- Нынче очень cтpoгo! Помилуйте: особенно браунинг! Без штрафа не отделаетесь!
- Вот оказия-то! А может как-нибудь и пройдет?
- Вот, посидите там, подождите: начальник охраны скоро явится.
Очевидно, не имеют никакого представления обо мне. Сижу. Нельзя ли?... Нельзя! Шпики, не зная, куда деться, расположились у дверей.
{12} Проходить минут двадцать. Вдруг с шумом открывается дверь, вваливается господин в штатском. Сразу видно - переодетый жандарм. Подлетает вплотную:
- Ваша фамилия?
- Если вы меня арестовали, то вы, очевидно, знаете, кто я?
- Ну, чего там? Сказали бы сразу, без излишней канители!
Не знаю уж, развязный ли его тон или просто много досады накопилось, но незаметно даже для себя, как гаркну: "Вы, сударь, очевидно в кабаке воспитывались! Прошу таким тоном со мной не разговаривать!"
Охранник сделал шаг назад, пристально уставился на меня, да как рявкнет: "Жандармов! Городовых! Охрану к дверям! Вы головой отвечаете мне за этого человека!" бросился он вдруг к совершенно растерявшемуся околодку и, как бешеный, заметался по комнате.
Вот уж именно: ногой топну - из под земли вырастут легионы! В один миг не успел даже оглянуться - вся дежурная битком набилась жандармами, городовыми, - кто в расстегнутом мундире, кто в блузе, на ходу напяливая шашку - все с удивлением оглядываются кругом: по какому, мол, поводу шум, {13} а драки нет? Беготня по лестнице вверх и вниз, беспрерывно звенит телефон .... Пошло!...
Так как я все хотел допытаться, что, собственно, послужило поводом к аресту, то раньше всего внес протест против незаконного задержания агентами охраны совершенно неизвестного им человека.
- Да ведь вы такой-то! Мы то, ведь, знаем! Почему бы вам не назвать себя?
- Объясните мне раньше, почему меня ваши агенты арестовали, а потом уж будем с вами разговаривать.
Так ничего друг от друга не добились.
Часам к 11-ти отвели в камеру. Ключ взял себе ротмистр, к дверям приставили жандармов, бессменно стоявших у "фортки".
Ночь на первом, новоселье прошла без инцидентов. Солома жесткая и колючая, клопы злющие . . . Впрочем, наконец, и клопы устали, и крамольник устал : в конце концов заснули.
Днем поставили жандармов в самую камеру. Один - хохол, уже пожилой, другой молодой.
Час-другой с ними не заговаривал. Когда они изрядно соскучились и скулы у них начали трещать от зевоты, затеял беседу.
Комментарии к книге «Из недавнего прошлого», Григорий Андреевич Гершуни
Всего 0 комментариев