Через довольно большой холл, типичный для домов довоенного времени, они прошли на застекленную террасу, служившую ей мастерской. Тут она чувствовала себя привычнее, и здесь легче было осознать, что этот человек, Ло Кинкейд, неожиданно снова вошел в ее жизнь.
Когда Марни обернулась, то увидела, что гость своими холодными голубыми глазами осматривает мастерскую.
— Ну, — сказал мистер Кинкейд.
Было ясно, что он ждет объяснений, а каких, Марни не понимала.
— Я ничего не знаю о письмах, мистер Кинкейд.
— Их отправляли отсюда.
— Значит, на почте произошла ошибка.
— Маловероятно. Не пять же раз за последние несколько недель. Послушайте, миссис… как ваше имя?
— Хиббс, мисс Хиббс.
Он еще раз быстро и внимательно посмотрел на нее.
— Мисс Хиббс, мне тридцать девять лет, и я никогда не был женат. Я давно уже не мальчик и не могу помнить всех, с кем когда-то спал.
Ее сердце снова сильно забилось, а дыхание стало частым.
— Я никогда не спала с вами.
Он слегка повернулся и надменно посмотрел на нее.
— А как же вы тогда пишете, что у вас от меня сын? Сын, о котором я никогда не слышал, до тех пор пока несколько недель назад не получил первое письмо.
Марни вопросительно смотрела на него. Она почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Будто земля уходила из-под ног.
— У меня нет детей, и, повторяю, я никогда не посылала вам писем. — Она показала на стул. — Почему же вы не садитесь? — Она предложила ему сесть не из вежливости и не заботясь о его удобстве. Марни боялась, что, если немедленно не сядет, у нее подогнутся колени.
Перед тем как опуститься в ротанговое кресло, мужчина на секунду задумался. Он присел на самый край, как будто был готов вскочить в любой момент.
Понимая, что на ней грязные кроссовки, старые шорты и еще более древняя майка, Марни, однако, устроилась в кресле напротив. Она сидела прямо, сдвинув грязные колени и нервно сжимая руки.
Марни чувствовала себя раздетой под его проницательным взглядом, скользящим по ее лицу, растрепавшимся волосам, рабочей одежде и испачканным коленям.
— Вы узнали меня, — произнес он уверенно и быстро.
— Каждый, кто смотрит телевизор и читает газеты, узнал бы вас. Вы самый известный астронавт после Джона Глена.
— И пожалуй, я очень удобная мишень для психа, у которого поехала крыша.
— Я не псих!
Комментарии к книге «Долгожданное возвращение», Сандра Браун
Всего 0 комментариев