«Разрыв»

Разрыв (fb2) - Разрыв (пер. Passion of love ♔ Перевод книг 18+ Группа) (Железные быки - 2) 369K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Феникс Слейтер

Книга предназначена только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено.

Книга: Разрыв

Автор: Феникс Слейтер

Серия: Железные быки #2

Рейтинг: 18+

Количество глав: 15

Переводчик: Маша Машковская (1-2), Anna Tomis (3-7), Маша Машковская (с 8-14), Лаура Бублевич (15)

Редакторы: Султана (1-9), Люба Холодова (10), Светлана Омельченко (с 11)

Вычитка: Светлана Омельченко

Обложка/Оформление файла: Svetlana M.

Перевод группы: Passion of love ♔ Перевод книг ()

Переводом следующих книг будет заниматься наша группа.

Аннотация:

Карина

Любовь и ненависть всегда рядом друг с другом. Когда-то я любила Логана.

Сейчас он похитил меня и решил рассказать мне секреты, о которых я ничего не хочу знать.

Данте

Когда я получу свою девочку обратно, я сровняю Логана с землей. Но сначала я должен найти этого вероломного ублюдка. Затем настало время признать то, что между мной и Кариной гораздо больше, чем просто секс.

Разрыв…

Какие секреты скрывает Логан? Зачем он рискует жизнью, похищая свою бывшую подружку от Данте, от самого пристава Железных быков? Кто говорит правду? Кто лжет? Кому Карина может доверять?

В Разрыве, второй книге из захватывающей серии о Железных быках, раскрываются шокирующие секреты. Жизни меняются навсегда.

Может ли страстная связь двух испорченных людей выдержать ураган, пытающийся разделить их?

Разрыв – это вторая книга в Серии о Железных быках. Это роман в 28000 слов и его не следует рассматривать как отдельное произведение, он начинается там, где заканчивается «На части». Но это зависит от вас.

 

Глава 1

Данте

Как я мог позволить этому случиться?

Удача и я часами ездили по шоссе 10, выискивая хоть какой-то знак от Карины.

Моя работа, моя роль в клубе как раз и заключается в том, чтоб защищать то, что важно.

И все же, я потерял свою девочку. За последние несколько недель она стала самым важным, что есть у меня в жизни.

Понятия не имею где, блядь, она сейчас. Не знаю, какого хера козел Хеми украл ее.

Ну, я догадываюсь, почему.

Он хочет умереть.

Мы облазили всю последнюю остановку, с которой Карина звонила мне. Ни знака от нее. Дворник сказал, что помнит, что видел ее с каким-то парнем. Они уехали около полутора часов назад.

90 минут.

– Ты хочешь дать Ромео корректировку? – спрашивает Удача. Мой мозг в полном раздрае, так что Удача за рулем. Идея взять его машину – это хороший шанс, чтобы засунуть туда мертвое тело Хеми и доставить его домой.

Расскажи мне о ней.

Отлично, Удача думает, что у меня такой пиздец в голове, что старается разговорить меня.

Должно быть, и правда, пиздец, потому что я отвечаю.

– Как-то так случилось, что мы просто подходим друг другу.

– Как она, в конечном итоге, живет с тобой?

Я пожимаю плечами и таращусь в окно.

– Мне не понравилось то место, где она жила.

 – И ты решил перевести ее в свой дом?

– Ей нужен был кто-то, чтобы заботиться о ней.

Слишком плохо, я все испортил.

– У тебя когда-либо была покорная девочка?

– Нет. У меня нет времени для всех этих чертовых вещей, которыми ты занимаешься.

Удача фыркает в ответ.

– Ленивый хер.

Мы замолкаем снова, и я продолжаю изучать пейзаж.

– Она зовет меня Папочкой.

– Ох. Малышки самые лучшие.

– Что?

– Ну, малышки. Не важно. Просто, относись к ней с осторожностью.

– Я, блядь, старюсь. Чувствую, что все совершенно испоганил сейчас.

– Это не твоя вина. Откуда ты, блядь, мог знать, что брат выкинет такой номер?

– Он лез в наши дела с первого дня. Мне следовало предвидеть это, исходя из того, как он вел себя.

Карина

Я так ужасно боюсь. Логан едва ли произнес хоть слово с тех пор, как привязал меня к этому чертовому стулу. Он шагал за моей спиной долгое время, потом вышел на улицу позвонить. Как бы я ни напрягалась, чтоб расслышать, я смогла услышать только кусочки и обрывки разговора.

– Он должен уйти… это будет ясно. Они собираются убить… так что тебе лучше…

Ничто из этого не звучит хорошо.

Хлопок двери, когда он заходит внутрь, пугает меня.

– Нам надо поговорить.

Собирая всю свою храбрость, я отвечаю настолько спокойно, насколько могу: «Ты должен отпустить меня, Логан».

– Я не могу вернуться после всего этого. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

Он уже похитил меня, чего же еще ему нужно?

– Я не хочу. Я хочу домой.

Его лицо искажается от ярости.

– К Данте? Это не твой дом, Карина. Он передаст тебя любому из братьев, когда с тобой закончит.

– Это неправда, – шепчу я.

– Он чертов убийца, Карина. Он убивает людей для клуба. Это его работа.

Мое сердце колотится. Мою кожу покалывает. Это не мой Данте.

– Он заботится обо мне, – шепчу я.

– Он никогда не обижает тебя? Скажи, ты хоть знаешь разницу?

– Пошел ты! У тебя нет никаких прав после того, что ты сделал.

– Карина, поверь мне, у меня была очень серьезная причина, почему я это сделал.

– Ну, я получила сообщение от твоего друга громко и ясно.

Шок распространяется по его лицу. Его брови ползут вниз, и он качает головой в сторону.

– Какого хера, о чем ты говоришь?

– Отпусти меня.

Как будто то, что я привязана к стулу, уже не делает меня достаточно беззащитной. Он собирается обнажить каждый мой сокровенный кусочек души. Его руки оборачиваются вокруг моих плеч, тряся меня, пока я не смотрю на него.

– После того, как ты бросил меня. Парень, которого ты послал, чтоб убедиться, что сообщение доставлено.

– Карина, я никогда не посылал никого наблюдать за тобой.

Он лжет. Я знаю, что лжет. Даже когда его рука нежно гладит мою щеку, чего я очень давно не чувствовала, я знаю, что это ложь.

– Сладкая, твой отец угрожал мне. Мне нужно было время вступить в клуб, заработать немного денег, чтоб я мог забрать тебя из его дома и заплатить за твою школу…

– Перестань врать!

Он отступает, отшатывается назад и падает в кресло напротив меня.

– Я никогда не переставал любить тебя, Карина. Мне просто нужно было время.

– Это чушь собачья. Мой отец никогда не бывает не дома.

– Я не мог позволить тебе жить со мной в клубе. Ты же видишь, что там творится. Я коплю, чтобы снять нам квартиру.

– Если это правда, почему ты не говорил мне?

– Я не мог.

 – Почему же этот парень пришел и сделал то, что сделал?

– Какой парень? Какой парень, клянусь Богом, я не знаю.

Он останавливается и смотрит на меня, когда я замолкаю.

– Что он тебе сделал?

Не могу смотреть на него. Но и не могу закрыть глаза, потому что изображение темного незнакомца заставляющего меня… нет…

Глава 2

Данте

– У тебя есть отслеживание на телефоне на тот случай, если телефон потеряется или его украдут? – спрашивает Удача через несколько километров пути.

– Я так не думаю.

– У нее есть почта на телефоне?

Какого хуя я не подумал об этом раньше? Мои мозги не работают. Все навыки, которые я получил за годы работы в клубе, обратились в дерьмо с этой девчонкой.

– Ты можешь войти в диспетчер задач устройства и отслеживать его таким образом, если телефон включен.

– Да, но после того, как она позвонила, каковы шансы, что он оставил телефон включенным?

Удача пожимает плечами.

– Стоит попробовать.

После тыканья в тысячу экранов и подсказок, я готов выбросить телефон в окно, но Удача тянется и вырывает его из моих рук.

– Там дерьмовый сигнал, – бормочет он, когда стучит по этой куче дерьма.

– Ты знаешь ее мейл?

– Нет, но я установил на нем одноразовую почту, чтоб опознать телефон. Она должна быть все еще прикреплена к телефону.

Он вбивает информацию, которую я дал ему, и мы ждем.

И ждем.

– Телефон был на шоссе 10.

Это хорошо. Это подтверждает, то, что Карина говорила мне перед тем, как Хеми прервал нас.

Удача печатает и бормочет: «Это…» Он затих, я готов нахрен задушить его. Он поднимает голову и потом бросает взгляд обратно на телефон.

– Что?

– Последний выход в сеть был у 81 съезда.

– Это недалеко наверх.

Удача протягивает мне телефон и возвращается обратно к шоссе.

– Тут, – бормочет он, когда мы выезжаем обратно на шоссе. В паре миль книзу есть дешевый мотель. Это самое лучше место, чтобы начать поиск. Мы объезжаем здание, но нет никаких признаков машины моей девочки.

– Он мог угробить машину, – говорит Удача так, словно читает мои мысли.

– Останови у главного входа.

Я вытаскиваю телефон и прокручиваю на нем фотки, ища приличную фотографию Карины, я задерживаюсь на одной фотографии, которую Карина присылала мне раньше на этой неделе. Сказала, что ее подруга Афина сделала фото, так, чтобы я не забыл ее, пока буду отсутствовать. Я трясу головой, она стоит перед рядом школьных шкафчиков.

Иисус, она так молода. Какого хера я делаю – тащу ее в свою просранную жизнь?

Кроме того, она знала Хеми задолго до того, как мы познакомились. И, несмотря на это все, это не полностью моя вина.

Я все еще в ярости.

Удача и я врываемся в лобби. Брови портье ползут вверх, когда он видит нас. По нервному подергиванию уголка его рта, можно понять, что он знает, что значат нашивки клуба Железных быков.

Хорошо. Потому что я не в состоянии шутить.

– Ты видел эту девушку? – спрашиваю я, протягиваю фотографию Карины.

– Нет, мужик. Она твоя дочь?

Мудак.

– Нет, – огрызаюсь я.

Удача показывает ему что-то, что, как я думаю, является фотографией Хеми. Хорошо, что он приехал подготовленный, потому что у меня нет фото этого ходячего мертвеца.

– Как на счет него?

– Нет. Простите. Вам следует поехать туда, – он указывает на север, – вы столкнетесь с целым рядом больших мотелей. А продолжая ехать на юг, увидите другой дешевый мотель. Он в небольшом отдалении от дороги.

– Спасибо.

Мы выходим на улицу. Это даже не вопрос.

Мы едем на юг.

Карина

– Карина, какой парень?

Я не могу. Тон его голоса. Полный раскаяния взгляд на лице. Я начинаю сомневаться во всем, что я думала, что знаю точно.

– После того, как мы расстались. Однажды ночью этот парень разбудил меня. Сделал мне больно. И сказал держаться от тебя подальше.

Щеки Логана вспыхивают, и он трет рукой лицо.

– Детка, я бы никогда не… НЕТ!

– Я всегда думала, что это из-за нашего расставания.

– Ты знаешь, кто это?

Мои глаза закрываются, и я переношусь прямо в свою спальню. Задыхаясь, пока незнакомец жестко хватает меня и шепчет в ухо: «Я никогда не видел доброго взгляда от него». Его голос. Его запах. Я их никогда не забуду.

Взгляд Логана мечется на дверь.

– Пожалуйста, не сходи с ума.

Резкий смех вырывается из меня.

– Не сходить с ума? Он сделал меня ненормальной очень давно, Логан. Ты похитил меня и в данный момент привязал меня к стулу. Или я что-то упустила?

Я шевелю руками в его сторону. Чтобы напомнить ему, что он сделал, но и еще потому, что они начали неметь.

Он колеблется.

– Я еще не могу тебя отпустить.

– Отлично. Все, что ты собираешься сказать, не может быть хуже того, что ты похитил меня. Я уже в ярости на тебя.

Логан кажется удивленным. Что, он думал, что я буду радоваться его бреду?

     – Твой отец, вероятно, послал того парня.

Мой отец? Кеннет Риверс, конечно, невнимательный. Он уезжает на большие отрезки времени по работе. Но сознательно так подставить меня, чтоб меня изнасиловали?

– Почему?

– Удержать тебя подальше от меня.

– Почему? Мы знаем друг друга вечность.

– Он разозлился, что я вступил в клуб.

Его глаза закрываются, и он пробегается рукой по волосам.

– Это смешно, потому что именно он был тем человеком, который представил меня Ромео в первую очередь.

– Подожди. Что? Мой отец познакомил тебя с Быками? Он не знает никаких байкеров.

Логан кидает на меня строгий взгляд.

– Карина, я боюсь, ты ни черта не знаешь о своем отце.

– Отпусти меня, Логан.

– Я не могу, Карина. Ты пойдешь прямо к нему.

– К кому? К Данте? Конечно, я пойду.

И хотя он, кажется, и так знает это, его лицо искажается злобой.

– Что Афина думает о нем?

Моя голова кружится от такой резкой перемены в разговоре. Что же мне делать со всем этим?

– Она твоя лучшая подруга.

Я пожимаю плечами.

– Я не знаю. Она просто счастлива, что я, наконец, пережила тебя.

Мои слова для него, как пощечина, которая ему давно нужна была.

– Я сожалею, что ранил тебя, Карина. Я не знал, что еще сделать.

– Отлично. У тебя было свое мнение. Мой отец напугал тебя. И ты был недостаточно мужиком, чтобы противостоять ему, и не имел яиц, чтоб сказать мне. Спасибо, что прояснил. А теперь, отпусти меня.

– Я не могу тебя отпустить. Не до тех пор, пока я смогу сделать это правильно.

Он звучит так грустно, что я почти верю ему. Но сейчас это уже неважно.

– Ты можешь сделать это правильно, просто отпустив меня.

– Есть вещи, которых ты не понимаешь. Я не знаю, как…

– Я – буквально взятая в плен слушательница, Логан. Что бы это ни было, рассказывай! Ничего из того, что ты скажешь, не обидит меня больше чем то, что ты делаешь со мной прямо сейчас.

Он медлит. На секунду я думаю, что он, наконец, опомнится и выпустит меня. Вместо этого он стоит, потом шагает, затем останавливается посмотреть на телефон.

– Ты голодна?

Да, но я слишком озлобленна, чтобы беспокоиться о еде.

– Нет.

– Я отъеду и достану немного еды.

Его рука закрывает дверную ручку. Он шутит что ли?

– Логан. Ты не можешь меня оставить тут в таком виде.

Слишком поздно. Я понимаю, что мне не следовало кричать на него.

Он оглядывается назад, морща лоб так, как будто только что понял, что мои руки связаны, но мой рот свободен. Вместо того чтобы отпустить меня, он берет полотенце для рук из ванной.

– Что ты делаешь?

Он сворачивает его в трубочку.

– Нет, Логан. Ты не можешь. Что если я подавлюсь или заболею или что-то случится с тобой, пока тебя не будет? Или случится пожар? Я могу погибнуть. Ты не можешь оставить меня связанной и с кляпом одну.

Я киплю, как ненормальная, стараясь донести до него, как глуп его план.

Но он сует полотенце в мой рот и туго завязывает его вокруг головы. А потом выходит за дверь, закрывая ее за собой.

Данте

Последний портье не шутил. Это место оставило дешевый мотель позади несколько лет назад. Мы сделали круг вокруг здания, но снова ни следа машины Карины.

– Давай все-таки спросим, – говорит Удача, так как будто это был просто вопрос.

Молодой парень стоит за стойкой, и он опознает фото Хеми.

– Да, я думаю, да. На нем не было знаков клуба, когда я видел его. Заселился пару часов назад.

Я не спрашивал про Карину. Все равно не смогу найти ее без Хеми.

– Какая комната? – спрашиваю я.

Он трясет головой так, как будто собирается сказать, что он не может разглашать эту информацию, затем, кажется, решает, что это не стоит того, чтобы быть избитым нами, если он откажется.

Вместо слов, он тянется назад и берет ключ. Я вырываю его из его руки и шагаю к двери. Удача следует за мной к комнате в конце здания.

Я стучу дважды. Кроме отдаленного звука движения машин с основной трассы все тихо.

– Карина?

На этот раз раздается приглушенный крик. Даже искаженным, я узнаю голос моей девочки. Я не могу повернуть ключ в замке достаточно быстро. Потом я ломлюсь в дверь. Моя девочка привязана к чертовому стулу.

– Малышка моя, я здесь.

Я вытаскиваю кляп из ее рта и начинаю работать над веревками на ее запястьях.

– Удача, помоги.

Вместе, мы освобождаем ее, и я дотрагиваюсь руками до ее запястий и лодыжек. Она бросается ко мне, рыдая так сильно, что я трясусь от гнева.

– Все хорошо, девочка, ты уже со мной.

Где-то на задворках своей головы я удивлен своим спокойным, но абсурдным словам, которые я произношу, чтобы успокоить Карину.

– Где он?

Она отстраняется и трясет головой. Ярость от осознания того, что она защищает его, усиливает мой гнев. Она, кажется, чувствует это, и пытается перевести тему.

– Нужно дать ей немного воды, Данте, – говорит Удача, выходя. Я совсем забыл о нем.

Он приносит бутылку из машины.

– Она теплая, – говорит он виновато и протягивает ее Карине.

Она делает несколько глотков, но ее глаза не покидают моего лица.

– Я не знаю, – наконец, говорит она. – Он сказал, что пойдет раздобыть еды. Я умоляла его не оставлять меня связанной. Я так боялась, что что-то случится, а я буду в ловушке…, – остальные ее слова утонули в рыданиях.

За моей спиной ругается Удача.

– Иисус Христос, ты никогда не оставляешь кого-то связанным. Какого черта?

– Ни хрена, – бормочу я.

Карина икает и делает еще глоток воды, прежде чем поставить бутылку. Она обнимает меня, почти дотягиваясь до задницы.

Поворачивая голову, я встречаю обеспокоенный взгляд Удачи и киваю ему.

– Дай нам минутку.

– Да. Я подожду в грузовике, на тот случай, если он вернется. Так он не испугается.

Он закрывает за собой дверь.

Я стою, поднимаю Карину на руки.

– Иди ко мне.

Нежно, я перемещаю нас на кровать, прислонившись спиной к изголовью и держа Карину на руках.

– Ты в порядке? Он не обидел тебя?

Она несколько раз втягивает воздух и сморкается.

– Нет. Но я была так напугана.

Я больше не говорю ни слова. Вес ее тела утешает меня. Хрен его знает, что я собираюсь делать со всем этим. Эти чувства, которые она всколыхнула во мне. Меня это даже не волнует. Я просто хочу заботиться о моей девочке.

Глава 3

Карина

Каким-то образом Данте нашёл меня. Облегчение и радость переполняли меня. А ещё страх, потому что я боялась того, то Данте сделает с Логаном, если найдёт его.

Я в ярости, но не желаю смерти Логана.

Я не хочу, чтобы Данте был тем, кто убил его. Я не вынесу этого.

– Расскажи мне, что случилось, девочка, – говорит он после того, как я успокоилась.

Я села, чтобы собраться с мыслями. Когда я вот так прижата к Данте, моё тело желает делать только неподобающие вещи.

Хотя прошло всего несколько часов, но ощущение такое, что прошли месяцы. Я должна остановиться и подумать.

– Я вышла в магазин, чтобы купить кое-что. Я готовила ужин для тебя.

Уголки его рта поползли вверх, и он сжимает мою руку.

– Когда я вернулась, Логан уже ждал меня. Он сказала, что ты отправил его, чтобы он забрал меня, потому что клуб был в изоляции, и, что он забирает меня, чтобы я встретилась с тобой в безопасном доме.

Он проводит по моим волосам так, что они начинают торчать в разные стороны.

– Вот дерьмо, маленькая, я должен был всё объяснить тебе. Клуб всегда в изоляции, я отведу тебя в главное здание клуба. Я бы никогда не отправил Логана...

– Я подумала об этом, но не была уверена.

– Я знаю. Это не твоя вина. Я скажу тебе прямо сейчас. Если я не смогу быть там, я отправлю Удачу,– он кивает на дверь. – Хлыст – координатор наших резидентов, поэтому, если я не могу забрать тебя, он ещё один среди тех, кому я доверяю. Ромео – наш президент. Он свинья, но он не причинит тебе вреда. Но, детка, я буду звонить тебе, так что ты будешь в курсе, будешь знать, что ожидать.

– Он сказал, что я не настолько важна для тебя, чтобы беспокоиться об этом. Поэтому ты и отправил его, и не позвонил.

Данте замер и смотрел в сторону.

– Я знаю, мы не так давно вместе, Карина. Но ты для меня не просто подружка для траха. Я не знаю ни одного человека в клубе, который не сделал бы всё возможное для того, чтобы защитить свою подругу.

Мой нос сморщился. Подруга? Мне больше нравится, когда он называет меня его маленькой девочкой. Похоже, что он чувствует это, потому что он посмеивается и проводит тыльной стороной ладони по моей щеке.

– Женщины, которые важны для нас.

– Ох. – Мне так стыдно, что я позволила словам Логана сбить меня с толку.

– Что ещё, девочка?

Я пожимаю плечами, потому что не уверена, как передать словами всё то безумное дерьмо, которое вылезло изо рта Логана.

– Он сказал, что из-за меня ты отправил его в Мексику, чтобы там его прикончили.

Лицо Данте окаменело.

– Долбанное сыкло. Это неправда. Это был тяжёлый пробег, но мы делали это вместе.

Я была в шоке, потому что это самое многое, что он мне рассказывал о делах клуба.

– Он сказал, что ты убиваешь для клуба.

Его лицо застыло ещё больше, если такое возможно.

– Я оберегаю клуб.

Я пробегаю пальцами по его челюсти.

– Мне всё равно. Меня волнует только то, что ты добр ко мне. Ты относишься ко мне лучше, чем кто-либо в моей жизни. Логан был в ярости, когда я объяснила это ему.

Челюсть Данте шевелится, но он не говорит ничего.

– Я не заслуживаю тебя, – наконец бормочет он.

Данте

Нет никакого оправдания. Ни одного.

Я прекрасно знаю, какую хреновую жизнь сам для себя выбрал. Нет никакой необходимости втягивать туда эту невинную девочку. Особенно, если я собираюсь оберегать её.

Последние несколько лет клубу было легко и просто. Это сделало меня мягким. Бросьте Карину в это месиво, и я превратился в кучу какой-то размазни без яиц. Я был слишком занят тем, чтобы загонять свой член в неё, вместо того, чтобы разъяснять ей всю эту херню.

– Что ещё, девочка?

 – Ничего, только сплошной вздор.

Я хотел получить от неё больше ответов, но, думаю, она закончила. Она зевает, я притягиваю её к себе, успокаивая, что она в порядке. Блядь, я успокаиваю самого себя.

Низкий стук прерывает наше спокойствие. Дверь приоткрывается, и Удача просовывает свою голову. Его рот расплывается и ползёт вверх, когда он замечает нас внутри.

– Автомобиль проехал мимо парковки, но не остановился. Не уверен, был ли это он и заметил ли меня, или это ничего не значило.

Я даю ему описание машины Карины, и он качает головой.

– Это ерунда. Он мог бросить её машину и заполучить другую, – говорит Удача. Я киваю, чтобы он вошёл, и он закрывает за собой дверь.

– Карина, ты в порядке? – мягко спрашивает он.

Она кивает, её щека скользит по моей груди, а её руки обхватывают меня вокруг талии. Удача улыбается, когда садится за стол.

– Прошло больше часа, брат. Что думаешь? – спрашивает он.

Я бросаю взгляд на Карину, которая, кажется, заснула. Я не знаю, что нахрен делать.

Я хочу обернуть обе руки вокруг горла Хеми и смотреть в его глаза, пока буду душить его. Поскольку, сейчас это не кажется возможным, мы, скорее всего, должны отправиться домой. Нет больше причин держать мою девушку в этом грязном мотеле.

– Возвращаемся.

Удача кивает.

– Вероятно, стоит оставить её в доме клуба, пока мы не выясним всё.

Моя первая мысль – это сказать ему, чтобы он нахер отвалил, не надо меня учить, как заботиться о моей девочке. Но, он прав. Даже со всеми моими братьями: дегенаратами и ублюдками, которые будут вокруг неё, она будет в безопасности.

Склонившись, я прижимаюсь губами к её лбу. Да, вот до чего я дошёл. И мне абсолютно насрать на то, что мой брат видит, какой я милый с ней.

– Маленькая, просыпайся. Мы собираемся вернуться.

Она сдвигается, прижимается ко мне плотнее и что-то бормочет. Удача стоит и посмеивается.

– Ты можешь взять её?

На долю секунды его лицо охватывает тревога, но он стаскивает её с моих коленей, держа в руках до тех пор, пока я не встаю и не забираю её.

Мы устраиваем её на заднем сидении и выезжаем на дорогу. Темно, и я борюсь с усталостью.

Когда мы на полпути к дому, я поворачиваюсь, чтобы проверить, что она всё также спит.

– Если со мной что-то случится, пообещай мне присматривать за ней.

Удача за рулём, поэтому он бросает только быстрый взгляд на меня.

– Почему ты думаешь об этом, брат?

– Пустяки. Вся эта чёртова возня заставляет меня понимать, что я должен быть уверен, что о ней надо лучше заботиться. Он сказал ей, что я отправил его, чтобы забрать её, потому что клуб был в изоляции, а он отвезёт её в наш безопасный дом.

– Не будь так строг к себе. Вы вместе не так долго. Она молодая. Можно без натяжки сказать, что ты не делился всем с ней.

– Нет. Но он использовал это против неё. Кто-то другой мог это сделать. – Я смотрю вперёд. – Я сказал ей, что она может верить тебе. Я бы отправил тебя. Объяснил ей, что у нас нет никакого безопасного дома.

– Хорошо.

– Кроме того. Мы все знаем о рисках. Ты, похоже, понимаешь... знаешь её потребности. Поэтому, если что-то со мной случится, я хочу, чтобы ты удостоверился в том, что она в порядке.

Удача похоже не знал, что на это ответить.

Я думаю о том, как бы объяснить это получше.

– Я не хочу, чтобы кто-то типа Ромео притрагивался к ней.

– Да. Я услышал то, что ты сказал. Конечно. Но, можем мы не говорить о том, что с тобой может что-то случиться. Это дурная примета.

Я не могу сдержать свой смех.

– Я не предлагаю трахнуть моя подружку, брат. Просто...

– Да, я понял, – говорит он со смешком.

– Чтобы ты тоже оказался на моём месте. Но, Ромео уже это известно.

– Спасибо.

Потеряв ощущение времени, я расслабляюсь на сиденье и планирую, как я собираюсь прибить Хеми, когда найду его предательскую задницу.

Глава 4

Карина

– Девочка, просыпайся.

– Данте?

У меня пересохло во рту, а желудок скрутило от тошноты. Темно. Я понимаю, что нахожусь на заднем сиденье внедорожника, накрытая одеялом. Моргнув, я сажусь. Мы остановились.

Задняя дверь открывается, и я отползаю назад.

Данте просовывает свою голову вовнутрь и протягивает ко мне свою руку. Я с благодарностью хватаюсь за неё, и он вытаскивает меня наружу, подхватывая на руки.

– Мы в клубе. Останемся здесь ненадолго, пока всё не успокоится.

Мне бы хотелось остаться с ним вдвоём в кабине. Кажется, он понимает это. Его руки пробежались по моей голове, вниз к щекам.

– Сейчас, так будет безопаснее.

В это раз так тихо в клубе «Железных быков», как никогда раньше. Даже клубные девочки притихли.

Ромео словно ураган движется в нашу сторону из одной из комнат. С лица куда-то исчезло выражение всезнающего озабоченного извращенца.

– Ты нашёл его? – рявкает он на Данте.

– Нет.

Ромео поднимает подбородок на меня.

– Она в порядке?

Не обращай на меня внимание. Я просто так стою здесь.

– Да. Я оставлю её здесь на день или два.

Взгляд Ромео переместился на меня, но от него не вылетело ни одного непристойного комментария, как я того ожидала.

– Ты в порядке, дорогуша?

Я слишком потрясена, чтобы ответить что-то, поэтому просто киваю.

Это практически вся любезность, на которую способен Ромео. Он поднимает бровь на Данте.

– Встретимся в часовне, когда покончите со своим воссоединением.

В ответ Данте обнял меня покрепче.

– Ты можешь посвятить меня во всё, пока я буду ждать его,– говорит Ромео Удаче.

Не задумываясь, я хватаю Удачу за руку.

– Спасибо, – прошептала я. Чувствую себя ужасно, что так долго тянула, чтобы сказать это.

Удача удивлённо поднимает брови.

– Всегда, пожалуйста, Карина.

Данте ведёт меня в ванную и раздевает. Я покачиваюсь на ногах и удерживаю его за плечи, чтобы удержать равновесие, чем вызываю у него улыбку.

Он тянет меня к себе и гладит по волосам.

– Иди ко мне, девочка.

У меня перехватило дыхание, и я захлёбываюсь в рыданиях. Никто никогда не заботился обо мне и не утешал меня вот так. Не могу устоять перед тем, чтобы не прижаться к нему. Он изменяет положение, чтобы открыть дверцу душевой кабины и включить душ. Отрегулировав температуру воды, он подталкивает меня внутрь.

– Я скоро вернусь. Не торопись.

Мои эмоции в полном беспорядке. Часть меня хочет, чтобы он присоединился ко мне. Другая же часть хочет побыть наедине с самой собой.

Пока я смываю с себя всё это ужасное событие целиком, это позволяет мне почувствовать себя собой. Данте входит в ванную комнату, тихо прикрывая дверь. Звук пластикового хруста заставляет меня открыть дверь душевой.

Уголок рта Данте поднимается от вымученной улыбки.

– Попросил одну из девчонок захватить для тебя новых вещей.

– Спасибо, – шепчу я.

Когда я выхожу из душа, Данте заворачивает меня в пушистое полотенце и вытирает с такой заботой, что я готова расплакаться. Плотно обернув полотенце вокруг меня, он ведёт меня по коридору к своей комнате.

– Я собираюсь занять комнату наверху, детка, поэтому, когда ты здесь, у тебя будет своя ванная комната, – тихо произносит он, закрывая дверь. Я понятия не имею, о чём он говорит. Здесь есть верхний этаж?

Изнеможение обрушивается на меня с силой кирпичной стены, когда я нахожусь в безопасности в комнате Данте. Он помогает мне надеть одну из своих рубашек, затем отбрасывает одеяло и ждёт, пока я не залезу в постель.

– Ложись, Карина. – Он кивает в сторону закрытой двери спальни. – Я собираюсь закрыть её. Если тебе что-то понадобится, то я буду в часовне. Это большая комната рядом с основной барной зоной.

– Хорошо. Спасибо.

Данте 

Карина отключается ещё до того, как её голова касается подушки. Глядя на неё сверху, я не знаю, что и думать. Что-то похожее на совесть, не позволяет мне воспользоваться ею. Я в шоке от того, что не затрахал её до полусмерти в ту же минуту, как мы вошли в эту комнату.

Даже сейчас есть неизвестное мне ограничение, которое сдерживает меня от того, чтобы разбудить её и засунуть в неё мой член. Она сказала, что он не сделал ей больно. Это не мешает моему мозгу думать о том, что над моей девочкой надругались, и я должен лучше заботиться о ней.

Я прикрываю её сверху и, как и обещал, запираю за собой дверь.

– Это было быстро, – говорит Ромео с усмешкой, когда я занимаю место за столом.

Тот факт, что мне ничего не перепало, говорит сам за себя тем, что я не в настроении заниматься всякой хернёй, и Ромео переходит сразу к делу.

– Получил весточку от наших друзей в Мексике. Хеми там не появлялся. Говорил с Болтом...

Я должен прервать его.

– Ты привлёк к этому Диких Драконов?

Ромео не любит, когда его перебивают.

– Да. Подумал, что они должны быть начеку с этим маленьким говнюком.

– Они с большей вероятностью дадут ему убежище, чем сдадут. – Ромео пожимает плечами. – Ты всё ещё собираешься прикончить его?

Вот здесь мне приходит на помощь моя предполагаемая уравновешенность.

– Кто знает. Если я сяду с ним за один стол снова, я сообщу тебе об этом.

– Не ожидал, брат. Тем не менее, пакет всё также отсутствует. Будет легче вернуть его, если он будет знать, что ты не перережешь ему горло при первой же возможности.

Вольф впервые подаёт голос.

– Позвони Такеру. Он должен был отправиться тем же путём. У него есть выход и на ребят Болта, и на Хеми.

– Да, я тоже думал об этом, – говорит Ромео. Он вытаскивает дешёвый одноразовый телефон, кладёт его на стол и ставит на громкую связь, чтобы мы всё слышали.

– Вы позвонили Кену Риверсу... – кровь ударяет мне в голову, когда я слышу имя. Не такая уж и необычная фамилия, но, сопоставляя факт того, что отец Карины дальнобойщик...

– В чём дело, Данте?

Я поднимаю голову, чтобы увидеть, как президент уставился на меня с растерянным выражением.

– Ничего.

Мы не можем дозвониться до Такера. Ромео переключается на другие дела клуба, а у меня чертовски мало времени, чтобы просто так сидеть здесь. Мне надо поговорить с моей девочкой. Мне нужна от неё информация.

Он, наконец, закрывает совещание, и просит меня задержаться. Когда все уходят, он встаёт и закрывает дверь.

– Как она?

Я удивлён, что ему не насрать на это.

– Отдыхает.

– Он навредил ей?

Раньше я бы подумал, что Ромео спрашивает для того, чтобы отделаться, но, похоже, что он, на самом деле, обеспокоен.

– Она сказала, что, нет. Но он, блядь, оставил её связанную и совершенно одну. Она была в ужасе.

– Боже. Что за мелкое дерьмо. Как мы могли недооценить этого ублюдка?

– Я не знаю, брат.

– Чёртов Такер – это тот, кто познакомил меня с ним. Он поручился за этого говнюка. Мне определённо нужно с ним поговорить. Она не сказала тебе почему?

Я склоняю к нему голову.

– А ты как думаешь? Ты слышал его в ту ночь, когда я выставил его задницу отсюда.

– Да, но я думал, что он смог справиться с этим. С тех пор он трахал Сэди.

Вот насколько я был далёк от этого. На самом деле, не замечал ничего и не думал ни о чём, кроме своей маленькой сучки.

– Останешься сегодня ночью здесь?

– Думаю, да.

Он кивает.

– В клубе будет полно народу. Я зайду к тебе, если Такер перезвонит или что-то ещё.

– Спасибо, брат. – Я поднимаюсь, и Ромео пожимает мою руку. – Рад, что всё закончилось хорошо, Данте. Всё могло бы пойти не так, как надо.

Это то, что волнует меня больше всего.

Когда я возвращаюсь в комнату, Карина всё ещё спит. Кто-то включил музыку в клубе, поэтому я сомневаюсь, что она сможет поспать немного дольше. Я ложусь рядом с ней и крепко прижимаю к груди. Позже она издаёт один из своих томных вздохов, и мой член возвращается к жизни.

Не помню, чтобы я спал с женщиной до того, как она появилась в моей жизни. Я трахнул их предостаточно.

Никогда не разрешал им задерживаться надолго, чтобы поспать.

– Данте?

– Я здесь, девочка.

– М-м-м.

Она обнимает меня, и её мягкое дыхание щекочет мне грудь. Заснуть невозможно, но то, что я держу её, успокаивает меня.

Я парю прямо на грани сна, когда она вновь шепчет моё имя. Она изменяет своё положение.

Она прижимается своим крепким маленьким телом ко мне. Её мягкие губы пробегают по моей шее и груди.

– Данте, ты нужен мне.

Мои глаза распахиваются. Сон – это последнее, что у меня на уме.

– Я здесь.

– М-м-м.

Я раздел её меньше чем через пять секунд. Через две секунды мой член был на свободе и покоился в моей руке. Через секунду она лежала подо мной на спине. Она раздвинула ноги и сцепила их за моей спиной.

– Пожалуйста.

Блядь. Еще через секунду я проскользнул в её тугую влажную киску. Мы стонем в унисон, пока она подстраивается под меня. Я чувствую, что я нахрен снова дома.

Глава 5

Карина

Это то, что мне нужно. Будь проклят Логан за то, что заставил меня сомневаться в Данте. Сомневаться в себе.

– Жёстче, папочка, – шепчу я напротив его уха.

– Блядь, девочка, ты пытаешься прикончить меня?

Он выскальзывает из меня, заставляет меня перевернуться и встать на колени. Здесь темно, но мне не надо видеть его. Мне просто надо чувствовать его тепло и защиту вокруг себя. Чувствовать его внутри себя. Мы стонем в унисон, когда он заполняет меня, награждая несколькими короткими дразнящими толчками, прежде чем схватить мои бёдра и начать вколачиваться в меня словно сумасшедший. Его пальцы запутываются в моих волосах, поворачивая и притягивая меня к себе. От его губ на моей шее импульс удовольствия движется к моим соскам. Похоже, что он знает об этом, потому что он ослабляет хватку в волосах. Обе его руки обхватывают мою грудь, когда он замедляет свои неистовые толчки. Большие огрубевшие пальцы дразнят и выкручивают мои соски до тех пор, пока я не начинаю тяжело дышать и извиваться.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Тёплое дыхание касается моей щеки, когда он прикусывает моё ухо.

– Чего ты хочешь, девочка?

– Тебя.

– Я уже твой. Что ещё?

Его рука опускается на моё бедро и медленно скользит вниз. Прикосновения его пальцев к моему клитору нежнее пёрышка, чего уже точно не ожидаешь от такого грубого мужчины.

– Ещё? – спрашивает он охрипшим голосом напротив моего уха.

– Да, пожалуйста. – Я почти не узнаю свой голос, он как у попрошайки. – Пожалуйста, Данте.

Рычание вырывается из его горла, и он выходит из меня, толкая на спину. Спускаясь по моему телу вниз, он оставляет дорожку из поцелуев вдоль моей груди, живота, а своими большими руками широко разводит мои бёдра. Крупные пальцы зарываются в мою плоть, удерживая меня так, как ему хочется. Его тёплое дыхание щекочет мою чувствительную плоть, и из меня вырывается стон.

– Твой запах – это долбанный рай, Карина.

Моя кожа пылает от его напряжённого голоса и того, как он, похоже, хочет познать меня. Это неправильно, но все же так хорошо.

Он прижимает палец к моему клитору, и я подскакиваю, вжимаясь в его руку. Ох, твою мать. Его язык вдавливается в меня, вбирая меня вновь, и ещё больше хныкающих звуков исходит от меня.

– Блядь. Ты лучшее, что я пробовал в жизни. – Его слова вибрируют напротив моей киски, делая меня ещё более безумной. Он удерживает меня открытой и набрасывается на меня своими губами и языком, пожирая меня до тех пор, пока я не начинаю сопротивляться и извиваться перед его лицом. Один палец двигается по моей киске, а потом проскальзывает вглубь, умело отыскивая то место, которое заставляет меня кричать и сильнее тереться об его лицо.

Я почти кончаю, трепеща, когда он сползает по моему телу, опускаясь между моих ног. Я дрожу, когда головка его члена прижимается ко мне.

– Хорошо, девочка?

– О, да. Пожалуйста, дай мне больше.

– Ты этого хочешь? – поддразнивает он меня, толкаясь в меня так, что я сейчас заплачу от отчаяния. – Данте, прекрати меня дразнить...

Его тёплый грубоватый смех раздаётся надо мной.

– Это убивает меня так же, как и тебя.

Я задираю свои бёдра ещё выше.

– Тогда трахни меня, наконец.

Он наклоняется вперёд, прикусывая зубами чувствительную кожу у меня на шее.

– Тише, девочка. Не вынуждай меня отшлёпать тебя.

– Может, я хочу этого.

Он, в конце концов, проявляет милосердие – входит в меня до упора и замирает.

– Боже, девочка. Я настолько не контролировал себя только, когда был подростком.

Я не совсем уверена, что он имеет в виду, но напрягаю и выгибаю свою спину. Он прижимается ко мне своими бёдрами, погружаясь ещё глубже, но по-прежнему не позволяя мне подняться.

– Не. Двигайся. Мать твою. – Рычит он мне в ухо.

Мои руки обхватывают его за шею, и я поднимаюсь так, чтобы прошептать ему на ухо:

– Сделай это жёстче. Трахни меня именно так, как ты хочешь. Так, как будто тебе было страшно так же, как и мне.

Он подаётся назад, и даже в темноте я вижу, как он вглядывается в моё лицо. Он выходит из меня, а затем подаётся обратно, но уже сильнее, чем прежде.

Закрыв глаза, я откидываюсь на спинку кровати, выгнув спину и предлагая себя ему. Его рот накрывает мою грудь, посасывая моё сосок с такой силой, что жёсткое удовольствие, звеня, пробегает через меня. Он переходит к другой груди, даря ей такую же ласку, и я извиваюсь под ним, пока он не врезается в меня вновь. Его медленные рваные вздохи возбуждают меня ещё больше. Каждый раз, когда он толкается в меня, он касается моего клитора, а потом выходит так медленно, замирая напротив того самого местечка, что ощущается совершенно невообразимо.

– Ещё,– я успеваю проговорить это, прежде чем он вновь таранит мой вход. Я задыхаюсь и стону от удивления, а затем хихикаю, потому что это невероятно. Потом он укладывает своё крупное тело на меня так, что мы крепко прижаты друг к другу, и он вбивается в меня сильнее и быстрее.

Я задыхаюсь, а его рот накрывает мой, целуя жёстко до тех пор, пока я не разрываю его и не разлетаюсь на части. На это раз он достигает вершины вместе со мной, и я чувствую каждый толчок и рывок, когда он заполняет меня своей спермой. Даже когда его разрядка ослабевает, он продолжает толкаться в меня, вытягивая последние импульсы удовольствия из моего тела.

Он поднимается на руках и целует мою щёку.

– Карина? Детка? Почему, ты плачешь?

– Я так счастлива, что оказалась дома.

Данте

Я ощущаю то же самое. Мы не дома, но её дом рядом со мной. Где бы я ни был, она принадлежит мне. Я прижимаюсь губами к её лбу и скатываюсь с неё.

– Да, я тоже.

Двигаясь, она устраивается у меня под рукой, пока её голова не ложится на мою грудь. Тёплое дыхание ласкает мою кожу. Я даю ей немного времени на то, чтобы восстановить дыхание. Моя рука изгибается, слегка сжимая её.

– Нам надо поговорить, малышка.

Она шевелится, прижимая руку к моей груди, и садится, прижимая к себе простынь. Потянувшись, я включаю лампу рядом с кроватью. Она отбрасывает слабый ореол света вокруг нее, но сейчас этого достаточно.

– О чём? – спрашивает она.

Я поднимаюсь, облокотившись на спинку кровати, и она отодвигается спиной к стене.

– Мне надо, чтобы ты рассказала обо всём, что произошло.

– Но я уже...

– Карина, – говорю я с нажимом, и её глаза широко распахиваются. – Скажи мне всё, что он тебе говорил.

– Он сказал много безумных вещей.

Это будет похоже на то, когда вырывают зуб. Хорошо, что я имею опыт в извлечении информации из тех, кто с неохотой идёт на контакт. Но плохо то, что я не могу использовать свои обычные методы по отношению к этой девчонке.

– Расскажи мне, как вы впервые встретили вдруг друга.

Она морщится так, как будто не может понять, зачем мне нужно знать эту часть истории. Я тоже не совсем уверен, но я чувствую, что огромный кусок головоломки скрыт именно в её прошлом.

– Мы были соседями, когда были детьми. Моя мама... много пила. Мой отец постоянно находился в разъездах. – Её плечи поникли, а она смотрит на дверь. – Он всегда следил за тем, чтобы я добралась до школы без происшествий, и приносил обед, если моя мама была совершенно не в состоянии, чтобы готовить его.

Боже, мне ненавистно слышать то дерьмо, через которое она прошла.

– И?

– Я не знаю. Я была влюблена в него. Я была девочкой, а он был мальчиком, который был добр ко мне. Моя мама умерла, когда мне было двенадцать, и отец оставался дома какое-то время и заботился обо мне. Ему не нравилось, что мы были так близки, поэтому Логан отошёл в сторону. Но, как и всегда, мой отец снова уехал. – Она фыркает и качает головой. – Я доставала Логана до тех пор, пока он не сказал, что он мой парень. – Она опускает взгляд на свои руки, шевеля пальцами. – Он был у меня первым. Но тебе это известно.

– Да. Когда вы расстались?

– В выпускном классе. После того, как он выпустился. – Она шмыгает носом и продолжает смотреть на свои руки. – Мы провели лето вместе. То лето было лучшим в моей жизни. Он везде брал меня с собой. Потом, в конце лета, он сказал мне, что мы расстаёмся. Он собирался примкнуть к МК и не мог встречаться с ребёнком.

Звучит жестоко, но зная, через что проходят кандидаты, возможно, это было и к лучшему.

– Но, конечно же, я, как дура, не поверила ему. Я продолжала ошиваться около его дома. – Она с отвращением качает головой. – Оставляла ему те жалкие записки. Он кричал на меня. А я по-прежнему ничего не понимала. Я поймала его с другой девушкой, но я только ещё больше помешалась на нём.

Я хватаю её за руку, но от этого она начинает только сильнее плакать.

– Я была такой идиоткой. Теперь я вижу это. Но, возвращаясь в то время...

– Всё в порядке, девочка.

– Через ночь или две после нашей последней большой ссоры, какой-то мужчина проник в мою комнату. Он... угрожал мне. Сказал держаться подальше от Логана.

Я выпрямляюсь и притягиваю её ближе.

– Кто? Кем был тот мужчина?

– Я не знаю. Я не видела его лица. Я не узнала его голос. От него воняло дымом сигарет.

– Он сделал тебе больно?

Она наклоняет свою голову так, что волосы падают, заслоняя её лицо.

– Да. – Меня охватывает такая злость, что всё перед глазами наливается кровью.

– Он тебя изнасиловал?

– Нет. Не совсем.

Как, блядь, это понимать?

Я даю ей минуту на то, чтобы прийти в себя.

– Он держал меня... он заставил меня его... Данте, я не могу. Это слишком стыдно. Я никому не рассказывала, что произошло той ночью.

– Карина. Тебе нечего стыдиться рядом со мной. Никогда. Кто-то причинил тебе вред, и я хочу знать, что произошло, чтобы исправить это.

– Ты не можешь...

– Да, я могу. А теперь расскажи мне. – Правильно ли это по отношению к травмированной девушке? У меня, мать твою, нет идей на этот счёт. Но долбанный ад, в котором она была последние несколько месяцев, тоже, скорее всего был неправильным. Меня это не останавливает. И я не настолько глуп, чтобы не знать, что большинство девушек, которые торчат в нашем клубе прошли через подобное дерьмо. Я никогда не задумывался об этом раньше. Пока они были совершеннолетними, и никто не принуждал их находиться здесь, меня никогда не трогали их проблемы. Но это моя девочка? И я не шучу. Так или иначе, но я исправлю это.

– Он... толкал в меня свои пальцы. Пока он... пока я не кончила. Потом он сказал мне, что если я могу так легко кончить для кого-то ещё, то я не любила Логана так, как я думала, и, что мне надо найти себе другого парня, чтобы отвлечься от него. Он угрожал вернуться, если услышит хоть слово о том, что я снова ошиваюсь рядом с Логаном.

Боже, что за несусветная херня. И это всё о парне, девиз которого был «затрахай всё до смерти».

– Что ещё?

Она качает головой.

– Больше ничего, я держалась от него подальше. Я не высовывалась и держала рот на замке. Может, за неделю до того, как мы с тобой познакомились, я видела его с какой-то девушкой на сиденье его байка. – Её плечи дёргаются. – Это меня так разозлило.

– Поэтому, ты решила отомстить ему? – К счастью для меня. Если бы не то столкновение, мы бы с ней могли не встретиться. Сейчас, когда она у меня есть, я, блядь, не представляю, чтобы я делал без неё.

– Да. Я была такой глупой. Прости меня, Данте.

– Не о чем сожалеть, Карина. Ты пришла в себя. Мы поговорили об этом. У нас всё хорошо. – Меня задевает мысль о том, насколько она невинна. Она сама придумала тот план? Не многие женщины из тех, кого я знаю, почувствовали бы стыд за это. А моя девочка продолжает извиняться.

Я недостаточно хорош для неё.

Самое плохое, что меня это не волнует. Теперь, она моя. Чтобы ни случилось.

Глава 6

Данте

– Что ещё ты можешь рассказать мне?

Она ерзает и выпускает воздух сквозь поджатые губы.

– Я не знаю. Это было давно. Я так старалась забыть.

– Просто подумай. Может хоть что-нибудь?

Она откидывается назад и закрывает глаза.

– Он был большим. Не таким большим, как ты, но в темноте, нависший надо мной, он казался огромным.

– Продолжай.

– У него был акцент. Не испанский и не южный, как у всех вокруг.

Это интересно. И, скорее всего, поможет мне вычеркнуть много людей из моего списка.

– Это напомнило мне одно из тех происшествий с боссами мафии по телеку. Мне было так страшно, что он был одним из тех сумасшедших парней-мафиози, который пришел, чтобы отрезать мне пальцы.

Никто из нас не смеется. Про себя я думаю, что она имеет в виду акцент жителя Нью-Йорка или Джерси. Я знаю несколько МК в той стороне. Знаю одного или двух бродяг оттуда, которые занимаются теми делами, что описывает Карина.

– Хорошо, девочка. Спасибо. – Она кивает, но выглядит такой чертовски потерянной.

Я притягиваю ее ближе, и она скользит по спутанным простыням и бросается ко мне, всхлипывая.

– Я была так напугана, я была совсем одна. Я заставила отца поставить новые замки, но мне по-прежнему было страшно, когда он уезжал надолго.

Иисус. Я снова спрашиваю себя, как какой-то хрен мог отказаться от такой девочки? – Девочка, как зовут твоего отца?

Она смотрит на меня, и в замешательстве морщит лоб.

– Кен, а что?

– Блядь. Кен Риверс?

– Да. А почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Думаю, ему стоит объяснить, как правильно заботиться о дочери.

Ее губы приоткрылись.

– Ты не должен делать этого. Сейчас я в безопасности.

Эти ее слова, они были как долбанный нож, который проворачивают у меня в груди. Я наклонился и поцеловал в ее лоб.

– Да, ты в безопасности.

Прежде, чем я могу выяснить что-нибудь еще, кто-то стучит в дверь.

– Дерьмо, дай мне секунду.

Она кивает и плотнее заворачивается в простынь. Я надеваю пару спортивных штанов и обнаруживаю Сэди по ту сторону двери.

– Ты сказал, что тебе нужна какая-нибудь одежда?– Она протягивает мне два пластиковых пакета. – Ничего особенного.

– Спасибо, Сэди. Что я тебе за это должен?

– Ничего. Удача позаботился об этом.

Я поднимаю бровь, а она пожимает плечами. Посмотрев за мою спину, она машет Карине, и я делаю шаг назад.

– Там вечеринка, милая, не такая шумная, как обычно, не хочешь к нам присоединиться?

– Спасибо,– сказала Карина, и когда я повернулся, то она покраснела. Я ценю то, что Сэди приложила усилия, чтобы моя девочка чувствовала себя желанным гостем.

– Спасибо, Сэди.

После ее ухода я копаюсь в вещах. Черт, Сэди хорошо меня знает. Я фыркаю, видя мини-юбки и отсутствие белья в сумках.

– Подумываешь о том, чтобы потусоваться там?

– Конечно, все что ты захочешь.

Да, я знаю, она сделает все, что я захочу, но это не то, что я спросил. Она изучает содержимое сумок и вытаскивает одну из юбок. Ее милый носик морщится, и она вытягивает пару лосин.

– Нет, только юбка, малышка.

Ее широко распахнутые глаза встретились с моими, и один уголок ее рта приподнялся в лукавой улыбке, которую я не привык видеть у своей девочки.

Карина

Когда Данте говорит мне, что ему нравится видеть на мне, когда взгляд его темных глаз так напряженно сосредоточен на мне, внутри меня все плавится от жара. Скользнув в короткую черную пышную юбку, без какого-либо белья под ней, я чувствую, что это так неправильно, но в хорошем смысле. Материал мягкий и, когда он оборачивается вокруг моих ног, волна сексуальной уверенности омывает меня. Сэди положила тонкий красный топ. Когда я тянусь за своим лифчиком, Данте останавливает меня.

– Хочу видеть твои выступающие соски, детка.

Какую-то секунду я как будто пытаюсь дышать под водой.

– Данте, я не могу...

– Нет, ты можешь.

Я могу сделать все что угодно, если он скажет мне это таким голосом. Мои колени слабеют, и он подходит ближе, пока мои соски не прижимаются к его груди.

Его рука сжимает мое бедро, поднимая юбку вверх, и скользит между моих ног. Его большой грубый палец находит мою киску, медленно и не спеша потирает ее.

– Думаю, тебе нравится.

– Да.

Неожиданно он останавливается.

– Оденься, или я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ходить.

– Может, я хочу, чтобы ты это сделал.

Уголки его рта приподнимаются в небольшой ухмылке.

– Я думаю, ты хочешь, чтобы позже я тебя отшлепал.

Он прав.

Я натягиваю майку и стараюсь не чувствовать себя совершенно обнаженной в то время, как моя грудь подпрыгивает под тонкой тканью.

В сумке есть пара черных балеток, и я приподнимаю бровь.

– Никаких шлюховатых каблуков?

– Неа, я бы предпочел, чтобы ты вообще была босиком, но так бегать здесь не получится. Я должна запомнить это.

Близкий к точке кипения взгляд, которым он одарил меня, когда я была готова идти, практически заставил меня захотеть остаться внутри. Но я любопытная и полна энергии из-за нервов. Мой желудок урчит. По всей видимости, я еще и голодная.

Когда мы в коридоре, он притягивает меня ближе.

– Ты выглядишь великолепно в цветах моего клуба,– шепчет Данте мне на ухо.

– Красный и черный?

Его рот складывается в мягкую улыбку, которую я вижу только, когда он со мной.

– Да.

В главной комнате полно народу. Люди что-то кричат Данте, и я прижимаюсь к нему настолько тесно, насколько могу.

Он ведет меня к бару и смотрит на какого-то человека, сидящего там, пока тот не двигается; а потом кладет руки на мою талию и поднимает на табурет.

– Как ты себя чувствуешь, Карина? – слышу низкий нежный голос справа от меня, который принадлежит Удаче, и мой рот растягивается в улыбке.

– Лучше.

Он поворачивается к Данте, который отступил от меня, но его руки по-прежнему лежали на моих плечах.

– Ромео ищет тебя.

– Понял. Можешь попросить одну из девочек принести что-нибудь поесть, и присмотри за ней, пока я поговорю с ним?

– Да, без проблем.

Прежде чем уйти, Данте сжимает мою руку. И я остаюсь с Удачей вдвоем. Не то чтобы он пугал меня. На самом деле, наоборот. В этом пугающем месте он единственный, кто не пугает меня.

– Что ты хочешь поесть?

– Я не знаю. А что я могу выбрать?

– Все, что угодно.

Я поднимаю на него голову, и он смеется.

– Жареный сыр?

– Ты его получишь. – Он поворачивается и машет одной из полуголых девушек, бегающих вокруг. Она смотрит на меня и улыбается, что является приятной заменой косым взглядам, которые я обычно получаю.

– Она же не собирается плюнуть туда, правда? – спрашиваю его, после того, как она уходит.

– Нет, если она знает, что так будет лучше ей же самой. – Он не улыбался, пока произносил это. – Данте сказал, что ты окончила свой выпускной класс?

По какой-то причине, мои щеки запылали.

– Да.

– Уже знаешь, чем займешься после?

– Что-то в области медицины. – В последнее время я много думала на эту тему. На самом деле, до того, как произошло все это безумие, связанное с Логаном, я хотела поговорить с Данте о занятиях по химии, которые один из моих учителей мне предложил взять на лето.

– Хорошо. Ты, должно быть, умная. – Сначала, я подумала, что он дразнит меня, но он не улыбался.

– Спасибо.

Девушка, которой Удача сказал принести мой ужин, скользнула между нами и поставила тарелки на барную стойку.

– Спасибо.

– Кетчуп?

– Да, пожалуйста.

Уголки ее рта приподнялись.

– Да, я тоже не могу есть их без горы кетчупа. Я – Эми, если тебе здесь что-то понадобится, просто дай мне знать.

– Спасибо, Эми.

Я была, на самом деле, голодной, поэтому практически не обращала внимания на Удачу, пока поглощала свой сэндвич.

– Эми милая, – пробормотала я между укусами.

– Да. Она хорошая девочка. И Сэди тоже. Они обе во многом помогают здесь.

Я киваю, но мне интересно, это он так намекает, что я тоже должна помогать в клубе?

Данте

– Рассказывай, ты что-нибудь слышал?– спрашиваю я, как только захожу в кабинет Ромео.

– Вроде того. – Он подбородком указывает на стул напротив своего стола. – Присядь.

Тяжелый вздох не скрывает моего раздражения, которое не покидает меня, когда я падаю на кресло.

– Можно обойтись без драматизма, през? (прим. През – сокращенное от президент, фамильярное).

Уголок его рта искривился в ухмылке.

– Твою мать. Не всем из нас выпадает провести вечер внутри тугой молодой киски.

– В последнее время ты чрезвычайно озабочен тем, где я пристроил свой член.

Он ухмыляется еще шире, а потом опускает взгляд на свой стол.

– Пришла весточка. Машина твоей девчонки была найдена около Уиллоу Бич.

– Думаешь, он направился в Вегас?

– Не знаю. Очень, блядь, глупо, если это так.

Он прав. У Ромео довольно хорошие связи в Городе Грехов.

– Думаешь, он направился куда-то еще?

– Он не глуп. Как правило,– он поправил сам себя.

– У меня другая проблема. Я уверен, что отец Карины – Такер.

Потрясение, отразившееся на его лице, было сильнее, чем я ожидал.

– Это проблема. Я веду личный бизнес с Такером.

Я не удивлен, что у преза есть дела на стороне.

Он отмахивается от того, что бы его там не беспокоило.

– Не проблема. Теперь она под нашей защитой. Он может идти нахер прямо сейчас, если ему это не нравится.

Я на хрен, на самом деле, рад, что он видит все именно так. Упрощает мне жизнь.

– Что мы собираемся делать с Хэми?

– Пусть парни по-прежнему ищут его. Паршиво, что мы до сих пор не знаем, куда он сейчас направляется. Ребята Болта собираются отбуксировать ее автомобиль сюда, так что мы сможем осмотреть его.

– Звучит как план. Эй, я хочу занять одну из комнат наверху.

– Самое, мать твою, время.

Я ухмыляюсь, потому что Ромео всегда раздражало то, что мне насрать на то, куда примостить свою голову. Он думал таким образом, что высокопоставленным членам клуба принадлежат более комфортные комнаты наверху. Раньше мне не было до этого дела. Я состою в этом клубе не ради статуса.

– Я расположу тебя рядом с собой, так я смогу услышать, как истошно будет вопить твоя девчонка, пока ты будешь трахать ее.

– Никакой нахер благодарности тебе. Я не хочу находиться рядом с твоим секс-убежищем. Я хочу всего лишь отдельную ванную и комнату побольше, чтобы ей было удобнее, пока я нахожусь здесь.

Мудак, он складывает обе руки на сердце.

– Какой джентльмен.

– Пошел ты нахер.– Я ударяю кулаком по его столу. – От меня нужно еще что-нибудь?

– Нет. Иди, позаботься о своей девчонке. Такому старику, как ты, сложновато, наверное, ублажать ее. Дай мне знать, если понадобится рецепт на виагру, – говорит он, поднимаясь и обходя стол.

– Неа, оставлю это тебе.

Он провожает меня в главную комнату, и мы останавливаемся, чтобы осмотреть клуб. Это место чертовски близко к тому, чтобы назвать его одной большой пьяной оргией. Повсюду полуголые и совершенно голые сучки. Я хочу видеть только одну сучку. Мою.

Она по-прежнему с Удачей в баре.

– Тебя не беспокоит то, что они зависают вдвоем? – спрашивает Ромео. Я, действительно, останавливаюсь и задумываюсь об этом. Нет.

Один из наших кандидатов подходит к ней с игривой улыбкой на лице. Какой он быстрый. Я готов вырвать ему руки и избить до смерти. Удача отгоняет его, и Карина сияет одной из своих самых невинных улыбок. Теперь я не могу перестать думать о том извращенном дерьме, которое ему нравится. Представляю, как он пытается взять ее во всех самых извращенных позах, и мой член становится твердым, что я вынужден остановиться и поправить его.

– Позже, Ромео. Держи меня в курсе.

Я не жду, пока он ответит.

Карина вздрагивает, когда я обнимаю ее за талию, но потом она облокачивается об меня.

– Эй, девочка, – шепчу я ей на ушко.

Она обмякла в моих руках, откидывая голову назад и улыбаясь.

– Привет. Я скучала.

Блядь, какая она сладкая. И пахнет тоже сладко, и прежде чем я осознаю, что делаю, я зарываюсь лицом ей в шею и тяну зубами за мочку ее уха. Люблю то, как ее тело дрожит, и ее соски оживают под моими прикосновениями.

Я поворачиваюсь к Удаче.

– Она была хорошей девочкой?

Он усмехается.

– Да. – Он не смеется над моим вопросом, он смеется над тем, как Карина закрывает глаза и как раздвигаются ее губы, потому что я не могу убрать руки подальше от ее сосков или вытащить их из-под ее юбки.

Она стонет от того, как я посасываю кожу за ее ухом, и я шепчу:

– Раздвинь ноги.

 Ее глаза тревожно распахиваются и смотрят на меня.

– Данте?

– Никто не увидит. – Я поворачиваюсь и ухмыляюсь. – Ну, кроме Удачи.

Она отклоняется назад, немного подальше от меня, раздвигая ноги.

– Моя девочка такая чертовски мокрая.

Она всхлипывает и открывается еще шире.

– Вот так. Закрой глаза. – Я провожу от ее клитора до вагины и обратно. – Хочу, чтобы ты кончила для меня, – шепчу я в ее кожу. Я лениво обрисовываю круги вокруг ее клитора до тех пор, пока она не начинает тяжело дышать. Моя вторая рука массирует ее грудь, большой палец потирает тонкую ткань, прикрывающую ее сосок. Это пытка для моего члена. Я такой твердый, что это причиняет боль, но упражнение по самоконтролю пойдет мне на пользу.

Мой палец дразнит ее киску, а потом проскальзывает внутрь, находит и потирает то самое место, которое подведет ее к самому краю. Из нее вылетают вздохи и стоны. Я хочу, чтобы вместо моих пальцев мое лицо оказалось между ее ног и мой язык зарылся в ее киску.

Она вскрикивает, с силой сжимая мои предплечья, а потом она сжимается вокруг моего пальца, кончая так сильно, что подергивается и дрожит в моих объятиях. Я прижимаюсь губами к ее щеке.

– Хорошая девочка.

Ее глаза открываются, и она расслабленно улыбается мне.

Удача протягивает ей бутылку воды, заставляя ее покраснеть и отвести взгляд.

– Эй, Данте, могу я одолжить твою девочку?

Я выпрямляюсь, чтобы увидеть Сэди рядом с нами.

– Пойдем танцевать с нами, Карина,– говорит она, а потом смотрит на меня. – Обещаю, что никому не разрешу дотронуться до нее.

Она протягивает руку и поднимает на меня бровь. Я киваю. Карина выскальзывает из моих объятий, нетвердо становится на ноги, потом одергивает свою юбку и позволяет Сэди отвести себя на танцпол.

– Ты хоть раз пробовал с ней отложенный оргазм? – спрашивает Удача, когда я сажусь и делаю знак Эми, принести мне пиво.

– Нет, блядь. На кой хер я должен был бы делать это?

Он пожимает плечами.

– Это может быть забавно. – Его рот искривляется в дьявольской усмешке. – Для тебя. Не для нее.

– Боже, ты больной ублюдок, – я смеюсь и качаю головой. Мы поворачиваемся, чтобы наблюдать за девочками на танцполе. Сэди положила руки Карине на бедра, и моя девочка выглядит такой напуганной и горячей, блядь.

Карина

Я чувствую, что что-то не так с тем, что Сэди старается быть такой дружелюбной. Может, она хочет опозорить меня перед всем клубом? Но, все что мы делаем, это только танцуем. Когда кто-то из парней подходит и пытается коснуться меня, она отшивает его.

– Она девчонка Данте, не трогай ее, – все, что ей требуется сказать, чтобы парень отошел назад. Она манит его пальцем. – Я – для всех. Трогай меня, сколько влезет.

Когда я откидываю свои потные волосы назад, то меня обнимает пара рук. Данте.

– Ты нужна мне, девочка, – говорит он напротив моего уха. Его низкий голос посылает приятное покалывание по всему моему телу.

Сэди наслаждается прикосновениями своего поклонника, поэтому я поворачиваю лицо к Данте.

– Я твоя. – Он тащит меня через толпу и дальше по коридору. Но мы двигаемся дальше, минуя его дверь. – Данте?

– Хочу тебе кое-что показать.

Мне нравится чувствовать его большую теплую руку, держащую мою, ведущую меня туда, куда ему хочется, через большую стальную дверь и вверх по лестнице на два пролета. Мы в другом коридоре с дверями по обе стороны.

– Я собираюсь занять одну из этих комнат наверху, здесь тебе будет комфортнее,– говорит он, продолжая идти.

Он проходит через другую дверь, и мы оказываемся снаружи. На крыше.

Дверь захлопывается за нами, и я подпрыгиваю.

– Мы теперь заперты здесь?

– Нет.

От вида отсюда перехватывает дыхание, и отвлекает меня на мгновение. Данте притягивает меня в свои объятия.

– Здесь наверху так красиво,– шепчу я, глядя на него.

– Не так красиво, как ты.

Мой рот раскрывается от удивления. Прежде чем я могу сказать хоть что-то, он наклоняется и целует меня. Его губы решительны, требуя ответ, который я даю незамедлительно. Несмотря на это, он обхватывает мой затылок, крепко удерживая меня. Его другая рука скользит вниз, чтобы обхватить рукой мою задницу, и притягивает меня к себе. Я уже не могу быть ближе, я закидываю руки ему на шею.

Когда он, наконец, прерывает наш поцелуй, его губы складываются в соблазнительную улыбку.

– Хочу свой член внутри тебя, детка.

Весь воздух покидает мои легкие. Я не могу ничего ответить. Я вся на взводе. Ему не нужен мой ответ. Шершавые руки подталкивают меня к низкой кирпичной стене, окружающей крышу. Внезапно, я вижу ночное небо... и три этажа под нами. И парковка.

– Данте...

Его руки скользят по моим бедрам, впиваясь в мою талию.

– Наклонись и положи руки на самый край, – шепчет он, а потом проводит языком по моей шее, в то время как его руки задирают мою юбку. Слышатся мои стоны, когда его огрубевшие ладони прижимаются к моей коже. – Не заставляй меня повторять снова, Карина.

Я содрогаюсь от смеси страха и желания, когда опираюсь ладонями о стену. Теплый ночной воздух целует мою кожу, а желание заглушает мой страх. Его руки ставят мои бедра так, как он хочет, а потом проводят по моей попке.

Я чувствую резкий толчок в своей киске и выгибаю спину еще больше, чтобы он нашел правильный угол. Я всхлипываю, когда он вторгается в меня. Угол его вторжения и его размер слишком велик для меня. Однако мои крики не заставили его замедлиться. Он продолжает вбиваться в меня. Большие огрубевшие руки удерживают меня на месте. Мой рот раскрывается в беззвучном крике, когда он наклоняет меня так, что я могу принять его еще глубже.

– Это моя девочка,– рычит он, наполняя меня снова и снова. Сила его толчков заставляет меня обдирать руки о прохладный шероховатый кирпич. От страха, что мои руки соскользнут, все внутри меня холодеет. Я не хочу в конечном итоге поцеловать кирпичную стену или упасть с крыши.

– Потри свой клитор, детка.

– Я... я не могу. Мне страшно.

Мои слова останавливают его. Его руки обхватывают меня, почти отрывая меня от земли. – Данте! – вскрикиваю я, когда он возобновляет свои яростные толчки.

– Думаешь, я позволю тебе упасть, девочка? – шепчет он мне на ухо. – Думала, что я позволю, чтобы что-то случилось с моей красивой девочкой?

От этих слов я распадаюсь на части. Вся моя горячая потребность поднимается наверх с самых глубин моего сердца.

То, что держала внутри себя и то, чего желала. Чтобы меня трахнули. Жестко.

– Нет, папочка.

– Правильно. Тебе пора кончить.

Я не могу сдерживаться. У меня перехватывает дыхание и голос от сокрушающего меня импульса удовольствия. Он продолжает трахать меня, игнорируя это.

Данте

Смерть от траха. Неплохо. Без сомнения, Карина собирается убить меня при помощи своей узкой киски. Я не могу держать свой член вдали от нее. Она такая красивая, когда тяжело дышит и стонет, кончая на моем члене. Ее киска сжимается вновь и вновь, выдаивая меня досуха. Я даю ей секунду, а потом выхожу из нее и разворачиваю к себе лицом. Она такая ошеломленная, она едва держится на ногах.

– Что...

Я отступаю от нее так, чтобы снять свою футболку и бросить ее на землю.

– Встать на колени, – приказываю я. Чертова сладенькая сучка даже не сомневается. Так мило склоняется передо мной и смотрит на меня. – Соси.

Ее носик морщится, и она аккуратно облизывает губы.

– Не дразни меня, девочка. Я сказал, соси. Открой рот пошире. – Хватаю ее за волосы, удерживая ее так, что я могу просунуть свой член в ее рот, вводя его до тех пор, пока не достигаю ее горла. Я отступаю и практически выхожу полностью, пока ее губы и язык ласкают меня. Не могу не обратить внимания, как морщится ее нос.

– Попробовала свой вкус на моем члене, детка?

Она кивает и мурлыкает, эта вибрация прямиком отправляется к моим яйцам.

– Понравилось?

Она издает какой-то звук и качает головой. Это так сексуально и мило, я могу потерять выдержку в любую секунду. – Но ты сделаешь это, потому что я попросил. Правильно, девочка? Ты же хочешь доставить мне удовольствие.

Она всхлипывает и кивает.

– Хорошая девочка. – Она продолжает смотреть на меня, обводя языком головку моего члена. Поднимает руки и начинает свою пытку. Она пытается заставить меня кончить как можно быстрее. Я хочу трахнуть ее, хочу сдержаться. Но я не могу сдержать себя о того, чтобы поймать свой ритм и входить глубже каждый раз.

– Блядь, – стону я, наполняя ее рот спермой. Я удивлен, что во мне еще что-то осталось, после того, как я кончил в нее. – Хорошая девочка, – шепчу я, пока она проглатывает все до последней капли. Я помогаю ей подняться, и она обнимает меня. Мы стоим так какое-то время, потом она не отстраняется и протягивает мне мою футболку.

Никто из нас двоих не говорит ни слова, когда мы покидает крышу и спускаемся вниз, в нашу комнату. Я оказываюсь на ней в ту же секунду, как за нами закрывается дверь. Сдергиваю эту маленькую юбочку по ее ногам и разрываю тонкую майку на ее груди.

– Знаешь, почему я хотел кончить в твой ротик, детка? – спрашиваю я, когда я щипаю и потираю ее твердые соски.

– Нет, – выдыхает она.

– Потому что я хочу похоронить свое лицо внутри твоей киски и не чувствовать себя так, как будто ем свою сперму.

Она вздыхает, а потом хихикает над моими грязными словечками. Она уже не хихикала через пару секунд, когда обнаженной растянулась на моих коленях лицом вниз.

– Кто-то до этого хотел, чтобы его выпороли, – шепчу я ей на ухо. Она поднимает вверх свою задницу.

Под воздействием похоти некоторые мои эмоции выходят наружу, прожигая себе путь в моей груди. На мгновение я делаю вдох от вида ее идеального зада. Обнаженного под моей рукой.

– Пожалуйста, Данте, – мягко шепчет она. Ее щека прижата к матрасу, и ее большие голубые глаза уставились на меня. Мышцы ее ног напрягаются, когда я провожу по мягким полушариям ее попки. Все в этой девочке такое мягкое, сладкое и идеальное. Все в ней такое, чего такой человек, как я, никогда не должен касаться. Она вздрагивает, когда я пробегаю пальцами по ее спине, жестко обводя ее задницу. Она сглатывает, когда моя рука только опускается на ее задницу. Я действую медленно, не жалея времени на то, чтобы касаться ее между шлепками. На ее губах играет нежная улыбка, когда я начинаю ударять по ее заднице по-настоящему. Она стонет и поджимает под себя руки, но не пытается отодвинуться. Я чередую шлепки по обеим ее половинкам до тех пор, пока они не начинают гореть.

– Достаточно, девочка?

– Нет.

Боюсь, если я продолжу, то наврежу ей. И, думаю, что она понимает, когда сказать «стоп». Поэтому это остается за мной. Провожу руками по ее теплой коже, но это не смягчает мою эрекцию. Обхватываю ее щеки и заставляю ее открыться шире. Она напрягается, и я резко шлепаю по ее бедру.

– Это моя задница, Карина. Моя. Лежи смирно.

Она стонет, но не от страха или боли.

– Прости меня. – Я знаю.

Опускаю руку ей между бедер, открывая ее шире.

– Моя девочка прекрасная и влажная после порки.

Ее глаза прикрываются, и она постанывает, когда я погружаю в нее пальцы. Она подпрыгивает, когда я дотрагиваюсь пальцем до ее клитора.

– Слишком?

– Да.

Я снова погружаю в нее свои пальцы, размазывая ее влагу к ее заднице.

– Хочу, чтобы здесь была твоя пробка. Мне нужно трахнуть твою задницу в ближайшее время.

– О... о... ох, – Она стонет и невнятно бормочет, пока мои пальцы рисуют круги вокруг ее тугого маленького отверстия. – Я... я... я должна что-то сказать тебе,– запинается она.

– Что такое, девочка? – Я перестаю дразнить ее, чтобы она могла говорить.

– Я потеряла свою пробку.

– Потеряла? Как?

Ее лицо становится практически таким же красным, как и ее задница, когда она извивается на моих коленях, чтобы видеть меня лучше.

– Когда он пришел, чтобы забрать меня, он сказал, что мы будем в заточении, поэтому, я взяла ее с собой, когда собиралась. Она в машине со всеми моими книгами и другими вещами. Мне так жаль.

Это плохо, но я не могу сдержать свой смех.

– Ты думала обо мне, девочка?

– Ну, да.

Я поднимаю ее так, чтобы она села ко мне на колени. Хватаю ее за подбородок, разворачивая к себе лицом. Ее рот открывается, и я оставляю влажный горячий поцелуй на губах. Она обнимает мои плечи и углубляет поцелуй. Голодные стоны наполняют мой рот, моя рука двигается к ее затылку, удерживая ее на месте.

Когда я, наконец, отстраняюсь, ее глаза мерцают, губы покрасневшие и припухшие. – Ты сошел с ума?

– Нет. Нет, твою мать. Это мило и так горячо, что ты думала о том, как доставить мне удовольствие, даже тогда, когда тебе было страшно.

Уголки ее рта приподнимаются.

Я стаскиваю ее со своих коленей и укладываю на кровать.

– Давай, время ложиться спать.

Ее взгляд падает на мой твердый, как камень член, который так напряжен, что готов пробить дыру в моих штанах.

– Но?

– Хочешь мой член снова?

– Мне нужно кончить. – Почему-то когда моя маленькая сучка хнычет, это самый сексуальный звук на земле. И все. Ничего меня в ней не раздражает. Как долго это продлится?

Глава 7

Карина

В воскресенье Данте сказал, что уже безопасно и можно вернуться домой. Меня пронизывает счастье при мысли об этом.

Хотя на этот раз никто не беспокоил меня, мне по-прежнему не нравилось спать в доме клуба.

Вернуться в хижину Данте было так странно. Меньше чем сорок восемь часов назад меня похитили прямо со двора.

Внутри все заполнила вонь от сгоревшего цыпленка.

– Ох, Данте, вот дерьмо! – я вскрикнула, помчавшись на кухню. Огромная электрическая кастрюля отключилась сама, но уже после того, как все внутри нее превратилось в угли.

– Прости, – сказала я, едва сдерживая рыдания.

Руки Данте опустились на мои плечи, прижимая меня к его груди.

– За что ты извиняешься, девочка?

– Я могла спалить этот дом.

Он усмехнулся и повернул в себе лицом. Большие, теплые, огрубевшие ладони обхватили мои щеки.

– Карина, ты планировала то, что тебя похитят?

– Нет.

– Тогда не извиняйся. Мы выкинем это и купим новое. Не волнуйся из-за какой-то сраной кастрюли. Я счастлив, что с моей девочкой все в порядке.

Вот и все. С меня хватит. Я бросаюсь к нему, сцепляя пальцы у него за спиной, и рыдаю у него на груди. Он обнимает меня, прижимая еще крепче, пока его руки гладят мою спину.

– Ты в безопасности, девочка. Я не позволю, чтобы с тобой снова что-то случилось.

Мы продолжали так стоять какое-то время. Потом Данте усадил меня в гостиной и включил телевизор. Пока я бездумно переключала по каналам, он отнес кастрюлю в мусор. Он присоединился ко мне на диване и положил руку ко мне на коленку.

– Я так рада оказаться дома, Данте, – слова звучат так непонятно, когда слетают с моего языка. Сейчас мой дом здесь, правда?

Его рука подергивает кончики моих волос.

– Я счастлив, что ты дома. Твою машину должны вернуть завтра.

– Правда? Как ты нашел ее? Логана ты тоже нашел? – Почему он ждал, чтобы сказать мне об этом только сейчас?

Он приближается и ласкает мою щеку тыльной стороной ладони. Этот жест такой ужасно милый, учитывая то, что он говорит дальше.

– Ничего из этого не должно тебя беспокоить.

Что за черт? Клуб нашел Логана и убил его? Я удивлена тому, как сильно меня тревожит эта мысль. Мне должно быть безразлично.

– У Хеми есть другая семья? – спрашивает он, пока я думаю о том, что сказать.

Мой рот открывается, но я перестаю раздумывать над своим ответом.

– Мне кажется, что у него есть тетя, она по-моему живет в Вайоминге. Он провел как-то там одно лето, когда только переехал сюда.

– Ты помнишь имя?

– Нет. Но это была сестра его отца. Не знаю, может это как-то поможет.

Он наклоняется и целует меня в висок.

– Да, детка, это поможет. Спасибо.

– Слава Богу, что я верну все свои вещи. Там были все мои книги. Не знаю, что бы я сказала завтра учителю.

– Не говори им о том, что произошло. Не говори об этом вообще никому. Это дела клуба и мы займемся этим.

Чувствуя острую боль, я отстраняюсь от него.

– Данте, я не глупая. Я бы не сделала этого. – Хорошо. И даже своим друзьям не рассказывай об этом.

Я киваю, но меня ранит то, что он думает, что я настолько бестолковая.

– Я отвезу тебя завтра в школу и заберу обратно.

Я не знаю почему, но этот большой плохой взрослый байкер так спокойно говорящий о том, что забросит меня в школу – это все так неправильно. Я хихикаю.

– Над чем ты смеешься, девочка? – Ни над чем.

Он по-прежнему смотрит на меня.

– Я хочу, чтобы ты сконцентрировалась на своих школьных делах. У тебя осталось не так много времени до окончания, правильно?

– Да, – мгновение я не решаюсь, но потом говорю. – До этого сумасшествия с Логаном, я хотела с тобой кое о чем поговорить.

Он поворачивается, кладет руку на спинку дивана, так он меня лучше видит.

– О чем?

Меня поражает ошеломляющий поток эмоций, потому что я не могу никого вспомнить, за исключением Логана, кто бы обращал все свое внимание на меня таким вот образом. Я несколько раз сглатываю, прежде чем открыть свой рот.

– Хм, ну... мой учитель по физике думает, что для меня было бы хорошей идеей взять несколько уроков по химии в колледже этим летом.

– Да?

– Хм, это... нормально? – Мои щеки пылают, и мне приходится отвести взгляд в сторону.

Данте обхватывает мой подбородок двумя огрубевшими пальцами и разворачивает к себе мое лицо.

– Моя девочка чертовски, блядь, умная, да?

– Что... Что ты имеешь в виду?

Он фыркает и отворачивается.

– Ничего. Черт возьми, да. Бери любые уроки, какие хочешь. Зачем ты вообще спрашиваешь?

Мои плечи поднимаются, и я смотрю на свои пальцы, нервно сжатые на коленях.

– Не знаю. Я думала, может, мне нужно найти работу. Это неправильно, что я ничего не вношу…

– Твоя работа ходить в школу и делать меня счастливым.

Уголки моего рта дернулись вверх.

– Хорошо.

– Если ты думаешь, что тебе нужна работа для какого-то жизненного опыта или чего-то в этом роде, тогда вперед, – он фыркнул. – Единственная работа, с которой я могу тебе помочь, это работа в клубном стрип-баре... но этого, блядь, никогда не случится... или в гараже у Ромео. Этого тоже не будет.

И вот еще одно, о чем я хотела с ним поговорить.

– Еще мой учитель предложил мне работу волонтером в детском госпитале на все лето. Я, хм, снова думала о медицинской школе.

Его рот сложился в улыбку.

– Это отлично. Мне нравится идея трахать доктора. – Я вынуждена покраснеть и отвести взгляд.

– Это восемь лет...

Он пожимает плечами.

– Когда ты в таком возрасте, как я, то начинаешь понимать, что годы проходят довольно быстро. – Я все еще думаю о том, чтобы поехать в город, ведь кампус не так далеко.

– У меня достаточно денег, чтобы отправить тебя, куда бы ты ни захотела.

Ничего себе. Дерьмо. Это...

– Данте, я не ожидала, что ты поможешь мне со школой...

От того, как собираются морщинки у него на лбу и сужаются глаза, я понимаю, что оскорбила его.

– Вот, поэтому я и хочу сделать это. Ты не ждешь этого от меня. Ты хочешь зарабатывать сама. Большинство знакомых мне женщин не имеют никаких целей, кроме как залететь и подцепить какого-нибудь идиота, чтобы жить за его счет. Ты умная. У тебя есть стремления. Я знаю, что ты думаешь, что я всего лишь грязный байкер, но я уважаю это, Карина.

– Ты не грязный байкер.

– О, нет, я такой, детка. Никогда не забывай этого.

Данте

Я влюблен в эту девушку.

Да, чтоб меня, ад и преисподняя. Я только что предложил хер знает сколько тысяч долларов, чтобы устроить эту сучку в школу? Речь идет не о том, что она была лучшим трахом в моей жизни. Это что-то другое. Неизведанная территория.

Один взгляд на ее лицо, когда она так испуганно спрашивала меня о том, может ли взять дополнительные занятия. Пока спрашивала меня о том, хочу ли я, чтобы она нашла работу. Меня как будто нахер куда-то подбросило. Мне нужно быть единственным, кто заботится об этой девочке. Ни разу за всю свою жизнь я вообще, блядь, не шелохнулся, чтобы сделать что-то правильное для кого-то, кроме себя самого или моего клуба.

– Давай, девочка. Пора спать.

Она вопросительно посмотрела на меня, но приняла мою руку и последовала вверх по лестнице.

Слова не имели для меня большого значения. Лучше показать ей. Она идет передо мной в спальню, я обнимаю ее, прижимая к груди. Она отклоняется назад, мягкая и довольная. Тени наполняют комнату, но мне не нужен свет. Я узнаю ее тело даже во сне.

Мой нос в ее волосах, язык слегка щелкает по ее уху. Моя рука медленно скользит вверх по ее телу и свободно обхватывает за шею. Ее пульс неистово трепещет напротив моей кожи.

– Ты понимаешь, что я чувствую к тебе, Карина?

Она сглатывает, это напоминает мне о другом.

– Думаю, что да.

Такая милая и неуверенная. Мои пальцы скользят под ее подбородком, разворачивая ее лицо так, что я мог прикоснуться к ее губам. Ее вздох заставляет меня прижаться сильнее, пробуя ее на вкус медленно и самозабвенно. Ее колени дрожат, ее руки оборачиваются вокруг меня, сексуальные тихие звуки вырываются из ее горла. Мой член такой твердый, что причиняет боль.

Мы добираемся до кровати – моя рука у нее на шее, ее рука у меня на талии.

– То, что я планирую сделать с тобой, девочка...

– Все, что угодно,– шепчет она.

– Что это значит?

– Делай со мной, все что захочешь. – Это опасно.

– Я доверяю тебе. – Она вздыхает и расслабляется.

Я отпускаю ее и подталкиваю вперед.

– Сними все с себя и ложись.

Я готов кончить прямо в штаны. В противном случае, я бы посмеялся над тем, как она быстро избавляется от своей одежды и принимает нужное положение.

– Кто-то хочет, чтобы ее трахнули.

Она поворачивает голову, так что может видеть меня, и кивает.

– Поставь ноги на кровать и широко расставь их.

– Что? Зачем?

На мгновение отвожу от нее взгляд, чтобы включить прикроватную лампу. Она моргает, и даже при тусклом освещение мне видно, как румянец распространяется по ее коже.

– Разве не ты сказала, что я могу делать все, что захочу? – Она подскакивает от резкого тона и ставит ступни на матрас. – Разведи колени, Карина.

Она раздвигает колени слишком медленно для моего безумного мозга. Обернув свои большие покрытые шрамами руки вокруг каждой из них, я расставляю их еще шире.

– Тебе нравится, когда я прикасаюсь своим ртом к твоей киске, девочка?

– Да, папочка. – Из моей груди вырывается рычание, дрожь проносится по всему телу. Блядь, как я люблю, как звучит ее голос, когда вот так называет меня.

Я делаю шаг назад, иначе потеряю контроль и загоню в нее свой член уже через секунду.

– Поласкай свои сиськи для меня. Сожми свои соски. Сильнее. – Я даю ей указания, а она исполняет их.

Ее кожа ярко-розового цвета, но она продолжает делать все, что я ей говорю.

– Блядь, не стесняйся, когда ты со мной, Карина. Положи одну руку между ног.

Она либо входит во вкус, либо возбуждает меня еще больше, потому что она сначала засовывает свой пальчик в рот и устраивает шоу из того, как обсасывает его. Медленно она скользит своим влажным пальцем к самому своему центру, останавливаясь прямо там, где я и хочу.

– Потрогай себя. Потри для меня свой клитор: ласково и медленно.

Ее пальцы сдвигаются еще на пару дюймов, и она шипит, когда они достигают своей цели.

– Хорошая девочка, – шепчу я. – А теперь медленно скользни пальцами между этих губок. – Я сдерживаю рычание, когда ее пальцы скользят прямо по ее блестящей и розовой коже. – Идеальная девочка. Такая влажная и красивая.

Она издает невнятные звуки и ждет моих дальнейших указаний. Подняв взгляд, я смотрю на ее закрытые глаза, в то время как ее другая рука по-прежнему играет с сосками.

– Просунь палец вовнутрь. – Мое горло сдавило так сильно, что я с трудом выдавливаю из себя слова. Ее колени сжимаются, чтобы прикрыть ее, но я вставляю руку между ними. – Не смей прятаться от меня. Ты такая чертовски сексуальная прямо сейчас.

Ее взгляд встречается с моим в поисках подтверждения моих слов. Я провожу рукой по своему болезненному члену.

– Да, ты охеренно горячая. Мне придется разрезать эти джинсы на себе, детка.

Уголки ее рта поднимаются, и она протягивает руку ко мне.

– Нет. Верни руку к груди и продолжай ласкать свой сосок. Хорошая девочка, – добавляю я, когда она делает это.

– Теперь скользни другим пальцем в свою скользкую маленькую киску. Нежно и медленно. – Просто, блядь, идеально. – Тебе нравится, девочка?

– Нет.

– Нет?

Она обижена, на самом деле.

– Это херня. Твои соки стекают прямо по твоей блядской заднице. – Это все ты, – мурлычет она.

– Что?

– Это все из-за тебя, – говорит она громче. – Мне нравится, когда ты касаешься меня. Я думаю о твоих больших, толстых, грубых пальцах внутри меня, а потом о гладком, большом члене, заполняющем меня.

Меня поимели. Она выиграла. Я раздеваюсь. Снимаю футболку через голову и каким-то образом спускаю вниз штаны, не ободрав свой член. Ухмылка на ее лице исчезает, когда я хватаю ее руками за колени и притягиваю к себе.

– Думаешь, что ты охеренно умная, да? – спрашиваю я. Каждое слово звучит рвано и отрывисто, потому что пока я говорю это, я загоняю свой член в нее.

– Ты же, наконец, трахаешь меня, правда?

Откуда взялась эта девочка? Это охрененно горячо. Я просовываю свои руки под нее и сжимаю ее плечи, чтобы она была неподвижна, пока я буду долбить ее киску.

– Сегодня ты болтливая маленькая сучка, да? – проговариваю я ей в шею, пока продолжаю свои толчки.

– Да... да. Ох, блядь. Пожалуйста, не останавливайся.

В моей голове пробегают десятки картинок того, сколько грязных штучек я хотел бы сделать с ней. Отпустив ее, я выхожу наружу, вскакивая так резко, что кружится голова.

– Вставай.

Она хнычет, и я хватаю ее за лодыжку, подтаскивая к краю кровати. Когда она поднимается на ноги, я разворачиваю ее лицом к постели.

– Наклонись.

Она и рада это сделать. – Ты была плохой. Я хотел посмотреть, как ты трахаешь себя пальцами, а ты все испортила. – Я выдаю каждое слово довольно резко, чтобы она обернулась ко мне через плечо.

– Прости.

Пара резких, сильных шлепков по ее заднице, и она «танцует» на цыпочках.

– Прости!

Потом я хватаю ее за бедра и опять вхожу. Она цепляется за простыни, пока я трахаю ее, безжалостно вбиваясь внутрь. – Думаю, что я не должен разрешать тебе кончить, Карина. Как думаешь?

– Нет. – На этот раз, когда она поворачивается ко мне, по ее нижней губе пробегает дрожь, как если бы она могла расплакаться. Блядь, даже это возбуждает. – Пожалуйста, позволь мне кончить, пожалуйста,– она умоляет так сильно, что уже готова пролить слезы. Я только продолжаю врезаться в нее сильнее, пытаясь войти еще глубже. Мои руки хватают, тянут и толкают ее задницу, так что я могу найти идеальный угол.

Мои яйца так напряжены, что это причиняет боль. Приятную боль. Не могу дождаться момента, когда залью ее своей спермой. Она по-прежнему стонет подо мной, умоляя и хныча.

– Если хочешь кончить, сделай это в ближайшие десять секунд. Я чертовски близко.

Я сжалился над ней и потираю ее клитор, описывая вокруг него круги до тех пор, пока она не кончает и не начинает дрожать. Это вызывает у меня низкий, грубый стон, который наполняет комнату.

Я по-прежнему хватаюсь за ту часть ее задницы, которая получила наказание, сжимаю ее, и она стонет.

– Эй, – взвизгнула она, когда я резко шлепаю ее.

– Ничего не могу с собой поделать. Люблю твою сочную охеренную задницу.

Она извивается в ответ, от чего я смеюсь. Я скольжу по ее телу, останавливаюсь, начиная по очереди вбирать жаждущим ртом ее соски.

– Поцелуй меня.

Она обнимает меня за шею и нежно прижимается своими губами к моим. Она отстраняется и проводит языком по нижней губе.

– Спасибо, что позволил мне кончить.

Уголок моего рта поднимается, и я усмехаюсь. Ее долбанные оргазмы значат для меня так же много, как и для нее самой.

– Приготовься ко сну, девочка.

Карина

На следующее утро моя задница по прежнему саднит, когда я седлаю байк Данте, чтобы он мог довезти меня до школы. Сладкая боль, которая напоминает мне о наших занятиях прошлой ночью.

Он подъезжает прямо к входу, как если бы владел этим местом. Как ни странно, от этого я чувствую себя не в своей тарелке. Еще рано, поэтому у меня есть время для прощального поцелуя с Данте.

Когда мы расстаемся, он кладет руку на мое лицо.

– Я буду в клубе большую часть дня. Сегодня у меня будет для тебя новый телефон, но если что-то случится, позвони мне.

Он протягивает мне лист бумаги с номерами клуба и Удачи. Секунду я не могу сказать ни слова. Конечно, отец всегда оставлял для меня номер, по которому я могла позвонить, когда он был в разъездах. Но экстренный случай произошел только однажды – пожар на кухне. Звонок моему отцу не принес мне никакой пользы, за исключением «хорошо, что пожарные прибыли на место вовремя».

Однако я знала, что если позвоню Данте, то он приедет.

– Спасибо.

Он повернул голову и уставился на меня, но нас прервала Афина, которая прибежала и обхватила меня руками за талию.

– Я звонила тебе все выходные!

Она подпрыгивает вверх и вниз, по-прежнему обнимая меня. Уголки рта Данте поползли вверх, как и его брови, в ответ на выходки моей лучшей подруги.

– Я потеряла телефон, – говорю я, вырываясь из ее объятий. Она закатывает глаза, глядя на меня, а потом похоже замечает Данте.

Я знакомлю их, и это так предсказуемо, что Афина стоит так и глазеет на него, как дурочка.

– Так, ты тот рыцарь на белом коне, который так хорошо заботится о моей девочке. – Ее взгляд бегает вверх и вниз по его телу. – Или ты рыцарь в черной коже.

Похоже на то, что Данте доволен, и я хочу выдрать Афине волосы с корнем. Пока он не берет меня за руку и не притягивает к себе.

– Мне нравится заботиться о ней. – Боже. Если он продолжит так смотреть на меня, я точно прогуляю школу и поеду вместе с ним сразу домой.

Афина откашливается.

– Ну, мистер большой, плохой, страшный байкер, когда я получу приглашение на вечеринку в твой клуб? У вас есть там братья такие же отпадные, как ты?

Данте задыхается, смеясь над наглым вопросом моей подруги, и я шлепаю ее по руке. – Что с тобой такое?

– Сколько тебе лет, Афина? – спрашивает ее Данте.

Она открывает свой рот, чтобы солгать, поэтому я отвечаю за нее.

– Семнадцать. Ей не исполнится восемнадцать вплоть до самого окончания школы.

– Сучка, – она ворчит на меня.

Данте указывает на нее пальцем.

– Ты ходячая проблема. Я пригляжу за тобой и Кариной до самого окончания школы. Он поворачивается ко мне.

– Увидимся позже, девочка.

Потом он разворачивается к своему мотоциклу, давит на газ и мчится прочь. Ухмылка на лице у Афины такая, что эта сучка заслуживает получить пощечину.

– Девочка?

– Да. – Я приехала сюда пораньше, а уже сейчас я могу опоздать, если мы не поторопимся. Конечно, я должна тащить Афину, которая хочет прогулять.

– Пойдем. Дурацкий учитель будет там.

– Хорошо. Хорошо.

Данте

Я и мой жесткий-как-черт член ровно в три ждали Карину на краю дороги. Я наблюдал за бесчисленным количеством детей, но среди них не было моей девочки. Мой взгляд зацепился за яркую вспышку светлых волос. Афина. Мне пришлось пробежать через двор, чтобы поймать ее.

– Афина?

Она вздрогнула, но улыбнулась, когда повернулась и увидела меня.

– В чем дело? Где Карина?

– Я не знаю. Во время физики ее вызвали в кабинет завуча. С того момента я ее не видела.

– Дерьмо. Какого черта?

– Понятия не имею, – она нахмурила лоб. – Она сказала, что ты заменишь ее телефон? Мы собирались встретиться сегодня.

Я рассеянно погладил карман, в котором лежал новый телефон для Карины.

– Да. – Она, скорее всего, станет спикером.

– Что это за херня?

Эта пацанка имела наглость закатить глаза.

– Вторая по успеваемости в классе. Она суперумная.

Черт. Почему, она мне не рассказывала об этом?

– Вот же херня.

– Да, ей придется произнести речь на выпускном.

Блядь, я горжусь своей девочкой.

– И?

Афина пожала плечами.

– Ей не нравится выступать на публике, – она держит свои большой и указательный пальцы в миллиметре друг от друга. – Я знаю, что она специально немного отстает, чтобы опуститься ниже второго места.

Моя девочка очень умная.

– Ты хочешь, чтобы я попыталась что-то узнать? – спрашивает она. – А ты разве не против?

Она игнорирует мой сарказм и осматривает меня сверху донизу.

– Да, тебе придется подождать снаружи. Где твой байк? – Я указываю в сторону входа в школу, и она следует за мной. Когда мы огибаем угол, Карина мчится вниз по ступенькам, но останавливается, когда видит мой байк. Она поворачивается в нашу сторону, и здесь что-то не так. У нее красное лицо и красный нос, как если бы она плакала. Что за херня?

– Карина! Что случилось? – кричит Афина и бежит по тротуару.

Моя девочка еле слышно говорит.

– Ничего, ничего, – слышу я, когда подхожу к ним.

Она кидается ко мне и обнимает за талию.

– В чем дело? – Ни в чем. Пожалуйста, мы можем поехать домой?

Отодвинув ее назад, я смотрю в ее глаза, но она отворачивается от меня. Прямо перед школой, рядом с ее подругой – это точно неподходящее место для разговора, поэтому я подталкиваю ее к байку.

– Карина, позвонишь мне позже, пожалуйста? Или я буду за тебя беспокоиться,– просит Афина, пока Карина усаживается позади меня.

– Я обещаю, я позвоню.

Глядя на меня, Афина прищуривает глаза и сдвигает брови вместе. Я читаю ее совершенно точно. Она – маленький мужик в юбке. Она определенно должна держаться подальше от моего клуба.

Карина обнимает меня, и мы направляемся домой.

Как только мы оказываемся дома, я беру ее за руку и усаживаю на диван.

– Скажи мне, что происходит.

Слезы бегут по ее щекам.

– Прости.

– За что? Скажи мне. Афина сказала, что тебя вызвали к завучу в кабинет. Зачем?

Она закрывает ладонями лицо и рыдает. Если в ближайшее время я не дождусь от нее ответов, то я вернусь в долбанную школу и сравняю ее с землей.

– Карина, – отрывисто произношу я. Мой резкий тон вмиг осушил ее слезы, и она смотрит на меня. – Расскажи мне прямо сейчас.

Она делает несколько глубоких вдохов. Ее подрагивающая нижняя губа приводит меня в ярость. Кто бы ни обидел мою девочку, он, блядь, поплатится за это.

– Меня вызвали туда, потому что кто-то сделал анонимный звонок в школу и сказал, что я жила с тобой.

– И что?

– И мистер Хэкетт сказал, что он собирается позвонить в специальные службы, чтобы они проверили тебя.

Я рассмеялся без особой радости. Этот Хэкетт не знает, с кем связался, или что он только что на себя взвалил.

– Прости, Данте. Пожалуйста, не сердись на меня. Это не моя вина. Я не говорила ему…

– Эй, – обняв, я притянул ее к себе. – Я знаю, что ты не виновата. И я на тебя не сержусь.

– Но...

– Милая, мне насрать на кого-то из школы и на какое-то глупое бюро. Где были эти засранцы, когда твой отец был в отъездах по несколько дней, они не интересовались тобой?

– Я не знаю.

– Ты позволишь беспокоиться об этом мне, хорошо? Я не думаю, что это проблема. Тебе восемнадцать. Ты можешь жить, где пожелаешь. Но, если тебе от этого будет легче, то я обсужу это с нашим юристом, хорошо?

Она шмыгнула носом и, наконец, улыбнулась.

– Да.

– Если кто-то придет в дом, я решу все сам. А теперь выброси это у себя из головы. – Она опустила взгляд на свою сумку с книгами и кивнула.

– Прежде чем ты приступишь к своей домашней работе, я хочу с тобой поговорить. Афина сказала мне, что ты вторая в классе, но специально стараешься снизить свою успеваемость, чтобы не произносить речь? – Мои слова звучали как насмешка, но у нее отвисла челюсть, и она качала головой.

– Я так не делала. Она такая врунья. В любом случае, это не имеет значения. Мистер Хэкетт сказал, я не могу быть спикером, потому что у меня «плохая характеристика в отношении морали». Даже, если у меня будет хороший средний балл, он не разрешит мне выступить на церемонии. Он пригрозил позвонить в любой, выбранный мною колледж, и поставить их в известность о моем «поведении».

Похоже, что я не буду устраивать мистеру Хэкетту взбучку, как планировал. Нет, я собираюсь привязать его к бетонному блоку и сбросить в гребанное озеро. Хорошо, что у меня были годы на то, чтобы оставаться невозмутимым внешне, когда внутри меня все бушует.

– Он сказал тебе, кому позвонит?

– Нет. Он сказал, что у него есть сосед, занимающийся этим. – Это может означать что угодно и ничего одновременно.

– Данте, думаешь, что это мог быть Логан? Еще одна попытка разлучить нас?

Да, именно так я и думаю.

– Возможно, – сказал я аккуратно. – Может это твой отец? – Она покачала головой. – Может. Хотя, я никогда не говорила ему, к кому переехала.

Как бы то ни было, я уверен, что ее отец уже в курсе.

– Мне нужно, чтобы ты позвонила ему сегодня вечером, – я вытащил новый телефон и протянул ей. – Он должен знать, что с тобой все в порядке.

Честно говоря, я думаю, что ее отцу насрать, все ли с ней хорошо или нет. Ни один настоящий мужик не пренебрегает своей дочерью так, как это делает он с Кариной. Как по мне, так он потерял свое право называться ее отцом.

Неожиданно ее рука сжала мое плечо.

– Данте, – она в панике закричала. – Логан сказал... Когда я сказала ему о человеке, который причинил мне боль. Он поклялся, что ничего не знает об этом. Он... он предположил, что мой отец сделал это. Еще он сказал, что единственная причина, по которой он порвал со мной, – это мой отец. Моему отцу не нравилось, что Логан относился к МК. Но потом он сказал мне, что мой отец познакомил его с твоими ребятами. Ты знаешь моего отца?

Чтоб меня.

– Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

Она качает головой, ее вопрос о моих взаимоотношениях с ее отцом забыт... на какое-то время.

– Я не знаю. Мы замотались со всем этим клубом, и я забыла об этом.

– Скажи мне точно, что он сказал.

Она сморщила нос.

– Я была так напугана, я не знаю, смогу ли вспомнить все. Он сказал, что ему нужно время. Ему нужно заработать деньги в клубе, чтобы купить для нас жилье. Что мой отец пригрозил ему держаться от меня подальше. Но это все чушь, потому что Логан знал, что моего отца никогда не бывает дома.

– Детка, кандидаты не зарабатывают много денег, и у них нет времени, чтобы заниматься чем-то еще. Он должен жить в клубе.

– Да, так он и сказал, что я не могу жить там вместе с ним. Но он не объяснил мне это, вместо того, чтобы быть таким жестоким.

Да, настоящий мужик придумал бы что-нибудь. Не разбил бы ее сердце и не оставил бы ее наедине с самой, блядь, собой, когда он хорошо знал, какой дерьмовой была ее жизнь дома. Долбанный Хеми еще больший мудак, чем я думал.

– Ладно, позвони своему отцу. И не забудь позже позвонить Афине. А она сможет подвезти тебя завтра после школы?

– Не знаю. Наверное. А что?

– Твоя машина должна быть готова. Я не смогу быть там вовремя. Но если она бы смогла тебя привезти в гараж к Ромео, это было бы отлично. Я встречу тебя там.

– Хорошо.

– Давай. Позвони отцу.

Я остаюсь там, где я могу слышать звонок. К сожалению, мудак не отвечает, и ее отправляют на голосовую почту.

– Привет, Пап, это я, Карина. И, хм, я просто хотела дать о себе знать. Долго ничего о тебе не слышала. Хотела, чтобы ты знал, что со мной все хорошо, и чтобы у тебя был мой новый номер.

Она диктует ему номер и вешает трубку.

– Как обычно, – говорит она. – Он не любитель поболтать.

Когда она звонит своей подруге, я поднимаюсь, чтобы приготовить что-нибудь. Ее девичья болтовня – отличный фон для моего дома, и я перестаю делать то, чем занимался, чтобы посмотреть на нее. Она ловит мой взгляд и улыбается. Через несколько минут она вешает трубку и присоединяется ко мне.

– Тебе не надо было отключаться от телефона.

– О, я думала, что тебя раздражает, что я так долго разговариваю.

Боже. Я обхватываю ее шею рукой и провожу пальцем по щеке.

– Ты никогда не раздражаешь меня. – Она скривила губы, как если бы думала, что так не бывает.

– Я именно это и имею в виду, девочка. Мне нравится, что ты здесь. До этого я раньше не проводил здесь много времени. В основном оставался в клубе. Но теперь мне нравится приходить домой.

Теперь это место похоже на настоящий дом. Из-за нее. Но я держу это сверхсентиментальное дерьмо крепко запертым внутри себя.

Она отводит взгляд, и я могу сказать, что она все еще думает, что я полон дерьма.

– Речь идет не о том, чтобы трахать тебя. Я могу это сделать и в клубе.

Огонь вспыхивает в ее глазах, когда она поворачивается обратно ко мне.

– Я знаю.

– Хорошо. А теперь помоги мне закончить с ужином.

Глава 8

Карина

Я не хочу в школу на следующее утро. Но Данте заставляет меня встать с кровати и заталкивает в душ.

– Я думала, что байкеры против школы, – ною я, пока он наблюдает, как я принимаю душ.

– Я туда не собираюсь. А вот ты – да, – отвечает он c усмешкой. И даже соблазнительное поддразнивание с моей занавеской от душа не прерывает его миссию.

– Не дай этим козлам победить, Карина. Ты должна пойти туда с высоко поднятой головой.

Когда он подбрасывает меня до школы, я вздыхаю, увидев трех сучек, толпящихся на передних ступеньках.

– Что случилось, девочка?

– Ничего. Та блондинка. Назвала меня байкерским мусором вчера. Она высокомерная сучка.

Данте сужает глаза и смотрит на девушек.

– Это дочка Эддисона Тернера?

Теперь моя очередь сузить глаза.

– Да, Джейн. Откуда ты знаешь?

– Она выглядит, как ее мамаша. В следующий раз, когда она будет донимать тебя, дай ей знать, что ее мать была байкерской сукой за спиной ее папаши годами.

– Что? Кто?

Боже, пожалуйста, пусть это не окажется Данте.

– Тощий. Ты еще не видела его.

– Ну, хорошо, спасибо за совет. Ты сделал мой день.

Уголок его рта приподнимается в сексуальной усмешке.

– Счастлив помочь. Не позволяй ничему расстроить тебя сегодня. У тебя есть еще несколько месяцев, и потом это место станет историей.

Черт, неужели этот ужасный большой байкер дает мне добрый совет?

– Спасибо, Данте, – шепчу я.

Он уезжает, а я смотрю ему вслед, желая быть на заднем сидении его байка.

– Хей! – взвизгивает Афина, когда бежит по траве. Ей не хватает дыхания к тому моменту, когда мы достигаем друг друга.

– Я скучала по страшному байкеру!

– Да?

– Все еще нужно, чтоб я подбросила тебя сегодня в клуб?

– Не в клуб. А в гараж его друга.

– О, фу.

Я закатываю глаза, потому что она иногда говорит какую-то непонятную фигню.

– Им владеет президент клуба. Он горяч, но слишком стар для тебя, – подтруниваю я, потому что знаю, что это сведет ее с ума.

– Старый, как твой? Или, на самом деле, старый…?

– Я не знаю. Мне кажется, он старше Данте. Но он полная свинья.

Она взмахивает руками в воздухе.

– Ох. Такого и тут достаточно. По крайней мере, можно заполучить старшеклассников.

– Да, но они не теряют времени, – я повернулась назад.

Джейн и ее друзья исчезли к тому моменту, как мы достигли ступенек. И даже несмотря на то, что Данте передал мне фантастическое оружие, чтобы наброситься на нее, я предпочитаю пропустить еще и эту драму сегодня.

Хотя я продолжаю повторять совет Данте держать голову высоко, это непросто. Особенно когда я прохожу мимо Мистера Хэккета в коридоре, и он насмехается надо мной так, как будто я содержимое его унитаза.

Данте

– Удача, мне нужно, чтобы ты собрал информацию на кое-кого для меня, – первая вещь, которую я сказал, зайдя в клуб, после того как довез Карину.

– Да, все что тебе нужно.

– Хэккет. Вице-президент в старшей школе.

Он поднимает на меня голову и смотрит на меня любопытным взглядом.

– Окей.

Он не задает вопросов. Так и работает братство.

Пока он занят, собирая для меня информацию, я проверяю, как дела у Ромео с машиной Карины.

– Ничего, – говорит он. – К сожалению, этот маленький хер не был достаточно туп, чтобы оставить хоть какие-то улики.

– Ну, конечно, – ворчу я.

– Ты все еще встречаешься с Хейдом?

– Да, в два. Подруга Карины подвезет ее в твой магазин забрать машину. Ты будешь там?

– Должен быть.

– Хорошо. Я не хочу, чтобы кто-то надоедал ей.

Его рот подскакивает в дерзкой ухмылке.

– Включая меня?

– Особенно тебя.

Это делает его ухмылку шире на короткую секунду. Потом он становится серьезным.

– Как она?

– Нормально.

– Ты получил еще информацию от нее?

– У него есть тетя в Вайоминге. Я получил контакт, сбегав вниз.

– Хорошо. Ты все еще готов к поездке в четверг?

На самом деле, я не в настроении ехать в Санта-Фе, но только я могу закончить работу быстро. Собираюсь попросить Удачу приглядеть за Кариной, но я еще не обсуждал это даже с Ромео.

– Да. Это не займет много времени.

Он кивает и берет ключи.

– Комната наверху готова для двух голубков. Кандидаты даже перенесли твое барахло в нее.

Я выгнул бровь, потому что он знает, что я не хочу, чтобы люди трогали мое дерьмо. Не то чтобы я держу здесь что-то важное, но все же.

– Кроме твоей кровати. Подумал, что тебе нужно что-то с более сильным изголовьем, чтобы привязывать ее к нему.

– Иисус, ты чертов козлина.

– Просто скажи мне по шкале от одного до десяти, насколько она сумасшедшая в постели?

– Какого хера тебе это надо?

– Серьезно, но, пиздец, раздражает, что мой президент точно такой же, как я.

– Да.

Он вернулся на кресло со знаком.

– Как, ты думаешь, это будет выглядеть? Она чертов младенец.

– Что тебе до этого?

Он таращится на меня с минуту так, если бы старался сформулировать, что сказать, потом отпускает еще одну дерзкую ухмылку.

– Не хочу видеть твое сердце разбитым, брат.

– Правильно, болван.

Наконец, он перестал совать нос в мою личную жизнь, и мы обсуждаем, как должны идти дела в четверг. Когда мы закончили, он выводит меня в главную комнату.

– Мне нужно идти в магазин. Если что-то нужно, звони.

Он выходит, а я иду встретиться с Удачей в баре.

– Что ты выяснил?

У Удачи фотографическая память. Что делает его отличным для такой работы, как эта. Ему никогда не нужно записать адрес или что-либо еще инкриминировать.

– Живет в хорошем районе севернее Тандерберда.

– Соседи?

– Да. Но не слишком близко.

– Семья?

– Сын в колледже. Жена ушла вскоре после отъезда сына.

Я киваю, обдумывая свой план.

– Ты хочешь поехать со мной?

– Да, для тебя все что угодно, брат.

Хрустнув суставами, я смотрю на Удачу так, что он понимает, что я ищу.

– Мне надо поговорить с ним. Моя девочка была под угрозой вчера, и на нее вылили кучу дерьма.

Он вскидывает брови.

– Карина? Почему?

– У него есть анонимная наводка о том, что она живет со мной. Сказал ей, что собирается вызвать социальную службу или какое-то подобное дерьмо. Она была вся в чертовых слезах, когда пришла домой.

Лицо Удачи темнеет.

– Вот мудак.

– Да. И еще сказал какое-то дерьмо, что не позволит ей произносить речь на окончании школы из-за ее низких моральных принципов.

Теперь Удача очень зол. Я знал, что он будет правильным парнем для этого дела.

– Ты думаешь Хеми – тот, кто подкинул ему информацию?

– Да, и это другая причина, почему я хочу с ним поболтать.

Удача фыркает на слове «поболтать». Любой разговор у нас с Хэккетом будет включать в себя мои кулаки и его челюсть.

– Я встречусь с Хейдом, чтобы узнать расписание, и собираюсь. Потом я встречаюсь с ней в гараже Ромео.

Уголок рта Удачи дергается.

– Да, я не хочу оставлять ее одну с ним дольше, чем это необходимо. Давай встретимся тут в восемь и поедем к Хэккету вместе.

– Заметано.

Глава 9

Карина

Это было совершенно несбыточными мечтами с моей стороны думать, что Афина просто подвезет меня и разрешит мне выйти у гаража Ромео. После ее последнего урока она ввязалась в неприятности, переодевшись в пару таких коротких шортов, которые бы заставили Джессику Симпсон покраснеть.

– Серьезно? – спрашиваю я, когда она подходит.

– Что? Это горячо, – она усмехается широко и дьявольски. – Не закатывай на меня глаза.

Парень, которого я узнала по школе и клубу, приветствует нас, когда мы добираемся к гаражу Ромео.

– Привет, Карина, правильно? Ромео внутри. Данте звонил и сказал, что едет.

Мое сердце стучит, когда он произносит имя Данте. Он только высадил меня около школы пару часов назад, но я уже скучаю по нему.

Мой взгляд скользит к открытой двери в гараж. С руками, упертыми в дверной проем, Ромео заполняет все пространство. Он, на самом деле, привлекательный парень. Он это знает, и это каким-то образом делает его менее привлекательным.

– Ну что, привет, малышка Карина. Кто твоя хорошенькая подружка?

Афина светится от комплимента, но она слишком стесняется, чтобы ответить.

– Ромео, это моя лучшая подруга Афина.

Я не знаю, как представить его. Друг Данте? Президент клуба «Железные быки»? Я спасена, потому что Ромео представляется сам.

– Вы вместе ходите в школу? – спрашивает он.

Я хочу найти способ объяснить, что ей всего семнадцать, но это кажется каким-то неуместным. И, если честно, это не моя проблема.

Рык мотоцикла Данте привлекает все наше внимание к главному входу. Галоп моего сердца не сравнится с бабочками в животе, когда он слезает с байка и снимает шлем. Его глаза сразу находят мои. Мое тело стремится бежать к нему, но я боюсь опозорить себя перед Ромео и Афиной, так что, я остаюсь холодной.

Холодность эта длится всего несколько секунд. Его тело в движении, когда он идет ко мне. Сексуальная усмешка. Его глубокий голос, когда он произносит:

– Эй, девочка.

Мои ноги направляются в его направлении до того, как моя голова понимает, что происходит.

Я сокращаю расстояние между нами, бросаясь к нему. Его руки оборачиваются вокруг меня, и наши рты встречаются. Свист Ромео и хихиканье Афины звучат, как ведро холодной воды на наши головы.

– Я скучала по тебе, – шепчу я, когда мы отстраняемся.

Его нос касается моего.

– Я тоже.

Трусики. Промокли.

Он свободно обнимает меня за плечи и ведет в гараж. Ромео хихикает, а потом обращает свое внимание на Афину. Данте, кажется, помнит, что она все еще тут. Он поднимает подбородок к Ромео.

– Нашел тут что-то неправильное?

– Неа. Без понятия, о чем ты.

Данте открывает дверь и вытаскивает мой рюкзак. Он передает его со знающей улыбкой, и мои щеки вспыхивают. Меня тошнит от воспоминания о том, как я была заточена в машине с Логаном, боясь того, что он мог со мной сделать. Хлопок двери машины заставляет меня подпрыгнуть, и потом Данте оборачивает свои руки вокруг меня. Его губы касаются моего уха.

– Ты в порядке?

Я киваю и трясу головой одновременно, как какая-то сломанная кукла.

– Подумав еще раз, я собираюсь найти ей другую машину, – говорит он Ромео. Его глаза встречают мои.

– Хочу убедиться, что моя девочка в безопасности.

Глаза Афины расширяются. Но на этот раз она держит свой рот закрытым.

– Да, я могу помочь тебе. О чем ты думал?

– Возможно маленький грузовичок.

Данте пробегает тыльной стороной руки по моей щеке.

– Это звучит хорошо?

– Все, что ты считаешь нужным уже самое лучшее.

Он кивает, потом смотрит на Афину.

– Ты не против, чтобы подвезти ее домой? Возможно, вы двое можете вместе потусоваться недолго?

Он вытаскивает свой бумажник и протягивает мне пару купюр.

– Возьмите какую-нибудь пиццу или типа того.

– Окей.

– У меня дело вечером. Приеду домой около десяти вечера.

Мне интересно, что же это за «дело», которое он должен сделать, но я не собираюсь спрашивать перед Афиной и Ромео.

– Вау, – Афина показывает, когда мы возвращаемся в ее машину.

– Он, на самом деле… он невероятный.

– Кто?

Она кидает на меня взгляд.

– Твой мужчина. Ты знаешь, я беспокоилась, что он как какой-то жуткий старый чувак, который использует тебя, но он такой… милый. Ну, он классный, здоровый, страшный байкерский чувак.

Я не могу не посмеяться над тем, как она его видит.

Мы решили посмотреть платья для выпускного. Ну, Афина решила, что мне нужно платье для выпускного. У нее было одно горячее место в шкафу с первого года в школе.

– Я даже не знаю, хочу ли пойти на выпускной, – стону я, когда она тащит меня в свадебный бутик.

– Почему мы здесь?

– Тебе нужно красивое платье, а не какая-то дешевая, пошлая вещь.

– Почему? Я надену его лишь раз.

Она кидает на меня такой взгляд, как будто думает шокировать меня.

– Вот, – говорит она, протягивая мне отвратительное, просто чудовищное кружевное платье светло-голубого цвета.

– Это абсолютно твой цвет.

– Оно выглядит, как какой-то маскарадный костюм. Ни за что! – шепчу я достаточно громко, что продавщица смотрит на меня. Упс.

Наконец, мы останавливаемся на небесно-голубом шелковом платье без рукавов. Юбка достигает моих коленей, и это единственное платье в магазине, у которого достаточная высокая линия декольте, чтобы прикрыть мою грудь.

– Так много материала для девушки байкера, – дразнит меня Афина, когда я примеряю его для нее.

– Данте пойдет с тобой?

Я не могу не засмеяться.

– Ни за что на свете. Почему он должен идти на школьный выпускной?

– Э, потому что он твой бойфренд?

– Бойфренд. В нем нет ничего от мальчишки.

Она издает раздраженное фырканье.

– Все равно.

Ее глаза сверкают от удовольствия.

Данте

Удача одет, как классический плохой парень, во все черное и ждет меня снаружи, когда я подъезжаю к клубу. Мы не утруждаем себя тем, чтобы надеть наши жилеты. Это личное.

Он ведет машину, пока я перебираю свою сумку с игрушками для допросов. Мои кулаки достаточно смертоносны, но мне нравятся визуальные эффекты.

Интеллект Удачи был хорош. Автомобиль вице-президента стоит на подъездной дорожке. Никаких других соседей в поле зрения. Несмотря на это, мы паркуемся подальше от дома и остаемся далеко от дороги.

Я не беспокоюсь о таких любезностях, как стук в дверь. После обхода дома мы определяем, что Хэккет один на кухне. Звон разбитой стеклянной ставни в задней двери привлекает его внимание, но он настолько ошеломлен, настолько не привык к чему-то, прерывающему его идеальную жизнь, что он просто стоит, глядя на нас, когда мы врываемся в дом.

Я не утруждаю себя тем, чтобы прикрыть лицо. Он за пару секунд узнает, почему я здесь, и кто я.

Я указываю на один из обеденных стульев.

– Сядь.

– Что вы имеете в виду? Я могу дать вам денег.

Эти ушлепки всегда думают только о деньгах.

– Сядь, мать твою.

Он садится. Удача привязывает его к стулу, и я склоняюсь к его лицу.

– У нас с тобой есть одно дело, которое надо обсудить, Дэниэл.

– Кто вы?

Мой кулак соединяется с его челюстью, откидывая его голову назад. Я едва чувствую это, но он ведет себя так, как будто я прострелил ему колено.

– Заткнись, твою мать. Кто сказал тебе о Карине Риверс?

Он сплевывает кровь и трясет головой.

– Что? Это о студентке?

Для умного парня, это козел довольно туп. Еще один удар мотивирует его прекратить.

– Я не знаю! Это был мужчина. Он не говорил долго.

– У тебя есть его номер?

– Нет. Как я и сказал, мы не говорили очень долго.

– Но достаточно, чтобы ты расстроил мою девочку и сказал ей какое-то гадкое дерьмо.

Его глаза расширяются, и он трясет головой.

– Хватить, мать твою, врать.

– Я не знал, что она была в курсе.

– Ох, что?

– Парень сказал, что она шлюха в Железных быках. Вы оттуда? – спрашивает он.

Удача должен чувствовать себя опущенным. Он хлопает Хэккета по затылку.

– Не беспокойся о нас.

По крайней мере, этот плохой моральный характер имеет больше смысла. Возможно, я не буду убивать его после этого.

– Карина – не чертова шлюха. Она моя девушка. Она уже взрослая, поэтому твои угрозы позвонить в социальные службы – полное дерьмо.

– Но звонящий сказал…

– Я не хочу, мать твою, это слышать. Ты легко мог проверить это дерьмо. Никогда больше не угрожай ей снова.

– Я сожалею…

– Заткнись. Сейчас случится вот что. Ты будешь держаться, блядь, подальше от нее.

Козел кивнул прежде, чем я даже произнес первое условие.

– Ты немедленно звонишь мне, если слышишь что-то от этого хера снова. Ты собираешься выяснить его имя и дать мне номер.

Он качает головой, и я хватаю его за волосы рукой и дергаю его голову вверх.

– И, наконец, самое главное, если моя девочка выпускается, она произносит речь на выпускном. И ты напишешь ей чертову блестящую рекомендацию в любой колледж, в который она будет подавать документы.

– Да, конечно.

Он сосредотачивается на своих коленях, как будто не таращился в мое лицо последние полчаса.

– Вы не собираетесь убивать меня?

– Не сегодня.

Глава 10

Данте

– Что за чертова девка, – Удача трясется от смеха, пока мы едем от дома Хэккета. Я объяснил в деталях, что случится, если он откроет рот. Мы оставили его привязанным к стулу, но он должен быть в состоянии освободиться через час или два.

– Ты собираешься сказать Карине, что она не должна беспокоиться?

– Нет. Нет причин втягивать ее в это. Чем меньше она знает, тем лучше.

Он кивает, но, кажется, что не согласен со мной. Не важно.

– Мне нужна еще одна услуга, брат.

– Окей.

– Надо съездить в пробег в Санта-Фе в четверг. Мне все еще некомфортно оставлять Карину одну с этим хером, который все еще там.

Он смотрит на меня и спрашивает осторожным тоном:

– И?

– Ты можешь остаться в коттедже и присмотреть за ней для меня?

– Ты хочешь, чтобы я нянчил твою девушку? Почему бы просто не оставить ее в клубном доме?

– Серьезно? Да ну, ты единственный, кому я доверяю.

– Да, ладно. Разве она не думает, что это странно?

– Неважно.

Мы расстаемся около клуба. Чувствую ли я себя плохо от того, что прошу его сделать что-то, что, на самом деле, должен просить сделать кандидатов? На самом деле, нет. Я едва ли доверяю им присматривать за моим байком. Я чертовски уверен, что не буду доверять им что-то такое драгоценное, как моя девочка.

Когда я подъезжаю и вижу, что в доме темно, беспокойство проникает в меня. Вытащив свой телефон, я вижу, что Карина прислала мне несколько смс. Последняя самая лучшая:

«Еду домой».

* * *

Карина приходит через несколько минут после меня с большим мешком одежды, висящем на ее руке.

– Прости, Данте, долго ты тут? Я пыталась написать тебе кучу…

Я прерываю ее сбивчивую речь:

– Успокойся, малышка. Я в порядке. Вы вдвоем повеселились?

Она расслабляется, и это беспокоит меня. Она боялась, что я буду зол на нее? Ее глаза закатываются, и она ставит сумки на край дивана.

– Нет. Она заставила меня пойти на шоппинг.

Я не могу не смеяться. Думал, девочки любят это дерьмо.

– Купила платье на выпускной?

– Да.

– Могу я посмотреть?

– Ты хочешь…?

– Да, я хочу. Покажи мне, – простой шелест пластикового мешка делает меня твердым. – Покажи мне, детка, – говорю я низким голосом.

Она поворачивается, вопрос застыл на ее губах, но, когда она понимает меня, она получает его. Она движется, чтобы подняться наверх. Окей, возможно она не поняла.

– Нет. Снимай все. Прямо тут.

– Ох, – выдыхает она так мягко, что я едва успеваю это услышать.

Карина начинает медленно поднимать свою рубашку над головой. Она слишком взволнована, чтобы быть сексуальной в этом, и это делает этот процесс еще более горячим.

Карина

– Снимай все. Прямо тут.

Когда Данте произносит эти слова, мой живот напрягается. Мой рот такой сухой, что я не могу выдавить ни слова. Хорошо, что мои руки впереди меня. Даже несмотря на то, что мои ноги трясутся, я стягиваю свою рубашку через голову и выскальзываю из шорт.

– Хорошо, – одобряет он.

Не отрывая своих глаз от его, я тянусь назад, цепляю пальцами чехол для одежды и вытаскиваю платье.

– Туфли тоже есть? – спрашивает он.

– Да.

– Надень их.

Теперь я должна повернуться и приложить массу усилий, склонившись над краем дивана, и скользнуть в туфли. Позади меня мягко посмеивается Данте.

– Ты сексуальна, как черт, девочка – шепчет Данте, он почти в моем пространстве. Я не ожидала, что он может двигаться так тихо.

Но он тут.

– Чертова красавица.

Жар жжет мои щеки. Его рука тянется, и он проводит по высокому вырезу платья одним пальцем.

– Ты возбуждена?

Я не думаю, что он спрашивает о танцах.

– Да.

– Повернись.

О, Боже, что его низкий и грубый голос делает со мной.

Мое тело начинает дрожать, когда я поворачиваюсь и располагаю себя на конце дивана. Попа кверху, ноги широко раздвинуты. Это происходит автоматически, и я полна гордости от того, как он резко втягивает воздух и медленно выдыхает его позади меня.

– Ты знаешь, чего я хочу.

– Я старюсь.

– Ну, ты шикарно справляешься.

Легкий бриз слегка касается моих ног, когда он переворачивается и раздевается. Толстые грубые пальцы цепляются за мои трусики и тянут их вниз по ногам, мягкий хлопок трется по моей уже чувствительной коже. Он оставляет их на коленях и хватает меня за бедра, пробегая руками по попке, вверх и вниз по спине. Терпеливо жду, пока он решает, что хочет со мной сделать. Его руки ползут ниже, потом одна толкается между моих ног, грубо, но все же как-то нежно.

Я выдыхаю и откидываюсь на него. Два пальца толкаются вверх, туго и жестко. Мягкий крик шока, и во мне появляется потребность.

– Мокрая. Ты хочешь кончить на мои пальцы, малышка?

– Если ты тоже этого хочешь.

Я получаю легкий хлопок по попке.

– Я спросил, чего хочешь ты.

Я душу всхлип из моего горла.

– Это то, чего я хочу.

Он продолжает быстро и жестко работать пальцами, пока я хнычу.

– Заставь меня кончить, папочка.

– Твою мать, – рычит он, – оставайся на месте.

Его руки покидают меня на секунду, я не двигаюсь и терпеливо жду. Его руки снова хватают мои бедра, и он толкается в меня жестко и твердо. Мое тело горит во всех местах, где наша кожа соприкасается.

– Не кончай пока, детка, – предупреждает он.

Окей. Его руки скользят вверх, расстегивая молнию. Он приподнимает меня для того, чтобы снять платье и бросить его на диван, затем возвращается, вонзаясь и дразня меня.

– Скажи мне, когда будешь близко.

Близко. Я танцую прямо на краю.

– Я близко, – хнычу я.

Он замедляется и выписывает рукой большие круги по моей спине.

– Моя девочка так хороша.

Даже несмотря на то, что он двигается в ленивом темпе, я все еще близка.

– Папочка.

В этот раз, когда я шепчу это слово – это предупреждение. Его руки скользят и сжимают мои соски.

– Пожалуйста, – умоляю я, когда он все еще не вторгается в меня.

– Черт, я не могу сказать «нет» моей малышке, – шепчет он в мою шею.

Я все еще жду, ведь он не сказал «да».

Его руки еще крепче сжимают мою талию, и он медленно входит в меня.

– Хорошо, девочка. Сделай это для меня.

Еще пара движений, и я кончаю, теряясь в том, сколько раз каждая волна наслаждения поднимается, разбиваясь во мне, выбивая дыхание из легких.

С последним мощным ударом кончает и он. Руки все еще держат меня, его удары замедляются, переходят в ленивые скольжения. Затем он закрывает меня своим телом, вдавив в диван. Его губы путешествуют по моим плечам, выжигая путь к моей шее и, наконец, к щеке. Мои глаза распахиваются. Одна из рук Данте лежит рядом со мной на подушке. Я слегка вскрикиваю от неожиданности, когда вижу разорванную кожу на его костяшках.

– Данте, ты в порядке?

Он убирает свой вес с меня.

– Да. Я раздавил тебя?

– Нет.

Я легонько пробегаюсь пальцами по его руке.

– Ты ушибся.

Затем он встает и поднимает меня.

– Это ничего. Но это так мило, что ты беспокоишься из-за нескольких царапин.

Я не уверена, почему, но переполнена тревогой и... чем-то еще. Обернувшись, обнимаю его за шею, цепляясь за него.

– Я не выдержу, если с тобой что-то случилось, – шепчу я.

Он слегка колеблется, но потом обнимает меня еще крепче.

– Я никуда не собираюсь, малышка.

Мы оставили все внизу. После того, как мы вытерли меня, он перетаскивает нас в кровать. Моя голова лежит у него на груди, когда я спрашиваю:

– У тебя была хорошая ночь?

Он кажется удивленным.

– Да, малышка. Она стала намного лучше, когда ты вернулась домой.

– Это делает меня счастливой.

– Афина была удивлена, когда узнала, что ты не приглашаешь меня на выпускной, – выпаливаю я. Почему я это сказала?

Он молчит.

– Это не будет хорошей идеей, – наконец, произносит он.

Да, вероятно, не будет.

Его руки прижимают меня еще крепче.

– Я собираюсь уехать из города в четверг. И вернусь, на самом деле, поздно, может, даже вечером пятницы. Еще не уверен.

– Окей.

– Удача останется тут и убедится, что ты в безопасности.

Я не уверена, как к этому отношусь.

– Данте, я немного старовата для няньки.

– Да, знаю, – мягко посмеивается он. – Но я не хочу, чтобы ты была одна, когда Хеми все еще на свободе.

Ха. Ну, в конце концов, теперь я знаю, что клуб не нашел и не убил Логана.

– Окей.

Его губы прижимаются к моему лбу.

– Хорошая девочка.

– Выпускной в пятницу ночью. Мы выходим в полдень. Я собиралась подготовиться к нему у Афины.

– Хммм… Я хотел увидеть тебя прежде, чем ты уйдешь.

– Ты только что видел меня в платье, – дразню я.

– И без него.

Мы обнимаемся и шутим еще несколько минут. Потом рука Данте шлепает меня по попке.

– Давай немного поспим. Завтра в школу.

И я делаю так, как мне сказали.

Глава 11

Карина

На следующий день в школе странная энергетика. Для начала, я отношу это к лихорадке выпускного вечера. Все нервничают и возбуждены по поводу большой ночи. Странное равнодушие окружает меня, но я не беспокоюсь об этом. Я чувствовала себя неуместной среди моих одноклассников всю жизнь. Почему выпускной должен отличаться? Это разъединение между проблемами моих одноклассников и моими только возросло за годы. Их страхи и проблемы казались еще более детскими, чем обычно.

Раньше я не могла дождаться, как уеду из этого маленького городка, который ненавидела всю свою жизнь, сразу, как только закончу школу. Я хотела исчезнуть посреди ночи. Посмотреть, сколько бы времени заняло бы, прежде чем мой отец или кто-то еще хотя бы узнал, что я пропала. Теперь меня раздирают противоречия. Я не знаю, смогу ли быть вдалеке от Данте так долго.

Мне так же хочется иметь способ поддержать себя. Мне нравится, как он заботится обо мне, но мысль о том, чтобы быть полностью зависимой от него, пугает. Я много думала о том, что он сказал, что время бежит быстро. И он прав. Кажется, как будто вчера Афина и я пришли в это здание как робкие первоклассницы.

Теперь мы скучающие старшеклассницы, которые ждут не дождутся, как бы съебаться отсюда.

– Ты меня слушаешь? – спрашивает Афина, тыкая в меня своей пластиковой ложкой.

Я стряхиваю все, что она ест, с моей рубашки.

– Эй, не трогай меня этой штукой!

– Ты хочешь, чтобы я подобрала тебя в пятницу утром, так что нам не нужны две машины?

– Да, конечно. Ты не возражаешь вести машину всю дорогу туда утром?

– Неа.

Мне интересно, что она подумает, если Удача все еще в доме. Я буду беспокоиться об этом позже.

– Хорошо. Тогда я могу оставить свое платье у тебя в машине.

Когда мы покидаем кафетерий, болтовня вокруг нас увеличивается в громкости.

– Что происходит? – кричу я Афине в ухо.

Она пожимает плечами. Мы уклоняемся от группы качков, занимающих слишком много места, и я почти что врезаюсь в Мистера Хэккета. Вздох, который я издаю, привлекает его внимание. Мы просто пялимся друг на друга несколько секунд прежде, чем он разворачивается.

– Вау, – шепчет Афина мне на ухо. – Я слышала, кто-то рассказывал, что его ограбили или что-то типа того прошлой ночью.

Или что-то типа того.

Что-то типа кулаков Данте.

Твою мать.

Он, на самом деле, избил Мистера Хэккета за то, что он сказал мне? Мысль ужасает. Что если это сделает отношение Хэккета ко мне еще хуже? Что если Данте арестуют и заберут от меня?

Я едва могу сконцентрироваться на школьной работе в течение остального дня. Как только занятия заканчиваются, я прошу Афину забросить меня в клуб.

– Я думала, мы идем на шоппинг? – ноет она.

– Пожалуйста, это важно.

– Да, да.

Она не уезжает, когда я выхожу из машины, но я так сосредоточена на том, чтобы пройти мимо одного из кандидатов, что не могу беспокоиться об этом.

– Я девушка Данте, – говорю я ему снова.

– Не имеет значения. Я не могу пустить кого-либо.

– Я не думаю, что это относится ко мне.

Я не узнаю его. Он пробегается по моему телу бросающим в дрожь взглядом и пожимает плечами.

– Клубным девочкам можно после трех.

– Я не клубная девочка, – выплевываю я сквозь зубы. Данте – твой босс, и он будет зол, если ты не позволишь мне войти.

– И кто же, блядь, ты думаешь, сказал мне никого не пускать в клуб, сука?

Достаточно. Данте с другой девушкой? Это то, отчего это парень пытается меня удержать? Или он действительно просто тупой? Так или иначе, я вытаскиваю телефон и посылаю Данте смс. Через пару секунд Данте вылетает наружу и бросает парня к стене.

– Если моя женщина говорит тебе пустить ее внутрь, ты пускаешь. Ее. Внутрь.

Черт. Я даже не говорила Данте, что он обозвал меня сукой.

– Блядь, я не знал. Ты сказал, никого не пускать – Данте выключает его, отрезав ему подачу воздуха. Его пальцы все крепче сжимаются вокруг горла этого парня.

– Теперь ты знаешь.

Он отпускает парня и протягивает мне руку.

– Что ты тут делаешь, малышка?

Я бегло осматриваю кандидата, который согнулся пополам, тяжело дыша. Я чувствую себя немного паршиво из-за этого, но совсем немного. Я пыталась предупредить его.

Взяв мою руку, Данте ведет меня внутрь.

– Мне нужно поговорить с тобой.

Один уголок его губ ползет вверх.

– Да, тебе нужно было увидеть меня так сильно?

Мои щеки вспыхивают от того, как он смотрит на меня. Но я не могу позволить себе отвлекаться на его сексуальную улыбку, грубый голос, на сумасшедшие от похоти глаза. В комнате люди, но у них всех жилетки клуба. Все же я понижаю голос.

– Ты избил Мистера Хэккета

Пуф! Сумасшедшие от похоти глаза и сексуальная улыбка пропадают.

– Он беспокоит тебя? Данте дергает меня через клуб так быстро, что я не могу ответить.

– Данте, куда мы идем?

– Должен показать тебе кое-что и хочу обсудить это наедине.

Он ведет меня наверх и открывает одну из дверей. Комната симпатичная. Даже домашняя. В ней гигантская кровать, такая же, как дома. Два комода и даже туалетный столик. И лучше всего то, что в ней своя собственная ванная.

– Что это?

– Наша новая комната. Я хочу, чтобы тебе было более комфортно, когда мы должны проводить тут время.

– Ты... ты... сделал это для меня?

– Да. Никогда не делал такой фигни до этого.

Мой нос жжет, и глаза на мокром месте. Потом я вспоминаю, зачем я здесь.

– Данте, Мистер Хэккет. Это то, что ты должен был сделать прошлой ночью?

Его лицо застывает во что-то более суровое и пугающее.

– Не спрашивай меня о таком, детка.

Данте

Черт меня дери. Никогда не думал, что этот неспокойный хрен ушел бы на работу весь избитый. Думал, что он позвонит и скажется больным на всю оставшуюся неделю.

И Карина собрала это вместе так быстро. На будущее, мне надо держать в уме, как чертовски умна моя девочка.

Ее лицо сникает от моих суровых слов. Но ей нужно кое-что понять. Клубные дела, мои дела, это не ее дела. Всегда. Я не хочу, чтобы что-то из моего дерьма касалось ее.

Ее верхняя губа дрожит. И я почти сожалею о том, что был так резок.

– Данте, ты сделал это... для меня? Я не могу даже... что если?

– Что, малышка? Говори.

Она кидается ко мне. Конечно, я обнимаю ее. Она издает сильные всхлипы.

– Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось. Что если он скажет полиции? Я не могу потерять тебя.

Пиздец.

Она не беспокоится о том, что я сделал. Она не беспокоиться о какой-либо отдаче, которая может коснуться ее. Нет, моя маленькая сучка беспокоиться обо мне. Беспокоится, что меня могут забрать от нее.

– Тихо, девочка. Я в порядке. Со мной ничего не случится. Он не скажет копам, поверь мне. Но тебе нужно понять кое-что обо мне, Карина. Никто не может не уважать мою девушку. Никто тебе не угрожает. Есть гребаные последствия, обижать то, что мое.

– Данте, – она вздыхает так сладко, – Никто никогда не заставлял меня чувствовать... я никогда... не имела значения для кого-то.

Мой рот обрушивается на ее, и мы натыкаемся на кровать. Мой мозг на автопилоте, когда я раздеваю ее и вытаскиваю свой член.

– Ты важна для меня, детка. Я не знаю, как. Или почему. Но ты важнее, чем что-либо еще, – рычу я около ее горла, когда толкаюсь в нее.

Она хнычет и вскрикивает. Ее маленькие руки бешено работают, чтобы раздеть меня. Несмотря на то, что я не дал ей ни секунды, так как уже вколачиваюсь в нее. Наконец, она сдается и держится за меня.

– Данте, – шепчет она, и продолжает шептать, когда я продолжаю свой грязные действия с ней. Есть слова, которые я хочу сказать ей, но пока еще не могу. Они в моей голове, но я не знаю, как заставить их выйти наружу. Вместо этого я продолжаю давать ей то, что я знаю, как ей дать. Мой член и оргазм или пару. Это все, что я могу дать прямо сейчас, но знаю, что этого недостаточно.

Она заслуживает большего.

– Ты проснулась, детка?

– Нет, – бормочет она у моего плеча. – Умерла и отправилась на небеса, – добавляет она с мягким хихиканьем.

Ну, разве этого недостаточно, чтобы раздуть мое эго?

– Данте?

– Да?

– Спасибо, что защищаешь меня. Ты выяснил кто?

– Малышка, что я сказал тебе?

Она обращает ко мне пустой взгляд. Да, я сказал много вещей, прежде чем вколачивать ее в матрас.

– Не спрашивай меня о клубных делах.

– Но это не клубное дело, это обо мне. Ты можешь попасть в неприятности из-за меня.

Блядь. Сколько я буду обременять ее этим?

– Удача был со мной. А это делает дело клубным.

– Ты просто забудь об этом и продолжай жить как обычно. Он не побеспокоит тебя снова, если хочет жить.

Она медлит, и я вижу, как дюжина или еще большее количество вопросов формируются в ее голове. Затем она морщит губы, отворачивается и кивает.

– Хочешь домой?

Она садится, убирает волосы с потного лба.

– Мы можем? Мне нравится комната, Данте, спасибо.

– Но тебе более комфортно дома?

Она кивает.

– Одевайся.

Я так загипнотизирован, наблюдая, за ее голой попкой, ерзающей, одевая шорты, что мне нужно привести себя в порядок. Только когда она бросает на меня вопросительный взгляд, я, наконец, получаю свою задницу в своей распоряжение. У этой женщины есть сила послать каждую последнюю извилину мозга прямо в мой член.

И говоря о людях, которые думают членами. Когда мы спускаемся вниз, Ромео болтает с подружкой Карины, Афиной. Кажется, она никогда, блядь, не уезжает после того, как привозит мою девочку.

Карина смотрит на меня взволнованным взглядом. Как будто я буду злиться на нее за мое плохое суждение о президенте и ее создающей проблемы маленькой подружке.

– Афина, – она хватает и затем вытаскивает ее за входную дверь.

– Какого черта ты делаешь? – спрашиваю я президента, несмотря на то, что он так сосредоточен на входной двери, что я сомневаюсь, что он меня услышал.

Он поворачивается ко мне с грязной усмешкой на лице.

– Она зажигалка.

– Она немного молода для тебя, ты так не думаешь?

Ромео смеется.

– Ты, блядь, сейчас серьезно? Она бы даже не была здесь, если бы не ты, любитель малолеток.

– Да, ну, она несовершеннолетняя. Так что я бы подождал до него.

Наконец, это вызывает ухмылку на его лице.

– Она забыла упомянуть об этом.

– Ну, я уверена, что она упоминала.

Карина заходит в дверь и торопится ко мне.

– Я отправила ее домой, – шепчет она.

Ромео поднимает на нас подбородок.

– Эй, Карина. Ты не хочешь, чтобы твои соблазнительные подружки были в моем клубе?

Он смеется, когда говорит это, но моя девочка все еще расстроена. Я сверлю его взглядом, чтобы он на хер заткнулся.

– Прости, Ромео. Я не думала, что она…

– Я просто прикалываюсь. Это я увидел ее около клуба и пригласил войти.

Он бросает взгляд на меня и пожимает плечами, а затем выходит. Карина, кажется, не знает, что с этим делать.

– Поехали домой, девочка.

По крайней мере, я дал ей место, чтоб позвонить домой. Я могу так много сделать для нее.

Глава 12

Карина

Афина никак не заткнется о Ромео. Это неловко, когда мы у нее дома плачем в туалете на следующий день. В то время как мой папа редко был рядом, родители Афины дали новое значение понятию «родители-вертолеты». Афина появилась, когда они были старше, так что они просто постоянно беспокоились и баловали ее. Когда мы были моложе, я ревновала целыми днями. Теперь я благодарна, что не должна мириться с этим. Они сводили меня с ума. Я должна отдать Афине должное, наша дружба – это единственная область, где она всегда противостояла им. Они никогда не заботились об их принцессе, тусующейся с девчонкой с другой стороны города. Я не уверена, сказала ли она им уже о моем новом месте жительства. Не могу дождаться этого.

– Ты знаешь, если твоя мама подслушивает тебя, она запрет тебя в шкафу, – шепчу я, когда она показывает мне сережки, которые у нее есть для выпускного бала.

– Я уезжаю отсюда после окончания школы, – шепчет она в ответ. – Я копила каждый пенни. Я собираюсь поехать в Лос-Анджелес на следующий день после дня рождения.

– Что? С каких пор?

Ее глаза приняли мечтательное выражение.

– Всегда.

– Почему ты никогда не говорила мне?

Она поднимает плечи.

– Я решила, что ты подумаешь, что я идиотка.

– Афина.

Черт, я не знаю, что сказать. Как могла моя лучшая подруга скрыть что-то подобное от меня?

– Я так никогда не думала. Я думала мы поедем в штат вместе.

– Нет. Я собираюсь попробовать действовать, – говорит она с бесстрастным лицом. Какого черта?

– Я знаю, что ты думаешь.

Я поднимаю одно бровь в ее сторону.

– Неужели?

– Я хочу, по крайней мере, попробовать. Я не буду молодой и красивой вечно.

Я не знаю, как ответить на это.

Мы больше не говорим об этом.

Когда Афина высаживает меня, на подъездной дорожке стоит незнакомый мотоцикл, и я предполагаю, что это Удача явился на дежурство. Я не могу поверить, что Данте попросил своего друга быть моей нянькой. Я огорчена.

И тронута, что он так сильно заботится обо мне.

Афина торопиться домой и не просится зайти, слава Богу. Я не уверена, как объясню своего охранника на вечер.

Лицо Данте, по обыкновению холодное, теплеет, когда я захожу в дверь. Я не могу не броситься к нему. Когда он оборачивает руки вокруг меня и скользит ими вверх и вниз по спине, я, наконец, могу стряхнуть неприятное чувство, которое преследовало меня от дома Афины.

– Повеселились с твоей подружкой?

Мои плечи поднимаются.

– Я думаю, она, наконец, придумала, что наденет на выпускной.

Он посмеивается, и затем разворачивает меня лицом к Удаче, который сидит на диване, наблюдая за нами.

– Привет, Удача, – приветствую я мягко, в то время как протягиваю ему руку. Почему я так чертовски нервничаю? Он всегда был добр ко мне. Ну, он так же наблюдал, как Данте взял меня посреди клуба однажды или пару раз. Мои щеки вспыхивают от воспоминаний.

– Привет, Карина.

– У тебя есть время поесть прежде, чем ты уйдешь? – спрашиваю я Данте.

– Нет. Я готов. Я постараюсь вернуться до того, как ты уйдешь утром.

– Окей.

Это неловко, но я уже вижу, как Данте превращается из человека, которого я знаю дома, в того, кем он становится, когда надевает клубный жилет и едет по клубным делам. Я получаю прощальный поцелуй в лоб, и он выходит за дверь.

Удача и я таращимся друг на друга.

– Есть домашка? – спрашивает он, затем вздрагивает.

Неловкого взгляда на его лицо достаточно, чтобы снять напряжение. Во всяком случае, для меня. Я, в конечном итоге, начинаю смеяться, что заставляет его смеяться тоже.

– Я сожалению, что ты застрял тут, нянча меня.

Он закатывает губы, и уголок его рта изгибается в улыбку.

– Я не возражаю против того, чтобы защищать тебя. Не знаю, что он сделает, если Хеми снова приблизится к тебе.

Мое лицо горит еще больше. Для братьев Данте по клубу очевидно, что я... важна для него. Эта мысль лишает меня дыхания.

– Ты в порядке?

– Да, просто голодна.

– Я могу сделать тебе...

– Нет. У меня есть.

Я заканчиваю делать сэндвичи для нас обоих. Через какое-то время мы расслабляемся в компании друг друга.

– Завтра большая ночь?

Неужели Данте, на самом деле, говорил со своим другом о моем выпускном?

– Я думаю да.

– Ты не кажешься возбужденной.

Вместо того чтобы ответить, я встаю и мою посуду.

– Карина?

Развернувшись, я прислоняюсь спиной к стойке и скрещиваю руки на груди.

– Я нет. Все это кажется очень разочаровывающим.

Он фыркает, и недобро улыбается, и приподнимает щеки.

– Ты готова двигаться дальше. Это хорошо. Некоторые люди никогда не хотят заканчивать школу.

Я не думала об этом в таком ключе.

– Я полагаю, что да.

Мы заканчиваем смотреть «Дневники Вампира» вместе, это странно, но весело. Он не смеется над теми шутками, над которыми я ожидала.

В десять вечера я зеваю, и Удача смотрит на меня.

– Ты, вероятно, должна отправиться спать.

– Ты... ты останешься?

– Да. Я буду тут внизу. Ты в безопасности.

– Хорошо. Спасибо.

Это странно, идти в кровать здесь без Данте. Зная, что кто-то еще в доме, я все равно засыпаю.

Данте

– Черт, поторапливайтесь, ублюдки.

Это работа не должна была занять столько времени. Блядские кандидаты медленнее, чем черепахи. Или, возможно, я просто дергаюсь, чтобы попасть домой и увидеть мою девочку прежде, чем она уйдет в школу.

Один из самых коррумпированных поставщиков оружия клуба работает с продавцами по принципу отложить много оружия каждый месяц. Затем я могу помочь ему перевезти его безопасно за границу. Это опасная, а еще скучная работа. Я могу помочь кандидатам разгрузить один фургон и загрузить грузовик, но как эти маленькие козлы научатся, если никогда не поднимали тяжести сами?

Я не возвращаюсь домой почти до 10 утра. Карина должна быть в школе, так что я сначала останавливаюсь у клуба.

– Как все прошло? – Ромео спрашивает ровно через минуту, как я зашел внутрь.

– Нормально. Долго. Я беру конверт наличных, которые мне дали, он берет их, считает и выдает мне мою долю.

Я раздам кандидатам достаточно, так что им будет на что купить еду в течение недели.

Если бы все зависело от Ромео, они бы не получили ничего.

– Видел Удачу?

По извращенному блеску в глазах моего президента, я так чувствую, что знаю ответ на этот вопрос.

– Я почти уверен, что он хлещет ремнем задницу Эми, последний раз это было так, когда я проверял.

Чертовски замечательно.

Я все равно стучу в чертову дверь. Картинка с другой стороны прямо как из низкобюджетного БДСМ видео.

– Чего надо, брат? Я занят.

Я поднимаю подбородок к Эми, которая, в данный момент, голая на черной кожаной скамье, на четвереньках, с задницей, повернутой к выходу, так что у меня отличный обзор на все. Сложно пропустить красные веревки вокруг ее запястий и лодыжки, привязанные к скамье.

– Я вижу.

Эми пытается повернуть голову, я предполагаю, чтобы поздороваться. Мяч-кляп, привязанный к ее лицу, превращает приветствие в какую-то тарабарщину. Хотя, я ловлю намек на улыбку и возбужденный блеск в глазах.

Удача поворачивается и хлопает ее по заднице длинным красным замшевым флоггером.

– Глаза вперед. Больше не двигаться.

Не первый раз, когда я застаю его в подобной сцене.

Мы выходим в коридор, но Удача оставляет дверь приоткрытой и встает так, чтобы не спускать глаз с Эми.

– Все идет хорошо?

Он кивает один раз.

– Да. Без проблем. Ее подруга забрала ее утром, она сказала, что собирается туда после школы, чтобы подготовиться. Но я предполагаю, ты знал это.

– Да.

Я наклоняю голову в сторону Эми.

– Не рано ли для кнутов и цепей, нет?

Подергивание его рта и потирание большого пальца о ручку флоггера говорит мне о том, что он вынужденно терпит мои наставления так долго.

– Никогда не рано. Он толкает дверь. Эми горяча. Без сомнения. Она прекрасна. Слишком крошечная для моих брутальных больших рук. Но все, о чем я могу думать – это Карина в таком же положении. Удача ловит мой взгляд и на секунду, клянусь, брат точно знает, что у меня в моем грязном уме.

– Хочешь? Я могу вытащить кляп.

Хорошо, может быть, нет.

– Неа.

Эми поворачивается и бормочет что-то. Удача ударяет ее флоггером чуть сильнее.

– Кому-то нужна дисциплина.

– Я думаю, кому-то просто нравится быть отшлепанной, – говорю я достаточно громко, чтобы Эми услышала. Она покачивает задницей, отвечая. Я поднимаю бровь в сторону Удачи.

– Веселитесь.

Я клянусь, что он почти устал, когда он закрывает дверь. Приглушенные стоны и крики следуют за мной по коридору.

Глава 13

Карина

Весь день я наряжалась, укладывала волосы, красила ногти, делала макияж – как все самые предсказуемые девчонки, о которых я могла подумать – с Афиной и парочкой других девчонок из школы, в надежде, что это поможет мне настроиться на выпускной.

Не помогало.

Я не могла представить себя ни с кем из парней из моего класса. Танцевальный зал в отеле, где проходит выпускной, довольно симпатичный. Без сомнения, какой-то комитет несет ответственность за серебряные звезды из фольги и белые мерцающие огоньки, свисающие с потолка. Пару лет назад я могла бы найти их магическими. Сейчас мне все равно. Единственное место, где я не чувствую себя не на своем месте – это с Данте. Когда есть только мы дома, вместе. Не в его клубе, где я могу быть уверена, что будет как минимум одна пошлая шуточка за ночь. Возможно, я не буду себя чувствовать так странно в мире Данте после выпуска. Ну, только Удача не заставляет меня чувствовать себя жутко. У нас было приятное утро. У него не было вестей от Данте, что меня расстроило, но было приятно не быть одной.

– Пожалуйста, потанцуй со мной, – умоляет Афина, взяв меня за руки, и тянет на танцпол.

Мы танцуем. Вернее, я танцую, а она крутится вокруг, как зеленый лягушонок из Маппет-шоу. Ее счастливая энергетика, наконец, рассеивает немного моего тумана, и я, на самом деле, веселюсь. Несколько парней из нашего класса присоединяются к нам, но я не думаю об этом.

Пока не замечают Данте, открывающего дверь. Как всегда, он одет в джинсы, обтягивающую футболку с Харлеем, ботинки и свою клубную жилетку. Все другие забыты, и я спешу к нему. Мы даже не говорим. Я просто прыгаю в его объятия, и он ловит меня, целуя меня, задыхающуюся, и затем ставит на пол.

– Я должен был посмотреть, как ты красива, – шепчет он в мои волосы.

– Я так счастлива, что ты тут. Я вижу, что он стоит всех грязных взглядов, которые я получаю от моего учителя истории.

– Ты не должна покидать своих друзей. Я подожду тебя.

– Нет. Я более чем готова уйти.

Он останавливается и изучает мое лицо.

– Ты уверена?

Да.

Он взглянул еще раз, и его лицо перекашивается от отвращения.

– Окей, да. Я понимаю, почему ты хочешь уйти.

Вместо того чтобы выйти правильным путем, он настаивает, чтобы я сбегала обратно и попрощалась с Афиной. Она надувается, когда видит ждущего Данте, ее рот складывается в грязную ухмылку.

– Да, я не обвиняю тебя. Ты такая счастливая сучка.

И это, на самом деле, так.

Данте

Я чувствовал себя как извращенный мудак, когда стоял и смотрел, как моя девочка говорит своим друзьям, что уходит. Я серьезно на школьном выпускном, чтобы забрать свою подружку? Какого хера со мной творится?

Все сомнения улетучиваются, когда она возвращается с широкой улыбкой на своем прекрасном лице.

Иисус, мне пиздец.

Как идиот, я не подумал о том, что она будет в платье и на каблуках, когда приехал на своем байке.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

– Ага. Я просто хочу поехать с тобой домой.

На самом деле, я не планировал забирать ее домой. Но мы останавливаемся там достаточно долго, чтобы она могла переодеться. Она спускается вниз в простых джинсах и свитере. Ее волосы немного растрепались от езды, но все еще закреплены и зафиксированы вместе. Потянувшись, я заправляю несколько своенравных прядей за ухо.

– Ты красивая.

Ее глаза закрываются, и она наклоняется к моей руке.

– Спасибо.

Если мы не выйдем отсюда, я раздену ее и перегну через диван в следующие несколько секунд. В обычной ситуации, это круто, но я хочу сделать ее ночь особенной. Возможно, я чувствую свою вину за то, что увожу ее от нормальных вещей, которые она должна испытывать в своем возрасте. Когда мы доходим до байка, она смотрит на сумки и спрессованный пакет, привязанный к седлу. Но ничего не спрашивает. Чертовски люблю, как она доверяет мне.

Я отвожу ее обратно в городской парк, где мы были до этого. На этот раз слишком холодно для купания голышом.

– О, Данте, тут так красиво ночью, – шепчет она, когда протягивает мне свой шлем. Конечно, она снимает туфли и бежит к воде.

– Не сегодня, малышка. Слишком холодно.

Она игриво надувает губы и бежит обратно ко мне, пока я отстегиваю сумки.

– Что это? – спрашивает она.

– Спальные мешки.

– Мы остаемся?

– Да, разве не так и должно быть, чтобы отсутствовать всю ночь на выпускной?

Ее расширенные глаза и разомкнутые губы останавливают меня. Из-за этого лица у меня неприятности каждый долбанный раз. Мы находим хорошую точку и кладем все на землю. Она все еще наблюдает за мной, когда я расстилаю спальные мешки.

– Он достаточно велик для нас двоих? – шепчет она.

– Да, детка.

У меня было все, что я могу взять сегодня. От того, как я забрал ее в этом чертовски-скромном-что-делает-меня-сумасшедшим платье до этих блядских взглядов, которые она кидает на меня, я больше не могу ждать ни секунды.

– Снимай свитер.

Уголок ее рта поднимается в полуулыбку.

– Но ты сказал, что слишком холодно.

– Снимай. Его.

На ней кружевной, приподнимающий грудь лифчик, и я говорю ей оставить его. Листья шуршат под ногами, когда я двигаюсь вокруг и позади нее. Кроме ее шумного дыхания, это единственный звук вокруг. Я пробегаюсь пальцами вниз по ее гладкой шее, над ее ключицей и до верха ее груди. Ее твердые, как пули, соски просятся в мои пальцы. Я тяну ткань достаточно, чтобы подвергнуть ее ночному воздуху, она шипит, откинувшись назад, так, что ее голова напротив моей груди. Она мягко стонет, когда я беру ее грудь в руки, покручивая соски пальцами.

– Ты скучала по мне прошлой ночью? – шепчу я напротив ее уха.

– Да.

– Покажи мне.

Она изо всех сил пытается развернуться, но я держу ее на месте.

– Снимай джинсы. Она не может наклониться из-за того, что я держу ее, но она толкает их вниз по заднице. У меня шикарный вид на ее сочные, круглые булочки, и я отодвигаю ее едва существующие стринги. Мои руки нежно тянут ее груди, чтобы привлечь ее внимание.

– Для кого ты надела это сексуальное белье?

– Для тебя.

Мои губы находят ее щеку, целуя и посасывая, пока она не начинает извиваться.

– Потрогай себя.

– Что?

– Двигай пальцами вниз и потрогай свою киску.

Она вскрикивает от удивления, но делает это. Слишком медленно для моих животных потребностей. Я откидываю ее руку, и работаю внутри нее двумя пальцами.

– Вот так детка.

Ее глаза закрыты и я сомневаюсь, что она слышала меня. Она слишком занята, хныкая и брыкаясь напротив моей руки. Я отступаю, чтобы потереть моими влажными пальцами ее клитор.

– Тебе нравится, не правда ли.

– Да. Так сильно.

– Хорошая девочка. Я продолжаю играть с ней, с пальцами в ее киске, рукой тянущей ее груди до тех пор, когда она не кончает на мою руку. Мягкий, трепещущий оргазм. Она вздыхает и продолжает тереться о мою руку.

– Не достаточно, детка?

– Боже, нет. Еще.

Моему члену нужно освобождение, и я больше не могу этого отрицать. Мы падаем на спальный мешок. Мои руки работают над ее джинсами и кроссовками так чертовски быстро, что это даже смешно. Она старается расстегнуть мой ремень и пихает мои джинсы вниз так же яростно.

– У тебя есть идеи, что ты сделаешь с моим чертовым членом?

– Нет. Покажи мне.

Мне нравится, как моя маленькая сучка становится нахалкой, когда я собираюсь трахнуть ее.

– Разведи эти ноги широко и пусти меня внутрь.

Я потерян, когда вхожу в нее.

– Возьми его.

– Дай мне.

Люблю, как она просит меня о моем члене. Потом мы как животные, хрипим, толкаемся и тремся друг об друга. Ее ладони хватают меня за плечи и скользят по рукам.

– Жестче.

– Если я буду трахать тебя еще жестче, ты будешь в земле, – ворчу я, когда врезаюсь в нее. Ее ладони покидают мои руки и сжимают мое лицо, притянув меня вниз для поцелуя. Я целую ее долго, жестко и глубоко. Мы продолжаем сосать и трогать друг друга, и это что-то такое, чего я никогда не испытывал прежде. А я пережил многое.

Я люблю ее.

Блядь.

Горящее желание не имеет ничего общего с тем, как чертовски горяча она. Она мне нужна. Она вся. Мужик, как я. И эта девочка. Отсюда нет пути назад. Не после нее. Ни одна сучка никогда с ней не сравнится.

Мы кончили вместе в бешеном кричащем порыве.

– Детка, посмотри на меня. Она открывает глаза, но я не могу с ними встретиться. Вместо этого я целую ее лоб.

– Я люблю тебя.

Карина

– О боже.

И я разрыдалась. Не просто расплакалась, а ревела захлебывающимися, ужасными слезами. Это слишком. Слишком много лет одиночества и боли. Под всем этим всепоглощающим...

– Я тоже тебя люблю, – шепчу я.

Это случилось. Ничего не имеет смысла.

Кроме нас.

– Почему ты плачешь? – спрашивает он и поцелуем стирает мои слезы.

О, мой Бог. Этот мужчина, который так сдержан и ужасающе пугает. Говорит мне, что любит меня.

– Я не знаю.

Слова выходят искаженными икотой.

– Ты любишь меня?

Ик.

– Дааа.

– Хорошо.

Я цепляю мои ноги вокруг него и притягиваю его ближе. Его губы снова находят мой лоб.

– Я истощен.

Он покрывает поцелуями мою щеку и верх грудей. Лениво толкается внутрь и наружу меня, так словно не хочет уходить.

Мы все еще остаемся в таком положении. В конечном счете, Данте перемещает нас в спальный мешок.

В середине ночи я просыпаюсь, и мои зубы стучат.

– Данте, – шепчу я, пытаясь прижаться ближе. Пытаясь заползти внутрь его тела. – Я замерзла.

– Я тебя согрею, – ржет он, входя в меня снова. Мне больно от того, какими грубыми мы были до этого, но он двигается в таком сонном темпе, пока теплое свечение при оргазме не пронзает меня.

– Лучше?

– Да.

На этот раз нет неистовства. Это мягкий, нежный и сонный секс. Он кончает с громким стоном.

– Теплее?

– Вроде того.

– Поехали домой.

Мы пакуем вещи и покидаем парк посреди ночи. Как только мы подходим к дому, солнце начинает подниматься.

– Нам нужно было остаться в парке, – шепчу я, когда мы поднимаемся по лестнице.

– Мы сделаем это снова.

И я надеюсь, что это правда

Глава 14

Данте

Мир продолжает вращаться. Я, наконец-то, сказал моей девочке, что я к ней чувствую. Она чувствует то же самое, и ничего не поделаешь. Я заканчиваю еще один пробег, а Удача застревает в моем доме. В этот раз, по крайней мере, я приезжаю домой рано. Я нахожу его наполовину спящим, развалившимся на моем диване.

– Как она?

– Нормально, пошла спать некоторое время назад. – Он садится и поднимает на меня подбородок.

– Как это было?

– По-старому.

Он запускает пальцы в волосы настолько глубоко, что они застревают.

– Дерьмо, она сладкая.

Я просто смотрю.

– Извини, – бормочет он и отворачивается.

– Все нормально. Мы слышали что-то о Хеми?

Это хорошая тема.

– Нет. Это просто бред какой-то, как он так смог раствориться в воздухе. Если только кто-то не приютил его и не лжет прямо в наши чертовы рожи.

Да, я рассматривал это и с этой точки зрения.

– Я думаю прокатиться к Винту.

Бровь Удачи ползет вверх.

– Тебе не следует ехать одному, брат. У нас мир с Дикими Драконами на данный момент, но кто знает. Малейшее происшествие может взорвать его.

– Как задница Эми? – спрашиваю я, просто чтобы побыть немного мудаком.

Он фыркает и отводит взгляд.

– Нормально. Она хорошая девочка. Но она не тот тип сабмиссива, который я ищу.

Я могу быть тупее этого козла. У меня занимает целую секунду, чтобы сообразить, что он пытается сказать. Затем появляется понимание, почему же он выпорол задницу Эми, сразу после того, как провел ночь тут.

C моей девочкой.

– А Карина? – тихо спрашиваю я. Это даже не вопрос. Потому что я знаю ответ.

– Нет, брат.

У него достаточно уважения ко мне, чтобы солгать. Это странно, но я не злюсь. Любой другой, кто намекнул бы на это дерьмо, был бы выгнан сию же секунду.

– Мы поговорим об этом в другой раз. Я чертовски разбит. Ты можешь остаться, если хочешь.

– Ха, я лучше пойду.

Моя девочка спит, когда я поднимаюсь по лестнице. Свернувшись на своей половине кровати. Просто обычный яркий проблеск ее задницы в тусклом лунном свете заставляет мой член затвердеть. Или, возможно, это знание того, что мой брат хочет мою девушку.

Неважно. Она просыпается в любом случае.

Карина

Данте проскальзывает в кровать. И хотя я и не думаю, что он хотел этого, но движение будит меня. Он переворачивается, просунув руку мне под рубашку на бедро. Мое тело уклоняется.

– Почему ты не спишь голая? – хрипит он мне в плечо. Я поворачиваюсь и подтягиваю колени к груди.

– Не могу.

Его большая рука скользит к моей спине, потирая и поглаживая ее. Ох, почему он мучает меня так? Дрожь восторга заставляет твердеть мои соски. Как будто он в гармонии с моим телом, он достигает и ласкает мою грудь, покручивая и дразня мои соски, пока я не начинаю стонать.

– Данте, стоп.

– Нет. Я хочу мою девочку. Иди ко мне.

– Я не могу.

Он хватает меня за талию руками и тянет к себе. О Господи, он твердый, его горячая длина тыкается мне в спину. Я хочу его. Моя киска пульсирует от желания.

– Почему? – спрашивает он.

– У меня эти дни, – шепчу я, совершенно огорченная.

Его тело трясется напротив моего, он сдвигает мои волосы с плеча. Мягкие губы целуют и лижут мою шею.

– Детка, мне пофигу, – шепчет он мне на ухо.

Мое тело содрогается от грубого желания в его голосе.

– Настоящие мужчины не боятся, что получат немного боевого раскраса на свои члены, – говорит он.

– Данте?

Он скользит руками под мой топ и призывает меня сесть, чтобы он мог снять его. Нежно, он щелкает руками по твердым вершинкам сосков. Мягкий стон покидает мое горло, он рычит напротив моей спины.

– Они болят, детка?

– Нет, – шепчу я.

– Хочешь, чтобы я пососал их?

Боже, да. Но я остаюсь тихой. Я не хочу заводиться еще больше, чем я уже заведена. Возбуждение только усугубляет мои судороги. Я не знаю, какого черта он имел в виду под боевым раскрасом его члена, но я слишком боюсь выяснять это.

Его губы касаются моего плеча, путешествуя вниз до тех пор, пока он не щелкает языком по одному соску, а потом по другому.

– Могу сосать их всю ночь, как конфету, – шепчет он напротив моей кожи. Он продолжает лизать, щипать и сосать, пока я не задыхаюсь и не извиваюсь под ним.

– Малышка хочет мой член.

– Нет, – стону я, даже когда моя рука скользит вниз по его животу, обхватывая его твердую длину.

– Да, ты хочешь. Кровать откатывается, когда он встает. Он выходит в ванну голым, торчащий член ведет его, и у него в руках стопка полотенец.

– У меня есть полотенца и душ, так что я собираюсь в эту киску. У тебя есть ровно пятьдесят секунд, чтобы сделать то, что ты должна сделать и вернуться сюда готовой быть оттраханной.

Его слова пугают и возбуждают меня одновременно. Я сбрасываю одеяло и бегу в ванную. Когда я возвращаюсь, он стоит у края кровати, поглаживая свой член. Я медлю около двери ванной, и мы смотрим друг на друга через комнату.

– Ты чертовски прекрасна, детка. Выглядишь, как чертов ангел, со светом позади тебя.

Мое сердце колотится от его слов.

– Иди сюда.

Медленно я прокладываю себе путь. Когда я нахожусь в пределах досягаемости, он тянет меня к себе. Я задыхаюсь от внезапного порыва возбуждения, льющегося через меня. Он погружает руки в мои волосы, удерживая меня для глубокого поцелуя. Мягкий хнычущий звук покидает меня, когда он доводит меня до безумия. Большие руки собирают мои волосы в импровизированный хвостик, и он дергает за него.

– На колени.

Я понимаю, что на полу сложенное полотенце, и опускаюсь на него.

– Соси.

Слава богу. Возможно, это все, чего он хочет, и я с удовольствием обхватываю его член ртом, постанывая от того, какой он потрясающий на вкус. Он шипит, неровно дыша, когда я заглатываю его полностью до задней стенки горла, а потом использует мои волосы, чтобы оттащить меня от него.

– Что? – спрашиваю я.

– Поднимайся на кровать.

– Данте, нет. Я вся такая мерзкая.

Его рука стягивает мои волосы.

– В тебе нет ничего мерзкого.

– У меня все сводит судорогой.

– Оргазм или два помогут.

Думая, что он шутит, я фыркаю.

– Так рекомендует Данте.

Его низкий голос заставляет мои внутренности дрожать.

– Лучше, чем любой Адвил. А теперь я хочу твою киску. Залезай. На. Кровать.

Боже мой, когда он использует этот тон, ни одна молекула в моем теле не хочет сопротивляться.

Он стелет полотенца на кровать, и я осторожно сажусь на краю. Он забирается сверху и толкает меня вниз вместе с собой. Его рука притягивает меня к себе, а другая рука трогает и играет с моей грудью.

– Так чертовски совершенна, – шепчет он, наклоняя голову так, чтобы сосать и дразнить каждый сосок, пока я не начинаю стонать и извиваться.

– Это моя девочка. Скучал по тебе, – мурлычет он напротив моих губ, подминая меня под себя. Его большое, теплое и грубое тело покрывает мое, и трепет пробегает через меня. Это грязно и неправильно. Но он сделал меня настолько желающей его, что мне все равно. Его член трется напротив моей киски, и Данте стонет.

– Это ощущается просто невероятно, детка. Ты вся скользкая для меня.

Мои щеки вспыхивают, и я закатываю глаза, заставляя его хмыкнуть. Мой смех переходит в хрип, когда он толкается в меня одним медленным и длинным толчком.

– О, о, Данте. Это... это...

– Хорошо, малышка?

– Да, – я хнычу, когда он толкается в меня немного глубже.

– Ты хочешь еще?

Я трясу головой. Я не могу сказать этого. Это чувствуется так непристойно и противно, но так чертовски хорошо.

– Я чувствую себя такой грязной, – шепчу я.

Он хихикает и целует мой лоб.

– Детка, я самый мерзкий ебарь, какого ты когда-либо встречала. Ты моя грязная маленькая малышка. Я люблю трахать тебя любым способом, который только возможен. Даже не говори мне нет из-за того, что ты смущена. Тебе нечего скрывать от меня. – Он рычит последнее мне в шею.

Я не могу ответить, потому что он настраивает угол своих бедер и с каждым движением, когда он скользит в меня, трется по моему клитору.

– Ох, блядь, Данте, прямо здесь.

Он поворачивает нас так, что я на вершине.

– Хочу посмотреть, как ты ездишь на мне, моя грязная девочка. Испачкай меня.

Я потеряла возможность думать или сформировать какие-то другие мысли, кроме как вверх-вниз, тереть жестче, сильнее.

– Черт, о, черт, Данте!

– Кончи для меня. Ты чувствуешься так невероятно, грязная девочка. Такая чертовски теплая, тугая и скользкая. Кончи на мой член для меня, детка. Покалывание жара путешествует от моей груди, где он ласкает и щиплет мои твердые вершинки. Мой оргазм давит на меня изнутри пытаясь найти выход.

– Я не могу, – я тяжело дышу и расстроена. Рука Данте поднимает мой подбородок, заставляя посмотреть на него.

– Да, ты можешь. Я прямо здесь. У нас вся ночь впереди. Расслабься. – Его руки ласкают мои бедра, подталкивая меня вверх и вниз.

– Езди по моему члену.

– Блядь!

Напряжение разрывается быстро и достаточно сильно, чтобы выгнуть мою спину так, что я чувствую, как кончики моих волос щекочут его бедра.

– Вот так, грязная девчонка. Не останавливайся.

Я продолжаю двигаться. Не могу остановиться, даже если бы могла, и оргазм продолжается.

– А, а, а, – задыхаюсь я. Это больно, но самым лучшим образом.

Я падаю на него, и он посмеивается мне в волосы, пробегая руками вверх и вниз по моей спине, сжимая задницу, пока наполняет меня.

– Ты можешь принять меня, девочка? – спрашивает он с сексуальным рычанием. – Ты можешь принять еще больше моего члена?

– Да.

Я могу сделать все что угодно, лишь бы это чувство продолжалось.

Он вколачивается, жестко и быстро, хватая и сжимая мою попку. Его рот открывается, и он откидывает голову назад, кончая в меня с глубоким стоном. Я чувствую себя ближе к нему, чем когда бы то ни было за всю жизнь.

Его глаза открыты, и он улыбается мне. Я думаю, я такая одна, кому он так улыбается.

– Поцелуй меня, детка.

Я сдвигаюсь, и от жидкого хлюпанья, которое раздается из меня, могу только вообразить тот беспорядок, который мы учинили. И как будто он читает мои мысли, кладет руку мне на затылок и получает свой поцелуй. Он перекатывает нас снова, прижав меня к себе. Смотря вниз на меня, он целует мои щеки и лоб.

– Тебе хорошо? – спрашивает он.

Я киваю.

– Очень хорошо.

Мое тело до сих пор покалывает.

Он кладет одну руку на мой живот.

– Все еще больно?

– Нет, – отвечаю я прежде, чем осознаю, что это правда.

– Давай приведем себя в порядок. Жди здесь.

Я закрываю глаза, потому что я даже не хочу знать. Но я отчетливо слышу, как он бежит через комнату и включает душ, а потом возвращается ко мне.

– Окей, грязная девчонка. Самое время стать чистой, – усмехается он и поднимает меня.

Тот нежный способ, каким он намыливает меня в душе совершенно контрастирует с тем грязным способом, каким он трахал меня в спальне.

Когда мы чистые и возвращаемся в кровать, он крепко притягивает меня к своей груди.

– Мне нужно, чтобы ты встретилась со мной с Ромео завтра утром. У меня есть машина для тебя, чтобы ты посмотрела не нее.

– Хорошо. Спасибо.

От этого мужчины у меня голова идет кругом.

Глава 15

Данте

Ромео попросил меня помочь ему поработать над несколькими машинами сегодня днем. Так как у меня нет привычки говорить «нет» моему президенту, и так как я также планирую встретиться с Кариной здесь, то тут я и провожу весь свой день. Машина, которую он ей подарил, идеальна. Новее предыдущей. А еще я поставил устройство для отслеживания местоположения в это дерьмо. Я не рискну снова потерей своей девушки.

В три часа мой член твердеет, как будто зная, что она вот-вот появится.

Подумать только! Через две минуты машина Афины въезжает на парковку. Ромео, вот придурок, с важным видом идет к ней навстречу. Карина раскованно целует меня прямо перед всеми, и я чертовски счастлив.

Двумя секундами позже я становлюсь смертоносным ублюдком.

– Такер, что случилось? – Ромео кричит отцу Карины.

Она моргает, смотря на меня своими большими голубыми глазами.

– Такер? – Карина переводит взгляд на отца, и они смотрят друг на друга. Затем мужчина опускает глаза на собственнический способ, которым я держу его дочь.

Давай, ублюдок. Испытай меня.

То, как он пренебрегал своей дочерью. Боль, которую он причинил ей. Я готов всадить пулю ему в голову прямо сейчас. И то, что он смотрит на нас так, дает мне идеальное оправдание.

– Карина? – он кивает мне. – Данте?

– Вы знаете друг друга? – она спрашивает меня.

– Да, я знаю Такера довольно давно. Как поживаешь? – спрашиваю я у него просто, чтобы увидеть, как он хочет, чтобы это произошло.

Такер стреляет взглядом в Ромео, а затем обратно на Карину.

– Что вы двое делаете вместе?

– Эм, мы с Данте встречаемся. Это к нему я переехала. Я пыталась дозвониться тебе.

Виноватый взгляд Такера возвращается к Ромео, которому, наконец, есть что сказать.

– Да, ублюдок. Похоже ты должен мне дочь.

Карина

– Похоже, ты должен мне дочь.

Какого черта? У меня голова идет кругом. Мой отец знает Данте и Ромео. Значит, в конце концов, Логан не врал.

– Так как эта дочь с моим братом по оружию, похоже, что это будет другая.

Какого хрена?

– У меня нет никаких сестер, – говорю я.

Рука Данте сжимается вокруг моих плеч. Ромео смотрит на меня, потом снова на моего отца. Его губы искривляются в яростной улыбке. Он качает головой.

– Такер, ты хранишь большие семейные секреты?

– Папа? О чем это он говорит? У меня нет никакой сестры.

И я все еще не могу забыть его комментарий «ты должен мне дочь».

– Карина, я собирался объяснить...

– Объяснить что? О чем он говорит?

– Я...

– У него есть целая семья на севере, – заканчивает Ромео за моего отца.

– Это правда?

Мой отец, наконец-то, смотрит мне в глаза.

– Да.

За переводом серии следите в нашей - - группе!

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg