«Счастливый номер семь (ЛП)»

Счастливый номер семь (ЛП) (fb2) - Счастливый номер семь (ЛП) [Getting Lucky Number Seven - ru] (пер. K.N ★ Переводы книг Группа) (Принимая удары (Taking Shots - ru) - 1) 1119K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Синди Мэдсен

СЧАСТЛИВЫЙ НОМЕР СЕМЬ Автор: Синди Мэдсен

Жанр: Современный любовный роман

Рейтинг: 18+

Серия: Принимая удары #1 (про разных героев)

Номер в серии: 1

Главы: 34 главы

Переводчики: Юлия Д. (1-5 главы), Мария К. (6-18 главы), Даша К. (с 19-ой главы)

Редакторы: Кира Б., Ярославна, Натали И.

Вычитка и оформление: Екатерина Л.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N ★ Переводы книг

()

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

ГЛАВА 1

Лайла

Когда-нибудь замечали, что пьяные люди очень любят сплетничать? Парни на кухне выпивали и обсуждали классную задницу моей соседки по комнате, и им, я уверена, казалось, что их не слышно, в то время как моя соседка и ее подруга Кристен стояли в прихожей позади меня и перешептывались о презервативах.

А я сидела посередине дивана, ощущая себя совершенно лишней — как всегда и бывало.

Я пожалела, что не было Эйнштейна — пугливого кота, влетавшего в мою спальню при стуке в дверь. По крайней мере, я могла бы взять его на колени и погладить.

Когда Уитни и Кристен ворвались в квартиру и сказали, что мы собираемся на групповое свидание, я пыталась найти отговорку. Мол, моя научная работа о сравнении дженериков и фирменных препаратов сама не напишется. (Примеч. англ. generic drug — непатентованный лекарственный препарат, являющийся воспроизведением оригинального препарата, на действующее вещество которого истек срок патентной защиты. Может отличаться от оригинального препарата по составу вспомогательных веществ). Но Уитни привела веский аргумент.

— Ну же, Лайла, с тех пор, как два месяца назад тебя бросил парень, ты ни разу не выходила. Ты становишься жалкой.

Я бы хотела сказать, что, во-первых, расставание было по обоюдному согласию, и мы остались друзьями. Во-вторых, я выходила, и уже много раз. Не говоря уже о вечеринках, клубах или барах, или... ладно, пусть последние несколько недель я и пропустила, но они были потрачены на учебу, здесь, в кафетерии на территории кампуса, который, на мой взгляд, был технически выгоден, или в библиотеке. Я не жалкая, просто у меня огромное количество пар, и если я не получу высокие оценки, то потеряю стипендию. Но да, фактически моя личная жизнь перестала существовать с тех пор, как мы с Майлзом расстались на День Благодарения, и в этом я разглядела толику жалости.

— Их тоже трое, — добавила Кристен, — было бы очень странно, если бы тебя здесь не было. Не волнуйся, мы будем смотреть кино или займемся чем-то в этом роде, и это будет совершенно безобидно. Нечего бояться.

Бояться. Я действительно ненавидела это слово, в основном, потому, что оно очень часто влияло на мои решения. «Проверено и реально» было превыше всего, но все чаще и чаще эта зацикленность приводила меня к мысли о том, что я стою на одном месте.

Все двигались и менялись, включая Майлза, а я оставалась все такой же.

Парни, пришедшие к нам, были милыми, хотя не похоже, чтобы у них помимо мышц имелся и ум. Я тормозила каждый раз, когда пыталась сказать что-либо Колину — парню, с которым я, как предполагалось, была на свидании. Я действительно не могла говорить. Буквально. Я использовала термин «свидание» необдуманно, так как до сих пор всего-навсего выпивала с двумя обнимающимися и флиртующими парочками, а сама занималась тем, что подбирала слова. Но я была в восторге от своего мастерства.

Кристен и Уитни захихикали, когда заполнили свои карманы презервативами, а затем я услышала, как Колин сказал:

— Почему я застрял с этой уродиной, одному разве было бы скучно?

Натянутая улыбка на моем лице, должно быть, превратилась в стекло и треснула. Я схватила мобильник и, вцепившись в жесткий чехол, просто стала проверять свой органайзер.

— Веди себя нормально, — громким шепотом сказал один из пьяных парней. — Может быть, она позволит тебе добраться до второй фазы. Кто знает, что она скрывает под всей этой одеждой? В тихом омуте…

Все внутри меня усохло и умерло, и я уставилась на журнальный столик, где все еще лежал мой ноутбук и научные статьи. Ужасные слова Колина эхом звучали в моей голове. Это не первый раз, когда насмехались над моей одеждой или называли подобными ничтожно лестными прозвищами, как например «ботаничка» или «чудачка». Именно эти слова шептали мне в спину, когда я проходила по коридорам в средней школе. По какой-то глупой причине я думала, что в колледже будет по-другому. Разве не предполагалось, что здесь я встречу зрелых парней, которые считают, что умные девушки сексуальны?

Я чуть не подпрыгнула, когда Колин сел рядом со мной и предложил мне выпить.

— Уверена, что не хочешь?

Комок поднялся в горле вместе со слезами. Уитни и Кристен уже были увлечены свиданиями, ни секунды не отвлекаясь от работы языком.

— Нет, спасибо, — я посмотрела на телефон. — Ой, мне звонят. Я и не знала, что он на тихом режиме, — я поднесла телефон к уху. — Что? Тебе нужно, чтобы я пришла и забрала тебя? Где?

Рингтон вдруг загремел над ухом, и я уронила телефон. Он медленно соскользнул в мой шарф на шее, затем скатился вниз на длинную юбку, и с грохотом упал на пол. Он продолжал вибрировать на деревянном полу, и я наклонилась, чтобы его поднять. Кто-то очень не вовремя позвонил мне. Я подняла телефон и уставилась на дисплей.

Мама.

Ну, конечно.

Я покраснела, а Колин, нахмурившись, смотрел на меня. На самом деле, все смотрели на меня с почти одинаковым выражением лица.

— Думаю, звонок сбросили, но я не поняла, так что... — я вяло махнула в сторону телефона. Я не могла ответить и поговорить с мамой, и не могла здесь находиться. — В любом случае, мне нужно идти. Прости.

Я схватила ключи и выбежала за дверь. Ледяной воздух ударил мне в лицо, напоминая, что я должна была захватить пальто, но теперь было уже слишком поздно. Как только я добежала до машины, где была бы в безопасности, слезы покатились по моим щекам.

Конечно, это плохо, что меня обозвали уродиной и скучной, но я, Лайла Уайлдер, даже не смогла красиво уйти. Нет, мне надо было уйти и, вдобавок ко всему прочему, перейти на новый уровень неуклюжести.

В такие моменты мне хотелось бы иметь настолько же неуклюжего бойфренда. С Майлзом я чувствовала себя нормальной, и было легче игнорировать оскорбления и не думать о том, что у меня нет друзей. Я поняла, почему пришло время расстаться: из-за большого расстояния было слишком тяжело, особенно когда мы оба были рабами учебы. Я думала позвонить ему сейчас, просто выплакаться в жилетку друга, но от этого я буду еще сильнее скучать, и станет только хуже.

Я взглянула на дверь моей квартиры на втором этаже. Кто знает, как долго они там пробудут? Зная свою соседку по комнате и ее такого же сумасшедшего парня, возможно, это займет некоторое время. Ни в коем случае я не вернусь обратно.

А может, и вернусь.

Фу. Я жалкая.

Слезы все больше застилали глаза, когда я завела двигатель автомобиля и сильнее включила обогреватель. Было только одно место, куда я могла поехать. Я знала, что вряд ли он будет дома в субботу вечером. А если и так, еще меньше шансов, что он один.

Вот он, недостаток — иметь друга, которому посчастливилось быть сексуальным хоккеистом-бабником.

ГЛАВА 2

Бек

Я склонился над губами Моники в шаге от поцелуя. Телефонный звонок я проигнорировал, потому что… ну, я был занят Моникой. А вот стуком в дверь, сопровождаемым голосом Лайлы, так легко не пренебречь.

— Бек, ты дома? У меня довольно срочное дело.

Как только я отстранился, Моника возмутилась.

— Ты издеваешься?

Издеваюсь? Блин, справедливо с ее стороны, но что я должен был делать? Держать Лайлу на пороге? Для нее «довольно срочным делом» могла быть четверка по предмету или спасение котенка, или на нее напали. Она действительно говорила одинаково в подобных ситуациях, и это было нормально.

— Дай мне только секунду.

Моника схватила меня за рубашку и провела языком по моему подбородку. Уверен, она думала, что это было сексуально, но у меня было ощущение, будто меня облизал лабрадор.

— Не заставляй меня ждать.

Меня обдало столь необходимым холодным воздухом, как только я открыл дверь. Лайла, обнимая себя, стояла в дверях. Она была без пальто, в рубашке с длинными рукавами и в одном из ее разноцветных шарфов.

— Эй, я типа занят, — сказал я. — Мы можем…

Я замер, увидев залитое слезами лицо.

— Что случилось? Кто тебя обидел?

Она покачала головой и выдохнула облако пара.

— Не физически, во всяком случае.

Я перевел взгляд с нее на Монику в одном лифчике и джинсах. Блин, она разозлится. Лайла заглянула внутрь, и ее глаза округлились.

— Ты, очевидно, занят. Я так и знала. Ничего страшного, честно. Увидимся завтра в кино. Ладно?

Она развернулась, чтобы уйти, и я наклонился и схватил ее за руку.

— Заходи.

Теперь я уж точно не сосредоточусь. Всего несколько минут, и я бы вернулся к Монике, но потом я бы всю ночь волновался о Лайле. Так или иначе, я чувствовал за нее ответственность, и, если бы кто-нибудь сделал ей больно, я бы лично отомстил.

Я закрыл за нами дверь и провел рукой по волосам.

— Ух, Моника, мы наверстаем упущенное в следующий раз.

Она с отвращением окинула Лайлу взглядом, на ее мрачном лице читалось «Как ты мог променять меня на нее?», и неожиданно мне стало гораздо легче сказать ей «прощай».

— В твоих мечтах, мудак, — выплюнула она, проходя мимо. Итак, никакой любви я не потерял. Я все-таки проводил ее, хотя мышцы моих бедер горели от сегодняшней встряски, и нужно было преодолеть еще много ступенек, но так я хоть наполовину ощущал себя джентльменом. Когда я вернулся, Лайла подняла взгляд от пятен на диване.

— Забава на неделю?

Я плюхнулся рядом с ней, вздрогнув от того, что зацепил покалеченное чуть ранее место. Чувак думал, что настоящий крепыш, но я отобрал шайбу и забил гол, в итоге — синяк.

— На самом деле, я встретил ее три недели назад, премного благодарен.

— О, перезагрузка. Я впечатлена.

— Слышу осуждение в твоем голосе. Довольно жестоко после того, как ты перекрыла кислород моим яйцам. Полагаю, мне просто придется сделать это с тобой, — я наклонился к ней, открыв рот и высунув язык.

— Фу! — она засмеялась и отмахнулась.

Хорошо. Она уже улыбалась. Грусть на ее лице убивала меня. Однако она быстро вернулась. Если бы это был кто-то другой, я бы убежал подальше, чтобы избежать обсуждения чувств или того, что довело ее до слез. Но Лайла была моей девочкой, и, как я уже сказал, я чувствовал за нее ответственность. Наверное, потому, что общаться с ней всегда было легко — эдакий необходимый перерыв в жизни — и у меня практически не было близких друзей, которые знали меня так же хорошо, как она. Мне это нравилось, и, честно говоря, я не был уверен, как ей удавалось делать все проще.

— Выкладывай.

Она вытерла ладони о бедра, концентрируясь на этом движении.

— Сегодня вечером у меня было свидание. Даже больше, я была шестым колесом на самом жалком из всех вариантов свидания.

— Шестым колесом? — спросил я.

Лайла рассказала мне про подготовку, выпивку, а когда она опустила голову вниз и прошептала о каком-то мудаке, назвавшем ее уродиной и скучной, я стиснул кулаки, желая найти его и показать ему силу их удара.

— Я просто думаю, что не могу вернуться туда, — она вытерла слезы со щек. — Можно я переночую на твоем диване?

— Ты же знаешь, что можно. В любое время.

За последние несколько месяцев я забыл, какой хрупкой она может быть. У нее никогда не было проблем с тем, чтобы высказать мне, что у нее на уме, хоть это и требовало времени, и иногда я волновался, что люди ею пользуются. Никогда бы не подумал, что у кого-то хватит ума быть настолько откровенным.

— Тот парень был неправ, Лайла. Он самый настоящий кретин.

Она размотала шарф и отшвырнула его в сторону. Потом скрутила свои русые волосы в подобие жгута, взяла карандаш со стола и засунула его так, чтобы закрепить его.

— Не думаю, что я прям такая уж уродина, я обычная. И скучная. Все, что я делаю, — это учусь. Так же, как и в средней школе. Я думала, что, когда поступлю в колледж в большом городе, все изменится. В итоге, все остальные изменились, а я все такая же недотепа и зануда, как и всегда. Все эти разговоры о том, что после средней школы станет лучше, все это вранье.

Я даже не знал, с чего начать. Казалось, что здесь так много мин, которые могут взорваться, если я скажу что-то не так.

— Я устала, Бек. Я больше не хочу совершать безопасные поступки просто потому, что я слишком боюсь попробовать что-нибудь еще.

В ее глазах появилась решимость — так же, как когда мы решали сложные уравнения по химии в прошлом семестре, или когда один из наших опытов не получился, и нам нужно было выяснить причину.

— Пришло время изменений. Время дать себе немного воли. Я на втором курсе и до сих пор не сделала ничего, что полагается. Типа напиться до рвоты и забыть остаток ночи.

— Клянусь, ты меня переоцениваешь.

Она посмотрела на меня убийственным взглядом, и я поднял руки.

— Хорошо, хочешь напиться и блевать — я не буду тебя останавливать.

— Но я хочу сделать больше, чем просто напиться.

Лайла нахмурилась, и я практически увидел, как закрутились колесики в ее голове.

— Мне нужно составить список и наметить план.

Я хотел было заметить, что список — не самый лучший способ дать себе волю, но решил, что пусть будет так, как будет. Она наклонилась и посмотрела по сторонам.

— У тебя есть какая-нибудь ручка или карандаш?

— Удивительно, что у меня есть тот, который у тебя в волосах. Если тебе действительно нужно что-то записать, я могу принести ручку из кухни.

— И листок бумаги?

Как будто она когда-нибудь пользовалась одним без другого. Так что вместо кухни я пошел в спальню, схватил практически пустой блокнот и ручку и протянул ей.

Лайла постучала ручкой по губам.

— Думаю, начну с нового внешнего вида. Пусть это будет одно из экстремальных преображений. Это расширит рамки моего сознания, потому что это буду совершенно новая я. Что думаешь? Мне пойдет быть блондинкой? Или брюнеткой? Или, может быть, сделать колорирование? — она приподняла брови, оторвав взгляд от бумаги.

Девушки любили подобные вопросы с подвохом, и я научился осторожничать, когда они спрашивали о подобном.

— Я думаю, что ты прекрасно выглядишь такой, какая есть.

Лайла склонила голову набок и вздохнула.

— Но что ты подумал, когда впервые встретил меня? Можешь быть честным. Уверена, ты был немного разочарован, когда узнал, что твой партнер по химии — это я.

— Ну, да, — сказал я. — Но это потому, что ты была чертовски милая. Я был уверен, что ты тупая, и значит, в конечном итоге, мне пришлось бы делать всю работу самому.

Она закатила глаза, и я улыбнулся, не в силах удержаться, чтобы не добавить:

— Тогда я учуял твой аромат, и твоя кровь пахла так вкусно, я испугался, что убью тебя и съем. Вот почему я был весь такой подавленный и оставил вмятину на столе в первый день.

Лайла засмеялась и оттолкнула мою руку.

— Придурок.

— Я позволил тебе уговорить меня на «Сумерки» в прошлое воскресенье. Явная ошибка.

— Эй, я смотрела ту немую комедию с грубым сортирным юмором. И у нас все еще есть две оставшиеся части «Сумерек». А теперь будь серьезным.

— Ладно. Серьезным.

Я закинул руку на спинку дивана и встретил ее пристальный взгляд.

— Менять свою внешность из-за слов какого-то придурка глупо.

Я не лгал, когда говорил, что она была чертовски милой: у нее была приятная, невинная внешность, и мне всегда это нравилось. Она была уникальна.

— И разве это не идет вразрез с твоими феминистскими ценностями?

Лайла надула губы и нахмурилась.

— Выглядеть лучше не противоречит феминизму. И я меняюсь не для него. Я меняюсь для себя, — она прижала руку к груди. — Я хочу попробовать что-то новое. В школе я была паинькой. Идеальная девушка с идеальными оценками. Такой, какой меня хотели видеть родители, чтобы я могла попасть в хороший колледж. Но теперь я, наконец, здесь, и не хочу быть лапочкой. Я хочу быть сексуальной девушкой. Я хочу стать смелее. Делать что-то совершенно безумное. Может быть, даже опасное.

Блеск в ее глазах определенно был опасен, и в моей голове зазвучали тревожные колокольчики.

— Я не хочу потом оглядываться назад и жалеть о том, что не сделала этого, — сказала она, ее голос звучал тверже и громче, чем обычно. — И если я не изменю все в этом семестре, когда предметы пока не стали сложнее, и я не засела за учебники, полностью подтверждая ярлык «скучная», то потом это будет еще труднее сделать.

Лайла прикусила нижнюю губу, снова став ранимой.

— Но, должна отметить, что это совершенно за пределами моего понимания. Для того, чтобы это сделать, мне нужна твоя помощь.

Я посмотрел в ее карие глаза, полные надежды и решимости, и мое сердце взволнованно забилось. Однажды мы стали партнерами по лабораторной, а потом до того, как я осознал, она уговорила меня смотреть мыльные оперы. Она выглядела безобидно в этом своем стиле хиппи и с ручкой или карандашом, которыми всегда закалывала волосы.

— Пожалуйста, — добавила она, сложив руки в молитве.

Если она действительно этого хочет, конечно, я помогу ей в этом. В конце концов, для чего, как не для подобных случаев, нужны друзья?

ГЛАВА 3

Лайла

Меня переполняло отчаяние, пока Бек просто смотрел вдаль, сжав губы в твердую линию. Внезапно я ощутила удушье от всего, что еще не сделала, — я устала избегать рискованных действий, быть очередной тихоней, которая никогда ничего не пробует и сидит тише воды, ниже травы. Не хочу быть скучной и не хочу бояться. Я хотела окунуться в омут с головой. Хотела забыть о том, кем я была в средней школе, стряхнуть меланхолию после расставания с Майлзом и получить массу тех приключений в колледже, что были у моих ровесников.

Но я не окончательно спятила, думая, что справлюсь с этим сама, — это похоже на то, как если бы слепой был поводырем у слепого. Или, например, если бы человек отказался от спасательного круга, без которого не было бы возможности выплыть.

Бек вздохнул и сказал:

— Ладно. Помогу, чем смогу.

Я завизжала и обняла его.

— Спасибо. Ты лучший.

— Угу.

Беку нравилось строить из себя жесткого парня, и, признаю, когда я впервые встретила его, то была очень напугана его ростом, мускулатурой и природным обаянием. Когда он улыбнулся мне своей улыбкой, ноги впервые подкосились, несмотря на мою первоначальную уверенность в том, что я никогда не признаю влечения к дерзкому спортсмену.

Самое смешное было в том, что, когда его назначили в качестве моего партнера по лабораторной, я тоже подумала, что придется делать большую часть работы. Не подумайте, что я хоть на секунду купилась на то, что Бек действительно так подумал обо мне. Он был умнее, чем я ожидала, не говоря уже о том, что был дружелюбным. И спустя пару недель опытов и совместной домашней работы я практически не обращала внимания на мускулы и на то, в каком беспорядке находились его совершенные золотистые волосы, сконцентрировавшись на том, как слаженно мы работали вместе. На каждом этапе он был на моей волне, и я удивилась, насколько легко мы стали друзьями.

Когда у меня был плохой день, он знал, как можно меня развеселить, и когда мы с Майлзом расстались, Бек помог отвлечься. Кино с мороженым по воскресеньям стало одной из наших традиций, и после долгой учебной недели это был лучший способ расслабиться. Я знала, что большинство его остальных дней и ночей были заняты хоккеем и девушками, и иногда я до сих пор восхищаюсь тем, что он выделил вечер только для нас двоих, чтобы поваляться и поспорить, какое кино будем смотреть следующим.

— Ладно, мистер На-Год-Старше-И-Мудрее, что мне нужно сделать, чтобы получить весь этот опыт?

Я подтянула блокнот поближе и записала первым пунктом то, о чем уже знала и в чем отчаянно нуждалась.

1. Новый яркий образ.

— Полагаю, я должна начать с малого и дойти до более серьезного. Что такое «налакаться»? Я имею в виду, что и впрямь не хочу где-нибудь проснуться, не зная, как туда попала. Это слишком. Но я хочу узнать, каково это — реально напиться. И хочу сделать на вечеринке что-то крутое. Не просто пить из красного стаканчика весь вечер, но и не то, за что мне будет стыдно.

Бек задумчиво потер подбородок.

— Как насчет сделать стойку на бочке? Напьешься и привлечешь внимание. Убьешь двух зайцев одним выстрелом.

2. Сделать стойку на бочке (помни, что в тот вечер не нужно надевать юбку).

Я указала на только что добавленный пункт.

— Мне не нужно так много внимания, и я вполне уверена в том, что попытка удержать юбку, дабы не сверкать задом, будет бо́льшим стрессом, чем просто напиться. Надеюсь, если буду выполнять один пункт за раз, то у меня не случится приступ паники.

У Бека между бровями пролегли две морщинки, и я видела, что в его взгляде появилось сомнение. Я положила руку на его запястье.

— Я хочу сделать это. Но я буду собой. Просто помоги мне найти золотую середину. И место, чтобы сделать стойку на бочке и напиться. У тебя есть варианты в ближайшем будущем?

— Уверен, мы можем найти несколько возможностей в следующую пятницу или субботу.

— Ох, это будет прекрасно, потому что у меня будет время, чтобы привести мой новый яркий образ в порядок. На этой неделе мы пойдем по магазинам.

— Мы? — Бек скривил губы. — Разве ты не знаешь? Парни не любят шопинг.

— Думаю, мы уже обсудили — мне нужна помощь, чтобы понять, что нравится парням. Помнишь, именно поэтому ты помогаешь мне?

Из-за этого я решила, что третьим пунктом должно быть что-то смелое с участием парня.

3. Ходить на вечеринки и флиртовать с незнакомцами.

Бек прочитал через мое плечо и хмыкнул.

— Что? — спросила я. — Слабовато для колледжа, да? Это должно быть больше, чем просто флирт. О, боже, это будет сложно, потому что я реально плоха в подобном. Мой мозг и рот отключаются, когда я вижу сексуальных парней, и тогда я просто начинаю им подмигивать или говорить глупости.

— Ты…э-э-э... — Бек потер затылок.

Я настолько редко видела его взволнованным, что тревога автоматически скрутила мой живот. Он думал, что я не справлюсь с этим. Может быть, Бек и прав, и невозможно превратить меня в девушку, которая сможет зацепить парня. Майлз был просто случайностью. Держу пари, он даже не столько нравился мне самой, сколько моим мозгам и амбициям.

— Если это какой-то квест, чтобы потерять девственность, я выхожу из игры, Лу. Слишком высок риск, что все пойдет плохо, и тогда я буду чувствовать себя ответственным и...

— Нет, — мои щеки окрасил румянец, — я встречалась с Майлзом больше двух лет. Мы… ты знаешь. Этот «квест» не имеет никакого отношения к оценкам или будущей карьере. Мои отношения с Майлзом — прекрасный пример наличия хороших, безопасных отношений, а не большого количества неожиданностей или волнения, или… страсти. Не то чтобы… — я покачала головой. Как мы до этого дошли?

Бек погладил меня по колену.

— Все в порядке. Мне не нужны детали. Я просто подумал, что надо все проверить перед полным погружением в этот твой безрассудный план.

Я зачеркнула свой оригинальный пункт номер три и написала новый.

3. Ходить на вечеринки и флиртовать с незнакомцами.

3. Выйти за рамки с тем, кого я не знаю (в том числе поцелуи).

— Лучше? — спросила я.

— Лучше, — сказал Бек, кривая улыбка с намеком на насмешку появилась на его губах.

— Знаю, ты думаешь, что я веду себя глупо, но я хочу знать, каково это — пойти пофлиртовать и поцеловать парня без обязательств. Ни свиданий, ни серьезных отношений. Во всяком случае, я не против попробовать это.

Чем больше я думала об этом, тем больше верила, что это — гениальный план. Я положила блокнот на журнальный столик.

— Позже я продумаю все более детально, тогда ты сможешь помочь мне модифицировать список по мере необходимости. Прежде всего, дай мне свой ноутбук, чтобы зайти в интернет и подобрать прическу.

— Сделай мне немного блинчиков.

Я ударила Бека по руке.

— Ты не можешь требовать, чтобы я готовила тебе блинчики. Это идет вразрез с моими феминистскими ценностями.

Бек резко вскинул руку перед собой, как будто очищал воздух от навеянного мною безумия.

— Подожди? Ты можешь мне приказывать, а я, — он коснулся пальцами своей груди, — не могу сделать это в ответ?

— Наконец-то уяснил, — я сбросила свои ботинки и скрестила ноги на его теплом диване, расправив юбку так, чтобы она все прикрывала. Сейчас, когда он упомянул о еде, в желудке заурчало. — Давай закажем пиццу.

Бек скорчил рожицу, будто я предложила съесть жареных червей или что-то подобное.

— Без помидоров и зеленого перца. Насчет перца я могу понять, но в соусе уже есть помидоры. Зачем их так много?

Я вздохнула.

— Мы уже говорили об этом сто раз. Это потому, что соус включает в себя различные добавки и приправы, и мне просто так нравится, поэтому я не должна обосновывать свой выбор. Я же не прошу тебя объяснить свою безумную любовь к мясу.

— Потому что это не нуждается в объяснении.

— Просто закажи пополам, как мы всегда делаем.

Бек уже почти вытащил свой телефон, скорее всего, готовясь сделать заказ в нашей пиццерии, во всяком случае, я надеялась на это. Сейчас, когда согласие на пиццу было получено, мой желудок больше ни в чем не нуждался.

— Но ты никогда не съедаешь всю свою половину, — жаловался Бек, — и на следующий день я должен давиться отвратительными помидорами, жалея, что там нет ни кусочка мяса.

— Твоя жизнь трагична и трудна. Смирись с этим и принеси мне свой ноутбук, — на моем лице появилась игривая усмешка. — Может, с пепперони сверху? Я даже позволю добавить колбасу к моей половине пиццы.

— Научиться идти на компромисс, — сказал Бек громким голосом, будто диктор. — Добавь этот тот пункт.

— Да, я думаю, что это полная противоположность тому, чтобы быть смелой.

— Ах, но этого хотят парни, — он улыбнулся и пихнул меня локтем. — Ты станешь профессионалом в этом в кратчайшие сроки.

Надеюсь на это. Потому что придется пользоваться кредитной картой, к которой я прибегала ТОЛЬКО в случае чрезвычайной ситуации.

Прямо сейчас моя жизнь была на грани катастрофы, и если я не ошибаюсь, это почти то же самое, что и чрезвычайная ситуация.

ГЛАВА 4

Бек

Кто-то плавает, кто-то бегает, кто-то пытается достигнуть Дзен и занимается йогой или медитацией. Я же предпочитаю припечатывать парней к стене. Я прижал защитника и, когда он скользнул по стеклу защитного ограждения хоккейного катка, выбил шайбу и покатил к цели.

Это мое место, где все остальное не имело значения. Уроки наскучили, мои мысли где-то витали, и мне редко нравились такие дни. Думаю, когда откладываешь надолго какие-то дела, они просто настигают тебя, когда ты меньше всего этого хочешь.

Я замахнулся клюшкой в направлении левого угла ворот и ударил со всей силы. Чарли попытался поймать, но промазал и продул.

Я вскинул руки, когда товарищи по команде накинулись на меня. А потом тренер закончил тренировку, и мы направились к раздевалке. И только я собирался уходить, как вспомнил Лайлу и ее чертовы пункты. Я знал, откуда она, и думал, что немного расслабиться для нее, может, и хорошо, но она была милой и достаточно наивной, чтобы оказаться в беде. И я должен был удостовериться, что все не выйдет из-под контроля, даже если именно этого она хотела.

— Эй, кто-нибудь знает, где в эти выходные будет вечеринка?

— В моем братстве намечается одна, — сказал Даниэль.

Ни фига подобного. Парни из братства и Лайла — офигенно плохая идея. Даниэль неплохой парень, но большинство других парней, с которыми он жил, — ушлепки, заботившиеся о марке одежды, дорогих машинах и девушках, которые выглядели, как модели «Виктория Сикрет».

Карсон захлопнул свой шкафчик.

— В «Квад». Там гарантированно будет много пива и красоток.

— Что насчет парней? — спросил я, и Карсон посмотрел на меня так, будто у меня вырос рог единорога. — Не для меня, тормоз. У меня есть подруга, и она хочет пойти на вечеринку.

— Пришли ее ко мне, и я о ней хорошо позабочусь.

Дважды ни фига. Он спал с бо́льшим количеством девушек, чем я. Честно говоря, это было даже не трудно, учитывая, что люди склонны обо мне думать. Секс, как правило, приводил к привязанности, и именно поэтому я жил в состоянии постоянного разочарования. Однако заканчивая отношения с девушками, я знал, что так они не будут постоянно звонить и следовать за мной по пятам. Не то чтобы до этого я вводил кого-то в заблуждение, но старался не делать этого. Карсон же вливал в уши девушкам, что они особенные, и потом ужасно поступал с ними. И близко его не будет рядом с Лайлой.

Но из этих двух вариантов вечеринка в «Квад» — лучший выбор. Я продолжал спрашивать на случай того, что подвернется лучше. Не знаю, чего еще я искал: возможностей сделать стойку на бочке было пруд пруди. Надеюсь, у нас получится выполнить первые два пункта за раз, и тогда Лайла сможет вырваться из своего замкнутого круга и снова стать счастливой. Казалось, она была печальнее последние несколько месяцев, с тех пор как рассталась с бойфрендом. Я списал это на стресс, но, возможно, там было все более запутано.

— Черкани мне детали, — сказал я и вышел из раздевалки. Я проверил телефон, пока шел к своему «Ленд Роверу». Моника прислала сообщение, в котором говорилось, что она хотела встретиться сегодня вечером. По-видимому, я был прощен.

И как только я собрался написать в ответ, что встречаемся у меня, зазвонил телефон. Это была Лайла, так что я ответил.

—Да?

— Я надеялась, что ты сможешь подобрать меня, чтобы мы могли пойти в торговый центр. Мне действительно нужно продвигаться к первому пункту.

На мгновение я подумал о том, чтобы сказать ей, что, на самом деле, не разбираюсь в подобных вещах. И вообще-то собираюсь к себе в квартиру. В моем расписании нагрузки, тренировка и игра, так что я не имел дел с людьми, которые не соответствовали моим планам. И, если бы я пошел, это был бы уже второй раз, когда я дал ей встать между мной и сексом. Моника была девушкой без обязательств, а они на дороге не валяются. Я даже не думал о том, что выбрать, шопинг или секс.

Но потом представил печальное лицо Лайлы и вспомнил о том времени, когда она поддерживала меня, если у меня был дерьмовый день.

— Я должен принять душ и переодеться. Дай мне тридцать или сорок минут.

* * *

— Что насчет этого? — спросила Лайла, отодвигая розово-фиолетовый шарф, который она повязала на черную рубашку под белым свитером. — Или это слишком скучно? Обычно я ношу много цветов, но, возможно, это перебор? Может быть, мне подойдет что-то однотонное. Или черное? Парням же все равно?

Я взглянул на однотипные цвета топов. Никогда не задумывался об этом, но они кажутся действительно простенькими по сравнению с обычными нарядами Лайлы. Забавно, с какого момента «простой» стал казаться проблемой, которую она пыталась решить? Я никогда не видел, чтобы кто-то носил столько слоев одежды, сколько она, и не важно, идет дождь или светит солнце. У нее был шарфик на каждое сочетание цветов, и почти все ее юбки и платья были разноцветными.

— Итак, больше никакого стиля хиппи?

— Хиппи? — Лайла надула губы, из-за чего я задумался, не сказал ли что-то не то. — Я бы назвала это, скорее, богемный шик. Немного вычурный и не настолько миролюбивый, свободолюбивый и бездушный?

Я на мгновение уставился на нее.

— Ох. Прости меня, — дайте-ка подумать. Она должна быть больше похожа на студентку-искусствоведа, чем на ботаника, до жути увлеченного химией. Но предполагаю, что сам выгляжу как тупой спортсмен, и предпочитаю, чтобы люди так и думали. Так меньше вопросов. — Я не тот человек, Лу. Тебе нужен кто-то, кто знает о моде больше.

— Хорошо, никакого давления или типа того, но ты вроде как мой единственный друг. И мне не нужен кто-то, кто знает о моде, мне нужно мнение парня. Я хочу знать, что нравится парням, а что, напротив, они ненавидят. Например, водолазки или тому подобное.

Я поморщился.

— Да, водолазки сразу нет.

— Видишь, — сказала она. — Ты знаешь кое-что важное. И, если я надену то, что парням, как правило, не нравится, мне нужно, чтобы ты сказал мне об этом. Выложил как есть.

Стоит заметить, что фраза «выложил как есть» из-за недосказанности была не из простых, но я не стал вдаваться в подробности. Лайла, скорее всего, придет в ужас или прихлопнет меня, и в то же время попытается сделать вид, что это совершенно нормально. Об этом можно было сказать по небольшой заминке в голосе, а о том, что она напряжена, свидетельствовал ее взгляд, не задерживающийся ни на чем более пары секунд.

— Собственно, это довольно просто, — сказал я. — Парням нравится смотреть на девчачьи тела. Подчеркни достоинства, скрой недостатки. Сопляки могут испугаться всех твоих слоев и цветов, но лично я нахожу их очаровательными.

— Но ты все равно не хочешь встречаться со мной, — Лайла замахала руками. — Не то чтобы я хотела встречаться с тобой. Мы вроде как друг для друга пустое место. Понимаю, для нас это что-то большее. Я просто говорю, что рада, что ты находишь их очаровательными, но я хочу узнать, могу ли выглядеть так, чтобы парни замирали и смотрели на меня. Я хочу пользоваться тем, что имею.

Я выдохнул, чувствуя, что выбит из колеи. Ощущение покалывания предупредило меня, что я втянут в разговор, где неизбежно скажу что-то не то.

— Ну, тогда что у тебя есть?

Она сделала шаг ко мне.

— Не знаю. Сам скажи мне.

Честно говоря, я никогда не смотрел на нее в этом плане. Имею в виду, я, конечно, замечал, что у нее хорошая нежная кожа, милый маленький носик и действительно великолепная улыбка. Было что-то и от сексуальной библиотекарши, когда она носила очки и делала пучок. Но она не была из тех, кого цепляют, и когда я встретил ее, она говорила о Майлзе. Много. Это стало одной из причин, почему, не колеблясь, я переключился на совместную учебу.

Однажды Лайла заметила «Мальчишник в Вегасе» на моем DVD и сказала, что не видела его. Я настоял на том, чтобы мы его посмотрели. На следующей неделе она предложила кино и даже привезла коробку мороженого. Тогда-то мы и начали наш воскресный вечерний ритуал. На протяжении долгого времени Лайла была, как сама выразилась, «пустым местом», и о том, что́ она прятала под своими слоями одежды, я не думал с нашей первой встречи.

Я схватил несколько коротких юбок, крохотный топик и сунул ей.

— Надень и посмотрим.

Она глянула на то, что я взял, поменяла на нужные размеры и направилась в раздевалку.

Зазвонил мой телефон, и я вытащил его из кармана, думая, что это Моника, и уже пытался придумать оправдание тому, почему я ее продинамил.

Но это была не Моника. А еще одна девушка на планете, которой я когда-либо позволял затянуть меня в торговый центр.

ГЛАВА 5

Лайла

Всегда говорят, что в примерочных плохое освещение и зеркала, и сейчас, надеюсь, кто бы это ни сказал, они знали, что имели в виду. Почему магазины не вкладывают деньги в сказочное освещение и зеркала, скрывающие недостатки? Продавалось бы больше одежды.

— Лайла? — очевидно, это Бек.

Я слышала, как он говорил по телефону минуту назад, хотя не могла разобрать слов. Кто бы это ни был, она сразу же получила его сладкий голос, который я до этого никогда от него не слышала.

— Секундочку, — откликнулась я, одергивая подол юбки. Если парни хотят видеть тела девушек, то пускай. Этот наряд, разумеется, был соответствующим. Я не носила юбку, не доходящую до лодыжек, со времен концерта в средней школе — тогда нужно было надевать скучную черную юбку до колена. Эта же была черная и открывала большую часть бедра, а также сулила больше приключений, когда я случайно сверкну задом. Ю-х-у-у!

Пурпурный бисерный топ сидел низко, совсем немного демонстрируя декольте. И, говоря «немного», черт возьми, я имею в виду большую часть сисек. Уж поверьте, мне тоже есть что показать, однако я не из тех, кто этим хвастается. Вообще-то, много раз за эти годы я думала, что не хочу настолько большую грудь, и особенно когда я была младше, она была моим проклятием.

Когда в одиннадцать лет я начала развиваться раньше остальных моих друзей, мама испугалась и купила мне много суперзакрытых рубашек и пиджаков. С тех пор она всегда мне все высказывала с хмурым выражением лица, даже когда не было намека на декольте, или когда моя майка была «настолько облегающая, что все напоказ». И это только напрягало. Она предупреждала меня, что парни думают, что я старше, и потому должна быть осторожна. Не хотелось бы производить на них неверное впечатление. Но и не хотелось выставлять себя в качестве мишени. Я слышала об этом так часто, что стала параноиком. Тогда я открыла для себя шарфы, и они, по крайней мере, сделали мои скучные рубашки симпатичнее.

— Извини, — сказал Бек через дверь, — но кое-что случилось. Мне нужно идти.

Девушка по телефону. Мое сердце болезненно сжалось. Конечно, он выбрал ее, а не помощь мне в шопинге. Я не виню его, но это все-таки немного задело — неужели он не понимает, насколько это важно для меня? Я сняла столь откровенную одежду и начала натягивать свой свитер и лосины.

— Если хочешь продолжить шопинг, может быть, Уитни могла бы подобрать тебя? Или сядешь на автобус? — голос Бека стал ближе, и я увидела его кроссовки «Адидас» под дверью. — Знаю, это отстойно, хотя, клянусь, я не кинул бы тебя, если бы это не было так важно.

Может быть, мое положение не было столь бедственным, чтобы требовалось присутствие Бека. К тому же, я знала, что такие же нуждающиеся друзья, как и я, у него были по всему кампусу. Он редко говорил о чем-нибудь, кроме хоккея, периодически упоминая об уроках, но я знала, что у него всяких событий больше чем предостаточно.

— Скорее всего, потом я просто сяду на автобус. Не так уж и далеко до моей квартиры, — я со щелчком открыла дверь, жалея, что сняла наряд, ведь теперь Бек не скажет, идет мне или нет. Он был немного бледнее, чем обычно, и на лбу пролегли морщины. — Все хорошо?

— Да, не беспокойся, — он попытался улыбнуться, но у него слабо получилось. Бек посмотрел на сброшенные в кучку юбку и топ. — Ну как?

— Скудно.

— Ну, это противоположно приятному и милому. С этим можно жить. Просто будь уверенной, и сможешь надеть что угодно.

—Уверенность, — я коротко кивнула, хотя с уверенностью у меня всегда были трудности во всем, кроме учебы. — Поняла.

Он взял меня за руку и сжал ее, успокаивая возрастающую тревогу, тем самым говоря, что я никогда не смогу притвориться настолько уверенной.

— Еще раз спасибо за то, что ты такая классная. Увидимся позже, — Бек все еще не отводил от меня взгляда, пока отходил от примерочной. — И я нашел нам вечеринку, так что начинай подготовку, потому что я знаю, тебе понадобится какой-нибудь список.

— Не понадобится, — пока. Это на вечер. — Мне туда внести что-то определенное? Если нужен список?

Бек улыбнулся понимающей улыбкой.

— Не загоняйся и не переживай. Купи себе тот наряд, а я позабочусь обо всем остальном.

Он почти наткнулся на идущую к нам продавщицу, только каким-то образом почувствовал ее присутствие прямо перед столкновением, тем самым подтверждая мое подозрение, что в нем живет ниндзя. Она прильнула к нему и прикрыла глаза.

То, что Бек не стал останавливаться, чтобы пофлиртовать, означало, что у него действительно чрезвычайная ситуация. В прошлом мне было немного обидно, что он мало рассказывал мне о своей личной жизни, когда я, напротив, слишком часто об этом болтала. Я посылала ему кучу смешных фоток моего кота, но что сказать? Эйнштейн чертовски очаровательный.

Но я отвлеклась.

Теперь я знала, что он скрывал о себе часть того, кем являлся, и это нормально. Тем не менее, я не могла ему помочь, потому беспокоилась. Время от времени Бек изредка выглядел так, будто у него на уме намного больше, чем хоккей и занятия. Или, может быть, как он выразился, я загонялась. Я и правда иногда так делала.

Вот почему я собиралась купить одежду, которая, по моему мнению, была откровенной. Куплю еще и джинсы. Не то чтобы я никогда не носила штаны, но после многолетней борьбы с джинсами, длившейся слишком долго, не говоря уже о том, чтобы найти те, которые соответствовали бы моим бедрам, было куда легче носить платья, юбки или гетры в стиле фанк.

Вдруг меня осенило: то, что я носила, было более функциональным и стильным, и это подталкивало меня «не показывать слишком много». Я просто привыкла к этому. Главное «не раскачивать лодку». Я посмотрела на себя в зеркало, изучая наряд. Разве это похоже на мой стиль?

Думаю, это не имеет значения, с тех пор как я решила примерить новый образ.

После того как я прошвырнулась еще по нескольким магазинам и примерила достаточно, чтобы испугаться за баланс своей кредитной карты, я колебалась перед салоном. У меня на телефоне было несколько фотографий, и я предполагала, что попрошу у парикмахера помощи выбрать подходящую стрижку и укладку. Сначала я подумывала о короткой стрижке, однако совсем не была готова потерять несколько сантиметров волос, которые привыкла закручивать в пучок. Меня сводило с ума, что волосы падали на лицо, когда я занималась, и, к тому же, было много смелых решений, не требующих от меня короткой стрижки.

К счастью, одна из парикмахерш была свободна. Она усадила меня в кресло, я показала ей фотографию, а затем объяснила, что хочу еще яркий, броский цвет, но не могу выбрать между блондинкой и брюнеткой.

Она поджала губы, пока рассматривала мои волосы, лицо, а затем снова волосы.

— Блондинка — слишком резко и трудно поддерживать, а учитывая вашу бледность, думаю, может, лучше что-то готическое, — она взглянула на мою одежду, — что, по правде говоря, вам не подходит.

— Нет, это не то, к чему я стремилась. Я хочу что-то более броское, чем мой нынешний стиль. Хочу выглядеть куда современнее.

Она взяла прядь моих волос, изучая ее в течение нескольких секунд, а затем спросила:

— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы стать рыжей?

* * *

Эйнштейн прыгнул мне на колени, пока я печатала список пунктов в созданном документе. Кот свернулся в пушистый клубок и замурлыкал, когда я почесала его под подбородком и погладила по спинке. Хоть я и была жутким ботаником в химии, иногда баловалась и физикой. И когда увидела этого кота, его длинные седые клочки шерсти, торчащие отовсюду, то поняла, что, несомненно, его имя Эйнштейн.

Я сохранила то, что записала, как «Список Отрыва в колледже», а затем добавила пункт номер четыре.

Так, что еще я должна внести? В общем, я пыталась быть смелее и не слишком зацикливаться на правилах, но знала себя достаточно хорошо, чтобы понять, что мне нужно придерживаться определенных целей — я в этом лучшая. Плюс это держало бы меня в узде. Таким образом, я выполню пункты списка до конца этого семестра и поеду домой совершенно обновленная, повеселевшая и бесстрашная.

И мне нужно сохранить свои оценки на том же уровне.

Но это не входит в мой «Список Отрыва». Это, скорее, главные жизненные цели, а не то, что я забыла сделать. Чтобы получить больше идей, я открыла Гугл, набрала «список отрыва в колледже» и начала прокручивать найденные результаты.

Ого. Там много того, чего я делать не хочу. Прыжок с парашютом, банджи-джампинг. (Примеч. широко распространенный в мире аттракцион, часто называемый в России «тарзанка», хотя и имеющий с русской тарзанкой мало общего). Затеять драку в баре и быть вышвырнутым оттуда. Учитывая отсутствие у меня боевых навыков, это случится только на носилках. Нет уж, спасибо.

Стрикинг — ага, я бы никогда не смогла сделать это. (Примеч. появление обнаженным в общественных местах). Рискованного выбора гардероба, который я сделала ранее в торговом центре, уже было достаточно, чтобы мое сердцебиение участилось. Не говоря уже о причинах, почему я решила жить не в общежитии, а в квартире с собственным душем и ванной. Ну, в общежитии ванную с запирающейся дверью приходилось бы делить с другой девушкой — именно поэтому я не хотела рисковать тем, что окажусь перед незнакомыми людьми даже полуобнаженной.

Другая причина — Эйнштейн. В общежитиях не разрешают держать котов, а своим родителям я не настолько доверяю, чтобы оставить его с ними. Не то чтобы они не заботились о нем, просто мама работает стюардессой, ее постоянно нет дома, а папа весь день на работе, он владелец кафе в Ютике, Нью-Йорк. Не было никого, кто бы мог убедиться, что мой котик получает достаточно любви и внимания и, конечно, полную миску еды.

Я почесала Эйнштейна за ушком. Я бы тоже скучала по нему как сумасшедшая. Всякий раз, когда я проводила день в одиночестве, он заставлял меня чувствовать себя любимой, даже если его просто нужно было покормить и погладить.

Итак, посмотрим. Какие еще предложения у них есть? Я прокрутила страницу вниз к следующему пункту. Прогулять уроки из-за секса.

Я уставилась на монитор. Звучало захватывающе. Опять же, почему бы просто не заниматься сексом в обычное время, а не прогуливать уроки? Как я смогу сосредоточиться, когда остальные в это время будут на уроках?

Вдобавок кое-что о сексе: на самом деле, меня сильно не зацепило. Это не ужасно, просто нормально. Не стоит того, чтобы прогуливать, а потом переживать о том, как нагнать программу. Но, может быть, я недостаточно смелая или дерзкая, и над этим мне нужно поработать?

Поразмышляв, я выбрала список, бросившийся в глаза, однако большинство пунктов были для парней, типа «дать девчонке съесть банан в конкурсе мокрых маек», что категорически не подходило моим феминистским ценностям, и я вернулась к другим вариантам поиска.

Поблагодарить вашего любимого профессора. В самом деле? Это не смелый поступок. Это просто вежливость. Опять же, по крайней мере, я неосознанно делала кое-что правильно.

Попробуйте еду в кампусе — ту, что никогда не пробовали раньше.

Ладно, это слишком просто. Это я уже делала, и, если исходить из их списков, я абсолютная бунтарка.

Следующая ссылка демонстрировала то, чего я не смогла бы себе позволить, а именно поехать на Гавайи и обучаться за рубежом. Имею в виду, кто этого не хочет? Потрясающая идея, Гугл, но сначала мне необходимо выиграть в лотерею, а я провела достаточно времени, изучая статистику, чтобы знать, что это вряд ли когда-нибудь случится. Как говорил Майлз, в лотерею выигрывают люди, не понимающие математику.

Я улыбнулась, вспомнив первый раз, когда он это сказал. Я смеялась, переплетая наши пальцы и думая, что мой парень умный и забавный. Блин, иногда я скучаю по нему.

Я тряхнула головой. Сфокусируйся, Лайла.

А потом я наткнулась на список с пунктами, которые подходили идеально. Верхнее предложение стало моим пунктом номер четыре.

4. Спеть караоке.

Я всегда хотела это сделать. И когда-то и впрямь пошла на вечеринку по случаю дня рождения, где было караоке, но струсила. Бек, вероятно, будет против спеть со мной дуэтом, но я чувствовала, что это лучше, чем петь соло, так что мне нужно было найти способ поговорить с ним об этом.

Хм, поцеловать прекрасного незнакомца. Это практически то же самое, что и мой пункт номер три. Только этот звучит более поэтично. Может быть, я изменю его на таковой.

О! Танцы на барной стойке! Это может быть классно.

Или унизительно.

Но я уже исключила «прогуливать уроки из-за секса», и мне нужно перестать отговаривать себя и решиться на некоторые вещи. Поэтому я добавила номер пять — с оговоркой, конечно.

5. Станцевать на барной стойке (выучить сексуальный танец, чтобы не выставить себя идиоткой).

Спустя несколько минут я добавила еще один — чего мне всегда хотелось, но я никогда не думала, что смогу это сделать.

6. Сделать татуировку.

Это будет что-то милое и женственное. Не слишком большое и то, что увидят не все. Но это, безусловно, смело, так что вперед!

Я прокрутила другие пункты на страничке, размышляя, нужно ли добавить что-нибудь еще, но в дверь постучали, тем самым прерывая мой поиск. Я быстро свернула список.

Уитни просунула голову в мою комнату.

— Эй, мне было интересно… Вау! Твои волосы!

Я потрясла челкой и вытянула один из огненных локонов перед лицом. Яркий цвет еще был для меня необычен, но все же заставлял трепетать каждый раз, когда я его видела.

— Что думаешь?

— Это офигенно сказочно. Смотрится удивительно с твоим тоном кожи, и эти мазки и глубокие пряди действительно добавили объем и стиль. Я впечатлена. Для этого нужны яйца.

Моя улыбка, вероятно, была больше, чем позволяла ситуация, но я сделала что-то смелое. Я. Кто знал, что я буду так счастлива тому, что, оказывается, у меня есть яйца?

— Спасибо.

— Наша компашка собирается перекусить, а затем пойти в боулинг. Хочешь присоединиться?

Я закусила губу.

— Колин там будет?

— Да. У вас ведь тогда что-то произошло?

Мне было слишком не по себе, чтобы пересказывать то, что парень сказал обо мне. Особенно не хотелось говорить это безупречно сложенной девушке, которая наряжалась, как Барби, тащилась от рока и выглядела так, будто состояла в женском сообществе. Кристен уже состояла в нем, и я была удивлена, что Уитни — нет.

— Просто не думаю, что мы друг другу подходим. Я сегодня пропущу, но клянусь, что буду чаще гулять, — просто там, где не будет Колина. Я не хотела попасть в ситуацию, которая уничтожила бы мою и без того небольшую уверенность в себе. Мне это было не нужно, если я собиралась пойти на вечеринку через пару дней.

Уитни прислонилась бедром к дверному косяку, переминаясь с одной ноги на другую.

— Ты же знаешь, что можешь гулять со мной и Кристен в любое время, правда? Грустно думать, что ты сама по себе, а мы нет.

От ее слов я почувствовала себя объектом ее жалости — она хорошая девушка, у нее доброе сердце, но у нас не так уж много общего. Я встретила ее через поиск соседей на сайте Бостонского колледжа. Она соответствовала двум требованиям, которые мне больше всего были нужны:

1) она не возражала против кота;

2) аренда квартиры, которую она снимала, была мне по карману.

Пять месяцев жизни бок о бок — и я до сих пор мало о ней знала, к тому же, она много гуляла, любила парней, и, похоже, это было взаимно. Уитни, вероятно, сможет научить меня уверенности и флирту, но опять же: если придется иметь дело с Колином, оно того не стоит.

— Не беспокойся обо мне. Сегодня Эйнштейн составит мне компанию, — я погладила его по голове, и он крепче вжался носом в мой свитер. — И, как я уже сказала, у меня в эти выходные есть планы. Мы с Беком собираемся на вечеринку.

— Бек. Хороший выбор, — лицо Уитни приобрело мечтательное выражение. Несомненно, она его сейчас представила.

Бек был здесь всего несколько раз, в основном, чтобы забрать меня. У него аллергия на Эйнштейна, так что он не мог долго оставаться в комнате. Но этого было достаточно, чтобы моя соседка на него запала. В тот же момент я заподозрила, что он ни капли не заинтересован в подкатах Уитни. Я попросила его воздержаться от того, чтобы спать с ней. Мне не нужно лишних драм, и у Бека была масса других вариантов, так что я не думаю, что это была несправедливая просьба.

Но Уитни так произнесла его имя, что это заставило меня задаться вопросом, была ли я справедлива по отношению к ней. Нет, я уберегу ее от переживаний по поводу «поматросил и бросил». Плюс она была с как-там-его последние несколько недель, и даже если что-то не клеилось, и не скажешь, что ей когда-либо не доставало мужского внимания.

И, может быть, — просто может быть, — я хотела Бека только для себя. Не так, как хотела его Уитни, а так, кем он уже отчасти являлся. Бек был моим другом — тем, на кого я полагалась здесь, в Бостоне, — и, если бы он вдруг надумал спать с моей соседкой по комнате, а не тусоваться со мной, это бы меня сломало. Особенно если бы он решил с ней на какое-то время зависнуть.

Я не хотела выяснять, на что именно это указывало.

— Ну, увидимся позже, — сказала Уитни.

Как только мысль о Беке пришла мне в голову, я послала ему смс-ку.

Я: Еще раз спасибо за все. Надеюсь, ты знаешь, что я всегда здесь и сделаю для тебя все, что нужно.

Примерно через минуту я получила ответ.

Бек: Я знаю.

Через несколько секунд пришел смайлик, и я не могла не улыбнуться. Неделю назад я сказала ему, что его сообщения всегда короткие и тупые.

— Ты не мог бы добавлять смайлик или еще что?

Он действительно запомнил! Меня переполняло чувство победы. Он мог быть таким упрямым, что я с трудом могла поверить, даже когда смайлик «улыбался» мне.

Я была не в силах оставить это просто так. Я продолжила и отправила в ответ подмигивающий смайлик. Волнение от предстоящих планов на выходные создавало покалывание на моей коже. Вечеринка. С Беком. Предстоящие возможности и надежды превратились во всепоглощающее ожидание с обещанием — в эти выходные все изменится.

ГЛАВА 6

Бек

Я покачал головой, но не смог сдержать улыбку, столь же большую, как и у смайлика, присланного Лайлой. Это был длинный дерьмовый день. Мне пришлось ехать больше часа, чтобы забрать мою младшую сестру-преступницу из Нью-Гэмпшира. Она разговаривала со мной по телефону, словно у нее все круто, а затем добавила:

— Так, ну, я типа в тюрьме сейчас, и мне нужно, чтобы ты выручил меня.

С тех пор как наши родители умерли, Меган решила, что было бы неплохо все время попадать в неприятности, чтобы потом тетя задавалась вопросом, зачем она вообще согласилась на опеку. На этот раз это была магазинная кража, что было просто невероятно глупо. У сестры было много денег и огромный трастовый фонд, доступ к которому она получит через два года по достижении восемнадцати лет. Не говоря уже о том, что у нее под рукой было все, о чем она могла бы попросить. Но она жаждала приключений.

Конечно, это заставило меня подумать о Лайле и ее плане. Я сказал себе, что ее идеи безопасны, но как можно из Студента с большой буквы превратиться в тотальный беспорядок? Видимо, моя сестра была одержима идеей выяснить это.

Тетя Тесса все еще ругалась и кричала, но начала терять свой голос, так что ее лекция скоро прекратится. Меган сидела на диване с угрюмым и ни капли не раскаивающимся выражением лица. Я прислонился к арке, ведущей в гостиную, ожидая грандиозного финала.

— …просто не знаю, что с тобой делать. Ты под арестом. И это значит: никакой машины, никакого телефона, никакого телевизора, никаких выходов ни-ку-да, — тетя Тесса прошагала мимо меня, качая головой и бормоча себе под нос.

Меган откинула голову назад, и у нее вырвался полурык-полувздох. Затем она перевела взгляд своих бледно-голубых глаз, которые мы унаследовали от нашей мамы, на меня.

— Могу я, пожалуйста, жить с тобой?

— Как ты себе это представляешь?

— Давай, это было бы неплохо, — она захлопала глазами. — К тому же, у тебя есть одна свободная спальня.

Я пересек комнату и сел рядом с ней на диван, называемый нами «цветочная головная боль». Тетя Тесса была так горда, что он из самой Франции, несмотря на тот факт, что на нем было чересчур много цветов, и он был таким шелковистым, что когда ты садишься, то практически скатываешься с него. И я не говорю про незабываемую отделку по верху, о которую ты обязательно ударишься головой, если попробуешь сесть слишком глубоко или прислониться к спинке.

— Ты не можешь так поступать, Меган. У меня нет времени продолжать приезжать.

Плечи сестры поникли, каждая капля огненной энергии покинула ее.

— Это нечестно. Ты сбежал. Тебе не нужно проезжать мимо старого дома или иметь дело с людьми, которые постоянно спрашивают, как я держусь. Или со сплетнями. По крайней мере, я дала им новый повод для разговоров.

Я потер лоб, пытаясь придумать, что сказать по этому поводу.

— Я думал, что к настоящему времени все уже успокоилось.

— Не сейчас, когда все знают, что мама трахалась с мистером Бруксом. Не знаю, как это всплыло, да это и не имеет значения. Люди говорят, и если это не жалость, то ехидные замечания о ее романе.

Я чувствовал, словно бомбы падали и взрывались прямо возле моего лица. Я не мог сказать, что не видел необходимости в побеге, потому что именно это я и сделал. И мне хотелось сделать это с тех пор, как мне было пятнадцать, и я узнал о романе моей матери.

— Мистер Брукс — это старые новости, — сказал я. — Люди здесь просто от скуки сплетничают об объедках, потому что им нечем больше заняться. Это пройдет.

— Без разницы. Все это удары, а я стою под ними, — Меган встала и провела своими накладными ногтями по обесцвеченным волосам. Год назад она была такой милой, а сейчас выглядела, как те дрянные девчонки, которые задирали ее. Я ненавидел это, но когда сказал ей об этом, она расплакалась и ответила, что жизнь девочек намного сложнее, и я просто не понимаю. Поэтому я никогда не делал это снова. — Спасибо, что выручил меня. Просто возвращайся в колледж и забудь обо мне.

Я закатил глаза.

— Не знал, что ты записалась на уроки актерского мастерства.

— Эй, я не делала этого, — она толкнула меня, а затем улыбнулась — намек на то, что некоторые вещи не зависели от нас. — Ты прав. Ты не заслужил ненависти, — Меган обняла меня. — Я сойду с ума здесь, Бекетт. Ты уверен, что не можешь взять меня с собой?

М-да, последнее, что мне нужно, это волноваться о моей шестнадцатилетней сестре, окруженной парнями из колледжа и попадающей в еще большие неприятности. Она почти не была расстроена, когда я уезжал в первый год обучения в колледже. Конечно, тогда еще мама и папа были живы.

— Мне жаль, но ты знаешь, что я не могу. Просто игнорируй эти слухи и постарайся держаться подальше от проблем. Скоро ты будешь в колледже, и сплетни больше не будут иметь значения. И ты же знаешь, если я буду нужен тебе, я всего лишь на расстоянии телефонного звонка.

— Я знаю, — она сжала меня сильнее в объятиях. — Люблю тебя, Большой Брат.

Я потрепал ее волосы.

— Я тоже тебя люблю. Но если ты украдешь что-нибудь еще, в следующий раз я оставлю тебя в тюрьме.

* * *

Меган была права. Проезжая мимо старого дома с этими огромными викторианскими колоннами и газоном, раскинувшимся за коваными железными воротами с позолоченной литерой D посередине, я почувствовал разлившийся внутри холод. Одни только деньги заставляли людей говорить о нашей семье, но хотя мы и были одной из самых влиятельных семей пригорода Конкорда, это были не все причины, почему нас обсуждали.

Просто упоминание фамилии Давенпорт означало, что люди автоматически относились к тебе лучше, но они также наблюдали за каждым твоим движением и обсуждали каждую твою оплошность. Я не собирался говорить о льготах, которые большую часть времени не были такими уж приятными, но было нелегко все время жить, словно под микроскопом.

Я знал, что был довольно большой скандал, когда отец, наследник компании Давенпортов, женился на девушке из бедной части города. Будучи маленькими детьми, мы с Меган постоянно слушали мамину историю о том, как, несмотря ни на что, любовь победила все.

Но когда я застал маму и одного из финансовых советников отца в компрометирующей позиции — почти одетых, хвала Господу, — я понял, что любовь не была такой всесильной, как я раньше думал. Не говоря уже о том, что это была травма на всю жизнь. Что еще хуже, мама продолжала притворяться влюбленной в отца, ни разу не допустив оплошности. Каждый раз, когда она звонила сообщить об очередной встрече для ее благотворительной организации, я думал, что она лжет. Это было таким облегчением, когда она рассказала отцу об измене. Сокрытие этой тайны буквально разъедало меня.

Они ходили на консультации, чтобы спасти свой брак, и, в конце концов, казалось, что это сработало. У них все еще были проблемы, но они всегда решали их совместно. Я надеялся, что они сделали это не только ради компании.

Она клялась, что прекратила это. Конечно же, она не могла это продолжать.

Была ли это старая новость, или же мама соскользнула с дорожки верности, но в данное время весь город обсуждает и анализирует эту ситуацию. Как будто потеря обоих родителей одним махом не была достаточным ударом для нашей семьи и не вызывала достаточно разговоров. Это стало причиной того, почему я любил свою анонимность в колледже. Я решил оставить мой эффектный, хромированный «Эскалейд» (Примеч. «Кадиллак Эскалейд») в пользу старого «Ленд Ровера», и за исключением имеющейся у меня собственной квартиры, я работал, чтобы скрыть наличие у меня денег.

Не только деньги, у меня также была ответственность, с каждым годом становившаяся все ощутимее. Контроль над компанией должен был перейти ко мне на мой двадцать первый день рождения, потому что, очевидно, я стал достаточно взрослым, чтобы владеть огромной фармацевтической компанией, на которой работали тысячи человек.

Никакого давления.

Отец всегда подталкивал меня к естественным наукам, и мне они нравились, но я нуждался в более сильной бизнес-базе, чтобы успешно управлять компанией. Отец любил компанию так же, как и его отец, и отец его отца. Он любил говорить, что это у нас в крови. После моего первого года в колледже он отвел меня в сторону и сказал, что мне нужно взять более серьезные предметы, чтобы быть готовым занять место в «Д&Т Фармаситикалс». В то время никто из нас не знал, чему было суждено случиться.

Мама всегда успокаивала меня тем, что я не обязан присоединяться к семейной компании, если не хочу. Она по-прежнему будет мной гордиться, если я не превращусь в испорченного богатенького придурка. Когда я захотел играть в хоккей вместо поло, которое было нормой для сыновей друзей моих родителей, она помогла мне поговорить с папой, чтобы тот разрешил мне выйти в свет в более грубом спорте.

Хоккей — это одно, но мама знала так же хорошо, как и я, что папа разочаруется, если я выберу другую карьеру. Люди в компании продолжали ожидать от меня, что я сделаю то, что должен, чтобы продолжить оплачивать их работу. Также я не забывал о Меган, зависящей от меня. Так что я задавался вопросом, должен ли я выйти из хоккейной команды и сфокусироваться на скорейшем окончании колледжа.

Одна только мысль о том, чтобы бросить хоккей, угнетала меня. Было несколько недель в начале лета, которые я с трудом вспоминал. В моей памяти остались только воспоминания о страхе, плаче, похоронах и мысли, что мои родители не исчезли — это всего лишь плохой сон. Но как только я вернулся в Бостон, то почувствовал, что снова могу дышать, и все потому, что я снова смог выйти на лед.

Четыре колледжа были готовы принять меня, но в Бостонском колледже была одна из самых лучших хоккейных программ, что и стало главной решающей причиной, почему я выбрал его. Расположение достаточно близкое, чтобы ездить домой, когда мне это необходимо, и также выгодное в том смысле, что рядом играет команда «Брюинз». (Примеч. англ. Boston Bruins — «Бостонские медведи» — профессиональный хоккейный клуб, выступающий в Национальной хоккейной лиге, базируется в городе Бостон, Массачусетс, США). Это стало еще одной вишенкой на торте.

«Разведчики» из «Брюинз» иногда посещали игры Бостонского колледжа и, конечно же, игры плей-офф, поэтому около полутора лет моей главной целью было играть так, чтобы меня заметили до того, как я окончу учебу. Я надеялся, что этот план даст мне шанс отложить работу с отцом на несколько лет и играть в НХЛ. Это было рискованно, но именно об этом я мечтал с тех пор, как впервые взял в руки хоккейную клюшку.

Однако теперь мне нужно принять тот факт, что эта мечта уже не сбудется, и переключить свое внимание на семейный бизнес и управление компанией, чтобы отец гордился мной. Чтобы убедиться в стабильном будущем Меган, которого она так жаждет.

Я решил, что до конца сезона я отдам хоккею все силы, что у меня есть, и постараюсь достичь как можно более высоких результатов — чемпионат NCAA мог бы стать лучшим способом достижения этой цели, и наша команда имела неплохие шансы на победу. (Примеч. Национальная ассоциация студенческого спорта (англ. National Collegiate Athletic Association, сокр. NCAA) — национальная университетская спортивная ассоциация, в которую входят 1281 различных организаций, организующих спортивные соревнования в колледжах и университетах США и Канады). А затем, когда сезон закончится, — разумеется, это наступит слишком быстро, — я заменю хоккейную клюшку и коньки на костюмы и галстуки, и, по крайней мере, у меня будут дни славы, которые я смогу вспоминать, когда это будет необходимо.

Я погружался в горечь и тоску, поэтому надавил на педаль газа, желая как можно быстрее покинуть этот город.

Так, посмотрим, какой сегодня день?

Среда. Это значит, что следующие несколько дней я буду занят хоккеем и учебой, затем меня ждет вечеринка с Лайлой. А потом будет наша воскресная ночь кино — моя любимая часть недели, которую я с нетерпением жду. Это были ночи, когда я был простым парнем, зависающим с не-очень-простой девушкой, в такие моменты мне не нужно было прилагать усилий, чтобы сдерживать свои депрессивные мысли, они просто отходили на задний план.

ГЛАВА 7

Лайла

На самом деле, термин «ботаник» имеет более широкое значение, чем вы думаете. Или, может быть, мне просто нравится так думать, потому что это значит, что я не вписываюсь в определенные рамки. А если серьезно, есть научно-фантастические ботаники, есть социально неловкие ботаники, люди, считающие себя героями комиксов и участвующие в ролевых играх, парни и девушки, способные творить чудеса с помощью современных технологий, а также умные ботаники.

Ладно, у меня, несомненно, есть с ними что-то общее, но я не хочу иметь дело с технологиями, и я никогда не участвовала в ролевых играх и не жила комиксами. Да и научная фантастика меня не интересовала. Забавно, потому что я просто одержима химией, которая, как вы знаете, является естественной наукой. Это не значит, что я против научной фантастики, я смотрела фантастические фильмы и читала книги, которые были довольно интересными, но не хотела становиться Трекки (Примеч. фанат научной фантастики телевизионной программы США Star Trek) или Хувианом (Примеч. фанат сериала Доктор Кто), или кем бы то ни было.

Пока я с побритыми ногами и покрытая мерцающим лосьоном надевала свой новый наряд, сама для себя решила, что отношусь к категории умных и социально неловких ботаников. Мои знания — результат тяжелой работы. Это множество ночей, проведенных за книгами, что позволило мне получить стипендию, потому что это было единственным способом поступить в колледж, о чем родители часто мне напоминали. Думаю, одержимость хорошими оценками в совокупности с отсутствием солнечного света и взаимодействия с населением, смогла подпортить мои социальные навыки.

Вы, наверное, думаете, что мамины мексиканские гены обеспечили мне постоянный загар. Но нет. С помощью этого наряда я выгляжу неплохо, учитывая, сколько голой кожи выставляю напоказ. Бедра мне достались невероятные, и я, как могу, стараюсь не обращать внимания на насмешливые комментарии по этому поводу. Хотела бы я, чтобы мама увидела, как выглядят мои изгибы в этом наряде. Кроме того, мое сердце билось слишком быстро, потому что предыдущие ожидания и большие надежды растворились, и я была абсолютно уверена, что эта ночь закончится тем, что я выставлю себя дурочкой.

Несколько вечеринок, которые мы с Майлзом посетили в старшей школе, были относительно спокойными — мы ничего не знали о шумных вечеринках. Не знали о них до тех пор, пока однажды не пришли в понедельник в школу и не услышали о том, что это было чем-то крышесносным. Майлз не пил, поэтому и я не пила из солидарности с ним, ну и из-за того, что мои родители сошли бы с ума, узнав об этом. С тех пор, как начала учиться в колледже, я пробовала несколько напитков, но всегда держала себя в руках.

Но больше не намерена это делать. В любом случае, не сегодня.

Уитни просунула голову в дверной проем.

— Ты готова для меня?

— Ага. Спасибо, что помогаешь мне.

Первым шагом на пути к преображению было попросить мою соседку нанести мне макияж. Я смотрела несколько обучающих уроков, полагая, что способная ученица, но моя техника нуждается в практике, а сегодня важно ничего не испортить.

— В любое время.

Уитни села напротив меня, взяла свои кисти для макияжа и приступила к работе, нанося на мою кожу жидкости и порошки. Надеюсь, это поможет убрать последние следы девушки, боявшейся быть свободной.

— У тебя великолепные скулы, и подожди, пока я не закончу с твоими глазами. Все просто будут пускать слюни.

Я сморщила нос.

— Звучит слюняво.

Уитни рассмеялась и приказала смотреть вверх. Когда она провела кисточкой для туши по моим ресницам, я спросила:

— Как вы сходили в боулинг? Вы с Мэттом сейчас вместе?

Уитни вздохнула и убрала кисточку.

— Мы еще не обсуждали это с ним. В смысле, я надеюсь, что он встречается только со мной, но я не хочу быть, как те девушки, которые об этом спрашивают, потому что парни считают, что им не нужны серьезные отношения. А я не хочу упустить его, понимаешь?

Нет, на самом деле я не понимала. Я почувствовала тяжесть в животе. Несмотря на то, что у меня был постоянный бойфренд на протяжении всей старшей школы, это не подготовило меня ко всем этим новым правилам отношений в колледже. Если Уитни думала, что она все испортит, то во время моих попыток завязать отношения будет ядерный взрыв.

Хорошая новость: я не ищу что-то серьезное прямо сейчас. Будем надеяться, существует меньше правил для того, чтобы флиртовать и просто быть свободной.

Уитни нанесла помаду на мои губы, дала бумажную салфетку и сказала поцеловать ее. Затем она добавила еще один слой блеска, который пах как жвачка, прежде чем сесть обратно с удовлетворенным выражением лица.

—Ты выглядишь изумительно. Посмотри сама.

Я встала и открыла дверцу шкафа. Девушка в зеркале в коротких черных шортах — чтобы не светить бельем, если все-таки решусь сделать стойку на бочке — и фиолетовой с глубоким вырезом блузке, выгодно подчеркивающей ее новый огненный цвет волос, была смелой. Бесстрашной. Ее макияж был безупречен, включая блестящие губы естественного оттенка, мерцающие серебряные веки и подведенные карандашом глаза, сделавшим их похожими на кошачьи. Что самое лучшее, она не подходила ни под одну категорию ботаников.

— Ого, Уит. Это классно!

В зеркале рядом со мной появилось отражение Уитни, на губах которой растянулась большая улыбка.

— Это было легко, потому что мне достался довольно хороший холст.

Тепло наполнило мою грудь. У меня никогда не было близких подруг. Может быть, поэтому я не понимала, что она у меня есть прямо сейчас. Я повернулась и обняла ее, и она обняла меня в ответ.

— Удачи сегодня, — сказала Уитни. — Повеселись. Познакомься с большим количеством горячих парней. Завтра все мне расскажешь.

— Обязательно. Разве ты не хочешь поехать тоже?

— Не-а, у меня уже есть планы с Мэттом. Если он со мной каждый вечер, значит, он больше ни с кем не встречается, верно?

— Звучит как настоящий логический вывод.

Она послала мне наполненную надеждой улыбку, поправила макияж и вышла из комнаты. Бек написал, что уже ждет меня на стоянке. Я побрызгалась духами и прошла к столу, чтобы закрыть крышку ноутбука. Я колебалась, читая первый пункт своего списка.

Конечно, алкоголь поможет успокоить мои нервы, бурлящие в животе. Надеюсь. И, возможно, я больше не буду выглядеть так мило, не говоря уже о том, что у меня с каждым днем было все меньше свободного времени. К тому же, я планировала добавлять пункты в свой список, как только он начнет заканчиваться. Ладно, я сделаю это сегодня.

Глубоко вдохнув, чтобы перебороть тревогу, грызущую меня изнутри, я сделала несколько шагов в новых черных туфлях с ремешками, выглядевших невероятно сексуально (но ходить в них не так легко, как кажется), и остановилась у двери.

Неужели я действительно собираюсь куда-то идти в таком виде? Я боролась со своим инстинктом посмотреть вниз и подумать о том, сколько же кожи я выставила напоказ, но сказала себе еще раз, что могу быть смелой. Я могу отрываться с такой же безрассудной развязностью, как и мои сверстники.

Не позволяй страху отобрать у тебя все самое лучшее. Помни, что быстрые перемены требуют катализаторов.

Я подняла подбородок и начала спускаться по лестнице, избегая левой стороны, где лед постоянно находился в тени и потому не таял. До того момента, как я дошла до «Ленд Ровера» Бека, мои ладони были настолько потными, что мне пришлось предпринять две попытки, чтобы открыть дверь — да уж, очень сексуально.

Я скользнула на переднее сиденье и обернулась к Беку, ожидая, что он посмеется надо мной или отправит переодеваться. Его внимание было приковано к телефону, хотя черно-желтая кепка «Брюинз» закрывала мне вид на его лицо. Но затем он, наконец, поднял взгляд на меня.

И внимательно рассмотрел.

Мое лицо покраснело, когда взглядом он пробежался вниз по моему телу и поднялся вверх.

— Черт, Лайла. И это ты скрывала под этими шарфами и длинными юбками?

Я пожала плечами, потому что просто не знала, как ответить на вопрос типа этого. Я нагнулась вниз и перекрутила ремешки моей обуви.

— Это же хорошо, да? Я чувствую себя… голой.

Когда он ничего не ответил, я повернулась к нему, стряхнув челку с глаз. Бек вернулся в обратное положение и начал выезжать с парковки.

— Ты выглядишь хорошо. И мне нравятся твои волосы.

Хорошо? Нравятся волосы? Эти слова казались такими заурядными, особенно в сравнении с тем, что чувствовала я. Моя челка снова упала на глаза, и я боролась с желанием собрать волосы в пучок.

— Пожалуйста, скажи, что это, по крайней мере, улучшение.

Бек остановил внедорожник недалеко от выезда с парковки. Затем он перевел свой взгляд на меня — его глаза были темнее, чем обычно? Готова поклясться, что были, но это, должно быть, игра света. Он сглотнул, его кадык дернулся, и в этом движении было что-то завораживающее.

— Ты выглядишь настолько иначе, что сначала невозможно поверить, что это ты, — сказал он. — Чувствую, сказать, что ты выглядишь лучше, будет оскорблением того, как ты обычно выглядишь, но эти рыжие волосы сексуальны, как ад, эти ноги, эта…

Его взгляд опустился к моей ложбинке, и я боролась с желанием прикрыться. Может, мне нужно было взять что-нибудь наподобие маленького шарфа. Просто что-нибудь...

— Если ты спрашиваешь, будут ли парни замечать тебя на вечеринке, мой ответ — да. Уж поверь мне.

В его голосе угадывалась резкость, которую я раньше никогда не слышала, и меня пронзил лучик тепла. Я пыталась сглотнуть, но это не помогало, поэтому просто кивнула.

Расслабься. Он просто сделал тебе комплимент, в котором ты нуждалась — вот и все.

Бек увеличил громкость музыки, и мы не разговаривали всю дорогу. Когда мы прибыли на место, он протиснулся в узкую щель между плотно стоящими машинами, что мне казалось незаконным, отстегнул свой ремень безопасности и повернулся ко мне.

— Если ты изменишь свое мнение по этому поводу или решишь уехать с вечеринки в любое время, дай мне знать. Я знаю, что ты хочешь дать себе волю, но тут есть парни, которые будут пытаться этим воспользоваться. Поэтому, чем больше ты будешь пить, тем ближе буду я. Постарайся не блевать на меня, ладно?

— Фу. Я помню, раньше я говорила, что это моя цель, но, если я зайду слишком далеко, останови меня. Договорились?

— Договорились.

Бек встретил меня позади «Ленд Ровера», и мы поплелись мимо машин к большому приземистому зданию, куда стекались люди. Басы музыки звучали так громко, что отдавались эхом под моей кожей. Я очень сильно хотела не быть такой нервной, чтобы поверить, что мой новый внешний вид позволит иметь успех у толпы, но мои нервы не были в этом убеждены. Во всяком случае, комок нервов разрастался все быстрее и быстрее по мере нашего приближения к входной двери.

Ледяной ветер заставил меня вздрогнуть — еще один недостаток ношения такого маленького количества одежды.

Бек положил руку на мою поясницу, и этот контакт позволил мне немного успокоиться, а тепло от его прикосновения разогнало холод. В этих туфлях я была выше, чем обычно, но он по-прежнему возвышался надо мной на несколько сантиметров. Добавленная высота дала мне более близкий обзор его белокурых волос и волевого подбородка.

К тому времени, как мы подошли в двери, несмотря на то, что рука Бека оставалась на моей пояснице, живот снова скрутило в узел. Мои мысли обратились к тому, насколько расслабленным мог быть вечер, проведенный на моем диване и в моей комфортной одежде. Фильм или книга не требуют волнений о том, что делать или что говорить.

— Твой опыт вечеринок колледжа ждет тебя, — сказал Бек, посмотрев на меня. Без сомнения, он заметил беспокойство на моем лице. — Если ты не изменила свое мнение.

Я сделала глубокий вдох, и холодный воздух обжег мое горло.

— Не-а. Я сделаю это. Просто, хм, оставайся поблизости. Хорошо?

— Разумеется.

Музыка стала даже еще громче, когда мы вошли, и смешалась с гулом разговоров вокруг. Люди танцевали в центре комнаты, где буквально не было свободного места. Парочки, большие группы, маленькие группы, одиночки — все они собрались здесь, заполнив все помещение.

— Лайла?

Я переключила свое внимание с танцующих тел на Бека. Моя лодыжка слегка подвернулась, и я мысленно прокляла каблуки. Внимательно следя за тем, куда наступаю, я последовала за знакомой кепкой Бека сквозь толпу. В углу стоял огромный стол, который не был виден из-за стоящего на нем алкоголя.

Бек снова положил свою руку мне на поясницу и наклонился ближе, чтобы я услышала его слова сквозь музыку.

— Пробовала когда-нибудь пиво?

— Да, оно довольно горькое, но я уверена, нужно просто привыкнуть к его вкусу.

— Держись. Мы начнем с чего-нибудь более приятного на вкус, а затем поработаем над стойкой на бочке.

Его улыбка, рука на моей пояснице и запах его одеколона вызвала трепет у меня в животе.

Что за? Сначала эта странная реакция в машине, затем мысли о его волосах, а теперь я получаю бабочек? Не нужно так поступать со мной, тело.

— Звучит неплохо.

Очевидно, мои чувства были переутомлены или что-то типа этого. Пока я наблюдала за тем, как Бек продвигается к столу, я пыталась вспомнить, прикасался ли он ко мне так часто раньше.

Нет, потому что мы обычно сидим на его диване и смотрим фильмы, поедая мороженое. А до этого мы по большей части занимаемся. Но он обычно открывает передо мной дверь, если мы куда-нибудь идем.

Может быть, я просто всегда носила слишком много одежды, чтобы замечать его прикосновения. В любом случае, я хорошо знала Бека Давенпорта. У парня были более длительные отношения с коробкой хлопьев, чем с девушками, и я никогда не была и не буду на его радаре, он ищет только временное удовольствие. Мы были просто двумя ботаниками по химии, построившими свою дружбу на взаимной любви к тусовкам, включающим фильмы и еду. Он был скрытым ботаником, в то время как я позволила видеть свою любовь к науке всему миру.

Но не сегодня.

— Привет, — сказал парень, стоящий рядом со мной. Я посмотрела направо и налево от себя. Там не было никого, кто стоял совсем близко к нам, а те, что стояли, были во влечены в другие разговоры.

— Я? — спросила я, до сих пор не веря, что он говорил со мной.

Один уголок его рта приподнялся в улыбке.

— Да, ты. Я СиДжей, я увидел тебя через всю комнату и был просто обязан подойти и поздороваться.

— О. Спасибо. Круто. Лайла. Это мое имя.

Казалось, он ждет чего-то еще, и я мысленно пнула себя за то, что не нашла фразы для хорошего начала разговора на вечеринке. Увидев его тяжелый пристальный взгляд, я опустила глаза вниз и заметила серо-белую шерсть на моей блузке. Я убрала ее.

— Прости. Мой кот Эйнштейн постоянно линяет. Не то чтобы я сумасшедшая кошатница или что-то типа того. У меня только один. Я имею в виду, у меня было два, когда я была в средней школе, но они оба умерли. Не в одно и то же время, что было бы ужасно. Но сейчас у меня есть Эйнштейн, и он очень пушистый и вроде бы самый милый кот на свете.

СиДжей неловко кивнул, и я знала, что мне следовало бы держать свой рот на замке. После очередного странного момента, когда он просто смотрел на меня, он ушел. Бек стоял в стороне, держа в руках два пластиковых красных стаканчика.

— Мертвые коты? Ты сказала, что тебе тяжело разговаривать с парнями, но, Дебби Даунер, я понятия не имел, насколько. (Примеч. Дебби Даунер — имя вымышленного персонажа Saturday Night Live, которое на сленге относится к тому, кто часто сообщает плохие новости, тем самым сбивая настрой всех окружающих).

Я сразу же упала духом, и вся моя уверенность испарилась.

— Не волнуйся, — Бек протянул мне один из стаканчиков. — В вечеринках есть одна классная особенность: всегда есть еще одна возможность, которая ждет тебя за углом. Но давай ты немного расслабишься, прежде чем мы попробуем снова.

Я сделала щедрый глоток из стакана. Кола с намеком на кокос — это намного вкуснее пива.

Затем я перевела взгляд на напиток в его руке.

— А как насчет того, что позже тебе нужно сесть за руль?

— Это всего лишь кола. Не беспокойся обо мне, сегодня я буду единственным ответственным. А ты не должна ни о чем переживать, помнишь?

Бек уступил дорогу паре ребят, взял меня за локоть и потянул в сторону стола с напитками.

— Вот подсказка, — сказал он. — Когда к тебе подойдет парень, задавай ему вопросы. Пусть он говорит о себе. Люди любят говорить о себе. Может быть, он будет преувеличивать и привирать, но общение хотя бы продолжится. И затем во время разговора подвинься немного ближе — здесь громко, поэтому у тебя есть идеальное оправдание, — он поставил стакан на выступ рядом. — Попробуй это на мне.

— Это обязательно? Я почувствую себя глупой. Кроме того, я уже знаю тебя.

Бек скрестил руки и посмотрел на меня сверху вниз. Я тянула время, а он терпеливо ждал, все еще уставившись на меня, когда я, наконец, убрала стакан от своих губ.

— Прекрасно, тренер. Но я не собираюсь давать тебе двадцатку, если провалюсь.

Вспоминая, как флиртовали Уитни и Кристен, я слегка встряхнула волосами и одарила его, как я надеялась, сексуальной улыбкой, но мне казалось, что это больше было похоже на оскал.

— Бек, верно? Чем занимаешься, чтобы повеселиться?

Его губы дрогнули, как я того и ожидала. И я уже хотела выяснить, что сказать дальше, но затем его голубые глаза сосредоточились на мне и только на мне. У меня перехватило дыхание, и внезапно моей главной мыслью было: притворяйся флиртующей или нет — не важно, что ты делаешь, делай это, а не комментируй его глаза или то, как взгляд этих глаз прямо сейчас посылает импульс электричества вверх по твоему позвоночнику.

ГЛАВА 8

Бек

Разговор с самим собой по поводу того, что мне нельзя смотреть на грудь Лайлы, не работал, как должен был, так же, как не работал тогда, когда она сегодня села в мою машину. И тогда, когда я пытался отвести от них взгляд и натыкался на ее стройные ноги, выглядывающие из-под этих крошечных шортиков, которые меня отвлекали. Когда она сказала, что хочет изменить свой образ, я думал, что это будет стрижка или, может, новая одежда. Что же, должен отдать ей должное: она действительно вышла из своей зоны комфорта.

Напористая рыжеволосая девушка передо мной выглядела совершенно противоположно той девушке, которая обычно сидела на моем диване со скрещенными ногами, и чья юбка раскладывалась как одеяло, пока она комментировала каждый невероятный момент фильма. Но разговор, свидетелем которого я был минуту назад, доказывает, что эта девушка еще здесь. Именно по этой причине мне не нужно было отвечать «Общаюсь с такими девушками, как ты», как незамедлительно сказали мои инстинкты. Это был ответ для другого типа девушек.

Поэтому я дал менее смелый ответ, чтобы помочь ей развить свои социальные навыки.

— Я играю в хоккей. На самом деле, я в команде колледжа.

Она облизала свои губы — на них мне тоже не следует смотреть, — и покачала головой.

— Круто. Я никогда не была на хоккейной игре.

— Ты должна прийти на одну. Посмотришь, как я играю.

Это была типичная тема для нас, но я никогда не понимал, почему она не приходит на игры. Было бы неплохо видеть ее там, поддерживающую меня, но судя по тому, как она постоянно вздрагивает во время боевых сцен в фильмах, она, возможно, думала, что это жестоко.

— Мне нужно проверить свое расписание, — сказала Лайла, еще раз тряхнув волосами.

У нее это хорошо получалось, но ей нужно выучить другое движение — этим мы займемся позже. Сейчас ей нужно больше уверенности.

— Так, Лайла, какая у тебя специализация?

Она склонила голову и вздохнула.

— Давай попробуем поменьше отношений. Ты же не хочешь, чтобы парни подумали, что ты заносчивая.

— Придурок, — пробормотала Лайла, толкая меня в грудь, и я рассмеялся.

— Да брось, мы разговаривали все это время, и ты была в порядке. Смешная и страстная, которая может без проблем поставить меня на место.

Я сделал глоток своей содовой, наблюдая за ней поверх края стаканчика, поэтому она знала, что должна ответить, потому что я не сдвинусь с места, пока она этого не сделает.

Лайла провела рукой по волосам, и челка нового яркого оттенка упала ей на один глаз.

— Я бы поспорила насчет части про «в порядке», и это не считается, потому что это ты, и я не пытаюсь произвести на тебя впечатление. Когда я разговариваю с милым парнем, мой мозг говорит мне «будь крутой», а рот — «пошел ты, мозг», и затем происходят странные вещи. Я не думаю, что мне поможет практика.

— С таким отношением у тебя и не получится.

Мимо проходила девушка с подносом, полным Jell-O (Примеч. алкогольный напиток, состоящий из ликера, в который добавляется желатин, затем охлаждается и подается в маленьких стаканчиках), и я схватил два.

— Вот. Ты пьешь слишком медленно.

После того как Лайла выпила два шота, делая кислое лицо после каждого, мы продолжили нашу маленькую беседу на вечеринке, и я снова вернулся в режим инструктора.

— Теперь действуй так, словно ты не слышишь, что я говорю. Положи свою руку на мой массивный бицепс, — я сверкнул своей дразнящей улыбкой, надеясь, что это поможет ей успокоиться. — Затем наклонись и скажи «М?». И убедись, что твоя интонация настолько легкомысленна, насколько это возможно.

Я видел, как колесики крутились к ее голове, пока она психологически настраивала себя начать действовать, что было довольно забавно, учитывая, что мы всего лишь практиковались. Наконец, она положила свою ладонь на мою руку, нагнулась так близко, что я почувствовал тепло ее дыхания и запах вишни от выпитого Jell-O, и сказала «М?». Затем она прикусила губу. Это было нервное движение, но в данном случае оно полностью работало на нее.

— Видишь, — сказал я, поймав себя на том, что смотрю в ее глаза, казавшиеся больше и ярче, чем обычно. Мое сердце пропустило один сильный удар, который послал поток адреналина по моим венам. Я прочистил горло, пытаясь вернуть свои мысли в правильное русло. — Это было не так трудно, верно?

Лайла отступила назад, и внезапно мою грудь сдавило от странного чувства разочарования. Должно быть, это все воздержание от спиртного.

Несколько девушек, на которых одежды было даже меньше, чем на Лайле, прошли мимо, хихикая и покачиваясь достаточно, чтобы понять, что они уже навеселе.

— Если хочешь поэкспериментировать, — сказал я, — я слышал, что колледж — лучшее время, чтобы попробовать поцеловать девушку. Я буду контролировать этот процесс.

Лайла ударила меня в грудь сильнее, чем когда-либо прежде.

— Не будь извращенцем.

Я засмеялся, потирая место, куда она меня ударила, как будто действительно получил ранение.

— И еще, тебе следует кое-что знать. Все парни извращенцы. Просто некоторые скрывают это лучше, чем другие.

Она нахмурилась.

— Все парни?

Разочарование в ее голосе почти заставило меня взять свои слова назад. Но она должна знать, во что ввязывается. Я видел, как больно ей было, когда ее скучный бойфренд-неудачник бросил ее. Для некоторых парней это очень легко — использовать девушку, а затем оставить ее разбитой.

— Есть полные козлы, а есть парни, которые на самом деле являются хорошими ребятами и делают все, чтобы быть порядочными. Ты отправляешься на поиски более милых извращенцев.

Она улыбнулась, и на ее щеке появилась ямочка.

Я взял ее за локоть, и, ладно, смог «случайно» провести большим пальцем по ее мягкой коже.

— Выпила достаточно, чтобы попробовать стойку на бочке?

Она посмотрела туда, где люди наполняли свои стаканы из бочки.

— Никто другой не делает этого. Не будет ли странно, если я сделаю это сейчас? И ты знаешь, не будет ли потом воротить людей, если мои микробы будут на…

Я схватил ее за руку и потянул к бочонку.

— Поверь мне, людям все равно, и я гарантирую, что не пройдет и нескольких минут, как вокруг тебя уже будут кружить несколько парней. И тогда ты сможешь использовать свои новые знания.

Если бы знал, что она не будет потом сожалеть, что не сделала этого, я бы не подталкивал ее, но я видел, что она хотела вырваться на свободу этой ночью. Много лет она провела, следуя правилам, не говоря уже о том, что она обо всем парится. После того как мы добрались до бочки, у нас заняло две секунды, чтобы найти еще одного помощника и кого-нибудь, кто будет держать кран.

Я объяснил, как именно это сделать, и глаза Лайлы округлились, когда она ухватилась за металлический ободок.

— Готова? — спросил я, но мы уже подняли ее ногами кверху.

Толпа отсчитывала секунды. Они дошли до восьми, когда она задрыгала ногами, и мы отпустили ее вниз. Лайла повернулась к другому парню и схватилась за него руками, чтобы не упасть. Сначала я подумал, что Лайла нашла хорошее применение моим инструкциям, но, когда она отшатнулась, я понял: Лайла думала, что это я.

Я положил свою руку на ее плечо и медленно развернул.

— Я здесь. Ты в порядке?

Она кивнула.

— Хочешь еще раз?

Лайла покачала головой. Рядом с нами уже выстроились девушки, готовые получить внимание, в котором так отчаянно нуждались, в то время как Лайла оттолкнула второго парня так быстро, как только могла. Другой парень, державший ее, очевидно, был бы рад пообщаться с ней — он не столько держал ее, сколько смотрел на ее сиськи.

Поток тепла прошел через мое тело, и я пытался его остановить. Лайла хотела выглядеть сексуальной девчонкой. С этим нарядом, в который она нарядилась, я вряд ли мог злиться на каждого парня, поглядывавшего на нее так, словно она для них не более, чем игрушка, с которой можно поиграть.

Она шла, шатаясь, пока мы пробирались через толпу, поэтому я поймал ее за талию. Я не был уверен, было ли это эффектом от выпитого алкоголя, или же причина была в туфлях, которые делали ее ноги такими чертовски привлекательными. Когда ее взгляд встретился с моим, она улыбнулась.

— По крайней мере, я сделала это.

— Ты сделала это.

— Хотя пиво было просто отвратительным, — Лайла сморщила свой прелестный носик. — Думаю, этот вкус останется в моем рту навсегда.

— Я принесу тебе что-нибудь другое. Просто кола или ты снова хочешь с ромом?

— Может быть, немного рома?

— Будет сделано.

Я убедился, что она облокотилась на стену, и затем направился обратно к столу с выпивкой. Пока я был там, столкнулся с Джеффом, моим товарищем по команде и хорошим со всех сторон парнем. Один из приятных извращенцев, и это, полагаю, подкинуло мне идею.

— Эй, видишь девушку вон там?

Джефф проследил за моим указательным пальцем.

— Рыжеволосая с отличным декольте?

Тот же самый горячий поток прошел через мое тело, и я снова постарался избавиться от этого чувства. Лайла хотела пообщаться с незнакомцем, и кто я такой, чтобы ее останавливать? Я попытался научить ее, как вовлечь парня в продолжительную беседу, но сейчас, когда она пьяна… Ну, кто знает, что она может сказать.

— Иди к ней, — сказал я, вручая ему в руки ром с колой, — и поболтай некоторое время. Даже если она… Просто поговори с ней, ладно? И обязательно скажи ей, что она хорошо выглядит.

Он кивнул и шагнул по направлению к Лайле. Я поймал его за плечо, останавливая.

— Ты можешь поцеловать ее, если она будет заинтересована этом, но дальше это не должно зайти. Только прикоснись к ней, и я позабочусь о том, чтобы после каждой тренировки ты шел домой, хромая.

Джефф уставился на меня с открытым ртом.

Я подтолкнул его вперед.

— Чего же ты ждешь? Иди уже.

Когда он направился к Лайле, я видел, что у него уже не было желания это делать. Я понял, что, возможно, зашел слишком далеко. С тем, что отправил его. С тем, что сказал, что причиню ему вред, если он дотронется до нее. Черт, я чувствовал себя сейчас поцелуечным сводником.

— Привет, — блондинка обдала меня своим дыханием и всем телом прижалась ко мне. При нормальных обстоятельствах я бы поговорил с ней. Посмотрел, к чему это приведет. Я мог бы поддаться искушению, но затем Джефф дошел до Лайлы, и я увидел ее улыбку. Когда он предложил ей напиток, она колебалась, но потом Джефф указал на меня. Я кивнул, чтобы она знала, что это от меня, и она взяла напиток.

Позволь ему поговорить с тобой… Просто будь крутой, девочка.

Блондинка обиделась и ушла, и это напомнило мне, что я никогда не перезванивал Монике, а если и делал это, то она так долго орала, что это того не стоило. Вычеркиваем из списка еще одну. Вероятно, она была слишком сексуальной и холодной, чтобы быть полупостоянной девушкой. Несмотря на ее требование соблюдать наше соглашение, она неожиданно появлялась на моей хоккейной тренировке. Видимо, думала, что, если будет наблюдать за тем, как я тренируюсь, мы станем ближе. Мало того, что я не был заинтересован в отношениях, у меня не было времени, чтобы поддерживать их, не отставать в учебе и вывести команду в плей-офф.

После нескольких минут кивания на разговоры Джеффа Лайла огляделась. Я подошел ближе, ожидания других знаков, что она больше не хочет с ним общаться. Лайла покачнулась, приложив пальцы ко лбу, и я понял, что переоценил, насколько она пьяна. Судя по всему, она быстро напивается.

— Эй, ребята, — сказал я. — Лайла, вижу, ты встретила Джеффа. Он в хоккейной команде вместе со мной.

Он бросил на меня взгляд, говоривший, что я больше не в списке его друзей. Господи, побыл немного сволочью, что такого?

— Все немного расплывается, — сказала она, смеясь. Лайла покачнулась и облокотилась на мою руку. — Я не могу перестать улыбаться.

Джефф перевел взгляд на нее, затем на меня, и медленно попятился, качая головой.

Лайла посмотрела своими большими карими глазами на меня.

— Я ничего не говорила о своих котах, — сказала она невнятно. — Он казался милым и говорил о хоккее, но потом его голова типа разделилась надвое, и я решила, что нужно выполнить еще один пункт… поцеловать красивого незнакомца, или что там было?..

Я взял красный стаканчик из ее рук — должно быть, Лайла нервничала, потому что полностью осушила его.

— Ладно, больше никакого алкоголя.

— Танцы?

— Как насчет того, чтобы найти место, где можно посидеть? Ты же ела сегодня, не так ли?

Она потянула меня за руку, направляя туда, где все шатались и двигались, и ритм позволял забыть обо всем запретах.

— Танцы.

Учитывая мои спутанные мысли — и это еще без наших тел, которые будут тереться друг о друга, — я не мог придумать более плохой идеи. Но она еще раз меня дернула за руку, и я понял, ее решимость непоколебима.

Ну, черт. По-видимому, мы будем танцевать.

ГЛАВА 9

Лайла

Каждый раз, когда я врезалась в Бека, он просто смеялся и успокаивал меня, поэтому я решила, что он не возражал. В моей голове ощущалась приятная легкость, и я была горда тем, что меня ни капли не тошнило. Как ни странно, стоять и ходить было намного сложнее, чем танцевать прямо сейчас. Словно ритм подсказывал моему неуверенному телу, как двигаться, и я уже покачивалась, поэтому просто следовала за ним. Эй, я люблю танцевать!

Ближе к концу второй песни Бек странно посмотрел на меня, плотно стиснув зубы. Его грудь поднялась, а затем опустилась с глубоким выдохом, как будто он сдерживал себя.

— Что? — спросила я, стараясь перестать покачиваться и не упасть совсем, пока не ухватилась за его руку.

Он покачал головой.

— Ничего.

— Просто скажи мне, я пойму, — я насторожилась, ожидая худшего. — Я пела слишком громко, да? Когда я взволнована, шпарю во всю, и это плохо, потому что у меня абсолютно нет слуха.

Бек улыбнулся мне своей кривой улыбкой, которая ослабила мое беспокойство.

— Ты хорошо поешь. Мне нравится, как ты придумываешь свои собственные песни, вместо того чтобы петь правильные.

Он положил руку на мое бедро, прижав к себе так, что его губы находились около моего уха. Ком поднялся к горлу. Я обернула свою руку вокруг бицепса Бека, пальцем пробежавшись по выступающим венам. Где-то в глубине моего сознания я понимала, что это плохая идея, но другие ощущения были громче: учащенный пульс, его тело, прижатое ко мне, и рука, скользящая по моей спине.

— Есть несколько парней, которые на тебя заглядываются, а ты тратишь свое обаяние на меня? Почему ты не идешь к ним?

Бек отстранился, неожиданное отсутствие его тепла вызвало шок у моего взбудораженного тела. Другие парни? Да?

Затем я заметила двух девушек, буквально трахающих его глазами, и они явно не собирались делиться им. Он взглянул в их сторону, а затем медленно перевел взгляд на меня.

— Точно. Ты хочешь познакомиться с девушками.

Это открытие пригасило мое счастливое настроение. Я покачала головой, чувствуя себя идиоткой. Дебильный алкоголь. Один восхитительный момент — и мне в голову лезут идиотские мысли о моем самом близком друге.

— Я заняла все твое время. Я даже не подумала. Иди, подцепи девчонку или хотя бы возьми несколько номеров телефонов. Мне будет неплохо побыть одной некоторое время.

— Лайла, это не так. Это не значит, что я не могу обходиться без этого некоторое время, — он сжал края бейсболки, как делал всегда, когда ему нужно было занять руки. — Я просто не был уверен, собираешься ли ты выполнять другой пункт своего списка. Не все же сразу на этой вечеринке, да?

Конечно. Выполнить все сейчас, чтобы ему не пришлось проводить каждый выходной, нянчась со мной. Как стыдно, ведь я думала, он тоже развлекается. Я старалась говорить как можно более непринужденно.

— Да, определенно, я хочу выполнить весь список в этом семестре, но… — я взглянула на окружающих нас людей, но почувствовала головокружение, которое практически выбило почву из-под моих ног. Бек потянулся за мной, когда кто-то толкнул меня сзади, и мне пришлось опереться руками на его грудь. Святые мускулы Бэтмена. Это как опереться на стену. Теплую, твердую, обжигающе горячую стену.

Он схватил обе мои руки чуть выше локтя, и по телу, словно молния, распространилось покалывание, оседая на моей коже.

— Мы можем продолжить танцевать, если ты этого хочешь.

Я облизнула губы, пытаясь расшевелить свои мысли.

— Нет, ты прав. Не упускай момент. Когда ты позади, как я, упускать возможность — не вариант.

Внезапно я почувствовала, что меня начало немного подташнивать. Я не была уверена, от алкоголя это или от танцев, или из-за странного аттракциона эмоций. Может быть, мне просто нужно напиться еще сильнее. Да, именно так.

— Пойду возьму еще выпить. Ты пообщайся, и я пообщаюсь. Встретимся посередине.

— Ты уверена? — спросил Бек. Он все еще держал меня своими большими руками, и я чувствовала то, чего не следовало ощущать.

А это значило, что мне нужно выпить еще и создать пространство между нами, пока я не сделала что-нибудь глупое, например, поцеловала красивого не-незнакомца, который затем примет решение, что мы больше не можем быть друзьями.

— Это вечеринка. Я ценю, что ты настолько ответственный, но это не значит, что ты не можешь получать удовольствие. Скоро увидимся.

С каждым шагом, отдаляющим меня от него, я чувствовала себя собой. Подождите. Цель — не чувствовать себя собой. Мои мысли разбегались, но когда симпатичный парень остановил меня и спросил, хочу ли я выпить, я согласилась.

Мы направились к столу, переполненному алкоголем, знакомясь по пути. К концу крепкого напитка с водкой и разговора, за которым я уже не могла как следует следить, мир превратился в не более чем цвета и звуки, а затем реальность исчезла вместе с ними.

* * *

Я поднялась и тут же пожалела об этом. Какой-то маленький ублюдок долбил мой мозг, а вот рту была, словно пустыня. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что я у Бека.

В его спальне.

В его кровати.

Я подняла одеяло, вздохнув с облегчением, когда увидела, что одежда все еще на мне. Приложив пальцы ко лбу, перекинула ноги через край кровати и завизжала, когда пол задвигался под моими ногами. Бек растянулся на ковре, подложив подушку под голову. Он поднял взгляд на меня, когда ладонью схватил меня за лодыжку.

— Пожалуйста, скажи, что я не блевала на тебя, — попросила я.

— Было несколько попыток, но нет, не блевала. Мне пришлось принести тебя сюда, а затем ты стала суперболтливой. Когда я собрался спать на диване, ты сказала не оставлять тебя одну, так что…

Я уронила голову в ладони, потому что слишком хорошо помнила странные мысли о Беке прошлым вечером.

— Я говорила что-нибудь странное?

— Нет, в основном про котов и научную литературу, как обычно.

Я подглядывала сквозь пальцы.

— Я целовалась с кем-нибудь на вечеринке?

— Тот козел, с которым ты разговаривала, тянул тебя подальше от толпы, но я остановил его. Ты дала ему свой номер, но не думаю, что он позвонит после того, что я ему сказал. Сожалею насчет этого, — его тон явно говорил о том, что он ни капли не жалел.

Бек выпрямился, его волосы были в еще большем беспорядке, чем обычно, но он все равно хорошо выглядел.

— Ты сходила на вечеринку, сделала стойку на бочке и напилась так, что совсем забыла половину ночи. Поздравляю с этим удивительным событием в твоей жизни, — он сжал мою ногу. — Что собираешься делать дальше?

— Э-э, Диснейленд?

Я заметила шариковую ручку на его столе, поэтому скрутила волосы в пучок и закрепила их на макушке.

— На самом деле, я думаю, надо позавтракать. Это правда, что жирная пища помогает избавиться от похмелья?

— Нет ничего, что бекон не смог бы исправить, — Бек взглянул на часы. — У меня есть достаточно времени, чтобы сгонять в закусочную на углу, прежде чем я буду занят весь оставшийся день. Задание по экономике само себя не сделает, и я хочу закончить его сегодня до игры.

Прошлым вечером мы просто практиковали мои разговорные навыки, но он сказал, что мне следует прийти на его игру, и чем больше я думала об этом, тем больше мне хотелось.

— Ты будешь чувствовать себя неловко, если я приду посмотреть, как ты играешь?

Гробовая тишина заставила мой желудок сжаться — я слишком сильно вышла за рамки. Он уже и так помог мне с моим списком, принес к себе домой после вечеринки…

Но затем на его лице появилась улыбка.

— Абсолютно нет. Это будет круто.

— Да?

— Да. Но постарайся не пить. Иначе я буду слишком отвлекаться, чтобы держать парней подальше от тебя.

— Пф-ф. Как будто это будет проблемой.

Я перешагнула через груду одежды, разбросанной по полу, и направилась в ванную. Подводка растеклась дорожками по моим щекам, поэтому я смыла ее настолько, насколько смогла. По крайней мере, для закусочной я выглядела неплохо.

При свете дня все, что на самом деле имело значение — то, что я могла мыслить достаточно ясно, чтобы осознать, что Бек — удивительный друг и ничего более. Я бы никогда не рискнула испортить это.

За исключением кратковременного влечения, я бы сказала, что прошлая ночь была успешной. Я попала на огромную вечеринку и отлично веселилась, даже если вторую половину ночи я почти не помню — а это в традиции колледжа. Выполнено два пункта из списка, и я вполне довольна жизнью. Что касается поиска симпатичного парня для поцелуя, есть один красавчик, который всегда занимается на одном и том же месте в библиотеке. Я хотела подойти к нему с десяток раз, но не могла набраться смелости.

Этим днем я собиралась, наконец, подойти к нему и воспользоваться советами Бека.

ГЛАВА 10

Бек

Я так наелся, что с трудом мог двигаться, но гигантский завтрак с двойными блинчиками был, наверное, последним, что я съем до окончания игры. Это будет уже в конце дня, и нет ничего хуже, чем кататься на полный желудок. Не говоря уже о том, что перед большой игрой обычно я нервничаю. Я думал, что преодолею это со временем, но даже после часа игры чувствовал себя так, будто меня сейчас стошнит.

Я открыл пассажирскую дверь «Ленд Ровера» для Лайлы. К счастью, сегодня между нами все вернулось на свои места. Помогло то, что она не врезалась в меня постоянно, отчего становилось невозможно не думать о ее изгибах. Вчера, когда она прикасалась своими бедрами к моим, мое тело реагировало всеми возможными неправильными способами. Она была такой милой, когда пела песни и покачивала волосами, двигаясь напротив меня. Я ничего не мог сделать со своим возбуждением и все время думал, что в любую секунду она повернется и заметит это. Надеюсь, она была слишком пьяна, чтобы заметить, или вообще забыла ту часть вечеринки.

Прежде чем открыть дверь, я еще раз взглянул на ее сексуальные ноги. У нее крепкие бедра, переходящие в изгибы икр, и мягкая кожа сливочного цвета.

Если учесть это и тот факт, как она выглядит по утрам, стоит ли удивляться, что официант показал мне большой палец, когда забирал наше меню?

— Почему ты не сказал, что у меня сироп на лице? — спросила Лайла, когда я устроился за рулем. Она высунула язык, облизывая уголки губ. Я отвернулся, чтобы вставить ключ в замок зажигания, и промахнулся.

Какого черта со мной случилось? Это что, мое наказание за игнорирование звонков Моники?

Наконец, я вставил ключ в замок, и мы добрались до жилого комплекса Лайлы. Когда она начала выходить из машины, я вспомнил, что она говорила об игре.

— Подожди. Хочешь, я добуду тебе билет на игру?

— Разве я не смогу купить его на месте?

— Легче сделать это заранее.

Она, наверное, не знала, какие они дорогие. Или где лучше сидеть. Я взял свой телефон и зашел на сайт, чтобы заказать билеты на игру.

— Я закажу. У тебя есть чернила в принтере?

Она кивнула.

— Но у тебя нет врем…

— Уже сделано.

Места рядом с нашей скамейкой были все еще доступны. А еще лучше то, что пока смотрел в телефон, я мог сдерживать себя и не пялиться на Лайлу.

— Я отправлю тебе по е-мейлу. Просто распечатай его и возьми на игру. Если будешь занята, не переживай, я пойму. Я знаю, что тебе нельзя отставать в учебе.

— Спасибо, Бек. И спасибо еще раз за прошлый вечер, — она улыбнулась мне, и я увидел ямочку, которую вдруг стал замечать каждые несколько секунд. Она всегда была там? — Увидимся позже.

Кивнув в ответ, я сосредоточился на экране своего телефона. Я переслал письмо с билетами и, убедившись, что она благополучно дошла до дверей, отправился домой учиться.

Спустя тридцать минут я осознал, что не получу высшую оценку по экономике. В тот момент я был бы счастлив оценке «С» (Примеч. «хорошо», «4»). Мне нравились занятия в научном классе, но, когда дело дошло до бизнеса, мой мозг отключился. Борясь с желанием запустить учебник по комнате, я представлял, насколько мне доставит удовольствие громкий звук, если учебник ударится о стену, или еще лучше, если у него сломается корешок, и страницы, полные непонятных слов и терминов, разлетятся по комнате.

Но тогда мне придется собирать их и пробовать восстановить книгу. Это, определенно, не приблизит меня к сдаче курса.

Если я не могу справиться с бизнес-курсом для начинающих, то что я буду делать дальше, если они становятся все сложнее? И как я собираюсь принять управление компанией, если не смыслю в принципах, на которых она основана?

И где-то между спросом, предложением, графиками и анализом данных, мои мысли вернулись к хоккейной игре.

Закрыв учебник, я отбросил его в сторону, и глухой удар о кофейный столик дал только небольшое удовлетворение. Я совершенно не гожусь для этого, хотя в моих жилах и течет кровь Даверпортов. И эта несущая знания кровь все-таки должна найти путь к моему мозгу, и желательно, чтобы это произошло до того, как мне исполнится двадцать один.

Надеюсь, практическое обучение даст мне необходимые навыки, потому что теория пока что не работает. А с именем Давенпорт на кону и с Меган, полагающейся на меня, неудача — не выход.

Я подошел к холодильнику и заглянул внутрь. Я уже пил содовую прошлым вечером и пока больше не буду, иначе всю тренировку и игру буду пускать газы.

У меня было два варианта: яблочный сок и вода, и мне нужно было нечто большее, чем H2O.

Отлично, теперь я говорю Н2О, как всегда делает Лайла. Я улыбаюсь, пока наливаю себе стакан сока, вспоминая, что, когда мы с ней делали нашу первую лабораторную работу, она повернулась ко мне и сказала:

— Я уверена, ты слышал историю про двух парней, которые пытались заказать воду в баре.

Я заверил ее, что понятия не имел, о чем она говорила. Затем она закусила губу, словно передумала рассказывать мне историю. Но как только я толкнул ее и сказал: «Ты не можешь оставить меня в неведении», — она надела защитные очки, аккуратно наполнила мензурку перекисью водорода и сказала:

— Двое мужчин вошли в бар. Первый сказал: «Я буду H2O». Второй сказал: «Я буду Н2О дважды». (Примеч. в оригинале игра слов too (тоже) и two (два, дважды), т.е. в переводе на русский он говорит: «Я тоже буду Н2О»). Второй парень умер. Это очевидно, — ее взгляд метнулся ко мне. — Ты знаешь. Потому что… — она подняла перекись водорода, очевидно, испугавшись, что я не понял.

— Потому что если выпьешь перекись водорода — Н2О2 — то это не приведет ни к чему хорошему, — сказал я, чтобы она знала, что я понял.

Лайла просияла.

— Правильно!

Затем ее улыбка дрогнула, и она покачала головой.

— Знаю, это глупо. Я просто… — она пожала плечами. — Ничего не могу с собой поделать. Есть марганцовка?

Я передал ей марганцовку с дрянным замечанием о двойных связях, и дела у нас пошли намного лучше: от сдержанных и осторожных разговоров мы перешли к тому, что шутили и болтали. Но не только о химии у Лайлы были банальные шутки. Как только она узнала, что я играю в хоккей, у нее появились новые. Она приветствовала меня: «Эй, как, шайбу твою, дела?» или «Как мы умудрились профукать этот эксперимент?».

Одно было ясно: я бы так не наслаждался этим занятием, если бы не она. Полагаю, мне следует узнать, как у нее дела с экономикой. Если Лайла может рассказать кучу макро и микрошуток и помочь мне понять, что же она, черт возьми, имела в виду, вероятно, это поможет мне.

Конечно, если Лайла собиралась носить откровенные наряды, мне бы следовало выколоть себе глаза, чтобы удержать свои неуместные мысли о моей милой, умной подруге.

ГЛАВА 11

Лайла

Он здесь.

Когда последние несколько недель я приходила в библиотеку, он почти каждый раз сидел на одном и том же месте, полностью погрузившись в учебу. И с тех пор я не узнала даже его имени, поэтому он расценивался мной как человек, которого я не знаю. У прекрасного незнакомца были темные вьющиеся волосы, рассыпающиеся в беспорядке каждый раз, когда он пропускал сквозь них пальцы. Судя по их нынешнему состоянию, он учится здесь уже некоторое время. Кроме того, он носил очки в стиле Бадди Холли, которые добавляли ему некую обаятельность ботаника. Я решила, что это также делает нас идеальной парой.

Мой пульс ускорился на несколько уровней по мере того, как я приближалась к нему. Он выглядит занятым учебой. Наверное, мне не следует его отвлекать.

Но ничего не сказать было трусливым выходом из положения, и я больше его не выберу. Я пригладила рукой облегающий бирюзовый топ с черным кружевом посередине. Он стройнил, но в то же время подчеркивал мои изгибы. В отличие от прошлого вечера, я показывала лишь намек на декольте вместо щедрой его части. Я боролась с желанием одернуть джинсы. После долгого ношения свободных юбок, они чувствовались безумно узкими, а их материал — очень плотным. Хотя признаю, они — лучшая защита, чем мои юбки, когда резкий холодный воздух проходит через ткань и оставляет мои ноги покрытыми мурашками.

Хорошо, я могу сделать это. Задай вопрос. Переведи разговор на него. Будь легкомысленной. Феминистская часть меня хотела поспорить с Беком насчет необходимости быть легкомысленной, но также это была та часть меня, которую никогда не приглашали на свидание. Я не собиралась скрывать тот факт, что я умная, может быть, просто буду держать это в секрете, пока не пообщаемся пару раз наедине.

— Извините. Вы не возражаете, если я присяду рядом вами? Это место имеет лучший вид на… — я выглянула в окно, — на… гравийную крышу.

Бред. Я уже провалилась. Мои ноги приготовились удирать, а ладони стали бесконтрольно чесаться. Затем он взглянул на меня и улыбнулся. Боже мой, его улыбка была всем, о чем я когда-либо мечтала, и даже больше.

— Гравийную крышу?

Будь смелой, будь смелой, будь смелой.

— Хорошо, это была ложь. Я потратила столько времени на изучение нового материала, что начала чувствовать, будто нахожусь в одиночной камере. Не беспокойся, я буду молчать. Я просто хочу почувствовать, что дышу тем же воздухом.

Какую камеру? Дышишь тем же воздухом? Могла бы просто сказать, что собираешься позже покопаться в его мусоре.

Он сморщил лоб, но в его глазах мелькал намек на веселье, поэтому вместо побега я заставила себя сесть не просто на какой-то стул, а на стул рядом с ним.

— Я Лайла.

— Себастьян.

Никогда не встречала кого-то по имени Себастьян. Комментарий о мультфильме «Русалочка», который пришел мне в голову, почти вылетел из моего рта. Стиснув зубы, я удержала его там, где ему место. Видите, я справилась.

— Итак, что ты изучаешь?

— Математический анализ.

— Я специализируюсь в химии, хотя сегодня решила посвятить себя Эмерсону и Торо. (Примеч. американские общественные деятели).

Я подняла свою книгу, как если бы он нуждался в доказательстве. После моего неловкого начала ему, наверное, оно требовалось.

— Ну, я рад поделиться своим видом на гравийную крышу, — он сверкнул своей ослепительной улыбкой ее раз. — Мне лучше вернуться к учебе.

— Да, мне тоже.

Я читала свое задание, только слегка — ладно, очень — отвлекаясь на присутствие Себастьяна. Неудивительно, что я раньше избегала групповых занятий. Конечно, у меня были редкие групповые проекты, но не с теми, о ком я мечтала днями. Он стал тем идеальным парнем, с которым я бы однажды встретилась и обнаружила, что мы созданы друг для друга. После тридцатиминутной борьбы с желанием собрать свои волосы я больше не могла это терпеть. В конце концов, я скрутила их в пучок на макушке, закрепила его одной из моих многочисленных ручек, а затем занялась записью заметок по прочитанному.

Когда я скрестила свои ноги, неожиданно задела голень Себастьяна.

— Извини.

— Все в порядке, — сказал он, подвигая блокнот поближе к себе и стирая все, что записал ранее.

Я открыла рот, чтобы рассказать о том, как Эйнштейн постоянно пытается взобраться на мои ноги, когда я учусь, поэтому знала, каково это — не иметь возможности вытянуть ноги, но затем вспомнила, что, если возможно, то следует отложить разговор о моем коте.

Бедный Эйнштейн. Я чувствую себя плохо, притворяясь, что его не существует.

Спустя сорок пять минут молчания я взглянула на свои часы. Если я хотела попасть на игру вовремя, то мне следовало собираться. Это означало, что у меня был последний шанс произвести впечатление. Может быть, дать ему свой номер.

Мой язык словно прилип к нёбу, поэтому я достала бутылку Н2О и отпила.

— Себастьян, я тут подумала…

Я наклонилась, чтобы положить свою руку на его, а он повернулся. Я пыталась избежать столкновения, но было слишком поздно.

— Ауч!

Себастьян дернулся назад, оцарапав себя синей ручкой около глаза. Я вынула ручку из своего пучка, словно это могло возместить ущерб.

— Мне очень, очень жаль!

— Все в порядке, — сказал Себастьян, все еще потирая оцарапанное место.

Ну, что мне теперь делать? Спросить его, хочет ли он сохранить этот глаз? В данном случае других вопросов не было.

— Я должен… — Себастьян начал собирать книги.

— На самом деле, я ухожу, — сказала я, вскакивая. — А ты оставайся.

Настороженность заполнила каждую черту его лица, и стало ясно, что волшебная «они-осознали-что-созданы-друг-для-друга» мечта превратилась для него в «эта-девушка-психопатка» кошмар.

Я сунула блокнот в сумку и выбежала из библиотеки, мои нервы все еще были на пределе. Неудачи — обычное дело, когда дело доходит до экспериментов. Каждый хороший химик знает это. Надо набраться сил и попробовать снова.

И растоптать другого ничего не подозревающего парня.

Вздохнув, я покинула библиотеку. Посмотрим, как я смогу использовать советы Бека после практического занятия, или десяти занятий с Уитни.

Или, может быть, мне следует просто бросить эту затею, пока я не оставила кого-нибудь без глаза.

* * *

Лед холодный. Я знала это, будучи увлеченной наукой, и, знаете, как человек старше трех лет. Но я не ожидала, что сидения на хоккейной арене будут такими холодными.

Вот что я получила за отказ от шарфов. Теперь я замерзаю везде, где бы ни находилась. Мой наряд был гораздо симпатичнее без пальто, но я слишком замерзла и поэтому решила пойти с расстегнутой молнией. Простуда, насморк и кашель не помогли бы мне сейчас. Тем более, что умудрялась все испортить и этих побочных эффектов.

Большая часть толпы разбилась на группы и парочки, так что я чувствовала себя немного странно, сидя в одиночестве, но, к счастью, я привыкла к этому чувству. И кто знал? Может быть, после этого Бек мог бы познакомить меня со своими товарищами по команде. Если бы один из них потерял зуб или два, он мог бы быть в моей лиге. Милый извращенец, как говорил Бек.

Я рассмеялась, ощущая себя сумасшедшей одинокой девушкой.

Музыка зазвучала из динамиков, и команда выкатилась на лед. Так, кто же из них Бек? Наконец, я заметила форму с надписью «Давенпорт» на спине — он был под номером семь. Шлем скрывал его лицо, поэтому без этой полезной надписи я бы не могла точно и с уверенностью сказать, что это он.

Я стояла, гадая, насколько выглядела бы занудой, если бы прокричала его имя и помахала рукой. С этой суматохой он, наверное, не услышал бы меня и не увидел. После катастрофы с Себастьяном у меня был момент, когда я подумала, что мне стоит пропустить игру, переодеться в пижаму и посмотреть фильм, поедая печенье. Несмотря на пребывание в одиночестве, я была счастлива, что забросила эту идею, наложила еще один слой туши и блеска для губ и приехала сюда. Потому что с этой энергией в воздухе, протяжным звуком коньков по льду, я из первых рук ощущала все то, о чем всегда говорил Бек, и я не чувствовала себя одинокой.

Он был везде, куда бы я ни посмотрела, и от этого я чувствовала, словно он рядом со мной. Я вспомнила его голубые глаза, и память услужливо воспроизвела взгляд, которым он смотрел на меня прошлым вечером. По моему телу разлилось тепло, заменив холод.

Я прикусила губу и мысленно сказала себе, что друзья могут заставить тебя чувствовать тепло, подобное этому. И когда мозг незамедлительно «заспорил», что это другой вид тепла, я взяла свою содовую и отпила половину, надеясь, что пузыри и сахар помогут мне не думать об этом.

ГЛАВА 12

Бек

Я пытался держать себя в руках и не искать взглядом Лайлу — если она не пришла, все нормально. Не то чтобы я нуждался в том, чтобы она была здесь и поддерживала меня. Даже в старшей школе родители были только на нескольких играх. У них были какие-нибудь другие мероприятия или командировки, которые они предпочитали вместо моих игр. Меган притаскивала своих друзей практически на каждую игру, и когда дело доходило до трэш-тока (Примеч. англ. trash talk — высказывания в адрес соперника, чаще оскорбительного характера, призванные вывести оппонента из равновесия), у моей маленькой сестры был дар. У нее также был один из тех свистов, от которых у людей лопаются барабанные перепонки. Мои товарищи по команде всегда шутили про то, что они не ожидали так много шума от такой маленькой девочки.

Я улыбнулся, думая о том, какой бы злой была Меган, если бы знала, что они ее называли маленькой девочкой, особенно после того, как она неровно дышала к половине команды.

— Что насчет прошлого вечера? — спросил Джефф, когда мы снизили темп — мы хотели разогреться, а не истощиться. — Почему ты сказал мне флиртовать с твоей девушкой?

— Моей девушкой? — я нахмурился. — Что за чушь ты несешь?

Он изогнул брови, словно говорил: «Ты разговариваешь со мной, приятель».

Началась другая громкая песня, и мне пришлось кричать, чтобы быть услышанным сквозь этот шум.

— Она просто подруга. Это была ее первая большая вечеринка в колледже, и она нервничала. Я подумал, что разговор с тобой поможет ей почувствовать себя лучше.

— Она буквально висела на тебе. Я подумал, что вы занимаетесь чем-то странным… я не знаю. Ролевыми играми, чтобы оживить ваш вечер или еще что-то в этом духе.

Оживить вечер? Как будто мне нужны ролевые игры, чтобы поддерживать интерес девушки.

— Она была пьяна и на каблуках. Она старалась не упасть, а я поддерживал ее, чтобы этого не случилось.

Я вспомнил о том, что произошло на танцполе, когда я, используя в свое оправдание то, что не могу позволить ей упасть, притянул ее к себе. Я сильнее ухватился за свою клюшку, сосредоточившись на ней, не позволяя мыслям ускользнуть в другом направлении.

— Как я и говорил, мы просто друзья.

— Ну, она, определенно, горяча, — прокричал Джефф. Тренер взглянул на нас, и мы откатились к центру поля. — Так это не будет странно, если я приглашу ее на свидание?

Я стиснул зубы, дыша через нос, чтобы заглушить раздражение.

— Не будет. Но она моя подруга, так что не будь ослом по отношению к ней.

Я почувствовал желание кого-нибудь ударить, поэтому сделал тренировочный удар. Без шайбы, летающей по воздуху, и это оказалось не так приятно, как я надеялся. Наматывая круги вокруг цели, я прокручивал в голове часть вечера, когда нес Лайлу в свою спальню. Она говорила обо всем подряд.

«О, у тебя классный будильник».

«Вау, могу поспорить, эти простыни из суперткани наивысшего качества. На моих ногах они ощущаются, словно шелк».

Это заставило меня думать о ее голых ногах и о том, насколько нежной ощущалась ее кожа, когда я поднимал ее. И затем, когда я только улегся спать, она наклонилась с кровати так, что в темноте были видны только ее очертания.

«Скажи мне правду. Ты секретный супергерой? Потому что ты мускулистый и силен, словно Капитан Америка, но иногда становишься таким молчаливым, что мне кажется, будто у тебя есть секрет, о котором никто не знает».

Без части про супергероя, но Лайла была права больше, чем думала. Вместо беспокойства о том, что она настолько хорошо читает меня, я принял это таким, каким оно было. Она была пьяна.

— Все сюда! — прокричал тренер, и, когда я добрался до скамейки, заметил в толпе Лайлу.

Она улыбнулась и помахала мне. Ее огненно-рыжие волосы свободными волнами лежали на плечах, макияж был намного проще, чем прошлым вечером, а одета она была в джинсы и пальто. Мое сердце билось быстрее, чем ему следовало, и желание, которое я испытал вчера, поднялось на поверхность, становясь сильнее по мере того, как долго я смотрел на нее. Мысль о том, что Джефф пригласит ее на свидание, разбудила ревность меня изнутри, но никогда у меня даже мысли не было пригласить ее на свидание самому. Свидания — не мой конек.

Это напомнило мне причины, по которым следует держать себя в узде, несмотря на откровенные топы, изгибы бедер и сексуальные ноги.

Прямо сейчас я не должен думать ни о чем, кроме игры. Мне определенно не стоит пытаться разглядеть топ Лайлы, надетый под пальто, или задаваться вопросом, как найти хороший предлог, чтобы снова ее обнять.

На самом деле, чем больше я думал о том, насколько опасно близко подобрался к черте, тем больше задавался вопросом: может, стоит позвонить одной из моих постоянных подруг и получить немного пространства от Лайлы?

* * *

Мои товарищи по команде врезались в меня, хлопали по спине, кричали и вопили. С помощью последнего очка мы выиграли игру.

В такие моменты, как этот, я точно знал, что не хотел получать степень в бизнесе и не стремился в «Д&T». Я хотел играть в хоккей всегда. Но также я знал, что этого не будет в моем будущем, и размышления об этом только расстроят меня. Я был здесь и сейчас и именно поэтому хотел впитать все это и насытиться, пока еще мог.

Я ненавидел, что эти мысли всегда мешают сполна ощутить кайф от победы.

Возбуждение и чувство выполненного долга, пришедшие после победы, витали в воздухе раздевалки. Я планировал немного дистанцироваться от Лайлы, но она пришла на игру, поэтому я не мог не поздороваться. Я пытался спасти нашу дружбу, а не выводить ее из себя или ранить ее чувства.

Когда я пробрался туда, где видел ее на трибуне, Джефф уже разговаривал с ней. Вау. Он, конечно, не тратит времени впустую.

Она улыбалась на все, что бы он ни сказал. Я услышал, как она говорила что-то насчет «пьяной в стельку», и затем положила руку ему на плечо и наклонилась, прикусив губу, как делала это со мной — как практиковалась на мне.

Используя действия, которым ее научил я. На Джеффе. Я стиснул зубы. Везучий говнюк.

— Нет, ты была милой, — сказал Джефф.

Я бросил свою клюшку сильнее, чем было необходимо, чтобы нарушить этот праздник любви, и Лайла обернулась, сверкнув своей улыбкой с ямочками.

— Эй, Мистер Крутой Бомбардир! Это было потрясающе. Если бы я знала, что твои хоккейные матчи такие классные, то приходила бы на каждую игру.

Ее энтузиазм успокоил мое раздражение и уровень счастья возрос и встал на свое место. С Лайлой ничто не было нормальным — она практически говорила на своем собственном языке. Я представил ее там, на трибунах, болеющей за меня на каждой игре, каждый раз встречающей меня, как сейчас, и меня пронзил острый укол тоски. Очень жаль, что я веду себя, как девчонка, получающая все, что пожелает.

— Спасибо, Лу.

Время перерезать первую ниточку.

— Кстати, я хотел сказать тебе раньше, но придется отменить наш завтрашний вечер кино. Со всеми этими твоими делами на этой неделе я забросил все остальное.

Боже, то, как изменилось ее лицо, убило меня. Я мог бы просто сказать, что отстал по предметам. Почему я упомянул про ее дела? Я мудак.

Еще одно доказательство, что это был верный шаг.

Она нервно играла с застежкой пальто, старательно избегая встречаться со мной взглядом.

— Конечно. Извини, я полностью монополизировала все твое время. Уверена, вереница твоих женщин готова прийти за мной с вилами.

Слова «это не так» были готовы сорваться с кончика моего языка, но я проглотил их, ощутив горький вкус во рту. По крайней мере, она узнала, что формат наших отношений — не более, чем моя спасительная милость к ней.

— Знаешь, а я свободен для завтрашнего вечера кино, — сказал Джефф. — Если ты заинтересована.

Она взглянула на него, потом на меня, как будто ждала, что я скажу, стоит ли ей идти.

Черт, нет! Вечера кино — это наша фишка!

— Повеселитесь вдвоем. Предупреждаю, Джефф, если ты не будешь внимательным, она заставит тебя смотреть фильмы про сверкающих вампиров.

— У меня есть сестры, так что это меня не шокирует, — игриво толкнул ее локтем Джефф.

Улыбка, которую мне пришлось вытащить из собственной задницы, наверное, выглядела такой же поддельной, какой я ее ощущал.

— Ну, у меня есть сестра, но я все равно не был готов.

Лайла резко повернула голову ко мне.

— У тебя есть сестра?

Я на мгновение уставился на нее, недоумевая, как позволил этому вырваться — я был слишком сосредоточен на том, насколько сильно меня раздражало заигрывание с ней Джеффа. Не то чтобы Меган была каким-то большим секретом, но сначала разговоры о моей сестре, потом это привело бы к признанию о смерти родителей, а это только начало всего того, во что я не хотел вдаваться. Хотя сейчас я не мог проигнорировать ее вопрос.

— Да, ей шестнадцать, — я поправил лямку рюкзака на плече. — Пошли, мне нужно отправляться в дорогу. Я провожу тебя до машины.

Я направился к восточному выходу, но Лайла осталась рядом с Джеффом.

— Гм, мне в другую сторону.

— Мне тоже, — сказал Джефф, положив ладонь на ее поясницу. — Пошли, я провожу тебя.

Кровь в моих венах превратилась в кислоту. Я полностью терял ее. Лайла приостановила его, подняв палец, спустилась с трибуны ко мне и обвила руками мою шею.

— Я просто еще раз хотела сказать, что ты проделал хорошую работу на сегодняшней игре, — сказала она. — Спасибо за приглашение и заботу о билетах.

Неспособный справиться с собой, я обнял ее в ответ, скользя руками под ее пальто, заметив, как идеально мои пальцы расположились на изгибах ее бедер. Желание росло в геометрической прогрессии, мгновенно отгоняя усталость после игры. Меня больше не прельщал звонок другой девушке для бессмысленного перепиха — я не хотел привычную. Я хотел умную и смешную, с большими карими глазами и сексуальными изгибами.

Ты никогда не получишь этого, Давенпорт, так что прекращай думать об этом.

— И…ну, — продолжила Лайла, — я знаю, что на этой неделе ты потратил тонну времени на мой список, но я ценю это.

Мое сердце дрогнуло, мне хотелось забрать свои слова обратно, но разум кричал сохранять воздвигнутую стену, чтобы как можно быстрее установить между нами дистанцию.

Черт, черт, черт. Я в секунде от того, чтобы все испортить.

— Не переживай, — сказал я. — Я тоже повеселюсь. Просто сделаю домашнее задание, чтобы наверстать упущенное.

— Я действительно должна тебе, поэтому, если тебе будет нужна помощь, ты знаешь, где меня найти.

Она начала отстраняться, потом наклонилась еще раз и прошептала:

— Сколько должно пройти времени, прежде чем Джефф перестанет быть незнакомцем? Думаешь, я должна поцеловать его сегодня, чтобы вычеркнуть пункт номер три?

Моя рука замерла на ее спине, а другая сжалась в кулак.

— Ты не должна целовать того, кого не хочешь, Лайла. Почему ты не забудешь этот список?

Она нахмурилась, и эта проклятая решительность изменила ее черты.

— Нет выхода. Я уже выставила себя дурочкой сегодня, но переборола это и решила попробовать снова, вместо того, чтобы позволить себе сдаться, и это сработало. Ты знаешь, как давно меня звали на свидание?

Она улыбнулась Джеффу через плечо, а затем понизила голос и сказала:

— Думаю, я просто поцелую его сегодня.

Все во мне кричало сказать ей не делать этого. Ревность снова подняла свою голову, у нее были большие неровные зубы, которыми она хотела впиться в Джеффа. Но Лайла была на пути самопознания или самоуничтожения, или чего бы, к черту, ни было, и я не был ее парнем.

Я не хотел быть ее парнем.

В любом случае, мне не следовало хотеть быть ее парнем.

Единственное, в чем я был уверен, это что отношения заканчиваются катастрофой. Я предупредил Джеффа обращаться с Лайлой правильно, и, несмотря на то, что, глядя на него сейчас, мне хотелось его ударить, он был бы достойным парнем для нее.

Я выдохнул, стараясь удерживать спокойный тон голоса.

— Думаю, он до сих пор считается незнакомцем. После того, как ты заставишь его посмотреть девчачьи фильмы, он совершенно точно станет знакомым.

Ее губы медленно растянулись в улыбке, и это словно пронзило мою грудь.

— Спасибо, Бек. Но просто знай, что ты не избежишь двух последних частей саги «Сумерки».

Она быстро обняла меня и направилась к Джеффу.

И все, что я мог делать, это стоять здесь, ненавидеть Джеффа и злится на себя за отмену вечера кино на этой неделе, из-за чего ее Сумеречная угроза отодвигалась еще на восемь долгих дней.

ГЛАВА 13

Лайла

— Так вы с Беком дружите уже некоторое время? — спросил Джефф, когда мы покинули хоккейную арену.

— Да, я встретила его на занятии в начале года, и мы быстро стали друзьями.

Поэтому я знала, что сегодня что-то изменилось. Или, возможно, он всегда был таким после игры. На взводе от победы и игрового азарта, или чего-то еще. Только это было больше похоже на беспокойство… Может быть, из-за избытка адреналина ему было трудно сосредоточиться и поддерживать беседу.

Я подпрыгнула, когда он первый раз вжал парня из другой команды в стекло, прямо напротив того места, где я сидела. Бек и так был большим парнем, а с этими надетыми на него хоккейными щитками казался еще больше. Если бы я увидела этот соревновательный блеск в его глазах, когда он стоял напротив меня, я бы побежала или покатилась в противоположном направлении. Он разбрасывал других огромных парней так, словно они были тряпичными куклами, и забил в целом три очка, в том числе и победный.

Себя я всегда считала себя мирным человеком, но было что-то возбуждающее в том, чтобы смотреть, как наполненные тестостероном парни борются за шайбу и врезаются друг в друга.

Я действительно пыталась думать о парнях в целом, а не конкретно о Беке. Я делала это достаточно хорошо весь день, начиная с нашего жирного завтрака, организованного парнем, который, должно быть, большой любитель панкейков или, может быть, фанатичный поклонник хоккея, потому что он с восторженным видом показал Беку большой палец только за то, что он там был. Затем я ушла и выставила себя идиоткой там, в библиотеке, ни секунды не задумываясь о Беке, кроме его советов по заигрыванию. Алкогольная похоть — вот откуда прошлым вечером пришло мимолетное влечение. И непрекращающиеся мысли о его глазах… ну, они были такими, о каких люди говорят, как о пронзительно-голубых глазах. Нужно быть слепой, чтобы не заметить этого.

Но наблюдение за ним во время хоккея и затем объятия после игры, его пальцы, расположенные на моих бедрах… это заставило моих абсолютно трезвомыслящих бабочек вырваться на свободу и захлопать крыльями. Даже сейчас они зашевелились, кувыркаясь в моем животе и поднимаясь вверх, чтобы порхать вокруг сердца.

— Значит, большинство игр проходят так? Вы катаетесь вперед и назад так же быстро, как сегодня? — спросила я Джеффа, заставляя себя сконцентрироваться на настоящем, чтобы не облажаться перед парнем, с которым у меня реально есть шанс. — Или эта команда была очень жесткой?

— Нет, это довольно обычно. На самом деле, они проделали неплохую работу по удержанию Бека, но, как ты видела, он смог несколько раз прорваться.

— Хм-м-м, — это все, что я сказала, потому что теперь думала о том, как Бек бросал на меня взгляды, когда переводил дыхание на скамейке. Он был так глубоко погружен в Серьезный Спортивный Настрой, что не мог подарить мне полноценную улыбку, но едва уловимая улыбка уголком рта повлияла на меня еще больше. Несмотря на все мои старания, влечение усиливалось.

Это нормально — испытывать такие чувства, пока я не действую согласно им.

И разве есть лучший способ предотвратить это, чем найти нового парня и сфокусироваться на нем? К счастью, так случилось, что я иду рядом с другим симпатичным игроком в хоккей. И хотя Джефф не так горяч, как Бек, он, определенно, более доступен, поэтому я заинтересовалась в нем, как в хорошем кандидате на «прекрасного незнакомца». Плюс с ним риск был невелик. Мне не придется видеться с ним, если все пойдет наперекосяк.

Я начала вспоминать советы Бека о ведении разговора. Мы уже обсудили хобби Джеффа. Полагаю, дальше идет тема об окончании школы.

— Что ты…

— Ты… — начал он в то же самое время, затем улыбнулся, демонстрируя хорошие ровные зубы. Никаких выбитых зубов, так что это, определенно, дополнительные бонусные очки в его пользу. Его темные волосы были почти полностью выбриты, а глаза шоколадного цвета — полная противоположность Беку.

О котором я совершенно не думала.

— Ну, это моя, — сказала я, когда мы достигли моего побитого, когда-то голубого «Шевроле». Управление им требует множество молитв и ругательств, но я счастлива, что он у меня есть, особенно в такие холодные вечера, как сегодня, когда хождение пешком означает обморожение пальцев.

Я поежилась и застегнула последние пуговицы пальто — было слишком холодно, чтобы думать о выставлении фигуры напоказ. И хотя я знала, что мои волосы уложены, я быстро взглянула в зеркало для проверки — назовем это посттравматическим стрессовым расстройством. Могу только представить, насколько быстро Себастьян убежит от меня, когда бы наши пути вновь пересекутся.

Джефф достал свой телефон и попросил мой номер. Когда он сохранил его и мой адрес в свои контакты, то сказал, что заберет меня в семь. Он выпрямился, как будто собрался уходить, и я начала думать, что он не будет считаться незнакомцем завтра, поэтому я просто сделала это.

Энтузиазм победил, превращая мою попытку номер три больше в легкий удар головой, чем в поцелуй. Я попала в правый уголок его рта вместо центра, и все, что я могла сделать — закрыть глаза и надеяться, что когда открою их, то буду или одна, или проснусь, обнаружив, что это был просто дурной сон.

Дважды за день. Меня следует изолировать.

— Лайла?

— Извини, — я резко открыла глаза. — Если ты поменял свое мнение насчет фильмов, то я…

Губы Джеффа приблизились к моим. Он прижал меня к машине и засунул язык мне в рот. Это было более… влажно, чем я ожидала. Как только я начала участвовать в поцелуе, поплотнее сжав губы, чтобы замедлить темп, поцелуй превратился во что-то более приятное и мог бы даже перерасти в некие сексуальные действия, если бы я не была одета в плотное пальто.

— Увидимся завтра.

Джефф еще раз быстро поцеловал меня и бросился через парковку к черной «Джетте», а я залезла в машину, улыбаясь, как безумная.

Я сделала это! Я поцеловала парня, которого не знаю. Даже сама начала это, но учитывая, насколько катастрофически прошла та часть, может быть, мне не следует быть такой гордой.

Пока ехала, я не могла отделаться от мысли, что гордость за выполнение пункта списка не должна бы вызывать такие эмоции, как те, которые я ощутила, поцеловав симпатичного хоккеиста.

* * *

Знаете, что вы получаете, когда решаетесь поцеловать едва знакомого парня?

Нападение его языка почти сразу, как вы заходите в его квартиру. Джефф не сказал мне ни слова, просто нырнул внутрь. Его язык часто путешествовал слишком далеко на юг, поэтому это было больше похоже на лизание подбородка, чем на поцелуй. Через несколько минут моя кожа чувствовалась… липкой.

— Я хочу пить, — сказала я, поднимаясь из горизонтального положения на диване Джеффа, на который он с легкостью меня уложил. Желание вытереть подбородок и губы было сильным, но я не хотела его обижать.

Я абсолютно точно помню, что иногда хотела, чтобы Майлз целовал меня с большей страстью. Может быть, французский поцелуй не для меня. Я только знала, что не хотела больше это повторять, и точно не с Джеффом.

Но прошло только тридцать минут фильма или около того, и я не знала, как уйти, не ранив его чувства. Телевизионный экран осветил половину его лица, и я наблюдала за тем, как изменяется цвет на этой стороне, пока обдумывала возможные оправдания, ни одно из которых не звучало достаточно хорошо, чтобы его использовать.

— Что ты будешь пить? — спросил Джефф. — У меня нет пива, но я могу попросить одно у моего соседа.

— Простой Н2О было бы замечательно.

Линии на его лбу углубились, когда он приподнял брови.

— Воду?

Бек всегда дразнил меня, что я не говорю просто «вода». Мне, наверное, следует поработать над урезанием моих ботанских замашек как часть работы над моим преображением. Джефф, должно быть, понял это по-своему, потому что направился на кухню и открыл шкафчик.

Я быстро поправила свою рубашку, проклиная ее глубокий вырез спереди, и вытащила телефон из кармана, испытывая желание написать Беку. Что-то милое и мелодраматическое, например: «СПАСИ МЕНЯ!!!». Но он уже и так всю неделю возился с моими сумасшедшими пунктами списка и попытками преобразить меня. И хотя Бек заявил, что отстает в выполнении своих домашних заданий, я не удивлюсь, если прямо сейчас рядом с ним совсем не-школьный приятель.

Плюс мне не нужен Бек, чтобы спасти меня. Я сама могла себя спасти.

Я надеялась на это.

Джефф сел рядом со мной и протянул мне стакан воды. Вторую свободную руку он обернул вокруг моего бедра.

— Тебе не нравится эта часть?

Я дернулась вперед, расположив свои предплечья на коленях, пытаясь так крепко свернуться калачиком, насколько могла. Я никогда не видела этот фильм, и спасибо моей хреновой удаче — это был момент, когда главный герой начал раздевать свою любовницу.

Поэтому теперь Джефф думал, что я люблю сексуальные сцены. Он наклонился и поцеловал меня в шею. Женщина на экране застонала, производя много шума из-за того, что у них произошло.

Трудно было вспомнить время, когда мне было бы более некомфортно, чем сейчас. Есть ли на самом деле женщины, которые издают такие звуки во время секса? Которые настолько наслаждаются этим, что им всегда недостаточно? Должно быть, так и есть.

Что я делала неправильно?

Вряд ли я узнаю об этом в ближайшее время, потому что не собираюсь делать это с Джеффом. После того как фильм наконец-то закончился, я позволила Джеффу целовать меня еще несколько минут, потому что он был милым парнем, а я была слабачкой, которая не могла удерживать свою жизнь под контролем так, как я себе это воображала.

Давай, Лайла. Будь смелой. В этом и заключается суть всего, что ты делаешь.

Я отступила назад, поднимая руки между нами, чтобы создать дополнительный барьер.

— Э-э, спасибо за кино, но у меня завтра тест, поэтому мне лучше уйти.

Было бы намного проще сбежать, если бы я приехала на своей машине, а не согласилась, чтобы он заехал за мной. Знаете, как говорят: сначала думай, потом делай.

Через несколько минут мы вернулись к моей квартире. Прежде чем Джефф мог бы настоять на еще нескольких небрежных поцелуях, я выскочила из машины и забежала в свою квартиру, где было безопасно. Когда я заперла дверь и прислонилась к ней спиной, Уитни посмотрела на меня со своего места на диване.

— Ты в порядке?

Я вытерла свой подбородок — серьезно, почему он ощущается таким липким? Фу.

— Ты когда-нибудь целовалась с парнем, который делает это отвратительно?

Уитни скорчила кислую мину.

— Да. Не позволяй этому зайти дальше. Если они не умеют целоваться, то они ужасны в постели. Поверь мне на слово.

Я села рядом с ней, сняла ботинки и поджала под себя ноги.

— Он лизал мой подбородок.

— Фу!

Она рассмеялась, и, несмотря на то, что мое свидание прошло ужасно, я не могла не присоединиться к ней. С того вечера, как она помогла мне с макияжем, мы проводили вместе больше времени, даже если это был просмотр телевизора или приготовление еды.

— Определенно, посылай этого парня. Лучше найти того, кто сможет заставить тебя жаждать момента, когда ты сможешь поцеловать его снова, — она откинулась на спинку дивана и вздохнула. — Как Мэтт. Секс великолепен. Лучший из тех, с кем я была. Совершенно крышесносный, ты знаешь, что я имею в виду?

Крышесносный. Не-а. Я не знала. Но, когда она взглянула на меня, я уклончиво качнула головой, и этот жест она приняла за кивок.

— Хотя я струсила в развитии наших отношений, — сказала Уитни, в ее голосе было слышно поражение.

Хорошо знать, что я не единственная, кто струсил.

— Все хорошо. Ты узнаешь, когда наступит правильное время, а из того, что я видела, он без ума от тебя.

Уитни улыбнулась.

— Спасибо, Лайла. Мне нужно было услышать это. Я встречалась со столькими придурками за этот год, что теперь всегда сомневаюсь в правильности своих решений. Но сейчас это чувствуется по-другому.

Я воспользовалась моментом, чтобы насладиться отдыхом, но затем все то, что мне необходимо сделать, навалилось на мои плечи, что сделало мой отдых невозможным. Мой список и так занял много времени, нанося удар по моим часам для учебы.

— Ну, мне лучше немного заняться учебой и домашней работой.

Я взяла свою обувь и направилась в спальню. Эйнштейн прыгнул на меня, и когда я бросила обувь в шкаф, он расценил это как сигнал к атаке на нее. Я засмеялась, когда она перевернулась, и он отпрыгнул, будто это была змея, пытающаяся его укусить.

— Ты такой милый котенок, — проворковала я, располагаясь в кресле перед письменным столом. Я сделала фотку на телефон и чуть не отправила ее Беку, но затем вспомнила, что пыталась не беспокоить его своими странностями. Еще более удручающим было то, что я никого не могла вспомнить, кому можно было бы отправить эту фотку. Возможно, моим родителям, но тогда мама захотела бы позвонить и поговорить. С тех пор как стала носить более откровенные наряды, мне показалось, что она каким-то образом почувствовала, что я уже выросла, и прочитала мне лекцию о влиянии на окружающих одежды, которую мы носим. Я не сомневалась: она думает, что я одеваюсь ужасно.

Черт, может, так и есть, но это позволило мне в некотором роде освободиться, хотя я все еще чувствовала себя застенчивой — и еще работала над собой.

Я отбросила телефон в сторону и повернулась к груде книг и тетрадей на моем столе. В данный момент, литература требовала больше внимания, но вместо того, чтобы взять книгу, я открыла ноутбук и загрузила свой список.

1. Новый яркий образ.

2. Сделать стойку на бочке (помни, что в тот вечер не нужно надевать юбку).

3. Выйти за рамки с тем, кого я не знаю (в том числе поцелуи).

4. Спеть караоке.

5. Станцевать на барной стойке (выучить сексуальный танец, чтобы не выставить себя идиоткой).

6. Сделать татуировку.

Я выполнила три пункта из шести за одну неделю, что было довольно рискованным для меня, несмотря на несколько оплошностей и тот факт, что свидание было менее приятным, чем я надеялась. Но под влиянием сексуальной сцены в фильме и того, что сказала Уитни, я захотела добавить еще один пункт. Цифра 7 была моим счастливым числом, поэтому мне казалось это судьбой. Я также знала, что для выполнения этого пункта потребуется не неделя и не две, так что чем быстрее я помещу его в конец списка, тем скорее выполню. Это потребует и моей смелости, и преодоления страха — но это лучший способ, чтобы охватить весь опыт колледжа и оставить прежнюю Лайлу позади.

Действительно ли я хочу добавить этот пункт в свой список? Мой компьютер защищен паролем, а помещение целей туда, где ты постоянно сможешь видеть их, поможет их достичь — это неоспоримый факт. Так что я взяла и набрала этот пункт, и он, определенно, выглядел дерзко.

7. Ночь крышесносного секса.

ГЛАВА 14

Бек

Эта неделя выдалась чертовски долгой, а сейчас только четверг. Выездные игры в будние дни всегда портят мое расписание, но, по крайней мере, мы разбили «Дартмуд» во вторник, и мне удалось несколько минут пообщаться с Меган после игры. Видимо, ей пришлось серьезно побороться, чтобы, будучи под арестом, ей позволили прийти. К счастью для нас, тетя Тесса сдалась, когда Меган заявила, что игры — только наше семейное время. Или, скорее всего, сдалась, потому что знала — Меган ничто не остановит.

Последние несколько дней я провел, наверстывая упущенное, при этом минимально контактируя с внешним миром, за исключением посещения занятий и тренировок. Я почти спросил Джеффа о Лайле, однако не стал этого делать. Не говоря уже о том, что это было бы чертовски странно.

Что было еще более странным, это что я встретил сексуальную волейболистку в кафетерии кампуса в понедельник, но все еще не написал ей, несмотря на то, что ее номер забит в моем телефоне, ожидая, когда его используют.

Мы с Лайлой не разговаривали с прошлой субботней игры, и каждый день, проходящий без новостей от нее, все больше отдалял меня. По воскресеньям были наши особые вечера, но мы обычно перебрасывались смсками всю неделю, а отсутствие смайликов и фотографий кота от нее съедало меня, несмотря на тот факт, что именно я создал это пространство между нами.

Я просто беспокоюсь о ней. Нужно убедиться, что Джефф не обидел ее. И что ее смелый список и цели не вышли из-под контроля.

И это я говорил себе, пока набирал ей сообщение.

Я: Как поживает тусовщица?

Я уже намеревался убрать телефон в карман, когда он просигналил.

Лайла: Учусь как проклятая, нужен перерыв. Приедешь?

Я: Твой кот задушит меня. Может, ты приедешь?

Лайла: Но Эйнштейн ЛЮБИТ тебя. Важность дыхания переоценивают, не находишь?

Я собирался набрать «Хорошо», но потом мой телефон пропищал снова.

Лайла: Приеду минут через 15 или около того.

Я: :{)

Лайла: Что это такое?

Я (улыбающийся сейчас, как идиот): Я и мои сексуальные усы, улыбающиеся твоему смайлику.

Лайла: Усы???

Я (убедившийся, что знаков препинания больше одного): Поторопись!!!!!

Лайла: Держи себя в руках, приятель ;)

Я рассмеялся, и все отстойное за эту неделю будто растворилось. Моя жизнь не была трагедией, но я осознал, насколько, оказывается, присутствие в ней Лайлы ломает все однообразие и удерживает подальше грустные воспоминания, которые любят появляться, когда кругом слишком спокойно. Я не пытался все испортить, не общаясь с ней, и не пытался все испортить пересечением установленных границ. Пусть она встречается с Джеффом, это похоже на то время, когда она встречалась с Майлзом, и я снова начинаю думать, что Лайла не вариант для меня, и мы можем вернуться к нашей легкой совместной тусовке.

* * *

Когда я открыл дверь, Лайла подняла пакет из Tasty Burger, моего самого любимого места в городе, где делают лучшие бургеры. Наверное, поэтому ее поездка ко мне заняла так много времени.

— Полное разоблачение, это взятка. Если возьмешь ее, то ты берешь на себя обязательство помочь мне выполнить один из пунктов моего списка.

— Какой? — спросил я, протягивая руку к пакету.

Она убрала его подальше от меня, пока заходила в квартиру.

— Я не скажу, пока ты не решишь, будешь ли брать взятку.

Лайла сняла пальто, оставшись в фиолетовом свитере, открывающем одно плечо, и таких обтягивающих джинсах, что я мог видеть изгибы ее бедер и милую попку. Она развернула пакет и бросила в рот несколько картошек фри.

— М-м-м. Это та-а-а-а-а-к вкусно.

— Ты же знаешь, я мог бы просто завалить тебя и забрать пакет.

Она сделала шаг назад, широко распахнув глаза, и хищное желание сделать это пронзило меня. И было бы еще лучше, если бы это включало в себя мои руки, обернутые вокруг нее, и ее тело, придавленное моим в течение нескольких минут.

Несколько длинных шагов — и я был прямо перед ней; мой неуклонно растущий пульс гудел под моей кожей. На самом деле, Лайла была такой маленькой, а я возвышался над ней. Вместо того, чтобы испугаться, как следовало бы, она подняла свой подбородок и спрятала пакет за спину.

— Просто пообещай.

Ее грудь поднималась и опадала, мышцы были напряжены, словно она была готова увильнуть, если бы это было необходимо.

— Хорошо. Я обещаю. Теперь дай пакет мне.

На ее губах появилась торжествующая улыбка. Лайла разложила еду на моем кофейном столике и села на диван, держа в руке бургер. Я уже знал, что пожалею о своем согласии на что бы то ни было, но все равно сделал бы это, поэтому для начала решил насладиться своим бургером. Она купила мне двойной — я мог бы расцеловать ее за это. Метафорически, разумеется.

Она облизала кетчуп с губ.

Может быть, и не так метафорически. Пора перенаправить мысли в другое русло.

— Итак, ты вычеркнула тот пункт с поцелуем?

Лайла сморщила нос.

— Ага.

Я опустил недоеденный бургер.

— Ты говоришь об этом с таким же энтузиазмом, как если бы я спросил тебя, подвергалась ли ты недавно пыткам.

Лайла судорожно вздохнула и повернулась ко мне лицом.

— Слушай, я уверена, Джефф милый парень, но поцелуй с ним… ну, это своего рода пытка. Он лизал мой подбородок, Бек. Я травмирована на всю жизнь.

Я расхохотался, и она толкнула меня.

— Это не смешно, — сказала она, а затем сама рассмеялась. — Пожалуйста, не говори ему, что я так сказала. Он писал несколько раз, а я не отвечала. Боюсь, я соглашусь встретиться с ним снова, а я не могу — просто не могу.

Свитер еще сильнее соскользнул с ее плеча, показывая часть черного кружевного лифчика, и неожиданно вся кровь в моем теле устремилась на юг. Лайла слизала кетчуп и майонез, что собирались капнуть с ее бургера, а затем откусила такой огромный кусок, который большинство девушек не откусили бы никогда.

Это не должно было завести меня.

— В любом случае, — сказала Лайла, убирая волосы с лица и потянувшись за салфеткой, — по крайней мере, я сделала это. И следующий пункт в моем списке — караоке.

— Караоке, — это слово имело такой же эффект, как и холодный душ.

— Ты уже съел еду, так что ты идешь. Завтра вечером. Я проверила твое расписание, поэтому не притворяйся, что у тебя будет игра.

— Я пойду с тобой и послушаю, как ты поешь, но…

— Ах! Неверно. Ты тоже будешь петь.

На кончике моего языка крутилось много аргументов, но затем она протянула руку и пробежалась пальцами по моему подбородку.

— Это больше похоже на неопрятную бороду, чем на усы.

Ощущение ее пальцев на моей коже заставило сердце пропустить несколько ударов, и желание вернулось. То, что я подавался навстречу прикосновениям, вместо того чтобы отодвинуться назад, ощущалось словно игра с огнем, но я хотел узнать, насколько близко могу подойти к пламени, прежде чем обожгусь.

— Я рада этому, — продолжила Лайла, и, может быть, мое воображение занесло, но я клянусь, ее голос звучал с придыханием. — Усы всегда выглядят по-извращенски.

Лайла убрала пальцы с моего подбородка и скользнула по коже прямо над моей верней губой, и я забыл, как дышать.

Уголки ее губ приподнялись.

— Конечно, по-твоему, так парни показывают свою истинную сущность.

Я закрыл глаза. Пора возвращаться в реальность — нам обоим.

— Это точно. Так ты можешь заранее узнать, во что ввязываешься, если все еще настроена на то, чтобы научиться флиртовать с парнями. Мы самые плохие, — сказал я, стараясь звучать спокойно.

Она опустила руку, и я лишился ее прикосновений. «Я просто не позволил зайти этому далеко», — говорил я себе, этой же самой отмазкой я пытался убедить себя всю неделю. — «Позже вечером я напишу… как там ее зовут?»

Хорошо, что я забил ее номер в телефон, потому что даже не мог вспомнить волейболистку, когда Лайла сидела рядом со мной, коленом упираясь мне в бедро.

Мои пальцы чесались от желания провести по выпирающим ключицам Лайлы и выглядывающим из-под свитера лямкам лифчика. Я не мог не представить, как бы она отреагировала. У нее бы перехватило дыхание. Она бы откинула назад голову, и у меня был бы доступ к этим губам…

Хорошо. Лучше отодвинусь, прежде чем сделаю что-нибудь глупое. Назад, назад.

— К счастью, в караоке я буду выглядеть еще большей идиоткой, чем на свидании с парнем, — сказала Лайла, вовлекая меня в разговор, про который я забыл. — Хоть в чем-то у меня талант.

Она сделала глоток своей газировки, оставляя на соломинке след от персиковой помады, и от этого стало практически невозможно не думать о ее губах.

Лед гремел в моем стакане, пока я подносил его ко рту. Холодный напиток — вот что поможет.

— Думаю, я возьму небольшой перерыв в приключениях с флиртом, — сказала Лайла. — По крайней мере, пока не узнаю, как сексуально станцевать на барной стойке.

Я чуть не подавился газировкой, проталкивая пузырящуюся жидкость через сжавшееся горло.

Если я переживу выполнение ее списка, это будет гребаным чудом.

ГЛАВА 15

Лайла

Я выбрала караоке-бар подальше от кампуса, надеясь, что это поможет мне не нарваться на знакомых. На сцене была девушка моего возраста, поющая песню Келли Кларксон. (Примеч. американская певица и актриса). Когда никто не освистал ее во время совершенно фальшивого, через-слово-хихикающего исполнения, я немного расслабилась. Но все же дотянулась до руки Бека, нуждаясь в поддержке.

Он посмотрел на меня сверху вниз, разноцветные подвесные огни через равные промежутки времени освещали его кожу голубым, красным и желтым цветом. Его лицо было даже более неухоженным, чем вчера, но я все равно снова хотела провести пальцами по его подбородку. Почувствовать рукой щетину. Почувствовать его дыхание, скользящее по моей ладони, и взгляд его голубых глаз, приковывающих меня к месту.

Огонь воспоминаний поднимался от кончиков пальцев по плечу, распространяясь по моему телу точно так же, как это было вчера. Он сжал мою руку в ответ, и подарил мне то необходимое ощущение безопасности.

Должно быть, список работает, потому что, пусть и немного, но я стала смелее. Несколько недель назад я бы никогда не пробежалась пальцами по щетине Бека или не ухватилась за его руку, даже думая, что без нее потеряю сознание. Оба раза я ловила себя на том, что делала это прежде, чем подумать и сказать самой себе прекратить.

Конечно, с Беком я не стремилась быть смелой. Это была хорошая тренировка — возможность дотрагиваться до парня без всяких сложностей. Ничего больше. На самом деле, это значит, что я на верном пути, и намного важнее знание того, как замечательно иметь друга, помогающего тебе с твоим списком.

По крайней мере, так я себе говорила.

По дороге сюда Бек шутил, что собирается добавить в свой собственный список пункт «Не петь караоке». Я рассмеялась, но, посмотрев на сцену и людей, столпившихся вокруг столиков, я подумала: «Может, его вариант намного лучше».

Бек сжал мою руку.

— Ты понимаешь, что выполнение списка может занять несколько месяцев, правда? Ты не обязана делать это в считанные недели.

Я покачала головой.

— Я уже пропустила семестр.

Плюс там был пункт номер семь, который стоило обдумать. Пункты с первого по шестой нужны для того, чтобы подзарядить меня и дать достаточно мужества для выполнения моего недавнего дополнения.

— Вечный трудоголик.

Он дразнил меня, но я не могла объяснить непреодолимое чувство безотлагательности, охватившее меня с тех пор, как я решила создать этот список. Я знала, что, если бы остановилась, у меня бы никогда не хватило сил закончить его позже. Мне нужно было доказать, что я могу быть смелой, сумасшедшей девушкой, прежде чем вернусь домой, где все старались запихнуть меня в коробку, в которой, как они считали, мне было место.

Приятно. Мило. Очаровательно. Умно. Как обычно.

Поговорим о скуке: я почти заснула, думая об этом.

— Нет пути назад, — продолжая удерживать Бека за руку, я потянула его в переднюю часть помещения. — Давай запишемся, пока я не растеряла всю решимость.

Каждый раз, когда я выбирала композицию из предложенной музыки, Бек заявлял, что это девчачья песня и предлагал мне самой спеть ее. Наконец, я скрестила руки и уставилась на него.

— Не ты ли вчера съел двойной бургер? И картошку?

Он драматично вздохнул.

— Отлично. Но большинство этих песен мне не знакомо.

Он перевернул страницу и послал мне что-то похожее на улыбку, от которой мою кожу начало покалывать.

— Вот, выберем это. Flo Rida «Right Round».

— Ты осилишь рэп? Вау. Как самонадеянно.

Его губы изогнулись в самодовольной улыбке.

— Ты вообще собираешься петь песню о стриптизерше.

Я приподняла подбородок.

— Почему бы и нет? Может, я даже изображу ее движения. Как считаешь, это можно засчитать как танец на барной стойке, даже если это сцена, а не бар. Возможно, здесь также есть шест.

Его правая бровь взметнулась вверх, потрясенный взгляд на его лице заставил меня испытать чувство удовлетворения.

— Ты несерьезно, — сказал он.

Я сделала шаг ближе к нему.

— Испытай меня.

В его глазах появился соревновательный блеск.

— Я собираюсь занести это в список песен. И я выведу тебя на сцену, когда они назовут наши имена.

Адреналин побежал по моему телу.

— О, я смогу победить тебя на сцене.

Бек нацарапал наши имена в караоке-листе вместе с кодом на песню. Кажется, мы собираемся петь и читать рэп про стриптизершу. Смело, ничего не скажешь.

Я бы хотела посмотреть найденные мною в интернете видео, обучающие стриптизу. Не то чтобы я на самом деле планировала разыгрывать текст песни — моей главной целью было не задохнуться во время пения. Но, может быть, я бы выучила несколько несложных движений, которые могла бы использовать, чтобы оживить выступление или отвлечь зрителей в то время, когда я возьму фальшивую ноту.

Бек положил руку на мою спину, и прикосновение его пальцев прожигало мою кожу даже через хлопковую ткань.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил он, когда к нам подошла официантка.

— Да. Что-то с большим количеством водки, — пошутила я.

Он заказал мартини для меня и пиво для себя, а также крылышки и луковые кольца. Когда официантка ушла, я наклонилась и спросила:

— Не боишься, что она попросит наши документы?

— У меня есть поддельное удостоверение, если это необходимо. Чаще всего, если ты выглядишь уверенным в себе, они не докучают.

Мне нравилось думать, что я могла справиться с этим, но это было невозможно. Именно поэтому Бек был идеальным человеком, у которого можно научиться уверенности в себе. Если бы только я перестала думать о том, что в последнее время наши подшучивания чувствовались более… заряженными, чем обычно, и о том, что каждый раз, когда он кладет свою руку на мою спину, мне хочется придвинуться ближе и почувствовать больше его тела рядом с моим.

Знакомая дрожь, будто электричество, пробежала по моей коже и сконцентрировалась внизу живота. Если бы я еще хоть минуту подумала о том, чтобы надавить на него, то, не обращая внимания доводы разума, просто попробовала бы это сделать.

Если и существует единственное, в чем я хороша, так это отвлечение внимания разговорами о кошках.

— Хорошо, ты собираешься издеваться надо мной, но я обязана показать тебе эти картинки. Я искала пункты для моего списка желаний и даже зарегистрировалась для этого на Pinterest. (Примеч. социальный интернет-сервис, фотохостинг, позволяющий пользователям добавлять в режиме онлайн изображения и помещать их в тематические коллекции и делиться ими с другими пользователями).

— Ты права. Я буду издеваться над тобой, зануда.

Я ткнула его локтем в бок.

— Эй. Это не то, что я имела в виду.

Я нашла картинку, сохраненную в телефоне, и показала ему.

Бек посмотрел на кота, стоявшего на двух лапах, рот которого широко открыт, а в лапах — прифотошопленный микрофон. Уголки рта Бека дернулись, словно он пытался сдержать улыбку.

Я ткнула его пальцем в щеку.

— Давай же. Кот, поющий караоке, безумно милый. Признай это. Я никому не расскажу.

— Мне просто интересно, он пел часть Кеши или Flo Rida? (Примеч. исполнители песни «Right Round», которую выбрали герои для караоке).

Вокруг его глаз появились морщинки, когда он, наконец, улыбнулся. Мне нравилось, что его щетина была светлее, — хотя он, наверное, возненавидел бы меня, если бы я на это указала. Не говоря уже о том, что этим я бы выдала свою неспособность перестать пялиться на него.

Но дело в том, что Бек смотрел на меня с непередаваемым выражением лица, которое заставило меня задуматься: Может быть, картинки с котами — не такой уж отвлекающий фактор для него, как я думала. Должно быть, я заблуждаюсь. Нет никакого другого объяснения, почему Бек смотрит на меня так, как сейчас. Несмотря на то, что мой здравый рассудок кричал прекратить мыслить в этом ключе, сильное желание все еще наполняло мое тело, сотрясая все взбудораженные чувства.

Бек закинул руку на спинку стула позади меня, пальцами скользнув по моей шее, а колено расположил напротив моего бедра. Другую руку он положил на стол, закрывая мне обзор на все, кроме него, и наклонился ближе, прижимаясь грудью к моему плечу. Каждый удар моего сердца отдавался в грудной клетке — пьянящее сочетание удовольствия и боли.

— Лайла, — сказал он, и от его восхитительно низкого голоса в горле пересохло.

Затем зазвонил телефон Бека, лопая тот уютный пузырь, образованный вокруг нас. Казалось, ему было необходимо встряхнуться, чтобы прийти в себя, — наверное, потому что это следовало сделать мне, а мое временное помешательство отразилось на нем. Он взглянул на дисплей телефона.

— Извини. Дай мне секунду.

Бек ответил тем же тоном, который использовал, когда ему позвонили, пока я находилась в примерочной. В моем животе образовался ледяной ком при мысли, что он снова меня отвергнет.

— Я уже объяснил все причины, почему ты не можешь жить со мной, — сказал он в трубку. — Я люблю тебя, но мы сведем друг друга с ума. И я уже не говорю о том, что сейчас середина семестра в старшей школе. И прежде, чем задашь вопрос, ты должна выпуститься, это даже не обсуждается.

Вау. Это даже более неловко, чем моя любовь к котам и смешным картинкам с их участием. Полагаю, девушке есть восемнадцать, так что… по крайней мере, это не противозаконно? Она же знает про других девушек Бека, правда?

— Если бы ты была мила с Тессой, то с ней было бы гораздо легче жить.

Бек взглянул на меня. Он положил руку на мое плечо, отодвинул телефон от уха и прошептал:

— Прости. Моя сестра полна решимости выиграть награду как лучшая драматическая актриса.

Сестра. Облегчение наполнило меня.

— Все хорошо, — прошептала я в ответ. Конечно, наблюдение за его разговором с сестрой, когда он улыбался или качал головой на то, что она ему говорила, только заставило влюбленность, существование которой я отрицала, возрасти.

Сколько раз я должна себе говорить, что он — худший парень, в которого можно влюбиться? Я нуждалась в дружбе с ним больше, чем в его поцелуях. Мой взгляд переместился на его губы.

Я была вполне уверена.

Бек облизнул губы.

Черт, это движение меня заворожило. Хорошо, что с ним такое никогда не случалось, иначе мы бы облажались.

— Следующие Бек и Лайла! — объявил ведущий. — Если вы, ребята, все же решитесь выйти на сцену…

Мои глаза округлились, пока я смотрела на Бека. Ни за что не буду петь эту песню одна. Я не могла читать рэп. И даже не знала, смогу ли справиться с частью Кеши.

— Меган, я должен идти. Я пою караоке.

Даже несмотря на шум в помещении, я расслышала ее потрясенную реакцию.

— Это не так, — сказал Бек в ответ на что-то сказанное ею после ее возгласа. Нетрудно понять. Это не было похоже на нашу ситуацию — хорошую проверку реальности, в которой я, очевидно, нуждалась. Хотя парень, который стоял на сцене и ждал, когда мы подойдем и возьмем микрофоны, был слишком реальным. Земля, казалось, сотрясалась под моими ногами.

Бек шел прямо позади меня. Он протянул мне руку, словно знал, что я нуждаюсь в этом. Я схватилась за нее, как за спасательный круг, пока продвигалась к сцене, отпустив только для того, чтобы взять один из предложенных микрофонов.

Заиграла музыка, и я захотела, чтобы сейчас мне принесли мой яблочный мартини, тогда я, по крайней мере, расслышала бы музыку из-за шума в ушах. Учитывая отрезвляющее волнение от взглядов людей, лица которых были наполнены предвкушением, это, скорее всего, не помогло бы. Часть Бека была первой. Он бросил на меня тяжелый взгляд, прежде чем поднять микрофон и запеть в него.

Я подпела его первой строчке, как показал мне суфлер на экране. Чем быстрее был текст, тем больше Бек старался не отставать. Он не сбивался, просто добавил немного развязности в песню, его уверенность и рэп, который он читал, совершенно расходились.

Я так смеялась над его выступлением, что чуть не пропустила свой выход. Бек приблизился ко мне и прошептал:

— Где танцы?

Я замахнулась на него, но он увернулся от удара и наклонился снова.

— Если хочешь, можешь использовать меня как шест.

Жар охватил мои щеки — как будто я и так была недостаточно смущена. Но затем решила: а, какого черта. Итак, я танцевала вокруг Бека, и, когда он второй раз пропел: «Я вижу, как она опускается все ниже, держась за шест», я скользнула по нему вниз.

Он запнулся и жестом попросил меня помочь. И я была вынуждена сделать это, поскольку, ну, это была моя вина. Когда пение началось по-настоящему, его можно было охарактеризовать как «полная катастрофа». Но среди смеха, танцев и попыток вдохнуть воздух, эти три минуты были самыми веселыми в моей жизни.

Толпа аплодировала и свистела, словно это было лучшее, что они видели за весь вечер — очень мило с их стороны — а Бек взял меня за руку. Он поднял ее, а затем мы одновременно поклонились.

Я передала микрофон парню, проводившему караоке, и он назвал следующих исполнителей. Наши напитки уже подали на стол, и я, не теряя времени впустую, отпила от него.

Бек отхлебнул свое пиво и затем послал мне одну из своих улыбок.

— Ты чертова стриптизерша. Тебе следует работать, снимая с себя одежду.

— Ага, а кто знал, что ты можешь так качать бит?

Сила его улыбки возросла на несколько пунктов, достигнув «слишком-идеального-чтобы-смотреть-без-падения-в-обморок» уровня.

— Я стараюсь держать это в тайне. Когда ты хорош во всем, это также означает наличие ненавистников.

— Представляю, — я толкнула его плечо своим. — Спасибо, что сделал это со мной. Это намного веселее, чем стойка на бочке и поцелуй с незнакомцем вместе взятые.

Я откинулась на спинку сиденья и сделала еще один глоток своего зелено-неонового напитка.

— Знаю, я сначала сопротивлялся, но это было весело, — Бек бросил на меня косой взгляд. — Ты какая-то другая, Лайла.

— Думаю, ты хотел сказать «сумасшедшая». Или, может быть, «королева неловкости».

Он уставился на меня.

— Определенно, я хотел сказать не это.

Мне кажется, или его лицо приблизилось к моему? Влечение, сильное желание и электричество поднялись на поверхность, смешиваясь с адреналином. Не думай. Просто поддайся.

Звук тарелок, поставленных на стол, заставил меня подскочить.

— Нужно что-нибудь еще? — спросила официантка.

Да, я могла бы использовать еще минуту или две, чтобы посмотреть, куда это приведет.

Но теперь момент упущен.

Я даже не была уверена, был ли он вообще.

ГЛАВА 16

Бек

Это было близко.

Пение, смех, танцы — черт возьми, танцы. Я чуть не выронил микрофон, когда Лайла скользнула своим телом вдоль моего. Затем она неожиданно выпрямилась и послала мне манящую, хитрую улыбку, и я был чертовски благодарен тусклому свету в помещении.

Когда я сказал Меган, что собираюсь петь караоке, она ответила:

— Должно быть, ты действительно хочешь переспать с ней.

Я заверил ее, что она ошибается, но сейчас мне нужен был кто-то, кто убедит в этом уже меня. Если бы официантка пришла чуть позже, я бы пересек границу друзей и ступил на территорию пошлых мыслей. Пока я пытался убедить самого себя, что нас прервали в идеальное время, другая часть меня — очень большая часть — думала, что лучше бы я поцеловал ее и извинился, если это было бы необходимо, чем гадал.

Я выпил половину своего пива одним глотком и потянулся к еде. Ничего лучше лукового дыхания не убедит тебя, что поцелуй — плохая идея. Конечно, для таких случаев у меня всегда с собой были леденцы.

Ни за что, Давенпорт. Ты не поцелуешь Лайлу.

— Дружище, эти крылышки очень острые, — сказала она. — Мои губы всерьез покалывает.

Я взял один из оранжевых кусочков курицы, оглядывая комнату, избегая смотреть на нее. Лайла ясно дала понять, что не заинтересована во мне в этом смысле — это другая причина, почему я позволяю развиваться нашей дружбе. Она думает, что у меня постоянная вереница девушек, и она права.

Или я привык. Я не целовал девушек с тех пор, как Лайла заявилась в мою квартиру, желая набраться опыта в колледже и сообщив, что хочет составить список. Но в торговом центре она акцентировала внимание на том, как здорово, что мы не рассматриваем друг друга как партнеров, а на вечеринке в прошлые выходные она неоднократно повторяла, что не заботится о том, чтобы впечатлить меня.

Уверен, я смогу разубедить ее, если поцелую — я чертовски уверен, что сделаю это лучше, чем лижущий подбородок Джефф.

— Довольно забавная история… — Лайла схватила один из стеблей сельдерея и обмакнула его в соус. — Когда твоя сестра позвонила в первый раз, я подумала, что это одна из твоих многочисленных девушек. И по твоему голосу я могла сказать, что ты заботишься о ней. Потом, сегодня, когда ты сказал про старшую школу, я начала переживать, что ты встречаешься с малолетней девчонкой.

— Э, фу, — я потянулся за своим напитком. — Спасибо, но я могу найти множество девушек здесь, в колледже.

— О, я в курсе. Но это был момент, когда я начала думать, что совсем не знаю тебя.

Я опустил свой стакан и посмотрел ей в глаза.

— Лайла, ты одна из немногих людей, кто по-настоящему знает меня.

Она на мгновение прищурилась, и, когда закусила губу, я понял, что она хотела спросить что-то еще.

— Давай. Что ты хочешь узнать?

Невероятно. Один укус губы, взмах ресниц, — и я даю ей разрешение совать нос в ту часть моей жизни, которую держу в секрете.

— У тебя есть еще братья или сестры?

— Слава Богу, нет. Потому что Меган — максимум того, что я могу вынести.

Лайла поставила локоть на стол и оперлась подбородком на свою руку.

— Я всегда задавалась вопросом, каково это — иметь брата или сестру.

Я обмакнул луковое колечко в кетчуп.

— Не так круто, как принято считать.

— Ой, да ладно. Я слышала разговор только с одной стороны, но могу сказать, что ты ее обожаешь.

Проклиная себя за начало этого разговора, я прикончил свое пиво. Я хотел заказать еще одно, но позже мне нужно будет сесть за руль. Что означало, что мы просидим здесь еще немного, слушая куда более ужасное пение, чем наше, пока Лайла будет задавать неизвестно сколько вопросов.

— Как я и говорил, Меган — королева драмы, но моих родителей часто не было дома, поэтому мы вдвоем были против всего мира. Я чувствую ответственность за нее, а недавно она начала попадать в неприятности. Думаю, это что-то вроде юношеского бунта. Я всегда нервничаю, отвечая на звонок от нее, не зная, будет ли это «Привет!» или «Приезжай забрать меня из тюрьмы».

Я рассказал ей больше о своей семье, чем кому-либо в Бостоне, и поговорить об этом было облегчением, хотя часть меня кричала, чтобы я заткнулся.

— Из тюрьмы? Серьезно?

— Магазинная кража, — сказал я. — Больше шалость, чем что-то еще — не то чтобы мы с тетей Тессой не восприняли это всерьез.

— Что насчет твоих родителей?

И все всегда приводит к этому вопросу, не так ли? Не желая видеть жалость на лице Лайлы, я взглянул на женщину на сцене, старающуюся изобразить Кэти Перри.

— Они… — я прочистил горло. — Они умерли.

Лайла положила руку на мое колено.

— Бек, извини. Я не должна была выпытывать.

То, что это заставило ее чувствовать себя плохо, было хуже, чем видеть ее жалость, поэтому я решился взглянуть на нее.

— Теперь я понимаю, почему ты не говоришь о них.

— Дело не только в этом… В Кентербери мы были семьей, о которой все говорили. Было ли это уважение или обида, или зависть. Везде, где я был, люди говорили «О, это сын Ричмонда Давенпорта». Когда мои родители погибли, люди говорили об этом, спрашивали — это было неизбежно. Я так устал от людей, спрашивающих о подробностях или о том, как я себя чувствую, или желающих узнать о дальнейшей судьбе нашей компании… — я запустил руку в волосы, вонзаясь ногтями в кожу голову — так я мог сконцентрироваться, а не отвлекаться на тот факт, что воздух медленно покидает мои легкие. — Было приятно приехать туда, где о тебе никто ничего не знает.

Я положил свою руку на ее ладонь, нуждаясь в этом.

— Это делает меня отвратительным. То, что я не хочу говорить о своих родителях.

Разноцветные огни отражались в глазах Лайлы и танцевали на коже, пока она смотрела на меня.

— Вовсе нет. Это делает тебя человеком.

Ни секунды не раздумывая, я поцеловал ее в щеку.

— Спасибо.

Если бы Лайла знала все мельчайшие детали, то думала бы по-другому. Мама и отец имели свои недостатки, но они были хорошими людьми, и я, конечно же, любил их, даже если не говорил им этого достаточно часто. Все, что мне нужно сделать, чтобы почтить их память, — это принять управление компанией, как того хотел отец, но это давило на меня. Я не хотел его подвести, хотя его даже не будет рядом, чтобы увидеть меня.

Иногда мне хотелось погрязнуть в мыслях о том, как несправедливо то, что мне приходится иметь дело с нежелательной ответственностью. Я знал, что есть люди, с трудом оплачивающие свои счета. Люди, больные раком. А я был богатым мальчиком, который хотел плакать из-за того, что должен стать частью компании, которая обеспечит его на всю жизнь. Я ненавидел это в себе.

— Хочешь уйти? — спросила Лайла.

Вечер начался так удивительно, настроение легкомысленное и веселое — ну, кроме моих шальных мыслей о губах и теле Лайлы, но мне удалось их обуздать. Я не хотел оставлять это так, и мне нужно было убедиться, что алкоголь вышел из моего организма. Я подумал о ней на сцене, поющей и танцующей.

— Нет. Я хочу, чтобы ты спела другую песню.

В ее глазах появилось опасение, поэтому я уже было решил взять свои слова обратно, когда опасение сменилось решимостью. Лайла улыбнулась мне.

— Твое желание — закон.

Если бы это было на самом деле так, то я хотел бы забрать свое предложение о песне и заменить его на другое, совершенно недопустимое: о ней в моей постели, голой и подо мной.

ГЛАВА 17

Лайла

Я вошла в комнату Уитни, переступила через разбросанную по полу груду одежды и подтянула вверх вырез кружевной белой майки, которую она мне одолжила.

— Что думаешь? Я не уверена, что это хороший выбор.

Уитни взглянула на меня —пока только один ее глаз был подведен черным.

— Знаешь, в последнее время ты показываешь свои сиськи намного чаще, но я до сих пор офигеваю от того, насколько хорошо ты их скрывала до этого. Я бы убила за твою грудь.

Я вздрогнула при упоминании того, как много груди выставляю напоказ. Я думала, что со временем привыкну одеваться по-другому и перестану стыдиться, всякий раз надевая то, что показывает немного кожи, но до сих пор стеснение маячит где-то на заднем плане.

— А белый с кожаными манжетами и черным ожерельем создаст сочетание непорочности и озорства, — продолжила Уитни, не обратив внимания на то, что я уже начала нервничать. — Поверь, парни сойдут от этого с ума.

На протяжении нескольких месяцев я хотела, чтобы парни смотрели на меня, а не сквозь меня, но сейчас я не уверена, что беспокоюсь о том, чтобы парни сходили по мне с ума. Эти джинсы такие чертовски обтягивающие, что я захотела вернуть свои юбки, и мне даже не хватало моих шарфов. Может быть, я использовала их, чтобы прятаться, но они были ярких цветов. К тому же, согревали.

— Я бы убила за твою задницу, — сказала я, надеясь, что комментировать что-то подобное вполне нормально. — Я бы хотела иметь такие упругие ягодицы, но вместо этого все лишнее оседает на моих бедрах.

Уитни рассмеялась.

— Я бы хотела, чтобы она была в два раза меньше. Думаю, мы все хотим того, чего у нас нет.

— Верно, — сказала я, облегченно вздохнув от того, что мы можем говорить о таких вещах.

У меня никогда не было того, с кем я могла бы обсудить проблемные места своего тела, и было приятно осознавать, что даже Уитни, настолько уверенная в себе и красивая, что мне страшно стоять рядом ней, тоже борется с некоторыми недостатками своей внешности.

— Прямо сейчас я также хочу узнать, как мне улучшить свои танцевальные навыки. Чувствую, я все еще не готова к сексуальным танцам на барной стойке.

— Все, что для этого нужно — вращение бедрами и взмахивание волосами. До тех пор, пока ты не упадешь с барной стойки, никто не обратит особого внимания на твои движения.

Примерно в сотый раз за неделю я подумала, что мое признание Уитни о списке было плохой идеей. Я пришла домой после караоке и была словно под кайфом от пения и того, насколько много мы с Беком смеялись. Был лишь один серьезный момент, когда он рассказал о своих родителях, и я очень рада, что он наконец-то открылся. Надеюсь, он не жалеет об этом. Но потом мы снова вернулись к песням и смеху, и всю дорогу до дома подпевали радио, забыв обо всех заботах.

И хотя я понимала, что поцелуй в щеку был его способом сказать «спасибо дружище-старина-приятель», но все равно прокручивала это в своей голове снова и снова, пока поднималась в квартиру.

Когда Уитни обвинила меня в том, что я выгляжу так, словно нахожусь в «тумане похоти», я запаниковала и настояла, что в этом виноват мой список. И мне пришлось показать ей его полностью, включая пункт номер семь. Теперь ее миссией было найти бар, где я могла бы станцевать, и парня, с которым мне повезет.

Края телефона впивались в мою ладонь, пока я снова и снова проводила пальцем по гладкому стеклу. Я весь день боролась с желанием позвонить Беку. Если бы он пришел, я бы не смогла найти парня для пункта номер семь, и еще я была уверена, что у него огромное количество других, более интересных предложений для проведения субботнего вечера. Но он — моя страховка. Я знала, что он будет там, чтобы поймать меня, если я упаду. Даже если это будет падение с барной стойки из-за коварных шпилек с шипами, одолженных Уитни.

Но я также хотела — нет, мне необходимо — быть достаточно сильной, чтобы самостоятельно выполнить некоторые пункты списка. Или, знаете, с помощью Уитни и большого количества алкоголя. После того как я начала выпивать вместо одного раза в несколько месяцев по паре раз в течение нескольких дней, я отчасти чувствовала себя пьяницей.

Для этого и существует колледж, верно? Чтобы пить и танцевать. Чтобы влюбиться в сексуального друга, а затем пытаться пережить это, встречаясь с другим.

Моя соседка закончила собираться, наложив очередной слой туши. Она надела серьги и засунула свои документы и деньги в лифчик.

— Давай сделаем это!

Мое «Да!» вышло немного вялым, но важно было то, что я все равно последовала за ней.

Готовься, номер пять!

* * *

Заметив Колина, Мэтта и парня, имя которого я забыла, хотя его образ, лапающего Кристен, остался выжженным в моей памяти, я остановилась так резко, что Уитни и Кристен врезались в меня. Из-за очень высоких туфель мы почти упали, как кегли, но мне удалось ухватиться за рядом стоящий стул.

— Эм, Уитни, что эти парни здесь делают? — спросила я.

— Ну-у-у…

Извиняющееся выражение лица Уитни не меняло того факта, что парень, назвавший меня уродливой и скучной, был здесь, и теперь мне ни за что не хватит смелости станцевать на этой дурацкой барной стойке и вычеркнуть пункт номер пять.

— Не злись, — прошептала она. — Мэтт спросил, что я делаю сегодня вечером, и я не смогла ему солгать. Я пытаюсь начать с ним отношения.

Верно. Не важно, что она не сообщила об этом ему. Это было так глупо.

И это сказала девушка, находящаяся сейчас в баре с незнакомыми людьми, чтобы избежать парня, который ей нравится. Но это другое. Бек не думал обо мне в этом смысле, и мы даже не думали о том, чтобы пойти на свидание. Колин пробежал по мне взглядом вверх и вниз, задержавшись на моем декольте, а я боролась с желанием ударить его. Жгучий всплеск злости удивил меня, но я была рада, что вместо этого не было ощущения горечи и незащищенности.

Мне следовало попросить Бека показать, как ударить так, как он это делает на хоккейном катке. Прямо сейчас было бы так приятно швырнуть Колина в стену.

— Черт, девочка, — произнес он, — почему ты оделась как монашка в тот вечер, когда я приходил?

Я закатила глаза и толкнула его к стойке. На соседнем стуле сидел парень, потягивая, как я полагаю, виски. Я боялась заказать напиток, но у меня была идея, как получить то, что я хотела.

Моя внутренняя феминистка ужаснулась этой мысли. Но, если подумать об этом, ты просто используешь все доступные инструменты, чтобы получить желаемое, и тогда это становится способом держать все под контролем, верно? Я облокотилась на барную стойку, сжав руки так, чтобы моя грудь была выставлена напоказ.

— Закажешь мне выпить?

Парень поднял взгляд и на его губах расплылась жуткая улыбка. Фу. Отступать было некуда, но что более удивительно — то, что это сработало. Спустя нескольких минут разговора ни о чем я, уверенная, что такого больше не повторится, держала в руке «Лонг-Айленд айс ти». (Примеч. популярный коктейль на основе водки, джина, текилы и рома). Когда я пробивалась к столу, где сидела моя соседка и ее компания, зазвонил мой телефон.

На дисплее высветилось имя Бека.

— Привет, — ответила я, прекрасно зная, что головокружительно улыбаюсь.

— Привет, мне нужно поговорить с тобой насчет завтрашнего вечера.

Мое сердце ухнуло вниз. Он снова отменял вечер кино. Наши вылазки для вычеркивания пунктов из списка были веселыми, но я скучала по нашим совместным посиделкам.

— Я понимаю. Ты проводил все свое свободное время со мной, и я уверена, что у тебя есть другие дела.

— Я ничего не отменяю, — сказал он. — Просто подумал, что мы могли бы попробовать что-то новое. Завтра игра «Брюинз», и я думал о покупке билетов. Хочешь пойти со мной? Посмотреть, как играют профессионалы?

Мое сердце опять «взобралось вверх», на свое место.

— Да, звучит классно. Можешь научить меня кричалкам? Я хочу кричать, не выглядя при этом глупо. Например, когда ты играл, у меня в уме было: «Размажь его лицо по стеклу! Опрокинь его!». Но потом я подумала, что, наверное, не стоит кричать это, и мне следует дать советы по ведению игры, как это делают другие люди.

— Я научу тебя правильным кричалкам, — сказал он, и по его голосу я поняла, что он улыбается. — Но мне нравится про размазывание лица по стеклу.

— Приятно это знать. Кстати, как прошла ваша игра сегодня? Размазал чье-нибудь лицо?

Матч начался в четыре, и я бы хотела посмотреть счет, но была уверена, что тогда бы обязательно позвонила ему, чтобы поздравить или утешить.

— Конечно, размазал, заработал несколько очков, только один раз сидел на скамейке запасных. Мы выиграли в два очка, потому я наслаждаюсь успехом.

Это означало счастливого улыбающегося Бека. Или, может, это замкнутый Бек, каким он был на прошлой субботней игре, — не самый мой любимый, а после караоке было бы неприятно снова столкнуться с такой его версией.

— Поздравляю. Я и не сомневалась, что вы выйдете на первое место.

— Итак, что ты делаешь сегодня вечером? — спросил он.

Музыка набирала темп, все большее количество людей наполняло бар, и, по словам Уитни, пик танцев будет примерно через час. Достаточно времени, чтобы напиться, если я смогу найти способ сделать это, не выставляя свои прелести.

— Ты знаешь о номере пять в моем списке?

— Тату? — спросил Бек.

Я прижала телефон плотнее к уху, чтобы лучше слышать.

— Это номер шесть. Думаю, танцы в караоке-баре не считались за танцы на барной стойке. Поэтому я с Уитни намерена это выполнить.

— Конечно, ты не взяла меня с собой для танцев в баре. Я обижен.

Я засмеялась.

— Я уже много раз выставляла себя дурочкой перед тобой. Подумала, что мы могли бы взять перерыв.

— Ты же знаешь, я всегда готов поддержать тебя, Лайла. Что бы тебе ни понадобилось. И теперь я волнуюсь. Уитни кажется мне ненадежной.

Его голос был таким хриплым и низким, и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он только что сказал. А еще, кажется, то, как он произнес мое имя, закоротило несколько клеток моего мозга. Сегодня вечером это звучало по-другому. Более… интимно.

Сфокусируйся, Лайла. Не представляй того, чего нет.

Я взглянула на свою соседку. Она сидела на коленях Мэтта, и они целовались. На самом деле, они были милыми, и она выглядела такой счастливой, что я не могла не радоваться за нее. Может, это не делало ее лучшей подругой, но я знала, что она не оставит меня в беде, а еще лучше — станцует со мной, как и обещала.

Я сделала большой глоток своего напитка. Вау, теперь алкоголь кажется более крепким.

Я проглотила обжигающую жидкость и сказала:

— Не беспокойся, я буду осторожна. Сегодня я не собираюсь напиваться. Мне просто нужно немного для храбрости, чтобы станцевать и уйти отсюда.

Бек молчал так долго, что мне показалось, звонок прервался. Затем он сказал:

— Все время следи за своим напитком. Если я тебе понадоблюсь, позвони мне, ладно?

— Хорошо.

Я хотела добавить «Или ты просто можешь приехать сюда». Но это не значило быть сильной и независимой, и было бы гораздо сложнее найти парня, который бы не был Беком. Только временное веселье и флирт, ничего больше — таковы условия до конца семестра, так что я смогу их выполнить.

Я была достаточно умна, чтобы держаться подальше от неприятностей, и у меня уже были необходимые навыки, чтобы обратить на себя внимание одного или двух парней.

Забыть про смущение?

Ну, посмотрим, что из этого выйдет.

ГЛАВА 18

Бек

Мне бы это больше пришлось по вкусу, если бы каждую минуту своего свободного времени я не беспокоился о Лайле и ее списке. Тот факт, что она не взяла меня сегодня с собой, волновал больше, чем следовало бы.

Надеюсь, ее оценки не ухудшатся. Мы проводили много времени, развлекаясь. Видимо, она даже больше. Какого черта? Почему меня беспокоят ее оценки?

Но настоящая Лайла переживала за свои оценки. Ее будущее уже спланировано, и оно включает в себя окончание колледжа с отличием. Она относилась к химии серьезнее, чем большинство студентов, и обожала свои дрянные шутки. Я вспомнил случай, произошедший на первой неделе нашего знакомства, когда во время наших занятий она сказала:

— Разве ты не знаешь? Никогда не доверяй атомам. Они — составляющие всего.

Я рассмеялся над этой глупой, суперзаумной шуткой. Потом, увидев, насколько Лайла была умна и как сильно увлечена проводимыми нами экспериментами в лаборатории, я подумал, что она, работая в компании, которую я собирался унаследовать, сможет добиться многого, даже больше, чем смог бы сделать я.

Все эти прошедшие месяцы я не представлял, что наши занятия могут обернуться этим. Чем бы это ни было.

Я думал насчет того, чтобы отправиться в бар, но это было бы действие абсолютного подкаблучника. Или, еще хуже, сталкера. Я убрал учебники. Дэниел разослал групповое сообщение о вечеринке, которую устраивало братство. Скорее всего, большинство парней будут там, чтобы отпраздновать нашу победу. Я решил держать телефон поблизости и много не пить, если вдруг Лайла попросит ее забрать, но мне нужно пойти туда.

До того, как сделаю что-нибудь глупое, что будет невозможно исправить.

* * *

Музыка громкая, девушки сексуальные, и алкоголь течет рекой. Пару месяцев назад мне бы показалось это раем. Или, вероятнее всего, я бы уже был на полпути к тому, чтобы уйти с одной из Джессик, Эшли или Тейлор, которые пришли сюда с намерением подцепить кого-нибудь. Смотря же на этих девушек сейчас, я все думал, насколько они меркли в сравнении с Лайлой. И по какой-то причине она хотела стать одной из них. А все потому, что какой-то мудак оскорбил ее, вместо того чтобы спустя несколько секунд понять, как она прекрасна и удивительна.

Длинноногая блондинка улыбнулась мне. Может, сейчас я стал тем самым мудаком, который судит о девушках по их внешности, не давая им шанса. А какая мне вообще разница до их личностных качеств? В любом случае, я не в отношениях.

Я улыбнулся ей в ответ и подошел.

— Привет. Я Бек.

— Тейлор.

Какой сюрприз. Я сказал себе не быть мудаком и просто поболтать с ней. Она второкурсница, состоит в «Си Бетта чего-то-там», специализируется на коммуникационных связях. Когда я сказал ей, что играю в хоккей, она ответила, что любит его. Поэтому я спросил, какая ее любимая команда, на что она сказала:

— Ну, я из Флориды.

— О, так «Молния» или «Пантеры»? (Примеч. профессиональные хоккейные клубы, играющие в НХЛ).

На ее лице появился намек на панику. Она преувеличила, когда сказала, насколько любит хоккей. Не то чтобы это меня заботило.

— Полагаю, вернее так: я люблю хоккеистов, потому что они сексуальные.

Она прислонилась ко мне и провела рукой по моей груди, приоткрыв губы.

Может, мою внезапную неспособность не думать о Лайле сможет исправить эта блондиночка, которая любит хоккеистов. Я уже хотел поцеловать ее, когда зазвонил мой телефон.

— Извини, я на секунду.

Она вытянула губы и напомнила мне всем известную «уточку».

— Только недолго.

Я достал телефон из кармана и сделал шаг в сторону, увидев на дисплее имя Лайлы.

Лайла: Ты никогда не догадаешься, какая песня сейчас играет.

Я: Ну, не держи меня в напряжении.

Лайла:Ты должен быть здесь, чтобы зачитать это. Flo Rida говорит все эти слова, и это звучит о-о-о-о-очень пафосно.

Я усмехнулся, а затем подумал о том, как Лайла танцевала напротив меня, и о румянце на ее щечках.

Я: Ты уже станцевала на барной стойке?

Лайла: Пока нет. Может, это глупая затея. Девушки, поднимающиеся туда, выглядят такими отчаявшимися.

Я: Просто сделай это. Иначе будешь жалеть.

Я знал: это означало, что парни будут пялиться на нее, пытаться напоить алкоголем и танцевать с ней всю ночь, но также я знал, что если она не пройдет через это, то будет чувствовать, будто провалила одну из своих целей. Кроме того, если я буду удерживать ее от общения с парнями, пока сам здесь с девушками, это выставит меня кретином. Так что я просто был другом, который ненавидит саму мысль о парнях, прикасающихся к ней. Это тот вид ненависти, который пожирает изнутри и возрастает, если я продолжаю об этом думать. Поэтому я положил телефон в карман, намереваясь вернуться на вечеринку. Но затем он просигналил снова.

Лайла: Я бы хотела, чтобы ты был здесь.

Мое сердце забилось быстрее, и на мгновение я просто смотрел на эти слова, чтобы запомнить, как они выглядят. Если бы я был там, то мог бы подбодрить ее и стоять достаточно близко, чтобы создать некий защитный барьер. Я бы танцевал с ней, наши бедра бы соприкасались, пока она выкрикивала неправильные слова песен.

Во мне пульсировало желание, словно голодный хищник, нуждающийся в еде. Я сильнее сжал ладонь в кулак. Она нуждается в поддержке, а не в парне, лапающем ее на танцполе.

Я: Иди и заставь парней истекать слюной, пока не передумала. Мне нужны фотодоказательства.

Ревность обожгла мое нутро, когда я нажал «отправить», но, по крайней мере, я знал, что принял правильное решение. Если бы у меня не осталось желания кого-нибудь ударить, я бы отметил это как победу.

Убедившись, что разговор закончен, я обернулся, чтобы найти блондинку. Она вешалась на одного из членов братства. Видимо, тоже их любила.

Я покачал головой. Лайла действительно блокировала мой член для других девушек.

Заметив ребят из команды, я направился к ним, чтобы поздороваться. Мы несколько минут обсуждали стратегию для последней игры регулярного сезона. Без хоккея занятия в колледже были бы скучными, а моя мотивация осталась бы на катке. Именно поэтому я сделаю все, чтобы продлить игровой сезон как можно дольше, сначала победив всех на региональных чемпионатах, а потом повторив это на Frozen Four. (Примеч. один из чемпионатов, проводимых Национальной ассоциацией студенческого спорта).

Игра в полуфинале чемпионата колледжей всегда была моей конечной целью, и, если мы зайдем настолько далеко, я буду вынужден провести целый месяц за учебой, чтобы наверстать упущенное. Конечно, летом будет еще хуже. Я уже пообещал Тессе закончить дела с домом и заняться делами, которые она не может вести сама.

Кроме того, нельзя было продолжать откладывать встречи с руководителями «Д&T» и я мог только представить, насколько скучными они будут. Я делаю это ради отца — вот что должно помочь мне пройти через это.

По крайней мере, я буду проводить больше времени с Меган. Надеюсь, мы будем больше веселились и меньше вдаваться в лекции типа «не испорти свое будущее».

Мой телефон завибрировал в кармане.

Пришло слегка размытое, с фиолетовым оттенком фото. Лайла и Уитни танцевали на барной стойке, закинув руки друг на друга. Ямочка на щеке Лайлы виднелась четко — она выглядела так, словно действительно веселилась. Судя по поднятым рукам и макушкам голов, в баре, где зажигали девочки, было много мужчин.

Я: Определенно, ты можешь вычеркнуть из списка танцы на барной стойке.

Лайла: ;Р Отправилась домой. Увидимся завтра.

Я собирался отправить ответный смайлик, когда пришло новое сообщение.

Лайла: Эй, какая твоя любимая еда?

Я: Суши. Зачем тебе?

Лайла: Просто любопытно. Знаешь, я никогда не ела суши. Не думаю, что смогу съесть сырую рыбу.

Я: Перед игрой. Ты, я и сырая рыба.

Лайла: Я не знаю…

Я: Тебе понравится.

Лайла:Ладно. Во всяком случае, это будет приключение. Спокойной ночи :)

Лайла через 2 секунды: Будет лучше, если я получу свой смайлик с пожеланием спокойной ночи.

Господи, женщина, дай мне минутку. Хотя вместо обычного смайлика я нажал кнопку камеры, чтобы выбрать ранее сохраненную картинку. Я говорил себе, что это очень глупо, но я сохранил ее, потому что был уверен, что Лайле она понравится. Изначально я планировал показать ей эту картинку завтра.

Я: У меня есть кое-что получше. Увидел это в ленте на «Фейсбук» и подумал о тебе.

Я нажал «Ок», и отправилось сообщение с картинкой, на которой черно-белый кот с бакенбардами уставился в свое отражение в зеркале. Я только что отправил девушке картинку с котом. Я официально потерял свою мужественность.

Лайла: :) !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Весь путь до своей машины я улыбался, как идиот. А когда забрался внутрь, снова открыл присланное ею фото, чтобы посмотреть на него еще раз.

* * *

Я был очень взволнован из-за игры, на которую мы собирались идти с Лайлой, но когда ехал по знакомым улицам, чтобы забрать ее, то позволил себе наслаждаться счастливым гулом. Я уже не мог дождаться, чтобы узнать, понравятся ли ей суши и что она думает о НХЛ.

В начале недели шел снег, но сегодня было необычно тепло, и даже сугробы, редко таявшие, превратились в белые пятнышки. Я въехал на стоянку около дома Лайлы и поднялся в ее квартиру.

Уитни открыла дверь и жестом пригласила меня внутрь.

— Лайла в своей комнате, — сказала она, а затем плюхнулась на диван, достав книгу и тетрадь.

Эйнштейн подошел ко мне и потерся своей пушистой головой о мои джинсы. Я видел этого кота всего несколько раз, но клянусь, он будто чувствовал, что у меня аллергия, и решил, что это означает, что он должен оставить на мне как можно больше своей шерсти. Благодаря длинному серо-белому меху, он выглядел таким милым — ну, или я просто слишком долго смотрел картинки с котами. Великолепно, я превращаюсь в любителя кошек.

Вот что случается, когда дружишь с девушкой. Я погладил его по голове, а затем направился в комнату Лайлы. Постучался, а когда никто не ответил, зашел внутрь. Эйнштейн крутился под ногами, из-за чего я чуть не упал.

— Лайла?

Когда кот мяукнул на меня, будто я оскорбил его, я взял его на руки. Он мурлыкал и терся об меня, пока я осматривал комнату. Казалось, будто гардероб Лайлы взорвался. Обувь была разбросана по полу, в стороне лежала стопка рубашек, на ее рабочем кресле висело несколько цветастых длинных юбок. Ноутбук был открыт, и я обратил внимание на список на экране.

Конечно, она записала его.

1. Новый яркий образ.

2. Сделать стойку на бочке (помни, что в тот вечер не нужно надевать юбку).

3. Выйти за рамки с тем, кого я не знаю (в том числе поцелуи).

4. Спеть караоке.

5. Станцевать на барной стойке (выучить сексуальный танец, чтобы не выставить себя идиоткой).

6. Сделать татуировку.

7. Ночь крышесносного секса.

Что за?..

— Эй, — сказала Лайла. — Не слышала, как ты пришел. Я заканчивала приводить в порядок свои волосы… Бек?

Я обернулся, и Эйнштейн впился своими когтями в мою руку, видимо, желая немедленно спуститься вниз. Я отпустил его и взглянул на стоящую в дверях Лайлу. Она собрала волосы в хвост, но несколько прядей свободно свисали, обрамляя ее лицо. Простая белая рубашка с V-образным вырезом демонстрировала ее изгибы и намекала на кружевной лифчик под ней, также она надела одну из своих длинных юбок. Розовая, персиковая и красная ткани обхватывали ее бедра на несколько сантиметров ниже, где заканчивалась ее рубашка, демонстрируя сексуальную полоску кожи.

А все, о чем я мог думать, было «крышесносный секс, крышесносный секс, крышесносный секс».

— Что-то не так? Мне нужно было постирать вещи, поэтому выбор невелик. Хоккей, вероятно, подразумевает джинсы, да? Я должна была знать это. Я переоденусь.

Она подбежала к шкафу, но я поймал ее за руку.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал я, проводя большим пальцем по ее нежной коже, что никак не помогло моим рассеянным мыслям. — На самом деле, я скучал по твоим юбкам и ярким цветам.

Ее блестящие розовые губы изогнулись в медленной улыбке, и мой пульс участился в несколько раз. Затем она взглянула через мое плечо. Ее улыбка исчезла, а лицо побледнело.

Я поморщился и сказал:

— Он был открыт.

— И ты прочитал?

Ее голос звучал на несколько октав выше, чем обычно.

— Что? Я думал, что консультировал тебя по этому списку.

Я старался говорить спокойно, но внутри мысли и нервы обнажали мои низменные инстинкты. Чтобы взять себя в руки, я прочистил горло.

— Я, м-м, заметил, что ты добавила новые пункты.

Ее щеки стали пунцовыми. Она захлопнула ноутбук, словно так мы забудем, что я увидел это.

— Крышесносный секс?

Не могу поверить, что спросил это, но как я мог не спросить? Это было похоже на гигантский шоколадный кусок торта, висящий перед голодным человеком на диете, которому сказали не есть его.

Желание росло во мне, пока я разглядывал каждый сантиметр ее тела, начиная с красивого лица и заканчивая великолепным телом. Да, определенно, я хотел кусочек.

— Это просто… Я… Так как у меня никогда… Это казалось…

Она схватила кончик волос и начала наматывать их вокруг пальца все быстрее и быстрее.

Ее отчаяние пересилило мое удивление, и я попытался привести мысли в порядок. Погодите. Это то, о чем я подумал?

— Значит, ты никогда?..

Лайле потребовалось огромное усилие, чтобы успокоиться и оставить волосы в покое.

— Это не обязано быть крышесносным, но к этому нужно стремиться, верно? Я имею в виду, даже если у меня просто будет… — она покачала головой и снова покраснела. — Не важно. Об этом слишком неловко говорить. Давай просто пойдем.

— Ты хочешь сказать?..

Слова «так как у меня никогда не» и «если у меня просто будет» крутились в моей голове. Несомненно, ее бывший парень должен был позаботиться о ней. Или он был одним из тех эгоистичных придурков, заботившихся только о том, чтобы самому получить желаемое?

Эта мысль добавила еще и гнев в торнадо бурлящих во мне эмоций. Наверное, мне следовало прекратить наш разговор, так как я и так все понял, но все равно спросил:

— Ты испытывала оргазм прежде?

В течение нескольких секунд между нами воцарилась абсолютная тишина, а ее глаза были прикованы к полу.

— Майлз пытался, — ответила она так тихо, что я едва услышал. — Думаю, я просто… Я не знаю, смогу ли испытать хоть один.

— Черт возьми, — сказал я, разозлившись, что она считала себя виноватой. Она заслуживает лучшего — гораздо, гораздо лучшего. — Он просто делал все неправильно.

— Мы пробовали много всего и… — она снова покачала головой, по-прежнему не глядя на меня. — Мы можем не говорить об этом? Я знала, что не следовало добавлять этот пункт. Так глупо, — бормотала она себе под нос.

Я ненавидел то, что она не смотрела на меня. Предполагалось, что это должен был быть вечер, в котором не существовало ничего другого — поэтому наши субботние вечера вместе были так важны.

Я пытался сосредоточиться на том, почему пришел сюда. Суши, а затем хоккей. Главное — не думать о том, что могу сделать я, чтобы Лайла получила удовольствие: начиная с поцелуев в то место, где шея переходит в плечо, и спускаясь ниже. Я засунул руки в карманы и выдохнул, хотя это не очень помогло охладить мои мысли.

— Тогда пошли, — сказал я.

Лайла наконец-то взглянула на меня, и на ее лице читалось смущение. Она кивнула, сказала Эйнштейну вести себя хорошо, и затем мы вышли из ее квартиры. Шагая позади нее, я заметил не менее сексуальную полоску кожи на ее спине. Изгиб ее попки. То, как сексуальна ее шея и как мягко покачиваются ее волосы при ходьбе.

Желание прикоснуться к ней переполняло меня, и, наконец, сдавшись, я прижал ладонь к ее пояснице, пока открывал для нее пассажирскую дверь. Я растопырил пальцы сильнее, чем это было необходимо, пару раз скользнув ими под ее рубашку.

Она закусила нижнюю губу, и в моих штанах с каждой секундой становилось все теснее.

У меня появилось ощущение, что весь сегодняшний вечер я не смогу прекратить думать о пункте под номером семь.

ГЛАВА 19

Лайла

Как только администратор посадил нас в ресторане, я бросила взгляд на Бека. Он не сказал почти ни слова с тех пор, как мы покинули мою квартиру.

Я такая идиотка. Я не должна была записывать этот седьмой пункт в список.

Откуда мне было знать, что он придет в мою комнату? Обычно он просто писал мне, что ждет на стоянке.

Бек стоял там, в своей черной рубашке хенли, позволяя Эйнштейну тереться об него, и я подумала, что это, возможно, самое сексуальное, что я когда-либо видела.

Теперь я едва могла смотреть на него. Не знаю, почему сразу не прекратила этот разговор. Я будто пыталась объяснить свои мысли, но, в конечном итоге, вместо этого получилось еще «лучше» — все стало в сто раз более неловко.

Я хотела забиться в темный угол и никогда не выходить, но единственное, что было рядом со мной, это меню. К сожалению, это одна из тех вещей, из которых не получается хорошее прикрытие. У меня заболело сердце, когда я увидела цены.

— Я плачу, — сказал Бек, и я подумала, что неужели меня было так легко прочитать. — Заказывай, что хочешь.

Не важно, сколько раз я читала меню, ничего не приглянулось, поэтому я бросила его на стол.

— Все это сейчас странно. Молчание убивает меня.

— Это не странно, — сказал Бек. Я приподняла бровь, и он вздохнул. — Это не должно быть странным, — он потянулся и положил свою ладонь на мою. — Признаюсь, я был немного... в шоке. Но сейчас я хочу поужинать и отправиться на хоккей. Я научу тебя кричалкам, помнишь?

Я кивнула, размышляя о том, насколько теплые его руки и как он полностью окутал меня, хотя жаль, что я не могу перестать думать об этом. Оглядываясь назад, могу сказать, что выбор сексуального и умного хоккеиста в качестве друга, возможно, не лучший вариант. Я имею в виду, что могу сопротивляться этой комбинации, раз мы дружим так долго, верно? Однако это привело меня к тому, что я думаю о том, как много он для меня значит и как много бы я потеряла, если бы не встретила его.

— Клянусь, это не странно.

Он имел в виду, что коснулся моей ладони большим пальцем? Пульс не участился из-за этого.

— Перестань говорить слово «странно». Это странно, — добавил он насмешливым тоном.

Я улыбнулась.

— Теперь расскажи мне о танцах, — попросил Бек, возвращая руку на свою сторону стола. Он постучал пальцем по блестящей поверхности, и я сфокусировалась на том, как от этого движения напряглись мышцы на его предплечье. — Ты целовалась с незнакомцами? Или это разовый случай?

Ответить. Нормально. Я могу сделать это. Я подняла взгляд к его лицу и сделала быстрый успокаивающий вдох.

— Мы с Уитни забрались на стойку, пока играла музыка. Ребята сходили с ума, когда мы вместе танцевали. Они постоянно кричали нам, чтобы мы поцеловались.

Бек хлопнул ладонью по столу рядом со стаканом воды, и едва успел поймать его, пока она не разлилась.

— Мы этого не сделали, — сказала я. — Господи, что с парнями? Я твоя подруга, и даже ты пускаешь слюни от этой идеи.

— Ты моя подруга, которая случайно оказалась красивой и женственной. Ты понимаешь: то, что я твой друг, не означает, что у меня нет пениса?

Я выдохнула, решив не обращать на это внимания. Его светло-голубых глаз, волос и этой маленькой ямочки на щеке, когда он улыбался, было достаточно, не говоря о других частях тела. Так что не будем размышлять о том, как я видела рельеф его груди даже через рубашку или как эти мышцы ощущались под руками в тот вечер. Как они будут выглядеть и чувствоваться без рубашки, когда…

Блин, не думай об этом, помнишь?

Я прочистила горло. На чем мы остановились? Да, танцы в баре.

— Что касается поцелуев с незнакомцами — это на один раз. Джефф продолжает писать, и я чувствую себя плохо из-за этого, но игнорирую его, но поцелуи с ним были просто ужасны.

— Да, он, наверное, не подойдет для номера семь.

Я стрельнула в Бека взглядом.

— Не вести себя странно не помогает! — мои мысли о Беке без рубашки тоже не помогают, но я унесу это с собой в могилу. И теперь образ Джеффа, приближающегося ко мне со своим слюнявым языком, преследовал меня, приводя в замешательство мысли.

Бек провел рукой по лицу, зеркально отображая то, что я чувствовала. Затем он откинулся на спинку стула и скрестил руки.

— Давай поговорим в открытую. Тогда мы сможем двигаться дальше.

Официантка выбрала именно этот момент, чтобы принять наш заказ. Кратко обсудив типы суши, а также заказав для меня курицу под соусом терияки, если я не осилю сырую рыбу, мы с Беком снова остались наедине. За исключением призрака нашего предыдущего разговора, нависшего над нами.

В воздухе витали напряжение и вопрос, кто первый заговорит. Чем дольше мы смотрели друг на друга, тем труднее было для меня не ерзать, сидя на своем месте. Наконец, я сдалась.

— Послушай, номер семь… Это то, что я хочу попробовать. Но я не собираюсь прыгать в постель с кем попало, лишь бы вычеркнуть этот пункт.

Находясь среди танцующих в баре, я оглянулась на море незнакомых лиц и поняла, что не хочу спать с каким-то случайным парнем только для того, чтобы вычеркнуть этот пункт.

— Я не хочу серьезных отношений или чего-то в этом роде, но лучше подожду, прежде чем сделаю это. Мне важно, чтобы это было с кем-то, кто меня привлекает, чей поцелуй не будет отвратителен, и чтобы это был тот, кому я доверяю. Не незнакомец.

Я огляделась, а затем наклонилась, продолжив уже тише:

— Даже если бы химия зашкаливала, я знаю, что все равно бы охладела к парню, если бы мне было некомфортно с ним. И не думаю, что это бы помогло достичь цели.

Бек смотрел на меня совершенно неподвижно, будто кто-то поставил его на паузу, и могу поклясться, он даже перестал дышать. Я ждала, что он скажет, что это не так работает, или, возможно, даст мне советы, как выбрать этого человека. Вместо этого он наклонился, имитируя мою конспиративную позу.

— Я просто хочу прояснить кое-что, а потом оставлю тебя в покое.

Воздух застрял в легких, плотный и удушающий.

Бек пододвинул свой стул ближе, обхватил мою щеку ладонью, и легкие отказались работать вообще.

— С тобой все в порядке, Лайла. Ты просто еще не была с нужным человеком.

Моя кожа словно горела, и жар пропутешествовал вниз, прямо к моей сердцевине.

Затем передо мной появились подносы с едой, которую я не узнала из-за разнообразия цветов и текстур.

Кончиками пальцев Бек провел по моей коже, а затем медленно опустил руку, оставляя за собой теплый покалывающий след. Он ободряюще мне улыбнулся, что только усилило мои противоречивые чувства к нему, в то же время немного успокоив. Бек поблагодарил нашу официантку и взял палочки для еды.

Он схватил один из круглых кусков цветных суши, которые были с рисом и в зеленой обертке.

— Попробуй сначала это, — он протянул его, задержав на мне взгляд. — Доверься мне.

* * *

Я вздрогнула, хватая руку Бека, когда борьба на льду обострилась. Я стояла с ним и остальной толпой и смотрела хоккей, но не ожидала, что игроки будут бросаться друг на друга. Толпа скандировала, подстрекая игрока «Брюинз», получившего больше ударов, чем парень из «Канадиенс».

— Неужели судьи не остановят это? — спросила я, перекрикивая шум.

— Остановят, когда один из них упадет, — ответил Бек.

Непонимание, должно быть, отразилось на моем лице, потому что он добавил:

— Драки — это часть развлечения.

— Да, если ты не один из тех, кого бьют.

Он рассмеялся.

— Ты получаешь, от тебя получают. Так это работает.

Драку прекратили, и судьи отправили игроков в соответствующие штрафные коробки. Когда мы с Беком сели на наши пластиковые сиденья, всегда немного скрипевшие от того, что на них садились и вставали, он мне улыбнулся.

— Я думал, ты хотела кричать про разбивание лиц. Что? Разонравилась грубость?

Мои щеки порозовели, и Бек тоже покраснел, как только понял, что сказал.

— Я имею в виду... — он наполовину засмеялся, наполовину закашлялся, — в любом случае… — он прикрыл рот кулаком и покачал головой.

Я толкнула его плечом.

— Мне нравится контроль и толкание, но я не уверена насчет ударов. У игрока пойдет кровь.

Бек пожал плечами, будто это не такое уж большое дело.

Я достала одолженное им пальто. Я отвлеклась, переполненная неловкостью и смущением, когда мы покинули мою квартиру, и совершенно забыла о своем. Его пальто уютное и пахло им, что было одновременно приятно и мучительно.

— Ты покидаешь лед, когда у тебя течет кровь?

— Да, это происходит время от времени. Но у меня все еще на месте все зубы, — Бек улыбнулся. — И только несколько шрамов, — он потер бровь, и я, наклонившись, увидела пересекающую ее белую полоску. — Бывают моменты, когда я с трудом могу двигаться на следующий день, но это часть развлечения.

— Развлечения? А как насчет драк на льду? Это тоже развлечение?

— Я не ввязываюсь в них, если есть другой выход. Но не волнуйся, я выиграю. Везде, где бы ни была драка, — он толкнул меня плечом, как я его ранее, и я не могла не улыбнуться в ответ.

Где-то между началом моего сумасшедшего списка и этим моментом, он понемногу начал впускать меня. Я постепенно узнавала реального Бека, и он еще удивительнее, чем парень, с которым я была знакома последние несколько месяцев.

Мы отправились в его любимый ресторан, и он умело рассказал о каждом блюде, отчего я почувствовала, что лучше узнавала его. Мне очень понравилось, с каким волнением он рассказывал, какую сырую рыбу я должна попробовать следующей, и как он был горд, когда я подняла большой палец вверх, показав, что мне нравится. Видимо, я оказалась выше начального уровня «просто суши», роллы «Калифорния» стали моими любимыми.

Потом я была с ним здесь, наблюдая, как его лицо озаряется во время быстрых прорывов и как на его лбу появляется морщинка, когда «Брюинз» теряли шайбу. Кроме того, он вцепился в подлокотники, когда обстановка вокруг стала более напряженной. Я сомневалась, что он приводил какую-либо из своих девушек на игру НХЛ, но, возможно, я принимала желаемое за действительное. В любом случае, страсть, горящая в его глазах, ясно дала понять, насколько сильно он любит спорт.

— Этим ты хочешь заниматься? — спросила я. — Играть в НХЛ?

Счастливое выражение исчезло с его лица.

— Не всегда получается делать то, что хочется.

Боль в его голосе задела меня. Я не понимала и желала, чтобы Бек объяснил, хотя знала, что он не сделает этого — он закрылся. Позволил упавшей маске вернуться на место. Может, я действительно давлю, но в последний раз, когда я так сделала, он рассказал мне о своих родителях. Я предположила, что это было как-то связанно с его заявлением, и это только подогрело мой интерес, однако я хотела, чтобы он снова стал счастливым.

Так что, когда один из игроков «Брюинз» забил шайбу, я закричала:

— Сосите, «Канадиенс»! — я повернулась к Беку. — Хорошая кричалка?

Бек обнял меня за плечи и придвинул ближе к себе. Затем прижался небритым подбородком к моей щеке и ответил:

— Наимилейшая кричалка, которую я когда-либо слышал.

Приятная дрожь пробежала по моей спине, и я задалась вопросом, что происходит между нами. Сейчас мы были ближе, чем когда-либо, но я испытывала волнение, потому что это означало, что мы выходили за рамки друзей. Интересно, Бек чувствовал притяжение между нами и желание быть ближе?

Надежда была так опасна. Она звала меня, нашептывая быть с парнем, дыхание которого согревало мою шею. Будь смелее. Поверни лицо на несколько сантиметров, чтобы наши губы встретились.

Но если бы я прыгнула в яму и обнаружила, что на дне меня никто не ждет, то не уверена, что смогла бы выбраться обратно.

ГЛАВА 20

Бек

Мы с Лайлой скучали друг по другу всю неделю. Либо я был занят практикой, уроками и играми (у нас было по одной игре в пятницу и субботу на этой неделе), либо у нее были исследовательские группы или проекты. Мы провели столько времени вместе за последние несколько недель, и сейчас дни без нее казались особенно длинными и скучными. Тренер выматывал нас очень усердно в последнее время, так что добавьте способность едва двигаться в список, который делает все отстойным.

Все, что я хотел сделать — это отмочить больные мышцы и увидеть Лайлу. Если бы она сказала, что занята, то я бы поехал к ней домой и сказал, что это очень плохо, или вытащил бы ее из квартиры, нравится ей это или нет. Я нуждался в ней.

Я решил поступить по-хитрому, все же выбрав первый метод.

Я: Я собираюсь понежиться в гидромассажной ванне перед нашим кино. Захвати купальник и приезжай как можно скорее.

Лайла: Сейчас буду.

Я: Смайлик. Лол. Другие обязательные текстовые знаки.

Лайла: (_E=MC2_), ты знаешь, что это значит?

Я уставился на дисплей. Очевидно, это был Эйнштейн. Энергия. Она спрашивает, есть ли у меня энергия? Сказать, что нет? Или она говорит, что у нее нет? Или что она делает?

Я: Скажи мне, Эйнштейн.

Лайла: Умник.

На секунду я подумал, что сумничал, назвав ее Эйнштейном. А затем понял, что она имела в виду оригинальный текст, хотя, наверное, сказала это, применяя к обоим случаям. (Примеч. (_E=MC2_) — это смайлик, который означает «умник»). Я усмехнулся, желая, чтобы Лайла появилась здесь как можно быстрее. Она словно прилив хорошего настроения, и я отчаянно нуждался в этом.

Я стянул одежду и переоделся в плавки. Из-за того, что я врезался в штангу на вчерашней игре, большой синяк образовался с левой стороны. Я все-таки отправил эту шайбу за линию, так что это все, что действительно имело значение.

В комплексе, где я жил, был крытый бассейн и гидромассажная ванна, что было особенно приятно в зимний период. Я спустился вниз, к бассейну. Не прошло и десяти минут, как появилась Лайла. Она быстро поздоровалась и начала избавляться от слоев одежды. Сначала пальто, затем последовала футболка. Верх бикини, украшенный в центре бусами, был яркого цвета и восхитительно крохотный, и так и просился, чтобы его развязали. Хорошо, что вода прикрывала меня от талии и ниже, потому что… черт возьми. Лайла сняла штаны, и моя голова закружилась.

Не совсем так я планировал расслабиться. Не то чтобы я жаловался. Лайла собрала волосы в пучок — на этот раз у нее была резинка, чтобы закрепить его, — и шагнула вниз по лестнице, зашипев, когда вода попала ей на кожу.

— Горячая.

Да-да, ты горяча.

— Я чувствовала себя смелой, когда покупала этот купальник. Или думала, что хотела бы быть смелой — не важно. Однако я начинаю сомневаться, что это была хорошая идея, — она посмотрела вниз на свои прекрасные груди. — Чувствую, одно неверное движение, и произойдет конфуз.

Я был уверен, сейчас она пыталась убить меня. Конечно, она не могла заметить, что в последнее время я испытывал возбуждение, когда смотрел на нее. Не говоря уже о том, что я не мог держать руки при себе, когда она была рядом. Даже сейчас я придумывал причины, чтобы прикоснуться к ней.

Даже если Лайла и заметила, то виду не подала. Она сидела рядом со мной и рассказывала о пошедшей неделе и уроках, а я пытался слушать, но на самом деле только и делала, что загипнотизировано смотрел на воду, омывающую ее тело. Когда я потянулся, чтобы схватить бутылку «Гаторейда», Лайла приблизилась и положила руку мне на плечо. (Примеч. англ. Gatorade — известнейшая марка спортивного напитка).

— Что случилось?

Ее кожа была совсем рядом, а губы так близко.

— Я... — дыхание стало настолько поверхностным, что кислороду с трудом удавалось достичь моих легких. — Ударился о штангу ворот во время вчерашней игры. Вот почему я хотел прийти сюда и попарить мышцы.

Между ее бровями образовалась складка, когда она наклонила голову, изучая синяк, пальцами слегка очерчивая красно-фиолетовый кровоподтек.

— Выглядит болезненно.

Клянусь, я терял контроль прямо в гидромассажной ванне. Мне хотелось захватить ее губы своими, прижать к стене и просто сделать все, о чем я не мог перестать думать. Это была плохая идея. Или самая лучшая. Кто вообще сейчас в состоянии думать?

— Все не так уж плохо.

Она отстранилась, и я мгновенно соскучился по ее прикосновениям. Нужно выбросить это из своей головы. Выбросить ее.

— Я принесла ноутбук и могу показать тебе татуировки, которые выбрала, когда мы вернемся в квартиру. Что думаешь? — она встала, провела пальцами по своему боку, и непреодолимое желание сделать то же самое охватило меня. — Здесь? Или, может, выше? — пальцами она прочертила линию к крошечной веревочке, держащей бикини на месте.

В моем горле пересохло.

— Я слышал, что на ребрах больно.

Она надула губы, а затем снова села.

— Может, на спине. Не внизу, а больше в верхней части спины или на плече. Зависит от того, что я выберу. Знаю, люди скажут, что бабочки или цветы — это так банально, но, глядя на другие изображения, я понимаю, что не хочу, чтобы это навсегда осталось на моем теле. Так кого заботит их мнение? Я хочу то, что хочу.

Я хочу то, что хочу. Знаю, не должен, но я сделаю это. Я не хочу портить нашу дружбу, но постоянный интерес к тому, что будет, если пересечь эту черту, разрушает мою сосредоточенность не только тогда, когда мы вместе, но и каждый день. Даже хоккей не подавляет его.

Плюс я сказал Лайле, что помогу со списком. Это было слабое оправдание, и я это знал, но все равно цеплялся за него.

— Лайла?

Она подняла на меня взгляд.

— Ты мне доверяешь? — спросил я.

Казалось, впервые за весь вечер она смотрела на меня. Я наблюдал, как она с трудом сглотнула.

— Ты знаешь, что да.

Я подошел ближе и прижал ладонь к ее бедру.

— Я хочу помочь тебе с номером семь.

Лайла подняла руки к моим плечам, ее голос звучал так же неуверенно, как я себя чувствовал.

— Бек, — она пристально посмотрела на меня и облизнула полные губы. Я видел ее нерешительность, но после того, как скользнул рукой по ее спине, пальцами касаясь голой кожи, ее грудь стала подниматься и опускаться все быстрее и быстрее, и я знал, что она не осталась равнодушной. — Ты… Я имею в виду, я знаю, что ты не находишь меня привлекательной, что, кстати…

Из меня вырвался смешок.

— Ты шутишь, правда? — я прижал ее плотнее к себе и своему гигантскому стояку. Она ахнула, впиваясь ногтями в мою кожу, делая меня только тверже.

— В последнее время ты делаешь это со мной каждый раз, когда мы в одной комнате. Я не могу перестать думать об этом. И когда я заметил твой список... все стало только хуже. Я хочу показать тебе, что ты потеряла.

— Ох.

Я провел большим пальцем по ее нижней губе.

— Это моя цель.

Ее кожа покраснела, от щек, к шее и ниже, до груди. Жар через ладони передался мне, пробуждая каждую фантазию, которую я пытался подавить эти последние несколько недель. Я увлекся, но знал, что мне нужно провести черту, пока не стало слишком поздно.

— Но я не готов к серьезным отношениям. Я не могу быть твоим парнем. Если мы это сделаем, это будет просто секс.

Лайла смотрела на меня широко распахнутыми глазами, и я ждал, что она скажет мне, что не может. Что мы не должны.

Вместо этого она шагнула ближе, прижимаясь своими бедрами к моим.

— Хорошо.

ГЛАВА 21

Лайла

Время остановилось, когда Бек опустил голову и прижался своими губами к моим. Одной рукой он притянул меня ближе, тогда как другой обхватил мою шею. Тепло его кожи передавалось моей. Он прижал большой палец к моему подбородку, приподнимая его, и раздвинул мои губы своими.

Тепло проходило через мое тело, замыкая нервные окончания и все мысли, кроме тех, что я с ним здесь и сейчас. Мне нужно ближе. Больше. Я обернула руки вокруг его шеи, в результате чего наши тела крепче прижались друг к другу, и погрузилась в поцелуй, подстраиваясь под каждое движение его языка.

Он застонал и перевернул нас так, что моя попа оказалась напротив стены гидромассажной ванны. Бек провел губами дорожку до моего уха, и прошептал:

— Думаю, нам лучше подняться наверх.

Бек обхватил мои бедра и поднял меня из воды. Я схватила свое полотенце, вытираясь насухо как можно быстрее, а затем собрала остальные вещи.

Мое сердце пропустило удар, когда Бек подошел ко мне сзади, обернув руку вокруг моей талии, и поцеловал в основание шеи. Я прислонилась к нему, пытаясь заглушить все звуки, которые хотели сорваться с моих губ. К счастью, рядом никого не было, но кто знает, когда кто-то из комплекса решит поплавать?

— Пошли, — сказал Бек, поймав мою руку и потянув меня в сторону своей квартиры. Прохладный воздух коснулся моей влажной кожи и прогнал ту дымку, в которой я парила, пока Бек целовал меня.

Разумные мысли наполнили меня, коснулись плеча и прошептали, что, в конечном итоге, это может плохо кончиться. Секс и дружба не сочетаются. Бек дал понять, что не хочет отношений, и несмотря на то, что я тоже планировала оставаться в одиночестве, он уже нравился мне слишком сильно. Но меня никогда не целовали, как в этот раз, и мое тело до сих пор гудело. Я могла только представить, что было бы, если бы мы продолжили.

«Живем только один раз».

«Будьте осторожны с притворством».

«Никаких сожалений».

«Никогда не нужно спешить».

Каждое высказывание, которое я когда-либо читала, пронеслось в моей голове. Одно говорило мне, что нужно пойти на это, другое предупреждало, чтобы я не спешила. Я еще не знала, кем хотела быть, с чем согласиться. Все, что я знала, это что доверяла Беку, и если я не рискну, то всегда буду жалеть об этом. Если кто и знал, как доставить умопомрачительное удовольствие, уверена, это он.

Так что к черту все остальное.

Как только за нами закрылась дверь его квартиры, он прижал меня к ней и снова поцеловал. Тонкая ткань моего бикини и его плавок едва создавали барьер, и я снова вздрогнула, когда почувствовала его эрекцию. Тот факт, что я так действовала на него, придал мне уверенности. Я протянула руку и распустила свой пучок. Мои волосы коснулись плеч, когда я потрясла головой.

Бек протянул руку за спину и схватился за узел, удерживающий мое бикини на месте.

— Если ты хочешь, чтобы я остановился, то лучше скажи мне сейчас.

Я провела руками по его подтянутой груди вниз к прессу. Мы пересекли уже слишком много границ, чтобы просто вернуться к тому, что было раньше. И все, о чем я могла думать в перерывах между поцелуями, это химия, которая в течение многих недель пульсировала между нами.

— Я не хочу останавливаться.

Он дернул шнурок, развязывая узел, потом сделал то же самое на моей шее. Плавно верх бикини сполз на пол. Я старалась не думать о том, как много прекрасных тел он видел. Несмотря на попытки стать уверенней в себе и множество топов с глубоким вырезом, что я носила в течение последних нескольких недель, я остро осознавала каждый недостаток, от которого хотела бы избавиться. Пульс громко стучал в моих ушах, поэтому я почти ничего не слышала.

Я наклонилась, чтобы снова поцеловать Бека, рассчитывая, по крайней мере, на то, что не буду столь незащищенной. Дополнительное преимущество этого — ощущение прикосновения его кожи к моей. Мы направились в его спальню, не разрывая поцелуй, сплетясь руками и ногами. Бек мягко положил меня на кровать и снял оставшуюся часть моего бикини. Он стянул свои плавки, и все, что я могла сделать, это уставиться на его накачанное, обнаженное тело.

Вау.

Он склонился надо мной и проложил дорожку из поцелуев вниз по моей шее, по изгибу груди. Я захныкала, когда языком он щелкнул по соску. Затем Бек придвинулся, чтобы поцеловать другой сосок, и миллион удивительных ощущений прошел через меня, когда он щелкнул языком и по нему. Он скользнул рукой вниз по моему боку, на бедро, а затем спустился еще ниже.

Я сжала губы, борясь с желанием застонать.

Вдруг Бек остановил пьянящее движение своих пальцев, и я замерла, размышляя, что сделала неправильно. О нет, он передумал. И теперь, когда он видел меня голой, я никогда не смогу снова взглянуть на него.

— Лайла? — он приподнялся на локтях, и впился в меня взглядом своих голубых глаз. — Ты и я — единственные здесь люди. Единственный, кто услышит тебя — я, и я хочу этого. Это позволит мне узнать, что тебе нравится. Если тебя что-то не устроит, так и скажи. Или просто похлопай меня по плечу. Ладно?

Обнажена. Я была обнажена не только фактически, но и во всех остальных смыслах. Но также это было облегчением. Я еще не разобралась, что именно повлияло на меня: то, что он знал меня так хорошо, или то, что позволил мне отпустить мысли о том, что я должна знать, как делать это самостоятельно. Я кивнула, а затем Бек снова скользнул рукой между моих бедер. Я выдохнула, уронив голову обратно на подушку, и даже не попыталась скрыть звуки, срывающиеся с моих губ.

Бек скользнул пальцем внутрь меня, а затем его рот, теплый и горячий, оказался напротив моего центра, надавливая, двигаясь все быстрее и быстрее. Я вцепилась в простыни и отпустила все остальное. Мысли, переживания, запреты. Я сосредоточилась на желании, растекающемся по моим венам, на покалывании в теле. Тепло распространялось внизу живота, и каждый миллиметр моей кожи покалывало самым восхитительным способом.

— Да, — простонала я, теряясь в море ощущений, ранее никогда мною не испытываемых. Затем все внутри меня взорвалось, унося через край. — Бек, я… — наступило забвение, каждая клеточка моего тела парила, а потом я погрузилась глубже в простыни, словно превращаясь в лужицу, не в состоянии отдышаться, думая о том, что не нужно дышать вообще.

Бек навис надо мной, его обнаженная кожа, теплая и твердая, коснулась моей. Он убрал волосы с моего лица.

— Ты в порядке?

— Ну, да. Это было... — я закрыла глаза, мое дыхание было все еще слишком неровным, чтобы можно было сформулировать полные предложения.

Это было то, о чем говорили люди. То, почему они пропускали занятия, занимаясь сексом. Внезапно все обрело смысл. Я никогда не думала, что это будет так, так... даже слов нет, чтобы описать.

— М-м-м-м. Я чувствую себя лучше, чем когда-либо.

Когда я открыла глаза, Бек широко улыбался.

Я провела руками вниз по его прессу, улыбаясь, когда мышцы дернулись под моими ладонями. Я провела рукой темной полоске волос, а затем обхватила ствол его пениса. Веки Бека дрогнули, а потом он издал низкий рык, пославший искру волнения прямо мне в живот. Он достал презерватив и, надев его, обхватил ладонью мою щеку.

— Те же правила. Ты говоришь со мной и не сдерживаешься.

Я выгнулась напротив него.

— Меньше правил. Больше дела.

Улыбка изогнула его губы, и он поцеловал меня, когда вошел. После того как он проник глубже, я вскрикнула. Когда положение стало не совсем удобным, и мне нужно было пододвинуться, он поправил подушку подо мной. Я обернула ноги вокруг него и подстроила свои бедра, найдя с ним общий ритм. О, да. Я определенно не делала так раньше, потому что никогда не чувствовала себя так хорошо.

Спустя несколько минут я снова вскрикнула. Второй оргазм отличался от первого, но был столь же удивительным.

— Лайла... — Бек потерял контроль. Его пальцы, обернутые вокруг моих запястий, впились мне в кожу, когда он нашел свое собственное освобождение. Он медленно опустился на меня, придавливая своим весом, так что мне захотелось обернуть все свое тело вокруг него и никогда не отпускать. Он поцеловал изгиб моей шеи, и его дыхание постепенно восстановилось.

Затем он перевернулся на спину, сложив руки за головой, и закрыл глаза, давая мне возможность детально его рассмотреть: от небольшого углубления на подбородке до кадыка, покачивающегося вверх и вниз, до плоского торса и обратно, при этом отмечая, как бугрились мышцы на его руках.

Мы с Беком в его постели, абсолютно голые и покрытые потом. Вся сцена казалась сном. Удивительным сном, и я ненавидела то, что он закончился. Но я не знала правил, а Бек дал понять, что это был просто секс.

Последнее, чего я хотела, чтобы он думал, что я прицеплюсь к нему. Поэтому я села.

— Так... ты все-таки хочешь посмотреть кино, или я могу просто пойти домой и…

Бек схватил мою руку и потянул назад к себе.

— Не так быстро. Ты должна насладиться приятным ощущением.

Прощупывая почву, я протянула руку и провела пальцами вниз по его груди, затем опустила ладонь на его живот.

— Я не знаю правил, — не верю, что сказала это вслух. Я бы никогда не решилась на это с кем-то еще, но все это было слишком важно, чтобы разрушать, и лучше я буду знать четкие границы.

Он накрыл мою руку своей.

— Что бы ни случилось, в первую очередь мы — друзья. Надеюсь, ты знаешь, как много значишь для меня и моей жизни.

Радость заклокотала во мне. Я повернулась так, чтобы положить подбородок на грудь Бека и посмотреть в его красивое лицо.

— Ну, ты немного говоришь о чувствах...

Он невинно пожал плечами.

— Ну, что касается тебя, — добавила я.

— Хорошо. Теперь, когда это улажено... — он толкнул меня на спину, а потом перевернулся на бок. — Я недостаточно долго поклонялся твоему обнаженному телу, — моя кожа горела в каждом месте, где останавливался его взгляд. — У тебя самая красивая грудь, — он поцеловал каждую, и его щетина слегка царапала мою кожу, посылая рой бабочек прямо в низ живота. — Я мог бы написать сонет о них.

— Пятистопный ямб и еще четырнадцать строк?

Бек нахмурился.

— Вот что такое сонет? — спросил он, и я кивнула. — Нет, к черту. Как насчет оды? Существуют ли правила для од?

Я засмеялась.

— Это зависит от того, если ты собираешься писать греческую оду с тремя строфами, но я думаю, этот термин используется свободно, если ты хочешь упрощенную версию.

— Безусловно, упрощенную, — уголок его губ приподнялся. — Кстати, люблю, что ты знаешь это, — он прочистил горло. — Ода сиськам. Подожди, Лайла, нет, не хочу показаться слишком грубым. Давай так: Ода груди Лайлы.

— Гораздо лучше, — сказала я, смеясь. В животе заурчало, и я быстро положила на него руку. — Просто игнорируй это.

— Думаю, это означает, что наступило время кино и мороженого, — Бек встал с кровати, натянул на себя трусы, джинсы и поднял рубашку с пола. — Не беспокойся о штанах. Мы будем супернебрежными для ночи кино.

Я встала и остановила его, когда он начал натягивать рубашку через голову.

— Тогда не заморачивайся с рубашкой.

— Договорились, — Бек снял ее, а затем надел на меня.

Когда мы добрались до гостиной, я схватила сумку, которую принесла, и надела нижнее белье. Затем направилась на кухню, где Бек накладывал мороженое.

Я смотрела, как двигались мышцы на его спине, пока он выдергивал одну из примерзших коробок. Я наклонилась и поцеловала большой синяк на его боку, и он бросил на меня косой взгляд.

— Может быть, от этого станет лучше, — сказала я.

Бек протянул мне миску с печеньем и сливочным мороженным и подтолкнул ко мне шоколадный соус. Я задалась вопросом, означало ли это, что вне секса у нас не будет никаких поцелуев. Друзья не делали этого, верно? Но я же поцеловала его не в губы.

И мгновенно я вспомнила о том, как его губы скользили по моей коже. Пришло время установить собственные границы, чтобы соответствовать своей цели — временное удовольствие и никаких ожиданий, и это не причинит мне боль. Я даже не уверена, что мы снова займемся сексом. Но одно я знала наверняка. Я точно никогда не забуду, как вычеркнула из списка счастливый номер семь.

ГЛАВА 22

Бек

После недели без секса я едва ли был в состоянии думать, но с Лайлой мой разум окончательно прояснился. Даже лучше: теперь я мог расслабиться со своей подругой и наслаждаться кино и мороженым без какого-либо давления. Я не мог вспомнить, когда в последний раз смотрел фильм с девушкой, с которой переспал.

Мы устроились на диване, и я включил новый «Форсаж», ожидая ее протеста. Как по команде, она бросила на меня взгляд.

— Здесь столько же горячих парней, сколько и горячих девчонок, — аргументировал я.

Она сжала губы.

— Хорошо.

Я хотел поцеловать ее, но это казалось перебором, как будто я ее парень. Если это сработает, мне необходимо создать границы. Время дружбы против времени секса. Когда она поежилась, я не смог удержаться. Я притянул ее ноги к себе на колени и наклонился над ними, чтобы попытаться согреть ее. И, возможно, для того, чтобы снова почувствовать ее мягкую кожу у своей обнаженной груди.

Когда я поставил миску на ее бедра, она вскрикнула.

— Холодно!

Я поставил миску на ее другую ногу, прежде чем переместить на кофейный столик. Поскольку фильм подходил к концу, Лайла качала головой и бормотала, что любой человек, имеющий элементарные знания физики, поймет, что совершать прыжки с одной машины на другую невозможно по нескольким причинам. Я боролся с желанием поцеловать ее снова — она выглядела чертовски сексуально в моей рубашке.

Вместо этого я выключил телевизор и погладил ее колено.

— Разве ты не говорила что-то о татуировках? Хочешь, чтобы я посмотрел их или сделаем это в другое время?

Она взглянула на свой телефон.

— Уже довольно поздно. Думаю, мы оставим это на следующий раз, — она спустила с меня ноги и оделась, отвернувшись и вдруг застеснявшись — я собирался излечить ее от этого, если мы когда-нибудь сделаем это снова.

Лайла взяла карандаш из своей сумки, собрала волосы в пучок и заколола его, потом протянула мне мою рубашку.

— Может, в среду после тренировки по хоккею? Тогда ты поможешь мне выяснить, что нужно сделать и где, и мы сможем найти салон с большим количеством хороших отзывов.

Да, сегодня вечером я буду думать о каждом миллиметре ее кожи.

* * *

Три дня спустя Лайла появилась у моей двери в платье кремового цвета с цветной строчкой, доходящем до середины бедра. Высокие коричневые сапоги достигали колен, оставив только несколько сантиметров кожи. Это был ее прежний стиль, но в то же время обновленный и не скрывающий ее тело. Когда я впустил ее, то единственное, о чем мог думать, — как пропускаю пальцы через ее огненные волосы, а затем сдвигаю вверх эту крошечную юбку, чтобы…

— Привет, — сказала она, заходя внутрь и плюхнувшись на диван. Лайла открыла свой ноутбук. — Итак, вот некоторые из выбранных мною татуировок. Мне нужна твоя помощь.

Я попытался переключить свои мысли оттуда, где они были, туда, где была она. Я подошел к дивану и сел рядом с ней. Лайла, по-видимому, была занята и не стала обращать на меня внимания. Она просто перелистывала фотографии цветов и бабочек разных расцветок и размеров.

— Когда я разговаривала с Уитни, она спросила, какой смысл, если люди не видят ее? Поэтому она проголосовала за что-то вроде этого... — Лайла указала на большие цветочные татуировки с завитками. — Но потом я подумала, что это не для других людей, а для меня. К тому же, это займет много времени и, наверное, это чертовски больно. Вместо этого я думаю про одну из акварельных татуировок, потому что они действительно классные. Может, эта... — она нажала на цветок лотоса, — или эта.

Не знаю, что это за цветок, но он был маленький и розово-оранжевый.

— Я думаю, вторая, — сказал я. — Похожа на тебя.

Она взглянула на меня и улыбнулась.

— Думаю, она мне тоже нравится.

Я думал, может, она поразмыслит и скажет что-то большее, возможно, поприветствует меня правильно. Я не против и поцелуя, но ее внимание сразу же вернулось к ноутбуку.

— Ладно, я искала отзывы о тату-салонах и…

Ее слова звучали отдаленно, так как я уставился на застежки ее сапог, находящиеся с внутренней стороны. Мои пальцы дернулись, желая медленно стянуть их вниз и снова увидеть ее ноги. И чтобы они обернулись вокруг меня. Как она могла сейчас думать о чем-то другом, когда мы, наконец, снова в этой же комнате? С того самого вечера я не мог перестать думать о сексе и о том, как удивительно это было.

Внезапно я начал переживать, что для нее он не был крышесносным. Может, это просто было хорошо, и я был таким же невежественным, как и ее бывший. Может, она даже не смогла вычеркнуть тот пункт из своего списка. Нет, она не притворялась. Какой в этом смысл? Не говоря уже о том, что я бы почувствовал это, когда был глубоко в ней.

— Бек? Ты меня слушаешь?

— Честно? Нет. Твое платье короткое, и сапоги смотрятся горячо, — я почти рассмеялся от того, как приоткрылся ее рот. — Будто ты не знаешь, как сексуально выглядишь, когда надеваешь этот наряд.

— Сексуально? — спросила Лайла, словно никогда не слышала этого слова раньше.

Я кивнул и сократил расстояние между нами, сосредоточив внимание на ее губах. Мгновение, и ее мягкие губы прижались к моим, и я простонал с облегчением.

— У меня всегда была слабость к юбкам, — я скользнул ладонью вверх по ее бедру и, когда Лайла раздвинула ноги, погладил ее большим пальцем.

Она судорожно выдохнула, и я скользнул языком внутрь навстречу ее языку. Через пару секунд она качнула бедрами, будто сообщая мне, когда двигаться быстрее или медленнее. Сапоги слетели и трусики тоже, а юбка осталась. Когда я упомянул, что всегда хотел заняться сексом у стены с женщиной в юбке, Лайла ответила:

— Ну, как удобно. Просто так случилось, что на мне юбка и здесь есть несколько стен.

Я, не теряя времени, прижал ее к одной из стен. И так как одна из моих сексуальных фантазий сбылась, я сделал мысленную пометку выяснить, какие фантазии были у нее, чтобы я убедился в том, что выполнил их. Каждую.

ГЛАВА 23

Лайла

Я стояла перед гардеробом, изучая его содержимое и пытаясь мысленно собрать наряд. Я не его девушка, так что не имеет значения, что я надену.

В последние несколько недель у меня было много крышесносного секса. Иногда я долго размышляла о Беке, и, надо признать, это не всегда были мысли о просто друзьях или просто секс-друзьях. Теперь он попросил меня пойти на вечеринку хоккейной команды, и тревога овладела мной, как и уйма вопросов.

Будет ли он держать мою руку?

Поцелует меня?

Будет ли флиртовать с другими девушками в моем присутствии? Черт, это отстой.

Просто помни: что бы ни случилось, он думает, что я сексуальна.

Меня окутало спокойствие. Он любил меня и никогда не интересовался, что думают другие люди. Зная, что ему нравятся юбки, я вытащила одну цвета лаванды, короткую и кружевную, купленную мною в прошлый поход по магазинам — мне определенно нужно поработать летом, чтобы погасить долги на кредитных картах, — вместе с белой майкой и темно-фиолетовым ожерельем из бисера.

Пока я решала, надевать ли мерцающий серебряный ободок, зазвонил телефон. В последнюю минуту я решила, что да, ободок добавит моим волосам шик и объем — беспроигрышный вариант. Я подошла к телефону, ожидая звонок от Бека, но вместо него звонил Майлз.

— Алло? — ответила я, удивляясь его звонку. Перед тем как мы расстались, Майлз писал несколько раз для проверки, но мы оба были заняты, поэтому от него я ничего не слышала вот уже несколько месяцев.

— Лайла, привет.

Я подошла к зеркалу, надевая ободок, а затем потянулась за фиолетово-синими серьгами ручной работы, которые купила на уличной ярмарке в прошлом году. Видимо, Майлз не собирался говорить больше, чем «привет».

— Как ты? Как дела в учебе?

Говоря об учебе. Мне действительно нужно проверить свой результат за тест по литературе. Разумеется, я написала не так плохо, как мне кажется.

— Учеба нормально, — ответил Майлз. — Я занят, но оценки хорошие. И мне нравятся мои преподаватели.

Нью-йоркский Университет всегда был мечтой Майлза, и однажды я тоже думала о поездке туда. Но в Бостонском Университете я получила большую стипендию, и это в значительной степени определило мою судьбу. Сначала мы решили, что расстояние небольшое, и мы могли бы найти способ, чтобы сохранить наши отношения, но это было до того, как мы попытались найти время, чтобы встретиться.

— Круто, — я нанесла блеск для губ, а затем взглянула на время. Бек должен появиться с минуты на минуту.

— Я скучаю по тебе.

Я замерла.

— Я знаю, мы расстались из-за расстояния, но... никто не понимает меня, как ты, Лайла. Никто так не целеустремлен или сосредоточен — здесь так много девушек, не относящихся к учебе серьезно. Они просто думают, что это время для вечеринок.

Целеустремлен. Сосредоточен. Серьезен. Сколько раз он говорил, что любит меня? Может, я теряю сноровку — у меня было много вечеринок в последнее время. Я ощутила легкую панику. В прошлом месяце я не посвящала столько времени занятиям, как обычно. Я не провалилась, но и не преуспела. Весь этот список должен был доказать, что я должна серьезно относиться к учебе и спокойнее к жизни вне ее. Только сбалансировать все стало сложнее с тех пор, как мы с Беком стали друзьями с привилегиями.

И теперь, когда у меня был Бек, я больше не скучала по Майлзу — а точнее я не вспоминала о нем неделями.

Но в действительности у меня нет Бека. Не зная, что сказать, я вежливо ответила:

— Да, я тоже по тебе скучаю.

— Ты должна приехать ко мне, — сказал Майлз. — Всего лишь три часа езды.

— Или ты можешь приехать ко мне.

Подождите. Почему я приглашаю его сюда? Я хочу его видеть? Думаю, это было бы нелепо.

— Моя машина в ремонте. Серьезно, тебе здесь понравится. Ты должна приехать.

Мой автомобиль тоже был на последнем издыхании, однако еще «дышал».

— Да, возможно.

Раздался стук во входную дверь. Я прошла через гостиную и распахнула ее. Бек был одет в синюю ретро-футболку, хорошо обтягивающую его грудь и подчеркивающую цвет глаз. Сегодня он побрился, и хотя мне нравилось, когда он был обросший, отсутствие волос на теле было не менее приятным.

— Как обычно, выглядишь сексуально, — Бек указал на мою юбку. — Люблю это.

Упс. Я надеялась, что Майлз не услышал это, ведь я не хотела ранить его чувства. Я подняла палец вверх, показывая Беку дать мне минутку.

— Эй, Майлз, мне надо идти. Я посмотрю свое расписание и позвоню тебе позже. Хорошо?

— Калия тебе тоже, — сказал Майлз, смеясь. — Поговорим потом. (Примеч. Kay (с англ.) — это в переводе означает «Хорошо», а также сокращенное наименование Калия из таблицы Менделеева, получилась игра слов).

Да, я оценила юмор периодической таблицы Менделеева так же, как и знания по химии, но по каким-то причинам в этот раз это не рассмешило меня. Думаю, за эти годы подобным образом мы шутили слишком часто.

Повесив трубку, я улыбнулась Беку. Его сексуальный комплимент эхом пронесся в моей голове, и мои прежние переживания исчезли.

— Я готов к вечеринке. К трезвой версии, конечно, так как я сегодня водитель и все такое.

Я взяла его под руку.

— Это твоя вечеринка, так что ты можешь пить, если хочешь.

— По рукам.

Мы направились вниз по лестнице к стоянке, и Бек спросил:

— Ты все еще общаешься с Майлзом?

— Нет, уже давно не общалась. Просто он появился из ниоткуда и хочет, чтобы я приехала

Бек расхохотался.

— Ага. Как будто ты собираешься ехать в Нью-Йорк ради секса, но ничего от этого не получишь.

Я хотела сказать ему, что Майлз хороший, и добавить, что не каждый парень готов ждать секса, но это не про наши отношения. Прошлым вечером во время педикюра и пошлой мелодрамы я ради интереса сказала Уитни, что она должна позвонить Мэтту, своему парню, и просто поговорить. Он утверждал, что занят все больше и больше, и она была расстроена по этому поводу — и я поняла, что я лицемерка. Я даже не могу поговорить со своим лучшим другом о парне, с которым занималась сексом, потому что это один и тот же человек.

* * *

Вечеринка была обычной — большой и шумной. Ребята не играли месяц, так как готовились к региональным играм в конце марта, и, видимо, рассчитывали устроить вечеринку во время своего мини-отпуска. Когда Бек сталкивался с одним из своих товарищей по команде, они приветствовали друг друга ударами кулаков или ударами в грудь, иногда обнимая друг друга. Он познакомил меня со всеми. И за исключением ощущения его руки на моей спине, пока мы проходили сквозь толпу, мы больше не соприкасались.

Никаких прикосновений и поцелуев.

Мы с Беком пробирались сквозь толпу, когда высокая брюнетка модельной внешности, одетая в крошечные шорты, преградила нам путь.

— Ты такой мудак! — она громко обвинила парня, отталкивая другую девушку, и он попытался успокоить ее.

— Детка, это не так! — она умчалась прочь в бешенстве, когда он повернулся к ней.

Бек бросил на меня косой взгляд.

— Вот что значат отношения. Разве ты не рада, что у нас подобного никогда не произойдет?

— Абсолютно, — сказала я, но несколько стоящих в стороне пар, которые смотрели друг на друга так, словно они одни во всем в мире, привлекла мое внимание. Парень держал руки в карманах девушки, чтобы было удобнее трогать ее, и когда он рассмеялся от того, что она сказала, и поцеловал ее в щеку, я могла бы сказать, что их любовь выходит за пределы физической.

Не было никаких сомнений, что они были вместе и явно не беспокоились о том, кто что подумает. Майлз всегда держал меня за руку, всегда представлял своей девушкой. Я не понимала, как могла пропустить эти маленькие жесты.

Я должна перестать думать об этом. Это испортит то хорошее, что существует между мной и Беком. Кроме того, я превозносила свои отношения с Майлзом, когда на самом деле у нас было много проблем, некоторые из которых обернулись тем, что секс с ним перестал удовлетворять, и мы занимались им не так часто. Он был инициатором расставания, как будто девушка, находящаяся в другом штате, могла как-то его сдерживать. Так или иначе, все было не так, как я себе представляла.

— Хочешь еще выпить? — спросил Бек, глядя на мой пустой стакан. — Я собираюсь взять еще.

— Конечно.

Рукой он задел мою руку, прежде чем направился в сторону напитков, и моя кожа загудела, и я сказала себе, что это было так же хорошо, как держаться за руки, — даже не обязательно объявлять, что мы были здесь вместе. Я смотрела, как он маневрировал сквозь толпу, улыбался и кивал людям, проходя мимо. Радушно, не расталкивая. Его размеры были достаточно пугающими для большинства людей, уходящих с его пути.

Секс был потрясающий — этого нельзя было отрицать. Неделю назад он спросил меня, что я хотела бы попробовать. Если у меня были фантазии, то он мог бы мне помочь воплотить их. Сначала я сказала, что у меня их нет, и что мне просто нравилось то, что мы делали — это было правдой. Но, когда он снова спросил на днях, я, наконец, выпалила, о чем думала несколько дней после того, как он спросил впервые.

— Я... я хочу, чтобы ты надел свою хоккейную форму. Затем я… — мое лицо покраснело, и я отвернулась, качая головой.

Бек приподнял мой подбородок пальцем и повернул мое лицо к своему.

— Затем что, Лайла?

— Затем постепенно я хочу снять ее с тебя.

Я ждала, что он рассмеется или посмотрит как на сумасшедшую, но он просто поцеловал меня и сказал подождать, пока переоденется. То, что я обнажила душу и сказала ему о том, чего хотела, было своего рода доверием, и мое тело дрожало от желания при мысли о последующем сексе.

Но я все равно надеялась, что однажды он просто возьмет меня за руку. Или поцелует, когда мы не будем голыми.

Тоска как лиана обвилась вокруг моего сердца и сжала его. Я не должна думать о том, чего у меня не будет. Бек был сумасшедше горяч, он убедился, что секс был для меня так же хорош, как и для него, и я знала, что если кто-то попытается причинить мне вред, он разорвет их в клочья.

Мы были друзьями — в первую очередь друзьями, и это было так же важно для меня, как и для него. Даже веселые разговоры и обычные тусовки с Беком немного поблекли, уступая место сексу. От этого я чувствовала себя менее значимой и как друг, и как девушка. Он со мной для того, чтобы скоротать время, пока ему не станет скучно. Я еще не совсем спятила и конечно понимала, что, в конечном итоге, он найдет себе кого-то. Я закрыла глаза, ненавидя то, что чувствовала себя несчастной, когда прямо сейчас моя жизнь была прекрасна. Меня не устраивало «никаких обязательств».

— Лайла, привет.

Я открыла глаза и увидела Джеффа. Черт.

— Привет! — вскликнула я высоким голосом, так как я находилась на грани паники, которую старалась не показывать.

— Не слышал о тебе некоторое время.

Я почувствовала руку на своей спине, знакомый одеколон и то, как бабочки закружились в моем животе, это дало мне понять, что Бек появился рядом со мной.

— На данный момент она встречается кое с кем, — сказал он.

Я взглянула на него, и мое сердцебиение участилось от его слов. Не о чем волноваться.

— Даже я не могу потусоваться с ней сейчас, — добавил Бек. — Она постоянно со своим новым парнем.

Волнение сменилось удивлением. Когда Джефф просто кивнул, возникла неловкая тишина, а затем он ушел, унося свой липкий язык куда-то еще.

— Это был самый легкий способ, чтобы он отстал от тебя, — сказал Бек, протягивая мне стакан с колой. — Наверное, ты действительно его околдовала.

Действительно? Самый простой способ? Вместо того, чтобы просто признать, что мы проводим все наше время вместе? Вдруг мне в голову пришла мысль, что я — его маленький грязный секрет. Девушка, о которой он не хотел никому рассказывать. Уверенность, которую я получила с момента начала всех этих ухищрений, медленно покидала меня.

Я потягивала свой напиток и желала, чтобы он был наполнен чем-то более мощным, чем сахар, хотя, по логике вещей, я знала, что алкоголь не решит беспорядок, в который я влипла.

Вокруг нас все люди смеялись, пили и практически трахались в углах. Было много красоток в такой откровенной одежде, что моя короткая юбка и майка стали похожи на паранджу, и большинство из них крутились рядом с командой Бека, иногда по две или по три на парня.

— Ты знаешь, я немного удивлена, что ты взял меня, когда мог бы подцепить так много девушек здесь, — сказала я, но в то же время ненавидела себя за эти слова.

Бек опустил напиток, который собирался выпить, и нахмурил брови, выражая подлинное смятение.

— Почему я должен это делать? У меня есть ты.

Для чего? Трахаться днем и ночью? Или это что-то большее? Теперь мне было интересно, занимался ли он сексом с другими девушками на стороне в те дни, когда я была занята зубрежкой или несколькими предметами сразу. При этой мысли живот сразу скрутило в узел.

— Эй, Бек, — слова отдавали ледяным холодом, и когда я повернулась, чтобы посмотреть, кому принадлежал женский голос, то узнала блондинку, рандеву с которой я прервала несколькими неделями ранее. Он познакомил нас, но я не могла вспомнить ее имя. Она одарила меня таким же взглядом, как тогда, как будто я — собачье дерьмо, в которое она случайно наступила ботинком. Больше ненависти замерцало в ее глазах, когда она повернулась к Беку.

— Я большая девочка. Ты мог бы просто сказать мне, что у тебя есть девушка. Ты не можешь игнорировать меня месяц, словно я отчаянная идиотка.

Судя по невнятной речи и небольшому покачиванию, она превысила уровень потребления алкоголя, что позволило ей озвучить эти свои мысли. И она все еще держала стакан в руке. Она поджала губы, метнув едкий взгляд на меня.

— Из всех девушек ты выбрал ее.

Предполагаю, я должна утешаться тем, что Бек не переспал с ней, даже если это сделало меня объектом ее ярости.

— Моника, ты слишком много выпила, — сказал Бек, сохраняя свой голос спокойным. — Лайла тут ни при чем. Мы просто друзья. С самого начала я говорил тебе о том, что между нами ничего серьезного не может быть, и ты сказала, что согласна с этим.

— Ты мудак. Все парни такие говнюки, — она покачнулась, и Бек протянул руку, чтобы подхватить ее. Она вырвалась, и все, что было в ее стакане, выплеснулось через край. — Не приползай ко мне, когда она тебе надоест, — с этими словами она ушла, и из-за выпитого алкоголя через каждые несколько шагов ее заносило вправо.

Бек провел ладонью по лицу.

— Прости. Я должен был понять, что Моника превратится в одну из тех прилипал независимо от того, что она говорила.

Вместо того чтобы пытаться придумать ответ, я обхватила себя руками. Интересно, окажусь ли я, в конце концов, тоже одной из таких прилипал?

— Видишь, это еще одна причина, почему я приехал сюда с тобой. Ты намного круче, чем другие девушки.

Или я просто слабачка, которая хранит чувства при себе?

Блин, почему я просто не могу расслабиться, чтобы не беспокоиться обо всем этом, и просто веселиться безо всяких ярлыков или давления со стороны? Я загнала свои чувства в темной угол, чтобы изучить их позже. Мы были на вечеринке, и пора вести себя соответственно. Басы музыки просачивались сквозь меня, и я начала покачивать головой, пока Бек не улыбнулся. Что бы ни произошло, при виде его улыбки я почувствовала себя лучше.

— Давенпорт! — проорал кто-то на всю комнату. — Иди сюда.

Мы направились к парню, который позвал Бека. Видимо, начался большой турнир по пиво-понгу, и они хотели завербовать его себе. В течение нескольких минут команды были собраны, и Бек расположился на другом конце стола напротив одного из своих товарищей по команде.

Я думала пообщаться, пока он играл, но разумные мысли, встречи с новыми людьми и попытки вести светскую беседу истощили меня. Конечно, это маловероятно, но что мне делать, если кто-нибудь будет клеиться ко мне? Будет ли Бек волноваться? В любом случае, сегодня я не заинтересована в этом. Я наблюдала, как Бек играл все громче и более расслабленно с каждым напитком.

— Хочешь быть следующей? — спросил меня один из хоккеистов, Даниэль, кажется, когда его игра с Беком закончилась.

— Я за рулем, — ответила я, пожимая плечами.

Бек схватил меня за руку и притянул к себе на колени.

— Она будет играть, и я выпью за нее.

Я посмотрела на него через плечо.

— Ты же знаешь, что я никогда не играла, верно?

— Еще один опыт в колледже, чтобы затем вычеркнуть это из твоего списка.

— Это также означает, что я многое пропустила. И что тебе придется много пить.

— Произойти могут и вещи похуже. А теперь давай, — Бек подбросил мячик для пинг-понга в руке. — Просто целься в центр.

Прицелиться. Верно. То, что я сидела на коленях Бека, совсем не помогало. Одной рукой он слегка поглаживал мою талию. Это не было жестом возлюбленных, и он так не делал, пока был трезвым, но, по крайней мере, я не чувствовала, что он стыдился меня. На самом деле, я ощущала себя по-другому и, похоже, елозила по его бедрам больше, чем нужно.

Бек только что опрокинул еще один стакан благодаря моим ужасным навыкам игры в пиво-понг. Убрав мои волосы в сторону, он приблизил губы к моему уху и прошептал:

— Ты убиваешь меня в этой юбке. Ты ведь знаешь это, правда?

Мурашки пробежали по моей коже. Я повернула голову к нему, наши губы находились так близко, и я подумала о том, что он сделает, если я поцелую его на глазах у всех. Бек провел ладоням по моим бедрам, и желание запульсировало во мне, заставляя жаждать остаться с ним наедине.

— Моя очередь, — проорал один из парней, и мы были вынуждены покинуть свое место. Бек отвел меня в сторону, и, судя по его состоянию, у него были проблемы с координацией. Понятно, что напитки сделали свое дело.

Раньше я никогда не видела Бека пьяным. Он дурачился. И распускал руки.

— Возможно, тебе придется нести меня в спальню сегодня вечером, Лайла. И обязательно воспользуйся мной, — он засмеялся, и я покачала головой, тоже засмеявшись.

Возможно, идеальный парень, который поймет тебя и твой юмор, будет рад долгосрочным отношениям и подарит столько оргазмов, что ты едва сможешь двигаться, — это просто миф. Может быть, нужно просто сделать выбор между парнем, который хочет быть твоим парнем, но немного скучный и лижет твой подбородок, и парнем, который избегает обязательств, но с обжигающей химией между вами.

Бек пододвинулся ближе, ладонью скользнув по изгибу моей задницы. Мне было трудно сказать, чего я хотела больше — мои гормоны были слишком возбуждены, чтобы прямо сейчас выбрать более безопасный вариант.

Возможно, я человек больше для отношений, чем приятель для секса без обязательств, но я могу сдерживать свои ожидания и тоску немного дольше, если это будет означать больше времени с ним, как сейчас.

Кроме того, безопасный выбор подводил меня и раньше. Кто мог предсказать опасность, прежде чем она неожиданно свалится на голову?

— Знаешь, почему я хотел приехать сюда с тобой? — спросил Бек.

Я посмотрела в его прикрытые глаза, а затем обошла спереди и провела рукой вниз по его щеке, как и хотела.

— Почему?

— Это мой последний сезон в хоккее, и я хотел отпраздновать его окончание. Наш региональный матч будет против непростой команды, и, честно говоря, это может быть моя последняя игра.

В мое сердце проникла печаль, когда он закончил говорить.

— Подожди? Что? Почему ты не будешь играть в следующем году в хоккей?

— Семейные дела. Я, возможно, перееду в Кентербери. Начну изучать большой бизнес, — он провел пальцами по моим волосам. — Я буду скучать по тебе, если это произойдет. Ты — единственный человек, с которым я действительно могу поговорить. Рядом с тобой я могу быть собой.

Многое из того, что он сказал, меня смутило, но последнее предложение сильно зацепило. Бек был единственным человеком, рядом с которым я тоже чувствовала себя в собой. Картинки и фотки с котами, шутки о химии или скрытая сторона меня, которой я никогда не делилась ни с кем до этого — сторона, которая хотела победить свои страхи и стать смелее. Принять свою сексуальность и испытать все, что я испытала с ним. В действительности из-за него.

Поэтому вместо того чтобы сдержаться и задуматься над тем, нарушит ли это нашу договоренность, я приподнялась на носочки и прижалась губами к его губам. Когда он привлек меня ближе и углубил поцелуй, я закрыла глаза и растворилась в нем, пока музыка, толпа и все мои тревоги и заботы не исчезли.

ГЛАВА 24

Бек

Мое сердце стучало в такт громкой музыке, басы эхом проходили через меня, когда я провел руками по заднице Лайлы, притягивая ее ближе и сплетаясь с ней языком. Она скользнула одной ногой между моих ног, и я простонал в ее рот. Мысли затуманились, когда она слегка прикусила мою нижнюю губу.

В последнее время в Лайле что-то изменилось. Это не только прическа или одежда, или ее цель стать смелее — может, я наконец-то разглядел ее и почувствовал себя победителем. Более того, она наконец-то осознала ту силу и власть, которыми обладала над таким парнем, как я, исполняющим почти все, что бы она ни попросила. Лайла стала уверенней и практичней, чем когда-либо, и это сводило меня с ума.

Я пытался разграничить секс и дружбу, но из-за ее дыхания, смешавшегося с моим, языка, поглаживающего мой, пока мое тело сгорало от необходимости взять ее, меня это больше не волновало.

Когда мы вышли на улицу, я оглянулся. Там, наверное, повсюду уже другие пары целуются в каждой комнате. Мы могли бы найти комнату и для себя, но тогда кто-то может постучать в дверь и прервет нас, а я не хотел останавливаться, или чтобы Лайла сдерживалась. Тем не менее, в данный момент я не был уверен, что смогу доехать домой.

Лайла провела ладонями по моей груди, и моей шеи коснулось сначала ее горячее дыхание, а затем губы.

— Хочешь уйти отсюда?

Мой член дернулся от ее предложения. Затем она провела рукой по выпуклости в моих штанах, и я чуть не кончил прямо там.

— Да ты уже готов.

Я создал монстра. Красивого, сексуального монстра. Все, что я мог сделать, это кивнуть и внимательно следить за тем, как Лайла начала пробираться сквозь толпу, стараясь не покачиваться слишком сильно, чтобы не упасть.

На стоянке я перешагнул бордюр, и следующее, что понял, это что упал на асфальт, и тут же почувствовал жжение на руках и коленях.

— Черт, мне жаль, — сказала Лайла, присев рядом со мной и положив руку на мое плечо. — Ты в порядке? Если бы я знала, что тебе тяжело ходить, то была бы ближе, чтобы поймать тебя.

— Поймать меня? Я бы раздавил тебя, Лайла.

— Но я должна заботиться о тебе так, как делал ты, когда я была пьяна, и... — она сжала губы, облокотилась на меня и засмеялась, быстро прикрыв рот руками. — Я сожалею. Теперь я знаю, что ты в порядке, но... — она снова засмеялась, ее плечи тряслись. — Я просто рада, что не единственная, кто выставляет себя дураком, будучи пьяным.

— Дураком? — я сел на колени и стряхнул камни с саднящих ладоней. — О чем ты говоришь? Я чертовски грациозен.

Лайла засмеялась так сильно, что схватилась за меня, чтобы не упасть. От этого засмеялся я, и мы выглядели как два идиота, смеющиеся посреди стоянки; наше прерывистое дыхание заполнило пространство вокруг. Вытирая слезы с глаз, Лайла выпрямилась и протянула руку, и я взялся за нее, позволив ей вести себя. Затем обернул руку вокруг ее плеч. Она обернула руку вокруг моей талии и положила голову на плечо.

— Ты совершенен в своем несовершенстве, — сказала Лайла, целуя меня в щеку.

Я не был уверен, говорил ли за нее алкоголь, сделавший слова трудно восприимчивыми, или же она была не в себе. Так или иначе, мне понравилось то, как она сказала это.

* * *

— Думаю, на весенних каникулах тебе нужно познакомиться с адвокатом, Бекетт, — сказала тетя Тесса, когда я ответил на звонок. В последнее время она постоянно напоминала мне об этом, а я все откладывал, уверяя ее, что решу все в течение лета.

— Почему он просто не обсудит это с тобой? — спросил я, продолжая идти по кампусу. Я провел час в тренажерном зале после тренировки, поэтому мои руки и ноги ощущались как желе. — Я недостаточно осведомлен, чтобы принимать подобные решения.

— Он говорит, что у другого адвоката есть клиент, который настаивает на встрече с тобой как можно скорее. Я спросила его, в чем дело, и он ответил, что не знает. Однако то, что женщина настаивает на встрече с тобой лично, говорит о том, что это семейное дело, а не бизнес.

Вероятно, это были призывы мистера Хоторна, адвоката отца и, полагаю, моего. Сначала я подумал, что Меган снова попала в беду. Но, услышав, что другой человек требовал встречи, я забил на это. Если это был мой последний семестр в университете, то я хотел бы прожить данный момент, а не быть одной ногой в бизнесе, стараясь попутно успеть и то, и другое.

Я ворвался в библиотеку, и женщина на стойке регистрации посмотрела на меня и указала на мобильный телефон.

— Я должен идти. Приеду на следующей неделе. Назначь встречу, только не слишком рано.

— Это правильное решение, — ответила тетя Тесса, в ее голосе отчетливо звучало облегчение.

За эти дни почти каждую фразу она начинала с «Я думаю», а затем следовал длинный список всего, о чем мне нужно позаботиться, и все это, видимо, было срочно. По крайней мере, до сих пор я понимал ее сдержанность. Могу сказать, что она подверглась стрессу из-за принятия решений в компании, хотя она даже не хотела быть ее частью. Я хотел сказать «Добро пожаловать в мой мир», но это не ее ответственность, а моя. Не помоги она мне с Меган, мне бы пришлось попрощаться с еще большей частью моей независимости, поэтому меньшее, что я мог сделать, это позаботиться о том, что произошло.

— Молодой человек, — библиотекарь последовала за мной, — никаких мобильных телефонов.

Тетя Тесса уже все равно сбросила звонок. Я показал женщине, что убрал телефон в карман, и прошел на второй этаж. Я рассматривал сидящих за столами, пока не нашел карандаш, воткнутый в пучок волос. Лайла недавно снова покрасилась. Это как-то связано с корнями — таким образом, цвет ее волос стал ярче. На ней были очки в толстой коричневой оправе, которые она носила, когда училась на протяжении многих дней подряд, потому что ее глаза уставали.

Я подошел к ней сзади, провел ладонями по ее рукам и поцеловал в щеку.

— Я знал, что найду тебя здесь.

Получив «В» на контрольной по литературе, Лайла психанула и начала проводить много часов за книгами. В один вечер я вырвал книгу из ее рук и потащил в спальню, чтобы дать ее мозгам отдохнуть от занятий на некоторое время.

— Чувствую, будто в последнее время живу здесь, — она откинулась назад, предоставив мне доступ к шее, и я воспользовался этим, целуя ее мягкую кожу. С вечеринки прошло уже несколько недель, и все было больше похоже на это. На то, как я представлял большинство отношений, но у нас не было никакого давления или вопросов типа «Почему ты не позвонил мне?» или «Где ты?», постоянного присутствия друг возле друга. И мы до сих пор не провели всю ночь вместе, хотя, признаю, пару раз у меня было желание попросить ее остаться. И это, несомненно, было причиной того, почему я должен был держать рот на замке.

— Так приезжай, — сказал я. — Я могу даже заказать пиццу с совершенно ненужными, неприятно прогретыми помидорами сверху.

— М-м-м. Звучит удивительно. Но через час я должна встретиться с одним парнем.

Мои мышцы напряглись, но я сказал себе, что нужно сохранять спокойствие.

— Друг по исследованию?

— Нет, друг, у которого есть друг, который делает татуировки. Он сказал, что может мне помочь. Мы заглянем в тату-салон, а потом, наверное, я встречусь с мастером.

Ревность шипами вонзилась в меня, и все эти вопросы, выше которых, как я думал, мы были, пронеслись в моей голове. Где ты познакомилась с этим придурком? Почему не позвонила мне? Я должен поверить, что этот парень «просто друг»?

— Почему у тебя это серьезное хоккейное выражение на лице? — спросила Лайла, поворачиваясь ко мне лицом и положив ногу на ногу.

Я выбросил эти мысли из головы, пытаясь вернуться к прежнему состоянию, и посмотрел на нее.

— Не знаю. Я знал, что ты решилась на татуировку и хотела сделать ее на бедре, но я не думал, что ты уже выбрала для этого место.

Лайла взяла меня за руку и переплела наши пальцы, помогая обжигающему жару, текущему по венам, немного остыть.

— Нет. Я только говорила с Джейсоном о татуировках, когда увидела его сегодня в столовой. У него они на руках, на груди и на ребрах...

Обжигающий жар вернулся. Как она узнала про татуировки на груди и ребрах? Я всегда думал, что выше этого, выше ревности, но все, о чем я сейчас мог думать, — о Лайле с татуированным чуваком. Ревность, которую я испытывал прежде, меркла по сравнению с ударом, который я почувствовал сейчас. Я хотел сказать ей, что она не может пойти, но я знал, что она этого не заслужила. Лайла могла пойти куда угодно и с кем угодно.

— ...собиралась тебе написать, чтобы увидеться, если бы ты хотел пойти с нами, но потом я погрузилась в учебу и забыла об этом.

Забыла. Мне не нравилось, что она могла просто забыть написать мне. Не знаю, какого черта со мной происходит, но меня это задело. Я хотел пометить ее как свою. Хотел пойти с ней и убедиться, что Джейсон знал, что она занята. Но я не был уверен, что мог пойти, не выставив при этом себя ослом.

Меня охватила паника. Я погряз слишком глубоко. Привязываться, ревновать и надеяться — это чертовски близко к отношениям, а отношения заканчиваются катастрофой. Секс с Лайлой должен был выбить ее из моей системы, но теперь я не уверен, что это возможно. Это означает, что я должен... что? Увеличить пространство между нами? Встречаться с другими девушками и не нападать на парней, если Лайла попытается сделать то же самое?

— Если ты сегодня занят, не беспокойся, — сказала она. — Конечно, я хочу, чтобы ты там был, когда я сделаю татуировку. Я буду держать тебя за руку так крепко, что нарушится циркуляция крови. Мне страшно, ведь это будет больно.

— Подожди. Ты хочешь, чтобы я тоже чувствовал боль?

Лайла кивнула.

— Боюсь, что так. Это закон ЛДН. (Примеч. англ.BFF — best friends forever, русс. ЛДН — лучшие друзья навеки). И, кроме того, ты первым увидишь результат. В любом случае, на тебе двойная ответственность, поэтому ты должен помочь мне пройти через это.

Я хотел быть единственным, кто увидит это. В этом направлении было опасно мыслить, хотя я сосредоточился на том, что она сказала ЛДН. Это напомнило мне, что Лайла не хочет привязанности, — а эта девушка серьезно относится к своим целям. Одолевшая меня паника отступила. Анализ только разрушит все, что мы имеем, и то лучшее, что было из обоих миров, так зачем возиться с этим?

Не говоря уже о том, что я нуждался в таком друге, как она, кто знал бы меня лучше, чем кто-либо другой.

—У тебя есть планы на весенние каникулы? — спросил я.

— Мои родители намекнули, что хотели бы приехать, и, видимо, Майлз будет в городе. Он был так взволнован, что наши перерывы в учебе совпали, но все, что я действительно хочу сделать, это расслабиться, — она потянула меня за футболку, притягивая ближе, и прошептала: — И, может быть, много секса с одним сексуальным парнем, которого я знаю.

Сначала я был хамоватым парнем с мобильным телефоном в библиотеке, а теперь я буду сексуальным извращенцем, разгуливающим с палаткой в районе ширинки. Ее планы на весенние каникулы мне нравились гораздо больше, чем мои. Находясь дома и разбираясь во всем, что мне нужно будет запомнить, я знал, что есть кое-что, что сделает все это менее отстойным.

— Я должен поехать в Нью-Гэмпшир.

— Ох. Тогда мне придется найти другого парня, — она пожала плечами, кокетливо улыбаясь.

— Не смешно, — я был так близок к тому, чтобы признаться, что не хочу делить ее с кем-то еще.

— Может, я поеду домой, — она вздохнула.

— Или... — я взял ее руку и провел по ней большим пальцем, — …ты можешь поехать со мной. Я должен позаботиться о некоторой семейной хрени, но это не должно занять слишком много времени, и тогда мы могли бы расслабиться и заняться другими упомянутыми тобой делами.

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой домой?

Мое сердце замерло, паника снова подняла свою голову.

— Позависать. Да.

— Я просто имела в виду, что ты обычно не говоришь о своей семье. И ты так и не объяснил, почему можешь не вернуться в следующем году и…

Я прижался губами к ее губам, даря ей быстрый поцелуй.

— Не делай из этого большое дело. Просто скажи, что ты поедешь.

Я видел все мысли, проносящиеся в ее голове, настолько ясно они отражались на ее лице. Она хотела знать больше. Когда мы будем в Кентербери, я больше не смогу скрывать от нее свою жизнь. Рискованно, учитывая, что эмоции могут взять надо мной верх в постоянном шквале воспоминаний о моих родителях. Однако я хочу взять Лайлу с собой, чтобы не быть одному. По завершении всех дел мне нужен будет кто-то, кто заставит меня смеяться и на время забыть про все остальное.

— Бек, я… — выдохнула она, и я приготовился услышать отказ. Но потом она сжала мою руку. — Конечно, я поеду с тобой.

ГЛАВА 25

Лайла

За окном «Ленд Ровера» Бека было больше растительности, чем зданий. Когда мы покинули Бостон, нам периодически открывался вид на реку Мерримак.

Я вытянулась, насколько позволяло мое место. Поездка подходила к концу, но все равно мои ноги немного затекли.

— Я знаю, что нам нужно на последнем этапе нашего путешествия, — сказал Бек, взяв в руки iPhone и пролистав музыку. Мелодия заиграла, и я усмехнулась.

— Это наша песня!

Flo Rida запел первые несколько строк, и я качнула головой.

— Я так горжусь нашей песней, под которую мы танцевали стриптиз.

— Эй, я бы прилично заплатил, чтобы посмотреть на твое тело, как ты извиваешься под музыку, — Бек положил руку на мое бедро. — Давай заедем в банк. Будем считать это прелюдией.

Покалывание разлилось теплом в моей груди. Воспоминания о наших прелюдиях пронеслись в моей голове. Они пробуждали каждую клетку и посылали вспышки по всему телу. Каждый раз, думая об этом, я слишком увлекалась. Я думала о том, что, возможно, должна прекратить заниматься с Беком сексом, прежде чем, в конечном итоге, безвозвратно влюблюсь. Думала о том, что я могла бы остановиться, если бы только попыталась. Быть с Беком — опьяняюще, и мне очень нравилось, что он заставлял меня чувствовать себя сексуальной как никогда раньше. Как легко он мог заставить меня практически задыхаться всего лишь от нескольких слов или от простого прикосновения. Это был более глубокий уровень интимности.

Было похоже на то, будто мои мечты сбылись. Бек держал меня за руку, когда мы шли вместе по кампусу, и целовались при встречах и расставаниях, и не только. Несмотря на то, что мы не состояли в официальных отношениях, мы много времени проводили вместе до и после секса, и было несколько серьезных разговоров, когда мы лежали в его постели.

И мысль о том, чтобы отказаться от всего этого — отказаться от него, — отдавалась болью в груди.

Я говорила себе, что мы останемся друзьями несмотря ни на что, так что я бы не отказалась от него всецело. Но поскольку я невольно влюбилась в него, то не была уверена, что смогла бы сделать это. Видеть его идеально растрепанные волосы, слышать глубокий сексуальный голос и при этом не хотеть большего? В последние несколько дней я твердила себе, что, конечно, любила его. Он был моим другом — моим лучшим другом.

Но когда он сражал меня наповал своей улыбкой, как сейчас, мое сердце будто сжималось, и я сдерживала себя от слов, желающих сорваться с губ. Я люблю тебя.

— Ты в порядке? — спросил Бек, когда песня подошла к концу. Он открыл консоль между сиденьями, достал конфеты и желейных червячков, купленных нами на заправке перед тем, как отправиться в путь. — Больше сладкого?

— Больше. Хм… — я знала, что это глупо, но наклонилась и поцеловала его в щеку. — Не возражаешь, если я сделаю кое-что, — я пробежалась губами вниз по его челюсти и проложила дорожку поцелуев вдоль мощной линии его подбородка, спускаясь вниз по его шее.

Мотор взревел, когда он ускорился.

— Еще двадцать минут. Тогда мы даже не поздороваемся с моей тетей и сестрой. Я просто понесу тебя внутрь и продолжу начатое.

Я взяла пакет желейных червячков, который упал на колени Бека, пока я целовала его, откинулась на спинку сиденья и откусила конфету.

— Хочешь?

Он наклонился ко мне, открыв рот, и я положила червячка ему в рот.

— Спасибо, детка.

Когда он назвал меня деткой, продолжая жевать червячка, я резко задержала дыхание и закашлялась, потому что это прозвучало очень сексуально. Сделав вдох, я задержала дыхание, чтобы унять огонь внутри. Я потянулась за своей H2O и пила, пока жжение не утихло.

Бек взглянул на меня, но я отмахнулась.

— Я в порядке. Просто... Тебе действительно стоит жевать, а не проглатывать конфеты.

— Хороший совет. Буду иметь это в виду.

Когда мы свернули с шоссе, в моем животе образовался узел. Я и правда понятия не имела, на что шла. Я вот-вот должна была встретиться с семьей Бека, но при этом почти ничего не знала о них.

Я прикусила губу.

— Итак... — я, наконец, решила прекратить ходить вокруг да около. — Бек, я чувствую, что совершенно не готова к этой ситуации. Я даже не знаю... как умерли твои родители. Или когда. Не знаю ничего, кроме того, что у тебя есть тетя и сестра по имени Меган, которую как-то дело арестовали.

Он усилил хватку на руле.

— Там не будут проводить викторину, Лайла.

Слова вышли слишком резкими. Было бы легко обидеться, но я знала: это потому, что для него это трудно, а не потому, что я его расстроила. По крайней мере, я на это надеялась.

— Бек. Это я. Я не пытаюсь давить на тебя. Я просто хочу знать, что сказать и как действовать, — я потянулась и положила руку ему на плечо, большим пальцем выводя успокаивающие круги, как он часто делал, когда мы лежали рядом друг с другом.

— Мои родители погибли в авиакатастрофе в начале прошлого лета, — сказал он. — Частный самолет, и это привлекло много внимания. Каждый хотел рассказать, как именно произошла катастрофа. Меня все время спрашивали, как такое могло случиться. Как будто я знал кровавые подробности или хотел их обсуждать.

— Мне жаль.

Ответ Бека породил еще больше вопросов, которые мне захотелось тут же задать. Думаю, такова человеческая природа.

— Они возвращались домой из командировки. Ты когда-нибудь слышала о «Д&Т Фармаситикалс»?

— Да. Когда я присматривалась к фармацевтическим компаниями, эта была одной из первых, куда я отправила бы резюме после выпуска.

— Ну, учитывая, что это будет моя компания, когда мне исполнится двадцать один, я мог бы устроить тебе собеседование, — сказал он.

Я уставилась на него, уверенная, что мой рот был широко открыт.

— Твоя компания?

— Мой прадед Давенпорт начал это дело, вот откуда «Д» в названии. Его партнер, мистер Трумен, несколько лет назад продал половину компании моему отцу. Сейчас работает совет директоров, но они не могут делать большие изменения без меня, хотя я еще в течение нескольких месяцев не буду иметь никаких прав.

— Это... сумасшествие. Я имею в виду, огромное... Я имею в виду... — пакет с мармеладными червячками смялся, когда я сжала его, пытаясь придумать, что сказать на это шокирующее откровение. — Я не уверена, что сказать. Это огромный объем информации.

— Скажи мне. Ты можешь представить меня в костюме за столом, — он прижал свои пальцы к виску, — разглагольствующим о докладах и о прибыли?

— Будет плохо, если я скажу, что мне хочется это увидеть? Исключительно в моей сексуальной фантазии — в костюме ты будешь выглядеть суперсексуально.

Это замечание заставило его усмехнуться, а затем он вздохнул и взглянул на меня. В голубых глазах, в которые я заглядывала так много раз, плескалась тревога.

— Ну, думаю, это хорошо, ведь это — мое будущее. Я откладывал столько, сколько мог, но есть много семейных и бизнес дел, которые мне нужно решить за эту поездку. Наверное, мне не стоило тащить тебя с собой, я просто... — Бек взял меня за руку. — Я хотел твоего присутствия, чтобы как-то нейтрализовать все то, что мне предстоит.

Я склонила голову ему на плечо.

— Тогда я здесь. Для чего угодно.

Он сжал мою руку и поцеловал в лоб. Мы проехали всю оставшуюся дорогу молча, лишь изредка бросая обмениваясь взглядами, как будто нам надо было удостовериться в присутствии друг друга.

* * *

— Должно быть, ты — караоке-девушка, — сказала Меган после того, как Бек познакомил нас.

Его тетя, вероятно, скоро вернется. Кожа у Меган, как и у Бека, была светлая, а сквозь безупречные светлые волосы пробивались клубничного оттенка пряди. Глаза темно-карие, правда, ростом она не вышла.

Я взглянула на Бека.

— Ты назвал меня караоке-девушкой?

— Не я, — он кивнул в сторону сестры, — Меган.

— С тех пор как я позвонила Бекетту, когда вы были в караоке-баре. Мой брат? Поет в караоке? Поэтому я подумала, что, должно быть, ему нравится эта девушка.

— Точно. Она моя лучшая подруга, — Бек сверкнул в мою сторону улыбкой, и я выдавила ответную улыбку, пытаясь показать, будто я счастлива такому положению вещей.

— Дай угадаю, — Меган пробежала взглядом по моей синей кофте, украшенному бусами ожерелью и длинной сине-кремовой юбке. — Искусство? Нет, фотография, — она сжала губы. — Нет, я остановлюсь на искусстве, но на самом деле фотография — тоже искусство, так что в любом случае я получу за это очки.

— На самом деле, химия, — ответила я. — Лабораторный халат и очки я оставила дома.

— Но ей удается выглядеть в них сексуально, — добавил Бек, сжав мое бедро. Мне стало интересно, подумала ли Меган, что своими сигналами Бек говорил о том, кто я для него, или это нормально? Может, он так всегда себя ведет. — Я отнесу наши сумки и покажу здесь все Лайле, — Бек поднял на плечо свою сумку и взялся за ручку моего чемодана на колесиках.

— Ага, — сказала Меган, плюхнувшись на диван и включая телевизор.

Держа руку на моей пояснице, Бек провел меня вперед по гигантскому коридору. Честно говоря, я чуть не подавилась желейными червячками, когда мы подъехали к большому двухэтажному дому в викторианском стиле с высокими колоннами, обрамлявшими вход, и балконом, как в «Ромео и Джульетте». Я знала, что такие дома существуют, но никак не ожидала, что побываю в одном из них.

Бек скользнул пальцем под мою рубашку.

— После этого обсуждения, думаю, мы оденем тебя только в лабораторный халат и добавим это в секс-список.

Я замедлила шаг.

— Просто помни, что ты сам попросил об этом.

Он нахмурил брови.

— Ты слышал о враче и биологе, которые пошли на свидание?

— Нет, — сказал он, растягивая слова.

— Подумай об этом. Концовка тебе известна.

Уголки его губ слегка приподнялись, ему всегда нравилось притворяться, что он был слишком крут для научных шуток, но мне-то лучше знать.

Я повернулась и провела пальцем по его груди.

— Скажи это.

Бек покачал головой, и улыбка, с которой он боролся, озарила его лицо.

— Это будет странно.

Я рассмеялась и толкнула его. Когда он ничего не сказал, я приподняла брови и положила руки на бедра.

Бек вздохнул.

— Между ними не было никакой химии.

Я захлопала в ладоши, на что получила улыбку с сексуальными ямочками на щеках.

Бек поманил меня пальцем, и я подошла ближе и обняла его за талию, когда он наклонился для поцелуя.

— Давай отведем тебя в комнату и проведем наш собственный химический эксперимент, — сказал он напротив моих губ. — Или, может, мы просто найдем стол, над которым я тебя склоню, так как химики делают это на столе... периодически.

— М-м-м. Люблю, когда ты так со мной разговариваешь, — я снова поцеловала его, думая, что ярлыки не имеют значения. Не тогда, когда у нас есть все это.

Мы поднялись по лестнице и свернули в другой коридор. Спальня, в которую он меня привел, была примерно такого же размера, как вся моя квартира. Бек поставил мой чемодан у подножия двуспальной кровати с балдахином. Странно ли, что сейчас я думаю о том, как мы с Беком можем использовать эту кровать? В последнее время я думаю только об одном.

А еще я влюблена.

И это, возможно, усугубляет ситуацию.

Ремень сумки соскочил с плеча Бека, и он поправил его.

— Моя комната находится в другом конце коридора.

Я хотела спросить, в чем дело. Он попросил меня приехать с ним в Нью-Гэмпшир, чтобы помочь ему справиться со всем этим, но провести всю ночь со мной — это слишком много?

Может, ярлыки все-таки имели значение. Когда дело доходило до наших отношений, я чувствовала себя сумасшедшей. Один шаг вперед, несколько назад. Уверенность, когда мы целовались, сменялась неуверенностью после.

— Бекетт? — красивая женщина с почти черными волосами заглянула в открытую дверь. Она вошла в комнату и обняла Бека, потом повернулась ко мне и протянула руку.

— Привет, я Тесса Давенпорт.

Ее кожа была оливкового оттенка, а глаза темными, как у Меган, отчего я задумалась над тем, как выглядел папа Бека. И его мама.

— Лайла Уайлдер.

Тесса выглядела безупречно в своем обтягивающем платье, сверкающих украшениях и туфлях. Я же по сравнению с ней представляла некий беспорядок.

Я ждала, что Бек снова скажет, что мы просто друзья, но он этого не сделал. Возможно, это означало, что мне следует вмешаться, но было что-то в ее тоне, отчего я не знала, как реагировать. Я не знала, что она думает насчет моего присутствия здесь. Но от того, как она смотрела на меня, натянуто улыбаясь, я чувствовала, что меня оценивали.

— Ну, приятно познакомиться, Лайла. Я подумала, мы могли бы сходить поужинать. А затем, Бекетт, — Тесса пристально взглянула на него, — мы с тобой должны сесть и пройтись по списку действий. Будет трудно уместить все в эту неделю, но, надеюсь, мы успеем сделать хоть что-то.

— Сделаю все возможное, — сказал Бек.

— Тогда в десять?

Бек кивнул, и его тетя покинула комнату. Стук ее каблуков становился все тише и тише. Он вздохнул, уронил свою сумку на пол и сел на кровать.

— Я так знал. Она заманила меня сюда разговорами об одной встрече, а теперь будет занимать меня каждый день. Я не должен был просить тебя ехать со мной. Тебе будет скучно.

Я забралась к нему на колени, оседлав, и прижалась губами к его губам — это один из смелых шагов, которые мне так хотелось сделать. И я обнаружила, что мне этого не хватает.

— Я помогу, чем смогу, но мне есть чем заняться: со мной книги и ноутбук, и у меня много работы. Я буду в порядке, — я провела пальцами по подбородку Бека, ощущая его щетину. — И Меган, и тетя Тесса называют тебя Бекеттом.

— Да, родители тоже так меня называли. На самом деле, им не нравились сокращенные имена. Но для всех остальных я всегда был Беком.

— Так ты предпочитаешь сокращенное имя? Или иногда я могу называть тебя Бекеттом?

Уголок его губ приподнялся, а затем Бек притянул меня ближе и нежно прикусил мою нижнюю губу.

— Ты, Лайла Уайлдер, можешь называть меня как угодно.

ГЛАВА 26

Бек

— Тебе нужно пройти через все это, Бекетт, — тетя Тесса положила локти на громоздкий стол из красного дерева, стоявший больше для вида, чем для работы, и сделала серьезное лицо, которое, учитывая ее обычное выражение, было уже и так довольно серьезным. — Пока ты этого не сделаешь, боюсь, ты никогда не сможешь двигаться дальше.

— Я двигаюсь дальше, — возразил я, — только в другом направлении.

Она попыталась нахмуриться, но во лбу у нее было слишком много ботокса. Я любил свою тетю, ведь она приютила Меган. Однако ее больше интересовало возвращение к «реальной жизни», где не было девочки-подростка, о которой надо заботиться, и где она могла бы наслаждаться деньгами от бизнеса, фактически не участвуя в нем. Опять же, я избегал дел, касающихся компании, поэтому не могу утверждать.

— Понятия не имею, что мне с этим делать, — сказал я.

— По крайней мере, нам нужно разобрать эти коробки. Я смогу помочь тебе позже на этой неделе, если ты рассортируешь их и промаркируешь. Послезавтра я организую встречу с мистером Хоторном. Он рассмотрит любые деловые вопросы, которые нуждаются в твоем одобрении, а затем ты встретишься с адвокатом, настаивающим, что у его клиента есть неотложный вопрос, который нужно решить, — Тесса наклонила голову влево, а затем вправо, разминая шею. — У тебя нет незаконных детей, о которых я должна знать?

— Насколько мне известно, нет. И я бы очень удивился, если бы были, ведь всегда был за безопасность.

Конечно, теперь после ее слов я задумался о возможных наихудших сценариях. Я знал, что презервативы эффективны в 99% случаев, но за время учебы в колледже я спал всего с двумя девушками, так что, вероятность того, что одна из них заявится сюда, была невелика.

Я откинулся на спинку мягкого кожаного кресла и сжал пальцами переносицу. Наша встреча длилась сорок минут, и каждое сказанное тетей предложение становилась все хуже. Не думаю, что и далее смогу это вынести.

— Мы закончили?

— На данный момент. Что касается твоей гостьи...

Каждый мускул в моем теле напрягся от ее тона.

— А что с ней?

— Она во многом похожа на твою мать. Свободный нрав, неплохой стиль. Заинтригована твоим богатством и статусом. Мне было бы неприятно видеть, как ты делаешь ту же ошибку, что и твой отец. Мы оба знаем, что из этого получилось.

— Прежде всего, Лайла не такая. И только сегодня она впервые услышала обо всем этом, ей не нужны деньги.

— О, Бекетт, — тетя вздохнула, как будто разговаривала с каким-то наивным идиотом. — Всем нужны деньги.

— Не беспокойся о Лайле. Она моя подруга и одна из лучших людей, которых я когда-либо встречал.

— Именно так сказал твой отец о твоей матери, — подхватила тетя Тесса. Я наклонился вперед, и она подняла руки. — Нет необходимости защищаться. Уверена, она довольно милая девушка, но, будучи единственным взрослым в вашей жизни, думаю, это моя работа — просить тебя быть осторожным.

— Ну, это не так. Мама допустила некоторые ошибки, но она не была плохим человеком. Если отец простил ее, ты могла бы тоже.

— Было бы намного проще, если бы ее любовник не начал регулярно посещать ее могилу. Теперь их связь обсуждается в клубе. И в офисе.

— Просто подумай о моей маме. Она мертва, и единственные, кто заботится о ней, это те, с кем она спала, — я вскочил со стула и выбежал из комнаты, ощутив, как обжигающие вспышки гнева пронзили мое тело.

Почему люди не могли просто занимались своими гребаными делами? Они думали, что лучше нас просто потому, что их ошибки не транслировались по всему городу?

Не похоже, чтобы я не злился на маму за то, что у нее был роман, — еще были дни, когда я думал об этом и снова начинал злиться. Несправедливо было ожидать от меня, что я буду хранить ее секрет в тайне, и я ненавидел это. Мы никогда не говорили об этом — кроме той ночи, когда она сказала мне, что пришла к отцу и поклялась, что роман окончен. Не это я хотел услышать, полагаю, я ожидал, что она извинится. По крайней мере, она извинилась перед отцом — вот что действительно имело значение. Однажды я спросил отца, как он мог простить ее, а он похлопал меня по плечу и сказал: «Сынок, люди ошибаются. Когда кого-то любишь, бывают моменты, когда необходимо быть сильным и вместе работать над проблемами, как бы тяжело это ни было».

Помню, я подумал, что с его стороны это было ужасное решение. Если любовь означала, что кто-то может предать, причинить вам боль и после этого называть себя сильным, я предпочел бы быть слабым. Мне хотелось верить, что мама сдержала слово и что они с папой были счастливы в конце, но у меня не было уверенности в этом. Единственное, в чем я был уверен, ‘то в том, что я хотел, чтобы люди к черту забыли про все это.

Я бы все отдал, лишь бы прямо сейчас оказаться в Бостоне, где я мог бы покататься на льду, закрыться от всего остального и выплеснуть агрессию, что душит меня. Но эту неделю я планировал провести, сосредоточившись лишь на кардиотренировках, так как у меня не было своего снаряжения, а все старые коньки, которые я мог использовать, были в родительском доме. Завтра я собираюсь съездить домой. Я слишком измучен, чтобы справиться с этим сегодня вечером.

Я бросил взгляд на закрытую дверь своей комнаты, думая, что могу попробовать послушать музыку, чтобы поднять себе настроение. Но потом посмотрел на дверь в комнату Лайлы, и мои ноги автоматически двинулись к ней. Я тихо постучал и зашел внутрь.

Лайла спала на кровати, на ее груди лежал раскрытый учебник, очки также были на ней. Как можно тише я пересек комнату, убрал учебник и положил его на стол, а затем потянулся за очками.

Мягкий вздох, сорвавшийся с ее губ, заставил меня остановиться и посмотреть на нее. На ее нос, на идеальные губы. Также я вспомнил тень на щеке, появляющуюся от ямочки, когда она улыбалась. С тетей Тессой я чувствовал, будто иду по яичной скорлупе. С Меган я ощущал необходимость быть примером для подражания и убедиться, что о ней позаботятся. Даже с ребятами из хоккейной команды я был одним из капитанов и должен был быть лидером.

С Лайлой все было проще, без дополнительного давления. Возможно, втянуть ее в эту часть моего мира было ошибкой.

Я снял очки с ее лица, и Лайла пошевелилась, приоткрыв глаза. Она протянула руку и схватила меня, потянув на кровать рядом с собой.

— Привет, — прошептал я.

— М-м-м, — ответила она, плотно прижавшись к моему боку, обхватив рукой и закинув ногу мне на бедро.

Теперь все казалось лучше. По крайней мере, так я мог справиться со всем. Закрыв глаза, я думал, что нужно встать, накрыть Лайлу одеялом и пойти в свою комнату, но мне было так удобно, и она пахла так чертовски хорошо. Так что я пропитался ощущением ее близости и тоже заснул.

* * *

— Это будет очень скучно, — сказал я, плюхнувшись на кровать, которую оставил около трех часов утра, когда понял, что провел большую часть ночи с Лайлой. Мне потребовалась каждая капля силы воли, чтобы заставить себя отойти от нее и вернуться в мою холодную и пустую постель. Теперь я ощущал себя дураком, что не остался и не проснулся рядом с ней.

Может, я бы даже присоединился к ней в душе.

— Нет, если ты здесь, — Лайла обмотала шарф вокруг головы, завязала его и сдвинула так, чтобы материал свисал, а концы смешались с ее огненными волосами. — И разумеется не будет скучно, если я там.

Точно. Но что, если я заплачу как ребенок? Тогда я больше никогда не смогу смотреть ей в глаза. Однако Меган уехала с друзьями, и хотя тетя Тесса была дома, после того, что она сказала вчера, я не хотел, чтобы Лайла оставалась с ней наедине. Я встал и протянул руку.

— Тогда давай сделаем это.

По дороге Лайла будто чувствовала, что мне нужно поднять настроение, и подпевала радио. Как обычно, половину слов она пела неправильно. Когда я подразнил ее этим, она сказала:

— Слова, которые я произношу, интереснее. Ты должен благодарить меня, а не издеваться надо мной.

— Так будет правильно?

— Точно.

Ее глаза округлились, когда мы подъехали к высоким кованым железным воротам. Я набрал код и направился к дому, пытаясь отогнать беспокойство, ползущее по позвоночнику.

— До этого я думала, что у твоей тети огромный дом.

Тесса спросила меня, хочу ли я выставить его на продажу. Она пожаловалась, что все еще платит садовнику и уборщице, и это была огромная трата денег. Я сказал ей прекратить делать это, я позабочусь об этом, если и когда вернусь.

— Я этого не заслуживаю, — сказал я, въезжая на территорию: три этажа дома с большой подъездной дорожкой и ухоженным газоном.

Лайла развернулась, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Что это значит?

— Ничего, — я припарковался и собрался выйти из машины, но она схватила меня за руку.

— Не-а. Ты объяснишь сейчас. Не заставляй меня применять шутки по химии или картинки с котами, чтобы заставить тебя говорить. Ты знаешь, я это сделаю.

Несмотря на напряженную ситуацию, на моем лице появилась улыбка. Затем я откинулся на спинку водительского сиденья.

— Люди говорили, что мне повезло. Я получил все, что хотел, независимо от того, заслужил я это или нет. И это правда. Единственное, где я очень напряженно работал, это хоккей, потому что любил его, и все, что я когда-либо хотел, это играть за «Брюинз». Я также учился, но только потому, что мама пригрозила, что не даст мне играть в хоккей, если мои оценки ухудшатся. Но, честно говоря, даже это мне легко давалось, — я бросил взгляд на Лайлу. — Итак, теперь я владею этим огромным домом, в котором не нуждаюсь, и у меня будет очень успешная, полученная в наследство компания. Я хочу заслужить это.

— Но?

— Но я не уверен, что мне нужно это, — я провел рукой по козырьку своей кепки, повозился с ним, чтобы занять руки. — Наверное, было бы легче нанять кого-то, чтобы доделать старую работу отца, но чувствую, будто этим разочарую его. Работать вместе, а затем передать все это мне — об этом он мечтал.

— Однако ты не можешь прожить всю жизнь, воплощая чью-то мечту, — сказала Лайла.

Я позволил этим словам повиснуть в воздухе, успокаивая себя этой мыслью. К сожалению, это не заглушило вину, которую я ощущал при мысли, чтобы не возглавлять компанию отца.

— Я буду много работать, и вряд ли смогу играть в НХЛ. В любом случае, это всего лишь мечта. Я мог бы отказаться от своей должности в компании, два года надрывать задницу и все равно не попасть туда.

Правда врезалась в меня, и искра надежды, что, возможно, я смогу продолжать играть, погасла.

— Нет, я не могу рисковать. Кто позаботится о Меган? Кто удостоверится, что моя компания работает так, как отец того хотел бы?

Лайла положила ладонь на мою руку.

— Это большое давление, Бек. Может, ты поймешь, что тебе нравится работать в компании, но я боюсь, что это работа без страсти к ней, и ты будешь сомневаться, правильное ли решение ты принял. Уверена, твой отец не хотел бы этого. Твоя сестра любит тебя и хочет, чтобы ты был счастлив. И, готова поклясться, она хотела бы, чтобы ты следовал своей мечте так же, как и я. Тем не менее, ты больше, чем просто хоккеист, так что если это не сработает, то это не значит, что ты плохо разбираешься в других вещах. И я думаю, ты должен хотя бы закончить колледж. Предоставь себе больше вариантов. Хотя, возможно, я так говорю, потому что грезила о получении степени, еще когда мне было лет пять.

— Но твоя цель состоит в том, чтобы заполучить желаемое место в компании, которая, по сути, уже лежит у меня на коленях. Даже если будешь получать повышение каждые несколько лет, ты все равно не достигнешь того уровня, на котором буду я. Разве из-за этого тебе не хочется меня ненавидеть?

— Все, что ни делается, все к лучшему, — она переплела наши пальцы. — Может, если бы я не знала тебя, было бы легко так думать. Уверена, твой отец много работал, и еще я уверена, что, какую бы карьеру ты ни выбрал, ты в нее вольешься.

— Это сложный выбор.

— Понятное дело, это жизнь.

Я поднял бровь.

— Понятное дело?

— Ты слышал меня, — она провела пальцами по моей руке, а затем скользнула вверх, касаясь волос у основания моей шеи. Я мог потеряться в ее прикосновениях. Просто закрыть глаза и больше никогда ничего не предпринимать. — Знаешь, что я вижу, когда смотрю на тебя?

Я встретился с ней взглядом, и мне вдруг стало трудно дышать.

— Я вижу парня, который увидел меня, когда никто другой не смог, — сказала она. — Это важно для меня. Вот кто ты. Не этот дом или компания твоего отца, а хороший парень, который всегда поддерживал меня с тех пор, когда я впервые встретила тебя.

Мое сердце расширилось настолько, что, кажется, прижалось к ребрам.

— Каждый, кто тебя не замечает, идиот, Лайла.

Я взял ее за подбородок, наклонив лицо, чтобы было проще дотянуться до ее губ. Потом я поцеловал ее. Это началось мягко, но настойчиво возрастало. В одно мгновение она взяла инициативу на себя, а в следующее я вернул все в свои руки. Так и продолжалось, пока она не оказалась на мне сверху, и температура в машине не подскочила.

Вглядываясь в глаза Лайлы, я понял, что хочу сделать с ней следующий шаг. Если бы я верил в отношения и любовь, Лайла была бы идеальной девушкой. Я хотел рискнуть и довериться.

И, когда она вновь медленно поцеловала меня, я решил, что, возможно, для нее я бы смог сделать это.

ГЛАВА 27

Лайла

Бек был немногословен, пока мы ходили по комнатам дома, каждая из которых была потрясающей и богато украшенной. Не то чтобы он не замечал или беспокоился об этом. Его движения были механическими, точными и лишенные эмоций. Но я чувствовала все, что он держал в себе — как будто это живая, дышащая сущность, желающая обнять Бека и удерживать его до тех пор, пока он не сломается.

Когда он сортировал вещи, которые хотел сохранить из того, что Тесса собиралась выкинуть, я помогала, как могла. В основном напевала или болтала об учебе, кошках, кино или обо всем, что могла придумать, так что молчание не тяготило ни одного из нас. Дважды Бек сказал мне, что ему нужно кое-что проверить, а то, как он произнес это, подсказало мне, что он борется со своими эмоциями.

Взяв перерыв на ланч — видимо, уже ближе к обеду, — я заметила большой бетонный корт с сеткой на обоих концах. Это выглядело странно по сравнению с цветами, живыми изгородями и большим бассейном.

— Ты играл в уличный хоккей?

Бек подошел ко мне сзади и прижал ладонь к спине, его взгляд сосредоточился на корте.

— Я играл в уличный хоккей, когда не был на льду. Я знал, что мне нужно практиковаться как можно больше, если хотел быть достаточно хорош, чтобы конкурировать на уровне колледжа. На самом деле, думаю, я провел больше времени там, чем здесь.

Я повернулась к нему лицом.

— Давай поиграем.

— В хоккей?

Я кивнула, подпрыгивая от волнения. Это нужно было нам обоим.

— Хоккей на льду пугает меня, я на льду каталась только пару раз. Однако я хороша в катании на роликах, — я нахмурилась. — Конечно, я не подумала о том, чтобы привезти их с собой.

— Уверен, они есть в шкафу у Меган. Если ты действительно хочешь поиграть.

— Думаю, нам нужен перерыв. И что может быть лучше, чем победить тебя в хоккее на собственном корте?

Бек улыбнулся — это была первая настоящая улыбка, которую я видела с того момента, как мы зашли в этот дом. Он взял меня за руку и повел в комнату Меган. Мы нашли пару роликов, узковатые в пальцах, но это не помешало мне их надеть, а затем мы направились вниз по коридору.

— Ох, не могу поверить, что я в спальне Бекетта Давенпорта, — сказала я, когда мы переступили через порог комнаты Бека. — Если бы эти стены могли говорить... — и вдруг я поняла, что, вероятно, не хочу знать, что они скажут. Так держать, Лайла. Сделай его счастливым, а потом облажайся.

Но Бек лишь улыбнулся и присел перед своим гардеробом.

— На самом деле, ты — единственная девушка, которую я когда-либо сюда приводил. Существовало правило о присутствии представителей противоположного пола в этой спальне. Моя мама тратила много времени в течение дня, помогая запустить благотворительную акцию для малообеспеченных семей в Конкорде, а также много времени проводила в спа, ходила по магазинам и посещала ланчи, но она всегда была здесь, когда мы с Меган возвращались домой из школы. В основном, она была в своем кабинете и сосредоточенно работала, но у нее словно срабатывало шестое чувство, когда я приводил девушку и думал о нарушении правил.

Казалось, на мгновение он задумался, но потом его взгляд стал сосредоточенным, а счастье быстро исчезло из глаз. Он снова обратил внимание на шкаф, поэтому я рискнула осмотреться, пытаясь понять, каким был Бек в старшей школе.

На стенах висели хоккейные плакаты — ничего удивительного. Я наклонилась ближе к двум фотографиям в рамках на комоде. Первой была фотография команды с Беком в центре, его милое лицо было легко распознать в толпе. На другой он был без своей униформы — это ранние школьные годы, судя по всему. Он широко улыбался, отчего были видны брекеты.

— Когда я придумал идеальный план, как проникнуть к моей девушке, чтобы мы могли… — Бек изобразил в воздухе кавычки — …«перейти на следующий уровень», она решила бросить меня ради Дэйла Бьюкенена. Он играл в поло.

Я отвернулась от вереницы трофеев, которые изучала.

— Поло? Должно быть, это более впечатляюще, чем хоккей?

— Видимо, да.

Бек нашел пару роликов и две клюшки. Я уставилась на моего парня — э-э, друга-хоккеиста — и попыталась представить, как он играет в поло. Уверена, это была бы прекрасная игра и все такое, но это был бы не мой Бек.

— Очевидно, она была идиоткой. Мне нравятся парни со шрамами и неизбежной потерей зубов в будущем.

Бек сверкнул идеальной белозубой улыбкой.

— Посмотрим, может, в следующей игре я потеряю пару штук, — и мгновенно вернулось то же страдальческое выражение лица, которое было в машине, когда он говорил о том, чтобы отказаться от игры в хоккей.

— Колледж или нет, но ты должен продолжать играть. Как сможешь, — я взяла его руку и сжала ее. — Обещай мне.

— Я играю сейчас, не так ли?

— Да, но я предлагаю лигу, где ты можешь выигрывать время от времени.

Его смех пронесся через все мое тело, что меня очень осчастливило. Я практически вприпрыжку побежала вниз по лестнице. Через несколько минут мы стояли напротив друг друга на бетонном хоккейном корте, зажимая шайбу между клюшками, что были у нас в руках.

Я была уверена, что выставлю себя дурой, но дело в том, что я очень неловко себя чувствовала, и потому оцепенела. К тому же, Бек уже знал, что мне было непросто.

— Давай! — закричала я и ударила по шайбе. После этого я откатилась, и Бек был прямо рядом со мной. Мы катались взад и вперед, хоккейные клюшки грохотали, когда мы боролись за шайбу. Бек заполучил контроль и заблокировал все мои попытки взять его на себя. Проклятый хоккеист и его навыки. Я откатилась назад в ожидании сделать ход. Когда он поднял клюшку, готовясь ударить в направлении ворот, я рванула вперед и впечаталась в него своим телом, думая, что впечатлю своими навыками.

Вот только я начала падать назад, уронив клюшку и пытаясь схватиться за воздух. Прежде чем я упала, Бек поймал меня за руку, отчего я приземлилась на задницу — это лучше, чем сломать копчик. Хорошо, что сегодня я надела джинсы.

Он навис надо мной.

— Ты в порядке?

Я застонала.

— Ты не мог немного пошатнуться?

— Мне очень жаль. Я так привык ловить удар. Это же был удар, да?

Я хлопнула его по руке, и он рассмеялся, прежде чем поднять меня на ноги.

— Твое катание по-настоящему впечатляет. Не ожидал, Уайлдер, — он сделал на этом акцент и шлепнул меня по попе. Затем Бек достал шайбу и погонял ее своей клюшкой туда-сюда. — Готова ко второму раунду?

Мне понадобилось пять попыток, и я подозревала, что Бек не стремился к быстрому перерыву, но мне, наконец, удалось отправить одну шайбу в ворота. Я вскинула руки в воздух и прокричала так же громко, как кричат при победе спортивные болельщики.

Бек поднял меня и повернул к себе.

Я прижалась к нему, крепко обернув руки вокруг его шеи.

— Не роняй меня, ладно?

— Как ты думаешь, кто я? Любитель? — он подъехал к краю корта и медленно поставил меня, задержав руки на моей талии. — Спасибо, Лу. Я нуждался в этом.

Сердце екнуло в груди.

— Я тоже, — я убрала челку с глаз. — Так что думаешь? Есть ли у меня будущее в НХЛ?

— Да, — он притянул меня к себе и опустил голову, прижимаясь губами, дразня мои губы языком. — Может быть, мы сможешь просто постоять в сторонке, подбадривая меня.

Это был странный комментарий, но это разговор о будущем, и он послал искру надежды к моему сердцу.

У Бека зазвонил телефон, и он вытащил его, держа другую руку на изгибе моей задницы. Бек пробормотал несколько слов, а потом посмотрел на меня и ответил звонившему:

— Не беспокойся о нас за ужином. Думаю, мы с Лайлой останемся здесь на ночь, — он закатил глаза. — Я знаю, тетя Тесса. Я буду там, — Бек замолчал. — У меня есть будильник на телефоне. Я вовремя приезжал на встречи в течение многих лет. Правда.

Повесив трубку, он улыбнулся мне, и нежность в его глазах украла дыхание из моих легких.

— Надеюсь, ты не против остаться здесь на ночь. Печально, что моя спальня не видела никаких действий, — он провел пальцами через мои волосы и обернул ладонь вокруг моей шеи, оставляя большой палец покоиться на учащающемся пульсе. — К тому же, я хочу провести всю ночь с тобой, лежащей рядом.

Я встала на носочки и прижалась губами к его губам, думая о том, что это произошло! Это случилось!

— Звучит прекрасно.

* * *

Чем темнее становилось, тем молчаливее был Бек, и я боялась, что он сожалел о своем решении остаться здесь. Но когда я спросила об этом, он уверил меня, что все в порядке. Бек поручил мне выбрать фильм из большого развлекательного центра, пока он сходит что-нибудь выпить.

Спустя двадцать минут он все еще не вернулся. Дом был большой, но двадцать минут — это много, так что я пошла его искать.

Я нашла его в кабинете на первом этаже, он сидел в кресле за столом, обхватив голову руками.

— Бек? — я осторожно шагнула внутрь, не желая мешать, но не могла оставить его в таком состоянии.

Он поднял голову, когда я коснулась его плеча. Печаль на его лице была настолько глубокой, что у меня сжалось сердце.

— К сожалению. Я… это был кабинет моей мамы. Я шагнул внутрь… и… я даже не знаю.

Бумаги были разбросаны по столу, а выдвижные ящики открыты. Я не успела внимательно рассмотреть комнату, когда проходила мимо нее туда обратно по пути на кухню, но не думаю, что тут было грязно.

— Ты что-то искал?

Бек сжал пальцами переносицу.

— Я хотел узнать, был ли у моей мамы еще роман. Не знаю, я думал, что здесь должны быть доказательства, встречалась была с кем-то или нет, но... — он неопределенно махнул в сторону стола, выдохнул, а затем прерывисто вздохнул.

Как реагировать на что-то подобное?

— Думаешь, у нее был роман?

— Нет, я знаю, что был. На втором курсе я пропустил свой последний урок, потому что случайно взял два левых конька, и не хотел опоздать на тренировку. Когда я пришел домой, то услышал маму в кабинете и подумал, что зайду поздороваюсь. Но когда я открыл дверь, она была здесь с мистером Бруксом, финансовым советником моего отца, который также помогал с благотворительностью, в которой она принимала участие. Они не занимались сексом, слава Богу, но было ясно, что они собирались это сделать.

— Это… отстой, — это не тот ответ и, возможно, самый неподходящий, но это все, что я смогла ответить.

Бек вздохнул и покачал головой.

— Прости. Я думал, что разобрался с этим, но, видимо, просто долго держал в себе, чтобы потом это обрушилось на меня в самый неподходящий момент, — он опустил кепку пониже и встал. — Не обращай внимания на меня. Пойдем смотреть кино.

Я придала ладонь к его груди, мешая ему обойти меня.

— Помнишь, как ты однажды сказал, что со мной ты можешь просто быть самим собой? — спросила я, и он кивнул. — Ну, давай. Ты можешь быть грустным, сумасшедшим. Быть любым, кем бы ты ни был. Тебе не нужно скрывать все это от меня. Нет ничего, что бы напугало меня или заставило бы меньше думать о тебе.

Мышцы его челюсти напряглись, как будто он пытался сдержаться. Я протянула руку и провела по ней пальцем. Его маска медленно треснула, плечи поникли.

— Мой отец простил ее, — сказал он. — Почему я не могу?

— Прощать непросто. Не уверена, что могла бы сделать это.

Бек уставился на меня, и на мгновение я подумала, что он признается в измене. Нет, он не мог. Неправда. Но все равно было бы больно, если бы он сказал, что встречался с другими девушками на стороне, особенно в последние несколько недель, когда мы стали еще ближе.

— Насколько я знаю, по слухам, ее роман продолжился, — сказал он. — И я понятия не имею, правда это или нет. Но это возможно, поэтому я начинаю злиться, что она предала моего отца — а она сделала это — и тогда я чувствую себя ужасно, потому что плохо думаю о своей покойной матери. Каждое хорошее воспоминание, и я… — его голос надломился, и он отвернулся.

Я обхватила его руками, желая крепко удерживать до тех пор, пока он не почувствует себя цельным. Я открыла рот, чтобы попытаться придумать, что сказать, но потом он прошептал:

— Заставь это уйти, Лайла.

Ни один из наших поцелуев не проходил так медленно или чувствовался так сладко. Это было нечто иное, как будто он передавал часть себя мне. Я взяла его, надеясь, что это означало, что я могла забрать боль и помочь ему сбежать. Мы, спотыкаясь, вышли из комнаты, не разъединяясь ртами и телами.

У основания изогнутой мраморной лестницы я сорвала с него рубашку. Она потерялась на полпути. Лифчик упал на пол, и к тому времени, как мы добрались до спальни, на мне были крошечные кружевные трусики, которые я надела в надежде, что у нас с Беком появится шанс побыть наедине. Когда Бек подошел к кровати, я отступила. Он хотел, чтобы это ушло — я хотела убедиться, что он не думал ни о чем, кроме меня.

Он застонал, когда медленно я начала прокладывать дорожку поцелуев вниз по его телу, его мускулы напрягались под моими губами. Я не решалась делать это раньше, да и Бек никогда не настаивал. Я думала, что минет — это немного унизительно. Сейчас впервые я поняла, что это забота о ком-то больше, чем о себе, и это сделало его неожиданно более интимным, чем я могла себе представить.

Ощущения переполняли меня. Мне хотелось стать единственной, кто мог бы исправить все заблуждения в его жизни. Я бы осталась рядом с ним, несмотря ни на что, и, в конце концов, он увидел бы, что все будет хорошо. Было страшно отдавать ему себя, но, по крайней мере, я знала, что Бек позаботится обо мне.

ГЛАВА 28

Бек

Я ждал наступления панической атаки, но когда смотрел на Лайлу, мои легкие не сжимались, как вчера вечером во время моей исповеди в кабинете, когда я задумался, не подпускаю ли ее слишком близко.

Эта девушка полностью раскрыла меня, и я не хотел возвращаться назад, в коробку, где я должен был быть осторожным со всем, что делал или говорил. Я пробежал пальцами по ее обнаженной спине, улыбаясь, когда попал в щекотливое место, и она дернулась, прижимаясь ко мне грудью.

— Доброе утро.

Лайла повернула голову и улыбнулась мне красивой улыбкой, которую я поклялся запечатлеть у себя в телефоне, чтобы смотреть на нее каждый раз, когда у меня будет жуткий день.

— Завтрак? — я переплел наши пальцы и поцеловал ее в макушку. — Мы сходим куда-нибудь, я даже не буду требовать, чтобы ты делала мне блинчики.

— Чертовски верно, ты не будешь.

Я усмехнулся и посмотрел на время.

— Нам лучше идти. К одиннадцати я должен добраться до офиса моего адвоката в Конкорде. Так что мы будем завтракать во вчерашней одежде, сгорая от стыда, а затем сможем пойти освежиться. После этого у тебя будет время поболтаться рядом с моей тетей и позаниматься. Или, если хочешь, можешь взять «Ленд Ровер» и прокатиться. Я мог бы позвонить, когда мне будет нужно, чтобы ты меня забрала.

Еще я предположил, что мог бы взять машину из гаража, но это означало, что я не смог бы ехать с Лайлой этим утром. Я был не готов отпустить ее даже на несколько минут.

Да, определенно, я ступаю на скользкую дорожку. Но мне все равно.

Она надела футболку и отправилась на поиски своей одежды. Разойтись к концу дня, как мы делали все это время, было глупо. Бессмысленно.

Лайла вернулась полностью одетой и бросила мне рубашку. Она скрутила волосы в пучок и огляделась. Я вытащил ручку из стакана на столе и бросил ей.

— Спасибо, — закрепив пучок, Лайла прижала ладонь к моей груди, наклонилась и поцеловала. — Я просто хочу сказать, что рада, что ты увидел мой список. И рада, что ситуация со счастливым номером семь сблизила нас, а не оттолкнула. Я так боялась, что это все испортит.

— Я тоже. Именно поэтому я так старался сопротивляться, когда впервые начал думать об этом, — я обнял ее за плечи. — Но теперь, зная, насколько это удивительно, ты никогда не избавишься от меня.

Ее красивые губы изогнулись в улыбке, и у меня заколотилось сердце.

— Ловлю тебя на слове.

Когда мы ехали по городу, я чувствовал покой, который не испытывал в течение нескольких месяцев. Меня даже не волновало, встретим ли мы кого-нибудь, кого я знаю, и какие вопросы они зададут. Сейчас это не имело значения. Не тогда, когда Лайла была рядом. Добравшись до кафе, мы заказали блины, яйца и бекон.

У тети Тессы мы разделились. Переодевшись, я нашел Лайлу в ее комнате. Ее волосы были мокрыми, и одежда прилипала к влажной коже.

— Детка, мне нужно идти, иначе я опоздаю. Ты возьмешь машину?

— Нет, я буду здесь, — она подошла ко мне и обняла за шею. — Но поспеши вернуться, потому что я буду скучать по тебе, — она поцеловала меня.

— Я пытаюсь, — Лайла снова поцеловала меня, — не увлечься этой мокрой тряпкой, — затем последовало несколько коротких поцелуев, — но я уже не могу дождаться того, что мы будем делать сегодня.

— Если ты называешь это увлечением, то я согласна, — я усмехнулся, когда она поцеловала меня в одну щеку, потом в другую, а затем в уголок моего рта, прежде чем снова поцеловать в губы.

— Я все еще должен тебе фильм. Мы закажем любой ужасный девчачий фильм, который ты захочешь, и возьмем мороженое.

Она пробежала языком по моей нижней губе, а затем осторожно всосала ее. Сквозь меня пронесся поток тепла, разогревая до полной готовности за две секунды.

Я застонал.

— Мне действительно нужно идти.

— Хорошо, — сказала Лайла, но обняла меня крепче.

Еще один поцелуй, и мы оказались на кровати. В этот Лайла была сверху, но, учитывая все то чудесное, что она делала своим языком, я не мог не ответить тем же. Обычно я предпочитал не спешить, но так как мы делали это прошлой ночью, то сейчас занялись быстрым сексом. Быстро и яростно, кожа к коже, стоны, сбившееся дыхание, а затем совместный финиш.

Голова по-прежнему кружилась. Я поцеловал Лайлу напоследок, неохотно вскочил на ноги и оделся, а затем помчался из дома. Тесса убьет меня, если узнает, что я опаздываю.

«Это стоило того», — улыбаясь, подумал я, когда выезжал с подъездной дорожки дома. По крайней мере, независимо от того, что произойдет, Лайла будет здесь в конце дня, и все станет намного лучше.

Полагаю, так ощущается влюбленность.

* * *

Темноволосая женщина, сидевшая за столом переговоров напротив мистера Хоторна и меня, выглядела лет на тридцать. Она так пристально изучала меня, что по коже побежали мурашки.

Ее адвокат, мистер Смит, сидел в кресле рядом с ней.

— Сынок, я сожалею о твоей утрате и хотел бы, чтобы было лучшее время для этого, но мисс Уокер не может больше ждать. У нее есть дочь, о которой нужно заботиться, и сейчас это должно стать ее главным приоритетом.

— Мне действительно жаль, — сказала мисс Уокер, ее зеленые глаза смотрели на меня.

Мистер Смит бросил на нее строгий взгляд, отчего я подумал, что она не должна была говорить.

Я положил руки на полированный стол.

— Что все это значит? Просто скажите это, чтобы я занялся другими делами, о которых мне нужно позаботиться сегодня, — произнес я не своим голосом. Я словно нервный бизнесмен, не имеющий времени на болтовню. Но после двух часов с мистером Хоторном, разбирающим документы по недвижимости, которые я почти понимал, я действительно начал чувствовать, что подхожу на эту роль.

Мистер Смит положил ручку и, поставив локти на стол, опустил на руки подбородок.

— У твоего отца был еще один ребенок. От мисс Уокер.

Еще один ребенок? Мой разум замер. Легкие превратились в камень. Я взглянул на искаженное лицо мисс Уокер.

— Это, должно быть, шутка? Кто-то пытается вымогать деньги у компании? — гнев поднимался во мне, разжигался все больше и больше. — Преследовать семью умершего человека низко.

Мисс Уокер залилась слезами, а мистер Смит положил ей руку на плечо.

— Уверяю вас, это не шутка, и мы не пытаемся преследовать вашу семью. Мы только пытаемся получить то, что причитается моей клиентке и ребенку. Ричмонд Давенпорт делал ежемесячные платежи, помогавшие мисс Уокер заботиться о своей дочери. Но он не упомянул их в своем последнем волеизъявлении, и с его уходом из жизни платежи прекратились. Его дочь заслуживает такого же комфорта, как и его законные дети. Я думаю, он бы хотел этого.

Внутри меня все рушилось. В комнате было одновременно слишком жарко и слишком холодно, стены давили на меня. Мама была обманщицей. Папа... Я сжал руки в кулаки, борясь с желанием перевернуть стол и выбросить один из окна. Он не мог. Наша семья исцелялась. Становилась прежней.

Я снова и снова слышал его слова в своей голове.

«Сынок, люди ошибаются. Когда кого-то любишь, бывают моменты, когда необходимо быть сильным и вместе работать над проблемами, как бы тяжело это ни было».

Так много для решения проблем. Так много для гребаной любви.

— Бекетт, ты должен знать, что твой отец всегда так высоко отзывался о тебе, — мисс Уокер одарила меня натянутой улыбкой и промокнула глаза платком. — Мне жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, но я бы с радостью познакомила тебя с твоей сестрой. Чтобы вы могли узнать друг друга.

Как она может сидеть здесь и вести себя так, будто не разрушила все?

— У вас есть доказательства? Любые доказательства? Кроме того, что он давал деньги?

Мистер Хоторн положил мне руку на плечо. По-видимому, он был хорошим адвокатом и применял успокаивающую тактику, но чтобы остановить эту ярость, текущую по моим венам, требовалось нечто большее.

— Давай выслушаем их, и тогда решим, что делать.

Понемногу появлялись детали. Ребенку было шесть лет. Я подсчитал, и это означало, что папа обманывал маму задолго до того, как она начала обманывать его. Интересно, почему она обратилась к мистеру Бруксу? Знала ли она о другой женщине? О ребенке? Вероятно, да.

Но почему она ничего не сказала? Я бы так не переживал.

Я закрыл глаза и подумал, как далеко мы зашли. Все это время, когда я не хотел возвращаться, было отнято у меня из-за лжи. Сожаление и стыд нахлынули на меня. Прежде чем они закончили, я понял кое-что: имя нашей семьи уже волокли по грязи, и все это становилось еще хуже. Не было ни единого способа сделать так, чтобы все это не вышло наружу. Я даже не позаботился о деньгах. Все узнают, что мои родители изменяли друг другу, весь город будет гудеть о внебрачном ребенке, и они не успокоятся, пока не выжмут каждую каплю сплетен из этого скандала. Меган взбесится и снова выйдет из-под контроля. Я не знал, что делать.

Теперь мисс Уокер плакала, слезы текли по ее щекам.

— Он любил меня, я любила его, и он любил нашу дочь. Мы должны были быть вместе, но он ждал окончания учебы Меган, и теперь у нас... — она всхлипнула, и рыдания усилились… — никогда не будет шанса.

Я онемел и уставился на ее залитое слезами лицо. Любовь. Что за херня. Я вспомнил, как мама рассказывала их с папой историю, настолько похожую на ту, о которой рассказывала мисс Уокер.

Ничего из этого не имело значения. Независимо от того, насколько хорошо было в начале, все это закончилось поиском чего-то большего. Кто-то искал больше привлекательности. Больше денег. Больше силы. Контроля.

Это было моим наследием.

Сегодня был момент, когда я думал, что любовь — это что-то большее, чем просто шесть маленьких букв. Что-то мощное и реальное, способное исцелить прошлое через принятие и понимание.

Какой же я гребаный идиот. Единственная сила, которой она обладала, заключалась в том, чтобы захватить человека в наиболее уязвимом положении, причинять боль и изматывать, оставляя после себя только разбитые сердца и разрушенные жизни.

ГЛАВА 29

Лайла

— Ох, — сказала я, уверенная, что Тесса ушла. — Кажется, меня она не очень-то любит.

Ее слова были приятными, правильными, натянуто вежливыми, но каждый раз, когда она смотрела мне вслед, от нее исходил холод.

Закончив свой ланч, я захотела выбежать из столовой, но через несколько минут мне показалось, что надо поступать вежливо. Когда Тесса сказала, что ей нужно выполнить поручения, после чего извинилась и ушла, я облегченно вздохнула.

Меган положила телефон, в котором что-то писала.

— Тетя Тесса не то чтобы, как бы ты выразилась, «простой человек». Теперь ты видишь, с чем я имею дело каждый день. Только добавь резкий вздох, когда она бормочет: «Я никогда не хотела детей».

— Ой.

Меган пожала плечами, будто ей все равно, но я видела четко выраженную боль — это было то выражение, которое я иногда видела у Бека.

— Уверена, люди часто говорят вам, что очень сожалеют о потере ваших родителей, но мне действительно жаль, — сказала я. — Даже не представляю, как трудно было иметь со всем этим дело.

— Было очень плохо, но, по крайней мере, у меня был Бекетт, чтобы поговорить с ним, мы могли отвлечь друг друга от хандры. Все это засасывало нас, но я думала, может, со временем все будет в порядке. Потом он тоже исчез, и... — Меган опустила взгляд на пустую тарелку и покачала головой.

Я не знала, что сказать. Очевидно, она чувствовала себя покинутой, и я поняла, почему она может сорваться. Если Бек решит игнорировать меня, я могу только представить, на что пойду, чтобы привлечь его внимание.

— Если от этого ты почувствуешь себя лучше, то скажу, что каждый раз, когда он разговаривает с тобой по телефону, его лицо начинает светиться, а голос становится мягче. Уверена, он будет это отрицать, утверждая, что слишком мужественный и жесткий для всего этого, но поверь мне — это правда.

На лице Меган появилась улыбка, отогнавшая печаль.

— Ну, я тоже могу сказать, что, находясь с тобой, он делает что-то подобное. Кроме того, ему нравится поддерживать свою студенческую жизнь. Хотя эта часть жизни полностью отделена от студенческой, он все равно привел тебя сюда, что впечатляет. Бек всегда говорил мне, что любовь — это иллюзия, и что я должна быть осторожной, потому что парни — большие засранцы, которые просто хотят использовать меня. Типа он видел парней, пытавшихся поговорить со мной. Серьезно, это так неловко. Но когда ты приехала сюда, я поняла, что он передумал. Это написано на его лице каждый раз, когда он смотрит на тебя. Он безумно в тебя влюблен.

— Ох, не знаю, достаточно ли этого для него, — эти слова обнадежили меня, проходя вибрацией через мою грудь. Пора вернуться в реальность, пока мои эмоции не слишком увлекли всем этим. — В конце концов, он все-таки представил меня как свою подругу. Думаю, я ступаю на безумно-влюбленную территорию.

Я сразу же забеспокоилась, что сказала больше, чем нужно. Что, если это аукнется мне? Не говоря уже о том, что я, наверное, должна была сказать Беку, что люблю его, прежде чем рассказать об этом его сестре. Если бы я не испугалась, он бы психанул и сбежал.

Меган отмахнулась от моего комментария.

— Я знаю своего брата. Тебе не о чем волноваться.

Вчера вечером и этим утром было ощущение, что все изменилось. То, что происходило между нами, несомненно, было больше, чем секс. Больше, чем дружба.

— Спасибо, — сказала я. — Мне нужно было это услышать.

— Не за что, — Меган вышла из-за стола. — Хочешь посмотреть, что идет по телевизору?

Заняться учебой было бы более ответственно, мне нравилось быть впереди, а не отставать. С моим же списком и Беком, занимающим так много времени, я приближалась к последнему. На прошлой неделе мой тест по истории прошел не очень хорошо, и если бы я пропустила свой следующий тест и литературный класс, то была бы в заднице. Без стипендии я не могла позволить себе следующий семестр. Но девушке-подростку, которой, я ожидала, что буду неинтересна, захотелось пообщаться. Увидев, как она одинока, я не могла сказать «нет».

Поэтому последовала за ней в ее комнату, где у нее был уютный двухместный диван и телевизор с большим экраном. Мы расселись по местам, и она пролистывала каналы, периодически болтая. Чем больше мы разговаривали, тем больше она мне нравилась. Меган была смешной и могла говорить несколько минут без передышки.

Я подумала о том, что Бек должен быть ближе к ней. Ей нужен кто-то, кто бы ее подбодрил, когда она почувствует себя подавленной. Кто-то, кто установит границы, когда она ощутит дух бунтарства, и обратит на нее внимание, чтобы она не чувствовала себя такой одинокой. Я просто хотела знать, как ему быть рядом с семьей, не чувствовать себя обремененным компанией и при этом играть в хоккей в Бостоне, где он также будет со мной. Неужели я так много прошу?

* * *

Тесса пригласила меня пойти с ней и Меган на обед, но я отказалась, желая быть в доме, когда Бек вернется. Я писала ему пару раз, спрашивая, как все продвигается, но ответа пока не получала.

Так что я расположилась на шелковистой цветочной кушетке с позолоченной отделкой, за которую цеплялись мои волосы. Я подняла гигантскую книжку по литературе выше, пытаясь сосредоточиться на абзаце, который прочитала три раза, но так и не поняла, о чем он. Я продолжала прокручивать разговор с Меган и все, что она говорила о Беке и о том, что он передумал.

Если бы он не чувствовал того же, что чувствую я, он бы никогда не открылся мне как вчера, я в этом уверена.

Во всяком случае, вчера была еще одна причина, чтобы сообщить ему, насколько я переживаю. Пусть он знает, что ему больше не нужно проходить через все одному. Мой пульс все учащался, и я всерьез подумывала сообщить ему, что люблю его. Честно говоря, я не была уверена, как долго смогу держать это в себе. Меня распирало от желания выпустить это, чтобы распространить теплоту и счастье, которое излучал каждый миллиметр моего тела.

Просто сделай это. Будь смелой.

В этом весь смысл того списка, не так ли? Перестать сдерживаться. Начать рисковать. И сколько раз я велела Уитни перестать сводить себя с ума и поговорить с Мэттом? Тем не менее, это был адский риск.

Надеюсь, мои чувства взаимны.

Я собираюсь это сделать. Из-за беспокойства свело живот. Я скажу Беку, что люблю его.

Я услышала, как открылась парадная дверь, и бросила книгу на журнальный столик. С трудом сдержалась, чтобы не кинуться к нему.

Бек зашел, закрыв за собой дверь. Меня пронзила дрожь при виде его.

— Привет! Как... — напряжение, наполняющее каждый сантиметр его натянутой позы и хмурое выражение лица, когда он повернулся ко мне, остановило меня. Темные круги виднелись под его глазами, волосы были грязными, как будто он много раз пропускал сквозь них пальцы. — Что случилось? Ты в порядке?

— Нет, я не в порядке.

Я подошла, чтобы обнять его, но он вытянул руку, не давая подойти.

— Просто... не надо.

Ужас наполнил мою грудь.

— Что случилось?

— У моего отца есть еще один ребенок. У него тоже был роман, как и у моей мамы. Это и есть моя семья. А я теперь прибираюсь за ними.

— Мне очень жаль. Я…

— Я не могу быть с тобой, Лайла. Не так, как хочешь того ты.

Меня охватила паника, ее стальные щупальца сжимали мое сердце.

— Подожди. Каким образом мы перестали говорить о твоих родителях и переключились на нас? — я сделала шаг к нему и положила ладонь на его руку. — Мы справимся с этим. Вместе.

Бек покачал головой.

— Я просто подведу тебя. Тебе нужно найти кого-то другого.

Несмотря на то, что старалась дышать, я не могла вдохнуть достаточно кислорода в свои легкие.

— Я не хочу никого другого.

— Хочешь дождаться, когда я тебя обману? — спросил он. Его слова были острые и колкие, как лед.

Комок образовался в горле, а слезы затуманили взгляд.

— Это полная хрень и отговорка. Ты можешь контролировать то, с кем тебе спать. Когда ты кого-то любишь, то работаешь над отношениями. Не используй своих родителей в качестве предлога, чтобы бросить от меня.

— Чтобы бросить тебя, мне нужно встречаться с тобой. Я с самого начала говорил, что все это просто секс, я тебя предупреждал.

Мой подбородок задрожал, как и голос.

— Глупо было с моей стороны взять и полюбить тебя.

Он смотрел на меня, его голубые глаза были такими холодными и безжалостными. На сердце образовались трещины, боль пульсировала и поглощала меня.

— Это нереально, Лайла. Я притворился, что могу быть нормальным парнем с девушкой, а ты притворилась сексуальной девушкой. Но в итоге мы оба лгали.

Мои слезы пролились и покатились по щекам.

— Это я, — фыркнула я, — притворилась сексуальной и влюбленной в парня, который не чувствует того же, — я шагнула к двери, удивленная тем, что мое тело все еще функционирует, несмотря на сокрушительную агонию, охватившую все тело. Прямо перед тем как выйти, я повернулась и посмотрела на своего лучшего друга. — По крайней мере, спасибо за потрясающий секс. Я так рада, что ты сжалился над простой девушкой, которая не могла кончить.

ГЛАВА 30

Бек

Грохот хлопнувшей за Лайлой двери пронесся по моему телу. Громкий. Пустой. Глухой.

Ее лицо. Боль. Я чувствовал, как сжимаются мои легкие, выталкивая каждый глоток воздуха до тех пор, пока ничего не осталось.

Я сказал себе, что для нее так лучше. В конце концов, я не мог затянуть ее в свой нездоровый образ жизни, после того как в этом семестре у меня не будет ни колледжа, ни хоккея. Необходимо заботиться об этой гигантской машине. Надо найти способ сказать Меган, что у нее есть сводная сестра, а также поговорить с тетей Тессой, чтобы выяснить, нужно ли пытаться сохранить это в тайне или взять под контроль, когда все это всплывет.

Не будет больше спокойных ночей с Лайлой, когда я притворялся, что моя жизнь была чем-то, чем на самом деле не являлась. Я провел дрожащими пальцами по лбу. Я хотел побежать за ней и убедиться, что она, по крайней мере, знала, что ни на кого не похожа. Что она сексуальна, красива и полна жизни, и я не мог медленно губить ее, совершая еще одну ошибку. Но как я мог поговорить с ней после того, что случилось?

Все-таки мне пришлось пойти за ней. У нее не было чемодана или же машины, и я не хотел, чтобы она шла пешком по дороге.

Черт, это будет хреново.

Я хотел каким-то образом облегчить разговор, но был бы еще большим придурком, если бы поцеловал Лайлу и сделал вид, что все в порядке, а затем выдернул бы коврик у нее из-под ног. Она бы ударилась еще сильнее. Я потерял право целовать ее и находиться в ее постели, и от этого чувствовал невыносимую боль. Но больше всего было больно от того, что я также разрушил нашу дружбу. Одну из самых важных вещей в моей жизни и, честно говоря, главную причину, по которой я все пережил в прошлом году.

Меган ворвалась в дом, ее челюсть была напряжена, а брови нахмурены.

— Какого черта ты сделал?

— Я… — я покачал головой. У меня не было слов, не было желания придумывать оправдание. — Она в порядке?

— Нет. Она шла по дороге и плакала, Бекетт! Тетя Тесса предложила отвезти ее куда-нибудь. Я пыталась заставить ее остаться, но от этого она начала плакать сильнее, и тетя Тесса послала меня сюда, — Меган скрестила руки. — Говори.

— Ты всего лишь ребенок. Не поймешь.

— Всего лишь ребенок? Ну, по крайней мере, я знаю, что ты никогда не встретишь никого лучше Лайлы. И если позволишь ей уйти, то ты — идиот. Уверена, это делает меня умнее тебя, несмотря на возраст, — в гневе она промчалась мимо меня.

Теперь все женщины в моей жизни ненавидели меня. Здорово.

Я вошел в гостиную, сел на диван и провел рукой по волосам. Может быть... Я подумал о маме и папе, о том, как они ходили к психологу, чтобы мы могли быть одной большой лживой семьей. Нужно взять себя в руки и посмотреть фактам в лицо. Мое время в Бостоне почти истекло, и большая его часть будет наполнена тренировками, играми и, если повезет, Frozen Four. Что я должен делать? Попробовать исправить отношения, которые, так или иначе, закончились бы через два месяца? Зачем оттягивать неизбежное?

Столько чертовой боли… мне казалось, что меня раскатал асфальтоукладчик. Если уже так больно, насколько хуже было бы, будь мы еще пару месяцев вместе? В любом случае она не примет меня обратно после того, что я сказал.

Я лег на спину и закрыл глаза, даже не удосужившись подвинуться, когда гребаная отделка дивана причинила боль, впиваясь в голову. Я хотел, чтобы все прошло. Поблизости не было катка, хотя я сомневался, что хоккей поможет мне сейчас. Лайла давно ушла, и удушающая боль от ее потери затмила потерю родителей, в то время как злость на них обоих настигла меня гораздо сильнее, чем прежде.

* * *

Я откладывал это всю неделю, но пришло время смириться. Все, что я делал в эти дни, это ходил на учебу, посещал тренировки и возвращался в свою пустую унылую квартиру. Везде, куда бы ни посмотрел, я видел отсутствие Лайлы — недостающей частицы моей жизни. Она не сидела на диване, настаивая на девчачьем фильме. Никто не присылал мне картинки с котом или смайлики. Не было дрянных шуток о химии, вечеров, наполненных звуком ее смеха. Мои простыни все еще пахли ею, но ее там не было. И когда я постирал их, чтобы избавиться от запаха, его отсутствие стало угнетать меня еще сильнее.

Я постучал в дверь ее квартиры, затем услышал шарканье за дверью.

— Лайла, я просто принес твои вещи. И посмотреть, если…

Дверь распахнулась, и за ней я увидел Уитни с хмурым лицом.

— Чего ты хочешь, урод?

— Я… Она в порядке?

— Нет, она не в порядке. Она самая милая девушка, которую я знаю, и ты разбил ей сердце.

Я прислонился к дверному косяку, пытаясь придумать, что бы хорошего сказать. Я хотел выплеснуть все: как сильно скучал по ней, как должен был сказать ей, что она была самым совершенным, сексуальным и умным человеком, которого я знал. Что я задыхался без нее и что впервые в своей жизни понял, почему это состояние называется «разбитым сердцем». Ведь теперь все эти осколки застряли у меня в груди и болели с каждым ударом.

Даже хоккей не помогал. Я играл так дерьмово, что тренер спросил меня, не хочу ли я посидеть на скамейке во время региональной игры. Я чуть не сказал, что мне все равно.

Уитни посмотрела на коробку у меня в руках. Я сам отправил чемодан и книги Лайле в квартиру, так как знал, что она будет волноваться об этом. Но ведь ее книги по литературе не были вместе с остальными ее вещами, и еще я нашел некоторые из ее вещей в моей квартире. Шарф, серьги, пару фильмов и полдюжины ручек и карандашей, без которых она, наверное, могла бы обойтись, но мысль о том, чтобы выбросить их, казалось ужасной. Как без них она будет делать свой пучок?

Честно говоря, эту коробку я бы тоже отправил, но должен был знать, что Лайла в порядке. Я знал: видеть ее будет больно. Но я подумал, что хуже уже не будет, так что я мог хотя бы утолить постоянное любопытство.

Уитни выдернула коробку из моих рук.

— Уходи, прежде чем она вернется. Иначе все, что она сделала на прошлой неделе в попытках выкинуть тебя из головы, сойдет на нет.

Я придержал дверь ногой, когда Уитни попыталась захлопнуть ее.

— Просто... позаботься о ней вместо меня. Убедись, что она не пойдет на вечеринку и не закончит ее с неправильным парнем. Я беспокоюсь, что ей причинят боль.

Уитни рассмеялась.

— Она была с таким парнем последние несколько месяцев. Никто не сможет сделать ей больнее, чем сделал ты.

Я уже ненавидел себя, но эта ненависть только усилилась. Я не заслуживал знать, в порядке ли она, даже если думал об этом постоянно.

— И можешь быть уверен, мы будем ходить на множество вечеринок, где встретимся с кучей парней. Очень скоро ты станешь ничем, лишь плохим воспоминанием.

Мой телефон зазвонил, и, когда я отвлекся, чтобы посмотреть, кто это, Уитни воспользовалась моментом и захлопнула дверь, щелкнув замком.

Звонил мистер Хоторн, конечно. Скорее всего, чтобы сказать мне, что он пришел к согласию с Карен Уолкер. Обсудив это с тетей Тессой и Меган — так как я думал, что она заслуживает того, чтобы знать, прежде чем узнает об этом из сплетен, — мы решили выпустить пресс-релиз о том, как рады выяснить, что у нас появился новый член семьи и что мы будем признательны за конфиденциальность, когда познакомимся с этим чудесным ребенком, подарившим еще один кусочек папы здесь, на земле. Это была чрезмерно слащавая хрень, и никто не будет соблюдать конфиденциальность, но, по крайней мере, мы не лезем из кожи вон, чтобы скрыть это.

Мне даже казалось, что отец мог бы гордиться мной. Я не был уверен, на какой стороне была бы мама. Возможно, они оба решили быть с любимыми людьми, так как явно разлюбили друг друга. Думаю, мы никогда не узнаем этого.

Я ответил на звонок, слушая, как мистер Хоторн доработал детали для пресс-релиза. Затем он сообщил мне, что Карен подписала соглашение. В эти выходные для нас с Меган была назначена встреча с нашей сводной сестрой Эйвери. Так как Меган все еще злилась на меня за все, что случилось с Лайлой, она, вероятно, потратит большую часть времени, покачивая головой и еще раз повторяя мне, каким я был идиотом.

Я выезжал с парковочного места, когда увидел Лайлу. Лямки ее рюкзака были надеты на оба плеча, а ярко-рыжие волосы были завязаны в пучок и крепились, по крайней мере, тремя карандашами. Я опустил телефон, будучи уже не в состоянии сосредоточиться на том, что говорил мистер Хоторн. Лайла была красива, как никогда, но выглядела не очень хорошо: стресс отражался в ее чертах, в том, как она делала каждый шаг, отчего я подумал, что она спала примерно так же, как и я.

Она направилась вверх по бетонной лестнице к себе в квартиру, а я наблюдал, пока жажда и сожаление медленно душили меня. Я нащупал ручку двери, готовый выпрыгнуть, извиниться за свой чудовищный поступок и просить ее принять меня обратно.

Но потом я вспомнил, что сказала Уитни. Я не хотел все усложнять для Лайлы. Поэтому вместо того, чтобы всматриваться в ее профиль каждую секунду и желать, чтобы она взглянула в мою сторону, я переключил передачу и выехал с парковки.

Потрепанная нить между нами тянулась все дальше и дальше, пока не разорвалась, сломав навсегда все, что у нас было.

ГЛАВА 31

Лайла

— Не знаю, удивляться или стыдиться за нас, — сказала я Уитни, взяв кусочек мороженого из контейнера. Эйнштейн просунул голову между нами, пытаясь украсть вкусняшку, поэтому я переложила его на диван по другую сторону от меня.

Уитни собрала ложкой остатки мороженого, а затем мы официально прикончили всю коробку.

— Впечатляет. Мы даже не замерзли.

— Но заедать печаль мороженым — это такое клише, — сказала я со вздохом.

После того, как мы с Беком разошлись, я позвонила Уитни в слезах, не зная, что делать. Она велела мне держаться и сказала, что заберет меня. Тесса довезла меня до «Старбакса», и было мило с ее стороны спросить, уверена ли я, что со мной все будет в порядке. Через несколько часов появилась моя соседка по комнате, чтобы отвезти обратно в Бостон.

По пути домой она слушала, как я плачу, рыдаю и сожалею о том, что позволила пострадать своей учебе из-за желания провести время с парнем, который даже не хотел меня. Я посвятила ему весь свой мир, как одна из тех девушек, которой я клялась, что никогда не стану, а взамен он разбил мне сердце на крошечные острые кусочки, колющие меня каждый раз, когда я пыталась вдохнуть.

Позже Уитни сказала мне, что они с Мэттом расстались. Наконец, он ответил на одно из ее многочисленных сообщений, чтобы сказать, что у него теперь есть девушка, поэтому он больше не может с ней встречаться и попросил прекратить звонить и писать. За последние несколько недель мы усовершенствовали свою жалость и прокляли мужской род.

Я потерла живот.

— И теперь я буду стесняться, когда мне нужно будет приспустить юбку для своей татуировки.

— Какая разница? Мы бросили парней, помнишь?

Я кинула свою ложку на журнальный столик с довольно громким звоном.

— Правильно.

Уитни сделала паузу, потирая лицо так, как она делала, когда не могла вспомнить что-то.

— Или мы просто собирались пойти и найти ботаников? Я забыла, что мы решили прошлой ночью. Все эти «Маргариты»…

— Теперь, когда ты упомянула об этом, думаю, это были ботаники.

Уитни облизала ложку.

— Сексуальная химия полностью переоценена. Чем сексуальнее парень и чем жарче секс, тем больше вероятность, что они загипнотизируют тебя своим пенисом, а затем разобьют твое сердце.

Я засмеялась, но в то же время мне хотелось плакать.

— Если хочешь, я знаю парня, который ужасно целуется, помнишь? Там, вероятно, нет сексуальной химии. Держу пари, это было бы ужасно.

— Ну, чего ты ждешь? — Уитни подтолкнула меня локтем. — Дай мне его номер.

Мы обе разразились смехом. Но потом он прекратился и стало тихо. Я знала, что она думает о Мэтте, а я думала о Беке, несмотря на то, что где-то после шести порций «Маргариты» мы решили, что на этой неделе возьмем себя в руки и забудем о наших «почти любовниках». Очевидно, они были нашими любовниками с чисто сексуальной точки зрения, но мы имели в виду это на более глубоком, по-видимому, выдуманном уровне.

Я посмотрела на время.

— Готова держать меня за руку?

— Я здесь для тебя, детка, — сказал Уитни.

Я обняла ее за плечи. Мы были грустными зубрилами, однако стали намного ближе через наши взаимные страдания, и решили снова объединиться следующей осенью. И когда я решила, что все еще хочу закончить свой список и сделать татуировку, она пообещала держать меня за руку и отвлекать от боли.

В конце концов, список был обо мне, а не о Беке, даже если я думала, что он будет со мной, чтобы пройти до его конца.

Несмотря на несколько оплошностей, этот список многому меня научил. Сейчас мне нравилось мое тело, хотя мне было не по вкусу, что это единственная часть меня, на которую парни обращали внимание. Это не значит, что я не могла показать свою фигуру или что приходилось опять прятаться под громоздкой одеждой. Мне нравился цвет, я любила свои струящиеся юбки с их яркими узорами, а из моих шарфов получались отличные ленты. Быть другой хорошо. Я могла выйти из своей зоны комфорта и быть смелой. И уверена, что, черт возьми, я не была скучной.

Крошечный цветок, нарисованный на моем бедре, послужит напоминанием обо всем, что я узнала в первый год обучения в колледже. И пусть были моменты, когда я задавалась вопросом, как выжить, когда мое сердце чертовски сильно болело, или, когда я часами размышляла о том, были бы мы с Беком все еще друзьями, если бы не занимались сексом, — я не жалела об этом.

Я попробовала. Я любила. Я жила.

Была сильной.

И была собой.

ГЛАВА 32

Бек

Я играл в региональном финале так, как мечтал с начала сезона, но не получал ни капли удовольствия. Мы выиграли вчерашнюю игру в овертайме благодаря забитому мной голу ― момент, который должен был стать одним из лучших в моей жизни, ― и это казалось неважным.

Поскольку между мной и Лайлой все разрушилось, я чувствовал себя опустошенным все это время.

Инстинкт и годы тренировок довели меня до этого момента, но на этом уровне автопилот больше не работал. В последний период я совершил много ошибок, и UMass (Примеч. Команда Массачусетского университета) догнал нас меньше, чем за минуту до конца игры.

Судья просвистел в нашу сторону. Хорошо. Мне нужна минута. Хотя, наверное, меня просто отругают.

Оказавшись на скамейке, я попытался отбросить давившие на меня мысли. Давай, включайся в игру. Не думай о ней.

Несмотря на это напутствие, я обвел взглядом трибуны. Я глупо сканировал их перед игрой, надеясь, что здесь чудесным образом появится Лайла. Надеялся, что она каким-то образом знала, что ее присутствие мне необходимо, и приехала на игру.

Конечно, ее там не было. Зачем ей это?

Я подумал о том вечере, когда мы играли в хоккей на весенних каникулах. Она знала, что была идеальным отвлекающим маневром, чтобы заставить меня забыть обо всем остальном. Она шутила, что у нее есть будущее в НХЛ, и я сказал ей, что она будет подбадривать меня на трибунах.

Боль в груди усилилась. Вместо того, чтобы отвлечься, я еще глубже погрузился в мысли о ней. Думал о том, как Лайла держала меня за руку и убеждала не отказываться от своей мечты. С тех пор, как я узнал, что папа не был тем, кем я его считал, я спрашивал себя, почему хотел отказаться от своих желаний, давая отцу возможность получить то, что хотел он. Я работал над тем, чтобы отогнать горечь и примириться с этим, но чем больше я об этом думал, тем больше считал верным утверждение Лайлы, что папа выбрал бы мое счастье вместо компании, в которую он вложил свое сердце и душу. Я также подумал, что, возможно, она была права насчет того, чтобы оставить себе выбор.

Черт, о чем я говорил? Она была права. Во всем. Я использовал ужасные отношения моих родителей как оправдание и слился, когда должен был сражаться за нас. Я был уверен, что не смогу любить ее так, как она того заслуживает. Но несколько недель, прошедшие с дня расставания, не изменили моего отношения к ней. Во всяком случае, это только заставило меня понять, насколько я люблю ее и насколько сильна может быть любовь. Я точно не знал, что случилось с отношениями моих родителей или когда они разрушились, но это не имело значения. Их ошибки, страх ― лишь дурацкие причины, чтобы не рисковать с Лайлой.

Лайлой, которая не позволяла мне расклеиться, когда я был на грани. Она знала хорошее и плохое обо мне и все равно любила меня.

Она заставила меня поверить, что любовь стоит того, чтобы бороться, и я просто... она нужна мне. Кажется, раньше я ни в чем так сильно не нуждался, в том числе и в хоккее.

Это откровение почти поставило меня на колени, особенно после того, как я так все испортил, и я не был уверен, что у меня есть шанс искупить свою вину.

— Давенпорт? — рявкнул тренер, и мои товарищи по команде расступились, оставив меня стоять в центре.

Черт. Понятия не имею, что он говорил.

— Да, тренер?

— Это последний шанс, и мне нужна твоя голова в игре. Ты хочешь победить?

Я глубоко вдохнул. Время, чтобы взять себя в руки, Давенпорт. Больше никаких отговорок. Во всем.

— Да! Я выложусь по полной, тренер.

Он похлопал меня по голове и сказал моим товарищам по команде, чтобы они достали мне шайбу и поставили блок. Пришло время сделать все возможное. Сначала я приведу свою команду к победе, а затем ― исправлю все остальное, чего бы мне это ни стоило.

Мой мир сосредоточился на лезвиях моих коньков на льду, на хоккейной клюшке в моих руках и шайбе. Звуки дыхания отдавались в моем шлеме. Адреналин пронесся по венам, и все мышцы напряглись, готовые действовать.

Свисток взорвался, шайба ударилась о лед.

Защитники вступили в игру, и один из парней UMass перехватил шайбу. Я мчался к рою тел, сосредоточившись на том, чтобы не дать им забить гол. Джефф забрал шайбу и передал ее мне. Прижимая ее концом своей клюшки, я развернулся и направился к нашей цели.

До Frozen Four нам оставалось одно очко.

Одно очко, и тогда я смогу снова собрать сломанные кусочки моей жизни.

На табло оставались секунды, так что я оттолкнулся сильнее. Краем глаза я заметил красно-синюю майку с номером 25. Я выставил локоть, и он ударил меня, наши клюшки столкнулись вместе. Но у меня все еще была шайба.

Используя каждый грамм своей оставшейся силы, я толкнулся вперед, набирая скорость. Меня и сетку разделял только вратарь. Я подался вправо, затем прицелился в левый угол и замахнулся...

Вратарь бросился к нему, широко расставив ноги и руки.

Шайба проскользнула через линию за секунду до того, как прозвучала сирена, оповещающая о завершении игры. Сирены звучали одновременно с возгласами из толпы. Команда бросилась на меня, свалив на лед, и я с трудом мог поверить в это. Мы сделали это. Мы были в Frozen Four, и у нас был шанс стать национальными чемпионами.

Поздравления и крики «Ура!» заполнили воздух в раздевалке. Остальные ребята продолжали праздновать, в то время как я бросился в душ, после чего пошел одеваться. Когда я выскочил из раздевалки, снаружи ждала большая толпа. С каждым шагом телефон в переднем кармане ударял меня по бедру, напоминая, что вечер только начинается. Картинки, сохраненные в нем, давили на меня в течение нескольких дней, но теперь я планировал использовать их, и мне понадобится вся помощь, которую я могу получить. Однако я боялся, что этого все равно будет недостаточно.

Что, если Лайла не даст мне еще один шанс...

Я тут же отбросил эту мысль, потому что не мог справиться с ней. Не сейчас, когда я узнал, насколько пуста моя жизнь без нее. Я сделаю все, что потребуется, чтобы исправить это, независимо от того, сколько времени это займет.

— Бекетт! — Меган бросилась ко мне, и я крепко обнял ее.

Тетя Тесса кивнула мне, будучи здесь совершенно неуместной, но она все равно пришла. Узнав правду об отце, она, похоже, очень старалась для Меган и меня. Она даже извинилась за то, что говорила о Лайле и маме. Это, на мой взгляд, далось ей с трудом.

— Это было действительно круто, — сказала Меган. — Признаюсь, я закрыла глаза в конце, потому что была так напугана, что шайба не войдет в ворота, но я видела повтор. Очень рада за тебя. Я еще немного раздражена из-за кое-чего другого, но все равно счастлива за тебя.

Конечно же, как же без того, чтобы уколоть меня.

— Спасибо, — сказал я, а потом взъерошил ее волосы, зная, что она думала, будто уже взрослая для этого. Как по команде, Меган оттолкнула мою руку.

Мужчина около тридцати лет подошел к нам. На протяжении многих лет я довольно хорошо уяснил, кто такие «разведчики», и этот парень подходил под это описание. Контрольные списки навыков в его руке подтвердили это. А тот факт, что у него была кепка «Брюинз», вообще сбивал с ног. Нужно было взять под контроль свои эмоции, потому что у меня не было на это времени.

— Отличная игра, — сказал он, а затем протянул руку. — Я Джереми Александр. Я наблюдал за твоей игрой.

Связь между моим мозгом и ртом, должно быть, была прервана. Не в состоянии говорить, я пожал ему руку.

— Последний период был немного лучше, чем первые два.

Наконец, я обрел голос.

— Да, сэр.

— Прессинг был довольно серьезным, но ты избавился от него в нужный момент.

Интересно, что он сделает, если я скажу, что это не из-за прессинга, а из-за девушки. И что она — та самая причина, по которой я повел себя так в конце. Даже если ее не было рядом со мной физически, она была в моих мыслях. Боже, как же я был глуп и слеп.

Остальная часть команды вышла из раздевалки наружу, и их семьи и друзья направились к ним, прервав наш разговор.

При других обстоятельствах я бы пообщался и отпраздновал с командой, но мою кожу покалывало от желания уйти и найти Лайлу. Девушка, которую я любил, была где-то там, и мне нужно было найти ее. Я не хотел проводить без нее больше ни одного дня в своей жизни. Забавно, но мысль о том, что меня отвергли в серьезных отношениях, теперь пугала в сто раз больше, чем альтернатива.

— Приятно с вами познакомиться, — сказал я «разведчику», отступая назад, прежде чем застряну здесь.

Я повернулся к Меган и тете Тессе.

— Спасибо, что пришли на игру. Но мне нужно идти.

Я только надеялся, что не опоздал.

ГЛАВА 33

Лайла

Итак, у нас с Уитни был план.

Из-за пульсации в голове я не могла вспомнить, что конкретно это было. Окружавшая меня толпа тоже не помогала. Добавьте к этому воспоминания моего первого похода сюда с Беком. Это был провал.

Я знала, есть шанс, что Бек появится на этой вечеринке, как знала и Уитни, что Мэтт мог быть здесь со своей новой подружкой, которую я принципиально не любила — мне от этого было плохо, но все же. Честно говоря, возможность снова встретиться с Беком была одной из причин, по которой я надела расшитое платье до колен и коричневые сапоги. О да, это было частью плана. Показать ему, что он потерял.

Поскольку музыка и разговоры во дворе жужжали вокруг меня, как торнадо, я уставилась на спину парня ― возможно, Бека. Я подумала, что уж точно узнаю, если это он, словно мое тело было настолько восприимчиво к нему, что оно бы просто кричало. Все верно ― оно кричало. Мой пульс теперь буквально колотился под кожей. В неярком свете огней я могла только разглядеть, что парень был высокого роста и такого же телосложения, как Бек. Его кепка была черного цвета и, возможно, это была кепка «Брюинз». Мы в Бостоне, поэтому это не признак, по которому можно определить, что это Бек.

— Эй, — Уитни протянула мне красный стакан, — видишь каких-нибудь красавчиков?

Может быть, того, кого я отчаянно пытаюсь выкинуть из своей головы. Я взглянула туда, где стоял возможно-Бек, но он был поглощен толпой. Сегодня вечером это место было сумасшедшим. Из-за такого количества народа было трудно двигаться, и если бы я не осталась на месте, то сомневаюсь, что Уитни бы нашла меня снова.

— Не совсем, — из-за музыки я кричала.

— Ну, не сдавайся. Хоть один вариант мы сегодня должны найти. Мы договорились об этом. Наш первый шаг, чтобы забыть этих придурков, которых мы не упоминаем.

Часть меня хотела спросить, какой в этом смысл? До окончания учебы оставалось полтора месяца, и я скучала по сексу. Я не могла в это поверить, учитывая, что это была такая маленькая часть моей жизни, в которой у меня были случайные связи перед Беком и его чертовски крышесносным сексом. Так было на протяжении некоторого времени.

Мы с Уитни пробирались через массу людей, и, когда ощущали хороший настрой или, когда милый парень нам улыбался, мы знакомились. Я заставила себя использовать навыки разговорного общения, о которых узнала в последние несколько месяцев, и я неплохо справлялась с этим, не смущаясь.

Мы взяли еще выпивки, когда Уитни начала разговор с высоким парнем с бронзовой кожей и черными вьющимися волосами — определенно, скорее качок, чем умник. А мне пришлось придумывать, что сказать своему милому другу Ною. Он был очень высокий, но тощий, и с прекрасной легкой улыбкой.

Я отвлеклась, когда снова поймала взглядом черную кепку. Парень повернулся налево, и мое сердце остановилось. Кепка «Брюинз». Профиль Бека.

Бек.

Он повернулся, чтобы поговорить с кем-то, и я с облегчением вздохнула, когда его собеседником оказался парень, а не девушка. Я думала, это был один из его товарищей по команде, но с такого расстояния черты лица было слишком трудно разобрать.

— ...профилирующая дисциплина? — спросил Ной.

Я взглянула на него, не обращая внимания на пропущенную часть вопроса.

— Химия. Я хочу работать в фармацевтике когда-нибудь, — может быть, в компании моего экс-бойфренда. — А у тебя?

— Математика. Думаю, инженер, но точно еще не решил.

Гол! Он полностью соответствует требованиям ботаника. Он стряхнул что-то со своей рубашки.

— Тьфу, моя собака сильно линяет.

— Мой кот тоже. И его привлекает почти все, что темного цвета.

Ной рассмеялся.

— Да? Откуда они это знают?

Мысленно я счастливо пританцовывала, осознав, что так легко разговаривать с парнями, но потом поняла — это из-за того, что мне все равно. Ной был хорошим парнем, и со стороны мы были бы идеальной парой. Но моя кожа не гудела, когда он был рядом. Может, что-то бы и поменялось со временем, но я едва могла сосредоточиться на нем, когда знала, что Бек был где-то здесь.

Я взглянула на то место, где видела его в последний раз, и он там был.

И смотрел прямо на меня.

Наши взгляды встретились, и резкая боль пронзила мою грудь. Я сильная, я сильная, я сильная.

Мы смотрели друг на друга, и толпа, музыка и мигающие огни отошли на второй план. Затем Бек сделал шаг ко мне. Я была на грани обморока и ухватилась за руку Ноя, как за спасательный круг, хотя и игнорировала все, что он мне говорил.

Бек стиснул зубы, и напряжение заполнило черты его прекрасного лица. Я испугалась, потому что в его выражении лица прочитала слишком многое, но клянусь, он побледнел и выглядел... ну, абсолютно несчастным. Так же, как я чувствовала себя со времени нашего разрыва, и не важно, как сильно пыталась притворяться, что это не так.

Боясь расплакаться, или еще хуже — кинуться за ним и умолять его принять меня обратно — я заставила себя отвернуться.

— Прости, я... — я не могла придумать, что сказать. На мгновение у меня промелькнула мысль поцеловать Ноя, чтобы показать Беку, что все позади — сделать ему так же больно, как сделал он мне, но я не хотела быть такой девушкой.

Я была собой. Я была сильной. Я... но мне было больно, очень больно.

Я снова взглянула на Бека, решив, что мне нужно хотя бы узнать, как он. И, если бы он на самом деле поговорил со мной, я бы спросила у него, как семья. Несмотря на все произошедшее, я хотела, чтобы он отбросил своих демонов и был счастлив. Меня убивало, что я была рядом с ним и не могла прикоснуться к нему. Но где-то под завалами наших отношений была дружба, с которой мы начали, хотя я знала, что она навсегда испорчена.

Но Бек исчез из виду, и вдруг я заволновалась, что никогда не увижу его снова. Я хотела сесть на липкую, замусоренную стаканами землю и плакать.

Затем завибрировал мой телефон. Из-за музыки я даже не услышала звонка. Вытащив телефон, я прочитала сообщение.

Бек: Это твой парень?

Я уставилась на слова. Из-за его имени на экране телефона во мне поднялся вихрь эмоций, и гигантский комок застрял в горле.

Что сказать, что сказать? Слова смешались в моей голове. Так много ответов на такой простой вопрос, большинство из которых не имели ничего общего с реальным вопросом. Каким-то чудом я заставила свои пальцы двигаться.

Я: Нет. Только встретилась с ним.

Бек: Завоевание для списка?

Я оглянулась, пытаясь увидеть, где Бек. Ной улыбнулся мне, и я поняла, что поступаю грубо — во время беседы переписываюсь с другим человеком. Я опустила телефон. Пусть Бек побеспокоится.

Но было легче сказать, чем сделать: мои руки дрожали, пальцы горели от желания отправить ответ, и, наконец, я не выдержала. Особенно после последнего сообщения. Что за вопрос-то был?

— Прости, Ной, но мне нужна пара секунд, — я сделала несколько шагов прочь от него.

Эмоции сменялись от агонии к ярости, хотя мое сердце все еще ныло, будто кто-то пропустил его через мясорубку, а затем сунул обратно в мою грудь.

Он разбил мне сердце и затем смеет спрашивать меня о завоеваниях? Ожидает, что я спрошу его о том же?

Я набрала ответ, что было нелегко, учитывая, как сильно тряслись мои руки.

Я: Это не твое дело. Чего ты добиваешься?

Телефон завибрировал, и я посмотрела на картинку, которую прислал Бек. На ней был кот в очках и в бабочке. Сверху было написано: «У тебя есть 11 протонов?». А внизу: «Потому что ты чертовски прекрасна». (Примеч. в оригинале: because you are sodium fine, где «sodium fine» переводится как «чертовски прекрасен». Sodium — это также натрий, а у натрия 11 протонов).

Моя грудь сжималась с каждым вдохом, который я пыталась сделать. Я провела рукой по волосам, задаваясь вопросом, почему он прислал это мне. Это его способ попробовать снова стать друзьями? Как мы можем просто вернуться к тому, что было?

Очевидно, испорченной дружбы было достаточно, чтобы перестать надеяться на это. Я никогда не относилась к нему слишком беспристрастно, чтобы справиться с этим. Мой телефон снова завибрировал. На экране появилась картинка с очаровательным котенком с серебристым подарочным бантом на голове. Он сидел, вытаращив глаза, а подпись внизу гласила: «Боже! Снимитеэтоснимитеэто».

Сразу же за ней пришла картинка с черным котом, сидящим за серо-белым котом, высунув язык. В самом верху было написано: «Облизываешь меня?». Затем внизу под черным котом: «Тс-с... просто позволь этому случиться».

Бек: На это я трачу свое свободное время. Нахожу картинки, которые понравились бы тебе, и смотрю на них, думая о том, как был глуп, раз позволил тебе уйти. Я так несчастен. Я не могу ни есть, ни спать, и даже презираю то, что нужно следить за собой.

Слезы навернулись на глаза. Я стиснула зубы и зажмурилась, пытаясь сдержать их. Я хотела сдаться и сказать ему, что тоже была несчастна, но я боялась того, что случится после. Снова боль. Нужно преодолевать свои страхи и учиться на ошибках.

Я: Ты сделал мне больно, Бек. Больнее, чем кто-либо. Понадобится нечто большее, чем пара шуток о химии и картинки с котами, чтобы все было в порядке.

Бек: Знаю. Вот почему я готов сделать все, что угодно. В том числе это...

Я огляделась вокруг, пытаясь понять, о чем он говорит. Я нигде его не видела. Музыка прекратила играть, а вместо следующей песни — наступила тишина. Даже разговоры стихли.

Затем Бек поднялся к диджейскому пульту, держа микрофон в руке.

— Лайла, я облажался. Знаю, что я дурак, и не заслуживаю еще одного шанса, но мне так надоело притворяться, что без тебя я в порядке, — он сделал глубокий вдох, а затем прочистил горло. — Потому что, детка...

Он взглянул на диджея, и через секунду зазвучала знакомая мелодия. Бек посмотрел сквозь толпу на меня и поднял микрофон к губам.

— Ты вскружила мою голову…

— Какого черта он делает? — спросила Уитни, вставая рядом со мной.

Я прижала руку к груди, туда, где билось сердце. Бек заставил его биться, разжигая новую волну счастливых эмоций, которые боролись, чтобы одержать победу над печалью.

— Он поет нашу песню.

Уитни вздрогнула, когда начался рэп.

— Он очень плохо поет.

Я засмеялась, хотя получился полувсхлип.

— Я знаю.

Раздались возмущенные возгласы вместе с криками одобрения, некоторые освистывали его, а многие люди смотрели друг на друга, не зная, как реагировать. Когда Бек направил микрофон в толпу, большая часть запела вместе с ним. В отличие от вечера в караоке, текст тоже доносился из динамиков, помогая ему, когда он не знал слов.

Когда песня закончилась, Бек указал на меня пальцем и прошептал:

— Пожалуйста.

Толпа повернулась, чтобы увидеть, на кого он указывает, и я вдруг оказалась в центре внимания. Мое лицо покраснело, и, к слову о «вскружить голову», моя голова закружилась. Судя по слезам, стекающим по моим щекам, я плакала.

Из всех романтических жестов, я не могла поверить, что буду находиться в предобморочном состоянии от фальшиво спетой песни. Логично или нет, тем не менее признаки предобморочного состояния были. Частое сердцебиение? Сбившееся дыхание? Истеричный восторг?

Да, да и да.

Мое сердце билось все быстрее и сильнее — если бы оно могло говорить, оно бы сказало имя Бека. Без сомнений, оно принадлежало ему уже давно.

Любовь ― это действительно нечто прекрасное и не поддающееся анализу.

Я двинулась сквозь толпу. Несколько товарищей по команде Бека помогли расчистить путь. Замечая их, люди расступались быстрее, чем для меня. Они кивали, когда я шла мимо, и пару раз хлопнули меня по плечу. Бек бросил микрофон диджею и спрыгнул рядом со мной, его лицо очаровательно покраснело.

— Это было неловко, — сказал он. — Уверен, я не буду так заглаживать вину перед парнями, но если это сработало... — он обхватил ладонью мою щеку. — Прости меня за все, я был чертовым идиотом!

Я подавила улыбку из-за его ругательства. Это было так прекрасно. Как и его фальшивое пение на сцене, отправленные им картинки с котами, его лицо и просто все в нем.

— Я люблю тебя, Лайла. Возможно, сильнее, чем мог когда-либо представить. Я так несчастен без тебя. Сегодня мы победили в региональной игре, но я мог думать только о том, что хочу вернуться к тебе, чтобы все исправить. Я запаниковал, когда тебя не оказалось в квартире. Твоя соседка сказала мне, что, может, ты придешь сюда. Увидев тебя с тем парнем, я был в ужасе от того, что опоздал. Убеждая себя оставить тебя в покое, чтобы ты жила дальше без меня и была счастлива, я знал, что никогда не смогу сделать этого, потому что ты принадлежишь мне, — наши взгляды встретились. В его глазах полыхало столько страсти, что мое сердце на мгновение перестало биться. — Пожалуйста, скажи что-нибудь.

— Вы выиграли в региональной игре? И ты отправляешься в Frozen Four?

Удивленный смешок сорвался с его губ, а затем он кивнул.

— Да. Пока ты будешь болеть за меня с трибуны, как моя девушка. На меньшее я не согласен, — он провел большим пальцем по моей щеке, и пьянящее тепло от его прикосновения распространилось и прошло через мое сердце. — Что скажешь?

Впервые с тех пор, как мы расстались, я почувствовала, что снова могу вдохнуть полной грудью.

— Я буду там. И я тебя тоже люблю.

Облегченно выдохнув, Бек прижал меня к себе и поцеловал так крепко, словно хотел запечатлеть себя в моей душе.

Позади нас захлопали люди, и я знала, что мы устроили спектакль, но меня это не волновало. Я обняла Бека и углубила поцелуй, прижимая к себе его тело. Своими сильными руками он обхватил меня за талию, и я, вопреки всему, каким-то образом оказалась там, где больше всего хотела.

ГЛАВА 34

Бек

Я положил последнюю коробку в машину Лайлы, а затем повернулся к ней лицом: на ней были эти сексуальные крошечные джинсовые шорты, кружевной белый верх и яркий цветочный шарф со свисающими концами, обернутый вокруг хвоста. Она была такая хорошенькая, что я не мог удержаться от поцелуя.

— Уверена, что не возьмешь «Ленд Ровер»? — спросил я. — Я могу взять еще одну машину, отправленную за…

— Очень мило с твоей стороны, но со мной все будет в порядке, — она крепко обняла меня за талию, и я засунул ладони в задние карманы ее шорт.

— Я просто беспокоюсь о том, что ты так много ездишь, особенно на этом ржавом корыте, который называешь автомобилем. И внезапно месяц превратится в навсегда.

Лайла прижалась губами к моему подбородку.

— Знаю. Но я должна навестить своих родителей. Надеюсь, мой новый вид не слишком шокирует их. Иначе я заявлюсь в Кентербери намного раньше, и скоро ты, вероятнее всего, устанешь от меня.

— Это невозможно.

Лайла взглянула на свой жилой комплекс.

— Не могу поверить, что мой первый год учебы окончен. Это было одновременно и легко, и трудно, — она посмотрела на меня, — и прекрасно во многих отношениях. И теперь, когда все кончено, я чувствую печаль. Но, по крайней мере, мне не нужно ждать следующей осени, чтобы увидеть тебя — я бы не выжила.

— Как и я.

Я не был уверен в том, что будет в будущем, но знал, что сделаю все возможное, чтобы сохранить Лайлу. Она собиралась навестить родителей на месяц, а затем должна приехать жить в Кентербери на шесть недель, пока мы оба проходим стажировки для «Д&Т Фармаситикалс». Она получит опыт работы, на которую надеялась попасть, а я ― управление компанией.

Мы много говорили об этом, и она убедила меня, что в ближайшие несколько лет все будет в порядке, и я разберусь во всем этом. Даже если возьму бразды правления компанией на себя, я могу оставить большинство решений на попечительский совет и сделать так, чтобы они заменяли меня на важных сделках. Мне придется много ездить в Кентербери и обратно, но Лайла заверила меня, что будет рядом так часто, как только сможет. Таким образом, я собирался выяснить, действительно ли работа в «Д&Т» была тем будущим, которого я хотел, или мне следует сосредоточиться на НХЛ.

Лето в Нью-Гэмпшире также поможет мне закончить дела с поместьем мамы и папы и провести некоторое время с Меган и Эйвери, которая оказалась милым ребенком.

Сначала я подозревал, что Карен нужны были только деньги, но чем больше я узнавал ее, тем больше видел, почему папа заинтересовался ею. Или, возможно, даже полюбил ее. Это не значит, что я смирился с тем, как он поступил, или что я успокоился насчет его и мамы, обманывающих друг друга. К счастью, Меган справлялась лучше, чем я ожидал, несмотря на постоянные сплетни. И, думаю, по большей части, это благодаря тому, как Карен действовала с нами заодно. Тетя Тесса просто не была готова к такому, хотя она и пыталась, и я никогда не смогу отплатить ей за ее помощь. Так что, по крайней мере, я не боялся отправляться домой.

Тем не менее, я знал, что справиться с такой жизнью будет гораздо легче, если Лайла будет рядом.

— Меган так взволнована возвращением в наш дом на лето, она не перестает говорить об этом. Ты уверена, что готова заниматься с ней все время?

Лайла улыбнулась, и на ее щеке появилась ямочка.

— Мы уже обсудили, как объединиться против тебя. Женская солидарность и все такое, ты же понимаешь.

Я покачал головой, но засмеялся.

— Я знал, что ваше знакомство — плохая идея.

Шесть недель жизни с моей удивительной девушкой. Затем осенью мы снова приедем в Бостон, продолжим учиться, и я помогу команде защитить наш титул чемпиона.

Когда Лайла болела за меня на трибунах во время турнира Frozen Four, я играл в лучший хоккей в своей жизни, и мы выиграли чемпионат, опередив противника на три очка. А то, что позже, я отвел ее домой, и мы должным образом отпраздновали, сделало победу намного слаще.

Я прижался лбом к ее лбу и вздохнул.

— Я люблю тебя так сильно.

— Я тоже тебя люблю, — она прижала подушечки пальцев к моим губам. — Но не говори «прощай», иначе я разрыдаюсь. Я все время говорю себе, что это всего четыре недели. Всего четыре недели.

— Всего четыре недели, — повторил я, прижавшись к ней сильнее, и желание мгновенно пронеслось по моим венам. — Думаю, лучше затащу тебя в квартиру и сделаю своей еще раз на дорожку. Удостоверюсь, что седьмой пункт твоего списка завершен столько раз, сколько возможно, прежде чем твой первый год в колледже официально закончится.

Лайла прикусила губу, и я знал, что абсолютно точно сделаю это. Я наклонился и поцеловал ее в шею, чтобы скрепить сделку, когда ногтями она впилась в мои плечи ― и, черт, я любил, когда она так делала.

— Но я… мне все еще нужно забрать Эйнштейна, — сказала она. — И Уитни в квартире, и…

Я скользнул большим пальцем под пояс ее шорт, прямо туда, где была ее сексуальная татуировка. Прерывистое дыхание Лайлы подсказало, что я на правильном пути.

— Еще раз на дорожку, звучит хорошо, — прошептала она, ее голос был хриплым. — Знаешь, я никогда раньше не делала это в машине.

— Мы не можем это так оставить, не так ли?

— Но нам нужно найти более уединенное место.

Я подхватил ее и посадил на пассажирское сиденье «Ленд Ровера». Я знал такое место. И поскольку нам предстояло провести долгие четыре недели разлуки, прежде чем мы снова будем вместе, я планировал использовать каждую секунду.

* КОНЕЦ *

Вторую книгу серии (историю Уитни) читайте у нас в группе

Оглавление

СЧАСТЛИВЫЙ НОМЕР СЕМЬ Автор: Синди Мэдсен

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

ГЛАВА 27

ГЛАВА 28

ГЛАВА 29

ГЛАВА 30

ГЛАВА 31

ГЛАВА 32

ГЛАВА 33

ГЛАВА 34 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg