«Ненавижу семейную жизнь»

— Агнешка? — переспрашивает Мартин. — Слишком длинное имя. Придется ей сменить его на что-то покороче, если она всерьез хочет устроиться в Англии. Об эти “шки” язык сломаешь, и слух режут.

— Ну нет, менять имя она не станет, — возражает Хетти. — Есть же у людей самолюбие, есть уважение к родителям, которые их так назвали.

— Если мы будем ей платить, она, хочешь не хочешь, должна будет считаться с нашими требованиями.

Мартин и Хетти ведут этот разговор в своем небольшом, уютном, купленном в кредит доме на окраине Лондона, в Кентиш-тауне. Им чуть за тридцать, они красивые, цветущие молодые люди, у обоих высшее образование, официально они не женаты, но не от недостатка любви друг к другу, просто таковы их принципы. Их полугодовалая дочь Китти спит в своей кроватке в спальне, Мартин и Хетти со страхом ждут, что она вот-вот проснется. Мартин только что вернулся домой с работы. Хетти гладит, занятие это для нее непривычное, утюг так и норовит выскользнуть из рук, но трудится она честно — как и всегда, что бы ни довелось ей делать.

Хетти — моя внучка. Я много лет растила ее и воспитывала и не чаю в ней души.

Они с Мартином обсуждают, нужно ли им взять к дочери няню Агнешку, которую рекомендовала Барб, коллега Хетти по литературному агентству “Динтон и Селтс”. Хетти в декретном отпуске, но уже хочет вернуться на работу, а Мартин против. Говорить он этого не говорит, но Хетти чувствует, не просто же так он сказал, что имя у няни слишком длинное. Об Агнешке они почти ничего не знают, известно лишь, что она работала у сестры Барб, ухаживала за ее тройняшками, и та дала ей хорошие рекомендации.

В тех кругах, к которым принадлежат Мартин и Хетти, чуть не половина детей рождается с помощью искусственного оплодотворения, поэтому сейчас так много двойняшек и тройняшек. С Китти они просто случайно “залетели”, но, пережив первоначальную панику и сомнения, благословили эту случайность. Это Судьба, решили они, все к лучшему. Человек предполагает, Бог располагает, и на сей раз он расположил удачно.

— Я считаю, мы не должны просить ее менять имя только потому, что оно нам не нравится, — говорит Хетти. — Это неправильно, она может обидеться.