«Успех или счастье?»

Кэролин Зейн Успех или счастье?

Первая глава

— Пэтси, дорогая… — Папочка Брубейкер, маленький патриарх огромного клана Брубейкеров, засунул в рот дорогую сигару. Затем, откинувшись на спинку кресла и сложив на животе короткие и толстые ручки, он окинул Пэтси внимательным взглядом карих глаз. — У тебя ведь день рождения сегодня, правда, лапочка?

Пэтси поморщилась и кивнула.

— Так сколько тебе стукнуло, деточка? Двадцать два? Двадцать три?

— Двадцать восемь.

— Двадцать восемь! — изумленно воскликнул он. — И когда только успела? — В голосе Папочки появилось явное раздражение. — Я должен был сообразить своей старой башкой, что ты подросла, пока училась за границей своим танцам. — Он призадумался на секунду, словно размышляя над сделанным открытием. — Двадцать восемь? Двадцать воооо… — он тяжело вздохнул, — …оооосемь. И ты все еще живешь дома? — Он взглянул на свою жену Клэрис и нахмурился.

— Да, Папочка. — Пэтси пожала плечами и огорченно сдвинула брови. Ей такое положение вещей тоже не нравилось.

Стараясь избежать пристального отцовского взгляда, она отвела глаза и принялась рассматривать дом, в котором провела всю свою жизнь, за исключением пяти лет учебы в Европе.

Дом был прекрасен. Огромный, построенный еще до гражданской войны, особняк Брубейкеров поражал как своим стилем, так и размерами. Колонны, словно отважные часовые, поддерживали тянущуюся на десятки метров веранду на первом и втором этажах. Длинная подъездная дорожка обрамлялась раскидистыми деревьями, а территория вокруг дома была усыпана полудюжиной вспомогательных зданий. Со своего места Пэтси могла видеть домики слуг, просторный гараж, бассейн, оранжерею, ухоженный розовый сад и конюшни.

Все было замечательно, если не считать одного.

Мне следовало бы сидеть в собственной гостиной в окружении своих собственных друзей, — подумала Пэтси, кусая нижнюю губу. К сожалению, друзей у нее не было. За исключением родителей и братьев она в последнее время почти ни с кем не общалась.

Она устала. Жутко. До чертиков. Стоило ли пять лет учиться танцам в Европе, если теперь даже негде проявить свой талант? Пэтси подумывала о том, чтобы уехать снова и попытаться начать с нуля свою увядающую танцевальную карьеру, но чего она сможет добиться? Тем более что за пять лет ей надоело жить вдали от родителей. Она и так пропустила свадьбы трех своих старших братьев и рождение их детей.

Долгий, утомленный вздох сорвался с ее губ. Где была моя голова, когда я выбирала профессию? — размышляла Пэтси, корчась под обжигающим взглядом отца. — Почему я не задумалась о том, что, посвятив себя танцам, не смогу жить рядом с семьей? А что уж говорить о начале карьеры в двадцать восемь лет? Ха! Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Ее страсть к танцам развеялась где-то на полпути к Европе, но у нее хватило ума не сознаваться в этом.

Она поморщилась. В очередной раз.

Последний год, посвященный купанию в папином бассейне и бесконечному отдыху, ничего не изменил. Пэтси нервничала, понимая, что должна наконец стать самостоятельной. Сжав ручки кресла, она собралась с духом, ожидая выволочки от отца.

Папочка прочистил горло.

— Дорогая, — начал он и, вынув изо рта сигару, принялся размахивать ею в воздухе, как указкой. — Когда из всех этих уроков танцев, которые я оплачивал, выходило хоть что-нибудь путное?

— Что ты имеешь в виду? — Пэтси изобразила непонимание, поскольку ответить ей было нечего.

— Ну, я так долго платил за твою учебу, и теперь хочу знать, что ты намерена с этим делать. Пока что ты умудрилась вместо того, чтобы заниматься карьерой, целый год плескаться в бассейне…

Пэтси зажмурилась от стыда. Что ж, — печально подумала она, — он это заметил.

— …жалеть себя и потихонечку толстеть…

— Что? — зашипела Пэтси, прекрасно зная, что пяток лишних килограммов, осевший на ее фигуре, уже мешает платьям застегиваться.

— Не пойми меня превратно, дорогуша, тебе это даже идет. Просто мне интересно, когда же ты наконец вылезешь из бассейна и займешься собственной жизнью.

— Я отдыхаю! — обиженно возразила Пэтси.

— Отдыхаешь? Целый год?

— Ты же не знаешь, что мне пришлось пережить!

— Я видел твои счета, пупсик! Беготня по магазинам и ресторанам отнимает не так уж много сил. Я не знаю, что ты там делала в своей Европе, но… чего уж… это все в прошлом. Я заявляю тебе здесь и сейчас, что пора тебе слезать с моей несчастной шеи и самой зарабатывать на жизнь своими плясками. Справляйся сама, как твои старшие братья.

Пэтси ахнула. Слезать с его несчастной шеи! Просто зла не хватает!

— Почему… почему… — забормотала она, обидевшись, но все же признавая его правоту. Ее братья трудились, не покладая рук. Рядом с ними она чувствовала себя виноватой.

Лоб Папочки покрылся морщинами.

— Потому что твои старшие братья женаты и имеют детей. Делают карьеру и занимаются бизнесом. Ты же окончила школу для чего? Гм, боже мой. — Он подсчитал на пальцах. — Прошло уже десять лет, а тебе нечем похвастаться.

Пэтси заерзала в кресле.

— Ни мужа, ни детей, ни карьеры. А в школе ты была одной из лучших! — Он фыркнул и побагровел, как обычно бывало, когда он читал нотации своим отпрыскам. Как ни баловал Папочка свою единственную дочку, видимо, наконец он решил, что пора бы ей и повзрослеть.

— Папочка, — пробормотала Клэрис, пытаясь унять своего мужа, пока он не сболтнул чего лишнего. — Я уверена, что Пэтси хорошо училась и стала отличной танцовщицей. — Она повернула к дочери свою седеющую голову. — Правда, милая?

Пэтси не решилась солгать. Она не училась. Она ходила по магазинам. Развлекалась. Путешествовала. Она пять лет строила из себя избалованного ребенка. Нет, солгать она не могла, и поэтому ей пришлось сменить направление разговора.

— Я прекрасно могу сама о себе позаботиться, Папочка! — воскликнула Пэтси. — И еще я могу… убрать отсюда свою… свою… жирную задницу и… зарабатывать плясками! — в ярости заорала она и стукнула кулаком по столу. Ее младших братьев, сидящих за дальним концом стола, это маленькое представление привело в полный восторг.

— Ой, деточка, — вмешалась Клэрис, похлопывая дочку по руке. — По-моему, ты прекрасно выглядишь. Правда, Папочка? Скажи ей, что она не жирная.

— Пока что нет, — проревел Папочка, — но еще один год в бассейне, и придется сажать ее на диету. — Он усмехнулся, понимая, что задел Пэтси за живое. Как ни жаль, но приходится подталкивать ее в нужном направлении. Это сработало с ее братьями, сработает и с ней. — По крайней мере, сэкономим на ее кормежке.

Это сработало. Чаша ее терпения переполнилась.

С пылающими щеками, Пэтси вскочила с кресла.

— Мне не нужны твои деньги. Я прекрасно смогу и сама пробиться в этом мире!

— Докажи! — потребовал Папочка, радостно потирая руки. Он обожал, когда его дети проявляли характер. — Уматывай отсюда и устройся на работу. А тем временем, пока будешь работать, подыщи себе какого-нибудь смазливого паренька и подари мне и маме парочку внуков.

— Уххх! — вырвалось у Пэтси сквозь стиснутые зубы.

Для Папочки Брубейкера не было ничего священнее семьи. Поэтому он так стремился, чтобы каждый из его отпрысков нашел свою любовь и счастье. Всего у него было девять детей: Конвей, отзывающийся на кличку «Брю», Мерл, которого все звали Маком, Бак, Пэтси, Джонни, Кенни, близнецы Уэйлон и Вилли, и, наконец, малыш Хэнк. Папочка назвал своих детей, к их тайной досаде, в честь прославленных «кантри»-исполнителей. Если у него и было что-то, что он обожал почти так же страстно, как свою семью, то это музыка в стиле «кантри».

Но если речь шла об интересах семьи, все остальное для Папочки отступало на задний план. В том числе миллиардный банковский счет, выстроенный до гражданской войны особняк, тысячи акров техасских пастбищ, полудюжина компаний и многочисленные нефтяные месторождения.

— Так убирайся и… и… — на его пухлых щеках появились ямочки, — покажи мне деньги! — фыркнул Папочка, глядя в сверкающие глаза своей дочери.

— Не надо, Папочка, — пробормотала Клэрис, как всегда пытаясь его утихомирить.

— Ладно, покажу, — выпалила Пэтси к радости своих младших братьев. Они дружно зааплодировали, подхлестнув ее ярость. — Отныне можешь считать, что я сама по себе! С этого момента я и гроша ломаного у тебя не возьму, Папочка! Никогда! И не волнуйся. Когда я буду уходить, моя раскормленная задница в дверях не застрянет! — Развернувшись на каблуках, сгорая от возмущения, Пэтси вылетела из комнаты и хлопнула дверью так, что эхо прокатилось по всему дому.

— Пэтси! — с тревогой окликнула ее мать. — Папочка, сделай же что-нибудь!

— Пусть идет, — заключил Папочка, удовлетворенно попыхивая сигарой. — Она справится. Знаешь, — задумчиво добавил он, — мы слишком нянчились с этой девчонкой. Но она вся в меня. Немного реальной жизни для нее — то, что доктор прописал.

В своей спальне Пэтси запихнула в чемодан несколько платьев, высыпала в кошелек содержимое свиньи-копилки и вызвала такси.

С тех пор прошла неделя.

Теперь Пэтси жила в крохотной однокомнатной квартирке в беднейшем квартале Хайден-Вэлли, штат Техас (не слишком далеко от отцовского поместья) и разъезжала на пожирающем огромное количество бензина старом и раздолбанном фургоне, под который месяц назад постыдилась бы даже броситься.

И, наконец, она вела переговоры со своей невесткой насчет низкооплачиваемого места секретарши на ранчо «Дом чудес», служившем сиротским приютом.

Пэтси не хотела пользоваться семейными связями ради получения престижной работы. Но, видит бог, в «Доме чудес» не было ничего престижного. К счастью, благодаря секретарским курсам, которые она окончила еще в школе, эта работа не представляла для нее никаких сложностей. К тому же других соискателей не оказалось (по-видимому, из-за нищенской зарплаты), так что проблема трудоустройства решалась прямо на глазах.

Да, — подумала Пэтси при виде беременной, вечно улыбающейся Гэйл, вперевалочку ковыляющей по комнате, — я смогу проложить себе дорогу в этом мире. Папочка еще увидит. Он не единственный, кому удалось вырваться из нищеты и достичь богатства… начать с нуля и добиться всемирной известности. Вот и она справится. Пусть даже начать придется с «Дома чудес».

Если ее еще возьмут.

Детский голосок Гэйл вернул ее к реальности.

— Мисс Брубейкер?

— Да?

— Холли хочет вас видеть.

— Спасибо. — Пэтси слезла с вращающегося стула и побрела вслед за Гэйл в кабинет Холли.

— Кто это? — Пэтси небрежно махнула заявлением, которое все еще держала в руке.

Холли отодвинулась от стола и вытянула шею, пытаясь разглядеть, что происходит за окошком ее кабинета.

— А, это Джастин Лэсситер, наш новый работник.

Пэтси смотрела, как зачарованная, как он идет по двору в окружении нескольких оживленных ребятишек. Улыбался он очень обаятельно, и, казалось, внимательно слушал семенящего рядом мальчика. Что до красоты… Что он делает здесь, у черта на куличках, в окружении чумазых детей, когда его место на обложке «Джентльмена»? Это выше ее понимания.

Холли продолжила:

— Он учит детей верховой езде, уходу за лошадьми и так далее… Его нам бог послал. — На губах Холли появилась ангельская улыбка. — Никто не понимает детей так, как Джастин.

— Правда? — переспросила Пэтси, отвернувшись от окна, когда маленькая компания скрылась в конюшне.

— Видишь ли, — Холли наклонилась вперед и задумчиво взглянула на Пэтси. — Он и сам сирота. Полжизни провел в приютах. Потом работал в «Доме чудес» в Оклахоме. Мы с ним сотрудничали несколько лет до того, как Бак уговорил его переехать на наше ранчо.

— Гм. — Пэтси все еще была уверена, что ему стоило выбрать карьеру фотомодели. Светлый образ Джастина Лэсситера в одних плавках, улыбающегося с обложки дорогого журнала, будет стоять перед ее глазами все утро.

Подперев щеку ладонью, Холли взглянула на Пэтси.

— Он живое доказательство того, что человек способен вырваться из нищеты и отчаяния и чего-то добиться в жизни.

Пэтси слегка побледнела и вновь посмотрела на свое заявление.

— Да… вообще-то… — Слов не было. Холли, судя по ее сочувственному взгляду, догадывалась, что Пэтси сейчас переживает не лучшие времена. Смутившись, Пэтси пригладила собранные в хвост волосы и попыталась притвориться спокойной и самоуверенной.

Постукивая карандашом по папке с документами, Холли снова выглянула в окно. Ее взгляд стал отрешенным.

— Мне так хотелось, чтобы Джастин завел семью.

— Он не женат? — удивилась Пэтси с нездоровым любопытством в голосе. По-видимому, они с Джастином принадлежат к разным мирам. Пэтси всегда нравились франтоватые, утонченные европейские мужчины с бездонными карманами. Она слегка улыбнулась, вспомнив своего последнего приятеля Генри, красавчика и гуляку, и его нескончаемые (и пользующиеся дурной славой) скандальные вечеринки.

Все же приходится признать, что такие привлекательные мужчины, как Джастин Лэсситер, ей еще не попадались.

— О нет. Джастин пережил личную трагедию, и теперь боится завязывать близкие отношения. Если бы ты знала его историю, то поняла бы. Это ужасно. Он очень хороший человек, и из него вышел бы прекрасный отец.

Пэтси рассмеялась.

— С тех пор, как ты забеременела, у тебя все — прекрасные отцы.

Опустив ресницы, Холли с горделивой улыбкой взглянула на свой округлившийся живот.

— Это правда. Но все же Джастин мог бы стать замечательным отцом для какого-нибудь бедного малыша. Жаль, что он так к этому относится. — И Холли поделилась с Пэтси парочкой пикантных подробностей о кратковременной помолвке Джастина с женщиной по имени Дарлин.

— Гм, — с отсутствующим видом кивнула Пэтси, разглаживая лежащее на столе заявление. В этот момент ее собственное будущее волновало ее гораздо сильнее, чем личная жизнь Джастина.

Обсуждение имеющейся вакансии затянулось почти на час. Холли перечислила многочисленные обязанности секретарши и расписала все прелести работы на собственного брата. Некоторые моменты Пэтси не устраивали, например, участие в ежегодном сборе средств, но в конце концов она позволила себя уговорить. Помимо прочего Холли предложила, чтобы Пэтси учила детей танцевать.

— С твоим талантом и великолепной подготовкой ты сможешь проводить потрясающие уроки танцев, Пэтси! — убеждала ее Холли. — Помнишь, как в детстве мы играли в балерин?

Пэтси улыбнулась. Она помнила. Это были ее самые дорогие воспоминания. Она мечтала стать великой балериной, но с возрастом начала понимать, что ее планам не дано осуществиться. Да, способности у нее были. Но не настоящий дар. К тому же ей явно не хватало упорства. Пэтси тяжело вздохнула. Уроки танцев для бездомных детей и должность секретарши на полставки — не совсем то, чего она хотела от жизни, но это поможет выкарабкаться из нужды.

— Ладно, — сказала она с таким мрачным выражением, словно соглашалась не на новую работу в «Доме чудес», а на казнь через повешенье. — Я в игре.

— Ой, как здорово! — воскликнула Холли, блестя глазами. — Можешь приступать прямо с завтрашнего утра. Я скажу Гэйл, чтобы она освободила для тебя рабочее место.

Полузабытые слова старой песни всплыли в памяти Пэтси. «Я буду жить», — подумала она с неожиданным душевным подъемом, вскакивая с кресла и скрепляя договор рукопожатием. Да. Не случайно в школе ее называли «самой многообещающей выпускницей».

Папочка не единственный, кому удалось выбиться «из грязи в князи», — размышляла Пэтси, простившись с Холли и направляясь решительным шагом к своему новоприобретенному, жутко дешевому, огромному, грязному фургону. Усевшись на продавленное сиденье, она повернула ключ зажигания и решительно нажала на газ. Теперь бы ванну принять да вздремнуть как следует, и с утра можно начинать новую жизнь.

Если еще машина заведется.

Вторая глава

Два месяца спустя Пэтси Брубейкер прилипла к оконному стеклу над своим расшатанным, исцарапанным письменным столом в приемной главного офиса «Дома чудес».

— Господи, — простонала она.

Уткнувшись носом и щекой в пыльное стекло, она любовалась полуобнаженным греческим богом по имени Джастин Лэсситер. Со своими длинными ногами, рельефной мускулатурой, лоснящейся от пота кожей и сверкающими белыми зубами, он представлял собой невообразимое зрелище.

Тоже мне, супергерой нашелся, — сердито подумала Пэтси, глядя, как он взмывает в воздух и ловко ловит футбольный мяч своими крепкими руками. За исключением девочек-подростков, одетых в купальники, на остальных игроках были только джинсовые шорты. Тряхнув темными, взлохмаченными, взмокшими от пота волосами, Джастин выслушал одну из старших, и уже оформившихся девочек, откинул голову и разразился хохотом, к еще большему раздражению Пэтси.

И что такого особенного в этом Джастине Лэсситере? Вздохнув, Пэтси отбросила с шеи влажные кудряшки и принялась лениво обмахиваться рукой. В конце концов, — размышляла она, пытаясь найти причину своего дурного настроения, — никто не виноват, что он уродился таким красавцем. Или что у него такое потрясающее чувство юмора. Или что все поголовно женщины от него без ума. Возможно, причина ее неприязни к Джастину заключается в том, что он в упор ее не замечает.

Он обращается с ней, как с младшей сестрой. Как с надоедливой девчонкой.

Именно с ней. С Пэтси Брубейкер. Видной. Образованной. Ухоженной. Сестрой начальника. Привлекательной, несмотря на пять лишних килограммов. Даже на четыре с половиной с тех пор, как обеды стали ей не по карману. Облизнув пересохшие губы кончиком языка, Пэтси присвистнула. Она не привыкла быть отвергнутой. С самого раннего детства мужчины всех возрастов увивались вокруг нее толпами.

Все, кроме Джастина Лэсситера. Честно говоря, складывается впечатление, что Джастин ее не переваривает. Но почему? Что она ему сделала? Впрочем, это не важно. Ей не стоило бы обращать на него внимание. Но это так тяжело. Куда ни глянешь на этом ранчо — всюду он. То на собрании выступает, то требует, чтобы она отыскала для него какие-то документы. То письма ему печатай, то кофе подавай. И хоть бы раз взглянул, как на женщину. Его надменность доводила Пэтси до белого каления. Можно подумать, он… ну… хоть что-то из себя представляет.

Нет, — подумала Пэтси, с замиранием сердца глядя на его плавные, танцующие движения, — Джастин вылеплен из другого теста. Он зрелый, независимый, совершенно самостоятельный… мужчина.

Джастин стремительно промчался по площадке, поймал мяч и перебросил его в другой конец двора Баку, старшему брату Пэтси. Прислонившись к окну, Пэтси с изумлением глядела, как парни и, естественно, малыши мечутся между клумб, скачут и прыгают, гоняются за мячом, орут и хохочут с такой бешеной энергией, словно вместо знойной духоты «бабьего лета» на дворе стоял прохладный весенний вечер. Господи, ведь до Дня Благодарения рукой подать. Конечно, жара скоро кончится. Но без кондиционера в послеполуденные часы маленький трейлер, в котором располагался офис, превращался в раскаленную топку.

Хихикающие девчонки не столько играли, сколько кокетничали. Пэтси не могла винить их за это. Двое мужчин, с таким восторгом топчущие цветочные клумбы Холли, просто великолепны. И, если бы не жара, Пэтси тоже не удержалась бы от искушения присоединиться к игрокам.

К несчастью, от жары от нее портилось настроение. Пэтси сдула челку со лба и сердито взглянула на переполненный лоток с входящими документами. Разве можно успеть разобраться с этим? Тем более, что Адонис за окном постоянно отвлекает ее от работы.

Как раз в это мгновение Джастин отбросил падающие на глаза волосы и посмотрел на нее, словно почувствовав ее взгляд, но тут же отвернулся. Ему там, видите ли, интереснее, — с обидой подумала Пэтси.

Разозлившись, она уставилась на царящий на столе беспорядок и потерла виски.

Этот шум. Эта жара. Эта надоевшая работа.

Она должна была знать, во что ввязывается. Ежедневная каторга с девяти до пяти мало соответствует ее творческой натуре. Что ж, — вздохнула Пэтси, — все, что ни делается, к лучшему. Надо только улыбнуться и потерпеть еще немножко. Из творческой натуры шубу не сошьешь. Не возвращаться же теперь к Папочке.

Лучше браться за работу.

Пэтси упрямо принялась разгребать гору входящих документов, отвечала на одни письма, раскладывала по папкам другие, оплачивала счета и делала звонки. Стоило ей хоть на секунду отвлечься от бумажной рутины, как звонил телефон.

— Ранчо «Дом чудес». Это Пэтси. Чем могу вам помочь? — Одна и та же фраза повторялась, как на заезженной пластинке.

Время от времени Пэтси выглядывала в окно и любовалась мускулистой фигурой Джастина.

Она мечтала о том, чтобы оказаться вместе с Джастином на вполне обитаемом острове. На заднем плане играют мексиканские гитаристы, пальмы раскачиваются на прохладном ветру, официант наливает вина в ее бокал, а Джастин глядит на нее влюбленными глазами, протягивает руку, нежно касается ее щеки. С его идеально очерченных губ слетает ее имя… «Пэтси… О… Пэтси, как я мог не замечать…?»

Ее фантазии были грубо прерваны прибытием почтальона.

Дзынь! Дзынь!

Почтовый фургон возвестил о своем присутствии, выехав на импровизированное футбольное поле. Почтальон, словно решив присоединиться ко всеобщей забаве, выскочил из машины, промчался по выгону и ловко швырнул Баку стопку конвертов.

Засунув почту подмышку, Бак побежал к дорожке, затем бросил быстрый взгляд на игровое поле и сделал пас Джастину. Не удержавшись от искушения, Джастин метнулся к нему и попытался поймать пачку писем, разлетевшуюся в воздухе на отдельные мелькающие бумажки, большинство из которых приземлились в лужу жидкого навоза.

Естественно, это не слишком обрадовало Пэтси, утомленную жарой и скукой. Вскочив с кресла, она распахнула входную дверь.

— Большое спасибо, придурки, — рассерженно фыркнула она, пробираясь между навозными кучами и поднимая с земли перепачканные конверты.

Почтальон благоразумно скрылся в клубах пыли.

— Как я теперь смогу это прочитать? — заорала Пэтси прямо в ухмыляющееся лицо Джастина, затем, разозлившись на себя за эту вспышку, повернулась к смеющемуся брату. — Вам что, ребята, больше делать нечего? — Она знала, что ведет себя, как законченная стерва, но сейчас это волновало ее меньше всего. Ее глаза уже начали слезиться от отвратительной вони. Зажав нос и держа письма как можно дальше от себя, Пэтси помчалась к трейлеру, буркнув через плечо, — Еще раз спасибо, болваны.

— Пожалуйста, детка, — ехидно откликнулся Джастин.

«Детка». Пэтси с тяжелым вздохом закрыла за собой дверь. Что бы такое сделать, чтобы Джастин перестал воспринимать ее как ребенка? Двадцать восемь лет — далеко не детский возраст, как ни смотри. Должно быть, все дело в том, что она младшая сестра Бака.

Свалив почту в кухонную раковину, Пэтси схватила влажную тряпку и принялась очищать конверты от грязи. Снова лишняя работа.

Работа, работа, работа, а этой нищенской зарплаты едва хватает, чтобы свести концы с концами. Вздохнув, Пэтси промокнула салфетками влажный бумажный ком и швырнула его на стол.

Джастин смотрел, как Пэтси — на ее хорошеньком мальчишеском лице застыла гримаса отвращения, голубые глаза мечут молнии — возвращается в трейлер и захлопывает за собой дверь.

Что за муха ее укусила? — удивился Джастин. Он покачал головой и раздраженно вздохнул. Младшей сестре начальника всюду мерещится злой умысел.

Пэтси напоминала ему его бывшую возлюбленную Дарлин. Красивая, богатая, избалованная стерва, уверенная, что на ней свет клином сошелся. Много лет назад Джастин зарекся связываться с такими женщинами. Одно только напоминание о Дарлин вызывало в нем приступ ярости. К несчастью, от Пэтси ему никуда не деться. Единственная надежда, что долго это не продлится. Пэтси не похожа на обычную работающую женщину. Она привыкла, чтобы с ней нянчились. Удивительно, как она хотя бы два месяца здесь продержалась.

Хотя, если честно, секретарша из нее неплохая. С тех пор, как Пэтси взялась за дело, все сообщения для него приходили вовремя. И кофе она варит в приличных количествах, — подумал Джастин в приступе снисходительности. Ладно уж, не все так плохо. Хоть парочка хороших качеств у нее имеется. У Дарлин и столько не было.

Он вздохнул.

Возможно, пока Пэтси не решит исчезнуть с горизонта, он как-нибудь переживет ее присутствие. Все-таки, она сестра начальника.

Хуже всего, что она постоянно вертится под ногами. На собраниях, обеденных перерывах, в классах… черт, да повсюду! Джастин вытер лицо ладонью и потрусил на игровое поле. Ее вечно задранный нос сводил его с ума. Что такого необычного в ее личике сердечком и губках бантиком? Ведь женщины такого типа никогда ему не нравились.

Покачав головой, словно отбрасывая эти пагубные мысли, Джастин вскинул руки и помахал мальчишке из его команды.

— Сюда, — заорал он. Ноги сами понесли его навстречу летящему мячу. — Поймал! — услышал он собственный крик и в тот же момент почувствовал на себе взгляд Пэтси через оконное стекло.

Он невольно повернул голову, чтобы увидеть ее.

Точно.

Она стояла там и смотрела на него взглядом Дарлин. Ресницы слегка опущены. На губах — улыбка Джоконды. Само воплощение изысканности и испорченности. Излучает холод даже в такую адскую жару. Совсем как Дарлин. Аж дрожь пробирает.

Черт. А она соблазнительна. Ужасно соблазнительна. Надо быть осторожнее, — размышлял Джастин, глядя на ее фантастически прекрасное лицо. — Она сестра начальника! Не забывай о Дарлин и ее запросах!

Да. Он на собственном горьком опыте узнал, что из такого неравного союза ничего хорошего получиться не может. У него за плечами сиротский приют и улица.

Не хватало еще, чтобы какая-то богатая девчонка вскружила ему голову. Заставила желать невозможного.

Джастин, забыв про мяч, так и продолжал пялиться на очаровательное личико Пэтси, пока его не сбили с ног и перед его глазами не оказались стебли пожухлой травы.

Отвернувшись наконец от упавшего Джастина, Пэтси ткнула ножом для резки бумаги в очередное письмо и удивленно хмыкнула, заметив марку и бело-оранжевую наклейку на конверте. Письмо переслала ей мама, поскольку отправлено оно было по адресу ее родителей. Очень странно. Почти все уже знают, где она сейчас живет…

Пэтси протерла конверт влажной салфеткой, пока не на нем не проявился обратный адрес. Давно забытый школьный гимн Уиллоу-Крик вновь зазвучал у нее в ушах.

«Уиллоу-Крик, наша альма-матер, о тебе мы поем…»

— О, нет, — буркнула Пэтси, разорвав конверт и обнаружив, что через месяц состоится встреча выпускников по случаю десятилетия со дня окончания школы. Она разгладила запачканную анкету и с ужасом уставилась на нее. Неужели прошло уже десять лет? Господи, как быстро летит время! Ее взгляд упал на следующую страницу.

Вот черт! С фотографии ей ослепительно улыбалась Битси Харт, неизменная капитанша команды болельщиц. Пэтси поморщилась. Вечная задавака, Битси просто не могла остаться в стороне от такого события. И выглядит она на миллион баксов, — уныло подумала Пэтси, читая письмо.

«Привет, подруга!

Да! Прошло уже десять лет, и пора нам наконец встретиться и выяснить, кто чего достиг. Пожалуйста, найди время и заполни прилагаемую анкету. Мы с Брэмом заполнили такую же анкету для примера. Вышли ответ как можно быстрее, чтобы мы могли включить его в сувенирный альбом, который будет распространяться во время встречи. Надеемся, что все соберутся! Оргкомитет встречи выбрал дни между Рождеством и Новым годом в надежде, что на праздниках большинство из вас будут дома. Увидимся в декабре!

С наилучшими пожеланиями,

Битси Харт.

Оргкомитет встречи.»

Пэтси плюхнулась за стол, просматривая анкету Битси и Брэма. Они теперь жили в престижном районе Уиллоу-Крик, к югу от Далласа. У них трое детей — Бэррон, Брианна и Брюс. У Брэма свое дело, Битси торгует недвижимостью, а в свободное время они увлекаются парусным спортом, гольфом и путешествиями по всему миру. Оба удачливы до омерзения. Пэтси знала, что ей следовало бы порадоваться за них, но ее грызло острое чувство зависти.

Со вздохом она уставилась на незаполненную анкету.

— Вот незадача, — раздраженно прошептала Пэтси. Кошмар какой-то. Ведь ее называли «самой многообещающей выпускницей». У нее вырвался стон отчаяния. И что ей отвечать?

Что она так и не получила высшего образования? Пэтси поморщилась при мысли о том, какие деньги угрохал Папочка на посещаемые время от времени уроки танцев.

Опустив голову, Пэтси потерла затекшую шею. Нет, ученой степени у нее нет, как и свидетельства о браке. А что ответить в графе «Дети»? Написать, что нее их двадцать пять, и все приемные? Что она работает на полставки на собственного брата? Что живет в трущобе и добирается до работы на своих двоих? Ее охватил ужас.

Никогда.

Этого она не напишет.

Скорее умрет.

Пэтси никогда не согласится порадовать одноклассников правдой о своей неудавшейся жизни. Она еще не забыла, как после выборов «самой многообещающей выпускницы» они требовали пересчитать голоса.

Разглядывая самодовольную улыбку Битси, Пэтси почувствовала внезапную вспышку возмущения. Разве она обязана объяснять своим бывшим одноклассникам, почему у нее нет ученой степени? А также мужа, детей, успешной карьеры и… хотя бы одной пары целых чулок?

К тому же она и не собирается ехать на их дурацкую встречу. С этими людьми ее давно уже ничего не связывает. С бывшими подругами она не общается лет восемь или девять. Их пути разошлись.

Но все же любопытно узнать, как сложилась у них жизнь.

Все ли так преуспели, как Битси и Брэм? Пэтси в задумчивости взяла карандаш и принялась грызть ластик на его кончике, уставившись невидящим взглядом на футбольное поле, где игра продолжалась несмотря на жару. Она знала, что должна заполнить анкету, но не могла заставить себя отвечать честно.

Внезапно у нее появилась идея.

А может… Вот именно, может, что-нибудь выдумать? Пэтси хихикнула. Пошутить. Разыграть их всех. Это будет забавно. Пусть народ посмеется. Нечто настолько невероятное, чтобы в это нельзя было поверить, но в то же время скрывающее неприятную правду.

Да, — усмехнулась она. Отличная мысль. Она воспользуется анкетой Битси и Брэма, чтобы устроить небольшой розыгрыш. Это только поддержит ее репутацию записной острячки.

Сдвинув брови, Пэтси послюнявила карандаш и бросилась с лихорадочной поспешностью заполнять графы анкеты, то хихикая, то разражаясь хохотом. Она так увлеклась своим занятием, что не заметила, как Бак и Джастин вернулись после игры, наполнив трейлер порывом жаркого ветра и запахом пота.

— Ага, — с гордостью заявил Бак, подойдя к столу Пэтси и взъерошив ее светлые кудри своей грязной ручищей, — именно то, что я люблю — мои служащие вкалывают, как лошади.

Пэтси выскользнула из-под его руки и пригладила волосы. Прищурившись и наморщив нос, она уставилась на обоих парней.

— Фууу. Вам что, ребята, больше нечем заняться? Душ принять, к примеру?

— Не-а, — прорычал Бак, заключая ее в медвежьи объятия и прижав ее лицо к своей потной груди. — Мы пришли убедиться, что моя любимая сотрудница всем довольна.

— Мффф, ак, фррр, — сдавленно ответила Пэтси, беспомощно барахтаясь в объятиях брата. Он стукнул ее по макушке футбольным мячом, а только после этого отпустил и сунул мяч подмышку.

— Все так, Джастин?

— Угу. — Джастин кивнул, напившись холодной воды прямо из-под крана. Вытерев губы тыльной стороной ладони, он подошел к Баку и его сестре.

— Чем ты сейчас занимаешься? — поинтересовался Бак, рассматривая пачку бумаг на ее столе.

— Тем, что тебя не касается, — отрезала Пэтси, отталкивая его.

— Ты слышал, Джастин? — спросил Бак с притворной обидой. — А ведь я хозяин здесь.

— Она такая командиристая, правда? — протянул Джастин.

От его низкого голоса у Пэтси мурашки побежали по спине. Решив не обращать на него внимания, она не стала поворачиваться навстречу его изумрудным глазам. Она слышала его дыхание, еще не пришедшее в норму после игры, и знала, что его вспотевшая, мускулистая грудь вздымается самым соблазнительным образом. Борясь с искушением взглянуть на него, она с яростью уставилась на своего брата.

— Что вы здесь забыли?

Бак пожал плечами.

— Я просто хотел проведать тебя перед тем, как идти домой.

— Что ж, у меня все в порядке, — фыркнула Пэтси, — так что можешь бежать за солеными огурцами и мороженым для Холли.

— Не так быстро, сестренка. Есть еще одно дело, — Бак схватил Джастина за плечи и втолкнул его в кресло, стоящее рядом с ее столом. — Мы хотели извиниться, верно, парень?

Джастин кивнул, хотя его лицо вовсе не казалось пристыженным.

— Ага. Точно. Мы просим прощения. — Он героическим усилием воли попытался изобразить раскаяние.

— За что? — спросила Пэтси.

— За… э… — Джастин прикусил нижнюю губу и взглянул на Бака, — понимаешь, мы уронили твою почту в… в…

— В коровье дерьмо, — с готовностью подсказал Бак.

Джастин откинул голову и рассмеялся.

Бак, шутя, толкнул его локтем.

— И что, сестренка, тебе удалось ее очистить?

Подтащив стул к столу, Бак плюхнулся на сиденье и наклонился вперед, протиснувшись между Пэтси и Джастином. Заглянув Пэтси через плечо, он схватил с ее стола пачку писем.

— Приятно пахнет, — заметил Джастин.

Бак недоуменно уставился на черно-оранжевый бланк.

— Что это? — удивился он.

Джастин лениво перевел взгляд с лица Пэтси на руки Бака.

— Ничего особенного, — с притворным безразличием ответила Пэтси. У нее не было ни малейшего желания обсуждать свою шутку с этими двумя бродягами.

Брат внимательнее взглянул на письмо из Уиллоу-Крик.

— Слушай, разве это не Итси-Битси Харт? — спросил он, указывая на приглашение. — Джастин, ты только посмотри на эту Итси-Битси.

Склонившись к Баку, Джастин впился глазами в фотографию. Хотя в комнате было невыносимо жарко, Пэтси вздрогнула, почувствовав кожей его дыхание. До чего же тесно в этом трейлере! Приходится сидеть буквально друг на друге. Пэтси незаметно прикрыла рукой дурацкие ответы, которые нацарапала на высланном вместе с приглашением бланке.

— Так в чем же дело? — поинтересовался Бак. — Зачем Битси тебе это прислала?

— Это сообщение о десятилетии нашего выпуска. — Пэтси наклонилась вперед, чтобы лучше прикрыть написанное.

— Десятилетии? — Джастин изумленно взглянул на нее. — Ты окончила школу десять лет назад?

Пэтси разозлилась. Можно подумать, он считал ее десятилетней девочкой.

— Ну и что? — Не в силах вынести его пристальный взгляд, она заерзала в кресле и уставилась на свои небрежно накрашенные ногти, жалея о том, что не успела причесаться. — Что тебе не нравится?

— Ну, — начал Джастин, пожимая плечами, — просто…

— Просто что? — рявкнула Пэтси.

— Просто по твоему виду не скажешь, что ты закончила школу десять лет назад.

Отбросив падающую на глаза прядь золотистых волос, Пэтси с яростью взглянула на собеседников.

— Когда же вы перестанете вести себя, как Папочка, и поймете, что я давно уже не ребенок? Я прекрасно могу сама о себе позаботиться. Я взрослая! — воскликнула она, и внезапно сообразила, что у нее, как обычно, язык работает быстрее, чем голова. Но было уже слишком поздно. Ее понесло. — Если Папочка думает, что я приползу домой на коленях и буду упрашивать его принять меня обратно, то это его проблемы. Я изменилась за последние месяцы, пока жила сама по себе.

Мужчины обменялись удивленными взглядами.

— Да! Я повзрослела.

Пэтси прикусила нижнюю губу, почувствовав, как горят ее щеки. Тяжело быть единственной девочкой в большой семье, состоящей из одних мужчин. Постоянно приходится что-то кому-то доказывать.

«Я повзрослела». Пэтси поморщилась. Что за глупости она наговорила. Кого она пытается убедить?

Джастин на секунду опустил глаза, но затем медленно поднял голову и встретился с ней взглядом.

— Верно. — Казалось, он вкладывает в простое слово какой-то особый смысл. — Ты повзрослела.

Глядя в его нахальные глаза, Пэтси почувствовала, что ее сердце колотится все быстрее и быстрее. Если бы она хуже знала Джастина, то подумала бы, что он пытается с ней заигрывать. Во рту у нее пересохло, как в пустыне. Нет. Джастину Лэсситеру она не нравится. Он никогда не станет заигрывать с ней. Мурашки пробежали у нее по спине, когда Джастин лениво скользнул взглядом по ее лицу. На какое-то безумное мгновение ей захотелось, чтобы он перегнулся через стол и прижался к ее рту своими красивыми, мягкими, чувственными губами. Отмахнувшись от этой фантазии, Пэтси уставилась на крышку стола и попыталась утихомирить свое трепещущее сердце.

Не замечая напряжения, возникшего между Джастином и сестрой, Бак выхватил яркую оранжевую анкету из-под локтя Пэтси и просмотрел ее ответы.

— Доктор Пэтси Брубейкер? — Бак сделал круглые глаза и рассмеялся. — Космонавт?

— Это шутка, — вздохнула Пэтси. Внезапно, под веселым взглядом Джастина, придуманный ею розыгрыш перестал казаться таким уж остроумным. — Отдай, — велела она, протягивая руку.

Бак пропустил ее приказ мимо ушей.

— Эй, Джастин, — воскликнул он, — ты только глянь! Ты знал, что она пилот космического корабля и работает в НАСА?

К огромному огорчению Пэтси, Бак и Джастин расхохотались и принялись безжалостно издеваться над ее ответами. Обиженно поджав губы, Пэтси постукивала пальцами по столу.

На мгновение сдержав смех, Джастин взглянул на Пэтси с надеждой.

— Когда ты в следующий раз полетишь в космос, возьмешь меня с собой?

— Ага, сестренка, — фыркнул Бак. — Я всегда мечтал прокатиться на космическом корабле, — его взгляд снова упал на лист анкеты, — постой-постой, а перед этим твой муженек пластический хирург отсосет мне жирок с живота? — Для Джастина он пояснил, — С тех пор, как Холли забеременела, у меня тут целая «трудовая мозоль» наросла. — И он с гордостью продемонстрировал ему складку на своем животе.

В этот момент Пэтси выхватила у него анкету и начала вытирать ответы ластиком.

— Ладно, — угрюмо заявила она. — Может, с космосом я и переборщила, но все остальное сойдет. Смотри. Насчет танцев все правда. То есть, — поправила она себя, стирая все, относящееся к НАСА, — почти все. А вообще, это шутка.

Потянувшись, Бак отодвинул стул от стола, поднялся и направился на кухню в поисках выпивки. Отыскав бутылку с газировкой, он вернулся как раз в тот момент, когда его сестра пыталась отбиться от назойливых вопросов Джастина.

Джастин придвинулся к Пэтси и заглянул ей через плечо.

— Зачем врать? Почему не ответить правдиво?

Повернувшись, Пэтси взмахнула ресницами и пронзила его взглядом.

— А почему бы тебе не пойти домой?

Джастин пожал плечами и усмехнулся.

— Потому что мне гораздо приятнее быть здесь с тобой.

— Ты что, шуток не понимаешь?

— А ты уверена, что это всего лишь шутка? — поинтересовался Джастин.

— Да!

— Думаю, ты боишься написать им правду. — Поняв, что угадал, Джастин насмешливо изогнул бровь.

Пэтси уже начало трясти от злости. Ей хотелось врезать ему изо всех сил по такому загорелому и плоскому животу.

— Нет!

— Тогда измени ответы и напиши правду.

— Ни за что!

— Трусиха, — тихо произнес Джастин.

Пэтси в гневе указала ему на дверь.

— Убирайся.

Джастин пожал плечами.

— Ты совершишь большую ошибку, если отправишь это письмо.

— Нет! Можно подумать, ты бы стал хвастаться перед твоими одноклассниками вот… вот этим… — она ткнула пальцем в окно, указывая на трейлер, стоящий через дорогу, — …этой консервной банкой, которую ты называешь домом.

На красивом лице Джастина промелькнуло выражение боли. Пэтси мысленно выругала себя. Может, у нее и было желание врезать ему по животу, но обидеть его она не хотела.

Джастин копил деньги, чтобы построить дом на клочке земли, купленном рядом с участком Бака и Холли. Ее выпад насчет трейлера был ударом ниже пояса. Тем более, если вспомнить его прошлое.

— Минуточку, — прорычал Джастин. — Во-первых, я не стыжусь признаться, что живу в трейлере на ранчо для обездоленных детей. Я горжусь своей работой. Я горжусь тем, что коплю деньги на постройку дома. И если бы мне посчастливилось… — он пригвоздил Пэтси к креслу своим обвиняющим взглядом, — …окончить такую школу, в которой проводились бы встречи выпускников, я рассказал бы им всю правду. Но я ходил в обычную школу, где привыкли считать, что на такие встречи нечего тратить деньги и время, а потом я зарабатывал себе на колледж, вкалывая по ночам.

Прислонившись к дверному косяку, Бак допил остатки газировки и довольно рыгнул.

— Эй, вы, — воскликнул он, почувствовав, что дело пахнет дракой, — не ссорьтесь перед детьми. — В ответ на недоуменный взгляд Джастина, Бак указал на анкету. — У нее двое детей. Талантливых и одаренных.

Джастин фыркнул.

— Так что, Пэтси, ты их на космическом корабле в школу подвозишь?

— Ой, прочисть уши, Джастин. — Она помахала анкетой перед его насмешливым, красивым лицом. — Читай по губам. Это шутка.

— Нет. Это вранье.

— Ну конечно. Ты хочешь, чтобы я честно призналась в том, что я большая и толстая неудачница. — Продолжая говорить, она раздраженно вытирала все упоминания о космосе, готовясь написать правду.

Бак откашлялся и погладил себя по животу.

— Эй, сестренка, я вовсе не считаю твою работу здесь такой уж большой неудачей, — нахмурившись, сказал он. — Это отличное место. И у тебя все получается. Через пару месяцев мы, пожалуй, дадим тебе небольшую прибавку.

— Ладно! Ладно! Сдаюсь. Вы победили. Я вообще не буду это отправлять. — Небрежно сложив анкету, Пэтси засунула ее в конверт с обратным адресом и швырнула на переполненный лоток с документами.

— Вот и умница, — подытожил Джастин. — Ты не пожалеешь.

Пэтси в отчаянии опустила голову на стол.

— Вы, парни, просто ничего не поняли.

— А что мы должны были понять? — удивился Джастин, проводя рукой по шелковистым волосам.

Молчание длилось так долго, что он уже и не ожидал услышать ответ.

— Меня называли «самой многообещающей выпускницей». — Ее стон был заглушен пачкой бумаг, лежащей на столе.

— А… — произнес Джастин с неожиданным, и каким-то циничным пониманием.

— А… — сказал Бак и пожал плечами, совершенно равнодушный к переживаниям своей сестры. — Ну что ж, до утра, ребята. А то меня уже Холли дожидается.

Третья глава

В следующую субботу Пэтси снова работала сверхурочно. Убрав руки с клавиатуры древней пишущей машинки, она подняла голову и улыбнулась офицеру полиции, входящему в приемную «Дома чудес». Чтобы растянуть бюджетное финансирование на год, им пришлось отказаться от компьютера. И от офисной мебели. И от ксерокса. И от кофеварки.

Список необходимых вещей был поистине бесконечен.

Но Бак и Холли оставались оптимистами. Деньги поступят в начале года от различных благотворительных организаций. Папочка продолжал убеждать Бака и Холли воспользоваться его деньгами и деловыми советами, но они оба решили справляться собственными силами. Когда они в очередной раз отвергли великодушное предложение Папочки, в его глазах светилась нескрываемая гордость.

— Здравствуйте, офицер. Чем могу быть полезна? — поинтересовалась Пэтси со всей возможной любезностью. Отодвинув кресло, она встала, обошла свой исцарапанный стол и высунула голову в окошко для посетителей. Ее улыбка увяла при виде двух совершенно одинаковых рыжих и конопатых злоумышленников, которых офицер держал за руки.

Марки и Мики Флэнниганы. Одни из самых… трудных воспитанников.

— Эти двое сказали, что должны сейчас быть с… — Офицер прочистил горло и навалился внушительным животом на подоконник. Он изобразил недоверчивую гримасу, прежде чем продолжить. — …с ковбоем Бадди?

— А. — Пэтси нервно облизала губы кончиком языка. — Да, офицер, это правда.

Какого черта они натворили? Семилетние Марки и Мики были, в общем, неплохими ребятами; им просто не хватало правильного воспитания.

— Эта программа позволяет детям до двенадцати лет раз в неделю съездить в город и поесть мороженого с одним из старших подростков, который и играет роль ковбоя Бадди, — торопливо пояснила Пэтси, пытаясь подавить раздражение.

Родители близнецов погибли, пытаясь провернуть незаконную сделку с наркотиками, когда их дети были еще совсем маленькими. С тех пор Марки и Мики жили со своей молоденькой тетей, которой приходилось вкалывать на двух работах, чтобы их прокормить. Мальчишки с детства были предоставлены сами себе и не нашли ничего лучше, чем заняться карманными кражами. К своим семи годам они могли бы дать фору любому карманнику.

Джастин взял над ними шефство. Он знал их родителей с детства и пообещал девятнадцатилетней тете близнецов, что присмотрит за ними, пока она сама не встанет на ноги. В общем, она согласилась предоставить ему временную опеку и исчезла в неизвестном направлении. Джастин питал слабость к близнецам и по сути заменил им отца. Они его боготворили.

Офицер недовольно поморщился.

— Тогда вы, может, объясните, почему, когда я их нашел, они воровали конфеты на продуктовом рынке. Что-то я не заметил поблизости никакого э… ковбоя Бадди.

— Видите ли, офицер, — начала объяснять Пэтси, мрачно взглянув на два невинно улыбающихся ангельских личика, — к сожалению, на этой неделе, перед Днем Благодарения, у нас не хватает ковбоев Бадди и вообще…

— Неважно. — Офицер равнодушно взмахнул рукой. — Вы здесь работаете? — По-видимому, он куда-то торопился.

Пэтси обвела взглядом пустой офис.

— Да, — покорно ответила она, решив, что убьет Джастина при первой же встрече.

— То есть, вы отвечаете за этих детей?

Пэтси кивнула. Близнецы Флэнниганы в свое время умудрились довести до кондрашки не одного ковбоя Бадди. Сегодняшняя жертва, похоже, не стала исключением.

— Если я оставлю их под вашу ответственность, вы обещаете, что они больше не попадут в неприятную ситуацию?

Пэтси кивнула. Что ж, придется попробовать. Для начала она изобразила угрожающую гримасу, надеясь их припугнуть.

Они дьявольски улыбнулись в ответ.

— Тогда ладно, — вздохнул офицер, хлопая мясистыми ладонями по двум одинаковым худеньким плечикам, — но я вас предупреждаю: если хоть одну конопушку где-то увижу, тут же упеку в кутузку. Поняли?

— Да, сэр!

Пэтси расправила плечи и кивнула

Мальчики дьявольски улыбнулись офицеру.

Покачивая головой, офицер вышел из трейлера, бурча себе под нос проклятия в адрес безответственных ковбоев Бадди.

Пэтси взглянула на своих подопечных.

— Что ж, мальчики. Сегодня вы легко отделались. Но в следующий раз я не стану вас прикрывать. Поняли?

Пожав плечами, они радостно улыбнулись. Через секунду они уже носились по офису, хихикая и поддразнивая друг друга. Через треснувшее стекло во входной двери Пэтси видела, что офицер наблюдает за ними из своей машины. Еще раз покачав головой, он завел мотор и уехал по длинной, пыльной дороге.

Пэтси удалось утихомирить мальчишек, только поймав их обоих за шкирку.

— Джастин знает, чем вы промышляете?

— Нет, — буркнул Марки.

— А ты ему скажешь? — поинтересовался Мики.

— Может быть. — Пэтси задумчиво выгнула бровь. — А может и нет. Но прежде чем решать, маленькие ковбои, я найду вам занятие, чтобы вы отработали те деньги, которые будут уплачены за украденные вами конфеты. Итак, — многозначительно произнесла она, глядя на них сверху вниз, — договорились. Вы вымоете пол и раковину в туалете.

— Ууууу, — заскулили они в один голос.

— И нечего скулить. Вы оба мне обязаны за то, что я вас отмазала. А я подумаю над тем, что бы еще вам поручить. Так что, — она протянула швабру Марки и ведро Мики, — принимайтесь за работу. Уже поздно, и я хочу поужинать. — Напоследок она пригрозила им пальцем. — И ради бога, не вздумайте что-нибудь украсть! — И она отвела их обоих в туалет.

— Если думаешь, что мы можем себе это позволить, давай, — бросил Джастин через плечо, поднимаясь по лестнице и входя в главный офис. Бак шел за ним следом. — Лошадей у нас мало. Рано или поздно все равно придется покупать еще.

— Я слышу, — буркнул Бак, вытирая ноги и закрывая за собой дверь. — Идем ко мне. У меня есть кое-какие соображения насчет нескольких лошадей. — Бак обогнал Джастина и распахнул дверь, ведущую в маленький кабинет, который он делил с Холли. — Можем обсудить, но в общем, решение за тобой.

— Ладно, — отозвался Джастин, рассматривая на ходу письменный стол Пэтси.

Ну и что? Она уже ушла домой. Что в этом такого неприятного? Ведь между ними нет никакой дружбы или взаимной симпатии. Но Джастин почему-то чувствовал себя маленьким ребенком, чей воздушный шарик оторвался и улетел в небо. Яркие краски дня померкли вместе с заходящим солнцем.

Он резко тряхнул головой, отгоняя необычные мысли.

— Ты уверен, что мы это потянем? То есть, мы могли бы пока обойтись тем, что есть.

Войдя вместе с Баком в тесный кабинет, Джастин плюхнулся на диван и закинул уставшие ноги на журнальный столик. Он не мог дождаться, когда же наконец сможет снять сапоги и принять душ. Его манил родной трейлер. Его желудок урчал от голода, а в холодильнике дожидалась половина вчерашней пиццы.

— Ты когда-нибудь перестанешь беспокоиться? — хмыкнул Бак. — Мы это потянем. Холли привлекла Пэтси к сбору денег, и это все покроет.

Джастин поднял руки.

— Я просто спросил. — После окончания колледжа, он откладывал каждую копейку в счет будущего дома. Экономия стала частью его натуры. Частью того, что он понимал под выживанием. С тех пор, как в прошлом году они с Дарлин разругались, у него пропало особое желание заниматься строительством дома, но с некоторых пор трейлер стал казаться ему слегка тесноватым. И слишком пустым.

Может, поэтому он начал слоняться вокруг офиса во внерабочее время. Здесь всегда что-нибудь происходило. Ему нравились Холли и Бак, и здесь он мог поддразнивать Пэтси.

Джастин проводил так много времени, помогая Баку и Холли, что совершенно забросил свою личную жизнь. Впрочем, неудивительно, что он не стремился завязывать с кем-либо близкие отношения. Однажды он уже обжегся. Дарлин никак не могла понять, что если речь шла о деньгах, ранчо и строительство дома выходили для Джастина на первый план.

Бак предложил ему партнерство на ранчо «Дом чудес», и они как раз обсуждали материальную подоплеку этого партнерства. Джастин не единожды пытался объяснить это Дарлин, но она не желала понимать. У нее были далеко идущие планы, и зарплата Джастина, а также трейлер в качестве жилья ну никак ее не устраивали.

Потянувшись, он размял затекшие мышцы плеч и шеи. Когда-нибудь он снова выйдет из «завязки» и найдет себе девушку. Но пока ему и других забот хватает. Лошади, к примеру. Планы будущего дома. Марки и Мики. И чтобы эти дети снова почувствовали себя любимыми и окруженными заботой.

Порывшись в ящиках стола, Бак наконец вытащил список продаваемых лошадей и протянул его Джастину.

— Взгляни, а завтра скажешь, что ты думаешь об этом.

— Ладно, — буркнул Джастин, просматривая лист бумаги.

Бак шагнул к двери офиса.

— Хочешь бутерброд, дружище? Холли дома дрыхнет, а я с голоду умираю.

Джастин вспомнил о своем холодильнике со вчерашней пиццей и усмехнулся.

— Ага, неплохо бы. Я бы сейчас лошадь съел. — Завалившись на диванчик, он добавил, — Кроме шуток.

Бак рассмеялся, а Джастин с улыбкой начал читать список лошадей для продажи. Через несколько секунд раздался звонок, и Бак, чьи руки были заняты бутербродами и банками с газировкой, кивнул в сторону телефона.

— Ответишь, приятель?

Сбросив ноги с журнального столика, Джастин потянулся к столу Бака и снял трубку.

— Да? — сказал он, одновременно взяв из рук Бака тарелку с бутербродами.

— Привет, — мурлыкнул уверенный, женственный и очень сексуальный голос. — Можно мне поговорить с Пэтси Брубейкер?

Удивленно выгнув бровь, Джастин взглянул на часы. Рабочий день давно закончился. Может, это одна из подружек Пэтси? Голосок у нее как у «секс-бомбы». Наверное, пора ему уже прекращать свое затворничество и налаживать личную жизнь.

— Ах, Пэтси? Брубейкер? — повторил он.

— Может, она сменила фамилию, когда вышла замуж?

— Пэтси? Наша Пэтси? — воскликнул Джастин, подмигивая Баку.

— Кто это? — поинтересовался Бак.

Джастин пожал плечами.

Пока он слушал мурлыкающий женский голосок, в коридор ворвались близнецы Флэнниганы. Пэтси гналась за ними, размахивая шваброй.

— А ну стоять! — рявкнула она, загнав их в угол и выразительным жестом указывая в сторону туалета. — Вы еще не закончили. Возвращайтесь и протрите пол.

— Ууууу, — заскулили мальчишки, и побрели обратно по мокрому линолеуму.

— Эй, не вешайте трубку, — предупредил Джастин незнакомку. — Вам повезло. Она здесь. — Он выглянул в опустевший коридор. — По крайней мере, была здесь секунду назад…

— Вот и прекрасно, — продолжила обладательница красивого голоса. — Значит, мне удастся с ней поговорить?

— Уверен, что это возможно, — шутливо ответил Джастин. — А вы не думаете, что вам приятнее будет поговорить со мной?

В трубке зажурчал мелодичный смех.

— Что ж, полагаю, в ближайшем будущем мы сумеем это осуществить.

Вернувшись из туалета с победой, Пэтси вошла в кабинет, и обнаружила, что ее брат опустошает кухонный холодильник с таким азартом, словно это его последний ужин перед казнью.

— Я слышала звонок, — пояснила Пэтси и плюхнулась на диванчик рядом с Джастином. Джастин тем временем самозабвенно болтал по телефону со своей загадочной собеседницей.

— Ага, подождите секундочку. — Очаровательно улыбнувшись, он протянул трубку Пэтси. — Это тебя.

С недовольным вздохом Пэтси выхватила трубку и повернулась к нему спиной.

— Алло? — раздраженно буркнула она. Черт его знает, что Джастин успел наговорить.

— Привет, — ответил смутно знакомый голос. — Спорим, ты меня не узнала.

— Да? — Пэтси лихорадочно начала рыться в памяти, пока не вспомнила о встрече выпускников.

Битси?

Это Битси! Жена Брэма, мать Бэррона, Брианны и Брюса и некоронованная королева недвижимости. Сердце Пэтси забилось, как овечий хвост. Для чего Битси ей позвонила? Она же выбросила анкету и решила не ехать ни на какую встречу.

Пэтси изо всех сил попыталась улыбнуться. Придется делать хорошую мину при плохой игре. Если Битси узнает, что она не более чем секретарша и учительница танцев на ранчо «Дом чудес», эта новость появится на первой странице местной газеты к завтрашнему полудню. Отвернувшись от двоих мужчин, которые пялились на нее с нескрываемым интересом, Пэтси понизила голос и прикрыла трубку ладонью.

Чувственный голос продолжил:

— Это Битси из Уиллоу-Крик. Из частной школы, которую ты окончила десять лет назад. — Похоже, Битси вежливо пыталась освежить ее память.

— Гм… — Пэтси притворилась, что вспоминает. — Битси? — пробормотала она в трубку.

Она почувствовала, как Джастин придвинулся ближе, чтобы лучше слышать разговор, и вздохнула.

— Ах, да. Битси. Привет, Битси.

Пэтси могла бы гордиться своим спокойным и совершенно равнодушным тоном. Ее мысли лихорадочно метались. Зачем Битси позвонила? Чтобы лично сообщить о встрече? Господи! Ей нужна веская причина для отказа. Болезнь? Несчастный случай? Смерть родственника? Смерть сослуживца? — сердито подумала Пэтси, отталкивая Джастина плечом.

— Исчезни, — прошептала она и пихнула его в грудь. Потрясающе. Его тело под тонкой футболкой было горячим и твердым, словно камень. Это еще больше вывело ее из себя.

Бак усмехнулся и, забыв про бутерброд, подался вперед.

— Как приятно снова тебя услышать, Пэтси, — восторженно ворковала Битси. — Это твой муж говорил со мной? У него такой сексуальный голос.

Окончательно растерявшись, Пэтси пожала плечами и взглянула на Джастина. Его красивое лицо светилось любопытством. Наверное, ей стоит ответить на вторую часть вопроса.

— Ах, да, у него… именно такой голос… да.

— Ну, в общем, — в трубке снова зазвучал мелодичный смех, — я звоню, чтобы убедиться, что ты собираешься приехать на нашу встречу. Я знаю, при такой удивительной жизни ты чудовищно занята, но мы искренне надеемся, что ты сможешь выбраться.

При такой удивительной жизни? Откуда Битси это взяла? Нахмурившись, Пэтси обвела взглядом захламленную, тесную комнатушку, служившую Баку кабинетом.

— Ты хочешь знать, приеду ли я на встречу? — Пэтси сглотнула. Что бы такое соврать? — Э…

Бак и Джастин перемигнулись и придвинулись еще ближе, пытаясь расслышать в трубке голос Битси.

Растянув телефонный провод до предела, Пэтси встала и направилась к двери, окинув мужчин угрожающим взглядом.

— Я еще не думала об этом, — уклончиво ответила она.

— О, нет! — Казалось, Битси поражена до глубины души.

— О, нет? — Пэтси прикусила нижнюю губу и посмотрела на парней. — Почему «о, нет»?

Поднявшись с дивана, Бак и Джастин обступили ее с двух сторон, надеясь ничего не пропустить. Не замечая ее яростных жестов, они с жадностью ловили каждое слово.

— Помнишь миссис Ренфру? — несчастным голосом спросила Битси. Она была заметно расстроена. — Я знаю, ты слишком занята, чтобы вспоминать кого-нибудь из нас, но миссис Ренфру была учительницей танцев.

— Да… — сказала Пэтси, прижав пальцы к губам и шикнув на парней. — Я помню.

Миссис Ренфру она не могла забыть. Очаровательная, восторженная, миссис Ренфру десять лет назад была уже совсем старушкой. Она оставалась любимой преподавательницей Пэтси за все годы ее учебы. Пэтси из кожи вон лезла, чтобы угодить своей обожаемой учительнице. Она бы все на свете отдала, чтобы вернуться в то время. Миссис Ренфру привила Пэтси любовь к танцу, и Пэтси любила ее до сих пор.

— Ну, — продолжила Битси, — миссис Ренфру последний год работает в школе. Ты это знала?

— Нет. Нет, не знала. Пожалуйста, передай ей мои поздравления, — попросила Пэтси, пытаясь быстрее закончить этот бесполезный разговор. Сопение Бака и Джастина эхом отдавалось в ее ушах. Битси, небось, подумает, что у нее хронический бронхит.

— О, нет! — воскликнула Битси. — Я хочу, чтобы ты это сделала сама!

Что сделать?

— Да? — растерянно переспросила Пэтси.

— Да! Ты сможешь поздравить ее лично на прощальном вечере, который мы устраиваем для нее в рамках нашей встречи! Мы решили, что это самое подходящее время, так как на праздники съедется куча ее бывших учеников. Короче, — щебетала Битси все громче и все восторженнее, — когда я рассказала ей, что ты танцевала со знаменитой ирландской труппой в Европе…

Джастин и Бак прыснули.

— Пэтси? Ты слушаешь?

— А, да, — буркнула Пэтси, разворачиваясь, выталкивая обоих мужчин из кабинета и закрывая дверь прямо перед их любопытными лицами. — Это дети.

— О, я понимаю, — посочувствовала Битси. — Ладно, о чем это я? Ах, да. О танцах. Когда мы рассказали миссис Ренфру о твоем потрясающем успехе в Европе, она сказала, что не может в это поверить, и что ты венец ее преподавательской карьеры.

— Венец ее карьеры? Я? — тупо переспросила Пэтси.

Джастин и Бак за дверью громко расхохотались. В коридоре раздался топот детских ножек. Это Марки и Мики примчались из туалета доложить о выполненном задании, добавив Пэтси головной боли.

— О, да! — продолжила Битси. — Миссис Ренфру расплакалась от радости, когда услышала эту новость. Она требует, чтобы ты приехала и привезла с собой свою замечательную семью.

— Мою… семью? — Пэтси опустила телефонную трубку и в ужасе на нее взглянула. Что за черт? Как выброшенная анкета могла попасть к Битси? Она же сама ее выкинула… разве нет? Пэтси попыталась вспомнить. В тот день через ее руки столько бумаг прошло. Не могла ли она ее отправить?

— Вот именно. Господи, мы все знали, что у тебя больше всего шансов добиться успеха, но даже и представить себе не могли, что твой успех будет таким… таким сногсшибательным! Муж пластический хирург, двое одаренных детей, потрясающая карьера… Я в восторге! Как тебе это удалось?

Пэтси густо покраснела от унижения. Ей казалось, что земля уходит у нее из-под ног. Ее анкета почему-то оказалась отправленной. Гэйл иногда ей помогала. Могла ли она отослать анкету по ошибке? Видимо, да. Рухнув на диван, Пэтси невидящим взором уставилась перед собой.

— Пэтси? — чирикнула Битси. — Вы с мужем сможете приехать?

Старая дверь не выдержала напора двух мужчин и двух маленьких мальчиков, и четверо любопытствующих неожиданно ввалились в кабинет.

— Ты хочешь, чтобы мой… муж приехал тоже?

Джастин подмигнул Баку и нахально взглянул на Пэтси.

— Дорогуша, — воскликнул он, ухмыляясь во все свои тридцать два зуба, — ты так и будешь висеть на проводе весь вечер? Я должен позвонить в больницу. Мне через час лицо подтягивать.

Закатив глаза, Бак водрузил на место выбитую дверь, изо всех сил удерживаясь от смеха.

— Да, — подтвердила Битси. — Ты просто обязана привезти мужа. Голос у него божественный.

Войдя во вкус, Джастин продолжил свое издевательство.

— Милая, — сказал он, — ты утром подбросишь детей в колледж или мне самому это сделать?

Бак с почти страдальческим выражением лица оттолкнул с пути мальчишек и пулей вылетел в коридор. Через секунду из кухни донесся взрыв хохота

Пэтси с ненавистью посмотрела ему вслед, а затем окинула Джастина не менее злобным взглядом.

— Это из оргкомитета по подготовке встречи, лапочка? — продолжил Джастин как можно громче, чтобы Бак мог услышать. — Скажи, что мы будем рады приехать! Я ведь даже отказался от пары операций, а ты сможешь отменить свое турне…

Бак с завыванием вывалился из трейлера и с хохотом рухнул на траву. Дети, не совсем понимая причину веселья, но радуясь любой суматохе, помчались за ним. Джастин вошел в кабинет и уселся в кресло Бака. Он взглянул на Пэтси с самодовольной улыбочкой.

Не в силах вынести его пристальный взгляд, Пэтси зажмурилась, глубоко вздохнула и поднесла трубку к уху как раз вовремя, чтобы уловить последние слова из нескончаемой речи Битси. Не удивительно, что она заработала миллион на торговле недвижимостью, — мрачно подумала Пэтси. Битси жужжала, не умолкая, пока не довела ее до полнейшей паники.

Как оказалось, все их планы были связаны с ее вымышленной биографией. Они хотели, чтобы Пэтси выступила на праздничном концерте в субботу вечером. О, господи! Ведь это была шутка! Пэтси взглянула на Джастина: он сидел с укоризненным видом, скрестив руки на широкой груди. Разве они не поняли? Это обычный розыгрыш! Неужели кроме нее никто этого не видит?

— Ах, Битси. — Пэтси все-таки удалось перебить ее словоизлияния. Уперевшись локтями в колени, она потерла затылок, обдумывая свое признание. Пора сказать правду, решила она, ерзая под обвиняющим взглядом Джастина.

К несчастью, Битси не позволила ей продолжить.

— Естественно, миссис Ренфру пригласила своих родственников, внуков и всех остальных, чтобы они увидели, как ты вручишь ей прощальный подарок. Хорошо бы, если б ты смогла это сделать, тем более, после того несчастного случая. Это так ужасно.

Пэтси обмерла. Несчастный случай? Какой еще несчастный случай?

— Она так хорошо отзывается о тебе (к счастью, она еще способна говорить), что можно подумать, будто ты какая-нибудь кинозвезда!

Битси продолжила расписывать свои потрясающие планы, а Пэтси все никак не могла опомниться. Не отойдя от шока, она неожиданно для себя согласилась приехать на встречу, согласилась выступить на концерте, дать интервью в прессе и вручить подарок. Все, что угодно, лишь бы отделаться от этой психованной Битси.

После того, как Битси повесила трубку, поклявшись напоследок сообщать обо всех дальнейших планах, Пэтси, все еще ошарашенная, сидела на диване, ни жива, ни мертва.

— Итак, — выдохнул Джастин с заметным разочарованием в голосе. — Ты все же решила схитрить и отправила ту дурацкую анкету.

— Нет, — оцепенело прошептала Пэтси. — Я ее не отправляла.

— Не отправляла? — удивился Джастин.

— Не отправляла.

— Не отправляла, — недоверчиво повторил он.

— Нет. Правда. Я понятия не имею, как Битси ее получила.

Джастин фыркнул.

— Нет! Честно! — воскликнула Пэтси, внезапно опомнившись. — Я думала, что выбросила ее. Наверное, она случайно попала к письмам, которые надо было отправить.

Джастин медленно покачал головой и потер бровь указательным пальцем.

— Так почему ты ей этого не сказала?

— Я и слова не могла вставить! — заорала Пэтси, возненавидев Джастина за его надменность и лицемерие. — Ты же был здесь! Ты видел, какая она трещотка.

— Ты могла бы перебить ее и рассказать правду.

— Она застала меня врасплох, понял? — взорвалась Пэтси. Ее глаза сверкали от ярости. — В следующий раз, милый, я отдам трубку тебе, чтобы ты лично разъяснил ей наше семейное положение!

У Джастина хватило совести покраснеть.

— Ладно, я признаю…

— Вот именно! Ты нисколечки не приблизил бедную Битси к правде, дорогой, — продолжила Пэтси, не дав ему договорить. — Если тебе так хочется просветить ее на этот счет, вот тебе трубка и разговаривай с ней сам! Ее телефонный номер в справочнике у меня на столе!

— Я…

— И еще! Ты такой самодовольный, мистер Честность и Справедливость! Ты никогда не ошибаешься, правда? Тебя не волнует мнение других людей? — Вскочив с дивана, Пэтси бросилась к столу Бака, вцепилась в его крышку дрожащими от ярости пальцами и в упор уставилась на Джастина. — Так вот! Все, что ты можешь, это осуждать других. Людей, о которых тебе ничегошеньки не известно.

— Мину…

Ее голубые глаза метали молнии. Джастину придется ее выслушать. Его покровительственный тон сидит у нее в печенках. Как он смеет? За кого он ее принимает?

Отбросив за спину взлохмаченную гриву волос, Пэтси продолжила:

— Ты меня не знаешь! Ты ничего обо мне не знаешь. Ты только и делаешь, что осуждаешь меня, ничего не замечая вокруг, и обращаешься со мной, как с грязью, с первого же дня. Ты считаешь меня избалованной богатой девчонкой. Ты думаешь, что я устроилась на эту работу только потому, что брат сжалился надо мной. По-твоему, Бак и Холли считают, что мне нужна цель в жизни. Что-то, что помогло бы мне хоть ненадолго вылезти из золотой клетки. Так ты думаешь! — заорала она, так резко наклонившись вперед, что едва не столкнулась с ним лбом. — Я вижу это по твоему взгляду. Ты думаешь, что я отняла это место у какой-нибудь бедной девушки, нуждающейся в работе. Что ж, у меня есть новость для тебя, приятель…

— Я…

Пэтси снова не дала ему ответить. Она знала, что похожа сейчас на разъяренную фурию, но ей было все равно.

— Я и есть та бедная девушка, нуждающаяся в работе! Я могу печатать со скоростью света, отвечать на звонки в этой раскаленной топке, и подшивать документы, как маньячка.

На губах Джастина появилась робкая улыбка, но тут же исчезла.

— Два месяца назад я перестала быть папенькиной дочкой. Я бедна, как церковная крыса, и живу в такой дыре, рядом с которой твой трейлер кажется… кажется… отелем «Риц»! Я езжу на работу на велосипеде. Не ради спортивного интереса, а потому, что в моей машине, если ее можно так назвать, закончился бензин, а мне не хватает денег даже чтобы бак наполнить! Ты думаешь, мне нравится надевать одни и те же тряпки каждый день?

Джастин нахмурился.

— Я…

— Нет, не нравится! Но у меня хватает гордости не выпрашивать подачек у отца. У него в доме есть шкаф, доверху набитый дорогими нарядами, но знаешь что? Мне они больше не нужны. И черт меня подери, если я не смогу сама чего-нибудь добиться в этом мире. Я, — ее глаза наполнились слезами, но Пэтси не замечала этого, — больше не никчемная доченька Папочки Брубейкера! А ты не единственный, кому удалось… удалось… — она шмыгнула носом и вытерла слезы, хлынувшие по щекам, — преодолеть трудности!

Закончив свою речь, Пэтси почувствовала, что совершенно выдохлась.

— Пэтси, я…

— Заткнись, — отрезала она с тяжелым вздохом и, собрав остатки здравого смысла, отошла от стола. Направившись к двери, она остановилась у сломанного косяка. — Я сейчас сяду на велосипед, поеду домой и подумаю о том, как же я могла так подвести бедную старую миссис Ренфру. Затем я позвоню Битси и извинюсь. Рано или поздно они все равно узнают правду. Лучше уж сегодня.

С этими словами Пэтси покинула офис, а Джастин смотрел ей вслед, разинув рот от изумления.

Четвертая глава

Судя по адресу, который дал Джастину Бак, это было именно то место. Но когда Джастин поставил свой мотоцикл на стоянку и расстегнул последнюю пуговицу рубашки, он все еще не мог поверить, что Пэтси Брубейкер когда-либо заглядывала в этот район города, не говоря уже о том, чтобы жить здесь.

Обмозговав происшедшее, Джастин пришел к выводу, что ему необходимо как можно быстрее помириться с Пэтси, иначе их дальнейшая работа вместе станет невозможной. Кроме того, хотя ему и тяжело это признать, кое в чем она права. Он недооценивал ее. Он относился к ней не по-товарищески, не так, как относился бы к любой другой девушке, не похожей на Дарлин. Он должен извиниться.

Короче, Джастин выпытал ее адрес у Бака, сел на мотоцикл и помчался в вечерних сумерках к ней домой.

Однако даже в самых страшных кошмарах он не мог вообразить, что Пэтси живет в одном из этих грязных домов, сгрудившихся на окраине города у железнодорожных путей. Черт, он не один год прожил в трущобах, но такой дыры еще не встречал.

На покосившихся балконах висело поношенное белье, хлопающее на горячем ветру. Внизу кучка чумазых ребятишек играли в «царя горы» на старом порванном матрасе, радостно прыгая на ржавых, изломанных пружинах. Из какой-то квартиры доносились оглушающие звуки рока. В воздухе витали запахи готовящейся пищи, гари и тухлятины, а где-то вдалеке нескончаемо лаяла собака.

Войдя в дом, Джастин ухватился за расшатанные перила и помчался наверх, перепрыгивая через ступеньки. Оказавшись на втором этаже, он начал искать квартиру 2А. Несколько похожих на наркоманов подростков крутились у двери под номером 2Б.

Проходя мимо них, Джастин почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом. Эти мальчишки его оценивали. Живя на улице, он научился нутром чуять опасность. Сжав кулаки, Джастин широким шагом двинулся вперед, не оглядываясь. Это неподходящее место для такой красивой женщины, как Пэтси, — нервничая, думал он. Черт побери, это неподходящее место для кого угодно. Бак бы свихнулся, если бы узнал, что его младшая сестренка живет в таком притоне.

За его спиной раздался свист, и Джастин приготовился к драке. Он знал таких людей. Он сам когда-то был таким же.

Он остановился посреди коридора.

Расправив плечи, прищурившись, он медленно обернулся и посмотрел в упор на подозрительных соседей Пэтси. После краткого обмена взглядами подростки исчезли за дверью квартиры 2Б, оставив за собой облако сигаретного дыма. Джастин вздохнул с облегчением и провел рукой по волосам. Будь его воля, Пэтси ни секунды бы не провела в этой богом забытой дыре.

Он постучал в дверь с номером 2А и немного подождал.

— Кто там? — спросил тоненький испуганный голосок.

— Пэтси? — Джастин до сих пор не был уверен, что не ошибся адресом.

— А кто это? — подозрительно пропищал голосок.

— Это я, Джастин. Джастин Лэсситер.

— Джастин! — взвизгнула Пэтси, пощелкала многочисленными замками, раскрыла дверь как раз настолько, чтобы он мог пройти, схватила его за рубашку и втянула вовнутрь. Как только она опомнилась, робкая улыбка облегчения на ее лице сменилась выражением холодной уверенности. — Что ты здесь делаешь? — Ее взгляд упал на расстегнутую рубашку Джастина.

Прежде чем ответить, Джастин развернулся, запер дверь на все шесть замков, и пошел закрывать окна.

— Что ты делаешь? — ахнула Пэтси. — Тут же и без того душно.

— Ты хочешь, чтобы тебя убили? — поинтересовался Джастин, забаррикадировав входную дверь стулом.

— Нет, — буркнула она, подбежав к только что закрытому окну и снова его распахивая. — Как раз наоборот. Я не хочу задохнуться.

— Ладно, — с ухмылкой согласился Джастин. — Только одно окно. И все.

Джастин пододвинул к окну вентилятор, чтобы тот втягивал в комнату свежий воздух. Повернувшись, он взглянул на Пэтси. На ней были короткие шорты и ужасающего вида футболка, обтрепанная на рукавах и горловине. Пэтси стояла перед ним босиком, и он заметил, что ногти на ее ногах покрыты розовым лаком. Ее густые, выгоревшие на солнце, курчавые волосы были собраны в хвост на макушке, делая ее похожей на школьницу. Джастин решил, что в жизни не встречал более хорошенькой штучки.

Сглотнув, он попытался привести в норму ускорившееся сердцебиение.

Пэтси вздохнула.

— Джастин, что ты здесь делаешь?

Скрестив руки на груди, он прислонился к стене и насмешливо выгнул бровь.

— Очень хороший вопрос. Именно это я хотел спросить у тебя. Почему ты не пригласишь меня присесть? Мы бы все обсудили. И на этот раз, если ты не против, — он невольно улыбнулся, — я бы предпочел кое-где вставлять по паре слов.

Покраснев и потупившись, Пэтси махнула в сторону закутка, который служил ей «гостиной».

— Прости, у меня только одно кресло, — сказала она, указывая на помоечного вида диванчик, вмещающий двоих человек. — Оно было в этой квартире. Я плачу полтора доллара за его аренду каждый месяц и еще два доллара за матрац в спальне.

Это ей должны приплачивать за хранение такого барахла, — подумал Джастин, осторожно присаживаясь на хлипкое кресло.

— Принести чего-нибудь выпить? — спросила Пэтси, подойдя к громко урчащему холодильнику.

— Я бы не отказался от холодной воды.

— Прекрасно, — она хихикнула, — потому что это все, что у меня есть. И еще кувшин с колотым льдом. Я собиралась за покупками завтра. Сегодня времени не было.

В квартире 2Б громко заспорили. Доносящееся из-за стены ощущение враждебности казалось почти осязаемым. Не обращая внимания на ругань, от которой вяли уши, Пэтси спокойно разливала воду по стаканам, словно не сознавая исходящей от соседей угрозы.

Джастин еле удерживался, чтобы не схватить ее в охапку и не доставить к себе домой. По-видимому, она и представления не имеет о том, что живя здесь, нарывается на неприятности. Это ей не папин особняк. Здесь нет охраны и систем безопасности. Вооруженный отец и братья не встанут на ее защиту. Джастин поерзал на неудобном продавленном сидении и задумался о том, как бы убедить ее переехать. И чем скорее, тем лучше.

Вернувшись в гостиную, Пэтси поставила на самодельный столик два стакана с водой и кувшин со льдом. Оглядевшись по сторонам, она явно выбирала, где бы сесть. Джастин, не раздумывая, предложил ей место рядом с собой.

— Садись, — скомандовал он, похлопав по бугристой подушке.

Замявшись на секунду, Пэтси пожала плечами. Выбора у нее все равно не было.

— Ладно, — примостившись в дальнем уголке кресла, она робко улыбнулась. — Ну, — произнесла она с глубоким вздохом, — вот мы и устроились.

— И что?

— И что? — нахмурилась Пэтси. — Это ведь ты ко мне пришел, помнишь?

— Я знаю. Но почему именно здесь? Если ты еще не заметила, соседи у тебя не высший сорт.

В квартире 2Б раздался новый взрыв ругани и стенка содрогнулась, когда в нее врезался какой-то тяжелый предмет (или чье-то тело).

Пэтси щелкнула языком и искоса взглянула на Джастина.

— Как я уже говорила, — она развела руками, — это все, что я могу себе позволить.

С улицы донесся звон бьющегося стекла.

— Почему ты не попросишь в долг у папы? — удивился Джастин, выглянув в окно в поисках подходящего пути к отступлению. — Это помогло бы тебе выбрать более… спокойное место для жизни.

— Как я уже говорила, — повторила Пэтси с шипящими интонациями в голосе, — я могу сама о себе позаботиться. Мне не нужны одолжения, в том числе и от Папочки. Особенно от Папочки.

— Даже если от этого зависит твоя безопасность?

— Здесь вполне безопасно.

Яростная ругань в соседней квартире сменилась зловещей тишиной.

Джастин фыркнул.

— Ага, заметно.

— Слушай, я всегда выглядываю наружу, прежде чем выйти из квартиры, — оправдываясь, заявила Пэтси.

— И что делаешь потом? Зовешь хозяина квартиры, чтобы он защитил тебя на улице? Ты ведь наверняка успела понять, что мальчики из соседней квартиры не в церковном хоре поют.

— Они нормальные. — Пэтси нервно сплела пальцы.

— Эй, Пэтси, не надо врать. Они бандиты, и ты это знаешь.

— И что? Я их не трогаю, и они меня не трогают.

У Джастина отвисла челюсть. Неужели она совсем не боится? Большинство женщин возблагодарили бы судьбу за то, что доблестный рыцарь вроде него бросился на их защиту. Но Пэтси не такая, как все. Она упрямая, как стадо ослов, а сдвинуть ее с места еще труднее.

— Допустим, они тебя не трогают. Пока не трогают. Слушай, Пэтси, но ведь они могут убить тебя в любой момент! По-моему, ты должна переехать. Как можно скорее. Сегодня. Сейчас. — Джастин мотнул головой в сторону входной двери. — Идем. — Он не может оставить сестру начальника в таких условиях еще на один день. Завтра Бак ему спасибо скажет.

Пэтси недоверчиво рассмеялась.

— Я никуда не пойду. И вообще, кто тебя просил ехать сюда и указывать мне, как жить? Или где жить, если уж на то пошло?

— Никто. Но твоего брата кондрашка хватит, как только он взглянет на эту квартиру.

Пэтси прекратила смеяться и сердито взглянула на Джастина.

— Пожалуйста, не впутывай в это Бака.

Джейсон посмотрел на нее, как на ненормальную.

— Ну уж нет. Придется впутать. Тем более, когда на ранчо пустует целая половина трейлера.

— Забудь об этом! — Пэтси яростно затрясла головой. — Я на ранчо не перееду.

— Почему? Тебе не придется добираться до работы, ты сможешь даже избавиться от своей жуткой машины, если захочешь.

Пэтси ахнула.

— О, нет. Машину я не продам.

— Почему?

— Потому что она обошлась мне в две сотни долларов! — Пэтси взглянула на Джастина огромными испуганными глазами. — Это куча денег, приятель.

Джастин поморщился.

— Ладно, я понял. Тебе нравится твоя машина, тебе нравится твоя квартира, тебе нравится твоя независимость, и ты хочешь, чтобы я не лез не в свое дело. — На его губах появилась восхищенная улыбка. Надо отдать ей должное: Пэтси далеко не трусиха.

За стеной прозвучало несколько частых ударов и звук падающего тела.

Джастин вздохнул. Или она слишком храбрая, или сумасшедшая. Он еще не пришел к окончательному выводу.

— Замечательно. — Пэтси проказливо улыбнулась в ответ. — Итак. Что ты здесь делаешь, не считая того, что базар разводишь?

— По-моему, ты слишком долго жила по соседству с бандитами, — простонал Джастин. — Что ж, — заявил он, откидываясь на спинку кресла и закладывая ногу на ногу, — по правде говоря, я приехал, чтобы извиниться.

— Извиниться? — тупо повторила Пэтси. — За что?

— За то, что плохо обращался с тобой с тех пор, как ты устроилась к нам на работу. Ты права. Я был заранее настроен против тебя.

— Да ладно уж, — пробормотала Пэтси. — Ничего страшного.

Джастин медленно обвел взглядом ее пустую крохотную квартирку. Единственным «предметом роскоши» здесь был телефонный аппарат.

— Нет. Я ошибался. — Ничто на свете не заставило бы Дарлин поселиться в такой дыре. Она бы скорее умерла.

— Ну, в любом случае тебе будет приятно узнать, что я позвонила Битси Харт как только вернулась домой. — Пэтси скрестила ноги и слегка придвинулась к Джастину.

— И что она сказала?

— Пока ничего. Ее не было дома. Я оставила свой номер и попросила перезвонить мне как можно быстрее. — Отбросив с лица непослушные шелковистые пряди, она посмотрела на Джастина.

— Великолепно. Ты, должно быть, заранее обдумала, что будешь ей говорить? — Джастин выдержал ее взгляд, борясь с искушением взять ее за руку. Прикоснуться к ее плечу. К ее щеке. В ней есть нечто… неотразимое. Хотя и Дарлин при желании умела быть неотразимой. Спрятав руки за спину, Джастин откинулся назад, стараясь держаться от нее подальше.

— Ага. Я просто скажу ей правду.

Джастин кивнул. Он чувствовал, что начинает гордиться ею.

— Наверное, это лучше всего.

Пэтси вздохнула.

— Я знаю, что ты прав. Просто я на самом деле не хочу огорчать миссис Ренфру.

— Миссис Ренфру? — не понял Джастин.

— Мою преподавательницу танцев. Они хотели, чтобы я вручила ей подарок, или что-то в этом роде. Она в этом году уходит на пенсию. Именно благодаря ей я влюбилась в балет.

Джастин почесал подбородок.

— У меня тоже было что-то подобное.

— Преподавательница танцев?

Он хмыкнул.

— Нет. Учитель. Человек, который научил меня любви.

Пэтси недовольно поморщилась.

— А ты уверен, что мне стоит это знать?

— Любви к животноводству, глупышка.

— А. Теперь поняла, ты же рос на ранчо.

Пэтси улыбнулась, и Джастин почувствовал, что стена, которую он так старательно возводил между ними в последние два месяца, начала рушиться. Пэтси очаровательна. Ему стоило бы быть осторожнее. Не хватало еще увлечься сестрой своего будущего партнера. И вообще, несмотря ни на что, они с Дарлин одного поля ягода.

Вопреки своему нежеланию сходиться с Пэтси Брубейкер, он неожиданно раскрылся перед ней так, как давно уже ни перед кем не раскрывался. Следующие полчаса, в неожиданно наступившей тишине, Джастин и Пэтси рассказывали друг другу истории о своем детстве и о людях, которые на них повлияли. И, несмотря на разницу в происхождении, Пэтси постоянно давала понять Джастину, что разделяет его чувства.

Полностью расслабившись, Джастин развалился на своей половине кресла. Его ноги упирались в столик, который Пэтси соорудила из двух чемоданов, установленных на подпорки из кирпичей. Полуприкрыв глаза, он слушал рассказ Пэтси о том, как ее жизнь в доме, полном мужчин, изменилась благодаря любимой учительнице танцев.

Джастин пытался представить себе, что значит быть объектом такого безграничного обожания. Зачарованный сменой выражений на лице Пэтси, когда она красочно описывала миссис Ренфру, Джастин откровенно любовался ею. У нее знаменитые Брубейкеровские ямочки на щеках, то исчезающие, то возникающие снова, когда она улыбается или смеется. Глаза чистейшего василькового оттенка обрамлены густыми, темными ресницами, не нуждающимися в косметике, а ее ровные и белые зубы жемчужно поблескивают при разговоре. Словно девочка с журнальной обложки, — думал Джастин, восхищаясь ее красотой.

Нехотя он начал признавать, что в Пэтси Брубейкер его привлекает не только внешность. А нечто большее. Наверное, он ее недооценивал. Она с искренним интересом расспрашивала Джастина о его детстве. И казалось, она его вовсе не осуждает. Дарлин относилась к нему по-другому. Быть может, младшая сестра Бака не так уж безнадежна.

Ее чувственный голос, смягченный едва заметным южным акцентом, успокаивал, веселил и позволял почувствовать, что значит быть ребенком из семьи Брубейкеров.

— …поэтому мне было так трудно сказать Битси правду. Особенно после того, как Битси сообщила, что с миссис Ренфру случилось несчастье.

Джастин как раз отвлекся от своих раздумий и сумел отреагировать.

— Да?

Пэтси выразительно кивнула.

— Да. Она не рассказала, что за несчастье, но судя по ее словам, миссис Ренфру еще повезло, что она может говорить. То есть, что-то очень серьезное.

— Мне жаль, — искренне посочувствовал Джастин.

— Мне тоже.

Джастин грустно улыбнулся.

— Не только из-за этого.

Пэтси похлопала его по колену.

— Не волнуйся. Я знаю, что иногда произвожу впечатление избалованной дуры.

Его улыбка стала шире.

— В любом случае я не должен был цепляться к тебе из-за того, что ты написала в анкете. Это не мое дело.

Слегка ссутулившись, Пэтси вздохнула.

— Нет… Я знаю, что не должна была писать все эти глупости в анкете. Даже в шутку. Просто когда я узнала, что остальные так преуспели, а я… понимаешь… только начинаю… — С горестным вздохом она обвела взглядом жалкую маленькую квартирку, ставшую ее домом. — И теперь… все узнают о том, что я неудачница. А впрочем, все равно.

— Ты не неудачница.

— По-моему, тут и спорить не о чем. — Едва заметная улыбка появилась на ее губах, но тут же исчезла. — Веришь, я написала им, что вышла замуж за парня по имени Оскар Мэдисон?

— Оскар Мэдисон? — С недоверчивым смехом Джастин потер переносицу большим и указательным пальцами. — Разве это не один из персонажей «Странной парочки»?

— Да. Самый шебутной. — Пэтси хихикнула и допила остатки воды. — Не знаю, почему я о нем вспомнила. Наверное, беспорядок на моем столе навеял. — Она показала Джастину пустой стакан. — Мне нужно еще. Тебе принести?

— Конечно.

— Прости, мне больше нечего тебе предложить.

— А больше ничего и не надо.

Встав с дивана, Пэтси направилась к кухне, снова наполнила льдом кувшин и налила воду в стаканы.

— И пожевать у меня нечего. Я в последние пару дней грызла кусочки льда, чтобы не было так жарко… — оправдывалась она, возвращаясь в комнату с посудой в руках.

Телефон зазвонил до того, как она успела подойти к столику.

— Ой, должно быть, это Битси, — взволнованно заметила Пэтси. Повернувшись к телефону, висящему на стене на полпути между кухней и комнатой, она поудобнее перехватила кувшин со льдом и сняла трубку. Кусочки льда вывалились из кувшина и рассыпались по старому зеленому ковру.

Джастин вскочил, чтобы помочь ей.

— Я сама, — буркнула Пэтси.

Наклонив голову, она поднесла трубку к уху.

— Алло?

В комнате зажужжал голос Битси.

— Пэтси? Это Битси. Из Уиллоу-Крик.

— Да, Битси. — Пэтси начала пятиться к кухне, пытаясь не выронить скользкий кувшин и стаканы. Телефонный провод натягивался все сильнее. — Спасибо э… большое, за то, что перезвонила. Слушай, Битси, — начала она, согнув ногу в колене, чтобы поддержать выскальзывающий из-под руки кувшин. — Я э… хотела извиниться перед тобой за ту анкету. — Она запрыгала на одной ноге по направлению к кухонному столу. — Это была… ой… вот черт!

Кувшин, вывалившись наконец из-под ее руки, грохнулся на пол и разлетелся на множество мелких осколков. За ним последовали стаканы.

Из квартиры 2Б донеслись чьи-то сдавленные вопли. От топота бегущих ног задрожали половицы. Джастин приготовился отбиваться. Пэтси же не замечала ничего, кроме царящего на полу беспорядка.

— Вот идиотство, — прошипела она, с ужасом уставившись на гору битого стекла, а затем удрученно взглянула на Джастина. — И это почти вся моя посуда.

— Пэтси? Ты слушаешь? — сочувственный голос Битси вновь заурчал в трубке. — Пэтси, с тобой все в порядке?

Джастин отобрал у нее трубку.

— Я поговорю с ней, а ты тем временем обуйся и принеси пылесос. — Он надеялся, что его серьезный тон заставит Пэтси подчиниться. Как только разговор с Битси закончится, они оба уберутся отсюда к чертовой матери. А для этого ей понадобятся туфли.

— У меня нет пылесоса.

— Тогда тащи веник, или газету, или еще что-нибудь, — потребовал Джастин, — пока не порезалась. И обуйся. А я тем временем ее займу.

Пэтси ухмыльнулась.

— Вот-вот, — прошептала она, — а я и забыла, что вы с Битси давнишние телефонные приятели. — Продолжая смеяться, она помчалась на кухню за тапочками и половой тряпкой.

— Алло? — крикнула Битси. — Есть там кто-нибудь?

— Битси? — Джастин подошел поближе к стене, разделяющей квартиры 2А и 2Б, чтобы следить за событиями.

Драка возобновилась и была в полном разгаре. Звуки ударов и сопровождающая их матерщина были такими громкими, что Джастин с трудом разбирал слова Битси. Нужно быстрее заткнуть рот этой девице и вызвать полицию.

— Битси? Говорите, пожалуйста, погромче. Здесь э… э… — Он попытался придумать подходящее объяснение доносящемуся из-за стены грохоту. — Простите, что здесь так шумно. Просто мы… мы… ужинали и… у Пэтси проблемы с духовкой…

В соседней квартире вновь зазвенело бьющееся стекло, затем последовал поток такого многоэтажного мата, которого Джастин не слышал уже несколько лет. Похоже, стены в этом доме не толще бумаги.

— Кажется, у нее там помощники, — сухо заметила Битси.

— Да, — сказал Джастин, — короче, она там возится с грилем, и попросила, чтобы я поговорил с вами пару ми…

Прозвучавший затем звук был подозрительно похож на выстрел. Джастин инстинктивно нырнул за низенький диванчик.

Ничего не заметив, Битси продолжила:

— Ой, ничего страшного. А вы, должно быть, муж Пэтси. Я никогда не забываю голоса! Доктор Мэдисон, верно?

Джастин скорчил удивленную гримасу и уселся прямо на пол, распутывая намотавшийся на ногу телефонный провод.

— Ах, да, верно, она назвала меня доктором Мэдисоном. Э… послушайте, Битси, она так написала в анкете, но я…

— Знаю. По-моему, это простое совпадение. У вас такое же имя, как у того парня из «Странной парочки», — восторженно проворковала Битси. — Я уверена, что над вами часто подшучивают. Но знаете, как зовут моего дядю? Майкл Дуглас! Представляете? Разве не странно?

— Я… я… могу представить… конечно… — На фига он ввязался в обсуждение каких-то знаменитостей и их имен в такое неподходящее время? Джастин плечом прижал трубку к уху, на карачках подполз к окну и выглянул наружу. Несколько темных силуэтов с воплями и разъяренными криками промчались через автостоянку. Джастин уверен был, что они бегут в квартиру 2Б. Он огляделся по сторонам в поисках подходящего оружия. Скоро оно может понадобиться.

Битси продолжала болтать.

— Ну так мы постоянно его дразним. В общем, я еще смогу рассказать вам об этом на встрече. Просто я хотела выяснить: Пэтси все еще танцует?

— Э… да, — Джастин попытался объясниться, — может, пусть лучше Пэтси вам перезвонит? Ей как раз нужно обсудить с вами танцы и все прочее…

— О, я готова подождать. Мне надо как можно быстрее убедиться в том, что она сможет выступить. Я знаю, она будет украшением нашего вечера! — Казалось, от ее энтузиазма телефонная трубка начала накаляться.

— Именно это я и пытаюсь вам объяснить, — прошипел Джастин, вытаскивая зонтик Пэтси из-под грязно-желтой занавески на окне. Перебранка между парнями с автостоянки и обитателями соседней квартиры становилась все более яростной. — Битси, — буркнул Джастин, натягивая телефонный провод и отступая, пригнувшись, ко входной двери. — Слушай, я не могу больше разговаривать. У нас тут неприятности.

— Конечно. Я знаю, как это бывает у врачей, — чирикнула Битси. — Но вы можете сказать мне точно: Пэтси будет танцевать?

Что ответить? Пэтси хотела сама ей все объяснить.

— Вам нужно поговорить с Пэтси, — прошептал Джастин. — Вообще-то, все, что она написала в анкете, неправильно. Но я не могу сейчас вдаваться в подробности…

— Неправильно? Ну, если честно, читать действительно было тяжело из-за пятен. Но передайте ей, чтобы она не волновалась. Мы сумели разобраться. Миссис Ренфру вне себя от счастья, что Пэтси согласилась приехать вместе с вами и вашими детьми.

— С детьми? — промямлил Джастин, выглянув в глазок. Толпа подонков со стоянки разрасталась на глазах. Похоже, пора вызывать полицию.

— С вашими двумя талантливыми и одаренными детьми.

— Ах, да, точно. Она говорила об этом… послушайте, Битси…

— Значит, вы приедете всей семьей? Потрясающе! Миссис Ренфру будет в восторге. Знаете, когда она узнала, что Пэтси собирается танцевать для нее, у нее слезы выступили на глазах… — Битси тяжело вздохнула. — Это было так… трогательно.

— Трогательно, гм, ага. — Джастин вовремя прикусил язык, чтобы не ляпнуть какую-нибудь грубость.

— Хорошо. Скажите Пэтси, что она вытащила нас из жуткой неприятности. Наши предыдущие планы пришлось отменить, так что теперь вся наша надежда только на нее. Какое облегчение! Сегодня вечером мы составим рекламное сообщение и скинем его в интернет. Передайте ей, что мы на нее рассчитываем. Если бы и эта затея провалилась, я бы просто не вынесла этого.

Шквал автоматного огня прокатился по улице, за ним последовали крики ужаса.

— Скажите Пэтси, чтобы она аккуратнее обращалась с грилем, — сочувственно посоветовала Битси. — Нам не хотелось бы потерять наш «гвоздь программы».

Джастин упал на пол и подполз под относительное прикрытие кресла.

— Послушайте, Битси, мне некогда.

— Прекрасно. Я и сама тороплюсь. Напитки уже разносят. У меня тут дома весь наш оргкомитет собрался. Итак, доктор Мэдисон, я записываю вас, Пэтси и детишек на пятницу, субботу и воскресенье. Именно это я и должна была выяснить, чтобы составить окончательный план и запустить его в действие. Спасибо за информацию. Я сразу же начну рассылать по факсу сообщение о выступлении Пэтси. Пока!

С довольным вздохом она повесила трубку. Джастин со зла отшвырнул телефон с такой силой, что бедный аппарат пролетел через всю комнату и врезался в стену, разделяющую квартиры 2А и 2Б. Это и послужило началом братоубийственной войны между парнями со стоянки и соседями Пэтси.

Когда секунду спустя, так и не отыскав мусорное ведро, Пэтси вернулась в гостиную, кто-то налетел на нее сзади и повалил на пол. Грубая рука зажала ей рот, не позволив даже вскрикнуть.

Пятая глава

Пэтси выскочила из ванной комнаты Джастина, чувствуя себя очень неловко в его старой рубашке. Подергав себя за полы, она попыталась хоть как-то прикрыть бедра, но по бокам рубашка оказалась слишком короткой. Проскользнув в комнату, Пэтси плюхнулась на кушетку и накрыла ноги подушкой.

Пока Джастин кухарничал, Пэтси неторопливо рассматривала его жилище. Здесь было уютно, хотя маленький трейлер и являлся точной копией соседнего, в котором Пэтси работала. Книжные шкафы были набиты классикой, а одни только стерео-колонки стоили дороже, чем весь трейлер целиком. Мебель была солидной и внушительной, а пушистые шерстяные пледы показались Пэтси связанными вручную. Многочисленные фотографии в рамочках, развешанные по стенам, и пышные комнатные растения придавали помещению вполне обжитой вид. Честно говоря, так по-домашнему Пэтси не чувствовала себя даже в собственной спальне в доме отца.

Любопытно.

Что-то мурлыча под нос, Джастин возился на кухне. Пэтси попыталась вспомнить, когда же она ела в последний раз. Утром? Ее желудок заурчал от витающего в воздухе соблазнительного аромата. Пэтси была почти уверена, что так пахнут бифштексы. Неужели Джастин не только супергерой, а еще и талантливый кулинар? Кажется, первоначальное мнение, которое сложилось о нем у Пэтси, пора менять к лучшему. Наверное, не так уж он и плох, как показался ей за несколько недель совместной работы.

Встав на четвереньки, она вытянула шею, чтобы увидеть, что делается на кухне. Святые небеса! Он хоть сам понимает, насколько красив?

Окружающая его аура мужественности была почти зримой. Свободная манера держаться свидетельствовала о его уверенности в себе, а блеск глаз — о самоиронии. Вечная ухмылка, затаившаяся в углах рта, придавала ему высокомерный вид — очень обманчивое впечатление, как недавно смогла убедиться Пэтси. Из-за ямочки на подбородке его лицо иногда казалось ей надменным. Но сегодня она находила Джастина очень приятным, как в общении, так и с виду.

Словно почувствовав ее взгляд, Джастин поднял глаза и заметил, как она уставилась на него с кушетки.

Черт, вот неудача! Покраснев, как помидор, Пэтси снова села и натянула на голые ноги одно из цветных одеял.

В глазах Джастина заплясали чертики.

— Эта рубашка никогда еще так классно не выглядела, — заметил он.

Пэтси опустила голову и затеребила витой шнур, пущенный по краю подушки.

— Все никак не пойму, что я тут забыла. — Она вздохнула.

Последнее, что она запомнила — выстрелы за стеной, Джастин толкает ее на пол, они оба прячутся от шальных пуль, а потом вылезают в окно и спускаются по пожарной лестнице. Последующие события были окутаны туманом. Джастину каким-то образом удалось затащить ее в дальний угол автостоянки, где был оставлен его мотоцикл. Затем, не оглядываясь, он увез ее в ночь. Даже не позволил взять зубную щетку. В принципе, среди брошенных ею вещей не было ничего невосполнимого, но во время бегства не помешало бы прихватить с собой хотя бы туалетные принадлежности.

И вот она здесь. Наедине с Джастином. Одетая только в его рубашку. Что в этом плохого? Да ничего, если не вспоминать, что до сегодняшнего вечера они друг друга на дух не переносили.

Очень любопытно.

— Ты шутишь, — заявил Джастин, внося в комнату маленький поднос с тремя порциями полуфабрикатных обедов и двумя охлажденными банками газировки. Поставив поднос на журнальный столик, Джастин выпрямился и в упор взглянул на Пэтси. — Не хочешь же ты сказать, что предпочла бы провести ночь там. Когда соседи друг друга расстреливают.

Пэтси печально улыбнулась.

— Нет, наверное. Я рада, что у тебя хватило ума вытащить нас из заварушки. Если бы не ты, я вообще не представляю, чем бы все закончилось.

Джастин вздохнул, опустив голову, и присел на кушетку рядом с ней.

— Не надо слов. Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Друзья говорили, что эта кушетка очень удобная. — Он похлопал по подушке.

— Наверняка не хуже, чем та кровать, на которой я спала последние два месяца. — Пэтси взглянула на него с улыбкой благодарности. Если бы не Джастин, быть может, ее уже и в живых бы не было. — Спасибо, что предложил мне остаться, — пробормотала она.

— Не за что. Моя кушетка в полном твоем распоряжении.

У Пэтси гулко забилось сердце, когда она заметила в глазах Джастина игривые огоньки. Отведя взгляд, она кашлянула.

— И спасибо за угощение. Выглядит очень заманчиво.

Джастин хмыкнул.

— Угощение — это слишком громко сказано.

Он протянул ей вилку, и умирающая с голоду Пэтси набросилась на еду.

— Вижу, стрельба тебе аппетит не испортила, — усмехнулся Джастин, с любопытством наблюдая за ней.

— Надеюсь, у тебя найдется еще несколько порций, — заявила Пэтси, восторженно вытаращив глаза. — Где ты их берешь? Я никогда такого не ела.

— Полуфабрикатные обеды? — Джастин с улыбкой покачал головой. — В отделе мороженых продуктов в супермаркете.

— Правда? Я теперь всегда буду их покупать. Такая вкуснятина.

— Они разные бывают… — сказал он, глядя, как Пэтси запихивает в рот последний кусочек бифштекса и тянется за картошкой.

— Не шутишь? Вот здорово! Мне понравилось. Представляешь, когда я была маленькой, нам всем приходилось переодеваться к обеду. Это кошмар.

— Не представляю.

Пэтси на секунду прекратила жевать, осознав свою оплошность.

— О, боже. Прости. Ты, наверное, считаешь меня неблагодарной.

— Нет.

Выражение его лица было таким милым. Таким искренним. Пэтси вздохнула с облегчением.

— Ну, в общем, они очень вкусные.

— Мои полуфабрикатные обеды в полном твоем распоряжении.

— Гм. Спасибо. Обещаю, что недолго буду тебя объедать. Я хочу найти собственное жилье, — пробормотала Пэтси, набивая рот картофельным пюре с подливкой. — Как можно скорее. Я должна доказать Папочке, что способна жить самостоятельно.

— Твой отец вряд ли будет против, если ты, попав в беду, примешь помощь от друга.

Он уже считает ее своей подругой? Пэтси ощутила легкий прилив удовольствия. Давно уже рядом с ней не было человека, которого можно было бы назвать настоящим другом.

— Нет, против не будет. Но, Джастин, я должна доказать это себе самой.

Окинув ее долгим и пристальным взглядом, Джастин кивнул.

— Понимаю.

Пэтси просияла.

— Кстати, вспомнил. Я еще не рассказал тебе о моем маленьком… — Джастин нахмурился и отхлебнул из банки, — …разговоре с Битси.

— Ой! Точно! Из-за этого переполоха совершенно из головы вылетело. И что?

— В субботу вечером ты выступаешь.

Вилка выскользнула у нее из пальцев.

— Что?

Джастин откашлялся и смущенно обвел взглядом комнату.

— Что я могу сказать? Ты права. Эта женщина страдает словесным поносом. — Он пожал плечами. — И вообще, из-за стрельбы мне было не до нее. Я не сумел объяснить ей твою маленькую… шутку.

— Уууух, — простонала Пэтси. — Не могу поверить. Дай телефон. Я позвоню ей прямо сейчас.

Его лицо стало испуганным.

— Уже э… слишком поздно.

— О чем ты говоришь? Еще десяти нет.

— Собрание оргкомитета наверняка закончилось.

— Собрание оргкомитета? Какое еще собрание?

Джастин прикусил нижнюю губу и поморщился.

— Собрание, на котором обсуждались… окончательные планы. Она разослала объявления по факсу около часа назад.

— Ты меня дурачишь, — с надеждой предположила Пэтси.

— Если бы. Они э… в восторге, что заполучили тебя.

— А как же! — заорала Пэтси. — Не часто участницы всемирно известного танцевального ансамбля дают концерты в такой глуши.

— Ты написала, что танцевала со всемирно известным ансамблем? — удивился Джастин.

Пэтси со сдавленным стоном стукнула себя по лбу.

— Я приплела туда гастроли с ирландской труппой, да… ой… — жалобно охнула она и закрыла лицо ладонями. — Я не знаю! Я не помню, стерла это или нет! Боже мой! — Она взглянула на Джастина сквозь щель между пальцами. — Как ты мог допустить такое?

— Прости…

— О, господи. О… господи… О, господи! — простонала Пэтси и отшвырнула тарелку. — Лучше бы соседи меня пристрелили.

Джастин усмехнулся, глядя на разыгрываемый перед ним спектакль.

— Да, и еще…

— Не надо, — заныла Пэтси, уткнувшись лицом в подушку.

— Тебе придется привезти мужа и детей.

— Мужа и детей? — взвизгнула она. Отбросив подушку, она уставилась на Джастина безумными глазами.

— Э… талантливых и одаренных. — Он сдержал улыбку.

Пэтси бросила в его сторону косой взгляд. Джастин явно развлекался. Вскочив на ноги, она обмотала одеяло вокруг талии и с обвиняющим видом ткнула в него пальцем.

— Ты сделал это нарочно!

— Нет! Честно.

Пэтси ему поверила — ведь ей и раньше приходилось иметь дело с Битси. Упав на кушетку, она издала гортанный вопль смертельно раненной птицы. О, это так… так… больно! Ее волосы, свесившиеся до самого пола, зацепились за ножку, и на секунду Пэтси испугалась, что вырвет их с корнями.

— Где, — в отчаянии прошептала она, — где я найду мужа и двоих талантливых и одаренных детей меньше чем за месяц? — Она медленно выпрямилась, глядя на Джастина дикими глазами.

Он нахмурился.

Джастин так и не понял, как он мог согласиться на эту авантюру. Без сомнения, это самая безумная затея из всех, в которые его когда-либо втягивали.

Он никогда не занимался бегом.

Он всего лишь воспитатель на ранчо для «трудных» детей. Отключив звенящий будильник, Джастин взглянул на светящийся циферблат. Пять часов утра. Причем в воскресенье. Он никогда не увлекался бегом — скорее предпочел бы, чтобы ему вырезали аппендицит тупой пилой и без наркоза.

К несчастью, пробежка по утрам это только цветочки, — подумал Джастин, с тоской вспоминая вчерашний разговор с Пэтси. Отбросив одеяло, он со стоном вцепился руками в волосы. Прошлой ночью Пэтси уговорила его не только стать ее тренером, но сыграть роль мужа на встрече выпускников.

Джастин протер заспанные глаза и снова рухнул на кровать. Где была вчера его голова, когда он соглашался на ее безумные планы? Неужели он действительно пообещал помочь ей и притвориться на встрече пластическим хирургом? Вроде бы он делал какие-то попытки увильнуть от навязанной ему роли, но Пэтси взяла его в такой оборот, что пришлось подчиниться. Тем более, он и сам не без греха. А Пэтси нуждается в его помощи. Кроме того, поскольку она сестра его будущего партнера, Джастин чувствовал себя обязанным. Бак и Холли сделали для него много хорошего. Меньшее, чем он может им отплатить, это помочь их родственнице выпутаться из беды.

Итак, отныне он не только ее законная половина, но и тренер по физподготовке. Безумие?

Похоже, Пэтси не испытывает ни малейшей благодарности за свое вчерашнее спасение. О, нет. По ее словам, она предпочла бы быть застреленной своими соседями. По крайней мере, тогда у нее появилась бы уважительная причина не выходить на сцену в такой ужасной «форме». А затем она не моргнув глазом заявила, что помучиться ради возвращения «формы» придется не только ей, но и ему.

Джастин сказал, что она в прекрасной форме. И это правда, — думал он с замиранием сердца, глядя на покрытый утренними тенями потолок. По его мнению, выглядела она — лучше некуда. Однако Пэтси только фыркнула в ответ на его игривое возражение и заметила, что он ничего не понимает в танцах.

Тряхнув головой, Джастин заставил себя сесть на кровати. Затем поднялся, покопался в шкафу и извлек спортивные трусы и футболку. Ковыляя по темной комнате, он слышал, как Пэтси возится в гостиной, собираясь на пробежку. Проведя расческой по волосам и почистив зубы, Джастин направился на кухню варить кофе.

— Нам некогда, — огорошила его Пэтси. — Кроме того, перед пробежкой лучше употреблять напитки без кофеина, например, воду.

Джастин ошеломленно уставился на нее.

— Ты шутишь? — Господи, сегодня утром она выглядит потрясающе.

Она нахально усмехнулась.

— Не-а.

— Ладно. — Джастин нагнулся и выволок из нижнего ящика сковородку для омлетов. — Дай мне пару секунд, и я сварганю завтрак.

— Не для меня, касатик, — ответила Пэтси, заметно радуясь, что ее «школьная» проблема решается на глазах.

— Почему? — удивился Джастин.

— От бега на полный желудок меня начинает тошнить. — Пожав хрупкими плечами, она добавила, — И мне надо сбросить по меньшей мере пять килограммов за следующие пару недель.

— Пять килограммов? — Джастин засунул пару ломтей хлеба в тостер и удивленно взглянул на нее. Пять килограммов? Она это серьезно? — Всего за пару недель? Почему?

— Потому что я разжирела.

— Щечки, может быть. — Джастин кивнул. — Но в остальном… — Пока тосты поджаривались, он окинул ее фигуру пристальным взглядом. В шортах и потрепанной футболке она казалась образцом совершенства. — …Должен заметить, все остальное у тебя в порядке.

Пэтси зарделась.

— Нет. Ты не понимаешь. У танцовщицы все должно быть идеально. А я совсем распустилась за последний год. Размякла.

— И что в этом плохого?

Пэтси тяжело вздохнула.

— Допустим, я до сих пор в лучшей форме, чем средняя домохозяйка, но мне придется много потрудиться, прежде чем я буду готова выступить перед моими бывшими одноклассниками.

— В любом случае, — буркнул Джастин, наливая себе молока, — я до сих пор не понимаю, на фига нам вскакивать в такую рань.

— Потому что это самое подходящее время. До того, как взойдет солнце и начнется… — она хлопнула в ладоши и мило улыбнулась, — …жара и толкотня.

Ну надо же — пять утра, а она как огурчик. Джастин решил, что роль ее мужа может оказаться более интересной, чем он ожидал. Только сейчас он понял, почему так легко уступил. Потому что ей невозможно сопротивляться.

— Жара и толкотня, — тупо повторил он.

Не в силах сдержаться, Джастин принялся разглядывать ее прелести, которые снились ему всю ночь напролет. От такого зрелища ум за разум заходит. И она еще хочет вскакивать посреди ночи и бегать по холмам и долинам Хайден-Вэлли, пока не сбросит пять килограммов? Эдак от нее вообще ничего не останется. Джастин не любил слишком тощих женщин. Дарлин была плоской, как доска, да и обнимать ее было не намного приятнее.

— Ага, — продолжила Пэтси, с вожделением глядя на земляничный джем, которым Джастин намазывал ломтик поджаренного хлеба. — Даже в такую рань с нас семь потов сойдет.

— Вспотеем, говоришь? — Джастин вздохнул.

— Гм. — Она взглянула на него своими ярко-голубыми глазищами.

Как он умудрялся не замечать до вчерашнего дня ее прекрасных глаз? Самое безоблачное небо меркло в сравнении с этими бездонными озерами. Она способна свести его с ума одним-единственным взглядом. Джастин дожевывал бутерброд, с восторгом разглядывая свою новоприобретенную «жену».

— Пэтси, — начал Джастин, вытерев губы тыльной стороной ладони.

Его сердце уже сейчас стучало с перебоями. Готов ли он заняться бегом в компании такой привлекательной женщины? Не хватало еще, чтобы у него случился сердечный приступ на каком-нибудь пустыре, где даже некого позвать на помощь. Очевидно (судя по способности Пэтси не замечать криминальных наклонностей своих соседей), она имеет смутное представление о реальной жизни и о случающихся время от времени неприятностях. Наверное, имеет смысл отговорить ее от совместных пробежек.

— По-моему, тебе вовсе не обязательно сбрасывать эти пять килограммов. Такая большая потеря веса может быть опасной. И я не шутил, когда говорил тебе, что ты и так выглядишь великолепно.

Она взглянула на него и застенчиво улыбнулась.

— Спасибо, но ты же не видел меня голой.

У Джастина перехватило дыхание.

— Серьезно, — продолжила Пэтси, не замечая произведенного эффекта, — если я сброшу эти пять килограммов, то, может быть, вернусь к тому физическому состоянию, которое требуется для занятий танцами. К тому же меня называли «самой многообещающей». Значит, я и выглядеть должна соответственно.

Джастин затравленно взглянул на ее шикарные формы, пожал плечами и осушил стакан с молоком.

— Ладно. Как скажешь. — Это стремление производить впечатление на людей, с которыми она не виделась много лет, было ему не понятно. Но если для нее это важно, придется потерпеть. В конце концов, она сестра его будущего партнера. Он ей обязан.

Когда, пробежав около мили, они достигли окраины Хайден-Вэлли, Джастин проснулся окончательно и ощутил второе дыхание. Это более чем странно, если вспомнить, что прошлой ночью он почти не смыкал глаз. Он долго ворочался в постели без сна, и все потому, что не мог забыть, как Пэтси обнимала его за талию, восседая на заднем сидении его мотоцикла.

Вот черт, — подумал Джастин вытирая рукавом футболки стекающий по лицу пот, — надо изобрести повод, чтобы снова усадить ее на мотоцикл. И как можно быстрее.

— Эй, Брубейкер, — крикнул он через плечо, замедляя шаг, чтобы Пэтси могла его догнать. Она уже начала задыхаться.

Где-то он слышал, что люди могут разговаривать прямо на бегу. Вот и представился случай испытать эту теорию. К тому же болтовня избавит его от скуки.

— А? — выдохнула Пэтси.

На перекрестке Джастин остановился у светофора и промокнул лоб подолом футболки.

— Тебе нравится?

Пэтси кивнула.

— Ага. Это потрясающе.

— Правда? Признаюсь, мне это понравилось гораздо больше, чем я ожидал. — Джастин улыбнулся, заметив, что ее лицо пошло красными пятнами, а волосы выбились из прически и пропитались потом.

— Потрясающе. — Повернувшись к нему, она споткнулась о бордюр и ухватилась за его руку, чтобы не упасть. — Мне это и вправду нужно, чтобы вернуться в форму.

— Тогда я с нетерпением буду ждать завтрашнего утра.

Пэтси заметно побледнела, но быстро взяла себя в руки.

— Ага. Потрясающе.

С широченной ухмылкой Джастин продолжил светскую беседу.

— Как ты думаешь, что мне придется делать, чтобы сойти за доктора Мэдисона? У меня в детстве гланды вырезали, и это весь мой медицинский опыт.

— Класс. — Все еще хватая ртом воздух, Пэтси покосилась на него.

Загорелся зеленый свет. Джастин с большим интересом следил за тем, как Пэтси собирается с духом и выбегает на проезжую часть.

— Может, — задыхаясь, предложила она, — мы посмотрим вечером какой-нибудь медицинский сериал? «Скорую помощь», например, или что-нибудь старенькое. Там всегда говорят что-то вроде: «Давай капельницу!» или «Пять кубиков сыворотки…»

— Я это припомню, когда буду заказывать напитки на вечере, — съехидничал Джастин.

— Забавно… аааааа, — простонала Пэтси, замедляя шаг.

— Что случилось?

— Просто… в боку закололо. Не… волнуйся. Это пройдет. — Беззаботно помахав рукой, Пэтси через силу улыбнулась. Превозмогая боль, она упрямо трусила через дорогу, с трудом переставляя ноги.

— Пэтси, мы можем остановиться, если хочешь, — предложил Джастин, заметив, что она морщится при каждом вздохе. — Можем вернуться домой на такси.

— Нет!

— Почему нет? Ты плохо выглядишь.

— Я в порядке, — солгала она. — Спроси у любого танцора. Все время приходится пересиливать боль, чтобы чего-то добиться.

— Но нам же не обязательно пересекать весь континент за одно утро, — проворчал Джастин. — Ведь сегодня только первый день.

Будем надеяться, что и последний, — подумал он, мечтая о чашке горячего кофе. Пэтси действительно выглядела ужасно. Быть может, удастся уговорить ее отдохнуть возле вон той забегаловки.

— Знаю, но у нас… уууу… мало… уууу… времени, и я должна… продолжать, если собираюсь танцевать…

Джастин сделал испуганные глаза. По его мнению, это был явный перебор.

Она сверкнула зубами, но Джастин так и не понял, было ли это улыбкой или угрожающим оскалом. Удивляясь ее упрямой гордости, он послушно потрусил вперед, приноравливаясь к ее шагу.

— Знаешь, Джастин, — пропыхтела Пэтси, все еще держась за бок, — у меня идея насчет… ааа… моего выступления.

— Гм? — промычал Джастин, стараясь не обращать внимания на стройные ножки Пэтси и вьющиеся пряди волос, выбившиеся из ее хвоста. Какой бы бессмысленной ни казалась ему утренняя пробежка, он все же начал находить в ней приятные стороны.

— Я подумала о том, чтобы взять с собой ребят из моего танцкласса (только не беременных, конечно). По-моему, Битси рассчитывает на нескольких танцоров.

Джастин нахмурился.

— Ты считаешь?

— Ага. Я все время размышляла и пришла к выводу, что забыла стереть насчет ирландского ансамбля… — На ее лице появилось страдальческое выражение, и Джастин не понял, было ли это от боли или из-за анкеты, которую Пэтси так опрометчиво отправила.

— Черт, — шепотом буркнул он, не представляя, как разношерстная шайка Пэтси умудрится сойти за профессиональный коллектив.

Ничуть не смутившись, Пэтси продолжила:

— Я… думаю, что мы смогли бы подготовить номер к Рождеству…

Первые робкие лучи солнца осветили маленькую долину. Джастин и Пэтси замедлили шаг у очередного перекрестка и, хотя на светофоре горел зеленый свет, Пэтси остановилась у столба, с трудом переводя дыхание. Нагнувшись, она вытерла футболкой вспотевшее лицо и мысленно помолилась о том, чтобы не свалиться от теплового удара. Наверное, не стоило сразу выбирать такой быстрый темп, — решила она, отжав промокшую футболку и перехватив любопытный взгляд Джастина, направленный на ее голый живот.

Джастин с виноватым видом отвел глаза.

— Что случилось? Бок болит?

— Ага. Немножко. — Все болит. Такими темами она обретет нужную форму годика эдак через два-три.

— Сделай глубокий вздох, — посоветовал Джастин, — затем резко выдохни. Старайся дышать то глубоко, то поверхностно. Это должно помочь.

— Ага, я знаю такой способ. У меня всего лишь колет в боку. Это и раньше случалось. — Но не так сильно. Неужели один год удовольствий может так сказаться на физическом состоянии? Пэтси не испытывала столь острой боли с первых дней обучения в Европе. Удивительно, что может сделать с телом танцора длительное безделье и обжорство.

Оглядевшись по сторонам, Джастин помахал ей рукой.

— Эй, ну ладно уж, давай перебежим через дорогу.

Пэтси захотелось врезать ему изо всех сил, когда он, как ни в чем ни было, рванул вперед. Джастин почти не вспотел, а она пыхтит, как засорившийся пылесос. А ведь она профессиональная спортсменка.

— В общем, если дети согласятся выступать со мной… ииии, — она опять схватилась за бок, — это решит половину проблем. В ближайшие дни я загляну в видеопрокат и возьму кассету с ирландскими танцами. Может, там найдется несколько движений попроще, которым я могла бы обучить детей.

— Стоит попробовать. Можешь воспользоваться моим магнитофоном, если хочешь.

— Спасссссибо, — прошипела Пэтси.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Да. Джастин, — начала она, превозмогая мучительную боль.

— Гм?

— Я тут подумала…

— Угу.

— О нашем браке.

Джастин насмешливо выгнул бровь.

— Не о том думаешь.

Она заставила его умолкнуть хорошим шлепком.

— Мы должны… обсудить… наши отношения.

— Да?

— Ага. И… кое-что… спланировать. Лучше узнать друг друга. Если нам будут задавать… вопросы, чтобы мы были… готовы.

— К примеру: «Эй, Пэтси, а доктор Оскар спит голышом?» Такие вопросы?

— Ой, ты невозможен, — выдохнула Пэтси. Боль в боку стала еще сильнее, только непонятно, от бега ли, или от непрекращающихся насмешек Джастина. Сможет ли он сдержаться на встрече? — Мне тут еще в голову пришло…

Джастин вздохнул.

— Что на этот раз?

— Где… мы найдем двоих… талантливых и одаренных детей на семейный пикник… в воскресенье?

— Давай возьмем Марки и Мики. Они меня слушаются, так что с пикником проблем не будет.

— Марки и Мики? Ты… шутишь? По-твоему, они сойдут за талантливых и одаренных детей?!

— Марки и Мики талантливы.

— Ага, к воровству.

— Они будут хорошо себя вести. Вот увидишь.

Пэтси вздохнула и заставила себя улыбнуться. Ее громкий стон не укрылся от ушей Джастина, когда ко всем прочим ее болячкам добавилась жгучая боль в икроножных мышцах. Каждый шаг по выложенному плиткой тротуару усиливал ее мучения. Это была пытка. Пэтси, как никто другой, должна была знать, к чему приводит пробежка без должной разминки. Если бы она сначала сделала упражнения и позавтракала. Выпила бы воды. Проспала бы не два часа, а чуть побольше. Естественно, она не чувствовала бы себя так ужасно.

Пэтси не могла сказать Джастину о своем плачевном состоянии. Он скорее всего ответит: «А я тебя предупреждал». И будет прав, — решила Пэтси со слезами отчаяния на глазах.

— Ой… ой… ой… ой… — постанывала она, упрямо ковыляя вперед.

— Тебе нравится? — поинтересовался Джастин.

— Да, ой… просто… ой… супер.

— Надо поторапливаться, чтобы успеть проскочить на зеленый свет, — предложил Джастин, украдкой взглянув на нее.

— Я за тобой, — ответила Пэтси.

Сдержав рыдание, она продолжила свой мучительный путь. Ее сердце стучало, как сумасшедшее. Едва переставляя ноги, она вытерла набежавшие слезы и увидела впереди удаляющуюся фигуру Джастина.

— На помощь, — пискнула Пэтси, надеясь привлечь его внимание.

Она умирала.

Она хотела, чтобы Джастин узнал об этом. Тогда он сможет рассказать Баку и Холли. И ее родителям. И, конечно, полицейским.

— Ууу, — взвыла Пэтси, не в силах больше терпеть боль. Остановившись, она без сил рухнула на чью-то лужайку. Из-за дома донесся угрожающий лай собаки.

Джастин пробежал добрых полквартала, прежде чем заметил, что Пэтси нет рядом. Обернувшись, он увидел ее лежащей на лужайке перед домом. От испуга его бросило в дрожь. Примчавшись к ней, он нагнулся и легонько тронул ее за плечо.

— Пэтси? — прошептал Джастин, взволнованно наморщив лоб. — Пэтси, ты как?

— Одну секунду, — прошипела Пэтси сквозь зубы. Встав на четвереньки, она поползла к тротуару. — Мне только надо дождаться второго дыхания.

Тяжело вздохнув, Джастин покачал головой.

— Стой, Брубейкер. Слушай, детка, ты не можешь добираться домой ползком. Тут не меньше часа пути.

— Не называй меня деткой, — огрызнулась Пэтси. Черт. А он прав. Ползти домой она не может. — Ой, Джастин, — захныкала она, вставая на ноги и глядя на него измученными глазами. — Что нам делать? Мне так больно. Кажется, я больше не могу. — Присев на корточки, Пэтси закрыла лицо ладонями.

Собака злобно зарычала.

— Что ж, — подытожил Джастин, нервно почесав подборок, и посмотрел на готовящегося к атаке пса. — Пора сматываться.

— Знаю. — Пэтси взглянула на него. Ее глаза были полны боли и стыда. — Иди. Я тебя догоню.

Джастин фыркнул.

— Черта с два. Мы в трех милях от дома, а этот Цербер собирается слопать тебя с потрохами. — Он указал на лающего пса, чья голова то появлялась над калиткой, то снова исчезала. В любую минуту он мог перескочить через изгородь и разорвать их на куски.

— Ну и прекрасно, — выдохнула Пэтси. — Он избавит меня от страданий. Хуже все равно уже быть не может. К тому же, — попыталась она пошутить, — если он меня сожрет, мне не придется ехать на встречу выпускников.

— Очень смешно. Давай, — скомандовал Джастин, хватая ее подмышками и поднимая на ноги. — Нам надо смываться отсюда.

— Я не могу, — захныкала Пэтси, обвисая в его руках.

— Ой, ради всего… — Джастин повернулся и попытался посадить ее на закорки. — Держись, — приказал он, хотя Пэтси уже успела ухватиться за его шею, причем так крепко, что чуть не задушила. — Не так сильно, — сглотнув, сказал Джастин.

— Прости, — промямлила Пэтси, удивляясь тому, с какой легкостью он потащил ее на себе. Словно она не тяжелее пушинки. Его плечи были твердыми, как гранит, и Пэтси даже казалось, будто она едет верхом на мраморной статуе. Шелковистые волосы у него на затылке щекотали ей нос.

Солнце поднималось все выше, и деревья отбрасывали на тротуар пятнистые тени. Пэтси озиралась по сторонам сонными глазами. Запели птицы, и появляющиеся на улицах люди, разодетые по случаю воскресенья, снисходительно улыбались при виде шагающего мимо них молодого человека со своей возлюбленной на спине.

— Как мило, — пробормотала одна из женщин.

Пэтси воспрянула духом. Она с радостью бегала бы по утрам каждое утро, если бы все пробежки заканчивались так, как сегодняшняя.

Закрыв глаза, она вздохнула. Выбираться из неприятностей с помощью Джастина может войти у нее в привычку. Пэтси уткнулась носом в его шею и вдохнула острый мужской аромат. Гм. А это плохая привычка.

Приятная. Но плохая.

Шестая глава

Джастин бережно уложил Пэтси и примостился рядом с ней на краешке мягкой, обитой кожей кушетки. Пэтси продолжала так же крепко обнимать его за шею, а он тщетно пытался успокоить дыхание. Не понятно, была ли нехватка кислорода вызвана трехмильной пробежкой с грузом на спине, или признательным взглядом этих ясных голубых глаз.

Он нес Пэтси больше часа. Держась за его плечи, обхватив ногами талию, она уткнулась носом ему в затылок и, как ни странно, уснула. Джастин никогда раньше не испытывал таких собственнических чувств по отношению к другому человеку.

Мурашки пробегали по его спине, когда он ощущал кожей ее легкое дыхание. Ее разгоряченное тело издавало острых запах, напоминающий аромат имбирных пряников.

Она спала, как ребенок. От окраины до ранчо Джастину пришлось пройти около трех миль, но он с радостью пересек бы всю страну, лишь бы подольше наслаждаться прикосновениями ее стройного тела.

Что-то в Пэтси Брубейкер его зацепило. Это чувство застало его врасплох. Джастин начал жалеть, что не отнесся к ней по-хорошему с самого начала — в этом случае он смог бы сейчас держаться от нее подальше.

К несчастью, возможность ее избегать осталась в прошлом.

— С тобой все будет нормально? — пробормотал Джастин, размышляя над тем, слышит ли Пэтси оглушительный стук его сердца. Они чуть ли не терлись друг о друга носами, но Пэтси не проявляла ни малейшего желания отпустить его шею.

Поморщившись, она прикусила нижнюю губу и слегка потянулась, словно проверяя свое состояние.

— Гм. Ага, — прошептала Пэтси. — Думаю, все будет в порядке. — Ее глаза вспыхнули, когда она перехватила его взгляд. — Спасибо.

— Не за что.

В ее глазах заплясали насмешливые искорки.

— Когда мы попадем на встречу выпускников, можешь называть меня «своей старушкой».

Джастин хмыкнул. Пальцы Пэтси рассеянно теребили волосы на его затылке, от чего по его телу пробегала дрожь удовольствия. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло и неуверенно:

— Я э… склоняюсь к мысли, что семейная жизнь не так ужасна, как рассказывают…

Пэтси слегка улыбнулась.

Джастин насмешливо выгнул бровь, и на мгновение время замерло. Сейчас так просто ее поцеловать, — думал он, чувствуя щекой ее теплое дыхание. После вчерашнего мытья на ее нежной коже остался запах его шампуня и дезодоранта. Кровь зашумела у него в ушах, когда он представил ее выходящую из душа в одном полотенце. Без капли косметики она восхитительна, в отличие от постоянно накрашенной Дарлин.

Джастин, застыв, разглядывал лежащую перед ним красотку. Судя по безмятежному взгляду Пэтси, она и не догадывается о том, какую бурю желания в нем возбудила. Их губы разделяли считанные миллиметры, и Джастин стиснул зубы, чтобы не наделать глупостей и не поцеловать ее.

Не прижаться к ней всем телом…

Расстегнув заколку, стягивающую в хвост ее волосы, Джастин запустил пальцы в золотистую копну…

Это так глупо.

Ужасно глупо, — думал он, поглаживая ее гладкую щеку. Остренький подбородок. Знаменитые Брубейкеровские ямочки в уголках розовых губ. Вытянувшись рядом с ней на кушетке, он страстно привлек ее к себе.

Джастин услышал ее резкий вздох и растворился в манящей голубизне ее бездонных глаз. На мгновение их сердца замерли в ожидании. Жужжащий на потолке вентилятор овевал прохладным ветерком их разгоряченные тела.

Слегка отклонившись, Джастин взглянул ей в лицо, ища любые признаки недовольства или возражения. Не обнаружив их, он припал губами к ее рту. Она обняла его еще крепче.

Именно это ему и требовалось, чтобы совершить поступок, который мог бы стать самой большой ошибкой в его жизни.

Теперь уже ничего нельзя будет исправить. Отныне и навсегда они будут связаны этим поцелуем.

Все изменится.

Пока Пэтси нежно целовала Джастина в губы, перед его глазами прошли картины прошлого, настоящего и будущего. Он уже не сможет оставаться просто другом Бака и потенциальным деловым партнером. Нет. Теперь между ним и Пэтси возникнет связь, которую невозможно разорвать. Как бы сильно они этого ни захотели.

Отбросив эти беспокойные мысли, Джастин крепче прижался к ней губами. Мелодия, играющая на его магнитофоне закончилась, и началась следующая. У Джастина вырвался стон, идущий из самых глубоких уголков души. От все более страстных поцелуев Пэтси кровь, бурлящая в его жилах, превращалась в жидкое пламя. Прижавшись к ней, Джастин выдернул заколку и распустил ее волосы, необычайно легкие и блестящие, словно потоки света.

Внезапно он почувствовал, что ему больше не нужен воздух для дыхания. Ведь у него есть поцелуй Пэтси. Не нужны солнечные лучи. Ведь у него есть тепло ее рук. Не нужна защита. В объятиях Пэтси он познал райское блаженство.

Баюкая ее лицо в ладонях, он целовал ее до тех пор, пока их обоих не охватила головокружительная страсть. Склонив голову, он со стоном оторвался от ее губ и покрыл жгучими поцелуями ее шею от подбородка до ямочки между ключиц, и ее дыхание стало еще более тяжелым и прерывистым.

Джастин хотел ее больше всего на свете. Он нуждался в ней. Жаждал ее. Жаждал с такой силой, как когда-то в детстве жаждал иметь семью. Внезапно Джастин понял, что начал привязываться к ней. Словно дерево, нуждающееся в плодородной почве, он почувствовал свою зависимость от Пэтси.

О чем я только думаю? — ужаснулся Джастин, зарывшись лицом в ее волосы. Они с Пэтси принадлежат к совершенно противоположным мирам. Ни к чему хорошему их отношения привести не могут. Господи, ведь он опять наступает на те же грабли!

Добром это не кончится.

Дело даже не в том, что Пэтси напоминает ему Дарлин. Как только он начал лучше ее узнавать, это сходство постепенно сошло на нет. Но в любом случае, он не должен крутить роман с младшей сестрой своего будущего делового партнера. Это вредит бизнесу. Это может повредить дружбе с ее братом. И от этого повышается давление.

Он же не по-настоящему ее муж. Он влип в эту аферу исключительно из-за собственной глупости.

Чтобы вырваться из объятий Пэтси Брубейкер Джастину потребовалось больше сил, чем если бы ему пришлось тащить ее на себе через весь Техас. Он резко отстранился, и ее руки соскользнули с его плеч. Поднявшись на ноги, он взглянул на нее. Ведь это младшая сестра начальника.

Джастин обозвал себя круглым дураком.

Пэтси смотрела на него полными боли глазами.

Прошло много времени, прежде чем они осознали происшедшее. Попытались понять, как же им вести себя дальше друг с другом.

Джастин провел рукой по волосам и по щетинистому подбородку. Сжав кулаки, он размышлял над тем, куда же подевался прежний Джастин. Независимый. Замкнутый. Поклявшийся никогда больше не связываться с богатыми женщинами.

Пэтси села и отбросила с лица спутанные кудряшки.

Ослепительно улыбнувшись, она попыталась скрыть обиду и смущение, вызванные внезапным поступком Джастина. Скрестив руки на груди и вскинув подбородок, она надела привычную маску уверенного спокойствия.

Пэтси посмотрела на настенные часы, и Джастин невольно взглянул туда же. Удивительно. Еще семи нет — утро тянется, словно техасское шоссе. Он снова перевел взгляд на Пэтси. Что же теперь делать?

— Ну вот, — резко бросила Пэтси, ее голос прозвучал неожиданно по-деловому, — пора браться за дела.

Черт, — подумал Джастин, злясь на самого себя. Она вновь превратилась в колючую недотрогу, которая заявилась два месяца назад устраиваться на работу. Похоже, они опять вернулись к тому, с чего начинали. И это после того, как он только начал узнавать настоящую Пэтси Брубейкер.

Он глубоко вздохнул.

— Сегодня воскресенье.

— Ой… — Пэтси покраснела. — Гм, тогда так. У тебя наверняка свои планы, а мне… видишь ли, пора в церковь… — Она потянулась и пригладила растрепанные волосы с таким видом, словно ничего больше ее не волновало. И Джастин в том числе.

— Ты… э… — он откашлялся и продолжил, — в общем, у меня нет никаких планов на сегодня. — Замолкнув, Джастин слегка нахмурился и задумался о том, что толкнуло его на подобное признание. Пэтси предоставила ему прекрасную возможность улизнуть. Почему же он не воспользовался? Он наверняка бы нашел, чем занять голову, помимо этой куколки в теннисных туфлях.

— О, нет. Ты не обязан нянчиться со мной. Я могла бы, — она легкомысленно взмахнула рукой, — посидеть где-нибудь снаружи и дождаться, пока Бак и Холли проснутся…

— Не дури, — отрезал Джастин, раздраженный ее хозяйским тоном.

Пэтси изогнула тонкую бровь.

— Значит, я еще и дурю.

Боже, ну я и вляпался, — вздохнул Джастин.

— Я всего лишь хотел сказать, что Марки и Мики сегодня гостят у Бака и Холли.

Марки и Мики ночевали с восемью другими мальчиками и воспитателем в спальном корпусе за трейлером Джастина. Обычно по выходным Джастин вытаскивал их из постели и куда-нибудь с ними отправлялся, но этим утром у них имелись собственные планы.

— Они хотели помочь печь пироги к праздничному ужину по случаю Дня Благодарения. Так что… до обеда я свободен.

— А. — Пэтси фыркнула.

— Ты идешь?

— Да. Я уже опаздываю, — объявила Пэтси, вскакивая на ноги и расправляя сбившиеся в кучу одеяла. Наведя порядок, она повернулась к Джастину.

Джастин усмехнулся.

— Я не об этом. Ты пойдешь на ужин в честь Дня Благодарения в следующий четверг?

Застигнутая врасплох, она удивленно моргнула.

— Ой. Ну, я… еще не думала о праздниках. Мама и Папочка обычно проводят День Благодарения и Рождество в Новой Англии с маминой родней. — Пэтси пожала плечами и опустила глаза. — Они и меня звали, но у меня нет денег на дорогу. — Она решительно покачала головой. — А подачки от отца я не приму.

— Тогда скажи Баку, что будешь отмечать День Благодарения здесь, на ранчо, — бесцеремонно предложил Джастин. Такое впечатление, что вселившийся в него дьявол, ищет любые поводы подольше не расставаться с Пэтси. — Мы могли бы помочь.

— Ах, разве можно отказаться от такого радушного, чистосердечного предложения? — воскликнула Пэтси с горькой иронией. Она обвела взглядом комнату, стараясь не смотреть на Джастина.

— Слушай, — Джастин огорченно потер лоб ладонью, — я не то хотел сказать.

— Ну конечно.

— Нет, правда. Просто… — Плотно зажмурившись, он попытался подыскать нужные слова. — Нам придется больше общаться друг с другом, чтобы подготовиться ко встрече выпускников… и… я… пока не могу…

— Эй, я не жираф, до которого долго доходит, — заметила Пэтси, с вымученной усмешкой. — Я все понимаю. Ты не хочешь, чтобы наши отношения стали слишком близкими…

— Нет, вовсе не…

— Ну и прекрасно, — как ни в чем не бывало продолжила Пэтси и двинулась вперед на всех парах, спасая свою гордость.

— Да?

— Да, я тоже не хочу чрезмерной близости. — Выражение ее нежного лица было страдальческим, словно ей пришлось притронуться к чему-то противному.

— Не хочешь?

— Вот именно. Думаю, мы разыграем на встрече наш маленький спектакль, и этим все закончится.

— Что закончится? — спросил Джастин, багровея. Ничто так не выводило его из себя, как женщины с замашками аристократок.

Пэтси помолчала, задумавшись.

— Наши профессиональные отношения.

— Профессиональные? — фыркнул Джастин и шагнул к ней. То, что они вытворяли на кушетке, вряд ли можно назвать профессиональными отношениями. Согласится Пэтси или нет, но она хотела его так же сильно, как и он ее.

— Да. — Пэтси нахмурилась. — Здесь мы всего лишь сотрудники. Насколько я поняла, то, что случилось между нами, было практической тренировкой, и ничем более. Давай забудем, ладно? И не стоит сходить с ума из-за такой малости. Когда дело дойдет до встречи, ты просто сыграешь роль подставного мужа.

Джастин сглотнул. Сходить с ума? Практическая тренировка? И она это серьезно?

— Ага, точно. А ты не думаешь, что твои одноклассники что-нибудь заподозрят, если я буду вести себя так, словно оказываю тебе услугу, дорогуша? — ехидно поинтересовался он.

Залившись краской, Пэтси нагнулась и подняла с пола заколку, которую отшвырнул Джастин в порыве страсти. Собирая свои буйные кудри в хвост на макушке, она отвела взгляд.

— Естественно, — грубо бросила она, — будут моменты… когда нам придется изображать влюбленность… на людях, поэтому… я решила немного порепетировать.

Любуясь плавными движениями Пэтси, пока она грациозно закалывала волосы, Джастин решил при случае провести еще несколько «репетиций». Можно бы и прямо сейчас.

— Конечно. — Он усмехнулся при виде пятен румянца, выступивших у нее на щеках. — Так ты не покажешь, каких именно проявлений влюбленности ждешь от меня… на людях? Просто чтобы не было недоразумений.

Опустив руки, она сердито фыркнула.

— Тебе на словах объяснить, или как?

Джастин взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц и сделал еще один шаг вперед. Теперь их разделяли несколько сантиметров.

— Я не силен в словах. Может покажешь?

От волнения ее дыхание ускорилось.

— Не нужно быть профессором космонавтики, чтобы понять, как следует держать меня за руку, — раздраженно заявила она.

— К счастью, ты и есть профессор космонавтики, — съязвил Джастин, намекая на ее ответ в анкете насчет работы в НАСА.

Пэтси отвела глаза.

— Ой, ради бога. Когда понадобится, просто возьми меня за руку.

— Вот так? — Потянувшись к ней, Джастин схватил ее за тонкие запястья и привлек к себе.

— Думаю, да… — Она моргнула.

— И поправь меня, если я ошибаюсь, но наверняка мне время от времени придется обнимать тебя за талию.

— Нуууу. Наверное.

Джастин медленно отпустил ее ладони и обхватил руками ее талию.

— И, сдается мне, более крепкое объятие никого не шокирует?

— Нет… — еле слышно шепнула Пэтси.

Прижавшись к ней всем телом, Джастин вдохнул ее опьяняющий аромат. Заколка вновь оказалась на полу, когда он распустил ее волосы и провел ладонями по мягким кудряшкам. Запрокинув ее лицо, он заглянул ей прямо в небесно-голубые глаза.

— Миримся? — спросил он.

Пэтси, зажмурившись, кивнула. На ее лице промелькнуло выражение облегчения.

— Да. Хорошо. Конечно. Миримся, — прошептала она.

— Я просто закрепляю практический навык, — пробормотал Джастин, и страстно ее поцеловал. — Прекрасно, — выдохнул он и покачал головой. — Это кого угодно одурачит.

Разомкнув объятия, Джастин помчался на кухню, не дожидаясь, пока ему захочется завалить ее на кушетку и продолжить с того момента, на котором они остановились.

— Я умираю с голоду, — крикнул он. Пэтси тем временем стояла в полном замешательстве. — Как насчет омлета? — Гремя посудой, он нырнул за кухонный стол.

Пэтси удивленно моргнула.

— Прекрасно. — Она нахмурилась, резко развернулась и направилась в ванную.

— Тук, тук, — раздался голос Джастина, когда Пэтси укладывала последнее из немногочисленных полотенец в бельевой шкаф своего нового дома.

Сразу после плотного завтрака, состоящего из гигантского омлета, нескольких ломтей поджаренного хлеба и огромного количества кофе, Джастин отвез Пэтси на ее старую квартиру, чтобы она забрала свои вещи и поговорила с хозяином. После того, как Джастин вновь доставил ее на ранчо, ему пришлось еще раз съездить в ее район, прихватив с собой пару мальчишек постарше, чтобы привести в порядок ее жуткий фургон и отогнать к новому месту жительства.

Теперь он вернулся.

День уже перевалил за середину, и хотя после их рокового поцелуя прошло несколько часов, от одного только голоса Джастина у Пэтси все таяло внутри.

— Заходи. Я здесь, — крикнула она, напуская на себя равнодушный вид. Такого отношения ждет от нее Джастин и, ей-богу, так оно и будет. Как бы сильно он ей ни нравился.

Вытерев щеки фартуком, Пэтси взглянула в зеркало, висящее над раковиной. Надо обязательно снять грубое полотенце, обмотанное вокруг головы, и ярко-желтые резиновые перчатки. Она уже слышала шаги Джастина на крыльце и звук хлопнувшей двери.

Пэтси торопливо стянула с рук перчатки, сдернула полотенце, взлохматила волосы и мазанула помадой по нижней губе. Плотно сжав губы, она изобразила самое что ни на есть «приятельское» выражение лица и принялась тщательно оттирать пожелтевшую раковину.

В трейлере, соседнем с трейлером Джастина, оказалось все, что наобещали ей Бак и Холли, включая паутину. Когда Пэтси попросила разрешения у брата и невестки временно поселиться в пустующем помещении, они с радостью вручили ей ключи. Оба считали, что благодаря новому жильцу трейлер будет приведен в порядок и очищен от грызунов. Пэтси сильно сомневалась в своей способности бороться с маленькими хвостатыми соседями, но, не имея другого выбора, пообещала постараться. Все лучше, чем быть застреленной.

Здесь такая возможность исключалась. Если не считать водяных пистолетов, из которых Марки и Мики поливали друг друга за окном.

Взрыв беззаботного детского смеха прозвучал одновременно с шагами Джастина в коридоре. Пэтси улыбнулась. Ради этих греющих сердце звуков Холли и Бак так тяжело трудились последние три года. За два коротких месяца, пока Пэтси работала здесь и общалась с детьми (у большинства из которых были такие проблемы, что она и представить себе не могла в своем счастливом детстве), она успела полюбить это место. Пэтси начала понимать, что заставило Бака и Холли отказаться от достатка и роскоши ради любви и детского смеха.

С каждым днем она все лучше и лучше понимала Джастина.

И влюблялась все сильнее.

— Ну и ну, — воскликнул Джастин своим глубоким, чувственным голосом, заглянув в ванную и обнаружив, что Пэтси отскребает раковину. — Здесь стало намного симпатичнее.

— Гм, — буркнула Пэтси, изображая бурную деятельность. Склонив голову, она одарила Джастина самой ослепительной и дружелюбной из своих улыбок и продолжила тереть пятно ржавчины. — Что ж, тут еще куча работы.

Не волнуйся. Я слишком занята, чтобы заваливать тебя на кушетку и домогаться еще одного поцелуя, — подумала она, покраснев от усилий. Или от смущения.

— Слушай, у меня новости, — продолжил Джастин, войдя в ванную. Отдернув заросшую плесенью занавеску, он шагнул прямиком в душевую кабину и скрестил руки на своей широченной груди.

Пэтси увидела в треснувшем зеркале, как он становится поудобнее, прислонившись к стене. Она сглотнула. Джастин в ее ванной комнате! Вот это да!

— Что? — пискнула Пэтси и потерла пятно еще яростнее.

— Мне удалось завести твою машину.

— Да? — Ух ты! Сердечко Пэтси екнуло. Джастин такой молодец. Если даже умудрился ее старую колымагу завести, значит, он и вовсе мастер на все руки.

— Ага.

Подняв глаза, она взглянула на его отражение в зеркале. Улыбка Джастина напоминала добрую, сочувственную улыбку врача, вынужденного сообщить неприятную новость.

— Что с ней? — спросила Пэтси, уперевшись руками в края раковины.

— Ничего. — Он пожал широкими плечами и поморщился. — Нам удалось дотащить ее сюда, но эта старушка нуждается в ремонте. Тем более, если мы собираемся ехать в ней на встречу выпускников. Я бы мог отвезти, но у меня всего лишь мотоцикл, и места для детей не хватит. И… — он задумчиво изогнул бровь, — …мне кажется, Бак и Холли не смогут одолжить нам свой фургон на целых три дня в самый разгар праздников.

— Охохонюшки, — простонала Пэтси и повесила голову. — Что же нам делать? У меня денег не хватит, чтобы починить эту старую железяку.

— Я могу починить, — вызвался Джастин. — И, может, нам удастся раздобыть запчасти подешевле у ребят из автосервиса.

— Правда? — Пэтси медленно повернулась к нему. — Ты сделаешь это для меня?

Прежде чем ответить, Джастин поджал губы и взглянул на потолок.

— Конечно.

— Спасибо, — выдохнула Пэтси, с дружеским пылом хватая его за руку. — Ты снова меня спасаешь.

— Пожалуйста, — откликнулся Джастин со своей обычной улыбочкой, которую Пэтси не смогла бы забыть.

В предпраздничной суматохе время пролетело незаметно. Утром в четверг кухонный стол в «общей столовой» был заставлен печеньями, пирогами и прочими с любовью приготовленными сладостями. На маленьких столиках красовались две огромные фаршированные индейки, запеченные в новой двойной духовке Холли и Бака. Рядом стояли миски с картофельным пюре, кувшины клюквенного соуса, нарезанный хлеб, овощи, салаты… Большинство детей не видели столько еды одновременно за всю свою жизнь.

После произнесенных слов благодарности (а Холли умудрилась превратить обычный ритуал в такую трогательную сцену, что у Пэтси слезы навернулись на глаза), все навалились на еду. Единственными звуками, которые доносились из столовой в течение следующего часа, было жевание, чавканье и довольное причмокивание голодных подростков, набивающих свои животы.

Пэтси посмотрела на Джастина поверх множества причесанных голов и встретилась с ним взглядом. Они украдкой улыбнулись друг другу. Это была понимающая и сочувственная улыбка, улыбка, которая связала их еще сильнее. Как бы сильно они ни отличались друг от друга, их объединяла общая любовь к детям.

Когда содержимое тарелок было съедено, и с блюда исчез последний кусочек тыквенного пирога, настало время спектакля. Облаченные в бумажные шляпы первых переселенцев и индейские перья, дети разыграли историю первого Благодарения. Затем у маленькой сцены собралась целая толпа желающих исполнить песню или прочитать стихотворение.

Пэтси, сидевшая между братом и Джастином, светилась гордостью за своих маленьких танцоров, выступивших с номером, который она поставила для них специально к этом дню. Джастин, с подозрительно блестящими глазами, нащупал ее ладонь и крепко сжал. Она пожала его руку в ответ.

После окончания праздника младшие дети в сопровождении заметно отяжелевшей, но как всегда улыбающейся Гэйл сняли сценические костюмы и помчались на игровую площадку. Старшие с шутками и хохотом отправились на кухню мыть посуду. Когда все тарелки были вымыты и вытерты, Бак, Холли и несколько воспитателей укрылись в одной из классных комнат, чтобы отдохнуть и продумать планы на вечер.

Оставшись не у дел, Джастин предложил Пэтси прогуляться, чтобы растрясти жирок. Заразительный детский смех далеко разносился в прохладном ноябрьском воздухе. Наконец-то запахло осенью.

— Я так наелась, что чуть не лопнула, — пожаловалась Пэтси и плотнее запахнула вязаный жакет, одолженный у Холли. — Если и дальше так пойдет, я никогда не смогу выступить на встрече.

— А кстати, как все движется? — поинтересовался Джастин.

Улыбнувшись, он поравнялся с Пэтси и зашагал с ней рядом. Лучи солнца пробивались сквозь лениво ползущие облака, а с деревьев слетали последние яркие листья. Прекрасный день в прекрасной местности. Пэтси давно уже не чувствовала себя такой счастливой.

— Ты о моей форме спрашиваешь, или о детях? — Она ехидно улыбнулась. После того рокового поцелуя они так и не отважились еще раз отправиться на пробежку.

— Обо всем. — Джастин взглянул на нее с явным любопытством.

— Это безнадежно. — Пэтси печально развела руками. — Я понимаю, что мы репетировали меньше недели, но, Джастин, ох, — она вздохнула и с отчаянием покачала головой, — у этих детей ноги не оттуда растут. Даже у старших. Особенно о старших. Ни одного способного танцора. Если не считать Гэйл. Но она беременная, и сильно сомневаюсь, что вместе мы сумеем изобразить что-то более грациозное, чем парад слонов.

Джастин присвистнул.

— Эти дети настолько плохи?

Пэтси застонала.

— Боюсь, что да. И хуже всего, я пообещала, что они выступят со мной на субботнем концерте, и они очень хотят выступать. — Прикусив нижнюю губу, она с задумчивым видом уставилась вдаль. — Не представляю, что за простенький танец они могли бы исполнить? Сцены из «Щелкунчика» заведомо исключаются. — Внезапно оживившись, она пожала плечами. — А, черт, что-нибудь придумаю.

— Как только захочешь посмотреть ту видеокассету, о которой рассказывала, предупреди меня. Я приготовлю попкорн.

Пэтси улыбнулась.

— Действуй. Надеюсь, попкорн будет без масла?

— Как скажешь.

— Не могу поверить, что до встречи осталось четыре недели. Так много надо сделать. Понятия не имею, как мы все успеем.

Детский смех затих вдали, когда они вышли из загона и двинулись вдоль опушки леса по тропе, которую Джастин использовал для уроков верховой езды. Пока они гуляли, солнце все больше и больше склонялось к горизонту, возвещая об окончании еще одного дня.

— О чем ты? — удивленно переспросил Джастин. — Четырех недель с избытком хватит для подготовки к простой встрече выпускников.

— В том и дело. Не так все просто.

— Почему?

— Во-первых, я не могу ехать туда в одном из полудюжины нарядов, которые запихала в чемодан, уходя от Папочки. Значит, придется что-то покупать. А ты должен починить машину. И еще мы должны разучить наши роли и больше времени проводить с Марки и Мики, чтобы стать похожими на… э… семью. И вообще, нам нужно… больше… времени…

Она взглянула на Джастина и заметила улыбку на его губах.

Ее глаза сощурились.

— Что? Что здесь смешного?

— Ты. — Джастин пожал плечами. — Я. Не знаю. До сих пор не могу поверить, что мы вляпались в такое.

— Так поверь, — мрачно сказала Пэтси.

— Эй, не вешай нос. — Он дружески обнял ее за плечи. — Все у нас получится.

Глядя на него, на его решительный подбородок, на его понимающие глаза, Пэтси почти поверила ему. Почти. Но не совсем. Он же не видел, как танцуют дети. Она неосознанно обхватила его талию и сомкнула пальцы на брючном ремне.

— Может, — вздохнула Пэтси, — ты и прав. Но я бы так не переживала, если бы… — Волна жара окатила ее, залив румянцем щеки. Пэтси боялась показаться слишком настойчивой, тем более, что Джастин явно не стремился к более близким отношениям. — Если бы мы… больше времени проводили вместе, больше бы готовились. Для начала пробежались бы по магазинам…

На лице Джастина отразилось отчаяние, но Пэтси подозревала, что оно скорее наигранное, чем искреннее.

— Ладно. Пробежимся, — он вздрогнул, — по магазинам.

— Как насчет завтра? У нас выходной.

— Сразу после Дня Благодарения? Ты свихнулась? В этот день в магазинах не протолкнешься.

Пэтси дружески шлепнула его по руке.

— Ой, да брось. Это будет забавно.

Седьмая глава

— Пэтси, я никуда больше не пойду, и точка. — Скрестив руки на груди, Джастин окинул Пэтси угрожающим взглядом.

— Но мы еще ничего не купили, — возразила Пэтси, вытащив меню из подставки и швырнув его Джастину на противоположный край стола.

— Ну и что? — Джастин нахмурился. Неужели женщинам все время надо что-нибудь покупать? Неужели им не интересно просто пройтись по магазинам, не сэкономив доллар или два на людных распродажах? Гневно изогнув бровь, он удивлялся женской логике.

Скрутив меню в трубочку, Пэтси взглянула на Джастина.

— Так… что наденем на вечеринку? Не можем же мы пойти в том, в чем ходим на ранчо «Дом чудес»?

— Почему? — он усмехнулся.

Пэтси фыркнула.

— Ты безнадежен.

Джастин взял меню и развернул его.

Первая пятница после Дня Благодарения знаменита в первую очередь переполненными магазинами. И именно сегодня Джастину, к его огромному раздражению, пришлось разыскивать парадный костюм. Вот именно! Парадный костюм, в котором ему предстоит играть роль доктора Оскара Мэдисона, пластического хирурга, и раскланиваться с напористой Битси Харт и ее самодовольными приятельницами.

Дьявольщина.

Выронив меню, Джастин протер усталые глаза и вновь задумался о том, как его угораздило влипнуть в эту авантюру. Медленно подняв ресницы, он уставился на Пэтси. Ответ сидел прямо перед ним.

Пэтси Брубейкер.

Миссис Оскар Мэдисон, доктор наук, знаменитая европейская балерина, бывший космонавт… его жена. По крайней мере до окончания встречи. Никто, ни одна живая душа, за исключением этой нахальной девчонки, нервно ерзающей на стуле напротив, не смогла бы втянуть его в такое дерьмо. Никто. Даже Дарлин.

Пэтси хлопнула по столу скатанным в трубочку меню.

— Прекрасно, — буркнула она. — Можешь вырядиться в свои отвратительные, воняющие лошадьми, заляпанные навозом голубые джинсы. Вот увидишь, меня это не колышет. Просто я, — она раздраженно хлопнула в ладоши, — скажу, что ты только что с операции и не успел переодеться.

Джастин хмыкнул. Ему начинали нравиться эти вечные перебранки. Его жизнь была очень скучной до появления Пэтси. До того, как втянуться в затеянную ею безрассудную игру, Джастин общался с ней урывками и не понимал, насколько ее жажда жизни способна преобразить самые обыденные вещи. Даже утренний поход по магазинам мужской одежды уже не казался ему настолько ужасным.

Особенно приятными были моменты, когда Пэтси заставляла его стоять смирно и прикладывала к нему самые разнообразные предметы одежды, проверяя размер, цвет, и бог знает, что еще. От нее пахло цветами, свежестью и тем особенным ароматом, который крайне редко встречался у прочих обитателей ранчо «Дом чудес».

Несколько раз за день, когда она заставляла Джастина примерить очередную рубашку, у него возникало дикое и совершенно безумное желание обнять ее за талию и прижаться к ее аппетитным прелестям. Уткнуться носом ей в шею и вдохнуть аромат, придающий Пэтси такое очарование женственности. Попробовать на вкус ее сливовые губки, созданные для поцелуев.

Но как только она замечала в другом конце торгового зала очередную тряпку, выставленную на продажу, и мчалась к ней, забыв про Джастина, он тут же начинал удивляться своим безумным порывам.

Он постоянно напоминал себе, что Пэтси — младшая сестра Бака. Бак, без сомнения, не обрадуется, если узнает о желаниях Джастина. Бак очень трепетно относится к Пэтси.

Как и все братья Брубейкеры.

Джастин расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Ну и ну. И чего ему в голову стукнуло целоваться с Пэтси? Он что, хочет разрушить свои планы будущего партнерства? Свою карьеру? Свою жизнь? Поморщившись, он дрожащей рукой провел по волосам.

Черт. Он слишком долго воздерживался от серьезных отношений. Пора бы уже подыскать себе девушку. Какую угодно. Любую, кроме Пэтси Брубейкер.

Поерзав в кресле, Джастин взял меню и пристально взглянул на Пэтси.

— Что хочешь заказать? — спросил он, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей.

— Не знаю, — пробормотала она, разворачивая и просматривая меню. — Что-нибудь легкое. Салат и водичку.

Джастин нахмурился.

— Ай, брось. Поешь по-человечески. Я заплачу. — Они ничего не ели с самого утра, а судя по его часам, это было очень давно. Он умирал с голоду.

Он нарочно выбрал маленькую, захудалую закусочную напротив торгового центра, чтобы сэкономить. Вывеска в витрине обещала «комплексный обед» за четыре доллара девяносто девять центов, а поскольку Джастин терпеть не мог влезать в долги и предпочитал расплачиваться наличными за все, начиная от одежды и заканчивая едой, его такая цена вполне устраивала. С его аппетитом трудно набить живот меньше чем за пять долларов. Да и обещанный «комплексный обед» не может быть хуже бутербродов Бака.

Закрыв меню, Пэтси отложила его в сторону, подперла ладонью остренький подбородок и задумчиво улыбнулась.

— Нет. По-моему, хватит с меня и салата. Мне еще осталось сбросить два с половиной килограмма.

— Два с половиной? — Джастин с недоверием взглянул на нее. — Это мелочь. Что могут изменить два лишних килограмма?

— Ну. — Пэтси пожала плечами и прикусила нижнюю губу. Несколько секунд она размышляла. — Иметь два лишних килограмма — все равно, что повесить на каждую ногу по килограммовой авоське с картошкой.

Джастин присвистнул. Он не знал, что произвело на него большее впечатление — ее серьезный вид или описанная ею картина. Как странно. Ее ноги идеальны. Он уверен в этом, ведь ему пришлось держаться за них на всем пути с окраины Хайден-Вэлли до ранчо в прошлое воскресенье.

— Слушай, никого на встрече не будет интересовать, сбросишь ты эти килограммы или нет. Тем более, что тебе это вовсе не обязательно.

— Но я должна! Знаешь, даже родив троих детей, Битси умудряется выглядеть, как девица из рекламы нижнего белья.

Пэтси решительно скрестила руки на груди. Джастин невольно проследил за ней взглядом. «Боже, смилуйся», — мысленно взмолился он и опустил голову, уставившись на свои черные кожаные ботинки.

— И кого волнует, как выглядит или во что одевается твоя Битси? Какая разница?

— Ты все еще не понял? — Пэтси вздохнула. К их столику наконец подошел официант, и она с облегчением улыбнулась.

— Нет, — буркнул Джастин. — Не понимаю. — У него уже были подобные споры с Дарлин. И ему это надоело.

Он заказал комплексный обед, надеясь соблазнить Пэтси едой. Она выбрала зеленый салат и стакан воды. Комплексный обед оказался двойным чизбургером с ветчиной, источающим жир и холестерин, и огромным пакетом жареной картошки. Выглядело все это и пахло божественно. Да и на вкус не хуже, — решил Джастин, попробовав.

Некоторое время они жевали в молчании, дружно решив не обсуждать больше вопросы диеты. Пэтси поглядывала на картошку голодными глазами, но была слишком упрямой, чтобы поддаться искушению.

Проглотив последний кусочек чизбургера, Джастин откинулся на спинку стула и похлопал себя по животу.

— Так-то оно лучше, — заметил он с ухмылкой.

— Гм, — согласилась Пэтси, жадно наматывая на вилку последний лист салата. — Итак, — улыбнулась она. С лязгом бросив вилку на опустевшую тарелку, она взглянула на часы. — Пора идти, если мы собираемся купить все, что нам потребуется. Ты готов? Я хотела пробежаться по паре магазинчиков, которые приметила на пути сюда.

— Нет.

— Нет?

— Я же говорил, что никуда не пойду.

— Но, — возразила Пэтси, внезапно помрачнев, — что же мы наденем на официальную часть?

— Только не шибко дорогой наряд из шибко дорогого магазина, — сердито буркнул Джастин. Он успел заметить цены на этикетках от пары костюмов, которые она заставила его примерить.

Они не могут позволить себе такие немыслимые расходы. Тем более, когда Пэтси копит на новую машину, а Джастин — на новый дом. С тех пор, как он купил землю по соседству с Баком и Холли, его планы не изменились. Как только у него появится достаточная сумма денег, он тут же начнет строительство. Очень скоро они с Баком станут партнерами и вплотную займутся сбором средств. Тогда и зарплаты сотрудникам можно будет немного поднять.

А пока что ему приходилось туже затягивать пояс. Он вовсе не собирается влезать в долги и тратить деньги на наряды, способные произвести впечатление на Битси Харт. Пэтси должна иметь четкое представление о бережливости.

Джастин улыбнулся при виде ее потрясенного лица. Ему понравилось жить с ней по соседству. Это приятно. Гораздо приятнее, чем экономить. Жизнь в одном дворе с Пэтси позволила Джастину лучше ее узнать.

Из-за Пэтси он с гораздо большей радостью вставал по утрам навстречу новому дню. Ему нравилось сталкиваться с ней у кофеварки в главном офисе. Отгонять ее от древнего ксерокса, когда ему нужно было что-то скопировать. Сидеть у нее на столе и действовать ей на нервы, пока она пыталась работать. Просто проводить время с ней рядом.

Джастин знал, что возрастающая привязанность к ней должна вызывать у него беспокойство, но почему-то испытывал больше радости, чем досады. Будь, что будет. Джастин знал, что в конце концов кривая вывезет всегда. Лишнее беспокойство еще никому не помогало. Так что пока он наслаждался приятным обществом сестренки Бака.

Скоро пройдет встреча выпускников, и ему придется вернуться к своей одинокой жизни. Нянчиться с Марки и Мики, пока их тетя не даст о себе знать. И вновь пытаться найти женщину, которую устроил бы его образ жизни и у которой хватит терпения дожидаться его поздних возвращений с работы.

Он вздохнул.

Эти мысли нагоняли тоску.

Джастин взглянул на Пэтси и задумался о том, каким она хочет видеть своего избранника. А впрочем, все равно.

Если ее схожесть с Дарлин хоть что-нибудь значит, ее избранником не может быть такой человек, как он.

— Ты будешь это доедать? — Пэтси с равнодушным видом указала на последний, случайно уцелевший ломтик картошки.

Джастин с усмешкой передвинул к ней свою тарелку.

— Нет, но осторожнее. Там, наверное, целая калория.

— Молчал бы лучше, — буркнула Пэтси с довольной улыбкой.

Джастин не знал, заметила ли Пэтси постепенные перемены в их отношениях, но слишком часто ловил на себе ее взгляды.

Как будто она пыталась понять, что ей делать с их неожиданно возникшей дружбой.

Джастин несколько мгновений любовался ее очаровательным личиком. Это лицо снилось ему каждую ночь. Потихонечку Пэтси умудрилась проникнуть в его дни и его ночи.

В его сердце.

Он покачал головой. Черт, пора прекращать эти мысли. Это вредит его сотрудничеству с Баком и делам ранчо. И определенно повышает давление.

Достав бумажник из внутреннего кармана, Джастин бросил поверх счета несколько купюр и с сердитым видом взглянул на Пэтси.

— Что дальше? — спросила она, с подозрением глядя на него своими яркими голубыми глазами.

— Идем, — скомандовал Джастин, вылезая из-за стола и протягивая ей руку. — У меня идея.

Покорно пожав плечами, она взяла его за руку и направилась к двери.

Пэтси перевела дух, пытаясь угнаться за Джастином. На заполненном людьми тротуаре трудно было не отстать и не затеряться в толпе. Она понятия не имела, куда Джастин ее тащит, но решила, что проще подчиниться ему, чем спорить. Тем более, когда у него что-то на уме.

Она начала понимать, каким непреклонным способен быть этот человек.

Пэтси семенила вслед за Джастином — их сомкнутые руки были единственной путеводной ниточкой в сплошном потоке людей — и вспоминала тот вечер, когда он заставил ее покинуть поле битвы, которое она называла своим домом. Робкая улыбка заиграла у нее на губах. Да, он очень решительный. Почти такой же решительный, как ее отец, Папочка Брубейкер. А это о чем-то говорит.

Вдыхая прохладный осенний воздух, Пэтси мечтала избавиться от нарастающего желания, которое испытывала к работнику своего брата. Но это совсем не просто. Тем более, когда он сжимает ее маленькую ручку в своей огромной ладони. Господи. Сегодня утром в магазине мужской одежды она едва не выставила себя полной дурой — у нее возникло безумное желание обнять Джастина и подставить ему свои губы для очередного умопомрачительного поцелуя.

Табу. Она это знает.

Пэтси тяжело вздохнула.

Джастин не хочет близких отношений. Он ясно дал это понять.

Ну почему ей все время хочется невозможного? Машину, которая бы ездила. Квартиру, где бы не стреляли. Карьеру танцовщицы в безнадежном двадцативосьмилетнем возрасте. Зачем вообще было мечтать о танцах? Это невыносимо тяжелый труд. Не говоря уже о том, что это делает невозможной семейную жизнь.

Да, Пэтси всегда хотела несбыточного.

И Джастин ясно дал понять, что его она не получит. Большинство ночей на этой неделе она провела без сна, сгорая от стыда за свою несдержанность в прошлое воскресенье. Как унизительно. Что толкнуло ее на этот поцелуй?

Быть может то, что Джастин практически спас ее жизнь. Или его глубокие зеленые глаза, обрамленные невероятно густыми темными ресницами. Или его твердые мускулы, которые слегка напрягаются, если до них дотронуться. Какой бы ни была причина, Пэтси в то утро вела себя, как круглая идиотка. К счастью, Джастин не из тех людей, кто стал бы тыкать ее носом в собственные ошибки.

Даже наоборот. С прошлого воскресенья он вел себя как истинный джентельмен и обращался с ней как с сестрой. Это выводило ее из себя.

Они заключили соглашение, и Пэтси твердо намеревалась выполнить свою часть сделки. К несчастью, сегодняшний поход по магазинам едва не заставил ее нарушить свои планы.

Его идеально очерченные, как у римской статуи, губы были так близко, когда она прикладывала к его телу различные предметы одежды. Его спокойные глаза, тонкие морщинки в уголках рта, ямочка на подбородке, нахальный изгиб бровей…

В какой-то момент Пэтси даже пришлось притвориться, будто она заметила нечто невообразимое в противоположном конце торгового зала, и отбежать от Джастина подальше, пока ее желание встать на цыпочки и поцеловать его в красивые губы не стало совсем уж непреодолимым.

Пэтси знала, что должна была остаться рядом с ним и взять себя в руки. Если она собирается пережить встречу с бывшими одноклассниками, выступая в роли жены Джастина, ей придется научиться сопротивляться его мощному обаянию. Мечты не могут привести ни к чему, кроме сердечной боли. Кроме того, Пэтси слишком часто в последнее время подчинялась своим безумным порывам. Привязанность к неотразимому приятелю своего брата и без того вызывала в ней слишком сильное беспокойство.

Ей нужно меньше мечтать о Джастине и полностью сосредоточиться на встрече выпускников. Подготовка к встрече отнимет у нее столько энергии, что на глупости уже никаких сил не останется.

По крайней мере, Пэтси на это надеялась.

Джастин неожиданно остановился посреди тротуара. Схватив Пэтси за плечи, он развернул ее к двери большого здания, похожего на супермаркет.

Однако, судя по голому манекену в витрине, сидящему на велосипеде со спущенными шинами, продуктами здесь больше не торговали. Пэтси заметила неряшливую, нарисованную от руки вывеску, прибитую над дверью.

«Барахолка. Магазин для бережливых», — гласила вывеска.

— Что это? — скептически поинтересовалась Пэтси. С неуверенной улыбкой она вошла в пахнущее плесенью помещение, заваленное грудами всякого хлама. — «Барахолка»? Название подходящее, — пробормотала она, разглядывая стопки треснувших тарелок, выставленные у двери.

Естественно, Джастин не всерьез предлагает купить здесь одежду для встречи выпускников.

— Думаю, мы можем купить одежду здесь. — Потирая ладони, он с возбуждением разглядывал прилавки. — Знаешь, как говорят? Что для одного барахло, для другого сокровище. Здорово, правда?

Пэтси уставилась на него, разинув рот.

— Я бы так не сказала, — заметила она, рассматривая помещение. Свисающая с потолка обтрепанная вывеска гласила, что на все товары, помеченные розовыми точками, предоставляется пятидесятипроцентная скидка. Должно быть, Джастин шутит. — Ты, наверное, шутишь? — С насмешливой улыбкой она взглянула в его широко раскрытые, блестящие глаза.

— Нет. — Он покачал головой. Между его бровями залегла тонкая морщинка.

— Нет? — повторила Пэтси, перестав улыбаться.

— Нет. В детстве мы с друзьями покупали здесь одежду и вещи, когда у нас водились денежки. А это случалось очень редко.

И, словно в подтверждение, несколько неряшливых подростков вломились в магазин и принялись с энтузиазмом перебирать товары.

— Смотри, — прошептал Джастин, указывая на их выкрашенные в самые невероятные цвета, длинные, заплетенные в косички волосы. — Эти дети следят за модой, и приходят сюда отовариваться.

Молча кивнув, Пэтси смотрела, как один из довольных покупателей срывает парик с выставленного в витрине манекена и напяливает на свою всклокоченную шевелюру.

— Но, Джастин, мне уже не шестнадцать лет. И я не думаю, что жены врачей могут одеваться, как бродяги. Я не осмелюсь появиться на встрече в таком виде! — прошипела она, указывая на одного особенно замызганного подростка.

— Кто сказал, что ты должна выглядеть именно так? — спросил Джастин, хватая ее за руку и оттаскивая через весь торговый зал в заднюю часть магазина. — Верь мне хоть немножечко, ладно? Здесь есть прелестные вещички.

— Прелестные… вещички… — тупо повторила Пэтси, уверенная, что Джастин ошибается. Битси наверняка покупает свои наряды в парижских бутиках, а ей придется рыться в отбросах «Барахолки».

Охохонюшки, — мысленно простонала она, поклявшись никогда больше (даже в шутку) не врать в анкетах.

Подтверждая свою правоту, Джастин отвел ее в закуток, где на нескольких вешалках красовались бракованные платья для выпускных балов, отвергнутые платья невест, и платья, по-видимому, использовавшиеся на конкурсах красоты.

— Смотри, Пэтси, — с энтузиазмом воскликнул Джастин, — наряды на любой вкус, к тому же почти не надеванные. — Схватив несколько вещей, привлекших его внимание, он протянул их Пэтси. — А вот это прекрасно подходит к твоим глазам.

— Не знаю… — возразила она, оторвав взгляд от узенького, голубого с блестками платья без бретелек.

Стараясь не смотреть в глаза Джастину, Пэтси облизнула губы. Он заметил ее цвет глаз? Волна жара и сладостной дрожи окатила ее. С чувством радостного предвкушения она следила за Джастином, разглядывающим ценник.

Он казался таким забавным и рассудительным. Пэтси поверить не могла, что совсем недавно относилась к нему с предубеждением. Он и вправду очень милый. И чертовски хорош собой. Просто светится мальчишеским обаянием. Как могла Дарлин бросить его?

Пэтси, зажмурившись, покачала головой. Злясь на себя за то, что снова поддалась его чарам, она попыталась обуздать охвативший ее порыв — желание наслаждаться моментом и получать удовольствие от приятной компании Джастина и от ожидавшего их приключения.

Умом Пэтси понимала, что ей не следует сильно привязываться к Джастину. Она не в его вкусе. Он никогда не будет счастлив с нею. Но, несмотря на это, Пэтси продолжала смотреть на Джастина обожающими глазами, словно Нэнси Рейган, наблюдающая, как ее муж принимает присягу.

— Здесь розовая пометка. Это означает пятидесятипроцентную скидку, — объявил Джастин, разглядывая голубое с блестками платье. — Но оно без брака. Если не считать, что несколько этих сверкающих фиговин отвалились сзади у молнии. Но кто это заметит? Смотри, — пробормотал он, подсчитав в уме сэкономленные деньги, — на ценнике сорок долларов, но он помечен розовым. Это платье ни разу не надевали, даже оригинальная этикетка сохранилась. Подумать только! Оно стоило пятьсот семьдесят пять долларов!

Джастин приложил платье к Пэтси и одобрительно взглянул на нее. Его руки задержались на ее бедрах и плечах чуть дольше необходимого — он как будто повторял ритуал, который недавно проводила с ним Пэтси.

— Гм, готов поклясться, что оно стоило так дорого только из-за имени модельера. — Джастин возмущенно фыркнул. — Если хочешь, можешь купить его за двадцать баксов.

Пэтси наконец оторвала взгляд от предмета своего обожания, посмотрела на этикетку и ахнула. Таких вещей у нее не водилось даже в Папочкином доме.

— Что? Давай сюда, — взвизгнула Пэтси. Выхватив платье из рук Джастина, она пулей скользнула за пыльную занавеску примерочной. — Я скоро, — пропела она дрожащим от возбуждения голосом. В ее руках оказалось настоящее сокровище. Джастин прав. Кого волнует отсутствие пары блесток на спине? Никто и не заметит.

— Не торопись, — ответил Джастин и опустился в шаткое кресло рядом с примерочной. Положив ногу на ногу, он приготовился ждать, пока Пэтси облачится в сияющий наряд, некогда стоивший в три раза дороже, чем ее машина.

Восьмая глава

Ради этого стоило ждать.

Черт, — подумал Джастин, засовывая в микроволнушку пакет с попкорном, — ради этого действительно стоило ждать.

Выплыв из примерочной, сияя словно голливудская богиня, Пэтси поразила его в самое сердце. Ее прекрасная кожа светилась изнутри, контрастируя с тысячами голубых искорок, усеивающих платье, а в блестящих глазах отражалось полуночное небо. Такое зрелище невозможно забыть. Джастин онемел от восторга.

Пэтси, к несчастью, восприняла его молчание как неодобрение, и ему пришлось в течение нескольких минут убеждать ее, что она не жирная. Когда Джастин сумел наконец внушить Пэтси, что платье прекрасно ей идет, они подобрали для него почти не ношенный смокинг, оплатили покупки и засобирались домой.

Поскольку дело было в пятницу, вечер решили посвятить просмотру видеокассет. Итак, после насыщенного событиями дня, Пэтси помчалась в видеопрокат, а Джастин тем временем читал Марки и Мики сказку на ночь и укладывал их спать (а также всех остальных мальчишек от пяти до восьми лет).

Стук каблучков по ступенькам вырвал Джастина из задумчивости.

— Привет. — Джастин отвел взгляд от микроволнушки. — Удачно? — Кукурузные зерна только-только начали лопаться и пахли божественно.

Пэтси пересекла комнату, втягивая носом воздух.

— Ага. — Она показала ему две кассеты и бросила их на кухонный стол. — Вот все, что нам подходит. Сейчас поймешь, почему. — Она ткнула пальцем в фотографию на коробке. — Этот парень просто потрясающий. Кстати, я проверила почту. Битси прислала копии всех рекламных объявлений о моем будущем выступлении. — Внезапно помрачнев, Пэтси протянула Джастину пухлый конверт. — Удивительно, что она не дала объявление в журнале «Тайм».

Обернувшись, Джастин взглянул на пачку бумаг в ее руке и сочувственно улыбнулся. Микроволнушка три раза пискнула, возвещая об окончании готовки. Джастин вынул пакет с попкорном и начал рыться в буфете в поисках подходящей посудины. Затем, разорвав пакет, вывалил его содержимое в миску и щедро посыпал солью.

— Что, так плохо? — поинтересовался он.

— Ага, — Пэтси глубоко вздохнула. — Так плохо. Она так меня расхвалила, что в зале будет больше «фанатов», чем моих одноклассников. — Несколько мгновений она с отчаянием смотрела на стопку объявлений, а затем швырнула их на кассеты.

— Возьми попкорна, — предложил Джастин, пытаясь ее отвлечь.

— Это, — многозначительно произнесла Пэтси, засунув в рот полную горсть, — не диетический продукт.

Джастин с притворным изумлением заглянул в миску.

— Правда? — с возмущением переспросил он, сдерживая смех. Он ненавидел попкорн без масла. На вкус, как картонка. Нет уж, ему подавай горячий, соленый, жирный, и побольше.

Пэтси пожала плечами.

— Не обижайся. Вкусно.

Притворившись пристыженным, Джастин тяжело вздохнул.

— Надеюсь, нам удастся помириться.

— Ага, — согласилась Пэтси, запихивая в рот очередную горсть. — Это лучше, чем ничего. — С усмешкой она взглянула на него. — Ты готов? — Она указала на кассеты. — Начинаем?

Подбросив в воздух кусочек попкорна и поймав его губами, Джастин кивнул.

— Ага. — Он смотрел на нее, не отрываясь ни на секунду.

Пэтси вздрогнула. От предвкушения или от вечернего холодка. Что-то бесповоротно изменилось в их отношениях с того памятного воскресного утра, когда он так галантно принес ее на руках с пробежки.

Пространство между ними едва не искрилось от напряжения, пока они смотрели друг на друга с противоположных концов комнаты. Пэтси чувствовала в глубине сердца желание, которое не испытывала раньше ни с одним мужчиной. Ни с Генри, ее европейским приятелем. Ни с парнями, с которыми встречалась в школе. Ни с кем.

Она невольно приложила ладонь к груди и почувствовала лихорадочное сердцебиение. Рядом с желанием в ее сердце таился страх испытать настоящую боль. Все-таки они с Джастином не смогут быть вместе.

Все это понимают.

— Просто прелесть, — выдохнула Пэтси, пытаясь отвлечься от раздумий.

— Что?

— Попкорн, — пояснила она. — Очень вкусно.

— А. Замечательно. Его много.

Джастин так и продолжал пялиться на нее, пока Пэтси не отвернулась. Взяв со стола кассеты, она показала их Джастину.

— Я готова смотреть.

— Давай начнем. — Он усмехнулся и схватил миску с попкорном.

— Да, — выдохнула она и направилась вслед за ним в гостиную.

Пока Пэтси вставляла в магнитофон первую кассету, Джастин погасил свет и бросил на пол перед кушеткой несколько подушек.

— По-моему, надо устроиться поуютнее, — объявил Джастин, усаживаясь на пол и лениво растягиваясь на горе подушек. Взглянув на Пэтси с вопросительной улыбкой, он похлопал по полу рядом с собой. — Иди сюда. Присаживайся. Я лучше запоминаю, когда мне удобно.

Экран телевизора замерцал в темной комнате, но Пэтси все еще стояла в нерешительности. Сесть на кушетку, соблюдая дистанцию, здравый смысл и неписаный «пакт о ненападении»? Или усесться на пол рядом с Джастином и рискнуть выставить себя идиоткой?

Она выбрала риск.

Подойдя к нему через затененную комнату, Пэтси опустилась на колени и пристроилась на выделенной для нее подушке. Да, — подумала она, чувствуя рядом тепло его тела, вдыхая его запах, глядя на его красивое лицо. Да, она напрашивается на неприятности.

Но ведь уже слишком поздно вскакивать и бежать в противоположный угол комнаты? Это было бы грубостью по отношению к Джастину. А Пэтси вовсе не хотела показаться грубой. Тем более с мужчиной, который так часто ее выручал. Нет, она так не поступит.

Пэтси сглотнула и попыталась завязать разговор, чтобы забыть про ногу Джастина, легонько коснувшуюся ее бедра.

— Это тот самый коллектив, про который я написала в анкете, что будто бы выступала с ними в Европе, — Пэтси кивком указала на выскочившего на сцену солиста, отбивающего каблуками лихорадочный ритм. — Я почти уверена, что не стерла это, потому что собиралась выкинуть анкету. Так что Битси, к несчастью, думает, что я танцевала с этими ребятами.

Джастин с отвисшей челюстью уставился на экран.

— Ты сказала Битси, что умеешь так? — Повернув голову, он с ужасом взглянул на Пэтси. — Ты даже милю не смогла пробежать! Как ты сможешь отчебучить такое? Как дети смогут?

С округлившимися от удивления глазами Джастин ткнул пальцем в солиста, отбивающего сумасшедшую чечетку. Он кружился по сцене, словно дервиш, высоко вскидывая ноги и совершая немыслимые прыжки. Затем появились остальные танцоры — слаженные, словно детали хорошо работающего механизма. Выстроясь на заднем плане в прямую линию и улыбаясь с таким видом, словно стучать ногами в бешеном темпе проще простого, они исполняли самый потрясающий танец, который когда-либо приходилось видеть Джастину.

Оторвавшись от экрана, Джастин взглянул на Пэтси.

— Ты шутишь.

— У нас еще осталось четыре недели, — возразила Пэтси, понимая, что он прав. Преисполненная решимости, она вскинула подбородок. — Нам всего лишь нужно… прийти в форму. Наверное, придется вытаскивать детей на пробежки, — вслух размышляла она.

— Милая, Арнольд Шварцнеггер в отличной форме, но вряд ли он так сможет.

Пэтси сникла.

Они вновь уставились на экран. Солист в расстегнутой до пояса рубашке, с мальчишеской улыбкой на лице, продолжал выписывать свои безумные коленца. Его ноги двигались так быстро, что за ними невозможно было уследить человеческим глазом.

В сравнении с этим парнем Фред Астер казался тюленем.

— Ох, Джастин, — простонала Пэтси и рухнула на подушки. Зажмурившись, она помахала рукой в воздухе и застонала еще раз. Громко. — Ох! Ты прав. Мне еще повезет, если дети смогут выйти на сцену, не споткнувшись и не устроив кучу малу. Не говоря уже о том, чтоб танцевать как… этот… вихрь! — Прикрыв лицо ладонью, она взглянула на Джастина сквозь щели между пальцами и произнесла трагическим шепотом, — Что нам делать?

— Хочешь попкорна? — с готовностью предложил Джастин, протягивая ей миску.

— Нет, спасибо.

— Слушай, дорогуша, — хмыкнул он, пользуясь насмешливым прозвищем, которым изводил ее с самого начала. — Дорогуша, тебе придется собраться с силами, если хочешь танцевать как эти ребята. — И он мотнул головой в сторону телевизора.

Пэтси уставилась на него, разинув рот. Затем, не сдержавшись, захихикала.

— Ой, — вскрикнула она, снова падая на подушки, — я умираю. — Слабым взмахом руки она отвергла предложенную Джастином горсть попкорна.

— Слушай, дорогуша, не отчаивайся. Может, ты еще успеешь пройти какие-нибудь ускоренные балетные курсы!

Пэтси свистнула и швырнула в него подушкой.

Джастин увернулся от летящего в него снаряда и набрал еще одну горсть жирного попкорна.

— В любом случае нам не нужно, чтобы ты хлопнулась в голодный обморок прямо на сцене. Для такой тяжелой работы нужна хорошая поддержка. Вот, дорогуша, — продолжил он насмехаться, — пожалуйста, позволь тебя покормить. Давай же, моя девочка. Кушай! — скомандовал он, высыпав кучку попкорна прямо ей на лицо. — Тебе нужна сила.

— Ай! — Пэтси захихикала, отталкивая его руки, пока он пытался запихнуть попкорн ей в рот.

— Ты не хочешь мне помочь, дорогуша, — Джастин со смехом схватил ее за запястья. — У меня ты запляшешь как миленькая!

— Ай! — снова взвизгнула Пэтси, рассмеявшись вслед за ним. Трясясь от хохота, они взглянули на экран и увидели, как знаменитые европейские танцоры носятся по сцене, словно реактивные снаряды. Тут уж и вовсе дело дошло до истерики.

— Если я куплю тебе белую рубашку и узкие черные штаны, ты будешь танцевать со мной? — давясь от хохота, пропищала Пэтси.

— Конечно, дорогуша, — фыркнул Джастин, — но, по-моему, тебе просто хочется увидеть меня в узких штанах. — Он окинул ее по-волчьи хищным взглядом, продолжая смеяться.

— Гм. Может, ты и прав, доктор Оскар, — ответила Пэтси, вытирая слезы.

Развалившись на подушках, Джастин поставил миску попкорна между собой и Пэтси. Затем, в мерцающем свете телеэкрана, он провел по ее губам кусочком попкорна.

— Нет, нет, нет. Мне нельзя, — возразила Пэтси, не совсем понимая, что именно ей нельзя делать, но твердо зная, что… нельзя.

— Возьми, — настаивал Джастин. — Не отказывай себе в удовольствии.

Пэтси нехотя разомкнула губы и позволила Джастину засунуть ей в рот кусочек попкорна. Он проделал это медленно, неторопливо, а затем облизал соль с пальцев. Пэтси попыталась сглотнуть, несмотря на застрявший в горле комок.

Боже, боже, боже, боже. Ее сердце забилось быстрее, чем ноги ведущего танцора.

Не отказывай себе в удовольствии, — посоветовал ей Джастин. Знаем мы эти слова. Каждый раз, когда Пэтси поддавалась подобному порыву, это выходило ей боком. Она выбрала профессию танцовщицы, даже не задумываясь о последствиях своего выбора. Нет, больше она не будет принимать бессмысленных решений. Ей придется преодолеть свое увлечение Джастином. И очень скоро.

Но… не сразу ведь.

— Джастин, — пробормотала Пэтси, задыхаясь, когда он медленно склонился к ней и поцеловал в щеку, — так мы не сможем выучить… э… танец.

— Кого это волнует? — возразил Джастин хриплым от страсти голосом. — Дети могут разучить несколько простых движений, и повторять их снова и снова. Просто, как дважды два. — Желая поскорее вернуться к прерванному процессу соблазнения, он покрыл поцелуями ее подбородок и пощекотал чувствительный участок в основании шеи.

Пэтси бросило в жар.

— Правда? Думаешь, это сработает?

— Конечно. Надо только потренироваться, — сказал он с улыбкой. — Повторение — мать учения.

Пэтси секунду его разглядывала, прежде чем спросить:

— Это то, чем мы сейчас занимаемся?

— Ага, — прорычал он, опрокидывая ее на спину и целуя в губы. — Тренируемся.

Голос Бака заставил их отпрянуть друг от друга, как нашкодивших детей, застигнутых на месте преступления.

— Эй, Джастин, — позвал Бак и постучал в дверь трейлера. Не дождавшись ответа, он распахнул дверь и вошел внутрь в сопровождении Холли. — Эй, приятель, — снова окликнул он, нащупывая дорогу впотьмах.

— Тише, милый, — предупредила его Холли. — Что если он уснул перед телевизором?

— Тогда мы его разбудим, — заявил Бак, вваливаясь в гостиную и шаря по стене в поисках выключателя. — Джастин?

Когда свет наконец зажегся, перед изумленными взорами Бака и Холли предстала взъерошенная, смущенная парочка, сидящая на полу среди кучи подушек.

— Пэтси? — Бак обалдело уставился на сестру, приглаживающую волосы, поправляющую одежду и безуспешно пытающуюся казаться спокойной.

Насколько помнил Бак Брубейкер, его сестра и Джастин в последнее время почти не разговаривали друг с другом, не говоря уже о том, чтобы кувыркаться на полу перед выключенным телевизором. Бак расплылся в улыбке, продемонстрировав свои знаменитые ямочки. Пока он таращился на сестру, его удивление сменилось восторгом — он словно увидел ее в новом свете. Кажется, она и впрямь повзрослела, раз научилась выбирать себе парней.

— Привет… э… Бак, Холли, — буркнула Пэтси и, пошатываясь, начала подниматься. Они с Джастином обменялись испуганными взглядами.

Холли тут же попыталась все уладить.

— Ой, Пэтси! Джастин! Простите, что э… помешали. Мы заглянули отдать книгу, которую брали у Джастина, о воспитании… воспитании… — Она уставилась на них, не находя слов, — детей-сирот. Вот… Джастин. Большое спасибо. За книгу. Она интересная. Вы… э… — пробормотала Холли, положив книгу на край стола, — продолжайте… э… то, что вы делали. — Она попятилась, увлекая за собой ухмыляющегося мужа. — Идем, милый, — прошипела она Баку сквозь зубы. — Разве не видишь? Они заняты.

— Нет! Нет! — Пэтси бросилась их разубеждать. У нее голова шла кругом. Ей требовалась передышка, чтобы разобраться в происходящем. Им с Джастином было очень хорошо вместе. Но это ничего не значит. Она не готова к таким поцелуям, не говоря уже о том, что могло бы последовать за этими поцелуями.

Не в силах посмотреть Джастину в глаза, Пэтси попыталась подавить вспыхнувший на щеках румянец и вести себя как можно естественнее.

— Пожалуйста, оставайтесь. — Она махнула рукой в сторону Джастина. — Мы… э… просто репетировали… э… для встречи одноклассников… э… роли мужа и жены… — бормоча, она приживала ладонью кудряшки, которые Джастин так эффектно взъерошил.

— Значит, встреча состоится, — протянул Бак.

Джастин усмехнулся.

— Вроде, да. — Он кивнул приятелю и потер щетинистый подбородок.

Холли растерянно перевела взгляд с Пэтси на Джастина.

— Вы и впрямь собираетесь участвовать в этом? Я думала, это всего лишь шутка, которую вы решили прекратить.

Джастин пожал плечами.

— Долго объяснять.

Пэтси вздохнула.

— Очень, очень долго.

— Ничего, — с ухмылкой заявил Бак, усаживая на кушетку свою беременную жену и крепко ее обнимая. — К счастью, у нас полно свободного времени, правда, милая?

Поддавшись любопытству, Холли решительно кивнула.

— Правда, милый.

Через час, от души посмеявшись над безумными планами Пэтси, Бак и Холли отправились восвояси. Их веселые голоса становились все тише и тише, пока не смолкли в ночи

Было почти двенадцать, и хотя ни Пэтси, ни Джастину не требовалось завтра вставать на работу, Пэтси понимала, что пора уже и по домам. Ей нужно было уединиться и спокойно обдумать происшедшее. Крепко обняв девушку за талию, Джастин проводил ее до двери.

Где-то пел сверчок, и ночь была пропитана осенними ароматами. Тлеющие листья. Сено. Дорожная пыль и бодрящее, освежающее дыхание вечернего ветерка, напоминающее о приближении зимы. Пэтси бросило в дрожь. Дрожь желания. Или… любви? Любви, которую она не хотела признавать.

Остановившись у лестницы, Пэтси повернулась к Джастину, темному силуэту в свете недавно взошедшей полной луны. Она запрокинула голову, зная, что звезды, усеивающие черное бархатистое небо Техаса, отражаются в ее глазах.

— Спасибо, — пробормотала она, понимая, что столь простые слова не способны выразить всю глубину ее чувств, — что потренировался со мной и вообще за все.

— Пожалуйста, — прошептал Джастин. — Я давно уже так не веселился.

— Я тоже.

— Стоит повторить.

Пэтси была не совсем уверена в правильности этого решения, но предпочла забыть о беспокойстве и воспользоваться его предложением.

— Как насчет завтрашнего вечера?

— А почему не сейчас? — спросил Джастин низким, хрипловатым голосом. Он на мгновение прижался губами к ее рту, вызвав у нее вздох удовольствия.

— Я… э… предлагала отрепетировать наши роли.

— Я тоже.

— Нет, я имела в виду репетицию с Марки, Мики и остальными детьми…

— Пэтси?

— А?

— Заткнись и репетируй.

Они долго стояли, прижавшись друг к другу. Джастин прислонился к стене трейлера, обнимая Пэтси так крепко, что их тени слились в одну в мерцающем свете луны. И снова он целовал ее, пока она едва не лишилась чувств от желания.

Только через несколько долгих минут Джастин прервал поцелуй.

— Хорошо, — выдохнул он. — Прекрасная репетиция. Мы уже начали входить во вкус, тебе не кажется? — насмешливо прошептал он ей на ухо. — По-моему, это предел того, что мы можем себе позволить перед твоими одноклассниками. Более откровенное выражение страсти было бы перебором. И нарушением приличий.

— Гм, — промычала Пэтси. — Чем-то непристойным.

— Аморальным.

— Вызывающим.

— Приятным.

— Очень приятным, — успела она прошептать, прежде чем Джастин заставил ее умолкнуть очередным умопомрачительным поцелуем.

Когда они оба вернулись к реальности, Пэтси пискнула:

— Тогда завтра вечером? Еще одна репетиция?

— Я ни за что ее не пропущу, — поклялся Джастин и поцеловал ее еще раз в знак подтверждения.

Следующий вечер Джастин твердо намеревался посвятить репетиции. К несчастью, он не знал, что в этот раз речь пойдет о превращении неугомонных Марки и Мики в талантливых и одаренных вундеркиндов, подтверждающих успехи Пэтси на поприще материнства.

Тяжело вздохнув, Джастин взъерошил волосы и вновь удивился тому, что ввязался в эту безумную авантюру. Он никогда не делал ничего подобного для Дарлин.

Взглянув на Пэтси, стоящую рядом с ним в очереди за пиццей, Джастин внезапно испытал гнетущее чувство надвигающейся опасности. Большой опасности.

Он обвел печальным взглядом ресторан, выбранный Марки и Мики для их первого «семейного» ужина.

Название «Обезьянник» вполне ему подходило. Старомодная пиццерия была битком набита чумазыми, конопатыми, визжащими детьми. От их беготни у Джастина голова раскалывалась. Спасибо Пэтси. Кстати, шум и возня ничуть ее не раздражали. Наверное потому, что ее детство прошло в окружении восьми братьев, — подумал Джастин.

Огражденный угол в дальней части ресторана был наполнен пластиковыми разноцветными шарами, и несколько десятков детишек прыгали среди них, кувыркались и ныряли, словно в морском прибое. Каждые полчаса начинали мигать лампочки, раздавался вой сирен, и на экран, свисающий с потолка, проецировались старые немые фильмы. У стены напротив стоял старинный орган, и человек в костюме клоуна играл на нем зажигательные марши.

Для полного счастья только карусели не хватает, — пришел к выводу Джастин. Он утомленно вытер лицо, высматривая в бурлящей толпе рыжую голову Мики.

Когда Пэтси предложила Джастину сводить мальчиков в пиццерию, она застала его в минуту слабости. Потому что в тот миг он был готов пойти с ней куда угодно. Однако, несмотря на всю свою привязанность к Марки и Мики, Джастин был сыт ими по горло. И, соглашаясь на очередную «репетицию», он вовсе не имел в виду вечер, проведенный в компании этих двух малолетних хулиганов

Он вновь взглянул на Пэтси, которая с перекошенным от ужаса лицом осматривала помещение в поисках Мики.

Джастин вздохнул.

Ага. Он точно голову потерял.

Господи, неужели его угораздило влюбиться в сестру Бака?

— Вот он! — воскликнула Пэтси, тыча пальцем в Мики. Мальчик стоял в противоположном конце комнаты и переминался с ноги на ногу, явно выжидая подходящий момент, чтобы что-то нацарапать на органе.

Джастин поймал Марки, уже сорвавшегося с места, и заставил его вернуться в очередь, где они дожидались чуть ли не целый час.

— Стоять, — скомандовал Джастин и уставился в том направлении, куда указывала Пэтси.

Боже, — подумал он, — за этой парочкой труднее уследить, чем за выводком цыплят во время урагана.

— Я его заберу, — сказал он Пэтси. И окинул Марки угрожающим взглядом. — Стоять, — рявкнул он еще раз.

Марки дьявольски улыбнулся.

Пэтси схватила мальчишку за шиворот.

— Я его держу.

— Не отпускай. — Джастин расправил плечи и ринулся за Мики.

Следя за Джастином, Пэтси испытывала самые противоречивые чувства. Во-первых, восхищение, — решила она, глядя, как безумно красивый мужчина проталкивается сквозь толпу и подхватывает на руки брыкающегося мальчишку.

После краткого, и довольно резкого разговора, Мики прекратил сопротивляться, словно признав победу Джастина. Но только в этом раунде, — усмехнулась Пэтси. Взглянув на нее, Джастин улыбнулся в ответ и начал пробираться обратно в очередь.

Хоть Джастин и любит поворчать на мальчишек, он прекрасно с ними управляется, — размышляла Пэтси, тронутая счастливым лицом Мики, восседающего на плечах у Джастина. Пошел всего четвертый месяц с тех пор, как тетя мальчиков (сама еще ребенок) обратилась на ранчо за помощью, но Пэтси уже замечала в детях перемены к лучшему. Джастин был очень тверд с ними, и они постепенно начали привыкать к дисциплине.

Однако его строгость была смягчена чувством юмора, и у них троих имелись свои тайны, к которым Пэтси не допускалась. Но ее это не обижало. Ей нравилось видеть их троих вместе, как они шепчутся, смеются, борются.

Сегодня днем, после обеда на скорую руку, во время которого они с Джастином пытались подготовить мальчишек к намеченному пикнику, как только Джастин устроился поудобнее на полу и закрыл глаза, его тут же атаковали два визжащих и хихикающих сгустка энергии. Судя по их веселому смеху, возня с Джастином доставляла им больше удовольствия, чем поездка в Диснейленд.

Проглотив комок, Пэтси посмотрела на его крепкое, мускулистое тело, прикрытое мягкой, выцветшей джинсовой рубашкой. Наверное, близнецы не так уж неправы.

Когда Джастин уступил дорогу пожилой женщине на костылях, Пэтси перевела взгляд на его лицо и залюбовалась густыми темными волосами, твердой линией гладковыбритого подбородка, блеском зеленых глаз и очаровательными морщинками в уголках чувственного рта.

Что удивительно, он даже не подозревает о своей сексуальной привлекательности. Пэтси зажмурилась. Господи. Она уже не хозяйка своему сердцу. Украдкой посматривая на него из-под ресниц, она заметила, как Джастин улыбнулся женщине-инвалиду и был вознагражден кокетливым взглядом.

О, нет, — мысленно простонала Пэтси, потрясенная внезапной догадкой, — только не это. Неужели она влюбилась в Джастина? Как это могло случиться, если они совершенно не подходят друг другу?

Вздохнув, она продвинулась дальше в очереди, таща за собой Марки.

— Номер 348, — объявил Джастин, наконец поравнявшись с ней. — Это наш, да? — Он указал на сверкающую желтую вывеску.

— А… — Пэтси моргнула, пытаясь отвлечься от своих нелегких раздумий.

Потянув ее за руку, Марки показал ей билетик.

— Ага. Это наш, — воскликнул он.

Близнецы в восторге ринулись к стойке и заявили, что сами отнесут пиццу к столику.

Джастин протянул руку к заднему карману, поворачиваясь к кассиру.

— Пэтси, — бросил он через плечо, — почему бы тебе не занять для нас столик? Мальчики отнесут пиццу, а я тем временем оплачу счет.

— Ладно, — кивнула она.

Заметив пустой стол в центре зала, Пэтси протолкалась к нему сквозь лабиринт детей и стульев, и с радостью плюхнулась на сиденье, все еще ошеломленная сделанным открытием. Глубоко вздохнув, она решила на время отвлечься от мыслей о Джастине. Тем более, что за мальчиками нужен глаз да глаз.

С улыбкой Пэтси смотрела, как они идут к ней с огромной пиццей в руках, ухмыляясь до ушей. Прекрасные дети. Все, что им нужно, — это чуточку внимания. Немного присмотра со стороны такого чудесного парня, как Джастин, и эти детишки превратятся из чертей в ангелов.

Наверное, и на встрече выпускников они справятся со своей ролью. Переполненная радостью и благодарностью к Джастину, Пэтси подняла глаза ему навстречу и неожиданно нахмурилось.

Его лицо было мрачнее тучи.

— Что случилось? — удивленно спросила она.

Джастин окинул мальчиков свирепым взглядом.

— Отдайте.

— Что отдать? — с невинным видом переспросил Мики.

— Кошелек, — рявкнул Джастин.

— Какой кошелек? — пожал плечами Марки.

— Мой кошелек. И кошелек клоуна. И прекращайте строить из себя идиотов. Если понадобится, я переверну вас вверх тормашками и все из вас вытрясу.

— Джастин? — воскликнула Пэтси, переводя взгляд с Джастина на детей и обратно. — Что происходит?

— Когда я подошел к кассе, то обнаружил, что у меня вытащили кошелек. — Он, прищурившись, уставился на мальчишек. — Представь себе мое удивление, когда один из тех клоунов, которые показывали фокусы у входа, при мне обратился к управляющему и заявил, что у него тоже украли кошелек.

— У него фокус не получился, — возразил Мики.

— Мы просто показали ему новый фокус, — пояснил Марки.

Раздраженно щелкнув пальцами, Джастин протянул руку.

После недолгой заминки оба кошелька были ему возвращены.

— Они ограбили клоуна? — изумленно переспросила Пэтси. — О боже. — Она встала и подошла к Джастину, всем своим видом выражая родительское негодование. Джастин взглянул на нее с благодарностью, признательный за поддержку. — Мальчики? — обратилась она к ним со всей возможно строгостью. — Что вы должны сказать?

— Попросить прощения? — предположил Марки.

— И пообещать, что мы больше так не будем? — добавил Мики.

— Вот именно. — Джастин со вздохом потер затылок. — Идем. — Мотнув головой в сторону клоуна, все еще стоящего у стойки, он схватил мальчишек за шиворот.

— Идем? — переспросил Марки.

— Куда? — удивился Мики.

— Возвращать кошелек клоуну. Вы должны извиниться перед ним.

— Ууууу, — заскулили они в унисон.

— И нечего тут скулить, — скомандовала Пэтси и решительно указала пальцем на несчастного клоуна. — Вперед.

Когда Джастин оттащил мальчишек от стола, Пэтси почувствовала, как екнуло у нее сердце. Однажды он станет прекрасным отцом и прекрасным мужем для какой-нибудь счастливицы.

Девятая глава

— Нет, Марки, ты не возьмешь свою ковбойскую шляпу и шпоры на встречу выпускников.

— Но почемууууу?

— Потому что там только для нас еле места хватит, — со вздохом объяснила Пэтси.

Ее вымученная улыбка поблекла, когда она увидела с крыльца, как Джастин подсоединяет маленький автоприцеп к бамперу ее фургона. Ее взгляд скользнул по старой машине, покрытой множеством выбоин и царапин. Сразу и не скажешь, какого она цвета под серыми пятнами грунтовки.

Зажмурившись, Пэтси решила не думать о том, какое жалкое зрелище будет представлять их фургон, выезжающий на стоянку престижной частной школы.

Испустив глубокий, тягостный вздох, Пэтси потерла ноющие виски и попыталась подавить нарастающую панику.

Вот и наступила пятница 27 декабря, день назначенной встречи.

— Марки, милый, положи свою сумку в прицеп, а потом вымой руки и расчешись. Уже пора ехать.

Хлопнув в ладоши, она принялась отдавать распоряжения остальным детям, которых выбрала для участия в этой дурацкой поездке. Шестнадцатилетняя Гэйл тоже ехала с ними в качестве костюмера и няньки.

— Декстер, помоги Марки уложить его вещи. Патрик, не забудь сумку с обувью. Чарлин, Патрик, Джана и Мэган, забирайтесь в прицеп. А вы, Декстер, Гэйл, Марки и Мики, поедете в фургоне. Мы с Джастином сядем спереди. Не забудьте сходить в туалет перед отъездом. Мы и так выезжаем слишком поздно, и не хотелось бы тратить время на лишние остановки…

Заломив руки, Пэтси попыталась вспомнить все те мелочи, о которых необходимо позаботиться до отъезда. Она взглянула на часы. Если они не выедут в следующие пятнадцать минут, то не успеют к семи вечера. Сегодня в расписании вечеринка. А завтра… выступление.

Джастин тем временем проверял, как уложены вещи. Он казался спокойным. По его словам, фургон в отличном состоянии. Похоже, так оно и есть. Последние несколько дней Джастин не вылезал из-под машины, с руганью и проклятиями возвращая двигатель к жизни.

Весь прошлый месяц они трудились, как каторжные, готовясь ко встрече выпускников. Единственным выходным днем было Рождество. Все время, свободное от разучивания танца с детьми, Пэтси посвящала репетициям с Джастином. Она так и не поняла, когда это случилось, но в один прекрасный момент споры прекратились и все пошло, как по маслу. И это было чудесно. Джастин был неотразим в роли ее мужа и искренне веселился, изображая доктора Мэдисона. Своими пародиями на пластических хирургов он смешил ее до колик. Несколько раз, подвывая от смеха, она требовала от него обещаний не слишком увлекаться на встрече. Меньше всего ей хотелось волноваться о том, какую еще глупость он посоветует Битси и прочим ее подружкам.

Да. Им было весело. Как будто они оба, не сговариваясь, решили получать удовольствие от игры в супругов, а беспокойство о будущем отложить на потом.

Дети веселились не меньше.

Они из кожи вон лезли, оттачивая свои простенькие па к субботнему выступлению. Костюмы были пошиты, накрахмалены, разглажены и развешаны в нужной последовательности, как у настоящей танцевальной труппы. Туфли блестели, волосы были причесаны, ногти вычищены. Дети с ума сходили от предвкушения, а Пэтси ни к кому еще в своей жизни не испытывала таких родственных чувств, за исключением семьи Брубейкеров.

На Рождество Папочка, каким-то образом пронюхав о ее приготовлениях, прислал ей из Новой Англии новые туфли с набойками для всей группы, а также письмо, в котором сообщал о том, как гордится ею. Дети, вне себя от радости, отбивали безумную чечетку по деревянному полу. Пэтси смотрела на них со слезами на глазах. Отец никогда не уставал удивлять ее. Ругать. И любить.

Сможет ли она стать хотя бы вполовину такой же хорошей матерью?

Голос Джастина вернул ее к действительности. Пэтси вдохнула прохладный декабрьский воздух и попыталась взять себя в руки. Быстрый взгляд на часы привел ее к мысли, что если они не выедут через пять минут, то наверняка опоздают.

Пять минут.

Пэтси потянула себя за воротник. Почему-то ей все утро не хватало воздуха. Нервы, — подумала она, стоя на крыльце и глядя с ужасом на свой жуткий фургон. Вчера, в приступе беспокойства, она попыталась уговорить Джастина взять напрокат приличную машину, но он был непоколебим.

Джастин отряхнул тряпку, которой вытирал приборную панель, и посмотрел на Пэтси, так и стоящую столбом на крыльце.

— Ты готова?

— Думаю, да.

— Ты в порядке?

— Думаю, да.

— Ты все еще хочешь пройти через это?

— Думаю, да.

Бросив тряпку в ведро с мыльной водой, Джастин взглянул на испуганное лицо Пэтси и снисходительно улыбнулся.

— Я знаю, о чем ты думаешь, милая. Это неподходящая машина для пластического хирурга. Но слушай, по-моему, никто ее и не увидит, если только мы не въедем на школьный двор прямо в разгар вечеринки, — пояснил Джастин, пожав плечами. — А так мы бабки сэкономим.

Пэтси взбесил его рассудительный тон. Вообще-то ей с самого начала нравилось в нем нежелание пускать пыль в глаза. Учитывая их денежные затруднения, требование нанять роскошную машину прозвучало бы глупо и неразумно. Он прав. Сейчас им обоим приходится считать каждую копейку. Но все равно обидно. Надо же было отправиться на десятилетие своего выпуска в раздолбанной тачке, платье из «секонд-хэнда», на спинке которого не хватает блесток, и в окружении чужих детей.

В такой ситуации очень трудно сохранить спокойствие и уверенность. А ведь ее еще называли «самой многообещающей выпускницей». Ха. Битси придется взглянуть на нее новыми глазами.

— Идем, — позвал Джастин, перебрасывая связку ключей из одной руки в другую, — пора нажимать на педали, если мы собираемся успеть вовремя.

— Ладно, — Пэтси вздохнула и, обернувшись, заперла дверь своего маленького жилого трейлера. Ухватившись за перила, она попыталась привести в норму расшатанные нервы. В желудке у нее бурлило. — Тогда идем, — произнесла она с вымученной веселостью.

Пересчитав детей, Джастин рассадил их по местам и убедился, что у каждого имеются теплые вещи, напитки, игры, чипсы — в общем все, что может потребоваться в двухчасовой дороге. Вскоре со сборами было покончено, и можно было отправляться.

Чувствуя себя ягненком, которого везут на бойню, Пэтси стояла, как вкопанная, пока Джастин не распахнул перед ней дверь фургона и не усадил на сиденье. Она тупо уставилась на треснутое ветровое стекло, дожидаясь, пока он заведет мотор и повезет их всех на растерзание.

О чем она только думала? Пэтси взглянула, поморщившись, на своего «благоверного», доктора Оскара Мэдисона, пластического хирурга, пропустившего поворот на шоссе и рванувшего прямиком через канаву.

Охохонюшки, — мысленно простонала она. — Ни черта у нас не получится.

— А мы не можем ехать побыстрее? — Пэтси взглянула на часы уже в тысячный раз с тех пор, как они свернули на юг в сторону Уиллоу-Крик. Казалось, дорога тянется целую вечность. — Ты вроде собирался «нажимать на педали».

Она уставилась на Джастина, чувствуя, что подкативший к горлу комок мешает ей дышать.

Хотя на самом деле тут и дух захватывать не от чего, поскольку Джастин упрямо отказывался превышать тридцать пять миль в час на этом богом забытом участке шоссе. Подумать только, пешком они бы быстрее добрались.

А может, ее нервировали громкие голоса и песни, доносящиеся с заднего сиденья. Марки и Мики умудрялись всех перекричать.

— Я выжимаю из этого двигателя все, на что он способен, — проворчал Джастин сквозь зубы. — Я понятия не имел, сколько весят все эти дети и прицеп. У нас еще куча времени, — сообщил он. — Во сколько начало?

— В семь часов вечера. Сегодня, — с иронией ответила Пэтси.

— Сам знаю, что сегодня, — огрызнулся Джастин. Взглянув в зеркало заднего вида, он обрушил все свое раздражение на мальчишек. — Эй! Марки и Мики! Прекращайте немедленно!

— Он первый начал!

— Не-а!

— Меня не волнует, кто там чего начал. Я просто не хочу, чтобы вы перевернули машину.

Пэтси, моргнув, уставилась на Джастина. Ей показалось, что за рулем сейчас сидит ее отец. Впрочем, Папочка тоже предпочитал медленную езду. Господи, — подумала она, глядя на бьющуюся жилку на виске Джастина, — он прирожденный отец. По крайней мере, хоть один человек в их компании явно оказался на своем месте.

К огромному облегчению Пэтси, возня на заднем сидении мгновенно прекратилась. Но теперь подала голос машина.

Хлоп!

Хлоп! Хлоп!

— Джастин, — взвизгнула Пэтси. — Кажется, в нас стреляют! Дети, ложитесь! — крикнула она, от чего ее маленькая танцевальная труппа тут же прилипла к окнам.

— Пэтси. — Джастин вздохнул. — Расслабься. Это двигатель стучит.

Пэтси села и с ошеломленным видом осмотрелась по сторонам.

— Прости, — пробормотала она, — что-то мне вспомнилась моя бывшая квартира.

Хлоп! Хлоп!

Пэтси вздрогнула. Ее брови невольно нахмурились.

— Ты уверен, что мы успеем вовремя? — спросила она.

— Который час? — раздраженно буркнул Джастин.

— Пять часов. И не ори на меня.

— Я не ору, — заорал он.

— Ладно, успокойся.

Господи, — подумала Пэтси, хватая ртом воздух. — Он, оказывается, еще и прирожденный муж.

— Еще целых два часа. Видишь, у нас куча времени.

— Джастин, мы в часе пути от Уиллоу-Крик. Это если мы будем ехать с нормальной скоростью, а не тащиться, как черепахи. К тому же, прежде чем показываться в школе, нам надо заскочить в гостиницу, переодеться и накормить детей. — Стиснув дверную ручку, Пэтси попыталась вздохнуть. Ей все еще не хватало кислорода.

Спокойнее, детка, — сказала она себе. — Спокойнее.

Мальчишки зашумели снова.

— Ладно, — заявил Джастин, стиснув зубы и прибавив скорость. Тут же раздался очередной хлопок. — Ну… опоздаем на пару минут. Это мелочь.

— Мелочь, — повторила Пэтси.

— Эй, — крикнул он через плечо, снова взглянув в зеркало. — Я все вижу! Прекращайте немедленно!

На заднем сидении тут же воцарилась тишина.

— Хорошо, — выдохнул Джастин. — А теперь, ребята, слушайте меня. Когда приедем в Уиллоу-Крик, мы с Пэтси оставим вас в гостинице. А вы, Марки и Мики пойдете с нами в школу. И чтобы были как шелковые. Понятно?

— Ага, — ответили они с дьявольскими улыбками.

— Никаких карманных краж. Вам ясно?

— Ага.

О боже. Опустив окно, Пэтси попыталась вздохнуть как можно глубже.

— Хорошо, — продолжил Джастин. — Сегодня мы идем на семейную вечеринку. Вам обоим придется вспомнить хорошие манеры, которым мы вас учили на прошлой неделе. Усвоили?

— Ага.

— Вы будете очень вежливыми со старенькой миссис Ренфру и не станете красть у нее кошелек. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Ага.

— Хорошо. И еще одно, — добавил Джастин. — Называйте меня папой, ладно?

Мальчики, пожав плечами, кивнули, словно в его просьбе не было ничего необычного.

— Ладно, — согласились они.

— Ты хочешь, чтобы мы все называли тебя папой? — поинтересовалась Гэйл. Поддерживая свой огромный живот, она перегнулась через спинку, заглядывая на переднее сидение.

— Нет, детка, только Марки и Мики, — ответил Джастин. — Ты можешь называть меня Джастином. — Пэтси он прошептал, — Я бы предпочел сначала стать отцом, чем дедушкой.

Пэтси нервно захихикала.

Дорога казалась ей настоящей пыткой. Она не переставала посматривать на часы, выслушивая детские вопли и пение. Похоже, они там на заднем сидении все разнесут к чертовой матери.

Целую вечность спустя, в половине седьмого, они наконец подъехали к Уиллоу-Крик. Официальная часть уже началась. Они безнадежно опаздывали. Пэтси до боли заломила руки. Внезапно она осознала, что пути назад нет, и встреча выпускников уже началась.

К счастью, танцевать придется не сегодня, а завтра.

Возьми себя в руки, — мысленно приказала Пэтси, борясь с подступающей тошнотой. При виде мрачного лица Джастина ее охватывало чувство вины. Он заметно переживал, видя, как она нервничает. А ведь Джастин оказал ей огромную услугу, согласившись поехать с ней в Уиллоу-Крик, выступить в роли ее спутника, нянчиться с детьми и просто быть рядом.

— Прости, — прошептала Пэтси, прикоснувшись к его руке. У нее сердце таяло при мысли о том, как много сделал для нее этот удивительный человек. Она не могла представить, чтобы кто-нибудь другой решился бы поддержать ее в такой ситуации. Даже если Джастин помогает ей лишь потому, что она сестра Бака, она все равно будет вечно ему благодарна.

— Не извиняйся. Это всего лишь волнение.

— Гм.

Джастин посмотрел на Пэтси.

— Не нервничай. Мы успеем вовремя. — Потянувшись к ней, он взял ее за руку и начал нежно, успокаивающе поглаживать ее пальцы.

Казалось, он и сам не понимает, какое влияние на нее оказывает. По телу Пэтси разлилась теплая волна, напоминающая о страстности его поцелуев, о пламени его прикосновений. Один только его уверенный взгляд наполнял ее силой.

Пэтси с изумлением обнаружила, что ей стало легче дышать.

— Знаю, — прошептала она с улыбкой благодарности. Вскинув подбородок, она на несколько минут повернулась к окну. Мимо пронеслась вывеска «До Уиллоу-Крик пять миль». Пэтси снова взглянула на часы. Может, Джастин и прав. Может, они успеют вовремя.

На заднем сидении стало как-то непривычно тихо, и Пэтси решила, что дети уснули. Но вдруг один из них застонал. Это был Марки.

— Папа, — заныл он.

— Что? — спросил Джастин, оглянувшись.

— Мне плохо.

— Мне тоже, — добавил Мики.

— Вам плохо? — Джастин совершил ошибку, тратя время на вопросы, вместо того, чтобы просто свернуть к обочине и распахнуть заднюю дверь.

Как отцу, ему еще придется кое-чему поучиться, — мрачно размышляла Пэтси, пока Марки выворачивало прямо на заднее сиденье. Остальные дети разразились смехом и возмущенными воплями. Пэтси открыла «бардачок», надеясь разыскать в нем салфетки, но обнаружила только дорожную карту, несколько карандашей и свидетельство о техосмотре. Мики, не желая отставать, присоединился к брату.

Хлоп! Хлоп! Казалось, тошнит даже машину.

О, да, — подумала Пэтси, глядя, как Джастин, желая побыстрее убрать мальчишек с заднего сидения, подруливает слишком близко к краю дороги, и неожиданно съезжает в кювет. — Мы точно опоздаем.

Цепляясь за руку Джастина мертвой хваткой, Пэтси вошла в актовый зал средней школы Уиллоу-Крик. Она разгладила свободной ладонью голубовато-зеленое, усыпанное блестками, вечернее платье, надеясь, что отсутствие нескольких блесток на спине у молнии не так уж заметно. Джастин выглядел умопомрачительно в своем поношенном смокинге.

— Готова? — промурлыкал он ей на ухо, слегка пожав ее ладонь.

Взглянув на Джастина, Пэтси выдавила робкую улыбку. Она была настолько испугана, что не осмелилась бы появиться здесь без него.

— Подожди секундочку, — шепнула она и прижалась к нему, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. Они опоздали почти на два часа. Что изменят несколько секунд?

— Конечно, — сказал Джастин, выпустив ее руку и поглаживая ладонью ее обнаженные плечи. — Расслабься. Мальчики справятся.

Пэтси взглянула на две одинаковые рыжие макушки.

— Знаю.

После того, как проезжающий мимо грузовик отбуксировал их в город, они оставили машину в местной автомастерской, отвезли детей в гостиницу, и затем, бросив остальных ребятишек на попечение Гэйл, переодели Марки и Мики в их парадные костюмы и рванули через дорогу в школу. Близнецы заметно притихли, укачавшись в машине, и Пэтси перестала опасаться за их поведение.

Ее слишком занимали другие опасения.

Даже с безукоризненной прической и макияжем, и в новом платье, выгодно подчеркивающем ее рост и фигуру, Пэтси чувствовала себя Золушкой до превращения в Принцессу. Она никак не могла поверить, что встреча выпускников уже началась. Каким-то образом ей удавалось убеждать себя, что роковой момент никогда не наступит.

Но он таки наступил.

Бросив на Джастина мученический взгляд, Пэтси нажала на дверную ручку, легонько толкнула дверь и застыла на пороге. При первом же взгляде вовнутрь ее окатила волна воспоминаний. Огромный актовый зал был украшен многочисленными черно-оранжевыми лозунгами и воздушными шарами.

Люди, казавшиеся смутно знакомыми, прогуливались по залу, болтали и непринужденно смеялись, потягивая освежающие напитки. Было заметно, что большинство присутствующих не теряли связи друг с другом и поддерживают приятельские отношения.

— Поехали домой, — прошипела Пэтси, потянув Джастина за рукав. Господи, она ведь никого здесь не помнит. Что она тут забыла?

— Но мы только что пришли, — возразил Джастин, с любопытством поглядывая из-за ее плеча на толчею за дверью. Мальчики стояли рядом, пытаясь рассмотреть, что происходит в зале.

Битси обещала, что для детей будет приготовлена целая развлекательная программа: фильмы, игры и головоломки. Это поможет занять их, пока взрослые будут общаться.

— И что с того? Если мы сейчас уйдем, никто и не заметит, что мы здесь были, — прошептала Пэтси Джастину и снова взглянула на двери, чувствуя одновременно и ужас, и возбуждение.

— Просто постой здесь секундочку и попытайся привыкнуть, — посоветовал Джастин, явно не желая провести следующие пять часов за рулем, тем более, что машину еще требовалось отремонтировать.

— Ладно, — неуверенно согласилась Пэтси.

Вывеска, написанная черной краской на огромном оранжевом полотнище, гласила:

«Добро пожаловать домой, выпускники Уиллоу-Крик! Поздравляем с десятилетним юбилеем!»

А дальше, к ужасу Пэтси, шла надпись:

«Средняя школа Уиллоу-Крик, родина Пэтси Брубейкер, самой многообещающей выпускницы!»

Пэтси затошнило. Вот и все. Она уходит. Пусть Джастин остается, если хочет, но она уматывает отсюда к чертовой матери.

К несчастью, у Битси имелись другие планы.

— Пэтси Брубейкер? Это ты? — донесся из зала знакомый, нахальный, но очень чувственный голос.

Распахнув двери настежь, Битси схватила Пэтси за руку и втянула вовнутрь, прежде чем та успела спастись бегством.

— Слава богу, ты наконец приехала! — воскликнула Битси. Ее любопытный взгляд скользнул по Пэтси и остановился на Джастине. — Мы уже испугались, что ты передумала.

— Да, — сказала Пэтси. К счастью, Битси и не догадывается, насколько она близка к истине. — Мы приехали.

— Хорошо, — выдохнула Битси. Ее пухлые губы изогнулись в улыбке, обнажив жемчужно-белые зубки. — Привет, — мурлыкнула она, отпустив Пэтси и протягивая руку Джастину. — Битси Харт. А вы, должно быть, доктор Мэдисон. После стольких телефонных разговоров мне уже кажется, будто мы давние знакомые. — Она вскинула голову, так что ее длинные, светлые, шелковистые волосы рассыпались по гладким, обнаженным плечам.

Пэтси провела рукой по собранным в прическу волосам и пожалела, что не подложила ваты в лифчик.

— Зовите меня доктор Оскар, — произнес Джастин своим глубоким, раскатистым басом. — Все близкие друзья зовут меня так.

Пэтси пинком и угрожающим взглядом велела ему заткнуться. Она была вовсе не расположена к шуткам.

Однако Джастин только пожал плечами и широко улыбнулся, явно не желая упускать возможность поиграть в доктора после стольких недель тренировок.

— Ладно, доктор Оскар, — ответила Битси. Откинув голову и взмахнув ресницами, она кокетливо взглянула на Джастина.

Неожиданная вспышка ревности ослепила Пэтси, и она едва удержалась, чтобы не дать Битси пинка под зад. С трепещущим сердцем она посмотрела на Джастина. Словно прочитав ее мысли, он придвинулся к ней ближе и нежно улыбнулся.

— А это, видимо, ваши очаровательные дети, — предположила Битси, окинув взглядом мальчишек Флэнниганов, с дьявольскими улыбками рассматривающих красивую женщину. Указав пальцем на отгороженную в углу площадку, Битси предложила им пройти туда и познакомиться с остальными детьми.

Сплавив их с глаз долой, Пэтси на секунду прикрыла глаза и скрестила пальцы.

— Пэтси, ты замечательно выглядишь! — чирикнула Битси. Ее взгляд пробежался по фигуре Пэтси, изучая накопившиеся за десять лет изменения. — Красивое платье, — заключила она. Огладив унизанными перстнями пальцами свой узкий костюм из черного атласа, Битси рассмеялась, колыхнув пышной грудью. — У меня было точно такое же. Но на спине у молнии отвалились несколько блесток. Так что, — она легкомысленно взмахнула рукой, — пришлось отдать его бедным.

— О, — выдавила Пэтси, едва не онемев от ужаса. Это платье принадлежало Битси? К счастью, Джастин обнял ее, успокаивая и прикрывая рукой недостающие блестки.

Она благодарно ему улыбнулась и пробормотала:

— Боюсь, ты теперь не сможешь меня отпустить.

— Ну и хорошо, — шепнул он, привлекая ее ближе. — Ты прекрасно смотришься в этом платье.

Пэтси невольно улыбнулась.

— Что ж, идем знакомиться заново, — скомандовала Битси и указала жестом на группу бывших одноклассников. — Тем более, что ты почетная гостья. Все вокруг умирают от желания больше узнать о твоей танцевальной карьере.

Одноклассники улыбнулись и закивали.

— О, нет, — буркнула Пэтси. Ее охватил ужас. Внезапно она забыла все свои репетиции с Джастином и детьми. Не представляя, что сказать, она прижалась к Джастину. Пэтси чувствовала себя не почетной гостьей, а сбитым на шоссе животным, вокруг которого собираются голодные падальщики. Святые небеса! Эти ребята начнут расспрашивать ее о том, чего никогда не было.

Как она могла подумать, что сможет осуществить этот безумный план?

Перед ее глазами заплясали цветные пятна, и она уже всерьез собралась упасть в обморок, но вдруг сообразила, что эти пятна исходят от вращающегося зеркального шара. Пэтси взглянула в спокойные зеленые глаза Джастина, и почувствовала, что ее тело наливается силой. Одно только его присутствие давало ей столько уверенности, как ничто другое.

Взяв Пэтси под руку, Битси вклинилась между ней и Джастином и повела их сквозь толпу, периодически останавливаясь и заново представляя Пэтси ее бывшим одноклассникам.

— А это ее муж, доктор Оскар, пластический хирург, — объявила Битси стайке своих закадычных подружек. Улыбнувшись, как Чеширская кошка, она на секунду прижалась к Джастину и окинула его хищным взглядом. У Пэтси она спросила, — Помнишь девочек из команды болельщиц? Грэйс, Бренду и Джойс?

— Да. — Пэтси кивнула, взглянув на заинтересованные лица, дружно повернувшиеся к ее «мужу».

— Ты вышла за пластического хирурга? — в восторге воскликнула Грэйс. — Как здорово! — Джастину она сказала, — Послушайте, я понимаю, что люди постоянно надоедают вам своими вопросами, но раз уж вы почти родственник, муж Пэтси и все такое, может, посмотрите на это… — Едва не вывалив свои достоинства из глубокого декольте, она ткнула пальцем в родинку на груди и взволнованно посмотрела на Джастина. — Доктор, что бы вы посоветовали?

— Что ж, я могу посоветовать, но, э…

Пэтси с обеспокоенным видом толкнула его локтем. Она готова была убить его при первой же возможности.

Он прикусил губу.

— Но без должного осмотра, э…

Зная Джастина, Пэтси догадывалась, что он едва сдерживает смех. К тому же она понимала, что он уже готов сорваться с цепи. Вот и замечательно. Они придутся тут ко двору. Осталось только дождаться завтрашнего вечера.

— С первого взгляда я бы посоветовал ее удалить.

Грэйс ахнула.

— Всю грудь?

— Нет, нет, — хихикнул Джастин с видом доброго доктора. — Только это э… маленькое… э… пятнышко.

Ринувшись вперед, Бренда подергала его за рукав.

— Раз уж речь зашла о советах, то что вы думаете о моем носе? — спросила она, поворачиваясь в профиль. — Что бы вы сделали с этим? — она указала на небольшую горбинку, которая, по мнению Пэтси, только добавляла ей привлекательности.

Джастин так увлекся, что не заметил даже, как Пэтси наступила ему на ногу. Уставившись на Бренду, он выпятил нижнюю губу и изобразил сосредоточенную гримасу.

— Вы чувствуете какой-нибудь запах? — спросил он и взял Бренду за запястье, нащупывая пульс.

— Прямо сейчас, — удивленно спросила она.

— Да. — Отпустив ее руку, Джастин потрогал ее лоб тыльной стороной ладони.

— Гм, запах еды от столиков. — Бренда задумчиво поджала губы. — А еще духи, и, сейчас соображу… — Она улыбнулась Джастину. — Ваш одеколон.

— Скажите «а», — скомандовал он.

— Ааааа, — выдохнула Бренда.

— Очень хорошо, — заключил Джастин. Он заглянул ей в рот, затем кивнул и похлопал ее по руке. — Так я и думал. Ваш нос прекрасно функционирует. Я бы ничего не стал с ним делать. Он очень хорош, какой есть.

Пэтси поморщилась. Джастина явно несло. Что если кто-нибудь попросит у него визитную карточку? Или попробует договориться о консультации? Или еще хуже — если кому-нибудь станет плохо, и понадобится врач? Хотя, — подумала она, слегка расслабившись, — вряд ли кому-нибудь станет плохо на таком празднике. Но все же. Ему не следовало бы так увлекаться.

Однако, глядя на его игру, она почти поверила, что Джастин разбирается в медицине. И уверенности ему не занимать. Когда Джастин повернулся к ней и подмигнул, она не смогла сдержать улыбку.

— Спасибо, доктор Оскар, — выпалила сияющая Бренда.

— Не стоит благодарности, — вежливо, но достаточно игриво ответил Джастин, явно подражая Джорджу Клуни.

— Доктор Оскар! — возопила Джойс, расталкивая Грэйс и Бренду. — Как было бы чудесно, если бы вы взглянули на это… — пробормотала она, задирая выше колена подол длинного бархатного платья.

Битси отодвинула ее в сторону, радуясь возможности сыграть роль живого щита.

— Позже, Джойс, — сказала она. — У доктора Оскара есть и другие дела. — И она со смехом увлекла Пэтси и Джастина за собой.

Восприняв слова Битси буквально, Джастин с важным видом принялся фланировать среди гостей, щедро раздавая советы всем и каждому. Пэтси, отважно пытавшейся поначалу удержать его в рамках, пришлось отступить и не мешать ему развлекаться.

— Идемте, поздороваемся с миссис Ренфру. Она вас ждет, — предложила Битси, после того как они наделили медицинскими советами почти всех присутствующих.

Окинув взглядом зал, Пэтси увидела улыбающуюся миссис Ренфру в инвалидном кресле, и ее охватило запоздалое чувство раскаяния. Облизнув губы, она взглянула на Джастина, жалея, что не может сейчас провалиться сквозь землю.

Естественно, миссис Ренфру успела ее заметить, даже в полутемном зале. Пэтси судорожно сглотнула и подумала о том, чтобы отдаться на милость миссис Ренфру и рассказать ей всю правду.

Выдавив ответную улыбку, Пэтси решила не делать этого. Нет. Она не сможет разочаровать свою любимую учительницу.

— Миссис Ренфру. Как я рада вас видеть, — поздоровалась Пэтси.

Битси отошла поболтать с еще одной группкой выпускников, оставив их троих в углу у трибуны. Учительница и ученица с нежностью обнялись.

— Здравствуй, Пэтси, моя милая девочка. Пожалуйста… — миссис Ренфру указала дрожащей рукой на скамейку рядом с ее инвалидным креслом. — Ты не могла бы с твоим молодым человеком присесть на минутку? — Она провела рукой по коротким седым кудряшкам и поправила очки с толстыми стеклами. Ее длинные золотые серьги покачивались при разговоре.

— Да, — пробормотала Пэтси, нежно улыбаясь своей учительнице. Для нее не было более дорогого человека в целом мире, чем миссис Ренфру.

— Я бы с удовольствием поднялась бы на сцену завтра вечером и станцевала бы с тобой, но в прошлом месяце я упала и сломала бедро. Скоро мне сделают операцию, а пока приходится пользоваться креслом.

— Битси говорила, что случилось несчастье.

— Обычное падение, — трагическим тоном произнесла старушка. — Но хватит обо мне. Я очень обрадовалась, когда узнала, что ты достигла таких высот в своей танцевальной карьере. — Протянув тонкую, дрожащую руку, она похлопала Джастина по плечу и подмигнула. — Надеюсь, вы простите пожилой женщине ее глупые комплименты.

— Нет, — усмехнулся Джастин, — но я прощаю прекрасную женщину.

— Ах, Пэтси, — радостно проворковала миссис Ренфру и захлопала ресницами. — Да, моя девочка, твоя жизнь прекрасно устроена, я это вижу.

— Да, — согласилась Пэтси, взяв свою старенькую учительницу за руку. Кожа была тонкой, как бумага, и сморщенной на скрюченных артритом пальцах. Но Пэтси эта рука не казалась старой. Это была сильная рука наставницы. Пэтси почувствовала, что вот-вот расплачется.

— Пэтси, Битси наверняка говорила тебе, как я горжусь твоими удивительными успехами.

Пэтси бросила на Джастина затравленный взгляд.

— Нет, — буркнула она.

К ее смущению, миссис Ренфру продолжила.

— И всего за десять лет. Потрясающе. Моя милая девочка, ты навсегда останешься моей лучшей ученицей. — Джастину она пояснила, — Пэтси была одной из самых способных, самых старательных и увлеченных девочек, которых мне выпало счастье обучать. Завтра вечером я увижу ее танец, и это будет самое яркое мгновение в моей карьере.

Джастин посмотрел на Пэтси, на секунду опустил взгляд, и снова взглянул на нее.

Утратив дар речи, Пэтси в отчаянии уставилась на Джастина. На ее лице ясно читались угрызения совести. Это ужасно. Она не хотела лгать своей учительнице. Она не хотела лгать никому. Это была шутка. Глупая, неудачная шутка.

— Моя милая девочка, прости меня, но мне пора домой. — Миссис Ренфру доверительно подмигнула Пэтси. — Эта штуковина так меня утомляет, если не сказать хуже. Но встреча с тобой того стоила. Эти десять лет были слишком длинными. Иди сюда, я тебя обниму.

— О, миссис Ренфру, — прошептала Пэтси с комком в горле. — Мне тоже было так приятно увидеться с вами.

Царственная пожилая леди обняла Пэтси, затем ее «мужа», развернула коляску и уехала.

Десятая глава

Джастин отвернулся от залитой лунным светом реки и взглянул на Пэтси, выходящую на совместный балкон двух соседних гостиничных номеров. Поскольку у Джастина в номере поселились все мальчики, а у Пэтси — все девочки, балкон был единственным местом, где они могли обсудить сегодняшние события, не мешая детям спать.

После бесконечно долгого дня они наконец оказались наедине. Ночное небо было безоблачным, и звезды мерцали россыпью бриллиантов. Пэтси не успела переодеться, но распустила и расчесала волосы. Она казалась настоящей красавицей.

Джастина тяготило чувство вины за свое неподобающее поведение. Он знал, что должен попросить у нее прощения, и пытался подобрать нужные слова.

Но при одном только взгляде на ее прекрасное лицо у него замирало сердце.

Джастин не понимал, что на него нашло. Наверное, целый зал, наполненный двойниками Дарлин, вызвал у него чувство протеста. Или его слишком развеселил тот благоговейный трепет, с которым на него смотрели присутствующие. А может, в него просто бес вселился. Какой бы ни была причина, Джастин знал, что сегодняшним вечером сильно переборщил.

Все это не настолько смехотворно, как кажется с первого взгляда. Милая маленькая миссис Ренфру заставила его это понять. Быть может, эта публика и принадлежит к другому социальном слою, но они тоже люди, умеющие чувствовать. Тот факт, что у них имеются деньги, власть и положение в обществе, ничего не меняет. Джастин откровенно издевался над ними, и теперь его мучила совесть.

Вот-вот, — подумал Джастин, растирая затекшую шею. Он в ответе за этот спектакль не в меньшей мере (если не в большей) чем Пэтси, и ему больше некого винить.

Пэтси давно уже хотела рассказать правду. И именно он зарубил ее попытку на корню.

Что ж, пора внести ясность. Они должны признаться. И чем скорее, тем лучше. Это единственный выход. Глядя на нежное, бесхитростное лицо Пэтси, Джастин понимал, что она разделяет его чувства. И это он тоже любил в ней. Она не равнодушна к людям, независимо от их классовой принадлежности.

Она обрадуется, узнав, что Джастин поможет ей раскрыть всю правду. Остановившись на этой мысли, он улыбнулся.

— Как тебе удалось уложить близнецов? — шепотом поинтересовалась Пэтси.

— Тяжкие телесные повреждения. — Джастин склонился к ней. — Естественно, они чувствовали себя виноватыми после скандала с мужем Битси.

Пэтси застонала.

— И не напоминай. Мне до сих пор не верится, что они украли его бумажник.

— Что ж, зато на этот раз они его вернули, — устало сказал Джастин.

— Верно. Должна признаться, лично мне это происшествие показалось мелочью в сравнении с открытием, что на мне надеты обноски Битси.

Джастин насмешливо изогнул бровь.

— А я и не знал. Мне показалось, тебя сильнее всего потрясло появление механика, когда он вошел и объявил, что починил твою машину и поставил ее вместе с прицепом у входа в школу под самым большим фонарем.

Пэтси застонала снова.

— Боже правый. Можно подумать, будто они никогда не видели старых фургонов. — Со вздохом она покачала головой.

Потянувшись, Джастин встал рядом с ней и облокотился о кованые перила.

— Устала?

Он погладил пальцем ее щеку. У Пэтси перехватило дыхание, и она молча кивнула.

— Я тоже.

Его глубокий голос в сочетании с ночными звуками доводил Пэтси до безумия. Как ни пыталась она сопротивляться этому чувству, но Джастин возбуждал ее, как ни один другой мужчина. У него было все, что ей нравилось в людях, и даже больше. Пэтси залюбовалась его красивым лицом и вспомнила, как когда-то ее раздражала ямочка на его подбородке. Теперь же ей постоянно приходится бороться с глупым желанием прижаться к этой ямочке губами.

Опустив руки на прохладные металлические перила, она повернулась к Джастину.

— И еще мне трудно поверить, что мои бывшие подружки бегали за тобой по пятам, выпрашивая советы.

Он поморщился и виновато взглянул на нее.

— Не волнуйся. — Пэтси хихикнула. — Они любят полечиться на халяву.

— Пэтси, у меня нет права давать медицинские советы. — Джастин с серьезным видом потер заросшую щеку и подбородок. — Сегодня вечером я зашел слишком далеко.

— Может и так, но это было забавно.

— Правда?

Пристально взглянув на Джастина, Пэтси попыталась угадать ход его мыслей, но ей мешала усталость и страх перед завтрашним днем.

— Знаешь, — вздохнула она, — а они ничуть не изменились.

— Никто из них?

— Да.

Джастин снял пиджак, набросил на ее обнаженные плечи и ослабил узел галстука.

— Даже ты? — спросил он, закатывая рукава своей белоснежной рубашки.

Пэтси вздрогнула, почувствовав тепло его пиджака.

— Хочется верить, что я изменилась.

Джастин смотрел на нее, перегнувшись через перила. В бледном свете луны были заметны морщинки в уголках его глаз.

— Мне тоже хочется верить.

— Почему? — Сердце Пэтси забилось сильнее. Что-то было не так. Но что?

— Потому что давным-давно я знал одного человека… Человека, похожего… — Глаза Джастина ярко сверкнули в темноте, и он глубоко вздохнул, — …на них.

На его скулах заходили желваки. Видимо, он думал о чем-то серьезном. Отвернувшись, Пэтси взглянула на отблеск ночных фонарей на серебристой поверхности воды. Джастин говорил о ней. Он считал ее одной из них.

— Ох, — шепнула она, внезапно пав духом.

Словно почувствовав ее тревогу, Джастин уселся на перила и привлек ее к себе.

— Пэтси, — произнес он своим раскатистым голосом, слегка искаженным от наплыва чувств.

— Да?

— Тебе не обязательно делать это.

— Делать что?

— Выступать перед этими мошенниками.

— Что ты мне предлагаешь?

— Ты можешь сказать им правду. Хоть сейчас.

Только через несколько секунд до Пэтси дошел смысл его слов.

— Сейчас? — ахнула она.

— Ну не сейчас. Но хотя бы завтра.

— Ты свихнулся? Тебе не кажется, что уже слишком поздно? — Пэтси моргнула, пытаясь понять, не шутит ли он. — А как же миссис Ренфру?

— По-моему, она скорее тебя поймет, чем кто-либо другой. Вообще-то, после встречи с ней я… я подумал, что надо все ей рассказать.

— Ой, Джастин! Нет! Нет, я не смогу разочаровать ее. — Она яростно затрясла головой. — И разочаровать детей.

Джастин с иронией выгнул бровь.

— Ты уверена, что беспокоишься о миссис Ренфру и детях? Или о своей репутации «самой многообещающей выпускницы», которую приходится поддерживать этим нелепым спектаклем?

— Нелепым? — вспыхнула Пэтси, затем оглянулась на окно комнаты девочек и понизила голос. — И ты это серьезно! Ты хочешь, чтобы я отменила выступление в последнюю минуту!

Джастин пожал плечами.

— Это всего лишь предложение.

— Не могу поверить! — Не известно, от недосыпания ли, от волнения, или от осуждающего взгляда его глаз, Пэтси неожиданно разъярилась. — После всей этой работы, которую пришлось проделать детям? После того, как мы целый вечер морочили головы всем моим одноклассникам…

Джастин закрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Я вовсе не горжусь тем, что мы делали сегодня вечером, если ты на это намекаешь.

— Что? — выпалила Пэтси. — Как ты можешь так поступить со мной? Как ты можешь разрушить мое спокойствие за день до выступления перед пятью сотнями человек.

— Не знаю. Прости. Я думал, что знаю тебя лучше.

— Какого черта ты пытаешься мне объяснить? — воскликнула Пэтси, рассерженно отбрасывая волосы с лица. — Ты прекрасно меня знаешь. Лучше, чем кто-либо другой в моей жизни.

Джастин, уставший и раздраженный, рявкнул в ответ:

— Так вот, я думал, что женщина, которую я знаю, после обсуждения этой дурацкой ситуации найдет в себе силы образумиться.

У Пэтси на глазах выступили слезы.

— Так что, — всхлипнула она, — выходит, я не в своем уме?

— Не знаю. А как по-твоему? — Джастин вздохнул, заметно расстроенный ее нежеланием понять. — А тебя совесть не мучает за то, что мы весь вечер всех обманывали?

Пэтси опустила голову.

— Простите, доктор Оскар, но, если память мне не изменяет, это вы весь вечер писали рецепты на салфетках.

— И я жалею об этом.

— Ну конечно!

— Разве ты не понимаешь? — Шепот Джастина становился все громче и громче. — Ведь сегодня в этом зале ты была самой преуспевающей женщиной. Смог бы кто-нибудь из них посвятить хотя бы один день своей жизни бездомным детям, как это делаешь ты? Смог бы кто-нибудь из них уехать из родного дома и зарабатывать себе на пропитание, как это сделала ты? Смог бы кто-нибудь из них отказаться от всего, что им дорого, ради помощи другим людям?

Пэтси уставилась на него, разинув рот.

Оседлав своего любимого «конька», Джастин продолжал все более страстно:

— Да, по каким-то непонятным причинам, ты все еще пытаешься что-то доказать этим снобам.

— Нет… я… — слабым голосом промямлила Пэтси. У нее голова шла кругом. Это не может быть правдой.

— Я думал, что начал узнавать тебя по-настоящему. Но вижу, что ошибался. Может, ты не так уж сильно изменилась. — Он взглянул на нее и с улыбкой покачал головой. — Знаешь, а это к лучшему. Я наконец понял, что мы с тобой принадлежим к разным мирам. Мне надо было додуматься своей тупой башкой, что я не смогу играть не в своей лиге.

Пэтси, чье измученное сердце разрывалось на части, молча глядела на Джастина. Похоже, он видел в ней призрак своей бывшей возлюбленной. Что ж, она не Дарси, или Дора, или Дарлин, или как там звали его подружку. Она не потерпит сравнения с женщиной, которую даже не знает. Это не честно.

Куда делся прежний Джастин?

Человек, который сочувствовал ей, поддерживал ее, помог пережить самый безумный вечер в ее жизни. Может, иногда его и заносило, но он всегда оказывался рядом, когда нужно.

Ну ладно. Внутренний голос подсказывает ей, что Джастин прав. Она тоже чувствует себя мошенницей после того, как обманула за вечер стольких людей. Тем более, таких, как миссис Ренфру. Но Джастин мог бы вспомнить о совести в более подходящий момент, — подумала она, злясь на него.

Злясь на себя.

— Мне нужно выспаться, — буркнула Пэтси, сбросив пиджак, и швырнув его Джастину.

— Вижу, — огрызнулся Джастин и, развернувшись на каблуках, широким шагом направился к своему номеру, громко хлопнул дверью и растворился в темноте.

Смахнув злые слезы, Пэтси облокотилась о перила и задумалась о том, что она могла найти в этом упрямце, который умудрялся выводить ее из себя так же успешно, как ее родной отец.

Следующий день прошел для Пэтси, как в тумане. Если не считать нескольких кратких перебранок, они с Джастином почти не общались. Из-за возникшего между ними напряжения, Пэтси постоянно хотелось плакать. Но времени не было даже на это. Утром ей пришлось идти на праздничный завтрак «только для одноклассников», а затем провести в актовом зале репетицию с детьми и оркестром, оказавшуюся крайне неудачной.

Пэтси по собственному опыту знала, что генеральные репетиции перед любыми выступлениями обычно проходят из рук вон плохо. Оставалось надеяться, что ее маленькая труппа сумеет сотворить чудо.

К семи часам вечера дети были переодеты в сценические костюмы, аккуратно расчесаны и нагримированы. Они вместе с Пэтси дожидались начала за кулисами, изнывая от волнения.

Несколько «разогревающих» артистов, очень талантливых, по мнению Пэтси, уже выступили и были тепло приняты публикой. Но ничто не могло унять ее беспокойства.

Слова Джастина звучали в ее ушах весь день.

У нее не нашлось ни одной свободной минутки, чтобы поговорить с ним и выяснить, захочет ли он встречаться с ней в будущем. От мрачных предчувствий у Пэтси все сжималось внутри и на глаза наворачивались слезы. Но все же она даже радовалась, что им не удалось объясниться. Если уж ее сердцу суждено разбиться, пускай это произойдет после выступления. У нее и без того забот полон рот.

Окинув взглядом сцену, Пэтси заметила Джастина в кулисах напротив. Их взгляды встретились, и сердце у нее зашлось. Он казался таким же измученным, как и она.

Зачем я это делаю? — подумала Пэтси, чувствуя дурноту от обуревавших ее вопросов. Джастин прав. К несчастью, прежде чем она успела прийти к окончательному решению, Битси уже стояла у микрофона и объявляла ее номер.

Свет погас, и Пэтси вышла на сцену. Когда дети встали по своим местам, лампы зажглись снова, и Пэтси обвела взглядом зрительный зал.

И она увидела.

Пэтси Брубейкер увидела то, на что закрывала глаза всю свою жизнь до этого момента.

Скучающие лица. Дорогие меха. Одежду. Украшения, стоившие так дорого, что выручки от продажи любого из них хватило бы, чтобы целый год кормить одного из бездомных детей, стоящих сейчас на сцене в дешевых костюмах и новых туфлях с набойками. И это несоответствие потрясло ее. Ее тошнило от несправедливости, с которой пришлось столкнуться детям из «Дома чудес», но еще большее отвращение она чувствовала к самой себе. Такого отвращения даже Джастин не смог бы себе вообразить.

Она готова была перевернуть небо и землю, чтобы произвести впечатление на этих людей. Чтобы обманом заставить их поверить в свой успех.

Но ей не нужно то, что они понимают под успехом. Внезапно Пэтси Брубейкер поняла, что ей нужен успех в своем собственном понимании. В понимании Господа Бога. В понимании Папочки.

И в понимании Джастина.

Оркестр начал играть. Вступление уже закончилось, но Пэтси продолжала стоять, как вкопанная, и, вскинув подбородок, глядела на Джастина. Махнув рукой, она заставила оркестр умолкнуть и набрала полную грудь воздуха.

Сбитые с толку дети обменивались испуганными взглядами и нервно переминались с ноги на ногу за ее спиной. За кулисами Гэйл сползла по стенке и рухнула в кресло, от волнения ее глаза стали огромными, как блюдца.

Посмотрев на зрителей, Пэтси поняла, что Джастин прав во всем. Пускай у нее больше нет дорогих нарядов и машин, но она обрела такие сокровища, о которых большинство этих людей не могут даже помыслить. Ее взгляд вновь метнулся к Джастину.

По залу пробежал шепоток, но Пэтси знала, что должна сейчас сделать. Подойдя к микрофону, она знала, что пришло время сказать правду.

Одиннадцатая глава

— Десять лет назад вы назвали меня «самой многообещающей выпускницей», — начала Пэтси, ее голос дрожал от страха и решимости. Медленно обведя взглядом зал, она печально улыбнулась. — Правда в том, что я не добилась того успеха, которого вы от меня ожидали. — Жужжание голосов в зале вызвало у нее усмешку, и она храбро продолжила. — Но сегодняшний день я считаю самым большим своим провалом.

Она взяла за руки Патрика и Чарлин, чтобы подбодрить их и успокоиться самой.

— Понимаете, я сейчас пытаюсь учиться на своих ошибках, и поэтому решила рассказать вам правду.

Зрители в растерянности смотрели друг на друга, продолжая переговариваться.

— Я вам лгала. Не знаю, какими еще словами это можно назвать. Я лгала вам всем и заставила людей, — Пэтси привлекла детей ближе и бросила многозначительный взгляд на Джастина, стоящего за кулисами, — которые мне очень дороги, подыгрывать мне в этом обмане. Я могла бы сказать вам, что у меня имелись веские причины для лжи. Или что я не хотела никого подводить. Или что мы с Битси не поняли друг друга. Но это не оправдывает того факта, что я лгала вам всем потому, что хотела произвести впечатление.

Зрители подались вперед, не желая пропустить ни одного слова. Джастин подошел к краю сцены и одобрительно улыбнулся. Окрыленная любовью и гордостью, светящимися в его глазах, Пэтси продолжила.

— Понимаете, за десять лет, прошедших после окончания школы, я так и не получила высшего образования. Я не вышла замуж, не родила детей и не сумела сделать достойную карьеру. — Она вздохнула. — У меня так мало одежды, что ее не хватит даже чтобы наполнить один чемодан. Я живу в трейлере на ранчо для бездомных детей и там же работаю. Вы видели мою машину. А фургон я взяла напрокат.

По залу прокатилась волна смеха.

— Многие из вас скажут, что за эти десять лет я ничего не добилась. И еще четыре месяца назад я согласилась бы с вами.

У Пэтси в глазах стояли слезы. Глядя на лица своих бывших одноклассников, она внезапно поняла, что навсегда распрощалась с прежней Пэтси Брубейкер. Та женщина исчезла безвозвратно. На ее место пришел человек, чьи мечты и надежды связаны не с престижем, а с любовью.

Она оказалась дочерью своего отца в большей степени, чем сама ожидала.

Сделав глубокий вздох, Пэтси улыбнулась ошалевшим зрителям.

— Я совершила много ошибок с тех пор, как покинула эти стены, — продолжила она. — Я часто разочаровывалась. В основном, в самой себе. Но я и многому научилась на собственном опыте. И думаю, я могу объяснить вам, что я сейчас понимаю под успехом.

Пэтси обняла Чарлин и Патрика и жестом подозвала остальных детей.

— Последние четыре месяца я работала на своего брата Бака и его жену Холли. Они вместе основали ранчо «Дом чудес», приют для бездомных детей. Сейчас они занимаются строительством на своей земле, и надеются создать дом для более чем сотни детей. Это долгое дело, и поскольку все мы не богаты, нам приходится доставать деньги самым старомодным способом. Мы их зарабатываем.

Смех раздался снова.

— С тех пор, как я начала работать с этими чудесными детьми, мои представления об успехе совершенно изменились. Если раньше я мечтала о танцклассе в Европе, то теперь мечтаю услышать смех здорового ребенка. Увидеть подростка, который впервые в жизни почувствовал себя любимым и учится любить в ответ. Увидеть, как обездоленные дети находят себе приемных родителей и обретают дом.

Несколько зрительниц прослезились, когда Пэтси рассказывала о своих детях. О своей жизни. О чувстве выполненного долга. О радости. О надеждах. О любви.

Джастин с сияющими гордостью глазами тихонечко вышел на сцену и встал с ней рядом. Не прерывая свою страстную речь, Пэтси взяла его за руку и пожала. Он пожал ее руку в ответ.

— Может, это не общепринятое представление об успехе, — говорила Пэтси притихшим одноклассникам, — но я понимаю успех именно так. Я никогда в своей жизни не чувствовала себя более счастливой. И это правда. Счастье за деньги не купишь. — Но, — добавила она с блеском в глазах, — за них можно купить много хороших вещей. Я знаю, что многие из вас очень богаты, и хотели бы заняться благотворительностью. В этом случае я советую вам подумать о «Доме чудес». Пожертвуйте ваши деньги. Ваше время. Себя. И вы не пожалеете.

И Пэтси рассказала зрителям о детях, которых успела узнать и полюбить. Мужчины и женщины в зале словно приросли к своим креслам и с жадностью ловили каждое слово.

— Нет ничего более ценного, чем увидеть, как ребенок находит выход из, казалось бы, безнадежной ситуации. Я призываю вас всех выкроить немного времени и посетить «Дом чудес». Приезжайте и познакомьтесь с детьми. Быть может, вы их тоже полюбите.

Джастин взял ее за запястье и привлек к себе.

— Простите, что я лгала вам. — Пэтси посмотрела на Джастина. — Простите нас обоих.

Он кивнул.

— Я так отчаянно хотела что-то значить в ваших глазах. Но по-моему, я усвоила один очень важный урок и теперь хочу что-то значить для самой себя. Я знаю, что не стала самой преуспевающей выпускницей, но не соглашусь променять свою жизнь ни на что другое.

Когда Пэтси закончила, в зале не осталось ни одного равнодушного лица. Сидящая в первом ряду миссис Ренфру захлопала первой. Остальные зрители присоединились к ней и вскоре гром аплодисментов перерос в настоящую овацию. Оркестр заиграл снова, свет погас и дети, с широченными улыбками, выстроились для начала танца. Как по волшебству, разношерстная кучка оборвышей внезапно превратились в вышколенную танцевальную труппу. Смахнув слезы, Пэтси улыбнулась детям и начала отбивать ритм.

Когда они закончили, не сделав почти ни одной ошибки, Пэтси поклонилась, а затем, обернувшись, захлопала детям. Взявшись за руки, они покинули сцену.

Битси вышла к микрофону и предложила отодвинуть скамейки к стене, чтобы освободить площадку для танцев. Всем желающим танцевать было предложено заплатить по доллару в пользу ранчо «Дом чудес».

Дети за сценой вызвались помочь обустроить танцплощадку. Отпустив их и велев напоследок вести себя хорошо, Джастин увлек Пэтси в темный уголок, где им никто бы не помешал.

— Я должен извиниться перед тобой, — сказал Джастин, взяв ее за руку.

Пэтси покачала головой.

— Нет. Нет, это я должна просить прощения за то, что втянула тебя в эту неприятность.

Приподняв ее подбородок, он заглянул ей в глаза.

— Прости, — пробормотал Джастин, и все чувства, переполнявшие его сердце, уместились в одном простом слове.

— И ты меня прости, — прошептала Пэтси в ответ.

— Было нечестно сравнивать тебя с кем-то из моих прошлых знакомых. — Он пожал плечами и обнял ее. — Я испугался.

— Чего?

— Снова ошибиться. Испытать боль. Или причинить боль тебе.

— Ты больше не боишься?

С сияющими глазами Джастин взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал в губы.

— Нет.

— Почему? — шепнула Пэтси. Ее сердце екнуло, когда она увидела в его глазах откровенную, жгучую страсть.

— Потому что ты женщина, которую я люблю. А не девочка, которую когда-то называли «самой многообещающей».

— Я становлюсь этой женщиной только рядом с тобой. — Слезы, которые она так долго сдерживала, ручьем хлынули по щекам. Джастин любит ее! И Пэтси была твердо уверена в своей ответной любви.

— Значит, ты согласишься остаться со мной очень-очень надолго.

— Насколько же?

— Вечность тебя устроит?

Пэтси вздохнула, поняв, что самая заветная Папочкина мечта о счастье для своей единственной дочери наконец-то осуществилась.

— Звучит божественно, — мурлыкнула она.

Эпилог

Пять лет спустя.

— Я до сих пор не могу понять, почему ты не захотела правдиво заполнить анкету на этот раз, — вздохнул Джастин, усадив свою семью за столик для пикника возле средней школы Уиллоу-Крик и приступив к открыванию банок с газировкой. — Разве прошлая встреча выпускников ничему тебя не научила? В конце концов, что плохого в простой и неприкрашенной правде?

Пэтси огляделась по сторонам, чтобы не упустить из виду близнецов.

— Ничего, милый. Просто мои одноклассники уже знают правду, и им это неинтересно. А меня ведь называли…

— «Самой многообещающей выпускницей», — хором подсказали Марки и Мики. — Знаем, знаем.

Пэтси усмехнулась и, взяв на руки младенца, похлопала его по спинке. Следуя семейной традиции, они с Джастином назвали своего сынишку Трэвисом, в честь певца Рэнди Тревиса.

Пэтси взглянула на одного из близнецов.

— Мики, дорогой, ты не принесешь мне бутылочку из сумки?

— Конечно, мама, — последовал незамедлительный ответ.

Джастин усадил на колени свою четырехлетнюю дочь Кристал Гэйл и уткнулся подбородком в ее рыжеватую курчавую макушку.

— Черт, Пэтси, я ведь даже не знаю, как выглядит этот твой гобой, не говоря уже о том, чтобы играть в оркестре.

Пэтси захихикала.

— Знаю, но ты быстро учишься. Я была в восторге, когда эти жуткие рок-музыканты, которых пригласила Битси, предложили тебе сыграть вместе с ними вчера вечером. Ты отлично смотрелся. Грэйс, Бренда и Джойс чуть со стульев не попадали.

Джастин фыркнул.

— Ага, точно. К счастью, я был не единственным в этой группе, кому медведь на ухо наступил.

— И вообще, — продолжила Пэтси, отсмеявшись, — не понимаю, чего ты жалуешься. Я ведь тоже ни сном, ни духом не знаю, как фильмы в Голливуде снимаются.

— Замечательно, но на двадцать пятую годовщину если уж захочешь наврать, ври так, чтобы не выставить меня идиотом.

— Ладно, попытаюсь быть ближе к правде.

— Вот и хорошо.

— Честно говоря, правда меня вполне устраивает, — Пэтси с довольным вздохом взяла у Мики бутылочку и начала кормить Тревиса. — Пять лет назад у нас ничего не было, а посмотри, что делается сейчас. У нас четверо потрясающих детей, прекрасный дом на холме по соседству с Баком и Холли, их замечательной дочуркой Лианной, сынишкой Клинтом и разрастающимся «Домом чудес», наполненным любовью и радостью.

— И всеми остальными, — добавил Джастин, снисходительно улыбнувшись.

Пэтси протянула руку и сжала его ладонь. Он пожал ее руку в ответ.

Окинув взглядом площадку для пикников и своих бывших одноклассников, Пэтси вздохнула:

— Думаю, нам не стоило бы отрываться от коллектива. — И она вопросительно взглянула на мужа.

— А я наоборот, не прочь уединиться с тобой, — с надеждой усмехнулся Джастин своей обожаемой жене.

— Доктор Оскар, — шепнула ему Пэтси, — давно бы так.

Оглавление

Первая глава

Вторая глава

Третья глава

Четвертая глава

Пятая глава

Шестая глава

Седьмая глава

Восьмая глава

Девятая глава

Десятая глава

Одиннадцатая глава

Эпилог

Реклама на сайте