«Россия в XIX веке (1801-1914)»

С. Г. Пушкарев

Россия в XIX веке

(1801 - 1914)

ОГЛАВЛЕНИЕ

От издательства 5

Предисловие 9

ВВЕДЕНИЕ

Россия на рубеже XVIII-го и XIX-го веков 11

Глава I

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА (1801-1855)

1. Император Александр I, его личность и политические колебания 19

2. Планы общего государственного преобразования: план

M. M. Сперанского (1809) и "Государственная уставная грамота"

H. H. Новосильцева (1820) 24

3. Преобразование центральных учреждений: министерства, Государственный Совет 31

4. Эпоха правительственной реакции в конце царствования

Александра I. Аракчеев. Военные поселения.

Вопрос о престолонаследии 34

5. Император Николай I, его характер и программа; его главные сотрудники 41

6. Кодификация, произведенная M. M. Сперанским:

"Полное Собрание Законов Российской Империи" и

"Свод Законов Российской Империи" 46

7. Устройство и работа бюрократического аппарата 49

Глава II

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

1. Дворянство и чиновничество (помещики и "столоначальники"), "почетные граждане" 57

2. Крепостное право и попытки его ограничения. Положение крепостного крестьянства. - Крестьянские реформы в Прибалтийском крае при имп. Александре I. - "Инвентари" в Западном крае 62

3. Казенные крестьяне. Учреждение "Министерства государственных имуществ" (1837-38 г.) и деятельность гр. П. Д. Киселева 73

4. Крестьянский "мир" и общинное землевладение 81

5. Экономическое развитие страны - замедленный ход его.

Слабость городского класса. Промышленность и торговля 90

6. Государственные финансы 98

Глава III

ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА И ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ В ПЕРВОЙ

ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

1. "Дней Александровых прекрасное начало" 103

2. Образование: университеты и средняя школа

Прогресс и реакция 105

3. Политическая оппозиция. Тайные общества. Декабристы 112

4. Духовные течения среди русской интеллигенции.

Славянофилы и западники 131

5. Литература, наука, искусство 144

6. Церковь 152

Глава IV

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА В 1801-1856 гг.

1. Наполеоновские войны. 1812 год. Александр в Париже 161

2. Венский конгресс и "Священный союз" 172

3. Кавказ и Персия 177

4. Россия и Польша. Польская конституция 1815 г.

Революция 1830-31 г. 179

5. Война со Швецией (1808-9 г.). Великое княжество Финляндское 184

6. Восточный вопрос. Войны с Турцией в 1806-1812 гг.,

в 1828-29 гг. и в 1853-56 гг. Крымская кампания 1854-55 гг.

Парижский мир 1856 г. 186

7. Отношения с Австрией и Пруссией. Венгерская

кампания 1849 г. 199

Глава V

ЭПОХА ВЕЛИКИХ РЕФОРМ. ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР II

1. Император Александр II и его сотрудники 205

2. Крестьянская реформа 19 февраля 1861 г. 214

3. Земское и городское самоуправление 233

4. Судебная реформа 238

5. Военная реформа: всеобщая воинская повинность 243

6. Государственные финансы и народное хозяйство 247

7. Просвещение и печать 251

Глава VI

ПРАВИТЕЛЬСТВО И ОБЩЕСТВО ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

1. 60-е годы: общественное возбуждение; "нигилизм" ("писаревщина" и "базаровщина"); оппозиционные и революционные течения. Герцен; Чернышевский и Добролюбов; Бакунин и Лавров;

Нечаев и Ткачев 259

2. Польское восстание 1863 года 272

3. "Хождение в народ", "Земля и Воля", "Народная Воля" 275

4. "Диктатура сердца" (гр. Лорис-Меликов).

1-е марта 1881 года и его последствия 281

5. Император Александр III (1881-1894).

Победоносцев и гр. Толстой. Эпоха политической реакции и

казенного национализма (Права евреев) 287

6. Оппозиционные и революционные течения на рубеже XIX и XX вв. Народничество (Михайловский). Марксизм "легальный" и

революционный (Струве, Плеханов, Ленин). Р.С.Д.Р.П. ("большевики" и "меньшевики") и П.С.Р. (Чернов). Земское либеральное течение.

Интеллигенция и буржуазия 293

Глава VII

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ОТ ПАРИЖСКОГО МИРА 1856 г. ДО НАЧАЛА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В 1914 г.

1. Дальний Восток; приобретение Амурского и Уссурийского края, Сахалин и Аляска. Россия и США 311

2. Кавказ и Средняя Азия 313

3. Ближний Восток. Балканские дела и война с Турцией 1877-78 гг.

Сан-Стефанский мир и Берлинский конгресс 317

4. Дальний Восток на рубеже XIX и XX вв. Япония и Китай. Оккупация Россией Кзантунского полуострова в Манчжурии. Русско-японская война 1904-05 гг. и ее последствия 327

5. Европейские отношения. "Союз трех императоров" и

его распадение. Франко-русский союз. Россия и Англия.

Мирные конференции в Гааге 336

6. Балканский кризис в начале XX века. Балканская война

1912-13 гг. и начало мировой войны 342

Глава VIII

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ НА РУБЕЖЕ XIX

и XX ВЕКОВ

1. Положение крестьянства и аграрный вопрос 349

2. Развитие промышленности и рабочий вопрос 371

3. Государственное хозяйство и финансы 377

Глава IX

ДУМСКАЯ МОНАРХИЯ (1905-1917 гг.)

1. Революция 1905 года. Манифест 17 октября

1905 года. Министерство гр. Витте 383

2. Учреждение Государственной Думы (1905-06 гг.) и преобразование Государственного Совета (1906 г.). Основные государственные законы (23 апреля 1906 г.) 396

3. Политические партии: левые, центр и правые 400

4 Первая Государственная Дума (1906). Конфликт с

правительством и роспуск 411

5. Министерство Столыпина. Вторая Государств.

Дума. Переворот 3-го июня 1907 года 416

6. Аграрная реформа Столыпина; ее ход и результаты 423

7. Народное хозяйство в 1907-1914 гг. 432

8. 1907-1914 годы. Третья и Четвертая Государственная Дума 439

Глава Х

РАЗВИТИЕ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ И ОБЩЕСТВЕННОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ С НАЧАЛА 60-х ГОДОВ XIX ВЕКА ДО ВОЙНЫ 1914 ГОДА И

ПОСЛЕДОВАВШЕЙ ЗА НЕЙ РЕВОЛЮЦИИ

1. Расцвет русской литературы 451

2. Наука и искусство от Крымской до Первой мировой войны. Интеллигенция 458

3. Высшее, среднее и низшее образование 470

4. Работа земского и городского самоуправления 476

5. Развитие кооперации в начале XX века 482

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

Автор настоящего труда, Сергей Германович Пушкарев, родился в России, в Курской губернии, в 1888 г. В 1907 г., по окончании Курской гимназии, поступил на историко-филологический факультет Харьковского университета. В 1911-1914 гг. слушал лекции в университетах Гейдельберга и Лейпцига. В 1914 г. возвратился в Россию; в 1917 г. окончил Харьковский университет и был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию по кафедре русской истории.

В 1919 г. вступил в Белую армию, был ранен, и в ноябре 1920 г. эвакуирован заграницу.

С конца 1921 года до весны 1945 г. проживал в Праге, где занимался научной и педагогической работой. Здесь он подготовил много трудов по русской истории, напечатанных (на русском, чешском и английском языках) в разных изданиях и в виде отдельных публикаций, в частности работу: "Происхождение крестьянской поземельно-передельной общины в России", в 2-х частях (напечатано в "Записках Русского научно-исследовательского объединения в Праге" в 1939 и 1941гг.).

По выдержании в 1924 г. установленных испытаний на звание магистра русской истории и по прочтении пробных лекций в Союзе русских ученых ("Русской Академической Группе"), получил звание приват-доцента по кафедре русской истории. Состоял доцентом Русского свободного университета в Праге, секретарем Русской академической группы, постоянным научным сотрудником Чешской Академии Наук, членом Славянского Института в Праге.

{6} Весною 1945 г. переехал из Праги в американскую зону оккупации и до 1949 г. проживал в лагерях "перемещенных лиц" в Германии, где был директором и преподавателем средних школ для русских детей.

В июле 1949 г. прибыл с семьей в США и в 1950 г. поступил в Yа1е'ский университет в качестве преподавателя русского языка.

- В течение 1951-52 учебного года прочел курс лекций по русской истории в Русском институте Фордамского университета, а летом 1954 года - в Русском институте Колумбийского университета в Нью-Йорке.

В 1953 г. издательством имени Чехова была издана книга

С. Г. Пушкарева "Обзор русской истории".

{9}

РОССИЯ В XIX ВЕКЕ

(1801-1914)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящая книга является как бы продолжением и дополнением моей предыдущей книги: "Обзор русской истории", выпущенной Чеховским издательством в 1953 году. Новая книга посвящена целиком истории XIX и начала XX в. (до 1914 года, т. е. до начала мировой войны).

Как и в первой книге, мое изложение основано главным образом на источниках, ибо я хочу, чтобы читатель, по возможности, слышал голос деятелей нашего прошлого не в моей передаче, но в собственных их словах. Как и в первой книге, я стремлюсь быть только объективным "докладчиком", но не судьей нашего исторического прошлого. Конечно, говоря об исторических событиях, невозможно начисто устранить субъективное к ним отношение, и проницательный читатель легко может усмотреть в моем изложении, например, симпатию к Ростовцеву и Милютину, или антипатию к Аракчееву и Ленину. Но если читатель и не согласится с моими оценками, то приводимые мною факты и цитаты ему во всяком случае пригодятся.

Предлагаемый вниманию читателя материал в новой книге расположен не в хронологическом, но в систематическом порядке, по четырем отделам: 1) государственная власть и отношения между властью и обществом (внутренняя политика);

2) социально-экономические отношения;

3) внешняя политика;

4) духовная культура.

В первом отделе я посвящаю гораздо больше внимания течениям оппозиционным и революционным (от {10} декабристов до с.-д. и с.-р.), чем течениям охранительным, умеренным и "благонамеренным", но это объясняется не личными моими симпатиями или пристрастиями, а тем фактом, что первые играли в русской истории несравненно большую роль, чем вторые.

Пользуясь расширением размеров работы, я включаю в нее краткие характеристики трех императоров (Александра I, Николая I и

Александра II) и их ближайших сотрудников. - Во втором отделе я посвящаю главное внимание истории русского крестьянства, и в частности, даю подробное описание деятельности гр. Киселева при Николае I, крестьянской реформы 1861 года, правового и экономического положения крестьянства в конце XIX в. и, наконец, Столыпинской аграрной реформы. - В третьем отделе, как и в предыдущей книге, главное внимание посвящено причинам и результатам войн, а не ходу собственно военных операций. - Четвертый отдел наиболее сложен и труден для краткого изложения, и местами принимает характер простого перечисления лиц и произведений их творчества.

Заранее прошу прощения у читателя, который найдет в этом отделе пропуски или иные недостатки. Чтобы не увеличивать их числа, я воздерживаюсь от изложения истории некоторых, несомненно важных, отраслей русской жизни: техники, архитектуры, театра и балетного искусства (по своей недостаточной компетентности в этих областях).

В заключение благодарю Издательство имени Чехова за благосклонное отношение к моим трудам, моего сына Бориса за помощь при подготовке этой книги к печати, библиотеку Yale'ского университета за предоставленную мне возможность пользоваться ее сокровищами, и профессора Г. В. Вернадского за ценные библиографические указания.

С. Пушкарев

New Haven, Conn. 1955.

{13}

ВВЕДЕНИЕ

РОССИЯ НА РУБЕЖЕ XVIII-го и XIX- го ВЕКОВ

Эпоха Екатерины II (1762-1796) была временем наибольшего внешнего блеска и военного могущества империи Всероссийской. Победы "екатерининских орлов" - Суворова, Румянцева и др. - прославили русское оружие, а военно-дипломатические успехи Екатерины создали России положение могущественной великой державы, имевшей огромное влияние в международных отношениях. Территориальные пределы государства при Екатерине далеко раздвинулись на юг, дойдя до Черноморско-Азовской береговой линии и до северных предгорий Кавказа, а на западе включили в состав империи все западнорусские области (за исключением Галиции), Литву и Курляндию.

Присоединение обширных черноморских степей и Крымского полуострова имело огромное значение военно-стратегическое и национально-экономическое; была, наконец, обеспечена полная безопасность южных границ государства и были открыты новые просторы для колонизации. Со всех сторон на плодородные земли Новороссии хлынули потоки колонистов всех вероисповеданий, племен и национальностей - великороссы, украинцы, греки, южные славяне, немцы, евреи, армяне и т. д. Под умелым руководством "светлейшего князя Потемкина-Таврического" и его преемников выросли из земли в короткий срок не пресловутые "потемкинские деревни", а совершенно реальные города Херсон, Николаев, Екатеринослав, Симферополь, Севастополь (база новорожденного черноморского флота), наконец, "южная красавица" Одесса. А черноземные степи Новороссии покрылись множеством селений, заколосились пшеничными {14} полями и скоро сделались "житницей Европы". Население Российской Империи, составлявшее в 1762 г. 19 миллионов, возросло к 1796 г., благодаря территориальным приобретениям и естественному приросту, до 36 миллионов человек.

Внутри государства Екатерина старалась создать упорядоченную и стройную систему местной администрации (губернские учреждения 1775г.), а в области духовной культуры, стремясь воспитать "новую породу людей".

Екатерина заложила основы общеобразовательной школы и покровительствовала развитию литературы, науки, искусства и просвещения. Время Екатерины было временем пробуждения научных, литературных и философских интересов в русском обществе, временем зарождения русской интеллигенции. Преобладающим идейным влиянием, под которым находилась в Екатерининскую эпоху образованная часть дворянства и зарождавшаяся "разночинная" интеллигенция, было влияние французской "просветительной" литературы с ее проповедью "естественных прав человека", свободы и равенства. Вольтер царил над умами, и молодые русские аристократы ездили в Ферней для поклонения "королю философов".

Однако, на блестящий Екатерининский век падает густая тень социальной несправедливости и социально-культурного разрыва между господствующим дворянским сословием и многомиллионной массой бесправных крепостных рабов. Крестьянство, некогда закрепощенное государственной властью за военно-служилым сословием для обеспечения последнему возможности нести государеву службу, после освобождения дворянства от обязательной службы (в 1762 г.) было превращено в частную собственность частных людей, и, конечно, не могло не чувствовать всей несправедливости такого превращения. А между тем, именно во второй половине XVIII века крепостное право, точнее крепостное бесправие, достигло своего апогея: господа получили право наказывать своих крепостных, за "продерзости" и неповиновение, вплоть до ссылки в каторжную работу, а крестьяне были лишены права жаловаться на своих господ, т. е. должны были безропотно сносить не только господскую власть, но и {15} злоупотребления этой власти. Бурный и кровавый ураган "пугачевщины", пронесшийся над страной в 1773-75 гг., смертельно напугал дворянство, но нисколько не улучшил социально-правового положения крепостной массы. К резкому социальному антагонизму сословий присоединялся и культурный разлад: "офранцузившийся" высший слой дворянства чуждался серой массы "подлого народа" (как называлось при Екатерине простонародье) и сам был чужд этому народу.

С другой стороны, для большинства русских поклонников Вольтера французские либеральные идеи оставались теоретическим "украшением ума" (по выражению Ключевского) и не воплощались в жизнь. Знатный русский барин конца XVIII века, либерал и "философ" в салонах, нередко оказывался деспотом и самодуром в крепостной деревне.

По смерти Екатерины (в 1796 г.) над Россией быстро пронеслось суетливое, бестолковое и жестокое царствование Павла I (павшего под ударами офицеров-заговорщиков в ночь на 12-е марта 1801 года) и на престол вступил его старший сын Александр.

{19}

Глава I

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА (1801-1855)

1. Император Александр I, его личность и политические колебания.

Александр, старший сын Павла, родился в декабре 1777 года. Екатерина скоро отобрала внука от его родителей и сама занялась его воспитанием, стремясь сделать из него в будущем идеального государя.

Она старалась подыскать для него наилучших учителей и воспитателей, составляла для них подробные инструкции, а для внука составляла азбуку, сказки и разные учебно-воспитательные руководства. Екатерина всей душой привязалась к своему воспитаннику и восторгалась его умом, красотой и добротой. Из приглашенных ею воспитателей наиболее влиятельным и наиболее близким к Александру был швейцарский француз Лагарп, республиканец и демократ по убеждениям; он был воспитателем Александра с 1784 до 1795 года и стал задушевным другом своего воспитанника, который до конца своей жизни сохранил к нему чувства искренней любви и благодарности.

Лагарп внушил Александру любовь к возвышенным идеалам свободы, равенства и братства, но этот теоретический либерализм Александра имел мало точек соприкосновения с окружавшей его русской действительностью. Будучи баловнем Екатерины и всего двора, Александр не получил, однако, от своих воспитателей и учителей ни достаточного запаса положительных знаний, ни привычки к самостоятельному мышлению и систематическому труду. К тому же и образование Александра закончилось рано: когда ему не было и 16-ти лет, бабушка женила его на 15-летней баденской принцессе Луизе (принявшей имя Елизаветы Алексеевны), и весь двор наслаждался зрелищем "двух ангелов".

{20} Скоро после того Екатерина составила план сделать Александра своим наследником, устранив от престола Павла. А этот последний, обиженный и озлобленный, проживал со своим "малым двором" в Гатчине, занимаясь главным образом муштровкой своего небольшого гатчинского войска (среди которого находился и столь знаменитый впоследствии "гатчинский капрал" Аракчеев). Если при дворе Екатерины молодой Александр играл роль очаровательного принца-"философа" (в тогдашнем понимании этого слова) то, посещая Гатчину, он должен был изображать бравого вояку-фронтовика. Это ложное и двусмысленное положение Александра между бабушкой и отцом развивало в нем двуличие, приучало к скрытности и лицемерию, вынуждало постоянно носить маску и притворяться. Впрочем Александр (как и его младший брат Константин) скоро вошел во вкус солдатской "муштры", увлекся гатчинской парадоманией, и это его увлечение особенно тяжело отозвалось на русском солдате в конце Александрова царствования.

В царствование Павла (1796-1801), который назначил сына главным военным губернатором Петербурга, Александр должен был поддерживать палочную дисциплину в войсках и приводить в исполнение взбалмошные и жестокие приказания Павла, живя таким образом под непрерывным тяжелым моральным гнетом.

В начале 1801 г. офицеры, составившие заговор с целью устранения Павла от престола, посвятили Александра в свои планы, но дали ему клятву сохранить жизнь его отца. Убийство Павла произвело на Александра потрясающее и угнетающее впечатление и осталось навсегда тяжелым грузом на его совести. Можно думать, что гнетущая мысль о причастности к убийству отца была одной из причин мрачного настроения Александра и его религиозно-мистических исканий в последние годы его жизни.

Сделавшись императором, Александр возвестил в манифесте о своем восшествии на престол, что он намерен править "по законам и по сердцу... бабки нашей, государыни императрицы Екатерины Великий, коея память нам и всему отечеству вечно пребудет любезна".

В 1801 г. один за другим последовал ряд указов, {21} отменивших стеснительные, реакционные и карательные меры Павла. Были освобождены из тюрем и возвращены из ссылки все арестованные и сосланные "тайной экспедицией", и сама "тайная экспедиция" была упразднена, ибо, как гласил царский указ, "в благоустроенном государстве все преступления должны быть объемлемы, судимы и наказуемы общею силою закона". Было запрещено - "под страхом неминуемого и строгого наказания" применение пытки, "чтобы, наконец, самое название пытки, стыд и укоризну человечеству приносящее, изглажено было бы навсегда из памяти народной".

Желая установить строгую законность в государственном управлении и "поставляя в едином законе начало и источник народного блаженства", Александр учредил "комиссию составления законов", которой надлежало внести систему и порядок в хаотическое законодательство России.

В первые годы царствования Александра его главными советниками и ближайшими сотрудниками становятся не престарелые екатерининские вельможи, формально возглавлявшие различные области государственного управления, но кружок молодых либеральных друзей Александра, составивших так называемый "негласный комитет", члены которого называли его в шутку "комитетом общественного спасения", а противники их, старые консервативные бюрократы, называли их "якобинской шайкой": это были гр. П. А. Строганов (который, попав в Париж в 1790 году, вступил в члены якобинского клуба), гр.

В. П. Кочубей, H. H. Новосильцев и польский патриот кн. Адам Чарторыйский (Чарторыжский).

С 1804 г. внимание Александра обращается к вопросам внешней политики. Огромные политические успехи и честолюбивые планы Наполеона, провозгласившего себя в 1804 г. "императором французов", побудили Александра вступить в военную коалицию Европейских держав против Франции, но война 1805-1807 гг. принесла России тяжкие поражения Аустерлица и Фридланда. Тильзитский мир 1807 г. принес союз и "дружбу" (весьма кратковременную) с Наполеоном, и Александр снова обратился к мысли о необходимости коренных внутренних {22} преобразований в государстве. Он приближает к себе M. M. Сперанского, который занимает весьма влиятельное положение в государственном управлении и подготовляет план коренного преобразования государственного строя России (Вместе с тем, Александр призывает своего гатчинского друга Аракчеева для реорганизации армии; Аракчеев последовательно занимает посты инспектора всей артиллерии (с 1803 г.), военного министра (с 1808 г.) и председателя военного департамента Государственного Совета (с 1810 г.).).

Из намеченных и подготовленных Сперанским реформ осуществилось лишь учреждение Государственного Совета (в 1810 г.), а с 1811 г. внимание Александра снова всецело привлекает к себе иностранная политика, точнее, надвигающаяся великая борьба с Наполеоном. Победоносно окончив войну против Наполеона, Александр погружается в дела европейской политики, играет весьма активную роль на Венском конгрессе и затем создает свое странное религиозно-политическое детище - "Священный Союз" (который только он один искренно считает "священным").

События 1812-1815 гг. произвели в душе Александра глубокий переворот, религиозное настроение овладевает его душой, однако, он, по-видимому, не может найти успокоения в какой-либо одной определенной религии: мы видим его в общении то с масонами, то с немецкими мистиками, то с английскими квакерами, то, наконец, со злобным и фанатичным "отцом" архимандритом Фотием, которого он тайком принимает у себя во дворце.

Некоторое время после Наполеоновских войн Александр еще не оставлял своих конституционных симпатий и планов. Он настоял, чтобы восстановленный на французском престоле Людовик XVIII дал Франции конституционную хартию. Сам он дал либеральную (по тем временам) конституцию присоединенному в 1815 году к России Царству Польскому. В 1818 году, в речи, произнесенной Александром при открытии польского сейма, царь заявил о своем намерении даровать "либеральные учреждения" всем странам, находящимся под его властью, и тогда же поручил H. H. Новосильцеву составить проект {23} конституции для России. Проект был составлен, но не приведен в исполнение.

В 1820 году, после волнений в Семеновском полку и революционных движений в западной и южной Европе, Александр окончательно оставил свои конституционные планы и погрузился, с одной стороны, в европейские дела, а с другой - одновременно в мистику и в шагистику. Мрачная и тусклая фигура "гатчинского капрала" Аракчеева окончательно заслонила от России некогда светлый облик Александра Благословенного, и он окончил свои дни в далеком Таганроге (Александр умер в Таганроге 19 ноября 1825 г. Вскоре возникла легенда, что он не умер тогда, но тайком перебрался в Сибирь, где доживал свою жизнь под именем "старца Федора Кузьмича".) в полном моральном отчуждении от русского общества, в атмосфере всеобщего разочарования и недовольства, а частью и прямой враждебности.

2. Планы общего государственного преобразования: план

M. M. Сперанского (1809) и "Государственная уставная грамота"

H. H. Новосильцева (1820).

В письме, которое престолонаследник Александр тайком послал Лагарпу, он писал своему другу, что его целью, по вступлении на престол, будет "даровать России свободу и предохранить ее от поползновений деспотизма и тирании" (Шильдер, I, 164).

По окончании первого периода борьбы с Наполеоном (1805-1807г.) Александр поручил M. M. Сперанскому составить план коренного преобразования государственного строя России. - Михаил Михайлович Сперанский (род. в 1772 г.) был сын сельского священника и получил духовное образование, но затем поступил на гражданскую службу и скоро выдвинулся из общей массы чиновников. Он отличался большим и ясным умом, сильной и гибкой волей, необыкновенной трудоспособностью, большими теоретическими и практическими познаниями, даром слова и умением четко и ясно излагать свои мысли в письменной форме. - В 1806 г. он стал известен Александру и, после Тильзитского мира, стал докладчиком и советником государя по всем делам управления и законодательства. Придворная и чиновная знать относилась враждебно к Сперанскому как к "поповичу" и "выскочке", но Сперанский, сильный доверием государя, шел своей дорогой по пути к преобразованию государственного строя России, невзирая на окружавшие его интриги и враждебный шопот ( В 1809 г. Сперанский провел два указа, которые еще более усилили враждебное к нему отношение со стороны придворных и чиновничьих кругов: Указом 3 апр. 1809 г. было установлено, что придворные звания камергеров и камер-юнкеров сами по себе не дают никаких чинов и служебных прав и преимуществ, для получения коих придворные "должны избирать род действительной службы" (есть известие, что Александр сам не жаловал придворных и называл их "полотерами"). - Второй указ, от 6 авг. 1809 г., предписывал чиновникам, не имеющим университетских дипломов, для производства в коллежские асессоры и в статские советники выдержать специально установленные экзамены.)

{25} Общий план государственного преобразования Сперанский выработал при непосредственном и постоянном участии самого Александра, и осенью 1809 года план был готов. Главная задача реформы, по определению Сперанского, состоит в том, чтобы правление, дотоле самодержавное, "поставить и учредить на неприменяемом (т. е. на постоянном, твердо установленном) законе". План Сперанского устанавливает разделение всего населения Российской империи на три основных класса:

1) дворянство,

2) "среднее состояние", которое составляется из купцов, мещан и государственных крестьян, "имеющих недвижимую собственность в известном количестве", и

3) "класс рабочего народа", в который входят помещичьи крестьяне, мастеровые, "работники" и домашние слуги;

первые два класса пользуются правами гражданскими и политическими, "народ рабочий имеет права гражданские, но не имеет прав политических" (Сперанский, конечно, отрицательно относится к "рабству" помещичьих крестьян и проектирует их постепенное освобождение от власти помещиков. Для этого, прежде всего, надлежит законом определить повинности и платежи, которые землевладелец может требовать от своих крестьян; затем надлежит освободить крестьян от судебной и полицейской власти помещиков и, наконец, возвратить им "их древнее право свободно переходить от одного землевладельца к другому".).

Права политические суть участие в "силах" законодательной, судебной и исполнительной, "право избрания" и "право представления", при чем "и у нас непременно должно следовать общему во всех государствах принятому правилу, именно, что в производстве выборов может участвовать только тот, кто имеет недвижимую собственность или капиталы". "Державная власть" (т. е. государственное управление) разделяется на три "порядка": законодательный, исполнительный и судебный. Соответственно этому верховное управление государства составляют "четыре государственных сословия": Законодательное собрание (или Государственная Дума), {26} министерства, Сенат и Государственный Совет; последний представляет собой "сословие" (т. е. учреждение) "в коем все действия частей законодательной, судной и исполнительной, в главных их отношениях соединяются и через него восходят к державной власти (императора) и от нее изливаются". "Совет составляется из особ, высочайшею доверенностью в сие сословие призываемых"; министры должны быть членами Совета по должности;

в Государственном Совете происходит предварительное рассмотрение всех законов и уставов, подлежащих затем внесению в Государственную Думу. Законодательная инициатива принадлежит только верховной власти, как и утверждение законов, одобренных в Гос. Совете и Гос. Думе. Однако, "никакой закон не может иметь силы, если не будет составлен (т. е. одобрен) в законодательном сословии".

"Порядок законодательный имеет четыре степени, волостную, окружную (округ у Сперанского соответствует уезду), губернскую и государственную". Волостная дума составляется каждые 3 года в каждом волостном городе из всех владельцев недвижимой собственности; "казенные селения от каждого пяти-сотенного участка посылают в Думу одного старшину". Предметы ведомства Волостной думы суть: выбор членов волостного правления; рассмотрение отчета (предыдущего) правления; выбор депутатов в окружную думу; составление списка 20-ти "отличнейших обывателей волости"; представление окружной думе об общественных волостных нуждах. Из депутатов, избранных волостными думами, каждые три года в окружном городе составляется собрание окружной думы; предметы ее компетенции: выборы членов окружного совета и окружного суда, выборы депутатов в губернскую думу; составление списка 20-ти "отличнейших обывателей" округа (из списков, представленных волостными думами); "отчет прежнего начальства в общественных суммах"; представление губернской думе об общественных нуждах. - Из депутатов, избираемых окружными думами, составляется губернская дума (с соответственной компетенцией), избирающая депутатов в Государственную Думу.

Государственная Дума собирается ежегодно в {27} сентябре, выбирает председателя (который затем утверждается императором) и комиссии. Ведению Государственной Думы подлежит рассмотрение (и одобрение) законов и уставов, постановления о налогах и повинностях, о продаже или залоге государственных имуществ. Дела в Государственную Думу вносятся министрами от имени "державной власти"; "исключаются из сего":

1) представления о государственных нуждах,

2) представления об уклонении должностных лиц от ответственности,

3) представления о мерах, нарушающих коренные государственные законы;

в этих трех случаях инициатива может исходить от членов Государственной Думы. Они могут предъявлять обвинения против министров, нарушающих законы, и "когда обвинение большинством голосов признано будет основательным и вместе с тем утвердится державною властью, тогда наряжается суд и следствие".

В порядке судном учреждаются также четыре степени суда, именно: суд волостной, окружной, губернский и верховный (или Сенат). В порядке судном державной власти принадлежит только "надзор и охранение форм судебных", часть же, относящуюся к существу дела, "державная власть" вверяет выборным судьям (с участием присяжных заседателей).

Во главе организации исполнительной власти находятся министры, назначаемые государем, обязанные подписывать акты верховной власти и ответственные за нарушение законов. Общее собрание министров образует "правительствующий Сенат" (в отличие от сената "судебного"). Во главе "губернского правительства" стоит губернатор: при нем находится "совет, составленный из депутатов всех сословий, имеющих в губернии собственность"; совет собирается раз в год, и губернатор представляет ему финансовый отчет. Во главе окружного управления стоит вице-губернатор, и при нем окружной совет. Члены волостного правления избираются волостною думою.

План Сперанского отличался стройностью и последовательностью и был, в принципе, одобрен императором Александром, но осуществление его, в условиях {28} тогдашней крепостной России, встретило бы, конечно, значительные трудности. В виду сложности и трудности дела преобразование было начато сверху, учреждением Государственного Совета (1810 г.) и преобразованием министерств (1810-11 гг.), но дальнейшая преобразовательная работа Сперанского была прервана как внутренними, так и внешними обстоятельствами. Преобразовательные планы Сперанского встретили решительную оппозицию консервативных кругов (Наиболее ярким литературным выразителем этой оппозиции был H. М. Карамзин, который в 1811 г. представил имп. Александру свою записку "О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях"; в этой записке, не называя Сперанского по имени, Карамзин резко критикует современную деятельность правительства и решительно отвергает планы ограничения самодержавия, которое он считает необходимым для целости и "счастья" России.), а его французские симпатии в то время, когда уже чувствовалась неизбежность борьбы с Наполеоном в недалеком будущем, вызывали слухи и шопот об его "измене". В марте 1812 года Сперанский был уволен от службы и выслан в Нижний Новгород, а потом в Пермь (хотя, как он справедливо писал в своем оправдательном письме, всё, что он делал, он делал с согласия Александра или прямо по поручению его) (B 1816 г. Сперанский был вновь принят на службу и назначен пензенским губернатором; в 1819 г. он был назначен генерал-губернатором Сибири для приведения в порядок сибирского управления; в 1821 г. он возвратился в Петербург; при Николае I Сперанский, будучи членом Государств. Совета, произвел в 1826-33 гг. огромную кодификационную работу (см. ниже); он умер в 1839 г.).

В 1818 году Александр поручил H. H. Новосильцеву составить проект конституции для России. Проект Новосильцева, под названием "Государственная уставная грамота Российской Империи", был во многом очень близок к польской конституции 1815 г., откуда он заимствовал большинство статей и даже многие термины. Уставная грамота постановляла, что "государь есть единственный источник всех в империи властей", но "законодательной власти государя содействует государственный сейм", и "образ действия" державной власти {29} "определяется сею государственною уставною грамотой, жалуемою нами любезным нашим верноподданным на вечные времена". Грамота торжественно объявляет о введении в России народного представительства "отныне навсегда".

Характерной чертой Новосильцевской "грамоты" является тенденция федеративного устройства. Российское государство разделяется на большие области, т. наз. "наместничества", из коих каждое состоит из нескольких губерний. В этих областях образуются "сеймы", "рассуждающие" о местных делах и законах и избирающие кандидатов в члены общегосударственного сейма. Из "половинного числа" этих кандидатов составляется, по назначению государя, вторая палата общегосударственного сейма, или "палата земских послов"; верхнюю палату составляет сенат, состоящий из пожизненных членов, по назначению государя. Общий государственный сейм рассматривает проекты законов, "рассуждает" "о прибавлении и уменьшении налогов, податей, сборов и всякого рода общественных повинностей" и о составлении общегосударственного бюджета, "равно как и о всех других предметах, на рассуждение по воле государя ему отсылаемых"; далее, сейм рассматривает наказы избирателей земским послам, делает из них извлечения и представляет их правительству для принятия желательных мер. Сеймы наместнических областей собираются каждые 3 года, общегосударственный сейм - каждые 5 лет. Избирательными правами пользуются две группы населения: во-первых, "дворяне каждого уезда, владеющие собственными недвижимыми имениями, составляют между собою дворянские собрания", или "сеймики", которые избирают "земских послов" в наместнические сеймы; во-вторых, выбирают от себя депутатов в сеймы "окружные городские общества", в состав которых входят лица с известным имущественным или образовательным цензом.

Уставная грамота содержит в себе "ручательства", т. е. гарантии прав населения, каковы свобода вероисповедания, "свобода тиснения" (т. е. печати), неприкосновенность личности и собственности; статья 81 устанавливает (точнее подтверждает) "коренной российский закон: без суда никто да не накажется".

{30} Но и Новосильцевской уставной грамоте не суждено было стать "коренным российским законом"; после событий 1820 г. в России (волнения в Семеновском полку) и в Европе, Александр окончательно оставил свои конституционные стремления и планы, и грамоту Новосильцева положил "под сукно" (Во время польского восстания 1830-31 гг. польское революционное правительство нашло в Варшаве текст Новосильцевской грамоты и напечатало этот конституционный проект. Когда ген. Паскевич в 1831 г. взял Варшаву, он нашел там текст российской конституции и сообщил о своей находке имп. Николаю. Николай был очень встревожен опубликованием таких "революционных" экспериментов своего брата и приказал собрать, по возможности, все печатные экземпляры Уставной грамоты и прислать их в Россию, где они и были, по его распоряжению, преданы сожжению.).

{31}

3. Преобразование центральных учреждений: министерства, Государственный Совет.

В конце XVIII века система центрального управления в виде коллегий, основанных некогда Петром Великим, пришла в полное расстройство. Поэтому наиболее настоятельная потребность чувствовалась в реформах органов центрального управления.

Идя навстречу этой потребности, манифест 8 сент. 1802 г. объявил об учреждении в России 8-ми министерств: это были 1. военное министерство, 2. "министерство морских сил", 3. министерство иностранных дел, 4. министерство юстиции, 5. министерство внутренних дел, 6. министерство финансов, 7. министерство коммерции и

8. министерство народного просвещения.

- Министерство внутренних дел должно было "пещись" не только о "спокойствии, тишине и благоустройстве всей Империи", но и о "повсеместном благосостоянии народа", т. е. имело функции не только административно-полицейские, но и чисто экономические; в его же ведении находились медицинская коллегия и главное почтовое правление. Совершенно новым учреждением было "министерство народного просвещения, воспитания юношества и распространения наук".

Министерства были построены на принципе единоличной власти и ответственности. Для объединения их деятельности и для обсуждения вопросов, касающихся нескольких министерств, или всего государства, собирался "комитет министров".

Общий надзор над деятельностью администрации принадлежал "правительствующему сенату", которому министры должны были представлять свои отчеты (с докладом государю). В 1810-11 гг. (т. е. в эпоху влияния Сперанского) произошло новое "разделение государственных дел" по министерствам; "главным предметом" министерства внутренних дел было признано "попечение о распространении и поощрении земледелия и промышленности", министерство коммерции было упразднено, а для "устройства {32} внутренней безопасности" было учреждено особое "министерство полиции" (упраздненное в 1819 г.). Кроме того были созданы "главные управления" ревизии государственных счетов, путей сообщения, и "духовных дел иностранных исповеданий".

25 июня 1811 г. было издано "общее учреждение министерств" и подробный "наказ министерствам". Теперь центральная бюрократическая машина была приведена (со стороны внешней организации) в полный порядок, и ход этой машины (от министров до "столоначальников", "экзекуторов" и "регистраторов") был подробнейшим образом регулирован. Министерства делились на департаменты, департаменты на отделения, отделения на "столы". Из всех директоров департаментов составлялся "совет министра" (впоследствии в состав министерских советов назначались особые чиновники). - В 1817 году, в эпоху религиозно-мистических увлечений Александра, возникло своеобразное комбинированное "министерство духовных дел и народного просвещения", которое существовало до 1824 года, когда оно было снова разделено на свои составные части.

В самом начале Александрова царствования (в марте 1801 г.) был издан указ об учреждении при Государе "непременного" (т. е. постоянного) совета из 12 членов для рассмотрения важных государственных дел. - До прихода к власти Сперанского совет этот не играл важной роли в государственном управлении; Сперанский же имел в виду поставить во главе управления важное и авторитетное законосовещательное учреждение, которое представлялось ему первым практическим шагом в направлении к осуществлению его плана общего государственного преобразования. С этой целью он подготовил в 1809 г. "образование Государственного Совета", которое было ввелено в действие манифестом 1-го января 1810 г. Манифест (написанный, конечно, Сперанским) гласил, что цель преобразований в государственном правлении есть "учреждать образ правления на твердых и неприменяемых основаниях закона", и вводил новый порядок, по которому все проекты законов, уставов и "учреждений" "предлагаются и рассматриваются в Государственном Совете", после чего утверждаются государем.

{33} Государственный Совет состоит из высших сановников, назначаемых государем; "министры суть члены Совета по их званию"; председательствует в Совете государь, или особо им назначенный (на один год) председательствующий член Совета. Совет разделяется на 4 департамента: 1. департамент законов, 2. - военных дел, 3. - дел гражданских и духовных, 4. - государственной экономии.

В нужных случаях созывается общее собрание Совета. Во главе делопроизводства стоит "государственный секретарь", которым был назначен Сперанский.

{34}

4. Эпоха правительственной реакции в конце царствования Александра I. Аракчеев. Военные поселения. Вопрос о престолонаследии.

В 1815 г. окончилась долгая и трудная борьба с Наполеоном, в которой Александр принимал столь активное и горячее участие. "Весь запас твердой воли Александра, - говорит его биограф, - оказался истраченным на борьбу его с Наполеоном, потребовавшую высшего напряжения всех его духовных и физических сил, и ничего нет удивительного, что у государя проявилась крайняя усталость и душевное утомление" (Шильдер, IV, 4). Возвратившись в Россию, Александр возложил главную тяжесть трудов и забот по управлению государством на Аракчеева, а сам он в последние годы своего царствования больше всего интересовался в Европе - осуществлением принципов созданного им "Священного Союза", а в России - муштровкой армии и военными поселениями. Стремление довести армию до степени полного совершенства - на смотрах и парадах - принимало совершенно уродливые формы, - на маршировку с надлежащим "вытягиванием носка" обращали гораздо больше внимания чем на обучение стрельбе и вообще на боевую подготовку войск (Майор В. Ф. Раевский в 1820 г. писал своему другу об этой новой системе: "...учебного солдата вертят, стягивают, крутят, ломают, толкают, за- и перетягивают, коверкают... Вот и Суворов, вот Румянцев, Кутузов, ...всё полетело к чорту"... Правда, майор Раевский был лицом политически неблагонадежным, но вот свидетельство другого, весьма авторитетного лица, царского брата, великого князя Константина Павловича (который сам был усердным служакой гатчинского типа) ; в письме к ген. Сипягину цесаревич Константин писал (в 1817 г.): "...ныне завелась такая во фронте танцевальная наука, что и толку не дашь... я более двадцати лет служу и могу правду сказать, даже во времена покойного государя (т. е. Павла) был из первых офицеров во фронте, а ныне так перемудрили, что и не найдешься". В другом письме Константин писал о гвардии: "вели гвардии стать на руки ногами вверх, а головою вниз и маршировать, так промаршируют"... (Шильдер, IV, 16-17). А в 1819-1820 гг. ген. Сабанеев писал ген. Киселеву: "у нас солдат для амуниции, а не амуниция для солдата"... "Учебный шаг, хорошая стойка,... параллельность шеренг, неподвижность плеч и все тому подобные... предметы столько всех заняли и озаботили, что нет минуты заняться полезнейшим" (Заблоцкий, Гр. Киселев, I, 83).).

{35} Вместе с этой "танцевальной наукой" в армии царила суровая дисциплина и применялись жестокие наказания. За нарушение дисциплины, за неисправность во фронте или в одежде виновных "прогоняли сквозь строй" через 500 или через 1 000 человек, по одному, по два раза, а за серьезные провинности до шести раз. Эта жестокая и отвратительная система наказания состояла в том, что выстроенные в шеренги солдаты должны были играть роль палачей - бить "шпицрутенами" (это были толстые и гибкие прутья) своих "провинившихся" товарищей (Конечно, телесные наказания применялись в то время не только в русской армии, и само немецкое название "шпицрутен" свидетельствует о том, что русские заимствовали этот метод наказания у более цивилизованной Европы.).

В некоторых случаях эти истязания заканчивались смертью "преступников". В октябре 1820 г. (когда Александр был заграницей) произошла знаменитая "семеновская история", которая еще более усилила реакционное настроение Александра: солдаты любимого царем лейб-гвардии Семеновского полка, выведенные из терпения мелочными придирками и жестокими наказаниями недавно назначенного полкового командира полковника Шварца, оказали непослушание начальству и потребовали удаления Шварца; в результате "зачинщики" были подвергнуты жестокому телесному наказанию, а весь личный состав полка офицеры и солдаты были распределены по разным армейским полкам (Семеновский же полк был сформирован наново из офицеров и солдат нескольких гренандерских полков).

Последние годы жизни Александра получили название "аракчеевщины". И современники и историки (разных направлений) согласно рисуют картину всемогущества Аракчеева. В это время, после 1820 года, Александр {36} окончательно отказался от планов сколько-нибудь широких реформ в государственном управлении, и ему нужны были теперь не смелые реформаторы, а преданные слуги, исполнители приказаний и охранители существующего порядка, на которых он мог бы вполне положиться. А таким именно и был Аракчеев, с его административным талантом, с его трудоспособностью, с его личной честностью (он не был казнокрадом, как были весьма многие) и, главное, с его "собачьей преданностью" государю (Вигель называл его "бульдогом", всегда готовым "загрызть" царских недругов).

В эти годы все дела государственного управления, не исключая даже духовных, рассматривались и приготовлялись к докладу в кабинете Аракчеева, - ..."в это время он сделался первым или, лучше сказать, единственным министром" (Шильдер); остальные министры были лишь покорными исполнителями его указаний. Немудрено, что всё преклонялось и трепетало перед суровым временщиком - "передняя временщика сделалась центром, куда с четырех часов утра стекались правители и вельможи государства" (Довнар-Запольский). Университеты и академии избирали Аракчеева своим почетным членом (Нужно, впрочем, заметить, что низкопоклонство в эпоху аракчеевщины всё же далеко не доходило до безграничного раболепства сталинской эпохи, а иногда смелые люди даже публично бросали суровому временщику дерзкие вызовы. Так, в 1820 г. в журнале "Невский зритель" появилось стихотворное послание К. Рылеева "К временщику", которое начиналось довольно выразительными словами:

"Надменный временщик, и подлый и коварный,

Монарха хитрый льстец и друг неблагодарный,

Неистовый тиран родной страны своей,

Взнесенный в важный сан пронырствами злодей!"

По словам современника (Ник. Бестужева), жители Петербурга ожидали гибели "дерзновенного поэта"; однако, "обиженный вельможа постыдился узнать себя в сатире", и смелый поэт остался безнаказанным (как видим, даже у Аракчеева был стыд, а может быть, и некоторые остатки совести, тогда как в эпоху тоталитарных режимов ХХ-го века стыд и совесть были, как известно, признаны "буржуазными предрассудками" и уже никакого влияния на правительственную практику не оказывали).

Другой интересный случай произошел в Петербурге в сентябре 1822 г., в заседании совета имп. Академии Художеств. Президент Академии Оленин предложил Совету избрать почетными членами Академии (или "почетными любителями") гр. Аракчеева, гр. Кочубея и гр. Гурьева; на это вице-президент Академии, действительный статский советник А. Ф. Лабзин (известный масон) "отозвался", что достоинства этих лиц и их заслуги перед искусством ему совершенно неизвестны; смущенные члены Совета объяснили недогадливому вице-президенту, что они "выбирают сих лиц как знатнейших", "и что сии лица близки к особе Государя Императора"; на это Лабзин "отозвался", что в таком случае он, с своей стороны, предлагает в почетные любители государева кучера Илью, который "гораздо ближе к особе Государя Императора нежели названные лица" (нужно иметь ввиду, что при езде в маленьких санках седок находился в непосредственной близости к кучеру). Узнав о "наглом поступке д. с. с. Лабзина", царь сильно рассердился и велел уволить Лабзина от службы и выслать из Петербурга.

{37} Одним из наиболее темных пятен на фоне "аракчеевщины" были пресловутые "военные поселения". Идея этого "чудовищного учреждения" (Вигель) зародилась, по-видимому, в голове Александра, а его "навеки верный друг" Аракчеев с усердием взялся за ее исполнение (он командовал впоследствии "корпусом военных поселений"). В своем первоначальном виде идея военных поселений не была ни "чудовищной", ни жестокой, наоборот, учреждение поселений мотивировалось соображениями гуманности, человеколюбия, желанием, чтобы солдат не отрывался на 25 лет от дома и семьи. Практической же целью военных поселений было уменьшение расходов казны на содержание армии (которая должна была быть переведена как бы на "самоокупаемость").

Воинам-поселенцам был обещан целый ряд льгот и всесторонняя помощь в хозяйстве: "они освобождаются единожды навсегда от всех государственных поборов и от всех земских повинностей"; "содержание их детей и приготовление оных на службу правительство принимает на свое попечение"; инвалидам, вдовам и сиротам будет выдаваться "казенный провиант"; "взамен ветхих {38} строений возведены будут новые домы, удобнейшие к помещению"; "земледельческими орудиями, рабочим и домашним скотом наделены будут все из них, кому подобное пособие окажется необходимым".

Таковы были те радужные перспективы, которые правительство рисовало перед военными поселенцами. Что же получилось на практике? Для организации военных поселений правительство передавало некоторые территории, населенные казенными крестьянами, из гражданского ведомства в военное, и тогда все их трудоспособные жители мужского пола (до 46 лет) превращались в солдат, получали обмундировку и подчинялись военной дисциплине (Мальчики от 6 до 18 лет также получали солдатскую обмундировку и обучались строю.); у семейных солдат-хозяев жили и работали как батраки (за содержание) холостые солдаты. Сельские работы производились командами (в мундирах!) под руководством офицеров, параллельно шла и военная муштровка (конечно, в ущерб сельским работам). Вопреки поговорке "с одного вола двух шкур не дерут", в военных поселениях, как пишет Вигель, "два состояния между собою различные впряжены были под одним ярмом: хлебопашца приневолили взяться за ружье, воина за соху", и "тут бедные поселенцы осуждены были на вечную каторгу"...

"Всё было на немецкий, на прусский манер, всё было счетом, всё на вес и меру. Измученный полевою работой военный поселянин должен был вытягиваться во фронт и маршировать"... (Вигель, V, 120). Материальное положение населения в этих аракчеевских "колхозах" было не так уж плохо: начальство поддерживало в них чистоту и порядок, не допускало никого до состояния нищеты и разорения, помогало в несчастных случаях, но непрерывные труды, тяжелый гнет палочной военной дисциплины и мелочная регламентация всей жизни поселенцев порою становились совершенно невыносимыми, и не раз вспыхивали бунты то в северных, то в южных округах военных поселений; за бунтами следовали жестокие усмирения, а потом наступали снова "тишина и спокойствие".

"Корпус военных поселений" {39} разрастался всё больше и больше и захватывал всё новые и новые территории: "Военные поселения с 1816 года получили быстрое и широкое развитие и в последние годы царствования имп. Александра они включали в себе уже целую треть русской армии. Отдельный корпус военных поселений, составлявший как бы особое военное государство под управлением гр. Аракчеева, в конце 1825 года состоял из 90 батальонов новгородского поселения, 36 батальонов и 249 эскадронов слободско-украинского (харьковского), екатеринославского и херсонского поселений" (Шильдер, IV, 28); кроме того, были две "поселенные" артиллерийские бригады в Могилевской губернии.

Военные поселения были предметом ненависти либеральных кругов русского общества и усиливали недовольство этих кругов Александром. Недовольство это усиливалось и многими другими мероприятиями внутренней и внешней политики: походом Магницкого и Рунича против молодой русской университетской науки и усилением цензурных стеснений (см. гл. 3), политикой Александра в польском и греческом вопросах (см. гл. 4).

Вдобавок ко всем затруднениям и осложнениям последних лет Александровского царствования пришло еще осложнение династического вопроса. У Александра не было детей, и наследником престола был его брат цесаревич Константин Павлович, проживавший в Варшаве (где он формально был только командующим польской армией, а фактически командовал почти всем). Но уже в 1818 г. Константин сообщил царю, что он не желает наследовать престол, который, в таком случае, должен был бы перейти к следующему брату, Николаю Павловичу. В 1820 г. Константин официально развелся со своей женой (бывшей немецкой принцессой) и вскоре женился на полюбившейся ему польской аристократке. В 1822 г. он написал брату решительное письмо о своем отказе от престола, и Александр решил, наконец, оформить вопрос о престолонаследии, но выбрал для этого очень странную форму: 16 авг. 1823 г. он подписал манифест об отречении цесаревича Константина от престола и о назначении наследником престола Николая Павловича, но почему-то решил держать этот манифест в секрете от всех - и даже от (нового) наследника престола. Знали об этом {40} манифесте только три лица: конечно, Аракчеев, а кроме него, кн. А. Н. Голицын и митрополит Филарет.

Подлинный акт Александр велел хранить (до востребования или до его смерти) в Успенском соборе в Москве, а три копии были положены на хранение в Петербурге - в Государственном Совете, в Синоде и в Сенате, с собственноручной надписью Александра на каждом пакете: "Хранить до моего востребования, а в случае моей кончины раскрыть, прежде всякого другого действия, в чрезвычайном собрании". Мы увидим далее, при каких обстоятельствах пришлось раскрывать эти пакеты и к каким последствиям повела эта странная "игра в прятки" с престолонаследником, создавшая в ноябре и декабре 1825 года междуцарствие.

{41}

5. Император Николай I, его характер и программа; его главные сотрудники.

Перед 1825-м годом Николай 7 лет был командиром второй бригады первой гвардейской пехотной дивизии и до конца дней своих он оставался на престоле "бригадным генералом" (Николай Павлович родился в 1796 г.; с детства проявлял любовь к военным "экзерцициям"; "гражданскими" науками занимался неохотно (хотя языки знал хорошо); в 1817 г. женился на дочери прусского короля Шарлотте (превратившейся в Александру Федоровну); в 1818 г. был назначен бригадным командиром, а перед тем - генерал-инспектором по инженерной части; в марте 1825 г. получил дивизию.).

Он хотел командовать Россией, как командовал своими гвардейскими полками: поддержание установленного порядка, строгой дисциплины и внешнего благообразия было предметом его постоянных и неустанных забот.

Бесконечным количеством издаваемых им "высочайше утвержденных" уставов, "учреждений", положений и правил, а также специальных "именных" указов, он стремился охватить и регулировать все проявления жизни общественной, правовой, экономической и культурной, начиная от жизни калмыцкого и киргизского народов и кончая деятельностью университетов, академий, ученых обществ, страховых учреждений и коммерческих банков.

В армии исключительное внимание уделялось солдатской выправке, муштровке и обмундировке. Множество указов, специальных распоряжений и правил занималось мельчайшими подробностями воинского одеяния - шинелями, мундирами, сюртуками, панталонами, со всеми их аксессуарами и украшениями эполетами, погонами, аксельбантами, петлицами, обшлагами, выпушками, нашивками, галунами, лампасами, кантами, пряжками, крючками и пуговицами. Немалое внимание уделялось также форме одежды гражданских чиновников различных ведомств и воспитанников различных учебных заведений. Николай стремился "урегулировать" не только обмундирование {42} своих военных и гражданских служащих, но даже их физиономию.

Военнослужащим не только разрешалось, но даже предписывалось носить усы, тогда как гражданские чиновники должны были ходить начисто обритыми. Именные указы, изданные в марте и апреле 1838 г., констатировали, что некоторые придворные и гражданские чиновники "позволяют себе носить усы, кои присвоены только военным", и бороды. "Его Величество изволит находить сие совершенно неприличным" и "повелевает всем начальникам гражданского ведомства строго смотреть, чтобы их подчиненные ни бороды, ни усов не носили, ибо сии последние принадлежат одному военному мундиру". Николай высоко ценил усы, как специальное украшение военных физиономий, не только на своих генералах, штаб- и обер-офицерах, но и на себе самом. В 1846 г. особым именным указом "Государю Императору угодно было высочайше повелеть, чтобы впредь на жалуемых медалях лик Его Императорского Величества изображен был в усах".

Этот бравый фельдфебельский "лик в усах" тридцать лет смотрел на Россию строгим и внимательным взором, хотел всё видеть, всё знать, всем командовать. Правда, в отличие от другого "лика в усах", который управлял Россией сто лет спустя, Николай искренно любил Россию, желал ее славы, процветания и благоденствия, искренно желал и старался служить России в качестве ее "отца-командира", и неоднократно проявлял личное мужество в непосредственной опасности. Но его понимание блага России было слишком узким и односторонним. Напуганный декабрьским восстанием и революционным движением в Европе, он свои главные заботы и внимание посвящал сохранению того социального порядка и того административного устройства, которые уже давно обнаружили свою несостоятельность и которые требовали не мелких починок и подкрасок, но полного и коренного переустройства. Понятно поэтому, что всеобъемлющая, энергичная и неустанная деятельность императора Николая не привела Россию ни к славе, ни к благоденствию, наоборот, под его водительством Россия пришла к военно-политической катастрофе Крымской войны, и на смертном одре Николай должен был признать, {43} что он сдает своему сыну "команду" в самом расстроенном виде...

Восстание 14-го декабря оказало на политику Николая разностороннее влияние. Прежде всего, оно напугало его самым фактом возможности революционного движения в самых близких к престолу гвардейских полках и тем, что во главе движения стояли представители самых аристократических русских фамилий. Этим оно, с одной стороны, усилило его консервативно-охранительные тенденции, а с другой, поселило недоверие к русской знати и вызвало стремление опираться гл. обр. на бюрократию и на немцев (балтийских немцев и выходцев из Германии), которые окружили его престол и заняли немало руководящих мест в высшем государственном управлении (Нессельроде, Канкрин, Бенкендорф, Дибич, Клейнмихель и др.). С другой стороны, показания и письма декабристов раскрыли перед Николаем такую массу злоупотреблений и неустройств в русской жизни и в государственном управлении, что Николай должен был попытаться принять "все зависящие меры" для их устранения (Делопроизводителю следственной комиссии по делу декабристов, Боровкову, было поручено составить из писем и записок декабристов о внутреннем положении России систематический свод для представления государю и высшим государственным сановникам.).

Отсюда бесконечные заседания "секретных комитетов", долго обсуждавших проекты необходимых преобразований и не давших почти никаких реальных результатов (кроме множества исписанной бумаги), отсюда же чрезвычайное развитие организации и деятельности "Собственной Его Императорского Величества Канцелярии", посредством которой Николай пытался вовлечь в круг своего непосредственного наблюдения и руководства различные отрасли государственной и общественной жизни. Прежняя канцелярия превратилась теперь в "1-е отделение собственной Е. И. В. канцелярии", которое играло роль личной канцелярии императора, подготовляло бумаги для доклада государю и следило за исполнением "высочайших повелений". В 1826 г. было учреждено второе отделение - кодификационное; {44} в январе этого года "комиссия составления законов" была упразднена, а задача составления нового "Уложения отечественных наших законов" была возложена на новообразованное отделение императорской канцелярии. В июле того же, 1826-го года было учреждено пресловутое третье отделение для заведывания делами "высшей полиции"; оно должно было наблюдать за всеми "подозрительными и вредными людьми" (и в случае надобности, высылать их и держать "под надзором полиции"), за сектами и "расколами", за иностранцами, проживающими в России, и собирать "статистические сведения, до полиции относящиеся", и "ведомости о всех без исключения происшествиях". После смерти императрицы-матери Марии Федоровны (в 1828 г.) было учреждено 4-е отделение "собственной" канцелярии для заведывания теми образовательными и благотворительными учреждениями (институтами, училищами, приютами, богадельнями, больницами), которые прежде находились в ведении и под покровительством императрицы Марии (совокупность этих заведений впоследствии получила название "ведомства учреждений императрицы Марии"). В 1836 г. было основано 5-е отделение собственной Е. И. В. канцелярии для преобразования управления казенных крестьян.

Вскоре после вступления на престол Николай уволил от службы, ко всеобщему удовольствию, всесильного при Александре графа Аракчеева и двух гасителей просвещения (бывших при Александре попечителями учебных округов) - Магницкого и Рунича.

Из видных деятелей александровского царствования играли важную роль при Николае гр. Кочубей (председатель Государственного Совета) и Сперанский, произведший в 1826-33 г. грандиозную работу кодификации (см. ниже). Надолго сохранили свои посты выдвинувшиеся в конце александровского царствования министр финансов ген. Е. Ф. Канкрин и министр иностранных дел гр. Нессельроде. Канкрин был способный, дельный и бережливый финансист, вполне "на своем месте". Нессельроде же был полная бесцветно-канцелярская посредственность. Во главе политической полиции Николай поставил ген. Бенкендорфа, человека невеликого ума и образования. Успешными военачальниками николаевской эпохи были генералы Дибич и {45} Паскевич. В 30-х годах выдвигаются на сцену правительственной деятельности две новых характерных фигуры Николаевского царствования: гр. С. С. Уваров, бывший с 1833 до 1849 г. министром народного просвещения (см. гл. 3 2), и гр. П. Д. Киселев, бывший с 1837 г. до конца царствования министром ново-учрежденного "министерства государственных имуществ" (см. гл. 2, 3).

{46}

6. Кодификация, произведенная M. M. Сперанским: "Полное Собрание Законов Российской Империи" и "Свод Законов Российской Империи".

Последним русским кодексом, до эпохи Сперанского, было Уложение царя Алексея Михайловича, составленное в 1649 году и в эпоху империи, конечно, безнадежно устаревшее. Все видные государи императорского периода - и Петр Великий, и Елизавета, и Екатерина II, и Александр I - настойчиво стремились к созданию нового законодательного кодекса, но все их попытки оставались безуспешными, и в юридической жизни России продолжал господствовать тот законодательный хаос, на который все так горько жаловались и от которого все (кроме сутяг и взяточников) так жестоко страдали. Учреждая в 1826 г. 2-е (кодификационное) отделение "собственной Е. И. В. канцелярии", Николай назначил его начальником старого, "надежного" чиновника Балугьянского, но фактически организатором и руководителем всего дела кодификации был M. M. Сперанский.

В 1830 г. Сперанский со своими помощниками закончил составление 45 громадных томов "Полного Собрания Законов Российской Империи"; из них пять последних заключают в себе приложения (таблицы, чертежи, штаты учреждений, таможенные тарифы) и указатели (алфавитный и хронологический). В 40 первых томах привелено свыше 30 тысяч законов, начиная с Уложения 1649 года (первый номер в этом собрании) и кончая актами декабря 1825 года (В дальнейшем были составлены второе Полное Собрание Законов, с декабря 1825 до марта 1881 г. (т. е. до кончины имп. Александра II) и третье - с марта 1881 г. до конца Империи.).

По окончании этого колоссального труда Сперанский, по поручению государя, взялся за составление "Свода Законов", и к концу 1832 года закончил эту работу. В свод были включены только действующие законы, систематически собранные и затем разделенные по {47} предметам и отделам. В своде находится только текст законов, без мотивировок и пояснений, при чем весь текст разбит на краткие, нумерованные статьи. Свод Сперанского составили 15 больших томов (В I-м томе находятся основные государственные законы и законодательные постановления об императорской фамилии и о высших государственных учреждениях. - Во II-м томе законы о губернских, городских и уездных учреждениях.

- III-й том есть "свод уставов о службе гражданской". - IV-й том содержит уставы о повинностях населения (личных и натуральных). - V-VIII тома содержат "уставы казенного управления", именно, уставы о прямых налогах, о пошлинах и об акцизных сборах, учреждения и уставы таможенные (и таможенные тарифы), уставы монетный, горный, лесной и т. д. - IХ-й том содержит "законы о состояниях" (т. е. о правовом положении отдельных сословий). - Х-й том - законы гражданские и межевые. - ХI-й том содержит уставы ученых учреждений и учебных заведений и уставы кредитный, вексельный, торговый и устав о промышленности.

- ХII-й том содержит уставы путей сообщения, почтовый, телеграфный, строительный, страховой, устав сельского хозяйства и другие. - В XIII-м томе находятся уставы об обеспечении народного продовольствия, об общественном призрении (т. е. организация благотворительности) и устав врачебный. - В XIV-м т. - устав о паспортах, устав о беглых, о ссыльных и о "содержащихся под стражею", устав о цензуре, устав о "предупреждении и пресечении преступлений". - XV-й том содержит "уложение о наказаниях уголовных и исправительных". - После судебных реформ 1864 года, коренным образом перестроивших русскую судебную организацию, к Своду законов был добавлен XVl-й том, содержащий "учреждение" новых "судебных установлений" и уставы уголовного и гражданского судопроизводства. - Помимо свода гражданских законов, в 1839 году был особо издан "Свод военных постановлений".).

Свод законов был введен в действие с 1-го января 1835 года. С этих пор Российская Империя формально стала государством, управляемым "на точном основании законов" (беда была лишь в том, что трудно было найти управу на чиновных нарушителей законов...)

Конечно, Свод законов издания 1832 года не мог долго оставаться в своем первоначальном виде, ибо времена и законы менялись. Поэтому уже в 1842 г. последовало 2-е издание Свода законов; в 1845 г. было издано {48}новое "Уложение о наказаниях уголовных и исправительных"; в 1857 году вышло 3-е издание Свода Законов и потом до конца Империи переиздавались отдельные тома Свода Законов, в которых исключались отмененные законы и включались вновь изданные.

{49}

7. Устройство и работа бюрократического аппарата.

Бюрократический аппарат Российской Империи окончательно сложился и оформился при Николае I. Именно упорядочением форм бюрократической работы Николай надеялся достичь улучшения самого существа ее, и отсюда бесчисленные комитеты и комиссии, сочинявшие бесконечные "положения", "учреждения", наказы и инструкции, регулировавшие (или долженствовавшие регулировать) работу всех правительственных учреждений, начиная от Государственного Совета и кончая низшими органами сельской полиции ("Скрипели перья, исписывались горы бумаги, комиссии и комитеты беспрерывно сменяли друг друга, и деятельность правящих сфер носила все видимые черты интенсивной работы. Но эта бумажная работа не получала реальных отражений на жизненной практике... То был непрерывный бюрократический "бег на месте"..., при котором люди, деятельно двигаясь, никуда не подвигаются" (Кизеветтер, Ист. Росс., I, 170).).

Высшие органы государственного управления - Государственный Совет и Сенат в основном сохраняли при Николае I свое прежнее положение и организацию. В составе министерств при Николае I произошли некоторые существенные изменения. В 1826 году было учреждено особое министерство императорского двора и уделов ("уделами" назывались имения, принадлежавшие императорской фамилии). - В 1837 году было учреждено "министерство государственных имуществ" для заведывания казенными землями и государственными крестьянами (которые до того находились в ведении министерства финансов).

Во главе провинциального управления стояли "гражданские губернаторы" (В столицах и в некоторых областях были особые "генерал-губернаторы". Всеобъемлющие функции губернаторов "наказ" 1837 года определял следующим образом: гражданские губернаторы, как "непосредственные начальники" вверенных им губерний, "суть первые в оных блюстители неприкосновенности верховных прав самодержавия польз государства и повсеместного точного исполнения законов... Имея постоянное и тщательное попечение о благе жителей всех состояний управляемого ими края,... они обязаны действием данной им власти охранять повсюду общественное спокойствие, безопасность всех и каждого и соблюдение установленных правил порядка и благочиния. Им поручено и принятие мер для сохранения народного здравия, обеспечения продовольствия в губернии, доставление страждущим и беспомощным надлежащего призрения, и высший надзор за скорым отправлением правосудия"... (II ПЗС, XII, 10303).).

Под председательством {50} губернатора действует "губернское правление" в составе вице-губернатора, трех советников и асессора, с соответственной канцелярией; при губернском правлении - губернский казначей, губернский архитектор и губернский землемер.

Губернатору (назначаемому императором) подчиняется "земская полиция"; во главе уездной полиции (т. наз. "земского суда") стоит земский исправник и с ним старший или непременный заседатель, которые "избираются в сии должности дворянством". Уезд разделяется на участки или станы, в которые "определяются от короны губернским правлением" участковые заседатели или становые пристава; они назначаются "преимущественно из местных, имеющих в той губернии недвижимую собственность дворян". Земская полиция является и судебной инстанцией, в маловажных делах, для людей низших сословий. - В городах начальниками полиции были (назначаемые правительством) полицеймейстеры и городничие.

Судебное дело в губерниях ведали палаты уголовного и гражданского суда, председатели которых, согласно Екатерининскому положению о губернских учреждениях (1775 г.) назначались правительством, а "заседатели" (которые при Николае получили название "советников") избирались дворянством. В 1831 г. дворянству было предоставлено избирать по два кандидата на должности председателей палат, которые затем представлялись Сенату "для поднесения на высочайшее усмотрение". По-видимому, вскоре правительство должно было усомниться {51} в том, что эти выборные дворянством председатели палат обладают достаточными юридическими познаниями и опытностью, и в 1837 г. было постановлено ввести в палатах должность товарища председателя, при чем "назначение из советников товарища председателя предоставлено было усмотрению министра юстиции".

От времен Екатерины до эпохи великих реформ 60-х гг. XIX века по выборам дворянства заполнялось множество должностей в судебных и административных учреждениях, и конечно, далеко не всегда находились для занятия этих должностей способные и достойные кандидаты. На это жаловались не только обыватели, на это жаловался и сам император Николай, в указе от 1-го янв. 1832 года: "Из сведений, доходивших до меня, я с прискорбием видел, что выборы дворянские не всегда соответствовали ожиданиям правительства. Лучшие дворяне или уклонялись от служения, или не участвовали в выборах, или с равнодушием соглашались на избрание людей, не имеющих потребных качеств к исполнению возлагаемой на них обязанности. От сего чиновники по судебной части оказывались не редко не довольно сведущими в законах, по части же полицейской открывались злоупотребления"...

Желая улучшить положение и ввести надлежащий порядок в дворянские выборы, правительство в декабре 1831 г. издало "Положение о порядке дворянских собраний, выборов и службы по оным". Выборы должны были производиться на "обыкновенных" дворянских губернских собраниях, которые должны были собираться "через каждые три года"; принимать участие в дворянских собраниях с правом голоса могли лишь потомственные дворяне, которые "имеют по крайней мере чин 14-го класса" и владеют недвижимым имуществом в губернии (остальные могут присутствовать без права голоса). Правом избирать в должности пользуется лишь дворянин, имеющий не менее 100 душ крестьян мужского пола, живущих на его собственной земле, или - не менее 3 000 десятин незаселенной земли; имеющие не менее 5-ти душ или 150 дес. незаселенной земли принимают участие в выборах через уполномоченных (по одному на каждый полный ценз). Избираемы в должности (кроме {52}должности предводителей) могут быть и дворяне, не имеющие полного ценза. Губернский предводитель дворянства и председатели судебных палат утверждаются в должности императором, "все прочие избираемые дворянством чиновники утверждаются начальником губернии".

"Избираемые дворянством чиновники" включаются в общую чиновную иерархию, носят установленные форменные мундиры, награждаются за службу чинами и орденами. Таким образом правительство стремится, с одной стороны, использовать помещиков как "полицеймейстеров" в отношении их крепостных (по выражению, приписываемому Николаю I), а с другой - стремится всех мало-мальски годных дворян привлечь на службу и нарядить в чиновничьи мундиры (Николаевские дворяне, с своей стороны, охотно облачались в чиновничьи мундиры, а некоторые из них, по-видимому, больше интересовались мундиром и жалованьем, чем службой, о чем свидетельствует сенатский указ от 16-го февр. 1844 года: "Правительствующий Сенат... слушали дело о дворянах, числившихся на службе без всяких занятий в присутственных местах некоторых губерний. Приказали: всем губернским правлениям и присутственным местам подтвердить, чтобы лица, не имеющие никаких обязанностей по службе, отнюдь в оной не числились".).

Первую половину XIX века можно назвать, по выражению Ключевского, "самой бюрократической эпохой нашей истории"; "теперь дворянство потонуло в чиновничестве"; в местном управлении дворянство тесно переплелось с чиновничеством и само стало орудием коронного управления. Теперь "завершено было здание русской бюрократии", превратившейся в сложный и разветвленный механизм, особенно развитый в центре: "центральное управление развилось в огромную машину канцелярий", которая заливала местные учреждения бумажными потоками приказов, циркуляров, инструкций, "отношений", запросов и т. д., а в центр стекались обратные потоки донесений, рапортов, докладов, протоколов и т. д. Часто в этом бумажном море "входящих" и "исходящих" тонули живые нужды и интересы живых людей, - и недаром говорилось при Николае, что государством правит не император, а столоначальник.

{53} Нужно еще упомянуть, что над дворянско-чиновничьим, мундирно-бумажным миром Николаевского царствования реяли еще особые, наблюдательно-охранительные силы в светло-синих мундирах "отдельного корпуса жандармов". Корпус этот был учрежден в 1826 году, одновременно с учреждением пресловутого 3-го отделения собственной Е. И. В. канцелярии; начальник 3-го отделения ген. А. X. Бенкендорф был, вместе с тем, и командиром отдельного корпуса жандармов. Согласно "положению о корпусе жандармов", изданному в 1836 г., вся Россия была разделена на семь жандармских округов, с жандармскими генералами во главе; начальниками губернских жандармских управлений были жандармские штаб-офицеры (полковники, подполковники и майоры), а в их распоряжении находились жандармские команды под начальством капитанов и поручиков. Назначение этого "обсервационного корпуса" (по выражению Вигеля) было двоякое: во-первых, открывать "дурные умыслы против правительства" и препятствовать распространению "политических вольнолюбивых идей" (Вигель); во-вторых, "наблюдать за справедливым решением дел в судах, указывать губернаторам на всякие вообще беспорядки, на лихоимство гражданских чинов, на жестокое обращение помещиков (с их крестьянами) и доносить о том своему начальству".

Согласно официальным инструкциям, жандармские офицеры должны были охранять "благосостояние и спокойствие" жителей и "совершенное правосудие". - Однако, действительная роль жандармов оказалась далека от предполагавшейся начальством идиллии, и жандармская сеть, наброшенная Николаем на Россию, произвела всюду угнетающее и деморализующее действие.

{57}

Глава II

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ

XIX ВЕКА

1. Дворянство и чиновничество (помещики и "столоначальники); "почетные граждане".

В 50-х годах XIX в. (по "ревизии" 1859 г.) в России числилось около 103 тысяч дворян-помещиков, владевших населенными имениями (владение крепостными "душами" было монополией потомственного дворянства) (Было лишь небольшое число "поссессионных" крестьян, приписанных к фабрикам и заводам, принадлежащим купцам и фабрикантам недворянского звания.)

Из них 41 % был "мелкопоместных", имевших не более 20 крестьянских душ. Эта дворянская "мелкота" (по выражению Щедрина) в своей жизненной обстановке мало отличалась от крестьян, но тем более ценила свое "столбовое дворянство" и усиленной эксплуатацией своих немногих подданных пыталась сохранить свое положение "господ", т. е. возможность жить, не занимаясь физическим трудом. Часть из "мелкопоместных" поступала на государственную службу или занимала второстепенные должности по выборам дворянских обществ, некоторые неудачники попадали в положение приживальщиков у богатых и знатных соседей.

Высший слой русского дворянства имел свой "золотой век" во второй половине XVIII-го столетия. Время "дворянской царицы" Екатерины II было временем наивысшего расцвета дворянской культуры в России и наибольшего развития социальных привилегий "благородного сословия".

Фасад дворянской культуры конца XVIII в. не был лишен красоты и импозантности. Богатство и пышность {58} императорского двора находили свое отражение в быту аристократии: роскошные дворцы, парки и сады с оранжереями, свои театры, оркестры, хоры, свои живописцы и т. д. украшали и услаждали жизнь высшего слоя русской аристократии, но за этим фасадом находился неприглядный "задний двор" крепостного рабства, которое деморализовало и развращало все слои общества.

При Александре I после бурной эпохи наполеоновских войн, в эпоху правительственной реакции и "мракобесия", наиболее активная и идеалистическая часть аристократии составляет тайные общества, с целью путем военного переворота осуществить те идеалы свободы, равенства и братства, которые для екатерининской знати были не столько искренним убеждением, сколько игрой ума.

Неудача восстания 14-го декабря означала конец политической роли дворянства. "Теперь дворянство становится простым орудием правительства" (Ключевский). При Николае I большинство дворян облачается в чиновничьи мундиры и украшается орденами, соответственно своим чинам и званиям.

Впрочем полного слияния этих групп не происходит. Император Николай называл себя "первым дворянином" и не желал, чтобы потомственное дворянство без остатка растворилось или потонуло в море чиновничьей мелкоты и армейского офицерства. Поэтому при Николае I, с одной стороны, значительно ограничивается доступ в ряды потомственного дворянства через службу, а с другой, для сохранения крупной аристократии создается институт "майоратов" - крупных неделимых наследственных имений (Когда-то при Петре Великом, велено было всем, получившим хотя бы первый офицерский чин, дать "патенты на дворянство", тогда как ныне, согласно манифесту 11-го июня 1845 г., потомственное дворянство приобретается на военной службе только получением первого штаб-офицерского чина (майора), а на гражданской - получением "чина 5-го класса" (т. е. статского советника); другие чины давали звание "личного дворянина" или "почетного гражданина". Впоследствии (в 1856 г.) возможность получения потомственного дворянства службою была еще более ограничена: на гражданской службе потомственное дворянство приобреталось лишь производством в чин "действительного статского советника", а на военной - производством в чин полковника или капитана 1-го ранга (во флоте).).

{59} Между крупной аристократией и мелкопоместной мелюзгой находилась масса среднего поместного дворянства, сидевшего по своим "медвежьим углам" и занимавшегося сельским хозяйством. Дворянская молодежь по большей части поступала на службу (преимущественно _ военную), но, получив первый или второй офицерский чин, обыкновенно выходила в отставку, обзаводилась семьей и поселялась в отцовских имениях, где предавалась или хозяйственным заботам, или тому бездумному и бездельному "пошехонскому раздолью", которое описывает Щедрин: осенью гонялись за зайцами, зимой ездили в гости и принимали гостей, устраивали пиры и пирушки (при чем особенным гостеприимством и тороватостью должны были отличаться предводители дворянства, если хотели быть переизбранными на следующее трехлетие) (Яркие типы провинциального дворянства дал Гоголь в "Мертвых душах", но, конечно, не все помещики были Ноздревы, Чичиковы, Плюшкины и Собакевичи; не следует забывать, что знаменитые "гоголевские типы" это не фотографии, а карикатуры; как всякая удачная и яркая карикатура, они верно схватывают характерные черты изображаемых физиономий, но, конечно, в утрированном и шаржированном виде.).

Образовательный и моральный уровень помещичьей среды в целом был невысок. "Даже к сельскому хозяйству... помещичья среда относилась совершенно рутинно, не выказывая ни малейших попыток в смысле улучшения системы или приемов. Однажды заведенные порядки служили законом, а представление о бесконечной растяжимости мужицкого труда лежало в основании всех расчетов" (Щедрин, Пошехонская старина), хотя подневольный мужицкий труд и низкая техника сельского хозяйства давали жалкие результаты в смысле урожайности полей.

В 30-х и 40-х годах XIX в. среди более активной части дворянства просыпается предпринимательский дух: некоторые дворяне заводят фабрики и заводы, {60} принимают участие в винных откупах, пытаются завести усовершенствованные приемы обработки полей, по английским образцам. Однако, в большинстве случаев, предприятия эти кончаются крахом, а привезенные из Англии дорогие машины валяются, в поломанном виде, на задних дворах, возбуждая насмешки мужиков над барином, который "чудит"... Причинами этих неудач были: "круглое невежество экспериментаторов" (Щедрин), недостаток капиталов и малая производительность подневольного крестьянского труда.

Царствование Николая I было самым бюрократическим временем русской истории.

Разделенное по "табели о рангах" на 14 чинов (от коллежского регистратора до государственного канцлера) чиновничье сословие держит в своих руках все отрасли и все нити общегосударственного и местного управления. Верхние этажи бюрократической башни заполняются обыкновенно представителями "столбового дворянства", нижние этажи - пестрой массой выходцев из всех сословий, из дворян, духовенства, мещан, "посадских" и т. д.

Кроме обычных бюрократических пороков - формализма, волокиты и чисто бумажного решения вопросов, в ущерб живому делу и живым людям, чиновничье сословие (получавшее весьма скромное жалованье) отличалось, в большинстве, любостяжанием и лихоимством. Об этом свидетельствуют и (повторные) царские указы о борьбе с лихоимством, и показания декабристов, и свидетельства современников, хорошо знавших чиновный мир по своей службе в нем - Вигеля, Герцена, Щедрина и др.

Ограничив доступ чиновников не-дворян в дворянское сословие, Николай I не желал, однако, чтобы низшие слои чиновничества и некоторые другие промежуточные группы населения смешались с серой массой низших или "податных" сословий, которые подлежали не только платежу подушной подати и отбыванию рекрутской повинности, но и - телесным наказаниям за преступления и проступки. Манифестом 10 апреля 1832 г. было учреждено поэтому новое сословие "почетных граждан" (потомственных и личных); членам этого сословия {61} была предоставлена свобода от подушного оклада, от рекрутской повинности и от телесных наказаний; в состав нового сословия должны были войти чиновники, не имеющие прав на получение дворянства, лица недворянского сословия с высшим образованием и верхушки торгово-промышленного класса, а также "законные дети личных дворян".

{62}

2. Крепостное право и попытки его ограничения. Положение крепостного крестьянства. - Крестьянские реформы в Прибалтийском крае при имп. Александре I. - "Инвентари" в Западном крае.

Первый закон, содержавший некоторое ограничение помещичьей власти, был издан при Павле I. Манифестом 7 апреля 1797 г. было приказано, "дабы никто и ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работе"; в том же манифесте было сказано, что 3-хдневная недельная барщина крестьян будет достаточна "на удовлетворение всяким хозяйственным надобностям" (но прямого запрещения требовать с крестьян больше 3-х дней работы в манифесте не было). - Однако, с другой стороны, Павел способствовал расширению области крепостного права, во-первых, тем, что роздал в частное владение около 300 000 душ крестьян мужского пола, а во-вторых, тем, что запретил "самовольный переход поселян с места на место" в Новороссии и на Северном Кавказе.

Александр I искренно желал освобождения крепостных крестьян, но, встретив сопротивление окружающих, не имел в себе решимости осуществить свое намерение. Он исполнил, однако, свое решение - не раздавать больше казенных населенных имений в частные руки. Затем, при нем произошло безземельное - освобождение крестьян в Прибалтийских губерниях, так что численный рост крепостного крестьянства в XIX веке почти прекратился. Число крепостных крестьян в 1811 г. (по 6 ревизии) составляло 10 417 000 душ мужского пола, в 1835 г. (по 8-й ревизии) - 10872000, в 1851 (по 9-й ревизии) 10709000 и в 1859 - 10969000. Эти 10-11 миллионов (мужского пола) крепостных крестьян составляли немного более половины крестьянского населения Империи. В их числе было около 1 миллиона "дворовых", которые {63} жили и работали в господском дворе и не имели собственного хозяйства.

Не решаясь провести коренную и обязательную реформу в положении крепостных, Александр издал 20 февраля 1803 г. закон, который дозволял помещикам отпускать своих крестьян на волю, с земельными наделами, "по заключении условий, на обоюдном согласии основанных"; отпущенные таким образом крестьяне образовали в составе государственных крестьян особенное состояние, "свободных хлебопашцев" (Практические результаты закона 1803 г. были невелики: при Александре I перешло в "свободные хлебопашцы" около 47 тысяч душ муж. пола, и при Николае 1 около 66 тысяч, всего немного более 1% общего числа крепостных.). - Из других мероприятий по крестьянскому вопросу, имеющих общероссийский характер, можно упомянуть запрещение помещикам ссылать крестьян в каторжные работы (которые может назначать лишь суд "для важных преступников").

В 1818 г. Александр поручил Аракчееву составить проект освобождения крепостных "без отягощения помещиков"; проект, составленный Аракчеевым, предполагал постепенное приобретение в казну помещичьих крестьян и дворовых людей покупкою, по добровольным условиям, но к осуществлению этого проекта не было приступлено.

Николай I вступил на престол с намерением улучшить положение крестьян. Для обсуждения крестьянского вопроса при нем были учреждены, один за другим, "секретные комитеты" чисто бюрократического состава (всего их было до десятка), которые должны были работать не только без какого-либо содействия печати или общественных элементов, но с полным сохранением глубочайшей тайны.

"Работа" этих комитетов не дала и не могла дать никаких серьезных практических результатов, ибо все николаевские вельможи, за исключением гр. Киселева, считали недопустимым сколько-нибудь серьезное ограничение помещичьей власти или вообще какое-либо нарушение помещичьих интересов (Отношение самого имп. Николая к крепостному праву было изложено в его речи в Государственном Совете при обсуждении закона об "обязанных крестьянах", 30 марта 1842 г.: ..."нет сомнения, что крепостное право, в нынешнем его у нас положении, есть зло для всех ощутительное и очевидное: но прикасаться к оному теперь было бы злом, конечно, еще более гибельным". Однако, "всякому благоразумному наблюдателю ясно, что теперешнее положение не может продолжаться навсегда"... Необходимо ныне "приуготовить средства для постепенного перехода к иному порядку вещей"... - В 1845 г. министр внутренних дел Перовский представил записку о постепенном ограничении крепостного права рядом мер, которые должны привести к освобождению крестьян "незаметным для крестьян образом". В 1846 г. 5-й секретный комитет, "обсудив предположения и объяснения министра внутренних дел, вполне одобрил основную его мысль: достигнуть освобождения людей крепостного состояния постепенным ограничением крепостного права, незаметным для них образом, не возбуждая в народе опасных толков и не произнося даже слова: свобода или вольность". Полную отмену помещичьей власти комитет считал невозможной, ибо "власть помещика... есть орудие и опора самодержавной власти", - "власть помещика не должна однако же быть неограничена и крестьянин должен быть огражден законами от злоупотребления оной" (XIX век, кн. 2, с. 189-191). Таким образом "всесильное" Николаевское правительство обнаруживало в крестьянском вопросе крайнюю робость и ставило перед собой неразрешимую задачу: освободить крепостных крестьян так, чтобы они этого вовсе не заметили...).

{64} В результате длительных секретных обсуждений, 2 апреля 1842 г. был издан закон об "обязанных крестьянах", или "о предоставлении помещикам заключать с крестьянами договоры на отдачу им участков земли в пользование за условленные повинности, с принятием крестьянами, заключившими договор, названия обязанных крестьян".

Закон 2-го апреля 1842 г. вызвал много шуму и толков среди помещиков, но не имел почти никаких последствий: в положение "обязанных" перешло лишь около 25 тыс. душ муж. пола (принадлежавших трем аристократическим фамилиям).

В царствование Николая I был издан ряд законов, вводивших (или пытавшихся ввести) различные меры для частичных улучшений положения крепостных и для ограничения помещичьего произвола.

{65} Указом 1827 г. было постановлено, чтобы, за продажею помещиками земли, оставалось у них не менее 41/2 десятин земли на ревизскую душу.

Указ 30 авг. 1827 г. регулировал и частью ограничивал право помещиков ссылать своих крестьян в Сибирь; закон дозволял отсылать в Сибирь людей не старше 50 лет, не дряхлых и не увечных (однако, без зачета за рекрута) ; при этом должно было не разлучать мужей и жен и с ними отправлять малолетних детей (муж. пола до 5 лет и женск. пола до 10 лет).

Указом 2 мая 1838 г. было запрещено принимать крепостных людей без земли в обеспечение и удовлетворение частных долгов, а также запрещена продажа (и всякое отчуждение) крепостных людей (с землею или без земли) отдельно от семейств; "семейством же, не подлежащим раздроблению, считать: отца, мать, и из детей их сыновей неженатых и дочерей незамужних".

Указом 2 янв. 1841 г. было подтверждено правило о запрещении продажи крестьян отдельно от их семейств и установлено правило о приписке их к населенным имениям; закон запрещал продажу дворовых людей и крестьян обоего пола лицам, которые не имеют населенных имений.

Право помещиков наказывать своих крепостных за всякого рода "продерзости" не было регулировано законами, и правительство

Николая I пытается нормировать это право законодательными постановлениями.

(В Своде Законов изд. 1832 г. помещикам предоставляется право наказывать своих крестьян, "но без увечья и тем менее еще с опасностью их жизни". - В 1846 г. были точно определены права помещиков относительно домашнего суда и расправы: помещики или их управляющие могли подвергать крепостных "наказанию розгами до 40 или палками до 15 ударов, или же аресту на время от одного до семи дней, а в случаях особенной важности и до двух месяцев с тем, чтобы виновный был содержим в сельской тюрьме". За более важные преступления и проступки помещик может отсылать крепостных в смирительные и рабочие Дома на время от 2-х недель до 3-х месяцев, или в исправительные арестантские роты - от 1 до 6 месяцев; неисправимых и "вредных" крепостных помещики могут удалять из своих имений (11 ПСЗ, XXI, № 19640, ст. 1680).).

{66} С другой стороны, помещики за "жестокое обращение" со своими крепостными (связанное, очевидно, с истязаниями или увечьями) подлежали, по закону, ответственности и серьезному наказанию (В "Уложении о наказаниях уголовных и исправительных", изданном в 1845 году, находим отдел "о злоупотреблении помещичьей власти" (ст. ст. 1900-1906). Ст. 1900 гласит: "Когда виною помещика, чрез обременение безмерными сборами или иными также непомерными тягостями, населенное имение будет доведено до разорения, то сие и всякое другое населенное имение его берется в опеку", и помещику воспрещается пребывание в нем. По ст. 1901, "помещики, изобличенные в жестоком со своими крепостными людьми обращении, сверх учреждения опек над ними и всеми населенными их имениями, лишаются права иметь в услужении своих крепостных людей и подвергаются заключению в смирительном доме" на время от 6 месяцев до 3 лет. - Всего в 1851 г. в опеке состояло 200 дворянских имений за жестокое обращение их владельцев с крепостными.). Беда была, однако в том, что крепостные по-прежнему были лишены права жалобы на своих помещиков, так что дела о преследовании помещиков за жестокое обращение с крепостными могли возбуждаться только по инициативе местных властей, а последние обыкновенно не спешили проявлять в этом вопросе свою инициативу.

Говоря о правовом положении крепостных, нужно еще упомянуть о том, что в 1827 г. было запрещено принимать детей крепостных крестьян и дворовых в гимназии и университеты, но им было дозволено "как и доселе невозбранно обучаться в приходских и уездных училищах" (а также в земледельческих и ремесленных школах).

Мы привели ряд законодательных постановлений относительно крепостного права. Каково же было фактическое положение крепостного крестьянства в первой половине XIX века

(И в советской и в дореволюционной литературе принято изображать положение всего крепостного крестьянства самыми мрачными красками, а всех помещиков полагается изображать в виде диких зверей, которые находят главное и чуть не единственное удовольствие своей жизни в постоянном истязании крестьян всеми возможными орудиями пытки - розгами, палками, кнутьями, плетьми, железными цепями, рогатками, "щекобитками" и т. д. Бесспорно, случаи жестоких истязаний бывали, мы находим сведения о них в судебных протоколах и в воспоминаниях современников, но они именно потому-то и попали на страницы мемуаров и в акты судов, что рассматривались как преступления, а не как повсеместно действующий нормальный обычай (на который, поэтому, никто не обратил бы внимания). Отвергая слащаво-фальшивую теорию "патриархальной власти", по которой помещики относились к своим крестьянам, как заботливые родители к любимым детям, мы не можем, однако, принять и противоположной, весьма распространенной теории сплошного зверства "класса помещиков". Если даже мы согласимся с утверждением, что помещики видели в своих крепостных не людей, а только рабочий скот, то всё же позволительно усомниться в том, чтобы большинство сельских хозяев находило особое удовольствие в постоянном истязании принадлежащего им рабочего скота. Салтыков-Щедрин, которого никто не заподозрит в сочувствии крепостному праву, говорит (в "Пошехонской старине") о характере отношений помещиков к крепостным: "Вообще мужика берегли, потому что видели в нем тягло, которое производит полезную и для всех наглядную работу. Изнурять эту рабочую силу не представлялось расчета, потому что подобный образ действия сократил бы барщину и внес бы неурядицу в хозяйственные распоряжения. Поэтому главный секрет доброго помещичьего управления заключался в том, чтобы не изнурять мужика, но в то же время не давать ему "гулять".)?

{67} Дать общую картину положения крепостного крестьянства невозможно, ибо положение крестьян - в сотне тысяч помещичьих вотчин - было чрезвычайно пестро разнообразно и подвержено переменам, в зависимости как от характера владельцев, так и от множества иных местных условий. Вождь декабристов Пестель (ненавидевший, как известно, крепостное рабство) говорит в "Русской Правде" (гл. 3) : "Весьма различно положение, в котором находятся различные дворянские крестьяне. У самых добрых господ они совершенным благоденствием пользуются; у самых злых - они в совершенном злополучии обретаются. Между сими двумя крайностями существует многочисленное количество разнообразных степеней злополучия и благосостояния".

Не имея возможности дать общую и полную картину жизненных условий крепостного крестьянства, мы можем лишь приблизительно наметить области наибольшего "злополучия" и относительного "благоденствия". В наихудшем положении находился класс "дворовых людей", составлявший в середине XIX века около 10% 20-миллионной массы крепостного крестьянства. Лишенные собственного дома и хозяйства, постоянно на глазах у барина, подверженные всем прихотям и капризам господского произвола, нередко изнуряемые длительной работой (особенно дворовые девушки), они, в то же время, получали скудную (и не всегда доброкачественную) пищу и третировались как "дармоеды"...

{68} Крестьяне собственно разделялись на две основные группы оброчных, плативших господину лишь определенную денежную сумму, и барщинных, обязанных работать на господском поле. Численное отношение тех и других было различно в губерниях черноземных и нечерноземных и изменялось со временем. В конце XVIII в., по исчислениям В. И. Семевского, в черноземных губерниях Великороссии было 26% крестьян оброчных и 74% барщинных; в нечерноземной полосе - 55% оброчных и 45% барщинных; во всех великороссийских губерниях было 44% оброчных и 56% барщинных крестьян. К концу 50-х годов % оброчных крестьян в нечерноземных губерниях значительно повысился и дошел в Московской губернии до 68%, во Владимирской до 70%, в Ярославской - до 90%. В черноземных губерниях, наоборот, несколько повысился % барщинных крестьян.

Положение оброчных крестьян было, в общем, значительно более благоприятным, чем положение барщинных. Они имели большие земельные наделы, ибо помещики в нечерноземных губерниях часто вовсе не вели сельского хозяйства и отдавали все удобные земли в пользование крестьян. Затем оброчные крестьяне пользовались, обыкновенно, значительной долей самоуправления. Значительная часть населения оброчных вотчин центральной промышленной полосы уходила на заработки в "отхожие промыслы". Правда, суммы оброчных платежей в течение первой половины XIX века в разных местностях были {69} значительно повышены и падали на крестьянский "бюджет" нередко тяжелым грузом.

Положение крестьян в барщинных вотчинах было во всех отношениях хуже, чем положение "оброчников". Вмешательство господ в крестьянскую жизнь и хозяйство было здесь неизмеримо более чувствительным. Управляли этими вотчинами или сами господа непосредственно (если они проживали в деревне), или наемные управители, или назначенные из крепостных бурмистры. Крестьяне должны были работать на барской пашне, причем нормальной считалась трехдневная барщина, но в очень многих имениях существовал еще один "поголовный день" в неделю (иногда это было воскресенье, после обедни), когда все крестьяне должны были работать на господском поле; в некоторых вотчинах от крестьян требовалась 4-х или 5-ти дневная барщина, и тогда крестьянам приходилось на своих полях работать по праздникам или по ночам. Наконец, в некоторых имениях (это были, впрочем, исключительные случаи) крестьяне, получая от господина пропитание ("месячину"), работали на господских полях все 6 дней в неделю.

Кроме рабочей повинности (иногда и сверх оброка) крестьяне обычно платили господину "столовый запас" - баранов, гусей, кур, яйца, ягоды, грибы, - и исполняли подводную повинность (по перевозке продуктов барского хозяйства).

Среди барщинных крестьян особенно тяжелым было положение их у "мелкопоместных" владельцев, где эксплуатация крестьянского труда

была особенно сильной и господское вмешательство в крестьянскую жизнь особенно стеснительным.

Тяжелое положение крепостного крестьянства нередко вызывало крестьянские волнения, отказы в повиновении помещикам и попытки жалоб "высшему начальству". В царствование Николая I насчитывается историками до 600 случаев крестьянских волнений, из которых около половины были подавлены с помощью воинских команд.

(Нужно, впрочем, иметь ввиду, что выезжавшие для "усмирения" губернаторы, исправники и жандармские штаб-офицеры или проявляя усердие не по разуму, или, желая выслужиться перед высшим начальством и "схватить" лишнюю награду за свою "распорядительность", превращали в "бунты" такие действия крестьян, которые на самом деле не имели ничего общего с восстаниями, - отказ от повиновения помещику или попытка коллективной жалобы высшему начальству - всё это уже почиталось за "бунт".).

{70} Нередки были и случаи индивидуальных расправ крепостных со своими господами: за 20-летие с 1835 до 1855 г. известно около 150 случаев убийств помещиков крепостными и около 75 случаев покушений на убийство.

Отношение русского общества к крепостному праву было двояким: громадное большинство помещиков и николаевской бюрократии усматривало в крепостном праве один из "исконных устоев" русской жизни и считало недопустимым освобождение крестьян, особенно с землею, во-первых потому, что это было бы нарушением "священных прав собственности", а во-вторых, потому, что освобождение крестьян грозило бы тяжелыми политическими потрясениями, ибо крепостное право тесно связано с самодержавием, и помещики служат главной опорой царского трона.

Цвет дворянской интеллигенции - декабристы - ненавидели "крепостное рабство" и требовали его уничтожения. В николаевское царствование большинство "разночинной" интеллигенции и неширокие круги интеллигенции дворянской ("западники" и "славянофилы" одинаково) относились отрицательно к крепостному праву и желали освобождения крестьян, но обсуждение крестьянского вопроса в печати находилось под строгим цензурным запретом. Однако, изгнанный из области политики и публицистики, крестьянский вопрос проник в русское общественное сознание через "окно" художественной литературы.

В 40-х гг. появляются в печати повести Григоровича ("Деревня" и "Антон Горемыка"), "Записки охотника" Тургенева и ряд других произведений (Герцена, Щедрина, Писемского, Некрасова), которые привлекают внимание русского общества к "горькой судьбине" страждущего под игом крепостного бесправия "младшего брата". - "В результате этого {71} литературного движения - к концу 50-х гг. - не только был окончательно завоеван для русской литературы русский "мужик", не только найдены для его изображения правдивые художественные краски, но и для самого "мужика"-человека были завоеваны в общественном сознании его человеческие права" (Вел. Реф., III, 266).

При Александре I произошли серьезные изменения в положении крепостного крестьянства прибалтийских губерний. В 1804 г. было издано "Положение для поселян Лифляндской губернии", регулировавшее отношение крестьян к земле и к помещикам. Крестьяне превращались в наследственных владельцев их земельных участков.

Их повинности и платежи за землю определялись законом или постановлениями "ревизионных комиссий".

Крестьянам предоставлялись личные гражданские права, вводилось крестьянское самоуправление и крестьянский суд. - В 1805 г. подобные же "положения" были выработаны и утверждены для Эстляндской губернии.

Однако, прибалтийское дворянство скоро почувствовало себя стесненным новыми "положениями" и стало добиваться их пересмотра. Соглашаясь на предоставление крестьянам личной свободы, дворянство (или "рыцарство") прибалтийских губерний требовало признания земли полною собственностью дворян, и правительство пошло навстречу этим домогательствам. 1-ая статья "Учреждения для эстляндских крестьян", изданного в 1816 г., гласила: "Эстляндское рыцарство, отрекаясь от всех доселе принадлежащих ему крепостных наследственных прав на крестьян, ...предоставляет себе токмо право собственности на земли".

Однако в этом "токмо" заключалось весьма многое! Крестьяне, сделавшись лично свободными, но не получивши никаких земельных наделов, попали в полную экономическую зависимость от помещиков и должны были превратиться в арендаторов помещичьей земли, или в батраков в помещичьих хозяйствах. На таких же условиях были "освобождены" в 1817 г. крестьяне Курляндской губ., а в 1819 г. - крестьяне в Лифляндской губ. и на острове Эзеле.

При Николае I было подготовлено и затем осуществлено - при содействии энергичного {72} генерал-губернатора Юго-западного края Бибикова - введение в Юго-западном крае "инвентарей", определявших платежи и повинности крестьян в соответствии с находящимися в их пользовании земельными участками. В 1847 г. вступили в силу "Правила для управления имениями по утвержденным для оных инвентарям в Киевском генерал-губернаторстве" (в состав которого входили губернии Киевская, Волынская и Подольская, где большинство помещиков были поляки).

Аналогичное устройство было введено в 1846 г. в губерниях царства Польского (где крестьяне получили личную свободу, но без всяких земельных прав, по декрету Наполеона в 1807 г.). В 1852 г. было решено ввести "инвентарные правила" в губерниях Северо-западного края, но попытка введения этих правил вызвала недовольство и жалобы помещиков, и в 1854 г. было решено подвергнуть здесь инвентарные правила новому пересмотру.

{73}

3. Казенные крестьяне. Учреждение "Министерства государственных имущества (1837-38 г.) и деятельность гр. П. Д. Киселева.

По 8-й "ревизии" (переписи), состоявшейся в 1835 году, в 54 губерниях Европейской России и Сибири числилось около 81/2 миллионов "ревизских душ" (т. е. "душ" мужского пола) государственных или казенных крестьян, что составляло около 44,5% общего числа крестьян.

Правовое и хозяйственное положение казенной деревни в первой трети XIX-го века представляло безотрадную картину. Органом центрального управления государственными имуществами и казенными крестьянами был "департамент государственных имуществ" в составе министерства финансов, которое смотрело на казенных крестьян лишь как на один из источников казенного дохода. Местными органами управления для казенных крестьян были, со стороны финансовой, хозяйственное отделение казенной палаты, а со стороны административной - земская полиция, в лице земского исправника и заседателей (с начала 30-х годов явились еще "становые пристава"). Земская полиция взыскивала подати и недоимки с казенных крестьян, и это взыскание обыкновенно сопровождалось незаконными поборами и разными злоупотреблениями, разорительными для крестьян.

Низшими органами крестьянского управления в казенных селениях были (согласно закону 1797 года) "волостные головы" и "сельские выборные" (или старосты). Однако состояние крестьянского самоуправления в это время было столь же безотрадным, как и состояние государственной администрации. На выборные должности обыкновенно проходили ставленники "мироедов", богатых крестьян, которые, поставив "миру" достаточное количество ведер водки, пользовались потом решающим влиянием в мирских делах (Многочисленные свидетельства ревизоров конца 30-х гг. о жалком состоянии крестьянского самоуправления в это время приведены у Дружинина, I, 346-354. По выражению одного из ревизоров, "из кабака изливаются самые убедительные доказательства" при решении всех крестьянских дел.). {74} При безграмотности и пассивности крестьянской массы, главную роль в сельской администрации играли волостные и сельские писаря, отличавшиеся весьма невысоким культурным и моральным уровнем.

Высшее правительство неоднократно предписывало казенным палатам позаботиться о наделении казенных крестьян землею по норме 15 десятин на ревизскую душу в губерниях многоземельных и по 8 десятин в губерниях малоземельных. Однако, предписания эти, в полной мере, никогда не были осуществлены. По данным ревизии 1836-1840 гг., из 43 губерний Европейской России лишь в 13 губерниях наделы государственных крестьян превышали 5 десятин удобной земли на душу, в остальных 30-ти они составляли менее 5 десятин.

Платежи и повинности казенных крестьян в первой четверти XIX века значительно возросли. Кроме подушной подати и оброка, казенные крестьяне платили деньги на разные "мирские сборы" и "земские повинности", а также "отбывали натурою" повинности дорожную (устройство дорог и мостов), подводную (перевозка казенных и военных грузов и людей), "постойную" или квартирную. Наиболее тяжелою личною повинностью была рекрутская повинность, т. е. поставка молодых людей в армию при рекрутских наборах.

Неурожаи или пожары, при отсутствии надлежащей помощи, увеличивали бедствия казенной деревни. Немудрено при таких условиях, что крестьяне (особенно после неурожаев) становились неисправными плательщиками казенных податей; правительство принимало насильственные меры для взыскания недоимок, а это, в свою очередь, вело к дальнейшему разорению крестьян.

Ко всему этому присоединялись низкий уровень сельскохозяйственной техники и безотрадные культурно-бытовые условия в казенной деревне: отсутствие школ, врачебной помощи и учреждений мелкого кредита и чрезмерное "присутствие" кабаков, которые вытягивали у {75} мужиков каждую лишнюю копейку и всячески облегчали им возможность напиваться - и "с горя", и "с радости", а также и по всяким другим случаям.

Правительство Николая I, бессильное разрешить крестьянский вопрос в целом и провести ликвидацию крепостного права, решило принять серьезные меры для улучшения положения казенных крестьян. Осуществить крестьянскую реформу на государственных землях был призван П. Д. Киселев, быть может, наиболее выдающийся из всех государственных деятелей Николаевского царствования.

29-го апреля 1836 г. было учреждено 5-е отделение собственной

Е. И. В. канцелярии, которому было поручено "преобразовать постепенно управление казенных крестьян". Начальником нового учреждения был назначен генерал-адъютант Киселев, который взялся за дело с основательностью, необычной для бумажных николаевских бюрократов. Прежде всего он разослал по всем губерниям, где были казенные крестьяне, особых чиновников, которые должны были подробно обследовать положение государственных крестьян не только по бумажным "ведомостям", но путем личных опросов крестьян и изучения поданных ими жалоб и заявлений; ревизия эта продолжалась несколько лет (с 1836 по 1840 г.) и собрала богатые материалы о положении казенной деревни.

Не довольствуясь посылкой ревизоров, Киселев сам объехал несколько губерний, для личного ознакомления с положением крестьян. В донесении, которое он подал царю о результатах произведенного обследования, он изображал тяжелое положение казенных крестьян и настаивал на необходимости серьезной реформы в "управлении государственными имуществами". В согласии с его представлениями, в конце 1837 года было учреждено "министерство государственных имуществ", которое учреждалось с тройной целью: "для управления государственными имуществами, для попечительства над свободными сельскими обывателями и для заведывания сельским хозяйством". В следующем году был издан закон о местных органах нового управления. - "Теперь фискальная сторона отступала на задний план, и новая администрация должна была удовлетворять крестьянские интересы {76} независимо от их отношения к казначейству. Благосостояние государственных крестьян должно было стать самоцелью во взглядах и деятельности новой администрации. - Самый план административного устройства отличался стройностью, напоминающей работы Сперанского" (М. Богословский).

Изданное 30-го апреля 1838 г. обширное "учреждение об управлении государственными имуществами в губерниях" (11 ПСЗ, XIII, 11189) заключало "четырехъярусную" систему учреждений. В губерниях учреждались "палаты государственных имуществ" (с управляющим во главе). - Второй ступенью было окружное управление, во главе с "окружным начальником"; при образовании округов за основание принималось уездное деление, но, при незначительном числе казенных крестьян, казенные селения двух или трех уездов могли быть объединены в один округ. Окружной начальник должен был быть носителем попечительной власти, покровителем и защитником подведомственных ему крестьян ("Окружной начальник должен выслушивать терпеливо и с особою внимательностью все жалобы, приносимые ему государственными крестьянами", и "обязан охранять и защищать подведомственные ему волости, сельские общества и принадлежащих к ним крестьян от всяких притязаний, притеснений и злоупотреблений".); он должен также наблюдать за законностью действий органов крестьянского самоуправления (Однако, он не должен командовать сельскими сходами, как впоследствии могли командовать ими земские начальники из отставных корнетов; ст. 31 положения о сельском управлении гласит: "чиновникам палаты государственных имуществ и окружного начальства не дозволяется участвовать в совещаниях государственных крестьян на сельском сходе", - эта степень киселевского либерализма не была впоследствии достигнута ни в императорской, ни в советской России...); он должен, далее, заботиться об улучшении нравственности подведомственных ему крестьян, о заведении приходских училищ, о "врачебном благоустройстве", об обеспечении продовольствия на случай неурожайных годов, о местных путях сообщения, об улучшении крестьянского хозяйства; конечно, он должен заботиться также и о соблюдении государственных интересов, о сборе податей и исполнении натуральных повинностей и о правильном отбывании крестьянами рекрутской повинности.

{77} Третьей административной ступенью является волостное управление. Волости образуются из соединения нескольких сельских обществ, с общим числом населения до 6 тыс. ревизских душ. Волостное правление состоит из головы и двух заседателей. Волостной голова избирается на 3-хлетие волостным сходом (Волостной сход составляется из выборных от сельских обществ, по одному от каждых 20 дворов.) и утверждается палатой государственных имуществ, по представлению окружного начальника; затем он может остаться в должности неопределенное время и увольняется по собственному желанию, по неспособности или по жалобе крестьян. Заседатели избираются на 3 года волостным сходом и утверждаются палатой. Волостной писарь назначается окружным начальником. Кроме волостного правления, в волости, должна быть "волостная расправа" (суд) из двух (избираемых сходом) "добросовестных", под председательством волостного головы.

Низшей ступенью администрации и суда в деревне является сельское управление (см. следующий ). В 1839 году для государственных крестьян были изданы "сельский полицейский устав" и "сельский судебный устав", которыми должны были руководствоваться в своей деятельности органы сельского управления и суда.

Вводя в жизнь новые органы крестьянского управления, Киселев старался подобрать удовлетворительный состав чиновников и обеспечить их достаточным содержанием, а затем постоянно и неуклонно внушал подведомственным ему чиновникам необходимость благожелательного отношения к крестьянам и строгого соблюдения законности (Министерский циркуляр 1843 г. предписывал чиновникам "содействовать развитию между крестьянами собственного мирского управления, наблюдать за исполнением преподанных им правил, но не вмешиваться в суждения по делам, принадлежащим сельскому управлению и расправе, ни в постановления мирских сходов, если в собственных своих делах они действуют по праву, предоставленному законом".).

{78} Программа Киселева ставила своею целью всесторонний подъем хозяйственного и культурного уровня казенной деревни.

При попытках упорядочения земельного вопроса Киселев должен был, прежде всего, встретиться с вопросом об общинном землевладении. Он видел и понимал, что "душевой раздел земель" есть институт "вредный для всякого коренного улучшения в хозяйстве", однако, институт этот "имеет свою выгоду в отношении устранения пролетариев, и потому составляет вопрос, которого решение выходит из пределов чисто экономических" (Заблоцкий, II, 199). Кроме того, Киселев усматривал в общинном землевладении исконный институт народного обычного права, а он провозглашал принципами своей деятельности не только "сохранение существующих законов", но и "возможное соблюдение коренных обычаев народа". Поэтому, сохраняя общинное землевладение, Киселев стремился лишь урегулировать земельные переделы и устранить вредное влияние крайней чересполосицы.

Киселев и руководимая им новая администрация энергично и настойчиво работали над улучшением положения "казенных поселян". - Значительно было двинуто вперед межевое дело. Число "межевых чинов" составляло до учреждения министерства всего 80 чел.; к 1856 г. было

1419 землемеров, межевщиков и межевых учеников, и к тому же году было снято на план земель до 53 миллионов десятин (т. е. больше половины удобных казенных земель). - В 18-ти губерниях крестьянские оброки были переложены с душ на земли и промыслы. - "Из свободных казенных земель было отведено нуждавшимся казенным крестьянам

2.444790 десятин. Сверх того до 500 тысяч дес. было отмежевано для водворения 56 тыс. чел., не имевших прежде земли вовсе. Наряду с наделением крестьян землей было предпринято наделение сельских обществ лесом с расчетом по одной десятине на душу.

{79} Всего таким образом было отведено в пользование сельским обществам 2.191339 десятин казенного леса" (Богословский).- Производилось переселение малоземельных крестьян, причем было переселено 169 тыс. душ, которым в местах их новых поселений было отвелено 21/2 милл. десятин (по нормам наделов от 8 до 15 десятин на ревизскую душу). - В стремлении увеличить продовольственные средства населения, правительство в 1840 г. издало распоряжение о заведении в казенных селениях посевов картофеля (Чрезмерное усердие местной администрации при введении общественной запашки для посевов картофеля (казенные крестьяне относились враждебно к общественной запашке, усматривая в ней вид ненавистной им барщины), а также слухи о передаче казенных крестьян помещикам или удельному ведомству вызвали в 1841-43 гг. волнения в нескольких селениях Пермской, Вятской, Оренбургской, Казанской и Саратовской губерний; во время этих "картофельных бунтов" "по трем губерниям беспорядки уничтожены были без употребления силы, а в двух - местное начальство признало нужным употребить оружие" причем погибло "18 человек ослушников" (Донесение Киселева царю, Заболоцкий, 11, 107). Крестьян, отличившихся особыми успехами в разведении картофеля, велено было награждать денежными премиями и золотыми и серебряными медалями.).

Были введены правила лесного хозяйства (которое вели губернские и окружные лесничие); принимались меры для описания и охраны лесов и для разведения леса в безлесных местностях. - Под руководством Киселевской администрации производились также осушение болот, расчистка неудобных земель под пашню, устройство дорог и речных пристаней. - Для обеспечения народного продовольствия в неурожайные годы были устроены хлебозапасные магазины. - Для удовлетворения административных и хозяйственных нужд были созданы крупные общественные капиталы. - Для помощи отдельным хозяевам на случай нужды было создано свыше тысячи мелких сельских банков и несколько сот "вспомогательных" и "сберегательных" касс. - По случаю пожаров погорельцам выдавались безвозвратные пособия и ссуды.

Введено было в действие положение о взаимном страховании крестьянских строений от огня. Рекомендовалась {80} постройка домов каменных или на каменном (кирпичном) фундаменте (первых было построено за 18 лет свыше 71/2 тыс., вторых - свыше 90 тыс.); для удовлетворения этих строительных нужд было построено 600 кирпичных заводов.

Киселевская администрация заботилась не только о материальных, но и о духовных нуждах крестьян. В это время было построено в казенных селениях 90 новых церквей и отремонтировано 228 пришедших в ветхость старых; приобретались дома для причтов и отводились земельные участки для их содержания. - Было сдвинуто с мертвой точки и школьное дело: в 1838 г. у государственных крестьян считалось всего 60 школ с 1.800 учащихся, в 1856 r. - 2.550 училищ с 111.000 учащихся (в том числе 181/2 тыс. девочек).

- Было положено начало медицинской помощи сельскому населению определено на службу по ведомству государственных имуществ 79 врачей, устроено 15 больниц, подготовлялись для обслуживания населения оспопрививатели и повивальные бабки.

"За восемнадцатилетнее управление Киселева министерством государственных имуществ деятельность созданной им администрации благодаря той энергии, которою он ее одушевлял, принесла ощутительные результаты" (Богословский). Благосостояние и благоустройство государственных крестьян за это время несомненно поднялись, и этот подъем отразился на росте доходности государственных имуществ и на значительном уменьшении недоимочности государственных крестьян.

{81}

4. Крестьянский "мир" и общинное землевладение.

В длительных (и нередко горячих) спорах историков и публицистов о русской крестьянской общине, об ее происхождении, характере и значении для будущего, зачастую смешивались две совершенно различные вещи: общественно-административная организация, с ее выборными органами (старостами, целовальниками, сотскими, сборщиками, "раскладчиками" и т. д.) и поземельно-передельная община, владеющая пахотными и сенокосными землями на началах уравнительной разверстки. Общественно-административная организация крестьянского "мира" уходит своими корнями далеко вглубь истории (мы встречаем крестьянских старост, сотских, "судных мужей" и т. д. в памятниках XIV-XV веков), тогда как поземельно-передельная крестьянская община складывается уже вполне "на глазах истории", главным образом в течение XVIII века (Вопрос о происхождении крестьянской поземельной общины подробно рассмотрен мною в Записках Русского научно-исследовательского объединения в Праге, №№ 67 и 77. С. П.).

На землях частных владельцев крестьянское самоуправление в течение XVII-XVIII вв. было придавлено властной опекой вотчинной администрации ( хотя не было уничтожено вполне). На землях государственных оно сохранялось непрерывно, однако в XVII и XVIII вв. правительство стремилось использовать выборные органы крестьянского мира для своих административных и фискальных целей. Указ 1769 года предписывал, в случае неуплаты крестьянами подушной подати, забирать в города старост и выборных, держать их "под караулом" и "употреблять их в тяжкие городовые работы без платежа заработных денег, доколе вся недоимка заплачена не будет" (Начало ответственности крестьянских обществ и их выборных властей за исправную уплату казенных платежей подтверждалось впоследствии рядом правительственных указов; при проведении крестьянской реформы 1861 г. круговая порука сделалась обязательным государственным законом для всех крестьян; она была отменена лишь в 1903 году.).

{82} В конце XVIII века правительство нашло нужным регулировать деятельность органов крестьянского самоуправления. В 1797 г. был издан закон "о разделении казенных селений на волости и о порядке внутреннего их управления". Закон этот устанавливает разделение всей совокупности казенных селений на волости определенной величины (в каждой волости должно быть не свыше 3 000 душ муж. пола) и ставить во главе их "волостные правления". Волостное правление состоит из избираемого на 2 года "волостного головы", старосты (или "выборного" главного селения - того, в котором находится волостное правление) и волостного писаря. В каждом селении на год избирается "выборный" (должность, соответствующая старосте) и, кроме того, каждые 10 дворов избирают по одному десятскому - преимущественно для поддержания полицейского порядка. Состав волостных и сельских сходов и их компетенция не были достаточно точно определены законом.

Указом 1812 г. было предоставлено "головам на мирской сходке чинить расправу по всем таковым делам, где преступление не будет заключать в себе большой важности как-то: кража, не превосходящая пяти рублей, и тому подобное, ...и виновных наказывать по их приговору домашним образом".

В 9-м томе Свода Законов ("Законы о состояниях") разд. IV ("о сельских обывателях"), изд. 1832 г., мы находим следующие постановления "о правах и обязанностях сельских обществ": ст. 406: "Каждое отдельное селение сельских обывателей составляет свое мирское общество и имеет свой мирской сход. Соединением сельских обывателей, к одной волости принадлежащих, составляется волостное мирское общество". Ст. 407: "На сельском мирском сходе производятся следующие дела:

1) сельские выборы; 2) дозволение принадлежащим к тому обществу крестьянам на переселение; 3) разделение между поселянами общественных земель в пользование; ...5) отдача мирских оброчных статей в содержание; {83} 6) раскладка податей, оброка и повинностей;

7) дача доверенностей на хождение по делам общества; 8) суждение маловажных проступков казенных поселян и назначение за то наказаний".

Согласно ст. 408-й, на сельских мирских сходах, кроме того, постановляются приговоры о приеме ("приписке") новых членов и об увольнении казенных поселян из общества.

Что касается фактического положения крестьянского мира в первой половине XIX века и его деятельности, то отзывы современников об этом далеко расходятся в оценках. - Славянофил Кошелев утверждал: "у нас в крестьянстве мирское начало живо, сильно и всеобъемлюще". - Константин Аксаков, отстаивая самостоятельность и независимость крестьянского мира, восклицал, обращаясь к деятелям реформы 1861 г.: "Ведь вы не со скотами имеете дело, а напротив, с народом, который в общественном деле смыслит гораздо побольше вас, членов благородного дворянского собрания" ...и утверждал: "мир есть народ, как одно мыслящее, говорящее, и действующее целое".

Ревизоры, которые в 1836-40 гг., по поручению Киселева, обследовали положение казенных крестьян, вынесли гораздо менее отрадное впечатление о деятельности крестьянского мира. Более порядка и благообразия было в северных волостях (в губерниях Вологодской, Архангельской и Олонецкой), где традиции крестьянского самоуправления восходили к глубокой древности; во многих других местах ревизоры нашли крестьянское мирское самоуправление в самом безотрадном состоянии.

Реформа Киселева в 1838 и сл. гг. имела целью всестороннее улучшение как экономического, так и административно-правового положения государственных крестьян. С этой целью организация и деятельность органов волостного и сельского управления были приведены в стройную систему, круг прав и обязанностей их точно очерчен законом. - Сельские общества (с максимальным числом до

1.500 ревизских душ) были учреждены в каждом большом селении, несколько малых селений были соединены в одно сельское общество. Органами сельского управления были сельский сход, сельское "начальство" и "сельская расправа".

{84} Сельский сход составлялся из должностных лиц сельского управления и из "выборных" - по 2 человека от каждых 10 дворов. Полагая, что чрезмерное многолюдство сельского схода будет препятствовать обстоятельному, толковому и спокойному обсуждению вопросов на сходе, Киселев таким образом заменил поголовную крестьянскую сходку собранием выборных представителей от крестьян.

Однако для решения вопроса, имевшего жизненное значение для каждого крестьянина, именно, для раздела общественных земель, на сельский сход "приглашались" все домохозяева. Предметы ведомства сельского схода (по ст. 20-й "Учреждения") были следующие: выборы сельских должностных лиц; увольнение из общества и прием в общество новых членов; "раздел между государственными крестьянами земель сельского общества"; раскладка казенных податей, повинностей и сборов между крестьянами и меры по взысканию недоимок; дела по отбыванию рекрутской повинности; назначение денежных сборов на мирские расходы; рассмотрение отчетов сборщика податей и смотрителя запасного хлебного магазина; постановления о мирских оброчных статьях; регулирование пользования общими лесами и сенокосами; дела о семейных разделах; назначение и учет опекунов к малолетним сиротам; рассмотрение просьб о пособиях; "дача доверенностей на хождение по делам общественным".

Сельский сход избирает (на 3 года) "сельское начальство" в следующем составе: сельского старшину (который затем утверждается палатою государственных имуществ) и от одного до трех сельских старост (в небольших обществах - численностью до 200 ревизских душ - должности старшины и старосты могут быть соединяемы). Далее сход выбирает сборщика податей и смотрителя сельского запасного хлебного магазина; низшими органами, наблюдающими за порядком в деревне и за сохранностью лесов, являются "десятские" и "полесовщики".

Судебная власть в деревне принадлежит "сельской расправе"; она состоит, под председательством сельского старшины, из двух сельских "добросовестных", избираемых сходом на 3 года из государственных крестьян, {85} "отличных хорошим поведением и доброю нравственностью" (Она постановляет окончательные приговоры по тяжебным делам об имуществе стоимостью не свыше 5 руб. серебром и приговаривает виновных к следующим наказаниям за проступки: к денежной пене до 1 руб. серебром, к аресту или общественным работам до 6 дней, к наказанию розгами до 20 ударов.). Руководством для "сельских расправ" должен был служить изданный в 1839 г. "сельский судебный устав". Недовольные решениями "сельской расправы" могли обжаловать ее приговоры в "волостную расправу".

Таково было административное и судебное устройство казенных крестьян при Киселеве; при освобождении помещичьих крестьян в 1861 г. оно, в значительной мере, послужило образцом для устройства суда и управления в селениях бывших крепостных крестьян.

Управление помещичьих крестьян до реформы 1861 г. отличалось крайним разнообразием. В крупных вотчинах выборные органы крестьянского "мира" имели больше шансов сохраниться, чем в имениях "мелкопоместных" владельцев, где господин, живший в непосредственной близости к своим крестьянам, сам руководил всей хозяйственной деятельностью своих "подданных", сам творил "суд и расправу" в деревне. В крупных оброчных имениях помещики часто ограничивались получением с крестьян лишь известной суммы платежей, не вмешиваясь в их жизнь и хозяйство, и потому крестьянам жилось много легче и свободнее; здесь, зачастую, выбранные миром сельские власти ("бурмистры", старосты, "целовальники", сборщики, "добросовестные" и т. д.) производили сбор и раскладку барского оброка, а затем сами вели все дела текущего управления, творили "суд и расправу" среди крестьян, подчиняясь лишь общему надзору господ и назначенных ими управителей (Иногда владельцы крупных вотчин, не жившие в имениях, составляли для своих управителей и для сельских властей подробные наказы или инструкции, регулировавшие их деятельность и взаимные отношения. - Н. И. Тургенев в 1818 г. писал: "...Оброчные деревни управляются старшинами, от самих крестьян избираемыми; крестьяне повинуются миру, а не прихотям помещика или управителя".).

{86} В барщинных вотчинах, где власть помещиков и назначенных ими управителей, приказчиков, бурмистров охватывала и опутывала всю жизнь крестьянина, о широком развитии крестьянского самоуправления, конечно, не могло быть и речи.

Безграничная власть помещика над крестьянином и заинтересованность его в извлечении наибольшего дохода из своей вотчины, вместе с тем, ответственность его перед правительством за исправный взнос подушной подати, повели в XVII-XVIII в. к систематическому вмешательству органов вотчинной администрации в хозяйственную жизнь крепостного крестьянства.

Разнообразие крестьянских земельных участков по их величине и вообще разница в хозяйственном положении крестьянских дворов делала для помещиков сложной и затруднительной разверстку между крестьянами как помещичьих повинностей и платежей, так и государственной подушной подати (введенной Петром Великим) (Подушная подать падала в одинаковом размере на каждую "ревизскую", т. е. мужскую "душу", начиная от грудных младенцев и кончая столетними стариками, включая и здоровых работников и калек.).

Чтобы выйти из этих затруднений и создать рациональную и справедливую систему распределения платежей и рабочих повинностей, помещик в конце XVII в. и в течение XVIII в. организует новую хозяйственно-податную и рабочую единицу в виде крестьянского "тягла". Всё взрослое и трудоспособное крестьянское население помещичьих вотчин (особенно состоящих на барщине) разделялось обычно на известное число "тягол": в каждое "тягло" обыкновенно входила одна рабочая крестьянская пара - муж с женой, - но встречались и более многолюдные тягла; на каждое тягло теперь налагается одинаковая сумма казенных платежей и барских повинностей. Вместе с тем, в силу равенства платежей и повинностей, отдельные тягла должны быть в равной мере обеспечены землей, как основным хозяйственным и платежным средством.

А необходимость поддерживать это земельное "уравнение" вызывает необходимость {87} земельных переделов. В результате этих условий, во второй половине XVIII века поземельно-передельная община, как правило, господствует в помещичьих имениях всей Великороссии (Однако, система "уравнительного" землепользования и в XVIII в. еще не сделалась исключительно господствующей, и во многих - оброчных - вотчинах мы встречаем, с одной стороны, богатых, а с другой, "маломочных" крестьян.), со всеми ее характерными чертами: чересполосицей, принудительным севооборотом (с традиционным трехпольем)

и общими и частными переделами пахотной земли и сенокосов.

Государственные или казенные крестьяне в XVII и в первой половине XVIII в. распоряжаются своими пахотными и сенокосными участками, как своею собственностью; продают и покупают их, закладывают, меняют, дарят, завещают, отдают в приданое за дочерьми. В результате этой земельной мобилизации между государственными крестьянами в XVIII в. образовалось значительное экономическое неравенство, и рядом с "богатеями" (богатевшими не только от сельского хозяйства, но и от занятия промыслами и торговлей), образовалось значительное количество "маломочных" крестьян и даже безземельных батраков.

Обеспокоенное этим правительство, во второй половине XVIII-го века начинает стеснять крестьянское право распоряжения землями, и межевыми инструкциями 1754 и 1766 гг. запрещает казенным крестьянам продавать и закладывать их участки (в целях сохранения их податной платежеспособности). Вместе с тем, возникает мысль об отобрании земельных "излишков" у купцов, посадских, и богатых крестьян - "многовладельцев" для передачи их "многодушным" (т. е. имеющим большие семьи), но "маломощным", т. е. малоземельным и безземельным крестьянам. Проекты такой земельной дележки вызывают, конечно, сочувствие деревенской бедноты, но решительную оппозицию со стороны зажиточного крестьянства северных областей. В большинстве крестьянских наказов депутатам Екатерининской комиссии по составлению нового уложения (1767-1768 гг.) крестьяне требуют сохранения старого порядка земельного владения.

{88} Однако правительство в конце XVIII в. продолжает настойчиво стремиться к земельному "уравнению" казенных крестьян. В 1785 году архангельский директор экономии предписал старостам и крестьянам всех волостей своего округа, "дабы они все тяглые земли между собой уравняли безобидным разделом" (В подтвердительном приказе 1786 г. тот же директор экономии писал: "...справедливость требует, чтобы поселяне, платя одинаковую все подать, равное имели участие и в угодьях земляных, с коих платеж податей производится" и потому "уравнение земель... почитать надлежит неминуемо нужным, сколько для доставления способа поселянам платить подати свои бездоимочно, тем не менее для успокоения малоземельных крестьян".); "безобидный раздел" пашенных земель на севере - это была квадратура круга, и вследствие протестов и жалоб крестьян-собственников, осуществить его до конца XVIII в. не удалось.

В царствование Павла (1796-1801) правительство решительно и твердо берет курс на земельное "уравнение". Ряд сенатских указов требует доведения нормы крестьянского землевладения до размеров от 8 до 15 дес. на ревизскую душу; для этого должно было отвести в надел крестьянам пустующие казенные земли, где необходимо, произвести переселение малоземельных крестьян на свободные земли и, наконец, "учинить разверстку земель между казенными поселянами совершенно уравнительную" (указ 19 авг. 1798 г.).

Повторный сенатский указ (1800 г.) требовал от казенных палат "стараться соблюсти по крайней возможности такое правило, чтобы всякий из поселян казенных, будучи одинаковою повинностию обязан, одинакие ж со стороны земляного пространства и пошвы (т. е. почвы) имел и выгоды".

Затеянное правительством земельное "уравнение" вызвало, конечно, сопротивление и протесты зажиточного крестьянства, но было поддержано малоземельными и безземельными элементами деревни и породило в северной деревне острую социальную борьбу (В 1803 г. 67 пострадавших от раздела земель домохозяев одной из удельных волостей Вологодской губернии подали в департамент уделов жалобу, в которой писали, что волостной голова принуждал крестьян насильно подписываться под приговором о разделе земли, "бил и сажал на цепь", чтобы они отдали в надел другим крестьянам их земли, "состоящие из древних лет как за предками ихними, так и за ними самими в бесспорном владении, и вновь расчищенные собственным их капиталом и трудами". При производстве следствия по жалобе волостной голова признал, что один из протестантов "во избежание упорства и дерзости посажен был им на цепь, но не на долгое время"... Таким образом некоторым сторонникам частной земельной собственности пришлось проникаться убеждением в преимуществах земельного "уравнения" - сидя на цепи!).

{89} В конце концов, в течение первых десятилетий XIX в., с большими трудностями и проволочками правительству удалось и на севере "достигнуть спасительной цели уравнять поселян землею" (по выражению одного из сенатских указов) (Конечно, "уравнение" могло быть достигнуто лишь в пределах сельских обществ; значительное земельное неравенство между различными губерниями, уездами и волостями продолжало существовать.).

{90}

5. Экономическое развитие страны, - замедленный ход его.

Слабость городского класса. Промышленность и торговля.

В первой половине XIX в. в России происходило, несомненно, развитие денежного хозяйства, промышленности и торговли, но темп этого развития был, в сравнении с экономическим развитием других европейских стран, весьма замедленный. В конце XVIII в. Россия, в экономическом отношении, стояла не ниже других европейских стран; по выплавке чугуна Россия стояла на одном уровне с Англией (и ежегодно вывозила около 3 милл. пудов железа); через 60 лет Англия превосходила Россию по выплавке чугуна больше чем в 12 раз (В 1859 г. в Англии было выплавлено 234 милл. пудов чугуна, в России - 19 милл. пудов; на долю России приходилось в этом году лишь 4% мировой выплавки чугуна.).

Крепостное право и крепостной труд, подневольный и малопроизводительный, становятся тормозом промышленного развития. "Те отрасли производства, в которых крепостной труд продолжает господствовать, перестают развиваться. Европа быстро перегоняет нас в техническом отношении; вывоз обработанных изделий из России абсолютно сокращается, а относительно нисходит до совершенно ничтожной величины" (Туган-Барановский).

Крепостное право тормозило промышленное развитие России с двух сторон: крепостное крестьянство, особенно барщинное, отдавая все свои "излишки" барину, не могло покупать почти никаких изделий промышленности, а сами помещики также старались ограничиться продуктами собственного хозяйства и работой собственных мастеров, начиная от кузнецов и плотников и кончая живописцами; для изготовления одежды, правда, приходилось покупать сукна и ситцы, но шили одежду, обыкновенно, домашние мастера и мастерицы. Даже сахар {91} считался предметом роскоши и подавался лишь при гостях, а сами обходились медом и медовыми изделиями, как во времена Олега и Святослава. Таким образом, внутренний рынок для промышленных изделий был чрезвычайно узким, и лишь текстильная (особенно хлопчатобумажная) промышленность находила достаточный спрос на свои изделия.

Далеко преобладающим элементом народного хозяйства в первой половине XIX в. оставалось земледелие, с его традиционным трехпольем, примитивной техникой, низкой урожайностью и частыми неурожаями.

Городское население в России первой половины XIX века растет и абсолютно и относительно: в 1796 г. городское население составляло

1.300 тыс. (около 4% всего населения), а в 1851 г. - 3.482 тыс. (7,8%), но в сравнении с европейскими темпами (не говоря уже об американских) рост этот весьма невелик. Надо, впрочем, иметь в виду, что в России торгово-промышленная деятельность не была сосредоточена только в городских поселениях, но растекалась по всей стране, находя себе место в посадах, слободах, и даже в селах и деревнях. Но с другой стороны, и русский город зачастую не был средоточием торгово-промышленной деятельности, а был (особенно, многие уездные города) чахлым и малолюдным административным центром, в котором, кроме нескольких церквей, высилось только одно большое здание, именно здание "присутственных мест"; было немного купеческих лавок и домов, а большинство городского населения мещане жили в маленьких деревянных домишках, занимались не только ремеслами и мелочной торговлей, но и сельским хозяйством, а по улицам "города" спокойно разгуливали куры и гуси, свиньи и коровы...

В России отсутствовал класс многочисленной, самостоятельной и богатой буржуазии, который играл столь важную роль в политической, экономической и культурной жизни Европы и Северной Америки. Жалованная грамота городам, данная Екатериной в 1785 г., не могла вдруг создать у нас "среднее сословие"; поэтому городское самоуправление, введенное этой грамотой, влачило {92} жалкое существование и никаким авторитетом ни у начальства, ни у жителей не пользовалось.

Переходя к развитию отдельных отраслей промышленности, отметим, прежде всего, что основная отрасль промышленности, промышленность железоделательная, находилась в состоянии относительного застоя. Главным центром чугуноплавильного производства был Уральский горный район (где производилось около 4/5 всего русского железа). Заводы на Урале были или казенные или "посессионные"; на последних работали крестьяне и мастеровые, "приписанные" к заводам и отбывавшие заводскую работу как барщину (В 1847 г. на Урале было 37 заводов, к которым было приписано 178 тыс. крестьян муж. пола.). Примитивная техника (при отсутствии свободной конкуренции), мелочная бюрократическая регламентация заводской жизни и работы, подневольный крепостной труд - всё это обусловливало техническую отсталость горнозаводского дела на Урале (особенно по сравнению с быстрым техническим прогрессом других стран в это время) (Средняя ежегодная выплавка чугуна в России составляла в 1826-30 гг. 10,2 милл. пудов, в

1846-50 гг. - 12,3 милл. пуд., в 1851-55 - 13,9 милл. пуд.).

При отсталости русской металлургии в первой половине XIX в. происходило, однако, быстрое успешное развитие русской текстильной, особенно, хлопчатобумажной промышленности. Благодаря применению (несложных и недорогих) машин к прядению и ткачеству хлопка, бумажные ткани сделались самым дешевым предметом одежды и находили себе широкий сбыт (В 1804 г. в России было ок. 200 бумаготкацких фабрик с 61/2 тыс. рабочих, в 1814 г. 424 фабрики с 40 тыс. рабочих. Дальше идет непрерывный рост.).

Средний годовой ввоз хлопка-сырца и бумажной пряжи в Россию составлял в 1816-20 гг. около 240 тыс. пудов, в 1856-60 гг. - около 2.830 тыс. пудов (увеличение за 40 лет почтив 12 раз).

Исследователь истории русской фабрики М. Туган-Барановский усматривает интересный {93} факт своеобразной эволюции в развитии русской текстильной промышленности, именно, что фабрика дала сильный толчок развитию мелкой кустарной промышленности. "Этот своеобразный ход русской промышленной эволюции в первой половине XIX в. был значительно усилен и ускорен войной 12-го г.", которая разорила множество фабрик, главным образом московских, а рабочие, состоявшие в большинстве из оброчных крестьян, разошлись и превратили свои избы в мелкие кустарные мастерские. Рост кустарного производства в текстильной промышленности продолжался в течение всей первой половины XIX века. "Николаевская эпоха, - говорит Туган-Барановский, может быть, по справедливости, названа эпохой расцвета кустарной промышленности" (Кустарные промыслы были особенно развиты в губерниях Московской, Владимирской, Ярославской, Костромской, Калужской. Кустари-ткачи обычно не были независимыми производителями; они зависели или от фабрикантов, которые раздавали им бумажную пряжу для обработки ее на дому, или от скупщиков-торговцев, которым они продавали свой товар.).

Кроме хлопчатобумажной промышленности, быстрый рост обнаруживала в первой половине XIX в. промышленность суконная (в 1850 г. числилось около 500 суконных фабрик). - Общий ход развития фабричной промышленности в дореформенной России характеризуется следующими цифрами: в 1815 году в Российской империи (без царства Польского и Финляндии) числилось около 4.200 фабрик с 173 тыс. рабочих; в 1857 - 111/2 тыс. фабрик с 520 тыс. рабочих (Туган-Барановский).

В Екатерининскую эпоху и в начале XIX в. было очень велико число дворянских вотчинных фабрик. Крестьяне, работавшие на этих фабриках, отбывали фабричную барщину, которая была им особенно трудна и ненавистна. Однако в XIX в. происходит непрерывное уменьшение числа вотчинных фабрик, и уже в 30-х гг. XIX в. дворянские фабрики составляют только 15% всех русских фабрик, а к концу 40-х гг. процент их понизился до 5-ти.

В руках дворянских предпринимателей {94} остаются главным образом лишь заводы, непосредственно связанные с сельскохозяйственным производством, именно, свеклосахарные (Первый русский свеклосахарный завод был построен в 1802 г.; в 1848 г. числилось 340 заводов с производством 900 тыс. пудов в год (размеры сахарного производства всё же, как видим, были еще невелики).) и винокуренные.

Новый класс фабрикантов образовался главным образом из купцов, а частью из бывших крепостных крестьян, разбогатевших и выкупившихся на волю (Так почти все фабриканты села Иванова (Шуйск. у. Владим. губ.) вышли из крестьян, бывших кустарей. "Село Иваново представляло собою в начале XIX века оригинальную картину. Самые богатые фабриканты, имевшие более 1.000 чел. рабочих (Гарелин, Грачев и др.), юридически были такими же бесправными людьми, как и последние голыши из их рабочих. Все они были крепостными Шереметева" (Туган-Барановский). Из крепостных гр. Шереметева вышли также Морозовы в Зуеве и другие будущие "короли" текстильной промышленности.).

Уже в крепостную эпоху вольнонаемный труд на фабриках постепенно вытесняет труд крепостной: в 1804 г. из 95 тыс. фабричных рабочих вольнонаемных было 45 тыс. или около 48%, а в 1825 г. из 210 тыс. было около 115 тыс. или около 54% вольнонаемных; в 30-х и 40-х гг. процент вольнонаемных рабочих на фабриках непрерывно повышался.

Развитие фабрично-заводской промышленности в Российской империи неизменно, хотя в разной степени, происходило под покровительством правительственной власти.

Екатерининское промышленное законодательство освободило промышленность от государственной опеки и регламентации (которую в свое время установил Петр Великий), упразднило государственные и частные монополии и объявило свободу торговой и промышленной деятельности (учрежденная Петром мануфактур-коллегия была закрыта в 1780 г.). Однако, издавая таможенные тарифы, правительство

Екатерины II, а затем и Александра I обыкновенно налагало пошлины на {95} привозные иностранные товары, которые могли конкурировать с произведениями русской промышленности (при чем, конечно, вместе с протекционистскими мотивами играли роль мотивы фискальные, т. е. заботы об увеличении государственных доходов). Тарифы 1816 г. и, особенно, 1819 г. носили либеральный или "фритредерский" характер, но тариф 1822 г. возвратился к покровительственной системе, а частью имел запретительный характер. Этот покровительственно-запретительный тариф действовал, с некоторыми изменениями, до середины XIX в., и лишь тарифы 1850 и 1857 гг. "покончили с запретительной системой Канкрина" (Милюков).

Ко времени Николая I относятся слабые зачатки фабричного законодательства в России (Первый закон "об отношениях между хозяевами фабричных заведений и рабочими людьми, поступающими на оные по найму" был издан в 1835 г. - Изданное в 1845 г. Уложение о наказаниях устанавливало наказание за стачку - арест от 7 дней до 3 недель, а для "зачинщиков" - от 3 недель до 3 месяцев. - Фабрикант за "самовольное" понижение платы рабочих раньше условленного срока или за принуждение рабочих получать плату не деньгами, а товарами, подлежал денежному штрафу от 100 до 300 рублей. - В том же 1845 г. было издано запрещение фабрикантам назначать на ночные работы малолетних до 12-летнего возраста, о чем государь повелел "обязать подписками хозяев фабрик", а Сенат "приказали" послать куда следует указы. "Наблюдение за сим" велено было "предоставить местному начальству", но, очевидно, местное начальство плохо за сим наблюдало, и гуманный закон 1845 года скоро пришел в забвение.).

Развитие внутренней торговли в первой половине XIX века тормозилось, кроме общих условий крепостного строя, недостатком местных путей сообщения. Благодаря этому недостатку местные рынки были изолированы один от другого, и цены на хлеб испытывали огромные колебания в различных областях государства, в зависимости от местных урожаев и других причин. Торговля не была достаточно организована и испытывала недостаток в кредите.

Недостаток "торговых точек" (т. е. лавок и магазинов) в сельских местностях повел к развитию {96} торговли "в разнос": торговцы-разносчики ("ходебщики", "офени") разносили свои товары из села в село, где их покупали помещики и крестьяне (а больше помещицы и крестьянки) если у них "завелась" лишняя копейка.

Для совершения оборотов по оптовой торговле, а также для продажи крупного товару (особенно - лошадей) существовали по всей России ярмарки, которые приурочивались обычно к каким-нибудь большим праздникам. Наиболее важным "всероссийским торжищем" была в XIX в. знаменитая "макарьевская" ярмарка в Нижнем Новгороде. В 1817-18 гг. ее было велено перевести в Нижний из маленького городка Макарьева.

В Нижнем ярмарочная торговля широко развернулась, и здесь заключалось множество сделок не только по внутренней торговле, но и по торговле с странами азиатского Востока (здесь же купцы и "гуляли" так, что "дым шел коромыслом"). В 1824 г. на нижегородской ярмарке было продано товаров на 40 милл. рублей, а в 1838 г. уже на 130 милл. рублей.

Внешняя торговля России в первой половине XIX в. обнаружила значительный рост: ценность русского вывоза, которая в начале XIX в. составляла около 75 милл. руб., накануне крестьянской реформы поднялась до 230 милл. рубл.; привоз иностранных товаров за то же время возрос с 52 милл. руб. до 200 милл. руб. Главными предметами русского экспорта были хлеб и иные продукты земледелия и скотоводства, а также лес и разное сырье. Вывоз хлеба (главным образом вывозилась пшеница через Одессу) составлял в середине XIX в. 30-35% всего русского вывоза; вывоз готовых изделий составлял в 1851-53 году всего около 3% общей стоимости экспорта.

Пути сообщения представляют один из самых слабых пунктов дореформенной России. Как встарь, летом ездили по рекам, зимой - по снегу на санях, а осенью и весной сидели дома, потому что через густую черноземную грязь, не говоря уже про заливные луга, болота и овраги, было ни пройти, ни проехать.

Только в 1816 г. началась постройка шоссейных дорог, и только в 1830 г. была закончена шоссейная дорога между Петербургом и {97} Москвой. Впрочем - шоссейные дороги в России не получили значительного развития и во второй половине века, - к 1896 г. их было всего около 12 тыс. верст. Первая железная дорога (между Петербургом и Царским селом) была построена в 1838 г.

(Министр финансов Канкрин был противником железных дорог, которые, по его мнению, только "подстрекают к частым путешествиям без всякой нужды и таким образом увеличивают непостоянство духа нашей эпохи" (цит. Туган-Барановский).).

В 1842 г. правительство решило приступить к сооружению Петербургско-Московской ("Николаевской") железной дороги, которая была окончена в 1851 году

(В заключение этой главы следует упомянуть об одном замечательном случае российского предпринимательства, именно о деятельности т. наз. "Российско-Американской Компании", основанной в конце XVIII в. и получившей в 1799 г. особую "привилегию" на 20 лет, которая затем возобновлялась вплоть до середины XIX века. Компании было предоставлено исключительное, право звероловных, китоловных и рыболовных промыслов "на Американском материке" и на островах Алеутских и Курильских; компания могла устраивать фактории в Америке ("с согласия жителей тех мест"), вести торговлю "российскими и иностранными произведениями" и должна была назначать "главного правителя колоний" и "старшин" для управления туземцами, живущими на Аляске и на островах Алеутских и Курильских, где она могла заводить "новые заселения и укрепления". Компания вела свои дела весьма успешно (в смысле чисто экономическом) и давала своим акционерам "значительные выгоды".).

{98}

6. Государственные финансы.

Правительство Екатерины II быстро усвоило изобретенный в Европе способ - делать деньги "из ничего", точнее, из бумаги. В 1768г. был учрежден "ассигнационный банк", с разменным фондом в 1 милл. рублей, и на такую же сумму было выпущено в обращение бумажных денег (или ассигнаций); к 1774 г. сумма обращающихся ассигнаций возросла до 20 милл. руб., в 1786 г. - до 100 милл., а по окончании второй турецкой войны (в 1791 г.) сумма ассигнаций превысила 150 милл. руб.; в соответствии с этим курс ассигнационного рубля к концу царствования Екатерины упал до 50 металлических копеек.

В начале царствования Александра I общая сумма внутренних и внешних долгов, вместе с находящимися в обращении ассигнациями, составляла около 408 милл. руб. А с 1805 года начался период продолжительных и тяжелых войн, внесший дальнейшее расстройство в государственные финансы. Сметы на 1805, 1806 и 1807 гг. были сведены со значительными дефицитами; в 1808 и 1809 гг. пришли новые войны, а потом экономические и финансовые неурядицы, связанные с континентальною системою. Затем следовали новые выпуски бумажных денег и новое падение их курса; в 1810 г. сумма выпущенных ассигнаций достигла 577 милл. рублей, а курс их на серебро упал до 20-25 коп.

В 1810-11 гг. за упорядочение государственных финансов взялся Сперанский. Составленный им финансовый план предусматривал прекращение дальнейшего выпуска ассигнаций; сокращение расходов и установление лучшего контроля над государственными издержками; введение новых и повышение старых налогов; продажу некоторой части государственных имуществ. Подушная подать, составлявшая в начале столетия 1 рубль с души, была поднята до 2-х, а потом до 3-х рублей; оброчные платежи с казенных крестьян были значительно повышены.

Были повышены также оклады с мещан и купцов и {99} был введен даже налог с помещичьих доходов, в размере от 1 до 10% дохода (Налог взимался с имений, приносящих более 500 рублей годового дохода; налог этот был отменен в 1819 году.). Помимо повышения прямых налогов, продажная цена казенной соли была повышена с 40 коп. за пуд до 1 рубля.

Усилия Сперанского привести в порядок государственные финансы имели лишь весьма кратковременный и непрочный успех. Новые войны с Наполеоном в 1812-15 гг. вызвали необходимость новых расходов - и новых выпусков бумажных денег; в результате сумма находящихся в обращении ассигнаций с 581 милл. рублей в 1811 году поднялась к 1817 году до 836 милл. рублей.

В таком расстроенном виде государственные финансы дожили до 20-х годов. Назначенный в 1823 г. министр финансов Канкрин начал наводить строгую экономию в расходах и накопил некоторый металлический запас. Ему удалось установить равновесие в бюджете и несколько поднять курс ассигнационного рубля, который в 1830 г. стоил 26 1/2 копеек серебром, а в 1839 г. - около 33 1/2 коп. Тогда правительство решило произвести денежную реформу. Манифестом 1 июля 1839 г. было объявлено, что серебряная рублевая российская монета "отныне впредь устанавливается главною государственною платежною монетою", а государственные ассигнации "остаются вспомогательным знаком ценности" с постоянным курсом по расчету 1 рубль серебром = 3 руб. 60 коп. ассигнациями. С 1841 г. вместо ассигнаций, стали выпускаться "государственные кредитные билеты", подлежавшие размену на серебро. Выпущенные раньше "ассигнации" (в общей сумме составлявшие в это время 595 милл. руб., т. е. по новому курсу 170 милл. руб.) подлежали постепенной замене новыми "кредитными билетами".

- Финансовая реформа Канкрина оказалась удачной; выпускаемые (в умеренном количестве) кредитные билеты сохраняли свой курс до Крымской войны (1853-1856), когда размен их на серебряную монету был прекращен.

Главной расходной статьей русского дореформенного бюджета было содержание армии и флота.

По {100} вычислениям П. Милюкова, государственные расходы составляли (в миллионах металлических рублей) в 1801 г. 64,2 милл. руб., в 1825 111,6 милл. руб., в 1850 г. - 284,5 милл. руб.; в том числе расходы на армию и флот составляли в 1801 г. 32,3 милл. руб. (50%), в 1825 г. - 48,4 милл. руб., (43%), в 1850 г. - 119,5 милл. руб. (42%). Платежи по государственному долгу в это время поглощали от 10 до 15% расходного бюджета.

В доходном бюджете дореформенной России наиболее важную роль играли подушная подать и питейный доход. Во взимании последнего правительство колебалось между системами акциза (т. е. уплаты налога с каждого ведра продаваемого вина) и откупа - когда продажа вина в известном округе становилась монополией "откупщика", который, уплатив в казну известную сумму денег, потом всеми правдами и неправдами стремился извлечь из карманов жителей все задержавшиеся у них рубли, пятаки и копейки (а иногда поил их и в кредит, дорого им обходившийся).

{103}

Глава III

ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА И ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX-го ВЕКА

1. "Дней Александровых прекрасное начало".

Внезапный конец мрачного и жестокого царствования Павла и вступление на престол молодого, гуманного и либерального монарха, привлекавшего взоры и сердца (особенно женские) своей наружностью и обращением, вызвали в столичном обществе бурный взрыв восторженной радости. - "...В домах, на улицах, люди плакали от радости, обнимая друг друга, как в день Светлого Воскресения" (Карамзин). Поэты воспевали Александра в одах, петербургские дамы называли его не иначе как "наш ангел".

Первые мероприятия молодого царя (см. гл. I, 1), его приветливое обращение с подданными и всё его поведение (он гулял по улицам столицы один, без всякой охраны) увеличивали его популярность. Литература и публицистика пробудилась от летаргического сна, в который погрузил ее Павел, и заговорила. Эти годы были годами рождения русской журналистики, которая затем играла столь выдающуюся общественно-культурную роль в течение всего XIX-го века. С 1802 г. Карамзин начал издавать "Вестник Европы", сделавшийся вскоре самым распространенным журналом .

(Вигель красочно описывает "муки родов" русской независимой журналистики: "С воцарением Александра, после тягостного сна, всё благородное воспрянуло, и Карамзин... прилежно и сильно принялся за дело. Он сделался первым издателем первого у нас журнала, достойного сего названия... Какое мужество, какое терпение и какое бескорыстие были потребны Карамзину! Какая бедность в материалах! Какой недостаток в сотрудниках! Какое малое число подписчиков, и какая низкая цена за издание! Едва прикрывались издержки, а труд шел почти даром. Он принужден был почти один постоянно заниматься, сочинять, переводить. Но великий писатель достигнул своей цели: он водрузил знамя, под которое стали собираться молодые таланты и развиваться под его сенью" (Вигель, 11, 197-8).).

- Вскоре возникают в {104} Петербурге журналы: "Северный Вестник", "Журнал Российской Словесности", "С.-Петербургский Вестник", "Сионский Вестник" (масонский журнал), "Северная Почта" (официальное издание) и ряд журналов в Москве: "Новости русской литературы", "Друг Просвещения", "Московский Курьер", "Ученые Ведомости", изд. при Московском университете.

Правительство в начале XIX в. оказывало покровительство науке и литературе. В первое десятилетие XIX в. была издана (частью - с правительственной поддержкой) масса новых книг - экономических, политических и философских трактатов, из которых огромное большинство представляло собою изложение или переводы (с разных европейских языков) произведений второй половины XVIII века. Тогда появились русские переводы сочинений Монтескье, Беккариа, Бентама, Канта, Адама Смита и др. Карамзину, который решил приняться за составление "Истории Государства Российского", был в 1803 г. пожалован титул "историографа" и назначена ежегодная пенсия в 2 000 рублей.

Но особенно много было сделано в первые годы XIX в. для насаждения в России высшего и среднего образования.

{105}

2. Образование: университеты и средняя школа. Прогресс и реакция.

При учреждении министерств в 1802 г. было учреждено совершенно новое ведомство, именно "министерство народного просвещения, воспитания юношества и распространения наук". Министром был назначен старый екатерининский вельможа граф Завадовский, но действительным руководителем работы по организации школьного дела был товарищ министра, способный и деятельный

M. H. Муравьев. Органом, который должен был руководить делом образования, было "главное правление училищ" (в него входили шесть попечителей учебных округов), а непосредственную подготовку школьной реформы вела особая "комиссия об училищах". Уже к началу 1803 г. был выработан и 26 янв. 1803 г. был утвержден закон "об устройстве училищ". Законом устанавливается четыре рода училищ:

1) приходские училища в сельских местностях, 2) уездные училища в уездных городах, 3) губернские гимназии и 4) университеты.

Россия разделяется на шесть учебных округов с "попечителями" во главе; в каждом округе должен быть университет, который должен руководить средними и низшими школами своего округа. К трем прежним университетам Московскому, Виленскому (польскому) и Дерптскому (немецкому) учреждались три новых - в Петербурге, в Харькове и в Казани (Харьковский и Казанский университеты были открыты в 1804 г., а в Петербурге был в этом году открыт педагогический институт, который был преобразован в университет в 1819 году.).

В 1804 г. были изданы университетские уставы, а также "устав учебных заведений, подведомственных университетам" (гимназий и уездных училищ). Университеты разделялись на 4 факультета или отделения : 1) нравственных и политических наук, 2) физических и математических наук, 3) медицинских наук, 4) словесных наук (в том числе исторических).

Совет университета {106} составляется из ординарных и "заслуженных" профессоров; Совет избирает профессоров, почетных членов и адъюнктов, деканов факультетов и ректора университета (последний представляется затем "на высочайшее утверждение", а деканы - на утверждение министра народного просвещения).

Органы университетского самоуправления - совет и правление (Правление состоит из ректора, деканов и "непременного заседателя", назначаемого попечителем из ординарных профессоров.) - не только пользуются автономией в университетских делах, но они наблюдают за деятельностью других учебных заведений в пределах своего округа и назначают их директоров и их педагогический состав. - Университетам же была поручена цензурным уставом 1804 года цензура книг и иных печатных произведений, выходящих в их округе.

В гимназиях должны были преподаваться следующие предметы: языки латинский, немецкий и французский; география и история; статистика; "начальный курс философии и изящных наук"; начальные основания политической экономии; курс математики чистой и прикладной; курс опытной физики и естественной истории; основания коммерческих наук и технологии; рисование. "Учение в гимназиях начинается с тех предметов, которые следуют за оконченными в уездных училищах". - Учение в гимназиях продолжается 4 года (В уездных училищах должны преподаваться следующие предметы: закон Божий и священная история, "должности человека и гражданина"; "российская грамматика, а в тех губерниях, где в употреблении другой язык, сверх грамматики российской, грамматика местного языка"; чистописание и правописание; "правила слога"; география; история; арифметика и "начальные правила" геометрии, физики, естественной истории и технологии; рисование; курс обучения в уездных училищах - двухлетний.).

К 1808 г. в России было 32 губернских гимназии и 126 уездных училищ, к 30-м годам XIX в. было около 50 гимназий и 400 уездных училищ. Кроме университетов и гимназий, в царствование Александра I был открыт ряд иных учебных заведений, некоторые из них по {107} частной инициативе и на частные средства: "гимназия высших наук" кн. Безбородко в Нежине (1805), "высшее училище правоведения" (1805), Демидовский лицей в Ярославле (1805), Царскосельский лицей (1811), Ришельевский лицей в Одессе (1817). - В 1814 г. получили новые уставы духовные школы: духовные академии, семинарии и уездные духовные училища.

В общем, в первую половину Александровского царствования в деле насаждения высшего и среднего образования были достигнуты несомненные и значительные успехи (Отметим еще, что второе десятилетие XIX в. было в России временем увлечения "ланкастерскими школами", или школами по методу взаимного обучения. Обучение по "ланкастерскому" методу вводилось в петербургских гвардейских полках и в школах, устроенных для солдатских детей. - Что касается жизни новосозданных университетов, то она, конечно, наладилась не сразу. Был недостаток студентов и недостаток профессоров. Лишь Московский университет был сравнительно многолюдным; в нем было в 1811 г. 215 студентов, в 1820 г. около 500, а в 1825 г. немного менее 900 чел. В провинциальных университетах - Харьковском и Казанском - первое время было лишь по несколько десятков студентов, и Казанский университет начал полностью действовать лишь с 1814 года. За недостатком русских профессоров, главным контингентом учащих сначала были иностранные ученые (приглашенные из Германии и Франции), которые читали лекции на немецком, французском или латинском языке.).

Русская высшая школа не успела еще прочно стать на ноги, как над ее головой скопились тяжелые тучи. Реакционный поворот во внешней и внутренней политике Александра и его мистические увлечения скоро коснулись непосредственно высшей школы. - В 1817 г. явился манифест об учреждении "министерства духовных дел и народного просвещения", которому было поручено заботиться о том, "дабы христианское благочестие было всегда основанием истинного просвещения".

Мысль неплохая, но исполнение ее было весьма неудачным. Министром нового министерства, которое должно было управлять одновременно и делами народного просвещения и "делами всех вероисповеданий", был назначен друг Александра князь А. Н. Голицын, сам по себе человек {108} религиозный и благодушный, но мягкий и слабовольный; его помощники (как пресловутые Магницкий и Рунич) - ханжи, лицемеры и карьеристы - взялись насаждать "христианское благочестие" путем злобных преследований всяких проявлений "безбожия" и "вольнодумства" в университетах, и их политика повела к разгрому свободной науки в некоторых университетах

(В 1819 г. Магницкий был послан на ревизию Казанского университета и, усмотрев в нем бездну лжемудрия и вольнодумства, предложил царю... разрушить университет; Александр не согласился на эту дикую меру, но придумал тоже не очень удачное решение вопроса: он поручил "исправление" университета тому же Магницкому, назначив его попечителем казанского округа. Магницкий уволил из университета 11 профессоров (около половины всего профессорского состава), заменил власть избранного ректора властью назначаемого директора, изъял из университетской библиотеки все книги "вредного направления", а для студентов ввел полумонастырский, полутюремный режим. - Рунич, назначенный попечителем Петербургского округа, изгнал из университета четырех профессоров и предал их суду; нелепое дело по обвинению их в несуществующих преступлениях долго тянулось по инстанциям и было прекращено лишь в царствование Николая I. - Харьковский университет меньше пострадал от "нового курса", а Московский вовсе не пострадал, ибо московский попечитель Муравьев был искренним другом просвещения.).

В 1824 г. "мистическое министерство" князя Голицына было упразднено, ведомство исповеданий было снова отделено от ведомства просвещения. Однако, ни просвещению, ни литературе от того не стало легче. Министром народного просвещения был назначен престарелый адмирал Шишков, идейный и упрямый реакционер, который систематично и настойчиво продолжал борьбу с "вольным духом" во всех его проявлениях. В его руках было теперь и цензурное ведомство, и его цензоры изощрялись в охранительном усердии, которое "было бы смешно, когда бы не было так грустно"...

Имп. Николай I, вскоре по своем вступлении на престол, прогнал со службы Магницкого и Рунича, но Шишков оставался министром до 1828 г., когда его заменил на этом посту кн. Ливен, а в 1833 г. министром народного просвещения стал гр. С. С. Уваров, остававшийся на {109} этом посту до 1849 года. Уваров был автором (или, во, всяком случае, усердным проповедником) знаменитой "триединой" формулы т. наз. "официального национализма": православие, самодержавие и народность, составляющие, по его мнению, исконные основные начала русской жизни, "верный залог силы и величия нашего, отечества", должны были служить также главными руководящими принципами воспитания российского юношества.

В 1835 г. был издан новый "Общий устав императорских российских университетов", который не отменил вполне автономии университетских советов, но существенно ее ограничил. Изданное незадолго перед тем "положение" об учебных округах исключало из компетенции университетов управление средними учебными заведениями в округах и передало его попечителям. Университеты также "вверяются особенному начальству попечителя" (заметим мимоходом, что Николай иногда назначал попечителями учебных округов - генералов). Университет состоит из трех факультетов: 1) философского, который разделяется на два отделения: гуманитарное и математическое. (В 1850 г. эти два отделения были сделаны самостоятельными факультетами, под именем 1) историко-филологического и 2) физико-математического.),

2) юридического и 3) медицинского.

Для всех православных студентов учреждаются кафедры богословия, церковной истории и церковного законоведения. Для надзора за поведением и успехами студентов назначается попечителем инспектор. Из отдельных фактов университетской жизни при Николае I надлежит упомянуть о закрытии Виленского (польского) университета (в 1832 г.) и об учреждении "Университета св. Владимира" в Киеве (в 1833г.) (В 1828 г. был учрежден в Петербурге технологический институт, преобразованы горный и лесной институты.).

Говоря об общем положении университетской науки в России в 30-х и 40-х гг. (до 1848 года), надлежит признать, что "попечительное" управление Уварова не лишено было элемента благожелательности и не подавляло {110} плодотворной и успешной научной и преподавательской деятельности профессорского состава.

Полезным для развития русской университетской науки мероприятием были при Уварове командировки молодых русских ученых, готовящихся к профессуре, в Дерпт и заграницу. (см. Николай Пирогов Из "Дневника старого врача" на ldn-knigi.narod.ru)

Из командированных заграницу кандидатов профессуры вышел потом целый ряд выдающихся деятелей русской науки и университетского преподавания (Грановский, Редкий, Буслаев, Неволин и др.). 30-е и 40-е годы были в русских университетах временем подготовки и начального развития той научно-общественной традиции, которая стремилась соединить самостоятельное научное исследование с проповедью идеалов гуманности и общественного блага. Профессора в университетских аудиториях были в то время "не цеховыми учеными, а миссионерами человеческой религии" (Герцен).

В сумерках и спячке николаевского царствования университеты были теми оазисами культуры, которые не только "двигали науку", но и будили общественную мысль и нравственное сознание. Руководящую роль в этом отношении играл Московский университет. Среди московских профессоров наибольшей популярностью и влиянием на молодежь пользовался знаменитый "профессор-гуманист" Т. Н. Грановский (читавший лекции по всеобщей истории); он был учителем и воспитателем целого поколения русского образованного общества ("Влияние Грановского на университет и на всё молодое поколение было огромно и пережило его; длинную и светлую полосу оставил он по себе" (Герцен, Былое и Думы, 278). - К. С. Аксаков писал о влиянии Грановского: "он воспитывал своих слушателей; он поднимал их над обыденной жизнью в высшие сферы духа; он будил в них благородные движения и чувства; он образовывал и устремлял их силы... И вот почему эта всеобщая любовь к Грановскому"...).

Революционные события в Европе в 1848-49г. напугали правительство Николая I, и побудили его обратить сугубое внимание на русские университеты и принять особые меры для недопущения в них вольного духа. Даже гр. Уваров для этого времени оказался слишком {111} либеральным и был заменен на посту министра народного просвещения мрачным реакционером кн. Ширинским-Шихматовым.

Генерал-губернаторам было поручено управление некоторыми учебными округами и, следовательно, находящимися в них университетами. Выборных ректоров заменили назначаемые. Некоторые "неблагонадежные" предметы, как государственное право (иностранных держав) и философия, были исключены из университетского преподавания. Число "своекоштных" студентов в каждом университете (за исключением медицинских факультетов) было ограничено комплектом в 300 человек. Наконец, университетскому начальству было предписано иметь постоянный строгий надзор за преподаванием (Согласно инструкции 23 янв. 1851 г., ректор и деканы должны были ежедневно посещать лекции профессоров и "сличать" их с утвержденными программами, от которых не допускалось никаких отступлений. Стеснения, введенные в университетскую жизнь в 1849-51 гг., были отменены по вступлении на престол Александра II.).

В 1828 г. был издан новый устав гимназий. Гимназии были сделаны 7-классными (низшие три класса, по программе, соответствовали уездным училищам). В программу гимназического преподавания были введены закон Божий и церковная история, российская словесность и логика; философия, политическая экономия, технология и коммерция были исключены из программы. Упомянем еще, что в 1831 году было запрещено воспитание российского юношества (до 18 лет) заграницей, в виду "вредных последствий" "чужеземного воспитания".

{112}

3. Политическая оппозиция. Тайные общества. Декабристы.

Нашествие Наполеона "и с ним двадесяти язык" на Россию, превратившее в пепел "матушку-Москву" и закончившееся бегством и уничтожением "великой армии", вызвало широкое народно-патриотическое движение (Декабрист И. Д. Якушкин говорит в своих "Записках":

"Война 1812 г. пробудила русский народ к жизни... Не по распоряжению начальства жители при приближении французов удалялись в леса и болота, оставляя свои жилища на сожжение. Не по распоряжению начальства выступало всё народонаселение Москвы вместе с армией из древней столицы. По рязанской дороге, направо и налево, поле было покрыто пестрой толпой, и мне теперь еще помнятся слова шедшего около меня солдата: "Ну, слава Богу, вся Россия в поход пошла!" Каждый сознавал себя участником великого дела - защиты Родины".), а последовавшая затем война за освобождение Европы, приведшая русскую армию в Париж, вызвала в участниках великой борьбы "чувство своего достоинства и возвышенной любви к отечеству" (Фон-Визин). С другой стороны, долговременное пребывание заграницей ознакомило интеллигентные круги русского офицерства с идейными течениями, социальными отношениями и политическими учреждениями разных европейских стран, и вызвало (или укрепило) в них "вольнодумство" и либеральные настроения

("В походах по Германии и Франции наши молодые люди ознакомились с европейскою цивилизациею, которая произвела на них сильнейшее впечатление... многие из них познакомились в походе с германскими офицерами, членами прусского тайного союза (Tugendbund), который приготовил восстание Пруссии и содействовал ее освобождению, и с французскими либералами. В откровенных беседах с ними, наши молодые люди нечувствительно усвоили их свободный образ мыслей и стремление к конституционным учреждениям, стыдясь за Россию, так глубоко униженную самовластием" (Фон-Визин). - В феврале 1816 г. полковник барон Дибич в секретном донесении фельдмаршалу Барклаю-де-Толли писал: "Офицеры в прусской королевской гвардии открыто говорят, что никаких королей не нужно и что состояние мирового просвещения делает необходимым республики. Говорят, что в нашей армии распространяется такой же дух... и что подобные же выражения употребляют даже офицеры свиты вашего сиятельства".).

Возвратившись в Россию, офицеры победоносной русской армии нашли здесь аракчеевский режим, крепостное рабство, политическое бесправие и полицейский гнет, всевозможные злоупотребления власти, "повсюду царствующий произвол" (Фон-Визин).

{113} Когда (после событий 1820-21 гг.) окончательно восторжествовал курс "аракчеевщины" во внутренней политике и "меттерниховщины" во внешней, прежние чувства любви и преданности императору Александру, вождю России и Европы в борьбе с Наполеоном, сменяются в сердцах либеральных офицеров сначала разочарованием, а потом - прямою ненавистью или ожесточением ("Во всех членах Союза Благоденствия, - пишет Якушкин, - проявилось какое-то ожесточение против царствующего императора; и в самом деле он с каждым годом становился всё мрачнее и всё более и более отчуждался от России". - А П. Г. Каховский писал Николаю I из тюрьмы: "Император Александр много нанес нам бедствия, и он собственно причина восстания 14 декабря. Не им ли раздут в сердцах наших светоч свободы и не им ли она была после так жестоко удавлена не только в отечестве, но и во всей Европе?").

Не только внутренняя, но и внешняя политика Александра I в последние годы его царствования вызывала недовольство среди либеральных и патриотических кругов русского общества. Александра обвиняли в том, что он во всем отдает предпочтение иностранцам перед русскими, которых он презирает и унижает; национально-патриотическое чувство оскорблялось тем, что государь даровал конституционные учреждения присоединенным к России областям, Польше и Финляндии, но победительницу - Россию считал недостойною политической свободы. В общеевропейской политике Александр в 1820-21 гг., в полном согласии с Меттернихом, стремился подавить все революционно-освободительные движения. Когда в 1821 г. началось греческое восстание против {114} турецкого владычества, то все свободолюбивые элементы в Европе и в России горячо сочувствовали героической борьбе греков за независимость. Однако Александр, по внушениям Меттерниха, решительно отказался от какой-либо помощи греческим "мятежникам" и этим окончательно оттолкнул от себя все либеральные круги русского общества, и усилил в офицерских кругах революционные тенденции, "подогретые" европейскими событиями 1820-1821 гг.

Лица, возглавлявшие тайные общества второго и третьего десятилетий XIX века, были интеллектуальным цветом тогдашнего русского общества. Значительная часть из них принадлежала к кругам высшей аристократии и имела перед собою блестящую служебную карьеру. Среди участников движения не было стариков, но не все принадлежали к "зеленой" молодежи; было несколько человек средних лет, имевших уже генеральские и полковничьи чины. Среди декабристов были писатели и поэты - К. Рылеев, кн. Одоевский, Александр Бестужев-Марлинский, Вильг. Кюхельбекер; другие дали ряд научных и публицистических трудов (Ник. Тургенев, бар. В. И. Штейнгель,

П. И. Пестель, Г. С. Батеньков) и впоследствии - ряд ценных "записок" и воспоминаний.

Либеральное настроение и оппозиционное отношение к правительству Александра - Аракчеева не было монополией будущих декабристов, в начале 20-х гг. оно захватывало широкие круги русского общества и особенно офицерства, по крайней мере, в столицах (Батеньков говорит о настроении в Петербурге, куда он возвратился в 1821 г. после нескольких лет службы в Сибири: "В сие время Петербург был уже не тот, каким оставил я его прежде за 5 лет. Разговоры про правительство, негодование на оное, остроты, сарказмы встречались беспрестанно, как скоро несколько молодых людей были вместе". - В обществе, особенно среди молодежи, были широко известны и заучивались наизусть вольнолюбивые стихотворения Пушкина ("К Чаадаеву", "Сказки", "Вольность", "Кинжал", эпиграммы на Аракчеева и Александра), которые по цензурным условиям не могли быть напечатаны и распространялись в рукописях.).

{115} В начале XIX века в Европе существовали два типа национально-политических организаций, ставивших себе освободительные цели:

1) немецкое национально-патриотическое общество "Tugendbund" (основанное в 1808 г.) ставило своей целью национально-морально-культурный подъем немецкого народа, как предпосылку его будущего освобождения от Наполеонова ига, и 2) политические конспиративные организации (как итальянские "карбонарии" и греческие "гетеристы"), ставившие своей непосредственной целью национально-политические революции и введение либеральных конституций. Оба эти типа организаций нашли потом свое отражение и своих сторонников в кругах будущих русских декабристов.

В России начало тайных политических обществ относится ко времени, непосредственно следовавшему за окончанием Наполеоновских войн. В 1816-17 гг. группа гвардейских офицеров образовала общество, получившее название "Союза Спасения" или "истинных и верных сынов отечества". Основными целями Союза (по показаниям его участников) были введение в России представительного правления и освобождение крестьян от крепостной зависимости.

Прием в члены союза был обставлен сложными обрядами, формами и клятвами, в духе современных масонских организаций. Члены союза разделялись на три разряда: "братии", "мужей" и "бояр"; только бояре и мужи знали все тайные цели и планы Союза. Жизнь первого союза не была продолжительной. Среди членов союза скоро возникли разногласия и требования перемены устава. За основу было решено принять устав немецкого Tugendbund, приспособив его к русским условиям.

Вновь организованный (в 1818 г.) Союз был назван "Союзом Благоденствия". Устав союза (точнее его первая часть, дошедшая до нас и известная всем членам) признавал "первым естественным законом" "при совокуплении людей в общество" "соблюдение общего блага", почему правительство ("ежели оно справедливо") "должно иметь целью благо управляемых".

С своей стороны, "Союз Благоденствия в святую себе вменяет обязанность, распространением между соотечественниками истинных {116} правил нравственности и просвещения, споспешествовать правительству к возведению России на степень величия и благоденствия, к коей она самим Творцом предназначена" (Якушкин по поводу этого места устава замечает: "В этих словах была уже наполовину ложь, потому что никто из нас (в то время) не верил в благие намерения правительства".). Деятельность членов Союза Благоденствия, по уставу, должна была охватывать "следующие четыре главные отрасли: 1-е человеколюбие, 2-е образование,

3-е правосудие, 4-е общественное хозяйство". В деле образования и воспитания юношества члены союза должны были бороться с "нелепою приверженностью к чужеземному" и развивать в учащихся интерес и любовь к отечественному, а также "стараться распространять изучение грамоты в простом народе"; они должны были бороться с злоупотреблениями власти чиновников и помещиков и "стараться склонять помещиков к хорошему с крестьянами обхождению, представляя, что подданные такие же люди"...; в управлении подвластными члены союза должны быть "добросердечными и человеколюбивыми". Вторая, не дошедшая до нас, часть устава, известная только основателям союза, ставила целью введение в России представительного правления.

В 1818-19 гг. происходил быстрый рост союза в Петербурге (где число его членов доходило до 200) и в Москве, а также в Тульчине, где находилась южная "управа", организованная полковником П. И. Пестелем (на Юге в Союз входили между прочим ген.-м. князь С. Г. Волконский и начальник 16-й пехотной дивизии ген. М. Ф. Орлов).

Однако просветительная и "человеколюбивая" деятельность не могла удовлетворить всех членов Союза и некоторые из руководящих членов Союза (с Пестелем во главе) полагали, что вопрос о политическом преобразовании России должен быть поставлен в порядок дня теперь же, а не только в неопределенно-далеком будущем. - В 1820 г. Союз переживал всесторонний кризис: часть членов Союза отошла от него, не видя реальных {117} результатов его деятельности и реальных перспектив в будущем; среди руководящих членов Союза не было согласия по вопросам политической тактики и по вопросам, касающимся будущего политического строя; к внутренним несогласиям присоединилось известие о том, что правительству стало известно о существовании Союза, и оно следит за его деятельностью.

(В 1821 году начальник штаба войск гвардии Дибич представил по начальству подробное донесение о тайном обществе, с длинным списком его участников; доклад Дибича был представлен Александру, но царь положил его "под сукно", не дав делу никакого хода.).

В январе 1821 г. в Москве состоялся съезд делегатов Союза (из Петербурга, Москвы и Тульчина), который вынес постановление о закрытии Союза; "но уничтожение общества было сделано лишь для видимости, чтобы обмануть бдительность правительства и удалить неблагонадежных членов" (Семевский). После этого формального закрытия Союза Благоденствия произошло образование тайных обществ с характером уже прямо политически-революционным. Большинство членов Тульчинской "управы", с Пестелем во главе, не признали московского постановления о ликвидации Союза, и решили продолжать существовать в качестве самостоятельного, т. наз. Южного общества. Во главе общества стояла "директория" из двух лиц Пестеля и генерал-интенданта 2-й армии Юшневского; в 1825 г. в состав директории был введен подполковник Черниговского полка Сергей Муравьев-Апостол

(В непосредственном заведывании директории находилась тульчинская "управа"; кроме нее, существовали "управы" в Каменке (под руководством ген. кн. С. Г. Волконского и местного помещика, отставного полковника Вас. Давыдова) и в Василькове (под руководством С. Муравьева-Апостола и М. Бестужева-Рюмина).).

В Петербурге в 1822 г. также произошло восстановление тайного общества, которое получило название Северного; "правителем" общества был избран гвардии капитан Никита Муравьев, который, впрочем, был занят {118} более выработкой будущей конституции Российского государства, чем подготовкой каких-либо революционных выступлений. В 1823 г. Северное общество получило более определенную организацию; круг основателей общества образовал "верхнюю думу", которая должна была избрать правление или "дирекцию" общества из 3-х членов (первыми "директорами" были избраны Н. Муравьев, полковник кн. С. Трубецкой и поручик кн. Е. Оболенский); в 1824 г. взамен одного из уехавших директоров, в "дирекцию" вступил К. Ф. Рылеев, поэт романтик и пламенный революционер, ставший скоро душою Северного общества.

Независимо от Южного тайного общества, возглавляемого Пестелем, в некоторых воинских частях, расположенных в южных областях России, образовалось в 1823 г. тайное общество, носившее название "Общество Соединенных Славян". В отличие от знатного и чиновного офицерства, возглавлявшего Северное и Южное общества, "Общество Соединенных славян" составляли незнатные и небогатые младшие офицеры нескольких провинциальных армейских частей.

Во главе общества стояли подпоручики братья Петр и Андрей Борисовы и Иван Горбачевский. Последний в своих "записках" так формулировал программу общества: "Общество имело главною целью освобождение всех славянских племен от самовластья, уничтожение существующей между некоторыми из них национальной ненависти и соединение всех обитаемых ими земель федеративным союзом. Предполагалось с точностью определить границы каждого государства, ввести у всех народов форму демократического представительного правления, составить конгресс для управления делами союза и для изменения в случае надобности общих коренных законов, предоставляя каждому государству заняться внутренним устройством и быть независимым в составлении частных своих узаконений".

- В сентябре 1825 г. (во время стоянки войск в Лещинском лагере) пламенные речи одного из вождей Южного общества, М. П. Бестужева-Рюмина, побудили членов "Общества Соединенных славян" присоединиться к Южному обществу и избрать представителей для постоянной связи с ним.

{119} О планах тайных обществ относительно будущего государственного и общественного строя России наиболее полное представление дают нам конституция Никиты Муравьева (Конституция Никиты Муравьева сохранилась в трех, известных нам, вариантах: первый текст, найденный в бумагах кн. С. П. Трубецкого, относится к 1822 г.; второй, более полный и разработанный вариант, найденный в бумагах И. И. Пущина, относится к 1824 г.; третий и последний вариант был написан Муравьевым в тюрьме, в январе 1826 г., по требованию следственной комиссии (см. статью Н. Дружинина о конституции Н. Муравьева в сборнике "Декабристы и их время", М. 1927).) и "Русская Правда" Пестеля.

В первых статьях конституция Н. Муравьева декларирует, что "источник верховной власти есть народ", и что "русский народ, свободный и независимый, не может быть принадлежностию никакого лица и никакого семейства".

Император Всероссийский есть только "верховный чиновник Российского правительства" (Пущ. 10), и объем его власти точно определяется конституционным законом. Правление Российской Империи должно быть федеративным или союзным, ибо только такое правление "согласило величие народа и свободу граждан". Россия разделяется на 13 "держав" и 2 области, составляющие, в совокупности, Российскую Империю. Все русские граждане равны перед законом, - крепостное состояние и разделение на сословия отменяется, "поелику оно противно вере, по которой все люди братья" (По третьему варианту конституции Муравьева, "помещичьи крестьяне получают в свою собственность дворы, в которых они живут, скот и земледельческие орудия... и по две десятины земли на каждый двор для оседлости их"; "остальные земли они обрабатывают по договорам обоюдным, которые они заключают с владельцами оных. Они получают право приобретать земли в потомственное владение".).

Всем гражданам обеспечивается личная неприкосновенность, свобода выбора занятий, право составлять "всякого рода общества и товарищества", свобода "в отправлении своего богослужения", свобода печати и право петиций. "Право собственности, заключающее в себе {120} одни вещи, священно и неприкосновенно" (Пущ. 23). - Политическими правами (т. е. правом избирать чиновников и народных представителей) пользуются лишь граждане, обладающие имущественным цензом - "имеющие недвижимой собственности на 500 рублей серебром или движимой на 1.000 рублей серебром" (Те, которые пользуются землями "в общественном владении", т. е. крестьяне-общинники, избирают для участия в выборах уполномоченных, по одному на 500 жителей муж. пола.).

Законодательная власть в государстве принадлежит Народному Вечу, состоящему из двух палат: верховной Думы и палаты народных представителей. Верховная Дума состоит из 42 членов, избираемых (по три) представительными собраниями отдельных держав на срок 6 лет; каждые 2 года переизбирается одна треть из них. Палата представителей (в составе 450 членов) избирается на два года гражданами отдельных держав, имеющими политические права (В организации народного представительства и в определении его прав и полномочий конституция Н. Муравьева весьма тесно примыкает к конституции Северо-Американских Соединенных Штатов, и многие из статей муравьевской конституции представляют собой точный перевод конституции американской.).

Верховная исполнительная власть принадлежит, по конституции Муравьева, Императору; его власть наследственная, но его права и полномочия соответствуют, приблизительно, правам и полномочиям президента С. Ш. А.; в частности, он заключает трактаты с иностранными державами и назначает верховных судей и высших государственных чиновников - с согласия Верховной Думы. - Каждая из держав имеет свое представительное собрание, состоящее из двух палат: Державной Думы и Палаты Выборных. Высшая исполнительная власть в державах принадлежит Державному Правителю, которого избирает (на 3 года) центральное Народное Вече из списка кандидатов, представленных представительными собраниями Держав.

Судьи и чиновники (включая "тысяцкого", главного администратора уезда) должны быть избираемы. В суде {121} все уголовные дела и более крупные гражданские тяжбы должны производиться с участием присяжных, которым принадлежит решение дела по существу.

Конституция Н. Муравьева была политической программой большинства членов Северного общества, хотя не была принята и одобрена всеми его членами. Она встречала возражения с разных точек зрения; особенно энергичным критиком ее выступил вождь Южного общества П. И. Пестель, который склонил на свою сторону многих из "северян". В своих показаниях Пестель свидетельствует: "Сия конституция Никиты Муравьева многим членам общества весьма не нравилась по причине федеративной его системы и ужасной аристокрации богатств, которая оною созидалась в обширнейшем виде". Третьим принципиальным разногласием было то, что все "южане" и часть "северян" отвергали Муравьевскую наследственную монархию (хотя бы и с весьма ограниченной властью) и предпочитали республиканский строй.

Политическая и социальная программа П. И. Пестеля была изложена в его известном трактате "Русская Правда". "Наказ Временному Верховному Правлению" (Трактат Пестеля не закончен. По плану он должен был состоять из 10 глав, из которых были написаны только первые пять; из ненаписанных наиболее важной для нас должна была бы быть 6-я глава, которая "долженствовала рассуждать о верховной власти"; некоторой заменой этой главы служит сохранившийся в делах декабристов "государственный завет", дающий краткое изложение программы Пестеля относительно организации власти в государстве.).

В "Русской Правде" Пестель, прежде всего, формулирует принципы демократического правления, опираясь и на естественное право и на религию: "постановления государственные должны быть в таком же согласии с неизменными законами природы, как и со святыми законами веры". Государство должно доставлять "возможное благоденствие всем и каждому", иначе правительственная власть превращается в "зловластие". "Великий народ российский, с подвластными ему народами, должен составлять "государство единое и неразделимое"; при разнородности частей России федеративное устройство {122} могло бы повести к распадению государства и потому "всякая мысль о федеративном устройстве" для России "отвергается совершенно, яко пагубнейший вред и величайшее зло".

- Республика Пестеля носит централизованно-якобинский характер (После успешного переворота должно быть учреждено в России "временное правление", с диктаторскими полномочиями, на продолжительный срок, лет на десять, для полного переустройства государства по составленному Пестелем плану.), - его план предполагает сильную центральную власть и совершенно однородное устройство всех частей государства, которые должны быть нивелированы не только в административно-политическом, но даже в культурном отношении, "все племена должны слиты быть в один народ"; во всем государстве должны господствовать одинаковые законы, учреждения, социальные и культурные отношения и даже "один только язык российский"

(Пестель соглашается предоставить "независимое существование" Польше, но лишь при условии, чтобы она находилась в тесном военно-политическом союзе с Россией и чтобы политическое и государственное правление было устроено "по тем же точно правилам в Польше, как и в России". - Что касается еврейского народа, то наилучшее, по мнению Пестеля, решение вопроса состояло бы "в содействии евреям к учреждению особенного отдельного государства в какой-либо части Малой Азии".).

В области социальных отношений планы Пестеля были широки и радикальны. Прежде всего, конечно, он требовал полного и немедленного уничтожения крепостного права, ибо "обладать другими людьми, как собственностью своею,... есть дело постыдное, противное человечеству, противное законам естественным, противное святой вере христианской". - Вместе с отменой крепостного права и с уравнением в правах всех граждан Российского государства должна быть произведена широкая аграрная реформа.

Пестель признает, с одной стороны, что "земля есть общая собственность всего рода человеческого", что "человек может только на земле жить и только от земли пропитание получать", и потому никто не может быть лишен права пользования землею; с {123} другой стороны, для процветания и усовершенствования земледелия необходимы частная предприимчивость, упорный труд и значительные издержки, которые будут прилагаться к земле только в том случае, если сельский хозяин "в полной своей собственности землю иметь будет". Для того, чтобы согласовать эти два различных принципа, надлежит разделить земли каждой волости на две половины: "Одна половина получит наименование земли общественной, другая земли частной. Земля общественная будет всему волостному обществу совокупно принадлежать и неприкосновенную его собственность составлять; она ни продана, ни заложена быть не может"; земля эта разделяется на участки, достаточные для прокормления одной семьи, и "земские сии участки должны раздаваться членам волостного общества" во временное пользование; таким образом "каждый россиянин будет совершенно в необходимом обеспечен". Другая половина - земли, находящиеся в частной собственности, "служить будут к доставлению изобилия".

Признавая право собственности "священным и неприкосновенным", Пестель, однако, возражает против предоставления богатым людям особых политических преимуществ, ибо в таком случае "аристократию феодализма" заменит "аристократия богатства" и положение народной массы нисколько не улучшится. Поэтому "все российские граждане должны одинаковым образом пользоваться всеми правами частными, гражданскими и политическими", в частности, избирательными правами. (Пестель заявляет, что "личная свобода есть первое и важнейшее право каждого гражданина". Однако, в соответствии с его якобинско-централистическими принципами, в "Русской Правде" находим и существенные ограничения свободы граждан. Воспитание юношества должно быть исключительно в руках государства. Далее, "всякие частные общества, с постоянною целью учреждаемые, должны быть совершенно запрещены, как открытые, так и тайные, потому что первые бесполезны, а вторые вредны". Пестель полагал, что общегосударственное правительство, с одной стороны, и волостная организация (обнимающая всё население), с другой, совершенно достаточны для удовлетворения всех законных потребностей и интересов всех россиян.).

{124} Будущий общественно-политический строй России представляется Пестелю в таком виде: основной общественно-политической единицей является волость, все члены которой "составляют вместе так сказать одно политическое семейство под названием волостного общества"; все граждане каждой волости образуют "земское народное собрание", которое выбирает членов "наместных" (т. е. представительных) собраний - волостного, уездного и окружного (губернского) и таким образом "все члены всех наместных собраний будут во всей точности и в полной мере самим народом избираемы". Окружные (губернские) собрания избирают членов "Народного Веча", которому принадлежит верховная законодательная власть в государстве (и право объявлять войну и заключать мир). Власть "верховно-исполнительная" принадлежит "державной думе", состоящей из 5-ти членов, избираемых на 5 лет "Народным Вечем" из кандидатов, предлагаемых окружными собраниями. Особо стоит "власть блюстительная", которую осуществляет "верховный собор", состоящий из 120 "бояр", избираемых таким же порядком, но на всю жизнь и наблюдающий за законностью действий и постановлений правительства и Народного Веча.

Кроме программы Муравьева и Пестеля, в среде декабристов обсуждались и другие планы будущего государственного устройства, но определенной, принятой всеми политической программы не было. Пестель свидетельствует в своих показаниях: "весьма часто то, что сегодня было решено, завтра опять поступало на суждение и спор".

В общем можно сказать, что Южное общество принимало программу республиканскую, северное - конституционно-монархическую, но у отдельных членов того и другого общества нередко наблюдались колебания между республикой и монархией. Еще менее согласия было по вопросам тактики; много говорили о путях или способах достижения намеченных целей, но определенного плана действий общество не имело. Больше всего споров и разговоров возбуждал вопрос о цареубийстве. В Южном обществе Пестель и большинство членов склонялись к необходимости цареубийства, северяне, в большинстве, относились к цареубийству отрицательно. В {125} отношении перспектив будущей революции, в Южном обществе "все говорили, что революция не может начаться при жизни государя императора Александра Павловича и что надобно или смерть его обождать или оную ускорить" (Пестель). Члены Южного общества предполагали "ускорить" смерть Александра I во время царского смотра на летних маневрах 1826 года, а затем восставшая южная армия должна была двинуться на Москву, "провозглашая конституцию".

Будущая революция, в представлении значительного большинства декабристов, должна была носить характер чисто военной революции, без всякого участия народных низов. Большинство офицеров-декабристов относилось отрицательно к революционной агитации среди солдатской массы. Члены тайных обществ надеялись, что справедливым и гуманным обращением с солдатами они приобретут любовь и доверие последних в такой степени, что солдаты, в нужный момент, пойдут за своими командирами всюду, куда те поведут их (Только "славяне", более радикальные и более решительные революционеры, считали необходимым участие всего народа в революции и пытались вести революционную агитацию среди солдат.).

27-го ноября 1825 года курьер привез в Петербург известие о смерти императора Александра I в далеком Таганроге. Брат умершего царя, Николай Павлович, не счел возможным воспользоваться тайным манифестом Александра, от 16 авг. 1823 г., о передаче ему престола, помимо цесаревича Константина; он распорядился, чтобы войска, правительственные учреждения и население столицы принесли присягу новому императору Константину Павловичу, и послал курьера в Варшаву к новому императору с донесением о всем происшедшем.

Константин подтвердил в письме к брату свой отказ, но Николай сначала не хотел удовлетвориться частным письмом; переписка между Петербургом и Варшавой продолжалась, и таким образом в Петербурге образовалось напряженное и тревожное состояние междуцарствия.

12-го декабря {126} утром было получено в Петербурге экстренное донесение из Таганрога от генерала Дибича, который, разбирая бумаги покойного государя, нашел в них два подробных доноса о существующем в армии обширном революционном заговоре (с указанием имен заговорщиков). В тот же день получилось письмо от Константина из Варшавы с подтверждением его отречения, и Николай, наконец, решил действовать.

Был заготовлен манифест о вступлении его на престол и на 14-е декабря назначена в Петербурге новая присяга - на этот раз императору Николаю. Дни 12-го и 13-го декабря Николай провел в большой тревоге (Он писал князю П. М. Волконскому: "Воля Божия и приговор братний надо мной совершается! 14-го числа я, буду государь или мертв..."). Он не был уверен в повиновении гвардейских полков и, призывая к себе их командиров, стремился всячески их задобрить и привлечь на свою сторону, чтобы подготовить петербургские полки к принесению новой присяги.

Смерть имп. Александра застала врасплох не только высшие правительственные круги, но и членов Северного тайного общества и его "верховную думу", не имевшую никакого конкретного плана революционных действий. Наступившее неожиданно междуцарствие открывало непредвиденные реальные возможности для совершения политического переворота. После продолжительных совещаний накануне 14-го декабря заговорщиками был намечен следующий план действий: склонив гвардейские полки к отказу от присяги Николаю, которого в гвардии не любили за жестокое и придирчивое обращение с подчиненными, потребовать, чтобы Сенат назначил "временное правление". "Первым действием временного правления было бы созвание представителей России от всех свободных сословий, которые бы и определили будущую судьбу ее и образ правления" (Фон-Визин). Был составлен проект манифеста, который должен был бы быть изданным от имени Сената.

В манифесте этом провозглашалось уничтожение крепостного права и военных поселений; "равенство всех сословий перед законом"; {127} свобода выбора занятий, свобода печати и "свободное отправление богослужения всем верам"; сокращение срока солдатской службы (до 15 лет); образование "судной части с присяжными"; "учреждение волостных, уездных губернских и областных правлений" с выборными членами, "кои должны заменить всех чиновников доселе от гражданского правительства назначаемых". - Для руководства восстанием, назначенным на 14-е декабря, был избран "диктатором" гвардии полковник князь С. П. Трубецкой.

Николай, с своей стороны, принял все меры, чтобы обеспечить легальность своего воцарения. Вместе с манифестом о его восшествии на престол были опубликованы манифест Имп. Александра I от 16 авг. 1823г. об отказе цесаревича Константина в пользу Николая, а также полученные от Константина письма, которыми он подтверждал свое отречение.

Государственный Совет, Сенат и большинство гвардейских полков принесли присягу Николаю рано утром 14-го (хотя в некоторых полках были колебания и промедления), но некоторые части офицерам-заговорщикам удалось отклонить от присяги, убедив их в том, что Константин в действительности не отрекался от престола, и что присяга Николаю является незаконной. Несколько восставших рот лейб-гвардии Московского полка (около 700 человек) пришли на Сенатскую площадь; через несколько часов к ним присоединились лейб-гренадеры (около

1.100 чел.), а затем матросы гвардейского экипажа (около 1.000 чел.). Построившись в два каре, восставшие заняли выжидательное положение. Скоро они были окружены густыми толпами простонародья, выражавшими им свое сочувствие и также выжидавшими развития событий.

Тем временем, новый император стягивал со всех сторон полки, присягнувшие ему, и окружал мятежников своими войсками, силы которых, по количеству, во много раз превышали силы восставших. Обе стороны долго занимали пассивно-выжидательное положение (Намеченный в диктаторы князь Трубецкой, узнав о том, что огромное большинство гвардии присягнуло Николаю, потерял всякую надежду на успех восстания и не явился на Сенатскую площадь, чем сразу внес растерянность и замешательство в ряды восставших, не знавших, что им делать дальше.).

Николай не был уверен в преданности своих {128} войск и в их готовности стрелять по своим, и потому долго не решался приступить к военным действиям против мятежников; он посылал к восставшим, с увещаниями покориться, одного за другим - своих генералов, великого князя Михаила Павловича, митрополита Серафима с духовенством; все увещания были безуспешны, а подъехавший к каре петербургский военный генерал-губернатор Милорадович (один из героев 12-го года) был убит одним из заговорщиков.

Ввиду безуспешности переговоров, Николай приказал конной гвардии атаковать мятежников; конница шла в атаку вяло и неохотно, и ее атаки были легко отбиты. Приближались сумерки и являлось опасение, что силы восставших могут увеличиться присоединением к ним солдат из присягнувших полков. Тогда, наконец, Николай приказал выдвинуть пушки и открыть по мятежникам огонь картечью, - и восставшие быстро рассеялись, понеся большие потери.

В середине и в конце декабря правительство производило аресты среди членов Южного тайного общества, причем был арестован и подполковник Черниговского полка С. Муравьев-Апостол, один из "директоров" Южного общества. Остававшиеся на свободе офицеры-участники заговора освободили его из-под ареста и затем, под его командой, подняли восстание в Черниговском полку; к восстанию примкнуло около 1.000 солдат и 10 офицеров; 31-го декабря восставшие заняли г. Васильков и, отслужив молебен на площади, двинулись по направлению к Белой Церкви, объявив, что "российское воинство грядет восстановить правление народное", и надеясь, что к ним примкнут другие части войск, разбросанные в разных городах и местечках южного края; однако, 3-го января 1826 г. отряд Муравьева был встречен отрядом правительственных гусар с конной артиллерией и рассеян картечным огнем.

{129} Для расследования действий и намерений "злоумышленных обществ" Николай учредил особую следственную комиссию, в работах которой он и сам принимал непосредственное участие, добиваясь от арестованных наиболее откровенных и подробных показаний то угрозами и кандалами, то ласковым обращением и обещанием милости. Число всех арестованных, главным образом офицеров, простиралось, по некоторым сведениям, до 600 (а по другим, значительно превышало эту цифру).

В результате почти 6-месячной работы комиссия нашла нужным привлечь к суду 121 члена трех тайных обществ (в том числе было 61 член Северного общества, 37 членов Южного общества и 23 члена Союза "соединенных славян"). - 1-го июня последовал указ об учреждении "верховного уголовного суда", который 11-го июля представил государю свой приговор, основываясь только на докладе следственной комиссии и даже не видев обвиняемых.

Лишь немногим из них могло быть вменено судом "личное действие в мятеже", другим вменялось в вину лишь "знание о приуготовлениях к мятежу", а особенно многие пострадали за "умысел на цареубийство", за "участие в умысле согласием" или даже только за "знание умысла"... Из 120 подсудимых суд приговорил 36 человек к смертной казни. После конфирмации приговора императором, значительно смягчившим назначенные судом наказания, приговор получил следующий вид: пять человек были приговорены к смертной казни повешением; 88 человек были присуждены к каторге (от бессрочной до 2-хлетней); 14 человек - к ссылке в Сибирь на поселение; 13 чел. - к отдаче в солдаты. - 13-го июля была совершена смертная казнь пяти декабристов (это были П. И. Пестель, К. Рылеев, П. Каховский,

С. Муравьев-Апостол и М. Бестужев-Рюмин)

(Современники свидетельствуют, что казнь эта произвела потрясающее и удручающее впечатление в русском обществе, отвыкшем в предшествовавшее царствование от казней; даже Вигель, далекий от сочувствия революции и революционерам, свидетельствует в своих Записках: "в этот день жители Петербурга исполнились ужаса и печали". Кошелев пишет, что известие о казни произвело "потрясающее действие": "описать... ужас и уныние, которые овладели всеми, нет возможности; словно каждый лишился своего отца или брата".), а затем началась {130} отправка в Сибирь, небольшими партиями, осужденных в каторгу и в ссылку (Иркутскому губернатору было послано предписание, "дабы сии преступники были употребляемы как следует в работу и поступлено было с ними во всех отношениях по установленному для каторжников положению". Однако, и население, встречавшее ссылаемых декабристов проявлениями симпатии и участия, и даже представители местной администрации понимали, что "сии преступники" не суть обыкновенные преступники. Только первой партии декабристов, сосланных сначала в Нерчинские рудники, пришлось сначала плохо, но потом, когда все "сии преступники" были собраны в Читинском остроге под управлением благородного и гуманного коменданта ген. Лепарского, их положение значительно улучшилось и работами их совсем не изнуряли. К 9-ти "преступникам" приехали в Сибирь их жены и через них они поддерживали сношения с Россией, получали оттуда письма, деньги, книги, журналы и газеты (русские и иностранные). У них образовалась прекрасная библиотека, и они занимались чтением, науками, ремеслами (кто хотел) и взаимным обучением. В 1830 г. они были переведены из Читы в Петровский завод и скоро начали выходить из тюрьмы на поселение, за истечением срока каторжных работ. Так как сроки каторжных работ неоднократно сокращались, то в 1839 г. и последние "каторжники" перешли на поселение.

В течение 30 лет Николаевского царствования многие декабристы умерли в Сибири, некоторые получили уже при Николае разрешение возвратиться в Россию. А все дожившие в Сибири до воцарения Александра II (всего в числе 32 человек) в 1856 г. получили разрешение возвратиться в Россию и были восстановлены в гражданских правах.

{131}

4. Духовные течения среди русской интеллигенции.

Славянофилы и западники.

Известно, что господствующим культурным влиянием в России в конце XVIII-го и в начале XIX-го века было влияние французское - французский язык, французская литература, французский театр, французские моды. Галломания, "вольтерьянство", космополитизм и религиозный индифферентизм господствуют в это время среди русской аристократии и зарождающейся разночинной интеллигенции (Даже будущий националист и консерватор H. M. Карамзин писал в "Письмах русского путешественника" (в 1791-92 г.), что "путь просвещения один для всех народов", что "всё народное ничто перед человеческим", и что "главное дело стать людьми, а не славянами".).

- Рядом с этим главным течением (отчасти соприкасаясь или переплетаясь с ним) с конца XVIII в. является в России масонство, которое, впрочем, в идеологическом и общественно-политическом отношении не представляло единого течения; общим именем "масонов" назывались весьма отличавшиеся одни от других организации и направления

(Идейным центром русского масонства в конце XVIII в. был кружок Новикова и Шварца, находившийся под влиянием немецких "розенкрейцеров" и ставивший основной целью своей деятельности нравственное самоусовершенствование. Это течение отрицательно относилось к рационализму и материализму французской "просветительной" философии, но другие масонские кружки или "ложи" принимали идеологию "эпохи просвещения". В царствование Александра I в России (преимущественно в столицах) образовалось множество масонских "лож" разных школ и систем; личный состав лож был многочисленным и чрезвычайно пестрым, включая и высших сановников Империи и будущих декабристов; столь же различны были и их направления: в отношении религиозном среди масонов были и мистики, и пиэтисты, и люди, индифферентные ко всякой религии; в одних ложах господствовала "обыкновенная масонская мораль братолюбия и благотворительности" (Пыпин), в других проявлялись политические тенденции либерализма и даже радикализма. В 1822г., в эпоху "аракчеевщины" и начинающейся церковно-православной реакции, велено было закрыть все масонские ложи и обязать подписками всех чиновников, "что они ни к каким (масонским) ложам или тайным обществам не принадлежат и впредь принадлежать не будут".). (см. Т.А. Бакунина "Русские Вольные Каменщики" ldn-knigi)

{132} В начале XIX в. в некоторой части русского общества возникает национально-консервативная реакция против господствующего французского влияния. Она усиливается политическими обстоятельствами того времени начинающейся борьбой против Наполеоновской Франции.

В 1802 г. Карамзин пишет "рассуждение" "о любви к отечеству и народной гордости", в котором он призывает русское общество к национальной самобытности и народному самосознанию, стремится пробудить в нем патриотизм, отвергает и порицает "рабское подражание" всему иноземному ("Хорошо и должно учиться, - писал Карамзин, - но горе человеку и народу, который будет всегдашним учеником". "Мы никогда не будем умны чужим умом и славны чужою славою". - Впоследствии, в 1811 г. в записке "О древней и новой России" Карамзин дает законченную систему национально-консервативной политической философии. Он нападает на Петра Великого, который "увидев Европу, захотел сделать Россию Голландиею", возражает против заимствования чужих правовых норм и против проектов ограничения самодержавия и отмены крепостного права.).

Противниками французского влияния в литературе и в жизни выступают также старый поэт Державин и адмирал Шишков (В "рассуждении о любви к отечеству" Шишков призывал бороться с идейным влиянием Запада, с теми "развратными нравами, которым новейшие философы обучили род человеческий и которых пагубные плоды, после толикого пролития крови, поныне еще во Франции гнездятся".). И. А. Крылов обличал французоманию в своих комедиях ("Модная лавка" и "Урок дочкам"). - Скоро в хор антифранцузских обличений ворвался резкий и крикливый голос гр. Ростопчина (будущего московского главнокомандующего), который в своем сочинении "Мысли вслух на Красном Крыльце" (1807 г.), написанном свойственным ему псевдонародным жаргоном и переполненном балаганными остротами, поносил французов и французоманию.

{133} В журналистике консервативное национально-патриотическое и антифранцузское направление было представлено журналами "Русский Вестник" и "Сын Отечества". "Русский Вестник" (основанный С. Н. Глинкой в 1808 г.) уделял большое внимание русской (идеализированной) старине, возвеличивал русскую мощь и русскую самобытность и боролся против французского воспитания и французского влияния вообще. "Сын Отечества", который в 1812 году (во время войны) начал издавать Н. И. Греч (с пособием от правительства) был боевым патриотически-шовинистическим органом и вел резкую агитацию против Наполеона, Франции и французской философии (XVIII век - утверждал журнал - "столь неправильно названный веком просвещения, покрыл вселенную мраком ложной философии". Наполеон, по мнению журнала, был "величайший убийца и зажигатель всемирной истории", "фабрикант мертвых тел".).

Однако французское влияние в России оказалось весьма живучим, и даже Отечественная война не смогла уничтожить его. Приехавший в Москву в 1814 году Вигель нашел всё общество - снова говорящим по-французски: "В городе, который нашествие французов недавно обратило в пепел, все говорили языком их". Нападки Чацкого в знаменитой комедии Грибоедова "Горе от ума" на французоманию показывают, что последняя была жива в московском обществе и в 20-х годах XIX века.

После неудачи декабрьского восстания и связанного с нею крушения надежд на политический переворот или преобразование "по французским образцам" верхушка русского интеллигентного общества подпадает влиянию немецкой идеалистической философии. Но между Отечественной войной и декабрем 1825 года лежала еще полоса мистически-религиозных увлечений части русского общества. Причина этого частью лежала в общей, так сказать, религиозно-покаянной атмосфере эпохи реставрации, частью это было подражание тому направлению, которое господствовало в то время в душе и при дворе Александра I.

{134} В 1812 г. в Петербурге было основано "Библейское общество", по образцу лондонского Библейского общества. Основной целью общества было печатание и распространение Библии в массе населения. Общество до начала 20-х годов пользовалось покровительством правительства и успешно развивало свою деятельность, открыв к 1824 г. 89 отделений в провинциальных городах. Общество имело христианский, но интерконфессиональный характер.

В это время в Петербурге находят приют и преуспевают в своей деятельности религиозные деятели и проповедники самых различных направлений: и мистики - баронесса Крюднер и г-жа Татаринова, - и глава скопческой секты Кондратий Селиванов, и члены ордена иезуитов, создавшие в Полоцке иезуитскую академию, а в Петербурге открывшие институт для обучения детей русской аристократии. Это религиозное "многогласие" в петербургском обществе вскоре вызывает против себя церковно-православную реакцию, во главе которой становится митрополит Серафим, а главным деятелем является пресловутый архимандрит Фотий. В 1820 г. последовал указ об изгнании иезуитов из России и об упразднении основанных ими школ - за пропаганду католицизма и совращение православных. В 1822 г. велено было закрыть масонские ложи. В 1824 г. митрополит Серафим подал Александру I записку о необходимости закрыть Библейское общество; деятельность его была прекращена Николаем I.

Неудача декабрьского восстания и суровая кара, постигшая его участников, произвели потрясающее впечатление на русское интеллигентное общество, цвет которого внезапно очутился в Сибири... Общество, подавленное, запуганное, поставленное под бдительный надзор "3-го отделения", погрузилось на некоторое время в духовную спячку, в личные дела или в светские "удовольствия" (Герцен пишет об этом времени: "Первые десять лет после 1825 года были страшны не только от открытого гонения всякой мысли, но от полнейшей пустоты, обличившейся в обществе; оно пало, оно было сбито с толку и запугано. Лучшие люди разглядывали, что прежние пути развития вряд ли возможны, новых не знали. Серое осеннее небо тяжело И безотрадно заволокло душу" (Былое и Думы, 291).).

{135} Мыслящая часть общества, потеряв надежду на политическое преобразование России и отвращая взоры от неприглядной действительности, погрузилась (или пыталась погрузиться) в глубину отвлеченной философии, изучая немецких философов-идеалистов - сначала Шеллинга, потом Фихте и Канта, наконец, - Гегеля. Впрочем интерес к немецкой идеалистической философии пробудился в России еще до декабрьской катастрофы: в 1824 г. был основан в Москве кн. В. Ф. Одоевским журнал "Мнемозина", интересовавшийся специально философскими вопросами, а в 1825 г. образовался в Москве кружок молодых русских "любомудров" (в него входили братья Киреевские, Веневитинов, кн. Одоевский, Шевырев, Кошелев и др.) (Кошелев вспоминает в своих "Записках": "Немецкая философия и особенно творения Шеллинга нас всех так к себе приковывали, что изучение всего остального шло у нас довольно небрежно, и всё наше время мы посвящали немецким любомудрам".).

С университетских кафедр в столицах "проповедывали" шеллингианство профессора Велланский, Галич, Павлов, Давыдов, Надеждин. - Центром умственной жизни и духовного горения с начала 30-х гг. становится Московский университет. Студенты образуют кружки, в которых живо обсуждаются морально-философские вопросы и проповедуется служение знаменитой идеалистической триаде: истина, добро и красота. Наибольшим успехом среди идеалистической университетской молодежи пользовался кружок Н. В. Станкевича, который имел огромное влияние на окружающих и оставил по себе светлую память в сердцах всех, знавших его (он умер в 1840 г., 27-ми лет). Но в те же 30-е годы другой кружок, во главе с Герценом и Огаревым, снова обращает свой интерес к общественно-политическим вопросам, изучает произведения французских писателей-социалистов (главным образом Сен-Симона) и развивает свое миросозерцание в направлении позитивизма и социализма.

Среди философствующей молодежи в 30-х гг. {136} влияние Шеллинга сменяется господством гегелевской философии - "Гегель полновластно царил над умами и делил свое господство только с представителями немецкой поэзии и искусства" (Сакулин) ("Бакунин и Белинский стояли во главе московских гегелианцев. К ним примыкали Аксаковы, Хомяков, Киреевские, В. Боткин и др." (Сакулин). Мы видим, что в 30-х гг. под знаменем немецкой идеалистической философии стояли и будущие "западники" и будущие "славянофилы", столь резко и далеко разошедшиеся в своих воззрениях в следующее десятилетие.).

В 1836 году произошло литературное событие, которое произвело огромное впечатление в обществе, поставило на очередь обсуждение основных вопросов русской истории и русской жизни и дало толчок к кристаллизации двух основных направлений русской общественной мысли середины XIX века. Это было "Философическое письмо" П. Я. Чаадаева, появившееся в 1836 году в журнале Надеждина "Телескоп".

Письмо это было, по выражению Герцена, "мрачным обвинительным актом против России". Автор письма не видит ничего светлого ни в прошедшем, ни в настоящем, ни в будущем России. "В западной Европе и именно в католицизме Чаадаев видел мощного и верного хранителя начал христианства и христианской цивилизации" (Корнилов). Между тем Россия, приняв христианство из упадочной Византии, отколовшейся от истинного, т. е. западного христианства, оказалась "отторгнутой от мирового братства" и не участвовала в "величественном шествии" всего христианского мира. "У нас совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса". "Мы живем... без прошедшего и будущего, среди мертвого застоя". Россия не сделала никакого взноса в общечеловеческую культуру и является каким-то "пробелом в нравственном миропорядке" (Письмо Чаадаева произвело переполох в официальных сферах, журнал "Телескоп" был закрыт, а Чаадаев объявлен сумасшедшим. Впоследствии Чаадаев значительно смягчил многие из своих мрачных "приговоров".).

Чаадаев остался одинокой, хоть и крупной фигурой в истории развития русской общественной мысли. {137} Настоящим "властителем дум" молодого поколения во второй половине 30-х гг. и в 40-х гг. стал его современник Виссарион Григорьевич Белинский (1811-1848), знаменитый критик и публицист, талантливый, бурный, порывистый - "неистовый Виссарион".

В своем идеологическом развитии Белинский прошел несколько стадий. В студенческие годы он написал трагедию, содержавшую резкий протест против крепостного права. Настоящим литературным дебютом Белинского была его статья "Литературные мечтания" (1834 г.), за которой следовал ряд других его статей в московских журналах. В эти годы Белинский является проповедником возвышенной личной морали, нравственного самоусовершенствования, самопожертвования "для блага ближнего, родины, для пользы человечества". - В 1837 году познакомившись с философией Гегеля (в одностороннем и неточном ее толковании), Белинский провозгласил примирение с "разумной действительностью", и в ряде статей (особенно характерна для этого периода его статья 1839 года о "Бородинской годовщине") защищал и оправдывал современную российскую действительность и, в частности, доказывал прогрессивность и благодетельность для России монархической власти.

В 1839 г. Белинский переехал из Москвы в Петербург и взял на себя ведение отдела критики и библиографии в "Отечественных Записках" (Краевского). В 1840 г. мировоззрение его совершает новый резкий поворот, он порывает с "философским колпаком" Гегеля, проклинает свое "гнусное стремление к примирению с гнусной действительностью", признает "идею либерализма" "в высшей степени разумной и христианской", ибо ее задача есть обеспечение прав и свободы личности и восстановление попранного человеческого достоинства, - и наконец усиленно призывает литературу к общественному служению ("В наше время, писал Белинский в 1847 г., искусство и литература больше, чем когда-либо прежде, сделались выражением общественных вопросов... Отнимать у искусства право служить общественным интересам - значит не возвышать, а унижать его, потому что это значит лишать его самой живой силы, т. е. мысли, делать его предметом какого-то сибаритского наслаждения, игрушкой праздных ленивцев". Временами Белинский склонялся к социализму, усматривая в нем наилучший способ обеспечения прав личности. Знаменитое письмо Белинского к Гоголю, написанное по поводу книги Гоголя "Выбранные места из переписки с друзьями", представляет резкий и страстный обвинительный акт против Николаевской России; его невозможно было, по цензурным условиям, напечатать, но в рукописях оно разошлось по всей России, производя всюду сильнейшее впечатление.).

{138} Как знаток и ценитель современной литературы, обладатель яркого литературного таланта, проповедник идей свободы, справедливости и гуманности, Белинский пользовался огромной популярностью, особенно у молодежи; не только в столицах, но и в глухих медвежьих углах молодая читающая публика с нетерпением ожидала очередной книжки журнала со статьей Белинского, жадно проглатывала его статьи и проникалась его идеями.

Вместе с знаменитым профессором-гуманистом Грановским, Белинский возглавлял то течение русской общественной мысли, которое принято называть "западниками". "Левый фланг" западников в течение 40-х гг. двигался в направлении социализма и позитивизма. Политическим проявлением этого движения был образовавшийся около 1845 г. кружок М. В. Буташевича-Петрашевского; довольно широкий круг "петрашевцев" собирался по пятницам у своего лидера, читал и обсуждал сочинения французских социалистов (преимущественно Фурье) и создавал планы социального и политического переустройства России.

Среди "петрашевцев" были Ф. М. Достоевский и поэт

А. Н. Плещеев, к их кружку примыкал также М. Е. Салтыков-Щедрин. Кружок не был, по существу, политической организацией и не имел определенного плана действий, это был только "заговор идей", однако, напуганное европейской революцией 1848 года, правительство Николая I усмотрело в "петрашевцах" опасных заговорщиков: в 1849 г. 20 членов кружка были арестованы, преданы суду и присуждены - к смертной казни, которая была затем заменена ссылкой в каторжные работы.

"Вынося за скобку" общие элементы в учении {139} "западников", можем сказать, что западники верили в единство человеческой цивилизации и утверждали, что Западная Европа идет во главе этой цивилизации, наиболее полно и успешно осуществляет принципы гуманности, свободы и прогресса, и указывает правильный путь всему остальному человечеству. Поэтому задача России, отсталой, невежественной, полуварварской страны, которая лишь со времени Петра Великого вступила на путь общечеловеческого культурного развития, как можно скорее изжить свою косность и азиатчину и, примкнув к европейскому Западу, слиться с ним в одну общечеловеческую культурную семью.

Против этой системы взглядов решительно выступила в 40-х и

50-х гг. группа талантливых и убежденных писателей и публицистов, получивших название "славянофилов". Это были А. С. Хомяков, И. В. и П. В. Киреевские, К. С. и И. С. Аксаковы, Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев, кн. Черкасский и некоторые другие, полностью или частично примыкавшие к этому течению. Славянофилы утверждали, прежде всего, что единой общечеловеческой цивилизации и, следовательно, единого пути развития для всех народов, не существует. Каждый народ, или группа родственных народов, живет своей самостоятельною, "самобытною" жизнью, в основе которой лежит глубокое идейное начало, "народный дух", проникающий все стороны народной жизни.

(А. И. Кошелев утверждает, что отношение к славянам "вовсе не составляло главного, существенного отличия нашего кружка от противоположного кружка западников", - "называть нас следовало не славянофилами, а, в противоположность западникам, туземниками или самобытниками".). Культура каждого народа растет на своей почве и питается своими корнями, и ее нельзя пересадить на чужую почву. Между Россией и Западом существует, по мнению славянофилов, глубокое принципиальное различие.

Основным идейным началом жизни русского народа является православная христианская вера, которая определяет характер народа и проникает весь его быт ("Русский народ поставил христианскую веру главным основанием всего в жизни... Не даром Русь зовется святая Русь" (К. Аксаков). - "мы на учении Христовом, хранящемся в нашей православной церкви, основывали весь наш быт, всё наше любомудрие" (Кошелев).).

С православием, как религией {140} любви и соборности, тесно связаны принципы внутренней правды, духовной свободы и братского общения. Воплощением этих начал в русской жизни является община, крестьянский мир, "как добровольный союз взаимной помощи и поддержки" (Идеализируя историческую действительность, все славянофилы поют восторженные гимны русской общине, крестьянскому "миру": "Мир по существу своему есть самозаконное, верховное явление народа, вполне удовлетворяющее всем требованиям законности, общественной правды, общественного суда, одним словом, общественной воли" (К. Аксаков). - "Община представляет нравственный хор, и как в хоре не теряется голос, но, подчиняясь общему строю, слышится в согласии всех голосов: так и в общине не теряется личность, но, отказываясь от своей исключительности для согласия общего, она находит себя... в согласии равномерно самоотверженных личностей" (К. Аксаков). - "Русский дух утвердил навсегда мирскую общину, лучшую форму общежительности" (Хомяков).

- "Такого мирского устройства в других землях нет; у нас же, к счастью, оно есть, в нем наша сила в настоящем, и залог нашей крепости и нашего могущества в будущем" (Кошелев). - "Общинное начало составляет основу, грунт всей русской истории, прошедшей, настоящей и будущей, и корни всего великого, возносящегося на поверхности, глубоко зарыты в его плодотворной глубине" (Ю. Самарин).).

Ставя так высоко русскую общину, славянофилы, особенно

К. Аксаков, относятся отрицательно к государству в его западноевропейских формах. Аксаков усматривает на Западе "поклонение государству", торжество идеалов внешнего порядка, внешней стройности, "механического устройства", гарантированного государственными законами и, как результат этого, обеднение человека внутреннего.

В отличие от морально-религиозной основы русской жизни, западный или германо-романский мир строит свою жизнь на принципах формально-юридической справедливости и внешней организации, - и потому, ни западные принципы, ни западные организационные формы не нужны и неприемлемы для России. Дело государства есть лишь защита Земли от врагов, без вмешательства в ее внутреннюю жизнь; народу должна {141} принадлежать "полная свобода жизни и духа", свобода мысли и слова.

Правильное отношение между государством и "землей" существовало, по мнению К. Аксакова, в Московской Руси, но Петр Великий нарушил добровольный союз "земли" и государства, подчинил "землю" государственной власти и "захотел втолкнуть Россию на путь Запада, путь ложный и опасный". Однако, за ним пошли лишь люди государственные, люди служилые, тогда как "народ собственно, простой народ остается при прежних началах". К этому "простому народу" славянофилы относятся с живым интересом и глубокой симпатией (С этим связан их интерес к русскому фольклору, собирание народных былин, сказаний, песен и сказок.), тогда как отношение их к бюрократической петербургской монархии (построенной по европейским образцам) было совершенно отрицательным. Их политическим идеалом была патриархальная народная монархия, не ограниченная формальной конституцией, но опирающаяся на добровольную поддержку "земли", с которой царь совещается во всех важных случаях, созывая земские соборы, по примеру царей московских.

При всех идейных разногласиях славянофилы и западники близко сходились в практических вопросах русской жизни: оба течения отрицательно относились к крепостному праву и к современному бюрократически-полицейскому строю государственного управления, оба требовали свободы слова и печати, и значит, в глазах николаевского правительства, оба были одинаково "неблагонадежными".

Выдающийся публицист и политический деятель середины XIX века, А. И. Герцен, родоначальник русского социализма и политического радикализма, занимает особое место между славянофилами и западниками. Он отвергает религиозную философию славянофилов, их преданность "византийской церкви", их монархизм, национализм, их отрицательное отношение к демократическим политическим формам. Но он вполне разделяет их симпатии к простому народу и к "стихиям" русской народной жизни, их стремление к духовной свободе, их, {142} высокую оценку русской общины; он видит в общине зародыш будущего справедливого социального строя, который, однако, может развиться лишь в том случае, если будет оплодотворен "западной мыслью", т. е. западными теориями социализма, - разочаровавшись в западном "мещанстве", Герцен продолжал верить в западный социализм

(Герцен говорит о славянофилах: "Важность их воззрения, его истина и существенная часть вовсе не в православии и не в исключительной народности, а в тех стихиях русской жизни, которые они открыли..." "Артель и сельская община, раздел прибытка и раздел полей, мирская сходка и соединение сел в волости, управляющиеся сами собой - всё это краеугольные камни, на которых зиждется храмина нашего будущего свободно-общинного быта. Но эти краеугольные камни - всё же камни... и без западной мысли наш будущий собор остался бы при одном фундаменте". - "Разумное и свободное развитие русского народного быта совпадает со стремлениями западного социализма" ("Былое и Думы"). Предваряя надежды русских "народников" второй половины XIX в., Герцен надеялся, что Россия перейдет от общинного быта к социализму, минуя буржуазно-мещанскую стадию европейского развития.).

На крайнем левом фланге русского и европейского революционного движения стоял аристократ-революционер, романтик-анархист, неутомимый бунтарь М. А. Бакунин. Впрочем, он не стоял, а непрерывно метался по Европе, сражаясь на баррикадах то в Праге, то в Дрездене (во время революции 1848-49 гг.), произнося речи на всевозможных конгрессах и митингах, сочиняя зажигательные статьи и воззвания, словом, прилагая нечеловеческие усилия к тому, чтобы разжечь пожар мировой революции.

Сначала он проектировал образование революционным путем свободной всеславянской федерации, но впоследствии его планы расширились, и он проповедывал "разрушение всех государств и основание на их развалинах всемирной федерации свободных производственных ассоциаций всех стран". (см. о Михаиле Бакунине - ldn-knigi.narod.ru)

На крайнем правом фланге русской общественности 30-х и 40-х гг. стояли последователи и защитники так называемой "официальной идеологии", формулированной в 1833 г. графом Уваровым в известной триаде {143} "православие, самодержавие и народность". С 1841 г. начал выходить журнал "Москвитянин", под руководством двух консервативных профессоров московского университета, Погодина и Шевырева, принимавших, в общем, "официальную идеологию". - Среди журналистов, стремившихся писать в духе, желательном для начальства, действовала известная тройка Сенковского, Греча и Булгарина.

- За прочими журналистами и писателями этого времени внимательно следило недреманное око николаевской цензуры, стремившейся, как выражался цензурный устав 1826 года, дать произведениям печати "полезное, или, по крайней мере, безвредное для блага отечества направление".

Цензура при Николае I была изъята из ведения университетов и передана в руки правительственных чиновников (хотя цензоры часто назначались из профессоров).

{144}

5. Литература, наука, искусство.

Несмотря на бдительный цензурный и жандармский надзор, публицистика, критика и литература достигли в середине XIX в. значительной высоты развития. Мы видели богатство и разнообразие публицистических и философских течений, - изящная литература в это время обнаружила не меньшую жизненность и достигла не меньших успехов. "Николаевская эпоха, несмотря на все драконовские строгости полицейской опеки, чрезвычайно богата умственными и литературными течениями" (Сакулин).

На рубеже XVIII и XIX в. на русском поэтическом Олимпе возвышался, как общепризнанный "патриарх" русской поэзии, старый екатерининский вельможа-поэт Г. Р. Державин. Хорошо известен был своими комедиями и сатирическими журналами И. А. Крылов (1768-1844), который с 1806 г. начал писать и печатать свои басни, написанные прекрасным народным языком и заключающие в себе квинтэссенцию простой бесхитростной "народной мудрости" и здравого смысла; очень многие выражения из его басен превратились в пословицы и поговорки и вошли в разговорный язык.

Двумя восходящими звездами на русском литературном небе на рубеже двух столетий были H. M. Карамзин (1766-1826) и В. А. Жуковский (1783-1852). Карамзин, обративший на себя внимание "Письмами русского путешественника", дебютировал в художественной литературе в 1792 г. сентиментальной повестью "Бедная Лиза", которая имела огромный успех; публика, особенно барышни и молодые дамы, зачитывалась ею до слез. Потом Карамзин написал еще несколько сентиментальных повестей; в начале XIX века он занялся больше публицистикой, и с 1802 г. начал издавать журнал "Вестник Европы", а с 1803 г. приступил к подготовке своего знаменитого исторического труда "История Государства Российского".

Карамзину принадлежит большая заслуга, как реформатору русского литературного языка; оставив {145} тяжелый "славяно-российский" стиль Ломоносова и Державина, Карамзин приблизил литературный язык к разговорному и, кроме того, ввел в русский язык множество новых слов (неологизмов), или прямо заимствованных из других языков, или образованных от русских корней (Эпоха, катастрофа, момент, процесс, эстетический, моральный; влияние, обстоятельство, развитие, представитель, промышленность, будущность, потребность и др.)

Литературные "староверы", во главе с Шишковым и под покровительством Державина, выступили против новаторства Карамзина. Для защиты старого русского языка Шишков с друзьями основал в Петербурге в 1810 г. "Беседу любителей русского слова". В 1815г. литературные новаторы основали в противовес "Беседе" общество, под названием "Арзамас" (1815-1818), в которое входили Жуковский, Батюшков, кн. Вяземский и др., и в котором появился только что окончивший лицей А. С. Пушкин.

Жуковский (1783-1852) поэт-романтик, начавший свою литературную деятельность переводной элегией "Сельское кладбище" (1801), скоро сделался знаменит своими балладами, оригинальными и переводными, и занял одно из первых мест на русском поэтическом Олимпе. В конце своей жизни он совершил огромный труд - перевод на русский язык Одиссеи.

Из других писателей начала XIX-го века надлежит упомянуть Озерова, автора многочисленных трагедий, и кн. Шаховского, автора популярных в свое время (но скоро забытых) комедий.

Двадцатые годы XIX в. были временем появления множества поэтических талантов; на первом месте стоит, конечно, А. С. Пушкин (1799-1837); первое его стихотворение ("К другу стихотворцу") появилось в печати в 1814 г.; в 1820 г. - его поэма-сказка "Руслан и Людмила", в 1821 г. - "Кавказский пленник"; многие из его "вольнодумных" стихотворений этого времени ("К Чаадаеву", "Сказки", "Вольность", "Кинжал", "Деревня") не могли быть напечатаны по цензурным условиям, но ходили по рукам во множестве списков, а высылка его из Петербурга на юг только увеличила его популярность.

{146} Выдающимся среди многих талантов был А. С. Грибоедов (1795-1829), автор знаменитой комедии "Горе от ума", которая была окончена им в 1824 г. но, по цензурным условиям, не могла быть напечатана и так же, как стихотворения Пушкина, долгое время ходила по рукам в списках и заучивалась наизусть (она появилась в печати лишь в 1833 г.).

- Кроме того, 20-е годы дали много талантливых, но теперь в большинстве забытых (несправедливо) поэтов: Баратынский, Батюшков, Языков, кн. Одоевский, кн. Вяземский, Дельвиг, Веневитинов, Рылеев, А. Бестужев (К. Рылеев и А. Бестужев (будущие декабристы) в 1823-25 гг. издавали литературный альманах "Полярная Звезда", пользовавшийся большим успехом.); упомянем еще Гнедича, переводчика "Илиады".

Конец 20-х годов и 30-е годы ознаменовались расцветом поэтического таланта Пушкина и всеобщим признанием его царем русской поэзии ("Борис Годунов" был написан в 1825 и напечатан в 1830; "Полтава" - в 1829; "Евгений Онегин" окончен в 1831; "Медный всадник" в 1833 г.; "Капитанская дочка" - в 1834 г.). - По убиении Пушкина (в янв. 1837 г.), его поэтический трон занял, как известно, молодой М. Ю. Лермонтов (1814-1841), скоро также убитый на дуэли (Первая из его кавказских поэм, "Измаил Бей" вышла в 1832 г.; "Герой нашего времени" - в 1839-40 г.).

Третьим великаном русской литературы 30-х гг. был Н. В. Гоголь (1809-1852); в 1831 г. вышли его "Вечера на хуторе близ Диканьки", в 1836 г. - "Ревизор", в 1842 г. - 1-й том "Мертвых душ"; явившиеся в 1847 г. "Выбранные места из переписки с друзьями" вызвали, как известно, гневную отповедь Белинского и возмущение в либеральных кругах.

Из других поэтов и писателей 30-х и 40-х гг. надлежит упомянуть поэтов Кольцова (1808-1842), Майкова, Полонского, Никитина, Шевченко, Плещеева; популярными в 30-х гг. романистами были Загоскин, Лажечников, А. Бестужев-Марлинский (декабрист).

Во второй половине 40-х гг. и в начале 50-х начинает свою литературную деятельность большинство {147} выдающихся писателей эпохи "золотого века" русской литературы. В области поэзии выдвигается поэт-философ Ф. И. Тютчев (1803-73), поэт-гражданин Н. А. Некрасов (1821-77) и жрецы "чистого искусства" А. А. Фет (1820-92) и гр. А. К. Толстой (1817-75). В художественной литературе конца 40-х гг. господствующим направлением является реализм, господствующим содержанием - социальные мотивы, симпатии к "меньшей братии", сочувствие и сострадание к "униженным и оскорбленным".

- В 1846 г. вышли "Бедные люди" Ф. М. Достоевского (1821-1881) и "Деревня" Д. В. Григоровича (1822-1899); в 1847 г. - рассказ И. С. Тургенева (1818-1883) "Хорь и Калиныч" (первый рассказ из серии "Записки охотника"); роман Герцена (1812-70) "Кто виноват" и повесть Григоровича "Антон Горемыка".

В эти годы вышло также несколько очерков крестьянской жизни А. Ф. Писемского (1820-81) ("Горькая судьбина", "Плотничья артель", "Питерщик"). - С 1848 г. начали выходить очерки М. Е. Салтыкова-Щедрина (1826-1889), сатирические по форме, иногда злоязвительные, иногда добродушно-юмористические, но всегда проникнутые духом гуманности, всегда обличающие неправду, произвол и угнетение, всегда исполненные симпатии к угнетенным и обиженным.

В это же время начинали свою литературную деятельность другие великаны русской литературы: Л. Н. Толстой (1828-1910) (в 1852 вышло его "Детство и отрочество"), И. А. Гончаров (1812-91) (в 1847 г. была напечатана его "Обыкновенная история", в 1849 г. - "Сон Обломова); А. Н. Островский (1823-86) (его пьесы начали выходить в свет с 1850 года).

{148} Первая четверть XIX в. была временем зарождения самостоятельной русской науки, питавшейся до тех пор "от щедрот" европейского ученого мира (блестящим, но единственным исключением в XVIII в. был великий русский ученый М. В. Ломоносов (1711-1765).

Центрами русской научной деятельности естественно становятся университеты. Вокруг университетов и прямо при университетах в начале XIX в. возникает ряд ученых и литературных обществ. "Общество истории и древностей Российских" при Московском университете получает "высочайше утвержденный" устав в 1811 году; с 40-х гг. XIX в. до революции 1917 г. общество это регулярно издавало свои "Чтения", заключавшие ценные исторические исследования и материалы. В Москве же возникает (в 1811 г.) "Общество любителей российской словесности". В 1805 г. возникло Московское "Общество испытателей природы". В 1811 г. был "высочайше утвержден" устав "Общества математиков". В 1817 г. образовалось "Минералогическое общество".

В 1827 г. в Петербурге возникло "Общество естественных наук". В 1845г. "Русское географическое общество"; в 1846г. "Археологическо-нумизматическое общество".

В 1810г. была основана и в 1814г. открыта для пользования Императорская Публичная библиотека в Петербурге, которая должна была оказать существенное содействие научной работе. Конечно, при каждом университете была своя библиотека, непрерывно разраставшаяся.

На рубеже XVIII и XIX вв. не только естествознание, но даже разработка русской истории находились в руках иностранных ученых, преимущественно немцев (в 1805 г. Шлецер издал - по-немецки - свое известное исследование о летописи Нестора). С 1803 г. за разработку русской истории взялся (при поддержке правительства) русский историограф Карамзин. Он собрал {149} огромное количество исторических документов (которые потом напечатал в виде примечаний к своему труду); и в 1818 г. вышли в свет 8 томов его "Истории Государства Российского" (Труд Карамзина имел огромный успех у публики. Пушкин писал о впечатлении, произведенном появлением "Истории" Карамзина: "Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия казалась найдена Карамзиным, как Америка Колумбом".). Всего Карамзин написал 12 томов своей Истории, доведя ее до смутного времени.

Из русских ученых трудов этого времени следует упомянуть "Право естественное" проф. Куницына (1818-1820); "Опыт теории налогов" Н. И. Тургенева (1818); "История философских систем" Галича (1818); "Рассуждение о славянском языке" А. X. Востокова (1820).

В 30-х и 40-х гг. XIX в. наиболее важную роль в культурной жизни России играл Московский университет, не только в воспитательном, но и в научном отношении. Неутомимым тружеником на поле русской истории был долгое время московский профессор М. П. Погодин (1800-75). В конце 40-х гг. начинает свою научную деятельность основоположник новой русской исторической науки - С. М. Соловьев (1820-79), с 1846 года профессор Московского университета. С 1851 г. он начал выпускать "Историю России с древнейших времен" и, выпуская ежегодно по одному тому, успел выпустить всего 29 томов (доведя изложение до 1775 года) (Этот колоссальный труд, заключающий в себе необъятное количество исторических материалов, является и теперь необходимым пособием для всякого, серьезно занимающегося историей русского государства.).

- Другими замечательными деятелями в стенах Московского университета были профессора всеобщей истории Грановский и Кудрявцев, историки-юристы Кавелин, Беляев и Калачов, "словесники" и языковеды Буслаев, Тихонравов, Бодянский; наконец выдающимся педагогом-гуманистом был хирург Н. И. Пирогов (1810-81).

{150} В Петербурге работали, между прочим, выдающийся языковед

А. X. Востоков и историк-юрист К. А. Неволин.

Для научного изучения русской истории в начале 30-х гг. было осуществлено весьма важное предприятие, положившее начало научной разработке русской истории на твердом основании исторических источников. В 1829-34 гг. т. наз. "Археографическая экспедиция Академии наук" (под руководством Строева) объездила всю Россию для отыскания исторических источников - летописей, договоров, актов публичного и частного права и вообще всякого рода документов; экспедиция нашла и собрала огромное количество документов (преимущественно в монастырских архивах), и в 1834 году была образована особая "Археографическая комиссия" для издания собранных "экспедициею" актов (После издания в 1836 г. 4-х томов "актов собранных археографическою экспедициею", "Археографическая комиссия" в течение XIX-го и начала ХХ-го века издала множество важных источников по русской истории: "Полное собрание русских летописей" (более 20-ти томов), "Акты Исторические" (5 томов "Актов" и 12 томов "Дополнений" к ним); "Акты Юридические"; Акты, относящиеся к истории Западной России; свыше 30-ти томов разных материалов в серии "Русской Исторической Библиотеки" и т. д.).

Науки физико-математические получили в России свое самостоятельное и быстрое развитие лишь во второй половине XIX в.

Но и в первой половине столетия в этой области были значительные достижения: это было, во-первых, создание замечательной Пулковской астрономической обсерватории близ Петербурга (построенной в 1835-39 гг.) и деятельность ее устроителя и директора, известного астронома В. Я. Струве (1793-1864); далее, научная деятельность профессора Казанского университета, знаменитого математика Н. И. Лобачевского (1793-1856), создавшего начала "неэвклидовой геометрии". Выдающимся и заслуженным биологом первой половины XIX в. был К. Э. Бэр, выдающимся химиком

Н. Н. Зинин (открывший в 1842 г. анилин).

В области русской живописи при Александре I {151} наиболее выдающимся художником был Венецианов (ум. в 1847 г.), "отец русской бытовой живописи". При Николае I выдающимися художниками "классической" или "академической" школы были К. П. Брюлов (1799-1852) (его известные картины: "Последний день Помпеи" и "Нашествие Гензериха") и Ф. А. Бруни (1800-75) ("Медный змий"). Отклоняется от классической традиции А. А. Иванов (1806-58) в картине: "Явление Христа народу", над которой он работал 20 лет (1836-57). В стиле свободного бытового и юмористического жанра пишет свои картины

П. А. Федотов ("Сватовство майора" и др.).

В области духовной музыки в первой половине XIX в. является ряд видных композиторов: Д. С. Бортнянский (1751-1825),

П. И. Турчанинов (1779-1856), А. Ф. Львов (1798-1870). В области светской музыки далеко возвышается над всеми Мих. Ив. Глинка

(1804-57), творец опер "Жизнь за царя" (1836) и "Руслан и Людмила" (1842). В это время начинает свою творческую деятельность

А. С. Даргомыжский (1813-69) (его опера "Эсмеральда" была поставлена в 1847 г., "Русалка" в 1856 г.).

{152}

6. Церковь.

Со времени Петра Великого русская церковь находилась под управлением "Святейшего Синода" (коллегии из нескольких епископов), а сам Синод находился под наблюдением обер-прокурора, назначаемого царем в качестве "ока государева". Власть и влияние обер-прокурора св. Синода в церковном управлении постепенно возрастали и из наблюдателя "дабы Синод в своем звании праведно и нелицемерно поступал" (как предписывала ему инструкция Петра Великого), обер-прокурор становится как бы министром церковных дел. При этом государи первой половины XIX в. (и Александр I и его преемник), не довольствуясь наблюдением обер-прокурорского ока, весьма внимательно наблюдали за церковной жизнью своими собственными очами, и в результате имело место постоянное вмешательство правительственной власти в церковные дела - правительство стремилось регулировать и контролировать все стороны церковной жизни и церковного управления, - начиная с архитектурного стиля православных храмов. В начале николаевского царствования министерством внутренних дел была издана книга "Собрание планов, фасадов и профилей для строения каменных церквей", которая должна была служить обязательным образцом и руководством при постройке новых церквей.

Царское око в это время оценивало "благовидность церковных зданий", а царский слух оценивал благолепие церковного пения, и по этому поводу следовал ряд соответствующих указов и распоряжений, регулировавших вокальную сторону богослужения (14-го февраля 1816 г. был издан синодский указ (вследствие "именного", т. е. царского указа) "о неупотреблении в церквах для пения рукописных нот и о печатании нотных книг известных сочинителей с одобрения директора придворного певческого хора, действительного статского советника Бортнянского". - В 1833 последовал синодский указ "о введении в церквах круга церковного пения, употребляемого в придворных церквах": "Г. министр императорского двора сообщил г. синодальному обер-прокурору, что Государь Император, желая чтобы церковное пение везде согласовалось с придворным напевом, высочайше повелеть соизволил: предложить святейшему Синоду о предписании епархиальным архиереям снабдить сими нотными книгами вверенные им епархию.).

{153} Император был верховным покровителем церкви, светское правительство следило за целостью церковной паствы и за исполнением православными обывателями их религиозных обязанностей. Отпадение от православия было запрещено законом, исполнение религиозных таинств и обрядов было обязательным - традиционной формулой письменных показаний было выражение "...имярек, вероисповедания православного, у исповеди и св. Причастия бываю ежегодно".

Полиции предписывалось следить за соблюдением в церквах, во время богослужений, должного порядка, благочиния и тишины, за нарушение которых полагался штраф или арест (от 3 до 7 дней).

Местное церковное управление в XIX в. было организовано на тех же бюрократических началах, как и светское. Каждая епархия соответствовала губернии. Государь назначал епархиальных архиереев (по представлению Синода), а с конца XVIII в. стал награждать их орденами (наравне со своими министрами, губернаторами и генералами). Архиерей назначал приходских священников и управлял "вверенной ему" епархией посредством "духовной консистории", церковно-бюрократического учреждения, ведавшего всё "духовное сословие", а по некоторым делам (брачным и бракоразводным) и мирян. Высочайше утвержденный (27 марта 1841 г.) устав духовных консисторий подробнейшим образом регулировал их судебно-административную деятельность. Старые традиции общественно-приходской жизни и выбора мирянами приходских священников были в эту эпоху совершенно забыты, и духовенство в синодский период превращается в замкнутое "духовное сословие".

{154} Должно отметить, что в конце XVIII и в начале XIX в. правительство принимает серьезные меры для поднятия образовательного уровня православного духовенства. В конце XVIII в. были открыты четыре духовных академии - в Петербурге, под Москвой (в Троице-Сергиевой лавре), в Киеве и в Казани.

30 авг. 1814 года были изданы уставы духовных школ, организовавшие систему духовных школ, параллельную системе светских учебных заведений: духовные академии соответствовали университетам, духовные семинарии в губернских городах соответствовали гимназиям, в уездных городах были (уездные) духовные училища. - Получение специального духовного образования было сделано обязательным для приходского духовенства.

В 1840 году в России было около 31 тыс. православных церквей и 53 тыс. священников и диаконов (состав всего "духовного сословия" был, конечно, значительно больше). В то же время числилось 547 монастырей с 15 тыс. монашествующих (и послушников) обоего пола (Милюков, Очерки, II, 169).

Тогда как образовательный уровень приходского духовенства, несомненно, поднялся, его материальное положение, в большинстве случаев, было недостаточно обеспечено; это вынуждало священников повышать плату за требы, что возбуждало, конечно, недовольство населения, особенно крестьянского. В помещичьих селениях священники находились в полной зависимости от помещиков, которые, зачастую, обращались с ними пренебрежительно и грубо, и тем подрывали их авторитет в глазах крестьянского населения.

Великая община русской православной церкви, соприкасаясь с другими религиозными организациями, имела в первой половине XIX в. успехи в некоторых областях, испытывала потери в других. Число православных в Сибири и на Дальнем Востоке увеличивалось благодаря деятельности православных миссионеров среди туземного населения.

Далее, среди части старообрядцев обнаружилось стремление к соглашению с "синодальной" церковью, и около 1800 г. возникло т. наз. "единоверие": старообрядцы "единоверцы" признавали иерархию и догматы синодальной церкви, а взамен получали {155} священников, обязанных служить согласно со старыми книгами и обрядами.

-Наибольшим успехом для православной церкви было совершившееся в 1839 году воссоединение с православием западнорусских униатов; собор униатских епископов, во главе с митрополитом Литовским Иосифом Семашко, состоявшийся в Полоцке в 1839 г., постановил просить о присоединении "к прародительской православной всероссийской церкви", и Синод, с дозволения государя, принял униатскую церковь в "полное и совершенное общение" с православною церковью и "в нераздельный состав церкви Всероссийския".

С другой стороны, некоторая часть православного населения отпадает от церкви в старообрядчество или в разные секты (каковыми были хлысты, скопцы, молокане, духоборы, меннониты). Определить, хотя бы с некоторою точностью, количество отпавших от церкви в сектантство не представляется никакой возможности, ибо сотни и тысячи сектантов, опасаясь репрессий, сохраняли свою новую веру в тайне, оставаясь, по внешности, членами господствующей православной церкви.

Отношение к сектантству со стороны власти, светской и церковной, было совершенно различным при Александре I и при Николае. При Александре правительство проявляло полную религиозную терпимость, и никаких преследований сектанты не испытывали (Глава скопческой секты Кондратий Селиванов в начале XIX в. проживал в Петербурге, виделся с самим царем, принимал у себя знатных вельмож.

Духоборцам и молоканам было велено отвести в северной Таврии из свободных казенных земель по 15 десятин на каждую душу муж. пола и освободить их на 5 лет от всех государственных податей (ПЗС, XVIII, 21556).).

При Николае I отношение правительства к сектантам резко изменилось. Начались жестокие (совсем нехристианские) преследования не только сект, признанных "особенно вредными", но даже и "раскольников" - старообрядцев (Высочайше утвержденным 20-го октября 1830 г. "мнением государственного совета" - "о духоборцах, иконоборцах, молоканах, иудействующих и других признанных особенно вредными ересях" было постановлено сектантов изобличенных "в распространении своей ереси", а также "в буйстве и дерзостях против церкви и православного духовенства", годных - отдавать в солдаты, иных "отсылать для водворения в Закавказские провинции". За заведение раскольнических скитов Уложение о наказаниях (ст. 215) назначало тюремное заключение от 1 года до 2 лет. - Полицейская практика в отношении сектантов и старообрядцев и инквизиторское усердие некоторых "миссионеров" составляют одну из самых темных сторон Николаевского царствования.).

{156} Должно заметить, что не вся церковь и не всё в церкви в XIX веке обюрократилось и обездушело. Среди духовенства и монашества в это время были и праведники и подвижники. В это время жил светлый праведник св. Серафим Саровский (1760-1833), в это время подвизались подвигом духовным старцы Оптиной пустыни. В это время профессора духовных академий издавали ценные труды и занимались переводом на русский язык и изданием творений св. отцов Церкви...

Вопрос об общей роли православия в жизни русского народа и общества в XIX веке не может быть рассмотрен на пространстве двух-трех страниц и мы вынуждены ограничиться лишь несколькими замечаниями на эту тему.

В конце XVIII в. среди офранцуженного русского барства "неверие почиталось непременным условием просвещения" (Вигель). Второе десятилетие XIX в. было временем пробуждения религиозных интересов и религиозности в ее самых разнообразных проявлениях, хотя трудно установить, что в это время было искренними религиозными исканиями и что - модой, шедшей из императорского дворца.

В среде декабристов мы видим борение двух противоположных начал позитивистически-материалистического мировоззрения и горячей религиозности (даже якобинец Пестель надеялся окончить свою жизнь, после успешной революции - схимником в Киево-Печерском монастыре).

Большинство провинциальных "пошехонских" помещиков, конечно, воспринимали православие больше с обрядовой, внешней его стороны: "Религиозный элемент был сведен на степень простой обрядности. Ходили к обедне аккуратно каждое воскресенье... Колени {157} пригибались, лбы стукались об пол, но сердца оставались немы" (Салтыков, Пошехонская старина).

Среди части интеллигенции 40-х гг., особенно в среде "западников", проявляются позитивистические и даже атеистические тенденции, но среди "славянофилов" живо сознание святости православия и религиозное чувство горит ярким пламенем, а вождь славянофилов Хомяков становится выдающимся светским богословом.

А что сказать о народной массе? Константин Аксаков писал, что "история русского народа есть единственная во всем мире история народа христианского", что православная вера есть главное начало и основание всей его жизни, что история русского народа читается как жития святых. А Белинский и Герцен писали, что русский народ есть, по существу, народ атеистический (хотя и не свободный от "суеверий"...)

Где же правда? Несомненно, что большинство русского крестьянства (как и всякого другого) воспринимало религию, главным образом с внешней, обрядовой стороны, ибо религиозное горение всегда и везде (по крайней мере, в "нормальные" времена) было уделом лишь немногих праведников. Но из среды русского народа всегда выходило не мало таких праведников и подвижников, типы которых столь часто встречаются в русской литературе (напр., "Влас" Некрасова, "Живые мощи" Тургенева, "Пахомовна" Щедрина). А сколько было в России странников и богомолок, совершавших пешком далекие и трудные паломничества!

Наконец, был в России один день в году, когда весь народ от царя до последнего нищего, превращался, действительно, в одну христианскую семью, исполненную доброты, любви и благоволения: это был праздник Светлого Христова Воскресения.

(Призовем во свидетели писателя-западника и радикала, больно бичевавшего старую Русь: - в "Губернских очерках" M. E. Салтыкова-Щедрина есть рассказ "Христос Воскресе!", в котором с необыкновенной силой и яркостью рисуется то "светлое чувство дружелюбия, милосердия и снисхождения", которое охватывает всех в эту святую ночь, когда "все мы, большие и малые, богатые и убогие, иудеи и эллины, все мы встанем и от полноты душевной обнимем друг друга"...).

{161}

Глава IV

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА В 1801-1856 гг.

1. Наполеоновские войны. 1812 год. Александр в Париже.

По вступлении на престол, Александр заявил европейским державам о своем решении - не вмешиваться в дела других государств.

26 сент. (8 окт.) 1801 г. в Париже был заключен мирный договор с Францией, с которой Павел прекратил войну, но еще не успел заключить мир.

Еще раньше (5/17 июня 1801 г.) с Великобританией была заключена конвенция о дружбе и о свободе торговли и мореплавания.

В начале лета 1802 года Александр ездил в Мемель (в Германии - потом в Литве, назв. сейчас "Клайпеда", ldn-knigi) для свидания с прусской королевской четой; он пробыл здесь 7 дней и за это время крепко подружился с королем Фридрихом-Вильгельмом III и его очаровательной супругой, королевой Луизой.

Однако эта всесторонняя дружба продолжалась недолго. В 1802 г. Наполеон провозгласил себя пожизненным консулом, что не понравилось Александру. Еще большее недовольство Александра вызвал в 1804 году захват французами в Баденских владениях и затем расстрел герцога Энгиенского (родственника французского королевского дома); Александр протестовал против нарушения Францией безопасности и независимости европейских государств; Франция ответила резкой и оскорбительной нотой (с напоминанием о безнаказанном убийстве Павла 1-го).

В том же, 1804 году, Наполеон провозгласил себя императором французов; параллельно с возрастанием его власти внутри страны, он производил захваты новых территорий в Италии и Германии.

Тогда Александр окончательно признал его тираном, стремящимся к порабощению Европы, и вступил в союз с Австрией и с {162} Англией, против Наполеона. В 1805 году вспыхнула война между Австрией и Францией, и Александр послал свои войска (50 тыс. под командой Кутузова) через Галицию, в Моравию, на помощь Австрии; сам царь был при армии, так что Кутузов был главнокомандующим только по имени; в битве под Аустерлицом (20 ноября ст. ст.) соединенное русско-австрийское войско было наголову разбито Наполеоном и понесло тяжкие потери. Австрия была вынуждена заключить с Наполеоном тягостный для нее Пресбургский мирный договор, а Пруссия заключила с Францией союз. Но Александр решил продолжать борьбу: он уговорил прусского короля (с которым они незадолго до того виделись в Потсдаме и, у гроба Фридриха Великого, дали друг другу клятву вечной дружбы) заключить с ним секретный союзный договор (летом 1806 года).

Таким образом прусский король оказался в союзе с Францией против России и в союзе с Россией против Франции. Осенью 1806 года дружба Александра перетянула прусского короля на русскую сторону; тогда Наполеон объявил Пруссии войну, в битвах при Иене и в Ауэрштедте наголову разбил прусскую армию и в октябре 1806 года вступил в Берлин. Прусский король удалился в Восточную Пруссию, и Александр поспешил ему на помощь, мобилизуя все силы своего государства. В России был произведен новый рекрутский набор, для усиления регулярного войска было образовано многочисленное временное "земское войско или милиция", а св. Синод, по приказанию Александра, составил, для чтения в церквах, воззвание против Наполеона, исполненное всевозможных укоризн и поношений.

Но всё это не помогло. После двух кровопролитных, но нерешительных битв (под Пултуском в декабре 1806 года, и при Прейссиш-Эйлау в январе 1807 года), Наполеон нанес русской армии решительное поражение при Фридланде (в июне 1807 г.) и вынудил ее отступить за Неман; теперь вся Пруссия была в его руках; но, убедившись в высоких боевых качествах русской армии, Наполеон был склонен к миру, так же как и Александр, оставшийся без союзников.

10 (22) июня было заключено перемирие, а 13 (25) июня 1807 года состоялось знаменитое свидание {163} Наполеона с Александром на Немане против Тильзита.

Два великих актера политической сцены очень искусно разыграли свои роли, выражая чувства взаимного уважения и симпатии, и заключили не только мир, но и союз между собою. - Условия мирного договора, подписанного в Тильзите 25 июня (7 июля) 1807 г., были следующие: Наполеон, "из уважения к Его Величеству Императору Всероссийскому", соглашается возвратить прусскому королю часть его владений, по правую сторону реки Эльбы; Александр признает легальными все захваты Наполеона, назначавшего своих братьев "королями" различных европейских стран. Из большей части тех польских областей, которые достались Пруссии при разделе Речи Посполитой, было образовано "герцогство Варшавское" под протекторатом Наполеона и под номинальной властью короля саксонского; Белостокская область была уступлена России.

По требованию своего нового союзника, Александр согласился принять "континентальную систему", т. е. прекратить торговлю с Англией и прервать всякие сношения с ней. В секретном соглашении Наполеон предоставил своему союзнику, в вознаграждение за дружбу

(и за убытки, с нею связанные), усиливаться за счет Турции и Швеции.

Тильзитский договор и союз с Наполеоном вызвал в русском обществе всеобщее недовольство и ропот; он считался унизительным для России; "континентальная система" подрывала внешнюю торговлю и причиняла значительные убытки помещикам, отпускавшим заграницу продукты сельского хозяйства; упадок внешней торговли вызвал банкротство многих торговых домов; с другой стороны, цены заграничных ("колониальных") товаров (например, сахара) чрезвычайно поднялись. Большие расходы на военные нужды вызывали постоянные дефициты в государственном бюджете; усиленные выпуски бумажных денег вызывали быстрое падение их стоимости и, в результате, общий рост дороговизны.

Дружба Александра с Наполеоном продолжалась недолго. Видимость ее еще сохранялась в 1808 году, когда Александр ездил для свидания с Наполеоном в Эрфурт (в сентябре 1808); здесь была заключена секретная конвенция, по которой Наполеон соглашался на {164} присоединение к России Молдавии и Валахии, а Россия обещала Наполеону военную помощь в случае его войны с Австрией и подтвердила свой союз с Наполеоном против Англии, как "общего врага континента".

В следующем, 1809 году, действительно, вспыхнула новая война между Австрией и Францией, и Александр, сохраняя формальную верность договору, послал в Галицию свою армию, на помощь Наполеону против австрийцев. Но в действительности это была лишь демонстрация, ибо русская армия не принимала никакого участия в военных действиях. Всё же Наполеон, после победы над Австрией, решил вознаградить своего "союзника": Россия получила в 1810 году восточную часть Галиции (Тарнопольский округ); большая часть Галиции была присоединена к "Варшавскому герцогству".

В 1810-11 гг. "дружба" двух императоров обнаруживала уже явные и широкие трещины. Александр требовал от Наполеона формального обязательства, что Польша не будет восстановлена; Наполеон на словах обещал, но от письменного обязательства уклонялся. С другой стороны, Наполеон продолжал хозяйничать в Германии, как у себя дома. Захватывая северно-германские области и присоединяя их к французским владениям, Наполеон захватил также владения герцога Ольденбургского (женатого на сестре Александра). Александр формально протестовал перед европейскими дворами против нарушения Францией существующих трактатов и требовал от Наполеона удовлетворения герцога Ольденбургского за потерянные им владения.

С другой стороны, Наполеон был крайне недоволен тем, что Россия отклонилась от "континентальной системы". Изданное 19 дек. 1810 г. "положение о нейтральной торговле на 1811 год" дозволяло привоз в русские порты колониальных товаров под нейтральным (главным образом американским) флагом, а под нейтральным флагом могли быть и английские товары; в то же время изделия французских фабрик (главным образом предметы роскоши) облагались высокими пошлинами; Наполеон протестовал, но тщетно, против русской таможенной политики, - и отношения между двумя "союзниками" обострялись всё более и более. В начале 1812 года обе стороны {165} уже явно чувствовали приближение великой борьбы и усиленно готовились к ней (Весною 1812 г. Наполеон писал королю Вюртембергскому: "Война разыграется вопреки мне (моему желанию), вопреки императору Александру, вопреки интересам Франции и России... Всё это уподобляется оперной сцене, и англичане стоят за машинами" (Шильдер, III, 24).).

В марте 1812 года Наполеон заключил союзные договоры с Пруссией и с Австрией и стал формировать свою будущую "великую армию" для похода на Россию. В апреле Александр потребовал от Наполеона вывода французских войск из Пруссии и герцогства Варшавского; Наполеон признал это требование для себя оскорбительным, и война была решена.

В мае Наполеон устроил в Дрездене блестящий съезд европейских государей и, как признанный вождь Европы, он двинулся к русским границам, во главе огромной, разноплеменной "великой армии", которая 12 (24) июня переправилась через Неман и вступила в пределы России. Основное ядро "великой армии" составляло 450 тысяч человек, и в течение похода к ним присоединилось еще около 150 тыс. чел.

Армия везла с собой громадный обоз (до 10.000 повозок), затруднявший и замедлявший ее движение; не менее серьезной причиной, ослаблявшей ее силу, был ее крайне разноплеменный состав; не более половины солдат были французы или жители недавно присоединенных к Франции областей, остальные были подневольные "союзники" - немцы, поляки, итальянцы, испанцы, голландцы, португальцы, хорваты и т. д. Все они (кроме поляков, ожидавших от Наполеона восстановления независимой Польши) шли весьма неохотно, поистине "из-под палки", ибо видели в Наполеоне поработителя и угнетателя своих стран.

Русские войска, сосредоточенные на западных границах, разделялись на несколько армий и чуть не в три раза уступали "великой армии" в численности. 1-я армия под командой Барклая-де Толли, в составе около 120 тысяч человек, была расположена в Виленской губернии; 2-я армия (ген. Багратиона), в составе около 45 тыс. {166} чел., была расположена к югу от нее, а 3-я (резервная) армия ген. Тормасова (около 45 тыс.) находилась на Волыни. Отдельный корпус ген. Витгенштейна прикрывал путь на север (на Петербург)

(Для усиления регулярного войска, манифестом 18 июля 1812 г. было велено составить в некоторых губерниях "временное внутреннее ополчение" из помещичьих крестьян; государственные крестьяне, взамен этого, поставляли большее число рекрутов в регулярную армию.).

Страшный натиск Наполеоновских полчищ должны были выдержать только армии Барклая и Багратиона и, очевидно, что они должны были начать отступление перед далеко их превосходящими силами неприятеля; под Смоленском обе армии соединились, но, после кровопролитного сражения (в начале августа), задержавшего натиск французов, продолжали отступать вглубь страны, и французы двигались за ними в направлении на Москву...

Нашествие неприятеля на Россию вызвало высокий подъем патриотических чувств во всех слоях русского народа, и готовность дать отпор врагу, а отступление русских войск вызывало всеобщее недовольство против "немца" главнокомандующего (Барклай-де Толли был способный полководец, умный и честный человек, и его тактика в 12-м году была совершенно разумной и целесообразной; Багратион, храбрый и любимый солдатами генерал, но не весьма глубокомысленный стратег, яростно нападал на Барклая и всячески поносил его, требуя перехода русской армии к активным действиям.).

-Уступая общественному мнению, Александр назначил главнокомандующим популярного старого генерала Кутузова, который только что с успехом закончил турецкую войну. При продвижении внутрь России французская армия всё более слабела, неся большие потери от военных действий и от болезней, удаляясь от своих баз и испытывая большие затруднения в снабжении провиантом и фуражом, так как русское население на пути продвижения французов уходило, вместе с армией, вглубь страны и предавало оставляемые места огню и опустошению. Кутузов видел, что дальнейшее отступление было бы самой разумной тактикой, ибо французская армия непрерывно таяла, двигаясь вглубь {167} чужой необъятной страны, навстречу своей погибели. Но общественное мнение требовало - остановить натиск неприятеля и не отдавать ему Москвы, поэтому Кутузов увидел себя вынужденным остановиться (в 130 верстах от Москвы и в 10 верстах от Можайска), чтобы дать неприятелю генеральное сражение.

Сражение это произошло 26-го августа при с. Бородине и отличалось необыкновенным упорством и кровопролитием, - обе стороны понесли огромные потери; русская армия удержала свои позиции и готовилась на следующее утро возобновить бой, но осторожный главнокомандующий дал приказ об отступлении. На военном совете 1-го сентября в деревне Филях, под Москвой, горячо обсуждался вопрос, можно ли отдавать Москву без боя, но решение Кутузова было - отступать, - и 2-го сентября французы заняли Москву, оставленную русскими войсками и почти всеми жителями.

(Донося Александру об оставлении Москвы, Кутузов писал, что с армией, ослабленной тяжелыми потерями в Бородинском сражении, "не мог я никак отважиться на баталию", и справедливо указывал, что "вступление неприятеля в Москву не есть еще покорение России", коль скоро сохраняется боеспособная русская армия. Однако, оставление Москвы произвело в России угнетающее впечатление. Особенно негодовал и поносил Кутузова московский главнокомандующий гр. Ростопчин, который перед тем обещал московской толпе в своих "афишках" легкую победу над "злодеем" Наполеоном. Крикливая и суетливая, но бесполезная деятельность гр. Ростопчина в Москве снискала ему широкую известность, и многие поверили тому, что он своими балаганными "афишками" играл какую-то важную роль в борьбе с Наполеоном.).

Заняв Москву, Наполеон возомнил себя победителем и обратился к Александру с предложением мира, но не получил никакого ответа. Между тем в Москве начались пожары, охватившие весь город и способствовавшие начавшейся деморализации и дезорганизации французской армии; после того, как все найденные в Москве припасы сгорели или были разграблены, снабжение французской армии испытывало величайшие затруднения, ибо русские войска перехватывали и уничтожали французские отряды, посылаемые по деревням за {168} провиантом и фуражом.

А насилия французских фуражиров и мародеров, возмущая население, заставляли крестьян браться за оружие (и за вилы), чтобы избавиться от непрошеных гостей, и таким образом, вдобавок ко всем бедствиям французов, против них поднялась еще "народная война". 7-го октября Наполеон дал приказ об отступлении и выехал из Москвы.

(Общепринятая легенда о том, что Наполеона в России "победил мороз", совершенно не соответствует фактам; морозы только добили французскую армию, отступавшую в состоянии морального упадка и полного разложения; давая приказ об отступлении, Наполеон уже признавал свое поражение, между тем в средней России в конце сентября и в начале октября никто никогда не замерзал. - Современник пишет по этому поводу: "Всё еще толкуют о генерале морозе забывая, что этот год осень стояла у нас теплее, чем во Франции, что первые поражения (французов) при Тарутине и Малом Ярославце были в начале октября, и что на протяжении почти четырехсот верст от Москвы до Смоленска, когда еще генерал этот не думал показываться, уже целые бригады и дивизии начали исчезать в неприятельской армии" (Вигель, IV, 77).).

Французы сделали попытку пройти от Москвы к Калуге, чтобы не отступать по старому, разоренному и опустошенному пути, но в сражениях при Тарутине и Малоярославце были отражены и вынуждены повернуть на старую смоленскую дорогу. Преследуемая русской армией, окруженная казаками и партизанами, французская армия таяла в поспешном отступлении, которое к началу ноября превратилось уже в беспорядочное бегство. Уже 3-го ноября был издан царский манифест об изъявлении Российскому народу благодарности за избавление отечества от неприятельского нашествия; манифест сообщает, что неприятель "бежит от Москвы с таким уничижением и страхом, с каким тщеславием и гордостью приближался к ней.

Бежит, оставляя пушки, бросая обозы, подрывая снаряды свои... неприятельские силы... главною частию или истреблены, или в полон взяты. Все единодушно в том содействовали" (Манифест описывает проявления "верности и любви к отечеству" всех сословий русского народа, в частности крестьян, которые не только "охотно и добровольно вступали в ополчения" и мужественно сражались, но "сверх того... во многих губерниях, а особливо в Московской и Калужской, поселяне сами собою ополчались, избирали из себя предводителей" и вели борьбу с неприятелем. "Многие селения... с невероятным мужеством оборонялись и нападали на появляющегося неприятеля, так что многие тысячи оного истреблены и взяты в плен крестьянами, и даже руками женщин"; эти пленные были "жизнью своею обязаны человеколюбию тех, которых они приходили жечь и грабить". - К сожалению, в партизанской войне было, конечно, и немало жестокостей (с обеих сторон).).

{169} 14-го - 16-го ноября, при переправе через р. Березину близ

г. Борисова (в Минской губ.) отступающие французы понесли тяжелые потери - большинство их погибло или было взято в плен; после Березины французская армия превратилась в жалкую толпу беглецов, и тут действительно настали сильные, губительные морозы. К концу года почти вся "великая армия" погибла: лишь жалкие остатки ее (около 1.000 вооруженных и 20.000 безоружных) перешли границу, а Наполеон умчался во Францию готовить новую армию.

(Еще о "генерале Морозе". Естественно, что в воспоминаниях уцелевших солдат и офицеров "великой армии" мучивший их последние недели отступления мороз остался самым сильным впечатлением и окрасил собою всю картину отступления; но хронология всегда есть слабое место мемуаристов. Решающей хронологической справкой является факт, что катастрофическая переправа через Березину происходила 14-16-го ноября, причем, под огнем русской артиллерии и под напором огромной толпы бегущих, мосты неоднократно проваливались и тысячи беглецов утонули в реке, - значит, река до половины ноября еще не замерзла, значит, сильных морозов не было. - "Если бы морозы ударили тремя днями раньше, не было бы никакой катастрофы. Не успели французы переправиться, как Березина замерзла" (Отеч. война, т. IV, стр. 256). С другой стороны, французскому правительству "теория" гибельного мороза была необходима для объяснения французской публике причин поражения великой армии непобедимого дотоле Наполеона. Когда Наполеон начал свое отступление, официальные французские сообщения объясняли его, как стратегическую перегруппировку войск, необходимую для нанесения России решительного поражения ударом на Петербург; официальное сообщение от 17 ноября н. ст. гласило: "Мир не может быть подписан иначе, как в Петербурге: значит, концентрация великой армии в окрестностях Смоленска и Витебска необходима, как предварительное условие дальнейших операций". Через месяц, когда гибель великой армии нельзя было более скрывать, надо было объяснить французскому общественному мнению, как и почему она погибла, и тогда в официальном сообщении от 16 декабря и было сообщено о катастрофических морозах, которые внезапно погубили дотоле блестящую и непобедимую армию (Отеч. война, т. VI, стр. 20-22, Последние бюллетени).).

Царский манифест от 25 декабря 1812 г. объявил о полной ликвидации неприятельского нашествия, при отражении которого "войско, дворянство, духовенство, купечество, народ, словом все государственные чины и состояния, не щадя ни имуществ своих, ни жизни, составили единую душу"...

{170} После уничтожения "великой армии", Кутузов советовал остановиться на границах и не вмешиваться в европейские дела, но Александр решил взять на себя задачу освобождения Европы от ига Наполеона и двинул свои войска в Германию (Кутузов умер в апреле 1813 г. в прусском городке Бунцлау, и Александр сам вел свою армию; с осени 1813 г. формально главнокомандующим союзными войсками считался австрийский генерал Шварценберг.).

В феврале 1813 г. прусский король снова заключил союз с Александром; вскоре русские войска заняли Берлин, а прусский король призвал немцев подняться для освобождения немецкого отечества от чужеземного ига. Сначала война в Германии шла не весьма успешно для союзников, но когда к союзу против Наполеона примкнули Австрия и Англия, то перевес сил явно склонился на сторону союзников. В октябре 1813 г. в трехдневной "битве народов" под Лейпцигом русско-австрийско-прусские войска одержали решительную победу над Наполеоном, и 1-го января 1814 г. русские войска перешли французскую границу (В изданном перед вступлением во Францию воззвании к русским воинам Александр говорил: "...неприятели, вступая в средину царства нашего, нанесли нам много зла, но и претерпели страшную казнь... Не уподобимся им: человеколюбивому Богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство. Забудем дела их; понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку..." И действительно, по своему поведению, русские "варвары" пришедшие в столицу цивилизованной Европы, Париж, оказались гораздо более цивилизованными, чем цивилизованные французы и иные европейцы, пришедшие в столицу "варваров", Москву.).

{171} 1-го марта (н. ст.) Россия, Австрия, Пруссия и Англия заключили в Шомоне союзный договор (против Наполеона), сроком на 20 лет. Затем (после безуспешных мирных переговоров с Наполеоном) союзные войска двинулись на Париж. 18 (30) марта французская столица капитулировала, и союзные государи, во главе своих армий, торжественно вступили в Париж. Принимая на другой день парижскую депутацию, Александр заявил депутатам: "У меня только один враг во Франции, это - Наполеон".

Постановлением французского сената Наполеон был лишен престола, и королевский престол Франции занял Людовик XVIII-й (брат казненного революцией Людовика XVI-го). По настоянию Александра, Людовик дал Франции конституционную хартию (правда, с очень ограниченным избирательным правом). В мае 1814 года союзники заключили с Францией мир, по которому Франция отказалась от своих завоеваний в Европе и возвратилась к границам 1792 года. Наполеон подписал отречение от французского престола и получил во владение остров Эльбу, с сохранением титула императора. По заключении мира, союзные войска немедленно покинули пределы Франции.

{172}

2. Венский конгресс и "Священный Союз".

В сентябре 1814 года в Вене собрался многолюдный и блестящий конгресс европейских государей и дипломатов, который должен был договориться о новом устройстве Европы. Наполеоновские войны и завоевания совершенно перекроили политическую карту Европы, и теперь конгрессу надлежало решить множество трудных территориальных и династических вопросов (Дипломатические конференции в Вене сменялись блестящими балами, и остроумцы говорили: дела не двигаются вперед потому, что конгресс не идет, а пляшет.). Наиболее трудными для решения были вопросы польский и саксонский. Александр требовал присоединения к России герцогства Варшавского с тем, чтобы Пруссия была вознаграждена за потерю польских земель присоединением Саксонии. Это требование встречало оппозицию других держав, и дело дошло до того, что 3-го янв. (н. ст.) 1815 г. представители Австрии, Англии и Франции (Меттерних, Кестельри и Талейран) подписали секретную военную конвенцию, направленную против России.

Дипломатические переговоры в поисках компромиссного решения продолжались, как вдруг, в начале марта 1815 года, пришло ошеломившее всех известие, что Наполеон покинул Эльбу и высадился во Франции. Французские войска и население перешли на его сторону, а Людовик XVIII поспешно бежал из Парижа. (Он бежал столь поспешно, что забыл на столе в своем кабинете секретный договор против России, заключенный 3-го января. Наполеон, снова водворившийся во дворце, нашел этот договор и послал его в Вену Александру, желая обнаружить перед ним двуличие и коварство его "союзников" и тем отвлечь его от коалиции. Но для Александра Наполеон оставался главным врагом; он призвал к себе Меттерниха, показал ему этот договор и, прежде чем растерявшийся австрийский канцлер мог промолвить что-нибудь в свое оправдание, царь бросил договор в пылавший камин и обещал никогда больше о нем не говорить.).

{173} Угроза возрождения Наполеоновской империи побудила собравшихся в Вене государей и дипломатов быстро договориться по всем вопросам. 21 апреля (3 мая) был заключен трактат между Россией, Австрией и Пруссией относительно нового устройства польских дел, а 28 мая (9 июня) был подписан главный акт Венского конгресса, устанавливавший новый политический порядок в Европе.

Герцогство Варшавское присоединялось к России, Познань ("герцогство Познанское") отдавалось Пруссии. Галиция отдавалась Австрии (включая Тарно-польский округ, принадлежавший после 1809 года России), но город Краков, с его областью, объявлялся "на вечные времена вольным, независимым и совершенно нейтральным городом, под покровительством России, Австрии и Пруссии". Значительная часть владений короля саксонского (бывшего союзника Наполеона) присоединялась к Пруссии, так же как и весьма ценные рейнские провинции. "Все владетельные государи и вольные города Германии постановляют между собой вечный союз, под названием общего Союза Германского". Австрия получила все владения бывшей Венецианской республики (северное и северо-восточное побережье Адриатического моря) и Ломбардию (В результате состоявшегося в Вене передела европейских территорий, Россия получила ок. 2.000 кв. миль с населением свыше 3 милл. чел.; Пруссия 2.200 кв. миль с 5.362 тыс. населения, Австрия - 2.300 кв. миль с 10 милл. чел. (Шильдер, III, 318).). Короли и герцоги различных второстепенных европейских государств, прогнанные Наполеоном, были, по возможности, восстановлены на своих престолах (Акт Венского конгресса, в ПСЗ XXXIII, 25863).

Относительно Наполеона союзные державы в марте 1815 г. издали декларацию, заявлявшую, что он возвращением во Францию "сам себя лишает покрова законов", и что "с ним не может быть договоров и мира".

Вторая империя Наполеона продолжалась, как известно, только "сто дней". В июне 1815 года он был разбит англичанами и пруссаками при Ватерлоо (в Бельгии) и вынужден был вторично отречься от престола. При {174} попытке уехать в Америку, он был захвачен англичанами и, в качестве "пленника всех союзных держав", отвезен на пустынный остров св. Елены (где умер в 1821 году).

По изгнании Наполеона, союзные державы в ноябре 1815 г. заключили с Францией второй мирный договор, по которому Франция обязывалась уплатить союзникам военное вознаграждение в сумме 700 милл. франков, до уплаты которых пограничные области Франции (17 крепостей) должны были быть оккупированы союзными войсками.

(30-тысячным оккупационным корпусом русских войск, стоявших близ бельгийской границы, командовал гр. Воронцов, гуманно относившийся и к русским солдатам и к французскому населению; когда корпус в 1818 г. покидал Францию, жители Мобежа и других соседних городов выбили медаль с изображением гр. Воронцова и поднесли ему благодарственный адрес (Отеч. война VI, 154).).

В сентябре 1815 г. (во время вторичной оккупации союзниками Парижа) явился дипломатический документ, небывалый в истории дипломатии, - это был "трактат братского христианского союза", заключенный императором Александром с императором австрийским и королем прусским. "Александр собственноручно начертал акт Священного союза" (Шильдер, III, 344).

"Договор" состоял из трех статей. В 1-й ст. три монарха обещали "подавать друг другу пособие, подкрепление и помощь", а к подданным своим относиться "как отцы семейств". Во 2-й статье союзные монархи, признавая Иисуса Христа истинным "самодержцем народа христианского", условились, что правилом для союзных правительств и их подданных будет "почитать всем себя как бы членами единого народа христианского" и всячески "утверждаться в правилах христианства".

3-я статья выражала готовность принять в Союз все державы, признающие его принципы (ПСЗ, XXXIII, 25943). Когда Александр предложил австрийскому императору и прусскому королю подписать этот "священный" договор, они сначала пришли в некоторое недоумение, но потом подписали, прусский король - по старой дружбе с Александром, которую {175} он высоко ценил, а австрийский император - после того, как Меттерних его успокоил, что этот "звучный и пустой документ" (как он назвал его) не может причинить Австрии никакого вреда.

(Австрии этот договор действительно не повредил, но нельзя того же сказать про Россию; тогда как европейские державы усматривали в договоре 1815 г. пустую формальность, русское правительство в течение сорока лет считало его "краеугольным камнем" своей политической системы (Татищев) и не раз приносило в жертву мнимо-священному союзу реальные интересы своей страны.). Позднее к Священному Союзу присоединились все европейские государи, за исключением папы Римского, турецкого султана и английского короля.

После Наполеоновских войн руководителем внешней политики европейского континента становится австрийский канцлер Меттерних. В его руках Союз превратился в оплот европейской реакции, стремившейся к сохранению абсолютизма и подавлявшей все свободолюбивые стремления и движения народов. Лозунгом священного союза, точнее Меттерниха и послушно следовавшего за ним Александра, стало "сохранение тронов и алтарей" в Европе. А между тем, очень скоро некоторые троны в западной и в южной Европе зашатались. В 1820-21 гг. вспыхнули революции в Испании и Италии (в Неаполе и Пиемонте). Конгрессы Священного Союза, заседавшие в 1820-22 г. в Троппау

(в австрийской Силезии), в Лайбахе (Любляне) и в Вероне постановили подавить революционные движения военными силами союзников, что и было исполнено: в Испании восстановила "порядок" французская армия, в Италии австрийцы.

В 1821 г. в Греции вспыхнуло восстание против турецкого владычества. Турки ответили на это страшным избиением христиан в Турции. Героическая борьба греков за свободу вызвала к ним всеобщее сочувствие, и русское общество ожидало, что Александр окажет поддержку единоверным грекам, угнетаемым и избиваемым мусульманами.

Но - на страже "порядка" стоял Меттерних, который доказывал Александру, что греческое {176} восстание есть одно из проявлений революционного движения, которое отнюдь не должно поддерживать.

(В письме от 18/30 ноября 1821 г. Меттерних писал Александру: "Брешь, пробитая в системе европейского монархического союза войною с турками, явилась бы брешью, через которую ускоренным шагом вторглась бы революция. Судьба цивилизации находится ныне в мыслях и в руках вашего императорского величества" (Шильд., IV, 226), - и Александр стал на сторону цивилизации, в ее австрийско-турецком понимании...). - Собравшийся в 1822 г. в Вероне конгресс Священного Союза стал на точку зрения меттерниховского легитимизма и признал греческое восстание революцией против законного монарха, - так "христианский союз" выступил на защиту магометанского трона и турецких башибузуков.

(К вящему унижению России и Александра, борющиеся греки нашли себе иного покровителя: Англия заняла место, оставленное Россией... (см. ниже, 6).).

{177}

3. Кавказ и Персия.

В 1801 году Грузия, спасаясь от натиска Персии, просила русского императора принять ее в подданство и под защиту России. Александр исполнил эту просьбу, подтвердив манифест Павла (от 18 янв. 1801 г.) о присоединении Грузии. Появление русских в Грузии вызвало недовольство Персии, которая в 1804 году объявила России войну. Россия, занятая Наполеоновскими войнами, не могла отделить больших военных сил против Персии и война затянулась до 1813 года. В этом году она окончилась Гюлистанским мирным договором, по которому Персия уступала России Грузию, Имеретию, Гурию, Мингрелию и Абхазию, а также Дагестан и Азербайджан, с городами Дербент и Баку.

Появление русских на Кавказе, конечно, не могло нравиться воинственным и свободолюбивым кавказским племенам, особенно мусульманским, и с самого начала XIX в. начинается бесконечная серия кавказских войн, точнее, непрерывная кавказская война, которая закончилась только при Александре II (в 1859-64 гг.). При Александре I во главе кавказской действующей армии, или т. наз. "отдельного кавказского корпуса", долгое время стоял популярный генерал

А. П. Ермолов, но сломить храброе и упорное сопротивление горцев ему не удалось, хотя русские кавказские войска, регулярные и казаки, проявляли, с своей стороны, немалый героизм в трудной для них горной войне.

При Николае I, в 1826 году, снова вспыхнула война с Персией; после успешных действий армии ген. Паскевича, разбившего персов под Елисаветполем и взявшего важную персидскую крепость Эривань, шах вынужден был к миру. По мирному договору, заключенному в 1828 г. в дер. Туркменчай (между Тавризом и Тегераном), Персия уступала России земли по левому берегу р. Аракса (ханство Эриванское и ханство Нахичеванское) и обязалась уплатить военную контрибуцию.

{178} По окончании персидской и турецкой (1828-29 г.) войн, принесших России значительные территориальные приобретения на западном и восточном Кавказе, перед русским правительством стала задача покорения и умиротворения всего Кавказа.

Вольнолюбивые и воинственные кавказские племена оказывали упорное сопротивление продвижению русских войск, мешали сообщению русских с Закавказским краем, нападали на пограничные поселения казаков на Тереке и Кубани. Русские войска с величайшим трудом и с большими потерями медленно продвигались вглубь кавказских гор, проводили дороги (главною была т. наз. "военно-грузинская дорога", пересекавшая весь Кавказ), рубили просеки в густых лесах, устраивали линии небольших крепостей и разных опорных и наблюдательных пунктов; так шаг за шагом покорялись новые области в горах, но долгое время русская власть там была весьма шаткой; в покоренных областях вспыхивали всё новые и новые восстания, вызывавшие новые военные экспедиции.

В 30-х и 40-х гг. в горах Чечни и Дагестана возникло широкое национально-религиозное движение "мюридов", объединившее горские племена и поднявшее их на "священную войну" ("газават") против русских. Самым известным и успешным вождем горцев в этой войне был имам Шамиль; от его оружия русские войска в 40-х гг. не раз терпели чувствительные неудачи, и русская власть в этих областях почти исчезла. Только при Александре II удалось русскому правительству успешно закончить длительную и трудную борьбу с Шамилем и его "мюридами".

{179}

4. Россия и Польша. Польская конституция 1815 г.

Революция 1830-31г.

"Восстановление Польши стало мечтой Александра еще в дни его ранней юности" (Любавский). Эта "мечта" или намерение Александра -поддерживалось и подогревалось постоянно его близким другом и сотрудником, пламенным польским патриотом князем Адамом Чарторыйским, но в русском окружении Александра его полонофильство не встречало никакого сочувствия.

Дружба и союз Александра с прусским королем Фридрихом-Вильгельмом III (владевшим большинством польских земель) вызвали разочарование и недовольство польских патриотов, и в войне 1806-7 гг. поляки, в большинстве, стали на сторону Наполеона; по Тильзитскому миру 1807 года, он вознаградил их учреждением герцогства Варшавского, образованного из отобранных им у Пруссии польских провинций.

Однако Наполеон вовсе не думал восстанавливать независимое польское государство, тем более, в его прежних исторических границах, но хотел лишь иметь на востоке Европы свой постоянный опорный пункт, который, в случае возможной в будущем войны с Австрией или Россией, доставлял бы ему рекрутов и провиант для армии. Конституция, данная Наполеоном Польше, носила столь же "призрачный" характер как и другие Наполеоновские конституции (ибо действительная власть находилась только в руках французского императора). Была образована национальная польская армия, в составе 30 тыс. чел. В дополнение к конституции был издан декрет о предоставлении крестьянам личной свободы, тогда как вся земля была признана собственностью шляхты, так что крестьяне могли быть лишь арендаторами или батраками в шляхетских имениях. В границах 1807 года герцогство Варшавское насчитывало лишь около 2.400 тыс. жителей, но скоро оно получило значительное приращение. После победоносной войны с Австрией в 1809 году, Наполеон присоединил к Варшавскому герцогству отобранные им {180} у Австрии области Люблинскую, Радомскую и западную Галицию (с Краковом), с населением около 1.500 тыс. человек.

В войне 1812 года польская армия входила в состав "великой армии" Наполеона. Летом 1812 года польский сейм (маршалом которого был избран князь Адам Чарторыйский) провозгласил восстановление польского королевства и образование "генеральной конфедерации" против России. (В декабре 1812 г. при приближении русских войск, сторонники Наполеона в Польше и Литве могли ожидать репрессий со стороны русского правительства, но Александр поспешил успокоить их: манифест 12 дек. 1812 г. объявил "всемилостивейшее прощение" жителям "от Польши присоединенных областей", которые участвовали в войне против России, и повелел "предать всё прошедшее вечному забвению и глубокому молчанию". Обращение к жителям Варшавского герцогства, подписанное Александром в Вильне 25-го декабря, гласило: "Вы опасаетесь мщения. Не бойтесь. Россия умеет побеждать, но никогда не мстит" (Шильдер, III, 381).). - В январе 1813 г. русская армия вступила в Варшаву.

Будучи в Париже в 1814 году, Александр дал разрешение польским войскам, сражавшимся под знаменами Наполеона, возвратиться в Польшу, со своими командирами и со своими знаменами. Однако, главнокомандующим польской армией Александр назначил своего брата, вел. князя Константина Павловича.

Решением Венского конгресса польские области (за исключением Познани, отданной Пруссии, и Галиции, отданной Австрии) "навсегда присоединяются к Империи Российской", при чем было оговорено, что поляки "будут иметь народных представителей и национальные государственные учреждения".

15 (27) ноября 1815 г. Александр подписал конституционную хартию Польши. По конституции 1815 года король Польский коронуется в Варшаве и приносит присягу в соблюдении конституции. Постоянным представителем короля в Варшаве является его наместник, {181} при котором состоит государственный совет (в его составе находится более узкая коллегия - административный совет). Дела текущего управления вверяются пяти административным комиссиям с министрами во главе. - Законодательная власть принадлежит сейму, состоящему из двух палат: 1) сенат состоит главным образом из епископов и областных правителей (воевод); члены Сената назначаются (пожизненно) императором, по представлению самого сената; 2) "посольская изба" состоит из 77 "послов", избираемых шляхетскими поветовыми сеймиками и из 51 депутата от городов и гмин (волостей); избиратели должны обладать известным цензом (имущественным или образовательным).

Наместником царства Польского Александр назначил старого генерала Зайончека (бывшего командиром одной из польских дивизий в армии Наполеона); фактически, однако, главную роль в управлении играли главнокомандующий армией вел. князь Константин и его помощник сенатор Новосильцев, который занимал (непредусмотренную конституцией) должность императорского комиссара при административном Совете.

По конституции 1815 года сейм должен был созываться каждые 2 года на 30 дней. В марте 1818 года Александр торжественно открыл сейм тронной речью, в которой он призывал представителей царства Польского доказать своей деятельностью, что конституционные учреждения "не суть мечта опасная", но что, при надлежащем пользовании ими, они "вполне согласуются с общественным порядком и утверждают истинное благосостояние народов".

Однако, в польском обществе вскоре возникло недовольство правительственной практикой вел. князя Константина и Новосильцева. Борясь с оппозиционным духом, правительство в 1818 году ввело цензуру для периодических изданий и арестовало нескольких оппозиционеров. Революционные события в Европе в 1820 г. усилили в польском обществе оппозиционное настроение, которое проявилось на втором польском сейме осенью 1820 г. Польские патриоты образовали тайное "Народно-патриотическое общество", ставившее своей целью освобождение Польши от чужеземного владычества. Однако, {182} заседания третьего сейма (в мае 1825 г.) прошли спокойно, и Александр, на этот раз, остался доволен.

В январе и феврале 1826 года в Польше были произведены многочисленные аресты членов тайного "Патриотического общества", которые были преданы суду и в 1828 году приговорены к различным наказаниям (гораздо более мягким, чем наказания, постигшие русских декабристов).

В мае 1829 года имп. Николай явился в Варшаву и торжественно короновался "на Царство Польское", - а в ноябре 1830 года в Варшаве вспыхнуло вооруженное восстание против русского владычества. Цесаревич Константин, с немногочисленной русской гвардией, с трудом выбрался из Варшавы и затем удалился из пределов Царства Польского (вскоре он умер от холеры).

В Варшаве образовалось временное польское правительство, которое объявило диктатором главнокомандующего польской армией ген. Хлопицкого. В январе 1831 года польский сейм принял акт о лишении Николая I и династии Романовых польского престола и вручил власть "национальному правительству" ("ржонд народовый") из 5-ти членов. Войска, посланные Николаем I для подавления польской революции (под командой ген. Дибича), сначала потерпели ряд неудач, но в мае 1831 г. поляки понесли тяжелое поражение под Остроленкой; вскоре место ген. Дибича (умершего от холеры в июне 1831 г.) занял ген. Паскевич, который в сентябре 1831 г. взял штурмом Варшаву и восстановил в Польше русскую власть.

Паскевич, которого Николай назначил своим наместником в Царстве Польском, надолго соединил в своих руках высшую военную и гражданскую власть в Польше. - Наряженный Николаем "верховный уголовный суд" приговорил к смертной казни 258 главных участников восстания, но Николай заменил смертную казнь изгнанием заграницу или ссылкой в Сибирь. Конституция, дарованная Польше Александром I в 1815 г., была отменена. Заменивший ее в 1832 г. "органический статут" оставлял Царству Польскому особое законодательство (гражданское и уголовное уложения), местное самоуправление и польский язык в суде и администрации. Особая польская армия упразднялась. Наместник фактически имел власть {183} военного диктатора, оформленную в 1833 году объявлением в Царстве Польском военного положения, которое потом не отменялось в течение 20-ти с лишком лет. - Вскоре после подавления восстания польские университеты в Варшаве и Вильне были закрыты. - Тяжелый для страны режим военно-полицейской диктатуры, возглавляемый Паскевичем, сохранялся в Царстве Польском до конца николаевского царствования.

{184}

5. Война со Швецией (1808-9 г.). Великое княжество Финляндское.

В результате Тильзитского союза Александра с Наполеоном, в начале 1808 года, последовал разрыв России со Швецией (которая была в союзе с Англией), и затем начались военные действия; русские войска вторглись в Финляндию и в течение нескольких месяцев завоевали ее. Не дожидаясь заключения мирного договора, Александр объявил уже в 1808г. о покорении Финляндии и о присоединении ее к России. В конце зимы 1808-9 г. русская армия перешла, по льду Ботнического залива, на Аландские острова. (Вигель пишет по этому поводу о "смелости почти безрассудной" русских генералов и солдат, "кои в продолжении трех- или четырехдневного перехода, при малейшей перемене ветра, могли быть поглощены морскою бездной".). По условиям заключенного в сентябре 1809 года Фридрихсгамского мира, Швеция уступала России всю Финляндию и Аландские острова, а также обязывалась присоединиться к континентальной системе.

Завоевав Финляндию, Александр не только объявил финскому народу о сохранении его законов и прав, но и решил даровать Финляндии широкую политическую автономию, которая была затем закреплена финляндской конституцией, выработанной при участии Сперанского. Финляндия, или "великое княжество Финляндское" стало как бы особым государством ("Финляндия не провинция, а государство", заявил Сперанский), связанным с Россией лишь личной унией в особе государя ("великого князя Финляндского"). Представителем императора в Финляндии (но не правителем страны) был генерал-губернатор. Во главе гражданского управления в 1809 г. был поставлен правительственный совет, который в 1816 году был переименован в сенат. - Законодательная власть принадлежала сейму, составленному из депутатов, избираемых разными сословиями финского народа. Первый {185} финляндский сейм был торжественно открыт самим императором Александром в Борго, в марте 1809 года.

Уверенный в лояльности своих новых подданных, Александр в 1811 году присоединил к великому княжеству финляндскому Выборгскую губернию, завоеванную Петром Великим и находившуюся в непосредственной близости от русской столицы. Вскоре по окончании войны со Швецией русские войска были выведены из Финляндии, а в Финляндии были сформированы три егерских полка из местных жителей. (В 1812 году, когда на войну с Наполеоном из Петербурга был выведен весь гарнизон, включая гвардейские полки, Александр вызвал в Петербург для несения караульной службы один из финских егерских полков, которому поручил охрану не только своей столицы, но и собственную охрану: в течение около полутора лет финские егеря стояли на карауле в императорских дворцах, охраняя царское семейство...).

В отношениях со Швецией, бывшей прежде одним из вековых исторических врагов России, Александр достиг больших дипломатических успехов. Шведский король Карл XIII был стар, дряхл и не имел потомства; в 1810 г. шведские государственные штаты выбрали наследником шведского престола французского маршала Бернадота, который и стал регентом государства. Наполеон надеялся видеть в будущем шведском короле одного из своих послушных вассалов, каких у него было не мало в различных странах Европы. Однако Бернадот в 1812 году оказался в дружбе и в союзе с Александром и помогал ему в его великой борьбе с Наполеоном.

{186}

6. Восточный вопрос. Войны с Турцией в 1806-12 гг., в 1828-29 гг.

и в 1853-56 гг. Крымская кампания 1854-55 гг. Парижский мир 1856 г.

В самом конце XVIII-го века завоевательные планы Наполеона на Востоке и его экспедиция в Египет (в 1798 г.) вызвали страх Турции за свои территории и свою независимость и заставили турецкое правительство искать помощи - у России. В декабре 1798 года между Турцией и Россией был заключен союзный договор, который доставил России полное господство на Черном море и преобладающее влияние в Турции. Русский флот (под командой сначала адм. Ушакова, а потом адм. Сенявина) проявлял значительную активность в восточной части Средиземного моря и установил влияние России на островах Эгейского и Ионического морей; по изгнании французов с острова Корфу, остров был занят русским десантом и из островов Ионического моря была образована "республика семи соединенных островов", находившаяся фактически под русским протекторатом (до 1807 года). - В 1805 году союзный договор 1798 г. был возобновлен, но в следующем году политическая обстановка на Балканах изменилась. Россия в это время находилась в борьбе с Наполеоном и испытывала военные неудачи, - и в составе турецкого правительства образовалась "французская партия", стремившаяся заменить русский союз французским, чтобы избавиться от преобладающего влияния России на Балканах. Наполеон теперь обещал Турции гарантии независимости и целости Оттоманской империи и убеждал султана начать борьбу с Россией.

Начавшаяся в 1806 году русско-турецкая война затянулась до 1812 года, - в течение долгого времени ни та ни другая сторона не могли добиться решительного успеха. Военные силы России были, в значительной части, отвлечены происходившими в это время другими войнами (с Францией, со Швецией и с Персией) ; турки также должны были сражаться на два фронта, ибо, ведя борьбу с русскими на Дунае, они должны были подавлять {187} вспыхнувшее незадолго перед тем героическое восстание сербского народа, поднявшегося против своих угнетателей под начальством своего легендарного вождя Георгия Черного (или Карагеоргия).

Затянувшуюся войну привел к успешному концу назначенный в 1811 году главнокомандующим на турецком фронте ген. Кутузов. В том же, 1811 году он нанес турецкой армии полное поражение при Слободзее (на левом берегу Дуная, недалеко от Рущука), а в следующем году заключил с турками мирный договор в Бухаресте. Бухарестский мирный договор, подписанный 16 мая 1812 г., подтверждал прежние трактаты и конвенции, заключенные между Россией и Турцией, объявлял "прощение и полную амнистию" подданным султана, сражавшимся против турок на стороне русских, подтверждал права и привилегии Дунайских княжеств (Молдавии и Валахии) и создавал на Балканах новое автономное славянское княжество - Сербию; Турция сохранила право держать турецкие гарнизоны в крепостях, находящихся на сербской территории, но обязалась "предоставить сербам самим управление внутренних дел их".

Границею между Россией и Турцией признавалась река Прут, до впадения ее в Дунай, а дальше - левый берег Дуная, таким образом Россия приобрела Бессарабию (с городами Хотин, Бендеры, Измаил и Акерман) (ПСЗ XXXII, 25110).

В 1821 году на Балканах вспыхнуло восстание греков против векового турецкого владычества. Восстание было подготовлено тайным обществом "гетеристов", имевшим свои организации в южной России. Весною 1821 года генерал русской службы Александр Ипсиланти, во главе отряда "гетеристов", вторгся из Бессарабии в Дунайские княжества и объявил восстание против Турции - за свободу и независимость Греции. Вскоре вспыхнуло восстание против турок в собственной Греции и на островах Архипелага. Вспышки в Дунайских княжествах были легко подавлены турками, но восстание в Греции приняло широкие размеры и скоро стало на долгое время центральным вопросом европейской международной политики. Героическая борьба греков за свободу привлекала к себе всеобщее внимание и сочувствие и в России и в странах западной Европы. Русское общество {188} ожидало и требовало от имп. Александра помощи своим единоверцам в их тяжкой борьбе, но Александр отказался от помощи восставшим грекам и даже официальным заявлением турецкому правительству осудил восстание.

Между тем турки ответили на греческое восстание массовым избиением греков в Константинополе и его окрестностях; среди убитых были 74-хлетний патриарх Константинопольский Григорий и три православных греческих митрополита, повешенные турками на первый день праздника Пасхи. Турецкие зверства вызвали всеобщее возмущение в Европе и усилили симпатии к грекам и желание помочь им.

Однако Меттерних продолжал убеждать Александра в том, что помощь грекам была бы помощью европейской революции, и Александр ограничился лишь бумажно-дипломатическим протестом против турецких зверств. Между тем сочувственное грекам движение ("филоэллинизм") росло и ширилось в Европе, особенно в Англии и Франции, откуда в Грецию текли денежные пожертвования и шли добровольцы, стремившиеся принять участие в освободительной борьбе (в числе последних был знаменитый английский поэт Байрон, умерший в Греции в 1824 году).

Филоэллинское движение скоро нашло себе могущественную официальную поддержку в лице английского правительства, которое спешило на Балканах занять место, покинутое русским императором. В 1823 году новый руководитель английской внешней политики Каннинг заявил, что Англия не может быть равнодушною к участи борющихся за свое освобождение греков; Англия признала за греками права воюющей стороны и провозглашенную ими блокаду турецких берегов.

Однако положение греков оставалось в высшей степени трудным и опасным. В 1822 году греческое национальное собрание в Эпидавре провозгласило либеральную конституцию, но она не устранила острой борьбы различных партий и отдельных вождей движения между собой, Военное положение стало особенно угрожающим в 1825 году, когда на помощь туркам явились армия и флот паши Египетского; его сын, Ибрагим, командовавший армией, проник внутрь Пелопоннеса, предавая "мятежную" страну опустошению.

{189} Имп. Николай I, вступив на престол, решил продолжать политику "Священного союза" и сохранять дружбу с Австрией и Пруссией, но в греческом вопросе он занял самостоятельную позицию, вызвав этим крайнее раздражение и гнев Меттерниха. В марте 1826 года Николай I и глава английского правительства герцог Веллингтон подписали в Петербурге протокол, по которому Россия и Англия согласились добиваться прекращения военных действий в Греции и признания султаном автономии Греции; в следующем году к этому соглашению присоединилась Франция (Лондонский договор трех держав был подписан 27 июня (6 июля) 1827 года).

Турция не исполнила требования трех держав об отозвании турецко-египетских войск и флота из Греции и о предоставлении Греции автономии, и в октябре 1827 г. союзные эскадры - английская, русская и французская, - встретив турецко-египетский флот у Наварина (у южных берегов Пелопоннеса), атаковали и уничтожили его. Союзные послы покинули Константинополь, а Турция стала готовиться к "священной борьбе" с неверными, при чем главным своим врагом Турция считала, конечно, Россию, против которой и был непосредственно направлен призыв к священной войне.

- Весной 1828 года русским войскам было велено вступить в Дунайские княжества, и 14-го апреля 1828 года имп. Николай издал манифест о войне с Турцией и подробную декларацию о причинах войны и "обстоятельствах, ей предшествовавших". - Однако, союзники Николая I занимали в дальнейшей русско-турецкой борьбе скорее положение наблюдателей, чем участников. Впрочем, французский экспедиционный корпус занял Морею, которую египетские войска эвакуировали, и таким образом население южной Греции могло, наконец, отдохнуть от долгих ужасов турецко-египетского нашествия. Летом 1828 года турецкие войска очистили среднюю и северную Грецию и отступили в Фессалию, и таким образом Греция, наконец, была действительно освобождена от векового гнета.

Между тем русско-турецкая война шла в 1828 году без решительных результатов для той или другой стороны. В начале лета русские войска переправились за {190} Дунай и скоро взяли приморскую крепость Варну; в Азии ген. Паскевич взял Каре и Ахалцых. Но осада русскими войсками сильной крепости Силистрии (на южном берегу Дуная) оказалась безуспешной и осенью 1828 года была снята, после чего русская армия отошла на левый берег Дуная. С весны 1829 года военные действия возобновились и летом ознаменовались крупными успехами русского оружия; новый главнокомандующий русской армии, ген. Дибич, разбил турецкую армию у д. Кулевчи, затем взял Адрианополь и угрожал самому Константинополю; сильная крепость Силистрия сдалась; в Азии был взят Эрзерум. Турция вынуждена была просить мира, который и был заключен в Адрианополе в сентябре 1829 года.

Условия Адрианопольского мира были следующие: границей между Россией и Турцией были признаны Прут и нижнее течение Дуная (так, что дельта Дуная отходила к России); на Кавказе Россия получила восточное побережье Черного моря, с портами Анапа и Поти, и области городов Ахалцых и Ахалкалаки. Россия "приняла на себя ручательство в благоденствии" Молдавии и Валахии, которым должно быть предоставлено "народное независимое управление". Дополнительная статья к трактату постановляла, что господари Молдавии и Валахии избираются из местных бояр на всю жизнь, и что турецкие власти "ни под каким предлогом" не должны вмешиваться во внутренние дела княжеств. Относительно Греции Порта признает Лондонский договор 1827 года (о предоставлении Греции политической автономии). Далее, Порта обязуется открыть проливы (Босфор и Дарданеллы) для торговых судов всех народов и уплатить России вознаграждение за военные издержки (11 ПСЗ, IV, 3128).

В 1830 году Греция, по соглашению европейских держав с Турциею, была признана независимым государством. Правителем Греции был избран (еще в 1827 году) вождь прорусской партии граф Иоанн Каподистрия (бывший при Александре I товарищем министра иностранных дел). Однако, скоро по окончании русско-турецкой войны в Греции началась ожесточенная борьба партий. С другой стороны, июльская революция 1830 года расторгла тройственный союз России с Францией и {191} Англией и вызвала острый антагонизм между Россией и ее бывшими союзниками. Это еще более усилило политические раздоры в Греции; против правительства Каподистрии со всех сторон поднималась оппозиция, доходившая до вооруженных восстаний, - и в 1831-м году правитель Эллады был убит; с его смертью прекратилось русское политическое влияние в Греции (в 1832 году лондонская конференция европейских держав постановила объявить Грецию королевством и предложить греческую корону принцу Оттону Баварскому).

В то время, как русское влияние в Греции, получившей свободу в результате русско-турецкой войны, рухнуло быстро и безвозвратно, оно оказалось более длительным на севере Балканского полуострова, а затем, на некоторое время, оказалось господствующим - в самой Турции.

Княжества Молдавия и Валахия (Румыния - ldn-knigi) после войны 1828-29 гг. были на несколько лет оккупированы русскими войсками, при чем ген. Киселев, назначенный начальником гражданского управления в княжествах, выработал для них "органические уставы" или "регламенты", которые ввели порядок в административное устройство княжеств и в их податную систему. Большой заслугой Киселева было также регулирование отношений крестьянского населения княжеств к боярам-землевладельцам.

В это же время произошли события, которые заставили саму Турцию обратиться к помощи и покровительству русского императора. Правитель Египта, Мегмет-Али, осенью 1831 года поднял восстание против султана, вторгся в Сирию и в 1832 году разбил находившееся там турецкое войско, после чего мог угрожать Константинополю. Султан обратился за помощью к императору Николаю, который заявил, что он "всегда останется врагом мятежа и верным другом султана". В феврале 1833 года эскадра адм. Лазарева и 10-ти тысячный русский десантный отряд ген. Муравьева двинулись к Босфору спасать Турецкую Империю от грозившей ей опасности; отряд ген. Муравьева расположился лагерем на азиатском берегу Босфора, для отражения возможного нападения египетских войск.

Однако египетский паша не решился вступить в войну с императором Всероссийским, {192} да и турецкий султан не очень хотел надолго задерживать своих русских гостей в Константинополе, и потому он поспешил заключить мир со своим непокорным египетским вассалом (уступив ему Сирию во временное владение). В это время (летом 1833 года) имп. Николай прислал в Константинополь в качестве своего "чрезвычайного и полномочного посла" ген. Орлова, который заключил с султаном Ункиар-Искелесский союзный договор (названный так по имени долины, в которой был расположен лагерь русских войск под Константинополем).

Согласно этому договору (заключенному на 8 лет) Турция обязывалась закрыть Дарданелльский пролив для иностранных военных кораблей и ненарушимо исполнять все постановления прежних мирных трактатов, а Россия обязывалась, по просьбе Султана, оказывать ему помощь морскими и сухопутными силами. Через два дня по заключении договора русский флот и транспорты с войсками вышли из Босфора в Черное море. ("Его Величество Султан Турецкий, в воспоминание пребывания в Босфоре вспомогательного отряда Российских войск, прибытием коего отвращена была чрезвычайная опасность, угрожавшая Порте", пожаловал, "в ознаменование сего события", особые медали всем чинам русского отряда, офицерам золотые а нижним чинам - серебряные (11 ПСЗ, VIII, 6325).).

Ункиар-Искелесский договор вызвал, конечно, неудовольствие, зависть и недоверие в европейских столицах, особенно в Париже и Лондоне, и "морские державы" (т. е. Англия и Франция) немедленно заявили протест против договора, а их дипломатические представители в Константинополе принялись работать изо всех сил, чтобы парализовать, или хотя бы ослабить русское влияние в Турции, что им в значительной мере и удалось. - В 1839-м году, между Турцией и Египтом снова началась война. Однако теперь дело Турции взяли в свои руки уже все главные европейские державы: летом 1840 года в Лондоне между Англией, Австрией, Россией и Пруссией с одной стороны, и Турцией - с другой, была заключена конвенция, по которой европейские державы согласились совместно поддерживать "целость и независимость Оттоманской империи в интересах упрочения европейского {193} мира" и, в случае надобности, силой принудить Мегмета Али к примирению с султаном; конвенция постановляла далее, что проход через Босфор и Дарданеллы должен быть запрещен военным судам всех иностранных держав.

Франция, которая сначала стояла на стороне египетского паши, в следующем году присоединилась к "концерту" великих держав и летом 1841 года в Лондоне была подписана вторая конвенция, того же содержания, но уже всеми пятью великими европейскими державами. - Таким образом Россия утеряла свое преобладающее влияние в Турции, и "концерт" великих европейских держав принял на себя гарантию целости и независимости Турецкой империи, - а "первую скрипку" в европейским концерте играла теперь Англия.

Революционные события в Европе в 1848-49 гг. и позиция, занятая Николаем I в качестве защитника старого порядка, еще более углубили пропасть между Россией и западными державами.

В связи с общим революционным движением в Европе, в Дунайских княжествах в 1848-49 гг. также происходили волнения. По соглашению русского императора с турецким султаном, в княжества вступили для восстановления "порядка и спокойствия" русские и турецкие войска (которые очистили княжества в 1851 году).

В 1849 году Николай послал русские войска для подавления венгерской революции и восстановил готовую распасться Австро-Венгерскую монархию. Результатом его чрезмерного легитимизма было то, что Австрия через четыре года "удивила весь мир своей неблагодарностью" (по тогдашнему выражению), а Россия заслужила себе славу "европейского жандарма" и ненависть не только революционных, но и либеральных европейских кругов.

Во Франции из революции 1848 года вырастал новый император (сначала избранный президентом республики) - Людовик-Наполеон (племянник Наполеона I), превратившийся в декабре 1852 года в императора Наполеона III. Николай I встретил своего нового коллегу по императорству весьма неприязненно, и никак не соглашался называть его в дипломатической переписке своим "братом", что весьма его обижало. - С другой стороны, новоиспеченный французский император {194} стремился как можно скорее осветить и укрепить свою империю блеском военно-дипломатических успехов; он вспомнил, в частности, о том, что прежние французские ("христианнейшие") короли пользовались правом покровительства римско-католическому исповеданию во владениях Оттоманской империи, - и решил снова выступить покровителем католиков на Востоке.

По его настоянию, турецкое правительство отняло у православных ключи от Вифлеемского храма и отдало их католикам. Эта победа "латинян" вызвала возмущение и протесты православного населения и духовенства, которое обратилось с жалобами к русскому императору, как покровителю и защитнику православия в турецких владениях. Этот знаменитый "спор о ключах", при своей кажущейся незначительности, был, однако, "каплей, переполнившей чашу", ибо обладание Вифлеемской святыней имело в глазах Востока большое символически-религиозное значение, и потеря "ключей" была ущербом для значения православия в Турции и умалением престижа и влияния его верховного покровителя - императора Всероссийского.

Николай решил восстановить и укрепить свое право покровительства православной церкви и православному населению в Оттоманской империи и в начале 1853 года послал в Константинополь своего чрезвычайного посла князя Меньшикова для заключения соответственного договора с султаном. Однако турецкое правительство, опираясь на советы и обещания послов западных держав (особенно английского посла, игравшего в Константинополе роль главного советника по делам внешней политики), отказалось удовлетворить требования русского правительства, и Меньшиков, объявив дипломатические отношения прерванными, покинул Константинополь.

В мае 1853 года Николай приказал русским войскам вступить в Дунайские княжества, заявляя при этом, что он не намерен начинать войну с Турцией, а хочет лишь "иметь в руках наших такой залог, который бы во всяком случае ручался нам в восстановлении наших прав". - Турция потребовала вывода русских войск из Дунайских княжеств и обратилась к западным державам с просьбой о помощи; в октябре английская и французская {195} эскадры пришли в Мраморное море, и Турция объявила войну России.

В ноябре 1853 года русская черноморская эскадра (под командой адм. Нахимова) уничтожила турецкий флот в битве у Синопа, а кавказская армия одержала победу над турками под Башкадыкларом. Теперь война с западными державами становилась неизбежной. В феврале 1854 года английский и французский флоты вошли в Черное море, а в марте английское и французское правительства объявили России войну, для защиты их союзника, султана турецкого, от русской агрессии.

- Николай, с своей стороны, заявил: "Мы не искали и не ищем завоеваний, ни преобладающего в Турции влияния, сверх того, которое по существующим договорам принадлежит России -... Россия сражается за веру христианскую и защиту единоверных своих братии, терзаемых неистовыми врагами" (В английском парламенте при обсуждении ответного адреса на послание королевы об объявлении войны (31 марта 1854 г.) лорд Кларендон, в декларации от имени правительства, заявил в палате лордов, что Россия стремится к захвату Константинополя и что осуществление ее планов означало бы не только гибель Турции, но и потерю независимости многими странами Западной Европы, и потому эта борьба "есть борьба за независимость Европы, борьба цивилизации против варварства". - При обсуждении вопроса в Палате общин депутат от Манчестера Брайт подверг восточную политику правительства обстоятельной критике; он вообще не усматривал надобности в том, чтобы клонящаяся к упадку магометанская империя поддерживалась силою французских штыков и английского флота; по его мнению, было бы гораздо более желательно, чтобы христианское население Турции, далеко превосходящее турок по числу, могло бы образовать на Балканском полуострове свободное христианское государство. - С резкими возражениями Брайту выступил, от имени правительства, виконт Пальмерстон, который заявил, в частности, что разрозненное и разноплеменное христианское население Балканского полуострова не способно образовать порядочное государство, и что турецкая власть необходима для сохранения единства и независимости этих земель. В 1821 году, во время греческого восстания, Меттерних призывал русского царя спасать европейско-турецкую цивилизацию от греков. Теперь английские лорды призывали всех спасать европейско-турецкую цивилизацию от русско-славянского "варварства"...).

{196} Величайшим разочарованием для Николая I было то, что к врагам России - Турции, Англии, Франции (и королевству Сардинскому) присоединилась и Австрия, только что спасенная им от распадения на куски. Австрийское правительство ультимативно потребовало от Николая гарантии неприкосновенности турецких владений и очищения занятых русскими дунайских княжеств. Николай вынужден был уступить, - Молдавия и Валахия были очищены русскими войсками и заняты австрийцами и турками. Кроме того, Австрия сосредоточила на русских границах стотысячную "обсервационную" армию; в виду угрожающего положения, занятого Австрией, Николай должен был также оставить на австрийских границах большую армию, которая таким образом не могла принимать участия в военных действиях против западных союзников.

Никто в России не знал, куда союзники направят свой главный удар, и русские военные силы были разбросаны на всем огромном пространстве - от Торнео до Тифлиса. Англичане начали морскую войну, точнее военные демонстрации, повсюду: их суда бомбардировали и Одессу на Черном море, и Соловецкий монастырь на Белом море, и Петропавловск на Камчатке. Наконец, в сентябре 1854 года 70-тысячная англо-французско-турецкая армия высадилась в Крыму (в Евпатории) и скоро приступила к осаде русской военно-морской базы, Севастополя. Севастополь с суши был почти не укреплен, и наскоро собранные в нем военные отряды, при усердной помощи гражданского населения и под руководством военного инженера Тотлебена, стали быстро строить импровизированную крепость.

Русский (парусный) флот, по своей относительной слабости, не мог оказать сопротивления могучим эскадрам (паровых судов) союзников, и был затоплен русскими моряками при входе в севастопольскую бухту (чтобы затруднить вторжение в нее с моря), а экипажи судов, под командой своих адмиралов, влились в состав гарнизона крепости. В течение 11-ти месяцев офицеры, солдаты и матросы севастопольского гарнизона (которым помогало и гражданское население) с исключительным мужеством выдерживали осаду крепости, отражая штурмы неприятеля и исправляя повреждения, причиняемые непрерывными {197} бомбардировками (при защите крепости погибли доблестные адмиралы Нахимов, Корнилов и Истомин).

- Попытки русских войск, находившихся в Крыму (под командой сначала кн. Меншикова, потом кн. Горчакова), выручить Севастополь ударами по союзным войскам при Инкермане (в октябре 1854 г.) и на р. Черной (в авг. 1855) окончились неудачами.

В конце августа 1855 года союзникам удалось овладеть главным опорным пунктом севастопольской обороны, Малаховым курганом, и дальнейшая защита Севастополя становилась безнадежной. В ночь на

28-го августа русские войска были выведены из южной части Севастополя на север, и союзные войска заняли окровавленные развалины крепости. (В декабре 1854 года имп. Николай, "в ознаменование признательности своей за беспримерное мужество, усердие и труды" войск севастопольского гарнизона, повелел "каждый месяц пребывания их в составе означенного гарнизона зачесть за год службы".). Некоторою компенсацией за потерю Севастополя было взятие (в ноябре 1855 года) русскими кавказскими войсками сильной турецкой крепости Карса с большим количеством турецких войск.

Геройские подвиги русских войск в Севастополе не могли скрыть то полное банкротство правительственной системы, которое обнаружила Крымская война. Николай, располагая миллионной армией (на помощь регулярным войскам было призвано "государственное ополчение"), оказался не в силах победить 70 -100-тысячный неприятельский десант. Причинами военной неудачи, ставшими теперь очевидными для всех, были хаотическое состояние военного хозяйства, отсталость русского вооружения и недостатки снабжения, отсутствие удобных путей сообщения, отсутствие подготовленных и способных к самостоятельным действиям военных вождей, неудовлетворительная постановка санитарно-медицинской части, наконец - страшное воровство интендантов и злоупотребления во всех звеньях военной и гражданской администрации. (об этой войне см. также - Н. Пирогов "Севастопольские письма", на ldn-knigi)

Николай I умер в феврале 1855 года, в самый разгар Севастопольской кампании. На престол вступил его сын, Александр II, который ясно видел необходимость {198} коренных реформ в России и потому склонялся к заключению мира. В феврале 1856 года открылись заседания мирной конференции в Париже, которая закончилась подписанием мирного договора 18 (30) марта 1856 года.

Условия Парижского мира были следующие: союзники возвращают России Севастополь, Россия возвращает Турции Карс; европейские державы "обязуются уважать независимость и целость Империи Оттоманской". Султан сообщает о даровании им его подданным фирмана, ("фирман" или "ферман" перс. - указ, повеление, ldn-knigi) коим улучшается участь всех его подданных, без различия вероисповедания и племенного происхождения, но державы ни в коем случае не имеют права вмешиваться "в отношения Его Величества Султана к его подданным и во внутреннее управление Империи его". "Черное море объявляется нейтральным"; проливы должны быть открыты для торгового мореплавания всех народов, но закрыты для всех военных судов; ни Император, ни Султан не имеют права держать на Черном море военный флот и береговые укрепления (Русское правительство отказалось от этого ограничения в 1870 году, во время франко-прусской войны.). Судоходство по Дунаю признается свободным.

В Бессарабии проводится новая пограничная черта: Россия уступает (в пользу Молдавии) устья Дуная и южную часть Бессарабии. Княжества Молдавское и Валахское будут, под верховною властью Порты, "и при ручательстве договаривающихся держав", сохранять свое "независимое и национальное управление"; "никоторой из ручающихся Держав не предоставляется исключительного над ними покровительства".

- Княжество Сербское, "под верховною властью блистательной Порты" (которая имеет право содержать в Сербии турецкие гарнизоны), сохраняет свое "независимое и национальное управление". Дополнительной конвенцией император Всероссийский обязался не возводить укреплений на Аландских островах.

{199}

7. Отношения с Австрией и Пруссией.

Венгерская кампания 1849 года.

Основным принципом внешней политики Николая I было сохранение унаследованного им от Александра I "Священного Союза" и "исполнение всех истекавших из него обязанностей" (Татищев). Беда была, однако, в том, что немецкие партнеры Николая не усматривали в этом союзе решительно ничего "священного" и использовали политические предрассудки русского Дон-Кихота лишь для собственных целей и выгод.

Особенно преуспевал в этом лукавый и циничный австрийский канцлер Меттерних. Правда, в начале своего царствования Николай отклонился в греческом вопросе от линии "Священного Союза", но вскоре, разочарованный результатами своей греческой политики и напуганный европейской революцией 1830 года, он возвратился в объятия Меттерниха и прусского короля (своего тестя).

В 1833 году Николай виделся с австрийским императором Францем в Мюнхенгреце для соглашения по всем важным вопросам европейской политики; заключенная в Мюнхенгреце конвенция содержала взаимное обязательство поддерживать существование Оттоманской империи под властью нынешней династии, а тайная статья постановляла, что, в случае ниспровержения существующего в Турции порядка, обе державы должны действовать солидарно при установлении нового порядка. Этим соглашением Меттерних, ничего не теряя, связывал руки своему партнеру и приобретал решающий голос в делах Балканского полуострова.

По польскому вопросу союзники обязались взаимным ручательством за свои польские владения. В октябре 1833 года в Берлине была заключена конвенция трех держав (России, Австрии и Пруссии) которые обязались оказывать друг другу взаимную поддержку с целью "укрепить охранительную систему, составляющую незыблемое основание их политики" (Татищев, стр. 28).

{200} В августе 1835 года в Теплице состоялось свидание имп. Николая с новым австрийским императором Фердинандом и с королем прусским, Фридрихом-Вильгельмом III. На этом свидании три монарха снова убеждали друг друга в своей верности союзу. Конечно, теперь это уже не был тот все-европейский "священный союз", который пытался создать Александр I в 1815 году, но только тройственный - русско-австрийско-прусский союз. Однако Николай продолжал считать себя "защитником тронов и алтарей" в Европе, "поддержание монархического принципа не только в России, но и за переделами ее, считал он неотъемлемым своим правом и священною обязанностью" (Татищев) (Николаевский министр иностранных дел, тусклый бумажный дипломат, вице-канцлер Нессельроде, проводя политику дружбы с немецкими державами и охранения существующего политического строя, не имел ни малейшего желания освобождать турецких или австрийских славян: - "Славизм, - утверждал он в своем отчете государю за 1845 год, - есть не что иное, как маска, которою прикрывается революционная пропаганда французов и поляков, ищущих возмутить славянских подданных австрийского императора и султана" (Татищев, стр. 419).).

Эту свою мнимую "обязанность" Николай принялся усердно исполнять в годы европейских революций, в 1848-49 гг. В марте 1848 года он издал взволнованный и крикливый манифест о революционных событиях в западной Европе. Он заявлял в этом манифесте, что "мятеж... имеет дерзость угрожать России", и что "мы готовы встретить врагов наших", а заканчивал свой манифест восклицанием: "С нами Бог! разумейте, языцы, и покоряйтеся яко с нами Бог!".

- Никакие враги в Россию не явились, но в соседней Венгрии произошло восстание против габсбургского владычества; венгры нанесли поражение австрийским войскам, объявили австрийскую династию лишенною прав на венгерский престол, провозгласили независимость Венгрии и избрали Кашута главой временного мадьярского правительства. Молодой, недавно вступивший на престол, австрийский император Франц-Иосиф обратился к имп. Николаю с просьбой о помощи, и Николай поспешил навести "порядок": он {201} послал в Венгрию армию ген. Паскевича и в изданном 26 апреля 1849 г. манифесте объявил, что, согласно просьбе австрийского императора, просившего помощи "против общих наших врагов", он повелел русским армиям "двинуться на потушение мятежа и уничтожение дерзких злоумышленников, покушающихся потрясти спокойствие и наших областей" (ПСЗ, II, XXIV, 23200).

После короткой летней кампании русская армия принудила венгерскую армию к капитуляции (под Виллагошем, 1-го (13-го) августа 1849 года), после чего Паскевич с армией скоро возвратился в Россию, предоставив австрийцам расправляться с "дерзкими злоумышленниками". И хотя вождей венгерского восстания вешали не русские, а австрийцы, главная ненависть либеральной Европы направилась против русского "европейского жандарма", а не против австрийских палачей...

В 1852 году Николай посетил Берлин и Вену и был принят с великим почетом и словесными изъявлениями дружественной преданности и союзной верности, но "священный союз всё же был не более как призраком", по замечанию Татищева. Прошел год, и "союзная" Австрия оказалась в стане врагов николаевской России, мобилизовала против нее большую армию и заняла угрожающее положение, вынудив русское правительство сосредоточить на западной границе большие военные силы, которые, вероятно, были бы совершенно достаточны для того, чтобы выручить осажденный Севастополь и сбросить в море англо-французский десант. Пруссия, правда, не выступила прямо против России, но заключила с Австрией конвенцию о совместных действиях на случай русской агрессии. - Таким образом внешняя политика Николая I кончилась полным фиаско на всех военно-дипломатических фронтах.

{205}

Глава V

ЭПОХА ВЕЛИКИХ РЕФОРМ.

ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР II

1. Император Александр II и его сотрудники.

Старший сын вел. князя Николая Павловича (будущего императора) родился в Москве 17-го апреля 1818 г. В. А. Жуковский приветствовал его рождение своими известными стихами, в которых он заповедал будущему царю не забывать на высоте престола "святейшего из званий - человек". Однако царская семья предпочитала дать маленькому великому князю более определенные чины и звания. Через 10 дней после рождения он был назначен шефом лейб-гвардии гусарского полка, 7-ми лет он был произведен в чин корнета и зачислен в состав этого полка, а 9-ти лет он был назначен атаманом казачьих войск.

Воспитателем мальчика в 1824 г. был назначен капитан Мердер (гуманный и культурный человек), а "наставником" его был в 1826 г. назначен В. А. Жуковский, ставивший целью воспитания наследника престола развитие в нем "добродетели" и гуманных чувств и возражавший против преобладания военного элемента в воспитании будущего государя. Однако, Николай I назначил главным воспитателем своего сына генерал-лейтенанта Ушакова и заявлял не раз, что сын его "должен быть военный в душе". И действительно, он стал военным; 18-ти лет он был произведен в генерал-майоры ("за отличие по службе") и на всю жизнь сохранил он интерес и любовь к внешней стороне военного дела парадам, смотрам, разводу караулов, учениям, маневрам.

Однако любовь к "военщине" не уничтожила в Александре его природных и развитых воспитателями свойств - мягкости, доброты, "благодушия и кротости" (Милютин). Он был очень впечатлителен и остро переживал свое и чужое горе.

В 1841 г. Александр женился на {206} гессен-дармштадтской принцессе, которая стала великой княгиней (впоследствии императрицей) Марией Александровной. Должно отметить, что Николай I старался дать своему сыну не только военное воспитание, но и подготовить его к будущей правительственной деятельности. Сперанский читал наследнику престола лекции о законах, дипломат бар. Бруннов - о внешней политике, а для практического ознакомления с государственными делами Николай назначил сына (когда он стал совершеннолетним) членом Государственного Совета, комитета министров, финансового комитета и даже - "синодальным членом".

Вступая на престол, Александр, ученик и почитатель своего отца, не имел определенного плана широких и систематических реформ, но пораженный и потрясенный неудачами войны 1854-55гг., обнаружившими банкротство николаевского режима, он ясно сознал необходимость серьезных преобразований и проникся твердой решимостью осуществить их для блага России.

Первым и самым трудным делом на пути преобразований стояла ликвидация крепостного права, с которым так тесно срослись интересы дворянского сословия. Александр II не был противником дворянства, как сословия.

Подобно отцу, он считал себя "первым дворянином", видел в дворянстве "первую опору престола". Однако, сознавая государственную необходимость уничтожения крепостного права, он мужественно и настойчиво взялся за это дело, преодолевая упорное сопротивление как высших придворных и бюрократических кругов, так и широкой и косной массы провинциального поместного дворянства. В начале государь пытался двигать крестьянскую реформу почти в полном одиночестве, потом он нашел себе верных союзников и помощников: вел. князя Константина Николаевича, Ланского, Ростовцева, Милютина.

Но во всё продолжение подготовительных работ мощная партия крепостников запугивала государя, с одной стороны, оппозицией дворянского сословия, а с другой, неминуемой, будто бы, пугачевщиной, анархией и хаосом, которые последуют за отменой помещичьей власти над крестьянством. (23 окт. 1859 г. государь писал Ростовцеву: "Если господа эти думают своими попытками меня испугать, то они очень ошибаются. Я слишком убежден в правоте возбужденного нами святого дела, чтобы кто-либо мог меня остановить в довершении оного... В этом, как и всегда, надеюсь на Бога и на помощь тех, которые, подобно Вам, добросовестно желают этого столь же искренно, как я, и видят в этом спасение и будущее благо России. Не унывайте, как я не унываю, хотя часто приходится переносить много горя" (Семенов, II 128).).

{207} Но вот крестьянская реформа была проведена, и каковы же были ее последствия? Как часто бывает, компромиссное решение вопроса (хотя бы, по существу, единственно возможное при данных обстоятельствах) не удовлетворило никого. Аристократия и провинциальное дворянство вопияли о нарушении их законных интересов и "священных прав", дарованных им "венценосными предками" теперешнего государя, а слева столь же громко кричали (в частности, в Герценовском "Колоколе") что "крепостное право вовсе не отменено", и что "народ царем обманут"...

Понятно, какое впечатление на мягкую и чувствительную душу Александра должны были произвести такие результаты совершенного им (с таким трудом!) "святого дела". Понятно овладевшее им чувство разочарования, усталости, недоверия к людям. Подобно тому, как Александр I затратил слишком много душевных сил на борьбу с Наполеоном и как бы надломился в этой борьбе, так Александр II в какой-то мере надорвался в своей борьбе с крепостничеством и крепостниками. - Скоро к этому присоединились личные опасности и тревоги: с самого начала 60-х гг. революционные прокламации угрожают истреблением "императорской партии", а в 1866 г. выстрел Каракозова открывает серию покушений на жизнь царя-Освободителя...

Шеф политической полиции граф Шувалов (1866-74) раздувает и преувеличивает все революционные выступления и угрожающие государю опасности, чтобы подчинить его своему влиянию и влиянию своей реакционной "шайки" (по выражению Д. Милютина). Союзниками Шувалова являются министры: внутренних дел (Тимашев), юстиции (гр. Пален), народного просвещения (мрачной памяти гр. Толстой).

Немудрено, что в 70-х годах движение в {208} сторону реформ прекращается и в правительственной деятельности проявляется или реакция против прежних либеральных мер, или застой. - "Какое поразительное и прискорбное сравнение с той обстановкой, при которой вступил я в состав высшего правительства 13 лет назад!" - пишет Милютин: "Тогда государь сочувствовал прогрессу, сам двигал вперед: теперь же он потерял доверие ко всему, им же созданному, ко всему, окружающему его, даже к себе самому" (Дневник, I, 120).

Но характерно для нерешительности Александра II и для двойственности его политики, что и в этот период, когда главными его советниками были реакционеры Шувалов и Толстой, он не отпускает от себя и своего либерального военного министра Милютина, которому удается провести в 1874 году последнюю из великих реформ - введение всеобщей воинской повинности.

Во второй половине 70-х годов всё внимание правительства и общества захватывает балканский кризис. Здесь опять государю приходится сначала идти против течения, он снова колеблется: он всей душой сочувствует страданиям и борьбе балканских христиан, но долго не решается начать войну с Турцией (хотя смотрит сквозь пальцы на то, что русские офицеры массами едут добровольцами в сербскую армию, и даже прямо разрешает им ехать).

Наконец, война всё же начинается, и, после ряда кровавых неудач под Плевной, заканчивается блестящими победами русской армии и мирным договором в Сан-Стефано (у ворот Константинополя). Но тогда против России выступают Англия и Австрия, союзников у России нет, и Александру приходится согласиться на конгресс в Берлине и на заключение нового договора, который значительно урезал и исказил результаты войны, добытые русскими средствами и русской кровью.

В русском обществе (особенно в славянофильских кругах) раздаются горячие протесты против Берлинского договора. Император ясно видит необходимость уступок, но не может не чувствовать их горечи ("чувствует себя как бы оскорбленным, униженным", пишет Милютин). Снова - необходимый компромисс, и снова - всеобщее недовольство и в России и на Балканах. Немудрено, что "у государя заметно утомление, скука; он мало {209} интересуется делами" (запись Милютина в дневнике за 1880 г.). А между тем дома поднимается волна революционного террора, и покушения на жизнь Александра следуют одно за другим. В самом конце жизни он, видимо, убеждается в недостаточности мер охранительно-полицейского характера и, опираясь на советы своих последних либеральных министров (Лорис-Меликова, Милютина и Абазы), намеревается вступить на путь закрепления и завершения великих реформ первой половины своего царствования. В этот самый момент бомба людей, считавших себя выразителями "народной воли", прекращает жизнь и тревоги царя-Освободителя и царя-мученика...

Говоря о сотрудниках Александра II, надлежит, прежде всего, отметить, что, вопреки довольно распространенному мнению о каком-то особенно реакционном духе, будто бы присущем "военной касте", главными сотрудниками Александра II на пути либеральных реформ были - военные. Это были генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич и три сухопутных генерала: Ростовцев, Милютин и Лорис-Меликов.

Вел. Князь Константин Николаевич (род. в 1824 г.) стоял во главе управления морским ведомством. Он получил хорошее образование, отличался живым, даже пылким темпераментом и, после крымской катастрофы, был проникнут искренним убеждением в необходимости коренных преобразований. Будучи назначен членом, а впоследствии председателем Главного комитета по крестьянскому делу, он приложил все старания, чтобы провести крестьянскую реформу, преодолевая сопротивление крепостников.

В своем морском ведомстве Константин провел отмену суровых телесных наказаний и затем горячо поддерживал все вообще либеральные реформы александровского царствования. В 1865 году он был назначен председателем Государственного Совета, и под его умелым председательством в 1873 году был благополучно проведен сквозь все подводные камни внесенный военным министром Милютиным проект устава о всеобщей воинской повинности.

- По воцарении Александра III, Константин Николаевич был уволен от всех своих высоких должностей и сошел с правительственной сцены.

{210} Генерал-адъютант Я. И. Ростовцев, назначенный членом секретного, потом Главного комитета по крестьянскому делу, отдался делу освобождения крестьян с горячим увлечением, вложив в него все свои силы и по истине, "не щадя живота своего". Когда государь предложил ему председательство в "редакционных комиссиях", Ростовцев принял это предложение "с молитвою, с благоговением, со страхом и с чувством долга".

(Вот его замечательное письмо председателю Главного комитета по крестьянскому делу кн. Орлову, сообщившему ему о предложении государя: "принимаю... с молитвою к Богу..., с благоговением к государю, удостоившему меня такого святого призвания; со страхом - перед Россией и потомством; с чувством долга - перед моею совестью. Да простят мне Бог и государь, да простит мне Россия и потомство, если я поднимаю на себя ношу не по моим силам, но чувство долга говорит мне, что ношу эту не поднять я не вправе" (Семенов, I, 48-49).).

В работе "редакционных комиссий" по составлению "положений" о крестьянах Ростовцев всеми силами отстаивал крестьянские интересы, вызывая против себя яростные нападки, укоризны и клеветы со стороны крепостников. Позднею осенью 1859 года Ростовцев тяжело заболел и вынужден был слечь в постель, но и тогда не переставал живо интересоваться ходом реформы заявляя, что "один только саван может отделить меня от крестьянского вопроса". Когда он умирал, он едва слышным голосом шептал царю, стоявшему у его смертного ложа: "Государь, не бойтесь..."

Дмитрий Алексеевич Милютин, впоследствии граф и генерал-фельдмаршал, был талантливым профессором военной академии и выдающимся военным историком; затем был, при покорении восточного Кавказа (в 1856-59 гг.) начальником главного штаба кавказских войск, а с 1861 года вступил в управление военным министерством, которым он управлял затем до конца царствования Александра II. Преодолевая сопротивление придворных и аристократических кругов, он произвел в военном ведомстве ряд коренных реформ, из которых главною было введение всеобщей воинской повинности (см. ниже).

На войне 1877-78 гг. созданная им новая армия {211} с успехом выдержала боевое испытание. Будучи искренним сторонником широких либеральных преобразований, Милютин не мог оставаться в правительстве Александра III. Выйдя в 1881 году в отставку, он поселился в своем крымском имении (в Симеизе) и дожил до глубокой старости, представляя собою для русского общества как бы живой "монумент" эпохи великих реформ (он умер в 1912 году, 96-ти лет от роду).

М. Т. Лорис-Меликов, боевой генерал кавказской армии (взявший в 1877 году сильную турецкую крепость Карс и получивший в 1878 году, за военные заслуги, графский титул) был призван царем в 1880 г., на борьбу с "крамолой" и революционным террором, и назначен сначала "главным начальником верховной распорядительной комиссии", а потом - министром внутренних дел. Ведя жестокую борьбу с террористами (и подвергаясь личной опасности), гр. Лорис-Меликов однако настойчиво убеждал царя, что репрессивные меры, сами по себе, в борьбе с революционным движением недостаточны, что для успеха этой борьбы необходимо единение правительства с "благомыслящими" элементами общества, удовлетворение их законных нужд и привлечение представителей общества к участию в законодательной работе.

Бомба "народовольцев" 1-го марта 1881 года изменила ход русской истории, и кавказского генерала на посту руководителя внутренней политики сменили тайные и действительные тайные советники...

Из "штатских" сотрудников Александра II надлежит упомянуть, прежде всего, деятелей крестьянской реформы. Подготовка крестьянской реформы велась в министерстве внутренних дел. Министром внутренних дел с 1855 по 1861 год был С. С. Ланской, бывший в молодости масоном и членом "Союза благоденствия". В николаевское время он искусно прикрыл либеральные убеждения своей молодости чиновничьим мундиром, но после смерти Николая I, когда новый государь сообщил Ланскому о своем намерении начать дело освобождения крестьян, он легко и с удовольствием взялся за это дело, подписывая соответственные записки, доклады и циркуляры, которые составляли его товарищи, сначала Левшин, а потом Н. А. Милютин (брат военного министра).

{212} В 1861 г. Ланской был уволен (правда, с награждением графским титулом), и его место занял П. А. Валуев, представительный бюрократ (с внушительными бакенбардами), большой ценитель собственного красноречия, витиеватого и нередко туманного, любитель писать циркуляры, записки и мемуары, поклонник либеральной фразы (вплоть до проектов созыва народного представительства) и весьма нелиберальной административной практики, писавший о том, что "русскому уму нужен простор", и всячески старавшийся обуздать и стеснить русскую печать...

Но настоящим "столпом" реакционно-консервативной партии в правительственных сферах этого времени был граф Д. А. Толстой, сменивший в 1866 г. на посту министра народного просвещения либерального А. В. Головнина. В представлении графа Толстого, наилучшим способом охраны традиционных "устоев", т.е. существующего политического и общественного строя, должно было быть дружное сотрудничество трех, по существу совершенно различных, сил: православного духовенства, чинов отдельного корпуса жандармов и преподавателей латинского и греческого языков.

В своей личной карьере Толстому удалось осуществить эту комбинацию: при Александре II он был (с 1866 до 1880 г.) одновременно министром народного просвещения и обер-прокурором Святейшего Синода, а при Александре III он был министром внутренних дел и шефом жандармов.

Однако, в государственном масштабе эта несколько странная "коалиция" не могла в полной мере осуществиться. Православное духовенство ограничивалось церковными молитвами за царя и царский дом, но на социально-политические воззрения народа и общества почти никакого влияния не имело, да и не стремилось к политическому влиянию. Жандармские чины арестовывали большое количество политически "неблагонадежных" или подозрительных лиц, иногда зеленых и, по существу, безобидных юнцов, но не могли арестовать террористов, долго и настойчиво подготовлявших цареубийство. Преподаватели древних языков, угнетая несчастных гимназистов "экс-темпоралиями" и грамматической "зубрежкой", возбуждали в них отвращение к преподаваемым предметам, {213} озлобление против "учебного начальства" и стремление искать интересного чтения и интересных занятий вне гимназического курса и вообще вне школы.

Руководителем (в конце царствования - номинальным) иностранной русской политики был при Александре II князь

А.М. Горчаков, "государственный канцлер" и министр иностранных дел. Обладатель громкого титула и изящных аристократических манер, в совершенстве владевший французским языком и традиционными дипломатическими формами, составитель бесконечного количества красноречивых дипломатических нот и депеш.

Государственными финансами при Александре II управлял с 1862 по 1878 г. М. X. Рейтерн. Главным деятелем судебной реформы, при министре юстиции Д. Н. Замятнине, был С. И. Зарудный. Сменивший Замятнина министр юстиции гр. Пален (1867-78 гг.) стремился не к тому, чтобы укреплять новые судебные установления, но к тому, чтобы ограничивать их компетенцию и стеснять их независимость.

{214}

2. Крестьянская реформа 19 февраля 1861 г.

Крепостное население России накануне реформы составляло около 22 милл. душ обоего пола, около 37% всего населения Империи. Не охватывая и половины населения государства, крепостное бесправие однако ложилось тяжелым гнетом на всю Россию, тормозя хозяйственное и культурное развитие страны и оказывая деморализующее влияние на всё общество. Естественно, что лучшие люди русского общества уже с конца XVIII в. мечтали о том, чтобы снять с русского народа "иго рабства" (по выражению поэта-славянофила). С другой стороны, сама крепостная масса несла это иго всё с большим недовольством, которое в эпоху Крымской войны проявилось волнениями помещичьих крестьян, призванных в государственное ополчение.

Новый император Александр II сознавал повелительную необходимость ликвидации крепостного бесправия, и 30-го марта 1856 года, принимая в Москве предводителей дворянства, государь сказал им свою известную речь, вызвавшую переполох и тревогу в придворных и дворянских кругах. Он сказал, что "существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным"; к этому он добавил свое известное предостережение: "лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно начнет само собой отменяться снизу", и просил предводителей "обдумать, как бы привести это в исполнение", и передать дворянам его слова "для соображения". - Царь хотел, чтобы почин реформы исходил от самого привилегированного сословия.

Однако скоро он увидел себя вынужденным взять инициативу реформы в свои руки. - Первым шагом в этом направлении было, по старой традиции, образование из высших сановников государства "особого" или секретного комитета, который должен был найти какие-то пути для решения этой безмерно трудной и сложной задачи. Председательствующим в комитете был назначен председатель Государственного Совета кн. А. Ф. Орлов, {215} по убеждениям крепостник; таковыми было и большинство членов комитета.

После московской речи государя сторонники освобождения крестьян, как западники так и славянофилы, (Кавелин, Кошелев, Самарин, кн. Черкасский и многие другие) начали составлять предположения и планы реформы. Государь передал их все для обсуждения в секретный комитет но там всё дело ограничивалось бесплодными разговорами.

- К счастью, государь нашел сочувствующих в царском семействе - это были вел. князь Константин Николаевич и вел. княгиня Елена Павловна, вокруг которой группировался кружок сторонников реформы; к этому кружку принадлежал между прочим видный чиновник министерства внутренних дел Н. А. Милютин, который стал, вместе с Ростовцевым, главным деятелем крестьянской реформы.

Осенью 1857 года дело реформы получило неожиданный и сильный толчок, пришедший из северо-западного края. Дворянство Виленской, Ковенской и Гродненской губерний, недовольное стеснением своих прав изданными незадолго перед тем "инвентарными правилами", пришло к заключению, что ему было бы выгодней освободить крестьян - без земли, по образцу "освобождения", совершившегося при Александре I в прибалтийских губерниях. В конце октября виленский генерал-губернатор Назимов приехал в Петербург и привез соответственные прошения от дворян этих губерний. Государь и министр внутренних дел С. С. Ланской воспользовались этим случаем, и 20-го ноября 1857 года последовал знаменитый рескрипт Назимову, сыгравший огромную роль в ходе крестьянской реформы. В этом рескрипте государь хвалил "благие намерения" дворян Виленской, Ковенской и Гродненской губерний и разрешал дворянам образовать "приуготовительные" дворянские губернские комитеты для составления проектов нового устройства крестьян.

("Главными основаниями" предстоящей реформы были указаны следующие положения: "1. Помещикам сохраняется право собственности на всю землю, но крестьянам оставляется их усадебная оседлость, которую они в течение определенного времени приобретают в свою собственность посредством выкупа; сверх того предоставляется в пользование крестьян надлежащее, по местным удобствам, для обеспечения их быта и для выполнения их обязанностей перед правительством и помещиком, количество земли, за которое они или платят оброк, или отбывают работу помещику". 2. "Крестьяне должны быть распределены на сельские. общества, помещикам же предоставляется вотчинная полиция".).

{216} В дополнительном к рескрипту "отношении" министра внутренних дел, от 21 ноября 1857 г., содержались "дополнительные правила" касательно состава и порядка деятельности губернских комитетов и главных оснований предстоящей реформы.

(Министр писал, что "уничтожение крепостной зависимости крестьян должно быть совершенно не вдруг, а постепенно"; земля каждого имения должна была быть разделена на господскую и на "отведенную в пользование крестьян"; "земля, однажды отведенная в пользование крестьянам, не может быть присоединяема к господским полям, но должна постоянно оставаться в пользовании крестьян вообще, или за отбывание ими для помещика натуральных повинностей и работ, или же за плату помещику оброка деньгами или произведениями"; заведывание мирскими делами каждого крестьянского общества и мирская расправа предоставляется мирским сходам и крестьянским судам "под наблюдением" помещиков; главным и "незыблемым" основанием реформы должно быть "обеспечение помещикам поземельной собственности, а крестьянам прочной оседлости и надежных средств к жизни и к исполнению их обязанностей".).

Желая "ковать железо, пока горячо", Ланской распорядился спешно отпечатать в большом количестве экземпляров рескрипт государя Назимову и свое дополнительное "отношение" и немедленно разослал эти документы губернаторам (и губернским предводителям дворянства) - "для вашего сведения и соображения на случай, если бы дворянство вверенной вам губернии" пожелало предоставить свои соображения об улучшении быта помещичьих крестьян.

Теперь, под воздействием побуждаемых правительством генерал-губернаторов и губернаторов начала "шевелиться" вся масса провинциального дворянства, и дворянские общества отдельных губерний, одно за другим, {217} начали подавать свои заявления о желании "улучшить быт" своих крестьян, после чего следовали высочайшие рескрипты об учреждении дворянских комитетов по крестьянскому делу. По свидетельству Левшина, подавались эти заявления по "невозможности отстать от других", "чистосердечного на убеждении основанного вызова освободить крестьян не было ни в одной губернии" ("Русск. Архив", 1885, VIII, 537) (В советской и предсоветской исторической и публицистической литературе много писалось о том, что освобождение крестьян от крепостной зависимости было выгодно помещикам, соответствовало, де, их "классовым интересам". В действительности большинство помещиков, усматривая в крестьянской реформе нарушение своих прав и интересов, всячески пыталось реформу затормозить и сузить. Точку зрения большинства дворянства на реформу правильно формулировал владимирский губернский предводитель дворянства Богданов, писавший: "первое впечатление на большинство дворян не могло не быть тягостно и грустно... Не все имеют достаточно твердости, чтобы не сожалеть о важных правах, может быть и несвоевременных, но составляющих материальную основу жизни сословия" ("Русск. Стар.", 1881 апр., стр. 748).).

Заявления правительства о предстоящей отмене крепостного права вызвали среди большинства дворянства изумление, недовольство, ропот, испуг, частью панику. Более трусливые из помещиков, ожидая всеобщего возмущения крестьян и повторения пугачевщины, уезжали из своих деревень, кто побогаче заграницу, кто победнее - в ближайший город.

(Вот несколько откликов и предсказаний провинциальных помещиков, цитированных в очерках "На заре крестьянской свободы" ("Русск. Стар." 1897 и 1898 гг.): один предвидит, что он будет "висеть на фонаре параллельно и одновременно" - с петербургскими реформаторами. Другой пишет: "...вместе с дарованием крестьянам вольности государь подпишет мне и многим тысячам помещиков смертный приговор. Миллион войска не удержит крестьян от неистовства"... Третий утверждает: "Разрушить этот порядок значит приготовить гибель государству"... и т. д., и т. д.).

В то время, когда провинциальные помещики изливали свое горе и свои страхи в разговорах и частных письмах, сановные и придворные крепостники, близкие к царю, своими устными и {218} письменными докладами, записками и донесениями старались запугать государя, рисуя перед ним картины будущей пугачевщины или раскрывая замыслы "глубоко задуманного плана демократической революции" ("Губернское оппозиционное движение питало петербургское, а это последнее поддерживало губернскую оппозицию. В петербургских гостиных, на придворных выходах, на разводах и на смотрах войск, в стенах Государственного Совета, Сената и в кабинетах министров... слышались более или менее энергичные протесты против намерения правительства" (Зап. сенатора Соловьева).).

На другом полюсе русской общественности объявление о намерениях правительства приступить к ликвидации крепостного права было встречено с бурной радостью. Радикальные и либеральные элементы общества с восторгом приветствовали освободительную инициативу царя: Чернышевский в "Современнике" и Герцен в своем лондонском "Колоколе" посвятили Александру II восторженные статьи; и либералы-западники и "самобытники" славянофилы приветствовали "зарю восходящего дня".

В периодической печати началось оживленное и всестороннее обсуждение крестьянского вопроса. - 28-го декабря 1857 года в Москве состоялся публичный обед-банкет, на котором произносились горячие речи в честь грядущего освобождения.

Однако, поднявшийся вокруг освободительного дела шум, а также газетные и журнальные статьи по поводу предстоящей реформы, скоро напугали правительство и оно поспешило "затормозить" общественный энтузиазм. Публичные банкеты, подобные московскому, были запрещены, а в периодической печати было разрешено помещать только такие статьи по крестьянскому вопросу, которые не отклоняются от объявленной правительством программы реформ, которые не возбуждают вражды между сословиями, которые вообще не могут "волновать умы"...

Указом 21 февраля 1858 года секретный (или "особый") комитет был переименован в "Главный комитет по крестьянскому делу". 4-го марта того же года при {219} министерстве внутренних дел был учрежден "земский отдел", в котором сосредоточилась подготовительная работа по крестьянской реформе; заведующий земским отделом А. Я. Соловьев, искренний сторонник крестьянской реформы, и директор хозяйственного департамента Н. А. Милютин, назначенный в начале 1859 года "временно исправляющим должность товарища министра внутр. дел", были главными деятелями по подготовке реформы.

Подготовку реформы на местах должны были производить губернские дворянские комитеты. Перефразируя шутку Щедрина ("приказано сделать добровольное пожертвование"), можно сказать, что крепостникам приказано было сделать подготовку освободительной реформы. Понятно, что они взялись за это дело весьма неохотно. В состав губернских комитетов (председателями коих были губернские предводители дворянства) входило по два члена от каждого уезда, выбранных из своей среды дворянами, владеющими в том уезде населенными имениями, и два "опытных помещика" "по непосредственному назначению губернатора". Эти члены комитетов по назначению от правительства (в числе их были кн. Черкасский, Самарин, Кошелев) были, обыкновенно, наиболее активным и прогрессивным элементом в составе комитетов; нередко они были вынуждены вступать в острые конфликты с крепостнически настроенным большинством комитетов.

Правда, прямых защитников крепостного права в его прежнем виде теперь уже не могло быть, - все комитеты, подобно остзейским баронам начала XIX в., заявляли об отказе от своих прав на личность крестьян, но большинство настойчиво подчеркивало неприкосновенность своих прав на земли. (В этом отношении правительственные рескрипты и сопроводительные циркуляры содержали неясность: с одной стороны, за помещиками признавалось право собственности на всю землю; с другой, крестьянам должны были быть отведены земельные наделы в постоянное пользование; опираясь на первое положение, помещики имели формальное право оспаривать второе.). Особенно цепко держались за землю помещики черноземных губерний, которые соглашались на освобождение своих крестьян {220} или вовсе без земли, или с минимальными, совершенно недостаточными для жизни крестьянской семьи, земельными наделами. Помещики центральных промышленных губерний ценили не столько землю, сколько труд своих крестьян (обычно состоявших на оброке) и потому возбуждали вопрос о выкупе крестьянами их личной свободы. Однако правительство (именным государевым указом в ноябре 1858 года) воспретило комитетам "входить в рассмотрение" вопроса о выкупе личности крепостных людей. Тогда был найден некоторый компромисс: при оценке крестьянских наделов, подлежащих выкупу, наиболее высоко оценивалась первая десятина надела (включая усадьбу), при чем некоторые комитета проектировали непомерно высокие оценки этой "первой десятины".

Правительство внимательно следило за работами губернских комитетов и через губернаторов постоянно подталкивало их вперед, в желательном направлении. - К концу 1858 года начали поступать в Петербург от губернских комитетов составленные ими проекты положений о новом устройстве крестьянского сословия. От многих комитетов поступило в Петербург два проекта: от большинства и от меньшинства (Проекты меньшинств обыкновенно представляли более либеральный и более выгодный для крестьян вариант. Наиболее либеральный проект подал Тверской губ. комитет, возглавляемый тверским губернским предводителем дворянства А. М. Унковским.).

30 марта 1859 года был издан указ об учреждении двух "редакционных комиссий" "для составления систематических сводов из всех проектов общего положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, и других законоположений, до этого предмета относящихся". Комиссии, под председательством ген. Я. И. Ростовцева, образовали одно "общее присутствие" и ряд специальных отделений: 1) юридическое, которое должно было определить права и обязанности крестьян,

2) административное для выработки проекта внутреннего устройства крестьянских обществ и определения их отношений к помещикам и местным властям, {221} и 3) хозяйственное, решавшее вопросы о крестьянских усадьбах, наделах и повинностях.

Вскоре была образована особая финансовая комиссия, специально для разработки вопроса о выкупе крестьянских наделов, и также подчинена Ростовцеву; она составила четвертое отделение редакционной комиссии. В состав общего присутствия редакционной комиссии входили 11 членов от правительства (назначенные соответственными министрами), 7 членов финансовой комиссии и 18 членов-экспертов (из "опытных помещиков"), приглашенные Ростовцевым "с высочайшего соизволения"; главную роль в комиссии из числа приглашенных экспертов играли кн. Черкасский и Ю. Ф. Самарин, а из чиновников - Соловьев, Жуковский, братья Семеновы и особенно Н. А. Милютин; последний был правой рукой Ростовцева и главным деятелем комиссии, фактическим руководителем ее работ.

- Большинство членов комиссии составило сплоченный "прогрессивный блок", который отстаивал, как мог, интересы освобождаемого крестьянства от натиска защитников своекорыстных интересов помещичьего сословия. Поэтому комиссии очень скоро пришли в резкое столкновение с представителями дворянских губернских комитетов, явившимися по вызову правительства в Петербург для защиты составленных ими проектов положений и для представления своих объяснений по проектам, составленным редакционными комиссиями.

В ряде записок и адресов, поданных государю группами дворянских депутатов и отдельными защитниками дворянских интересов, содержались жестокие нападки на деятельность редакционных комиссий, которые, де, грабят и разоряют дворянство, вопреки прямому смыслу императорских рескриптов. Если дворянские жалобы считали необходимым, как выражалась одна из них, "обуздать министерство внутренних дел и редакционную комиссию", то возглавители последних, Ланской и Ростовцев, в своих докладных записках и письмах государю, энергично защищались от этих нападок и, в свою очередь, обличали своекорыстные и антигосударственные стремления привилегированного сословия.

(В записке, написанной Милютиным и поданной государю Ланским в августе 1859 г., министр внутренних дел подвергает суровой критике деятельность большинства дворянских губернских комитетов; члены комитетов в большинстве "мало оказывали сочувствия к освобождению крестьян, побуждаемые к тому личными материальными выгодами помещиков... Большинство из них, рожденное и воспитанное в понятиях крепостного права, не могут постигнуть настоятельной нужды преобразования и ждут от него неминуемых потерь" (Семенов, т. 1, прил. 14). - "Неудовольствие помещиков понятно, - пишут Ланской и Милютин в другой записке, - им тяжело расставаться с плантаторскими преимуществами. Теперь, стыдясь в этом сознаться, силятся принять размеры политической оппозиции" ("Русск. Стар.", 1899, апр.). - Я. И. Ростовцев в октябре 1859 г. писал государю в своем докладе по поводу разногласий между редакционными комиссиями и депутатами дворянских комитетов: "Главное противоречие состоит в том, что у комиссий и у некоторых депутатов различные точки исхода: у комиссий государственная необходимость и государственное право; у них право гражданское и интересы частные. Они правы с своей точки зрения; мы правы с своей. Смотря с точки гражданского права, вся зачатая реформа, от начала до конца, несправедлива, ибо она есть нарушение права частной собственности; но как необходимость государственная и на основании государственного права, реформа эта законна, священна и необходима"... (Семенов, т. II, прил. 4).).

{222} Однако, напор защитников дворянских интересов на редакционные комиссии был слишком силен, и в некоторых отношениях, главным образом в определении норм крестьянских наделов в отдельных местностях, комиссии вынуждены были пойти на уступки, понизив принятые ими раньше нормы. Как общий принцип, комиссии приняли решение, что в руках крестьян должны оставаться все те земли, которыми они пользовались в момент ликвидации крепостного права. Но затем комиссии (вопреки протестам Ростовцева) приняли постановление о возможности отрезки земли у крестьян в пользу помещика. Это допускалось, во-первых, если существующие наделы превышали установленные для данной местности высшие размеры наделов, а во-вторых, в том случае, если бы, за отводом земли для наделения крестьян, во владении помещика оставалось менее 1/3 всей площади удобной земли в данном имении.

Осенью 1859 года Я. И. Ростовцев тяжело {223} заболел (отчасти вследствие переутомления и тех нервных передряг, которые причиняли ему нападки, клеветы и интриги крепостнической партии) и 6-го февраля 1860 года он умер, оплаканный царем и всеми друзьями реформы.

После смерти Ростовцева председателем редакционных комиссий был назначен министр юстиции гр. Панин, заскорузлый николаевский бюрократ, консерватор и крепостник. Его назначение вызвало недоумение, тревогу и уныние в прогрессивном лагере, радость и торжество - в лагере крепостников, ожидавших, что теперь реформу можно будет затормозить.

Но государь категорически приказал Панину неукоснительно продолжать дело "Якова Ивановича", и старый бюрократ не смел ослушаться. - В октябре 1860 года редакционные комиссии закончили свою работу и были закрыты. Работали они 1 год и 7 месяцев и работу произвели громадную; по общему присутствию и по отделениям они имели свыше 400 заседаний, рассмотрели около 60 проектов губернских комитетов (большинства и меньшинства) и составили 17 проектов "положений", пять общих для всей России и 12 местных (в окончательном виде "положения" 19 февраля составили увесистый том, 374 стр., свыше 1.800 статей).

Выработанные редакционными комиссиями проекты "положений" поступили в Главный комитет по крестьянскому делу; председателем его был великий князь Константин Николаевич (заменивший на этом посту заболевшего князя Орлова); не без труда и не без нажима на отдельных членов он провел через Главный комитет проекты редакционных комиссий, после чего они должны были поступить на рассмотрение Государственного Совета. - 28 января 1861 года государь сам открыл общее собрание Государственного Совета большою речью, в которой он изложил историю крепостного права и попыток его ограничения при прежних государях, затем заявил о своей "прямой" и "непреклонной" воле ныне уничтожить крепостное право, рассказал о ходе подготовительных работ и в заключение сказал, что охотно выслушает различные мнения, но, добавил государь, - "я вправе требовать от вас одного: чтобы вы, отложив все {224} личные интересы, действовали не как помещики, а как государственные сановники, облеченные моим доверием". - Совет быстро рассмотрел проекты и в середине февраля закончил эту работу. По предложению кн. Гагарина, Совет внес в "Положение" дополнительную статью о так называемых "дарственных" наделах, гласившую, что, при согласии крестьян, им могут быть бесплатно отведены наделы в размерах 1/4 высшего надела.

19-го февраля государь подписал "Положения" и Манифест об отмене крепостного права, который заканчивался известными словами: "Осени себя крестным знамением, православный народ, и призови с нами Божие , благословение на твой свободный труд, залог твоего домашнего благополучия и блага общественного". 5-го марта "воля" была объявлена в столицах, а затем напечатанные в огромном количестве экземпляров тексты манифеста и положений были разосланы по всей России.

Как приняли общество и народ объявленную Царем-Освободителем волю? По-разному. В обществе были недовольны и справа и слева. Помещики-крепостники или негодовали или, по крайней мере, брюзжали по поводу уничтожения их "законных прав" и отнятия их "священной собственности". Левый сектор, возглавляемый Чернышевским дома и Герценом заграницей, был разочарован половинчатостью реформы и даже отрицал самый факт отмены крепостного права. Сам народ принял положения 19 февраля, в общем, спокойно и, конечно, не мог не почувствовать облегчения своей судьбы, избавившись от господской палки, но всё же местами было разочарование или недоумение, местами происходили даже волнения и "беспорядки", - что было совершенно естественно при обширности и сложности опубликованных "положений", недоступных для понимания не только безграмотной крестьянской массы, но и многих из ретивых местных администраторов, привыкших кричать и размахивать кулаками, но совершенно непригодных для того, чтобы правильно понимать и терпеливо истолковывать новые законы, долженствовавшие распутать сложный вековой клубок крепостных отношений.

(Конечно, крестьяне были недовольны тем, что еще два года они должны были тянуть прежнюю крепостную лямку, да и будущее состояние "временно-обязанных" представлялось им неясным и странным. Немудрено, что крестьяне ожидали какой-то "другой воли", которую будто бы дал им царь, но которую утаили от них помещики и чиновники. В первые месяцы по опубликовании Положений во многих местах произошли волнения и "беспорядки", вызвавшие "усмирение", особенно кровопролитное в селе Бездне (Казанск. губ.), где стрельбой войска в (безоружную) крестьянскую толпу было убито несколько десятков крестьян и ранено более ста. - Перед объявлением "воли" в каждую губернию было послано по одному свитскому генералу или флигель-адъютанту, чтобы помогать местным властям в поддержании порядка в опасный (по мнению правительства и помещиков) переходный момент. Многие из этих царских посланцев, вместе с местными губернаторами и жандармскими офицерами, усердно (но неумно) "наводили порядок" среди волнующихся крестьян, прибегая очень часто к розгам и изредка - к холодному и огнестрельному оружию. Однако и те "массовые стихийно-революционные восстания" крестьян, о которых повествуют советские и досоветские историки, и те крестьянские "бунты", о которых доносят по начальству свитские генералы и жандармские офицеры, одинаково относятся к области мифологии. Ни восстаний, ни бунтов в действительности не было, ибо нигде крестьяне не убивали помещиков и чиновников, нигде они не совершали вооруженных нападений на войска или полицию. Напуганному воображению помещиков мерещился призрак будущей пугачевщины, а ретивые администраторы николаевской школы усматривали "бунт" в каждой шумящей крестьянской толпе, в каждом отказе выходить на барщину, - и в результате следовали бессмысленно-жестокие "усмирения". Там, где нашлись разумные и спокойные администраторы (вроде калужского губернатора Арцымовича), умевшие толково и доброжелательно разъяснить крестьянам Положение 19 февраля, никаких бунтов не было и никаких усмирений не понадобилось (см. в "Русск. Старине", 1891, февр., интересные воспоминания ген. М. Л. Дубельта, который в 1861 г. "усмирил" все "бунты" в Ярославской губернии без единого выстрела, одними разговорами с "бунтовщиками").).

{225} Первые статьи "Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости" (11 ПСЗ, т. XXXVI, № 36657) содержат следующие постановления: "Крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях, и на дворовых людей отменяется навсегда". Им "предоставляются права состояния свободных сельских обывателей, как личные, так и по имуществу". - Помещики, сохраняя право собственности на все принадлежащие им земли, предоставляют в постоянное пользование крестьян усадебную их оседлость и известное количество полевой земли и других угодий. - Крестьяне за отведенные им наделы обязаны отбывать {226} рабочую повинность (За полный душевой надел крестьяне должны были отработать по 40 дней (женщины 30 дней) в году.) или платить денежный оброк. В течение двух лет должны быть составлены (помещиками, по согласию крестьян, или "мировыми посредниками") так называемые "уставные грамоты", в которых должны быть точно описаны полученные крестьянскими обществами земельные наделы, и причитающиеся за них платежи. Пока крестьяне остаются "временно-обязанными", но когда они заключат договор о выкупе своего надела в собственность, то почитаются "крестьянами-собственниками", и все обязательные отношения между ними и помещиками прекращаются.

Размеры крестьянских душевых наделов были чрезвычайно разнообразны по величине в различных "полосах" государства (черноземной, нечерноземной и степной) и в различных "местностях" каждой полосы. Согласно местному Положению для губерний великороссийских, новороссийских и белорусских, высший надел составлял в нечерноземной полосе от 3 до 7 десятин на душу (муж. пола), в черноземной полосе от 23/4 дес. до 6 дес.; низший надел составлял 1/3 высшего; в степной полосе полагался только один "указный" надел, составлявший, в разных местностях этой полосы, от 3 до 12 десятин на душу. Средний размер "душевого" надела помещичьих крестьян составлял, по позднейшим подсчетам, 3.3 десятины (10.050 тыс. ревизских душ получили около 34 милл. десятин земли) (Следует заметить, что около 500 тыс. ревизских душ получили "дарственные" наделы ( полного надела) и впоследствии, конечно, страдали от малоземелья.).

Крестьянские надельные земли, за исключением нескольких западных губерний, не отдавались в собственность отдельных крестьян или крестьянских "дворов" (семейств), но были переданы во владение крестьянским {227} обществам, которые "уравнительно" распределяли полевые земли между своими членами и сообща пользовались общими "угодьями" (пастбищами, сенокосами и др.) (Ст. 36 общего Положения и ст. 165 Положения о выкупе предусматривали, однако, право членов сельского общества требовать выдела своих участков в частную собственность, если они оплатят их стоимость, а согласно ст. 163 Положения о выкупе, по согласию 2/3 голосов, общество может разделить надельную землю на подворные участки.).

Так как крестьяне не имели денежных средств для выкупа отведенных им в надел земель, то государство должно было прийти им на помощь, организовав выкупную операцию. Сущность ее состояла в следующем: правительство уплачивало помещикам за земли, отведенные крестьянам, выкупные ссуды, в размере 80% (при полном наделе) или 75% (при неполном наделе) денежного оброка, капитализированного из 6% (т. е. помноженного на 162/3 ), а затем взыскивало эти деньги с крестьян, которые должны были вносить, в виде "выкупных платежей", по 6 коп. за рубль в течение 49 лет, после чего ссуда была бы погашенной и крестьяне почитались бы полными собственниками своей земли. Выкупные договоры совершались, "по взаимному добровольному между помещиками и крестьянами соглашению", или по требованию одного помещика (в последнем случае он обязан был отвести крестьянам полный или высший надел). - Выкупные платежи (как и все подати) крестьянские общества должны были платить "миром", за "круговою порукою" (т. е. коллективною ответственностью) (Общая сумма выкупных платежей, наложенных на надельные земли бывших помещичьих крестьян составляла около 900 миллионов руб. (за 33 милл. дес.), что составляет, в среднем, 27 р. 5 к. за 1 десятину и следовательно, ежегодный платеж, в среднем, 1 р. 62 коп. с десятины.).

Освобожденные от власти помещиков крестьяне должны были образовать сельские общества с "мирским" общественным управлением; органами этого управления были сельский сход и избиравшийся им сельский староста. (Сельский сход, состоявший из принадлежащих к обществу крестьян-домохозяев, имел очень широкую компетенцию; по ст. 51-й общего Положения, ведению сельского схода подлежат:

1) выборы сельских должностных лиц (старосты, сборщика податей, сельского писаря и др.) и выборных на волостной сход; 2) приговоры об удалении из общества вредных и порочных членов; 3) увольнение из общества и принятие новых членов; 4) назначение опекунов и попечителей и проверка их действий; 5) разрешение семейных разделов;

6-7) распоряжение мирской полевой землей (земельные переделы) и общими угодьями; 8-9) подача жалоб и просьб по делам общества и ходатайство об общественных нуждах; 10) назначение сборов на мирские расходы; 11) раскладка податей и повинностей;

12) учет сельских должностных лиц и назначение им вознаграждения; 13) дела по отбыванию рекрутской повинности; 14) раскладка оброка и работ в пользу помещика (у "временно-обязанных"); 15) меры по взысканию недоимок; 16) назначение ссуд и пособий; 17) дача доверенностей на хождение по делам общества.

- Большинство 2/3 требуется для решения следующих вопросов: о переделах мирской земли или о разделе ее на подворные (наследственные) участки; об употреблении мирских капиталов, и об удалении порочных крестьян из общества. - Крестьянин, связанный с миром узами круговой поруки, лишь с большими трудностями мог получить от общества "увольнительный приговор"; условиями "увольнения" были - отказ увольняемого от своего земельного надела, отсутствие каких-либо казенных, земских или мирских недоимок и "бесспорных" частных долгов, согласие родителей, представление "приемного приговора" от того общества, куда он переходит (ст. 130 общ. Положения).).

{228} Основной административной единицей (и территориальным округом) крестьянского управления является волость (с числом жителей от 300 до 2.000 душ мужск. пола). "Волостное управление составляют:

1) волостной сход, 2) волостной старшина с волостным правлением, и

3) волостной крестьянский суд" (ст. 69).

- Волостной сход состоит из волостных и сельских должностных лиц и из выборных крестьян - по одному от каждых 10-ти дворов (ст. 71). - Волостное правление состоит из старшины, "всех сельских старост или помощников старшины" и из сборщиков податей (87). -Для составления волостного суда избирается ежегодно волостным сходом от 4 до 12 очередных судей; присутствие суда должно состоять не менее, как из трех судей (ст. 93) (Волостной суд решает споры и иски между крестьянами ценою до 100 руб. - Он может приговаривать виновных за проступки к общественным работам до 6 дней, к штрафу до 3 руб., к аресту до 7 дней или к наказанию розгами до 20 ударов.). - Срок службы для крестьянских выборных - 3 года, для сборщика податей - 1 год. Волостной старшина утверждается в должности мировым посредником и {229} "ответствует за сохранение общего порядка, спокойствия и благочиния в волости" (ст. 81). Он "обязан исполнять беспрекословно все законные требования мирового посредника, судебного следователя, земской полиции и всех установленных властей по предметам их ведомства" (ст. 85). фактически волостной старшина скоро сделался агентом общей администрации, а волостное правление (состоявшее в действительности из старшины и волостного писаря) сделалось чисто бюрократическим учреждением со сложным делопроизводством и обширной перепиской (в частности, оно заведывало паспортными делами).

Одновременно с положениями о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, было издано "Положение о губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях". Законом этим была создана должность мировых посредников, сыгравших исключительно важную роль в деле проведения в жизнь реформы 19 февраля. Мировые посредники "избирались" (на 3 года) губернатором из местных дворян, "по совещанию" с предводителями дворянства, затем они утверждались в должности Сенатом и уже не могли быть отрешены от должности иначе как по приговору суда (число их составляло от 35 до 50 на губернию). Функции мировых посредников были весьма важны и разнообразны; они должны были разбирать споры, жалобы и недоразумения между крестьянами и помещиками, проверять составленные последними "уставные грамоты" или составлять их (при спорах и разногласии сторон); они также вели дела по составлению выкупных договоров, окончательно ликвидировавших отношения между помещиками и крестьянами. Им принадлежал, далее, надзор над деятельностью органов крестьянского самоуправления, а также судебно-полицейская власть в деревне.

В мировые посредники, на обязанности которых лежала почетная, но трудная задача - распутать вековой {230} узел крепостных отношений, пошли люди, принадлежавшие к цвету дворянской интеллигенции (Циркуляр министра внутренних дел от 22 марта 1861 г. предписывал губернаторам "всемерно стараться привлечь на открывающиеся вновь должности (мировых посредников) людей беспристрастных, образованных и искренно преданных святому делу, предпринимаемому всемилостивейшим нашим Государем". - "Для успеха всех предстоящих мер особенно важно, чтобы посредники пользовались не одною только властью над крестьянами, но и полным их доверием... - В этих видах вашему превосходительству необходимо пригласить в посредники лишь таких лиц, которые известны несомненным сочувствием к преобразованию и хорошим обращением с крестьянами".).

В рядах мировых посредников "первого призыва" стояли между прочим и выдающиеся общественные деятели, князь Черкасский и Самарин, и возвратившийся из Сибири декабрист барон Розен, и бывший попечитель одесского и киевского учебных округов, знаменитый хирург и педагог Н. И. Пирогов, и граф Лев Николаевич Толстой...

Коллегиальными органами по крестьянским делам были в уездах уездные мировые съезды, составлявшиеся (под председательством уездного предводителя дворянства) из всех мировых посредников уезда, при участии "члена от правительства"; в губернии общее руководство делом крестьянской реформы принадлежало так называемому "губернскому присутствию", состоявшему (под председательством губернатора) из нескольких высших чиновников и представителей от дворянства.

В 1874 году должность мировых посредников была упразднена; их обязанности передавались "уездным по крестьянским делам присутствия и общим полицейским, судебным и нотариальным учреждениям. Уездные по крестьянским делам присутствия состояли (под председательством уездного предводителя дворянства) из "непременного члена" (назначаемого правительством из местных дворян), уездного исправника, председателя уездной земской управы и одного из "почетных мировых судей".

{231} Крестьянские реформы в царствование Александра II коснулись не только помещичьих крестьян, но также крестьян удельных и государственных. Средний размер земельного надела удельных крестьян (их было около 1 милл. душ мужск. пола) составлял в 60-х гг. 4,8 дес. на ревизскую душу (т. е. в полтора раза больше, чем у крестьян помещичьих). - Еще более благоприятным было поземельное устройство крестьян государственных (свыше 10 милл. душ мужск. пола) (Законы об общественном управлении и о поземельном устройстве государственных крестьян были изданы в 1866 г.). Средний размер надела на ревизскую душу у бывших государственных крестьян составлял более 6 десятин (почти вдвое больше, чем у бывших помещичьих крестьян). Всего в надел государственным крестьянам было отведено свыше 67 милл. десятин (почти все удобные для земледелия казенные земли в Европейской России). За землю, отведенную им в надел, крестьяне должны были уплачивать "государственную оброчную подать", которая в 1886 г. была повышена и "преобразована" в выкупные платежи. Средняя оценка десятины крестьянской надельной земли у бывш. государственных крестьян составляла около 16 руб. (против 27 руб. у бывш. помещичьих крестьян); продолжительность срока уплаты выкупных платежей была установлена в 44 года (начиная с 1 января 1887 г.).

Особый характер имела крестьянская реформа 1863-64 гг. в северо-западных губерниях (Виленской, Ковенской, Гродненской и Минской) и в губерниях Царства Польского (где проводили реформу

Н.А. Милютин и кн. Черкасский). Здесь правительство стремилось опереться на крестьянство в борьбе против польской шляхты (манифест 2-го марта 1864 г. хвалил "здравый смысл" и "непоколебимую верность поселян", не примкнувших к мятежному движению, только что подавленному). Все права польской шляхты на крестьянские повинности, а также вотчинная юрисдикция помещиков, были отменены; все земли находившиеся в пользовании крестьян, были переданы в их полную собственность, с некоторыми прирезками, и выкупная плата (за отмененные {232} повинности) была установлена весьма умеренная. Вместе с тем, крестьяне получили общественное управление сельское и "гминное" (или волостное) но, конечно, с подчинением "гминного войта" и "солтысов" (старост) надзору русских чиновников, - выборные сельские власти должны были находиться "под непосредственным ведением уездного начальника".

{233}

3. Земское и городское самоуправление.

До эпохи великих реформ никто серьезно не заботился об удовлетворении культурных и бытовых нужд низших слоев населения, особенно сельского. Правда, в селениях государственных крестьян администрация (под управлением Киселева) положила начало народному образованию, медицинской помощи и страховому делу, но всё это были только зачатки, слабые и недостаточные в сравнении с существующими нуждами и потребностями. В помещичьих деревнях положение было еще хуже. Редко можно было увидеть в деревне школу, еще реже - больницу. Крестьянское население было поголовно неграмотно; в случае болезней обходились домашними средствами, "бабками" и "знахарями"; в случае пожара шли на барский двор просить помощи или, когда всё сгорело, уходили побираться "по миру". Дороги и мосты, обычно, находились в самом жалком состоянии. Об агрономической помощи никто не слышал и даже не подозревал о ее существовании.

После крестьянской реформы необходимо было создать учреждения, которые взяли бы на себя заботу о поднятии культурного и бытового уровня населения. Этой цели отвечали введенные в 1864 г. земские учреждения ("Положение о губернских и уездных земских учреждениях" было издано 1 января 1864 г.). Земские учреждения были введены в 34-х губерниях Европейской России; они не были введены в западных губерниях, где правительство опасалось преобладающего влияния "неблагонадежного" польского элемента. Дела, подлежавшие ведению земских учреждений, были, по закону, следующие:

1) Заведывание земскими имуществами и капиталами; 2) устройство и содержание местных путей сообщения; 3) меры обеспечения народного продовольствия; 4) благотворительность и "попечение о построении церквей"; 5) страхование имуществ; 6) "попечение о развитии местной торговли и промышленности"; 7) участие, "преимущественно в хозяйственном {234} отношении", в попечении о народном образовании и народном здравии; 8) участие в предупреждении эпизоотии и охране растений от вредителей; 9) исполнение местных потребностей воинского и гражданского управления (например, подводная и постойная повинность) и участие в почтовой повинности (доставка почты по деревням); 10-11) раскладка, взимание и расходование земских денежных сборов; 12) представление правительству сведений и ходатайств о местных пользах и нуждах; 13) производство выборов исполнительных органов земства.

По уездам образовались "уездные земские собрания", состоявшие из "уездных земских гласных", которые избирались тремя разрядами избирателей; это были: 1) землевладельцы, обладавшие известным цензом (В большинстве губерний ценз составлял около 200 десятин; мелкие землевладельцы выбирали от себя уполномоченных в избирательное собрание, по одному на каждый полный ценз.), 2) городские общества и 3) сельские общества (По всем земским губерниям число уездных земских гласных составляло около 13 тыс. чел., в том числе от землевладельцев 6,2 тыс., от крестьянских обществ 5,2 тыс., от городской курии 1,6 тыс. (Ист. России в XIX в., т. III, стр. 229).). Председательствовал в уездном земском собрании уездный предводитель дворянства. - Уездное земское собрание избирало (на 3-х-летний срок) свой исполнительный орган - уездную земскую управу, состоявшую из председателя и 2-х (или более) членов, - и гласных в губернское земское собрание. Губернское земское собрание (в котором председательствовал губернский предводитель дворянства) избирало губернскую земскую управу, из председателя и 6-ти членов. Председатель уездной земской управы утверждался губернатором, губернской - министром внутренних дел.

"Земские; учреждения, в кругу вверенных им дел, действуют самостоятельно", гласил закон (ст. 6-я Положения). Однако, "начальник губернии имеет право остановить исполнение всякого постановления земских учреждений, противного законам или общим государственным пользам" (ст. 9). В этом случае земские учреждения {235} имеют право обжаловать распоряжение губернатора в сенат, которому и принадлежит окончательное решение возникшего спора.

В земских собраниях встретились за одним столом, и за одним делом, крестьяне и помещики, вчерашние господа и их вчерашние "рабы", и встреча эта носила, на удивление, спокойный, деловитый и миролюбивый характер (Вот интересные свидетельства с двух разных сторон. Видный общественный деятель того времени, А. И. Кошелев пишет в своих Записках о первом земском собрании в гор. Сапожке, Рязанской губ. (в 1865 г.): "Это первое собрание поразило меня во многих отношениях: гласные из крестьян, наши вчерашние крепостные люди, сели между нами так просто и бесцеремонно, как будто век так сидели; они слушали нас с большим вниманием, спрашивали объяснение на счет того, чего не понимали, и соглашались с нами со смыслом, и вовсе не в силу преданий покойного крепостного права". - О собрании осенью 1867 года Кошелев пишет: "Собрание заседало восемь дней и замечательно было единодушие в нем господствовавшее между личными землевладельцами и крестьянами". - Другой свидетель, D. M. Wallace, долго живший в России и внимательно наблюдавший русскую жизнь, пишет в своей книге о земском собрании в Новгородской губ.: "Что меня поразило больше всего на этом собрании, было то, что оно состояло частью из дворян, а частью из крестьян... но нельзя было заметить и следа антагонизма между этими двумя классами. Землевладельцы и их прежние рабы очевидно встретились сейчас на равной ноге" (Россия, стр. 494).).

Не так дружны и миролюбивы были отношения новосозданных земских учреждений с органами правительственной власти. С одной стороны, бюрократическое "начальство" ревниво оберегало прерогативы своей власти и наблюдало, зорко и придирчиво, чтобы земские учреждения не выходили из рамок своей компетенции, а земские собрания, во главе которых, в первые годы, стояли наиболее активные и либеральные элементы поместного дворянства, находили эти рамки слишком узкими и не прочь были бы их раздвинуть.

О результатах деятельности русского земства мы скажем впоследствии, теперь отметим только, что на первое место в работе земства выдвинулись заботы о {236} народном образовании и организации медицинской помощи населению; земский учитель, и особенно земская учительница отдавали силы на борьбу с народной темнотой, а земский врач стал типичным носителем неутомимого и самоотверженного служения народу.

Города в России до середины XIX-го века влачили довольно жалкое существование, и весьма многие из них были городами только по имени. Из 595 городских поселений Европейской России, обследованных в начале 60-х гг., только одна шестая часть представляла собой исключительно торгово-промышленные пункты, в остальных - население частично занималось земледелием или отхожими промыслами. Городское благоустройство, хозяйство и финансы находились в самом жалком состоянии.

Освобождение крестьян и связанное с ним оживление экономической жизни, начавшееся в 60-х годах, требовало серьезных реформ и в городах. После долгих подготовительных работ, 16-го июня 1870 г., было издано новое "Городовое положение". Предметы ведения городского общественного управления были следующие:

а) дела по городскому управлению и хозяйству, б) дела по внешнему благоустройству города, в) дела, касающиеся благосостояния городского населения: обеспечение продовольствия, устройство рынков и базаров, меры против пожаров, попечение о развитии торговли и промышленности, об устройстве бирж и кредитных учреждений;

г) устройство благотворительных заведений и больниц, "участие в попечении о народном образовании", устройство театров, музеев, библиотек и т. п.; д) представления правительству о местных пользах и нуждах.

Главным органом городского самоуправления является городская дума, составляемая из гласных (не менее 30-ти), избираемых на 4 года. Дума избирает (на 4 года) городского голову и членов городской управы (не менее двух). Городские головы губернских городов утверждаются министром внутренних дел, уездных - губернатором. Городской голова председательствует в думе и в управе. Избирательное право имеют в городах {237} лица, владеющие недвижимым имуществом, или содержащие торговое или промышленное заведение, или уплачивающие в пользу города установленный сбор с купеческих и промысловых свидетельств (Исходя из такого положения, что распоряжаться городскими финансами должны те, кто уплачивает городские налоги, закон 1870 года устанавливает для выборов гласных "прусскую систему", разделяя избирателей на три курии, из которых каждая уплачивает 1/3 городских налогов и избирает 1/3 общего числа гласных (таким образом голос небольшой группы богатых плательщиков, избиравших 1/3 городских гласных, равнялся голосу нескольких сот средних плательщиков и нескольких тысяч мелких).).

"Городское общественное управление, в пределах предоставленной ему власти, действует самостоятельно", но в некоторых случаях его постановления подлежат утверждению правительственных властей. Городская дума имеет право издавать для населения обязательные постановления по предметам городского благоустройства. - Для наблюдения за действиями органов городского самоуправления учреждается "губернское по городским делам присутствие" из высших губернских чиновников и представителей органов самоуправления. Губернатор приостанавливает исполнение "противозаконных определений Думы" и передает их на рассмотрение "губернского присутствия", которое может постановление думы отменить. Городское управление может принести жалобу на решение "присутствия" в первый департамент Сената, который выносит окончательное решение.

{238}

4. Судебная реформа.

Старый суд был одним из самых темных пятен дореформенной России. Взяточничество и вымогательство, произвол, лицеприятие, волокита и бесконечное хождение дел по инстанциям, судопроизводство под покровом канцелярской тайны (в отсутствие сторон) составляли его характерные черты.

Для каждого сословия существовал отдельный суд с выборными, но невежественными и плохо оплачиваемыми судьями. Фактически, "вершителями дел в судах были не судьи, а канцелярии судебных мест со всемогущими секретарями во главе" (Чубинский), ибо только они плавали, как рыба в воде, в безбрежном бумажном море - неясных законов, запутанных инструкций и противоречивых решений высших инстанций.

"В уголовных делах подсудимые годами ждали решения и часто всё это время томились под стражей; в гражданских делах стороны успевали иногда состариться, не дождавшись конца своей тяжбы" (Чубиниский). Карательная система была чрезвычайно жестокой; тяжелые уголовные наказания, как ссылка на каторгу или на поселение, обязательно сопровождались мучительными телесными истязаниями: наложением клейма, кнутом или плетью для лиц гражданского ведомства, палками, шпицрутенами или "кошками" - для военных. Иногда эти жестокие телесные наказания означали в действительности мучительный вид смертной казни.

Эпоха 60-х годов, проникнутая гуманными и либеральными стремлениями, разрушила мрачное и жестокое царство старого "суда" и создала на месте его "суд скорый, правый, милостивый, равный для всех". В 1858-1860 гг., были составлены проекты преобразования судебной части в Империи на основе новых "непреложных начал", которыми ныне признавались: независимость суда от власти административной, введение суда присяжных, уничтожение канцелярской тайны, состязательный процесс. 29 сент. 1862 г. основные начала судебной реформы получили "высочайшее утверждение", и была образована {239} комиссия для выработки проектов новых судебных "учреждений" и "уставов" (Официально председателем комиссии был государственный секретарь В. П. Бутков, в действительности же душою дела и руководителем комиссии был статс-секретарь С. И. Зарудный; он же был председателем гражданского отделения комиссии (председателем уголовного отделения был

Н.А. Буцковский, во главе отделения судоустройства стоял А. М. Плавский).).

Комиссия дружно и энергично взялась за работу и в течение 11 месяцев выработала превосходные проекты новых судебных уставов, которые затем были рассмотрены в Государственном Совете и 20-го ноября 1864 года утверждены императором.

Еще до введения в действие новых судебных уставов были предприняты некоторые важные частные меры для исправления старого кривосудия. - В 1860 году были учреждены особые "судебные следователи", дабы "отделить от полиции производство следствий по преступлениям, подлежащим рассмотрению судебных мест". 17-го апреля 1863 года был издан очень важный указ "о некоторых изменениях в системе наказаний"; этот указ понижал меру уголовных наказаний и отменял телесные наказания плетьми и наложение клейма на преступников (Розги - до 20 ударов - оставались только в практике волостных судов, с целым рядом изъятий, в частности, для лиц, занимающих общественные должности по выборам или получивших школьное образование не ниже 3-х классов.). Одновременно в войсках и во флоте были отменены "прогнание сквозь строй" или наказания шпицрутенами и "кошками".

20-го ноября 1864 г., одновременно с "учреждением судебных установлений" (11 ПСЗ, т. XXXIX, №41475), были изданы устав гражданского судопроизводства, устав уголовного судопроизводства, и устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. - В 1866 году было издано новое Уложение о наказаниях, значительно смягчившее суровые постановления Уложения 1845 года.

Компетенция новых судов распространялась одинаково на лиц всех сословий. Новый суд был, прежде всего, открытый и гласный, с активным участием сторон. Как по гражданским, так и по уголовным делам был введен так называемый состязательный процесс: по {240} гражданским делам перед судьями выступали обе стороны или их представители, по уголовным выступал, с одной стороны, государственный обвинитель - прокурор или "товарищ прокурора", с другой, защитник подсудимого - адвокат - из состава вновь образованного автономного "сословия присяжных поверенных" (в которое входили лишь лица с юридическим образованием); если подсудимый был не в состоянии оплатить адвоката, суд назначал ему бесплатного защитника.

Следствие по серьезным уголовным делам производил "судебный следователь", который затем передавал дело для решения в "окружный суд". Вопрос о виновности подсудимого решался коллегией из 12-ти присяжных заседателей, избиравшихся, по жребию, "из местных обывателей всех сословий", записанных в соответственные списки.

Судебная власть, по новым правилам, принадлежала следующим учреждениям: менее важные дела разбирались мировыми судьями, которые избирались (на 3 года) уездными земскими собраниями; их первой обязанностью было склонять спорящие стороны (в гражданских делах и по частным обвинениям) к примирению и пытаться закончить спор полюбовным соглашением. Кроме "участковых мировых судей", земские собрания могли избирать еще "почетных мировых судей"; следующей инстанцией для мирового суда были "съезды мировых судей", составлявшиеся (в каждом уезде) из участковых и почетных мировых судей и избиравшие из своей среды председателя. - Для более важных дел были учреждены окружные суды, разделявшиеся на гражданские и уголовные отделения. Они состояли из коронных судей. Апелляционной инстанцией для окружных судов были судебные палаты, учрежденные в нескольких больших городах и стоявшие во главе соответственных "судебных округов". Высшей судебной инстанцией для всей империи был Правительствующий Сенат; однако после реформы он действовал лишь в качестве "верховного кассационного суда", т. е. он мог отменять приговоры низших судебных инстанций лишь в тех случаях, если эти приговоры были постановлены с нарушением установленных законом правил судопроизводства.

{241} Сенаторы назначались "по непосредственному усмотрению Императорского Величества", а члены окружных судов и судебных палат назначались из кандидатов, представленных этими учреждениями. Все назначаемые правительством члены судебных мест пользовались независимостью и несменяемостью, они "не могут быть увольняемы без прошения", как гласил закон, и "отрешению от должности они подвергаются не иначе, как по приговору уголовного суда".

Руководителям судебной реформы - министру юстиции Д. Н. Замятнину и его сотрудникам - удалось подобрать хороший персонал для замещения судейских должностей, - это были частью лучшие элементы из старых судов (ибо и в старых судах не все были взяточниками и плутами), а большею частью - молодые люди с университетским образованием, бывшие студенты-идеалисты 40-х годов, воспитанники Грановского и Белинского. Они поставили новый суд на большую высоту и снискали ему широкую популярность в общественных кругах. Интересные судебные дела, особенно с участием красноречивых и популярных адвокатов, привлекали в залы судебных заседаний массу публики и потом долго служили "злобой дня", предметом разговоров и споров, темами газетных и журнальных статей.

В камерах мировых судей разбирались менее важные и совсем не "громкие" дела, но зато деятельность "мировых" имела громадное значение для воспитания правового сознания в народе. В камере мирового судьи простолюдин впервые почувствовал свое равенство перед законом с богатыми и знатными, впервые получил возможность искать на них управу, перед близким, доступным и справедливым судьей, - "мировой" говорил всем "вы", внимательно выслушивал и одинаково судил и знатного барина, генерала, миллионера, и лапотного мужика и не давал в обиду "маленького человека" (Джаншиев).

Однако демократические и либеральные тенденции новых судов скоро вызвали большое недовольство консерваторов и реакционеров, которые усматривали в многочисленных оправдательных приговорах "потрясение основ" общежития и даже политическую опасность. {242} Правительство также было смущено либерализмом новых судов (Особенно большое смущение и возмущение в правительственных кругах вызвал в 1878 г. оправдательный приговор петербургского окружного суда по делу Веры Засулич, тяжело ранившей петербургского обер-полицеймейстера Трепова.) и уже при Александре II начинает ограничивать компетенцию суда присяжных.

(А.Ф. Кони "Воспоминания о деле Веры Засулич" см. на ldn-knigi)

В 1866 г. судопроизводство по делам печати было изъято из ведения окружных судов и передано в судебные палаты. Дела о "государственных преступлениях" также были изъяты из ведения суда присяжных. Производство дознаний по этим делам было поручено офицерам "отдельного корпуса жандармов" (впрочем, под надзором прокуратуры), а для суждения эти дела передавались или в судебные палаты (Судебные палаты разбирали дела без присяжных заседателей, но с участием "сословных представителей" предводителя дворянства, городского головы и волостного старшины.), или в "особое присутствие" Сената, или, в исключительных случаях, в военные суды. - Существенным ограничением судебной власти было также правило, что для привлечения к суду чиновников за преступления по должности требовалось постановление начальства обвиняемого о предании его суду. - Наконец, надлежит отметить, что по делам печати, по делам политическим и при народных волнениях, при недостатке оснований для судебного преследования, правительство прибегало к наказаниям в административном порядке.

{243}

5. Военная реформа: всеобщая воинская повинность.

Крымская война вскрыла вопиющие недостатки николаевской армии и всей военной организации России. Армия пополнялась рекрутскими наборами, падавшими всею своею тяжестью на низшие классы населения, ибо дворянство было от обязательной военной службы свободно (с 1762 г.), а богатые люди могли от рекрутчины откупиться. Солдатская служба продолжалась 25 лет и была связана, помимо военных опасностей, с такими тягостями, невзгодами и лишениями, что население, сдавая свою молодежь в рекруты, прощалось с ней, в большинстве случаев, навсегда. Отдача на военную службу рассматривалась как тяжелое наказание: помещики стремились сбыть в рекруты самый порочный (или непокорный) элемент из своих деревень, а в уголовном законе отдача в солдаты прямо предусматривалась в числе наказаний, наравне со ссылкою в Сибирь или заключением в арестантские роты.

- Пополнение армии офицерским составом находилось также в весьма неудовлетворительном положении. Военных школ далеко не хватало для пополнения армии необходимыми офицерскими кадрами; большинство офицеров (из дворянских "недорослей" или из выслужившихся унтер-офицеров) было весьма невысокого уровня. Мобилизация армии в военное время была затруднительна в виду отсутствия обученных резервов, как офицерских, так и солдатских.

В самом начале царствования Александра II были устранены наиболее вопиющие тяготы и несправедливости предшествовавшей эпохи: палочные школы "кантонистов" - солдатских детей - были закрыты и кантонисты были уволены из военного сословия.

{1805-1856г.г.- Кантонистами ("Кантон" - с нем.) называли несовершеннолетних солдатских сыновей, числившихся с рождения за военным ведомством, а также принудительно отправленных на подготовку к службе детей раскольников, польских повстанцев, цыган и евреев (детей евреев брали с 1827г.- при Николае I, до того был денежный налог) . - ldn-knigi}

Военные поселения были упразднены. В 1859 году срок обязательной военной службы для вновь поступающих нижних чинов был установлен в армии 15 лет, во флоте - 14.

- Со вступлением в управление военным министерством

Д. А. Милютина, в 1861 году, началась энергичная и систематическая работа в целях коренной и всесторонней {244} реформы армии и всего военного ведомства. В 60-х годах Милютин преобразовал центральное военное управление. В 1864 г. "Положением" о военно-окружном управлении были введены местные органы военно-административного управления. Вся Россия была разделена на несколько военных округов (в 1871 году их было 14: 10 в Европейской России, три в Азиатской и Кавказский округ) с "командующими" во главе, и таким образом центральное военное управление в Петербурге было разгружено от множества мелких дел и, с другой стороны, были созданы условия для более быстрого и организованного проведения мобилизации в отдельных частях государства.

В заботах о подготовке офицерского состава армии, Милютин совершенно реорганизовал систему военного образования. Прежние немногочисленные кадетские корпуса (состоявшие из общеобразовательных и специальных классов) были преобразованы в "военные гимназии" с общеобразовательным курсом реальных гимназий, а старшие их классы были отделены для специально военной подготовки будущих офицеров и образовали особые "военные училища". В виду недостаточного количества существовавших военных школ, были созданы "военные прогимназии" (с 4-хлетним общеобразовательным курсом), и "юнкерские училища" (с 2-летним курсом). В 1880 году в России было военных училищ (включая специальные) 9, юнкерских училищ 16; военных гимназий 23, прогимназий 8. Для высшего военного образования существовали академии: генерального штаба, инженерная, артиллерийская и военно-медицинская; вновь была создана еще военно-юридическая академия.

Но главной реформой Милютина и главной его заслугой является введение в России всеобщей воинской повинности. Проект, выработанный Милютиным, встретил сильную оппозицию в Государственном Совете и в "особом присутствии о воинской повинности". Заскорузлые консерваторы и сторонники дворянских привилегий возражали против реформы и пугали царя будущей "демократизацией" армии, но при поддержке государя и вел. князя Константина Николаевича, {245} председательствовавшего в Государственном Совете, Милютину удалось провести свой проект.

(3-го декабря 1873 г. государь сказал Милютину: "Есть сильная оппозиция новому закону..., а более всех кричат бабы" (Дневник Милютина). Конечно, то были не деревенские бабы, а окружавшие царя графини и княгини, которые никак не хотели примириться с мыслью, что их Жоржики должны будут становиться в солдатские ряды вместе с деревенскими Мишками и Гришками. В своем дневнике за 1873 год Милютин замечает о прохождении проекта: "идет туго, много споров", или: "горячее заседание", или: "На сцену снова является гр. Д. А. Толстой, и снова раздражительные, желчные, упорные препирательства". Занятно, что министр народного просвещения граф Толстой больше всего спорил против тех льгот по образованию, на которых настаивал военный министр Милютин.).

1-го января 1874 года был издан Манифест о введении всеобщей воинской повинности. В тот же день был опубликован Устав о воинской повинности, первая статья которого гласила: "Защита престола и отечества есть священная обязанность каждого русского подданного. Мужское население, без различия состояний, подлежит воинской повинности". По новому закону, каждый год (в ноябре) производится призыв к отбыванию воинской повинности.

Все молодые люди, которым исполнилось 20 лет к 1-му января этого года, должны являться на призыв; затем из тех, которые будут признаны годными к военной службе, по жребию отбирается такое число "новобранцев", которое требуется в текущем году для пополнения кадров армии и флота; остальные зачисляются в "ополчение" (которое призывается на службу лишь в случае войны). Срок действительной службы в армии был установлен 6-тилетний; отбывшие этот срок зачислялись на 9 лет в запас армии (во флоте соответственно сроки были 7 лет и 3 года).

Таким образом милютинский закон впервые создавал для российской армии обученные резервы на случай мобилизации. - При отбывании воинской повинности целый ряд льгот был предоставлен по семейному положению и по образованию. Освобождались от призыва на действительную службу молодые люди, которые были единственными кормильцами своих семей {246} (льготу 1-го разряда имел единственный сын), а для лиц, получивших образование, срок действительной службы значительно сокращался, в разной степени в зависимости от уровня образования. Лица, имевшие известный образовательный ценз, могли (по достижении ими 17-ти-летнего возраста) отбывать воинскую повинность в качестве "вольноопределяющихся", причем срок действительной службы для них еще более сокращался, а по окончании службы и по выдержании установленного экзамена они производились в первый офицерский чин и образовали кадр офицеров запаса.

Под влиянием "духа времени" и благодаря заботам и стараниям

Д.А. Милютина в 60-е и 70-е годы совершенно изменился весь строй и характер жизни русской армии. Из нее была изгнана суровая муштровка и палочная дисциплина с жестокими телесными наказаниями.

(Телесные наказания сохранились только для оштрафованных", т. е. серьезно провинившихся и переведенных в "дисциплинарные батальоны" нижних чинов.). Их место заняло разумное и гуманное воспитание и обучение солдат; с одной стороны повышалась боевая подготовка: вместо "церемониальных маршей", они обучались стрельбе в цель, фехтованию и гимнастике; улучшено было вооружение армии; вместе с тем солдаты обучались грамоте, так что милютинская армия, в некоторой степени, возмещала недостаток школьного образования в русской деревне.

{247}

6. Государственные финансы и народное хозяйство.

Правительство Александра II унаследовало от предыдущего царствования хаос и расстройство в финансовом управлении и огромные дефициты в государственном бюджете. Правительство нового царя, - в частности, руководивший финансово-экономической политикой

М. X. Рейтерн (министр финансов с 1862 по 1878 г.), - ставило своей целью упорядочение государственных финансов и поощрение экономического развития страны главным образом путем железнодорожного строительства. Прежде каждое министерство самостоятельно требовало и расходовало нужные ему средства, и все расходы правительственных учреждений совершались под покровом канцелярской тайны.

В 1862-63 гг. была проведена коренная реформа: было установлено "единство кассы", т. е. сосредоточение всех денежных средств государства в руках министерства финансов и прохождение их через его органы "казначейства" (главное, губернские и уездные). Единая общегосударственная роспись доходов и расходов перестала быть "государственной тайной" и с 1863 года публиковалась во всеобщее сведение. За правильностью исполнения смет и вообще расходования государственных средств должен был следить заново преобразованный государственный контроль; его местные органы - "контрольные палаты" - были учреждены в 1866 г. во всех губерниях.

Дефицитность государственного бюджета, "унаследованная" от времени Крымской войны, продолжала угнетать государственную роспись в течение всех 60-х годов. В целях борьбы с дефицитом правительство неоднократно предписывало всем государственным учреждениям проводить строжайшую экономию в расходовании государственных средств. В первой половине 70-х годов Рейтерну удалось достигнуть сведения бюджета без дефицита, но война 1877-78 гг. снова нарушила бюджетное равновесие.

{248} Из отдельных мер по финансовому управлению надлежит отметить отмену пресловутых (и заслуженно поносимых) винных откупов и замену их акцизом на вино (в 1861 г.).

В отношении таможенной политики тарифы 1857 и 1867 гг. носили умеренно-протекционистский характер; но с 1 января 1877 г. было велено взимать таможенные пошлины в золотой валюте, что означало их фактическое повышение на 33%.

Общая сумма ежегодных государственных доходов в царствование Александра II возросла (приблизительно) с 200 до 630 милл. руб.

Правительство ясно сознавало необходимость усиленного железнодорожного строительства для поднятия общего уровня народного хозяйства; оно не имело возможности строить железные дороги на казенные средства (к тому же М. X. Рейтерн был вообще противником казенного хозяйства), поэтому оно старалось привлекать к железнодорожному строительству частные капиталы, русские и иностранные, гарантируя строителям известный процент прибыли (обыкновенно 5%) на затраченный капитал.

В 1857 г. было образовано "главное общество российских железных дорог" из русских и иностранных капиталистов. Впоследствии железнодорожное предпринимательство приняло уродливые формы "концессионной горячки" и ажиотажа; возник целый ряд (несколько десятков) железнодорожных обществ, которые весьма беспорядочно и бесхозяйственно вели свои дела, давали значительно преувеличенное исчисление строительных расходов и вообще всеми силами старались использовать казенный сундук для собственного обогащения (В 1873 г. министр путей сообщения гр. Бобринский писал в своем докладе государю: "Существование многих наших железнодорожных обществ - мнимо; фирмы их - фальшивы; правления их - неправильны; акционеры их - подставные; акции - их не реализированы..." (Татищев, II, 189).

Несомненно, что казна на приплатах по гарантиям и на всяких других платежах железнодорожным {249} спекулянтам понесла значительные убытки, однако, общий рост железнодорожной сети в это время был весьма значительным: в начале царствования Александра II длина железных дорог в России составляла немного более одной тысячи клм., к концу 1880 г. - около 22 тыс. клм.

Торговая и промышленная жизнь страны, после отмены крепостного права, начала быстро развиваться. Характерным показателем этого развития был быстрый рост акционерных обществ: за пятилетие 1861-65 гг. (в оригинале опечатка, - 1851-1855г.г., ldn-knigi) по всем отраслям народного хозяйства было учреждено всего 18 акционерных обществ с капиталом около 16 милл. руб.; за пятилетие 1866 -70 гг. - 104 общества с капиталом около 700 милл. руб.; правда, после кризиса начала 70-х гг. рост акционерных предприятий несколько замедлился, но всё же положение акционерного дела теперь было совершенно несравнимо с дореформенной эпохой. - Нужно заметить, что некоторые отрасли производства, как например, уральское горное дело, связанные с принудительным трудом, испытали некоторую заминку в своем развитии в первые годы по отмене крепостного права, но в общем промышленность начала развиваться несравненно быстрее и успешнее, чем в николаевскую эпоху. - Оборот внешней торговли, составлявший в 1860 г. около 340 милл. руб. (вывоз около 180 милл. руб., ввоз около 160 милл. руб.), в 1880 г. составлял около 1.120 милл. руб. (вывоз около 500 милл. руб., ввоз около 620 милл. руб.).

Огромные успехи при Александре II сделало развитие кредитного дела. В качестве главного правительственного финансового аппарата был в 1860 году учрежден Государственный банк, открывший затем свои отделения или конторы во всех значительных городах, а затем Россия покрылась целой сетью общественных и частных банков, вовсе не существовавших в предыдущую эпоху.

Для представительства интересов торговли и промышленности при министерстве финансов состоял "совет торговли и мануфактур" в Петербурге и его отделение в Москве. В крупных городах существовали биржи, управлявшиеся биржевыми комитетами.

{250} В заключение надлежит отметить, что М.X. Рейтерн, поглощенный железнодорожными и банковыми делами, обращал мало внимания на сельское хозяйство, тогда как экономическое положение деревни было в это время далеко не блестящим. При низком, и почти стабильном, уровне урожайности крестьянских полей (при частых, к тому же, неурожаях) и при быстром росте сельского населения, вызывавшем уменьшение площади крестьянских наделов на каждую "душу", экономическое положение крестьянского населения в 70-х и 80-х годах постепенно, но непрерывно ухудшалось...

{251}

7. Просвещение и печать.

Царствование Александра II было временем быстрого и широкого развития повременной печати и значительного роста ее общественного влияния. В 1863 году в России выходило (или было разрешено к выпуску) 195 повременных изданий, в 1880 г. - 531. (Татищев, II, 262). Суровая цензурная практика николаевского времени была значительно смягчена в конце 50-х годов, и печать получила такую широкую возможность обсуждения культурных, социальных и даже политических вопросов, которой она никогда не имела прежде, и которую она использовала в полной мере.

Духовными вождями чрезвычайно возросшей количественно разночинной русской интеллигенции в 60-х годах становятся два журнала - "Современник" Чернышевского и Добролюбова и "Русское Слово" Писарева; первый сосредоточивал свое внимание на вопросах социально-политических и вел пропаганду "народнических" и социалистических идей; в "Русском Слове" "нигилисты", во главе с Писаревым, проповедывали полное освобождение личности от всяких авторитетов, традиций и "предрассудков" (в самом широком понимании этого слова).

После закрытия в 1868 году "Современника" и "Русского Слова", журнал Некрасова и Салтыкова "Отечественные Записки" (выходивший до середины 80-х годов) становится наиболее популярным и влиятельным органом русской радикально-народнической интеллигенции. В 1866 году возникает орган русского либерализма "Вестник Европы" (М. М. Стасю-левича). Направо стоят журнал "Русский Вестник" и газета "Московские Ведомости" Каткова и Леонтьева. Органы славянофилов ("Русская Беседа", "День", "Москва", "Парус") не пользуются ни симпатиями широкой публики, ни благоволением начальства, и один за другим прекращаются (добровольно или принудительно).

Правительство, встревоженное радикальным и оппозиционным направлением повременной печати, то и дело применяло к отдельным органам печати карательные {252} меры и то ослабляло, то снова усиливало цензуру. В январе 1863 г. цензурное дело было изъято из ведения министерства народного просвещения и передано в ведение министерства внутренних дел. - 6 апреля 1865 г. был издан закон "О даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати". Согласно новым ("временным") правилам, в столицах все повременные издания ("коих издатели сами изъявят на то желание") освобождались от предварительной цензуры; от предварительной цензуры освобождались также все оригинальные сочинения объемом не менее 10 печатных листов (т. е. 160 страниц) и переводы объемом не менее 20 печатных листов.

Повсеместно освобождались от цензуры "все издания академий, университетов и ученых обществ и установлений" (Конечно, отмена предварительной цензуры не означала отмены власти наблюдательной и карательной. Министр внутренних дел мог налагать на издателей газет и журналов денежные штрафы, мог запрещать печатание частных объявлений, а также объявлять "предостережения", и после третьего предостережения приостанавливать издание на срок до 6 месяцев (для прекращения издания он должен был "входить о сем с представлением" в Сенат). И "либеральный" министр внутр. дел Валуев и его преемники широко пользовались правом "обуздания" периодической печати: с 1865 до 1880 г. имели место 177 "предостережений" и 52 приостановки (Джаншиев, 374).).

По вступлении на престол Александра II были отменены введенные в конце николаевского царствования стеснения и ограничения университетской жизни. Университетские аудитории и коридоры стали доступны для всех и наполнились пестрой и шумной толпой "разночинной" молодежи. Жизнь в университетах забила ключом: общественные собрания, публичные лекции, вечера, диспуты сменялись одни другими и привлекали толпы студентов и посторонних лиц. Студенты устраивали кассы взаимопомощи, библиотеки, читальни, литературные предприятия.

"Властителями дум" молодежи являются в эту эпоху Герцен, Чернышевский, Добролюбов и Писарев. Политическое направление молодежи становится радикальным, а ее нервное состояние - повышенным и {253} возбужденным. То и дело происходят конфликты с университетским начальством и столкновения с полицией. В 1861 г. министр народного просвещения адм. Путятин решил "навести порядок" в университете. Он запретил сходки и ввел "матрикулы" и билеты для студентов. Эти мероприятия повели к серьезным волнениям и беспорядкам в Петербургском университете и к его временному закрытию. Волнения распространились и на другие университеты.

В конце 1861 года адмирал Путятин был уволен от должности министра народного просвещения и его место занял либеральный министр А. В. Головнин. Он подготовил и провел новый университетский устав, утвержденный 18-го июня 1863 года. Устав этот установил автономию университетов: ректор, проректор и профессора избираются университетским Советом (в который входят все ординарные и экстраординарные профессора), деканы - собраниями факультетов (деканы подлежат утверждению министра народного просвещения, ректор утверждается "высочайшею" властью). Профессорские коллегии ведут всё дело преподавания; студенческие дела ведет избираемый советом "проректор"; образуется "университетский суд" в составе трех судей из профессоров. "Сверх студентов, допускаются к слушанию лекций и посторонние лица" (ст. 90). Однако студенческие организации и студенческое представительство не были легализованы новым уставом, - студенты рассматривались как отдельные посетители университета.

В 1863 г. Петербургский университет был открыт, и университетская жизнь во всей России начала развиваться нормально, хотя ход ее не раз прерывался в 60-х и 70-х гг. вспышками "студенческих беспорядков", ставших своеобразной "традицией" в жизни русской высшей школы. (В царствование Александра II было открыто несколько новых высших учебных заведений: в 1864 г. - "Новороссийский" университет в Одессе; в 1869 г. - университет в Варшаве (с русским языком преподавания) и институт сельского хозяйства и лесоводства в Новой Александрии (под Варшавой) ; в 1867 г. историко-филологический институт в Петербурге;

в 1877 - Археологический институт.).

{254} Организацию среднего образования при Александре II регулировал сначала изданный в 1864 году Устав гимназий и прогимназий, согласно которому существовали два рода гимназий: классические (с одним обязательным древним языком) и реальные.

- Напуганное общественным брожением и студенческими беспорядками правительство решило произвести реформу средней школы, чтобы обеспечить для университетов более спокойный и более "благонадежный" контингент слушателей. Сменивший в 1866 году Головнина на посту министра народного просвещения гр. Д. А. Толстой пришел к тому заключению, что изучение естественных наук ведет к материализму и нигилизму, и потому решил изгнать естествознание из гимназий и сделать все гимназии "классическими", с латинским и греческим языками в качестве главных предметов.

При обсуждении проекта Толстого в Государственном Совете он был отвергнут большинством (29-ти против 19-ти), но государь утвердил мнение меньшинства, и толстовский проект стал законом 30-го июля 1871г. Отныне время и силы учащихся, в школе и дома, были загружены "зубрежкой" слов и грамматики, переводами и письменными упражнениями, что, по мнению Толстого, должно было воспрепятствовать проникновению вольнодумных мыслей в головы "классиков" и сделать из них благонравных и послушных студентов (согласно закону 1871 г. только лица с гимназическим образованием могут поступать в студенты университетов). Поведение гимназистов в школе и вне ее подробно регулировалось особыми правилами, за исполнением которых должны были следить классные наставники и их помощники.

В 1872 г. был издан устав реальных училищ, каковые "имеют целью доставлять учащемуся в них юношеству общее образование, приспособленное к практическим потребностям и к приобретению технических познаний". Курс учения в гимназиях был 8-милетний, в реальных училищах 6-ти или 7-милетний.

Уездные училища были в 1872 году переименованы в городские училища; для подготовки учителей для городских училищ было открыто несколько учительских институтов. - Организацию и ведение дела собственно {255} народного образования должно было регулировать "Положение о начальных народных училищах", изданное 14 июля 1864 года. Для заведывания делом народного образования были учреждены губернские и уездные "училищные советы", составленные из чиновников и представителей общественных организаций.

Народные школы находились или в ведомстве министерства народного просвещения или в духовном ведомстве (церковно-приходские школы).

Со вступлением в управление министерством просвещения

гр. Д. А. Толстого, правительство обнаружило двоякую тенденцию в своем отношении к школьному делу: во-первых, усилить собственный контроль и надзор, а во-вторых, привлечь к руководству делом народного образования представителей дворянского сословия. В 1869 году была учреждена должность инспекторов народных училищ. Согласно данной им (в 1871 г.) инструкции, училища находятся "под постоянным ближайшим наблюдением" правительственных инспекторов, которые в действительности больше наблюдали за "благонадежностью" учителей, чем за собственно педагогической их работой.

- В 1874 г. было издано новое "Положение о начальных народных училищах". В уездном училищном совете председательствует теперь уездный предводитель дворянства, в губернском- губернский предводитель. Учебной частью заведует директор и инспекторы народных училищ. "В случае беспорядка и вредного направления" школа закрывается (по решению уездного училищного совета). "Губернатору принадлежит общее наблюдение за ходом и направлением первоначального обучения в губернии".

В эпоху Толстого и Победоносцева (обер-прокурора св. Синода с 1880 г.) правительство обнаруживало большую симпатию к церковно-приходским школам и всячески поощряло приходское духовенство к заведению школ, но дело это подвигалось вперед довольно туго, и деятельность земских учреждений на ниве народного образования оказалась более успешной.

Эпоха Александра II впервые принесла в Россию широкое развитие женского образования. В первой {256} половине XIX в. существовало лишь несколько институтов для девиц дворянского звания, да несколько десятков полу-школ полу-приютов "Мариинского ведомства". В 1864 г. и затем в 1870 г. было издано Положение о женских гимназиях и прогимназиях Министерства народного просвещения. Гимназии состояли из 7-ми классов, но для приготовляющихся к педагогической деятельности учреждался 8-й, дополнительный класс. Прогимназии состояли из 3-х или 4-х классов. При гимназии состояли советы попечительный (который избирал начальницу гимназии) и педагогический; председателем последнего был директор мужской гимназии, который "избирал" преподавателей. Помимо министерских женских гимназий существовали гимназии Мариинского ведомства

(К 1880 г. в ведомстве Министерства народного просвещения было 79 женских гимназий и 164 прогимназии; в Мариинском ведомстве - 30 гимназий и 1 прогимназия. Число учащихся в женских гимназиях, составлявшее в 1864 г. около 4 тысяч, через десять лет (в 1875 г.) поднялось до 27 тысяч.).

Наконец, 70-е годы XIX века ознаменовались в России началом высшего женского образования (в этом отношении Россия шла впереди других европейских стран). Средние женские школы дали уже достаточный контингент лиц, стремящихся к высшему образованию, и в 70-х гг. в столицах возникают "высшие женские курсы" с программами университетского преподавания: курсы проф. Герье в Москве (с 1871 г.), проф. Бестужева-Рюмина в Петербурге (с 1878 г.), высшие женские медицинские курсы в Петербурге (превратившиеся впоследствии в женский медицинский институт).

{259}

Глава VI

ПРАВИТЕЛЬСТВО И ОБЩЕСТВО

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

1. 60-е годы: общественное возбуждение; "нигилизм" ("писаревщина" и "базаровщина"); оппозиционные и революционные течения.

Герцен; Чернышевский и Добролюбов; Бакунин и Лавров; Нечаев и Ткачев.

С конца 50-х годов в общественных кругах, особенно в столицах, царило сильное возбуждение. Гром севастопольских пушек разбудил сонное русское царство; крымская катастрофа вызвала всеобщее недовольство правительством и сознание необходимости коренных реформ политического и общественного строя. Крестьянская реформа 1861 года, однако, не внесла успокоения. Она вызвала недовольство дворянства и полное разочарование в радикальных кругах.

Бессмысленно-жестокие "усмирения" мнимых крестьянских "бунтов" (особенно расстрел крестьян в с. Бездне) произвели удручающее впечатление в обществе и вызвали ряд антиправительственных демонстраций. Однако, традиционное представление о том, что революционное движение в России началось лишь как ответ на правительственную реакцию или даже "террор", совершенно не соответствует фактам и просто игнорирует хронологию.

Крестьянство, которому мировые посредники добросовестно помогли разобраться в новом положении и урегулировать свои отношения с бывшими господами, оставалось спокойным в течение всего царствования Александра II, и все призывы крестьян "народниками"

70-х гг. к бунту остались без ответа. Что же касается интеллигенции, то в ней революционное движение началось в самый разгар либеральных реформ, между освобождением крестьян в 1861 году и реформами земской и судебной (в 1864 г.), а первое покушение на жизнь императора Александра произошло уже в 1866 г. - и оно-то как раз и послужило серьезным толчком к усилению реакционных течений в правительстве.

{260} Широкие круги русской разночинной интеллигенции, и особенно университетской молодежи, не были удовлетворены либеральными реформами Александра II, но они, точнее их наиболее активные, "передовые" элементы столь же отрицательно относились к западному "буржуазному" парламентаризму и требовали полного разрушения существующего строя во имя некоего гипотетического и весьма неясного "светлого будущего".

Разумеется, никакое правительство не могло бы исполнить требований бакунинского анархизма. С другой стороны, правительство, напуганное "крамолой", начинало преследовать не только революционно-анархические, но и либерально-прогрессивные стремления, увеличивая и усиливая таким путем лагерь оппозиции.

В конце 50-х и в самом начале 60-х гг. наиболее влиятельным и популярным в прогрессивных кругах русского общества органом печати был лондонский "Колокол" Герцена (основанный им в 1857 году). - Однако уже в самом начале 60-х годов Герцен, старый

революционер-романтик и умеренный культурный социалист, оказался "отсталым", его далеко "опередили" местные русские течения - и в легальных журналах и в нелегальных прокламациях и листках.

Писарев явился главой и пророком русских "нигилистов" или, как они сами себя называли, "мыслящих реалистов". Его лозунгом было, по выражению А. Корнилова, "освобождение личности и человеческой мысли от всяких религиозных, бытовых и семейных пут и предрассудков" (Обществ, движ., 143). По мнению молодых "реалистов", не только старые авторитеты и прежние идеалы, но и все вообще идеалы представляют собой ненужный и вредный "хлам". Естественное право и естественная потребность человека есть "наслаждаться жизнью" и пользоваться "полной свободой личности".

Эгоизм есть "система убеждений, ведущая к полной эмансипации личности", а "когда отдельная личность вполне расчетливо пользуется своими естественными способностями, тогда она неизбежно (!)... увеличивает сумму общечеловеческого благосостояния... Вполне расчетливый эгоизм совершенно совпадает с результатами самого сознательного человеколюбия" (Соч. IV, 65).

- {261} Философией писаревского "реализма" является "современный здоровый и свежий материализм" (соч. I, 356) и, конечно, атеизм (хотя о последнем прямо нельзя было писать в легальной печати).

Предметом постоянных критических атак Писарева является эстетика и в частности, поэзия Пушкина, ибо искусство, как и наука, должно служить практическим потребностям большинства людей, а не праздной забаве ничтожного меньшинства. В области наук наиболее полезным и необходимым является естествознание, которое одно может оживить народный труд, поднять его производительность и таким образом уничтожить "бедность и безнравственность народной массы", - "есть в человечестве только одно зло невежество; против этого зла есть только одно лекарство - наука" (Соч., IV, 128). Для борьбы с бедностью и невежеством надо, в первую очередь, "увеличивать число мыслящих людей" в образованных классах общества и эти мыслящие люди приведут общество ко всеобщему благополучию.

(Писарев не был революционером в политическом смысле, однако, поддаваясь общему настроению эпохи, он составил резкую антиправительственную статью для нелегального издания, был в 1862 г. арестован и присужден к заключению на 3 года в крепость, где он написал большинство своих ярких критических статей для "Русского Слова"; по выходе из крепости он скоро умер (утонул), 28-ми лет от роду.).

Своей проповедью всестороннего и полного освобождения личности от всяких авторитетов и традиций Писарев оказал огромное влияние на современную молодежь, особенно на студенчество.

(Писарев взял под свою защиту главного героя тургеневского романа "Отцы и дети" - Базарова (в котором другие критики усмотрели карикатуру на молодое поколение): "Базаров везде и во всём поступает только так, как ему хочется и как ему кажется выгодным, ...ни над собой, ни вне себя, ни внутри себя он не признает никакого регулятора, никакого нравственного закона, никакого принципа... - Если базаровщина - болезнь, то она болезнь нашего времени... Относитесь к базаровщине как угодно - это ваше дело; а остановить ее - не остановите; это - та же холера" (Соч. II, 378).).

(Т. "Отцы и дети", см. ldn-knigi)

Если главным содержанием проповеди Писарева был индивидуализм, "борьба за индивидуальность", то его {262} современники, Добролюбов и Чернышевский, выступают с проповедью новых общественных идеалов и являются (вместе с Герценом) идеологами и основоположниками русского "народничества". Добролюбов был выдающимся и влиятельным представителем публицистической критики. Литературные произведения должно, по его мнению, оценивать не по их чисто художественным достоинствам, а как фактор общественного прогресса или регресса. Разбор литературных произведений служит критику поводом для выяснения общественных потребностей и идеалов.

В статьях "Темное царство" (о произведениях Островского) и "Что такое обломовщина?" (о романе Гончарова "Обломов") Добролюбов сурово осуждает быт и нравы современного русского общества, а в статье "Когда же придет настоящий день?" (по поводу романа Тургенева "Накануне") он констатирует, что в нашем обществе пробуждается "желание приняться за настоящее дело, сознание пошлости разных красивых игрушек, возвышенных рассуждений и недвижимых форм, которыми мы так долго себя тешили и дурачили" (Соч. IV, 51). Новые люди, сознавшие "всю тяжесть и нелепость" современных общественных условий, должны прислушаться к "стону и воплю несчастных братьев" и придти им на помощь...

Чернышевский, вместе с Писаревым, производил "разрушение эстетики" (выражение Писарева), т. е. доказывал, что ценность литературы заключается в ее полезности и определяется тем, насколько она служит запросам и потребностям современной "действительности"; но главное свое внимание и усилия он сосредоточил на статьях и исследованиях экономического характера. Он был сторонником европейских социалистических учений, "по своему миросозерцанию он был фурьерист" (Корнилов). В период подготовки крестьянской реформы он посвящал главное свое внимание крестьянскому вопросу. Он горячо отстаивал необходимость наделения освобожденных крестьян землею и сохранения общинного владения землею. По мнению Чернышевского, "та форма поземельной собственности есть наилучшая для успехов сельского хозяйства, которая соединяет собственника, хозяина и работника в одном лице. Государственная {263} собственность с общинным владением из всех форм собственности наиболее подходит к этому идеалу". (Соч. III, 473)

(Европа уже пережила стадию общинного землевладения, но мы можем и должны использовать нашу отсталость для того, чтобы, минуя фазу частной поземельной собственности, прямо перейти на "высшую ступень" собственности коллективной, ибо отсталые народы, используя науку и опыт передовых народов, могут "подниматься с низшей ступени прямо на высшую, минуя средние логические моменты" (Соч. IV, 331). - В 1862 г. Чернышевский был арестован, и, сидя в крепости, написал свой знаменитый роман "Что делать?", а в 1864 г. он был приговорен Сенатом к каторжным работам за составление революционного воззвания "К барским крестьянам"; он провел в Сибири 19 лет (из них 7 лет на каторге) и возвратился в Россию лишь в 1883 г.; умер в 1889 г.).

Параллельно с легальной проповедью "новых идей" на страницах "Современника" и "Русского Слова", с 1861 года начала свою деятельность в России и нелегальная или "подпольная" революционная печать. Вышедший в 1861 году листок "Великорусс" (3 выпуска, Материалы, стр. 26-34) носил еще умеренный характер; он соглашался "на первый раз испытать мирные средства" и призывал подать государю адрес с требованием созвать "представителей русской нации, чтобы они составили конституцию для России", в противном случае "Россия подвергнется страшному перевороту"...

Более революционный характер носила прокламация

М.Л. Михайлова "К молодому поколению" (Материалы, стр. 2-15). Правда, в ней была оговорка: "мы хотели бы, разумеется, чтобы дело не доходило до насильственного переворота, - но если нельзя иначе, мы не только не отказываемся от него, но мы охотно зовем революцию на помощь народу". (В другом месте: "...Если для осуществления наших стремлений - для раздела земли между народом - пришлось бы вырезать сто тысяч помещиков, мы не испугались бы и этого. И это вовсе не так ужасно", успокоительно добавляет автор. Свою политическую программу он формулирует так: "Нам нужен не император, помазанный маслом в Успенском соборе, а выборный старшина, получающий за свою службу жалованье". Программа социально-экономическая: "Наша сельская община есть основная ячейка, собрание таких ячеек есть Русь... - Мы хотим, чтобы земля принадлежала не лицу, а стране; чтобы у каждой общины был свой надел, чтобы личных землевладельцев не существовало, чтобы землю нельзя было продавать, как продают картофель или капусту...".).

{264} Следующая прокламация - "Молодая Россия", вышедшая в 1862 году из одного студенческого кружка, носила уже неистово-революционный и прямо кровожадный характер,

(Прокламация разделяла Россию на две "партии": в состав "партии императорской" входили помещики, купцы, чиновники - "одним словом все имущие, все, у кого есть собственность"; "партию народную" составляют все неимущие и угнетенные. Единственным выходом из современного гнетущего положения является "революция кровавая и неумолимая, - революция, которая должна изменить радикально все, все без исключения основы современного общества и погубить сторонников нынешнего порядка. Мы не страшимся ее, хотя и знаем, что прольется река крови, что погибнут, может быть, и невинные жертвы; мы предвидим все это, и всё-таки приветствуем ее наступление; мы готовы жертвовать лично своими головами, только пришла бы поскорее она, давно желанная!". Революция, под лозунгом "да здравствует социальная и демократическая республика русская!" начинается штурмом Зимнего дворца с целью "истребить живущих там", но если "императорская партия" "встанет за государя", мы издадим один крик: "в топоры!" и тогда вся императорская партия подвергается истреблению "всеми способами". - Среди программных требований "народной партии" находились, между прочим: "уничтожение брака, как явления в высшей степени безнравственного... и уничтожение семьи, препятствующей развитию человека..." (Материалы, стр. 56-63). - Кроме трех цитированных нами прокламаций, в начале 60-х годов вышел еще с десяток нелегальных листков разного рода. В это же время организуется революционное общество "Земля и Воля", деятельность которого, впрочем, не получает в 60-е годы значительного развития.).

Вдобавок к общественному брожению и революционным прокламациям, весною и летом 1862 года в Петербурге и в других городах вспыхивают большие пожары, и обывательская молва обвиняет в поджогах "нигилистов" (действительных поджигателей обнаружить не удалось). Правительство, напуганное и сбитое с толку всем происходящим, начинает бить направо и налево (и "по коню" и "по оглоблям"). Составители прокламаций (или признанные таковыми) подвергаются суровым наказаниям, арестуются Чернышевский, Писарев и много иных "подозрительных" и "неблагонадежных" лиц, которые, подвергаясь административной высылке из Петербурга, разносят свои "вредные идеи" по всем провинциальным городам и городишкам; петербургский университет закрывается, впредь до пересмотра {265} университетского устава (По поводу закрытия университета Герцен поместил в "Колоколе" свое известное обращение к студентам: "...куда же вам деться, юноши, от которых заперли науку? - В народ! К народу! Вот ваше место, изгнанники науки!". Здесь впервые был брошен знаменитый впоследствии лозунг "В народ!" (повторенный в 1869 году Бакуниным).)

закрываются воскресные школы для взрослых и народные читальни, ибо в некоторых из них было обнаружено "вредное направление", приостанавливается (на 8 месяцев) выход "Современника" и "Русского Слова", а за компанию с органами социалистов и нигилистов приостанавливается (на 4 месяца) и славянофильский "День" Аксакова.

В 1863-64 гг. внимание правительства и общества было, в значительной степени, отвлечено от русской проектируемой революции действительной революцией в Польше (см. след. ) и вмешательством европейских держав, которое вызвало в русском обществе взрыв

патриотизма и национальных эмоций, а также введением земских учреждений и нового суда (в 1864-65 гг.). Однако, уже 4 апреля 1866 года революционные эмоции напомнили о своем существовании выстрелом Каракозова.

Покушение на жизнь царя-Освободителя вызвало снова испуг при дворе и повело к усилению правительственной реакции; новый начальник 3-го отделения гр. Шувалов "терроризирует" царя своими постоянными докладами о революционных замыслах и кознях, гр. Толстому поручается приведение в порядок умов русской учащейся молодежи путем усиленных приемов нового лекарства - классицизма. Реформаторская деятельность в {266} правительственных кругах (за исключением военного министерства) затихает, и на вновь созданные земские и судебные учреждения правительство поглядывает с опаской: не скрывается ли там невидимая "гидра революции?" - Но она скрывалась в других местах.

В 1868-69 гг. в журнале "Неделя" (совсем нереволюционном) появляется серия "Исторических писем" за подписью Миртова. Автором их был отставной полковник П. Л. Лавров, бывший профессор артиллерийской академии. Эти письма (вышедшие в 1870 году отдельным изданием) произвели большое впечатление на современную передовую молодежь и сделались для многих своего рода евангелием, открывшим новые пути жизни, работы и борьбы.

Лавров в своих "письмах" давал как бы синтез идей Писарева и Добролюбова. Он, как будто, принимал писаревский индивидуализм, но стремился сочетать его с высшими целями, ставя перед "развитой личностью" идеал общественного служения.

Вот знаменитая лавровская "формула прогресса": "Развитие личности в физическом, умственном и нравственном отношении. Воплощение в общественных формах истины и справедливости" (Ист. письма, стр. 30). До сих пор только незначительное меньшинство пользовалось благами прогресса, за счет огромного большинства, угнетенного и страдающего, и потому "критически-мыслящие личности" из среды образованного меньшинства обязаны уплатить народной массе свой долг за свое развитие "внесением научного понимания и справедливости в общественные формы" (стр. 66). Они должны "внести человечность в механизм жизни, разбудить мысль, возбудить ненависть и отвращение к обыденному злу" (стр. 84). Двигателем прогресса всегда были "одинокие борющиеся личности" (стр. 106).

Для успеха борьбы сначала "нужны энергические, фанатические люди, рискующие всем и готовые жертвовать всем, нужны мученики", а потом их гибель и их легенда "одушевит тысячи тою энергией), которая нужна для борьбы" (стр. 109). Тогда "критически-мыслящие и энергически-желающие личности" должны организовать "партию борцов за истину и справедливость", которая начнет борьбу с "отжившими {267} общественными формами"; эта борьба должна привести к победе "деятелей прогресса" (стр. 115-120). Давши эту, достаточно прозрачную, формулу или схему революции, Лавров указывает, что в будущем "политический прогресс заключается в доведении государственного элемента в обществе до минимума, т. е. в устранении всякой принудительности политического договора для личностей с ним несогласных" (стр. 237), короче говоря, идеалом является уничтожение государственной организации вообще...

Вскоре после выхода в свет "Исторических писем" Лавров эмигрировал за границу и стал издавать (сначала в Цюрихе, потом в Лондоне) журнал для русской революционной молодежи, наз. "Вперед" (в 1873-78 г.).

Программная статья журнала указывала, что революционная партия ведет две борьбы: во-первых, это "борьба реального миросозерцания против миросозерцания богословского", и во-вторых, "борьба рабочего против классов его эксплуатирующих, борьба свободной ассоциации против обязательной государственности" (Бурцев, стр. 106). - Для русского специальная почва для будущего развития "есть крестьянство с общинным землевладением. Развить нашу общину в смысле общинной обработки земли и общинного пользования ее продуктами, сделать из мирской сходки основной политический элемент русского общественного строя, поглотить в общинной собственности частную, дать крестьянству то образование и то понимание его общественных потребностей, без которого оно никогда не сумеет воспользоваться своими легальными правами... - вот специально русские цели" (стр. 110).

Лавров призывал русскую молодежь к личной подготовке, умственной и волевой, и к постепенной подготовке народа к социальной революции путем длительной и систематической пропаганды, ибо "перестройка общества должна быть совершена... не только для народа, но и посредством народа". Революции "суть продукты не личной воли, не деятельности небольшой группы, но целого ряда сложных исторических процессов" (110-112). Это был трудный и медленный путь. Другой голос из-за границы, более громкий и решительный, указывал {268} путь более короткий.

Это был голос Бакунина. Знаменитый "апостол анархии" (в сотрудничестве с Н. И. Жуковским) начал издавать для русских революционеров газету "Народное Дело". Ее программная статья заявляла: "Мы хотим полного умственного, социально-экономического и политического освобождения народа":

1) умственное освобождение состоит в освобождении от "веры в Бога, веры в бессмертие души и всякого рода идеализма вообще"; "из этого явно следует, что мы сторонники атеизма и материализма".

2) "Основой экономической правды мы ставим два коренные положения: земля принадлежит только тем, кто ее обрабатывает своими руками земледельческим общинам. Капиталы и все орудия работы - работникам, рабочим ассоциациям"; для "действительного и окончательного освобождения народа" требуется также "упразднение права наследственной собственности" и "уничтожение семейного права и брака, как церковного, так и гражданского".

3) "Во имя освобождения политического мы хотим прежде всего окончательного разрушения государства, хотим искоренения всякой государственности со всеми ее церковными, политическими, военно- и гражданско-бюрократическими, учеными и финансово-экономическими учреждениями"; на место государства должна стать "свободная федерация вольных рабочих, как земледельческих, так и фабрично-ремесленных ассоциаций" (Бурцев, 87-89).

- Общественно-политическим идеалом Бакунина была "организация общества путем вольной федерации снизу вверх рабочих ассоциаций как промышленных, так и земледельческих, как научных, так и художественных - сначала в коммуне; федерация коммун в области, областей в нации, а наций в братский Интернационал" (Стеклов, III, 227) (Всякое государство, независимо от его политической формы есть, по мнению Бакунина, "насилие, притеснение, эксплуатация, несправедливость, возведенная в систему"; поэтому Бакунин совершенно отрицательно относился к марксистской идее "диктатуры пролетариата", которая в действительности будет "диктатурой начальников коммунистической партии, г. Маркса и его друзей"; захватив власть, они снова поработят народную массу и поставят ее "под непосредственную команду государственных инженеров, которые составят новое привилегированное науко-политическое сословие" (Стеклов, 111, 247), ). (Стеклов, книги о Бакунине, см. ldn-knigi)

{269} Единственным средством для полного освобождения народной массы Бакунин считал "путь боевой, бунтовской" (Бурцев, стр. 104). Он глубоко верил в революционный инстинкт народных масс и особенно русского; крестьянства, которое, по его мнению, было проникнуто, вольнолюбивым, бунтарским, анархическим духом Разина и Пугачева.

Подводя общие (и конечно, приблизительные) итоги миросозерцанию "передовых" шестидесятников, поскольку оно выражалось в творениях их вождей и пророков, мы видим в области философско-религиозной - материализм и атеизм, в области социально-политической-анархизм и коммунизм, в области этической и эстетической - утилитаризм.

(Правда, утилитаризм не весьма последовательный, принимавший на веру ту весьма сомнительную "аксиому", что личные интересы и "наслаждение" тождественны с общим благом. - Заметим мимоходом, что Герцен, встретившись в Лондоне с представителями "молодой эмиграции" (Былое и думы, гл. 66), пришел в ужас от грубости, "нахальной дерзости манер", невежества, самодовольства и самомнения этих, как он назвал их, "Собакевичей и Ноздревых нигилизма", "базаровской беспардонной вольницы"...). Особняком от господствующего направления стояли славянофилы, но они не пользовались в общественных кругах, особенно в кругах молодежи, влиянием и авторитетом, большинство их просто не замечало.

Осуществлять бакунинские теории в России взялся С. Г. Нечаев; он попытался создать для этой цели крепкую революционную организацию, основанную на началах строгой конспирации, централизации и дисциплины. В своем заграничном органе "Народная Расправа" Нечаев писал (в 1869 г.) : "Мы хотим народной мужицкой революции... Мы имеем только один отрицательный неизменный план - общего разрушения. Мы прямо отказываемся от выработки будущих жизненных условий..., и потому считаем бесплодной всякую исключительно теоретическую работу ума. - Мы считаем дело разрушения настолько громадной и трудной задачей, что отдаем ему {270} все наши силы, и не хотим обманывать себя мечтой о том, что у нас хватит сил и уменья на созидание" (Бурцев, 90-92; Глинский I, 411-412).

( Нечаев играл крупную роль в современном революционном движении: он был одним из главных организаторов студенческих беспорядков в Петербурге в 1869 г.; в 1871 г. по делу революционной организации "нечаевцев" было привлечено к дознанию около 150 человек и предано суду 87 человек (суд над "нечаевцами" доставил Ф. М. Достоевскому материал для его жуткого романа "Бесы"). Заграницей Нечаев, при первой встрече, очаровал Бакунина и Огарева, а после смерти Герцена (в 1870 г.) Нечаев вытянул у его наследников значительную часть имевшегося в их распоряжении денежного фонда для издания революционной литературы. Когда "народовольцы" подготовляли покушение на жизнь имп. Александра, они обсуждали вопрос, какому из двух предприятий они должны посвятить свои силы: убийству императора или освобождению Нечаева из Петропавловской крепости. Принципы "нечаевщины" ярко и полно изложены в известном "Катехизисе революционера". (Есть мнение, весьма правдоподобное, что автором этой знаменитой инструкции для нечаевцев был сам Бакунин). Вот несколько цитат:

"У революционера нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Всё в нем поглощено единым исключительным интересом, единою мыслью, единою страстию - революцией. Он... разорвал всякую связь с гражданским порядком и со всем образованным миром, со всеми законами и приличиями... этого мира. Он презирает общественное мнение. Он презирает и ненавидит... нынешнюю общественную нравственность. Нравственно для него всё, что способствует торжеству революции. Безнравственно и преступно всё, что мешает ему" (ср. формулировку Ленина; "наша мораль всецело подчинена интересам классовой борьбы пролетариата"). - Все... чувства родства, дружбы, любви, благодарности и даже самой чести должны быть задавлены в нем единою холодною страстью революционного дела", которая "ежеминутно должна соединяться с холодным расчетом". - "У товарищества нет другой цели, кроме полнейшего освобождения и счастья народа, т. е. чернорабочего люда. Но... товарищество всеми силами и средствами будет способствовать к развитию тех бед и тех зол, которые должны вывести, наконец, народ из терпения и понудить его к поголовному восстанию".).

Продолжателем дела и традиций Нечаева был член нечаевского кружка П. Ткачев, "русский якобинец", издававший заграницей журнал "Набат" (с 1875 г.). Он отказывается от теории чистого анархизма или безвластия и проповедует захват власти тесно-сплоченной, {271} дисциплинированной революционной партией и ее диктатуру на предмет коренной ломки и переделки существующего общественного строя: "Ближайшая цель революции должна заключаться в захвате политической власти, в создании революционного государства" (Бурцев, 133). ("...пропаганда только тогда будет действительна, ...когда материальная сила и политическая власть будут находиться в руках революционной партии... Упрочив свою власть, опираясь на Народную Думу и широко пользуясь пропагандой, революционное государство осуществит социальную революцию", которая будет состоять "в постепенном преобразовании современной крестьянской общины в общину-коммуну", "в постепенной экспроприации орудий производства" и т. д. (Бурцев, 134). В программе Ткачева таким образом весьма ясно звучат "ленинские мотивы".).

{272}

2. Польское восстание 1863 года.

Суровый николаевский режим в Польше был значительно смягчен при Александре II, участникам восстания 1830-31 гг. была дана амнистия сосланным, высланным и эмигрантам позволено было вернуться на родину. Но эти меры русского правительства не могли примирить поляков с потерей национальной независимости, и уже с лета 1860 года в Варшаве начинается брожение; на улицах, площадях и в костелах устраиваются патриотические манифестации.

В феврале 1861 года войска стреляли в толпу манифестантов, среди которых несколько человек было убито и ранено. Это вызвало возмущение в польском обществе и усилило брожение, которое из Варшавы распространилось на другие польские города. Политика русского правительства в отношении Польши в эти годы колебалась: то усиливались репрессии, то делались попытки примирения, и императорские наместники в Варшаве сменяли один другого через несколько месяцев. В 1861-62 г. правительство сделало серьезную попытку примирения путем предоставления Польше административной автономии и местного самоуправления; наконец, в 1862 г. Александр II прислал наместником в Польшу своего либерального брата Константина Николаевича (на другой день по его приезде было совершено покушение на его жизнь), а начальником гражданского управления был назначен польский патриот маркиз Велепольский; должности по местному управлению были замещены природными поляками; польский язык был введен в официальную переписку. Но все эти меры не внесли успокоения в страну: польских патриотов не могла удовлетворить административная автономия, ибо их целью была полная политическая независимость Польши и притом "в границах 1772 года", т. е. со включением в Польское государство Литвы и западно-русских областей.

Разумеется, эти требования были неприемлемы для русского правительства, и волнения в стране продолжались; носителями идеи польской независимости были польская шляхта, {273} католическое духовенство и часть городского населения. Отношения всё более обострялись, и когда правительство объявило рекрутский набор в городах, желая изъять из них неспокойную молодежь, то в начале января 1863 г. по всей стране вспыхнуло заранее подготовленное восстание; отряды вооруженных инсургентов в разных местах напали на размещенные по квартирам русские войска, причем несколько сот спящих безоружных русских солдат было убито или ранено.

Разумеется, это произвело весьма отрицательное впечатление на русское общественное мнение. Образовавшееся в Польше революционное правительство ("жонд народовый") объявило целью восстания "полную независимость Польши, Литвы и Руси, как нераздельных частей единого государства Польского". Программа эта была неприемлема не только для русского правительства, но и для большинства русского общества, выразителем мнений которого в это время становятся славянофил Аксаков и западник-либерал Катков, которые громко бьют в национально-патриотические барабаны и протестуют против притязаний польской революции.

С другой стороны, Герцен в "Колоколе" стал всецело на сторону польского восстания, присоединился к лозунгу "за вашу и нашу свободу", ратовал за свободную Польшу и призывал русских офицеров в Польше не поднимать оружия против поляков. Эта позиция "Колокола" имела последствием быстрое падение авторитета и влияния Герцена в России.

В самый разгар восстания правительства Англии, Франции и Австрии обратились к русскому правительству с предложением созыва международной конференции по польскому вопросу, а позднее предъявили требование о предоставлении Польше широкой автономии, введении в ней народного представительства и даровании полной амнистии всем участникам восстания. Не только русское правительство, но и русское общественное мнение усмотрело в действиях западной дипломатии недопустимое вмешательство во внутренние дела России, и это вмешательство вызвало взрыв патриотизма и национализма: правительство было засыпано патриотическими адресами от дворянских, купеческих, городских и крестьянских обществ, выражавших готовность {274} защищать интересы и достоинство России, и этот поток адресов помог правительству "отразить дипломатическую атаку иностранных держав" (Корнилов), - правительство ответило твердым отказом принять какое-либо их посредничество в польском вопросе.

Восстание из Польши перекинулось в Литву и западно-русские губернии, но скоро оно обнаружило свою слабость. Масса польского крестьянства не примкнула к восстанию, а крестьянство западно-русских губерний (Витебской, Киевской, Волынской, Подольской) отнеслось к нему прямо враждебно и помогало русским властям и войскам в их борьбе с инсургентами.

Великий князь Константин Николаевич покинул Польшу, и вся власть в крае была передана военным генерал-губернаторам.

В 1864 году генерал Муравьев в Литве, и ген. Берг в Польше суровыми военно-полицейскими мерами подавили восстание. - Название "царства Польского" было уничтожено и заменено названием "Привислинского края"; край этот был разделен на 10 губерний, в которых была введена общерусская администрация, с делопроизводством на русском языке. Все введенные в 1861-62 гг. автономные административные учреждения, центральные и областные, были отменены. Зато польское крестьянство получило в 1864 году освобождение от вотчинной власти помещиков, земельные наделы на выгодных условиях и сельское самоуправление.

{275}

3. "Хождение в народ", "Земля и Воля", "Народная Воля".

В начале 70-х гг. среди русской радикальной интеллигенции возникает массовое движение "в народ": многие сотни юношей и девушек оставляют свои семьи и свои занятия и идут в деревни в качестве учителей, волостных писарей, учительниц, фельдшериц, акушерок, торговцев, разносчиков, ремесленников, чернорабочих и т. д., чтобы жить среди народа и пропагандировать свои идеалы.

Это были "бакунисты" (большинство) или "лавристы"; одни шли поднимать народ на бунт, другие (как "чайковцы", т. е. члены кружка Чайковского) были (или казались себе) мирными пропагандистами социалистических, коммунистических и анархических идеалов.

(В русской историографии прочно держится мнение о "мирной пропаганде" первой половины 70-х годов, которая только в конце десятилетия, под влиянием жестоких правительственных репрессий, сменилась революционной агитацией и террористической деятельностью. Однако, возможна ли "мирная пропаганда" бакунизма? Среди брошюр, которые "мирные пропагандисты" распространяли среди народа, постоянно фигурируют книжки о Разине и Пугачеве, методы которых, как известно, не были вполне мирными. - А как воспринимали слушатели "мирную пропаганду" начала 70-х гг.? На процессе 8 обвиняемых, судившихся в "особом присутствии" Сената в 1875 году (т. е. задолго до народовольческого периода), свидетели из простонародья давали следующие показания: Первый: "Студент говорил, что нужно уничтожить купцов, дворян и царя". - Второй: "...говорил, что эти книги нужно раздавать народу, чтобы приучить народ делать восстание, при котором уничтожить правительство и господ". Третий: "...читал книги и делал толкование, что можно, говорит, нам отобрать от фабрикантов все фабрики, уничтожить правительство, побить всех господ, отобрать их землю и поделить между крестьянами". - Четвертый: "рассказывал о Пугачеве, как он вешал помещиков, и говорил, что это можно сделать и теперь, чтобы не было над нами начальства". - Правда, обвиняемый по этому делу студент Петербургского университета Дьяков "объяснил" на суде, что он распространял эти сочинения лишь "с целью выяснения некоторых социально-экономических вопросов"... (Государств, преступления, т. I, стр. 318-334). - Заметим мимоходом, что Кибальчич, изготовивший бомбы для убийства императора Александра II, показал на суде: "Мое участие было чисто научное" (Бурцев, с. 185).).

Конечно, появление в деревнях странных пришельцев обратило на себя внимание местных властей, и скоро начались массовые аресты пропагандистов. По официальным данным министерства юстиции, пропаганда захватила 37 губерний Европейской России; всего было привлечено к дознанию по этим делам 770 человек (612 мужчин и 158 женщин), из коих было оставлено под стражею 265. Затем начались массовые процессы по обвинению в революционной пропаганде; самый большой {276} из них был "процесс 193-х" в 1877 году; в результате судебного разбирательства большинство подсудимых (в том числе будущие цареубийцы Андрей Желябов и Софья Перовская) были оправданы, за недостатком формальных улик, но затем многие из них были высланы административным порядком в северные губернии, - да до суда многие просидели по два или по три года в тюрьме; понятно, что такие действия властей повышали революционное настроение молодежи и вызывали недовольство в обществе, которое сочувствовало жертвам судебной волокиты и полицейского произвола.

Широкое движение в народ скоро прекратилось, как в результате репрессий, так и потому, что народ оказался совсем невосприимчивым к пропаганде "народников" о социализме, коммунизме и анархии. От передела земли крестьяне были, конечно, не прочь, но ожидали распоряжения о переделе от царя, а кроме того, к ужасу своих просветителей, обнаруживали склонность к частной собственности. (Только в Чигиринском уезде Киевской губ. группе народников удалось в 1875 г. создать большую крестьянскую организацию, но для этого пришлось прибегнуть к весьма оригинальным средствам: отпечатать, яко бы от имени царя, "высочайшую тайную грамоту", которая призывала крестьян вступать в "тайную дружину", состоящую под покровительством царя, управляемую его тайными комиссарами и организованную для борьбы с царскими изменниками, помещиками и чиновниками.).

{277} Однако, съехавшиеся в 1876 году в Петербурге революционеры-народники приписывали свою неудачу не равнодушию крестьянства, а только внешним препятствиям, главным образом, полицейским преследованиям. Успешной деятельности среди крестьянства мешает политический строй России, значит, необходима борьба против этого строя, а для успеха в борьбе необходимо создание политической революционной партии. Таким образом в 1876-77 гг. возникает партия под названием "Земля и Воля" для борьбы за осуществление "народного идеала". (В программной статье органа партии, "народный идеал" и программа партии формулируются следующим образом: "отнятие земли у помещиков; изгнание, а иногда поголовное истребление всего начальства, всех представителей государства, и учреждение "казачьих кругов", т. е. вольных автономных общин с выборными, ответственными и всегда сменяемыми исполнителями народной воли - такова была неизменная "программа" народных революционеров-социалистов - Пугачева, Разина и их сподвижников. Такова же, без сомнения, остается она и теперь для громадного большинства русского народа. Поэтому ее принимаем и мы, революционеры-народники". В составе партии должна быть создана "дезорганизаторская группа", с целью дезорганизации правительственного аппарата (Бурцев, стр. 137-139).).

В декабре 1876 года новая партия в Петербурге вышла на улицу под своим знаменем; 6 декабря состоялась известная демонстрация у Казанского собора, в которой приняло участие 200-300 человек; в качестве оратора от партии выступил Г. В. Плеханов, будущий лидер российской социал-демократии.

Не успела окончиться война России с Турцией в 1877-78 гг., как начинается странная внутренняя война: на одной стороне - император и правительство, располагающее миллионной армией и огромным полицейским аппаратом; на другой - кучка революционных фанатиков, видящая национальных героев - в Разине и Пугачеве... Но император - усталый, разочарованный, потерявший доверие к людям и интерес к делам; {278} правительство бессильное и безвольное, без программы, без принципов. Широкие круги общества стоят в стороне от борьбы, в роли наблюдателей и, пожалуй, больше сочувствуют ярким и отважным террористам, чем неумелым, тусклым и растерянным защитникам существующего порядка.

Вооруженную борьбу начинает молодая девушка Вера Засулич, которая в январе 1878 года выстрелом из револьвера тяжело ранила петербургского градоначальника ген.-адъютанта Трепова (по распоряжению которого был подвергнут телесному наказанию политический каторжанин). Она была предана суду - и оправдана вердиктом присяжных, к удовольствию петербургской публики и к великому негодованию правительственных сфер.

Правительство изъемлет политические преступления из ведения нормальных судов и усиливает репрессии, революционеры усиливают террор. Летом того же года в центре столицы, на улице, среди бела дня, террористы убивают шефа жандармов ген.-ад. Мезенцева и - благополучно исчезают...

Общество и народ остаются безмолвными наблюдателями борьбы революционного Давида с правительственным Голиафом. Полиция производит многочисленные аресты, военные суды выносят смертные приговоры террористам; революционеры устраивают тайные типографии, оказывают вооруженное сопротивление при аресте, убивают, или пытаются убить, больших и малых агентов правительства.

(В феврале 1879 г. был убит харьковский губернатор кн. Кропоткин, в марте было покушение на убийство нового шефа жандармов Дрентельна.), и наконец переходят к подготовке цареубийства. - 2-го апреля 1879 года происходит покушение (Соловьева) на жизнь имп. Александра II, и встревоженное правительство снова делает судорожные усилия уничтожить неуловимого врага; в главные города государства назначаются временные генерал-губернаторы, которым подчиняются обширные области и вручаются чрезвычайные полномочия {279} для борьбы с революцией во всех ее видах и проявлениях.

Летом этого года происходит (сначала в Липецке, потом в Воронеже) съезд "землевольцев", на котором происходят горячие прения по вопросу о терроре и, в частности, о цареубийстве. Террористическое течение победило и в результате осенью того же года произошел раскол "Земли и Воли", из которой образовались две новые организации: меньшинство, относившееся отрицательно к политическому террору и желавшее сохранить верность старым принципам "народничества"

(т. наз., "деревенщики", во главе с Плехановым) образовали организацию под названием "Черный Передел", большинство - сторонники террора образовали партию "Народной Воли", с "исполнительным комитетом" во главе. Новая партия ставила своею целью произвести политический переворот, именно "отнять власть у существующего правительства и передать ее Учредительному Собранию", "избранному свободно, всеобщей подачей голосов, при инструкциях от избирателей"

(Программа партии заключала в себе следующие пункты:

1 ) постоянное полновластное народное представительство ; 2) "широкое областное самоуправление"; 3) "самостоятельность мира, как экономической и административной единицы"; 4) "принадлежность земли народу"; 5) "система мер, имеющих передать в руки рабочих все заводы и фабрики"; 6) "полная свобода совести, слова, печати, сходок, ассоциаций и избирательной агитации"; 7) "всеобщее избирательное право"; 8) "замена постоянной армии территориальной" (Бурцев, стр. 148-152).).

Отныне и до самого 1917 года господствующей политической идеей и лозунгом русской революции становится "Учредительное Собрание". Методом для осуществления "политического переворота" народовольцы признали террор (отказавшись от надежды на крестьянские бунты, на которые столь страстно, и столь тщетно, надеялись их предшественники).

Главною целью своих террористических покушений они избрали императора Александра, и все свои усилия отныне "исполнительный {280} комитет" сосредоточил на подготовке цареубийства - путем подкопов и взрывов или путем прямой атаки револьверами и бомбами.

(Из других революционных кружков и организаций этого времени следует упомянуть "Южно-русский рабочий союз", возникший на юге в 1880 г., и "Северный союз русских рабочих", образовавшийся в Петербурге в 1878-79 гг. - Интересной фигурой среди деятелей революционного движения был известный князь-анархист Петр Кропоткин; в своих трудах он доказывал, что главным фактором общественной эволюции является "взаимопомощь", а не борьба, и до самой смерти (уже при большевиках) он проповедывал принципы общественной солидарности, морали и человечности. Но, конечно, среди участников революционных движений не все были праведниками и подвижниками, было не мало и "бесов", не только на страницах известного романа Достоевского, но и в жизни, - и эта линия бесов тянется непрерывно от кровожадных составителей прокламации "Молодая Россия" через Нечаева и Ткачева до Ленина и Ко.).

{281}

4. "Диктатура сердца" (гр. Лорис-Меликов).

1-е марта 1881 года и его последствия.

5-го февраля 1880 года в Зимнем дворце раздался страшный взрыв, которым было убито и ранено несколько десятков караульных солдат. Никто из царской семьи не пострадал, но проникновение революционных динамитчиков (таковым оказался один из работавших во дворце столяров, по фамилии Халтурин) во дворец произвело, конечно, потрясающее и ошеломляющее впечатление. Правительство снова и снова пробует применение чрезвычайных мер для подавления революционного движения. 12-го февраля был издан указ об учреждении "верховной распорядительной комиссии по охране государственного порядка и общественного спокойствия". "Главным начальником" комиссии был назначен боевой кавказский генерал гр. Лорис-Меликов, которому были предоставлены исключительные полномочия по борьбе с революцией. Террористы ответили на назначение Лорис-Меликова немедленным покушением на его жизнь, правительство ответило немедленной казнью покушавшегося (по приговору экстренно назначенного военного суда).

Программа нового диктатора внесла новые элементы в царство правительственного застоя и растерянности. С одной стороны, она предусматривала подавление революционно-террористического движения суровыми репрессивными мерами, с другой - примирение и единение правительства с "благомыслящими" элементами общества. Для примирения правительства с общественным мнением Лорис-Меликов настоял на увольнении ненавистного обществу министра народного просвещения графа Толстого.

Применение административных репрессий было ограничено, печать получила большую свободу в обсуждении вопросов общественно-политического характера, правительство стало с большим вниманием относиться к ходатайствам и заявлениям земских собраний. Управление {282} Лорис-Меликова получило шутливое название "диктатуры сердца". В течение летних месяцев 1880 года крупных террористических выступлений не было, и правительство стало думать, что в стране наступило успокоение и что настало время возвращаться к нормальному порядку управления. Указом 6 августа 1880 года "верховная распорядительная комиссия" была закрыта, и Лорис-Меликов был назначен министром внутренних дел; пресловутое "3-е отделение собственной Е. И. В. канцелярии" было упразднено, как самостоятельное учреждение; вместо него, в составе министерства внутренних дел был учрежден "департамент государственной полиции"; заведывание корпусом жандармов было возложено на министра внутренних дел, ему же были подчинены генерал-губернаторы. Таким образом все нити административного управления были сосредоточены в руках Лорис-Меликова.

Имея в виду произвести реформы в устройстве местной администрации и органов местного самоуправления (крестьянского, земского и городского), Лорис-Меликов был намерен привлечь представителей общества, главным образом земств, к участию в обсуждении проектов необходимых преобразований.

(Стремление Лорис-Меликова к сближению с общественными кругами не оставалось без отклика. Тверское земское собрание (известное своим либеральным направлением) в своем адресе в дек. 1880 г. обращалось к Лорис-Меликову со следующими словами: "В короткое время Ваше сиятельство сумели оправдать и доверие государя и многие из надежд общества. Вы внесли прямоту и доброжелательность в отношения между властью и народом, вы мудро признали законные нужды и желания общества" (Корнилов, Курс, III, 233). В мае 1881 г., немедленно по увольнении Лорис-Меликова

Александром III от должности министра, Петербургская городская дума демонстративно постановила поднести ему звание почетного гражданина города С.-Петербурга.).

Согласно плану, который он представил государю, для обсуждения проектов реформ должно было образовать две подготовительных комиссии (административно-хозяйственную и финансовую); составленные этими комиссиями {283} законопроекты поступали бы на обсуждение "общей комиссии" в состав которой, кроме членов подготовительных комиссий, входили бы члены от земств и городов, по выбору земских собраний и городских дум; по рассмотрении в общей комиссии законопроекты поступали бы в Государственный Совет, в состав которого Лорис-Меликов предлагал включить от 10 до 15 представителей общественных организаций. Проект Лорис-Меликова, конечно, не был "конституцией", в смысле европейского парламентаризма; он предусматривал совещание правительства с опытными и знающими людьми из состава местных обществ. Проект был обсужден и одобрен в особом совещании, под председательством гр. Валуева, а затем (17-го февраля 1881 года) одобрен государем.

(Вопрос о привлечении представителей общества к участию в государственных делах не был новостью, не был изобретением Лорис-Меликова, - еще раньше подобные проекты представляли гр. Валуев и вел. князь Константин Николаевич. Ожесточенным противником всяких конституционных проектов выступал К. П. Победоносцев, ученый юрист, который с 1866 года преподавал юридические науки наследнику престола, цесаревичу Александру Александровичу, на которого он приобрел очень большое влияние и которому он, по-видимому, казался воплощением не только учености, но и государственной мудрости. По поводу Валуевского проекта, Победоносцев писал своему ученику (в апреле 1879 г.) что введение какого бы то ни было парламента послужило бы "на конечную гибель России" (Письма I, № 164), а в декабре того же года в письме к наследнику (Письма, I, 191) Победоносцев грозно предостерегал будущего государя: "В нынешнее смутное время у всех добрых русских людей душа в крайнем смущении, в болезни... Душа у них объята страхом, - боятся больше всего именно этого коренного зла, конституции, ...которой русская душа не принимает". - "...простые люди по деревням и по уездным городам... говорят об этом, - там уже знают, что такое конституция и опасаются этого больше всего на свете" (?!). Победоносцев, говорящий от имени "простого народа по деревням и по городам", несколько напоминает самое жестокое и деспотическое правительство наших дней, говорящее от имени "всего прогрессивного человечества"...).

Важную государственную меру - о привлечении представителей общественности к участию в законодательной работе - решено было обнародовать во всеобщее сведение. В воскресенье, 1-го марта 1881 года, в 12 часов дня Александр II одобрил составленный в этом смысле проект правительственного сообщения. Затем {284} государь поехал на развод караулов. На обратном пути он был убит бомбой, брошенной одним из "народовольцев" (Главный организатор подготовлявшегося покушения, А. Желябов, был случайно арестован полицией 27-го февраля; дело его продолжала Софья Перовская, которая 1-го марта расставила по пути следования государя четырех метальщиков с бомбами и, при приближении государя, подала им знак...).

Можно себе представить, в каком душевном состоянии вступал Александр III на окровавленный престол своего отца... Перед его взором стояла страшная картина растерзанного бомбой террористов Царя-Освободителя, а за ним неотвязной тенью следовал его ментор, Победоносцев, "черный ворон" всероссийской реакции, и настойчиво каркал ему в уши о погибельности либерального пути и о необходимости "твердой власти"...

Несколько первых дней прошло в колебании - что делать и куда идти: продолжать ли путь преобразований, начатый Александром II, или сворачивать вправо - и назад - по пути к "принципам" Николая I.

И здесь Победоносцев сказал свое решающее слово, 6-го марта он написал новому царю длинное письмо о необходимости "спасать Россию" и о гибельности путей, по которым шло правительство в предшествовавшее царствование. (Он предупреждает царя, что окружающие его "сирены" будут "петь" о том, что "надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступить так называемому общественному мнению", и восклицает: "О, ради Бога, не верьте, ваше величество, не слушайте. Это будет гибель России и ваша: это ясно для меня как день". С революцией надо бороться "железом и кровью". - Чувствуя свое положение авторитетного учителя и первого советника, Победоносцев нахально распоряжается министерскими портфелями: "Не оставляйте графа Лорис-Меликова. Я ему не верю... Он приведет Вас и Россию к погибели". На его место Победоносцев рекомендует гр. Н. П. Игнатьева, ибо он "имеет русскую душу и пользуется доброй славой... между простыми людьми"... Сабуров (министр народного просвещения) "не может быть долее терпим на месте"... "из названных кандидатов всех серьезнее барон Николаи...". (Письма, 1, № 253). Вскоре гр. Игнатьев и бар. Николаи заняли указанные Победоносцевым министерские посты.)

8-го марта состоялось, под председательством нового государя, совещание высших государственных сановников для обсуждения вопроса о курсе будущей правительственной политики, в частности, о приведении в исполнение одобренного Александром II плана привлечения земских людей к участию в законодательной деятельности. Большинство министров высказалось за {285} осуществление проекта Лорис-Меликова; Победоносцев же в своей известной речи громил не только всякого рода конституционные проекты, не только предсказывал гибель России от всякой попытки их осуществления, но прямо поносил и хулил все реформы предшествовавшего царствования. Однако вопрос на этот раз остался нерешенным; Александр III, выслушав все мнения, решил еще раз пересмотреть вопрос в особом совещании...

Победоносцев продолжал усиленно "обрабатывать" своего ученика и убедил его издать манифест, текст которого сам составил, с провозглашением основных начал новой правительственной политики. Манифест этот был подписан царем (без совета с другими министрами) и опубликован 29-го апреля.

В этом манифесте новый царь провозглашал, что глас Божий повелевает ему "стать бодро на дело правления... с верою в силу и истину самодержавной власти, которую мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на нее поползновений".

В результате определившегося поворота внутренней политики все либеральные министры или сами ушли или были уволены: Лорис-Меликов (министр внутр. дел), Абаза (министр финансов), Милютин (военный министр), Сабуров (министр народного просвещения). Великий князь Константин Николаевич был уволен от всех своих правительственных должностей (из коих важнейшею было председательство в Государственном Совете).

(4-го мая Победоносцев писал Александру: "Время тяжкое. Я не успокоюсь, покуда здесь еще остаются и граф Лорис-Меликов, и Абаза, и великий князь Константин Николаевич. Дай Бог, чтобы все они ушли и разъехались как можно скорее" (Письма, I, № 269). Перед тем он ябедничает на военного министра: "Милютин раздражен до крайности и озлоблен"... "С 29 апреля люди эти - враги ваши", "верьте, ваше величество, эти люди могут быть только опасны для вас в настоящую минуту"...). {286} На их место пришли новые люди и запели новые песни - "под дудку" Победоносцева и Каткова...

Впрочем, новый курс во внутренней политике восторжествовал не сразу. Назначенный, по рекомендации Победоносцева, министром внутренних дел гр. Игнатьев созывал совещания "сведущих людей" из земских кругов для обсуждения некоторых текущих вопросов, а вскоре согрешил представлением царю проекта о созыве земского собора (в согласии с программой славянофилов). Победоносцев, узнав о проекте Игнатьева, конечно, пришел в ужас, и снова завопил, что этот "чудовищный" проект есть "верх государственной бессмыслицы", и что осуществление его означало бы "гибель правительства и гибель России" (Письма, I, №№ 299 и 300, 4 и 6 мая 1882 года).

Сановный поклонник славянофильских теорий немедленно вылетел из министерского кресла, а место его занял гр. Д. А. Толстой, пресловутый изобретатель классицизма и земских начальников. Теперь новый курс определился вполне.

{287}

5. Император Александр III (1881 - I894)

(Законодательство этого периода, касающееся крестьянского и рабочего вопросов, будет изложено в 8-ой главе.).

Победоносцев и гр. Толстой. Эпоха политической реакции и казенного национализма.

Александр III стал наследником престола случайно, по смерти своего старшего брата, цесаревича Николая Александровича, умершего молодым, от чахотки, в 1865 году. С 1866 года Победоносцев стал учителем нового наследника, а с 1881 года - главным советником нового государя.

(В изданном им "Московском Сборнике" Победоносцев излагает и обосновывает свою политическую идеологию: необходимость тесного союза церкви и государства и необходимость самодержавия для России. Парламентаризм для него есть "великая ложь нашего времени", ибо парламенты, по его утверждению, обслуживают не общенародные нужды и интересы, а только личные и групповые интересы и притязания политических вожаков, для которых народ является только голосующим "стадом" (стр. 31-52). - Литературными выразителями и проповедниками реакции были в 80-е годы Катков (в "Московских Ведомостях"), князь Мещерский (издатель "Гражданина") и

К.Н. Леонтьев, образованный и интересный писатель-публицист, но ярый враг либерально-эгалитарного прогресса и защитник "Византийского Православия" и "безграничного Самодержавия" ("Восток, Россия и Славянство", стр. 98 и след.).).

Новое правительство должно было, прежде всего, позаботиться о борьбе с крамолой, и вот 14-го августа 1881 года издается пресловутое "Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия". Это "временное" положение в действительности оказалось весьма долговременным, дожив до конца императорского периода.

Сущность положения 14 августа состояла в следующем: в местностях, признанных неблагополучными по крамоле, вводилось "положение усиленной охраны" (более сильная степень - "положение чрезвычайной охраны"). В этих местностях генерал-губернаторы или {288} губернаторы могли издавать для населения "обязательные постановления", за нарушение которых могли подвергать виновных аресту до 3-х месяцев или штрафу до 500 руб.; могли "воспрещать всякие народные, общественные и даже частные собрания"; высылать из области неблагонадежных лиц; передавать на рассмотрение военных судов дела о нападениях на должностных лиц и целый ряд других преступных деяний; давать распоряжения о производстве обысков и арестов. "Особое совещание при министре внутренних дел" (при участии членов от министерства юстиции) могло подвергать административной высылке (на срок до 5 лет) лиц, признанных опасными для государственного порядка и общественного спокойствия.

Столицы, столичные губернии и целый ряд других губерний и городов были немедленно объявлены "в состоянии усиленной охраны", да так и не вышли потом из этого тягостного состояния...

Следующей задачей правительства было "обуздание" периодической печати. 27 августа 1882 года были опубликованы "временные меры относительно периодической печати", которые содержали целый ряд стеснительных для печати постановлений, а затем на печать дождем посыпались административные кары: предостережения, запрещения розничной продажи или печатания объявлений, приостановки на время, и наконец - полные запрещения (между прочим с января 1884 года был прекращен выход старого и наиболее влиятельного в 70-х и в начале 80-х гг. журнала "Отечественные Записки").

Затем надо было озаботиться вообще "приведением в порядок умов" (по выражению Щедрина), - для этого должна была служить университетская "реформа", проведенная в 1884 году министром народного просвещения Деляновым, послушным исполнителем желаний Победоносцева, Толстого и Каткова.

- Изданный 23 августа 1884 года "Общий устав императорских российских университетов" совершенно упразднил университетскую автономию. Университет, по тексту закона, "вверяется начальству попечителя местного учебного округа". Ректор отныне "избирается" министром народного просвещения из ординарных профессоров университета и назначается {289} высочайшим приказом на 4 года.

- Деканы "избираются" попечителем учебного округа из профессоров соответственного факультета и утверждаются в должности на 4 года министром народного просвещения. - При открывшейся вакансии профессора министр народного просвещения или замещает ее по собственному усмотрению лицом, имеющим соответственную квалификацию, или предоставляет университету избрать кандидата на вакантную профессорскую должность и представить его на утверждение, причем министр может не утвердить представленного кандидата

и назначить своего. - Программы университетского преподавания должны утверждаться министерством. Надзор за занятиями и поведением студентов (получивших снова форменную одежду, отмененную при Александре II) поручается "инспектору студентов" (который назначается министром) и его помощникам.

В области народного образования было признано желательным (согласно мнению и советам Победоносцева) увеличение числа церковно-приходских школ и усилен правительственный надзор над земскими школами. В средней школе по-прежнему процветал толстовский "классицизм".

В 1887 году последовал известный циркуляр министра народного просвещения Делянова об ограничении доступа в гимназии детям из простонародья (циркуляр о "кухаркиных детях", как его называли современники) и о повышении платы за учение до 40 рублей в год.

Одной из забот правительства Александра III было поддержать, возвысить и утешить российское дворянство, обиженное и униженное (по мнению правых публицистов) реформами предшествовавшего царствования. - В 1885 году, по случаю 100-летия Екатерининской жалованной грамоты дворянству, был дан "высочайший рескрипт благородному российскому дворянству", в котором царь заявлял: "Мы, для пользы государства, признаем за благо, чтобы российские дворяне и ныне, как и в прежнее время, сохраняли первенствующее место в предводительстве ратном, в делах местного управления и суда, в бескорыстном попечении о нуждах народа, в распространении примером своим правил веры и верности и здравых {290} начал народного образования".

Тот же рескрипт утешил дворян сообщением, что для поддержания дворянского поместного землевладения правительством учреждается государственный дворянский земельный банк.

"Первенствующее" положение дворянства "в делах местного управления и суда" было обеспечено законом 12 июля 1889 года, создавшим в деревне полновластие "земских начальников" (см. гл. 8-ую). Роль дворянского представительства в земском самоуправлении усилилась новым земским положением 1890 года (Гр. Толстой подготовил земскую "реформу", но умер до ее осуществления, в 1889 году.). Вместе с тем усиливался надзор администрации над земскими учреждениями. Согласно Положению 12 июня 1890 года, "губернатор имеет надзор за правильностью и законностью действий земских учреждений"; "губернатор останавливает исполнение постановления земского собрания в тех случаях, когда усмотрит, что оно а) несогласно с законом... или б) не соответствует общим государственным пользам и нуждам, либо явно нарушает интересы местного населения" (ст. 87). Таким образом не только об общегосударственной пользе, но и об интересах местного населения главным печальником является губернатор, а не представители этого населения. Постановления земских собраний, которые, по мнению губернатора, не подлежат приведению в исполнение, он вносит на рассмотрение "губернского по земским делам присутствия", состоящего из высших губернских чиновников, губ. предводителя дворянства, председателя губернской земской управы и одного члена, избираемого земским собранием. Если губернское присутствие признает постановление земского собрания подлежащим отмене, земство может принести жалобу в Сенат, которому принадлежит окончательное решение.

Избиратели-землевладельцы, по новому закону, разделяются на два избирательных собрания: в первом принимают участие дворяне, во втором "прочие лица", имеющие установленный ценз. При новом распределении гласных между различными разрядами избирателей {291} дворянству было предоставлено решительное преобладание в земских собраниях.

Соответственная "реформа" была в 1892 году проведена в городах. Согласно "городовому положению" 11-го июня 1892 года, губернатор (или градоначальник) "имеет надзор за правильностью и законностью действий городского общественного управления". Главнейшие постановления городской думы подлежат утверждению администрации.

Куриальная система избрания городских гласных, установленная Положением 1870 года, отменяется. В выборе гласных городской думы, по новому положению, принимают участие владельцы недвижимых имуществ, стоимостью по оценке от 300 руб. (в маленьких уездных городах) до 3000 руб. (в столицах), затем владельцы торгово-промышленных предприятий и купцы 1-й и 2-й гильдии (в результате этих перемен число избирателей в городах значительно сократилось).

Разного рода урезкам и ограничениям подвергалась при Александре III компетенция и независимость новых судов, но всё же суд присяжных уцелел, несмотря на яростные атаки реакционных публицистов на эту крепость правосудия. Только мировые судьи выпали из стройной системы судебных учреждений, созданной в 1864 году; в сельских местностях их заменили земские начальники, в городах - городские судьи (назначаемые правительством); выборный "мировой" сохранился только в столицах и еще в нескольких больших городах.

Помимо усиления правительственной власти, надзора и опеки внутри государства, правительство Александра III принимало ряд мер для руссификации окраин. В Прибалтийском крае правительство начало энергичную борьбу с германизацией, с социальным и культурным преобладанием немецкого дворянства. - В управлении Кавказским краем правительство также стремилось к "объединению с прочими частями Империи" - В Польше продолжалась политика руссификации, начатая после подавления восстания 1863-64 года.

Ряд ограничительных мер был принят против евреев: черта еврейской оседлости была сокращена и даже в пределах черты евреям было запрещено селиться вне {292} городов и местечек. В 1887 году была введена для еврейских детей процентная норма в правительственных средних учебных заведениях (в черте оседлости - 10%, в столицах - 3%, в остальных местностях - 5%).

В 1891 году велено было выслать из Москвы тысячи евреев механиков, мастеров и ремесленников, проживание которых в Москве было разрешено в 1865 году. Городовым положением 1892 года евреи были лишены права участвовать в органах городского самоуправления (Отношение правительства к евреям в течение ХIХ-го столетия колебалось соответственно общим колебаниям правительственной политики.

При Александре I отношение высшего правительства к евреям было совершенно доброжелательным. Изданное в 1804 г. "Положение об устройстве евреев" постановляло:

"Все евреи в России обитающие суть свободны и состоят под точным покровительством законов наравне со всеми другими российскими подданными"; земледельцы из евреев могут покупать земли и обрабатывать их наемными работниками.

Евреи могут обучаться во всех учебных заведениях Империи, или иметь свои школы; они имеют свое общественное самоуправление ("кагалы") под руководством избираемых раввинов (П С 3, т. XXVIII, № 21547).

При Александре I евреи были, кроме того, свободны от рекрутской повинности. Интересно, что вождь революционного крыла русских декабристов, Пестель, упрекает императорское правительство за то, что оно даровало евреям "много отличных прав и преимуществ", так что они "ныне в России пользуются большими правами, нежели сами христиане" и составляют "так сказать, свое особенное государство" ("Русская Правда", стр. 51-52).

- При Николае I положение евреев резко изменяется к худшему. Новое "Положение о евреях" (1835 г.) суживает черту еврейской оседлости; вне этой черты евреям дозволяется лишь временно пребывать для торговых дел и для получения образования; на государственную службу евреи могут быть принимаемы лишь с высочайшего разрешения.

Особенно тягостной для еврейского населения была введенная при Николае I рекрутская повинность, при чем был установлен такой жестокий порядок, что в зачет рекрутов забирали еврейских мальчиков, которые сдавались в школы "кантонистов", известные своим палочным режимом и скудным содержанием будущих солдат. {См. о кант. тут, на стр. 243, ldn-knigi}

- При Александре II снова наступает поворот: школы кантонистов закрываются, рекрутские наборы детей, конечно, прекращаются, издается ряд законов, расширяющих гражданские права евреев. По закону 1861 г. евреи с университетским образованием (а доступ в университеты в то время не был для евреев ограничен) "допускаются в службу по всем ведомствам" на всем пространстве Империи; "им разрешается также постоянное пребывание во всех губерниях и областях Империи для занятия торговлею и промышленностью"; кроме своих семейств они могут иметь при себе домашнего слугу и приказчика или конторщика "из своих единоверцев". - По закону 1865 г., дозволяется проживать повсеместно в Империи евреям "механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам", а также - молодым людям для обучения ремеслам. Доступ к образованию до времени Александра III был для евреев свободным. - С воцарением Александра III происходит снова поворот в сторону ограничений и стеснений.).

{293}

6. Оппозиционные и революционные течения на рубеже XIX и XX веков. Народничество (Михайловский). Марксизм "легальный" и революционный (Струве, Плеханов, Ленин). Р.С.Д.Р.П. ("большевики" и "меньшевики") и П.С.Р. (Чернов). Земское либеральное течение.

Интеллигенция и буржуазия.

Н. К. Михайловский, (1842-1904) критик, публицист и социолог, является наиболее популярным выразителем мыслей, чувств и стремлений радикально-народнической русской интеллигенции на протяжении почти сорока лет. Тесно примыкая к Лаврову и продолжая разработку того круга идей, который был выражен в "Исторических письмах", Михайловский, прежде всего защищает субъективный метод в социологии: в общественных науках цель наша не только познавать существующее (как при изучении природы), но и желать осуществления известных идеалов; мы производим оценку изучаемых явлений с точки зрения наших идеалов, и категория ценности является неотъемлемым элементом общественных наук ("Записки профана", соч., т. III).

С этим тесно связано знаменитое учение Михайловского о двуединой правде, о том, что целью нашей должно быть сочетание "правды-истины", правды объективной, и "правды-справедливости", правды субъективной".

{294} Целью нашей научной, как и общественной деятельности должны быть "борьба за индивидуальность", за всестороннее свободное развитие личности, ибо личность человеческая имеет верховную ценность и не должна служить лишь средством для достижения каких-либо, вне ее блага лежащих, целей. Поэтому "всякие общественные союзы... имеют только относительную цену. Они должны быть дороги для вас постольку, поскольку они способствуют развитию личности... Личность никогда не должна быть принесена в жертву; она свята и неприкосновенна"... ("Письма о правде и неправде", соч. IV, 451-2).

Всестороннее развитие личности несовместимо с тем разделением труда в обществе, при котором работник становится лишь как бы придатком к машине, и потому такого рода разделение труда вовсе не является желательным прогрессом, ибо - "прогресс есть постепенное приближение к целостности неделимых, к возможно полному и всестороннему разделению труда между органами и возможно меньшему разделению труда между людьми"... "Нравственно, справедливо, разумно и полезно только то, что уменьшает разнородность общества, усиливая тем самым разнородность его отдельных членов" (Соч. I, 166).

Для осуществления возможности всестороннего развития личности, стесняемого и подавляемого современным общественным строем, "надлежит приискать такой общественный элемент, служение которому наиболее приближало бы нас к намеченной цели. Такой общественный элемент есть. Это - народ. Народ в смысле не нации, а совокупности трудящегося люда. Труд единственный объединяющий признак этой группы людей - не несет с собой никакой привилегии, служа которой мы рискуем услужить какому-нибудь постороннему началу: в труде личность выражается наиболее ярко и полно" (Соч. V, 537).

Одной из существенных черт социологической теории Михайловского является его учение о "типах" и "степенях" развития; оно устанавливает возможность "высокой степени развития при пониженном типе" (Соч. I, 494), с другой стороны, известный тип развития может быть, по существу, выше другого, хотя он и стоит еще на {295} низкой степени развития. Это учение применялось Михайловским и его последователями к оценке русской поземельной общины; конечно, она примитивна, конечно, земледелие западной Европы далеко ушло вперед в техническом отношении, но тип общинной собственности на землю стоит выше системы частной земельной собственности, ведущей к обезземелению и пролетаризации земледельцев. О русской общине Михайловский говорит, что "благоразумные сторонники общины" "не делали из нее фетиша", но "видели в ней надежное убежище для крестьянской личности от грядущих бед капиталистического порядка" (Соч. IV, 452).

Радикалы-народники 80-х и 90-х гг., сохраняя старое знамя "Земли и воли", должны были, однако, внести в свою теорию и в свою практическую программу некоторые существенные изменения, которые вызывались, с одной стороны, распространением марксистских идей среди русской интеллигенции, а с другой - развитием капитализма и ростом крупной промышленности в России.

Революционеры-народники принимали, в значительной степени, экономическое учение Маркса; они признавали необходимость политической борьбы для завоевания власти и важную роль промышленного пролетариата в этой борьбе, но они указывали на некоторые существенные особенности в социально-экономическом развитии России, и в частности, утверждали, что общинно-трудовые традиции русского крестьянства, привыкшего к коллективному распоряжению "мирской" землей, делают его гораздо более восприимчивым к идее социализма, чем тот строй частной земельной собственности, который господствует в западной и средней Европе и который делает из европейского крестьянства мелкую буржуазию, недоступную для пропаганды социализма.

Принимая теорию классовой борьбы, народники значительно изменяют ее содержание: для них разделение проходит не по линии: пролетариат и буржуазия, а по линии - "трудящиеся" и люди живущие чужим трудом или "эксплуататорские классы". Примыкая к "испытанной формуле" Михайловского, писал в 1900 году будущий лидер с. р. В. Чернов, мы понимаем "интересы народа, как совокупности трудящихся классов, являющихся для {296} нас народом ровно постольку, поскольку они воплощают и представляют трудовое начало. Мы остаемся при этой формуле, потому что в ней больше и широкой теоретической истины, и конкретной жизненной правды и - человечности!" ("На славном посту", стр. 197). - "Мы провозглашали, - пишет Чернов в своих записках, - лозунг естественной солидарности городского пролетариата с самостоятельным тружеником земледельцем" (стр. 164), и ставили целью создание "неразрывного союза, при посредстве революционно-социалистической интеллигенции, пролетариата с трудовым крестьянством" (стр. 277). Народники решительно возражали против мнения, что к социализму Россия может прийти только пройдя стадию капиталистического развития, - мужика вовсе не нужно "вываривать в фабричном котле", чтобы он мог вступить в светлое царство социализма.

(на ldn-knigi - В. М. Чернов "Перед бурей", Воспоминания)

Со второй половины 80-х гг. среди русской интеллигенции широко распространяются экономические и историософские взгляды марксизма. Уже в начале 70-х годов "Капитал" Маркса был переведен на русский язык, а 90-е годы стали, по выражению Чернова, эпохою "марксистского поветрия" в молодом поколении. В это время значительная группа ученых экономистов и талантливых публицистов проповедывала идеи марксизма в легальной литературе.

Это были П. Б. Струве (его книга "Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России" вышла в 1894 году), М. И. Туган-Барановский ("Русская фабрика в прошлом и настоящем", 1898 г.),

Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Н. Прокопович и др. Историко-философское учение марксизма излагалось и защищалось в книге Бельтова (Плеханова): "К вопросу о развитии монистического взгляда на историю", вышедшей в 1895 году. (В это же время, в 1898 году, вышла, под псевдонимом "Вл. Ильин", книга Ленина: "Развитие капитализма в России"). {Плеханов Георгий Валентинович (1856-1918), псевдонимы: Бельтов

(с 1895г.), Волгин, ldn-knigi}

Названные авторы, отрицая "самобытность" русского исторического развития, доказывали, что Россия в полной мере вступила на путь капиталистического развития и, следовательно, проходит и должна пройти все те стадии развития, которые ей полагается пройти по Марксовой схеме. Впрочем, легальные русские марксисты недолго оставались ортодоксальными.

{297} В последние годы XIX века и в начале XX в. почти все они переходят в ряды "ревизионистов" и критикуют те или иные экономические, социологические или философские теории ортодоксального марксизма.

Основоположником течения русского революционного или ортодоксального марксизма был Г. В. Плеханов. Эмигрировав в 1880 году заграницу, он, с несколькими единомышленниками, основал в 1883 году первую русскую марксистскую группу "Освобождение Труда" и затем начал энергичную пропаганду идей марксизма; в 1883 г. он выпустил брошюру "Социализм и политическая борьба", а в 1884 году книгу "Наши разногласия" - разногласия с народовольцами и с народниками вообще.

В этой книге Плеханов подвергал жестокой критике все традиционные верования и воззрения русских народников, этих, как он их называет, "славянофильствующих революционеров". Он отрицал наличие какого-то особого пути развития для России и не видел оснований думать, что "наше отечество обладает какой-то хартией самобытности, выданной ему историей за никому, впрочем, неизвестные заслуги" (стр. 204). На вопрос: "пройдет ли Россия через школу капитализма?", - он отвечал вопросом: "почему бы ей не окончить той школы, в которую она уже поступила?" (стр. 203).

Обращаясь к отношениям в русской деревне и к положению крестьянства, Плеханов замечает, что "сентиментальный туман ложной и напускной идеализации народа исчезает", что русские крестьяне, как и их европейские собратья, отнюдь не являются, по своей природе, социалистами и нисколько к социализму не стремятся, и что уже в настоящее время "разложение нашей общины представляет собою бесспорный и несомненный факт" (стр. 299). Если бы революционерам у нас удалось завоевать власть и произвести экспроприацию крупных землевладельцев, крестьяне, конечно, рады были бы поделить их земли между собою, но никакого социализма из этого не получилось бы ("Если бы у нас действительно установилось народоправление, то самодержавный народ на вопрос, нужна ли ему земля и следовало ли отобрать ее у помещиков, ответил бы: да, нужна, и отобрать ее следовало. На вопрос же, нужно ли ему "начало социалистической организации", - сначала ответил бы, что он не понимает, о чем его спрашивают, а затем, с большим трудом понявши, в чем дело, ответил бы: нет, мне этого не нужно" (стр. 250).).

{298} Обращаясь к задачам революционной интеллигенции, Плеханов требует отказа от бунтарских тенденций Бакунина и Ткачева. Интеллигенция должна отказаться от роли "благодетельного провидения русского народа", могущего по своей воле повернуть колесо истории в ту или другую сторону (стр. 33), и от надежды добиться этого поворота применением террора и другими действиями "небольших партизанских кучек". Необходимой и единственно плодотворной работой революционной интеллигенции является создание массовой социалистической рабочей партии, ибо "освобождение рабочего класса может быть достигнуто только путем его собственных сознательных усилий" (стр. 279).

Плеханов сделался одним из самых видных пропагандистов и теоретиков марксизма, защищая его от критических нападок как со стороны "буржуазных" ученых и публицистов, так и со стороны "бернштейнианцев" и иных "ревизионистов" из марксистского лагеря.

В начале 90-х гг. у Плеханова явился союзник, от которого ему потом пришлось натерпеться много горя: это был молодой человек с высшим юридическим (!) образованием, В. И. Ульянов, ставший впоследствии планетарной знаменитостью под псевдонимом Ленина.

В 1894 году он издал (гектографированным способом) книжку "Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?" - содержанием ее была полемика с народниками, главным образом с Михайловским. В 1898 г. вышла его большая книга о развитии капитализма в России, а потом он написал бесчисленное количество брошюр, книжек, статей, заметок, заявлений и писем, заполнивших впоследствии 30 томов полного собрания его сочинений.

(Первым "нововведением" Ленина было введение в печатную литературу "непечатного", кабацкого стиля. Вот образцы его "критических" замечаний по адресу Михайловского: "Сначала переврал Маркса, затем поломался над своим враньем... и теперь имеет нахальство объявлять" (Соч. I, 66) ; "сел в лужу, ...брызжет кругом грязью" (с. 73); "пустолайка" (с. 106). "заговариваетесь до чортиков" (с. 107) и т. д. и т. д. Такой способ "полемики" Ленин сохранил до конца своих дней. Когда большевики захватили власть, то с критикой созданного Лениным "рабоче-крестьянского" государства выступил м. проч. старик Карл Каутский, многолетний вождь и признанный теоретик международного социализма. Ленин усмотрел в труде Каутского "цивилизованную манеру ползать на брюхе перед капиталистами и лизать их сапоги" (Соч., т. XXIII, с. 348) и заявил:

"Столь гнусную ложь мог сказать только негодяй, продавшийся буржуазии" (с. 363). - Таким же способом Ленин честил и своих товарищей по партии, русских социал-демократов, если они сколько-нибудь отклонялись от его линии. Всю жизнь он был свободен от каких-либо моральных "предрассудков". Ленин от души ненавидел "интеллигентских хлюпиков", т. е. людей, которые имели собственные мнения и общечеловеческие чувства. - С особенно лютой ненавистью Ленин относился к религии. Он ненавидел всеми силами своей темной души не только православие и христианство, но всякую вообще религию, всякую даже мысль о Боге или о каком-либо высшем начале. В письме к Горькому (в ноябре 1913 г.), взбешенный попытками "богоискательства" или "богостроительства", которыми "провинился" Горький, Ленин пишет ему: "...всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость..., это - самая опасная мерзость, самая гнусная "зараза". Миллион грехов, пакостей, насилий и зараз физических гораздо легче раскрываются толпой и потому гораздо менее опасны, чем тонкая, духовная, приодетая в самые нарядные "идейные" костюмы идея боженьки"... (Соч. т. XVII, стр. 81-83).).

{299} Организационное оформление марксистского и народнического течений произошло на рубеже XIX и XX в. В 1895 году в Петербурге образовался марксистский "Союз борьбы за освобождение рабочего класса", в разных городах со значительным рабочим населением образовались группы интеллигентов и рабочих, принимавшие марксистскую программу, и в 1898 году, на нелегальном съезде в Минске, было положено начало "Российской Социал-Демократической Рабочей Партии" - Р.С.Д.Р.П. или "с.д." Органом Р.С.Д.Р.П. была издававшаяся {300} за границей и нелегально доставлявшаяся в Россию "Искра"

(В самом начале XX в. ортодоксальным марксистам с.д. пришлось бороться с ересью "экономизма" в своих рядах - это было течение, которое подчеркивало необходимость борьбы за улучшение экономического положения рабочего класса и довольно индифферентно относилось к политической борьбе.).

Второй съезд представителей социал-демократических партийных организаций состоялся летом 1903 года (сначала в Брюсселе, потом в Лондоне). Съезд принял программу и устав партии. (В своей программе новая партия заявляла, что она считает себя "одним из отрядов всемирной армии пролетариата" и ставит своей конечной целью социальную революцию, которая должна осуществить "замену капиталистических производственных отношений социалистическими". - "Необходимое условие этой социальной революции составляет диктатура пролетариата, т. е. завоевание пролетариатом такой политической власти, которая позволит ему подавить всякое сопротивление эксплоататоров". - В России, где "капитализм уже стал господствующим способом производства", существуют "остатки старого докапиталистического порядка", из которых "самым значительным является царское самодержавие", и потому партия "ставить своей ближайшей политической задачей низвержение царского самодержавия и замену его демократической республикой", которая была бы установлена Учредительным Собранием и которая обеспечивала бы "самодержавие народа" (т. е. сосредоточение всей верховной государственной власти в руках демократически избранного законодательного собрания), "неограниченную свободу совести, слова, печати, собраний, стачек и союзов", "право на самоопределение за всеми нациями, входящими в состав государства", "замену постоянного войска всеобщим вооружением народа", "отделение церкви от государства и школы от церкви", всестороннюю законодательную охрану труда (и прежде всего, 8-ми часовой рабочий день).)

Серьезные разногласия на съезде и последовавший затем раскол в партии вызвал вопрос о характере партийной организации. Большинство, во главе с Лениным, хотело создавать партию с.д. как неширокую, но крепкую нелегальную организацию профессиональных революционеров, связанных железной дисциплиной и беспрекословно исполняющих "директивы Ц. К." (т. е. центрального комитета партии).

Меньшинство, во главе с Мартовым, отстаивало широкую и более свободную организацию рабочих, по типу германской социал-демократической партии. От этого разделения на втором съезде и произошли названия "большевиков" и "меньшевиков". К разделению

с.-д. по вопросам организационным вскоре присоединились разногласия по ряду тактических вопросов. В последовавших спорах и пререканиях ленинцы упрекали меньшевиков в {301} оппортунизме и "хвостизме" (последнее слово должно означать склонность "плестись в хвосте" рабочей массы, вместо того, чтобы вести ее за собой). Меньшевики, устами Аксельрода, характеризовали тактику большевиков "как бунтарско-заговорщическую, как смесь анархических и бланкистских тенденций, прикрываемых марксистской или социал-демократической фразеологией" (Две тактики, стр. 4).

Одновременно с организационным оформлением марксистского течения происходило подобное оформление народнического течения. Образовавшаяся в самом конце XIX в. заграницей "Аграрно-социалистическая лига" ставила своей целью "расширить русло общего революционного движения путем привлечения к нему трудовых масс деревни".

В брошюре: "Очередной вопрос революционного дела", изданной Лигой в 1900 году, В. Чернов доказывал настоятельную необходимость революционной работы в деревне, - "мы должны революционизировать деревню", ибо без поддержки "трудового крестьянства" невозможен успех революции в России. "Надо развить перед крестьянством идею национализации земли и общественной, планомерной, социалистической организации производства... надо выяснить крестьянину солидарность интересов трудящейся крестьянской массы с интересами городского пролетариата и вытекающую отсюда необходимость их объединения и дружной совокупной борьбы против общих врагов". - В конце XIX в. в разных областях России возникает несколько революционно-народнических групп, а по деревням в некоторых губерниях основываются крестьянские братства для революционной работы в деревне. - В конце 1901 года происходит съезд представителей {302} народнических революционных групп, которые, объединившись, создают "Партию Социалистов-Революционеров" (с.р.); ее лидером и идеологом становится В. Чернов.

(Программа партии (утвержденная партийным съездом 1905 года) ставила целью "планомерную организацию всеобщего труда на всеобщую пользу" и утверждала, что "только при осуществлении свободного и социалистического общежития человечество будет беспрепятственно развиваться в физическом, умственном и нравственном отношении, всё полнее воплощая истину, справедливость и солидарность в формы своей общественной жизни. И в этом смысле дело революционного социализма есть дело всего человечества". Царское самодержавие в России должно быть свергнуто и заменено демократической республикой ("в случае надобности" возможно установление временной революционной диктатуры), республикой "с широкой автономией областей и общин" и с "возможно более широким применением федеративного начала к отношениям между отдельными национальностями", за которыми признается "безусловное право на самоопределение". Программа предусматривает законодательное собрание, созданное на основе всеобщего избирательного права и пропорционального представительства и, помимо того, прямое народное законодательство (референдум и инициатива). Относительно обеспечения населению гражданских свобод и законодательной охраны труда программа с.-р. была сходна с программой с.д., но она значительно отличалась от последней в аграрном вопросе, где программа с.р. проектировала т. наз. "социализацию земли" (см. гл. 8). В 1902 г. был организован "крестьянский союз партии с.р." специально для агитации в деревне. - Партийным органом с.р. была "Революционная Россия".).

В области революционной тактики между с.д. и с.р. были существенные различия; тогда как с.д. признавали целесообразность и действительность лишь массовой политической борьбы рабочего класса и отвергали индивидуальный террор, с.р. широко применяли последний ко всем защитникам "старого режима", начиная от министров и кончая мелкими полицейскими сошками. Для проведения террора в составе партии с.р. были созданы особые "боевые организации" (Наиболее крупными успехами эс-эровских террористов было убийство двух министров внутренних дел и одного великого князя. Во главе центральной боевой организации стоял Гершуни, а после его ареста в 1903 г. его заменил Азеф; долгие годы он командовал террором и в то же время состоял платным агентом-осведомителем царской политической полиции; в начале 1909 г. он был разоблачен Бурцевым (при помощи бывшего директора департамента полиции Лопухина).). (см. на ldn-knigi - много оригинального материала!)

{303} Либеральное течение в русском обществе не создало сколько-нибудь влиятельных активных политических организаций до начала XX века. Носителями либеральных тенденций были лишь некоторые земско-дворянские круги и вся их политическая активность проявлялась или в случайных "секретных совещаниях" между собой или, самое большее, в подаче "всеподданнейших адресов" с ходатайствами о необходимых преобразованиях.

В эпоху, непосредственно следовавшую за освобождением крестьян, дворянство некоторых губерний обнаружило резкие антибюрократические тенденции и выдвинуло вопросы о коренном преобразовании государственного строя. Особенно много шуму наделал в 1862 году адрес тверского дворянства государю, требовавший не только отмены всех сословных преимуществ и привилегий, но и "созвания выборных от всей земли Русской", которое "представляет единственное средство к удовлетворительному разрешению вопросов, возбужденных, но не разрешенных Положением 19 февраля". - В начале 1865 года московское дворянство просило государя "довершить" новое государственное здание "созванием общего собрания выборных людей от земли Русской для обсуждения нужд, общих всему государству". - В годы турецкой войны 1877-78 гг. и в годы, непосредственно следовавшие за войной, происходит оживление земского либерального движения. За границей в 1877 году был основан либеральный орган "Общее Дело", а затем газета "Вольное Слово", выставлявшая и защищавшая

конституционную программу. - В 1878-81 гг. состоялся целый ряд конспиративных съездов и совещаний земских деятелей и образовались тайные либеральные организации - "Либеральная лига" и "Земский Союз", поддерживавшие связь с заграничными органами печати.

Некоторые {304} губернские земские собрания снова обращались к правительству с конституционными требованиями (Адрес тверского губернского земства (в 1879 г.) гласил: "Государь император, в своих заботах о благе освобожденного от турецкого ига болгарского народа, признал необходимым даровать ему истинное самоуправление, неприкосновенность прав личности, независимость суда, свободу печати. Земство Тверской губернии смеет надеяться, что русский народ, с такою полною готовностью, с такою беззаветною любовью к своему Царю-Освободителю, несший все тягости войны, воспользуется теми же благами, которые одни могут дать ему возможность выйти, по слову государеву, на путь постепенного, мирного и законного развития" (цит. Корнилов, Курс III, 215).). (Вообще в данном случае "Адрес" - письменное приветствие, в ознаменование юбилея (поднести а.)- ldn-knigi)

После катастрофы 1-го марта некоторые земства (Новгородское, Самарское, Таврическое и др.) снова подавали адреса с просьбами о завершении великих реформ предшествовавшего царствования путем создания народного представительства для обсуждения общегосударственных нужд, но после того, как восторжествовал курс Победоносцева и Каткова, все подобного рода планы и предположения сделались "бессмысленными мечтаниями" (как охарактеризовал их император Николай II в своей известной речи к представителям земств в январе 1895 года).

В результате катастрофы 1-го марта и последовавшей за нею правительственной и общественной реакции, 80-е годы стали эпохой тусклого безвременья, упадка общественного настроения, отсутствия политических интересов. - После голода в Поволжье в 1891-92 гг. начинается повсеместно в России оживление общественно-политических интересов и политической жизни. Только что упомянутая речь молодого царя (вступившего на престол в октябре 1894 года) и заявленное им твердое намерение охранять неприкосновенность самодержавия вызвали в обществе всеобщее недовольство и усилили оппозиционное настроение. - В 90-е годы происходит значительное расширение деятельности земских учреждений и соответственно возрастает численность и значение так называемого "третьего элемента", т. е. Земских {305} служащих - учителей, докторов и фельдшеров, статистиков, агрономов, техников, канцелярских служащих и т. д.

Вся эта масса "третьего элемента", поскольку в ней пробуждаются политические интересы, оказывается значительно левее своих хозяев цензовых земцев. Политически активный элемент в среде земских служащих в большинстве примыкает к левым партиям с.р. и с.д.; наиболее умеренная часть "третьего элемента" образует левое крыло земского либерализма.

В городах к концу XIX в. значительно возрастает количество лиц так называемых свободных профессий и учащейся молодежи. - Студенчество, давно названное "барометром общества", первым начинает открытую борьбу против "старого режима", еще раньше, в 1896 году, в Петербурге происходили массовые стачки рабочих, но они носили чисто экономический характер; правда и первые шаги студенческого движения носят как бы "профессиональный" характер; оно начинается под лозунгами протеста против университетского устава 1884 года и требования "академической свободы", но скоро, под воздействием левых групп, оно всё более принимает политически-оппозиционный характер.

- Первым толчком для начала широкого студенческого движения был разгон полицейскими нагайками толпы студентов в Петербурге после университетского акта 8 февраля 1899 года. Тотчас "забастовки протеста" и "забастовки сочувствия" прокатились по всем русским университетам; исключенных из университетов за участие в беспорядках студентов велено было призвать к исполнению воинской повинности, и этот факт ("студентов отдают в солдаты") вызвал возмущение в обществе (хотя "солдатчина" для студентов теперь продолжалась не 25 лет, как при Николае I, а только один или два года).

- В 1899 году была учреждена особая комиссия, под председательством генерала Ванновского для "всестороннего расследования причин и обстоятельств" студенческих беспорядков. Комиссия нашла необходимым "немедленный пересмотр уставов высших и средних учебных заведений, а в связи с этим и условий жизни учащейся молодежи". Было предположено постепенное введение "начала корпоративного устройства студентов", было {306} разрешено учреждение курсовых старост и устройство курсовых сходок (с ведома и под контролем университетского начальства), а также устройство студенческих касс взаимопомощи, библиотек, литературных обществ.

Но эти уступки не удовлетворили студенчество, и студенческие волнения продолжались. В феврале 1901 года один из исключенных студентов убил министра народного просвещения профессора Боголепова. На его место был назначен ген. П. С. Ванновский (бывший военный министр), который пытался проводить более либеральную политику в отношении университетов. Но его политика не удовлетворила ни студентов, ни "высшие сферы", и вскорости он был уволен. Волнения и беспорядки в университетах продолжались до 1905 года, когда они влились в широкое русло общего революционного движения.

В то время как "дети" протестовали и "бунтовали" в университетах ("студенты бунтуют" стало обычной фразой русского простонародья), "отцы" в первые годы XX века выражали свое оппозиционное настроение на всероссийских и областных съездах различных профессиональных деятелей; первый съезд земских деятелей в Москве (в 1902 году), съезды - агрономических деятелей, деятелей по народному просвещению, по техническому образованию, "пироговские" съезды врачей - все они обыкновенно высказывали пожелания устранения бюрократического произвола, обеспечения начала законности и неприкосновенности личности, расширения прав органов общественного самоуправления и т. п.

Литературными органами русского либерализма были на рубеже XIX и XX в. "толстые журналы" "Русская Мысль" и "Вестник Европы", а из газет наиболее солидной и влиятельной в либеральной среде была московская "профессорская" газета "Русские Ведомости". - В 1902 году П. Б. Струве основал в Штуттгарте двухнедельник "Освобождение" (в 1902-4 гг. выходил в Штуттгарте, в 1904-5 гг. в Париже). В этом органе, резко оппозиционного направления, нашли свою трибуну две организации (сконструировавшиеся в 1903-1904 годах), именно более умеренная группа или союз "земцев-конституционалистов" и более радикальный интеллигентский "Союз Освобождения"

(в 1905 году члены {307} этих организаций послужили главным контингентом для образования "конституционно-демократической партии" (к.д.), игравшей такую важную роль в думский период русской истории).

Течение земского дореволюционного либерализма сказало свое "последнее слово" на общеземском съезде в Москве в ноябре 1904 года: в нем приняли участие около 100 земских деятелей из 33-х земских губерний. Принятая съездом резолюция содержала "обычную" критику бюрократического строя, и требовала обеспечения законности в управлении (с уголовной ответственностью должностных лиц за нарушение закона); неприкосновенности личности, свободы совести и вероисповедания, свободы слова и печати, собраний и союзов; равенства гражданских и политических прав населения, и в частности, уравнения крестьян в правах с прочими сословиями; бессословного земства с самостоятельной компетенцией, и учреждения "мелкой земской единицы" (или волостного земства); наконец - созыва "свободно избранных представителей народа" и участия народного представительства в осуществлении законодательной власти, в установлении росписи государственных доходов и расходов и в контроле за законностью действий администрации.

В заключение нашего обзора русских политических течений отметим тот интересный факт, что до революции 1905 года наименьшее участие в политической жизни страны принимала и наименее к захвату власти стремилась та группа населения, которой "по Марксу" в первую голову надлежало бы об этом позаботиться, именно, русский торгово-промышленный класс.

Правда, отдельные оригиналы из купеческого сословия иногда жертвовали изрядные суммы денег "на революцию", но делали они это ради собственного "наслаждения" (говоря жаргоном Писарева), а не в порядке какой-либо организованной и планомерной политической деятельности. Большинство же богатых купцов и промышленников, имевших "общественную жилку", вкладывало свои капиталы в менее рискованные предприятия, чем революционно-террористические организации, а именно - {308} в благотворительные и культурные учреждения.

(русское купечество, особенно в Москве, развило широкую благотворительность и поддержку всякого рода культурных начинаний; им были созданы Третьяковская Галерея, Щукинский и Морозовский музеи современной французской живописи, Бахрушинский театральный музей, собрание русского фарфора А. В. Морозова, собрание икон С. П. Рябушинского, собрания картин В. О. Гиршмана,

Е. И. Лосевой и M. II. Рябушинского, частная опера С. М. Мамонтова, опера

С. И. Зимина, Художественный театр К. С. Алексеева-Станиславского и С. Т. Морозова, Клинический городок Морозовых; издательство Солдатенковых, Щепкинская библиотека, больница имени Солдатенкова, Солодовниковская больница, Бахрушинские, Хлудовские, Мазуринские, Горбовские странноприимные дома и приюты; Александровское коммерческое училище; Практическая Академия коммерческих наук, Коммерческий Институт Московского общества распространения коммерческого образования и т. д. (Бурышкин, Москва купеческая, стр. 104-105, Изд. имени Чехова, Нью-Йорк, 1954г., см. ldn-knigi).).

- Торгово-промышленный класс не создал политической партии; он не стремился к "захвату" политической власти (в виду совершенно очевидной безнадежности такого предприятия), но создал целый ряд крупных и сильных профессиональных объединений:

(горнопромышленников, нефтепромышленников, железозаводчиков и др.), которые, правда, "осаждали" правительство, но не требованиями о передаче им власти, а ходатайствами по разным конкретным вопросам экономической политики, и добивались таким путем весьма существенных и выгодных для себя результатов - покровительственных таможенных тарифов, льготных тарифов на железнодорожные перевозки, выгодных казенных заказов, а то и прямых субсидий...

{311}

Глава VII

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ОТ ПАРИЖСКОГО МИРА 1856 ГОДА

ДО НАЧАЛА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В 1914 ГОДУ

1. Дальний Восток: приобретение Амурского и Уссурийского края, Сахалин и Аляска. Россия и С.Ш.А.

В царствование Александра II Россия приобрела обширные земельные пространства на Дальнем Востоке и в средней Азии. В начале 50-х гг. XIX в., под энергичным руководством генерал-губернатора Восточной Сибири ген. Н. Н. Муравьева (ставшего впоследствии графом "Муравьевым-Амурским"), русские продвинулись до устьев Амура и заняли территорию по левому берегу Амура (от которой Россия отказалась по Нерчинскому договору 1689 г.). Воспользовавшись затруднительным положением Китая, которому Англия и Франция в 1857г. объявили войну, Муравьев в 1858 г. заключил с китайцами договор в Айгуне, по которому Китай уступал России левый берег Амура, а по договору, заключенному генералом Игнатьевым в Пекине в 1860 г., Китай уступал России также Уссурийский край. В новоприобретенном крае (образовавшем "Приморскую область") скоро возник ряд русских городов Благовещенск, Хабаровск, Николаевск, Владивосток, Никольск Уссурийский - и открылось широкое поле для будущей земледельческой колонизации русских переселенцев.

По договору, заключенному с Японией в 1875 г., Россия, в обмен на Курильские острова, приобретала южную часть острова Сахалина (северная его часть была занята русскими уже в 1853 г.). - Зато пустынная северо-западная часть Американского материка, полуостров Аляска, была продана русским правительством в 1867 г. Северо-Американским Соединенным Штатам за 7.200.000 долларов "золотою монетою" (причем многие американцы полагали, что она того не стоит).

{312} Отношения между Россией и С.Ш.А. при Александре II были весьма дружественными. Когда в 1861 г. в С.Ш.А. вспыхнула гражданская война Севера с Югом, правительства Англии и Франции были намерены признать южан "воюющей стороной", т. е. признать распадение С.Ш.А. на два государства. Александр II решительно отказался присоединиться к их акции и тем расстроил ее, за что получил от президента Линкольна горячую благодарность.

В 1863 г. русская эскарда адм. Лисовского посетила С.Ш.А. и была предметом восторженных оваций (В 1866 г., после покушения Каракозова,

С. Ш. А. прислали в Россию особого посла, товарища морского министра Фокса, на американском броненосце, для принесения царю и народу поздравлений по случаю избавления от опасности; Фокс был радушно принят правительственными и общественными кругами и стал "почетным гражданином" Петербурга, Москвы, Кронштадта и других русских городов; на приемах и банкетах обе стороны прославляли русско-американскую дружбу и желали ее сохранения навсегда (A. Woldman. Lincoln and thе Russians).).

{313}

2. Кавказ и Средняя Азия.

На Кавказе при Александре II закончилась полувековая борьба с горцами. В 1857 г. наместник Кавказа кн. А. И. Барятинский начал систематическое наступление на Чечню и Дагестан с трех сторон, и в 1859 г. вождь кавказских горцев-мусульман, Шамиль, после продолжительного героического сопротивления русским завоевателям, был вынужден сдаться князю Барятинскому, в ауле Гуниб. Этим было закончено покорение восточного Кавказа. В 1864 году русские войска закончили покорение западного Кавказа. Жителям особенно враждебных "немирных" аулов было предложено выселиться с гор на равнину или переселиться в Турцию; около 200 тыс. горцев-мусульман предпочли переселиться в Турцию, большинство покорилось русской власти.

Весь Кавказ был разделен на административные округа русского типа и подчинен управлению русской администрации. Два казачьих войска на северном Кавказе - Терское и Кубанское - вместо боевой, несли теперь только сторожевую службу, и казаки (кроме "очередных" полков) могли, наконец, спокойно заняться мирным земледельческим трудом.

В 60-х и 70-х годах русские владения были широко раздвинуты в Средней Азии. До русского завоевания здесь было три мусульманских ханства Кокандское (на правом берегу р. Сыр-Дарьи), Бухарское (между pp. Сыр-Дарьей и Аму-Дарьей) и Хивинское (на левом берегу р. Аму-Дарьи). Русские владения в южной Сибири и в Степной области (между Каспийским и Аральским морями) соприкасались с этими примитивными государствами и нередко испытывали набеги и грабежи беспокойных соседей, которые иногда также захватывали русские торговые караваны и обращали в рабство захваченных русских пленников.

Пограничные недоразумения и столкновения повели к тому, что в 1860 г. Кокандское ханство объявило "священную войну" против России. В 1864 и 1865 гг. командовавшие двумя русскими {314} отрядами Веревкин и Черняев взяли важнейшие города Кокандского ханства Туркестан и Ташкент; завоеванные области было решено присоединить к России.

(Русское продвижение в Средней Азии вызвало недовольство и тревогу в Англии и протесты со стороны английского правительства, которое в этом продвижении усматривало угрозу безопасности своих владений в Индии. Министр иностранных дел Горчаков пытался успокоить английское правительство, уверяя его (осенью 1864 г.), что русское движение в пределы Кокандского ханства вызвано лишь необходимостью обуздать набеги кокандцев и обеспечить безопасность русских границ; при этом он указывал, что и другие страны Англия в Ост-Индии, Соединенные Штаты в Америке, Франция в Африке - в аналогичных условиях "неизбежно увлекались на путь движения вперед, в котором менее честолюбия, чем крайней необходимости" (Татищев, II, 107-8). Опасаясь политических осложнений с Англией, Горчаков высказывался против русских завоеваний в Средней Азии; военный министр Милютин, напротив, был сторонником их, а по поводу английских протестов он писал в своей записке в министерство иностранных дел: "не надобно просить извинения перед английскими министрами за всякое наше движение вперед. Они не церемонятся перед нами, завоевывая целые царства, занимая чужие города и острова, и мы не спрашиваем у них, зачем они делают это" (Дневник Милютина, 1, 35).).

В 1867 году было решено из завоеванных среднеазиатских владений образовать особое Туркестанское генерал-губернаторство, и генерал-губернатором был назначен генерал К. П. Кауфман, энергичный военный администратор, который с успехом проводил дело дальнейшего покорения и замирения края. В 1867-68 гг. была война с Бухарой, при чем Кауфман нанес поражение бухарцам и взял один из важнейших городов Средней Азии Самарканд; по мирному договору 1868 г. эмир Бухарский уступил России значительную часть своих владений (с г. Самаркандом) и признал свою вассальную зависимость от российского императора.

В 1873 г., после чрезвычайно трудных переходов через безводные пески, русские войска, под командой ген. Кауфмана, взяли Хиву и принудили хана Хивинского уступить России часть своих владений и признать русский протекторат. - Вскоре после хивинского {315} похода возникли смуты и междоусобия в Кокандском ханстве и волнения в его оккупированной русскими части. Тогда, в 1876 г. вся территория Кокандского ханства была присоединена к России (под именем Ферганской области).

С целью обеспечить безопасность новых русских владений от нападений туземных племен, кочевавших в области к югу от р. Аму-Дарьи, отряды русских войск продвигались далее к югу, к границам Персии и Афганистана; в 1881 г. генерал Скобелев взял штурмом главную текинскую крепость Геоктепе, а полковник Куропаткин занял Асхабад, главное селение Ахалтекинского оазиса. Занятая территория была присоединена к России. В 1884 г. русские войска заняли Мерв.

(На китайских границах русские войска в 1871 г. заняли Кульджу, однако в 1881 г. большая часть этой области была возвращена Китаю.).

Приближение русских владений вплотную к границам Афганистана и Индии, вызвало в Англии большую тревогу, которая усиливалась с каждым новым русским завоеванием, так что в 1885 г. дело едва-едва не дошло до войны между Англией и Россией. Британская дипломатия и английское общественное мнение настойчиво требовали остановки русского продвижения в Средней Азии и горячо нападали на это проявление "русского империализма"... (Обличения русского империализма странно звучали в устах политиков и публицистов Англии, которая непрерывными завоеваниями создала единственную в мире колониальную империю, раскинув свои владения во всех пяти частях света хотя никогда не подвергалась нападениям индусов, малайцев, или африканских негров.).

Территориальными приобретениями на Кавказе, в Средней Азии и на Дальнем Востоке было закончено политическое объединение необъятной Евразийской равнины. Многонациональное государство, получившее название Империи Всероссийской, охватывало пространство от Вислы и Балтийского моря до берегов Тихого океана и от берегов Северного Ледовитого океана до {316} отрогов Гималайских гор. Народы, населявшие это пространство, были связаны между собой не только политическими, но и экономическими и культурными связями. Если в отношениях правительства к "инородцам" временами появлялись "уклоны" в сторону национализма и шовинизма, то русский народ в целом и его лучшие представители в литературе никогда не страдали болезнью национального самомнения и не рассматривали своих соседей как "низшие расы". Способность и стремление к установлению добрососедских отношений с другими народами, живущими под тою же крышею, оставалось характерною чертою и русского народа и российской интеллигенции, многонациональной по своему этническому происхождению, но единой по своему духу - духу широкой терпимости и отсутствия шовинизма.

{317}

3. Ближний Восток. Балканские дела и война с Турцией 1877-78 гг.

Сан-Стефанский мир и Берлинский конгресс.

Потеряв после Крымской войны свое исключительное право покровительства балканским христианам, Россия могла оказывать им дипломатическую помощь только путем обращений к "европейскому концерту" в целях соответственного воздействия на турецкое правительство. Но эти обращения оставались, по большей части, совершенно бесплодными, ибо Англия, которая играла в европейском концерте первую скрипку, обыкновенно поддерживала на Балканах не тех, кого угнетали, и по временам резали, а тех, кто угнетал и резал, то-есть турок, так как она ни за что не хотела допускать усиления русского влияния на Балканах. Не дождавшись помощи от европейских держав, христианские народы Балканского полуострова принуждены были сами браться за оружие, чтобы освободиться от турецкого гнета и притеснений.

В 1867 году вспыхнуло восстание на острове Крите, которое туркам удалось подавить с большими усилиями лишь к концу 1868 г., после чего Криту, по настоянию великих держав, был обещан автономный статут.

Области, частично освободившиеся от турецкой власти, продолжали, конечно, стремиться к полному освобождению. В 1861 г. Дунайские княжества Молдавия и, Валахия объединились в одно государство - Румынию. В 1866 г. на румынский престол был избран немецкий принц Карл Гогенцоллерн.

В 1867 г. Россия и другие державы поддержали требование князя Михаила сербского о выводе турецких гарнизонов из сербских крепостей; Турция уступила и турецкие войска покинули Белград и две другие сербские крепости.

В 1870 г. во время франко-прусской войны, Россия объявила о своем отказе от соблюдения тех статей Парижского мирного договора 1856 г., которыми {318} запрещалось России (и Турции) держать на Черном море военный флот и сооружать береговые укрепления. Самовольный отказ России от исполнения договора 1856 г. вызвал бурю негодования в Англии и в Австрии; однако, конференция великих держав, заседавшая в Лондоне в январе и феврале 1871 года, согласилась на отмену тех статей Парижского договора, которые ограничивали суверенные права России (и Турции) на Черном море.

- Во всех почти вопросах балканской политики Россия встречала противодействие Англии и Австрии. Англия не желала допускать усиления России и ослабления Турции, опасаясь за безопасность своих колоний (особенно Индии) и морских путей к ним. Австрия (кроме обычного соперничества двух великодержавных соседей) опасалась, что симпатии славянских народов к России могут повредить лояльности ее собственных славянских подданных, а потому всячески стремилась вытеснить русское влияние на Балканах и заменить его - своим собственным.

(В 1867 г. большая группа австрийских славян посетила этнографическую выставку в Москве; русские славянофилы чествовали их парадными обедами и громкими речами, а потом Александр II принял славянских гостей в Царском Селе и приветствовал "славянских братьев на родной славянской земле". Эта манифестация славянского единения вызвала большое недовольство и раздражение в австрийских правительственных кругах.).

Летом 1875 года в Боснии и Герцеговине вспыхнуло восстание, которое турки не могли подавить, несмотря на самые жесткие карательные меры. Жесткость усмирителей и сочувствие к восставшим вызвали волнения в соседних Сербии и Черногории и почти во всем славянском мире. Державы начали дипломатические переговоры с целью понудить Турцию произвести необходимые реформы в Боснии, Герцеговине и Болгарии, но их совместные шаги тормозились сопротивлением Англии, которая отказывалась примкнуть к противо-турецкой "акции". Летом 1876 года, в ответ на попытки восстания в Филиппопольском округе Болгарии, турецкие башибузуки вырезали в этом округе свыше 12 тыс. человек, не разбирая ни пола, ни возраста.

Болгарские ужасы вызвали {319} вопль негодования во всей Европе, но глава английского правительства Дизраэли (он же лорд Биконсфильд) невозмутимо сохранял свою туркофильскую позицию (Правды ради должно отметить, что не все в Англии были такими непоколебимыми поклонниками турок и башибузуков, как "высокопочтенный Веньямин Дизраэли, граф Биконсфильд". Глава английской либеральной партии Гладстон выступил с пламенным протестом против турецких зверств в Болгарии, а когда он пришел к власти в 1880 году, он немедленно изменил курс английской балканской политики, сблизился с Россией и, совместно с ней, действовал в пользу балканских христиан.).

В июне 1876 года Сербия и Черногория заключили между собою союз и объявили войну Турции (В том же июне императоры Александр и Франц-Иосиф австрийский встретились в Рейхштадте и договорились о совместных действиях для разрешения балканского кризиса; но формального и точного договора заключено не было, и потому впоследствии обе стороны обвиняли одна другую в нарушении Рейхштадтского соглашения.).

- В России летом 1876 г. высоко поднялась волна славянских чувств и патриотического одушевления. Трибун славянофильства

И. С. Аксаков произносил свои пламенные речи, Славянский благотворительный комитет и его отделения собирали обильные пожертвования в пользу борющихся славянских братьев, тысячами ехали в Сербию добровольцы (начиная от гвардейских офицеров и кончая отдельными революционерами-народниками), отправлялись санитарные отряды (Ф. М. Достоевский в "Дневнике писателя" за 1876 год с восторгом и умилением описывает всенародное славянское одушевление в России в этом году, когда "всех единит прекрасное и великодушное чувство бескорыстной и великодушной помощи распинаемым на кресте своим братьям" (с. 284).)

- Среди отправлявшихся в Сербию добровольцев был покоритель Ташкента ген. Черняев, который был назначен главнокомандующим сербской армией (малочисленной и еще недостаточно обученной).

- В русских правительственных сферах обострение балканского кризиса вызвало колебания: император Александр не решался единолично начинать активные действия против Турции, министр финансов Рейтерн и военный министр Милютин решительно высказывались против войны.

{320} Осенью 1876 г. молодая сербская армия начала терпеть поражения и отступать, - турки шли к Белграду. Имп. Александр потребовал от султана прекращения военных действий. Турция подчинилась, - а затем снова начались бесконечные дипломатические переговоры держав с Турцией. Убеждаясь в их бесплодности и желая оказать давление на Турцию, царь приказал (31-го октября 1876 г.) произвести частичную мобилизацию русской армии.

Константинопольская конференция представителей великих держав в декабре 1876 г. выработала программу реформ для Боснии, Герцеговины и Болгарии, предусматривавшую административную автономию этих областей, под контролем международной комиссии и под управлением генерал-губернаторов, назначаемых Портою с согласия великих держав. По совету Англии, Турция объявила, что она намерена сама произвести необходимые реформы. - После нового совещания в Лондоне, великие державы вручили Порте т. наз. "Лондонский протокол" с повторным требованием, чтобы реформы проводились под наблюдением представителей держав, - Порта снова отвергла это требование.

Тогда, наконец, Александр решился разрубить балканский узел мечом. Он выехал к армии, сосредоточенной в Бессарабии, и 12 апреля 1877 г. подписал в Кишиневе манифест об объявлении войны Турции с целью добиться "улучшения и обеспечения положения угнетенного христианского населения Турции".

(Милютин описывает, как армия и народ в Кишиневе приняли объявление войны: после молебна и нескольких слов государя к окружавшим его офицерам, "вся толпа и офицеров и солдат одушевилась таким энтузиазмом, какого еще никогда не случилось мне видеть в наших войсках. Они кричали, бросали шапки вверх, многие навзрыд плакали. Толпы народа бежали потом за государем с криками "ура". - Очевидно, что нынешняя война с Турцией вполне популярна" (дневник II, 157). Затем государь через Киев поехал в Москву. И в Киеве и в Москве население встречало его "с неподдельным энтузиазмом" (там же, с. 162-163).).

Перед началом военных действий Горчаков, {321} уведомляя иностранные дворы о решении государя, писал в своем циркуляре: "Его Императорское Величество сохраняет уверенность, что он действует соответственно чувствам и интересам Европы", - однако никто в Европе не пошевелился для помощи России, а Англия отнеслась к русскому выступлению с явной неприязнью, упрекала Россию в нарушении Парижского трактата и предупреждала, что если бы русские военные действия распространились на Константинополь, Босфор или Дарданеллы, то это повлекло бы вмешательство Англии в войну.

В июне русская армия переправилась через Дунай. Вскоре отряд ген. Гурко, быстро продвигаясь вперед, перешел за Балканы. Но затем русскую армию постигла тяжкая неудача. Турецкая армия Османа-паши, укрепившаяся в маленьком болгарском городке Плевне, трижды нанесла атаковавшим ее русским войскам тяжелые поражения (8 и 18 июля и 30-31 августа). После "третьей Плевны" главнокомандующий вел. князь Николай Николаевич и его штаб потеряли голову и намеревались начать общее отступление за Дунай; военный министр Милютин решительно возражал против этих пораженческих планов, и государь (находившийся всё время на театре военных действии) склонился на сторону Милютина.

Решено было сохранять занятые позиции, блокировать Плевну и ждать прибытия подкреплений. В народе и в обществе распространилось уныние, в армии- ропот на неспособное высшее командование, но государь решил продолжать начатое дело. Летом (еще до третьей Плевны) к русской армии присоединились румынские войска, теперь были вытребованы значительные подкрепления из России (в том числе, гвардейский корпус из Петербурга). В ноябре, наконец, военное счастье снова повернулось на русскую сторону: в начале ноября, на кавказском фронте была взята сильная турецкая крепость Каре, а в конце ноября, после неудачной попытки прорваться из Плевны, капитулировал Осман-паша с армией в 46 тыс. человек. Теперь победа была обеспечена. Генералы Скобелев, Радецкий и Гурко быстро двигались вперед, нанося турецким войскам одно поражение за другим, перешли Балканы, взяли в плен турецкую Шипкинскую армию (перед тем один из русских отрядов {322} на Шипкинском перевале с исключительным геройством и упорством в течение нескольких недель отражал ожесточенные атаки далеко превосходивших его турецких сил), и в начале января русские войска взяли Адрианополь (в декабре Сербия объявила войну Турции, и сербские войска взяли Ниш).

Султан телеграфно просил Александра II (возвратившегося после взятия Плевны в Петербург) о перемирии и о мире. 19 января в Адрианополе был заключен договор о перемирии и о предварительных условиях мира, и русское наступление было остановлено в нескольких верстах от Царьграда.

Приближение русских войск к турецкой столице вызвало тревогу и возбуждение в Англии. Дизраэли произносил воинственные речи и приказал английской средиземноморской эскадре пройти Дарданеллы и идти к Константинополю. На протесты русского посла английское правительство ответило, что эскадра посылается для ограждения безопасности проживающих в турецкой столице англичан и их собственности. Возмущенный действиями Англии, Александр II послал главнокомандующему телеграфное приказание ввести ("с тою же целью") русские войска в Константинополь, затем видоизменил свое приказание в том смысле, что в Константинополь должно ввести войска лишь в том случае, если англичане сделают высадку, а пока, с согласия султана, русские войска перешли демаркационную линию и заняли предместье Константинополя, местечко Сан-Стефано, на берегу Мраморного моря, - куда русский главнокомандующий демонстративно перенес свою главную квартиру.

Султан, очутившийся между двух огней, умолял королеву Викторию отозвать ее эскадру, и английские броненосцы несколько отодвинулись от Константинополя, бросив якорь у азиатского берега Мраморного моря. Так до конца 1878 года простояли русские войска у стен Константинополя, и английская эскадра - в Мраморном море.[ldn-knigi1]

19 февраля 1878 года русскими и турецкими уполномоченными были подписаны в Сан-Стефано условия "прелиминарного" мирного договора: Румыния, Сербия и Черногория признаются независимыми государствами, при чем Сербия и Черногория получают значительные {323} территориальные приращения. Мусульманское население в этих странах должно пользоваться равноправием.

Болгария (включая Македонию и доходя на юге до Эгейского моря) образует автономное княжество, с христианским правительством и "земским войском"; собрание именитых людей Болгарии выработает конституцию и выберет князя, который будет затем "утвержден Блистательною Портою, с согласия держав"; до тех пор страна будет находиться под управлением российского императорского комиссара, и русские войска будут занимать Болгарию приблизительно в течение 2 лет, до образования болгарского земского войска; новое государство будет платить султану дань (установленную по соглашению между Россией, Турцией и другими державами), но "оттоманские войска не будут более находиться в Болгарии".

В Боснии и Герцеговине будут немедленно введены административные реформы, предложенные Константинопольской конференцией европейских держав.

На о. Крите, для ограждения прав населения, будет введен "органический устав" 1868 года, и подобные же уставы будут введены в других областях Европейской Турции. В Армении должны быть произведены реформы администрации и приняты меры для ограждения безопасности армянского населения от насилий курдов и черкесов. Турция должна уплатить России вознаграждение в сумме 1.410 милл. рублей, но, принимая во внимание финансовые затруднения Турции, Россия соглашается заменить большую часть вознаграждения (именно 1.100 милл. руб.) территориальными уступками: Турция уступает устья Дуная и область к югу от них (Добруджу), которую Россия "предоставляет себе променять" Румынии на южную часть Бессарабии, отчужденную от нее трактатом 1856 года; в Азии Турция уступает России Ардаган, Каре, Батум и Баязет, с их округами.

Условия Сан-Стефанского мира вызвали сильнейшее недовольство в Англии и Австрии. Дизраэли снова начал бряцать оружием и объявил приказ о призыве резервов. Австрия решительно возражала против создания Великой Болгарии и также начала военные приготовления. Александр II должен был, с своей стороны, готовиться {324} к новой тяжелой войне, но, конечно, желал избежать ее и разрешить спорные вопросы дипломатическими переговорами. В мае русскому послу в Лондоне гр. Шувалову удалось прийти к соглашению с английским правительством об окончательных условиях мира, и в июне открылись заседания международного конгресса в Берлине.

1 (13) июля 1878 г. был подписан Берлинский трактат между Россией, Турцией и великими державами. Независимость Румынии, Сербии и Черногории была подтверждена, но территориальные приобретения двух последних значительно урезаны. Наибольшему изменению подверглись постановления Сан-Стефанского трактата о Болгарии; ее территория разделялась на три части: южная (Македония) возвращается Турции; северная - от Дуная до Балканских гор (с присоединением города Софии и его округа) образует автономное княжество Болгарию; средняя - к югу от Балканского хребта образует провинцию "Восточной Румелии", которая, оставаясь под властью султана, получает административную автономию; генерал-губернатором восточной Румелии должен быть христианин; он будет назначаем Блистательною Портою, с согласия держав, на 5-тилетний срок.

Совершенной новостью является статья 25-я Берлинского трактата: "Провинции Боснии и Герцеговины будут заняты и управляемы Австро-Венгриею"; Новобазарский санджак (область между Сербией и Черногорией) "остается в оттоманском управлении", но Австро-Венгрия может содержать там гарнизоны и проводить и охранять военные и торговые дороги. Подтверждается обмен южной Бессарабии, отходящей к России, на Добруджу, отдаваемую Румынии. В Азии Блистательная Порта уступает России территории Ардагана, Карса и Батума; последний должен быть порто-франко (т. е. пользоваться правом беспошлинного ввоза и вывоза) и "по преимуществу коммерческим"; долина Алашкерта и гор. Баязет (уступленные России по Сан-Стефанскому договору) возвращаются Турции. (За месяц до подписания Берлинского трактата Англия принудила султана подписать договор, которым султан предоставил ей "оккупацию и управление островом Кипром".).

{325} Уступки, сделанные русской дипломатией на Берлинском конгрессе, вызвали большое недовольство и разочарование в русском обществе и среди балканских народов и ослабили авторитет русского правительства дома и заграницей.

(Гневная речь вождя славянофилов И. С. Аксакова против русской дипломатии на Берлинском конгрессе вызвала высылку его из Москвы и закрытие Славянского благотворительного комитета, а последнее произвело, в свою очередь, самое неблагоприятное впечатление на балканских славян.).

Устроением нового Болгарского государства был занят русский императорский комиссар кн. Дондуков-Корсаков (которому "помогала" европейская комиссия), а формированием новой болгарской армии было занято несколько сот русских офицеров. В 1879 году болгарское учредительное собрание в Тырнове одобрило составленный русской комиссией проект конституции (придав ему более демократический характер), а затем "великое народное собрание" избрало князем Болгарии принца Александра Баттенбергского, которому русский комиссар и передал власть, после чего Болгария была оставлена русскими войсками. Первые годы новый князь поддерживал дружественные отношения с русским правительством, и русские генералы занимали министерские посты в болгарском кабинете, но затем отношения между освободителями и освобожденными стали всё больше портиться, отчасти благодаря ошибкам обеих сторон, отчасти благодаря усердной работе австрийской дипломатии, прилагавшей все усилия к тому, чтобы расстроить дружбу России и Болгарии и приобрести преобладающее влияние в этой стране.

Осенью 1885 г. в главном городе Восточной Румелии Филиппополе произошло восстание; болгарские националисты изгнали назначенного султаном генерал-губернатора и его турецких чиновников и провозгласили воссоединение "обеих Болгарии"; князь Александр после некоторых колебаний, объявил себя князем объединенной Болгарии. В том же году вспыхнула война между Болгарией и Сербией (в которой болгары {326} оказались победителями); в 1886 г. князь Александр был низложен, а в следующем году князем болгарским был избран австрийский ставленник принц Фердинанд Кобургский; Александр III отказался признать Фердинанда болгарским князем; уже в 1886 г. он порвал дипломатические отношения с Болгарией, и они не были восстановлены до конца его царствования.

Другие балканские страны еще раньше ушли из сферы русского влияния. В Турции укрепилось политическое влияние англичан. В 1881 г. Сербия заключила (секретный) союзный договор с Австрией, а в 1883 г. Румыния (недовольная отнятием Бессарабии, за которую она, впрочем, получила изрядную компенсацию) присоединилась к тройственному союзу Германии, Австрии и Италии (направленному явно против России). Греция, как и раньше, стояла вне сферы русского влияния (она тяготела обычно к Англии). Только маленькая Черногория верно и неизменно хранила русскую дружбу, - в 1889 г. император Александр III провозгласил свой известный тост за "единственного верного друга России, князя Николая Черногорского"...

{327}

4. Дальний Восток на рубеже XIX и XX вв. Япония и Китай.

Оккупация Россией Квантунского полуострова и Манчжурии.

Русско-японская война 1904-05 гг. и ее последствия.

В конце XIX в. на Дальнем Востоке вырастала новая могущественная политическая сила - это была Япония ("страна восходящего солнца"), которая быстро усваивала себе промышленную и военную технику передовых стран. Между маленькой (по пространству) и густо населенной Японией и огромным, но в то время еще неподвижным Китаем находился Корейский полуостров, представлявший как бы географический мост с Японских островов на континент Азии. "Император" или "король" корейский считался вассалом китайского императора.

Россия обратила внимание на Корею еще при Александре III; в 1884 году русскими уполномоченными в Сеуле был заключен с "королем корейским" торговый договор, а в следующем году в Корее появляются русские дипломатическое и консульское представительства.

Однако огромное расстояние от Европейской России до ее дальневосточных владений, при отсутствии средств сообщения в Сибири, делало невозможной для России активную политику на Дальнем Востоке. Положение изменилось к концу века с постройкой великой сибирской железной дороги (начатой в 1891 году). Николай II, еще будучи наследником престола, посетил (в 1891 году) страны Дальнего Востока и проникся убеждением в важности этой области для экономического развития и для великодержавного положения России. (Это убеждение впоследствии усиленно в нем поддерживал его "друг" и кузен, германский император Вильгельм II, который хотел отвлечь внимание и силы России от европейских дел и направить их на борьбу с "желтой опасностью", которую он разрисовывал самыми яркими красками.).

В 1894 году Япония, подготовив достаточные морские и сухопутные силы, начала войну с Китаем и в {328} следующем году закончила ее с полным (военным) успехом; по Симоносекскому мирному договору, заключенному в апреле 1895 года, Китай отказался от сюзеренитета над Кореей, признав ее "независимость" (т. е. фактически уступив ее в сферу влияния Японии), уступил Японии Ляодунский полуостров (с прекрасной гаванью Порт Артуром), Формозу и Пескадорские острова, а также обязался уплатить Японии значительную военную контрибуцию и предоставить ряд коммерческих льгот. Однако встревоженные чрезмерными японскими успехами европейские державы Россия, Германия и Франция - заявили о необходимости соблюдать территориальную неприкосновенность Китая (по крайней мере - на континенте) и потребовали отказа Японии от Ляодунского полуострова. С горечью и раздражением Япония видела себя вынужденной подчиниться этому требованию.

В конце 1895 года, по инициативе предприимчивого министра финансов С. Ю. Витте, был учрежден Русско-Китайский банк для развития коммерческих операций на Дальнем Востоке; к участию в банке были привлечены французские и русские капиталы, а действовать он должен был под покровительством и под гарантией русского правительства. В 1896 году С. Ю. Витте, воспользовавшись приездом в Москву на коронационные торжества китайского первого министра Ли Хун чжана, заключил с ним договор об оборонительном союзе России и Китая против Японии, а потом устроил концессионный договор китайского правительства с Русско-Китайским банком о постройке русской железной дороги через Манчжурию (что должно было значительно сократить железнодорожный путь из Сибири до Владивостока); Русско-Китайский банк учреждает акционерное "Общество Китайской Восточной железной дороги", а русское правительство "дает гарантию доходам дороги". (Согласно договору с Китайским правительством, Общество владеет Китайской Восточной железной дорогой в течение 80 лет со времени открытия движения по всей линии; "по истечении 80-летнего срока... Китайское правительство вступает бесплатно во владение дорогой и ее принадлежностями"; по прошествии 36 лет по сооружении дороги, китайское правительство может ее выкупить.). В полосе отчуждения {329} общество организует собственное управление и даже собственную вооруженную полицию.

В то время как работы по постройке Китайской Восточной железной дороги быстро и успешно подвигали вперед, в конце 1897 года был учрежден Русско-Корейский банк "для производства торговых операций в Корее и странах Восточной Азии". Россия, одновременно с Японией, стремилась всячески утвердить свое влияние в Корее: в Сеуле были русские военные инструкторы и "финансовый советник", игравший как бы роль корейского министра финансов; по соглашению с Японией, заключенному в 1896 году, обе стороны договорились держать в Корее одинаковое число войск (около одной тысячи) для охраны своих миссий и своих торговых интересов.

Осенью 1897 года в Китае два германских миссионера были убиты китайцами в провинции Шандунь, близ Киао-Чао. Экспансивный германский император немедленно приказал своей тихоокеанской эскадре занять Киао-Чоа, а затем вынудил у Китая договор об уступке Киао-Чао Германии в аренду на 99 лет.

Николай II не пожелал отстать от своего воинственного кузена, и в декабре 1897 года русские военные суда заняли бухты Порт-Артур и Талиенван, на юге Квантунского полуострова, а в марте 1898 года в Пекине было заключено новое русско-китайское соглашение, подтверждавшее русско-китайскую дружбу и предоставлявшее России в аренду на 25 лет Порт-Артур и Талиенван.

В июне того же года между китайским правительством и Обществом Китайской Восточной железной дороги был заключен договор, которым Обществу было предоставлено право построить железнодорожную ветвь от одной из станций названной дороги на юг Квантунского полуострова до Порт-Артура и Талиенвана. (Да-Лянь-Вань); последний получал русское имя Дальний; здесь предполагалось (и было начато) устройство большого и хорошо оборудованного коммерческого порта", будущность которого представлялась русским правительственным кругам в самом радужном свете.

(В именном указе (от 30 июля 1899 г.) министру финансов о сооружении города Дальнего и об открытии в нем порто-франко читаем : "Объемля обширные пространства Европы и Азии, Империя наша призвана Божественным Промыслом к мирному сближению народов Запада и Востока. В достижении этой исторической задачи мы получили дружественное содействие со стороны Китайской Империи, уступившей в пользование наше порты Да-Лянь-Вань и Артур, с прилегающей территорией, и открывшей через свои земли выход к Желтому морю Великой Сибирской железной дороги. Благодаря этому мудрому решению правительства Его Величества Богдыхана, крайние пределы двух материков Старого Света будут связаны в непродолжительном времени непрерывным рельсовым путем, который предоставит всем нациям неисчислимые выгоды удобного сообщения и включит новые области в оборот всемирной торговли".

Город Дальний будет при этом иметь "первостепенное значение" как исходный (и конечный) пункт будущего великого рельсового пути. Сооружение города Дальнего было предоставлено Обществу Китайской Восточной железной дороги, "под главным руководством министра финансов". - Из полученной в аренду территории была образована "Квантунская область". - В Порт-Артуре русские стали устраиваться "по-домашнему", - здесь явился ряд русских учреждений и "присутственных мест", как "управление Квантунского воинского начальника", "Порт-Артурский окружный суд", "Порт-Артурское полицейское управление", словом всё, чему "полагается" быть в порядочном русском городе.).

{330} Понятно, что захват Россией Порт-Артура и "Дальнего" вызвал величайшее недовольство и раздражение в Японии. - Желая избежать военного столкновения с Японией, русское правительство отозвало из Кореи своих военных инструкторов и "финансового советника" при корейском императоре. 13 апреля 1898 года было заключено соглашение с Японией, "в котором мы явно отдали Корею под доминирующее влияние Японии" (Витте, I, 131).

Захватом Киао-Чао и Порт-Артура не ограничилось растаскивание китайских портов и китайской территории: Англия захватила Вей-Хай-Вей (важный порт на Желтом море), Франция - Кван-Чоу (в южном Китае).

Понятно, что эти наглые грабежи "среди бела дня" и без тени легальных оснований вызвали возмущение в Китае, и в 1900 году здесь вспыхнуло народное движение так называемых "боксеров" или "больших кулаков", направленное против европейцев. В Пекине был убит германский посланник, а квартал, где помещались иностранные дипломатические миссии, был осажден восставшими, но выдержал осаду; на выручку его довольно скоро пришел высаженный с моря международный экспедиционный корпус, который взял сначала Тяньцзин, а потом и Пекин. Экспедиция закончилась подписанием (в 1901 г.) {331} договора, по которому Китай обязался уплатить значительную военную контрибуцию и строго наказать вождей восстания.

Во время боксерского восстания Манчжурия была оккупирована русскими войсками. После подавления восстания иностранные войска ушли из Китая, и русским войскам надлежало уйти из Манчжурии; правительства Соединенных Штатов, Англии и Японии напоминали русскому правительству о принципе "открытых дверей" в Китае и о соблюдении его территориальной целости, и русское правительство обещало (в 1902 году) возвратить Манчжурию Китаю (за исключением полосы отчуждения Китайской Восточной жел. дороги, с центром управления в Харбине), но не спешило исполнять свое обещание. Япония попыталась достигнуть соглашения с Россией на основе разграничения сфер влияния. Осенью 1901 года в Петербург приехал маркиз Ито с предложением признать русское преобладание в Манчжурии с тем однако, чтобы Россия вывела из Манчжурии свои войска и вела бы здесь политику "открытых дверей" и с тем, чтобы Японии была предоставлена полная свобода действий в Корее. Русское правительство не приняло этого предложения, и в 1902 году Япония заключила союз с Англией и начала усиленно готовиться к войне (не прерывая, однако, дипломатических переговоров).

Положение обострилось тем, что группа русских дельцов, в которую входили некоторые лица из придворных кругов (камергер Безобразов и другие), имевшие влияние на царя и агрессивно настроенные в отношении Японии, получила концессию на разработку лесных богатств на р. Ялу, в северной Корее.

{332} Летом 1903 года было учреждено "наместничество" на Дальнем Востоке, образованное из Приамурского генерал-губернаторства и Квантунской области. Наместником был назначен сухопутный адмирал Алексеев, сторонник лесных предприятий в Корее и агрессивной политики в отношении Японии.

Япония протестовала против русских предприятий в северной Корее и требовала эвакуации Манчжурии русскими войсками к концу 1903 года. Безрезультатные дипломатические переговоры тянулись до января 1904 г. - 24 января Япония прервала переговоры и отозвала своего посла из Петербурга.

Однако в русских правительственных кругах и в штабе адмирала Алексеева не ожидали, что Япония "осмелится" начать войну. В ночь на 27 января японские миноносцы атаковали суда русской порт-артурской эскадры, стоявшей на внешнем рейде перед крепостью, и причинили тяжелые повреждения двум русским броненосцам и одному крейсеру; этот успех сразу обеспечил Японии превосходство на море и возможность непрерывной и почти беспрепятственной доставки войск и боевых припасов на материк.

(В тот же день, 27-го января, в геройском бою с японской эскадрой под Чемульпо, у берегов Кореи, погибли русский крейсер "Варяг" и канонерка "Кореец".).

Русские же военные силы могли двигаться на Дальний Восток лишь весьма медленно, ибо новопостроенная Сибирская железная дорога обладала малой пропускной способностью, а один важный участок ее (Кругобайкальская дорога) был еще недостроен. Главнокомандующим манчжурской армией был назначен военный министр ген. Куропаткин, однако он первое время был подчинен наместнику, адм. Алексееву, который не имел ни военных, ни административных талантов, но имел желание вмешиваться в ход военных действий, что создавало вредное двоевластие и необходимость постоянных обращений в Петербург, который должен был разрешать споры и разногласия двух главнокомандующих.

Командовать тихоокеанским флотом был послан способный и энергичный адмирал С. О. Макаров, но скоро по прибытии в Порт-Артур он погиб (31 марта) вместе со своим {333} флагманским броненосцем "Петропавловск", который взорвался на японской мине (С ним вместе погиб знаменитый художник-баталист В. В. Верещагин, приехавший в Порт-Артур с целью наблюдать и изображать морскую войну.). (о "Порт-Артуре" см. на ldn-knigi)

Японцы беспрепятственно высадились в Корее; в апреле 1904 года они форсировали р. Ялу и вступили в Манчжурию, а в мае высадились на Квантунском полуострове и прервали сообщение крепости Порт-Артур с русской армией в Манчжурии. 28-го июля порт-артурская эскадра сделала попытку прорваться из осажденного Порт-Артура (с целью перейти во Владивосток), но попытка не удалась, и флот оказался осужденным на гибель, стоя на рейде осажденной крепости и подвергаясь бомбардировке японских береговых батарей. В августе 1904 года произошло многодневное генеральное сражение под Ляояном, которое окончилось отступлением русской армии.

В октябре вышла из Балтийского моря так называемая "вторая тихоокеанская эскадра" (под командой адмирала Рождественского), направляясь на Дальний Восток; путь ее был долог и труден, вокруг Африки, ибо англичане не согласились пропустить ее через Суэцкий канал; кроме того, к ней было присоединено несколько старого типа судов, тихоходных и совершенно непригодных для далекого океанского плавания.

В конце сентября и начале октября ген. Куропаткин сделал попытку перейти в наступление, но в кровавой битве на р. Шахе русская армия была остановлена японцами, понеся большие потери.

Осажденный гарнизон Порт-Артура геройски защищался до декабря 1904 года, выдерживая непрерывную бомбардировку и, время от времени, отражая ожесточенные штурмы японцев; 2-го декабря был убит генерал Кондратенко, бывший душою обороны, а 19 декабря командовавший русскими войсками ген. Стессель сдал крепость японцам, вследствие чего японская осадная армия, с мощной артиллерией, могла быть переброшена на Манчжурский фронт.

В феврале 1905 года, в многодневном бою под {334} Мукденом, русская армия потерпела полное поражение и вынуждена была отступить на север. На посту главнокомандующего Куропаткина сменил ген. Линевич, укрепившийся на новых позициях (у Сыпингая, к северу от Мук-дена). Здесь фронт стабилизировался; японцы до конца войны уже не переходили в Манчжурии в наступление.

В мае 1905 года эскадра адм. Рождественского пришла в воды Желтого моря, направляясь во Владивосток, и в Цусимском проливе была уничтожена японским флотом.

Однако Япония, которая понесла большие потери людьми и была в значительной мере истощена войной, стремилась к миру. Президент Соединенных Штатов Т. Рузвельт предложил воюющим сторонам свое посредничество, и оно было принято. В конце июля в Портсмуте

(в С. III- А.) собралась мирная конференция (главой русской делегации был С. Ю. Витте) и 23-го августа был заключен мирный договор на следующих условиях:

"Российское Императорское правительство, признавая за Япониею в Корее преобладающие интересы политические, военные и экономические, обязуется не вступаться и не препятствовать тем мерам руководства, покровительства и надзора, кои Императорское Японское Правительство могло бы почесть необходимым принять в Корее"; обе стороны обязуются "эвакуировать совершенно и одновременно Манчжурию" и возвратить ее "в исключительное управление Китая"; Россия уступает Японии, с согласия Китайского правительства, аренду Порт-Артура и Талиенвана с прилегающей территорией, и южно-манчжурский участок железной дороги; Россия уступает Японии "в вечное и полное владение южную часть острова Сахалина" (до 50-й параллели); обе стороны обязуются не возводить на Сахалине никаких военных укреплений; Россия предоставляет японским подданным право рыбной ловли вдоль берегов русских владений в морях Японском, Охотском и Беринговом; производится размен военнопленных и Россия уплачивает Японии стоимость содержания русских пленных,

Скоро после войны отношения между Японией и Россией значительно улучшились, и обе стороны {335} договорились о разграничении сфер своего политического влияния в странах Дальнего Востока. В 1907 году Россия заключила с Японией договор о торговле и мореплавании, рыболовную конвенцию и (секретное) политическое соглашение, по которому Япония признала северную Манчжурию сферой русского влияния, а Россия признала южную Манчжурию и Корею сферой влияния Японии.

В 1910 году обе стороны снова заключили соглашение о сотрудничестве, о поддержании status quo в Китае, и о размежевании сфер влияния, при чем Япония признала Внешнюю Монголию находящеюся в сфере влияния России. - В 1910 году Япония произвела официальную аннексию Кореи.

В 1911 году произошла (точнее, началась) революция в Китае, которую русское правительство использовало для закрепления своего положения во Внешней Монголии. В 1912 году в Урге было заключено с новообразовавшимся монгольским правительством соглашение, по которому Россия обязалась оказывать помощь Монголии для обеспечения ее автономии, а "русским подданным предоставляется вступать в соглашения с Монгольским правительством относительно эксплоатации горных и лесных богатств, рыбных промыслов и т. д.".

В следующем, 1913-м году, Россия заключила договор с Китаем о политическом положении Внешней Монголии: "Китай признает автономию Внешней Монголии"; "Россия признает, что Внешняя Монголия находится под сюзеренитетом Китая"; обе стороны обязуются не вмешиваться во внутреннее управление Монголии и не посылать туда своих войск. Новое положение Внешней Монголии означало номинальный суверенитет Китая при фактическом протекторате России.

{336}

5. Европейские отношения. "Союз трех императоров" и его распадение. Франко-русский союз. Россия и Англия. Мирные конференции в Гааге. После Парижского мира 1856 году в европейской международной политике обнаружилась тенденция к сближению России и Франции (на Парижском конгрессе Франция выступила против английских стремлений к чрезмерному ослаблению России). С другой стороны, свежая память о позиции Австрии в эпоху Крымской войны, естественно, отталкивала Александра II от вероломной "союзницы" Николая I.

Однако, на пути сближения России и Франции стал польский вопрос. Франция и сам Наполеон III проявляли демонстративную симпатию к Польше, русский же царь не хотел ничего слышать о вмешательстве какой-либо иностранной державы во "внутренние дела" России. Будущий канцлер германской империи Бисмарк, бывший три года (с 1859 года) прусским посланником в Петербурге, настойчиво внушал при дворе и в обществе убеждение, что Пруссия является искренним другом и естественным союзником России; к этому присоединялись родственные чувства монархов - Александр II был родным племянником прусского короля (впоследствии германского императора) Вильгельма I, и относился к своему дяде с большим уважением и полным доверием.

- Из русской дружбы Бисмарк сумел сделать очень выгодное употребление во время франко-прусской войны 1870-71 гг.; Германия могла опасаться, что Австрия (побежденная Пруссией в 1866 году) вмешается в войну на стороне Франции; однако, правительство Александра II, объявляя о своем нейтралитете в франко-прусской войне, сделало многозначительную оговорку, о том, что оно "готово оказать содействие всякому стремлению, имеющему целью ограничить размеры военных действий". Таким образом император Александр "обусловил свой нейтралитет невмешательством и прочих великих держав в франко-немецкую распрю" (Татищев, II, 64), и Австрия воздержалась от вмешательства в войну (хотя в это {337} время она считалась союзником Франции). Нечего и говорить, как благодарен был Вильгельм I своему племяннику за его дружескую услугу. После полного примирения Пруссии-Германии с Австро-Венгрией в начале 70-х годов, два немецких императора привлекают русского в свою компанию, - и в 1873 году секретным договором основывается "союз трех императоров"; договор, впрочем, носил довольно неопределенный и расплывчатый характер, и во всяком случае он не мешал двум немецким друзьям действовать, по соглашению между собою, независимо от своего русского друга, а иногда и тайком от него. В частности, Германия, по секрету от русской дипломатии, обещала Австрии содействовать в доставлении ей компенсации на Балканском полуострове за потери, понесенные ею в Германии и Италии.

В 1875 году Европа была встревожена слухами о готовящемся нападении Германии на Францию, еще не успевшую оправиться от военного разгрома 1870-71 гг. Французское правительство просило русского императора о защите. Александр II, посетив Берлин весною 1875г., говорил по этому поводу со своим дядей, и получил от него заверения, что он не помышляет о нарушении мира. Бисмарк (имперский канцлер и руководитель германской политики) также отрицал агрессивные намерения Германии и был очень раздражен русским вмешательством.

В отношении России Бисмарк продолжал разыгрывать роль ее друга, но в действительности он ненавидел и боялся ее (его секретные доклады императору Вильгельму в конце 70-х гг. дышат злобой и ненавистью к России). Однако, он выступал против воинственных планов некоторых немецких "генштабистов" и решительно высказывался против войны с Россией, ибо он боялся бесчисленных русских солдат и беспредельных русских просторов.

В эпоху балканского кризиса 1875-78 гг. Австрия занимала в отношении своего русского "союзника" явно враждебное положение, Германия соблюдала нейтралитет. а Бисмарк разыгрывал роль "честного маклера".

Честность его была, впрочем, весьма относительна. В 1879 году он, желая теснее привязать Австро-Венгрию к Германии, по секрету сделал австрийскому правительству {338} весьма важное, но совершенно ложное и клеветническое сообщение, что Александр II в 1876 году собирался напасть на Австрию и лишь после того, как он, Бисмарк, заявил, что Германия ни в коем случае не позволит России разгромить Австрию, Александр решил войска, собранные в Бессарабии для нападения на Австрию, направить против Турции (Татищев, II, 331). Легко представить негодование Австрии против своего "вероломного" русского союзника! После такой искусной подготовки Бисмарк заключил с Австрией секретный оборонительный договор - против России; договор имел, правда, оборонительный характер, но единственным возможным агрессором в нем была указана Россия (В 1882 г. к австро-германскому союзу примкнула Италия, и таким образом возник так называемый "Тройственный Союз".).

Александр II, не зная истинного отношения Бисмарка к России, умер с сознанием немецкой "дружбы", и Александр III сначала пошел во внешней политике по стопам своего отца, и в 1881 г. подтвердил союзный договор с Германией и Австрией, но вскоре антирусская политика австрийской дипломатии на Балканах совершенно ясно показала Александру III, что "союз трех императоров", во всяком случае в отношении Австрии, носит совершенно фиктивный характер. Однако дружба с Германией всё еще продолжалась. В 1887 г. Бисмарк заключил с Россией так называемый "договор перестраховки", по которому обе стороны обязались соблюдать "благожелательный нейтралитет" в случае войны одной из них с третьей стороной. Таким образом, Германия, "застраховавшись" от нападения России союзом с Австро-Венгрией и Италией, теперь "перестраховалась" от нападения Франции договором с Россией.

В 1888 году на престол Германии вступил молодой, экспансивный, властолюбивый, воинственный император Вильгельм II. В 1890 году ушел в отставку старый канцлер Бисмарк, а заменивший его канцлер Каприви не склонен был поддерживать даже и фикцию русской дружбы. Срок "договора перестраховки" (заключенного на 3 года) истек в 1890 году, и договор не был {339} возобновлен.

Теперь у Александра III остался один друг в Европе - князь Николай Черногорский, но конечно, черногорская дружбы была для России недостаточной гарантией европейского равновесия против преобладания двух немецких держав, и потому политика Александра III естественно склонилась в сторону сближения с Францией.

(Еще раньше политического сближения России и Франции последовало сотрудничество этих двух стран на почве финансово-экономической: с конца 80-х годов русское правительство начало заключать во Франции русские государственные займы, а в 90-х гг. значительные французские капиталы были вложены в различные отрасли быстро развивавшейся русской крупной промышленности (особенно - в металлургическую промышленность Юга России).).

- В 1891 году французская эскадра посетила Кронштадт, а в 1893 году французы принимали ответный визит русской эскадры в Тулоне. В декабре того же года Александр III утвердил составленные ранее проекты союзного договора и франко-русской военной конвенции. В 1895 году сообщение о заключении франко-русского союза было опубликовано. Имп. Николай II сохранял союз с Францией, как главную основу своей европейской политики (в 1896 году он посетил Париж и был восторженно встречен французами)

(При наличности политического охлаждения между Россией и Германией, эти две страны находились, однако, в весьма оживленных торговых сношениях, регулировавшихся торговыми договорами 1894 и 1904 гг. На рубеже XIX и XX в. Германия была первым партнером русской внешней торговли (и по ввозу и по вывозу).).

В конце XIX века политическое положение в Европе, при наличии двух противостоящих один другому союзов, становилось напряженным, и обе стороны, "на всякий случай" усиленно вооружались, на суше и на море.

Эта гонка вооружений тяжело ложилась на государственные бюджеты. В 1898 году правительство Николая II решило сделать попытку "положить предел непрерывным вооружениям" и с этой целью предложило созвать международную конференцию для обсуждения вопроса о разоружении. Конференция состоялась в Гааге в 1899 году.

Она не остановила вооружений, но приняла ряд {340} постановлений в целях сделать войну менее жестокой и разрушительной. Согласно принятой конференцией конвенции "о законах и обычаях войны", запрещается "употреблять оружие, снаряды или вещества, способные причинять излишние страдания", в частности, запрещается употребление разрывных пуль, употребление снарядов, распространяющих "удушающие или вредоносные газы", "метание снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров" (управляемых аэропланов тогда еще не было); "воспрещается атаковать или бомбардировать незащищенные города, селения, жилища или строения"; запрещается вообще "разрушать или захватывать неприятельскую собственность" (кроме случаев "настоятельной военной необходимости"); в занятых неприятельских областях "частная собственность не подлежит конфискации"; с военнопленными "надлежит обращаться человеколюбиво"... - Для предупреждения военных конфликтов решено было учредить в Гааге "Постоянную палату международного третейского суда", составленную из юристов и знатоков международного права (гаагские конвенции 1899 года см. в III ПСЗ, т. XX, № 18540). - В 1907 году в Гааге состоялась вторая мирная конференция, подтвердившая, дополнившая и систематизировавшая постановления первой. Конвенции, заключенные в Гааге, были подписаны представителями 44 государств.

В начале XX века происходит сближение России с ее старой соперницей Англией. Англию тревожит рост германского промышленного и военно-морского могущества, а особенно рост германских колониальных владений и притязаний. Поэтому естественно, что руководители английской политики склоняются к сближению с Францией и Россией. Сторонником, и отчасти инициатором , этой политики, является король Эдуард VII (вступивший на престол в 1901 году, по смерти королевы Виктории). В 1904 году было заключено англо-французское соглашение, установившее "сердечное согласие" между этими странами; этим соглашением была достигнута ликвидация англо-французского соперничества в Африке: Франция отказалась от всяких притязаний на Египет, в обмен за признание ее прав на Марокко. - Наконец, в августе 1907 года между Англией и Россией было заключено {341} весьма важное соглашение, которое ликвидировало полувековое соперничество двух держав в Азии. Относительно Персии было постановлено, что правительства России и Великобритании обязываются "уважать целость и независимость Персии", а затем оба правительства, "желая избежать всякого повода к столкновению между их взаимными интересами в персидских провинциях", договорились произвести разграничение двух сфер влияния, именно, Великобритания обязалась не домогаться каких-либо концессий, политических или торговых, в областях соседних с русской границей, а Россия приняла на себя такое же обязательство в отношении провинций соседних с границами Афганистана и Белуджистана.

- Относительно Афганистана было постановлено: "Российское Императорское правительство объявляет, что оно признает Афганистан находящимся вне сферы русского политического влияния" и обязуется не посылать в Афганистан никаких агентов. Британское правительство, с своей стороны, обещает "осуществлять свое влияние в Афганистане только в миролюбивом смысле" и не занимать его территории (если эмир Афганистана будет исполнять свои обязательства по отношению к Англии).

- Относительно Тибета было постановлено: оба правительства признают суверенные права Китая над Тибетом; "обе высокие договаривающиеся стороны обязуются уважать территориальную целость Тибета и воздерживаться от всякого вмешательства в его внутреннее управление"; обязуются не посылать в Лхассу своих представителей и не домогаться в Тибете никаких концессий.

{342}

6. Балканский кризис в начале XX века. Балканская война 1912-13 гг. и начало мировой войны.

Правительство Александра III в 90-х годах как бы ушло с Балканского полуострова, предоставив Австрии первенство и при дворах балканских государей и в экономической жизни балканских стран (в частности, в области железнодорожного строительства). При Николае II Россия возвращается на Балканы. В 1895-96 гг. состоялось примирение русского царя с болгарским князем Фердинандом; сын Фердинанда, Борис, был крещен по православному обряду и русский царь был его крестным отцом. Во время критского восстания и греко-турецкой войны (1896-97 гг.), и после войны Россия принимала деятельное участие в концерте европейских держав, принудивших, наконец, Турцию действительно предоставить Криту административную автономию (под управлением христианского губернатора, которым стал греческий принц Георг).

В 1897 году Россия заключила соглашение с Австрией о поддержании status quo на Балканах, но поддерживать его становилось всё труднее. В 1903 году в Македонии произошли серьезные волнения (при чем два русских консула были убиты мусульманскими фанатиками). В сентябре 1903 года Николай II приехал в Австрию, и после переговоров двух императоров в городке Мюрцштег было заключено соглашение относительно программы реформ для Македонии. Относительно общего политического положения на Балканах было подтверждено соглашение 1897 года о сохранении status quo.

В том же 1903 году в Сербии произошел дворцовый переворот, король Александр Обренович был убит офицерами-заговорщиками и на престол была призвана династия Карагеоргиевичей; при новом правительстве в Сербии восторжествовал антиавстрийский курс и усилилась национальная пропаганда, направленная против Турции и Австро-Венгрии. Сербы стали мечтать о создании Великосербского государства, которое должно было объединить все югославянские племена, а австрийские {343} военные и политические круги, усматривая в великосербской пропаганде угрозу целости Дунайской Монархии, стали помышлять о ликвидации самостоятельного сербского государства. Ближайшим шагом в решении югославянской проблемы австрийские политики считали формальную аннексию Боснии и Герцеговины, которые до тех пор находились лишь в состоянии "временно" оккупированных провинций.

В 1904-6 гг. внимание русского правительства было поглощено сначала японской войной, а потом революционными событиями, но с 1907 г. его внимание снова привлекает Балканский полуостров. - В 1908 году в Бухлау состоялось свидание австрийского и русского министров иностранных дел, Эренталя и Извольского, на котором они пришли к соглашению, в частности, о возможности аннексии Боснии и Герцеговины, но Извольский дал согласие на эту аннексию условно (в частности, он предполагал предварительный созыв международной конференции), Эренталь же понимал (или делал вид, что понимает) согласие Извольского, как безусловное, и Австрия осенью 1908 г. объявила о формальном присоединении Боснии и Герцеговины к

Австро-Венгерской монархии. В то же время Болгария объявила себя независимым (от Турции) государством, а князь Фердинанд объявил себя царем болгарским.

Аннексия Боснии и Герцеговины вызвала чрезвычайное недовольство и возбуждение в Сербии и усилила антиавстрийское настроение. Возмущение проявлялось и в России, в кругах, интересующихся положением балканских славян. В это время и на Балканах, и в России, и в славянских областях Австро-Венгрии происходит оживление славянских симпатий и интересов. Это не был "панславизм" и тем менее "панруссизм", как пугали свою публику немецкие публицисты, это было сознание племенного родства и желание общими силами отстаивать национальную самостоятельность и самобытность от агрессивных стремлений общих врагов. Это "новославянское" движение нашло свое выражение в двух обще-славянских конгрессах, в Праге (в 1908 г.) и в Софии (в 1910 г.). Их председателем и главным руководителем был выдающийся чешский политик Карел {344} Крамарж, пламенный чешский патриот, искренний друг России и убежденный проповедник идеи единения свободных славянских народов.

Оживление славянских чувств и настроений сделало психологически возможным образование на Балканах блока славянских народов, образовавшегося (при посредстве русской дипломатии) в 1912 году. В марте 1912 года был подписан сербо-болгарский союзный договор, а в мае того же года - союзный греко-болгарский договор. В конце сентября (ст. ст.) Черногория объявила Турции войну; через неделю к ней присоединились Сербия, Болгария и Греция.

Турецкая армия потерпела полное поражение и почти все европейские области Турции были завоеваны союзными армиями. - По мирному договору, заключенному в Лондоне, в мае 1913 года, почти вся территория европейской Турции (за исключением Константинополя с небольшим прилегающим углом Фракии) разделялась между балканскими народами; однако, при этом разделе, по настоянию Австрии была образована независимая Албания, а Сербия была лишена доступа к Адриатическому морю, которого она домогалась. В виду этого Сербия решила компенсировать себя в Македонии (которая по первоначальному договору, была предназначена Болгарии); на части Македонии претендовала также Греция. Русская дипломатия употребляла все усилия, чтобы уладить споры союзников.

Наоборот Австро-Венгрия пыталась разжечь конфликт и толкала Болгарию на войну. Царь Фердинанд снова принял австрийскую ориентацию и в июне 1913 г. приказал болгарской армии атаковать сербские и греческие войска. К противникам Болгарии присоединились Румыния и Турция; Болгария была быстро побеждена и принуждена просить о мире. В конце июля 1913 г. в Бухаресте был подписан мирный договор, по которому Болгария потеряла не только большую часть своих завоеваний, но и некоторые свои давние владения.

После двух войн 1912-13 гг. политическое настроение на Балканах сделалось в высшей степени нервным и возбужденным. Болгария мечтала о реванше. Сербия - о создании Великой Сербии, которая включала бы подвластных Австро-Венгрии хорватов, словенцев и {345} боснийских сербов. Австро-венгерские политики и генеральный штаб требовали решительного обуздания велико-сербской пропаганды, а лучшим средством для этой цели считали ликвидацию самостоятельного сербского государства.

При таких условиях достаточно было искры, чтобы зажечь военный пожар.

Этой искрой послужили револьверные выстрелы сербских националистов в Сараеве (в Боснии), убившие наследника австрийского престола, эрцгерцога Франца-Фердинанда (15/28 июня 1914 г.). После продолжительных совещаний со своим германским союзником, заручившись обещанием его полной поддержки, австро-венгерское правительство предъявило 10 (23) июля Сербии ультиматум с требованиями, совершенно неприемлемыми для независимого государства; он (ультиматум) требовал не только полного подавления всякой великосербской пропаганды, но и непосредственного участия австрийских чиновников в расследовании - на сербской территории - всех корней и нитей сараевского преступления и наказания офицеров, чиновников и учителей, виновных в антиавстрийской агитации, по спискам, которые представит австро-венгерское правительство.

Сербское правительство (принц-регент Александр и премьер-министр Никола Пашич) обратилось к русскому царю с просьбой о помощи и защите. Русское правительство советовало сербам проявить максимум уступчивости и в то же время обратилось к правительствам немецких держав с просьбой проявить умеренность и не настаивать на невыполнимых требованиях.

В согласии с советами из Петербурга, сербское правительство в своем ответе на австрийский ультиматум проявило крайнюю уступчивость; оно соглашалось принять все австрийские требования, кроме одного - допущения австрийских властей на сербскую территорию. Ответом Австрии был разрыв дипломатических отношений (13/26 июля), а через два дня Австро-Венгрия объявила Сербии войну.

Император Николай II решил произвести частичную мобилизацию и вступил в оживленную телеграфную переписку с императором Вильгельмом, прося его сдержать воинственный пыл своего австрийского союзника. Вильгельм, с своей стороны, требовал, чтобы {346} царь отказался от защиты сербских "цареубийц" и согласился на "локализацию" австро-сербского конфликта, другими словами бросил Сербию на съедение Австрии. Последнее требование было для Николая II неприемлемо, и 18/31 июля в России была объявлена общая мобилизация.

В ночь на 19 июля германский посол Пурталес явился к министру иностранных дел Сазонову и предъявил ему ультимативное требование германского правительства - немедленно остановить мобилизацию; срок исполнения ультиматума - 12 часов. На другой день, 19-го июля

(1 августа н. ст.) германский посол явился к Сазонову за получением ответа на ультиматум и, не получив удовлетворительного ответа, вручил ему ноту германского правительства с объявлением войны.

{349}

Глава VIII

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

НА РУБЕЖЕ XIX И XX ВЕКОВ

1. Положение крестьянства и аграрный вопрос.

Положение 19 февраля 1861 года обещало предоставить крестьянам, освобождаемым от власти помещиков, "права состояния свободных сельских обывателей, как личные, так и по имуществу", однако это обещание было исполнено лишь наполовину. Освобожденный от власти помещика, крестьянин был отдан, прежде всего, под власть сельского "мира" и его административных органов. Он был прикреплен к своему сельскому обществу "припиской", земельным наделом и круговою порукою и лишь с большим трудом мог получить "увольнение" из общества (см. гл. V, 2) ; выходя из общества, он должен был отказаться от своего земельного надела, а если он получал среднее или высшее образование, поступал на государственную службу или становился купцом, тогда он вовсе выходил из крестьянского сословия.

Таким образом, из крестьянского сословия автоматически выходили, со всем своим потомством, наиболее культурные, наиболее состоятельные элементы, как только они поднимались над серою деревенскою массою.

Опекунами над сельскими обществами были сначала мировые посредники, но после их упразднения (в 1874 году) в деревне не осталось органов правительственной власти (кроме полиции). По воцарении Александра III, Победоносцев и Толстой скоро заметили воцарившееся в деревне "безвластие" и позаботились о создании новых органов власти - единоличной, "твердой" и "близкой к народу". 12-го июля 1889 года было издано пресловутое "Положение о земских участковых начальниках" (В Сибири в 1898 г. были введены "крестьянские начальники" с компетенцией, соответствовавшей компетенции земских начальников в Европейской России.).

{350} В лице "земских участковых начальников" были созданы новые судебно-административные органы с такой обширной властью в крестьянских делах, при которой крестьянский "мир" и выборные органы крестьянского самоуправления совершенно лишились своей самостоятельности.

Земские начальники назначались из местных потомственных дворян, обладавших известным (не слишком высоким) образовательным, имущественным или служебным цензом (часто - из отставных офицеров); губернатор, по совещании с предводителями дворянства, представлял кандидатов министру внутренних дел, который утверждал их в должности.

Земскому начальнику принадлежал надзор за всеми действиями органов крестьянского самоуправления; он рассматривал все приговоры волостных и сельских сходов и, если усматривал, что приговор "постановлен несогласно с законами, либо клонится к явному ущербу сельского общества, либо нарушает законные права" частных лиц, то он не утверждал приговор и делал представление уездному съезду (см. ниже) об его отмене. - "На земского начальника возлагается попечение о хозяйственном благоустройстве и нравственном преуспеянии крестьян вверенного ему участка". В области судебной он судит как бывшие, ныне упраздненные, мировые судьи. - Земский начальник имеет дисциплинарную власть над выборными должностными лицами сельского и волостного управления, которых он может подвергать, без формального производства, выговору, штрафу до 5 руб. или аресту до 7 дней.

Он имеет дисциплинарную власть также над всеми подведомственными ему крестьянами и в случае неисполнения ими его "законных распоряжений или требований", "он имеет право подвергать виновного, без всякого формального производства, аресту на время не свыше 3 дней или денежному взысканию не свыше 6 рублей". - Волостной сход, по новому закону, должен был избирать двух кандидатов в старшины, из них земский начальник утверждал одного в должности старшины.

Высшим органом над земскими начальниками были уездные съезды, состоявшие, под председательством {351} уездного предводителя дворянства, из всех земских начальников уезда (обыкновенно их было около пяти на уезд) и некоторых других должностных лиц судебного и административного ведомства. - Над съездом стояло "губернское присутствие", состоявшее, под председательством губернатора, из вице-губернатора, губернского предводителя дворянства, прокурора и двух "непременных членов".

Весьма существенному "преобразованию" подвергся теперь волостной суд. Сельские сходы выбирали теперь лишь кандидатов на судейские должности; из них земский начальник утверждал 4-х в должности волостных судей; одного из них уездный съезд назначал председателем волостного суда, причем эта должность могла быть возложена и на волостного старшину. Компетенция волостного суда была расширена - ему были подсудны иски между крестьянами на сумму до 300 руб. и дела по проступкам, влекущим арест на время до 30 дней; но вместе с тем, независимое положение волостного суда было уничтожено: земский начальник, по жалобам сторон, имел право приостанавливать исполнение приговоров волостного суда и представлять об их отмене в уездный съезд; затем, сами волостные судьи были подчинены дисциплинарной власти земского начальника и могли быть им подвергнуты штрафу или аресту.

Волостные суды решали дела не по общегосударственным законам, но по крестьянскому "обычному праву"; между тем, право это никогда не было кодифицировано и отличалось неполнотой, неясностью и разнообразием, что открывало широкие двери судейскому усмотрению и произволу. Невежественные и малограмотные судьи с трудом разбирались в делах, и главную роль в волостном суде играл его делопроизводитель, волостной писарь, - в результате чего дела в волостном суде нередко решались за взятку (деньгами или водкой). Неудивительно, что авторитет волостных судов стоял очень низко, и что они приобрели у крестьянского населения дурную славу.

Немногим лучше был и суд земских начальников (нередко - лиц без юридического образования, отставных корнетов или поручиков), которые часто судили {352} больше "по вдохновению" и по настроению, нежели по закону и по справедливости.

Изданное в 1890 году новое "Положение о земских учреждениях" изменяло порядок выборов уездных земских гласных от крестьян; отныне волостные сходы избирали по одному или по два человека кандидатов в гласные, а затем губернатор (конечно, по представлению земских начальников) утверждал из них положенный расписанием комплект гласных от сельских обществ в каждом уезде. - Количество земских гласных от сельских обществ было значительно сокращено по сравнению с земским Положением 1864 года и составляло теперь всего около 31% общего числа земских гласных.

Итак, крестьяне составляли особое сословие, подчинялись особым судебно-административным учреждениям, судились на основании особых законов. Они были низшим или "податным" сословием, до 80-х гг. XIX в. они платили личную или "подушную" подать, от которой высшие сословия были свободны.[ldn-knigi2]

Крестьянские права по имуществу были так же ограничены, как и их личные права, и при Александре III подверглись дальнейшим ограничениям. Крестьянские "надельные" земли находились, в огромном большинстве местностей, в общинном владении крестьянского мира. По "Положению" 1861 года отдельные крестьяне, если они внесли полностью выкупные платежи за причитающуюся им долю общинной земли, могли требовать от общества выдела своего участка в личную собственность; при Александре III, законом 14 декабря 1893 года, это право отдельных крестьян было отменено, точнее его осуществление поставлено в зависимость от согласия общества. Тот же закон 14-го декабря запретил продажу и залог крестьянских надельных земель. Закон 8-го июня того же 1893 года регулировал переделы крестьянских общинных земель.

Усадьбы, живой и мертвый сельскохозяйственный инвентарь и домашнее имущество крестьян принадлежали обычно крестьянскому "двору" или семье, иногда весьма значительных размеров; при разрастании семей происходили семейные разделы, которые иногда приводили к измельчанию и ослаблению хозяйства. 18 мая 1886 года {353} был издан закон, по которому производство семейных разделов допускалось лишь с разрешения мирского схода (а после 1889 года для раздела нужно было и одобрение земского начальника).

В таком состоянии "подопечности" и правовой обособленности от других сословий русское крестьянство дожило до революции 1905 года.

Перечислим несколько отдельных правительственных мероприятий, которые смягчали сословную обособленность и приниженное правовое положение крестьян в это время. В 1881 году бывшие помещичьи крестьяне были, наравне с лицами других сословий, приведены к общегражданской присяге на верность новому государю. - В 1885-86 году была отменена подушная подать, падавшая главным образом на крестьянское сословие. - В 1903 году была отменена круговая порука крестьянских обществ, т. е. их обязанность уплачивать недоимки за своих несостоятельных или неисправных членов. - Манифестом 11 августа 1904 года были отменены телесные наказания для "сельских обывателей", применявшиеся до сих пор в волостных судах.

Экономическое положение освобожденного в 1861 г. крестьянства в целом было неудовлетворительным, и общий уровень крестьянского благосостояния к концу века не повысился, а понизился.

Земледельческое население 50-ти губерний Европейской России, составлявшее в 60-х годах около 50 миллионов, возросло к 1900 г. до 86 миллионов, вследствие чего земельные наделы крестьян, составлявшие в 60-х гг. в среднем 4,8 десятин на душу мужского населения, сократились к концу века до среднего размера 2,8 дес. Между тем средняя урожайность крестьянских надельных полей, составлявшая в 60-х гг. около 30 пудов на десятину, поднялась в 1891-1900 гг. всего лишь до 39 пудов.

Таким образом рост производительности крестьянского хозяйства далеко отставал от роста численности крестьянского населения. Естественным результатом этого несоответствия было падение среднего сбора хлеба на душу земледельческого населения и ухудшение общего экономического положения крестьянства. К этому присоединялись повторные неурожаи, вызывавшие прямой голод в постигнутых ими районах. {354} - В 80-х годах крестьянское хозяйство несколько оправилось под влиянием податных облегчений (отмены подушной подати и понижения выкупных платежей) и высоких цен на хлеб, но с конца 80-х годов снова начинается его общий упадок.

В 1891-92 гг. случился сплошной неурожай хлебов в обширном районе Поволжья и части средней черноземной области, охвативший 16 губерний и вызвавший тяжкие бедствия голода для миллионов крестьянского населения этих областей. Неурожаи, в меньших размерах, посетили отдельные местности государства в 1897-98 гг. ив 1901 году.

К концу XIX века бедственное положение крестьянства (особенно в центральных областях государства - так называемое "оскудение центра") сделалось очевидным и привлекло к себе тревожное внимание общества и правительства. Показателем хозяйственного неблагополучия крестьянства был постоянный рост недоимок по казенным платежам. Правительство неоднократно "прощало" крестьянам накопившиеся недоимки, но они быстро нарастали вновь.

Причины крестьянской бедности русское общественное мнение конца XIX-ro и начала ХХ-го века с удивительным единодушием сводило к двум фактам крестьянскому "малоземелью" и к тяжести казенных платежей, лежавших на крестьянских надельных землях. Между тем пресловутая "земельная теснота" русского крестьянства, о которой до сих пор говорят и пишут русские и иностранные историки и публицисты, представляет собой один из исторических мифов, очень живучий, но совершенно не соответствующий фактам русской хозяйственной жизни.

Представление о "земельной тесноте" в России прежде всего не вяжется с тем бесспорным фактом, что Россия на рубеже XIX и XX в. была самой редконаселенной страной Европы: средняя густота населения в Европейской России составляла 20 человек на 1 кв. км., тогда как во Франции она составляла 71 чел. на 1 кв. км., в Германии - 92, в Великобритании - 122 чел. Если сбросить со счета около 1/3 русской территории (главным образом на севере и на юго-востоке), неудобной для сельскохозяйственной обработки, всё же окажется, что {355} Россия обладала наибольшим земельным простором по сравнению с другими европейскими державами. Удобной земли приходилось в это время на 1 человека населения в России 2,1 дес., во Франции 0,82 дес., в Германии 0,62 дес., в Великобритании - 0,48 дес. (П. Маслов, Агр. вопрос, 204).

Кому же принадлежала удобная земля в России? В огромном большинстве она принадлежала русскому "трудовому крестьянству" и лишь в весьма незначительной части - "помещикам и капиталистам".

Согласно данным статистического обследования землевладения в 1905 году, в 50 губерниях Европейской России (т. е. без Польши, Кавказа и Финляндии) было всего 395 милл. десятин земли; из них около 150 милл. десятин принадлежало казне, но это были огромные пространства северных и северо-восточных лесов и полярной тундры; почти все казенные земли, удобные для земледелия, были отведены в 60-х гг. в надел государственным крестьянам. Остальная масса земель - около 240 милл. десятин, состояла из двух категорий: 1) 139 милл. десятин "надельных" земель (137 милл. дес. надельных земель находилось во владении около 12,25 милл. дворов; в среднем на 1 двор приходилось таким образом 11,1 дес.)

(в том числе 124,1 милл. дес. крестьянских и 14,7 милл. дес. казачьих земель) и 2) 101,7 милл. дес. земель частновладельческих; однако, из последней категории в 1905 году лишь около половины, именно 53,2 миллионов десятин, принадлежало дворянам, остальные земли частного владения распределялись следующим образом: крестьянам и крестьянским товариществам принадлежало 24,6 милл. дес., купцам и торгово-промышленным компаниям 16,7 милл. дес., мещанам и другим сословиям - 6,5 милл. десятин.

В общем, крестьянам в 1905 году принадлежало всего 164 милл. десятин, дворянам - 53 милл. десятин (из которых значительную площадь занимали леса). Таким образом Россия, в отношении землевладения, уже до революции была "мужицким царством", страной, в которой крестьянское землевладение преобладало над {356} крупным частновладельческим в неизмеримо большей степени, чем в других европейских странах.

(Этот бесспорный факт должны признать все добросовестные историки, начиная от монархиста Ольденбурга и кончая социал-демократом П. Масловым. "Подобного преобладания мелкого крестьянского хозяйства над крупным не было ни в Англии, ни в Германии, ни даже в послереволюционной Франции. Россия была страной мелкого крестьянского хозяйства. Большие имения были островками в крестьянском море" (Ольденбург. Царств. Н. II, 1, 168). - "Во Франции площадь земли, принадлежащая крупным землевладельцам, занимает 45% удобной для земледелия площади земли. В Англии почти вся земля находится в руках крупных собственников. В Пруссии из всей земли, принадлежащей частным собственникам, 88% принадлежит среднему и крупному землевладению... Следовательно, земельная собственность в России распределена более благоприятно для земледельческого населения, чем в других странах"... (П. Маслов, Агр. вопр., 206-7).).

Что касается величины крестьянских земельных наделов, то и здесь о "малоземелье" можно говорить лишь в весьма ограниченном смысле. Половина крестьянства, крестьяне государственные, получили, в большинстве, наделы совершенно достаточные (в среднем по 6,7 дес. на душу муж. пола). Наделы помещичьих крестьян, в среднем, были вдвое меньше (около 3,3 дес. на ревизскую душу), но и здесь абсолютным малоземельем страдали далеко не все, а лишь меньшинство крестьян.

- Действительно недостаточные наделы получили "дарственники" (около 500.000 чел., получившие - бесплатно - 1/4 высшего или нормального надела) и крестьяне некоторых местностей в центральных и западных губерниях. В 1905 году из общего количества 12 милл. крестьянских дворов менее 5 десятин на двор имели 2.857 тыс. дворов, или 23,8% общего числа дворов. От 5 до 10 дес. на двор имели 5.072 тыс. дворов (42,3%); свыше 10 дес. - 4.070 тыс. дворов (33,9%) (Статистический Ежегодник, 1906 г., с. XLI).

Таким образом общее число действительно малоземельных составляло в начале XX века менее 1/4 всего российского крестьянства. Во всяком случае, бедствующие российские крестьяне были снабжены {357} землей в гораздо больших размерах, чем их процветающие и благоденствующие европейские собратья.

("При преобладании мелкого землевладения в России малоземельных хозяйств меньше, чем в других странах. И в этом отношении русское крестьянское хозяйство находится в более благоприятных условиях, чем мелкое хозяйство других стран". "Во Франции хозяйства менее 5 гект. (4,55 дес.) составляют 71,4% всех хозяйств, в Германии - 76,5%, в Бельгии - 90,1%" (П. Маслов, Агр. Вопр., 206). - Средний размер землевладения французских крестьянских хозяйств в конце XIX в. был в 3-4 раза меньше, чем русских (Robinson, Rural Russia, 97).).

После малоземелья (в действительности не существовавшего) второй главной причиной крестьянской бедности почитались в нашей историко-экономической литературе, якобы, непомерные и непосильные казенные платежи. Тяжелой и несправедливой была подушная подать, отмененная в 80-х годах. Что касается поземельных налогов, то из них наибольшую тягость составляли выкупные платежи за надельные земли; у бывших помещичьих крестьян они составляли около 1 руб. за десятину, у бывших государственных - значительно меньше. Общая сумма выкупных платежей (отмененных в 1905-6 гг.) составляла в начале XX в. свыше 90 милл. руб., т. е. в среднем около 1 рубля на десятину, или стоимость 2 пудов ржи; конечно, при чистом урожае в 20-25 пудов с десятины это был довольно тяжелый налог, но для культурного хозяйства с урожаем в 70-80 пудов он был бы весьма легким. - Общая сумма прямых сборов (казенных, земских, мирских и страховых) с крестьянских надельных земель составляла в 1899 году 184 милл. руб., или 1 руб. 51 коп. на десятину (Вел. Реф. VI, 218), т. е. сумму, которая могла быть "непосильной" только для убогого и примитивного крестьянского хозяйства.

Если у русского крестьянина земли было достаточно и если казенные платежи отнюдь не были непосильны для нормального хозяйства, то чем же объясняется несомненная бедность русского крестьянина?

Главной причиной его бедности была техническая отсталость, низкая производительность крестьянского хозяйства и, как {358} результат ее, ужасающе низкая урожайность крестьянских полей. - ..."Средние урожаи на крестьянских землях за десятилетие 1891-1900 гг. составляют для Европейской России лишь 39 пудов, спускаясь в некоторых губерниях до 21 пуда и нигде не поднимаясь выше 57 пудов, тогда как применение простейших, легко доступных... агрикультурных улучшений достаточно для того, чтобы в большей части мест России, по крайней мере, удвоить сборы" (А. Чупров, Сборн. "Аграрный вопрос", II, 18).

Следует отметить, что наивысшую в России урожайность на крестьянских полях мы находим в Прибалтийском крае, где почва и климат гораздо менее благоприятны для земледелия, чем внутри России, но где обработка полей производится более тщательно. - В общем, урожайность крестьянских полей в России в начале XX в. была на 15-20% ниже урожайности частновладельческих полей, и в 2-3-4 раза ниже урожайности различных европейских стран, "чтобы произвести то количество зерна, какое русский крестьянин получает на наделе в 2,6 дес., французу достаточно было бы владеть площадью в полдесятины" (проф. В. Ф. Левитский, Сборн. "Аграр. вопрос", II, 226).

Недостаток хлеба (при низкой урожайности полей и непрерывном росте сельского населения) вынуждает крестьян обращать почти все свои земли под пашню; в некоторых местах распахиваются сенные покосы, луга и выгоны, и тем сокращается кормовая база для скота; упадок скотоводства ведет к дальнейшему падению крестьянского благосостояния, а сокращение удобрения ведет к дальнейшему истощению почвы.

Какова же была система сельского хозяйства, при которой русский крестьянин бедствовал и временами голодал, обладая несметными земельными богатствами? Прежде всего, это было стародавнее пра-пра-прадедовское трехполье, при котором третья часть пахотной земли "гуляет" под паром; при недостатке лугов и выгонов, паровое поле, правда, употребляется для выгона скота, но жалкая пища, которую он там находит, конечно, не компенсирует потери 30% пахотной земли. Затем, крестьянская земля не принадлежит своему пахарю на {359} правах собственности, она принадлежит общине, "миру", который распределяет ее по "душам", по "едокам", по "работникам" или иным каким-либо способом.

(Из 138 миллионов десятин крестьянских надельных земель огромное большинство, около 115 милл. дес., были общинные земли; только в западных областях государства земли находились в подворном владении своих хозяев, и надлежит отметить, что эти области не знали повального голода.).

Характерными и неизбежными чертами общинного землевладения являются чересполосица и принудительный севооборот (обычное трехполье). - "По степени отдаленности от селения и удобству сообщения крестьянские надельные угодья делятся обыкновенно на ближние, средние и дальние. Сверх того, каждая такая полоса подразделяется на разряды по качеству почвы и сельскохозяйственному значению. В результате получается крайнее дробление отдельных душевых участков". Их число, размеры и форма бесконечно вариируются, и часто отдельный домохозяин имеет 20-30 и более разбросанных полосок, из коих некоторые так узки, что по ним "трудно пройти бороною, не повредив соседнего посева".

- При этом "владелец всякого чересполосного участка, расположенного между полями других владельцев, ведущих обыкновенно трехпольное хозяйство, неминуемо должен подчиняться и условиям этого хозяйства, т. е. находиться в зависимости от соседей по отношению севооборота и полевых работ".

- "Попытки перехода на таких чересполосных участках к многопольному хозяйству заранее обречены на полную неудачу, ибо, если сделанные на этих землях посевы должны созреть позже уборки соседних полей, то их вытопчет скот, если же они созреют раньше, к ним нельзя будет проехать через означенные поля; наконец, посевам среди паровых полей скот и вовсе не даст вырасти" (Свод трудов местных комитетов... Землевладение. Сост. И. В. Сосновский, ст. 95-100).

Таковы свойства общинного землевладения, изложенные экспертами и непосредственными наблюдателями сельской жизни. Ясно, каким сильным тормозом сельскохозяйственного прогресса, каким серьезным и труднопреодолимым {360} фактором рутины и застоя в земледелии являлся такой способ землепользования.

(Крестьянской поземельной общине, с ее уравнительными тенденциями и властью "мира" над отдельными членами, чрезвычайно "повезло" в России; ее поддерживали, защищали и охраняли все - от славянофилов и Чернышевского до Победоносцева и Александра III. С. Ю. Витте пишет об этом в своих "Воспоминаниях": "Защитниками общины являлись благонамеренные, почтенные "старьевщики", поклонники старых форм, потому что они стары; полицейские пастухи, потому что считали более удобным возиться со стадами, нежели с отдельными единицами; разрушители, поддерживающие всё то, что легко привести в колебание, и наконец теоретики, усмотревшие в общине практическое применение последнего слова экономической доктрины - теории социализма" (1, 442).).

Конечно, уравнительные тенденции не могли совершенно предохранить крестьянский мир от игры экономических сил и от возникновения внутри общины экономической дифференциации.

Несчастный случай в хозяйстве - неурожай, пожар, падеж скота, - или личные недостатки, болезни, потери или неудачи вели к обеднению части общинников, которые имели земельный надел, но не имели возможности его обрабатывать (например, потеряв лошадь). С другой стороны, зажиточная верхушка членов общины богатела, или прикупая земли на стороне (с правом полного распоряжения ими), или занимаясь торговлей и ростовщичеством. Обедневшие же общинники нанимались в батраки к богатому соседу или к соседнему помещику, или уходили на отхожие заработки, сдавая свой надел за гроши своим более счастливым однообщественникам.

Их полному разрыву с деревней мешали как препятствия административного характера (см. выше), так и нежелание потерять свой земельный надел, и таким образом в деревне и около деревни скоплялось избыточное полупролетарское население, выбитое из крестьянской колеи, не находившее себе достаточного занятия и пропитания в сельском хозяйстве, но не нашедшее себе постоянного места и в рядах городских рабочих. Последнему, впрочем, мешало также недостаточно быстрое и широкое развитие крупной промышленности.

{361} К концу XIX в. обеднение земледельческого класса и особенно "оскудение центра" становится очевидной, настоятельной и тревожной проблемой. Правительство образует разные комиссии по крестьянскому вопросу и "особые совещания", которые собирают материалы и составляют докладные записки, но практических результатов работа этих комиссий и совещаний не имеет.

- Наконец, в 1902 году за дело берется, с широким размахом, сам

С. Ю. Витте, влиятельный и активный министр финансов. По указу 22 января 1902 года учреждается, под председательством Витте, "особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности". По губерниям и уездам были образованы губернские и уездные комитеты о нуждах "сельскохозяйственной промышленности", под председательством предводителей дворянства, из приглашенных ими деятелей местной администрации, земства и "сведующих лиц" разных общественных положений; комитеты собрали богатейшие материалы о правовом и экономическом положении деревни, но это и было единственным результатом их работ.

Однако, несправедливо было бы сказать, что правительство Александра III и Николая II до 1905 года не заботилось об улучшении материального положения русского крестьянства. Оно принимало ряд мер в этом направлении, правда, мер частичных, разрозненных, недостаточно решительных и систематичных.

Ликвидация отношений бывших крепостных к их бывшим господам затянулась до конца царствования Александра II. В 1881 году насчитывалось еще свыше 1 миллиона временно-обязанных крестьян, уплачивавших оброки своим помещикам. 28 декабря 1881 года был издан закон, повелевавший этих крестьян "перевести на выкуп и причислить к разряду крестьян-собственников с 1 января 1883 года". Одновременно был издан указ об общем понижении выкупных платежей (в среднем на 20%). В 1883-86 году министр финансов Н. X. Бунге провел через Государственный Совет важную меру - отмену подушной подати, - меру, которая не только принесла крестьянству податное облегчение, но и сняла с него одиозную "привилегию" специального "податного сословия". Впоследствии правительство не раз {362} предоставляло крестьянам различные льготы (в 1894, 1896, 1899 годах), состоявшие в полном или частичном прощении недоимок по казенным платежам.

В 1882 году был учрежден "Крестьянский поземельный банк" - "для облегчения крестьянам способов к покупке земли". Банк должен был выдавать ссуды для покупки земли целым сельским обществам, или крестьянским товариществам, или отдельным крестьянам. Годовые платежи по ссудам были первоначально установлены в размере 5% роста и 1% "на расходы по управлению" (платежи на погашение ссуд зависели от срока, на который выдавалась ссуда) (Проценты по частным займам в то время были гораздо выше: по закону, разрешался годовой рост до 12%.).

В 1895 году был издан новый устав Крестьянского Банка, разрешивший банку приобретать земли на свое имя (для продажи их крестьянам в будущем); в 1898 году годовой рост был понижен до 4%. - После реформы 1895 года деятельность Банка начала быстро расширяться. Всего со времени открытия Банка в 1882 году по 1 января 1901 года через посредство Банка крестьянами было куплено 5.102 тыс. десятин земли; по 1 января 1907 года в крестьянские руки перешло, при посредстве Банка, всего 8.267 тыс. десятин владельческой земли, на сумму до 675 милл. руб., из которых в ссуду было выдано 516 милл. руб.

В покупках этих участвовало 1.319 тыс. крестьянских семейств (Кауфман, Агр. вопр., 140-1). Цены на землю в конце XIX и в начале XX в. росли чрезвычайно быстро. За первые три года деятельности Банка (1883-1885 гг.) средняя цена покупаемых при его посредстве земель составляла 52 рубля за десятину, в 1900 году - 83 рубля, в 1904 году - 112 руб.

В 1886 году был издан важный закон относительно землевладения бывших государственных крестьян; лежавшая на их землях "оброчная подать" была повышена на 2/3 и "преобразована" в выкупные платежи, которые крестьяне должны были уплачивать в течение 44 лет; теперь их земли, считавшиеся раньше собственностью казны, становились уже формально крестьянскими землями; вместе с землями бывших помещичьих и бывших {363} удельных крестьян, они образовали огромную территорию крестьянских надельных земель, подлежащих постепенному выкупу, неотчуждаемых и принадлежащих, в огромном большинстве, крестьянским общинам, на началах уравнительно-передельного землепользования.

Относительное перенаселение в земледельческих местностях средней России побуждало крестьян обращать свои взоры, в поисках земельного простора, за Урал, к необъятным равнинам Сибири. Правительство сначала относилось к переселению крестьян в Сибирь весьма сдержанно и осторожно.

С 1893 года, когда началась постройка Сибирской железной дороги, правительство начало покровительствовать переселению, стремясь, прежде всего, заселить район, примыкающий к железной дороге. В 1896 году в составе министерства внутренних дел было учреждено особое "переселенческое управление". В 1896, 1899 и 1904 годах были изданы правила о льготах и пособиях для переселенцев; на путевые издержки им было положено выдавать ссуду в размере 30-50 руб., а на хозяйственное устройство и обсеменение полей - по 100-150 руб.

За десятилетие с 1893 по 1903 год на переселенческое дело правительством было отпущено до 30 милл. руб. и к концу столетия дело это развернулось достаточно широко (хотя полное развитие переселенческого движения относится уже к Столыпинской эпохе). С 1885 года по 1895 год общее число переселенцев за Урал составило 162 тыс. (по 14,7 тыс. ежегодно); за 5-летие с 1896 года по 1900 год - 932 тыс. (по 186,4 тыс. ежегодно). Значительная часть переселенцев, привлекаемая слухами о земельных богатствах Сибири, спешила двинуться туда "самотеком", не испрашивая разрешений от правительства и "проходных свидетельств".

Однако наплыв переселенцев, для которых правительственными "межевыми чинами" не были подготовлены земельные участки, приводил к трудностям и вносил расстройство в дело колонизации, так что некоторая часть "самовольных" переселенцев увидела себя вынужденной возвращаться обратно (в первые годы XX в. обратное движение переселенцев составляло от 10 до 25%). Более осмотрительные крестьяне сначала посылали в Сибирь "ходоков" для разведки, и уже потом, {364} по их возвращении, ликвидировали свои дела на родине и двигались в далекий путь - "навстречу солнцу"...

Правительство сознавало необходимость организации мелкого кредита в деревне и пыталось содействовать созданию этой организации. В 1883 году были изданы правила о порядке учреждения сельских банков и ссудо-сберегательных касс. В 1895 году было издано "Положение об учреждениях мелкого кредита" (см. гл. 10, 5).

Из отдельных мероприятий этой эпохи упомянем еще учреждение (в 1893-94 году) министерства земледелия (соединенного с прежним министерством государственных имуществ и преобразованного, в 1905 году, в "главное управление землеустройства и земледелия"). Бюджет нового министерства сначала был очень скромным: в 1895 году он составлял около 30 милл. руб., т. е. около 2% общего бюджета.

Описав подробно экономическое и правовое положение стомиллионной крестьянской массы, мы должны сказать несколько слов об экономическом положении дворянства на рубеже XIX и XX вв. Несмотря на "первенствующее" положение в местной администрации и в земстве, обеспеченное дворянству законодательством Александра III, его экономическое положение в это время было далеко не блестящим, и основа его социального влияния - земля быстро и непрерывно уплывала из его рук в руки крестьян и, частью, купцов и промышленников, причем убывание дворянского землевладения после крестьянской реформы шло возрастающим темпом; средняя ежегодная убыль дворянского землевладения была в 1860-77 гг. - 517 тыс. дес., в 1877-96 гг. 750 тыс. дес., в 1897-1900 гг. - 978 тыс. дес. (Обществ, движ., I, 296).

К 1905 году в руках дворянского сословия из 100 милл. дес. земли, которыми оно владело в начале б0-х годов, осталось всего 53 милл. дес.

Падение хлебных цен в 80-х годах XIX века вызвало сельскохозяйственный кризис 80-х и 90-х годов, который тяжело отразился на дворянском землевладении и ускорил ход его ликвидации, хотя учреждение Дворянского банка в 1885 году и помогло многим помещикам сохранить свои имения.

Конец XIX века был полон жалоб на "оскудение центра", сказывавшееся не только в {365} крестьянском, но и в частновладельческом хозяйстве. Впрочем, не все помещичьи хозяйства находились в состоянии упадка. Часть из них, особенно в западных и южных областях государства, избавилась от кризиса введением усовершенствованных методов обработки земли и подъемом производительности; культурные помещичьи хозяйства заводили у себя многопольную систему посевов (вместо традиционного трехполья), травосеяние, минеральные удобрения, широко применяли сельскохозяйственные машины, и в результате высоко подняли урожайность и доходность своих полей; быстро росли в юго-западных и некоторых центральных губерниях посевы сахарной свекловицы, которые в 60-х гг. XIX века составляли около 100 тыс. десятин, а в начале XX века далеко превышали 500 тыс. дес.

Культурные помещичьи хозяйства были главными поставщиками хлеба на внутренний и внешний рынки, почему заграничный экспорт русского хлеба в конце XIX и в начале XX в. непрерывно возрастал, несмотря на отсталость русского сельского хозяйства в целом (средний годовой экспорт хлебных продуктов из России в 1866-70 гг. был 136 милл. пудов, в 1896-1900 гг. 444 милл. пудов). Правда, значительная часть дворянских имений не принимала никакого участия в прогрессе сельского хозяйства; многие землевладельцы сдавали свои земли мелкими участками в аренду соседним крестьянам, которые вели на них такое же примитивное хозяйство, как на своих надельных землях, и истощали их еще больше, чем свои земли, ибо не заботились об удобрении.

Особую группу земледельческого населения в России составляло казачество. Казаки, эти воины-земледельцы, несли боевую и сторожевую службу на всех границах государства Российского, а во время больших войн вливались в русскую армию в качестве "иррегулярной кавалерии". Правительство нуждалось в казачьей службе до самого конца Империи, и когда к России присоединялись новые области, как было в 60-х гг. XIX в. на Дальнем Востоке и в Средней Азии, там сейчас же заводилось новое казачье войско (амурское, уссурийское, семиреченское).

На рубеже XIX и XX вв. считалось всего 11 казачьих войск: донское, кубанское, терское, оренбургское, {366} уральское, астраханское, сибирское, забайкальское, семиреченское, амурское, уссурийское. В общей массе населения казачье сословие в начале XX в. составляло 2,3% т. е. превышало 3 миллиона человек. - В 1869 году был издан закон "о поземельном устройстве в казачьих войсках"; согласно этому закону, "при наделе казачьих станиц отводится им удобной земли по 30 десятин на каждую мужеского пола душу казачьего сословия"; таким образом нормальный размер казачьего надела превышал средний надел казенных крестьян в 4 раза и бывших помещичьих крестьян - в 8 с лишком раз; минимальным размером надела на казачью душу было признано 20 десятин (нужно при этом иметь ввиду, что казаки должны были нести службу на своих конях).

- Общественное управление казачьих станиц было регулировано при Александре III законом 1891 года, по которому станичные сборы казаков-домохозяев (а в больших станицах - выборных от 5 или 10 дворов) выбирали станичных атаманов, казначеев и судей; высшие органы военно-административного управления назначались правительством.

Рассмотрев положение русского крестьянства на рубеже XIX и XX вв. и изложив фактические причины его бедственного положения, мы представим теперь обзор тех рецептов, которыми прогрессивная русская общественность в начале XX в. предполагала лечить крестьянские немощи. Первым делом, конечно, почиталось необходимым низвержение царского самодержавия и замена его демократической республикой, а затем в области аграрных отношений должно было осуществить лозунг:

"земля - крестьянам" (или "трудящимся"). Наиболее ходкой и популярной в массах была в революционную эпоху программа партии социалистов-революционеров, так называемая "социализация земли".

Вот она: "В вопросах переустройства земельных отношений П.С.Р. стремится опереться в интересах социализма и борьбы против буржуазно-собственнических начал на общинные и трудовые воззрения, традиции и формы жизни русского крестьянства, в особенности на распространенное среди них убеждение, что земля ничья, и что право на пользование ею дает лишь труд. В согласии со своими общими воззрениями на задачи революции в деревне, Партия {367} будет стоять за социализацию земли, т. е. за изъятие ее из товарного оборота и обращение из частной собственности отдельных лиц или групп в общенародное достояние на следующих началах: все земли поступают в заведывание центральных и местных органов народного самоуправления, начиная от демократически организованных бессословных сельских и городских общин и кончая областными и центральными учреждениями (расселение и переселение, заведывание резервным земельным фондом и т. п.) ; пользование землей должно быть уравнительно трудовым, т. е. обеспечивать потребительную норму на основании приложения собственного труда, единоличного или в товариществе ...

Земля обращается в общенародное достояние без выкупа; за пострадавшими от этого имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям личного существования".

Программа эта и ее составителям и многим слушателям казалась совершенно ясной, хотя в действительности она возбуждает множество неразрешимых вопросов. Первый из них - можно ли было уравнительно распределить "общенародное достояние" от Минска до Владивостока и от Архангельска до Асхабада?

В большое затруднение с выработкой аграрной программы попали социал-демократы. Им как партии чисто рабочей незачем было бы заботиться о благосостоянии "крестьянской буржуазии", которая, как и всякая буржуазия, по законам "научного социализма" обречена на неизбежное уничтожение, имеющее последовать в результате классовой борьбы пролетариата. Однако, в земледельческой России игнорировать стомиллионную крестьянскую массу было невозможно, и потому второй съезд партии с.д. принял нижеследующую аграрную программу:

"В целях устранения остатков крепостного порядка, которые тяжелым гнетом лежат непосредственно на крестьянах, и в интересах свободного развития классовой борьбы в деревне, партия требует прежде всего: 1. Отмены выкупных и оброчных платежей и специально крестьянских повинностей. - 2. Отмены всех законов, стесняющих крестьянина в распоряжении его {368} землей; - 3. Возвращения крестьянам денежных сумм, взятых с них в форме выкупных и оброчных платежей... - 4. Учреждения крестьянских комитетов для возвращения сельским обществам (посредством экспроприации или, - в том случае, если земли переходили из рук в руки, - выкупа государством за счет крупного дворянского землевладения) тех земель, которые были отрезаны у крестьян при уничтожении крепостного права и служат в руках помещиков орудием для их закабаления, и для устранения остатков крепостнических отношений в разных областях... - 5. Предоставления судам права понижать непомерно высокие арендные платы и объявлять недействительными сделки, имеющие кабальный характер".

Пресловутые эсдековские "отрезки" вызвали бурную и саркастическую критику народников: мы, де, несем крестьянам всю землю и всю волю, а с.д. собираются ублаготворить их какими-то жалкими кусочками, которые кто-то у кого-то отрезал 50 лет назад.

С.д., и особенно Ленин, скоро почуяли, что в предстоящей политической игре "отрезками" не покрыть козырного туза эсеровской социализации и, чтобы улучшить свои шансы, 3-й съезд партии с.д. (большевистский), не меняя программы, принял в 1905 году следующую резолюцию:

"Социал-демократия ставит своею задачею самую энергичную поддержку всех революционных мероприятий крестьянства, способных улучшить его положение, вплоть до конфискации помещичьих, казенных, церковных, монастырских и удельных земель" (Подобную резолюцию приняла в том же году и конференция меньшевиков.).

Однако те из социал-демократов, которые не склонны были начисто отказаться от своей (и от всякой) теории в угоду демагогической тактике "текущего момента", видели, что конфискация крупного землевладения и дележка его между крестьянами, во-первых, слишком уж противоречит марксистской теории общественного развития, а во-вторых, государству и народному хозяйству в целом она принесет немалый убыток уничтожением {369} культурных хозяйств, а крестьянам - весьма мало выгоды.

Поэтому главный аграрный теоретик русского марксизма

П. Маслов выступил с программой так называемой "муниципализации земли", т. е. передачи конфискованных имений в распоряжение крупных (областных) органов местного самоуправления, организованного на демократических началах. Эта программа и была принята 4-м съездом партии с.д. в 1906 году (Ленин отстаивал "национализацию земли").

Либеральные и радикальные круги русской интеллигенции организовали в 1905 году "конституционно-демократическую партию" (или "партию народной свободы"), Аграрная программа вызвала в партии горячие прения по вопросу о допустимости и целесообразности принудительного отчуждения частновладельческих земель для наделения малоземельных крестьян. Некоторые экономисты (проф. А. И. Чупров, проф. В. Ф. Левицкий) указывали, что наш крестьянин "переоценил значение геометрических размеров потребной ему площади земли" и игнорирует другой, не менее важный фактор - улучшение земледельческой культуры, даже тогда, когда улучшения эти ему вполне доступны, - однако большинство к.д. признало, в согласии с "геометрической" точкой зрения самих крестьян, что главной причиной деревенской бедности является малоземелье и что принудительное отчуждение частновладельческих земель совершенно необходимо. Принятая партией аграрная программа требовала "увеличения площади землепользования населения, обрабатывающего землю личным трудом, как-то: безземельных и малоземельных крестьян... государственными, удельными, кабинетскими и монастырскими землями, а также путем отчуждения для той же цели в потребных размерах частновладельческих земель с вознаграждением нынешних владельцев по справедливой (не рыночной) оценке".

Итак, все передовые партии предлагали и обещали крестьянам землю которой не было! Если бы крестьяне имели понятие об аграрной статистике и знали бы, что дележка "господских" земель может увеличить их землепользование лишь на 20 проц., а то и того меньше, они конечно, не стремились бы к ней, а занялись бы {370} возможным улучшением собственного хозяйства.

Но они возлагали на предстоящую "прирезку" совершенно фантастические надежды, а все "передовые" политические партии поддерживали эту иллюзию... - Правда, нужно признать, что в некоторых исключительных случаях дополнительное наделение было действительно необходимо и что, с другой стороны, крупные имения сдаваемые, по кусочкам, в аренду крестьянам могли без всякого вреда для народного хозяйства быть переданы этим последним за умеренное вознаграждение. Однако, с другой стороны, правые круги приходили в негодование, когда слышали о принудительном отчуждении "священной и неприкосновенной" собственности, забывая при этом, во-первых, что основатели государства Российского, московские государи и Петр Великий, обходились с частной собственностью весьма непринужденно, когда этого требовали интересы государства, а во-вторых, что само поместное землевладение в России возникло не из частной собственности, а из государевых пожалований государственной земли служилым людям (за службу и для службы), и лишь в XVIII в. "по щучьему велению" оно превратилось в частную собственность. Здесь, как и в области политической, столкнулись два упрямых слепца и сражались между собой до тех пор, пока вся власть и вся собственность оказались в руках Ленина и Ко.

{371}

2. Развитие промышленности и рабочий вопрос.

В 1887 году вместо Н. X. Бунге министром финансов был назначен И. А. Вышнеградский, а с 1892 до 1903 года пост министра финансов занимал С. Ю. Витте, энергичный и способный финансист и государственный деятель крупного масштаба. В министерство Вышнеградского и, особенно, Витте правительством принимались энергичные и широкие меры для развития "отечественной промышленности". Для этой цели служил, в частности, покровительственный таможенный тариф 1891 г.; для поднятия производительных сил страны проводилось усиленное железнодорожное строительство; в виду недостатка "отечественных" капиталов, привлекались капиталы иностранные (главным образом французские и бельгийские), которые особенно много содействовали развитию южнорусской металлургической промышленности. (Сумма иностранных капиталов, вложенных в русскую промышленность, оценивается различно от 700 до 900 миллионов рублей.); "отечественным" промышленникам предоставлялись от казны разного рода льготы, ссуды и пособия; металлургическим заводам казна весьма щедро платила за железнодорожные рельсы, и заводы "процветали" на громадных казенных заказах. Некоторые отрасли промышленности казна брала под свое особое покровительство.

(В таком привилегированном положении находилась сахарная промышленность: казна ежегодно устанавливала размеры сахарного производства для выпуска на внутренний рынок, оптовые цены на сахар (достаточно выгодные для заводчиков) и размер "неприкосновенного запаса"; иностранный сахар был обложен высокой пошлиной (до 4 руб. с пуда), а русским сахарозаводчикам, вывозившим сахар заграницу, казна платила вывозную премию, в виде возврата платимого ими акциза, 1 р. 75 к. с пуда.).

В результате всех этих мер, "эпоха Витте" стала эпохой быстрого и широкого подъема русской промышленности.

(Витте часто упрекали в том, что он "искусственно" создавал крупную промышленность в России; в своих "Воспоминаниях" он сердито отвечает на эти упреки: "Говорят, что для развития промышленности я принимал искусственные меры. Что значит эта глупая фраза? Какими же мерами, кроме искусственных, можно развить промышленность? Всё, что делают люди, это с известной точки зрения искусственно. Одни дикари живут и управляются безыскусственно. Везде и всюду промышленность была развита искусственными мерами" (I, 451).).

Линия {372} этого подъема не была ровной, она прерывалась (вместе с общими колебаниями экономической жизни Европы) кризисами в середине 80-х гг. и в самом начале ХХ-го века (в 1901-3 гг.), но в общем экономический прогресс России в конце XIX и в начале XX в. был весьма значителен, и Россия начала в это время быстро изживать свою экономическую отсталость.

Начатое при Александре II усиленное железнодорожное строительство несколько замедлило темп в 80-е годы, но в 90-х годах оно двинулось вперед с исключительной быстротой; за десятилетие 1861-1870гг. было построено 8,8 тыс. верст новых железнодорожных линий, в 1871-80 гг. - 10,9 тыс. верст, в 1881-90 гг. - 7,5 тыс. верст, в 1891-1900гг. - 21 тыс. верст.

В 1891 г. было преступлено к сооружению великой Сибирской железной дороги, имевшей огромное народно-хозяйственное (и общегосударственное) значение. Общая длина железнодорожных линий в 1905 году составляла свыше 60 тыс. верст (64 тыс. клм.). - В направлении железнодорожной политики правительства в конце века произошла значительная перемена; при Александре II железные дороги строились частными обществами (с казенной гарантией дохода), теперь казна сама взялась за дело железнодорожного строительства, и много частных железных дорог было выкуплено в казну, так что в начале ХХ-го века в руках частных обществ оставалось лишь около 1/3 железнодорожных линий. (С 1881 по 1894 г. было выкуплено в казну 24 железнодорожных линии, принадлежавших 15-ти акционерным компаниям, общим протяжением около 121/2 тыс. верст.)

Правда, в чисто финансовом отношении казенное железнодорожное хозяйство долгое время оставалось убыточным, но для общего {373} хода народнохозяйственной жизни железнодорожное строительство "виттевской эпохи" имело, конечно, огромное положительное значение.

Одним из характерных показателей экономического подъема конца XIX века является быстрый рост акционерных обществ. В 1899 году в России действовало 1.181 акционерное предприятие с 1.739 милл. руб. основного капитала; из них около половины возникли в 90-х гг.

Из отдельных отраслей промышленности наиболее быстро и успешно развивалась в 90-х гг. металлургическая промышленность юга России. До 1887 года на юге было только два железоделательных завода (Юза и Пастухова); в 1899 году там действовало 17 громадных заводов, оборудованных по последнему слову европейской техники, и около ста более мелких заводов.

(В Петербурге и под Петербургом возникли гиганты металлургической промышленности - заводы Путиловский, Обуховский. Невский судостроительный и др. Таким образом север и юг были главными центрами металлургической промышленности; Московская и Владимирская губернии были глазными центрами текстильной промышленности.).

Выплавка чугуна в России составляла:

По абсолютным размерам своего производства Россия всё еще отставала от передовых капиталистических стран, но по темпам своего развития в 90-е годы она значительно их превосходила. За десятилетие 1890-99 гг. выплавка чугуна увеличилась в Англии на 18%, в Германии на 72%, в Соединенных Штатах на 50%, в России на 190% (выплавка в 1899 году - 165 милл. пуд.); в 1880 году Россия занимала в мировом производстве {374} чугуна седьмое место, в 1895 году-пятое, в 1900 году - четвертое, уступая лишь трем названным выше странам (Лященко, II, 214).

Добыча каменного угля в России в это время развивалась следующим образом:

За десятилетие 1890-99 гг. добыча каменного угля возрасла в Англии на 22%, в Германии на 52%, в Соединенных Штатах на 61%, в России на 131% (Лященко, II, 216).

Добыча нефти в России составляла в 1885 году 115 милл. пуд., в 1900 году - 631 милл. пуд., в 1904 году - 656 милл. пуд.

Значительно увеличилось в это время также производство предметов широкого потребления - хлопчатобумажных тканей и сахара. Потребление хлопка в России составляло в 1880 г. - 5,7 милл. пудов, в 1890 г. - 8,3 милл. пудов, в 1900 г. - 16 милл. пуд., в 1904 г. - 18 милл. пуд. - Производство сахара составляло в 1880 г. - 12,5 милл. пуд., в 1890 г. - 24,6 милл. пуд., в 1900 г. - 48,5 милл. пуд., в 1904 г. - 63,5 милл. пуд.

Общее развитие фабрично-заводской промышленности характеризуется следующими цифрами:

{375} Демонстрацией технических достижений русской промышленности была состоявшаяся в 1896 году в Нижнем Новгороде грандиозная "промышленная и художественная выставка".

(С развитием крупной машинной промышленности кустарное производство, особенно производство материй в центральных губерниях, в последние десятилетия XIX в. всё больше приводило в упадок, не выдерживая конкуренции дешевых фабричных товаров (Туган-Барановский, Русская фабрика, ч. 11, гл. 4).).

Обороты внешней торговли России составляли в 1881 году 1.024 милл. руб., (вывоз 506 милл. руб., привоз 518 милл. руб.), в 1903 году - 1.683 милл. руб. (вывоз 1.001 милл. руб., привоз 682 милл. руб.).

Всё население Империи (без Финляндии) составляло в 1905 году около 146 милл., в том числе в городах жило около 181/2 милл.; в 50 губерниях Европейской России (без Польши и Кавказа) население составляло около 110 милл., в том числе городское - около 15 милл. (при этом надо иметь в виду, что многие промышленные поселки формально не считались городами). Некоторые города (и поселки) на юге в конце XIX в. росли с "американской" быстротой (Баку, Ростов-на-Дону, Екатеринослав, Юзовка, Кривой Рог).

Развитие крупной фабрично-заводской промышленности в начальных стадиях сопровождалось в России (как и в других европейских странах) усиленной эксплуатацией рабочих, - тяжелыми условиями работы, чрезмерной ее продолжительностью и недостаточной оплатой, что, естественно, вызывало недовольство и протесты рабочей массы. В 1884-85 гг. происходили забастовки и серьезные волнения среди фабричных рабочих Московской и Владимирской губерний; в 1896 году была большая забастовка на текстильных фабриках в Петербурге.

Для защиты интересов рабочих правительством Александра III (при министре финансов Бунге) был издан в 1882-86 гг. ряд фабричных законов. Для упорядочения отношений между фабрикантами и рабочими был введены обязательные расчетные книжки, причем фабриканты обязаны были производить расплату за работу наличными деньгами (а не продуктами).

Запрещена была фабричная {376} работа малолетних (до 12 лет), а также ночная работа несовершеннолетних (до 17 лет) и женщин (на текстильных фабриках). Подростки от 12 до 15 лет не могли работать больше 8 часов (причем им должно было быть предоставлено время, не менее 3-х часов ежедневно, для посещения школы).

Для надзора за исполнением фабричного законодательства была учреждена фабричная инспекция.

(Рабочие забастовки, по закону 3 июня 1886 г., были запрещены, и их участники подлежали заключению в тюрьме до 4 мес., а "подстрекатели" - от 4 до 8 мес. - Фабриканты, или заведующие фабриками, за нарушение различных постановлений фабричного законодательства, подлежали штрафу до 300 руб. или аресту до 1 мес.).

- В губернских городах учреждались "губернские по фабричным делам присутствия" (под председательством губернатора), которые могли издавать "обязательные постановления" относительно фабричного распорядка. В уважительных случаях могли быть допущены частичные отступления от общих правил, установленных новыми законами.

2 июня 1897 года был издан общий закон об ограничении рабочего времени "в заведениях фабрично-заводской промышленности". Максимальная продолжительность рабочего дня для взрослых мужчин была установлена в 11 1/2 часов; по субботам и накануне двунадесятых праздников, а также для работ, хотя бы отчасти производившихся в ночное время, рабочее время не должно превышать 10 часов ("Сверхурочные работы допускаются не иначе, как по особому соглашению заведующего промышленным заведением С рабочим. В договор найма могут быть включены условия только о таких сверхурочных работах, которые оказываются необходимыми по техническим условиям производства". Следует отметить, что в большинстве передовых стран Запада в это время вообще еще не существовало законодательных ограничений труда взрослых мужчин.).

В 1903 году был издан закон о материальной ответственности предпринимателей за несчастные случаи с рабочими на производстве.

{377}

3. Государственное хозяйство и финансы.

В 80-х гг. XIX в., для облегчения лежавшего на крестьянстве податного бремени, правительство отменило подушную подать (приносившую ежегодно свыше 50 милл. руб.) и понизило выкупные платежи. Для возмещения понесенного казной убытка, в 80-х гг. был введен целый ряд новых налогов и повышены налоги, ранее существовавшие. В 1882 году был введен налог с "безмездно переходящих имуществ", т. е. налог на наследства и дарения; в 1885 г. был введен "сбор с доходов от денежных капиталов" (в размере 5%); был повышен поземельный налог, а также налоги на спирт, на сахар и на табак; были повышены таможенные пошлины (еще более повышенные новым тарифом в 1891 году). В 90-х гг. был введен государственный квартирный налог (в 1893 г.) и заново регулирован "государственный промысловый налог" с торговых, промышленных и транспортных предприятий и "личных промысловых занятий" (в 1898 г.).

Но главный (и неиссякаемый) источник казенного дохода отыскался в казенной винной монополии (или "казенной продаже питей"), введенной в 1894-96 гг. (в 1903 году доход от "казенной винной операции" составил 542 милл. рублей). "С конца 80-х годов из обыкновенного государственного бюджета исчезает дефицит, который почти на протяжении всего столетия разъедал организм государственного хозяйства" (Ист. Росс., VIII, 2).

Мало того, при Бунге и Вышнеградском, а еще больше при Витте, в руках казны накопляются весьма значительные суммы так называемой "свободной наличности государственного казначейства", которая образуется частью из остатков от обыкновенных доходов, а частью из остатков от внешних займов. (При Вышнеградском русское правительство оказалось в состоянии произвести "конверсию" русских иностранных займов, понизив тем сумму платежей по государственному долгу).

В 1890 году имевшийся в руках казны золотой запас превысил 500 милл. руб. В 1896-97 гг., опираясь на эту "свободную наличность", Витте

{378} мог произвести свою крупную финансовую реформу - введение в России золотой валюты.

Основная денежная единица - рубль был приравнен к 66% коп. золотом (прежний золотой 10-рублевый "империал" был приравнен новым 15-ти рублям); новые кредитные рубли были объявлены подлежащими свободному и неограниченному обмену на золото. На новых государственных кредитных билетах появилась гордая надпись: "Государственный Банк разменивает кредитные билеты на золотую монету без ограничения суммы. Размен государственных кредитных билетов обеспечивается всем достоянием государства".

Закон 1897 года о золотом покрытии выпускаемых кредитных билетов устанавливал, что первые 600 милл. руб. должны быть обеспечены золотым запасом на половину этой суммы, а выпуски, превышающие 600 милл. руб., должны быть обеспечены золотом рубль за рубль. "Виттевские" кредитные билеты ходили наравне с золотом (и нередко, получая деньги в банке, публика просила кассира выдать надлежащую сумму не золотом, а бумажками: их легче носить и хранить).

Широко развернулось в эпоху Витте казенное железнодорожное хозяйство: расходы министерства путей сообщения в 1903 году составляли (по "обыкновенному" бюджету, т. е. без расходов на постройку новых жел. дорог) - 456 милл. руб.; доход от казенных железных дорог в этом году составлял 453 милл. руб.

Не боясь широких казенных операций, Витте не боялся и делать долги. Государственный долг, составлявший в 1892 году 4.905 милл. рублей, в 1903 году возрос до 6.679 милл. рублей.

Государственные "обыкновенные" доходы в целом возрастали следующим образом: в 1881 году они составляли 652 милл. руб.; в 1893 году - 1.046 милл. руб.; в 1903 году - 2.032 милл. руб. (в том числе выкупные платежи 89 милл. руб., доход от "казенной винной операции" 542 милл. руб., таможенные доходы 242 милл. руб.).

Обыкновенные государственные расходы составляли в 1881 г. - 732 милл. руб.; в 1893 году - 947 милл. руб.; в 1903 году - 1.883 милл. руб. (в том числе платежи по {379} государственному долгу - 289 милл. руб. и расходы военного и морского министерств - 466 милл. руб.).

"Эпоха Витте" создала упорядоченные государственные финансы, соорудила широкую сеть железных дорог и заложила прочные основы для развития крупной промышленности, обеспечив ее достаточным количеством "отечественного" чугуна и каменного угля. Однако, она сделала слишком мало для того, чтобы поднять экономический уровень массы русского крестьянства, освободить крестьянина от "мирской" и начальственной опеки и на деле предоставить крестьянам права "свободных и полноправных сельских обывателей". Эту задачу взяла на себя, после 1905 года, "эпоха Столыпина".

{383}

Глава IX

ДУМСКАЯ МОНАРХИЯ (1905-1917 гг.)

1. Революция 1905 года. Манифест 17 октября 1905 года. Министерство гр. Витте.

Вступивший на престол в октябре 1894 года молодой император Николай II был человек глубоко религиозный, искренний патриот, скромный и приветливый в личных отношениях, но его правительственные таланты не стояли на уровне тех требований, которые предъявляла к повелителю Империи Всероссийской бурная и сложная эпоха начала XX века.

Политические принципы Александра III и Победоносцева казались ему верхом политической мудрости. Впрочем, кроме Победоносцева, он унаследовал от своего отца и другого советника, в лице министра финансов С. Ю. Витте, который хоть и считал себя принципиальным сторонником самодержавия, но стремился к перестройке России на европейский лад, а к защитникам и поклонникам старых "устоев", к дворянству и правым партиям, относился враждебно и презрительно.

Курс Победоносцева и курс Витте были трудно соединимы, и попытки их соединения вызывали постоянные колебания и шатания в политике правительства. Положение имп. Николая II затруднялось и осложнялось влиянием его супруги, бывшей немецкой принцессы, воспитанной при дворе английской королевы Виктории, но фанатично преданной идее богоустановленной и абсолютной царской власти и не допускавшей мысли об ее ограничении.

Русское общество ожидало от нового царя поворота от охранительно-реакционной политики Александра III к либеральным принципам "эпохи великих реформ". Однако, этим ожиданиям и надеждам не суждено было сбыться. 17 января 1895 года, принимая представителей дворянства, земств и городов, имп. Николай II в своей {384} речи к ним, сделал следующее заявление: "Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель".

Речь нового царя вызвала полное разочарование в либеральных кругах, а революционные круги с успехом использовали ее для своей агитации.

Продолжая начатую при Александре III политику руссификации, правительство Николая II попыталось распространить ее и на Финляндию, которая до тех пор пользовалась полным самоуправлением. Проводником этой несчастной и ненужной политики явился ген. Бобриков, назначенный финляндским генерал-губернатором в августе 1898 г. с целью добиться "теснейшего единения Финляндского края с общим для всех верноподданных Отечеством". Мероприятия правительства, нарушавшие финляндскую конституцию и установленный в стране правовой порядок, вызвали в Финляндии всеобщую оппозицию, отчуждение от России и сепаратистские стремления.

Финляндскому генерал-губернатору были предоставлены исключительные полномочия для подавления оппозиции, но недовольство росло, и в июне 1904 года ген. Бобриков был убит (сыном финляндского сенатора). - Манифестом 22 октября 1905 года законы, изданные в 1900-1903 гг., были отменены, и автономия Финляндии восстановлена.

На рубеже XIX и XX вв. оппозиционное движение против правительства (т. наз. "освободительное движение") быстро распространяется по всей России (Жутким предзнаменованием неудач и несчастий нового царствования явилась случившаяся во время коронации, в мае 1896 года, катастрофа на Ходынском поле под Москвой, где, благодаря нераспорядительности администрации, в огромной толпе народа, собравшейся на коронацию, было задавлено более тысячи человек.).

Первые широкие проявления оппозиционного {385} движения начались в студенческой среде (см. гл. VI, 6) ; начавшись в феврале 1899 года, они непрерывно продолжались, с большей или меньшей силою, до 1905 года, когда они влились в общее русло революционного движения.

В самом начале XX в. на арену политической борьбы выступает рабочий класс. Сильное впечатление произвела, в свое время, большая забастовка текстильных рабочих в Петербурге в мае 1896 года, но она носила еще чисто экономический характер. Однако усиленная агитационная работа интеллигентских социалистических кружков пробуждала в рабочих интерес к политике и увлекала их на путь политической борьбы.

В 1901 году в Петербурге и в ряде южных городов были устроены первомайские демонстрации рабочих, которые потом с каждым годом повторялись всё в больших размерах.

(Видя распространение социалистических идей сведи рабочих и опасаясь его политических последствий, администрация в начале XX в. сделала опыт насаждения "полицейского социализма". Начальник московского охранного отделения Зубатов и его многочисленные агенты основали в Москве рабочие общества взаимопомощи и стремились улучшить экономическое положение рабочих путем переговоров с фабрикантами или даже путем организации экономических стачек для принуждения предпринимателей к уступкам. Первоначально зубатовские организации имели значительный успех, но уже в 1903 г. опыт "полицейского социализма" был оставлен.).

Весною 1902 года в Полтавской и Харьковской губерниях происходит вспышка аграрного движения; крестьяне нескольких уездов разграбили около 80-ти помещичьих "экономии" (и две усадьбы сожгли).

Партия социалистов-революционеров, сорганизовавшаяся в конце 1901 года, вносит в политическую борьбу новый элемент - индивидуального террора. В апреле 1902 года "боевой организацией" партии с.р. был убит министр внутренних дел Сипягин. Его преемник В. К. Плеве решил взять "твердый курс" в подавлении революционного и оппозиционного движения, но его усилия были тщетны.

Весною 1903 года в Кишиневе был произведен "черносотенной" толпой, при попустительстве полиции, {386} еврейский погром, вызвавший всеобщее возмущение против правительства.

В 1903 году происходили большие рабочие забастовки в ряде южных городов (в Баку, Тифлисе, Ростове, Одессе, Киеве, Екатеринославе и др.); забастовки сопровождались уличными демонстрациями и столкновениями с войсками и полицией.

На Урале произошли серьезные волнения рабочих (в Златоусте), сопровождавшиеся "усмирениями" и стрельбой, при которой было убито и ранено несколько десятков рабочих (скоро затем уфимский губернатор Богданович, руководивший "усмирением", был убит террористами).

Вспыхнувшая в январе 1904 года война с Японией ненадолго отвлекла внимание русского общества от внутренней политической борьбы. Прежде всего, японская война не была популярной, она рассматривалась как "авантюра" "царизма" или "придворной камарильи", а начавшиеся вскоре военные неудачи вызвали частью патриотическое негодование против бездарного правительства, а частью злобную радость по случаю того, что оно себя всё более и более дискредитирует. Неудачный ход войны оживил и усилил оппозиционное настроение и революционное движение.

Убийство министра внутренних дел Плеве в июле 1904 года вызвало почти всеобщую радость в стране. В конце августа министром внутренних дел был назначен кн. П. Д. Святополк-Мирский, который заявил о желании правительства установить отношения "доверия" с обществом. Это заявление было началом политической "весны". Печать стала свободно критиковать бюрократический строй и обсуждать вопрос о необходимости коренных реформ. На банкетах произносились политические речи, на собраниях принимались политические резолюции. В октябре 1904 года в Париже состоялась конференция представителей либеральных и революционно-народнических течений, которая решила "координировать" действия в борьбе против самодержавия.

В ноябре 1904 года в Петербурге состоялось совещание земских деятелей, которое решило выставить конституционные требования (см. гл. VI, 6).

{387} Правительство видело необходимость уступок общественному мнению, и 12-го декабря был издан указ Сенату "о предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка". Указ предусматривал довольно широкую программу реформ, но в то же время говорил о "непременном сохранении незыблемости основных законов" и ничего не говорил о народном представительстве, - и потому никого не удовлетворил. В ноябре и декабре в столицах было организовано много профессиональных союзов лиц интеллигентных профессий; на публичных собраниях и банкетах по-прежнему выносились резолюции с требованиями введения народного представительства.

Падение Порт-Артура (19 декабря 1904 года) вызвало в России новую волну антиправительственных демонстраций.

В начале января 1905 года в Петербурге происходит массовое выступление рабочих на арену политической борьбы, причем начальные стадии этого выступления носят совершенно необычный характер.

Осенью 1903 года в Петербурге было устроено легальное "Общество русских фабричных и заводских рабочих", которое в 1904 г. открыло свои отделы в разных частях города. Во главе общества стоял и деятельностью его руководил священник Георгий Гапон, который приобрел большую популярность среди рабочего люда.

В начале января 1905 года общее политическое брожение и недовольство рабочих своим экономическим положением вызвали массовую забастовку на заводах и фабриках Петербурга; рабочие требовали введения 8-часового рабочего дня и повышения заработной платы. В это время Гапон выступает в роли народного вождя. Он призывает рабочих устроить в воскресенье, 9-го января, массовое шествие к Зимнему дворцу для подачи царю петиции об улучшении быта рабочих и о созыве всенародного учредительного собрания для проведения демократических реформ.

На рабочих собраниях священник-демагог произносит к народу свои пламенные речи и вполне овладевает вниманием и волею толпы. - С утра 9-го января огромные толпы рабочих двинулись с разных сторон к Зимнему дворцу, неся впереди иконы и царские портреты (и - петиции об учредительном собрании...).

Правительство было {388} осведомлено о предстоящем шествии, и пути к Зимнему дворцу были преграждены отрядами войск и полиции, которые предлагали демонстрантам остановиться и разойтись, а после их отказа открывали по толпе огонь; при этом, по официальным данным, в разных местах в толпе было убито 130 человек и ранено несколько сот; по частным сведениям число жертв было гораздо больше (Гапон скрылся и затем выпустил воззвание с призывом рабочих к вооруженному восстанию против царского правительства; в 1906 году он был убит социал-революционерами, будучи обвинен в тайных сношениях с департаментом полиции.).

Расстрел рабочих в Петербурге произвел потрясающее впечатление во всей России, и "кровавое воскресенье" 9-го января стало днем рождения русской революции. По всей России прокатилась волна рабочих "забастовок протеста", забастовали студенты высших учебных заведений. 4-го февраля бомбой террориста был убит в Москве великий князь Сергей Александрович (дядя государя).

Немедленно после 9-го января министр внутренних дел кн. Святополк-Мирский вышел в отставку и был заменен Булыгиным. Указом 11 -го января была учреждена должность Санкт-Петербургского генерал-губернатора, снабженного чрезвычайными полномочиями "в видах охранения государственного порядка и общественной безопасности"; назначенный на эту должность ген. Трепов (впоследствии назначенный "дворцовым комендантом") пользовался при дворе большим влиянием, и, как предполагаемый "диктатор", был ненавидим "общественностью".

18-го февраля 1905 года были изданы три правительственных акта, совершенно различного, и частью даже противоречивого характера. Царский манифест горько жаловался на смуту и крамолу, во время тяжкой войны, когда "ослепленные гордынею злоумышленные вожди мятежного движения дерзновенно посягают на основные устои Государства Российского", и призывал "благомыслящих людей всех сословий и состояний" помочь правительству в искоренении крамолы "к вящему укреплению {389} истинного самодержавия на благо всем нашим верным поданным". - Указ Сенату, изданный в тот же день, предоставлял учреждениям и частным лицам право представлять правительству "виды и предположения по вопросам, касающимся усовершенствования государственного порядка и улучшения народного благосостояния".

- И наконец, в рескрипте на имя министра внутренних дел Булыгина, царь возвещал что он "отныне вознамерился привлекать достойнейших, доверием народа облеченных, избранных от населения людей к участию в предварительной разработке и обсуждении законодательных предположений"...

Здесь впервые было с высоты престола заявлено о намерении верховной власти обратиться в деле законодательства за содействием к избранникам народа, но в то же время манифест возвещал о неприкосновенности старого строя и тем как бы заранее сводил на нет будущую роль народного представительства. Понятно, что акты 18-го февраля никого не удовлетворили и не успокоили, а тут еще в конце февраля пришли грозные вести о полном поражении русской армии в многодневном бою под Мукденом.

Революционное и оппозиционное движение рабочих и студентов в феврале и марте 1905 года осложнилось и усилилось аграрными беспорядками, происходившими в нескольких центральных губерниях (главным образом Курской и Орловской) и сопровождавшимися разгромом и поджогом помещичьих усадеб.

Весною 1905 года земские собрания и союзы лиц интеллигентных профессий принимали резолюции с требованием конституции. Интеллигенция образовала множество всероссийских союзов, по профессиям; это были союзы адвокатов, медицинского персонала, инженеров и техников, писателей, учителей, академический союз (преподавателей высших учебных заведений), союзы железнодорожных служащих, почтово-телеграфных чиновников, агрономов и статистиков и т. д.

В начале мая 1905 г. в Москве состоялся съезд представителей этих организаций, образовавший так называемый "Союз союзов" и выставивший своей политической программой Учредительное собрание на основе так называемой {390} "четырехвостки". (Это нелепое словечко политического жаргона того времени означало выборы на основе "4-х членной формулы", т. е. на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.).

Учредительное собрание и "четырехвостка" сделались непременными и непреложными лозунгами того времени: "Вера в то, что Учредительное Собрание всеведуще и всемогуще, что оно найдет для всего разумный исход, что оспаривать волю народа есть богохульство - было той мистической основой, без которой Освободительное движение того времени невозможно понять" (В. Маклаков, I, 365).

17 апреля 1905 года правительство издало указ о веротерпимости, который для старообрядцев и сектантов означал конец правительственных репрессий, но на общий ход революции влияния, конечно, не оказал.

Рабочее движение весною и летом шло усиливаясь и расширяясь; рабочие забастовали в городах на юге России, а также в Польше, на Кавказе и в Прибалтийском крае переходили в уличные демонстрации и столкновения с войсками и полицией; то в том, то в другом городе объявлялось военное положение и беспорядки подавлялись военною силою, но и военная сила становилась уже не вполне надежной: в июне на Черном море произошел известный бунт на броненосце "Князь Потемкин Таврический" (к которому, на короткое время, примкнул другой броненосец- "Георгий Победоносец").

(В августе 1905 г. в Баку и в Шуше происходила страшная армяно-татарская резня, с сотнями убитых с обеих сторон.)

6-го июня государь принимал депутацию от земских деятелей, выслушал горячую речь московского профессора кн. С. Н. Трубецкого и подтвердил земцам свою непреклонную волю - ввести в России народное представительство.

6-го августа 1905 года был издан манифест об учреждении (законосовещательной) Государственной Думы. Манифест снова и снова повторял, что "основной закон Российской Империи о существе самодержавной власти" сохраняется "неприкосновенным", и потому эта так называемая "Булыгинская Дума" решительно никого {391} не удовлетворила: левые партии решили ее бойкотировать, либералы были не прочь ее "использовать" для дальнейшей борьбы с правительством, правые усматривали в учреждении Думы опасность ослабления царской власти и потому встретили ее весьма кисло.

27 августа 1905 года были изданы "временные правила об управлении высшими учебными заведениями", восстановившие автономию профессорских советов, которым было предоставлено избрание ректоров и деканов, руководство всем делом преподавания и "заботы о поддержании правильного хода учебной жизни". Однако университетская автономия имела неожиданные для правительства политические последствия.

Университеты сделались какими-то странными экстерриториальными свободными "республиками", куда полиция входить не решалась, но толпы "посторонних" входили совершенно свободно; в сентябре и октябре 1905 года университетские залы и аудитории то и дело наполнялись революционно настроенными толпами рабочих и прочих жителей столицы; здесь устраивались митинги, на которых царила полная "свобода слова" вплоть до призывов к вооруженному восстанию, и принимались соответственные резолюции.

В октябре 1905 года революционные партии и профессиональные организации почувствовали себя настолько сильными, что провозгласили и провели всеобщую политическую забастовку, к которой примкнули и железные дороги. В качестве органа, руководившего забастовкой, в Петербурге образовался "совет рабочих депутатов", издававший свои "Известия".

Правительство увидело себя вынужденным пойти на крайние возможные уступки. С. Ю. Витте (незадолго перед тем получивший титул графа за успешное заключение мирного договора с Японией) подал государю доклад с указанием на необходимые, для успокоения общества, мероприятия; это были: установление правового строя, обеспечение населению "благ гражданской свободы и установление гарантий сей свободы", учреждение законодательной Государственной Думы, устранение излишних репрессий и исключительных положений, "прямота и искренность" правительства в отношении нового строя.

{392} Доклад Витте повелено было "принять к руководству" (Витте, II, 2-5). - 16 октября государь созвал в Петергофе экстренное совещание своих ближайших советников и сотрудников, на котором был одобрен проект манифеста, - и 17-го октября был издан манифест, который формально означал конец существования в России неограниченной монархии.

(Вот содержание этого знаменитого документа: выражая свою скорбь по поводу "смут и волнений", охвативших государство, государь признает необходимым "объединить деятельность высшего правительства", на обязанность которого он возлагает "выполнение непреклонной нашей воли: 1. Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов;

2. Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу, привлечь теперь же к участию в Думе... те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив засим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному законодательному порядку, и 3. Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от нас властей".).

"Объединенное правительство" образовало "совет министров", председателем которого (т. е. первым русским премьер-министром) был назначен С. Ю. Витте.

Появление манифеста 17-го октября вызвало растерянность власти на местах и не внесло успокоения. Лишь умеренно-либеральные круги готовы были принять созданное манифестом положение как исполнение их желаний конституционного преобразования России; левая общественность, в особенности партии с.д. и с.р., не были ни в малейшей степени удовлетворены и решили продолжать борьбу для достижения своих программных целей; с другой стороны, правые круги отвергали содержавшиеся в манифесте 17 октября уступки революции и требовали сохранения неограниченного царского самодержавия.

Скоро после появления манифеста железнодорожная забастовка прекратилась, но "смуты и волнения" не {393} только не прекратились, но распространились по всей стране: в городах происходили то революционные, то контрреволюционные демонстрации, причем во многих городах контрреволюционные толпы громили интеллигентов и евреев; в деревнях осенью 1905 года широко разливалась волна аграрных погромов - толпы крестьян громили и, частью, жгли помещичьи усадьбы. 3-го ноября был издан манифест, обращавшийся к крестьянам с призывом прекратить беспорядки, обещавший принятие возможных мер к удовлетворению "насущных нужд крестьянства" и отменявший выкупные платежи за крестьянские надельные земли.

Положение нового премьера С. Ю. Витте оказалось в высшей степени трудным и шатким, и он очутился в полном одиночестве между левыми и правыми: "Общественность нападала на бездействие Витте против реакции, реакция на его же бездействие против революции. Витте терял всякую почву" (Маклаков, II, 420) (Желая опереться на либеральную общественность, Витте начал переговоры с представителями конституционно-демократической партии о вступлении к.д. в министерство, но представители к.д. заявили ему, что "единственный" выход из переживаемого положения - это созыв Учредительного собрания (избранного путем всеобщего, равного, прямого и тайного голосования) для выработки новой конституции (Маклаков, II, 438-9). Министр, назначенный царем, конечно, не мог согласиться на лишение царя власти в пользу Учредительного собрания, и переговоры кончились ничем.).

(о Витте, его характере, мании величия - см. Коковцев "Из моего прошлого

1903-1919 г.г." Т.1-2, также конечно "Воспоминания" самого Витте, ldn-knigi)

Между тем революция шла своим путем. На окраинах - в Польше, в Прибалтике, на Кавказе и в Сибири революционное брожение росло и ширилось. 26 октября произошел матросский бунт в Кронштадте, вскоре подавленный. 2-го ноября петербургский совет рабочих депутатов объявил всеобщую забастовку с требованиями - отмены военного положения в Польше и недопущения смертной казни "кронштадцев". Однако, ноябрьская забастовка не стала действительно "всеобщей", - большинство рабочих продолжало работу (для успокоения масс правительство сообщило, что "кронштадтцам" смертная казнь не грозит).

{394} В середине ноября вспыхнул матросский бунт в Севастополе и бунт на крейсере "Очаков". В течение недели в ноябре происходила почтово-телеграфная забастовка. 26-го ноября председатель петербургского совета Хрусталев-Носарь был арестован. 27-го Совет опубликовал бюллетень: "Царским правительством был взят в плен председатель Совета. Совет временно избирает нового председателя и продолжает готовиться к вооруженному восстанию" (новым председателем Совета стал Троцкий).

- 2 декабря петербургский Совет издал свой "финансовый манифест" с призывом к населению - отказаться от платежа казенных налогов, брать вклады из сберегательных касс, требовать выдачи заработной платы и жалованья исключительно золотом. 3-го декабря правительство арестовало состав петербургского Совета, а 6-го декабря крайние партии снова призвали рабочих ко всеобщей политической забастовке. Но и эта забастовка в Петербурге и в других городах оказалась лишь частичной; более дружно забастовка проходила в Москве, где она, с 9-го декабря, перешла в вооруженное восстание, которое было подавлено только 18-го декабря, после прибытия в Москву из Петербурга Семеновского гвардейского полка (полки местного гарнизона казались правительству не вполне надежными).

В конце декабря и в январе посланные правительством военные экспедиции подавили открытые проявления революционного движения на окраинах и в пределах Сибири и восстановили внешний порядок в государстве (хотя отдельные террористические акты продолжались еще в значительном количестве).

В министерство Витте был издан ряд важных законов и указов.

22-го октября 1905 года была восстановлена финляндская конституция.

27-го октября было учреждено министерство торговли и промышленности.

24-го ноября были изданы "временные правила" о печати, отменявшие цензуру и право администрации налагать кары на органы периодической печати; ответственность "за преступные деяния, учиненные посредством печати" определялась "в порядке судебном".

{395} 2-го декабря был издан указ о наказуемости забастовок "в предприятиях, имеющих общественное или государственное значение" (наказание: арест от 3 недель до 3 месяцев, или тюрьма от 2 до 16 месяцев).

11-го декабря - новый закон о выборах в Государственную Думу (значительно расширявший избирательное право).

20-го февраля 1906 года - новое учреждение Государственного Совета (со введением в него половины выборных членов).

4-го марта - временные правила об обществах и союзах; общества образуются "без испрошения на то разрешения правительственной власти", но должны зарегистрироваться и представить устав в "губернское по делам об обществах присутствие", которое может отказать в регистрации, если найдет цели общества противозаконными; общества, которые в своей деятельности отклоняются от утвержденного устава, могут быть закрыты администрацией.

В тот же день были изданы временные правила о публичных собраниях (собрания должны были устраиваться с ведома и под надзором полиции).

8-го марта были изданы правила о порядке рассмотрения законодательными учреждениями государственной росписи доходов и расходов.

23-го апреля были изданы "Основные Государственные Законы" (см. ниже).

В тот же день граф Витте был уволен в отставку и его место на посту премьера занял старый бюрократ И. Л. Горемыкин.

(Положение Витте между государем и общественностью, между правыми и левыми, между самодержавием и конституцией, было исключительно трудным и сложным. Находясь в столь трудном положении и обладая к тому же характером нервным, горячим и несдержанным, он не смог ни выработать определенной программы правительственной политики, ни прийти к соглашению хотя бы с некоторыми из борющихся общественных элементов. Никто не жалел об его уходе, и он ушел с политической арены раздраженный и озлобленный против всех: против царя, против своих коллег-министров, против правых и против левых. И в его "Воспоминаниях" мы находим много интересных фактов, но столь же много субъективных, несправедливых и пристрастных суждений и оценок.).

Министром внутренних дел, вместо Дурново, был назначен саратовский губернатор П. А. Столыпин (почти все "виттевские" министры были заменены другими людьми).

{396}

2. Учреждение Государственной Думы (1905 - 1906 гг.) и преобразование Государственного Совета (1906 г.). Основные государственные законы (23 апреля 1906 года).

Народное представительство в России было учреждено манифестом и "учреждением Государственной Думы", изданными 6-го августа 1905 года. По этому первоначальному "учреждению", Дума есть лишь "законосовещательное установление"; однако, она должна была рассматривать не только проекты новых законов, но также и государственную роспись доходов и расходов и таким образом государственный бюджет становился, до известной степени, под общественный контроль.

"Государственной Думе предоставляется возбуждать предположения об отмене или изменении действующих и издании новых законов"; "законодательные предположения", вносимые по думской инициативе, должны быть подписаны не менее чем 30-ю членами Думы и не должны вносить изменений в Основные Законы. В целях контроля над закономерностью управления, Дума может предъявлять запросы министрам и требовать от них сообщения сведений и разъяснений по поводу таких действий администрации, "коими нарушаются, по мнению Думы, существующие законоположения". Однако, министры ответственны только перед императором, - "если Государственная Дума большинством двух третей членов... не признает возможным удовлетвориться сообщением министра, то дело восходит... на Высочайшее благовоззрение". - Члены Государственной Думы избираются на 5 лет.

Положение о выборах в Государственную Думу {397} устанавливает выборы на основе классового и цензового представительства. Члены Думы от каждой губернии Избираются губернским избирательным собранием, которое состоит из выборщиков, избираемых съездами:

а) уездных землевладельцев, б) городских избирателей (обладающих установленным цензом) и в) уполномоченных от волостей и станиц. Землевладельцы с полным цензом (в средней России около 150 десятин) участвуют в выборах непосредственно, мелкие землевладельцы выбирают уполномоченных в съезд уездных землевладельцев, по одному на каждый полный ценз. 20 крупных городов выделяются в особые избирательные округа; из, них 18 выбирают по одному депутату, Москва - 4,

Петербург - 6.

У крестьян первую степень избирателей образует волостной сход, вторую - съезд уполномоченных от волостей, третью - губернское избирательное собрание. Из числа избираемых членов Думы от каждой губернии один непременно должен быть от крестьянской курии. Число выборщиков по всей России составляло от крестьян 42%, от землевладельцев 31%, от горожан 27% общего числа. - Общее число членов Думы составляло: от 51 губернии Европейской России - 412; от 10 губерний Царства Польского - 36; от Кавказа -29; от западной и средней Сибири - 14; от дальневосточных областей - 7; от среднеазиатских областей - 13; от кочевых инородцев - 2 (по одному от киргизов и калмыков).

Манифестом 17 октября 1905 года Государственной Думе были предоставлены законодательные права и; обещано было расширение избирательного права.

Последнее обещание было исполнено указом 11 декабря 1905 года, которым круг избирателей в Государственную Думу расширен был весьма значительно; в городах избирательное право было предоставлено: всем лицам, владеющим недвижимым имуществом; всем, занимающим на свое имя отдельную квартиру; всем служащим, получающим жалование (или пенсию) по службе государственной или общественной. Таким образом избирательное право приблизилось ко всеобщему, но оно было весьма неравным по "удельному весу" голосов избирателей различных категорий. - К трем прежним {398} куриям была добавлена четвертая, именно, съезд уполномоченных от фабрично-заводских и горнозаводских рабочих (число избираемых ими выборщиков - кроме Петербургской, Московской и Владимирской губерний - было незначительным).

20 февраля 1906 года было издано новое "Учреждение Государственной Думы". - В тот же день было издано положение о Государственном Совете, который был реформирован и, ко всеобщему разочарованию, поставлен рядом с Государственной Думой, в качестве верхней палаты, обладающей теми же правами, что и Дума; все законопроекты, принятые Думой, должны были затем поступать в Государственный Совет и лишь в случае принятия их Советом представлялись затем на утверждение императора.

Преобразованный Государственный Совет состоял из половины членов по выбору и половины "по высочайшему назначению"; председатель и вице-председатель ежегодно назначались государем. Члены Совета по выборам состояли из следующих групп: от православного духовенства - б; от Академии Наук и от университетов - б; от земских собраний - 34; от дворянских обществ - 18; от торговли и промышленности - 12; от съездов землевладельцев не-земских губерний - 22 (из них б от Царства Польского), всего 98 человек; такое же количество членов ежегодно назначалось государем к "присутствию" в Государственном Совете.

23-го апреля 1906 года были изданы "Основные Государственные Законы" (изменение которых, могло последовать только по почину государя).

Согласно основным законам, "Императору Всероссийскому принадлежит верховная самодержавная власть" (слово: "самодержавная" осталось от прежнего текста основных законов, но слово "неограниченная" было исключено из нового текста). Власть управления принадлежит государю "во всем ее объеме", но "законодательную власть Государь Император осуществляет в единении с Государственным Советом и Государственною Думою"; "никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственного Совета и Государственной Думы и восприять силу без одобрения Государя Императора". В случае, если во {399} время перерыва сессии законодательных палат явится необходимость в принятии какой-либо экстренной меры, имеющей законодательный характер, то она, по представлению Совета министров, проводится императорским указом с тем, однако, что по открытии законодательной сессии ("в течение первых двух месяцев после возобновления занятий Думы") мера эта должна быть внесена на одобрение Думы, иначе она автоматически прекращает свое действие (пресловутая статья 87-ая). - Глава 2-я Основных законов ("О правах и обязанностях российских подданных") обещает гражданам неприкосновенность личности, жилища и собственности, право устраивать собрания, общества и союзы ("в целях, не противных законам"), свободу веры, и право "высказывать изустно и письменно свои мысли, а равно распространять их путем печати" - "в пределах, установленных законом".

{400}

3. Политические партии: левые, центр и правые.

"Влево" от всех партийно-политических группировок (и от здравого смысла) стояли в 1905-6 гг. группы анархистов, которые пользовались некоторым успехом в Польше, в Москве и в некоторых южных городах (Одесса, Екатеринослав) (см. Обществ, движ., III, 485 и сл.) (Мы не касаемся здесь идейных или теоретических основ анархизма; теоретическими анархистами были и князь П. Кропоткин, выдающийся ученый и неутомимый проповедник идей "взаимопомощи" и общечеловеческих моральных ценностей, и граф Лев Толстой, проповедывавший "непротивление злу насилием". Мы говорим о "практике" русских анархистов, из которых большинство, наверное, не читало ни Кропоткина, ни Толстого.).

Они выпускали свои листки ("Хлеб и Воля", "Безначалие", "Черное знамя", "Бунтарь", "Анархист", "Буревестник"), совершали "экспроприации" (которые по-русски называются грабежами) и практиковали террор не только политический (покушения на чинов полиции), но и "экономический террор" (покушения на фабрикантов и лиц фабричной администрации) ; были даже сторонники "безмотивного террора" (так называемые "безмотивники"). О планах политического преобразования, которыми была полна Россия в 1905 году, они не заботились, ибо они столь же враждебно относились к представительным учреждениям, как и к царскому самодержавию (Летом 1905 года, когда все говорили о будущей организации народного представительства, одна из прокламаций, выпущенных группой "Безначалие", оканчивалась словами: "Блажен тот, кто бросит бомбу в Земский собор в первый же день открытия его заседаний!". Заметим мимоходом, что Ленин относился к учрежденной в 1905 году Государственной Думе с такой же непримиримой враждебностью: бомбы он, правда, в Думу не бросал, но непрерывно "бомбардировал" ее "тухлыми яйцами" своей злобной критики, призывая к ее "активному бойкоту"...).

"Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия (см. гл. VI, 6) вступила в революционную эпоху {401} 1905-6 гг. в состоянии полной организационной раздробленности: существовали две совершенно обособленные фракции русских "большевиков" и "меньшевиков"; кроме того, существовало несколько национальных социал-демократических партий (образовавшихся на рубеже XIX и XX в.):

"Бунд" (или "всеобщий еврейский рабочий союз") и социал-демократические партии польская, литовская, латышская, украинская, армянская. Большой популярностью и успехом пользовались социал-демократы в Грузии; большинство грузинских социал-демократов примыкало к "меньшевикам", и впоследствии в Государственной Думе грузинские с.-д. были лидерами думских социал-демократических фракций (Жордания, Рамишвили, Церетели, Джапаридзе, Чхеидзе, Гегечкори).

Между "большевиками" и "меньшевиками" шла непрерывная фракционная "война". Обе фракции стояли на теоретической основе ортодоксального марксизма и имели общую программу, но далеко расходились между собою в вопросах тактики. Во главе большевистской фракции стоял (и безраздельно в ней царил) Ленин; лидерами "меньшевиков" были Л. Мартов, Ф. Дан, П. Аксельрод, А. Мартынов,

А. Потресов ("Старовер"). Г. В. Плеханов стоял вне фракций, но по большинству тактических вопросов примыкал к меньшевикам.

Вне фракций стоял также Л. Троцкий (который уже в 1905 году проповедовал свою теорию "непрерывной революции" - вплоть до диктатуры пролетариата). Плеханов и "меньшевики", "принимая во внимание", что русская революция была революцией "буржуазной" и должна была закончиться преобразованием "феодально-крепостнического" строя в "буржуазно-демократический", признавали возможность и допустимость соглашений с либеральной буржуазией, поскольку она борется против "старого режима". - Ленин решительно отвергал идею сотрудничества с либеральной буржуазией, от которой он всегда ожидал "измены" и "предательства". Пролетариат должен быть "руководителем народной революции", а не "пособником буржуазии", не "жалким прихвостнем буржуазных классов" (Соч. VIII, 32, 92). Пролетариату нужен союзник в революционной борьбе, но этим союзником должно быть крестьянство, которое социал-демократия привлечет на {402} свою сторону всемерной поддержкой крестьянского требования конфискации всех помещичьих земель. Основным лозунгом и основной целью революции является "революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства".

(После победы пролетариат, городской и сельский, должен немедленно вступить в борьбу "против буржуазии вообще и против буржуазного крестьянства в частности" (Соч., VII, 73). - Ленин уже в 1905 г. рассматривал русскую революцию как начало или пролог европейской социальной революции: "...тогда мы зажжем Европу, чтобы сделать из русской демократической революции пролог европейского социалистического переворота" (соч., VIII, 347).).

Соответственно общим тактическим взглядам "большевиков" и "меньшевиков" они расходились коренным образом во взглядах на Государственную Думу. "Меньшевики" высказывались за участие с.д. в Думе, а после ее открытия - за поддержку Думы в ее борьбе с правительством. Ленин относился к Думе резко отрицательно и с самого начала проповедовал тактику "активного бойкота" Думы.

(На конференции социал-демократических организаций, состоявшейся в Риге в сентябре 1905 г., решено было всеми представителями большевиков и национальных с.д. организаций (против "оставшегося в изоляции меньшевика") "призвать все истинно демократические элементы общества к активному бойкоту Думы, клеймя позором участвующих в избрании, как изменников делу народной свободы"; ко дню выборов было решено "приурочить всеобщие политические забастовки, манифестации и демонстрации и употребить все средства к тому, чтобы выборы не состоялись, не останавливаясь в случае нужды и перед насильственным срыванием избирательных собраний" (Ленин, Соч. т. VIII, прилож., стр. 459 и 506). - В листовке, изданной в январе 1906 г., Ленин вопил: "Долой Думу! Долой новый полицейский обман! Граждане! Чтите память павших московских героев новой подготовкой к вооруженному восстанию!" (Соч., IX, 10).).

Раскол в социал-демократии и ожесточенная междоусобная борьба двух фракций, конечно, сильно вредили политическим успехам социал-демократии, и потому в начале 1906 года большевицкий "Ц.К." (центральный комитет) и меньшевистский "О.К." (организационный комитет) {403} договорились о созыве "объединительного съезда", который и состоялся в Стокгольме в апреле 1906 года. Съезду удалось осуществить формальное объединение партии, выбрать общий "Ц. К." и достигнуть присоединения к РСДРП "Бунда", польской и латышской социал-демократии; большинство делегатов на съезде (и членов новоизбранного Ц. К.) оказалось меньшевистским. Съезд принял аграрную программу Маслова ("муниципализация" земли), а также и решение об участии с.д. в выборах в Государственную Думу.

(Ленин явился на съезд с проектами резолюций о "партизанских боевых выступлениях" с.д. "дружин" с целью "разрушения правительственного полицейского и военного аппаратов", а также "для захвата денежных средств, принадлежащих неприятелю, т. е. самодержавному правительству, и для обращения этих средств на нужды восстания" (Соч. IX, 43). Резолюция эта не имела никаких шансов пройти и была снята ее авторами, что впрочем не помешало верному ленинцу, Сталину, осуществить вскоре в Тифлисе "захват денежных средств" в довольно значительном размере.).

На выборах во 2-ю Государственную Думу социал-демократы имели большой успех и провели более полусотни своих депутатов (с.д. и "примыкающих" к их фракции числилось 65 человек).

В мае 1907 года состоялся 5-й съезд с.-д. в Лондоне. 180 делегатов от русской части партии делились почти поровну (91 большевик и 89 меньшевиков); договориться об общей оценке "современного момента" двум фракциям не удалось и резолюции по этому вопросу не было принято. Острые споры и фракционная борьба продолжались после Стокгольмского и Лондонского съездов по-прежнему, "объединение" оказалось чисто формальным. В годы "реакции" (1908-10 гг.) партийные организации в значительной части рассыпались. Среди меньшевиков возникло течение "ликвидаторов", признававших факт распада нелегальной партийной организации и считавших целесообразным перенесение центра тяжести работы с.д. в профессиональные рабочие союзы и культурно-просветительные общества. Среди большевиков явилось течение в пользу бойкота Гос. Думы и отозвания {404} из Думы с.д. фракции (т. наз. "отзовисты"). Но Ленин теперь решил использовать Думу в целях агитации и из-за границы руководил деятельностью думской большевистской фракции (Он составлял речи для депутатов большевистской фракции и, в частности, для ее лидера, депутата Малиновского, который, как потом выяснилось, служа Ленину, служил также платным агентом департамента полиции.) . - В начале 1912 года организация сторонников Ленина формально конституировалась в отдельную партию Р.С.Д.Р.П.(б).

"Партия социалистов-революционеров" (см. гл. VI, 6) в революционные годы широко развернула свою деятельность и приобрела большую популярность среди разночинной интеллигенции (особенно, земских служащих), среди крестьянства и, в значительной степени, среди рабочих (на выборах во 2-ю Гос. Думу в Петербурге за партию с.р. голосовало около половины рабочих). В конце 1905 года в Финляндии состоялся съезд партии, который утвердил партийную программу, принял организационный устав, выбрал центральные органы и постановил бойкотировать выборы в Государственную Думу. Деятельность партии проявлялась с одной стороны, в проводимом "боевыми организациями" партии интенсивном терроре против представителей власти, с другой, в массовой агитации среди крестьянства ("боевики" и "массовики").

Вождем и теоретиком партии был В. М. Чернов (он же "Гарденин" и "Тучкин"); вождем боевых организаций до 1903 года был Г. Гершуни, а после его ареста в этом году его место занял "знаменитый" провокатор Азеф; он пользовался полным доверием вождей партии (в 1904 году ему было поручено "кооптировать" новых членов Центрального Комитета партии); в течение пяти лет он вел свою жуткую игру: одной рукой организовывал убийство представителей власти, а другой - выдавал департаменту полиции своих товарищей по боевой организации (разоблаченный в 1909 году, он ушел "в подполье"). Другими видными деятелями партии с.р. были Е. Брешко-Брешковская ("бабушка русской революции"), {405} M. Натансон, Б. Савинков (отважный террорист и талантливый писатель), И. Минор, М. и А. Гоц, Н. Авксентьев, В. Зензинов, И. Бунаков-Фондаминский. (см. на ldn-knigi!)

В деревне с.р. учреждали в конце XIX и в начале XX в. "крестьянские братства", а потом "крестьянские союзы партии с.р.". - Под сильным идейным влиянием партии с.р. находился - формально беспартийный - "Всероссийский крестьянский союз", возникший в 1905г. Его учредительный съезд (на котором присутствовало около 100 делегатов из 22 губерний) состоялся в Москве в конце июля и в начале августа 1905 года, и принял следующие резолюции: 1) "Прекратить бедствия народа, проистекающие от недостатка земли, может только переход всей земли в общую собственность всего народа с тем, чтобы пользовались ею только те, кто трудится на земле сам, своей семьей, или в товариществе"; 2) установить справедливое земельное устройство может только Учредительное Собрание, избранное всеобщим, равным и тайным голосованием; 3) для достижения этих целей и организуется Всероссийский крестьянский союз, который должен руководить крестьянством в его борьбе за землю и волю (Общ. движ., т. II, ч. 2, стр-. 238). - В эпоху первой Думы члены Союза вели энергичную агитацию за посылку крестьянами в Думу наказов с требованиями земли и воли; однако, Крестьянский союз не создал сколько-либо прочных организаций на местах, и по мере спадания революционной волны, деятельность Союза замирала и постепенно сошла на нет.

В рядах социалистов-революционеров в 1905-6 гг. наметилось "крайне левое" и "крайне правое" течение, которые вскоре оформились и организационно, отделившись от основной партии. Слева это были так называемые "максималисты". Они не видели оснований ограничиваться одной "социализацией земли", но полагали, что незамедлительной "социализации" и передаче "в руки трудового народа" подлежат также фабрики и заводы.

В области тактики они стремились максимально развить террор, с добавлением к нему, по мере надобности и возможности, "экспроприации". В 1906 году образовался "союз социалистов-революционеров максималистов", - но организация эта существовала недолго.

{406} Направо от с.р. образовалась в 1906 году "народно-социалистическая партия". Первоначально это была главным образом группа писателей, публицистов и ученых, группировавшихся вокруг народнического журнала "Русское Богатство" - В. А. Мякотин,

А. В. Пешехонов, Н. Ф. Анненский, С. П. Мельгунов и др.

Новая партия заявила, что она есть "партия всех трудящихся, а не одной какой-либо их группы", что лозунг ее - "всё для народа и всё через народ", что она "ставит перед собою идеал социализма", а в политической области ее программой является "народовластие в наиболее полной и совершенной его форме". Однако, принимая во внимание происшедшие в России политические перемены, партия отказывалась от тактики вооруженного восстания и индивидуального политического террора. Аграрная программа н.с. требовала "национализации земли, т. е. обращения ее в общенародную (государственную) собственность с тем, чтобы земли, предназначаемые для сельского хозяйства, отдавались в пользование только тем, кто их будет обрабатывать своим личным трудом".

Близко к н.с. примыкала по своим взглядам "трудовая группа" (или "трудовики"), образовавшаяся в составе Государственной Думы; но она была исключительно парламентской фракцией, и за пределами Государственной Думы своих организаций не имела; ставя своей главной задачей удовлетворение крестьянской земельной нужды (на основе народнических программ), она включала в свой состав довольно разнородные и неопределенные элементы.

Из несоциалистических партий наиболее значительной была в эту эпоху "конституционно-демократическая" или "партия народной свободы" (к.д. или "кадеты"). Партия эта образовалась соединением двух организаций: "Союза освобождения" и группы "земцев-конституционалистов". Учредительный съезд партии заседал в октябре 1905 года в самый разгар октябрьской забастовки. Вопрос о будущей форме правления - республиканской или коституционно-монархической - возбуждал разногласия на 1-м съезде партии и был в первоначальном тексте программы решен весьма неопределенно: "Конституционное устройство Российского {407} государства определяется основным законом".

Лишь после декабрьского восстания состоявшийся в январе 1906 года 2-й съезд партии к.д. принял программное постановление: "Россия должна быть конституционной и парламентской монархией". В остальном программа к.д. заключала в себе обычные для того времени требования политического демократизма, только по двум вопросам партия допускала в своей среде "различие мнений", - по вопросу о немедленном введении избирательного права женщин и по вопросу о двухпалатной системе народного представительства. В интересах отдельных национальностей партия требовала свободы культурного самоопределения (а для Царства Польского - "автономное устройство с сеймом").

В начале существования партии к.д. от нее отошли - в разные стороны две группы политических деятелей; влево отошли сторонники "критического социализма" (С. Прокопович, Е. Кускова, В. Богучарский), а вправо отошла группа публицистов и профессоров, группировавшаяся вокруг журнала "Вестник Европы" (К. Арсеньев, М. Стасюлевич, проф. В. Кузьмин-Караваев, проф. М. Ковалевский и др.) ; они образовали так называемую "партию демократических реформ". Однако оставшиеся под руководством П. Н. Милюкова основные кадры партии к.д. оказались достаточно велики и активны, чтобы создать большую и влиятельную партию, в рядах которой находилось много крупных ученых, заслуженных земских деятелей и не мало прекрасных ораторов

(проф. С. А. Муромцев, проф. П. Б. Струве, проф. А. А. Кизеветтер, проф. А. А. Корнилов, проф. А. А. Мануйлов, М. Я. Герценштейн,

кн. Долгоруковы, М. М. Винавер, кн. Д. И. Шаховской, Ф. И. Родичев,

И. И. Петрункевич, Ф. Ф. Кокошкин, В. Д. Набоков, А. И. Шингарев,

Н. Тесленко, В. А. Маклаков и многие другие).

Во время избирательной кампании в первую и вторую Государственную Думу кадетские ораторы имели большой успех среди средних и низших слоев городского населения и кадеты провели в Думу весьма значительное количество своих депутатов. Лишь изменение избирательного закона (3 июня 1907 года) дало возможность {408} "октябристам" вытеснить "кадетов" с авансцены русской политической жизни.

"Союз 17-го октябрям образовался в конце октября и в ноябре 1905 года из умеренных земско-дворянских и торгово-промышленных кругов (к нему присоединились недавно возникшие "прогрессивно-экономическая партия" и "торгово-промышленный союз"). Во главе союза стоял видный представитель московского торгово-промышленного мира А. И. Гучков, кроме него в число основателей Союза входили другие промышленные "тузы": С. М. Четвериков, Г. А. Крестовников,

П. П. Рябушинский, Н. И. Гучков (брат лидера); из крупных земских деятелей - Д. Н. Шипов, гр. П. А. Гейден, М. А. Стахович, кн. Н. С. Волконский, Н. А. Хомяков, М. В. Родзянко.

В Столыпинскую эпоху, когда Союз сделался как бы министерской партией, его более прогрессивные элементы вышли из него и образовали "партию мирного обновления", стоявшую между "октябристами" и к.д. (это были Д. Н. Шипов, гр. П. А. Гейден,

М. А. Стахович, С. М. Четвериков, П. П. Рябушинский и др.)

(Впоследствии партия "мирнообновленцев" распалась, а ее бывшие члены, вместе с членами "партии демократических реформ" и другими близкими по взглядам депутатами 3-й и 4-й Гос. Думы, образовали в Думе фракцию "прогрессистов", которая в 4-й Думе стала частью известного "прогрессивного блока".).

Союз 17 октября требовал "сохранения единства и нераздельности Российского Государства" (при удовлетворении культурных нужд отдельных национальностей). Политический строй государства должен осуществить "развитие и укрепление начал конституционной монархии с народным представительством, основанным на общем избирательном праве". Конституционный монарх, "в единении с народом, в союзе с землей", должен стать "верховным вождем свободного народа".

Программа требовала обеспечения прав и "гражданских свобод" населения. - Программа по аграрному вопросу предусматривала ряд мер для улучшения положения крестьян "и, наконец, при недостаточности этих мер, допустимое, в случае государственной важности, отчуждение части {409} частновладельческих земель на справедливых условиях вознаграждения".

После изменения в 1907 году избирательного закона, "октябристы" смогли провести в 3-ю Государственную Думу около 150 своих депутатов и стали в Думе господствующей фракцией.

Направо от "октябристов" стояли действительно реакционные партии (Между "октябристами" и крайними правыми в Государственной Думе находились фракции "националистов" и "умеренно-правых".), ибо они отказывались признавать законодательную Государственную Думу и требовали сохранения точнее восстановления - царского самодержавия, "каким оно было встарь". Политическими организациями правых были: возникшая осенью 1905 г. "Русская монархическая партия" (во главе ее стоял издатель "Московских Ведомостей" В. А. Грингмут) и особенно "Союз русского народа" (во главе с А. И. Дубровиным, В. М. Пуришкевичем и Н. Е. Марковым).

Последний скоро сделался большой и весьма активной политической организацией, объединившей почти все правые политические круги. Программа "Союза русского народа" усматривала "благо родины в незыблемом сохранении православия, русского неограниченного самодержавия и народности".

- "Русской народности... принадлежит первенствующее значение в государственной жизни и в государственном строительстве". "Государственная Дума, чуждая всяких ограничений верховной царской власти, должна быть национально-русскою. Она обязана правдивым осведомлением о действительных нуждах народа и государства помогать законодателю осуществлять назревшие преобразования".

- Подчеркнутыми элементами пропаганды правых партий были национализм и, особенно, антисемитизм. Боевой орган "Союза русского народа" "Русское Знамя" (изд. Дубровиным) специализировался на травле "жидо-кадетов" и "жидо-масонов". - Периодом наибольшего развития деятельности "Союза русского народа" был конец 1905 года и весь 1906 год. "Союз" открыл множество (свыше ста) отделов по всей России. Он вел энергичную устную и печатную агитацию {410} среди городского, а в Западном крае и среди сельского населения; он устраивал в городах "чайные" для простонародья, где посетители подвергались соответствующей обработке; наконец, он организовывал и свои "боевые дружины", которые, при удобном случае, принимали участие в погромах интеллигенции и евреев.

(Правые террористы не чуждались и индивидуального политического террора; в 1906-7 гг. ими были убиты бывшие члены Гос. Думы кадеты Герценштейн и Иоллос (евреи) и трудовик Караваев; подготовлялось покушение на жизнь гр. Витте.).

В период сессий 1-й и 2-й Государственной Думы правые засыпали правительство телеграммами с требованием разгона крамольного и мятежного сборища, которое пытается разрушить Всероссийскую Империю. - Правые партии объединяли в 1906 году реакционную часть землевладельцев, чиновников и духовенства и небольшую часть городского простонародья. В своих заявлениях, адресах и телеграммах со всех концов России они уверяли царя, что они говорят от имени всей массы русского народа, тогда как их (и его) противниками являются только кучки "крамольников" и "инородцев"; их постоянные уверения в беспредельной преданности всего народа "обожаемому монарху" скрывали от царя истинное положение дел и готовили ему горькое разочарование...

Крайние правые не любили премьера Столыпина, так как он, борясь с революцией, в то же время стоял на почве "обновленного строя" и не собирался возвращаться в 19-е столетие. Часть правых (во главе с Пуришкевичем) после 3-го июня 1907 года приняла Думу и готова была сотрудничать с правительством Столыпина; формально отделившись от "Союза русского народа", Пуришкевич создал новый "союз" или "палату Архангела Михаила". В мае 1906 года в Петербурге состоялся первый съезд уполномоченных от дворянских обществ, положивший начало регулярным дворянским съездам и постоянному "Совету объединенного дворянства", который стремился воздействовать на правительство в охранительном духе.

{411}

4. Первая Государственная Дума (1906).

Конфликт с правительством и роспуск.

Выборы в Государственную Думу, происходившие в марте 1906 года, дали полную победу оппозиционным партиям. В составе Думы было около 170 к.д., около 100 трудовиков, 15 с.д., свыше 50 членов "польского кола" и беспартийных автономистов (представителей окраин), около 40 прогрессистов ("мирнообновленцев" и др.), около 30 умеренно-правых и до сотни беспартийных.

(Нужно заметить, что данные о партийной принадлежности членов всех четырех Дум имеют лишь приблизительное значение, ибо нередки были случаи политических перегруппировок в их составе.).

27 апреля 1906 года Дума была торжественно открыта приветственной речью императора в Зимнем Дворце.

(Тогдашний министр финансов Коковцов рассказывает в своих воспоминаниях, что при первой встрече с народными представителями императорский двор был изумлен и шокирован тем подчеркнутым пренебрежением, которое проявили к нему члены Думы, - "...подавляющее количество их, как будто нарочно, демонстративно занявших первые места, ближе к трону, - было составлено из членов Думы в рабочих блузах и косоворотках... На первом месте... особенно выдвигалась фигура человека высокого роста, в рабочей блузе, в высоких смазных сапогах, с насмешливым и наглым видом рассматривавшего трон и всех, кто окружал его"... (с государем были обе императрицы).).

Председателем Думы был избран к.д. профессор С. А. Муромцев, который стремился вести заседания Думы важно и торжественно (хотя это не всегда удавалось). Немедленно по избрании, Муромцев предоставил слово, вне очереди, И. И. Петрункевичу, который произнес краткое, но взволнованное слово с требованием немедленной амнистии политическим ссыльным и заключенным. - В ответном адресе государю на тронную речь Дума предъявила ряд требований: назначение министерства, ответственного перед народным {412} представительством; отмена исключительных законов; упразднение Государственного Совета (как "средостения" между монархом и народом); полная отмена смертной казни; удовлетворение земельной нужды трудового крестьянства путем принудительного отчуждения частновладельческих земель; немедленная и полная амнистия осужденным за политические преступления, - и осуществление целого ряда реформ в различных областях государственной жизни (Стеногр. отчет, стр. 239-241).

13-го мая председатель совета министров И. Л. Горемыкин огласил в Думе ответную декларацию правительства на думский адрес. Правительство обещало отнестись "с особливым вниманием" к разработке проектов необходимых реформ, но отказывало во всех приведенных выше требованиях и, в частности, заявляло, что "разрешение земельного вопроса на предположенных Государственною Думою основаниях безусловно недопустимо", ибо "начало неотъемлемости и неприкосновенности собственности является во всем мире... коренным устоем государственного бытия"... (стр. 321-4).

Декларация правительства вызвала в членах Думы глубокое разочарование, а у более темпераментных - крайнее раздражение и негодование. В ряде горячих речей ораторы жестоко критиковали правительство и требовали немедленной его отставки.

(К.д. Набоков закончил свою речь известным восклицанием: "Исполнительная власть да покорится власти законодательной!". Следует отметить, что это требование до сих пор не исполнено даже в С.Ш.А., где имеется некоторого рода равновесие властей, и президент вовсе не обязан безусловно "покоряться" конгрессу.). Принятая Думою формула перехода к очередным делам гласила: "...признавая необходимым условием умиротворения государства и плодотворной работы народного представительства немедленный выход в отставку настоящего министерства и замену его министерством, пользующимся доверием Государственной Думы, - Государственная Дума переходит к очередным делам" (Отч., 353).

С тех пор началась непрерывная "война" Думы с правительством. Отношения обострились еще более, {413} когда в начале июня произошел еврейский погром в Белостоке, и посланная Думою для расследования комиссия членов Думы доложила о бездействии местных властей во время погрома или об их прямом подстрекательстве к погрому. Дума засыпала правительство запросами по поводу незакономерных действий администрации (за 70 дней было предъявлено больше 300 запросов), а когда представители правительства являлись на трибуну для ответа, обычно их "приветствовали" дружными, громкими и продолжительными криками: "вон! долой! погромщик! в отставку!"

Полное расхождение между Думой и правительством в способах решения аграрного вопроса проявлялось всё более в ходе обсуждения этого вопроса. В Думу было внесено два проекта аграрной реформы: проект 42-х (к.д.) и проект 104-х (трудовиков); оба они проектировали принудительное отчуждение частновладельческих земель, но проект трудовиков был гораздо радикальнее он содержал в себе обычные требования революционного народничества: чтобы "вся земля принадлежала всему народу" и отдавалась бы "в пользование только тем, кто будет ее обрабатывать своим трудом", и чтобы все граждане (и гражданки) имели бы равное право пользования ею. Тщетно главноуправляющий земледелием и землеустройством (А. С. Стишинский) с статистическими данными в руках доказывал Думе, что фонд частновладельческих земель, которые могли бы пойти в раздел всем гражданам и гражданкам, составляет всего 35 миллионов десятин, а с присоединением других категорий удобных земель около 40 милл. дес., так что при общей земельной дележке на каждую крестьянскую душу мужск. пола пришлось бы не более 1 дес., в добавок к теперешним

3-м; таким образом прирезка получилась бы весьма незначительная (а убыток от разрушения культурных хозяйств был бы весьма значительным). Оратор партии к.д. проф. Герценштейн с насмешкой заявил министрам: "Удивительно, как часто вы переходите к четырем правилам арифметики!" (стр. 526)

(Не менее удивительно то, что наши аграрные реформаторы считали себя изъятыми от действия 4-х правил арифметики. Поразительный оптимизм в отношении земельного простора проявляет аграрный проект 104-х трудовиков; 10 этого проекта предусматривает наделение землей всех желающих "в пределах трудовой нормы", а если окажется избыток (?) земли, то он остается в ведении государства и местных общественных учреждений "в качестве запаса" для будущих времен (проект трудовиков, с. 560-562). - Во 2-й Думе кадетский специалист по аграрному вопросу Кутлер сообщил, что для доведения крестьянских наделов до трудовой нормы в Европейской России недостанет ...190 милл. десятин! (Отч., т. I, 731).).

{414} Отношения между правительством и Думою становились всё более натянутыми, речи оппозиционных депутатов становились всё более резкими (речи эти печатались и распространялись по стране), а между тем революционное движение снова оживало, и особенно усиливалось аграрное движение в деревнях, сопровождавшееся во многих местах "иллюминациями" (так назвал один думский оратор пожары помещичьих усадеб). Правительство не знало, что ему делать (только один Горемыкин сохранял невозмутимое спокойствие); ген. Трепов советовал государю назначить кадетское министерство, но, посоветовавшись со своими министрами, государь отказался от этой мысли.

Министр внутренних дел Столыпин вел переговоры с некоторыми прогрессивными общественными деятелями об их вхождении в "коалиционный" кабинет, но из этих переговоров также ничего не вышло.

- 20-го июня правительство обратилось к населению с сообщением по аграрному вопросу, в котором отвергался принцип принудительного отчуждения частновладельческих земель. Дума, с своей стороны, в начале июля постановила обратиться к населению с сообщением, что она не отступит от принципа принудительного отчуждения и отклонит "все предположения, с этим началом несогласованные". - Правительство усмотрело в этом "действие явно незаконное", ибо по закону Думе не было предоставлено право непосредственного обращения к народу, и 8-го июля явился царский манифест о роспуске Государственной Думы и о назначении новых выборов.

- Около 180 членов распущенной Государственной Думы собрались в Выборге {415} (в Финляндии) и приняли воззвание к населению с призывом не платить правительству податей и не давать солдат в армию. Левые партии выпустили свои воззвания к народу с призывом взять всю волю и всю землю революционным путем. Но ни выборгское воззвание, ни революционные прокламации не встретили широкого отклика в народе.

{416}

5. Министерство Столыпина. Вторая Государственная Дума. Переворот 3-го июня 1907 года.

Одновременно с роспуском Думы премьер И. Л. Горемыкин был уволен в отставку и заменен П. А. Столыпиным, который сохранил за собой пост министра внутренних дел. Еще не старый (44-х лет), энергичный, решительный, мужественный человек, искренний патриот и прекрасный оратор, Столыпин был homo novus в петербургских высших сферах и никогда не стал в них вполне "своим человеком".

Он был сторонником "обновленного строя" и сотрудничества с Думой, главной же своей задачей Столыпин ставил завершение крестьянской реформы 19 февраля путем предоставления крестьянам действительной свободы личной и имущественной, в первую очередь - права распоряжения своей землей, как личной собственностью. Конечно, политика Столыпина не всегда была безупречной, - он слишком широко понимал "государственную необходимость" и ради этой необходимости нередко сам нарушал и позволял своим агентам нарушать закон и право. Однако он искренно считал, что защищая государство от революционного штурма, он обязан был прибегать к чрезвычайным мерам (нужно иметь в виду, что революционный террор в 1906-7 гг. был еще в полном разгаре).

Ведя энергичную борьбу с революцией и террором, Столыпин хотел одновременно производить необходимые реформы.

(Формула: "сначала успокоение, а потом реформы" - совершенно неправильно приписывается Столыпину.). - Для большего успеха преобразовательной работы Столыпин хотел и пытался пригласить в состав своего кабинета несколько прогрессивных общественных деятелей, но его попытки в этом направлении остались безуспешными. Вскоре после роспуска Думы произошли военные бунты в Свеаборге, в Кронштадте и на крейсере "Память Азова", а также попытка всеобщей забастовки в Москве. В Польше 2-го августа было учинено, заранее {417} подготовленное, массовое нападение на русских солдат и полицейских (причем только в одной Варшаве из них было убито 28 и ранено 18 человек).

- 12-го августа на даче Столыпина, на Аптекарском острове, произошел сильнейший взрыв, которым свыше 30 человек было убито и столько же ранено (в числе последних были 3-х летний сын и 12-тилетняя дочка премьера)

(Коковцов в своих Воспоминаниях пишет о событиях этого дня и об их последствиях: "Все мы были просто поражены спокойствием и самообладанием Столыпина"; после 12 августа произошла "резкая перемена" в отношениях двора и высших кругов бюрократии к Столыпину, к которому до тех пор относились несколько свысока, как "к случайно выкинутому на верхушку служебной лестницы новому человеку"; после 12-го августа отношение к новому председателю Совета министров резко изменилось; он сразу приобрел большой моральный авторитет и для всех стало ясно, что... в его груди бьется неоспоримо благородное сердце, готовность, если нужно жертвовать собой для общего блага и большая воля в достижении того, что он считает нужным и полезным для государства. Словом, Столыпин как-то сразу вырос и стал всеми признанным хозяином положения..." (I, 231-2).). - 13 августа был убит генерал Мин, руководивший, во главе Семеновского полка, подавлением московского восстания. Покушения на мелких агентов власти стали ежедневным "бытовым явлением". Вместе с террором широко практиковались и разного рода "экспроприации"...

Тогда правительство приняло для борьбы с революционным террором и насилиями "экспроприаторов" совершенно исключительную меру: 19-го августа был издан, в порядке статьи 87-й основных законов, закон об учреждении военно-полевых судов, которые состояли только из офицеров, разбирали дело в течение 1-2 суток и выносили приговоры, подлежавшие немедленному исполнению. (Закон этот не был внесен правительством во 2-ю Думу, и весной 1907 г. его действие прекратилось; всего было казнено по приговорам военно-полевых судов 683 чел.; жертвами революционного террора в 1906 г. были 768 убитых и 820 раненых представителей и агентов власти - от главного военного прокурора и нескольких губернаторов до постовых городовых. ).

{418} Одновременно с законом о военно-полевых судах, была опубликована (25 августа) широкая программа реформ, которую правительство намерено было проводить. Проекты этих реформ правительство подготовляло для внесения во 2-ю Думу, но, не дожидаясь открытия Думы, Столыпин провел ряд важных мероприятий "высочайшими указами" в порядке 87-й ст. основных законов; наиболее важными из них были мероприятия по крестьянскому вопросу (указы 5 октября и 9 ноября 1906 года, см. след. ).

Кроме того, были изданы указ 17 октября 1906 года о "свободе исповедания веры и общественной молитвы" старообрядческих и сектантских общин, и "положения" 15 ноября 1906 года об обеспечении нормального отдыха торговым служащим и ремесленникам (с запрещением работы по праздникам и с ограничением максимальной продолжительности рабочего дня 12-ю часами).

(В начале декабря 1906 г. Столыпин провел через Совет министров и поднес на подпись государю указ об отмене правовых ограничений для евреев, но царь отказался его утвердить (см. В. Маклаков, Вторая Дума, с. 40). - В 1909 г. были несколько расширены возможности обучения евреев в правительственных средних учебных заведениях: вместо прежней нормы (3%, 5% и 10%) были установлены нормы: в столицах - 5%, в прочих местностях вне черты оседлости - 10%, в черте оседлости - 15%).

(см. статью А.Б. Миндлина " "Еврейская политика" Столыпина" на ldn-knigi, Judaica)

Происходившие в январе 1907 года выборы во вторую Государственную Думу дали, с одной стороны, значительное усиление левых фракций, с другой, усиление правых, которые почти отсутствовали в первой Думе. Поэтому в заседаниях Думы нередко происходили резкие конфликты и даже перебранки, принимавшие иногда характер настоящих скандалов, с которыми председатель Думы к.д. Ф. А. Головин справлялся с большим трудом, а иногда и вовсе не справлялся и вынужден был прерывать заседание (одним из наиболее "успешных" актеров на арене внутридумской "войны" был темпераментный лидер правых

В. М. Пуришкевич).

- По данным думской канцелярии, состав 2-й Государственной Думы был таков: социал-демократов (и {419} "примыкающих") - 65, социалистов-революционеров - 37, народных социалистов - 16, трудовиков 104 (таким образом из 518 депутатов левая насчитывала , 222 чел.); центр составляли к.д. - 98 чел., "польское коло" - 46, мусульманская фракция 30, казачья группа - 17 (всего около 190 чел.); "октябристов", "умеренных" и правых было - 54, беспартийных - 50.

Дума была открыта 20-го февраля 1907 года. Трудно было ожидать согласной работы царских министров с социал-демократами и социалистами-революционерами, но всё же Столыпин попробовал наладить работу с Думой. Правда, к.д. и трудовики хотели "беречь Думу против черносотенного заговора" и даже с.д. и с.р. несколько сдерживались (партия с.р. заявила, что на время деятельности Думы она прекращает террор против агентов правительства, так что Столыпин, по крайней мере, мог не бояться, что кто-нибудь из законодателей его невзначай пристрелит).

- 6 марта 1907 года Столыпин выступил в Думе с правительственной декларацией, в которой он докладывал о мерах, принятых правительством во время "междудумья" и доказывал их "неотложность", а затем излагал программу будущих реформ; крестьянское равноправие и крестьянское землеустройство; "бессословная самоуправляющаяся волость, в качестве мелкой земской единицы"; реформа местного управления и суда; передача судебной власти в руки мировых судей, избираемых населением; по рабочему вопросу легализация профессиональных союзов, ненаказуемость экономических стачек, страхование рабочих в случаях болезни, увечий, инвалидности и старости, сокращение рабочего времени; школьная реформа: "общедоступность, а впоследствии и обязательность начального образования"; финансовая реформа: "облегчение налогового бремени народных масс и введение подоходного налога" (Стеногр. отч. т. I, стр. 106-120).

- После декларации правительства началось общее обсуждение правительственной политики, которую левые ораторы подвергли, конечно, самой резкой критике. Темпераментный премьер не выдержал, снова попросил слова и закончил свою краткую, но выразительную отповедь словами: "Эти нападки рассчитаны на то, {420} чтобы вызвать у правительства, у власти, паралич воли и мысли, все они сводятся к двум словам, обращенным к власти: 'руки вверх!'.

На эти два слова, господа, правительство с полным спокойствием, с сознанием своей правоты может ответить только двумя словами: не запугаете!" (Стеногр. отч., I, 169) (В другой раз Столыпин формулировал расхождение с левыми партиями в своих известных словах: "им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия".).

- По окончании прений Дума приняла "простой переход к очередным делам": "выслушав заявление председателя Совета министров о вносимых законопроектах, Государственная Дума переходит к очередным делам". Конечно, это состояние - "ни войны, ни мира", - плохо годилось для совместной законодательной работы, да и это "состояние неустойчивого равновесия" держалось всё время на волоске. Когда правительство внесло в Думу государственный бюджет на текущий год, три социалистические фракции предложили отвергнуть бюджет без рассмотрения, и кадетам лишь при поддержке правых и после 4-х дневных прений удалось добиться передачи бюджета в финансовую комиссию для предварительного рассмотрения.

- Когда правительство внесло законопроект о контингенте новобранцев, подлежавших призыву в армию в текущем году, левые фракции решили не давать правительству солдат, и законопроект о контингенте кое-как прошел только потому, что польское коло согласилось голосовать за него, а многие трудовики воздержались (при этом произошел большой скандал по поводу оскорбительного замечания одного депутата с.-д. по адресу русской армии).

15 мая Дума (большинством 215 против 146) отказалась принять к рассмотрению предложение правых о порицании революционного террора, убийств и насилий. - Наконец, Столыпин имел полное основание ожидать, что 2-я Дума отклонит его закон о праве выхода крестьян из общины (его любимое детище!), и потому он увидел себя вынужденным искать выхода из создавшегося положения на путях - не конституционных. Он не имел помышления об отмене Думы, как учреждения, но не имел также никакой надежды, что {421} Третья Дума, избранная по старому закону, будет более сговорчивой и работоспособной, чем первые две.

Оставалось изменить избирательный закон, и Столыпин решил применить это последнее средство. К тому же и государь, недовольный Думой, побуждал Столыпина к ее скорейшему роспуску. Поводом для роспуска Думы послужило дело о сношениях думской фракции с.д. с "военной организацией РСДРП", которая готовила вооруженное восстание в войсках и, по утверждению властей, послала в думскую фракцию с.д. "наказ" от имени солдат петербургского гарнизона; правительство потребовало "устранения от участия в собраниях Думы" 55 членов с.д. фракции и ареста 16-ти из них.

Дума однако не согласилась на немедленное исполнение требования правительства и избрала комиссию из 22 членов, поручив ей спешно (в течение 2-х дней) выяснить обоснованность обвинения. 3-го июня Дума была распущена императорским указом.

(Большинство членов фракции с.д. было арестовано, впоследствии судимо и сослано в Сибирь частью на поселение, частью на каторгу на 4-5 лет.

Есть известия, что пресловутый "наказ думской фракции с.д." от солдат петербургского гарнизона был произведением полицейской провокации; это, по-видимому, факт, но, с другой стороны, независимо от всяких "наказов", фактом было и то, что с.д., как и с.р., стремились создавать свои организации не только среди рабочих и крестьян, но и среди солдат, и что военные организации создавались для подготовки вооруженного восстания, а не для игры в карты или в шахматы.).

3 июня 1907 года, одновременно с манифестом о роспуске Государственной Думы, было опубликовано новое "положение о выборах в Государственную Думу", существенно изменявшее прежний избирательный закон. Изменение избирательного закона было проведено, несомненно, с нарушением манифеста 17 октября, и потому акт 3-го июня был воспринят как "государственный переворот".

Новым избирательным законом было сильно урезано представительство в Думе от окраин государства: Польша должна была вместо 36-ти посылать 14 депутатов {422} (в том числе двух от русского населения), Кавказ вместо 29-ти - 10. Средняя Азия была вовсе лишена думского представительства. От Европейской России надлежало избрать 403 члена Думы, от Азиатской - 15 (общее число депутатов составляло теперь 442).

- В Европейской России при избрании выборщиков в губернские избирательные собрания курии землевладельцев было предоставлено преобладание над другими куриями: в 34-х губерниях (из 51) съезды землевладельцев выбирали в губернские избирательные собрания большинство выборщиков; в общей сложности курия землевладельцев избирала 50,5% выборщиков (вместо прежних 31%), крестьянская курия - 22,5% (вместо 42%), городская курия избирала по-прежнему 27% выборщиков, но теперь городские избиратели были разделены на две курии, причем в первую курию входили "цензовые" элементы (владельцы недвижимых имуществ и торгово-промышленных предприятий), которым было предоставлено избирать более половины городских выборщиков.

Отдельное представительство сохранилось лишь для семи самых крупных городов. От каждой курии (землевладельческой, крестьянской и городской) губернское избирательное собрание должно было сначала избрать по одному члену Государственной Думы, остальные депутаты могли быть избраны из любой курии. Число выборщиков от рабочих в большинстве губерний было сокращено по сравнению с прежним их числом, но зато в шести наиболее промышленных губерниях (Петербургской, Московской, Владимирской, Костромской, Екатеринославской и Харьковской) из рабочих выборщиков должно было выбрать по одному члену Думы. (Конечно, думский избирательный закон был далек от принципов демократизма, и представительство цензовых элементов по закону 3-го июня далеко преобладало над представительством крестьян и рабочих; однако, не следовало бы забывать, что всюду участие в парламентских выборах долгое время было обусловлено имущественным цензом; в Англии, классической стране парламентаризма, всеобщее избирательное право было введено только в XX веке, лет через 600 после учреждения парламента, а русский парламент существовал только 11 лет.)

{423}

6. Аграрная реформа Столыпина; ее ход, и результаты.

Русское правительство, вплоть до революции 1905 года, считало необходимым сохранение крестьянского общинного землевладения, как одного из вековых "устоев" сельской жизни. П. А. Столыпин, внимательно наблюдавший и хорошо знавший сельскую жизнь, напротив, задолго до своего призыва на пост премьера, пришел к заключению, что крестьянская община является элементом косности и рутины, тормозом экономического развития и социального прогресса в деревне.

Во время революции 1905-6 гг. необходимость принятия серьезных мер для улучшения экономического положения широкой массы крестьянства сделалась слишком очевидной и настоятельной. 3-го ноября 1905 года был издан весьма важный манифест об отмене выкупных, платежей за крестьянские надельные земли и о расширении деятельности Крестьянского поземельного банка.

4 марта 1906 года был издан закон об учреждении уездных и губернских землеустроительных комиссий.

(Уездные комиссии состояли - под председательством уездного предводителя дворянства или председателя уездной земской управы, - из "непременного члена" (назначаемого главным управлением землеустройства и земледелия), уездного члена окружного суда, податного инспектора, земского начальника (соответственного района), трех членов по избранию уездного земского собрания и трех представителей от крестьян. Губернские комиссии под председательством губернатора - состояли из губернского предводителя дворянства, председателя губернской земской управы, нескольких высших губернских чиновников и шести членов, избираемых губернским земским собранием (в том числе трех крестьян).).

После роспуска 1-й Думы Столыпин, будучи уже главою правительства, провел в качестве чрезвычайных мер (по ст. 87-й основных законов) целый ряд весьма важных мер для улучшения правового и материального положения крестьян. 12 и 27 августа 1906 года были изданы указы о передаче Крестьянскому банку казенных {424} и удельных земель сельскохозяйственного пользования для продажи их, на льготных условиях, крестьянам, нуждающимся в земле.

19 сентября 1906 года был издан указ о том, чтобы все "кабинетские" (принадлежавшие "Кабинету Его Величества") земли в Алтайском округе, не заселенные, но пригодные к заселению, были переданы в распоряжение главного управления землеустройства и земледелия для образования переселенческих участков.

5 октября 1906 года был издан весьма важный указ об уравнении крестьян в гражданских правах с лицами других сословий; этим указом завершалось освобождение крестьян, провозглашенное 19 февраля 1861 года.

(Указом 5 окт. было повелено: предоставить крестьянам одинаковые с лицами других сословий права в отношении государственной службы; отменить правило об утверждении губернатором земских гласных от сельских обществ из числа кандидатов, избранных волостными сходами, и предоставить крестьянским выборным самостоятельное избрание гласных; отменить право земских начальников подвергать крестьян, без формального производства, наказаниям за неисполнение их требований; установить, что уездные съезды могут отменять приговоры крестьянских сходов "только в тех случаях, когда приговор постановлен несогласно с законами".).

Отныне крестьяне могли, по желанию, менять место жительства, свободно избирать род занятий, поступать на государственную службу и в учебные заведения, - не спрашивая разрешения или согласия "мира".

Наконец, 9 ноября 1906 года был издан знаменитый указ о праве выхода из общины с принадлежащим каждому крестьянину в данное время земельным наделом. Ссылаясь на произведенную манифестом 3-го ноября 1905 года отмену выкупных платежей за надельные земли, указ 9 ноября устанавливает, что "с этого срока означенные земли освобождаются от лежавших на них, в силу выкупного долга, ограничений" и потому крестьяне, желающие этого, имеют право требовать укрепления в личную собственность принадлежащих им участков из мирского земельного надела; выделяя свой полевой надел из общего мирского надела, крестьянин сохранял право {425} пользования общими "угодьями" - сенокосами, пастбищами, лесами и т. д.

(Аграрная реформа Столыпина получила название "ставки на сильных", причем под "сильными", якобы, надлежит разуметь буржуазную верхушку деревни или так называемых "кулаков"; толкование это основано на полном искажении действительного смысла речи Столыпина, произнесенной им в 3-й Государственной Думе 5 декабря 1908г. В Думе возник вопрос, кто должен быть собственником выделяемых из общины наделов: один крестьянин-домохозяин, или вся крестьянская семья; некоторые депутаты высказывали опасение, что, получив землю в свою полную собственность, крестьянин может "пропить" или "промотать" свою землю, оставив семью без средств к существованию. Столыпин выступил в защиту принципа единоличной собственности, против собственности семейной. При семейной собственности владелец земли "стеснен во всех своих действиях"; "мелкая семейная община... будет парализовать и личную волю и личную инициативу поселянина"; "Неужели не ясно, что кабала общины, гнет семейной собственности является для 90.000.000 населения горькою неволею?". - "Для уродливых, исключительных явлений надо создавать исключительные законы" (напр. институт опеки за расточительность). "Когда мы пишем законы для всей страны, необходимо иметь в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых". Правительство, проводя закон 9 ноября, "ставило ставку не на убогих и пьяных, а на крепких и на сильных"... - "таких сильных людей в России большинство" (Стеногр. отч. засед. 3-й Гос. Думы, сессия 2-я, ч. 1-я, с. 2279-2284). - Из текста и прямого смысла речи Столыпина совершенно очевидно, что под "крепкими и сильными" он разумел всю массу средних нормальных крестьян, а не кучку "богатеев"-кулаков.).

В связи с указом 9 ноября, был издан закон 15 ноября 1906 года, разрешавший выдачу Крестьянским банком ссуд под залог надельных земель.

Столыпин внес свой аграрный закон сначала во 2-ю, а потом в 3-ю Государственную Думу. В правительственной декларации, оглашенной им во 2-й Думе б марта 1907 года, Столыпин сказал о законе 9 ноября: "Издан закон, облегчающий переход к подворному и хуторскому владению, причем устранено всякое насилие в этом деле и отменяется лишь насильственное прикрепление крестьянина к общине, уничтожается закрепощение личности, {426} несовместимое с понятием о свободе человека и человеческого труда" (Стеногр. отч., стр. 109). - В большой речи по аграрному вопросу, произнесенной им в Думе 10 мая 1907 года (Отчет, т. II, стр. 433-445), Столыпин подверг обстоятельной критике левые проекты принудительного отчуждения частновладельческих земель и раздела их между крестьянами.

(Приведя ряд бесспорных статистических данных, Столыпин доказывал, что раздел частновладельческих земель не есть удовлетворительное решение вопроса в целом: "Путем переделения всей земли государство в своем целом не приобретет ни одного лишнего колоса хлеба. Уничтожены, конечно, будут культурные хозяйства. Временно будут увеличены крестьянские наделы, но, при росте населения, они скоро обратятся в пыль...". - Помочь крестьянству необходимо, но здесь "предлагается совершенно механический способ: взять и разделить все 130.000 существующих в настоящее время поместий. Государственно ли это? Не напоминает ли это историю тришкина кафтана обрезать полы, чтобы сшить из них рукава?". - Столыпин признавал допустимость принудительного отчуждения частновладельческих земель лишь в виде исключения, лишь в тех случаях, когда это требуется интересами землеустройства, напр. "чтобы избавиться от вредной чересполосицы".).

- Столыпин признавал факт оскудения и обеднения крестьянства, но предлагал другие средства помощи ему: создание "крепкой индивидуальной собственности" (для желающих этого) ; закупку государством предлагаемых к продаже частновладельческих земель для продажи их малоземельным крестьянам на льготных условиях; развитие и упорядочение переселения; выдачу ссуд под надельные земли; создание широкого мелиоративного кредита и широкое развитие землеустройства. (Нечего говорить, что все доводы противников земельного "поравнения" не переубедили его сторонников... Спор о величине "прирезок" разрешился лишь в 1918 году, когда, в результате раздела помещичьих земель, крестьянское землевладение увеличилось, в среднем, лишь на 0,4 дес. на душу (обоего пола). Тогда советские аграрные деятели с циничной откровенностью признали, что лозунг захвата и дележа помещичьих земель был лишь "средством революционизированья деревни" и не имел "серьезного экономического значения".).

{427} Столыпинский аграрный закон был внесен им и в 3-ю Государственную Думу. После долгого обсуждения закон был принят Государственною Думою и Государственным Советом, с тем существенным дополнением, что сельские общества, в которых не было общих переделов со времени наделения их землею, "признаются перешедшими к наследственному (участковому или подворному) владению"; 14 июня 1910 года закон о крестьянском землевладении был утвержден государем.

(При прохождении в Государственной Думе аграрный закон встретил сильную оппозицию; за него голосовали октябристы, умеренно-правые, националисты, польское коло, часть правых и часть прогрессистов; против голосовали с.д., трудовики, к.д., часть прогрессистов и значительная часть правых.).

- В следующем году, 29 мая 1911 года, было утверждено обширное "положение о землеустройстве"; теперь землеустроительным комиссиям поручалась большая важная и сложная работа по "разверстанию" и размежеванию крестьянских земель. - Процесс выделения крестьян из общины и перехода к единоличному владению проходил четыре стадии: 1) подача прошения в землеустроительную комиссию отдельными лицами или целыми обществами (по приговору 2/3 домохозяев к единоличному владению переходило всё общество), 2) составление планов, 3) фактическое размежевание земель, 4) утверждение планов, либо по согласию сторон, либо (в случае спора) по решению землеустроительной комиссии.

Энергичная землеустроительная работа в связи с законом 9 ноября началась с января 1907 года. В 1907 году числилось на правительственной службе около 600 "межевых чинов"; число их быстро возрастало из года в год и в 1914 году число казенных землемеров и их помощников дошло до 7.000 человек. Землеустройство крестьян состояло или в закреплении за отдельными крестьянами их наличных земельных участков (с сохранением чересполосицы), или в выделении укрепляемых участков к одному месту (так называемые "отруба"), или в образовании мелких имений для крестьян, выселявшихся из деревни на свои земли (хутора). Реформа Столыпина отвечала назревшей {428} потребности и встретила широкий отклик в массе крестьян. За 5 лет (1907-1911 гг.) свыше 21/2 миллионов крестьян-домохозяев подали прошения о выходе из общины; особый успех имела реформа в Новороссии (в губерниях Таврической, Екатеринославской и Херсонской) и в нижнем Поволжье (в губерниях Самарской и Саратовской). По данным Статистического ежегодника 1914 года, к 1 января 1915 года число домохозяев, заявивших требование об укреплении земли в личную собственность, составляло 2.719 тыс. человек; число домохозяев, за которыми укрепление земли окончательно состоялось, составляло около 2 миллионов (22% к общему числу домохозяев, владеющих землей на общинном праве). - Кроме того, получили "удостоверительные акты" на закрепление участков в общинах, где не было переделов, около 500 тыс. домохозяев. Таким образом окончательно вышло из общины и укрепило землю в личную собственность около 21/2 милл. дворов (больше 1/4 всех крестьян общинников), с площадью около 17 милл. десятин. Общее число составленных проектов выдела превышало 3 милл. Кроме того, производились различные работы по размежеванию земель, не связанные с выделом крестьянских участков в личную собственность, словом - землеустроительная работа в Столыпинскую эпоху проделана поистине колоссальная. (По данным проф. Косинского, за 9 лет (1907-1915) всего было сделано заявлений о желании подвергнуться различным землеустроительным мероприятиям со стороны 6.174.500 крестьян домохозяев (что составляет 47% общего числа дворов). Ясно, что в Столыпинском землеустройстве были заинтересованы не одни только "кулаки". Конечно, разрушение общины, с ее нивелирующими тенденциями, усиливало в деревне экономическое расслоение: с одной стороны, из общей массы крестьянства выделялась зажиточная "буржуазия", увеличивавшая свое землевладение ("столыпинские помещики"), с другой стороны несостоятельные крестьяне теперь, частью, продавали свои наделы и переходили в разряд наемных рабочих, городских или сельских. Но бедняки, которые не были в состоянии вести собственное сельское хозяйство и бросали его, теперь, по крайней мере, уходили из деревни с деньгами, вырученными от продажи своей земли, а не только с мешком за плечами.).

{429} Кроме основной работы для разрешения аграрного вопроса, именно крестьянского землеустройства, правительство принимало ряд других мер в интересах крестьян, в частности, способствовало развитию деятельности Крестьянского банка и переселению малоземельных крестьян за Урал. После 1905 года тысячи помещиков, напуганных аграрным террором и возможными перспективами принудительного отчуждения земель, предлагали свои имения на продажу Крестьянскому банку. Крестьянский банк или сам покупал у помещиков земли, которые затем продавались или сдавались в аренду нуждающимся в земле крестьянам, или выдавал крестьянам ссуды на покупку земли у помещиков; в годы, непосредственно следовавшие за 1905 годом, крестьянами было куплено при посредстве банка около 5 милл. десятин земли. Всего же за время с 1883 года по 1915 год, крестьянами было куплено через Крестьянский банк 17,7 милл. десятин земли (Хромов, стр. 399).

Серьезной мерой для уменьшения земельной тесноты в центральных областях государства было переселение малоземельных крестьян за Урал (в Сибирь, на Дальний Восток и в Среднеазиатские владения). В 1905 году заведывание делом переселения было передано из министерства внутренних дел в главное управление землеустройства и земледелия. Под энергичным руководством "переселенческого управления", в различных областях Азиатской России широко развернулась работа по отводу переселенческих участков и по "водворению" и устройству новоселов - со ссудами и пособиями от казны (смета переселенческого управления на 1914 год достигла 30 милл. руб.). В течение 1906-13 гг. за Урал проследовало около 31/2 миллионов переселенцев; среди них было не мало "самовольных" (без "проходных свидетельств") и местные переселенческие органы не всегда были в состоянии справиться с устройством массы пришельцев, поэтому часть переселенцев увидела себя вынужденной возвратиться обратно (за 1906-13 гг. - около 500 тысяч). Максимальный подъем переселенческой волны был в 1908 году, когда за Урал проследовало 759 тыс. переселенцев (в том числе 94 тыс. "ходоков").

{430} Столыпин нашел энергичного сотрудника в лице главноуправляющего землеустройством и земледелием А.В. Кривошеина, при котором ведомство земледелия содействовало повышению уровня сельскохозяйственной культуры: расширением агрономического образования, ссудами и пособиями на мелиорацию, устройством искусственного орошения (в Средней Азии), устройством образцовых хозяйств и опытных полей, поддержкой сельскохозяйственной кооперации и т. д. Расходы по ведомству землеустройства и земледелия, составлявшие в 1907 г. 46,6 милл. рублей, в 1914 г. составляли 146 милл. руб. - Вместе с правительством и земство принимало все меры к развитию агрономической помощи населению.

В результате всей системы "столыпинских" мероприятий, несмотря на происходившую в это время в деревне ломку и перестройку старых аграрных отношений, русское сельское хозяйство накануне войны переживало полосу всестороннего экономического и технического подъема. Характерным показателем последнего был быстрый рост потребления сельскохозяйственных машин и орудий: в 1900 году - на сумму 28 милл. рублей, в 1908 году - на 61 милл. руб., в 1913 году - 109 милл. руб. (в том числе ввезено из-за границы на 49 милл. руб. (Лященко, II, 275) (В России производилось сельскохозяйственных машин в 1900 г. на сумму 13 милл. руб., в 1912 г. - на 52 милл. рублей.). Искусственных удобрений было ввезено в 1900 году - 6 милл. пудов, а в 1912 году - 35 милл. пудов (там же, 276).

Урожайность полей в России значительно поднялась в эту эпоху, так что вместо "традиционных" 30-35-40 пудов с десятины, средний урожай за пятилетие 1908-1913 гг. составлял: озимой ржи - 52,7 пуда с десятины, озимой пшеницы - 61 пуд., ячменя 59 пуд., овса 54,5 пуд. (Статист. Ежегодник. 1914 года, отд. VII стр. 36). Производство и экспорт пшеницы значительно выросли; в 1909-1911 гг. из России ежегодно вывозилось хлебов на сумму около 750 милл. рублей (в следующие два года вывоз упал до 550 и 600 милл. руб. вследствие плохого урожая в 1911 году).

{431} Вследствие роста урожайности и увеличения посевных площадей средний ежегодный сбор всех зерновых хлебов в России, составлявший в конце XIX века около 3 миллиардов пудов, в пятилетие 1909-13 гг. превышал 41/2 миллиарда пудов, а в 1913 году дошел до максимальной цифры 5,4 миллиарда пудов (Хромов, стр. 408), - поэтому потребление хлеба на душу возросло, несмотря на прирост населения и на рост экспорта. - Чрезвычайно увеличился также сбор картофеля и посевная площадь технических культур. Средний годовой сбор картофеля, составлявший в 60-х гг. XIX в. около 200-250 миллионов пудов, в пятилетие 1911-15 гг. составил 1.433 миллиона пудов. Площадь посевов сахарной свекловицы в 60-х гг. XIX в. составляла около 100 тыс. десятин, в 1913-14 гг. около 700 тыс. десятин. - Чрезвычайно быстро росла площадь посевов хлопка в Туркестане (производство хлопка-сырца в 1914 году достигало 34 милл. пудов, посевная площадь превышала 400 тыс. десятин (Статист. ежегодн. 1914 года, отд. VII, стр. 40) (В 1890 г. русский хлопок составлял 24% всего переработанного за год хлопка, в 1900 г. - 38%, в 1910 г. - 51%.).

Таким образом, всесторонний и значительный подъем русского сельского хозяйства в "столыпинскую" эпоху является очевидным и несомненным фактом.

Несомненно также и то, что этот подъем охватывал сельское хозяйство в целом, не только помещичье, но и крестьянское; успехам последнего помогало быстрое развитие сельскохозяйственной и кредитной кооперации (см. следующую главу).

{432}

7. Народное хозяйство в 1907-1914 гг.

Экономический подъем России накануне мировой войны не ограничивался областью сельского хозяйства, но захватывал все отрасли народно-хозяйственной деятельности. Всё население Российской Империи (без Финляндии) составляло к началу 1914 года около 175 милл., а со включением Финляндии - 178,4 милл.; из них в городах жило 26,8 милл. (15%)38.

Железнодорожное строительство в последние годы перед войной происходило не столь быстрыми темпами, как при Витте, ибо сооружение необходимых железных дорог в пределах Европейской России было, в основном, закончено. Теперь строились и достраивались главным образом железнодорожные пути в Азиатской России: в 1906 году было закончено строительство железной дороги Ташкент - Оренбург (важной для привоза хлопка из Средней Азии); затем окончено было строительство Кругобайкальской жел. дороги, построен ряд разветвлений Великого Сибирского пути и в 1908 году начато сооружение Амурской железной дороги. Общая длина железнодорожной сети в 1913 году составляла в Европейской {433} России 57 тыс. верст, в Азиатской 12 тыс. верст (кроме того в русских руках находилась Китайская Восточная железная дорога протяжением 1.617 верст). Персонал рабочих и служащих железнодорожной сети составлял в 1913 году 815 тысяч человек.

Добыча каменного угля, составлявшая в 1900 году 1.003 милл. пудов, составляла в 1913 году 2.214 милл. пудов, в том числе в Донецком бассейне 1.561 милл. пуд. (70,5%). В последние годы перед войной началась разработка новых мощных залежей каменного угля в Кузнецком бассейне (в Западной Сибири).

В добыче нефти в рассматриваемое время произошла заминка, ввиду начавшегося истощения бакинских нефтеносных площадей. В 1900 году в России добывалось больше нефти, чем в США, но через 10 лет Россия далеко отстала от Америки. В 1900 году в России было добыто нефти 631 милл. пуд. (в том числе в бакинском районе 600 милл. пудов); в 1913 году общая добыча составляет 561 милл. пудов (в том числе в Баку 469 милл. пуд.).

Некоторой, хотя неполной, компенсацией падения бакинской добычи была растущая добыча нефти в новых нефтеносных районах - грозненском, майкопском и эмбинском; в грозненском районе в 1900 году было добыто нефти 31 милл. пуд., в 1913 году - 74 милл. пудов.

Выплавка чугуна, составлявшая в 1900 г. 177 милл. пуд., достигла в 1913 году 283 милл. пуд., в том числе на юге 190 милл. пудов (67%). Производство железа и стали составляло в 1900 году 163 милл. пуд., а в 1913 г. - 247 милл. пудов.

Быстро возрастало также производство предметов широкого народного потребления - сахара и хлопчатобумажных изделий. В 1900 году было переработано хлопка 16 милл. пудов, в 1913 году - 26 милл. пудов. Производство сахара составляло в 1900 году - 49 милл. пуд., в 1913 году 108 милл. пуд.

Число рабочих, занятых в различных отраслях промышленности, в горном деле и на транспорте перед войной приблизилось к 5 милл. - В промышленных предприятиях, подчиненных надзору фабричной инспекции, в 1914 году работало около 2 милл. человек, в том числе {434} свыше 800 тысяч (41 %) работали в предприятиях с числом рабочих свыше 1.000 человек.

За пятилетие 1909-1913 гг. в России было учреждено 759 новых акционерных обществ с основным капиталом 1.005,7 милл. рублей. В 1911 году число всех акционерных обществ (опубликовавших свои отчеты) составляло 1.656, с основным капиталом 3.346,3 милл. рублей.

В начале XX в. отдельные отрасли промышленности образуют огромные синдикаты для регулирования цен и других условий продажи своих продуктов. До революции 1905 года возникают синдикаты "Продуголь" (по торговле минеральным топливом Донецкого бассейна), "Продамета" (по продаже изделий металлургических заводов юга России), синдикат вагоностроительных заводов "Продвагон", синдикат железоделательных заводов Урала "Кровля".

Кроме того, существовали синдикаты сахарный, табачный, спичечный и др. Для торговли резиновыми товарами образовался синдикат "Треугольник". В 1913 году организовалось "Общество хлопчатобумажных фабрикантов" Центрального района. В огромной степени возросли обороты акционерных коммерческих банков: баланс их составлял в 1899 году 1.380 милл. рублей, в 1913 году 5.769 милл. руб. - Внешняя торговля в начале XX века возрастала следующим образом: в 1901 году было ввезено товаров на сумму 593 милл. руб., вывезено на 762 милл. руб.; в 1913 году ввоз товаров составлял 1.374 милл. руб., вывоз 1.520 милл. рублей. Общую картину предвоенного экономического подъема представляет следующая таблица:

{435}

Как ни значителен и ни всесторонен был экономический подъем России в начале XX века, всё же его не должно переоценивать: производительность труда, относительная величина народного дохода и уровень благосостояния народной массы всё еще были в России значительно ниже, чем в передовых европейских странах и в США.

Но темпы экономического развития России накануне войны были выше, чем в других странах.

("Темп промышленного развития России за 1909-1913 гг. был весьма высокий: так, добыча каменного угля возросла с 1588 млн. пуд. до 2200 млн., или почти на 40% против 24% в США, 28% в Германии, 7% в Великобритании и 9% во Франции; выплавка чугуна возросла в России на 61%, в США на 20%, в Германии на 33%, в Великобритании на 8%, во Франции на 46%" (Хромов, с. 343).).

Экономическая отсталость России от передовых стран не была изжита, но она изживалась; уровень благосостояния народных масс не был высок, но он повышался. Это сказывалось и в росте народного потребления, и в росте народных сбережений. За последние 20 лет перед войной население России возросло на 40%, тогда как количество потребляемых внутренним рынком товаров более чем удвоилось. "Удвоилось количество мануфактуры, приходящейся на голову населения" (Ольденбург, II, 111-112). Потребление сахара с 1894 по 1913 года возросло с 25 милл. пудов в год до 80 милл. пудов, а на душу населения с 8 фунтов в 1894 году до 18 фунтов в 1913 году. - Вклады в государственные сберегательные кассы {436} составляли в 1894 году около 300 милл. руб., к концу 1899 года - 680 милл. руб., к концу 1913 года - 1.704 милл. рублей.

Государственные финансы Российской Империи удерживались до мировой войны на том высоком уровне, на который их поднял Витте в конце XIX века. Управлял русскими финансами В. Н. Коковцов, бывший министром финансов в 1904-5 и в 1906-14 гг. Японская война и революция, конечно, причинили министерству финансов много забот, но всё же они не разрушили бюджетного равновесия.

Японская война стоила государству около 21/2 миллиардов рублей, но заключенный в начале 1906 года крупный заем во Франции (на сумму около миллиарда рублей) вывел государственное казначейство из затруднительного положения. Финансовое ведомство так удачно справлялось со своими заданиями, что не было надобности прибегать к новым крупным займам и сумма государственного долга в предвоенные годы совсем не возрастала; государственный долг составлял к концу 1904 г. 7.082 милл. руб., к концу 1906 года 8.626 милл. руб., к концу 1909 года 9.055 милл. руб., к концу 1913 года 8.824 милл. рублей.

Общую картину "обыкновенных" государственных расходов (т. е. без расходов на войну и на железнодорожное строительство) представляет следующая таблица:

{437}

Из приведенной таблицы усматривается, что возрастание обыкновенного расходного бюджета с 1900 до 1906 год было невелико (ибо оно было замедлено японской войной и революционными событиями), тогда как с 1906 до 1913 года обыкновенные расходы возросли, в общем, в полтора раза. При этом наибольший рост обнаружили расходы по министерству народного просвещения (с 44 до 143 милл. руб., увеличение более чем в три раза), и по ведомству землеустройства и земледелия, с 36 до 136 миллионов (значительное увеличение расходов по морскому министерству было вызвано спешной постройкой новых военных судов).

Обыкновенные государственные доходы поступали из следующих источников (в милл. руб.):

В доходном бюджете, как видим, около половины поступлений дают косвенные налоги в соединении с доходом от казенной винной операции, которая в 1913 году дала колоссальную сумму в 900 миллионов рублей. Чрезвычайно большую сумму давал доход от казенных железных дорог (в 1913 году он был максимальным); он, конечно, в значительной степени "уравновешивался" расходами по эксплоатации и платежами по железнодорожным займам, но всё же несомненно, что к концу периода на русских железных дорогах воцарился технический порядок, и они стали давать казне довольно значительный доход, тогда как перед тем они находились долгое время в состоянии хронического дефицита.

{439}

8. 1907-1914 годы. 3-я и 4-я Государственная Дума.

Указ о роспуске 2-й Думы назначал срок созыва новой Думы на

1-е ноября 1907 года. Выборы, состоявшиеся осенью 1907 года на основании избирательного закона 3-го июня 1907 года, дали, как и следовало ожидать, большинство в новой Думе правым и умеренным партиям. По данным думской канцелярии, партийный состав новоизбранной Думы был таков: правых 51 (11,5%), умеренно-правых - 70 (15,8%), националистов - 26 (5,9%); всего таким образом правое крыло имело 147 депутатов (33,2%); октябристов было 154 (34,8%); польское коло - 11 (2,5%), "польско-литовско-белорусская группа" - 7 (1,6%), мусульмане - 8 (1,8%); прогрессисты - 28 (6,3%), к.-д. - 54 (12,2%), трудовики - 14 (3,2%), с.-д. - 19 (4,3 %).

(К концу существования 3-й Думы (1912 г.) в партийном составе депутатов произошли некоторые перегруппировки: умеренно-правые соединились с националистами; от октябристов часть отошла вправо, несколько человек - к прогрессистам, так что во фракции октябристов в 1912 г. числилось 121 чел. (27,4%); 23 депутата объявили себя беспартийными. С.р. третью Думу бойкотировали.).

Председателем новой Думы был избран октябрист Н. А. Хомяков (В марте 1910 г. Хомяков отказался от звания председателя Думы и на его место был избран А. И. Гучков, который в 1911 г. также отказался, и вместо него был избран M. В. Родзянко.).

В новой Думе Столыпин мог, наконец, найти себе союзников и сотрудников в лице октябристов и националистов, и ответом на оглашенную им 16 ноября правительственную декларацию были уже не крики и свистки, но громкие аплодисменты значительной части Думы. Октябристы в 3-й Думе играли преимущественно роль правительственной партии, но они далеко не {440} составляли большинства; к.д. и левые были, конечно, в непримиримой оппозиции к министерству Столыпина и потому ему приходилось искать опоры и в правых партиях. Правые ветры дули, конечно, и сверху, и потому политический курс правительства принимает националистическую окраску. Снова начинается ненужный и совсем негосударственный нажим на финляндскую автономию, якобы в интересах общегосударственных. Правительством предлагается и Государственной Думой и Государственным Советом принимается закон "о порядке издания касающихся Финляндии законов и постановлений общегосударственного значения". Закон 17 июня 1910 года относит к названной категории всё, что угодно, включая правила о собраниях, обществах и союзах, законодательство о печати, программы школьного образования и т. д. В утешение финляндскому сейму предоставляется избрать в Государственный Совет двух членов и в Государственную Думу четырех членов, знающих русский язык...

Другое дело подобного рода затеяло правительство в Польше. В 1909 году оно внесло в Думу законопроект о выделении из Люблинской и Седлецкой губерний новой губернии - Холмской, в которой, по утверждению правительства, живет русское население, а потому ее надлежит отделить в административном отношении от Польши. Проект "четвертого раздела Польши" (как его иронически называли современники) вызвал резкую оппозицию, долго и горячо дебатировался сначала в думской комиссии, потом в общем собрании Думы, и только в 1912 году (уже после смерти Столыпина) был принят Думою и Государственным Советом и утвержден государем.

В марте 1911 года министерство Столыпина пережило серьезный конституционный кризис в связи с проектом о введении земских учреждений в шести западных губерниях (Киевской, Волынской, Подольской, Минской, Могилевской и Витебской). Закон был составлен в господствовавшем в то время националистическом духе, с разделением землевладельцев-избирателей на две курии по национальностям - русской и польской - и с преобладанием русского элемента в составе земских управ. {441} Законопроект был слишком националистичен для оппозиции и недостаточно "национален" для крайних правых. Государственная Дума приняла столыпинский проект (с некоторыми изменениями) и он был внесен в Государственный Совет, но там он был отклонен (большинством 92 против 68) "коалицией" прогрессистов и крайних правых; оппозиция последних была направлена не столько против закона, сколько против Столыпина лично, и премьер принял вызов: он подал прошение об отставке и заявил государю, что останется на посту лишь в том случае, если отвергнутый Советом закон будет проведен в жизнь в порядке 87-й статьи Основных Законов (говорящей о чрезвычайных мерах во время перерыва занятий законодательных учреждений).

Государь, с большими колебаниями, уступил, и "перерыв" был сделан искусственно: 11 марта был издан высочайший указ о перерыве занятий Думы и Совета на три дня, с 12-го до 15-го марта, а 14-го марта был издан, в виде высочайшего указа, принятый Думой, но отвергнутый Советом, закон о введении земства в 6-ти западных губерниях. Этот "нажим на закон" вызвал недовольство против Столыпина и слева и справа; и Дума и Совет предъявили Столыпину запросы по поводу незакономерных действий правительства, и, выслушав его объяснения, признали их неудовлетворительными.

Таким образом у Столыпина испортились отношения с обеими законодательными палатами. При дворе его не очень любили и раньше, а тут явился у него весьма странный соперник по влиянию в высших правительственных сферах.

После 1906 года при Дворе появился и скоро стал своим человеком некий продувной сибирский мужик Григорий Распутин, который каким-то образом умел помогать малолетнему наследнику престола, царевичу Алексею, страдавшему гемофилией, и потому приобрел большое влияние на императрицу Александру Федоровну, которая считала его "Божьим человеком".

Своим влиянием Распутин пользовался весьма широко, начиная с вмешательства в государственные дела и кончая скандальными похождениями в петербургском "свете". Понятно, что фигура странного "старца" и его "деятельность" вызывала возмущение (или насмешки) всех {442} кругов, начиная от великих князей и кончая революционерами, и подрывала престиж и авторитет монарха. Столыпин пытался удалить "старца" от Двора, но безуспешно (Когда дочь Столыпина советовала отцу "открыть глаза государю", Столыпин сказал "с глубокой печалью": "Ничего сделать нельзя. Я каждый раз, как к этому представляется случай, предостерегаю государя. Но вот что он мне недавно ответил: "Я с вами согласен, Петр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы" (М. Бок, Воспоминания о Столыпине, стр. 331. Изд. имени Чехова, Нью-Йорк, 1953 году нас на стр. ldn-knigi).

Положение Столыпина при Дворе становилось шатким, а между тем, на него точили нож и с другой стороны. В конце августа 1911 года государь, вместе со Столыпиным, приехал в Киев для присутствия на открытии памятника Александру II и на маневрах войск Киевского военного округа. Вечером 1-го сентября на парадном спектакле в киевском театре Столыпин был тяжело ранен револьверною пулею террориста, бывшего в то же время агентом охранного отделения; убийца был вскоре судим и повешен, и не все детали подготовки этого покушения сделались известными широкой публике. Столыпин, промучившись 4 дня, умер 5-го сентября в киевской больнице и был похоронен в Киево-Печерской лавре.

("Одна пуля легко ранила его в руку, но другая попала в грудь. Газеты писали: "Все оживляются надеждой. Столыпина спас покровитель Киева и святой Руси Владимир в образе орденского креста, в который попала пуля и, разбив его, изменила гибельное направление в сердце". На следующее утро после покушения раненый велел подать зеркало, посмотрел язык и улыбнулся: "Ну, кажется, на этот раз выскочу". Но бюллетени о здоровье премьер-министра оказались слишком оптимистичными. Пуля попала в печень....", из статьи ldn-knigi)

Его преемником на посту председателя Совета министров был назначен министр финансов В. Н. Коковцов, которого в январе 1914 года сменил И. Л. Горемыкин, по собственному выражению, "старая шуба, вынутая из нафталина"...

Открытые проявления массового революционного движения были подавлены правительством в 1906 году, но недовольство всех левых и либеральных групп от этого, конечно, не уменьшилось. Это недовольство всё время подогревалось не только правительственными репрессиями и националистическим курсом, но и аграрной политикой Столыпина, которого со всех сторон обвиняли в "насильственном" разрушении крестьянской общины - руками земских начальников

(конечно, представление о том, что сильная и жизнеспособная поземельная община {443} могла быть разрушена приказом земского начальника, свидетельствовало лишь о полном незнании крестьянской жизни или об умышленном искажении смысла происходящих социальных процессов).

Должно, впрочем, признать, что далеко не все носители власти были в эту эпоху на высоте положения. В частности, министры народного просвещения, сначала классик Шварц, а потом юрист Кассо, "сумели" своими реакционными мероприятиями возбудить сильное недовольство профессуры и студенчества и вызвать снова не только забастовки студентов, но даже нечто вроде профессорской забастовки: в 1911 году, в виде протеста против нарушения министром университетской автономии, одновременно подали в отставку около ста профессоров, приват-доцентов и преподавателей Московского университета, во главе с ректором университета проф. А. А. Мануйловым (современники сравнивали Кассо в министерстве народного просвещения со слоном в посудной лавке).

1909 и 1910 годы были годами сравнительного политического затишья, также как и годами упадка экономической борьбы рабочих путем стачек, но с 1911 года начинается и некоторое политическое оживление и подъем забастовочного движения фабрично-заводских рабочих, выступающих сначала лишь с экономическими требованиями.

- С 1912 года в Петербурге начали выходить ярко оппозиционные газеты социалистический "День" и орган большевиков "Правда"; последняя несколько раз закрывалась, по приговору суда, за революционную агитацию среди рабочих, но немедленно выходила снова, слегка изменив название (Вместо "Правды" являлась "Рабочая Правда", потом "Правда Рабочих", потом "Пролетарская Правда", "Трудовая Правда", "Правда Труда" и т. д. до бесконечности. Только после начала войны власти "всерьез" закрыли "Правду" за пораженческую пропаганду.).

В апреле 1912 года произошло событие, которое чрезвычайно сильно всколыхнуло страну и вызвало новый подъем революционных и оппозиционных {444} настроений: это был расстрел толпы бастовавших рабочих Ленских золотых приисков, при котором было убито около 200 чел. и ранено свыше 200. Министр внутренних дел Макаров, отвечая в Государственной Думе на запрос по поводу Ленского расстрела, взял действия военно-полицейских властей, которым якобы угрожало нападение толпы, под свою защиту и при этом произнес свою неосторожную и неумную фразу: "Так было и так будет впредь", что в высшей степени усилило возбуждение в обществе и дало прекрасный материал для агитации революционеров, которые называли ленский расстрел вторым "кровавым воскресеньем".

В 1912 году происходил уже целый ряд не только экономических, но и политических рабочих забастовок. Осенью 1912 года истекли полномочия 3-й Государственной Думы и произошли выборы в 4-ю Думу, которые дали следующие результаты: правых 65, националистов 88, "центр" 32, октябристов 98, прогрессистов 48, к.д. 59, поляков 15, мусульман 6, трудовиков 9, с.д. 15, беспартийных 7; в общем партии правой и оппозиции имели по 150 с лишком членов, центр около 130-ти. Председателем Думы был избран октябрист М. В. Родзянко. Октябристский центр теперь был более склонен к оппозиции, чем во времена Столыпина. Нечего говорить, что назначение премьером Горемыкина в начале 1914 года усиливало эту склонность (В 1913 году в России происходило торжественное празднование 300-летия царствующего дома Романовых, но оно носило более официальный чем общенародный характер.).

Лето 1914 года начиналось очень неспокойно: в июле в Петербурге происходили большие забастовки рабочих и уличные демонстрации, носившие революционный характер. Налетевшая внезапно военная буря вызвала сначала общее патриотическое воодушевление: Государственная Дума, правительство и народ (за исключением небольших групп крайних левых, занявших с самого начала пораженческую позицию) - все объединились в общем патриотическом порыве с целью отразить нападение Австрии на Сербию и Германии на Россию. Но это {445} объединение народа с властью оказалось не прочным и непродолжительным: власть оказалась неспособной надлежащим образом организовать народные силы для отпора сильному врагу, общественность оказалась неспособной надлежащим образом понимать военно-политическую обстановку...

Было бы, однако, ошибочно думать, что в "третьедумскую" эпоху правительство занималось только "руссификацией" и законодательной "вермишелью". В это время производилась широкая и важная аграрная реформа, о которой мы говорили, и принимались серьезные меры для развития народного образования, о которых мы скажем в следующей главе. Кроме того, надлежит еще указать на целый ряд полезных мероприятий этой эпохи, принятых правительством в союзе с Думой.

Земские учреждения были распространены на губернии Астраханскую, Оренбургскую и Ставропольскую. (Государственной Думой были также приняты законопроекты о распространении земских учреждений на Сибирские губернии и о введении в России волостного всесословного земства, но эти проекты были "похоронены" в Государственном Совете. ).

15 июня 1912 года был издан важный закон о преобразовании местного суда. По этому закону, земские начальники теряли как собственную судебную власть, так и всякую власть над волостными судами. Для суда в деревне снова вводились мировые судьи, избираемые земскими собраниями. Председатели и члены волостных судов избирались крестьянами и утверждались съездом мировых судей. Для разбора жалоб на решения и постановления волостных судов был учрежден т. наз. "верхний сельский суд", в котором председателем был мировой судья, а членами - председатели волостных судов (не менее двух в заседании суда). Крестьянские суды были теперь освобождены от воздействия и вмешательства администрации и должны были действовать только на основании закона. - Сначала новый суд {446} было велено ввести в 10-ти южных губерниях; в 1913 году новые суды начали действовать, внося в крестьянскую жизнь правосудие и законность на место усмотрения и произвола, но царство законности оказалось недолгим...

23-го июня 1912 года были изданы законы о страховании рабочих. По новым законам, "врачебная помощь рабочим предоставляется за счет владельцев предприятий", а для выдачи рабочим (или их семьям) денежных пособий по случаю болезни, увечья, родов или смерти учреждаются при фабриках больничные кассы. Средства касс составляются из взносов рабочих участников кассы (в размере 1-2% с суммы заработка) и из приплат владельца предприятия, составляющих 2/3 взносов, установленных с участников кассы. Общее собрание кассы состоит из уполномоченных от рабочих и из представителей владельца предприятия, которые "пользуются в общем собрании двумя третями числа голосов, принадлежащих присутствующим на собрании уполномоченным"; в правление больничной кассы входят члены по выбору общего собрания и по назначению владельца, причем "число членов правления по выборам должно превышать на одно лицо число членов правления по назначению". Председателя правления избирают члены правления из своей среды.

Выплата пособий и пенсий рабочим, пострадавшим от несчастных случаев на производстве, производится за счет владельцев предприятий. При полной утрате трудоспособности пенсия рабочему назначается в размере 2/3 его годового заработка.

Для руководства страховым делом на местах в губерниях учреждаются "присутствия по делам страхования рабочих", под председательством губернатора, состоящие из высших губернских чиновников, фабричного инспектора, двух членов от губернского земства, одного от городской Думы, двух от владельцев предприятий и двух от рабочих, участников больничных касс.

Центральным руководящим органом является в Петербурге "Совет по делам страхования рабочих" при {447} министерстве торговли и промышленности. В него входят чиновники - представители ведомств, по одному члену от петербургского губернского земского собрания и от петербургской городской думы и по 5-ти человек от владельцев предприятий и от участников больничных касс.

{451}

Глава X

РАЗВИТИЕ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ И ОБЩЕСТВЕННОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ С НАЧАЛА 60-х ГОДОВ XIX В. ДО ВОЙНЫ 1914 ГОДА И ПОСЛЕДОВАВШЕЙ ЗА НЕЙ РЕВОЛЮЦИИ

1. Расцвет русской литературы.

Цветение русской духовной культуры во второй половине XIX и в начале XX века было столь сильным и многообразным, что в узких рамках настоящей работы нет никакой возможности дать сколько-нибудь полное его описание, и мы даем лишь краткое перечисление выдающихся явлений русской духовной культуры этого времени.

(Богатый фактический материал находится в содержательной книге В. А. Рязановского, Обзор русской культуры, ч. 11, вып. 1 и 2, 1947-48 г.).

Время от Крымской войны до начала 80-х годов было временем литературной деятельности великих русских писателей, которые впоследствии приобрели мировую известность - Льва Толстого, Ф. М. Достоевского, И. С. Тургенева. Л. Н. Толстой (1828-1910), сам принимавший участие в Севастопольской обороне, подарил русской литературе "Севастопольские рассказы" (1855-1856), где без прикрас, но тем более ярко и убедительно изобразил героическую борьбу, жизнь и страдания защитников Севастополя. В 60-х годах Толстой увлекается педагогикой, пишет педагогические статьи и работает в Яснополянской школе. В 60-х и 70-х годах вышли его романы "Война и мир" (1867-69) и "Анна Каренина" (1873-1876). Кроме того, он написал ряд повестей - "Смерть Ивана Ильича", "Крейцерова соната" и др. и пьесы "Власть тьмы" и "Плоды просвещения".

В 80-х гг. происходит известный поворот Толстого от художественного творчества в сторону морально-религизного философствования и проповеди новой религии - {452} "толстовства" ("Исповедь", "В чем моя вера", "Царство Божие внутри вас" и множество других книг, брошюр и статей). В 1899 году выходит его последний большой роман "Воскресение", в котором его художественный талант борется с его морально-публицистической ("обличительной") тенденцией (В 1901 г. св. Синод опубликовал свое постановление о том, что православная церковь не считает Толстого своим членом, ибо он "явно перед всеми отрекся" от нее, и хотя здесь констатировался лишь несомненный факт (вроде того, что если человек стал американским подданным, то он перестал быть испанским подданным), однако постановление Синода вызвало в русском обществе бурю негодования против "реакционных попов"...).

Ф. М. Достоевский (1821-1881), пробывший 4 года в сибирской каторге (по делу "петрашевцев"), возвратился, по амнистии, в 1856 году и описал свои впечатления и наблюдения в "Записках из мертвого дома" (1861). Затем, один за другим, последовали его романы: "Униженные и оскорбленные" (1861), "Преступление и наказание" (1866), "Идиот" (1868), "Бесы" (1871), "Братья Карамазовы" (1879-80).

Роман "Бесы" (основанием для которого послужил процесс "нечаевцев") был воспринят радикальной интеллигенцией, как клевета на русскую революцию; события 1917-1918 гг. показали, что этому произведению не чужды были черты жуткого пророчества.

Более сочувственно был встречен "Дневник писателя" (1876), ибо хотя в нем проповедовались славянофильские идеи, но в то же время проповедовалось и преклонение перед народом и "перед правдой народной".

(Да и славянофильство Достоевского было совсем своеобразным, чуждым национальной исключительности. "У нас - русских, - пишет он в своем "Дневнике", - две родины: наша Русь и Европа... Величайшее из величайших назначений, уже сознанных русскими в своем будущем, есть назначение общечеловеческое, есть общеслужение человечеству... - ...всечеловечность есть главнейшая личная черта и назначение русского" (с. 193). - И в своей замечательной речи о Пушкине (1880 г.) он повторил, что "назначение русского человека есть бесспорно всеевропейское и всемирное", и что "стать настоящим русским" значит "стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите".).

{453} И. С. Тургенев (1818-1883) в ряде своих романов: "Рудин" (1855), "Дворянское гнездо" (1858), "Накануне" (1859), "Отцы и дети" (1861), "Дым" (1867) и "Новь" (1876) дал ряд ярких картин, изображающих быт русского дворянства и разночинной интеллигенции и развитие русской общественной жизни и мысли от 40-х до 70-х годов. Много шума и споров вызвал его роман "Отцы и дети", изобразивший тип современного "нигилиста" (в лице Базарова); одни находили Базарова снимком с натуры, другие - карикатурой. В романе "Новь" Тургенев изобразил неудачное "хождение в народ" группы "семидесятников". Будучи по убеждениям стопроцентным западником, Тургенев, однако, рисовал русскую жизнь "без гнева и пристрастия". (см. на ldn-knigi)

И. А. Гончаров (1812-1891) издал художественное описание кругосветного путешествия - "Фрегат Паллада" и романы: "Обыкновенная история" (1846), "Обломов" (1859) и "Обрыв" (1869). Наибольшее художественное и общественное значение имел второй из названных романов, создавший понятие "обломовщины", как типичное состояние душевной вялости, безволия, лени и апатии.

С. Т. Аксаков (1791-1860), отец известных братьев-славянофилов Константина и Ивана Аксаковых, в конце 50-х годов обратил на себя внимание своими книгами "Семейная хроника" (1856) и "Детские годы Багрова внука" (1858), давшими яркое (и местами жуткое) изображение помещичьей жизни в эпоху крепостного права.

Наиболее выдающимся драматургом эпохи был А. Н. Островский (1823-1886), бытописатель средних классов, купечества и чиновничества ("Бедность не порок", "Гроза", "Доходное место", "Бедная невеста", "Лес", "Волки и овцы", "Без вины виноватые" и много других); кроме того он написал несколько исторических хроник ("Козьма Минин", "Дмитрий Самозванец", "Тушино").

Крупными писателями эпохи были А. Ф. Писемский, написавший ряд романов, главным образом из помещичьего быта: "Тысяча душ" (1858), "Люди сороковых годов" (1868) и другие, - и Н. С. Лесков (1831-95), {454} написавший большой роман "Соборяне" (1872) из жизни духовенства, и много других романов, повестей и рассказов.

Значительная группа беллетристов-народников описывала крестьянскую жизнь, идеализируя крестьянство или скорбя о том, что действительная жизнь народа не соответствует их идеалу. На первом месте среди них стоит Глеб Ив. Успенский (1840-1902) ("Нравы Растеряевой улицы", "Разоренье", "Очерки деревенской жизни", "Власть земли"), затем - А. П. Левитов, Ф. П. Решетников, Н. Н. Златовратский, П. В. Засодимский, Н. И. Наумов, Каронин (Н. Е. Петропавловский).

П. И. Мельников-Печерский дал описание быта старообрядцев (романы "В лесах" и "На горах"). - Известными писателями были в это время Н. Г. Помяловский ("Мещанское счастье", 1861 г.; "Очерки бурсы", 1862 г.), А. К. Шеллер-Михайлов ("Лес рубят - щепки летят" и много других романов), И. В. Федоров-Омулевский ("Шаг за шагом"), К. М. Станюкович.

Популярными писателями исторических романов были во второй половине XIX века А. Г. Данилевский ("Черный год", "Сожженная Москва", "Мирович", "Княжна Тараканова" и много других), Д. Л. Мордовцев, гр. Е. А. Салиас.

Целый ряд романов, явившихся в 60-е годы, изображал в сатирическо-обличительном виде модный в то время "нигилизм": "Взбаламученное море" (1863) Писемского; "Марево" (1864) Клюшникова; "Некуда" (1865) и "На ножах" (1870) Лескова; "Дым" (1867) Тургенева; "Обрыв" (1869) Гончарова; "Панургово стадо" и "Две силы" Вс. Крестовского.

На страже общечеловеческих идеалов свободы, справедливости и человеческого достоинства неизменно стоял великий русский сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин (1826-1889), литературная деятельность которого продолжалась в течение всего этого периода, до конца 80-х годов: "Губернские очерки" (1856-57), "Невинные рассказы", "Сатиры в прозе", "Признаки времени", "Письма из провинции", "История одного города"; "Господа ташкентцы", "За рубежом", "Мелочи жизни", {455} "Пестрые письма", "Господа Головлевы", "Письма к тетеньке", "Сказки", "Современная идиллия", "Пошехонская старина", "Забытые слова".

Сатира Щедрина больно бичевала жестокость, произвол, корыстолюбие, властолюбие, шкурничество и обывательскую пошлость всюду, где она их находила; "доставалось" от него не только чиновникам, помещикам, "кулакам" и обывателям, но и либеральным болтунам (как адвокат Балалайкин).

Ниболее выдающимися поэтами 60-х годов были Ф. И. Тютчев (1803-73), один из крупнейших русских поэтов, философ-пантеист; Н. А. Некрасов (1821-77), певец русского мужика, его скорбной доли и его великого терпения, и гр. А. К. Толстой (1817-1875); последний написал историческую трилогию "Смерть Ивана Грозного", "Царь Федор Иванович" и "Царь Борис" (Годунов), а также ряд исторических баллад и много прекрасных лирических стихотворений.

Будучи принципиальным сторонником чистого искусства ("певец, державший стяг во имя красоты"), А. К. Толстой обращал к друзьям-поэтам призыв: "Дружно гребите, во имя прекрасного, против течения!"

Однако, он часто спускался со своих парнасских высот, чтобы сказать свое слово в вопросах текущей жизни и общественной борьбы. "Двух станов не боец, но только гость случайный", он раздавал свои сатирические удары на обе стороны: направо - "Русская история от Гостомысла", "Сон статского советника Попова"; налево - "Песня о Потоке-Богатыре", "Баллада с тенденцией".

Другими поэтами этой эпохи были И. С. Никитин (по мотивам своей народолюбивой музы примыкающий к Некрасову) ; А. Н. Плещеев, "юный старец", "певец христианского идеализма" (Сакулин); А. А. Фет-Шеншин, искавший на высотах "чистого искусства" убежище от треволнений грешной и мятущейся земли; А. Н. Майков, Я. П. Полонский.

80-е и 90-е годы были эпохой политического безвременья и "малых дел", но не были временем умственной спячки. Наиболее выдающимся писателем этой эпохи был А. П. Чехов (1860-1904), автор нескольких театральных пьес ("Чайка", "Дядя Ваня", "Иванов", {456} "Три сестры", "Вишневый сад") и множества коротких рассказов, в которых Чехов, не задаваясь никакими публицистическими целями и не ведя никакой идейной проповеди, правдиво рисует жизнь главным образом среднего обывателя, интеллигента или чиновника, жизнь обычно серую, скучную, заполненную житейскими мелочами, лишенную яркости, красоты и идейного содержания. Большинство чеховских рассказов проникнуто тонким юмором и заключает не мало комических положений и эпизодов, но общий тон его творчества грустно-пессимистический. Чехов не бичует своих героев, он смотрит на них с симпатией и сочувствием, и вместе с тем с легкой иронией, как добрый и опытный врач смотрит на больных детей.

Другими известными писателями этой эпохи были В. М. Гаршин, П. Д. Боборыкин (написавший "Китай-город", "Дельцы", "На ущербе", "Перевал" и множество других романов); Д. Н. Мамин (Мамин-Сибиряк); В. Г. Короленко (1853-1920), талантливый художник, народник по убеждениям, проповедник идеалов свободы и гуманности; И. Н. Потапенко; С. Н. Терпигорев ("Сергей Атава"), бытописатель дворянского "оскудения".

Наиболее популярным поэтом 80-х гг. был С. Я. Надсон (1862-1887), рано умерший сентиментальный певец интеллигентской печали. Поэтами конца XIX века были еще А. Н. Апухтин, Н. Минский (Н. М. Виленкин), К. М. Фофанов, А. А. Голенищев-Кутузов, "К. Р." (великий князь Константин Константинович).

На рубеже XIX и XX веков на литературную сцену бурно врывается и имеет огромный успех у публики Максим Горький (А. М. Пешков, 1869-1936), сначала - певец босяков и проповедник крайнего индивидуализма, потом - "буревестник революции", потом - певец сознательного пролетариата и литературный проповедник социалистического учения (в его марксистско-ленинской интерпретации).

Первый сборник его рассказов (появившийся в 1898 году) и его пьесы ("На дне", "Мещане", "Дети солнца") были литературной сенсацией.

Впоследствии он дал свою автобиографию и несколько {457} тенденциозных романов, а после 1917 года возглавил советскую литературу.

Крупной литературной фигурой начала XX века был Д. С. Мережковский, писатель, поэт, философ, религиозный мыслитель и публицист. Ему принадлежит ряд исторических романов ("Юлиан отступник", "Леонардо да Винчи", "Петр и Алексей" и др.).

Другими известными писателями на рубеже XIX и XX веков были И. А. Бунин, Л. Н. Андреев, А. И. Куприн, В. В. Вересаев (Смидович), Федор Сологуб (Ф. К. Тетерников), И. С, Шмелев, М. П. Арцыбашев, Е. Н. Чириков, В. И. Немирович-Данченко, А. Ремизов.

Крупными поэтами в начале XX в. были К. Д. Бальмонт и Валерий Брюсов (так называемые "декаденты"), - и "символисты" Александр Блок и Андрей Белый (Б. Н. Бугаев); к ним примыкали Максимилиан Волошин, Сергей Городецкий, Вячеслав Иванов. "Акмеисты" - Анна Ахматова, Н. С. Гумилев выдвинули лозунг "возвращения к Пушкину", т. е. к началам чистой поэзии и совершенной формы. На другом фланге явились "футуристы" и "кубисты" (Игорь Северянин, Владимир Маяковский), у которых поэзия превращалась в "трюкачество" и словесное кривляние.

(В т. IV и т. VII "Истории России в XIX в." имеются две главы об украинской литературе в XIX в. С. Ф. Русовой. Из них мы узнаем сначала о том, что правительственный циркуляр 1876 г. "осуждал на смерть всю украинскую литературу" (т. VII, с. 80), затем узнаем, что в конце XIX в. "украинская литература развивается и крепнет, пользуясь всякими попустительствами цензуры (с. 84), и наконец читаем: "Теперь (т. е. в начале XX века) Украина имеет литературу, в которой смело можно назвать на протяжении всего XIX в. более сотни талантливых писателей, которые своим художественным словом оберегли национальное сознание народа и, несмотря на сыпавшиеся на их голову кары и взыскания и запрещения, дали этому слова блестящее развитие" (с. 108). Очевидно, приговор русского правительства, "осуждавший на смерть" украинскую литературу, не был приведен в исполнение.).

{458}

2. Наука и искусство от Крымской до Первой мировой войны. Интеллигенция.

Главными центрами научной деятельности в рассматриваемый период остаются Академия наук и университеты, но к ним присоединяются и параллельно с ними работают множество научных обществ и организаций, возникших по частной инициативе. К ранее образовавшимся научным обществам (см. гл. III, 5) в царствование Александра II и Александра III присоединяется ряд новых: в 1864 году было учреждено Московское Археологическое общество; в 1866 году возникло Русское Историческое Общество, с целью "собирать, обрабатывать и распространять материалы и документы, до отечественной истории относящиеся"; общество немедленно начало издавать свой "Сборник" и выпустило за 50 лет около 150 больших томов ценных исторических материалов; в 1877 году было основано "Общество любителей древней письменности", которое также с успехом занималось издательской деятельностью. В 80-х годах во многих губернских городах образовались "губернские ученые архивные комиссии" (из которых некоторые издавали ценные труды), а также учреждались "губернские исторические архивы". - В 1869 году состоялся первый археологический съезд, и затем археологические съезды стали периодически созываться и публиковали свои труды. В 1877 году был открыт Археологический институт в Петербурге, а в 1894 году был учрежден Русский Археологический институт в Константинополе для содействия работам русских историков и археологов в странах Ближнего Востока. - В 1888 году был устроен Российский Исторический музей в Москве, а в 1897 году открыт Русский музей императора Александра III в Петербурге. По-прежнему действовало Вольное экономическое общество. В 60-х годах возникло Московское юридическое общество, а в конце века Религиозно-философское общество в Петербурге. В области наук естественно-математических, {459} медицинских и технических также возник ряд важных организаций.

В 1859 году возникло общество русских врачей (впоследствии принявшее название "Пироговского" общества), которое вело широкую работу как научно-медицинского, так и профессионально-общественного характера. - В 1866 года возникло Русское техническое общество. - При Александре III были учреждены Русское Астрономическое общество и С.-Петербургское Математическое общество.

В 1896 году был утвержден устав Московского художественного общества и состоящего при нем Училища живописи, ваяния и зодчества.

(Большую работу по изданию научной и научно-популярной литературы различных отраслей знания вело "Общество распространения технических знаний". Многие частные общества и товарищества издавали (по дешевым, сравнительно с Европой, ценам) огромное количество книг, оригинальных и переводов, научных, научно-популярных, учебных, беллетристики и т. д. Наиболее крупными и известными на рубеже XIX и XX в. были издательства: "Общественная польза", "Просвещение", "Наука и жизнь", "Литературный фонд", "Народная польза", "Посредник" (изд-во дешевых книг для народа), т-ва А. Ф. Маркса (завалившее всю Россию дешевыми изданиями русских писателей в качестве приложений к журналу "Нива"), Брокгауз и Ефрон (издавшее 86-титомный энциклопедический словарь), бр. Грант, А. С. Суворина, Ф. Павленкова - в Петербурге; изд-ва "Мир", И. Д. Сытина, М. и С. Собашниковых, К. Солдатенкова - в Москве; Оглоблина - в Киеве и т. д. "Картографическое заведение Ильина" издавало прекрасные атласы и карты.).

В области русской истории монументальным памятником возвышается "История России с древнейших времен" московского профессора С. М. Соловьева, в 29 томах (1851-1879 гг.). Соловьев излагает, главным образом, историю государства и действия государственной власти (в частности, весьма подробно излагает военные действия и дипломатические сношения). Его преемник по кафедре В. О. Ключевский (умер в 1911 году), напротив, сосредоточивает свое внимание на внутренней истории, в частности, на юридических и социальных отношениях различных классов и сословий. Кроме ряда специальных трудов ("Боярская дума древней Руси" и др.), {460} Ключевский оставил пятитомный "Курс русской истории", отличающийся не только научными, но и высокими художественными достоинствами. Современниками (и преемниками) Ключевского были профессора M. M. Богословский и M. К. Любавский; первый написал превосходное исследование о "Земском самоуправлении на русском Севере в XVII в." и два больших труда о Петре Великом, второй сосредоточил свое внимание на изучении Литовско-русского государства. Группу московских историков составляли далее А. А. Кизеветтер, Ю. В. Готье, С. Б. Бахрушин, П. Н. Милюков (автор "Очерков по истории русской культуры"), Н. А. Рожков, M. Н. Покровский; последний (будущий большевистский "замнаркомпрос") написал множество книг и статей, представляющих, по существу, не исторические исследования, а хлесткие политические памфлеты.

- Во главе петербургских русских историков долгое время стоял К. Н. Бестужев-Рюмин, а после его смерти (в 1897 году) кафедру русской истории в Петербургском университете занял С. Ф. Платонов (1860-1933) (автор весьма ценных исследований о Смутном времени и Лекций по русской истории). - В 60-х и 70-х гг. весьма плодовитым историческим писателем был Н. И. Костомаров (1817-85), написавший научно-популярную "Русскую историю в жизнеописаниях ее главнейших деятелей" и около 20-ти томов "Исторических монографий и исследований".

Надлежит назвать еще следующих русских историков конца XIX и начала XX века: И. Е. Забелин, А. И. Никитский, Н. П. Павлов-Сильванский, M. В. Довнар-Запольский, Д. И. Багалей, А. С. Лаппо-Данилевский, А. Е. Пресняков, А. А. Корнилов, Н. К. Шильдер, С. С. Татищев, Б. Д. Греков, Е. Ф. Шмурло и др.; историками русского крестьянства были В. И. Семевский, А. Я. Ефименко; весьма ценные исследования о древнерусских летописях принадлежат академику А. А. Шахматову; историками Западной Руси (или Литовско-русского государства), кроме M. К. Любавского, были В. Б. Антонович, И. И. Лаппо и Ф. И. Леонтович.

Историками русской церкви были митрополит Макарий (12 томов) и Е. Е. Голубинский. - Крупными историками-юристами были Б. Н. Чичерин, А. Д. Градовский, В. И. Сергеевич {461} ("Русские юридические древности") M. А. Дьяконов, M. Ф. Владимирский-Буданов. - Солидный "Опыт русской историографии" составил В. С. Иконников. - Русскими историками, изучавшими Западную Европу, были Н. И. Кареев (написавший 7-томную "Историю Западной Европы в новое время"), П. Г. Виноградов, И. В. Лучицкий, Е. В. Тарле. Над историей Византии и Ближнего Востока с успехом работали В. Г. Васильевский, А. А. Васильев, Ф. И. Успенский, M. И. Ростовцев и др.

Известными востоковедами были Радлов, Бартольд, Хвольсон, Тураев и др. - Социологами и экономистами были M. M. Ковалевский, П. Б. Струве, M. И. Туган-Барановский ("Русская фабрика"), А. И. Чупров, А. А. Мануйлов, А. А. Кауфман, С. Н. Прокопович и др. - Выдающимися юристами были Л. И. Петражицкий, П. И. Новгородцев, Д. Д. Гримм, проф. Н. M. Коркунов, А. Ф. Кони, И. Я. Фойницкий, проф. Н. С. Таганцев, В. Д. Спасович и другие.

Языковедами и историками русской литературы были В. И. Даль, ("Словарь живого великорусского языка"; "Собрание русских пословиц"), О. M. Бодянский, И. И. Срезневский ("Материалы для словаря древне-русского языка"), А. Ф. Гильфердинг, Ф. Ф. Фортунатов, Ф. Е. Корш, А. И. Соболевский, И. А. Бодуэн-де-Куртенэ; А. Н. Пыпин, С. А. Венгеров, Ф. И. Буслаев, Н. С. Тихонравов, О. Ф. Миллер, И. Я. Порфирьев, Я. К. Грот, А. Н. Веселовский, П. П. Пекарский, П. Н. Сакулин, Д. Н. Овсянико-Куликовский и др.

- Из литературных критиков второй половины XIX века упомянем П. В. Анненкова, А. А. Григорьева, Н. Н. Страхова, M. О. Гершензона.

Археологами и историками искусства были графиня А. С. Уварова, Д. Я. Самоквасов, Н. П. Кондаков, Д. В. Айналов, И. Э. Грабарь, А. Н. Бенуа и др. - Знаменитым путешественником и географом, исследовавшим горные области Средней Азии, был Н. M. Пржевальский.

Печальна была судьба философии в России; в других странах она долгое время почиталась "царицею наук", а в России, в эпоху господства "писаревщины", она (вместе с религией, этикой и эстетикой) почиталась {462} "ненужным хламом" и была изгнана из сферы общественного сознания (религиозно-философские рассуждения Н. А. Хомякова не интересовали никого, кроме узкого круга его друзей).

В последние десятилетия XIX века философия возвратилась из своего изгнания и была принята с почетом. Выдающийся представитель русской философии Вл. С. Соловьев (1853-1900) был не только философом, но и популяризатором философии: в своих философских творениях он неизменно связывал основные вопросы философского познания с вопросами религиозными и этическими (характерно название одного из его трудов: "Оправдание добра"), и эта тесная связь отвлеченной философии с этикой и религией стала традицией новой русской философии.

Целый ряд талантливых философов - Л. М. Лопатин, А. И. Введенский, Н. О. Лосский, Г. И. Челпанов, И. И. Лапшин, о. Павел Флоренский, кн. С. Н. и Е. Н. Трубецкие, С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев, С. Л. Франк, В. В. Розанов и другие - оживляли и поддерживали в обществе интерес и "вкус" к философии, и заседания Религиозно-философского общества были, нередко, настоящей общественной сенсацией.

Одни из русских философов проповедовали нео-кантианство, другие создавали собственные философские системы, как интуитивизм и "идеал-реализм" Лосского.

(Проф. Н. О. Лосский (в заключительной главе своей книги "History of Russian Philosophy") считает характерными чертами новой русской философии стремление "соединить высшую степень абстрактного мышления с высшей степенью познания (или "созерцания") конкретной реальности", признание, что духовный мир и духовный опыт есть такая же реальность, как и мир физический, стремление установить связь между различными сферами бытия, понять мир как "органическое целое" и установить его связь с Богом, придав таким образом, христианству "космологический характер", а в принципе "соборности" найти "синтез между индивидуализмом и универсализмом" (стр. 402-409). - В. В. Зеньковский считает главной чертой русской философии ее "антропоцентризм": "она больше всего занята темой о человеке, о его судьбе и путях, о смысле и целях истории" (т. 1, с. 18).).

Но свободное философское творчество недолго продолжалось в России: после октября 1917 года философия снова должна была удалиться в изгнание, а размышления и {463} рассуждения на философские темы были заменены изучением примитивных материалистических шпаргалок.

В области естествознания вершинами достижений русских ученых в эту эпоху были открытие Д. И. Менделеевым (1834-1907) периодической системы элементов (в 1869 г.), опыты И. П. Павлова (1852-1936) с условными рефлексами животных и опыты московского физика П. Н. Лебедева (ум. в 1912 г.), установившего давление световых лучей на твердые тела.

Крупными математиками этой эпохи были П. Л. Чебышев, С. В. Ковалевская, Н. В. Бугаев. - Выдающимися химиками, кроме Д. И. Менделеева, были А. М. Бутлеров, Н. А. Меньшуткин, Н. Н. Бекетов,

В. В. Морковников, С. Н. Реформатский, В. Н. Ипатьев. - Физики: А. Г. Столетов, П. Н. Лебедев, И. И. Борман. (Из практических применений физики надлежит упомянуть изобретение П. Н. Яблочковым дуговой электрической лампочки (в 1876 г.) и изобретение А. С. Поповым беспроволочного телеграфа (в 1895 г.).).

- В области биологии выдающимися учеными были, кроме И. П. Павлова, И. И. Мечников, И. М. Сеченов, С. Н. Виноградский; в области ботаники - Л. С. Ценковский, А. С. Фаминцин, К. А. Тимирязев; в зоологии - А. О. Ковалевский, В. М. Шимкевич; в гистологии - А. И. Бабухин; в геологии и минералогии - В. И. Вернадский, А. П. Карпинский, И. В. Мушкетов; в метеорологии - М. М. Рыкачев; в антропологии и этнографии - Д. Анучин и Н. Миклуха-Маклай. Основателем русского научного почвоведения был В. В. Докучаев.

В области медицинских наук на первом месте стоит Н. И. Пирогов (1810-1881), "отец русской хирургии", бывший также выдающимся педагогом и общественным деятелем. - В области педагогики, кроме Пирогова, выдающимися деятелями были К. Д. Ушинский, В. П. Вахтеров, П. Ф. Лесгафт, Н. Ф. Бунаков, В. Я. и М. Н. Стоюнины, В. И. Чарнолуский.

Искусство. В области живописи 60-е годы произвели своего рода революцию. Молодые художники в начале 60-х годов были проникнуты тем же духом протеста против традиций и авторитетов, как и всё современное {464} им поколение интеллигентов-разночинцев. Лидер молодых художников Крамской провозгласил лозунг: "Наше искусство пребывает в рабстве у Академии; наша задача - освободиться от этого рабства". Класс живописи, оканчивавший в 1863 году Академию художеств, просил профессуру предложить на конкурс более жизненную тему, вместо обычных псевдоклассических заданий. Академия ответила отказом и предложила выпускному классу тему: "Пир в Валгалле"; тогда 14 молодых художников, во главе с Крамским, отказались участвовать в конкурсе и покинули Академию. Они образовали сначала "Артель свободных художников", а впоследствии (в 1870 году) "Товарищество передвижных выставок".

Материальную помощь "передвижникам" оказал богатый и просвещенный московский купец П. М. Третьяков, который скупал на выставках наиболее выдающиеся картины и собрал ценную картинную галерею русской живописи, которую затем подарил городу Москве. Основным принципом "передвижников" был "идейный реализм", подчинение искусства целям социального служения (в народническом духе), поэтому они не придавали большого значения формальной красоте и совершенству художественной техники.

Их картины нередко носили обличительный характер, особенно у Г. В. Перова ("Приезд станового", "Первый чин", "Крестный ход", "Деревенские похороны" и др.). Н. Н. Ге (друг Л. Н. Толстого) стремился внести принципы художественного реализма в религиозную живопись ("Тайная вечеря", "Голгофа", "Что есть истина"), В. И. Суриков - в историческую живопись ("Утро стрелецкой казни", "Боярыня Морозова", "Меньшиков в Березове") ; В. В. Верещагин вносил в свои многочисленные батальные картины проповедь пацифизма ("Забытый", "Окружили", "Апофеоз войны", "На Шипке всё спокойно").

Наиболее выдающимся художником эпохи был И. Е. Репин ("Бурлаки на Волге", "Не ждали", "Иван Грозный", "Запорожцы"). Выдающимися пейзажистами были Айвазовский (картины моря), Шишкин (картины леса), И. И. Левитан (картины природы, проникнутые элегическим настроением), Куинджи (мастер световых эффектов); выдающимся {465} портретистом был В. А. Серов. - В. М. Васнецов дал ряд прекрасных картин на темы русского эпоса и фольклора ("Витязь на распутьи", "Богатыри", "Аленушка", "Иван царевич на сером волке"), а затем сосредоточился на церковной живописи (ему принадлежит роспись Владимирского собора в Киеве).

Другим выдающимся представителем религиозной живописи был М. В. Нестеров ("Пустынник", "Видение отроку Варфоломею", "Великий постриг"). В конце XIX и начале XX в. в России был еще целый ряд крупных художников: М. А. Врубель, К. Маковский, Г. И. Семирадский, А. М. Васнецов, В. Е. Мусатов, В. Д. Поленов, Ф. А. Малявин ("Крестьянские бабы"), К. А. Коровин, И. Я. Билибин, Б. М. Кустодиев, А. Н. Бенуа, Л. Бакст, Н. Рерих, Н. БогдановБельский.

Скульптура в России не получила большого развития. Известными скульпторами на рубеже XIX и XX в. были М. М. Антокольский, кн. П. Трубецкой, И. Я. Гинзбург.

Зато блестящее развитие получила русская музыка. В 1862 году была открыта консерватория в Петербурге (ее первым директором был композитор и пианист А. П. Рубинштейн), а в 1866 году - в Москве. - Около Даргомыжского образовался в 60-х гг. кружок пяти замечательных композиторов ("могучая кучка"), это были: М. А. Балакирев (ставший после смерти Даргомыжского в 1869 году главою кружка), М. П. Мусоргский (оперы "Борис Годунов", "Хованщина"), А. П. Бородин (опера "Князь Игорь", симфонии), Н. А. Римский-Корсаков (оперы "Садко", "Псковитянка", "Снегурочка", "Майская ночь", "Сказание о граде Китеже") ; П. И. Чайковский написал 8 опер ("Евгений Онегин", "Пиковая Дама", "Опричник", "Мазепа" и др.), балеты "Лебединое озеро", "Спящая красавица", "Щелкунчик", 6 симфоний и много романсов. - На рубеже XIX и XX в. в России был еще целый ряд крупных композиторов: А. С. Аренский, Э. Ф. Направник (чех по национальности), М. М. Ипполитов-Иванов, А. Д. Кастальский, А. К. Глазунов, А. Т. Гречанинов (композитор духовной музыки), {466} С. И. Танеев, С. В. Рахманинов, А. Н. Скрябин, И. Ф. Стравинский.

В каждой области научной, художественной и общественной деятельности на рубеже XIX и XX в. явилось немало деятелей крупного калибра, из чего явствует, что 80-е годы были не только временем "спячки" и уныния, но и временем серьезной подготовительной работы. Слабее всего оказалось общество подготовленным к той работе, которая в революционные эпохи играет главную роль - к работе политической... Главными духовными течениями в русском обществе в конце XIX в. были марксизм, народничество и (в 80-х годах) толстовство. Поворот "от марксизма к идеализму", совершавшийся на рубеже XIX и XX в., захватил слишком ограниченный круг лиц. Либеральное течение было довольно слабо. Национализм рассматривался в широкой публике как нечто для интеллигентного человека совершенно неприличное.

(Особняком стоял эпигон славянофильства Н. Я. Данилевский, который в своей книге "Россия и Европа" развивал теорию "культурно-исторических типов" и доказывал, что русско-славянский тип культуры и жизни в корне отличается от "германо-романского" или европейского типа, и потому Европа никогда не признает славян своими, но всегда была, есть и будет враждебной в отношении славянства.).

Поражение революции и наступление "реакции" произвело ошеломляющее и расслабляющее действие в с среде интеллигенции, которая в 1905 году массами хлынула в ряды революционных партий, а в 1907-8 гг. также массами от них отхлынула. Конечно, в действительности, "поражение" революции вовсе не было таким полным, как казалось современникам, ждавшим в 1905 году немедленного созыва "учредилки" на основе "четырехвостки"; по сравнению с этими чаяниями столыпинская эпоха была, конечно, "реакцией", но по сравнению -исторической действительностью конца XIX века она была огромным прогрессом: наличие Государственной Думы, с которой правительство должно было считаться и перед которой оно должно было постоянно отчитываться, свобода печати (при которой 90% текущей прессы непрерывно критиковали и поносили правительство), {467} экономический и культурный подъем в стране и широкие возможности культурной и хозяйственной деятельности, широкое развитие кооперативных организаций, перестройка застоявшегося векового уклада деревенской жизни на новый лад всё это были реальные факты, - но всё же исход революции воспринимался как "поражение", и все искали "виновных".

Часть интеллигенции стала размышлять на тему: "кто виноват?" и вот в 1909 году семь крупных ученых и публицистов (в большинстве - бывших марксистов) выпустили свой знаменитый сборник "Вехи", который содержал целый обвинительный акт против русской интеллигенции и призывал ее пересмотреть свои традиционные идеалы, "проверить самые основы ее традиционного мировоззрения, которые до сих пор слепо принимались на веру".

(Авторы "Вех" указывают следующие грехи русской интеллигенции: "низкий уровень философской культуры, отсутствие серьезных философских знаний и неспособность к серьезному философскому мышлению"; революционная интеллигенция "фанатически дорожила своим материализмом и своим атеизмом", и этим она "исказила свою душу, умертвила в себе инстинкт истины" (Н. Бердяев) ; "космополитизм пустоты, отсутствие здорового национального чувства, препятствующее выработке национального самосознания" (С. Булгаков) ; "масса интеллигенции была безлична, со всеми свойствами стада: тупой косностью своего радикализма и фанатической нетерпимостью"; "сонмище больных, изолированное в своей стране, - вот что такое русская интеллигенция" (М. Гершензон) ; "русская молодежь мало и плохо учится" (Изгоев) ; "русская интеллигенция состоит из людей, которые ни индивидуально, ни социально не дисциплинированы. - ...русская интеллигенция никогда не уважала права" (Кистяковский); "идейной формой русской интеллигенции является ее отщепенство, ее отчуждение от государства и враждебность к нему"; с этим связано ее "бездонное легкомыслие" и "неделовитость в политике" (Струве); "основной антиномией интеллигентского мировоззрения" является "сплетение в одно целое непримиримых начал нигилизма и морализма"; "мы можем определить классического русского интеллигента, как воинствующего монаха нигилистической религии земного благополучия" (С. Франк).).

- Сборник "Вехи" произвел огромную сенсацию и выдержал несколько изданий в один год. Нечего и говорить, что политические вожди русской интеллигенции {468} (включая лидеров партии к.д.) и огромное большинство "прогрессивной" периодической печати отнеслись к обличениям "Вех" с величайшей враждебностью; в защиту интеллигенции вышло несколько сборников, в которых восхвалялось ее народолюбие и свободолюбие, ее готовность к самопожертвованию, а во множестве журнальных и газетных статей авторы "Вех" всячески поносились и обвинялись в отщепенстве, "кощунстве", малодушии, трусости, реакционности, черносотенстве и прочих смертных грехах. Каково же было действительное отношение массы русской интеллигенции к "проклятым вопросам" современности? События 1914 года показали, что в ней действительно совершился поворот в сторону государственного и национального сознания, но события 1917 г. доказали, что это новое сознание еще не было ни крепким, ни глубоким.

Начало ХХ-го века (и особенно революционные годы 1905-й и 1906-й) было отмечено быстрым ростом периодической печати, общей и специальной. Главными "толстыми" журналами в начале XX в. были "Мир Божий", потом "Современный Мир" - марксистского направления, "Русское Богатство" - народнического, "Русская Мысль" и "Вестник Европы" - либерального. В каждой области научного и художественного творчества существовали свои специальные журналы; университеты, ученые общества и съезды публиковали свои "записки" и "труды", каждое из центральных правительственных учреждений также имело свое периодическое издание, из коих некоторые (например, ежемесячный "Журнал Министерства Народного Просвещения") соединяли в себе официальную часть с солидным научным отделом. - В столицах и губернских городах, кроме "Губернских ведомостей", существовали газеты различных направлений, от "черносотенного" до социалистического.

(Наиболее распространенными газетами в начале ХХ-го века были петербургские - кадетская "Речь", извилисто-правое "Новое Время" (А. С. Суворина и М. О. Меньшикова) и беспартийные "Биржевые Ведомости", и московские либеральные газеты "Русское Слово" и "Русские Ведомости". Социалистическая печать должна была обзавестись особыми "редакторами для отсидки", ибо в случае слишком резкой критики правительства, газета иногда привлекалась к суду и ее "ответственный редактор" (обыкновенно из рабочих) приговаривался к 2-3 месяцам ареста; тогда его место должен был занять очередной кандидат, а газета, если суд приговаривал закрыть ее, выходила вновь переменив название.).

- Всего в 1912 году в России выходило {469} 2.167 периодических изданий на 33 языках, в том числе было 1.585 изданий русских, 234 польских, 69 немецких, 47 литовских, 45 эстонских, 31 еврейских, 21 армянских, 20 латышских, 13 грузинских, 12 украинских (Florinsky, Russia, II, 1239).

{470}

3. Высшее, среднее и низшее образование.

К концу царствования Александра II в России было 8 университетов: в Петербурге, в Москве, в Киеве (университет св. Владимира), в Харькове, в Казани, в Юрьеве, в Одессе (Новороссийский университет) и в Варшаве. При Александре III был открыт в Сибири Томский университет; при Николае II в 1909-10 году был открыт университет в Саратове, а в 1915 году - в Перми; во время войны организовался университет в Ростове-на-Дону (из эвакуированного Варшавского университета). Все университеты были государственные (и носили титул "императорских"). В конце XIX в. общее число студентов в университетах составляло около 16 тысяч человек. В годы перед войной ежегодный прием студентов в университеты составлял около 8 тысяч человек, общее число студентов было около 40 тыс.

(В 1908 г. к "императорским" университетам присоединился в Москве "вольный" или "народный университет имени Шанявского", состоявший в ведении Московского городского общественного управления.).

Университетский устав 1884 года стеснил университетскую автономию, но не принизил университетскую науку. Состав профессоров и уровень университетского преподавания в начале XX в. был в России не ниже уровня любых европейских университетов. 1905-й год принес восстановление автономии профессорских советов. Состав студенчества в России был гораздо более демократическим, чем, например, в Англии или в Германии, где в университетах учились почти исключительно дети аристократии и буржуазии; плата за учение в русских университетах была сравнительно очень низкой, кроме того, в них было множество "стипендиатов" из крестьянских и иных бедных семей. Еще большее число студентов освобождались от платы.

(Начиная с 60-х гг., "огромное большинство студентов состояло из необеспеченных и неимущих. В начале 70-х гг. на стипендии и пособия жило в Казанском университете 72% студентов, в Киевском и Одесском к недостаточным принадлежало 70 и 80%"; в Московском университете в 1876 г. было освобождено от платы 59% (Ист. Росс. т. IX, с. 145). Согласно данным обследования материального положения студентов Московского университета в 1899-1900 гг., из 4017 студентов 1957 были освобождены от платы и 874, кроме того, получали стипендии, которые учреждались общественными организациями (земствами и др.) и частными лицами.).

{471} Быстрее, чем число университетов, росло в России число специальных учебных заведений (находившихся в ведении различных министерств). В 1884 году был открыт технологический институт в Харькове, а в самом конце XIX века такой же институт в Томске. В 1898г. был открыт политехнический институт в Киеве, а в 1902 году - С.-Петербургский политехнический институт, прекрасно и богато оборудованный (любимое детище министра финансов Витте); вскоре затем был открыт Донской политехнический институт. - В 1891 году был учрежден электротехнический институт, в 1902 году - лесной институт под Петербургом, и вскоре - горный институт в Екатеринославе. В "третьедумскую" эпоху получили права правительственных учебных заведений частные коммерческие институты в Москве и в Киеве.

В 1891 году была закрыта, за политическую неблагонадежность, Петровская земледельческая академия под Москвой, но через два года, вместо нее, был открыт Московский сельскохозяйственный институт. В начале XX века был учрежден сельскохозяйственный институт в Воронеже. В 1899 году учрежден Восточный институт во Владивостоке.

Широко развернулось в России высшее женское образование. В Петербурге, Москве, Киеве, Харькове, Казани, Одессе существовали "высшие женские курсы", на которых велось преподавание университетскими профессорами и по университетским программам (в Петербурге был еще женский медицинский институт и высший женский педагогический институт). Число слушательниц высших женских учебных заведений к 1 сентября 1915 г. превысило 24 тысячи (в отношении высшего женского {472} образования Россия по-прежнему шла впереди других стран). Преобладающим типом средней школы была в России (после толстовской "реформы" 1871 года) "мужская классическая гимназия" с двумя древними языками.

В 1890 году преподавание древних языков было несколько сокращено, а число уроков русского языка увеличено. В 1902 году, в результате реформ ген. Ванновского, угнетающему господству толстовского "классицизма" в гимназиях пришел конец: греческий язык был сделан, в огромном большинстве гимназий, необязательным предметом, число уроков латинского языка было сокращено; в программу гимназического преподавания снова введено естествознание и усилено преподавание истории. - В 1897 году числилось учащихся в классических гимназиях около 58 тысяч, в реальных училищах около 24 тыс.; в женских гимназиях обучалось около 45 тыс.

Время мнимой "реакции" между революцией 1905-1906 года и Первой мировой войной отличается в области среднего образования, как и в других областях, весьма быстрым прогрессом. К 1 января 1911 года в России числилось 577 мужских средних учебных заведений, в том числе 316 гимназий, 29 прогимназий и 232 реальных училища. До половины 1915 года было вновь открыто (и преобразовано из низшего типа школы) 244 средних учебных заведений. Всего к 1 июня 1915г. было 797 мужских общеобразовательных средних учебных заведений, в том числе 474 гимназии, 26 прогимназий и 297 реальных училищ; из них на средства казны были учреждены 354 гимназии, 2 прогимназии и 219 реальных училищ (остальные были учреждены на средства общественных учреждений и частных лиц и обществ). Расходы казны на все средние учебные заведения (мужские и женские) составляли в 1911 году 13 милл. руб., в 1913 году - 26 милл. руб. (Ж.М.Н.П. июль 1916 года).

Женские средние учебные заведения (гимназии и прогимназии) не все находились в ведомстве министерства народного просвещения; значительная часть - в "мариинском" ведомстве и в ведении общественных учреждений и частных лиц. - В 1914 году, по неполным данным, в 51 губ. Европейской России числилось 1.423 {473} общеобразовательных средних школы (мужских и женских), в которых обучались 428 тыс. учащихся.

С конца XIX в. начинается быстрое развитие специальных средних школ. В 1888 году было издано "Положение о промышленных училищах" (технических и ремесленных), в 1896 году - "Положение о коммерческих учебных заведениях" (которые разделялись на "коммерческие училища", "торговые школы" и "торговые классы"). Витте покровительствовал развитию коммерческого образования, и к 1906 году в России было открыто 233 коммерческих учебных заведения (которые сначала были в ведении министерства финансов, а с 1905 года - в ведении министерства торговли и промышленности). Кроме коммерческих и технических школ, в начале XX века (и особенно в думскую эпоху) в большом количестве учреждались иные специальные средние школы: педагогические медицинские (фельдшерские и акушерские), земледельческие и землемерные; росло также число школ духовных, военных и художественных. (Быстрое развитие народного образования вызывало настоятельную необходимость подготовки педагогического персонала для народных школ. В 1908 г. были учреждены, с этой целью, женские учительские семинарии. К 1912 г. в Империи было учительских институтов - 20, учительских семинарий и школ - 98; с 1912 до 1915 г. число учительских институтов возросло до 43, семинарий и школ - до 168 (Ж. M. H. П. авг. 1916 г.).

В думскую эпоху прежние городские училища были преобразованы в так называемые "высшие начальные училища", число которых в 1915 году доходило до 1.547.

Главные усилия правительства и земства в думскую эпоху, на поприще народного образования, были направлены на развитие начального народного образования с целью достижения, в недалеком будущем, всеобщего обучения. До конца XIX века главное бремя забот и расходов в деле народного образования лежало на земских учреждениях, и лишь в думскую эпоху правительство принимает "львиную долю" расходов на счет государства.

{474} В 1880 году в Европейской России насчитывалось около 22,7 тыс. сельских начальных школ с 1.140 тыс. учащихся. Расходы на содержание их составляли всего 6,2 милл. руб., из которых 44% вносило земство, 34% сельские общества, 12% казна и 10% поступало из разных других источников (Ист. Росс. VII, 165).

- В 1899 г. статистика начального образования (по официальным данным) представлялась в следующем виде: в ведении министерства народного просвещения числилось 30 тыс. сельских школ (земских) с 2.074 тыс. учащихся; в ведении св. Синода - 18 тыс. школ с 882 тыс. учащихся; число городских начальных школ составляло 9,5 тыс. с 705 тыс. учащихся: всего 57,5 тыс. школ с 3.661 тыс. учащихся (кроме того существовали национально-религиозные школы - еврейские "хедеры" и магометанские школы в числе 26,6 тыс. школ с 489 тыс. учащихся в 1894 году) (Милюков, Очерки, II, 382). На содержание народных школ в это время расходовалось 40,6 милл. рублей.

(В том числе казна вносила 8,7 милл. руб. (21,4%), земство 8,9 милл. руб. (22%), сельские общества 7,3 милл. руб. (17,9%), города 5,4 милл. руб. (13,4%), пожертвования 5,1 милл. руб. (12,5%), плата за учение (в городах) 2,8 милл руб. (6,8%), из прочих источников 2,4 милл. руб. (6%) (Ист. Росс. VII, 167).).

- Школьная перепись в начале 1911 года насчитала 100,3 тыс. начальных школ, с числом учителей 154 тыс., и 6,2 милл. учащихся; в 1915 году насчитывалось 122 тыс. народных школ с 8,1 милл. учащихся (Florinsky, Russia, 1237). Теперь школьной сетью охватывалось уже значительное большинство детей школьного возраста.

Начиная с 1908 года, через Государственную Думу ежегодно проходили и поступали в распоряжение министерства народного просвещения огромные дополнительные к общему бюджету суммы на нужды народного образования, сначала по 6-7 миллионов в год, а потом - до 20 милл. руб. За 4 года, 1912-1915, эти дополнительные ассигнования составили сумму в 71,4 миллионов рублей, в том числе 25 милл. руб. на введение всеобщего обучения и на нужды, с ним связанные, и 46,4 милл. руб. специально на школьно-строительные нужды. На ассигнованные средства было вновь открыто свыше 20 тысяч {475} "школьных комплектов" и построено соответственное количество школьных зданий. К 1 июля 1915 года вступило в соглашение с министерством о введении всеобщего обучения 414 уездных земства (что составляет огромное большинство уездов в земских губерниях) и 334 города (Ж.М.Н.П., август 1916 года). Полное осуществление плана введения всеобщего обучения предполагалось достигнуть в 1922 году.

Борьбу с народной темнотой, наряду с правительственными, земскими и городскими учреждениями, вели также просветительные организации, созданные общественной самодеятельностью. В 1861 году образовался петербургский "Комитет грамотности" (при Вольном экономическом обществе), а вскоре затем возник "Комитет грамотности" в Москве. Эти организации развили широкую просветительную деятельность устройством воскресных школ, и курсов для взрослых, организацией народных чтений, изданием популярной литературы и устройством библиотек и читален для народа. В столицах развернулась широкая просветительная деятельность - от воскресных школ для неграмотных и малограмотных до народного университета им. Шанявского. В конце XIX в. в столицах возникли народные театры. Замечательным достижением на поприще культурно-просветительной деятельности был в Петербурге Народный дом гр. Паниной.

Мы видим, что культурная отсталость России изживалась в конце XIX и в начале XX века так же быстро, как и экономическая, но, конечно, за 20-30 лет она не могла быть изжита вполне. По переписи 1897 года, процент грамотного населения в России составлял лишь 21% (29% среди мужчин и 13% среди женщин). Для времени непосредственно перед войной точных статистических данных нет, приблизительное же исчисление дает для 1914 года процент грамотности всего населения около 43,5% (Рязановский, II, 463).

{476}

4. Работа земского и городского самоуправления.

Земские учреждения, введенные в 34-х губерниях в 1864 году, сослужили русскому народу огромную службу. Хотя в земских учреждениях преобладающую роль играл класс землевладельцев, однако, по существу земской работы она носила характер общенародный, ибо в земских больницах и школах крестьяне были заинтересованы гораздо больше, чем помещики. Политические колебания в настроениях земцев мало отражались на ходе конкретной земской работы. До 1905 года руководящие земские круги были настроены либерально и принимали конституционные пожелания, после 1905-6 гг., когда помещики были напуганы революцией и аграрным террором, большинство в земских собраниях передвинулось в сторону октябристов и правых, но земская работа, за немногими исключениями, продолжала развиваться дальше, вширь и вглубь.

Две главные отрасли земской работы стоят далеко впереди всех остальных - это земская медицина и народное образование.

До учреждения земства деревня почти не знала рациональной медицинской помощи, обходясь, в случае болезней, "бабками" и "знахарями". Сельское население сначала побаивалось докторов, не доверяло им и плохо исполняло их предписания, да и доктора в начале были так стеснены в своих средствах и в выборе медикаментов, что не всегда могли оказать больному надлежащую помощь. Однако, в продолжительной борьбе на два фронта, с хозяевами земства - за улучшение и расширение медицинского дела, и с населением - за преодоление недоверия и предрассудков, земский "дохтур" вышел победителем и занял почетное место в сельской России. Первоначально, многие земства обходились службой фельдшеров, а небольшое количество врачей были разъездными врачами, но с середины 80-х гг. начинается устройство постоянных и оборудованных медицинских пунктов - больниц и амбулаторий. К концу XIX в. {477} в 34 земских губерниях было 1.300 больниц с 30 тыс. кроватей для больных

(и с 10 тыс. мест для душевнобольных); на поприще земской медицины работало до 2.500 врачей и около 8.000 вспомогательного медицинского персонала. (В 1913 г. в 51 губ. Европейской России было 6773 больницы с 190,5 тыс. кроватями; медицинский персонал состоял из 19 тыс. врачей, 22,5 тыс. фельдшеров и 12 тыс. "повивальных бабок" (акушерок).).

- Медицинская помощь сельскому населению оказывалась бесплатно, лишь некоторые земства взимали скромную плату за медикаменты. Земский врач, в снежную бурю и в осеннюю непогоду едущий за .десятки верст к тяжело больному, или принимающий у себя с утра до ночи больных самыми разнообразными болезнями, сделался носителем истинного и самоотверженного служения народу. - По мере того, как возрастал авторитет земских врачей и доверие к ним населения, возрастала и их практика, и требовалось всё новое усиление медицинского персонала. Поэтому расходы земств на медицину не только абсолютно росли, но и относительно увеличивались среди других статей бюджета: "в 1877 году большинство уездов тратило на медицину около 20% сметы, в 1901 около 25-331/3 %" (Веселовский, I, 418).

Наравне с земской медициной стояла другая главная область земской работы, народное образование. И здесь земству приходилось "начинать сначала". Первоначально расходы многих земств на народное образование ограничивались приплатами жалованья учителям, получавшим главную часть своего содержания от сельских обществ; впоследствии земства приняли оплату учительского труда всецело на себя и также стали всё в большей степени брать на себя строительство школьных зданий и всё оборудование школ. "Мало-помалу выработался особый тип "земской" трехгодичной школы с правильной постановкой всей учебной части, обеспеченной подготовленным учительским персоналом (видное место среди которого быстро завоевали себе учительницы), снабженной хорошими учебниками и постановленной в уровень {478} с требованиями современной педагогики" (Чарнолуский, Начальное образование, Ист. Росс. VII, 137). Расходы земства на народное образование быстро и непрерывно возрастали, тогда как сельские общества постепенно освобождались от этих расходов. - Расходы земства на народное образование составляли в 1871 году менее 2 милл. руб., в 1880 году свыше 5 милл. руб., в 1890 году свыше 7 милл. руб., в 1901 году около 17 милл. руб. (Б. Веселовский, I, 568), далее в 1906 году 25 милл. руб., а в 1912 году 66,5 милл. руб.

Кроме школьного дела земства с конца XIX в. содействовали развитию внешкольного образования населения; "мероприятия данной категории сводятся главным образом к следующим; 1) устройство и содержание народных библиотек-читален, 2) организация народных чтений, 3) устройство повторительных классов и воскресных классов для взрослых; 4) издательство книг и периодических органов печати для широких масс и 5) организация книжной торговли" (Веселовский, I, 547). "Всего в 1898 году при участии земства содержалось в 34 губерниях 3.002 народных библиотеки-читальни. С тех пор число их сильно возросло; к 1904 году их было по крайней мере 41/2 тысячи" (там же, стр. 550).

Долгое время как правительственные, так и земские учреждения обращали мало внимания на самый главный вопрос крестьянской экономики - низкий технический уровень сельского хозяйства.

То, что в крестьянском полеводстве господствовало примитивное трехполье, то, что мужик ковырял землю примитивной сохой, молотил хлеб цепом, а веял жито на лопате (ветром), казалось всем каким-то извечным и неизменяемым состоянием, и только в начале XX века правительство и земство догадались, что всё это можно устроить совсем по-иному, и взялись правительство - за землеустройство, а земство - за организацию агрономической помощи населению. Перед войной, наряду с земским врачом и земским учителем, почетное место в деревне занимает земский агроном; земство устраивает опытные станции и показательные опытные поля, заботится об улучшении скотоводства, о заведении травосеяния, организует мелиоративный кредит, устраивает склады сельскохозяйственных машин и {479} орудий, которые бойко идут на продажу, - солидный железный плуг, наконец, вытесняет в столыпинскую эпоху "допотопную" матушку-соху. (Земство также помогает организации кредитных и ссудосберегательных товариществ, доставляющих крестьянину дешевый кредит для проведения улучшений в его сельском хозяйстве. ).

- Затраты земств в 34 губерниях по статье "содействие экономическому благосостоянию" составляли еще в 1895 г. мизерную сумму 700 тыс. рублей (1% земского бюджета). В 1912 году расходы земств по этой статье составляли уже 14 милл. руб. или 6,3%.

В XIX в. крупную статью земских расходов составляло "участие в расходах правительственных учреждений" (взносы на полицейские, судебные и военные надобности), но в думскую эпоху эти расходы значительно сокращаются; еще в 1895 году они составляли около 131/2 милл. руб. или свыше 20% земского расходного бюджета, а в 1912 году, - всего 10,4 милл. или 4,9%.

Общий бюджет 34-х земских губерний составлял в 1895 году 65,8 милл. руб., в 1912 году - 220 милл. руб. (кроме того, в 6-ти западных губерниях было истрачено на земские нужды 30 милл. руб.). Доходы земство получало главным образом от обложения земли и других "недвижимых имуществ", расходы же его, по главным статьям и в круглых цифрах, были в 1912 году следующие (в милл. руб.) :

{480} Дать краткое и суммарное описание деятельности городского самоуправления не представляется возможным ввиду того, что те 1.230 городов, которые числились перед войной по всей Империи, или хотя бы те 860 городов, которые числились в 50 губерниях Европейской России, представляют чрезвычайно пеструю и разнородную "толпу", которая не поддается общей характеристике, а также- ввиду неполноты статистических данных.

В столицах и некоторых южных городах (Одесса, Киев, Харьков, Ростов, Екатеринослав) мы видим быстрый рост населения и всесторонний прогресс в сфере городского хозяйства и благоустройства: на рубеже XIX и XX в. в этих городах являются электрическое освещение, электрические трамваи, городской водопровод, канализация, городские бойни; далее устраивается сеть общих и специальных школ, устраиваются городские больницы и приюты, городские библиотеки, читальни, музеи, театры и т. д. В маленьких же уездных городишках люди по-прежнему ведут сонную полусельскую жизнь, ходят по немощеным улицам, освещаются керосиновыми лампами, воду возят бочками из колодца, о канализации и не слыхивали...

Некоторое понятие о составных частях городского хозяйства дает следующая таблица: в 485 городах по сметам на 1910 год было ассигновано миллионов рублей (из общей суммы 58 милл. руб.:

Говоря о работе органов земского и городского самоуправления, надлежит еще упомянуть о том, что в военные годы они приходили на помощь государству и {481} принимали деятельное участие в обслуживании нужд армии. Такой союз земских учреждений или "общеземский союз" возник и работал во время русско-японской войны 1904-5 г., а во время мировой войны, через 2-3 недели после ее начала (в августе 1914 года) образовался "Всероссийский земский союз" (под председательством князя Г. Е. Львова) и "Всероссийский союз городов" (под председательством московского городского головы М. Челнокова), которые энергично принялись за работу и широко ее развернули (денежные средства в их распоряжение были предоставлены правительством); характер их работ был чрезвычайно разнообразен: устройство госпиталей, санитарных поездов и эвакуационных пунктов; перевозка больных и раненых и снабжение их всем необходимым; помощь беженцам с театра войны; затем организация земств и городов, по соглашению с правительством, приступила к обслуживанию нужд действующей армии, к заготовке для армии белья, обуви, теплой одежды.

Заготовленные вещи или сдавались в интендантство, или доставлялись земско-городской организацией прямо на фронт для раздачи в частях войск. В прифронтовой полосе также устраивались питательные пункты. И хотя армия посмеивалась над "земгусарами" (служащие земского союза, обслуживавшие нужды армии, носили полуофицерскую форму), но видела от них много пользы и добра.

{482}

5. Развитие кооперации в начале XX века.

Начало XX века было временем широкого и мощного развития кооперации во всех ее главных видах, особенно кооперации кредитной и потребительской. XIX век знал лишь слабые зародыши кредитной кооперации, но с конца века она начинает, при поддержке правительства и земства, быстро расти, охватывая миллионы сельского населения. В 1895 году было издано "Положение об учреждениях мелкого кредита", которое устанавливало несколько родов или типов кредитной кооперации; это были: а) кредитные товарищества, учреждаемые на суммы, ссуженные казною "под круговое ручательство участников товарищества", или на суммы, пожертвованные или ссуженные земскими, общественными или частными учреждениями;

б) ссудосберегательные товарищества и кассы, которые учреждаются на суммы (паи), вносимые членами товарищества, и в) сельские, волостные или станичные банки и кассы.

- В 1904 году было издано новое Положение об учреждениях мелкого кредита; общее заведывание этими учреждениями было поручено министерству финансов, в составе которого учреждался особый "комитет по делам мелкого кредита", по губерниям учреждались губернские комитеты; правительственные ревизоры должны были контролировать финансовые операции и проверять отчетность учреждений мелкого кредита. При финансовой поддержке правительства и земства "учреждения мелкого кредита" стали расти со сказочной быстротой. В 1897 году было всего около 600 ссудосберегательных товариществ, с числом членов около 200 тыс. В 1914 году число ссудосберегательных товариществ превысило 3.000, с числом членов около 2 миллионов. Число кредитных товариществ, составлявшее в начале века около 120-ти, превышало в 1914 году 91/2 тыс. с числом членов свыше 6 миллионов человек.

Кредитные кооперативные учреждения различного вида перед войной покрывали своею сетью всю Россию и выдавали своим {483} членам ссуды в общей сумме свыше 500 миллионов рублей ежегодно.

(К концу 1914 года число кредитных кооперативов разного рода дошло до 141/2 тыс., число их членов - до 91/2 милл. - На 1 янв. 1913 г. ссуды Государственного Банка кредитным кооперативам достигали 125 милл. рублей, а вклады населения - 304 милл. рублей (Билимович, с. 10-11).

Кредитная кооперация в деревне сослужила крестьянству великую службу, принося ему освобождение от власти кулаков-ростовщиков ("Кулаками" русский крестьянин называл именно ростовщиков (часто это были лавочники и кабатчики), которые, зажав должника в кулак, выжимали из него соки непомерно высокими процентами, а вовсе не зажиточных крестьян-земледельцев, обрабатывавших землю своим трудом.).

(дополнительно, ldn-knigi : В. Н. Коковцов - В 1896-1902гг. занимал должность товарища министра финансов С.Ю.Витте. В 1902-1904гг. был государственным секретарем. 5 [18] февраля 1904 г. Коковцов был назначен министром финансов - до 1914г.!)

Перед войной "Россия заняла в мире первое место по развитию кредитной кооперации" (Билимович, стр. 12). - В 1913 году около 1/4 всех кредитных кооперативов были объединены в союзы, местные и областные. - В 1912 году был открыт Московский народный банк, акционерами которого были главным образом кооперативные организации и их союзы (кредитным кооперативам принадлежало около 70% его акций, потребительским - 12%, сельскохозяйственным - около 6%).

Московский народный банк скоро стал "центром всей русской кооперации и крупнейшим кооперативным банком мира" (Тотомианц).

Первые потребительские кооперативные общества возникли в 70-х годах XIX в. В 1897 году был издан "нормальный устав" потребительских обществ и скоро начался их быстрый рост; к 1 января 1905 года действовало 948 потребительских обществ, а на 1 января 1914 года числилось свыше 10 тысяч потребительских обществ с общим числом членов 1.530 тыс., в том числе около 81/2 тысяч обществ с 900 тысячами членов составляли крестьянские кооперативы в сельских местностях. Годовой оборот потребительских обществ составлял в 1914 году около 290 милл. рублей. Потребительские общества, как и кредитные, основывали местные и областные союзы. В 1898 году возник Московский союз потребительских обществ, который в 1914 году объединял до 800 кооперативов, с общим оборотом в {484} 10,5 милл. рубл.; около 1910 года Московский союз завязал торговые сношения с целым рядом европейских стран.

(Потребительским кооперативам перед войной принадлежало несколько сот промышленных предприятий разного рода: мельниц, пекарен, маслодельных, мыловаренных, кожевенных и кирпичных заводов, кузнечных и сапожных мастерских, конфетных и табачных фабрик (Билимович, с. 17-18).).

Третьей важной отраслью кооперативного движения в России в начале XX века была сельскохозяйственная кооперация. В этой области существовали два вида кооперативов: сельскохозяйственные общества и с.-хоз. товарищества; первые имели смешанный состав, в них входили землевладельцы, земские служащие и крестьяне; товарищества были почти исключительно крестьянскими (свыше половины их находилось в западных губерниях). В 1897 и 1898 гг. были изданы нормальные уставы для сельскохозяйственных обществ и товариществ, но главный их рост начался после революции 1905 года и столыпинской аграрной реформы. На 1 января 1914 г. числилось 4.685 сельскохозяйственных обществ и 1.254 товарищества. Сельскохозяйственные кооперативные общества были двух родов: "общие" и "специальные"; первые имели целью оказание экономической и агрономической помощи населению устройством опытных полей и станций, снабжением своих членов с.-х. машинами и орудиями, распространением сельскохозяйственной литературы и т. д.; вторые представляли собой специальные союзы - птицеводов, пчеловодов, садоводов, табаководов, виноделов, льноводов и т. д. (В 1915 г. в Москве был учрежден всероссийский союз кооперативов по переработке и сбыту льна, получивший название "Центрального товарищества льноводов", которое в 1916 г. объединяло 150 тыс. хозяйств и имело в Лондоне, Бельфоре и Нью-Йорке свои отделения для экспорта русского льна (Билимович, 21).).

Особенно широко развилась в начале XX века молочная, точнее маслодельная кооперация в Сибири, в Тобольской и Томской губерниях. Артельные маслодельные заводы возникают здесь с 1896 года, а в 1910 году здесь {485} числилось уже 1.337 артельных маслодельных заводов. Число маслодельных артелей к 1912 году превысило 1.500. В 1908 году в Кургане был основан Союз сибирских маслодельных артелей, который в 1914 году объединял 864 артели. Союз, при содействии правительства, широко развил экспорт сибирского масла заграницу, главным образом в Англию и Германию, и имел свои конторы в Берлине (с 1910 г.) и в Лондоне (с 1912 г.).

(Экспорт сибирского масла заграницу, начавшись в 1894 г. 400 пудами на сумму 4 тыс. рублей, в 1913 г. достиг 5 милл. пуд. на сумму 71,2 милл. руб.; средний годовой экспорт в 1909-13 гг. составлял 4,2 милл. пуд. на сумму 62,3 милл. руб. (Билимович, с. 25); "львиная доля" в этом экспорте приходилась на долю сибирского артельного маслоделия.).

Кроме трех основных видов новой кооперации - кредитной, потребительской и сельскохозяйственной - в России существовала промысловая кооперация прежнего типа - артели охотников, рыболовов, дровосеков, плотников, каменщиков, бурлаков, грузчиков, кустарей разного рода, как замочников, сапожников и проч.; впоследствии к ним присоединились артели носильщиков, посыльных, банковских "артельщиков"; существовало несколько союзов кустарных артелей.

Общее число кооперативов всякого рода в 1914 году превышало 30 тысяч, с числом членов около 12 миллионов (из коих значительное большинство составляли крестьяне).

"Широкое и мощное кооперативное движение, делавшее прямо-таки колоссальные успехи" (Прокопович), привлекло к себе сочувственное внимание части русской интеллигенции и выдвинуло ряд способных работников в области теоретической разработки вопросов кооперации и в области практического ведения дела; в области кооперации образовался союз интеллигенции и народа на почве удовлетворения конкретных потребностей и запросов народной жизни. - "Русское кооперативное движение и его сказочный рост в последнее десятилетие перед 1917 годом показали, на какую высоту мирной созидательной работы может подниматься народный дух, и какие творческие силы таятся в народах России. Это {486} движение дало нам примеры исключительной предприимчивости, практической сметки и редкой способности народа к свободной организации своей хозяйственной жизни - начиная с устроения своих маленьких низовых кооперативов и кончая созданием мощных центральных финансовых, торговых и производственных кооперативных организаций" (Билимович).

Широко развернулась в начале XX века культурная работа кооперации. Явилась специальная кооперативная пресса, кооперативы и их союзы устраивали читальни и библиотеки, книжные магазины, народные дома и театры, выставки и лекции, издавали книги, брошюры, календари и справочники для своих членов. В 1913 году при народном университете Шанявского в Москве была открыта кооперативная школа и был разработан план открытия в Москве кооперативного института.

В 1908 году в Москве состоялся первый всероссийский кооперативный съезд. В 1912 году в Петербурге состоялся съезд представителей кредитной и сельскохозяйственной кооперации. В 1913 году в Киеве состоялся второй всероссийский кооперативный съезд, на котором присутствовало свыше 1.500 делегатов из разных областей Империи, разных национальностей и из всех слоев населения. Итак, во всех областях жизни - в области государственного строительства, общественной организации, экономической деятельности и культурного творчества - Россия в предвоенную эпоху быстро и успешно шла вперед, изживая свою отсталость и свои недостатки.

Война и революция оборвали эту линию восходящего развития.