«Страбон»

Светлой памяти моего друга Игоря Белоусова, географа и путешественника

Малоазийский грек, живший на рубеже нашей эры, написал на склоне лет сочинение, которое, он надеялся, с пользой прочтут заинтересованные лица — политики, полководцы, просто образованные, «благородные» люди.

А лиц таких не нашлось. Современники этого произведения не заметили.

На первый взгляд оно не отличалось от других. Ученые, путешественники, писатели много рассказывали об отдельных странах и народах. И «География» Страбона ничего особенно нового не добавляла к тому, что уже было известно. Разве только выделялась своими размерами — как-никак она состояла из семнадцати книг. Кто знает, может быть, это и отпугивало читателей? Так же как непонятный жанр, в котором она была написана. В ней перемешались строгие научные рассуждения с экзотическими описаниями, сухие перечни названий и яркие картины быта и нравов малоизвестных племен. Что это? Трактат? Путевые очерки? Философско-назидательные рассказы?

Какая-то печать неопределенности лежала на Страбоне. В его жилах текла греческая и персидская кровь. Свои сочинения он писал по-гречески. Впитал в себя традиционную эллинскую образованность. И мог с уверенностью считать себя греческим ученым. Но жил он в римскую эпоху, общался с римскими учеными и писателями, подолгу находясь в «вечном городе». Кто осмелится вычеркнуть его имя из истории римской культуры?

Страбон был свидетелем рождения Римской империи, поглотившей, вобравшей в себя весь эллинский мир, все его очаги в Греции, Малой Азии, на Боспоре (в Крыму). Творчество Страбона подвело итог эллинистической науке. И потому прав современный исследователь, говоря: «Мало найдется писателей, которым мы были бы больше обязаны, чем ему. Произведение Страбона — лебединая песня эллинизма; его глазами мы смотрим на этот мир в целом, когда он уже отошел в прошлое. Он не самостоятельный географ — он перерабатывает своих предшественников. Но пишет он хорошо и оказывается нейтральным и трезвым критиком… Велика масса сохраненных им сведений по серьезным вопросам — о географической теории, греческих полисах, экономике… Со времен Геродота не осталось другой такой красочной книги».[1]