«Почти в раю»

Почти в раю (fb2) - Почти в раю [=серия "Грешники перед алтарём"] (Грешники на гастролях - 7) 370K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Оливия Каннинг

Перевод подготовлен для частного просмотра. Любое копирование без ссылки на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Уважайте чужой труд!

«Почти в раю»

Оливия Каннинг

Серия «Грешники на гастролях» #6.7

Оригинальное название — «Almost Paradise» by Olivia Cunning

Переводчик — Nastic

Редактор — Александра Журавлева

Оформление — Наталия Павлова

Обложка — Елена Малахова

Перевод выполнен для:

Аннотация:

Ему стоит запастись кальсонами.

      Любвеобильный барабанщик «Грешников» недавно женился на идеальной девушке. Ну, почти идеальной. Идею Ребекки провести их свадебное путешествие в дорожном путешествии из Южной Калифорнии до Бангора, штат Мэн, в декабре сложно было назвать идеальной. Он бы предпочел путешествие с меньшим количеством одежды, на каком-нибудь тропическом острове, но его жена была настроена морозить его задницу в родной стране. И если ему удастся выиграть спор и целые сутки не заниматься сексом со своей сексуальной, игривой женой, то он сможет улететь с ней на острова.

У нее был отличный план.

Ребекка не планировала морозить Эрика в Бангоре. Она узнала, его биологические дедушка с бабушкой, с которыми он никогда не встречался, всю жизнь прожили в штате Мэн. И она хотела сделать мужу сюрприз: познакомить его с родственниками. Это будет прекрасным завершением идеального свадебного путешествия, проведенного в дороге в ее замечательном микроавтобусе и не менее замечательным мужем. Она намеревалась выиграть спор с Эриком, ведь ее неутомимый любовник не в силах противостоять ее телу. Все или ничего, и она намерена получить все.

Где бы они ни оказались, они всегда будут вместе.

Вас ждет веселое, развратное и эмоционально—насыщенное свадебное путешествие Эрика и Ребекки. Интересно и где же оно пройдет: в Бангоре или на Таити? И будет ли оно таким, как они мечтают? Или же они окажутся почти в раю?

Глава 1

Эрик остановился в дверях столовой, любуясь прелестной женщиной, сидевшей на одном из двенадцати стульев гарнитура, выстроенных вокруг отполированного стола из темного дерева. Ее светлые и фиолетовые пряди были спутаны ото сна; она сидела, поджав одну ногу под себя, а другую, спрятав под растянутую безрукавку с эмблемой Калифорнийского Университета. Она идеально вписывалась в обстановку его дома, да и его жизнь тоже. Она была идеальной, его жизнью. Его Ребекка.

Не в силах сдержать порыв, Эрик подошел к ее стулу и опрокинул назад. Придерживая ее рукой за живот, он прижался щекой к ее голове и, закрыв глаза, насладился моментом, вдыхая ее аромат, чувствуя тепло ее тела, осознавая, что она была живой и нежной в его руках. Неделю назад, когда она решила, что рак вернулся, Эрик подумал, он может ее потерять. И после того, как их опасения не подтвердились, и они произнесли свои клятвы, он до сих пор не мог поверить, что эта идеальная женщина была его, что он нашел ту, которую будет любить вечно, и она будет любить его не меньше. Сегодня днем они планируют заехать в тату салон, где перенесут свои клятвы на тело. Не то, чтобы он когда-нибудь забудет, что говорил перед алтарем в присутствии ее семьи и их друзей. Но многие мужчины в подобной обстановке говорят то же самое своим женщинам, но Эрик, действительно, собирался уважать, любить Ребекку, быть с ней в болезни и здравии, все то время, что им уготовано судьбой. Именно поэтому они захотели сделать свои клятвы особенными, превратив их в татуировки в виде рукава с уникальным рисунком, чтобы они каждый день напоминали об их любви.

— Завтрак готов, — буркнул он, вспомнив, зачем пришел в столовую.

— И что на этот раз ты добавил в омлет? — спросила она, повернув голову. Ее глаза сверкнули озорным огоньком, а губы растянулись в улыбке.

— Анис и паприку.

Она прикусила губу. — Даже боюсь представить, каково это на вкус.

Но он знал, она все равно попробует омлет. Его трогало, что она, рискуя своими вкусовыми рецепторами, всегда пробовала его стряпню, желая порадовать его. Но даже Джейс — его лучший друг, не всегда отваживался на это.

Она захлопнула крышку ноутбука, за которым работала в столовой, и накрыла его руку, прижимая ее плотнее к своему животу.

Эрик перевел взгляд на компьютер, гадая, почему она так быстро его закрыла. — Ты уже с утра смотрела порно?

— Зачем мне порно, если у меня есть ты? — она засмеялась, когда его рука метнулась вверх и накрыла грудь в подтверждение ее слов.

— Если бы ты не была такой неотразимой, то я, возможно, мог бы держать себя в руках. Или же провел хоть один день без стояка.

— Именно твои стояки делают меня такой неотразимой, — ответила она, поглаживая его руки.

— Я так не думаю. — Он повернул голову, целуя ее в висок, но его не покидала мысль, что она что-то от него скрывает. — Так что ты делала с моим компьютером?

— Ты же не превратишься в одного из тех мужей, который проверяет историю браузера после своей жены или же читает ее письма?

Возможно. — Тебе это не понравится?

— А тебе?

Он пожал плечами. — Мне нечего скрывать. — А ей?

— Я вроде как планировала тебе большой сюрприз, — сказала она. — И я буду признательна, если все так и останется для тебя сюрпризом, так что не подглядывай.

Сердце Эрика пропустило удар. Он помнил ее последний сюрприз. Она сделала его день рождения одним из незабываемых дней в его жизни. С ним мог сравниться только день, когда они впервые занялись сексом, и день их свадьбы. И это не случайность, что все самое хорошо в его жизни было связано с Ребеккой. Ведь она была для него всем.

Он улыбнулся, игриво приподнимая бровь. — Сюрприз?

— Я больше ничего тебе не скажу, но надеюсь этой информации достаточно, чтобы ты перестал следить за мной. — Она толкнула его локтем.

Эрик поставил ее стул на место, после чего она поднялась и вышла из комнаты, унося с собой ноутбук.

— Я не следил за тобой. — Ну, может немного. — Так что за сюрприз ты мне готовишь?

— Свадебное путешествие? ­— ответила Ребекка. Убегая на кухню с пустой тарелкой.

Свадебное путешествие? Черт, да! Ему понравилась эта идея. Особенно, если это путешествие будет включать в себя много секса, коктейлей на пляже и еще больше секса. Эрик пошел за женой. — И куда мы поедем? На Арубу? Ямайку?

Ее смех прервал его перечисление. — Ничего далекого.

Он вспомнил еще одно райское место недалеко от дома. — Гавайи?

— Нет, никаких тропических островов.

Вот сейчас он не на шутку удивился. — Тогда куда?

— Мэн! — выкрикнула она, словно это было самое желанное место для путешествия.

— Мэн? Штат Мэн? ­— его голос звучал также безразлично, как и его желание ехать в Мэн.

— Он самый. Мы начнем отсюда и проедем на машине через всю страну до Бангора.

— А что такого в Бангоре?

­— Да ладно тебе, разве ты не хочешь трахнуть меня в Бангоре? — Она потрясла плечами и подмигнула ему.

Эрик хрюкнул. Именно поэтому он на ней женился. Вернее, ее чувство юмора было одной из причин. — Ну, конечно, я хочу трахнуть ее, вернее тебя в Бангоре. Я хочу трахнуть тебя в каждом городе на этой планете. Но ты, действительно, хочешь ехать так далеко? Мы же постоянно в дороге во время турне, разве ты от этого не устала?

— Мне нравится путешествовать с «Грешниками», но мы не видим ничего, кроме дороги. А когда останавливаемся, то всегда заняты работой. А мне бы хотелось посетить секс—шопы в разных городах, поэтому я отметила их в своей супер—секретной карте.

— Но там же будет зима, — сказал Эрик. Он понимал, зима в Мэне, это не зима в солнечной Калифорнии.

— Вот именно! Разве тебе не хочется походить по колено в снегу?

Ехать в зиму на его открытом Корветте? Эмм, лучше не надо. — Я бы лучше предпочел понежиться на солнце, пока ты будешь стоять на коленях.

Он видел, как улыбка спала с ее лица. — Ладно, если тебе не нравится мой сюрприз, то можешь забыть о нем.

Сердце кольнуло от боли и разочарования. Он выхватил ноутбук из ее рук, положил его на столешницу и прижал Ребекку к себе. — Мы поедем, куда захочешь, — заверил он, целуя ее в макушку. — Жду не дождусь твоего сюрприза.

Ребекка уткнулась в его грудь и сжала его в крепких объятиях. — Попался, — хихикая, сказала она.

И тут Эрик понял, она его обхитрила.

Глава 2

Ребекка с ужасом смотрела на иголку татуировочной машинки. Она прекрасно помнила боль, испытанную меньше месяца назад, при нанесении ее первой татуировки: надписи Эрик, бабочек и музыкальных нот. Боль была терпимой, да и татуировка была небольшой, а эта представляла собой рукав на всю руку, даже с чувствительной внутренней стороны.

— Ты точно хочешь ее нанести? — спросил тату мастер Буч.

Он сделал большинство татуировок Эрика в своей мастерской. Этот талантливый художник также делал и ее первую татуировку. И сейчас она сомневалась не в ее дизайне, а в себе, сможет ли она вытерпеть боль, пока он будет наносить ее на всю ее руку.

— Ты слегка позеленела.

— Просто тут столько работы, — она вновь посмотрела на эскиз и сглотнула ком в горле. — Да еще и иглой.

— Именно поэтому мы будет делать поэтапно.

Ребекка радостно выдохнула. — Поэтапно?

— Ты же не думала, что он сможет сделать целый рукав всего за один раз? — спросил Эрик, перегнувшись через Буча.

— Ну, я пока плохо в этом разбираюсь, — сказала Ребекка в свое оправдание. — Тебе всего-то нужно добавить всего пару слов к уже имеющимся татуировкам, а мне — набить все целиком.

— Пока твоя рука похожа на чистый холст, — сказал Буч, улыбнувшись, — Но скоро она превратиться в настоящее произведение искусства. Но на это уйдут недели, я не хочу, чтобы ты умерла в моем кресле.

— Сегодня ты проработаешь контуры и нанесешь слова, да? — поинтересовался Эрик, взяв Ребекку за руку и поворачивая ее, чтобы еще раз разглядеть слова, перенесенные на ее кожу с помощью трафарета. — Слова, которые она написала обо мне.

Она долго продумывала дизайн татуировки, основной акцент предназначался словам, но дополняющий рисунок должен был отображать ее внутренний мир. Буч точно повторил ее замысел, и Ребекка сразу же влюбилась в этот рисунок.

— Да, такой сегодня план, — сказал он, — Ты уверена, что хочешь запечатлеть на руке Камаро? Мне вот больше нравится все, выходящее с конвейера Мопара.

Она улыбнулась. — Уверена. Я хочу Шеви!

Она и Эрик вместе работали над восстановлением его Корвета 68 года, и она подумывала сначала запечатлеть на руке зеленую машину, но Эрик выбирал машину сам и начинал работу над ней один. А вот Камаро была их совместной работой от начала до конца, в ходе которой они сначала подружилась, а потом и влюбились. Поэтому эта машина так много для нее значит, и так будет всегда.

— А она не заметит разницу, если я нарисую Додж или Челенджер? — спросил Буч у Эрика, обхватив одной рукой руку Ребекки, а другой — машинку.

— Она заметит, — заверил его Эрик — Эта женщина прекрасно разбирается в машинах. Именно поэтому я на ней женился.

— Ты поэтому на мне женился? — спросила Ребекка, радуясь, что Эрик отвлекает ее разговором. Жужжание машинки вблизи ее уха немного нервировало. Она сфокусировала все свое внимание на его горящих глазах, а не покалывании в плече.

— Одна из причин, — ответил он, щелкнув пальцем по кончику ее носа. — К тому же, ты такая прелестная.

— Рада, что ты до сих пор так считаешь. — Она помнила время, когда ее бесило то, что он считал ее прелестной, но теперь она считала это милым.

Буч улыбнулся, слушая их диалог. — Никогда не думал, что этот парень найдет свою идеальную пару. Если уж Эрик Стикс нашел свою половинку, то и у остальных есть надежда.

— Эй! — возмутился Эрик, — это звучало, как оскорбление.

— Тогда, быть может, Ребекке просто захотелось скучной, размеренной жизни, — Буч пожал плечами и перевернул руку Ребекки, чтобы проработать контур павлиньего пера. Ребекка взглянула на руку и заметила, что сегодня он в основном занимается только контурами, и если основной цвет он будет делать в другой раз, то она выдержит сегодняшний день без болевых обмороков. Клево.

— Скучной? — переспросил Эрик, сложив руки на груди. — Это правда?

Ребекка улыбнулась, понимая, Буч лишь дразнил Эрика, но и она знала, что Эрик был человеком эмоциональным, поэтому иногда принимал все близко к сердцу. — Малыш, поверь мне, наша жизнь далеко не скучная, — успокоила она, — У меня каждый раз при виде тебя бабочки в животе.

Эрик слегка вздернул подбородок.

— А ты уверена, что это не урчание в животе? — Буч продолжал работать, вернув ее руку в прежнее положение.

Она засмеялась, но затем вскрикнула, когда иголка коснулась чувствительного места.

Эрик сменил положение, встал рядом в ней, взяв ее за другую руку. — Ты в порядке?

— Все хорошо, — она немного сжала его руку, а затем вонзилась ногтями в ладонь. — Ой.

— Мне нужно заштриховать буквы, — объяснил Буч, — может, сделаем перерыв?

— Продолжай, — ответила она. Будут ли ее слова значить еще больше, если нанося их, она испытывает адскую боль?

Это были не просто слова, заполняющие свободное место в рисунке, они были основополагающими этой татуировки: уникальный набор символов, гармонично сочетающийся с каждой деталью этого произведения искусства.

Я твоя, дорогой Эрик, телом, сердцем и душой.

Бери меня всю без остатка и наполняй любовью.

Ведь пока ты рядом, я не только чувствую себя цельной,

Но и живу.

Впившись зубами в губы, она поняла, почему многие останавливают свой выбор в основном на символах, вроде Я ♥ Эрика, а не набивают целый рукав с признанием.

Эрик наклонился ближе и прошептал, — меня заводит смотреть, как тебе делают татуировку.

— Мы только начали, — ответила Ребекка.

— Я знаю, — продолжил он, — мне, вероятно, нужно было пойти первым. Ты сейчас чертовски сексуальная.

— Эрик, — она помотала головой, — Ты, действительно, все на свете считаешь сексуальным?

— Только, если это касается тебя.

Эрик прикусил ее мочку, и по ее телу сразу же растеклось удовольствие, перекрывая все болевые ощущения. Она вздрогнула, когда ее мозг начал ассоциировать касание иглы с сексуальной стимуляцией.

— Эй, не двигайся, — предупредил ее Буч.

— Прости, — извинилась Ребекка, положив руку Эрику на грудь. — Тебе придется сесть вон там, — она кивком указала на ближайший стул. — Сейчас не время возбуждать меня.

— А вот тут я готов с тобой поспорить, — ответил Эрик ей в ухо, но отодвинувшись от нее, якобы случайно задел возбужденный сосок. Она поерзала, когда в этот момент ее киска набухла от резкого желания.

То, что он отсел на несколько метров, никак не остудило ее неожиданной похоти. Он смотрел на нее тем же взглядом, как и во время ее мастурбации перед ним. Так, словно она была его секс богиней, и он восхищался каждой клеточкой ее тела. Словно наблюдение за ее оргазмом намного приятнее его собственного. И сейчас каждый укол иглы пульсировал в ее клиторе, разжигая в ней огонь.

— С тобой все хорошо? — спросил Буч. — Ты вспотела.

— Не останавливайся, — сказала она, даря игривую улыбку похотливому мужу.

— Буч, а девушки когда-нибудь кончали в твоем кресле? — спросил Эрик.

— Пару раз, когда я делал татуировки на лобке или внутренней стороне бедра.

— А были случаи во время татуировок на плече?

Буч остановился и внимательно посмотрел на Ребекку, которая залилась краской от смущения.

— Тебя это возбуждает? — спросил он.

— Сначала нет, — ответила она, — но то, как он на меня смотрит…— возмутилась она, но в тоже время не хотела, чтобы Эрик останавливался. Она хотела, чтобы он всегда смотрел на нее с вожделением.

— Я могу его выгнать, если он тебе мешает, — сказал Буч.

Ребекка мотнула головой. — Нет, я не могу без него.

Ни один мужчина не понимал ее так, как Эрик, и теперь она зависела от него. От чувств, которые он в ней вызывает; от того, как он ее веселит. Ей приятно знать, он всегда будет рядом и никогда не оставит.

Когда иголка переместилась на область возле ее локтя, Ребекка ощутила боль, быстро переросшую в приятные ощущения в ее груди. Боже, она мечтала оказаться наедине с мужем, чтобы вмиг остаться топлес. Ей хотелось сорвать с себя футболку и оголить изнывающую грудь, чтобы Эрик мог видеть ее возбужденные соски, как сильно ей хотелось, чтобы он к ним прикоснулся и пососал.

Их взгляды встретились, Эрик облизнул губы, словно прочитал ее мысли. Ребекка прикусила губу, сдерживая стон.

Игла перешла на ее предплечье, что дало ей время собраться с мыслями, но в животе затрепетало, когда игла вновь коснулась нежной кожи. Чем ближе машинка приближалась к ее запястью, тем сильнее пульсировало в животе, до тех пор, пока эта пульсация не перешла к киске.

Это все в моей голове, говорила себе Ребекка. Но здравый смысл не мог совладать с ее желанием. Она свела ноги вместе и ахнула, когда почувствовала, какой влажной она была.

— У меня член стоит колом при виде тебя, — сказал Эрик.

Рука Буча замерла, и он посмотрел на Эрика. — Вам двоим нужен перерыв на перепихон?

Да! Захотелось выкрикнуть Ребекке, но Эрик отрицательно покачал головой. — Продолжай.

Буч пожал плечами, мокнул иглу в чернила и вернулся к работе над запястьем Ребекки.

Она сжала пальцы в кулак, когда началось покалывание в ладони. Пальцы на ногах поджались, как и во время наступающего оргазма. Если она сейчас не выберется из этого кресла, то кончит на глазах у Буча. А по распахнутым глазам Эрика и его учащенному дыханию было видно, он тоже догадался о ее состоянии. Или, может быть, хотел, чтобы это произошло, поэтому она осталась на месте, лишь бы угодить мужу.

— Ты не представляешь, как сильно я сейчас хочу вылизать тебя, — произнес Эрик.

Ребекка ахнула. Она почти ощущала, как его язык вылизывает ее киску, обводя им по кругу, собирая влагу.

Игла вновь замерла, когда Буч наградил Эрика какого—хуя—взглядом.

— Не останавливайся, — сказал ему Эрик. — Ей нужно лишь немного стимуляции от меня.

— Не большой стимуляции…?

— Шшш, — перебил его Эрик. — Продолжай работу, не обращай на нас внимания.

— Сложно не обращать…

— Делай ей татуировку, — сказал Эрик, — давай!

Машинка ожила, Буч вырисовывал черную точку на внутренней стороне запястья. Она зажмурила глаза и сжала кулак от боли. Она надеялась, он быстро закончит с чувствительным местом и перейдет на другое, но в тайне хотела, чтобы он не останавливался, чтобы эти ощущения продлились дольше. Ей было приятно. Медленно она расслабила руку и мышцы на лице, чтобы наслаждаться яркими болевыми ощущениями, быстро переходящими в приятные ощущения в области груди и паха.

Рука Эрика легка ей на щиколотку, от чего она резко открыла глаза и посмотрела на него. Все ее мысли переключились в знакомый режим. Она отчетливо понимала, что испытывает сексуальное возбуждение, но не понимала, почему боль довела ее до такого состояния.

— Ты чувствуешь меня в себе? — бормотал Эрик, в медленном ритме кружа пальцами по ее щиколотке.

— Я очень этого хочу, — ответила она, не отводя глаз.

— Тогда позволь мне войти.

Она расслабила бедра, немного разведя их в стороны, вспоминая ощущения, когда он входит и заполняет ее. Движение его пальцев на ее лодыжке напоминало устойчивый ритм, с которым он входил и выходил из нее.

Резкая боль пронзила ее запястье, разрушив волшебные ощущения, созданные Эриком.

— Разве вы двое не достаточно повеселились в своем свадебном путешествии? — спросил Буч, потерев ладонью кольцо в носу.

— У нас еще не было свадебного путешествия, — ответила ему Ребекка, открыто проводя ладонью по чувствительным соскам в надежде ослабить похоть.

— Вам стоит поскорее это исправить, — сказал он, — Мне кажется, ты скоро расплавишь обивку моего кресла.

— Она та еще горящая штучка, — сказал Эрик, хриплым от желания голосом.

— Закинь руку над головой, — скомандовал Буч.

Ребекка закинула руку, и теперь ее запястье лежало на спинке кресла, а локоть смотрел вверх. Буч немного отрегулировал высоту кресла.

— Это место очень чувствительное, — предупредил он, разглаживая кожу на внутренней стороне предплечья. — Скажи, если нужно будет сделать перерыв.

Она сомневалась, был ли нужен ей перерыв. Вот сменить трусики? Определенно. Или заткнуть чем-то рот, чтобы она не кричала в экстазе? Тоже не помешает. Или же быстрый секс? Без сомнения. Все это, но только не перерыв.

Рука Эрика переместилась со щиколотки на икру. Ему не нужно было добавлять ласки, чтобы распалить ее. С этим прекрасно справлялась игла, оставляющая на ее теле рисунок.

Ребекка в ужасе открыла рот, стоило игле задеть болезненный участок. Она не знала, кричала ли она от боли или от удовольствия. Рука Эрика проползла вверх по ее ноге и остановилась на бедре, а он наклонился к ней.

— Ты хочешь ощутить меня в себе? — шепотом спросил он.

— Да?

— Прямо здесь?

— Да, — громко ответила она.

— Буч, если ты не хочешь быть свидетелем, как я трахаю ее прямо на этом кресле, тебе стоит сходить на обед и закрыть за собой входную дверь.

— Эм…, — Буч положил машинку.

— Ты закончил? — разочарованно спросила Ребекка.

— Не совсем.

— Пусть он закончит, — сказала она Эрику. — Я могу подождать.

— Да, но я не могу.

— Ты можешь пойти домой и поработать рукой, — дразнила Ребекка. Она судорожно вздохнула, когда Буч вернулся к работе.

Эрик запустил руку в ее волосы, сжал их в кулак, запрокидывая ее голову. — Если ты не перестанешь возбуждать меня своими вздохами и этим довольным выражением лица…

— А еще возбужденными сосками, пульсирующей и влажной киской? — уточнила Ребекка.

Буч положил пистолет на поднос и встал. — Эм, я, пожалуй, схожу на обед, заодно и побуду наедине со своей рукой. А вы двое снимите напряжение до моего возвращения, чтобы мы больше не отвлекались от работы.

Он довольно странной походкой прошел к двери, опустил жалюзи, выключил неоновую вывеску и, махнув им рукой, вышел из студии.

Замок еще не успел щелкнуть, а Эрик уже спустил джинсы до колен и начал расстегивать замок на шортах жены.

— Господи, Эрик, — сказала она. — У тебя никакого самообладания.

— Твоя вина, — буркнул он, прежде чем накрыл ее губы в страстном поцелуе.

Она была слишком возбуждена, чтобы останавливать его, поэтому она ухватила край своей футболки, разрывая их поцелуй, чтобы снять ее через голову, избавляя себя от ткани, так долго мучившей ее соски. Эрик расстегнул передний крючок на ее лифчике и накрыл руками ее отяжелевшую грудь, сжимая ее, поигрывая с сосками.

— Да, вот так, — выкрикнула она, вновь прижимаясь к нему губами.

Ребекка помогла ему стянуть с себя шорты, нетерпеливо отбрасывая их в сторону, после чего переместилась на край кресла, обвив ногами Эрика, притягивая его к себе. Боль в ее руке лишь усилила ее желание.

— Трахни меня, — прорычала она ему на ухо, кусая мочку. — Я вся горю.

— Женщина, что же ты со мной делаешь, — пожаловался он, притягивая к себе ее бедра. — Мне никогда не насытиться тобой. Никогда.

Она очень на это надеялась. Он был твердым, как камень, войдя в нее одним резким движением. Она закричала, ведь была так сильно возбуждена, что мгновенно кончила. — О, господи, Эрик.

Он трахал ее глубокими, резкими толчками, а затем немного откинул назад, получая возможность ласкать ее клитор, меняя свои движения на короткие и быстрые толчки.

— Продолжай кончать, милая, — подгонял он, теребя клитор все быстрее и быстрее.

Как будто у нее был другой выбор. С поджатыми пальцами, ее бедра дрожали, а киска ритмично сжималась вокруг его члена.

Он продлевал ее удовольствие, пока она не убрала его руку от клитора, а сама не завела руки ему за спину, вонзила ногти в его ягодицы, прося его входить глубже. Ее тело было чувствительным от недавнего оргазма, но ей все равно хотелось ощутить прикосновение к секретной точке, до которой мог дотянуться лишь его длинный, твердый член.

— Я люблю тебя, — сказала она, целуя его грудь поверх футболки. — Ты вся моя жизнь.

— Это мои слова.

Она подняла глаза и улыбнулась. Она, вероятно, всегда будет смущаться его откровенно похотливых взглядов, но не взгляда полного любви и нежности. Именно от них ее сердце готово разорваться, наполнившись нежными чувствами.

Его член входил в нее глубоко и резко, но вот поцелуй был аккуратным и полным заботы. Эрик немного придвинул ее на накрытом одноразовой пеленкой кресле и вошел глубже, от чего она застонала, запрокинув голову.

Их тела двигались в синхронном чувственном ритме до тех пор, пока Эрик не состроил гримасу, не задрожал, притягивая ее ближе. Вскоре его дыхание замедлилось, и громко бьющееся в груди сердце не успокоилось.

— Жена, я тебя обожаю, — сказал он, целуя ее щеки, нос, лоб, горло и уши.

— Муж, у меня к тебе те же чувства. — Она слегка отодвинулась, чтобы видеть его лицо, но, не желая пока разрывать их тела.

— Ты уверена о дорожном путешествии на наше свадебное путешествие? — спросил он, покачивая бедрами. — Что, если у меня возникнет непреодолимое желание погрузиться в твою киску, пока мы будем ехать по пустынному шоссе? Мы оба знаем, в моем Корветте не достаточно для этого места.

— Нам всего лишь… — у нее перехватило дыхание, стоило ему еще немного сдвинуться. Эрик так и остался в ней. Он раскачивался так медленно, но даже это вызвало у нее волну удовольствия. Ей потребовалась минутка, чтобы собраться с мыслью и закончить предложение. — Нужно подождать до ближайшего отеля.

Эрик смахнул ее волосы, открывая лицо. — Ты же знаешь, я не в состоянии ждать. Особенно, если ты весь день будешь рядом.

— Я придумаю, как избавить тебя от внезапно вспыхнувшей дорожной похоти.

Эрик улыбнулся и укусил ее губу. — Будет ли это решение включать мой член и твой милый ротик?

Она фыркнула. — Ты же знаешь, я найду более креативное решение. К тому же, я буду возбуждена, не меньше твоего. Но я не планирую делать тебе три минета на дню, если не получу ничего взамен.

— Всего три? — он покачал головой. — Мне говорили, что секса после женитьбы будет меньше, но я не думал, что это касается периода, пока мы считаемся молодоженами.

Она шлепнула его по заднице. — Я вообще не понимаю, как ты в данный момент можешь мыслить здраво, — сказала она. — Возможно, после свадьбы я стала для тебя менее привлекательной.

— Именно поэтому я выгнал своего приятеля Буча из салона в самом разгаре работы над твоей татуировкой. — Эрик не сдержался и засмеялся. — Нам лучше закрыться в каком-нибудь отеле на тропическом острове и две недели не вылазить из постели. Именно таким я вижу идеальное свадебное путешествие.

Но поездка на тропический остров вместо Мэна полностью испортит ее сюрприз. Ей нужно любой ценой привезти его в Мэн, и на это было как минимум 2 причины. Ребекка сомневалась, захотел бы Эрик встретиться с членами его семьи, если бы знал, что она нашла их. Она посчитала правильным, сначала привезти его в город и на месте рассказать правду. Так он не сможет отказаться от встречи, сославшись на огромное расстояние между ними. Но может отложить эту встречу и провести две недели полных счастья и веселья.

— А почему бы нам с Бангора не улететь на неделю на Таити? А машину отправим домой.

— То есть ты хочешь доехать до Бангора, а потом улететь на юг согреть мою замершую задницу?

— Малыш, — промурлыкала она, массируя его ягодицы, — Я не допущу обморожения твоей задницы.

— Тогда я согласен, — сказал он, чмокнув в нос. — Но надеюсь, твой сюрприз будет стоить того.

— Или что? — огрызнулась она, хотя знала, он будет в восторге от самого путешествия, но сомневалась по поводу последнего пункта назначения. Она не могла предугадать его реакцию на встречу с родителями его матери. Он же не разозлится и не потребует развода?

— Я лишу тебя секса на месяц.

Она чувствовала, как его член начал обмякать в ней, но он протолкнул его глубже, чтобы она ощутила всю силу его угрозы.

Ребекка сжала губы, останавливая смех, но не сдержалась и хрюкнула, и расхохоталась до коликов в животе. — Т—ты? Лишишь меня секса на месяц?

— Все верно, — подтвердил он, выглядя при этом вполне серьезно для данной ситуации.

— На целый месяц? — она так сильно хохотала, что пришлось вцепиться в подлокотники кресла.

— Думаешь, я не выдержу месяц без секса? — он изумленно вскинул бровь. — Да раньше мое воздержание длилось и подольше.

— Да, но это было до того, как ты женился на женщине, такой же ненасытной, как и ты.

У нее кольнуло в животе от его самоуверенной улыбки, а, может быть, виной был долгий и сильный смех.

— Да ты и дня не продержишься, — добавила она.

— Всего день? Считаешь меня настолько зависящим от киски?

Она прикусила губу и кивнула. Она толкала его в грудь, пока он не отошел на шаг назад, и член не выскользнул из нее. Его сперма понемногу капала на кресло. Раздвинув ноги шире, Ребекка собрала пальцем вытекшую сперму и слизала ее. Его член дернулся, заинтересовавшись в продолжении. У Эрика был невероятно короткий период восстановления. Интересно, а существует ли какой-нибудь зафиксированный мировой рекорд, сообщающий о повторной эрекции спустя секунду после второго оргазма? Или, в случае Эрика, спустя третьего или четвертого раза.

— Ты, правда, считаешь, что сможешь отказаться от киски на целый день?

По тому взгляду, каким он сейчас смотрел на ее прелести, можно было смело сказать, он и 10 секунд не продержится.

Эрик медленно облизнул губы, поднял голову, смотря ей в глаза. — Без проблем, — ответил он хриплым голосом. — Может, заключим пари?

Ребекка улыбнулась, ведь она обожала вызовы.

— Если я выиграю, мы отказываемся от дорожного путешествия и улетаем на 2 недели на Таити, — сказал Эрик.

— А если выигрываю, по приезду в Бангор ты без возражения выполняешь любое мое желания, — сказала Ребекка.

Эрик нахмурил брови. — Ребекка, да что такого в этом Бангоре?

Она лениво улыбнулась и положила руки ему на плечи. — Скоро узнаешь.

— Ладно, я принимаю пари. Все, что угодно, лишь бы не ехать в Мэн в декабре, — он задрожал, словно они уже были там.

Ой, они точно отправятся в это дорожное путешествие. Ребекка и ее несравнимая киска выиграют этот спор, даже если ей придется играть нечестно.

Они воспользовались ванной для служебного пользования. Пока она натягивала свою одежду, Эрик постелил на кресло чистую пеленку. — Нам нужно тоже купить такое в наш гастрольный автобус, — сказал Эрик.

Ребекка засмеялась, хотя посчитала это хорошей идеей. Кровать в спальне автобуса использовалась часто, и они использовали уже тонну порошка на стирку простыней.

— Я не шучу, — заявил Эрик, — Подкину эту идею парням.

В дверь негромко постучали. Ребекка дернула футболку вниз, застегивая лифчик, а Эрик пошел к двери, впуская Буча.

— Мне можно зайти? — спросил он, осматривая комнату, словно боялся увидеть целую толпу народа, участвующих в оргии. — Или для начала стоит провести дезинфекцию?

— Можешь заходить, — ответила она.

Буч зашел в комнату и приступил в обработке кресла и инструментов антисептиком.

— Прости за это, — сказал Эрик, — Хотя мне совсем не жаль, мне же перепало, — он ударил кулаком о кулак Буча.

— Я принес вам подарок, — Буч протянул эрику небольшой конверт, Эрик заглянул внутрь и расхохотался.

— Что там? — Ребекка встала на цыпочки, чтобы заглянуть Эрику через плечо, но у нее не получилось, муж был выше ее на целую голову.

— Сдается мне, Буч больше не хочет, чтобы ты сношалась на его рабочем кресле, — Эрик достал из конверта ключ от номера в ближайшем мотеле.

— В следующий раз, когда вам захочется потрахаться, я сам отвезу вас в мотель. Считайте это свадебным подарком.

— Спасибо, ответил Эрик, — Но сегодня он нам не понадобиться, ведь мы с женой заключили пари.

Он попытался вернуть ключ другу, но Ребекка выхватила его и убрала в передний карман своих шорт. — Не торопись, мне еще нужно доделать треть моего рукава. И я тебе обещаю, у тебя будет стояк к моменту, как мы закончим.

— Да я тоже в этом не сомневаюсь, — спокойно ответил Эрик, — Но мы спорили на не на то, что у меня не будет стояка. Да и по правилам пари мне не запрещено дрочить в свое удовольствие.

— Тогда в чем заключается пари? — поинтересовался Буч.

— Что у нас целый день не будет секса. Черт, да я уже продержался пять или шесть минут, — Эрик скрестил руки на груди, довольным таким результатом.

— Самый глупый спор из всех, — ответил Буч, меняя иголку в машинке.

Боже, неужели он подозревает у нас гепатит? — подумала Ребекка.

— Она хочет в наше свадебное путешествие поехать на машине в Бангор, штат Мэн, — объяснил другу Эрик. — В декабре! Представляешь? Если я выиграю, то мы отправимся на Таити.

— Хммм,— задумался Буч, — Может тогда тебе лучше посидеть в баре наверху, пока я буду делать ее татуировку?

Эрик мотнул головой. — Мне плевать, если я кончу в штаны, но я ни за что не пропущу, как ты делаешь татуировку моей женщине.

— Даже если это приведет к риску отморозить задницу в Мэне? — спросил Буч. — Дружище, я всего лишь хотел тебе помочь. — Затем он обратился к Ребекке. — Готова продолжить?

Она улыбнулась, садясь обратно в кресло. — О, да, — ответила она, глядя в светящиеся глаза мужа, — Сделай мне хорошо.

Глава 3

Эрик вновь возбудился, пока Ребекке доделывали первый этап нанесения ее рукава. Было тяжело и ему, и Бучу, ведь она продолжала издавать сексуальные стоны, и они стали громче, когда Буч работал с ее чувствительной кожей. Эрик не знал, подсела Ребекка на татуировки или еще нет, но очень на это надеялся. Было нечто эротичное наблюдать за тем, так твоя жена получает удовольствие от боли. Или же она так умело притворялась, но Эрик сразу же отодвинул эту идею подальше, или же она, действительно, испытала небольшой оргазм, когда дошло до нанесения чернил на кожу рядом с ее подмышкой. Это будут долгие, мучительные сутки воздержания. Но он ни за что на свете не поедет в Бангор. Он придумает способ победить Ребекку.

Теперь пришла очередь Эрика сесть в кресло Буча. Он не считал эту процедуру болезненной. Для него это было похоже на зуд, терпимый и не возбуждающий. Интересно, почему его жена считала это приятным?

— Скажи, а твои трусики намокли именно от боли, — спросил Эрик, пока Буч был занят нанесением очередного произведения искусства, — Или от понимания, что твоя мама не одобрит твое новое украшение?

Ребекка загадочно улыбнулась, накручивая на палец фиолетовую прядь. Это яркая прядь делала ее глаза более выразительными на ее прелестном лице, от чего определенная часть его тела не знала покоя.

— Думаешь, моей маме она не понравится? — она вытянула руку, покрытую защитной пленкой. — В рисунке же присутствует крест.

Она развернула руку, показывая внутреннюю сторону предплечья. — Как она может не одобрить такой могущественный символ?

— Там так же присутствуют и бабочки, и я только догадываюсь об их значении.

Сначала она широко распахнула глаза, а затем похлопала ресницами с самым невинным видом. Боже, в голове у него сразу же возникли непристойные образы.

— Ты имеешь ввиду эту? — она показала на бабочку на запястье. — Думаешь, я сделала ее в честь любой секс игрушки?

Буч наклонился вперед, потирая лоб тыльной стороной ладони. — И почему я подумал, что сексуальное напряжение пройдет, когда Эрик сядет в кресло, — пробубнил он себе под нос.

Эрик усмехнулся. — Иногда она носит ее на людях и отдает мне пульт управления. Нет ничего приятней, чем сидеть в ресторане и управлять вещицей, которая играет с ее клитором, доводя до безумия.

— Он иногда бывает очень жестоким, — продолжила Ребекка. — Вчера он заставил меня кончить прямо на танцполе в одном из клубов.

— Вам двоим, случайно, не нужен третий? — спросил Буч, макая иглу в чернила, прежде чем вернуться к нанесению клятвы Эрика.

— В тот момент я танцевала не с Эриком, — объясняла Ребекка Бучу, скидывая туфли и садясь на соседнее кресло вместе с ногами. — Он застал меня с какой-то пьяной телкой и именно в этот момент довел меня до оргазма.

Эрик засмеялся, вспоминая те события. — Она подумала, у тебя начался припадок.

Ребекка прыснула, — всего лишь клиторальный оргазм.

— Я начинаю думать, твоя жена развратнее тебя.

— Это все из-за него, — сказала Ребекка. — Я была нормальной, разумной женщиной, но все изменилось, когда он смотрел, как Трей Миллз ласкал мою киску.

Буч выругался себе под нос.

— Не напоминай, — ответил ей Эрик. Он пытался не вспоминать, что ему пришлось целоваться с ритм—гитаристом его группы, чтобы впервые попробовать на вкус ее влагу. И впервые попробовав, он больше не мог остановиться.

Ребекка теперь играла с краем пленки. — До того, как я лично познакомилась с «Грешниками», я думала Трей Миллз из них самый сексуальный и развязный, но, боже, как же я ошибалась.

Буч хохотнул. — Чувак, она хочет только твое тело.

— Ты разве слышал, чтобы я жаловался? — ответил ему Эрик. Он знал, ее волнует не только его внешность. Она понимает его так, как никто другой. Она не только принимает все его странности и извращения, но и любит их.

— Я бы тоже не стал, — признался Буч, убирая машинку в сторону. — Я на сегодня закончил. Можешь посмотреть.

Эрик поднялся с кресла, подошел к зеркалу. Он еще не понимал, как его старая татуировка будет смотреться вместе с новой, но он доверял Бучу, зная, тот сделает все в лучшем виде. Слова, нанесенные сегодня были четкими и лаконичными:

Ребекка, ты смысл моей жизни!

Отныне и навсегда

Я с каждым днем буду любить тебя сильнее,

Ведь ты моя идеальная блядь женщина.

Смысл его жизни подошла к нему, обвила его рукой за талию и наклонилась, чтобы полюбоваться новым рисунком на его теле.

— Ты точно не устанешь от меня за это время? Мне кажется, это примерно триллион лет, — ее небесно—голубые глаза поймали ее взгляд в отражении.

— Даже если вселенная начнет свое существование заново, и мне представится возможность любить тебя еще триллион лет, мне все равно будет мало.

Она облизнула губы, расплывшись в довольной улыбке. — Эрик Стикс, иногда ты такой романтик.

— Только когда дело касается тебя, Ребекка Блэ, то есть Стикс. — Он не был уверен, привыкнет ли он к ее новой фамилии. Он сомневался, понимала ли она, как ему было важно, чтобы она взяла его фамилию. Не ту, которая была дана ему при рождении, а ту, что он выбрал, решив начать новую жизнь, перечеркнув свое прошлое. Повзрослев, он иногда жалел, что взял такую глупую фамилию, и теперь всегда будет Стиксом. Они теперь будут Стиксами. И если они с Ребеккой усыновят детей, маленькие засранцы тоже будут носить фамилию Стикс.

Она провела пальцем по последней фразе. — Разве здесь не должен стоять знак препинания? Люди могут подумать, что я идеальная женщина—блядь, а не твоя, блядь, женщина.

— Но ты и то и другое, — ответил он, пожав плечами.

— Давай, одевайся. Нам нужно оказаться наедине и вновь скрепить наши обеты, — она провела рукой по его бедру, от чего мышцы пресса сократились. Она была неотразимой, но он не забыл об их пари. Пари, которое он собирался выиграть.

Похоже, Ребекка не сильно расстроилась от того, что они не воспользовались свадебным подарком Буча. Она села на пассажирское сидение их Корветта и прислонилась к двери, подставив лицо под легкий бриз, пока они ехали по шоссе вдоль побережья. Крыша была опущена, потому что они так и не успели ее сделать, и ее волосы блестели на солнце. Ее левая рука была обернута пленкой, поэтому кожа на ней будет светлее на тон. Эрик до сих пор не мог поверить, его жена была настолько храброй, что согласилась сделать татуировку на всю руку, только чтобы показать всем нерушимую связь между ними.

— Полагаю, нам придется заканчивать татуировки уже после свадебного путешествия. — Эрик говорил, выезжая из района Пасифик, оставляя Лос—Анджелес позади, двигаясь в сторону их загородного дома. Каждый раз он выбирал разные маршруты, просто чтобы продлить их поездку на машине. До Ребекки он часто часами ездил на машине в одиночестве. Но теперь все было по-другому, они будут вдвоем наслаждаться такими поездками.

— Останови машину! — резко закричала Ребекка, едва не выпрыгнув из машины.

Испугавшись, Эрик ударил по тормозам, ожидая увидеть перед собой огромного слона, перегородившего дорогу. Но впереди не было никакой преграды, и, слава богу, в них сзади никто не врезался. С бешено стучащим сердцем и тяжелым дыханием, Эрик повернулся к жене, но та уже отстегнула ремень и тянулась к дверной ручке.

— Какого хуя? Ты меня напугала до усрачки.

— Она прекрасна, — взволнованно сказала она, глядя на груду железа за обочиной.

Эрик проследил за влюбленным взглядом жены и разглядел в груде железа старый автобус Фольксваген. Не раздумывая ни секунды, Ребекка рванула к машине, взволнованно подпрыгивая перед надписью «продается», написанной на боковом стекле.

Эрик припарковал машину на обочине и присоединился к взволнованной жене.

— Я не знал о твоей слабости к старым иностранным развалюхам, — сказал он, осматривая покрытый толстым слоем пыли цветок на боку машине.

Ребекка закрыла его рот рукой. — Тише! Она тебя услышит и обидеться. Тем более, она не развалюха, а классика.

Эрик разделял ее страсть к классическим автомобилям, но не к этой коробке на колесах. Он не понимал, чем ее зацепила эта машина. Прищурив глаза, Эрик заглянул в салон автомобиля. Машина явно долго простояла на обочине. Обивка салона выгорела от многолетнего воздействия солнечных лучей. Но это не остановило Ребекку, она открыла водительскую дверь, та громко скрипнула.

— Хочешь поехать к нам домой? — спросила она у микроавтобуса, сев на водительское сидение. — Я поставлю тебя на ноги.

Она погладила руль, затем приборную панель. Казалось, будто она нашла безобразную бродячую собаку и желала приютить ее. И когда Ребекка обращалась с вещами подобным образом, Эрик без сомнения и возражения обязан был ей их купить.

Вздохнув, он вытащил из кармана телефон и набрал написанный на стекле номер.

— Алло? — ответил хриплый голос после нескольких гудков.

— Привет, я звоню по поводу Фольксвагена, который вы продаете. Я бы хотел его купить.

Ребекка взволнованно подпрыгивала на своем месте. Многие женщины обожали драгоценности. Но ему посчастливилось найти ту, которая сходила с ума по старым автомобилям.

— Вам придется самим доставить его в город, — сказал мужчина, — он уже несколько лет не заводится.

— Ничего страшного. Сколько стоит?

— Она на ходу? — спросила Ребекка, и Эрик мотнул головой.

— Семь тысяч, — ответил голос на другом конце провода, — Цена окончательная.

Теперь понятно, почему машина столько времени простояла на обочине. Кто в здравом уме согласится отдать семь тысяч за Фольксваген, который даже не заводится.

— Долларов? Семь тысяч долларов? — может, чувак имел ввиду пенни. Семьдесят баксов — максимальная цена за эту развалюху.

— Малыш, она же раритетная! — настаивала Ребекка. — Спроси какого она года? 68 или 69?

Раритетная? Да это же грабеж средь бела дня.

— Какого она года? — просил Эрик.

— 69, один владелец, маленький пробег, безаварийная.

— 69, — сказал Эрик Ребекке.

— Что? Сейчас? — она осмотрела заднюю часть фургона и пожала плечами. — Ну, хорошо, здесь достаточно места.

Эрик засмеялся, прикрывая рукой телефон. — Я говорил не о позе, а годе выпуска машины. 1969.

Глаза Ребекки расширились еще больше. — Отлично. Я знала, она идеально подойдет для нашего свадебного путешествия.

— Свадебного путешествия?

Она планировала совершить поездку через всю страну на этой развалюхе? Она даже до шоссе не доедет, не то, что до Мэна. А это лишь увеличит их шансы полететь на Таити. Он проиграет ей пари и позволит насладиться своей победой, пусть даже ненадолго.

— Давай заберем ее домой. У нас впереди много работы по ее восстановлению, — сказала Ребекка, обнимая и целуя руль их новой игрушки.

Эрик закатил глаза. Некоторые жены — весьма странные создания.

— Хорошо, мы ее берем, — сказал он продавцу.

Глава 4

Ребекка склонилась над капотом своего очаровательного автобуса, ставя новые блестящие свечи. Она была по локоть в мазуте, волосы влажными от пота, а из одежды только коротко обрезанная роба, но даже сейчас Эрик не мог оторваться от нее. Что было хорошо, потому что Ребекка планировала выиграть их спор и провезти его на автобусе по всей стране. Была лишь одна проблема, она никак не могла завести свой автобус.

— Тебе точно необходимо так мараться? — спросил Эрик, проводя рукой вверх по ее бедру.

— Я думала, ты любишь, когда я немного испачкана? — она слегка расставила ноги, чтобы его рука переместилась на внутреннюю сторону бедра.

— Люблю, — признался он, — И не только, когда ты грязная от мазута. Но тебе нужно быть аккуратней с татуировкой.

Ребекка подняла левую руку, та была обернута пленкой, сверху намотано несколько мусорных пакетов, а края на запястье и плече надежно закреплены скотчем. — Я все продумала, — сказала она, радуясь, что может работать хотя бы одной рукой.

— Тебе не удастся завести эту развалюху до нашей поездки на Таити, — сказал он. Его дыхание обожгло ее шею сзади, когда он тоже склонился над двигателем, который располагался в задней части автобуса.

— Я заведу ее за неделю до нашего полета на Таити, а затем мы весело прокатимся на ней по всей стране, — заверила его она.

— Ты через чур уверена в свой победе, если учитывать, что за все это время даже ни разу не попыталась меня соблазнить.

Она улыбнулась, пока он не видит. Ей не нужно было его соблазнять. Этот мужчина всегда был готов на нее наброситься. Она сделала шаг назад и уткнулась попкой в его полностью эрегированный член. Ага, как она и думала, уже готов.

— Ой, прости, — сказала она, прижимаясь попкой. — Я не хотела вот так о тебя тереться.

Его руки моментально оказались на ее бедрах, не позволяя ей сдвинуться с места. — Я все понимаю,— сказал он, — Ведь моя ракета любви настоящий магнит для кисок.

Ребекка хихикнула и взяла еще одну свечу. Она надеялась, этого будет достаточно, чтобы завести двигатель. Она уже сменила всевозможные жидкости: моторное масло и масло в коробке передач; тормозную жидкость и антифриз. Проверила и заменила все ремни. Двигатель на удивление был в отличном состоянии, но она не понимала, почему она не заводилась. И как бы усердно она не колдовала над ним и что бы ни делала, машина отказывалась заводиться. Она молилась, что новые свечи зажигания сотворят чудо, и двигатель заработает, ведь ей еще нужно было привести в порядок салон и подготовить его к путешествию с ее новым мужем.

Продолжая работу над двигателем, Ребекка покачивала бедрами из стороны в сторону, сводя с ума магнит для кисок Эрика. Закончив со свечами, она присоединила силовые провода и скрестила пальцы.

— Попробуешь ее завести? — спросила она Эрика.

— Она не заведется.

— Я рада, что ты так сильно веришь в мои способности, — огрызнулась она.

— Я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях механика, — ответил он, накрыв рукой ее грудь, когда склонился ниже, и поцеловал чувствительное место за ухом. — Я сомневаюсь в этой развалюхе.

Эрик отпустил жену, обошел машину и сел на старое водительское кресло.

— Он не хотел тебя обижать, — сказала она автобусу.

— Ты готова? — спросил Эрик.

Ребекка отошла от машины и услышала щелчок стартера, когда Эрик повернул ключ. С металлическим скрежетом и громким хлопком, двигатель заурчал в манере, присущей только старым Фольксвагенам. Ребекка радостно завизжала и исполнила победный танец вокруг автобуса. Из выхлопной трубы вылетел столб черного дыма, от чего Ребекка закашлялась.

Эрик не стал заглушать двигатель, боясь, что он вновь сдохнет, вышел из машины и обнял жену.

— Не верится, что ты смогла ее завести, — он несколько раз поцеловал жену в макушку.

Ребекка откинулась назад, прижимаясь к его груди, довольная собой.

— Давай сделаем кружок вокруг дома.

Эрик отпустил Ребекку, перед этим похлопав ее по попке. — На твоем месте я бы далеко не уезжал, если только ты не хочешь возвращаться домой пешком.

— Да ладно, тебе, — она захлопнула капот и прошла на водительское сидение. Закрыла дверь и стала ждать пока Эрик сядет на свое место, затем опустила ручник, выжала сцепление и как только включила первую скорость — машина заглохла.

— Я думал, ты умеешь ездить на механике, — ухмыляясь, сказал Эрик.

Она закатила глаза и переключила коробку на нейтралку. Повернув ключ, двигатель лишь скрежетал, скрежетал, но не заводился. — Вот черт. — Ребекка вышла из автобуса, открыла капот и, подбоченившись, уставилась на двигатель. — Я не вижу никакой проблемы. Эрик, попробуй еще раз ее завести.

Она слышала его ворчание, пока он пересаживался на водительское кресло. Двигатель ожил, стоило Эрику повернуть ключ. Ребекка покачала головой и закрыла капот. Обошла машину и села на место пассажира.

— Ты поведешь, — сказала она Эрику, — Очевидно, я ей не нравлюсь.

— Ей, как и тебе, нужен мужчина с твердой рукой и еще более твердым членом, — сказал Эрик, поигрывая бровями.

— Ой, я тебя умоляю, — Ребекка закатила глаза.

Эрик включил заднюю передачу, и автобус покорно поехал, будто Эрик уже несколько лет им управлял.

— Она неплохо едет, — констатировал Эрик, после того, как они сделали круг по району.

Ребекка скрестила пальцы, когда Эрик ускорился и переключил на другую скорость. Машина не издала ни звука, хотя бывший владелец назвал ее очень привередливой машиной.

— Ого, — сказал Эрик, — похоже, она сможет проехать дальше пары кварталов.

— Она с легкостью преодолеет несколько тысяч миль, — весьма уверенно сообщила ему Ребекка.

Они проехались по округе, как по асфальтированной дороге, так и по гравийной. Когда они вернулись к дому, Ребекка попросила его припарковаться возле колонки, чтобы она смогла помыть свой автобус.

— Я так тобой горжусь, — сказал Эрик, заглушая двигатель.

— Я тоже тобой горжусь.

— Но я же ничего не сделал.

— Ты сделал свою женщину счастливой, а это многого стоит, и вы, сэр, в этом деле настоящий мастер.

Он улыбнулся. — Хорошо, как скажешь.

Она играючи ударила его по руке, выпрыгнула из автобуса, подхватила шланг и окатила автобус водой, смывая с него толстый слой пыли.

— Ты не мог бы принести мне ведро с мыльной водой? — попросила она Эрика.

— Только при одном условии.

— Каком?

— Ты снимешь робу, пока будешь мыть машину.

— Ты ждешь, что я буду мыть машину в одной майке и трусиках?

— Поправка — в мокрой майке и трусиках.

Она улыбнулась. Он совсем не собирался выигрывать их спор? — Я подумаю над этим, пока ты будешь нести мне ведро с мыльной водой.

Он фыркнул и ушел в дом за ведром. Пока его не было, Ребекка сняла комбинезон, лифчик, повесила их на зеркало и продолжила обливать водой автобус. Она была приятно удивлена, краска превосходно сохранилась под всей этой толщей грязи. Кто-то дорисовал на белом кузове автобуса разноцветные маргаритки, скрепленные цепью. Это было невероятно мило, и ей это очень понравилось. Она не знала, как отреагирует барабанщик металл группы, когда ее увидят в такой причудливой машине, но ее девчачья натура пищала от восторга.

Рядом с ней громко приземлилось на пол ведро. Она взглянула через плечо на мужа, и ее сердце заколотилось от предвкушения. Он обожал смотреть, а она любила устраивать ему представления.

— Спасибо, можешь сесть вон там, — она кивком указала на место в тени под деревом.

Аккуратно, чтобы не замочить левую руку, она потянулась к губке, плавающей в мыльной воде. На ней было больше пены, чем на машине, пока ее отмывала, но это дало Ребекке повод обливаться прохладной водой из садового шланга.

Промокшая одежда была отличным поводом расстегнуть лямки комбинезона и позволить шортам упасть на подъездную дорожку. Она осталась в одной мокрой майке, розовых стрингах и салатовых кроссовках. Она тщательно отскребала грязь с машины, при этом не забыла прогибаться, позволяя мужу любоваться ее попкой во время мойки машины.

Она улыбнулась, когда пара горячих рук отодвинула в сторону ее стринги.

— Я могу ласкать тебя ртом, при этом не нарушая условий нашего спора, — сказал Эрик, опустившись на колени позади нее, зарываясь лицом в ее киску.

Губка выскользнула из ее рук, когда она оперлась рукой на бок автобуса.

— Ведь так? — переспросил он, дотянувшись губами до ее центра.

— Да, — застонала она, не отвечая на его вопрос, а потому что сама жаждала этого и хотела его.

Она потеряла способность здраво мыслить, ведь его пальцы впились в ее попку, удерживая на месте, входя в нее языком.

— Эрик! — выкрикнула она, его язык входил—выходил из нее, затем прошелся по кругу вокруг влагалища. Она обожала ощущать его губы на своих складках, но сейчас ей хотелось нечто более большое и твердое, входящее глубоко. — Трахни меня, — выдохнула она.

— Завтра, — пообещал он, продолжая ласкать пульсирующий клитор, после чего втянул его в рот, начал сосать, не останавливая ласк языком. Он уделил должное внимание всем частям ее женских прелестей, а после переключился на пустующую киску. Лоб Ребекки ударился о стенку автобуса, когда она переместила свою руку себе меж ног. Она теребила клитор двумя пальцами, кружа ими все быстрее и быстрее, пока Эрик слизывал ее влагу.

Он отпустил ее бедра, и Ребекка услышала звук расстегиваемой молнии. Она улыбнулась, ожидая ощутить его резкие и глубокие толчки, но застонала от огорчения, когда услышала хлюпающие звуки, он начал дрочить. Такими темпами ей никогда не выиграть их спор. Немного отодвинувшись, она развернулась к нему лицом, чтобы не пропустить ни секунды этого зрелища. Она обожала смотреть, как ее мужчина ублажает себя.

— Встань, — приказала она, утягивая его за футболку, пока он не поднялся на ноги.

Ребекка бросила робу на землю, тем самым защищая свои колени, когда она присела перед Эриком. Она ухватило рукой запястье его руки, которой он сжимал член, и направила его себе в рот.

Эрик судорожно вздохнул, зарылся руками в ее волосы, сжав их в кулаки, и приблизил ее голову к себе. Она вдыхала через нос, расслабив челюсть, стараясь взять его как можно глубже. Она двигалась медленно, крепко обхватывала его губами, после чего опять расслабляла челюсть, проталкивая дальше в глотку.

— Господи, — выдохнул Эрик, еще крепче сжимая ее волосы.

Она быстро довела его до грани, а потом выпустила изо рта. Она откинулась назад и посмотрела на Эрика, а его влажный член покачивался между ними.

Она стянула с себя майку, накрыла руками груди и свела их вместе, словно подношение секс богу Эрику Стиксу.

— Хочешь, чтобы я кончил тебе на сиськи? — спросил он.

Она мотнула головой, не разрывая их зрительный контакт.

— Тебе в рот?

Снова не правильный ответ.

— Тогда куда? На попку? На лицо?

— В меня, — она посмотрела на него жаждущим взглядом, перед которым он не мог устоять. Именно благодаря этому взгляду он купил ей автобус, и по его же вине он проспорит. Ребекка не чувствовала и капли сожаления за использование этой уловки.

— Блядь, — сказал он, подхватывая ее на руки, прижимая к боку автобуса, — Миссис Стикс, вы играете нечестно.

Она обняла его за шею, пока он удерживал ее за попку. После третьей попытки найти ее вход, Эрик, наконец, скользнул в нее членом, идеально заполняя, от чего у Ребекки навернулись слезы.

— Я люблю тебя, — прошептала она, пока он вколачивался в нее, вдавливая в стену автобуса.

— Не злорадствуй, — буркнул он возле ее горла, слизывая капельки пота.

— Я не злорадствую, а констатирую факт. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — ответил он. — Так сильно, что позволю тебе отвезти меня в Бангор на этом старом автобусе.

— В декабре?

— Ага. Все, теперь помолчи, чтобы я смог насладиться твоей победой.

Глава 5

Эрик запрыгнул в автобус в горнолыжном костюме. Он побывал в двух спортивных магазинах, чтобы найти подходящий наряд для путешествия на север в декабре. Продавец заверил его, он спокойно выдержит мороз в — 15, но вот Эрик вряд ли переживет тепло в + 35 в этом костюме. Он уже обливался потом, пока дошел до машины.

— Что на тебе надето? — спросила Ребекка, укладывая чемодан за переднее пассажирское сидение. Сзади было недостаточно места для багажа, все свободное пространство занимал матрас.

— Я готов встретиться с леденящим холодом, — он поднял руки, одетые в перчатки, и посмотрел на нее сквозь маску, которую надел на глаза. Его голова была полностью закутана, благодаря защитным очкам, подшлемнику, меховым наушникам и шарфу.

— Ты думаешь, стоит нам выехать за пределы штата и нас накроет Ледниковый период?

— Нам даже не нужно выезжать за пределы Калифорнии, ты что, забыла о Сьерра—Невада?

Ребекка закатила глаза.

— Что? — Ему было тяжело дышать в подшлемнике и укутанным шарфом. Теперь он понимал, почему все хотят жить в теплом климате.

— Ты ведешь себя глупо, — он вскинула руки к нему и покачала головой. — Ладно, я поняла, ты не хочешь ехать в Мэн. Так может, нам вообще не ездить в свадебное путешествие.

Эрик обнял жену и поцеловал ее в висок через все слои своего шерстяного наряда. — Не злись. Я все это сниму и заброшу назад в автобус.

— Спасибо, — сказала она. — Я не хотела капризничать. Просто, я думала, ты будешь рад возможности побыть со мной наедине. Мы очень много ездим с группой и редко остаемся одни.

— Я хочу побыть с тобой наедине, — только не хочу тащиться в сраный Бангор, — подумал, но промолчал он. Но он готов податься на север, лишь бы всегда видеть ее довольную улыбку.

Он отошел назад и расстегнул куртку и, сняв ее, бросил в кузов автобуса. Ребекка подняла ее и аккуратно сложила, в то время как Эрик уже избавился от зимних ботинок и снял с плеч лямки комбинезона. Ребекка повернулась, чтобы поднять его ботинки и замерла. Удивление на его лице после того, как она поняла, что он надел все это снаряжение на голое тело, стоило того, что он долгое время парился в этом наряде.

— Э-эрик! — заикнулась она, он стоял перед ней обнаженным в перчатках и намотанным на шее шарфом.

Она отвела глаза, услышав шум подъезжающего автомобиля и пыльный след, оставляемый после проезда по гравийной дороге, приближающейся к их дому.

— Кто-то приближается.

— Надеюсь, я скоро буду близок к оргазму, — ответил он, подталкивая ее в автобус.

Она набросила на него старый плед и толкнула в автобус. Когда Эрик приземлился на матрас, Ребекка закинула внутрь его длинные ноги, захлопнула дверь и повернулась лицом к подъезжающему к их дому грузовику.

— Задерни занавески, — прошипела она, побежав к припарковавшемуся грузовику FedEx. Пока посыльный доставал небольшую коробку из грузовика, он заметил выглядывающего в окно автобуса Эрика и махнул ему в знак приветствия. Посыльный слегка удивился, когда Эрик махнул в ответ рукой, одетой в зимнюю перчатку. В то время как Ребекка расписывалась за посылку, Эрик снял перчатки и шарф и растянулся на матрасе, так заботливо приготовленного его женой. Вначале он посчитал ее обезумевшей, когда она предложила проехаться по всей стране на пятидесятилетнем автобусе. Но сейчас, он считал ее гением. Если он возбудится, им не придется ждать, пока они доедут до ближайшего отеля. Однако им еще предстоит проверить, достаточно ли места в задней части автобуса для их развлечений. И эту проверку он захотел сделать до того, как они отправятся в дорогу.

— Можешь выходить, — крикнула Ребекка, когда грузовик службы доставки быстро удалялся от их дома.

— Ты должна на кое-что взглянуть, — ответил Эрик, делая голос как можно серьезней.

— Я не удивлюсь, если это твой твердый член, — ответила она, открывая двери.

Она слишком хорошо его знала, решил он, взглянув на свой пах. — У меня и в планах не было тебя удивлять, — сказал он, приподнявшись на локтях, поигрывая бровями. — Только любить тебя, ублажать, доставлять умопомрачительные оргазмы. Но ни в коем случае не удивлять.

— Я сейчас немного на взводе, — пояснила она. — А вдруг мы что-то забыли?

Эрик обхватил ее запястье, потянул на себя и закрыл двери. — Самая главная вещь в этом путешествии — это матрас, — сказал он, подминая ее под себя. — И мы его еще не опробовали.

— Полагаю, ты прав. — Она сцепила руки на его шее. — Если я что-то забыла, мы с легкостью купим по дороге. Так что сейчас овладей мной, муж, но прежде закрой занавески.

Эрик мог дотянуться практически до всех занавесок, не освобождаясь из объятий Ребекка, за исключением самой дальней и ту, что разделяла кабину и салон.

— Ты закрываешь переднюю занавеску, а я дальнюю.

Она разъединилась и занялась делом, потянувшись в разные стороны. Очевидно, Ребекка была быстрее него, потому что пока он пытался сдвинуть занавески вместе, ее губы коснулись прохладной кожи его мошонки. Она лизала каждый дюйм, до которого могла дотянуться, а после втянула одно яичко в рот. Ее рука переместилась ему между ног и начала ласкать ствол. Эрик потерял равновесие от приятных ощущений, и его лицо впечаталось в чемодан, стоящий позади пассажирского кресла.

Он услышал звук расстегиваемой молнии, Ребекка одной рукой стягивала с себя шорты.

Глаза Эрика полезли на лоб, стоило Ребекке с громким чмоком выпустить изо рта его яичко, после чего она провела языком по мошонке и двинулась вверх до самого ануса. Эрик так быстро подскочил, что ударился головой о крышу автобуса.

— Ой, — взвыл он, потерев ушибленную макушку, поворачиваясь к шаловливой жене.

— Так, надо попробовать несколько поз и выяснить, при каких автобус больше раскачивается.

— Эй, если автобус раскачивается…

— …пожалуйста, не вызывайте полицию.

— Точно, — ответил он, задумавшись. Конечно, в мире была масса придурков, которые обламывали кайф парочкам в машинах, но он не был из их числа.

— Я думаю, если я буду сверху — это не привлечет много внимания, — сказала она, похлопывая по матрасу.

— Это как посмотреть. — Эрик перевернулся на спину, Ребекка тут же оседлала его. Он поместил руку ей между ног и нашел ее невероятно влажной. Может быть, она возбудилась от нового места для игр. Или же так отреагировала на посасывание его яиц. Но чтобы это ни было, он был рад, и у него поджались пальцы на ногах, когда она ухватила его член и направила в свой лакомый и жаркий рай между ног. Она опустилась на него с протяжным стоном. Солнечные лучи пробивались сквозь задернутые занавески, придавая ее бледной кожи красноватый оттенок. Ее грудь подпрыгивала, пока она медленно поднималась и опускалась по его члену, стараясь, как можно меньше раскачивать автобус. Боже, какая же она красивая. И его, только его.

Через несколько минут она задвигалась быстрее, принимая его глубже. И теперь автобус определенно раскачивался.

— Хммм, — сказала он, остановившись. — Может…

Ребекка слезла с него, высвобождая его разгоряченный член на прохладный воздух, после чего повернулась к нему спиной и вновь оседлала. Сейчас вместо ее покачивающейся груди он любовался аппетитной попкой. Когда она вновь увлеклась, сменяя движения на более резкие, автобус вновь начал покачиваться, от чего она снова застыла.

— Полагаю, нам нужно двигаться медленно, — сказала она. — Как ни старайся, автобус все равно качается из стороны в сторону.

— Может, попробуем по-собачьи, — предложил Эрик, наслаждаясь ее экспериментами.

— Можно, — она встала на четвереньки, а он прижался сзади.

Эрик вошел в нее медленно, покачивался не спеша, тестируя с какой силой ему двигаться, чтобы автобус стоял на месте. А затем, когда сладкая киска его жены утянула его в нирвану, он забыл о поставленной задаче и толкал в нее сильнее и сильнее, до тех пор, пока она не начала ласкать клитор, двигаться навстречу его толчкам и выкрикивать его имя в экстазе. Да, от этого их могли застукать за непристойным поведением, но ему нравилось безудержно трахать свою жену. Конечно, приятно заниматься с ней любовью медленно и нежно, но в большинстве случаев он любил грубые, резкие движения, позволяющие ему погружаться в нее как можно глубже. И раз киска Ребекки сжимала его, испытывая сильнейший оргазм, это свидетельствовало, что ей такой секс нравится не меньше, чем ему.

— Миссионерская, — задыхаясь, выговорила она. — Мы ее еще не пробовали…

Эрик вышел из нее, переворачивая на спину. — Ой! — охнула она, когда он погрузился в нее резким толчком.

Он уперся ногами в спинку водительского сидения, что поможет ему двигаться резче. Господи, как же приятно. Одной рукой он сжал ее грудь, наклонил голову, чтобы обхватить губами сосок, подстраиваясь в такт с покачиванием автобуса, тем самым усиливая свои толчки. Он сжал сосок зубами, отчего она закричала.

— Да, Эрик. Выеби меня, укуси, отшлепай, потяни за волосы.

Он замедлился, удивляясь ее желаниям, но был готов удовлетворить любое ее желание. Когда его ладонь звонко шлепнула по ее бедру, Ребекка замерла, а после судорожно застонала. Он ждал ее реакции, ведь они редко прибегали к таким методам.

— Сильнее, — приказала она, впиваясь ногтями его в спину.

И он исполнил ее приказ, шлепая ее до покраснений, кусая и целуя ее чувствительные соски, а затем потянул ее за волосы, сжимая их в своем кулаке.

Она извивалась под ним, крича от наслаждения, боли, радости и непонимания. Он ощущал ее оргазм. Стенки ее влагалища с силой сжали его член, не оставляя ему выбора, как последовать за ней. Божественные спазмы зародились в его яйцах, прошлись по всему стволу и вырвались наружу. Он ощущал покалывание в ягодицах, животе, груди и даже в горле. Черт, даже его пальцы кололо от удовольствия.

— Реб, — выкрикнул Эрик, когда его сердце остановилось, вместе с дыханием, а перед глазами залетали звездочки.

С последним спазмом он протяжно выдохнул, рухнув на нее, уткнувшись в шею, чувствуя, как их сердца бьются быстро.

— Ого, — наконец, произнесла она. У нее не было сил даже обнять его. — Это было невероятно.

— Угу, — согласно буркнул он, не в силах пошевелить языком.

— Мне понравилось, как ты меня шлепал.

— Угу, — он был согласен на все, лишь бы перевернуть ее мир с ног на голову или автобус.

Ребекка поерзала под ним. — Эрик, автобус движется.

— Ага, еще как, — усмехнулся он.

— Нет, я серьезно! Он катится.

Эрик поднял голову и в просвете между занавесками увидел проплывающие мимо деревья.

— Какого че…— он не договорил, автобус во что-то врезался.

— Ты поставил его на ручник? — спросила Ребекка, пытаясь выползти из-под мужа.

— Я? Ты же загружала в него вещи.

— Да, но ты последним сидел за рулем.

По правде говоря, он был единственным, кто управлял автобусом. По непонятным причинам, этот капризный автобус не двигался с места, стоило Ребекке сесть за руль.

— Нет, — признался Эрик, перекатываясь на живот, уткнувшись лицом в матрас. Она будет расстроена, если они не поедут на этом автобусе. — Я не ставил его на ручник. Прости. Мы стояли на ровной дороге, поэтому я даже не подумал об этом.

— Полагаю, наши раскачивания сдвинули его в сторону сада, — улыбнулась она. — Очевидно, наш эксперимент провалился. — Но ее голос не звучал огорченным.

Ребекка выглянула в окно. — Мы врезались в дерево.

Эрик застонал. — И каковы повреждения.

Она открыла задний люк, но он открылся лишь наполовину, так как они сильно прижались к дереву, и выглянула наружу. — Бампер даже не поцарапан, — ответила она. — А вот кора дерева немного содрана.

— Бедное дерево.

Ребекка закрыла люк и повернулась к Эрику. — Интересно, а если поставить на ручник, он будет раскачиваться меньше?

— Возможно, но есть только один способ это выяснить, — Эрик улыбнулся жене во все 32 зуба.

— На этот раз мы можем просто попрыгать, — сказала она. — У тебя ни за что так быстро не встанет, особенно после такого мощного оргазма.

Эрик фыркнул. Его привычка говорить первое, пришедшее на ум, распространилось и на нее. И ему это нравилось.

Голый он пересел на водительское сидение, завел автобус и перепарковал его обратно на подъездную дорожку. Убедившись, что на этот раз он поставил автобус на ручной тормоз, он перебрался обратно к жене. Вскоре их подпрыгивания и кувыркания распылились, и как оказалось, Ребекка ошиблась: у него снова встал.

Глава 6

Ребекка внимательно осмотрела свое отражение в зеркале, покрутила бедрами, раскачивая бахраму на платье, заставляя ее играть на солнечных лучах. Она поправила шляпку—клош и выправила из нее несколько локонов, обрамляющих ее лицо. Из меня получилась отличная Бонни, подумала она. Только пластиковая пленка вокруг ее руки, не соответствовала образу. Ребекке не терпелось ее снять, ведь под оберткой никак нельзя было любоваться силуэтами ее новой татуировки.

Она отвернулась от зеркала, чтобы посмотреть на успехи мужа, и замерла с открытым ртом. Повернувшись к ней лицом, он поймал ее, пялящуюся на его задницу в черных классических брюках.

Ребекка подняла глаза на его лицо, и ее ноги в туфлях на шпильках подкосились. Его небесно—голубые глаза были скрыты под полами шляпы. Белая накрахмаленная рубашка превосходно облегала его широкие плечи и длинный торс. Он выглядел сексуально до того, как начал щелкать подтяжками.

— Блядь!

Она засмеялась. — Ох, Клайд, ты такой клоун.

— Разве Клайд был клоуном? Я думал, он был серьезным парнем, грабящим банки и заправки и убивающим людей.

— Мы не делаем акцент на этой части их жизни, — напомнила ему Ребекка. — Мы фокусируемся на его любви к Бонни, и как он был готовым пойти ради нее на все.

— Даже на поездку в Бангор в декабре?

— Конечно. Тем более, по дороге на север можно заехать в немало банков, — она подмигнула ему.

— Готова начать наше путешествие?

Ребекка кивнула, протягивая ему руку. Он поднес ее руку к губам. — Вы выглядите чертовски привлекательной, Мисс Клайд.

— Вы тоже довольно неплохи, Мистер Бонни.

Они спустились вниз по лестнице, заперли входную дверь, после чего Эрик подхватил жену на руки и понес к их микроавтобусу. Она на несколько раз проверила их багаж, но все же еще раз мысленно пробежалась по списку.

— Улыбнись, — приказал он, покружив ее на нижней ступеньке.

Она засмеялась, обвив руками его шею, пока он кружил ее, и его улыбающееся лицо было единственным, что она сейчас видела.

— Так-то лучше. Не беспокойся ни о чем, пока мы будем в свадебном путешествии.

— Договорились, — ответила она, вытягивая шею, чтобы поцеловать его.

Эрик усадил ее на пассажирское сиденье и щелкнул ее по носу. — Мне не терпится узнать, что ты задумала.

Ребекка открыла бардачок, вытащила телефон и загрузила в навигатор координаты первой остановки. Эрик не знал ни маршрута, ни всех запланированных остановок. Она лишь надеялась, ему понравится это путешествие. Поправка, им понравится это путешествие, и они будут наслаждаться компанией друг друга. Когда Эрик запрыгнул в автобус, завел двигатель, вжившись в образ Клайда, Ребекка прогнала все сомнения, им будет весело, не важно, куда они поедут и что увидят. Города не важны, как и последний пункт в их путешествии, а костюмы лишь добавляют игривость в их приключение. Ей будет хорошо, если рядом с ней ее муж, ее сообщник в преступлениях, ее Эрик. Он главная составляющая ее идеального медового месяца, да и всей жизни.

— Куда едем, красавица? — спросил он.

— Едь по 10 шоссе на восток, — ответила она.

Он включил первую скорость, и они поехали.

— Так значит, наша первая остановка будет в Вегасе, — сказал он, выезжая на дорогу в конце подъездной дорожки.

Ребекка резко повернула голову. — Ты что, заглядывал в мой план?

— Нет, просто знаю дорогу в Вегас. Причем очень хорошо. Да и куда еще мы можем выехать с 10 шоссе.

Ребекка прикусила палец, он был прав. — Ладно, но надеюсь, ты не догадаешься о других остановках, пока мы до них не доедем.

— Это не важно, ведь все равно будет весело. После того, как мы посмотрим на холодный северный штат, мы улетим на райский остров, где будет тепло и весело.

Она отвернулась, пытаясь скрыть свое разочарование. Он был сосредоточен на конечном пункте, а не на самом путешествии. А она всего лишь хотела показать ему, что рай — это не обязательно белый песок и солнечная погода.

Когда они выехали на автостраду, несколько машин пронеслись мимо них, сигналя и размахивая руками. Эрик радостно помахал им в ответ, улыбаясь от уха до уха.

— Ты их знаешь? — спросила Ребекка, когда еще одна машина проехала мимо и посигналила.

— Неа.

— Тогда почему они сигналят?

Улыбка Эрика стала еще шире. — Просто так.

— Эррииик?

Он пожал плечами, помахав еще одной машине. — Возможно, я кое-что подписал сзади нашего автобуса.

Ребекка открыла рот. — Ох, черт, что ты сделал?

— Ничего плохого, только забавную надпись, — успокоил ее Эрик.

Ребекка, как никто, знала, что все шуточки Эрика подходили под рейтинг 18+.

К счастью, дорога разделилась на две части, и теперь не такое количество проезжающих машин увидят надпись на их автобусе. Ребекка откинулась на сиденье, на которое был надет новый, удобный, красный чехол.

— Она пошлая? — спросила она, гадая, что же он написал.

— Немного.

— Мне стоит опасаться, что нас могут арестовать за непристойное поведение?

Он засмеялся, — нет.

Когда они остановились на заправке, прежде чем поехать в пустыню Мохаве, Ребекка выпрыгнула из машины и понеслась читать то, что, по мнению Эрика, было немного пошлой надписью.

Молодожены! А ниже маленькими буквами приписка: Посигнальте, чтобы мне перепало.

Машина, стоящая позади них посигналила, и Ребекка подпрыгнула от неожиданности. Эрик убрал руку с заправочного пистолета и помахал, а Ребекка прижалась к нему, пряча лицо от смущения.

— Так мы привлечем всеобщее внимание, — сказала она.

— Ага, — он похлопал ее по попке свободной рукой. — Я хочу, чтобы все знали, ты настолько безумна, что согласилась выйти за меня.

— Ты хочешь, чтобы все знали, что тебе частенько перепадает, — сказала она, изогнув бровь.

— И это тоже.

Она покачала головой, но не была расстроена. Она обожала то, как он гордится тем, что она его жена. Даже если его энтузиазм часто ставит ее в неловкое положение.

— Я воспользуюсь их туалетом. Тебе захватить что-нибудь пожевать или попить на обратном пути?

— Бонни, я думал, нам полагается грабить такие места командой, — Эрик снова оттянул подтяжки Клайда, и она вновь больно ударили по его груди. — Да, блядь.

— Я сомневаюсь, могу ли пойти на преступление с напарником, который никак не может запомнить, что щелкая подтяжками, он причиняет себе боль. Ладно, я удивлю тебя своей покупкой.

— И это будет Mountain Dew и вяленая говядина?

— Как ты догадался? — Ребекка распахнула глаза от удивления. — Страшно, когда он знает все мои мысли наперед, — буркнула она себе под нос, уходя в туалет.

Владелец магазина внимательно следил за Ребеккой с той минуты, как она вышла из туалета. Она не знала, что больше привлекло его внимание: ее наряд; рука, обмотанная пленкой или фиолетовые локоны вперемешку со светлыми прядями, но его пристальный взгляд раздражал ее. Также раздражало повышенное внимание к Эрику, но ему, похоже, это нравилось. Она положила покупки на кассу и улыбнулась.

— Собираетесь на костюмированную вечеринку или еще куда? — поинтересовался продавец, он напоминал ей одного из актеров «Старых ворчунов».

Значит, все дело в ее наряде. — Еще куда, — сказала она.

— И в кого ты нарядилась? — продолжил он, проводя сканером по шрих—кодам товаров.

— Я Бонни, а мой муж — Клайд, — она кивков указала на яркий Фольксваген и улыбчивого мужа, высунувшегося из окна.

— Странное время для шалостей, — сказал мужчина, выбивая чек, пока она рассчитывалась кредитной картой. — Сейчас даже не Новый год.

— А мы круглый год шалим, — ответила Ребекка.

— Полагаю, вы направляетесь в Вегас, или наоборот, возвращаетесь оттуда.

— Если честно, то мы едем в Мэн, — сказала она, хотя его это совершенно не касалось. Да, и ему не нужно знать, что они едут в Вегас только, чтобы заехать в огромный магазин костюмов.

— А что там, в Мэне? — спросил он, когда она расписывалась на чеке.

Ребекке посмотрела в окно на Эрика, который уже стоял и разговаривал с фанатами. Интересно, а парень в футболке с логотипом группы Slayer понимал, что общается с барабанщиком «Грешников», или же его просто привлек классический наряд в сочетании с безумной прической и рокерскими татуировками? В следующую минуту парень начал изображать соло на ударных, так что Ребекка получила ответ на свой вопрос, он знал, кем был Эрик.

— Его прошлое, — ответила она продавцу. И она переживала, стоило ли возвращать это прошлое в настоящую жизнь Эрика? Сейчас он был невероятно счастлив, так нужна ли ему семья, которая отказалась от него в детстве? Захотят ли они общаться с ним теперь? Скорее всего, эта встреча пройдет крайне неловко, но для Ребекки семья всегда была главным в ее жизни. Она даже представить не могла, как люди могли отказаться от такого, как Эрик. Он был удивительным, веселым, нежный, талантливым…

Продавец кашлянул, привлекая к себе внимание Ребекки. Она слегка покраснела и взяла из его рук пакет с покупками.

— Спасибо за покупку, — сказал он ей вслед.

Она кивнула и открыла дверь спиной. Эрик обнял ее, как только она приблизилась к нему.

— Это моя жена Реб, — он представил ее фанату Slayer.

— Миссис Эрик, мать его, Стикс! — закричал фанат. — Поздравляю, вы вышли замуж за лучшего, мать его, барабанщика на этой, мать его, планете.

— Приятно, мать его, познакомиться, — сказала Ребекка.

— ХА! — вновь закричал парень и ударил ее по руке. Она была рада, что стояла к нему правой стороной, иначе он ударил бы по все еще покалывающей после татуировки руке.

— Она мне нравится.

— Да, ничего так, — сказал Эрик, пожав плечами, от чего заработал от жены удар в живот.

— Ладно, нам пока ехать, — сказал Эрик. — Нужно еще найти отель, где сможем без устали заниматься сексом.

— Ого! Стикс, тебе точно, мать его, перепадет! — сказал фанат и поднял руку верх, изображая ковбоя с лассо.

— Ему может перепасть, — сказала Ребекка. — Сейчас я не в самом лучшем настроении. Ты видел, что он нарисовал на задних дверях моего нового автобуса?

— Ты же знала, что тебя ждет, когда выходила за меня, — ответила Эрик, сжав ее талию.

— Граффити и омлет с безумными добавками?

Эрик пожал плечами, совершенно не раскаиваясь в своем поступке. — В довершении ко всему остальному.

— Но уверена, ты найдешь способ загладить свою вину, — Ребекка поцеловала его в щеку и, проскользнув под его рукой, пошла к своему пассажирскому сиденью.

— Не сомневаюсь, тебе, мать его, точно перепадет. Это же твой, мать его, медовый месяц.

Новые приятели обменялась на прощание парочкой фраз, братскими прощаниями, после чего Эрик сел в автобус и завел двигатель.

— Почему ко мне вечно пристают такие чудаки? — спросил Эрик, помахивая парню, который не сводил с них глаз.

— Потому что ты их король, — засмеялась Ребекка.

— Тогда ты их королева.

— И горжусь этим.

Он выехал на шоссе и направился на восток. Взяв жену за руку, Эрик поднес ее руку к губам. — Ты злишься на меня из-за этой надписи?

— Меня не радует этот факт, — честно ответила она. — Ты мог бы повесить табличку или что-то еще, а не использовать настоящую краску.

— Я подумал, мы все равно его перекрасим, если он дотянет до самого Бангора. Эти цветочки смотрятся… эм…

— Хиппово?

— Я хотел сказать по-дурацки, но пусть будет хиппово.

— Но это же часть ее очарования, — ответила Ребекка, и глушитель в автобусе стрельнул в знак согласия.

— Мне кажется, он будет неплохо смотреться в темно—вишневом цвете с двумя белыми полосками, — Эрик показал на крошечный капот.

Автобус начал «чихать» и замедляться. — Зачем ты притормаживаешь?

— Это не я. Похоже что-то с двигателем, черт, и здесь нельзя выезжать на обочину.

Что-то с двигателем? Уже? Они еще даже не выехали из штата. — Я думаю, ты ее обидел, предложив перекрасить, как гоночную машину.

— Ладно, — согласился Эрик. — Мы оставим эти цветочки.

Двигатель вновь заурчал, и они начали набирать скорость. Эрик хмуро посмотрел на приборную панель. — Кажется, сейчас все в порядке.

— Если она вновь начнет глохнуть, остановишься на обочине, и я посмотрю, в чем дело.

Но автобус прекрасно доехал до Вегаса. Ребекка и Эрик ели фаст—фуд, подпевали всем песням группы Bee Gees (они нашли восемь кассет в бардачке) и сигналили в ответ всем, кто реагировал на надпись на их автобусе.

— Где мы ночуем? — спросил Эрик, выруливая на бульвар Вегаса.

— Угадай.

Он почесал подбородок. — Хочешь сыграть в 20 вопросов?

— 20? Мне кажется, ты догадаешься уже после пятого.

— В этом месте Сед и Джесс сделали свое знаменитое секс видео?

Она засмеялась. — Нет. — Но ей хотелось подняться на Эйфелеву башню в отеле «Париж».

— Отель, в котором жили Брайан и Мирна?

— Я не знаю. А в каком они были отеле?

— «Венеция».

— Нет.

— А ты взяла мой костюм фараона или пирата?

— Оба.

— «Экскалибур»!

— Эй, как ты догадался?

— Нет, я имею в виду, вон «Экскалибур», — сказал Эрик, когда они приблизились к отелю в стиле средневекового замка.

— Тебе лучше свернуть к нему.

— Мы, что, правда, остановимся в «Экскалибуре»?

— Ты не хочешь?

— Тебе не кажется, это немного по-детски жить в этом отеле во время свадебного путешествия?

Ребекка надула губки и отвернулась от него.

— Ты права, ты права, это место идеально нам подходит, — сказал он, сворачивая на парковку перед отелем.

— Я хотела повеселиться, мне не нужны роскошные апартаменты.

— О, да, — поддакивал он. — Кому нужен шикарный номер.

— Вот и я об этом. Этот отель, как замок. Мне всегда хотелось побыть принцессой в замке.

— Во время турне по Европе мы посетим множество настоящих замков.

— Обещаешь?

Он кивнул, а Ребекка продолжила. — И я смогу надеть настоящее средневековое платье?

— Конечно.

Очередь на парковке двигалась очень медленно. После сдвига на полкорпуса машины Эрик сказал. — Я думал, мы остановимся в отеле «Хард Рок».

— Слишком банально.

Парковщик явно был рад отогнать их машину, но, к сожалению, капризный автобус тут же заглох, и Эрику вновь пришлось сесть за руль.

— Ты иди, заселись, — сказал он Ребекке. — А я припаркую его и присоединюсь к тебе.

— Люди днями могут блуждать по этому месту! — запротестовала Ребекка.

— Я найду тебя, — пообещал он.

Ребекка зарегистрировала их в отеле, отправила багаж в номер и осталась ждать Эрика возле лифта. Ей не хотелось заходить одной в их первый гостиничный номер в качестве супружеской пары, это было сравнимо с неудачей. Она отправила ему смс, сообщая о своем местонахождении, и все это время люди поглядывали на нее. В первый раз, когда туристы подошли и попросили сфотографироваться, она посчитала это странным, но после третьего раза начала вживаться в новую роль. Очевидно, они приняли ее за актрису или участницу одного из шоу в Вегасе. Ребекка играла свою роль, жалея, что Эрика не было рядом, так бы фотографии получились более запоминающимися.

— Вот ты где, — сказал он, подбегая к ней. — Я уже обежал все лифты. Решил, тебя похитил дракон и унес в одну из башен.

— Это место такое запутанное.

— Они специально проектируют казино так, чтобы люди не сразу могли найти выход и оставались дальше тратить свои деньги.

— Ой, дорогая, смотри, — сказала женщина в футболке с логотипом Кливлендом Браунс. — Это же Бонни и Клайд. Можно нам с вами сфотографироваться?

Эрик покосился на Ребекку. — Эм…

— Конечно! — ответила Ребекка, соглашаясь на просьбу.

Она обвила руки вокруг талии мужа, закинула ногу ему на бедро, сложив губки в стиле «мы—самая—сексуальная—парочка», пока женщина и две ее подруги вставали по бокам от них.

Когда Ребекка шепнула. — Входи в образ, — Эрик тоже обнял ее за талию и прижал к себе.

— Ого, из них получились неплохие Бонни и Клайд, — сказала одна из женщин, когда они пошли дальше, — такие страстные.

— А разве у Бонни и Клайда были татуировки?

— Были бы, живи они в наше время.

— Что это сейчас было? — поинтересовался Эрик.

— Люди считают нас развлечением, — ответила Ребекка. — Пока я тебя ждала, меня попросили сфотографироваться не меньше десятка раз.

Он засмеялся. — Обожаю Лас—Вегас. Знаешь, если у нас ничего не получится в музыке, мы могли бы переехать сюда и зарабатывать на жизнь, переодеваясь в разные костюмы.

Ребекка сомневалась, можно ли таким способом нормально заработать. — Но у тебя неплохо получается зарабатывать рок—звездой, — сказала она, уводя его в кабину лифта. Оказавшись внутри, она страстно его поцеловала. — Я по тебе соскучилась.

— Я тоже.

— Не терпится оказаться в нашем номере, — шептала она у его губ, сжимая в руках его белую рубашку.

— Звучит многообещающе, — буркнул он и углубил поцелуй.

Когда они доехали до нужного этажа, Ребекка вышла из лифта вслед за Эриком, слегка подпрыгивая от радости. Она ждала, что в их номере она почувствует себя принцессой в замке, охраняемом огнедышащим драконом. Но ее фантазии развеялись, стоило ее прекрасному принцу открыть дверь номера. Она не спорила, номер был хорошим, но не было факелов на каменной стене. Вместо медной ванной был душ с огромной лейкой. У них даже телевизор был. Ничего страшного, она сможет воплотить свои фантазии и здесь, главное настрой и воображение.

Она пересекла комнату и подошла к окну полюбоваться видом. Ребекка ожидала увидеть красные и синие шпили отеля, но их номер был с видом на крышу гаража.

— Ты посмотри на этот вид! — сказала она Эрику в надежде посмеяться вместе с ним.

— Потрясающий, — сказал он, не глядя. Он вытащил длинный кожаный плащ из чемодана с костюмами. — Пойдем, немного повеселимся.

— Подожди. Разве ты не хочешь опробовать кровать? — она склонилась над постелью, проводя руками по покрывалу, соблазнительно облизывая губы. Она была довольно этой частью их номера, в отличие от всего остального.

— Есть идея, — сказал он, протягивая ей руку.

— И она включает в себя кровать? — Ребекка была озадачена. Она знала, Эрик любил бывать в Вегасе, казалось, этот город был построен специально для него. Но они были в их свадебном путешествии, разве они не должны были при любом удобном случае закреплять свой брак? Ему очень шли эти классические брюки, но ей хотелось поскорее снять их с него.

— Будет, — пообещал он. — Это займет немного времени, а затем я буду трахать тебя до восхода солнца.

Ребекка отвернулась к окну, притворяясь, что не приняла его слова близко к сердцу. Эрик Стикс — мужчина, готовый кувыркаться в постели ночи напролет, мужчина, озабоченней десяти подростков в период созревания, чувак, ходящий с вечным стояком — не хотел сейчас заниматься сексом? Пора ли ей начать волноваться? Обижаться или даже злиться? Она не понимала, что должна была чувствовать, но боль в ее груди была чертовски неприятной.

— Ты даже не хочешь полюбоваться этим восхитительным видом на гараж? — спросила она, стараясь говорить спокойно, хотя горло сжимало от боли.

— Ты расстроена, — сказал он, бросил на пол кожаный плащ и подошел к ней сзади. Она нежно обнял ее за плечи, и Ребекка задрожала от его легкого прикосновения.

Она опустила глаза, когда поймала его взгляд в отражении. — Нет. — Но тогда почему подрагивала ее губа?

— Это первый день нашего медового месяца, а я уже расстроил тебя.

Она мотнула головой. — Мои ожидания и реальность…

— Должны полностью совпадать, — перебил он. — Мы останемся в номере.

Она подняла голову, ловя его взгляд в отражении. — Я хотела, чтобы тебе было весело, именно поэтому мы и приехали сюда. Но если твое веселье не подразумевает игры обнаженными тогда я… — она не договорила, а лишь пожала плечами.

По ее спине пробежала дрожь, когда Эрик расстегнул молнию на ее платье.

— Для начала нам стоит переодеться. Если ты, конечно, хочешь, чтобы мы и дальше продолжили фотографироваться с туристами.

— Ты прав. Нам лучше переодеться.

Ее платье упало на пол, и она выступила из него и откинула в сторону.

— Есть мужчина, который сейчас за тобой наблюдает, — сказал Эрик. — Он видит, какая ты сексуальная в этом белье.

Волнение и возбуждение заиграло в каждой клеточке ее тела, и Ребекка оглядела парковку в поисках наблюдателя.

— Где? — выдыхая, спросила она.

Эрик расстегнул ее лифчик, снял с плеч лямки и бросил его рядом с платьем, перед тем как накрыть руками ее неожиданно ноющую грудь.

— Он видит, какие у тебя идеальные сиськи, — говорил Эрик ей в ухо. — Как возбудились твои соски. Он представляет свои губы на них, пока расстегивает молнию на штанах и высвобождает твердый член.

Она до сих пор не увидела того, кто за ними наблюдал, но одной этой фантазии было достаточно распалить ее желание. Она завела руку назад и расстегнула брюки мужа, беря в руки его твердый член. Слава богу, он все еще хотел ее.

Руки Эрика опустились по ее бокам и, подцепив пальцами резинку трусиков, стянул их вниз, оголяя ее гладковыбритый лобок для их выдуманного или реального зрителя.

— У него тяжелеют яйца от одного только взгляда на твою киску, — сказал Эрик, его голос был низким и гипнотизирующим. — Он отдал бы все на свете, чтобы провести пальцами у тебя между ног. Услышать твой стон, когда он доставляет тебе удовольствие.

Ее трусики упали к ее щиколоткам, и она отбросила их в сторону.

— Он отдал бы все, чтобы увидеть сокровище, спрятанное у тебя между ног, — большая ладонь Эрика легла на ее бедро, и он поднял ее ногу. Для устойчивости Ребекка откинулась на него. — Детка, покажи ему свою красивую киску.

Ребекка дотянулась рукой до половых губ и развела их в стороны. Если там и, правда, был мужчина, наблюдающий за ними, то он мог видеть все, что она ему предлагала, и от этой мысли она возбуждалась еще больше.

— Он сейчас дрочит, представляя, что погружается в тебя. И его сводит с ума то, как ты ласкаешь себя пальцами.

Ребекка скользнула пальцем во влажную шелковистую плоть и не сдержала стона. Голова легла Эрику на плечо, он одной рукой удерживал ее ногу, а другой ласкал грудь, сжимая пальцами сосок, пока она едва не обезумила от желания.

— Он так возбужден, уже готов кончить, но хочет сдержаться и подождать, пока ты кончишь первой, чтобы увидеть твое лицо во время оргазма. Кончи для него, детка. Покажи ему, как ты прекрасна в пик наслаждения.

— Да, — застонала она, лаская клитор легкими и быстрыми касаниями, желая как можно скорее достигнуть пика.

— Ему бы хотелось попробовать твой сок, стекающий сейчас по твоим ногам, лизнуть твой миленький анус и загнать член в твою идеальную, сладенькую щелку.

— Эрик! — выкрикнула она, взрываясь от оргазма.

— Откуда ты узнала его имя? — шептал он ей на ухо. — Сейчас он реально тебя оттрахает, а не в своем воображении.

Ребекка оперлась руками в стекло, когда Эрик резко выпрямился. Он убрал руку с ее груди, чтобы обхватить ею член и направить во все еще пульсирующую киску жены. Ребекка открыла глаза и опустила их вниз, туда, где соединялись их тела, и застонала, увидев, как Эрик входит в нее сзади.

— Он долго не продержится, — простонал Эрик. — Вид ее киски, заполненной его членом, плохо влияет на его концентрацию.

— О, господи, Эрик, — ее взгляд переместился на его отражение в зеркале. Он смотрел, как его член заполняет ее, а рука, удерживающая ее ногу, двигалась взад—вперед, как будто он представлял, что мастурбирует этой рукой. Он создал изумительную фантазию для нее, но, похоже, сам поверил в нее и пытался воплотить в жизнь.

— Он сейчас кончит. И жалеет, что не может покрыть эту киску своей спермой.

— Может, — ответила Ребекка, почувствовав, как его тело напряглось, она вытащила его член и направила его так, чтобы сперма попала на ее налитые кровью складочки. — Он все еще смотрит?

— Пытается, — ахнул Эрик. — Он не в состоянии держать глаза открытыми.

— Его сперма очень хорошо смотрится на мне, — заверила она.

— Блядь, как же я тебя люблю, — ответил Эрик, опуская ее ногу на пол, после чего накрыл промежность рукой и начал не только растирать по ней сперму, но и пытаться поместить немного во влагалище.

— Я тоже тебя люблю, — ответила Ребекка, эмоции душили ее. — Спасибо, что так хорошо понимаешь мои нужды.

Эрик усмехнулся, обнял ее крепче, прижимая спиной к своей груди. — Это не сложно, ведь обычно они полностью совпадают с моими.

Ребекка поерзала, высвобождаясь из его объятий, и когда повернулась к нему лицом, ее обнаженная грудь коснулась его белой накрахмаленной рубашки, она обняла его за шею и поцеловала.

— Тебе лучше? — бормотал он между поцелуями.

Она кивнула. — Я быстро приму душ, и мы сможем пойти в город.

— В город? Я думал, ты хотела остаться в номере. Да и я бы не прочь немного вздремнуть.

— Вздремнуть? Да кто спит в Вегасе? Солнце почти село, и мне хочется, чтобы ты показал мне, как тут веселятся, прежде чем мы вернемся в номер и займемся другого рода развлечениями.

— Да, тому парню на парковке явно понравилось твое представление, — сказал Эрик, помахал в окно рукой.

Ребекка повернулась и увидела машину, отъезжающую с парковки, прямо напротив их номера.

— Он, действительно, за нами подглядывал? — спросила она. И почему от этой мысли все, что они делали недавно с Эриком, показалось ей еще более сексуальным.

— Ты не видела, как он дрочил в машине?

— Нет.

— Любимая, ты доставила ему тот еще кайф.

— Для меня главное дарить кайф тебе.

— И ты знаешь, ты еще никогда меня не разочаровывала.

Убедившись в своей сексуальности, Ребекка помчалась в ванную комнату, чтобы принят душ. Когда она вернулась, все еще одетый Эрик лежал на кровати лицом вниз и тихонько посапывал. Она позволила ему немного поспать, а сама в это время поискала в гардеробе то, что можно было надеть на вечер, чтобы привлечь внимание мужа и возможно несколько взглядом от других, но без просьб сфотографироваться.

Надев черное мерцающее платье до колен и сандалии на плоской подошве, понимая, она не сможет долго гулять на высоких каблуках, Ребекка стояла перед зеркалом и разматывала пленку с левой руки. Ее татуировка уже зажила и ничего не случится, если она несколько часов походит без пленки. Тем более пленка не сочеталась с ее нарядом, да и Ребекке хотелось похвастаться татуировкой. Даже незаконченной, она смотрелась охрененно клево и сексуально.

Она разбудила Эрика укусом за ягодицы. — Ты весь день собираешься проспать?

—Я проснулся! — Эрик подскочил с постели и потянулся к подтяжкам, но тут заметил наряд Ребекки. — Теперь не один я проснулся, — сказал он, поправляя брюки спереди. — Ты изумительно выглядишь.

Она улыбнулась и поправила прическу. Эрик заставлял ее чувствовать себя современной принцессой, и она любила его за это. — Спасибо.

— Девчонки с татуировками, — едва слышно сказала он, — такие секси.

— Я подумала, ее не помешает немного проветрить, — сказала она, но честно говоря, просто хотелось похвастаться. Они испытала немало боли, приведшей в последствии к ненасытному сексуальному голоду, поэтому не намерена больше прятать это произведение искусства под пленкой.

Когда Эрик обулся и взял с собой длинный кожаный плащ, пока по непонятным ей причинам, они вышли из номера, взявшись за руки. Было что-то такое в этом городе, от чего ее сердце билось чаще. Или же дело было в Эрике, ведь ее организм всегда так реагировал на его близость.

— Мне нужно сделать быструю остановку, — сказал он, когда они проходили мимо казино. — В Вегасе я всегда играю одну партию в блэкджек.

— Только одну?

— Ага. На случай если кто-то спросит, выиграл ли я денег, я смогу честно ответить. На меня будут косо смотреть, если узнают, что я был в Вегасе и даже не заглянул в казино.

Он сел за ближайший стол с блэкджеком и обменял 100 долларов на фишки.

— Я думала, ты играешь на большую ставку, — подтрунивала она.

— Обычно я играю на десять, — ответил он, глядя в свои карты.

Ребекка не видела его карт, так как была ошеломлена его ответом. — Тысяч?

Он засмеялся. — Десять долларов. Сейчас я решил покрасоваться перед тобой, сыграв на ставку в 10 раз превышающую обычную.

Ребекка прикрыла рот рукой, похлопала ресницами и сказала с типичным южным акцентом. — Мой бог, у меня кружится голова от вашего расточительства.

Дилер раздала карты: у нее был туз, у Эрика — семерка, поэтому Ребекка слегка удивилась, когда Эрик поставил на кон все свои фишки и взял еще две карты. Одной из них оказалась пятерка. Ребекка не была знатоком в блэкджеке, но даже она понимала, что пока все было плохо, и он проиграет, если ему не выпадет карта с лицом. Эрик дал сигнал, что дилер может взять карту себе. У нее была восьмерка, что означает у нее девятнадцать. Парень, сидевший рядом с Эриком, зарычал и сбросил свои карты, у него было семнадцать. Ребекка наблюдала за мужем, ожидая, когда он откроет последнюю карту. И это была девятка.

— Блэкджек! — радостно закричала Ребекка, Эрик выиграл.

— Если честно, — ответила ей дилер, — блэкджеком считается туз и любая карта с лицом.

— Ладно, — фыркнула Ребекка, обнимая Эрика за плечи. — Но у него очко, а это значит, он победил.

— Я хочу обналичить фишки, — сказал Эрик, что удивило Ребекку. Ему сейчас везло. — Может, останешься поиграть, раз тебе везет.

— Я не верю в везенье, — ответил он.

— Тебе повезло жениться на мне, — проворковала она, игриво подмигивая.

— Это было не везенье, а мой неотразимый сексуальный магнетизм, — серьезно ответил он, похлопав ее по попке, пока забирал свой выигрыш.

Он был в чем-то прав. Она, действительно, считала его сексуальный магнетизм неотразимым. Но также у них было много общего помимо исполнения горизонтального мамбо.

Они прошлись по замку, осматривая его архитектуру, и поужинали в ресторане, наблюдая за рыцарским турниром.

Примерно на середине ужина, Ребекка наклонилась к мужу и шепнула ему на ухо. — Представляя тебя в рыцарских латах, мне хочется стать беззащитной девицей в беде.

— Хочешь, чтобы мы вернулись в номер, и я смог бы показать тебе свой меч?

Она засмеялась и опустила руку ему между ног. — Да, милорд, но позже. Мне и так весело.

Он улыбнулся и поцеловал ее в губы. — Мне тоже.

После ужина они покинули отель и пошли гулять по Бульвару Вегаса.

— Зачем ты носишь с собой этот плащ? — поинтересовалась Ребекка. — На улице даже не холодно.

— Это для Эйфелевой Башни, — он указал на ярко—подсвеченное строение впереди. — Надену, когда окажемся наверху.

— Это все равно ничего не объясняет, — хныкнула она, понимая, он ни за что не расскажет о своих планах, как бы сильно она не просила.

Отдаленная канонада заставила Эрика ускорить шаг, он обходил пешеходов, словно лыжник слаломист, оставляя Ребекку позади.

— Подожди, я хочу посмотреть на фонтан, — сказала Ребекка, когда они пробегали мимо фонтана у отела «Белладжио».

— Позже, — пообещал Эрик, продолжая идти вперед. — Если не поспешим, то пропустим мое самое любимое шоу.

Она задыхалась, когда они добежали до места и успели на конец шоу в отеле «Остров Сокровищ».

— От всех этих пиратов у меня появляется желание забраться тебе под юбку в поисках сокровища, — прошептал ей Эрик.

— Хочешь вернуться в номер, где я могла бы показать мою драгоценную грудь? — Ребекка потрясла плечами, привлекая его внимание к своей груди.

Он смеялся, не сводя глаз с ее декольте. — Любовь моя, я с радостью наслажусь твоими формами, но позже. Мне и так весело.

Как и было обещано, они вернулись к отелю «Белладжио» полюбоваться на красочное представление поющих фонтанов. — От всей этой воды мне хочется в туалет, — пожаловалась она.

— Это так ты зовешь меня уединиться?

— Только если хочешь испытать «золотой дождь».

— Давай прогуляемся до конца аллеи, — предложил он, — там ты сможешь сходить в туалет перед подъемом на Эйфелеву башню.

— И тогда ты мне расскажешь, зачем тебе плащ?

— Не расскажу, а покажу.

Она оставила Эрика в фойе отеля «Париж», пока сама отлучилась в уборную. Когда она вернулась, Эрик вручил ей сувенир — брелок с Эйфелевой башней.

— Во время турне по Европе в следующем году мы обязательно посетим настоящую Эйфелеву башню, — сказал он, — Конечно, уже после того, как побываем в настоящем замке.

— Я никогда не бывала в Европе, — сказала она, понимая, как преобразилась ее жизнь с появлением в ней Эрика. — Не могу дождаться, когда смогу разделить эту радость с тобой.

Эрик подал два билета, и они прошли в лифт, идущий на смотровую площадку. — Надень это, — он подал ей плащ, держа его на весу, чтобы она могла просунуть руки в рукава.

— Зачем? Там холодно?

— Нет, я хочу подразнить Седа, — улыбнулся он.

— Седа? Он что, тоже там?

— Ты же видела их секс видео с Джессикой?

Конечно, видела. Его видели все, кому не лень.

До Ребекки дошел смысл всего происходящего. — Эрик, мы не будем этого делать. — Во-первых, здесь были люди; во-вторых, она не была такой гибкой, как Джессика, а Эрик — не такой сильный, как Сед.

— Просто притворимся. Запишем видео и отправим ему, пусть посмеется.

— Сомневаюсь, что он посчитает это забавным.

— Ну, я считаю это смешным. А ты на чьей стороне?

Сед был ее боссом. Да, он, конечно, вокалист группы и не решал за всю группу, но он всегда был лидером, а остальные его слушали. Так что если она взбесит его, то у него будет причина ее уволить.

— Ребекка, пожалуйста, — скулил Эрик, умоляя ее.

— Ладно, но если меня уволят…

— Тебя не уволят.

— Или арестуют, — добавила она.

— А вот это я гарантировать не могу.

Вид со смотровой площадки был завораживающим. Бульвар освещен множеством неоновых лампочек; вдоль дороги тянулись казино различных форм: замки, пирамиды, небоскребы и даже высокий шпиль вдали. Ребекка стояла и откровенно глазела на всю эту красоту. Эрик высмотрел жертву, которая будет делать запись, и направился к нему.

— А ты уверен, что Лионхарт не разозлиться? — спросил парень в футболке «Грешников».

— Он посчитает это уморительной шуткой, — заверил его Эрик, отдавая парню телефон.

Ребекка все еще сомневалась, но все же исполнила свою роль, выкрикивая низким голосом «Джессика, о, Джессика», пока толкала бедрами в Эрика, который выгнулся назад, ухватившись руками за перила, и отвечал ей фальцетом «О, да, Сед. Трахни меня, малыш. Мне плевать, если нас увидят. Я перестаю здраво мыслить, стоит мне заполучить твой член.

Хоть их маленькое представление длилось не больше минуты или двух, но оно успело собрать достаточно зрителей. Кто-то считал их выходку уморительной, более взрослые и консервативные люди покачивали головами и выражали свое недовольство. Когда Эрик был удовлетворен получившейся эротической сценой, он дал отмашку парнишке, чтобы тот остановил запись, а когда просмотрел ее, смеялся громче всех.

— Идеально, — похвалил он режиссера.

Ребекка покачала головой и сняла плащ. Она надеялась, Джессика не возненавидит ее за то, что она пошла на поводу у мужа, и они записали это идиотское видео. Этот скандальный инцидент случился еще до их знакомства, но Ребекка знала, Джессика была опозорена и унижена, когда оригинальная запись появилась в сети.

Ребекка перекинула плащ через руку и посмотрела вниз на фонтан через дорогу. Она наблюдала за танцем высоких струй и покачивалась в такт музыки, едва слышной из-за шума машин. Когда толпа разошлась, к ней присоединился Эрик.

— Ты злишься? — спросил он.

Она помотала головой. — Нет. Просто я думала, мы пришли сюда полюбоваться видом и побыть в романтической обстановке, а не издеваться над Седом и Джесс.

— Если хочешь, я могу надеть плащ и обнять тебя сзади и, прижавшись к тебе, смогу напитаться твоей мудростью.

— Мне хочется, чтобы ты просто обнял меня.

Эрик не стал спорить, а лишь обнял ее, прижал спиной к своей груди и опустил свой подбородок ей на макушку.

— А фонтан отсюда неплохо смотрится, — сказал он.

— Отсюда все кажется таким нереальным.

Телефон Эрика начал звонить. — Прости, — сказал он, — Я забыл его отключить после того, как отправил Седу видео. — Он вытащил телефон из кармана. — О, помяни черта, — засмеялся Эрик. — Ты не возражаешь, если я отвечу?

Она, вроде как, возражала. Их медовый месяц должен был быть только их временем вместе и не подразумевал общение с друзьями. Но она, молча пожала плечами, и Эрик ответил на звонок.

Она слышала разъяренный крик Седа, но не могла четко разобрать слова.

— Чувак, тебе пора понимать шутки, — говорил ему Эрик. — Это забавно. Ты уже показал его Джессике?

С другого конца линии раздалась череда отборного мата.

— Она посчитает это забавным.

Ребекка забрала у Эрика телефон и, приложив к уху, услышала лишь конец предложения.

— … для нее это до сих пор болезненная тема.

— Сед, это Ребекка. Я хочу извиниться за свое участие в этом видео. Мне не следовало идти на поводу у Эрика.

— О, привет, Ребекка. Ты отлично изобразила мой голос.

Она была ошарашена словами Седа. — Правда?

— Нет, — засмеялся тот. — Было похоже, что ты проглотила жабу. Я понимаю, он лишь хотел пошутить, но пока рано. Пожалуйста, убедись, что он не отправит его Джессике. Ее это очень расстроит.

— Ты уверен? Может она отпустит случившееся, посмеявшись над всей этой ситуацией.

— Она предпочла бы притвориться, что этого не было.

— Я уверена, если бы это видео не попало в сеть, она бы думала об этом событии, как о чем-то особенном. — И сексуальном. Ребекка ощутила жар на щеках, лишь подумав, что эта парочка вытворяла совсем не далеко от места, где она сейчас стояла. У нее не хватало смелости сделать нечто подобное. Да, она позволила парню на парковке наблюдать за ее сексом в их номере, но это не то же самое, что заниматься сексом в общественном месте.

— Ты думаешь? — неуверенно спросил Сед, а этот мужчина всегда был уверен в себе и своих решениях.

— А ты спроси ее об этом.

— Обязательно. Передай, пожалуйста, трубку своему мужу, нужно сказать ему пару слов, иначе я придушу его при следующей встрече.

Ребекка хихикнула, ведь угрозы Седа относительно Эрика, так и оставались лишь угрозами. Единственное, что Сед сделает, это залепит Эрику подзатыльник.

Она вернула телефон Эрику, тот выслушал нагоняй от Седа, а после закончил разговор и убрал телефон в карман.

— Он никогда не понимал шуток, если они касались Джессики, — прорычал Эрик.

— Может, потому что он заботиться о ней.

— Я тоже забочусь о тебе, но я же не становлюсь от этого идиотом. — Эрик крепче сжал руки вокруг нее. — А возможно, мне просто повезло. Никто не понимает меня так, как ты. Просто счастье, что мы нашли друг друга.

— Но мы познакомились не при самых счастливых обстоятельствах, — тихо ответила она, чувствуя боль в сердце, вспоминая об аварии, в которой чуть не погиб ее брат, который до конца жизни может остаться парализованным. Если бы Дэйв тогда не сломал позвоночник, ей бы не пришлось занять его место звукорежиссера, и она бы никогда не сблизилась с Эриком. Эрик из тех парней, разглядеть которых требуется время. Она не влюбилась в него с первого взгляда, но прошло время, его нежность, забота, неуместные шуточки и подколы покорили ее сердце.

— Это правда. Не хочешь сходить куда-нибудь еще? Мне вроде как… не знаю…

— Неловко здесь находится после того, как ты осквернил это особенное для Седа и Джесс место?

Она почувствовала, как он передернул плечами. — Не в этом дело. Просто тут скучно.

Ребекка не купилась на его слова. Чувство вины буквально сочилась из каждой его поры. Ребекка развернулась в его руках, прижалась ухом к его груди, слушая, как бьется его сердце. — Мне никогда не скучно рядом с тобой.

Эрик прижал ее голову ближе и поцеловал волосы. — Сдается мне, нам будет менее скучно, если мы отправимся кататься на аттракционы в «Стратосферу».

— Ой, я всегда мечтала прокатиться на них, — сказала она, поднимая глаза вверх. — Но никто из моих друзей на такое не соглашался, а одной мне кататься не хотелось.

— Тогда пошли, прокатимся.

Они сели на монорельс, отвезший их в дальний конец бульвара, а затем поднялись на обзорную башню отеля «Стратосфера», она напоминала собой длинный шпиль. Ребекка посмотрела вниз и начала сомневаться, так ли ей хотелось покататься на этих знаменитых аттракционах. Говорить об этом — это одно, а вот стоять в линии и ждать своей очереди — это совершенно другое.

— Ты точно хочешь прокатиться на них? — спросила она у Эрика, он подпрыгивал и нетерпеливо покачивался на пятках, как семилетний ребенок. — Я слышала, они довольно страшные.

— Уверен, но если ты боишься…

— Не боюсь, — она не дала ему договорить, но ее подтряхивало и тошнило.

Ребекка храбрилась все время ожидания в очереди, но как только они сели в вагончик и устремились вниз, она визжала, как маленькая девочка, проснувшаяся от кошмара с пауками. Поездка длилась всего минуту, за которую Ребекка точно постарела лет на пятнадцать. К сожалению, она открыла глаза, как раз в тот момент, когда вагонетка зависла наверху, и она смотрела вниз с высоты более 350 метров. Эрик кричал от восторга позади нее, этот мужчина явно был безумцем.

Когда все закончилось, Ребекка вылезла из вагонетки на трясущихся ногах и ухватилась за ближайшие перила.

— Это было офигенно! — кричал Эрик. — Давай еще раз прокатимся!

Тошнота подкатила к ее горлу от одной только мысли о повторной поездке, поэтому она быстро замотала головой.

— Тебе не было весело?

Она выдавила из себя храбрую улыбку. — Одной поездки будет достаточно, большего веселья я не выдержу.

— Пошли, посмотрим фотки с камер, — сказал он, взял ее за руку и утянул к стойке с фотографиями.

Они быстро нашли свои фотографии, Эрик без труда снял их со стойки, просто вытянув руку. Эрик выглядел довольным и счастливым на этих фотографиях, по лицу Ребекки можно было сказать, что она прошла все девять кругов ада.

Эрик гоготал над ее выражением лица. — Ты выглядишь испуганной.

— Не правда!

Он положил руку ей на поясницу и прижал к себе. — По правде, мне тоже было немного страшно, — сказал он, успокаивающим тоном.

Она смотрела на него, впитывая каждое его слово. Ей не хотелось считать себя слабачкой. Никогда. — Правда?

Он улыбнулся. — Нет, но если тебе от этого станет легче… ой.

Он заслужил этот удар под дых. Она могла вновь нормально ходить, поэтому направилась к выходу, пока Эрик платил за фотографии с этой смертельной поездки.

— Я повешу ее на холодильник, — сказал он, погоняя ее у эскалатора — более безопасного способа спуститься вниз.

— Тебе обязательно дразнить меня по каждому поводу? — огрызнулась она.

Эрик был шокирован ее заявлением, поэтому не заметил, как они доехали до конца эскалатора.

— Я никогда не дразнил тебя за твои страхи, — ответил он, переходя на другой эскалатор. — Потому что никогда не видел, чтобы ты чего-то боялась. Ты настоящий кремень.

— Ты видел меня в ужасе, — ответила Ребекка. — Буквально неделю назад, когда я думала, что рак вернулся.

— Это совершенно иное. — Внизу эскалатора он взял ее за руку и отвел в сторону, чтобы не мешать людям. — Ребекка, та ситуация была по-настоящему страшной. Я бы ни за что не стал шутить на эту тему. Это — он показал на фотографию, — просто баловство. Если бы я знал, что ты, действительно, в опасности, то ни когда бы не стал подшучивать над тобой за твой страх.

Она прикусила губу, уставившись ему в грудь. Возможно, она восприняла его шутку слишком серьезно, но ей нужно было, чтобы он понял почему. После недоразумения, которое едва не разлучило их, они поклялись друг другу всегда честно говорить о своих проблемах и обидах.

— Прошу тебя, больше никогда не смейся надо мной, когда мне страшно, — сказала она. — Мне долгое время приходилось быть сильной, и меня смущает любое проявление слабости.

Он взял ее лицо в ладони и заставил ее посмотреть ему в глаза. Пальцами он смахнул с ее щек слезинки. Позор. Она стояла, изображая из себя сильную женщину, а сама плакала, как дитя.

— Милая, тебе больше не нужно тащить эту ношу одной. Теперь у тебя есть я, и ты в любое время можешь переложить свои заботы на меня. Ты же знаешь, ты все, что у меня есть в этой жизни.

Его лицо размылось от ее неожиданных слез. Эти слова он говорил в своей клятве, их же он выбил на своем теле. Слова, которые она не понимала до настоящего момента.

— Мы можем вернуться в наш номер? — спросила она. — Для меня достаточно веселья на сегодня.

Он улыбнулся, целуя ее в нос. — Ты же знаешь, главное веселье начинается, когда мы остаемся с тобой наедине.

Конечно, она об этом знала.

Глава 7

Стоя на обочине вместе с их багажом, Эрик, широко зевнув, вытянул руки над головой, а затем почесал живот. Он бы с радостью еще пару часов провалялся в постели. Ребекка выжала из него все соки, в прямом смысле этого слова. Очевидно, она посчитала Вегас очень вдохновляющим. После того, как она отсосала его меч, и он зарыл его между ее драгоценных грудей, она позволила ему исследовать ее пирамиды и задний проход, который она назвала «своей пещерой». Она не часто позволяла ему иметь ее попку, поэтому это был довольно неожиданной подарок. Но сейчас он был вымотан, не готов вновь сесть за руль их микроавтобуса и направиться к следующему пункту назначения. Он так и не понял, почему она хотела целую неделю колесить по стране вместо того, что валяться на пляже Таити, но стоит признать, ему нравилась эта поездка, включающая в себя множество утомительного, но приятного веселья.

Когда парковщик подогнал их автобус, бурча под нос, что машина упорно отказывалась заводиться, Эрик погрузил их багаж в автобус. — Не хочешь сесть за руль? — спросил он Ребекку.

— Ты же знаешь, она не заведется.

— У парковщика ведь получилось.

— С трудом, — ответил парень, принимая чаевые от Ребекки.

— Я бы предпочла, чтобы ты и дальше вел наш автобус, — сказала она и мило улыбнулась. Эрик никогда не мог устоять перед этой улыбкой.

— Я бы с удовольствием вздремнул. Женщина, ты меня вчера заездила.

Она улыбнулась, довольная собой. — И я сделаю то же самое и сегодняшней ночью, и завтрашней, и даже послезавтрашней. Так что тебе пора к этому привыкнуть.

Он сел за руль без лишних препираний. Очевидно, ему пришлись по душе ее планы. Под четким руководством Ребекки они выехали на автостраду, которая, судя по проезжаемой местности, вела в никуда.

Эрик был полностью уверен, она направляются к Большому Каньону , особенно после того, как увидел указатель, сообщающий, что до него осталось 20 миль, но не хотел сообщать об этом Ребекке, чтобы не портить ее план. Ему до сих пор было не по себе за свое поведение после аттракционов. Он не желал, чтобы его жена испытывала боль, и, уж тем более, не хотел быть причиной этой боли. Она довольно быстро его простила, но Эрика не покидало чувство, что он был плохим мужем.

Она не разговаривала с ним с самого выезда из отеля. Она, вероятней всего, до сих пор на него злилась, но не хотела ругаться во время медового месяца. Он посмотрел на нее, ожидая видеть ее надувшейся, но вместо этого увидел, что она заснула. Эрик озорно улыбнулся. Это было не честно, она спала, пока ему приходилось вести машину.

— Ребекка! — закричал он и нажал на клаксон.

Она подскочила, упираясь обеими руками в приборную панель.

— Кажется, мы приехали, — сказал он, головой указывая на пустынную территорию, заполненную перекати—поле.

— Ты до смерти меня напугал, — ответила она, держась одной рукой за сердце. Она выглянула в окно, закатывая глаза. — Ты прекрасно знал, что мы ехали к Большому Каньону, да?

— Так вот куда мы ехали? Клево! — он несколько раз тут бывал.

— Ты уже был здесь?

Он уже начал отнекиваться, но вспомнил об их договоренности быть честными друг с другом. Даже небольшая ложь может разрушить отношения, если врать постоянно. — Да, но не с тобой.

Она улыбнулась, сжала его руку. — А ты когда-нибудь занимался здесь сексом? — спросила она, поигрывая бровями.

— Эм…только с ослом.

— С ослом?

— Да, ослиха мне не дала.

Ребекка шлепнула его. — Это отвратительно!

— Я шучу. Я никогда не занимался сексом в Большом Каньоне, — Ребекка продолжала морщиться, и он добавил, — или с животными.

Ребекка расслабилась в своем кресле, и Эрик ткнул ее локтем. — Но я не буду тебя отвергать, если ты решишь нарядиться озорной кошечкой и захочешь слизать сливки с моих яиц.

Она высунула язык и лизнула свою ладонь, словно кошка, вылизывающая свою лапку. Он должен был догадаться, ей понравилась его идея. Она смело воплощала все его фантазии, зная, он в долгу не останется.

Как обычно, вид Большого Каньона был захватывающим. Вид покачивающихся сисек Ребекки, пока она скакала на его члене час спустя, был ничуть не хуже. На этот раз он не забыл поставить машину на ручник. Ему совсем не хотелась оказаться на краю обрыва. Ребекка не дала ему насладиться блаженством после мощного оргазма, когда кинула ему его одежду.

— Нам нужно ехать дальше, иначе мы опоздаем.

— Куда?

— Это сюрприз.

Ну, конечно, это был сюрприз.

Но вместо сюрприза их ждала обычная поездка по национальному парку «Петрифайд форест», потому что, к большому огорчению Ребекки, они опоздали на экскурсию.

— Мы совсем не следуем плану, — рычала она, усаживаясь в Фольксваген.

— Ну, в этом и проблема. Давай забудем о плане и просто поедем. Будем останавливаться, когда проголодаемся. Будем ночевать в отелях, когда устанем. И будем гулять по тем местам, которые нашли сами, или заинтересовали нас указателями.

— Если мы будем просто разъезжать по стране, то никогда не доедем до Бангора и пропустим наш рейс на Таити.

— Ничего страшного, Реб. Улетим другим рейсом из другого города. — Он пожал плечами. Она никогда не была их тех, кто строго придерживался правил или следовал расписанию. Наоборот, она часто действовала импульсивно. Так почему не в этот раз? И ему не очень нравилась эта сторона ее натуры. Ее легкость и импульсивность — вот, за что он любил жену больше всего.

— Это важно. Это главная причина, зачем мы едем в Бангор. — Ее глаза расширились, и она зажала нижнюю губу зубами.

— Объясни мне, что такого важного в Бангоре?

На ее лице появилась натянутая улыбка. — Это сюрприз.

— Хватит уже сюрпризов, — сказал, взмахнув руками. — Скажи мне. Скажи мне, за каким хером нам ехать в Бангор, или я с места больше не сдвинусь.

Ее улыбку спала, и Ребекка опустила глаза на сложенные руки. — Если скажу — ты не захочешь ехать.

— Я и сейчас не хочу ехать, но все же поехал, да? — Он не хотел кричать на нее, но не знал другого способа, чтобы достучаться до нее. — Я хотел порадовать тебя. Но ты постоянно нервничаешь, и не похоже, чтобы эта поездка доставляла тебе радость.

— Мне очень весело.

— Ну, а мне нет. — Стоило ему произнести эту фразу, как захотелось взять свои слова обратно.

Она вздохнула, обиженная его словами. — Я думала, тебе нравятся мои сюрпризы. В день рождения ты говорил именно так.

Эрик глубоко вдохнул, успокаивая нервы, и попытался говорить более спокойно. — Реб, мне безумно понравились твои сюрпризы на мой день рождения. Это был самый лучший день рождения в моей жизни. Каждый твой подарок был продуманным и искренним. Они показывали мне, как хорошо ты меня знаешь. Как сильно ты меня любишь. Они заставили меня понять, ты понимаешь меня и примиряешься со всеми тараканами в моей голове.

— Я их обожаю, — тихо ответила она.

— Но сейчас не мой день рождения, ты не должна угождать мне, это наше свадебное путешествие, и мы оба должны наслаждаться им. Должны укреплять наши отношения. И ты не обязана просить о чем-то, прикрываясь сюрпризом для меня. Просто скажи, что для тебя такого важного в Бангоре?

Ребекка сидела рядом с ним, плечи были опущены, и по ее позе казалось, что он ударил ее в живот. — Ты прав, — ответила она. — Не правильно утаивать это от тебя.

Она подняла голову, но ее взгляд был направлен на его лоб. Что такого ужасного было в Бангоре, что она боялась посмотреть ему в глаза, когда будет рассказывать об этом?

— Когда я убирала в сейф наши свидетельства о браке и рождении, на твоем я увидела место рождения твоей матери. Я полазила в интернете и узнала, что родители твоей матери до сих пор живут там.

Значит, это касалось не ее, а его.

— Ты им позвонила? — спросил он, разрываясь между любопытством и болью, отдававшейся в животе.

— Нет. Я пыталась найти номер, но безуспешно. Я узнала только домашний адрес. — Она посмотрела на него глазами щенка, впервые выполнившего команду хозяина. Она ждала его одобрения? Но он не мог его дать. Это была ужасная затея.

— Я думаю, это плохая идея заявиться в дом моих бабушки и дедушки без приглашения.

— Я знала, что ты так скажешь. Именно поэтому хотела сделать сюрприз.

— Ты хотела сказать утаивала от меня, да? — сказал он, не понимая, злился он или был расстроен ее поступком. — Ты врала мне, манипулировала, добиваясь своей цели.

— Н—нет, — дрожащим голосом оправдывалась она. — Я бы никогда не врала тебе и не манипулировала, и не заставляла тебя делать то, что ты не хочешь.

— Ребекка, — он не хотел ее расстраивать, но она должна была понять его чувства. — Именно это ты и сделала.

— Но я же тебе рассказала, это больше не секрет.

— Только потому, что я тебя вынудил.

Они долгое время сидели, молча, до тех пор, пока эта тишина не стала угнетающей.

— Возможно, ты прав, — сказала она. — Мне жаль, что пришлось утаивать это от тебя, но я до сих пор хочу, чтобы ты поехал. Я все еще хочу, чтобы ты попытался отыскать свою семью. Для меня семья — это самое важное в жизни. И я хочу этого же для тебя. Я хочу, чтобы ты узнал, каково быть в окружении любящих тебя людей.

Он помотал головой. — Но я этого не хочу. — Он знал, ей тяжело будет понять. Ее семья, даже с безумной мамашей, всегда была любящей и заботливой. Он не знал такой любви даже в детстве. Но понимает она или нет, он получил это будучи взрослым. — Моя группа — вот моя семья. Ты моя семья.

— Эрик, я знаю, ты любишь нас, но это совсем другое. — Она сжала его руку, словно это поможет ему понять ее точку зрения. — Все по-другому, когда это кровные родственники.

— Ага, ты не можешь их выбирать. А я счастлив с теми, кого сам решил считать своей семьей. Я, правда, счастлив. — Может, ему нужно съездить в Бангор и показать ей, что люди, неважно, как бы сильно их не связывали кровные узы, могут быть незнакомцами. Его не тянуло к тем людям. Он 25 лет жил сам по себе. И зачем они ему сейчас?

Она расстроенная отвернулась в сторону. Целью его жизни было сделать ее счастливой, но они оба не насладятся этим путешествием, если будут в ссоре. Если ей доставит удовольствие еще раз показать, что его прошлое - настоящий отстой, то так и быть. В его жизни были ситуации и похуже.

— Я поеду, — заговорил он и не пожалел о своем решении, увидев расцветшую на ее лице улыбку.

— Поедешь?

— Да, но при одном условии.

Она перелезла через кабину и села к нему на колени. — Назови его, — попросила она, а я рука уже возилась с ширинкой на его джинсах.

— Ты всегда будешь ублажать меня, когда добьешься своего?

— Возможно.

Тогда она будет добиваться своего еще следующие лет семьдесят — восемьдесят. — Мое условие не имеет никакого сексуального подтекста.

Ее рука замерла в его штанах, и она откинулась назад, чтобы лучше видеть его лицо. — Ой. А я подумала, ты хотел минета или еще чего.

Его член дернулся от внезапного возбуждения. — Раз ты об этом заговорила… — Ее пальцы пробрались глубже в его штаны и коснулись члена. Волна удовольствия пробежалась по стволу, превращаясь в жажду, пульсирующую в его мошонке. — Подожди, — выдохнул он, — От твоих действий я забуду свое условие.

Она высвободила его член и начала ласкать его, зажимая между их телами. — Я бы сказала твое условие… — она провела пальцем по головке, и он задрожал, — слегка возбудилось.

Казалось, он всегда был в таком состоянии.

— Я п-поеду если… — Эрик накрыл ее руку своей и приостановил ласки. Если она продолжит, он никогда не сможет закончить предложение.

— Если я отсосу у тебя?

Конечно, если она отсосет, он согласится на все что угодно, но он задумал нечто иное. Но он не мог вспомнить, что именно. Сейчас его мозг только и думал о ее сладком ротике. — Эмм...

— Или я могла бы подрочить, пока буду вылизывать твою задницу.

Его сфинктер сжался, когда он представил ее развратный язычок дразнящим его. — Реб…

— Или я могла бы пососать твои яйца.

Яйца поджались от этой идеи.

— Или и то, и другое. Назовите свою цену, Мистер Стикс.

— Да, пожалуйста.

Она победно улыбнулась, сползла с его колен и утянула за руку в салон автобуса. — Встань на колени вон там, — сказала она, указывая на центр матраса.

Эрик не стал возражать. Ему нравилось, когда она раздавала указания в постели. Ребекка встала позади него и сдернула его джинсы, спуская их до бедер. Ее рука мигом оказалась на его животе, от чего мышцы заиграли под ее теплой рукой. Она поцеловала его плечо.

— Ты кончишь с невероятной силой, — сказала она, ее рука медленно спускалась по его животу. Дорожкой поцелуев она спустилась вниз по его позвоночнику, а после укусила за ягодицу. Эрик дернулся от возбуждения и ожидания. Неужели она, правда, собирается…

— Наклонись вперед.

Он сделал, как было велено, и уперся руками в матрас. Его живот напрягся в предвкушении, а все тело пробила дрожь, когда ее рука обхватила член и начала ласкать. Она не сжимала его, а лишь легкими касаниями ласкала вверх—вниз. Предвкушение убивало его. Проделает ли она непристойные штучки с его задницей, как обещала раньше или нет?

Ее дыхание обожгло его мошонку, и он скривился, расставляя ноги шире, насколько это было возможно в спущенных джинсах. Первое горячее, влажное касание ее языка к его мошонки вызвало в нем судорожный вдох. Ее губы были нежны с его яйцами, как и ее рука с членом. И это доводило его до безумия. Его руки начали трястись, и он прижался лицом к матрасу, позволяя себе в полной мере насладиться происходящим.

Рука Ребекки задвигалась быстрее, она немного сменила тактику, на этот раз не просто двигая рукой по всей длине, но и обводила ладонью головку. Она обхватила одно яичко губами и начала сосать.

— Ебать, — прошептал он, зажмурив глаза. Он вспомнил о времени, когда предпочитал наблюдать за сексом и не участвовать. Но все изменилось, с появлением в его жизни Ребекки.

Ее язык прошелся по шву мошонки прямо к анальному отверстию. Он застонал, не в силах дождаться, когда она уже лизнет его там, но нет, Ребекка спустилась языком вниз и переключила внимание на другое яичко. Его дыхание учащалось вместе с нарастающим удовольствием. Потребность кончить стала такой сильной, и он не смог сдержаться и начал двигать бедрами, толкая в ее руку.

Она вновь прошлась языком по шву к анусе, он ожидал, что она спуститься вниз, но на этот раз ее язык покружил по анальному отверстию. Приятные ощущения продлились не дольше секунды, но этого было достаточно, чтобы разжечь его тело.

— Ребекка! — судорожно выдохнул он.

Она укусила его ягодицы, вызывая резкую боль в его возбужденной плоти, а затем, прошлась всей плоскостью языка по сжимающемуся отверстию.

О боже, было так непристойно, что его жена лизала его задницу. Он ни за что на свете не сможет сдержаться, если она еще раз коснется его там, оближет по кругу и просунет кончик языка вовнутрь. Эрик застонал, испытывая оргазм. Он заставил себя открыть глаза, упереться лбом в матрас, чтобы видеть, как его сперма заполняет ее руку и стекает между пальцами. Она убрала руку, и теперь Эрик мог видеть, как остатки спермы капали с его члена. Он не понял намерений жены, пока не было слишком поздно. Два пальца, покрытые его спермой, прижались к сфинктеру, скользнули внутрь и начали массировать точку, заставляя его задуматься, сможет ли он перестать кончать. Она вернулась к посасываю его яиц, чем лишь усилила его сладкую пытку. Не в силах оставить член просто торчащим в воздухе, он обхватил его руками и начал ласкать.

После того, как доставила ему всевозможное удовольствие, Ребекка вытащила пальцы, шлепнув напоследок его по заднице. Эрик упал на живот, содрогаясь от интенсивного оргазма.

— Тебе понравилось? — поинтересовалась она.

Он не мог вымолвить ни слова и понадеялся, его стон даст ей понять всю его признательность. Воспользовавшись термосом с водой, Ребекка вымыла руки и почистила зубы. Когда она закончила, Эрик едва смог начать нормально дышать, но все еще был не в состоянии шевелиться.

— Я люблю тебя, — пробубнил он. Он закинул на нее свою руку и притянул к себе. Позже он найдет в себе силы перевернуться и обнять ее, как полагается, но сейчас он был способен только на это.

— Я знаю, и тоже тебя люблю. Теперь я готова выслушать твое условие, при котором ты поедешь в Бангор.

Эрик поднял голову в надежде увидеть ее лицо в темном салоне с задернутыми занавесками. — Я думал, это недавнее представление и было моим условием.

Ребекка игриво улыбнулась. — Это было просто так.

Он хмыкнул, перевернулся на бок, чтобы прижать ее лицом к лицу. — Сейчас я люблю тебя больше, чем три секунды назад.

Ребекка погладила его по щеке и поцеловала. Когда они оторвались друг от друга, Эрик уже был настроен отблагодарить ее за доставленное удовольствие.

— Так какое условие?

Эрик снова забыл. — Я бы сказал, мое условие … возбудилось.

Она засмеялась. — Уже?

— Но главное условие, при котором я поеду в Бангор… — быстро придумай что-нибудь, пока твои мысли не затуманились страстью. — Мы перестанем следовать плану.

Она кивнула, соглашаясь.

— И…

— Я думала, ты сказал одно условие.

— Ииииии… — он не позволит ей забыть о настоящем условии, важном именно для него. — Когда мы приедем в Бангор, ты позволишь мне решить, хочу я встречаться с ними или нет. И если я не захочу, ты обещаешь не давить на меня.

— Но тогда ты не решишься на эту встречу.

— И тебе придется с этим смириться.

Она так долго смотрела ему в глаза, в автобусе стало еще темнее, и он больше не мог различить ее фигуру. — А ты обещаешь хорошо подумать, а не решать сгоряча?

— Обещаю.

— Ладно, — она уткнулась лицом в его грудь, — теперь мне намного лучше. Я и не понимала, как сильно меня угнетал этот секрет.

— Ты больше не должна ничего от меня скрывать.

Ее глубокий вдох прошел через его футболку и коснулся кожи в области сердца. — Я люблю тебя сильнее, чем три секунды назад, — прошептала она.

Интересно, а он мог растаять? Судя по тому, как были расслаблены его мышцы, он был близок к этому.

— Как думаешь, мы успеем доехать до Санта Фе к девяти вечера?

Эрик не сдержал смешок. Как предсказуемо. — Ты что забыла? Ты же должна отказаться от плана.

— Да, но у нас заказан столик в лучшем в городе мексиканском ресторане.

Он поцеловал жену в лоб и отпустил. — Мы можем попытаться, если это сделает тебя счастливой.

— Это сделает меня очень счастливой.

Тогда больше не о чем было спорить. Эрик лишь надеялся, что их автобус его не подведет.

Глава 8

Ребекке понравилось в Санта Фе. Сайт, которым она руководствовалась, планируя их поездку, был прав по поводу ресторана — вкусная еда и романтическая обстановка. Так же и советуемый отель: роскошный юго—западный стиль, уютный и с большим выбором услуг. Изучив сайты с путеводителями, они выбирала самые интересные места и еще ни разу не ошиблась. Она радовалась, что не следовала этим советам при выборе отеля в Вегасе. Она сомневалась, что дорогой отель был бы интереснее их замка.

— Пора вставать, — шепнула она Эрику на ухо. — Мы с тобой идем в музей.

Эрик что-то пробурчал и накрыл лицо подушкой.

— Это музей изобразительного искусства.

Эрик не только продолжал прятать лицо под подушкой, но и накрылся одеялом с головой.

— Как хочешь. Буду одна наслаждаться красочными картинами вагин, — она встала с кровати и пошла обуваться.

Эрик откинул одеяло и убрал с лица подушку. — Ты сказала вагины?

Она подняла бровь и кивнула. — Да, вагины повсюду.

— Тогда я с тобой. — Он перекатился на край кровати и потянулся. Ребекка забыла, что делала, сидя на полу, глядя на его длинный, прекрасный торс. Ее мужчина был идеально сложен. Возможно, она поспешила так рано одеться.

Но он был согласен на посещение музея, поэтому она решила приберечь их игры на потом.

Когда они ходили по выставке картин Джорджии О`Кифф, Эрик начал скулить. — Когда мы уже увидим обещанные тобой вагины?

— Так вагины повсюду, — сказала она, посмотрев на свою промежность. — Мой муж тебя не узнал.

Эрик вскинул одну бровь. — Тут одни цветочки.

— Ты уверен?

Эрик наклонился к одной из картин с изображением орхидеи и начал внимательно ее изучать. — Вот эта похоже на киску.

Стоявшая рядом женщина, рассматривающая картину так же, как и Эрик, тихонько хрюкнула, а затем рассмеялась.

— Я же тебе говорила, — ответила ему Ребекка. — Они все превосходные.

— Согласен, киски божественны. Но это будет твоя вина, если в будущем у меня будет стояк на цветы.

— Не моя, а Джорджии О`Кифф, — поправила она — Я куплю тебе репродукции ее картин в сувенирной лавке, и мы развесим их по всем спальне.

— Тогда я никогда не смогу покинуть спальню, — пожаловался он.

— В этом и смысл.

В полдень они вновь отправились в путь, и пока Ребекка планировала к вечеру добраться до Оклахома Сити, Эрик не подозревал о ее планах. Он был занят погоней за ураганом. Хоть на небе не было ни облачка, он был уверен, если будет ехать по проселочным дорогам, то попадет в самый центр торнадо. После нескольких поворотов на безлюдных дорогах, их навигатор не смог определить их местонахождение. Они заблудились где-то в Оклахоме, и к ее большому удивлению, в Штатах еще оставались места, где не ловил мобильный телефон. Поэтому они некоторое время колесили по деревенской местности, а затем остановились полюбоваться закатом. Завороженные красотой окружающей природы, они решили отогреть замерзшие губы долгими и нежными поцелуями, а позже перебрались в кабину автобуса, чтобы согреть тела методом трения.

К тому времени, как они выехали по указателям к Оклахома Сити, было уже поздно идти на комедийное шоу и в выбранный ими ресторан, поэтому она просто заказали ужин в номер и смотрели фильм про зомби, пока не вырубились от усталости. Это была первая ночь за все время их брака, когда они не занимались любовью перед сном. Эрик понял это к четырем утра, поэтому разбудил ее, тыкая членом ей в попку.

— Я слишком устала, — ворчала она, — дай мне поспать.

Эрик решил сам позаботиться о своем состоянии. Было сложно не обращать внимания на издаваемые им звуки. Ребекка включила настольную лампу, чтобы лучше его видеть. Его рука скользила по члену. Господи, его член само совершенство. Ребекка возбудилась и забыла о сне, глядя, как его рука движется от основания члена к головке, а большой палец кружит по ней.

Она опустила руку между ног и задрожала от пробежавшего по телу возбуждения.

— Ты мокрая? — спросил он.

— Угу.

— Не возражаешь, если я полакомлюсь тобой, пока дрочу?

Ребекка повернулась к нему спиной и встала на колени, поднося киску к его рту, а сама тем временем продолжала следить за его рукой. Его язык ласкал ее клитор и погружался глубоко во влажную киску. Она не знала, что стало причиной ее быстрого оргазма: вид того, как он кончает, выстреливая спермой себе на живот; или же быстрые касания клитора его языком. Она отодвинула бедра от его лица, чтобы она смогла просунуть два пальца в сжимающуюся от оргазма киску.

— Боже правый, ты такая сексуальная, — застонал Эрик. Она знала, он внимательно смотрит, как она ласкает себя, и это возбуждает ее еще больше.

— Это ты сексуальный, — ответила она, убирая пальцы.

Эрик поймал ее руку, поднес к своим губам и слизал влагу с ее пальцев. Удовлетворенные и ненадолго успокоившиеся они прижались друг к другу, легли под одеяло и проспали до полудня.

— Куда едем дальше? — спросил Эрик, пока они обедали в небольшой закусочной в Арканзасе.

— Брансон, штат Миссури. Говорят — это Лас Вегас среднего запада.

— Ты когда-нибудь там была? — спросил он.

Ребекка мотнула головой.

— Ах, если бы это был Вегас, — засмеялся он, — но даже близко не похож.

— Хочешь поехать в другое место?

— Нет. Мне нравится Брансон. Просто не жди, что это будет второй Вегас.

Ребекка не знала, чего ждать от маленького городка в горах Озарк, горах, которые выглядели как огромные холмы, по сравнению со Сьерра—Навада и южными склонами Скалистых гор, поэтому была приятно удивлена очарованием Брансона. Воздух был прохладней и значительно отличался от других городов южных штатов. Из ее рта выходил пар, когда она гуляли вечером по городу, гуляя по магазинам с рождественской атрибутикой.

— Мы должны поставить рождественскую елку, — сказала она, прильнув к Эрику, сжимая его руку. — Мы как раз вернемся домой до праздников.

Эрик остановился перед витриной магазина с огромный количеством елочных игрушек. — Я всегда хотел наряжать елку разными шарами, каждый год, добавляя новые, которые бы символизировали уходящий год, и к старости у меня было бы дерево, рассказывающее историю моей жизни. Но я так и не начал их собирать.

— Почему?

— Очень удручающе наряжать елку только для себя.

— Но ты теперь не один, — напомнила она. — У тебя есть я. И я считаю это отличной идеей. Давай, положим начало семейной традиции.

— Семейной традиции?

Она сжала его руку, зная, у него никогда не было семейных традиций, потому что никогда не было семьи. Это была одна из многих причин, почему он должен был познакомиться с родителями своей мамы.

— Первая из множества, — улыбаясь, заверила она. — Эрик, мы теперь семья. Пока небольшая, но с годами будем добавлять по новому члену, как и шариков на елке. — Она потянула его в магазин. — Давай прямо сейчас и начнем собирать елочные игрушки.

— Полагаю, можно начать, — неуверенно ответил он, но вся его неуверенность растворилась, стоило ему услышать в магазине рождественский гимн, а именно «маленький барабанщик».

За этот год в жизни Ребекки произошло много событий, поэтому ей сложно было выбрать единственную игрушку. Она получила работу мечты и стала звукорежиссером в самой горячей металл группе на земле. Была в турне и заработала себе репутацию. Она победила рак. Нашла идеального любовника, влюбилась в него. Она отреставрировала машину. Сделала первую татуировку и начала набивать вторую. Но важнее всего была ее свадьба с самым лучшим мужчиной в мире. И судя по такому нескучному году, ей нужно не меньше двадцати шаров, чтобы описать прожитый год.

Эрику тоже было сложно принять решение. Он выбрать три красных шара в форме сердца и показал ей.

— В этом году я нашел свое сердце, — сказал он, целуя жену в лоб.

Интересно, а она могла растаять? Судя по тому, как были расслаблены ее мышцы, она была близка к этому.

— Я не могу решить, — подытожила она, рассматривая игрушки, не в силах выбрать самую подходящую. И вдруг она увидела шар с нарисованной на нем черной барабанной установкой и перекрещенными палочками. — Вот этот, — сказала она, показывая Эрику шар. — Это был год, когда я встретила своего маленького барабанщика.

Эрик посмотрел на нее скептически. — Маленького?

— Ну… — сказала она, пожимая плечами. Она понимала, он напрашивается на комплимент, но решила поддразнить его. — У тебя довольно большие стопы.

— Я покажу тебе большие стопы, — он поднял одну ногу, касаясь ее щиколотки.

— Спасибо, не надо, уже видела.

Они купили свои украшения вместе с миниатюрной рождественской елкой и поспешили обратно в отель, чтобы нарядить ее. С двумя шарами елка выглядела маленькой и пустой, но Ребекка понимала, через несколько лет, они поставят в доме огромное дерево и украсят его массой знаменательных игрушек. Особенно после того, как в их доме появятся приемные дети.

Остаток времени в Брансоне парочка провела в своем гостиничном номере, любуясь на елку, строя планы на будущее и даря друг другу наслаждение. Чем больше времени Ребекка проводила с Эриком, тем менее важным для нее становилось прошлое. Может, она ошиблась, заставляя Эрика встретиться с его семьей, испортившей ему детство. А может, наоборот, ему нужно было покончить с его прошлым. А если его бабушка и дедушка подарят ему любовь и заботу, которую он заслуживал? Они никогда не узнают, пока не встретятся с ними.

В штате Теннесси они посетили Грэйсленд. Эрик надел свой костюм Элвиса и все время распевал хиты Короля. Многие туристы были поражены пародией Эрика. Служащие же, наоборот, были раздражены. Их экскурсия закончилась, как только Эрик покачал бедрами в стиле Элвиса не перед тем охранником.

Продолжая путешествие на восток, они остановились в Нэшвилле: вкусно поужинали и посмотрели шоу в стиле кантри и вестерна.

— В кантри музыке недостаточно ударных, — сказал Эрик по дороге до их отеля.

— Согласна, — сказала Ребекка. Она сожалела о потраченном времени, им нужно было сразу ехать в отель. Днем температура на улице упала, и теперь она замерзала. — Боже, как же холодно.

— Если мы поедем дальше на север, я достану свои кальсоны и лыжный костюм, — пожаловался Эрик, прижимая Ребекку ближе к себе.

— Я бы не отказалась от меховых наушников, — она подула на руки, потерла их и прижала к замерзшим ушам.

— Вместо этого мы могли бы греться на Таити, — напомнил Эрик.

— Тебе, что, не весело? — Он уже несколько дней не вспоминал о Таити.

— Нет, — ответил он, но потом широко улыбнулся. — Меня распирает от веселья.

Ребекка улыбнулась в ответ. — Меня тоже.

— Но нам было бы веселее, если бы мы проделали все это в июне, а не декабре.

— Если бы ты так не спешил со свадьбой, то мы могли бы спланировать летнюю церемонию, как все нормальные люди.

— Но мы не нормальные. Ни сколько, так что к чему притворяться?

На следующее утро, когда они собрались покинуть Нэшвилл, они столкнулись в обледенением лобового стекла. У них не было с собой щетки или скребка, да и никто из них ни разу ими не пользовался. К счастью, мужчина на парковке одолжил им свой и показал Эрику, как правильно счищать снег и лед.

— Что парочка детей из Южной Калифорнии делает на севере в декабре? — спросил лысеющий мужчина, дожидаясь, пока Эрик закончить отбивать лед. — Решили навестить родственников на праздниках?

— Мы еще не решили, доедем до них или нет, — ответил Эрик, и мужчина посчитал его ответ странным. — У нас свадебное путешествие.

— Я видел надпись на автобусе, решил, вы купили его уже таким.

Эрик подал мужчине скребок. — Спасибо, что помогли. Думаю, нам тоже стоит купить такой, если мы и дальше поедем… — он посмотрел на Ребекку, она хлопала себя по рукам, пытаясь согреться. — Милая, а куда мы едем дальше?

— Эмм, в Питсбург?

— В Питсбург? — переспросил мужчина. — А что такого интересного в Питсбурге?

Ребекка пожала плечами. — Увидим, когда приедем.

— Я решил, вы едете на Ниагарский водопад. Разве не туда отправляются все молодожены?

Глаза Эрика заискрились при упоминании Ниагарского водопада, и по одному его взгляду Ребекка поняла, теперь они едут туда.

— Поехали туда, — сказал Эрик.

— Поехали, — улыбнулась Ребекка.

— Поздравляю со свадьбой, — сказал мужчина.

— Спасибо!

Это была очень долгая поездка до Ниагарского водопада, чем ближе они приближались к северу, тем больше дорога покрывалась коркой льда, Эрику потребовались все его водительские навыки, чтобы они доехали без происшествий.

— Ты отличный водитель, — без устали повторяла ему Ребекка, пока он пытался вывести машину из заносов. Они только проехали Баффало, как с неба посыпались пушистые хлопья снега.

Эрик наклонился вперед посмотреть на небо через лобовое стекло. — Снег усложнит нам дорогу. Может, стоит найти место для привала.

— Мы почти на месте, — сказала она, глядя в навигатор. — Осталось меньше 20 миль.

— Ладно, но если мы разобьемся, то, по крайней мере, умрем в один день.

— Перестань повторять, что мы разобьемся. Ты только посмотри, как красиво.

Земля и деревья быстро покрылись снежным одеялом. После дороги в тысячи миль скучного пейзажа, снег казался невероятным зрелищем.

— Напоминает мне белоснежные пляжи Таити, — тихо буркнул Эрик себе под нос. — Только тут холодно, и вокруг ни души.

— Это ты предложил поехать на Ниагарский водопад.

— На открытках кажется, что здесь тепло.

После оплаты проезда по мосту, такому крутому, что Ребекке пришлось вцепиться в подлокотник и молиться малышу Иисусу, они оказались почти в уединенном месте. Было странно очутиться в дикой природе всего в нескольких милях от большого города.

— Ты уверена, что мы едем правильной дорогой? — уточнил Эрик.

Она еще раз сверилась с навигатором. — Уверена, мы почти приехали.

Словно желая подпортить их планы, автобус заехал на толстую корку льда, и его занесло. Эрик пытался выкрутить руль и удержать их прямо, но повернул руль слишком резко, от чего их развернуло. Автобус съехал задними колесами с дороги, а передние так и остались на шоссе.

— Ты в порядке? — спросил Эрик.

— Ага, — выдохнула Ребекка, боясь, что ее стошнит, если она откроет рот шире.

— Так, это было весело, — засмеялся он.

Ребекка смотрела на него испуганными глазами. — Весело?

— Да, напомнило гонки в парке развлечений.

— Хорошо, хоть не так страшно, как на Стратосфере. — Тогда она чувствовала себя ближе к смерти, чем сейчас. — Как думаешь, мы застряли? — Она посмотрела в окно, на увязшие в снегу задние колеса.

Эрик включил первую передачу и нажал на газ, стараясь вывести автобус на дорогу. Ребекка видела в боковом зеркале, как задние колеса прокручивались, еще больше увязая в грязи.

— Боюсь, тебе придется выйти и подтолкнуть его, — сказал Эрик.

— Мне?

— Ты же знаешь, автобус глохнет, стоит тебе сесть за руль.

Ребекка прищурилась. — Ты давно это планировал, да?

— О, да, — саркастично ответил Эрик. — Только и ждал момента, чтобы съехать с дороги и заставить тебя толкать автобус.

— Так я и думала, — заворчала она. Но все же Ребекка натянула перчатки, подняла воротник пальто и вышла на морозный воздух. Она могла поклясться, что слышала хихиканье Эрика, когда хлопнула дверью.

— Не стой прямо за колесами, — крикнул он в окно. — Не хочу, чтобы тебе в лицо прилетел кусок грязи.

— Спасибо за заботу, — озлобленно крикнула она.

— Ты готова?

В ответ она стукнула обеими руками по кузову автобуса и навалилась на него всем телом. — Готова!

Колеса крутились медленно, будто Эрик боялся задеть ее, но она была слишком взбешена, что придало ей силы толкнуть автобус. Колеса закрутились быстрее, и с громким ревом автобус рванул вперед, едва не вылетев на встречную полосу. К счастью, на дороге никого не было, кроме приближающейся желтой снегоуборочной машины.

— Вот черт! — она слышала крик Эрика, пока тот выкручивал руль, выравнивая машину.

Ребекка успела спрятаться за Фольксвагеном, когда грузовик проехал мимо, большие лопасти сгребали снег, в то же время, засыпая асфальт солью. Ребекка согнулась, прикрывая голову рукой, но все же немного соли попало на ее спину.

— Ребекка! — Эрик открыл дверь и выпрыгнул из машины. — Ребекка!

— Я в порядке. — Она взвизгнула, когда Эрик вытащил ее из укрытия и подхватил на руки, прижимая к себе.

— Прости, что заставил тебя толкать автобус. Нужно было вызвать эвакуатор.

— Поздно же ты об этом подумал, — сказала она, когда Эрик поставил ее на ноги.

— Не могу поверить, ты вытащила нас из кювета. — Он кивком показал на автобус, который стоял на шоссе. — Моя женщина — крутая чувиха.

— И не забывай об этом, — сказала она, смеясь, усаживаясь на свое место. Эрик вернулся на место водителя, и Ребекка показала ему на противоположную сторону дороги. — Езжай за снегоуборочной машиной.

Развернув автобус, они направились по пустынному шоссе. Эрик усвоил урок о скорости и обледенелом шоссе, поэтому до отеля они добрались без каких-либо происшествий.

Номер в отеле был скромным, но из окна можно было увидеть реку Ниагара, но не сам водопад. Их отель располагался позади него. Ребекка вновь нахмурилась, расстроившись видом из окна. На Таити она настоит, чтобы у них был отличный вид из окна на Таити. Как никак это их свадебное путешествие.

— Мне кажется, чтобы увидеть водопад, нам нужно было снять номер с канадской стороны, — сказала она.

— Канадцы забрали себе все хорошее, — ответил Эрик, расстегивая куртку и убирая ее в шкаф.

Как и способность ходить ее брата, подумала она. Она знала, авария и частичная парализация Дэйва не была виной канадцев, но не могла избавиться от чувства, что Канада приносила ее семье лишь несчастья.

— Почему ты раздеваешься? Я хотела сходить на водопад до наступления темноты. — На севере темнело рано, и Ребекке казалось, у них есть не больше часа на прогулку.

— Там холодно.

— Не так уж и холодно. Чуть ниже нуля.

— И все еще идет снег.

— Именно поэтому мы должны пойти гулять. Дома ты найдешь снег, только если поднимешься в горы.

— Там холодно, — повторил Эрик. — А ты обещала не морозить мою задницу.

— У тебя есть лыжный костюм, — напомнила она.

— Ладно.

Эрик утеплился так, словно собирался взбираться на Эверест, пик которого находился на Северном полюсе.

— Ты так задохнешься, — предупредила Ребекка, наматывая на шею шарф.

— Фы феишас фак вовориф, — прозвучало из-под слоя одежды.

— Что?

Эрик отодвинул в сторону как минимум двадцать шарфов. — Ты сейчас так говоришь. — Он вернул на место шарфы, не снимая перчаток.

Они вышли на улицу и пошли по парку через дорогу от их отеля. Они встретили еще пару, не побоявшихся выйти на мороз. Эта пара уставилась на них, когда увидели высокое закутанное пугало, идущее как пингвин, держа Ребекку за руку, чтобы не упасть. Сквозь тонкие джинсы Ребекка ощутила промозглый ветер и задрожала. Возможно, причудливый горнолыжный костюм Эрика был не такой уж плохой идеей.

Парк разделился на две дорожки, ведущих к реке. Они прошли почти засыпанную табличку с указателем на водопады. Брызги воды летели в разные стороны, покрывая искрящимся льдом рядом стоящие скамейки, перила, мусорные баки и фонари.

— Я не шыфу отопат — сказал Эрик.

— Что?

Он застыл на несколько секунд, но все же набрался храбрости и открыл лицо. — Я не слышу водопад.

Ребекка остановилась, сняла меховые наушники и прислушалась. Эрик прошел дальше, и она услышала, как хрустит под его ногами снег и замерзшие доски; сигналы, сдающей назад машины; а еще гул спускающейся с возвышенности тонны воды. Этот шум выделялся на фоне тишины парка и плавно спускающихся снежинок. Но когда они прошли вперед, перед их глазами открылся потрясающий вид на быстро падающую воду, разбивающуюся о камни. Вода стекала хаотично, о чем свидетельствовали множество разбросанных по берегу сосулек.

— Как тут красиво, — шепотом сказала Ребекка, но ее слова заглушил гул воды.

— Фуф сахфафыфает, — сказал Эрик.

Ребекка посмотрела на знакомую пару глаз. Это было единственное, что выглядывала из-под толщи одежды. — Что?

Эрик размотал шарф. — Дух захватывает, — повторил он.

Ребекка прижалась к нему: ее щеки замерзали, глаза слезились от мороза, дыхание горячее от закрывающего ее лицо шарфа. Но внутри Ребекке было тепло и все благодаря стоящему рядом Эрику.

— Рад, что мы приехали сюда зимой, — сказал он рядом с ее ухом.

— Даже с риском отморозить твою задницу?

— Ага. Здесь очаровательно.

Она была солидарна с ним. Ребекка уверена, водопад был хорош в любое время года, но было сложно представить что-то прекраснее ледяных сосулек по краям. Так было до того, как на канадской стороне зажглись прожектора, и ледяная корка заиграла разноцветными огнями.

— Ого.

Вскоре они вернулись в свой номер. У Эрика замерзло только лицо, а вот Ребекка продрогла насквозь.

— Это был последний раз, когда ты смеялась над моими кальсонами и лыжным костюмом, — сказал Эрик, когда Ребекка скидывала одежду, а затем скользнула под одеяло, стуча зубами.

— Иди и согрей меня, — она протянула к нему посиневшие руки.

— Даже не надейся, женщина, — он накрыл ее своей курткой.

Она еще сохранила тепло его тела, и Ребекка с радостью закуталась в нее.

— Закажи какой-нибудь суп, — сказала она, — или горячий шоколад, кофе, чай или любую горячую жидкость.

— Надо же, раскомандовалась, — ворчал он, поднимая трубку телефона.

— Пожалуйста, — добавила она, после чего свернулась калачиком, пытаясь укрыть курткой все тело. Сейчас бы она не отказалась очутиться на Таити. Если они выедут рано утром, то к вечеру следующего дня окажутся в Бангоре, а затем улетят на жаркий пляж, как и хотел Эрик.

Ночью разыгралась буря, добавляя несколько сантиметров снега. Местные жители заверили их, что они еще легко отделались. Обычно в данное время года снега выпадает в разы больше. Ребекке даже было сложно представить еще больше снега. Автобус завелся с трудом, но Эрик оставил двигатель прогреваться, пока сам сметал с машины снег. Их машина привыкла стоять под южно—калифорнийским солнцем и не была подготовлена к путешествию на север. Ребекке самой не хотелось выезжать в холод. Ночью она грелась под боком мужа, но подозревала, что Эрик не согласится раздеться догола и заняться любовью в автобусе, если она замерзнет.

Городские улицы были оживленными, но на трассе машин было значительно меньше. Она поразилась, как быстро дорожные службы очистили трассу от снега. Конечно, они встретили несколько скользких участков, но Эрик проехал их аккуратно, на этот раз Ребекке не пришлось волноваться, и она продолжала любоваться пейзажем.

— Ты уже решил, встречаться с бабушкой и дедушкой или нет? — осторожно спросила она. Ей было любопытно, как, на самом деле, он относился ко всей этой ситуации. Чем ближе они приближались к Бангору, тем больше она волновалась, правильно ли она поступила, организовывая Эрику встречу с этими людьми. Но эти люди были его бабушкой и дедушкой, а они по определению всегда самые любящие и чудесные из всех членом семьи.

— Я решу по прибытию, — сказал он, не сводя глаз с дороги.

Ее сердце болело за него. Она могла только представить, о чем он сейчас думал. Как больно ему будет, если они его не примут? А если примут, сделает ли это его еще более счастливым? Ведь она желала ему только счастья. Но сейчас сомневалась, правильный ли путь она избрала для этого.

Господи, пожалуйста, пусть они полюбят его так же, как я, — молилась она про себя.

Глава 9

Живот Эрика заурчал от голода, но он понял, плану Ребекки приехать в Бангор сегодня вечером не суждено было сбыться. Они только заехали в Вермонт, а на часах уже был обед. Он понимал, ей хотелось, чтобы у них было больше времени на счастливое воссоединение с семьей до их самолета на Таити, но езда по заснеженным дорогам требовала больше времени, чем они рассчитывали. К обеду Эрик был так напряжен и боялся, что его парализует в этой позе. Он уверял себя, виной его волнения была сложная дорога, а не ситуация, в которой он окажется по приезду в Бангор. Он знал, какой была его мать. Она была не первой женщиной, променявшей сына на наркотики. Может, она сама выросла в такой семье и не знала, как разорвать этот порочный круг.

А может, ему повезло не знать своих, так называемых бабушку и дедушку. Да, повезло.

Эрик провел рукой по лицу, наклонил голову из стороны в сторону, снимая напряжение с отекших мышц.

— Почему бы нам не остановиться где-нибудь на ночлег? — спросила Ребекка.

Эрик всего на секунду отвлекся от дороги и посмотрел на жену. — Так рано? — Он знал, как сильно ей нравилось следовать плану, от которого она якобы отказалась.

— Мы можем слепить снеговика. — Она улыбнулась, но он видел тревогу в ее милых голубых глазках. Ему нужно научиться лучше скрывать свои чувства относительно визита в Бангор.

— Я могу проехать и дальше, — сказал он.

Ребекка засияла. — Означает ли это, что тебе не терпится встретиться с родственниками?

Он пообещал больше никогда ей не лгать. — Нет.

Плечи Ребекки опустились, она отвернулась, переключая внимание на заснеженный пейзаж в своем окне.

Может, сейчас было самое время для остановки. Он начал высматривать на дороге ночлег.

— Этот, может, сгодиться, — сказал Эрик, подъезжая придорожный мотель. Сгодиться, в его понимании - это дешевый и неопрятный. — Давай остановимся тут.

Ребекка открыла рот, он решил, она сейчас начнет спорить, но после внимательного изучения его лица она сказала. — Давай.

Черт, должно быть он выглядел так же паршиво, как себя чувствовал. Ему не помешает поспать. Он нашел место, где можно было развернуться, и поехал обратно к мотелю.

Их комната была чистой, но паршивой. Эрик застонал при виде непривлекательной постели. — Я хотел вздремнуть, но… — он обнял Ребекку за плечи и сжал. — Я думаю, мы, наконец-то, его нашли.

— Что именно?

— Место, противоположное раю, — он хотел пошутить, но почувствовал, как она напряглась.

— Через два дня мы уже будет на твоем драгоценном Таити, — сказала она. — Ничего страшного, потерпишь. — Она стряхнула его руки и сдернула с кровати старое, застиранное покрывало в цветочек, скомкала его и бросила на пол. — Вот. Теперь это место хоть немного приблизилось к райскому?

Не обращая внимания на ее слова, Эрик плюхнулся на матрас, в котором могли жить клопы, скорее всего так оно и было. — Может, мне приснится рай, — сказал он и через секунду уснул.

Меньше чем через час, Эрик открыл глаза и заявил. — Мне нужна еда, развлечение и секс, и именно в таком порядке.

Ребекка повернулась к нему, стоя у окна. — Нам придется сделать это стоя, я не прикоснусь ни к одной поверхности в этом номере.

— Тогда предлагаю секс в душе, — предложил он, после чего поднялся с кровати, подошел к ней и поцеловал в шею.

— Только если я буду в шлепках.

Он хрюкнул, представляя, как прелестно она будет выглядеть с ногами, обернутыми вокруг его талии и свисающими с них шлепками. — Я умираю с голода. Пойдем, поедим, перед тем как приступим к сексу в душе.

Еда в ближайшем ресторане оказалась на удивление восхитительной. После ужина Ребекка перестала ворчать, что было хорошо, Эрику хотелось всегда видеть улыбку на ее лице. По дороге к их мотелю Эрик решил получить требуемое им веселье. — Давай, слепим снеговика.

— Снеговика? Мне казалось, ты ненавидишь бывать на холоде.

— Так и есть, — ответил он и помчался к Фольксвагену за своими перчатками, лыжным костюмом и другим теплым снаряжением. — И разве не ты сама предлагала слепить снеговика?

Никто из них ни разу в жизни не лепил снеговика, но Эрик был уверен, что знает, как это делать. Он начал катать основу из снега на обочине. К тому моменту, как он был удовлетворен размером нижнего шара, тот представлял из себя огромный ком грязного снега, размером по пояс.

— По-моему, ты слегка перестарался, — сказала Ребекка, ее шар, который должен был служить головой, был значительно меньше.

— Ерунда. — Средний шар так же был больше положенного, поэтому им пришлось вместе поднимать его, чтобы поместить на основу.

Эрику пришлось встать на цыпочки, когда он приделывал крошечную голову.

— Сомневаюсь, что он должен быть таким огромным, — сказала Ребекка, осматривая возвышающуюся над ней скульптуру.

Эрик добавил немного снега по краям и в области талии, чтобы снеговик не развалился и не сбил с ног его жену. — Он потрясный. Осталось сделать ему лицо.

Они обыскали автобус в поисках недостающих частей и нашли: несколько засохших сырных крекеров, остатки вяленой говядины, пустую пластиковую бутылку из-под Mountain Dew и парочку барабанных палочек.

— Не думала, что ты возьмешь с собой палочки, — сказала она, пока они возвращались к их гигантскому снеговику.

— Никогда не знаешь, когда тебя может осенить на написание отличного соло.

Он посадил Ребекку себе на плечи и подал ей крекеры, из которых она сделала глаза, а рот - из куска вяленой говядины. Сам он вставил барабанные палочки вместо рук.

— Передай мне нос, — Ребекка наклонилась, глядя на него вверх ногами.

— У нас нет носа, — ответил ей Эрик, втыкая бутылку снеговику в области паха. — Это мальчик!

— Эрик! Убери сейчас же, — возмутилась Ребекка, но сама смеялась так сильно, едва не упав с его плеч. — А вдруг его увидят дети.

Эрик вытащил бутылку, оставляя в снеговике глубокую дырку. — Это девочка! — Он отдал бутылку Ребекке, но она была слишком большой для маленькой головы снеговика, поэтому Ребекка для носа использовала только крышку. Она также стянула с Эрика шапку и надела ее на снеговика.

— Вот теперь мне холодно — возмутился он, когда холодный воздух прошелся по его влажным от пота волосам. — Пошли обратно в номер.

У нее не было другого выхода, как пойти туда, куда и он, она до сих пор сидела на его плечах. Она едва не ударилась головой о дверной проем, когда входили в номер. Сейчас постель выглядела более привлекательно. Возможно, потому что его половинка смеялась. Да, и он знал, в его списке желаний после веселье шел секс.

Он швырнул ее на кровать и, матеря холодную погоду, снимал с себя теплую одежду слой за слоем. Он не мог дождаться, когда они окажутся на Таити — там при вспыхнувшем желании достаточно снять лишь один предмет одежды.

Глава 10

На следующий день, когда они пересекли границу Нью-Хэмпшера и Мэна, Ребекка повернула голову, чтобы прочитать надпись на большом голубом знаке: Добро пожаловать в Мэн: жизнь, какой она должна быть. Ребекка надеялась, знак не обманывал, но боялась этим приездом испортить жизнь Эрику. Чем ближе она подъезжали к Бангору, тем больше Эрик уходил в себя. Возможно, им лучше сразу поехать в аэропорт и пропустить встречу с его родственниками. Если Эрик предложит, она поддержит его идею, но Эрик ни разу об этом не заикнулся. Может, она неправильно истолковала его молчание. Может, он просто волновался. Она и не подозревала, что в период волнения он может быть таким тихим, но она каждый день узнавала о нем что-то новое.

После полудня они въехали в город. В Бангоре, как и других городах, тоже выпадал снег, о чем сейчас свидетельствовали большие сугробы грязного снега на обочине. Листья на деверьях уже опали, кое-где проглядывали остатки пожелтевшей травы. Проезжая мимо домов, она улыбнулась, увидев снеговика. Их с Эриком снеговик получился лучше или, по крайней мере, значительно выше.

Ребекка без устали крутила головой, осматривая город. Здесь в заснеженном городе рождественские украшения смотрелись намного лучше, чем на пальмах в Калифорнии. Единственное, что не списывалось в этот пейзаж — это верблюды. Песчаные верблюды были уместнее снежных. Ребекка потянулась к декоративной елке, закрепленной между сиденьями, и прикоснулась к шару Эрика. В этом году он нашел свое сердце, говорил он. И теперь он обретет семью. Что может быть лучше этого?

Навигатор в ее телефоне указал им свернуть в переулок. — Мы прибыли к указанному месту, — проговорил женский голос, он казался громким в тихом автобусе.

— Приехали, — Ребекка указала на гигантский, современный особняк, который был, как две капли воды, похож на любой дом в этом районе.

— Этот дом не похож на дом, в котором могли бы жить пожилые люди, — сказал Эрик, осматривая район.

— А в каком доме должны жить бабушка с дедушкой?

— В доме, как мой, — ответил он, глядя ей в глаза.

Ее сердце забылось чаще. Она всегда предполагала, он купил большой дом в викторианском стиле, чтобы компенсировать отсутствие семьи. И сейчас его слова подтвердили ее теорию.

— Так что будешь делать?

Эрик заглушил двигатель и поставил машину на ручник. — Я не уверен. Можно посидеть минутку и подумать? Я не знаю, что им говорить.

— Просто представься.

— Я был по соседству, после того как проехал три тысячи миль через всю страну, и решил заскочить поздороваться и сообщить, что у вас есть 28 летний внук, о котором вы и не подозревали.

— Может, сказать что-то менее саркастичное? — предложила Ребекка. — Они явно не знали о твоем существовании, а если бы узнали, обязательно взяли бы тебя на воспитание. Судя по размеру дома, они могли себе это позволить.

— Они могли недавно выиграть в лотерею или еще что-то. Моя мать была шлюхой—наркоманкой. У богатых людей не бывает детей наркоманов.

— Мне бы хотелось, чтобы ты перестал так ее называть, — сказала Ребекка. Она знала, его мама бросила его, его детство было ужасным и одиноким, и у него не было причин хорошо отзываться об этой женщине, но она все же была его матерью. Разве она не заслужила немного уважения, хотя бы за то, что подарила ему жизнь?

Эрик фыркнул. — Я говорю, как есть. Согласно моей медицинской карте я родился с наркотиками в крови. В полицейских рапортах указано, ее арестовывали за проституцию. На основании всего этого, я буду продолжать так ее называть, тем более что это правда.

Ребекке тяжело было понять эту часть его прошлого. Она росла в благополучной семье. Да она в жизни не встречала ни одной шлюхи—наркоманки.

— Может, мы будем называть ее женщиной легкого поведения? — предложила она.

— Наркоманка легкого поведения не достаточно точно описывает всю ее сущность.

— Тогда почему бы не остановиться на просто «мама».

В окно Ребекки громко постучали, и она подпрыгнула от неожиданности. Они не слышали, как к машине подошла женщина.

— Вам нельзя здесь стоять, — кричала женщина через стекло.

Ребекка опустила стекло и посмотрела в глаза, точной копии глаз мужа, и не смогла произнести ни слова.

— Простите за перегороженный проезд. Мы ищем дом Андерсонов, — сказал Эрик. Ребекка удивилась его спокойному тону.

Женщина наклонилась и заглянула в автобус. — Я Кэйт Андерсон. Мы знакомы?

Эрик сделал глубокий вдох. — Я… нет… — заговорил он. Он повернул ключ в замке зажигания. Двигатель щелкал, щелкал, но отказывался заводиться.

— Кажется, у вас проблемы, — сказала Кэйт.

— Я Ребекка, — заговорила Ребекка, решив, что пришло ее время включиться в разговор. — А это мой муж Эрик. Раньше его фамилия была Андерсон.

Кэйт помотала головой из стороны в сторону. — Простите. Я не знаю никакого Эрика Андерсона.

Ха! Значит, она была права. Они не знали о существовании Эрика. Именно поэтому она не забрали его из приюта.

Не сдерживая эмоции, Эрик нажимал на педаль газа, стараясь завести автобус.

— А вы слышали о Карен Андерсон? Карен Николь Андерсон? Она родилась в Бангоре, и мы подумали…

— Она пропала 25 лет назад. Вероятней всего, давно умерла.

Ребекка внимательно смотрела на женщину. На ее лице не было ни капли сожаления, когда она сообщала эту информацию.

— Так вы ее знали? — спросил Эрик.

— Да, знала. Когда-то я называла ее своей дочерью, но затем она залетела и сбежала в Голливуд, желая стать известной актрисой. Последний раз я общалась с ней, когда она просила внести за нее залог. Ее арестовали за проституцию. Вы можете в это поверить? Мы растили ее в любви, и вот, как она нам отплатила.

— А что случилось с ее ребенком? — спросила Ребекка.

Кэйт пожала плечами. — Она сделала аборт.

Ребекка нахмурилась, посмотрела на Эрика. Он вжался телом в руль, словно это было его защитным одеялом.

Ребекка вновь повернулась к женщине, предположительно его бабушке. — Вы в этом уверены?

— Да. Ее отец лично отвез ее в клинику. Это был последний раз, когда мы ее видели. В тот же день она села на автобус, следовавший на запад.

— В тот день она не сделала аборт, — заявила Ребекка.

— Откуда вы знаете?

— Потому что это ее сын — Эрик.

Ребекка ожидала шока на лице женщины, но не злобы при взгляде на ее внука.

— Убирайтесь с моей собственности, — прошипела она.

— С радостью, — ответил Эрик, упорно продолжая завести автобус, но тот не поддавался.

— Подождите, — сказала Ребекка. — Разве вы не хотите познакомиться со своим внуком?

— Я вычеркнула эту шлюху из своей жизни почти 30 лет назад, так что он мне не внук.

      — Да заводись ты, иностранный кусок дерьма, — кричал Эрик на руль.

Кэйт развернулась и направилась к дому. Ребекка не понимала, что заставило ее открыть дверь, выйти из автобуса и пойти за ней.

— Мы проделали этот путь, чтобы познакомиться с вами, — продолжила Ребекка. — Он не хотел сюда ехать, и я его заставила. Он согласился, потому что сильно меня любит.

Позади нее автобус, наконец-то, завелся. — Ребекка! — позвал ее Эрик.

Ребекка продолжила идти за Кэйт Андерсон, которая ускорила шаг. — Разве вам не интересно через что ему пришлось пройти? Все эти годы его никто не любил, не учил, не поддерживал. Ему всю жизнь приходилось полагаться только на себя.

— Хватит меня преследовать, — сказала Кэйт, вероятно, жалея, что подъезд к их дому был таким длинным.

— Ребекка! — вновь позвал ее Эрик. — Поехали отсюда.

— Разве вам не интересно кем он стал? А ведь он богатый и знаменитый, и это не самое лучшее его качество. Он замечательный мужчина. Заботливый и внимательный. Ставит интересы других превыше своих. — Ребекка не сразу поняла, что начала плакать, но не попыталась остановить слезы. Этими слезами она оплакивала несчастное детство Эрика, но в действительности она должна была оплакивать бессердечную стерву, за которой она шла. Это они многое потеряли в жизни. Хорошо, что Эрик рос, не зная этих людей. — И он умеет любить. Я не знаю, у кого он этому научился, ведь у него не было примера. Никто не любил его. Неужели вы не хотите это исправить?

Кэйт почти дошла до ступеней, ведущих ко входной двери. Рыча от злости и разочарования, Ребекка сделала снежок из грязного снега и кинула его женщине в спину. Она промахнулась, и снежок врезался в ступеньку, рассыпаясь по крыльцу.

— Хватит, блядь, меня игнорировать! — закричала Ребекка. — Идите и поговорите с ним! Я хочу, чтобы вы посмотрели ему в глаза и поняли, как много вы потеряли в жизни.

Кэйт дернула входную дверь и повернулась, крича в ответ. — Убирайтесь отсюда! Он никому тут не нужен. Если бы мы хотели его, то забрали бы из Калифорнии еще 25 лет назад! — Она хлопнула дверью и погасила свет на крыльце, давая понять, что им здесь не рады.

Ребекка пнула сугроб, но это не помогло унять ее пыл. Она услышала привычное урчание Фольксвагена позади себя. Может, ей не стоило вмешиваться в разговор. Надо было дать Эрику возможность очаровать его бабушку своей широкой улыбкой и веселой шуткой. Кэйт бы не устояла. А теперь эта женщина никогда не захочет с ним говорить.

— Ребекка? — тихо позвал ее Эрик. — Нам пора в аэропорт, иначе мы пропустим наш рейс.

Ей не стоило заставлять его приезжать сюда. Если бы она не настаивала, они бы нежились под теплым солнцем, смеялись и любовались океаном. И ее сердце бы не болело за него.

      Она последний раз взглянула на роскошный дом Андерсонов и забралась на пассажирское сиденье. Она поднесла замерзшие руки к печке, отказываясь смотреть на Эрика.

— Прости меня, — сказала она, когда он развернул автобус и выехал на шоссе.

— За что?

— За то, что заставила приехать сюда. За то, что вела себя, как идиотка, и испортила шанс сблизиться с семьей.

— Ты сделала то, что посчитала нужным.

— Не утешай меня, я знаю, что облажалась.

Эрик пожал плечами. — Зато теперь я получил ответы на некоторые вопросы.

— Ты, должно быть, подавлен, — она дотянулась до его руки и сжала ее.

— Черт, женщина! — выкрикнул он, убирая свою руку. — У тебя ледяные руки.

— Прости. Обещаю не прикасаться к твоей заднице до тех пор, пока они не согреются.

Он хихикнул, и это был самый приятный звук, что она слышала.

— Я не подавлен, — заверил он. — Я не знаю этих людей. Вот если бы я потерял тебя, то я бы умер, а их…— он снова пожал плечами. — Их никогда не было в моей жизни.

Ребекка не была уверена, говорил ли он искренне или просто хотел успокоить ее.

— Я сразу сказал тебе, моя мать была шлюхой—накроманкой.

— Но она не всегда была такой. Разве ты не злишься на них? Они же выгнали ее из дома? Если бы она не уехала, твоя жизнь была бы совершенно иной.

— Я бы вообще не родился. Она бы сделала аборт. И тогда бы меня точно не бросили, и я бы не провел свое детство в приюте.

— Прости меня. Я заставила тебя пройти через все это.

— Мне всегда было интересно, почему никто из моих родственников не забрал меня к себе. Я думал, может они умерли, или никто не мог их найти и сообщить, что мне нужен дом. Как оказалось, я им просто был не нужен.

Сердце Ребекки, из без того сжимающееся от боли, разбилось на миллион кусочков.

— Да пошли они, — сказала она. — Я хочу тебя. И я рада, мне не придется тебя делить с кучкой безмозглых идиотов.

Он улыбнулся. — Мне было приятно, как ты за меня заступалась.

Ребекка открыла рот. — Тебе понравилось, как я наехала на твою бабушку прямо у них перед домом?

— То еще зрелище. Пока я смотрел, как ты нахваливаешь меня, то подумал «ого, да она, действительно, меня любит».

— Люблю. И рада, что ты понял, почему меня немного занесло. Просто я не понимаю, как люди не хотят окружить тебя любовью и заботой.

— Ты хочешь, и мне этого достаточно.

Пока. Но рано или поздно они начнут планировать семью и наполнят ее детьми, такими же, как Эрик. Детьми, пережившими многое. Тех, кого никто не любил. Тем, кому нужен будет такой великодушный отец, как Эрик Стикс. И, возможно, тогда она до конца поймет, через что ему пришлось пройти в детстве. В данный момент она была невероятна зла на женщину, не захотевшую познакомиться со своим внуком.

Они почти приехали в аэропорт, когда Эрик сказал. — Интересно, а жива моя мать или нет.

Она пропала почти 25 лет назад, шансы, что она жива были ничтожно малы. Однако… — Если хочешь, я могу помочь тебе ее найти.

— Может быть. Я подумаю об этом.

— А ты не знаешь, кто твой отец?

— Нет, — ответил он, выруливая машину на большую парковку.

Они планировали оставить Фольксваген здесь, а кто-нибудь пригонит его обратно в Калифорнию. Сейчас им нужно было успеть на самолет, и не было времени организовать его транспортировку домой.

— Пообещай мне его не искать.

— Вон там есть место, — сказала Ребекка, указывая на свободное место на парковке. Она не хотела обещать не искать его отца. В его семье должен был быть хоть один нормальный человек, от которого Эрик унаследовать все хорошее. И судя по сегодняшней встрече, это не со стороны матери.

Глава 11

Эрик похлопывал посадочным талоном по бедру, пока они сидели в зале ожидания. Они ждали начала посадки на рейс до Папаэте через Лос-Анджелес. Ему не терпелось понежиться на солнце с коктейлем в руке. Однако он мог подождать. Чем больше он думал о тропическом острове, тем меньше ему нравилась эта идея. Ему понравилось, как они провели всю прошлую неделю. Им было весело. Как не противно было осознавать, но его жена была права насчет их скорой женитьбы, но больше не мог это отрицать, особенно когда она сидела рядом и, молча, разглядывала свои ногти.

Эрик решил нарушить тишину. — Как думаешь, Фольксваген сможет проехать еще пару тысяч миль? — Она не сказали друг другу ни слова, с момента выхода из автобуса.

Ребекка замерла, а после подняла глаза. — Почему ты спрашиваешь?

Он пожал плечами, но его сердце восторженно забилось при мысли об еще одной неделе дорожных приключений с женой. — Если честно, то наш рейс на Таити вылетает из Лос-Анджелеса.

— И?

— И по дороге отсюда до дома осталось много городов, которые можно посетить.

— В декабре? А как же твое опасение отморозить свою задницу?

Он улыбнулся. — Пока тебе удавалось выполнять свое обещание согревать меня.

Он думал, Ребекка посмеется над его шуткой, но она этого не сделала. Она взяла его за руки и посмотрела в глаза. — Так будет всегда, — пообещала она. — Я никогда тебя не подведу.

Не то что его родственнички, не договорила она, но он прочитал в ее глазах.

Эрик поцеловал Ребекку, веря ее словам, веря в них, а когда закончил, потянул ее за руку к выходу. Сданный ими багаж состоял в основном из летней одежды, так что в дороге он не пригодиться. А вот зимняя одежда была все еще в автобусе.

— Мы едва не оказались в раю, — сказала она, пока они ждали шатл, который отвезет их к их маленькому раю на колесах.

Эрик посмотрел на ее улыбающееся лицо, и его сердце наполнилось любовью. — Я не согласен, — ответил он, прижимая ее ближе. — Я обрел свой кусочек рая, а ты?

Она кивнула, и по ее щекам покатились слезы.

Иногда, думал Эрик, страстно целуя свою вторую половинку, рай — это не место. Это человек. И она, действительно, мое все. Моя Ребекка.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg