«Москва акунинская»

Пожалуй, в наши дни трудно отыскать человека, совершенно незнакомого с творчеством Бориса Акунина. Не ставя себе задачей литературоведческое исследование, скажу лишь, что помимо мастерского следования законам всегда популярного детективного жанра у книг Акунина есть и другие неоспоримые достоинства. Во-первых, импонирующая думающим людям философская наполненность внешне легких текстов, а во-вторых, романы Акунина — блистательная историческая реконструкция. С литературной точки зрения ценно уже само воссоздание языковой среды ушедших эпох, но Акунин, не ограничиваясь этим, проводит читателя вслед за своими героями по улицам безвозвратно изменившихся российских «городов и весей», превращая, таким образом, свои детективы в своеобразные учебники истории.

Именно поэтому книги Акунина не оставляют равнодушными никого. Среди его читателей встречаются и настоящие фанаты, перечитавшие все книги и с нетерпением ожидающие продолжения циклов об Эрасте Фандорине и его потомках или о монахине-детективе Пелагии. Есть те, кто, не считая романы Акунина для себя культовыми, тем не менее с удовольствием отдает должное творчеству талантливого и эрудированного писателя.

Есть и еще одна категория читателей Акунина — их можно назвать «антипоклонниками». Они неравнодушны настолько, что чтение детективов с исторической окраской превращают в некую одностороннюю полемику с писателем. В Интернете, в основном в пресловутом «Живом Журнале» (а порой и прямо на форумах акунинских фанатов), часто натыкаешься на тирады таких самодеятельных критиков. Сначала недоумеваешь: в чем дело, книги-то хорошие — ловко закрученный сюжет, четко прослеживающиеся ассоциации с классикой… Что вызвало этот водопад ехидных «комментов»?

Два основных обвинения, которые предъявляются Акунину: уже упомянутые литературные реминисценции (чуть ли не прямые заимствования из классики — в основном отечественной, но и зарубежная не обойдена вниманием) и, главное, несоответствие упомянутых в его романах топографии и архитектуры исторической Москвы тем описаниям, которые известны по дошедшим до нас источникам.