«Два месяца и три дня»

Как может что-то настолько ужасное порождать такие прекрасные чувства?

Я становлюсь человеком, только когда меня сжимают в объятиях.

Sweet dreams are made of this,

Who am I to disagree?

Все события, места и участники – вымысел или сон.

© Клевер, А., текст, 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Утром Максим поймал себя на одном желании – чтобы Кларисса ушла и он остался один. Это удивило его и огорчило. Кларисса ему нравилась, а их эскапада-экспромт доставляла удовольствие им обоим. Вот и сейчас, глядя на нее спящую – обнаженную, вольготно и бесстыдно раскинувшуюся по широкой кровати, – он восхищался красотой ее длинного, гибкого, холеного тела.

Но не настолько, чтобы ему захотелось быть с нею, когда она проснется.

Одиночества Максим не боялся. Он любил его. Не так это и страшно – лежать на залитом солнцем полу и ничего не чувствовать. Дышать, слушать музыку и ждать, что будет дальше.

Он перевернулся на живот. В панорамном окне перед ним двигались большие красные точки – автобусы даббл-деккеры – и черные точки поменьше – такси. Улицы лондонского Сити заполонили эти смешные букашки – то останавливаясь, то ускоряясь, и не было в этом ни логики, ни смысла, но была какая-то гипнотическая красота, на которую можно было смотреть часами.

Самолет в Москву поздно вечером, подумал Максим. Впереди целый день.

Жаль все же. Кларисса прошептала ему вчера, перед тем как заснуть, что ничего не ждет от него, но Максиму было отлично известно: говоря так, женщины имеют в виду совсем обратное. Даже самые из них раскрепощенные.

– Привет, красавчик. Давно проснулся? – Максим оглянулся на голос, чуть хриплый, насмешливый.

– Трудно сказать. А ты как спала? – спросил он ласково. Кларисса пожала плечами и свесилась по пояс с кровати.

– Тебе там не жестко? – удивилась она, глядя на распростертого возле окна Максима.

– Я люблю, когда жестко, – ответил тот, выразительно и с намеком. Глаза Клариссы загорелись огнем.