«Повести исконных лет. Русь до Рюрика»

Еще легендарный исследователь русских летописей академик А.А. Шахматов указывал на зияющие пропуски начальных страниц «Повести временных лет». И в то же время красочность и детализированность некоторых эпизодов — знаменитые «корабли на колесах» князя Олега, «три мести» княгини Ольги, замечательные в своем роде описания военных подвигов князя Святослава — заставили ученых предполагать, что еще до Нестора с его ПВЛ существовал некий свод «Деяния первых русских князей». Или что-то в этом роде — в общем, какой-то вид летописи, не уцелевший уже ко времени Нестора, но оставшийся, видимо, в каких-то отрывках, пересказах, ссылках.

К сожалению, никто не пробовал реконструировать содержание той пропавшей первой русской летописи. За исключением того, что ряд исследователей попытались восстановить его по извлеченным из ПВЛ эпизодам. Это, конечно, ни в коей мере не может удовлетворить человека, интересующегося самыми первыми годами русской национальной истории.

Все это время, однако, наука не стояла на месте. Сегодня в свете накопленных историей, а также другими науками данных вполне убедительно воспроизводится историческая канва начала Руси. Данные источниковедения, археологии, этнографии, антропологии, даже генетики позволяют сегодня выстроить не только непротиворечивую, но и комплексную картину предыстории и ранней истории Древнерусского государства.

Остается ее только нарисовать, эту картину. Для чего — тут уж действительно художественный произвол автора — облечь ее в форму реконструкции той самой искомой «предлетописной» летописи. Ничего, кстати, невозможного в ее существовании нет — при дворе великой княгини Ольги еще в середине X века жил и действовал некий христианский «презвитер». Лицо, документально зафиксированное, присутствовавшее на приеме у византийского императора во время посещения его русской делегацией во главе с Ольгой. Он же, этот православный клирик, провожал Ольгу в последний путь в 969 году.

А еще кто-то, явно хорошо и книжно образованный, описывал тому самому императору Константину Багрянородному жизнь, быт и торговые пути тогдашних русов — причем описывал с позиций явного очевидца.