«Не умирайте, если вы не читали книг Фоменко и Носовского»

Не умирайте, если вы не читали книг Фоменко и Носовского М.В. Швецов

Не ясно ли теперь, насколько необходим подчас человеку наряду с монументальным и антикварным способами изучения прошлого также третий способ — критический, но и в этом случае только в целях служения жизни. Человек должен обладать и от времени до времени пользоваться силой разбивать и разрушать прошлое, чтобы иметь возможность жить дальше; этой цели достигает он тем, что привлекает прошлое на суд истории, подвергает последнее самому тщательному допросу и, наконец, выносит ему приговор.

Несомненность научных данных является иллюзией, ибо эти данные связаны с неисследованными ограничениями.

Обманутым учёными россиянам посвящается…

Высказанные выше суждения знаменитых пусть не покажутся читателю всеобъемлющими и не отпугнут даже не слишком любопытных. Из всего моря литературы и цитат я выбрал именно эти, надеясь, что они помогут и мне быть лучше понятым. Именно обычным читателям, не обременённым излишней ношей академических трудов и званий, прежде всего, адресуются эти строки, которые я постараюсь сделать простыми и нескучными.

Сегодня, когда звание учёного многократно себя дискредитировало, приходит время предъявить им счёт за многолетнюю коварную иль благостную ложь (кому уж какая досталась)! И я попробую заглянуть вместе с вами в лабораторию учёных-историков.

Люди практической жизни, вероятно, полагают, что наука решила за них все проблемы. Так ли? Человеческие вопросы из тьмы прошедших веков ещё слабо пропускают свет знания, а история даже современного мира, вроде бы рекрутированная обществом для таких задач, то молчит с умным видом (вспомним хотя бы про пакт Молотова-Риббентропа или трофейные сокровища Трои), то врёт и не смеётся («Краткий курс ВКП (б)»), то ищет там, где светлее и теплее, а не там, где потеряли (об этом впереди). Подобную деятельность так называемых историков едва ли можно отнести к научной. Скорее, это служба в особой канцелярии. А простой народ (он же налогоплательщик) ждёт, хочет правды, которую мистифицировали и скрыли за семью печатями. Ещё знаменитый Р. Роллан писал в романе «Очарованная душа»: «Наука — это лучшая прислужница власти», а также: «Нет большего обмана, чем в торговле идеями».

Чтобы не быть обманутыми, сегодня необходимо не только знание школьных учебников, на страницах которых давно обосновались опытные очковтиратели, но и понимание того (ох уж эта мистика!), что о самом важном люди не говорят. Обычно хвалят дурного поэта, но не выдающегося; за малые преступления сажают в тюрьму, а за большие (овеянные официальными академическими историками) — ещё при жизни награждают. Нобелевская премия находит пронырливого и лукавого Эйнштейна вместо подлинных создателей теории относительности и фотонной теории света Лоренца и Пуанкаре, Планка и Вина. Это свидетельствует о грубой способности неких корпораций противостоять самой истине и Богу.

В условиях девальвации современной российской науки особенно возрастает роль так называемых дилетантов, которых презирает и боится научный мир за то, что они не признают дутых авторитетов, а служат истине, любви, собственным мыслям (от Бога). Тех самых, которые способны вывести народ с минного поля чужих и вредных идей. Не пора ли обычным людям внимательнее приглядеться к происходящему со страной, её историей, к её клеветникам и защитникам. Обречённые на думанье профессиональные политики и историки уже устроили две мировых войны. Приходится принять: когда за тебя думают другие, они думают не о тебе.

Дилетанты бывают разные. Согласно Большому словарю иностранных слов (М., 2003) — это непрофессионалы и малосведущие любители. Например, больничная уборщица сочиняет стихи о жизни на Марсе; богатый помещик от скуки занимается гробокопанием и пишет статьи на темы археологии, а школьник — о глобальной политике.

Но вот Чарлз Дарвин, богослов по образованию, производит переворот в биологии. А школьный учитель Циолковский (идеи которого подвергаются постоянному разграблению со стороны приближенных к власти учёных) определяет направления развития космонавтики… Это тоже дилетанты? Вероятно, да, на профессиональный академический вкус, известный умением пожинать там, где не сеял. Последние тем более будут страдать от обвинений в некомпетентности, чем более записные специалисты чувствуют угрозу своему авторитету. Но неужели, когда известные учёные-математики А.Т. Фоменко и Г.В. Носовский из Московского государственного университета имени Ломоносова, опирающиеся на идею служения истине, доступную всем научную литературу и подлинные свидетельства, не боящиеся раскрыть сути своих методов, сообщают об ошибках в расчётах официальных историков и мистификаторов летописания, им тоже грозит ярлык дилетантов? Если да — им и хотелось бы вручить исследование судеб прошлого мира и роль лидеров настоящей науки.

А может, взвалившие на себя звание академиков вовсе и не такие профессионалы, как хотят казаться? Ведь писал же Лесли Уоллер («Банкир»), что интеллект профессора филологии не выше интеллекта рядового врача или инженера. Может быть, дело вовсе не в качестве учёного (что за мистика!), а в их количестве? Корифей мировой неврологии В.М. Бехтерев считал: «Один академик — это академик; двадцать академиков — это двадцать дураков». В конце концов, и Лев Толстой (известный дилетант в науке) сильно пенял по тому же адресу: «Слово «наука» для меня имеет другое значение: если научно, значит, глупо» (из записей А.Б. Гольденвейзера, 1910).

Официальная наука как курица, обладая кажущимся совершенством птицы, тем не менее, не способна на настоящий полёт, который дарован дилетантам, аристократам духа (нет-нет, это не военнослужащие-контрактники на сцене дома культуры), потому что они и есть настоящие исследователи жизни.

Эта статья пишется для тех, кто ещё не научился выбирать верный ориентир в море ставшей доступной информации и, прежде всего, научной, кто хочет лучше понять методы построения знания и псевдо-знания, и на примерах из официальной истории распознать героев и антигероев. Экскурс в методики будет кратким, но важным.

Многие, конечно, помнят, что есть индуктивные (от простого к сложному) и дедуктивные (от сложного к простому) научно-познавательные процессы. Взятые в отдельности, они едва ли пригодны. Так, индукция привела к утверждению марксизма-ленинизма (конечно, не сама по себе, а с помощью штыков), но обеспечила и его крушение везде, кроме нескольких участков суши.

Известный биолог XX века А.А. Любищев считал, что настоящий научный процесс не есть бесконечное накопление фактов, но сами факты должны в этом процессе укладываться под существующую гипотезу. Философ В.Н. Карпович («Проблема, гипотеза, закон» — Новосибирск: Наука, 1980) в более обстоятельной форме пишет о том же: «Наиболее интересные научные положения возникают не в результате обобщения научных данных, а в результате предварительной концептуализации их и являются ответом не на эмпирические (то есть опытные — моя вставка), а на концептуальные проблемы. Индуктивизм методологически несостоятелен прежде всего именно по этой причине, а не из-за логической сомнительности индукции…Эмпирические данные могут лишь опровергать гипотезу, но не подтверждать её». Он считает, что важнейшим методом науки является гипотетико-дедуктивный (догадывайся — и исследуй!). При этом отмечает: «Гипотетико-дедуктивный метод может быть только логикой опровержения, но не подтверждения введённых допущений».

В своей публикации мне хочется обратиться к открытиям исследователей российской истории, создателей «Новой хронологии» А.Т.Фоменко и Г.В. Носовскому (в сокращении: ФН), уже не один год будоражащим российское общество, которое, тем не менее, вовсе не проникается к ним заметной благодарностью. Скорее наоборот: смелые и даровитые приверженцы истины получают болезненные упрёки от обывателей и записных академиков то в фальсификациях и подделках, то в дилетантизме и жажде денежной поживы. Если ранее оппонентам официоза просто затыкали рот или запрещали печататься (вспомним Любищева, который отправил тысячи исписанных страниц с наблюдениями «в стол», в домашний архив — именно так и сохранялось господство той или иной теории, облюбованной властью), то теперь тех же не традиционно мыслящих учёных, если они стали популярны, следует обвинить в непрофессионализме и коммерционализме. С каким облегчением вздохнул бы официоз, если бы эти возмутители спокойствия вдруг оказались нетрадиционалистами в сексуальном отношении (вместо сочинительства) и возглавили шествие в Москве, в одном ряду с Лужковым. Вместе с тем, от внимания к поднимаемым в книгах «Новой хронологии» проблемам зависит будущее России… Как некогда великий Лист рекламировал на концертах непонятого английским обществом Шопена (мистика!), так и я возьму на себя смелость поддержать оскорблённых молчанием власти.

Теперь, когда читатель вспомнил забытое со школы или института, обратимся непосредственно к ФН и их книге «Русь и Орда» (М.: Астрель, 2010): «Наша концепция отличается от традиционной версии не столько открытием новых обстоятельств, сколько вполне определённым изменением ОСВЕЩЕНИЯ в общем-то хорошо известных фактов. Мы, по сути дела, в фактической части ничего нового не говорим. Однако предлагаем принципиально ДРУГОЙ ВЗГЛЯД, ДРУГУЮ ИНТЕРПРЕТАЦИЮ русской истории. Безусловно, новым является открытый нами династический параллелизм между разными эпохами русской истории. И как следствие этого — общее укорачивание древнерусской истории».

Давайте добавим к сказанному (вопреки утверждению школьных учебников), что не новые факты опровергают устоявшиеся теории, но лишь новая концепция способна низвергнуть старую. В условиях, когда выдающейся гипотезе ФН, проверенной математическими методами и фактическими данными, о сознательном извращении учёными хронологии существовавших ранее обществ (разве это не преступление перед человечеством?), мешают стать достоверной теорией лишь отчаянные попытки официоза её замолчать или прикрикнуть, едва ли невнимание общества окажется ей выгодным. А.А. Любищев писал: «Дело в том, что идеократия, сложившаяся в 30-х г.г., позволяла учёному относительную свободу творчества строго в рамках своей профессии, но сурово пресекала философское инакомыслие… Разница с Молчалиным только та, что Молчалин рассчитывал дорасти до возраста, когда ему позволено будет иметь своё суждение, а современные философы до гробовой доски остаются убеждёнными молчалиными» («В защиту науки: Статьи и письма». — Л.: Наука, 1991).

Когда истинный учёный и философ видит торжество фальши и лже-пророков, то не может молчать. Хотя само общество преклоняется перед силой, но «большинство в науке не имеет значения» (А.А. Любищев, там же).

Давайте поговорим о некоторых из десятков открытий ФН и, возможно, лучше поймём, куда нас завело святое семейство Романовых, направившее основные усилия на сокрытие своих преступлений во имя достижения власти незаконным путём и превращения России в сырьевой придаток Запада. Неужели политика Романовых ещё имеет последствия и в сегодняшнее время? И не является ли так называемая «перестройка» Горбачёва продолжением всё той же антирусской политики? Теперь, кроме догадок и информационной неразберихи, благодаря ФН, мы имеем возможность правдиво ответить на эти вопросы.

С чего же начать более близкое знакомство с исследованиями ФН? Наверное, читатель одобрит мой выбор, если это будут события вокруг и во время Куликовской битвы. Авторы приводят летописные свидетельства, способные потрясти современного человека, о том, что в прошлом татары и казаки — одно общее и нераздельное целое, а монголы — участники крестовых походов, что Иван Калита (XIV век) — Хан Батый — Ярослав Мудрый — суть одно историческое лицо…

Попробую воспроизвести некоторые фрагменты из книги (Носовский Г.В., Фоменко А.Т. «Русь и Орда (Великая империя Средних веков)» — М.: АСТ: Астрель, 2010. — 447с.), чтобы было видно, какие большие усилия проделали ФН (кстати, за свои открытия, в отличие от так называемых профессионалов, они не получают денежное довольствие от государства) и как всё безнадёжно тормозится, если у власти иные цели, чем у духовных лидеров страны. Какие же?

Иван Калита в нашей реконструкции

Георгий (он же Чингиз-хан) погиб в битве на реке Сити. Битву его войска — «татары» выиграли. Дело Георгия продолжил хан Батый, то есть Иван Калита (Калиф), брат Георгия. Имя Батый, по-видимому, означает просто Батя, то есть отец. Сравните с казачьим БАТЬКА (он же атаман). На Руси было принято говорить Царь-Батюшка. Имя Калита, скорее всего, является слегка искажённым титулом КАЛИФ или ХАЛИФ.

С. 264. Само описание монголо-татарского завоевания Руси в русских летописях наводит на мысль, что «татары» — это русские войска во главе с русскими князьями.

С. 267. Миллеровско-романовская история окрашивает эпоху XIII–XV веков в мрачные краски лютого иноземного ига на Руси. С одной стороны, нас призывают поверить в то, что раздавленная и покорённая Русь влачит в эту эпоху жалкое существование рабской провинции великой Монгольской Империи (Орды) с центром на далёком загадочном Востоке. С другой стороны, в то же время русские летописи и иностранные свидетельства рассказывают нам о Монгольской Империи как о государстве, в основном населённом русским народом, управляемым опять-таки русскими князьями и ханами-моголами.

С. 273. «Монголы» — участники крестовых походов.

Монголия в значительной степени христианское государство. УНИЧТОЖАЯ МУСУЛЬМАН, МОНГОЛЫ ПОКРОВИТЕЛЬСТВОВАЛИ ХРИСТИАНАМ.

С. 276.КУЛИКОВСКАЯ БИТВА

Эпиграф к главе: «На монетах Вел. Кн. Василия Димитриевича и отца его (ДИМИТРИЯ ДОНСКОГО) Г. Френом прочтено: «СУЛТАН ТОКТАМЫШ ХАН, да продлится его жизнь»» (А.Д. Чертков. Описание древних русских монет. М., 1834, с.6.

В результате завоеваний Батыя = Ивана Калиты в первой половине XIV века была создана Великая «Монгольская» Империя. Затем, по-видимому, она была разделена между сыновьями и наследниками Ивана Калиты. На Руси — в Центре Империи — образовалось три крупных царства, входящих в состав Великой Империи… К концу XIV века в центре Империи — Золотой Орде (Волжском Царстве) началась большая смута. За 20 лет сменилось 25 ханов. Смута заканчивается знаменитой Куликовской битвой. В ней русский князь Дмитрий Донской (он же хан Золотой Орды Тохтамыш) разбил царя (темника) Мамая… Здесь обсуждается только один — но крайне важный для русской истории — вопрос: МЕСТО ЗНАМЕНИТОЙ КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ.

С. 277. Обратимся к истории… битвы в 1380 г. Сегодня считается, будто поле это расположено между реками Непрядвой и Доном, в современном Куркинском районе Тульской области. То есть примерно в 300 км к югу от Москвы.

Однако хорошо известно, что НИКАКИХ СЛЕДОВ ЗНАМЕНИТОЙ БИТВЫ НА ЭТОМ ТУЛЬСКОМ «КУЛИКОВОМ ПОЛЕ» ПОЧЕМУ-ТО НЕ ОБНАРУЖЕНО. Оружие, допустим, за прошедшие века могло истлеть, рассыпаться в прах. Но кости должна были остаться в любом случае. Человеческие кости могут лежать в земле сотни и даже тысячи лет. Однако на поле в Тульской области, выдаваемом сегодня за «Куликово поле», нет крупных средневековых захоронений погибших воинов. А ведь если бы тут происходила крупнейшая битва XIV века, такие захоронения неизбежно должны были бы остаться. Невольно возникает вопрос: где ты поле Куликово? А следом приходит сомнение. Правильно ли в своё время (в XIX веке) было найдено и «предъявлено общественности» Куликово поле?

С. 281. Начнём с того, что некоторые летописи прямо говорят о том, что КУЛИКОВО ПОЛЕ НАХОДИЛОСЬ В МОСКВЕ. Известный Архангелогородский летописец, описывая встречу Владимирской Божией Матери в Москве во время нашествия Тимура в 1402 году, сообщает, что икону встретили в МОСКВЕ «НА ПОЛЕ НА КУЛИЧКОВЕ». Вот его подлинные слова: «И принесоша икону и сретоша Киприян митрополит со множеством народу, НА ПОЛЕ НА КУЛИЧКОВЕ, иде же ныне церкви камена во имя Сретенья Пречистыя, месяца августа, в 26 день».

Упомянутая здесь церковь Сретенья стоит, как известно, на Улице Сретенка. А недалеко от Московской Сретенки есть место, до сих пор известное под своим древним названием — КУЛИШКИ. Мнение о том, что московское накзвание Кулишки тесно связано с Куликовым полем, бытовало в Москве ещё и в XIX веке!..

ИМЕННО НА КУЛИШКАХ до сих пор стоит церковь Всех Святых, которая…была построена Дмитрием Донским в память воинов, убитых на КУЛИКОВОМ ПОЛЕ.

Московские Кулишки захватывали также площадь Покровских ворот, имевших три-четыре столетия назад и другое название — Кулишские.

Согласно нашей реконструкции, именно на этом обширном пространстве современного города Москвы и произошла когда-то знаменитая Куликовская битва. В которой великий князь Дмитрий Донской — он же хан Тохтамыш русских летописей — победил западно-русские, рязанские и польские войска хана Мамая. Кстати, отметим малоизвестный факт. Оказывается, Мамай — это ХРИСТИАНСКОЕ ИМЯ, до сих пор присутствующее в наших Святцах в форме «Мамий».

Интересный вопрос. Почему там, где в русских летописях написано «поле Куличково», историки упорно пытаются прочесть «поле Кучково»? Говорится следующее: «Кучково поле находилось у современных Сретенских ворот». В чём дело? Что мешает БУКВАЛЬНО ПРОЧЕСТЬ старую летопись, где чётко написано — повторим это ещё раз — ПОЛЕ КУЛИЧКОВО, а не «поле Кучково»! Мешает, видимо, сильное нежелание того, чтобы у читателя могла возникнуть мысль, что московское поле Куличково — это и есть знаменитое Куликово поле, место битвы Дмитрия Донского с Мамаем. Этого историки очень не хотят. Может быть, подсознательно. Но, по нашему мнению, некоторые из них поступают вполне осознанно. Сознательно защищая сфальсифицированную их предшественниками версию русской истории.

С. 316. Русские миниатюры, изображающие Куликовскую битву, ОДИНАКОВО ПОКАЗЫВАЮТ РУССКИХ И ТАТАР — одинаковые одежды, одинаковое вооружение, одинаковые шапки и т. д.

Итак, Куликовская битва была сражением волжских и сибирских казаков во главе с Дмитрием Донским с войском польских и литовских казаков, возглавляемых Мамаем.

С. 317. Оказывается, что русские воины, павшие в Куликовской битве, захоронены почему-то не в Тульской области, а в МОСКВЕ, в частности в Старо-Симоновом монастыре!

С. 318. Но позвольте, если допустить, как уверяют нас сегодня, — что тела героев везли из Тульской области до Троице-Сергиевской лавры и уже довезли до Москвы — то есть преодолели расстояние около 300 (трёхсот!) километров, — то неужели «так и не смогли» провезти их ещё совсем немного от Москвы до Троице-Сергиевой обители? Оставался ведь сравнительно небольшой отрезок пути.

С. 349. Некоторые из монет Дмитрия Донского имеют русско-арабские надписи. По-видимому, в то время АРАБСКИЙ ЯЗЫК БЫЛ ОДНИМ ИЗ ОФИЦИАЛЬНЫХ ЯЗЫКОВ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА, Руси-Орды.

С. 379. Подводя итог, получаем весьма яркую картину. В Москве имеются следующие массовые захоронения, которые с большой вероятностью являются погребениями воинов, погибших в Куликовской битве.

1. Огромное кладбище Старого Симонова монастыря.

2. Огромный некрополь Андроникова монастыря.

3. Массовое захоронение в Кремле.

4. Предположительное захоронение рядом с церковью Всех Святых на Кулишках.

5. Массовое захоронение собственно на месте Куликовской битвы, на месте нынешней Военной академии им. Петра Великого. Повторим, что в Тульской области — там, куда современные историки упорно пытаются отнести Куликовскую битву, — никаких значительных старых воинских захоронений не обнаружено вообще. Хотя искали их там очень и очень долго.

С. 387. Наша реконструкция географии Куликовской битвы была впервые опубликована в 1993 году.

В конце 2000 года в московском издательстве «Вече» вышла книга профессиональных археологов А.А. Бычкова и соавт., которые делают вывод,…что наша реконструкция «неубедительна». И тут же приводят «свою собственную» точку зрения, что КУЛИКОВО ПОЛЕ НАХОДИТСЯ В МОСКВЕ (но только не на Кулишках, а на Шаболовке, чуть в стороне от Кулишек). Что тут можно сказать? Высказываемое в печати отношение специалистов-историков к нашей новой хронологии не перестаёт удивлять. Это либо полное неприятие полученных нами результатов без каких-либо серьёзных попыток разобраться в них, либо (как в приведённом примере) беззастенчивые попытки присвоить их себе. Либо — и то и другое вместе.

Теперь каждому читателю может быть понятна мысль Шопенгауэра, что наиболее ценным является не увидеть что-то новое, а о том, что все видели, думать так, как раньше никто не думал. Раскроется и смысл суждения всемирно известного туляка Толстого об учёных.

Каждый бывший советский гражданин помнит, как навязчиво и часто во времена Брежнева употреблялось словосочетание «великая русская река Волга». Певица Зыкина очень этому поспособствовала. Различные рупоры власти предлагали тайно или явно связывать величие реки или со Сталинградом или с Жигулями. Помню, как какой-то житель немецкого Дюссельдорфа в печати позволил себе усомниться в волжских красотах, но был изобличён «Литературной газетой» конца 70-х как враг Советской власти и противник разрядки международной напряжённости. Интересно теперь спросить (кого же, если уже нет той власти?), житель Турции или Индии также должен был хвалить выжженную траву Волжских степей и дурно пахнущую застоявшуюся воду реки? Сам и отвечаю: «Да!» Но почему-то и Горький ценил красоты Камы выше по сравнению с Волгой («Фома Гордеев»). На самом деле, Волга обязана славой первой русской реки вовсе не красотам её берегов, а городу Ярославлю с его историей, которую Романовы и Ленины велели забыть. Вот ещё выдержки из той же книги.

Что такое Господин Великий Новгород?

С. 165. На протяжении всей русской истории до начала XVII века исторический, летописный Великий Новгород прочно занимает положение старой русской столицы. Летописный Великий Новгород — знаменитый центр торговли Руси, прежде всего внешней торговли, крупный речной порт. Именно через Великий Новгород Русь торговала с Западной Европой. Как считается, Новгород находился на перекрёстке торговых путей. Однако раскопки, ведущиеся уже много лет в современном Новгороде, однозначно показывают, что волховский Новгород в действительности НИКОГДА НЕ БЫЛ КРУПНЫМ ТОРГОВЫМ ЦЕНТРОМ. Любопытно всё-таки, на пересечении каких именно «торговых путей» он стоял? Трудно найти другой город, расположенный столь неудачно в торговом отношении. Он отдалён от средневековых торговых путей, и торгово-географическое его положение было безнадёжно.

С. 166. ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД НАХОДИЛСЯ НА ПУТИ ИЗ МОСКВЫ В КОСТРОМУ… И ИЗ РОСТОВА В КОСТРОМУ.

С. 167. Даже и сегодня путь из Москвы до волховского Новгорода был бы практически непроходим, не будь насыпной железной дороги и автострады. От Ростова до Костромы — около 120 км хорошей, твёрдой, даже в Средние века, дороги. От Москвы до Костромы — около 270 км по известной средневековой дороге.

С. 169. Ярославль — крупнейший торговый центр на Волге.

С. 170. Н.М. Карамзин определённо указывает, что ОСНОВНОЙ ТОРГ В РОССИИ в то время был недалеко от ЯРОСЛАВЛЯ, в устье реки Мологи….В устье Мологи собиралось столько судов, что люди переходили через устье и даже ЧЕРЕЗ ВОЛГУ(!), без моста, переходя с корабля на корабль.

С. 171. Скандинавы, торговавшие с летописным Новгородом, называли его Хольмградом. Это название сразу вызывает в памяти широко известное место Холмогоры около Архангельска. В старых источниках говорят об Архангельске, а именно о Холмогорах. Таким образом, Холмогоры — это старый порт на Белом море, являвшийся началом известного средневекового Северо-Двинского пути. Он сохранял своё торговое значение вплоть до основания Петербурга. На пересечении Северо-Двинского и Волжского путей находится ЯРОСЛАВЛЬ. Поэтому через Холмогоры торговали, естественно, ЯРОСЛАВСКИЕ КУПЦЫ.

Почему Нижний Новгород назван Нижним

Восстанавливая за Ярославлем его подлинное имя Великого Новгорода, мы мгновенно понимаем, почему современный Нижний Новгород на Волге был назван НИЖНИМ. Он действительно находится НИЖЕ Ярославля по Волге.

С. 173. Наша гипотеза такова. Термин ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД обозначал не только один определённый город, скажем Ярославль, но целую область. Бывшую достоянием великокняжеского сана в эпоху от Ивана Калиты (Калифа) до Ивана III. Эта область была столичной вплоть до того момента, когда столицу перенесли в Москву. По нашей гипотезе, перенос произошёл лишь в XVI веке. В состав Господина Великого Новгорода, великокняжеской столичной области, входили следующие города: Ярославль, Ростов, Кострома, Переяславль, Молога, Владимир, Суздаль.

Почти полвека занимается академик В.Л.Янин раскопками в городе Новгороде на реке Волхов. Об этом всегда много писалось — и о значимости открытий, и о передовых методах, с помощью которых они сделаны. Помнится, новоиспечённый журнал «Наука в СССР» (1984, № 1), уделил очень много внимания работам Янина. А теперь дадим слово ФН и посмотрим, адвокатами какой ипостаси выступает официальная наука (там же).

«стр. 180. В.Л. Янин прямым текстом сообщает нам, что ВСЯ ДЕНДРОХРОНОЛОГИЯ ВОЛХОВСКОГО НОВГОРОДА ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ ОСНОВАНА НА СКАЛИГЕРОВСКО-МИЛЛЕРОВСКОЙ ХРОНОЛОГИИ РУССКИХ ЛЕТОПИСЕЙ. Взяли летописи, извлекли из них даты постройки нескольких церквей. Тем самым «датировали» брёвна, из которых они были построены, а затем «привязали» к этим брёвнам брёвна новгородских мостовых. Но, как мы уже знаем, используемые историками русские летописи являются подделками или редакциями XVII–XVIII веков.

С. 185. Получается поразительная картина. Не успели деревянные мостовые волховского Новгорода и берестяные грамоты выйти из обыденного употребления, как через каких-нибудь 50-100 лет историки и археологи «открывают их» и объявляют предметами «глубочайшей древности». Эта странная картина — следствие того факта, что в исторической науке до сих пор отсутствуют методики объективного датирования.

С. 187. Местные волховские жители быстро привыкли к новому названию. Надо думать, что с якобы великой историей ВОЛХОВСКОГО «Великого Новгорода» они впервые познакомились, лишь прочитав «Историю» Н.М. Карамзина. В которой история Великого Новгорода уже недвусмысленно отнесена на берега Волхова. Отметим, что только в конце 90-х годов XX века к названию «Новгород» на Волхове было официально присоединено слово «Великий».

С. 205. В своей статье («Вестник Российской академии наук», 2001, март) А.А. Зализняк и В.Л. Янин рассказывают о нашумевших в последнее время открытиях в области «новгородской» археологии. В их статье идёт речь о двух предметах. Во-первых — о берестяном листе с изображением св. Варвары. Во-вторых — о трёх навощённых дощечках с процарапанными по воску надписями, которые А.А. Зализняк и В.Л. Янин именуют «новгородской псалтырью». Оба предмета были открыты в Новгороде на Волхове во время археологических раскопок 2000 года.

Мы не берёмся судить о ценности этих открытий… Здесь нас будет интересовать лишь чисто формальный вопрос. Какова датировка найденных в земле старинных предметов с надписями, о которых пишут А.А. Зализняк и В.Л. Янин? А.А. Зализняк и В.Л. Янин пытаются доказать, что это — начало XI века…

С. 207. По-видимому, современный волховский Новгород был назван «Новгородом» лишь первыми Романовыми в XVII веке с целью искажения старой русской истории. В XVI веке он ещё назывался просто «околотком». Как мы обнаружили, история волховского Новгорода вряд ли может уходить в прошлое далее XV–XVI веков, и то лишь как история небольшого даже по тем временам поселения, а не крупного города. Новгородская крепость, высокопарно именуемая сегодня «кремлём» или «детинцем», была впервые построена, скорее сего, лишь в XVII веке как рядовое военное укрепление для борьбы со Швецией.

Нашим исследованиям, в волховском Новгороде между слоями старых мостовых не могут залегать предметы древнее XV–XVI веков. Поскольку в те времена не было ещё ни самого города, ни его мостовых. Датировка нижних слоёв этих мостовых XI веком, предлагаемая В.Л. Яниным, по нашему мнению, ошибочна.

С. 219. Итак, зададим теперь уже чисто риторический вопрос. Можно ли чётко выписанную почерком конца XVIII века дату, означающую 1774 год н. э., отнести к XI веку? Нам представляется, что нет. Или по крайней мере очень трудно. Но знакомство с работой А.А. Зализняка В.Л. Янина показывает, что при желании это делается легко. (Именно эти учёные светочи возражают до сих пор против участия математиков-учёных ФН в исторических исследованиях — моя вставка). Мы столкнулись с ярким примером того, что, какова бы ни была дата на старинном предмете, выкопанном из земли, некоторые историки прикладывают максимальные усилия прочесть её так, чтобы хронология Скалигера всё-таки «подтвердилась».

ВЫВОД. Прочтение даты на бересте как даты XI века, предложенные академиками А.А. Зализняком и В.Л. Яниным, по нашему мнению, глубоко неверно. Они «ошиблись» примерно на 700 лет».

Итак, видим: как Ломоносова пытались нейтрализовать (и успешно) Романовы и онемеченная Российская академия наук, так и исследования ФН пытаются игнорировать те же прозападные силы того же учёного конклава.

А слышали ли россияне когда-нибудь до ФН, что уже почти полтысячелетия живут по скалигеровской хронологии (т. е. летоисчислению)? Едва ли. Скорее всего, тайну знали только сами хранители тайны. Автор этих строк не удостоился «чести» быть причастным к сокрытию, наоборот, он искал и ищет возможности для того, чтобы показать лицо интриганов и мошенников, будь то лже-биологи или лже-философы. Дадим слово ФН. (Фоменко А.Т. «Четыреста лет обмана (математика позволяет заглянуть в прошлое)». — М.АСТ, Астрель, Владимир: ВКТ, 2010. — 350с.):

С. 7. Хронология древней и средневековой истории в том виде, в каком мы имеем её сейчас, создана и в значительной мере завершена в серии фундаментальных трудов XVI–XVII веков, начинающейся трудами ИОСИФА СКАЛИГЕРА (1540–1609).

Работу И. Скалигера в основном завершил другой хронолог — ДИОНИСИЙ ПЕТАВИУС (1583–1652).

С. 15. Немногие знают, что Скалигер и Петавиус довели хронологию до «совершенства» — «до абсолютно точных дат». Они «вычисляли» год, число, месяц и иногда даже час дня(!) для всех основных событий истории человечества. Современные монографии и учебники почему-то приводят, как правило, лишь год событий по Скалигеру — Петавиусу, стыдливо опуская месяц, число и час дня. Это явный шаг назад, лишающий хронологию, вычисленную в XVII–XVIII веках, её родного блеска и фундаментальности. Хронологи XIX века видели свою задачу лишь в уточнении отдельных деталей. В XX веке вопрос считался практически уже решённым. Хронология древности окончательно застыла в той форме, в какой она вышла из произведений Евсевия…, бл. Августина, Ипполита, Ашера, Скалигера… Для человека нашего времени сама мысль о том, что на протяжении примерно трёхсот лет историки следовали ошибочной хронологии, кажется нелепой, поскольку вступает в противоречие с уже прочно укоренившейся традицией.

Тем не менее по мере развития хронологии различными учёными были обнаружены серьёзные трудности при попытках согласовать хронологические данные древних источников со скалигеровской версией. Так, например, получается, что бл. Иероним делает в описании событий СВОЕГО ВРЕМЕНИ ошибку в сто лет (?!).

Так называемая «Сасанидская традиция» отделяла Александра Македонского от Сасанидов 226 годами, а современные историки увеличили этот интервал до 557 лет. Здесь разрыв достигает более чем 300 лет.

Основы египетской хронологии также дошли до нас пропущенными через фильтр христианских хронологов: «Список царей, составленный Манефоном, сохранился только в выдержках у христианских авторов». Не все читатели, может быть знают, что «ВОСТОЧНАЯ ЦЕРКОВЬ ИЗБЕГАЛА ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЭРОЙ ПО РОЖДЕНИЮ ХРИСТА, ПОСКОЛЬКУ СПОРЫ О ДАТЕ ЕГО РОЖДЕНИЯ ПРОДОЛЖАЛИСЬ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ ДО XIV ВЕКА».

С. 16. Сомнения в правильности скалигеровской версии хронологии возникли давно. Н.А. Морозов писал: «Профессор саламанкского университета де-Арсилла ещё в XVI веке опубликовал две свои работы…, где доказывал, что вся древняя история сочинена в средние века, и к тем же выводам пришёл иезуитский историк и археолог Жан Гардуин, считавший классическую литературу за произведения монастерионцев предшествовавшего ему XVI века…»

С. 23. Миф о Тезее датируется историками XV веком до н. э. Однако И. Ньютон утверждал, что эти события имели место около 936 года до н. э. В данном случае предлагаемый им сдвиг датировок вверх составляет примерно 700 лет. Если сегодня знаменитая Троянская война датируется примерно 1225 годом до н. э., то И. Ньютон утверждает, что это событие произошло в 904 году до н. э. Сдвиг дат вверх составляет примерно 330 лет. И так далее…Какова же реакция на публикацию книги И. Ньютона?

В печати середины XVIII века появилось довольно много откликов. В основном они принадлежали историкам и филологам, были резко отрицательными и пестрили выражениями вроде «заблуждения почётного дилетанта» и т. п. Было, впрочем, опубликовано несколько работ в поддержку И.Ньютона, но их было немного. Затем волна откликов спала. Книга И. Ньютона была замолчана и фактически выведена из научного обращения».

Обнаружив многочисленные сознательные искажения в общепринятом летоисчислении человеческих обществ, ФН, опираясь на труды подлинных служителей истины, берутся за создание «Новой хронологии». И читатель сделает правильно, если самостоятельно обратится к чтению их интереснейших и важных для сегодняшнего дня работ. Но трудно, ах, как трудно человеку менять привычные суждения, нередко и доказательства не убеждают. Вспомним великого, который тоже претерпел неверие других учёных: «Я на самом себе испытал, как трудно исследователю, когда он сознаёт, что обладает идеями, объективно превосходящими господствующие идеи, но все его аргументы не производят впечатления, так как его голос слишком слаб, чтобы заставить научный мир прислушаться к нему» (Е.М. Кляус, У. И. Франкфурт. «Макс Планк», М.: Наука, 1980). Макс Планк констатировал с горечью: «Обычно новые научные истины побеждают не так, что их противников убеждают и они признают свою неправоту, а большей частью так, что противники эти постепенно вымирают, а подрастающее поколение усваивает истину сразу».

Обратите внимание, даже Ньютона современники пытаются «править» и клеят ярлык «дилетанта»! Но теперь и понятно, что власть всегда будет «брыкаться», если ей не нравятся твои выводы, которым она вроде бы и должна следовать. Недаром губернатор Киева возопил, когда ему выпал жребий оказаться в орбите неподкупного и преданного служителя истины, великого русского хирурга: «Или Пирогов — или я!»

Но с чего бы это вдруг и сегодня, когда математика уже давно выросла из коротких штанишек средневековья (в те времена она чаще подвизалась на ниве трюкачества и софистики), подлинных математиков обвиняют в дилетантской работе из области арифметики? Неужели власти не нравится даже то, что «арабские» цифры изобрели ранние россияне?

Основатель кибернетики А.А. Богданов (врач, создатель первого в мире института переливания крови) писал:

«стр. 97. И в технике, и в науке ряд величайших открытий, едва ли не большинство их, сводился именно к перенесению методов за пределы тех областей, где они первоначально были выработаны. Так, пользование паровыми двигателями переходило из одних отраслей производства в другие, всюду порождая огромный рост производительности труда; в транспорте, например, оно стало широко применяться лишь через десятки лет после того, как преобразовало значительную часть индустрии. Затем в развитии паровых машин большим шагом вперед явилось применение турбинного устройства, давно известного в водяной технике.

…Перенесение методов вполне объективно и непреложно доказывает возможность их развития к единству, к монизму организационного опыта. Но этот вывод не укладывается в сознании специалиста, как и вообще обыденном сознании нашей эпохи. Всякий шаг, приближающий к такому единству, сначала встречает ожесточенное сопротивление большинства специалистов, — история науки дает тому массу примеров; и затем, когда объединительная идея одерживает победу, принимается массою специалистов, то они в свою очередь с энергией и успехом разрабатывают ее, но это нисколько не уменьшает их сопротивления следующему шагу. Оно вытекает из самого механизма мысли, порождаемого специализацией; механизм этот таков, что специалист невольно стремится отграничить свое поле работы, знакомое и привычное, от остального опыта, ему чуждого и порождающего в нем чувство неуверенности; там, где границы разрываются, где происходит сближение областей и приемов работы, специалист ощущает это как вторжение чего-то постороннего, даже враждебного, в его личное хозяйство; и усваивать это новое для него несравненно труднее, чем идти по старому, проторенному пути. Оттого, например, самая широкая и глубокая из объединяющих идей XIX века — закон сохранения энергии — так долго должна была пробиваться, пока ее не признали. («Тектология (Всеобщая организационная наука)». В 2 кн.:Кн.1 / Редкол. Л.И. Абалкин и др. / Отд-ние экономики АН СССР. Ин-т экономики АН СССР. — М.: Экономика, 1989. — 304 с.)

Кстати, кто из одобряемых властью учёных может сказать точно, когда именно он был дилетантом — во время создания обобщённой теории систем или во время проведения опытов по переливанию крови? Вероятно, вследствие негативной оценки теоретической работы Богданова со стороны правящей партии, он и не выполнил роль Берталанфи и Винера в истории взлёта кибернетики.

Давайте перенесёмся от исторических реконструкций к запискам русского масона XIX века А.И. Герцена, который обещал внести ясность в обсуждаемые темы («Дилетантизм в науке»). Он определяет дилетантов врагами науки, но и уточняет — «неприятели современному состоянию её». Герцен внушает своему читателю наивное суждение о науке, хотя и поносит дилетантов наравне с романтиками: «Они [дилетанты] не могут понять, что истина не зависит от личности трудящегося, что они только органы развивающейся истины; они не могут никак постигнуть её высокое объективное достоинство; им всё кажется, что это субъективные помыслы и капризы. Наука имеет свою автономию и свой генезис; свободная, она не зависит от авторитетов; освобождающая, она не подчиняет авторитетам».

Сегодня такой обезличенный подход к науке едва ли не смешон — ведь сама идея эксперимента назначена исследователем. Хорошо известно, что спонсор (фонды) сильно влияет на выводы учёных. Более того, нередко и изыскания проводятся не «ради»…, а «в пику»…, для нейтрализации невыгодных (в том числе власти, самому могучему спонсору) общественно-научных построений. Вот так и тайная власть наслала на группу ФН соискателей очередной государственной премии (смотри выше эпизод из реконструкции Куликовской битвы) — зато теперь можно передохнуть, пока стороны угомонятся. Но читаем далее Герцена: «Дилетантизм — любовь к науке, сопряжённая с совершенным отсутствием пониманья её; он расплывается в своей любви по морю ведения и не может сосредоточиться; он доволен тем, что любит, и не достигает ничего, не печётся ни о чём, ни даже о взаимной любви; это платоническая, романтическая страсть к науке, такая любовь к ней, от которой детей не бывает. Дилетанты с восторгом говорят о слабости и высоте науки, пренебрегают иными речами, предоставляя их толпе, но смертельно боятся вопросов и изменнически предают науку, как только их начнут теснить логикой (судя по этой характеристике именно люди с учёными званиями сегодня и походят на дилетантов — моя вставка). Дилетанты — это люди предисловия, заглавного листа, — люди, ходящие около горшка в то время, как другие едят (кушать за счёт налогоплательщика — само собой разумеющееся занятия для академиков — моя вставка)».

Причислять современных учёных в массовом своём выражении к касте героев науки, таких как Дж. Бруно и Галилей, всё равно что ФН ждать помощи от олигархов. Не для того пришли — и те, и другие… Не слишком упрощу читателю жизнь (но стараюсь, как могу — не спешите бросить это чтение, речь идёт о вашем близком будущем), если добавлю слова выдающегося Ганса Селье: «В гипотезы не верит никто, кроме тех, кто их выдвинул, зато в результатах практических экспериментов не сомневается никто, кроме тех, кто их проводил».

Но дочитаем Герцена и потом вернёмся к хронологии ФН: «Каста учёных нашего времени образовалась после Реформации и всего более в мире реформационном».

Именно Реформации уделяют огромное внимание в своих работах ФН — тогда и началась переделка (переписывание на бумажных, медных, каменных, кирпичных носителях) истории на западный лад, о чём не подозревали и 20 лет назад великие учёные мужи России — или не хотели замечать. И если бы не так называемые дилетанты ФН… Пора уже каждому знать слова Дж. Оруэлла: «Кто контролирует настоящее, тот контролирует прошлое. Кто контролирует прошлое, тот контролирует будущее».

Но всё же ещё предисловие. В книге для дилетантов математика Ю. Козелецкого («Психологическая теория решений», М.: Прогресс, 1980) есть весьма примечательный сюжет (эксперимент), когда группе испытуемых предлагали высказать суждение о предполагаемом исходе сражения в одной малоизвестной войне. Заданные соотношения сил различались до противоположных цифровых значений в разных группах испытуемых. Оказалось, что если участники эксперимента заранее знали об исходе войны, то и многократное условное превосходство противника (реально проигравшего битву) не позволяло присудить именно ему лавры победителя. И наоборот. Если испытуемые не догадывались о реальном исходе сражения, то уверенно отдавали лавры более многочисленному войску. Вот какие доказанные сложности для понимания существуют при чтении исторических трудов (если их автор заинтересован быть убедительным). А если тебя в школе учили совсем по-другому? А если учесть желание большинства людей быть на стороне сильного (власти)? Тот же Ю. Козелецкий пишет, что в сообществе или коллективе большинство не считает обязанным всегда быть правым. А как же интересы меньшинства (это ли демократия?), которое часто бывает голосом правды? Если долго молчать, то и большинство может рухнуть в один день, потому что лидеров власти сегодня не выбирают, они сами себя назначают (вопреки обманчивым суждениям). Ведь это благодаря пастырям Святославы и Русланы превратились в Иванов, не помнящих родства. Прирученные государством историки продолжают отнимать у нас прошлое. А дилетантов, чтоб не мешали лже-пастырям, — на костёр?

Вот ещё один сжатый рассказ из книги (Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Великая смута. — М.: Астрель, АСТ, 2007. — 383с.)

«С. 184. До XVII века по-русски писали не только кириллицей или глаголицей, но и СОВЕРШЕННО НЕПРИВЫЧНЫМИ сегодня буквами. Причём этих азбук было много.

Известно, что В ЭПОХУ ПЕРВЫХ РОМАНОВЫХ БОЛЬШИНСТВО СТАРЫХ РУССКИХ КОЛОКОЛОВ БЫЛО ПЕРЕЛИТО. На многих из сохранившихся были испорчены надписи — сбиты или заменены новыми. Теперь уже трудно сказать, что именно и как именно было написано на старых русских колоколах. Однако некоторые из таких «опасных» для романовской истории русских колоколов (или их копии) всё-таки уцелели и просуществовали до XX века. Нам известен один такой колокол XVII века, на котором, по-видимому, была воспроизведена ещё более старая надпись. Или же по каким-то причинам использованы старые русские азбуки. Это знаменитый Звенигородский колокол, именовавшийся Большим Благовестным колоколом Саввино-Сторожевского монастыря. Он был уничтожен только в середине XX века.

Перевод надписи на нём, предложенный М.Н. Сперанским в 1929 году, на самом деле содержит сильные искажения исходного текста, хотя многие слова действительно переведены правильно. Но другие подменены таким образом, чтобы получился гладкий текст, не вызывающий вопросов. На месте этих слов в подлинном, древнем, тексте стоят ДРУГИЕ СЛОВА. В некоторых случаях — имена. Причём иногда — имена богов, звучащие СОВЕРШЕННО НЕПРИВЫЧНО. М.Н. Сперанский предпочёл заменить их на более привычные. Такова, по-видимому, принятая у историков практика «переводов» древних текстов: переводить не всё, что написано в древнем тексте, а только то, что не противоречит их «исторической концепции». То есть, по мнению историков, отнюдь не следует переводить старый текст СЛОВО В СЛОВО. Не нужно сообщать читателю «вредные» для него и «очевидно неправильные» сведения из первоисточников. Перевод должен выглядеть гладко, стандартно и лишних вопросов не вызывать. Тогда «всё будет хорошо».

Часть текста М.Н. Сперанский вообще не стал переводить. В отличие от него, мы приводим перевод первой половины этого куска. Вторую его половину нам пока перевести не удалось. Первую же половину «кириллического» куска перевёл математик, выпускник механико-математического факультета МГУ М.Н. Поляков.

С. 195. Не очень понятно…, о каком русском царе — «яре» Алексее сказано в надписи на Звенигородском колоколе. Может быть. Это царь Алексей Михайлович. Как это думают историки. Однако если на колоколе 1668 года на самом деле скопирована надпись с более старого Звенигородского колокола, то не исключено, что в ней первоначально имелся в виду другой царь Алексей. Историки не могут этого допустить, поскольку считают, что с приходом к власти Романовых на Руси остался только один царь. И это был Романов. Мы же видели, что это не так. Вспомним, что Степан Разин был воеводой некоего ЦАРЯ АЛЕКСЕЯ. Столица которого, по-видимому, была в Астрахани. Он был СОВРЕМЕННИКОМ царя Алексея Михайловича. Может быть, Звенигородский колокол был отлит астраханским ордынским царём Алексеем? И лишь потом попал в Звенигород? Как бы то ни было, такая надпись заслуживает самого пристального изучения. Историки же снабдили её фальшивым переводом и тут же забыли о ней. Им кажется намного более интересным тщательно и вдумчиво изучать безобидные бытовые записки на бересте.

С. 196. Совершенно очевидно, что надпись на Звенигородском колоколе по своему содержанию никакая не тайнопись. Обычная надпись. От кого её надо было скрывать?

Позиция историков понятна. Ведь если признаться, что на Руси до XVII века писали ПО-ДРУГОМУ, то мгновенно возникнет вопрос: а как же многочисленные «древние» русские тексты якобы XI–XV веков, предъявляемые сегодня в качестве обоснования романовско-миллеровской версии истории? Почему они не написаны такими же странными значками? Может быть, это более поздние подделки? Чтобы таких «опасных» вопросов не возникало, историки объявили все ПОДЛИННЫЕ ОСТАТКИ старой русской письменности — загадочной и не очень интересной для серьёзного исследователя ТАЙНОПИСЬЮ. Мол, не стоит обращать серьёзного внимания. А ПОДДЕЛКИ XVII–XVIII ВЕКОВ объявили «подлинными старыми русскими текстами».

С. 198. В заключение отметим, что сегодняшние историки предпочитают лишь вскользь и довольно глухо упоминать о Звенигородском колоколе. Причина, по-видимому, в нежелании привлекать к надписи на колоколе внимание независимых исследователей.

С. 200. Кстати, кем и при каких обстоятельствах был уничтожен колокол в 1941 году? Об этом почему-то в изданиях … не говорится ни слова. Стоит отметить, что во время войны Звенигород не был захвачен немецкими войсками…

С. 201. Так кто же всё-таки расколол колокол? Случайно ли, что как только сложились «подходящие обстоятельства» — война, разруха и т. п., - тут же знаменитый колокол погиб? Сбросили со звонницы? Кто? Не те ли, кто давно мечтал уничтожить яркий след русской старины, упорно не желавший вписываться в скалигеровско-романовскую историю?»

Вспоминается высказывание Р. Эмерсона о том, что книга должна служить не столько носителем информации, сколько источником собственных мыслей и вдохновения. Книги ФН и выполняют такую выдающуюся роль (в отличие от 90 % прочих научно-исторических публикаций). Теперь, после работ ФН, когда становится отчётливо понятно, что борьба за наше с вами будущее идёт не только на кавказском «фронте», но и «в тылу», я хотел бы уделить внимание тому, как смелые гипотезы и расследования ФН открывают возможность для творчества любого читателя, как решаются вековые тайны, уготованные временем и усилиями официальной науки.

Передо мной небольшой проспект из личной библиотеки, давно не попадавшийся на глаза («Александровская Слобода. Памятники архитектуры XVI–XVII веков». М.: Советская Россия, 1971). В Александровской Слободе длительное время жил Иван Грозный (не будем уточнять, который по счёту из четырёх, известных ФН). И вот я уже сам замечаю на фрагменте монастырской ограды и на Угловой башне среди архитектурных украшений вилообразный крест, о котором много пишут ФН: они постоянно встречали его на надгробных плитах времён Орды. Проспект воспроизводит и скульптурный портрет Ивана Грозного (реконструкция М. Герасимова): передо мной изображение татарина очень высокого интеллекта. Но тот же Герасимов оставил потомкам реконструкцию лица Чингисхана по черепу, о чём читаем в книгах ФН, где можно было видеть, что грозный хан имел европейские черты лица.

Проспект времён Брежнева особенно интересен сейчас, когда мы знаем, какие гигантские усилия проделали Романовы и коммунистическая власть (а ей-то чего?) для сокрытия истории Руси. В нём есть сведения о том, что И. Грозный «погубил» сына (побоялись написать «убил»). А в «доказательство» — известная картина Репина.

Оказывается, царь отсюда вёл переписку с изменником Курбским. Сегодня ясно: проспект составлен авторами и их кураторами так, чтобы у посетителя Александровской Слободы под Москвой не возникло подозрений, что его кормят дезинформацией. Но подготовленному чтением книг ФН уже понятно, почему о вилообразном кресте на стенах и о полумесяце на церковных куполах — ни слова. Ясна и роль авторитета Репина: он своими картинами (закачанными нам в голову со страниц школьных учебников) немало способствовал искажению истории Руси. Источаемая Романовыми лесть в его адрес и серьёзная материальная поддержка с их стороны способствовали нравственной неустойчивости художника (о чём сдержанно, но с сожалением писала княгиня Тенишева). Видимо, в угоду царственному дому, в своих мемуарах Репин уделяет особое внимание переписке Курбского и Грозного (И.Е. Репин. «Далёкое близкое». — Л.: Художник РСФСР, 1986. — 488с.). Хотя, возможно, другой авторитет, К.И. Чуковский, наводя лоск и правку воспоминаний (в угоду Советам?), проставил в публикации «нужные» акценты.

ФН неоднократно в книгах отмечают: почему-то интересы в деле фальсификации истории у Романовых, советских и сегодняшних российских историков могут совпадать. В цитированной нами уже книге ФН рассказывают о посещении Оружейной Палаты Московского Кремля, где на предназначенной царю «шапке иерихонской», на самой макушке им удалось обнаружить надпись на арабском языке («И обрадуй верующих»). Они приводят отчётливую, многократно увеличенную фотографию надписи. Но ведь именно это и скрывалось уже несколько веков! Зато в известной книге «писателя-библиофила», которая есть у многих ещё со школьных времён (Е. Осетров. «Моё открытие Москвы». — М.: Детская литература, 1981), где также воспроизводится фото красивого, изысканнейшего шлема, невозможно прочитать на нём никаких знаков и разглядеть даже анонсированные орнаменты корон и трав. О переводе с арабского речи не идёт, хотя нет никаких надписей и на русском языке! Вот такое получилось закрытие Москвы для потомков. Там же даётся изображение сабель Минина и Пожарского, якобы, сделанных их персидского булата. Вместе с тем, ФН считают, что средневековый Дамаск — это, скорее всего, Т-Москва, то есть название Москвы с определённым уважительным артиклем Т. (Носовский Г.В., Фоменко А.Т. Великая смута. — М.: Астрель, АСТ, 2007. — 383с.) Только говорить об этом запрещено как тогда, так и сейчас. Вот и молчали историки и библиофилы, лишь бы сохранить себе место в номенклатурной «обойме». Как хотелось, вероятно, бесплатно напечататься да и поездить по буржуазной Европе за государственный счёт в составе группы советских литераторов! А практическое воспитание молодёжи сии учёные и умудрённые книжные черви решили оставить на попечение Запада, тем более Романовы дорогу уже проложили… Вроде и пишут про Русь, да всё на скалигеровский лад. Как бы вещают о русских богатырях, да не хотят, чтобы они поднялись снова из могил. «Новая хронология» — нить Ариадны из многовекового моря лжи, научного, политического и исторического. Успеют ли русские осознать свою былую историю и встать на ноги прежде, чем апологеты скалигеровской истории совсем не вгонят их в землю? Как полезны для обсуждения рассматриваемых проблем взвешенные суждения Р. Эмерсона: «Мы соглашаемся с Платоном в том, что «поэзия ближе подходит к животрепещущей истине, чем история». Всякая догадка, всякое прозрение души заслуживают к себе уважения, и мы приучаемся отдавать несовершенным теориям и суждениям, в которых есть проблески истины, предпочтение перед тщательно продуманными системами, не содержащими, однако, ни одного ценного предположения…

Если это истинный учёный, то это Человек, Который Мыслит. Когда же учёное сословие приходит в упадок, падает жертвой общества, он всё больше становится просто мыслителем или, хуже того, попугаем, вещающим с чужих слов (Эмерсон Р. Эссе / Эмерсон Р. Эссе. Торо Г. Уолден, или жизнь в лесу. — М.: ХЛ, 1986. — с. 21 — 108).

Хочется снова затронуть живой исследовательский материал ФН, где они в очередной раз показали «научные просчёты», как академики Янин и Зализняк упорно ищут «Великий Новгород» там, где больше нравится старой и теперешней российской власти («тепло и сыро»), то есть в районе Новгорода, а не там, где он канул в Лету, то есть близ Москвы. Но прежде хочется спросить, что такое звание академика в нашей стране как не индульгенция за глупость или имитацию бурной деятельности?

Циолковский открывает космическую зарю человечеству, а Жуковский, «отец русской авиации» и любимчик Советской власти, оскорбляет и унижает его публичными подозрениями в ученичестве, спокойно взирает на голодные муки гения. Подобно тому, как М. Ломоносов титаническими усилиями нейтрализовал вред, нанесённый Кириллом и Мефодием русскому языку, так и мужественному советскому поэту Олжасу Сулейменову удалось дойти до вершин человеческих достижений и воспрепятствовать академику Лихачёву превратить великое «Слово о полку Игореве» в кучку макулатуры.

Не будем принижать роль так называемых дилетантов. Виктор Астафьев тоже знает им цену: «Современному искусству не хватает дилетантов. Науке, по моему, тоже» («Царь-рыба»).

Как-то получается, что академики любят «играть в молчанку», когда встречаются с чужим открытием, но поднимают «много шума из ничего», если надо отчитаться за проеденные деньги.

Трудно, трудно критиковать академиков, да ещё и рассчитывать на понимание читателя! В. Щербаков приводит примеры недобросовестного отношения к первоисточникам со стороны служителей науки: «В сербохорватской песне-молитве о дожде Лада названа высшим божеством: «Молимся, Ладо, молимся вышнему богу. Ой, Ладо, ой!» Я цитирую эти строки песни молитвы по книге Б.А. Рыбакова «Язычество древних славян», где приведён идентичный сербохорватский текст. Иногда считают (и автор книги тоже), что «вышний бог» в этих строках не имеет отношения к Ладе. Это, якобы, из христианской фразеологии. Но из песни слова не выкинешь. Вся она посвящена не Ладе, а Ладо… Трижды по три строчки в песне — и все о Ладо, вышнем боге славян. Было бы кощунственным, имея в виду «христианскую фразеологию», совместить вышнего языческого бога с христианским в одной законченной фразе» (В. Щербаков. «Асгард — город богов. — М.: Мол. Гвардия, 1991). В конце своей книги он приводит примеры провокационного поведения научных коллективов, для которых, по словам Ю. Козелецкого (см. выше), свойственно конформистское поведение по типу «group meaning»: «Археологи в Армении предпочитают умалчивать о многочисленных находках в шестидесятых-семидесятых годах именно славянских черепов на территории Урарту — во всяком случае, в последнем 20-томном издании «Археологии СССР» об этом нет ни слова, правда тщательно скрыта».

Поэтому сегодня, да и всегда, дилетантам следует уделять больше внимания. Разве не этого хотят русские боги? Ведь если есть желание поддержать дилетантов (носителей истины), то и «вычислить» их нетрудно. Вспомним сказку Андерсена: тот, кто крикнул, что король голый — он же и дилетант! Не каждое королевское величество способно простить — но это уже другая сказка.

Дилетанты есть подлинные воспитатели человечества, которым протягивает руки сама природа, но отбивают руки так называемые учёные-профессионалы.

Мои старания, пожалуй, следует заканчивать, а то и самые терпеливые скоро сбегут от чтения смотреть очередной залихватский сериал типа «Хребта России» с участием Парфёнова и «самого значительного писателя XXI века», тайный смысл которого останется за кадром — упрочение представления россиян о собственном прошлом в рамках фальсифицированной романовской истории. Дело Романовых ещё живёт и побеждает…

Коснёмся близкой мне темы истории Перми. Сподвижник Петра I Татищев имел прямое отношение к возникновению города (выросшего из посёлка Егошиха). Известный покровитель развития промышленности в крае, он ещё был и ловким закулисным трюкачом. Об его трудах по «правильной» переписке исторических летописей сообщал ещё О. Сулейменов (Сулейменов Олжас. «АЗ и Я. Книга благонамеренного читателя». — Алма-Ата: Жазушы, 1975. — 304с). А сегодня ему поставлены памятники. (Это ничего, ведь водрузили уже в наши дни в Москве памятник великому могильщику советских солдат Г.К. Жукову!) Татищев наверняка, готовил здесь почву для того, чтобы Егошиха стала позднее называться именно Пермью, а не Железнокамском или Екатериноградом. Так решили скалигеровские историки и семья Романовых: нельзя оставлять Великую Пермь в центре Европы даже в памяти её жителей, раз уж изгнали оттуда Орду… Вот только не Великая она, наша камская Пермь, а выбрана ложным ориентиром для укрепления вредного вымысла.

Несколько лет назад, по случаю городского праздника, местный радиоведущий высказал насмешливое суждение о пермском гербе: более двух столетий назад его главный символ походил на овцу или мокрую собаку, и лишь в XIX веке обрёл вид медведя. Радиоголос не стал задавать никому вопроса: почему? Исследования ФН позволяют ответить и на этот вопрос: здесь прописали (навечно?) Великую Пермь (которой тут и не бывало!), значит, и герб должен был соответствовать велению романовского времени.

Ещё гипотеза. Англичанин Мурчисон (а почему призвали европейца, ведь могли бы справиться и ученики Ломоносова или Татищева?) открыл Пермский геологический период. Зачем употреблено в названии именно это словосочетание, если открытие сделано на реке Чусовая? Наверное, чтобы легче вдолбить в голову европейцам политико-географический термин с помощью европейца, а россиянам снова указать: «Не верь глазам своим!» или «Хозяин — барин!»

Прежде чем завершить своё повествование о пользе «Новой хронологии» ФН, позвольте поделиться своими личными воспоминаниями. Когда-то, будучи учеником 7 класса школы № 49 (мало увлекаясь грамматикой русского языка и имея неплохие отметки за сочинения) в присутствии мамы (вызванной на урок для доказательства моих промахов) был приглашён к доске перед аудиторией. Учитель предложил сделать морфологический разбор слова «работа». Я смело выделили корень «раб», суффикс «от» и окончание «а». Наш наставник едва ли не взвыл (да простит мне, светлой памяти, Василий Андреевич): «Что же, если мы работаем, так, значит, мы и рабы?» И потребовал считать корнем «работ». В том числе и на других примерах, он убедил маму в моей несостоятельности (в последующем я был обречён на хождение к репетитору). Но это было лишь начало истории.

Моя бабушка Надежда Григорьевна Конюхова, выпускница Петроградских Высших женских курсов 1915 года, специалист по русскому языку и литературе, в мягких выражениях (она нередко говорила — «противоречия плохо влияют на детей») настаивала на корне «раб». Тогдашняя аспирантка, родственница, позднее профессор филологии ПГПУ, также склонялась к корню «раб». Попытки разрешения вопроса на кафедре русского языка показали — мнения разделились. Бабушка любила доводить дело до конца. Был год 1967 или 1968. Она написала письмо в журнал «Русская речь». Ответ заставил себя ждать, но пришёл. Основное содержание письма из редакции кратко можно выразить так: «Хотя….но…правильно считать корнем «работ»»!.. То есть мы — не рабы… Думается, большинство сегодняшних филологов выбрали бы корень «раб»… Пусть читателям станет понятней, как эпоха, происхождение специалиста и научная школа влияют на выводы, в частности, филологов. А ведь ещё есть рабочая гипотеза, силы и средства (или их отсутствие), желание (или нежелание) угодить выбранному направлению или власти.

Но было бы гораздо интересней, на мой взгляд, порешать другую задачу, ради которой и сделал предыдущее отступление: имеют ли слова «пермский» и «персидский» общий корень? А может быть, захотят ответить и дилетанты, столь нетерпимые ко лжи? Им в помощь знаменитые:

«Различи во лжи ложь, и тем самым ты уже нанёс ей смертельную рану»

* * *

Люди сначала усиленно скрывают правду, а потом не могут узнать её даже при желании

* * *

Лживые утверждения учёных (не от заблуждений, а от услужливости власти) резонируют тысячами голосов в произведениях модных писателей, тем паче тех, кому заранее обещана какая-либо престижная премия. Так веками при Романовых и после формировалось «нужное» общественное мнение. В качестве примера сошлюсь на привольный роман пермяка Василия Каменского «Степан Разин». Вероятно, автору бы польстило мнение, что это технически неплохо сделанная поэма в прозе (он был известным поэтом). Но после публикаций ФН становится ясно, что писательский взгляд на Разина как на разбойника исторически фальшив, и был полезен как царствовавшей фамилии (впервые роман увидел свет в 1915 году), так и ленинской гвардии (повторно издан в 1928 году).

А что вдалбливали в школе в наши головы через произведения Пушкина на исторические темы? Кому были выгодны его представления (или измышления?) о Пугачёве, Годунове? И не скатился ли Александр Сергеевич с недосягаемой высоты сказочника на позиции адвоката дьявола? Даже у Ф. Булгарина образ Мазепы получился цельнее, живее, чем у прославленного Пушкина, который предпочёл быть полезным для Романовых и придерживался рекомендованной схемы наклеивания ярлыков. Не являлась ли политика Мазепы отголоском неудачного Ордынского реванша? Почему вдруг Пушкин назвал себя «сукиным сыном», только ли за мастерство литератора (?), как пытаются убедить школяров правильные учителя? А может быть целью Дантеса, на самом деле, была не жена поэта, а он сам?

Со времён Романовых (когда народ был средством, а не целью) главным вектором государственной политики становится не управление страной, а управление тайнами власти. Вероятно, не случайно Ельцин именно в 1992 году спешно наградил орденом «За заслуги» менеджера госархива в одном немаленьком российском городе … А зачем первый секретарь обкома КПСС в 1977 году повелел разрушить дом Ипатьева в своей вотчине, ведь Советы к этому времени уже испили полную чашу позора? Кто стоял за коммунистом Ельциным?

В последние месяцы отмечается сильное оживление в закрытых коридорах Пермской художественной галереи. Имеются сведения, что в запасниках хранилища более ста лет обретается египетская мумия. На это наслоился слух, что какому-то московскому профессионалу предоставлено право «оживить» её. Вместе с тем, работа специалиста не должна бы оставаться тайной для российской общественности. Сейчас объясню. Прежде вопрос: «Зачем отправился революционный генерал Наполеон с войском и толпой учёных в Египет?» Отвечаю: «Чтобы удовлетворить тех, кто привёл его к власти». Заполучив то, что им было нужно (сотни и более мумий, в том числе и прошлых правителей страны), велел сбросить большинство добытых сокровищ в море. Зачем? Затем, чтобы «прогрессивное человечество» Запада не увидело их славянские черты лица.

Усилия московского реставратора в Перми будут в значительной степени зависеть от того, какой он веры: христианской, иудейской, магометанской, а также от научного мировоззрения. И если представить себе, что он книг ФН не читал или не захотел понять, то в результате мы увидим нечто усреднённое — «чтоб всем понравилось». Но средний показатель в работе не оправдает ни ожиданий, ни затрат. Впрочем, ничейный результат всегда в пользу любой власти.

Книги ФН побуждают к творческой деятельности. Впору сравнивать этих подлинных служителей истины с Р. Эмерсоном и Г. Торо. И мне захотелось самому участвовать в реконструкции прошлого России. Может быть, читатели захотят предоставить мне возможность, например, участия в раскопках или работе в архивах? Опыт есть. Для меня это и будет не виртуальная, а обратная связь, кибернетика Богданова в действии.

Много есть вопросов к нашей истории и записным историкам, которых по-человечески жаль: ФН (как наследники Дмитрия Донского) учинили им Куликовскую битву. Пусть Гёте поможет им залечивать раны, а читатель поймёт: «Отделаться от бесполезного столь же трудно, как и менять неправильно взятое направление». И ещё к читателю: делайте открытия при своей жизни, не перекладывайте их на совесть своих потомков. Пусть зёрна великого знания, восстановленного и дарованного нам ФН, упадут не в снег, а на благодатную почву подготовленных к открытиям душ, — и вы не упустите своего шанса повернуть ход истории в нужном России направлении. Нужно и понять, что в дилетантизме научная власть обвинит любого, кто решил взобраться на Олимп без спроса у сегодняшних богов.

ЕСЛИ ВЫ ПОВЕРИЛИ КНИГАМ НОСОВСКОГО И ФОМЕНКО, У ВАШЕГО РОДА ЕСТЬ БУДУЩЕЕ