«Сладкое место»

Сладкое место (fb2) - Сладкое место (пер. Y O U R B O O K S Группа) 275K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Белла Круз

Перевод: Sofi, Лиза, Алла, Евгения

Редактор: Марина, Наталья

Обложка: Екатерина Белобородова

Специально для группы Y O U R B O O K S.  При копировании перевода, пожалуйста, указывайте переводчиков, редакторов и ссылку на группу. Имейте совесть. Уважайте чужой труд.

Глава 1

Иногда тебе приходится работать и в Рождество.

Какой удар! Когда ты - успешный владелец ресторана, то приходится работать в Рождественский сочельник. И новогодние праздники. Практически все время. И, да, это – я, Эви Лэйн – хозяйка сети «рыба меч», единственного ресторана в Бухте Большого Пеликана, имеющего звезду Мишлен. В таком городе, как наш (только представьте: старомодное кафе-мороженое и пальмы, растущие вдоль Главной улицы и ни одного Старбакса), вряд ли кто-то согласится мыть посуду утром после Рождества. Последние пять лет, я сама готовила печально-известные пельмени с креветками и шафраном своим любимым постоянным посетителям, одновременно исполняя роль Санты в его фирменном колпаке с неслезающей улыбкой. Но даже и Миссис Клаус иногда заслуживает небольшого отдыха.

В этом году, я делаюнечто невероятное - закрываю свой ресторан. Нет ,не то что вы подумали, всего лишь на четыре дня – мы будем открыты на завтраки ранним утром 26, и в эти дни я отправляюсь в отпуск, которого у меня не было с окончания курсов кулинарии.

Сегодня двадцать второе число, а по моему сегодняшнему настрою, явно нельзя предположить, что я уезжаю. Я четыре раза перепроверила наши запасы в морозильной камере, послала воздушные поцелуи Раулю, нашему невероятно привлекательному и неисправимому гею и одновременно шеф повару, и убедилась, что все наши бутылочки с кетчупом для гурманов заполнены до краев. В тот момент, когда зазвонил телефон, я протирала стойку администратора.

- Добрый день, вас приветствует сеть ресторанов «Рыба-меч», - ответила я, даже не подумав, что озвучила ту самую речь, которую наши хостес произносили последнюю неделю. - Мы закрыты, в период с вечера 22 до 26 декабря включительно. Будем счастливы увидеть вас на Новогодний обед…

- Я знала, что застану тебя на месте, - прервал меня знакомый голос.

- Ты знаешь меня слишком хорошо, Джули, - ухмыльнулась я.

У меня совсем не было желания разговаривать с ней. Она была хозяйкой местного модного магазинчика, продающего кексики. А еще, она была не меньшим трудоголиком, чем я. Я была уверена, что ей есть чем заняться. Ее фруктовые кексы, жесткие и полные рома, не пользовались особой популярностью в нашем городке, и явно не напоминали мамину выпечку из детства. Я не удержалась и пошутила:

- Как там твои фруктовые кирпичики?

- Я думаю, что напекла их столько, что смогу сделать пристройку к своему магазину, - парировала она.

- Звучит вкусно, - поддразнила я ее. – До тех пор, пока не пойдет дождь.

- Я мечтаю о дождливом Рождестве, - засмеялась она устало.

Всё, что она умела делать – это работать. Я потратила достаточно 16 часовых рабочих дней, чтобы понять это.

- На самом деле, я подумывала о том, чтобы немного проветриться. Не хочешь выпить чего-нибудь у Лэнни?

- Аа, Лэнни! - Мой любимый гавайский ресторанчик. Обычно, я не упускала такой возможности. Но только не в этот раз, - К сожалению, я не могу. Я уезжаю.

- Что? Ты? – Джули спросила с притворным ужасом. – Но сегодня же школьная вечеринка!

- Не для меня. Мы закрыты до самого Дня подарков (второго дня Рождества).

А вот теперь Джули на самом деле была шокирована:

- Ты шутишь?!

- Даю слово скаута, что не шучу! –вздохнула я.

Джули – одна из моих лучших подруг и уж она то знала, как много я работаю.

– Я решила, наконец-то, навестить свою маленькую хижину на пляже, которую купила пару лет назад.

- Сладкое местечко? - спросила Джули.

- Именно его, - ответила я. Можете назвать меня пошловатой, но мне нравится придумывать необычные имена местам, в которых я живу, – Это Рождество я хочу провести в компании с самой собой, океаном, музыкой в стиле Рэгги и рождественскими хитами.

Джули вздохнула. На том конце провода я услышала звук разбивающихся яиц и удары венчика о металлическую миску.

- Звучит классно! – поддакнула она.

- Присоединишься?

- Я не могу. Застряла в кухонном чистилище. Оторвись за меня под Боба Марли!

- Обязательно! - я в последний раз разгладила руками меню. – Да, и Джули…

- Что?

- Пожалуйста, не надо мне оставлять на пороге свой фирменный фруктовый пирог.

***

Я двигалась по автомагистрали на юг. Солнце склонялось к закату, одновременно розовое и оранжевое. В лучах заката, вода, простирающаяся с обеих сторон дороги, казалась чуть позолоченной. В такое время, в конце декабря, когда вокруг все так красиво, что хочется разрыдаться, я искренне радуюсь тому, что живу во Флориде. Конечно, наш городок не всегда встречал меня с распростертыми объятьями, особенно, это касалось свиданий. Несколько лет назад, я обожглась на парочке местных завидных холостяках. Но в такую ночь, как сейчас, когда восходящая луна, словно сахарная, мерцает над головой, и в конце автострады меня ожидает домик на пляже, мне кажется, что может произойти все что угодно.

Этот домик я купила, когда мне исполнилось 25. Это был первый год, когда ресторан стал приносить прибыль. В то время, у меня на него были громадные планы. Я представляла себе, как буду проводить все свои выходные и свободные дни, занимаясь покраской, выметанием песка и приведением в порядок кухонных шкафчиков. Я воображала себе, как мы с моим другом серфингистом могли бы коротать свои выходные, сидя обнявшись на качелях и наблюдая за накатывающимися приливами. Конечно, поскольку ресторан становился все более успешным, выходные оставались свободными все реже и реже. И мой милый серфингист так и не материализовался. В таком ключе прошло пять лет, и за это время я навещала свой домик только один раз – в тот день, когда закрывалось агентство недвижимости. Почти каждые выходные, я обещала сама себе, что поеду туда снять паутину и, когда приближались эти самые выходные, я напрочь забывала об этом.

Но за эти годы было сделано многое. Например, у меня появился «Джип», в который надо было залить бензин до того, как я уеду из города. Индикатор бензина загорелся на панели, когда я пересекала Главную Утиную улицу, поэтому я подрулила к первой же заправочной станции, которую смогла найти, выпрыгнула из машины и засунула шланг в бензобак. Для этой поездки я выбрала особую одежду. В ресторане, я обычно одеваюсь в деловые брюки и блузку. Сегодня на мне были отрезанные джинсы и поношенная майка, которая принадлежала кому-то из моих школьных парней. Я заплела свои длинные волосы в две косы, концы которых раздувались зимним ветром по плечам. Я знала, что выгляжу хорошо, и когда я поймала на себе взгляд стройного парня, наблюдающего за мной через две колонки, то лишний раз в этом убедилась. Он зашел внутрь магазина на заправке, и я невольно задалась вопросом, не пойти ли мне вслед за ним? В любом случае, мне нужно купить что-нибудь перекусить в дорогу.

Я наполнила корзину кексиками и картошкой фри, и достала упаковку пива из холодильника. Все, что нужно, чтобы закатить пир для себя в это Рождество и даже отдаленно не вспоминать высококлассные блюда из моего ресторана. Все это время я краешком глаза наблюдала за красавчиком. Его сложно было не заметить – в нем чувствовалась какая-то животная сила, несмотря на его высокий рост и худобу, да и его мускулы говорили о том же. К тому же, очень аккуратный, и совсем не похожий на майамских пляжных бездельников. Он был одет в темные джинсы, застегивающиеся на пуговицы, а его густые темные волосы были коротко подстрижены. С прижатыми к груди четырьмя или пятью упаковками орешков кешью, он пытался пробраться к полке с сухофруктами.

- Ха, орешки? – протянула я, проходя мимо, позволяя себе немного задеть его плечом. Я совсем не маленького роста, поэтому, когда вижу парня выше себя, то испытываю острые ощущения.

- Мне нужно что-то, что поможет мне сконцентрироваться, - произнес он, немного грубовато, как будто я обвинила его в чем-то постыдном. – Протеины. Здоровая еда.

- Как насчет такито?[1] – предлагаю я, жестом показывая на горячие блюда, бурлящие на медленном огне около проверочной стойки. Парень морщит нос.

- Заправка мексиканская. И это вообще нельзя назвать едой!

- Буду знать, - соглашаюсь я, разыгрывая невинность. Если бы только он знал, о моей работе и о тех тщательно разработанных блюдах, в стиле фьюжн, которые подаются в моем ресторане, для лучших ресторанных критиков Южной Флориды. Но он даже не догадывается об этом. Парень заглядывает в мою корзинку и его лицо расплывается в широкой и злобной ухмылке.

- Да, не помешало бы что-нибудь остренькое?

- Остренькое, но не слишком! – парирую я. Проходя на кассу, я позволяю себе немного раскачивать бедрами, чувствуя на себе всю тяжесть его взгляда, когда скучающий тинэйджер за кассой начинает пробивать мой фастфуд.

В воздухе зависает пауза, немного затянувшаяся.

– Да, конечно, - ворчит он и поворачивается обратно к сушеным фруктам. Но ему не так-то просто уйти. Я развлекаюсь по полной, залезаю в свою корзинку, достаю помятую упаковку и бросаю ему.

- Думай быстрее! - говорю я, почти уверенная, что он вздрогнет, но он и глазом не повел. Не теряя ни секунды, он плавно ловит пакет и изучает его.

- Вишневый пирог? – спрашивает он. Я ухмыляюсь ему.

- Это питательно!

Он косится на ингредиенты.

– Суточная норма красного красителя 40 и концентрированный фруктозный кукурузный сироп.

- Понимаешь? – подмигиваю я. - Кукуруза.

Если бы только Рауль мог видеть меня сейчас. Мы не используем никаких искусственных подсластителей в наших блюдах. Но здесь, все по-другому – на этой песчаной заправке на полпути к Ки-Уэсту. Я продолжаю улыбаться, и, наконец-то, парень улыбается мне. Он кладет фруктовый пирог под руку, вместе с упаковками йогурта с изюмом и фисташками.

- Откуда ты знаешь, что у меня слабость к вишням?

Я стараюсь не краснеть.

- Счастливое совпадение, ты знаешь…

Я как раз собираюсь спросить его номер, когда кассир отвлекает меня, озвучивая мне мою сумму. Я быстро плачу, а потом возвращаюсь. Но парень уже отошел к другой стойке и мне все это начинает надоедать. Я никогда не спрашиваю у парня его номер, особенно если не уверена, что он, на самом деле, заинтересован. Но по тому, как он изучает этикетку с описанием вяленого мяса, когда я хватаю сумку и направляюсь к двери, я не уверена, что он хоть немного заинтересован мной.

Я направляюсь к своему джипу, оглядываясь назад через плечо, в последний раз. Я все еще вижу его там, отсчитывающего мелочь на кассе. Мне нравится его мускулистая спина, его сильные руки, я бы даже сказала, серьезные очертания. Даже слишком серьезные для меня.

- Ну ладно, - говорю я вслух, вставляя ключ в зажигание и хлопаю дверью. Зимнее небо начинает сверкать над головой, усеянное миллионами звезд. Я ни в коем случае не позволю какому-то офисному работнику расстроить меня, только не сегодня.

Я включаю радио и отправляюсь на юг.

Глава 2

Как давно меня здесь не было. Сладкое местечко более занесено песком, чем мне запомнилось. Мне кажется, что половицы крыльца, которое примыкает к соседнему прекрасно-оборудованному коттеджу, сейчас вот-вот прогнутся под моим весом. Когда я вставляю ключ в замочную скважину, вижу, что краска отслаивается от входной двери. Дверь открывается с продолжительным скрипом, как в фильме ужасов. Я знаю, что веду себя глупо. Аккуратно я перехожу из одной комнаты в другую и везде включаю все лампы, которые нахожу. Во многих отсутствуют лампочки, зеркало в ванной разбито, несколько пружин торчат из дивана. Я чувствую себя почти как дома, если под домом можно подразумевать мою захудалую общагу кулинарной школы.

Я бросаю рюкзак на диван и иду изучать дом. В коттедже всего 4 комнаты: гостиная, ванная, кухня на первом этаже и крошечная спальня наверху. Трубы в ванной гремят и лязгают, но тем не менее, работают. Вода начинает медленно вытекать, сначала ржавая, потом постепенно светлея. На кухне находится электрическая плитка и мини холодильник со старой плиткой шоколада внутри. Я ставлю в него 4 бутылки пива, открываю оставшиеся две и выглядываю наружу, чтобы посмотреть на накатывающий прилив.

Я сижу на ступеньках крыльца, глубоко вдыхая тяжелый солёный воздух. Мне даже наплевать на паутину. Все просто замечательно, как раз так, как мне было нужно. Это лучше, чем отправиться в экзотическое путешествие. Даже лучше, чем отдых в четырех-звездочном отеле. Возможно, многим бы показалось странным, проводить рождественские каникулы таким образом.

Но моя обычная жизнь вся состоит из шума и суеты, звука ножей на тарелках, выкрикивании коротких заказов поварами и ожидающих официантов, зачитывающих длинный список заказов. Тогда как здесь, ничего этого нет, есть только соленый бриз и шум волн.

И, конечно, спустя короткое время меня начинает напрягать это безмолвие. Я достаю телефон из заднего кармана и нахожу какие-то треки. Наконец, я останавливаюсь на отличной песенке Джеймса, звезды одного хита, которую мы постоянно крутили во время учебы в кулинарной школе. Я кладу телефон на крыльцо, беру бутылку в руку и начинаю двигаться в мерцающем свете уличного фонаря. Сейчас, я такая, как есть. Когда песня заканчивается, нажимаю на повтор и продолжаю танцевать. Мои бедра медленно скользят из одной стороны в другую, мои голые ступни отбивают песок. Я уже собираюсь поставить эту композицию в третий раз, когда грубый звук выводит меня из моего состояния. Это звук телефона, такого как были раньше, с металлическим звоном и все такое, и звон раздается из моего дома. Я кладу свой телефон обратно в карман, забираю свою выпивку и иду обратно в дом на звук телефона.

Телефон звонит долго, прежде чем я его нахожу, спрятанным под стареньким диваном в гостиной. Забавно, думаю я, когда подношу трубку к щеке, что-то я не помню никаких телефонных счетов.

- Алло, - говорю я в трубку, делая глоток пива. Скорее всего, сейчас мне будут что-то продавать по телефону. Кто еще может позвонить по этому номеру в это время, за несколько дней до Рождества? Но голос совсем не похож на типичного телефонного агента. Мужской молодой голос, без акцента, бархатистый баритон.

- Это Финн, - произносит он. Нет, это определенно телефонный агент. Я не знаю никаких Финнов.

- Я не собираюсь ничего покупать. Вычеркните меня из вашего списка или я…

- Это Финн, - повторяет голос опять, переставший звучать бархатисто, и скорее напоминает голос разозлившегося человека. – Я остановился в соседнем коттедже. Вы слишком шумите.

- Ох! - восклицаю я. Совсем забыла про соседей. Когда я покупала этот дом, агент предупреждала меня, что соседний коттедж часто снимают студенты на каникулы. Но я думала, что она имеет в виду весенние каникулы, а не Рождественские праздники. К тому же, какие студенты будут звонить по телефону, чтобы пожаловаться на шум? Я закатываю глаза.

- Я постараюсь быть потише, специально для вас, мой дорогой. – И представляю себе двадцатилетнего выпускника, не вылезающего из толстых томов русской литературы. Что-то внутри меня понимает, уж если кто-то и знает, что такое много работать, так это я. Но даже я понимаю, что иногда нужно позволять себе отдыхать и расслабляться.

- Хорошо, - отвечает Финн возмущенно. – Мне не хотелось бы звонить еще раз.

- Не беспокойтесь, - отвечаю я, - Вам не придется.

Я вешаю трубку и вылавливаю свой телефон из кармана и начинаю приглушать звук. Затем, я начинаю сомневаться. Это – мои каникулы, со сварливыми соседями или без. Первый раз, за долгие годы у меня появилось время, чтобы отдохнуть. Скоро Рождество. И я совсем не собираюсь встречать его в тишине. Я могу сделать это дома. Поэтому я достаю свой ноутбук из рюкзака, нахожу ту мелодию среди остальных и включаю на полную громкость. Затем я кладу ноутбук рядом со стеной, которая является общей с соседом и начинаю танцевать.

Телефон звонит опять, но в этот раз я не собираюсь отвечать. Я продолжаю танцевать. В ноутбуке начинает играть следующая мелодия, это - сборник еще со времен колледжа. Я уже расправилась с первой бутылкой пива и немного опьянела и почувствовала себя опять молодой и беззаботной. Бедный Финн, подумала я, во время своего танца, когда телефон на полу начинает звонить опять. Студенты должны прежде всего жить, а потом уже корпеть над книгами, подобно заключённым в башне из слоновой кости. Наконец раздается стук в дверь. Через стекло я вижу очертания темной фигуры, высокой и тонкой. Я догадываюсь, что это – Финн. Мне становится интересно, симпатичный ли он. Может, мне стоит отвлечься со студентом в это Рождество? Хотя выпускник колледжа совсем не то же самое, что серфингист из моих мечтаний, но и он сойдет на худой конец. Я ставлю бутылку пива и иду к двери, репетируя свою самую молодую, задорную улыбку, как только может улыбаться девушка, живущая по соседству. Но уголки моего рта опускаются, когда я открываю дверь. Финн – это не просто парень. Он- тот самый парень с заправки. Тот, который покупал орешки.

- Ты? – взвизгнула я, но если честно, его голос звучит не менее возбужденным, когда он увидел меня и закричал:

- Ты!

Я улыбаюсь и стараюсь перекричать музыку:

- Рада тебя встретить здесь. Должно быть ты – Финн.

- Финн Томас, - соглашается он.

- Я – Эвви Лэйн. Могу предположить, что мы –соседи, по крайней мере следующие несколько дней.

Я подаю ему руку. Он пожимает ее твердо, его руки широкие, сильные с заостренными пальцами. Интересно, заметил ли он, какие грубые у меня руки, в маленьких порезах от ножей и огрубевшие после долгих лет замешивания теста и мытья бесконечных тарелок. Но я думаю, ему сейчас не до моих рук. Вместо этого, он хмурится.

- Твоя музыка чересчур громкая. Мне нужно проснуться на рассвете, чтобы отправиться за черепахами…

-Черепахами! – смеюсь я. Мои покровители – черепахи. – Я люблю черепах.

Финн хмурится, глядя на меня. Одна его бровь поднимается в недоверии:

- Ты любишь черепах?

- Да, люблю. У меня есть татуировка. Небольшая. Я могу тебе ее показать, если хочешь, заходи в дом, выпьешь со мной пива?

Я не придумываю, у меня на самом деле есть татушка в виде черепахи. Ну, ладно, пусть это будет моей небольшой уловкой. Финн до сих пор хмурится, но уголки его губ понемногу смягчаются.

- Мне на самом деле нужно рано вставать. Они сейчас вылупляются и, если я пропущу это время и не сделаю свои наблюдения…

- Одна бутылка не займет много времени. У яиц же не вырастут ноги, и они не смогут уйти с пляжа, не так ли?

Он смотрит на бутылку пива в моей руке. Я вижу вспышку на его лице и как неожиданно он меняет свое решение. Хотя выражение его лица остается твердым, он не хочет, чтобы я поняла, будто он заинтересован.

- Хорошо, конечно, - произносит он наконец.

Я беру его за его твердую и сильную руку и провожу внутрь.

***

Мы сидим на диване. Мой ноутбук негромко играет легкие спокойные композиции. Он держит в руках пиво и поворачивает бутылку, рассматривая этикетку.

- Ты исследователь? – спрашиваю я. Он легко кивает.

- Я – доктор морской биологии.

Мое лицо расплывается в улыбке. Это намного лучше, чем студент, изучающий русскую литературу.

- Расскажи мне про своих черепашек, - говорю я, чувствуя, что это самое нелепое начало разговора. Но, каким-то образом, это срабатывает – он начинает улыбаться, правда немного, и ямочки показываются в уголках его губ.

- Морские черепахи Бисса. Исчезающий вид. Очень редкие. Находятся в критическом положении.

- Печально, - отвечаю я и, на самом деле, чувствую это. – В чем заключается твое исследование?

Он открывает рот, чтобы что-то сказать. Потом закрывает его и поворачивается, глядя на меня. Сейчас, даже в приглушенном свете, я могу разглядеть в его теплых глазах крапинки зеленого цвета.

- Тебе же ведь совсем не интересны мои исследования.

Меня это немного задевает, но я стараюсь не показать обиду на лице. За кого он меня принимает? Я смотрю на бутылку пива и вспоминаю наш обмен любезностями на заправке. Конечно, он может подумать про меня все что угодно. Он же не знает, какая я, на самом деле.

- Мне интересно. Я же сказала тебе – я люблю черепах. Настолько, что даже сделала себе такую татуировку.

- Правда? – его брови поднимаются, выдавая его любопытную натуру. – Покажешь?

Я послушно ставлю бутылку на пол и открываю свою рубашку. Там на ребрах, немного ниже бюстгалтера, набита зеленая с синим черепашка, размером немного больше ладони.

- Было чертовски больно. Парень в салоне сказал мне, что не разрешает девушкам делать свою первую татушку на ребрах. Пришлось пообещать ему не плакать. Я и вправду очень сильная. Сказала, что не плакала уже тысячу лет.

- Это – кожистая черепаха. – он протягивает руку и останавливается в замешательстве. – Можно ?

Я удивлена его вопросу, немного неприличному, но он задает его с такой уверенностью, что, неожиданно для себя самой, я соглашаюсь. Финн протягивает руку и дотрагивается до фигурки. Как будто пытается кончиками пальцев прочитать азбуку Брайля, проводя по гладкой коже. Его прикосновение нежное и мягкое, как океанский бриз. Я чувствую, как мурашки бегут по моему животу.

- Мне щекотно, - говорю я, и пытаюсь поймать его за руку. Он поднимает на меня свои глаза. В них уже нет усмешки, а только серьезное выражение. Океан шумит за окном. И мы, двое, дышащие в унисон.

- Хорошо, - отвечает он твердо, и его глаза изучают мои, как будто ожидая, что я буду его соблазнять. Но я не делаю этого. Вместо этого мягко смотрю на него.

- Хорошо, - соглашаюсь я.

Затем он целует меня с таким голодом и страстью, какой я от него и не ожидала. Я открываю рот от удивления. Он дотрагивается кончиком своего языка до моего. Я наклоняюсь к нему, целуя его в ответ. Я чувствую вес его тела на своем, его широкую грудь. Я дотрагиваюсь до его свежевыбритого лица, затем мои руки скользят вниз по его широким красиво-очерченным плечам и дальше по мускулистой спине. Мои пальцы останавливаются на ремне. Когда его язык снова касается моего, мои руки скользят вперед.

Он отстраняется и когда он это делает, я вижу, как он морщится.

- Мне нужно идти, - произносит он неохотно. – Я бы с радостью остался, но мне завтра очень рано вставать.

Я даже не знаю, что сказать на это. Чувствую себя как побитая собака, но не хочу показывать это. Не нужно демонстрировать ему свое уязвимое положение. Он остается в тени, и я не вижу выражение его лица. Я отвечаю с холодком:

- Время и черепахи не будут ждать никого!

Он ставит бутылку пива на стол и направляется к двери, я следую за ним.

- Спокойной ночи, Финн- говорю я. Он машет мне рукой на прощание.

- Приятно было познакомиться, Эви, - отвечает он.

Я закрываю за ним дверь. Когда поворачиваюсь, вижу его бутылку пива на столе. Она - полная. Со вздохом, я опадаю на диван, затем беру пиво и допиваю его.

Глава 3

Я привыкла получать то, что хочу.

Если работа в ресторане и научила меня чему-нибудь, то это тому, что все возможно, если закатать рукава и приложить немного усилий. Те свидания в слепую в бухте Pelican Key? Все прошло так, потому что я потеряла интерес, и не как иначе. Поэтому, когда Финн ушел той ночью, я осталась в замешательстве. Но я не опускаю руки. Собираясь лечь спать, я внушаю себе, что всё это не имеет значения. Это мое первое свободное Рождество за целую вечность. И будь я проклята, если собираюсь позволить какому-то морскому биологу испортить его, даже несмотря на то, насколько он сексуален.

Я просыпаюсь рано, разбуженная криком чаек, парящих над водой. Но я рада этому. Ведь на этот раз я просыпаюсь на рассвете, не для того, чтобы заниматься работой в ресторане. У меня абсолютно ничего не запланировано, и я чувствую себя просто великолепно.

Я медленно потягиваюсь на простынях из египетского хлопка, которые привезла из дома. Этой ночью я спала нагишом. Обычно я этого не делаю. Вообще-то я больше отношусь к тому типу женщин, которые спят в атласной пижаме или в любом другом белье. Но, несмотря на то, что произошло у нас с Финном ночью, я чувствовала себя свободно и легко. В конце концов, это мой отпуск.

Я не собираюсь одеваться, так и завтракаю на скорую руку кексами Hostess Brands[2] и пивом у себя на кухне. Затем подхожу к входной двери. Я вижу, как в ярком дневном свете, океан бьётся о берег. Он сверкает, как опал. Держу пари, что вода сегодня теплая. Я задерживаюсь у двери.

А затем, чисто импульсивно, открываю дверь и спускаюсь с крыльца. Мои голые стопы утопают в песке. Я пробегаю между своей машиной и грузовиком, который, должно быть, принадлежит Финну, направляясь по наклонной дюне прямо к воде.

Море как будто обнимает меня, лаская мой живот, бедра и ноги. Я плаваю до тех пор, пока руки и ноги держат меня. Затем я останавливаюсь, чтобы пригладить волосы назад. Когда я была маленькой, я мечтала стать русалкой, расчесывала волосы вилкой и грезила о принцах. и сейчас я, действительно, ощущала себя одной из них, окруженная бескрайним морем.

Не знаю, сколько времени прошло, когда я решила вернуться на берег. В конце концов, на мне не было не только купальника, но еще и часов. Небо к этому времени стало полностью голубым, без желто-серых оттенков раннего утра. Я сражалась с подводными течениями, и боролась руками и ногами со стеной волн. Я закашлялась и потом начала вытирать соль с лица, когда услышала голос. Глубокий вибрирующий баритон.

– Доброе утро, Эви.

О Боже. Это Финн. Как я могла забыть, что он будет здесь, – он же говорил, что должен рано встать, чтобы понаблюдать за черепахами. Я замерла в воде, которая доходила до талии, судорожно прикрывая руками грудь. Прикидываю, есть ли шанс выйти из воды незамеченной? Финн стоит на отмели, босиком и с обнаженной грудью, одетый только в плавки. Кажется, что его кожа сияет в солнечном свете. Он не выглядит смущенным, выставляя напоказ свои выпуклые грудные мышцы или обнаженный торс, так почему я должна стесняться своего тела? В конце концов, я много работаю, чтобы поддерживать его в хорошей форме, не смотря на мою привычку вкусно поесть. Я расправляю плечи и уверенно шагаю из воды. Финн смотрит прямо на меня, с ровной и уверенной улыбкой на губах, в то время как его глаза сконцентрированы на моей груди. Ладно, пусть насладится шоу. Я думаю, он должен получить представление о том, что он пропустил прошлой ночью.

– Доброе утро, Финн, – говорю я четко. Я подхожу ближе, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. Он мог бы прикоснуться ко мне, если бы захотел, просто протянуть свои сильные руки и провести по моему животу, на котором бисером блестят капельки воды.

– Доброе утро, – говорит он снова.

– Ты уже говорил это, – даю ему отпор с огоньком в голосе. Я не забыла прошлую ночь, и ему не позволю забыть. – Как поживают твои черепахи?

– Все еще не вылупились, – говорит он. Его взгляд задерживается на мне еще на мгновение. А затем он отводит глаза. Он морщит лоб, как будто изо всех сил старается сосредоточиться. – Но могут вылупиться в любую минуту. Тебе, эээ… нужно одеться.

Я замечаю, что улыбаюсь. Он настолько предан своей работе, что даже обнаженная женщина не может удержать его внимание.

– Пойду, надену что-то более удобное. Не хотела бы оскорбить своим видом твоих черепашек.

Когда я иду в дом, чувствую, что его взгляд становится менее напряженным. Но когда я останавливаюсь на крыльце отжать свои мокрые волосы, я ловлю его за тем, что он смотрит на меня. Не с отвращением или раздражением. Наоборот, он смотрит на меня с жадностью. До тех пор, пока мои глаза вызывающе не встречаются с его, и тогда он упрямо отворачивается к морю.

Я вылавливаю любимый бикини из своего рюкзака и натягиваю эти малюсенькие кусочки ткани. Он желтый, и отлично подходит к моему золотистому загару. Затем я хватаю простыню с постели и направляюсь наружу. Финн перемещается по пляжу, делая заметки. Его рука быстро двигается по странице. На лице выражение полной сосредоточенности. Я не могу не задаваться вопросом, что же происходит в его симпатичной голове. Но сдается мне, что вряд ли я когда-нибудь это узнаю. Я раскладываю простыню и ложусь, подставляя своё тело под теплые лучи солнечного света. После нескольких глотков пива, я закрываю глаза. Волны плавно бьются о берег, создавая идеальный природный белый шум. Я даже не понимаю, что сплю, пока голос Финна не возвращает меня к реальности.

– Работаешь над своим загаром? – спрашивает он.

– Ммм, – говорю я ему, изучая слишком серьезное выражение его лица. И это действительно печально. Ведь если бы он просто расслабился, я уверена, мы отлично провели бы время. – Хочешь пива?

– Нет, спасибо, – отвечает Финн вежливо. Так раздражающе вежливо. Он окидывает взглядом берег. – Это научная поездка, знаешь. Я действительно не могу позволить себе отвлечься.

– Что ты исследуешь?

– Ну, это сложно. Ты вряд ли поймешь.

– Хотя бы попытайся.

Он присаживается на корточки рядом со мной, чтобы показать свои заметки. В них есть диаграммы, нарисованные диким, петляющим почерком. Я имею в виду, что пишет он хуже, чем курица лапой, так часто пишут врачи.

– Обычно этот вид вылупляется к октябрю, но в последние годы они вылупляются всё позже и позже. Подозреваю, что к этому имеет какое-то отношение глобальное потепление. Я измеряю яйца, слежу за малышами, убеждаюсь, что потомство здорово. Несмотря на изменения в их естественной структуре кладки, популяция фактически растет. Это так удивительно и бросает вызов логике.

– Рождественское чудо? – спрашиваю я. Финн ворчит:

– Не знаю, верю ли я в чудеса. Для этого должно быть научное объяснение. Мы просто должны выяснить, что это такое.

– И я уверена, что ты как раз тот человек, который сделает это, – говорю я. Я добираюсь до второго-последнего пива, но понимаю, что я оставила свою открывашку дома. Но прежде чем я успеваю попросить, Финн хватает одну бутылку пива и использует другую, чтобы открыть бутылку. Впечатляет. Я поднимаю брови.

– Ты уверен, что не хочешь пива? – подталкиваю его я. Уверена, что если бы он просто расслабился, мы бы отлично провели время вместе. В конце концов, мы оба любим море. Но он качает головой и передает мне пиво.

– Может быть, после того как черепашата вылупятся.

– Я восхищаюсь твоей преданностью делу.

– Спасибо. Не ожидал от тебя. – Его губы расплываются в улыбке, показывая край белых зубов. Он дразнит меня. – Единственное, чему, кажется, преданна ты, это твое пиво, Эви Лейн.

– Ты должен знать, это не настоящая я. Это моя тайная личность. Как Кларк Кент.

– Ты не выглядишь такой скромной и тихой. – Его улыбка широка и совершенна. Я выпиваю еще один глоток.

– О, в реальной жизни, я совершенно скучная. Вся в работе. К счастью, мне нравится играть так же сильно, как и работать.

– Чем ты занимаешься?

– Я владею рестораном.

Финн сужает свои божественные глаза.

– Чепуха!

– Неа. Почему ты так говоришь?

Он указывает на этикетку от моего пива. Да ладно!! Это Миллер Хай Лайф. Но это лучшее из пива! Могло быть и хуже. Могло быть PBR[3].

– Вы подаете Miller High Life в своем ресторане?

– Ну, наше меню, очень изысканное.

– А почему бы тебе не приготовить для меня? Докажи, что я не прав, – говорит он. Я изучаю серьезное выражение его лица, которое сейчас потеплело.

– Мне нравится идея, – говорю я. Я ощущаю этот момент, теплый и легкий, океан плещется позади нас. После паузы он встает.

– Жди здесь. Я скоро вернусь.

Я покорно сижу, скрестив ноги на песке, и жду возвращения Финна. Я ловлю кайф, и сейчас внимание Финна мне приятно. Весь день, кажется, сверкает яркими, идеальными цветами. Спустя мгновение он возвращается, позволяя двери его коттеджа захлопнуться за ним.

– Что это?

– Я не хочу, чтобы у тебя было обезвоживание, – говорит он, давая мне бутылку воды, – эта жара и пиво, могут вывести из баланса электролиты.

Выражение его лица очень серьезно, когда он отвинчивает крышку от воды. Я не привыкла к парням, которые серьезно относятся к таким вещам. Я задумываюсь, а затем вижу тюбик, зажатый в его руке.

– И что это?

– Солнцезащитный крем, – говорит он, – SPF 50. Я читал отчеты, что не стоит покупать SPF выше этого. Учитывая истончение озонового слоя, загар, это вообщем-то, плохая идея. Ты же не хочешь сгореть.

Я прищурилась. Его взгляд давал понять, что спорить с ним бесполезно. Ну, я и не спорю. Вместо этого я начинаю своё шоу, располагаясь на простыне лицом вниз и двигая бедрами в поиске удобного положения.

– Обычно я не пользуюсь солнцезащитными кремами, – говорю я ему. – Но если ты намажешь меня, то почему бы и нет.

Я слышу, как он удовлетворенно усмехается над моим распростертым телом. Он выдавливает крем в ладони. А затем эти большие, мягкие руки начинают делать свою работу, растирая солнцезащитный крем по спине. Его скользкие и теплые пальцы между моими лопатками ощущаются просто великолепно. Я как раз размышляю, не нанять ли его для массажа после долгого рабочего дня в ресторане, когда его пальцы останавливаются и задерживаются на моей грудной клетке, прямо под краем моего бикини-топа.

– По-моему, я могу сама туда дотянуться, – мягко дразню его я. Но его рука не двигается с места.

– Твоя татуировка, – говорит он, оставляя пальцы на месте. Кажется, будто он не может удержаться от прикосновения к ней, как если бы этот образ морской черепахи был его криптонитом. – Что она означает?

Неохотно я отрываюсь от теплого, мягкого прикосновения его пальцев и сажусь рядом с ним.

– Я не всегда жила во Флориде, – говорю я ему. – Мы много переезжали. Семья военного. Мы провели несколько лет здесь, когда мне было шесть, а затем направились в Западную Вирджинию. Потом я пошла в кулинарную школу. Сразу после этого. Я не знала ни души, и была в ужасе. Но я подумала, что могу мигрировать. Как черепахи, я могу нести свой дом с собой.

Он смотрит на меня, солнцезащитный крем все еще на его руке. Линия его рта прямая. Но его взгляд не такой напряженный, как прежде. Его карие глаза слегка смягчились. Как будто он видит меня в первый раз.

– Мне это нравится, – говорит он. Это самый простой, самый настоящий комплимент, который я получила от парня за последнее время.

Но потом что-то меняется. Финн встает и вытирает солнцезащитный крем и песок с передней части его шорт.

– Мне нужно вернуться к работе, – говорит он.

Не уверена, что сказать – я подношу пальцы к своему лбу в официальном приветствии.

– Да, капитан! – говорю я мягко. Осталось столько недосказанного. Но прежде чем я понимаю это, фигура Финна исчезает с песчаного побережья.

Глава 4

Я жду конца дня, пока черепахи Финна вылупятся, чтобы он отказался от своих исследований и закончил защищать меня от солнца, но не тут то было.

К концу дня, я закончила с пивом и желудок заурчал. Ничего серьезного, Твинки и горячая картошка все уладят. Пришло время отправиться в Ки-Уэст за какой-нибудь едой.

Я знаю, что немного выпила, чтобы водить машину. И тут я заметила велосипед, ржавеющий рядом с домом. Прошло много лет с тех пор, как я в последний раз ездила в детстве. В задумчивости я постучала по среднему колесу. Как трудно это может быть?

- Это как езда на велосипеде... - бормочу себе под нос, откапывая велик из песка и осматривая шины. Они только немного плоские. Неплохо. Я перекидываю ногу и проезжаю по каменистой дороге.

- Ты уверена, что это хорошая идея? – Кричит Финн. Он на своем грузовике, который позволяет помимо перевозки продуктов, еще и как-то вмещать оборудование и даже небольшую моторную лодку. Я смотрю, как он засовывает ключи от лодки в карман. Как будто он боится, что я украду их и пьяная решу покататься.

- Бывало и хуже! - выкрикиваю ему, поставив ноги на землю. - Как в то время, когда я увлеклась беконом и хотела готовить кленовые коктейли с беконом…

Финн состроил гримасу.

- Что? Я думала, что это прекрасно: сладкое, соленое, умами...водка. Просто наши клиенты не такие авантюрные.

- Дело не в этом, - говорит он, делая маленький глоток. - Я уверен, что они были восхитительны. Но я думаю, что тебе небезопасно ехать.

Я сморщиваю нос.

- Все будет хорошо! Кроме того, мне надо перекусить. А ты должен ждать, пока те черепахи вылупятся, - уверяю я.

Его брови ползут вверх. И он произносит, не жестоко, но с беспокойством:

- Я надеюсь, что все будет в порядке, - говорит он. Я вижу по выражению его лица, как сильно он хочет пойти, но мы оба знаем, что это невозможно. Поэтому я делаю предварительные круги вниз по проезжей части, затем, набирая скорость, направляюсь к дороге. Я решила забыть о нем, оставив его в пыли позади меня.

Теплый ветерок колышет мои волосы. Грузовики проезжают мимо и я не против. Я их почти не замечаю, или скорее то, как они мне гудят. Но на шестнадцатом Уилер слишком сильное движение и я чувствую летящий рядом грузовик. Я дергаю за руль и улетаю в канаву, не справившись с управлением. Мне повезло, что обочина была песчаная и очищена от камней и мусора. Может быть, Финн был прав. Не стоило ехать в таком состоянии. И где я теперь? Сижу сидящая в дюне, созерцая избитый велосипед.

- Иви! - Слышу крик, полный беспокойства. Я узнаю голос Финна еще до того, как вижу его.

- Ты в порядке?

Я сужаю глаза на него:

- Черт. Финн, ты следил за мной?

Он тоже тяжело дышит, глазами осматривает мое тело. Предположительно, он проверяет меня на наличие шишек или синяков. Но я замечаю, как его взгляд задерживается на моем бикини топе, как по мне, чуть дольше, чем следовало для белого рыцаря.

- Надо было. Ты собиралась убить себя?!

- Я в порядке!

Я встаю, демонстрируя, что в поредке и заодно чищу ладони. Но меня немного покачивает и приходится снова сесть на песок. Он протягивает руку, чтобы поддержать меня. Не спеша, я позволяю перенести вес на его руку. Может быть, он прав. Может, я слишком много выпила.

- С тобой все будет хорошо, - говорит он, чистя кончиками пальцев мой подбородок. Действительно успокаиваюсь, когда это говорит он. Будто нет возможности ни для чего другого. – Хотя твой велосипед и похож на тост.

Я спешу к нему. Одно колесо выравнивается. Другое загибается, как монетка, оставленная на железнодорожном пути.

- Я никогда не доберусь туда, - тихо говорю я. Но я не должна была волноваться. Финн легко поднимает велосипед одной рукой, как будто он вообще ничего не весит.

- Не проблема. Он точно влезет в мой грузовик. Ты собиралась в Ки-Уэст?

Я смотрю, как он бросает велосипед в грузовик, рядом со всем оборудованием и его небольшой моторной лодкой.

- Но черепахи... – Протестую я. Он держит дверь пассажира открытой.

- Человек не может жить на одними черепахами. Мне нужен перерыв. Давай, залазь.

Я снова смотрю на его оборудование, морща лоб. Я думаю о прошлой ночи, как он оставил меня одну. Но голос Финна глубокий, богатый и убедительный.

- Пожалуйста?

Я не собираюсь заставлять взрослого мужчину умолять, сколько бы я ни хотела. Прыгаю в грузовик и позволяю ему закрыть дверь позади меня.

***

Мы едем в Ки-Уэст, во второй половине дня жара начинает потихоньку спадать. Я люблю это место, пальмы и узкие улочки, дома, магазины, украшенные гирляндами, в это время года. Это прям как на Рождественской открытке бизарро: женщины в бикини и шляпа Санты, пьяные старые туристы в Гавайских рубашках, байкеры с колокольчиками, привязанными к их "Харлеям".

- Ты ведь не вегетарианец? - спрашиваю Финна. Так много знакомых парней являются вегетарианцами, желающими опробовать новейшие диетические причуды. Когда он качает головой, я выдыхаю с облегчением.

- Я ем что угодно - говорит он. Потом улыбается. Появляется милая ямочка. - В пределах разумного. Никаких такитов.

Я ухмыляюсь.

- Обещаю, это будет лучше, чем мексиканская заправка.

Мы заказываем обед в местной забегаловке в кубинском стиле, одна из моих любимых. Владелец-друг, и, несмотря на очередь, стоящую частчно на улице, он достает нам место в маленькой угловой будке и ставит две чаши Ропа Вьеха, от которых валит густой пар. Финн выглядит удивленным, после того как пробует еду.

- Это вкусно. Нет, это фантастика, - говорит он.

- Ты не должен был сомневаться во мне, - отвечаю я. Глаза Финна блуждают по моему лицу, взгляд серьезный.

- Мне не стоило, - отвечает он, так искренне, что мои щеки краснеют.

Когда мы возвращаемся к его грузовику, я ожидаю, что он скажет мне, что пора возвращаться домой. В конце концов, у него есть работа, ожидающая его, и черепахи. Но вместо этого, он опускает руки на капот своего грузовика и смотрит на закат.

- Любишь мини-гольф? - спрашивает он меня.

- Не знаю. -Я моргаю в удивлении. - Я не играла с подросткового возраста.

- Это Рождественская традиция в моей семье. Вся семья выходит в канун Рождества играть в мини-гольф и есть хот-доги с чили. Мы пришли на день раньше, но... Ну, грустно упустить такую возможность.

- Хот-доги, - говорю я. - Вау, это не похоже на твой стиль. -Я внимательно смотрю на Финна, рассматривая его. Как будто я впервые вижу его, не только как горячего парня для постели, или ворчливого академика, но и как обычного человека. Мини-гольф в канун Рождества означает, что он из теплого места. Он парень из Флориды, я понимаю, и я знаю это наверняка, хотя он совсем не похож на любого парня из Флориды, которых я когда-либо встречала раньше. Он не серфер и не байкер с татуировками. Он не загорелый, или тусовщик, но это не делает нудным. Он другой. Серьезный. Но это нормально. В глубине души я тоже вполне серьезна.

Он тоже смотрит на меня с нетерпением, ждет ответа.

-Конечно, - говорю я беззаботно, и прыгаю в грузовик.

***

Я ужасна в мини-гольфе.

Ладно, в последний раз я играла в средней школе. Я никогда не была сильна в этой фигне, даже тогда. На поле для гольфа, которое украшено в новогоднюю мишуру и гирлянды для праздника, я гоняла мяч сквозь кусты между отверстиями. Финн откровенно начал смеяться надо мной, когда я попыталась выловить мяч из соседнего утиного пруда. И местная птица чуть не клюнула меня в глаз.

- Черт, - хмурюсь я.

- Хочешь дам пару советов? - спрашивает меня Финн, когда я сбрасываю мяч обратно на траву. Я поднимаю брови в предвкушении, когда он приближается.

- Учи меня, Финн, - говорю я с намеком, когда он подходит, чтобы встать позади меня. Я чувствую тепло его груди напротив своей спины.

- С удовольствием, - говорит он, скользя руками вдоль моей руки. Я стараюсь не волноваться. Он стоит так близко, что когда дышит, я чувствую как его пресс прижимается к пояснице.

Я задерживаю свой взгляд на мяче. Но потом он поднимает голову.

- Расслабься. Посмотри на лунку.

Его бедра прижаты к моему заду, когда мы вместе поднимаем клюшку, наши тела движутся как единый механизм. Его прикосновение - электрическое. Я задерживаю дыхание, чувствуя, его сильные руки. Мы выдыхаем вместе, когда мяч падает прямо внутрь лунки.

Я оборачиваюсь и забросываю руки ему на шею. На секунду, я ожидаю, что он уйдет, но он не уходит. Вместо этого он прижимается ко мне.

- Это было потрясающе! - Я восклицаю. - Я никогда не забивала с первого раза.

- Технически ты до сих пор не забила. Если мы посчитаем твои другие удары, это провал, - говорит он и ставит меня обратно на землю. Его логика не соответствует моей радости. У меня головокружение.

- Мы должны начать все сначала, - говорю я. - Я уверена, что в следующий раз будет лучше. Давай сделаем ставки.

- Ух ты, - говорит Финн, хватая свою клюшку. – Ты уверена, что это хорошая идея? Я тебя уничтожу.

- Да, я уверена. Будет весело. Если выиграешь, я приготовлю тебе ужин.

- Мерцающую и ползающую?

- Настоящая еда, обещаю.

- А если выиграешь ты?

- Если я выиграю, ты сделаешь мне завтрак.

- Хм. - Финн оперся на клюшку, рассматривая меня внимательно. - Насколько ты знаешь, я ужасный повар.

- Спорим, ты сделаешь отличный омлет. Я выясню это завтра, верно?

Он любит это, соревнование. Наконец, он предлагает мне свою руку. Я принимаю, крепко пожав. Но я позволяю прикосновению длиться чуть дольше, чем это необходимо.

-Это ставка, Эви Лейн, - говорит он.

***

- Ты бомба, - говорит Финн, - когда мы закончили подсчитывать счет миниатюрным карандашом. - Ты не владелец ресторана. Ты профессиональный игрок в мини-гольф.

- Профессиональный мини-гольф - это не карьера.

- Это то, что ты хочешь, я думаю.

Я слегка толкаю локтем по его ребрам. Он смеется и мы возвращаемся к грузовику. Кажется, это был самый длинный день в истории, золотой и сладкий. Я не помню, когда в последний раз смеялась так часто. Но как все хорошше, это заканчивается слишком быстро. Я знаю, что нам придется вернуться в коттеджи, чтобы Финн мог вернуться к своим исследованиям.

- Завтра утром я жду тебя на завтрак, - Говорю я, когда он открывает мне дверь грузовичка. Мне нравится, что он делает это на автомате, как настоящий джентельмен.

Но он не закрывает дверь за мной, не сразу. Он стоит там, смотря на великолепный закат, его коричневые глаза мерцают теплым с золотистым отливом. Он облизнул эти мягкие, красивые губы.

- Я думаю, - говорит он. - Раз мы уже здесь, как насчет выпить?

Я стараюсь не усмехаться, но не могу.

- Я бы с удовольствием - говорю я.

Глава 5

Мы взяли напитки из бара и отправились на пляж. Финн выбрал Манхеттен со льдом, а я взяла Пина Коладу в коллекционной чашке в форме фламинго. Напиток был украшен взбитыми сливками и вишенкой. Как только мы дошли до песка, я предложила вишенку Финну.

– Одна из моих больших слабостей. Ты запомнила. – сказал он, забирая ее с верхушки, и сразу отправляя в рот.

– Я никогда не забуду, – ответила я, вспоминая нашу вчерашнюю встречу, и мои щеки сразу же вспыхивают. Не лучший способ начать отношения. По всей видимости, Финн думает так же. Он опускает голову и произносит:

– На счёт прошлой ночи….

Съёжившись, отвечаю:

–Ты не виноват, Финн. Я слишком увлеклась.

– Что? Нет, – он так быстро среагировал, что я замерла. Он стоит на пять шагов впереди, где волны доходят до его ступней. – Я хотел тебя больше, чем что-либо на свете, за очень-очень долгое время.

Теперь я действительно краснею. Как я счастлива, что здесь нет никакого освещения, кроме блестящих в небе звёзд и луны, в свете которой так красиво переливаются волны. Но, не смотря на слова, есть поступки, по которым можно судить, и он, между прочим, до сих пор не объяснил, почему покинул мой коттедж, словно за ним гнался сам черт.

– Ты нашёл интересный способ это показать.

Финн корчит лицо и подходит ко мне. Когда он говорит, то выглядит серьёзным, можно сказать даже слишком серьезным.

– Прости меня, если задел твои чувства. Я не собирался этого делать.

Он обернул свою тёплую и сильную руку вокруг моих плеч. Мы продолжили идти по берегу, но уже медленнее.

– Ты должна знать. Я был со своей последней девушкой восемь лет. Я не хотел, чтобы у нас это было на один раз. Не хочу ничего не значащего курортного секса. Я хочу тебя узнать. Имею в виду, я решил что ты …..

Я сопротивляюсь желанию снова остановиться. Вместо этого смотрю на волны, поблескивающие в темноте ночи.

– Что? – удивилась я. Но он не пытается отвертеться, просто смеется, легким и мягким смехом.

– Я думал, ты была студенткой, которой нужно только это.

Мои глаза расширились. Я польщена, серьёзно. Через пару месяцев мне будет тридцать.

– Ты промахнулся примерно на десятилетие. – я улыбнулась. – Если быть честной, я тоже подумала, что ты студент, когда ты позвонил в первый раз. Я решила, что ты ботаник. Не могла представить, кому ещё захочется тратить свой выходной на жалобы по телефону.

Финн вздыхает.

– Когда я начинаю интенсивно работать, то не могу расслабиться. Но сегодняшний день я провёл чудесно, Эви. Не помню, когда в последний раз так веселился.

Я чуть-чуть прильнула к нему, достаточно, чтобы почувствовать тепло его тела. Он защищал меня от морского бриза и холодного ветра.

– Честно, я тоже, – и это довольно странно, потому что у меня было огромное количество слепых свиданий за последние несколько лет, где я смеялась, пила, занималась сексом и танцевала. Все же он первый парень, чья сила и самоотверженность соответствуют моим. Все кажется правильным. – У меня не было нормальных отношений.

– В это сложно поверить.

Я пожала плечами под давлением его руки.

– У меня не было проблем с поиском парней. Я просто не встречала достойных. Несколько раз я пыталась развивать отношения, но ничего….

Я замолчала. Мне немного страшно договаривать Финну свои мысли. Наши отношения уже кажутся глубокими. Это немного пугающе.

Но он не боялся. Он остановился и волна накрыла мои сланцы. Мои губы соленые, волосы запутавшиеся и я держу пластикового фламинго. Но ничего из этого не важно.

– Серьезного. – закончил он за меня. Потом он схватил меня своими накаченными руками и поцеловал. Глубокий и чувственный поцелуй, я уронила свой стаканчик из рук. Его язык раскрыл мои губы, а руки подталкивая спину, соединили наши тела. Когда он оторвался, на его полных мягких губах играла улыбка, и тогда я увидела кусочек розового пластика промелькнувшего в воде и так же быстро потерявшегося в море.

***

Как бы я хотела, чтобы этот момент длился вечно; наши тела прижаты друг к другу, не остаётся места даже для воздуха. Но это так быстро закончилось, и, прежде чем я поняла этл, мы уже были на обратном пути к коттеджам.

– Время. Черепашки ждут меня, – сказал он в извиняющемся тоне, когда мы вырулили на шоссе, освещённое только светом фар. Я подняла свои ноги и положила их на приборную панель. Очень-очень не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась. Вдруг замечаю бензоколонку вдалеке и сажусь прямо:

– Стой. Остановись здесь.

Он с визгом тормозит.

– Господи Боже, Эви. Что случилось?

Я поворачиваюсь к нему, играя с волосами.

– Мы должны ощутить дух праздника. Завтра же канун Рождества?

Финн начинает массажировать бровь.

– Я думал, что чуть кого-то не сбил.

– Да ладно, давай, – я тяну его за рукав. – Пойдем. Я уверена, здесь есть украшения.

– Украшения? Я бы хотел обойтись без мишуры в этом году, Эви. – В его глубоком голосе слышится боль.

–  Как так?

– Честно? Я скучаю по семье. Это жестоко работать в Рождество.

О! Я вспоминаю, как он хотел поделиться со мной своими традициями для мини гольфа. Я понимаю это чувство.

– Я знаю каково это, работать в Рождество. Обещаю, становится легче, если не игнорировать праздник. Мы должны отпраздновать.

Выражение лица Финна потеплело.

– Ты уверенна?

– Абсолютно, – я положила свою ладонь на его руку. – Пожалуйста.

Финн облизывает губы. Вижу милые ямочки, на его лице. Он заводит машину и едет к автозаправочной станции.

– Давай украсим, – говорит он ласково.

***

Мы украсили веранду красной мишурой и разноцветными гирляндами. Финн пытался уговаривал меня купить белые, которые всегда использовали в его семье, и по выражению его лица, я поняла, что в его семье, все яркое считалось безвкусным. В конце концов, я выигрываю. Я всегда побеждаю. Когда лампочки загораются и начинают переливаться разноцветными цветами, Финн шагает назад, чтобы оценить мою работу, и медленная тёплая улыбка появляется на его губах.

– Эти лучше, – говорит он мне. – Ты была права.

Я подметаю иголки от дешевой искусственной елки, оставшейся последней в магазине. Она высотой семь футов и почти загораживает входную дверь.

– Спасибо, – отвечаю я на его комплимент и чувствую, как покраснели мои щёки.

Мы не смогли найти игрушку для верхушки ёлки. Вместо нее мы выбрали освежители воздуха в форме шлема Florida Gators.

 – Вперёд, Gators! – закричал Финн, когда начал разворачивать их из обертки и передавать мне. Ночной бриз с моря вскоре наполнился фальшивым ароматом ванили, и да, я фанат Seminoles, но продавались только эти. Взяв стул с кухни, я поставила его у двери.

– Аккуратнее, – предостерёг Финн, когда я забралась на него. Я только хотела повернуться назад, чтобы ответить: «аккуратность – мое второе имя», когда услышала треск под собой и начала падать на пол.

– Воу!

Передо мной мелькнули звезды и засверкали огни. На мгновенье решила, что приземлилась на пол, пока не почувствовала мягкие руки Финна вокруг себя. Он легко поймал меня и продолжал держать на руках над расколотыми досками.

Я шумно выдохла, то ли от страха падения, то ли от того, как на меня смотрел Финн. Я увидела его ямочки, а глаза переливались дюжиной великолепных цветов. Даже не успела выдохнуть, когда он поцеловал меня. Я ответила на поцелуй, и он легко опустил мое тело на пол. Открываю рот, жаждущий его прикосновений, а он поцелуями начинает спускается к моему горлу.

– Мы должны зайти в дом, – шепчу я, уверенная, что он согласится. Я могу почувствовать его желание, по интенсивности его прикосновений. Но он останавливается, как только я чувствую его рот у ключиц.

– Я не могу, – отвечает он хриплым голосом мне в грудь. – Прошли Часы. Я должен проверить черепах.

Я стону от разочарования, и Финн мягко целуетл меня в последний раз за ушком.

– Прости, – шепчет он. – Я обещаю продолжить это позже.

Финн встаёт, и холодный воздух с океана сразу ощущается сильнее. Когда он подаёт мне руку, проходит минута, прежде чем я тянусь и принимаю ее.

– Ну, – говорю я тяжело дыша – Ты должен мне завтрак.

– Я буду здесь ярким ранним утром, – он прижимается к моему телу ещё раз, и я чувствую его возбуждение. Финн хочет меня так же сильно, как и я его. Мы стоим так минуту, покачиваясь в мире праздничных огней.

На этот раз, я была той, кто оторвался первым. Я не могу снова это пережить. Слишком тяжело – если он ещё раз меня коснётся, то я не смогу больше остановится.

– Спокойной ночи, Финн, – произношу тяжело дыша – Передавай мои приветствия черепашкам.

Закрыв за собой переднюю дверь, не оглядываюсь назад.

***

Сбросив свои вещи посреди гостиной, я спешу в сторону ванной. Мои движения резкие, пока я включаю холодную воду. Неудовлетворенная, я встаю под струю.

– Черт бы тебя побрал, Финн Томас, – рычу я, когда меня окатывает холодная вода. Моя кожа все ещё накалена от его прикосновений. У него есть работа, и я должна это понимать. Я не заметила, пока не почувствовала мурашки по всему телу, что оставила ванные принадлежности в чемодане. В душе оказался только кусок твёрдого мыла Irish Spring. Недовольно беру его и намыливаюсь.

Это не помогает. Я все ещё помню вес его тела, так сильно прижимающегося ко мне, его мускулы, слабый запах виски в его дыхании. Я не могу забыть эти губы на моих ключицах и как сильно хотела, чтобы они продолжили опускаться ниже…

Раздается стук в дверь. Я поспешно смываю с себя пену и выхожу из душа. Скорее всего, это он пришёл закончить начатое. Отлично, раз он может дразнить, то и я могу. Набросив на голое тело шелковый халатик, который облепляет все мои округлости, я открываю дверь, ожидая, что он набросится на меня, наконец-то. Но он выглядит отнюдь не соблазненным, но очень сильно воодушевленным и нетерпеливым. Финн одет в толстовку и держит тяжелый фонарик в одной руке, пока другой тянется и хватает меня за пальцы. Если он и заметил, как я одета, то не показал никаких эмоций.

– Эви! – восклицал он. – Черепашки вылупляются! Пойдем посмотрим!

С этим он тащит меня по песку.

Глава 6

На пляже холодно, даже будучи прижатой к Финну, одетой в его толстовку и обёрнутой в шёрстное одеяло. Я почти чувствую, как ветер струится сквозь ткань. Вместо этого наклоняюсь вперёд и смотрю в луч света от фонарика.

Я видела много всего в своей жизни. Пожила в десяти штатах, побывала в Европе и Азии, ела в лучших ресторанах Парижа и забегаловках в Индии. Смотрела салют в Диснейленде и видела пятнистых журавлей в Everglad. Я любила много мужчин, но и потеряла их не меньше.

Я никогда не видела что-то настолько прекрасное, как вылупляющиеся черепашки на пляже.

Все началось с колебаний глубоко под песком, и если бы не Финн, то я бы пропустила этот момент, перепутав его с ветром, из-за которого маленькие частички песка разлетаются и собираются в дюны. Вскоре после этого начали вылупляться черепашки. Я увидела лапку с когтями, размером не больше чем кончики моих пальцев, потом ещё и ещё. Затем появилась мордочка, маленькая и чёрная, моргающая из-за света фонарика. И, наконец, чёрный мягкий панцырь на белом песке. Вскоре их стало около дюжины.

Финн отдал мне фонарик, и я расположила его между коленок, он пошёл смотреть на крошечных, хрупких, красивых черепашек и записывать каждое их движение. Я была заворожена ими, но то, как падал свет на Флинна, не давало мне оторвать от него взгляда. Черты его лица сильные, точеные и классические, но его выражение нечто совершенно иное. Я привыкла к тому, что мужчины серьёзны и суровы, словно даже признание мысли о том, что они к чему не безразличны, невыносимо и невероятно глупо. Но это не глупо, Финн не глупый. Он страстный. Его ручка быстро двигается по страницам. Он переворачивает их так поспешно, чтобы точно не упустить ни одной детали.

Черепашек магнитом тянет к океану. Финн следует за ними до кромки воды. Сначала я решила, что и он тоже потеряется в море, но вскоре Финн вернулся и сел под одеяло рядом со мной. Он задыхается от возбуждения и радости. Честно говоря, я тоже.

– Это было восхитительно, – говорю я, сквозь шум волн, разбивающихся о берег. Он пристально смотрит в мои глаза, с широкой и головокружительной улыбкой.

– Ты восхитительная, – я моргаю, застенчиво улыбаясь, делаю паузу, чтобы заправить за ухо прядь волос. – Черепашки, Финн, не имеют никакого отношения ко мне…

Он ловит мое запястье.

– Эви, когда я попал сюда, то совершенно не планировал этого путешествия. В прошлом году я потерял свой исследовательский грант в Белиз на изучение там черепах. Это мой утешительный приз, который мне дали в последнюю минуту.

– О, – отвечаю я, и он все ещё держит меня за руку так мягко будто это что-то очень хрупкое и драгоценное. – Мне жаль.

– Не стоит. Не важно, в Белизе я или в Кейсе, это работа всей моей жизни. Если я могу помочь этим маленьким ребятам выжить… – он проследил взглядом за маленькими черепашками, унёсшимися вместе с волнами вдаль. – Это все стоит того.

– Какая сознательность, – мягко говорю я, сжимая его руку. – Это просто чудесно.

– Эви.

Моя усмешка теперь злая и широкая.

– Может быть, это всего лишь Рождественское чудо?

Финн стонет и драматично падает на песок, словно моя шутка глубоко его задела, и он никогда не сможет оправиться. Это мой шанс – выбросив фонарик в сторону, набрасываюсь на него и забираюсь на его мускулистое тело.

– Признайся, Финн Томас, – говорю я и начинаю щекотать его твёрдый пресс. Он гудит и воет, превращая все в большое представление, пытаясь увернуться от меня. – Это чудо, как и фильмы Фрэнка Капры!

– Никогда, Эви Лейн, – все ещё смеясь, он хватает мои запястья и одним быстрым движением переворачивает, подминая под себя. Но вместо щекотки, он целует мягкую плоть моей шеи.

В этот момент, я больше не сомневаюсь на счёт идеи переспать с Финном Томасом. Это становится таким же очевидным, как гравитация или лунные фазы. Он целует мою шею достаточно долго, чтобы я почувствовала, как электричество течёт по всему моему телу. На пляже холодно, и сейчас я чувствую мурашки каждым сантиметром своего тела. Оторвав свои губы от моей кожи, он остановился только чтобы стянуть с меня свою толстовку. Финн снова приблизился ко мне, а его руки начали спускаться вниз по внешней стороне моих бёдер, с голодной свирепостью сдернув все лишнее.

Я могу почувствовать его твердость через шорты. Мои пальцы опускаются вниз и сжимают его, на что он низко стонет мне в рот, но Финн не останавливается ни на мгновенье. Я чувствую его прикосновения, горячие поверх моей холодной кожи, скользят вокруг моего пупка и спускаются ниже.

– На тебе нет нижнего белья, – удивленно отмечает он. Я не могу ничего с этим поделать и смеюсь.

– У тебя заняло много времени, чтобы это заметить.

Он проскальзывает сильными пальцами в меня, стирая мою улыбку. Даже при лунном свете я вижу, что его взгляд не покидает моего лица. Волна удовольствия наполняет живот. Рука мужчины тёплыми влажными кругами скользит по моей коже, соответствуя пульсу океана, ритмично движущегося рядом с нами. Мое желание растёт, подняв свои бёдра, я сжимаю ноги вокруг его талии, пытаясь не прерывать зрительный контакт, но мои глаза сами закрываются.

– Я кончаю. – Ненадолго его пальцы задерживаются во мне, двигаясь и дразня, потом он убирает их.

Мы вместе тянемся к его ремню, спуская боксеры по совершенным скульптурным бёдрам. Освобождаясь, его член пружинит, длинный твёрдый и блестящий. Я разрываюсь между желанием прикоснуться к нему и ощутить внутри себя или увидеть Финна целиком во всем его великолепии. Шесть с половиной футов красивого тела, которые были скрыты от меня до этого момента. Сажусь, тяжело дыша, и начинаю расстегивать пуговицы на рубашке. Он прижимает свой член между моими грудями, пока ждёт, вся нижняя часть его тела дрожит от нестерпимого желания.

Их слишком. Много. Чёрт возьми. Кнопки. Проходит вечность пока он освобождается от своей рубашки, оставляя ее как белый флаг капитуляции. Он ошеломителен в лунном свете, широкие плечи и сильные грудные мышцы, плавно переходящие в талию. Я ласкаю его грудь, мои пальцы останавливаются на маленьких розовых сосках, не могу сдержаться и игриво щипаю их. Со стоном он приближает свои бёдра к моим.

– Эви, – его тон предостерегающий. Я спускаю свои пальцы по его прессу, прохожу по темной линии волос и хватаюсь двумя руками за член.

– Что? – я улыбнулась ему своей самой сладкой улыбкой.

– Ты прекрасна.

Я чувствую пульсацию его члена в руке. Сжимаю его сильнее, он стонет. Мне нравится видеть его таким. Голова откинута назад, и он весь в моей власти. Протягиваю язык и провожу по головке. Затем облизываю губы и провожу по всей полной и твёрдой длине, и он снова стонет. Я мокрая и практически сгораю от желания, но могу ещё немного потерпеть. Сначала мои движения медленные и короткие, но как только его стоны становятся громче, и член ещё больше раздувается, я беру его все глубже и глубже. Чувствую его руки, поглаживающие мои волосы и подталкивающие меня, вбирать его на всю длину. Я хватаюсь за его накаченную задницу и подчиняюсь. На мгновение он останавливается глубоко во мне, затем в последний раз врезается в мой рот, твёрдый и полный.

Он тянет меня за волосы, когда кончает. Мои глаза распахиваются, и я проглатываю каждую его каплю. Когда он наконец ослабляет хватку, удовлетворенно смеётся.

–Спасибо, – говорит он и вытаскивает свой член, потом наклоняется и целует своими идеально тёплыми и мягкими губами. – Спасибо.

Сев на песок рядом со мной, он перекладывает меня ближе к себе. Успокаивая и согревая меня своим теплом, от ветра с побережья.

Несколько часов спустя, я просыпаюсь от того, что меня несут на руках по пляжу. Теплое тело Финна прижимается к моему, но голыми ногами я ощущаю ужасный сильный ветер. Вскоре мы поднимаемся по ступенькам, в свете рождественских гирлянд на крыльце. В коттедже он не включает свет, просто несёт меня вверх по лестнице и кладёт на свой тонкий матрац.

Я не уверенна, заметил ли он, что я проснулась. В комнате темно, и только через открытое окно просачивается уличный свет и мягкий поток ветра. Финн нависает надо мной и смотрит, как поднимается и опадает моя грудь от дыхания. Я тянусь пальцами к его тёплой и гладкой груди, но он ловит мою руку.

– Я хочу позаботиться о тебе, – бормочет он низким и твёрдым голосом, не принимающим возражения.

– Ты хочешь позаботиться обо мне, – повторяю я мягко – озоновом слое и своих черепашках.

– Нет, – сказал Финн. Перевернув мою ладонь, он целует её прямо в пульс и чуть прикусывает кожу зубами. Я дрожу. – Это не то, что я имел в виду.

Его рот плавно движется вверх по моей руке, останавливаясь, чтобы сжать зубами мягкую плоть с внутренней стороны локтя. Сейчас я точно проснулась, вся моя кожа покалывает от пальцев ног до макушки. Его поцелуи грубые из-за появляющейся щетины. И мне это нравится.

Расплавь меня своей страстью, Финн Томас. Я улыбаюсь своим мыслям в темноте его комнаты. Я не подозревала об этой его стороне.

Но Боже мой, она есть. Сорвав с меня одежду, он опускает голову между моих грудей и покрывает ее влажными поцелуями. Я хватаюсь руками за его короткие волосы, направляя его губы, к отчаянно нуждающим прикосновений соскам. Я застонала, когда его язык скользнул по соску. Оставив один маленький укус на моей груди, его губы начали спускаться все ниже, ниже и ниже.

Финн останавливается чуть выше моего холмика и тяжело дышит. От его тёплого дыхания мои бёдра приподнимаются с матраца и тянутся вверх к его лицу. Я настолько мокрая, что даже простыни пропитались моей влагой. Но он заставляет меня ждать, кладёт свои большие и сильные руки на мои бёдра и опускает их снова на кровать. Он протягивает свой длинный розовый язык и словно дегустатор, пробующий что-то божественное, скользит по моим складочкам и втягивает в рот клитор, повторяя это снова и снова. Я почти готова кончить, желая его внутря себя, но вместо этого я получаю ещё один щелчок его языка.

Когда я понимаю, что не могу больше терпеть ни минуты, он опускает рот ещё глубже в меня. Мои бёдра сжимаются и вдавливаются в его лицо, все мое тело неистово трясёт, и я кончаю, но Финн не останавливается и продолжает свои фантастические круговые движения. Из меня вырываются животные звуки, достаточно громко, чтобы испугать черепах, но Финн не обращает на это внимания. Его язык глубоко во мне, грубо терзает клитор. И я снова взрываюсь от наслаждения, уже не могу сказать, где заканчивается один оргазм и начинается другой.

Финн действительно позаботился обо мне этой ночью, как никто другой никогда не мог. Если бы он был другим мужчиной, то дал бы мне вздохнуть, прежде чем оттрахать меня или попросить себя удовлетворить. Каждый раз, когда я думала, что мы закончили, он снова и снова возвращал свой язык ко мне, даря бесконечное наслаждение. В этом пыльном коттедже Кейса нет места никаким черепахам, потерянным грантам в Белизе, ресторанным критикам или клиентам, просящим сильно прожаренный стейк. Здесь только его рот и мое тело, взывающееся снова, снова и снова, пока не закончится ночь.

Глава 7

Я просыпаюсь утром в канун Рождества на пустой кровати. Сначала никак не могу понять, где я нахожусь и почему я – голая, и почему я чувствую такую боль в бедрах, затем улавливаю слабый аромат Финна на подушке рядом с собой и память начинает ко мне возвращаться.

Финн… Вспоминаю я, спускаясь пальцами вниз. Но мое тело так истощено, что я едва улавливаю свои прикосновения. Я испускаю тихий сонный стон и вылезаю из кровати.

Его коттедж оборудован лучше, чем мой. Кровать не такая скрипучая, на стенах немного выцветшие обои и морской принт в раме в одном из углов. Кружевные занавески с рюшками шевелятся на зимнем ветру. Интересно знать, кто же хозяин этого места – повсюду чувствуется женская рука.

Я раздвигаю занавески в уверенности, что найду Финна около черепашьего гнезда. И конечно же, он там, одетый в выцветшую майку и джинсы. Его короткие волосы выглядят немного растрепанными, а на лице появилась небольшая небритость. Удивительно, но сегодня он выглядит совсем по-другому. Так, будто прошлой ночью он вылез из своего панциря, оказавшись совершенно новым, более сексуальным существом. Он поглядывает на коттедж, время от времени, как будто догадывается, что я наблюдаю за ним. Увидев меня в окне обнаженную, он улыбается, и я машу ему рукой. Он машет в ответ, затем показывает на ракушки на пляже, пожимая плечами, словно извиняясь. Мне все равно. Я могу заметить страстный голод в его глазах, смотрит как хищник на свою добычу. Черепахи или нет, но скоро он вернется ко мне.

В моем желудке урчит. Предполагалось, что сегодня он должен приготовить мне завтрак, но прошлой ночью он доставил мне столько удовольствия, думаю я, когда открываю его шкаф и достаю оттуда старую рубашку на пуговицах и шорты. Может быть, мне перенести его проспоренный завтрак на Рождественское утро на следующий день. Я одеваюсь в его одежду, оставив рубашку нараспашку. Может быть сегодня я стану для него Санта Клаусом.

Я спускаюсь вниз. Его коттедж похож на странное отражение моего, но всё в нем выглядит немного приятнее. Если в моей кухне есть только плита и маленький холодильник, в его есть маленькая электрическая печка и большой, но немного старомодный холодильник. Я рассматриваю его запасы. Они достаточно хороши, но немного слишком практичные. Яйца, тосты, бананы, лук, пакет картофеля, бекон и масло. Все необходимое, чтобы встретить конец света. Я даже нахожу маленькую бутылочку лимонного сока в дверце холодильника. Отлично. На старой поцарапанной деревянной доске с немного погнутым и тупым ножом, я принимаюсь за работу: резать, жарить, тушить…

Я оставляю изрядную кучу посуды в раковине, но вскоре вылавливаю из комода тарелки из разных сервизов и полностью накрываю завтрак: домашнее картофельное рагу и яйца, политые сверху соусом по-голландски, несколько хрустящих ломтиков с беконом.

Чувствую себя практически домохозяйкой, зовущей своего мужа-фермера домой на обед, когда выхожу на крыльцо. Обнаженная до пояса домохозяйка. Ветер обдувает мою голую грудь. По сравнению с вчерашним днем, сегодня похолодало. Я немного дрожу от холода, когда, держа тарелки, спускаюсь вниз по ступенькам.

- Финн! – зову я, - я приготовила завтрак.

Он поднимает глаза. Его улыбка становится более широкой и благодарной. Но когда он подходит ко мне, он не берет тарелку. Вместо этого, он скользит одной рукой по моей спине, а другой по моей груди. Он целует меня, горячо и настойчиво, и ласкает мою грудь.

- Отлично, - говорит он, - я голоден.

Вместе идем в направлении берега.

***

На пляже мы устраиваем пикник прямо в черепашьем гнезде. Финн опустошает свою тарелку еще до того, как я успеваю притронуться к своему бекону.

- Ты мой голодный мальчик, - говорю я с усмешкой, когда он протягивает руку и утаскивает картошку с моей тарелки. Он смеется и соглашается со мной:

- Мне кажется, я не ел целую вечность!

- Оу, - говорю я и мои глаза расширяются в предвкушении: -Это тянет на правду, ты уже давно так вкусно не ел.

Он запускает в меня картошкой, а я размахиваю бананом. Вскоре мы уже деремся подобно детям, он играет нечестно и его руки сжимают мою грудь. Я убираю его руку от моих сосков.

- Эй! – восклицаю я, хотя выражение моего лица свидетельствует о том, что я вовсе не против: - Я еще не закончила свой завтрак.

- Хорошо, произносит Финн, - я подожду.

Он садится рядом со мной и кладет руку мне на бедро, но его рука постепенно поднимается все выше и выше, пока его пальцы не касаются нежной и мягкой кожи немного ниже резинки шортов. Я притворяюсь, что мне все равно, хотя все внутри все становится более влажным.

- Итак, твои черепахи вылупились, - говорю я, - указывая на разбитую скорлупу, - и что теперь дальше, Доктор Финн Томас? Ученая степень?

- Эх, - его рука перестает гладить мои бедра и он глубоко вздыхает. – Ничего, я все сделал. Я возвращаюсь в Университет Флориды, чтобы представить свои исследования.

У меня падает вилка. Я совсем не это ожидала услышать – я была уверена, что наши совершенные каникулы продлятся вплоть до 26 декабря. Финн видит мое огорчение и сжимает мои бедра, а затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в уголок рта.

- Но я подумываю остаться здесь на все праздники. Моя семья уже не ждет меня на эти праздники. Ну если ты не будешь против моей компании.

Его пальцы скользят между моих ног. Я морщусь.

- Мне кажется, что я смогу это перенести, - отвечаю я и осторожно ставлю тарелку на песок. Затем забираюсь к нему на колени и чувствую, как его член уже упирается в плотную ткань его джинсов и моих шортов. Его твердый член напротив моего теплого клитора. На меня накатывает волна удовольствия, подобно теплому океанскому приливу.

- Если мы снова займемся с тобой этим, - он рычит, целуя меня в шею под воротником рубашки. - Я думаю, что мы можем повеселиться.

- Мне бы это понравилось. – произношу я почти шепотом. Его руки сжимают нижнюю часть моей спины. Его член уже почти внутри меня. Я ждала этого мгновения, и все мое тело тоже. Он осторожно опускает меня на песок, его сильные руки направляют мои движения. Когда он целует мои груди, его щетина вызывает мурашки на коже. Его руки скользят вниз и я слышу, как он расстегивает застежку-молнию. Его член снова освобождается. Я тоже быстро освобождаюсь от своих шорт. Наступает тот самый момент - долгий, восхитительный и невыносимый одновременно, когда он останавливается, чтобы достать презерватив из кармана.

- Финн Томас, - дразню я его под звуки латекса. - Всегда готов. Как скаут.

Его голос темнеет, когда он возвращается ко мне. Я чувствую его член напротив своей ноги. Он такой большой. Своим бедром он подталкивает меня, чтобы я раздвинула ноги пошире. Его член останавливается около моего клитора. Я вся мокрая, и движусь навстречу ему. Все происходит очень медленно. Финн погружается в меня, раз, два. Я вскрикиваю, потому что внутри нарастают невероятные ощущения и все взрывается разноцветными узорами и светом.

- Я никогда не был Бой скаутом, - хрипит он мне низким и жарким голосом в ушко.

Его член глубоко во мне и мое тело все еще пульсирует. Я сжимаю пальцы, чувствуя как мышцы его спины становятся неподвижными. На долю секунды он делает паузу, и все его тело дрожит. Я также дрожу, наполненая и дикая от желания. Потом он погружается в меня снова. Я чувствую, что он кончает.

- Ммм, - стонет он.

Его тело дрожит и мое тоже. Кажется, как будто наши тела вибрируют в одновременном и бесконечном экстазе, пока наконец, мы не испускаем один долгий одновременный выдох.

Медленно он выходит из меня. Мое тело двигается вслед за ним, не желая его отпускать, слышу хлопок снятого презерватива. И Финн вскоре возвращается ко мне и с силой целует меня. Мы оба мокрые и липкие от пота. Он проводит линию соленых поцелуев вниз по моей шее.

После быстрого совместного душа, мы вместе моем тарелки. Все как-то очень по-домашнему, даже лучше, чем я представляла себе в своих мечтах с воображаемым серфингистом. Когда Финн вытирает тарелки, я вижу как он зевает и понимаю, что он практически не спал, занимаясь то мной, то своими черепахами. Я кладу мыльную руку ему на спину и наклоняюсь, чтобы поцеловать в уголок рта и говорю:

- Финн, иди поспи, ты выглядишь уставшим.

Он бросает полотенце на стойку, но вместо того, чтобы отправиться спать, он буквально сбивает меня с ног. Я в удивлении пытаюсь стоять прямо и не упасть.

- Не дождешься. Не хочу пропустить ни одного мгновения побыть вместе с тобой.

- Хорошо, - смеюсь я, когда он ставит меня на землю. Боже, я думала такие вещи бывают только в кино. – но в таком случае, мы должны сделать что-то забавное, к тому же запоминающееся.

Он выглядывает в окно и изучает воду. На небе облака начинают расходиться и оно кажется залитым маленькими пятнышками солнечного света. Финн смотрит и понимает, что это мог бы быть еще один великолепный день во Флориде.

- Может, покатаемся на лодке? – предлагает он наконец.

Я легонько щипаю его за ягодицы. Мы можем попасть в забавные неприятности на этой прогулке.

- Звучит отлично, - отвечаю я.

***

Облака дрейфуют над головой тонкими полосками. Вода вокруг нас неподвижна и бесконечна, совершенная и сверкающая голубым. Финн заглушает мотор и позволяет нам дрейфовать на волнах, в течение нескольких минут. Над нашими головами в небе бесшумно летают чайки.

- Ты когда-нибудь думал, что будешь жить в таком красивом месте? - спрашиваю я его. Финн коротко смеется. Он подходит и садится позади меня, его сильные ноги обвивают меня с двух сторон.

- Ну да, я здесь родился.

- В Ключе?

- Нет, в северо-центральной Флориде. В маленьком городке под названием Вальдо. Он хорошо известен своими проездными билетами.

- Звучит интересно.

- Захватывающе. - Тон Финна кажется сухим. Не думаю, что ему нравится говорить о своей прошлой жизни.

- Я уехал из дома и поступил в колледж, затем в аспирантуру. Но в итоге вернулся обратно, чтобы защитить свою диссертацию.

- Да, это сложно уехать из Флориды, - соглашаюсь я. - Мы прожили здесь всего два года, когда я была маленькой, но я никогда не переставала мечтать об этом месте.

Лицо Финна находится настолько близко, что я слышу его дыхание у моей шеи. Он издает долгий вздох.

- Ты все-таки такая оптимистка. Все, что кажется мне дурацким и старомодным, ты показываешь мне в другом свете.

- Приходится быть оптимистом, имея свой ресторан. Иначе бизнес поломает тебя.

- Академические круги тоже заставляют быть оптимистом.

- Да, неужели?

- Да, это та еще кровавая бойня. Все борются за одни и те же дурацкие гранты. Ты знаешь, моя бывшая тоже была морским биологом.

Они были вместе 8 лет, и я не уверена, что хочу слышать об этом сейчас, особенно, когда весь день такой безупречный и великолепный. Но когда я вижу лицо Финна, то понимаю, что сейчас ему хочется поделиться этим со мной. В его голосе чувствуется боль и мне хочется смягчить ее.

- Должно быть это очень тяжело, - произношу я мягко.

- Да нет. Сначала все было хорошо. Мне всегда хотелось быть с кем-то успешным. Не просто с женщиной, а с кем-то, кто хочет оставить свой след в мире.

И, судя по тому, как крепко он обнимает меня за талию, я понимаю, что он имеет в виду не только свою бывшую девушку. И правда. Это на самом деле так. Я тоже хочу чтобы меня запомнили, пусть даже и в таком маленьком местечке, как наш городок.

- Нам было хорошо вместе долгое время, - говорит он бережно, я слышу как он осторожно подбирает слова, чтобы не зацепить мои чувства. Но затем мы стали участвовать в одном и том же гранте. Белиз.

- Можно я угадаю: она выиграла его, не так ли?

- Нет, я. Хотя, если бы она узнала, это бы разбило ее чувства.

Мои глаза расширяются.

- Что, ты отдал ей свою мечту?

Финн ложится на спину и я устраиваюсь сверху на его груди. Волны мирно и убаюкивающе колышатся, его майка тоже очень мягкая.

- Да, ничего хорошего не получилось, - бормочет он. – и все же она меня бросила.

- Ну, - говорю я с улыбкой, - не так то уж это и плохо, потому что ты сейчас не в Белизе, а здесь, со мной.

- Ммммм, - бормочет Финн, и его рука опускается вниз по спине. Я пытаюсь забраться на него сверху и опять заняться сексом прямо здесь, в этой лодке. Но потом я слышу его медленное спокойное дыхание и понимаю, что он задремал. На любого другого парня я бы обиделась в тот же момент. Но только не на Финна. В солнечном свете он выглядит таким красивым, его небритость и взъерошенные волосы, густые ресницы и плюшевые, мягкие губы. Такой умиротворенный. Я кладу голову ему на грудь и позволяю себе заснуть.

Глава 8

- О, Боже, как я мог заснуть.

Я просыпаюсь от бормотания Финна, лежащего подо мной. Я встаю с легкой усмешкой на губах. Кто знает, сколько времени мы проспали на пляже. Солнце светит высоко над головой и нас окружает одна вода. Нас отнесло на лодке далеко от коттеджей, это точно. Финн тоже встает. По его выражению лица я могу сделать вывод, что он не привык терять контроль над своим телом, так как это случилось сейчас.

- Все хорошо, - уверяю я его. – Я тоже заснула.

- Хотелось бы знать, где мы находимся.

Финн осматривается вокруг, его глаза изучает горизонт, пытаясь найти что-нибудь знакомое. Вокруг нас одна вода, но впереди видем остров, немного ухабистый и обнажающий песок и скалы. Мне кажется, что я уже видела его во сне. Нет, не во сне.

Я помню этот вид. Скалы на берегу сложно перепутать с чем-то, потому что они в форме наковальни. Я знаю это место!

- Садовый ключ! – восклицаю я, садясь ближе к носу лодки.

- Ты была здесь? – спрашивает Финн. Я уверенно киваю.

- Мой отец брал нас на рыбалку сюда летом. Из всех мест, где мы жили, он

всегда клялся, что это его любимое место. - Мне до смерти хочется попасть туда, чтобы увидеть, изменился ли пляж или он остался таким, каким был в моих воспоминаниях. Финн, кажется, читает мои мысли и снова запускает двигатель.

- Давай проверим, - предлагает он и я не спорю, а задерживаю дыхание, когда он направляет лодку к берегу.

***

На острове ничего не изменилось. В моей памяти деревья были пышные и окружали пляж как в фильме «Швейцарская семья Робинзонов». Когда я была девчонкой, я часто вспоминала нашу рыбалку, часто представляя себе, как будто наш корбль потерпел крушение и я оказалась здесь с каким-нибудь классным мальчишкой. Оказалось, что реальность полностью совпала с моими мечтаниями.

Мы бросаем якорь на отмели и Финн помогает мне сойти на берег. Вода такая чистая, что можно увидеть плавающих рыбок и маленьких крабиков на дне.

- Вот он – наш обед! – шучу я, показывая на них. Но Финн – умнее меня, он взял с собой провиант: рюкзак, полный еды и газовый гриль. Правда, когда мы пытаемся его разжечь, оказывается, что газовый бак пустой.

- Отлично, - произносит он, хотя я вижу, что ему совсем не нравится, что все идет не так, как он запланировал. – Все, что нам нужно теперь сделать, это разжечь костер.

Выбираем место для костра на песке.

- Я пойду поищу дрова, - говорит он и направляется к деревьям. Я смотрю ему вслед, его плечи такие широкие, а талия тонкая. Большинсво тех парней, с которыми у меня были отношения до этого, тоже были в хорошей форме, но они были просто накаченными болванами. Я не могу представить себе Финна, тягающего железо. Его тело мускулистое, но тонкое, не потому что он занимается в спортзале, а потому что использует его так, как оно предназначено. Когда он бежит по песку, его движения легки и не затруднены ничем. Я смотрю как он орудует маленьким топориком, разрубая поваленное дерево, его мускулы красиво двигаются под тонкой майкой. Скоро он набирает целую охапку дров и приносит ко мне, даже ни чуточки не вспотев.

- Класс, - говорю я поощрительно.

- Тебе нравятся мои дрова? – поддразнивает он, начиная складывать из них костер. На полпути он останавливается и смотрит на меня:

- Не знаю даже как сказать, но я понятия не имею, правильно ли я делаю.

- Разве ты никогда не ходил в поход? – спрашиваю я в изумлении. Он пожимает плечами легкомысленно.

- Я же говорил тебе, что никогда не был бойскаутом. Я был слишком занят учебой.

- Хмм, хотя я тоже не была в скаутской организации.

- Это – ужасно. Я прямо представляю тебя в скаутской форме.

- Интересно, а есть ли такая форма только взрослых размеров? – интересуюсь я с ухмылкой. – коричневые гольфы до колен и юбка?

- Звучит многообещающе – отвечает он, и его взгляд становится испепеляющим. Мне так и хочется подойти к нему поближе и забраться к нему на колени, но я знаю, что если я это сделаю, то мы не дождемся своей еды до темноты. А мне очень хочется есть, после того, как мы целый день занимались сексом и плавали на лодке.

- Нам нужно разжечь костер, - произношу я очень четко, надеясь переключить его внимание обратно на разжигание костра. Он качает головой, делая медленный вздох.

- Хорошо, я не думаю о сексе. Думаю о Бейсболе… о бабушке…о костре. Я – ученый. Это же ведь тоже связано с наукой? Процесс возгорания. Может быть, нужно положить немного щепок вниз, чтобы разжечь быстрее, и сверху наложить дров?

Он потирает свой лоб, работая над разжиганием огня. Мне нравится смотреть на него размышляющего. Это как смотреть на работу первоклассного шеф-повара. Даже если ингредиенты и скромные, вы все равно получите что-то невообразимое в финале. Ну и конечно, через несколько минут костер уже пылает. Вообще-то, даже чересчур. Мы стоим далеко от него, наблюдая как черные и золотые клубы дыма поднимаются к небу.

- Надеюсь, я не сожгу остров, - говорит Финн. Я залезаю в рюкзак, чтобы достать ингредиенты для нашего ужина из рюкзака. Но к тому времени как я вытаскиваю наши хот-доги, наш костер практически уже прогорает дотла и гаснет.

- Преждевременное сгорание, - произносит он с гримасой. Я смотрю на него приподнимая брови.

- Ну что, прошлепал? - дразню я его, смеясь. Но он не собирается прощать это. Он поднимает меня и перекидывает меня через плечо.

- Отпусти меня, животное! - Я говорю, стуча кулаками по спине и притворяюсь испуганной.

Финн не смеется, а изображает злость.

- Нет, пока ты не заберешь свои слова обратно, - говорит он. - Со мной так нельзя.

- Это что, вызов? - спрашиваю я, и может это просто дым утихает, но воздух, кажется, обдувает нас с моря. Мы больше не шутим. Все серьезно. Он сажает меня вниз на песок, а потом встает надо мной, широко расставив ноги.

- Попробуй меня.

Я знаю, что нужно делать. Раскачивая бедрами, я встаю на колени и начинаю расстегивать пуговицы на его штанах. Тогда я поднимаюсь, медленно целуя линию по его левой голени, его мускулистое бедро. Он без нижнего белья, видимо после наших последних любовных утех возле коттеджей, и его член уже напрягся. Я помню ту грубость, с которой он ласкал меня прошлой ночью. Если доктору Финну Томасу нравится грубо, почему бы не доставить ему удовольствие? Я покусываю твердую, мышечную плоть бедра, и вижу, угловым зрением, как напрягается его задница и яички.

- Оооо..., - произносит он медленно, вздыхая. Его руки спускаются вниз к моему затылку и я чувствую их давление, как сильно он хочет направить мое лицо к своему члену. Но у него не получится это так просто. Вместо этого я облизываю его искусно высеченные бедра. Он содрогается. Тогда я хватаю его за задницу и крепко сжимаю. Его бедра сжимаются. Его член встает по стойке смирно, но я все еще не прикасаюсь к нему. Вместо этого я потихоньку начинаю вставать, позволяя его члену скользить между моими грудями. Я снимаю свои шорты и мы оказываемся лицом к лицу, оба обнажены от пояса вниз. Его член останавливается около моей киски, но я не двигаюсь. Вместо этого, я позволяю себе чувствовать его пульсацию напротив моего клитора. Я считаю - раз, два, затем я опускаюсь вниз и нежно, нежно прикасаюсь к его жесткому члену.

Он выпускает стон разочарования. Но нет, он не кончает, а также медленно и долго дразнит меня. Затем он переворачивает меня так, что я оказываюсь на четвереньках в песке, и он погружается в мое нежное тело. Финн прав. Он всегда прав. Я достигаю оргазма. Моя спина выгибается, а мои бедра дрожат расслабляясь. Но не проходит много времени, как он тоже кончает. Я чувствую, как он начинает извергаться в меня, рыча от удовольствия. Он крепко сжимает мои бедра и держит мое тело около своего. Затем он отпускает меня, игриво прикусывая плечо напоследок.

- Я сказал тебе, - ухмыляется он с чувством гордости. Я целую его в ответ в губы.

- Да, я согласна.

***

Мы едим холодные сэндвичи с зефиром на пляже, глядя на небо. Оно пурпурное с золотым, медленно накатывают волны, отражающие в себе это безупречное небо. Я чувствую себя абсолютно безмятежно и, мне кажется, что и Финн тоже. Он обнимает меня так крепко, что мне тяжело дышать. Мне интересно, связано ли его властное объятие с его бывшей девушкой, той самой ученой, которая украла у него грант и затем укатила на исследования в Белиз, прихватив с собой его сердце. Но даже если и связано, то по выражению лица Финна это никак не определишь. Он так искренне улыбается, уничтожая наши продовольственные припасы.

Наконец, на небе появляются звезды. В этом месте их очень много, я начинаю вспоминать это из детства, в большинстве мест, где мы жили, их почти не было, а здесь, наоборот, они – повсюду.

- Посмотри, это – Орион, - говорю я, указывая пальцем на созвездие. Финн следует за моим пальцем в то время как я добавляю:

- А вот это – Близнецы и Пегас.

- Оказывается, что ты знаешь названия созвездий, - произносит он с нотками удивления в голосе, как будто бы он думал, что мои знания ограничиваются только рецептами высокой кухни.

По правде сказать, наблюдение за звездами долгое время было моим хобби. Но было время, когда я задумывалась о них достаточно серьезно.

– Представляешь, когда-то я даже мечтала быть астрономом. Но мои оценки по математике не были достаточно хороши. Я понимаю цифры только тогда, когда вижу их в рецептах, все остальное - выше моих сил. Но так или иначе, мой отец научил меня находить их на небе и рассказал их названия. Это вот – Телец, а там- Рыбы…

Финн разглядывает мое лицо с любопытством. Затем он встает.

- Подожди меня здесь, у меня есть для тебя кое-что.

Затем он направляется к нашей лодке, ступая по мелководью. Его обнаженное тело, в лунном свете, выглядит как высеченное из белого мрамора. Когда он возвращается, я вижу в его руках маленький телескоп.

- Я иногда использую его для навигации. Никогда не мог предположить, что это оборудование однажды окажется таким полезным.

Я поднимаю брови в удивлении, еле удерживаясь, чтобы не подколоть его. Но мне так нравится этот его поступок, что вместо это я тянусь к нему, чтобы поцеловать его в щеку. Финн устанавливает телескоп рядом со мной и я направляю его прямо в небо. Мы по очереди смотрим в эту бесконечность, на дюжины различных звезд, блистающих на огромном расстоянии.

- Может быть мы и Санту увидим? - говорю я.

- Это бесполезно, - отвечает он, - он уже посетил нас и принес мне самый большой подарок, который я когда-либо просил.

Его обаятельная улыбка такая же светлая, как и луна этой ночью. Я наклоняюсь к нему и целую, прижимаясь к нему своим обнаженным телом. И хотя все это очень сексуально, но в то же время и очень мило: мы двое, целующиеся под звездным небом в Рождественскую ночь.

Тут неожиданно нас прерывает слепящий свет от фонарика, прорывающийся через деревья.

- Ох, - восклицаю я.

Финн громко кричит:

- Кто здесь?

Из-за деревьев появляются мужчины в униформе.

- Это – охрана парка. Вы незаконно проникли на охраняемую территорию.

- Вот – черт! - взвизгиваю я и начинаю быстро собирать свои вещи с пляжа, повесив рюкзак Финна на одно плечо. Он в это время собирает свои, хватая в одну руку телескоп, а в другую – мою руку. Нам даже не нужно объяснять все друг другу, мы просто бежим к лодке, пронзительно смеясь и оставляя море брызг за собой, прыгаем в лодку и Финн быстро поднимает якорь. Позади слышен мужской голос, кричащий на нас. Он направляет на нас фонарик, но поток света практически не касается наших тел. Финн Заводит мотор и мы исчезаем в темноте.

Глава 9

Я наблюдаю, как остров исчезает в темноте позади нас. Вскоре свет фонаря охранника тоже исчезает. Пока Финн рулит моторной лодкой, я борюсь с тем, чтобы одеться. Кстати волосы дыбом не помогают.

– Что, если он последует за нами? – Волнуюсь я. – А что, если он арестует нас?

Финн издает негромкий стон.

- Он же рейнджер, а не полицейский.

- Гражданский арест.

В лунном свете я вижу, как Финн потянулся ко мне. Я подхожу и сажусь рядом с ним.

– Ты в порядке? – Спрашивает он, прикасаясь к моим волосам. Я погружаюсь в тепло его тела. Чувствую, как его искусно вырезанные формы могут оградить от любых опасностей, хотя мои глаза все еще сканируют черную воду впереди. Я не знаю, чего жду. Возможно, челюсти. Бугимен. Парк Рейнджеров из ада IV.

– Немного нервничаю, – признаю я, хоть и ненавижу это говорить. Не думаю, что я когда-либо говорила парню, что раньше боялась темноты. Даже в старшей школе, когда ходила смотреть фильмы ужасов, я притворялась, отказываясь закрывать глаза или смотреть вдали от экрана. Но Финн другой. С ним безопасно бояться. Я знаю, что он не воспользуется моей слабостью.

И это правда. Он скользит рукой по моей талии и успокаивающее сжимает.

– Я не позволю существу из черной лагуны съесть тебя.

– Обещаешь?

– Клянусь жизнью. Если оно вылезет из воды, я дам ему одну из моих рук, чтобы поесть.

–Ммм... – Я не могу не усмехнуться над ужасным изображением. – Может быть, нога была бы лучше. Мне нужны обе руки, чтобы удержать меня. Настоящее оружие. Не холодный, непроницаемый металл.

– Хорошо. Но обещай мне, что высечешь свое имя на моей ноге.

Это так абсурдно, что я начинаю смеяться.

– Это сделка, Финн Томас.

– С сердцем вокруг него?

– И Стрелка прямо.

Забавно. Говоря с Финном вот так, даже о самых незначительных вещах, я не чувствую страха перед чернотой океана. На самом деле, я чувствую себя совершенно уютно, облака кружатся вокруг полной луны, темные тени скользят по морю.

***

У меня нет причин сомневаться в Финне. Он вернул нас в коттеджи без заминки. Мы вытаскиваем лодку на берег, и он помогает мне выйти. Наступила почти полночь к тому времени, когда мы подходим к ступеням крыльца, почти Рождество. Один взгляд на мишуру и гирлянды, елку и я решаю, что пришло время праздника.

– Помоги мне подключить их, – Прошу Финна. Мы еще не включали елку раньше, так что мы не видели ее в полной праздничной славе. Он сомнительно смотрит на меня.

– Эви, ужасно много света. Ты уверена, что проводка потянет?

– Не будь таким Гринчем, – говорю ему и сжимаю его руку. Он смотрит на меня сомнительно, но потом смотрит на часы, вздыхает и пожимает плечами.

– Ну, хорошо – говорит он, – Рождество.

Я включаю лампочки. Финн протягивает шнур к дереву и обматывает его через открытое окно, а затем шарит вокруг в поисках вилки. Я смотрю, задерживаю дыхание, жду. Все мерцает, затем включается.

– О, Финн! Она прекрасна.

Он спускается по ступенькам, а после стоит рядом со мной, зевая. Это действительно красиво, лучше, чем в Рокфеллер-центре, если вы меня спросите. Волоконно-оптическое дерево, кажется, взрывается в ярких, четких оттенках, как миниатюрный фейерверк. Это головокружительно, прекрасно, ослепительно. Даже Финн чувствует это. Он обнимает меня за талию и наклоняется за поцелуем. И перед тем, как мы соприкоснулись губами, я слышу шипение электричества. Свет мерцает. Потом все становится черным.

– Дерьмо! – Финн говорит, поднимая меня вверх. Я стою там, на стенде, наблюдая за темным крыльцом в разочаровании.

– Мы, должно быть, взорвали предохранитель…

– О, Эви, – говорит он. Он не кажется сумасшедшим, но, может быть, немного раздраженным. – Я же говорил, что света слишком много.

– Ты был прав, Финн, хорошо? Веселое рождество.– Слышен огонь в моем голосе

– Хорошо, – говорит он, взмахивая бровью. – Вот что мне нравится слышать.

Я немного закатываю глаза и направляюсь внутрь, чтобы найти фонарик.

***

Когда Финн выходит наружу к коробке предохранителей, я жду в темной гостиной, освещая коробку аварийных свечей, которую нашла под раковиной. Их много, может быть, двадцать, и к тому времени, как они все загорелись, коттедж выглядит, как торт на день рождения пенсионера. Уютно, несмотря на то, как свет мерцает, но я не могу надеяться на то, что Финн починит свет в ближайшее время. Он ни в коем случае не захочет проводить Рождество в темноте, я уверена в этом. Я точно не хочу.

Но не повезло. Света нет до сих пор, но я уже слышу скрип под его весом на ступенях крыльца. Он делает паузу около двери, чтобы постучать, джентльмен, как всегда.

– Заходи, – говорю я. Он входит внутрь. У него с собой что–то есть. Я косаюсь тяжелой коробки.

– Что это?

– Это все, что мне осталось выпить, – говорит он. – Ящик вина.

– Нет цивилизованной жизни? – Я спрашиваю с улыбкой. Финн смеется.

– Нет. Я не такой классный. Извини, но предохранители полностью сгорели. Завтра мне придется поехать в город, чтобы купить новые. У тебя есть стаканы? Подумал, мы можем выпить.

– Хорошо. – Хватаю одну из свечей и направляюсь на кухню, затем возвращаюсь с двумя бокалами с изображением динозавра-желе. Финн наливает нам два бокала темно-красного вина. Я смотрю в свой и чувствую себя побежденной.

– Прости, Финн – начинаю я. – Спорим, это не тот праздник, на который ты надеялся. Это не то, на что и я надеялась. Я думала, мы вернемся, и я смогу приготовить тебе что-нибудь вкусное, мы послушаем рождественскую музыку на моем ноутбуке, может быть, посмотрим «Чудо на 34-ой улице» или «Эта замечательная жизнь».

– В любом случае, я не ждал рождественской истории, – говорит Финн. Он присаживается рядом со мной, с бокалом в одной руке. Другой, он нежно прикасается к моему подбородку, направляя мой взгляд на себя. – Эви, мне плевать на свет, на музыку или даже на ужин. Я забочусь о тебе. На прошлой неделе я знал только то, что проведу эту поездку, без общения с кем бы то ни было, в полном одиночестве. Да, это не то Рождество, на которе я расчитывал. Это намного, намного лучше.

Он оставляет маленький, мягкий поцелуй на лбу, но не отодвигается сразу. Я улыбаюсь в бокал. Он отстраняется. Я поднимаю бокал с вином.

– С Рождеством, Финн Томас, – говорю я. Он стучит краем своего стакана по моему.

– Счастливого Рождества, Эви Лейн.

Быстро выпиваем вино. Ужасно кислое, с привкусом уксуса. Финн смотрит мне в глаза. Но даже он не может игнорировать вкус. Он наконец-то выпускает рывок смеха и вытирает рот о тыльную сторону руки.

– Это отвратительно.

– Правда, неужели? – Говорю со смехом. Потом, вдруг, импульсивно, я целую его. Его рот теплый и кислый. Финн кружит мне голову, запуская пальцы через черную завесу моих волос. Потом он отпускает обратно. Одним плавным движением он поднимает меня и сажает на старый диван. Он целует меня за ухом, в шею, спускаясь к основанию. Он шарит по пуговицам рубашки, которую я украла у него.

–Так много чертовых пуговиц, – бурчит он. Я смеюсь, и тяну вверх снимая через голову. Моя грудь золотистая в свете свечей. Он целует их, сначала левую, затем правую, после опускает лицо между ними. На этот раз он нежный, милый. Я откидываю голову назад от удовольствия. Поверить не могу, что прошло всего три ночи с тех пор, как мы встретились на заправке, три ночи с тех пор, как мы поцеловались на том же диване, и он не смог заключить сделку. Я подумала, что он будет отпуском, в лучшем случае. Я не ожидала, что это будет гораздо больше.

Если честно, я никогда не чувствовала себя так раньше. Я никогда не представляла, что найду настоящего живого парня, с которым хотела бы разделить больше, чем несколько недель, и тем более всю свою жизнь. Но теперь, с ним, я вижу перспективы. Может, мы всегда будем возвращаться сюда на Рождество. И безумная мысль пересекает мой разум: может быть, когда-нибудь мы приведем сюда наших детей, чтобы посмотреть черепах. Я бы никогда не сказала Финну об этом. Это слишком быстро, слишком смертельно привлекательно.

Финн дает мне еще один поцелуй, прямо возле уха, и шепчет низким голосом:

– Я думаю, что я влюбляюсь в тебя, Эви.

Когда он смотрит на меня, он уверен. Я понимаю, что даже не должна говорить это. Мне не нужно отвечать. Он уже знает. Финн не боится, и он никуда не денется. Я глажу пальцами его лицо, затем снова целую. Я обнимаю его, и знаю, что никогда, никогда не захочу отпустить.

Глава 10

На Рождество утром, мы просыпаемся, запутавшись на диване, утреннее солнце проходит косой нитью сквозь занавески. Финн издает небольшой стон и приподнимается на локтях.

– Этот диван не предназначен для двоих высоких людей, – говорю я извиняющимся тоном, протягивая руку, чтобы потереть его шею. Он наклоняется ко мне, как кошка, в ожидании ласки от своего хозяина. Я люблю смотреть на его лицо, радостно жмурюсь. Это идеальный рождественский подарок, лучше, чем дюжина конфет или бриллиантовое ожерелье.

– Этот диван был сделан для одного из эльфов Санты. Где ты взяла эту штуку?

– Бонус, – говорю я, – и когда Финн поднимает брови в неразборчивом вопросе, я добавляю, – достался с домом.

– Ты получила то, за что заплатила, – дразнит он, поворачиваясь, чтобы вытащить из разорванной обивки кусок. Я даю ему легкий подзатыльник и смеюсь.

– У меня не было времени, чтобы заменить его. Я занятая женщина, Финн Томас.

– Занятая женихами?

– Обычно я предпочитаю опрыскивать их огнем.

Финн захватывает мои пальцы. Он смотрит глубоко в глаза, целуя кончики моих пальцев. Его уголок рта хитро улыбается.

– Не хочу пачкать руки.

– Департаменту здравоохранения может не понравиться.

Я хочу задержаться здесь весь день, прижимаясь и шутя на маленьком тесном диване с Финном, слушая чаек снаружи и волны. Но у Финна есть и другие планы. Он дает моей руке один последний поцелуй, затем встает и начинает одеваться. Стыдно прятать эти мышцы под одеждой. Если бы у меня был выбор, то он был бы нудистом круглый год.

– Куда ты идешь? – Спрашиваю я, когда он захватывает ключи. Его ямочка показывает, будто он что-то скрывает. Но он просто пожимает плечами.

– Я решил отправиться в город, чтобы купить предохранители. Тогда я смогу приготовить тот завтрак, который задолжал тебе.

– Капитан Кранч и растворимый кофе? – Спрашиваю я.

Финн сердито смотрит на меня.

– Эй, это не так уж плохо!

Я стою, прижимая свое обнаженное тело к его одежде. Он скользит своими сильными руками вокруг моей талии и крепко обнимает меня.

– Это мы еще посмотрим, – шепчу я. Он поднимает бровь и шлепает по заднице. Потом он выходит через входную дверь. Я слышу хлопок двери грузовика и запуск двигателя. Вскоре Финн уехал в Ки–Уэст, и я здесь, одна в моем коттедже без него, впервые за несколько дней.

Мои глаза застывают на океане. Я помню, как чувствовала себя в добрых, мирных, любящих руках моря в первый день. Если я не могу чувствовать Финна, вода – это следующая лучшая вещь. Все еще голая, я выхожу наружу в ожесточенный утренний солнечный свет, спускаюсь вниз по ступенькам крыльца, мимо дюн, и погружаюсь в воду.

Соленая вода так хорошо чувствуется на коже. Я позволяю себе броситься в волны, думая о том, что будет дальше. Я должна вернуться домой поздно вечером. И Университет Флориды слишком далек для меня. Но, может быть, мы с Финном сможем проводить выходные вместе. Он мог бы приезжать сюда в командировки, оставаться в моем доме, а не арендовать дом по соседству. Может быть, мы будем скандалить с новыми арендаторами из-за громкого секса и смеха. Я улыбаюсь, погружаясь в воду, размышляю о том, как же далеко мы зашли. Буквально несколько дней назад он был тем, кто жаловался на шум.

Я выныриваю, выжимая волосы. Потом поворачиваюсь к берегу. Я отплыла дальше, чем планировала, коттеджи выглядят как кукольные домики на песке.

– Странно... – подумала я вслух. Я вижу машину на расстоянии, припаркованную рядом с моим джипом. Это не большой белый грузовик Финна, а маленький седан серого цвета, такой же аккуратный, как арендованный автомобиль. В ней какая-то фигура, но я не могу разобраться кто это так далеко. Я плыву к берегу.

К тому времени, как я добралась до песка, кто-то вошел внутрь. Дверь Финна широко открыта. Мое сердце тяжело забилось. Осторожно, пробираюсь вверх по ступенькам крыльца, проходя голой сквозь мишуру и блестящие шары. Мне нужно зайти внутрь и взять кое-какую одежду, прежде чем кто-нибудь увидит меня.

Но потом я слышу быстрые шаги. Женщина, которая выходит на крыльцо одета странно для погоды Флориды – дерзкий рождественский свитер. У нее слишком большие очки для лица, и она носит вьющиеся светлые волосы в хвосте. При виде меня, она краснеет.

– Кто ты? Ты голая! – восклицает она. Я положил руки на грудь, хотя это не даст никакой пользы. Она уже видела все, что там есть.

– Мне жаль. Я плавала. Я не думала, что кто-то еще здесь.

– Прости! – женщина смеется. – Это должно было быть сюрпризом. Финн не говорил тебе обо мне?

Теперь я действительно запуталась. Нахмурила брови.

– Зачем Финну рассказывать мне о своей домовладелице?

Ее выражение лица тоже странное. Но она пытается спрятать все это за вынужденной улыбкой, слишком белой и слишком прямой, что будет дальше:

– Не глупи. Я не домовладелица. Я Саша, его девушка.

***

Саша – энергична и бодра, немного напоминает бурундука. Я собираюсь пойти в дом, чтобы захватить одежду, когда она сует халат в мои руки. Он слишком короткий, а рукава едва прикрывают запястья. Но по крайней мере, она больше не видит меня, когда жужжит вокруг коттеджа, выпрямляясь. Она болтает все о том, как она здесь, чтобы удивить Финна на праздник.

– Он создал тебе какие-то неприятности? – спрашивает она. – Я знаю, что он может быть настоящим ворчуном, когда погружен в свои исследования.

Я не сказала ни слова, с тех пор как пришла. Я медленно сажусь на их диване. Диван они, наверное, купили вместе. Саша смотрит на меня выжидающе, ожидая ответа.

– Нет, – осторожно говорю я. – У нас не было проблем.

– Хорошо. Он может быть таким вредным во время праздников. Я надеялась, что придя сюда, подниму ему настроение.

Она берет подарки из сумки и складывает их в угол. Каждый красиво обернут. Я вижу, что она выбирала каждый подарок с любовью и обожанием. Мое лицо немеет.

– Извини, – говорю я, – слова проливаются прежде, чем я смогла их остановить. – Я думала, вы расстались?

Она так занята организацией подарков. Она даже не делает паузы, когда я говорю. Не видит ужаса, который легко можно заметить на моем лице.

– Что? Нет. Думаю, мы проводили мало времени, так как я получила грант на исследования в Белизе. Он ужасно ревновал. Я думала, что будет лучше, если он не выйдет и не увидит меня там, но мы все равно проведем Новый год вместе. Знаешь, все это время врозь помогло мне понять, что действительно важно. Финн и я идеально подходим друг другу. Никто больше не любит черепах так сильно, как я. И моя семья скучает по нему. Это все, о чем они могли говорить вчера. Он был частью моей жизни так долго. Я не понимаю, почему не понимала этого раньше.

Я смотрю на эту женщину. Неаккуратный хвостик. Особенности – открытая и щедрая. И я понимаю, что одна из двух вещей должна быть правдой: либо она безумно безумна, либо Финн Томас лгал мне все это время.

– Прости, – говорю я быстро, поднимаясь с дивана. – Мне нужно одеться.

Я возвращаюсь в свой коттедж. Часть меня искушает порвать праздничные украшения по дороге и оставить Сашу и Финна, смывшись отсюда далеко. Но это не в моем стиле. Эви Лейн всегда держит себя холодно, независимо от того, насколько ей плохо. Я вошла внутрь, и положила халат Саши, садясь на диван – диван, который, накануне вечером, я и Финн разделили не раз и не два, а четыре раза—и натягиваю свободное хлопчатое платье над головой. Я надела шлепанцы. Собрала волосы в пучок.

– Хорошо выглядишь, – из дверного проема звучит богатый баритон. Я почти не хочу поворачиваться. Мне кажется, если я посмотрю на него, все закончится. Я распадусь на миллион осколков, а потом он и Саша смогут топать их. Счастливого мне Рождества.

– Спасибо, – говорю я машинально.

– У меня есть предохранители. Некоторые…

– Мне действительно плевать на предохранители. Хотя я уверена, что твоя подружка это оценит.

– О чем ты говоришь? – Голос Финна стал тверд, и более чем немного раздраженным.

– Я встретила соседку, – говорю быстро. Я все еще не повернулась, чтобы посмотреть на него. – Я должна была догадаться. Она милая, Финн. Она одолжила мне халат. Если бы ты мог вернуть ее, это было бы здорово.

Я взяла халат и засунула его прямо в широкие, глупые руки Финна Томаса. Это первый раз, когда я смотрела на него, с тех пор как он вошел, его выражение лица на полпути между ошарашенным и взбешенным. Он схватил меня за плечи.

– Эви, о чем ты говоришь? – требует он.

– Саша, Финн. Я встретила Сашу. Твою подружку. – Я отмахиваюсь от его прикосновения. Теперь все просто. Он так же шокирован, как и я.

Как будто по приказу Саша приходит, огибая мое крыльцо, поднимается по ступенькам. Она обнимает Финна за талию. Она выглядит так кротко рядом с ним, так совершенно деликатно. Хотя мои глаза и горло горят, я должна признать, что они выглядят хорошо вместе. Два ученого, два ботана, Финн высокий и темный, а Саша как маленький лучик солнца рядом с ним.

– Ты здесь! – Она плачет, затем протягивает руку и оставляет поцелуй на губах. Я не могу прочитать выражение его лица.

– Саша! – Он восклицает, слегка отодвигая – но не полностью, замечаю, хмурясь. – Что ты здесь делаешь?

– Я не могла дождаться Нового года, чтобы увидеть тебя. Я заказала нам ужин сегодня вечером в Ки–Уэсте, я подумала…

– Не обращайте на меня внимания, – говорю, может быть, слишком громко. Я собираю свои вещи, впихивая их в рюкзак. В голове у меня планы. Сегодня вечером я вернусь в Пеликан–Ки–Ков, завтра я позвоню своему риэлтору, чтобы выставить это место на продажу. Так мне больше никогда не придется встречаться с Финном Томасом и его милой подружкой.

– Эви, что ты делаешь? – Финн спрашивает. Он игнорировал, как Саша приклеилась к его бедру, но теперь он отталкивает ее пальцы.

– Я ухожу, Финн. Мне все равно нужно вернуться в ресторан.

– Ты официантка? – Спрашивает Саша. Я нашла ноутбук и засунула его в рюкзак.

– Она владелец малого бизнеса... – отчаянно говорит Финн. Потом он отходит. Я машу руками.

– Извините. Мне нужно запереть это место.

Саша благоговейно выходит на улицу. Но Финн колеблется в дверном проеме. У него все еще есть халат Саши. Хорошо, он может оставить это.

– Пожалуйста, Эви, подожди. Выслушай меня.

– Нет, – быстро говорю я. – Все в порядке.

Я иду вперед, заставляя Финна выйти на крыльцо. Тогда я плотно запираю дверь позади себя. Когда я поворачиваюсь, вижу все эти рождественские украшения. Финн стоит посреди них, грустно и смущенно, Саша свисает с руки. Он не отдаляется от нее. Я вижу, что он напрягается от ее хватки, но он ничего не говорит. Он даже не пытается. Я качаю головой.

Я не собираюсь плакать, надо думать о себе, быстро пробираюсь к джипу.

– Счастливого Рождества! – Кричит Саша. Я не отвечаю ей. Просто хлопаю ногой по газу и улетаю, покрышки визжат, я несусь по шоссе.

Глава 11

Я не проливаю ни единой слезинки по дороге домой. Твержу себе, что все это ничего не стоит, что так бывает и подобное случается, когда ты открываешь свое сердце слишком быстро парню, которого совсем не знаешь. Но если я прислушаюсь к самой себе, я скажу, что чувствую на самом деле. Я помята, как перезревший персик. Мне казалось, что у нас с Финном есть будущее, черт возьми. Я не могу поверить, что не обращала внимания на все факты, начиная с самого коттеджа, оформленного с большим вкусом, долгосрочными отношениями и командировке в Белиз[4]. Конечно, они и не расставались.

–Какая же ты идиотка, Эви Лейн, – говорю я самой себе, в то время как паркуюсь около дома и захожу внутрь. Это трудно оспорить. Конечно же, до этого я тоже чувствовала себя разбитой, но чтобы мне было ТАК плохо. Кто-то спасается алкоголем или мороженным, а кто–то просто зализывает свои раны.

Уже на лестничном пролете я натыкаюсь на пару пакетов, размером с кирпич. Они завернуты в яркую бумагу, украшенную серебряной фольгой. Я беру по одному пакету в каждую руку, на них есть надпись: «Для Эви, Счастливого Рождества. С любовью, Джулия». Его вес чуть не заставляет меня расплакаться. Мне не нужно распаковывать его, чтобы узнать, что внутри. После того, как я открываю входную дверь, я кладу их на стойку в кухне и снимаю трубку телефона.

– Алло, – мне отвечает теплый знакомый голос.

– Джулия, ты, – говорю я в ответ с нервным смешком в голосе. – Я же говорила тебе не печь мне свой фруктовый пирог.

– А я и не пекла, – отвечает она спокойно, – я сделала два.

– Ты, должно быть, сильно по мне скучала.

– Конечно, – говорит Джулия, – как твоя поездка?

– Отлично, – вру я. – Отдохнула классно.

Но Джулию не обманешь, она-то меня знает, чтобы понять, как обстоят дела на самом деле.

– Эви, что случилось?

–Ну, я познакомилась с парнем…

Дальше я уже не могла продолжать спокойно и разревелась. Я не хотела плакать, даже перед Джулией. Но она – лучше всех, и поэтому никогда не воспользуется этим против меня, особенно на Рождество.

– О, дорогая, – говорит она, – я скоро буду.

Джилия приезжает с подарками, не с фруктовым пирогом, а с чем-то повесомее – с бутылкой вина. Отличное, белое, плещущееся в бутылке и поднос праздничными кексиками, покрытыми зеленым масляным кремом и серебряными снежинками. К ее приезду, я уже беру себя в руки, но все равно бросаюсь к ней в объятья. Никогда я еще не была так рада видеть свою подружку.

– Ну хватит, – успокаивает она. – Давай откроем вино, и ты расскажешь мне все подробно.

Она открывает бутылку и наливает в каждый бокал. Я сворачиваюсь калачиком на краю дивана и начинаю с самого начала.

– Я наткнулась на него на заправке. Мне показался он милым, но с его стороны совсем не было интереса. Я должна была понять, что это знак…

Выпивая два бокала вина и съедая шесть кексиков, я рассказываю Джулии всю историю от начала до появления Саши. Джулия слушает с сочувствием, вздыхая и поддакивая в нужных местах. Когда я дохожу до появления Саши, Джулия качает головой.

–Вот черт, – произносит она с недоверием. – Как он мог с тобой так поступить?

– Я не знаю, Джулия. Мне казалось, что между нами что-то было. На самом деле. А сейчас чувствую себя идиоткой.

Джулия наполняет мой бокал и смотрит на меня задумчиво, покусывая свои ногти. Затем опять качает головой.

– Ты не должна.

– Нет?

– Нет. Послушай, ты открыла ему свое сердце. Это очень страшно открываться кому-либо, и очень жаль, что он разбил его на мелкие кусочки, но это – его жестокость, не твоя. Разве плохо любить кого-то открыто, Эви. Это говорит о том, какая щедрая у тебя душа.

Еле заметная улыбка появляется в уголках моих губ.

– Продолжай.

Джулия смеется переливающимся смехом:

– Ты красивая, Эви. Ты – хозяйка успешного бизнеса, и тебе еще нет тридцати. Я не знаю никого, кто работал бы столько, сколько ты. За исключением меня, возможно.

– И ты – потрясающая.

– Я знаю. И ты тоже. А твой Финн Томас – ничтожество. Он даже не может быть куском грязи, по сравнению с тобой. Тебе нужно найти кого-нибудь нового, кто заслуживает тебя. Ты скоро забудешь об этом, и все будет хорошо, слышишь? И когда все закончится, ты станешь еще сильнее и более яростной.

– Яростной, – повторяю я за ней, отпивая глоток вина. – Ты из меня прямо львицу делаешь.

– А ты и есть львица. Ты переживешь это, ты слышишь! Я обещаю, все будет хорошо.

Я допиваю свой бокал вина и ставлю его на журнальный столик. Затем делаю глубокий долгий вдох. Джулия права, через пару недель я даже и не вспомню об этом Рождественском разочаровании и буду думать о новых отношениях. В конце концов, мне и раньше разбивали сердце, возможно даже, что и сильнее чем сейчас. А сейчас мне надо сильно напрячься, чтобы вспомнить их имена. Сидя здесь вместе с Джули, с согревающей меня бутылкой Просекко, с кексами, с которыми я чувствую себя хорошо, и мое будущее кажется мне более, чем оптимистичной. Вскоре, Финн Томас станет лишь воспоминанием, всего лишь забавной рождественской историей, которую я расскажу своему новому бой-френду.

– Ой, – говорит Джулия, ставя свой бокал на столик рядом с моим. Она смотрит на свои наручные часы и встает с дивана. – Я должна быть у своей мамы, чтобы помочь приготовить ей обед. Эй, а почему бы тебе не присоединиться к нам? мы будем делать ветчину.

Я внимательно смотрю на Джулию. Она такая открытая и великодушная и это ей так идет. Но я делаю глубокий вдох. Не думаю, что сегодня у меня получится общаться с кем-нибудь еще. Даже если мне и стало легче, праздничные радости мамы Джулии все равно слишком много для меня.

– Спасибо за приглашение, но я думаю, что мне лучше остаться здесь.

– Ты уверена? – Джулия поднимает брови. Она такая хорошая подруга. Я вижу, как ей тяжело оставить кого-то в одиночестве на Рождество. Поэтому я встаю и крепко ее обнимаю.

– Конечно. Хотя оставь мне свои кексики. Нужно доесть то, что осталось от моих чувств.

Джулия, смеясь, обнимает меня. Я провожаю ее до двери и желаю ей отличных выходных.

– Передавай привет от меня своей маме.

– Хорошо. Увидимся, Эви.

Я закрываю дверь за ней. Забираюсь обратно на диван, наливаю себе остатки вина и разворачиваю еще один кексик, включая ТВ. Первое, что попадается мне, это «Рождественская история». Я чуть не запускаю кексом в экран телевизора. Затем листаю каналы и, наконец, нахожу что-то более-менее терпимое – Шоу-марафон «Главный шеф-повар». Отлично. Я устраиваюсь на диване и настраиваюсь напрочь забыть все, что связано с Финном Томасом. Просмотрев 2 серии, я чувствую себя сильно запьяневшей, когда слышу стук в дверь.

Наверное, это Джулия, – думаю я, поднимаясь с дивана, и направляюсь в двери. «Вернулась, чтобы попросить меня поехать в ней на вечеринку к ее маме».

– Клянусь Богом, Джулия, – говорю я со злобной усмешкой, – если ты принесла еще один фруктовый пирог…

Но когда я открываю дверь, то замолкаю в замешательстве. Потому что это – не Джулия, это совсем не Джулия. Вместо нее, на порожках стоит он, в той самой майке и джинсах, которые были надеты на него, когда я видела его последний раз, с большими кругами под глазами, заросший щетиной, заспанный, с глупой и одновременно сексуальной улыбкой, стоит Финн Томас.

Глава 12

При виде этого ученого, я совершенно теряю контроль над собой.

– Нет, только не это, – кричу я и пытаюсь захлопнуть дверь перед его носом. Но Финн уже поставил свою ногу в проем двери и дверь открывается опять.

– Эви, – произносит он мягко и делает шаг вперед. Я отступаю назад.

– Разве ты не должен быть со своей подружкой, Финн? Разве ты не должен быть с Сашей? Сейчас же Рождество. Боже, что подумает твоя семья, когда узнает, что ты сейчас здесь со мной?

Финн совсем не выглядит разозлившимся на мою вспышку. Вместо этого, он выглядит задумчивым.

– Они будут счастливы за меня, – произносит он медленно. – Моя мама никогда не любила Сашу. Она будет рада узнать, что у меня так быстро появилась новая девушка. А мой отец будет очень рад появлению еще одного повара в нашей семье, который сможет помогать ему на кухне в праздники. А мои маленькие сестрички вообще полюбят тебя.

– И они не будут расстроены, узнав, что ты обманул меня с Сашей? – продолжаю я свою атаку, отчаянно пытаясь защитить свои чувства и, как ни странно, её.

– Конечно, они бы расстроились, если это было бы так. Но они знают правду. Мы с Сашей расстались много месяцев назад, Эви. Пожалуйста, поверь мне. Я бы никогда не начал отношения с другой девушкой, если бы у меня была подружка. Это было бы несправедливо по отношению к ней, и это было бы несправедливо по отношению к тебе. Вы обе заслуживаете лучшего.

Его взгляд серьезный и честный. Его мягкие глаза широко раскрыты и совсем не похожи на взгляд вруна. Я чувствую, что моя решимость потихоньку угасает, хотя я еще продолжаю держать свои руки скрещенными на груди.

– Не знаю, могу ли я тебе верить.

– Хорошо, – произносит Финн. – Позволь мне доказать тебе это.

Он протягивает свою руку мне, и я знаю мои ощущения от его руки, такой мягкой, что я кожей чувствую кончики его пальцев. Мне кажется, как будто мы связаны серебряными нитями, и эта связь существует, и она – глубокая и ее невозможно отрицать, независимо от того, нравится ли мне это или нет. Он мягко выманивает меня из-за двери. Неохотно я кладу свою руку в его и следую за ним к его машине. Когда мы подходим к ней, я не разрешаю открыть ему дверь для меня, а делаю это сама и сажусь в машину без его помощи. Пусть не думает, что я простила его, еще нет. Пока не пойму, что он там задумал. Он морщится, но никак не комментирует мой поступок, закрывает дверь за мной и садится сам. Мы едем по знакомому маршруту. Такой знакомый, что я знаю все пальмы, и деревья и вывески магазинов на нашем пути, и все они закрыты на Рождество. Я ездила по этому маршруту тысячи раз.

– Мы едем в мой ресторан,– говорю я, когда мы заворачиваем за угол, – Финн, как ты….

– Магия интернета. Это не сложно - найти самый лучший ресторан в твоем городе. Не так много написано о нем. За исключением нескольких кулинарных блогов, воспевающих твой ресторан.

Я прикусываю губы, чтобы не покраснеть. Не хочу, чтобы он заметил, как я горжусь своей работой, и как важно для меня слышать его похвалы. После всего, что случилось, я хочу держаться подальше от него. Мне очень больно открываться перед ним, независимо от того, что бы ни говорила Джулия. Он паркуется недалеко от ресторана. Я смотрю как он открывает входную дверь связкой незнакомых ключей. Затем он подходит ко мне и помогает мне выйти из машины.

– Откуда у тебя ключи? – спрашиваю я, указывая на связку.

– Мне дал их Рауль.

– Черт, – говорю я, – он никогда не мог устоять перед смазливой мордашкой.

Финн смотрит на меня лукаво. Он закрывает дверь за мной и берет меня под руку. Честно говоря, мое сердце выпрыгивает, хотя я еще не уверена, что простила его до конца. Но мне не терпится узнать, что он задумал. Когда он меня подводит к двери, я понимаю, что еле сдерживаю себя.

Он открывает входную дверь со свистом. Яркий свет встречает нас. Все красивые подсвечники и люстры выключены. А вместо них ресторан освещается всеми цветами радуги. Мы ступаем внутрь. Внутри помещения гирлянда и мишура украшает стойку бара, огоньки в форме сосулек свешиваются с потолочных светильников и искусственная елочка стоит на одном из столов. Вершину елки обрамляет освежитель воздуха в виде аллигатора.

– Это же украшения из коттеджей. – Они выглядят дешевыми, вульгарными и одновременно праздничными. Если бы мои посетители были здесь, мне было бы неловко перед ними. Но мы здесь только вдвоем, и вся моя решимость тает на глазах.

– Я подумал, что нам нужно немного праздничной атмосферы.

Он отодвигает стул для меня, и я сажусь. Он постелил на стол рождественскую скатерть и заменил обычные композиции в центре стола сплетением разноцветных огней. А еще между всеми этими декорациями на столе лежит меню, написанное корявым почерком «Завтрак». Затем зачеркнуто и подписано «поздний завтрак».

Я смотрю на Финна, и он выглядит застенчиво.

– Я хотел наконец-таки приготовить тебе тот завтрак, который проиграл тебе. Но потом подумал, что это может произойти только после полудня.

Мне не хочется показывать это, но я начинаю улыбаться от его серьезности и склонности к точности.

– Ты всегда следуешь правилам?! – говорю я.

От того, как он смотрит на меня, серьезно и с надеждой, у меня перехватывает дыхание.

Конечно же, Финн не обманывал Сашу. Это было бы совершенно не в его характере. Он – хороший парень и всегда играет по правилам. Он просто по-другому не может.

– Поздний завтрак тоже звучит отлично, – произношу я нежно. Я провожу пальцем по меню, но там всего лишь одно блюдо:

– Приготовьте мне, пожалуйста, запеченный сыр а ля Финн. И на аперитив томатный суп.

– Как пожелаете, мадам, – отвечает он, забирая меню и низко кланяясь. Я еле сдерживаю смех. Он исчезает за дверью кухни и через несколько минут появляется с двумя тарелками супа и запеченным сыром на подносе. Я наблюдаю за тем, как он старается не расплескать суп, когда ставит поднос на стол.

– Не так просто, как мне казалось вначале, – рассуждает он. Я встаю, чтобы помочь ему, и он смотрит на меня в ответ с облегчением.

– Да, это тебе не морская биология, – соглашаюсь я. – Здесь тоже свои сложности.

Теперь я отодвигаю стул для него. Он смеется и садится ближе. Я сажусь напротив него. Суп определенно из консервов, а запеченый сыр это – обычный американский сыр с хлебом Вандербред[5] с поджаренной корочкой. Возможно, это все действие вина, но сейчас, сидя напротив Финна с его широкой, открытой улыбкой и ожидающий моей реакции, я чувствую себя отлично.

– Вы превзошли себя, профессор Томас.

Он поднимает бровь и берет один кусочек липкого бутерброда с сыром. Я тоже хочу взять свой бутерброд, но потом останавливаюсь в замешательстве:

– Финн, хочу спросить о Саше..

Он вздыхает и кладет свой кусок обратно.

– Пожалуйста, не думай плохо про нее. Это я был с ней недостаточно тверд, когда мы расстались, я сказал ей, что мы увидимся на Новый год. Она подумала, что это – не разрыв, а просто пауза в отношениях, как мне кажется. Но я имел в виду, что по возвращении отдам ей её ключи и вещи. удивительно, сколько всего набирается за восемь лет отношений.

– Но теперь всё?

Финн твердо кивает, хотя я вижу легкую грусть в его глазах:

– Она плакала. Это не было хорошо. Но это необходимо было сделать. Я хочу начать все с чистого листа. Ты заслуживаешь это, Эви.

Глядя на него с набитым ртом, я не могу не улыбнуться, Финн продолжает говорить:

– Я хочу быть с тобой, Эви, и больше ни с кем. Я понял это в тот момент, когда увидел тебя на заправке.

– Спасибо Господу за орешки, – шучу я, и Финн выдыхает облегченно, со звуком, похожим на звук, издаваемый тюленем. И я знаю, что именно сейчас он – настоящий Финн, такой, какой есть на самом деле. С Сашей все закончено. Есть только я и он, и запеченный сыр, и рождественская гирлянда, куда только ни посмотри. Я ставлю свою тарелку с сыром и наклоняюсь к нему через стол, и Финн придвигается ближе ко мне. Наши губы встречаются, все липкие от сыра и томатов. Но все равно, лучше не может быть. Лучший поцелуй. Лучшее Рождество. Лучший парень.

Когда он отстраняется, я вижу его улыбку, неотразимую и безупречную.

– Счастливого Рождества тебе, Эви Лейн.

Примечания

1

мексиканская еда - лепешки с мясом, курицей или сыром, приправленная сметаной или густым соусом из мякоти авокадо

(обратно)

2

компания в США

(обратно)

3

Pabst Blue Ribbon – марка пива

(обратно)

4

госуд–во в Центральной Америке

(обратно)

5

знаменитый бренд в Америке

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg