«Любовь с характером»

Любовь с характером (fb2) - Любовь с характером 1410K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталья Будянская

Наталья Будянская Любовь с характером

«Эта жизненная история близка современной женщине. История, которая помогает справиться с трудностями, посмотреть на них с юмором. В наше время женщина взваливает на свои плечи много дел, и порой кажется, что ей это нравится. На самом деле, женщины хотят победить и в то же время не потерять себя, любить и быть любимой, не жаловаться на жизнь, мужчин, а просто наслаждаться моментом, позволить себе быть счастливой!»

Светлана Смирнова-Марцинкевич, актриса театра и кино

«Книгу Натальи Будянской я залпом прочел между съемками, и она захватила меня как хороший сериал – настолько динамично в ней развиваются события. Хотя книжка и рассчитана в основном на женскую аудиторию, я с удивлением открыл для себя кое-что новое».

Илья Бледный, актер театра и кино

Ролики – не мой конек. Я чувствовала себя неуклюжим пеликаном, рассекающим лицом воздух. Колени дрожали, ноги не слушались, но я упрямо пыталась удержать равновесие и не размахивать руками.

Научиться кататься на роликах, скажу я вам, занятие не из легких. Мы с Таней решили таким способом прогнать уныние, накатившее с наступлением ненастных дней. Поддаваться меланхолии нельзя, это я как психолог заявляю. Иначе осень пролетит, дни будут похожи друг на друга, а жизнь останется такой же серой, как настроение. Ничего хорошего произойти с человеком в этот период не может. Я всегда выбираю радикальные методы борьбы. Избавление от хандры – не исключение.

Внезапно на дороге возник мужчина.

– Берегись! – только и успела завопить я.

Без малейших попыток затормозить врезалась в человека лицом к лицу. Мы грохнулись оземь синхронно. Колеса продолжали дико вращаться, а я, зажмурив от страха глаза, лежала сверху чужого тела. Постепенно один за другим глаза открылись, я начала медленно сползать с незнакомого мужчины. Он лежал на спине и удивленно смотрел в небо. Испугавшись, что его мимика от падения не изменилась, заговорила первой:

– Здравствуйте.

«И почему моя вежливость просыпается в самую неподходящую минуту?»

Мужчина, не моргая, смотрел в небо.

– Вы не ушиблись?

Я ползала перед ним на коленях, боясь пошевелить упавшее тело. Видимых переломов не было, лужа крови из-под него так и не появилась. Но застывшие глаза в созерцании облаков немного пугали. Я чувствовала, как заходится от нехорошего предчувствия сердце в груди. Хотелось мгновенно изменить ситуацию. Выровнять, исправить и забыть.

– Вам плохо? Сотрясение? Нужна помощь?

– Э-э-э… – были его первые звуки.

«Ну, слава богу, живой!»

В ту же секунду проснулась сирена по имени «паника», я закричала на всю свою громкость:

– По-мо-ги-те!!!

Никто не обращал внимания. В этом парке, казалось, собрались одни глухонемые люди. Никто, ни один человек не откликнулся на мой призыв. Я нервничала и увеличивала децибелы:

– Помогите! Человеку плохо!

– Чё орешь? – ожил пострадавший.

– Помочь хотела.

– Уйди. Помогла уже.

Он бесцеремонно оттолкнул протянутую руку и стал подниматься. Я молча наблюдала за его неловкими попытками выпрямиться во весь рост. Было стыдно, хотелось спрятаться в куче опавших листьев. Пока он отряхивал куртку, я подумывала дать деру в ближайшие кусты. Останавливали только ролики – эта адская неуправляемая колесница. Вдруг мужчина повернулся задом, демонстрируя миру огромную дыру на пятой точке. Брюки испорчены безнадежно. Совсем некстати меня разобрал смех:

– У вас трусы синего цвета.

– Что-что?

– Синие трусы, – повторила чуть тише, пытаясь проглотить давящие изнутри приступы хохота.

– Как ты догадалась?

Неужели непонятно – штаны порваны, на заднице дырка. Но сказала совсем не то, что следовало:

– Я экстрасенс.

– Да?

– Вижу то, что неподвластно другим.

– Серьезно? А что вы еще способны увидеть, кроме мужского нижнего белья?

– Практически все.

Во мне вдруг проснулась бесшабашная смелость.

– Например, вы – человек неженатый.

– Это новый способ знакомства? – Он хмыкнул и скривился.

– Нет, очень древний. Гошу с самоваром помните?

«Отлично, возьму на заметку. Буду советовать клиенткам», – пронеслось вихрем в голове.

Я с трудом поднялась и протянула мужчине руку:

– Каролина.

– Вячеслав, – неохотно ответил мужчина, игнорируя рукопожатие.

– Пойдемте, зашью ваши брюки. Холодно, простудитесь.

– Я на машине.

– Живу недалеко, за перекрестком.

Славик, явно не собираясь продолжать знакомство, развернулся, чтобы уйти. Вопрос задала буквально ему в спину:

– Желаете демонстрировать свои трусы общественности?

Он смутился, остановился и стал пятиться задом, как рак. Выглядело это комично. В этот момент к нам подошла Танька. Всегда так… пока я истошно звала на помощь, ее не было, а теперь материализовалась.

– Татьяна, – кокетливо произнесла она, не глядя в мою сторону.

И протянула руку для поцелуя. Да, именно так – тыльной стороной вверх. Славик машинально коснулся губами ее пальцев. Я напряглась. Ну и Танька! Нахалка!

– Вячеслав.

Заинтересованный взгляд, легкая полуулыбка. Я разнервничалась. Это мой мужик! Это я его сбила! Танька! Сколько помню, она всегда такой была: имея армию поклонников, не упускала ни единой возможности оказаться в центре внимания. Но этого, уроненного мной Славика отдавать мне не хотелось.

– У вас такой гламурный вид, – улыбнулась подруга, опустив глаза.

Мужчина покрылся красными пятнами. Нужно было спасать ситуацию и возвращать внимание к своей персоне. Этот мужчина, на которого я так удачно приземлилась, нравился мне все больше. Сдержанный, подтянутый. Серые умные глаза, стеснительная улыбка. Почти раритет в распущенном современном мире. Надо действовать!

– Пойдемте, Славик. Я обещала устранить дыру на вашей одежде.

Я взяла его под руку, намереваясь увести.

– Нет, – замотал головой мужчина.

– Не волнуйтесь, я умею обращаться с иголкой и ниткой.

– Нет! – Он отчаянно сопротивлялся.

– В чем дело?

– Пока не снимете ролики, никуда не пойду.

Таня улыбнулась, все поняла и смиренно попросила:

– Подвезите к метро и играйте дальше в Марию Лопез сколько хотите.

Славик сел за руль, а я сняла ролики. Машина тронулась с места, унося прочь былую хандру, одиночество и осеннюю грусть. В тот день я еще не подозревала, что в этом парке совершенно случайно сбила с ног своего будущего любимого. В жизни все очень просто. О чем мечтаешь, обязательно сбудется. Правда! Главное, не пройти мимо. Воспользоваться предложенным вариантом.

Всем своим одиноким клиенткам я теперь рекомендую ролики как способ знакомства. А если не нравится мой, советую Танькин, фирменный. С ней как-то произошла забавная история.

Татьяна выходила из супермаркета и несла тяжелые пакеты. Вырезку, печень, сосиски, фарш и прочие мясные продукты она закупает раз в месяц. Живет одна, готовит хорошо, но редко. Мясо приносит домой, разделывает, раскладывает по порциям, перекладывает пищевой пленкой и отправляет в морозилку. Размораживает и готовит по мере необходимости. У Тани куча фирменных рецептов, которые она хранит, как истинный профессионал, в строжайшей тайне. Но стоит мужчине появиться в ее квартирке, тут же будет готов сытный ужин. Никто об этих заготовленных хитростях не знает, поэтому расценивают девушку как суперхозяйку, которая из воздуха способна создать аппетитный шедевр.

В тот день астрологи предупреждали о затмении Солнца: в комплекте скачки давления, головную боль, апатию. Видимо, это как-то сказалось и на поведении бродячих животных. Навстречу Таниному пакету кинулся местный Бобик. Одурманенный запахом мяса, он вцепился зубами в целлофан, рвал пакеты и проглатывал мясо. Таня платила деньги и выбирала лакомые кусочки не для того, чтобы пожертвовать их дворняге. Она не растерялась и стала сражаться за них. Бобик рычал, огрызался, но еду не выпускал. Секунда – и вокруг пакета с мясом собралась целая свора собак. Татьяну охватило отчаяние, но она яростно продолжала битву. Покупатели останавливались и наблюдали за сценой «кто кого». Таня злилась на безразличие людей, пассивно наблюдавших со стороны, и продолжала колотить дамской сумкой голодных животных.

Вдруг нашелся рыцарь и кинулся на помощь. Одной левой раскидал собак в стороны и протянул даме разорванный пакет.

– Возьмите. Это все, что удалось спасти.

Танька одарила незнакомца убийственным взглядом и, не притронувшись к пакету, продефилировала к своей машине. Зевак собралось на стоянке к тому времени немало. Толпа загудела, зашепталась, наблюдая за сценой спасения.

Танюха демонстрировала полную отрешенность. Свободно, вальяжно, как будто не было всей этой неприятной ситуации, распахнула сумку в поисках ключей от машины.

– Девушка, вы не это ищете?

«Спаситель» держал их в руке. Женщина вынужденно призналась, что ключи обронила.

– Вы так яростно колотили песика своей сумкой, что он вас на всю жизнь запомнит.

– Пусть запомнит… – утвердительно кивнула Таня.

– И я вас запомню. Поблагодарить не хотите?

Татьяна выгнула бровь и вопросительно заглянула в глаза мужчине.

– Я единственный, кто бросился вам на помощь.

– Я не просила.

Толпа притихла и слушала. Мужчина подошел ближе, открыл дверь машины, приглашая сесть.

– За рулем поеду я, – отчеканила Таня.

– Садитесь, отвезу. В таком состоянии вам лучше не рисковать.

– Я прекрасно себя чувствую!

– Не сомневаюсь. С собаками расправлялись так, что мне стало жалко их, а не вас. Вы карате, случайно, не занимаетесь?

– Только борьбой.

– Какой, если не секрет?

– Вольной.

– Как интересно.

– Под одеялом, – добавила Таня, елейно улыбнувшись.

Мужчина сел за руль, захлопнул дверь и оставил толпу без главных героев. Вырулив на шоссе, заговорил вновь:

– Простите за нескромный вопрос, как давно вы практикуете вольную борьбу?

– Да что вы ко мне привязались?

– Хочу познакомиться, – честно признался он.

Таня скривилась. «Спаситель» разительно отличался от ее представлений о мужском идеале. Невысокого роста, широкоплечий, с толстой шеей, на которой болталась золотая цепь. Одет дорого, но безвкусно. Широкие брови, прямой нос, тонкие губы, короткая стрижка. Типичный «новый русский», заблудившийся во времени.

– Николай Замиров, – представился мужчина. – Моя фамилия обозначает: против войны.

Таня отвернулась и смотрела в окно. Не смешно.

– А вас как звать?

– «Звать», тоже мне…

Она поморщилась. Человеческая безграмотность чаще всего выводила ее из себя. Не хотелось общаться, изображать вежливость к незнакомому типу и вообще ничего не хотелось. Душу разъедала обида. Неприятный инцидент у магазина оставил горький след.

– Приглашаю на ужин. Ресторан «Египет», подходит?

– Незнакомое место.

Таня продолжала изучать пейзаж за окном.

– Я заеду. И все же хотелось бы услышать ваше имя…

– Татьяна, – раздраженно ответила она.

– Хорошо.

– Что хорошо? И куда вы меня везете?

– К себе.

Таня отвернулась от окна и уставилась в толстую шею своего водителя.

– Не поняла.

– По-моему, прекрасная идея. Познакомимся ближе, вы покажете мне пару приемов из вольной борьбы.

– Вы сумасшедший?

– Да.

– Остановите машину!

– Нет.

– Остановите машину, я сказала!

– И не подумаю.

– Замиров, тормози! Кому сказала!

Девушка не на шутку испугалась. Попасть в руки к сумасшедшему не входило в ее планы. Вот так взять и добровольно отдать в руки незнакомца собственную жизнь. Какая беспечность!

«Спаситель» остановился у обочины и обернулся к разгневанной пассажирке.

– Ты мне понравилась.

– Ненормальный!

– Нормальный, поверь.

– Выпусти меня из машины!

Таня сверкала глазами, не обращая внимания, что они резко перешли на «ты».

– Ох, уж эти женщины, – простонал он, – сами не знают, чего хотят. Помог – плохо, пригласил в ресторан – не нравится. Благодарности не дождешься.

Мужчина смотрел на женщину в упор. Бессловесная дуэль продолжалась пару секунд, пока в его кармане не зазвонил телефон. Таня насупилась и отвернулась. Случайно, против своих правил, она стала свидетелем чужого разговора.

– Если потери составят полтора процента, лишишься премии. Понял? Лоботрясов не кормлю. Два ляма – это деньги для меня. Разгоню всех к чертовой матери!

Танька застыла на сиденье, Николай продолжал воспитывать невидимого собеседника, называя умопомрачительные цифры.

– Прости, дела.

Он спрятал мобильный и повернулся к девушке:

– А ты красивая.

– Мы на «ты» не переходили!

– Понял. Сейчас исправим.

Машина взревела и понеслась по дороге. Пока они доехали до упомянутого ресторана, Николаю звонили еще раз пять. Пассажирка успела нарисовать примерный портрет «спасителя». Это ее успокоило и даже порадовало.

Чем там дело закончилось, мне неизвестно. Она не рассказывала. Но ровно через полгода мы гуляли на свадьбе нашей подруги и влиятельного столичного бизнесмена Николая Замирова. Вот такие бывают случаи.

А если бы не собаки?

* * *

Сегодня я проснулась раньше обычного. На 9.00 записана новая клиентка, надо подготовиться. Славика уже не было. Он жаворонок, просыпается рано и мчится на работу. Таких, как он, называют трудоголиками. Сейчас мне кажется, что, не приземлись я в тот день на этого мужчину, он так и остался бы в свои тридцать шесть закоренелым холостяком.

Вчера обедала с Татьяной, она обещала заглянуть ко мне в офис, гордо именуемый «салон психологической помощи «Амадея». Славик помог с помещением еще два года назад. Сначала не верилось, потом появились клиенты, и «процесс пошел», как любил выражаться единственный президент СССР.

Я села в кресло, почитала записи. Настроение настораживало. С чего бы это? Может, затянувшаяся зима надоела? Холодно, метет постоянно. Снега нет, только белая крупа по лицу. Раздражает. Дразнится. Февраль, а снега нет. Стоп, февраль. Скоро Иркин день рождения! Ирина Воробьева – моя подруга. Наша с Танькой. Вернее, мы дружим с тех пор, как грызли совместно гранит педагогической науки и делили одну общажную комнату на троих.

Я позвонила Ирине. Давно не виделись, надо исправить. Договорились, что сразу после работы я к ней. Затем пригласила клиентку и переключилась на ее проблемы.

Женщина отвечала односложно, пока не увлеклась и заговорила как будто сама с собой:

– Мне почти сорок, а я ничего в жизни не добилась. Нет стремлений и желаний. Это плохо? В двадцать и даже в тридцать мне казалось, что я себя еще не нашла. Вот-вот ко мне должно было прийти осознание того, кем я хочу быть. Я искала. Посещала тренинги и мастер-классы, читала книги и слушала лекции. Это было интересно, всегда интересно. Но когда я возвращалась домой, все забывалось. Смысл жизни, предназначение – все это сваливалось на мою голову тяжелой тучей и затмевало остальное. Понимаете, с деньгами мужа я могу не работать. И не хочу, если честно. Знаете, эти утренние подъемы, поздние возвращения. Весь день работать с людьми, которые неприятны, тоскливо. Это не для меня, не в моем характере.

Я коротко кивала и хранила молчание.

– В то время, когда муж на работе, я хотела бы чем-то заняться. Ведь хобби украшает человека, правда?

– Да, он становится интересен, – согласилась я.

– А почему я до сих пор для себя ничего не придумала? Я бездарность?

– Сначала давайте поймем: для чего вам это надо? Люди выбирают занятие для души. Они вынуждены работать и заниматься чем-то нелюбимым ради денег. А хобби – это услада, расслабление нервов. Занятие, приносящее радость и удовлетворение. Знаете, моя подруга с детства проявляла явную склонность к стилистике и парикмахерскому делу. Она подстригала кукол, вязала банты, придумывала образы. Потом подросла и переключилась на людей. Ей нравилось прилагать усилия для того, чтобы человек выглядел красивей. Она светилась от счастья, когда результат ее работы радовал других людей. Но родители рассудили иначе и выучили дочку на бухгалтера. Несмотря на то что девочка не любила цифры. А теперь представьте, как тяжело человеку, который вынужден заниматься чужим для него делом. Он страдает.

– Но у меня другое.

– Да. У вас нет мотивации. Вас все устраивает. Кого вы хотите заинтересовать?

– Понимаете, все мои знакомые уже чего-то добились… я была недавно на встрече выпускников. Знаете, сейчас модно встречаться с одноклассниками. Мы встретились…

Она замялась. Стала теребить завязки на кофте. Погрустнела.

– Они делились своими успехами? – подсказала я.

– Да. Одна – владелица фирмы, другая – акционер компании, третья – работает в крупном банке. Кто-то написал книгу, кто-то увлекается фотографией. А мне сказать нечего. Что у меня за достижения? Богатый муж и шестнадцатилетний сын?

– Ошибаетесь. Это достижение. Ваше достижение. Многие этого не имеют. Создать и сохранить семью труднее, чем открыть частное предприятие. Припомните, выглядят ли счастливыми ваши одноклассницы, которые с упоением рассказывают о своих карьерных достижениях? Или, может, они с радостью поменялись бы с вами местами? Ведь иногда женщина вынуждена работать как лошадь и достигать результатов только для того, чтобы прокормиться и не зацикливаться на своем одиночестве. Вам это в голову не приходило? Конечно, найти хобби для души – прекрасная мысль. Подумайте, и вы обязательно найдете себе увлечение. Покопайтесь в детских воспоминаниях, вспомните, что вас радовало, о чем мечтали и как представляли свое будущее. Таланты кроются в детстве. Ищите там.

Мы проговорили больше часа. Мне хотелось верить, что результативно. Уходя, она вспомнила:

– Кстати, а что сейчас с вашей подругой?

– Которая могла бы стать стилистом и зарабатывать больше, чем бухгалтер?

– Да.

– Она осознала, что должна реализовывать свои потребности. Сейчас работает визажистом на свадьбах и в кино. Запись на полгода вперед, график составляет сама.

– Молодец! – похвалила клиентка.

– Конечно, все далось не сразу. И гонорары были мизерные, и клиентов мало. Но кто не ищет, тот не находит. Если не знаете чем заняться, начните бегать. Занятия спортом активизируют мозговую деятельность, это раз. Во-вторых, будете чаще бывать на воздухе, а это полезно. В-третьих, это научит вас концентрироваться. Мысли выстроятся в цепочку, и вы найдете выход.

Она смотрела вопросительно.

– Слово «выход» состоит из корня «ход». Не обращали внимания? Хотите выбраться, идите. Делайте шаг.

* * *

Я стояла на лестничной площадке и ждала, когда Ирка откроет дверь. Нажимая на кнопку звонка раз в десятый, страшно нервничала.

Надо же, пригласила в гости, а сама ушла. Нет, на подругу это не похоже. Она очень ответственная, пунктуальная и обязательная. И когда бы к ней ни пришли гости, всегда увидят сияющую чистотой квартиру. И это при том, что у Ирки двое детей! А еще она всегда угостит свежей выпечкой и заварит ароматного чаю. Отложит все дела и посвятит время исключительно тебе. Как это приятно! Как мы с Танькой ее любим! Наша подруга – необыкновенной доброты человек.

Дверь неожиданно распахнулась. Я застыла на пороге. Рука продолжала давить кнопку звонка.

– Чего трезвонишь? Давай входи.

Неизвестное создание говорило глухим Иркиным голосом. Я оторвала палец и решила переступить порог.

– Ира, это ты???

Из комнаты выбежала Настюша и закричала:

– Мама, у тебя глаза вылезли!

Зеркальные дверцы шкафа отражали замаскированную в творожную маску Ирку.

– Ой, не могу! – захохотала она. – Тьфу ты! Как же я забыла!

Стянув с лица очки для плавания ужасного кислотного цвета, побежала в ванную смывать с лица давно засохший слой.

– Ирина, что это за костюм сухопутного водолаза? – Я не могла остановить приступ смеха. – Ты бы еще надувной круг нацепила для полной картины.

Ирка отмахнулась, хихикнула и потащила меня на кухню. Там на каждой конфорке что-то жарилось, варилось, булькало и гудело. Казалось, этот живой кухонный механизм требовал постоянного внимания минимум четырех женщин.

– Я лук резала, – пояснила подруга свой нелепый вид, – чтоб глаза не слезились, очки надела.

– Тебе пора запатентовывать свои изобретения – Я продолжала улыбаться. – А на лице что было?

– Маска домашнего приготовления.

Ира поддела деревянной лопаткой отбивные на сковородке и ловко их перевернула. Убавила огонь и повернулась ко мне:

– Извини, звонок не слышала. Дверь на кухню закрыла, здесь шумно.

Она кивнула в сторону плиты. Вспомнила, вскочила, выключила духовку.

– У меня все готово!

Вытащила из духовки пирог, и кухня тут же пропахла ароматом печеных яблок и сладкого теста. Нарезала пирог и разложила по тарелкам. Я уплетала сдобу быстрее, чем дети. Покончив с пирогом, заметила отсутствие хозяина дома.

– Олег на работе, – вздохнула Ирка.

– Придет когда?

– Не знаю, Каролина, он не предупреждает.

Я внимательно посмотрела в глаза подруге. Она пожала плечами и отвела взгляд. Настёна спрыгнула со стула, вытерла рот и умчалась в комнату. Ирка так и не притронулась к пирогу. Мыслями она далеко.

– Выкладывай, – мой тон был мягкий и просительный.

– Тяну одна лямку… А он… Домашние дела столько сил отнимают! К вечеру как выжатый лимон. С Ваней уроки поучи, убери, постирай, погладь, наготовь, перемой. Олежка приходит поздно, поест и спать. Совсем мы папу не видим.

– Разбаловали вы своего папу.

– Он наш добытчик. За квартиру кредит платим. Знаешь, какая сумма в месяц?

– Ирка, прекрати! У вас четкое распределение: муж зарабатывает деньги, жена – ведет домашнее хозяйство и бережет семейный очаг. Такие семьи существуют вполне нормально. Просто в период эмансипации женщин их становится меньше.

Я попыталась заглянуть в глаза подруге. Ирка подскочила, взяла кухонное полотенце и принялась яростно тереть тарелки. Она нервничала. Мужчина заливает неприятности горячительными напитками, а женщина бросается драить полы и стирать занавески.

Я подошла, обняла Ирку и усадила за стол.

– Надоело мне все, – с отчаянием в голосе заявила подруга.

– Без ста грамм не разберешься.

Я выудила из пакета бутылку вина и связку бананов. Совсем о них забыла, когда это чудо открыло дверь. Осушив бокал красного, Ирка решилась:

– У нас четвертый месяц нет секса.

– Ну, вы даете! – вырвалось у меня.

– Не вижу света в темном царстве.

Я открыла рот, но вовремя закрыла. Ирку понесло. Накопившиеся обиды, усталость, раздражительность, одиночество при живом муже – все это я слышала тысячу раз от разных женщин. Разных возрастов, комплекций и социального статуса. Но от Ирки слышала впервые. Мне казалось, что она вполне счастлива в браке, никогда не жаловалась.

– У него всё командировки, корпоративы и вечерние отчеты. Совсем на нас нет времени. Утро начинается всегда одинаково: вскакиваю первая, всех бужу, готовлю бутерброды Ванечке в школу, глажу мужу рубашку, завариваю кофе, отвожу Настю в садик. С самого утра как заведенная. Прихожу, смотрю, а он после себя ни постель не заправил, ни чашку не помыл. В раковину бросил и ушел на работу.

– Привык, что ты вернешься и уберешь.

Ну что ей сказать? Радуйся, что чашку в раковину ставит? У некоторых мужья на столе оставляют. И еще чайные пакетики на белую скатерть выкладывают. И тут Ирка выдала самое распространенное умозаключение замужних женщин:

– Я все делаю для семьи, для нас всех, а ему на это плевать! Семья – это ответственность, как он этого не понимает?

Я сочувственно смотрела на подругу.

– У тебя исчезла радость жизни. Дети – твое вдохновение. Ты и печешь, и вкуснятину готовишь, и в квартире порядок. Если в этот уютный дом не тянет мужчину, дело в другом. Его не тянет к тебе.

Ирка печально смотрела в тарелку.

– Может быть, проблема не в нем? Ты не думала об этом? Если он за все эти годы не научился ценить то, что ты делаешь, прекрати делать. Не готовь, не пеки, не убирай и не стирай. Детей не ущемляй, а мужу покажи, что может быть и по-другому.

– Как?

– Опиши свой вечер.

– Я говорила. Пришел Олег, поел, помылся, телик пощелкал и лег спать. Не спросит, как дела у Насти, сделал ли уроки Ванька, как чувствую себя я.

– Потому что он привык, что все выучено, ты здорова, а ужин приготовлен. Зачем ему спрашивать? Если вдруг что-то изменится в привычном укладе жизни, тогда он заметит. Попробуй поступать по-другому.

– Ага, я смотрела недавно новое ток-шоу, там советовали женщине написать мужу записку, собрать вещи, оставить детей и махнуть на курорт. Но это бред! Как можно детей бросить?

– Детей никто не бросает, – возразила я, – а временно оставляет на попечение мужа, их отца. Не чужого человека, заметь. А отдохнуть тебе надо. Ты без выходных уже десять лет работаешь. И способ этот действенный. Мужчина, когда остается один, резко вспоминает, что дети хотят кушать и требуют внимания. Но у этого способа из ток-шоу есть и обратный эффект. Часто о нем забывают упомянуть. Я тебе его не советую, зная наперед, что тебе это неприемлемо. Предлагаю только изменить привычный быт, никуда не исчезая. Это возможно?

– Например?

– Например, он возвращается с работы, а на ужин только чай или вчерашний борщ. Или овсянка.

– Ты что, он рассердится!

– Почему? Ведь ты была на одном родительском собрании, потом – на втором. Только пришла. Он собрания не посещает?

– С утра могла успеть, например, – заметила Ира.

– У тебя сознание атрофировано под кухарку!

– Он меня не поймет, – мотала головой Ира.

– А утром пусть обнаружит, что нет ни одной чистой рубашки.

– Ты что! Кричать будет.

– А ты спи, забудь его разбудить на работу.

Я не обращала внимания на Иркины возражения. Я представляла, как бы сама отомстила мужчине, если бы он посмел так эксплуатировать меня в быту. И за Ирку до слез обидно.

– Двое деток – это замечательно. Но с их рождением ты стала серьезная, сосредоточенная, не позволяешь себе расслабиться. Вспомни, какой ты была в общаге, Ира!

– Легко тебе говорить! Будут свои, тогда меня поймешь. Ты даже не можешь себе представить, какая это колоссальная ответственность – дети!

– Солнышко, ты права. Но задумайся, почему многие семейные пары счастливы после десяти, двадцати лет совместной жизни?

– Тебе такие встречались?

– Да. Они сохранили главное – восторженное отношение и уважение друг к другу.

– Как я могу восторгаться Олегом, если он не знает, в каком классе учится Ваня?

– У вас проблемы, и это может разрушить брак. У тебя нет блеска в глазах.

– Какой блеск, если на кухне ждет гора немытой посуды?

– Вот тебе пример, что пора бы Ванечке помогать маме. Не трудно в его возрасте. Пусть это станет первой обязанностью. А блеск появится в твоих глазах, а не на дне кастрюли.

– Ладно, подумаю, – нехотя согласилась Ира.

– Только не откладывай свои изменения на завтра. Решилась меняться, действуй сегодня. Что тебе мешает встретить мужа при полном параде и позвать на ужин в ресторан?

– Он скажет, что устал.

– Ты скажи, что тоже устала и не успела ничего приготовить.

– А дети?

– А дети вполне могут побыть пару часов дома сами. И будут рады.

– Ресторан – это дорого. А если согласится, будет сидеть угрюмый и безразличный. Мне назло. Я буду чувствовать вину, что настояла на своем.

– А ты сделай так, чтоб этот вечер стал веселым. И что касается любви, бери инициативу в свои руки, – продолжала я поучать подругу. – Женская настойчивость в постели – это такая же забота о мужчине, как приготовленный борщ, например. Инициатива – отличная вещь, но это не лекарство, а витамины. Поможет, но всех проблем не решит.

Ирка засмеялась. Я говорила образно, но вполне понятно. Может, со мной не произошла эта печальная трансформация потому, что мы со Славиком не расписаны? Неужели после регистрации все пары теряют любовь?

– Муж – это не человек, с которым ты должна делить и преодолевать все трудности. Это человек, которого ты выбрала для совместного времяпрепровождения и наслаждения жизнью. Трудности есть у всех, но не надо на них зацикливаться. Даже если ты забудешь полить цветы или пропылесосить в квартире. Что случится? Никто не заметит. Зато у тебя появится время для себя. Почитай новости, заучи анекдоты. Чтобы было о чем с мужем в том же ресторане поговорить. Он вспомнит, что ко всему прочему ты хороший собеседник. Твоих достоинств не счесть. Или освой технику стриптиза, тайского массажа, займись спортом. Это всегда пригодится. Удиви его сначала разочарованием, а потом – восторгом.

– Легко сказать, – вздохнула Ира.

– Есть хорошее выражение, – резюмировала я. – «Когда женщина выходит замуж, она надеется, что муж изменится. Мужчина после женитьбы надеется, что жена не изменится никогда».

Перед уходом мы договорились, что Ира постарается измениться. Впереди целая жизнь! Тогда я еще не знала, что Иркина семейная жизнь очень скоро оборвется…

* * *

Мы познакомились в общаге при поступлении в наш родной пединститут. Как мы там оказались? Все по-разному. Я, провинциалка без связей, поступала в те институты, которые игнорировали местные абитуриенты. И поступила. Ирка из глухого сибирского села, поступала из принципа «куда пройду». С ее аттестатом можно было претендовать только на третьесортное ПТУ, но ей удалось по-своему покорить Москву. Танин отец мог «поступить» дочь даже в МГУ. Но так как Таня последний год в школе вела себя возмутительно, отец решил ее проучить и отправить на вольные хлеба под общественную крышу. Вот так мы, собственно, оказались в одно время и в одном месте.

Татьяна не обладала соблазнительными формами Моники Белуччи или утонченными чертами Кейт Миддлтон. Но она умела преподнести себя так, что каждый чувствовал – он общается с особой королевской крови. Волосы подкрашивала в модные оттенки сезона, тщательно выбирая краску. Всегда имела надежный тональный крем, который ложился на кожу ровным слоем, не создавая эффекта маски. Глаза подводила ярко, помаду выбирала под настроение. Одежду шила, лишь иногда покупая готовые вещи в магазинах. У нее были три швеи. Зачем три? Не знаю, она не распространялась. Но чего у Татьяны было в избытке – исключительного чувства стиля, вкуса и таланта предвидеть будущие модные тенденции на несколько лет вперед. Это был не единственный ее талант, но мы по Тане, как по барометру, обновляли свой гардероб.

К слову, никто из нас тот институт не окончил. Татьяна через полтора года вернулась в отчий дом. То ли мама повлияла на папу, то ли другие обстоятельства, но это случилось. Провожали Таньку душевно. На улицу высыпало полобщаги. Водитель грузил чемоданы, а мы готовы были кидаться на дорогую машину, увозившую нашу королеву. Татьяна прощалась сухо и вежливо. Села на сиденье, опустила черное стекло и снисходительно помахала рукой. Мы думали тогда, что это конец. Человек, который сыпал рассказами и советами, исчез. Как дальше жить?

Татьянин уход повлиял на каждую из нас по-разному. Я пересмотрела свое отношение к жизни. Профессия учителя показалась мне абсолютно не тем, чего я хотела от жизни. Я перевелась в другой институт и стала обучаться психологии. Хотелось видеть результат работы и дарить людям радость. Взяла кредит в банке и открыла салон. Занялась саморекламой и поиском клиентов. В современном мире, где все насквозь прошито Интернетом, сделать это несложно.

Как раз в это смутное время, когда тревожило чувство отчаяния и наступали сроки оплаты кредита, я так удачно покаталась в парке на роликах. Славик предложил переехать к нему на втором месяце знакомства. Вместе с вещами я перевезла к нему свои финансовые проблемы. Он с достоинством их решил, выплатив мой кредит целиком. Одним разом. Мне повезло, знаю.

* * *

Ирка ревела так, что разрывалось сердце. Кудрявая болонка Тутси с упоением подвывала хозяйке. Похоже на траур в квартире Воробьевых. Шторы задернуты, не работает телевизор, и с кухни не доносятся ароматные запахи. Я, Каролина Меркулова, примчалась по первому зову подруги. Ирка ревела в трубку, продолжала реветь и сейчас, пересказывая трагизм случившегося.

– Господи, было бы что хоронить, – не выдержала я.

– Ты не понимаешь, – стонала она, – у тебя такого не было.

– Конечно! Я никогда не ставила перед собой цель сохранить семью любой ценой.

– Легко так рассуждать, – хлюпала носом подруга, – а мне куда деваться?

– Сколько времени в запасе?

– Неделя, – заревела Ирка с новой силой.

– Вот так живешь с мужем, живешь, носки ему стираешь, рубашки гладишь, детей нянчишь, ночами не спишь, а он тебе: «Я ухожу. Будь добра, освободи жилплощадь через семь дней». И бай-бай. Как будто не было десяти лет и двоих детей.

Ира жалобно посмотрела опухшими глазами:

– Сходи за ребенком в садик, я совсем забыла.

– Ты сдурела? Мне не отдадут.

– Я напишу записку, Настя тебя опознает.

– Узнает. Опознают трупы.

Через две секунды я приняла решение. За себя и за Ирку.

– Через час будь готова, пойдем в кафе.

– Зачем?

– Отмечать начало свободной жизни.

– Да что отмечать? Опомнись! От меня муж ушел.

– Хватит! Радоваться должна, что это случилось сейчас, когда тебе тридцать. Что ты не превратилась в тетку и не обросла пирожками и комплексами.

– Водки хочу, – глядя куда-то сквозь стену, прошептала Ирка.

– Договорились.

«Позади крутой поворот, впереди – обманчивый лед…» – пела Анна Вески из приемника маршрутки на волне Ретро-FM.

«Точно», – согласилась я.

Жалко Ирку, Ваньку и Настёну. Как объяснить детям, что папа полюбил другую тетю? А вы, моя бывшая семья, думайте сами, где вам жить. Миллионы людей сходятся и расходятся, страдают, влюбляются, мучаются, радуются. Ира вышла замуж по любви. И где эта любовь? Сейчас у Олега другой объект любви. А влюбленный мужчина забывает обо всем, даже о детях. Перестает чувствовать себя отцом. Только мужчиной. Это инстинкт срабатывает, когда павлиний хвост веером и гортанные песни на закате. Какие дети? Спектр мозговой активности перемещается гораздо ниже и руководит мужскими поступками.

Ирка сама его разбаловала. Если мужчина привыкает отдыхать один, он вскоре привыкнет делать все без оглядки на вторую половину. Это становится нормой его поведения, вживляется в мозг, растворяется в крови. Он начинает себя вести как свободный, неженатый мужчина. Это факт.

После пединститута, где мы познакомились, Ирка вышла замуж за Олега. Не получив диплома, родила ребенка. Я стала психологом, прочитала много книг, посетила миллион тренингов и семинаров и знала точно – в таком состоянии, как у Ирки, человека нельзя оставлять одного. Он не должен замыкаться в себе. Лучше дать немного поплакать, потом вывести в люди, показать, что жизнь продолжается.

Я собиралась это сделать.

Забрав Настю из детсада, пропиталась атмосферой жизнерадостности, на которую способны дети. Только эти юные существа обладают таким восприятием жизни и фейерверком эмоций, на которые мы, взрослые, уже не способны. Мы наблюдали, как ветер гонит облака, смешно сталкивая их друг с другом.

«Смотри, – кричит Настя, – они обижаются! Видишь, как надулись?»

В город пришла весна. Распустились листья, мгновенно позеленела трава, а вот только месяц назад… Месяц. Прошел месяц жизни! Как много и как мало. Много для природы, и мало для нас, людей. Мы считаем месяц днями, календарем, зарплатой, квартплатой, потраченной или отложенной суммой. Да чем угодно, только не тем, чем надо. Мы привыкли жить в темпе, не замечая прекрасного и близкого.

– Смотри, – тянет за рукав девочка, – собачка захотела пописать и полила дерево. Теперь оно вырастет до неба.

Почему мы с возрастом теряем эту удивительную способность видеть лучшее? Ожесточаемся, подстраиваемся под мир, ищем себе оправдания и бежим-бежим. Забываем о том, о чем мечталось в детстве. Не верим сказкам, которые мама старательно читала вслух. Никому не верим.

Вдруг в глубине сумки зазвонил телефон. Эта мелодия принадлежала Тане.

– Да, дорогая, – я прижала телефон к уху.

– Меркулова, где ты шляешься, когда нужна? – понеслось в трубку.

– Что случилось?

– От меня Николай уходит.

– Вы сговорились? – Я чуть не выронила мобильный.

– Приходи! – коротко ответила Татьяна.

Это было подобно извержению вулкана. Громко и неожиданно. Татьяну я никогда не видела плачущей. И не представляла, что может произойти, чтобы Таня обронила слезинку. На наши студенческие стенания, разочарованные влюбленности и прочие неприятности она всегда смотрела с пренебрежением. И твердила, что ни один мужик не стоит женских слез.

Впрочем, сначала спасу одну подругу, потом начну спасать вторую.

Мы с Настей расположились на террасе кафе. Благо погода радовала настоящей календарной весной. Ирка явилась все в том же отвратительном настроении.

– Ирина, – я погрозила ей пальцем, – будешь хмуриться, покроешься преждевременными морщинами и распугаешь всех женихов.

– Какие женихи, – тяжело вздохнула Ирка.

– Пока я гуляла с твоим ребенком, один тип хотел жениться. Говорит, у маленькой красивой девочки должна быть восхитительная мама.

– Врунья ты, Меркулова, – отмахнулась она.

– Ну, может, и врунья, что это меняет? Я хочу тебе доказать, что даже женщина с ребенком может понравиться мужчине. Так что грустить бессмысленно.

– А с двумя? – ехидно спросила Ирка.

– А с двумя – двоим мужчинам.

Ирка тихонько засмеялась, я ее поддержала. Отлично. Если человек способен посмеяться над собой, над создавшимся положением, он выкарабкается. Значит, у него все получится. Главное, не завязнуть в своем горе, а переплавить его на что-то положительное и созидательное.

Но мне еще предстоял разговор с Татьяной.

Пока я разбиралась в любовных драмах подруг, чуть не забыла о работе. Слава богу, у меня есть отличная секретарша.

– Через час записана Виктория Александровна Тихонова, – позвонила и напомнила Катерина, мой секретарь.

Катерина встретила у двери, предложив только что сваренный кофе. С секретаршей мне повезло. Студентка Катька пришла по объявлению. Я набирала персонал: уборщицу, бухгалтера, секретаршу. На последнюю вакансию претендовало большое количество желающих. Катя разительно выделялась интеллектом и воспитанием. Я ее взяла и ни разу об этом не пожалела. Она была пунктуальна, вежлива, аккуратна и скромна. Недавно обратила внимание, что один клиент стал захаживать чаще. И темы для беседы высасывал из пальца. Слушал рассеянно, говорил невпопад, а у стола Катюши задерживался дольше положенного. Я не возражала. Катя молода, симпатична, из провинции. Столичный жених не помешает, если намерения серьезные. Но на Петра Валентиновича она не обращала никакого внимания.

«Добьется своего, – думала я, наблюдая, как настойчиво и регулярно он преподносит девушке презенты. – Уведет мою Катерину. Где искать замену?»

И вот сейчас, когда с минуты на минуту должна войти клиентка, он кружит у входной двери. «Дисциплину рушит», – мысленно пошутила я.

– Добрый вечер, Каролина.

– Добрый.

– Посидите в машине. Я жду клиента.

Петр Валентинович взглянул с тоской на Катерину и вышел.

* * *

Я слушала клиентку, а в голове вертелась одна назойливая мысль: «День брошенных женщин».

Молодая женщина с пухлыми формами безостановочно вытирала слезы платком. Когда-то Виктория страстно полюбила одногруппника. Девушка получала высшее образование заочно, появлялась в институте редко, но метко. Любовь длилась ровно месяц, потом парень переметнулся к другой даме. Виктория внезапно поняла: ОН – любовь всей ее жизни. Так иногда бывает. Причем только у женщин. Мужчины не склонны идеализировать свою партнершу. А мы, женщины, уши развесим и в слова верим. Потому что не считаем себя достойными любви. И когда появляется тот, кто верит и обожествляет, на нем концентрируется и сердце, и мозг.

Короче говоря, сохнет она по нему и не знает, как вернуть. К гадалкам ходила, сглаз снимала, на картах гадала, успокоительные принимала. А любовь не проходит.

– Виктория, чем вы занимаетесь? – поинтересовалась я.

Часто так бывает, что если голова ничем не заполнена, она забивается мусором типа любви вселенского масштаба, от которой нет лекарств.

– Учусь, – повторила клиентка.

«Типичный случай. Учится она два раза в год, а в остальное время страдает. Не понимаю, как можно жаловаться на жизнь, когда у тебя есть крыша над головой и кусок хлеба на столе? Полмиллиарда людей этого не имеют. Осознание этого факта должно отрезвить и заставить взглянуть на жизнь под другим углом. Давно установлено, что все болезни от нервов. Так вот, милая моя Виктория, ваша болезнь от скуки. Лечится просто – трудоднями». Ничего подобного я вслух не сказала, а сочувственно протянула стакан воды.

– Успокойтесь, вы обратились по адресу. Спасать человеческие души – мой профиль. Как зовут вашего молодого человека?

– Саша.

– Что желаете, Виктория?

– Забыть его хочу! Разлюбить! – зашипела клиентка.

– Есть его фото?

– Хотите взглянуть?

– Нет. Но оно нам пригодится. Записывайте рецепт.

– Я не умею готовить, – смутилась она.

– Не кулинарный. Значит, так, завтра утром просыпаетесь с восходом солнца. Солнце встает во сколько? – Я заглянула в перекидной календарь: – Ага, 5.20 утра. Замечательно.

– Но…

– Вы обычно в это время спите?

– Да.

– Вы хотите излечиться навсегда?

– Конечно.

– Тогда берите ручку и пишите. Продолжаю: просыпаться вы должны строго с восходом солнца, иначе не сработает. Натощак выпиваете стакан воды, ее заготовите с вечера.

Она смотрела не мигая.

– Выпиваете заговоренную воду, – упрямо повторила я. – Позже объясню, как это сделать. Берете в руки Сашину фотокарточку и начинаете проговаривать следующие слова. Вы успеваете записывать? Любимый, с новым днем тебя, желаю здоровья, богатства, успеха в жизни и огромной любви.

– Что вы говорите? – изумилась женщина.

– Пишите!

Я надиктовала на три страницы ее блокнота. Клиентка пару раз прерывалась, откладывала ручку, делала безумные глаза и тяжело вздыхала. Но продолжала запись. Я вещала поучительным тоном, не терпящим возражений.

– В конце повторите трижды: живи с миром и будь счастлив.

– Но я хочу, чтоб он мучился и страдал! – закричала она.

– Чем больше искренности будете вкладывать в слова, тем лучше, – заметила я. – И запомните, что злость и обида, которую вы носите в сердце, отравляют вашу жизнь. Только вашу, а не его. Ему все равно, что вы чувствуете. Вы разрушаете свою энергетику, а это чревато последствиями.

– Какими? – испугалась клиентка.

– Миомой матки. Знакома такая болезнь?

– Нет, слава богу.

– Далее, – идете на улицу вместе с его фотографией…

– Но она общая, – возмутилась Виктория.

– Покажите.

Девушка достала из сумочки снимок. Это было групповое фото. Она ткнула пальцем в голову, расположившуюся на задних рядах.

– Придется обрезать.

– Может, лучше в церковь сходить? – неуверенно поинтересовалась клиентка.

– Зачем?

– Пусть батюшка почитает «отче наш»…

– Простыми молитвами тут не обойтись, – заключила я. – Вы к гадалкам ходили?

– Да. Не помогло…

– Я советую рецепт, который помог сотням женщин.

– Правда?

– Уверяю вас.

– Хорошо, я все сделаю.

– Процедуру надо повторять каждое утро в течение 33 дней.

– Вы с ума сошли? Это больше месяца!

– Запомните, – я встала из-за стола, – если вы пропустите, проспите восход, начнете сначала. Новый отсчет тридцати трех дней.

– Какой кошмар!

– Это еще не все.

– Пить сырые яйца не буду, – предупредила она.

– Не нужно. Каждый день вы будете преподносить ему подарки.

– Вы с ума сошли? Я не буду за ним бегать!

– Хорошо, что такие мысли не посещают вашу светлую голову, – заметила я.

– Это мужчина должен дарить цветы, конфеты, водить в рестораны, угощать, знакомиться с родителями и просить руки.

– Любимая книга?

– Я не люблю читать. Смотрю телик.

– Хорошо. Какой фильм нравится?

– «Сабрина», – заулыбалась Виктория.

– Чем нравится?

– Когда она вернулась из Парижа, ее любимый человек совсем ее не узнал. И стал за ней ухаживать. Подарки дарить, на вечеринки приглашать.

«Ясно. Мы застопорились в подростковом возрасте, и дальше свиданий ни о чем не мечтаем. Жаль».

– Как думаете, почему главный герой полюбил эту девушку, на которую раньше не обращал внимание?

– Ну, не знаю. Она красивой стала, уверенной. Изменилась.

– Что кроме внешности в ней поменялось?

– Во Франции жила. Может, шарм какой-то французский появился.

– Работа над собой?

– Наверное, – пожала плечами она.

«Но вы этого не заметили», – мелькнуло в голове.

– Значит, так, задание на каждый вечер, – решила я. – Приобретаете французский словарь и выучиваете по 30 новых слов каждый вечер.

– Зачем?

– Во-первых, это пригодится для заклятия, которое вы будете проговаривать над стаканом воды и выпивать его натощак.

– Оно должно быть на французском?

– Обязательно.

– Но я учила английский. Папа сказал, что этот язык надо знать каждому.

– Правильно. Но он не знал, что его дочь влюбится. А для этого требуется французский.

– Но зачем?

– Французский – язык любви. И любовное заклятие снимается только словами, произнесенными на этом языке. Так оно сильнее.

Виктория грустнела с каждой минутой, но продолжала записывать «рецепты».

– Виктория, – сказала я ей на прощание, – если вы почувствуете, что заклятие начнет действовать раньше, не прекращайте. Это важно.

Она молча кивнула и вышла из кабинета.

Я конечно немного иронизировала, но точно знала, что это сработает. И оказалась права.

Виктория позвонила уже через неделю.

– Каролина, вы гений! – кричала она. – Я его совсем не люблю. Он стал мне противен! Надоело рано вставать, желать ему доброго утра, учить французский, пить воду и читать молитвы. Не поверите, я вылечилась через семь дней. Это самое сильное заклятие.

– Помните, Виктория, должно пройти тридцать три дня…

Я отчетливо понимала, что лечение закончилось. Девушка не захочет вспоминать о парне, который ассоциируется не с любовными свиданиями, конфетами и кино, а с ранними подъемами и зубрешкой иностранного. И следующий раз, когда ей вздумается влюбиться, она будет намного осмотрительнее.

* * *

Танюха ковыряла вилкой салат и смотрела по сторонам пламенным взглядом. Карие глаза подруга подводила выразительно, занималась специальной гимнастикой, чтоб блеск не исчезал, и делала какие-то компрессы. Глаза – главное Танькино оружие, и она им умело пользовалась. Сейчас взгляд был колючим, как иней на голых ветвях.

Мы сидели в ресторане и пытались настроиться на одну волну. Таня держалась холодно и отстраненно. Выглядела отлично, но как-то сдержанно. Я, наоборот, наговорившись полдня на работе, машинально продолжала говорить и в кафе.

– Вон парень сидит, видишь? – оборвала меня подруга.

– Где?

– За крайним столиком у сцены.

– Таня, я думала, тебе плохо, поэтому ты меня позвала.

Я вздохнула, представив, что могла бы провести этот вечер иначе.

– Да, мне плохо.

Мы скрестили взгляды. Каждый из нас переживает боль по-своему. Кто плачет, а кто замыкается и молчит. Таня была сильной, но это не значит, что душа ее не болит. Я постаралась улыбнуться.

– Так что там с парнем?

– Он пришел с девушкой, она сейчас в туалете. Он не курит, сидит, скучает. Поглядывает за наш столик. Пока дама не вернулась, заберу ее парня.

– Ты рехнулась? Успокоительные пила? Может, их нельзя с алкоголем смешивать?

– Будет ей уроком.

Татьяна резко встала, поправила короткую юбку. Я попыталась усадить на место «брошенную» особу.

– Танька, быстро вернись на место! Ты с ума сошла.

Ее глаза горели диким огнем мести, преград не было. Была цель.

– И не подумаю. Будет знать, что мужика одного нельзя оставлять ни на минуту. Уведут. Как моего Николашу.

– Танька! – крикнула я, но она уже пошла в сторону ничего не подозревающего мужчины.

Я сползла глубже под стол. Хотелось накрыться скатертью и ничего не видеть. Мне было стыдно. Стыдно за Таньку. Она уже что-то говорила парню, склонившись таким образом, чтоб его глаза утонули в декольтированной блузке. Потом они вместе поднялись и направились к выходу. Как только за ними захлопнулась дверь, из дамской комнаты появилась девушка. Она села за пустой столик у сцены и растеряно оглянулась. Получается, моя подруга Таня успела оценить всех посетителей, выбрать жертву и осуществить хитроумный план. И это в то время, пока я успокаивала ее тем, что все в мире относительно.

Щеки пылали, хотелось зажмуриться и отвернуться. Но вопреки сигналам совести, я продолжала наблюдать за развитием событий.

Вскоре вернулся парень, за ним Татьяна. Он сел за столик, улыбнулся девушке. Татьяна с сумочкой через плечо направилась в туалет. Я пыталась угадать, что же там произошло? Вероятно, парень в игру не включился и послал мою подругу куда подальше. Сейчас она вернется и скажет: «Мы уходим». Я представила, как яростно она будет возмущаться. Вдруг парень поднялся и направился в сторону дверей туалетных комнат. Его девушка сидела ко мне спиной, увидеть выражение ее лица не удавалось. Я ждала Таню, самостоятельно домысливая ситуацию. Моя подруга, судя по времени отсутствия, утонула в унитазе. И ждет помощи.

Незаметно бутылка опустела. Я допила остатки в бокале и попросила счет. И тут наконец-то явилась Танька.

– Ну, ты и пьешь!

Она покачала головой и попросила официанта повторить заказ.

– Мы не уходим? – изумилась я.

– Нет.

Я неотрывно смотрела на подругу. Она медленно чиркала зажигалкой, будто дергала меня за нервы, и так же медленно затягивалась дымом.

– Я жду! Быстро рассказывай, что там у вас произошло.

– Как у всех. Муж решил, что нам пора расстаться.

– Погоди, я не об этом.

Всматриваясь в довольное лицо подруги, пыталась предугадать ее рассказ. Я ведь психолог.

– Ты вытащила этого парня под каким-то предлогом на улицу, пыталась его обольстить, но потерпела фиаско. Вернулась, смоталась в туалет, заглянула в зеркало, удостоверилась, что все в порядке. Так? Подправила макияж и вернулась. А сейчас делаешь вид, что тебе плевать на его отказ, и пусть он видит, что это не испортило тебе настроения. Так?

– Ну, ты даешь! – рассмеялась подруга.

Официант принес новую бутылку. Я с нетерпением ждала, когда он удалится.

– Таня, это нормально – переживать боль. Ты теряешь мужа, финансовую опору. Хорошо, что не замыкаешься в себе, не зацикливаешься на ситуации. И то, что доказываешь самой себе, что очень еще НИЧЕГО, – тоже нормально. Это часто встречается в моей практике. Но эти молодые люди тебе посторонние, они здесь ни при чем. Ты не должна рушить судьбы других людей. Твое горе – только твое.

– Меркулова, ты психолог или предсказатель?

– Учитывая обстоятельства, при которых мы со Славой познакомились, и то, и другое.

– Так вот, психолог ты посредственный, а предсказатель – хреновый.

– Это почему?

Танька пускала дым к потолку и блаженно улыбалась.

– Во-первых, у меня не горе, а непредвиденные обстоятельства…

– Ничего себе, – присвистнула я, припомнив, как рыдала Ирка из-за таких «обстоятельств».

– Колька ко мне вернется, я точно знаю. Мы вместе с тобой придумаем, как это лучше сделать. Во-вторых, – продолжала она, – ты просчитала сегодняшнюю ситуацию лишь наполовину. Да, я выманила парня на улицу под предлогом того, что он припарковался неудачно и зажал мою машину.

– А как ты узнала, что он приехал на машине?

– Это говорит о твоей невнимательности, – заметила Таня.

– Я пришла по твоему звонку и внимание всецело посвятила тебе.

– Ладно, не кипятись. Ты боком сидишь, могла не заметить. У него ключи на столе с брелоком. Знать не знаю, какая у него машина и где она стоит.

– Что на улице произошло? Он тебя послал?

Я слушала Таньку, как героиню реального сериала.

– Разве это возможно?

– Танька, не тяни! Что дальше? Он понял, что машину твою не зажал?

– Да. Понял. Я извинилась, удивилась, что «пикнула» совсем другая машина. Сказала, что буду искать другого виновника. И жестоко его накажу.

– И он ушел? – догадалась я.

– Нет. Спросил, как я собираюсь это сделать.

– А ты?

– А я нечаянно споткнулась, прижалась к его груди и сказала: изнасилую.

– А он?

– А он пожалел, что эта честь выпала не ему.

– И что?

– А потом я прижалась ближе и предложила встретиться в туалете.

– Не может быть, – прошептала я, вспоминая, как парень действительно последовал за Танькой в туалет.

Танька засмеялась, затушила сигарету, отпила вина и продолжила:

– Все мужики кобели, этот не исключение. Да, я действительно поправила в зеркале макияж и убедилась, что хорошо выгляжу.

– А потом?

– А потом он пришел…

Я смотрела на Таньку, как будто видела впервые. Изумлению не было предела. Господи, бывает же такое! Перевела взгляд на парня: он поглощал ужин и улыбался своей девушке. Потом – на Таньку. Потом опять за другой столик. Присмотрелась к его девушке. Она тоже улыбалась, что-то щебетала и не представляла, чем занимался ее парень десять минут назад! Он спокойно слушал и ел. Мне стало так жаль девочку. Пришла с парнем поужинать в ресторане, обменяться фразами «я тебя люблю», а тут такое…

Что творится с людьми? Куда катится мир? Сплошная безнравственность, обман и ложь. Секс превратился в разменную монету. Все друг другу врут. Противно.

– Ты поступила как… как… – мне не хотелось говорить это слово.

– Надо было с тобой поспорить на бутылку вина, – заметила она.

– Хватит свои опыты проводить! Сначала в своей семье разберись, а людей не трогай.

– Тоже мне, святая! – взметнулась Танька.

Я умолкла. Мы молча достали свои кошельки, расплатились и покинули заведение. Заговорили в машине.

– Поедешь ко мне, – сказала Татьяна.

– Домой отвези, – потребовала я.

Она вцепилась в руль и не реагировала на мой голос.

– Колька дома не ночует, мне одной страшно.

– Да что ты! А я этого не заметила.

– Каролина, прекрати свои проповеди. То, что сегодня случилось, все равно бы произошло. Не со мной, так с другой. Не в этот вечер, так в следующий. Девочка потом это поймет, когда подрастет. Откроются глаза, и увидит мир… большой… – усмехнулась Таня. – Но мне действительно плохо. И страшно одной в огромном доме.

Я молчала, а Таня неслась по ночной Москве, и только фонари мигали, отражаясь в стеклах фиолетовой машины. Эта машина – подарок Николая. Всего полгода назад. Помню, Таня возмущалась, что хотела авто цвета фуксии, а он выбрал обычный фиолетовый. Да, еще полгода назад Коля обожал свою жену, терпел все ее выходки, баловал и задаривал подарками. А теперь…

– Ты любишь Кольку? – спросила я у «брошенной» жены.

– А как же. И хочу его вернуть любым способом.

Таня съехала на дорогу, ведущую к коттеджному поселку. В любовь к мужу я не поверила, но промолчала. Скорее всего, подруге удобно жить с Николаем. Он богат, внимателен и многое прощает, даже мелкие интрижки. Может быть, ему нравилось, что жена подогревает интерес к себе, не позволяя забыть, что она привлекательная женщина и нравится другим мужчинам. «Не другим, а всем», – всегда поправляла Таня.

Бывая много раз у них дома, всегда задавалась вопросом: зачем люди строят замки? Большие, внушительные, неприступные. Для двоих много. Но им нравилось. И куда мог уйти Колька? К кому?

* * *

– Чему радуемся? Любимый приезжает? – спросила подруга, увидев, как я читаю эсэмэску. Она принесла дымящуюся чашку кофе и тарелку горячих бутербродов.

– Ага.

– Растеклась по кровати, смотреть противно! – фыркнула хозяйка.

– Не злись.

– Что пишет?

Таня делала вид, что ее совсем не интересует чужое счастье. Когда на сердце тяжесть, лучезарный вид подруги как-то не вписывается в обстановку.

– Скучает, хочет домой, – промурлыкала я.

– Боже, как романтично…

– Приедет в конце недели.

Славик часто уезжал в командировки. Это позволяло нам сохранять интерес друг к другу и не растерять романтику в отношениях. Меня устраивала семейная жизнь в таком ненадоедливом режиме. Я успевала встречаться с подругами, не торчала каждый день на кухне и проводила время по своему усмотрению.

– Поняла. Значит, еще пять дней ты в моем распоряжении. Срочно придумываем, как мне вернуть Кольку.

Мне было лениво заниматься расследованием и придумыванием способов по возвращению Танькиного блудного мужа. Хотелось романтики и еще раз романтики, но подругу надо было поддержать.

– Никак не пойму, чего ему не хватало? – вскинула руки Таня.

– Может, спокойствия? – предположила я. – Он жил с тобой как на вулкане.

– Правильно. Чем дороже женщина обходится, тем она ценнее. А я не только финансово, но и нервно затратна. Значит, вдвойне дорога. Столько лет все было прекрасно.

– Может, перегорел человек? Есть предел всему. Его нервным клеткам в том числе. Спокойной жизни захотел.

– Видела я его спокойную жизнь, – отмахнулась подруга. – Два метра ростом, ноги от ушей и волосы до пояса. Так выглядит спокойствие?

– Ты за ним следила?

– Нет. Приходила знакомиться.

– С ней?

– Ну не с Колькой же! – Таня картинно закатила глаза и сложила руки на груди. – Он ей квартиру снимает. Надо действовать, пока до развода не дошло. Пока девица дом не отвоевала. Хищница.

– Ты пришла и сказала: «Убери руки от моего мужа»?

Я улыбнулась, представив нелепость подобной ситуации и Танькину показную высокомерность перед соперницей. Но Татьяна расценила это как повод продемонстрировать свои умственные способности.

– Ой, Меркулова, зачем тебе диплом дали? Чем ты в своем «психсалоне» занимаешься? Мне хватило увидеть эту прохвостку один раз, чтобы спланировать дальнейшие действия.

– Как это было?

Я просительным жестом прижала ладони к груди и состроила жалостливую гримасу. Ужасно хотелось услышать подробности встречи.

– Ты пришла и сказала: «Я – Колина жена!»

– Почти.

– Зачем так открыто?

– Затем! При прямой атаке человек действует бессознательно в ответ. Если она пустоголовая или случайная – станет теряться, прятать глаза и вести себя неестественно.

– А она?

– Она мне сказала: «Я тоже замуж хочу!» Вот стерва!

Таня еще долго говорила на тему мужчин, любовниц, юных старлеток. А я никак не могла собрать пазлы воедино. Танина жизнь рассыпалась осколками и не клеилась в единую картину. Как я могу ей помочь?

Ничего не придумав, собралась и уехала домой. После обеда меня ждала работа, клиенты и домашние хлопоты.

* * *

Татьяна позвонила, как обычно, в самый неподходящий момент. В кресле напротив сидела женщина средних лет и жаловалась на отсутствие мужского интереса к своей персоне. Я внимательно слушала и делала пометки в блокноте. Но Таня требовала сиюминутного внимания. Не в моих правилах перебивать клиента, я всегда отключаю мобильный и прошу секретаря ни с кем не соединять. Подруга вымучила мою Катерину и убедила срочно связаться. Талант! Кого хочешь достанет, если ей это надо.

Я резко подняла трубку:

– Говори.

– Купи свежий номер «Донны», – приказала Таня, имея в виду женский глянцевый журнал.

Я не люблю подобные издания, если честно. Много рекламы, сладкие статьи о безоблачном счастье, модные шмотки и аксессуары. Рассчитано на юных девиц, озабоченных внешностью и диетами. Но спрашивать подругу, для чего мне надо тратиться на подобное чтиво, бесполезно.

– Хорошо.

Извинившись, вернулась к разговору с клиенткой.

Татьяна принадлежала к тому типу женщин, которые не сдаются никогда. Ни при каких обстоятельствах. Это с нее срисовали известное изображение цапли с жабой в клюве. Вцепится в горло и не даст себя проглотить. Вектор ее эстетических интересов менялся в зависимости от количества прожитых лет, но в любом деле она всегда добивалась желаемого.

«У меня просто непредвиденные обстоятельства, – сказала она накануне. – Колька перебесится и вернется. Я в этом не сомневаюсь».

– Дай мне свою белую норковую шубку, – попросила она в тот день, когда я у нее ночевала.

– Шубу? Тань, ты рехнулась? Лето на пороге!

– Ты все правильно поняла, – медленно протянула подруга, – мне нужна твоя шубка. Не смотри на меня как на идиотку, она мне для дела.

– Для какого дела?

– Спорим на бутылку вина, что через неделю Колька ко мне вернется?

Она не сдавалась. Мне не хотелось обижать подругу, и я сказала «Спорим», хотя ни минуты в это не верила. Если мужик решился на такой шаг в зрелом возрасте и объявил об этом жене, назад он не вернется. Это не случайность.

И вот передо мной сидит клиентка и жалуется на невнимательность супруга. «Что случилось в этом мире с мужчинами?» – хочется заорать во все горло. «Почему женщины, выйдя замуж в 90 случаев из 100, считают себя несчастными?»

– Как это проявляется, Надежда Ивановна?

– Приходит домой поздно, больше с друзьями, чем с семьей. Что еще? У нас все меньше общих тем для разговоров, да он и не стремится со мной что-то обсудить. Все решает сам. Говорит, что он мужчина и этим все сказано.

– Когда это случилось? Когда вы заметили, что его поведение изменилось? Когда муж перестал обращать на вас внимание?

– После рождения второго ребенка. Я поправилась, думаю, с этим все связано.

– Вы перестали любить свое тело, – продолжила я.

– Да, не могу смотреться в зеркало.

Она сглотнула.

– Понимаете, диеты, спортзал, раздельное питание – все пробовала. Меня пичкали гормонами всю беременность, чтоб ее сохранить. А сбросить дополнительные двадцать килограмм оказалось непосильной задачей. Ем как воробей, ей-богу! А лишний вес никуда не уходит.

Я выдержала паузу, прикидывая, как эффективнее добраться до сознания клиентки и вложить ей в голову нужную информацию. Очень хотелось помочь!

– Запомните простое правило: «Если вы не любите свое тело, никто его не полюбит». НИКТО! Будете себя любить, все остальные тоже вас полюбят. Вы не оставите им другого выбора. Теорема без доказательств. Это вы должны понять и запомнить. Но простого понимания и соответствующего поведения на самом деле мало. Вы должны вернуть его интерес и на духовном уровне.

Хочешь, чтоб люди изменили свое отношение к тебе, начни с себя. Изменись сама.

Эти простые истины пишут во всех женских журналах, их знает каждая школьница. Но знать – это мало. Можно быть асом в теории, слушать советы психологов, смотреть специальные фильмы, но ничего не применять на практике. Чаще всего люди не готовы к изменениям. Они их откровенно боятся. Ведь придется разрушить привычное старое, выйти из зоны комфорта. А дальше что? Неизвестность. Никто не гарантирует, что, разрушив старое и создав новое, ты будешь счастлив. Поэтому мы топчемся на месте. Мечтаем, стонем, жалуемся. Мы не готовы к переменам. Не созрели.

Сомнения и страхи – наши враги и наши предатели. Мы часто сомневаемся в чем-то хорошем, но никогда – в плохом. Ну, скажи я ей сейчас, что она хорошо выглядит. Поверит? Даже если я действительно так думаю. Нет, развернется и уйдет. И ко мне больше не обратится. Человек так устроен – он не хочет принимать советы. Он их не слышит. Они не нужны. Все, что требуется, – это чужие уши. Чтоб послушали, пожалели, поддакнули в нужном месте. И всё. Мы уверены, что ситуация сама разрешится, дети сами вырастут, муж сам перестанет вести себя подобным образом и все обязательно наладится. Само собой. Эта странная вера в сказку диктует неверное поведение. И человек продолжает ждать.

Почему бы клиентке не стать интересной собеседницей для мужа, увлечься каким-то занятием, записаться на курсы? В большинстве случаев потери интереса со стороны мужчины надо искать в себе самой. Если ему интереснее вне дома проводить свободное время, вскоре это станет частью его жизни. Хочет она этого или нет, так будет. Ждать, что он «одумается», бессмысленно. Надо стать такой, чтоб сам захотел остаться дома.

– Сделайте свою жизнь такой же интенсивной, как у мужа, – продолжила я, – и проблема отпадет сама собой. Не стоит ждать и привязывать к себе мужчину только на основании того, что он ваш законный супруг и вы считаете, что он вам должен. Должен проводить с вами время, должен вечерами сидеть рядом и с интересом следить за перипетиями вашего любимого сериала. Должен вам лишь на основании того, что вы его любите.

Она, молча, слушала.

– Он вам ничего не должен. Примите это как аксиому.

Я выразительно на нее посмотрела:

– Вы ему, кстати, тоже ничего не должны.

Она дернулась и моргнула.

– А вот если мужчина пропадает регулярно вечерами, скорее всего, он уходит именно от вас. Может, ему скучно? И он жаждет получить эмоции, которые вы ему дать не в состоянии. Возможно, вы душите его своим вниманием и заботой, а ему надо всего лишь немного личного пространства. Без вас.

– Мне кажется, проблема в этих друзьях, – женщина тяжело вздохнула, – это они на него влияют. Они все холостяки, им не понять, что семья отнимает много времени и сил. А он как привязанный уходит к ним, на меня ноль внимания.

– Очень распространенное мнение, – заметила я.

– Распространенное – значит, правильное!

Она была на грани истерики. Женское упрямство порой хуже мужского. Честное слово. Непреодолимое желание помочь этой женщине не проходило. Я хотела решить проблему, хотела сделать ее счастливой. Возможно, потому, что сама прошла через подобное испытание в семейной жизни. И теперь считала своим долгом клиентке помочь.

– Я хочу вам помочь, – искренне сказала я.

«Может, на примере?»

– Я сама была в точно такой же ситуации.

– Вы?

– Да, я женщина и тоже страдала от подобного невнимания: друзья, задержки на работе.

– Но вы психолог?!

Она мгновенно успокоилась, слезы высохли, глаза смотрели удивленно.

– Но я женщина. И тоже могу ошибаться.

– Вам помог психолог?

– Скорее саморазвитие. Знаете, ситуации у нас с вами немного разные, суть у них одна – мы страдали от невнимания и гневались на мужчину.

– Расскажите, – попросила она.

«Да, личный пример – нужная таблетка», – убедилась я.

– Знаете, какое слово чаще всего встречается в Библии?

– Бог, наверное, – смутилась она.

– «Радуйся».

– К чему это?

– Радоваться надо, и Бог к этому призывает. А мы, женщины, забравшись с мужчиной под одну крышу, взваливаем груз забот, натягиваем одеяло ответственности, морочим голову домашними обязанностями и убиваем радость в себе. То ценное качество, которое мужчина хотел с нами разделить. Качество, которое всегда спасает, даже в самых трудных ситуациях. Радость – это тот магнит, который притягивает положительные эмоции. Вместо радостной женщины он видит рядом угрюмую, вечно озабоченную женщину. Этого он хотел?

– Но я, а кто тогда…

– Знаю все, что хотите сказать, – я бесцеремонно ее перебила. – Слушайте.

– Ему все равно, сколько времени вы проведете на кухне. Сколько блюд приготовите, и сколько часов потом будете убирать. Для него важно, чтобы блестели ваши глаза, а не ваши кастрюли. Если при этом вы человек увлеченный, у вас есть цель, вам есть о чем поговорить с мужем. Потому что любая цель предполагает движение к ней. Двигаясь, вы обретаете опыт, знакомства и преодолеваете разные ситуации. Вы становитесь интересной личностью.

– А друзья? С ними как?

– Если вы думаете поставить ультиматум: или я, или они – этого делать не надо. Кого бы он ни выбрал, вы от этого только проиграете. Злой и постоянно раздраженный супруг вряд ли вас обрадует. Он вынужденно будет проводить время с вами. Не потому, что он хочет, а потому, что вы ему такое поведение навязываете. Понимаете?

– Не очень.

– Давайте сначала.

Я набрала в легкие воздух.

– Самое ценное, чему учит жизнь, – приобретение собственного опыта. Так выходит, что печальный опыт наиболее четко врезается в память, чем накопленные положительные знания. Такова наша сущность. Плохое мы запоминаем сильнее, чем хорошее. Это дает нам стимул сделать все возможное, чтобы это плохое не повторилось. Научитесь обходить острые углы, идти на компромиссы.

Я замолчала.

«Господи! Какой ерунде нас учили в школе! Кому это пригодилось черчение или геометрия? Кому это в жизни помогло? Почему не преподавали психологию семейных отношений, не учили поиску компромиссов, коммуникабельности, которая очень важна в современном обществе, не проводили курсы будущих родителей? Помню строгое сморщенное лицо школьной учительницы по медико-санитарной подготовке. Она учила, как обрабатывать раны. Большего программой не предусматривалось. Вот такие, в прямом смысле недоразвитые мамы и жены из нас получились. Возможно, многие из современных женщин одарены мудростью, терпимостью и способностью слушать и понимать, и это их спасает в море житейских ситуаций. Возможно, некоторым повезло с мамой, сестрой и старшими подругами. Но практика показывает, чаще всего женщины строят отношения так, как они это видят. Как им кажется правильным. А вторая половина оказывается не осведомленной о подобной линии поведения. И не подозревает, что от нее ждут. Каких действий, слов и угадываний, невысказанных желаний».

– Каждый человек живет по своей программе, – продолжила я, – по той, которую только он видит в своей голове. Вы и ваш муж. Вы похожи на два трактора, которые едут навстречу друг другу по узкой дороге. Женщина оказывается после свадьбы на одной территории в одной квартире с мужчиной и продолжает жить по своей программе, по своему сценарию. Ожидая, что партнер будет жить ТАК ЖЕ!!! Но у него есть свой маршрут! И вот мы все вместе создаем ситуации, проецируем такие события, на которые сами же и обижаемся. Злимся и ругаемся. Но если разобраться – никто из нас ни в чем не виноват!

Она быстро заморгала и произнесла:

– Получается, он семейную жизнь именно так и представлял? Что друзья важнее, чем жена?

– Он себе ее представлял с определенной степенью свободы, – кивнула я.

– Но мне так не нравится.

– И мне не нравилось. И я стала развиваться. Я хотела изменить ситуацию и старалась, как могла. Свои мысли стала записывать. Вскоре вырисовались статьи. Я их отправила в несколько журналов, напечатали. Мужчина стал гордиться. Затем я написала книгу о психологии и стала лауреатом литературного конкурса. Параллельно открыла салон, появились клиенты и заработок. Я общаюсь с людьми, много читаю и практикую. Я всегда в курсе его увлечений, задаю вопросы и внимательно слушаю. Я хочу, чтобы то, что его интересует, он обсуждал со мной. Сейчас мы живем интересной и насыщенной жизнью. Не мешаем друг другу, а уважаем личностное пространство и выбранную профессию каждого из нас.

– Повезло, – вздохнула она.

– Это результат работы над собой. В настоящее время я многообразна как личность, и мой гражданский муж, стремясь поспевать за успехами второй половины, стал посещать тренинги, читать развивающую литературу. Самостоятельно. Никто его к этому не принуждал, не капал на мозги, не давил. Он понял, что в саморазвитии я ушла вперед. И сам всему учился. Я им горжусь. Нам никогда не бывает скучно вдвоем. Мы торопимся домой с работы, вместе смотрим и обсуждаем фильмы, вместе посещаем вечеринки, общаемся с людьми, которые нам интересны.

– Как вернуть мужу интерес?

Глаза ее горели, и я поверила, что она сможет создать в своей семье атмосферу радости и счастья.

– Есть три варианта.

Я говорила серьезным тоном.

– Первый – личным примером, второй – личным примером, третий – личным примером. Знаю, что вы меня выслушали, что-то поняли, что-то приняли, но измениться не готовы. Поведение, привычки, мысли остались такими же, как и до прихода ко мне. Мы только запустили новый процесс. Вы к нему только готовитесь. Можно смотреть передачи и фильмы типа «Секрет», читать познавательную литературу, говорить с умными людьми. И, в конце концов, ничему не научиться. Ничего не изменить. Потому что в этот промежуток времени человек просто был не готов действовать. А мог только слушать. Не страшно. Наступит время изменений, обязательно. Сначала в голове появляются новые мысли, они трансформируются в действия. Меняются взгляды, речь, поведение. Вы на верном пути, не сомневайтесь.

* * *

Я бы напрочь забыла о Танькиной просьбе, если бы на автобусной остановке не уперлась взглядом в изображение на рекламном постере журнала. Улыбаясь во весь рот, на обложке «Донны» в белой шубе сияла Танька. Моя Танька! В моей шубе! Шубка приспущена с плеча и обнажает тело ровно на столько, чтобы дать возможность разглядеть грудь, выгодно приподнятую сверкающим лифом. И слоган внизу: «Лето не за горами. Модные купальники».

– Ничего себе! – орала я подруге в трубку.

– Нравится? – довольно посмеивалась она.

– Как тебе это удалось?

– Неправильный вопрос. Тебе зачем психдиплом дали? Подумай.

– Э-э… – мысли лихорадочно заплясали, – позлить Николая?

– И чему вас в институте учили? – Она театрально вздохнула в трубку. – Где можно встретить подобные журналы?

– В туалете. Много картинок, рекламы, объявлений и сканвордов.

– Фу на тебя, – засмеялась подруга. – Они стопками лежат в парикмахерских, общественных приемных, залах ожидания. Продаются у метро, в переходах, в киосках, в электричках и прочих общественных местах. Секретарша Николая приобретает прессу. И этот журнал обязательно появится перед ясными очами моего неверного супруга.

– Вот это да! – присвистнула я. – Он обалдеет.

– Обалдеет он, его сотрудники, клиенты. Мы живем во времена чудес фотошопа. Видишь, какая конфетка из меня получилась. У него слюнки потекут, позвонит в тот же день. Я его знаю.

– А если не заметит журнал в стопке прессы?

– Обязательно кому-то это издание попадет в руки. И Кольке доложат. А что может быть сильнее собственного восхищения женщиной?

– Что?

– Восхищение друзей и коллег. Знаешь, как это влияет на мужскую самооценку?

– Как?

– Сумасшедшим образом. Все будут твердить, что его Таня прекрасна. Они-то не знают, что Николай с женой временно не живет. Поэтому комплименты будут сыпать мне. Привыкли так. Похвалишь жену, смилостивится начальник.

– Танька, ты гений.

– Приезжай, расскажу, как я все это провернула.

Я вскочила в первую подошедшую маршрутку и помчалась к Танюхе.

– Что будешь делать дальше?

От быстрой ходьбы я взволнованно дышала.

– Потребую кольцо с бриллиантом и такую же шубу, как на обложке.

– А если не позвонит?

– Дорогуша, когда в ресторане приходится ждать заказ, слюновыделение увеличивается даже от запахов вокруг. Правда? Тебе так хочется есть, что готова заказать немыслимые объемы на сумму, превышающую твои финансовые возможности. А когда все это есть дома, лежит на полках в холодильнике, ты имеешь доступ к еде круглосуточно и бесплатно – у тебя такой же звериный аппетит будет?

– Нет, – промямлила я, – наверное.

– Так и с мужчинами.

Она победно улыбнулась и добавила, прищурив глаза:

– Примитивные животные инстинкты.

Я не нашлась что ответить. Почему, вот почему одним людям для того, чтобы разбираться в жизненных вопросах, нужно учиться, посещать курсы, лекции, а у других это умение есть с рождения? Почему одни падают даже на ровной дорожке, а другие мастерски петляют в лабиринтах и выходят в итоге победителями?

По дороге домой я купила весь тираж «Донны» в ближайшем ларьке. Весь вечер меня донимали звонками наши с Таней общие подруги. Устав отбиваться от однотипных вопросов: «Как ей удалось попасть в модельный бизнес в возрасте за тридцать?» – уснула, не раздеваясь.

– Помнишь спор? С тебя бутылка, – меня разбудил звенящий Танькин голос в трубке.

– Привет, – сонно пробурчала в ответ.

– Колька звонил два раза, пока не отвечаю и не перезваниваю.

– Вечером зайду, выпьем. Кстати, – вечер вопросов не прошел для меня зря, – как тебе удалось попасть на обложку?

– Дорогая моя, в наше время деньги решают все. Когда на карту поставлена семейная жизнь, цель оправдывает средства.

– А как же нанесенная обида? Неужели ты сможешь все забыть?

– У меня нет волшебной кнопки, которая отключает память, – серьезным тоном сказала Таня, – забыть не смогу. Но не вспоминать и не напоминать об инциденте мне вполне под силу. Я люблю его, и быть рядом с ним для меня важно. Это определяет мои действия, мое поведение. Обида становится сильнее, если дать ей возможность расти, если сразу не подавить. Я давно привыкла не обижаться. Знаешь, так легко. Попробуй. Возможно, я сама спровоцировала эту измену. Отключила подачу тепла из своего сердца, и мужчина сбежал. Буду меняться, – она хихикнула, – это не сложно.

* * *

Когда мой салон посетила клиентка с жалобами на невнимание супруга, я порекомендовала воспользоваться Танькиным способом.

– Обратитесь к профессиональному фотографу, сделайте эротические снимки. Пусть это будет именно так: красиво и романтично. Потом отберите лучшие и подбросьте их мужу. Можно использовать письменный стол, деловой блокнот, разместить на рабочем столе компьютера. Это будет первый шаг к изменениям. К новой жизни.

– Вы шутите?

– Поверьте, я знаю, что говорю. Есть пример, когда именно этот способ срабатывает.

– А кто сделает снимки? Я не знаю, куда обратиться, во‑первых. Во-вторых, не разрешу себя фотографировать кому попало. Это относится и к первому. А вдруг снимки всплывут на сомнительных сайтах? Вдруг выкуп потребуют, шантажировать начнут? Да и фигура у меня далеко не идеальная для откровенных фотосессий.

– Я направлю вас к исключительному фотографу. Сделает все в лучшем виде и за небольшую плату. Не волнуйтесь, этому человеку я доверяю. Очень порядочная женщина. Профессиональная ретушь, коррекция, будете выглядеть как девочка!

Женщина слушала внимательно.

– Вы понимаете, увидев эти фотографии, мужчина не останется равнодушным. Они не только вызовут интерес в остывшем сердце, но и заставят волноваться. Жена красавица, оказывается, кто фотографировал? Где это происходило? Как согласилась? Понимаете, здесь срабатывает основной мужской инстинкт – мое. Не отдам никому.

– Я бы согласилась, – она растерянно вскинула руки, – но как узнать, что эффект будет такой, о котором вы говорите? Вдруг наоборот? Рассердится, например.

– Евгения, как я поняла, вы многое перепробовали до того, как ко мне пришли. Свечи, ванна, ужин в ресторане. Что вы теряете? Я бы рискнула. Если разозлится, действуйте как наивная девушка. Прячьте взгляд и говорите правду.

– Как?

– А так: да, фотографировала женщина. Да, понравилось. Человек так устроен, что, когда ему говорят чистую правду, он подвергает ее сомнениям. Пользуйтесь этим.

Я сняла трубку, открыла блокнот и позвонила еще одной своей клиентке. Марине Павленко. Последний раз видела ее два месяца назад. Она приходила с огромным букетом цветов, бутылкой дорогого коньяка и пачкой глянцевых фотографий. Дело в том, что еще восемь месяцев назад эта дама, жена влиятельного бизнесмена, жаловалась на переизбыток свободного времени и желание стать личностью. Мои советы о концентрации времени и поиске хобби она приняла всерьез. За что была вознаграждена. Занялась современной фотографией и влюбилась в этот процесс. Перерыла Интернет в поисках полезных сайтов, форумов и пособий, окончила курсы и приобрела много знакомых в этой среде. Люди хотят делиться своими успехами и методами достижения с теми, кто готов их слушать. Искренне, без подтекста. Кто готов учиться. Для таких «ищущих» самые матерые профессионалы открывают свои секреты. Просто так, бесплатно. Каждому человеку хочется выглядеть значимее, круче, чем он есть на самом деле. Подсознательно асы ищут и находят благодарные глаза и уши. На этом Марина и сыграла.

Записалась на курсы к гуру фотографии, посещала все его мастер-классы и пленэры, купила зеркальные объективы и сняла маленькую студию в центре Москвы. Муж не возражал безобидному хобби жены. Сначала Марина приглашала подруг, их детей и разного уровня знакомых. Затем, «набив руку и глазомер», стала работать профессионально. Она не зарабатывала больших денег, да ей это и не нужно было. В ее семье финансовыми вопросами занимался мужчина. Цель в другом. Красивое хобби приносило удовлетворение не только ей, но и ее клиенткам. Муж стал гордиться, а подруги завидовать. Марина была счастлива. Я тоже.

Хороший пример – чего может достичь женщина, которая ставит перед собой реальные цели. А сейчас я намеревалась направить к ней Евгению Волжанину.

– Марина, день добрый, Меркулова беспокоит.

– Здравствуйте, Каролиночка, как поживаете? – полилась в трубку певучая речь.

– Спасибо, хорошо. Вы как? Еще увлекаетесь фотографией?

– Да, это так интересно. Оказывается, я еще многого не знаю! – Она засмеялась. – А вы как?

– Спасибо, хорошо.

Моя бывшая клиентка болтала без умолку. Увлеченность делом дарит человеку крылья, освобождает от оков. И Марина летала.

– Если бы видели, как человека преображает цифровая ретушь. Изумительно! Зубы можно отбелить и все морщины убрать. Я подруге целлюлит убрала и талию как у Дюймовочки сделала, представляете?

– Рада за вас.

– А подруга моя как радовалась!

– Марина, у меня к вам просьба. Одной хорошей женщине нужны красивые эротические фотографии. Всего вам рассказать не могу, поймите верно. Ей очень нужна откровенная фотосессия. Помочь сможете?

– О чем речь? Безусловно. Пусть запишет мой телефон, свяжемся и обо всем договоримся.

– Спасибо за понимание, Мариночка.

– Не волнуйтесь, Каролина, все будет в лучшем виде. Я сейчас новые модные тенденции пробую. Игра света и тени. Муж специальные прожекторы купил, а я трафарет для них заказала. На неделе жду. Результат – бомба.

– Рада за вас, – повторила я. – Вы там же располагаетесь, не переехали?

– Нет-нет. Цветной бульвар, строение девять, в подъезде спуск на цокольный этаж. Моя мастерская направо. Пусть звонит и приезжает.

– Спасибо.

– И вам. Кстати, Каролина, – сказала она напоследок, – если кто-то будет интересоваться фотографом, направляйте ко мне.

– Договорились.

Я положила трубку и улыбнулась. Еще одно доброе дело сделано. Еще одна судьба спасена. Приятно так думать!

* * *

– Мой муж пьет.

В кресле напротив сидит молодая симпатичная женщина. Светло-зеленые глаза, светлая короткая стрижка, нос немного широковат, но это ее не портит. Говорит уверенно, взгляд не прячет.

– Как давно ваш муж злоупотребляет спиртным?

– Давно.

– Вы об этом знали до свадьбы?

Она скосила глаза в сторону и неопределенно кивнула.

Я смотрела на нее и не могла понять: зачем молодые симпатичные женщины выходят замуж за пьяниц? Боятся, что не найдут лучшего кандидата в мужья? Влюбляются? Надеются перевоспитать? Мечтают родить от него здоровое потомство? Что движет женщиной, добровольно втискивающей себя в пожизненную кабалу страданий?

– Сколько лет вы вместе?

– Скоро десять.

– Все эти годы особых изменений не видите, так?

– В общем, да. Бывает, он не пьет месяца четыре. Вообще ничего, даже пиво. Потом срывается.

Она опустила глаза и продолжила:

– Я никогда не могу предугадать его запои. Они случаются неожиданно. Все хорошо, ничто его не провоцирует, дома порядок, в отношениях, в сексе. На работе порядок. Нет точки отсчета, на которую потом я бы могла опираться. Знать ее, прочувствовать, искоренить. И вдруг, знаете, это случается всегда так – вдруг. Он не приходит домой вовремя. Его нет к ужину, ложусь спать без него, телефон отключен, где он, я не знаю. Но точно знаю – пьян. К утру все подтверждается: его волочат домой, кладут под дверь и убегают. Его собутыльники меня боятся. Я ругаюсь. Громко, на весь подъезд.

– Это самый серьезный мужской недостаток, – осторожно начала я, – к сожалению, широко распространенный в нашей стране. С ним бороться практически невозможно. Хорошо, что вы пришли именно ко мне.

– Вы мне поможете?

– Запретить ему употреблять спиртное? Думаю, для этого вы бы обратились в другие заведения.

– Помогите мне вырваться из этого адского круга.

– Что держит?

– Ответственность, дети.

– Сколько у вас детей?

– Двое.

«Она умудрилась родить от него двоих детей!»

– Старший ребенок от первого брака, младший – от него. Но по документам оба носят его фамилию.

Она посмотрела на меня внимательно и как-то оценивающе, словно прикидывала, способна я выполнить то, что она от меня ждет?

– Если мужчина периодически уходит в запой, у него не может быть стабильной высокооплачиваемой работы.

– Да, я работаю на двух работах, – кивнула она.

Я смотрела на эту женщину и не могла понять главное – чего она на самом деле боится. Уйти от него? Что она при этом теряет? И что приобретает? Почему не смогла решиться на этот шаг сама, если жизнь с ним называет адом? Для каких целей ей нужна я?

– Давайте по порядку. Как это случилось впервые и какие повлекло последствия? И самое главное – опишите вашу реакцию.

– Когда меня выписали из роддома. Он пил четверо суток. Дома, потом у друзей. Особого значения не придала. Первый родной ребенок, радуется человек так. Я была вся в хлопотах, особой помощи не ждала. Мой первый муж стал проявлять интерес к сыну, когда ему было полгода. Таковы мужчины, я привыкла.

– Потом он вернулся домой, и вам это не понравилось?

– Да, он пришел пьяный и стал требовать горячего борща.

– А у вас порядок, стерильность в доме. Новорожденный требует постоянного внимания.

– Да, младший сын родился неспокойным. Старший в еде непривередлив, что готовила, то и ел. – Она потерла лоб пальцами, помассажировала виски, взглянула на маникюр, – А этот вдруг борща потребовал.

Я обратила внимание, с каким выражением лица она предавалась воспоминаниям. Отвращение и даже презрение зазвучало на слове «этот».

– Почему вы расстались с первым мужем?

Вопрос оказался неожиданным. Она приподняла плечи, поджала губы и как будто провалилась в кресло поглубже. Неприятно, но она ответила:

– Он мне изменил.

– Вы об этом узнали?

– Застукала.

– Что случилось дальше?

– Собрала вещи, забрала сына и уехала. Потом развелась.

– Куда вы уехали?

– К родителям, они в деревне живут. Недалеко от Москвы.

– Как оценили поступок родители? Как вас приняли?

– Та как… – она вздохнула и горько улыбнулась, – не очень. Ругались.

«Вот оно! Кажется, я нащупала самый большой страх».

– Почему ругались? Что именно говорили?

– Что я сама виновата. Это я типа мужа в постель к другой женщине подтолкнула. Своим поведением, своим характером. Много чего говорили. – Она шумно втянула носом воздух. – Семью не сберегла, сына полусиротой оставила.

– Ваши родители консервативных взглядов?

– Да, обычные сельские жители. Радовались, когда я за москвича замуж вышла.

– Ясно. Жилплощадь, на которой вы сейчас живете, чья?

– Ничья. Съемная. Мне после развода ничего не светило. Мы в квартире его родителей жили.

– Понятно. Теперь опишите реакцию на просьбу о борще второго мужа?

– Кричать стала.

Она сделала недовольную мину, и я тут же представила себе эдакую бой-бабу со сковородкой в руке. Как в карикатурах рисуют. Стало страшно. За мужика.

– Вы его ударили?

– Н-н-нет. Огрела слегка, чтоб отрезвить.

Воображение нарисовало место и персонажей. Я буквально увидела электрические разряды между ними, взгляды ненависти и ответную злость.

– Понятно, вы ругались и обвиняли мужа в тот момент, когда он находился в состоянии алкогольного опьянения. А этого делать нельзя.

– Почему?

– Во-первых, мужчина вас просто не поймет, потому что находится на другой волне и слова для него – пустой звук. Либо станет обороняться, потому как пьяный человек агрессивен. Считает себя правым. В таком состоянии способен наговорить кучу гадостей.

Клиентка опустила глаза.

– Все верно. Были гадости. Таких я в нашем селе никогда не слышала. Ни от бати, ни от его дружков.

– Ваш отец выпивал?

– Редко. – Она подумала и добавила: – Но метко.

– Мама считала это нормальным?

– Нет, ругалась тоже. Но он пил редко, честное слово. С мужем не сравнить.

«Значит, пьянство в их семье считалось вполне допустимым. И мужчину оправдывало. Так до стресса недалеко. А как человек борется с нагрузкой, какие использует методы расслабления – дело сугубо индивидуальное. Мама прощала. Всякий раз. Ругалась для проформы. Так заложено природой: девочка расценивает поведение в семье – мамино поведение – как образец. Его-то и несет в свою взрослую жизнь. Хочет она того или нет, подсознательно детские картинки срабатывают и поведение повторяется».

– Что дальше было с вашим мужем?

– Ничего, на следующий день заявил, что ничего не помнит.

– Удобная позиция.

– Да, я тоже так считаю. Пыталась ему напомнить все гадости, которые он говорил. Не помнит. Никакой ответственности.

– Как реагировали при следующем случае?

– Первые два года ничем не отличались. Потом я перестала разговаривать с ним, пока он в пьяном виде, разбиралась утром.

– Помогло?

– Да, он просил прощения. Обещал, что больше такого не повторится.

– Он всегда напивался до одинакового состояния?

– Нет, не всегда. Раньше пил меньше, приходил домой ногами.

– Но ваша реакция всегда была одинаковая. Не важно, выпил он две бутылки пива или две бутылки водки, так?

– Думаю, одинаковая.

Я встала из-за стола и прошлась по кабинету. Мысли выстроились в четкую последовательность. Я буквально слышала, о чем думал ее муж.

– Ваш муж размышлял так: какая разница, сколько выпью, она все равно будет ругаться. Ей безразлично, что у меня в душе. Лучше оторвусь, дома получу потом по полной программе. Какая разница? Хоть будет за что.

Она посмотрела на меня так, будто видела впервые. Я удержала взгляд:

– И стал пить больше.

– Вы правда так считаете? Это я виновата? Я виновата в том, что он пьет?

– Разве я так сказала?

– Нет, но…

– Ваше поведение было неверным. Бороться с алкогольным пристрастием имеет смысл тогда, когда оно переходит границы разумного. Иначе вы только усугубите ситуацию. Пиво, сто грамм водки – это метод расслабления. Такой же, как компьютерные игры, например. Это реалии современности. К сожалению. Вы же не будете кидаться с кулаками на человека, который часами «висит» в соцсетях?

– Но он меня бьет! Разве на это можно закрыть глаза?

Женщина практически кричала.

Спохватившись, что выдала свою страшную тайну, вскочила, заметалась по кабинету. Я налила стакан воды, молча протянула. Она выпила большими глотками и вернулась в кресло.

– Ни один человек, ни один мужчина, кем бы он ни был – мужем, сыном, отцом, – не имеет права причинить вам физическую боль. Не имеет права вас унижать. Это в Библии написано. Грех обижать слабых.

Страх уступил место признательности. Она готова была расплакаться. Похоже, свою тайну она хранила долго.

– Рукоприкладство прекращается одним способом – не прощается. С самого первого раза не прощается. Уйдите, исчезните из его жизни. На время, хотя бы на время. Чтобы он понял, к каким последствиям подобные действия могут привести. Он может потерять семью. Если испугается, начнет звонить, умолять и всячески возвращать, тогда шансы исправить ситуацию есть. Сразу возвращаться не надо, он должен понять, что совершил нечто страшное. Непростительное. А если звонить и раскаиваться перестанет, считайте, легко отделались.

Она молчала.

Я тоже молчала.

Она собиралась что-то сказать, но передумала.

Я молчала.

Она опять встала, прошлась по кабинету, вернулась в кресло и только потом сказала:

– Свой шанс я упустила.

– Он часто поднимает руку?

– Когда пьян и я ругаюсь…

– Ударив один раз и убедившись в своей безнаказанности, мужчина будет продолжать эти действия. Бить и каяться. Каяться и вновь бить.

– Наверное, вы правы…

Внезапно она заплакала. Я протянула салфетки. Прошло минут пять. Мы молчали. Она всхлипывала.

– Как долго это продолжается?

– Не знаю, – она вытерла слезы, – два последних года.

– Он знает, что за вас никто не заступится, так? Ни брат, ни отец.

Она кивнула, вытираясь салфеткой.

– В милицию обращались?

– Звонила, когда это случилось впервые. – Она подняла на меня мокрые глаза. – Но он выхватил трубку и сказал, что если я на него заявлю, то он расскажет моим родителям, что я шалава. Что застукал меня в постели с другим и дал волю эмоциям. А я знаю, что они ему поверят. Ему, понимаете? Ему!

Она зарыдала с новой силой.

«Настоящий шантаж. Бедная женщина».

Я подошла к окну и посмотрела на вечерний московский пейзаж. Люди суетливо толкались на тротуарах, спешили домой или по делам. Мужчина в коротком пальто прохаживался вдоль остановки. Люблю красиво одетых мужчин, приятно смотреть. Наверное, у него есть женщина, и он ее любит. Не напивается после работы, не приходит домой пьяный и сто процентов не поднимает на нее руку. Интеллигент: пальто, перчатки, портфель. И почему моя клиентка не выбрала себе в мужья такого мужчину? Почему пошла по стопам матери? Ей лет тридцать – тридцать пять, еще вся жизнь впереди. Как изменить ее модель мира? Как показать, что есть другие мужчины? Но и вести себя с ними надо по-другому. Готова она измениться сама, чтоб изменить жизнь?

– Вы рассказали мужу о проблеме, которая привела к распаду в первом браке и реакции родителей. Теперь у него все козыри. Вас обвиняли тогда, не поймут и сейчас. И он это знает. Изменщик карается строже пьяницы – в такой модели поведения вы выросли, это сидит в вашей голове и сейчас. В милицию больше не звонили?

Она немного успокоилась.

– Нет. Он сказал, что, если позвоню, на работе всем расскажет…

«Обезопасил себя со всех сторон».

– Вы его не любите?

Она замотала головой.

– Зачем с ним живете?

– Мне некуда пойти.

Она сказала это тихо-тихо, мне пришлось напрячь слух, чтоб разобрать.

– Лучше жить одной, чем терпеть побои.

Она подняла глаза.

«Ей нужен толчок. Нужно одобрение. Никто не поймет, родители осудят. Мол, второй брак и опять неудачный. Опять ушла, семью развалила. И она боится. Ужасно боится взять на себя такую ответственность. Одна с двумя детьми».

– Вашему терпению пришел конец. Это нормально. Это естественно. Вы не должны пугаться этого чувства. Если не любите мужа, если чувствуете неприязнь, если он вам причиняет боль, зачем продолжать собственные мучения? Все люди рождены для счастья. Единственная обязанность человека – быть счастливым. Соответственно, сделать счастливыми своих детей. У вас это получается?

– Нет.

Мы посмотрели друг другу в глаза. Я понимала, что она ждет указаний, типа «брось его немедленно», но я молчала. Никто не имеет права давать подобные советы. Человек сам должен принимать решения. Даже такие кардинальные и судьбоносные.

– Вам тяжело сейчас, возможно, будет тяжело еще какое-то время. Но потом вы сами поймете, что следует сделать.

Она встала, собираясь уходить.

– Не ориентируйтесь на общественное мнение, люди всегда что-то говорят. Доверяйте своему сердцу, оно не обманывает.

– Спасибо, Каролина.

Она была у двери. Я жалела, что она посчитала сеанс оконченным.

– Измените образ мыслей, – вырвалось из моих уст запрещенное наставление, – он мешает вам строить гармоничные отношения с мужчинами.

Она задержалась, долго-долго на меня смотрела и вышла.

«Странная женщина… Не странная, а доведенная до отчаяния», – ответила вслух своему подсознанию.

– Каролина Александровна, – на пороге появилась Катерина, – эта клиентка записалась на следующую неделю. Я поставила время после обеда, вам подходит?

– Конечно.

Губы растянулись в улыбке.

«Вот и хорошо. Еще встретимся».

* * *

Мы собрались на очередном девичнике. Из-за плохой погоды настроение у моих девочек было каким-то поникшим. Весной не пахло. Ветер трепал людей за одежду, бросал в лицо холодные капельки и гнул во все стороны деревья. Хулиган. Одна радость, что мы не деревья и можем спрятаться от стихии.

Танька пахла каким-то средиземноморским ароматом и таинственно молчала. Ирина выглядела нервно-возбужденной. Лицо вытянулось. То ли похудела, то ли изменила прическу.

– Уши надуло, пока доехала, – пожаловалась она, – теперь голова гудит.

– Шапку носи, – предложила я.

– Прическу сделала.

– Тогда капюшон.

– Ко мне вернулся Николай, – заявила Татьяна, вклинившись в беседу.

«Шапочные» дебаты мигом прекратились. Мы забыли про погоду, ветер, Иркины уши и уставились на подругу.

– Как тебе удалось?

– А я в этом не сомневалась, в отличие от некоторых.

Танюха медленно стянула перчатки, аккуратно положила их на край стола и протянула левую руку. Мы следили за манипуляциями подруги как зачарованные. На пальце сиял бриллиант в золотой оправе. Перстень был огромный и нелепо смотрелся на тонкой женской ручке.

– Грехи замаливал, – пояснила Таня.

– Господи, вот это камень! – всплеснула руками Ирка. – Сам выбирал?

– Да. – Татьяна вскинула голову, тряхнув кудрями – И перстень, и машину.

– И машину подарил? – хором спросили мы с Иркой.

– Да. Чтобы я его окончательно простила.

– Танюха! – охнули мы.

– Ну, зачем тебе вторая машина?

– Зачем ты его так мучаешь?

Мы галдели, как галки на свалке. Дергали Таньку за руку, просили померить бриллиант, сыпали вопросами. Таня довольно улыбалась и сверкала глазами.

– Девочки, – она решительно подняла бокал, – поедем кататься вместе.

– Куда?

– По городу.

– Ты выпила, я не поеду, – покачала головой Ирка.

– И я.

– Вы чего?

Таня подняла тонкие брови и посмотрела на нас по очереди.

– А как же азарт, адреналин, безумные поступки?

Мы опустили глаза. Как-то стыдно признавать, что бурлящего драйва больше не требуется. Что в возрасте «30+» хочется стабильности, душевного комфорта и гармонии в отношениях. Приоритеты сменились. Кардинально. Хорошо это или плохо, пока не понимали. Но любые дерзкие предложения воспринимались осторожно, пробовались на слух, вкус и запах. Прокручивались в голове последствия, и обычно результат оказывался отрицательным. Не хотелось рисковать ради мнимого удовольствия.

– Ну, вас, метелки старые, – она рассмеялась, – в другой раз машину обкатаем.

Допивая вторую бутылку вина, постепенно углубились в Иркины проблемы. На днях должен был состояться первый суд. Татьяна помогла найти хорошего адвоката, который способствовал разделу имущества в пользу женщины с детьми. Ирина ради детей ввязалась в борьбу. Мы ее уговорили.

Обсудив предстоящее событие, перешли к другим вопросам.

– Ирка, ты на мужчин внимание обращаешь?

– Не до этого, девочки, – отмахнулась она.

Таня категорически возмущалась:

– Ты не должна забывать, что ты – женщина. А женщина всегда помнит о мужчинах. Замечает их, обращает внимание, нравится себе и им. Лучший стимул жизни.

– Мои стимулы дома сейчас, спать укладываются, – улыбнулась Ирина.

Таня распалилась и, скрестив руки на груди, продолжала обращаться к Ирке:

– Одно другому не мешает. То, что я замужем, не запрещает мне обращать внимание на других представителей сильного пола. При знакомстве с мужчиной я обращаю внимание на его руки. Руки – визитная карточка не только женщины, но и мужчины.

– Ты это серьезно?

– С кольцом или без?

– Прекратите, девочки. Когда кольцо кому-то мешало? Не об этом речь. Помните, в фильме «Москва слезам не верит» Катя обращала внимание на мужские ботинки?

Мы дружно закивали. Помним!

– У меня тот же пунктик, только с руками. Стоит только увидеть на мизинце ноготь, любовно заточенный, мне становится плохо. Физически. Тошнота накатывает. И как бы он ни старался, ни распускал хвост павлином и ни пел дифирамбы – шансов нет.

– Кстати, давно хотела обсудить одну теорию.

Девочки обратили внимание на меня.

– Говорят, женщина склонна менять прическу, когда у нее непорядок в личной жизни. Подсознание толкает к переменам. Ей хочется любви, внимания, заботы, комплиментов, но этого в данный период времени нет. И чтобы привлечь мужчину, она, как птица, на уровне инстинктов меняет оперение. Новая стрижка, новый виток внимания. Сотрудники, подруги, дети, все заметят изменения. То же касается одежды. Шопинг в качестве антидепрессантной терапии. Я думаю, прическа символизирует стремление женщины к переменам в жизни намного ярче второго варианта.

– Ты знаешь меня, я свое богатство из-за мужчин обрезать не буду.

Танин ответ не удивил.

– А я часто экспериментировала, – сказала Ирина, – мне в себе все не нравилось. Внимания от мужа не было. Кидалась от крайности в крайность.

– Завтра придет одна клиентка, – продолжила я, – это ее четвертая запись, четвертое посещение. Она появляется где-то раз в два месяца, рассказывает о неприятностях, и мне кажется, больше надуманных, чем реальных. Так вот, я видела ее трижды. И всякий раз она новая. Другая. Полная смена имиджа. Причем самое кардинальное изменение претерпевает прическа. Первый раз она была длинноволосая блондинка, второй – шатенка с четким графическим каре, третий – короткостриженой брюнеткой.

– Ты боишься ее в этот раз не узнать? – хихикнула Ирка.

– Она боится, что мадам в этот раз придет лысая, – вставила Танька, – это ж надо так над собой издеваться!

Я махнула на девчонок рукой:

– Вы не поняли. Мне кажется, что ходит она ко мне зря. Как был в ее жизни кавардак, так и остается. Я ей ничем помочь не могу. Она не хочет разбираться в своих проблемах, не хочет признавать ошибочных действий. Она всегда права. В этом и беда. Я не в силах ее переубедить.

– Она не готова слышать правду, – пожала плечами Таня.

– Не каждый человек обладает достаточной внутренней силой, чтоб признать, что он в чем-то виноват, – поддержала Ирина, – это большое мужество. Вот я, например, винила Олега в том, что он почти дома не живет. В нем видела причину раскола нашей семьи. Как же, ведь я такая святая – кухня, дом, дети. Все на мне одной. А он не ценит, не замечает.

Ира подавила истерические нотки в голосе.

– Сейчас я об этом спокойно говорю, правда. А еще несколько месяцев назад рыдала навзрыд и будущего не видела. Только благодаря вашей поддержке мне удалось посмотреть на свою жизнь со стороны. Я поняла, что была похожа на кухонное полотенце. Всегда под рукой, незаменимо в хозяйстве, но на этом его достоинства заканчиваются. Пахнет оно тоже по-кухонному, понимаете? К нему щекой не прижмешься. Не хочется. И любое пушистое банное даст сто очков вперед этому вефельному. Пусть даже в цветочек.

Ирка вздохнула, Таня заметила:

– А ты изменилась. Мудрее стала.

– Жизнь учит, – согласилась я.

– Ты научила!

Ира смотрела мне в глаза.

– Меркулова, ты! Я оказалась благодарным слушателем и внимала каждому слову. А может, совпало все: время, место, учитель и ученик.

– Спасибо, Ира. Просто знай, что значительную часть работы над собой выполнила ты. Если человек не хочет, его никто не заставит. Он найдет оправдания буквально всему, что не сделал. И таких примеров тысячи.

– Не волнуйся, Каролина, встретишь эту женщину завтра, выслушаешь, присмотришься и поймешь, что она от тебя ждет. Возможно, ты для нее просто свободные уши, не больше.

– А смена имиджа? Нет, здесь другое.

* * *

– Мой муж мне врет.

Я ее не узнала. Девочки были правы. Если бы не предварительная запись, утверждала бы, что вижу рыжеволосую даму впервые. Дорогие духи, строгое пальто, ярко-рыжие волосы, массивные серьги, красные губы и деловая оправа очков коричневого цвета завершали образ.

– Дарья Кирилловна, в чем это выражается?

– Во вранье. Он мне лжет!

– Я поняла. Давайте выясним, как проявляется ложь, и тогда поймем, с какой целью муж говорит вам неправду?

– Говорит одно, а делает другое.

– Он обманывает только вас или еще других людей?

– Меня.

– Вы разоблачаете его по поступкам?

– Да что его разоблачать! Он всегда врет. Вы не слышите? Он врет постоянно.

Стена непонимания была глухой и толстой. Она зациклилась и нацепила броню. Я отложила вежливость до лучших времен, пошла в атаку:

– Из ваших слов следует, что если муж хочет на завтрак поджаренных тостов, он просит яичницу. Но вы-то знаете, что он хотел тостов на самом деле. Просто соврал. Ведь он всегда врет.

– Нет, – она выпятила нижнюю губу, как обиженный ребенок, – не так. При чем здесь яичница?

– Хорошо, другой пример. Ваш муж любит носить джинсы, но врет вам, что любит одеваться в костюмы. Или ему нравятся машины, но он этот факт скрывает. Специально приобретает спортивный велосипед и, чтобы вас обмануть, смотрит по ТВ каскадерские трюки на велосипедах. А еще врет, что любит зеленый чай, хотя (и вы это знаете наверняка) утро начать не может без чашки крепкого черного кофе. Получается, ваш муж – патологический врун.

Она смотрела на меня поверх очков, как учительница на нерадивого ученика. Я понимала, что перегнула, но по-другому достучаться не получилось.

«Извините», мне очень хотелось сказать «извините». Обычно я не грублю женщинам старшего возраста, обычно я не грублю женщинам вообще. А клиенткам – тем более. Но выбранная стратегия диктовала такое поведение.

Я вскинула голову и расправила плечи. Она должна понять, кто здесь устанавливает правила. Это моя территория, и она – моя клиентка. Молчаливая дуэль затянулась. Тогда я предложила ей поиграть.

– Представим, что я – это вы. А вы – ваш муж.

Я приняла соответствующую позу, как обычно она сидит в кресле. И приготовилась.

– Дарья Кирилловна, вы – мужчина. Начинайте свою партию.

Она не шелохнулась. И смотрела на меня не мигая.

– Представьте, что вы актриса, – сладким голосом заговорила я, – и это – ваша звездная роль. Играйте! Вы – мужчина, говорите.

Она встала и скинула пальто на пол. Подействовало!

– Сегодня вечером мне надо проведать в больнице шефа, буду поздно. Не жди.

Мне хотелось спросить: «Он говорит именно таким категоричным тоном?»

Она пародировала как актриса. Вышагивала вдоль стола, постукивала пальцами об столешницу. Я продолжала молча наблюдать за разворачивающейся сценой. Мадам отошла к двери, сняла очки и попыталась изобразить испуганного мужчину.

– Я не пил, дорогая, я не пил.

Она направилась ко мне, вращая безумными глазами. Но вдруг остановилась.

– Почему вы сидите?

– А что мне делать?

– Реагируйте! Вас обманули!

«Ах, вот в чем дело», – пронеслось в голове.

– Ты где шлялся, паршивец? Где тебя носило? Я все больницы обзвонила! Какого шефа ты навещал? Ты мне врешь! Ты опять мне врешь!

Я возмущалась громко. Потом стала рыдать и повизгивать. Напугала и клиентку, и свою Катерину.

– Все нормально, Каролина Александровна? – она осторожно заглянула в кабинет.

Я махнула, чтоб скрылась обратно.

Женщина делала слабые попытки прийти в себя.

– Я похожа на истеричку?

– Не знаю, – искренне ответила я.

– В вашем исполнении это выглядело именно так.

Она нацепила очки, подняла пальто и обиженно опустилась в кресло.

– Дайте воды.

Я послушно налила ей целый стакан.

– Ну, – сказала она, полностью взяв над собой контроль, – и как вы мне это объясните?

– Мы разобрались, в чем конкретно обманывает мужчина, и узнали, почему он это делает.

– Серьезно?

– Вполне.

– Он говорит мне одно, а делает по-другому. Вы поняли почему?

– Да. Вы показали пример. Когда мужчина хочет встретиться с друзьями, он наплетет и про шефа, и про болеющую бабушку. И первый, и второй вариант надежен – вы отпустите. К работодателю и к старушке претензий не имеете. Надо так надо. А теперь подумайте, что было бы, если бы он сказал вам правду? Что хочет с друзьями на футбол, например.

– Ну…

Она смотрела в потолок.

– Мне бы это не понравилось. Его друзья пьют пиво и по субботам ходят в баню. Я против такого общения.

– Но это его друзья.

Я сказала это так спокойно, что у нее вмиг иссякли все аргументы.

И сделала паузу, давая осознать услышанное.

– Как женщина, я вас понимаю, – я пыталась говорить ласковым тоном, – вы запланировали на выходные кучу дел – уборка, магазины, семейный ужин. Ждете от него помощи. И это нормально.

Она кивнула.

– А он, такой-сякой, банально хочет отдохнуть. Просто отдохнуть от всех обязательств.

Она молчала.

– Но вы ведь себе такой роскоши не позволяете. Вы и на работе, и дома, и ночами иногда. И на выходных тоже. Вы всегда заняты. Всегда! В свой плотный график полгода назад втиснули строчку «посетить психолога». И за час-полтора, пока длится сеанс, успеваете отдохнуть, восстановиться. Пусть час, но он полностью ваш. Вам не нужна моя помощь, вы делитесь своей энергетикой и питаетесь моей. Как батарейка на подзарядке.

Она быстро заморгала.

– Именно поэтому часто меняете имидж. Просто так, для себя. Как любому живому человеку вам необходим отдых, и салон красоты этот передых дает. Вы себя восстанавливаете. А по сути – вы себя обманываете. Вы не можете позволить себе потратить время. Ни за что! Это ведь время жизни! Надо зарабатывать деньги, вертеться как белка в колесе, потому как любая остановка откинет бизнес на ступеньку вниз. Конкуренты не спят, они ждут. Ждут, когда вы расслабитесь. И вы не разрешаете себе хандрить и расслабляться. И только у меня да в кресле парикмахера успеваете вздремнуть, поболтать ни о чем, сходить в так называемый «микроотпуск».

Она нервно закусила губу.

– И мужа держите в тонусе. Потому что привыкли. По-вашему, он тоже должен много работать. А отдыхать некогда, для этого есть пенсия. Но это по-вашему, а он хочет жить по-другому. И убегает от вас, прячется.

– Прячется?

– А вы его заманиваете обратно в клетку. Образы меняете, прически. Кстати, про смену имиджа, если позволите? Подровнять кончики, освежить прическу – это не для вас. Вы привыкли делать все на максимум. На полную катушку. Если поход в салон, так с покраской, стрижкой и укладкой. Часа на три-четыре. Чтоб успеть передохнуть от бесконечной гонки и чтоб эффект налицо. Как отговорка, что не зря ходила и столько времени провела.

Она смотрела перед собой не мигая. Как красивая застывшая статуя.

– А вам так хочется с подружками, чтоб надолго и беззаботно.

– У меня нет подруг, – тихо-тихо сказала она.

– Плохо.

Я удивилась. Хотя, с ее бешеным образом жизни, какие подруги? Хорошо, о себе есть время подумать.

– А у вашего мужа есть друзья. И он не хочет жить так, как вы. Ключевое слово «так, как вы», поймите правильно, то есть в быстром ритме. С вами хочет, но бег с препятствиями не для него. Он мечтает о тихих выходных с удочкой на берегу, о борще и котлете. Он представитель типичного мужского класса, где женщина – хранительница очага, а не быстроходная лошадь. Вероятнее всего, на заре вашего бизнеса он об этом говорил. Возможно, отговаривал. Ведь тогда в отношениях был порядок?

Она медленно отлепила взгляд от стены напротив и сказала: «Похоже на то».

– Но вы решили проложить путь вперед, к новым вершинам. Вы считаете цель благородной и оправдывающей семейные неурядицы.

– Это правда.

Ее голос был тверд, как в начале беседы.

– А ваш муж врет только потому, что банально хочет отдохнуть. От забот, от заданного ритма, от того, что он постоянно кому-то что-то должен. Скажи он вам это напрямую, получил бы глухую длительную обиду или истерику, как я демонстрировала. Оно ему надо?

– Ваш вывод?

– Мужчина врет, потому что ему так проще. И это единственная причина, чтобы обманывать вас относительно своих реальных планов. Мы сейчас не говорим о том случае, когда мужчина вместо болеющего шефа отправляется к любовнице. Я вас правильно поняла?

– Вполне. Он мне не изменяет. Я бы об этом знала, поверьте.

– Верю. Бороться надо не с ложью, а с ее первопричиной. И чаще всего эта первопричина таится в самой женщине.

Она долго молчала, я тоже сидела тихо. Потом она сказала:

– Я все поняла.

Мне хотелось запрыгать от радости. Честное слово! Но я сдержала победную улыбку и попросила:

– Не устраивайте каждый месяц перестановку мебели в квартире. Эти генеральные уборки не нужны ни вашему мужу, ни детям. Никому это еще не помогло.

– Откуда знаете о перестановках?

– Когда человека раздирают противоречия, но он не может себе в этом признаться и изменить свою жизнь, он начинает менять все вокруг. Усиленно воспитывать детей, строить мужа, двигать мебель, стричь и красить волосы, наносить татуировки. Ваш дух не свободен. Все действия это выражают. И я, как специалист, должна обратить на эти сигналы особое внимание. Позвольте себе расслабиться. Начните с выходных. Спите подольше, не вскакивайте по будильнику. Пропустите звонки, у вас выходной. Забудьте постирать и погладить. Не готовьте обед из трех блюд, достаточно одного упомянутого борща. Спустите рукава. Не надо тщательно драить полы и всех мучить своей педантичностью. Домашние будут только рады таким изменениям. Не мучайте их дополнительными нагрузками. Мужу тяжело на работе, дети устают в школе. У них выходной, в конце концов. Они вам ничего не должны! Отдохните сами, по-настоящему. Попробуйте, это не сложно.

На прощание мы даже обнялись. Очень хотелось верить, что беседа не прошла впустую. Что Дарья Кирилловна разрешит себе стать слабой и немного ленивой. В ее энергичной жизни лень является лучшим лекарством. Обычно я это качество «не прописываю» никому.

* * *

Следующий девичник мы перенесли в дом к Ирине. Развод положено праздновать не менее помпезно, чем день рождения. Это аксиома.

Я заготовила шуточные подарки, Татьяна разработала сценарий, Ваня надул шары по нашей просьбе и развесил в комнатах.

– Праздновать! – кричала Таня в трубку, когда услышала, что суд присудил оставить квартиру Ире и детям.

– Ты выиграла главное, – радовалась я, – жилплощадь и независимость.

– Да, – смущаясь, улыбалась Иришка.

Настя подключилась к празднику с детским оптимизмом. Даже песни пела и стихи рассказывала. Мы вручили Ирке диплом с печатью «Свободная женщина» и присвоили сертификат «Высшая проба». Пройдя в своей семейной жизни все тяготы, связанные с уходом мужа к другой женщине, Ирка была рада тихому разводу. Редко бывает, что все заканчивается двумя слушаниями. У нее получилось. Смирившись с мыслью жить без Олега, она стала спокойнее и мудрее. Говорят, этот отрезок времени – принятия ситуации – самый тяжелый. Преодолев его, переступив порог, устаешь от накала чувств, остываешь и живешь спокойнее. Вот и Ирка больше не срывается, успокоилась. При ней можно было употреблять слово «любовница» и словосочетание «сходил налево». Разрушенная семья уже не казалась концом света. Все живы, здоровы – это главное. Слезы вылились, глаза высохли. В Иркином случае, в ее маниакальной зависимости и преклонении перед мужем, мы думали, будет все намного дольше. После салонных процедур и десятидневного курса массажа, которые оплатила для подруги Таня, Ирина стала выглядеть намного лучше. И на суде предстала перед мужем во всей красе.

– Ирка, расскажи, как он отреагировал, когда тебя увидел?

Я с мольбой смотрела на подругу.

– Ты сделала контрольный в голову? – спрашивала Таня.

Это целиком и полностью была ее идея кардинально изменить Ирку. Она подбирала ей одежду, вместе они ходили по магазинам в поисках подходящей обуви. Меня привлекли на последнем этапе, когда обсуждали новую прическу. Смена имиджа подходила к завершению. Она выглядела превосходно! Плавная походка на шпильках, блестящие волосы, белозубая улыбка, восточный аромат духов, как преданный поклонник, шлейфом тянулся за ней. И почему женщина решается на кардинальные изменения только в экстремальных случаях?

– Да он меня не узнал!

– Не может быть!

– Да. Я сижу, жду его. Адвокат рядом. Кстати, Танечка, спасибо тебе за Данила Петровича. Он просто чудо.

Танька кивнула.

– Сижу к нему спиной. Плечи ровные, грудь вперед, подбородок поднят, как договорились. Он прошел к своему месту. Вижу боковым зрением, как-то неспокойно себя ведет. Думаю, переживает за квартиру. Стал ходить туда-сюда. Потом головой вертеть, на часы смотреть. Я поняла, что меня выискивает. Ждет. Людей немного было. Его родители пришли, кстати. К внукам в гости не ходят, а на заседание пришли. И тоже меня не узнали.

Ирка захихикала, вспоминая произведенное впечатление.

– Могу представить их удивление, когда вместо коротко стриженной брюнетки они увидели длинноволосую блондинку! – засмеялась я.

– Так и было. Явился судья, мы встали. Все на меня смотрят, как будто первый раз видят. А когда Олег понял, что это я, на стул обратно опустился.

– А, так ему и надо! – Я захлопала в ладоши.

– Кобелина престарелая, – выразилась Татьяна.

– Я в течение всего процесса на себе его взгляд ощущала. Он все смотрел, смотрел, но молчал.

– А что тут скажешь?

– Не надо было за молодой задницей увиваться. Ценность в том, чтобы уважать и беречь то, что есть. А не каждый раз искать новое. Жена может меняться, и ты ему это продемонстрировала.

Татьяне не давал покоя инцидент из собственной жизни. Правду говорят – мужчина прощает и забывает. Женщина – прощает. И только.

– Свекровь сказала, что я неплохо выгляжу, – добавила Ирина.

– Еще бы! Столько усилий.

Иришка в новом образе была неотразима. Похудевшая из-за переживаний, она с Таниной помощью обновила гардероб. В зал суда явилась в прекрасно сшитом деловом костюме из белого кашемира с черными пуговицами в стиле Джеки Кеннеди. Туфли на высоких каблуках, черная лаковая сумка, лаковый пояс. Блестяще! Из брюнетки превратилась в блондинку. Но и этого Тане казалось мало. Меняться, так полностью. Она распорядилась нарастить Ирке волосы. Этим и сбила всех с толку.

Развод отпраздновали хорошо. А потом Ирина задала Тане вопрос, который каким-то образом переплел их судьбы:

– Танюш, я спросить давно хотела, но не решалась.

– Давай без предисловий, а?

– Почему ты простила Николая? Тебе только пальцем поманить, как все мужики будут у твоих ног. Сама нам говоришь о поклонниках, о женском достоинстве. Так почему?

– Ты хочешь услышать, почему я не ушла с поднятой головой от предателя?

– Ну…

– Ладно, скажу.

Таня прикрыла дверь, аккуратно присела на стул и заговорила медленно и тихо:

– Я никогда не стану поднимать скандал. Это низко. Страсти утихнут, и скорее, чем кажется. Я сама была в статусе любовницы, знаю, о чем говорю. Муж захочет вернуться. А если дверь захлопнута (еще не у всех так красиво получается разойтись, как у вас), куда стучаться? У Меркуловой спроси, она у нас психолог.

– Не вплетай меня.

– Страсти утихнут, победит рассудок, – продолжала Таня. – Захочется домашних привычных запахов, обустроенного быта, вести себя с женщиной так, как привык: не стараясь быть мачо, отдыхать и расслабляться. Мужику удобнее там, где он привык жить. Я тоже привыкла жить с Николаем, с его привычками и характером. И готова глотку перегрызть любому, кто захочет все это разрушить. За Николая стоит бороться, иначе я бы за него не вышла. Эту шалость я ему прощу. Прощу, когда отомщу. Отомщу и забуду.

– А разве кольцо и машина – не месть?

– Это раскаяние. Месть – блюдо холодное. Я еще не придумала наказание. Он мне не предлагал убираться из квартиры. Это важно. Сам загулял, сам вернулся.

– С твоей помощью, – вставила я, вспомнив авантюру с журналом.

– Конечно. Мой муж, мой денежный мешок.

– И тебе не было больно? – спросила Ирка.

– Было, – призналась Танюха. – Но у тебя другое. Ты все решила верно. Он тебя подавлял. Ты не была личностью. Ваш развод – лучший способ избавления. Постарайся скорее «переболеть». Взгляни со стороны – ну чем Олег так хорош? Переметнулся от жены к любовнице. Просил тебя освободить жилье. А дети? Забыл, что у него есть дети? Такого не жалко – человек ненадежен, при малейшей возможности выберет, что лучше для него. Найдет новую женщину. Есть такой типаж мужчин, которые ищут, где им удобнее. Именно ищут. И всегда находят. Любовь здесь совершенно ни при чем. Хорошо, что ты одумалась и перестала рвать на куски сердце и душу. НЕДОСТОИН. Я знаю все слабые точки Николая. Знаю, как дергать за ниточки, куда надавить. А он, наоборот, восторгается моей необычностью и терпит характер. Щедрый и добрый. Внимательный и ласковый. И я не позволю никакой выдре у меня его украсть.

– Не боишься, что такое повторится? – спросила Ира.

– Как Меркулова наша людям говорит: «ничего невозможного нет»? Да, все возможно. А если опять загуляет, все равно ко мне вернется. Только в следующий раз моя благосклонность будет стоить вдвое дороже.

– Ничего себе! – охнула Ирка.

– Нормально, – засмеялась я.

– Женщины бывают нормальные, с которыми жить нормально. И невозможные – без которых жить невозможно. Предпочитаю относиться ко второму типу, – отчеканила Танюха.

«Каролина, спасибо! Муж в шоке, а мне фотографии очень нравятся». Конвертик эсэмэски светился фамилией «Волжанина». Я улыбнулась и рассказала девочкам об этом случае.

– Видите, как действует, – Татьяна гордо вскинула подбородок, – берите пример. Ах, повезло вам, девочки, что есть у вас такая подруга!

Мы посмеялись, пообнимались и в итоге решили, что Ирке надо найти работу. И не какую-нибудь, а приличную, с гибким графиком и высоким заработком. Этим вопросом решено было заняться мне. Имея большой круг богатых клиентов, мне проще это сделать.

Вопрос решился неожиданно быстро. Буквально на следующий день. В кабинете увидела околачивающегося возле Катерины Петра Валентиновича. Сдаваться мужчина не собирался и брал свою крепость измором. В вазе цвел свежий букет, а мой бывший клиент не сводил с Катьки глаз. Поздоровавшись, очень кстати вспомнила, что наш ухажер не кто иной, как управляющий мебельной корпорацией.

– Катюша, сделайте нам кофе, пожалуйста. Петр Валентинович, прошу пройти в кабинет.

– Каролина, дорогая, если вы думаете, что я отрываю Катюшу от работы, вы ошибаетесь.

Петр Валентинович не записывался ко мне, а ходил напрямую к Катьке. Она упорно делала вид, что не замечает ухаживаний, но подарки всегда принимала с улыбкой. Умная девушка.

– Настойчивость, и еще раз настойчивость в самой, казалось бы, безвыходной ситуации – вот перед чем в конечном итоге пасует любая женщина! – процитировала я фразу из фильма «Самая обаятельная и привлекательная». Петр Валентинович растянул губы в улыбке. Потом внезапно сник и стал серьезным.

– Каролина, скажу вам, как доктору. Мне почти сорок, женат не был, детей нет. Карьерой увлекся и не с теми женщинами общался. Катеньку встретил, понял, что влюбился. Она как нежный цветочек, на такой жениться не грех.

Он замолчал, Катерина занесла в кабинет кофе. Провожая стройную фигурку влюбленным взглядом, признался:

– Хочу, чтоб она мне сына родила.

Я чуть не поперхнулась. Оказывается, все серьезно. Любовь любовью, но разговор надо переводить на Ирину.

– Петр Валентинович, я ценю ваши светлые чувства и постараюсь сделать все возможное. Но поговорить хотела не о Катерине.

– Да? – Он искренне удивился.

– Насколько помню, вы – директор «Мебельной страны»? Посодействуйте устройству на работу одной очень хорошей женщины. Предупрежу сразу – у нее нет высшего образования, она нигде не работала, но это не говорит о ее недостатках.

Мой собеседник нахмурился. Я продолжила:

– Чтобы быть ответственным и исполнительным человеком, диплом не нужен. Эти качества приобретаются с детства. Честность, пунктуальность, привлекательность и коммуникабельность ни в каком аттестате не указаны. Оценки можно нарисовать, диплом купить, но ума не прибавится. Вы согласны?

Он кивнул.

– Эта женщина осталась после развода с двумя детьми, чтобы поняли, почему к вам обращаюсь. Ей нужен гибкий график работы, чтобы она вечерами всегда была дома. Вы по специальности сами далеки от диванной продукции?

Я прикрыла глаза и ждала реакции мужчины.

– Да, я электронщик и в начале карьеры на заводе работал. Знаете, Каролина, мне надо увидеть ваше протеже. Как ее зовут?

– Ирина Воробьева. Петр Валентинович, я знаю, какие девушки работают в ваших магазинах. Позволяют себе и на кровать прилечь, и в кресле журнал почитать. Фотографируются на столах, а потом фотки в соцсетях постят. С клиентами ведут себя как сонные мухи. Ни диван разложить, ни стол собрать.

Собеседник нехотя согласился.

– Уверяю вас, возьмете на работу Ирину, не пожалеете. Она вам объем продаж увеличит, увидите.

– Вы так уверены?

– Когда человек заинтересован в максимальной прибыли, он горы свернет! Правильно говорю?

– Да.

Петр Валентинович взглянул на часы, позвонил, поговорил и назвал время и адрес, куда следовало завтра явиться Ирке. Перед тем как пожать друг другу руки, попросил:

– Услуга за услугу, Каролина. Не обессудьте. Помогите уговорить Катюшу переехать ко мне.

У меня отвисла челюсть. Вот так дела.

– Может, что-нибудь попроще? Я не могу распоряжаться человеческой судьбой.

– Ладно, – смилостивился кавалер, – для начала пусть встретит со мной Новый год.

До конца года оставалось больше месяца, время на уговоры еще есть. Проводив будущего Иркиного работодателя, не успела придумать, как поговорить с секретаршей, вошла клиентка.

* * *

– Лучше бы я работала с мужем в одной фирме и в одном кабинете. Он всегда был бы у меня перед глазами. Я могла бы видеть, с кем он разговаривает, на кого обращает внимание. Эти браки самые крепкие, когда муж и жена вместе двадцать четыре часа в сутки.

Я содрогнулась, представив подобную жизнь со Славиком. Нет! У человека должна быть некая свобода и личное пространство. Но это мое мнение. Женщина демонстрировала свое.

– Мужика нужно держать под контролем. На коротком поводке. Тогда он никуда не сбежит. А то ходят перед ним всякие, машут короткими юбками.

– Это точка зрения?

– Да. И я считаю ее верной.

– Ясно.

– Все мужики – кобели!

– Понятно.

– Им бы только «налево» сходить.

– Да, я поняла. Скажите, Лариса, у вас дети есть?

– Сын.

– Мальчик. Будущий мужчина.

Я придвинулась ближе к столу и приблизилась к женщине максимально. Глаза в глаза. Мне хотелось, чтобы произнесенные слова запали ей в душу, а не только влетели в уши.

– Получается, ваш сын кобель?

– Что вы себе позволяете?!

– Будущий кобель. Вы оскорблены? Но ведь это ваша точка зрения.

Я выдержала минутную паузу, чтобы продолжить. Клиентка насупилась и не смотрела в мою сторону. Обиделась.

– Лариса, я хочу вам помочь.

– Чем?

– Изменить мнение в отношении мужчин.

– Зачем?

– Вам будет проще жить. Поймите, с таким изначально отрицательным подходом вы отравляете жизнь и себе, и своему мужу. Если попытаетесь изменить точку зрения, станете понимать мужчину. Вашего мужа. Ему будет с вами легче и интереснее.

– Да? И как же?

– Прежде всего прекратите вбивать себе в голову, что муж при каждом удобном случае стремится сбежать «налево». Нет такого. Это ваша фантазия.

– Ха! Вы бы видели, как он смотрит на молодых девиц. И они стараются, так бедрами крутят.

– В офисе много девушек?

– Полно.

– Кем работает ваш муж?

– Зам генерального по подбору персонала.

– Ясно. Эти девицы, которые «вертят бедрами перед вашим мужем», на самом деле хотят получить работу.

– Это и ежу понятно, – фыркнула она.

– И он им как мужчина не нужен и не интересен. Просто у некоторых извращенное представление о том, каким способом можно получить работу. Не волнуйтесь, на ваше законное место никто не претендует.

– Что вы меня лечите? Я не вчера родилась и ясно представляю себе всю картину. Даже сцену соблазнения. Какой мужик устоит перед молодыми прелестями? А я женщина не молодая уже, к сожалению. Он может и на брак наплевать, и на жену, и на двадцать лет совместной жизни.

– Вы бы добивались работы таким способом, о котором говорите? Через постель?

– Я – нет. Но сейчас поколение другое.

– Почему вы думаете, если девушка одета в короткую юбку, значит, она согласна на постельные утехи? Может, она хочет визуально привлечь работодателя. Не больше.

– Как же! Так и поверила.

Стена непонимания казалась слишком твердой. Я решила зайти с другой стороны:

– Ваш муж красавец?

– Честно говоря, да.

– Есть его фото?

Она порылась в сумке и достала кошелек. Вытащив из прозрачного кармашка маленькую фотокарточку, протянула мне. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – женщина сильно преувеличивает. Достоинства супруга вызывали большие сомнения. Лицо, может некогда и привлекательное, заплыло жирком, свисал второй подбородок, и под усами обвисли щеки. Что ей ответить, чтобы не обидеть? Хотя… Чем жестче, тем лучше.

– Вы считаете его красивым? – как можно брезгливее спросила я и швырнула фотку на стол.

Она растерянно поднялась, взяла в руки предмет разговора, удостоверилась, что речь идет именно об этом человеке, и уже не так уверенно ответила свое «да».

– Лично мне он таковым не кажется.

Женщина повертела в руках картинку и сунула в кошелек на прежнее место.

– Вот видите, сколько людей, столько и мнений. Вам он кажется красавцем, мне – нет. И возможно, еще сотне, тысяче девушек и женщин он, наоборот, кажется толстым и противным.

– Разве?

– Вы никогда об этом не задумывались?

Она отрицательно качнула головой.

– Зря. Ваш муж – обычный мужчина средних лет. Обычный, слышите? Я моложе вас, уж простите, и во мне подобный мужской типаж вызывает отвращение. По долгу службы я буду им улыбаться, даже шутить и быть вежливой, но не более того.

– Но он смотрит на этих девиц!

– Пусть смотрит. Вы в двадцать лет мини-юбки носили? Кружевные блузки надевали?

– Бывало, – ответила клиентка.

– И каждый раз, одеваясь подобным образом, мечтали, чтобы вас облапывал мужчина в возрасте, не обладающий ничем выразительным, кроме собственного живота?

– Что вы такое говорите!?

– Вот видите!

– Не надо меня сравнивать!

– Так это вы сравниваете всех девушек с проститутками. А я хочу выбить эти мысли из вашей головы.

Лариса замолчала, но продолжала смотреть мне в глаза. Что-то в ее взгляде стало проясняться. И как бы мне ни хотелось поскорее закончить разговор, следовало продолжать «выгонять тараканов» из головы клиентки. Сила убеждения велика.

– У мужчин столько комплексов и страхов, вы себе даже не представляете! Не меньше, чем у женщин.

– С чего это?

– Поверьте, у меня много клиентов, и у всех есть какие-то проблемы.

– И мужчины приходят?

– Конечно.

– Странно, – задумчиво произнесла она, – я думала, мужчины не любят показывать свою слабость и просить помощи.

– Возможно, в физической помощи они и не нуждаются, но к психологу обращаются.

– И на что они жалуются?

– В основном боятся быть для новой пассии худшим любовником, чем ее предыдущий. Особенно если девушка не сильно умна и упоминает о бывшем в присутствии нынешнего.

– Не открою большой тайны, если скажу, что женщины тоже боятся этого, – качнула головой она. – Оказаться в постели хуже предшественницы.

– Мужчины боятся новой привязанности, боятся зависимости. И поверьте, этот страх сильнее, чем жажда новых впечатлений. Они боятся чувствовать слабость, опасаются переживаний и страданий всякого рода. И злятся на себя из-за этого.

– И это удерживает их от секса? Это вы хотите сказать, Каролина?

– Да, удерживает. Некоторые мужчины придерживаются истины: от добра – добра не ищут. Отпустите мужа на длинный поводок. Отпустите. Просто отпустите. Ему будет казаться, что он свободен. Полностью избавьте от своего контроля. Не спрашивайте, не проверяйте, не звоните, когда задерживается. Ничего не делайте из того, что делали раньше.

Она отложила ручку. Но я продолжала. Примеры вновь меня спасли.

– Например, все женщины подсознательно боятся других женщин. Если на горизонте появляется более эффектная девушка, мы тут же сужаем глаза, прикидывая, на что она способна. Появление в офисе длинноногих девушек доказывает вашему мужу, что есть кто-то более привлекательный, чем его жена. Вы этого боитесь. И мужчину терзают те же страхи. Вы его ревнуете? Но это его метод самоутверждения. Мнимая близость с молодежью заряжает его энергией, вы это чувствуете и реагируете. Если не нравится, заставьте ситуацию измениться. Пусть он ревнует вас. Женщины давно практикуют самоутверждение через эффектных молодых мужчин. «Что он делает рядом с ней?» Вы задаете себе эти вопросы, когда смотрите на Пугачеву с Галкиным или на кавалеров Мадонны?

Она улыбнулась и утвердительно кивнула.

– А если во внешности окружающие не видят ничего привлекательного, то есть дама обычная, подозревают, что она держит мужика постелью. Значит, она прекрасная любовница. Так думают люди. И это заставляет взрослых мужчин вдвойне заботиться о своих избранницах. Ведь где-то рядом всегда может оказаться загорелый мускулистый мачо, который лучше. Муж будет утверждать, что ваш новый избранник – негодяй, случайно оказавшийся на свободе. Это говорит о том, что он не за вас боится, не за вашу безопасность. Он боится ему проиграть. Но не вздумайте ставить мужчине ультиматум. Проиграете. Скажете: «Если не перестанешь смотреть на баб – уйду». Он не перестанет. Ведь он мужик. А вы уйдете. Вернее, вынуждены будете уйти из-за собственной глупости.

Она опустила глаза и вновь открыла блокнот.

– Просто знайте: мужчина, который не смотрит на женщин, – гей или импотент. Запомните, запишите. Поймите, это нормально, что его голова повернется в сторону красивой женщины. Природное, естественное поведение. Нормальное. Вот вы на мужчин обращаете внимание?

– Нет.

– То есть не замечаете одет ли он или обнажен? Идет босиком или в обуви?

– А, ну такое замечаю.

– Значит, внимание помимо воли хозяйки концентрируется на таких деталях. Почему тогда вы не можете простить мужу взгляд на сторону? Это же не измена.

И тут меня осенило. Он изменил, а она боится повторений, ждет этого случая подсознательно.

Я встала из-за стола, подошла к окну, выглянула в приемную и попросила Катерину сварить кофе. Я дала себе время подумать.

Что делать? Как заставить поверить, что мысли обладают страшной силой и способностью притягивать то, о чем думаешь?

Решила порекомендовать соответствующие фильмы и почитать книги о магии нашего подсознания. Может, проведя за книгой несколько дней, у нее будет больше времени и желания осознать, что негативные мысли причиняют вред только одному человеку – себе.

– Лариса, – я говорила голосом воспитательницы ясельной группы, – усилия принесут нулевой результат в том случае, если ни вы, ни муж не видите смысла жить под одной крышей. Отбросьте сомнения, спросите мужа о его желаниях. Узнайте, чего стоит опасаться, а от каких страхов лучше избавиться навсегда. Не навязывайте свои мысли. Не терроризируйте излишним вниманием и контролем.

«Я не должна давать прямых советов да еще с частицей «не», – пронеслось в голове.

– Лариса, вы напряжены. Расслабьтесь. Направьте свою энергию на ребенка, на обустройство быта. На планы – как заставить мужа испытывать ревность. Возможно, для этого достаточно будет маленького букетика, неожиданно украсившего кухонный стол. «Откуда?» – спросит муж. Таинственно улыбнитесь, прикройте глаза и скажите: «Подарили». И пусть букетики появляются с периодичностью раз в неделю. Если не среагировал на первый, второй – третий не пропустит. Поверьте! Возможно, ему будет достаточно вашего спокойного приветливого настроения. Вы порхаете у плиты, что-то тихонько напеваете, демонстрируете счастливое, умиротворенное состояние. «С чего бы это?» – задумается мужчина.

– А можно, наоборот, музыку громко, на всю квартиру? – включилась Лариса. – Это его заинтересует. Мы никогда ни музыку, ни телевизор громко не включаем.

– Да, любое проявление нестандартного поведения заставит мужчину обратить внимание. Послужит сигналом. Обыденность и рутина – наши враги. Мужчина привыкает к однообразию и начинает искать свежего ветра на стороне.

Ее глаза округлились, я вовремя спохватилась:

– Пусть визуально. Только визуально. Задайте себе вопрос: какую картинку он наблюдает каждый вечер? Приходит с работы домой, а там…

Я давала ей возможность продолжить. Она должна была понять, что проблема в ней, а не в нем. Смысл работы психолога – объяснить человеку, что он не в силах изменить мир, даже если этот мир сосредоточен на одном человеке (в данном случае – муже). Каждый из нас способен менять только себя. Один раз, два, тысячу, постоянно. В зависимости от ситуаций и наших реакций на них. Здесь простор не ограничен. Каждый может стать кем хочет, привить себе понравившиеся привычки, добавить или убрать любые черты характера. Работать над собой сложно и долго, но это единственно верный путь.

Но она, склонив голову, молчала. Я решила помочь.

– Обычно как вы встречаете мужа с работы?

– Да никак, – она пожала плечами.

– Хотите удивить, начните встречать.

– Как это?

– Обнимите, расспросите, как прошел день, накормите ужином, приготовьте ванну с ароматной пеной, – я тоже пожала плечами и улыбнулась, – да все, что угодно. Все, что вы раньше не делали.

– Почему? Это он должен меня расспрашивать. Женщины подобным не занимаются.

– Вы ошибаетесь. Я занимаюсь, например. Встречаю своего мужчину с работы так, как будто он пришел с войны. Целую, обнимаю, демонстрирую, что соскучилась.

– Серьезно? А зачем?

Она была крайне удивлена.

– Мужчина будет хотеть вернуться в дом, где его ждут. Вы не задумывались?

– Да как-то…

Она смотрела на меня подозрительно.

– А кто-то еще ведет себя подобным образом кроме вас?

– Не поверите, подавляющее большинство женщин.

Она задумалась, посмотрела на ручку и что-то пометила в блокноте.

– Лариса, беда нашего поколения в том, что нас не научили быть счастливыми. Родители не делятся своим опытом, считая, что у нас само собой получится построить отношения. При этом с упоением учат завязывать шнурки, чистить зубы и каллиграфично выводить буквы в прописи. Никто не рассказывает секреты «как сохранить любовь», хотя подобной тематики горы в Интернете. Но она ненатуральная какая-то. А нам надо вживую, на примерах. Тогда поймем, прочувствуем. И возможно, возьмем на заметку.

Она зачарованно на меня смотрела. Я улыбнулась, чтоб не спугнуть возможные положительные мысли в ее голове. Продолжила еще мягче, как воспитательница:

– Мы хотим мгновенных результатов. Как же! Ведь мы старались, ради него изменили свое поведение, стали кидаться в объятия у порога, например. А он холоден, как прежде. Но мы забываем, что и ему надо время. Время привыкнуть.

Она согласно кивнула.

– Посадив картошку сегодня, завтра мы не соберем урожай, – добавила я, – как бы ни старались и ни молились. Правда?

Одобрительный кивок.

– Лариса, вы должны запомнить: можно вести себя как угодно – контролировать мужа или попробовать другое поведение. Можно стараться, можно менять себя. Но единственное, что объединяет людей в пару, – желание быть вместе. Это главное.

Я была так измотана после двухчасового разговора с Ларисой, что даже мысль – сколько я заработала – не утешала. Хотелось лечь и укрыться одеялом. Но я позволила лишь откинуться в кресле и закрыть глаза. Через полчаса ожидался новый клиент. Мужчина просился записать его срочно, в ближайшее время. Утверждал, что меня рекомендовал ему лучший друг. Да, друга я действительно консультировала. Вспомнила названную фамилию.

– Каролина Александровна, к вам клиент, – постучала в дверь Катерина.

– Зови.

Я поднялась, сладко потянулась, тряхнула головой и включилась в рабочий график. Катерина предложила чай-кофе и удалилась. Поговорив вокруг да около, мы подошли к проблеме. У Гарика оказался сильный страх стать посредственностью. Между нами, девочками, им страдают практически все особи мужского пола. Поэтому стремятся добиться каких-то высот, лезут вверх по карьерной лестнице, строят дома, города, идут воевать и изобретают компьютеры. Все замечательно и понятно. Но было одно «но»… Гарик состоял в отношениях с дамой, а она не разделяла приверженность любимого к покорению карьерного олимпа.

– Понимаете, у меня остался последний шаг. Я должен реализовать этот бизнес-проект. Это будет либо невероятный успех, либо поражение. Третьего не дано.

– А она хочет именно третьего.

– Да. Вы правы.

– Женщина призвана восполнять недостаток здравого смысла у мужчин. Она искренне считает, что так, как она говорит, будет лучше. Не злитесь. Она переживает и хочет спокойствия, а не жизни на вулкане. Только это вас беспокоит?

– Я не хочу превратиться в среднестатистического мужика. Я не хочу быть как все и пенсию встретить с лысиной и потертым портфелем. Я не хочу считать копейки. Хочу, чтобы мои умственные способности сравнивали с Марком Цукербергом, например. Я хочу быть…

– Великим комбинатором, – пошутила я.

– Великим, – закончил фразу Гарик.

Я внимательно посмотрела в глаза собеседнику и хотела сказать что-то мудрое и лаконичное. Но произнесла:

– Когда вы встретите женщину, ту единственную, рядом с которой сможете забыть все на свете, сами перехотите быть великим. Вам станет безразлично мнение окружающих. Захотите стать великим лишь для нее одной. Забудете все былые убеждения. Исчезнет желание сутками приумножать капитал, захотите построить дом и быть с ней рядом ежеминутно. Страхи испарятся. Вас будут любить. Что может быть важнее? Любовь – самое главное чувство, на нем держится все человечество. Остальное нанизывается сверху, как на иголку: яхты, машины, бизнес, друзья, фирмы и капиталы. Признание нужно для того, чтобы заполнить пустоту в сердце. Женщина есть рядом, но полноценных чувств к ней вы не испытываете. Влюбленность – это самообман. Мы любим себя в этом чувстве, свою эйфорию, упиваемся возвышенным состоянием. И к другому человеку это не имеет никакого отношения.

Он смотрел на меня как на воришку, пойманного с поличным. Я улыбнулась шире:

– Ученые давно доказали: влюбленность – временное состояние. Мужчине очень важно быть значимым. Быть первым. И пока женщина, которая рядом, ведет себя соответствующе, вам хорошо. Вы чувствуете, что для нее – вы бог. Но как только величие в ее глазах исчезает, просыпаются претензии. Она становится якорем, а не парусом. Влюбленность – это мираж.

На мгновение показалось, что он кинется через стол в одном прыжке и задушит меня своими большими ручищами. Я посмела внести сумятицу в его жизнь.

– Вы вправе верить в свою систему ценностей, – быстро-быстро заговорила я.

«И зачем тебе понадобилось переубеждать этого мужчину? Выслушала бы, и все!»

Я злилась и не могла понять, что меня заставило высказать ему всю эту философскую суть? И главное, что в этом так разозлило его?

– Избавитесь от своего главного страха, своей уязвимости – обретете силу, – зачем-то продолжала я. –  Станете непобедимым, никакие доказательства уникальности будут не нужны.

Он притих, но смотрел настороженно, готовый броситься в любую минуту.

– Поверьте, каждый человек талантлив. Каждый обладает способностями. Надо их только развивать и не бояться демонстрировать. Стать посредственностью не хочет никто, согласитесь. Просто некоторые люди разрешают своей лени победить свои таланты. Подчиняются течению жизни и превращаются в серую массу. Но вы не такой.

Я придала голосу мягкость и бархатистость. Как зеленоглазая сирена окутывала речами и комплиментами. Возможно, именно за этим он пришел. За подтверждением. Люди – существа неугомонные, им очень хочется внешних подтверждений. Чтоб кто-то сказал, что они думают и действуют правильно. Поэтому во все времена будут пользоваться популярностью гороскопы, астрология и всякого рода гадания. Желание приоткрыть завесу будущего, убедиться в светлости пути и утвердиться в намерениях – вот что движет людьми. Особенно важно это для неуверенных и сомневающихся. Я продолжила:

– Вы знаете, чего хотите. Это важно. Многие люди живут с завязанными глазами и не понимают, чего хотят. Это страшно – быть слепым и ленивым. А вы не такой. Вы храбрый.

«Смотрит восторженно. Еще чуть-чуть, и влюбится в мои хвалебные слова. А говорят, комплименты любят женщины. В который раз убеждаюсь в обратном».

С Гариком мы простились прохладно. Я много всего ему наговорила. Но это было не важно. Я знала, что он больше не придет. В ближайшее время он благополучно осуществит свою сделку, о которой так волновался. Но я не медиум и не гадалка. Я всего лишь психолог. Увидеть обратную сторону успеха – моя святая обязанность. Могу похвалить, могу предупредить, но наколдовать уверенность в себе – не в силах.

Закрывшись в кабинете от посторонних глаз, почувствовала, что нахожусь на грани нервного срыва. Что это? Может, взять отпуск? Или меня раздражают проблемы чужих людей? Может, позвонить подругам?

Иришка напомнила о себе сама. Я совсем забыла, что завтра ее ждет Петр Валентинович. Обрадовав новостью подругу, опять загрустила. Что сказать Катерине? Поезжай к своему ухажеру на Новый год? Так надо, девочка моя. Бред!

– Катюш, кто там у нас еще на сегодня?

– Мария. На 18.00. Больше никого.

– Еще три часа свободных, пойдем перекусим в кафе?

Мы заняли столик в ближайшем приличном заведении и сделали заказ. Катюшка вела себя как настоящая леди. С того времени, как мы знакомы, она сильно изменилась. Из провинциалки, поступившей в московский институт на заочное отделение, превратилась в истинную москвичку.

– Как учеба? – спросила я секретаршу.

– Порядок. Скоро сессия. Как всегда, нужны деньги, – засмеялась она.

– Живешь сама?

– Что вы, с девочками снимаем однокомнатную квартиру на Крылатской.

– Кошмар! Так далеко. Сколько добираешься до работы?

– Если повезет, полтора часа, – улыбнулась Катя. – Да это немного. Лиля, например, работу на другом конце орода нашла. А у Дины три пересадки.

– Подруги твои?

– Да, живем вместе.

– В одной комнате?

– Да, втроем. Неделю назад четвертую взяли. Работу ищет, у нас пока живет.

Я покачала головой.

– А на личном фронте как?

– Каролина, можно вопрос?

– Пожалуйста.

– Вы с Петром Валентиновичем обо мне говорили?

Я замерла на мгновение. Но заставила себя сказать «нет».

– С чего ты взяла, что о тебе?

– Он меня который раз в ресторан зовет…

– А ты?

– А что я? У меня парень на родине остался.

– Часто видитесь?

– Редко, – вздохнула Катя, – к нам приглашать некуда. А я приезжаю раза четыре в год к родителям. Но мы перезваниваемся, эсэмэски пишем.

Я посмотрела на наивную девочку и поняла, что судьба сама подсказывает и дает шанс направить студентку по правильному пути.

– Катюш, ты видишь свое будущее с этим парнем?

И пока она рассказывала о том, что хочет жить в Москве и каким образом представляет с ним свою жизнь, я знала, какой задам следующий вопрос.

– Ты хочешь жить в собственной просторной квартире, ездить на машине, хорошо одеваться, посещать выставки, музеи и салоны? Приглашать в гости подруг, чтоб условия позволяли? Не думать о завтрашнем дне, хорошо питаться, никогда не экономить и не задаваться вопросом: где взять деньги на сессию? Хочешь помогать родным и дарить маме дорогие украшения? Хочешь, чтобы твои дети росли в достатке и не чувствовали себя «понаехавшими»?

Катя потупила взгляд и кивнула.

– Или ты хочешь всю жизнь жить от зарплаты до зарплаты, считать рубли, стареть в обносках, мотаться по съемным квартирам, но непременно жить с любимым человеком? Надеюсь, ты реально смотришь на вещи и понимаешь, что в Москве вам никогда не купить жилье. Даже в кредит. Ты это понимаешь?

Она опять кивнула.

– Катюш, я тебе это говорю, потому что ты мне не безразлична. За день я выслушиваю тонну информации, копаюсь в чужих проблемах, но, оказывается, ничего не знаю о тебе. Ты мне ближе, чем они, я хочу помочь устроить разумно твою жизнь. Что ты думаешь о Петре?

Катя смутилась и сказала что-то невнятное о возрасте.

– Ты общаешься с мальчиками и девочками, видишь, чем живет молодежь. Тебе так нравится?

– Нет.

– А кто-то из мужчин за эти годы тебе понравился? Ты многих видела. В том числе и на работе, и в институте.

– Знакомилась, скрывать не стану, – призналась Катя.

– И никто не понравился? – допытывалась я.

Она вопросительно пожала плечами. Никто не понравился. Отлично. Я умолкла. Как бы так подтолкнуть ее, чтобы не спугнуть? Мы помолчали несколько минут. Потом Катерина сама задала важный вопрос:

– Вы думаете, мне стоит принять предложение Петра Валентиновича?

– Хотя бы попробовать, чтоб знать, от чего ты в жизни отказалась. И потом либо принять, либо забыть. И не жалеть всю жизнь о том, что не сделано. Жизнь коротка, а молодость быстротечна. Ужин в ресторане не измена. Он ни к чему тебя не обязывает. Но это неформальное общение даст тебе возможность понять, кто из мужчин лучше. Лучше для тебя. С кем сможешь жить, а кто уйдет в прошлое. Выберешь и решишь с одним из них расстаться. Из-за принципов можно упустить свой шанс.

Она согласно кивнула.

Гора с плеч упала. Мы вернулись в офис. Думаю, разумная демонстрация красивой жизни, которую покажет девушке влюбленный Валентинович, встряхнет ее и заставит посмотреть на ухажера другими глазами.

На следующий день, ближе к вечеру, я принимала благодарности по телефону. И от Ирки, которую утвердили на работу, и от сорокалетнего Ромео, Иркиного работодателя.

Ближайшие дни были свободны. Либо у всех клиентов наладилась личная жизнь и отпала потребность во мне. Либо объявления в газетах и журналах перестали печатать, поэтому нет новых записей. Будучи разумным психологом, я склонялась ко второму варианту. Надо возобновить рекламу в СМИ. Не откладывая в долгий ящик, позвонила Катерине и поручила обзвонить всех менеджеров, с которыми мы сотрудничаем.

Эти дни я решила посвятить обустройству дома и окружить вниманием гражданского супруга. Славик немало удивился, когда понял, что я третий день подряд никуда не спешу. Готовлю еду, перекладываю одежду в шкафу, пересаживаю цветы и перестирываю шторы.

– У тебя все в порядке?

– Вполне, – весело заверила я.

Он стал возвращаться с работы пораньше. Мы ужинали дома, принимали вместе ванну, а потом, закутавшись в халаты, смотрели любимые киноленты. Я специально купила диски с фильмами, где помимо легкости в сюжете есть какой-то посыл, самоирония, логический финал. Моя жизнь искренне мне нравилась. Хотелось счастливые мгновения растянуть как можно на дольше.

Утром испекла пирог, приготовила кофе в постель и явилась перед заспанным Славиком белым туманным облаком с подносом в руках.

– Кто ты? Ангел? – сонно бормотал он.

– Ангел, – согласилась я.

Мужчина проснулся окончательно. Выглядел озадаченным. Кусок пирога прожевал молча, искоса поглядывая в мою сторону.

– Я хотел сегодня задержаться немного, – робко попросил он, – ложись вечером спать. Не жди.

– Можно спросить, ты куда? – не удержалась от вопроса.

– Футбол, Лига чемпионов. С ребятами решили в клубе посмотреть, пиво попить.

Вот тебе и несовпадение интересов. А я хотела мясо замариновать и в фольге запечь. Еще фильмы недосмотренные остались. Через два дня вернусь на работу, закончится короткий отпуск. Мне не хотелось отпускать Славика. Но это было лишь мое желание против его намерений. А он предпочел меня футболу.

Женщины забывают, как часто сами оказываются на распутье выбора: работа, подруги или муж. Я не стала исключением. Мои планы требовали реализации по моему сценарию. Упрямство вспыхнуло с такой силой, что, долго не раздумывая, я стала сочинять план дальнейших действий. Почему нельзя посмотреть футбол дома? Пиво, чипсы, креветки, друзей своих мог позвать. Плазма в полстены и акустика не хуже, чем в кинотеатре. Что тогда? Захотел покричать «Гол!» в общественном месте? Как на стадионе? Человек иногда накапливает эмоции, которые можно выбросить лишь подобным образом. Я психолог, я знаю. Сама практикую выезды за город и гортанные крики в лесной тишине.

Может, он чувствует себя подавленно, рано забросив спортивную карьеру? Ведь если бы не травма колена, мог бы еще играть. Ну, что может заставить мужчину отказаться от домашнего ужина с любимой в пользу разливного пива с друзьями под футбол?

* * *

Я мучилась вопросами после его ухода и не могла найти себе места. Понимала, что рву нервы абсолютно зря, но не могла утихомирить мысли. Возможно, причина банальна. Он не был в курсе моих планов и продолжал жить по течению своей жизни. Ведь мы редко строили совместные планы. А об этом матче было известно давно. Но даже такое простое объяснение меня не устроило. Где-то в глубине души проснулась капризная женщина и стала топать каблуками: «Я в отпуске! Какой футбол?»

Что я советую клиенткам, которые жалуются на остывшие чувства и потерю мужниного интереса? Действовать неожиданно и эффектно. Попробую советы на себе.

Узнала, во сколько начинается футбольный матч, перебрала в памяти спортбары и вспомнила названия, которые иногда упоминал Славик. Оставалось дело за малым – явиться в бар, занять столик в поле его зрения и соблазнить своего мужчину. Игру он должен поддержать. Обычные занятия любовью под включенный телевизор, настроенный на музканал, приелись. Это мы обсудили вчера. На эксперименты времени мало. Надо действовать.

Слушая гудки, я ждала, когда Татьяна снимет трубку.

– Алло.

– Тань, привет. У меня к тебе дело на миллион, – затараторила я.

– Меркулова, ты?

– Не узнала? Богатой буду.

– Ты куда нашу Ирку засунула? – пошла в наступление подруга.

– Как это куда?

– Что за мебельный салон? Что это за плюшевый магазин? Да она там в белую моль превратится. Тоже мне помогла!

– Мне казалось, что это очень хороший вариант, – пробормотала я. – Сама подумай: магазины открываются не раньше десяти утра, то есть она успеет утром детей спокойно собрать до работы. В салоне всегда чисто, сухо и тепло независимо от погоды. Напрягаться особенно не надо. Тань, угомонись. Все, как договаривались: живое общение…

– Вот именно, – прервала Татьяна. – Общение с кем? С семейными парами, которые выбирают мебель для дома? Или с молодыми мамками, которые присматривают детские кроватки? С кем? Ей мужа найти надо. Поняла? А по таким магазинам мужики не гуляют. А если появляются, так в сопровождении жен.

– Хватит на меня кричать, – обиделась я. – Не тебе работу искала.

– Ладно. Что там у тебя за дело?

Я молчала.

– Кара?

– Не называй меня так!

– Я знала, что ты откликнешься, – засмеялась Танька. – Что за дело на миллион?

– Мне нужны твои кожаные шорты и ботфорты на шпильке. Дашь?

– А у тебя своих сапог нет?

– Были бы, тебя не просила, – нервно ответила я.

– Каждая уважающая себя женщина должна иметь в своем гардеробе…

– Знаю-знаю, – перебила я, – заеду через двадцать минут. Спустись вниз.

– Вот еще! Поднимешься и все мне расскажешь. Заодно примеришь несколько нарядов. Шорты могут быть великоваты.

Как это я сама не подумала? Таня шире меня в бедрах. Вдруг буду выглядеть не как роковая женщина, а как отставший от цирка клоун.

Выровняла волосы утюжком и тщательно нанесла макияж. После Тани – в бар за Славкой.

Таня говорит: «Если ноги кривые – носи длинные юбки, никаких брюк. Если худые плечи, выбирай блузы с плечиками. Когда одежда правильно подобрана, она способна творить чудеса!»

Сама же Татьяна никогда не носила джинсы. Одежду унисекс она не воспринимала. И задавалась вопросом «как можно уподобляться мужчинам?». Пока ехала к ней, вспоминала, как она всегда возмущалась:

– Господи, ну кто так одевается? Что за женщины! Затянут свои целюлитные задницы в джинсы и при каждом шаге трусят обтянутым тканью «холодцом». Что это за тупизм? Или натянут кофту, не обращая внимания, что на спине и по бокам сало из лифчика бугрится.

– Но что делать женщинам, которые хотят быть модными? – возмущались мы.

– Следовать своему стилю. Не дал Бог фигуру, дал мозги. Одевайся женственно и сексуально, чтоб мужчина хотел тебя раздеть. Не надо пугать «холодцом» на ягодицах. Складки, оборки, мягкие ткани – вот главное женское оружие.

Я, наоборот, в повседневной жизни носила одежду спортивного типа. Надену джинсы, кепку, футболку и кроссовки и чувствую себя прекрасно. На работе деловые костюмы и чулки надоедают. Танька, водящая машину даже на 12-сантиметровых шпильках, вечно меня ругала:

– Куда спрятала ноги? Где грудь? Да с твоей фигурой я бы…

Да, Бог не обидел. При случае я вспоминаю, что обладаю сногсшибательной фигурой и выставляю ее напоказ. Как сегодня.

– Меркулова, у тебя все в порядке?

Таня открыла дверь и подозрительно прищурилась.

– Мне на пороге торчать?

– Входи.

Она широко распахнула дверь. Из глубины квартиры вышел хозяин.

– Добрый вечер, Каролина, – поприветствовал Николай.

– Вы футбол не смотрите? – задала ему вопрос.

– Танечка сегодня дома, как я могу при ней?

«Во дает! И как получается?»

Танька улыбнулась, прижалась к мужу и поцеловала в щеку. Я топталась на пороге: мой яркий макияж и спортивный костюм вносил дисгармонию в эту счастливую картинку.

– Колюня, мы поболтаем в комнате.

Она любезно предоставила весь гардероб. Я детально обрисовала план и получила одобрение по поводу идеи и эффектного внешнего вида. Наряд мы подобрали довольно быстро.

– Хорошо, что решила поехать, – похвалила Таня, – у мужчин во время просмотра матча повышается тестостерон, наливаются кровью нужные органы и требуют выплеска эмоций. Хороший матч как хороший секс – тот же выброс адреналина.

Накинув поверх белый плащ, привезенный с собой, вдела в уши серебряные кольца и зашнуровала лаковые ботфорты. Бесстыдная юбка больше походила на широкий пояс, ее Татьяна носила будучи студенткой. Прозрачная блузка из жатой мелкой сетки открывала простор для воображения.

– У тебя должен быть новый аромат, – заявила Таня, распыляя над головой свой «Hugo Boss».

– Смотри.

Зеркал в ее доме было много. В белом плаще, черных высоких сапогах и блестящих серьгах я была превосходна.

Первый клуб, который решила посетить, назывался «Сталкер». На входе мигала неоновая вывеска с потухшей заглавной буквой, в зале было слишком многолюдно. Дым висел стеной, щипал глаза и грозил перебить запах Танькиных духов. Поспешила выйти на улицу.

Затея уже не казалась такой привлекательной. Но во втором заведении ожидала удача. Охрана на входе считает нужным предупредить, что мест в зале нет. Бросаю короткое: «Я за мужем». В смысле, пришла мужа забрать.

Людей много. Поискала глазами Вячеслава. Девицы за барной стойкой с любопытством меня рассматривали. К сожалению, свободных мест не было. Охранник не обманул. Я заняла место у барной стойки. Вторая попытка найти мужа оказалась более удачной. Услышала Славку по голосу. Подумать не могла, что он способен сквернословить. Я распахнула плащ и обнажила плечи. Не обращая внимания на злобные взгляды официанток, заказала мартини с водкой и стала ждать, когда любимый обратит на меня внимание.

Я допивала второй бокал, а мужчины продолжали орать в телевизор. И мой Славка тоже.

«С одной стороны, это хорошо», – успокаивала сама себя. Пришел смотреть матч, вот сидит и усиленно смотрит. Смотрит, как парни в грязных трусах гоняют мяч. С другой стороны, захочешь сделать сюрприз, а он тебя не заметит.

– Девушка, поставьте бутылку водки за тот столик, третий справа.

Я решила обратить на себя внимание надежным методом.

– Вам какую? – вяло поинтересовалась официантка.

– Холодную.

– Есть «Хортица», «Столичная»…

– Самую дорогую. Холодную.

Она презрительно сморщилась и удалилась. Матч закончился. Мужики загудели, как в улье. Наверное, мало кто остался доволен результатом. Оторвав глаза от экрана, мужики стали замечать, что в зале есть девушки. Послышались шутки сомнительного характера.

В это время официантка принесла мой заказ. В следующую секунду шестеро голов дружно посмотрели на щедрую посетительницу. Я помахала рукой. Остальные гости заведения повернулись в сторону тех, кому предназначалась моя благосклонность. Славка смотрел не мигая. Я так и не смогла понять – узнал он меня или нет. Выглядел так же, как в день судьбоносного падения, когда мы познакомились. Бледный и испуганный. В зале опять заволновались мужчины и посыпали пошлыми шуточками. Я чувствовала себя как на аукционе. Почему молчит Славка?

– Девушка, хотите анекдот? – подошел ко мне один из них.

– Вы только анекдот можете предложить девушке? – с досадой спросила я.

В зале засмеялись. Я взглянула на Славку. Он продолжал сидеть в той же позе. Как богомол в предчувствии опасности. Ну, как с такой реакцией он мог раньше играть в футбол? Там же все такие активные, молниеносные. А он у меня соображает как жираф. Но если говорит, то все по делу. Ничего лишнего.

– Пришла футбол смотреть? – не отставал парень «с анекдотом». – Он закончился.

– В самом деле? – жеманно удивилась я. – Какая жалость.

– Идем к нам за столик.

Я почувствовала, как каждое мужское ухо превратилось вслух.

– Хочу, чтобы молодые люди, которые получили презент, пригласили меня за свой стол.

Головы опять повернулись к третьему столику. Двое вскочили, суетливо сгребая в сторону бокалы, один Славка никак не реагировал. Я стала переживать за свою затею. Он сидел и молча наблюдал. Ни здравствуйте, ни до свидания.

– Каролина, – представилась самостоятельно.

– Прекрасное имя. Я – Женя.

– Александр.

– Антон.

– Денис.

– Эдуард. Можно Эдик.

Они говорили по очереди. Молчал только мой ненаглядный.

– А вас как? – обратилась я к Славке.

– Вячеслав, – разлепил он губы.

– Очень приятно. Вячеслав, вы за кого болели?

– За нашу сборную, – буркнул он.

«Ну, сдвинулось с мертвой точки».

– Вы симпатичный мужчина, Вячеслав.

Я продолжала сыпать комплиментами и смотреть заинтересованно только на него одного. Мужики стушевались, а Славка расправил плечи. Все поняли, что я пришла по адресу и остальным ничего не светит.

– Мартини? – предложил Славик, подхватив наконец-то игру.

– Будьте добры.

Я стреляла глазами и накручивала на палец волосы. Мужчины за столом, изрядно подзарядившиеся пивом во время футбола, ерзали на стульях и нахально меня разглядывали. В самом деле, эта одежда больше демонстрировала, чем скрывала. Кто-то успел опустить под столом руку на мое колено. Я чуть было не залепила пощечину сидящему рядом. Но откуда им знать, что я – Славкина жена, а не девушка свободных нравов?

– Не знал, что девушки интересуются футболом, – выдавил Славка.

– Девушки интересуются мужчинами, – ответила я.

– Серьезно?

– Да. Но что нам, бедным, делать, если у мужчин бывают другие предпочтения?

– Да ладно, – отмахнулся он.

– Мы нормальной ориентации…

– Футбол, – пояснила я.

– Наверное, вы преувеличиваете. Это случается нечасто.

Славик вскрыл бутылку водки, которую я презентовала, мужики заказали бутербродов и селедки.

– С чего решились нас угостить? – опять заговорил Славка.

– А как еще можно было обратить ваше внимание?

– Не лгите. Смотрели все, а каждый второй мечтал переспать.

– Ты чего? – толкнул Славку в плечо Эдик.

– Сама провоцирует, – огрызнулся он.

– Красивая девушка решила с нами провести вечер, – заметил Саша, – мне приятно.

– Подождите, я первый ее заметил, – сказал Антон.

– И что? – повысил голос Славка.

– Мальчики, не ссорьтесь.

Я улыбалась широко и ненатурально. Как по сигналу фотографа демонстрируя «сыр».

– Молчи. Поедешь со мной. Домой.

Мужчины ждали моего ответа. По правилам игры я должна воспротивиться и послать нахала ко всем чертям. Но мне так хотелось уехать с ним. Домой.

– Только при одном условии, – сказала при всех. – Моя машина на улице. Донесешь на руках, приму твое предложение.

Это был умопомрачительный всплеск чувств. Я не могла нацеловаться, обнимая все крепче и крепче родное тело. Накал страстей достиг апогея и вырвался наружу. Я даже не заметила, что не завела мотор и не тронулась с места. Не знаю, сколько времени прошло, не знаю, как давно мы покинули заведение. Не помню, как Славка меня донес. Здесь в эту минуту были я и он. И только наша любовь в центре мира. Только его губы и руки. Меня затопила любовь.

А потом я завела мотор. Зачем? Ведь можно было воспользоваться услугами такси, а машину забрать на следующий день. Можно было найти другой путь возвращения домой. Если бы я только знала. Если бы могла предвидеть грозящую катастрофу. Сколько раз проклинала себя за то, что села нетрезвой за руль.

Если бы человек знал будущее наперед, не совершал бы ошибок. Я бы не поехала в этот чертов бар и не мешала смотреть футбол. Осталась дома и ждала, когда любимый человек вернется и съест остывшее запеченное мясо. Но. Я поддалась глупой женской интуиции, решила сделать сюрприз и внести разнообразие в наши отношения.

Машина мчалась по Москве, я так увлеклась вспыхнувшей любовью, что потеряла бдительность на дороге. Держалась за руль левой рукой, сжимая правой его колено, орала песни и успевала моргать Славке. Разжигала страсть, так сказать.

Секунда. Мелькнула секунда, я въехала в дорожное ограждение. Машину подбросило, перевернуло… помню, что пробила головой лобовое стекло и улетела в ночь. Конечно, я была не пристегнута. Славка тоже. Меня это спасло, его – нет.

* * *

Если бы я только знала, что это будет наш последний вечер, последние слова, подарила бы целый океан нежности, выложила бы все чувства и эмоции.

Почему люди скупятся на любовь? Почему казнят себя за несделанное и несказанное? Почему мир так устроен, что человек начинает понимать, как дорога жизнь, находясь в реанимации? Почему все сбереженные слова и припасенные фразы мы говорим тогда, когда тебя уже никто не слышит? Почему мы такие жалкие в проявлении своих чувств? Почему их откладываем «на потом», ждем особого случая, подгадываем время? Когда будет соответствующая обстановка и заиграет нужная мелодия. Почему полагаемся на гороскопы, на совпадения в созвездиях и боимся признаться, что он – важнее всей этой астрологической мути? Почему?

Славку увезли на «Скорой». Машина разбита всмятку. Я сидела и дрожала в своем порванном откровенном наряде на обочине. Руки, ноги и лицо поцарапаны, одежда испорчена. Но главное, я была цела. А Славка нет. На него пришелся основной удар.

Когда очнулась, вокруг толпились люди. Я впала в прострацию. Ничего не помню. Темная ночь, холодный свет звезд, громкие голоса, липкие ладони. Горло жгло, а голова гудела. С разбитого носа текла кровь. Я вытиралась чьим-то платком, но он не мог остановить кровотечение. Из глаз полились слезы. Все казалось кошмарным сном. Но боль в теле сигналила о том, что все происходящее – реальная жизнь.

– Фамилия, имя, отчество?

Я подняла голову и тут же зажмурилась. Фонарь ослеплял, я продолжала плакать. Но темная фигура настойчиво повторяла вопрос. Я опустила голову. Темная фигура дернула за плечо и повторила вопрос.

– Меркулова Каролина Александровна.

– Вы знакомы с пострадавшим?

– С кем?

– Пострадавшим. Необходимо установить личность.

– Кого?

– Вы меня слышите? Посмотрите в глаза.

Фигура убрала фонарь. Я с трудом подняла голову.

– Слышу, но не понимаю, – прошептала сухими губами.

– Сотрясение, – равнодушно заметил мужской голос, принадлежащий фигуре. Вопрос повторился четче.

– Вам знаком человек, с которым вы ехали в машине?

– Да, но…

Я осеклась. Если расскажу о Славке больше, неизвестно, как это отразится. Милиция, следствие, суд. Я виновна?

– Мы познакомились в баре.

– Кто был с ним в баре и куда вы направлялись?

Фигура бесцеремонно выжимала из меня информацию. Вот нахал! Видит, что девушке плохо, и гнет свою линию. Я не придумала ничего лучшего, чем изобразить обморок.

Я упорно не открывала глаза, даже когда сунули под нос ватку с едким запахом. Задержала дыхание и притворялась.

– Носилки! – крикнул над ухом зычный голос.

Меня подняли, положили и понесли.

– Случайная девка, – донесся голос первой фигуры с фонарем, – что с нее возьмешь?

Дверь захлопнулась, и машина тронулась. Наверное, мозг решил подыграть мне и отключился. Следующая картинка появилась в приемном покое. Шум, громкие голоса, мокрая тряпка на лице. Открыла глаза и попыталась сесть. Голова гудела, крупная дрожь била по телу. Сбросила тряпку и позвала девушку, сидящую за столом:

– Мне холодно.

Она не отреагировала. Тихий голос еле слышала я сама. Попыталась махнуть рукой, определив тем самым, что живая. Вышло криво, но успешно. Девица от неожиданности подпрыгнула и выронила шариковую ручку.

– Виктор Михайлович!

Из-за угла вынырнул мужчина в белом халате и, продолжая что-то пережевывать, подошел ко мне.

– Меркулова? Очнулась?

Я кивнула.

– С вами хочет поговорить следователь. Машина принадлежала вам, нашли документы и личные вещи. Отвечать на вопросы сможете?

Я разлепила рот и пошевелила присохшим языком:

– Мне холодно.

Трясло нещадно. Если меня не спасут немедленно, грохнусь в обморок снова. Видимо, это единственный выход избежать ситуации с допросом. Голова кружилась, а из желудка накатывали волны тошноты. Больничные стены заплясали и навалились куполом. Началась судорожная рвота. Что было дальше, не помню. Куда-то везли, что-то совали в рот, терли чем-то мокрым и холодным. Единственная мысль, которая держалась в голове и оставляла меня живой на этой земле, пульсировала пламенем: «Где Славка?»

Окончательно пришла в себя ближе к вечеру следующего дня. Перемазанная зеленкой и воняющая фурацилином, я лежала на высокой кровати с жестким матрацем. Голова не гудела, и это радовало. Я попыталась сесть, удерживая равновесие. Гул вернулся и заложил оба уха. Вперед меня вела цель – найти Славку, узнать, где он и что с ним? Я выбралась в коридор. Там было очень тихо, как в морге. «Хорошая больница, – иронично мелькнуло в голове, – и лечение успешное. Либо всех вылечили, либо все умерли. Хотя возможен третий вариант». Я брела по коридору, держась за стену, и хмуро размышляла о месте своего временного пребывания. «Если в голове появились мысли, значит, не все потеряно. Это радует».

– Ты с какой палаты?

От неожиданного раскатистого эха, звонко пронесшегося по коридору, чуть не грохнулась на пол. Обернувшись, увидела в конце коридора маленькую фигуру женщины. Она грозно уперла руки в бока и стремительно приближалась.

– Туалет, – прохрипела я в качестве оправдания.

– Туалет в палате.

Она ловко подхватила меня под руки и вернула обратно. Я прошла этот путь с таким трудом, а женщина со мной в охапке преодолела за считаные секунды. Я была невесомой. «Похудела, – пронеслось в голове, – это хорошо». Внезапно вернулось чувство голода, напоминая голодным урчанием о том, что ела я бог знает когда. В прошлой жизни.

– Где я?

Я схватила женщину за руку.

– В больнице.

Она собиралась уходить.

– Где Славик?

– Кто-кто?

– Мужчина, который был со мной во время аварии.

Я ее не отпускала, чувствуя, что теряю силы. Она равнодушно пожала плечами:

– Тебя привезли одну.

– Дайте мобильный, мне надо позвонить.

Голос хрипел, пальцы разжимались, я чувствовала, что она ускользает. Моя последняя надежда ускользает.

– Утром будет врач, и он решит.

– Пожалуйста.

Из глаз покатились слезы.

Она нахмурилась, постояла рядом и нехотя вынула из кармана телефон.

Танькин номер знала наизусть. Каждая кнопка казалась свинцовой. Совершить десять таких нажатий сродни десятикратному поднятию штанги. Слезы катились по щекам. Когда в трубке услышала знакомое «Аллё», протянула женщине телефон и прохрипела:

– Адрес.

– Я вас предупреждаю, посещения запрещены. Завтра будет доктор, он осмотрит пациентку и решит, возможно ли посещение в ближайшее время, – затараторила она в трубку.

Но Танькин звонкий голос уже рвался из динамиков, требуя назвать адрес больницы. Я знала, кому позвонить в такой ситуации.

Откинувшись на подушку, кивнула женщине в качестве благодарности и отключилась.

* * *

– Меркулова, ты?

В комнате было темно, и только неясным светом горела лампа на прикроватной тумбочке. Я повернула голову в сторону голоса.

– Танька…

– Тихо. Молчи. Хотя… у меня столько вопросов. Говори!

– Где я?

– В больнице. Не волнуйся, скоро выпишут, с доктором я уже договорилась. Серьезных травм нет, сотрясение без ушибов головного мозга. Временные провалы в памяти, несвязная речь – это все, что тебе грозит. Хотя, знаешь, – она улыбнулась, – для женщины это очень и очень полезное приобретение. Помнишь, Эстер всякий раз перед Луисом Альберто память теряла, когда ей надо было? Вот стерва. Настоящая женщина! Ты знаешь, я бы могла ее сыграть.

– Танька…

Я улыбнулась. Она испуганно воскликнула:

– Не надо, не напрягайся. Знаешь, бог с ней, с памятью. Моя бабка после дедовой контузии с ним еще пятьдесят лет прожила. Потеря памяти в этом случае ей всегда на руку играла. А вот что с лицом будем делать?

– Что с лицом?

– Ты как Шарапов после встречи с Фоксом.

Она придвинулась ближе, взяла меня за руку и погладила по голове. Улыбка получилась ласковая, как у мамы.

– Не волнуйся, до свадьбы заживет. Кстати, где Славка?

Я пожала плечами, на глаза навернулись слезы.

– Тихо-тихо, – Таня вскочила, – сейчас все узнаем.

Она вынула из сумки мобильный.

– У меня есть номер твоего доктора и номер следователя.

Она набрала цифры и вышла в коридор. Я посмотрела в темное незашторенное больничное окно и почувствовала себя такой же одинокой и обнаженной. Почему-то память нарисовала давний случай неудачного свидания, в результате которого у меня есть теперь такая подруга. Тот мужчина не вспомнился. Видимо, моя память, как последствия контузии Таниного дедушки, научилась удалять ненужные файлы навсегда.

Меня выписали через неделю. Все это время я не виделась со Славиком. Таня регулярно звонила в реанимационное отделение и справлялась о его состоянии. Я была незнакома с его родителями, поэтому на Танькин вопрос – кому сообщить о несчастном случае? – продиктовала телефон Славкиного руководства. Вечер выписки провела в больнице, куда перевели моего любимого из реанимации. К нему в палату не пустили. Люди в белых халатах предупредили, что пациент в тяжелом состоянии и к нему не пускают даже самых близких. А я кто ему? По паспорту – никто. Просидела всю ночь в коридоре, вспоминая все известные молитвы. В тяжелые часы жизнь во мне поддерживала вера, вера в лучшее. И надежда, что, если после этой ужасной катастрофы Славка остался жив, значит, он обязательно выкарабкается. О-бя-за-тель-но!

Я буду любить его всегда. Даже на инвалидной коляске или хромого с палочкой. Загипсованного и забинтованного во весь рост. Я буду любить его. Буду вечно просить у него прощение. Оставьте мне только свободными от бинтов уши, и я наговорю ему столько теплых слов, что он проснется. Любовь способна творить чудеса. И я сотворю это чудо.

Мои подруги примчались в больницу утром. Что-то говорили и обещали, что все будет хорошо. Главное – мы живы. И никого не сбили. Сегодня грозился прийти следователь, но доктора еще не разрешали серьезных разговоров. Потрясения Славке противопоказаны.

Я хотела в тот момент лежать под капельницами вместо Славки. И чтобы мне было так больно, как ему. Это я должна корчиться и мучиться, а не он. Я во всем виновата. Я! Я была за рулем…

Когда мне разрешили войти в палату и увидеть дорогого человека, я зарыдала. Так и стояла у изголовья, рыдала, прижимая к глазам платок. Медсестры хотели выставить меня обратно, но попытки провалились. Севшим голосом четко и спокойно заявила:

– Оставьте меня наедине с мужем.

Наверное, в тот момент я отчетливо поняла, какой могла бы быть моя жизнь, если бы я приняла его предложение раньше. У нас были бы дети, и не нужно было бы пытаться привлечь внимание собственного супруга. Ах, если бы…

В который раз я кляла себя за необдуманный поступок, изматывала совесть, рвала на куски сердце. Знаю, что Бог дает нам испытания, которые мы в силах вынести. И посылает ситуации, уроки, чтоб мы задумались и пересмотрели свою жизнь. Каждый несет свой крест. Мне выпал этот.

Я присела на краешек кровати загипсованного спящего человека и тихо заплакала. Я так его любила! И чуть не потеряла…

Я обещала ему счастливую жизнь до самых последних дней. Когда он поправится и вернется домой, мы будем вместе засыпать и просыпаться. Я обещала варить борщи и печь пироги. Стирать носки и гладить рубашки. Никогда не задерживаться на работе и проводить вечера совместно. Обещала родить ему сына и дочку. Обещала приложить все силы, чтоб понравиться его родителям и называть их мама и папа. Обещала покупать ему свежие газеты и никогда не переключать спортивные каналы. Обещала, обещала…

И впоследствии так и не выполнила ни одного обещания.

* * *

Я вернулась на работу спустя две недели после катастрофы. Синяки прятались под одеждой, царапины заживали. Мне говорили: «Родилась в рубашке». Но с некоторых пор я стала предпочитать исключительно женскую одежду. Платье, пальто, каблуки. Никаких кроссовок и джинсов. Может, отключилась нужная часть мозга в результате ушиба?

Славка медленно, но верно шел на поправку. У него были сломаны две ноги, правая ключица, два ребра и нос. Сотрясение незначительное, но голову бинтовали регулярно из-за глубоких царапин. Каждое утро я ехала в больницу, везла любимому завтрак, а потом мчалась на работу. Славкин профсоюз оплатил лечение, но благодарности докторам я раздавала самостоятельно. Моих личных накоплений хватило лишь на месячную оплату коммунальных платежей, на продукты, проезд и взятки. Количество клиентов внезапно удвоилось, так что работы хватало. Некоторым отменила встречи. Освободившееся время проводила в палате Славки. Он уже самостоятельно ел левой рукой, пытаясь доказать, что здоров. И шутил, что с таким распухшим синим носом похож на клоуна Олега Попова. Я старалась готовить ему любимые блюда. Впервые в жизни лепила пельмени, варила кисели, запекала яблоки. Славик ценил мои старания, и это было главным.

Следователь отцепился, дело закрыли, никто заявление не писал. Пухлый конверт решил проблему с эвакуацией автомобиля и прочими расходами доблестной милиции.

Однажды, принимая клиента, я так глубоко ушла в себя, что перестала его слушать. Размышляла, где лучше купить фарш и как все успеть: пожарить котлеты, сварить картошку, потолочь ее, нарезать крабовый салат и все это оттарабанить в больницу до окончания приема посетителей. Вдруг гость громко спросил:

– Каролина, вы меня слышите?

– А? Да, конечно.

– А мне кажется – нет.

Такое со мной случилось впервые. Я заморгала и пыталась зацепиться за обрывок последней фразы. Доказать, что слушала. Но никак не получалось.

Мужчина поднялся, одарил презрительным взглядом и покинул кабинет. Было неудобно, неприятно и даже стыдно. Я знала, что этот клиент больше никогда не придет. Возможно, распустит антирекламу.

«Ну и пусть! – сказала совесть. – У тебя сейчас есть дела важнее».

Уточнив у Катьки расписание, забрала сумку и вдруг увидела, что этот мимолетный клиент забыл на столе свою папку. Папку с документами. Зачем он взял с собой личные бумаги? В них важная информация, которая могла пригодиться для нашей беседы? В любом случае их следовало вернуть.

– Катюш, последний клиент оставил какие-либо данные о себе?

– Михаил. Разводится с женой. Собственно, за этим приходил. Тема указана в карточке посещений, – зачитала секретарша.

– И все?

– И все.

– Ни фамилии, ни адреса?

– Нет. Вы же знаете, новые клиенты крайне осторожные. Ничего лишнего.

– Что делать?

– А что случилось? – поднялась с места Катька.

– Он папку забыл!

– Как забыл?

«И в самом деле, как человек может забыть важные документы?»

– Вы возьмите с собой. Может, он на улице ждет? У него есть номер вашего мобильного.

– Взять с собой?

– Забирайте, – повторила свою мысль Катька.

– Да, так и сделаю.

Я прихватила папку с собой, не представляя еще, что это новый поворот в моей судьбе.

Пока я неслась на метро домой, о ней еще помнила. Когда делала покупки в супермаркете – уже нет. Вспомнила, что этот тип мне так и не позвонил, когда возвращалась из больницы. С недавних пор за рулем не езжу, пользуюсь общественным транспортом. Вышла из вагона метро, ступила на эскалатор и ощутила, что чего-то не хватает. Не отягощает руку чужая папка. Ну где я умудрилась ее оставить? В больнице? Дома? В метро? В магазине? Постепенно накатывал ужас, тело тряслось от нехорошего предчувствия.

В тот же день проверила первые два варианта. С ужасом поняла, что потеряла чужую вещь где-то в общественном месте. Где? Хотя уточнять нет смысла. Факт на лицо – папка утеряна.

Меня била мелкая дрожь. Вдруг там находилось нечто важное? Вдруг это касается жизни или смерти? Возможно, там были финансовые документы? А может, вообще договор на покупку виллы где-то на Мальдивах? Что теперь делать? Как выкручиваться? Я за всю жизнь не заработаю столько, чтоб возместить потерю.

Я ходила по квартире взад-вперед и изводила себя вопросами. Света в конце туннеля не было.

«Хватит паниковать!» – приказала сама себе. С большим усилием остановила поток перепуганных мыслей. Набрала ванну и погрузилась в негу.

В этот момент зазвонил мобильный. Судорожно вспоминая имя последнего клиента, старалась справиться с волнением и ответить спокойно.

– Слушаю.

– Привет, доця, как ты?

Звонила мама. Услышав ее родной голос, чуть не заплакала. Так в неврастеничку превратиться можно. С чего я решила, что этот растеряша будет мне звонить?

– Каролина, алло.

– Да, мамусь, слышу. Привет. Все хорошо, Слава поправляется. Скоро выпишут.

Мы живем в разных городах, нас разделяют километры, но мамины предчувствия действуют как радиоволны. В школе я ничего не могла от нее скрыть. И в 20 лет, и уже в 30. Она на расстоянии чувствует мое настроение, угадывает проблемы и улавливает беспокойства. Она запросто может определить – курила я сигареты или нет. И это по телефону! Отчитает, лекцию зарядит на полчаса. Потом переключится на что-то другое, расскажет содержание какого-то сериала, но обязательно закончит разговор неизменным: «Уже внуков хочется понянчить». И станет допытывать, почему мы со Славкой не женимся. Сначала я пыталась объяснить свои планы на будущее, твердила, что Москва – большой город и здесь все не так, как у нас. Что люди стараются до рождения ребенка успеть сделать как можно больше: заработать, обзавестись жильем, сделать карьеру, обеспечить будущее себе и ребенку. Чтоб, уйдя в декрет, не заглядываться ошалевшими глазами на баночки с детским питанием и не падать в обморок от цен на подгузники. Что делать, если в нашей стране пинетки стоят как ботинки для взрослых?

– Ты мне что-то недоговариваешь, – завелась мама.

Она обладала редким интуитивным чутьем. Будь в прокуратуре хоть один такой сыщик, раскрываемость преступлений значительно бы повысилась. Но мама работала учителем и всю свою скрупулезность направляла на проверку тетрадей и выявление ошибок. Дети ее и боялись, и любили. Она устраивала им конкурсы и праздники с играми, стенгазетами, соревнованиями. Все параллельные классы завидовали. И уроки проводила с творческим подходом. Помню еще советские папки с материалами: головоломками, подвижными групповыми и настольными играми, викторинами и кроссвордами – заполняли в шкафах больше места, чем одежда ее и папы.

Когда мы попали в аварию, мама позвонила на следующее утро. Я не ответила. Тогда она позвонила Славику. Его телефон молчал. А спустя пару часов мама допрашивала Катерину, перевернув всю Москву с помощью своей настойчивости. И это по телефону! Представляете, какая она в реальности? Бронетанк.

– Мне приснился страшный сон, – запричитала она в мобильник. – Тебя и Славку схватили тени, расцарапали тебе лицо, а Славке поломали ноги. Доця, что это? Что у вас случилось?

– Все в порядке, – умирающим голосом ответила я.

– Беру билет и выезжаю.

– Не надо.

Еще полчаса уговаривала маму не ехать. Плести небылицы смысла не было, пришлось рассказать правду. Она охала, рвалась примчаться в ту же секунду, но мне удалось уговорить ее этого не делать, сославшись на запреты врачей. Страшно себе представить, если бы мама приехала ко мне в тот момент, когда я к этому не готова. Хватит, такое случалось в общаге. И эти визиты запомнила на всю жизнь не только я, но и Танька, и Ирка. Нет, ни в коем случае нельзя демонстрировать маме, что ты живешь по своим правилам, а не так, как она тебя учила. Что у тебя в хлебнице может засохнуть хлеб, в вазе завянуть букет, а на балконе ряды пивных бутылок отлично соседствовать с развешанной пересохшей одеждой. Про мутные зеркала, не вымытые к ее приезду окна вообще молчу. Вы понимаете, да? Минимум трое суток генеральной уборки, чтобы позвать маму в гости. Нет, она не приверженец маниакальной чистоплотности, просто очень энергичная женщина. И справедливо считает: если она все успевает, то ее дочь тоже должна быть такой же активной. Увы, я получилась другой.

Закончила разговор с мамой и нырнула в воду с головой. Но даже в таком уединенном месте меня преследовали телефонные звонки. Я переговорила со всеми, кому была нужна, пока не разрядила мобильный.

Вечером зазвонил домашний телефон. От внезапного резкого звука вздрогнула. Домашний телефон в век мобильной связи оживает два раза в год, не больше. Путаясь в мыслях, кто бы это мог быть, сняла трубку.

– Слушаю.

– Меркулова, ты в порядке?

Это была Танька.

– Да. А что?

– Звоню, а ты вне зоны доступа, – возмущалась Таня.

– Наверное, он разрядился.

– Я переживаю, а она просто забыла воткнуть шнур в розетку. Увидишь потом мои звонки! Раз десять набирала.

– Ой, это и он мог ко мне не дозвониться…

– Кто – он?

– Леша. Кажется, его зовут Леша.

– А ну выкладывай, кого ты успела подцепить? Это случилось в больнице? Он врач? Медбрат? Анестезиолог? Кто?

– Вот ты мне и подскажешь, что делать в такой ситуации.

– Всегда пожалуйста, – обрадовалась Татьяна. – Если он врач, не надевай на свидание белую одежду. Она ему на работе примелькалась. Лучше…

– Таня! Это совсем другое. В моем кабинете клиент забыл деловую папку. Я хотела вернуть и ее потеряла.

– Как потеряла?

– Очень просто. Где-то оставила. В метро или в магазине.

– А что за клиент? Важная птица?

– Не знаю. Первый раз был. И больше не появится.

– Ой, Меркулова, да разве к тебе можно не вернуться? У мужиков мозги сносит, когда они тебя слушают.

– Не льсти, не тот случай, – фыркнула я.

– А если не вернется, зачем переживаешь? Что в папке было?

– Не знаю. Я не заглядывала.

– А как ты возвращать думала, если о хозяине ничего не знаешь? В папке нашла бы подсказку.

– Верно.

«Почему я сама об этом не подумала раньше?»

– Но ты не ответила. Что теперь делать? Я ее потеряла.

– Не морочь голову. Проблем своих мало? Если мужчина вернется, вали все на него. Мол, сам виноват. Не надо вещами разбрасываться.

– Я так не могу, Тань.

– Ну, говори тогда, что в глаза никакую папку не видела. Может, он ее где-то раньше успел потерять?

– А если вспомнит, что с ней приходил? Что делать?

– Надоела ты мне! Если бы да кабы… Стой на своем. Ничего не видела. Скажи лучше, как там Славка? К нему можно? Мы с Воробышкиной завтра собрались.

– На следующей неделе выписка, приходите, когда он дома будет. Так будет удобнее.

Когда включила мобильный, посыпались сообщения о пропущенных звонках. Среди Танькиного десятка незнакомых номеров не было.

* * *

Передо мной сидела довольно привлекательная молодая женщина и жаловалась, что ее женатый любовник никак не может развестись.

– Мне надоело ждать и надеяться. Надоели его отговорки, то она больна, то скоро поправится и он обязательно все расскажет. Надоела ложь. Но, с другой стороны, я не могу его прогнать. Люблю. Одни сомнения и переживания. Живешь минутой, которая не твоя. Почти воровство. Сколько так будет продолжаться? Месяц, год, три?

– Любовь к женатому – это игра с огнем. Перебираются все варианты, когда его нет рядом. Представляешь его с женой и детьми, «подглядываешь» к ним в спальню. Мысли лезут одна за другой. Где он сейчас? Почему так несправедлива жизнь?

– Вы правы. Он живет хорошо – и волки сыты, и овцы целы. Есть дом, где ждут. Есть я и тоже жду. Со мной романтика и секс. А как же я? Мои чувства?

– Могу предположить, чем заняты его мысли. Он на качелях. Думает чашами весов: а не ждет ли его та же жизнь с вами, как сейчас? У него все есть, многого достиг. Жена, дети, дом, отношения. Всем известны его привычки, никто не пытается его изменить и «построить». Ему удобно. Мужчины большие консерваторы. Если женщина его устраивает (не пилит, мозг не выносит, ничего не требует), он не уйдет. А жизнь с вами – сплошная неизвестность. Так зачем что-то менять?

– И что мне делать?

– Зависит от того, какая конечная цель.

– В смысле?

– Для чего он вам нужен? Не быть одной, родить ребенка, увести из семьи ради принципа, выйти замуж. Подумайте, для чего именно вам нужен этот конкретный мужчина?

– Хорошо, я подумаю, – после паузы согласилась девушка.

Она потянулась за сумкой и достала лист бумаги формата А4:

– Мои подруги придумали. Подарили, чтоб я своего женатика бросила. Хочу вам показать.

Я повертела в руках плотный лист бумаги. Заголовок гласил:

Сертификат женатого любовника

Подвид: Чуть-Чуть Разведенный мужчина.

Характерные изречения:

1. Вот-вот разведусь!

2. Ну, ты же знаешь, между мной и этой… (то есть женой) остался только штамп в паспорте!

3. Прости, мы будем вместе. Только до следующего (понедельника, Нового года, конца света) подожди.

Настроение: удрученный, презирающий свое темное семейное прошлое, но слишком нерешительный, чтобы сделать шаг в будущее.

В таком маргинальном положении застывает на долгие годы и плавно переносит свое прошлое в период старческого маразма.

Совет в обращении: не жди «родов». ЧЧР мужчина вечно беременный разводом. Купи вилку и регулярно снимай с ушей лапшу.

Ляля, Жанна, Боня.

Я подтвердила, что подруги совершенно правы. Мужчина, который хочет быть с женщиной, сделает этот шаг. Если прежняя жизнь не устраивает и он на самом деле встретил новую любовь, разведется. Уйдет от жены как можно скорее. Ему не придется обещать, поступки будут сильнее слов. Такие мужчины есть, и я их знаю.

* * *

Славку выписали, и я забрала его домой. Девчонки привезли костыли. Все постепенно налаживалось. Я вертелась у плиты с утра до вечера. К нам приходили разные люди. Никогда не задумывалась, сколько у Славки может быть знакомых. Мужчины в деловых костюмах, галстуках и отполированных туфлях приезжали на машинах и всегда по двое. Разговоры не подслушивала, шуршала на кухне, угощала гостей чаем и домашней выпечкой. Чем-то необычным и вкусненьким. Приходили друзья, ребята, с которыми он смотрел футбол, и даже появлялись незнакомые мне женщины. Сотрудницы. Они приносили фрукты и цветы. Зачем мужчине цветы, не понимала, но послушно расставляла букеты в вазы. Вот так, благодаря Славкиному домашнему заточению, к нам ежедневно ходили люди. А квартира превратилась в оранжерею. Холодильник не вмещал гостинцы, поэтому цитрусовые, соки и конфеты я передавала Ирке. Детям они принесут больше радости.

Когда Славка потянул рюмочку коньячку, поняла, что выздоровел он окончательно. А коньячок принес, кто бы вы думали? Миша. Тот самый клиент, который забыл папку. А я потом так опрометчиво ее потеряла.

Ноги подкосились, когда открыла дверь и увидела его. Дыхание сбилось в комок, и я закашлялась.

Глаза. Прищуренные черные глаза смотрели так, что хотелось провалиться. Ноги приросли к полу и мгновенно налились свинцом. Кажется, я не поздоровалась. Так и стояла на пороге, раскрыв рот. Этот тип пришел вместе со Славкиным начальником. Пришлось впустить.

– Каролиночка, как дела у нашего больного?

Дмитрий Юрьевич, не снимая обуви, прошел в комнату. Я молча наблюдала, как мой горе-клиент последовал в том же направлении. И что теперь будет? И как он здесь очутился? Знаком со Славой? Со Славкиным босом? Во дела, а говорят, Москва – большой город.

– Добрый день, – заулыбался Славка.

– Как себя чувствуешь, каскадер?

– Лучше всех. Обещаю скоро вернуться в строй.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Родионов, Славкин бос, окинул подчиненного критичным взором:

– Вячеслав, ты решил набрать вес? – заметил он.

– Да, – поглаживая живот, усмехнулся Славка, – жена откармливает.

Мужчины дружно повернули головы в мою сторону, а я почувствовала, как лицо мгновенно залилось краской. Вот так новость! Жена. И пока все трое на меня пялились, я раскраснелась еще больше. Причем не понимая, от чего меня бросило в жар: от Славкиных слов или от наглого жгучего взгляда клиента. Чтобы хоть как-то скрыть смущение, ретировалась на кухню. Включила чайник, приготовила бутерброды, отвлеклась.

– Вам помочь?

Вздрогнула и медленно обернулась.

Миша стоял в дверях и нахально меня разглядывал. Интересно, давно он здесь торчит? Вслух сказала:

– Сама справлюсь.

Повисло неловкое молчание. Я суетилась, хватаясь то за вилку, то за ножик. Нервничала. И не знала, что мне говорить и что делать в данной ситуации. Еще чуть-чуть, и он обязательно задаст этот проклятый вопрос, куда пропала его папка. Что делать? Что отвечать?

– Чай, кофе? – выдавила через силу.

– Где стаканы?

– Там, – указала на сервант.

– Вы коньяк пьете?

– Какой коньяк? – удивилась я.

– Армянский.

– Но…

– Если сомневаетесь, значит, пьете. Четыре рюмки.

– Славе нельзя.

Он обернулся и посмотрел на меня так, что я смутилась и вспомнила потерянную папку. Решила промолчать.

Славка обрадовался возможности потянуть стопочку. Коньяк оказался удачным. Мои бутерброды и разогретая утренняя пицца ушли «на ура». Затем мы с бывшим клиентом сделали канапе, пока Славка уединенно обсуждал что-то с начальником. Под действием алкоголя неловкость испарилась. Нарезая лимон тонкими кружочками, решила первая задать мучивший вопрос:

– Леша, а что было в папке, которую вы забыли в моем кабинете?

– Вы ко мне обращаетесь? – уточнил временный помощник по кухне.

– Ну да. Не помните, что было внутри?

– Хм. По-моему, это вы чего-то не помните.

Он отложил в сторону сыр и бросил нож в раковину. И все так же продолжал сверлить меня взглядом. Я, в свою очередь, перебрала в запотевшей от коньяка памяти события того злосчастного визита. Но память рисовала упорно одну картинку – он забыл папку на моем столе.

– Я ее потеряла, – внезапно решила сознаться я.

Опустив глаза, я ждала гневной тирады. Или чего-то похожего на порицание за поступок.

– Память? – вдруг как-то нерешительно спросил мужчина.

– Почему память?

– Не знаю, – он покачал головой, – может, ударились при аварии?

– Я вас не понимаю, – искренне призналась я.

Он вздохнул и вышел из кухни. Я пыталась сообразить, что все это значит. Неужели я так наклюкалась, что перестала понимать происходящее? Мужчина вернулся на кухню с новой бутылкой коньяка. Молча вскрыл и разлил на двоих, пристально глядя мне в глаза, а не в бокалы. Я тоже молчала и наблюдала за его действиями. Он поднял рюмку, приглашая сделать то же самое. Повиновалась.

– Миша, – представился он. – Меня зовут Миша. Михаил.

– Каролина, – ответила машинально, все меньше понимая, к чему он клонит.

– Я запомнил.

Я молча моргала. Быстро и часто, как машет крыльями бабочка.

– А вы – нет.

И тут меня осенило. Я перепутала имена! Господи, как неловко. В который раз, опустив глаза в пол, готова была провалиться под жгучим взглядом.

– Давайте перейдем на «ты», – предложил мужчина и опустошил рюмку.

Я кивнула. Хотела проглотить залпом содержимое, как он, но не рассчитала силы и захлебнулась. Горло сдавило, дыхание пропало, язык онемел. Закашлялась, как столетняя курильщица, вытерла слезы. Миша сочувственно похлопал по спине и протянул стакан вишневого сока.

В этот момент я ненавидела себя нещадно.

– Что там с папкой? – решил он вспомнить мои признания.

– Я ее потеряла.

– Да? Был уверен, что это я ее потерял.

«Права была Танька».

– Ну и как, все обошлось?

– Ты о чем?

– О папке. Там важные документы были?

– Все в порядке. Я развелся.

Переспрашивать, что означает это заявление, не стала. Возможно, там были документы о разводе. Придав голосу равнодушие, произнесла:

– Поздравляю.

Потом взяла поднос и пошла в комнату к Славке. Миша забрал бутылку с рюмками и последовал за мной. В тот день мы выпили две бутылки коньяка на троих. Дмитрий Юрьевич не в счет, за рулем.

Утром головной болью не мучилась. Память чистая и светлая. Голова ясная и незамутненная. Совесть теперь тоже была чиста. Правда, не долго.

Михаил стал мне названивать. То в кино пригласит, то в ресторан. Не скажу, что мне это было неприятно. Кто из девушек откажется от внимания красивого мужчины? Михаил Петрович Царев был еще тем жгучим красавцем. И его внимание льстило вдвойне.

Девочки пришли в гости навестить Славку. Он смело разгуливал по квартире на костылях, как на своих двоих. Родионов обещал прислать водителя, чтоб отвезти в больницу на рентген. Если кости срослись, гипс снимут. Восстановительный период продлится еще недели три, а потом очередной осмотр, и привет, работа!

Я на работе не появлялась больше месяца. Поначалу переносила встречи, потом и вовсе отказалась ездить в офис. Боялась оставить Славку одного. Он был таким беспомощным.

Сегодня девчонки вернули меня к жизни своим появлением. Танюшка щебетала что-то, Ирина рассказывала о чудном рабочем коллективе, а я слушала с наслаждением, как соскучившаяся птица чужое пение. За Славкой приехали, я помогла ему спуститься вниз и отправила в больницу.

– Таня, – задала я первый вопрос, как только мы остались одни, – ты знаешь, кто такой Царев?

– Царев?

– Да.

– Дай подумать. Фамилия знакомая…

– Царев? – переспросила Ирка. – Не тот Царев, который новый торговый центр на Чертановской строит? Рекламой переходы обклеены. Открытие скоро.

– Михаил Петрович, – добавила я.

– Не знаю, как его по отчеству, – ответила Ирка.

– Красивый мужик? – Таня в своем репертуаре.

– Красивый.

– И взгляд опасный?

– Да.

– Знаю его.

– Откуда? – вскочила я.

– Тебе зачем?

– Он приходил сюда.

– К тебе?

– К Славке. Но это не важно. Он – тот человек, папку которого я потеряла в прошлом месяце, помнишь?

– Да ты что?!

Девчонки выпучили глаза и уставились на меня, как на привидение.

– Хватит вам! Я ему призналась, – пояснила подругам ситуацию.

– И что? – глаза Ирки расширились.

– Видишь, все обошлось, – успокоила Таня. – Она цела и невредима.

– Тань, откуда ты его знаешь?

– Давняя история, – отмахнулась подруга.

– Ну, скажи, – заныли мы с Иркой.

Татьяна не любила вдаваться в истории прошлых лет. Она всегда жонглировала свежими любовными приключениями, которые мы слушали с упоением. О тех случаях, где наша подруга была не на высоте, мы вообще ничего не знали. Видимо, это был как раз тот опасный случай. Поэтому Татьяна отказывалась поведать нам страшную тайну своего знакомства с Царевым. Но я прилипла к ней как пиявка, и под наш с Иркой скулеж она сдалась.

– Да нечего особо рассказывать. Познакомились в бильярдной. Угостил текилой.

– Ты играешь в бильярд? – спросила Ира.

– Нет, я приходила туда знакомиться с мужчинами. Но это было давно, еще в школе.

– А почему именно туда?

– Там собираются взрослые мужчины, – догадалась я.

– Но почему бильярд? Там надо уметь кием управлять, – возмутилась Ирка.

– В бильярд тогда играли все, у кого были деньги, – уточнила Таня.

– И ты играла?

– Нет, конечно. Я приходила, садилась недалеко от стола и делала вид, что старательно наблюдаю за игрой. А сама вычисляла перспективных мужчин. И когда какой-нибудь тип спрашивал, что здесь, в прокуренном помещении, делает такая очаровательная девушка, отвечала, что мечтаю научиться играть так же, как он.

– И что? Он учил?

– А как же.

– Ну и тактика! – восхитилась Ира.

– Тебе бы книги писать, – заметила я, – и девушек учить. Так что Царев?

– Царев был напарником моего ухажера. Знаю только, что он рискованный и фартовый.

– И ты решила переключиться на Царева? – догадалась я.

– Он оказался женат. Мужчина старомодных принципов.

Татьяна скривилась.

– Он на тебя не клюнул?

– Типа того, – нехотя призналась Таня.

– Может, это была отмазка? – заявила Иришка. – По своему горькому опыту сужу: все мужики гуляют.

Татьяна метнула на нее грозный взгляд, но промолчала. Я добавила:

– Царев уже развелся.

– Правда? Какая интересная информация.

– Сам сказал.

Татьяна пристально посмотрела мне в глаза.

– А что еще он тебе сказал?

– Что хочет пригласить в ресторан поужинать.

Девчонки присвистнули.

– Вот так дела!

– А Славка? – спросила Ириша.

– А Славка против! – фыркнула на нее Таня. – Ира, ну ты как маленькая, честное слово. Можно подумать, Меркулова призналась своему гражданскому мужу, что у нее появился ухажер и что она собирается лечь с ним в постель.

– Таня! – одернула я. – Не выдумывай! Никуда я ни с кем не собираюсь.

– Это пока, – кивнула подруга. – А завтра все изменится. Вот увидишь. Я слышала, что Царев умеет ухаживать масштабно. Любую крепость берет.

– Мне не нужны его ухаживания.

– Ну-ну, – хмыкнула Таня. – А кому нужны твои жертвы? Славка похвалит? Расслабься и получи удовольствие. Говорят, он превосходный любовник.

– Кто говорит? Его бывшая жена? – засмеялась Иринка.

– Кто надо, тот и говорит.

Татьяна не собиралась сдавать свои источники, а я не собиралась сдаваться, как крепость под натиском осаждающих.

Михаил позвонил тем же вечером. Славке сняли гипс, измучили в больнице рентгеном и процедурами, так что в восемь вечера он уже мирно спал. А я куковала на кухне перед телевизором и поедала вкуснющие творожные пирожные, принесенные девчонками.

– Добрый вечер, – промолвил бархатный мужской голос.

– Добрый, – моментально прожевав, ответила я.

– Мне скучно.

Я чуть было не ляпнула: «Мне тоже».

– Вынужден признаться, что мне скучно без тебя.

Я молчала.

– Хочу тебя увидеть.

Я продолжала молчать. Что за бред? Со мной эти донжуанские приемчики не пройдут. Мне не шестнадцать и даже не двадцать пять.

– Алло?

– Я слушаю.

– С тобой рядом не соскучишься.

Уловила ухмылку в голосе.

– Не говорите глупостей.

– Ты любишь шампанское или предпочитаешь коньяк?

В горле пересохло. До изнеможения захотелось шампанского. Пузырьков с приятным вкусом. Я почувствовала их щекочущий привкус на языке.

– На свидание не зову. Просто составь компанию. Как в прошлый раз. Скоро открытие торгового комплекса «Заполярье», нервы шалят. Нужна профессиональная помощь. Срочно.

– Где ты сейчас?

Я заставила себя произнести «ты».

– Сижу на крыше, любуюсь вечерней Москвой. Она красивая. Вся в огнях. Тебе нравятся огни?

– К чему вопрос?

– Приезжай ко мне. Надо поговорить. Ты ведь психолог, правда? Спасешь мою душу.

Я готова была сказать «нет».

– Если сможешь, конечно, ее спасти.

А это был вызов.

Что он дальше говорил, слышала плохо. Этот человек обладал каким-то гипнотическим действием. Когда такси остановилось возле сияющего огнями здания торгового комплекса, я еще раз воззвала к своей рассудительности. Сердце рвалось внутрь, а разум приказывал уезжать. Совесть колола иголкой: «Славка, Славка, Славка».

– Платить будем?

Таксист ждал. В эту же минуту из вращающихся дверей выскочил Михаил. Распахнул дверцу, помог мне выйти из машины и этим решил проблему выбора.

Я задрожала. Ветерок настырный, свежий, а я в легком сарафане. Сбегала в душ, сбрызнула духами волосы, подкрасилась и выскочила на улицу. Все проделала тихо, чтоб не разбудить Славку. Сердце билось гулко, мне казалось, еще чуть-чуть, и он услышит и проснется. Чувствовала себя вором в собственной квартире. Человеком, ворующим из этой квартиры нечто ценное. Я понимала, что своими руками отбираю у нас доверие, но не могла себя остановить. Не могла заставить остаться дома. Давно забытое чувство возбуждения будоражило изнутри, пылало в груди, терзало все тело. Женщина, какая бы красивая, знаменитая и трижды замужняя она ни была, в определенных обстоятельствах отсутствия интимной близости нестерпимо хочет секса. Ее подсознание об этом сигналит. Она хочет только секса – дикого, страстного, неподдельного. Без кринолина и кружев.

– Замерзла?

Миша накинул пиджак мне на плечи, я мигом пропахла мужским пьянящим ароматом. Машина уехала, а мы стояли и смотрели друг на друга. На лицах отражался отблеск желто-красных огней рекламы. Блики скакали от висков к плечам, по рукам и волосам. Миша взял меня за руку и припал губами к ладони. Жар его дыхания отозвался эхом где-то глубоко в животе. Губы были горячими и нежными. У меня подкосились колени. Дыхание стало глубоким и прерывистым.

– Заходи, – услышала его голос где-то в области шеи.

Разлепила веки. Хищный прищур, полуулыбка на губах. Он целовал мне волосы и следил за реакцией. Я одернула руку, отшатнулась и резко зашагала к входу.

«В любую минуту могу уехать. Я ничего никому не должна. Посмотрю здание и уеду».

Здание было восхитительно. Красивые переходы, миниатюрные балкончики, широкие лестницы, внушительные стеклянные лифты, мягкие эскалаторы и огромная люстра, в которой отражались блики фонтана. Он был прекрасен. Я попыталась сосчитать уровни. Вода-вода, пороги, водопады, мостики. Вода омывала обнаженное тело богини в центре композиции и стекала к ногам, превращаясь в море. А потом взрывалась ввысь, вскидывая разноцветные капли. Будто от радости и восхищения. Музыка то нарастала, то затихала. Подобно тому, как менялась вода. Красивая взаимосвязь.

– Нравится?

– Да, – прошептала я.

– Потанцуем?

– Здесь?

– Кого ты боишься? В этом здании мы с тобой одни. Пока одни.

– Что значит «пока»?

– Откроемся, здесь будут толпы людей. Я в этом уверен. И среди этой толпы будешь ты, будешь смотреть на этот фонтан и вспоминать, как со мной танцевала.

«Не похож на взволнованного человека. Слишком уверен», – мелькнуло в голове.

– Ты здесь самая первая. Видишь его рождение, застала в неглиже.

«О лечении души можешь забыть, – сказала совесть, – тебе осталось только тело».

Мы плавно двигались под музыку, и я, к своему стыду, ощутила, что прижимаюсь к мужчине плотнее и плотнее. Обнимаю за плечи, хочу, чтоб танец не кончался. Его дыхание касалось щеки, обжигало ухо, путалось в волосах. Я почти теряла сознание, но еще держалась на ногах. Крепче вцепилась за плечи. Руки прошлись по мускулистой спине, груди и плечам. В то время как он, наоборот, вел себя очень сдержанно. Его руки покоились на моей талии и не путешествовали по телу. Внезапно он остановил танцевальные движения:

– Поднимемся наверх?

Я кивнула. Если честно, мне было все равно куда идти. Наверх, на крышу или на небо.

Мы поднялись на самую верхнюю террасу, висящую над дорогой. С балкона открывался изумительный вид. Красиво! Огни, огни. Фонари, вывески, свет окон – все это создавало мерцающее царство света. Как новогодняя гирлянда без начала и конца. Мелькающие внизу автомобили как светлячки освещали себе дорогу, и эти ниточки света были похожи на маленькие лучики солнца, отраженные на земле.

Миша протянул бокал с шампанским. Мы соединили фужеры с легким звоном. Он сделал большой глоток. Чтоб не встречаться глазами и не выдать внутреннего напряжения, я отвернулась к ночному городу.

– Видишь звезды? – голос звучал где-то за ухом. – Протяни руку, потрогай.

Я буквально уткнулась носом в висящие на небе огоньки. Так низко!

– Красиво, – прошептала я.

– Они догорают и падают. Можешь загадать желание. Я уже загадал.

Я улыбнулась. Переполнявшие меня чувства были такие сильные, что казалось, я стала всемогущей. Вот сейчас стоит только перешагнуть через перила, раскинуть руки и… полететь. Тело было невесомым. Таким воздушным, как детский шарик. Хотелось кричать, но сил на это не было.

– И твое желание сбылось?

– Да, ты приехала, – прошептал Миша, прижимаясь ко мне сзади. Его дыхание теперь обжигало шею. Губы скользили по пылающей коже медленно. Дразня и будоража, они двигались все ниже и ниже. По плечу, спине, лопатке, пояснице…

Я ждала эти губы на каждом сантиметре тела. Страсть клокотала и трясла, но прервать сладкую пытку было выше моих сил.

«У тебя есть муж, муж, муж…» – в уголочке сознания замаячила совесть.

«У тебя сто лет не было секса!» – перекрикивала душа.

Но тело никого не слушало. Я швырнула бокал с высоты и обхватила руками голову будущего любовника. Он стоял на коленях и целовал мои ноги. Колени, бедра. Сползла по стенке, повалила мужчину на пол. Туман залепил глаза плотным покрывалом. Не знаю, как избавилась от одежды. Звездное небо окутало тайной, укрыв темным одеялом. А я испытывала совершенно новые чувства, когда взрываются фонтаны, летят вверх брызги, слепят искры. И вертится, кружится звездное небо…

* * *

Осень пролетела слишком быстро. Три месяца как один сплошной уик-энд. Славка вернулся на работу, а я так и не взяла ни одного клиента. Все время проводила дома. У плиты, в кровати, за просмотрами фильмов, передач и всевозможных шоу. Первый месяц мне такая не обремененная обязательствами жизнь нравилась. Потом отсутствие денег в кошельке стало напрягать. Славкины витамины, оплата массажиста, водные упражнения в бассейне я оплачивала сама. Человек, который виноват в случившемся, должен отвечать по всей строгости. Даже если это наказание придумал себе сам. Реальность была такова, что Славка ни капли на меня не обижался. От этого мне становилось стыдно, и я старалась как можно быстрее загладить собственную вину. Парафиновые аппликации делала сама, баловала вкусняшками и сладкими десертами, давила свежие соки и вообще была идеальной хозяйкой. Пекла ароматные миндальные печенья «Флорентина», топила черный шоколад, жарила орехи и самостоятельно делала грильяж. Блинчики с вареньем, грибами, творогом. Оладьи картофельные, тыквенные, кабачковые, творожные. Курица с ананасами, с шампиньонами, мясо по-французски с шафраном и сладким перцем. Моим кулинарным изыскам позавидовала бы сама Юлия Высоцкая. Даже не подозревала, что скрываю кулинарный талант. Жениться на такой девушке – большое счастье. Но все чаще меня посещали мысли, что игра в идеальную семью, где идеально только ему, мне скоро надоест. Славка располнел и стал похож на медведя из берлоги. Из-за отсутствия умственных упражнений сделался однообразным и стал похож на ворчащего пенсионера, ругающего власть и события в мире. Он настолько привык, что я рядом «на побегушках», что стал позволять себе вольные высказывания в мой адрес и всевозможные требования. Принимал как должное мое отношение, не утруждаясь сказать «спасибо». Я чувствовала, что задушенный дикий зверек во мне постепенно просыпается и расправляет когти. И остро реагирует на любое замечание.

Наша жизнь изменилась. К декабрю мне надоела роль примерной жены, к которой привыкают, как к мебели. Всегда рядом: подаст, принесет, уберет. Мне катастрофически не хватало эмоций. Диких, живых, настоящих. Наша со Славкой жизнь напоминала пресный кисель, в который забыли добавить сахар. Такая же ровная, без комочков. Без послевкусия. Я не могла вспомнить, когда смеялась, улыбалась и чувствовала себя счастливой. Я терпела долго и не признавалась, что мне не нравится однообразие. Мне хотелось страсти, завоеваний, взлетов и падений, скандалов с выяснением отношений, в конце концов. Хотелось глубоких поцелуев и секса. Мне всего тридцать три года, а я перестала возбуждать своего мужчину. Это кошмар.

Мне хотелось американских горок, адреналиновых вспышек и безмятежной романтики. Мне хотелось в свои тридцать три чувствовать себя женщиной, а не старухой в покосившейся избушке. Хотелось праздника, вернуться на любимую работу, хотелось путешествий и ярких впечатлений. Друзей, общения и новых анекдотов. Хотелось внимания и понимания. И чтоб с флиртом и завоеваниями. Я готова рухнуть в постель под натиском ухаживаний, но к достойному мужчине. Достойному, а не похожему на дежурного примата. Вот поэтому я часто вспоминала тот единственный страстный вечер с Михаилом. И грустила. Он не звонил, а я не сомневалась, что так и будет.

Я вдруг особенно остро ощутила, что так в моей жизни дальше и будет. Так и будет, если я выйду замуж за Славку. Именно так: вечное бормотание телевизора, футбольные каналы под пиво, незаправленная кровать и небритый мужчина. Говорят, что женщины после свадьбы превращаются в бесформенных баб в бигуди и засаленном халате. Вы просто не видели мужчин, у которых волей судьбы образовываются три-четыре месяца свободных. Я осознала, что Славка не будет потеть сверх сил и зарабатывать больше. Ему достаточно выбранного уровня, и он ничего менять не будет. Мы так и будем жить, считать деньги от зарплаты до зарплаты. Спустя время Славка разленится еще больше. Это свойственно всем, и мужчинам, и женщинам после сорока. Все люди изначально ленивы, только одни это свойство в себе искореняют, подчиняют, борются с ним, а другие ему поддаются. Это я как психолог знаю. Примеров множество. Я с ужасом поняла, что раз в пять лет буду упрашивать мужа помогать мне с уборкой. Человек не будет замечать мое настроение, дарить просто так цветы и как в анекдоте противогаз на голове трактовать как: «Ты что, брови выщипала?»

А хочется, чтобы вместе до самой старости. Домик у моря и большая светлая веранда. И за ручки держаться, и гулять в любую погоду, и укрыться одним зонтом от дождя. Чтоб не скучно, чтоб новые темы и чтоб как в фильме: «Пусть мы знакомы тысячу лет, всегда новы и интересны друг для друга». Чтоб не исчезали из жизни «волшебные слова» и нежное отношение друг к другу. Вместе воспитывать детей, не ссорится по пустякам и не делить обязанности на «мужские» и «женские». И если мама у плиты, то папа на стадионе с ребенком. А не на диване с пивом. Или все вместе: то у плиты, то на роликах в парке. И когда совместный выходной, то в прогулках, групповых играх и просмотрах приключенческих лент. Чтоб дорожить друг другом и волноваться за здоровье, беречь нервы и сон. Заваривать собранные на своем садовом участке плоды шиповника, цветы липы и прочие полезные растения. Снежными зимами заваривать ароматные чаи, разливать напиток по чашкам парадного сервиза, любоваться узорами на стекле и мечтать о внуках. Я научусь вязать спицами и буду рукодельничать, а муж – вырезать из дерева свистульки. Смастерит кресло-качалку, и мы будем качаться в полудреме сами и укачивать на ручках внучков. И большего счастья, чем общаться вечерами у камина, приглашать в дом друзей да бродить по берегу в погожие дни, не найти.

Фу! Размечталась…

Но подозрительное ощущение, что со Славкой такого не будет, назойливо сверлило сознание.

Те мужчины, которые были лучшими, не остаются в нашей жизни надолго. Мы не выходим за них замуж, потому что им этого не надо. Они не зовут и не намекают. Они вообще не говорят о будущем и не употребляют слово «мы». Всегда есть отдельное Я и ТЫ.

В постель не зовут, цветов не дарят и не ухаживают в обычном понимании этого слова. Не уламывают, не напрашиваются.

От них исходит сексуальный магнетизм, который женщина чувствует какими-то внутренними фибрами. В постели эти мужчины почти не разговаривает, не выдают из себя знойных мачо, стонущих громко и протяжно.

Воспоминания о Мише каждый раз заставляют трепыхаться сердце. Почему? Я много раз пыталась себе пояснить щемящую тоску о нем. Перебрала все версии и остановилась на самой правдивой – он был моим лучшим любовником. Почему я считаю его лучшим? Он делал все то, что я втайне мечтала попробовать. Он как будто знал все точки на моем теле и пользовался своими знаниями на все сто процентов. Вел себя уверено, но не пренебрежительно. Женщине уделяет много внимания, но и себя не забывает. Акт любви долгий и насыщенный. Такой, что потом ты его еще долго помнишь.

* * *

Мелкий дождь висел в воздухе изморозью. Солнца не было. Холодное дыхание ветра смешивалось с горячим дыханием прохожих. Клубы пара, вырывающиеся из выхлопных труб машин, добавляли к окружающей природе иллюзию дополнительных градусов. И эти крохи собранного вместе тепла помогали не замерзнуть окончательно неповторимым воспоминаниям.

На мой единственный звонок Миша ответил коротко и как-то недовольно. Сам не звонил. Отправила еще две смс ничего не значащего содержания. Тишина. Он притягивал мои мысли к себе как сверхмощный магнит. Женщины, у которых впервые в жизни случился оргазм в сознательном возрасте, поймут, в какой колодец я попала. Не выбраться. Стоило поманить пальцем, и я пошла бы за ним на край света.

– Меркулова, очнись! Ты ему не нужна, неужели не видишь?

Танька, конечно, дама резкая, но честная. Ее откровенность иногда рвет сердце, разбивает мечты, но чаще всего встряхивает от романтической спячки и возвращает в мир реальных людей и неблагородных поступков.

Я сама ей позвонила и напросилась в гости.

– Понимаешь, у нас был такой секс, – мне не хватало слов описать, какой огромный смысл я вкладываю в это понятие, – я не верю, что все так глупо закончится.

– Почему глупо? – Она не обращала внимания на мои попытки что-то нарисовать из воздуха. – Все закончится закономерно. Как у всех. Вернее, уже закончилось, только ты этого никак понять не можешь.

– Не может быть.

Я готова была расплакаться. Ей-богу, четвертый десяток разменяла, а в сказки верю. Но, если не верить, как тогда жить? Если не надеяться, не мечтать, не любить? Неужели все настолько очерствели, что нуждаются лишь в сиюминутных эмоциях? Выжимают из настоящего дня максимум, добиваются желаемого и теряют интерес. И все случившееся – пыль? А как же его горящие глаза? А губы? Неужели все это – обман?

– Не надо так нервничать, – Татьяна смягчила тон и говорила со мной, как с больным ребенком, – пойми, мужчины – те же дети. Когда они получают новую игрушку, они с ней носятся и не расстаются даже на ночь. Так ведь?

– Да.

Я вспомнила трехлетнего племянника, который даже пирамидку и красную лопатку пытался прятать перед сном под подушку. Но проходило пару дней, он терял к ним интерес и требовал новые игрушки.

– А женщины для мужчин – это пазлы, – продолжала подруга.

– Почему пазлы?

Я не видела никакой аналогии.

– Пазлы нужно собрать по картинке, не просто так, не хаотично. Приложить усилия, понимаешь? Подключить ум, логику, сообразительность, терпение. С женщинами то же самое. От сложности картинки и количества деталей в ней зависит длительность достижения цели. А когда сложит – на скотч и на стенку. Либо обратно в коробку. Все, игра окончена. Ему неинтересно. Так и ты сейчас у Миши на стенке висишь как давно собранная картинка. Ходит мимо каждый день и в ту сторону даже не смотрит.

– Да?

Я застыла. Перед глазами возник мой племянник: он быстро собрал уточку из восьми больших частей, потом разломал картинку и убежал прочь. Я знаю, я это видела. Пазлы ему сама подарила…

– Таня, что мне делать?

Слезы блестели в глазах, готовые сорваться в ту же секунду.

– Наконец-то, – облегченно вздохнула подруга, – начинаешь выздоравливать. Во-первых, перестань ждать его звонка. У тебя своя жизнь. Во-вторых, не отвечай на его звонки, если они поступят. Эту ситуацию надо переломить. Он должен понимать, что у тебя жизнь продолжается, ты девушка видная и таких Михаилов еще штук сто на твоем пути. Он уверен, что ты никуда не денешься, у тебя есть увалень Славка, и все. Ты должна ему мозг возбудить, дать все пазлы, а один недодать. Чтоб картинку сложить не смог, не получалось. Поступи нестандартно.

– И что потом?

– Посмотрим. Я своим мужчинам вообще только по одному пазлу выдаю.

Мы смеялись и еще долго разговаривали. Ушла домой с твердой решимостью не повторять предыдущих ошибок.

Танькины слова нашли подтверждение скоро. Миша звонил впервые за три месяца, а я с замиранием сердца смотрела на экран мобильного и душила попытки протянуть руки, чтоб ответить.

* * *

Мы встретились с Таней в торговом центре, договорившись пройтись по магазинам. Это была отличная идея в преддверии новогодних праздников. И еще мне очень хотелось пообщаться с Татьяной. Так бывает, что подруге доверяешь больше, чем себе. Как в песне: «Легко давать советы другим, но не себе».

– Таня, он звонил три раза! Представляешь? А я не ответила. А вдруг ему что-то надо? Что-то случилось? Или просто хотел меня увидеть…

– Стоп! – Она подняла руку, останавливая пылкую речь. – Если очень надо, перезвонит еще раз. Видишь, у него пазлик из картинки выпадать начал. Ты на его звонки не отвечаешь. Пусть подумает, что надо сделать, чтоб ты отозвалась.

– Я не смогу долго. Боюсь, не выдержу, отвечу.

– Ответь. Только отвечай грамотно. Говори быстро, скажи, что занята. Беззаботно пожелай ему удачи и отключайся.

– Зачем желать удачи?

– Потому что счастье свое он уже потерял.

Мишины звонки прекратились, и я малодушно решила, что это конец. И проклинала свою настроенность, и Танькины советы, и тех, кто придумал половое неравенство. То и дело поглядывала на молчаливый мобильный, постепенно впадая в отчаяние.

Мне было плохо. Уныло, тоскливо, безнадежно. Славка все больше походил на отъевшегося кота, который не торопится принять свою прежнюю спортивную форму.

– Давай купим новую плазму, будет наш новогодний подарок, – предложил он.

Кивнула в знак согласия.

«Зачем я продолжаю жить с человеком, для которого в приоритете отношений на первом месте стоит телевизор?»

Ответ знала. И чувство вины, и пресловутая привычка. Если бы не авария, стал бы он в будущем таким, как сейчас? Может, сотрясение повлекло такое апатичное отношение ко мне и к жизни вообще? Но все чаще, ложась с ним в постель, я с облегчением думала: «Не пристает сегодня, вот и хорошо». И это «хорошо» перетекало в недели, месяцы и грозило превратиться в праздник, который один раз в год, сродни Рождеству или Пасхе. Его ждешь, готовишься триста с чем-то дней, а он явится на минуту, прогремит поздравлениями, пшик, и все…

Я вернулась на работу, позвонила Катерине и дала задание начать масштабную рекламную кампанию. Как-то очень опрометчиво решилась бросить то, к чему стремилась долгие годы. Своя клиентура, налаженный бизнес, отличные сотрудники, любимая работа. Променяв это все в один момент на создание семейного уюта, сейчас жалела. Мне не хватало нормального здорового общения, не хватало копания в чужих головах, не хватало плотной записи в еженедельнике. Я скучала о Катьке, скучала по состоянию потребности кому-то, некой нужности. Помогать людям, выводить их из трудного психологического состояния мне нравилось. Мне нравилось распутывать клубки, которые люди сами себе наворотили. Жизнь намного проще на самом деле. Просто мы – люди – очень любим ее усложнять. Чтоб потом с достоинством выйти из ситуации, чтоб ощутить удовлетворение и радость. К сожалению, миллионы книг, фильмов и тренингов никак не научат нас быть счастливыми просто так. Нам обязательно нужны условия.

А пока внушительного списка клиентов не наблюдалось, решила занять себя предпраздничной суетой. Купить родителям подарки, подписать открытки. Мне нравилась эта забытая и незаслуженно откинутая в разряд «ретро» традиция. Помню, как мама покупала стопку разноцветных карточек, мы подбирали красивые стишки, подписывали и рассылали по адресам, бережно хранимым в семейном блокноте. Простым карандашом расчерчивала линии и аккуратным почерком выводила буквы. И точно так же наш почтовый ящик в канун Нового года наполнялся приятными письмами и открытками с поздравлениями. Мы ждали этих весточек не меньше, чем мандаринов под елкой. И коллекционировали открытки, хвастаясь школьным друзьям разнообразием коллекции. Ах, детство. Счастливое время! Когда радость была повсюду, буквально трансформировалась из воздуха, а вера в чудеса превращала любой день в сказочный.

Сейчас я бродила мимо наряженных прилавков, но среди мишуры и новогодних украшений ничто не притягивало мой взгляд. Не было чего-то теплого, родного, чтоб под подушку или под елку. Маски и колпаки одинаково свешивались с прилавков, безликие, бесформенные. Бенгальские огни, хлопушки и другие новогодние атрибуты в категорию «подарки» не попадают, хотя придают празднику силу и дополнительный колорит. Я прошагала все четыре этажа торгового комплекса в поисках подарков и порядочно устала. От мигания гирлянд слезились глаза, от шумной толпы гудела голова. И без того неулыбчивое настроение ухудшилось. Я вышла на улицу. Домой возвращаться не хотелось. Но сырой декабрьский ветер гнал с улицы, хотелось горячего шоколада и таких же сладких обжигающих отношений. Чтобы ложкой, с наслаждением. По губам, языку, задержать во рту не глотая. Насладиться терпким насыщенным послевкусием. Чтоб от тягучей сладкой жидкости прилипли щеки к зубам, а слизистая губ покрылась морщинками. Чтоб чувствовать на языке плотность, вдыхать запах, чтоб наесться досыта. Так, чтоб больше не хотелось.

Решила позвонить Татьяне:

– Давай встретимся?

– Не могу, муж пригласил в ресторан.

– Везет тебе. – Я вздохнула и отключилась.

Но мобильный вновь ожил и засветился номером Михаила. Наверное, в моей голове что-то щелкнуло бесповоротно, и я пропела в трубку:

– Витенька?

– Какой еще Витенька? Это Михаил Царев. Каролина, ты где пропала?

– Аааа… Я? Я не пропала.

Мозг лихорадочно пытался придумать что-нибудь эдакое, но, кроме обрывочных заготовленных «на всякий случай» фраз, ничего на ум не шло.

– Зачем звонишь?

– Каролина, я… – он как-то замялся, – я хотел тебя увидеть, но…

И пока он не сказал прощальные слова, быстро затараторила:

– Прости, дорогой, меня ждут. Чао!

– Да-да, понимаю. Позвони как-нибудь, ладно?

Я ничего не смогла ответить. Отключилась.

Волнение комом душило горло. Вопросы тучей скомкались в голове: почему позвонил, что хотел, он вспоминает меня? Как в красивом голливудском кино, мне хотелось быть роковой красоткой, засевшей в сердце двух мужчин – порочного красавца бизнесмена, к которому тянет плоть, и добродушного домашнего увальня, к которому взывает совесть. И чтобы индийские страсти, слезы, романтика, непростой выбор, печальный диалог и счастливый финал. Желание воплотить придуманную сказку в реальность резало самолюбие и терзало гордыню. Жгло изнутри и заставляло поступать нелогично: ждать звонка, прерывисто дышать и много фантазировать. Как хорошо, что у меня есть талантливая советчица в любовных битвах и что я осмелилась ей все рассказать. Я не знала, позвонит ли мне Михаил вновь, но теперь убедилась, что пазлы – это женская игра. А моя Танька – профессиональный игрок.

* * *

Наступающий Новый год мы решили встретить в ресторане девичьим коллективом, о чем проинформировали своих мужчин. Мне добровольное заточение порядком надоело. Хотелось музыки, комплиментов, фейерверков, умопомрачительного декольте на платье.

Катька собиралась встречать праздник со своим галантным кавалером, и я искренне за них радовалась. Родителям отправила увесистую посылку, подписала открытку для мамы (она их любит), не забыла купить милые безделушки родственникам, приготовить подарок Славке и подругам.

Оказывается, наша Татьяна сделала в этом ресторане заказ еще в то время, когда ее семейная жизнь давала трещину.

– Мы давно знакомы и никогда этот праздник вместе не отмечали, – сформулировала она свою позицию.

– Но это семейное торжество, – пожала плечами Ирина.

Я не возражала.

– В Новый год по-новому. С чистого листа.

Предварительно уточнили праздничную программу и решили надеть в ресторан красивые наряды. По такому случаю купили торжественные платья. Я рискнула облачиться в вызывающий красный. Это не мой цвет, но если новая жизнь, надо все делать по-новому. Меняться кардинально. Атласное платье, оголенные плечи, открытая спина и глубокие разрезы на юбке подчеркивали девичью стройность фигуры. Иришка выбрала платье в пол изумрудного цвета. Не такое открытое, как мое, но от этого не менее экстравагантное. Декольте в сетке и длинные сетчатые перчатки. Бомба! В чем планировала сразить нас Таня, как всегда, оставалось загадкой. Она была хорошей подругой, верной и отзывчивой, но моменты, которые касались ее лично, держала в секрете.

Когда были закуплены подарки детям, вызван по адресу Дед Мороз со Снегуркой, в школах гремели утренники, а вся Москва пахла мандаринами и хвоей, у Иришки заболела Настя.

– Не получится с вами отпраздновать, девочки, – вздыхала она.

Мы сидели в теплой уютной кухне и говорили вполголоса, чтобы не разбудить ребенка. Настя подхватила ангину, и это грозило высокой температурой не на один день. Мама двоих детей, она знала лучше доктора, чем нужно лечить больное горло и сбивать температуру. Но работодателю нужен официальный больничный лист, пришлось вызвать врача. Мы сидели, пили чай и ждали педиатра. Ирина дома не пекла, не успевала, так что сладкими булочками своих подруг баловала я. В наше время редко встретишь женщину, которая добровольно в свой выходной захочет стоять у плиты и кроме борщей, гуляшей еще печь пироги. К немалому удивлению подруг и самой себя, я кулинарила по полной.

– Не кисни раньше времени, – советовала Таня, – еще неделя впереди, а ты уже расстроилась.

– Когда ребенок болеет, не до праздников, – огрызнулась Ира.

– Да подождите, девчонки, еще ничего не ясно.

Я поднялась и заглянула в комнату к Настюше. Она мирно спала. Щеки горели, что свидетельствовало о высокой температуре. Да, неприятная история.

– А Ваня куда на Новый год собирается?

– С одноклассниками на квартире, – ответила Ирина.

– Слушай, а твой бывший в курсе, что дочь заболела? – задала вопрос Таня.

Ира не успела ответить, в дверь позвонили. Она бросилась в прихожую, а мы притихли на кухне, как мыши. Почему по закону подлости врач приходит именно тогда, когда ребенок уснул? Мы слышали, как закапризничала Настя, как заворчала докторша. На кухню вбежала Ирка.

– Что случилось? – вскочили мы.

– Да ничего, ложку забыла.

– Какую ложку? – распахнула глаза Таня.

– Столовую. Горло смотреть, – пояснила я.

– Для этого специальные лопаточки есть, – возразила подруга.

– Видно, что нет у тебя, Татьяна, детей и не знакома ты с премудростями вызова врача на дом.

– У тебя типа есть, – скривилась она.

– Нет. Но я знаю, что пакет, который висит на ручке входной двери, предназначен для этой докторши.

– Зачем? Разве у нас медицина не бесплатная?

– Таня, если Ирка не подмажет, следующий раз на ее адрес будут ехать не полдня, а дольше. Или сообщат, что машины на выезде, приехать некому. Способов увернуться от прямой обязанности приехать к больному ребенку – миллион. А ты знаешь, как болит сердце матери, когда ребенок нездоров?

– Чертово медобслуживание.

– Тише.

Я улыбнулась. И представила, что бы сказала подруга, если бы узнала, что доктора никогда не снимают обувь в квартирах, а многие не моют руки. Антисанитария с доставкой на дом в лице участкового врача.

Ирка проводила докторшу, поблагодарила и вернулась к нам. Настена осталась в кровати, ей включили мультики, надеясь, что ребенок опять заснет.

– Вот невезуха! Настя так хотела на утренник, стих выучила, а тут ангина, – заохала Ира.

– Вам поставили диагноз? Без анализов? – поинтересовалась я.

– Фолликулярная ангина, – прочитала Таня на листке больничного.

– Да что гадать? Горло обложенное, язык в белом налете. Вот список какой.

Она продемонстрировала назначения врача.

– Накрылся мой ресторан.

– Да погоди ты! На один вечер можно родителей попросить с ребенком посидеть, – предложили мы.

– Да? Ради одного похода в ресторан дергать их накануне Нового года из Терёхино? Они сутки добираться будут.

– Тьфу ты. Забываю, что ты не местная, – отмахнулась Танька.

– Может, отменим заказ, пока не поздно? – предложила я.

– Вот еще! Идите гуляйте без меня.

– Между прочим, я места заказывала полгода назад, – заявила Таня.

Подняв указательный палец вверх, она авторитетно произнесла:

– Я знаю, что делать. Позвоним твоей свекрови. Она дама московская и ребенка видела давно – бог знает когда. Надавим на жалость, пусть встречает Новый год с внучкой.

– Что ты? – запричитала Ирка. – Мы с ней после развода не общаемся.

– Новый год – повод для примирения, – не уступала Татьяна.

В этой щекотливой ситуации я решила отмолчаться. Не известно еще, захочет ли сама Настя ехать к бабуле. Сомневаюсь, что и бабуля захочет ехать к внучке.

– Как там ее величать, твою БУ свекровь?

– Инна Павловна.

– Не волнуйся, все беру на себя. Я ее видела один раз на свадьбе, но запомнила надолго. Напыщенная гусыня. Пусть понянчится немного и поймет, что внуки – это ответственность и забота, а не подарки два раза в год и пятиминутные посиделки.

– Таня, я не смогу доверить больного ребенка этой женщине.

– Разве она чужая? Бабушка, родная кровь.

Танька поморщилась:

– Что поделать, если вы так кровь замутнили. Дети ни при чем. И ребенок у тебя не грудной и не маленький. А вполне взрослая школьница-первоклашка. Одну ночь побудет с бабушкой. В конце концов, должна у тебя быть личная жизнь. Хотя бы в новогоднюю ночь. В этом ресторане такие люди соберутся, крутая вечеринка намечается.

Ирка никак не поддавалась на уговоры Татьяны.

– Таня, ты думаешь, я смогу спокойно пить и плясать, зная, что мой ребенок страдает? Да она и не захочет ехать к бабе Инне.

– Бабуля сама приедет.

Ира снисходительно улыбнулась энтузиазму подруги. Видно, что эту затею она всерьез не принимает.

– Ты мне не веришь? – поняла Таня.

– Не хочу тебя огорчать, но ничего не получится.

– А вот и получится! Быстро давай мне координаты своей свекруни. Завтра жди звонка с положительным ответом.

Мы еще немного поболтали, помогли Ирке убраться, я сбегала в аптеку. Настюша уснула, температура понизилась, и мы разошлись по домам.

На следующий день, как и обещала, Таня позвонила Ирке и сообщила, что 31 декабря ближе к вечеру у нее будут гости – дед и баба. Они останутся с заболевшей внучкой не только на всю ночь, но и столько, сколько потребуется. Вот так решилась с помощью лучшей подруги очередная проблема.

Как Татьяне удалось провернуть это дельце, мы узнали лишь на встрече Нового года, в ресторане. Встретились у входа и вместе вошли в сверкающий иллюминацией зал.

– Нашли чем забивать голову в праздник, – фыркнула она на наши расспросы, – я всегда вам твержу, что невозможное – возможно. Стоит только поверить и силы приложить. В данном случае я верила и пользовалась хитростью, заманивая птичку в клетку.

– Она такая вежливая и ласковая явилась, – удивлялась Ирина, – никогда ее такой не видела.

– Совесть проснулась, – вставила я.

– Нет, думаю, тут другое.

И она опять вопросительно посмотрела на Татьяну. Та подмигнула в ответ и потащила нас к гардеробу. Мы с Иркой старались держаться соответствующе нашим шикарным платьям и сводили лопатки, выпрямляя спину. Когда все были готовы, нас проводили к столику в центре зала.

– А что, у окна не было свободных мест? – спросили мы подругу.

Таня облачилась в платье из золотой парчи, которое подчеркивало цвет ее глаз и выгодно оттеняло приобретенный загар. Я знала, что Таня предварительно «пляжилась» в солярии, дабы сразить и мужчин, и женщин. Я провела накануне в салоне день и потратила на себя кучу денег. Результат того стоил. Выглядела шикарно.

– Вы не поняли? Я выбрала самый козырный столик.

Ирина поправила диадему дрожащей рукой и возразила:

– Тань, мы сидим, как куклы на выставке. Все смотрят, не расслабиться даже. Я думала, мы отдыхать будем, а тут даже ноги под столом приходится ровно держать.

– Пусть смотрят на здоровье. Нам, молодым и красивым, роскошным девушкам именно этого и надо. А сидели бы у окна – кто заметит? В такой праздник по сторонам особо головой не вертят. А так – и ведущая возле нас, и танцплощадка, и все внимание. Радуйтесь! Будете центром внимания с вечера до утра.

– Ты неисправима! – засмеялась я.

– Давайте выпьем. Все волнение как рукой снимет.

Татьяна звонко рассмеялась. А сидящие за соседним столиком мужчины автоматически повернулись в ее сторону. Все-таки Татьяна – королева флирта. И мудрая женщина. Эх, не та из нас психологом стала…

– Налейте даме шампанского, – распорядилась Таня парню в униформе.

Мы выпили.

– Ириш, ты в солярии загорала или на Мальдивы ездила? – спросила я.

Ирина в самом деле блистала загаром, ничем не отличающимся от салонного Танькиного.

– Ой, мне признаваться стыдно, – улыбнулась Ира.

– Грязь не смылась? – съязвила Таня.

– Сама ты не мылась! У меня свой фирменный рецепт автозагара.

– Да? Ты его как-то по-особенному наносишь? Как ровно лег! Что за чудо?

– «Чай», – прыснула со смеху Ирка.

– Что ты несешь? – возмутилась Таня.

– «Чай»? Разве есть такой крем?

Пока мы строили догадки, что наша подруга имела в виду, Ирка покатывалась со смеху. В зале, где приглушенно играла музыка, метрдотель спешил рассадить всех гостей и проверить все ли соответствует заказу, суетились официанты, а гости с волнением ожидали чудесного волшебства от новогодней ночи. Мы вели себя раскованно и хохотали от души.

– Да говорю вам – чай! – пыталась успокоиться Ира.

– Как это ты загораешь с помощью чая? – округляла глаза Татьяна.

– Ты примочки делаешь чайными пакетиками по всему телу?

– Ой, не могу! Фух! – Ира промокнула глаза и пояснила спокойнее: – Я купаюсь в чае.

– Чего?

– У тебя что, нет дома никакого геля для тела? Или ты принципиально отказываешься от щелочных продуктов?

– Ириш, ну в самом деле, – не унималась я, – что ты как царевич из сказки? Тот в молоке купался, чтоб помолодеть, а ты – в чае?

– Между прочим, в молоке купался не только твой сказочный принц, – подняла вверх палец Таня, – еще и сама Клеопатра.

– Он не мой, – кинулась я возражать, – ты что, сказок в детстве не читала? «Конек-горбунок», например.

Иришка поспешила прервать дебаты:

– Девочки, не ссорьтесь. «Чай» – самый черный чай, который я знаю. А если его заварить на трехлитровую банку воды и потом развести в ванне, то получается вот такой чудный золотистый оттенок. Искупался пару раз – и как в Турции побывал. Такой «загар» ровно по всему телу ложится и абсолютно безвреден.

– Вот это да! – ахнули мы.

– Ириш, тебе бы запатентовать этот способ.

Мы развернули тему, посмеялись и дошли до патентов на дрожжевые маски для волос и лопуховые полоскания.

Новогоднее представление для взрослых началось. Приятно получать от праздника лучшие эмоции. Татьяна все же гений, мы не оставались без внимания ни секунды. Если не тамада вьется вокруг нашего столика, так видеооператор или метрдотель. А как началась музыка, три разноцветные королевны были нарасхват. Мужчины спешили опередить один другого и пригласить понравившуюся женщину. Танюха следила за нашими танцами, а когда все вернулись за стол, объявила:

– Значит, так, танцевать пойдете с теми, кого я определю.

– Что это значит?

– Тань, ты как мамка.

Все наши возмущения не слушала. У нее была своя политика.

– Тот, в сером костюме, – она указала на мужчину за соседним столом, – скоро наберется и выйдет из игры. Зачем на него тратить силы и время?

– Да? А мне он показался вроде ничего.

– Каролина, пока мы пили первую бутылку, он опустошал вторую. Водки. Думаю, хватит доводов?

Я пожала плечами и украдкой посмотрела на своего недавнего партнера, который представился Сергеем. С виду нормальный мужчина в нормальном сером костюме.

– Даже не косись в его сторону, – зашипела Таня, – и вообще, серый цвет предпочитают неудачники. Чтоб не выделяться.

– Тань, ну чего ты, мы же отдыхать пришли. На праздник.

– Вот именно. Новый год начнется через пять минут, а мои девочки впали в студенчество. Повеселились, и хватит. Кому-то вообще мужа искать надо! – отрезала подруга.

– Я не хочу замуж! Хватит.

– Это пока, – согласилась Таня. – А через десять лет опомнишься, поздно будет.

В это время включились экраны, и с разных сторон полилось новогоднее обращение нашего Президента. Он, как всегда, говорил красиво и убедительно. И мы бы заслушались, как и остальные, но Таня не давала покоя.

– Сейчас все кинутся поздравлять друг друга, звенеть рюмками и обниматься. В такой ситуации люди охвачены эйфорией, мозги кипят от радости и можно совершать немыслимые поступки. Под бой курантов все встаем и расходимся. Ты, Ира, направляешься к тому мужчине в белом смокинге. Видишь, возле рояля столик? Подойдешь, поздравишь с Новым годом, отсалютуешь шампанским, посмотришь долгим взглядом, выпьешь и можешь возвращаться.

– Что это значит? – зашептала Ирка.

– Ты его заинтригуешь. Скоро он сам к тебе подойдет. Это президент крупной кондитерской фабрики. Я думаю, беседу о сладостях ты поддержишь. Дети любят шоколад?

– Да.

– Вспомни, чем он им нравится, и хвали, хвали. Видишь, мужик сам весь такой сахарный, как его продукция. Обязательно клюнет. Тут мы его и возьмем.

– А если он мне не понравится? – не сдавалась Ирка.

– Понравится! У него денег много! А ты… – обратился наш стратег ко мне.

Я, предчувствуя задание, инстинктивно вжала голову в плечи.

– Расслабься для начала. Под бой курантов подойдешь к мужчине за столиком наверху. Там всего два столика для vip-персон. Подойдешь к тому, где сидят мужчина и женщина. Мужчина в черном костюме и красном галстуке, видишь?

Я одними глазами, не двигая головой, посмотрела вверх. На балкончике увидела пару столиков. Я даже не заметила их сразу, как вошла. Наверное, оттуда открывается чудесный вид сверху на всех. Кто как сидит, с кем танцует, что ест.

Татьяна вскинула подбородок и продолжала:

– Подойдешь, скажешь: «С Новым годом, Женя» – и протянешь бокал…

– Ты что? Он ведь не один там сидит!

– Слушай! – громким шепотом одернула Таня. – Он потянется в ответ машинально. На женщину даже не смотри. Только на него. Пристально. И можешь топать по ступенькам опять за свой столик.

– Таня, зачем весь этот спектакль? А ты здесь сидеть будешь?

Мы не успели получить ответы. В зале приглушили свет, в динамиках забили куранты, официанты зажгли свечи на столах и приготовились «включить» елочку. Таня шикнула, и мы с Иркой, затаив дыхание, побрели к намеченным целям. Я аккуратно ступала в длинном платье через ступеньки, придерживая подол одной рукой, второй несла бокал с шампанским и бормотала под нос желание. Эта детская привычка – верить в волшебство и загадывать желание под бой курантов – во мне еще жила. Дойдя до последней ступеньки, повернулась к столику, который указала Таня, и увидела, что моего объекта на месте нет. И дамы, кстати, тоже. Вот незадача! В этот момент полились звуки гимна, грянуло дружное «С Новым годом!». А я стояла с полным бокалом и не знала, что делать. Поискав глазами Таньку, заметила ее слева от центра зала в обнимку с незнакомцем. Во дает! Он прижимал девушку за талию, она пила шампанское и смотрела поверх бокала своим гипнотическим взглядом. Прошептала что-то ему на ухо, послала воздушный поцелуй, освободилась из объятий и, покачивая бедрами, вернулась к столику. Ирка была на месте и ждала нас. Что делать мне?

«Да пошел он к черту, этот незнакомый Женя!» – решила я. Не пропадать же загаданному желанию. Большими глотками я выпила шипучий напиток, мысленно повторяя желание, развернулась и устремилась по ступенькам вниз.

– Девушка!

На балкончике кроме меня и одного сервированного столика, за которым ранее сидела парочка, никого не было.

– Вы меня?

Мужчина, на которого мне указывала Танька, появился из ниоткуда и сейчас стоял как раз на том месте, где я секунду назад пила шампанское.

– Да, вас. Вы что здесь делали?

– Я…

– Если хотели попробовать «Дом Периньон», обратитесь к официанту. Хваленый сервис! Одна шпана кругом!

Он швырялся словами и плевался ядом.

– Что вы говорите?

Я онемела. Незнакомец держался высокомерно, с пренебрежением. Неужели не видит, что перед ним красивая молодая женщина в дорогом платье, а не бомжиха? Придуманный Танькой загадочный план поздравлений с треском провалился. На кой черт ей понадобился этот мерзкий тип!

– Девушка, вы пили шампанское.

– И что? Вы считаете, это как-то ненормально? В новогоднюю ночь под бой курантов пить шампанское?

– Вы пили мое шампанское.

– Вы в своем уме???

– Мое и моей дамы.

Я задыхалась от возмущения. Во нахал!

– Я пи-ла сво-е шампанское, – произнесла по слогам.

Не намерена выслушивать ничего подобного! Где подевалась его дама? Напилась этим дорогущим шампанским, над которым он так трясется? И почему Татьяна подослала меня именно к этому типу? Не прощу!

– Что вы делали возле моего столика? Кто вы?

Я спускалась по ступенькам и не собиралась больше вступать в дискуссию. Пусть что хочет, то и думает.

– Вы мне не ответили! – крикнул он вслед.

Я остановилась на последней ступеньке. Вот прилип! Что бы тебе такое ответить?

– Сыпала яд в тарелку, Женя.

И ушла прочь. Женя парализованно застыл, и у него отняло речь. А я благополучно вернулась к девочкам. Вокруг за столиками царила атмосфера праздника, люди встречали Новый год, веселились как дети. Зажгли елку, она переливалась и мигала разноцветьем огней.

– Меркулова, что ты залепила своему мужику?

– В самом деле, Каролинка, смотри, он в таком полуобморочном состоянии. Глаза выпучил, вот-вот грохнется со ступеней вниз.

Ира смотрела снизу вверх на Женю. Тот, видимо, еще переваривал мою последнюю фразу. Выглядел совсем нездорово.

– Таня, что это за Женя? Зачем он тебе нужен? Что у вас может быть общего? И зачем ты все это затеяла?

– Ого, столько вопросов! – Танька подняла брови.

Но объяснить ничего не успела, в зале появился Дед Мороз. В красном кафтане, с бородой и мешком подарков за плечами. Все как положено. Люди аплодировали, играла музыка, Дед Мороз сыпал поздравлениями и стихами. Внимание было приковано к главному персонажу праздника.

«Ничего, потом продолжим», – решила я.

Раскланявшись, Дед засунул руку в мешок и предложил присутствующим отгадать, какой подарок он нащупал. Кто отгадает, тот и получит.

– Флешка! – закричала какая-то женщина.

– Фоторамка!

– Мобилка! – выкрикнул мужчина у окна.

– Елочные шары, – предположила дама в розовых рюшах.

Люди включились в игру, высказывая предположения:

– Йогурт…

– Ласты…

– Милофон…

Хитрый Дед качал головой, подзадоривая толпу. Так и подмывало выкрикнуть что-то эдакое.

– Вибратор, – опередила Татьяна.

В зале воцарилась тишина на полминуты. Мужчины и женщины дружно глянули на наш стол. А мне показалось, что у игривого Деда Мороза отклеилась борода от скорости изменившегося выражения лица. Таня не терялась и паузу заполнила собой:

– Я угадала?

И пока Дед у елки проверял в мешке подарки, люди опять зашевелились и продолжили игру с более смелыми идеями.

– Резиновая женщина…

– Презерватив…

Все смеялись и шутили. Танька получила спецприз от Деда Мороза и всеобщее внимание мужчин. Потом мы звали дружно Снегурочку, водили хороводы и отгадывали загадки. Соревновались между столиками – кто знает больше новогодних песен, а ведущий бегал с микрофоном ко всем желающим. Мы тоже блеснули вокальными данными и сорвали в свою часть аплодисменты. Вечер был прекрасным, еда превосходной, а развлекательная программа замечательной. Иришка кружилась в танце с тем мужчиной в белом костюме, и у них действительно нашлось много интересных тем для беседы. Ко мне подходили какие-то кавалеры, и я не отказывала в танце никому. Но стоит ли говорить, что звездой вечеринки явилась именно Татьяна. У нее отбоя от кавалеров не было. И это при живом муже…

– Девочки, – шепнула Иришка, – Сергей Станиславович хочет проводить меня домой. Вы не обидитесь, если мы вас покинем?

– О чем ты? Вперед!

– Надеюсь, ты не будешь строить из себя недотрогу? – так же шепотом спрашивала Таня.

– Спасибо за знакомство, – прошипела Ира, – дальше без твоих подсказок.

– Чудачка! Это твой шанс стать «мисс кондитерская фабрика».

– В подобных титулах не нуждаюсь.

– Девочки, не ссорьтесь, – улыбнулась я, – Ириш, своего кавалера от нас поздравь с Новым годом. Пусть бережет тебя, ты сокровище.

Мы расцеловались и попрощались. Иришка покинула зал. Внезапно зажгли полный свет, остановили музыку, со всех сторон появилась полиция. Праздник пришлось прервать. Люди недовольно галдели, возмущались и оглядывались на людей в форме.

– Приносим свои извинения, – обратился ведущий, – просим никого не расходиться и занять свои места. В зале внезапно скончался наш гость, известный политик, и как только сотрудники полиции свои дела завершат, мы продолжим праздник.

Я машинально подняла голову. Возле столика на балконе скопление людей в форме особенно велико. Сердце замедлило стук. Липкий страх начал приподнимать волосы на затылке. Глаза как будто приросли к тому злополучному месту. Невозможно было оторваться или зажмуриться. Раньше я думала, что такое бывает только во сне. Когда хочешь бежать – ноги не несут, когда отвратительное зрелище приковывает взгляд – не смотреть невозможно.

– Меркулова, это Женю грохнули. Кажется.

Татьяна смотрела туда же.

В это время парнишка из обслуживающего персонала указал своим перстом прямо на меня. Как в замедленной съемке, головы трех страж порядка повернулись в ту сторону, куда тыкал пальцем юноша. Расширившимися от ужаса глазами я наблюдала, как на балконе обсуждают мою персону. Сердце совсем перестало биться.

– Быстро признавайся, что там произошло! – зашипела сквозь зубы Таня.

– Если бы не ты со своими дурацкими забавами, меня бы там не было!

– Не время спорить! Что случилось?

– Ничего! – не отрывая глаз от балкона, ответила я Тане.

– Он был с дамой?

– Нет.

– Ты его поздравила?

– Нет.

– Что ты там делала?

– Шампанское пила. По твоей милости.

Но Таня пропустила мимо ушей замечание в ее причастности к делу.

– Кто-то слышал, о чем вы говорили?

– Да никого там не было!

– Тем не менее к нам спускаются менты, – процедила Таня.

Я сама это видела. Господи, ну и влипла! Трое в форме двигались к нашему столику в центре зала.

– Старший лейтенант Савицкий. Ваши документы, – начал мужчина.

– С Новым годом, – ответила я.

Танька хихикнула.

– Паспорт не с собой, – призналась я.

– А в чем, собственно, дело? – вставила Татьяна.

– Вам объяснили.

– Вы всех будете проверять? – не сдавалась подруга.

Мужчина продолжал допытываться и смотрел только на меня.

– Вы были знакомы с Евгением Мартыновичем Блях?

– Его так звали? – уточнила я.

– Ну и фамилия! – присвистнула Танька.

– Вы были знакомы с мужчиной, который сидел за столиком на балконе? – перефразировал свой вопрос лейтенант.

– Нет.

– Вы к нему поднимались.

– Я говорю правду.

– Вы подходили к незнакомому человеку, который сидел в другой части зала. Зачем?

– Поздравить его с праздником.

– Не понял.

– С Новым годом, – уточнила я.

– Вы всегда так делаете?

– Нет. Впервые.

– Хорошо, я спрошу еще раз. Зачем вы в тот момент, когда били куранты, оставили свое место и через весь зал направились именно к тому столику?

– Поздравить, – промямлила я.

– Вы были знакомы?

– Нет.

Лейтенант начал подергивать правой ногой. Но как ему объяснить, что говорю правду? И что такому чурбану не понять загадочной женской души и таинственной женской логики. Татьяна спасла ситуацию.

– Молодые люди, – обратилась она к полиции, – давайте выйдем и поговорим. Некрасиво, когда допрос ведется в присутствии людей, с которыми мы приятно проводили вечер.

– Представьтесь, – сухо обратился лейтенант к Татьяне.

И все же она добилась своего. Нас перевели в кабинет управляющего. А притихшие гости провожали недобрыми взглядами и перешептываниями. Вот погуляли.

– Официант, обслуживающий столик Бляха, указал, что вы, женщина в красном платье, поднимались на балкон, покрутились у стола, дождались Евгения Мартыновича, обменялись фразами и в общей сложности пробыли с ним пять минут.

«Где же этот следопыт прятался, если я его не видела?» – пронеслось в голове.

Я поняла, что влипла. Но к смерти этого человека не имею никакого отношения. Как это доказать?

– Поверьте, я никого не убивала! Я просто подошла к столику, увидела, что там нет никого, и хотела уйти. Но он откуда-то появился и стал спрашивать, что я здесь делаю. Кстати, там за шторой есть дверь, да?

– И что вы там делали? – не ответил лейтенант.

– Говорю вам, поздравить хотела.

– Поздравить?

– Да.

– Почему?

– Новый год наступил.

Он замолчал. Что-то записал. Потом опять начал задавать вопросы:

– О чем вы говорили с господином Бляхом?

Я замялась.

– О шампанском.

– Дословно.

– А вам разве официант не доложил? Если он все видел, значит, слышал.

– С умершим была дама, почему вы ее не ищете? – возмутилась Татьяна.

– Жена покойного покинула заведение до наступления его кончины.

– Так, может, она виновата? Зачем в самый торжественный момент наступления Нового года уходить из ресторана? Она сбежала с места преступления, – подтвердила я.

– Вот-вот, яду подсыпала, например. А он подействовал как раз через полчаса, когда она скрылась, – предположила Таня.

– Яд подсыпала как раз не она, а ваша подруга, – заявил лейтенант, сверля взглядом.

– Меркулова?

– Я?

В один голос выкрикнули:

– Вы с ума сошли?!

– Она не могла.

– Я не сыпала ничего.

– Вы заявили, – лейтенант уткнулся в свои записи и зачитал: «Сыпала яд в тарелку, Женя».

– Я пошутила!

– Вы сказали при свидетелях. Ваши слова расцениваются как признание.

– Я пошутила!!!

– На суде вам дадут от десяти до пятнадцати за такие шутки.

– Я пошутила-а-а! – завыла во весь голос.

Рыдания сдавили грудь. Легкие отказывались дышать.

– Откуда у нее яд? – Татьяна тоже испугалась. – Сами подумайте, зачем ей смерть незнакомца?

Но доблестный сотрудник прокуратуры продолжал нажимать:

– Вы были знакомы с покойным и скрываете этот факт. Вы дождались, когда жена господина Бляха покинула заведение, поднялись и свершили то, зачем пришли.

– А потом прилюдно созналась? – спросила вместо меня Таня, так как я была не в состоянии говорить.

– Возможно, – кивнул мужчина.

– То, что этого человека зовут Женя, Каролине Меркуловой сказала я. Она не была с ним знакома.

– А вы?

– И я незнакома. Я знаю, кто это. И все.

– Знала, – поправил он.

– О’кей. Это была такая игра. Подойти и сказать фразу: «С Новым годом, Женя».

– Игра?

– Да.

– И часто вы так играете?

– Практикую.

– Цель игры?

– Знакомство.

– Если я правильно понял, – заморгал лейтенант, – после такого приветствия следует знакомство?

– Все верно.

– Срабатывает?

– Так точно.

– Я вам не верю.

– Почему?

– Цель не ясна. В чем суть игры?

– Интрига.

– На что рассчитано?

– Что мужчина откликнется.

– Откликается?

– Естественно.

– Не верю. Как мужчина говорю – таким методам не верю. Не правдоподобно.

– А на вас и не рассчитано, – фыркнула Татьяна.

– На кого тогда?

– На мужчин, но другого типа.

– Богатых?

– Это тоже. На тех, кто не прочь сходить «налево». Они такие сигналы с полуслова понимают. Поверьте, откликаются.

Мужчина подпер подбородок и призадумался. А Татьяна продолжала:

– Посудите сами, молодая и красивая женщина в роскошном платье, которую просто невозможно не заметить, сама к вам подходит. А вы прекрасно знаете, что каждый из присутствующих мужчин мечтает, чтобы она подошла именно к нему. И вот она возле вас и недвусмысленно намекает вам, что не прочь познакомиться. Вы понимаете, что заинтересовали эту особу. Вы уже себе представляете ее без одежды и всякие постельные последствия. Ваш следующий шаг?

Он молчал. Смотрел на Таню.

– Навстречу, – подсказала она.

«Ей бы книжки писать», – в который раз подумала я, вытирая слезы.

– Мужчина поддерживает игру, знакомится. Понимаете?

– Нет.

– Оно и видно.

Таня разозлилась, лейтенант тоже.

* * *

Нас повезли в участок. Там еще раз допрашивали, потом еще. Короче, этот Новый год нам уж точно запомнится на всю жизнь. Благо Ирка вовремя уехала.

– Как ты узнала, что Блях бабник? – спросила подругу, когда нас отвели в камеру предварительного заключения.

– У меня есть знакомая, которая долгое время была его любовницей. А когда он узнал, что станет отцом, скрылся. Она ничего о нем не знала, пока этот мерзавец не засветился в политических баталиях по телику.

– Мерзкий тип! Это Боженька его наказал.

Сил гневаться не было, хотелось домой и спать. Когда разрешили позвонить, я набрала номер Миши. Автоматически. Сама потом задавала себе вопрос: почему не Славкин? Наверное, подсознательно тянулась к этому сильному и смелому мужчине, способному решать проблемы разного уровня сложности. И не ошиблась. Конечно, ранним утром первого января ни один нормальный человек не мечтает, чтоб его разбудили звонком: «Вытащи меня отсюда!»

– Каролина? Ты где? – прохрипел в трубку сонный голос.

– В милиции.

– Где?

– В милиции.

– Что ты там делаешь?

– Что-что, тебя жду!

– А другого места для встречи придумать не могла?

– Миша, мне не до шуток. Вытащи меня отсюда!

– Как ты туда попала? На елку городскую залезла?

– Нет.

– Песни громко пела или мешок с подарками украла? – засмеялся мужчина.

– Задержали по подозрению в убийстве!

– Что???

Что-то упало. Я слышала. Видимо, товарищ окончательно проснулся.

– Ты шутишь?

– Дошутилась уже.

– Ты где?

– В участке, говорю тебе. Здесь, на Петровке.

– Это не розыгрыш?

– Нет. Приезжай!

Надо отдать должное, приехал Михаил действительно быстро. С кем-то поговорил, кому-то позвонил, потом позвонили ему, и нас отпустили. На свободу с чистой совестью. Хотелось дышать, кричать и плакать. Точно подмечено: начинаешь ценить свободу только тогда, когда тебя ее лишают. Свобода казалась дороже золота и бриллиантов. Мы заглатывали морозный воздух так, как будто на несколько часов задержали дыхание. Изо рта валил пар, но запахи Москвы, этого родного большого города, были слаще любимых духов.

– Хотите, отметим? – задал вопрос мужчина.

– Нет, – отрезала Таня, – купаться и спать.

На следующий день все газеты пестрели заголовками о внезапной кончине лидера партии «Новые зеленые». Мое задержание по подозрению в убийстве не упоминалось, но подробности кончины каждая статья излагала по-своему. Оказывается, Женя Блях был той еще знаменитостью. Бурная личная жизнь, подпольный бизнес, внебрачные дети – свет увидели все тайны этого человека. А еще упоминались предыдущие попытки покушения. Оставалось много вопросов: если этот Блях везде появлялся в окружении охраны и всего боялся, почему в этот вечер отпустил охрану? В прессе писали, что тот вечер охрана была, но в тот злополучный момент отлучилась провожать жену политика, когда та вскочила из-за стола и кинулась на улицу. Он самолично отправил ребят проводить даму до такси. Или домой (разные статьи предлагают разные варианты). Один телохранитель вернулся через две минуты, увидел уходящую женщину в красном платье. Каким образом мне удалось втиснуться в этот временной промежуток, до сих пор не понимаю. И почему скончался этот человек, для меня тоже осталось загадкой. Установили – умер от сердечного приступа. Спасти его не смогли. Остановка сердца. Мы долго еще с девочками разбирали эту ситуацию. Возможно, после моих дурацких слов ему действительно стало плохо. Он испугался, что его решили убрать таким хитрым способом. Ведь предыдущие попытки убийства провалились. Ресторан Блях выбирал тщательно, это тоже написали в газетах. Есть свидетельские показания поваров, есть копии сертификатов на продукты, медицинские и трудовые книжки персонала ресторана. Я не находила себе места, что стала косвенной причиной человеческой смерти. Совесть горланила свою обвинительную песню, и отсутствие прямых улик, указывающих на меня, ее не успокаивало.

Мне было все равно, какое состояние у него осталось и что будут делить между собой его жены и дети. Мне было важно, чтобы этот эпизод стерся с памяти как можно быстрее, а фамилия моя не упоминалась в контексте с этим случаем.

Славик хмурился и не разговаривал со мной вторую неделю. Я была измотана нервным напряжением, мысленными прокрутками произошедшего, попытками объясниться о непричастности к делу. Мужчина проявил всю силу своего эго, сказал, что его личная репутация напрямую связана с репутацией деловой. Он не может быть замешан в мутной истории. А женщина, подозреваемая в убийстве, не может стать его женой. Это я уже сама досказала. Уверена, что правильно сформулировала фразу, застывшую в его глазах.

Но злился он на меня не поэтому. Правду узнала позже. Оказалось, Михаил звонил ему, рассказал, как улаживал вопросы в полиции. Понятное дело, Славик стал подозревать между нами связь. Откуда у меня телефон Михаила? Почему я позвонила именно ему? И еще миллион вопросов. Я молчала. Что говорить? И тогда Славик предоставил мне самой выбрать: уйти или остаться.

И этот выбор стал огромной проблемой.

Привычка – самая сильная из всех страстей. Это мой вывод, его доказательство я ощутила на собственной шкуре. Сейчас было неважно, что пару месяцев назад я подумывала уйти от Славика, сама понимала избитость отношений. Сейчас натянулись все невидимые ранее канаты, привязывая все крепче. К нему, к этому дому, к уютной квартире, к созданному мной интерьеру. Внезапно ощутила, как мегатонная сила привычки расплющивает гордость и внутренний голос. Я не могла себе объяснить, почему не ушла в тот же день, когда поняла, что Славик все знает. Почему осталась и продолжаю жить с этим мужчиной? Совесть? Привычка? Любовь? Колдовским образом меня тянуло к этому дому, подъезду, лифту с поцарапанными кнопками, входной двери с заедающим замком, виду из окна спальни, к апельсиновым шторам на кухне и ажурной рыжей скатерти. К особому квартирному запаху, теплому пледу на диване, стиральной машине, в которой я только недавно изучила все программные возможности. Здесь было все таким родным и привычным, что бросить и добровольно уйти (даже из-за всепоглощающей страсти к другому) я не смогла. Мне было плохо, но знакомо плохо. А там, что ждало меня там?

У нас не осталось ничего, что нас объединяло. Хотя есть тоска – его и моя. Она разъедала душу и странным образом соединяла. Мы ходили с одинаково хмурыми лицами и грустили. По тому времени, когда нам было хорошо вместе. Мы могли все выходные проваляться в постели, заказывая то пиццу, то китайскую еду из ресторана. Смеялись, смотрели фильмы и кормили друг друга из рук. А могли умчаться на выходные за город и носиться с какой-то пьянящей детской радостью по полю, вдыхая аромат трав и разгоняя бабочек. Могли рыбачить у озера, не проронив ни слова. Час, два, три, пять. И не забивать голову глупостями: «Кажется, мы долго молчим. Может, пора нарушить тишину и рассказать анекдот?» Было хорошо и спокойно. И счастливо. Мы не ограничивали личное пространство друг друга, и обоим тогда казалось, что идеальнее спутника для жизни найти невозможно. Он не придирался к моим кулинарным способностям и не лез с советами ведения хозяйства, частоты обновлений гардероба и посещений девичников. Я полностью ему доверяла и никогда не проверяла телефон, бумажник, электронную почту. Я не знала цен на продукты, бензин, тарифы за электричество и других коммунальных расценок. Как настоящий мужчина, Славик оградил свою женщину от платежных забот. Мы поддерживали друг друга в моменты карьерного становления, радовались успехам, а если случалось горе, объединялись в единую силу. Мы не ссорились по мелочам и никогда не таили обид. Славик не сказал мне ни одного обидного слова за всю нашу жизнь, тем более не поднимал руку. Я гордилась своим мужчиной и чувствовала силу, гранитную стену, которая всегда за спиной. Я шла вперед, зная, что в любой момент могу нырнуть в укрытие. Я стала уверенной и коммуникабельной благодаря его поддержке. Гармоничнее пары, чем наша, в ближайшем окружении не было. Я знала, что ему завидуют мужчины и ему это льстит. Я знала, что мы поженимся, а наша жизнь будет спокойной, стабильной и предсказуемой. Но моей творческой романтичной душе хотелось цветов, подарков, внимания, комплиментов, таинственных звонков и записочек с любовным содержанием. Хотелось амплитуд. Чтоб до небес и еще выше. Чтоб крылья за спиной, чтоб громкий сердца стук в висках. Чтоб захлебнуться чарующим состоянием влюбленности. Я не могла по-другому: серо, однообразно, рационально. С одними и теми же музыкальными дисками в машине и футбольными предпочтениями. Мне было хорошо со Славиком, знаю, что и он испытывал те же чувства. Наверное, в какой-то миг нам стало не хватать друг в друге каких-то чувств. Вспомнились Танькины пазлы. Кусочек от картинки выпал, и никто из нас не захотел его поднимать. Ставить на место и клеить картинку. А то, что происходит сейчас, – результат отношений последних месяцев. Любой фурункул не может гноиться вечность, наступит день, когда он прорвется. Это и случилось.

Клиентов после зимних праздников прибавилось, и я проводила на работе большую часть суток. И чем гуще становился вечер, тем сильнее осознавала свою обреченность. Одиночество впервые в жизни посетило меня так серьезно в возрасте тридцати с плюсом. Хотелось выть и глотать таблетки. Все чаще вспоминался тот радикальный метод изгнания хандры, благодаря которому мы со Славкой познакомились. Но ни роликов, ни коньков, ни дискотек не хотелось. Чувствовала себя разбитым корытом, которым рыбка наградила бабку в финале сказки. Хотелось под мамино крыло или, на крайний случай, под детское ватное одеяло.

Девочки прибыли ко мне в салон, как дружная спасательная команда.

– Каролина, прекрати сопливить.

Татьяна была резка и категорична.

– Что ты хотела? Сладких слюней и обмана? Твой Славик оказался мужиком и прямо тебе объявил: раз любишь другого, знай – мои хвостики завяли. Из квартиры не выселяет, долю оплаты на тебя не вешает. Это тоже ему в плюс. А что делать дальше, решать только тебе.

– А что мне дальше делать?

Мой слезливый вид Таньку не разжалобил. Она язвила в своей привычной манере.

– В петлю лезть, конечно. Это единственный выход. Ты как дипломированный психолог должна знать: чтоб вытащить человека из тяжелого состояния, надо устроить ему состояние еще хуже.

Я знала, о чем она говорит. Есть такой прием – принцип маятника. Если на человека не действуют уговоры, примеры и стимулы, надо создать искусственные условия, чтоб ему стало хуже, чем сейчас. Тогда маятник качнется и пойдет движение в обратную сторону. Он начинает выходить из депрессивного состояния самостоятельно. Я проделывала этот прием с клиентами. Танька сейчас предлагала испробовать его на мне.

– Не расстраивайся, все будет хорошо.

Иришка гладила меня по голове и убаюкивала нежными словами. Но я понимала, что этот метод не для меня, каким бы сладким и привлекательным он ни был. Не подействует. Мне ближе жесткие условия, которые предлагает Татьяна. И внутренне я уже была готова с ней согласиться. В голове прокрутились некоторые варианты, я задумалась и улыбнулась.

– Вижу, голова заработала, – обрадовалась Таня, – не зря мозги в ней носишь.

– Давай сейчас по коньячку для согреву и начертим план действий. Где твоя Катерина? Зови.

– Она в отпуске. Я сама.

Меланхолично достала рюмки, разлила принесенный девочками коньяк, Ирка почистила мандаринки.

– А Ирка молодец, – пропела Татьяна после первой, – мужика отхватила и не отпускает.

– Я не обижаюсь… – вставила Ирина, – она чужому счастью завидует. Пока мы к тебе ехали, всю дорогу о моих новых отношениях выпытывала.

– Дура ты, – отмахнулась Татьяна, – я за тебя радуюсь. Твой бывший совсем не был похож на мужчину. Я должна убедиться, что новый избранник имеет мужские качества. В стране, знаешь ли, с этим серьезная напряженка.

Я хмыкнула. Кто бы мог подумать, что, имея двоих мужиков, останусь ни с чем. Вернее, ни с одним из них не останусь. Ну, корыто бабкино разбитое, ей-богу!

– Останусь сегодня ночевать на работе, – решила внезапно, – надо привыкать к одиночеству. У меня есть кабинет, диван, а в шкафу можно найти покрывало.

Я налила по второй и опрокинула не чокаясь.

– Дура ты, – Татьяна скривилась и покачала головой, – с таким подходом ты загонишь себя в яму. Одиночество – это выдумка для богатых. Типа ты один на всем белом свете. Им выгодно так думать, удобно. А можно взять и позвонить приятелям. Написать письмо, поехать в гости, пригласить к себе. Вариантов на самом деле множество. Цель одна – выйти в люди. Понять, что ты – частичка социума. Вокруг миллионы таких же, как ты, двуногих, у которых одна голова, два уха, два глаза, две руки и такие же тараканы в голове. Меркулова, ты понимаешь, что тебе надо лишь выйти в люди? Вперед!

– Можешь пожить у меня, – предложила Ирина. – Я буду только рада.

– Спасибо, девочки, – я разлила по третьей, – давайте за любовь. Она у меня есть, только я ее боюсь.

В эту ночь я действительно не пошла домой. Позвонила Славику (почему-то чувствовала себя еще ему чем-то обязанной) и предупредила, что останусь ночевать на работе. Я вышла на улицу, спустилась в метро и заставила себя обращать внимание на те моменты, мимо которых ежедневно пробегала мимо, как обычный горожанин. Беременные женщины с просящими табличками, инвалиды в лохмотьях, плачущие бабульки, красноносые гитаристы и худющие заросшие скрипачи. Им всем было хуже, чем мне. Для пущей убедительности неторопливо прошлась одну трамвайную остановку, присмотрелась к уличной публике, заглянула в светящиеся окна. Где-то плакал ребенок, где-то громко вещал телевизор. Но нигде я не видела счастливых людей. Ни возле магазинов, ни возле подъездов. Из окон не доносился смех, никто не обсуждал с жаром новости. Был обычный будний вечер. Такое чувство, что в этом большом городе всем было все безразлично. Уличный шум, тающий и хлюпающий под ногами снег, вой сигнализации соседской машины. Люди абстрагировались от посторонних раздражителей, каждый жил в своей скорлупе. Неужели я сама стала такой же? Остановившись, задумалась. Человек – существо странное, а женский пол – сплошная загадка даже для самих себя. Когда мы счастливы, мы видим вокруг лишь подтверждения того, что и все остальные люди тоже счастливы. А когда мы это видим, свое счастье воспринимаем адекватно. Не как панацею, не как случайно дарованную радость, не как награду. Ведь говорила мама, что неприлично выглядеть улыбчиво на фоне всеобщего кризиса. Ведь учили с детства, что за счастье надо бороться, его надо заслужить и просто так ничего в жизни не дается. Волшебства не происходят, и даже рыбка без труда не ловится. И мы к аксиомам этим, вдолбленным с детства, привыкли. И даже не представляем себе того, что счастье – это наша природа. Быть счастливым обязан каждый человек. Для этого у него есть все условия. Просто иногда мы их не замечаем, хотим большего, требуем особых показателей, чтоб с доказательствами. Счастливыми быть неприлично? Кто сказал? Кому нужны доказательства? Более половины людей на земном шаре неграмотны, миллионы не имеют крыши над головой и даже рубля в кармане. Те, кто сидит в переходах, мечтали о такой жизни, когда были детьми? Тот музыкант или тот подросток?

Я вспомнила последний наш со Славкой поход в гости. Роллы, изысканные салаты, сухое марочное вино. Праздничные тарелки, подобранные в тон салфетки, но… скучно. Нет тем, не о чем разговаривать. Мы одного возраста, одного социального уровня, с одними и теми же бытовыми проблемами и непроштампованными отношениями. Две молодые пары. А поговорить не о чем… О погоде, природе, социальных пакетах, пробках, новых машинах – я считаю, это ни о чем. Мы не обсуждаем душевные терзания, не делимся опытом взаимоотношений, не обсуждаем книги и фильмы. Не раскрываем секреты выпечки и консервации, потому как давно самостоятельно не печем и ничего не консервируем. Не интересуемся, как у них получилось сэкономить при одинаковых доходах и слетать в Индию, а молча смотрим снимки и завидуем. Не знаем, сколько раз в месяц у них случается секс, но подозреваем все равно, что чаще. Мы сравниваем себя с ними, с нашими приятелями, во всем. И не пытаемся узнать правду. Даже если и спрашиваем, верим в свой заготовленный ответ, не пытаясь поверить в услышанное. Мы свято верим, что они живут лучше, хоть их жизнь нам не нравится: видятся полчаса по утрам, три часа вечером и в единственный выходной спят полдня, а потом «висят» в соцсетях, каждый на своем ноутбуке.

«Зачем они живут вместе, если ужинают под телевизор и почти не общаются друг с другом?» – задаю вопрос Славке. Он улыбается и чмокает меня в щеку. «Им хорошо вместе», – он пожимает плечами.

Они улыбаются чаще, чем мы, в этом все дело? Неужели улыбка – синоним счастья? Почему тогда я без улыбки?

«Такой меланхоличный психотип», – говорит Славка. Неужели так тяжело улыбаться просто так, самой себе? Приятной музыке в наушниках, плотному движению, толкающимся людям. Ведь они доказывают нам, что мы живы и мы не одни. Вокруг огромный мир, и он не требует от нас свершений. Он рядом, протяни руку и потрогай. Ты не один. И глупо говорить об одиночестве. Разорви свой вакуум, выйди наружу, подойди к незнакомцу на улице, заговори о пустяках. Ты увидишь, как много таких же, как ты, которые считают себя потерянными и несчастливыми. И ты поймешь, что для счастья много не надо на самом деле. И все условности лишь в твоей голове.

Вернувшись в кабинет, я положила на стол чистый лист бумаги и написала: «Если бы у меня был миллион долларов, я бы…» Закрыла глаза и задумалась. Отбросив денежные вопросы, которые занимали первое место в моем списке на сегодняшний день, представила дом своей мечты. Нет, не так. У меня уже есть и дом, и счет в банке, и машина, и прочие материальные блага. О деньгах мне заботиться не надо, они есть. Что бы я хотела? Детей? Детей. Мальчика и девочку, а лучше сразу двойняшек. Чтоб одним махом и не мучиться больше. Еще любви хотела бы. Чтоб не за деньги, а потому что есть я. Здоровья маме и папе, путешествовать, съездить на родину Адриано Челентано. Так, стоп. Что было главным? Дети. Вот чего мне не хватает для счастья на самом деле. Наверное, я наконец-таки созрела для материнства. С этими мыслями уснула.

Утром была бодра и немного встревожена. Дети? О чем это я вчера думала? Карьера налаживается, личная жизнь рушится. Какие дети? Не до них сейчас. Наверное, перегуляла на свежем воздухе.

– Каролина Александровна, – заглянула в кабинет Катерина, – к вам клиентка.

– Я готова.

– Мы перестали понимать друг друга, – говорит женщина с длинными наращенными ресницами.

«Моя профессия будет всегда востребована, – лезет в голову мысль, – пока люди не научатся разговаривать друг с другом, будут ходить ко мне».

– Я жду от него хоть каких-то подтверждений, что нравлюсь ему, что он видит во мне женщину, а он… Он приходит поздно, молча ест и ложится спать. Как мне его понять?

– Вы пытались с мужем разговаривать?

– Да. Неоднократно спрашивала, что его не устраивает?

– Как вы это спрашиваете? Произнесите, пожалуйста.

– Как? Обычно. Говорю: «Что тебя не устраивает?»

– А он говорит, что все устраивает, так?

– Да.

– Верьте ему. На самом деле его все устраивает так, как есть.

– Но мне такое отношение не нравится. Как чужие люди. Прям айсберг какой-то! Не подойди, не спроси.

– Давно это началось? Ваше недовольство когда начало проявляться?

– Когда заметила невнимание, наверное, тогда. А к чему вы клоните? Считаете, что я виновата?

– Я этого не говорила.

– Нет, вы говорили. Считаете, я недостаточно слежу за собой? Думаете, у него кто-то появился на стороне?

– У вас бурная фантазия.

– Я понимаю, что молодость прошла, а я отдала ему лучшие годы, но все же, – она распалялась все больше, вынула платок и промокнула глаза, – как-то хотелось дивидендов на старости лет и нормального человеческого отношения. Чтоб спросил, как я себя чувствую, как планирую провести вечер, выходные, отпуск? Чтоб подавал шубу, когда одеваюсь, спрашивал, как прошел день, что нового?

– Успокойтесь, пожалуйста.

– Я пришла к вам не для того, чтоб вы меня успокаивали, а чтоб реально помогли. Я никогда не обращалась к психологам, но мне вас очень рекомендовали. Понимаете, люди к вам приходят с последней надеждой, чтоб решить проблему, а вы ее решать не хотите!

Я молча протянула стакан воды и смотрела внимательно ей в глаза. Решение проблемы вытекает из понимания проблемы. А она ее пока не видела. Видела следствие, результат, не само зерно.

– Жанна Андреевна, у вас есть милофон?

– Что?

Она заморгала.

– Вы умеете читать чужие мысли?

– Нет, – подозрительно покачала головой.

– И я не умею. Если вы мне сейчас все не расскажете, я не смогу вам помочь.

Она скомкала платок и сунула его в сумку.

– Вы помните свое детство?

– Какой период?

– Младенчество.

– Нет, конечно.

– Вы знаете, что не умели говорить в тот ранний период?

Она смотрела все так же подозрительно.

– Зачем родители учат своих детей разговаривать? Зачем вы своих детей учили говорить?

– Чтобы понимать, чего они хотят?

– Вы мне задаете вопрос или вы знаете, зачем дети учатся буквам, слогам, словам?

– К чему вы это говорите?

– Если не будете разговаривать с мужем, ничего о нем не узнаете и жизнь свою не наладите. У вас нет милофона, вы это только что подтвердили. Другого способа узнать его мысли – нет. Придется заново учиться разговаривать друг с другом. Поверьте, это несложно.

– Вы за кого меня принимаете? Я пришла, чтобы услышать рекомендации, пройти тест какой-нибудь, не знаю, что есть у вас еще в арсенале. А вы мне говорите глупости.

– Из этих глупостей, как вы выразились, складывается наша жизнь.

– Я не собираюсь слушать бред малолетней психопатки!

Она вскочила, схватила сумку, шубу и бросилась к двери. Неожиданный поворот событий на мгновение загнал меня в ступор. Разные клиенты были, но таких нервных не было. Видимо, я наступила на больную мозоль. С общением в их семье совсем бедненько.

– Жанна Андреевна, – прокричала ей вслед, – я помогу вам, если вы дадите мне шанс.

Не оборачиваясь, она взялась за ручку двери.

– Маргарита Дмитриевна ходила ко мне в течение двух месяцев.

Упоминание о подруге заставило ее на мгновение задержаться у двери.

– Она практиковала все мои рекомендации и…

Женщина распахнула дверь.

– …наладила свою супружескую жизнь.

Дверь захлопнулась.

Я осталась сидеть в кресле, до конца не веря провалу своей методики. Что происходит? Люди не хотят слушать правду? Да, я говорю прямо, но добиваюсь результата быстрее, чем те психологи, которые первые пять сеансов просто слушают, что-то записывают, поддакивают, кивают и во всем соглашаются с клиентом. А потом осторожно выводят его на верную дорогу мыслей, вкладывая ему в голову те фразы, которыми оперировал в разговоре сам клиент. Да, этот метод имеет право на существование. Да, он многим подходит. Щадящий, растянутый. К нему привыкаешь, как к профилактическому массажу. Мозг расслабляется постепенно, человек начинает доверять врачу и слушать его советы. Где-то через полгода совместной работы появляются первые результаты. Возможно, эта женщина была именно из того типа людей, с которыми надо нежно и постепенно? Тогда ей просто нужен другой психолог, который растянет ее проблему на несколько месяцев, выудит кучу денег за это время. Но пока они начнут работать, неизвестно, что к тому моменту будет твориться в ее семье. Я говорю прямо, потому что этой техникой владели мои учителя. Я видела результаты на себе. Люди чаще всего не видят очевидного. Зачем их водить вокруг да около, если можно посмотреть на ситуацию отстраненно и помочь взглянуть на нее под другим углом?

Я искренне считала, что моя методика самая продвинутая, и этому свидетельствовали полученные результаты, плотная запись на текущий месяц и многочисленные подарки моих клиентов. А может, я отстала от жизни с этой аварией и добровольным заточением? Может, в мире все совсем по-другому стало? Люди изменились, появилось нечто новое? Может, и мне пора меняться?

– Каролина Александровна, эта клиентка не оплатила сеанс и сделала запись в книгу предложений.

Катерина прервала размышления на самом интересном месте.

– Показать книгу?

– Не нужно. Сделай чай, пожалуйста.

Вселенная – дама с юмором. Следующая клиентка пришла с теми же проблемами. Точнее, ядро было такое же, как и у предыдущего случая. Это был экзамен, который мне устроила жизнь в лице этой молодой девушки, и я его приняла. Попробую по-другому.

– Вы знаете, мы встречаемся второй год, и все говорят, да и я так считаю, что нам пора пожениться. Но Ромка никак не сделает предложение. Понимаете, мне уже тридцать, и это подходящий возраст для создания семьи. Так и экстрасенс сказала. Еще я у гадалки была, она мне на картах Таро разложила, что в течение года выйду замуж. Еще от вас хотелось подтверждение получить, чтоб я была спокойна. Мы с Ромкой в соседних офисах работаем, и я заметила, что в последнее время он начал меня избегать. Я платье новое купила и прическу поменяла, слежу за собой, много телевизор смотрю, чтоб самообразовываться и на каждом свидании ему что-то новенькое рассказывать. А он все больше молчит и ничего у меня не спрашивает. Может, устает сильно?

«От тебя устает, – сформировался диагноз. – Это ж надо – двести слов в минуту!»

– Очень хороший подробный рассказ.

«Если использовать новую технику, так с самого начала. Начнем с похвалы».

– Так я еще ничего не рассказала, – хихикнула девушка.

– И то, что вы заняты делом, работаете, это выгодно представляет вас как потенциальную невесту.

Я не собиралась слушать три дня подробности всей ее жизни. Хотелось по привычке сразу с огня да в полымя. Но я держала свой язык, как могла. Ах, эта привычка…

– Дашенька, – улыбнулась я, – заведите себе привычку молчать хотя бы первые десять минут на свидании.

– Зачем?

– Затем, чтобы научиться слушать своего избранника. Больше слушать.

– Так он молчит.

– Правильно, потому что в основном всегда говорите вы.

– Ну да, – она моргнула, – так он молчит, я и говорю.

«Это экзамен на терпение», – мелькнуло в голове.

Я глубоко вдохнула и продолжала тем же ватным тягучим тоном, абсолютно мне не свойственным:

– Мужчина – это тот же ребенок, которому важно быть первым. Хоть в чем-нибудь. Современный мир дает мужчинам очень мало шансов на самореализацию. Эра великих открытий прошла, рыцари исчезли, географические завоевания в прошлом, и даже войны стали больше экономические, сидя за компьютером. Где ему реализовываться и проявлять свои способности? Если даже женщины в современном мире зарабатывают больше мужчин и отвоевывают лидирующие позиции. Оставьте ему хотя бы инициативу в разговоре, в свиданиях, в постели, в выборе совместного отдыха.

– Я вас не понимаю, – она удивленно вскидывала брови, как и предыдущая клиентка.

У меня стал подергиваться правый глаз. Мозг постепенно вскипал.

«Ей остается только открыть уши и внимательно усваивать информацию. И все».

– Я веду к тому, что чем хуже живется современному мужику, тем он становится более достижимым для женщины. Ближе подпускает к себе, слушает комплименты и лесть, потому что измучился собственной никчемностью. И той, которая сможет его аргументированно похвалить, будет предан всем сердцем. Чтобы слушать эти слова вновь и вновь. Ваша задача – доказать мужчине, что он самый-самый. В чем угодно: силе, уме, юморе, красоте, метании дротиков, умении водить машину…

– Это я должна его хвалить? – перебила она.

– Да.

Нас разделял стол, но я чувствовала, что кинусь правым хуком уже в следующую секунду. Она возмущенно моргала.

– Вы хотите замуж или нет?

– Хочу.

– Тогда не перебивайте и слушайте.

«Привычка победила… сейчас начну говорить прямо в лоб. Нет-нет-нет!»

Я сделала глубокий вдох, смягчила тон и улыбнулась.

– Это очень важный момент – похвала. Не важно, что есть на самом деле. Важно, что вы говорите. Например, кем работает Роман?

– Ну, он там какие-то сделки заключает.

Я молчала. Ждала, что она вспомнит должность и что-то еще, что-то конкретное. Но она тоже молчала.

– Значит, так, – терпение растягивалось как передутый шарик и грозило громко лопнуть, – при следующей встрече вы подробно расспрашиваете о том, кем работает ваш избранник, что входит в перечень его обязанностей, что ему в работе нравится больше всего, чем его привлекла эта должность и какие перспективы он для себя видит.

– Подождите, мне записать надо, я так много не запомню.

Она полезла в сумку, а я перевела дух. «Все хорошо, моя методика – лучшая».

– И когда он вам будет о своей работе рассказывать, постарайтесь его не перебивать и свои замечания не вставлять. Даже если они будут казаться очень кстати. Типа «а вот у меня на работе»…

– Почему?

– Не надо, – тон смягчила, – не надо перебивать мужчину. Слушайте внимательно и проявляйте заинтересованность. И хвалите.

– Вы сказали не перебивать.

– Хвалите грамотно, – я не отреагировала, – он вам: «В мои обязанности входит мониторинг рынка сбыта», а вы ему: «Рома, ты контролируешь весь рынок, сидя в кресле? Только у тебя может такое получаться. Вот это способности! Ты гений». Сориентируетесь по ситуации. Главное, говорите убедительно, не фальшивьте. Ему будет приятно любое сравнение в его пользу.

– А если ничего выдающегося он на работе не делает? В перерывах пасьянс раскладывает, например. Чем восхищаться?

– Да чем угодно! Что он научился виртуозно раскладывать пасьянс, что его шеф до сих пор его не застукал. Что вы в пасьянс не умеете и очень бы хотели научиться. И слушайте его дальше. Даже если все свидание будет посвящено тонкостям и стратегиям компьютерных игр. Если хотите замуж, научитесь слушать своего мужчину. Это правило. Запомните его. Кстати, в семейной жизни оно одно из главных.

– Разве?

– Если вы постоянно будете доказывать Роме его превосходство над другими работниками, другими мужчинами, захочет он лишиться такой мудрой женщины?

– Думаю, нет.

– Правильно думаете. Никуда он от вас не денется и женится, потому как никто, кроме вас, героем его не видит. Для всех остальных он обычный и заурядный. И никто его не хвалит. А это очень болезненно признавать.

– Это и весь секрет? Так просто?

– Льстить мужчинам надо уметь. Это не так просто. Если хотите удержать возле себя Рому, научитесь этому. И тогда он от вас никуда не денется. На лести целые государства держались, а тут всего лишь одна молодая пара.

– Поняла. А что мне делать дальше?

У Дарьи горели глаза, и мне нравился ее запал.

– Запомните некоторые правила, а лучше запишите.

Она с готовностью распахнула блокнот.

– Первое, надо поменьше говорить самой, больше слушайте. Хотите болтать, звоните подружкам, идите в гости. Они вас выслушают. С мужчиной говорите конкретно, без подробностей. Второе: не возражайте. Потому что тот, кто возражает мужчине, глуп. Они так думают, так устроен их мозг. Третье: возражайте. Мужчина любит достойного оппонента. Но возражайте недолго, секунд десять, потом сдавайтесь под натиском его аргументов. Мужчины любят победы. И, пожалуйста, запомните, что говорить он с вами будет лишь в том случае, если вы будете говорить на его темы.

Она еле успевала записывать. А я не могла остановиться.

– Не забывайте восхищаться. Я понимаю, что сейчас все советы выглядят глупо. Советы без внедрения их в жизнь – зря потерянное время. Если ничего не собираетесь менять, можете встать и уйти. Но обещаю, когда вы начнете применять эти правила в жизнь, увидите, как они лихо действуют. Дайте мужику возможность выговориться, и он будет ваш. Ему надо чувствовать себя значимым. За эту радость он будет платить многим. В том числе многолетним счастливым браком.

Даша ушла довольная, а я расплакалась, как только за ней закрылась дверь. Я была такой, я вела себя так. Я встречала Славика с работы, будто он только что вернулся с фронта. И чем дольше он задерживался по вечерам, тем жарче я его обнимала и целовала. И все было прекрасно в наших отношениях. А потом в один момент на эти правила забила. Как и Танька в то время, когда теряла Николая. Только Танька подключила реанимацию и вернула мужа, а я не видела в этих действиях смысла. Я не любила Славика. И впервые сама себе в этом призналась. Отлично исполняла все правила, жизненные устои, которые сама пропагандировала, доказала всем на своем примере (и самой себе), что двигаюсь в правильном направлении и моя методика самая лучшая. Помогла сотням мужчин и женщин стать счастливее, продолжала жить по установленным самой себе правилам, и они вошли в привычку. Ко мне, такой идеальной, привык и Славка, полюбил. А мне эта жизнь стала в тягость. Подсознательно я искала ему замену, не признаваясь себе в этом. Поэтому в моей жизни был Михаил. Как любая нормальная молодая женщина, я хотела любить и быть любимой. И ключевое слово здесь – любить…

– Каролина Александровна, – Катерина испуганно замерла на пороге, – вам плохо? Вам звонит Михаил Царев. Переключить?

Я вздрогнула. Странно, почему не на мобильный? Кивнула Катьке и достала из сумки телефон. Блин, я ведь выключаю звук, когда работаю. Не мог подождать, когда перезвоню? Интересно, что за срочность? Сняла трубку.

– Каролина, добрый день.

– Здравствуй, Миша.

Я пыталась вернуть бодрость голосу, чтоб не выдать заплаканное состояние. Я была уже не со Славкой, но еще не с Михаилом.

– Ты меня избегаешь?

Мне хотелось сказать: «что за бред», «не понимаю, о чем ты» и тому подобные реплики. Но вовремя спохватилась. Мозг лихорадочно заработал. Так, что там было последним? Его звонок в декабре, злополучное задержание на Петровке, мой звонок. И теперь два пропущенных на экране мобильного.

– Что ты хочешь?

Я говорила немного осипшим голосом, что могло сложиться неправильное представление о реальной картине.

– Есть новости. Нашли убийцу господина Бляха.

– И что?

– С тебя сняты все обвинения. Я разговаривал сегодня со следователем по делу.

– Мне не интересно.

«Мне интересен ты сам!»

Но я помнила про Танькины пазлы, про эту тонкую душещипательную женскую игру.

– Наверное, я зря позвонил, – с досадой заметил собеседник.

– Ты еще в разводе?

«Боже, но почему я иногда просто не способна контролировать свой язык?!»

Зажмурившись, я мечтала отмотать назад эту фразу.

– Ну, – он хмыкнул, – да.

Теперь я вынуждена была что-то сказать. Иначе зачем спрашивала?

– Я тоже.

Молчание в две секунды.

– Ты предлагаешь тебе посочувствовать или отпраздновать?

– Анекдот хочешь?

Меня несло без тормозов. Не контролировала ситуацию, не подчинялась установленным самой себе правилам в отношениях. Я не знала, как себя вести, у меня не было опыта общения с холеными мужчинами, разбалованными деньгами и женским вниманием. На нем не применишь то, что я советую клиенткам. Он успешен, самодостаточен, грамотен. Что ему от меня нужно? Секс? Надолго? Недавно разведен, к постоянным отношениям не стремится. Это я как психолог знаю.

– Чего молчишь? Давай свой анекдот.

– «Я ей сказал, что ухожу. Развернулся и направился к двери. Слышу хлопок, думал, застрелилась с горя. Кровь застыла. Медленно поворачиваюсь… нет – шампанское вскрыла, сучка!»

– Понял-понял, сейчас заеду.

Он смеялся.

Я тоже.

Я заливалась истерическим хохотом. Наверное, мне пора лечиться. Нервы ни к черту.

* * *

Но о привычке (та, что вторая натура) мне пришлось говорить еще не раз. Наступил февраль, а с ним и праздник влюбленных. Я переехала в съемную однокомнатную квартиру. Далеко от работы, но зато приемлемо по цене. Славик помогал с переездом. Расставание далось непросто, но мы оба как взрослые личности понимали, что так будет лучше. Я плакала, и он плакал, мы обнимались, но расставались. Блин, как в голливудских фильмах… Как когда-то мне хотелось…

Теперь я точно знала, что Вселенная – дама капризная, но обязательная. И если чего-то пожелаешь, она исполнит. Исполнит обязательно. Может, не в те сроки, не так красиво, но свой Голливуд я получила.

С Мишей все складывалось замечательно. Я боялась сглазить, поэтому никому ничего не рассказывала. Знала Катерина, но она – могила. Чем я его привлекала, терялась в догадках. Секс чудесный, это прекрасное безумие, но он являлся не единственной причиной, почему мы вместе. Миша со мной смеялся. Повторял, что я ненормальная. Что умудряюсь при всей своей правильности и культурности вляпываться в различные истории. Наверное, моя непредсказуемость Мишу привлекала. Плюс ко всему я была идеальной слушательницей и собеседницей. Складывается такое чувство, что мужчин привлекает все, что не укладывается в нормы и форматы. Мозг зависает, перестает владеть ситуацией, и в этот период подключается сердце. Спасает хозяина. Заводит свою сольную партию, и мозгу – этому мощнейшему контролирующему органу – делать нечего, его главенствующее место занято. Все, отключенного от питания мужчину с работающим сердцем можно брать голыми руками. Я сама сделала этот вывод. Основаниями служили многочисленные жизненные истории, которые довелось услышать и увидеть. А теперь и самой в ней побывать. Да, так устроено мужское восприятие мира. Если у женщины получится отключить ему мозг, процессор повиснет и случится любовь.

С Мишей я получила полный комплект отношений по системе «все включено». Он мог быть нежным и романтичным ночью и серьезным, даже где-то грубым с утра. Мог забыть перезвонить. Уехать в другой город, не отменив назначенного на вечер свидания. Мог, наоборот, примчаться ко мне на работу, ворваться в кабинет, извиниться перед клиентом и подарить цветы. Клиенты замирали, Катерина охала, а мой рейтинг в собственных глазах подскакивал в запредельную высоту. Я не могла предугадать следующий день, да что там – даже следующую минуту. С Мишей все было неожиданно. Всегда.

Единственное, что было стабильным и нерушимым, – его дело. Именно ему он посвящал все свое время, жертвуя личной жизнью. Я понимала, что для него всегда буду вторым номером, и это меня не устраивало. Наша жизнь напоминала аттракцион «американские горки». Когда я стала жить по такой амплитуде, с чувствами наружу, сердцем нараспашку и глазами ярче, чем звезды, я поняла, что это за жизнь. Когда-то я о таких живых эмоциях мечтала. Но все дело в том, что, ежедневно вспыхивая и сгорая, я стала утомляться быстрее. Я ждала выходных, чтобы выспаться, а мой герой ждал выходных, чтоб провести со мной дни и ночи. Он обладал вспыльчивым характером, и мы часто ссорились. Так же часто мирились. Я то расстраивалась, то вновь излучала счастье. Я бросалась в омут с головой, училась жить одним днем и благодарить Вселенную за такой неслыханный подарок. Иногда проклинала эту любовь, вытравливающую мне сердце, отношения, в которых я то жертва, то богиня, то палач, но не могла отказаться от него. Он был наркотиком. Я пребывала в зависимости. Обыкновенной любовной зависимости. Я стала адреналиновой наркоманкой. Слышали про таких? Они прыгают с парашютом, бросаются на тарзанке с мостов, сигают с крыш, лезут на горы, спускаются в пещеры – одним словом, добывают разными способами адреналин. В моем случае таким наркотиком стал Михаил. И я была им одержима. Первые недели бурного романа еще надеялась, что вскоре мы утихомирим страсти и будем жить, как прежде я жила со Славиком. У меня есть прошлый опыт (как взрослая умная барышня, я не тащу его в новые отношения), но я на него опираюсь. Знаю, что вечно скакать по синусоиде не получится, надо строить гармоничный союз. А пока наслаждалась тем, что есть: свидания, ночные встречи, бешеный ритм жизни, его постоянные звонки, мой уголок тишины в кабинете, его фото в журналах, наши совместные тусовки. Мы спим, мы едим, мы куда-то едем, мы говорим, мы любим друг друга. Калейдоскоп чувств и событий. Буря эмоций. И мне нравилось так жить. Очень!

Вторая клиентка за сегодня говорила о семейных проблемах. Она жаловалась на то, что жизнь закончилась, еще практически не начавшись. Будучи замужем полгода, она разочаровалась в браке. Обвиняла быт, убивающий любовь.

– Моего мужа не тянет домой. Совсем.

Она плакала. Рядом сидела мама и растерянно пожимала плечами. Дочь выходила замуж по любви, и мальчик был не против. Сложная ситуация. Девушка в отчаянии, ее привела мама после попытки самоубийства. Она не готова меня слушать и слышать. Она там, в своем горе. Я собиралась с мыслями, пока мама пересказывала подробности первых месяцев жизни новобрачных и огромное дочкино желание сохранить семью.

– Надо формировать привычку, – рассуждала я. – Это тот рычаг, с помощью которого можно сподвигнуть на семейную жизнь любого мужчину. Привычка может стать первоосновой семейного счастья, подменив собой любовь. Может в корне изменить характеры участвующих в браке сторон. Даже превратить ловеласов в домоседов.

Девушка перестала плакать и прислушалась. Я незаметно перевела дух и разжала кулаки.

– В том смысле, что выработать по рецептам академика Павлова условные рефлексы. В отношении вас, конечно. Как вы двигаетесь, говорите, смотрите, смеетесь, чихаете. Как пахнете после ванны, гладите его по голове, спите с ним. Живя с вами, он не замечает всех этих движений, но ассоциирует их с доставленным ему удовольствием. Что на кухне, что в постели. Да простят меня мужчины, но у них, как у собак, срабатывает рефлекс.

Девушка вытерла нос и взяла маму за руку. Мама смотрела молящим взглядом. Я чувствовала себя полубогом. Очень ответственное состояние. И очень пугающее. Ко мне никогда за весь период практики не приходили люди в таком крайне отчаянном состоянии.

– Пирожки по субботам, интерьер квартиры, разложенные особым порядком вещи – это рефлексы, к которым привыкаешь и которым хочется следовать. Взять хотя бы пресловутые носки, – я многозначительно взглянула на ее маму, – нет смысла ругаться с мужчиной по поводу их местонахождения в квартире. Это инстинкты, он так территорию метит. Лучше берите сами и складывайте их на полочку. И приучайте брать носки оттуда. Он привыкнет и станет класть их туда. Это становится тоже рефлексом. По этому принципу мужчину можно обучить любым действиям.

Я многозначительно посмотрела маме в глаза.

– Почему вы ничего не объяснили дочери перед свадьбой? Почему не научили общению с мужчинами? Вам знаком закон семейных отношений – все, чего добивается женщина в браке, она добивается в первые месяцы супружества? Что в этот период надо взять возможную высоту отношений. А что сделали вы?

Я закипала, руки подрагивали. Мама смотрела на меня как на трехглавого дракона.

– Вам никогда не приходило в голову, что свои знания, свой опыт в семейных отношениях необходимо передать дочери? Это ваша прямая обязанность! Зачем вы научили ее варить борщ и жарить котлеты, умолчав о самом главном – нюансах построения отношений? Зачем вы выпустили из гнезда неоперившегося птенца? Он вылетел и разбился. Шмякнулся об реальность.

Я хотела, чтоб мама задумалась. Гладить рубашки и заправлять одеяло в пододеяльник она и без нее могла научиться. А взаимоотношениям – вряд ли. И то, что чуть не случилась катастрофа, целиком ее вина. Каждая мать в современном мире должна понимать это и брать на себя ответственность за воспитание психологически полноценного человека. Я не буду жалеть ее, я буду обострять вопрос. К сожалению, многие мамы думают, что, накормив, одев ребенка и дав ему образование, они выполнили свою миссию. К сожалению, вот к таким плачевным результатам это приводит.

Передо мной сидели два привидения. Одно моложе, другое постарше. И испуганно на меня смотрели. Не знаю, какую внутреннюю силу я ощущала, но видела, что они меня боятся. Обе.

– Культивируйте в своем муже привычки, – я обращалась к младшему застывшему привидению, – к вам, еде, совместному досугу, увлечениям. Ко всему, что включает в себя понятие «семья». И тогда ваш муж останется при вас, потому что мы, люди, рабы своих привычек.

Я повернулась к взрослому привидению:

– Глядя на вашу взрослую дочь, могу предугадать, что вы замужем более двадцати лет. Вы вместе проходили тяготы молодой советской семьи: комната в общаге, сколоченные своими руками стулья, игра в домино по воскресеньям, чайник со свистком и румяные блины в гостях. Вместе с мужем занимались благоустройством дома. И довольно благополучно, глядя на шубу и кольца на пальцах.

Мамаша сглотнула. Мне казалось, еще секунда и она грохнется в обморок. Может, она видела во мне восставшую предсказательницу Вангу? Если разобраться, ничего сакраментального я не сказала. Все так жили, и мои родители в том числе.

– Знаете, почему семьи были крепкими и не распадались?

Ответа не последовало.

– Привычка. Женщины того времени культивировали в мужчинах привычку созидать. Строить. Строили все, что могли, – дачи, гаражи и даже мебель. А женщины своими мужчинами восхищались. Хвалили за то, что он долбит стены по выходным, потому что не было в то время услуг по найму рабочей силы. Хвалили за доставленное на девятый этаж пианино. И стол от радости накрывали. Хвалили за отжатое мужской рукой постельное белье, потому что не у всех были стиральные машины с ручной выжимкой. Хвалили за сколоченный скворечник, отремонтированные санки, починенные покосившиеся дверцы шкафчиков.

Они слушали меня молча. И только подрагивающие ресницы свидетельствовали о том, что в телах еще теплится жизнь.

– Я знаю, что говорю. Мой папа до сих пор самостоятельно чинит раковину, унитаз, прокладывает кабель, клеит маме стельки и набойки на туфли. Почему он это делает? Привычка! Вы понимаете, о чем я говорю? Это все можно сейчас получить легко, за деньги, но можно. А мой папа продолжает пилить, чинить и клеить. Потому что привык.

В глазах мамаши появился огонек.

– Своей дочери прежде всего вы должны были объяснить, как культивировать семейные привычки. Это основной метод удержания мужа дома.

Мамаша отмерла и даже пожала плечами.

– Хотите примеры? Мой брат любит собирать модельки кораблей и самолетиков. Сидеть в свободное время, склеивать их, искать в Интернете оригинальные картинки и раскрашивать свои модельки в те же цвета. А потом выставлять на видное место в сервант. Безобидное хобби, не правда ли? Но дело в том, что его самолетики заполонили в квартире все пространство, вытеснив фотографии, бокалы, вазы и все то, что стоит у хозяек на полках. Когда он женился, все надеялись, что его увлечению придет конец. Какая нормальная женщина потерпит в своей квартире склад самолетиков? Но он продолжал собирать, клеить и рисовать. А его жена поддерживала мужнино стремление. «Пусть сидит, копается в детальках, – говорила она, – зато он дома, перед моими глазами, под контролем». Когда к ним приходили гости, первым делом она демонстрировала выставку поделок мужа. А потом совместные фотографии. Но выставку – в первую очередь. Он жутко гордился. И гордится до сих пор. Она его поняла и оценила. Не фыркает, не ругает, не насмехается. Она восхищается. Захочет мужчина уйти от такой жены? Я вас спрашиваю.

Мама плакала.

– Никогда. – Я ответила за нее. –  Поймите, – я заговорила более дружелюбным тоном, – любое домашнее хобби – лучшее средство для укрепления семьи. Я знаю множество случаев, когда удачно подобранное хобби абсолютно лишало мужика возможности романа на стороне. Какой может быть интерес в клубе, если ты выращиваешь на подоконнике кактусы и следишь за ростом их колючек?

Я решила резко сменить тему.

– Вы занимались просвещением своей дочери в вопросах секса?

Мама всхлипнула и залилась слезами вновь. Наверное, это означало «нет».

– По-вашему, она должна была сама догадаться, как стать привлекательной для мужа в постели, так? По тому же принципу, как ваши родители поступили с вами. Вы читали подпольную литературу, стыдились разговоров с подружками, терпели неумелые попытки мужа доставить вам удовольствие и учились всему в процессе семейной жизни. Можете не отвечать. Именно такую же судьбу вы добровольно пожелали своей дочери. Не удосужившись найти время и объяснить ей простые истины, с которыми она обязательно столкнется. Если бы вы пересилили себя и поговорили с ней обо всем, о чем мы говорим сегодня в моем кабинете, она была бы сейчас счастлива. Не исключено. И не пыталась бы покончить с жизнью. А вы не посчитали нужным это сделать.

Они обнимались и плакали. Такого результата я хотела? Я сама готова была расплакаться. Почему, ну почему в нашем обществе все так коряво? Почему нас мамы учат завязывать бантиком шнурки и не учат выбирать друзей? Почему учат правильно вытирать пыль со стола и оборачивать в обложку школьные тетрадки и не учат предохранению от нежелательной беременности? Не говорят о том, что мужчины думают о сексе большую часть своего времени и это нормально. Не извращение! Это их нормальное состояние. Так же как женщина думает о нарядах и косметике, новой прическе и модных духах. Это нормально. У нас разное восприятие и разные мысли в голове. И не надо этого бояться. Наоборот, на этом можно отлично играть. И я узнала эти тонкости психологии не от своих родителей.

– Доктор, что нам делать?

«Впервые меня назвали так почетно», – мелькнуло в голове.

Мама обращалась за помощью.

– Чего вы хотите?

– Я хочу счастья своей дочери.

– Я хочу, чтоб Владик не гулял.

Девочка включилась, захотела жить, захотела что-то изменить.

– Не буду рассказывать теорию. Я настоятельно советую делать в точности все то, что сейчас скажу. Готовы?

Они кивнули.

– Привычки и увлечения, надеюсь, усвоили. Это важно, забывать об этом не стоит. Теперь главное – секс.

Они переглянулись.

– Записывайте или запоминайте. Вам надо убедить мужа, что он вне всякой конкуренции. С вашей точки зрения. Он самый-самый! Герой пододеяльных битв именно для вас. Мужику главное быть не хуже других, быть лучше других. Лучше. Запомните. Тогда он спокоен, ласков и обходителен.

Они вновь переглянулись. Девушка старательно записывала.

– Для того чтобы он не захотел свою постельную исключительность проверить еще на ком-нибудь, включаем интригу. Твердим, что дома он – бог и царь, а в мире – так, середнячок. Пересказывайте любовные истории, случившиеся с вашими подругами. Типа, познакомилась, встретилась, пригласила к себе, выпили, легли в постель, а там… Он таким слабаком оказался. Всего один раз за ночь и всего девять минут. Лучше больше подробностей из анатомии, чтоб муж понял, что у него так же – те же девять минут. Но вы его за этот временной промежуток дома хвалите, восхищаетесь. А там – в большом мире – сплошная неизвестность.

Они хихикали и одобрительно улыбались.

Я продолжала:

– Дополните подружкиными рассказами о больших размерах, длинных половых актах, чтоб ему было с чем себя сравнивать. Такие периодически повторяемые истории должны убедить мужа, что его сексуальные показатели не рекорд. Дома он в полном порядке, а там, за порогом, – вряд ли. Ему не захочется рисковать своей сексуальной репутацией. Вот вам и сдерживающий момент. Тот, кто гулять боится, не гуляет.

– А если он не поверит? Если не убедительно получится?

– Тренируйтесь говорить убедительно. Больше пятидесяти процентов информации мужчина черпает визуально. Мимика, жесты, распахнутые глаза – все это как атрибуты вашего рассказа. В крайнем случае наймите проститутку. Объясните ей задачу изобразить глубокое финальное разочарование. Это не для его удовольствия.

Я поспешила пояснить свое предложение, увидев, как замерли и окаменели мои клиентки.

– Это для его неудовлетворения. Расценивайте как прививку. В вашем случае это лекарство. Когда дама в постели докажет вашему мужу, что он сексуальное ничтожество, и, охая, пожалеет бедную женщину, которая согласилась стать женой такого лузера, он гулять «налево» больше не захочет никогда.

– Но для этого я должна вытерпеть, что он ляжет в постель с чужой женщиной?

Дочь обиженно надула губки и смотрела вопросительно. Мама перекрестилась.

– А сейчас чем он занимается?

Она опустила глаза.

– А ты чем занимаешься?

– Жду его.

– Он гуляет, а ты терпишь. Я просто уточнила. Так вот, я считаю, что лучше один раз и под контролем, чтоб навсегда отрезать, чем много раз и без твоего ведома. Это прививка от измен. Поверь, пройдя через такое унижение, он прибежит к тебе, уткнется в подол и не отойдет ни на шаг до самой старости. Хочешь?

– Хочу!

– Тогда вперед. Желаю удачи!

Когда они ушли, я достала телефон и написала Михаилу:

«Вечером будет секс».

Без смайликов и уточнений.

Не знаю, что побудило меня к откровенности. Возможно, разговоры «про это», возможно, сама задумалась, как часто я доказываю своему мужчине, что он для меня супергерой. Мы все скупы на похвалу. Нас не приучили. Но мы вполне можем научиться всему сами.

«Ух ты, а у меня?»

Пришел ответ. Некстати подумала еще об одной клиентке. Это часа на два еще, точно. Написала:

«Если успеешь, то и у тебя».

* * *

Валентина молча изучала картину на стене. Я ждала, когда она заговорит. Время идет, тариф известен, процессом сама руководит. Картинка забавная на самом деле. Там нарисовано несуществующее животное и подписано «Зюзик». У картинки долгая история, но с положительным результатом. Я занималась как-то с девочкой, которая с помощью рисунков передавала своим родителям информацию. Они считали это баловством и ругались, а девочка оказалась одаренной и очень мудрой. Она рисовала их же в разных жизненных ситуациях, как они выглядят со стороны. Только с помощью бабочек, ежиков, жучков и прочих планетных жителей. Эмоции выражала цветом, силу – размером. Когда я взглянула на пачку рисунков, которые разложили на столе ее родители, сразу стало ясно, что девочка наблюдает: как папа обижает маму, та огрызается и как пагубно это все сказывается на ребенке.

Это были большие комары, жалящие одну муху, собака, рычащая на кошку, тучка, закрывающая солнце, и т. д. И все черным цветом. Ребенка надо было только расспросить о том, что изображено, девочка начинала говорить. Внешне она была абсолютно нормальным ребенком, немного болезненным, как все дети ее возраста. Родителей стал волновать вопрос использования исключительно черного перед поступлением в школу. Накупив карандашей-фломастеров, они с удивлением обнаружили, что девочка рисует лишь одним цветом. Кто-то из знакомых порекомендовал обратиться к психологу. Так мы и познакомились. Эта девочка, как и большинство детей, передавала рисунками то, что не могла сказать словами. Если бы родители больше обращали внимание на то, чем заняты их дети, и расспрашивали подробности о рисунках, о том, что скрыто в их душах, знали бы намного больше. Но вернемся к картинке.

Когда девочка «выздоровела» (изменился климат в семье) и мы прощались, я попросила ее нарисовать меня так, как она это видит. Она нарисовала это зеленое чудо с четырьмя большими ушами, тремя глазами, длинной шеей и лысой круглой головой. Я смеялась, мне очень понравилось. Посыл уловила, знала, что оставлю портрет в кабинете. Слушать умею, вижу то, что не могут другие, обладаю гибкостью, умением идти на компромиссы, и в моей голове может поместиться еще больше информации, чем я сама себе представляю.

Американской системе, которой мы все чаще следуем, надо сказать спасибо. За то, что, кроме их беспробудного «ам файн», они привили нам модную привычку обращаться к психологам.

– Кто такой Зюзик?

– Это самый популярный вопрос, – я широко улыбнулась.

– И все-таки кто он такой? Что это вообще значит?

– А вы сами как думаете?

«Сколько я всяких версий слышала, не сосчитать».

– Это инопланетянин?

– Возможно.

– Мультяшный герой?

Я улыбалась и не собиралась ей подсказывать.

– Кто это, в конце концов?

Я молчала.

– Послушайте, я пришла сюда не для того, чтобы разгадывать ваши карикатуры.

– Тем не менее вы заинтересовались рисунком. Я не принуждала его расшифровывать. Это ваша личная инициатива.

Она минуту пристально на меня смотрела, потом вернулась к Зюзику.

– Я поняла, это тест. – Она ухмыльнулась. – Если меня это зацепило, значит, в этом Зюзике есть мое отражение? Я хожу с выпученными глазами? Или я слишком густо крашу ресницы?

– Валентина, на рисунке – я.

Она выпучила глаза. Точь-в-точь как изображен средний глаз рисованного Зюзика. Поймала сходство сама, не все потеряно.

– Как это?

– Вот так. Каждый человек видит то, что он хочет видеть. Картинка может быть одна и та же, но видим мы ее по-своему. Вы замечали, что на одну и ту же ситуацию, один и тот же факт люди реагируют по-разному?

– Ннннн-да.

– На примере Зюзика я вам продемонстрировала, что на одну и ту же картинку может быть миллион мнений. Я хочу, чтоб вы это помнили.

Я сделала паузу. Чтоб она запомнила сказанное.

– А теперь расскажите, что вас ко мне привело.

– Хм, нестандартный подход, – она улыбнулась, – о’кей, обо мне.

Она заерзала на стуле и еще раз взглянула на картинку.

– Муж стал относиться ко мне безразлично.

Я молчала, всем видом проявляя крайнее любопытство. Надо дать возможность человеку высказаться. Валю понесло. Из множества семейных ситуаций вырисовалось одно крепкое ядро – ни она, ни он не знают различий между женской и мужской психологией. И за пять лет брака не удосужились об этом прочитать и узнать. Люди разленились заниматься самообразованием, это стало основным бичом современных семей. И главной проблемой. Казалось бы, в век Всемирной паутины и доступной информации можно стать гением, изучая тонкости любых процессов, в том числе умственно-психологических. Но люди живут «по старинке», копируя модель поведения родителей в большинстве своем. Проблема Валентины крылась в том, что, когда ей хотелось поплакаться у мужа на плече о несправедливости внешнего мира, рассказать о колкостях работы в женском коллективе, пожаловаться на неравномерное распределение премии, или банальном сломанном ногте, или внезапной дырке на колготках, он не мог ее выслушать. Точнее, он не мог выслушать женщину так, как ей того бы хотелось. Она звонила мужу с целью высказаться, а надо было звонить подружке, которая поймет и пожалеет. Валентине нужно было сочувствие, соучастие, обмен энергией. Мужской мозг построен по другому принципу. Когда он слышит команду «у меня все плохо», реагирует соответствующе, по-мужски. Его женщина в опасности – фас! Срабатывает инстинкт. Мужчина находит варианты решения проблемы, предлагает способы борьбы, ругается за неумение отстоять позицию. Он предлагает действие. Тогда как женщина просит обыкновенного сочувствия. И все! Без поножовщины и моментальных реагирований. Она рассказывает все свои переживательные рабочие или житейские моменты лишь потому, что считает своего мужчину близким человеком, роднее которого нет на всем свете. Именно ему она доверяет, открывается и выплескивает наболевшее. Она хочет сочувствия и равномерных поглаживаний по голове. И это всё. Она не ждет решений и боевых действий! Утрите ей нос и пообещайте, что все обязательно наладится. Поцелуйте и скажите, что она самая умная и красивая, и женщина сама выйдет из тупика.

Из-за разности взглядов у Валентины и ее мужа стали возникать конфликты. Он считал жену инфантильной и ноющей особой, она его – бесчувственным чурбаном.

Позанимавшись с женщиной минут сорок, мы пришли к кое-каким первоначальным результатам. Если человек жил с определенными установками много лет, их невозможно искоренить за одно посещение. Это надо понимать и учитывать.

Следующую встречу назначили на завтра. Мой телефон жалобно пиликал, призывая взглянуть на конвертики пришедших писем. Михаил уточнял, где мы встретимся, предлагал забрать с работы. Первоначальный вариант романтических свечей с шампанским уже не казался идеальной задумкой. Хотелось чего-то будничного, сродни пива с таранькой. Решила – пусть заезжает. Затаримся провиантом, съездим в кино, а потом переберемся на заднее сиденье его машины и устроим джаги-джаги. Так и написала.

Так и получилось.

* * *

Татьяна всегда появлялась вовремя.

День был солнечный, выходной, весенний, но какой-то грустный. Из той серии, когда детские воспоминания берут за горло и щиплют в носу. Внешне все свидетельствовало о вполне успешной жизни молодой незамужней девушки – любимая работа, постоянный доход, верные подруги. Не было только любимого рядом и собственной жилплощади. Микроскопическая съемная квартира на окраине большого города давила на мозги и ограничивала воображение. Я не любила эту обстановку, этот вид из окна на глухой торец соседнего дома. Я не знала соседей и тех, кто живет в этом дворе. Мне не интересно было наблюдать за их жизнью из своего окна, как не интересно было смотреть телевизор. Я грустила.

Больше всего в детстве я любила мечтать. Садилась у большого окна родительской «трешки», смотрела на спешащих по улице прохожих и пыталась угадать судьбы тех, кто попадал в поле моего зрения. Например, куда торопится тот мальчишка с синим ранцем за спиной, почему улыбается девочка в белом вязаном берете, о чем думает дедушка с авоськой, опирающийся при каждом шаге на палочку, выстроганную из дерева? Почему красных машин больше, чем зеленых? Почему с третьего этажа дома напротив каждый день выглядывает собака породы восточная овчарка? Она дома одна, и ей так же одиноко, как и мне? Поэтому у нее грустные глаза и тоскливый неморгающий взгляд. Она ждет хозяина? Я тоже жду. Жду, когда мама закончит варить бесконечные борщи, не будет заставлять доедать все из тарелки и поиграет со мной в прятки. Я как раз приметила два тайных места в шкафу – одно за ее платьями, второе – среди пуховых подушек «для гостей».

Решаю продолжить чтение книжки «Незнайка в Солнечном городе» вместо разложенных на столе уроков, прячу книжку и читаю с коленей. Увлекаюсь сюжетом и не замечаю, как входит в комнату мама. Она ругается, размахивая влажным кухонным полотенцем. И наказывает. Теперь я не могу смотреть телевизор перед сном, а это значит, любимые вечерние мультики под запретом. А я так люблю «Лето кота Леопольда» и «Малыш и Карлсон», «Ну, погоди!» и «Простоквашино». Я помню наизусть каждую серию, помню все надписи на стене домика Леопольда, разрисованного Белым и Серым, их мелкие и большие пакости и замечательные решения добрейшего в мире кота.

Мама стоит надо мной, кричит и требует ответа. Ее руки пахнут луком, а полотенце – котлетами. А мне бы хотелось, чтоб мама пахла, как «просто Мария» в любимом сериале, – духами и заграничной виллой. Мне обидно, я начинаю плакать. Я люблю русский и литературу, но ненавижу математику. Я не понимаю, зачем учить уравнения с иксами, ведь на улице хорошая погода и ребенок будет счастливее, если проведет эти часы с друзьями на свежем воздухе. И почему взрослые этого не понимают?

Обещаю себе, как только начнется лето с каникулами, уехать к бабушке в село. Она хоть и заставляет мыть посуду в миске с холодной водой, зато не напрягает вставать с петухами. Появляется куча неконтролируемого времени, которое занимаешь любимыми делами. Можно есть шелковицу прямо с дерева, немытые абрикосы и вишню. Устраивать халабуды в старых зарослях крыжовника и дикого винограда, создавать свой мир, где нет взрослых с их запретами и вечными ограничениями. Можно ходить на речку и купаться сколько влезет, есть макуху, вдыхая пьянящий аромат маслянистых семечек, и не задумываться, что это совсем не полезно и может «перебить аппетит». Ходить на пекарню за хлебом и, дождавшись своей очереди, набрать полную сумку хлеба. Он такой вкусный, нет сил вытерпеть и донести до дома все буханки в целости. Можно по дороге к дому есть хлеб (бабушка разрешает), ломая свежеиспеченные «кирпичики», лепить из мякушки колобки, а из горячей хрустящей корки – лодочки.

Сейчас я знаю, почему каждый человек считает свое детство самым счастливым временем жизни, несмотря на какой советско-брежневский период оно выпало. И не важно, сколько имелось игрушек и сладостей. Не важно, что девочки ходили все в одинаковых платьях и куртках мальчикового цвета. Нам всего хватало при тотальном дефиците, и мы были счастливы. Главное – рядом были друзья и мы занимались тем, что нравилось. И даже призывы к совести и регулярной помощи по хозяйству, регламентируемой наклеенным на двери в кухню графиком дежурств, не могли омрачить чувства безудержной радости, приходящей с каждым новым днем. Это чувство заполняло сознание, окрыляло и помогало порхать над повседневностью.

Мы любили лето, потому что оно пахло скошенным сеном, виноградом и полевыми цветами. У него не было горизонта. Синева неба путалась в волосах, дышала свободой. Мы ловили бабочек руками и тут же отпускали, радуясь пестроте расцветки и скорости взмахивания крыльями. Мы тоже мечтали летать и прыгали с крыши летней кухни, заматываясь в покрывало. Били колени, но не бросали попыток научиться летать. Мастерили лодки из ржавых тазиков, заклеивая дырявое дно пластилином, и удивлялись, почему тонем, не отплыв от берега. Катались на велосипедах наперегонки по бездорожью, и этого было достаточно, чтоб ощущать себя свободными и счастливыми.

Мы любили зиму, потому что много праздников и много снега. Ни промокшие рукавицы, ни холодные носы не могли заманить нас домой. Мы делились одной картонной коробкой из-под телевизора (это были наши санки) и весело мчались вниз с горы.

Дерево, если ему не мешать расти, стремится к солнцу, растет прямо вверх. Точно так же и ребенок. Подрастая, он попадает в мир запретов и ограничений, привыкает к лозунгу «мечтать вредно». Поддаваясь настойчивым попыткам родителей приземлить дитя неразумное, он выбирает профессию, которая «прокормит», «путевого» человека в мужья и… забывает о своих желаниях. Навсегда или временно. Надо их откинуть и забыть. Это не обсуждается. Ведь теперь жизнь принадлежит не нам…

А зачем тогда жить? Зачем, если жить во благо кого-то другого? Даже во благо великой цели – родить ребенка и создать ячейку общества. Кого будет радовать такая кособокая ячейка? А потом эти люди, с задушенными желаниями доводят себя до отчаяния и приходят ко мне за помощью (что похвально) или кидаются в объятия зеленого змия и прочих скачков из реальности (что очень пагубно), или решают прекратить свое земное существование (что еще хуже). А все потому, что перестают мечтать и запрещают себе желать. Они помнят устаревшие и давно не работающие лозунги: следовать своим желаниям неприлично, эгоистично и некультурно. И не адаптируются к современной реальности.

Я вздыхала, глядя в посеревшее окно. Оно было маленькое, от старого покосившегося пластика веяло холодом и одиночеством. Я поняла, что просидела в одной позе несколько часов, вспоминая детство. И меня не мучила совесть. Я предавалась воспоминаниям, листая мысленный фотоальбом, прокручивая различные ролики. Мне не надо было заботиться об ужине для мужа и детей, не надо обременять себя уборкой жилплощади, свое личное время я распределяла сама. Не надо ритуально стирать пододеяльники, простыни и наволочки по субботам, а по воскресеньям переглаживать стопку засушенного белья. Не надо вскакивать на рассвете и нестись на рынок за свежим домашним творогом, а потом с упоением жарить сырники, пропахивая весь дом клубами раскаленного подсолнечного масла. Не надо трясти половички, штопать носки и стирать целлофановые пакетики. В наш век технологий и доступности все эти хозяйственные заморочки из детства ушли в небытие. Осталась лишь острая потребность в любви. В друзьях. В одобрении и поддержке близких людей. Во времени, которое всецело твое. В семейных ценностях, любимых фильмах, хорошей музыке, интересных книгах, авантюрных приключениях и новых знакомствах.

И когда за окном окончательно стемнело, а мое душевное состояние напоминало дрожащую на ветру батистовую занавеску, позвонила Татьяна.

– Меркулова, бери такси и дуй ко мне. Я за тобой соскучилась.

Ее голос был тихим и грустным, как мое настроение. Хотелось плакать, но я сдержалась. Неужели моей подруге может быть так же тоскливо, как и мне? Она неудержимая оптимистка, самодостаточная и уверенная. Для того чтобы чувствовать себя счастливой, ей никто не нужен, даже Николай с его деньгами. Свою жизнь она всегда строит сама, не советуясь ни с родителями, ни с подругами.

Одевшись, выскочила на улицу, поймала попутку и назвала адрес.

Татьяна меня ждала. Это было видно по накрытому столику в гостиной. Тарталетки, коньяк, мандарины и мои любимые блинчики с красной икрой. Маленькие, диаметром с чашку. Она их сама печет. У Таньки есть такая миниатюрная сковородочка, как игрушечная. Помню, смеялась, когда впервые ее увидела. А подруга, вскинув голову, заявила, что каждая уважающая себя женщина должна контролировать объем потребляемой пищи, и свой вес соответственно. Проще говоря – меньше жрать. Принимать еду маленькими порциями. Этого принципа она придерживается всю жизнь.

– Меркулова, привет.

Она кинулась обниматься, окутав ароматом своих духов. Веселая, как всегда, только глаза грустные.

– Где Колька?

Я прошла в комнату.

– В командировке, – она отмахнулась, – я очень рада, что не буду видеть эту рожу почти месяц.

– Опа-на, что-то новенькое.

– Знаешь, надоела эта игра в счастливую семью. Решила снова работать и сама себя обеспечивать.

Я застыла с блинчиком во рту. Надо было его вытащить обратно, потому как прожевать не получалось. Горло мгновенно пересохло, а челюсть отказывалась разжиматься. Ее признание было неожиданным, сродни объявлению английской королевы о том, что она покидает престол и будет самостоятельно зарабатывать на хлеб.

– Я не люблю человека, с которым живу.

Я не могла выдавить ни слова. Выпучила глаза, как рыба-шар, и пыталась справиться с тем, что торчало в зубах.

– Я понимаю, что ты мне сейчас скажешь, – махнула Таня рукой в мою сторону, – он меня любит, я позволяю себя любить – идеальная модель брака. Я тоже так думала всегда. Доход стабильный, мужчина щедрый, свой дом, шуба, бриллианты – что мне еще надо?

Я кивнула.

– Любви хочется, – ее голос мгновенно потеплел, – настоящей.

Я не шевелилась.

– Меркулова, нам скоро сороковник стукнет, и как бы мы ни молодились, лет не убавить и здоровья не вернуть. Ирка молодец. Дуреха дурехой, но родить двоих успела. А мы с тобой, старые клячи, так и помрем бездетные.

– Ты белены объелась? До сороковника еще семь лет!

Мне удалось справиться с препятствием, мешающим говорить, я мгновенно запротестовала.

– А кто говорил, что женщине столько лет, на сколько она сама себя ощущает? Что настоящая женщина не должна работать по восемь часов в сутки «на дядю» и пахать у плиты – тоже не ее? Что…

– Стоп! – она подняла руку. – Я помню все, что говорила. И не отказываюсь. Тебе заявляю, что я готова к материнству. Созрела, понимаешь? Инстинкт проснулся. Хочу ребенка, но от любимого мужчины. Это обязательное условие. Пока его найду, влюблюсь, забеременею и рожу, не известно, – сколько времени пройдет.

– Давай выпьем, – предложила я.

Такую неожиданную информацию нельзя воспринимать на трезвую голову. Кардинальные изменения в Танькиной голове вычеркнули мои меланхолические раздумья, которым я предавалась накануне.

А после пятой рюмки я вдруг отчетливо поняла, что на самом деле хочу того же самого – ребенка от любимого мужчины. Как гром среди ясного неба… Ребенок? Ребенок… Ик…

Напившись до чертиков, попутно признаваясь друг другу в скрытых желаниях, решили позвонить Ирке.

– Во-ро-буш-ки-на, – пропела Татьяна в трубку. – Приезжай к нам.

– Ты на часы смотрела?

Ирине предложение явно не нравилось.

– Полвторого ночи! Дети давно спят, и я тоже.

– Ирка, – заныла Татьяна, – приезжай. Нам тебя не хватает.

– Ты че, нализалась, что ли???

– Зачем так грубо? – Таня надулась. – Мы вдвоем с Меркуловой посидели, поболтали чуть-чуть под коньячок.

– Дорогая, с кем ты разговариваешь? – послышалось где-то в трубке.

– Ирка, с кем ты там разговариваешь? – переспросила Татьяна.

– С тобой! – рявкнула и отключилась.

Татьяна повернулась ко мне, приподнимая удивленные брови:

– Мне кажется, я слышала голос мужчины.

Придерживаясь края стола, я поднялась и попыталась сказать четко, как на демонстрации:

– Наша Ира спит не одна.

– Во дела-а-а, – Танька присвистнула, – а девочка повзрослела.

Мы замолчали на целую вечность. Потеряв нить разговора, я поддалась уговорам Морфея. Меня стало клонить в сон.

Как уснула, не помню, проснулась рядом с Танькой на ее семейном ложе. Голова не болела, но ощущение неправильных поступков терзало совесть. Наносить непоправимый вред здоровью в моем возрасте недопустимая роскошь. А главное, зачем? Те же задушевные разговоры с подругой можно вести без принятия энного количества алкоголя внутрь. Непривычно, согласна, но учиться этому искусству надо. Обыкновенный стереотип «поплакаться в жилетку» срабатывает после первых пятидесяти граммов. На этом надо было тормознуть.

– Меркулова, – хрипло позвала Татьяна, – ты че застыла в позе напуганного богомола? Слазь с кровати.

– Доброе утро, – пробурчала в ответ, недовольная прерванными размышлениями.

– Мне такой сон приснился, – продолжала хрипеть Таня, – цветной, как реальный.

– Значит, сбудется.

Я сползла с кровати и закуталась в халат. Хотелось чая с лимоном, желательно целое ведро.

– Ты правда думаешь, если сон красочный, он что-то символизирует?

– Тань, мне каждую ночь подобные сны снятся. Откуда я знаю, что они значат?

– Ну, ты ведь психолог.

– Ах да, как я могла забыть?

Я сунула ноги в мягкие тапки, продолжила:

– При чем здесь это? Кстати, психотерапевты считают, что яркие сны снятся шизофреникам. С запахами, ощущениями и переживаниями.

– Сама ты шизофреник!

Я улыбнулась и направилась в ванную.

Если бы я могла тогда предположить, что эта невинная домашняя пьянка положит начало серьезным переменам в жизни каждой из нас, сто процентов, не откликнулась бы на приглашение. Осталась бы дома и продолжала грустить в одиночестве.

* * *

Ирина позвонила и предложила организовать девичник.

– Есть повод.

– Без спиртного!

Я была категорична.

– Как скажешь, – она смеялась, – приходите в субботу, жду.

Субботнее утро было тихим, безветренным. Для мая месяца очень подозрительно. Как будто природа затаилась и собиралась грянуть грозой, как в легендарных стихах об этом времени года. Иришкина квартира все так же пахла печеными сладостями прямо с порога.

– Меркулова, ты как хочешь, – Татьяна выудила из пакета бутылку коньяка и банку консервированных ананасов, – а мы с Ириной тяпнем.

– Я тоже пас, – Иришка пожала плечами.

– Вы что, в трезвенницы записались? Ведем здоровый образ жизни!? Это сейчас модно, да?

Таня не на шутку рассердилась:

– Ты чего? Я не могу сейчас пить так, как раньше. Дети дома и тем более в моем положении.

– Так-так, договаривай.

– Ира, ты что?..

Мы застыли, ожидая сакраментального продолжения. Ира оглянулась, встала, прикрыла дверь и выдохнула одним словом:

– Я беременна.

Еще пару секунд две дамы с открытыми ртами приходили в себя. Вскоре к ним вернулась речь.

– Поздравляю, подруга! Вот это повод, вот так сюрприз!

Я была ошеломлена новостью.

– За это надо выпить.

Татьяна подхватила бутылку. Суетливые движения, украдкой брошенные взгляды на Иркин плоский живот выдавали внутреннее волнение.

– Какой срок?

Таня опрокинула стакан, не чокаясь.

– Шесть недель.

– Кто папа?

– Сергей Станиславович, конечно.

Ирина смутилась, а я демонстративно покашляла. Что за нелепый допрос? Где радость за подругу?

Татьяна нервничала так, будто это ей в кабинете УЗИ внезапно сообщили о беременности.

– Он знает?

– Конечно.

– И как отреагировал?

– Лучше, чем ты.

– Значит, обрадовался.

Мы смотрели с Ириной, как Таня наливала себе уже третью рюмку.

– Мы летим на Мальдивы в следующем месяце. Уже куплены билеты.

– Вот это да! Ирка, поздравляю!

Я радовалась за подругу от души. Вскочила с табуретки и кинулась обниматься.

– Свадьба будет?

Таня продолжала сыпать вопросами.

– Нет, решили не собирать гостей. Распишемся и улетим в тот же день.

– Ира, а как же платье и фото на память?

Я была неисправимым романтиком.

– Платье уже было, фотки с путешествия привезем.

Ирина сияла.

Таня вела себя как прокурор на допросе.

– А дети? Они знают?

– Сережу знают и любят. Настя спрашивала, может она называть его папой?

– И он, конечно же, не против?

– Не против. Если Олег подпишет необходимые бумаги, то Сережа после нашего возвращения детей усыновит. Говорит, что вся наша семья должна быть на одной фамилии. Я считаю, это правильно.

– А ты молодец, не теряешься. Способная ученица.

Татьяна ухмыльнулась:

– Зачем ты так? Я просто люблю его, а он меня.

– По-моему, тебе хватит.

Я забрала у Таньки бутылку и постаралась перевести разговор на отвлеченную тему.

Уже в такси Таньку развезло окончательно, и задушенные годами обиды прорвали броню – хорошо замаскированный образ счастливой женщины. Мы сидели на заднем сиденье, и она, уткнувшись мне в плечо, разрыдалась.

– Всю жизнь я ваши судьбы устраиваю, а у самой дыра в сердце. Ирка замуж выходит, ждет ребенка от любимого мужчины. Это моя мечта была, слышишь? У нее двое уже есть, куда ей третьего? А у меня нет ни одного! У меня нет детей, слышишь?

Она плакала навзрыд.

– Тань…

Я не знала, что сказать. Гладила ее по голове и лихорадочно подбирала слова. Это было так неожиданно, как гром среди ясного неба. Танька и слезы. Несовместимые вещи.

– Я всю жизнь тебе завидовала, – продолжала голосить она, – и Ирке тоже. У тебя мужики какие были: что Славик, что Михаил. Любят тебя мужики, Меркулова, а меня боятся.

– Ну что ты говоришь, – я гладила ее волосы и говорила ласково, – Николай тебя обожает, и ты еще родишь…

– А я его не люблю!

Она подняла зареванные глаза, и я увидела в них, какова может быть на самом деле правда жизни.

– Ты знаешь, что такое жить с нелюбимым? Притворяться, играть роль? Ты со Славкой сколько прожила, когда поняла, что нет больше чувств? Месяц, два? А я восемь лет так живу, слышишь? Восемь лет!

Она зарыдала вновь. Я поцеловала ее в макушку.

– Танюш, ты еще встретишь своего любимого, и у вас будут детки.

– Только лечить меня не надо.

Она резко выпрямилась и вытерла нос.

– Я сама разберусь со своей жизнью.

– Конечно, разберешься.

Я улыбалась и продолжала говорить ласково, по-детски. Татьяна напряглась и отодвинулась.

– Спорим, через год я рожу ребенка?

– Я тебе верю и спорить не буду.

– Ладно, замяли.

Она уткнулась в окно. Остаток пути мы ехали молча.

Для Татьяны ребенок стал идеей фикс, целью номер один, для достижения которой все средства хороши. И если Татьяна что-то задумала, поверьте, она этого добьется. Любым способом в строго установленный срок. Всегда. Поиск мужчины, которого Таня собиралась полюбить, наверняка уже начался. Оставалось понять, что она будет делать с нынешним супругом? Скажет, что ждет ребенка от него? Наверное, это единственный беспроигрышный вариант. Хотя Татьяну предугадать нельзя. Она настоящий ураган. Непредсказуемый и опасный.

Алкоголь давал ей возможность забыться на время, отодвинуть мысли о ребенке и расслабиться. Поэтому в последнее время она так налегала на спиртное. Есть такой психологический прием. Если мы чего-то не получаем, начинаем себя жалеть, находим разрядку накопившейся нереализованной энергии в чем-то другом. Чаще всего это алкоголь. Чаще всего этим грешат мужчины. Мужчины-неудачники. Иногда – женщины. Женщины-неудачницы. Я имею в виду регулярные употребления. Неудачники – это люди, у которых длинный список обид на свою жизнь. Что она не так сложилась. Неудовлетворенность собственной жизнью толкает людей на поиски искажения реальности. Это один из самых сильных страхов – увидеть свою жизнь в реальном времени. Что тебе пятьдесят четыре, к примеру, ты лысый, заурядный, храпишь во сне рядом со своей женой-сокурсницей на старом, подаренном на свадьбу диване. Ты не стал космонавтом, как мечтал в детстве, у тебя нет мотоцикла и своей рок-группы, о которой мечтал в юности. Ты не путешествовал дальше Любимовки, в которой живет теща, и твои физкультурные возможности проверяются два раза в год вскапыванием ее бескрайнего огорода. Ты неудачник, и тебе в это поверить сложно. Ты покупаешь бутылку и вместе с товарищами под разговоры о превратностях судьбы и обсуждений зарплат футболистов ее опустошаешь. Чувствуешь моральное удовлетворение, пусть кратковременное, но оно есть.

Точно так же и с женщинами. Только, помимо несостоявшихся планов на будущее, к их списку примешивается дополнительный груз – возраст. Понимая, что время вспять не повернуть и ей никогда не быть такой, как в двадцать, женщина впадает в отчаяние. Морщины, серый цвет лица, намеченный второй подбородок – разве об этом она мечтала в пятнадцать? Да даже в тридцать три у нее была гладкая кожа и тонкая талия. Казалось, вся жизнь еще впереди. Еще чуть-чуть стоит подождать и немного потерпеть, и все обязательно сбудется. Муж образумится, дети поумнеют, зарплата увеличится, и все будет хорошо. Никто не задумывается о том, что это огромный ежедневный труд. Каторжный, если хотите. Без выходных и праздников. Чтоб семья была крепкой, дети думающими, муж верным, а работа приносила деньги и удовольствие – для всего этого надо вкладывать, вкладывать и вкладывать. Силы, время, любовь, желание. Но мы хотим всего и сразу. Или хотим не сразу, но живем, как умеем, и ждем. А когда получаем к пятидесяти годам непримечательную реальность, впадаем в анабиоз. Либо в панику. Потому что нас не научили адекватно воспринимать время, ценить его и качественно распределять. Потому что люди боятся правды и готовы выдумывать небылицы, лишь бы приукрасить действительность.

По принципу искажения реальности и страха слышать или видеть настоящую правду ловеласы и казановы маскируют свои комплексы сменой сексуальных партнерш. Размер, рост, время, внешность – в этом все дело. В неумении. Вместо того чтобы научиться науке любви, мужчина предпочитает сменить ту, которой было с ним «не очень», на следующую. А вдруг? Вдруг с этой женщиной его воображаемая картинка совпадет в настоящем времени? Таким же образом подмены понятий мамаши вымещают неудовлетворенность, отрываясь на детей, а отчаянные труженицы производства компенсируют отсутствие любви тягой к работе. Примеров множество.

Не знаю, что на меня подействовало. Наверное, эти разговоры про детей. Последнее время их стало слишком много в моей жизни. Одним словом, я задумалась о потомстве. С кем? Зачем? Когда? Сколько? Эти мысли терзали сознание, прорывались в сны и морочили голову своей настойчивостью с утра до вечера. Не знаю, может, так просыпается пресловутый материнский инстинкт?

– Таня, – я позвонила первой, – прикинь, мне твоя затея покоя не дает. Я тоже думаю о детях.

Я говорила легко, беззаботно, чтоб казалось, будто поддерживаю подругу, не обременяя себя такими мыслями на самом деле.

– Я даже придумала имя будущему ребенку. Это будет девочка Евочка. Нравится?

– Николая посадили.

– Что???

Я чуть не выронила мобильный. Блин, не вовремя я с наследниками.

– Как? Что случилось?

– Взяли с поличным. Наркота.

– Тань, ты шутишь? Николай был связан с наркотиками?

– Кто его знает, – она вздохнула, – я в его бизнес не лезла, ты знаешь.

– Как это случилось?

– Рассказывать долго не буду, сама не знаю. В офисе вчера обыск был, по наводке, скорее всего. К Николаю вчера не пустили, собираюсь сегодня вместе с адвокатом. Подробности при личной встрече.

Она отключилась.

Я села на пол и разрыдалась. Не потому, что мне было жаль Николая, не потому, что я не могла сейчас помочь чем-то подруге, а просто так. Наверное, что-то во мне переполнилось. Есть такая секретная кнопочка в женском организме, когда он наполняется терпением, эмоциями невысказанными или каким-то еще неудовлетворением, она срабатывает. Отжимается, отщелкивает, как пружинка. И тогда женщина либо рыдает (легкая форма), либо заболевает (тяжелая форма).

В момент моих жутких рыданий зазвонил телефон. Я не собиралась отвечать и даже смотреть в его сторону. Но он настойчиво звал обратить на себя внимание. Заплаканными глазами я взглянула на экран мобильного. Это был Миша. Наши отношения развивались стремительно и, по моей логике, должны были перейти в фазу совместного проживания на одной территории. Но от него активных предложений не поступало. Я не напрашивалась. Хотя умом понимала, что за это время, что мы знакомы, люди определяются. Они либо хотят быть вместе и начинают съезжаться и пробовать «семейную жизнь» на вкус, либо разбегаются. У нас все зависло на стадии свиданий. Когда мужчина свою девушку выуживает из дома, проводит с ней какое-то время, но потом домой и возвращает. Эта мысль мне не сегодня пришла в голову, не в момент его звонка. Она как занудливый дятел сверлила мозг с регулярной периодичностью. Но я гнала ее. Всегда. Обжегшись слитием душ и тел в предыдущих отношениях, ошибок повторять не хотелось. Мне сейчас хорошо, и ставим точку. Наслаждаемся моментом. Не забегаем наперед. Многие месяцы подобный контроль мыслей помогал мне чувствовать себя счастливой. Быть «здесь и сейчас» – самая сложная задача. Освоить ее, применить, проживать осознанно каждый день и каждую минуту дается не каждому. Не думать о прошлом и не забегать наперед – значит победить свои страхи. Принять себя таким, какой ты есть. Людей, которые тебя окружают, с которыми ты живешь. Ситуации, в которых ты находишься. Жить сегодняшним днем в хорошем понимании этого слова – замечать шорох листьев на деревьях, форму облаков на небе, слышать слова, которые тебе говорят, замечать ощущения, которые они вызывают, прикасаться и чувствовать, дышать и видеть. Это большое искусство.

И мне казалось, что я его постигла. Наконец-то научилась не переживать, не опасаться, не вспоминать и не выдумывать лишнего. Брать, что есть. Давать, что есть. Жить тем, что есть сегодня. Отличное качество для отношений с мужчиной, скажу я вам. Оно не морочит голову, не задает лишних вопросов, усмиряет контроль и женскую любознательность. Наверное, этим необычным качеством Мише я нравилась. По крайней мере, он повторял, что я необычная и современная. Практически идеал.

– Тем не менее живу одна.

Это я уже вслух сказала. Сама себе. Наверное, слезы спровоцировали открытие запечатанных внутренних чакр, отвечающих за чисто женские «заморочки» в виде семьи, замужества и детей. Телефон замолчал, но ненадолго. Как только я немного успокоилась, он вновь зазвонил. Ответила сухо и громко:

– Да!

– Каролина, ты занята? Сегодня выходной, ты ведь не работаешь по субботам.

– Нет.

– Почему трубку не берешь?

– А может, у меня что-то случилось, не подумал?

Я говорила загробным голосом. Не специально. После рыданий он всегда низкий и хриплый становится.

– Что-то случилось?

Мне хотелось сказать про Николая, Таньку, свои мысли, про Ирку и ее изменения в жизни, но сказала почему-то совершенно нелогичную, избитую сериальную фразу, неимоверным образом родившуюся в воздухе и вдруг слетевшую с языка:

– Я беременна.

Он замолчал. Впрочем, как и я. Господи, ну и дура. Говорит пословица: «слово не воробей, вылетит – не поймаешь», почему не прислушиваюсь? Я представила, что случился ядерный взрыв. Все живое на планете вымерло, осталась только я и оглохшая трубка. Испуг был такой силы, что дышать становилось все труднее. Не знаю, сколько времени прошло, пока оттуда не откликнулись:

– Ты уверена?

Я зажала рот рукой и медленно нажала кнопку «отбой».

Наверное, чакры с женскими «заморочками» вновь закрылись, испугавшись последствий, а я поспешила отключить телефон совсем. Даже сим-карту вытащила на всякий случай. Типа «ну чтоб вообще не дозвонился». Я поднялась с пола, прошла в ванную и приняла холодный душ. Это помогло вернуть здравомыслие.

Следуя логике, Михаил неоконченный разговор не оставит просто так. Не дозвонился, приедет. Значит, через час будет у меня. Надо бежать. Бежать!

Мысли заплясали. Куда? Танька вся в своих проблемах где-то, Ирке тоже не до меня. На работу? После квартиры Миша поедет именно туда. Позвонить Катерине? Родителей он не знает. Славке? Глупости. От чего я бегу? От кого? Зачем? Не проще ли все объяснить?

Через двадцать минут я была на улице. Страх оказался сильнее и выгнал меня из дома. Оставалось поддаться панике, впасть в маразм сериальных героинь и спрятаться в ближайших кустах, чтоб вести слежку. Посмотреть, как мой главный герой выскочит из машины, взметнется на этаж, будет терзать звонок, тарабанить кулаками в дверь и кричать мое имя. Обязательно высунется какая-нибудь бабуля из квартиры напротив и скажет, что это квартира съемная и что за дама там живет, она не знает. Какая-то худощавая брюнетка в коротком плаще. Приходит поздно, уходит рано, музыка вечерами не гремит, никого домой не водит. Ничего примечательного бабулей не отслежено. Даже как-то неинтересно получается. Блин!

Почему я сказала Мише, что жду ребенка? Что я хотела этим себе доказать? Надо разобраться и покопаться в подсознании. Ведь при отсутствии самоконтроля, как в том моем случае, что-то необъяснимо душевное прорывается наружу. Я хотела получить подтверждения? Мне нужны были гарантии его любви? Как колдунья-предсказательница, я решила заглянуть в будущее? Или это была банальная женская проверка «на прочность»? Идти навстречу страху – вот мой девиз. Жить сегодняшним днем – моя новая философия. Мне не пятнадцать и даже не двадцать пять, пора отвечать за свои слова и поступки.

Достала телефон, села на лавку у подъезда, вставила симку на место и включила. Зажмурилась и насчитала шесть пикающих сигналов о пропущенных вызовов. И пока мне не перезвонили, набрала Танькин номер:

– Танюша, прошу тебя, помоги! Я знаю, что ты занята своими проблемами, но я без тебя не могу. Мне срочно, очень срочно нужен совет.

– Не тараторь, Меркулова, давай четко по буквам. Что случилось?

– Привет, тебе удобно разговаривать?

– Ты с луны свалилась? Нормальные люди с этого начинают разговор. Давай говори. Если дипломированному психологу нужен мой совет, значит, дело серьезное.

На второй уже линии мигал Михаил.

– Тань, – я вновь затараторила, – я сказала Мише, что жду ребенка. Случайно. И теперь не знаю, что делать?

– Случайно ждешь кого? Кому сказала, Цареву? Повтори, Каролина, тут связь плохая.

– А ты где?

– В ментовке. Это мое любимое место. Ты забыла? Как год начнешь, так его и закончишь.

– Ой, Танюш, у тебя такие проблемы. Тут я еще со своими.

– Мои проблемы тебя не касаются. Сама их создала, сама и решу. Давай выкладывай, что там у тебя стряслось. Только громко и отчетливо.

Я сделала глубокий вдох и, не обращая на настырное пиликанье второй линии, повторила:

– Я сказала Мише, что беременная. Он переспросил, я отключилась. И что дальше делать, не знаю.

– Ты беременная?

– Нет.

– Зачем говорила?

– Не знаю. Само как-то получилось.

– Дура!

– Согласна.

– Зачем отключилась?

– Не знаю. Испугалась.

– Как я поняла, весь ваш разговор состоял из двух фраз?

– Да.

– Забавно, – она хихикнула.

– Таня, что мне делать???

– Забеременеть.

– Как это?

– Меркулова, ты точно с луны свалилась. Тебе рассказать, как детей делать?

– Нет, не надо рассказывать. Зачем мне беременеть, мне надо как-то выпутаться из ситуации.

– Вот для того, чтобы выпутаться, надо забеременеть. Не сейчас, конечно. Посмотри на реакцию Михаила, гни свою линию. Да, узнала. Да, испугалась. Да, сказала тебе и растерялась. Что делать дальше, не знаю. Посмотришь на его благородство, а там решишь по ситуации. Если попрощается, то вот тебе и проверка на вшивость. Неожиданная, дешевая, но проверка. А если замуж позовет, тогда беременей на здоровье. Вот мой тебе совет.

– Складно получается. Только Миша не мальчик, он предохраняется, причем всегда. Как я ему объясню, что он станет отцом, когда этого не может быть в принципе?

– Ты думаешь, презервативы не рвутся? Да, они защищают. Стопроцентной гарантии не дает никто. И его стремление к любви с тобой сыграло как раз эту ноль целую одну сотую процента.

– Это неправдоподобно.

– Смотря каким тоном произносить. Стой на своем, говори уверенно, и он поверит. Ты хотела совет, ты его получила. Дальше решай сама. Все, мне пора. Созвонимся позже.

– Но…

Абонент отключился. Михаил тоже не высвечивался. Наверное, устал разгадывать мои ребусы. Логично было подумать, что я сама перезвоню, как только увижу его пропущенные звонки. Сейчас соберусь, все обдумаю, так и сделаю.

Телефон вновь ожил и засветился давно забытым номером Славика.

– Алло?

Я ответила не сразу. Как-то с опаской, вопросительно. Меньше всего ожидаешь услышать своего бывшего в этот момент.

– Каролина, я новости смотрел, показывали задержание Николая Замирова, мужа твоей Татьяны. Что случилось? По версии телевизионщиков, накрыт какой-то дилерский канал по наркотикам. Ты что-то знаешь?

– Славик, меньше надо телевизор смотреть.

– Я серьезно.

– Я тоже.

Я выдохнула, вдохнула, успокоилась. Вдруг в голове возникла спонтанная неконтролируемая мысль, мгновенно облеченная в слова:

– Слава, а если бы я тебе сказала, что жду от тебя ребенка?

– Чего-чего?

– Ну, что бы ты сделал?

Секундная пауза. Короче, чем у Михаила.

– А-а-а, это твои психологические тесты? Ты хоть предупреждай, я ведь отвык уже.

– Нет, я серьезно. Если бы я была беременная…

– Каролина, – он шумно вздохнул, – мы с тобой не вместе уже шесть месяцев, и еще два до твоего ухода у нас не было секса. Как ты думаешь, сообщать мужчине в преддверии родов о своей неожиданной беременности – это нормальный ход? Здоровая голова такого не придумает.

– А моя придумала, – пробурчала еле слышно.

– Что говоришь?

– Что ничего про Николая не знаю, говорю. С Таней не общалась. Слышала не больше твоего. Пока, Славик.

– Пока.

Я сидела у подъезда и размышляла, что делать дальше и чем занять себя в воскресенье. Вопреки моим предположениям, Миша не приехал. И больше не перезванивал. Это дало мне возможность успокоиться, угомонить свои нервы и начать размышлять здраво. Сказать Михаилу, что это был психологический тест, что я так готовлюсь к серьезному клиенту и всякие штучки проверяю на близких людях – типа это мой фетиш, – с ним не пройдет. Он не мальчик, он серьезный мужчина. Действовать так, как говорит Татьяна? Или просто сказать, что не уверена в беременности, что у меня задержка, я испугалась и такое ляпнула. А потом купила тест, все перепроверила и только потом смогла перезвонить. Точно! Так и сделаю. Что может быть проще? Отличная идея… только как я теперь узнаю, видит Миша со мной свое будущее, или мы так и будем продолжать встречаться еще неопределенное время? Да, Танька права, это заманчиво – узнать правду.

Чтоб выкинуть из головы всевозможные предположения и вернуть себя к внутренней гармонии и равновесию, решила заняться генеральной уборкой. Отличный способ переключиться, это я как психолог знаю. Физический труд лечит от умственной усталости. После тяжелого трудового дня в офисе лучше поплавать в бассейне и побегать в парке, чем полежать на диване перед телевизором. Это пропагандировал мой папа, его пример с самого детства помогал мне быстро приходить в тонус. И в этом случае он тоже пригодился. Вдруг вновь зазвонил телефон. Это была мама.

– Каролина, твою Татьяну Быстрицкую по телевизору показывали, ее мужа в тюрьму посадили, представляешь? Она так плакала, я ничего не поняла, что там случилось.

– Мама, Таниного Николая не посадили, еще следствия не было.

«Зачем Танька интервью давала? Неужели все так серьезно?»

– Каролина, доця, может, ты пока к нам переедешь?

– Мама, я ничего общего с этим прецедентом не имею. У меня работа, ты забыла? Прекрати нервничать и смотреть телевизор, там нет ничего позитивного. Всякие страсти показывают, чтоб каждый человек понял, что живет он хорошо в этой стране. Вот какие беспорядки кругом: стреляют, грабят, убивают, в тюрьму сажают, а ты на фоне всего этого вроде бы неплохо живешь. Мама, это такой психологический прием, такой крючок, на который народ ловится. Сделать обстановку лучше можно двумя способами – реально что-то улучшить, чтоб было заметно, либо создать видимость благополучия, продемонстрировав, как вокруг все плохо. Тогда ты, сидя перед телевизором в своем городе, подумаешь – у меня есть крыша над головой, мне пенсию платят, пусть маленькую, зато регулярно. А в той Москве что творится – беспредел сплошной.

– Ты так думаешь?

– Конечно. Человек так устроен, он привык сравнивать. И если сравнение не в его пользу, он будет раздражаться и нервничать. И захочет исправить ситуацию, если она действует ему на нервы. Либо его разъедает зависть, он специально очерняет человека, к которому испытывает это чувство, и тем самым в своих глазах втаптывает его в грязь и там, внизу, сравнивается с ним. Ты сама подумай, почему люди судачат о звездах шоу-бизнеса, почему так популярны эти передачи?

Меня несло, и я не могла остановиться.

– С целью найти черные пятна на солнце в виде некрасивых нарядов, неудачных романов или лишних килограммов. Но мы забываем, что они там, по ту сторону экрана, и опустить их с небес на землю мы можем лишь в своих глазах разговорами с подружками. А они и дальше будут зарабатывать миллионы, ездить по миру, выпускать духи, шить наряды, записывать диски и улыбаться нам с обложек журналов.

– Ты чего так завелась?

Мама злилась. Я выпустила пар, который не успела скинуть во время уборки, и продолжила спокойнее:

– Мама, прошу тебя, не смотри телевизор.

– А как мне новости узнавать? Ты не звонишь, не приезжаешь, совсем нас забыла. Мы с отцом…

– Так, стоп. Хватит! Я все поняла. О Таньке я все узнаю и тебе обязательно перезвоню.

– Тетя Люся звонила, тебе привет передавала, говорит, в Москву собирается. Я ей сказала, что она у тебя остановиться может. Ты не против?

– Тетя Люся? И когда она собирается в Москву?

«Надо что-то придумать. Нашествие родственников я пережила еще в студенчестве. Когда переехала к Славке, они как-то угомонились и перестали напрашиваться в гости. Может, сказать, что у меня есть Михаил?»

– В следующем месяце.

– Мама, я тебе перезвоню, хорошо. Уточню расписание и перезвоню.

– Какое расписание? Тетя Люся не помешает, я через нее сумку передам и пирожков напеку.

– Хорошо-хорошо, давай об этом позже.

– А как же Таня? Зачем она плакала?

«Отличная способность скакать с темы на тему. Наверное, этим грешат все женщины в возрасте. А я так вообще непредсказуемой бабулькой буду. Нервная работа плюс наследственность – убойный коктейль».

– Мама, Таня режиссер своей жизни. Я тебе перезвоню. Мне надо бежать, пока.

Заниматься уборкой перехотелось. Чтоб как-то себя оправдать, я помыла полы и постирала. К вечеру сварила суп, поела и поняла, что полдня мой телефон предательски молчит. Что думает Миша? Как дела у Тани? Как вести себя дальше? Вопросы мучили и подталкивали позвонить первой.

Я набрала Татьяну.

– Привет, какие у тебя новости? Мне звонила мама, Славка, они тебя по телику видели. Ты чего там, интервью давала со слезами на глазах?

– Меркулова, учу тебя жизни, а ты все на берегу топчешься, переплыть реку никак не хочешь.

– Это ты о чем сейчас?

Я ее действительно не понимала.

– О Цареве твоем. Такого мужика надо за хобот и в стойло. А ты все девочкой прикидываешься.

– Я не прикидываюсь. Просто так складываются обстоятельства.

– Обстоятельствами надо управлять, иначе они будут управлять тобой. Предпочитаю первый вариант.

– Ладно, потом нравоучениями займешься. Что там у тебя происходит?

– Мне нужен хороший адвокат по семейным делам. Позвони своему Цареву, спроси, кто у него был. Я с Николаем развожусь.

– Как???

– Со штампом в паспорте, как! Хочу разделить имущество, чтоб мне все досталось. Звони Цареву. Он так все провернул отлично, не подкопаешься. Крутой мужик этот адвокат. Я про него на сайтах читала.

– Таня… А как же Николай? Он в тюрьме?

– Он под следствием. Я все устроила таким образом, что ему грозит от двух до семи. Короче, мне срочно нужно развестись.

– Танька!

Я охнула и замолчала. Голова соображать отказывалась. Гудела, как рой ошалелых пчел.

– Меркулова, мне некогда, слышишь? Узнаешь телефон, перезвони.

– Но я с ним еще не общалась после…

Но Танька уже отключилась. Оставалось исполнить ее просьбу. Не приходя в чувство, набрала Михаила.

– Миша, здравствуй. Это я.

– Здравствуй.

Определить настроение по тону не удавалось.

– Не знаю, с чего начать.

– Начни с главного.

– Скажи телефон своего адвоката.

– Зачем?

– Не могу сказать, мне надо.

– Каролина, это не смешно. Что ты хочешь? Денег?

– Нет-нет, что ты такое говоришь.

– А что мне думать? Ты объявляешь новость и исчезаешь. Отключаешь телефон и не перезваниваешь. Повторяю вопрос – что ты хочешь?

Он был зол. Очень.

– Миша, все было совсем не так. Вернее, ты не так все понял, я тебе все объясню. Обязательно. Давай встретимся.

Меня затрясло от нехорошего предчувствия. Слова лились сплошным потоком, как в предсмертной агонии.

– Миша, телефон нужен не мне, Татьяна просила. Она с Николаем развестись хочет.

– Типично по-женски. У мужика проблемы, и в этот момент все тайное становится явным.

– Миша, это не моя история, она попросила телефон и…

– Если бы я тебе сказал, что разорен?

– Миша, ну зачем ты так? Я тебе говорю, телефон нужен Таньке, моей подруге…

Я пыталась пояснить, говорила нежно, ласково, и от этого меня лихорадило еще больше. Я была неестественная, зажатая и совсем на себя непохожая. Вернее, я стала непохожая на себя настоящую, когда утром ляпнула о мнимой беременности.

– Я занят. Перезвоню.

Почему-то я была уверена, что он больше не перезвонит. И лепетала дальше, как больная истеричка:

– Миша, прости меня, пожалуйста. Я не хотела, честное слово. Не знаю, что на меня нашло. Растерялась, наверное. Я не беременна. Конечно, надо сделать тест, сдать анализы. Прости, что…

– Каролина, – он перебил, – записывай телефон.

Я все старательно записала и впоследствии Таньке передала. Но с Мишей поговорить не удалось. Чтоб не сойти с ума от нахлынувших мыслей, включила телевизор. Сейчас найду какой-нибудь фильм и усну под него где-то в середине сюжета. Так всегда бывает. Отличное снотворное. Но в это время по всем каналам начинались новости. Ладно, посмотрим, что там про Таньку говорят. Героиня дня!

– …прежний владелец торгового комплекса отказывается давать комментарии, нам удалось взять интервью у его заместителя, Петра Ивановича Завьялова.

На экране появилось лицо Мишиного компаньона. Я замерла и перестала моргать.

– Петр Иванович, как вы прокомментируете закрытие торгового комплекса и выдвинутые обвинения в адрес Михаила Царева?

Кажется, я упала с дивана. Или грохнулась прямо в обморок. Не знаю, но слух выключило одним махом. Я смотрела в телевизор, Петр Иванович открывал рот, но я ничего не слышала. Я видела тот балкон, на котором у нас с Мишей все случилось впервые, видела тот фонтан, статую богини, лифт, эскалатор. Картинки менялись, мелькали люди, диктор что-то говорил, но я как в гипнотическом сне ничего не слышала. Слишком много событий для одного дня. Точно, в старости буду припадочной старушкой. Какие стальные нервы надо иметь, чтоб все выдержать!

Я набрала номер Миши, но телефон отвечал упрямое «абонент недоступен». Тогда я позвонила в его офис. Там тоже не отвечали. Воскресенье. Тогда я быстро оделась и вызвала такси. Поеду к нему сама. Буду спасать своего мужчину. Мне не привыкать к трудностям.

Телефон звонил, а я неистово трясла сумкой, отыскивая, куда он запропастился. По закону подлости нашла я его в тот момент, когда мелодия закончилась. Звонила Ирина.

– Ириша, что ты хотела?

– Ты новости смотрела? Там и про нашу Таню, и про Мишу твоего. Что случилось?

– Ира, ничего не знаю, честное слово.

– Таньке дозвониться не могу, представляю, в каком она трансе. Мужа по подозрению в торговле наркотиками задержали, представляешь? Бизнесу конец, репутации тоже. Даже если он докажет непричастность. Как там Татьяна? Такое горе свалилось.

– Это точно.

Что-то важное я пропустила мимо ушей. Что-то очень важное. Так, отмотаем назад. Таня сказала, что хочет развестись немедленно и оттяпать все имущество. Значит, у нее есть план. Значит, для нее этот инцидент совсем не неожиданность? Как она тогда сказала – «я все устроила»? Вот коза! Мы волнуемся, а ей хоть бы что.

– Она плакала, я по телику в новостях видела. Представляешь, наша Танька – и в слезах. Я ее в жизни такой раздавленной не видела.

– А что она говорила?

– Что не знает ничего. С мужем хорошо жила, во всем доверяла.

– А теперь что будет? Что там еще сказали?

– Офис опечатали, сотрудники дают показания. Показали пакет с героином. Белый такой, как порошок.

– Понятно. С Михаилом что?

– Не знаю. Я думала, ты знаешь.

«Да, надо иногда телевизор смотреть».

– У нас небольшой спор получился, я не успела расспросить.

– Так это вчера случилось. Сегодня торговый центр закрыли, он банкрот вроде бы. Стал.

– Как?

– Не знаю. Там какие-то просроченные банковские кредиты. Мой Сережа говорит, что с этим не пошутишь.

– Вот блин! Поворот.

– Каролинка…

– Ириш, перезвоню тебе, ладно? Я в такси сейчас.

– Хорошо. До связи.

Я вновь набрала Мишу, но получила тот же ответ оператора. Судьба как будто надо мной издевалась. Отыграла спектакль, отмотала восемь часов назад и переставила роли. Я чувствовала себя препаршиво. Неизвестность убивает. Когда ты ничего не можешь сделать, ничего не знаешь, чувствуешь себя парализованным, неспособным помочь, ненужным, чужим.

Доехав до его дома, вышла, расплатилась и позвонила в домофон. Никто не отвечал. Отлично! Что теперь делать? Караулить у подъезда? И чем я думала, когда неслась на другой край города? Телефон отвечал неизменное «абонент недоступен». Села на лавку, запахнула легкий плащ, воткнула наушники и открыла аудиокнигу в телефоне. Не люблю просто сидеть и ждать, лучше это время заполнить чем-то полезным. Ждать не люблю. В уши полился монолог, и я настроилась на качественное восприятие. Как там надо жить? Здесь и сейчас, наслаждаться моментом. Попробую вернуться к этому правилу. Закрыла глаза и погрузилась в восприятие. Под музыку полился текст:

– Каролина, что ты здесь делаешь?

Михаил нависал суровой глыбой. На улице было темно, неяркий свет плохо освещал его лицо. Многократное повторение словосочетаний «быть собой» и «набраться смелости» расслабило, я вынула наушники и сказала:

– Тебя жду.

– Отлично. А если бы я не приехал?

– Не знаю. Я об этом не подумала. Позвонила в домофон, никто не ответил, решила подождать, когда вернешься.

– Ты странная. А если бы я спал крепким сном? Выключил телефон и спал. Сидела бы до утра?

– Миша, я хотела поговорить.

– Не вовремя ты со своими разговорами.

Он был сердит. Никогда раньше он не разговаривал подобным тоном со мной. Мне захотелось его обнять и сказать, как сильно я его люблю. Что слышала о неприятностях по телевизору, что сочувствую, хочу быть рядом и как-то помочь. Что сожалею о своих загогулинах женского характера, которые иногда прорываются подобным образом. Я смотрела на темную фигуру мужчины и понимала, как далеко он сейчас от меня. Очень далеко. Хоть и стоит на расстоянии вытянутой руки. Что даже если я напрошусь сейчас в гости, проведу с ним ночь и докажу, что люблю его, это ничего не изменит. Он – человек бизнеса. Он его царь, он его раб. И никогда и никто не сможет это изменить. Ему нравится выигрывать, нравится рисковать, идти вперед и быть в авангарде. Он никому не покажет лицо своих поражений, цену успеха и оборотную сторону дела, которому служит. Он привык демонстрировать фасад благополучия, гордиться своими достижениями, пиарить свой успех. Он любит быть фартовым и своим лихим видом человека, которому все удается, вызывать зависть окружающих. Я не помню, чтобы Миша знакомил меня со своими друзьями. Есть компаньоны, партнеры, деловые разговоры. Это я от него слышала. Но слово «друг» – никогда. Его жизнь – это череда успехов. Так думает каждый, кто не знает господина Царева лично. Он прожженный бизнесмен, отказывающий себе в отдыхе, личной жизни и даже в полноценном сне. Но никто не знает, каких жертв стоило ему жить по этим неписаным правилам. Не имея семьи, наследников и даже друзей. Никакой информации в СМИ о родителях, родственниках и даже о бывшей жене. Вероятнее всего, его брак распался из-за банального круглосуточного отсутствия мужа дома. Мы никогда не говорили на эту тему, но только сейчас, сидя на лавочке, я вдруг поняла эту женщину. Она была одинока, хоть и носила обручальное кольцо. Она жила с мужчиной, для которого его дело было и будет всегда на первом месте. Всегда. Возможно, она хотела ребенка, а он не мог себе позволить быть уязвимым. Он строил свою империю и не мог зависеть от шантажистов и конкурентов. Он слишком лидер, слишком первый. И моя утренняя история с беременностью одним махом взяла и перечеркнула наши отношения.

Я вдруг отчетливо поняла, как одна банальная шутка, женское недержание языка, в отношениях с серьезным мужчиной может поставить крест на отношениях. Тогда я даже не понимала всю серьезность последствий. Вот если бы не струсила, а перезвонила… Возможно, не было бы этого холода, исходящего от его тела. Не было бы этого дурацкого вечера. Надо слушать свое сердце, думать своим разумом, не надеясь на советы подруги. Мы живем свою жизнь. Один раз. И только мы сами за нее в ответе. Какой она будет. И с кем.

Я поднялась, шагнула навстречу и обняла его тело.

– Я люблю тебя.

Он молчал.

– Я люблю тебя, слышишь?

Он молча положил руки мне на талию. «Ладно, за объятия зачтется».

– Миша, я…

– Не надо ничего говорить. Я все понял. Ты такая же, как все женщины. Тебе нужны гарантии. Ты хочешь семью и решила проверить, как я отнесусь к этому заявлению.

Я открыла рот что-то сказать и тут же его закрыла. Хорошо, что на улице темно и не видно лиц. Иначе я бы сгорела от стыда тут же.

– Видишь ли, я не первый год живу на свете и кое-что знаю. И готов тебе ответить.

Я чувствовала, как задергался правый глаз, а в горле разросся шар внушительных размеров. И даже женское любопытство спряталось и дрожало от страха в уголках сознания. Я боялась ответа. Я чувствовала его настрой. Но отступать было некуда. Михаил крепко держал меня за талию.

– Я не готов связывать себя узами брака. Неподходящее время. Слишком много стоит на кону. Пятнадцать лет моего труда в денежном выражении сейчас висят в воздухе. У меня нет финансовой поддержки, нет стены за спиной. Я сам. Один.

Он замолчал. Его руки сжимали мою талию с такой силой, что мне казалось, я сейчас переломлюсь пополам.

– Я продаю квартиру, машину и все имущество. Два бизнес-центра оформлены на мою маму, но это простая формальность, которая сейчас меня спасает. Я не могу рассказать тебе больше, – он перевел дыхание, – и не могу больше с тобой встречаться. Сейчас я вызову такси, и ты уедешь. Извини, отвезти сам не могу, машины уже лишен.

Хорошо, что он меня держал. Пораженная, оглушенная, я стояла, не веря своим ушам. И готова была упасть замертво. Моя жизнь разрушилась вместе с его бизнесом. Плакать и просить прощения не имело смысла. Миша все решил. Это такой человек, который принимает решение один раз. И не меняет его.

* * *

Что было дальше, не помню. Как добралась домой, как попрощались – ничего не помню. Я пребывала в трансе. Жизнь со всеми звуками, вкусами и ощущениями потеряла смысл. Я как будто упала в глубокий колодец, в котором никто не оставил лестницы. Вокруг глухо, темно и холодно. Я плакала тихо-тихо, боясь нарушить мертвое пространство всхлипами. И дрожала. То ли от страха, то ли от холода.

Вдруг в кромешной тишине раздался оглушительный звон. Резкий, противный. Большое цинковое ведро летело откуда-то сверху, грозило грохнуться мне на голову. Звук приближался, я крепко зажмурила глаза… И проснулась.

Противный нарастающий звонок будильника гремел на всю комнату. Я села на кровати и оглянулась. Так, я дома. Это моя комната, открытое окно, утренний холодный ветер, трезвонящий будильник. Обстоятельства вчерашнего вечера накатились с новой силой. Картинки мелькали как кадры поломанного калейдоскопа: вот я хватаю Мишу за руку, не хочу садиться в подъехавшее такси. Он отворачивается, уходит и не смотрит мне вслед. Я плачу, слезы бегут теплыми потоками. Водитель что-то говорит. Мой подъезд, моя квартира.

Последний звонок по мобильному. Абонент недоступен…

Вздрогнула от мелодии мобильного. Схватила и поднесла к уху.

– Алё.

В этом коротком слове было столько надежды!

– Каролина Александровна, вас ожидает клиентка. Передать, что вы задерживаетесь?

– Катя? Ты? Сколько сейчас времени?

– Десять тридцать. Она по записи, вы забыли?

– Да.

Я пыталась напрячь мозги.

– Новенькая?

– Нет, постоянная.

– Перенеси ее, пожалуйста, я приеду через два часа.

Выпила крепкий кофе и помчалась в офис. Есть не хотелось, думать тоже. Вчерашние события казались страшным сном, не более того. «Все пройдет, все будет хорошо», – уверяла себя без остановки.

Клиентка ждала меня в приемной. Я влетела вихрем. Она подняла глаза.

– Здравствуйте, Жанна. Извините, что так получилось.

На ходу сбрасывала вещи и открывала ключом дверь в кабинет, приглашая войти.

– Не волнуйтесь, Каролина. Я читала книгу. Время зря не теряла.

Мы расположились на креслах, я старалась восстановить дыхание от быстрой ходьбы. Жанна Антоновна полгода назад узнала, что у мужа есть другая женщина. Известие повергло ее в глубокий шок, выход из которого она искала в компании подруг. Пересказывая им бесконечные жалобы в адрес неверного, она многократно повторялась и сама запуталась – кому из подруг что говорила. Они все были на ее стороне, но от этого женщине легче не становилось. Все сочувственно вздыхали, окатывали изменника новыми обидными словосочетаниями, прикладывали руки к груди и жалели несчастную. Когда Жанна поняла, что толку от таких разговоров нет, обратилась ко мне. Два месяца назад мы начали работу.

Горе, обида, злость – чувства логичные для данной ситуации. Но они множились подругами, переносились из уст в уста и не отпускали женщину. Она переживала заново унижение и горечь, обсуждая многократно поступок своего мужа. Она сама не давала своей ране затянуться, эмоции удваивались, давили и не отпускали.

– Три месяца прошло, а я не могу забыть его измену. Не то чтобы простить, даже не думать о ней не могу.

Она плакала и была очень подавлена.

Помню, посоветовала ей не говорить больше с подругами, не вспоминать произошедшее. Особенно не обговаривать инцидент с теми, кто хорошо знал ее семью. Такие разговоры – это все равно что сыпать соль на открытую рану. Будет болеть, жечь, разъедать кожу. Прекратить пытку можно одним путем – перестать об этом говорить. Если все же есть потребность выговориться – бери диктофон и говори все, что хочешь. На следующий день прослушай запись, проанализируй сказанное. Так ли все на самом деле? Еще раз сделай запись и выплесни накопившиеся чувства, не стесняясь в выражениях. Через какое-то время переслушай. Правдивы твои обвинения? Возможно, ты приписываешь мерзавцу больше грехов, чем он совершил? Записывая и прослушивая свои записи, ты избавляешься от негатива, который разрушает жизнь и подавляет другие эмоции. И не выносишь «сор из избы», что тоже неплохо.

После двух недель ежедневных упражнений с диктофоном Жанна почувствовала облегчение. Она высказала неверному мужу все, что о нем думает, не травмируя других людей своей трагедией. А подруги, уставшие слушать одни и те же обвинительные речи, вздохнули с облегчением. К ним вернулась прежняя Жанна, с которой легко и просто.

На прошлой встрече мы перешли к методике принятия ситуации. Печаль состояла в том, что женщина продолжала жить с мужем, так и не простив его. Зачем? Поясняла многолетним браком, общими детьми. Но ей самой были противны собственные объяснения. Истина в другом. И она, и я это понимали. Она просто давала шанс мужу все исправить. Чтоб заново с цветами и конфетами, и дифирамбы под окном, и ползание на коленях. Но он ничего этого не делал. Пришел, сознался, напился и лег спать. А утром спокойно пошел на работу. Его жизнь не поменялась, в то время как у его жены она просто рухнула.

– Поймите, Жанна Антоновна, ваш муж не изменится. Если он сразу не раскаялся в содеянном, не умолял вас его простить, не будет он этого делать через полгода.

– Но мы почти не общаемся. У нас холодные отношения. Мы даже не спим вместе. Разве ему не понятно, что виной всему он?

– Вы не задумывались, почему муж не предпринял до сих пор ни одной попытки вернуть вашу семейную жизнь в прежнее русло?

– Он слишком гордый. Никогда первый не подойдет.

– Его все устраивает.

Мы встретились взглядом. В ее глазах мелькал испуг. Я поняла, что она допускала эту версию, но усиленно гнала прочь. Тем не менее я продолжала:

– Его устраивает то, как вы сейчас живете. И он не будет ничего менять по своей воле.

– Но мы не спим вместе.

Она была возмущена.

– Значит, ему это не надо.

– Любому мужчине нужен секс.

Я вопросительно подняла брови. Ну, пусть домысливает. Если не с ней, то с кем?

– Я не верю, чтоб он мог обойтись без секса полгода. Любой бы на его месте валялся у жены в ногах, лишь бы иметь доступ к телу.

– А если ему не нужен доступ к вашему телу?

Она застыла. Казалось, что ее лицо забальзамировалось. Даже морщинки разгладились.

– Вы хотите сказать…

Она задыхалась от собственных предположений.

– Он… Он спит с ней. С ней! До сих пор?

– Я этого не говорила.

Но Жанна Антоновна еле сдерживала в глазах слезы.

«Почему я? Почему я являюсь тем человеком, который открывает людям глаза? Это совершенно неприятное чувство».

Вспомнила наши со Славкой затянувшиеся отношения на грани разрыва. Я не чувствовала себя грешницей и не просила прощения. Не хотела с ним спать и не стремилась изменить ситуацию. Поэтому продолжила:

– Вы должны раз и навсегда в себе разобраться. Если не можете простить мужу измену, на самом деле не можете, не способны – расстаньтесь. Не мучайте себя ежедневной пыткой. Зачем вы продолжаете жить с ним? Вам эта жизнь не нравится. Но вы ее продолжаете, уже который месяц ничего не меняя. Зачем?

– Я надеялась, что…

Из ее глаз покатились слезы.

– Жанна Антоновна, задумайтесь сами, будет человек просить прощения за то, в чем не считает себя виновным?

Она плакала и меня не слушала. Тогда я воспользовалась примерами.

– Мама вам в детстве покупала одежду?

Она кивнула, комкая салфетки у лица.

– Нужная практичная вещь… Но разве вы принимали ее как подарок?

Она равнодушно пожала плечами.

– Вам хотелось куклу, а не куртку. Не правда ли?

Она шумно высморкалась.

– И вот проходит полгода. Вы давно носите куртку, можно сказать, сносили уже. Она вам жмет и надоела, хочется снять. И вдруг вы вспоминаете, что не сказали маме за нее спасибо. Что будете делать?

Она уперла в меня покрасневшие глаза.

– Вы будете благодарить маму за куртку, которую почти сносили?

Жанна Антоновна молчала.

– Наша беда в том, что мы продолжаем верить в сказки.

Я смягчила тон беседы.

– Мы помним, что хорошие дети признаются в своих дурных поступках даже спустя полгода. Их терзает совесть, ребенок мучится, что разбил вазу.

– Помню: второй класс, третья четверть. Нам читали рассказ, который настолько врезался в память, что мне казалось, будто все дети должны быть такими честными. Честными и справедливыми. Ведь у всех есть совесть. Значит, все должны сознаваться в плохих поступках.

Я встала из-за стола, потерла пальцами лоб и прошлась вдоль окна.

– Но вскоре жизнь показала мне другую сторону истории. Я поняла, как ошибалась. Что далеко не все дети горят желаниям признаваться и каяться. Что многие из моих школьных товарищей, наоборот, учатся скрываться и избегать наказания.

Я остановилась и посмотрела в глаза клиентке.

– Как вы думаете, взрослые преуспели в этом больше, чем дети?

– Если тренироваться с детства, то во взрослом возрасте человек станет профи.

– Вы совершенно правы.

Я приблизилась, задержалась у ее кресла ненадолго и вернулась на свое место.

У Жанны Антоновны были бездонно-грустные глаза. В таких нет надежды на светлое будущее. Нет веры в чудеса.

«Так будет лучше для нее. Прекратит свою ежедневную пытку: ждать, надеяться и мучиться».

– Сколько вашей старшей дочери, Жанна Антоновна?

– Семнадцать, – не меняя выражения глаз, произнесла она.

– Взрослая, скоро замуж.

Она кивнула, глядя в пустоту.

– Вы хотели бы для своей дочери такую судьбу, как у вас?

Женщина встрепенулась, будто я плеснула ей в лицо стакан холодной воды.

– Вы бы хотели, – продолжала я, – чтобы ваша дочь пережила измену, ежеминутно мучилась, рисуя картинки предательства, но продолжала жить с человеком, который ее не уважает?

– Что вы такое говорите!

Ее голос срывался на крик.

– С человеком, который спит с другой женщиной, но тщательно от нее это скрывает. А если вдруг жене захочется поиграть в детектива и вычислить неверного, скажет, что предупреждал. Сознавался, факт присутствует. Периодичность не уточнялась. Но он продолжает жить с детьми под одной крышей. Для совести – свой гражданский долг выполняет.

– Я не хочу такую судьбу для дочери!

– Вы бы не хотели, – я откинулась на спинку и сказала тихо-тихо, – а сами так живете. И подаете ей пример. Дети подсознательно копируют модель поведения родителей. Она будет знать, что страдать для женщины в браке – это нормально.

Ее подбородок задрожал.

– Шесть месяцев сами так живете.

Из глаз закапали слезы.

– Почти двести дней. Двести дней своей жизни вы живете в муках, Жанна Антоновна.

Она плакала навзрыд.

– Добровольно.

Я протянула ей салфетки.

– И все ждете, что ваш муж изменится. Упадет на колени, и все будет так, как раньше.

* * *

Закончили мы разговор на спокойной ноте. Она твердила, что устала и больше не хочет так жить. Говорила, что начнет жизнь с чистого листа. И первый шаг уже сделала – поняла, что обратной дороги в прежнюю семейную жизнь нет.

Как только она ушла, я обратилась к своей секретарше:

– Катюша, что ты слышала о Михаиле Цареве?

– С которым вы встречались?

«Встречались… Какое далекое слово для близкого человека».

– А что, есть еще один?

– Не знаю, мало ли однофамильцев. В новостях о нем говорили, но так, мельком. А вообще, он очень закрытый человек. Боюсь, информации будет совсем мало. Помните, когда он на прием записывался, даже координаты свои не оставил.

– Да-да.

«Вот она – оборотная сторона великолепной теории – жить одним днем. Живешь, наслаждаешься и не успеваешь соломки подстелить. Совершенно ничего не знаешь о человеке».

Часы складывались в дни, а я все откапывала информацию о Мише. Это стало моей идеей фикс, как у Таньки с ребенком. Кстати, как там она? Надо бы позвонить…

Что произошло?

Я терзалась вопросами и все возвращалась к тому злополучному вечеру, который стал прощальным. Я знаю, что в тот момент он говорил ясно и осознанно. Пусть в гневе, пусть на повышенных тонах, но абсолютно уверенно. И я знала, что это не простые слова. Это не хмель, который выветрится к утру. Это не досадное недоразумение или ответный шаг с целью меня позлить. Это его выбор. И мне надо с этим смириться. В его жизни меня больше нет…

Я была в смятении. Каждая услышанная фраза, каждая долетевшая песня, казалось, была про меня. Тексты песен кричали о потухших чувствах, ушедшей любви, по телику крутили фильмы-катастрофы, в новостях говорили цифрами о погибших, замерзших, утонувших. Неужели все люди несчастливы? Или человек, попавший в капкан депрессии, реагирует на таких же, как он сам?

Чтоб избавиться от наваждения и не сойти с ума, возомнила себя великим сыщиком и перекопала Интернет. Итак, вот что получилось. Петр Иванович Завьялов был правой рукой Царева в управлении холдингом, занимающимся строительством и сдачей в аренду площадей торговых комплексов и бизнес-центров. У самого Царева, в свою очередь, был намечен новый проект развития в сторону Запада, в нише популярных там страховых компаний. Страховать можно абсолютно все, включая прибыль, бизнес и количество лет жизни. В нашей стране признанными пока являются лишь медицинское страхование, автострахование и страхование от несчастных случаев. Михаил заинтересовался новым американским проектом, вложив в его старт и открытие московского офиса кругленькую сумму. История получилась почти детективная: с предательством партнера по бизнесу, поддельными подписями и документами. Я копалась в ней, и это на какое-то время заглушало мою боль и отчаяние.

Нынешний бизнес Михаила пошатнулся, потянув за собой репутацию надежного клиента. Кто вложит деньги в компанию, хозяин которой не отдает вовремя долги? В один день Миша лишился всего, к чему шел последние годы. Его авторитет железного и успешного бизнесмена лопнул.

Михаил стал катиться вниз. Его видели в заведениях с сомнительной репутацией. Он пил, дебоширил. Его видели, мне говорили. Я искала встреч, звонила, но телефон отвечал однообразно – «абонент недоступен». Квартиру продал, офис распустил. Найти никак не удавалось. Кто-то его где-то видел, но я не видела второй месяц. Сказать, что переживала, – ничего не сказать. Он исчез из моей жизни, как будто не был в ней никогда.

От отчаяния позвонила Славке. Он единственный, кто был связан с Мишей хоть какой-то ниточкой.

– Не знаю, что тебе рассказать из того, что ты хочешь услышать.

Славик казался искренним в телефонном разговоре. Мы поговорили, он предложил встретиться.

– Кэрол, – он стал называть меня на западный мотив, – Мишка мне не друг. А после того, как он заинтересовался моей женщиной, мы перестали общаться. Знаю только, что это человек одного пути, одной цели – вперед и только вперед. Он ни перед чем не остановится.

Славик замолчал, я задумалась.

– Его жена, кстати, у нас работает, – продолжил он, – сбежала, не выдержала.

– Сбежала?

Мне не понравилось это упоминание.

– Он ей ничего не оставил. Очень жесткий человек, правда. Она мужа бывшего вспоминать не хочет. Что еще рассказать? Любит деньги и успех. Да кто их не любит, в принципе…

Славка опять замолчал.

– Она красивая?

– Кто?

– Бывшая.

– Да нормальная, я как-то не задумывался.

Мы сидели друг напротив друга. Я смотрела на Славку: он изменился, похудел. Стал собранным и каким-то взрослым. Постригся по-другому, прическа эта ему шла. Говорил вежливо и дипломатично, как всегда. Не было взрывов и вспышек ярости, как у Миши. Не было перепадов настроения. Не было двойных смыслов, тайн, секретов. С ним было легко и просто, как с подружкой. Мы проболтали целый вечер, он предложил проводить домой. Я понимала, что во многом мы сохранили такие отношения только благодаря его врожденной интеллигентности. Не каждой паре, которая расстается, удается в будущем поддерживать отношения.

– На кофе не приглашаю.

Я улыбнулась, смягчив отказ от возможности продолжить вечер. Я любила Мишку и вопреки всему хотела быть с ним. Мне не хватало драйва наших свиданий. Не хватало ощущения опасности. Его запаха, объятий, слов. Судьба мстила мне за Славку, била теми же поступками. Я чувствовала себя мусором, оставленным посреди клумбы. Плакала ночами, принимала все удары, думала обо всем случившемся и прогоняла мысли вновь. Мне нужно было время, чтоб все забылось и улеглось. Спасала лишь работа и разговоры с клиентами. Я перестала звонить друзьям и родителям. Никак не хотелось верить в то, что произошло. Я не могла осознать, что все кончено…

Не прерываясь надолго, подобно пыткам концлагеря, терзала мозг однообразными вопросами: «Зачем?», «Почему?», «Где и когда я смогу найти того человека, который сможет заменить мне Мишу?»

Я превратилась в мумию. Серое лицо, потухшие глаза, несуразная одежда. Я растворилась в своем горе, опустилась на дно и не замечала совершенно ничего.

Пока не позвонила Татьяна.

* * *

– Я выхожу замуж, – заявила она без предварительных приветствий.

Как витаминный укол, как отрезвляющее средство, как нашатырь, как ураган – она приходит неожиданно, но всегда с результатом. Пациент, то есть я, встрепенулся и вновь захотел жить. Появилась куча вопросов. Захотелось встретиться и все обсудить. Я вдруг поняла, что не общалась с подругами очень давно. Стало стыдно и за себя, и за свое молчание. Мое горе – это ведь не горе вовсе. Так, мужик бросил. Подумаешь! Да, больно, обидно, неприятно. Но ведь не горе. Все живы-здоровы. Сколько их вообще на свете, мужиков? Один бросил, значит, освободил место другому.

Я молодая, красивая, здоровая. Это целый капитал. Счастливая, любимая обязательно еще буду. Обязательно! Испытываю в настоящий момент с этими качествами временные перебои. Как сотовая связь с противным «абонент недоступен». Но ведь вскоре он становится «доступен». Так же будет и у меня. А временное одиночество можно провести с пользой. Например, выучить английский. Или наконец-то записаться в спортзал. И не просто записаться, а начать регулярные тренировки. Пообещала себе второе. Исполню обязательно, вот только с девочками встречусь.

Положительные мысли помогли воспрянуть духом, я стала готовиться к встрече с трепетом и надеждами, как к выпускному балу в школьные годы.

В нашей жизни бывало такое, что мы пропадали на время и друг о друге ничего не знали по нескольку месяцев. Это не мешало дружбе. Каждая понимала, что есть периоды, когда личная жизнь важнее и выходит на первый план. Потом кто-то объявлялся, собирал остальных, и все возвращалось на круги своя. В этот раз все так и было.

– Значит, так, – после приветствий заявила Татьяна, – прошу записать в своих календарях дату моей свадьбы. Скоро я стану Жаркова. Короче, я влюбилась. Скоро забеременею и рожу сына.

– Ого! Да! Вот это да! – я сыпала несвязанными междометиями.

– Когда ты успела? Кто он? Где познакомились?

– Молодой перспективный адвокат. Увидела, влюбилась, поняла – надо брать!

Татьяна рассмеялась.

Иришка со своим внушительным животиком еле помещалась за столиком кафешки. Ее фамилия уже изменилась, как и семейное положение. Я была за них с Танькой очень рада. Честно. Только где-то в глубине души копошилось нехорошее чувство, заставлявшее признать себя полнейшей неудачницей. Мои подруги по второму разу замужем, а я еще ни разу там не была. От одного мужика сама ушла, второй сбежал. И что с этим всем делать, я не знала. Об этом и сказала девочкам.

– Найди третьего, – предложила Татьяна.

– Легко сказать.

– Меркулова, – Татьяна смотрела прищуренным взглядом, – сходи к гадалке. Есть адрес. Тетка – бомба. Карму чистит, венец безбрачия снимает, сглаз выливает.

– Таня, я – врач. И в подобных услугах не нуждаюсь. Не верю в эту сверхъестественную чушь, понимаешь. Если оно – мое, то никуда от меня не денется. Мне такой принцип гадания ближе.

– Как знаешь, – она пожала плечами. – Только учти, хороших мужиков все меньше и меньше остается. Рынок невест каждый год пополняется новыми лицами, стройными телами. В нашем возрасте носом крутить невыгодно.

– Но ты крутила, и у тебя получилось.

– У меня была цель. Это главное. У тебя она есть? Пока ты сидишь и себя жалеешь, задаешься вопросами – что мне делать и за что мне это все, время бежит. Вспомни, что ты советуешь клиенткам?

– «Пока вы недовольны своей жизнью, она проходит», – вспомнила и процитировала мой принцип Ирина.

– Это правда, – я согласилась.

– Это правда! – подтвердила Таня.

Я посмотрела на веселых, счастливых подруг, почувствовала себя вновь виноватой и какой-то безвольной. Что я делаю со своей жизнью? Зачем хороню себя раньше времени? Да, была любовь, были отношения. Надо им сказать «спасибо» и отпустить с миром.

– Ты чему людей учишь? – продолжала Таня.

– Почему сама этим принципам не следуешь? – подхватила Иришка.

Неожиданно вспомнилась песня из любимого фильма, и я запела:

К счастью стремишься сквозь все испытанья,

Счастья как чуда великого ждешь,

Может быть, даже само ожиданье

Счастьем когда-нибудь ты назовешь…

Мы засмеялись.

– Влюбиться тебе надо, – подсказала Ира.

– Выходи за Славика, он тебя ждет.

Таня смотрела серьезно. И еще раз повторила реплику. И еще раз.

– С чего ты так решила? Почему Славик? Что это вдруг за предложение?

Я сбивалась и хмурилась. Речь прерывалась, я пыталась задавить появившиеся мысли вопросами. Мне не нравилось то, что она говорила. Какой замуж? Какой Славик? Он в прошлом! Так и сказала.

– У тебя все сейчас в прошлом. Все мужики твои. Если не хочешь искать нового, возвращай одного из них в свое будущее.

– Ты говоришь путано.

– Это ты путаешься. Единственный мужик, который тебя любит, – это Вячеслав. Он тебе предан, неужели ты не видишь? Ни с кем не встречается, никого не завел. Все еще любит тебя.

– Таня, прекрати. Ты сама не понимаешь, что говоришь.

– Отгородилась стеной и не слышишь ничего. Когда ты перестала его нянчить, ушла, выбрав другого, мужик взял себя в руки. Понял, что потерял любовь всей своей жизни. Ты думаешь, легко ему было? Ты за эти полгода сколько раз с ним общалась?

– Что ты ко мне прицепилась? Мы на днях виделись. Ты сама с ним часто общалась?

– Представь себе, тоже виделась на этой неделе. И он мне рассказал, что ты его отшила. А он хочет вернуть любовь в свою жизнь. Он любит тебя, слышишь меня? Выходи за него, рожай ребенка. Такой мужик будет тебе и ребенку защитой. Деньги зарабатывать умеет, любит тебя, все прощает. Хорош собой, жилплощадь имеется и машина. Полный комплект. Что тебе еще надо? И мама твоя его любит.

– Да, мама – это аргумент, – я хмыкнула.

Иришка взяла меня за руку.

– Каролина, ты сама чего хочешь?

– Не знаю.

Правда, я не знала. Вот шла навстречу с девочками, была в прекрасном настроении. А сейчас разговор зашел в ту плоскость, в которой я не готова была откровенничать. Ира меня поняла.

– Тань, не мучай ее. Видишь, как ей не просто.

– Танюха, лучше рассказывай о своем скоропостижном замужестве, – я подмигнула Ире.

– Что рассказывать? Пришла, увидела, победила. – Она рассмеялась.

Честное слово, впервые видела Таньку такой счастливой! Вот что с людьми делает любовь.

– Где ты его нашла? – допытывалась я. – Сама твердишь, что холостых и вменяемых днем с огнем не найти.

– Не поверите, девочки, – она улыбнулась, – нашла, когда с Николашей разводилась.

– Тебе поверим, – сказали почти хором.

Ах, Танька, бесстыдная любительница хитросплетенных любовных историй. С нескрываемым удовольствием, буквально смакуя каждое слово, начала свой рассказ:

– Значит, дело было так. Я позвонила адвокату, который у Царева был…

Я почувствовала скачок давления, ударившего по вискам. Таня продолжала:

– …у него запись, он порекомендовал другого. Мы созвонились, договорились встретиться. Я подготовила документы, которые нужны, съездила к Николаю, взяла расписку. Потом с ним встретилась, и все – вспышка.

Она засмеялась.

– Таня, но как же Николай? Ты его бросила в трудную минуту.

– Да, да, да. Бросила. Конечно, я не святая. Я хотела простого женского счастья. Любой ценой. И прежде чем меня обвинять, подумай, хорошо ли ты знала мою прежнюю семейную жизнь? Или ты знала ее ровно настолько, насколько я тебя в нее пускала?

Мы посмотрели друг другу в глаза.

– Я хочу ребенка, знаю, что скоро забеременею и рожу. Это моя цель, понятно?

– Понятно.

Продолжать в этом русле не было смысла. Мы могли нанести нашей дружбе непоправимый урон. Решила сменить тему:

– За Славика не выйду. Я его не люблю.

– Понятно, – таким же тоном ответила Танька.

* * *

Катерина ждала меня в офисе.

– Каролина Александровна, я хотела поговорить с вами.

Она немного нервничала.

– Что случилось?

Я скинула легкий плащ светло-сиреневого цвета и взяла протянутую чашку крепкого заварного кофе.

– Ничего серьезного, – Катя опустила глаза. – Я замуж выхожу.

– Ничего себе новость! Поздравляю. Надеюсь, жених – Петр Валентинович?

– Да. Свадьба в следующую пятницу.

Она улыбнулась.

– Так мало времени.

Я стала метаться по кабинету, будто мне сообщили о собственной свадьбе с датой конца света.

– Катя, ты платье заказала?

– Да.

– Ресторан? Машину? Фотографа?

– Да.

Я остановилась и повернулась к будущей невесте:

– Я что, узнала самая последняя?

– Да.

Она опустила глаза. Я плюхнулась в кресло.

– Вы были очень заняты, Каролина Александровна. Не хотелось отвлекать.

– Отвлекать? От чего? От любовных переживаний? Может, я бы и отвлеклась быстрее! Ну, Катерина, партизанка.

– Петя хотел лично, я сказала, что сама приглашу.

– Спасибо.

Я ушла в свой кабинет и целый день размышляла над превратностями судьбы.

Кто-то находит, кто-то теряет…

Мысли рваными фразами метались в мозгу, я хотела упорядочить их ход. Ведь все прекрасно на самом деле. Катюша выходит замуж за хорошего человека, станет настоящей москвичкой. Она обязательно будет счастлива. Представляю, как рад жених.

Ощущение того, что я сделала нечто важное, помогла двум сердцам обрести друг друга, тешило самолюбие. Значит, не все так плохо в Датском королевстве. Когда счастлив тот, кто рядом с тобой, становишься счастливым и ты.

В таких мажорно-ностальгических мыслях ушла домой. Собственное одиночество перестало тяготить, я всецело погрузилась в подготовку предстоящей свадьбы. Мне хотелось Кате устроить неимоверно шикарный девичник.

Во время обеденного перерыва я решила съездить в ночной клуб, который выбрала для празднования Катькиного девичника. Нашла быстро, входная дверь оказалась открытой. Внутри было темно и пустынно. «Можно пообедать и меню изучить», – решила, переступив порог.

Официантов не было, на площадке хозяйничала уборщица. От ее усталого вида веяло прошлым, что совершенно не сочеталось с ультрамодным дизайном заведения.

– Добрый день.

Я стояла рядом с ней, улыбаясь во весь рот.

– Подскажите, могу я сделать заказ?

Она грустно на меня взглянула, отбросила швабру и куда-то молча поплелась. Неприятное чувство скользнуло в душу. Можно подумать, это я заставляю бабульку мыть полы в клубе и сознательно недоплачиваю ей каждый месяц. Мне стало неуютно. Хотелось сменить яркое платье, в которое облачилась с утра с целью развеять нахлынувшее в очередной раз чувство одиночества. Высокие шпильки, яркий шарф и нарядный макияж, видимо, вогнали бабку в состояние глубокой печали по молодым годам. Она ушла и не собиралась возвращаться.

– Это вы меня спрашивали?

Я обернулась.

Спортивная фигура, взъерошенные волосы, черная рубашка с закатанными рукавами. Высокий, кареглазый, симпатичный. Похож на главного героя из фильма «Три метра над уровнем неба». Мигом забыв про угрюмую уборщицу, я расправила плечи и улыбнулась:

– Здравствуйте.

Мужчина смотрел вопросительно. Я сделала шаг навстречу:

– Хотела сделать заказ, пообедать и кое-какие вопросы обсудить с администратором.

– Вообще-то мы еще закрыты.

– Разве?

Обернулась и посмотрела на дверь, через которую вошла.

– Там есть расписание, – он проследил за моим взглядом и улыбнулся.

Я не знала, что еще сказать. Надо же, у меня, практикующего психолога, пропал дар речи. На пустом месте. Когда со мной такое было?

– Извините, с обедом не получится, – он пожал плечами.

«С Мишей такое было», – подсказала память.

– Могу пригласить на чашку кофе.

«С Мишей я чувствовала себя глупой и говорила невпопад».

– Здесь недалеко, через дорогу.

Я посмотрела на парня так, будто увидела впервые. Его глаза блестели.

– Что?

– В качестве компенсации за неработающую кухню, – он усмехнулся и прищурил глаза, – если подождете пару минут, закончу с резервуаром и приглашу в кафе.

Кивнула в знак согласия.

Он скрылся, а я задумчиво опустилась на стул, не обращая внимания на копошащуюся рядом бабку с ведром.

«Какой мужчина!» – кололо где-то в области сердца.

«Какой мужчина!» – перехватывало дыхание.

Я вскочила, расправила складки на плаще, достала зеркало и поправила макияж.

– Денис Викторович понравился?

Бабулька, опершись на швабру, следила за моими лихорадочными движениями.

– Э-э… С чего вы взяли?

Мысли метались.

«Ну, полная идиотка! Видели бы меня сейчас клиенты».

Я демонстративно спрятала зеркало в сумку и придала лицу равнодушное выражение.

– Обычный мужчина.

– Он всем нравится.

Бабулька не сдавалась:

– Моей внучке тоже. Она администратором работает.

– А разве администратор не он?

Я повернула голову в сторону, куда скрылся мой новоиспеченный кавалер.

– Денис Викторович – хозяин.

«Борьба будет не из легких», – мелькнула шальная мысль.

«Но ведь тебе это как раз нравится. Чтоб был огонь, вечный бой», – шепнул внутренний голос.

– Пойдем? – послышалось где-то за спиной.

Я обернулась.

«Интересно, долго он здесь находится? Что слышал?»

– Пойдем.

Я проследовала к выходу первая, не попрощавшись с бабулькой.

«Ну и что он мог слышать? – продолжал вести успокоительный монолог внутренний голос. – Ничего особенного, за что нужно переживать».

– Вы чем-то расстроены?

– Нет, Денис Викторович, показалось.

«Вся мыслительная деятельность написана на лице», – всегда говорила мне мама.

Мы присели за столик. Кафе оказалось уютным, с теплым полумраком, скрывающим режущий дневной свет. Стулья с высокой спинкой, как я люблю, белоснежные скатерти и тканевые салфетки. Бесшумно возник официант, мы сделали заказ.

«Интересно, Денис Викторович угощает?»

У меня никак не получалось отключить мысли, они летали хаотично и мешали наслаждаться моментом. Научно доказано, что за день в голове рождается и проносится до шестидесяти тысяч всевозможных мыслей. И как психолог, я говорю своим клиенткам: «Задумайтесь, сколько из них позитивных? Контролируйте то, о чем думаете. Это несложно, надо лишь выработать привычку отслеживать, что рождается в вашей голове…»

– Знаете, так нечестно, – прервал мои рассуждения Денис Викторович.

Я вопросительно вскинула бровь.

– Вы знаете мое имя, а я ваше – нет.

Он улыбался ласково, по-мальчишески.

«Сколько ему? Лет тридцать? Нет, тридцати еще нет. Двадцать восемь».

– Каролина. Каролина Александровна.

– Очень приятно. Выпьем за знакомство?

Мы посмотрели друг другу в глаза.

– Мне еще на работу, у меня клиенты.

– Я заказал чай. Зеленый. Вы любите зеленый чай?

Только сейчас увидела, что нам принесли беленький заварничек и две чашки. И пока я занималась укрощением мыслей, он успел разлить горячий напиток по чашкам. А сейчас предлагал «отметить знакомство». Я опустила глаза. Надо было что-то срочно придумать, чтоб достойно выйти из ситуации. Мысли, как назло, легли спать. Я попросила их больше меня не тревожить. Сама справлюсь.

– Я люблю черный. Но, давайте за знакомство.

Мы ритуально дотронулись чашками.

– Каролина Александровна, давайте вернемся к цели вашего визита.

– Зачем так официально? – Я улыбнулась. – Вы не на приеме.

– А вы доктор?

– Да, – я ответила после некоторой паузы.

– Ваш профиль?

– Лечу человеческие души.

Я вновь улыбнулась.

– Это вы так шутите?

– Нет, вполне серьезно.

– Как думаете, мою еще можно спасти?

Он лукаво прищурил глаза.

«Где-то я эту фразу слышала».

Было такое чувство, что все это в моей жизни уже было. Или было во сне? Не знаю. Но ощущение дежавю не покидало. Захотелось достать зеркало и еще раз поправить макияж.

Я глубоко вздохнула и произнесла медленно, с придыханием:

– Спасают души – священники, а я человек земной и немного грешный. Обратитесь в церковь.

Он чуть не поперхнулся чаем. Промокнул рот салфеткой и взглянул на меня по-другому, по-взрослому. Я продолжала:

– Моя подруга выходит замуж. Хотим устроить девичник.

– Отличное решение, – он кивнул, – и отличный выбор. В клубе по четвергам проводится программа, она так и называется «Девичник-шоу»: много конкурсов, мужской стриптиз, бесплатные коктейли…

Я его уже не слышала. Смотрела на движение губ, запал в глазах и представляла, как эти губы меня целуют, эти глаза туманятся страстью, а руки к себе прижимают.

Скажите, кому-то удавалось отключать мысли? У меня своя цепная реакция. Отключаешь поток мысли, автоматически включается воображение. Они взаимосвязаны.

Научно доказанный факт – женщина в первые несколько минут знакомства оценивает мужчину на предмет его сексуальной привлекательности. Это еще матушкой природой заложено – самка ищет достойного самца для продолжения рода, с целью красивого здорового потомства. И эту «матушку», как и мысли свои, не отключишь и спать не положишь. Она не дремлет, потому как зовется инстинктом.

Не сильно отличаясь от других своих соплеменниц, я уже мысленно переспала с Денисом Викторовичем два раза и тайно обвенчалась в маленькой церквушке, пропахшей ладаном.

– Каролина, вы меня не слушаете.

– А? Я? Слушаю.

– У вас такое лицо, будто вы увидели привидение.

«Во время мечтаний мое лицо приобретает абсолютно идиотское выражение. Привидение – это еще мягко сказано».

– Что вы! Я вся во внимании. Особенно меня заинтересовал мужской стриптиз. Можно с этого места подробнее?

Надо признаться, мы мило побеседовали и отлично провели время. Оно промчалось совершенно незаметно. Когда позвонила Катерина и сказала, что пришла клиентка, я вскочила и умчалась. Слишком быстро. Не оставила времени на взаимный обмен любезностями.

Потом сожалела. Очень сожалела и ругала себя за ненужную стремительность, упущенный момент. Тем более на протяжении двух часов мне планомерно «выносили мозг», отчего я чувствовала себя еще хуже. Бывают женщины, от которых быстро устаешь. Они громкие, суетливые, упрямо отстаивающие свое мнение.

«Зачем? Зачем вы ко мне пришли? – хотелось спросить. – Продемонстрировать свою твердолобость и бескомпромиссность?»

Мы не обменялись номерами телефонов, у Дениса не было возможности предложить встретиться вновь. Мы расстались никак…

* * *

Мы сидели с девочками в нашем любимом кафе. Я сама инициировала встречу. Хотелось поделиться новостями.

– Если бы хотел увидеть, нашел бы способы!

Татьяна, как всегда, была категорична. Я понимала, что в ее словах есть доля правды. На самом деле, что ему мешало узнать мой номер сразу, как только выпили чаю за знакомство?

– Мог прийти в то же кафе в то же время на следующий день, – предлагала она варианты, – ты ведь пришла?

Я опустила глаза. Да, я приходила на следующий день в кафе, сидела вся как на иголках, прокручивая дежурную фразу: «Ой, привет! Приятная встреча. Зашла пообедать. Мне здесь понравилось. Очень вкусно готовят!» Но Денис не появился.

– Я думаю, он тоже переживает, – пыталась успокоить меня Ириша.

– Переживает, – хмыкнула Таня, – ты слышала, как уборщица сказала? «За ним все бегают». Нет, такие парни знают себе цену, знают, что без женского внимания не останутся никогда. И, судя по тому, что нам рассказала Каролина, хозяин клуба – тот еще тип. Мужчина в лучшем своем представлении. Учти его ночной образ жизни, разряженных полуголых девиц, калейдоскоп красок и громкой музыки. Будет он переживать? Имея такой бизнес, заводишь связи и в милиции, и в криминальном мире. Как ты думаешь, сложно ему найти телефон понравившейся девушки?

Ира молча пожала плечами. Я совсем скисла. Эх, зря рассказала девочкам нашу встречу во всех подробностях. Оставила бы себе надежду.

– Не грусти, – Таня толкнула меня в плечо, – завтра Катькин девичник, встретитесь в клубе.

– Ты можешь позвонить администратору и пригласить к телефону хозяина, чтоб обсудить завтрашнюю вечеринку, – предложила Ира.

– Я не буду ему звонить.

Воображение продолжало рисовать картинки веселой ночной жизни, толпы народа и всеобщую эйфорию, в которой привык жить этот мужчина. Чем я могу быть ему интересна? Что у нас общего? Я не знаю ни одного названия коктейля, да мне это неинтересно. А ему наверняка плевать на тонкости женского подсознания и на компромиссы семейных отношений.

– Ты чего?

Таня пыталась меня растормошить.

– О чем я буду с ним разговаривать? У нас нет ничего общего.

– Здрасте – приехали! А о чем ты со Славиком разговаривала, а с Мишей? Ну, мать, даешь! А Ирка о чем со своим мужем разговаривает? А я со своим? Что за чушь. Будь собой.

– Она влюбилась, – прошептала Ира.

– Не выдумывай.

Я сказала нарочито громко, чтоб выбить подобные мысли из Иркиной головы одним махом. Отсечь, как взмахом сабли. Подобно глупой привычке советских женщин кричать на детей, наивно полагая, что «дойдет» быстрее и больше не повторится.

– Влюбилась, – хихикнула Ира, – смотри, как покраснела.

На девичник я возлагала большие планы, поэтому готовилась тщательно. Грохнула кучу денег и времени, чтоб подобрать соответствующий ночному клубу гардероб. Сбегала на маникюр, педикюр и укладку. Купила комплект красивого белья. И еще одного. В моих мыслях я столько раз была в гостях у Дениса Викторовича, что появиться там еще раз в белье, которое он уже «снимал», самой себе казалось неприличным.

Но все мои ожидания разбились о суровую реальность. Его в тот день в клубе не было. Сначала я вглядывалась во все мужские фигуры сквозь пестрый полумрак. И каждый раз, увидев похожий силуэт, сердце уносилось вверх. А потом разочарованно сползало вниз. К концу шоу-программы я не выдержала собственных пыток, подошла к барной стойке и попросила позвать хозяина.

– Его нет сегодня.

Был ответ.

Все.

Это конец.

Каждый день я специально проходила мимо ночного клуба. Изменила маршрут. Заглядывала в большие темные окна «нашего» кафе, но видела лишь свое отражение: растерянный взгляд, независимая походка, светлые волосы. Зайти внутрь не решалась. Сейчас идея казалась детской и наивной. В современном мире техники, всевозможных гаджетов открывалось столько возможностей найти человека, а я все хожу одной дорогой, надеясь на случайную встречу. Бред какой-то.

Вычислить фамилию владельца ночного клуба не составило труда. С помощью глобальной паутины я смогла насобирать о нем целое досье. И как самый любопытный сыщик, узнала не только анкетные данные, но и все предыдущие романы. Социальные сети засыпались чужими совместными снимками, и я сделала вывод, что Денису Викторовичу нравятся грудастые блондинки. Настроение испортилось. Как любитель-мазохист, установила себе его фотку в виде компьютерной заставки и разглядывала понравившегося парня столько, сколько мне хотелось.

Хандра, прогнанная довольно успешно много лет назад, вернулась и завладела сердцем на правах бывшей хозяйки. Странное состояние. Немного сонное и печальное. Я была уверена, что научилась контролировать настроение, мыслить позитивно и притягивать в свою жизнь нужные события. Я готова была спорить до хрипоты с любым оппонентом на тему любви и правильного поведения современных женщин в паре. В моей голове застряли четкие схемы отношений, которые реально работали. Я знала, о чем думают мужчины и чего хотят женщины. Эти суждения подтверждались многократно, даря осознание, что психология – мой конек. Я слушала и давала советы. Считала, что понимаю в жизни больше, чем все мои клиентки, вместе взятые. Я знала, чем забиты женские головы и чего на самом деле хотят мужчины.

Я знала.

Думала, что знала.

* * *

Я стояла в кругу гостей на ступеньках загса и размышляла, суждено ли мне самой когда-то выйти замуж? Можно было выйти за Славика. Отличная кандидатура, совместное прошлое. Уверена, что возродить отношения получится легко. Если позвонить завтра с утра, то к вечеру я перееду в его квартиру.

По телу пробежала судорога. Возвращаться не хотелось. Нет, это отжившие отношения. В одну реку дважды не входят, люди не меняются. Женой Славика я не стану никогда. Я не смогу без огня, без амплитуд. Обычная степенная и очень спокойная жизнь не для меня. Нормальная женщина будет рада стабильности в мужском обличье, но для меня предсказуемость – это погибель. Хуже смерти. Любая другая женщина будет счастлива с ним, а я нет. Значит, я ненормальная.

Улыбнувшись фотографу, постаралась вернуть мысли в праздничное русло. Катя была прекрасной невестой. Юной, нежной, в длинном элегантном платье классического кроя. Требования к цветовой гамме одежды гостей новобрачные не выдвигали, поэтому я ограничилась нарядом из имеющегося гардероба. Если честно, никакого желания наряжаться не было.

– Вот рожу, устроим девичник, – прошептала на ухо Иришка.

– Зачем тебе это надо с младенцем на руках?

– Это тебе надо. Пойдем в тот клуб, где ты своего мачо видела.

– Ира, прекрати.

Я нахмурилась. Мы на свадьбе, здесь весело. Я хотела забыть о своих мечтах хотя бы на время.

– На тебе лица нет. Ты же извелась вся.

Ира толкала меня в бок.

– Ей нравится страдать, – включилась в разговор Таня.

– Есть такой тип людей, которым нравится состояние печали. Их все жалеют, обращают внимание, гладят по головке и сочувствуют.

– Меркулова не такая, – шикнула на подругу Ирка.

– Была не такая. Стала другая, – пожала плечами Таня. – Видишь, что с ней происходит? Любовь все мозги отшибла. Несчастная, бедная, брошенная. Не случилось еще ничего, а она уже страдает.

Танька была резка, как всегда. Если бы не свадьба, отхватила бы от меня оплеуху. Я ограничилась строгим взглядом.

Надо признать, что Татьяна была права. На сто процентов.

Я хотела встретиться с Денисом, но не могла решиться зайти в клуб. Терзала себя всевозможными мыслями и страдала от нерешительности. Как это будет выглядеть?

«Здравствуйте, мы раньше встречались?» – на тот случай, если он меня не вспомнит.

«Денис Викторович, где вы пропали?» – если вспомнит.

«Шла мимо и решила зайти», – небрежным тоном.

«В четверг я здесь потеряла сережку. Не находили?»

«Хотела сделать заказ. У подруги свадьба».

Любые варианты и предлоги нашей встречи казались глупыми и лишенными смысла. С другой стороны, что я теряю? Зашла, пообщалась и сразу все поняла – нравлюсь мужчине или нет. Есть ли у этих воображаемых отношений хоть какой-нибудь реальный шанс? Это было просто и честно. Но я боялась. Боялась подтвердить опасения, что возникшая в первый день симпатия мне приснилась. Боялась новых разочарований и душевных переживаний.

Есть очень простая техника принятия решений, называется «Квадрат Декарта». Она дает возможность рассмотреть проблему с разных сторон. Все, что нужно, – это ответить на четыре вопроса.

Вопрос первый: что случится, если это произойдет? Итак, мы встретимся, и я пойму, что Денис Викторович ко мне равнодушен. Что тогда? Я просто перестану строить иллюзии и вернусь в реальный мир с его жестокими правилами. Не буду больше распускать слюни и удалю с заставки его фото.

Вопрос второй: что случится, если это не произойдет? Если я не зайду в клуб и мы не поговорим. Я продолжу существование в режиме замедленного времени, отравляя себе жизнь нерешенными мыслями. Я достигну эффекта зомби, пока сама от себя не устану.

Вопрос третий: что не случится, если это произойдет? Если я увижу Дениса отстраненным и чужим, романа не случится. Не случится того мечтательно-сладостного момента, в котором он будет стоять передо мной на коленях и просить простить ему все-все-все. За то, что позволил себе меня потерять на долгие двадцать дней. Мы разойдемся в разные стороны. Он – спокойный, я – уязвленная и раздавленная.

И последний, четвертый вопрос: что не случится, если это не произойдет? Если он не скажет, что я ему неинтересна. Если окажется все наоборот. Он думает обо мне так же, как я о нем. Что не случится тогда? Не будет свиданий, романтики, страстных поцелуев, любви и совместного будущего. Ничего этого не будет.

От предвкушения мужских прикосновений сделалось тепло и приятно. Да, надо идти. Собрать волю в кулак и зайти в его клуб. Сделать один мужской поступок.

Мужчины по своей природе решительны. Они не мучаются терзаниями: сделать – не сделать. У них такого «пунктика» нет. Отсутствует с рождения. И если мужчина чего-то хочет, по-настоящему хочет, он берет и делает. Добивается и получает. Такова их психология, их сущность. Мы, женщины, наоборот, способны строить иллюзии и питаться ими, не решаясь узнать истину.

Все, завтра зайду в клуб и увижусь с Денисом. Решено. Так девчонкам и пообещала.

* * *

Утро встретило головной болью. Я сползла с постели и впустила в комнату уличный воздух. Дико хотелось пить. В вазе на столе увидела свадебный букет. Память вернула в события праздничного вечера. Ресторан, торжество, новобрачные. Невеста бросает букет незамужним подругам. Ничего особенного для этого не делая, его ловлю я. Ведущий кричит в микрофон приветственные речи, я прячусь за спинами гостей и возвращаюсь на место. Какая свадьба? Где жених? Запиваю горечь крепкими напитками. Никогда не думала, что отсутствие мужчины может так сильно повлиять на восприятие жизни.

«Как мало я себя знаю», – пронеслось в голове.

Пришла домой в запотевшем виде, а букет в вазу с водой поставила. Сработало подсознание. Это такая штука, которая не врет. Можно самой себе не признаваться, а подсознание все выдаст без обмана. Значит, мне этот букет важен.

«Куда тебе замуж? – сопротивлялся внутренний голос. – Тебе немного больше тридцати, вся жизнь впереди.

О вчерашнем обещании помнила, но решимости его выполнить уже не было. Не было желания, и страха не было. Я заставила себя встать, умыться и собраться. И пока привычные неуютные чувства топились в парах алкоголя, вышла из дома.

На небе ярко светило солнце, парадно освещая город. Я думала о том, что буду собирать сегодня знаки. Автобус, подъехавший на остановку в ту минуту, когда я подошла к ней, зеленый сигнал светофора, зажигательная музыка в салоне маршрутки – все это было моими знаками. Положительными знаками.

По дороге к клубу я остановилась в небольшом уютном сквере. Присела на лавочку и подставила лицо солнцу. Я люблю так делать. Пусть говорят, что неправильно и вредит здоровью. Я научилась разделять правильно и неправильно по своему усмотрению. «Правильно» – это все то, что приносит мне удовольствие. «Неправильно» – все, что делает меня несчастной. Другого деления нет. Остальное – фальшь.

«Все, что с нами происходит, – все не случайно», – вывод напрашивался сам собой.

Я не сделала великого открытия, но это было мое открытие, личное достижение. Я поняла: все, что мне довелось пережить, было не зря.

Я мысленно поблагодарила Славика. Вместе с ним я научилась тонкостям проживания на совместной территории и искусству компромиссов. Я благодарна ему за решение финансовых проблем, в результате чего у меня теперь есть свой салон. Благодарна той страшной аварии, которая заставила оценить человеческую жизнь. Я перестала растягивать дни, складывать их в года, переносить обещания и планируемые поступки на неопределенное время вперед. Я перестала жить так, будто у меня в запасе есть еще лет пятьсот.

Та авария подарила мне новую любовь. Пусть выматывающую, адреналиновую, страстную и непредсказуемую. Я увидела «любовь» с другой стороны. Она обжигает, ранит и оставляет след. Но жалеть о том, что такие чувства были в моей жизни, ни разу не пришло в голову. Значит, они заслуживают благодарности. Спасибо тебе, Миша, что подарил мне безумство.

В сумке неистовой трелью заливался телефон, перебивая мысли. Татьяна, как ураган, всегда не вовремя.

– Таня, привет.

– Ирка родила! – кричала трубка.

– Да ты что? Как? Когда?

– Сегодня утром.

– А вчера на свадьбе гуляла, – я засмеялась.

– Нагулялась, растрясла и утром родила! – радостно кричала Таня.

Мы были так счастливы, что я не сразу спросила пол ребенка.

– Девочка у нас, 3600, в сантиметрах не помню.

– Спасибо, что сообщила.

От радости я вскочила с места и запрыгала вокруг лавочки.

Отличная новость! Ее я тоже восприняла как положительный знак.

И тут же память подсунула самый гадкий Новый год. Но если бы не Танькина затея, не этот зал, не наши бальные наряды, лежала бы Ирка сейчас в роддоме, прижимая к груди новорожденную крошку? Была бы она счастлива и любима?

Я вернулась на лавку и покачала головой своим мыслям. Все психологические трактаты верны. Не поспоришь. Все, что происходит, – все к лучшему.

Оставался один нерешенный вопрос: неужели я до сих пор не поняла, что бессмысленно беспокоиться о будущем?

Рывком поднявшись, направилась в сторону клуба.

Заведение было открыто, и я уверенно переступила порог. За барной стойкой парень в униформе меланхолично протирал бокалы. За столиками было пусто, уборщица уныло возилась со шваброй. По всему было видно, что днем этот клуб популярностью не пользуется.

– У вас можно пообедать? – обратилась я к бармену.

– Выбирайте, – он придвинул ко мне книжку меню.

– Я присяду, не возражаете?

Он равнодушно пожал плечами и занялся бокалами.

«Надо сказать Денису, что у него вялые сотрудники».

Я выстраивала в голове новые и новые монологи, советы по развитию бизнеса и прочие рекомендации, которые, как мне казалось, очень бы ему пригодились. Я забыла выбрать блюдо, отвлекшись на мыслительную деятельность.

– Могу порекомендовать стейк из лосося в унжурском соусе, – сказали где-то за спиной.

Я резко оглянулась.

Денис выглядел так же, как я его запомнила. В черной рубашке с закатанными рукавами, улыбка и взъерошенные волосы.

Горло мгновенно превратилось в пустыню Сахару без малейшего признака жизни. Я отвернулась и глупо уткнулась в цветные картинки меню.

– Я неплохо готовлю рыбу. – Он подошел ближе.

Неотрывно я сверлила глазами столешницу. Как будто собиралась выявить наличие микробов и сосчитать их точное количество. Сковавшая тело неожиданная встреча лишила способности трезво мыслить. Господи, ну почему я такая дура? Почему влюбленный человек похож на засохшего богомола в момент опасности? А так хочется выглядеть благоухающей розой, а не перепуганным насекомым.

– Что вы предпочитаете в это время суток, Каролина?

Одним махом с меня слетели оковы. Глаза отцепились от стола, а в тело вернулась жизнь. В мире оказалось так много воздуха, что легкие рвались от его переизбытка. Я пыталась восстановить дыхание незаметно, не привлекая внимания. Очень медленно повернула к нему голову вновь.

– Мы знакомы?

«Что за идиотизм!»

«Ничего умнее придумать не могла?»

Мысли толпились, наталкиваясь друг на друга и клеймя хозяйку головы. Но слово, оно не воробей. Улетело раньше.

– Нет, можно сказать, незнакомы.

Он смотрел серьезно, но глаза улыбались.

– Я просто запомнил красивое имя.

Мы обедали стейком из лосося и пили белое вино. Разговаривали. Ко мне вернулось красноречие, чему я была безмерно рада. Но оказалось, что заготовленные диалоги не работают. Если хочешь искренности, придуманные речи можешь оставить дома. Они отлично подойдут для флирта, но не для отношений с намеком на длительность. Говорили о прошедшей свадьбе, Катькином девичнике и куче разных вещей.

– Вы вкусно готовите, Денис Викторович.

– Давай на «ты» и без отчества. А то я чувствую себя стариком.

– Давай, – согласилась на его предложение.

– Лучшие повара – мужчины, ты замечала?

– Я не знала, что ты еще и повар.

– Я сначала повар, а потом все остальное.

Мы смотрели друг другу в глаза и разговаривали приглушенно и медленно, как тянется мед из бочки.

– Женщина воспринимает кухню как обязанность, а мужчина как праздник.

– Нет, не в этом дело. Мужчина отдает привилегию деталям. Ни одна женщина не будет готовить соус двадцать часов, а мужчина будет, если он ему нужен для оттенка блюда.

– Почему ночной клуб, а не ресторан?

– Ресторан дорого, кафе – мелко. Ночной клуб – золотая середина.

– А разве в клубах едят? Я думала, в них только пьют.

– В этом едят. Я хотел клуб не только для ночных дискотек, – он глубоко вздохнул, – придумал необычное меню, научился высокой кухне, заказал диваны-трансформеры, чтоб превращать пространство данс-поля в зал для торжеств. Здесь можно устраивать корпоративы, свадьбы, детские праздники, дни рождения. Да что угодно.

– Тебе нравятся праздники?

– Жизнь время от времени бывает сложной. Она так же бывает скучной и монотонной. Жизнь, наполненная страстью, стоит того, чтобы жить. Но жить страстной жизнью в одиночку просто невозможно.

«К чему он клонит?» – взбунтовалось в голове.

– Страсть прекрасна тем, что она заразна. Это самый желанный в мире патоген. На этом простроена индустрия развлекательного бизнеса: автомобили, скачки, азартные игры, алкоголь и женщины.

Он приподнял бокал, приглашая выпить, продолжил:

– Я предпочитаю последний вариант.

Я отвела глаза.

– Женщины созданы не для того, чтобы развлекать мужчин. Скорее – наоборот.

– Согласен. Но без них жизнь пуста и бессмысленна.

«Как складно говорит», – похвалил внутренний голос.

– Несколько раз за свою жизнь мужчинам удается встретить особенных женщин, одна из которых должна стать Той самой. Эти встречи всегда неожиданны и крайне редко удобны, но дама все равно появляется и меняет жизнь мужчины навсегда.

Я посмотрела ему прямо в глаза. Мой мозг бурлил.

«Это какой-то намек?»

«К чему эти речи?»

«Я что-то пропустила?»

«Что за загадки?»

Не знаю, кому как, а мне нравится, когда появляется кто-то, способный заставить вскипеть мое серое вещество. Я чувствую приливы адреналина, пульсацию крови и замирание где-то под ложечкой. Чувствую, что нашла особенного человека.

Неожиданно для самой себя я встала из-за стола и направилась в дамскую комнату. Мне нужна была пауза. Наверное, я давно не общалась с мужчинами и потеряла былую квалификацию.

Спустя время вернулась к столу. Денис сидел в той же позе. Не ушел, не стал копаться в телефоне, не звонил и не курил. Просто сидел и меня ждал. Я оценила.

Присела, извинилась, что спешно ушла.

– Если бы ты ушла совсем, я бы расстроился.

Он посмотрел мне в глаза, его взгляд был серьезным.

– Меня не было десять минут.

– Я подумал тогда, – он наклонился ко мне через стол, – если нам суждено быть вместе, ты еще раз переступишь порог моего заведения.

– А если бы я не вернулась?

– Я бы не искал тебя.

– Ты и сейчас думаешь, что поступил бы правильно?

– Нет. Сейчас я думаю иначе.

Эпилог

Такой конец истории до абсурда напоминает волшебную сказку. Но здесь существенное отличие. Дело в том, что свою сказку я организовала сама. Как Танька свою, а Ирка свою. Каждая из нас не сидела, скучала, ждала и поддавалась воле обстоятельств. Обладая разными характерами и разной долей решимости, каждая из нас давила в себе сомнения и неуверенность, рисковала и боролась. И в результате обрела счастье.

Свое женское счастье.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg