«Метафизическая антропология»

Можно смело утверждать, что на сегодняшний день у абсолютного большинства людей сложилось впечатление о так называемой «русской идее» как о чем-то занебесно-возвышенном, неосязаемом и непременно аскетическом, а также абсолютно бесполезном с практической точки зрения. У большинства теоретиков этой идеи она никак не проецируется ни на сам русский народ, ни на территорию его проживания. Она витает в облаках «русского космизма», помеченная вешками христовых заповедей. Вот и весь загон ее обитания. Она ни в чем не измеряется и не призвана улучшать жизнь русских людей. Все, зачем она нужна, — это служение некоей истине, которой до сих пор никто не достиг.

Идея эта в нынешнем ее звучании абсолютно вздорная и ничем не оправданная. Достаточно воочию увидеть ее творцов — это сущие гомункулусы, зачатые в колбе. Нет ничего печальнее, чем наблюдать за подобными людьми, подбирающими себе идеологию в тон своей физиологии. Коммуноевразийство, мистическое православие, космизм, Третий Рим, Второй Израиль, народ-богоносец — это не концепции, а диагнозы для тех, кто лежит под капельницей.

Аскетизм — это вообще более позднее изобретение, и к области подлинной традиции не имеет никакого отношения. У древних ариев он был под запретом даже на религиозном уровне. Человек, не любящий вина и женщин, полнокровной и щедрой жизни, не может любить и Родину по-настоящему. Любовь к Родине — это не обезличивающий долг, это — сильнейшее из удовольствий. Родина может и должна ассоциироваться с изобильной и счастливой жизнью. И бороться поэтому нужно не за фантомы добра, а за осязаемое счастье.

Любить жизнь и любить свою Родину, символизированную национальными Богами, которые в свою очередь тоже прославляют жизнь, — это одно и то же. Этого принципа придерживались все традиционные языческие общества.

Смысл слова «язычество» не понятен большинству современных людей, способных мыслить лишь в двух измерениях — политическом и бытовом. Поэтому, проецируя всю многогранную махину языческой философии на эти два общедоступных измерения, мы и получим политико-бытовое определение язычества.

ЭТО — НАЦИОНАЛ-ГЕДОНИЗМ.