрешено, ибо дальше колодец значительно расширяется. Вес у меня все же приличный (хотя и намного меньше, чем у телеоператора), а потому есть вероятность сорваться на нижних ярусах, поэтому путь туда мне заказан. Но и здесь, на 18 метрах, стоя на прогибающихся ступеньках уходящей куда-то вниз веревочной лестницы, есть время подумать и поразмыслить над бытием. Странно, но, несмотря на всю неуютность своего положения, покидать нутро пирамиды почему-то совсем не хочется. Испытываю какое-то необычное чувство прикосновения к неизведанному. Чувство покоя и отрешенности от столь далеких сейчас «верхних» земных забот. Это там суета сует, а здесь часы времени давным-давно остановились. Вспоминаются слова Виталия Анатольевича Гоха о том, что внутри пирамид, вне всяких сомнений, существует некая особая аура и даже тот человек, кто спускается в пирамиды с плохими мыслями, сразу же там отторгает все плохое и душа его, как бы сама собой очищается.

Сверху тем временем уже слышны голоса. Внизу нет движения, и на поверхности уже забеспокоились. Обидно, но ничего поделать нельзя – мне пора наверх.

Однако все равно задерживаюсь еще на несколько минут. Лестница подо мной слегка раскачивается. Зыбкая, шаткая твердь… Мой фонарик слаб и вырывает внизу из темноты еще всего лишь несколько метров шурфа. До боли в глазах вглядываюсь в сгущающийся под ногами мрак. Ведь там еще целых 20 метров неизвестности… Невольно вспоминаются легенды о проклятиях фараонов и хитроумных западнях для грабителей, прочие «пирамидные» штучки. Имеем ли мы вообще право вторгаться в эти подземные пределы? Наверное, все же имеем, ибо живущим ныне надо познать все то, что было создано их далекими пращурами. Сколько еще невероятных тайн хранят эти 20 метров неизвестности! Сколько новых, возможно, очень скорых

открытий! Если бы эти камни только могли говорить, сколько они тогда поведали бы людям! Но увы, камни молчат, а потому впереди у исследователей долгая и кропотливая работа по исследованию этих древних подземелий.

Звездные врата человечества

Не раз по аналогии вспоминался сериал «Звездные врата» – там ведь тоже были пирамиды, и тоже в другом предназначении, нежели представляем мы сегодня… Так, мысли не вслух, а про себя…

Путь наверх показался куда короче, чем вниз. От ослепительного солнца я невольно жмурюсь. Это значит, что я снова в реальном сегодняшнем мире. После подземного холода жара кажется даром судьбы. На смену мне вниз в шурф-колодец уходит фотограф Дмитрий Метелкин. У него сложная задача: спуститься на 38-метровую отметку и сделать снимки каменной рукотворной стены. До этого никто еще на такой глубине не фотографировал.

Оператор с тележурналисткой так и не решаются рисковать и отказываются от спуска. Они во всем полагаются на фотографа. Видеокамеру спустят Дмитрию на тросе, и он заодно со своей основной работой заснимет древние монолитные блоки для севастопольского телевидения.

Пока глубоко внизу то и дело щелкает вспышка Диминого фотоаппарата, мы продолжаем наверху разговор с исследователями.

Ученые-энтузиасты горько сетуют на то, что хотя в принципе и в Киеве, и в Симферополе к их деятельности относятся с вниманием и пониманием, по существу, ни от кого никакой поддержки они не получают. Поначалу была слабая надежда на Крымское отделение Академии наук Украины, но на настоящий момент это отделение уже существует больше на бумаге, чем в действительности. Отсутствие сколько-нибудь заинтересованных спонсоров сильно сказывается на масштабах проводимых работ. Все делается на голом энтузиазме да на пенсии ученых, большинство из которых отставные офицеры советского и российского ВМФ[5].

Ученые до сегодняшнего дня так и не могут организовать сколько-нибудь серьезную экспедицию на отдаленные крымские пирамиды. Именно поэтому сейчас все свое внимание они сосредоточили только на одной – ближней, до которой можно добраться рейсовым городским автобусом.

– В чем, собственно говоря, состоят функции пирамид?

– По нашей версии, предназначение пирамид (и не только наших) состоит прежде всего в укреплении единства и неразрывности космоса и Земли. Пирамиды служат как бы посредниками между ними и проводниками взаимопроникающих потоков энергии. Но это отдельный и достаточно долгий разговор!

– Я в общем-то для того и приехал в Севастополь, чтобы постараться во всем разобраться, а потому никуда не тороплюсь и готов самым внимательным образом выслушать вашу, космическую, версию о пирамидах!

– Что ж, хорошо! – сказали мне ученые-энтузиасты и сразу же выложили прямо на выжженную солнцем траву целый ворох своих схем и расчетов. – Тогда извольте запастись терпением и выслушать!

– С чего начнем?

– Разумеется, с науки!

Пока вопрос о пирамидах касался только египетских и мексиканских великанов, для нас он имел интерес больше экзотический, чем практический. И вот обнаружены пирамиды не где-нибудь, а в Крыму, да еще в районе города русской славы – Севастополя, в месте, где базируется российский Черноморский флот, а потому сегодня вопрос о таинственных пирамидах сразу же приобрел для всех россиян весьма существенное значение. Это выглядит примерно так, как если бы вы внезапно на чердаке своего родового дома обнаружили некий таинственный предмет, оставленный там еще вашей прабабушкой. Но одно дело – тайна семейная и совсем иное – планетарного масштаба.

А потому ознакомимся с гипотезой первооткрывателя крымских пирамид кандидата технических наук Виталия Анатольевича Гоха. По мнению Гоха и его соратников-ученых, на основании открытия пирамид ими сделано несколько сенсационных открытий, в корне опровергающих бытующее ныне мнение прежде всего о внутреннем строении Земли. Согласно их концепции, ядро нашей планеты состоит вовсе не из железа и никеля, обладающих высокой теплопроводностью и относительно низкой теплоемкостью, а из семи оболочек, отличающихся одна от другой по толщине и составу. Как не вспомнить здесь знаменитые дантовские семь кругов ада! Неужели это было вовсе не плодом воображения одного из величайших поэтов человечества, а самым настоящим озарением и предсказанием будущих научных открытий?

Верхняя (наружная) оболочка ядра Земли, согласно расчетам Гоха, имеет толщину около 430 километров и представляет собой сплав различного рода алюмосиликатов с включениями графита, алмазов, рубинов и других кристаллов. Следующая за ней – толщиной около 220 километров – состоит из конгломерата различных расплавленных металлов, включая свинец, платину, золото, серебро, медь… Потом идет оболочка толщиной в 360 километров, состоящая из урана, затем – из графита, толщиной в 70 километров, выполняющая функцию замедлителя и отражателя нейтронов. А под ней находится примерно 90-километровый слой инертных газов – зона конвективного теплообмена газовой части ядра, центральная часть которого состоит из легких газообразных элементов, участвующих в термоядерном синтезе, и продуктов последнего.

Согласно расчетам севастопольских ученых, в ядре Земли идут непрерывные реакции синтеза по аналогии с происходящими на Солнце, вследствие чего нам следует ожидать не глобального потепления, а, наоборот, весьма значительного похолодания по мере выработки активных элементов.

Эффект парникового потепления может рассматриваться (в масштабах существования Земли, разумеется) только как временное явление. Впрочем, и угрозы замерзания Земли, по мнению Гоха, можно избежать, если своевременно избавить от зашлакованное™ разбросанные по всей Земле пирамиды, которые самым непосредственным и активным образом участвуют в энергообмене Земли и космоса.

Гох и его единомышленники не без оснований считают, что все пирамиды мира напрямую связаны с ядром Земли.

…Расчеты, проведенные Гохом и его товарищами, показывают, что все известные пирамиды нашей планеты имеют свои собственные и весьма четко определенные задачи. Так, гималайские пирамиды и пирамиды Бермудских островов обеспечивают энергообмен земного ядра со звездой Капелла, мексиканские и английские – со звездой Вега, а наиболее знаменитые египетские, полинезийские (на океанском дне у берегов острова Пасхи) и наши, крымские, – со звездой Канопус. Таким образом, с каждой из этих двух звезд (Капелла и Канопус), как того и требуют законы небесной электромеханики, в Северном и Южном полушариях сообщаются определенные группы пирамид. Одни из них при этом служат приемниками космической энергии, а другие – передатчиками энергии от самой Земли. Как не вспомнить здесь обнаруженные группой Гоха в ближайшей к Севастополю пирамиде и кварцевые излучатели, и три высокочастотных канала-волновода!

Ориентация на звезды

– Вся новизна нашей теории, – рассказывает Виталий Анатольевич, – состоит в том, что огромный комплекс пирамид нашей планеты связан с тремя звездами: Вегой, Канопусом и Капеллой. Именно эти звезды и поддерживают в течение сотен миллионов лет постоянный энергообмен через гигантский полупроводник Землю, выдавая ей в качестве компенсации за вырабатываемую сверхвысокочастотную энергию вечную контрибуцию – не резкое, а плавное смешение нашей планеты по оси.

Это, на наш взгляд, привело 12 тысяч лет назад к страшному катаклизму – Великому потопу. Тогда, скорее всего, и произошла иереиолюсировка Земли. Вода и породы скрыли под собой многие пирамиды, в том числе и крымские. Теперь же стоит задача: зафиксировать все зашлакованные места «пор» Земли и наметить точки сфокусированного энергетического выхода… Как это сделать? Тут можно вести речь и о целенаправленном лазерном шунтировании, способном «выдернуть» энергетическую пробку, и об установке здесь гигантского генератора, чья задача – резко улучшить проводимость наносных пород…

…По мнению Гоха, некогда наша Земля испытывала огромные беды из-за нестабильности движения планеты, что приводило к страшным катаклизмам, в том числе и к потопам, сметавшим с ее лица целые цивилизации. Сегодня хорошо известно, что наша Земля движется по своей орбите не равнопоступательно, а некими скачками. Большие скачки и приводят к наводнениям, землетрясениям и прочим природным катаклизмам. Образно говоря, совершая достаточно резкий скачок, Земля сотрясается и вызывает тем самым возмущение как своих недр, так и поверхности.

Можно предположить, что в далекие времена амплитуда скачков была гораздо сильнее, а потому и катаклизмы были намного страшнее и чаше. Чтобы выжить в столь непростых условиях, человечеству, необходимо было что-то обязательно предпринять, и в конце концов выход из этой ситуации был найден! Мы, наверное, никогда уже не узнаем, кто и когда разработал и рассчитал «великий пирамидный стабилизатор» Земли.

А затем, видимо, началась одна из самых грандиозных строек, какую только знало человечество за всю свою непростую и затерянную во мраке историю. По всему миру согласно единому плану и точнейшим расчетам начали практически одновременно возводиться грандиозные строения, призванные обеспечить существование будущих цивилизаций и счастливую жизнь всем поколениям землян. Возможно, что некие подобные пирамиды были установлены и на планетах, на звезды которых и сориентированы земные пирамиды.

Именно построенные по единому плану пирамиды стабилизировали движение Земли по орбите вокруг Солнца, снизив уровень природных катаклизмов с общемировых до локальных и не угрожающих жизни всего человечества. Это была уже сама по себе грандиознейшая победа человеческого разума и воли!..8

Херсонес возводили египтяне?

Существует новогреческое название этого мыса – Кап-Фанари, то есть мыс с фонарем. Наверное, оно самое правильное, ведь Херсонес на старогреческом означает «мыс», «полуостров». И потому мысов с таким названием на земном шаре несколько, один из них, например, на острове Сардиния. На Керченском полуострове есть мыс Зюк, иногда называемый Зенонов Херсонес. Да и на этом, черноморском мысе, на западном берегу Казачьей бухты археологами найдено небольшое античное поселение, зависевшее от Херсонеса-полиса. По имени упомянувшего этот поселок на рубеже наших эр древнегреческого географа городище носит название Страбонов (Малый) Херсонес. Результаты раскопок позволяют предположить – так говорят маститые археологи, что он возник в III веке до н. э. и был разрушен скифами лет через сто.

Но с Малым Херсонесом связана одна из загадок, вероятная разгадка которой до сих пор не признана большинством археологов. Дело в том, что каменная кладка зданий одного из его кварталов, раскопанного севастопольскими археологами, очень напоминает древнеегипетскую и разительно отличается от античной и средневековой кладки греческого Херсонеса. Поэтому часть ученых пришла к выводу, что Страбонов Херсонес является единственным открытым пока крупным городом кеми-обинской культуры! А это – археологическая культура медного века, третье тысячелетие до н. э., и изучена она в основном по курганным захоронениям и предгорным стоянкам. Здесь найдено два кургана кеми-обинской и древнеямной культур! Для финальных фаз каменного века – мезолита и неолита – достоверных данных нет. Просто никто из специалистов здесь каменным веком не занимался. Места находок мезолитической и неолитической индустрии были отмечены близ Севастополя. И возможно, памятники эпохи камня в этих краях просто еще ждут своих исследователей. Хотя это как-то не модно в среде классической археологии, которую некоторые историки называют самой консервативной наукой.

Какие приморские города у кочевников?.. Еще бы, море рядом, а до колонистов-греков ой как далеко! В Элладе тогда греческих племен не было – они проникли сюда из придунайских областей в начале второго тысячелетия до н. э.! Даже критская культура не вступила еще в свое время расцвета… А тут какие-то кеми-обинцы на Херсонесе! Не может быть? В Крыму все могло быть… и даже еще будет! Но вряд ли большинство посетителей мыса Херсонес знают древнюю историю этих мест. У всех на слуху лишь новейшая история…

У Херсонеса есть еще одна достопримечательность. До недавнего времени о ней не принято было говорить: секретность окружала все связанное с противоракетной обороной СССР. Ведь именно для этих целей здесь была сооружена крупнейшая станция загоризонтного слежения и предупреждения ракетного нападения. Как указывают официальные источники, она постоянно следила за территорией Турции, Саудовской Аравии, Израиля и части Ирана и даже первой обнаружила пуски ракет «Скад» во время войны в Персидском заливе, а также единственный запуск баллистической ракеты «Иерихон» на испытаниях в Израиле. Назывался этот объект «Днепр». После развала Союза он отошел к Украине (как и такая же станция в Мукачеве) и стал гордо именоваться Южным центром радиотехнического наблюдения.

До недавнего времени информация с его аппаратуры передавалась в Солнечногорск и херсонесская станция функционировала в едином режиме с другими средствами систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства стран СНГ. В феврале 2008 года Россия объявила недействительным соглашение от 1997 года, по которому использовала станцию, мотивируя свое решение тем, что ресурсы объектов были исчерпаны еще в 2005 году. Срок эксплуатации РЛС в интересах РФ истек в полночь 26 февраля 2009 года. «Согласно договоренностям в полночь 26 февраля станции прекратили работать. Станции находятся в исправном состоянии. Сейчас они используются для контроля космического пространства над Украиной», – заявили полгода назад в Национальном космическом агентстве Украины. Киев также не исключил, что РЛС будут работать в интересах европейских стран.

Но бывший суперсекретный объект почему-то оставляет впечатление заброшенного.

Хоть соседствующий с украинской станцией знаменитый Херсонесский маяк хорошо выглядит. Может, потому, что принадлежит другому ведомству? На Черном море первые маяки, Херсонесский и Тарханкутский, были построены в 1816 году, но начали освещение 16 июня 1817 года после установки фонарей-рефлекторов, доставленных из Санкт-Петербурга директором Балтийских маяков Леонтием Васильевичем Спафарьевым. Ему, родившемуся в 1765 году, судьбой было предначертано прожить долгую жизнь в условиях непрекращающихся войн и увековечить свое имя созданием маячного дела в России.

О необходимости ограждения этих опасных мест маяками разговоры велись давно. Она и сейчас там, под гладью моря, – коварная гряда, на несколько сотен метров уходящая от берега. Местные ныряльщики, вытаскивая иногда из пучины то обомшелый якорь, то античную керамику, рассказывают, что там просто кладбище кораблей.

Леонтий Спафарьев в начале 1813 года прибыл в Севастополь и совместно с командиром Севастопольского порта Рожновым выбрал место для будущих маяков. И вот в 1816 году две белокаменные конические башни с фонарными сооружениями высотой 36 метров взметнулись на оконечностях коварных мысов. После ввода в строй Херсонесского и Тарханкутского маяков по предложению Спафарьева была образована Дирекция маяков и лоции Черного и Азовского морей. А в конце 1817 года за успешное строительство первых каменных маяков на Черном море ему было присвоено звание генерал-майора…9

Кульчук и античные города в Крыму

Редкий путешественник специально сворачивал с дороги, чтобы осмотреть «развалины турецкого укрепления» – так это место обозначили на самых первых картах-верстовках, составленных еще в конце XVIII века, после присоединения Крыма к Российской империи. Глухими и необжитыми когда-то считались эти края – нынешний Черноморский район полуострова. Ближайшее селение, Кыпчак (сейчас оно называется Громово), возникло в нескольких километрах от развалин, так что старому укреплению не пришлось испытать, как многим другим, энтузиазм местных жителей, озабоченных добычей почти готового стройматериала…

Развалины на холме у самого края глинистого обрыва, который подтачивает и потихоньку отвоевывает море, очень долго оставались привычной и, если можно так сказать, понятной местной достопримечательностью. Вроде бы понятно, что укрепление или наблюдательный пост возвели на самой высокой точке грунтового побережья – ведь холм возвышается на 11 метров. Мысль о том, что «автор» насыпи не природа, а человек, и под слоями земли скрывается интереснейший древний объект, впервые высказал археолог Лаврентий Моисеев в 1929 году. Он тогда совершил небольшую экскурсию в Ак-Мечеть (нынешнее Черноморское), прошел пешком по побережью Тарханкута и задержался у Кульчука, успев заложить пробный раскоп. Показавшиеся из-под земли каменные блоки подтвердили догадку: здесь жили древнегреческие поселенцы.

Основательные раскопки в северо-западном Крыму начались в 1959 году. Почти полвека посвятила полевому исследованию этого региона известный российский археолог Ольга Дашевская. Любимым ее памятником, полностью раскопанным за это время, стал соседний с Кульчуком Беляус. Отдельные работы были и на Кульчуке. Систематическое изучение Кульчука началось в 1989 году под руководством ученика Дашевской Анатолия Голенцова.

Башня и стены отлично видны и с моря, и с суши – да и сами обитатели этих мест заметят и проплывающий корабль, и конного, и пешего… Это далекое прошлое Тарханкута. Около двух с половиной тысяч лет назад здесь действительно выпадало больше дождей, позволявших выращивать хорошие урожаи. Вино обитатели этих мест пили не только привозное, но и собственное, о чем свидетельствуют найденные учеными давильни для винограда. А размер их подтверждает, что делали его не только для себя, но и на продажу. И леса были – пыльцу дуба, бука, граба в большом количестве находили… под водой, во время исследования донных илов озер северо-западного Крыма. По этим отложениям, как по древесным кольцам, тоже можно определить время.

Руководитель Донузлавской экспедиции античного отдела Института археологии НАН Украины Сергей Ланцов говорит, что изменился Тарханкут из-за естественных причин планетарного характера. А гипотезы о «неразумно хозяйствовавших древних греках» научного подтверждения не нашли. Одна из таких легенд обвиняет во всем… домашних коз, которые съели подлесок, уничтожили леса и вызвали экологическую катастрофу.

Сердцем древнегреческого государства был Херсонес, его «глазами и руками» – крупные поселения Калос-Ли-мен (нынешнее Черноморское) и Керкинитида (Евпатория), вокруг которых возникали и небольшие укрепленные усадьбы, и поселения. Именно они не только кормили все государство, но и были источником зерна для экспорта. Их эллинские названия мы вряд ли когда-нибудь узнаем, исследователи называли их обычно по имени находящихся рядом сел, так и входили в археологию северо-западного Крыма Беляус, Панское, Тарпанчи, Маслины, Ойрат, Джангуль и многие другие памятники, их сейчас известно уже более ста.

Хотите – верьте, хотите – нет, но за полвека изучения древнегреческих поселений Западного Крыма, в том числе и крупных, как Кульчук, у ученых не только не сложилась единая и принятая всеми картина, но каждый новый археологический сезон добавляет поводов для споров. Ну, например, есть версия, что называть их крепостями не стоит: существовали просто большие усадьбы или несколько усадьб, объединенных общими стенами. А высокую башню предлагается считать обычным жилым домом.

«Мое мнение иное. Хотя море съело часть Кульчукского городища и сейчас от него осталось чуть больше гектара, по первоначальным размерам оно может быть сопоставимо с такими крупными поселениями, как Калос-Лимен и Караджинское (нынешняя Оленевка), – считает Сергей Ланцов. – Здесь могли жить в разное время до двух тысяч человек. Судя по всему, Кульчук был центром административно-военно-хозяйственного округа, территория которого начиналась от современной Оленевки и заканчивалась у озера Донузлав. Подобное поселение должно было быть укрепленным».

Кульчук не первый год удивляет археологов найденными здесь монетами – их немного, но они очень странные, по большей части не херсонесские, а из мест весьма отдаленных, например с острова Лесбос. И это не объяснить оживленной торговлей, ведь предложить местные жители, кроме вина, могли только зерно. А весь выращенный хлеб предписывалось свозить в Херсонес – именно оттуда его экспортировали. В присяге, которую приносил каждый житель государства, так и говорилось: «Ни эллину, ни варвару… и хлеб вывозной с равнины не буду продавать и вывозить в другое место с равнины, но только в Херсонес». Нарушить присягу означало совершить преступление.

Но видимо, во все времена находились люди, для которых толщина собственного кошелька была важнее законов и интересов государства, и они промышляли контрабандой. Вывозить хлеб из Калос-Лимена было неудобно и рискованно из-за бдительных херсонесских чиновников, находившихся там. А вот из более отдаленных поселений, таких как Кульчук, могли выходить в море суда с зерном и перегружать его на корабли контрабандистов. Тогда понятно, почему те рассчитывались не местной монетой, а деньгами, редкими в этих краях.

Жизнь обитателей Кульчука не проходила в сплошных стычках и кровопролитии, хотя, конечно, безмятежной назвать ее тоже было трудно. Поселения скифов располагались не так уж далеко, и эти воинственные соседи наверняка устраивали набеги. Кульчук несколько раз переходил из рук в руки, горел и разрушался, был период, когда люди вообще покинули это место. До нашего времени лучше всего сохранились башня и стены ограды, в отдельных местах до 3–4 метров в высоту. Древние греки строили действительно на века и тысячелетия: громадные тесаные каменные блоки укладывали в противотаранные пояса до 3 метров толщиной, которые достойно бы противостояли любым атакам. Труд даже по сегодняшним строительным меркам – грандиозный. На одной из стен сохранился рельеф пирующего Геракла – находка крайне редкая потому, что до этого считалось, что изображения богов-покровителей устанавливались только в святилищах. Оказывается, небожителям поручали и непосредственное шефство над конкретными строениями.

Этим летом археологи сделали удивительное открытие в Кульчукской башне, построенной в III веке до н. э. и просуществовавшей до начала I века. «Начали расчищать вход в башню, нужно было очень внимательно следить за этой работой, потому что для изучения памятника важно, если сооружение перестраивалось, как менялся интерьер, надстраивались этажи и сооружались новые лестницы… – перечисляет Сергей Ланцов. – Одно время в башне было четыре-пять этажей, она достигала метров пятнадцати в высоту. Из-за того, что рос культурный слой, башня все

больше уходила в землю, в I веке до н. э. ее первый этаж уже использовали как подвальный, были сделаны ступени, чтобы туда спускаться. Под нижней ступенькой и обнаружилось замурованное в древности пространство».

За камнями оказалась преграждавшая путь вертикальная плита. Пожалуй, в тот момент почти все были уверены, что за ней окажется склеп. Правда, еще никогда в этих местах не встречалось погребение прямо в постройке. Но в Херсонесе особо заслуженных граждан хоронили в погребальных сооружениях у городской стены. А вот открытие такого склепа прямо на сельском городище объяснить можно только тем, что покойный являлся ойкистом – вождем и основателем именно этого поселения. Однако за плитой оказалась не погребальная камера, а каменный коридор шириной около метра. По нему археологам удалось продвинуться примерно на шесть с лишним метров. А в конце оказался колодец. Воду из него пробовали многие члены экспедиции – когда часть мыса, на котором стоял Кульчук, еще не уничтожило море, наверняка она была пресной, а теперь чувствовался солоноватый привкус. Колодец, рассказал Сергей Ланцов, оказался около 10 метров глубиной. Сам колодец был выкопан в глине, но низ его выдолбили в скале. Докапываться до самого низа археологи не решились – вдруг хлынет морская вода, тогда грандиозное научное открытие станет каменной ловушкой… Члены экспедиции, первыми увидевшие колодец, поразились следам на уступах глиняных стен, ведь их оставили люди, в древности спускавшиеся вниз. Подземный ход оказался еще одним доказательством в пользу того, что Кульчук был именно крепостью, готовой к осаде. Гарнизон мог закрыться в башне и удерживать ее до подхода флота из Херсонеса. Самое необходимое для жизни – вода уж точно! – у них бы было. А гарнизон в Кульчуке точно имелся. Еще 33 года назад при раскопках находящегося рядом могильника ученые нашли надгробную плиту (ее использовали вторично) с упоминанием Порфения, сына Сириска, – отпрыска знатного херсонесского рода, который

проходил воинскую службу. На плите изображены скифский лук и большой меч, явно предназначавшиеся для всадника. Скорее всего, служил юноша в конном отряде, охранявшем границы от скифов. Может, и погиб он в одной из стычек с варварами. Над значением находок этого года еще предстоит думать, оценивать, как вписываются они в ту картину существования греческих поселений, которую уже составили ученые. Но в том, что Кульчук преподнесет еще не один сюрприз, никто не сомневается10.

Загадочные знаки Белой скалы

Крутой подъем на Белую скалу – и вот он, огромный грот, который по пещерному классификатору называется Ак-Кая-1. В нем до сих пор хранятся тайны – необычный камень, загадочные знаки и легенды.

Конечно, Ак-Кая – известный и часто посещаемый объект туризма. Подъезжая к Белогорску, издалека можно видеть отвес Белой скалы, которая является символом Белогорска, давшим нынешнее имя городу (прежнее название – Карасу-Базар). С полным правом Белую скалу можно назвать уникальным памятником и природы, и археологии, и истории.

Обычно внимание любителей крымских красот больше привлекает вершина более чем стометровой Белой скалы. Вид оттуда действительно впечатляет! Но вот пещеры, а их на горе несколько, как-то остаются «за кадром». Верхняя, Алтын-Тешик, труднодоступна, и без специального снаряжения и альпинистских навыков в ней делать нечего. А нижняя пещера доступна, но, правда, надо преодолеть крутой косогор на пути к ней.

Основные породы, из которых сложен белогорский массив, – известняк и мергель. За многие тысячелетия солнце, вода и ветер сделали свое дело, образовав причудливые формы. Вот так же миллион лет вода камень точила, растворяя известь. И потихоньку образовались гроты, пещерки, пустоты.

Существует много легенд, связанных с пещерами Ак-Каи. В книге В. Килессы «Дивный край старины глубокой» патриарх крымского краеведения Владимир Григорьевич пишет:

«Особый интерес представляют пещеры Ак-Каи – нижняя и верхняя. В 1947 году Белогорский отряд таврско-скифской археологической экспедиции под руководством П.Н. Шульца исследовал нижнюю пещеру. На стенах ее были обнаружены знаки, принадлежавшие сарматам, жившим здесь в первые века нашей эры. Предполагают, что некогда пещера эта представляла собой святилище – древний храм».

Итак, пещера перед нами. Как и объяснял Владимир Килесса, поворачиваемся лицом к выходу и глядим вверх. Правее, правее! Вот они, три знака, чем-то напоминающие паучков. Еще троица, дальше… Луч фонарика выхватывает очередное изображение. Оно затаилось за кустом боярышника, точнее, целого дерева. Если влезть на него, можно детальнее рассмотреть загадочные знаки. Холодок пробежал по спине. Столько же лет им?..

Традиционно эти знаки связывают с сарматами. Письменные источники свидетельствуют о проникновении сарматов в Крым с III–II веков до н. э. Это кочевой народ, в основном ираноязычный, пришедший в степи Причерноморья из Поволжья и Приуралья. О росте сарматского влияния свидетельствуют тамгообразные знаки на различных бытовых вещах, каменных плитах, надгробиях. Эти «загадочные» знаки постепенно поддаются расшифровке: в большинстве случаев они представляют собой родовое или личное клеймо – тамгу, род печати или герба.

…Известный российский историк Сергей Рябчиков, тот самый, который прочитал знаменитый Фестский диск[6], тоже изучал знаки Ак-Каи. И прочитал их так: первый – Гой (тосир), второй и третий – Тар (а) Еой (тосир) – ра рар (а), итого получилось «(Бог) Таргитай, (бог) Гойтосир – солнце, солнечный». А что же это за боги? И чьи, самое интересное? Похоже на скифских.

Наши сведения о религии причерноморских скифов очень скудны и основываются главным образом на известном кратком сообщении Геродота: «Из божеств чтут скифы только следующих: Гистию выше всех прочих божеств, потом Зевса и Землю (причем Землю представляют себе супругой Зевса), далее – Аполлона, Афродиту, Уранию, Геракла и Арея. Эти божества почитаются у всех скифов, а так называемые царственные скифы приносят жертвы еще и Посейдону. По-скифски Гистия называется Табити, Зевс – Папаем, последнее, по моему мнению, совершенно правильно; Земля называется Али, Аполлон – Гойтосиром, Афродита Урания – Артимпасою, Посейдон – Фагимасадою».

Геродот интерпретирует скифский пантеон на свой лад, отождествляя скифских богов с греческими. Эти отождествления могут иметь лишь приближенное значение, поскольку полного типологического тождества между греческой и скифской религиями не могло быть. А вот о сарматских богах известно еще меньше. Однако ряд исследователей считают, что эти кочевые народы были родственными, и зачастую говорят о скифско-сарматской системе верований. Скифы и сарматы принадлежат к ираноязычной ветви индоевропейских народов. Иранские племена долгое время сохраняли культурное единство и, вероятно, единство верований.

Таргитай – в скифской мифологии первочеловек, прародитель скифов, сын Папая и дочери реки Борисфен. Он – отец Липоксая, Арпоксая и Колаксая, положивших начало разделению скифского общества на роды. Гойтосир же – солнечный всадник, великий лучник, победитель волшебных чудовищ. Он был богом ветров, гроз и бурь. Скифы и, вероятно, сарматы верили, что Гойтосир охраняет их стада от болезней и падежа.

Таким образом, можно говорить о нижней пещере Ак-Каи как о древнем святилище, на что, кстати, указывает и В.Г. Килесса. Подтверждением этого может стать и так называемый Чертов камень, что лежит громадой в пещере. «Как он там оказался, никто объяснить не может, – рассказывает В.Г. Килесса. – Не отвалился от стены: нет следов отрыва, да и затянуть такую каменюку туда по косогору трудновато».

Конечно, народная молва связывает этот феномен с нечистой силой. Вполне возможно, что камень играл какую-то роль в пещерном святилище: либо как алтарь, либо как объект поклонения. А еще этот камень – своеобразный памятник настенной письменности. Современной.

Конечно, кто из нас не видел в любых пещерах, более или менее доступных, следов человеческого разума в виде формул любви, имен и годов их нанесения? Вот и эта аккайская пещера – не исключение. Стены ее украшены такими «шедеврами», что тоже граничат с историей – 1937 года нанесения и старше, стоит только внимательнее оглядеться. А уж Чертов камень и камешки поменьше рядом – просто испещрены надписями. Наверняка они скрыли еще сарматские знаки, неизбежно тут когда-то находившиеся. Хорошо, что оставшиеся на стене недоступны современным «вованам» и «лесям».

В путеводителях В. Килессы говорится и о других гротах в Белой скале. С верхней пещерой Алтын-Тешик, что значит в переводе Золотая нора, тоже связано несколько преданий. «Пещера труднодоступна: вход в нее в виде круглого отверстия расположен в пятидесяти двух метрах от подошвы и в сорока девяти метрах от края обрыва. Согласно одной из легенд, Алтын-Тешик был логовом змея-оборотня, который приносил сюда похищенных им в округе красавиц. Другая легенда сообщает, что пещера тянется до самой Феодосии. А если верить третьей, то здесь будто бы разбойники спрятали сундук с золотом», – пишет Владимир Григорьевич.

А еще бытовала легенда, что когда-то вокруг было море, а скала была крутым берегом, к которому приставали корабли, и на этой стене где-то даже сохранились железные кольца для причаливания кораблей. Увы, во время многочисленных походов на Белую скалу ничего подобного не нашел. Может, охотники за металлом их выкрутили?..11

Город Мертвых древнего Герроса

Это место между селами Белогорского района Вишенным и Васильевкой в хорошую погоду неплохо видно даже из присивашских степей. Причем, присмотревшись, легко различить небольшие высотки. Но вблизи это не что иное, как курганы. Высота их различна, есть даже десятиметровые. Тут их более семидесяти. И они здесь со скифских времен. Период с IV века до н. э. по III век эры нашей, когда речь идет о жизни народов Восточной Европы, историки обычно называют скифской эпохой.

Но тут нас подстерегает непростой вопрос: а кто такие скифы? Четкого ответа на него нет до сих пор. Одни ученые считают, что это племена, пришедшие с Урала и Сибири, другие полагают, что скифы – потомки жителей Поволжья. Установлено по археологическим находкам, что ареал их обитания обширен: от берегов Балтики до северных границ Китая и от Прикамья до египетских пустынь. Вот вам и народ-гегемон той древней поры.

Однако главным средоточием скифской жизни было Северное Причерноморье. К началу VII века до н. э. скифам удалось вытеснить киммерийцев с территории нынешней степной Украины, а позже их конная армия смогла покорить Мидию, Сирию, Палестину и господствовать во всей Передней Азии.

Пассионарный[7], как модно сейчас говорить, народ был, оказывается, совсем неоднородным. Огромную территорию – от полесских болот до Черного моря – населяли народы, объединенные общим названием. Хотя в Полесье жили праславяне, а в степной зоне – ираноязычные племена, поскольку скифы образовали сильное государство, они и дали ему свое имя. Историки выделяют в таком государстве скифов-кочевников, земледельцев-пахарей, а также господствующие «царские» племена.

Особая роль в товарообмене скифов отводилась драгоценным камням и благородным металлам, особенно золоту. «Отец истории» Геродот писал в одной из своих книг: «Серебро и медь ими вообще не употреблялись – только золото». Хотя древний историк был не совсем объективен. Как показали раскопки царских захоронений скифов, серебро и медь они имели, но преобладало все-таки золото.

Многое пошло именно от скифов – союзы, особенно при ведении войн, обожествляемая власть скифских царей, к тому же наследуемая. И вот тут-то мы вплотную подходим к курганам. Можем даже забраться на один из них. Вот с него сколько видно – до седой древности!

Тот же Геродот, живший в Y веке до н. э., подробно и красочно описывает обряд погребения скифского царя. «Когда у них умирает царь, – пишет он, – то в местности Геррос роют большую четырехугольную могилу. Покойника бальзамируют, извлекают внутренности, заполняя пустоты ароматическими травами и обмазывая труп воском. Затем на траурной колеснице покойника возят по всем подвластным племенам».

Скифы верили в загробный мир, поэтому вместе с царем обязательно хоронили одну из его жен, повара, прислугу, виночерпия, а также слугу, первым узнавшего о смерти своего повелителя. Могилу засыпали, а над ней возводили высокий курган. Конечно, похороны рядового скифа были куда скромнее.

Нас интересует именно эта местность – Геррос. Многие археологи гипотетически размещали этот «город мертвых» близ днепровских порогов. Действительно, именно там нашли очень богатые захоронения, раскопав внушительные курганы – Солоху, Толстую Могилу, Чертомлык. И дело тут в том, что скифы, особенно их «царские» племена, долго жили в Приднепровье. Но под давлением новых претендентов на причерноморские степи – сарматов – в последние годы до нашей эры они постепенно откочевали в Крым. Тогда это была вольная земля, лишь на ее скалистых окраинных мысах возвышались греческие колонии – Херсонес, Пантикапей, Керкинитида, Феодосия. В горах проживали гордые горцы-тавры, а степной ветер трепал гривы диких тарпанов. Воля! От моря до моря на хорошем скакуне можно промчаться от восхода до заката солнца. Что еще надо вольному степняку – хороший конь, дичь для охоты, жаркий костер да пламенеющий рассвет! И могилы предков. Поэтому и возник в Таврике еще один Геррос. Но это только одно из предположений.

Известный скифолог и удачливый археолог Борис Мозолевский имел несколько иной взгляд как на курганы, так и на скифскую историю. Исследователь сделал вывод: у скифов существовало три царских некрополя. Как тут было не вспомнить книгу Геродота и сведения о том, что Скифия делилась на три самостоятельных царства, объединенных под номинальной властью верховного правителя. Эти кладбища Мозолевский связал с конкретными скифскими племенами, названными древнегреческим историком. Не будет преувеличением сказать, что насыпные курганные группы являются специфической чертой южно-украинского ландшафта. Да и не только южного! По исследованиям археологов, северный предел скифских курганов на Украине проходит по южной границе украинского Полесья. Хотя известны большие курганы и в самом Полесье, правда, не скифские. Еще есть более ранние насыпи – от неолита, да и позже скифов в степи жили сарматы, половцы, печенеги… В общем, до 80 процентов территории Украины в большей или меньшей степени покрыто искусственными насыпями курганов-могильников, не считая остатков оборонительных валов, поселений, укрепленных городищ…

Пора законодательно запретить расхищение и уничтожение курганов, потому что каждый из них столь же ценен, как и лист древней хроники. Думается, что в XXI веке на первый план должна выйти духовная ценность курганов. Ведь они не просто «места хранения» утвари времен и народов, а прежде всего важные элементы наследия наших предков, красивейшая часть родного ландшафта, место погребения давно ушедших. Курганы имеют этическую, эстетическую, экологическую, культурную, образовательно-патриотическую ценность. Вот такие курганы… Привычные и незаметные в повседневности, они лежат в бывших скифских землях, увитые полынью и воспоминаниями. Увы, не событиями наших дней, а сказками былого. «Да, скифы мы! Да, азиаты мы!» А это значит, что там, в Герросе, – наши предки…12

Крепость Op-Капу… без привидений

Впереди чернела дыра. Не просто чернела – притягивала, манила. Что там, за внезапно открывшейся пустотой? «Ну ее! – подумал Лев Кружко, оглянувшись на жену и детей, с которыми выбрался в этот выходной за город. – Еще засыплет, не выберусь». Но уже минут через десять душа краеведа не выдержала: ведь он сейчас своими глазами видит открывшийся провал – может быть, это и есть таинственный подземный ход, о котором ходят разговоры уже сотни лет? Может, он завалится завтра-послезавтра, а Лев Петрович там так и не побывал… И тогда он полез.

Пустота. Сырость. Низкие земляные своды, но кое-где можно выпрямиться во весь рост. За спиной осталось яркое пятно света. «Папа, что там?» – донесся крик снаружи, и тут же с «потолка» посыпалась земля. Шагнуть дальше Лев Петрович не решился. А уже через неделю хода не было: прошли дожди, и обвалившийся земляной пласт закрыл провал…

Говорят, что под Армянском целая сеть подземных ходов. Время от времени земля проваливается над ними – в 60-х годах, например, ухнул под землю целый продовольственный магазин, а в 70-х, при строительстве школы, никак не могли забить в землю стандартной длины сваи – они все время «уходили» в пустоту. И сейчас вроде бы любопытные армянские мальчишки время от времени открывают новые дыры.

Наверное, ходы под Армянском самые «мирные»: никто в них бесследно не сгинул, поэтому и привидения там не водятся. Правда, старики вспоминают одну мрачную подробность относительно того, почему не стоит соваться в темное подземелье. Вроде то ли двести, то ли сто с лишним лет назад разразилась эпидемия чумы. «Черная смерть» собрала столь обильную жатву, что не успевали хоронить умерших. И тогда их просто стали сбрасывать в подземные ходы. Так что, возможно, до сих пор в подземельях дремлет чума…

– Конечно, подземные ходы есть, – уверен директор Красноперекопского музея Лев Кружко. – И их существование связано с древней крепостью Op-Капу. Каждая крепость имела тайные ходы на случай осады. Тем более что колодцы находились вне укрепления, а без воды, естественно, долго не продержишься.

«На Крым» в свое время «гуляли» и запорожские казаки (говорят, что доходил сюда и легендарный кошевой Иван Сирко), и их донские коллеги, и российские войска неоднократно штурмовали крепость. Но Ор-Капу держалась.

Перекопский перешеек – узкая полоса суши, в которую с одной стороны бьются волны Черного, а с другой – Азовского морей. И от Сиваша до Каркинитского залива идет Перекопский вал. Время его появления связывают чуть ли не со скифами. Татары же в полной мере оценили грандиозность и неприступность этого земляного сооружения. Тысячи и тысячи их пленников погибли на «ударной стройке Средневековья». Вал был тогда выложен камнем, глубокий ров перед ним служил еще одним препятствием, а перед рвом была сооружена земляная насыпь. Штурмующие крепость неприятельские воины, взобравшись на нее, становились легкой мишенью для татарских стрел.

А в начале XV века вдоль вала стала расти крепость Op-Капу. Семь башен, которые соединяла мощная стена, перегораживали перешеек. Внутри крепости располагались жилища «гражданских лиц» – их было немного; казармы гарнизона, состоящего в лучшие времена из пяти тысяч татар и семи тысяч янычар; здесь же находились обширные подземелья, где томились пленники – их использовали на работах по ремонту крепости. В центре крепости возвышалась резиденция ор-бея – начальника гарнизона.

За первой башней, что ближе к Сивашу, располагались ворота в Крым. Да-да, самые настоящие ворота, через которые проходили в Крым торговцы, послы и прочий странствующий люд. Естественно, чтобы ступить на крымскую землю, необходима была санкция ор-бея. А разрешение давалось отнюдь не бесплатно, и на обширной площади у ворот располагался целый табор ждущих – иногда их ожидание длилось месяцами.

В том, что подземные ходы лабиринтом вьются под Армянском, Лев Кружко сомневается. Провалы в разных местах объяснить можно и тем, что находились там подземные сооружения времен Гражданской и Отечественной войн – блиндажи, бункеры, доты. А вот о трех старых подземных ходах можно говорить вполне определенно: первый шел в направлении базарной площади Армянска, и длина его достигала 4 километров, второй проходил также через площадь и заканчивался вблизи дороги на Кафу, а третий обрывался возле дороги на Гезлев (Евпатория). В этом случае длина последних ходов достигала шести и более километров! Но возможно ли это – почва здесь глинистая, тяжелая – как держались своды ходов без креплений? Как вентилировались они, ведь должны были бы существовать какие-то шурфы, колодцы и т. п.? Кроме того, почему при строительстве Северо-Крымского канала не обнаружили загадочные подземелья? Впрочем, на последний вопрос ответить можно: строительство велось такими темпами, что вряд ли подобная сенсационная находка была бы желанна. Кроме того, за время двух войн земля в районе перешейка была настолько изуродована взрывами бомб и снарядов, что мы можем говорить в лучшем случае об остатках ходов. Один из опрошенных Львом Петровичем очевидцев рассказывал, что во время войны он видел железные ворота, выброшенные взрывом из-под земли. А жители города Перекопа, располагавшегося некогда у Перекопского вала (ныне от него осталась одноименная деревушка), вспоминают рассказы бабушек и дедушек о том, что, когда обнаруживались подземные провалы, предприимчивые купцы использовали их под склады и погреба: выкладывали уже готовую земляную камеру камнем и приспосабливали ворота.

Еще в 1920 году прошел слух, что в разрушенной крепости, в существовавшем тогда полузасыпанном ходу, турки спрятали Золотого коня (крымский аналог сибирской Золотой бабы). По легенде, эту драгоценную статую отлили из золота ордынского «общака». Один из жителей Перекопа, мечтая разбогатеть, полез туда. И то ли сам золотоискатель пытался подорвать ход, то ли наскочил на мину – но живым его больше никто не видел.

После войны, в 1945 году, известнейший археолог Павел Николаевич Шульц, который много лет занимался раскопками в Крыму, пытался работать и на Перекопском валу, но отступил – это было смерти подобно из-за огромного количества неразорвавшихся снарядов и мин.

А вот эту историю Лев Кружко услышал от своей учительницы, Анны Ивановны Леоновой. По происхождению она была дворянка, жила в Перекопе. В 1909 году, будучи студенткой Киевского художественного училища, она рассказала о подземных ходах своим однокурсникам, приехавшим к ней на каникулы. Конечно, молодые люди вдохновились идеей проникнуть в подземелье. Тогда один из ходов еще зиял в Op-Капу. Они вооружились длинной веревкой, фонарем и отправились в путь. Спускаться в лаз было тяжело, но затем ход стал расширяться, петлять. Время от времени встречались неглубокие боковые ниши с утрамбованными кучками земли – своеобразными столиками. На них лежали истлевшие остатки конской сбруи, металлические наконечники стрел… Чем дальше уходил ход, тем труднее становилось дышать, да и веревка заканчивалась, пришлось возвращаться. Прошли студенты под землей приблизительно 300 метров.

…От Op-Капу сегодня не сохранилось практически ничего, только остатки насыпи, ямы, в которых хранили зерно, полузасыпанный ров. Камень в степи – материал дефицитный и со времен покорения Крыма потихоньку растаскивался окрестным населением. Уже в XIX веке крепость характеризовалась как «не имеющая оборонного значения», и до нашего времени дожил лишь фундамент одной башни, что возвышалась у Каркинитского залива. Там же в практически первозданном виде сохранился участок Перекопского рва…

(По материалам Натальи Якимовой, «Крымское время».)

Ожившая история крепости Кафы

Поговорим о Феодосии.

Удобное географическое положение, мягкий климат, «золотые» песчаные пляжи, а в древности – активное земледелие, добыча металлов, древесины, камня, песка и соли – все это привлекало в благодатное место многочисленных завоевателей: киммерийцев, тавров, скифов, греков, татар, генуэзцов… И все они оставили здесь свои следы.

Вот генуэзцы, к примеру, возвели на Карантинном холме крепость. Эта цитадель знакома всем феодосийцам и туристам, и одновременно о ней мало что достоверного известно экскурсантам. Почему? Генуэзская крепость вроде как на виду и вниманием не обделена. В курортный сезон здесь проводят и самодеятельные экскурсии. Но если бы вы слышали, о чем в них рассказывают!

Крепость эта, вторая по размеру после крепости в греческих Солониках, была одной из самых мощных в Европе. Она имела не одну, а две стены линии обороны. И ее крепостными стенами было защищено почти семьдесят гектаров земли.

В архитектуре Феодосии от греческого периода ничего не сохранилось, и если древнегреческая колония Милет была «бабушкой» Феодосии, то «матерью» ее была все же Генуя. Город даже так и называли – Вторая Генуя, и оборонительные сооружения ее были итальянского типа.

А началось все так: в 1226 году генуэзские купцы выторговали у татарского хана Оран-Тимура феодосийские руины и на их месте построили крепость Кафу. Довольно скоро Кафа превратилась в крупнейший транзитный центр международной торговли и опорный пункт генуэзских колоний в Причерноморье. Через Кафу в Европу вывозились пшеница, восточные пряности, золото и драгоценные камни.

«Всю ночь до самого рассвета не закрывались ворота Кафы. Проходили через них мохнатые лошадки с арбами, нагруженными виноградом и фруктами, с телегами, полными огурцов, дынь, арбузов… Проходили не спеша караваны верблюдов из дальних земель. Высокие тюки покачивались на их горбах, задевая своды каменных ворот. Возы везут на ярмарку соль, рыбу, икру, зерно. Особое место занимают ткани: восточная камка и массульская парча, витрийский бархат и ковры. Кафа, ненасытная Кафа». Так описывает город писатель Аркадий Крупняков в романе «У моря русского».

Город был большой и богатый. В порту стояли сотни купеческих галер. Слышался многоязычный говор людей десятков национальностей: здесь жили греки, итальянцы, армяне, евреи, славяне, караимы, татары. В Кафе было около двадцати тысяч домов, свыше ста церквей и мечетей, более ста фонтанов, целая система дренажных колодцев, бассейнов и гротов, остатки которых археологи (да и простые горожане!) находят по сей день. Город украшали монументальные дворцы и храмы, построенные лучшими мастерами итальянского Возрождения.

Но все это великолепие имело и обратную сторону: Кафа была городом работорговли. Исторические документы свидетельствуют о том, что в XII–XV веках Кафа являлась центром работорговли в бассейне Черного моря, ее невольничий рынок известен и при генуэзцах, и позднее, при турках.

Писатель и историк Даниил Мордовец так описал этот торг: «Обширный рынок, обставленный мечетями и гордыми минаретами, полон невольников из Московской Руси, с Подолии, с Волыни, из Польши. Несчастный живой товар сидит и стоит группами. Бородатые покупатели – турки, армяне, крымцы – ходят от группы к группе, прицениваются, высматривают здоровых работников и красивых детей и женщин… А кругом – роскошь зданий, журчащие фонтаны, синее чудное море почти у ног. Толпа все валит и валит на этот рынок, на это чудное, чарующее и страшное зрелище».

Описание Кафы XV века оставил нам отважный русский путешественник Афанасий Никитин, который в 1472 году возвращался домой из своего шестилетнего «хождения за три моря». Долгим и многотрудным путем возвращался Афанасий Никитин через Индийский океан к берегам Персии. Путешественник попал в Трапезунд, там господствовали турецкие захватчики, которые приняли его за вражеского лазутчика. Тогда Никитину чудом удалось избежать казни. У него не осталось ничего, кроме главного сокровища: тетрадей с описанием Индии. Однако путешественнику удалось расположить к себе трапезундского купца, который взял его на свой корабль, идущий в Кафу. В Кафе, где находилось тогда русское подворье, после многих лет странствий отважный путешественник снова услышал русскую речь, узнал новости с родины. Здесь он обработал свои путевые записки и весной 1475 года направился в Тверь. Но не дошел…

Ныне в Феодосии чтят память об Афанасии Никитине, его именем названа одна из улиц города. А вблизи старинных стен цитадели поставили памятник известному русскому путешественнику.

В годы посещения Никитиным Кафа разрослась настолько, что ей стало тесно в пределах городских стен, и генуэзцы опоясали город второй крепостной стеной.

Вот как описывает Кафу известный писатель и крымский общественный деятель Павел Сумароков: «Большая крепость, которая простиралась по пологому берегу моря и, протягиваясь от него по горам, окружала весь город, внутри коей находится другая крепость, называемая Феодосией. Стены обеих были сделаны из плит дикого камня с высокими башнями, воротами и широкими рвами. В некоторых местах они уже упали, в других же – стоят поврежденными частями… Сооружение крепости означает прежнюю великость сего города, связь же материалов между собою заслуживает удивления: ни долгота времени, ни едкость погоды, при всем их повреждении, разрушить оных не могли».

Остатки оборонительных сооружений – башни Святого Константина, Климента, круглая башня Джиованни ди Скаффа, Доковая башня, а также часть крепостной стены – сохранились до наших дней. Административный центр Кафы находился во внутренней, хорошо укрепленной части города, так называемой цитадели.

С Кафой связано и одно из трагических событий в истории Европы – эпидемия чумы в 1347–1351 годах. Тогда, в 1347-м, среди золотоордынских войск Дженибека, которые осаждали крепость, вспыхнула чума. Не в силах овладеть Кафой, кочевники не придумали ничего лучшего и с помощью катапульт стали забрасывать трупы умерших через оборонительные стены в город. Такое вот было бактериологическое оружие…

Болезнь ворвалась в Кафу, и генуэзцы начали покидать крепость, спасаясь на судах. Но «черная смерть» затаилась и на их кораблях – там, где спасавшиеся останавливались на пути в Геную, возникали очаги чумы. В итоге страшная болезнь унесла 75 миллионов жизней – четверть населения средневековой Европы!.. Память о кафийской напасти осталась у Джованни Боккаччо в его «Декамероне»: он упоминал о чуме аж через 120 лет! Вот такие страшные тайны хранят крепостные стены бывшей Кафы13.

Ненайденное золото Солдайи

Среди исторических достопримечательностей Крыма есть одна, которую можно считать настоящей звездой телеэкрана. Речь идет о древней генуэзской крепости, расположенной на берегу Черного моря в городе Судаке. Сегодня ее хорошо сохранившиеся стены можно увидеть в фильмах «Пираты XX века», «Отелло», «Овод», «Мастер и Маргарита», «Одиночное плавание», «Зонтик для новобрачных», «Русь изначальная», «Одиссея капитана Блада», «Черный ворон», «Сократ», «Кольца Альманзора».

Генуэзская крепость была построена между 1371 и 1469 годами генуэзцами для обороны своей колонии Солдайя. Крепость расположена на высоте 157 метров над уровнем Черного моря, на Крепостной горе (Дженевез-Кая – «генуэзская скала»).

Крепостная гора – это окаменевший в древности коралловый риф, представляющий собой обрывистый с юга и пологий с севера конусообразный скальный массив, вдающийся в Судакскую бухту Черного моря небольшим округлым мысом Кыз-Кулле-Бурун («Мыс Девичьей башни»). Крепость занимает территорию площадью почти 30 гектаров. Расположение крепости было выбрано удачно – с востока и юга она защищена отвесными стенами спускающихся к морю гор, с запада – труднопроходимой местностью, с северо-востока по предположению исследователей когда-то был искусственный ров. Само сооружение выполнено грамотно с точки зрения фортификационной архитектуры – мощные стены, башни, две линии обороны: во времена процветания город Солдайя был надежно защищен.

Генуэзская крепость в Судаке – не единственные фортификационные сооружения, напоминающих нам о генуэзцах и событиях средневековой эпохи в Крыму: руины «итальянских» крепостей можно увидеть в Балаклаве (Чембало), Алуште (Алустон), в селе Морское (останки замка ди Гуаско) – о Феодосии (Кафа) мы уже говорили. Но сохранность Судакской крепости оставляет своих «исторических собратьев» далеко позади. Как уже говорилось, эта крепость была построена в качестве опорного пункта генуэзской колонии Солдайя. Однако некоторые исследователи поддерживают версию, что генуэзцы всего лишь «отреставрировали» древнюю крепость, существовавшую задолго до их прихода. В разных исторических источниках можно увидеть намеки на аланское, хазарское или византийское ее происхождение.

Если верить легендам, то корни Судакской крепости уходят во времена Античности. Согласно одному из красивых преданий, верхняя башня крепости названа Девичьей в память о таврической принцессе, отказавшей сватавшемуся к ней Диофанту – полководцу царя Митридата: девушка любила простого пастуха. Ее отец Архонт был против брака с простолюдином, поэтому отправил юношу с «важным» поручением в город Милет (существовал на территории сегодняшней Турции), а своим слугам приказал убить его. Дочери Архонт предложил выждать год: если корабль вернется под белым флагом, значит, пастух остался верен своей любви и достоин стать мужем принцессы. В противном случае девушка будет обязана выйти замуж за Диофанта. Весь год принцесса выглядывала в море корабль, и наконец он появился. Но белого флага на нем не было… В отчаянии девушка сбросилась с высокой скалы. Башня, построенная вскоре на этой скале, получила название Девичья.

Еенуэзцы владели Солдайей 110 лет. За это время сменилось 90 консулов, каждый из которых преображал город по-своему, модернизируя и укрепляя его. Об этом свидетельствуют названия башен крепости в их честь: Паскуале Джедиче, Джованни Марионе, Фредерико Астагвера, Коррадо Чикало… Однако укрепления не спасли генуэзцев: в 1474 году Солдайю захватили турки, истребив при этом все местное население. Последний консул-генуэзец Христофоро де Негро отважно сражался и погиб в неравном бою. Он не был похоронен по христианским традициям, и многие верят, что его призрак по сей день бродит между стен Консульского замка.

Судьба золотого запаса Солдайи, не обнаруженного турками, неизвестна: эта тайна, словно магнит, притягивает в Генуэзскую крепость сотни кладоискателей и любителей старины.

После захвата города турками он постепенно приходит в упадок, теряя свое стратегическое значение. Солдайя, в то время называвшаяся уже Судаком, превратилась в обычный поселок на окраине Османской империи. Однако жизнь в нем потихоньку возрождалась: действовал мусульманский храм, ремонтировались крепостные сооружения… В 1771 году Судак вместе с Крымом присоединяется к Российской империи, и жизнь в городке выходит на другой уровень…

Интересен тот факт, что Генуэзская крепость пережила все крупные войны, которые вела Россия на территории Крыма – от турецких до Великой Отечественной. Но наибольший урон получили древние стены не от людей, а от природы: значительные разрушения принесло землетрясение 1927 года. Реставрационные работы были проведены только в 1960-х годах, в ходе которых были восстановлены не только стены, но даже зубцы на них.

Каждый год в Генуэзской крепости Судака проходит фестиваль рыцарского искусства. Все тридцать гектаров ее территории превращаются в настоящее средневековое подворье – со всех сторон слышен звон мечей, грохот кузнечных наковален, ржанье лошадей и фольклорная музыка. Целую неделю здесь проходят состязания лучников, рыцарей, арбалетчиков. Каждый день посвящен своей теме: ремесленники, кузнецы, участники рыцарских турниров, танцоры – все показывают свое искусство.

Чомбай-Молбай – что это?

Да, есть еще нехоженые места в Крымских горах! Именно эта мысль захватывает, когда бродишь по отрогам и вершинам хребта Чомбай, спускаешься в Молбайскую котловину. Ни дорог, ни троп – лишь каменный хаос уступов и пропастей, древний лес да трава по пояс на редких полянах. И не встретишь ни души. А ведь до Белогорска, ближайшего города, всего-то десяток километров по прямой. А вот по извилистой старой дороге через Александровку и дачи – несколько больше.

Сразу оговоримся: ясности в местных названиях нет никакой. Например, Чомбай не разложить точно на тюркские составляющие типа «чом» и «бай». Бай – еще понятно, «богатый», а вот «чом» – «плавать, нырять». Куда тут нырять? Хотя, говорят, где-то в этих горах затерялось озерцо, в котором живут только раки. С «молбаем» еще сложнее. Поэтому Игорь Белянский, известный крымский топонимист, отождествлял оба названия с родоплеменными наименованиями. Хотя, сдается, географические названия в этом краю намного старше любого из тюркских родов, появившихся здесь в Средние века.

Ведь издревле тут жили тавры, культура которых в Крыму прослеживается почти за две тысячи лет до нашей эры. Тавры – не самоназвание, настоящее наименование народа до нас не дошло, а название, данное «со стороны», видимо, греками. Сохранившиеся в разных местах горного Крыма остатки таврских укреплений, поселений, могильников не имеют, как правило, древних наименований. Но вот одно из ранних названий Крымского полуострова – Таврида или Таврика – сложилось на основе этнического обозначения и применяется до сих пор. А может, топонимы на Чомбае и в Молбае тоже несут отголосок седой таврской древности: Тузены, Копкалы, Качамак, Сохмак, Мутырмак, Медием? Хотя аффикс «мак» вроде тюркский, придает глаголу признак действия, а «-лы» образует имена со значением «имеющий, содержащий». Только откуда, из какого наречия глаголы? Надо искать, исследовать!

Именно так подумалось, когда по заросшему ясенцом-злюкой крутому склону спустился в ущелье Джанты-Коба, затем, обжигая пальцы этой самой «неопалимой купиной», взобрался на противоположную сторону и сразу наткнулся на таврский ящик – могильник, увы, разграбленный, видимо, давненько. Рядом валялся такой ржавый клин, который впору считать музейным экспонатом. Кстати, таких таврских ящиков в этом районе немало, а в перелеске на Молбае – вообще целый некрополь.

К нему и начал спускаться по склону горы Узун-Кая. Пропахший цветущим чабрецом ветерок приятно охлаждал – как-никак высота почти 650 метров над уровнем моря. И сам Чомбай еще выше на 80 метров, а гора Джейляу – метра на три ниже.

Еще местные жители рассказывают, что была здесь деревенька, тоже называвшаяся Чомбаем. Полистал сборники по административно-территориальному делению нашего полуострова в разные годы и нашел, что упоминание о «селении Чонбай» встречается только в камеральном описании Крыма за 1784 год. А позже населенный пункт тут не упоминается ни разу, нет его и на картах XIX века. Видимо, «Чонбай» был оставлен людьми и заброшен, но почему это произошло – неизвестно.

А вот селение Молбай существовало до 70-х годов прошлого века. После массового переименования крымских населенных пунктов оно получило новое название – Свободное. Здесь даже был сельсовет, то есть вполне большое село, если можно назвать большими горные деревеньки. Но больше всего известен Молбай двумя фактами из своей истории, которые и до сих пор стараются не вспоминать: один связан с коллаборационизмом, другой – с военной тайной. Но обо всем по порядку.

Еще два десятилетия назад были опубликованы некоторые документы по крымско-татарскому и прочему сотрудничеству с немецко-румынскими захватчиками. Много написано на их основе публикаций, научных работ. Ведущим специалистом в освещении «татарского вопроса» является директор Центрального музея Тавриды Андрей Мальгин. Будем опираться на его исследования, а также работы другого известного крымского историка Олега Романько. Так вот в публикациях этих исследователей на основе документов указан Молбай как место дислокации 5-й вспомогательной добровольческой роты численностью в полтораста человек. И партизанам второго района, а впоследствии и второго сектора, и бригадам нескольких соединений эти самые молбайские добровольцы, мягко говоря, навредили немало.

Согласно немецким документам, в январе 1942-го в 203 населенных пунктах и пяти лагерях военнопленных было набрано 9255 крымских татар, из которых 8684 признаны годными и были направлены в части вермахта, штурмующие Севастополь, и на Керченский фронт. Одновременно айнзацгруппа «Д» создала 14 «татарских рот самообороны» в составе 1632 человек, на которые были возложены задачи активного поиска партизанских отрядов, осуществление карательных экспедиций и даже боевые действия против советского десанта в районе Судака. Эти подразделения создавались и действовали под непосредственным руководством СД. В отличие от существовавших параллельно отрядов самообороны, «привязанных» к своим деревням, роты можно было использовать гораздо шире. Служащие «татарских рот» имели статус, равный статусу «военнослужащих вермахта», носили немецкую военную форму, получали жалованье и специальные земельные наделы. Несмотря на то что крымские татары составляли основную часть военнослужащих этих подразделений и сами они официально назывались «татарскими», иногда в их создании принимали активное участие и нетатары. Так было и в Молбае.

До сих пор по молбайским полянам и перелескам валяется множество стреляных гильз, осколки мин и других боеприпасов. Столкновения здесь шли не на жизнь, а на смерть. К примеру, не существующее сейчас село Кишлав партизаны брали с боем, с боем и уходил оттуда Ичкинский отряд. Тоже разваленное ныне селение Камышлык не раз становилось ареной жестокого противостояния – недалеко, на противоположных склонах хребта Кабарга, был лагерь Колайского партизанского отряда. Обе деревеньки находились в этих окрестностях, и дороги в них ведут от молбайских полян.

От самой Головановки ведет на Молбай вполне благоустроенная ровная дорога. Диву даются туристы: широкая, подсыпанная мелкой щебенкой, без крутых поворотов. Будто не горная и лесная, а парковая «авеню». Но знающие люди, бывшие военные ракетчики, лишь улыбаются, услыхав о Молбае. Дело в том, что в советское время, на самом его излете, планировалось размещение в молбайских лесах воинской части стратегических ракет. Но перестройка и «новое мышление» вместе с политикой разоружения поставили крест на ракетчиках в этих местах Белогорского района. Ракеты туда так и не завезли, а вот дорогу построили. На радость местным жителям, ездящим в урочище Свободное косить сено даже на иномарках и мопедах.

А травы на Молбае действительно по пояс. И запах такой стоит! Напоенные росой и обогретые щедрым солнцем растения несут не только эстетическое удовольствие уставшим глазам, но и избавление от дыхательных недугов. Недаром несколько лет назад тут планировалось открыть частную лечебницу. Но дело почему-то не пошло. А то где еще можно побродить по нехоженым горам и оврагам, напиться чистейшей воды из речек Молбай-Узень или Церик-Узень? Только тут, на Молбае, что лежит за Чомбаем14.

Что станет с могилой Мамая?

Со Старым Крымом – Солхатом – связано одно известное событие Средневековья – убийство в городе темника Мамая в 1380 году. Этот военачальник, будучи женатым на дочери золото ордынского хана, стал фактическим владельцем западных улусов Золотой Орды, в том числе и Крымского улуса. При попытке вторжения в Московское княжество в Куликовской битве 8 сентября 1380 года Мамай потерпел поражение, после чего вскоре был разбит Тохтамышем, бежал в Кафу, затем в Солхат, где и окончил свой жизненный путь. По преданию, похоронен тут же.

Место предполагаемого захоронения сейчас стремительно застраивается.

Легендарная могила Мамая находится на окраине города возле шоссе со стороны Феодосии, слева, возле бывшего завода железобетонных изделий. Рядом – поворот на Приветное и Золотое Поле. Другое название кургана – Кемаль-Ата.

Интересные сведения об этой возвышенности приводятся уже в словаре Брокгауза и Ефрона: «Кемал-ата – холм в окрестности заштатного г. Старый Крым. На нем есть остатки каких-то фундаментов и несколько надгробных памятников с именами шейхов. Кемал-ата слывет в народе могилой Мамая. Разбитый Дмитрием Донским в 1380 г. Мамай бежал в Кафу (Феодосию), где генуэзцы обещали ему безопасное убежище, но предательски умертвили. Следует заметить, однако, что слово «мамай» стало в Старом Крыму и его окрестностях почти нарицательным: многие другие холмы и курганы называются просто «мамаями».

Напомним, что Мамай не был ханом, он был темником, то есть начальником 10-тысячного воинского соединения, воевода с Дона, по происхождению – черкас, который сам себя провозгласил царем Южной Орды. Мамай стал владыкой после смерти хана Золотой Орды Бердибека, на дочери которого был женат. Сыновей у Бердибека не было, а своих братьев (аж 12 человек) хан уничтожил с помощью зятя Мамая.

Мамаю приходилось править в основном западной частью Золотой Орды, в которую входили Нижнее Поволжье, устья Дона и Днепра, а главное – Крым. Начавшийся во второй половине XIV века кризис Золотой Орды вызвал затяжную борьбу между соперничавшими группировками ее правящей элиты. Эта борьба сопровождалась поистине калейдоскопической сменой ханов или одновременным правлением двух враждовавших ханов. Начавшийся из-за этого распад Золотой Орды был приостановлен пришедшим к власти военачальником Мамаем.

Есть веские основания считать Мамая ставленником генуэзских банкиров, которые с его помощью установили полный контроль над Золотой Ордой, по территории которой проходила половина так называемого Великого шелкового пути.

Затем генуэзские банкиры попытались проделать то же самое и с находящимся к северу от их черноморских владений Московским княжеством, которое к этому времени стало центром объединения русских земель. Организовали заговор с целью свержения московского князя Дмитрия (впоследствии названного Донским). Но в 1375 году заговор был раскрыт. Не сумев установить контроль над Московским княжеством с помощью внутреннего переворота, как это удалось сделать с Золотой Ордой, генуэзские банкиры решили подчинить его себе с помощью внешнего военного давления.

В 1377–1378 годах золотоордынское войско предпринимает ряд крупномасштабных походов на Московскую Русь. Однако свергнуть с их помощью князя Дмитрия или заставить его подчиниться не удается. И тогда началась подготовка большой войны Золотой Орды против Москвы.

На подготовку этой войны генуэзские банкиры выделили огромные деньги, на которые Мамай к лету 1380 года сумел нанять гигантское по тем временам войско – 120 тысяч человек, но не из монголо-татар, а черкесов, половцев, ясов и аланов. К такому предприятию примкнули все, кто наловчился стрелять, колоть, рубить, резать и грабить людей: азиатские и европейские искатели приключений, степные, лесные и горные разбойники, средневековые уголовные преступники и прочий человеческий сброд, не верящий ни в Бога, ни в черта. На эти же деньги генуэзцы наняли для Мамая в Европе четыре тысячи пехотинцев-копейщиков, которые должны были усилить его конное войско. Этот отряд был доставлен из Европы на генуэзских кораблях через Средиземное, Черное и Азовское моря к устью Дона, откуда двинулся на соединение с войском Мамая. Вместе с этим отрядом к Мамаю прибыли десять представителей крупнейших генуэзских банков и торговых компаний, выделивших деньги на поход и решивших его контролировать.

Как известно, поход Мамая на Русь оказался неудачным. В битве на Куликовом поле, примерно в 350 километрах от Москвы, его войско потерпело сокрушительное поражение и было большей частью уничтожено. Поражение Мамая в Куликовской битве означало и потерю власти над Золотой Ордой, новым хозяином которой стал Тохтамыш, ставленник Тамерлана.

После своего поражения Мамай расплатился с генуэзцами за потраченные на его поход деньги частью территории Золотой Орды, передав им по договору от 28 ноября 1380 года Южный берег Крыма от Балаклавы до Судака. После чего получил от генуэзских банкиров заем для организации нового похода на Русь. Однако в разгар подготовки этого похода на него напал хан Тохтамыш. Севернее теперешнего Мариуполя Тохтамыш наголову разбил войско Мамая, и эта, по выражению автора «Сказания о Мамаевом побоище», «неутолимая ехидна» бежала в столицу генуэзских владений Кафу, надеясь найти убежище у своих хозяев.

Но без войска, без государства он перестал быть им нужен, и поэтому вскоре после своего прибытия в Кафу был ограблен, убит подосланными Тахтамышем убийцами и брошен на съедение голодным свиньям…

А что же нашли археологи в предполагаемой крымской могиле Мамая, кургане Кемаль-Ата? Дадим слово Марку Крамаровскому, возглавившему раскопки:

– В сезонах 1994–1995 годов Золотоордынской экспедицией Эрмитажа, в которой я работаю без малого 30 лет, исследовался курган на северо-восточной окраине города Старый Крым (Солхат в средневековых источниках). К началу работ курган имел сильно поврежденную насыпь (ее высота – два, диаметр – 30 метров). Объект раскапывался вручную, без применения техники; общая площадь раскопа составила около 500 квадратных метров. Выяснилось, что в основе насыпи была округлая вымостка диаметром 15 метров из рваного камня, частично лежащая на естественном выходе скального грунта. Основным погребением оказалась плитовая могила кеми-обинского типа (середина третьего тысячелетия до н. э.); ниже обнаружено разрушенное погребение энеолитического периода. Три погребения в южном секторе кургана датированы эпохой бронзы.

Как рассказал известный крымский археолог Александр Гаврилов, активная застройка свободных участков в Старом Крыму привела к уничтожению культурного слоя и ряда археологических объектов на многих улицах. Начало строительства еще одного магазина рядом с торговым центром «Солхат» привело к частичному разрушению и уничтожению некрополя XIV–XV веков. Местными властями было предотвращено его полное уничтожение, строительство приостановлено и поднят вопрос о его изучении. В настоящее время решается вопрос об археологических раскопках этого объекта. Строительство станции техобслуживания близ Поклонного креста также привело к уничтожению культурного слоя средневекового города.

С каждым днем число свободных от застройки участков уменьшается, поэтому особенно важно сохранить их для изучения15.

Лермонтов и Крым. Затянувшаяся мистификация

В 1887 году журнал «Русский архив» опубликовал письма Омер де Гелль, французской писательницы и путешественницы (1817–1871). В четырех письмах к парижской подруге она рассказывала о знакомстве с М.Ю. Лермонтовым (знакомстве интимном). В одном из писем приводилось стихотворение Михаила Юрьевича на французском языке. Материал, естественно, вызвал большой интерес и был воспринят с доверием, поскольку опубликовало его авторитетнейшее издание. Журнал «Русский архив» – крупнейший русский исторический журнал (1863–1917), в сущности – историческая энциклопедия, гигантский свод материалов по русской истории XVII–XVIII веков. Кроме того, руководил журналом П.И. Бартенев – человек огромных знаний, скрупулезный и точный исследователь. Не вызывало подозрений и имя публикатора – Павла Петровича Вяземского: князь, сенатор, сын поэта и критика П.А. Вяземского (друга А.С. Пушкина), археограф, основатель Общества любителей древней письменности, хороший знакомый М.Ю. Лермонтова, переводчик некоторых его стихотворений на французский язык. Все вместе взятое и обусловило успех этой публикации П.П. Вяземского – «Лермонтов и г-жа Гоммер де Гелль в 1840 году».

Адоль Омер де Гелль была относительно известной личностью в России. Ее муж геолог Ксавье Омер де Гелль (1812–1848) выпустил трехтомный труд, посвященный степному югу России («Степи Каспийского моря, Кавказ, Крым и Южная Россия», Париж, 1843–1845). В обработке материала, собранного во время путешествий, принимала участие и его жена. Она же – автор любопытных заметок о Крыме, опубликованных во Франции. Но ее пребывание в Крыму – это отдельная тема, еще ждущая исследователя. Отметим только, что в трехтомнике, как и в заметках, содержится любопытный краеведческий материал. Мы же обратимся к публикации ее писем П.П. Вяземским.

Осень 1840 года. Конец октября – начало ноября. Влюбленный Лермонтов, бросив службу на Кавказе, сопровождает по Крыму легкомысленную, но прекрасную и талантливую француженку-поэтессу. Мелькают даты, населенные пункты (между прочим, Симеиз, Алупка, Мисхор, Кореиз, Ореанда, Ялта, Кучук-Ламбат), люди, сцены (иногда фривольные), пейзажи… Все – поверхностно, дерзковато, легкомысленно, но совершенно в духе окруженной поклонением молодой, романтически настроенной француженки.

Этот материал сразу вошел в биографию великого поэта, стал дорабатываться, уточняться, перепечатываться. Вот некоторые примеры. В 1893 году «Исторический вестник» помещает работу П. Мартьянова «Поэт М.Ю. Лермонтов и г-жа Адель Гоммер-де-Гелль», выходит «Собрание сочинений» П.П. Вяземского с вышеназванными письмами. В 1927 году член-корреспондент АН СССР профессор Е.В. Петухов пишет об этом в очерке «Крым и русская литература». В 1928 году печатаются «Записки» Е. Сушковой с «Письмами о Лермонтове» в приложениях. В 1929 году – «Книга о Лермонтове» (вып. 2) П. Щеголева, где крымский период Лермонтова подвергается тщательнейшему анализу. И наконец, в 1933 году этот материал в расширенном виде издает Academia: Омер де Еелль, «Письма и записки».

Ером грянул в мае 1934 года: в Институте русской литературы выступил известный литературовед Н.О. Лернер с доказательством псевдомемуарности книги Омер де Еелль. На основе неопровержимых фактов он пришел к выводу, что автор этих писаний – их первый публикатор, то есть князь П.П. Вяземский. Выводы Н.О. Лернера детализировал и окончательно обосновал П.С. Попов в работе «Мистификация (Лермонтов и Омер де Гелль)», напечатанной в журнале «Новый мир». 1935. № 3.

Картина открылась, прямо скажем, некрасивая: князь, сенатор, маститый ученый, приятель Лермонтова и – фальсификатор, извратитель фактов жизни и творчества гениального поэта, введший в заблуждение литературную науку на добрых полстолетия. Ведь «факты» фальсификатора вошли во все биографии Лермонтова, стихотворение, которого он не писал, – во все солидные издания, включая академическое. А потери художественной литературы! Ведь романтическая любовь француженки-поэтессы и Лермонтова на фоне Кавказа и Крыма привлекла внимание мастеров пера. Вот лишь краткий перечень произведений на эту тему: Большаков К.А. – роман «Бегство пленных», Павленко П.А. – «Тринадцатая повесть о Лермонтове», Петровский Д.В. – стихотворение «Адель Омер», Пильняк Б.А. – повесть «Штосс в жизнь», Сергеев-Ценский С.Н. – повесть «Мишель Лермонтов», точнее, «Поэт и поэтесса» (М.: Федерация, 1932), переиздано в книге «Мишель Лермонтов» (М., 1933) и его же пьеса «Поэт и поэтесса».

К этому списку отнесем и художественный фильм 1930 году «Кавказский пленник» (сценарий П. Щеголева и В. Мануйлова, к слову, крупнейших лермонтоведов, много сделавших для оправдания тех грубых несуразностей, которыми были переполнены фальшивки П.П. Вяземского).

Касаясь причин мистификации, П.С. Попов пришел к выводу, что П.П. Вяземский сочинял все это в состоянии нарастающего старческого маразма. Тем более недопустимы попытки оправдания, даже воспевания этой фальшивки, представляемой как этакий занятный розыгрыш, «остроумный ответ на разного рода измышления о Лермонтове», причем П.П. Вяземский встал-де «на защиту памяти» поэта (Курортная газета. 1972. 6 февр.). Вот уже 50 лет наука защищает М.Ю. Лермонтова от такого «остроумия» и такой «защиты памяти»!

В послевоенной краеведческой литературе установилась традиция вдумчивого освещения вопросов. Увы, есть и исключения. Вот одно из них: М.И. Ростовцев, «Волшебный край: Крымские зарисовки», издано в Москве в 1977 году. На с. 60 читаем: «О каменистом мысе Ай-Тодор, Гаспре и Мисхоре упоминает в путевых заметках А.С. Грибоедов. Незадолго до своей трагической гибели здесь побывал М.Ю. Лермонтов». Старая фальшивка вновь оживает! И где? К сожалению – в центральном издательстве, в «Просвещении», в «Пособии для учащихся»…

Каковы же действительные связи Михаила Юрьевича Лермонтова с Крымом? Их немного, но они есть.

Ступить на землю солнечного полуострова великому поэту не пришлось, хотя он и был совсем рядом – на Тамани. «Полюбовавшись несколько времени из окна на голубое небо, усеянное разорванными облачками, на дальний берег Крыма, который тянется лиловой полосой и кончается утесом, на вершине коего белеется маячная башня, я отправился в крепость Фанагорию, чтоб узнать от коменданта о часе моего отъезда в Геленджик» («Герой нашего времени. Тамань»), Алфавитно-частотный словарь языка М.Ю. Лермонтова (Лермонтовская энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1981) показывает, что крымская лексика в словаре М. Ю. Лермонтова – ничтожна: «Крым» – 1, «крымец» – 1, «Керчь» – 1, «крымский» – 2, «Крым», «Керчь», «крымский» – в «Тамани», «крымец» – в «Вадиме». Таким образом, Крым не отражен в творчестве Михаила Юрьевича.

Особняком стоит в его поэзии одно «крымское» стихотворение, но это – лишь перевод: в 1838 году М.Ю. Лермонтов по подстрочнику перевел сонет А. Мицкевича «Вид гор из степей Козлова» (напечатан после гибели поэта в 1846 г.). Автограф перевода не сохранился. Стихотворение из цикла «Крымские сонеты». Это единственное обращение М.Ю. Лермонтова к поэзии Мицкевича. Внешние причины этого обращения связаны со службой поэта в лейб-гвардии Гродненском полку, командиром которого был тогда генерал М.Г. Хомутов. Поэт, посещая дом Хомутовых, узнал трогательную историю любви сестры генерала А. Г. Хомутовой к поэту И.И. Козлову. В 1838 году А.Г. Хомутова встретилась с И.И. Козловым после длительной (более двадцати лет) разлуки. Слепой, парализованный, тяжко больной поэт, глубоко взволнованный и потрясенный благородством и силой чувства, написал известное стихотворение «К другу весны моей после долгой, долгой разлуки».

М.Ю. Лермонтов, прочтя его, выразил свои чувства в послании к А.Р. Хомутовой («Слепец, страданьем вдохновенный…») и заинтересовался личностью и творчеством слепого поэта, особо известного переводом «Крымских сонетов» А. Мицкевича (переводы И.И. Козлова считаются образцовыми). Но это лишь внешняя канва событий. М.Ю. Лермонтова, безусловно, привлекла романтическая устремленность творчества А. Мицкевича, его мятежный дух, «байронизм», присущий и русскому поэту, и, конечно, необычность «Крымских сонетов»: образы, краски, пейзажи.

Так родилась «крымская» жемчужина М.Ю. Лермонтова. Тем более обидно, что в сувенирном издании «Крымских сонетов» А. Мицкевича, появившемся в Крыму дважды – в 1977 и 1983 годах на польском, русском и украинском языках, – составитель, поэт Леонард Кондратенко, поместил перевод О. Румера, а не гениального Лермонтова… Даже не будем говорить о несопоставимости этих имен…

В 1964 году первозданная степь Тарханкута в районе села Оленевки принимала невиданных гостей: режиссер С. Ростоцкий снимал широкоформатный художественный фильм «Тамань». Лермонтовские герои обживали дикую громаду Атлегна, каменистую выжженную равнину: Печорин (В. Ивашов), девушка-контрабандистка (С. Светличная), слепой мальчик (Н. Бурляев). Это еще одна страничка крымской лермонтовианы.

«Дело» Варченко под грифом «секретно»

Одна из самых малоизученных страниц новейшей истории Крыма – экспедиция, которая была организована органами ВЧК – ОГПУ в середине 1920-х годов прошлого века. Утверждается, что она обнаружила в Крыму таинственные пещеры, представляющие собой своеобразные «врата времени».

Все разрозненные сведения об этом таинственном мероприятии сводятся к тому, что ее возглавлял ученый Александр Варченко, который за несколько лет до этого вроде бы обнаружил на Кольском полуострове следы легендарной древней страны Гипербореи. Позднее все материалы его экспедиций были засекречены, а в 1937 году все их участники, включая научного руководителя, а также их вдохновители из органов были расстреляны.

Не нашел ли Варченко то, что ВЧК – ОГПУ сочло нужным сохранить в тайне? Почему, в таком случае участники экспедиций были расстреляны не сразу, а лишь через десять лет? Эти вопросы уже многие годы не дают покоя многочисленным исследователям, выдвигающим по этому поводу самые фантастичные предположения.

Наша справка

Александр Васильевич Варченко родился в 1881 году в городе Елец Орловской губернии в семье нотариуса окружного суда. В 1904 году он поступил на медицинский факультет Казанского университета, а через год продолжил учебу на том же факультете Юрьевского (Тартуского) университета. В этот период он познакомился с профессором римского права Кривцовым, который с большим увлечением рассказывал о теории известного мистика-оккультиста Альвейдра. Тот убеждал всех и каждого, что в глубинах Азии (на границе Афганистана, Тибета и Индии) существует страна Агарти-Шамбала, населенная мудрецами-медиумами. По словам Альвейдра, в недоступных горных долинах и пещерах находятся лаборатории, где сохраняется и совершенствуется научный опыт древних цивилизаций.

Не похоже, чтобы Варченко воспринял эту теорию всерьез. Во всяком случае, после окончания университета он отправился вовсе не на Тибет, а профессионально занялся изучением проблемы воздействия на человека электромагнитных волн. В декабре 1911 года в журнале «Жизнь для всех» появилась его статья «Душа природы», в которой Варченко задолго до Александра Чижевского высказал гипотезу о влиянии солнечной активности на биологические и социальные процессы на Земле. «Кто знает, – писал Варченко, – не установит ли когда-нибудь наука связи между солнечными колебаниями и крупными событиями общественной жизни. 1905 год соответствовал, например, ближайшему к нам высшему напряжению пятнистой деятельности Солнца. Быть может, в ближайшем 1916 году (очередном пике активности) Солнце не так себя запятнает…»

Ожидания молодого ученого, к сожалению, не оправдались.

Позже были опубликованы и другие статьи Александра Варченко, озаглавленные еще более красноречиво: «Загадки жизни», «Передача мысли на расстоянии», «Опыты с мозговыми лучами», «Гипноз животных». В них он рассказывал о проведенных многочисленных экспериментах, вовсе не ссылаясь на сверхъестественные, мистические явления. Кроме того, юный ученый написал несколько полуфантастических романов, в том числе «Четвертое измерение» и «Новая модель Вселенной». На некоторое время изыскания Варченко были прерваны Первой мировой войной, но в 1915 году после ранения он продолжил работу, подготовив курс лекций

«История древнейшего естествознания». К тридцати годам это был уже сложившийся ученый, исследования которого были весьма нетривиальны.

После революции Варченко, чтобы прокормить семью, вынужден был читать лекции по естествознанию на судах Балтфлота. (Ничего не напоминает? Мне так старый фильм «Депутат Балтики». Но конец там был другой. – Примеч. авт.)

В октябре 1918 года ученого вызвали в Петроградскую ЧК – на него поступил донос о контрреволюционных высказываниях. В числе тех чекистов, которые допрашивали Варченко, был Яков Блюмкин, который, как выяснилось, увлекался идеей тибетской Шамбалы. Не исключено, что именно это обстоятельство тогда спасло ученого от расстрела. Во всяком случае, после занимательной беседы с чекистами Варченко в своих лекциях перед революционными матросами всякий раз упоминал о Тибете: «Золотой век, то есть Великая всемирная федерация народов, построенная на основе чистого идейного коммунизма, господствовала некогда на всей земле». Однажды матросы-балтийцы настолько прониклись идеей древней цивилизации, что выразили желание пробиваться с боями в Тибет, чтобы побрататься с тамошними коммунистами.

Но Варченко также не прекращал серьезную научную работу. В 1920 году ученый был приглашен выступить с докладом на конференции Петроградского института изучения мозга и психической деятельности, причем его доклад высоко оценил академик Владимир Бехтерев. Вскоре Варченко был назначен руководителем научной экспедиции на Кольский полуостров для изучения загадочного заболевания под названием «меряченье», или «арктическая истерия». Люди, пораженные этим заболеванием, начинали вести себя как зомби. Юкагиры и якуты обычно объясняли эту болезнь кознями тундровых шаманов, разгневанных на людей, посмевших тревожить их покой.

Удалось ли экспедиции выяснить истоки «меряченья», неизвестно. Архив Института мозга, направившего экспедицию на Кольский полуостров, во время войны был потерян.

В 1926 году по указанию председателя ОГПУ Дзержинского в район Бахчисарая и «зону Севастополя» была направлена секретная экспедиция А.В. Варченко. Она была продолжением секретной Кольской экспедиции 1922 года, в которой Варченко убедился в существовании под землей «существ, дублирующих привычные нам вещественные тела и образования», но «из-за противодействия сил подземелья» не изученных.

Под «силами подземелья» Варченко подразумевал… «пещерный город», вредный для здоровья людей. Он узнал из легенд и преданий о спусках людей под землю и встречах с «троглодитами» в пещерных городах Крыма. Причем население знало о входах в эти подземелья.

Достижения Крымской экспедиции Варченко превзошли все ожидания и оказались буквально столь важными, что их засекретили, и гриф секретности не снят до сих пор (?!), а входы в подземелья были плотно засыпаны или подорваны.

Только из одного вертикального хода в пещерный город Чуфут-Кале (в 3,5 км от Бахчисарая) энтузиасты крымского спелеоцентра «Оникс-Тур» в 1998–2001 годах извлекли 2400 тонн скальной породы, закрывавшей доступ на глубине 25 метров в горизонтальные галереи гигантского лабиринта – с энергетикой, замедляющей ход часов на час за 2 часа пребывания; почему-то там не работала и видеоаппаратура. По мнению ноосферолога Е. Ползыкиной, автора книги «Созерцание Вечности», это связано с «гео-аномалией».

Физики объясняют феномен «пьезоэлектрическим эффектом» кварцесодержащих горных пород возрастом 800 миллионов – 1 миллиард лет, когда Крым был островным вулканом. Судя по легендам народов Крыма, извержения происходили и на глазах людей, потому вершины Крымских гор имеют названия Карадаг («Черная гора») и Фуна («Дымящаяся»),

Незримая энергия обоих потухших вулканов присутствует в карадагских «самоцветах» (опалах, агатах, аметистах, горном хрустале, яшме) и Долине привидений у юго-западного склона Демерджи.

Призраки… Их наверняка обнаружила экспедиция Варченко, как летом 2005 года группа запорожских уфологов во главе с Владиславом Конюхом. Она в пещерах массива Чатырдаг («Шатер-гора») засняла цифровыми фотокамерами сначала свечения (пещера Бим-Баш-Коба – «Тысячеголовая»), затем – «атаку разноцветных шаров величиной с человеческую голову» (пещера Гугерджин – «Голубиная»), А в самой большой пещере (Суук-Коба – «Холодная») уфологи специально выключили фонари и увидели, как вокруг «загораются шары величиной с теннисный мяч» и возник НЛО – «эллипсоидный объект с исходящими лучами» (кстати, такие НЛО встречаются и вне гор).

На снимках шары выглядели точечными источниками кругового электромагнитного поля: при появлении их глаза улавливают во тьме пещер проблески, а в радиоприемниках слышен характерный треск разрядов. Шары испускают импульсы в микроволновом диапазоне и часто ведут себя агрессивно по отношению к людям – красные возникают всегда перед лицом человека, пугая и вызывая головокружение, тошноту, слабость.

По наблюдениям уфимского исследователя Эрнста Мулдашева, шары появляются уже на подходах к их пещере. И если человек в нее входит, то один шар сразу зависает над головой, следуя за ним. А при продвижении в глубь пещеры навстречу вылетает рой шаров, окружая человека.

У исследователей даже сложилось впечатление о разумности поведения шаров-плазмоидов: зависая над головами людей, они словно читают их мысли и соответственно реагируют на намерения. И в случае недружелюбной реакции человека защищают свои пещеры вредным микроволновым излучением.

По мнению уфологов запорожского клуба «Ориген», длина излучаемой волны определяет цвет пещерного плазмоида – белый (самый безопасный), синий, зеленый, фиолетовый, желтый и красный (цвет волн радиодиапазона).

Особенно опасны для человека черные шары, которые оставляют на фотографиях «черные метки» – следы засветки «излучения смерти». Тот же Мулдашев фотографировал на расстоянии 30–40 метров от их пещеры ауру людей своей группы 2 часа, пока здоровье их не ухудшилось: за это время плазмоиды добрались-таки до людей и «изъели» их ауру на 80–90 процентов!

На цифровых фото при увеличении видно, что шары-плазмоиды состоят из кольцевых оболочек с крестом энергии внутри, а из креста периодически исходят четыре изгибающихся во вращении луча-«змейки»… в форме свастики.

Этот символ известен с древности и встречается на Украине на керамике Трипольской культуры четвертого – третьего тысячелетия до н. э. и изображению на спинке алтарного кресла митрополита и нижней части свода первого каменного собора Премудрости Божьей (Софийского, 1037 г.) в Киеве. Причем свастика на своде закручена как влево, так и вправо. В виде свастики вращается и вихрь энергии с вершины пирамидальной «Горы Свастики» – Кайласа (6174 м) в Тибете. Есть знаки свастики и на стенах пещер с высокой энергией в Крыму, где была первая «печерная» лавра первых христиан.

Спелеологи Украинской ассоциации уверены, что в крымских пещерах обитают не только шары-плазмоиды, но и антропоморфы плазменной природы – не лишенные разума!

Так, легендарный Белый спелеолог встречается в вертикальных пещерах и указывает спелеологам выход из тоннелей, устрашая зевак. Охраняющий пещеры от разрушений так называемый Троглодит, если позвать его тихим свистом, тоже появляется впереди, выводя заблудившихся. Маяка маячит в отдалении женским абрисом и имеет обыкновение озорничать – «водить по кругу» не верящих в него, нередко гася лампочки. Обычно невидимый Шуршик пройдет-прошуршит невдалеке, задув свечу…

По ТВ демонстрировался фильм с многозначительным названием «Спуск» (2005 г.), Великобритания, – о спелеологах, на которых напали альбиносы-троглодиты, едва угас огонь. О них еще в 1895 году писал Г. Уэллс в романе «Машина времени» – о низкорослых «обезьяноподобных существах» со светлой шерстью на спине и голове, избегающих солнечного света и огня из-за крайней чувствительности их серовато-красных глаз, приспособленных к жизни во тьме.

Видевший «троглодитов» Ричард Шейвер сообщил в 1943 году в журнал «Удивительные истории», США, что жители пещер деградировали генетически, но развили телепатические способности и им доставляет удовольствие вызывать панику «психоужасами» у забредающих под землю людей. Мужчин они съедают, а женщины становятся жертвами «сексуальных утех».

Уж не с ними ли столкнулась в крымских пещерах экспедиция Варченко? Ведь она искала остатки древнейшего народа, исчезнувшего под землей, – представителей подземной расы людей, загнанных в пещеры наземной расой 22 тысячи лет назад. Что совпадает по времени с исчезновением неандертальцев, чьи останки находят в крымских пещерах и чей головной мозг по объему сравним с современным Homo sapiens.

Тогда можно понять, зачем надо было тщательно защищать все входы в обширную, разветвленную сеть пещерных тоннелей (в том числе искусственного происхождения) Крыма, один из которых простирается в сторону Мелитополя, другой – под Керченским проливом на Кавказ (где в Краснодарском крае находятся подземная «труба» под Геленджиком и пещера Крубера в абхазском массиве Арабика, разведанная на 2,5 км), третий – на юг, под дном Черного моря, а четвертый – соединяется со второй на планете по длине (217 км) пещерой Оптимистическая аж с Бучача16.

Экспедиция, которой не было

Крым… Сколько славных событий и имен связано с этим благодатным уголком нашей страны! Взять хотя бы такую относительно узкую отрасль знаний, как археология, – блестящие открытия, сенсационные находки, выдержавшие испытание временем труды. И замечательная плеяда имен: К.С. Мережковский, К.К. Косцюшко-Валюжинич, А.Л. Бертье-Делагард, Г.А. Бонч-Осмоловскпй, О.Н. Бадер, А.А. Формозов, П.Н. Шульц…

Не случайно крымское историческое краеведение богато и популярно, как нигде в Союзе, и здесь особенно важны бережное отношение к факту, ответственность перед читателем за печатное слово, тем более в условиях, когда крымская история находит все большее отражение в художественной литературе. Ведь в литературоведении и историографии зафиксированы досадные случаи, когда «исторические документы» из художественных произведений перекочевывают в научно-популярные издания, а иногда и в чисто научные труды.

Есть случаи скандальные… Об одном из них напомнил Евгений Львович Немировский – известный российский ученый-книговед, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАЕН (Немировский Е. О библиотеках, книголюбах и… фальсификаторах // Альманах библиофила. Вып. 5. М., 1978. С. 192).

Он упоминает о писательнице Вере Жаковой (1914–1937), которая широко вводила в свои художественные произведения сымитированные ею же исторические документы. Эти псевдодокументы некоторые авторы стали цитировать

как подлинные, не утруждая себя поисками оригинала. А поэт Дмитрий Кедрин на основе исторических имитаций В. Жаковой сочинил «историческую» поэму «Конь»! В этой связи Е. Немировский справедливо замечает: «Печатное слово обладает любопытной особенностью – своей авторитетностью оно делает достоверными те факты, о которых сообщает. Мы верим книге, журналу, газете – и это хорошо. Читательское доверие обязывает редакторов, да и авторов, десятки раз проверять и перепроверять факты, прежде чем делать их достоянием общественности».

Крымчане хорошо знают краеведческую книжку Юрия Померанцева «Нептуния рядом» (Симферополь. Крым, 1964, и второе издание, 1968). Аквалангист высшего класса, автор занимательно рассказывает о подводном мире. Здесь и квалифицированные советы, и популярные объяснения, и подкупающая любовь к подводному миру, и страницы истории подводных исследований – «О невымышленных Ихтиан-драх». В этом разделе (с. 19–20 первого издания) сообщаются потрясающие вещи. Московская подводная археологическая экспедиция под руководством профессора В.П. Кротова обнаружила затонувший в конце II века до н. э. древнегреческий корабль. Среди поднятых аквалангистами экспедиции находок оказалась циста – герметически закрывающийся медный футляр для перевозки рукописей. Отлично сохранившиеся в цисте пергаменты дали неизвестные факты о разгроме восстания рабов под руководством Савмака. Мало того: экспедиция В.П. Кротова нашла крепость Тилур – последний оплот восставших, да еще спрятанные ими сокровища!

И при этом – никаких ссылок на источник сведений о таком воистину сенсационном открытии! К счастью, в конце издания приводится список литературы, использованной при написании книги. Поиски привели к книге Глеба Голубева «По следам ветра», вышедшей в издательстве «Молодая гвардия» в 1963 году. В ней автор подробнейшим образом описывает кропотливые поиски затопленных древнегреческих поселений, расположенных по берегам Керченского пролива. Руководит этой московской археологической экспедицией профессор Василий Павлович Кратов (в книге Ю. Померанцева – В.П. Кротов). Профессор – автор нескольких работ о вооружении и тактике древних греков, а его экспедиция в течение ряда лет ведет регулярный поиск городов, оказавшихся под водой в связи с повышением уровня моря. Уже найдены опустившиеся на морское дно остатки древнегреческого города Гермонассы, а в этот сезон экспедиция сделала открытие необычайное: корабль, циста с большим текстом II века до н. э. на двух листах пергамента (описание разгрома восстания Савмака и 13-строчное стихотворение), крепость Тилур и потайное убежище восставших. Это – глубокая подводная пещера под Карадагом. Здесь прятался сподвижник Савмака Бастак, здесь хранились невиданные сокровища. Экспедиция профессора В.П. Кратова обогатила мировую сокровищницу находками потрясающими: золотая фиала с рельефными фигурками зверей, золотой диск с символом бога Гелиоса, светильник в виде выходящей из морской раковины Афродиты, щит с золотым изображением Медузы горгоны, золотые и серебряные чаши, цепочки с драгоценными камнями… Дух захватывает, когда читаешь перечень находок!

Почему же об этом открытии не шумит пресса, почему молчат радио, телевидение? Почему об этом не пишут сами ученые? И почему книга Г. Голубева вышла в серии «Приключения. Путешествия. Фантастика»? Да, да, это классический образец жанра фантастики… Правда, в издании не указано, что повесть – фантастическая. Это, видимо, и ввело Ю. Померанцева в заблуждение… Точный повтор истории с В. Жаковой и недобросовестными учеными, на нее ссылавшимися!

А теперь о ее продолжении, так сказать, «второй серии». В 1968 году «Нептуния рядом» переиздается. Открываем соответствующую главу: профессор Смит, Франко Проспери, профессор В.Д. Блаватский. А где же профессор В.П. Кротов? Весь раздел о знаменитом профессоре и его сенсационном открытии отсутствует… Порадуемся! Однако автор вновь прибегает к злополучной голубевской фантастике как научному источнику.

«Вот как описывает свою первую встречу с совершенно безобидной для человека сельдевой акулой – катраном, обитающей в Черном море, один московский аквалангист…» Далее – длинная цитата.

И смех и грех! «Один московский аквалангист» не мог описывать эту встречу: Николай Козырев – во-первых, герой художественного произведения, лицо вымышленное, а не реальное. Во-вторых, герой специфического литературного жанра – фантастики. А описывает встречу с катраном Глеб Голубев – автор и создатель художественного образа Коли Козырева.

Раз и во втором издании своей книги Ю. Померанцев не счел нужным объяснить досадную ошибку и развеять непредумышленную мистификацию, – сделаем это за него: никогда не было московской подводной археологической экспедиции под руководством профессора Василия Павловича Кротова (Кратова), не было и самого ученого, специалиста по военному делу античной эпохи, не было открытия крепости Тилур, не было подводной пещеры с сокровищами… Вышла у Ю. Померанцева очередная и небезвредная литературная мистификация17.

Легенда о «Черном принце»

Это было в декабре 1923 года. Инженер В.С. Языков, худой, в длинном, из тонкого сукна пальто, в широкополой шляпе, натянутой на уши, с потрепанным портфелем под рукой, топтался у подъезда ОГПУ, не решаясь открыть дверь. Он крепко прижимал портфельчик, где лежала папка с исписанными листами – доказательством о кладе, который покоится на дне Черного моря со времен Крымской войны…

Наша справка

Британский парусно-винтовой фрегат «Принц» (вошел в историю как «Черный принц») и десять других кораблей англо-французской эскадры погибли во время шторма у Балаклавы в ноябре 1854 года. Число жертв превысило 500 человек.

…Волею судьбы ноябрь 1854 года стал роковым для многих экипажей вражеских судов, находившихся на рейде перед осажденным Севастополем.

Они оставались на рейде потому, что вход в Балаклавскую бухту был перегорожен специально затопленными русскими кораблями. 13 ноября, как писала английская газета «Таймс», над лагерем осаждавших «…разразилась буря. Она началась около семи часов утра. Ей предшествовал дождь и шквал. Около десяти часов положение было безнадежное». Суда, стоявшие на рейде, срывало с якорей. Погиб «Прогресс», потом «Резолют» с грузом пороха… Всего 27 единиц флота. Один из первых в мире железных винтовых пароходов, «Принц», лишился якорей. Капитан Христи приказал рубить рангоут, чтобы меньше кренило. Судно понесло на скалы.

Через несколько минут «Принц» оказался на дне со штабом госпиталя, складом медикаментов, снаряжением на сотни тысяч долларов, первым полевым электрическим телеграфом и подводным аппаратом, предназначенным для расчистки входа в Балаклавскую бухту.

Чем дальше отдалялась дата гибели «Принца», тем ярче представлялась легенда о золоте, хранившемся в его трюмах. Та же «Таймс» сообщила, что пароход затонул с 500 тысячами франков, затем сумма увеличилась до 5 миллионов фунтов стерлингов, которые якобы предназначались для уплаты жалованья.

С годами вместо «Принца» в людской молве появился «Черный принц». Водолазы, пытавшиеся проникнуть на него, утверждали, что он лежит на 30-саженной глубине под толстым слоем ила с кормой над пропастью. К 1870-м годам море вернуло все суда, кроме… «Принца». Авантюристы и кладоискатели со всего мира следили за историей легендарного парохода. Его искали французы, англичане, итальянский инженер Джузеппе Рестуччи…

Мысль о богатствах, скрытых под водой, не давала покоя и В.С. Языкову, который собрал массу сведений и объединил свои усилия с талантом другого корабельного инженера – Е.Г. Даниленко. Никто не верил «бывшим», считая их авантюристами, прожектерами. И тогда они решились пойти в ОГПУ, к самому Дзержинскому. Феликс Эдмундович принял инженера.

– …Подводный аппарат конструкции Даниленко, – от теплоты кабинета, заинтересованности слушателей, из которых он знал по портретному сходству только Дзержинского, голос у Языкова становился увереннее, а речь убедительнее, – рассчитан на глубины до восьмидесяти саженей. Три наблюдателя будут связаны с поверхностью грузовым тросом, телефоном, шлангом подачи воздуха и вторым – для выхода отработанного. Иллюминаторы обеспечат почти круговой обзор. Все это облегчит поиск и подъем золота.

Языков умолк. Он смотрел на Феликса Эдмундовича, внимательно разглядывавшего чертеж-схему водолазного колокола Даниленко. Дзержинский поднял глаза от бумаг и ободряюще взглянул на инженера:

– Продолжайте.

– Принцип аппарата не нов, но имеет свои достоинства перед иностранными: свободная циркуляция воздуха, механическая рука для захвата груза…

Дзержинский потер правой ладонью подбородок. Окружающим был знаком этот жест: признак активной работы мысли.

Председатель ОГПУ помолчал некоторое время, изучая схему, потом спросил:

– Вы понимаете, в какое время пришли к нам с проектом?

– Да. Понимаю. Это стоит денег, которых, возможно, не так много у республики. Дело не только в золоте «Принца»: дно морей – это настоящие кладовые.

«Рассчитано верно, – отметил про себя Дзержинский, – золото – это хорошо, но и поднятые суда избавят нас от многих расходов».

Перед собравшимися сидел уже не глава ОГПУ, а будущий председатель ВСНХ СССР, один из первых советских организаторов производства.

– Что вам нужно для этой экспедиции – назовем ее Экспедицией подводных работ особого назначения – ЭПРОНа?

В первый раз на бледном лице Языкова выступил лихорадочный румянец.

– Самое малое: баржу с лебедкой, двух водолазов, несколько такелажников, катер, который будет буксировать баржу со спущенными под воду наблюдателями.

Один из первых советских водолазов Константин Алексеевич Павловский вспоминал впоследствии: «Нас было около тридцати, первых эпроновцев, а в распоряжении экспедиции – испытанный снаряд Даниленко, баржа «Болиндер» с лебедкой и буксирный катер. Нам казалось, что найти «Принца» будет не так уж трудно: он был единственным железным судном, погибшим в том урагане.

Подходы к Балаклавской бухте были разбиты на квадраты, и начались поиски. Дно моря было сплошным кладбищем деревянных кораблей. Поначалу мы проходили мимо остатков из мореного дуба, цепей, якорей, мачтовых поковок, но кто-то предложил заняться попутно подъемом всего ценного, что встречалось на пути. В конце концов операции эти настолько развились, что понадобилось увеличить число водолазов и образовать специальную подъемную группу».

В середине 1924 года группа перешла в Севастопольскую бухту, набитую после Крымской, Первой мировой и Гражданской войн остовами различных судов, кабелями, тросами, противоминными сетями и десятками затонувших и прито-пленных барж, катеров и военных кораблей. На северном рейде лежало несколько подводных лодок и выброшенный на берег эсминец «Гневный», в южной части – миноносец «Заветный», а у входа в бухту проглядывался затопленный дредноут «Императрица Мария».

Не было в ту пору цены тому, что поднималось со дна и снова служило людям. Эпроновцы возвращали к жизни малый флот.

Изучая случайные находки водолазов, профессор Р.А. Орбели пришел к мысли о необходимости «перевернуть страницу» в истории этой подводной организации, отнюдь не отвлекая ее от насущных задач. Он предлагал поставить рядом с геологическими, гидрогеологическими, гидротехническими и флоро-фаунистическими изысканиями исторические подводные изыскания с использованием средств того времени. Он мечтал о музее подводных изысканий, призывал к широкомасштабному походу в изучении «подводной старины».

Профессор Орбели стал готовиться к первой экспедиции. В это время поступили сведения о пяти «запорожских или турецких судах», потопленных в «давние времена» на реке Буге близ города Первомайска, а также о затонувшем в том же Буге около села Сабатиновка челне. Экспедиция – «грузовая машина с персоналом и аппаратурой» – направилась в село Сабатиновка. Затянутый илом челн лежал килем вверх в 100 метрах от древнего водопоя, под которым впоследствии

были обнаружены следы стоянки первобытного человека. Чтобы не повредить находку, решили не применять лопат, а попробовать промывание. В этой работе участвовали десятки колхозников.

Таковы были итоги первой советской подводной археологической экспедиции, которая имела минимальное оснащение для подводных поисков.

А что же с золотом «Черного принца»? Последней его искала японская фирма «Синкай когиоесио лимитед». Ее представители обратились с ходатайством к советскому правительству о разрешении работ у Севастополя. Взорвав массу подводных скал, промыв и просеяв через специальное сито тысячи тонн песка, истратив около 300 тысяч долларов, фирма подняла со дна Балаклавской бухты… семь золотых монет времен Крымской войны с изображением профиля английской королевы.

Правда, сейчас популярна версия, что золото «Черного принца» все-таки подняли. И на эти деньги построили… Днепрогэс! А кто-нибудь сможет это опровергнуть?

Телеграфная линия Лондон-Калькутта проходила через Крым

После окончания Крымской войны одним из достижений англичан стало вытребованное ими право на строительство телеграфной линии Лондон – Калькутта через территорию России, и в частности через Крым. Строила фирма «Сименс». Линия была введена в действие в 1870 году и проработала до 1931 года (по другим данным – до 1914 или до 1939 года). Проходила через Перекоп, Симферополь, Белогорск, севернее города Аграмыш и на Керчь.

Шестиметровая телеграфная опора этой линии, очень неплохо сохранившаяся (даже фарфоровые изоляторы уцелели), была обнаружена недавно на Кавказе, на границе Туапсинского и Горячеключевского районов. Какова же ее история?

В 1868–1870 годах фирма S&H участвовала в одном из самых нашумевших проектов XIX века – сооружении первой прямой трансконтинентальной телеграфной линии Лондон– Калькутта – по значимости проект сопоставим со строительством первой трансамериканской железнодорожной линии от Нью-Йорка до Сан-Франциско или строительством Суэцкого канала.

Вернер Сименс намеревался использовать совершенно новую аппаратуру для строительства линии, протяженностью примерно в 11 тысяч км и проходившую от Лондона через города Берлин – Торунь – Одесса – Керчь – Тифлис– Тегеран – Бушир – Карачи до Калькутты. Никакие другие средства связи, известные в то время, ни наиболее распространенные аппараты Морзе, ни введенные с 1855 года печатающие аппараты Хьюза не могли обеспечить связи на линии такой протяженности; их мощности не хватало даже для участка длиной 6000 километров между Лондоном и Тегераном.

Поэтому Сименс сконструировал особый телеграфный аппарат с записывающим устройством, работавший по принципу поляризованного реле. Этот аппарат должен был обеспечивать не только передачу телеграммы от одного пункта к другому, но с целью контроля осуществить также ее запись.

В советскую эпоху в Симферополе на главпочтамте существовал музей электросвязи. Была там и перекладина с изоляторами от этой линии, и карта-макет Крыма 2 на 1 метр со столбиками телеграфа. И в 1990-х годах жил еще в Белогорске монтер, который эту линию обслуживал. Контора Индоевропейского телеграфа размещалась в Симферополе в здании на нынешней улице Маркса напротив 1-й гимназии.

До революции работа на индоевропейской линии была престижной, работали там отпрыски дворянских семей. Хорошая зарплата, форма. Линия использовалась и для нужд Крыма. Столбы были как деревянные, так и чугунные черного цвета. Вокруг столбов в радиусе 3 метра земля считалась собственностью Соединенного Королевства. Есть какой-то грузинский фильм советских времен, где горцы гонятся за англичанином, который находит убежище возле столба и запрещает им приближаться, потому что он находится на земле английской королевы… После войны отдельные участки линии и снятые с нее опоры использовались в Белогорском и других районах для местной связи.

По воспоминаниям аборигенов, еще лет десять тому назад от насосной станции на источнике Карасу-Баши до накопительного резервуара у поворота на село Карасевка стояли столбы какие-то чугунные, с иностранными надписями даже. Но в начале двухтысячных их стали выкапывать неизвестные, якобы по указанию самого главного начальника водхоза. Куда увезли – неизвестно, но последствия заставили задуматься: чиновник от воды купил сразу себе и сыну по квартире в Симферополе. Уж не за вырученные ли за столбы деньги? Причем, конечно, проданные не по цене чугуна: как раз к концу прошлого века стало известно об их раритетном значении.

Но есть еще опоры позапрошлого века в селе Луговом Ленинского района. Раньше оно называлось Агибель, и в нем находилась подстанция телеграфа. Через эти столбы идут телефонные провода к дому В.Ф. Столецкого, ветерана войны, проработавшего много лет в районной системе связи. А отец ветерана был сотрудником Индоевропейского телеграфа. Надо раритеты немедленно заменить простыми опорами и поместить возле районного или еще какого музея как экспонаты, иначе и им быстро приделают ноги!18

Гибель линкора «Императрица Мария»

Рассказывает капитан второго ранга в отставке О. Бар-Бирюков:

– В октябре 1916 года Россия, находившаяся в состоянии войны с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией, была потрясена известием о гибели в Севастопольской гавани своего новейшего линейного корабля «Императрица Мария», подорванного и затонувшего там вместе с сотнями моряков его экипажа. До сих пор подлинная причина этой катастрофы не установлена.

Из редких и скупых публикаций того времени, обусловленных военной порой, а потом – Гражданской войной и последующим «смутным временем», и малочисленных воспоминаний участников и очевидцев катастрофы, изданных в основном за рубежом, складывается следующая картина происходивших событий.

Утро 20 октября (7 октября по старому стилю) 1916 года начиналось в городе-крепости Севастополе как обычно: корабельные сигналы в пять часов поднимали экипажи, протяжные мелодии корабельных рожков подхватывались резкими трелями и свистом морских боцманских дудок и зычными командами дневальных…

Такой традиционный для русских военных моряков утренний ритуал (так же как и схожий с ним вечерний – со спуском флага при заходе солнца) исполнялся на флоте неукоснительно, несмотря на особенность тогдашнего военного положения, связанного с продолжавшимися уже более двух лет боевыми действиями на Черном море.

Среди больших кораблей, стоявших на якорях и бочках в черте Большого Севастопольского внутреннего рейда, выделялись своими размерами и мощью вооружения два недавно вошедших в строй флота линейных корабля.

В то утро 7 октября лишь на одном из них – «Императрице Марии», накануне возвратившейся с моря в базу после многодневного плавания, в отличие от всех других, стоявших в гавани кораблей, в обычное время не раздались сигналы побудки. Ибо командир линкора капитан первого ранга Кузнецов распорядился перенести ее на час позже, чтобы дать отдохнуть экипажу после напряженнейших авральных работ, законченных далеко за полночь, по перегрузке на корабль тысячи тонн каменного угля сразу с двух барж.

Примерно в 6 часов 15 минут утра жители прибрежной части Севастополя и экипажи кораблей, стоявших у пирсов, причалов и на якорях в Северной и Южной бухтах, услышали громоподобный звук мощного взрыва, донесшегося с той ее стороны, где стояли новые линкоры. И сразу же над носовой частью «Императрицы Марии» высоко вверх поднялся зловещий черный шлейф дыма. После этого последовала целая серия новых взрывов, поднявшая в воздух огненные сполохи. Сигнальщикам соседних кораблей было видно, как по верхней палубе горевшего линкора метались обожженные и охваченные огнем люди, пытавшиеся его потушить, лежали погибшие и шевелились раненые. А вокруг линкора в воде плавали моряки, сброшенные туда взрывной волной.

О случившемся на «И. М.» доложили командующему черноморским флотом вице-адмиралу А.В. Колчаку. Он приказал соседним кораблям оказать помощь подорванному линкору. А находившегося неподалеку от него второго нового линкора «Екатерина Великая» отбуксировать подальше от опасного места. Для этого к нему были посланы портовые буксиры, а к «Императрице Марии» – пожарные катера. С кораблей, стоявших поблизости, направились моторные и гребные баркасы и шлюпки для спасения тех, кто оказался в воде, местами охваченной пламенем из-за разлившейся нефти…

Вскоре на «И. М.», на которой продолжались взрывы меньшей силы, но находившуюся на ровном киле с большим дифферентом на нос, прибыл на катере командующий флотом. Но его короткое присутствие на борту уже ничем не могло помочь горевшему, обесточенному, кренившемуся на правый борт кораблю, и он, забрав с собой нескольких раненых, сошел с него. После очередного, но особенно мощного взрыва аварийный линкор – при резко возросшем дифференте на нос – стал стремительно заваливаться на правый борт, потом лег на него и, резко повернувшись вверх килем, быстро ушел под воду. Все случившееся заняло менее часа…

А вот как происходили трагические события на борту линкора по рассказам его спасшихся моряков.

Примерно через четверть часа после поздней побудки, когда большинство экипажа собралось в корме корабля (что и спасло многих) для молитвы, матросы, находившиеся возле первой (носовой) башни главного калибра, услышали внутри ее какое-то шипение. А потом увидели клубы дыма с языками огня, вырывавшимися из амбразур башни, горловин люков и вентиляционных головок. О чем немедленно доложили по команде.

На линкоре была объявлена пожарная тревога, и моряки из пожарных рукавов стали заливать подбашенное отделение. В это время корпус корабля задрожал и в его передней части раздался страшный взрыв. Многие не удержались на ногах. А те, что выбежал на верхнюю палубу, увидели в носовой части линкора столб пламени, а потом черный дым, взметнувшийся выше грот-мачты… Когда дым, рассекаемый фейерверком разлетавшихся горевших пороховых лент, несколько рассеяло ветром, стала видна жуткая картина разрушений: взрывом вырвало участок верхней палубы позади первой башни главного калибра вместе с фок-мачтой, надстройками и носовой трубой, на месте которых образовался огромный провал. По краям его торчали листы покореженного металла, а из глубокой впадины выбивалось пламя и валил густой черный дым.

На палубе лежало множество изуродованных взрывом и опаленных огнем тел… Стонали и взывали о помощи раненые, обожженные и те, что оказались за бортом. Во всех внутренних помещениях корабля погасло электроосвещение, остановились работавшие механизмы, перестали подавать воду пожарные насосы. Выскочившие из своих кают, находившихся в основном в корме, полураздетые офицеры линкора (среди которых был командир и старпом – капитан второго ранга Городыский, приказавшие открыть кингстоны и затопить артпогреба остальных башен главного калибра) пытались организовать тушение многочисленных очагов пожара с помощью подручных средств – сбивая огонь чехлами из брезента, парусиной, шинелями и бушлатами моряков. А потом – и противопожарными средствами подошедших портовых буксиров и катеров. Но это мало помогало: горящие ленты зарядного пороха разносились по кораблю взрывами и ветром – повсюду вызывая все новые и новые очаги пожаров… Падая в воду, они еще и поджигали вытекшую из разрушенных отсеков линкора нефть…

Раздался еще один, более сильный, чем предшествовавшие, взрыв, и носовая часть линкора стала быстро оседать в воду, одновременно сильно кренясь на правый борт. Находившиеся на его верхней палубе и на бортах моряки экипажа стали прыгать в воду и плыть к окружившим линкор плавсредствам, а некоторые – к ближайшему берегу бухты и к Госпитальной пристани… Через несколько мгновений линкор перевернулся днищем вверх, обнажив гребные винты, и вскоре затонул.

По официальным сообщениям, вместе с кораблем погибли инженер-механик Игнатьев, два кондуктора (старшины) и 149 человек нижних чинов. Многих офицеров и сверхсрочников спасло то, что они находились в береговом увольнении до утреннего подъема флага… Позже скончались в госпиталях от ранений и ожогов еще 64 моряка. Десятки людей стали калеками, получив ранения и ожоги…

На следующий день после катастрофы поездом из Петрограда в Севастополь выехали две назначенные высочайшим повелением специальные комиссии: Верховная следственная и Техническая следственная. Их возглавил адмирал Н.М. Яковлев. Одним из членов технической комиссии был назначен генерал А.Н. Крылов – академик, выдающийся корабельный инженер, проектировавший и участвовавший в строительстве «И. М.».

За полторы недели работы комиссии в Севастополе перед ней прошли все оставшиеся в живых офицеры и матросы «И. М.», а также очевидцы с других кораблей. В итоге расследования было установлено, что «причиной взрыва послужил пожар, возникший в носовом зарядном арт. погребе линкора, в результате возгорания картузного 305 мм порохового заряда, повлекшего за собой взрыв нескольких сот зарядов и снарядов главного калибра, находившихся в носовых погребах. Что, в свою очередь, привело к пожарам и взрывам боеприпасов, хранившихся в погребах и кранцах первых выстрелов 130 мм орудий противоминного калибра и боевых зарядных отделений торпед. В результате – была разрушена значительная часть корпуса, в том числе и борт. Забортная вода стала заливать его внутренние помещения, вызвав крен и дифферент на нос. А после экстренного затопления остальных артиллерийских погребов главного калибра (что полагалось делать при возникновении пожаров и угрозе взрыва боеприпасов. – О. Б.) ситуация привела к тому, что корабль, имея большие разрушения носовых палуб и водонепроницаемых переборок, потерял остойчивость, перевернулся и затонул.

Предотвратить гибель линкора после повреждения наружного борта, выравнивая крен и дифферент затоплением других отсеков, было невозможно…».

Рассмотрев вероятные причины возникновения пожара в артилерийском погребе, комиссия остановилась на трех наиболее вероятных: самовозгорание пороха заряда, небрежность в обращении с огнем или самим порохом и – «злой умысел».

В заключении комиссии говорилось, что «прийти к точному доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений…».

В ноябре 1916 года совершенно секретный доклад комиссии лег на стол морского министра адмирала И.К. Григоровича, который выводы из него доложил царю. А потом – в связи с революционными событиями последующих лет – все эти документы перекочевали в архив. Тем не менее уже к концу 1916 года по проекту А.Н. Крылова и под руководством севастопольского корабельного инженера Сиденснера были начаты работы по подъему «И. М.», успешно завершенные в 1917 году. А после выгрузки с корабля оставшихся боеприпасов он был отведен в док, где и оставался – вверх килем до 1923 года. Потом его вывели из дока, перевернули и поставили на мель у входа в гавань, где он и простоял до 1926 года, когда его снова ввели в док и разобрали на металл. А оказавшиеся уцелевшими при взрывах три бронированные башни с 305-миллиметровыми орудиями были подняты со дна бухты и установлены на берегу. Они сыграли важную роль в ходе героической обороны Севастополя в 1941–1942 годах.

Дальнейшим расследованием с целью выявить подлинную причину пожара в артиллерийском погребе «И. М.» новые власти не стали. И вся эта темная история как бы канула в Лету, правда найдя некоторое отражение в творчестве отдельных советских писателей.

Уже после Великой Отечественной войны один из них – А. Елкин – через свои контакты с органами безопасности сумел выявить и обнародовать некоторые сведения о работе в Николаеве с 1907 года (в том числе на судостроительном заводе, строившем русские линкоры) группы немецких шпионов во главе с резидентом Берманом. Это вскрылось органами ОГПУ еще в начале 1930-х годов, когда ее члены (в частности, городской голова Николаева Матвеев, инженеры верфи Шеффер, Линке, Феоктистов и другие, а также ранее обучавшийся в Германии электротехник С гиб ней)[8]

были арестованы. И по словам Елкина, в ходе следствия дали показания об участии в подрыве «И. М.», за что непосредственными исполнителям – Феоктистову и Сгибневу – было обещано Берманом по 80 тысяч рублей золотом каждому… Сам же Берман, по этим сведениям, был награжден за подрыв «И. М.» Железным крестом. Но наших чекистов тогда такие дела – дореволюционной давности – мало интересовали, они рассматривались не более чем исторически любопытная «фактура». И поэтому информация о подрыве «И. М.» не получила должной разработки.

Несколько лет назад сотрудники Центра общественных связей и Центрального архива ФСБ России А. Черепков и А. Шишкин в своей публикации в «Морском сборнике» документально подтвердили многозначительный факт разоблачения в 1933 году в Николаеве глубоко законспирированной группы разведчиков и диверсантов, возглавляемой немцем В. Берманом, работавшей там с предвоенных времен и «ориентированной» на местные судостроительные заводы. Правда, они не нашли конкретных доказательств ее участия в подрыве «И. М.», что неудивительно, ибо основное внимание следствия по этому делу занимала ее текущая – вредительская деятельность. Во всяком случае, если там действительно существовала шпионская группа, то ее причастность к гибели линкора нельзя полностью отрицать.

К тому же есть сведения, что летом 1917 года русская агентура, работавшая в Германии, добыла и доставила в Морской штаб несколько небольших металлических трубочек. Они были направлены в лабораторию и оказались сделанными из латуни механическими взрывателями. Отпечатанные с них фотографии секретным порядком были разосланы и в штабы союзных флотов. Тогда же выяснилось, что точно такая же трубка была найдена в матросской бескозырке в бомбовом погребе тоже таинственно взорвавшегося в августе 1915 года от возникновения пожара (но не затонувшего) итальянского дредноута «Леонардо да Винчи».

Пронести на «И. М.» подобную трубку и положить ее в незапиравшееся подбашенное отделение не составляло особого труда – это мог сделать кто угодно: система безопасности была аховая…

А немецкий резидент Верман развил в Николаеве бурную деятельность, завербовав ряд работников «Руссуда». Самым ценным его приобретением стал электротехник Сгибнев, который позже на следствии показал:

«В период 1912–1914 гг. я передавал Верману различные сведения о ходе их (линкоров. – Авт.) постройки и сроках готовности отдельных отсеков – в рамках того, что мне было известно». Особый интерес немецкой разведки вызвали электросхемы артиллерийских башен главного калибра. Оно и понятно: первый взрыв на «Императрице Марии» произошел именно под ее носовой артиллерийской башней главного калибра, все помещения которой были насыщены различным электрооборудованием…

Послесловие

Моряки, погибшие при взрыве и затоплении «И. М.», а также умершие от ожогов и ран в госпитале, были похоронены в Севастополе (в основном на старом Михайловском кладбище). Вскоре в память о катастрофе и ее жертвах на бульваре Корабельной стороны города соорудили памятный знак – Георгиевский крест (по одним сведениям – бронзовый, по другим – каменный из местного белого инкерманского камня). Сохранившийся во время Великой Отечественной войны и простоявший там до начала 1950-х годов и потом – снесенный. Лет десять назад на Северной стороне Севастополя – на Братском кладбище, неподалеку от основной братской могилы моряков, погибших 29 октября 1955 года вместе с линкором «Новороссийск», появились бетонные сегменты, на которых написано, что там похоронены русские моряки с линкора «Императрица Мария». До сих пор на них нет ни фамилий, ни каких-либо других сведений о количестве похороненных там людей…

Сталин в Крыму

Иосиф Виссарионович часто бывал в этих местах. По мнению краеведов, впервые Сталин побывал в Крыму в июле 1929 года – тогда он вместе со своим земляком Серго Орджоникидзе посетил в Севастополе крейсер «Червона Украина».

Но по-настоящему значимым стал другой визит «отца народов» на полуостров в феврале 1945 года. Было принято решение о том, что конференция глав государств – участников антигитлеровской коалиции пройдет в Крыму. Наутро после этого Ялта, выражаясь фигурально, проснулась знаменитой.

За подготовкой к проведению конференции товарищ Сталин следил лично. Крым, напомним, только-только был освобожден от гитлеровских войск. В сложных условиях разрухи дворцы были подготовлены к приему и размещению делегаций за восемнадцать (!) дней. Слово Сталина было законом, невыполнение которого каралось просто – расстрелом или лагерями.

В дни проведения конференции резиденцией генералиссимуса был, пожалуй, самый скромный – насколько это определение применимо ко дворцу – Юсуповский дворец в Кореизе. Именно там состоялось предварительное совещание министров иностранных дел. Именно там Сталин дал торжественный обед в честь президента США Рузвельта и премьер-министра Великобритании Черчилля.

…Терракотовые венецианские львы, стерегущие вход в Юсуповский дворец и поныне, отлично помнят знаменитых гостей. А в апартаментах сохранился рабочий стол, покрытый зеленым сукном, и телефон тех времен.

– Товарищ Сталин слюшает…

Как утверждают многие знатоки местной истории, Иосиф Виссарионович отдыхал в Кореизе и после войны, когда во дворце устроили государственную дачу.

До недавних пор Юсуповский дворец принадлежал ДУСе – Державному управлінню справами президента України, и практически был закрыт для простых смертных.

ДУСя использовало дворец в качестве элитного четырехзвездочного отеля. Самые роскошные апартаменты в нем названы в честь князя Юсупова. Есть апартаменты с многозначительными названиями: «Сталин» и «Молотов». Кроме уютного ресторана и бара, в распоряжении гостей кинозал, бильярдная, теннисный корт, площадка для игры в мяч, отдельный пляж с сауной и бассейном и т. д. и т. и.

Апартаменты «Сталин» площадью 200 квадратных метров с одним холлом, одним кабинетом, двумя спальнями, двумя балконами и тремя ванными комнатами стоят 1000 долларов в сутки. А отдых там вызывает у тех, кто может себе это позволить, примерно такие впечатления, как у некоей киевлянки Анны, оставившей свой отзыв на одном из интернет-сайтов, продающих сегодня «Сталина», «Молотова» и «Юсупова» оптом и в розницу: «Отдихала в юсуповском дворце с компанией на майские праздники… Впечатление хорошие! Отдихать там понравиться тем, кто любит окунуться в историю, поспать на старых кроватях… С лоджии очень красивый вид на море… Вкусно готовят, особенно манную кашу (до этого не любила), блинчики с черной икрой… Вообщем отдих пасивный получился, но не обычный…» (орфография и пунктуация автора отзыва сохранены).

Если 1000 долларов в сутки для вас немного дороговато, не отчаивайтесь и отправляйтесь в другие крымские дворцы. Присутствие товарища Сталина помнят все южно-бережные дворцы – не только Кореизский, но и Ливадийский, Воронцовский, Массандровский.

Еще один любимый дворец вождя принадлежал некогда российскому императору Александру III. Массандровский дворец стал местом крымской резиденции вождя в 1947 году. Правительственный объект, расположенный в Верхней Массандре, получил название Большая Сосновка. Когда встал вопрос о возможном отдыхе Иосифа Сталина в Крыму, тогдашний начальник Второй комендатуры, генерал-лейтенант Игнатишвили выбрал дворец Александра III в Массандре. В сентябре 1947 года он подъехал к управлению курортов Крыма, вызвал начальника, посадил его с собой в машину и отвез в Массандру. Игнатишвили показал на дворец и служебные помещения, где располагался профсоюзный санаторий, и велел, чтобы к утру там никого не было.

Приказано – выполнено. Утром территория была взята под охрану, и в августе 1948 года Иосиф Сталин прибыл на отдых в Большую Сосновку. Вождь народов в море не купался и южном солнышке не загорал: в основном он гулял по парку и работал в саду. Иногда Иосиф Виссарионович поднимался на несколько километров выше дворца – в горы на охоту.

Так вот, рассказывают, что как-то, прогуливаясь по горным тропам, Сталин высказал пожелание поставить там бревенчатую избу. Мастера, как в старину, построили ее без единого гвоздя из сибирских лиственниц, оборудовав внутри кабинет, столовую, спальню и гостиную. Через два года, когда вождь снова приехал в Крым на отдых, он осмотрел «избу», нашел, что она слишком велика, и больше никогда туда не заходил.

Так в горах над Большой Сосновкой появилась Сосновка Малая. Преемники Сталина проводили там переговоры с лидерами других стран, а в это время по соседству под открытым небом накрывались столы для угощения.

Некогда крымская земля была буквально утыкана скульптурными изображениями «вождя народов». Их уничтожили после разоблачения культа личности на XX съезде КПСС, однако нет-нет да и объявится на полуострове группа энтузиастов, готовых вновь увековечить в камне, чугуне или бронзе советского диктатора.

Ну вот, например, в начале нынешнего десятилетия севастопольские коммунисты предлагали установить в городе-герое огромную бронзовую статую вождя. По их мнению, Сталин как никто другой символизирует идею… соборности украинского государства. Ведь именно под руководством вождя народов были в свое время собраны воедино украинские земли. А рядом с отлитым из бронзы Сталиным коммунисты предлагали поставить миниатюрную чугунную фигурку Хрущева, окрашенную под золото. Последний должен был символизировать золотой подарок, сделанный им Украине в 1954 году.

Не поострили – и хорошо! Имя Сталина и сегодня по-прежнему находится в центре ожесточенных исторических и политических споров. Одни считают его величайшим государственным и политическим деятелем, а другие – величайшим диктатором и злодеем XX века. И как это ни парадоксально на первый взгляд звучит, и те и другие абсолютно правы19.

Эх, дороги… Кто и когда ездил по ВИП-трассам полуострова?

Впервые крымчане столкнулись с мерами по обеспечению безопасности высокопоставленных визитеров во время Ялтинской конференции в 1945 году. Тогда ее участники приземлялись на аэродроме Саки и ехали через Симферополь по маршруту: Евпаторийское шоссе – переулок Персиковый – улица КИМ, сворачивали на Перекопскую (ныне Гагарина) – бульвар Ленина – улицы Карла Маркса, Серова, Розы Люксембург – переулок Совнаркомовский – площадь Советская – улица Ленина – и вниз по улицам Шмидта, Воровского, Алуштинской (теперь Беспалова) – на Ялтинское шоссе. По всему пути иногда полностью прекращено движение. В жилые дома и квартиры, выходившие на трассу следования, направлялись работники тогдашних НКВД и НКГБ, прикомандированные из других городов. Жильцам рекомендовалось оставаться дома и воздержаться от попыток открыть окна…

После 1945 года мир вступил в ядерную эпоху. Стратегические вооружения на полуострове не размещались, однако Крым внес свою лепту в создание «щита России». Хорошо известно, что испытания отечественного атомного и водородного оружия проводились в Казахстане и на Новой Земле. Но базовый центр многих экспериментов находился в поселке Багерово близ Керчи. Здесь «изделия» готовились к испытаниям, с местного аэродрома поднимались самолеты-носители, поблизости работали научные учреждения, занимавшиеся анализом полученных результатов.

Полигон номер 71 Военно-воздушных сил страны близ Багерова стал ареной чрезвычайно важных экспериментов. Прежде чем сбрасывать на северных и среднеазиатских опытных площадках бомбы с ядерными зарядами, необходимо было проверить механизмы сброса и взрыватели. С весны 1949 года здесь, около Керчи, прошла серия испытаний. Самолет-носитель бросал на полигон номер 71 бомбы, идентичные по форме, массе и размерам первой отечественной атомной РДС-1 (аббревиатура означала «Россия делает сама»), с теми же взрывателями, но не ядерные, а обычные.

Только после того, как крымские эксперименты прошли успешно, приступили к опытам с настоящими ядерными бомбами на восточных и северных полигонах. Так что можно смело утверждать, что крымский полуостров – колыбель «русского атома».

Что касается оружия тактического, то оно складировалось на базе «Кизилташ» в 18 километрах от Судака. («Спецоружие» Черноморского флота находилось в ведении 6-го отдела ЧФ и базировалось в Балаклаве.) Сам кизилташский объект размещался на священном месте бывшего монастыря, который военные превратили в базу, окружили колючей проволокой и выставили усиленные наряды охраны. Шоссе А-294, соединяющее Судак с Планерским и Насыпным, в отдельных местах было пущено по искусственной выемке в грунте с тем, чтобы водители и пассажиры проезжавших автомашин не могли видеть происходящего в «зоне». Вдоль дороги стояли знаки «Остановка запрещена». Если кто-либо все же останавливался, то словно из-под земли появлялись люди в форме сотрудников ГАИ либо одетые «в гражданку». Угрожая суровыми карами, они требовали продолжать движение.

Время от времени из «Кизилташа» выезжали автоколонны, состоящие из фургонов, сопровождаемых джипами ГАЗ-69. Они следовали по А-294 до Насыпного, где сворачивали налево, на шоссе Новороссийск – Севастополь, проезжали через Симферополь по Феодосийскому шоссе (теперь проспект Победы), улицам Кирова, Козлова, Севастопольской и покидали город в западном направлении. Сотрудникам милиции строго-настрого запрещалось останавливать «кизилташские» автомобили. Доподлинно известно, что однажды некий милиционер проигнорировал этот запрет… и был немедленно уволен из органов МВД. Местные подростки в поисках приключений не раз пытались проникнуть на территорию базы, после чего администрации их школ с немалыми сложностями приходилось вызволять бедолаг.

Наличие на полуострове «режимных» объектов приводило к увеличению числа работников правоохранительных органов, что в целом уменьшало криминогенную обстановку. Этому же способствовало и регулярное пребывание в области высших руководителей страны. После февраля 1945-го международные саммиты в Крыму не проводились: все основные вопросы мироустройства были решены в Ливадии, и «перерешать» их «дядюшка Джо» не собирался, хотя сам регулярно проводил отпуск на полуострове, предпочитая Массандровский дворец.

Сталинская администрация инициировала два перспективных проекта. Один из них – строительство шоссейной дороги Москва – Харьков – Симферополь, по которой с равным успехом могли следовать и танки, и правительственные лимузины, и комбайны. Сооружение объекта началось в 1948 и завершилось к 1950 году.

Другой инициативой стало принятие правительственного постановления (1950 г.) о сооружении Каховской ГЭС, Южно-Украинского и Северо-Крымского каналов. Днепровская вода пришла в Крым уже при новых лидерах – Никите Сергеевиче Хрущеве и Леониде Ильиче Брежневе. Канал упрочил достигнутый в конце XIX века статус Крымской области как «житницы» России, а также позволил ей стать ее «рисовым полем»[9].

В то же время ГЭС и ирригационные сооружения объективно поставили полуостров в энергетическую и водную зависимость от Украинской ССР. Вот почему известное решение от 19 февраля 1954 года о передаче Крыма в состав Украины стало закономерным продолжением тенденций, заложенных на рубеже 1940—1950-х годов.

Никита Хрущев, прибывая в Симферополь, следовал по Киевской – Ялтинской улицам. Нередко он сворачивал от площади Куйбышева вправо и останавливался в правительственной гостинице на улице Богдана Хмельницкого, 16 (сейчас в этом здании находится Центр охраны материнства и детства). Здесь «наш Никита Сергеевич» проводил совещание с местным руководством. («Наш Никита Сергеевич» – название документально-биографического фильма, вышедшего на экраны к 70-летию Н. Хрущева 17 апреля 1964 года и изъятого из проката уже 14 октября того же года после смещения главного героя с поста.)

В 1972 году в Нижней Ореанде вблизи Ялты прошли переговоры Леонида Брежнева с тогдашним президентом США Ричардом Никсоном. Симферопольцы вновь оказались очевидцами «спецпроезда», но маршрут его изменился. Теперь высокий гость приземлился в аэропорту Симферополь Центральный. Рядом с основным («стеклянным») аэровокзалом еще с хрущевских времен действовал виповский корпус, от которого колонна выруливала на улицу Мальченко, с нее поворачивала направо, на Евпаторийское шоссе, по которому и следовала до Молодежного. Здесь выполнялся поворот налево (до сих пор в этом месте в разделительной полосе сохранился разрыв, загороженный ныне сеткой). Спецавтомобили проезжали через железнодорожный переезд (теперь закрытый; на его месте – платформа для электропоездов Молодежная) и выходили на московскую трассу у сельхозинститута, где имелся стационарный пост ГАИ (от него остался фундамент и антенна радиостанции), далее двигались прямо по улице Киевской, через площади Московскую и Куйбышева (унаследовавшую от Советской статус «перекрестка номер 1»), мимо автовокзала и затем – по Ялтинской.

Движение автотранспорта по маршруту следования Никсона было прекращено практически в течение всего дня. На примыкающих улицах образовались многокилометровые пробки. Не ходили даже троллейбусы. Однако, в отличие от 1945 года, власти не удаляли с тротуаров пешеходов, а лишь не позволяли им переходить проезжую часть. Более того, желающим поприветствовать лидеров выдавали маленькие американские и советские флажки. В то же время меры безопасности были беспрецедентными. Жители города впервые увидели над головами вертолеты с работниками правоохранительных органов.

Леонид Брежнев тоже многократно ездил по этому маршруту, почти всегда безостановочно. Впрочем, иногда для поездок в Крым генеральный секретарь пользовался услугами железнодорожного транспорта, выходя на специально построенной платформе станции Пролетная, между Остряковой и Элеваторной. В 1980 году был сооружен мостовой переход над железнодорожными путями и Московской трассой, соединявший Евпаторийское шоссе с Симферопольской объездной дорогой. Теперь колонна не поворачивала в Молодежном, а следовала прямо до Мирного, где выходила на примыкающую слева Объездную дорогу и огибала по ней город, попадая на Ялтинскую лишь между остановками «Студенческий городок» и «Больничный городок».

«Перекрестком номер 1» стало соединение Объездной с улицы Ялтинской, которое имеет сложную форму и отличается плохой видимостью. Вот почему для безопасного вывода спецавтомобилей на главную дорогу требовались усилия не одного регулировщика, а целой бригады, занимавшей позиции на дальних подступах к пересечению. По наличию около «Студгородка» офицеров милиции в парадной белой униформе симферопольцы определяли, скоро ли проследует «дорогой Леонид Ильич». В лесополосе, отделяющей Ялтинскую от Беспалова, на трансформаторной будке до сих пор сохранился металлический кожух от телефона милицейской спецсвязи (сведения о перемещениях лидера запрещалось тогда передавать по обычным УКВ-радиостанциям, бывшим на вооружении ГАИ, так как они не отличались совершенством и не обеспечивали защиты от прослушивания).

Леонид Брежнев вел себя на полуострове как высокопоставленный экскурсант. Его поездки по краю носили познавательный характер. Так, 22 июля 1979 года он посетил Феодосию, побывал в местах, где в годы Великой Отечественной шли ожесточенные бои, возложил цветы к памятникам погибшим в ходе Гражданской и Великой Отечественной войн. Он отметился и на объектах, связанных с революционным прошлым, – в частности, в Феодосийском порту, интересовавшем высокого гостя лишь как историческая сцена бунта на броненосце «Потемкин». Кроме этого, осмотрел старинные архитектурные памятники, картинную галерею И.К. Айвазовского, где оставил трогательную запись в книге почетных посетителей. На следующий год такого рода экскурсия была совершена в Севастополе, опять-таки с «дежурными блюдами»: диорама, панорама и т. д.

Вслед за предшественниками Михаил Горбачев трижды воспользовался «Нижней Ореандой», доставшейся в наследство от Хрущева и Брежнева, и, соответственно, Симферопольской объездной дорогой: в 1985, 1986 и 1987-м. Но начиная с 1988 года стал проводить лето на специально построенной даче «Заря» близ Фороса. Изменился и маршрут следования. Отныне «Борт номер 1» приземлялся не в Симферопольском аэропорту, а на военном аэродроме Бельбек между Северной стороной и Качей. Колонна выезжала на дорогу Симферополь – Севастополь между Верхнесадовым и Мекензиевыми горами, двигалась через Инкерман (бывший Белокаменск), железнодорожные переезды, узкий мост над рекой Черной, сворачивала влево, на Севастопольскую объездную дорогу, по которой попадала на шоссе, ведущее из Севастополя в Ялту. Дорога оказалась очень неудобной, поэтому начали строительство шоссе, получившего в народе название «Горбачевштрассе». Оно начиналось на кольцевой развязке около нынешнего поста ГАИ в Мекензиевых горах и кончалось мостом над железнодорожной веткой в Балаклаву, которым соединялось с объездной дорогой вокруг Севастополя. Завершить стройку до 1991 года не успели. Открыли движение лишь в 2002 году уже для Леонида Кучмы.

Экскурсионная программа энергичного Горбачева оказалась более скромной, чем у пожилого Брежнева. Известны только два выхода Михаила Сергеевича «людей посмотреть и себя показать». Один состоялся 4 августа 1985 года, еще с «Нижней Ореанды». Огромное количество сотрудников 9-го Главного управления КГБ из Москвы, их симферопольских коллег, а также местных милиционеров, переодетых «по гражданке», были выведены на центральные улицы Ялты, движение автотранспорта по ним было перекрыто, а парковка загодя запрещена. Стоявшие в порту пассажирские суда буксирами вывели на внешний рейд из опасения, что на них могут оказаться террористы-снайперы. В 19.00 Михаил Горбачев, его супруга Раиса Максимовна и их внучка Ксюша, которой тогда было пять лет, окруженные плотным кольцом охранников, появились на главной площади города-курорта, между Центральным универмагом, горисполкомом и кинотеатром «Сатурн». Проведя бессодержательный разговор с зеваками-курортника-ми, чета Горбачевых прошла через подземный переход к памятнику Ульянову-Ленину, возложила цветы, еще немного побеседовала с народом около Клуба моряков, продефилировала по набережной до Гастронома и там села в черные автомобили, которые, включив мигалки, на огромной скорости унеслись в направлении «Нижней Ореанды». Все шоу заняло 30 минут.

Повторилось оно в 1988 году, уже с «Зари», когда Горбачев совершил вылазку в Севастополь, где на площади Нахимова беседовал о перестройке с любопытствующими (большей частью экскурсантами из других регионов, в составе тургрупп приехавших в закрытый тогда город-герой).

Ни в Ялтинский, ни в Севастопольский горкомы партии и горисполкомы, ни в штаб ЧФ «отец русской демократии» не заглядывал и представителей этих органов о своих вояжах не информировал. Это, понятное дело, отнюдь не способствовало росту авторитета Горбачева у партийно-советского актива и военного командования. Вот, в частности, почему, кстати, во время известных событий августа 1991-го политическое руководство Крыма заняло выжидательную позицию и не рвалось выручать шефа из «заточения», а тогдашний командующий ЧФ адмирал Михаил Хронопуло публично выступил с заявлением, что «перестройка зашла в тупик», тем самым фактически поддержав ГКЧП, за что сразу после прихода к власти Ельцина и поплатился20.

Эхо войны

Брошенный гарнизон, или как мы оставляли Севастополь

Не так давно исполнилось 70 лет со дня одного из самых горьких и позорных событий Великой Отечественной войны. 4 июля 1942 года было передано по радио и опубликовано в прессе сообщение Советского информбюро «250 дней героической обороны Севастополя». Начиналось оно так: «По приказу Верховного командования Красной армии 3 июля советские войска оставили город Севастополь…»

Это была заведомая ложь: советские войска не оставляли Севастополь. Наоборот, это их оставили там, бросив на произвол судьбы.

Предыстория событий такова. 28 октября 1941 года 11-я армия вермахта под командованием генерал-полковника Эриха фон Манштейна прорвала Ишуньские позиции, разгромив при этом две советские армии. В результате через две недели немцы захватили почти весь Крым. К середине ноября Красная армия удерживала только Севастополь, который был плотно заблокирован врагом с суши.

Для обороны города Ставка Верховного главнокомандования (СВГК) создала достаточно сильный Севастопольский оборонительный район (СОР), гарнизон которого состоял из военнослужащих Черноморского флота и Приморской армии. Начальником СОРа был назначен командующий ЧФ вице-адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский, а его заместителем – командующий Приморской армией генерал-майор Иван Ефимович Петров.

В мае 1942 года в результате упреждающего наступления немцы разгромили войска Крымского фронта и полностью захватили Керченский полуостров. Это позволяло им бросить все имеющиеся силы на Севастополь. Советское командование прекрасно это осознавало. Командующий Северо-Кавказским фронтом маршал С.М. Буденный 28 мая направил руководству СОРа директиву № 00201/оп.:

«…Приказываю: 1. Предупредить весь командный, начальствующий, красноармейский и краснофлотский состав, что Севастополь должен быть удержан любой ценой. Переправы на Кавказский берег не будет…»

То есть их директивой оставили умирать…

7 июня 1942 года после пяти суток мощного артиллерийского обстрела и авианалетов немцы начали третий штурм города. В итоге жесточайших боев 26 июня они овладели всей внешней линией обороны. В следующие дни ситуация постоянно ухудшалась. Гитлеровцы захватили Сапун-гору и Малахов курган.

Утром 30 июня Ф. Октябрьский отправил следующее сообщение: «Тт. Кузнецову, Буденному, Исакову. Противник ворвался с северной стороны на Корабельную сторону. Боевые действия принимают характер уличных боев. Оставшиеся войска сильно устали, ярко выражая апатию. Резко увеличилось количество самоутечки, хотя большинство продолжает героически драться. Противник резко увеличил нажим авиацией, танками, учитывая резкое снижение нашей огневой мощи; надо считать, в таком положении мы продержимся максимум два-три дня. Исходя из данной конкретной обстановки прошу вас разрешить мне в ночь с 30.06 на 1.07.1942 года вывезти самолетами «Дуглас» 200–250 ответственных работников, командиров на Кавказ, а также, если удастся, самому покинуть Севастополь, оставив здесь своего заместителя генерал-майора Петрова».

Буденный немедленно передал полученную депешу в Ставку, добавив от себя следующее:

«1. Подготовленных рубежей для дальнейшей обороны СОР больше не имеет.

2. В результате утомлений снизилась боеспособность войск.

3. Резкой помощи с моря и воздуха мы оказать не можем. Все корабли, прорывающиеся в Севастополь и обратно, подвергаются сильной бомбардировке с воздуха и торпедным атакам катеров и подводных лодок. Только за последние три-четыре дня на подступах к Севастополю потоплены подлодка Щ-214, подлодка С-32, миноносец «Безупречный».

Сильно поврежден 86 самолетами лидер «Ташкент». Учитывая, что намечаемая операция под № 170457 уже не может оказать влияния на судьбу СОР, прошу:

1. Подтвердить задачу войскам СОР вести борьбу до конца, тем самым обеспечить возможный вывоз из Севастополя.

2. Разрешить Военному совету ЧФ вылететь в Новороссийск. На месте оставить старшим генерал-майора т. Петрова.

3. Возложить на Октябрьского организацию вывоза из Севастополя, возможного в данных условиях обстановки, используя все средства флота.

4. Прекратить подвоз СОР пополнения и продовольствия.

5. Продолжать вывоз раненых самолетами и боевыми кораблями.

6. Для уничтожения самолетов противника на его аэродромах, тем самым облегчения блокады Севастополя, возможности прорыва кораблей к Севастополю и обратно, прошу выделить немедленно в мое распоряжение (сколько возможно) дальнебомбардировочную авиацию».

Через несколько часов томительного ожидания Семен Михайлович получил ответ из Москвы:

«Директива Ставки В ГК

№ 170470

Командующему войсками Северо-Кавказского фронта

Об утверждении предложений по свертыванию обороны в районе Севастополя 30 июня 1942 г. 16 ч. 45 мин.

Ставка Верховного Главнокомандования утверждает ваши предложения по Севастополю и приказывает приступить к их немедленному выполнению. По поручению Ставки Верховного Главнокомандования Начальник Генерального штаба А. Василевский».

Нарком ВМФ Н. Кузнецов получил сообщение Октябрьского в тот же день в 14 часов. Переговорив со Сталиным, он в 16 часов послал Военному совету Черноморского флота телеграмму: «Эвакуация ответственных работников и ваш выезд разрешены».

Но вот генералу Петрову явно не хотелось оставаться на месте за старшего. В тот же вечер на заседании Военного совета он сумел повернуть дело так, что командовать войсками в Севастополе оставался не он, а другой генерал-майор, П. Новиков.

Таким образом, было принято решение об эвакуации для избранных. Формально всю ответственность за это можно переложить на Ставку, а точнее, на Сталина. Однако трудно ожидать, чтобы в Ставке могли доподлинно знать о ситуации в СОРе и о реальном состоянии кораблей Черноморского флота.

На самом же деле части СОРа могли еще держаться, а сколько – зависело от поддержки флота. Бегство же начальства оказало на подчиненных сильнейший деморализующий эффект и привело в результате к полному развалу обороны. Тот самый генерал-майор Новиков, которого Петров оставил вместо себя, при попытке сбежать из Севастополя попал в немецкий плен, где на допросе заявил следующее: «Можно было бы еще держаться, отходить постепенно, а в это время организовать эвакуацию. Что значит отозвать командиров частей? Это развалить оборону, посеять панику, что и произошло».

Многие участники последнего сражения за Севастополь, как советские военнослужащие, так и немцы и их союзники, считали, что обороняющиеся вполне могли отразить третий штурм города. Гитлеровцы несли огромные потери и наступали из последних сил. Выживший снайпер из 25-й Чапаевской дивизии вспоминал: «Когда нас уже пленными гнали, немцы смеялись: «Дураки вы, иваны! Вам надо было еще два дня продержаться. Нам уже приказ дали: два дня штурм, а затем, если не получится, делать такую же осаду, как в Ленинграде!» А куда нам было держаться! Все начальство нас бросило и бежало. Неправда, что у нас мало было боеприпасов, все у нас было. Командиров не было. Если бы начальники не разбежались, мы бы города не сдали…»

В ночь на 1 июля на Херсонесском аэродроме совершили посадку 13 самолетов «Дуглас», предназначенных для вывоза начальства. Обладатели специальных посадочных талонов подходили к машинам небольшими группами. Они старались не привлекать к себе внимания расположившихся близ аэродрома в надежде на эвакуацию многочисленных раненых солдат и матросов. Но далеко не у всех это получилось…

Историк Г. Ванеев, долгое время занимавшийся изучением второй обороны Севастополя, приводит такой факт: «Когда к самолету подходили командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский и член военного совета флота дивизионный комиссар Кулаков, их узнали. Скопившиеся на аэродроме воины зашумели, началась беспорядочная стрельба в воздух… Но их поспешил успокоить военком авиационной группы Михайлов, объяснив, что командование улетает, чтобы организовать эвакуацию из Севастополя».

Свидетель эвакуации Ф. Октябрьского лейтенант В. Воронов писал в воспоминаниях, что командующий флотом прибыл к самолету, переодевшись в какие-то гражданские обноски, «в потертом пиджаке и неказистой кепке». Подобного рода зрелище произвело на присутствующих очень плохое впечатление.

Сам Филипп Сергеевич о деталях своего отъезда из Севастополя впервые упомянул в 1966 году в письме редактору газеты «Красная Звезда»: «Я не описывал, считал это ненужным, как меня самого вывезли из этого кошмара, как… надели на меня какой-то плащ, вывели наружу, посадили и увезли». Позже вице-адмирал рассказывал своей дочери, как по взлетающему самолету стреляли из винтовок и автоматов брошенные бойцы. Но из автомата транспортный самолет не собьешь…

В этот первый самолет залез и комендант Херсонесского аэродрома майор Попов, на которого была возложена организация посадки на самолеты. Попов впоследствии был приговорен военным трибуналом к расстрелу. Бежал к немцам. Оставшиеся самолеты брали штурмом. «Организовать нормальную эвакуацию было невозможно, – вспоминал А. Зинченко. – Кто посильнее, тот и попадал в самолет. На третий самолет дошла и моя очередь, но когда я попытался влезть в самолет, один из команды по посадке ударил меня сапогом в голову так, что я потерял сознание. Брали в основном моряков, а у меня форма была сухопутная».

Всего 13 самолетов ПС-84 вывезли на Кавказ 222 начальников, 49 раненых и 3490 килограммов грузов.

Генерал Петров принял решение уходить из Севастополя морем. Вечером 29 июня в Севастополь пришли две подводные лодки, доставившие боеприпасы и бензин. В ходе разгрузки командир одной из них получил письменный приказ начальника штаба СОРа капитана 1-го ранга Васильева: «До особого распоряжения подлодка Щ-209 остается в Севастополе. После разгрузки с рассветом вам надлежит выйти в район 35-й батареи и лечь на грунт. С темнотой всплыть и ожидать распоряжения».

Как только стемнело, генерал Петров и с ним прочее начальство Приморской армии незаметно для подчиненных через подземный ход вышли на пристань. Начальник отдела укомплектования Приморской армии подполковник Семечкин рассказывал: «Мы шли на посадку на подводную лодку. Я шел впереди Петрова. В это время кто-то из толпы стал ругательски кричать: «Вы такие-разэдакие, нас бросаете, а сами бежите!» И тут дал очередь из автомата по командующему генералу Петрову. Но так как я находился впереди него, то вся очередь попала в меня. Я упал…» Людей с причала переправляли на небольшом буксире «Папанин» на подводные лодки. На лодки попадали только счастливчики, имевшие пропуска за подписью Октябрьского и Кулакова.

Подводная лодка Щ-209 приняла на борт Военный совет Приморской армии со всем ее штабом, всего 63 человека, и в 2 часа 59 минут 1 июля вышла на Новороссийск, куда и прибыла после сложного похода 4 июля около 8 часов утра. Из Новороссийска Октябрьский направил донесение в Ставку с копией Буденному: «Исходя из сложившейся обстановки на 24.00 30.06.42 г. и состояния войск, считаю, что остатки войск СОР могут продержаться на ограниченном рубеже один, максимум два дня <…>. Одновременно докладываю: вместе со мной в ночь на 1 июля на всех имеющихся средствах из Севастополя вывезено около 600 человек руководящего состава армии, флота и гражданских организаций…»

На самом деле всеми правдами и неправдами Севастополь ухитрились покинуть 1228 военных и партийных чинов. В ночь на 1 июля из штаба флота в Севастополь передали, что Буденный распорядился направить все имеющиеся плавсредства для эвакуации, как было сказано, «раненых бойцов и начсостава». В Севастополе это поняли по-своему. Вот последняя телеграмма, отправленная генералом Новиковым Буденному: «20.45. Начсостава 2000 человек в готовности транспортировки…»

Стемнело, но обещанные Буденным корабли так и не появились. Тогда Новиков использовал для «самоутечки» (!) находившийся в распоряжении его штаба небольшой катер номер 112. Вместе с ним туда погрузились 70 начальников, в основном штабные, интенданты и политработники. Около двух часов ночи 2 июля 1942 года катер вышел в море. Но с рассветом он был обнаружен торпедными катерами противника и после боя захвачен ими и взят на буксир. Допрашивавший Новикова Манштейн обратил внимание на то, что плененный советский генерал одет в форму рядового (!), и немедленно приказал переодеть его в соответствующее обмундирование.

После бегства и пленения Новикова ни о каком управлении оставшимися войсками не могло быть и речи. Предоставленные сами себе, брошенные на произвол судьбы защитники Севастополя продолжали разрозненное и хаотичное сопротивление в нескольких районах. Согласно отчету, представленному в Генштаб Октябрьским и Кулаковым 9 июля 1942 года, общая численность СОРа на 1 июня составляла 130 125 человек; безвозвратные потери – 31 068 человек; 17 894 раненых до 28 июня были эвакуированы; 1207 скончались в полевых госпиталях. Отсюда можно подсчитать количество оставшихся в Севастополе бойцов – 79 956 человек. Почти 80 тысяч героически оборонявших город солдат и матросов были обречены на смерть и плен.

Последний абзац сообщения Совинформбюро от 4 июля 1942 года звучал так: «Слава о главных организаторах героической обороны Севастополя – вице-адмирале Октябрьском, генерал-майоре Петрове… войдет в историю Отечественной войны против немецко-фашистских мерзавцев как одна из самых блестящих страниц».

Вскоре после этих событий была учреждена медаль «За оборону Севастополя». Первые ее номера получили Октябрьский и Петров…21

Последние дни обороны Севастополя

18 июня ценой больших потерь немцам удалось выйти к Северной бухте, Инкерману, Сапун-горе. 26 июня в Севастополь на двух эскадренных миноносцах, лидере «Ташкент» и двух тральщиках прибыло последнее пополнение – 142-я стрелковая бригада. Корабли разгружались и принимали раненых в Камышовой бухте, которая находилась за городской чертой. На обратном пути у мыса Ай-Тодор вражеские бомбардировщики потопили эсминец «Безупречный». Боеприпасы, топливо и продовольствие доставлялось теперь в небольших количествах только подводными лодками и транспортными самолетами «Дуглас».

29 июня, с падением Инкерманских высот, судьба крепости была решена. Из-за отсутствия боеприпасов редкий огонь артиллерии мог оказать оборонявшимся чисто моральную поддержку. В ночь на 30 июня подразделения 22-й дивизии генерала Вольфа и 24-й дивизии генерала фон Теттана, прикрываемые артогнем и дымовыми завесами, форсировали на моторных лодках Северную бухту. Эта операция сопровождалась концентрированными ударами немецко-румынских сил на всех направлениях. Пехота 170-й дивизии при поддержке реактивных минометов, штурмовых орудий и «голиафов» взяла штурмом Сапун-гору, следом пал Малахов курган. Вечером 30 июня остатки войск СОРа стали отходить из Севастополя к бухтам Стрелецкая, Камышовая, Казачья и на мыс Херсонес.

Официальная советская история сообщает, что 3 июля советские войска по приказу Ставки Верховного главнокомандования оставили Севастополь и были эвакуированы морем. Чтобы не дать противнику возможности помешать эвакуации, части прикрытия в районе Севастополя и на Херсонесском полуострове сдерживали наступление врага, а тем временем по ночам производилась посадка на корабли.

В действительности эвакуация Севастополя никогда не планировалась, а с 30 июня, после занятия противником Корабельной стороны, стала просто невозможной.

Генералы и высший комсостав – и есть эвакуированные войска, а партийные бонзы и их родственники – население. Все остальные – и еще ведущие бой пехотинцы, и раненые в подвалах и штольнях – были оставлены на берегу («войска прикрытия»!). Улетели в Анапу последние 18 исправных боевых самолетов, а около 2000 человек наземной обслуги отправились в окопы.

Оставшимся бойцам во главе с командиром 109-й стрелковой дивизии генерал-майором П.Г. Новиковым (крымским татарином) вручили приказ: «…Сражаться до последней возможности, после чего… пробиваться в горы, к партизанам». Они держались еще два дня.

В ночь на 2 июля личный состав взорвал батарею номер 35: боекомплект был израсходован полностью. Прибывшие в последний раз два тральщика, две подводные лодки и пять морских охотников вывезли еще около 650 человек.

Инженер А.Н. Шаров, воевавший на Херсонесе до последнего дня, вспоминал: «На берегу скопились тысячи солдат. Когда подошел корабль, люди бросились на деревянный причал, и он рухнул под тяжестью тел. Невозможно было разобрать, кто погиб, а кто выбрался из-под бревен. Штормовая волна. Корабль отошел от берега. Люди бросаются вплавь. Матросы спускают веревки, чтобы помочь солдатам взобраться на палубу. Картина была страшная… Вдоль берега под скалами, насколько хватало глаз, лежали убитые бойцы. Узкая кромка буквально устлана телами».

Остатки Приморской армии – более 30 тысяч человек, не имевших боеприпасов, продовольствия, пресной воды, – все госпитали и медсанбаты пытались укрыться в пещерах, расположенных в крутых склонах, напрасно ожидая своей эвакуации. Никто еще не знал, что больше кораблей не будет.

К 4 июля организованное сопротивление на мысе Херсонес было сломлено, к 10-му ликвидированы его последние очаги. Прорваться в горы не удалось почти никому, на малых кораблях и судах на Кавказ были переправлены еще 750 бойцов. Единицы сумели уйти морем на шлюпках, илотах, автомобильных камерах; одних перехватывали вражеские катера, некоторых подобрали советские подлодки. Всего за 3 дня было вывезено чуть более 2000 человек. На долю остальных выпали смерть и плен.

Для утешения советских граждан и поднятия морального духа Красной армии Совинформбюро сообщило, что героические защитники Севастополя только за последние 25 дней штурма «полностью разгромили» 22, 24, 28, 50, 132 и 172-ю немецкие пехотные дивизии и четыре отдельных полка, 22-ю танковую дивизию (?) и отдельную мех-бригаду, 1, 4 и 18-ю румынские дивизии «и большое количество частей из других соединений» – все, что было и чего не было. «За этот короткий период немцы потеряли под Севастополем до 150 тысяч солдат и офицеров, из них не менее 60 тысяч убитыми, более 250 танков (у немцев всего было около 80 танков и самоходных орудий), до 250 орудий. В воздушных боях над городом сбито более 300 немецких самолетов. За все 8 месяцев обороны Севастополя враг потерял до 300 тысяч солдат убитыми и ранеными…»

И дальше пропагандистское вранье: «В боях за Севастополь немецкие войска понесли огромные потери, приобрели же – руины… Никаких трофеев, ценностей или военного имущества врагу захватить не удалось… Сковывая большое количество немецко-румынских войск, защитники города спутали и расстроили (?) планы немецкого командования».

Фантастические цифры вражеских «потерь» не могли скрыть тот факт, что теперь в руках у немцев оказался весь Крым. Германское командование высоко оценило успехи

11-й армии. Манштейн получил чин генерал-фельдмаршала и отпуск в Карпатах. Для участников штурма Гитлер учредил почетный знак «Крымский щит». С оперативной точки зрения «полностью разгромленная» Советским информбюро 11-я армия очень вовремя освободилась для участия в большом наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта. Ее потери в июне – июле 1942 года, в период самых жестоких боев, составили 24 111 человек убитыми и ранеными.

Войска Севастопольского оборонительного района с 30 октября 1941 по 4 июля 1942 года потеряли более 200 тысяч солдат и офицеров, в том числе 156 880 безвозвратно. При выполнении боевых задач в районе Севастополя погибли крейсер «Червона Украина», 4 эскадренных миноносца, 4 крупных транспорта, подводные лодки С-32 и ГЦ-214; 1 лидер и 3 эсминца получили тяжелые повреждения, не считая малых боевых кораблей. Овладев крепостью, немцы захватили в качестве трофеев 622 орудия, 758 минометов и 26 танков.

В плен попали 95 тысяч советских солдат. Их бросили, как нередко случается на войне. Но их еще и предали, самих объявив предателями. Те, кто был оставлен на берегу своим командованием, пройдут через плен и концлагеря и будут жить с клеймом в биографии. На их головы падут допросы, подозрения, обвинения – все в соответствии с указанием вождя: «У нас нэт военнопленных!»

И конечно, учрежденная 22 декабря 1942 года медаль «За оборону Севастополя» предназначалась не им.

В целом бездарно проваленная оборона Крыма обошлась Красной армии почти в 600 тысяч человек22.

Где «золотой чемодан»?

Золотая диадема, украшенная зернами граната, коллекция монет из червонного золота, древняя икона в золотом окладе, медальоны с изображениями Афродиты и Эрота, золотые бусы, пояса, кольца… Почти восемьдесят пять лет назад эти предметы стали известны всему миру благодаря историческому очерку Юлия Марти «Сто лет Керченского музея» – своего рода каталогу ценностей, найденных на Керченском полуострове. Спустя всего шестнадцать лет, в конце 1942-го, 80 килограммов золотых и серебряных предметов – бесценные крымские сокровища – затерялись в буре военного лихолетья…

Многие народы населяли Керченский полуостров за прошедшие тысячелетия. Сменяя друг друга, они оставляли следы – незримые: в легендах, исторических фактах, и вполне осязаемые: символы богатства и могущества в курганах захоронений, остатках древних построек и предметах быта. Проходили века, тайны прошлого приоткрывались. Двести с небольшим лет назад, в 1810 году, в Керчи решили собрать реликвии былых времен – появился частный музей древностей Поля (Павла) Дебрюкса. Его коллекция через шестнадцать лет и стала основой государственного музея. Что-то, конечно, потом бесследно растворилось в вихрях Гражданской войны, но часть удалось сохранить и приумножить.

Фонды Керченского историко-археологического музея, которым с 1921 года руководил известный ученый Юлий Юльевич Марти, насчитывали множество уникальных экспонатов. Чего стоит знаменитая «золотая коллекция»: золотые бляшки с изображениями скифов, пьющих вино из рога; юноши, сдерживающего коня; сфинкса; браслеты; средневековые пряжки; пантикапейские, боспорские, генуэзские, византийские, турецкие, русские монеты…

Появились и новые находки. Так, золотую диадему, украшенную сердоликами и зернами граната, большую золотую пряжку, ушные подвески тонкой работы, овальные золотые пряжки передал музею крестьянин из села Марфовка Семен Нешев. В 1926 году он наткнулся на старинное женское погребение на гребне Асандрова вала. Позже установили: здесь захоронен вождь германского племени готов, возможно, сама готская царица Федея. Впрочем, любовались коллекцией крымчане и гости полуострова недолго: началась Великая Отечественная война.

Сентябрь 1941-го. На полуострове происходит эвакуация. В тыл отправляются не только люди. Оборудование заводов и фабрик, самое ценное из фондов музеев, картинных галерей, архивов стараются вывезти подальше от войны. Готовился к эвакуации и Керченский музей. Увы, вывезти все не представлялось возможным. По распоряжению Юлия Марти к эвакуации в тогда Краснодар подготовили девятнадцать больших ящиков – наиболее ценные экспонаты, архив, материалы исследований более чем за столетний период. Для бесценной «золотой коллекции» директор принес из дома фанерный чемодан, обитый черным дерматином.

В него в специальных коробочках уложили 719 экспонатов, в том числе и клад, переданный крестьянином Нешевым. Закрыли на замки, обвязали ремнями, опечатали сургучной печатью. Вес получился около 80 килограммов. «Место номер 15» – так в официальной описи значился груз, чаще именуемый «золотым чемоданом». 26 сентября 1941 года директор музея Ю. Марти и инструктор горкома партии (по другим данным – сотрудник горисполкома) Ф. Иваненкова вместе с грузом вышли на катере в Керченский пролив. Это сейчас из Крыма на Тамань можно переправиться менее чем за час и без особых приключений. Тогда же под постоянными бомбежками и обстрелами добраться до другого берега удавалось немногим: в тот день вместе с катером, везшим музейные ценности, в море было еще четыре судна – до Тамани дошли два, среди них и музейный.

За «золотым чемоданом» вела охоту специальная зондер-команда, в которой были и немецкие ученые, в довоенное время видевшие коллекцию в музее. Задержись Марти и Иваненкова с эвакуацией – «золотая коллекция» оказалась бы в руках фашистов. Вполне объяснимо, почему она привлекла внимание гитлеровцев. Дело не только в цене золота. Еще в 1933 году в Германии было создано «Аненербе» – Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков, в войну его курировал шеф СС Генрих Гиммлер. Цель – обоснование превосходства расовой теории с научной точки зрения и поиск корней истинных арийцев по всему миру. Золото из крымского готского захоронения стало бы для фашистов подарком, в немецких музеях подобных образцов восточной готской культуры не было. А золотая диадема, которая вполне могла принадлежать царице готов Федее, правившей в I веке, само собой должна была храниться только в Третьем рейхе!

Но золото было уже на Тамани. Машины, груженные музейными реликвиями, двинулись в Краснодар. В пути их нещадно бомбили. Как вспоминал директор Керченского музея, при налетах они с Иваненковой бросали в машинах все ящики и, взяв с собой тяжеленный чемодан, прятались в придорожных канавах. О том, чтобы бросить его, не было даже мысли: оба понимали, что им доверено, и, как ответственные люди, не могли отступить. Довезли в целости. В Краснодаре Юлий Марти составил отчет, подписал акт о передаче ценностей на хранение в местный музей и с сердечным приступом оказался в больнице. Менее полугода хранился керченский груз в Краснодаре. Как только появилась угроза подхода фашистов к городу, Ф. Иваненкова сопроводила девятнадцать ящиков и «золотой чемодан» в Армавир. Новая сверка по описи, подтверждение, что все в наличии, и на «месте номер 15» появляется уже печать Армавирского горисполкома.

Какова дальнейшая судьба Иваненковой, увы, неизвестно. В Армавире бесценный груз поручили инструктору спецотдела горисполкома Анне Авдейкиной.

Исследователю судьбы «золотого чемодана» Евграфу Кончину удалось разыскать Анну Моисеевну. Она рассказала, что «место номер 15» хранилось в ее спецчасти в Доме Советов. Поэтому и уцелело, а эвакуированные ящики находились в одном из домов, и при очередной бомбежке почти все керченские экспонаты погибли.

«Летом сорок второго года, – вспоминала Анна Авдейкина, – я заболела – сыпной тиф и воспаление легких. Еле-еле меня выходила мама. 3 августа она сказала, что немцы совсем близко и, похоже, город наши оставляют. Я решила пойти в Дом Советов. Здание встретило открытыми дверями и полным безлюдьем. С трудом вскарабкалась на четвертый этаж, вошла в свою комнату и… сразу же увидела тот самый чемодан! О нем в суматохе просто забыли. Но не отдавать же врагу народное достояние!»

Вместе с племянником Шурой и сестрой Полиной Анне Моисеевне под бомбежками удалось притащить восьмидесятикилограммовый чемодан домой, а потом разыскать председателя горисполкома. Он прислал за бесценным грузом полуторку и приказал гнать в станицу Спокойную, что в 100 километрах от Армавира. Другие дороги были отрезаны. В пути машину обстрелял фашистский истребитель, шины были пробиты, в станицу «добрались на скатах». Анна Авдейкина передала по описи «золотой чемодан» заведующему местным отделением Госбанка Я.М. Лободе. На обратном пути она была задержана фашистами, доставлена в лагерь для проверки личности. Бежала, перешла линию фронта, работала в тылу.

В Армавир вернулась уже в феврале 43-го, после его освобождения. И узнала, что вовремя спасла «место номер 15»: от Краснодара в Армавир по следу шла зондеркоманда, допрашивали всех. Добрались и до дома Авдейкиной, очевидно, кто-то выдал, что она тащила чемодан. Обыскали дом, даже стога сена во дворе истыкали штыками, но родные женщины ничего о грузе не сказали.

В целости сохранил его и Яков Лобода. Когда в августе 1942-го возникла угроза занятия фашистами станицы, он погрузил чемодан, всю наличность, взятую из банка, на бричку, забросал домашним скарбом и стал пробираться в тыл. Был остановлен. К счастью, фашисты лишь бегло осмотрели повозку и, не обратив внимания ни на грязный чемодан, ни на узел с деньгами, велели возвращаться в станицу. Яков Маркович не вернулся, на одной из тропок свернул в лес, добрался до партизанского отряда, сформированного из жителей станицы Спокойной. Сдал ценности командованию и остался в отряде рядовым бойцом.

В партизанском лесу след «золотого чемодана» обрывается. По одной версии, его разграбили в отряде. Вероятно, один или несколько партизан, улучив момент, распотрошили чемодан, закопав в лесу экспонаты, чтобы позже забрать. Но, очевидно, потом погибли. Версию косвенно подтверждает и официальное расследование, проводившееся после освобождения района. Тогда немногочисленные уцелевшие партизаны показали, что во время одного из переходов обнаружили пустой чемодан, рядом находились несколько странных предметов «цвета бронзы с камешками», правда, все они потом «куда-то подевались». Указывает на это и фиктивный акт, составленный бывшим комиссаром отряда и замначальника снабжения: все ценности и документы отделения Госбанка, в том числе и «золотой чемодан», сожжены в лесу «вследствие невозможности эвакуировать». Но сжечь в простом костре 80 килограммов золота просто нереально.

По другой версии, нетронутый «золотой чемодан» спрятан в лесу. Героически сражавшийся, но все-таки окруженный фашистами в декабре 1942-го партизанский отряд выходил из окружения небольшими группами. Чтобы не обременять себя тяжелым грузом, часть вещей, в том числе и керченское золото, закопали. Об этом тоже свидетельствовали уцелевшие в боях партизаны, в том числе и бывший начштаба отряда. По некоторым данным, закапывали чемодан командир отряда П.Н. Соколов и Я.М. Лобода. Место было указано на командирской карте. Соколов погиб в бою, Лобода попал в плен и был расстрелян. Карта со временем пропала.

В дальнейшем не одно поколение кладоискателей пыталось найти керченское золото. Но, судя по тому, что ни один предмет из «золотого чемодана» не всплыл на аукционах или в частных коллекциях, безрезультатно23.

«Зеленый призрак» севастопольской крепости

Окрестности Севастополя – скалы, изрезанные балками, крутые склоны, узкие долины. Во время обороны города в 1941–1942 годах весь этот клочок земли простреливался десятками батарей немецкой тяжелой и сверхтяжелой артиллерии и подвергался ударам воздушной армии. По свидетельствам участников обороны Севастополя, авиация противника охотилась за каждой машиной, за каждой группой солдат. Но на этом простреливаемом клочке земли 234 дня и ночи сражался, нанося противнику немалый урон, бронепоезд «Железняков», названный немецкими солдатами «Зеленым призраком». Подобно призраку, ему, единственному из бронированных поездов в мире, было суждено быть погребенным со своей командой под землей, и он вновь явился из подземной могилы и впоследствии закончил свой путь недалеко от места первой гибели.

Наша справка

Идея использования поездов для боевых действий впервые возникла именно в связи с обороной Севастополя. Во время Крымской войны 1853–1856 годов русский купец Н. Репин представил управляющему военным министерством «Проект о движении батарей паровозами на рельсах». Но в это время в районе боевых действий – в Крыму – еще не имелось ни одной железной дороги, поэтому военное ведомство положило проект под сукно.

Через год после окончания Крымской войны появился новый проект военного инженера подполковника П. Лебедева «Применение железных дорог к защите материка».

Но первый импровизированный бронепоезд вступил в бой все же за океаном. Во время войны Севера и Юга в Америке 29 июня 1862 года под Ричмондом 32-фунтовая пушка на железнодорожной платформе, влекомой паровозом, рассеяла отряд южан, отдыхавший у железнодорожной насыпи.

Во время Франко-прусской войны пушки, установленные немецкими артиллеристами на железнодорожные платформы, вели обстрел осажденного Парижа, перемещаясь по его периметру и нанося внезапные удары с разных направлений.

В ходе Англо-бурской войны, пытаясь обезопасить свои железнодорожные коммуникации от коммандос буров, англичане стали создавать блокгаузы на колесах – хорошо вооруженные и имеющие надежные укрытия для личного состава вагоны. На железнодорожных платформах устанавливались не только артиллерийские орудия и пулеметы, но и устраивались для солдат укрепления из мешков с песком, шпал и подручных. Вскоре британцы развернули строительство уже типовых бронированных вагонов и поездов.

В первые военные дни августа 1914 года на знаменитом Путиловском заводе в Петрограде завершилось строительство первого бронепоезда в составе бронепаровоза и четырех бронеплощадок, каждая из которых была вооружена 76,2-миллиметровым орудием и двумя пулеметами. К концу года на Восточном фронте действовало уже 15 бронепоездов – по одному на Северном и Западном, восемь на Юго-Западном, четыре на Кавказском фронте и один в Финляндии. Гражданская война в России стала эпохой расцвета бронепоездов, как самого мобильного и мощного в то время оружия.

Советские бронепоезда вступили в бой уже с первых дней германского вторжения в СССР. Ведя борьбу с немецкими танками и самолетами, оказывая артиллерийскую поддержку пехоте, прикрывая отход своих войск, бронепоезда отходили на восток. Немалая их часть погибла в Белоруссии под бомбовыми ударами германской авиации или была взорвана своими экипажами.

Когда части 11-й армии генерала Манштейна ворвались на территорию Крыма, советское командование на полуострове приступило к массовому строительству бронепоездов. По сообщениям различных историков, в строй успели вступить семь составов, созданных в железнодорожных мастерских и на судостроительных заводах из запасов корабельной брони и морского вооружения. Три их них родились в Керчи, два – в Севастополе.

Судьба большинства крымских бронепоездов была недолгой. В один только день 28 октября 1941 года были уничтожены два бронепоезда. Немецким саперам удалось заминировать железнодорожное полотно и подорвать бронепоезд «Орджоникидзевец» недалеко от станции Курманы. Другой бронепоезд – «Войковец» – взорвал экипаж после того, как пути были разбиты немецкими бомбардировщиками. Погибли в боях на крымских железных дорогах бронепоезда «Смерть фашизму!», «Горняк» и номер 74.

4 ноября в осажденном Севастополе закончилась постройка бронепоезда номер 5 Береговой обороны Главной базы ЧФ «Железняков», которому суждено было войти в историю как «Зеленый призрак». Рабочие Севастопольского морского завода вместе с моряками из экипажей разбитых бронепоездов нарастили на обычные платформы под 60-тонные вагоны стальные листы, сшив их электросваркой и укрепив армированной бетонной заливкой (прообраз композитной брони). На бронеплощадках установили пять 76-миллиметровых орудий, пятнадцать пулеметов. Бронепоезд имел специальную площадку с восемью минометами. Для повышения скорости помимо бронированного паровоза составу был придан мощный локомотив. Командиром бронепоезда был назначен капитан Саакян.

7 ноября 1941 года «Железняков» вышел на первое боевое задание. Выдвинувшись за Камышловский мост, бронепоезд обстрелял скопление вражеской пехоты у деревни Дуванкой (нынешнее Верхнесадовое) и подавил батарею на противоположном склоне Бельбекской долины.

На небольшой территории осажденного Севастополя бронепоезд мог «выжить» только благодаря скорости и скрытности. Каждый рейд «Железнякова» тщательно планировался. Перед бронепоездом на позицию всегда выходила дрезина, проверяющая состояние железнодорожных путей. После стремительного артиллерийского и минометного удара по целям, заранее разведанным морской пехотой, состав быстро уходил на участки, где железная дорога проходила в узких, вырубленных в скалах выемках или в тоннелях, до того как немцы успевали пристреляться артиллерией или поднять авиацию.

Немцы предприняли немало попыток уничтожить бронепоезд. Железнодорожное полотно было пристреляно тяжелой артиллерией, а над ним постоянно кружил самолет-корректировщик. Но ни артиллерии, ни авиации все же не удалось нанести серьезный урон неуловимому «Зеленому призраку».

После ранения Саакяна командование бронепоездом принял лейтенант Чайковский. Позднее бронепоездом командовал инженер-капитан М.Ф. Харченко.

17 декабря 1941 года начался второй штурм Севастополя немцами. «Железняков» поддерживал морских пехотинцев 8-й бригады и части 95-й стрелковой дивизии, ведя огонь не только минометами, но и всеми двенадцатью пулеметами. По приказу командира на переоборудованных контрольных площадках перед бронепоездом разместили бойцов со стрелковым оружием и гранатами.

К бронепоезду была прикомандирована специальная восстановительная бригада дорожного мастера Никитина, которая практически каждый день под огнем противника восстанавливала поврежденное железнодорожное полотно.

«Бронепоезд все время изменял свой облик. Под руководством младшего лейтенанта Каморника матросы расписывали бронеплощадки и паровозы полосами и разводами камуфляжа так, что поезд неразличимо сливался с местностью. Бронепоезд умело маневрировал между выемками и тоннелями. Чтобы сбить с толку противника, все время менял места стоянок…» – вспоминал старшина группы пулеметчиков бронепоезда мичман Н.И. Александров.

«Железняков» действовал не только в районе Мекензиевых гор, но и выходил на Балаклавскую железнодорожную ветку, где немецкие войска рвались к Сапун-горе.

Командование Севастопольского оборонительного района очень ценило «Железняков». Когда во время отхода состава с боевой позиции был разбит путь и бронепоезд оказался под ударом немецкой артиллерии, которая наводилась самолетом-корректировшиком, на выручку ему было выслано звено советских истребителей, поднять которое с Херсонесского аэродрома при полном господстве в небе немецкой авиации было весьма непросто.

В конце 1941 года бронепоезд был отправлен в тыл на ремонт. На бронеплощадки поставили часть нового вооружения. Одно из старых орудий заменили двумя новыми автоматическими пушками. Вместо четырех 82-миллиметровых минометов поставили три полковых 130-миллиметровых. Установили и три новых пулемета.

22 декабря, когда немецкие войска захватили поселок и станцию Мекензиевы Горы, бронепоезд ворвался прямо на станцию и в упор открыл огонь по скоплению солдат и техники противника.

«Железняков» прикрывал и дерзкую операцию по доставке новых стволов орудий на легендарную 30-ю батарею.

«Как ненавидели этот бронепоезд немцы, и сколько добрых, полных благодарности слов говорилось в его адрес нашими бойцами и командирами, – писал впоследствии участник обороны Севастополя полковник И.Ф. Хомич. – На бронепоезде работали моряки. Отвага черноморцев давно вошла в поговорки. Бронепоезд и в самом деле налетал на противника и вел огонь с такой стремительной неожиданностью, словно бегал не по рельсам, а прямо по неровной земле полуострова».

Немецкая авиация постоянно охотилась за последним крымским бронепоездом, доставлявшим им столько головной боли.

Во время боев за Мекензиевы горы немецкой тяжелой артиллерии удалось разбить железнодорожный путь перед движущимся бронепоездом. Под откос полетели балластные платформы, сошла с рельсов бронеплощадка. Осколки очередного снаряда вывели из строя магистральный локомотив, а мощности второго бронированного паровоза не хватало для того, чтобы поднять бронеплощадку на рельсы.

Бронепоезд спас помощник машиниста Евгений Матюш. Для ремонта локомотива он забрался в забросанную сырым углем топку. Вода, которой поливали смельчака, тут же испарялась. Закончив работу, Матюш еле успел выбраться наружу, как потерял сознание от ожогов. Благодаря его подвигу удалось ввести в строй паровоз, поднять на рельсы бронеплощадку и вывести состав из-под удара тяжелых батарей противника.

Вскоре в Севастополе подошли к концу запасы угля. Несколько раз железняковцам удавалось вывезти уголь буквально из-под носа у противника – со станции Мекензиевы Горы, которая переходила из рук в руки. Когда закончился и этот уголь, машинист Галинин предложил изготовлять специальные брикеты из угольной пыли и гудрона. Эта идея оказалась вполне жизнеспособной, и угольную пыль собирали на территории железнодорожной станции и по всему Севастополю.

В 1941–1942 годах бронепоезд произвел более 140 боевых выходов. Только с 7 января до 1 марта 1942 года «Железняков», по данным командования Севастопольским оборонительным районом, уничтожил девять дзотов, тринадцать пулеметных гнезд, шесть блиндажей, одну тяжелую батарею, три самолета, три автомашины, десять повозок с грузом, до полутора тысяч солдат и офицеров противника.

15 июня 1942 года «Железняков» вступил в бой с колонной немецких танков, подбив не менее трех бронированных машин.

21 июня отходящие к Севастопольской бухте защитники города подорвали на Северной стороне всю оставшуюся артиллерию. Мощной артиллерийской единицей остался только бронепоезд, который теперь базировался в Троицком тоннеле. «Железняков» обстреливал немецкие части на Северной стороне до тех пор, пока на стволах орудий не начинала гореть краска.

Немецкая авиация несколько раз обрушивала вход в тоннель. 26 июня 1942 года более пятидесяти бомбардировщиков противника нанесли мощный удар по Троицкому тоннелю. Многотонная глыба обрушилась на вторую бронеплатформу. Часть экипажа удалось вытащить через десантные люки в полу вагона, затем рельсы лопнули, и приваленная глыбами бронеплощадка оказалась прижатой ко дну тоннеля.

Второй выход из тоннеля оставался свободным, паровоз вывел уцелевшую бронеплощадку, которая вновь открыла огонь по противнику.

На следующий день немецкая авиация обрушила последний выход из тоннеля. Бронепоезд погиб, но его экипаж еще сражался, установив несколько минометов в районе ГРЭС.

30 июня остатки экипажа были блокированы в полузасыпанном тоннеле. Немцы, выслав парламентера, предложили покинуть тоннель скрывавшимся здесь от бомбежек мирным жителям. С ними отправили медсестер бронепоезда. Железняковцы держались в тоннеле до 3 июля. Немногие уцелевшие попали в плен.

Оккупировавшим Севастополь немцам в августе 1942 года удалось расчистить Троицкий тоннель для движения своих поездов. Восстановив часть бронеплощадок «Железнякова», немцы создали из них бронесостав «Ойген», вооружив его 105-миллиметровыми гаубицами с переоборудованными лафетами. Вместе с бронепоездом «Михель» германского производства, вооруженным 88-мм зенитными орудиями, «Ойген» участвовал в боевых действиях в районе Перекопа, а также на Ишуньских позициях.

Когда советские войска прорвали немецкую оборону Севастополя на Сапун-горе, бронесостав «Ойген» был взорван своим экипажем. Так закончилась судьба самого известного крымского бронепоезда.

В 1970-е годах возле Севастопольского железнодорожного вокзала был установлен паровоз типа ОВ – однотипный с паровозом «Железнякова», на котором воспроизвели надпись «Смерть фашизму!», украшавшую борта бронепоезда. К сожалению, на локомотив не стали наносить камуфляжную раскраску, давшую «Железнякову» имя «Зеленый призрак», выкрасив его черным лаком.

В начале 1990-х годов рядом с паровозом разместили крупнокалиберное орудие на железнодорожной платформе, которое несведущие туристы принимают теперь за одну из бронеплощадок легендарного бронепоезда «Железняков»24.

Крым военный и заброшенный

Крым хранит много военных тайн. К сожалению, его выгодное стратегическое положение привело к тому, что, казалось бы, неприступные и пустынные горы напичканы радарами, ракетными шахтами, пусковыми установками и пр. Советская эпоха закончилась, а первозданный вид горам уже не вернешь. Но можно сделать из всего этого хотя бы музей…

«Объект 221» – заброшенный бункер на 10 тысяч персон

«Объект 221» – ЗКП ЧФ (Запасной командный пункт Черноморского флота), также известен как «Алсу». Местоположение – недалеко от Балаклавы в урочище Алсу. Это самый большой подземный объект бывшего СССР. Строился во время холодной войны (1976–1991) как полностью автономный командный пункт для довольно большого гарнизона (по разным оценкам, от 3500 до 10 тысяч человек).

Спрятанный в горе Алсу на глубине 180 метров (высота 60-метрового небоскреба), ЗКП ЧФ должен был выдержать ядерную атаку. Командование и личный состав, обслуживающий «Объект 221», могли автономно жить в нем тридцать лет и оттуда корректировать работу атомных подлодок и эсминцев в любой точке Мирового океана. Именно в этом бункере должны были спасаться первые лица страны, если бы ядерная война застала их на отдыхе в Крыму.

Строили его сверху. С верхней части горы под прямым углом пробурили две скважины диаметром 4,5 метра и глубиной 180 метров. После чего стали углубляться внутрь горы. Общая площадь помещений (опять же по разным оценкам) от 12 тысяч квадратных метров до 18 тысяч квадратных метров.

В 1991 году предположительно готовность бункера была 85–90 процентов. А в 1992 году его прекратили строить, а в 1996-м – перестали охранять. После чего бункер был варварски разграблен «охотниками за металлом». В первую очередь «ушли» люки, двери, лестницы, кабели, а затем весь остальной металл, а его там за четырнадцать лет стройки навезли столько, что резали бункер еще 12 лет. На данный момент сложно представить точно, сколько там его было. Но то, что осталось, поражает воображение. Ведь почти каждая стена обшита металлическим листом толщиной 10 миллиметров, а представить, сколько весили двери и перегородки, можно только по оставшимся петлям25.

«Объект 100» в окрестностях Балаклавы

В 1954 году в разгар холодной войны, грозившей перерасти в ядерный конфликт, в южной оконечности Крымских гор между мысом Айя и Балаклавой началось строительство первого в мире подземного ракетного комплекса берегового базирования с радиусом действия в морской акватории до 100 километров.

Строительство «Объекта 100» осуществляло 95-е специализированное управление подземных работ Черноморского флота. Работы велись под руководством главного инженера строительного управления ЧФ полковника А. Геловани – будущего маршала инженерных войск Советского Союза. На строительстве объекта работало несколько тысяч человек, при этом все они проходили строгую проверку и давали подписки о неразглашении.

Объект «сотка» – некогда береговой стационарный ракетный комплекс «Утес», расположенный между Балаклавой и мысом Айя. Батарея состояла из двух одинаковых подземных комплексов и стартовых площадок, удаленных друг от друга на 6 километров.

Стартовая площадка, прикрытая толстым колпаком жаропрочного бетона, по идее выдерживала ядерный взрыв.

Крылатые ракеты доставлялись к пусковым площадкам через тоннели по рельсам-направляющим на специальных платформах с электродвигателями.

Пусковая шахта даже без маскировочной сети прекрасно сливается с местностью. К комплексу подведена хорошая бетонированная дорога.

Станция слежения – одна из составных частей секретного «Объекта 100».

С «сотки» в конце 1950-х началась история нового вида сил в ВМФ СССР – береговых ракетных частей. Похоже, что этот вид вооруженных сил был самым молодым вообще в истории и таковым остался. Его жизнь закончилась в 1996 году, когда «Объект 100» был передан военно-морским силам Украины. После последней модернизации в 1982 году в недрах этих гор находились ракеты ЗМ44 «Прогресс», способные нести ядерные боеголовки. Теперь здесь тишина и пустота.

Уникальные по своей конструкции инженерные сооружения и аппаратура в течение нескольких лет были начисто разграблены мародерами. По словам очевидцев, цветной лом вывозился даже грузовиками.

Хранилища ядерных боеголовок на базе в Краснокаменке. Кизилташ

Была такая легенда: две женщины – одна местная, а другая геолог из Сибири – собирали грибочки в урочище Кизилташ. Вышли к речке. На берегу на камнях геолог увидела некий вид мха и спросила у своей спутницы: «А что, у вас тут есть залежи урана?» Та была немало удивлена.

Оказывается, есть растения, которые являются индикаторами возможного наличия тех или иных руд. В последующих беседах с местными жителями удалось выяснить, что действительно после войны там был урановый рудник. Разработки начинались под руководством Берии, который тогда курировал все вопросы ядерных исследований. И говорят, что он даже лично бывал на этом руднике.

После разработок осталась система тоннелей. Позже своды тоннелей забетонировали и сделали хранилище вооружения, способное выдержать прямое попадание ядерной бомбы. Хранилища являлись главным «казематом» Черноморского флота. Там хранились тактические ядерные боеголовки для ракет.

Доставка грузов происходила со станции Феодосия-13. Там и сейчас за огромным каменным забором должна быть железнодорожная ветка. Грузы с нее перевозили только ночью, причем всегда несколькими грузовыми машинами, чтобы не знали, на какой конкретно едет основной «пассажир».

Хранилище в Кизилташе – действующее, но ядерных боеголовок там сейчас нет. Кроме того, – для особо любопытных, – там базируется полк МВД, который туда отправил лично Кучма.

Еще легенды.

Конец войны. Газеты сообщают о том, что нарком Берия, который курировал ядерный проект Кремля, выехал с пленными немецкими физиками в Крым. Куда? Неизвестно. Но думается, что он их не на отдых повез.

Говорят, что в 1944 году не всех крымских татар вывезли из Крыма – из их числа были отобраны самые молодые и сильные и отправлены в Кизилташский концлагерь. Заключенные долбили узкие и длинные штреки в скалах, окруживших поселок. Один из бывших военнослужащих в части Краснокаменки вообще ничего не знал ни о месте, где служил, ни о предназначении части. «Мы утром пускали прапорщиков внутрь штреков в скалах, где они проводили весь день и имели приказ: стрелять без предупреждения во всех посторонних…»

О Кизилташе 1940—1950-х годов тоже ходили подобные легенды – о том, что Курчатов (кстати, уроженец Симферополя) здесь собирал первую атомную бомбу, и о том, что автоматчики, засевшие на скалах в окрестностях Кизилташа, имели приказ: стрелять без предупреждения…

Есть еще одна интересная легенда о том, что строители московского метро, пробившие в 1960-х годах тоннель, проведший воду в Ялту сквозь горы из Загорского и Счастливенского водохранилищ, построили и подземный тоннель в Кизилташ, с выходом в Черное море где-то в районе Лисьей бухты – с тем чтобы подводные лодки могли скрытно заходить под водой за ядерными боеприпасами!

Легенда кажется достаточно достоверной, если учесть то, что расстояние от Кизилташа до моря не более 5 километров (как в Ялте), а Лисья бухта в те годы была достаточно безлюдной.

В бункере под Севастополем хранятся сокровища?

Неподалеку от Севастополя расположен подземный бункер. Классическая немецкая фортификационная постройка. Надписи на стенах на немецком языке и найденные шевроны и эмблемы горнострелкового корпуса свидетельствуют о том, что во времена Великой Отечественной войны здесь располагался военный объект. Есть версия, что именно здесь спрятано золото из скифских курганов, экспроприированное немцами.

Историк Роман Лозински рассказывает, что объект интересен тем, что официально он как бы не существовал, а спецподразделения, охранявшего его, не должно было быть.

– Осенью 2009 года в руках у меня оказалась немецкая каска образца 1939 года с изображением любимого цветка Еитлера – эдельвейса. Горнострелковые подразделения с такой эмблемой начали создаваться в середине 30-х годов XX века одним из руководителей нацистской Германии Еенрихом Еиммлером. 70 процентов их офицерского и унтер-офицерского состава были спортсменами. На вооружении подразделения в основном состояли новейшие автоматические системы огня МР-39 и МР-40, которые сегодня по ошибке именуют «шмайссерами». Во время боев на Кавказе немецкие части выводили на отдых в район Мекензиевых гор, но в принципе об этом подразделении упоминаний нет. Так вот, на каске обнаружилась надпись на немецком: «ZK-301». Меня это весьма заинтриговало как историка, и вот почему, – говорит Лозински. – Дело в том, что зон-деркоманду 301 в чем-то можно сравнить, например, с современным управлением «А» (группа «Альфа», СБУ). В задачи подразделения «А» входят пресечение террористических акций и иных особо опасных посягательств, совершаемых с целью захвата правительственных учреждений, охрана ВИП-персон, иностранных представительств, их сотрудников, особо важных объектов, а также членов экипажей и пассажиров на объектах транспорта. Вот только в отличие от управления «А» у 301-й была лишь одна функция – охрана партийной верхушки нацистской Германии.

Через некоторое время в процессе поисков ученому довелось услышать от одного из бывших партизан, офицера НКВД, воевавшего в одном из партизанских отрядов, следующую историю.

– Дело было в 1942 году. В партизанский отряд прибежал мальчик и сообщил, что на одном из хуторков творится нечто невероятное. Обычно немцы заглядывали туда очень редко, в основном с целью экспроприировать, например, курицу или иную живность. А тут прибыло подразделение СС, жителей выселили, а территорию в радиусе пяти-шести километров оцепили.

Из Москвы партизанам пришел приказ проверить, что же происходит в «зоне». Тогда же на Севастопольском полевом аэродроме приземлился «юнкере» в сопровождении сильного прикрытия истребителей. Из самолета вышли люди в форме СС. Кортеж умчался в сторону странного объекта. Подойти близко партизанам не удавалось, но в бинокли они разглядели немало интересного. В вышедшем из «опель-адмирала» человеке невысокого роста в пенсне и черном кожаном плаще признали одного из высших сановников Третьего рейха, рейхсфюрера СС, руководителя Главного управления имперской безопасности (РСХА) Генриха Гиммлера. Командующий войсками в Крыму генерал Эрих фон Манштейн и Гиммлер удалились на объект. О чем они говорили, что делали в течение почти шести часов, остается загадкой. Сразу после рандеву высокий гость покинул Севастополь. Партизаны попытались взять объект штурмом, но у них ничего не вышло, а вскоре началось освобождение Крыма, – говорит Лозински.

Историк считает, что с чисто военно-стратегической точки зрения во встрече такого рода не было никакой необходимости.

– Гиммлер руководил спецслужбами Третьего рейха, Манштейн был боевым генералом, командовал фронтовыми армейскими частями. Поэтому инспектировать части, находившиеся под Севастополем, для Гиммлера не имело ни малейшего смысла. Ведь даже в командование строевыми частями СС он практически не вмешивался. Также не было смысла оставлять на объекте подразделение спецназа, не предназначенное для охраны подобных объектов, – поясняет наш собеседник.

У историка есть версия о том, что могло заставить Гиммлера и Манштейна решиться на тайную встречу. И она не связана с военными действиями. Дело в том, что Гиммлер являлся основателем «Аненербе», осуществлявшей поиск таинственных артефактов, которые, по мнению ученых-мистиков, могли бы повлиять на ход войны.

– «Аненербе» занимался и экспроприацией золота из скифских курганов в Крыму. Есть косвенные данные о том, что эти сокровища немцы не успели вывезти с полуострова. Возможно, имеющаяся в бункере и заваленная взрывами лестница ведет к хранилищу этого золотого запаса. Раз Гиммлер посетил бункер лично, можно сделать вывод, что это имело прямое отношение к институту, у которого было пятьдесят структурных подразделений. По некоторым данным, один из филиалов находился и в Крыму. Полуостров пронизан карстовыми пустотами, в которых удобно сооружать тайные убежища, – продолжает Лозински.

Что же представляет собой скрытый под холмом бункер под Севастополем? Бетонная монолитная стена метров пятнадцать длиной и около трех метров толщиной, внутренние перекрытия, скорее всего, имеют такую же толщину. Дверь была заминирована, но, очевидно, с годами взрывчатка вышла из строя. Внутри осколки стекла и надписи по-немецки, вроде: «Моя любимая Берта, мои дети, я остаюсь в этой стране, и мы, наверное, больше не увидимся». Здесь же был обнаружен и шеврон с изображением эдельвейса.

Дальше коридор метра три длиной, справа – помещение охраны, за ним еще одна дверь, по типу переборок, как в отсеках подводных лодок. Кроме того, есть и казарменное помещение с остатками ржавых кроватей. В одном из них, скорее всего, был командный пункт или центр связи, поскольку видны обрывки проводов. Чуть ниже – генераторный отсек с емкостями для топлива, литров на четыреста. Плюс ответвления к боковым пулеметным казематам. Гарнизон бункера предположительно состоял из тридцати – сорока человек.

Есть и иной нюанс, объясняющий столь плотную завесу секретности над возможным хранилищем золотого запаса и встречи под Севастополем. В свою украинскую ставку «Заповедный лес» Гиммлер обычно прибывал через полтавский аэродром. Есть упоминания, что в это время он совершил вылет в направлении юга Украины. Но вот о конечном пункте следования – бункере под Севастополем – информация отсутствует.

– Вообще-то немцы – народ педантичный. И обычно при строительстве бункеров они тщательно записывали, какое количество людей, сколько и какой техники было задействовано в работах, сколько строительных материалов понадобилось. Причем в фортификации немцы преуспели основательно, равно как и в умении хранить свои секреты. Ведь до сих пор специалисты не могут докопаться до всего, что скрыто под завалами ставки Гитлера под Винницей «Вервольф» («Оборотень»), которую немцы при отступлении взорвали. На территории ставки было восемьдесят наземных объектов и несколько глубоких подземных бункеров.

– В немецких военных архивах, которые мне были доступны в Берлине, упоминаний о бункере под Севастополем я не нашел. И тем не менее бункер существует! – констатировал Лозински.

Что же находится в бункере под Севастополем? Об этом можно будет узнать, лишь расчистив завалы, для чего нужны тяжелая техника и длительное время. Поскольку подобные объекты старше пятидесяти лет, по закону они являются достоянием государства, сделать это может лишь государственная организация. А историкам и энтузиастам пока остается только строить догадки.

Р. S.

…В апреле 1939 года экспедиция «Аненербе» прибыла в Индию. Тибетские власти позволили им проникнуть в святая святых буддистских монастырей – в их подземные святилища, куда пускали далеко не каждого. Именно здесь проходил обряд обретения дара ясновидения. Суть его заключалась в следующем: тибетские монахи давно заметили, что пророчествовать люди начинают чаще всего после травмы головного мозга. Если нанести подобную травму искусственным путем, человека можно превратить в ясновидящего. Ритуал назывался «открытием третьего глаза».

В центре лба просверливали отверстие, затем закрывали его деревянным клином, мазали целебными мазями и давали зарасти. Вероятно, результат оказался хорошим, поскольку подобные операции в начале 40-х годов XX века начали делать офицерам СС. В 1995 году в районе Севастополя было обнаружено немецкое военное кладбище, на котором все покойники имели треугольное отверстие во лбу.

Что подтверждает гипотезу о нахождении в Крыму членов тайного института-общества «Аненербе»26.

Как немцы Севастополь оставляли

Мало кто знает, как обстояли дела у немцев с эвакуацией в румынскую Констанцу в мае 1944-го.

Предлагаемый документ принадлежит НКВД, и верить ему во всем нельзя. Однако…

«т. Сталину

Копия т. Молотову

Совершенно секретно экз. № 3

ТЕЛЕГРАММА

Из Симферополя Москва, НКВД СССР – товарищу БЕРИЯ Л.П.

Во исполнение Вашего указания докладываем о положении в Севастополе.

Город Севастополь почти целиком разрушен. Сохранились на окраинах лишь мелкие домики. Можно относительно быстро восстановить управление почты и телеграфа, городскую электростанцию, хлебопекарню и водопровод.

Сохранились также коробка и некоторая часть оборудования бывшего судостроительного завода № 201, в свое время эвакуированного нами на Восток.

Железнодорожные и портовые сооружения также взорваны или сожжены вместе с подвижным составом… а плавсредства или эвакуированы, или потоплены.

Судя по нашим личным наблюдениям и показаниям арестованных жителей Севастополя, противник сумел эвакуировать большую часть своих войск, материальную часть и даже стянутых со всего Крыма наиболее активных предателей и своих пособников.

Характерно отметить, что если в первые дни эвакуации немецкие офицеры обеспечивали вывоз только своих войск и не предоставляли румынам возможности эвакуации, то за несколько дней до занятия Красной Армией Севастополя, по имеющимся данным, поступило указание верховного главнокомандования германской армии вывозить румын, а оборону удерживать немецкими частями.

Эвакуация немцами производилась интенсивно, причем войска и техника в ряде случаев размещались во внутренних помещениях плавсредств, а на палубах размещались предатели в гражданской одежде, снабженные белыми простынями, чтобы ими давать соответствующие сигналы нашей авиации, в целях предотвращения бомбежки судов (т. е. «гражданского населения»),

О тщательности эвакуации противника говорит и то обстоятельство, что ни по пути противника, ни в самом городе нет более или менее значительного количества боевой техники (как это имело место в других освобожденных городах Крыма), исключая нескольких выведенных из строя пушек и подожженных автомашин. Даже лошади, которых не смог эвакуировать противник, в значительной своей части застрелены самими немцами.

По данным 4-го Украинского фронта, в районе Севастополя захвачено в плен до трех тысяч человек. Однако организованные в Севастополе приемные пункты для военнопленных пока пустуют.

Нами зафиксировано движущимися по дорогам 5–6 групп военнопленных по 50—100 человек каждая.

Отступившие из Севастополя части противника укрепились в районе Херсонесского мыса (участок так называемой «35 батареи») и оказывают упорное сопротивление, обороняясь от штурмов нашей авиации зенитными средствами и обстреливая артиллерией Севастополь.

Населения в городе в момент нашей эвакуации в 1942 году насчитывалось до 30 тысяч человек.

После оккупации Севастополя противник объявил город «особой укрепленной зоной», переселил во внутренние районы Крыма нежелательных ему «просоветских» элементов, вселив, наоборот, в город некоторую часть предателей из числа главным образом татар – полицейских и участников добровольческих отрядов.

На сегодня, по грубым подсчетам, населения в Севастополе насчитывается до 15 тыс. человек, в основной своей массе ютящихся в землянках и пригородных поселках, из них татар не более 700–800 человек.

К переписи населения органы внутренних дел приступили, и в течение пяти дней мы будем располагать точными данными.

Органы НКВД и НКГБ вступили в город вместе с частями Красной Армии и немедленно приступили к исполнению своих обязанностей. В городе выставлены милицейские посты. К охране общественного порядка привлечен 95 пограничный полк войск НКВД. Для оказания местным органам помощи в агентурно-следственной работе в Севастополь направлено 100 человек оперработников НКВД-НКГБ СССР во главе с комиссаром госбезопасности тов. КЛЕПОВЫМ. Группа специалистов-минеров НКГБ СССР во главе с подполковником госбезопасности тов. ПОНАМАРЕВЫМ ведет соответствующие работы по разминированию.

Для выявления возможно оставленной противником радиоагентуры организована работа радиопеленгаторной группы НКГБ СССР. В городе работают, кроме того, 30 чел. опознавателей для выявления скрывающихся шпионов и других разыскиваемых антисоветских элементов.

За истекшие два дня после освобождения Севастополя от немецко-фашистских захватчиков органами НКВД, НКГБ и «Смерш» задержаны 4013 человек.

В результате предварительной фильтрации арестовано пока 273 чел. активных антисоветских элементов, в том числе:

1. ГОЛОВИН Ариф, 1878 г. р., татарин, бывший торговец, бессменный председатель севастопольского мусульманского комитета, активный предатель;

2. ИВАНОВ Алексей Степанович, 1889 г. р., фотограф, содержатель конспиративной квартиры германского разведывательного органа «Дарвиус»;

3. ОСМАН Мерием, 1925 г. р., татарка, переводчица германской разведки, активная немецкая шпионка;

4. ЗЕЛЕНСКАЯ Евгения Макарьевна, 1913 г. р., до оккупации Севастополя сотрудница Спецторга, в лицо знала большинство руководящих работников города, активный предатель, агент германской и румынской разведок, и другие.

Организована следственная обработка арестованных. Выявление и аресты вражеской агентуры продолжаются.

О результатах будем доносить.

ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

СССР СЕРОВ

ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СССР КОБУЛОВ

11 мая 1944 года».

Правда, есть информация, что «предатели, махающие белыми простынями» на самом деле обычные жители Севастополя, арестованные немцами для этой цели. С другой стороны, вряд ли летчики могли увидеть подобные сигналы и тем более различить, подает ли их человек в гражданской одежде или нет. Но ясно одно – большую часть своих войск немцы успешно эвакуировали, и потом они продолжали сражаться на других фронтах. Черноморский флот этой эвакуации не мешал, за исключением торпедных катеров и в незначительной степени подводных лодок. Все его крупные корабли еще с осени 1943 года, после потопления немецкой авиацией в один день двух советских эсминцев и одного лидера, были переведены в резерв Ставки. А ведь в условиях потери немцами господства в воздухе в 1944 году и отсутствия на Черном море сколько-либо крупных немецких боевых кораблей, линкор и несколько крейсеров вполне могли сорвать эвакуацию.

Почему этого не произошло? Вопрос остается открытым…

Реквием по линкору «Новороссийск»[10] попытка независимого расследования

Рассказывает Лев Вяткин:

– Толчком к написанию настоящего независимого расследования послужили страницы личного дневника автора, а также то, что он в 1951 году, будучи курсантом, проходил морскую практику на этом корабле, был знаком со многими офицерами и матросами и хорошо знал сам корабль.

Немаловажным является и то обстоятельство, что автор неоднократно бывал на месте гибели линкора, слышал очевидцев трагедии и уже тогда как бы начал вести свое расследование, во многом расходившееся с официальной версией причины гибели линкора в мирное время.

Как тогда говорилось в приказе по флоту, причиной взрыва линкора, стоявшего на бочке, то есть на «мертвом якоре» в бухте, была немецкая магнитная мина, якобы пролежавшая на дне со времен войны более десяти лет, которая по каким-то причинам неожиданно пришла в действие. Но на этом месте бухты сразу после войны было проведено тщательное траление, затем контрольное в местах стоянки кораблей и, наконец, механическое уничтожение мин в наиболее ответственных местах. На самой бочке корабли становились на якорь сотни раз…

После взрыва на линкоре в Севастополе работала правительственная комиссия под председательством зампредсовмина В.А. Малышева. От ВМФ в комиссию входил С.Г. Горшков, который с 1951 по 1955 год был командующим Черноморским флотом и, следовательно, нес ответственность за качество траления. Однако при поддержке Н.С. Хрущева Горшков в значительной степени передернул и исказил многие факты трагедии, после чего понесли наказание только ВРИО командующего Черноморским флотом вице-адмирал В.А. Пархоменко (сын легендарного комдива), командир линкора «Новороссийск» капитан первого ранга А. П. Кухта, отстранен от руководства военно-морскими силами страны и понижен на две ступени адмирал флота Н.Г. Кузнецов.

Между тем «хмуро молчащие адмиралы» отлично понимали, что отстранение Кузнецова связано с его критическими замечаниями в адрес Хрущева по части передачи Крыма Украине…

По странному стечению обстоятельств линкор «Новороссийск» погиб на том же самом месте, где в 1916 году взорвалась, а затем перевернулась «Императрица Мария», – история как бы повторилась еще раз через 49 лет!

Эхо трагедии

В 1968 году на 113-м тренировочном прыжке с парашютом я при неудачном приземлении сломал ногу, после чего угодил в Севастопольский военно-морской госпиталь к хирургу травматологического отделения Чемоданову. Он мастерски сдвинул и зафиксировал гипсом сломанную кость, и дело быстро пошло на поправку…

Соседом моим по палате оказался старый водолаз Иван Петрович Прохоров, который много лет работал в ЭПРОНе, поднимал затонувшие корабли и знал Черное море как свои пять пальцев. Он страдал острой формой полиартрита, и тот же хирург Чемоданов старался спасти от ампутации его ноги.

С темным от загара лицом, суровый и молчаливый Иван Петрович безропотно принимал какие-то лекарства, ходил на перевязки и редко вступал с кем-либо в разговоры.

Другие обитатели нашей палаты, напротив, были любителями поговорить о жизни, о службе морской, были неисчерпаемы по части анекдотов и самых невероятных историй, что, несомненно, скрашивало медленно текущее госпитальное время.

Я невольно обратил внимание, что оказался в компании бывалых моряков, имевших острый глаз на людей и события, и с большим интересом часами мог слушать их весьма поучительные рассказы.

Однажды лежащий напротив моей койки с загипсованными ногами командир торпедного катера капитан-лейтенант обратился к Ивану Петровичу с необычным вопросом:

– Эй, «водоглаз», тебе много приходилось бродить в своих свинцовых бутсах по дну морскому и заглядывать в трюмы затонувших кораблей. Много ли видел покойников?

Старый водолаз стоял у большого окна к нам спиной и ответил не сразу.

– Много раз, милок, начиная с испанской войны в 1937 году у Пиренейского полуострова, а потом и у себя на Черном море, например после гибели линкора «Новороссийск» в Севастопольской бухте.

(Напомню, что «Новороссийск» подорвался в половине второго ночи 29 октября 1955 года. Взрыв был столь мощный, что в этом госпитале воздушной волной вышибло окна. – Авт.).

Корабль стал крениться, но держался на плаву. Берег был рядом, и многие, сиганув за борт, выбрались на сушу. Из внутренних помещений тревожно докладывали, что в трюмы интенсивно поступает забортная вода, и оставшийся вместо съехавшего на берег командира корабля каперанга А.П. Кухты старпом Хуршудов дал спасительную и весьма разумную команду: отработать задний ход и выброситься кормой на берег у Госпитальной стенки. Однако примчавшийся на корабль прямо с постели с выпученными глазами ВРИО командующего Черноморским флотом вице-адмирал В.А. Пархоменко, матюкаясь направо и налево, отменил эту команду. «Винты погнем!» – крикнул он офицерам, а тем, кто из-за увеличивающегося крена предлагал срочно эвакуировать личный состав, закричал: «Застрелю!» – и прогнал внутрь, где они все и погибли…

Я потом под водой с трудом мог открыть только некоторые двери с задрайками, за которыми сплошной стеной стояли утопшие матросики и офицеры. Страшная, доложу я вам, картина…

Свидетельства очевидцев

Только в мае 1988 года газета «Правда» опубликовала впервые небольшую статью, посвященную гибели линкора «Новороссийск», с воспоминаниями очевидцев трагедии, где описывалось героическое поведение матросов и офицеров, оказавшихся внутри перевернувшегося корабля, дополнявшую рассказ водолаза Ивана Петровича Прохорова.

Свидетельствует старшина первой статьи Л.О. Бахши:

– Столб взрыва прошел через наш кубрик, метрах в трех от моей койки… Когда я очнулся – тьма кромешная, рев воды, крики. Первое, что я увидел: лунный свет, лившийся через огромную рваную пробоину, которая, как шахта, уходила вверх.

Я собрал все силы и закричал тем, кто остался в живых: «Покинуть кубрик!» Первый, кого увидел, – Сербулов. Помощник командира. Он стоял над проломом без фуражки, обхватив голову, повторял: «Ребятки, спокойно… Спокойно, ребятки!..» Я увидел его возле развороченных шпилей и сразу как-то успокоился.

Едва одевшись, мы бросились помогать товарищам, что в низах. Они подпирали брусьями переборки. Вода хлестала из всех щелей. Матросы работали споро, без паники.

Свидетельствует дежурный по низам, лейтенант К. Жилин:

– Спрыгнув с койки, натянул брюки уже на ходу… Первый трап, второй трап, верхняя палуба. Темно. Огляделся.

Перед носовой башней – вспученное корявое железо палубы. Зажатый труп… Все забрызгано илом… Бросился на ют – к вахтенному офицеру.

Объявили аварийную, затем боевую тревогу. Но корабль обесточен. Все пакетники вырубились. Колокола громкого боя молчат. Сначала послали рассыльных с боцманскими дудками. Засвистели. Ударили в рынду…

Между тем вода взламывала переборки, затапливала отсеки корабля. После получения пробоины линкор продержался на плаву 1 час 40 минут.

Иван Петрович, скрестив руки и поглаживая небритый подбородок, помолчал, как бы восстанавливая в памяти давно прошедшее. В палате воцарилась тишина, и все молча не сводили глаз с рассказчика.

– А дальше было вот что, – продолжал он негромким голосом. – Дрожащий от страха Пархоменко решил отбуксировать линкор в сухой док, который был по носу на Северной стороне. Завели троса. Из трюмов сообщили, что их заливает вода. Корабль уже имел правый крен 15 градусов… В наглухо задраенных помещениях полно людей, включая БЧ-2 главного калибра, где были установлены орудия небывалого калибра 320 миллиметров и броня толщиной 406 миллиметров.

Корабль стоял перпендикулярно берегу бухты, и Пархоменко, не представляя размеров пробоины, дал команду буксировать в док и этим погубил корабль, один из лучших, который, правда, как говорят, за всю жизнь так и не сделал ни одного боевого выстрела и не участвовал ни в одном морском сражении…

Едва линкор сдвинулся с места, крен быстро начал увеличиваться до угрожающего, а затем вся эта стальная громада длиной 168 метров и массой 24 600 тонн сыграла оверкиль! Кто был на палубе, посыпались в воду, как горох, а кто половчее, сиганув через леера, перебежали по борту и очутились на мокром киле.

Продолжим рассказ старого водолаза:

– Было уже около трех часов утра. Из топливных танков в воду хлынули потоки мазута, которые с головой накрывали плавающих в воде отчаянно орущих людей. Потеряв остойчивость и перевернувшись вверх днищем, корабль довольно долго был на плаву, возвышаясь над водой на два-три метра.

Когда стальные мачты с вертикальной броней более 40 сантиметров, описав дугу, стали погружаться в воду, образовался мощный водоворот… Один из спасенных, матрос-новобранец, сильно заикаясь (его колотила дрожь), рассказывал:

– Я прыгнул в воду, когда корабль стал медленно крениться на правый борт. Едва вынырнул, увидел, что меня накрывает палубными постройками, после чего в страшно бурлящей воде затянуло на большую глубину, и я потерял сознание. Очнулся я еще в воде, внутри большого воздушного пузыря и успел сделать несколько вдохов… Этот же пузырь меня выбросил на поверхность с другого борта, где и подобрали спасательные катера…

После взрыва корабельные врачи стали делать срочные операции пострадавшим и погибли все до единого вместе с ранеными уже под водой через несколько дней…

Меня с несколькими другими водолазами вызвали к «Новороссийску» на второй день после трагедии, и 30 октября мы приступили к подводным работам. Под водой картина была страшная… Мне по ночам потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они силились открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли… Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, – стук в воде хорошо слышен: «Спасайте быстрее, задыхаемся…» Я им тоже отстукал: «Крепитесь, все будут спасены». И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся ближе к носу корабля и не поверил своим ушам – поют «Варяга»!

Стал осматривать пробоину. Она была чудовищных размеров: примерно 27 на 8 метров с правого борта, то есть разворочено более 160 квадратных метров брони ниже ватерлинии. Сила взрыва была столь неимоверной, что ее хватило пробить восемь палуб – в том числе три бронированные! Даже верхняя палуба была искорежена от правого до левого борта…

Нетрудно подсчитать, что для этого понадобилось бы несколько более тонны тротила. Даже донная, так называемая «цементная мина» не обладает такой мощью. Если предположить, что это работа морских диверсантов (известно, что у них имеется в Италии первоклассное заведение подобного рода), доставка такого количества взрывчатки с подводной лодки аквалангистами – задача неимоверной сложности.

Однако мне было известно, что за неделю до катастрофы линкор стоял в Донузлаве, на северо-западе Крымского полуострова, и покинул свою стоянку после того, как летчики доложили командованию, что на небольшой глубине просматривается субмарина. Оперативный дежурный по флоту доложил командованию, что близ Донузлава наших подводных лодок не должно быть.

Повторный поиск лодки результатов не дал. Решили, что летчикам померещилось…

По краям пробоины броня была завернута и наружу, и внутрь. У меня сложилось впечатление, что взрыв был изнутри по 27-метровой длине, а затем отраженная от грунта ударная волна гидроударом вмяла броню внутрь. Поэтому спасенные матросы уверяли, что взрывов было два, с интервалом в секунду-две.

Я невольно обратил внимание, что из страшной пробоины непрерывно струится нечто, похожее на «розовый дым», и вдруг понял, что это человеческая кровь в воде – в этом месте за броней были матросские кубрики, где койки были в три яруса. У итальянцев команды, экипаж больших кораблей располагаются на берегу, а на кораблях, стоящих у причала, несут только вахту службы. В случае похода, учений экипаж располагается на корабле, на подвесных койках, вот почему в помещениях у итальянцев очень тесно…

Так вот, из пробоины в бухту вытекала из кубриков кровь людская, которая в воде напоминала «розовый дым». Еще до погружения под воду я знал, что в помещениях внутри корабля оказалось около тысячи человеческих душ…

2 ноября из «Новороссийска» сквозь вырезанное автогеном отверстие в днище извлекли последних 37 человек, обессиленных, совершенно седых матросов. Последним был мичман с сильно ввалившимися глазами, еле живой. Он сказал, что все находящиеся с ним в отсеке люди погибли, вода прибывала и он плавал в абсолютной темноте среди раздувшихся трупов. В момент взрыва он лежал в койке-гамаке, которая несколько «спружинила» страшный удар, но он тем не менее на какое-то время потерял сознание. Сколько времени это длилось – он сказать не мог. Очнулся от страшной головной боли… Всех спасенных поместили в морской госпиталь.

Пробоину в днище «Новороссийска» я обследовал тщательнейшим образом. Мне, как водолазу, было известно, что в Севастопольской бухте за войну от неконтактных мин погибло четыре корабля и пять получили большие повреждения, и как выглядят пробоины такого рода, я хорошо знал. Ни одна мина не прошибала столько палуб, как это было на линкоре…

Продольный и поперечный набор корпусов кораблей от взрывов мин, включая палубы, деформируется, появляются гофры и разрывы в броне, заклепки вылетают.

На «Новороссийске» пробоина выглядела иначе: она была сильно вытянута по длине (целых 27 метров!). У меня не вызывало ни малейшего сомнения, что линкор взорвали морские диверсанты, итальянские, конечно. И они подвели под днище сравнительно небольшой заряд, прикрепив его не к «погребам», а к замурованным заранее внутри мощным и тщательно замаскированным в период подготовки корабля к передаче нам фугасам, с этим «сюрпризом» он и плавал до поры до времени в наших водах…

Обо всем этом я тоже доложил… Каково же было мое удивление, когда в секретном приказе по флоту утверждалось, что «Новороссийск» якобы погиб в результате подрыва на донной мине, лежавшей на дне бухты со времен войны!

Этим же приказом семьям погибшим были выданы единовременные пособия – по 10 тысяч рублей за погибших матросов и по 30 тысяч – за офицеров. После чего о «Новороссийске» постарались забыть…

Я же еще несколько месяцев кряду спускался под воду с другими водолазами, побывал во многих помещениях, готовил искалеченный линкор к подъему на поверхность.

В развороченном корпусе его пробоина зияла как огромная пасть, одновременно отпугивая и дразня тайной. Ил, постепенно оседая, покрыл линкор толстым слоем, и он стал темно-коричневым. Я все больше утверждался во мнении, что «черный отсек» с мощным зарядом тротила, начиная с 23-го шпангоута, на корабле был. Этот отсек, или «потайной карман», простирался примерно до 54-го шпангоута, был тщательно заварен, швы закрашены и замаскированы.

Место для этого потайного кармана было вычислено очень точно и гарантировало после взрыва потерю остойчивости и опрокидывание корабля… Дьявольский расчет полностью оправдался…

Мы слушали старого водолаза, не перебивая. Было очевидно, что гибель линкора «Новороссийск» и пелена тайны вокруг него уже долгое время не дает ему покоя, заставляет размышлять, анализировать, сопоставлять…

Впрочем, бесславная гибель «Новороссийска», насколько мне известно, беспокоила не одного Ивана Петровича Прохорова. Много позже в мемуарах адмирала Г. Левченко, в статьях бывшего флагманского механика Черноморского флота контр-адмирала В. Самарина, писателя Н. Черкашина исследовалась история гибели линкора, как, впрочем, и в статьях ряда других историков и очевидцев. Но и после этих публикаций оставалось много загадочного во всей этой истории.

Нельзя не обратить внимания, что профессиональный водолаз высшей квалификации И.П. Прохоров, видимо, весьма близко подошел к разгадке причины страшного взрыва на корабле, считавшемся непотопляемым.

Капитан 2-го ранга Ю. Лепехов свидетельствует:

«В марте 1949 года, будучи командиром трюмной группы линкора «Юлий Цезарь», вошедшего в состав Черноморского флота под названием «Новороссийск», я спустя месяц после прихода корабля в Севастополь делал осмотр трюмов линкора.

На 23-м шпангоуте я обнаружил переборку, в которой флорные вырезы (поперечная связь днищевого перекрытия, состоящая из вертикальных стальных листов, ограниченных сверху настилом второго дна, а снизу – днищевой обшивкой. – Л. В.) оказались заваренными. Сварка показалась мне довольно свежей по сравнению со сварными швами на переборках. Подумал – как узнать, что находится за этой переборкой? Если вырезать автогеном, то может начаться пожар или даже может произойти взрыв. Решил проверить, что имеется за переборкой, путем высверливания с помощью пневматической машинки. На корабле такой машинки не оказалось. Я в тот же день доложил об этом командиру дивизиона живучести. Доложил ли он об этом командованию? Я не знаю. Вот так этот вопрос остался забытым».

Напомню читателю, незнакомому с премудростями морских правил и законов, что, согласно корабельному уставу, на всех без исключения боевых кораблях флота должны осматриваться все помещения, включая труднодоступные, несколько раз в году специальной постоянной корпусной комиссией под председательством старпома. Осматривается состояние корпуса и всех корпусных конструкций. После чего пишется акт результатов осмотра под контролем лиц эксплуатационного отдела технического управления флота для принятия решения, – в случае необходимости, о производстве профилактических работ или аварийных.

Как вице-адмирал Пархоменко и его штаб допустили, что на итальянском линкоре «Юлий Цезарь» имеется «потайной карман», не имеющий доступа и никогда не осматриваемый, остается загадкой!

Анализ событий, предшествующих передаче «Джулио Чезаре» в состав Черноморского флота, вместе со сторожевыми кораблями «Ловкий» и «Легкий», а также красавца-парусника «Колумб», доставшихся СССР после раздела между союзниками итальянского флота, не оставляет сомнения, что после того, как война ими была проиграна, у «милитаре итальяно» было достаточно времени для подобной дьявольской хитрой акции.

Несомненно, что передача Хрущевым Крыма под юрисдикцию Украины самым отрицательным образом сказалась как на боеготовности флота, включая авиацию и другие рода войск, так и на Севастополе, формально оставшемся основной военно-морской базой СССР.

Последнее слово адмирала

С глубоким вздохом Иван Петрович завершил свой рассказ:

– Водолазам была поставлена задача поднять «Новороссийск», что оказалось очень трудным делом, и на это ушло много времени.

Для этого пришлось отделить от корпуса башни главного калибра и часть палубных надстроек. Пробоину заварили, подвели понтоны, стропы…

Со дня трагедии прошел год. Водолазы побывали во многих помещениях, забитых скелетами и кишащими крабами. Мы как бы заглянули внутрь стального гроба. Ракообразные и бактерии в воде обычно уничтожают утопленников за несколько недель, но предметы сохраняются довольно долго. В одном из кормовых помещений, куда я сумел заглянуть, я увидел при свете переносной лампы плавающие табуретки, тетради, томики Пушкина, авторучки, гитару. Из-за ила я не сразу разглядел несколько скелетов… Двое как бы сидели обнявшись. На одном был изолирующий кислородный противогаз КИП-5. Этот, верно, задохнулся и наглотался воды позже других…

В луче фонаря я увидел бронзовую эмблему военно-морского флота Италии: связка прутьев (фасций), крепко связанных с боевыми топориками. Эмблема эта существовала еще во времена Юлия Цезаря, ее и позаимствовал Муссолини. Она стала означать силу и власть фашистов. Такие эмблемы сохранились на линкоре во многих помещениях, и я невольно вспомнил об умном и коварном князе Боргезе, мастере подводных диверсий, руководителе центра по обучению подводных пловцов. И вновь, в который раз, укрепился в мысли, что гибель «Новороссийска» – это умело подготовленная операция.

Сравнительно недавно в журнале «Слово» были опубликованы мемуары адмирала Николая Герасимовича Кузнецова «Крутые повороты». Этот многоопытный адмирал до самой своей кончины не сомневался, что гибель «Новороссийска» – это тщательно подготовленная операция. Об этом он пишет следующее: «До сих пор для меня остается загадкой: как могла остаться и сработать старая немецкая мина, взорваться обязательно ночью и в таком самом уязвимом для корабля месте? Уж слишком невероятное стечение обстоятельств. Что же тогда могло произойти? Диверсия.

«Новороссийск» – трофейный итальянский корабль, а итальянцы – специалисты в такого рода делах. В годы войны они подрывали английские корабли в Александрии, техника позволяла это делать и сейчас. Пробраться в Севастопольскую бухту трудностей не представляло. Ведь мирное время, город открытый…

Я не особенно был удивлен, но возмущен тем, что, вопреки всякой логике, когда у бывшего комфлота С.Г. Горшкова погиб «Новороссийск», меня за это наказали, а его повысили…

С.Г. Горшков не остановился перед тем, чтобы возвести напраслину на флот в целом, лишь бы всплыть на поверхность при Хрущеве.

Я возмущен тем, что решение приняли, не вызвав меня, не заслушав моих объяснений и даже не предъявив документа.

Эти действия Н.С. Хрущева стали понятны много позже…

Черный план князя Боргезе

В редакцию газеты «Слава Севастополя» в преддверии очередной годовщины взрыва линкора «Новороссийск» обратился итальянский журналист Лука Рабустини. У него свое видение причин гибели советского корабля на основе фактов из недавно рассекреченных архивов Израиля и США.

– В некоторых советских и постсоветских печатных изданиях настойчиво внедряется гипотеза о том, что линкор «Новороссийск» был потоплен из-за халатности и неумелой защиты от немецкой магнитной мины РМН времен обороны города в 1941–1942 годах, якобы всплывшей со дна бухты и потопившей корабль.

Те, кто придерживается этой мысли, отметают идею о том, что гибель линкора была возможна в результате спец-операции избежавших возмездия итальянских фашистов, активизировавшихся после окончания Второй мировой войны. Главный тезис сторонников причин гибели линкора в результате взрыва немецкой мины таков: после окончания войны Италия оказалась «на коленях», и ей было не до возмездия за то, что лучший итальянский линкор имени Юлия Цезаря был передан Советам в качестве компенсации за участие Италии во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии.

Этот корабль был построен и спущен на воду в Генуе в 1911 году. Он являлся гордостью итальянских морских вооруженных сил. И было бы наивно полагать, что в умах оставшихся за бортом возмездия итальянских фашистов не выкристаллизировался бы план мести: линкор «Юлий Цезарь» должен быть уничтожен во что бы то ни стало!

Сердцем, в котором вынашивалась идея взрыва линкора «Новороссийск», с 1946 года считается правая военизированная итальянская организация XaMAS, специализирующаяся на подрывных операциях. Ее главой с 1949 года стал известный фашистский функционер князь Валерио Боргезе, который искал и получил международную поддержку, включая ЦРУ.

…В середине 1950-х годов советский военный атташе Петр Селиверстов занимался продажей военных судов Алжиру. В ходе общения с опытным менеджером, одним из активистов XaMAS, Селиверстов узнал, что тот кое-что знает о готовящейся некой операции возмездия в Севастополе. Так что в бывших советских секретных архивах должны быть сведения о том, что итальянские фашистские функционеры не успокоились и готовили диверсию. Это подтверждается и одним документом ЦРУ, в котором даны путем аэрофотосъемки все параметры «Новороссийска».

Можно четко предположить, что примерно в 1952 году пути-дороги князя Боргезе и специалистов аппарата ЦРУ пересеклись. Почему? Американцы серьезно опасались возможностей ракетного потенциала линкора «Новороссийск», имевшего на борту мощные 320/44-мм пушки. Обладая атомным оружием, СССР мог при необходимости запустить с линкора «Новороссийск», выполнявшего боевые задачи в нейтральных водах вблизи США, грозные тактические ядерные ракеты. И прежде всего такая возможность несла в себе огромный заряд психологического воздействия на США. Так что нейтрализовать советский линкор руками итальянских экстремистов было голубой мечтой ЦРУ, и всесторонняя помощь «зондеркоманде» Боргезе была, видимо, оказана.

…После окончания Второй мировой войны на заводе «Каттанео» в Милане был запущен механизм строительства подводных штурмовых мини-лодок, их еще называли «свиньями». Они несколько лет ждали своего часа, и вот в жаркий полдень 23 июля 1955 года в маленьком городке на юге Италии правая рука князя Боргезе, Уго Д’Эспозито, созвав на совет бывших спецназовцев из XaMAS, наглядно продемонстрировал план подрыва линкора «Новороссийск». Для реализации этого секретного задания была создана команда из четырех опытных пловцов-рейдеров. Примечательно, что на этом заседании Д’Эспозито в целях конспирации даже не обозначает точное название страны и объекта теракта.

Но уже через несколько месяцев после тщательной подготовки (в частности, изучалась схема подрыва итальянцами военного корабля «Лино» в Адриатическом море 10 апреля 1948 года) экипаж террористов был в полной боевой готовности. За два дня до взрыва их доставили в нейтральные воды Черного моря, и вскоре под покровом ночи четыре мини-подлодки ушли в сторону Севастополя. Дальше в Севастопольской бухте прогремели зловещие взрывы, и операция была успешно завершена. Так что, на мой взгляд, роль немецкой магнитной мины в трагедии, разыгравшейся ранним утром 29 октября 1955 года в акватории Севастополя, эфемерная.

Князь Боргезе все-таки сумел осуществить свой план возмездия за тот позор, который покрыл после окончания Второй мировой войны ВМС Италии.

«Взрыв линкора «Новороссийск» в Севастопольской бухте, унесший в 1955 году жизни 614 человек, был результатом диверсии спецслужб Италии» – такое признание в интервью итальянскому изданию 4Arts сделал ветеран спец-подразделения боевых плавцов «Гамма» Уго д’Эспозито, сообщил киевский портал «Историческая правда».

Ветеран пояснил, что итальянцы не хотели, чтобы бывший линкор «Джулио Чезаре», доставшийся русским после окончания Второй мировой войны, оставался в составе советского Черноморского флота.

«Они сделали все возможное», – сказал диверсант.

Издание подчеркивает, что слова Уго д’Эспозито – первое признание причастности к уничтожению «Новороссийска» итальянских военных. До этого они категорически отрицали подобную версию27.

Борман… жил и умер в Крыму?

Этого и самая буйная фантазия не могла допустить: Мартин Борман, правая рука Гитлера, «серый кардинал» в верхушке Третьего рейха, который после бегства Рудольфа Гесса имел неограниченное влияние на фюрера, был… глубоко законспирированным агентом советской разведки и передавал ей сведения, которые решили исход Второй мировой войны.

Именно он сообщил Москве точную дату и час германского наступления на Курской дуге летом 1943 года. Это дало возможность советской армии упредить противника и нанести массированный артиллерийский удар по изготовившимся к атаке немецким войскам, в результате чего было уничтожено множество гитлеровских танков, орудий, бронетранспортеров и солдат.

Точное время начала наступления на Курской дуге было известно только нескольким лицам из ближайшего окружения Гитлера. Кто же из них предатель? Анализ дает однозначный ответ: Мартин Борман.

Никогда еще советская разведка не поднималась до такого уровня, как в этом случае. Под прикрытием пресловутой «Красной капеллы» действовал главный информатор! Теперь понятно, почему его имя осталось неизвестным: потому что он был одним из руководителей гитлеровского режима и опубликование этих сведений существенно изменило бы официальную версию событий Второй мировой войны…

Но давайте последовательно. Сталин не желал войны с Германией в те сроки, в которые она началась. Он хотел навязать Гитлеру свою игру. Все указывает на то, что Сталин рассчитывал на своих приверженцев в руководстве рейха. Вероятно, что среди них были всемогущий в то время министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп (позднее он был полностью изолирован) и… Генрих Гиммлер, шеф СС и СД!

Оказывается, что «вернейший из верных», как называли Гиммлера в Германии, на одном из этапов был горячим сторонником германо-советского сотрудничества, особенно по линии служб безопасности. Еще до 1939 года СС и НКВД обменивались курсантами, обучавшимися в учебных центрах обеих стран. С осени 1939 года в составе офицерской школы СС в Берлине имелась рота НКВД, личный состав которой периодически менялся. А в учебном центре НКВД в Москве имелась немецкая рота, действовавшая по тому же принципу.

Это сотрудничество прекратилось в июне 1941 года, но уже в сентябре через нейтральную Турцию стороны осуществили размен курсантами, причем несколько советских курсантов выбрали «свободу», оставшись в Германии. Переговоры в Анкаре продолжались несколько недель, пока не были прерваны до «лучших времен».

Из Берлина на переговоры прибыл сам Рейнхард Гейдрих – заместитель Гиммлера, который уже имел опыт плодотворного сотрудничества с соответствующими советскими органами. В августе 1939 года в Берлине его посещал заместитель Лаврентия Берии – Виктор Абакумов. Во время встречи Гейдрих посвятил его в тайные планы фашистской Германии, включая предстоящую агрессию против Польши и готовящуюся для этого провокацию в Гливице. Гейдрих даже свозил Абакумова на маленьком самолете, который сам пилотировал, на место будущей провокации. Здесь их сопровождал шеф местного гестапо.

В сентябре 1941 года в Анкаре Гейдрих снова встретился с Абакумовым. Каков был результат? Трудно сказать. Вероятно, два генерала, считавшиеся «серыми кардиналами» своих разведок, решили поддерживать старые приятельские связи. Оба были противниками советско-германского вооруженного конфликта, но, увы, в этой ситуации они были беспомощны.

Гиммлер знал взгляды своего заместителя и даже одно время был согласен с ними, но, бесконечно преданный фюреру, был вынужден отодвинуть Гейдриха на задний план. Гейдрих был назначен генерал-губернатором протектората Чехия и Моравия, но и в Праге он продолжал поддерживать свои старые связи с чекистами. Не исключено, что на это имелась молчаливая санкция Гиммлера.

Однако в дело вмешалась английская разведка. Ее агенты были направлены в Прагу с заданием ликвидировать Гейдриха. Так его не стало… Оказали ли тем самым англичане услугу своим советским союзникам? Почему был ликвидирован именно Гейдрих, ведь имелись нацистские преступники гораздо более важные, чем он?

Ликвидация Гейдриха являлась исключительно тонкой операцией. Благодаря ей был прерван важнейший контакт супертайной германо-советской оси.

И именно тогда появляется Мартин Борман…

Как это случилось?

Версии различны. Не исключено, что он был введен в игру самим Гейдрихом. Но одно безусловно: с середины 1942 года советская разведка начала получать сверхсекретную информацию, источник которой находился в самом близком окружении Гитлера. Анализ дат, чисел и персоналий объективно и безошибочно указывает на то, что эта информация шла от Мартина Бормана.

После войны он не бежал ни в Аргентину, где его якобы «видели» соответственно выдуманному сценарию его псевдобегства, ни на Ближний Восток, ни в Австралию. Спасенный среди развалин горящего Берлина советской разведкой, он безмятежно доживал свою старость в одной из многочисленных крымских резиденций, пользуясь до конца своих дней расположением советских спецслужб.

Эта, казалось бы, невероятная на первый взгляд версия в последнее время находит своих сторонников как среди западных, так и у отечественных историков Второй мировой войны. Во всяком случае, у ее оппонентов нет достаточных аргументов, чтобы ее опровергнуть…28

Крым. Война. Татары

Эта тема сейчас, после присоединения Крыма к России, как никогда актуальна и, к сожалению, является предметом многочисленных политических спекуляций.

Украинские «майданные» власти понимают, что, разжигая вражду между крымскими татарами и другими национальностями, населяющими Россию, они, естественно, Крым не вернут, но получат хотя бы моральное удовлетворение. Рада даже приняла закон, объявляющий крымских татар коренной национальностью Крыма. Хотя кому это может быть интересно в другом государстве?

Но отдельные представители крымско-татарского населения полуострова, как ни странно, относятся к этой проблеме с большим трепетом. Странно, потому что от российского правительства они получили гарантии, что земли, которые были заняты самозахватом, будут принадлежать им теперь на законных основаниях. К тому же в указе Президента РФ от 21 апреля 2014 г. номер 268 «О мерах по реабилитации армянского, болгарского, греческого, крымско-татарского и немецкого народов и государственной поддержке их возрождения и развития» недвусмысленно говорится о признании самого факта депортации народов Крыма – в том числе и крымско-татарского – преступным.

Но… Есть официальная история с цифрами и фактами, и есть судьбы людей, насильно оторванных от родных мест, потерявших родных и близких, – это незаживающая рана.

Поэтому постараемся показать это событие и отношение к нему с разных точек зрения. А как же истина, спросите вы? Она, как и водится, «где-то рядом»…

Далее – по материалам с сайта -history. info/natsiona… – vojne.php

За что?

В День Победы в Симферополе крымско-татарские ветераны чтят память воинов, погибших в Великую Отечественную, и возлагают цветы к мемориальной доске дважды героя Советского Союза, летчика-аса, уроженца Алупки Аметхана Султана. Крымско-татарские ветераны и участники партизанского движения в Крыму принимают участие и в возложении цветов к другим памятным местам, связанным с войной, и Вечному огню в парке Гагарина. Общеизвестно, что в тот момент, когда лучшие сыны и дочери крымско-татарского народа еще продолжали борьбу с врагом и шли к Берлину, их семьи и весь крымско-татарский народ обвинили в предательстве и выслали из Крыма в мае 1944 года. Многие из них, погибая за родину, еще об этом не знали…

Горечь случившегося и обида за несправедливость до сих пор не дает покоя крымско-татарским ветеранам, которых также выслали в места депортации и они были лишены права возвращаться в Крым. Этого права были лишены и семь героев Советского Союза из числа крымских татар. Некоторые крымско-татарские историки считают, что в процентном отношении к численности крымских татар из их числа больше всего награжденных Звездой Героя.

Генерал-лейтенант Абляким Гафаров в годы войны был председателем комитета героической обороны Сталинграда, награжден четырьмя орденами Ленина, руководил отделом обороны ЦК партии. На этом посту его сменил будущий министр обороны СССР Дмитрий Устинов.

По неофициальным данным, на фронт ушло 60 тысяч крымских татар, 20 тысяч из них погибло. Эти цифры для народа, численность которого в те годы составляла чуть больше 200 тысяч, заставляют задуматься.

Партизанская война крымских татар в Крыму обошлась им очень дорого. Гитлеровцами было сожжено и стерто с лица земли более ста крымско-татарских деревень вблизи лесов за помощь партизанам. Разведчицу и радистку Алиме Абденнанову зверски замучили и убили гитлеровцы, а выдала ее в руки гестаповцев С. Гуляченко (украинка!). Подпольную группу Абдуллы Дагджи в Симферополе выдали тоже не татары. Бургомистрами крымских городов в годы войны тоже были не татары. Имена подпольщиков – крымских татар после войны советская власть тоже скрывала. Алиме стала Аней, Абдулла Дагджи – дядей Володей, Шефика Абибуллаева – Шурой и т. д. О том, что это были крымские татары, не упоминалось, иначе миф о предательстве крымских татар можно было поставить под сомнение.

Одними из первых, кто стал посылать на Большую землю информацию о «предательстве» крымских татар, стали руководители партизанского движения в Крыму Мокроусов и ему подобные. Таким образом они стремились скрыть свои ошибки в руководстве и провале партизанского движения в первые годы войны. По сути, Крым, как и многие оккупированные территории СССР, не был готов к обороне. Даже такой укрепленный район, как Севастополь, после долгой обороны был брошен на произвол судьбы: руководство армии бежало, эвакуировавшись самолетом в глубь страны, оставив солдат без командования. Что говорить о простых людях, жителях Крыма, оказавшихся в лапах врага? И тем не менее борьба с врагом в Крыму не затихала ни на минуту, а организаторами и участниками ее было прежде всего местное население.

Советские войска вошли в Крым 12–13 апреля 1944 года. Народ встречал победителей с радостью, но через месяц, 18 мая 1944 года, всех крымских татар выслали из Крыма, обвинив в якобы предательстве. На самом деле война стала очень удобным поводом для реализации плана «Крым – без крымских татар!», вынашивавшегося еще Екатериной II.

Некоторые историки считают (правда, эта версия не принимается официальной историографией), что одной из причин выселения крымских татар в 1944 году было стремление СССР овладеть проливами Босфор и Дарданеллы, чтобы идти дальше на Турцию. Крымские татары, видимо, мешали этим планам. Это предположение подтверждает и высылка турок-месхетинцев из Грузии, живших на приграничной с Турцией территории, других тюркских народов Кавказа: карачаевцев, балкарцев, а также чеченцев. Несмотря на войну, советское руководство нашло и средства, и эшелоны, чтобы начать массовое выселение народов, направленное на их истребление…

Вот почему многие ветераны – крымские татары каждый год, празднуя Великую Победу, в которую они вложили и свой вклад, встречают ее с двояким чувством. Победителя, проливавшего кровь за страну и свою малую родину. И побежденного, у которого эта малая родина была отнята, а его с семьей и родными отправили в пески Средней Азии, леса Урала и Марийской АССР…

Но из песни слов не выкинешь, так что приведем и вторую точку зрения на этот вопрос.

За что? – За дело

Имеется достаточное количество фактов, подтверждающих многочисленные свидетельства коллаборационизма крымских татар и их пособничества немцам. Но следовало ли наказывать за это весь татарский народ?

Вернемся в то непростое время.

Кого только не повидал Крым за свою историю: и скифов, и греков, и римлян, и византийцев, и иудеев, и генуэзцев… Русские появились на полуострове примерно с IX века, образовав в X веке Тмутараканское княжество.

Собственно татары начинают проникать сюда только в XIII столетии. И в 1397 году хан Тохтамыш основывает Крымское ханство.

В XV–XVIII веках ханство управлялось династией Гиреев и постоянно совершало разорительные походы в русские земли.

В череде русско-турецких войн в 1783 году России наконец удается завоевать и присоединить Крым к своим владениям.

А в 1921 году была образована Крымская АССР в составе РСФСР. В руководстве автономной республики стояли татары-коммунисты. И это несмотря на то, что по переписи 1917 года крымские татары составляли всего 26,8 процента населения полуострова (200 тысяч человек), а 1939 году и того меньше – 19,4 процента (218 тысяч человек). Но коммунистов, делавших установку на интернационализм и «поддержку малых народов», это не смущало.

Как только началась Великая Отечественная война, оказалось, что многие из пестуемых партией «националов» не желают защищать ни советскую власть, ни СССР, ни Россию, а мечтают от них освободиться и видят свое будущее в союзе с немцами и турками. Дезертирство крымских татар из Красной армии в первые месяцы войны приняло массовый характер (около 20 тысяч человек, то есть подавляющее большинство из призванных).

Уже в декабре 1941 года представители крымско-татарской общины из Турции Эдиге Кырымал и Мюстеджип Улыоосал ездили в Берлин и вели переговоры с руководством рейха о создании отдельного крымско-татарского государства.

Наивные! Немцы собирались лишь использовать крымских татар в своих целях.

В Берлине был создан Татарский национальный комитет, имевший задачу формировать из татар, оказавшихся на оккупированной немцами территории, воинские части и направить их на борьбу с Красной армией. Комитет ставил перед собой далеко идущие цели: создать под протекторатом Германии Волго-Уральское татарское государство. В это «государство», по планам, должны быть включены Татарская, Чувашская, Удмуртская, Марийская и Мордовская автономные республики и часть Уральской области.

По-другому это образование называли «Идель-Уралом», история которого, как это ни странно, не закончилась вместе с крахом национал-социалистской Германии, а продолжилась в США.

Здесь уместно вспомнить о том, что в 1959 году в Соединенных Штатах был принят закон номер 86–90 – «Резолюция о неделе порабощенных народов» (PUBLIC LAW 86–9 °CAPTIVE NATIONS WEEK RESOLUTION), где перечислены двадцать две территории, которые, по мнению США, были оккупированы Россией. Среди них названы «Белая Рутения» и «Идель-Урал» – соответственно Белоруссия и вымышленное Татарско-Уральское государство. Названия эти соответствуют белорусскому и татарскому подразделениям войск СС, сформированных немцами из сепаратистов.

Не обошло вниманием татар и ведомство Геббельса. В июле 1942 года министерством пропаганды Германии были организованы четыре зоны радиовещания: русская, украинская, белорусская и объединенная кавказских народов и волжских татар. Последняя разделялась в свою очередь на грузинскую, армянскую, туркестанскую и волжско-татарскую группы. Волжско-татарскую возглавлял Азиз Уразаев.

По недавно рассекреченным данным Особой папки Государственного комитета обороны (по сообщению от 1 мая под номером 387/Б), во время оккупации немцами Крыма там были организованы мусульманские комитеты, которые «проводили по заданию германских разведорганов вербовку татарской молодежи в добровольческие отряды для борьбы с партизанами и Красной армией, подбирали соответствующие кадры для заброски их в тыл Красной армии и вели активную профашистскую пропаганду среди татарского населения в Крыму».

В Крыму был создан Татарский национальный комитет, который возглавлял «турецкоподданный» эмигрант Абдурешид Джемиль. Комитет имел отделения во всех районах татарского проживания в Крыму и активно сотрудничал с немцами.

В 1943 году в Феодосию приезжал турецкий эмиссар Амиль-паша, который также призывал татарское население поддерживать мероприятия германского командования.

Среди конкретных и особо вызывающих данных приводится сбор средств в помощь немецкой армии «после разгрома 6-й немецкой армии Паулюса под Сталинградом». Так, Феодосийский мусульманский комитет собрал среди татар один миллион рублей.

Из доклада Берии Государственному комитету обороны номер 366/Б от 25 апреля 1944 года (из той же Особой папки):

«Деятельность «Татарского национального комитета» поддерживалась широкими слоями татарского населения, которому немецкие оккупационные власти оказывали всяческую поддержку: не угоняли на работу в Германию (исключая 5000 человек добровольцев), не выводили на принудительные работы, предоставляли льготы при налоговых обложениях и т. и. Ни один населенный пункт с татарским населением не был уничтожен».

Из дезертировавших крымских татар к ноябрю 1942 года в Крыму было сформировано восемь батальонов, а весной 1943 года – еще один. Сотрудничавшие с оккупантами крымские татары активно участвовали в карательных акциях.

После освобождения Крыма в «Джанкойском районе была арестована группа в числе трех татар, которые по заданию германской разведки в марте 1942 года отравили в душегубке 200 цыган», «в Судаке арестовано 19 татар – карателей, которые зверски расправлялись с пленными военнослужащими Красной Армии. Из числа арестованных Сеттаров Осман лично расстрелял 37 красноармейцев, Абдурешитов Осман – 38 красноармейцев» (Особая папка. Сообщение номер 465/Б от 16 мая 1944 года).

Многие крымские татары ушли с немцами после освобождения Крыма советскими войсками. Так, политуправление 2-го Белорусского фронта докладывало, что в полосе наступления 49-й армии столкнулось с Татарско-Волжским легионом, организованным берлинским Татарским комитетом (председатель Шафи Алмас) в составе трех батальонов, насчитывающим более трех тысяч человек (сформирован исключительно из татар, командир немец – подполковник Сикондорф). (Архив Института российской истории РАН (ИРИРАН). Ф. 2. Особая папка. Из сообщения от 27 января 1944 года заместителя начальника Главного Политического Управления Красной Армии Шикина.)

Вот на таком фоне кровопролитнейшей из войн, в которой крымские татары в массе своей повели себя, мягко скажем, не лучшим образом, и произошло 18–20 мая 1944 года выселение крымских татар из Крыма.

Никто не собирается оправдывать ни Сталина, ни Берию (организатора акции), ни вообще методы советской власти, но таковы обстоятельства войны. К примеру, власти США во время войны отправили всех японцев, проживающих на своей территории, в концлагеря.

Конечно, были крымские татары, которые сражались с немцами. По данным на 1 июня 1943 года, в крымских партизанских отрядах было 262 человека, из них 145 русских, 67 украинцев и 6 татар (Крым многонациональный. Вопросы и ответы. Вып. 1. С. 80).

На 15 января 1944 года, по данным партийного архива Крымского обкома Компартии Украины, в Крыму насчитывалось 3733 партизана, из них русских – 1944, украинцев – 348, татар – 598 (Там же).

А по справке о партийном, национальном и возрастном составе партизан Крыма на апрель 1944 года, среди партизан было: русских – 2075, татар – 391, украинцев – 356, белорусов – 71, прочих – 754 (Архив ИРИРАН. Ф. 2. Разд. 2. Оп. 10. Д. 516. Л. 3, 13).

Итак, даже если взять максимальную из приведенных цифр – 598, то соотношение татар в немецкой армии и в партизанах будет больше чем 30: 1.

Теперь несколько слов по поводу того, как проводилась депортация.

По постановлению Государственного комитета обороны в Узбекскую ССР было перемещено чуть более 180 тысяч человек (Особая папка. Сообщение номер 495/Б от 20 мая 1944 года).

В документе особо отмечено, что было изъято в ходе операции «минометов – 49, пулеметов – 622, автоматов – 724, винтовок – 9888, патронов – 326 887». Откуда у «мирного» населения вооружения на целую дивизию?! Особенно интересно, как его собиралось использовать это «мирное» население?

Депортируемым было разрешено взять «личные вещи, одежду, бытовой инвентарь, посуду и продовольствие» весом

до 500 кг на семью. При каждом эшелоне были врач и две медсестры с медикаментами. Наркомторгу было поручено «обеспечить все эшелоны со спецпереселенцами ежедневно горячим питанием и кипятком». При этом на питание было выделено из расчета суточной нормы на человека: хлеба – 500 граммов, мяса-рыбы – 70 граммов, крупы – 60 граммов, жиров – 10 граммов. (Здесь надо отметить, что в том же 1944 году была снята блокада Ленинграда, где работающий получал 250 граммов хлеба, а неработающий 125 граммов.)

Очень может быть, что приводимые цифры в советских документах оставались на бумаге, а в действительности все могло обстоять гораздо хуже, но это все же догадки, а официальные данные таковы.

Удивляют (опять же в отношении к сталинским временам) распоряжения по перемещенным в Узбекскую ССР крымским татарам.

Было указано «обеспечить наделение прибывающих спец-переселенцев приусадебными участками и оказать помощь в строительстве домов местными стройматериалами». Сельхозбанк был обязан выдавать спецпереселенцам «ссуду на строительство домов и на хозяйственное обзаведение до 5000 рублей на семью, с рассрочкой до 7 лет».

Также в течение июня – августа спецпереселенцев снабжали продуктами (в счет оставленного ими имущества в Крыму) из расчета на 1 человека в месяц: 8 килограммов муки, 8 килограммов овощей и 2 килограмма крупы.

Не многие жители СССР того голодного военного периода так питались…

Но подчас представителями крымско-татарского населения движет многолетняя обида, заставляющая отрицать факты.

Не правильнее было бы прекратить все споры по этому больному вопросу и жить по принципу мудрых китайцев: оставляя за спиной ошибки прошлого и учитывая его опыт, мы смотрим вперед?..

Между прошлым и будущим

Живые призраки Ак-Манайских катакомб

…Сейчас мы войдем в скалу. Так в Крыму когда-то говорили о катакомбах, образовавшихся в местах, откуда добывали строительный камень.

Вот здесь – Яровая скала. Кто знает, почему ей дали такое имя? В названии вроде бы слышится фамилия. Интересно, кем был этот Яровой: основателем каменоломни, горным мастером, подрядчиком, покупавшим камень, а может, просто обычным каторжником?

Дальше – Пьяная скала. Говорят, что ходы в ней извилисты, виляют то в одну, то в другую сторону: вроде бы маркшейдер, давший указание рубить ходы именно так, изрядно прикладывался к бутылке…

Скал этих тут великое множество. Ай-Манайские каменоломни тянутся вдоль берега моря километров на десять, а то и более. А уж какую площадь занимают все ходы – никому не известно. Паутина подземная.

Земля и верхний слой камня в районе бывшего Ак-Маная, нынешней Каменки, время от времени осыпаются, обнажая подземелья. Окрестности… Да что там окрестности, весь Ленинский район – второй этаж рукотворного подземного мира. Можно спуститься под землю в Багерово – и выйти через восемь километров, где-нибудь в Чистополье. Были путешественники, доходившие до Аджимушкайских каменоломен. Говорят, что можно и до Опука подземными штольнями добраться.

Вход в Яровую скалу – именно вход, а не дыра – аккуратный темный прямоугольник. Это одна из старейших (а потому и лучше всего сохранившихся) выработок. В старину все делали на совесть. Связывают основание Ак-Манамских каменомен с ротой солдат, чем-то прогневавших матушку Екатерину. Сослала она якобы их на край света – в Крым. Даже на самый край этого края – к основанию Арабатской стрелки. И стали ссыльные камень ломать, дома строить. А позже превратился Ак-Манай в место подневольного труда: ссылали сюда каторжников. Это их руками выдолблены километры штолен. Из ак-манайского камня строилась Феодосия и многие села окрест. Вывозился он и дальше.

…Темнота проглатывает нас. Нужно несколько минут, чтобы привыкли глаза. Фонарик, как назло, не работает. Пытаюсь зажечь свечу. От входа тянет холодом, и робкий огонек то и дело гаснет. Владимир Кондратов, возглавляющий местный поисковый отряд, работающий на общественных началах, много времени посвятил изучению катакомб – вряд ли есть кто-то, знающий о них больше, – уверенно направляется в глубину тоннеля. Можно идти во весь рост, хотя до «потолка» – верхнего свода – легко достать рукой. Здесь тепло. Исчез дневной свет, а вместе с ним прохладный ветерок. Впереди – длинный коридор, с одной стороны его аккуратно сложены друг на друга камни разной величины. Это отходы, которые ровняли по стеночке, дабы не загромождать штольни.

«Семен Николаевич Гудзенко тюремный надзиратель» – затейливо выведено углем на белом известняке недалеко от входа. Лихая роспись господина Гудзенко встречает нас и на следующем повороте. «Можно стыковать…» – без сомнения, пометка маркшейдера, просчитывавшего, как новый тоннель пройдет по отношению к предыдущему. В этом рукаве Ак-Манайских каменоломен надписи углем, скорее всего, относятся к концу XIX – началу XX века. Кое-где встречаются даты: 1911, 1912, 1897.

Следующий поворот – следующий тоннель. Пропускаю вперед фотокорреспондента, а Владимир Георгиевич исчез впереди еще раньше. Вдруг становится страшновато. Огонек свечи бросает пятнышко света на стену. «Митрий Ряботка»,

«Виктор Земеля». Расписались здесь приятели-солдатики или те, кого они сторожили? Мерцающий свет падает на пол. Видны две глубокие колеи – следы от повозок, на которых вывозили камень. Добывали его вот как: глыбу выпиливали пилой, а после обтесывали, придавая ей стандартную форму. «Избави меня от лукавого и от Ак-Манайской скалы…» – встречает нас новая надпись. Давным-давно нет того, кто взмолился об этом. Выполнил ли Бог его просьбу?

Чтобы попасть на каторгу в XIX – начале XX века, нужно было очень «постараться». Обычных воришек, грабителей приговаривали к заключению в исправительный дом или тюремный замок. По уголовному уложению этого времени, к каторге приговаривались фальшивомонетчики (до 12 лет), убийцы (не меньше 8 лет). Те, кто убил мать, отца или ближайшего родственника, шли на каторгу «без срока». 10 лет каторги – за убийство «шайкою, мучительным для убиенного способом, отравление, из засады, с корыстными устремлениями». За умышленное доведение до самоубийства – 8 лет, «любодеяние с ребенком, не достигшим 14 лет, принуждением, угрозами либо телесными повреждениями» – до 10 лет. Полагалась каторга за кражи и осквернение церкви, за неоднократный разбой, за бунт (вот откуда появлялись в каменоломнях бывшие солдаты и матросы).

Шаг вперед – и следующая надпись. Торопливым почерком: «Добыто – 108, 68 на выходе» – это учетчик подсчитывал напиленный и вывезенный камень. Рядышком – «75 перваго сорту, 60 второго сорту сработали. Павленко». В день это или в неделю, в месяц? Сколько каторжников трудилось в Ак-Манайской скале, мы вряд ли узнаем…

Мне кажется, что идем мы очень долго. Владимир Георгиевич вслух жалеет, что у нас мало времени, чтобы осмотреть… Нет, не все (это ж десятки, если не сотни километров ходов!) – хотя бы самые интересные надписи на этом участке.

– Корабль! – почти одновременно вырывается у меня и фотокорреспондента.

Как живое огромное парусное судно. По трапу поднимается шеренга солдат с длинными ружьями с примкнутыми штыками. Отдельно рядом нарисован солдат при полной выкладке. Может быть, специалист смог бы определить, к какому времени относится его форма. Что хотел сказать этим неведомый художник? Вспоминал он корабль, который доставил его к крымским берегам, или просто изобразил некое славное событие, еще свежее в памяти?

Идем гуськом. Впереди Владимир Георгиевич и Евгений Сталинградский, опытный поисковик и любитель подземелий: «Одному сюда никогда не надо заходить. Мало ли что может случиться…»

Я держусь за ними – моя несчастная свечка освещает только то, что под ногами и на ближней стене. Фотокор продвигается сзади. Поворачиваю – и мне кажется, что справа ко мне движется размытое красноватое пятно.

– Леша, это ты сейчас что-то снимал? Красным вроде полыхнуло, – стараюсь, чтобы голос не дрожал.

– И не думал даже.

Это что ж, галлюцинация? Еще раз кошусь вправо – пятно есть. Мигаю – пусто. Черный провал бокового хода. Лет сто назад мы верили в призраков. Сейчас мы верим, что после человека остается какое-то энергетическое облачко, которое мы порой способны видеть. Владимир Георгиевич и Евгений на людей, легко подверженных душевным волнениям, не похожи.

– Когда мы в первый раз спустились не в этот, в другой рукав Ак-Манайской каменоломни (тут недалеко), было нас шесть человек. Движемся вперед, штольня такая же – сбоку сложены в человеческий рост разнокалиберные камни, отходы. Вдруг я почувствовал, что воздух вокруг меня сгустился – как будто через что-то упругое проходишь. Несколько шагов – все нормально. Потом – снова сгущение. Позвал Женю: «Чувствуешь что-нибудь?» Он прошелся и в тех же местах останавливается: «Кажется, идти труднее, как будто что-то мешает…» Потом уже мы увидели рисунки: где-то церковь, где-то – священник, где-то – просто крест. Поняли, что там было?

Могилы. Здесь каторжники работали, здесь жили, здесь же и умирали. И хоронили их в одном из ответвлений выработок: просто укладывали тело у стены и заваливали камнями, а рядом вырастала обычная стенка из отходов. Никто не различит могилу, никто не найдет. Разве что товарищ нацарапает на стене крест или художник, из таких же горемык, что-то нарисует.

Разбирая каменные завалы в таких местах, поисковики находили останки. Вот вам энергетика – если вы верите в это. Представьте, что оставалось в месте упокоения каторжника, жившего с проклятиями на устах и умершего так же…

Для житья каторжникам выделялась одна из выработок. Ограждалась она «ложными стенками» – из тех самых каменных отходов. Стелили там солому, завешивали вход – вот и вся «меблировка». Для туалета отведено отдельное место. Попадая в каменоломню, преступник обречен был долго не увидеть солнца. Весь свет – от самодельной лампы: бутылочки, наполненной маслом, где тлел фитилек. Жили они здесь, не ощущая смены времен года – в выработках круглый год температура плюс 9 по Цельсию. Только по тому, как таяли силы, прибавлялось морщин и седых волос, убавлялось зубов и надежды, можно было понять, что проходят месяцы и годы.

Может быть, к началу XX века жизнь каторжников стала более сносной. Не исключено, что части из них разрешили селиться на поверхности, в селе. На некоторых выработках к этому времени трудились уже и вольнонаемные рабочие.

Какое-то время идем молча. То справа, то слева возникают входы в новые тоннели. Может быть, в каких-то из них есть еще безымянные могилы. Луч скользит по потолку и наталкивается на висящую вниз головой летучую мышь. Она спит крепким зимним сном. Ее не пугают призраки Ак-Манайских катакомб. Летучая мышь – верный признак того, что эти места редко посещаются человеком. Она, с головы до лапок укутавшаяся собственными крыльями, похожа на тугой кожаный мешочек. Спит. Чихать она хотела на свет фонариков и вспышку фотоаппарата.

Мы все дальше и дальше уходим в глубь Ак-Манайских каменоломен. Над нами сейчас – метров десять, а то и двенадцать камня и земли. Если пойти нужной штольней, можно услышать, как совсем рядом ворочается и шумит море. Километры и километры заброшенных подземных выработок хранят много тайн.

«Сдохнем здесь…»

У группы поисковиков, которой руководит Владимир Кондратов, есть правило: ничего не выносить наружу. Что можно найти там, где трудились когда-то каторжники? Кандалы, долото, замки… Останки несчастного, умершего от болезни и непосильного труда. Осколки бутылочек-«мерзавчиков» из-под водки, служившие масляными светильниками. «Грошовая в общем-то вещь, а стекло – с перламутром!» – восхищается старинной работой Владимир Георгиевич. То и дело в стенах встречаются выдолбленные углубления – сюда ставились лампы, освещавшие «фронт работ». Главное богатство этих штолен – надписи и рисунки, сделанные каторжниками более века назад. От сентиментально-лирических, прерывающихся то и дело деловыми записями учетчиков – сколько и какого камня добыто, – до откровенно хулиганских, порой с лихими карикатурами.

«Не зная отдыха и счастья трудился здесь бедный люд… 1912 год». Разлапистые буквы явно начертаны редко пишущим человеком.

«Вывезено на поверхность 142, браку на горе – 24 штуки…»

«Кто писал – таму пива бутылку, кто читал – таму… (из цензурных соображений слово пропускаю)… по затылку».

Рисунки, рисунки – женские портреты в профиль – дамы в блузках с высоким горлом и высоко поднятыми волосами. Корабли – колесные пароходы, парусники. Уж не занесла ли злая судьба в Ак-Манайские каменоломни матросика? Только человек, отлично знающий оснастку каждого корабля, может так нарисовать. Смешные чертики при жандармских погонах.

«Здесь не камень, а гранит. Здесь люди не работали, а мучились…»

«Не дают… С голоду подохнем… Котомки забираем и уходим…»

Ак-Манай был маленьким селом при каменоломнях. Местом отдаленным, уединенным – однако в Восточном Крыму среди подрядчиков и строителей известным. Случалось и такое, что новую штольню били под заказ – ежели требовался камень известного сорта. Скажем, из одной катакомбы брали известняк помягче, который обрабатывается легко. Из другой добывали плотный твердый камень, называли его «мрамор» – первосортный материал. К Ак-Манайским каменоломням подвели железнодорожную ветку, чтоб вывозить камень.

Можно примерно сказать, когда здесь прекратилась добыча: в конце 1917 – начале 1918 года. Не исключено, что кто-то из бывших каторжников выбился в те времена в красные комиссары – почему нет, биография подходящая: человек, пострадавший от царского режима и надрывавшийся в каменоломнях… Прекратилась добыча и на тех участках, где трудились вольнонаемные.

Если вы посмотрите на карту, то увидите: неподалеку от Ак-Маная находится место, откуда «вырастает» Керченский полуостров. Это – Парпачский перешеек. Место стратегически важное. Кто захватил этот перешеек – тот и открыл дорогу на весь Керченский полуостров. В 1919 году красные войска не удержали Ак-Манайских позиций на Парпачском перешейке, а в 1921-м с тех же позиций отступали белые.

Каменоломни находились в тылу обороняющейся армии. Там прятались местные жители, там размещали оружейные и интендантские склады, там хватало места для госпиталя и для солдат.

В Ак-Манайских каменоломнях не происходило таких громких событий, как, скажем, партизанское восстание 1919 года в Аджимушкайских. Но это не значит, что эти места не видели больших человеческих трагедий.

В 1921 году национализированные каменоломни Крыма дали Советскому государству 7068 штук пиленого камня. Были среди тех шести заработавших каменоломен Ак-Манайские? Почти с уверенностью можно сказать – нет. Казалось бы: давайте, запускайте их, стране нужен камень! Владимир Кондратов уже много лет подступается к одной жутковатой тайне Ак-Маная:

– В одной из подземных выработок этих каменоломен ГПУ организовало фильтрационный лагерь для лиц «непролетарского происхождения», которые вернулись из-за границы или не успели туда уехать. Есть сведения, что по каким-то причинам эти штольни были затампонированы (наглухо закрыты) вместе с людьми. Что там случилось: провело ГПУ массовые расстрелы или заживо замуровало узников – неизвестно.

1930-е годы наконец-то принесли оживление в Ак-Манайские каменоломни. Возобновилась добыча камня. Правда, не так, как встарь, а «по-советскому». Это значит – тоннели делались попроще, к поверхности поближе. Простоял бы, пока другую штольню не начнут бить. Проваливаются сейчас все больше именно эти выработки. Вот, взгляните: это называется «компас». – Владимир Георгиевич светит фонариком на стену. – Эх, где-то есть другой, получше. Ну, может, еще до него дойдем. Круг, по нему – насечки. Это маркшейдер в начале прошлого века размечал, как пройдет новый тоннель по отношению к другим ходам каменоломни. Так в старину делали: на глазок, по памяти. И выходило, знаете ли, неплохо.

…Великая Отечественная к Ак-Манаю приближалась исподволь. Однажды ночью часть железнодорожной ветки, ведущей в сторону каменоломен, оказалась разобранной. В селе слышали гул машин. Возникли разговоры, что НКВД прятал что-то в каменоломнях. Разобрали ветку, чтобы из рельсов захоронку соорудить. Потом выложили ложные стенки – и кто не знает, в жизни ничего не найдет. Потом, аж в 1955 году, приезжала какая-то комиссия: искали что-то – может, и ту захоронку. А слух распустили, что ищут… полковую казну.

– Да какая там казна могла быть! – говорит Владимир Георгиевич. – Немцы уже на пятки наступали. Если что и имело смысл прятать, то разве что документы. Дела? Здесь же в первые месяцы войны вовсю работали «особые тройки», в считаные часы вершившие суд. С другой стороны, так ли важны они были, эти расстрелянные паникеры, дезертиры, люди, распускавшие ненужные слухи, чтобы приезжала целая комиссия? И когда: через десять лет после войны, через два года после смерти Сталина! Культурные ценности? Вряд ли: что успели – уже вывезли через Джанкой. До самых последних дней, пока не сомкнулось кольцо окружения, пока немцы не взяли Ак-Манайские позиции, в каменоломнях находились наши войска, а с ними оружейные и интендантские склады, госпиталь…

Когда немцы вошли в Ак-Манай, продовольственный склад интересовал их больше всего. Предприимчивое местное население первым добралось до этих запасов. «Матка! Где?.. Воровать нихт!» – подносили солдаты к носу молодок и старух ладонь с горкой муки. Те открещивались: мол, знать ничего не знаем. А погорели на вине с того склада: отследив нескольких пьяных, оккупанты обыскивали дома.

…Под ногой что-то перекатилось. Не камень, мелькнуло что-то темное. «Рубашка» от гранаты. Пустой цилиндрик проржавел насквозь. Чуть поодаль – сумка от противогаза, тоже изъеденная временем. Из-под камня извлекаем истлевший ботинок и крошечный ветхий лоскуток защитного цвета – обрывок гимнастерки? Мы стоим в месте, где немцы взорвали свою батарею, еще несколько лет назад тут лежали остатки прожектора (потом кто-то утащил его в металлолом). Там, на поверхности, огромная вмятина. Здесь, под землей, наполовину просевший ход. То и дело попадаются ложные стенки. За ними – комнатки. После войны здесь, в каменоломнях, жили люди.

А интендантский склад Владимир Георгиевич не теряет надежды найти. Та интереснейшая работа, которую делают он и его единомышленники, объединившиеся в поисковую группу, могла быть более эффективной. Если бы нужна была еще кому-то… Потому что пока поисковики работают на голом энтузиазме. Между тем часть этих каменоломен можно было бы преобразовать в место, привлекающее туристов: чуть почистить, поставить стенки в тех местах, куда ходить опасно, как-то осветить. Разработать маршрут. Музейчик небольшой сделать. Была б помощь – группа продолжила бы поисковую работу в других каменоломнях.

Что таят в себе каменные лабиринты? Только навскидку Владимир Георгиевич перечислил с десяток маленьких и больших каменоломен – таинственных и интересных мест. Что, скажем, прячет Селевая – рукав каменоломни, полностью забитый землей: она сошла во время селя. Над ней нацарапан силуэт немецкого солдата и поставлен год, 1943-й: может, в память тех, кто оказался здесь, застигнутый неудержимым потоком?

…Дневной свет едва пробивается у входа: сюда, в подземелье, он входит не хозяином, а гостем. Я уже знаю, что непременно вернусь сюда: увидеть то, что не удалось сейчас, побывать в других каменоломнях. «Приезжайте, есть о чем писать!» – пригласил Владимир Кондратов.

Устроившись в машине, покашливаю. «Что, матушка, простудилась?» – интересуется фотокор. У меня вырывается: «Да, рудники проклятые… То есть каменоломни!»29

Балаклавские тайны

Когда говорят: «Человек пришел домой», – обычно подразумевают нечто с крышей, окнами и дверью. Произнося то же самое применительно к кораблю, представляют гавань, стенку, кнехты и швартовы. Но есть в Севастополе объект, когда-то предназначенный быть домом для подлодок. Домом в буквальном смысле. С крышей и дверями – такими, чтобы лодка могла войти и выйти своим ходом, а внутри дома – пережить ракетный дождик и ядерную зиму в компании еще нескольких субмарин, окруженных заботой командиров и ремонтников.

Если вы бывали в Балаклаве, то наверняка обращали внимание на огромные проемы, зияющие на уровне воды на западном берегу бухты. Порой боновые заграждения у этих рукотворных пещер отводили в сторону, и тогда во чрево горы входила (либо выходила оттуда) одна из боевых субмарин Черноморского флота. Затем за лодкой снова смыкались боны, перекрывая путь в тоннели не только заплутавшим рыбацким моторкам, но и гипотетическим пловцам-диверсантам.

Если посмотреть на карту Балаклавы, заметно, что тоннель, угадываемый по порталам, «отсекает» от остального «континента» целый мыс, образуя как бы охранное полукольцо, по образцу «минных ходов» времен первой обороны Севастополя.

Недаром именно в толще этого мыса в послевоенные годы было сооружено хранилище ядерных боеприпасов. Если пройти по набережной от портала до портала, можно заметить несколько зарешеченных, закрытых и запертых ходов, ведущих туда, в святая святых бывшей сверхдержавы, а ныне частично в бесхозные трущобы, частично – чьи-то владения. Если быть точным – во владения Севастопольского морского торгового порта.

Когда-то здесь был другой порт. Военный. В два-три корпуса стояли у стенок подводные лодки, готовые выйти в море на боевое дежурство или по другим делам государственной важности. Помимо порталов тоннелей, выводящих к арсеналам, под землей располагались ремонтные мастерские и даже сухой док. Десятки станков, тысячи готовых запчастей, подъемные краны – там было все, что необходимо для быстрого возвращения в строй подводного корабля.

Теперь о былом великолепии напоминают лишь единственная украинская подлодка «Запорожье»[11] и облезлая надпись «Счастливого плавания!» на том, что когда-то, вероятно, было казармой.

Наличие посторонних больше не беспокоит военных, и ворота всегда открыты. Оно и понятно: единого хозяина у этого берега больше нет. На полуразвалившихся и полностью разграбленных остовах зданий красуются многочисленные предостерегающие надписи «Собственность Погранвойск Украины» и «Дембель неизбежен!». Несколько лучше сохранились наземная трансформаторная подстанция и то, что находится за забором Торгового порта. До тоннелей же давно никому дела нет.

Когда россияне эвакуировались из Балаклавы, демонтаж продолжили местные жители и просто хваткие хозяйственники. Отвинчивали все, что отвинчивалось; снимали все, что снималось; отрывали все, что отрывалось; вывозили все, что можно было вывезти.

Успешному разграблению благоприятствовал тот факт, что в самое сердце горы, в завод, расположенный в глубине главного тоннеля, можно было без особых проблем въехать не просто на машине, а даже на небольшом подъемном кране. Именно поэтому в цехах подземного завода на сегодня остался один-единственный станок (бывший, вероятно, сверлильным), который все равно больше не заработает, так как силовые кабели вырезаны до последнего метра, а медные детали сданы на металлолом.

Относительно мало пострадали фильтро-вентиляционные камеры и туалеты: первые из-за того, что редкий обыватель представляет, для чего в хозяйстве можно приспособить стационарный воздушный фильтр; а сантехника в объекте, как и в прочих нормальных бомбоубежищах, отличалась простотой и прочностью, но отнюдь не престижностью и комфортом.

А более всего впечатляет южный батопорт[12]. От старости или под действием неведомых сил он распался на две половины, одна из которых упала в канал, перегородив его. На изъеденном ржавчиной изломе видно, какой огромной работой была сама сборка створки этого батопорта: сколько стальных листов требовалось сварить и обшить… А теперь местные дети развлекаются, бросая с него в канал железные гайки.

В штольню детям ходить небезопасно. Равно как и взрослым. В тоннелях разинули жадные пасти открытые канализационные люки, лестницы лишены перил, а мостки над водой канала местами просто обрушены. В бывших цехах бывшего завода под ногами торчат и валяются многочисленные металлические детали, не заинтересовавшие охотников за металлом, но вполне способные покалечить неосторожного «сталкера». Единственное, что вам здесь не угрожает, так это электрический ток: как я уже упоминал, от проводки осталось лишь воспоминание.

Встречаются там и хищники. Двуногие, естественно. Конечно, с кем угодно можно договориться, но лучше говорить, чувствуя за собой силу. Если вы таковой не ощущаете – оставайтесь снаружи, ибо в тоннелях нет берегущей вас полиции, а в канализационных колодцах хватит места еще для многих тел.

Короче, прогулка по этому некогда благоустроенному подземелью ныне по опасности вполне сравнима со спелеотуризмом.

Впрочем, настоящие спелеологи рукотворные подземелья не уважают. Считают, что нет в них красоты – ни в бомбоубежищах, ни в шахтах, ни в прочих погребах и канализационных коллекторах. В чем-то они, конечно, правы.

Но все-таки сходите в эту штольню – если, конечно, подберете надежных друзей с крепкими руками, выносливыми ногами, зоркими глазами, мощными фонарями и… подручными средствами для защиты. Навестите Ее, пока Она не рухнула. Ощутите размах былой Державы и ее Военной Машины.

Когда я собирал материалы по подземному Севастополю, мне посчастливилось встретить человека, лелеющего идею создания в этих тоннелях музейно-туристического комплекса, включающего музей противоатомной защиты, музей-подлодку, музей вооружения и технических средств ВМФ и многое другое. Проект – уникальный, не имеющий аналогов в мире. Естественно, дорогостоящий. Но – реальный30.

Секретный дайвинг. Торпедный завод в Крыму

Помните советский фильм «Акваланги на дне»? Для не видевших этот хит 1960-х перескажу вкратце: в крымском поселке идут съемки приключенческого фильма. Режиссер приглашает одного из местных подростков, отличного ныряльщика, на роль дублера главного героя. Парень соглашается и во время съемок случайно находит в море заправленный акваланг, спрятанный на дне недалеко от берега. Советские контрразведчики выясняют, что обнаружен канал, по которому через границу переходит связной иностранной разведки. Пограничники с помощью местных ребят из ЮДП – «юных друзей пограничников» – и съемочной группы задерживают матерого шпиона.

В сюжете фильма, поставленного режиссером Евгением Шерстобитовым по своему сценарию, оказывается, есть доля правды. За советскими оборонными объектами в Крыму охотились десятки шпионов. Центром притяжения иностранного внимания был завод «Гидроприбор» недалеко от Феодосии.

Про заброшенный торпедный завод, который находится в Крыму в поселке Орджоникидзе, я и раньше слышал много увлекательных историй от дайверов, но лично попасть на этот комплекс с подводными пусковыми устройствами для испытания торпед удалось только в июне 2011 года…

В прошлом году моей маме после операции врачи порекомендовал теплый песок и морской климат. И я решил сделать ей подарок. Несмотря на развитие курортов Краснодарского края, в котором я живу, было принято решение отправиться на отдых в Феодосию через паромную переправу порт Кавказ – порт Крым.

Итак, в начале июня мы поселились в пансионате «Золотой берег», сохранившем традиции и порядки советских времен, начиная с системы питания и заканчивая контингентом отдыхающих. Повалявшись день на чистом песке и наслушавшись разноязыкой речи граждан бывшего СССР, я задумался о правильном проведении досуга и удовлетворении желания понырять. Прихватив с собой дайверское снаряжение и фотоаппаратуру, успокоив маму и пообещав каждый вечер посвящать только ей, я сел на машину и уехал к другу в Феодосию, с которым заранее созванивался по поводу дайвинга. Игорь оказался дома. И мы с ним, пропетляв минут десять по Феодосии, оказались на городской спасательной станции. Три следующих дня опытные водолазы-спасатели Павел и Михаил знакомили нас с подводным ландшафтом Феодосийского залива.

Начнем с того, что наиболее интересные погружения в акватории Феодосии можно осуществить только с их помощью, так как некоторые объекты находятся в зоне порта, и для ныряния там нужно специальное разрешение. Не стоит забывать и о пограничниках, с которыми нужно согласовывать дайвинг в Крыму. К тому же Павел и Михаил показали себя с наилучшей стороны по знанию местных подводных достопримечательностей и мореходному делу. Да и воздух в баллонах, которые забивал Миша, был по-особенному вкусным: курортно-крымским.

Рассказывая об интересных объектах, ребята поведали мне о заводе «Гидроприбор», в просторечии – торпедном заводе в поселке Орджоникидзе. А мой друг Игорь Бжежинский, профессиональный военный, увлеченный изучением батальной истории Крыма, прочитал целую лекцию об этом оборонном объекте, на котором он уже нырял несколько раз.

– До революции 1917 года на месте Орджоникидзе был рыбацкий поселок Двуякорное. Позже селение стали называть Бубновка, так как прибрежный участок земли принадлежал герою обороны Порт-Артура вице-адмиралу М.В. Бубнову и там находилась его дача, разрушенная в Гражданскую войну.

В 1912 году по заказу правительства Николая II акционерное общество «Ноблесснер» (созданное братом Альфреда Нобеля – Людвигом) начало здесь строительство минной станции для российского военно-морского флота. Сначала объект планировалось построить на берегу Феодосийского залива, но городская дума Феодосии в 1911 году проект не одобрила. Вице-адмирал Бубнов, имевший акции «Ноблесснера», предложил для строительства свой земельный участок в бухте Двуякорная. Морской министр Российской империи адмирал И.К. Григорович, заместителем которого был М.В. Бубнов, лично приехал на закладку торпедного завода. После войны во время восстановительных работ на заводе нашли серебряную табличку с перечислением чиновников, участвовавших в мероприятии, и датой закладки: 26 марта 1914 года.

После революции 1917 года предприятие перешло в ведение Наркомата обороны СССР, получило литерный номер 181 и стало самостоятельным заводом «Гидроприбор».

Завод продолжал работать и достраиваться уже при советской власти. В 1937 году поселок Бубновка был переименован в честь Серго Орджоникидзе – министра тяжелой промышленности СССР.

Во время Великой Отечественной завод был основательно разрушен. После его восстановления и территория завода вместе с Двуякорной бухтой и поселок Орджоникидзе надолго стали закрытыми объектами по причине секретности. В цехах завода собирались и прошли испытания практически все виды торпед советского военно-морского флота.

В специальном «отстрелочном» павильоне, который был вынесен на 200 метров от берега в сторону открытого моря, производили испытательные пуски торпед без боевого заряда. Торпеды на дне находят до сих пор. Недавно, в 2010 году, торпеда времен Первой мировой войны была обнаружена аквалангистом в 50 метрах от берега.

После развала СССР разруха постигла и завод «Гидро-прибор». Первым делом с его складов исчезли серебросодержащие элементы, которыми комплектовалась аккумуляторы торпед. Позже эти элементы стали усиленно искать многочисленные аквалангисты на морском дне в акватории Двуякорной бухты.

Сейчас завод находится в частной собственности. Секретное оборудование демонтировано и закрыто в одном из цехов. Собственно из-за этого территория завода и продолжает охраняться. Администрация поселка Орджоникидзе планирует на месте завода строительство курортной зоны с яхт-клубом. Название курорту уже придумано – в честь легендарного приморского города Александра Грина – Зурбаган. А пока среди живописных развалин проводят съемки фильмов и устраивают арт-фестивали.

После такого исторического экскурса мое решение было однозначным: увидеть все своими глазами! Погрузившись утром на катер, мы не спеша проследовали мимо Феодосийского морского порта, осмотрели с моря развалины Генуэзской крепости на Карантине, прошли мимо маяка и разрушенных немецких дотов на мысе Ильи… Перед нами раскинулась Двуякорная бухта, впереди виднелся мыс Ки-ик-Атлама, а правее за ним возвышалась вершина Кара-дата.

На первое погружение мы остановились в районе бухты Лаваш, известной своими интересными подводными ландшафтами. Это место славится прозрачностью воды, но не в этот раз – поднятая при очистке порта илистая муть растянулась береговыми течениями вдоль всех соседних бухт. Но даже при практически нулевой видимости вблизи порта здесь было уже 3–4 метра относительно чистой воды. Живности здесь под водой гораздо больше, чем на Кавказском побережье Черного моря. По разнообразию подводного мира с Крымом, на мой взгляд, может поспорить, наверное, только район Малого Утриша недалеко от поселка Абрау-Дюрсо.

Но вернемся к нашим приключениям. Впереди по курсу был завод «Гидроприбор»… Величественное некогда здание испытательного павильона, построенное на берегу живописной бухты, сейчас вызывало жалость своей заброшенностью. У причала, где когда-то швартовались заводские катера-торпедоловы, стоит пара сейнеров и чьи-то частные катера. На стенке порта ржавеет готовое к разделке на металл судно. Бурная зелень пробивается через потрескавшийся асфальт дороги. Зияют выбитыми окнами заводские цеха. Пейзаж прямо из кинофильма «Сталкер», правда, к счастью, радиация отсутствует.

Следующую остановку мы делаем у внешней стенки, ограждающей порт завода. Здесь заводчане затопили списанный катер-торпедолов, честно отслуживший свое. По последним данным, это – ТЛ-14 проекта 386. На глубине около 8 метров лежит корпус катера. Надстройки на палубе нет. Ее демонтировали на заводе после списания. Видны следы пожара, который прошелся по катеру во время сварочных работ. Отверстие почти метрового диаметра в корме катера служит неиссякаемым источником легенд местных дайверов: это «следы прямого попадания снаряда (мины, бомбы) во время десанта», «корабль погиб геройски»…

На самом деле отверстие в корме служило для поднятия по слипу учебной торпеды, выловленной торпедоловом после стрельб.

Катер покрыт водорослями и при условии прозрачной воды является неплохим объектом для фотосъемки. Но мне сделать снимки не удалось из-за обилия в воде взвеси.

Наш катер медленно подходит к одному из тоннелей, арки которых на несколько метров выше уровня воды… Длина тоннеля около 50 метров. В самой дальней его части сбоку находится выход в надводные помещения здания. По дну разбросан различный металлический мусор, оставшийся со времен эксплуатации. Недостаток освещения создает погружению особую ауру.

Ни я, ни мой подводный фотоаппарат не можем передать нереальность и красоту подводного пейзажа. Представьте, что вы парите в невесомости среди гигантского железного леса. В темноте то и дело в луче фонаря проплывают какие-то странные металлические конструкции. Вот по железобетонной стене пробежал краб, грозно растопырив клешни… В груде таинственного железа мелькнула и пропала стайка мелких рыбок… Послышался непонятный шум, идущий со всех сторон, и вдруг, пикируя прямо на меня, появился мой напарник Алексей на подводном буксировщике. Он вынырнул из стального леса, развернулся и исчез в темноте…

С нами на погружение пошли и технические дайверы. Эти товарищи под водой с суровыми лицами и с фонариками на левой руке вызывали невольную улыбку, потому что в жизни они веселые и отзывчивые ребята. В завершение скажу, что по обилию артефактов и по антуражу подводная часть бывшего «Гидроприбора» вполне подойдет для съемки если не фантастического фильма, то уж точно нового подводного боевика с иностранными шпионами, охотящимися за секретными торпедами. А за шпионами, как водится, будет гоняться доблестный подводный спецназ… А местные дайверы найдут на затонувшем торпедолове шпионское снаряжение… Вот вам и почти готовый сценарий!..

В свой логбук (ноут для дайверов) я всегда сразу же заношу свои впечатления и указываю интересное место для дайвинга. Так было и с моими подводным приключениям на бывшем торпедном заводе. А еще всегда советую друзьям не жалеть ни времени, ни денег, не бояться трудностей, а нырять много и с удовольствием!31

Как спасали «Ласточкино гнездо»

40 лет назад «Ласточкино гнездо» в полном соответствии с законами физики могло рухнуть, если бы не команда реставраторов и рабочих треста «Ялтаспецстрой» под руководством архитектора Ираклия Татиева и инженера Владимира Тимофеева, которые, естественно, внести коррективы в законы физики не могли, но в какие-то природно-временные процессы вмешались.

После мощного землетрясения в 1927 году казалось, что 9-балльные толчки едва потревожили замок «Ласточкино гнездо»: в море упали лишь шпили башни, из-под балкона выпал кусок скалы, а под замком пробежала небольшая трещина. Только через сорок лет выяснилось, что замок устоял чудом.

В 1966-м в Ялте зарегистрировали несколько небольших толчков, которые практически никто не почувствовал, разве что в квартирах посуда звенела. Но именно тогда замок и начал проседать, из основания выпадали камни.

Позже специалисты выяснят, что посыпалась бетонная плита, установленная под основание замка еще в 1912 году. А пока подходы к скале перегородили. На самом верху было принято решение «Ласточкино гнездо» восстановить. Только как это сделать с трехэтажным зданием на краю стометровой скалы?

59-летний Игорь Стручек, работавший в то время сварщиком-бетонщиком треста «Ялтаспецстрой», близко знаком с «Ласточкиным гнездом» уже более сорока лет.

– Мы его разобрали. Правда, не полностью, до первого этажа. – Игорь Стручек был в числе тех, кто нумеровал камни и аккуратно складывал их в безопасное место. – Таким образом, нагрузку на основание уменьшили.

Так как трещины в скале после землетрясения открыли доступ воздуха и плита под основанием замком посыпалась, пришлось укреплять ее остатки. В балкон засверлили анкера, на которых закрепили люльки. В них рабочие треста «Ялтаспецстрой» спускались по тросам к основанию, туда же опускали стройматериалы. Подъезд к замку из-за неустойчивости скалы был исключен. Поэтому бетон, арматуру, швеллер таскали вручную с территории близлежащего санатория.

Смена Игоря Стручека в люльке длилась два часа. Работали впятером.

– Для начала по периметру здания оббили бетон метра на полтора в глубину. Потом стали закладывать балки камнями, армировать и заливать бетоном, – продолжает Игорь Стручек.

Если альпинисты привыкли проводить свои «рабочие дни» над пропастью, то для специалистов «Ялтаспецстроя» такое было, мягко говоря, в новинку.

– Высота не смущала?

– Поначалу, конечно, было не по себе. Работали все-таки над морем на высоте более ста метров. А потом привыкли.

К чему рабочие так и не смогли привыкнуть, так это к любознательным туристам.

– Мало того что лезли фотографироваться. Как-то раз появился парень с двумя девушками. Думаю, он был выпившим. Решил перед дамами выпендриться, залез на балкон замка и прыгнул в море. Говорили, он себе печень и почки отбил. Но остался жив: вовремя скорую вызвали.

После того как рабочие «Ялтаспецстроя» укрепили основание, одев его напоследок в антисейсмический пояс из свинца, реставраторы собрали замок как конструктор и провели окончательную реставрацию.

В 1971 году обновленное «Ласточкино гнездо» обрело, на радость всем, кто любил и любит Крым, новую жизнь – жизнь символа Южного берега Крыма, разошедшегося по всему миру миллионами открыток и фотографий.

Кстати, Игорь Стручек участвовал еще в двух реставрациях этого объекта: в 1985 и 1993 годах. Во время последней итальянец, который взял замок в аренду под ресторан, раздобыл старые эскизы «Ласточкиного гнезда». Поэтому замок восстановили в точности таким, каким он был построен в 1912 году инженером Александром Шервудом для нефтепромышленника немецкого барона Рудольфа фон Штенгеле.

– Сейчас замок хорошо смотрится, – говорит Игорь Стручек. – Но реставрационные работы надо каждые 15 лет проводить. Климат у нас для замка не очень гостеприимный, морской воздух разъедает основание. Видите, скалы как будто ржавые.

Профессионалу надо верить!32

«Атомный» полигон на Керченском полуострове

В поселке Багерово, что в 14 километрах от Керчи, уже и не помнят военных авиаторов, базировавшихся тут в филиале Ворошиловградского высшего военного авиационного училища штурманов. В войну тут был полевой аэродром. Советский, потом немецкий, потом снова советский.

А ровно 60 лет назад здесь был образован полигон по испытаниям авиационных компонентов ядерного щита, просуществовавший до начала 70-х годов прошлого «атомного» века. Ряд его тайн сохранен и по сей день, но все же в последнее время многое открылось. В частности, в редкой книге бывшего заместителя начальника полигона С.М. Куликова «Авиация и ядерные испытания», изданной в Москве несколько лет назад.

Кое-что я узнал из воспоминаний ветеранов, которых осталось совсем немного.

Решение о создании 71-го полигона ВВС для авиационного обеспечения ядерных испытаний было принято Центральным комитетом КПСС и Советом министров СССР 21 августа 1947 года.

Долго выбирали место для полигона, отвечающее задачам безопасности, и остановились на поселке Багерово, где во время войны был полевой аэродром. Здесь, по статистике, много солнечных дней, что существенно для обеспечения визуального наблюдения за испытываемыми объектами. При этом учитывались безопасность испытаний и соблюдение режимных условий, а также возможность отчуждения для полигона значительной территории.

Восточная граница полигона от Багерова выходила к Азовскому морю в районе Чокракского озера, а западная – к Казантипскому заливу. На отведенной площади все бывшие аэродромные сооружения и взлетно-посадочная полоса были разрушены, жилой фонд отсутствовал. В месте дислокации будущего гарнизона не было дорог, источников водоснабжения, линии электропередачи.

Приказ главкома ВВС о формировании 71-го полигона как воинской части номер 93851 с его штатной структурой был подписан 10 ноября 1947 года.

Темпы работ, их организация с позиции нынешнего времени кажутся невероятными. Для выполнения строительных работ полигону вначале был придан строительный батальон, который был затем заменен строительной бригадой, оснащенной техникой и специалистами. Все это позволило, как и планировалось, своевременно приступить к летным испытаниям изделий. Вначале полеты выполнялись с взлетно-посадочной полосы, покрытой металлическими плитами. Строительство ее было выполнено как внеочередное.

В последующем была уложена взлетно-посадочная полоса с железобетонным покрытием и созданы соответствующие аэродромные системы, обеспечивающие полеты в дневных и ночных условиях всех существовавших и проектировавшихся в то время самолетов. Вошли в строй лаборатории и измерительные пункты, оснащенные совершенным по тому времени оборудованием. За сравнительно короткое время казарменная и жилая зоны городка были благоустроены, к ним подведены все коммуникации. Построили жилые дома, солдатский клуб и гарнизонный Дом офицеров, две гостиницы, госпиталь и поликлинику, четыре магазина, среднюю школу, детский сад, пионерский лагерь. Городок радовал чистотой и порядком, благоустройством дорог и зелеными насаждениями.

На полигоне были штаб, летно-испытательная часть в составе трех авиационных полков и непосредственно связанные с нею инженерно-авиационная служба, научно-испитательная часть с лабораториями и отделами, службы тылового обеспечения.

В летно-испытательную часть входили 35-й бомбардировочный полк, 513-й истребительный и 647-й смешанный авиационный специального обеспечения.

В составе 35-го бомбардировочного авиационного полка (БАП) были самолеты Ту-4, а затем Ту-16, Ту-95, ЗМ, Ил-28, Бе-12, Су-7Б. Поступавшие в полк самолеты, как правило, были оснащены дополнительным специальным и испытательным оборудованием. Они подвергались аттестации и по его результатам в последующем использовались на ядерных испытаниях в качестве самолетов-носителей и самолетов-лабораторий.

На вооружении 513-го истребительного авиационного полка (ИАП) были самолеты-истребители Ла-9, МиГ-15, а затем МиГ-17. Они предназначались для выполнения задач по сопровождению и охране самолетов-носителей при полетах с изделиями на базе 71-го полигона ВВС, а также на Семипалатинском полигоне при полетах самолетов-носителей с испытываемыми образцами ядерного оружия.

При выполнении полетов самолеты-истребители снаряжались полным боекомплектом стрелково-пушечного вооружения. Им предписывалось применять это оружие вплоть до поражения для предотвращения умышленных уходов самолетов-носителей за пределы оговоренных заданием зон.

В 647-й смешанный авиационный полк специального обеспечения (САПСО) входили самолеты и вертолеты различных типов (По-2, Як-12, Ли-2, Ил-14, Ил-28, Як-25, Ан-8, Ан-12, Ан-24, Ми-6). Они предназначались для отбора радиоактивных продуктов из облака ядерного взрыва, проведения воздушных фото– и киносъемок различных этапов ядерных испытаний, отработки и испытания ядерных авиационных бомб, для связи и транспортирования грузов.

Структура научно-испытательной части состояла из лабораторий и отделов: отдел испытаний ядерных авиационных бомб, отдел испытаний специальных боевых частей авиационных ракет, отдел испытаний самолетов, отдел самолетных измерений, отдел испытаний средств эксплуатации, временного хранения и подготовки изделий к применению, отдел по средствам отбора радиоактивных продуктов из облака ядерного взрыва и дезактивации самолетов, лаборатория механических и климатических испытаний.

Часто посещали полигон представители конструкторских бюро, ученые и разработчики ядерного оружия: П. Зернов, Ю. Харитон, Н. Духов, К. Щелкин, В. Алферов, А. Александров и другие специалисты – создатели советского ядерного щита.

С 1949 по 1962 год 71-й полигон участвовал в 178 ядерных испытаниях: в том числе на Семипалатинском и Новоземельском полигонах.

В 1962 году СССР подписал договор о прекращении испытаний ядерного оружия на земле, в море и воздухе. И в 1972 году 71-й полигон прекратил свое существование как самостоятельная организация.

Так закончилась история крымского «атомного полигона». Ядерные бомбы никогда на нем не испытывались, хотя легенд среди местных жителей ходило много: то об оторвавшейся атомной бомбе, то о сбросе в Азов «чего-то тайного»…

Проблема ядерного могильника в Караларской степи есть и сейчас, ибо в нем еще хранятся детали самолетов, принимавших участие в испытаниях ядерного оружия33.

Как «закрыли» Севастополь

К началу 1980-х расположенный в благоприятной климатической зоне, на берегу моря Севастополь превратился фактически в курортный город. За год через него проходило до 1 миллиона «неорганизованных» отдыхающих. Сейчас об этом можно только мечтать! Но тогда действовала планово-административная экономика. Курортно-рекреационные функции не были заложены в программы развития городского хозяйства. В результате сезонные колебания численности населения города-героя серьезно дестабилизировали его повседневную жизнь летом: очереди, нехватка товаров в магазинах, давка в общественном транспорте…

Осевшие в Севастополе высокопоставленные военные в отставке и запасе сохранили личные связи в «коридорах власти». Они-то и «нажали» на действующее руководство флота. «Человеком, который закрыл город» (название популярного в 1983 году фильма о пожаре в сочинской гостинице) стал тогдашний командующий ЧФ адмирал Калинин. Он воспользовался тем, что по протоколу должен был встречать в аэропорту прибывающего на отдых в Крым генерального секретаря ЦК КПСС Андропова. Искушенный аппаратчик, Андропов (кстати, эта поездка на полуостров оказалась последней в его жизни) прямо не ответил «да» на предложение адмирала, дабы избежать личной ответственности за непопулярное решение. Он сказал, что в принципе идея неплохая, но для ее реализации следует заручиться предварительным согласием по крайней мере двух членов политбюро. Энергичный комфлота вскоре нашел таковых: министра обороны страны Устинова и главу украинской парторганизации Щербицкого. Как говорится, «процесс пошел…».

15 июня следующего, 1984 года (уже после ухода из жизни и Андропова, и Устинова) на шоссе Симферополь – Севастополь появился блокпост «Верхнесадовое». Место для его дислокации выбирал лично главком ВМФ СССР Горшков (спустя год отправленный в отставку). Установка блокпоста и практика унизительных проверок документов в электричках крайне возмутили симферопольцев, да и остальных крымчан.

После провозглашения независимости Украины и начала ее тяжбы с Россией вместо военно-морских патрулей на блокпосту встали наряды украинской милиции. Они задерживали российских «патриотов», спешивших в Севастополь для моральной поддержки моряков-черноморцев. Так, 6 июня 1992 года в город-герой не был впущен Жириновский, хотя у него имелся пропуск, выданный редакцией флотской газеты «Флаг Родины». Украинским ультранационалистам, напротив, давалась «зеленая улица». К примеру, 1 марта того же года в Севастополь без особых проблем въехал Степан Хмара с группой сторонников, которые провели в городе шумную акцию под лозунгами украинского ура-патриотизма. Только 1 декабря 1995 года по решению Кабмина Украины, возглавляемого тогда Евгением Марчуком, въезд в Севастополь был открыт. Это позволило хоть как-то оживить пошатнувшуюся экономику города. На месте блокпоста – современная АЗС34.

Р. S. То было далеко не первое «закрытие» Севастополя. Впервые его закрыли в 1916 году, после взрыва на линкоре «Императрица Мария». После Октябрьской революции запрет, естественно, не соблюдался, но как только советская власть укрепилась, город снова был закрыт вплоть до времен хрущевской «оттепели». С 1956 по 1984 год въезд в Севастополь был свободным, правда, не в весь: Балаклава, где находилась база подводных лодок, так и оставалась закрытой вплоть до 1996 года, когда там нечего стало «закрывать»…

У пионерлагеря «Артек» свои тайны

В годы СССР «Артек» был витриной счастливого детства Страны Советов. Сюда очень любили возить иностранных премьеров, президентов, королей, лидеров политических партий, космонавтов-астронавтов, артистов, писателей и поэтов.

Владимир Тихонович Свистов начал работать в Артеке еще в конце тридцатых. Впервые он появился там в 1936 году, когда его, ученика харьковской средней школы номер 112, премировали путевкой в этот знаменитый лагерь за организацию первого в городе авиамодельного кружка. За создание кружка планеристов его премировали повторно. Вторая поездка изменила всю его жизнь – в силу сложившихся обстоятельств он, восьмиклассник, занял место инструктора артековского авиамодельного кружка. По окончании школы понравившийся и запомнившийся руководству «Артека» парнишка через ЦК комсомола был приглашен на работу в лагерь. Работал сначала инструктором авиамодельного кружка, потом старшим вожатым, начальником «Нижнего» лагеря, руководителем методического отдела. «Витриной в витрине» был артековский лагерь «Нижний», позже переименованный в «Морской». Так что прием знаменитостей ложился в основном на плечи Владимира Тихоновича и его подчиненных. Позже как руководитель методотдела Свистов отвечал за прием почетных гостей уже в масштабах всего «Артека»…

В феврале 1945 года в Крыму проходила Ялтинская конференция, на которой лидеры союзных стран решали судьбу послевоенного устройства мира. Пока британский премьер делил мир, его супруга Клементина Черчилль побывала в «Артеке» и подарила лагерю пятнадцать сорокаместных военных палаток, а посол США в СССР Аверелл Гарриман вручил чек на десять тысяч долларов. О деньгах скоро забыли, а вот подарок госпожи Черчилль в «Артеке» помнят до сих пор.

«По периметру палатки в точности совпали с фундаментами снесенных во время оккупации домиков, – рассказывает Владимир Тихонович. – Они служили верой и правдой почти до конца пятидесятых, пока не были построены капитальные корпуса».

Появление же американского посла с его чеком для самого «Артека» прошло почти незамеченным. Чего не скажешь об американцах. За океаном эту поездочку вспоминают до сих пор! «Мы и не подозревали тогда, – вспоминает Владимир Свистов, – что невольно стали участниками самой громкой и удачной разведоперации советских спецслужб». Изюминка была в ответном подарке артековцев. Дети торжественно вручили послу Гарриману выполненный из ценных пород дерева (сандала, самшита, секвойи, слоновой пальмы, парротии персидской, красного и черного дерева, черной ольхи) потрясающей красоты американский герб. Личный переводчик Сталина Валентин Бережков, сопровождавший посла, посоветовал тому повесить такого дивного орла у себя в кабинете: «Англичане умрут от зависти!» Гарриман так и сделал, и орел провисел там восемь лет.

За этот период сменилось четыре посла (Аверелл Гарриман, Уолтер Смит, Элан Керн, Джордж Кеннан), каждый из которых практически полностью менял интерьер кабинета, но герб не трогал. А герб-то был не простой: в нем был спрятан «жучок». При этом конструкция его была такова, что работать он мог сколь угодно долго – микрофон питался не за счет батарей, а при помощи микроволнового излучения, от антенны, установленной на соседнем доме. Операция по внедрению микрофона называлась «Златоуст», ее курировал лично Берия. Прослушивание кабинета носило кодовое имя «Исповедь». По одной из версий, операция была раскрыта советским перебежчиком, по другой – микрофон нашли случайно.

До 1960 года США хранили в тайне факт обнаружения подслушивающего устройства в кабинете посла. Однако после того, как в СССР был сбит самолет-шпион U-2, администрация Соединенных Штатов объявила об этой истории и продемонстрировала герб и микрофон на чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Сейчас подарок артековцев и электронное устройство хранятся в музее ЦРУ в Лэнгли. В «Артеке» обо всем этом узнали только в годы перестройки.

«До того я даже и подумать не мог, – смеется Владимир Тихонович, – что, подобрав пионеров посмышленей для вручения важному зарубежному гостю ответных подарков, мы все вошли в историю мирового шпионажа!»

Если кто подзабыл, напомним – еще совсем недавно высших руководителей страны, портреты которых простые советские граждане носили на праздничных манифестациях, так и называли – «портретами». Для большинства «знакомство» в ними на этом и заканчивалось. Разве что еще избранные москвичи периодически «имели счастье» издали лицезреть их на трибуне Мавзолея. Владимир Тихонович в силу своей должности был лично знаком с большинством из «портретов», а с некоторыми, например с Вячеславом Молотовым, был в довольно дружеских отношениях.

«Очень отличалась подготовка к приезду первых лиц раньше и сейчас, – рассказывает Владимир Тихонович. – Неожиданный звонок из горкома партии: «К вам выехал Микоян, через полчаса будет у вас!» Какая тут может быть подготовка? И с Хрущевым так же было. А вот Брежнева сопровождала большая группа, Черненко с ним был, охраны полно… Когда Ворошилов (в то время председатель Верховного Совета СССР) или Хрущев приезжали, их сопровождали всего два человека охраны. А Джавахарлала Неру и Индиру Ганди вообще никто не охранял. Не то что сейчас…»

Порой случались казусы. «Интересный случай был с Булганиным, – продолжает Владимир Свистов. – Это был 1954 год, я тогда был начальником «Морского», а он – председателем Совета министров СССР. Он вообще без предупреждения приехал в лагерь. Как раз тихий час был. А лагерь палаточный (те самые, черчиллевские палатки), внутри все слышно…

Булганин приехал с женой и сыном плюс сопровождающие… А накануне из поселка Партенит – там большой санаторий Минобороны – на рыбацком катере приезжала группа отдыхающих. Причем тоже во время тихого часа! Приехали навеселе, полуголые, вылезли из рыбацкого баркаса и с гоготом, с шумом-гамом двинули по центральной аллее. Я их остановил, произошла пренеприятнейшая перепалка. Еле выдворил… И вот опять в тихий час, и опять без предупреждения какие-то незваные гости. Ну я и обрушился на них, естественно. А потом начинаю присматриваться: тот, что в соломенной шляпе… Уж больно лицо знакомое! И тут начинает до меня доходить, что я, как нашкодившего школьника, председателя Совмина отчитываю… «Извините, говорю, Николай Александрович, не узнал я вас!» – «А чего вы, собственно, агрессивный такой?» – интересуется тот. «Так, мол, и так, – говорю, – отдыхающие из санатория Минобороны замучили». – «Все понятно. – Он тут же дает распоряжение адъютанту: – Приедем в санаторий, позвони в Партенит начальнику военного санатория и скажи: если он хочет там работать, пусть проводит разъяснительную работу среди своих отдыхающих». С тех пор уже никаких пьяных компаний не появлялось».

С Калининым в мае 1945-го тоже интересно получилось. Он ехал из Юсуповского дворца на легковой машине с шофером, а дорога в «Артек» была только через Гурзуф: дорогу под Аю-Дагом в годы войны разбила тяжелая техника, так что там и на грузовой машине нельзя было проехать. Нас предупредили, что приедет Калинин, встречайте. Стоим у главного въезда возле Суук-Су. А он вместо того, чтобы ехать через Гурзуф, по старой памяти решил ехать по дороге, что под горой. Мы его ждем у ворот, а он уже в «Верхнем» лагере по корпусу ходит, знакомится. Потом все удивлялись: как же вам удалось проехать? «Я и сам не знаю, – улыбался «всесоюзный староста», – чуть ребра не поломал, так скакал в машине по ухабам этим…»

Где-то до конца 1960-х в «Артеке» довольно часто появлялись наследники многих высших руководителей СССР. Правда, начиная с брежневских времен подобная практика прекратилась. Социальное расслоение в тогдашнем СССР достигло такой точки, что даже лучший детский лагерь страны перестал устраивать отпрысков главных «слуг народа».

«Были внуки Сталина, – вспоминает Владимир Тихонович. – Женя Джугашвили, сын расстрелянного немцами Якова. Привозила своего сына и Светлана Аллилуева. Тогда в «Артеке» еще не было ведомственной гостиницы, так она у меня в кабинете на диванчике переночевала, а утром я организовал ей машину и отправил в Симферополь… Были два сына Георгия Маленкова – Андрей (сейчас академик) и Егор. Они стеснялись сказать, что не любят кашу, и ходили голодные… Внуки Ворошилова Клим и Володя были, внук Молотова…

Но особенно запал в душу сын Кагановича – Юрка – редкий пакостник. К младшему Кагановичу был специально приставлен полковник госбезопасности. Мы удивлялись сначала – зачем? Даже самые высокопоставленные дети без сопровождения ездили… А тут целый полковник. Правда, причину вскоре поняли. Все началось с того, что Юрка в своем отряде бунт поднял. 1946 год, с продуктами было туговато. Кормили сытно, но несколько однообразно. Сегодня капуста тушеная с мясом, завтра капуста… Для большинства детей, приехавших из разрушенной войной, полуголодной страны, и это в радость было. Но не для сынка зампреда СНК СССР. Вот Каганович-младший в знак протеста бунт и организовал. Тут-то и появился на сцене доселе спокойно загоравший на пляже полковник. Морду он набил Юрке капитально. Бунт был подавлен…» Чуть позже сопровождающему еще раз пришлось применить меры физического воздействия. «Как раз, – рассказывает Свистов, – Калинин приехал на отдых в Юсуповский дворец и пригласил к себе Юрку. А Юрка в артековской форме идти не хочет. Пошел к кастелянше, чтобы надеть свою одежду. Потребовал погладить… Качество глажки не удовлетворило юного барчука.

– Что ты так гладишь?! – возмутился и швырнул ей брюки в лицо.

Она его брюками да по морде… Юрка помчался к полковнику жаловаться. А полковник еще добавил… Мы его потом спрашивали, как он так может, ведь все же сын самого Кагановича?

– Ничего страшного, – засмеялся тот, – мы когда ехали, Лазарь Моисеевич напутствовал: «Моей рукой бей», – знал, что за сынок у него…»

Из иностранцев были сыновья Мориса Тореза – Жан и Поль. Были две лаосские принцессы, дочери президента Лаоса принца Суфанувонга. «Принцессы больше всего, – говорит Владимир Тихонович, – любили дежурить по столовой. Особенно им «посудомоечная машина» нравилась: наденут огромные резиновые сапоги, передники из клеенок и тарелки моют». Позже принц Суфанувонг письмо в лагерь прислал, что, мол, после «Артека» девочки сильно изменились, стали более самостоятельными… Правда, все семейство по утрам теперь заставляют зарядку делать, но это ничего… В знак благодарности к письму прилагалась огромная, украшенная драгоценными камнями серебряная ваза.

Однажды Владимир Тихонович на протяжении одного вечера трижды заживо похоронил товарища Сталина. Было это так: «В 1950 году я работал в лагере «Верхнем» старшим вожатым и проводил сбор дружины, посвященный очередной годовщине со дня гибели Валерия Чкалова. (Чкалов, кстати, побывал в «Артеке» в 1937 году.) Вечером все собрались на огромной веранде. Я рассказывал о Чкалове, о его гибели, как страна хоронила великого летчика…

– В Большом колонном зале Дома союзов выставили гроб с телом Чкалова, прощались с ним, затем его кремировали и вторично выставили в Колонном зале урну с прахом. А потом члены правительства товарищи Сталин, Молотов. Маленков, Ворошилов, Буденный берут урну с прахом товарища Сталина, ставят ее на носилки, выносят из зала и устанавливают на пушечном лафете…

В зале никто и ухом не повел, я их, видимо, убаюкал этим рассказом. Но этим все не кончилось. Я продолжаю:

– Огромная масса людей пришла на Красную площадь, и там урну с прахом товарища Сталина подняли с лафета и установили на помост перед Мавзолеем. Все поднялись на трибуну Мавзолея, траурный митинг… Когда все закончилось, они спустились, взяли носилки и урну с прахом товарища Сталина понесли к Кремлевской стене…

А когда все закончилось и ребят уложили спать, мой коллега, старший вожатый «Нижнего» лагеря Миша Холин, говорит:

– Ну ты и врезал! Ты же три раза прах товарища Сталина в урну поместил!

– Как это? Да не может такого быть! – удивился я.

Утром иду на работу, а возле корпуса уже стоит товарищ в штатском.

– Было у вас вчера такое мероприятие? – интересуется.

– Да, было…

– Было такое сказано?

– Я сам и не заметил, но мне сказали, что я действительно это говорил, – отвечаю…

– А у вас текст есть вашего выступления перед детьми?

– Есть. – Блокнот с текстом лежал на стуле рядом.

– Если бы вы по тексту говорили, этого ляпсуса не было бы. А можно блокнот получить?

– Да, пожалуйста…

– У вас не предполагается выезд, командировка?

– Да вроде нет…

– Если наклюнется, то вы нам сообщите…

Ну, думаю, все! А через месяц повестку получаю: явиться в Ялту в Комитет госбезопасности, 2-й этаж, 13-й кабинет. Ну, думаю, еще и кабинет тринадцатый! Принимал меня молодой особист в полувоенной одежде без погон.

– Что же вы такую чушь позволили себе? – и ящик в столе выдвигает.

Все, думаю, достанет он сейчас наган и прямо на месте… А он мой блокнот достает и кладет на стол.

– Ведь прекрасно же написано, ну почему бы вам по тексту не выступать?

– Да я привык, – оправдываюсь, – с ребятами без текстов… Вот и подвела меня эта практика.

– Я вам рекомендую впредь, если будете выступать, то только по тексту.

– Нет, – говорю. – Я теперь вообще нигде не буду выступать…

– Ну зачем же такие крайности? – улыбнулся особист.

Отдает мне блокнот, мол, идите. Я за блокнот и в дверь поскорее, а он:

– Стойте!!!

Ну, думаю, теперь точно все…

– Возьмите пропуск, вас без него не выпустят!

Все кончилось благополучно, но нервов моих этот месяц съел немерено!»

Сталин был одним из немногих руководителей страны, так ни разу не побывавшим в «Артеке». Хотя встреча с артековцами у него состоялась, когда в 1947-м Иосиф Виссарионович отдыхал в Верхней Массандре, во дворце Александра III.

«Однажды, – вспоминает Владимир Тихонович, – адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский звонит в «Артек» директору: мол, на ялтинском рейде стоят два крейсера, «Молотов» и «Ворошилов». Давайте на крейсер «Ворошилов» свозим артековцев, пусть они там побудут. Поехали… И вот на «Ворошилове» ребятня расползлась везде, и в машинном отделении, и по палубам. И вдруг к нам подходит 1-й помощник капитана и говорит: «Собирайте ребят по правому борту, сейчас из Ялты будет правительственный катер идти». По радио ведь не объявишь: «Айда все сюда, будем Сталина смотреть!» Начали вытаскивать из разных закоулков всех, кого могли найти. Идет правительственный катер. Стоят Косыгин, адмирал Октябрьский, первый секретарь обкома партии, и они мимо нас в десяти метрах, специально сбавив до минимума скорость, медленно так прошли. Сталин в белом кителе, с золотыми погонами генералиссимуса снял фуражку, приветственно помахал детям. Те орут от восторга, тоже руками машут…»

Сталина, правда, ожидали в 1948 году. «Нам позвонили, что он изъявил желание посетить «Артек», – повествует Владимир Тихонович. – Подготовились, дети подарки сообразили – гербарий, девочки салфетку вышили… А в самый последний момент позвонили из горкома партии, что товарищ Сталин не сможет приехать. Без всяких объяснений. Мы уже на второй-третий день узнали, что к нему неожиданно приехал президент Чехословакии».

То, что Сталин из-за президента Чехословакии резко изменил планы, неудивительно. Как раз в это время после отставки «буржуазного» президента Бенеша (июнь 1948-го) президентом республики был избран К. Готвальд. Окончательное включение этой страны в зону влияния СССР стоило того, чтобы поменять любые планы…

Во времена СССР в «Артек» очень любили возить именитых иностранцев. Кто только здесь не побывал! Стоит упомянуть самых известных: помимо уже упомянутых Неру и Индиры Ганди и президента Лаоса принца Суфанувонга – император Эфиопии Хайле Селассие, король Афганистана Мухаммед Захир Шах, президент Финляндии Урхо Кекконен, писатель Джанни Родари, художник Херлуф Бидструп, певец Поль Робсон, доктор Бенджамен Спок… Впрочем, программа пребывания большинства высокопоставленных гостей была практически одинаковой: экскурсия по лагерю, детский концерт, обмен подарками.

Это однообразие в начале семидесятых нарушил только лидер одной африканской страны. Колоритный, с тростью-жезлом в руках, с потрясающей улыбкой – он не мог не очаровать. А после того как он сам устроил целое представление – пел, бил в барабаны, танцевал, по ходу разучил с детьми африканскую песенку-кричалку (последняя прижилась и была популярна в «Артеке» чуть ли не до конца 1980-х), в африканца влюбилось все детское и взрослое население лагеря. Под всеобщее одобрение гостю присвоили звание «почетного артековца» и повязали пионерский галстук. Звали африканца Жан-Бедель Бокасса. Тогда он был еще только президентом Центральноафриканской Республики. Позже он провозгласил себя императором и прославился тем, что, по легенде, самолично съедал своих политических оппонентов. А любимое блюдо этого «почетного артековца» называлось «плоды просвещения». Готовилось оно исключительно из школьников-отличников… Поэтому о том, что имел в виду африканский гость, произнося фразу: «Мне очень понравились дети Артека», можно только догадываться.

– Э-эх! – вздыхает Владимир Тихонович, – такой рубаха-парень, такая душка, а оказался людоедом! И кто только мог подумать?..

Случались с высокими гостями в Артеке и неприятные инциденты. Самый тяжелый произошел в 1964 году с лидером итальянских коммунистов Пальмиро Тольятти. Тогда между компартией Италии и КПСС были довольно сильные идеологические трения. Тольятти приехал в СССР для объяснений с Хрущевым. Но Никита Сергеевич встречаться не захотел и сбагрил надоедливого еврокоммуниста в Крым «на отдых». Неудивительно, что у Тольятти случился инсульт.

– Пальмиро Тольятти, – вспоминает Владимир Свистов, – потерял сознание прямо у меня на глазах. Его перенесли в изолятор «Морского», где спустя неделю он и умер…

Очень неприятная история произошла в 1952 году с турецким поэтом Назымом Хикметом.

– После войны, – рассказывает Владимир Свистов, – на восстановлении «Артека» трудилась группа немецких военнопленных. С материалами было туго, поэтому зачастую использовались обломки разрушенных зданий и другие подручные средства. Когда ремонтировали ступеньки в «Кипарисном» лагере, приволокли с соседнего татарского кладбища надгробную плиту. Да еще и установили ее надписью вверх…

То, что тогда такое кощунство никого не возмутило, понять можно. Советская пропаганда крымских татар не жаловала, а большинство населения ей верило. Брошенное под ноги надгробие «вражеского народа» воспринималось как должное, а большинству вообще было все равно – ну плита, ну арабская вязь на ней… Мало ли в Крыму всяких древностей с непонятными письменами?

– Во время прогулки по лагерю, – продолжает Владимир Тихонович, – Хикмет вдруг с ужасом обнаружил, что стоит на могильной плите, да еще с изречением из Корана! В тот же день плиту убрали…

В «Артек» Владимир Тихонович попал исключительно благодаря несостоявшейся мечте о небе. Ирония судьбы: почти все ребята из организованного им в Харькове кружка планеристов стали летчиками, а он, самый ярый авиатор, – нет. А все из-за травм, полученных при испытании самодельного планера.

Но «Артек» действительно сказочное место, и порой несбывшиеся мечты сбываются в нем с совсем неожиданной стороны. Да, летчиком Володя Свистов не стал, но именно «Артек» подарил ему дружбу с самыми известными покорителями неба. Среди них летчик-испытатель Владимир Коккинаки, летчики-истребители Александр Покрышкин и Иван Кожедуб, первый космонавт планеты Юрий Гагарин… «С Коккинаки я познакомился довольно оригинально, – вспоминает Владимир Свистов. – Его племянница Наташа приехала в «Артек» и в первый же день написала родителям: «Заберите меня отсюда домой – здесь плохо и скучно!»

Владимир Константинович в это время испытывал стратегический бомбардировщик. Слетал на Дальний Восток и, вернувшись, посадил свой самолет в Севастополе. Брат попросил его заехать в «Артек» за Наташей. Приезжает Коккинаки в лагерь, объясняет мне ситуацию и просит вызвать племянницу. Прискакала Наташа и жутко удивилась: «А ты что здесь делаешь?» – «Да вот приехал тебя забрать, ты же просила». – «Никуда не поеду!» – расплакалась девочка.

Ситуация, кстати, банальная: сколько встревоженных родителей после таких писем срывались «вызволять» свое чадо, одному Богу известно. Поэтому любой мало-мальски опытный вожатый всегда просит детей первые три-четыре дня воздержаться от посланий домой. «Позже можете писать все, что угодно», – просит он, прекрасно зная, что потом таких писем не будет.

Время было позднее, до Севастополя ехать далеко, поэтому Владимир Константинович остался ночевать в кабинете Свистова на диванчике. «Эх, – улыбается Владимир Тихонович, – жаль, что он не сохранился, если учесть, сколько на нем знаменитостей спало или хотя бы сидело, сейчас ему место в музее было бы…»

Неоднократно сиживал на этом диванчике и Юрий Гагарин. «С Юрием Алексеевичем я на протяжении шести лет встречался ежегодно, – рассказывает Владимир Тихонович. – В 1961-м мы с ним познакомились, а последний раз – в 1967-м, когда он провел у нас в «Морском» целую неделю. А спустя год он погиб…»

До 2003 года (в сентябре В.Т. Свистов скончался) Владимир Тихонович был главным хранителем истории лагеря. Он заведовал расположенным во дворце Суук-Су музеем истории «Артека». Сотрудники лагеря шутили, что главным и самым интересным экспонатом музея был сам Свистов…35

Госдачи в Крыму

Замечательное сочетание природных факторов Крыма еще с конца позапрошлого века привлекало туда на отдых высокопоставленных лиц.

Правда, термина «госдачи» тогда не было, а сохранившиеся до наших времен дворцы персонально принадлежали высочайшим особам и их приближенным. В качестве самых известных можно назвать Ливадийский и Массандровский.

С установлением советской власти все они якобы перешли народу. Но реально стали резиденциями высшего партийного и военного руководства.

Надо заметить, что «вождь народов» больше любил родной Кавказ, а в Крыму был всего несколько раз. Зато преемник его Хрущев, напротив, предпочитал Крым. Но тут возникла проблема. С одной стороны, в связи с некоторой либерализацией общественной жизни и ростом количества иностранных туристов занимать царские дворцы было как-то неудобно, тем более что сооружения конца XIX – начала XX века без серьезных переделок не отвечали современным требованиям по части комфорта.

Первым, кто ввел моду у советской партийной элиты отдыхать и лечиться в Крыму, был главный коммунист страны, покоритель космоса и любитель кукурузы Никита Хрущев, с приходом которого в середине 1950-х годов в Крыму начался расцвет дачного строительства для руководства страны и партии…

Госдача номер 1

Располагается в живописном месте – на склоне горы Могаби в парке Нижней Ореанды.

Впервые Никита Сергеевич приехал туда в 1956 году.

Долгое время она оставалась за первым (потом генеральным) секретарем ЦК КПСС. Н.С. Хрущев отдыхал там до 1964 года, а потом госдача перешла к Л.И. Брежневу. Она хорошо видна с прогулочных катеров, идущих из Ялты вдоль берега.

Дом из желтого песчаника без роскошной облицовки состоял из 14 комнат, парадной столовой, где можно было за столом усадить около 40 человек, каминного зала, банкетного зала для небольшого застолья на 15–20 человек, просторной лоджии на втором этаже. Интерьер отделан красным деревом, окна и двери из дуба. До моря всего метров пятьдесят – шестьдесят. Крытый бассейн с подогревом появился в 1961 году, а до этого Никита Сергеевич и все его близкие купались только в море. Тогда галечный пляж был шириной около 40 метров и метров четыреста в длину, с одной стороны отгорожен деревянными щитами, с другой – скалой.

Ныне это пансионат «Глициния».

Госдача номер 2

Расположена также в Нижней Ореанде.

Хоть и лучше проектом, но ниже рангом: отводилась председателю Президиума Верховного Совета СССР.

Первым ее опробовал Климент Ворошилов. Кстати, Клим в вопросе крымских дач был не дурак – еще в 1920-х годах обживал «Ласточкино гнездо», да потом, видно, землетрясений испугался.

По приглашению Хрущева на ней две недели гостил основатель и первый президент социалистического Вьетнама Хо Ши Мин.

«Среди лидеров социалистических государств он отличался невероятной скромностью и аскетизмом. Нам уже здесь в Ялте пришлось ему покупать плавки, нижнее белье, рубашки и сандалии, потому что у него ничего с собой не было. Прилетел из Вьетнама без вещей!» – вспоминал первый комендант госдачи номер 1 Александр Федоренко36.

Госдача номер 3 «Шатер»

Находится в Малой Сосновке недалеко от Массандровского дворца.

Как известно, Сталин роскоши не любил. Отдыхая в 1948 году в Массандровском дворце, он высказал пожелание, чтобы в горах над Массандрой для него построили «небольшой домик». Побывать в Малой Сосновке ему так и не довелось, но спецобъект остался в ведомстве КГБ под номер 3, и уже по распоряжению Брежнева в 1973 году рядом с домиком построили большой павильон из стекла и металлоконструкций. Дача тут же получила название «Шатер» и использовалась для неформальных приемов лидеров дружественных стран и компартий.

Госдача номер 4

Расположена в Юсуповском дворце в Кореизе в 10 километрах от Ялты.

Юсуповский дворец в Кореизе в неороманском стиле с элементами итальянского ренессанса построен в 1909 году ялтинским архитектором Николаем Красновым (автором дворцов Дюльбер и Ливадийского) для князя Феликса Юсупова (Сумарокова-Эльстона), бывшего генерал-губернатора Москвы.

На этом месте ранее находилась дача «Розовый дом», принадлежавшая княгине Анне Сергеевне Голицыной[13]. Впоследствии имением владел винодел Морозов, а в 1880 году его приобрел князь Феликс Феликсович Юсупов (Сумароков-Эльстон). Осенью 1912 года во дворце состоялась помолвка Феликса Юсупова-младшего – того самого, одного из убийц Григория Распутина – с племянницей императора Николая II великой княжной Ириной Александровной.

Здесь в свое время принимали царскую семью Романовых.

Со всех сторон дворец окружен реликтовыми деревьями и миниатюрными бассейнами. Дворцовый парк – памятник садово-парковой архитектуры – раскинулся на площади в 16,5 гектара. В конце 1920-х годов Юсуповский дворец попал в ведомство ВЧК.

В 1945 году, во время Ялтинской конференции глав трех держав – СССР, США и Англии, – Юсуповский дворец был резиденцией советской делегации во главе со Сталиным. С тех времен там сохранились некоторые элементы интерьера, бильярд и письменный стол Сталина.

Потом там отдыхали в основном лидеры развивающихся стран.

В последние годы Юсуповский дворец госдачей не был, а предоставлял свои помещения для ВИП-торжеств.

Госдача номер 5 «Маевка»

Расположена в Гаспре под Ялтой.

Предназначалась для отдыха членов Политбюро и секретарей ЦК КПСС. «Пятерку» любили идеолог М.А. Суслов и председатель Совмина СССР А.Н. Косыгин.

С ней связан один «дачно-партийный» скандал.

В 1963-м на отдых в Крым приехал король Афганистана Мухаммед Захир Шах с сыном-наследником. И Хрущев, решив разместить их в «пятерке», посреди отпуска попросил Брежнева – тогда еще председателя Президиума Верховного Совета СССР – и члена политбюро ЦК КПСС Михаила Андреевича Суслова переехать на другие дачи.

А такое – не забывается…

Госдача номер 6

Расположена в селе Олива (Мухалатка), что рядом с мысом Форос.

Считалась резервной для генсека или особо почетных гостей.

Потом была государственной резиденцией украинского президента. В ней очень любил отдыхать третий президент Украины Виктор Ющенко, там он даже разводил пчел.

Госдача номер 7 «Чаир»

Она построена на месте разрушенного во время войны санатория НКВД в легендарном парке Чаир – памятнике садово-парковой архитектуры, расположенном возле поселков Мисхор, Кореиз и Гаспра.

Здесь останавливался Леонид Ильич, пока не стал генсеком, и председатель КГБ Ю.В. Андропов.

Дачи номер 8, 9 и 10 находятся недалеко друг от друга в Мухалатке.

У дач 8 и 10 свой выход к пляжу с лифтом.

Госдача номер 8

Расположена на мысе Форос.

Бывать здесь любил министр иностранных дел СССР А.А. Громыко.

Госдача номер 8 у бывшего президента Ющенко была гостевой. Там во время грузино-осетинского конфликта в августе 2008-го он приютил жену своего друга, президента Грузии Михаила Саакашвили, Сандру Рулофс с сыновьями Николазом и Эдвардом. Этот объект, как и дача номер 9, не отличается ультрасовременной комфортностью, зато надежно обеспечивает безопасность ВИП-персон.

Госдача номер 9

Находится в местечке Олива в Мухалатке под Ялтой.

В советские времена «девятка» была закреплена за первым секретарем ЦК Компартии Украины Владимиром Щербицким и еще с тех пор считается украинской. Любил здесь отдыхать и президент Янукович. Для него был особенно важен грунтовый корт с открывающимся навесом и тренажерный зал в спортивно-оздоровительном корпусе. На объекте предусмотрен и крытый 25-метровый бассейн с системой «Ниагара» – морская вода с очисткой и подогревом.

Госдача номер 10

Ее зарезервировали за членами политбюро и секретарями ЦК КПСС.

«Десятку» часто сдавали в аренду, ее постояльцем был и президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов.

Госдача номер 11 «Заря»

Эта дача на мысе Форос была достроена в 1988 году для М.С. Горбачева.

Там последний генсек КПСС Михаил Горбачев узнал от путчистов о своем отстранении и находился «под домашним арестом».

Это сравнительно скромная дача. Главный корпус из трех этажей с пентхаусом, рядом сервисный домик. Есть теннисный корт, центр досуга с кинозалом, бильярдной, тренажерным залом и сауной. На подъезде от главных ворот КПП – трехэтажный служебно-административный корпус с техническим отделом, номерами для гостей и персонала. Чуть выше КПП – вертолетная площадка. Весь участок в обрамлении гор, на расстоянии 1,5–2 километров нет никаких соседних строений, что обеспечивало надежную охрану объекта «Заря» от непрошеных гостей.

По понятным причинам, «Заря» особой популярностью среди политиков не пользовалась. А вот Виктор Янукович, вероятно, в приметы не верил и отмечал здесь свой день рождения в 2012 и 2013 годах. И зря… Как-то символично: уже два свергнутых президента…

Госдача номер 12

Строго говоря, это не дача, а два охотничьих имения в заповеднике («Дубрава-1» и «Зеленый Гай»),

До развала СССР Михаил Горбачев успел передать Юсуповский дворец (госдача номер 4) в распоряжение Ялтинского горисполкома. Потом его несколько лет использовали коммерсанты, а до последнего времени это был элитный пансионат в ведомстве госуправления делами президента Украины (сокращенно с украинского названия – ДУСя). Госдачи номер 1–2 Горбачев отдал под санаторий «Ветеран». Под названием «Глициния» номер 1 ее позже передали налоговой администрации Украины, затем пытались продать администрации президента РФ, но в итоге объект оказался у ДУСи и последние несколько лет, как и номер 4, использовался непонятно кем. Хотя были слухи, что у «Глицинии» есть новые хозяева из России, а ее территория распродается под частные дома.

«Дубрава-1» ныне законсервирована для частных лиц. На дачах номер 5 и номер 7 бывала экс-премьер Юлия Тимошенко. С дачей номер 5 связана отдельная история. Источники в Нижней Ореанде утверждают, что она была обещана президенту Украины Леониду Кучме после его ухода в отставку. Дачу номер 6 посещал (и не один) кум украинского президента – экс-секретарь СНБО Петр Порошенко. На даче номер 11 был замечен экс-госсекретарь Украины Александр Зинченко. Дача номер 8 нравилась лидеру блока своего имени Владимиру Литвину. В распоряжении президента Украины, по данным 2008 года, оставались: «Шатер» (госдача номер 3), «Заря» в Форосе (номер 11) и комплекс дач в Мухалатке (номер 6, 8, 9, 10), а также охотничьи имения (номер 12).

Кстати, местные партийные начальники тоже себя не забывали. Так называемая «обкомовская дача» находилась в Рабочем (ныне Профессорском) уголке чуть западнее и ниже дома отдыха «Дубна». Это расположение было удобно тем, что они могли навещать ее из Симферополя хоть каждый день. Но вели себя скромно, их никто не видел и не слышал.

От госдач есть польза и простым смертным – ведь вполне приличная и по настоящее время дорога Симферополь– Ялта – Севастополь – аэропорт Бельбек была построена в значительной степени для быстрого проезда туда власть имущих37.

Жил-был мост… Через Керченский пролив

Идея построить мост через Керченский пролив владела умами еще с античных времен. Были проекты и в начале прошлого века. Но всерьез за дело взялись только немцы в период Второй мировой войны. Была построена канатная дорога через пролив и начата подготовка к строительству моста.

Так что первым «отцом» керченского моста следует считать… Гитлера. В 1943 году он приказал министру вооружений Альберту Шпееру приступить к его сооружению для передвижения автомобильного и железнодорожного транспорта. Гитлер не сомневался в успехе и рассчитывал перебрасывать через него на Кубань войска и технику. Немцы стали свозить в Керчь металлические конструкции, цемент и другие строительные материалы. Советская авиация заметила необычную активность на Керченском полуострове, но бомбить ей склады запретили: Сталин планировал вернуть Крым и довести до конца начатое немцами строительство.

В 1944 году советские войска с треском вышибли фашистов из Крыма, и на берегах Керченского пролива закипела работа. Мост длиной 4,5 километра был построен за 6,5 месяца. В ноябре 1944 года его приняли во временную эксплуатацию. В феврале 1945 года по мосту прошел поезд советской делегации, которая возвращалась с Ялтинской конференции. А через несколько дней его частично разрушил шторм и мощный ледоход из Азовского моря. Обстрел ледовых полей из береговых орудий, их бомбежка с самолетов не помогли – пятнадцать промежуточных пролетов были разрушены. При этом никто не пострадал. Сталин вник в ситуацию и никого наказывать не стал. После окончания войны мост обследовала специальная комиссия, которая приняла решение о проектировании капитального высокого моста стоимостью около двух миллиардов рублей. Представляя Сталину проект, заместитель наркома путей сообщения И. Гоциридзе заметил: «Товарищ Сталин, это будет царь-мост». Иосиф Виссарионович, подумав, ответил: «Товарищ Гоциридзе, мы царя свергли в 1917 году».

И… вместо моста была построена паромная переправа.

Поскольку эти данные брались из книг, написанных в советскую эпоху, в них есть определенные неточности. Строили мост, в частности, заключенные, многие из них осенью 1944-го замерзали прямо на мосту, и их трупы сбрасывали в воду. В прибрежной зоне Керчи сохранилось кладбище той «ударной» стройки. Да и в момент разрушения моста были жертвы.

Важнейшим стройматериалом моста, включая часть опор, было дерево. Его завезли сюда еще немцы, осуществив для этого массовые вырубки в крымских лесах.

Строительные работы шли с невиданным размахом. Потребовался целый флот малых судов, чтобы доставлять людей к месту установки опор. Одновременно сооружались железнодорожные линии подходов. На крымском берегу они начинались у завода имени П.Л. Войкова. Есть также версия, что строительство моста был задумано все же не Еитлером, а Сталиным и металлоконструкции для него поставлялись из Германии по договору еще до начала войны.

Общее число строителей в ходе сооружения перехода менялось: в конце мая 1944 года их было около 7 тысяч человек, к 15 августа – 11,5 тысячи, к 21 декабря – около 8 тысяч. При сооружении высоких свайных ростверков опор применяли трофейные полые металлические сваи, их забивали в грунт на глубину от 12 до 18 метров. Всего было забито более 2340 свай. Постройка опор под разводные пролеты заняла 3 месяца, из которых в связи со штормом 25 дней работы не велись.

В 1989 году издательство «Стройиздат» выпустило книгу «Архитектура мостов» архитектора-практика, художника и журналиста Б.М. Надежина, в которой прослежен путь развития строительства мостов от античности до нашего времени.

Сам автор принимал непосредственное участие, в частности, в строительстве моста через Керченский пролив в 1944 году.

«В апреле мы приступили к строительству моста. Начинаясь от Чушки километровой каменной дамбой, мост протянулся через пролив и выходил на низменный берег Еникальского полуострова между мысом Опасное и поселком Жуковка. 115 однотипных пролетов по 27,1 метра, поворачивающееся на средней опоре 110-метровое пролетное строение двойного судоходного отверстия над фарватером крупных судов, эстакады у берега и дамба составили полную длину мостового перехода. Одновременно сооружались железнодорожные линии подходов к мосту: от станции Сенной на Кавказском берегу и от завода Войкова на Крымском берегу.

…Мост… закончили перед праздником 27-й годовщины Великой Октябрьской революции. По окончании строительства я уезжал в Москву через Краснодар и с понятным нетерпением ждал переправы через пролив. Не на понтоне, катере или мотоботе, а в поезде по железнодорожному мосту! Я не знал тогда, что это исключительный случай, что повторить его будет невозможно…

…Земля ушла вниз: поезд на насыпи. От паровоза по откосу рассыпаются искры. Переехали путепровод, значит, сейчас, сейчас мост… Сразу исчезло все. За окном черная тьма. Но внизу под вагоном, чуть видимые, лениво катятся в темноту волны. По мосту едем долго. Звук пневматических молотков, на минуту в окне свет, видны конструкции ферм, люди на них заканчивают клепку разводного пролета. И опять тихо, темно, одни волны внизу. Кончился мост…

…Моста теперь нет. Утратив свое стратегическое значение, он был разобран и заменен паромной переправой, но независимо от, казалось бы, примитивной конструкции сооружение столь протяженного моста на морском проливе в военное время – историческое событие и техническое достижение».

Дальнейшая судьба моста описана в работе Л. Венедиктова, старшего научного сотрудника отдела истории войны Керченского историко-культурного заповедника: «Так как мост не имел ледорезов, северо-восточным ветром из Азова в пролив нагнало лед, который 18 февраля 1945 года разрушил 32 опоры. К 20 февраля было повреждено 42 опоры. Сохранилось 73 опоры, эстакада и земляная дамба. Восстанавливать мост не стали. Остатки опор мешали судовому движению многие годы. Еще в 1968 году продолжалась ликвидация в районе Керчь-Еникальского судоходного канала сохранившихся остатков опор».

Один из последних проектов нового моста не только был спроектирован, – его уже начали строить: говорят, до сих пор рядом с крымским берегом видна одна построенная в те времена железобетонная опора. А автомобильно-железнодорожная переправа функционировала до распада СССР. В частности, по ней переправлялся поезд Симферополь – Баку. Поскольку и автомобили, и вагоны грузили на одни и те же паромы, в момент переправы составов с обеих сторон выстраивались километровые очереди автомобилистов. Зато не было границы и таможен. В 1987 году специальная комиссия, созданная после гибели «Адмирала Нахимова», запретила из соображений безопасности перевозить пассажирские вагоны. Товарные перевозили до 1990 года, а по некоторым данным, и значительно позже.

В свое время у тогдашнего московского мэра Ю.М. Лужкова возникла хорошая идея: он нашел энную сумму на приобретение оставшегося не у дел на Дальнем Востоке автомобильно-железнодорожного парома ледокольного типа «Сахалин-6» и на восстановление подъездных путей. Но пока паром плыл через полмира по морям-океанам, выяснилось, что на Керченской переправе он работать ну никак не может – слишком для него мелко.

Тем не менее в октябре 2004 года в присутствии президентов Путина и Кучмы все же состоялось открытие восстановленной железнодорожной переправы.

Ныне флот Керченской переправы состоит из двух паромов-ледоколов «Керченский-1» и «Керченский-2», а также автопарома «Ейск».

Интервал движения паромов не превышает трех часов, а в летнее время он сокращается до двух часов (засчет увеличения количества рейсов). Ежегодно Керченская переправа перевозит 330 тысяч пассажиров, 42 тысячи автомашин и 7 тысяч тонн грузов, хотя имеет намного высший потенциал и значительно большие возможности.

Российское правительство приняло решение о строительстве Керченского моста. Строительство, по оценкам экспертов, продлится от 4 до 5 лет. Длина моста составит 10,2 километра, протяженность автомобильных подходов – 49 километров, железнодорожных – 24 километра. Введение объекта в эксплуатацию позволит создать кратчайшую сухопутную дорогу «Европа – Азия» – на 450 километров сократив путь от Херсона до Новороссийска.

Гибель «Отважного»

30 августа 1974 года на Черноморском флоте в районе Севастополя начались учения с участием большого противолодочного корабля «Отважный» проекта 61 водоизмещением около 5000 тонн. За характерный свист турбин такие корабли называли «поющими фрегатами».

После объявления учебной боевой тревоги мичман, находившийся за пультом поста контроля ракет кормового погреба номер 8, в котором в двух вертикальных барабанах хранилось пятнадцать ракет В-601, увидел через иллюминатор сильный сноп пламени на левом барабане. Вместо того чтобы включить средства пожаротушения, мичман… убежал. Через 18 секунд прогремел сильный взрыв.

Как выяснилось впоследствии, пламя в погребе появилось вследствие самопроизвольного запуска маршевого двигателя ракеты, затем срабатывания ракетного двигателя ее же стартовой ступени и последовавшего вслед за тем запуска нескольких стартовых двигателей других ракет. Вследствие резкого повышения давления в погребе на его крышу действовала сила не менее 2500 тонн, что и явилось причиной взрыва и отрыва крыши. В результате взрыва в бортовой обшивке в районе погреба образовались две пробоины, через которые вода затопила несколько отсеков корабля. В то же время продолжал бушевать пожар.

На помощь подошли эсминцы «Сознательный» и «Бедовый», с последнего на корабль переправилась спасательная группа. «Сознательный» начал буксировку «Отважного», имевшего крен 13 градусов, на мелководье в район Херсонеса. Однако пожар продолжался, и вскоре произошел взрыв авиационного боезапаса и цистерны с 6 тоннами авиационного керосина для бортового вертолета. Крен на правый борт быстро увеличился до 25 градусов, и личному составу приказали покинуть корабль. Последним с «Отважного» сошел его командир. Спустя 12 минут корабль скрылся под водой. Глубина моря в этом месте составляла около 125 метров…

С момента обнаружения пожара до затопления корабля прошло 5 часов 47 минут. Из 287 человек личного состава и проходивших на «Отважном» практику курсантов погибли 24 человека.

Как следует из заключения межведомственной комиссии, при выполнении предусмотренных инструкцией по обслуживанию погребов ракетного комплекса мероприятий и включении корабельных средств пожаротушения развитие аварии удалось бы предотвратить. Но трусость одного человека – мичмана – решила судьбу корабля.

Как видим, особых тайн здесь нет. Однако в средствах массовой информации того времени о гибели «Отважного», в соответствии с неписаными законами, не было ни слова…

«Соединенные Штаты» в Крыму

В 1951 году в США в торжественной обстановке в присутствии президента состоялся спуск на воду лайнера «Юнайтед Стейтс» («Соединенные Штаты»), который в первом же рейсе без труда завоевал «Голубую ленту Атлантики» – переходящий приз судну, совершившему трансатлантический переход из Европы в США за минимальное время. За 82 часа и 40 минут со средней скоростью 35,39 узла (69,95 км/ч) лайнер преодолел 5465 километров. «Голубая лента» так навсегда и осталась за ним.

Корабль длиной в пять уличных кварталов и высотой с двенадцатиэтажный дом представлял собой внушительное зрелище. Валовая вместимость «Юнайтед Стейтс» достигала 53 322 регистровых тонн[14]. Длина корпуса – 301,9, ширина – 30,96 метра, осадка – 10,98 метра. Скорость хода – 30,7 узла. Лайнер брал на борт 1962 пассажира и не имел кают третьего класса. Но специалистов удивляло другое: непонятно было, за счет чего достигалась столь высокая скорость судна, намного превышающая таковую у судов подобного класса.

Тайное стало явным в 1969 году, когда лайнер был выведен из эксплуатации и поставлен на прикол. Оказывается, «Юнайтед Стейтс» был судном двойного назначения, и техническое задание на его постройку предусматривало использование лайнера в качестве быстроходного войскового транспорта, способного перебросить 14 тысяч военнослужащих на расстояние 10 тысяч миль без единой бункеровки. Половину стоимости корабля оплатило правительство США, и денег на постройку не жалели. В частности, широко применялся алюминий, что позволило уменьшить вес внутренних конструкций. А главное, на судне была установлена чрезвычайно мощная силовая установка, при форсировании которой «Юнайтед Стейс» мог развивать скорость 42–44 узла – намного больше, чем любой крупный военный корабль тех времен. Но та же силовая установка, занимающая много места и дорогая в эксплуатации, делала лайнер невыгодным при обычных пассажирских перевозках – владельцы судна несли огромные убытки.

Истины ради следует заметить, что перед Второй мировой войной некоторые крейсера и эсминцы развивали такую же максимальную скорость. Однако это было до эпохи ракет, радаров и ядерного оружия (и средств защиты от них), сильно утяжеливших корабли.

С 1969 года «Юнайтед Стейс» неоднократно менял хозяев, но в море не выходил. Наконец в 1992 году его купил турок Кахраман Садикоглу с намерением превратить в круизный лайнер. Вначале требовалось отремонтировать подводную часть корабля, а также заменить все оборудование внутренних помещений – с учетом возможного военного назначения в них широко применялся асбест для предотвращения пожаров, а он к тому времени был признан чрезвычайно опасным материалом из-за своих канцерогенных свойств. На борту практически все было из асбестоволокна, включая гардины, мягкие кресла и кровати.

К 1993 году 15 тысяч рабочих севастопольского Севморзавода были практически безработными. Известные слова «Интернационала» воплотились с точностью до наоборот: кто был всем, тот стал ничем. Корабелы, имевшие хорошие зарплаты и массу социальных льгот, вдруг остались без средств к существованию. Люди не получали денег месяцами, руководство где могло искало заказы. По словам начальника судоремонтного производства Севморзавода Василия Полторака, как-то главный инженер Илья Ямщик сказал ему, что некий судовладелец предлагает произвести очистку американского судна. Уже через неделю Ямщик и Полторак отправились в Стамбул на переговоры.

– Сначала мы разговаривали о контракте с какими-то немцами, наверное, посредниками, потом с еще одной делегацией немецких посредников. Только на третий день нас повезли на вертолете на яхту к хозяину-турку. Это был Садикоглу. День ушел на обследование одиннадцати палуб, – вспоминает В. Полторак. – После этого я обсчитал, сколько человек нужно на то, чтобы удалить все конструкции за три месяца, как хотел судовладелец. Вышло 1400 рабочих в три смены. Стоимость контракта получилась 3 миллиона 200 тысяч долларов.

Для сравнения. В 2006 году 50 миллионов евро, предложенные за демонтаж и удаление с авианосца 115 тонн асбеста (намного меньше, чем на «Юнайтед Стейтс»), не удовлетворили индийцев, и «грязный» авианосец вернулся обратно во Францию.

– О вредности асбеста не говорили, но в договоре записали пункт, в котором значилось, что турецкая сторона поставляет спецодежду, респираторы и инструмент для работы, – добавляет В. Полторак.

Севастополь трудно удивить кораблями. Но утром 2 ноября 1993 года на горизонте показался необычный корабль. Буксир-спасатель «Подводник Маринеско» в сопровождении малого противолодочного корабля МПК-116 доставил на внешний рейд главной базы Черноморского флота лайнер «Юнайтед Стейтс».

Буксиры ввели его в Южную бухту и поставили лагом к причальной стенке Севморзавода. Судно производило странное впечатление. Казалось, что по какой-то серьезной причине люди в спешке эвакуировались с судна. Готовые к работе механизмы, заваленный продуктами камбуз. Даже картофельное пюре как сварили, так и оставили. Многие вспоминали, что на судне стоял неприятный запах, как в доме после травли тараканов. На основании известных фактов можно предположить, что судно было заполнено токсичным веществом, чтобы предотвратить его разрушение. Есть данные, что Морская администрация США в 1973 году провела систему мероприятий по дегидротизации, то есть обезвоживанию судна.

Невзирая ни на запах, ни на асбест, начался самый настоящий грабеж лайнера – с него тащили все: линолеум, мебель, фурнитуру, панели обшивки. Лучшие куски достались заводскому и городскому начальству, обеспечивая «заграничный» комфорт на собственных дачках, но и рядовые рабочие себя не обидели. Перегородки из асбеста и сантехника до сих пор служат севастопольцам.

Демонтаж шел стахановскими темпами, и в течение двух недель лайнер словно метлой вымели. Затем пошла менее приятная работа по удалению асбестовых плит, и над транс-атлантиком легко можно было заметить необычное облачко пыли. Характерной приметой стало и полное отсутствие чаек в районе лайнера, а кровохаркание у некоторых рабочих попросту не заметили. В городских газетах появились статьи о полной безопасности асбеста…

На знаменитый лайнер в сухой док морзавода приходили посмотреть все заводчане и водили на него знакомых. Журналисты, краеведы, судостроители всеми правдами и неправдами старались попасть на судно. Ведь полная мощность главных двигателей была засекречена. По словам знатока военной техники В. Костриченко, за все время эксплуатации корабля работали только три паровых котла, четвертый котел не вводился в действие, но это не мешало судну развивать рекордные скорости.

Журналиста, художника, а тогда еще кораблестроителя Андрея Лубянова на судне больше всего поразила библиотека. Стеллаж от пола до потока с прекрасно изданными путеводителями по Европе. «Как мне потом рассказали, книги погрузили на самосвал и сожгли», – говорит А. Лубянов. Хотя часть, конечно, досталась севморзаводцам – как без этого.

О вреде асбеста знают все, но его опасность обычно оценивают как незначительную. Часто в разговорах приходится слышать одну и ту же фразу: я работал с асбестом и до сих пор не умер. Странно, ментальность западного человека заставляет его избегать контактов с асбестом, когда ему сообщают о потенциальной опасности этого вещества. А здесь, наоборот, нужны неопровержимые доказательства в виде экологической катастрофы, тогда только люди и власти задумаются: а может, это опасно?

В «Декларации об асбесте», принятой Специальной комиссией Международной ассоциации социального обеспечения (МАСО) в 2004 году в Пекине, значится, что «в течение всего XX века асбест использовался для производства самой разнообразной продукции. Через какие бы превращения ни проходил этот материал, его опасные характеристики остаются в скрытом состоянии. Потребовалось три десятилетия затяжной борьбы и возникновение подходящих альтернатив для того, чтобы был принят широкий запрет на производство и использование асбеста».

Почему же многие легкомысленно относятся к опасности? Причин, пожалуй, две. Во-первых, симптомы заболеваний, вызванных вдыханием асбестовой пыли, не проявляются на протяжении 5—10 лет, а иногда скрытый период болезни может продолжаться и 40 лет. Во-вторых, тогдашние украинские стандарты в области гигиены, охраны труда, экологии были скопированы с нормативов Советского Союза середины прошлого века.

По мнению А. Лубянова, турки очень пренебрежительно относились к севморзаводцам. А те в ответ изготовили памятный значок с надписью Newport News USA 1952 – «Юнайтед Стейтс» – 1994 Istambul Sevastopol. Его вручили на торжественных проводах с благодарностью турецким заказчикам, в том числе Садикоглу. А. Лубянов нарисовал картину, изображающую «Юнайтед Стейтс», мастерская В. Адеева изготовила полутораметровую модель лайнера.

Севастопольцев же использовали в качестве дешевой рабсилы, а город – дешевой свалки токсичных материалов (попробовали бы заниматься демонтажом асбеста где-нибудь в Киле или Глазго… разорились бы на природоохранных мероприятиях). А работяг действительно никто насильно работать не заставлял – и без этого очереди выстраивались из желающих: платили хорошо и стабильно, вот и пахали в три смены.

Лайнер прошел докование и был уведен из Севастополя в Германию для полного восстановления. Однако дело почему-то не заладилось, и до сих пор «Юнайтед Стейс» стоит у причала в Филадельфии38.

Как «Адмирал» из Севастополя сбежал

Воспоминания участника ухода российского авианосца «Адмирал Кузнецов» с Севастопольского рейда в декабре 1991 года.

Бегство – такое определение, пожалуй, наиболее точно отражает обстановку, которая вынудила командование Военно-морского флота России, мягко выражаясь, тайком увести ТАВКР «Адмирал Кузнецов», находившийся на государственных испытаниях под Феодосией, а попросту говоря, приказать командиру авианосца бежать в Заполярье от ставших негостеприимными украинских берегов. Это было непростое и, по международным меркам, скандальное решение, продиктованное смутным временем, охватившим сухопутные войска, военно-воздушные силы и военный флот некогда могучего Советского Союза. Распадалась огромная страна, бывшие союзные республики лихорадочно делили боевую технику, объявляли своей собственностью воздушные армии, военно-морские базы, полигоны, делили самолеты, ракетные комплексы, корабли… Или одним махом присваивали себе все, что находилось на их территории.

О том, как уходил из Севастополя российский авианосец, рассказывает участник тех событий капитан второго ранга Виктор Леонидович Канишевский:

– Как сейчас помню ажиотаж того осеннего дня, когда на «Кузнецове», по возвращении из полигона, где летчики палубной авиации в ходе летно-конструкторских и государственных испытаний отрабатывали взлеты и посадки на авианосец, получили телеграмму президента Украины Кравчука. В ней объявлялось, что корабль является собственностью Украины, что до принятия правительственного решения он должен оставаться на севастопольском рейде. Разбившись группами по каютам, офицеры да и просто матросы гадали, как на это отреагируют президент России Б. Ельцин, главком ВМФ В. Чернавин и командующий Северным флотом Ф. Громов.

– Я никак не могу взять в толк: зачем Украине с ее закрытым Черным морем корабль, предназначенный для океанской службы? Если уж так ей хочется иметь авианосец, то пусть «Варяг» достраивает или «Ульяновск», – недоумевал командир БЧ-5 капитан первого ранга Андрей Утушкин. – Это чистейшей воды политиканство…

– Не без того, – соглашался с ним замполит капитан первого ранга Владимир Иванов. – Только Россия ни за что не отдаст «Кузнецова».

Однако принятая незадолго до злополучной телеграммы декларация о независимости Украины уже разрушила, казалось бы, несокрушимое морское братство экипажа авианосца. Часть офицеров и мичманов, семьи которых находились в Севастополе, не скрывали своего желания служить под украинским «трезубцем», а потому откровенно радовались телеграмме. Мол, зачем на Севере гробить такой прекрасный корабль? Ему надо базироваться поближе к ремонтной базе. А она для авианосца имеется только в Николаеве.

В Заполярье действительно обслуживать «Кузнецова» было некому. Но у нас в Североморске остались семьи, потому как авианосец со дня закладки предназначался для Северного флота и комплектовался североморцами. Мы, естественно, рвались в Заполярье – домой. И таких было большинство. В их числе оказался и я. А главное – мы во что бы то ни стало хотели вернуть авианосец России.

– Подумаешь, будем стоять не на теплом севастопольском рейде, а на североморском, – горячился мой сосед по каютам капитан третьего ранга Павел Сторчак. В Североморске у него осталась жена-красавица Елена и дочь, по которым он очень скучал и с которыми почти ежедневно переговаривался по телефону космической связи. Телефон этот, кстати, очень хорошая штука. За сутки записываешься, и тебе на пять минут корабельные связисты дают возможность поговорить с теми, кого ты хотел услышать.

Несмотря на полученный из Киева запрет, мы на рассвете все же покинули рейд и прибыли в район Феодосийского полигона для отработки посадок и взлетов палубных самолетов, летчики которых обычно ночевали на берегу. Испытания осуществлялись в динамике. Авианосец шел заданным курсом, к нему приближались взлетевшие с аэродрома в Саках палубные истребители Су-33к и МиГ-29к, гасили скорость, точно нацеливались на срез кормы «Кузнецова» и, ухватившись специальным крюком за аэрофинишер, с ревом турбин садились на палубу, пробежав по ней всего несколько десятков метров.

Несмотря на то что такая работа продолжалась уже не один месяц, всегда захватывало дух, глядя, как стреловидная железная птица опускается с неба или на форсаже устремляется к «трамплину» на носу авианосца и, промчавшись 80 метров по палубе, взмывает в голубую высь. Еще более красочной картиной были ночные полеты. За два месяца такой работы более сотни «сушек» и МиГов осуществили 500 посадок и взлетов на стальную палубу. Мы уже по «почерку» знали, как садятся пилот-легенда, пионер палубной авиации заслуженный летчик испытатель Виктор Пугачев, командир авиадивизии полковник Иван Бахонко, командир эскадрильи Константин Кочкарев, летчики Ярослав Чибир, Игорь Кожин, Виктор Дубовой и другие.

В такие моменты особенно остро испытываешь гордость за первый у нашей Родины авианосец, служить на котором считалось за честь: отбор офицеров и мичманов проводился на конкурсной основе, а все воинские звания по должности были на ступень выше. Первым командиром «Кузнецова» стал капитан первого ранга Виктор Павлович Ярыгин. На этом плавучем авиагородке, способном нести на себе смешанную авиадивизию, включая вертолетный полк, у меня была должность помощника командира ТАВКР по живучести. Другими словами, отвечал за то, чтобы громадный корабль длиной 302, шириной 70 метров и водоизмещением более 55 тысяч тонн, населенный 6 тысячами моряками и летчиками, в самых критических ситуациях оставался на плаву.

…Киев молчал. Из Заполярья тем временем пришла радиодепеша о том, что в Крым вылетел первый заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал Юрий Устименко. В Севастопольскую бухту нас не пускали, после того как ТАКР «Адмирал Горшков» под напором шквального ветра чуть не разворотил своей мощной кормой всю причальную стенку. Долгожданный гость прибыл на авианосец катером. Несмотря на поздний час, был сыгран большой сбор. Поздоровавшись с экипажем, вице-адмирал с украинской фамилией и украинскими корнями, что тогда, замечу, даже не вызывало у офицеров никаких сомнений, распорядился распустить моряков, а командиру приказал немедленно сниматься с якоря. Ярыгин начал было объяснить, что две трети офицеров и мичманов, а также сдаточная команда остались на берегу и прибудут катерами завтра утром.

– Ничего, и без них справимся, – решительно заявил рыжий гость. И добавил: – Они нас на поезде обгонят. Выходим немедленно…

– А как же самолеты, которые остались в Саках? – заволновался замполит Иванов.

– Сами прилетят в Сафоново, – успокоил Устименко.

По решительному тону гостя можно было сделать вывод, что он получил приказ увести «собственность Украины» на Север не только от командующего Северным флотом Ф. Громова, но и самого Главкома ВМФ В. Чернавина. А может, и самого министра обороны. Значит, Москва дала добро!

В 23.40, не подавая никаких сигналов, авианосец в кромешной темноте покинул севастопольский рейд и взял курс на Босфор. Когда берег оказался далеко, за кормой включили ходовые огни.

К турецкому проливу шли 30-узловым ходом. На рассвете показались предместья Стамбула, а затем и его знаменитый мост через Босфор, на подходе к которому к нам пристроился тихоходный буксир-спасатель с советским Военно-морским флагом. Заявки турецким властям на проход проливной зоны, которые, согласно Конвенции о режиме черноморских проливов, заключенной в швейцарском местечке Монтре в 1936 году, наше консульство в Стамбуле не подавало. Об этом, конечно, Устименко знал, как знал и то, что нет в этой конвенции статей, категорически запрещающих проход без заявок. Он приказал сбавить ход до 20 узлов и идти с такой скоростью.

В это время я находился в центральном командном пункте, расположенном на десять этажей ниже ходового мостика. Но три десятка наружных телекамер давали полную картину происходящего вокруг «Кузнецова». Громада авианосца, почти впритык с берегами, как между Сциллой и Харибдой, прошла под мостом и устремилась в Мраморное море.

Турки проходу не препятствовали. Даже привычный в таких случаях катер-разведчик под турецким флагом отсутствовал. Вдоль борта сновали только мелкие катера. Нас фотографировали, приветствовали взмахами рук, улыбались. Чувствовалось, что владельцы суденышек поражены необычными контурами «Кузнецова». Особенно «трамплином» на баке – изобретением отечественных конструкторов, позволяющим самолетам взлетать без катапульты. Уже на выходе из пролива с буксира подали сигнал «Человек за бортом». Оказывается, несколько моряков с авианосца сбросили спасательный плотик и попытались вплавь добраться до турецкого берега. Команда буксира их выловила и доставила на «Кузнецов». Беглецы, а ими оказались матросы срочной службы, были посажены в карцер, где и находились до самого прихода в поселок Видяево. Позже все они дослужили свой срок и уехали на Украину. Один из них, как мне известно, через год или два написал на корабль покаянное письмо и очень сожалел, что не остался в России.

Так как почти две трети офицеров и мичманов остались в Севастополе, то нагрузка на оставшихся на авианосце моряков, естественно, возросла. Во многих подразделениях была отработана взаимозаменяемость, потому особых проблем с несением вахт не было. Средиземное море «полуэкипаж», можно сказать, проскочил на одном дыхании. Но перед Гибралтаром произошла непредвиденная задержка. Авианосец на все четыре винта намотал сорванные штормом рыболовные сети, да так плотно, что потерял ход и бросил якорь. Четверо суток корабельные водолазы и часть офицеров, в том числе и я, поочередно спускались под воду, чтобы срезать капроновые путы.

За Гибралтаром нас встретил американский авианосец «Джордж Вашингтон», экстренным порядком вышедший из Норфолка. Его, в отличие от нас, сопровождало полтора десятка кораблей охранения. Не церемонясь, они развернули масштабные учения, начали имитировать атаки. Их самолеты проносились на опасной высоте над настройками «Кузнецова», а в нескольких десятках кабельтовых по курсу и на траверзе вспучивались фонтаны от учебных бомбометаний. Один из американских вертолетов даже предпринял попытку сфотографировать через кормовое открытие внутренности авиационного ангара «Кузнецова». В азарте он чуть было не влетел внутрь гигантского помещения. Но в это время крейсер резко увеличил ход и вертолет закачало на спутной волне воздуха за кормой авианосца.

Но и после этого американцы не свернули необъявленные маневры. На волнах закачались противолодочные буи, сбрасываемые вертолетами с «Джорджа Вашингтона» по курсу «Кузнецова». Наверное, думали, что нас сопровождает атомная подводная лодка. Никакой подлодки, разумеется, не было: мы шли в гордом одиночестве.

С каким сожалением мы вспоминали в эти минуты наши «сушки» и МиГи. Эх, их бы сюда! С каким бы азартом наши асы продемонстрировали янки свое мастерство – на атлантической волне уверенно седлать стальной плавучий аэродром.

Чтобы хоть как-то оградить себя от нахальных выпадов, мы подали сигнал «Провожу учения» и подняли два имевшихся на борту вертолета Ка-27пс. Тем временем встретивший нас в назначенной точке за Гибралтаром СКР «Задорный» стал азартно охотиться за американскими буями, делая порой весьма дерзкие маневры вокруг кораблей охранения. Наконец, американский авианосец с эскортом ушли на запад, передав эстафету слежения английскому фрегату. Тот «вел» нас до Норвежского моря, где его сменил уже норвежский сторожевик, который и шел с нами до Нордкапа. А до Кольского залива мы постоянно наблюдали на траверзе большой разведывательный корабль норвежских ВМС «Марьятта».

Весь переход от «негостеприимных украинских берегов» до Заполярья занял 27 суток. Встретили нас в поселке Видяево как героев: все командование Северного флота с духовым оркестром. Звучали торжественные приветствия и слова благодарности за высокую профессиональную подготовку и верность воинскому долгу…

К моменту прихода «Кузнецова», оказывается, в Видяеве успели установить плавучий причал, который строили северодвинские корабелы. На целых три года он стал родным домом для авианесущего крейсера и всего экипажа…39

Р. S. В середине 1990-х «Адмирал» еще раз вернулся в Средиземное море. Там у него вышла из строя большая часть котлов, и он потерял ход. После ремонта, осуществленного специалистами, прибывшими из Севастополя, ушел обратно.

Следующий за «Адмиралом» недостроенный однотипный «Варяг» украинское правительство продало Китаю. А следующий за «Варягом» «Ульяновск», находящийся в начальной стадии строительства, разобрали на металлолом.

Хроника необъявленной войны…

Сейчас мало кто помнит этот инцидент между боевыми кораблями СССР и США у берегов Крыма в 1988 году. Да и тогда о нем наши СМИ не особо распространялись в свете разрядки, перестройки и улучшения отношений с Соединенными Штатами. А ведь событие было незаурядным…

Руководителями и главными действующими лицами операции по вытеснению американцев из наших территориальных вод были адмирал В.Е. Селиванов (в прошлом командир 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ, в то время вице-адмирал, начальник штаба ЧФ, впоследствии начальник Главного штаба ВМФ), вице-адмирал Н.П. Михеев (в то время капитан второго ранга, начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ), контр-адмирал В.И. Богдашин (в то время капитан второго ранга, командир СКР «Беззаветный»), капитан второго ранга А.И. Петров (в то время капитан третьего ранга, командир «СКР-6»),

Адмирал Селиванов:

– О готовящемся в феврале 1988 года новом вояже американских кораблей – крейсера УРО «Йорктаун» (тип «Тикондерога») и эсминца УРО «Кэрон» (тип «Спрюенс») – в Черное море командование ЧФ узнало заблаговременно (разведка флота отслеживала все действия 6-го флота ВМС США). Перед прибытием американских кораблей в Черное море штабом флота была спланирована операция по слежению и противодействию им: выделены сторожевые корабли «Беззаветный» (проект 1135) и СКР-6 (проект 35), назначен командир этой корабельной группы – начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ капитан второго ранга Н.П. Михеев. С командирами кораблей и корабельной группы был произведен тщательный инструктаж по плану операции… Корабли в операции были распределены так: СКР «Беззаветный», как более крупный по водоизмещению корабль, должен был сопровождать и противодействовать крейсеру «Йорктаун», а СКР-6 (небольшой по водоизмещению и размерам) – эсминцу «Кэрон».

Всем командирам были даны конкретные указания: как только обнаружится, что американцы намереваются проследовать в наши территориальные воды, занять позицию относительно борта американских кораблей со стороны нашего берега, предупредить их о том, что курс их кораблей ведет на нашу территорию. Далее, если американцы не внимают этому предупреждению и продолжают движение вперед, каждым нашим кораблем совершить «навал» на американские корабли.

Командиры свои задачи поняли, и я был уверен, что они их выполнят. План операции одобрил главнокомандующий ВМФ адмирал флота В.Н. Чернавин. Предусматривалось, что с входом американских кораблей в Черное море наши корабли встречают их в районе Босфора и начинают за ними слежение. Я дал указание командиру группы после встречи с американцами приветствовать их прибытие в наше Черное море (именно не забыть в приветствии слово «наше») и передать, что мы будем плавать с ними вместе.

Ожидалось, что американские корабли проследуют сначала вдоль западного побережья Черного моря, «забегут» в терводы Болгарии, Румынии (они раньше так делали), а потом будут смещаться в восточную часть к нашим берегам. Ну а вторгнуться в наши терводы они, видимо, как и в прошлый раз, попытаются в районе южной оконечности Крымского полуострова (мыс Сарыч), где морская граница по конфигурации представляет треугольник с выдвинутой к югу вершиной. Обходить этот «треугольник» американцы, скорее всего, опять не станут, а пойдут сквозь него.

Больше мест для такого демонстративного нарушения на Черноморском театре не существует. И вот здесь-то и должна была произойти основная фаза всей операции, а именно недопущение или вытеснение из наших тервод американских кораблей с «навалом» на них, если предупреждения них не подействуют.

Что такое «навал»? Это не таран в полном смысле этого понятия, а подход на скорости под небольшим углом как бы по касательной к борту вытесняемого объекта и «вежливое» его «отталкивание», с отворотом от выдерживаемого им курса. Ну а «вежливость» – уж как получится.

Наши корабли взяли американские суда на сопровождение сразу после выхода из Босфора. Поприветствовали, предупредили, что будут плавать с ними вместе, составят им «компанию» в Черном море. Американцы ответили, что им помощь не требуется.

Когда я получил эти первые доклады, передал Михееву: «Сообщите американцам: плавать все равно придется вместе. Они у нас в гостях, а по законам русского гостеприимства оставлять гостей без внимания у нас не принято: а ну как с ними что-нибудь случится».

Михеев все это передал. Американцы прошли территориальные воды Болгарии, затем Румынии. Далее американские корабли отвернули на восток, перешли в район 40–45 миль юго-юго-восточнее Севастополя и начали там какие-то непонятные маневры. Скорее всего, они осуществляли смену или закладку на наши связные кабельные трассы спец-аппаратуры съема информации.

Крутились американские корабли в этом районе двое с лишним суток. Потом перешли к маневрированию непосредственно в прилегающей к Севастополю морской зоне вне тервод.

12 февраля я находился на КП флота (командующий флотом адмирал М.Н. Хронопуло куда-то улетел по делам). Примерно в 10 часов получил доклад Михеева: «Американские корабли легли на курс 90 градусов, который ведет в наши терводы, скорость 14 узлов. До тервод 14 миль» (около 26 километров). Ладно, думаю, еще час хода, пусть идут. Приказываю Михееву: «Продолжать слежение». Через полчаса следующий доклад: «Корабли идут теми же курсом и скоростью. До тервод 7 миль». Снова думаю, что они дальше будут делать: войдут в терводы или отвернут в последний момент, «попугав» нас?

Помню, я сам в Средиземном море «укрывал» корабли эскадры от ветра и штормовой волны в полукабельтове от границы тервод (ширина 6 миль) греческого острова Крит (его горы ослабляли силу ветра). И не считал, что мы что-то нарушаем. И американцы могли бы так же подойти к терводам и потом отвернуть, ничего не нарушив.

Следующий поступает доклад: «До границы тервод 2 мили». Передаю Михееву: «Предупредите американцев: ваш курс ведет в территориальные воды Советского Союза, нарушение которых недопустимо». Михеев докладывает: «Передал. Отвечают, что они ничего не нарушают. Следуют прежними курсом и скоростью».

Снова даю приказание Михееву: «Еще раз предупредите американцев: нарушение тервод Советского Союза недопустимо. Имею приказ вытеснять вас, вплоть до навала и тарана. Передайте все это в эфир открытым текстом дважды по-русски и по-английски». Михеев снова докладывает: «Передал. Повторяют, что они ничего не нарушают. Курс и скорость прежние».

Тогда приказываю Михееву: «Занять позиции для вытеснения». Мы на инструктаже предусмотрели, чтобы навал был более жестким и причинил более существенные повреждения кораблям, – вытравить правые якоря и держать их в подвешенном состоянии на якорь-цепях под клюзами правого борта. Так что высокий полубак СКР «Беззаветного» да еще болтающийся справа якорь могли бы основательно порвать борт и все, что попадет под навал на борту вытесняемого с его курса корабля.

Михеев продолжает докладывать: «До тервод 5… 3… 1 кабельтов. Корабли позиции для навала заняли». Далее доклад: «Американские корабли вошли в терводы». Для уточнения обстановки запрашиваю Боевой информационный пост (БИП) флота: «Доложить точные данные местоположения всех кораблей». Получаю доклад БИП: «11 миль, 9 кабельтовых от береговой черты». Значит, действительно американцы все же влезли в наши воды.

Приказываю Михееву: «Действовать по плану операции». Он отвечает: «Понял». Оба наших корабля начали маневрирование для «навала» на американские корабли.

Почти ровно в 11 часов Михеев докладывает: «Сблизился с крейсером до 40 метров…» – и далее доклад через каждые 10 метров. Моряки представляют, как сложно и опасно выполнять такие маневры: громадный крейсер водоизмещением 9200 тонн, и к нему на ходу как бы «швартуется» сторожевик водоизмещением 3000 тонн, а на другом «фланге» против эсминца водоизмещением 7800 тонн действует совсем маленький сторожевичок водоизмещением всего в 1300 тонн. Представляете: в момент сближения вплотную с этим маленьким сторожевичком положи эсминец резко руль «лево на борт» – и что будет с нашим кораблем? Не перевернулся бы – и такое может быть! Тем более что формально прав в таком столкновении все равно будет американец. Такую вот сложную и опасную задачу должны были выполнить командиры наших кораблей.

Михеев докладывает: «10 метров». И сразу же: «Прошу добро действовать!» Хотя все приказания он уже получил, но, видимо, решил все же подстраховаться – вдруг обстановка изменилась, к тому же все переговоры в эфире записываются и нами, и американцами. Передаю ему еще раз: «Действовать по плану операции!»

И далее наступила тишина.

Слежу по секундомеру – засек с последним моим приказанием: стрелка пробежала минуту, две, три… Молчание. Не запрашиваю, понимаю, что сейчас творится на кораблях: одно дело инструктаж и проигрыш на маневренных планшетах, а другое дело, как все получится в действительности. Явственно представляю, как высокий полубак «Беззаветного» вместе с вывешенным якорем рвет борт и массивную носовую надстройку американского крейсера «Йорктаун»… Но что с нашим кораблем произойдет от таких взаимных «поцелуев»? А что происходит у второй пары этой морской «корриды»: СКР-6 и эсминцам «Кэрон»? Сомнения, неизвестность… Подумалось, что при подобного рода «швартовках» на ходу возможно взаимное присасывание («прилипание») кораблей друг к другу. А ну как американцы ринутся на «абордаж»? Мы такую возможность предусмотрели – на кораблях сформированы и постоянно отрабатываются специальные десантные взводы. Но американцев ведь намного больше…

Все это у меня проносится в сознании, пока нет никаких докладов. И вдруг слышу совершенно спокойный голос Михеева, как будто при розыгрыше таких эпизодов на картах: «Прошлись по левому борту крейсера. Сломали пусковую установку ракет «Гарпун». Две разломанные ракеты свешиваются из пусковых контейнеров. Снесли все леера левого борта крейсера. Разбили вдребезги командирский катер. Кое-где порвали борт и боковую обшивку носовой надстройки. Наш якорь оторвался и утонул».

Спрашиваю: «Что делают американцы?» Отвечает: «Сыграли аварийную тревогу. Аварийщики в защитных костюмах поливает пусковую установку «Гарпунов» из шлангов и затаскивает шланги внутрь корабля». «Ракеты горят?» – спрашиваю. «Вроде нет, огня и дыма не видно».

После этого Михеев докладывает за СКР-6: «Прошел вдоль левого борта эсминца, срублены леера, разбита шлюпка. Прорывы обшивки борта. Корабельный якорь уцелел. Но американские корабли продолжают переход теми же курсом и скоростью». Даю команду Михееву: «Выполнить повторный навал». Наши корабли начали маневрирование для его выполнения».

Вот так мы поступаем со всякими залетными…

Как все в действительности происходило в районе «навала», рассказывают Николай Михеев и Владимир Богдашин. К моменту подхода к терводам американские корабли следовали как бы в строю пеленга с расстоянием между ним примерно 15–20 кабельтовых (2700–3600 м), – при этом крейсер впереди и мористее[15], эсминец ближе к береговой черте. СКР «Беззаветный» и СКР-6 в позициях слежения соответственно за крейсером и эсминцем на их курсовых углах левых бортов 100–110 градусов в дистанции 90– 100 метров. Позади этой группы маневрировали два наших пограничных корабля.

С получением приказания «Занять позиции для вытеснения» на кораблях объявлена боевая тревога, загерметизированы носовые отсеки, из них личный состав выведен, торпеды в аппаратах в боеготовом состоянии, на артустановки поданы патроны до линии заряжания в казенники, развернуты аварийные партии, десантные взводы в готовности по местам расписания, остальной личный состав на боевых постах. Правые якоря вывешены на якорь-цепях из клюзов.

На ходовом мостике СКР «Беззаветный» Михеев держит связь с КП флота и управляет кораблями группы, Богдашин управляет маневрами корабля, здесь же офицер-переводчик осуществляет постоянную радиосвязь с американскими кораблями. Сблизились с крейсером на дистанцию 40 метров, потом на 10 метров (СКР-6 то же с эсминцем). На палубе крейсера, площадках надстройки высыпали матросы и офицеры с фотоаппаратами, видеокамерами, хохочут, машут руками, делают, как это принято у американских моряков, непристойные жесты и пр. На левое открытое крыло ходового мостика вышел командир крейсера.

С подтверждением приказания «Действовать по плану операции» пошли на «навал» крейсера (СКР-6 – эсминца). Богдашин сманеврировал таким образом, что первый удар пришелся по касательной под углом 30 градусов к левому борту крейсера. От удара и трения бортов посыпались искры и загорелась бортовая краска. Как потом рассказывали пограничники, на мгновение корабли оказались как бы в огненном облаке, после чего за ними некоторое время тянулся густой шлейф дыма. При ударе наш якорь одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, а другой сделал пробоину в носовой части борта своего корабля. От удара СКР отбросило от крейсера, форштевень нашего корабля пошел влево, а корма стала опасно приближаться к борту крейсера.

На крейсере сыграли аварийную тревогу, личный состав ринулся с палуб и площадок вниз, командир крейсера бросился внутрь ходового мостика. В это время он, видимо, на какое-то время потерял управление крейсером, и тот от удара отвернул несколько вправо, что еще более увеличило опасность его навала на корму СКР «Беззаветного». После этого Богдашин, скомандовав «право на борт», увеличил ход до 16 узлов, что позволило несколько отвести корму от борта крейсера, но одновременно и крейсер довернул влево на прежний курс – после этого как раз и произошел следующий наиболее мощный и результативный навал, вернее, таран крейсера.

Удар пришелся в район вертолетной площадки. Высокий острый форштевень с полубаком СКР, образно говоря, влез на крейсерскую вертолетную палубу и с креном 15–20 градусов на левый борт стал крушить своей массой, а также вывешенным из клюза якорем все, что ему попадалось, постепенно сползая в сторону крейсерской кормы: порвал обшивку борта надстройки, срубил все леера вертолетной площадки, разломал командирский катер, далее сполз на палубу юта (на корму) и тоже снес все леера со стойками. Затем зацепил пусковую установку ПКР «Гарпун» – казалось, что еще немного, и пусковая установка будет сдернута с ее крепежа к палубе.

Но в этот момент, зацепившись за что-то, якорь оторвался от якорь-цепи и, как мячик (3,5 тонны весом!), перелетев через кормовую палубу крейсера с левого борта, рухнул в воду уже за его правым бортом, чудом не зацепив никого из находившихся на палубе матросов аварийной партии. Из четырех контейнеров пусковой установки ПКР «Гарпун» два были разломаны пополам вместе с ракетами, их оторванные головные части свисали на внутренних кабелях. Еще один контейнер был погнут.

Наконец полубак СКР сполз с кормы крейсера на воду, мы отошли от крейсера и заняли позицию на его траверзе в расстоянии 50–60 метров, предупредив, что повторим навал, если американцы не выйдут из тервод.

В это время на палубе крейсера наблюдалась странная суета личного состава аварийных партий (все чернокожие): растянув пожарные шланги и слегка попрыскав водой разломанные ракеты, которые не горели, матросы эти шланги и другие противопожарные средства вдруг стали спешно затаскивать во внутренние помещения корабля. Как позднее выяснилось, там начался пожар в районе погребов ПКР «Гарпун» и противолодочных ракет «Асрок».

Валентин Селиванов:

– Через некоторое время получаю доклад от Михеева: «Эсминец «Кэрон» отвернул с курса и следует прямо на меня, пеленг не меняется». Морякам понятно, что значит «пеленг не меняется» – идет на столкновение. Передаю Михееву: «Переходи на правый борт крейсера и прикрывайся им. Пусть «Кэрон» его таранит».

Николай Михеев:

– Но «Кэрон» подошел к нам на расстояние 50–60 метров с левого борта и лег на параллельный курс. Справа на таком же расстоянии и тоже параллельным курсом следовал крейсер. Далее американцы начали на сходящихся курсах как бы зажимать СКР «Беззаветный» в клещи. Приказал зарядить реактивные бомбометные установки РБУ-6000 глубинными бомбами (американцы это видели) и развернуть их по траверзу на правый и левый борт соответственно против крейсера и эсминца (правда, обе установки РБУ действуют в боевом режиме только синхронно, но американцы этого не знали). Вроде подействовало – американские корабли отвернули. В это время на крейсере стали готовить к вылету пару вертолетов. Доложил на КП флота, что американцы готовят вертолетами нам какую-то пакость.

Валентин Селиванов:

– На доклад Михеева передаю ему: «Сообщите американцам – вертолеты в случае их подъема в воздух будут сбиты, как нарушившие воздушное пространство Советского Союза». Одновременно передал приказание на КП авиации флота: «Поднять в воздух дежурную пару штурмовиков! Задача: барражирование над вторгнувшимися в терводы американскими кораблями с целью воспрепятствования подъему их палубных вертолетов в воздух».

Но ОД авиации докладывает: «В близлежащем к мысу Сарыч районе отрабатывает задачи группа десантных вертолетов. Предлагаю вместо штурмовиков выслать пару вертолетов – это намного быстрее, к тому же они задачу «противодействия взлету» выполнят более эффективно и наглядно». Утверждаю это предложение и сообщаю Михееву о направлении в район наших вертолетов. Вскоре получаю доклад ОД авиации: «Пара вертолетов Ми-26 в воздухе, следуют в район».

Николай Михеев:

– Передал американцам, что будет с вертолетами, если их поднимут в воздух. Это не подействовало – вижу лопасти винтов уже закрутились. Но в это время над нами и американцами прошла на высоте 50–70 метров, сделав несколько кругов над американскими кораблями и демонстративно зависая несколько в стороне от них, пара наших вертолетов Ми-26 с полной боевой подвеской бортового оружия, – вид внушительный. Это видимо подействовало – американцы свои вертолеты заглушили и закатили в ангар.

Валентин Селиванов:

– Дальше поступило приказание с ЦКП ВМФ: «Министр обороны потребовал разобраться и доложить об этом происшествии» (флотские наши остряки потом изощрялись: доложить с перечнем лиц, подлежащих снятию с должностей и разжалованию). Мы представили по инстанции доклад, как все происходило. Буквально через пару часов поступает еще одно приказание с ЦКП ВМФ: «Министр обороны требует представить отличившихся к поощрению» (наш остряки и здесь нашлись: перечень лиц на разжалование заменить реестром фигурантов на награждение). Ну, вроде отлегло у всех от сердца, напряжение спало, все мы с расчетом КП флота вроде успокоились.

Американцы вышли из советских территориальных вод, легли в дрейф, вступили в активные радиопереговоры со своим начальством, а на следующий день двинулись на выход из Черного моря.

В 1997 году «Беззаветный» был передан Украине, гордо назывался фрегатом «Дншропетровськ», но в море не выходил, потом его разоружили и продали Турции. В марте 2006 года он был затоплен при буксировке, вероятно, с целью получения владельцами страховки. А СКР-6 еще в 1990 году разделали на металлолом40.

Вино нового света: блеск и нищета голицынских подвалов

Парадиз – Новый Свет расположен в 6 километрах к западу от Судака. Дорога к нему идет по крутому склону вблизи моря, огибая подножье скалы Куш-Кая, по-русски Сокол-гора. Местность, занимаемая ныне заводом, в греко-византийский и генуэзский период истории Крыма носила название Парадиз. Paradeisos с древнегреческого означало – сад, парк, а в поэтическом варианте – рай.

Действительно, это на редкость живописный уголок. Горы, поросшие сосновым и можжевеловым лесом, амфитеатром подошли близко к морю и двумя своими выступами: Сокол-гора с востока и Караул-Оба с запада – образовали красивую и уютную бухту.

Такая защищенность от холодных ветров сделала Парадиз значительно теплее ближайших окрестностей. Благодатный климат, красота местности, наличие хорошей питьевой воды, удобная бухта, богатая рыбой, издавна притягивали сюда население. Сохранившиеся на берегу следы развалин, по мнению археологов, являются остатками складов и магазинов византийской Сугодеи и генуэзской Солдайи (древнерусский Сурож, ныне Судак) – знаменитого торжища с Европой и Индией.

С падением Византии (1453) плавание торговых судов через проливы сделалось опасным: турки стали грабить корабли или «взимать высокую пошлину». От этого стали приходить в упадок торговые колонии, а в 1475 году они окончательно были разгромлены турками. Да и торговая дорога в Индию после открытия португальцем Васко да Гама морского пути мимо Африки ушла из Черного моря.

С упадком генуэзских колоний практически исчезло южнобережное виноделие. Отзвуки этой старины в том, что касается виноградарства, дошли до нас только в греческой чашевидной форме культуры виноградной лозы, до сих пор растущей в Крыму, да в названиях нескольких сортов винограда, как корфинский, кипрский и т. п.

После занятия Крыма русскими (1783) местность эта была подарена Екатериной II выходцу из Франции, савойскому дворянину Галере, вероятно бежавшему от Великой французской революции, – таких много «понаехало» тогда в Россию. Но месье Галере владел Парадизом недолго. Увидев, что земля здесь требует обильного полива, вложения трудов и капиталов, что из-за отсутствия удобных путей сообщения и удаленности от тогдашних торговых дорог она еще долго будет глухим захолустьем, он продал подарок.

В начале XIX века этот красивый уголок принадлежал княгине Анне Сергеевне Голицыной (урожденной Всеволожской) – образованной и эксцентричной даме. Эта она назвала эти благословенные места Новым Светом. Но и Голицына здесь пробыла недолго, так как в 20-х годах XIX века она жила уже на Южном берегу в Кореизе, продав Парадиз князю Херхеулидзе – генерал-майору, Керчь-Еникальскому градоначальнику.

Князь Херхеулидзе, по свидетельству Дюбуа де Монтперэ, написавшего интересные заметки о своем путешествии в Крым, думал здесь устроить винодельческую колонию. Но дальше посадки 3,5 десятины винограда туземных сортов дело не пошло, а после его смерти наследники не захотели продолжать его начинания и продали Новый Свет в 1878 году князю Л.С. Голицыну.

Лев Сергеевич был известным ученым-археологом, неутомимым исследователем, заинтересовавшимся вопросами виноделия, чему способствовал его редкий дар дегустатора. Он владел Новым Светом до самой смерти в 1915 году.

Голицына заинтересовал вопрос: отчего лозы, в таком обилии и разнообразии ввезенные в Крым из знаменитых районов виноградарства, не дали здесь тех тонких вин, которые получались от них на родине. В чем кроется причина этого явления: в перерождении ли лоз, в нашем ли неумении вести их культуру, или в незнании техники выделки и выдержки вин, или же, наконец, в невозможности в крымской природе создать для лозы и вины условия, могущие породить и у нас вина того же самого качества, как иностранные?

На эти вопросы он решил получить ответы от опытных посадок в Новом Свете.

Выбранная для посадки площадь представляла собой массив с небольшим склоном к юго-востоку, прекрасно освещаемый, прогреваемый и вентилируемый, с глинисто-песчаной почвой, явившейся в результате разложения песчаника (судакский, «мельничный камень»), залегающего в окружающих горах, и считающейся наиболее пригодной почвой для культивирования элитных сортов винограда.

Притом благодаря защищенности Нового Света горами это одно из самых теплых мест на Южном берегу. Общее количество осадков не превышает в год 300 миллиметров и сухость воздуха препятствует развитию грибковых болезней на винограднике.

Посадки в Новом Свете производились чубуками, в основном взятыми из Магарачского казенного заведения (Магарач) в составе Императорского Никитского сада и частично от Чернова из-под Алушты (Шардоне). В связи с обнаружением в Крыму филлоксеры ввоз посадочного материала из-за границы в то время был уже запрещен.

Из-за материальных затруднений посадки растянулись на ряд лет и закончились только в 1990-х годах, достигнув 20 десятин из всей площади Нового Света 100 десятин.

Для виноделия посажено было 25 сортов. Каждый сорт культивировался разными способами и приемами, чтобы определить лучшие для получения наиболее тонких вин данного сорта.

Помимо того посажено было более 600 сортов винограда, по нескольку кустов каждого сорта из всех иностранных и русских винодельческих районов. Здесь можно было изучать урожайность каждого сорта, его выносливость против жары, время созревания, качество плодов и т. д.

Кроме этого, высажен был питомник из нескольких тысяч разновидностей сортов, полученных посредством искусственного опыления.

Уделено было внимание и столовым сортам. Было посажено несколько разновидностей сорта Шасла-доре: Рояль, Монтобан, Мускатная, Розовая; Мускат александрийский, Альбурла, Додреляби, Каталонеска, Изабелла, Катауба, Кишмиш и др. В специальном подвале испытывалась их «лежкость» при разных способах хранения.

С 1890 года начаты постройки винодельни, бродильни и специальных подвалов для выдержки разных вин. Благодаря толстому массиву плотной глины удалось рыть тоннели, не прибегая к облицовке их камнем. Работу производили выписанные из Анатолии греки, по рассказам старожилов, по 30 рублей за погонную сажень тоннеля.

Подвалы для игристых, столовых и ликерных вин были расположены в части имения, прилегающей к морю. Тоннели здесь были вырыты в плотном глинистом наносе, а частью в скале на такой глубине, где почти не чувствительны колебания температуры воздуха. Для игристых вин были предназначены самые холодные подвалы, где круглый год была ровная температура от плюс 8 до 12,5 градуса. Таких подвалов было более километра. В тоннеле для столовых вин температура колебалась от 10 до 14 градусов.

Помещения для ликерных вин имели еще более высокую температуру – от плюс 12 до 16 градусов.

Крепкие вина помещались в подвалах, неглубоко вырытых в землю. Вентиляция осуществлялась системой вытяжных труб. Длина всех подвалов была более 3 километров.

Центром этих подвалов были винодельня и бродильни, строение на половину врытое в землю с грандиозным каменным сводом.

Температура этих помещений в период виноделия колебалась от 13 до 18 градусов, что является наиболее благоприятным для вырабатывания тонких вин.

Из бродильни по окончании брожения вино рассортировывалось по группам и поступало в специальные подвалы для выдержки.

Особое место занимал коллекционный подвал и дегустационный зал – обширное помещение с каменными нишами, наполненными лучшими образцами вин из винодельческих районов всего света. Эта огромная коллекция редчайших и драгоценнейших вин, собранных Львом Голицыным со всего света, не имела себе равной в мире и являлась неоценимым пособием для правильного воспитания вкуса, исследования вина и сравнения. Дегустационный зал освещался громадной свечной серебряной люстрой. Старинные серебряные братины, ендовы, чаши, ковши, кубки и мраморная статуя Бахуса, купленная в 1900 году в Париже за 40 тысяч франков, украшали это помещение.

Голицын любил показывать интересующимся посетителям этот лабиринт тоннелей, освещенных свечами, соединенных темными переходами, и этот зал. Он увлекательно рассказывал о своих опытах и демонстрировал при своих беседах драгоценные образцы коллекций.

Сам он был тонким дегустатором, избирался почетным председателем на многих международных дегустациях. На Всемирной парижской выставке 1900 года он был назван «князем винных экспертов за тонкость вкуса и изящество формулировок». Он не только сам умел анализировать вино, но, как художник своего дела, и образно передать другим все тонкие нюансы вкуса и букета, различаемые им в этом вине. Такое нельзя было почерпнуть ни в каких книгах.

Все это сделало Новый Свет в 1890-х годах своего рода меккой для виноделов.

Какие же ответы дали Голицыну его опытные посадки и опытное виноделие?

Сорта бургундского и шампанского ансамбля (Пино фран, Шардоне, Пино три и Алиготе) оказались менее урожайными, чем на родине. Собранные в период зрелости, они дали вина крепкие, экстрактивные и тяжелые, материалы малоподходящие для тонкого шампанского и столового вина.

Даже Рислинг оказался лучше в десертном вине, чем в столовом. Рейнский ординарный сорт Орлеанер проявил себя урожайным, в купаже с Пино фран и Пино три шел на шампанское, а в купаже с Рислингом делал вино более легким и приятным, чем из одного Рислинга. Траминер, дающий в Германии знаменитые «Штейнвейны», в Новом Свете дал вина крепкие, пресные, с грубым букетом, и после 18 лет опытов его посадки в Новом Свете были уничтожены.

Из ансамбля красных бордосских сортов (Каберне, Малбек, Вердо и Мерло) Каберне дал тяжелое и грубое столовое вино и прекрасный материал для крепкого типа портвейна.

Голицын был инициатором изготовления портвейнов из Каберне. По его указаниям был разработан тип ливадийского портвейна номер 80.

Вердо наилучшие качества проявил в ликерном вине, в котором сохранил сильный фиалковый букет. Мальбек оказался неперспективным для Нового Света в сипу малоурожайности.

Гренаш дал простое недолговечное вино, и посадки его были уничтожены.

Мурведр и Саперави выявили постоянную сравнительно высокую урожайность. Саперави дал долговечное, гармоничное в старости вино, а Мурведр оказался хорошим материалом для шампанского.

Серсиаль и Верделио, которые на южном берегу давно зарекомендовали себя как хорошо урожайные и дающие превосходное крепкое вино (магарачская мадера, 1866 г.), в Новом Свете страдали от недостатка влаги. Из-за большой сухости токайские сорта и Педро Хименес дали такие же блестящие результаты, и ликерные вина из них получились не только не хуже, чем на родине, но часто и лучше.

Голицын сделал вывод: Новый Свет – район десертного и крепкого виноделия, а для шампанского и столового нужно искать другие места.

Производство столовых вин перенесено было в феодосийское имение Голицына, где было засажено 25 десятин сортами Пино фран, Пино три, Мурведр, Мальбек, Саперави и Рислинг.

Кроме того, для столового виноделия было приобретено имение на Кавказе, близ Елизаветполя (ныне Кировабад), где на лессовой почве было засажено 108 десятин европейскими сортами – Каберне, Пино три, Мурведр, Рислинг, Алиготе и кавказскими – Саперави, Матраса, Тавквери и Ркацители.

Половина виноградников Нового Света была выделена для ликерных и крепких вин, а вторая половина – временно оставлена для материалов шампанского, пока не подыскано будет лучшее место.

В поисках более свежих и тонких материалов Голицын в 1888 году приобрел у помещика Эссена участок земли в пустынной местности близ деревни Токлук, где была каменистая почва, получившаяся от разложения песчаника, с большим содержанием кремня (современное Архадерессе). В Шампани такие почвы считаются особо ценными для получения тонких вин. С громадными затратами там были заложены 32 десятины виноградника с сортами Алиготе, Пино три, Шардоне и Мурведр.

«Вино получилось действительно отличного качества, с особо тонким букетом, но в очень малом количестве. В лучшие годы вся эта площадь давала не более 5–6 тысяч ведер вина» (Иванов А.А. Крымское шампанское // Вестник виноделия. 1927. С. 677).

Опыты производства игристого вина по шампанскому способу были начаты в Новом Свете в 1882 году и продолжались целых 10 лет.

Сбор винограда производился рано утром, когда охлажденные ягоды выделяют меньше красящих веществ при раздавливании. Обязательно производился отбор порченых ягод. Первые ведра сока, вытекающие без давления и несущие с собой частицы пыли, не пускались на шампанское. Каждое давление сливалось отдельно в чаны на отстой около суток и затем в бочки для брожения при температуре 14–18 градусов.

Испробованы были все сорта, растущие в Крыму, местного и заграничного сортимента и отдельно, и в разнообразных комбинациях между собой. Произведены были сотни таких опытов, и от каждого десятки и сотни бутылок, в зависимости от ожидаемой перспективы, закладывались на выдержку в ниши шампанского дегустационного подвала.

Наиболее интересные результаты по записям А.А. Иванова, заведовавшего некоторое время производством шампанского у Голицына, дали сорта: белые – Шардоне, Качинский роз., Зант эполетный, Семильон, Алиготе, Орлеанер, Пино три, Рислинг; красные: Мурведр, Пино фран, Смирнский.

В конечном счете был установлен подбор следующих пяти сортов, давших наилучшие результаты: Пино фран, Пино три, Шардоне, Алиготе и Мурведр. Эти сорта в разных комбинациях стали входить в состав (кюве) новосветского шампанского последних розливов.

Промышленные розливы начаты были в 1890 году. Самый большой розлив (60 тыс. бутылок) был произведен в 1899 году. Этим розливом, собственно, и закончилось производство. После долгого промежутка сделан был розлив в 1905 году – небольшой и последний. Первые розливы шли под маркой «Парадиз», затем под маркой «Новый Свет» и, наконец, ему дано было название «Коронационное», так как оно фигурировало на парадном обеде во время коронационных торжеств в Москве в 1896 году.

Качество шампанского с каждым тиражом поднималось. Особенно удачным был тираж 1899 года. Он получил на Всемирной парижской выставке 1900 года высшую награду.

А.А. Иванов в своем очерке «Крымское шампанское» рассказывает по поводу этого тиража интересный эпизод, свидетелем которого он был. По окончании выставочной экспертизы лица, принимавшие в ней участие, дали обед в честь председателя экспертной комиссии графа Шандона, совладельца известной шампанской фирмы «Моэт и Шан-дон». На обеде решено было подать вина, получившие высшие награды. Так как в числе их было и новосветское шампанское розлива 1899 года, то и оно было подано. Когда к концу обеда принесены были бокалы с шампанским и начались тосты, до которых французы большие любители и мастера, первый тост был произнесен за графа Шандона. Восхваляя графа, оратор между прочим указал, что он выпускает шампанское, составляющее гордость Франции.

В ответной речи граф Шандон сказал: «Отличному качеству вина, которое мы теперь пьем, мы прежде всего обязаны тем рабочим, которые из поколения в поколение уже более ста лет работают в нашей фирме. За них поднимаю бокал».

Поднялся Голицын. «Я давно мечтал, – сказал он, – найти во Франции хорошего представителя для распространения моего шампанского. Сегодня я его нашел. Вы, граф, сделали мне отличную рекламу, так как в настоящую минуту вы пьете мое вино. Позвольте же мне быть таким же ревностным распространителем вашего шампанского в России».

Никто не заметил, что в бокалах у всех было шампанское не Шандона, а голицынское. Конечно, этого бы не случилось, если бы оно сильно разнилось от французского.

Голицына можно по справедливости назвать «отцом» русского шампанского. Все бывшие до него попытки производства этого вина (француза Ляргье в 1812–1830 годах и купца Крича в 1840-х годах в Судаке, Воронцова в 1850-х годах в Ай-Даниле) носили кустарный характер и не оставили после себя никаких следов, кроме «бумажных».

Голицын первым показал возможность промышленного производства хорошего русского шампанского и широко его популяризировал. Его опыты были подхвачены и развиты в «Абрау».

Хотя до революции производство в Крыму шампанских вин и заглохло, но научные искания Голицына послужили огромным вкладом в дальнейшее развитие отечественного шампаниеводства.

В Балаклаво– Севастопольском районе и в степном Крыму найдены места, дающие тонкие материалы для шампанского. В совхозах и колхозах этих районов закладывались тысячи гектаров шампанских сортов – прочная база для крупного промышленного производства, и 1940 год уже явился первым годом промышленного выпуска крымского советского шампанского.

Что же касается вопроса о причине изменения вкуса вина от многих иностранных лоз, Голицын пришел к выводу, который изложил в письме на имя директора Никитского сада Тархова. Оно было рассмотрено в марте 1904 года на совещании наиболее видных южнобережных деятелей виноградарства и виноделия по вопросу о вырождении французских лоз на южном берегу Крыма.

«На ваш запрос от 20.11.1904 г. за № 171, – писал Голицын, – имею честь дать вам следующие ответы. Никакого перерождения виноградной лозы на южном берегу Крыма нет, а получается другой продукт на место того, который получается на родине, в силу климатических условий Крыма. Если выписывать из-за границы новые лозы, то продукт от них ничем не отличится от продуктов, получаемых от чубуков давно существующих в Крыму лоз.

Под влиянием жары и малого количества атмосферных осадков старая древесина куста имеет большое влияние на изменение продукта. По заграничным понятиям, лучшие вина в странах, где много атмосферных осадков, получаются от старых кустов, имеющих 40, 50 и более лет. Вино это дорогое и на этикетке всегда пишется vieux сер – старая лоза.

В Крыму же, на основании моих 25-летних опытов, которые я могу доказать на основании коллекции моих вин, лучшее вино получается от тех кустов, которые были посажены недавно, и вино от 4– и 5-летних кустов – самое лучшее столовое вино.

От всех старых кустов без исключения получается вино грубое, из каких лоз оно ни было бы сделано, и это вино скоро мадеризуется.

Насколько заграницей вино от отводков считается ниже, настолько у нас от отводков считается выше. Это опять я говорю на основании моих опытов, и все это я могу доказать.

Под влиянием некоторых годов, как 80-х и 90-х, вино в Крыму было самого высокого качества… Эти годы у нас были дождливые, холодные, и сразу характер вина получал окраску того, который оно имеет за границей.

Как меры, которые можно принять против замеченных неблагоприятных изменений, я считаю: во-первых – выбор для плантажей каменистых и легких земель, где корни легко могут распространяться и которые дают в Крыму всегда лучшее вино; во-вторых – посадки поздних сортов; в-третьих – постоянные отводки; в-четвертых – поливки зимой виноградников для доставления почве той сырости, которая ей необходима, чтобы соки, проходящие через ствол, не были бы слишком сконцентрированы, что имеет громадное влияние в получении известного продукта» (Архив Никитского ботанического сада).

Относительно разведения столовых сортов Голицын сделал следующий вывод, который он со свойственной ему экспрессией выразил в ответе на запрос директора Никитского сада о разведении столового винограда, как мере против кризиса сбыта вина, предложенной на обсуждение в 1901 году департаментом земледелия.

Основная мысль была такова. Столовое виноградарство может иметь громадное будущее, но при условии sina qua non – удобный и быстрый транспорт.

«Можете его обеспечить, – писал Голицын, – винограда не хватит, придется закладывать новые площади; не можете – Verba et voces paeterque nihil» (Слова и вопли, и ничего кроме).

Насколько успешно шло винодельческое предприятие Голицына в хозяйственном отношении?

Здесь следует сказать, что Голицын был страстным искателем «тонкого», «большого» русского вина, виноделом-художником, но не был расчетливым коммерсантом. Выяснив на опыте, что виноград в Новом Свете страдает от недостатка влаги, он стал искать возможности организовать поливку. Гидрологами был разработан проект взять воду из низовий Кутлакской долины и насосами подать ее в Новый

Свет. Стоимость работ была определена в 60 тысяч рублей, и проект не был осуществлен из-за недостатка у Голицына средств. Значительно меньше расходов требовалось для повышения урожайности токлукских виноградников организацией использования водосбора, хотя бы по примеру местных крестьян. Но и на это денег не оказалось.

Голицын всегда тратил деньги, не задумываясь о прибыли, – лишь бы было красиво, эффектно. Десятки тысяч пошли на украшение дегустационного зала, на коллекции редкого столового серебра, стекла и фарфора. Да и грандиозные подвалы-тоннели протяжением до 3200 погонных метров совершенно были не нужны для маленького ново-светского хозяйства, а центральным подвалом для выдержки привозных вин по своему положению и дороговизне транспортных расходов они не могли быть. Это скоро сознал и Голицын и затею привоза вин с Кавказа бросил. В Новый Свет привозились лишь вина из Токлукского имения. Поэтому за все время существования при Голицыне все тоннели ни разу не были заполнены и больше служили для демонстрации приятного хозяину удивления многочисленных посетителей, чем для выдержки вина.

Мало заботился он и об организации правильного сбыта и с большим удовольствием угощал, раздаривал, коллекционировал свое шампанское, чем торговал.

Пока был приток средств со стороны в виде наследств, платы за работу в уделах покрывали дефициты, виноградники и подвалы содержались образцово. А когда денежные вливания иссякли, хозяйство пошло под уклон: уволены французы-шампанисты, с каждым годом сокращалась обработка виноградников… Пока на виноградниках и в подвалах остался один «мастер на все руки» Христо Балтунджи. Шампанское с молотка стало распродаваться за долги по цене 1 рубль за бутылку.

В 1913 году Голицын подарил часть Нового Света Ливадийско-Массандровскому удельному управлению.

После смерти Голицына – 26 декабря 1915 года – делами хозяйства стала ведать опека. Вина, оставшиеся без ухода, теряли свои качества. Во время Гражданской войны голицынские подвалы были разграблены, и советской власти в Новом Свете достались почти пустые шампанские подвалы. […]

Что же оставил русскому виноделию Лев Сергеевич Голицын, почему профессор Ховренко назвал его родоначальником лучшего направления русской винодельческой школы?

Он учил экологическому подходу к виноградарству и виноделию. «Виноград и вино – продукты местности, виноградарство и виноделие – науки местности», – любил говорить Голицын. Изучать местность и умело воспользоваться ее особенностями – вот основа винодельческого успеха. Он предостерегал от слепого подражания загранице, указывал на необходимость критического отношения к ее опыту на основе сопоставления заграничных природных условий с нашими.

Он возвел ремесло винодела в степень искусства. Он призывал не быть рецептурщиком, работающим по трафарету, а стать художником, непрерывно и тщательно изучающим свои краски – виноматериалы, постоянно совершенствующим технику их смешения и проявляющим свое творчество в искусстве купажа.

Он показал, что наиболее действенным методом повышения квалификации винодела (а с этим вместе и повышения качества продукции) является воспитание вкуса винодела на лучших образцах вин, развитие остроты наблюдения и четкости анализа путем осмотра и изучения лучших виноградников и лучших винодельческих хозяйств. Его крупной заслугой является привлечение на путь специализации по виноградарству и виноделию массы образованных людей, устройство для них длительных командировок для изучения знаменитых виноградно-винодельческих хозяйств41.

Использованные источники

1 По материалам Сергея Ткаченко / newspaper_details.php?newspaper_id=2494.

2 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда», http:// www.kp. Crimea. ua/newspaper_details.php?newspaper_id=2480.

3 По материалам Олега Кукушкина, герпетолога, газета «Крымское время», time4new.org.

4 По материалам Ольги Мельницкой, «Крымская правда».

5 По материалам .

6 По материалам книги И.В. Крюковой «Ботанические экскурсии по горному Крыму», 2005.

7 По материалам книги Лидии Згуровской «Крым. Рассказы о растениях и животных», 1996.

8 Об этом и многом другом в книге Владимира Шигина «Секреты Крымских пирамид».

9 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда».

10 По материалам Натальи Якимовой, «Первая крымская», lk.com.ua.

11 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда», www. kp.crimea.ua/newspaper_details.php?newspaper_id=3001.

12 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда».

13 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда».

14 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда».

15 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда».

16 По материалам Сергея Петрова.

17 По материалам Krimea.info.

18 По материалам forum.Sevastopol.info, travel.org.ua, С. Ткаченко, «Крымская правда».

19 По материалам Александра Магценко.

20 По материалам альманаха «Остров Крым».

21 По материалам Сергея Таратухина / broshennyy_garnizon-105004.html.

22 По книге В.В. Бешанова «Год 1942 – «учебный».

23 По материалам Н. Пупковой, «Крымская правда».

24 По материалам Игоря Руденко-Миниха.

25 По материалам -zabroshen-nyj-bunker-na-10-000-person-obekt-221.html.

26 По материалам Алексея Ермолина, «Крымская правда».

27 По материалам:

1. Боргезе В. Десятая флотилия MAC. Прибой, 1997.

2. Константинова С. Урановая бомба Шпинеля и Маслова // ИР. 2008. № 7. С. 20–22.

3. Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997.

4. Рудаков А.Б. Живая и мертвая вода. Секретные программы «Аненербе» // Атеней. № 8. С. 148–152.

5. Беличко Ю.Н. Ееническ и окрестные земли (приложение к ч. 1). Катакомбы. Ееническ, 2007.

6. Будаков А.Б., Стегер Г.М. Секретные генетические, финансовые и разведывательные программы Третьего рейха. М.: Весь Сергиев Посад, 2005.

28 По материалам книги «100 великих загадок XX века».

29 По материалам Натальи Якимовой, «Крымское время».

30 Репортаж из-под земли вел Дмитрий Киселев. Консультировал Валерий Иванов. По материалам сайта «Сто тысяч дорог позади…».

31 Источник: -media/wreck-di-ving/88932/.

32 По материалам allcrimea.net.

33 По материалам Сергея Ткаченко, «Крымская правда».

34 По материалам альманаха «Остров Крым».

35 По материалам газеты «Зеркало недели».

36 С сайта ussrlife.blogspot.com.

37 Использованы материалы segodnya.ua и ratanews.travel.

38 По материалам «Севастопольской газеты» -sled-korablja-junajted-stejts.

39 По материалам газеты «Северный рабочий», Северодвинск.

40 По материалам forum.Sevastopol.info/viewforum.php?f=22.

41 По материалам книги И.А. Промтова «Прошлое завода «Новый Свет».

Примечания

1

Захоржевский Я.В. – одесский географ, нашедший и описавший в 1966 году это дерево, установил, что возраст растения – тысяча триста лет.

(обратно)

2

Изначально Таврикой (страной тавров) эллины называли Южный берег Крыма, а в период раннего Средневековья (примерно до XV века) это название использовалось для всего Крыма.

(обратно)

3

Яйла (тюрк.) – главная гряда в системе Крымских гор.

(обратно)

4

Эфемеры (др. – греч. ἐφημερίς – на день, ежедневный ← ἐπί – на + ἡμέρα – день) – группа травянистых однолетних растений с очень коротким вегетационным периодом (некоторые заканчивают полный цикл своего развития всего за несколько недель).

(обратно)

5

Материал написан до присоединения Крыма к России.

(обратно)

6

Фестский диск – уникальный памятник письма, предположительно минойской культуры эпохи средней или поздней бронзы, найденный в городе Фест на острове Крит.

(обратно)

7

Пассионарный (лат. passio (passionis) – страсть) – выражающий специфическое для каждого этноса и внутренне присущее ему (и отдельным его представителям) стремление к обновлению и развитию, осуществляемое независимо от внешних обстоятельств.

(обратно)

8

Хотя можно ли принимать на веру эти признания? Уж мы-то знаем, как они выколачивались, превращая многих невинных людей в целую армию «немецких», «японских» и прочих шпионов.

(обратно)

9

Перекрытие «майданными» властями Украины канала оставило поля Крыма без воды, но заставило искать альтернативные источники воды в виде задействования старых артезианских скважин, ввода новых и прокладки водовода с Тамани.

(обратно)

10

До 1948 года корабль входил в состав итальянского ВМФ под названием «Джулио Чезаре» (Giulio Cesare, в честь Гая Юлия Цезаря), в СССР обветшалый корабль, спущенный на воду в 1911 году, попал в счет репараций.

(обратно)

11

Материал написан до присоединения Крыма к России.

(обратно)

12

Батопорт – плавучий гидротехнический затвор, обычно служащий для запирания входа в док.

(обратно)

13

См. о ней в главе «Вино Нового Света: блеск и нищета голицынских подвалов».

(обратно)

14

Регистровая тонна (англ, register ton) (брутто-регистровая тонна) – единица объема, равная 100 кубическим футам, то есть 2,83 м3. В настоящее время не применяется.

(обратно)

15

Мористее – в сторону моря, дальше от берега.

(обратно)

Оглавление

Тайны природы

  50 вопросов о Черном море

    Так оно черное или синее?

    Почему оно называется Черным?

    Сколько лет Черному морю?

    Какова глубина Черного моря?

    Откуда налетает самый страшный ветер?

    С какой силой бьют волны во время шторма?

    От чего зависит длина волны?

    Почему на побережьях Кавказа волны длиннее, чем в Крыму или Турции?

    Случаются ли в Черном море цунами?

    Бывают ли в Черном море приливы?

    Какие штормы бывают в Черном море?

    Что такое зыбь?

    Как образуются грязевулканические острова?

    Замерзает ли Черное море?

    Почему в жаркий день морская вода у берега может вдруг стать холодной?

    Почему вода в море соленая?

    Отличается ли вода Черного моря от океанской?

    Как об этом узнали?

    Откуда в Черном море сероводород?

    Может ли взорваться Черное море?

    Почему меняются причудливые формы крымских морских побережий?

    Что такое лиманы и лагуны?

    Чем примечательны крымские соленые водоемы?

    Когда грязь бывает лечебной?

    Как полюбить медуз?

    Отчего море светится?

    Куда девались черноморские устрицы?

    Почему рачок стал отшельником?

    Все ли рыбы холоднокровны?

    Какой рыбы в Черном море больше всего?

    Какая из черноморских рыб самая крупная?

    Какая из черноморских рыб самая мелкая?

    Сколько видов рыб обитает в Черном море?

    Почему у камбалы глаза на одном боку?

    Почему барабульку называют еще и султанкой?

    Кто такой катран?

    Есть ли в Черном море животные, опасные для человека?

    Летают ли над морем земные насекомые?

    Можно ли обнаружить в Черном море новые живые организмы?

    Какие виды китообразных обитают в Черном море?

    Давно ли люди дружат с дельфинами?

    Продолжается ли эта дружба в наши дни?

    Можно ли найти в Черном море жемчуг?

    Сколько в черноморской воде золота и серебра?

    Какой из черноморских маяков является еще и морским музеем?

    Какой из черноморских пляжей лучше?

    Откуда повелось выражение «бархатный сезон»?

    Может ли человек переплыть Черное море?

  Крымские землетрясения – стоит ли их бояться?

  Из истории крымских землетрясений

  Долина вулканов на… Керченском полуострове

  Тайны белой горы Бор-Кая

  Укус крымской гадюки: паниковать не стоит

  Карадагское чудовище

  Волшебный мир крымской флоры

    Деревья-старожилы

    Уникальные сосны

    Плоды жизни

    Густа и ароматна тень от липы

    Смолистый долгожитель – фисташка, «русское эбеновое дерево»

    «Кормящий» бук с живописной древесиной

    Скумпия: лекарственное дерево, выросшее на крови

    Можжевельник – гроза паразитов

    Священный кипарис до неба высотою…

    Бело-розовый миндаль в цвету

    Грецкий орех – символ достатка и изобилия

    Инжир

    Сокровища реликтовых лесов

    Этот вечнозеленый земляничник

    Где же листики у иглицы?

    Ладанник и плющ – крымские жители

    Держидерево никого не пропустит

    Сумах дубильный содержит аскорбинку

    О чем говорят названия растений?

    Феномен ялтинского лука

Секреты истории или секретные истории?

  Тайны севастопольских пирамид

    В гости к Гоху

    На встречу с неведомым

    В тесной взаимосвязи

    В чреве пирамиды

    Звездные врата человечества

    Ориентация на звезды

  Херсонес возводили египтяне?

  Кульчук и античные города в Крыму

  Загадочные знаки Белой скалы

  Город Мертвых древнего Герроса

  Крепость Op-Капу… без привидений

  Ожившая история крепости Кафы

  Ненайденное золото Солдайи

  Чомбай-Молбай – что это?

  Что станет с могилой Мамая?

  Лермонтов и Крым. Затянувшаяся мистификация

  «Дело» Варченко под грифом «секретно»

  Экспедиция, которой не было

  Легенда о «Черном принце»

  Телеграфная линия Лондон-Калькутта проходила через Крым

  Гибель линкора «Императрица Мария»

  Сталин в Крыму

  Эх, дороги… Кто и когда ездил по ВИП-трассам полуострова?

Эхо войны

  Брошенный гарнизон, или как мы оставляли Севастополь

  Последние дни обороны Севастополя

  Где «золотой чемодан»?

  «Зеленый призрак» севастопольской крепости

  Крым военный и заброшенный

    «Объект 221» – заброшенный бункер на 10 тысяч персон

    «Объект 100» в окрестностях Балаклавы

    Хранилища ядерных боеголовок на базе в Краснокаменке. Кизилташ

    В бункере под Севастополем хранятся сокровища?

    Как немцы Севастополь оставляли

  Реквием по линкору «Новороссийск»[10] попытка независимого расследования

    Эхо трагедии

    Свидетельства очевидцев

    Последнее слово адмирала

    Черный план князя Боргезе

  Борман… жил и умер в Крыму?

  Крым. Война. Татары

    За что?

    За что? – За дело

Между прошлым и будущим

  Живые призраки Ак-Манайских катакомб

    «Сдохнем здесь…»

  Балаклавские тайны

  Секретный дайвинг. Торпедный завод в Крыму

  Как спасали «Ласточкино гнездо»

  «Атомный» полигон на Керченском полуострове

  Как «закрыли» Севастополь

  У пионерлагеря «Артек» свои тайны

  Госдачи в Крыму

    Госдача номер 1

    Госдача номер 2

    Госдача номер 3 «Шатер»

    Госдача номер 4

    Госдача номер 5 «Маевка»

    Госдача номер 6

    Госдача номер 7 «Чаир»

    Госдача номер 8

    Госдача номер 9

    Госдача номер 10

    Госдача номер 11 «Заря»

    Госдача номер 12

  Жил-был мост… Через Керченский пролив

  Гибель «Отважного»

  «Соединенные Штаты» в Крыму

  Как «Адмирал» из Севастополя сбежал

  Хроника необъявленной войны…

  Вино нового света: блеск и нищета голицынских подвалов

Использованные источники Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg