«Цвет любви. Искупление»
Серия «Цвет любви» №2,5
Кэтрин Тейлор
Оригинальное название - «Erlöst» («Colours of Love», #2.5) - Kathryn Taylor
Переводчик – Elli
Редактор – Ксюша Попова
Оформление – Наталия Павлова
Обложка – Врединка Тм
Перевод подготовлен для группы –
Аннотация:
Как и бывает в сказках, всё должно было быть просто прекрасно: даже после года брака
Грейс Хантингтон испытывает немыслимую страсть в объятиях своего мужа
Джонатана. Но, время от времени, Грейс гложут сомнения. Несмотря на многие
счастливые моменты, Джонатан кажется ей таким же загадочным, как и в самом
начале. А теперь она должна сделать признание, которое, она знает, сулит
колоссальные проблемы в их отношениях…
Глава 1
Мои глаза плотно закрыты, и я делаю глубокий вдох. Хорошо, Грейс, давай, ты
можешь сделать это, думаю я, сердце уходит в пятки, и я пару секунд колеблюсь. Но
деваться некуда, я должна знать ответ.
Я осторожно открываю глаза и смотрю на белую пластиковую полоску с белым
окошком, которую все это время крепко сжимаю в руке. На упаковке сказано, что надо
подождать пару минут. Это время давно прошло, поэтому я уверена, результат уже готов.
Да готов. Толстая синяя полоса посередине. Именно то, чего я и боялась.
— Беременна, — громко говорю я, потому что, хоть я об этом и так подозревала, я
просто не могу в это поверить.
У нас с Джонатаном будет ребёнок.
До сегодняшнего дня я даже не знала, что можно испытывать одновременно
абсолютную радость и полный ужас. Но теперь я знаю, что такое возможно, сочетание
этих чувств рождает головокружительный хаос в моей голове, и мне приходится
держаться за раковину, чтобы не упасть.
Тысячи мыслей пробегают в моей голове. Ребёнок. Как замечательно! Но как это
произошло, если мы постоянно предохраняемся? Как раз сейчас. И что скажет Джонатан?
Захочет ли он его?
Я поднимаю голову и смотрю в зеркало. Мои зеленые глаза возбужденно горят,
лицо настолько бледное, что образует разительный контраст с моими светло-рыжими
волосами.
Хорошо, Грейс, одна проблема за раз, ругаю я себя, и пытаюсь разложить все по
полочкам.
Как я могла забеременеть, когда принимаю таблетки? Всё же было нормально, все
было, как обычно, я не забывала их принимать, и ничего не… Чёрт, вдруг думаю я. Этот
противный кишечный грипп, который свалил меня с ног в прошлом месяце. Три дня я
была просто не в себе, не могла двигаться, и еда не задерживалась во мне. Может быть это
уменьшило эффективность лекарств? Мне бы это даже в голову не пришло, я думала, что
таблетки, если принимать их вовремя и постоянно, это самая надежная защита. Я кусаю
локти, потому что это так похоже на меня.
Но, в конце концов, не важно, как это случилось. В конце концов, я сделала это не
специально, и это очень неподходящий момент, потому что ребенок это последнее, чего я
хотела.
Я имею в виду, мне только двадцать четыре, я всего лишь год замужем за самым
восхитительным мужчиной в Англии и в последнее время я занималась своей карьерой. Я
только начинаю осваиваться на своей должности менеджера по проектам в компании
Джонатана: мне нравится моя работа, я многого достигла. Если я беременна, это испортит
все мои планы.
Не то чтобы Джонатан не мог найти выход из положения. Он способен на многое,
поэтому я уверенна, он найдёт возможность справиться с этим, если, конечно, вообще
захочет. Возможно, он будет в ужасе от новости о ребёнке. Когда мы последний раз
обсуждали эту тему, и это был единственный раз, он категорически отказался когда-либо
иметь детей.
— Миссис Хантингтон? — за дверью нашей спальни я слышу голос нашей
экономки. Я кидаю тест в раковину и быстро бегу в спальню. Миссис Мэттьюз никогда не
войдёт без разрешения, но я всё равно чувствую себя так, будто меня поймали с
поличным.
— Что Вы хотели? — спрашиваю я, пытаясь скрыть своё состояние за улыбкой,
когда открываю дверь.
— Я хотела спросить, что приготовить для Вас и вашей невестки? — объясняет
миссис Мэттьюз. На ней все еще одет фартук. — Вы ещё не завтракали, поэтому я
решила, что Вы захотите поесть вместе с мисс Нортон, когда она приедет, пару яиц с
ветчиной?
Сара, думаю я, и прихожу в ужас. Верно. Она хотела приехать сегодня утром. Но я
так волновалась из-за теста, что совсем про неё забыла.
— О, это было бы очень хорошо. Но без ветчины, пожалуйста. — одна только
мысль о запахе вызывает у меня тошноту. — Только пару яиц. Если вам не сложно?
— Конечно нет. Я охотно приготовлю для вас, — заверяет она меня и исчезает с
улыбкой на лице.
Миссис Мэттьюс достаточно долго работает у Джонатана, она была здесь, когда
меня ещё не было. К счастью, у меня с самого начала с ней хорошие отношения, а с
момента моего замужества она очень трогательно заботится и обо мне. Мне кажется, ей
просто нравится то, что она может практиковать свои кулинарные навыки на мне. Потому
что я, по сравнению с Джонатаном, готовить вообще не умею. Ну, или раньше не умела,
благодаря им обоим я многому научилась. Я принимаю её предложение, ведь в таком
состоянии я просто сожгу эти яйца.
Я спешу обратно в ванную, чтобы избавиться от теста, засовываю его назад в
коробку, а потом в пакет, в котором я его принесла, завязываю в узел и выбрасываю в
мусорное ведро ванны. Там Джонатан его не найдёт. Он должен узнать все от меня, даже
если я понятия не имею, как он отреагирует на эту новость.
С колотящимся сердцем, я возвращаюсь в спальню, чтобы найти себе одежду. Пока
я застёгиваю пуговицы на блузке, которую подобрала к джинсам, мой телефон, лежащий
на ночном столике, начинает звонить.
Это Джонатан, на экране появляется его фото, от чего моё сердце начинает биться
ещё сильней прежнего.
— Грейс. — его глубокий голос такой знакомый, и всё равно каждый раз, когда я
слышу его, через меня пробегает приятная дрожь. Я сразу же представляю его лицо,
чёткие, привлекательные черты лица, на которые я запала при первой же нашей встрече,
чёрные, немного длинные волосы и ярко-голубые глаза, от которых ничего не ускользает.
— Где ты сейчас?
— Всё ещё в Париже, — говорит он усталым голосом. — Но я уже вылетаю
обратно.
Я закрываю глаза, потому что мне до сих пор сложно находиться в дали от него. В
начале нашего брака он не ездил по командировкам, а теперь он улетает достаточно часто.
В компании какие-то неприятности, довольно серьезные, которые он должен решать
лично, и в последнее время они держат его в подвешенном состоянии.
— Ты сразу же приедешь домой? — сегодня воскресенье, значит ему не нужно в
офис, и я внезапно ощущаю сильную тоску по нему. Он кажется мне таки далеким, я
имею в виду не только физически. А после той новости, которую я только что узнала у
меня мурашки по коже. Тот факт, что у нас будет ребёнок, ставит под вопрос всё что у нас
есть. Мне просто нужно знать что он любит меня, и что мы справимся с этим
неожиданным событием вместе.
Но Джонатан разочаровывает меня.
— Нет, мне нужно кое-что сделать по возвращению в Лондон. Я думаю, что буду
дома только к вечеру.
— И что тебе нужно сделать? — пытаюсь узнать я.
— Грейс, извини, пилот вернулся. Нам пора взлетать. Увидимся позже.
Прежде чем я могу добавить что-то еще, он вешает трубку. Он летит на частном
самолёте фирмы и я знаю, что время отправления должно строго соблюдаться, но мне это
прощание кажется слишком резким. Может он не хочет, чтоб я знала о его планах?
Меня охватывает неприятное чувство когда я понимаю, что Джонатан в последнее
время мне мало рассказывает о том, что происходит в компании. До сегодняшнего дня я
этого не замечала, я была слишком занята своим собственным важным проектом. На
самом деле, что касается дел фирмы, он от меня очень отдалился.
Приятный гонг раздается по всему дому. Я быстро одеваю туфли и иду в
столовую,куда миссис Мэттьюс уже провела Сару.
— Привет, Грейс! — сестра Джонатана обнимает меня и шлёпается на стул, тяжело
вздохнув. Её чёрные волосы до плеч блестят от влаги, а сама Сара выглядела замёрзшей.
— Этот февраль задолбал этой дерьмовой погодой. По крайней мере, у нас нет снега как
на материке. Но если температура опустится ниже, то и нам его не долго осталось ждать.
— Я делаю для миссис Хантингтон на завтрак яичницу. Может, Вы тоже хотите?
— спрашивает миссис Мэттьюс Сару, и та кивает.
— О, это было бы просто замечательно, большое спасибо! — говорит Сара. На ее
лицо возвращается улыбка, оно сияет когда протягивает мне коробочку, обёрнутую в
бумагу коричневого цвета. — Посмотри. Софи купила Алексу подарок на день рожденье.
— Софи Конрой, та из галереи? — спрашиваю я, пока разворачиваю коробку.
— Она не из галереи, Грейс. Софи работает аукционном доме и разбирается в
старинных вещах. — поправляет она меня, и с тревогой ожидая моей реакции, пока я
вытаскиваю книгу в прекрасном кожаном переплете из бумажной упаковки
— Оливер Твист? Алекс читает такое? — я тру лоб.
— Вообще-то, это его любимая книга. Он говорит, что всегда сравнивал себя с
бедным сиротой, потому что в детстве у него ничего не было. Его родители никогда не
могли себе позволить отправить сына в Винчестерский колледж, но к счастью, но получил
стипендию. Только представь себе, если бы он не был с детства таким умным, то не
подружился бы с Джонатоном в школе, и я, вероятно, никогда бы с ним не познакомилась.
Я киваю. Александр компаньон и лучший друг Джонатана, и, с того момента, как
он женился на Саре, он стал и моим близким другом. Очень важным, на самом деле,
потому что он вырос совсем не в таких условиях как Джонатан и Сара, так же как и я. Как
дети графа Локвуда они родились в поместье и никогда ни в чем не знали нужды. Алекс и
я, напротив, выросли в простых условиях. Поэтому он понимает меня, когда я не могу
справиться с тем богатством, которое свалилось мне на голову.
— Это очень мило с твоей стороны, — говорю я Саре, и передаю книгу назад. Я
изо всех сил стараюсь вести себя естественно. Но, похоже, мне это не удаётся, Сара
смотрит на меня более внимательно, пока миссис Мэттьюс сервирует для нас яичницу с
тостами и чай. Когда она оставляет нас наедине, Сара наклоняется вперёд.
— Хорошо, выкладывай, Грейс. Что случилось?
— А что по мне видно, что что-то не так? — опускаю я глаза.
— Ну, по крайней мере, немного. Ты и обычно бледная, но сегодня ты белее стены.
И обычно ты не выглядишь так будто вот-вот расплачешься. Итак, что случилось?
Только сейчас, когда Сара это произносит, мне становится понятно, что я
разрываюсь между отчаянием и радостью, и от этого мне хочется рыдать.
Я некоторое время мешкаю, на самом деле Джонатан должен узнать об этом
первым. Но я больше не могу держать это в себе.
— Я беременна.
Сара садится назад на стул.
— Вау. Ну это….сюрприз. — ей нужно время переварить новость, но потом она
начинает светиться и берёт мою руку, сжимая её. — Но здорово! Поздравляю, я так рада!
— Я до сих пор не уверена, что думаю об этом.
— Так это было не специально? — осторожно спрашивает Сара, и я качаю головой.
— Нет. Скорее всего... неосмотрительность, — признаюсь я, и, практически
извиняясь, пожимаю плечами.
— Джон уже в курсе? — лицо Сары тут же становится серьёзным.
— Нет. Я только что сделала тест и узнал. Я не знаю, как ему сказать. Ты же
знаешь, как он относится к детям. Как ты думаешь, он обрадуется?
С сомнением я смотрю на Сару, в надежде, что она уберёт мои сомнения. Но она
только откидывается назад на стул, и с серьезным лицом продолжает молчать.
— Я хотела бы заверить тебя в том, что он будет ужасно рад, потому что это самая
естественная реакция в мире. Должна была бы быть такой. Но, честно говоря, я не знаю,
— говорит Сара, хоть это и болезненно, но я рада, что она честна со мной. — Тема детей
всегда была для него табу, возможно, из-за того, что отец слишком торопил его. В
последнее время Джон что-то говорил по этому поводу?
— Нет. — я тяжело вздыхаю. — На самом деле мы разговаривали на эту тему всего
один раз, в самом начале наших отношений. Но он достаточно четко высказал свою
позицию. Он ясно дал понять, что никогда не хочет быть отцом, «Дети монстры», так он
тогда выразился. Он сказал, что из него получится никудышный отец. Ты бы его видела,
он был очень серьёзен.
— Хм. И вы больше никогда не говорили об этом? — удивлённо говорит Сара.
— Я больше не хотела касаться этой темы. Мне казалось это не таким уж и
важным. Я думала у нас ещё столько времени, понимаешь? Ещё минимум лет пять или
шесть. Но теперь, так неожиданно... — я закрываю глаза и чувствую, как моё сердце
сжимается. — Что, если он не захочет этого ребёнка?
В моём голосе можно услышать страх, и Сара тут же хватает мои ладони, через
стол, сжимает их, успокаивая меня.
— Ах, ерунда. Джон любит тебя и, с того момента как вы вместе, он очень
изменился. Возможно, он не будет прыгать от счастья, но все наладиться Потом он будет
так же радоваться ребёнку, как и ты.
Я хотела бы ей верить, но вижу неуверенность в её глазах. Она не уверена, я думаю
даже встревожена, и у меня в горле появляется ком.
— Но, в последнее время, он очень странный. Такой закрытый. Он не всё мне
рассказывает. У меня такое ощущение, что вернулся старый Джонатан, он ведёт себя так,
как было еще до того, как мы начали встречаться. Понимаешь? Иногда я не могу
достучаться до него.
На этот раз я тоже надеюсь, что Сара меня успокоит. Но, очевидно, она не может
этого сделать, и тяжело вздыхает перед тем как ответить.
— К сожалению, у меня такое же ощущение. Я пыталась убедить себя в том, что
это ошибка, поэтому и молчала. Но если и ты это заметила... — она не заканчивает
предложение, и наши озабоченные взгляды встречаются.
Это будет ужасно, если Джонатан опять стал таким неприступным, каким он был
раньше. Тогда я думала, что это из-за нашего неравного положения: я — молодая,
неопытная американка, приехала в Англию на практику в ег компанию, а он — богатый,
удачливый бизнесмен, и к тому же принадлежит к английской аристократии. Но не только
это было причиной отстранённости Джонатана, он не мог и не хотел показывать чувства.
У меня как-то получилось разбить броню, которой он отгородится от всех, и я смогла
отогнать тени из его души, мучающие его. Мы были так счастливы с тех пор, и я думала,
что так будет всегда, потому что я не могу себе представить жизнь без него. Но, если даже
его сестра, которая настолько хорошо его знает, боится, что он соскользнёт на свою
старую тропу, тогда это реально пугает. Очень пугает. И это точно не придает мне
уверенности, когда я думаю о том, в чём мне скоро придётся признаться.
— Что мне теперь делать, Сара?
— Когда Джонатан вернётся? — спрашивает она меня после минуты раздумий.
Она знает, что Джонатан в командировке во Франции, и я рассказываю ей о нашем с ним
телефонном разговоре. — Хорошо, тогда у нас есть немного времени.
— Для чего? — добавляю я, когда Сара встает. Она берет сумку и начинает искать
мобильник.
— Для начала, я запишу тебя к гинекологу. Ты была у доктора Уоткинса?
Не дожидаясь моего ответа, она набирает номер в смартфоне.
— В конце концов, это был всего лишь тест, откуда ты знаешь, можно ли на него
полагаться? Сначала ты пройдёшь обследование, а потом мы подумаем что делать дальше.
— Но Сара, сегодня же воскресенье. —протестую я, на что Сара просто улыбается.
— Он же не работает сегодня.
— Я думаю, для нас он сможет найти время, — подмигнув мне, говорит Сара. Она
права, это не так уж невероятно, если его попросит дочь графа Локвуда. Семья Джонатана
очень влиятельна и имеет большие связи, они могут себе позволить вещи, которые
простым смертным недоступны. Хоть я обычно этим и не пользовалась, но на данный
момент это очень кстати, пойти быстро к врачу. Мне нужна определённость.
Возможно, тест был неправильным, думаю я по дороге в Челси, где находится
практика доктора Уоткинс. Я цепляюсь за эту мысль, повторяя ее словно мантру. Потому
что, если результат окажется положительным, изменения, которые произойдут, меня
сильно пугают.
Глава 2
— Грейс? — Джонатан удивлённо заглядывает в комнату, находя меня в постели.
— Что ты здесь делаешь?
— Мне надо просмотреть бумаги по проекту Wentworth, и я решила сделать это в
комфортной обстановке, — объясняю я, неуверенно улыбаясь и замечаю, что сердце
бьётся всё сильнее.
Я слышала, как Джонатан поднимается по лестнице, но сегодня я чувствую себя
немного неловко. Именно поэтому я осталась сидеть в кровати, а не, как обычно, пошла
его встречать. Кроме того, мне было трудно встать из-за разложенных по всей кровати
документов и, если бы мне все же пришлось это сделать, то все документы бы
перемешались.
Джонатан, нахмурившись, заходит в комнату и подходит ко мне.
— Ты же никогда раньше не работала в постели, — удивляется он, и я нервно
сглатываю, разрываясь между необходимостью рассказать ему новость и страхом,
который удерживает меня от этого.
— Когда-нибудь нужно начинать, — отвечаю я ему, отдавая себе отчёт в
двусмысленности сказанного мною.
Тест был правильным, доктор Уоткинс подтвердил результат, я действительно
беременна, срок семь недель. Он сделал узи и внимательно осмотрел меня, а затем
объяснил, как я должна вести себя во время беременности. В тот момент я была сильно
потрясена, и он меня успокоил.
До тех пор, пока я не увидела маленькую точку на экране, эту маленькую жизнь,
зародившуюся во мне, я даже не была уверенна в том, каково это вообще, иметь ребёнка.
Но потом во мне проснулось новое чувство, которое перебороло страх перед реакцией
Джонатана.
Я хочу этого ребёнка, даже если тот факт, что эта маленькая точка когда-то станет
живым ребёнком, пока выглядит абсолютно абстрактным. Это наш с Джонатаном
ребёнок, часть его и меня, я никогда не смогу причинить боль этому существу, во мне
зародился сильный инстинкт защитника, необходимость обеспечить его спокойствие,
чтобы с ним ничего не случилось.
Я не знаю, как мне сообщить об этом Джонатану, но когда он осторожно садится на
край кровати чтобы не перемешать документы, я крепко обнимаю его, целуя его почти
виновато, потому что не привыкла что-либо скрывать от него. Он это сразу же замечает, и
морщит лоб.
— Всё в порядке?
Он слишком хорошо меня знает, думаю я, в то время как тону в его голубых
глазах, которые внимательно смотрят на меня.
— Я не знаю, это ты мне скажи, — отвечаю я, пытаясь отвлечь его внимание от
себя, гладя его по груди. Мне нравятся его твердые мускулы под чёрной рубашкой,
которую он носит без галстука и с открытой верхней пуговицей. — Ты решил проблемы в
Париже?
В Париже он встречался с другом по бизнесу, который должен был передать
информацию об источнике проблем, который в последнее время создал много трудностей
в работе компании и саботировал проекты. Джонатану понадобилось некоторое время,
чтобы выяснить, что это не просто серия совпадений, а преднамеренные,
запланированные попытки нанести компании ущерб. С тех пор он ищет связь между
этими делами и самого виновника ситуации.
— И да, и нет. У Бернара была, на самом деле, интересная информация,
понадобится немало времени, пока я не проанализирую всё это, — для Джонатана это
вполне нормально. Но в какой-то момент он немного уклонился от моего взгляда и я
вдруг почувствовала, что он что-то скрывает. Это же ерунда или...?
— А почему ты приехал только сейчас? — с укором спросила я, сама этого не
желая. Ведь уже поздно, на часах почти восемь.
— В Париже слишком сильно шёл снег, поэтому мы стартовали чуть позже. И
работа в офисе заняла немного дольше времени.
— В офисе? Я думала, что у тебя встреча вне офиса. — по крайней мере, так я
поняла по телефону, когда он сказал, что у него ещё дела.
— Нет. Мне нужно было обговорить некоторые вещи с Кэтрин, — сказал он, вновь
избегая моего взгляда. Эта новость ранит меня, страх перед его недосказанностью
становится ещё больше.
— Я не знала, что твоя секретарша работает сегодня, — говорю я, скрещивая руки
на груди и глядя на него с упрёком.
— Я попросил её приехать в офис. Это было срочно, — Джонатан заметно
удивляется моему тону. — Грейс, что с тобой такое? Я управляю международной
компанией. Это значит, что мы не всегда отдыхаем в праздники или выходные, и ты это
хорошо знаешь.
Вдруг я чувствую свою беспомощность от того, что понимаю его, и не
представляю, что делать дальше. Может, я молчу потому что и сама от него кое-что
скрываю?
— Извини. Я... мне хотелось бы, чтобы ты был рядом. Мы мало времени проводим
вместе, — выкручиваюсь я, и Джонатан улыбается, эта улыбка волнует меня даже после
года замужества.
Я надеюсь, что сейчас он поцелует меня и заставит забыть о том, как изменится
наше будущее, если его мнение о детях не изменилось. Но он встаёт и идёт к шкафу,
вешает свой пиджак, такой же чёрный, как его рубашка и брюки. Он так любит этот цвет и
выглядит в нём несравненно, поэтому я никогда даже не пробовала поменять его стиль
одежды.
— А чем сегодня занималась ты? — спрашивает он. К счастью, он стоит спиной ко
мне. Потому что, в противном случае, он бы понял, что что-то не так. Грейс, соберись и
скажи ему, наконец, тебе всё равно рано или поздно придётся это сделать. Но он выглядит
таким напряжённым, и мне кажется, это плохое время. Если для такой новости вообще
может быть хорошее время.
Я долго молчу, и Джонатан разворачивается ко мне, приподняв бровь и
вопросительно глядя на меня.
— Сара приезжала, — поспешно отвечаю я. — Мы были с ней в городе. — это и
правда и ложь, и мне становится стыдно за то, что я не решаюсь сказать ему правду.
Может я бы сказала, если бы он был спокойным. Но он что-то вынашивает в себе,
это меня настораживает, от чего я и не решаюсь начать. Какое-то время мы смотрим друг
другу в глаза, пытаясь прочесть в них мысли друг друга.
— Ты себя действительно хорошо чувствуешь, Грейс? Ты такая бледная. — потом
он указывает на документы, которые разложены вокруг меня. — Если этот проект
слишком тяжёлый для тебя одной, то я могу поставить кого-нибудь тебе в помощь.
— Нет ни в коем случае, — я нервно машу головой и обижаюсь на то, что он мне
не доверяет. — Я чувствую себя замечательно и у меня все под контролем. — в
доказательство своих слов, я быстро складываю бумаги. Всё равно сейчас я не в состоянии
на них сконцентрироваться.
Джонатан опять подходит ко мне, садится на край кровати и гладит меня по щеке,
проводит пальцем по моим губам. От этого жеста, который я так люблю, у меня по спине
пробегают мурашки.
— Что тогда я могу для тебя сделать? — спрашивает он, и я улыбаюсь, так как
ответ очень прост.
— Поцелуй меня, — говорю я, и он тут же наклоняется и целует меня. Как обычно,
когда он касается моих губ, все мысли испаряются. Это именно то, что мне нужно. Я
больше не хочу ни о чем думать, или беспокоиться. Поэтому, с полной отдачей, я целую
его в ответ и, когда обхватываю его шею руками, бумаги падают с моих колен.
Но это сейчас не важно, я хочу быть рядом с Джонатаном, я нетерпеливо тяну за
его рубашку и пытаюсь открыть его брюки. Он помогает мне, снимая с себя не нужную
одежду, и помогает мне избавиться от своей одежды, в этом он мастер. Потом он опять
притягивает меня в свои объятия, углубляя поцелуй. Но этот поцелуй слишком нежен.
Мне нужно больше, поэтому я беру инициативу в свои руки и протягиваю ладонь к его
члену, крепко обхватив его, что заставляет его втянуть воздух.
С улыбкой на лице я удерживаю его, прокладывая дорожку из поцелуев по его
натренированному мускулистому животу, сажусь на корточки и касаюсь губами его
большого пениса, который выгнулся навстречу мне.
— Грейс, — хрипло стонет Джонатан. Его член вздрагивает и я улыбаюсь, прежде
чем крепко сжимаю его в своём рту, начав сосать в медленном темпе. Его мужской аромат
опьяняет меня, и, когда я ощущаю первую капельку солёной спермы, чувствую что между
ног у меня все мокрое.
Джонатан хороший учитель и я знаю, что ему нравится, я обхватываю его яички и
увеличиваю темп, его руки обхватывают мой затылок и он начинает двигать бёдрами
навстречу.
Я просто уверена, что это заводит его, я чувствую его напряжённые мышцы. Но
Джонатан хорошо себя контролирует и это выглядит так, как будто он борется с оргазмом,
что расстраивает меня.
Когда я на секунду останавливаюсь, Джонатан тянет меня наверх, поворачивает на
бок и берёт на себя активную роль. Он снова соблазнительно целует меня, мне это
нравится. Но сейчас мне необходимо знать, что я могу свести его с ума и он может
полностью потеряться во мне. Я решаюсь на более дикий ответный поцелуй, пытаясь
разбудить в нём дикого Джонатана, не соглашаясь с тем, что он мне даёт сейчас.
Это занимает минуту или две, но по тому, как он крепко обнимает меня и
возвращает поцелуй, я могу сказать, что его самообладание рушится. Его пальцы находят
мою вагину, которая просто жаждет прикосновений, и я издаю горловой стон, когда он
начинает стимулировать клитор и скользить пальцем между половых губ, одновременно
яростно, почти болезненно, всасывая мой сосок
— Возьми меня, Джонатан, — выдыхаю я и вытягиваю руки над головой, целиком
отдаваясь ему. Дрожь предвкушения проходит через меня. — Делай со мной, что хочешь.
В награду я слышу рычание, из его глаз полностью исчезает самоконтроль, и
теперь в них горит неприкрытая горячая жажда. Хорошо, думаю я, и откидываю голову
назад, обнажая свою шею. Он проводит языком по шее к уху, просовывая руки под мой
зад, крепче прижимаясь ко мне так, что его твёрдый и горячий пенис вжимается в мой
живот. Он непрерывно ласкает меня, целуя так, будто он пытается съесть меня, и от
желания я еле сдерживаюсь.
— Пожалуйста, Джонатан. — это мольбу я произносила последние два года,
потому что она делает меня беззащитной, так сильно я хочу этого мужчину. —
Пожалуйста, трахни меня.
В глазах Джонатана загорается дикий огонёк, который мне так нравится, и я
счастливо улыбаюсь.
— Повернись, — приказывает он мне и я подчиняюсь, ощущая, как он ложится
позади меня. Он просовывает головку члена между моих половых губ, и я начинаю
задыхаться, когда он одним медленным толчком входит в меня, растягивая меня, пока не
оказывается целиком внутри.
Джонатан не двигается, он просто просовывает ладонь между моих ног, касаясь
клитора, в моём животе раздаётся вспышка, что делает меня ещё влажнее.
— Ты чувствуешь меня? — его голос звучит прямо у моего уха.
— Да, — выдыхаю я, и специально сжимаю его своими внутренними мышцами,
наслаждаясь чувством того, как он заполняет меня. Он такой большой и твёрдый, и я уже
сейчас ощущаю первые волны наслаждения, которые заставляют меня дрожать. Когда он
начинает шевелиться, они становятся больше и интенсивнее, разливаясь по всему телу.
Джонатан крепко удерживает меня, входя в меня снова и снова, врываясь каждый
раз всё глубже и сильнее.
— Ты принадлежишь мне, Грейс. Только мне. Не забывай это.
Он прижимается губами к моему затылку, я ощущаю его зубы на своей коже, пока
он увеличивает темп на дикий и безудержный, как я того и хотела. Но когда я уже
ощущаю первые спазмы, и меня вот-вот накроет дикий оргазм, он останавливается и
выходит из меня.
— Нет, — протестую я, но слишком слабовольно, чтобы остановить его, позволяю
ему развернуть меня на спину и раздвинуть мои ноги шире. В ту же секунду он опять
входит в меня, и я удовлетворённо вздыхаю, извиваясь под ним, потому что хочу его и
нуждаюсь в нём именно там.
Он тоже нуждается во мне, вбиваясь в меня болезненными толчками. Но я сама
хотела этого, поэтому ликую и цепляюсь ногтями за его плечи, царапаю спину, с
вожделением выгибаясь ему навстречу.
— Да, да, — наши крики смешиваются и я чувствую, как его член увеличивается во
мне, знак того, что он сейчас кончит. Потом я теряюсь в своём оргазме, меня просто
выкидывает в полное чувство искупления, заставляя зарыдать от счастья. С громким
стоном Джонатан следует за мной, изливаясь мощными волнами, с каждым толчком
утягивая меня с собой в бездну, продлевая волны, которые просто нескончаемо
прокатываются по моему телу, пока мы из последних сил цепляемся друг к другу.
Проходит много времени, прежде чем мы успокаиваемся. Он тянет меня в свои
объятия, я прижимаюсь к нему, слушая его спокойное дыхание. Наше соединение было
именно таким, каким я себе и представляла, и я счастливо улыбаюсь, потому что снова
ощущаю его близость. Всё будет хорошо, новость о ребёнке так и крутится у меня на
языке. Но Джонатан опережает меня.
— Мы могли бы пригласить к нам твою семью, — тихо говорит он, и я удивленно
поднимаю голову.
— Зачем? Они ведь были здесь на Рождество, ещё и пяти недель не прошло.
Он пожимает плечами.
— Я подумал, что ты очень тоскуешь по ним, — говорит он, полностью сбивая
меня с толку.
Конечно, я хотела бы чаще видеть свою семью, в особенности сестру, её советы
мне всегда помогают. У неё просто нет столько времени на дорогу из Америки в Англию.
— Как ты себе это представляешь? — спрашиваю его я, потому что меня это
действительно сбивает с толку, он немного виновато улыбается.
— Они были рядом с тобой большую часть твоей жизни, пока ты не приехала сюда.
Меня не удивляет, что ты по ним скучаешь. — говорит Джонатан.
Задумчиво, я снова кладу голову ему на грудь, смотрю в потолок, и вдруг ко мне
приходит мысль, которая мне совсем не нравится.
— Ты скучаешь по своей прошлой жизни? — осторожно спрашиваю я. В конце
концов, после замужества всё изменилось.
— Я говорил о тебе, а не о себе, — говорит он и коротко целует меня, когда я
смотрю на него. Потом он молча встаёт с кровати. — Как насчёт того, чтобы я что-нибудь
нам приготовил? Я так и не добрался до еды и хочу поесть. — Он направляется в сторону
ванны, но перед дверью останавливается и вопросительно смотрит на меня, ведь я еще не
ответила.
— Да, это было бы не плохо, — улыбаясь говорю я, но, после того как он закрывает
дверь, становлюсь серьёзной. Со вздохом я падаю на подушки.
Это не было конкретным «НЕТ», думаю я, и во мне поднимается старое
беспокойство. Джонатан был намного свободнее, пока мы не познакомились, и полностью
использовал свою свободу. Всё это изменилось с того момента, когда мы стали
встречаться, и до недавнего времени я думала, что он не жалеет о своём отказе от
прошлой жизни, он никогда не давал повода сомневаться в этом. Я даже и представить
себе этого не могу, особенно после сегодняшних страстных занятий любовью. Но, в
последнее время, он ведёт себя как-то странно и это очень непросто. Новость о моей
беременности ещё одно сильное испытание наших отношений.
Всё наверняка наладится, говорю я, пытаясь прогнать страх, который пробирает
меня до кончиков пальцев, пока я пялюсь на потолок. Потому что мне даже представить
страшно, что я могу потерять Джонатана.
Глава 3
В удобной закусочной Globe, не далеко от здания «Хантингтон Венчерс» как всегда
бывает в обеденное время, полно народу. Несмотря на это я быстро нахожу взглядом
своего свекра. Он сидит в углу за столиком, уставившись на свой стакан со скотчем.
— Здравствуйте, Артур, — здороваюсь я с ним, и он вздрагивает, когда замечает
меня. Похоже, он глубоко погрузился в свои мысли.
— Грейс! — он тут же встаёт и обнимает меня. Он почти такой же высокий, как и
Джонатан, и их манеры очень схожи. В вопросах одежды у них нет ничего общего, Артур
очень консервативен, предпочитает пиджаки и ткани в клеточку. Ему это идет, ведь он
джентльмен старой школы. Артур предлагает мне сесть и подвигает мне стул.
— Как хорошо, что ты смогла прийти, — говорит он, когда мы уселись, и меня это
очень удивляет.
— Почему вы захотели встретиться со мной здесь? Вы же могли прийти в офис.
Джонатан бы обрадовался.
Это не всегда было так, были времена, когда граф и Джонатан не могли
разговаривать друг с другом, при этом не поругавшись. К счастью, все закончилось, и так
как свекор, как и я наслаждается перемирием, он использует любую возможность
навестить нас. Но когда он позвонил и попросил приехать в «Globe», а теперь я вижу ещё
и волнение на его лице, во мне появился какой-то дискомфорт.
— Что-то случилось?
Артур какое-то время смотрит на меня, прежде чем ответить так, как будто
пытается подобрать слова.
— Юуто объявился в Лондоне, — говорит он, и я ощущаю, как мой желудок
сжимается, как будто меня сильно ударили.
— Вы уверены? — Юуто Нагако для меня нечто вроде личного кошмара. Японец,
успешный бизнесмен, многие годы был наставником Джонатана и оказывал на него очень
сильное влияние. Но совсем нехорошее, мне еще не встречались такие расчетливые люди.
Чувства для Юуто как пустое место и Джонатан на какое-то время перенял от него эту
черту. Все изменилось в тот момент, когда наши пути разошлись, и японец исчез из нашей
жизни. А то, что он объявился совсем нехороший знак.
— Откуда вы это узнали? — спрашиваю я Артура.
— Генри рассказал мне, — поясняет он. — Он сейчас в Лондоне и видел Юуто. —
он почти умоляюще смотрит на меня. — Он уже попытался встретиться с Джонатаном?
— Нет, — говорю я, хоть и не совсем уверена в этом. Почти болезненно приходит
осознание того, что в последнее время Джонатан изменился и стал молчаливым, и это
касается его важных встреч. Но он бы рассказал мне о встрече с Юуто или нет?
— Грейс, ты должна предотвратить эту встречу. Юуто больше нельзя позволить
подобраться к жизни Джонатана. Ни в коем случае!
— Артур, я не смогу это предотвратить. А вообще не думаю, что в этом есть
надобность. Джонатан сам в состоянии принять правильное решение. Если бы он хотел
встречи с Юуто, то давно сделал бы это. Он в этом не заинтересован, и не думаю, что его
мнение изменилось.
Ну, я надеюсь на это, думаю я и улыбаюсь своему свёкру, чтобы успокоить его. Но
это не так уж просто, потому что во мне зарождаются сомнения.
— Я не знаю, — говорит Артур, мои аргументы его явно не успокоили. — У меня
нехорошее предчувствие. Почему этот тип вдруг объявился? Ведь он на долгое время
оборвал все контакты с Лондоном. Это должно быть связано с Джонатаном, я уверен в
этом. И означает только неприятности. Я знаю Юуто, он очень мстительный. Если он
только сможет, он навредит Джонатану, а потом тебе и мне, я в этом уверен.
— Ерунда, Артур, — пытаюсь я его успокоить. — С момента ссоры Джонатана и
Юуто прошло уже два года. А причиной его приезда может быть сто других причин.
— Но…
— Джонатан всё решит, — прерываю я протест Артура. — Не переживайте, всё
объяснимо…
Без всякого предупреждения у меня все плывет перед глазами, и начинает сильно
кружиться голова. Я хватаюсь за край стола и пытаюсь спокойно дышать.
— Грейс. Всё в порядке? — Артур хватает меня за руку и испуганно смотрит на
меня. — Тебе нехорошо?
— Уже всё нормально. Моё … давление сейчас немного снижено, — объясняю я
ему, и мне становится стыдно за свою ложь.
Артур очень обрадуется своему будущему внуку или внучке, он уже очень долго
ждёт наследника. Он просто взлетит от счастья. Но прежде чем мой свёкор узнает, мне
надо рассказать Джонатану, я тяну с этим уже неделю. Иногда я готова лопнуть от
счастья, но потом меня как холодной водой обдаёт чувство страха, я пытаюсь подобрать
нужный момент, и пока он не настал. Последние дни у Джонатана для меня не было
времени, он всё время работал и ездил на встречи.
Но сейчас меня интересует, так ли это? Что если он встречался с Юуто? Что если
он думает вернуть свою старую жизнь? Поэтому он хотел, чтобы моя семья приехала?
Чтобы я отвлеклась и не заметила, что он скрывает от меня? Это абсурд. Что может
Джонатан хотеть от японца спустя два года? Наверняка этому есть объяснение, но я
решаю в ближайшее время разузнать встречались ли они или нет.
— Может, тебе стоит поесть, тогда станет получше. Ты очень бледна, — говорит
Артур, всё ещё занятый моим внезапным головокружением и уже берёт меню, но я
отмахиваюсь.
— Не сердитесь на меня, но у меня столько дел. Если вы не против, то я пойду. — и
пока он не начинает протестовать, я встаю и прощаюсь с ним. Но когда я уже собираюсь
уходить, он крепко меня обнимает и проникновенно смотрит на меня.
— Хотя бы попытайся Грейс, хорошо? Попробуй держать Юуто на расстоянии от
Джонатана. Я не хочу потерять его ещё раз. — в его голосе слышна тревога. Он
действительно боится, что Юуто уведёт его сына как уже бывало раньше, я очень хорошо
его понимаю.
— Это не случится, Артур. Не переживайте. — успокаиваю я его, улыбнувшись
ему.
Как только я поворачиваюсь спиной к Артуру, улыбка сползает с моего лица,. Я
достаю свой смартфон и набираю номер Джонатана.
Идет гудок, я выхожу на улицу, второй гудок, потом вдруг гудки прерываются,
следом звучат гудки «занято». Я шокировано смотрю на свой телефон.
Джонатан никогда не сбрасывал мои звонки, а то, что он сделал сейчас, заставляет
мой желудок сжаться. Я ускоряю свой шаг, тут не далеко до здания «Хантингтон
Венчерс», по дороге набирая номер его личного телефона в офисе. Но трубке берет не он,
на звонок отвечает Кэтрин своим натренированным голосом. Она отвечает на его звонки,
если у него встреча, и это почти успокаивает меня. Возможно, его разговор так важен, что
он даже не смог мне ответить. Всё равно странно, что он проигнорировал мой звонок.
— Кэтрин, это Грейс, — говорю я и прямо вижу её формальную улыбку. Она
никогда не скрывала, что недолюбливает меня, но, с тех пор как Джонатан поставил её на
место, она взяла себя в руки. Она больше никогда не позволяла себе открыто оскорблять
меня с тех пор, как я стала женой Джонатана, но в ее отношении ко мне ничего не
изменилось, я уж это знаю.
— Чем я могу Вам помочь? — спрашивает она почти дружелюбно.
— Я пытаюсь дозвониться до Джонатана. Он там?
— Да, он здесь. У него посетитель и он просил его не беспокоить. — поясняет она
мне.
— А кто у него?
Кэтрин мешкает некоторое время.
— Мистер Нагако, — произносит она, и я могу слышать триумф в её голосе. —
Мне что-то передать Вашему мужу?
— Нет, спасибо, — говорю я, и быстро кладу трубку.
Значит это правда, думаю я и хватаюсь за уличный столб, мимо которого прохожу,
потому что земля начинает уходить у меня из-под ног. Юуто вернулся. И Джонатан не
только готов был встретиться с ним, но и находит эту встречу такой важной, что даже
попросил не мешать ему.
Мне требуется время пока тошнота успокаивается и я в состоянии идти дальше и,
когда я делаю первые шаги, во мне просыпается боевой дух.
Хорошо, Грейс, у тебя есть два варианта, объясняю я сама себе, одна рука на сумке
другая сжата в кулак. Либо ты завершишь день, как планировала, поедешь домой и
поговоришь с ним, либо ты идёшь туда и решаешь всё на месте. Первый вариант,
наверное, самый разумный, ведь я даже не знаю, о чем у них разговор. Возможно, их
разговор связан с бизнесом или, после всего происшедшего, японец решил помириться с
Джонатаном. Хоть я и не верю в это, я считаю Юуто мстительным, это будет
унизительным, если я ввалюсь в его кабинет и устрою там сцену. Он это не ценит и будет
прав.
Но я понимаю, что просто не выдержу до вечера. Мне нужно знать уже сейчас, что
там происходит и почему Джонатан не захотел мне ответит.
Последние шаги до здания «Хантингтон Венчерс» я почти бегу, замедляясь только
тогда, когда замечаю администратора, я улыбаюсь ей. Мне всё равно что скажет Кэтрин,
думаю я, пока еду в лифте на самый верх, там находится кабинет Джонатана. Я зайду и
помешаю разговору, в конце концов, я его жена. Она не имеет права меня останавливать, я
не позволю себе помешать.
Но когда я поднимаюсь наверх, Кэтрин нет на ее рабочем месте в приёмной, между
дверями кабинетов Джонатана и Александра. Видимо, она отлучилась, что мне как раз на
руку.
Глянув на дверь Александра, я не замечаю его там, тут я вспоминаю, что Джонатан
говорил о его командировке на пару дней, потом быстро подхожу к двери Джонатана и
опускаю ручку пока меня не покидает смелость.
Дверь тяжёлая, она открывается очень тихо, проскользнув по толстому ковру,
которым устелен весь кабинет, так что находящиеся в конце кабинета мужчины меня
совсем не замечают
Юуто сидит спиной ко мне на стуле перед письменным столом Джонатана, он не
может меня видеть, как и Джонатан, стоящий у окон и смотрящий на пейзаж Лондона.
— … как я уже говорил, это была ошибка, — говорит Джонатан, когда я хочу
войти дальше, мою руки леденеют и та злость, с которой я пришла, тут же рассеивается,
потому что я так и не понимаю, говорит ли он о нашей женитьбе.
Вдруг мне хочется остаться незаметной, поэтому я быстро закрываю дверь, оставив
щель. Я не могу видеть мужчин, только слышать.
— Это самая большая ошибка в моей жизни, — продолжает Джонатан, его голос
звучит не как обычно. Холодно. Злобно. Таким я его давно не слышала, и я чувствую, как
по моей спине пробегает холодок. — Но я уже работаю над тем, чтобы всё исправить.
— Правда? — переспрашивает Юуто, меня обдаёт холодом от его голоса. — Не
поздновато ли?
— Нет, никогда не поздно, — отвечает Джонатан. — Я могу и сделаю это. Я не
позволю всё разрушить. — Его голос начинает приближаться, возможно, он идёт к двери,
и это заставляет меня застыть.
Он не должен видеть меня здесь, и Кэтрин тоже, ведь она скоро вернётся, и сразу
же расскажет Джонатану что я была тут. Я разворачиваюсь и направляюсь к лифту.
Я так дрожу от нервов, что со всей силы стукаюсь коленом о стол Кэтрин, скинув
целую стопку документов. В панике бегу к лифту, который до сих пор открыт, так как
после того, как я приехала, его никто не вызвал. Я начинаю лихорадочно давить на все
кнопки, лишь бы дверь побыстрей закрылась и, к счастью, двери закрываются именно в
тот момент, когда открывается дверь Джонатана. Я бросаю на него быстрый взгляд, а
потом уезжаю на лифте вниз.
Я думаю, он не видел, кто натворил этот хаос в приёмной и от облегчения я
опираюсь на стену лифта. Я бы умерла от стыда, если бы он увидел, что я подслушивала.
Мне нужно время, чтобы переварить услышанное.
Я просто не могу в это поверить и чувствую, как слёзы наполняют глаза, когда я
вспоминаю слова Джонатана. Он что действительно считает, что я самая большая ошибка
его жизни? Это слишком. Я по его голосу поняла, что он говорит обо мне, о бизнесе он
говорит намного спокойнее. То, что он сказал Юуто, это личное. Речь шла о нём и он был
зол. И очень решителен.
Когда дверь лифта открывается, я вижу куда приехала. Это отдел инвестирования,
раньше я работала здесь, но потом перешла в другой отдел. Но здесь осталась моя подруга
Энни.
Энни.
Мне вдруг захотелось спрятаться у неё. Она знает Джонатана и меня. Может она
поможет мне советом.
— Привет, Грейс, как твоё замужество? — Энни снова одела в винтажное платье,
она обрадовалась, увидев меня в своём кабинете. Она тут же становится серьёзной, когда
видит мое расклеенное состояние.
— Можно мне с тобой поговорить? — спрашиваю я, ощущая, как дрожат мои губы.
Я пытаюсь держаться перед коллегой Энни.
Энни тут же соображает что делать.
— Конечно, пойдём на кухню, — встав со стула, она выталкивает меня в коридор.
Пару мгновений спустя мы стоим в маленькой кухне, как раньше, когда я только
начала здесь работать. Это помещение было нашим убежищем, мы могли спокойно
поговорить здесь, выпустить свои эмоции.
— Я думаю, Джонатан хочет меня бросить, — произношу я эти слова и ощущаю,
как слёзы беспомощности опять текут по моим щекам, когда я произношу вслух свои
самые страшные опасения.
Энни широко распахивает глаза.
— Что? С чего ты это взяла?
Я глубоко вздыхаю, и вытираю слёзы со щеки.
— Я … я слышала. Он сказал это Юуто, только что в своём кабинете.
— Юуто здесь? — эта информация путает Энни. — Я думала, что этот тип больше
не имеет отношения к компании.
— Я тоже так думала. В том то и дело. Юуто вернулся, Энни. Я случайно
услышала, что Джонатан сказал ему, что он сделал самую большую ошибку своей жизни
и что хочет всё исправить. — Я несчастно пожимаю плечами. — Я думаю, что он говорил
обо мне.
Энни вытягивает руки и притягивает меня к себе, крепко прижимая.
— Грейс, это же полная ерунда! Джонатан любит тебя, у него даже в мыслях нет
такого. Этот мужчина с ума от тебя сходит!
Я отхожу от нее, и качаю головой.
— Нет. Это неправда. Он изменился, Энни, я только не знала, как это объяснить.
Но теперь, когда Юуто вернулся, все прояснилось. Джонатану, наверное, не хватает
свободы. А теперь, когда он ещё узнает, что я… — я замолкаю, совсем не хотела касаться
этой темы.
— Что ты что? — переспрашивает Энни и смотрит на меня так, что я не могу не
рассказать.
— Я беременна. — жду её реакцию, она поднимает бровь.
— Но это ж прекрасно, или нет? — говорит она, видимо удивлённо.
— Нет. Ну, по крайней мере, для Джонатана. Он не хочет детей. — объясняю я ей и
слезы снова наполняют мои глаза. — А теперь я боюсь, что он использует эту
возможность закон…
Когда открывается дверь, Энни и я испуганно разворачиваемся. С открытыми
ртами мы смотрим на Джонатана, который стоит в проёме двери.
Глава 4
— Энни, ты не могла бы оставить нас с Грейс наедине, — говорит Джонатан тихим
и решительным голосом, которого просто невозможно ослушаться, и при этом удерживает
взгляд на мне. Его голубые глаза горят, но не от злости. Ну, по крайней мере, я так думаю.
Я сейчас так растерянна, что с трудом могу здраво мыслить.
Я не хочу, чтобы Энни уходила, но не в силах помешать этому. Она ободряюще
пожимает мою руку, и тут же проходит мимо Джонатана к выходу, закрывая за собой
дверь.
Какое-то время мы стоим в комнате, глядя друг на друга, и вдруг мне начинает
казаться, что здесь слишком мало места. Мое сердце бешено бьётся, я ощущаю как меня
тянет к нему, это чувство всегда во мне. Видимо, это никогда не изменится. Но, я
скрещиваю руки на груди, и сдерживаю себя, чтобы не подойти к нему, как делаю это
обычно. Потому что после всего того, что я слышала сейчас, кажется это совсем не то,
чего он хочет.
— Что ты делала наверху? — спрашивает он, его голубые глаза так пристально
смотрят на меня, что я нервно сглатываю. Значит, он видел меня. Я должна была понять,
что от него ничего не ускользнёт.
— Я хотела увидеть тебя, — говорю я правду.
— А почему ты сбежала?
— Ты ещё спрашиваешь? —то отчаяние, которое я ощущала, тут же превращается
в злость. — Ты тайно встречаешься с Юуто за моей спиной, что уже достаточно плохо. А
потом, я слышу как ты говоришь, что наша женитьба была самой большой ошибкой в
твоей жизни, и ты собираешься ее исправишь. — я сглатываю, и мои глаза наполняются
слезами. Но я смотрю ему прямо в глаза, он не должен видеть, как разрушает меня
изнутри. — Теперь я, по крайней мере, знаю это — продолжаю я. — Но я хотела, чтоб ты
был честен со мной, и сказал мне прямо в глаза что я тебе уже надоела. Тогда у меня мог
бы быть шанс…
Джонатан делает два быстрых шага, и обнимает меня, закрывая мой рот своим, не
давая мне закончить. В этот же момент весь мир падает в пропасть, во мне тут же
просыпается желание. Он отпускает мои губы, но продолжает крепко держать меня. Это
хорошо, потому что мои колени обмякли, я в растерянности, у меня нет сил
сопротивляться ему.
— Грейс, ты меня абсолютно неправильно поняла. Когда я говорил об ошибке, я не
имел в виду тебя, я говорил о компании. Я был зол на себя, что не заметил раньше, в
какой опасной ситуации мы находимся. Вот что я хочу исправить, не наш брак.
Эта информация выбивает почву у меня из под ног, и моя злость испаряется. Я
удивлённо смотрю на него.
— А почему ты опять встречаешься с Юуто?
— Потому что думаю, что за всем этим стоит он. Я думал, что смогу вытянуть из
него хоть что-то, мне нужны доказательства. Но он себя ведёт так, будто не имеет к этому
никакого отношения.
— Ты должен был рассказать мне об этом! Я твоя жена. Если у тебя проблемы на
фирме, я хочу быть в курсе этого, и я хочу знать, если ты снова встречаешься с Юуто! —
жалуюсь я.
Джонатан отпускает меня, и проводит рукой по волосам.
— Я не хотел тебя расстраивать. Юуто и так уже причинил много вреда. Я хотел
держать тебя подальше от всего этого. Я не хотел, чтоб ты снова из-за него переживала.
Прямо рыцарский поступок с его стороны. Вдруг внутри меня растекается тепло, и
я понимаю, насколько же сильно я его люблю. Но нельзя оставлять всё вот так.
— Но я переживала. Потому что заметила, что-то не в порядке, и не могла понять,
что же тебя так сильно удручает.
Джонатан улыбается, снова обнимает меня, прижимая к себе.
— И единственным объяснением, которое пришло тебе в голову, что я больше не
люблю тебя? — он качает головой, и целует меня. — Ты очень сильно веришь в меня.
Я с возмущением смотрю на него, хотя, на самом деле, уже его простила.
— В следующий раз, говори мне правду сразу, тогда я не буду ничего додумывать.
— ругаюсь я. — Если бы ты не скрыл от меня Юуто, тогда бы я ничего такого и не
подумала.
Я встаю на цыпочки, и пытаюсь его поцеловать, но он кладет палец на мои губы.
Его взгляд становится серьёзным.
— А какие секреты ты от меня скрываешь?
Я в шоке смотрю на него.
— Грейс, я не слепой. Тебя что-то беспокоит. Сначала я подумал, что ты скучаешь
по своей семье, но, видимо я ошибаюсь, я прав? — он смотрит на меня, и я вижу в его
глазах ту же неуверенность, которую сама чувствовала, когда поняла, что он от меня что-
то скрывает. Это ставит под угрозу наши отношения, это надо прекратить.
— Нет. Это кое-что другое, — признаю я. — Это может тебе не понравится.
Джонатан тяжело вздыхает.
— Грейс, что бы это ни было, пока между нами ничего не изменится, я смогу с
этим справиться.
— Но, я боюсь, что всё поменяется, — говорю я, и его взгляд мрачнеет. Я
продолжаю. — Джонатан, я беременна.
Ему нужно время, чтобы переварить эту новость, но я не выпускаю его лицо из
виду, наблюдая за его реакцией, шок сменяется облегчением.
— Я не планировала это, — объсняю я. — А так как ты не хочешь детей, я не знала,
как рассказать тебе. Я боялась, что тебе не очень понравится эта новость.
Джонатан улыбается, слегка криво.
—Ну да, новость не простая. Ну, я думаю, что мы с этим справимся.
—Так ты не против? —я просто не могу в это поверить, он так легко к этому
отнёсся.
—Веришь ты или нет, Грейс, но я уже не тот мужчина, который говорил тебе, что
не хочет детей. Ты права, долгое время для меня это было немыслимо, но все это было до
тебя. А сейчас мне важно только одно, чтобы ты была счастлива, и если ты хочешь
ребёнка, то я тоже хочу его. — он вздыхает. — Только пообещай мне, что все будет
хорошо, и с тобой ничего не случится. Ты должна быть со мной терпеливой. Я правда не
верю, что у меня получится быть хорошим отцом.
Я улыбаюсь во весь рот, когда ощущаю, как гора падает с моих плеч.
— Ты будешь самым лучшим отцом. Ты, в конце концов, великолепен во всём! —
заверяю его я.
Мы целуемся, у меня на душе легко как никогда.
Но есть еще одна проблема.
—А что мы будем делать с Юуто?
—Я не знаю. Тут я в затруднительном положении. Я уверен, что это он стоит за
атакой на «Хантингтон Венчерс», но, как я и сказал, у меня нет доказательств. Поэтому я
и позвал его сюда. Я сказал ему, что мне нужен совет, надеялся, что он даст мне какой-то
совет, поможет понять, что за игру он ведёт. Но он сохранял хладнокровие, будто это его
и не касается. Только в его взгляде я заметил триумф. Он очень вредит нам, и если я не
разберусь в ближайшее время с тем, что он задумал, у нас будут настоящие проблемы.
Эта ситуация очень беспокоит его, теперь я понимаю, почему в последние
несколько недель Джонатан был так занят. Это сильно ударило по нему, японец обвёл его
вокруг пальца. И отчасти в этом виновата я, я так часто отвлекала его, теперь же я хочу
помочь ему.
— Возможно, ты не с той стороны начал, — говорю я, и улыбаюсь, когда он с
удивлением смотрит на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Я думаю, что на Юуто подействует другой метод, — поясняю я. — У меня есть
идея, о том, что надо делать.
Лукаво улыбнувшись, я притягиваю Джонатана к себе, чтобы поведать ему о плане,
который пришёл мне в голову.
Глава 5
Кэтрин Шепард открывает дверь и заглядывает в кабинет.
— Мистер Нагако поднимается, — сообщает она мне, и я занимаю место за
письменным столом Джонатана. Я не могу улыбнуться, я слишком напряжена.
Когда вчера на кухне я рассказала свой план Джонатану, мне казалось всё просто.
Но теперь, когда я сижу здесь и жду, пока придет один из самых отвратительных людей,
которых я когда-либо встречала, все кажется не таким уж простым. Мои ладони вспотели,
и я чувствую, как покраснели мои щёки - знак моей нервозности, она растет с каждой
минутой. Поэтому я рада, когда пару минут спустя, раздается стук в дверь и Кэтрин
впускает японца.
Он почти не изменился с того момента, когда я видела его в последний раз. Только
на висках больше седины, а так он все такой же удивительно высокий, мрачный и странно
неподвижный. Он холоден, по крайней мере, на первый взгляд. Когда он видит за столом
меня, в его глазах появляется злобное мерцание. Он не рассчитывал на это, тем лучше.
— Присаживайтесь, мистер Нагако, — говорю я и, слегка улыбнувшись, указываю
взглядом на стул. Я жду, когда он подойдет ближе, что он и делает после некоторого
замешательства. Он смотрит на меня своими недоверчивыми тёмными узкими глазами.
— Что это значит? — спрашивает он явно взбешённый. — Где Джонатан?
Я улыбаюсь, надеюсь, он не заметит, насколько мне тяжело.
— Он попросил подменить его. Ведь я его жена. Тебе ведь все равно, не так ли?
Губы Юуто сжимаются в узкую, белую полоску, он пытается подавить гнев,
который вот-вот вырвется наружу.
— Это безобразие. Я договорился о встрече с Джонатаном. Позови его сюда. Я
хочу поговорить с ним, а не с тобой.
Я откидываюсь в кресле, которое очень велико для меня и снова улыбаюсь.
— Я думаю, мне придется сказать нет. На данный момент у него нет для тебя
времени, — говорю я и вижу, как его губы еще больше сжимаются, если это вообще
возможно. — Он прислушивается ко мне, ведь я его жена. А так как мне не нравятся ваши
встречи, он не собирается встречаться с тобой снова. Мне жаль.
Юуто сжимает кулаки. Я вижу, что у него практически идет пена изо рта, поэтому
делаю следующий шаг и указываю на дверь.
— Это все, что я хотела тебе сказать. Было приятно поболтать. Кэтрин проводит
тебя вниз. Прощайте, мистер Нагако.
— Что ты о себе возомнила? Ты думаешь, что можешь решать, когда Джонатан
может со мной встречаться? Я думаю, ты переценила свое влияние на него.
— Нет, я думаю, это ты переоценил свое значение для него, — отвечаю я холодно.
— Джонатан больше не хочет иметь с тобой никаких дел.
Юуто делает два шага, отделяющих его от стола, и наклоняется ближе, так что его
лицо находится очень близко к моему собственному. Он пытается напугать меня, но я
стойко выдерживаю его взгляд и смотрю на него с вызовом.
— Ах, нет? — теперь в его глазах нескрываемая ярость. — Ему придется иметь со
мной дело. Думаешь, я забыл, как он меня унизил? Из-за него я потерял репутацию, он
мне за это заплатит.
Мы таращимся друг на друга, и у меня в голове всплывают картинки прошлого,
того, что произошло в Primrose Hill почти два года назад. Юуто оскорбил меня, даже
ударил, за это Джонатан нашел его и избил, и этот позор японец не может пережить до
сих пор. Артур был прав по поводу мести.
— Ты ничего не сможешь сделать Джонатану, — смеюсь я презрительно, так
презрительно, как только могу. С Юуто это не так-то сложно, я презираю его всем
сердцем. — У него нет больше с тобой никаких дел. Он вычеркнул тебя из своей жизни. И
не собирается никем заменять.
Юуто уже кипит, и я чувствую, что он вот-вот потеряет контроль.
— Он не сможет вычеркнуть меня из своей жизни, если я заберу часть его
компании, — рычит он, стоя в той же позе. — И это только начало. Он увидит, какие у
меня длинные руки.
— У тебя ничего не получится, — говорю я и отодвигаюсь подальше, смотря на
него широко распахнутыми глазами. — Никто не сможет отнять фирму у Джонатана.
Юуто смеётся, явно довольный тем, что смог напугать меня.
— Должен признать, подобраться к нему было не так уж легко. Я должен был
долго ждать, прежде чем нанести удар именно в тот момент, когда он этого совсем не
ждал. Но скоро он все узнает. Нельзя идти против Юуто Нагако.
Я снова наклоняюсь.
— А если я расскажу об этом Джонатану?
Гнев в глазах Юуто потухает, когда он понимает, что сказал лишнего. Но он берет
себя в руки.
— Давай, рассказывай. Сейчас уже слишком поздно. Пока он поймёт, в чём дело, я
уже приведу свой план в действие и выиграю.
— Или нет, — раздаётся голос Джонатана, и Юуто резко оборачивается.
Он стоит, со скрещенными на груди руками, облокотившись на дверь маленькой
спальни, которая находится в его кабинете. Там он и слушал наш разговор. Он такой
сексуальный, в своей черной одежде и с такой уверенной улыбкой. Все идет по плану, и
тут Юуто становится ясно, что я специально вытащила из него всю информацию, и он
сдал себя с потрохами.
— Я не был до конца уверен в том, что это ты стоишь за попытками ослабить часть
фирмы. Но теперь поверь мне, я предотвращу любые твои нападки, теперь я все знаю. —
Он отходит от двери и медленно движется к Юуто. Он встает прямо перед ним и между
ними идет молчаливая борьба — Я мог бы пойти дальше и выступить против «Нагако
Энтерпрайзис» в ответ, — продолжает Джонатан. — «Хантингтон Венчерс» достаточна
большая и влиятельная компания, она может позволить себе недружественное
поглощение, если это необходимо. По моим подсчётам у нас вполне может получиться.
На лице Юуто отражается понимание ситуации, оно больше не такое каменное.
— Но, честно говоря, я не хочу скандала, — заключает Джонатан. — У меня нет
такой цели: навредить тебе или фирме. Наоборот. Я предпочитаю дружеское
существование. Поэтому я готов отказаться от такого решения, если ты откажешься
вредить моей фирме, и с этого момента ни я, ни моя жена больше не услышим о тебе.
Это предложение мира не свойственно для Джонатана, и Юуто очень удивлён.
Ненависть и напряжение уходят с его лица.
— Ты не оставляешь мне выбора, — жалуется он, но Джонатан качает головой.
— Всегда есть выбор, Юуто. Мы можем воевать друг с другом, но я выбираю мир.
Какое-то время японец молчит, но потом кивает.
— Мудрый выбор, — говорит он. Он резко разворачивается и идёт к двери, пройдя
мимо Джонатана, который направляется к письменному столу.
Мы ждем, когда дверь за японцем закроется и, когда это происходит, я облегчённо
вздыхаю и прижимаюсь лицом к груди Джонатана.
— Надеюсь, что мы видели его в последний раз!
— Ну, по крайней мере, на время он оставит нас в покое, — он берет меня за
подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. — Благодаря моей умной и хитрой жене,
у которой появилась идея спровоцировать его. — Добавляет он и целует меня. Я замечаю,
как он поднимает меня и, продолжая целовать, несет в свою маленькую комнату, я и не
сопротивляюсь. Он ставит меня на ноги у кровати и закрывает дверь.
— Я просто подумала, что Юуто не сможет сдержаться передо мной и похвастается
своей работой, — говорю я, и Джонатан опять обнимает меня. — Более тщеславного и
эгоцентричного человека я ещё не встречала. А то, что его так легко завести, все
упростило. Как ты думаешь, он опять попробует причинить вред фирме?
Джонатан пожимает плечами.
— Я не знаю. Возможно. Но если он попробует еще раз, то я буду вооружён. Один
раз я пропустил нападение, больше этого не повторится. Когда-нибудь Юуто надоест
ждать подходящего повода и планировать месть.
Я расстёгиваю пуговицы на его рубашке, кладу ладони ему на грудь и глажу её.
— Ты думаешь, что он когда-нибудь перестанет тебя ненавидеть?
— Я не знаю, ненавидит ли он меня или нет, но я тогда его слишком оскорбил, а ты
знаешь насколько для японцев важно понятие чести. Поэтому я постарался, чтобы он мог
уйти с честью. Если нам повезёт, то он уберет наше дело на дальнюю полку, если же нет,
то я примусь за другие рычаги.
Вздохнув, я целую его грудь и снимаю рубашку с плеч.
— Я думаю, он так и не понял. — Джонатан приподнял бровь.
— Что?
— Почему ты тогда выбрал именно меня, — я ощущаю, что моя вчерашняя
неуверенность улетучилась. — В конце концов, ты сможешь получить любую женщину,
какую захочешь.
С довольной улыбкой Джонатан кладет свои ладони на мою попу и притягивает
ближе к себе.
— Но я хочу только тебя. И я могу это доказать.
Он опять целует меня и на этот раз страстно, поглощая мой рот своим языком, пока
я не таю и не забываю, что когда-то разъединило нас. Мы быстро раздеваем друг друга и
пару мгновений спустя оказываемся в постели. Там Джонатан начинает ублажать меня
своими губами и языком, скользя по моей коже.
— Я хочу тебя, потому что ты на ощупь такая мягкая и идеальная. Мне нравится
знать каждый уголок твоего тела, каждую возвышенность и знать, где ты жаждешь
прикосновений больше всего.
Он занимается теми местами, о которых сейчас говорил и, пару минут спустя, я вся
горю, тяжело дыша, а он победоносно улыбается.
— Ну, это далеко не всё, — продолжает он и проводит носом между грудями. —
Твой необыкновенный запах. Ни одна женщина не пахнет так, как ты, свежо и цветочно,
как летний луг, в который я могу погрузиться и увидеть небо.
Он продвигается языком вниз, раздвигает мои ноги, прежде чем это делаю я,
заставляя меня стонать, когда прикасается к уже набухшему клитору.
— На вкус ты особенная. Я просто одержим твоим нектаром, одержим желанием
его пробовать, в то время как ты извиваешься от удовольствия и я тот, кто дарит тебе его.
— Джонатан! — я ерзаю от прикосновений его языка и губ, пока по мне не
начинают пробегать волны приближающегося оргазма. Он тут же останавливается, когда
я тяну к нему руки, и поднимается ко мне. Я чувствую свой собственный сок на его губах,
и стону от удовольствия, потому что нуждаюсь именно в этом.
— Но это не все, — произносит он хриплым голосом, входя в меня одним толчком
и замирает. — Самое лучшее ощущение, это быть внутри тебя, чувствовать, как ты
сжимаешь меня, так плотно и так горячо. Я могу делать это каждый день, и никогда не
смогу насытится тобой. Я могу спать с другими женщинами, но я никогда не смогу
потеряться в них так, как в тебе. С этим ничто не сравнится, Грейс. Ничто не сравнится с
этим, потому что я люблю тебя. Мне нужна ты. Только ты. Я тебя никогда не отпущу.
Его поцелуи становятся требовательнее. Я обхватываю его руками и чувствую, что
теперь мы одно целое. Мы тут же находим наш ритм и уносимся к небесам.
Я точно знаю, когда он кончает, вижу освобождение на его лице, вижу, как он
падает в вихрь оргазма, и вскрикиваю. Меня затягивает следом, я люблю достигать
вершины вместе с ним. Оргазм такой интенсивный, как землетрясение, интимный и даже
яростный. Он заставляет меня потеряться во времени и пространстве. Есть только мы,
Джонатан и я. Я тону в его голубых глазах, которые не оставляют меня на секунду. Мы
вздрагиваем снова и снова, пока не затихаем.
Я не отпускаю его даже тогда, когда он выходит из меня и перекатывается в
сторону. Я остаюсь там, где хочу находиться больше всего на свете, рядом с ним.
— Наш секс не навредит ребёнку? — спрашивает Джонатан, когда его дыхание
успокаивается, он взволнованно смотрит на меня.
— Нет, все нормально, — убеждаю его я.
Он мешкает, потом кладет ладонь мне на живот, а когда поднимает глаза и смотрит
на меня, я пытаюсь не расплакаться от тех чувств, что вижу в его взгляде. Он наконец-то
принял эту новость. Это больше не только мой ребёнок, это его ребенок, наш ребенок – и
наше будущее больше меня не пугает. Многое изменится, но я больше не боюсь, потому
что знаю, вместе мы со всем справимся.
— Папа будет очень рад, когда узнает о ребёнке, — говорит Джонатан с улыбкой.
— наконец-то наследник семейства Локвуд.
— Или наследница. А что если будет девочка?
Джонатан падает на подушки и притягивает меня к себе.
— Тогда у меня будут две женщины, которым я ни в чем не смогу отказать, —
говорит он и целует меня. — Кстати, у меня для тебя кое-что есть.
Он отпускает меня и встаёт, надевает брюки и уходит в свой кабинет. Он наверняка
не хочет, чтобы Кэтрин увидела его голым, если она вдруг зайдёт в кабинет. Пару
мгновений спустя он возвращается с коробочкой в руках, на которой завязан бантик.
— Что это? — Спрашиваю я, пока Джонатан ложится рядом со мной. Я беру ее,
тяну за ленточку, удивленно смотрю внутрь и вижу кольцо.
— Оно прекрасно! – радостно вскрикиваю я и вытаскиваю его из коробочки,
осматривая со всех сторон. Оно платиновое, простой, но современной формы, с
отшлифованным четырехугольным изумрудом.
— Это твой подарок на день святого Валентина, немного раньше срока, но думаю,
ты его заслужила, — поясняет Джонатан. Когда он упоминает об этом, я вспоминаю, что
совсем забыла о завтрашнем празднике, завтра ведь уже четырнадцатое.
Джонатан берет кольцо и одевает мне на палец. Оно сидит замечательно, я
улыбаюсь и сама сияю как изумруд.
— Зеленый напомнил мне твои глаза, а дизайн такой же свежий, красивый и
неповторимый как ты, поэтому я не смог удержаться.
— Спасибо! — обнимаю я его, а спустя секунду испугано отпускаю. — Но у меня
ведь для тебя ничего нет! Новость о ребенке держала меня в таком напряжении, что я
забыла о дне святого Валентина.
Джонатан смеется.
— Даже не думай об этом. Я уже получил свой подарок, — говорит он и
притягивает меня назад в свои объятия, целует меня, пока наша страсть снова не
вспыхивает и я больше не думаю ни о чем, кроме того как я с ним счастлива. Сегодня,
завтра и навсегда.
КОНЕЦ
Document Outline
3_Im___Globe____dem_gemutlichen_Pub_ganz
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Искупление», Кэтрин Тейлор
Всего 0 комментариев