«Восхищенный взгляд»

Дженнифер Аподака Восхищенный взгляд

Пролог

Выдержка из интервью с профессором Региной Паркер

– Правда ли то, что вы лично знакомы с Человеком-Легендой? Он действительно так горяч, как о нем говорят?

– Но я полагала, что темой нашей беседы станут нефритовые богини плодородия и мужской силы. Статуэткам этим, по меньшей мере, пятьсот лет и история их существования полна захватывающих приключений, в которых любовь и секс переплетаются с жестокими преступлениями, с убийствами… Как только вы их увидите, вы почувствуете их силу.

– Любовь, секс и убийства. Bay! Такой коктейль мог бы привлечь внимание нашего героя. Он видел статуэтки?

Последовал выразительный вздох.

– Нет. Он занят другим: охотится за сокровищами и оттачивает свою репутацию живой легенды секса. Мы могли бы перейти к разговору о статуэтках? Я собираюсь взять их с собой в турне…

– А откуда вы знаете, что он оттачивает свою репутацию живой легенды секса? У вас есть, так сказать, личный опыт в этом вопросе?

Еще более глубокий вздох.

– Нет. К слову, о статуэтках. Их вырезал из камня великий волшебник, и создал он их для того, чтобы встречаться с женщиной, которую любил, но не мог взять в жены. Любовники использовали эти статуэтки, чтобы передавать друг другу сообщения о месте и времени любовных свиданий.

– О Боже, как романтично.

– Да, действительно. Насколько нам известно, нефритовые богини плодородия и мужской силы были созданы в Мексике в пятнадцатом веке, во времена расцвета цивилизации ацтеков, которые имели весьма жестко структурированное общественное устройство, основанное на религии, колдовстве и науке. И существовавшие в обществе жесткие сословные ограничения не позволяли двум несчастным влюбленным соединиться. Но великий волшебник на то и был великим волшебником, чтобы суметь обойти запреты. Он вырезал две нефритовые статуэтки, по традиции оставив свободное пространство, куда затем следовало поместить нефритовые сердца. Однако, вкладывая в статуэтки сердца, мастер ухитрялся оставить рядом с сердцами полости. И в эти пустоты влюбленные вкладывали послания, назначая друг другу тайные свидания.

– Они писали друг другу записки?

– У них не было письменного языка в нашем понимании. Мы считаем, что они оставляли внутри сердец какие-то знаки, указывающие на время и место встречи. Самоцветы, локоны, кто знает? Наверное, влюбленным приятно было разгадывать такого рода загадки, и все было очень романтично, пока не случилась трагедия.

– Трагедия? И что же именно произошло? Их поймали?

– Гораздо хуже. Кто-то украл сердца богинь, и влюбленные, он и она, в тот же миг погибли.

– Ужасно. Но как такое могло произойти?

– Тот, кто вырезал богинь из камня, был волшебником, и сердца богинь наполняла кровью любовь. Говорят, с тех самых пор статуэтки ищут свои сердца, вернее, то, что может наполнить их жизнью. Даже сейчас, через пятьсот лет, волшебная сила богинь не иссякла. В присутствии статуэток самые тайные, самые сильные желания людей многократно усиливаются, заставляя их стремиться к осуществлению желаемого любой ценой.

– Но что конкретно это может означать? Если кто-то вроде Человека-Легенды войдет в контакт со статуэтками, он получит еще больше секса? Но в этом, согласитесь, не будет ничего такого уж выдающегося, верно?

После продолжительной паузы прозвучало.

– Все будет зависеть от того, чего на самом деле больше всего хочет наш герой. Что является его страстным желанием.

– Хм… В таком случае я бы советовала вам лучше охранять ваши статуэтки, профессор. У многих женщин могло бы возникнуть желание украсть их ради того, чтобы соблазнить нашего героя. – Ведущая деликатно покашляла, прочищая горло. – А возможно, найдется и такая, которая решит, будто может воспользоваться статуэтками, чтобы поймать его в силки навсегда. Вот это было бы по-настоящему выдающимся достижением.

Ведущая услышала презрительное фырканье.

– Статуэтки не подменяют собой службу знакомств. Эти статуэтки – уникальные произведения искусства, а их история и возбуждает, и восхищает.

Глава 1

Дверь, ведущая в подсобное помещение, называемое здесь, на радиостанции, кухней, была закрыта.

Айви Йорк уставилась на грязно-желтую дверь, ощущая неприятную тяжесть в животе. Тревожный симптом. Эту дверь Айви Йорк ни разу не видела закрытой за все два с половиной года, что она работала здесь, на частной радиостанции КСЕКС в Клермонте, штат Калифорния, Ни разу за все время работы.

И ни разу из этой офисной кухни не раздавались такие звуки.

Айви подняла руку и прикоснулась к прохладной дверной ручке. «Открой ее», – настаивало ее сознательное «я». «Тебе ни к чему знать, что там происходит», – уговаривала ее та маленькая девочка, что продолжала жить во взрослой Айви Йорк. Но Айви была взрослой и ответственной женщиной, и потому она повернула ручку и распахнула дверь.

Айви окинула взглядом кухню, лишь мельком скользнув глазами по левой ее половине с кухонной стойкой из жаропрочного пластика, с раковиной из нержавеющей стали, кофеваркой и микроволновкой, придвинутой к старому коричневому холодильнику, который гудел, как реактивный лайнер. Да и коричневый стол со стульями посреди кухни не привлекли ее внимания.

Но когда Айви перевела взгляд на правую половину кухни, у нее едва глаза не выскочили из орбит. На растрескавшемся коричневом линолеуме на, коленях стояла ее мать, а ее подкачанные регулярными занятиями по системе пилатес ноги оседлала трудящаяся без устали белая мужская задница. Штаны ее обладателя были спущены, демонстрируя волосатые ноги, а ладони его судорожно сжимали обнаженные бедра матери Айви.

Незнакомец пыхтел и колотился об упругий дамский зад. У матери голова, кажется, была наполовину засунута в открытый буфет, но она как-то умудрялась поощрять мужчину восклицаниями типа:

– Ты такой большой!

Айви затошнило.

– Мама! Ради Бога!

Любовники замерли. Звук шлепающейся друг о друга влажной плоти прекратился.

– Какого черта! – Мужчина извлек себя из ее матери, после чего отодвинул мать в сторону и закрыл дверцу буфета.

Айви не могла оторвать глаз от этой непристойной сцены, как порой невозможно не смотреть на кровавую дорожную аварию. Айви успела задаться вопросом, почему мужчина решил первым делом закрыть дверцу буфета, а, например, не надеть штаны, но эта мысль исчезла так же быстро, как и возникла. Айви, дочери этой женщины, было наплевать на того мужчину, что был с ее матерью. Наплевать на него самого и на мотивы его поступков тоже.

– Айви! – Мать опустила юбку, продолжая стоять на коленях.

Еще одна приблудная мысль успела посетить Айви: «Что, теперь нижнее белье носить не обязательно?»

– Дверь была закрыта. – Пригладив свои темные длинные волосы, Мэллори Йорк встала, посмотрела на мужчину и сказала: – Надень штаны.

И только теперь до Айви наконец дошло в полной мере то, чему она только что стала свидетельницей. Осознание пробилось сквозь тугую пелену шока и ужаса.

– Мама, ты же поклялась! Ты поклялась, что если получишь эту работу, то для тебя станет главной работа, а не мужчины!

Мэллори натянула туго облегающий свитер на короткую юбку.

– Я работаю. Я наняла его, чтобы он смастерил новые шкафы вместо этого старья. Мы вместе производили замеры и немного отвлеклись. – Мэллори пожала плечами.

– Отвлеклись? – Айви оглядела мужчину. О да, типичный представитель того класса мужчин, что вечно сбивают с толку ее мать. Один из тех, у кого, кроме всегда готовых к бою причиндалов, нет ничего: ни денег, ни этических принципов. Эти типы слетались на короткие юбки и облегающие кофточки ее матери с пугающей регулярностью. Ладно бы ее мать была просто любительницей выпуклых мышц и сексуальных улыбок, так нет же! Она находила особый смысл в том, чтобы подцепить «плохого парня» и попытаться сделать из него существо более цивилизованное. В этом она находила особое удовольствие! Когда же все рушилось и эти «плохие парни» умудрялись надуть ее в том смысле, который к сексу отношения не имеет, собирать камни доставалось Айви.

Мужчина – Айви было наплевать, как его зовут, – застегнул джинсы и опустил футболку. Не обращая внимания на Айви, он сказал Мэллори:

– Позже. – После чего направился к двери и вышел из кухни.

– Он уходит? Но ведь он проводит замеры для изготовления новых шкафов. Кстати, где его рулетка? – Правая часть кухни представляла собой самодельный склад.

– Я не думаю, что он годится для этой работы, – со вздохом сказала Мэллори.

– Ты хочешь, чтобы нас обеих уволили? Ты не можешь заниматься сексом на радиостанции!

Мать Айви была дизайнером по интерьерам, и Айви наняла ее, чтобы привести в божеский вид офисные помещения станции, на которой работала. Мать умоляла Айви дать ей эту работу, заявляя, что ее компания «Йорк интериор дизайн» находится на грани банкротства. Снова на грани банкротства. Айви в последнее время занималась приемом на работу персонала, тогда как ее начальница, Ли, занималась тем, что у нее получалось лучше всего: продавала время на радио рекламодателям.

Мэллори покачала головой, не соглашаясь с дочерью.

– Ли Аллен тебя не уволит.

Верно. Радиошоу Айви под названием «Экономик секс хекс» превратилось в культурное явление, что удивило всех лиц, к нему причастных, и более всего саму Айви. На этот шаг Айви подвигли отчаяние и злость – и три года назад она обратилась к Ли Аллен с идеей шоу. И теперь ее шоу стало самым масштабным на станции Ли. Парадокс заключался в том, что в свое время Айви пришлось претерпеть бесчестье и позор, какие и представить трудно. И теперь она поставила на кон свою с таким трудом отвоеванную репутацию, наняв на работу мать. К слову сказать, она пообещала Ли, что проследит за тем, чтобы мать ее занималась той работой, ради которой ее наняли. Работой, а не первым подвернувшимся под руку самцом. Дерьмо.

– Мама…

Мэллори не дала дочери договорить:

– Я твоя мать, а не какая-то неудачница из тех, что звонят тебе на шоу. И меня твоя слава не впечатляет.

Интересно, когда и чем она могла впечатлить свою мать? Пожалуй, только один раз – когда встречалась с Дирком Кемпбеллом. И это воспоминание не принадлежало к числу тех, к которым приятно возвращаться вновь и вновь. Айви прошагала к холодильнику и достала бутылку с чаем. Перед тем как ответить матери, она свернула крышку и сделала глоток.

– Ты клялась, что сконцентрируешь все усилия на работе, мама. Ты ведь знаешь, как это у тебя бывает, когда на горизонте появляется очередной мужчина.

Мэллори в сердцах шлепнула руками по бокам.

– Мы, все прочие люди, не обязаны следовать твоему примеру и жить как монахини.

Айви крепче сжала холодную бутылку ладонью.

– Я иногда хожу на свидания. – Проклятие, она попала прямо в расставленную матерью ловушку!

Мэллори поправила стеклянное ожерелье собственной работы, которое идеально подходило к плотно облегающему свитеру цвета лаванды, надетому поверх черной короткой юбки.

– Те мужчины, с которыми ты ходишь на свидания, боятся собственной тени. Сомневаюсь, чтобы хоть один из них осмелился тебя поцеловать, не говоря уже о том, чтобы заняться с тобой любовью. И в своем шоу ты предстаешь фригидной, желчной, больше похожей на компьютер, чем на женщину.

Как бы ни старалась Айви этого избежать, они все равно возвращались к давнему спору. Так было всегда, на протяжении всей их совместной жизни: Айви была взрослой, а ее мать – подростком в полной зависимости от гормонов. Что стоило Айви просто взять и пройти мимо закрытой двери на эту чертову кухню? Ибо большую часть жизни она то и дело вытаскивала мать из неприятностей, которые создавали ей накачанные мышцы и похотливые пенисы. Вздохнув, Айви сказала:

– Я не желчная. Просто я реалистка.

Мэллори покачала головой.

– Ты одинока. Может, ты и делаешь деньги, но разве это способно согревать по ночам?

– Вот именно что согревает. Ведь я оплачиваю счета за газ, и у меня не отключают отопление.

Мэллори печально покачала головой.

– Ты как улитка в раковине, Айви.

Но зато она чувствовала себя в безопасности, и ей это нравилось, черт возьми! Айви однажды влюбилась в загадочного красавца и в результате едва не угодила в тюрьму. Больше с ней такого не случится. Айви контролировала собственную судьбу и держалась подальше от неприятностей и от боли.

– Мама, пожалуйста, сосредоточься на работе. – Айви подняла бутылку с чаем в молчаливом салюте и вышла из кухни.

Она не обращала внимания на грязно-желтые стены и ужасный бурый ковер под ногами. Она просто шла к себе, в свой маленький офис. В спокойной жизни не было ничего плохого. К тому же Айви помогала другим женщинам. Ей ее жизнь нравилась.

По большей части.

Она не замечала и белых стен своего кабинета, которые ее мать назвала символом ее стерильной жизни. Айви покрасила их в белый цвет, чтобы придать своему кабинету облик чистоты и профессионализма. Дом ее был полон тепла и цвета, а на работе ярким должен быть лишь профессионализм сотрудников. Офисная мебель кабинета Айви была предельно скромной, но при этом функциональной. Здесь было все необходимое: компьютерный стол, шкаф для папок, полки.

Айви села в кресло и открыла электронную почту. Там ее ждало сообщение от Ли.

«Айви, я знаю, как тяжело тебе приходится на работе, где я по большей части отсутствую. В помощь тебе я наняла помощника, который будет сортировать звонки. Я взяла его с двухнедельным испытательным сроком. Надеюсь, тебе понравится с ним работать. Зовут его Люк Стерлинг. У него прекрасные рекомендации, и я сама его проверяла. Он должен выйти на работу во вторник во второй половине дня. Позвони мне на мобильный, если у тебя будут вопросы. Ли».

Нельзя сказать, чтобы Айви удивило это сообщение. Несмотря на то что людей на работу по большей части нанимала сама Айви, она была готова поставить свой последний доллар на то, что Ли наняла этого Люка Стерлинга, чтобы осуществить какую-то сделку. Начальница ее была весьма хитроумной и агрессивной в том, что касалось продаж. Именно поэтому ее маленькая радиостанция утреннего вещания в университетском городке так преуспевала.

Но не успела она открыть нужный документ, как в дверь громко постучали. Оглянувшись, она увидела в дверях мужчину. На нем были бежевые брюки и легкий пиджак. Волнистые черные волосы падали на лоб, подчеркивая яркую синеву глаз, когда он улыбнулся и сказал «здравствуйте», на щеке его появилась стыдливая ямочка.

Такой парень пошел бы нарасхват, а у нее реакция была нулевой. Возможно, мать права, и с ней, Айви, что-то не так. Черт, она начинает поддаваться влиянию Мэллори. Все, довольно.

Айви встала.

– Вы, должно быть, Люк. – Айви взглянула на сообщение от Ли. – Люк Стерлинг? – Айви вышла из-за стола и протянула мужчине руку. – Меня зовут Айви Йорк. – И тут Айви заметила, как изменилась его улыбка: из застенчивой она вдруг стала злобной и кривой.

Он вошел в ее кабинет, повернулся, чтобы прикрыть за собой дверь, а когда вновь оказался перед ней, в руках у него был нож.

– Да, ты именно та сучка, которую я ищу!

Странные мысли пронеслись у Айви в голове. О том, как скользнула юбка по икрам. О том, как ударил в ноздри запах этого мужчины: запах пота, смешанный с запахом лосьона после бритья. О том, что нож мужчины больше его ладони. Финский нож со спускной пружиной, лезвие которого тускло поблескивало под мертвенным светом ламп дневного освещения.

Мать как-то говорила, что при таком освещении кожа ее выглядит изжелта-бледной.

Айви не хотела знать, как при таком освещении будет выглядеть ее кровь.

Напомнив себе, что ее считают на редкость спокойной и способной к самоконтролю, Айви спросила, не повышая голоса:

– Что вы здесь делаете?

– Я не Люк.

И это было хорошо, потому что она не собиралась нанимать человека с ножом, что бы там Ли ни наобещала своему клиенту.

– Кто вы? – «А может, стоит закричать? Или схватить телефон и набрать девять-один-один?» В ушах у Айви звенело. Но это, вероятно, от шока.

– Эд Бейли, – глумливо сообщил посетитель. – Это имя вам о чем-то говорит?

«О Господи, конечно». Айви помогла его жене разыскать деньги, которые Эд пытался утаить во время бракоразводного процесса.

– Мистер Бейли, чего вы от меня хотите? – Голос Айви дрожал, выдавая ее страх.

Он прищурился.

– Я хочу, чтобы ты расплатилась со мной. Ты обошлась мне в чертовски круглую сумму, сучка, и я собираюсь получить назад мои денежки. Так где они?

Дверь за его спиной распахнулась.

У Айви подпрыгнуло сердце. Господи, пусть это будет полиция! Если бы кто-нибудь позвонил в полицию! Только бы там, в дверях, не оказался кто-то, с кем она работает. Только бы это не была ее мать. Айви не хотела, чтобы ее близкие пострадали. Она перевела взгляд на дверь и увидела мужчину в очках с металлической оправой, в черной водолазке и мятой бежевой куртке. Он просунул голову в дверь и сказал:

– Простите. Я ищу мисс Йорк. Меня зовут Люк…

– Уходите! – зашипела Айви, надеясь, что он сейчас убежит, предупредит всех, кто находится в здании, и вызовет девять-один-один откуда-нибудь из безопасного места.

Эд рванулся к ней, обхватил ее за талию и приставил острый конец лезвия к ее горлу. Удерживая Айви перед собой, он сказал:

– Не шевелитесь, или я выпущу кровь из этой суки.

Ситуация все больше приобретала черты ночного кошмара. Рука, удерживающая нож, пахла как чизбургер с жирным мясом и старым сыром. Айви заметила, как часто дышит ее противник. У нее тоже сердце забилось чаще. Ладони ее стали потными, тишина в офисе казалась звенящей.

Люк выставил перед собой руки, серые глаза его округлились.

– Я просто сяду вот сюда. – Он помахал правой рукой, указывая на стул за столом Айви. Этот стул был как раз между ними. – Видите, я медленно иду к стулу. – Он сделал шаг.

– Остановись, черт возьми! – Эд резко дернул рукой, которой держал Айви за талию, и ей стало нечем дышать. – Я не уйду отсюда, пока не получу то, что мне причитается.

Клинок царапнул кожу на шее Айви. Она боялась сглотнуть, боялась дыхнуть, боялась любого движения и лишь смотрела на Люка, молча заклиная его бежать за помощью.

Люк нахмурился.

– Я противник насилия. Я пацифист и к тому же большой поклонник шоу мисс Йорк.

Ну почему всякий раз, когда она остро нуждается в настоящем герое, судьба подкидывает ей шута горохового? Как и всегда, Айви могла рассчитывать только на себя.

Играя ножом, Эд сказал:

– Сядь и заткнись!

Люк кивнул и сделал шаг, приговаривая:

– Да-да, конечно.

Он сделал еще один шаг.

– Мы поговорим и… – Люк ступил на ковер с жестким ворсом и неожиданно стал падать.

О Боже! Нож задел шею Айви, когда мужчина у нее за спиной дернулся.

Люк раскинул руки, пытаясь остановить падение, и зацепился за руку Эда, в которой тот держал нож.

Все произошло так быстро, что Айви не вполне поняла, что именно случилось. Клинок исчез, Эд завизжал и внезапно отпустил ее. Взглянув на Пол, Айви увидела, что Люк упал на Эда и никак не может подняться.

Эд, скорчившись, катался по полу.

– Моя рука! Он сломал мне руку! Уберите его от меня! Моя рука!

Айви подбежала к телефону и набрала девять-один-один. Пока она сообщала о нападении, Люк, склонившись над Эдом, что-то тихо ему говорил.

И все то время, пока Айви отвечала на вопросы оператора, она не переставала смотреть на спину человека, который своей непредумышленной неловкостью спас ей жизнь. Его грязно-каштановые волосы были забраны в неряшливый хвост. Стареющий хиппи? Возможно. Плечи его казались такими широкими, что у Айви возникло подозрение, не подбиты ли его плечи куртки ватой. Эд снова вскрикнул. Айви услышала слова Люка:

– Не пытайтесь подняться. Будет еще больнее.

У Айви не было времени, чтобы обдумать произошедшее, ибо офис ее наполнялся людьми, а внизу завизжали сирены.

– Айви! – Марла Риммер пробилась к ней сквозь толпу. – Я вызвала полицию. Что произошло? – Она посмотрела на мужчину, корчившегося на полу. – Чего он хотел?

– Отомстить, – пробормотала Айви.

– А это кто? – Марла кивнула в сторону Люка.

Люк выпрямился и повернулся к ней.

– Люк Стерлинг. Персональный помощник мисс Йорк. Я буду принимать звонки на шоу.

Марла в недоумении крутила головой, и ее непослушные осветленные кудри прыгали по плечам.

– Что? Принимать звонки? Но звонки ведь принимаю я.

– Его наняла Ли, но я еще не дала согласие. Не волнуйся, Марла. Ты лучший звукооператор на станции. Ли просто пытается снять с тебя часть нагрузки. – Айви было крайне неприятно, что Марла узнала о новом члене команды вот так. Ли следовало поговорить с ними обеими лично, вместо того чтобы сваливать им на голову такой сюрприз.

– Конечно, я только…

– С тобой все в порядке? – услышала Айви голос матери. – О Господи! У тебя кровь!

– Правда? – Только теперь Айви почувствовала жжение на шее.

Люк внезапно оказался рядом. Он достал несколько бумажных салфеток из коробки у нее на столе.

– Сядьте. – Он тронул ее за плечо и усадил на стул. Айви вздрогнула от его прикосновения. Он поправил свои дурацкие очки, взял ее за подбородок, приподнял голову и осторожно приложил салфетки к шее. – Это всего лишь небольшой порез. – И он посмотрел ей в глаза.

Она заглянула в эти льдисто-серые глубины и почувствовала… нечто. Что-то в его глазах… Хотя, возможно, это просто последствия шока.

– Спасибо. Ваша неуклюжесть меня спасла. – Айви поморщилась. Она неправильно подобрала слова. Хотела его поблагодарить, а получилось, что она его обидела.

Он засмеялся. Негромко и очень тепло.

– Я знал, что две мои левые ноги рано или поздно добудут мне девушку. – Он взметнул бровь. – Или только двухнедельную стажировку?

Айви, не отводя взгляда, ответила:

– Я ведь не могу ответить отказом герою, верно? – Она протянула руку к шее, к тому месту, куда Люк приложил салфетки, и с удивлением обнаружила, что ее рука дрожит.

Люк накрыл ее дрожащие пальцы своей ладонью и нежно прижал их к салфеткам на горле.

Айви задержала дыхание, понимая, что в кабинете ее полно любопытствующих коллег и полиции. Но прикосновение его теплой руки, на удивление сильной руки, заставило ее затаить дыхание.

Шок. Или все дело в том, что прошло немало времени с тех пор, как до нее дотрагивался мужчина?

Сколько времени прошло с тех пор? Господи, Айви даже не могла вспомнить, когда это было в последний раз.

Люк наклонился к ее лицу так близко, что она смогла разглядеть пятичасовую щетину на его широких скулах. Для человека, который называл себя пацифистом, у него была слишком мощная аура.

– Тогда скажите «да».

«Проклятие».

– Да.

Люк с нетерпением ждал встречи с женщиной, которая сумела провернуть столь дерзкое похищение. Айви Йорк, безусловно, была мозгом этой операции. Ни у ее взбалмошной мамаши, ни у того олуха, которого они уговорили выкрасть статуэтки, на это бы ума не хватило.

Но, следуя за синей «тойотой» по улицам Клермонта, он никак не мог представить себе женщину с приставленным к горлу ножом в роли опытной и хладнокровной воровки.

И еще его чертовски удивило то яростное желание защитить ее, уберечь, которое возникло у него. Конечно, приставить нож к горлу женщины мог только негодяй, только варвар. Люк с первых секунд понял грозящую ей опасность. Страшно подумать, что могло бы произойти, не подоспей он вовремя… Люк тряхнул головой, отгоняя от себя эту мысль. Айви Йорк была его противником, а не жертвой, нуждающейся в защите. Вполне вероятно, что тот парень с ножом был покупателем, с которым они не сошлись в цене. Люк собирался расспросить ее об Эде Бейли, а затем проверить его по своим каналам.

И если Айви Йорк, голубоглазая блондинка, обладала внешностью стопроцентной американской красавицы, то это не должно сбить его с толку. Черт, она умудрилась выкрасть нефритовые статуэтки плодородия и мужской силы у частного коллекционера! Эти вещицы стоили пять миллионов долларов, и дело было не только в их красоте, а в той волшебной силе, что им приписывалась и природа которой часто понималась превратно. Конечно, статуэтки не являлись средством, усиливающим половое чувство, но многие считали их именно таковыми. За последние двести лет было совершено не одно убийство ради того, чтобы завладеть этими нефритовыми богинями.

Но Айви Йорк сумела получить их, не пошевельнув для этого и пальцем и не пролив ни капли крови.

И теперь страховая компания, выдавшая полис на эти статуэтки, наняла Люка, чтобы он нашел похищенное. И он найдет. Кровь его играла. Это была работа, достойная Люка Стерлинга. Он никогда не чувствовал большего прилива сил и энергии, чем когда нападал на след преступника. Или занимался любовью с женщиной. Люк припарковал взятую напрокат машину возле бордюра, достал пакет с едой и медленно пошел по каменной мостовой к тому месту, куда подъехала Айви. Она как раз вышла из машины.

Айви оглянулась, голубые глаза ее расширились, лицо стянула маска страха.

– Господи, Стерлинг, вы не представляете, как вы меня испугали.

Люк остановился в четырех футах от нее.

– Извините, я не хотел вас пугать, мисс Йорк. – Он протянул ей пакет с едой. – У вас был трудный день, и я подумал…

Она захлопнула дверцу машины, прихватив сумочку и ключи.

– Подумали, что стоит меня еще немного попугать?

Люк вздохнул и посмотрел на нее с видом простака.

– Послушайте, мы с вами оба пережили психологическую травму, верно? Сейчас время ужина. Я прихватил немного еды и решил подъехать и посмотреть, все ли с вами в порядке и не голодны ли вы так же, как я. Вот и все. – Люк рассчитывал на ту связь, что рождает в жертвах пережитый совместно опыт. Он не был жертвой, но ведь Айви об этом не знала. Как не могла она знать и о том, что он намеренно свалил того негодяя с ножом и намеренно сломал ему руку. Годы в спецназе научили его превращаться в умелого убийцу, когда того требовала ситуация.

Айви Йорк пристально смотрела на него.

– А откуда вам известно, где я живу?

Сообразительная девочка, хотя он об этом уже знал и раньше. Иначе разве смогла бы она выйти сухой из воды, позаимствовав три миллиона долларов у своего прошлого нанимателя? Для того чтобы провернуть такое, нужны мозги и храбрость. И хладнокровие.

– Вы назвали свой адрес полиции, помните? Я просто оказался рядом.

Ложь гладко скатилась с языка. Как обычно. Люк был первоклассным лжецом. Он с ранних лет научился говорить то, что от него хотели слышать. Иначе он просто сломался бы. Если тебя чуть ли не каждый месяц перебрасывают от одних приемных родителей к другим, поневоле научишься приспосабливаться.

– Да, верно. Послушайте, Люк, я сожалею, что мы так и не обсудили круг ваших обязанностей на время двухнедельной стажировки. Мы сделаем это завтра или…

Теперь она от него не отделается. Люк не ожидал, что ему так повезет и он сможет побывать у нее дома уже сегодня. Но удача – дама капризная.

– Мисс Йорк…

– Айви.

Он услышал усталость в ее голосе и решил использовать ее себе во благо.

– Вам ведь надо поесть, верно? Нет необходимости говорить о деле прямо сейчас. Давайте просто поужинаем, и я уеду. – Он прищурился и посмотрел на ее шею. – Но только после того, как я взгляну на вашу царапину. – Женщинам нравятся заботливые, внимательные мужчины. Это у них в крови.

– Фельдшеры со «скорой»…

– …хотели увезти вас в больницу, но вы отказались. Я знаю, что они перевязали вас, но хочу лично убедиться, что с вами все в порядке. Я чувствую себя виноватым – если бы я не споткнулся, этот нож…

– Нет-нет, вы ни в чем не виноваты.

Он попал в точку.

– И все же я бы чувствовал себя лучше, если бы вы позволили мне накормить вас ужином и осмотреть порез у вас на шее. Потом я спокойно уеду и не буду вам мешать.

Айви взглянула на пакет в его руке.

– Пахнет вкусно. – Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. – Ужин так ужин.

По выложенной булыжником дорожке Люк прошел следом за ней к лестнице, ведущей на крыльцо в виде беседки. При этом он заметил кое-что интересное, касающееся Айви Йорк. У нее была изумительная попка под этой длинной цветастой юбкой. Наблюдая за тем, как грациозно она покачивает бедрами, поднимаясь по ступеням, он почувствовал, что тело его сводит от похоти. Люк представил себе, как сжимает в руке мягкий шелк ее юбки, поднимая ее, чтобы открыть заманчивые тайны. Горячую кожу и влажную…

«Успокойся. Все будет потом. А сейчас надо думать о деле».

– Заходите. В доме полным ходом идут работы.

В гостиной находились громадный диван, обитый темно-коричневой замшей, журнальный столик и телевизор. Стены выглядели так, будто их очистили от старых обоев и приготовили к покраске или к оклейке обоями. Длинные тонкие полоски дерева лежали на деревянном полу вдоль одной из стен.

– Карниз, – объяснила Айви. – Я собираюсь прибить деревянный карниз на уровне спинок стульев, все, что ниже, покрашу в бежевый цвет, а выше приклею обои.

Люк заметил, что она слегка покраснела.

– Вы сами это делаете?

Айви пожала плечами.

– В основном сама. Это мое хобби. Дом в прошлом году перешел ко мне по наследству от тети. Ну, нам пора поесть. Разогреть еду?

Люк прошел следом за ней в столовую со встроенным комодом и буфетом, которые были тщательно очищены от краски до чистого дерева. Кухня, похоже, была здесь единственным полностью отремонтированным помещением. Она была покрашена в нежные сливочные тона и выше бордюра оклеена обоями с крупными цветами. Новенькие, с иголочки, кухонные бытовые приборы сверкали. Люк опустил пакет с едой на стойку.

– Как хотите. Но все еще теплое. Здесь жареный цыпленок карри, рис, салат и шоколадные булочки.

Айви протянула руку к застекленному шкафу, и джемпер ее с короткими рукавами приподнялся, обнажая полоску кожи на спине. Она вытащила две тарелки.

– Звучит неплохо. Хотите вина? Пива у меня нет, но есть содовая. Или холодный чай.

– Лучше вино. – Он начал вытаскивать упаковки с едой из пакета. Ему следует думать только о деле – он должен найти статуэтки.

Люк считал, что статуэтки спрятаны на радиостанции, но теперь, увидев дом, в котором живет Айви, он уже не был так в этом уверен. Они с матерью вполне могли спрятать статуэтки и дома, тем более что здесь полным ходом идет ремонт.

И все же след вывел его к радиостанции. След был довольно запутанный и начинался он с бой-френда ее матери. Мэллори Йорк встречалась с Трипом Боном, мелким жуликом. Из разговора с Региной Паркер, владелицей нефритовых богинь, Люк сделал вывод о том, что статуэтки украл Трип. Он работал буфетчиком у Регины во время нескольких вечеринок, которые она устраивала у себя.

Трип передал статуэтки своей подружке Мэллори, после чего ушел в подполье – никто его с тех пор не видел.

Мэллори внезапно получила работу на радиостанции, на которой трудилась ее дочь. Та самая Айви Йорк, что три года назад проходила как подозреваемая в деле о краже трех миллионов долларов со счета инвестиционной фирмы, на которую она тогда работала. Айви уволили с работы, но обвинение предъявлять не стали. И наниматель, и полиция поверили ее жалостливой истории о том, как бедную доверчивую девочку обманул плохой парень, ее бой-френд.

Люк на эту сказку не купился. Он ей ни на секунду не поверил. Черт, достаточно было попасть в этот дом, чтобы догадаться, куда ушли миллионы. У матери Айви не было ни сестер, ни братьев, а про ее отца ничего не было известно с тех пор, как Айви появилась на свет. Никаких исков об алиментах на ребенка, ничего. Люк был уверен, что Айви сидела на этих деньгах, возможно, даже нарастила к ним солидный процент благодаря недюжинным мозгам и затем инвестировала в эту вот недвижимость.

Но потом ей понадобились еще деньги для всех этих переделок. Поэтому она устроила очередную кражу. Нашла очередного тупицу и обвела вокруг пальца, держа его скорее всего за его же член.

Люк смотрел, как Айви наполняет бокалы.

«Только не в этот раз, моя дорогая».

Видит Бог, он любил свою работу.

Глава 2

Люк доедал последний кусочек тоста с чесноком. Айви смотрела на его длинные прямые пальцы. Ей не хотелось признаваться себе в том, что она на самом деле была рада его появлению. Впервые за несколько лет Айви боялась заходить в собственный дом. Она знала, что полиция арестовала Эда, но тем не менее…

Не каждый день приходится женщине ощущать нож у своего горла. После цыпленка и бокала вина Айви почувствовала себя значительно лучше.

Люк снова наполнил бокалы.

– Все-таки интересно, почему этот человек напал на вас?

Айви медленно потягивала вино, обдумывая свой ответ. Если Люк собирался на нее работать, ему следует знать правду.

– Я помогла его бывшей жене обнаружить деньги, которые он укрыл во время бракоразводного процесса. Суды на такие вещи смотрят очень неодобрительно. Как и я. – Интересно, как на это отреагирует Люк?

Темные брови ее собеседника взмыли вверх.

– Услуга подруге?

Айви откинулась на спинку стула, пристально глядя на Люка. Ей показалось или она действительно услышала скептические нотки в его вопросе? В отношении этого мужчины она испытывала смешанные чувства. Казалось бы, он относился к категории безобидных великанов, неуклюжих и добродушных. Одежда сидела на нем так, словно была с чужого плеча, как это свойственно людям, до крайности не уверенным в себе. И в то же время, посмотрев ему в глаза, Айви увидела человека, уверенного в себе, успевшего много повидать и испытать в жизни. Когда он наклонился над столом, приблизившись к ней, она почти физически ощутила повышенный уровень тестостерона в его крови.

– Я действительно собираю конфиденциальную информацию о финансах по просьбе женщин, обманутых мужчинами. – Айви ждала реакции Люка.

Он не отводил от нее глаз.

– И много у вас клиентов?

– Хватает.

Люк кивнул.

– А как насчет мужчин? Их, как известно, женщины тоже нередко имеют. В определенном смысле.

Что-то шевельнулось у нее в животе. Айви надеялась, что это было вино, однако ощущение подозрительно напоминало приступ желания, но почему именно сейчас?

– Среди моих клиентов было несколько мужчин, но в основном я работаю для женщин. И это вполне объяснимо. Ведь не секрет, что предрассудки, касающиеся разделения сферы деятельности полов, побуждают женщину считать, будто она должна создавать уют, заниматься сексом, а вопросы, касающиеся денег, остаются в ведении мужчины. Даже тех денег, что принадлежат ей, женщине. Это все продолжение сказки о Золушке – горячий парень с выразительной мускулатурой и ловкими руками придет и позаботится о тебе. Все, что от тебя требуется, – это сексуально выглядеть. А потом и парень, и денежки исчезают одновременно. И горячий классный парень оказывается просто жуликом вроде Человека-Легенды. – Айви замолчала, чтобы набрать в грудь воздуха для очередной сентенции, и вдруг заметила, что Люк, затаив дыхание, смотрит на нее в упор. Она разразилась столь напыщенной тирадой, очевидно, потому, что испытывала острую потребность выпустить пар – слишком долгий и трудный выдался у нее день. И еще второй бокал вина оказался лишним. Айви решительно опустила бокал на стол.

– Человек-Легенда. Вы часто упоминаете о нем в своих шоу, – словно невзначай заметил Люк.

– Используя свой сайт как приманку, он сколотил целую армию поклонниц, и все это лишь затем, чтобы потешить свое мужское эго. Он превратил себя в миф, назвавшись Человеком-Легендой. – Айви презрительным жестом отодвинула пустую тарелку. – А потом наши вездесущие журналисты почуяли, что тут можно поживиться, и, поскольку сам Человек-Легенда отказывался давать интервью, стали расспрашивать женщин. Те, не желая распространяться по поводу работы, которую они предположительно выполняли по его указаниям, с удовольствием восхваляли его сексуальные возможности.

– Вы считаете, что он создал сайт в Интернете ради секса? – прямо спросил ее Люк.

– Я в этом не сомневаюсь. Он мог сколько угодно говорить этим недалеким женщинам, что они звенья разветвленной сети, занятой розыском пропавших ценностей, но это просто его тактический ход. И ход этот сработал: женщины слетаются на его огонек, словно стая мотыльков, они умоляют его позволить им участвовать в розыске сокровищ в надежде на то, что смогут встретиться с ним лично и на своем опыте убедиться, что он действительно так хорош, как о нем говорят.

Люк усмехнулся.

– Хорош в смысле секса? А вы считаете, что хотеть качественного секса для женщины непозволительно?

Айви хмуро уставилась на него.

– Один оргазм ничем не отличается от другого. Этих женщин используют, вот что меня раздражает в такой истории. Женщинам пора начинать думать мозгами, а не эмоциями или… – Айви замолчала, не закончив фразы.

Он заинтересованно округлил глаза.

– Я бы хотел, чтобы вы закончили предложение.

Айви не выдержала и рассмеялась.

– Готова поспорить, что вы можете закончить его за меня. Простите мою тираду, но мне просто не нравится этот Человек-Легенда. Никто даже не знает его настоящего имени. Он не позволяет себя фотографировать. Кто знает, зачем ему нужны эти женщины? – Черт, она опять слишком разговорилась. Айви встала, собрала тарелки. Кажется, ей удалось взять себя в руки. – Я приготовлю кофе к десерту, а затем вы уедете.

Люк прошел следом за ней на кухню и забрал тарелки у нее из рук.

– Я помою посуду, а вы приготовите кофе.

И тут у Айви возникло подозрение:

– Чего вы хотите, Люк Стерлинг? Зачем на самом деле вы приехали ко мне домой и привезли ужин?

Люк ополоснул тарелки и наклонился, чтобы поставить их в посудомоечную машину.

– Я вам уже объяснил зачем.

– Вы переживаете из-за работы?

– Нет. Все началось довольно неплохо. Но персональный помощник должен хорошо знать своего босса и понимать, чего от него ждут. – Люк выключил воду и повернулся к Айви, прислонившись спиной к кухонной стойке. – Я переживаю за вас.

Нет уж, этим ее не купишь. Айви насыпала кофе в фильтр и включила кофеварку. Приготовив тарелки для десерта, она подошла к холодильнику и достала ванильное мороженое. Положив его на стойку, чтобы немного оттаяло, Айви повернулась к Люку. Она решила расставить все точки над i.

– Мои требования к помощнику ограничиваются чисто профессиональным подходом.

Люк плавно отделился от стойки и сократил расстояние между ними.

– На мой взгляд, в настоящий момент вам требуется несколько иной подход.

Он поднял руки и протянул их к ее шее. Айви отпрянула так стремительно, что ударилась о стойку. Удар отозвался острой болью в бедре.

Люк схватил ее за руку повыше локтя.

– Осторожнее. Я имел в виду порез у вас на шее. Просто хотел на него взглянуть.

У него был густой, чистый и определенно мужской запах. Он посмотрел ей в глаза, И этот взгляд был как чувственное прикосновение, как умелая ласка.

– Простите. Я сегодня немного нервная. – Айви чувствовала себя глупо.

Люк улыбнулся, и в его серых глазах появился озорной огонек.

– Со мной вы можете чувствовать себя в безопасности. Разве что я снова споткнусь и упаду на вас. Или сделаю какое-то неверное движение, из-за которого вы ударитесь бедром о стойку. – Прежде чем отпустить Айви, Люк провел рукой вниз и вверх по ее голой коже до локтя и обратно.

– Вы такой большой. – Айви едва не прикусила язык. Идиотский комментарий. Но Люк действительно был крупным мужчиной, и это особенно бросалось в глаза, когда он стоял рядом с ней. Люк подавлял своими размерами, и было удивительно, как он мог показаться Айви в офисе субтильным.

– Всегда был таким. Вечно на что-то натыкался или спотыкался о собственные ноги. Слон в посудной лавке. – Люк отпустил ее руку и потянулся к шее. – Я хочу приподнять повязку и посмотреть. У вас дома есть аптечка?

Айви почувствовала, как край повязки отошел от кожи. Люк наклонился ближе, и волосы его пощекотали ее щеку. Сейчас этот косматый хвост уже не казался Айви таким уж нелепым. От волос его пахло хвоей и лесом. У нее возникло безумное желание стащить с хвоста Люка резинку и запустить пальцы в его шевелюру.

Люк поднял голову, и губы его оказались в нескольких дюймах от ее губ.

– Надо сменить повязку. Кровотечение прекратилось, но следует поменять бинты.

«Что со мной происходит?» И тоненький голосок у нее в голове ответил на этот вопрос: «Ты сексуально возбуждена и одинока. Это опасная комбинация». Но Айви не собиралась идти на поводу у гормонов.

– Сейчас принесу. – Айви сделала резкое движение, Люк не успел убрать руку от повязки, и она отодралась от шеи.

– Черт, – тихо сказал он.

– Все в порядке. – Айви махнула ему рукой и направилась к буфету, где она держала домашнюю аптечку. Все то время, пока она доставала аптечку и несла ее к стойке, Айви очень остро ощущала присутствие Люка на своей кухне.

И очень отчетливо слышала, как капает вода в кофеварке, нарушая звенящую тишину.

– Я, знаете ли, считаю себя обязанным оказать вам помощь. На то я и ваш персональный помощник. – Люк подошел, открыл аптечку и достал бинт и мазь. Затем повернулся и посмотрел на Айви. – Не паникуйте.

– Я и не паникую. Что вы делаете? – Взяв Айви за талию, он усадил ее на стойку.

– Вы уже упомянули мои размеры. Только так я смогу смотреть на вашу шею, не подвергая опасности вашу жизнь. Мне бы не хотелось, чтобы из-за моей неловкости вы снова налетели на мебель. – Он взял немного мази на палец и осторожно наложил ее на порез. Затем накрыл порез бинтом. – Ну вот, все сделано.

Люк стоял у самых ее коленей, целомудренно укрытых юбкой, и все же она чувствовала себя… уязвимой.

– Отойдите, чтобы я могла спуститься.

Он протянул руки, взял ее за талию и опустил на землю, не дав ей времени возразить.

На этот раз Люк не стал убирать руки. Ладони его плотно лежали на ее талии, уверенные и теплые. Все тело Айви начало гудеть, как электрический провод. Ничего хорошего в этом не было.

– Послушайте, Люк. Мне кажется, что ваша работа моим персональным помощником не такая уж хорошая идея.

Он приподнял бровь.

– Отчего же?

Она убрала его руки со своей талии.

– Из-за этого. Вы постоянно меня трогаете. – Айви подошла к кофеварке и налила кофе в чашки. Пора отправлять его домой. Может, даже стоит обойтись без кофе и десерта.

– Вы не доверяете себе, Айви?

Айви резко повернулась к нему.

– Не смешите меня.

Люк скрестил руки на груди, и пиджак его сильно натянулся на плечах. Сквозь ткань проступили мощные мускулы.

– Ну да, мы испытываем сексуальное влечение друг к другу, и мы оба взрослые люди.

– Да, но…

Глаза его вызывающе блестели.

– Или вы считаете, что я не способен владеть собой? Признаюсь, вы привлекательны, но я думаю, что способен устоять.

Он что, смеется над ней? Чтобы выиграть время, Айви поставила кофейник на теплую плиту и разложила булочки по тарелкам. Затем принялась искать ложку для мороженого. Она не помнила, в какой из выдвижных ящиков ее положила.

– Или же мы могли бы заняться сейчас сексом и покончить со всем этим одним махом.

Айви уронила ложку для мороженого. Та с шумом упала на деревянный пол. Айви подняла ее, швырнула на стойку и повернулась к Люку.

– Я не собираюсь заниматься с вами сексом.

Люк пожал плечами.

– Тогда моя работа на вас не будет проблемой, верно?

– Говорите вы гладко, ничего не скажешь, – пробормотала она, сунув ложку под горячую воду.

Люк забрал ложку у нее из рук и разложил мороженое по тарелкам.

– Не вижу ничего предосудительного в том, чтобы признаться, что меня к вам влечет. Это просто секс. Кроме того, ваша ремарка меня раздосадовала.

Айви нахмурилась.

– Какая ремарка?

Люк протянул ей тарелку и чашку с кофе.

– Что один оргазм похож на другой. – Покачав головой, он добавил: – Я мог бы доказать вам, что вы заблуждаетесь.

У Айви пересохло во рту.

– Именно поэтому я не могу допустить, чтобы вы на меня работали. Ваш комментарий совершенно неуместен. – И он, черт возьми, заставил ее покраснеть. Она чувствовала, что вся горит, как в аду. Ей было беспокойно. Она задавалась вопросом, что именно теряет. Как, черт возьми, этому новоявленному Кларку Кенту[1] удается так ее возбуждать?

Взяв со стойки свои тарелку и чашку, Люк лукаво усмехнулся.

– Это всего лишь честный обмен мнениями, Айви. Так же, как на вашем шоу. Вы ведь считаете, что мужчины должны говорить правду о том, чего хотят на самом деле? Так ведь? – Люк направился в гостиную.

Айви пошла за ним следом.

– Если вы продержитесь две недели, Стерлинг, считайте, что вам повезло.

Количество звонков, поступивших в среду утром на передачу Айви «Экономик секс хекс», немало удивило Люка. Законченный циник, Люк был уверен в том, что большая часть звонков – подстава, домашние заготовки. Но огромное количество женщин и даже некоторые мужчины забивали телефонную линию, настойчиво желая пообщаться с мисс Айви Йорк. Люк сидел за дальним концом П-образного стола в аппаратной, отвечая на многочисленные звонки по многоканальному телефону. Марла Риммер работала за пультом, осуществляя техническое обеспечение программы и соединяя звонящих через интерфейс с кабиной для прослушивания. Она также производила запись всех звонков на цифровое записывающее устройство. Марла была профессионалом своего дела, и Люк понимал, почему Айви наняла ее на работу. Марла была привлекательной женщиной с выразительными карими глазами, буйно вьющимися светлыми волосами и низким томным голосом.

Но взгляд Люка то и дело возвращался к Айви Йорк. Вот сейчас она общалась с последней из звонивших, с женщиной, назвавшейся Амандой.

– Я не собираюсь отказываться от секса с горячими париями, знаете ли, – говорила Аманда. – Но мне хотелось бы обезопасить себя в смысле финансов.

Айви поправила наушники так, чтобы волосы не падали ей на лицо.

– Это абсолютно правильно. Мой первый совет: не приглашайте их к себе домой. Но если вы все же решите встречаться с ними у себя дома, убедитесь, что у них не будет доступа к вашим документам, таким, как банковские счета, к номерам кредитных карт, к номеру социального страхования и даже к таким сведениям, как дата вашего рождения, – Айви перевела дыхание и сказала: – И не забывайте, что для получения необходимой информации порой достаточно заглянуть к вам в сумочку. Вы выйдете на минуту в ванную комнату, и ваш сексуальный партнер может, порывшись в вашей сумочке, ободрать вас как липку уже к концу недели. Кстати, вы записали в своей записной книжке пин-код к вашей кредитной карте?

– Неужели все так просто делается? – В голосе Аманды ощущалась тревога.

Приговор Айви был суров и однозначен:

– Да, именно так просто. Как я понимаю, вы хотите получать удовольствие от качественного секса. – Айви подняла глаза на Люка.

Люк почувствовал себя так, словно получил удар в солнечное сплетение. Этот синий взгляд в сочетании со словами «качественный секс» произвели на него неизгладимое впечатление.

Айви между тем продолжала:

– Но, получая удовольствие, вы должны знать, чем рискуете Ваше финансовое благополучие под угрозой, если не принимать соответствующих мер. Информация о ваших финансах нуждается в защите точно так же, как и вы сами.

– Но иногда мне бывает одиноко, – возразила Аманда. – Я все-таки женщина. Что вы делаете, когда вам хочется секса?

Люк смотрел на Айви. Ему тоже было бы интересно услышать ее ответ. И в этом не было ничего хорошего.

Она продолжала смотреть на него, отвечая Аманде:

– Я смотрю на вещи реально. Не стоит ломать жизнь ради секса с «плохим парнем». Горькая правда состоит в том, что нам нужен не столько секс с такими мужчинами, сколько сознание своей власти над ними. Нам нравится укрощать «плохих парней», делать их ручными. Вот чего нам хочется. И секс только способ добиться желаемого. Все это не ради оргазма а ради того, чтобы выиграть пари с самой собой. Купите вибратор: разочарований будет меньше, а эффективность та же. – Айви закончила разговор и отключилась. Она отвернулась от Люка и посмотрела на экран монитора, куда уже был выведен новый звонок. – Привет, Джулия. Что я могу для вас сделать?

– Я спала с Человеком-Легендой.

Люк вытянулся на стуле. Черта с два она с ним спала! Она ни слова не сказала о том, что собирается говорить о сексе с Человеком-Легендой, когда он принимал ее звонок!

Вот черт!

Джулия продолжала:

– Я знаю, кто он такой, он…

Люк вскочил на ноги и уставился на Марлу.

– Я по ошибке пропустил этот вызов в эфир! Пот выступил на его лбу, подмышки взмокли.

– …он служил в спецназе, – закончила предложение Джулия.

– Черт! Прервите связь! – Паника в голосе Люка была самой что ни на есть настоящей, хотя причина этой паники едва ли была известна Марле.

Марла прервала соединение.

– Джулия? Вы на связи? – спросила Айви в пустоту. Марла включила микрофон.

– Простите, Айви, неустранимые неполадки на линии. Мы потеряли связь с Джулией. – Марла скользнула взглядом по экрану компьютера. – Но у нас есть еще звонок от Мэри, которую только что уволили с работы.

Айви оставалась невозмутимой. Голос ее звучал приветливо и ровно, как обычно.

– Мэри, добро пожаловать на наше шоу, – с искренним участием проговорила Айви. – Давайте побеседуем…

Люк опустился на стул. Он был на волосок от провала. Марла бросила на него взгляд.

– Дыши ровно, приятель.

– Я пропустил звонок, который, должен был отсечь. – Голова его работала быстро и эффективно. – Я должен был понимать, что она может создать проблемы, когда принимал звонок. Черт, я оплошал в первый же день. – Люку было глубоко плевать на то, что он пропустил в эфир не того абонента, но ему было далеко не безразлично то, что эта женщина могла намекнуть Айви о том, кто такой Человек-Легенда на самом деле. И чем он в настоящий момент занимается. Интернет-форум на сайте Человек-Легенда создавался для организации общественной группы, которая помогла бы частному детективному бюро, владельцем которого был Люк Стерлинг, отыскать некий украденный бриллиант с долгой и почти сказочной историей. Люк любил легенды, связанные с историей драгоценных камней и вообще произведений искусства, которые меняли хозяев по мере того, как люди, владевшие ими, становились жертвами очередного преступления. Жизнь этих сокровищ оказывалась куда длиннее и интереснее, чем жизнь каждого из тех, кто в разное время обладал ими. Люк объединил ресурсы на одном сайте. И эта идея принесла результаты. Да еще какие! На сайт заходили не одни лишь любительницы городских легенд, но и профессионалы: владельцы антикварных лавок, продавцы предметов искусства, ювелиры, полицейские – все те, кто мог сообщить что-то по существу. С помощью этих людей раскрывались преступления, связанные с кражами артефактов стоимостью в многие тысячи долларов. Всякий раз, когда подсказка оказывалась ценной и наводила Люка на след, тот, кто подал эту подсказку, получал вознаграждение. И схема эта отлично работала.

Все шло замечательно до тех пор, пока его двоюродный брат не прослышал о помощниках и помощницах Человека-Легенды и не выступил с этой новостью в прессе. Добивался он одного: навредить Люку. Но журналисты, очевидно, поддавшись обаянию Майкла Дугласа, сыгравшего в «Романе с камнем», зацепились за пикантную сторону дела, представив Человека-Легенду неким Ромео наших дней с детективным уклоном. Люк старался не замечать шумихи, поднятой вокруг его сайта и его сексуальных доблестей. Женщины, причем в основном те, с которыми он никогда не встречался, а уж тем более не спал, регулярно появлялись на телевидении и на страницах желтой прессы с заявлениями, будто занимались с ним сексом.

Голос Марлы отвлек Люка от раздумий:

– Не переживайте, Стерлинг. Такое случается в прямом эфире, и Айви об этом знает.

Люк поблагодарил ее улыбкой и вернулся к звонкам. Лампочки на пульте горели и мигали, словно рождественская елка в Рокфеллер-центре. К концу часового шоу Люк, как это ни странно, здорово устал.

Айви закончила шоу и, передав бразды Марле, которая переключилась на рекламу, встала с кресла. Она вышла из кабины, переводя взгляд с Люка на Марлу и обратно.

– Что случилось со звонившей по поводу Человека-Легенды?

– Я соединила вас не с тем абонентом, – сказала Марла.

– Все потому, что я не отфильтровал этот звонок. Это моя ошибка.

Айви сочувственно пожала плечами. На ней был тонкий розовый свитер и узкая черная юбка.

– Немного практики, и все будет в порядке. Не отступайте от вопросов, приведенных в анкете, только и всего. У вас все прекрасно получается.

– Спасибо. – Люк думал, что она станет его отчитывать. Чем больше он наблюдал за Айви, тем сильнее она его озадачивала. Айви была не такой, какой он ожидал ее увидеть. Он предполагал, что она красива, холодна, расчетлива и вероломна. Но, будучи красивой, она производила впечатление женщины приветливой и искренней. Вполне возможно, этот образ был выбран ею сознательно. Маскируется под хорошую девочку, которую использовал «плохой парень». Но существовала и вероятность того, что Люк ошибался.

И это предстояло выяснить. Он должен был узнать правду об Айви Йорк. При этой мысли Люк испытывал волнение и приятное возбуждение. Снять с Айви Йорк все маски и обнажить ее истинное «я». Вот эта работа была ему по душе.

Люк закрыл ноутбук и встал, чтобы пройти за Айви в кабинет.

– Вам это не досаждает? – спросил он ей в спину, любуясь ее попкой, обтянутой черной юбкой.

Айви остановилась в дверях и обернулась. – Что именно?

– Что приходится вести разговоры об обстоятельствах увольнения с вашей прежней работы? – Айви в эфире посочувствовала уволенной Мэри и привела пример из собственного жизненного опыта, призывая ее не опускать руки.

– Конечно, мне это неприятно. Но так уж со мной случилось, и я должна что-то извлечь из того, что произошло. И та, что звонила, тоже должна понять и поверить, что с потерей работы жизнь не заканчивается. Я не смогу помогать людям, если не буду честна с ними. Та женщина должна принять как данность то, что прежней работы у нее больше нет и надо искать новую. – Айви вошла в офис, обошла вокруг стола, наклонилась и вытащила из выдвижного ящика стола свою сумочку.

Люк наблюдал за ней, стоя в дверях.

– Вы вините своего бывшего бой-френда за то, что вас уволили?

Айви резко выпрямилась; глаза ее потемнели от гнева.

– Я виню себя в том, что слепо доверилась ему, что из-за моей доверчивости он получил доступ к счетам моих клиентов и украл больше трех миллионов долларов. Я не отрицаю своей вины, но я заплатила по счетам. Когда меня уволили, я не могла найти работу бухгалтера даже в лавке, что торгует пончиками. Мне пришлось думать, как заново строить карьеру, так же как об этом приходится задуматься сейчас той женщине.

Айви говорила запальчиво. Она защищалась, как могла, и это само по себе было любопытным знаком. Неужели она так крепко вжилась в роль хорошей девочки, что уже не может отделить маску от сути? Люк поймал себя на том, что ему хочется ей верить. Он решил пойти еще дальше.

– Мне кажется, люди могли бы использовать эту информацию против вас, если бы вы сами об этом не говорили.

Айви взяла сумочку.

– Тот, кто хочет поставить мне каждое лыко в строку, сделает это в любом случае. Я вернусь через час или полтора. Я подписала несколько снимков и написала ответы фанатам. Пожалуйста, отправьте их по почте. – Айви кивнула на пачку бумаг у себя на столе.

Люк насторожился.

– Куда вы направляетесь?

Голубые глаза ее превратились в льдинки.

– На встречу. У меня с собой мобильный телефон на случай, если я вам понадоблюсь. – С этими словами Айви встала, прошла мимо него и исчезла за дверью.

Он направился к шкафу для документов, вскрыл замок и порылся там. Тоже ничего. Статуэток там не было.

На полках Люк тоже ничего не обнаружил. Если только потайной сейф не скрывался за дипломами, висевшими на стене, нефритовых богинь в офисе Айви не было.

Едва ли она стала бы прятать их в приемной, слишком много народу через нее проходит. На радиостанции немало более укромных мест. Люк не мог проверить помещения прямого эфира, пока шло вещание, но так как данная станция являлась станцией утреннего вещания, после захода солнца у него будет достаточно времени, чтобы как следует ее обшарить. Люк принялся рассылать почту адресатам. Эта работа не требовала напряжения ума, так что думать ему ничто не мешало.

Офис Айви был бы слишком очевидным местом для хранения статуэток.

Ее мать, Мэллори, держала статуэтки в руках, когда получила их от своего парня Трипа.

Айви была мозгом операции, но это не означало, что она прикасалась к статуэткам собственными руками.

Мэллори занималась дизайном радиостанции. К каким помещениям у нее есть доступ? Почти ко всем за исключением студии прямого вещания. Но зато она вхожа во все кабинеты, включая кабинет хозяйки станции Ли, конференц-зал, туалетную комнату, кладовку и кухню.

Это уже кое-что. Люк решил, что стоит поискать в конференц-зале и на кухне. Он взял с собой пачку документов для солидности и направился по коридору к конференц-залу. Конференц-зал располагался напротив аппаратной, поэтому, прежде чем свернуть в конференц-зал, он приветливо помахал Марле.

Комната эта была примерно вдвое больше кабинета Айви. В центре располагался красивый стол красного дерева. Вдоль одной из стен стояли шкафы из того же материала и выполненные в том же стиле, что и стол. На стойке в углу размещался телевизор с плоским экраном вместе с DVD-плейером. На стенах были укреплены колонки с переключателями, позволявшими включить программу, которая транслировалась с этой радиостанции. Люк разложил бумаги на длинном столе.

Так, стопка подписанных фотографий. Письма фанатов с приложенными ответами Айви. Конверты. Немного рекламных материалов, которые Айви захотела приложить к письмам. Люк снял плохо сидевшую на нем спортивную куртку и повесил ее на стул, чтобы создать видимость рабочей атмосферы. Затем подошел к шкафам и принялся выдвигать ящики и открывать дверцы. Он нашел два проектора, компьютерное оборудование, пачки бумаги, ручки и карандаши, пару белых досок, коробку с кофейными кружками с логотипом станции…

– Я могу вам чем-то помочь?

Голос этот был похож на кошачье мурлыканье. Люк узнал его – голос принадлежал матери Айви. Он вытащил голову из шкафа и распрямился.

– У меня закончились конверты. Вы не знаете, где я могу их найти?

У Мэллори была любопытная походка. При ходьбе ее короткая юбка приподнималась на бедрах еще выше. Мэллори Йорк доходила Люку как раз до подбородка.

– Конверты, говорите? А больше вас ничего не интересует?

Ростом Мэллори была ниже Айви, и она бесстыдно демонстрировала свои достоинства. Люк был мужчиной, и он смотрел. Но, черт возьми, он поймал себя на том, что думает-то он об Айви, о том, как она пахнет, как выглядит в струящихся юбках ее аккуратная попка, о матовости ее кожи, о том, какой нежной была на ощупь ее шея…

Неловко переминаясь, Люк сказал:

– Я должен успеть закончить эту работу к приходу Айви. Мэллори отклонилась ровно настолько, чтобы он успел вволю полюбоваться ее роскошной грудью.

– Пытаетесь произвести впечатление на мою дочь? – Она пробежала глазами по его фигуре.

Люк едва удержался от усмешки. Мэллори явно одобрила увиденное.

– Возможно, вы как раз то, что и нужно моей Айви. – Она подняла взгляд и встретилась с Люком глазами. – Ей не помешало бы немного поразвлечься, а под этой безобразной одеждой престарелого хиппи вы, возможно, прячете именно то, с чем ей будет приятно поиграть.

Если Мэллори хотела завладеть его вниманием, то она своего добилась. Либо то была стандартная проверка, либо Мэллори Йорк действительно была весьма интересной женщиной. Оставаясь в теме, Люк сообщил ей:

– У меня две недели на то, чтобы проявить себя с наилучшей стороны и получить постоянную работу.

Мэллори вздохнула, избыточная сексуальность скатилась с нее.

– Жаль. Хотя я продолжаю думать, что вам есть что ей предложить. Я говорю не о работе. – Она повернулась и вышла из комнаты.

В «Старбаксе» Айви взяла кофе из рук бармена, которому на вид было лет двенадцать, и вернулась за стол. Они специально встретились не в Клермонте, а в городке Даймонд-Бар. Меньше шансов наткнуться на знакомых. Делалось это ради того, чтобы клиентка могла чувствовать себя более комфортно. Здесь, за угловым столиком в дальнем конце полутемного кафе, Айви явно не хватало очарования любимого кофе-шопа ее родного города. В этом местечке стандартные круглые столики и стулья, производящие назойливый шум, наводили на нее тоску. Народу в кафе было немного – человек шесть-семь.

– Значит, вы сможете отыскать деньги? – с надеждой спросила Бет Лоренс, нервно комкая в руке бумажную салфетку.

– Да, думаю, смогу. – Айви сделала глоток кофе и продолжила: – У меня есть имя и фамилия вашего мужа, его дата рождения, номер полиса социального страхования и названия банков, в которых, по вашим сведениям, у него имеются счета. Я уверена, что смогу найти то место, где он прячет деньги, на которые играет в казино. Если таковые еще остались, – осторожно добавила Айви. У Бет от волнения побелели губы.

– Не могу поверить, что он так со мной поступил. Эти деньги должны были пойти на оплату первого взноса за дом. Когда умерла мама, мне было так горько, я чувствовала себя такой усталой и измученной, что просто взяла и положила деньги, доставшиеся мне по наследству, на наш банковский счет. А потом ни разу не проверила, там ли они. Я вообще ни о чем таком не думала, пока не прослушала ваше шоу.

Та же история, только лица разные. Женщины, выйдя замуж, не считают нужным проверять судьбу своих накоплений, слепо доверяют мужчинам.

– Не расстраивайтесь раньше времени, Бет. Глаза Бет наполнились слезами.

– Я не могу этого вынести! Он лгал мне, лгал всем, лгал и лгал, а я все оправдывала его, верила ему. – Бет опустила глаза и принялась собирать обрывки салфетки в кучку. – Я сама виновата… Я была такой глупой, такой наивной.

– Бет, мы все совершаем ошибки. А когда исправляем их, то становимся сильными.

Женщина посмотрела на Айви и решительно расправила плечи.

– Я знаю. Просто я злюсь из-за того, что позволила так себя провести. Что так все запустила. Мне ведь нечего терять, потому что я не должна вам платить, пока вы не найдете деньги, верно?

Айви открыла было рот, чтобы ответить, но тут услышала незнакомый голос:

– Привет! Вы звезда этого знаменитого шоу, «Экономик секс хекс», верно? Меня зовут Синди Мэнсон, и я ваша страстная поклонница.

Айви, вымучив улыбку, взглянула на женщину. На ней был темный брючный костюм, а вместо традиционной дамской сумочки в руках она держала сумку, как у Моники Левински. Женщина широко улыбалась. Мужчина, с которым она зашла в кафе, стоял у прилавка и в ожидании, когда подадут заказанное, говорил по мобильному телефону. Завершив разговор, он огляделся и подошел к своей спутнице:

– Мы опаздываем, и наши клиенты с нас три шкуры сдерут. Сколько времени надо, чтобы приготовить два кофе?

– Джоэл, это же Айви Йорк! Та, что ведет шоу, объясняющее, как не дать мужикам себя обмануть. – Женщина обернулась к Айви и добавила: – Мы слушаем ваше шоу, когда едем в машине.

Айви догадалась, что имеет дело с продавцами, выезжающими на дом к клиентам.

– Надеюсь, вам нравится.

Джоэл презрительно хмыкнул.

– Она слушает всякий мусор. Я бы не стал пользоваться советами той, кого уволили с работы после такого скандала.

Айви услышала, как резко втянула в себя воздух Бет, но сделала вид, что не обратила на это внимания.

– Дело ваше. Приятно было познакомиться. – Айви надеялась, что они сейчас уйдут.

– Прими таблетку от злости, Джоэл, – сказала Синди и посмотрела на Айви. – Я последовала вашему совету о кредитных карточках и оставила только одну, а с остальных просто сняла деньги. Я собираюсь купить дом и…

Джоэл перебил ее, со злостью глядя на Айви:

– Как бы там ни было, но чем вам не нравятся мужчины? Какие-то проблемы?

– Поверьте, Джоэл, у меня с мужчинами никаких проблем нет. Проблемы есть с плохими мальчиками, которые маскируются под взрослых мужчин. И начинают хамить, если их кофе не готов к тому моменту, как они отключают свой сотовый.

Джоэл злобно сощурил свои голубые глаза.

– Ну и наслаждайся своим вибратором, цыпочка. Ни один мужчина не захочет прикоснуться к такой ледяной суке, как ты. – Он повернулся, промаршировал к прилавку, забрал два кофе и вышел за дверь. Синди вздохнула и покачала головой.

– Извините. Я очень сожалею об этой сцене. Просто я хотела сказать, как мне нравится ваше шоу.

– Спасибо, – сказала Айви. – Мне действительно было приятно с вами познакомиться.

Когда Синди ушла, Бет сказала:

– Айви, с вами часто такое происходит? Я имею в виду: мужчины часто бывают так грубы с вами?

– Территориальный инстинкт, – сквозь зубы процедила Айви.

– Должно быть, вам бывает трудно.

Айви сама не знала, трудно ли ей, а если трудно, то насколько. Знала она одно – надо работать, надо идти дальше. Все это здорово изматывало, но иного выхода не было. Самой собой она могла быть только тогда, когда работала в своем доме, украшала его, оформляла по своему вкусу.

– Такая работа. У каждого хлеба есть корка. Но в последнее время популярность осложняет мне жизнь. – Айви взяла у Бет диск с информацией о ее муже. – Приходится путать следы, чтобы просто встретиться со своими клиентами.

Бет наклонила голову, пристально глядя на Айви своими яркими зелеными глазами.

– Тогда зачем вы продолжаете этим заниматься? Я понимаю, звездой быть престижно, и все же, может, это не ваше? Может, вам стоит покончить с этой работой? После того, как вы покончите с моим делом, – с улыбкой добавила она.

Айви поднялась.

– Мне нравится проводить финансовые исследования. Я свяжусь с вами, как только у меня будет для вас информация.

Айви подошла к машине, собираясь возвращаться в Клермонт, когда зазвонил ее мобильник.

– Люк? Что случилось?

– Звонил электрик. Предупредил, что будет у вас дома в три часа согласно договоренности. Что-то на счет установки потолочных вентиляторов. Вам это о чем-то говорит? Я спрашиваю, потому что у вас в расписании ничего об этом не записано.

– Черт! Мама договорилась с ним по моей просьбе. Это один из ее субподрядчиков. Она мне говорила, но у меня совершенно вылетело из головы. Я устанавливаю потолочные вентиляторы, и он должен проверить всю электрику в доме. Я должна ему все сегодня показать и подписать смету работ. – Айви села в машину и выехала на шоссе, пытаясь вспомнить, не забыла ли она чего-нибудь еще. – Вы можете ехать домой, Люк. Я вечером заеду в офис и поработаю над завтрашней программой.

– Вообще-то мне бы надо было с вами еще кое о чем переговорить. Не возражаете, если я заскочу к вам сегодня вечером, когда закончу все дела на станций? И я бы мог занести вам файл завтрашнего шоу.

Айви обдумала его предложение.

– Хорошо. Увидимся вечером.

Глава 3

Мэллори положила трубку. Она созвонилась почти со всеми субподрядчиками, которые должны были проводить ремонтные работы на станции. Работы будут вестись в основном ночью, когда передачи не транслируются. Так будет немного дороже, но зато дело будет сделано быстрее, так что в конечном итоге выйдет дешевле.

Айви это понравится. Ей вообще нравятся цифры.

Мэллори поморщилась, вспомнив, как дочь застукала ее с Трипом на кухне радиостанции. Но Трип так ее хотел. Как могла она объяснить своей умненькой, красивой и продвинутой дочери, что горячие парни заставляют ее ощущать себя… сексуальной и стоящей. Ведь тогда она чувствует, что живет.

Господи, ей сорок семь, до смерти еще далеко! Кровь в ней еще играла, она любила повеселиться, потанцевать. Но Айви со своим нытьем заставляла ее…

Дверь в офис Мэллори распахнулась. На пороге стоял высокий стройный мужчина в темных брюках и дизайнерской рубашке. У него были глаза небесно-голубого цвета и волевое лицо.

– Должно быть, вы Мэллори Йорк.

Мэллори словно что-то кольнуло. Она почувствовала интерес к этому мужчине. Мэллори встала, давая незнакомцу возможность полюбоваться ее фигурой в облегающем свитерке и короткой юбке, и сказала:

– Да. Я могу вам чем-то помочь?

– Вообще-то я пришел, чтобы помочь вам. – Он открыл маленький кожаный дипломат и достал визитку.

– Арнольд Стерлинг, частное бюро расследований «Стерлинг инвестигейшнс».

Мэллори побледнела, ее интерес к незнакомцу сразу угас.

– Понятно. – Она протянула руку и взяла карточку. – Вы собираетесь переоформить офис? – Трип. Этот сыщик оказался здесь, вероятно, из-за междоусобной войны между Трипом и его экс-супругой. На Мэллори навалилась внезапная усталость. Почему она вечно позволяет затаскивать себя в чужие склоки?

– Знаете, а это не такая уж плохая мысль. У меня действительно есть для вас работа. Но сегодня я здесь, чтобы предупредить вас о другом человеке, который тоже занимается расследованиями. О Люке Стерлинге.

– Предупредить меня… – Люк Стерлинг. Это имя она уже где-то слышала. – О Люке… О! – Новый персональный помощник ее дочери. Мэллори взглянула на карточку, что держала в руке. Выводы были очевидны. – У вас с ним одна и та же фамилия.

Гость пренебрежительно скривил губы.

– Мы двоюродные братья. Обычно мы держимся друг от друга подальше. Но когда я узнал, что Люк подцепил на крючок вашу дочь, ведущую ток-шоу…

Мэллори угрожающе наклонилась. Она начинала злиться.

– Люк работает на мою дочь.

– Так вот, значит, какая у него легенда? – с сожалением в голосе произнес Арнольд.

Мэллори прищурилась. За дочь она готова была драться насмерть.

– Арнольд, чего вы хотите? Их взгляды встретились.

– Мой двоюродный брат специально внедрился на радиостанцию, где работает ваша дочь. Он частный детектив. А еще он известен как Человек-Легенда…

В голове у Мэллори загудело от ярости. Человек-Легенда! Чего он добивается? Возможно, это бывшая жена Трипа наняла его, чтобы нашел статуэтки? Но тогда зачем, спрашивается, он стал наниматься к Айви? Мэллори постаралась сконцентрировать внимание на том, что говорил Арнольд:

– Боюсь, он собирается использовать вашу дочь для какого-то рекламного трюка. Известно, что она его недолюбливает. Она ясно давала это понять в своих передачах. Соблазнив ее, он сможет ее шантажировать, угрожая открыть этот факт журналистам, что в конечном итоге разрушит ее репутацию.

Каков негодяй этот Люк Стерлинг! Но и Арнольд вызывал у Мэллори определенные подозрения.

– Почему вы рассказываете все это мне, а не моей дочери?

Арнольд вздохнул.

– Люк убийственно влияет на женщин. Они поддаются его обаянию. Он умеет казаться им таким, каким они хотят его видеть. И понимают, кто он такой на самом деле, когда уже бывает слишком поздно. Я сомневаюсь, что ваша дочь стала бы меня слушать.

В его словах был резон. Люк стоял у Мэллори перед глазами: эдакий обаятельный увалень в одежде словно с чужого плеча, с этим хвостом в стиле хиппи, в конторских очках. С его искренним стремлением угодить Айви своей работой. О да, он казался мужчиной именно того типа, который мог завоевать доверие ее дочери. Вот ублюдок! Ни за что она не позволит ему обмануть Айви и навлечь на нее бесчестие.

– У вас есть доказательства?

– Да, есть. Интернет у вас есть?

Мэллори села в кресло и включила компьютер.

Арнольд обошел вокруг стола и, встав у Мэллори за спиной, помог ей выйти на сайт светской хроники. Склонившись к ее уху, он прошептал:

– Вот он, видите? На фото под заголовком: «Человек-Легенда пойман». Это и есть Люк.

Мэллори почувствовала запах душистого одеколона Арнольда, но этот запах не произвел на нее никакого эффекта. Все внимание Мэллори было сосредоточено на фотографии. Действительно, если снять с Люка очки и одеть нормально, постричь и привести в порядок волосы, то он будет как две капли воды походить на Человека-Легенду с фотографии. Да, это он. Этот крысиный ублюдок.

Теперь Мэллори была уверена в том, что этот Люк охотится за фамильными драгоценностями Трипа и использует Айви, чтобы до них добраться. Но ведь Айви-то о них и понятия не имела!

– Айви я беру на себя, – процедила Мэллори. Арнольд взглянул Мэллори в глаза.

– Вашей дочери повезло, что у нее такая мать. Могу я сегодня пригласить вас на ужин? В какое-нибудь приятное местечко, достойное такой красивой женщины, как вы?

Мэллори откинула голову, но тут вспомнила, что дома ее ждет мужчина. Кроме того, ей надо было предупредить дочь.

– Простите, у меня…

Дверь распахнулась.

Арнольд выпрямился, и Мэллори стремительно обернулась, уставившись на Айзека Кейна. Ох! Айзек в свое время был ее клиентом. Она оформляла по его заказу принадлежащий ему викторианский особняк. Потом он пару раз приглашал ее поужинать. Но Айзек не был мужчиной ее мечты. Он вообще не принадлежал к тому типу мужчин, которые нравились Мэллори Йорк. Он был… старый. Непривлекательный. Адвокат! Почти лысый. Мэллори знала этот тип мужчин: им нравилось держать женщину под контролем. Возможно, окружающие считали его милым, несколько консервативным, респектабельным и мягким. Но отец Мэллори, которого все так уважали в округе, научил ее разглядеть волка, даже если он рядится в овечью шкуру. По собственному опыту она знала, что мужчины типа Айзека Кейна в общении с близкими являют полную противоположность тому, что видят в них посторонние. Именно такой мужчина может назвать шлюхой собственную дочь и ударить ее. Мэллори свернула окно, чтобы Айзек не увидел изображения Человека-Легенды на экране. А то, чего доброго, решит, что она собирается его соблазнить, и примется ее в этом обвинять.

– Айзек, разве у нас назначена встреча?

Айзек перевел взгляд своих умных и по-собачьи обаятельных карих глаз на Арнольда.

– Да нет, просто заскочил узнать, не хочешь ли ты прихватить что-нибудь на ужин и провести вечер у телевизора.

Мэллори гордо вскинула голову.

– Не могу. Я сегодня работаю.

Айзек подошел к столу Мэллори, так что край стола коснулся его стрелок идеально отглаженных брюк.

– Ты похудела, Мэллори. Ты вообще ешь что-нибудь?

Мэллори сжала зубы. Она ненавидела эту его способность читать ее мысли и угадывать ее желания. Беспокоиться о ней. Переживать.

– Конечно, я ем. Но девушка должна следить за фигурой. – Мэллори засмеялась и кокетливо улыбнулась Арнольду.

Арнольд тут же отреагировал:

– У вас очень милая фигурка.

С Айзеком произошла мгновенная перемена – из напоминавшего милого щенка добродушного увальня он превратился в акулу, готовую к атаке. Стоило ему бросить один взгляд на Арнольда, как тот опустил глаза и заторопился.

– Поговорим потом, Мэллори. У вас есть моя визитка, так что звоните, если вам что-то понадобится, – сказал Арнольд, поспешно направляясь к двери.

Мэллори закатила глаза.

– Зачем ты это сделал? Он вел себя безупречно!

Айзек ничуть не раскаялся.

– Он вел себя как похотливый кобель. – Опершись ладонями о стол, Айзек буравил ее взглядом. – Ты очаровательная талантливая женщина, а не игрушка из секс-шопа. Ты заслуживаешь лучшего, чем он может тебе предложить.

Мэллори потерла лоб и сказала:

– Уходи, Айзек.

– Что с тобой, Мэл? У тебя голова болит?

Мэллори опустила руку и посмотрела ему в глаза.

– Нет, у меня просто много работы. Уходи, Айзек.

Он посмотрел на экран ее компьютера.

– Что ты прячешь?

– Ничего. Ты мне не отец! Убирайся. – Мэллори и сама слышала, как устало и взвинчено звучит ее голос.

– Мэл…

И эти интонации, эти менторские интонации стали для нее последней каплей. Этот тон слишком явственно напоминал ей о том, что в жизни ее не было ничего глубокого и прочного, кроме, пожалуй, ее дочери. Айви – вот все, что было у нее в жизни. Если задуматься, то что общего такой благовоспитанный, преуспевающий мужчина мог иметь с городской шлюхой? Если она и была ему нужна, то лишь для того, чтобы попытаться ее изменить, исправить, вернуть на путь истинный, переплавить ее в фальшивку, в которой будет убита сама суть того, что составляет личность Мэллори Йорк.

– Убирайся. Я не шучу, Айзек.

Он хмуро смотрел на нее.

– Когда тебе надоест убегать?

– Никогда.

* * *

Когда раздался звонок в дверь, Айви была вся в краске. Взглянув на свои рваные джинсы и символически прикрывающую тело майку, она поморщилась.

– Неплохо для рабочей встречи в среду вечером. – Айви потеряла счет времени. Опустив кисть, она прошла по листам пластика, которым застелила пол, защищая его от краски, к входной двери.

– Она сводит меня с ума.

На пороге стоял не Люк, а Айзек Кейн. Друг, адвокат, защищающий в суде уголовников, и человек с редким терпением. Человек, умеющий ждать. А дожидался он того времени, когда ее мать проявит к нему благосклонность. Но Айзек был уже в годах, и выглядел он на свой возраст. Очки в темной оправе, небольшое брюшко, жалкие остатки каштановых волос на блестящей лысиной голове и убийственная улыбка. Улыбка, которая завоевывала ему доверие маленьких детей и рождала в мужчинах желание выпить с ним пива. Но вот с женщинами… Женщины считали такую улыбку слишком открытой. Слишком честной.

Слишком скучной.

И еще он был безнадежно влюблен в ее мать.

Айзек ворвался в дом. На ногах у него были старомодные мокасины, и – о Боже! – поверх рубашки с галстуком он надел вязаную безрукавку.

– Она что-то замышляет. Я уверен. У нее в кабинете был какой-то мужчина, и они что-то обсуждали, загораживая от меня изображение на компьютере. А потом Мэллори вышвырнула меня из офиса!

Айви оставила входную дверь открытой и проводила Айзека в гостиную.

– Зачем ты так себя изводишь? Сколько женщин сочли бы за счастье с тобой встречаться!

Айзек повернулся и посмотрел Айви в глаза.

– Но я люблю твою маму.

Айви хмыкнула.

– Ты ведь умный человек, Айзек, но, когда речь идет о моей матери, у тебя словно шоры падают на глаза. Ты или, слеп, или глуп. Выбирай.

– Я серьезно, Айви. Но у меня терпение на исходе. – Айзек запустил длинные пальцы в то, что осталось от его шевелюры.

Айви остановилась посреди листа пластика и уставилась на Айзека.

Он выглядел сейчас несчастнее обычного.

– Я серьезно, Айзек. Забудь о моей матери. Она ищет острых ощущений, а не серьезных отношений. Прости, но я не хочу подслащивать тебе пилюлю. – Айзек был мужской версией тех женщин, что звонили на шоу Айви. Те тоже были уверены в том, что способны изменить мужчин, которых любят. Но Айзек отличался от этих женщин тем, что относительно денег он никогда не проявлял легкомыслия. Да и мать Айви не стала бы обчищать его счета с помощью добытых кодов. Но эмоциональный аспект проблемы был тем же самым. Айви было больно смотреть на то, как хороший, надежный человек бросает годы на ветер в ожидании, пока повзрослеет ее мать.

– Она просто напугана.

Айви беспомощно моргнула. Айзек хорошо знал ее мать, возможно, он понимал мать Айви лучше, чем ее дочь. Но Мэллори никогда не изменится.

– Она упряма и намерена оставаться двадцатидевятилетней до самой смерти. – Айви чувствовала, как против ее воли в ней закипает раздражение. Она знала, что Айзек ее поймет. – Она просто не хочет быть взрослой! И никогда не хотела быть взрослой. Она гоняется за каждым парнем с накачанными мышцами и спортивной машиной. Я просто чертовски устала вызволять ее из неприятностей.

Айзек стремительно приблизился к Айви, схватил ее за плечи и заглянул в глаза.

– Тогда не надо ее спасать. Прекрати это делать, Айви. Отпусти ее, дай ей упасть. Черт, я о ней позабочусь.

– Это не выход. Ты не захочешь, чтобы она стала твоей лишь потому, что ей некуда будет деться.

– Я уже почти готов к этому.

Айви осталась невозмутимой.

– Тогда ты совсем не тот, кем я тебя считала. – И это было так на сто процентов.

Айзек боролся с собой секунду или две. Айви видела следы этой внутренней борьбы на его лице, в упрямо сжатых губах, в глазах. Затем он протянул руки, чтобы обнять ее.

– Отпусти ее немедленно.

Айви замерла, услышав этот дрожащий от ярости, угрожающий голос.

Айзек оглянулся на дверь и попытался спрятать Айви за свою спину.

Но Айви разгадала его маневр и, повернувшись к двери, предстала перед Люком. На нем была свободная фланелевая рубашка, одетая поверх футболки с выразительной надписью «Пацифисты за СЕКС», и мешковатые джинсы. Волосы были собраны в тот же дурацкий хвост, а в каждой руке было по пластиковому пакету из супермаркета. Айви смотрела на Люка, но сейчас перед ней был совсем другой Люк. Не тот, которого она знала. Глаза его за стеклами очков из голубых стали серыми, грозными, как грозовые тучи. В том мужчине, что стоял на пороге ее дома, не было ничего от неуклюжего добродушного увальня. Он стоял в боевой стойке, чуть расслабив колени. От пристального взгляда его ничто не ускользало.

– Ты его знаешь? – спросил Айзек, пытаясь заслонить Айви собой.

– Да, он на меня работает, – после некоторой паузы объяснила Айви. Повернувшись к Люку, она сказала: – Что с вами случилось? – И дело было не только в его позе. Он излучал враждебность. Физически ощутимую. Было ясно, что он готов к атаке и, если он нападет, его жертве не поздоровится. У Айви от страха свело живот. От страха и еще от чего-то такого, о чем ей не хотелось сейчас думать.

Люк пожал плечами и сказал:

– Мне показалось, что вам угрожает опасность. Этот парень протянул к вам руки.

Он что, ее защищает? И снова появилось это приятное согревающее чувство. Черт, она, должно быть, надышалась краской.

– Простите нас, – сказал Айзек и потянул Айви за руку на кухню.

– Айви, ты хочешь пойти с ним? – спросил Люк уже с менее грозными интонациями.

Айви оглянулась на Люка.

– Это мой друг. – Айви проследовала на кухню. – Айзек, что на тебя нашло? – Но она и так знала ответ. Дело в ее матери. Это она доводила его до безумия.

Карие глаза Айзека, казавшиеся больше из-за очков, впились в нее.

– Кто он такой? Ты его наняла?

– Это Люк Стерлинг. Ли наняла его с двухнедельным испытательным сроком на должность моего персонального помощника. А почему ты спрашиваешь?

– Хм…

– Что значит «хм»? – Айви, подбоченившись, смотрела на Айзека.

Айзек задумчиво пожевал губами.

– Милая моя, я не знаю, что ты думаешь об этом человеке, но он опасен. Он набросился бы на меня, если бы решил, что я представляю угрозу твоему здоровью. С другой стороны, – почти весело продолжил Айзек, – я понимаю его. Я действительно протянул к тебе руки. Ему это могло показаться угрожающим жестом.

Айви покачала головой. Мужская логика действительно непостижима.

– Он всего лишь принес мне материалы по работе. – Она вспомнила про пакеты в руках Люка. – И еще, вероятно, ужин. Похоже, он любит хорошо поесть. – Люк был крупным мужчиной, и ему, видимо, требовалось много еды.

– Ну, тогда ладно. Раз ты чувствуешь себя с ним в безопасности, я, пожалуй, пойду. – Он наклонился и поцеловал Айви в щеку.

– Подожди, но я вовсе не говорила, что чувствую себя с ним в безопасности.

Айзек улыбнулся.

– Я тебя знаю, Айви. Если бы ты почувствовала опасность, ты бы швырнула в него банкой с краской и вызвала бы полицию, пока он не очухался. – Айзек вышел из кухни.

– Куда ты идешь? – крикнула Айви ему в спину. Айзек действительно был не в себе. Мэллори его до этого довела.

– Пойду обдумывать новый план. Я устал ждать твою мать.

Айви вернулась в гостиную и остановилась возле дивана. Айзек что-то сказал Люку, но Айви не расслышала, что именно, они пожали друг другу руки, и Айзек ушел. Что за план? Что он собрался делать?

Люк закрыл за Айзеком дверь и расслабленной походкой направился в столовую. Он вынул из одного пакета папки и швырнул их на стол. Затем скрылся в кухне. На Айви он не смотрел и не сказал ей ни слова.

Нахмурившись, Айви тоже прошла на кухню. Из второго пакета Люк достал бутылку вина, пару упаковок с салатами и контейнер с лазаньей.

– Спасибо, Люк. Но вы сейчас какой-то странный. В чем дело?

Он обернулся и обжег ее взглядом. Затем пожал плечами и принял самую непринужденную позу.

– Я просто пытаюсь делать свою работу. Мне показалось, что у вас проблемы.

– Вот как? – Что заставляло ее испытывать тревогу? Люк не сделал ничего плохого, он лишь попросил Айзека ее отпустить. Возможно, ее напугал его голос, его грозный тон, а этот взгляд безжалостного убийцы она просто вообразила? Айви решила сменить тему: – А еда зачем?

– Повторяю, я просто делаю свою работу. Раз вы собирались вечером поработать, то наверняка должны были проголодаться. Вчера я не заметил, чтобы в вашем доме было много еды. – Люк окинул ее взглядом – от собранных в конский хвост волос до забрызганных краской ног. – Но у вас, похоже, другие планы. Я оставил файлы на столе. Позвоните мне, если вам понадобится что-то еще.

– Я потеряла счет времени, – сказала Айви в свое оправдание. – Я должна была уже все убрать к этому часу. Сейчас я приберусь, и мы приступим к работе. – Айви повернулась и пошла в гостиную, только теперь полностью осознав, какой у нее непрезентабельный вид.

– У вас есть еще одна кисть?

Айви остановилась возле дивана.

– Конечно. А что?

Люк огляделся.

– Дайте мне ее. Мы закончим гостиную.

– Вы собираетесь помочь мне с покраской? – недоверчиво переспросила она.

Люк подошел к Айви и, глядя на нее, сказал:

– К концу второй недели моей стажировки вы не сможете обходиться без своего личного помощника, то есть без меня. – С этими словами он снял фланелевую рубашку и бросил ее на диван.

Айви открыла рот. Господи! У него были руки чемпиона по бодибилдингу. Жаль, что эта чертова футболка скрывала его плечи и бицепсы. У Айви было странное чувство, что этот плюшевый медведь исчезает, открывая нечто совсем иное. Кого-то совсем другого. Кого-то очень горячего. Сексуального. И опасного. Сексуально опасного.

– Кисть?

Айви с трудом отвела взгляд от его рук, сосредоточившись на дурацкой зеленой футболке, висевшей на нем мешком, словно под ней было нечто бесформенное.

– Да, конечно. Кисть.

Айви протянула Люку кисть. И отдернула руку, словно прикосновение его сухих горячих пальцев обожгло ее. Надо заняться делом. И поскорее.

Айви напомнила себе, что ведь босс – она и это Люк должен за две недели доказать свою состоятельность в качестве работника. Иначе она его уволит.

Через два часа гостиная была готова. Они открыли все двери и окна и включили лампы. Айви жутко устала и проголодалась как волк. Помыв кисти, она потерла уставшую шею и потянулась.

Люк возился на кухне.

– Через пятнадцать минут лазанья будет готова. У вас есть время принять душ.

Он был слишком близко. Айви чувствовала запах его теплой кожи, чувствовала идущий от него жар.

– Отлично! – Айви разложила кисти для просушки и выскочила из кухни. И тут ей стало стыдно.

Люк два часа работал без продыха, помогая ей красить ее гостиную. Они не говорили ни о чем другом, кроме как о работе, о предстоящей программе и о том, что предстояло сделать в ближайшие дни. Она могла бы по крайней мере предложить ему воспользоваться второй ванной комнатой перед тем, как они сядут ужинать. Айви вернулась на кухню и остолбенела.

Люк скинул футболку, стащил с волос резинку и, сняв очки, подставил голову под кран с водой. Мышцы на спине напряглись, рельефно выступая под кожей. Услышав ее шаги, он вытащил голову из-под кухонного крана и обернулся к ней. Струйки воды стекали по его скулам, по шее вниз, по плечам и… Боже, как он был горяч. Горяч словно пожар. Джинсы его сползли на бедра. Айви не могла отвести от него глаз.

– Забыли что-нибудь?

Айви сглотнула вязкую слюну. Сможет ли она говорить?

– Я просто хотела вам сказать, что есть еще одна душевая… – Она замолчала, глядя, как струйка воды стекает по ложбинке между грудными мышцами к плоскому животу. Грудь Люка была слегка припорошена жесткими волосками, при взгляде на которые у Айви зачесались ладони. Наконец она подняла глаза. Без очков он не выглядел уже столь прилежным. Был более волнующим. Сексуальным.

Люк подошел к ней. Медленно, как хищник, выслеживающий добычу.

– Вы хотите, чтобы я потер вам спину, босс?

Господи! Надо срочно взять себя в руки.

– Неуместный вопрос.

Он улыбнулся. Очень понимающе, очень по-мужски.

– Он был вызван вашим взглядом.

Любишь кататься, люби и саночки возить. Айви вскинула голову.

– Я просто удивлена. Вы не показались мне фанатом гимнастического зала. Я думала, что вы находите себе занятия поинтереснее, чем часами пыхтеть и потеть, наращивая мускулы.

Люк сделал еще один шаг к ней и оперся о дверной косяк над ее головой.

– По-моему, вам понравилось то, что вы увидели. Думаю, что вы, возможно, даже захотели бы заняться со мной сексом, но при всей «искренности» этих ваших «разговоров начистоту» со слушателями, которые вы ведете, спрятавшись в изолированной от внешнего мира будке, вы очень боитесь идти на поводу у своих желаний.

– Я всегда получаю то, чего хочу, Стерлинг. Я просто не хочу вас.

Воздух в комнате был заряжен электричеством. Вот-вот грянет гром.

Айви слышала стук собственного учащенно бьющегося сердца. Оно выстукивало что-то вроде «лгунья-лгунья-лгунья».

И тогда Люк сделал глубокий и долгий вдох.

– Значит, вы всегда получаете это, принцесса? Ну то, что хотите?

Люк не спускал с нее глаз. Он медленно отпустил дверной косяк и провел ладонью по щеке Айви.

– Дайте мне знать, если захотите заняться со мной сексом. Пока же я продолжу свою работу. – Он опустил руку и пошел на кухню проверять, как обстоят дела с лазаньей.

Айви понимала, что последнее слово должно остаться за ней.

– Я дам вам знать завтра, не уволены ли вы с работы.

* * *

На следующий день, ближе к концу рабочего дня, Мэллори буквально ворвалась в офис Айви.

– Айви, я должна с тобой поговорить.

Айви подняла глаза от компьютера. Она работала над пятничной программой. Сегодняшний день выдался трудным. Айви старалась максимально занять Люка, чтобы он не торчал с ней в офисе. Ей было очень неловко из-за того, что ее так тянуло к этому персональному помощнику. Сегодня на нем были джинсы, заглаженные со стрелкой, как брюки, и рубашка поло, которая торчала из-под полы его бежевой спортивной куртки. Волосы его были вновь собраны в конский хвост, и очки тоже были на месте.

Кларк Кент вернулся к жизни. И при этом Айви не перестала его вожделеть. От неосуществленных желаний у нее сводило живот. Она была сама на себя не похожа.

– Ты меня слушаешь? – резко спросила Мэллори, прикрывая за собой дверь кабинета.

Айви достала мозги из трусов и тряхнула головой, чтобы отделаться от бушующих гормонов.

– Где ты была весь день? Уже почти пять, мама. У Ли большие планы на эту радиостанцию, и дизайн помещений тоже туда входит. – Несмотря на то что Ли еще не успела поделиться с Айви своими большими планами, Айви знала, что ее начальница действительно хочет, чтобы станция приобрела солидный вид. – Я не хочу подводить Ли. Ты поклялась, что на время забудешь про мужчин, и все силы будешь отдавать работе. Никаких мужчин, – с нажимом добавила Айви. Никаких. Разве что у Мэллори внезапно сменятся предпочтения, и она поймет, что Айзек идеально ей подходит. Вот он не помешает работе матери. Более того, он будет оказывать стабилизирующее влияние на блестящие творческие возможности Мэллори.

– За то, что я заинтересовалась этим мужчиной, ты будешь мне только благодарна. – Мэллори подошла к столу Айви и швырнула на него распечатанную на принтере фотографию. – Взгляни.

Айви взяла со стола листок и внимательно посмотрела на фотографию. На ней был изображен мужчина. На него падала тень, да и изображение было не лучшего качества, скорее всего фотография была сделана камерой мобильного телефона. У мужчины были короткие волнистые волосы и жесткие черты лица. Лицо его можно было бы назвать грубым, если бы не рот: чувственный, с полными губами. И в этом лице было что-то раздражающе знакомое.

– Представь, что волосы у него длиннее и забраны в хвост. И еще нацепи ему на нос очки.

Айви вздрогнула как от пощечины.

– Люк. – Она подняла глаза на мать. – Это Люк? Почему ты мне показываешь этот снимок?

Мэллори присела на край стола, и юбка ее задралась чуть ли не до трусов.

– У меня возникли подозрения, когда я застала его в конференц-зале. Он рыскал по ящикам.

– Рыскал по ящикам? – Айви откинулась на спинку кресла и пристально посмотрела на мать. Мэллори похудела на несколько фунтов, что было верным знаком того, что она вышла на охоту. Пытается подцепить очередного мужчину. – Что все-таки происходит?

Мэллори спокойно встретила ее взгляд.

– Люк и Человек-Легенда одно и то же лицо.

Айви схватила со стола фотографию и уставилась на нее.

– Что ты сказала?

– Ты никогда не считала меня особенно сообразительной в том, что касается мужчин, но на этот раз попала впросак ты, а не я. Ты наняла Человека-Легенду на должность своего персонального помощника.

К горлу Айви подкатил тошнотный ком, оставив во рту мерзкий привкус.

– Люк? Ты в этом уверена?

– После встречи в конференц-зале я начала размышлять. Помнишь ту программу, когда какая-то женщина сказала, будто спала с Человеком-Легендой?

– Ты о том звонке, который оборвался? – Мысли у Айви путались. Но потом ее словно озарило. – Люк то ли вырубил ее из эфира, то ли велел Марле ее отключить. Он сказал, что произошла ошибка, но если он действительно Человек-Легенда, то…

Мэллори победно улыбалась.

– Он не мог пропустить тот звонок в эфир. А вдруг та женщина сорвала бы с него маску? Ты не должна была узнать, кто он такой. Ну так вот. Вчера я порыскала в Интернете и нашла фотографию Человека-Легенды. – Мэллори перегнулась через стол и ткнула пальцем в фотографию, которую побелевшими пальцами сжимала Айви. – Нашлась только одна фотография – эта. На ней изображен он.

Айви видела Люка без очков вчера вечером. На фотографии был действительно он.

Но зачем ему все это? Чего он добивался, делая вид, что хочет с ней работать? Может, он работал на другую радиостанцию, и ему поручили проникнуть в стан конкурентов? Желтая пресса? Айви нахмурилась. Он или охотник за сокровищами, или… Да нет, все это лишено смысла.

– Уволь его, Айви. Он лжет тебе, и ничего хорошего от него ждать не приходится.

Она посмотрела в темные глаза матери и почувствовала, как в ней закипает гнев.

– Ну что же, на сей раз я с тобой, пожалуй, соглашусь. Я уволю его. Но сейчас мне нужно побыть одной. Мне надо подумать.

– О чем тут думать? Ты должна его прогнать как можно скорее.

– Я должна подумать над программой на завтра. Возможно, пришло время раскрыть инкогнито Человека-Легенды.

– Но вначале тебе надо от него избавиться. – Мать ее поднялась, собираясь уходить.

– Куда ты идешь? – спросила Айви.

– Вернусь к себе в офис. Надо сделать еще кое-какие заказы для ремонта и переговорить с субподрядчиками.

– Мама, не завали эту работу.

Мэллори оглянулась уже в дверях.

– Займись Люком Стерлингом, а о своей работе я сама позабочусь.

Айви разом забыла, о чем думала, когда увидела Люка. Тот стоял, опершись ладонью о стол молоденькой секретарши Кэрри, выпускницы колледжа которая подрабатывала секретарской работой на радиостанции. Айви буквально закипела от ярости. Непонятно почему. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы сказать Люку, не повышая голоса:

– Люк, мне надо с вами поговорить. Срочно.

Люк перевел взгляд на свою начальницу.

– Конечно. – И отошел от стола. Айви резко повернулась и направилась в свой кабинет.

Сердце ее колотилось как бешеное, ладони вспотели.

– Закройте дверь, – сказала она, глядя на Люка.

Тот закрыл дверь и повернулся к Айви.

– Проблемы?

– Вы уволены.

Люк шагнул к ней. Плечи развернуты, на лице упрямая решимость.

– На то есть конкретная причина?

Он задал свой вопрос негромко, но тон у него был такой же угрожающий, как вчера, когда он увидел Айзека. Айви заставила себя, не дрогнув, встретить его взгляд.

– Прекратите валять дурака и прикидываться хиппи. Пресса любит вас как Человека-Легенду…

– Вы шутите. Я Человек-Легенда? Бросьте, Айви. Что на вас нашло?

– Хватит, Стерлинг. Вы Человек-Легенда. Но даже если вы не хотите признать правду, вы все равно уволены. Я дала вам две недели, но мне хватило нескольких дней, чтобы принять решение. Убирайтесь. – Господи, она сходит с ума. Вот сейчас, только сейчас она смогла увидеть его насквозь. Разглядеть его истинное лицо под личиной Кларка Кента. Айви не могла удержаться, чтобы не добавить: – Вы внушаете мне отвращение. – Она и сама себе была противна не меньше. Она купилась на его ложь, черт побери!

Люк снял очки и зацепил их за ворот рубашки.

– Это вы мне говорите? – Он засмеялся, смех его был хлестким, как удар плетью. – Конечно, вы хороши, но не настолько уж хороши. Я точно знаю, что вы собой представляете. Однако я готов предложить вам сделку. Дайте мне то, что я хочу получить, и я не стану вас сдавать. – Он широко шагнул ей навстречу и оказался так близко, что носки их туфель соприкоснулись. – Хотя вообще-то я считаю, что ваша симпатичная попка должна сидеть на тюремной койке.

«Что? При чем тут тюрьма?» Ничего не понимая, Айви уставилась в его серые глаза.

– Уходите.

– Я не уйду без статуэток.

О чем это он?

– Стерлинг, я не знаю, о чем вы говорите, но еще секунда, и я вызову полицию, чтобы вас выпроводили из здания.

– Звоните. Я знаю, что статуэтки здесь. Я найду их к тому времени, как приедет полиция. И тогда серебряные браслеты наденут и на вас, и на вашу мамочку и повезут вас с комфортом на заднем сиденье прямиком в отделение.

При упоминании о Мэллори в голове у Айви раздался сигнал тревоги. Под грудью выступил пот. Но Айви не собиралась ни на дюйм сдавать позиции. Еще не хватало, чтобы он почуял ее тревогу.

– О чем вы говорите? – спросила она.

Люк усмехнулся одними уголками своих чувственных губ.

– Шулеру шулера не перехитрить, детка. Я играю в эти игры гораздо дольше вас.

О Боже! Айви охватило весьма неприятное предчувствие.

– О чем, черт побери, вы говорите?

– О нефритовых богинях плодородия и мужской силы. Они стоят больше пяти миллионов долларов, и, поверьте, за такие деньги кое-кто не остановится и перед убийством. Что уже не раз случалось за долгую историю этих вещиц. Но ваша мама…

Айви вытянулась в струнку, чтобы казаться выше.

– Моя мать не воровка! – Нет, Мэллори не была воровкой! Ей не везло с мужчинами, но она никогда не украла ни цента!

Стерлинг приподнял бровь и наклонил голову.

– Ли не была так в этом уверена. Она наняла меня в качестве вашего помощника и знает, кто я.

Ли так поступила? Знакомое, но уже несколько подзабытое отвратительное чувство охватило Айви. От невыносимого стыда и унижения у нее свело живот. Невыносимое ощущение беспомощности.

– Убирайтесь! – Айви осознавала, что кричит, но ей было наплевать.

Несколько лет ушло на то, чтобы научиться жить заново, стряхнуть с себя заклятие тех украденных денег. Все эти годы она работала на износ, доказывая собственную состоятельность. Айви не брала тех денег. Это ее такой обаятельный, такой сладкоречивый мешок с дерьмом Дирк Кемпбелл украл те деньги. И к тому времени как их хватились, Дирк уже был за границей. Айви уволили с работы, и ей пришлось несколько месяцев кряду доказывать свою непричастность к краже.

Но ее вина в том, что случилось, тоже была. Это она по легкомыслию допустила, чтобы Дирк узнал номера счетов и пароли. Айви еще повезло, что ее не стали преследовать по закону.

На губах Люка играла мерзкая улыбочка.

– Вы не можете меня уволить, принцесса. Ваша начальница меня наняла, и я намерен выполнить до конца ту работу, что мне поручили.

Айви сжала кулаки. У нее так и чесались руки вцепиться ему в физиономию и содрать с него эту улыбочку. Но у нее было оружие и посильнее кулаков и ногтей.

– Ошибаетесь. Я звезда на станции. Я приношу Ли прибыль. Если ей придется выбирать между мной и вами, она выберет меня, потому что я приношу ей доход. – Иначе Айви уйдет сама.

Улыбка Люка была холоднее льда.

– Даю вам последний шанс, Айви. Или вы мне помогаете, или я вас уничтожу. И вашу матушку тоже. Вы обе – настоящая угроза всем любителям женщин.

Слезы подступили к глазам Айви, но она скорее умерла бы, чем позволила себе разрыдаться перед Люком Стерлингом, или Человеком-Легендой, как он сам себя окрестил в своем больном воображении. Вчера ей так хотелось поверить в то, что он другой. Но он оказался таким, как все.

– Катитесь к чертям, Стерлинг. Даю вам две минуты на то, чтобы покинуть станцию, после чего я вызываю полицию.

Он выпятил грудь и расправил плечи.

– Вы допускаете ошибку.

Черта с два!

– Одна минута пятьдесят три секунды.

Глава 4

Люк возвращался домой, вернее, в ту маленькую однокомнатную квартиру, где он остановился. Квартира располагалась в пристройке дома. Обычно ее сдавали студентам, которых в Клермонте с его семью институтами всегда бывало в избытке, а жилья на всех не хватало. В пристройку вел отдельный вход, и фактически съемная квартира-студия Люка представляла собой гостиную, совмещенную со спальней, крохотной ванной и маленькой кухней.

Теперь работа стала его личным делом, и это было еще интереснее. Люк усмехнулся, натянул черные джинсы и черную футболку, затем зашел в ванную и состриг свою темную шевелюру. Сейчас волосы его стали короткими, как у солдата. Швырнув очки в корзину для мусора, он упаковал в сумку то, что ему было нужно взять с собой: пистолет, нож, ноутбук, телефон и парочку «шпионских игрушек».

Люк решил, что либо Айви, либо ее мать попытаются перепрятать статуэтки, раз они узнали, что он за ними охотится. Люк видел, как Мэллори Йорк уходила со станции, – это было за пару минут до того, как Айви заявила, что увольняет его. У Мэллори в руках не было ничего, кроме крохотной сумочки, так что Люк был уверен, что статуэток при ней не было.

Значит, это Айви. Люк бросил свою поклажу на заднее сиденье арендованной «камри». Он взял напрокат именно эту уродину, чтобы показать Айви свою безобидность. Однако «камри» не так уж и плохо бегала. И теперь, когда он собирался снова стать собой, «камри» не слишком портила его образ «плохого парня». Люк открыл багажник, достал два магнитных значка «Агентство личной безопасности» и нашлепал их на обе дверцы. Затем сел в машину, завел мотор и поехал к дому Айви.

На зеленой улице, где жила Айви, было темно и тихо. Дома светились золотистыми огнями окон. Люк медленно проехал по улице – произвел рекогносцировку местности. Он заметил, что в гостиной Айви горел свет и ее «тойота» была припаркована у подъезда.

Люк объехал квартал и припарковал машину у соседнего с Айви дома. Со своего места он видел ее подъезд, она же не могла увидеть его из окна гостиной.

Где сейчас были статуэтки? У Айви дома? Или она собиралась вернуться на станцию ночью, чтобы забрать их оттуда? А если она вообще не виновна и попала в этот переплет случайно? Люк надеялся это выяснить. Он приготовился к тому, что эта ночь будет долгой.

Часом позже к дому Айви подъехал лощеный черный «лексус», из него вышел мужчина в костюме и направился к входной двери.

Люк насторожился. Он схватил устройство для прослушивания на большом расстоянии, вышел из машины и встал у стены дома. Прижавшись к обшивке стены, он воткнул наушник в ухо и направил антенну устройства на входную дверь дома Айви.

– Мисс Йорк? Меня зовут Боб Харрис. Я узнал о вас от своего друга. Конечно, мне следовало позвонить, но у меня в некотором смысле отчаянная ситуация. Я хочу получить кое-какую информацию о моей жене, и мне настойчиво рекомендовали обратиться именно к вам.

«Интересно, как она поступит?» – подумал Люк. Непохоже, чтобы этот мужчина пришел сюда за статуэтками, скорее, речь шла о ее дополнительном заработке.

В ухо Люка потек медовый голосок Айви:

– Мистер Харрис, что именно вы хотели бы узнать о вашей жене? Дело в том, что я не занимаюсь частными расследованиями.

Люк одобрительно кивнул. Да, она действовала осмотрительно.

Мужчина вздохнул.

– Мне нужно иметь точную картину того, сколько денег моя жена задолжала по кредитным карточкам. Недавно я узнал, что она получает карточки в банке, снимает с них деньги, а карточки от меня прячет.

Люк поморщился.

Мужчина между тем продолжал:

– Я люблю свою жену, но она может нас разорить. – Наступила пауза. Затем он добавил: – Если она лжет мне в том, что касается денег, то о чем еще я не знаю? Я целый день на работе… – Голос его дрогнул, но затем, явно взяв себя в руки, мужчина сказал: – Мне нужно иметь ясную картину того, сколько денег моя жена сняла. Если она прячет эти деньги или у нее какая-то проблема, мне нужно понять, что заставило ее пойти на это. Я доверял ей наши сбережения. Я никогда ей не лгу. Если она собралась меня оставить, я хочу быть к этому готовым.

– Хорошо. Давайте договоримся, что завтра, если вы не передумаете, вы мне позвоните.

Какое-то время было тихо, но Люк слышал шаги Айви. Затем она вернулась.

– Вот моя визитная карточка.

– Спасибо, мисс Йорк. Я завтра вам позвоню.

– Спокойной ночи.

Люк слышал, как тихо закрылась дверь. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и смотрел, как мужчина подошел к своему «лексусу», сел в него и уехал.

Проводив глазами «лексус», Люк вернулся в свою машину. В доме Айви по-прежнему все было тихо. Пару раз поменяв местоположение, Люк наконец припарковался через пару улиц и вышел из машины. Пора пройтись и осмотреться. Район этот был тихим, люди здесь жили предупредительные и, как он успел заметить, относились к Айви покровительственно.

Примерно в одиннадцать часов Люк, сидевший на корточках, прислонившись к боковой стене дома, услышал, как по улице проехала машина. Судя по звуку, машина была старая. Она остановилась метрах в пятидесяти от него. Люк услышал, как тихо хлопнула дверца машины.

Люк тихо поднялся и свернул за угол дома. Он увидел мужчину в черном джемпере с длинными рукавами, черных тренировочных штанах и в темной бейсболке. Мужчина шел прямо на него.

Люк прижался к стене, увитой густым плющом с фиолетовыми цветами. Слух у него был обострен до предела. Он слышал стук собственного сердца. Выброс адреналина многократно усилил его зрение. Кто бы ни был этот человек, он шел с определенной целью, причем старался сделать так, чтобы его не заметили. Без особого, впрочем, успеха.

Покупатель? Люк поймал себя на том, что испытал разочарование. Хотел ли он, чтобы Айви оказалась непричастной ко всему этому?

Люк запретил себе размышлять на столь опасную тему. Он слился со стеной. Мужчина прошел совсем рядом и открыл калитку, ведущую на задний двор дома Айви, прикрыл ее за собой, стараясь не шуметь. Люк усмехнулся – человек явно не был профессионалом. Айви наверняка услышала звук отворяемой калитки.

Что, если то был условный сигнал? Может, покупатель не хотел, чтобы его заметили у парадного входа? Или это был вовсе не покупатель?

Все это и предстояло выяснить Люку. Он бесшумно перелез через забор и оказался на заднем дворе дома Айви Йорк. Люк крался вдоль стены дома, оставаясь в тени, и очень скоро обнаружил, что интересующий его человек пытается открыть дверь, ведущую в гараж.

Дверь широко распахнулась, незваный гость от неожиданности попятился и приземлился на задницу. Над ним стояла Айви.

– Какого черта ты тут делаешь?

Люк метнулся в тень, но глаз с Айви не спускал. Господи, при виде ее кровь закипела в нем и прилила к причинному месту. И неудивительно. На ней из одежды была лишь короткая черная майка и шорты, едва прикрывавшие деликатные округлости попки. В лунном свете ее длинные волосы сияли как золото, роскошной волной падали на спину, достигая талии. Она казалась настоящей принцессой. Гордая, неприступная и при этом невыносимо желанная. Люку страшно хотелось прикоснуться к ней, приласкать ее, ощутить все пять футов семь дюймов ее изящного, пленительного тела.

– Айви! – Мужчина попятился. – Не брызгай на меня!

Не брызгать? Люк с усилием переключил мозги. В левой руке Айви держала баллончик с перцовым аэрозолем, и палец ее уже был на кнопке. «Умница», – одобрительно подумал Люк. В другой руке у нее был телефон или что-то похожее на него: что именно, Люк не разглядел.

Айви сердито уставилась на мужчину.

– Ты пытался вломиться в мой дом! Почему бы мне не брызнуть тебе в глаза?

Мужчина встал на колени и неуклюже поднялся на ноги.

– Брось, Айви, я просто заскочил тебя навестить. Почему ты так со мной обращаешься? К тому же мы с тобой оба знаем, что этот дом должен был быть моим.

Ладно, с этим он потом разберется. Но кто же это такой, черт возьми?

– Уходи, или я вызову полицию, – сказала Айви.

– Вызывай. И я всем расскажу, что ты сдаешь полиции собственного отца.

Люк присвистнул. Вот это да! Ее отец? Насколько было известно Люку, отец не принимал участия в жизни Айви. Даже в свидетельстве о рождении Айви Йорк его имени не было.

– Кто там?

В голосе Айви слышался неподдельный страх. Черт, он себя выдал. Люку ничего не стоило смыться втихую, но не мог же он бросить Айви в беде, оставив наедине с мужчиной, который явно не был здесь желанным гостем. Этот мужчина мог быть или не быть ее отцом, но он пробрался к гаражу Айви явно не затем, чтобы поздравить ее с днем рождения.

– Это я, Люк Стерлинг. – Люк вышел из тени под лунный свет.

Глаза Айви широко раскрылись, а палец на кнопке баллончика с перцовым спреем дрогнул.

– Что вы тут делаете?!

Люка раздражало то, что она его боится.

– Спокойно, Айви. Я видел, что этот тип собирается проникнуть в ваш дом, и решил за ним проследить. Я хотел лишь убедиться, что он не причинит вам зла.

– Ну да, так я вам и поверила. – Айви сдвинула брови. – Пожалуй, я все же вызову полицию, чтобы забрали вас обоих.

– Дай мне немного денег, и я уйду сам, – предложил тот, кто называл себя ее отцом.

Люк смотрел на Айви. Он видел, как она сжала губы при его словах, как поникли ее плечи. Боль. Люк знал, что это такое, и понимал, с чем имеет дело, когда видел ее в других. Наконец Айви подошла к мужчине и бросила к его ногам зажатые в руке банкноты.

Тот стал торопливо собирать банкноты с земли.

– Что вы делаете? – возмутился Люк. – Зачем вы даете ему деньги? – Он шагнул к мужчине.

– Не надо! – крикнула Айви.

Мужчина встал, сжимая в руках мятые доллары.

– Послушай ее. Айви не любит, когда на нее давят. Она моя должница и знает об этом.

Люк сделал еще шаг к мужчине. Теперь он явственно ощущал идущий от него кислый запах пива.

– Она хочет, чтобы вы ушли. – Люк схватил мужчину за плечо и потащил к калитке.

– Не трогайте его. – Айви шла за ними, неслышно ступая босыми ногами.

Люк выдворил мужчину за калитку и плотно прикрыл ее. Затем обернулся к Айви.

– Он действительно ваш отец?

– Грег Бимен. Мой счастливый папочка.

Темно-голубые глаза ее освещала луна, да так ярко, что Люк, казалось, сумел заглянуть ей в самую душу. Маленькая девочка, мечтавшая иметь настоящего папу, а не жалкого пьяницу, который, очевидно, и отцовства своего никогда не признавал. Люк сознательно подавил в себе сочувствие. Его работа состояла в том, чтобы найти статуэтки, а значит, ему следовало выяснить, кем на самом деле являлась Айви Йорк.

– Вы выглядите по-другому. – Она отошла на шаг. – Что случилось с вашими волосами?

Люк наблюдал за ней. Айви пристально смотрела на него. Похоже, она разглядела в нем того, кто скрывался под маской простоватого клерка, под маской, которую он сам придумал и создал.

– Я их остриг.

– Вы другой. Пугающий.

Нет, она так и не поняла, какой он.

– Возможно. Со стороны виднее.

Айви отступила еще на шаг.

– Кто вы?

– Люк Стерлинг, частный детектив. Бывший военный. И сейчас моя основная задача состоит в том, чтобы найти статуэтки и переиграть вас в вашей игре. Но пугаться меня не стоит: солдат никогда не обидит женщину.

– Так вот почему вы здесь! Вы думаете, что эти статуэтки у меня. – Айви рассмеялась. – Вы идете по ложному следу. И в вашей теории есть несколько серьезных неувязок. Я даже ничего не знаю об этих нефритовых безделушках.

Черт, она была сообразительна. И это его интриговало.

– Еще как знаешь, детка. Твоя мать уговорила этого никчемного дурачка Трипа их выкрасть. Затем он передал их твоей матери. Она спрятала их на радиостанции, а теперь все, что вам нужно, – это найти покупателя.

Айви натянулась как струна при упоминании о матери и Трипе.

– Моя мать не воровка!

Люк видел, что Айви дрожит. Лицо ее горело, соски отвердели и восстали под тонкой тканью майки. Она сделала глотательное движение, пытаясь взять себя в руки. От всего этого Люк испытывал странное чувство беспомощности, объяснения которому он не находил. Он взял Айви за руку и подвел к гаражу.

Айви остановилась у двери.

– Что вы делаете? Немедленно отпустите меня!

Черта с два!

– Я провожу вас в дом и проверю замки. – Да, звучит вполне убедительно. Словно у него действительно был обдуманный план.

– Я не пущу вас в дом!

Люк приподнял бровь.

– Не доверяете себе? Я был у вас в доме не один раз, принцесса. Пока что я до вас пальцем не дотронулся, а значит, на мой счет вы можете быть спокойны. Выходит, вы беспокоитесь о том, как бы самой не сдать позиции.

– Такой несусветной чуши я еще не слышала.

Они вошли в гараж. Люк поздравил себя с маленькой победой. Своей короткой речью он убил сразу двух зайцев: напомнил Айви, что она доверяла ему на протяжении по крайней мере двух дней кряду, и пробудил в ней желание доказать ему, что он в ней ошибся. Да, он действительно был безжалостным сукиным сыном. Люк оглядел гараж на две машины. На полках располагались разнообразные инструменты и банки с краской, у стены стояли козлы. Неудивительно, если вспомнить, что в доме шел ремонт. Он повел Айви к двери в дом.

Айви включила свет, и Люк увидел, что они находятся в коридоре первого этажа. Справа от него была спальня, слева – ванная комната. В конце коридора виднелась лестница, возле которой располагалась большая комната, что-то вроде холла, из которого вел еще один короткий коридор с дверями. Вероятно, там была еще одна спальня.

– Здесь есть другие выходы из дома?

Айви покачала головой, и ее длинные волосы качнулись из стороны в сторону. Айви высвободила руку и пошла наверх.

Поднявшись на следующий этаж, он увидел, как Айви прошла к парадной двери. Люк не спешил подходить к ней. Он ждал, что она ему скажет. И дождался.

Айви обернулась:

– Вы немедленно уйдете.

Еще чего. Мучимый любопытством, он подошел к ней и спросил:

– Зачем вы дали денег отцу?

Она отвернулась.

– Не ваше дело, Стерлинг. Уходите!

Она страдала. И это делало ее уязвимой. Люк решил воспользоваться ее слабостью. Он протянул руку и прикоснулся к плечу Айви. Он едва не забыл, зачем все это затеял, когда прикоснулся к ее теплой гладкой коже.

– Я волнуюсь за вас. Сначала на вас нападает парень с ножом, потом ваш отец пытается пробраться к вам в дом, словно вор среди ночи. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Позвольте мне вам помочь.

Она подняла на него глаза.

– Не прикасайтесь ко мне. И не пытайтесь меня очаровать. Все, что вам от меня нужно, – это статуэтки, которые, как вы думаете, находятся у меня.

Люка пронзило желание. И еще что-то, чему он не мог подобрать верного определения. Он осторожно провел кончиком пальца по обнаженному плечу Айви.

– Ошибаешься, крошка. От тебя я хочу большего, чем эти чертовы статуэтки.

Она презрительно фыркнула.

– Вы действительно настолько примитивны или так плохо играете? Вы и вправду считаете себя неотразимым? Вам что, никогда не отказывали? Вам захотелось заняться сексом – так зачем откладывать? Для вас удовлетворение этой потребности мало чем отличается от удовлетворения иных физиологических потребностей организма. Подумаешь, великое дело.

– А для вас это не так?

От Люка не ускользнуло то, как напряглись ее соски под тонкой тканью майки. Ее влекло к нему, он это видел. Люк пододвинулся чуть ближе.

– Вы меня не за того принимаете, Айви. Я не тот плохой мальчик, от кого, по вашему авторитетному мнению, стоит ждать беды тем дамам, что звонят к вам на передачу. Я уже давно не мальчик. – Пожалуй, с шестилетнего возраста.

Айви закатила глаза.

– Вы обманывали меня, чтобы получить то, что вы хотите.

– Я этого не отрицаю. Я действовал под прикрытием и вынужден был лгать. И продолжал бы лгать вам, если бы это приносило плоды. Но такой прием не сработал. И теперь мы пойдем по другому пути.

– И по какому же?

– Теперь нашим девизом будет честность. – Люк погрузил пальцы в копну ее волос на затылке и сделал несколько массирующих движений, разминая напряженные мышцы шеи Айви. Желание переросло в острую потребность. – Я охочусь за этими статуэтками, но если у вас их нет, то вам нечего меня опасаться.

– Вы используете тему секса, чтобы мною манипулировать. Вам нравится сознавать, что вы внушаете желание, и вам сейчас совершенно наплевать, есть у меня статуэтки или нет, – напрямик заявила Айви.

– Если бы для того чтобы заполучить статуэтки, мне пришлось бы переспать с женщиной, я бы с ней переспал. Признаюсь, я не вижу в этом ничего предосудительного. – Люк наклонил к ней голову. – Но сейчас я с вами честен – я хочу вас. Не статуэтки, а вас. Секс доставит удовольствие нам обоим – ради этого люди им и занимаются. Но это ничего не меняет, я все равно собираюсь найти статуэтки.

– Тогда ищите их. Прямо сейчас. Идите, найдите их и оставьте меня в покое. – Айви смотрела на Люка, но при этом не отталкивала и не пыталась распахнуть перед ним дверь.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я уходил, принцесса.

Она откинула голову, заставляя его взглянуть ей в глаза.

– Вы действительно думаете, что одного вашего поцелуя достаточно, чтобы я прыгнула к вам в кровать? Вам кажется, что вы можете сделать былью ту сказку, что сами о себе сочинили?

– Есть только один способ это выяснить. – Люк накрыл ее губы своими губами.

Айви стояла неподвижно, опустив руки и сжав кулаки. Она словно хотела доказать им обоим, что невосприимчива к той взрывной химической реакции, что уже шла полным ходом.

Люк принял вызов. Ладонь его соскользнула с шеи Айви, пальцы погрузились в шелковистую копну ее волос. Другой рукой он обнял ее и прижал к себе.

Айви сопротивлялась не больше секунды, затем обмякла и тихо вздохнула. Губы ее раскрылись, она откинулась на руку Люка и обняла его.

Капитуляция? Господи, как он на это надеялся. Затем язык ее коснулся его языка, и в нем взыграла похоть. Кровь шумела у него в ушах, наполненный кровью член подскочил и задрожал. Он протолкнул язык глубже, он вбирал в себя вкус Айви, ее запах, такой настоящий, такой возбуждающий, что он забыл о статуэтках, о работе, о ее отце… Весь мир сжался для него до размеров той женщины, которую он держал в объятиях.

– Нет! – Айви дернулась всем телом, пытаясь высвободиться.

Она закрыла рот ладонью, дымка желания в ее глазах уступила место решимости, даже гневу. Она схватилась за дверную ручку, дернула ее на себя и твердо сказала:

– Вам пора уходить.

Что, черт возьми, на нее нашло? Люк протянул к ней руку. Он хотел прикоснуться к ней, наладить контакт.

Айви ударила его по руке.

– Уходите, – сказала она, хмуро глядя на него.

Черт, у него все так хорошо получалось. Он уже почти соблазнил ее.

– Айви, вам понравился поцелуй не меньше, чем мне.

Не лгите.

Айви убрала волосы с лица.

– И что с того? Я не позволяю гормонам думать за себя, Стерлинг. Вы просто очередной «плохой парень». По десять центов за дюжину.

Ах, вот, значит, как! Она крепкий орешек, в этом ей не откажешь. И это делало Айви в глазах Люка еще интереснее. Еще сексуальнее.

– Кто из нас двоих хуже? Вы не гнушаетесь тем, чтобы вовсю эксплуатировать расхожее представление о «плохих парнях», рассчитывая получить то, что вам нужно. – Она достаточно часто упоминала Человека-Легенду в своих шоу, чтобы подтвердить проповедуемые ею догмы. А заодно в очередной раз напомнить всем, кто желает слушать, о том, какой он ублюдок, хотя сама даже ни разу с ним не встречалась.

Айви прищурилась.

– Вы предлагаете мне переспать с вами, чтобы потом вы от меня отстали?

Люк покачал головой.

– Я не отступлюсь, даже если вы займетесь со мной сексом.

И снова это презрительное фырканье.

– Господи, как вы меня достали. Просто поверить не могу, что все эти полоумные тетки купились на ваш блеф. Вы мне куда больше нравились в обличье Кларка Кента.

Люк не удержался и рассмеялся. Айви была единственной, кто заставил его сменить амплуа, и, как ни странно, она запала на него даже в этом отталкивающем обличье простофили-увальня. Ее тянуло к нему, будь он хоть Кларком Кентом, хоть Человеком-Легендой.

– Не пугайся, крошка, это все тот же твой персональный помощник, только с другой стрижкой и без очков. – Люк наклонился к ней. – И я вовсе не «плохой парень».

Айви положила руку на косяк. Ее, похоже, забавляло его нежелание признать очевидное.

– Нет? Тогда кто же вы?

– Злодей.

Глаза ее весело блеснули.

– А есть разница?

Айви Йорк была лицемеркой. Этот огонь в ее глазах говорил ему о том, что ей очень даже нравились опасные мужчины. Люк подозревал, что это потому, что глубоко внутри ею двигало все то же стремление преуспеть и выжить, доказав всему миру, что ее не так-то просто сломать. И, отвечая на ее вопрос, Люк сказал:

– «Плохие парни» делают гадости по той лишь причине, что они остаются испорченными мальчишками с членами взрослых мужиков.

Губы Айви дрогнули в улыбке.

– Именно это можно сказать о вас, Человек-Легенда.

Она произнесла «Человек-Легенда» так, словно то было грязное ругательство. Люк придвинулся еще ближе к ней.

– Злодей помнит о деле и доводит работу до конца. – Люк выскользнул в открытую дверь. Пусть обдумает за ночь его слова.

– Эй, Стерлинг!

Он обернулся, и у него перехватило дыхание. Она стояла под фонарем в своем черном топе и крохотных шортах. Грудь ее налилась, соски выступали под тканью, а шорты тесно облегали ее в том месте, куда он мечтал просунуть свой член. Светлые волосы рассыпались по плечам. Черт, она была горячей девчонкой.

– Что?

Улыбка ее была ленивой и чувственной.

– Вы и впрямь легенда… что живет лишь в вашем воображении, – сказала она и закрыла дверь.

Глава 5

Утром в пятницу Люк проснулся в холодном поту. Вся постель его была перевернута. Его тошнило. Он щелкнул выключателем возле дивана. Может, хоть свет избавит его от ночных кошмаров?

Люк присел на край дивана, служившего ему постелью, оперся локтями о колени и потер глаза. Шея и челюсть у него ныли, так сильно он кричал во время кошмаров.

– Господи! – Люк снова потер лоб, затем встал и пошел принимать душ. Он пустил воду, такую горячую, какую только мог вынести. Потом сделал ее еще горячее.

Выйдя из душа, Люк приказал себе сосредоточиться на главном: на решении головоломки с участием нефритовых богинь. Сегодня маски сброшены. Он провалил роль скромного помощника. Но он вернется на станцию как Человек-Легенда и сможет убедить Айви и Ли в том, что в их же интересах позволить ему беспрепятственно обыскать станцию. Ли – женщина неглупая и расчетливая. Айви приносила станции, а следовательно, ее хозяйке, живые деньги, и конфликтовать с курицей, несущей золотые яйца, Ли ни за что не станет. Отсюда вывод – она наверняка поручит ему, Люку, уговорить Айви пойти на сотрудничество.

И он сделает все, чтобы она согласилась ему помогать.

Айви остановила машину перед любимым кофе-шопом по дороге на работу. Запах свежеобжаренных кофейных бобов ласкал ноздри. Этот запах отчасти разогнал туман в ее голове. Но лишь отчасти.

У Айви так гудело в голове, что ломило зубы. Она села в машину, поставила картонный стаканчик с кофе в специальный держатель и тронулась с места. Ей не оставалось ничего другого, как надеяться на то, что Мэллори не стала бы связываться с вором.

Мэллори припарковала машину, открыла дверцу и вышла.

Айви заметила, что юбка у матери была неприлично короткой. Такую юбку впору носить не взрослой женщине, а девчонке из группы поддержки бейсбольной команды «Ковбои Далласа». Да и то не в школу, а на игру. Айви знала, что Мэллори была убеждена в том, что для секса она вполне годится, а вот для настоящей любви – нет. Айви прикусила язык, воздержавшись от комментариев, и изобразила улыбку.

– Мама, привет. Ты сегодня рано. – Вполне возможно, что мать вообще не ложилась. Айви знала, что Мэллори, страдающая бессонницей, часто работает над очередным проектом по ночам. Самые яркие и радостные детские воспоминания Айви были связаны с теми ночами без сна, когда Мэллори разрешала дочери помогать ей, и они часами работали вместе и разговаривали.

Мэллори догнала Айви и, поравнявшись с ней, вывела дочь из задумчивости вопросом:

– Почему у тебя такой усталый и помятый вид?

– Не начинай, мама. – Айви глотнула кофе, чтобы взять паузу. Не то она высказала бы матери, что уж лучше иметь помятый вид, чем косить под подростка, когда тебе за сорок. Айви нравился тот стиль, который она для себя выбрала: женственные, мягко облегающие юбки с блузками и жакетами. Она много трудилась, чтобы достичь профессионализма, и одежда была частью образа. Сегодня на Айви была черная юбка с розовыми цветами.

– Ты уволила Люка?

Они даже подошли к входной двери. В отношении Люка Айви испытывала смешанные чувства. Она злилась на него за его ложь, но главным ее ощущением была растерянность. Люк умел целоваться. И перемена в нем ошеломила Айви. Этой ночью он выглядел и как грубый коп, и как… перебежчик из лагеря противника. Свой среди чужих, чужой среди своих. И целовался он… божественно. Айви взяла себя в руки и сказала:

– Да, но я хотела с тобой кое о чем поговорить. Люк заявляет, что идет по следу украденных нефритовых статуэток. – Айви открыла дверь и придержала ее, пропуская мать.

Мэллори вошла и, обернувшись, бросила:

– Он, похоже, темнит. Или копает под нас.

Айви закрыла дверь. Поскольку время выхода в эфир еще не наступило, здесь, на станции, было тихо. Айви заперла дверь на ключ и сказала:

– Все это очень странно, мама. С какой стати ему искать эти статуэтки здесь, на маленькой радиостанции?

Мэллори подбоченилась и исподлобья взглянула на дочь:

– Айви Роуз Йорк, ты в чем это меня обвиняешь?

Айви отчаянно нуждалась в паре таблеток от головной боли. Стараясь не выходить из себя, она как можно спокойнее сказала:

– Мама, я застала тебя с мужчиной всего пару дней назад на кухне радиостанции. Как его зовут? Не Трип, случайно? – Именно это имя назвал Люк.

– Я пришла сюда работать, а не выслушивать твои обвинения. – Мэллори повернулась и пошла прочь на своих безумно высоких каблуках.

Айви шла следом за матерью, еле волоча ноги. Она никак не могла придумать, как повести разговор так, чтобы, не переходя на ругань, получить от матери ответы на мучившие ее вопросы. Айви как раз проходила мимо студии прямого эфира, когда тишину прорезал пронзительный вопль ее матери.

– Мама! – Страх накачал в кровь невероятное количество адреналина. Айви уронила кофе, бросилась бежать по коридору, влетела в открытую дверь кухни и остановилась как вкопанная. Глаза видели картинку, но мозг отказывался анализировать зрительные образы.

В луже темной крови на полу лежал мужчина.

– О Господи! Мама! – Айви подошла к матери. Та, белая как полотно, стояла рядом с телом, не отрывая от него взгляда. – Мама. – Айви дотронулась до руки матери. Кожа у Мэллори была холодной и липкой. – Ты в порядке?

Мэллори медленно повернула голову и посмотрела на Айви.

– Это Трип. Трип Вон. По-моему, он мертв.

Это был тот самый мужчина, с которым Айви застала мать. Здесь, на этой самой кухне. Что она наделала?

– Я вызову полицию.

Айви отпустила руку матери, вытащила из сумочки мобильный телефон и набрала девять-один-один.

Пока она, заикаясь, вводила в курс дела оператора, Мэллори прошла к шкафам. Айви смотрела, как ее мать, опустившись на колени, стала рыться в одном из буфетов. Оператор между тем убеждал Айви выйти из здания, поскольку убийца может все еще находиться внутри.

Айви очнулась.

– Мама! Нам надо отсюда убираться! Пошли!

– Я не могу их найти, – убитым тоном сообщила Мэллори.

– Мама! – Айви бросилась к матери и, схватив ее за руку, попыталась поднять на ноги. – Тот, кто пристрелил Трипа, может все еще быть здесь!

Мэллори подняла глаза на дочь:

– Нет, он ушел. И забрал их с собой.

Черт! До Айви наконец дошло, что искала в буфете мать.

– Значит, они были у тебя? Статуэтки. Господи, мама! Но зачем ты опять? – В ушах у Айви стоял шум, материнская рука выскальзывала из потной ладони. – Что ты наделала?

Наконец Мэллори поднялась на ноги и, сдвинув брови, бросила в ответ:

– Я ему помогала! Они с женой разводились. Нефритовые статуэтки были фамильной драгоценностью Трипа. Он не хотел дарить их бывшей жене! Наверное, это жена его убила, чтобы завладеть статуэтками! – Голос ее дрогнул. – Он действительно мертвый.

Айви смотрела на мать и чувствовала, как тиски страха, того самого, что никогда до конца не отпускал ее, опасно сжимаются. Мэллори в тюрьме. Из-за мужчины. Айви всегда знала, что когда-нибудь до этого дойдет.

– Мама, он украл эти статуэтки! Что ты наделала!

Закрыв рот трясущейся рукой, Мэллори отчаянно замотала головой.

– Нет! Нет, Айви, то была обычная для разводящихся супругов драка за имущество. И это все. Трипа убила жена. Она нашла его и убила. Вот что произошло.

Слезы застилали глаза, жгли горло. Так было всегда – мать рассказывала ей историю, в которую и сама хотела верить. Айви охватила паника. К горлу подступил ком. Как теперь она станет спасать мать?

Айви смотрела, как ее мать ведут к патрульной машине. Неподалеку, на стоянке машин, Ли пыталась успокоить Марлу.

– Марла, дыши глубже. Тебе не надо заходить на кухню. Оставайся в аппаратной и следи за пультом, пока будут прокручиваться записи. Новости должны выйти в эфир, и ты за это отвечаешь.

Зрачки Марлы были расширены, и на пепельно-бледном лице отчетливо проступали веснушки.

– Я не могу. Простите, я просто… Мне нужно уйти. Я не вернусь туда, где убили человека! Даже тело еще не убрали! Он… – Марла зажала рот ладонью и побежала к своей машине.

Ли вздохнула.

– Пойду вызову интерна, а пока мне придется все делать самой.

Айви слышала Ли, но все внимание ее сейчас было сосредоточено на матери. Один из двух копов открыл заднюю дверцу машины.

– Все это очень плохо. И для Мэллори, и для станции, – сказала Ли и направилась к зданию станции. Зазвонил ее мобильный, и Ли приняла вызов.

Айви позвонила своей начальнице и ввела ее в курс дела, как только представилась первая возможность. Тогда же она сообщила, что вместо живого эфира намерена передавать запись. Полиция тем временем будет делать свою работу.

Радиостанция стала местом преступления.

Поскольку тело обнаружили Айви и ее мать, их разделили и допросили по отдельности. Очень скоро Айви отошла на второй план, и полиция сконцентрировала внимание на Мэллори. Теперь Мэллори увозили в участок для дальнейших допросов. Но ее не арестовали… пока не арестовали.

У Айви сердце разрывалось при виде осунувшегося, заплаканного и несчастного лица Мэллори за стеклом патрульной машины.

Ли убрала мобильник в сумку.

– Звонил наш юрист. Он хочет, чтобы перед тем как делать какие-либо заявления, мы проконсультировались с ним. Журналисты раздувают невиданный скандал.

У Айви раскапывалась голова.

– Мне надо ехать в полицию. Я уже связалась с нашим адвокатом, и он будет ждать там. – На самом деле Айзек не был их адвокатом, но Айви была благодарна ему за желание помочь. Он заставил ее рассказать ему все, что она знала, после чего сразу заявил, что встретится с Мэллори в участке и сделает все, что сможет.

Ли положила руку Айви на плечо.

– Я знаю.

Айви посмотрела в глаза женщины, которая взяла ее на работу тогда, когда ее не брал никто. Ли вернула Айви самоуважение и шанс сделать карьеру. Айви хотела помочь своей начальнице, но она страшно боялась за мать.

– Мама не знала, что статуэтки украдены. И она не убивала Трипа Вона.

Карие глаза Ли были полны сочувствия.

– Если ты хочешь помочь ей, Айви, пойди к Люку и поговори с ним.

У Айви от гнева свело мышцы.

– Поговорить с Люком? Он обвиняет мою маму в краже этих статуэток! Он не станет ей помогать. Если бы ты сразу честно сказала мне, с какой целью Люк явился сюда, я могла бы поговорить с мамой и все уладить. Убийства вообще могло не быть! – Господи, она совсем раскисла.

Ли, судя по выражению лица, тоже сожалела о том, что все так обернулось.

– Я не хотела всего этого маскарада, но Люк настоял. И он был прав. Ты бы все равно ни за что не поверила, что твоя мама может быть причастна к краже статуэток. Весь Клермонт знает, как ты к ней относишься. Готова защищать любой ценой.

Айви хотелось возразить, но она подавила искушение. Она действительно горой стояла за мать, О Мэллори ходили всякие сплетни, но мало кто знал, какое у нее на самом деле доброе сердце. Как она любила Айви, как заступалась за нее. Как она боролась за дочь, когда ее хотели у нее отнять. Мэллори была вынуждена изобрести свой собственный способ, чтобы защитить себя от боли. Мать Айви была натурой творческой, свободной, но очень уязвимой. И Айви не могла допустить, чтобы ее матери причинили боль. Переведя дыхание, Айви сказала:

– Я не люблю, когда меня обманывают, Ли. Люк – человек опасный. Ты могла бы меня предупредить, но не сделала этого.

Ли прищурилась.

– Опасный? Он всего лишь выполняет свою работу.

– Он считает, что мы с Мэллори – семейка воров! – А она еще позволила ему себя целовать. Уже зная, какого он мнения о ней, Айви, и о ее матери. И как ее можно назвать после этого?

– Он мне этого не говорил… – Ли огляделась. Возле станции собиралась толпа. Съезжались представители прессы и телевидения. Ли вновь повернулась к Айви. – Послушай, забудь о том, что думает о вас с Мэллори Люк. Как бы там ни было, он первоклассный сыщик. И он действительно напал на след статуэток. Он вычислил, что их спрятали на станции, и оказался прав. Если ты хочешь докопаться до правды, чтобы помочь своей маме, поезжай к нему, если не застанешь его дома, разыщи и уговори помочь тебе.

В Айви боролись противоречивые чувства. В словах Ли действительно была логика. Если они найдут статуэтки, то скорее всего найдут и убийцу, и подозрения с Мэллори будут сняты.

– Вероятно, он уже где-нибудь расслабляется с очередной подружкой. – Айви сейчас чувствовала себя очень и очень одинокой. Несмотря на то что они с Мэллори часто бывали на ножах, никого ближе матери у Айви не было. И она пошла бы на что угодно, лишь бы ее спасти.

Ли сжала плечо подруги.

– Не ищи отговорок, Айви. Пойди и поговори с Люком. Заключи с ним сделку. Заручись его поддержкой в обмен на твою помощь. Обман и недомолвки остались в прошлом, а мама твоя в большой беде.

Ли была верной подругой, но при этом она была еще и деловой женщиной.

– И твоя станция тоже.

– И моя станция тоже, – охотно согласилась Ли. – У нас проблема. Вопрос в том, что мы будем делать: ныть или барахтаться, чтобы выплыть?

Айви не нашла в себе сил для улыбки, но она с благодарностью сжала руку Ли. Ли не случайно стала Айви лучшей подругой.

– Мы будем барахтаться.

Люк мчался домой, готовый снести всякого, кто попадется ему на пути.

Он облажался. Эта «чертовски сексуальная» Йорк так замутила ему мозги, что он упустил статуэтки. Трип Вон был убит прямо на этой чертовой станции, пока он, Люк Стерлинг, выяснял отношения с Айви. Как он позволил такому случиться? Сейчас ему казалось непростительной глупостью решение отправиться на ночное дежурство к дому Айви, вместо того чтобы ночью обыскать радиостанцию.

Он думал не головой, а головкой. Люк не мог припомнить, чтобы с ним такое бывало прежде.

– Дерьмо. – Люк прошел к дивану, сел на него и уставился в пол. Он только что провел битых полтора часа в полицейском участке, объясняя, кто он такой и что забыл в Клермонте. Копы явно были не в лучшем расположении духа.

В дверь его постучали. Люк поднял голову и уставился на белую входную дверь. Еще один коп? Люк резко встал с дивана и распахнул дверь.

– Я уговорила страховую компанию нанять тебя, потому что ты считался лучшим. Как ты мог так обгадиться? – Регина Паркер вошла в квартиру и плюхнулась на диван.

Люк закрыл за ней дверь, прислонился к двери спиной и сердито уставился на владелицу этого дома, активную участницу его проекта «Человек-Легенда» и просто подругу.

– Я пошел по ложному следу.

– По какому именно? – с тревогой во взгляде и в голосе спросила Регина.

– Айви Йорк, – процедил Люк сквозь зубы и добавил: – Я найду статуэтки. – Он понятия не имел, как именно это сделает. Айви была ночью дома, и Трипа она не убивала. А ее мать? Может, Трип обманул их обеих? Интересно, почему он так уверен, что Айви не способна на убийство? Он ведь еще совсем недавно готов был поставить последний доллар на то, что это Айви разработала всю операцию.

Голос Регины с явными нотками отчаяния отвлек Люка от мучительных раздумий.

– Мне нужны эти статуэтки, Люк. Я не могу поверить, что их у меня отняли. – Регина откинула голову на спинку дивана и вздохнула. – Через месяц я отправляюсь в турне, посвященное как раз этим статуэткам. Без нефритовых богинь…

Регина вздохнула и устремила на Люка взгляд своих светло-карих глаз.

– Я не на шутку встревожена, Люк. Эти статуэтки пробуждают в людях самые потаенные желания. Богини плодородия и мужской силы олицетворяют глубинную сущность мужчин и женщин, которая не только сводится к созданию себе подобных, но и является самой основой их существования. И эта глубинная сущность в присутствии богинь трансформируется в некие сильные эмоции – желания, страхи, ревность, зависть, и все эти эмоции проявляют себя, вырываясь наружу. Ты можешь мне не верить, но это правда. Именно этим свойством богинь и объясняется такое количество кровавых преступлений, вплетенных в их историю.

Лицо Регины, заурядное лицо профессора истории сорока с лишним лет, светилось благоговением и любовью. Люк многое повидал в жизни, в том числе и такого, во что бы ни за что не поверил, не став сам свидетелем. Но он не стал развивать тему, а лишь сказал:

– Ну уж что-то точно происходит. – Например, то, что он отправился выслеживать Айви, вместо того чтобы поехать на радиостанцию, как изначально планировал.

Регина подалась вперед. Глаза ее лихорадочно блестели.

– Ты что-то чувствуешь? Что именно?

Люк презирал психоаналитиков.

– Несварение желудка при мысли о том, что у меня стащили их прямо из-под носа.

Регина разочарованно выпрямилась.

– Я говорю серьезно. Если статуэтки на тебя повлияли, то возможно, тебе будет легче их отыскать.

О да! Теперь еще и это выслушивай.

– И как они мне помогут?

– Я не смогу ответить на твой вопрос, пока ты мне не расскажешь о своих ощущениях.

Люк скрестил руки на груди. Он продолжал стоять, прислонившись к входной двери. Сейчас он обдумывал, что сказать Регине. И решил сам задать ей пару вопросов:

– Чтобы испытать эти… хм… настоящие чувства, человек должен прикоснуться к статуэткам?

Регина покачала головой:

– Нет, достаточно находиться поблизости. Но чувства действительно настоящие, потому статуэтки так и опасны.

Люк сболтнул, не думая:

– Я сломал ему руку.

Регина повысила голос: – Что?!

– В тот день, когда я познакомился с Айви, я услышал из-за двери, что в ее кабинете находится мужчина и что он ей угрожает. Я не хотел разрушать свой образ законченного пацифиста, потому решил оказаться как бы случайно между Айви и ножом того парня. Но когда я увидел, что он порезал ей шею… – Люк провел рукой по волосам. – Я взбесился и сломал ему руку. Множественный перелом.

Регина склонила голову набок.

– Нарочно?

– Да.

– А что бы ты сделал, если бы увидел, что мужчина угрожает ножом женщине на улице?

Люк обдумал вопрос.

– Это зависит от обстоятельств, но я бы непременно вмешался. Суть в том, что тут я должен был войти в роль персонажа, который не может обидеть даже мухи. И у меня хорошо получилось: я и из образа не вышел, и дело свое сделал. – Он большую часть жизни только этим и занимался.

– Что еще?

Люк отошел от двери. Пора было заканчивать разговор:

– Я чертовски озабочен. Думаешь, все дело в статуэтках?

Регина встала.

– Да, я думаю, богини пробудили в тебе твои скрытые желания, те, которые ты все время подавлял.

В это время в дверь постучали.

Люк, почувствовав облегчение, вышел из комнаты, открыл дверь – и у него перехватило дыхание.

– Люк, мне надо с вами поговорить, – сказала Айви. Она была бледной, измученной, но сейчас, в этой своей черной юбке с розовыми цветами и в розовом джемпере, она показалась ему даже красивее той, какой он ее помнил.

– Пришли исповедоваться? – Быть настоящей свиньей вошло у него в привычку, так что ему не потребовалось особых усилий для Перехода в свое естественное состояние, тем более что в этой ипостаси он легче мог противостоять влечению к Айви.

– Прошу вас, Люк, выслушайте меня. Это ошибка! Моя мать не знала о том, что статуэтки украдены. Но теперь полиция считает, что это она во всем виновата, что она убила того мужчину!

Хрипловатый смешок вырвался у него из горла.

– Это не моя проблема. – И с этими словами Люк нажал на дверь.

Айви просунула ногу в щель, и дверь ударила ее по плечу. Чуть поморщившись от боли, Айви вскинула голову.

– Вы должны меня выслушать!

Люк готов был поклясться в том, что увидел слезы в ее глазах. Он сжал зубы, отчаянно сопротивляясь желанию прикоснуться к ней, и процедил сквозь зубы:

– Не стойте в дверях, если не хотите, чтобы я сделал вам больно.

– Я в отчаянии. Мне необходимо найти того, кто убил Трипа, и мне нужна ваша помощь. Я помогу вам. Я кое-что умею, например, проводить анализ утечки денег со счетов. И у меня это неплохо получается. Дайте мне доступ ко всему тому, что вам известно о Трипе, и я, возможно, помогу вам напасть на след статуэток.

Вот это уже кое-что. На настоящий момент Люк, по сути дела, не знал, за что зацепиться, и Айви действительно могла бы навести его на правильный след.

Айви продолжала:

– Мне все равно, что вы обо мне думаете, Стерлинг, но я вам нужна. Эти статуэтки пропали – их утащили прямо у вас из-под носа. Если мы будем работать вместе, то, возможно, сможем разыскать и их, и убийцу Трипа. Прошу вас, я должна доказать, что моя мать этого не делала. Я должна. Если ее посадят в тюрьму, я останусь совсем одна.

«Захлопни дверь», – велел себе Люк. Существовала вероятность того, что мать Айви была виновна. Айви отвлекала бы его от расследования, а зачем ему это? Его задача – найти статуэтки. Но Люк не мог заставить себя прогнать Айви. У него не хватало духу бросить ее в беде. Ибо ею двигала любовь к матери, любовь к той единственной семье, что у нее была. Люк не мог отказать женщине, вставшей на защиту своей семьи, когда семья в ней больше всего нуждалась.

Это насчет глубинных, подавляемых желаний.

Люк распахнул дверь.

– Заходите.

Айви сделала шаг и остановилась, увидев в комнате постороннего. Вернее, постороннюю.

Она посмотрела на Регину, затем перевела взгляд на Люка.

– Профессор Регина Паркер. Она владелица украденных статуэток.

– Она вас наняла? Я думала, вас наняла страховая компания.

– Я попросила страховую компанию нанять Люка. Мы с ним знакомы уже давно через сайт «Человек-Легенда».

Айви протянула Регине руку.

– Я сожалею, что статуэтки украли. А теперь еще и убийство произошло. Должно быть, все это для вас крайне неприятно. – Айви глубоко вздохнула и добавила: – Моя мама действительно не знала, что статуэтки были украдены. Трип сказал ей, что они семейная реликвия Бонов и что его жена, с которой он разводится, пытается их присвоить.

Люк презрительно хмыкнул. Регина посмотрела на него.

– Знаешь, все это очень похоже на Трипа.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Люк.

– Трип умел расположить к себе и был наделен даром убеждения. Я и сама поверила в его рассказ о тяжелой судьбе, надвигающемся разводе, о том, что его жена пытается получить доступ ко всем его активам, и согласилась заплатить ему наличными. – Регина смущенно пожала плечами. – Я доверяла ему. Настолько доверяла, что не прятала от него ключи от шкафа, где хранила статуэтки. Я хочу сказать, что он видел, куда я клала ключи после того как запирала шкаф, в котором хранила статуэтки. Вы считаете, что могли бы напасть на след статуэток, проводя проверку счетов? – спросила Регина, обращаясь к Айви.

– Если удастся проследить цепочку, по которой переводились деньги. Начать придется с Трипа. Я думаю, если мы сможем найти статуэтки, то и убийцу найдем.

Настроение у Регины улучшилось. У нее появилась надежда.

– Люк, тебе стоит с ней поработать. Возможно, вы сможете быть полезными друг другу. Необходимо найти статуэтки как можно скорее. В руках дилетанта они могут представлять серьезную опасность.

– Опасность? – спросила Айви, но тут же сама ответила на вопрос: – Конечно, ведь из-за них уже совершено убийство.

Регина кивнула:

– Вот именно. Нефритовые богини имеют власть над людьми. Они выявляют потаенные страсти и желания. Заставляют людей идти на все, чтобы удовлетворить эти свои желания. Статуэтки были изготовлены еще во времена ацтеков, их сделал великий волшебник для того, чтобы с их помощью общаться со своей тайной возлюбленной. Они использовали полюс пространства возле съемных нефритовых сердец, чтобы оставлять в них друг для друга послания. Но однажды сердца украли. Волшебник и его возлюбленная тут же погибли, но статуэтки продолжают жить, выявляя самые потаенные, самые глубокие желания тех, кто ими обладает. История статуэток – это захватывающее сплетение влечения тел, влечения душ и жестоких убийств.

Айви рассказ Регины не впечатлил.

– Вы действительно верите в то, что статуэтки наделены волшебной силой? Что они способны управлять поведением человека?

Люк знал, что думает по этому поводу Айви. Она вчера сказала ему, что гормоны не могут заменить ей мозги. Решения она принимает только после тщательного обдумывания. Она не могла принять как данность то, что какие-то статуэтки буду решать за нее, как она поступит.

– Я безоговорочно в это верю, – ответила ей Регина. – Именно поэтому я беру статуэтки в турне. Разумеется, они будут перевозиться в специальном контейнере, так что их волшебная сила будет под надежным замком. Но мир должен их увидеть. Уверяю вас, если бы вы увидели их своими глазами, вы бы мне поверили. – Регина повернулась к Люку. – Найди их, Люк. Пока не случилась еще одна беда.

Попрощавшись, Регина ушла.

– Вы тоже верите в силу статуэток? – спросила Айви у Люка.

– Я верю в то, что артефакты продолжают жить после того, как их владельцы погибают. Я верю, что они чего-то да стоят. И дело не только в деньгах. – На самом деле Люк просто любил эти вещицы из прошлого, любил их истории, легенды, с ними связанные. Эти неодушевленные вещи продолжали жить своей жизнью, меняя одного владельца за другим. Люку было интересно раскрывать преступления, связанные с кражей таких предметов. Люк словно возвращал им жизнь. Ему нравилось, что замысловатые истории артефактов не обрывались с очередной кражей. Люк не считал себя человеком суеверным и не слишком верил в сверхъестественные свойства, приписываемые некоторым драгоценным камням и прочим драгоценностям. Однако он считал, что предмет, переходящий из поколения в поколение, имеет право на уважение и обладает определенной силой.

Айви, похоже, удивил его ответ.

– А мне казалось, что вы делаете свою работу ради денег и ради женщин.

Люк пожал плечами. Себе он сказал, что ему плевать на то, что она думает.

– Значит, мы будем работать вместе? – спросила Айви.

Люк шагнул к ней.

– У нас проблема, принцесса. Я не исключаю, что ваша мать может быть виновна. И, если так, она отправится в тюрьму. – Что с ним такое? Он должен прежде всего стараться получить от нее всю необходимую информацию по счетам и довести свою работу до конца, а не предупреждать ее заранее. Господи, он никогда так не поступал. Он делал все, что было необходимо для дела, но не объяснял свои позиции тем, от кого ему надо было получить информацию. Никогда.

Айви болезненно поморщилась, но уже в следующее мгновение боль уступила место решимости. Айви вскинула голову и сказала:

– Моя мать невиновна, поэтому такой проблемы нет.

Его на это не купить. Айви любила мать, и, встань она перед выбором, у него не было бы шансов против Мэллори Йорк. Но, если ей нравится играть с «плохими мальчиками», он доставит ей такое удовольствие – пока она будет ему полезна.

– Есть и еще кое-что.

Айви настороженно взглянула на него.

– Что еще?

Люк не стал церемониться.

– Босс здесь я. И отсутствие секса не входит в мои принципы. Вам следует знать, что я вообще человек беспринципный. Вы к этому готовы?

Глава 6

Айви перевела дух и сказала:

– Давайте просто сосредоточимся на поиске статуэток и убийцы.

– Ладно. – Люк скрестил руки на груди. – Каким образом ваша мать оказалась втянутой в эту историю с Трипом и статуэтками?

Он проверял ее, ждал, скажет она правду или нет. Айви заново испытала унижение и стыд. Люк живо напомнил ей о допросах полицейских, когда обнаружилась утечка денег со счетов инвестиционной фирмы, на которую она в то время работала. Что бы она тогда ни сказала, все подвергалось сомнению. Каждый шаг ее вызывал подозрения. Но у Айви не было другого выхода: она должна была пройти через все это вновь, потому что Люк давал ей шанс отвести подозрения от ее матери.

– Мэллори познакомилась с Трипом в баре и стала с ним встречаться. После нескольких свиданий он уговорил ее подержать у себя статуэтки. Как вы уже знаете, Трип сказал моей матери, что они с женой разводятся и что статуэтки – семейная реликвия, на которую его супруга пытается наложить лапу. Он сказал, что эти статуэтки – все, что осталось у него от родителей. И тогда они вместе, моя мать и Трип, решили спрятать статуэтки на радиостанции, чтобы его жена их не нашла.

– Вы верите своей матери. – Это не было вопросом. Айви подошла к уродливому зеленому дивану и присела на его край, глядя на лежащий на полу коричневый верблюжий палас с жестким ворсом. Она догадалась, что на этом диване Люк спит. Мебели в комнате было немного, и была она какой-то невыразительной. Вздохнув, Айви заставила себя сказать правду:

– Моей маме постоянно встречались мужчины, от которых были одни неприятности. Она верила их слезливым историям, и всякий раз отношения заканчивались для нее разбитым сердцем и полным крахом надежд.

– Ах да, те самые «плохие парни», о которых вы так любите говорить в своих шоу.

Айви не стала глотать наживку:

– Что еще вы хотите узнать?

Люк стоял посреди комнаты. Он не садился, не покачивался с пятки на носок, он просто стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за ней.

– А что это за история о трех с лишним миллионах, которые утекли со счетов ваших клиентов?

Айви была готова к этому вопросу, и все равно краска стыда залила ее лицо. Сложив руки на коленях, она попыталась объяснить:

– Три года назад я собиралась в командировку и потому взяла с работы домой свой ноутбук. Ко мне зашел мой парень, Дирк. Он остался до утра и взломал, пока я спала, мою базу данных. И перевел деньги с нескольких счетов. Очевидно, он просто сделал то, что давно спланировал.

– Каким образом он получил ваши пароли?

Айви потерла переносицу. Голова болела.

– К сожалению, я утратила бдительность. Он был рядом, когда я работала дома, и ему удалось узнать мои пароли.

– Вы не настолько глупы.

Айви вздохнула.

– Сейчас уже нет. Но была. Дирк работал брокером в Нью-Йорке, затем он перебрался сюда, на Западное побережье, чтобы начать собственный бизнес консультанта по финансам. У нас было много общего, и мне даже не приходило в голову, что он может украсть несколько миллионов долларов со счетов моих клиентов.

– Вы никогда его не проверяли?

Айви опустила руку и подняла глаза на Люка.

– До того, как это случилось – нет. А потом проверила. Оказалось, что его уволили из нью-йоркской инвестиционной фирмы, на которую он работал. И он никогда не начинал своего дела. Он выуживал у людей деньги, гипнотизируя их своим обаянием, и переводил эти деньги на свои счета. Но то были мелкие суммы. А тут благодаря тому, что я позволила своим гормонам управлять собой, он выудил крупную рыбу. Обчистил счета клиентов и исчез. – Айви старалась не думать о том, какие мысли бродят сейчас в голове Люка. Да, она была глупой и доверчивой. Дирк ее вовсе не любил. Стыдно и гадко. Айви не могла усидеть на месте и встала. – Что-нибудь еще?

Люк не спускал с нее глаз.

– Вы видели тело Трипа на станции. Как он был убит?

Айви провел ладонями по спинке дивана, обитого тканью с жестким, неприятным на ощупь ворсом.

– Он лежал на кухне. Моя мать спрятала статуэтки там. Кажется, у него была огнестрельная рана в голове. – Видит Бог, Айви совсем не хотелось вспоминать эту сцену, снова видеть перед собой мертвое тело Трипа. Айви опустила взгляд на собственные руки с короткими ногтями и побелевшими костяшками.

– Сколько ран вы видели?

Айви моргнула и снова уставилась на руки.

– Я видела только одну, но, думаю, их могло быть и несколько. Я не хотела смотреть.

– С вами все в порядке?

– Спасибо, все прекрасно. – Просто ей до сих пор не приходилось смотреть на мужчин, лежащих в луже собственной крови. По спине Айви поползли ледяные мурашки. Прошло несколько часов с тех пор, как они с Мэллори обнаружили тело. Почему у нее и сейчас подкашивались ноги? Айви старательно сфокусировала взгляд на некрасивой обивке дивана. Услышав шаги Люка, она подняла голову.

Люк стоял рядом с ней.

– Вы впервые видели труп?

– Да, но это не важно. Я в порядке и могу начать работу прямо сейчас, если у вас есть данные на Трипа. Полное имя, номер карточки социального страхования и дата рождения. – «Сосредоточься, – приказывала она себе. – Концентрируйся». Но страх не уходил. Она была на грани истерики. Кто-то убил Трипа. Ее мать оказалась втянутой в историю с Трипом и статуэтками. Что, если они убьют Мэллори? Тогда она, Айви, останется совсем одна на свете. Айви сжала руки в кулаки, чтобы они перестали дрожать. – Просто скажите мне, что делать.

– Дышите глубже. – Люк положил руку ей на плечо. – Черт, да вас трясет.

Айви напряглась и отступила на шаг.

– Со мной все в порядке. Сейчас все будет в порядке… – Она с трудом выговаривала слова, уставившись на зеленую обивку дивана. – Я видела его и, когда поняла, что моя мать имеет к этому отношение, подумала, что на его месте могла быть она. Ее могли убить.

– Прекратите, – сказал Люк и, подойдя к ней, вдруг обнял ее.

Потрясенная, Айви вдыхала его густой запах, смесь аромата хвойного мыла и мужской кожи. Люк крепко обнимал ее обеими руками. Она вцепилась пальцами в его футболку, отчаянно пытаясь обрести контроль над собой.

– Я…

Не отпуская Айви, он стал одной рукой гладить ее по спине.

– Заткнитесь! – резко приказал он.

Пару минут Айви позволяла ему обнимать себя, позволяла теплу и силе Люка поддерживать ее, не дать ей развалиться на части. Она чувствовала щекой шершавую ткань его футболки, жар и твердость его груди. Она едва не застонала от удовольствия: так успокоительно приятно его широкая ладонь поглаживала ее между лопатками. Наконец Айви справилась с приступом слабости и малодушия.

– Вы умеете найти подход к больному, Стерлинг, – пробормотала она, уткнувшись лицом в его футболку.

Люк рассмеялся.

– Сладкая моя, если вы хотите узнать, насколько хорошо я умею найти подход к пациенту, вам придется раздеться.

Айви отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Сейчас вы уже не такая бледная. Может, хватит валять дурака? Пора приниматься за дело. – Люк отпустил ее и подошел к письменному столу, придвинутому к стене. На столе лежали его ключи и бумажник.

Айви смотрела, как он засунул бумажник в задний карман джинсов, и тут взгляд ее упал на солидную выпуклость впереди. Люк был… У Айви пересохло во рту. Просто оттого, что он ее обнял? Ей стало приятно, очень приятно оттого, что она так его возбуждала. Ее словно накрыло теплой волной.

Что с ней такое? Она должна сейчас думать о том, как спасти мать, а не пялиться во все глаза на Люка Стерлинга. На Человека-Легенду, который является ярчайшим примером для подражания всем плохим парням во всем мире.

Люк прошел к двери.

– Мы едем к Кэт Вон. К бывшей жене Трипа. Они расстались врагами. Я думаю, она поможет нам, если вы поманите ее морковкой.

– Какой морковкой? – Айви едва не врезалась в его зад, когда он остановился, чтобы открыть дверь.

Люк обернулся, продолжая держаться одной рукой за ручку двери.

– Пообещайте, что попытаетесь найти деньги, спрятанные от нее Трипом.

Айви вновь почувствовала под ногами твердую почву.

Эту работу она знала.

– Поехали.

Люк не шевельнулся.

– Разговор о сексе еще не закончен.

Айви распрямила спину.

– Вы можете прожить пять минут, не вспоминая о сексе?

– Когда рядом вы – нет.

И снова удовольствие приятным теплом растеклось по телу Айви, но в то же время она почувствовала злость.

– Прекратите испытывать на мне свое обаяние, Стерлинг. Я всего лишь хочу найти убийцу и обелить имя матери.

– Вот и молодец. А я просто хочу найти статуэтки и заняться с вами сексом. Много жаркого, потного, грязного секса.

– Нет. – Ну вот. Она все сказала. Теперь можно двигаться дальше и не думать о сексе.

Люк усмехнулся.

– Моя сладкая, я же не следую правилам, помните? – Он засмеялся и распахнул дверь. – После вас, принцесса.

Черт! Она думала о сексе.

* * *

Мэллори ходила взад-вперед по гостиной.

– Только посмотри, что они натворили! – Маленький домик Мэллори, всего на две спальни, тот самый, что Айви помогла ей купить, когда стала неплохо зарабатывать, был в страшном беспорядке. Мать с дочерью немало поработали над тем, чтобы зрительно расширить пространство и в то же время сделать так, чтобы комнаты выглядели современно и стильно. В центре несущей стены был установлен камин, по обе стороны от него располагались неширокие окна от пола до потолка. Мэллори покрасила камин снежно-белой краской; вдоль стены с камином, под потолком, она пустила белые плинтуса, на стене над камином голубой краской нарисовала три одинаковых геометрических мотива, а вот стены вокруг окон выкрасила в густой сливочный цвет. На окнах были тонкие занавески из белой органзы и темно-голубые портьеры до самого пола. По обе стороны от камина Мэллори поставила бежевые кресла с голубыми и белыми подушками. Ковер, диван и несколько красивых маленьких столиков придали комнате законченность. А сейчас все в этой гостиной было перевернуто, подушки валялись на полу, ковер отпихнули в сторону… Ужасное зрелище.

Голос Айзека наконец проник в сознание Мэллори, пробившись сквозь весь этот кошмар.

– Ты уверена, что все мне рассказала? Все подробности своего романа с Трипом?

Мэллори обернулась к нему.

Айзек спокойно уселся в кресло, закинул ногу за ногу и открыл блокнот, удерживая его на колене. Глаза сурово смотрели из-за стекол очков. Он выглядел на все свои пятьдесят пять, ни на день моложе.

– Да, я все тебе сказала. – Упустила она лишь те подробности, которые заставили бы Айзека орать на нее. Мэллори донельзя измотал допрос в полиции, а теперь еще эти беспощадные допытывания Айзека.

Айзек взглянул на нее поверх очков и спросил:

– Выходит, он просто взял и явился на станцию с этими статуэтками? И убедил тебя спрятать их там?

Краска сначала залила грудь и шею Мэллори, потом поднялась вверх и залила все лицо.

– Я сначала согласилась их спрятать, а потом заартачилась. Вроде того.

– Понятно. – Айзек что-то записал. – И как же он тебя убедил?

Мэллори подняла с пола голубую подушку. Разглядывая гладкую ткань, она тихо сказала:

– С помощью секса.

– Что?!

Будь он неладен. Бросив подушку на кресло, Мэллори заставила себя посмотреть Айзеку в глаза.

– Секс. Я сказала «секс». Трип поцеловал меня, пожевал мне ухо, погладил меня по груди и уговорил позволить ему меня трахнуть. И я позволила. И он стал меня трахать. А в процессе он упрашивал меня помочь ему, говорил, что я ему нужна, что ему нужна моя помощь и мое тело.

Айзек пронзил ее взглядом.

– На кухне радиостанции?

Вот так. Сейчас он это скажет.

– Да. – Мэллори выставила вперед бедро и приготовилась выслушать его. Сейчас Айзек скажет те слова, которые она до себя не допустит. Не позволит им себя ранить.

Айзек снял очки, бросил их вместе с блокнотом на пол возле кресла и встал в полный рост.

Мэллори боролась с приступом страха. В ушах гудело. Во рту появился противный металлический привкус. Она сожалела о сказанном, но было поздно. Сейчас Мэллори была противна самой себе.

Айзек неторопливо подошел к ней.

– Ты кончила?

Мэллори судорожно глотнула воздух, вдохнув запах его дорогой туалетной воды.

– Что?

Айзек прищурил свои карие глаза. На скулах его выступили красные пятна.

– Ты меня слышала. Когда этот подонок оседлал тебя прямо там, на офисной кухне, ты кончила?

Господи, неужели он знает? Как он узнал? Может, он понял, потому что у нее хватило глупости переспать и с Айзеком дважды? Мэллори ушла в глухую оборону.

– Не твое дело! – Почему он, черт побери, не реагирует на сказанное ею так, как она ожидала? Почему он ведет себя так, словно это имеет для него значение?

– Ну уж нет! – прорычал он. – Теперь это мое дело. Теперь все меня касается. Ответь на вопрос. Он заботился о том, чтобы ты получила удовольствие? Обращался с тобой так, как ты того заслуживаешь?

Как она того заслуживает? Мэллори явно чего-то не понимала.

– Я… что?

– Как я с тобой обращаюсь? Ты кончаешь со мной, и знаешь почему, Мэл?

Она знала, что с Айзеком лучше не связываться. Он был умен, слишком умен для нее. Она умела обращаться с мальчишками, изголодавшимися по сексу, но такой мужчина, как Айзек… Он ее разрушит.

– Я не хочу тебя! – крикнула она, чтобы заставить его замолчать.

– Еще как хочешь. Потому что ты знаешь, что мне есть до тебя дело. Я никогда не стал бы обращаться с тобой вот так, и ты отлично это понимаешь. Когда я занимаюсь с тобой любовью, это происходит в постели, где никто не может нарушить наше уединение. И все мое внимание посвящено тебе. Чтобы я мог сконцентрироваться на каждом твоем вздохе, чтобы я мог ласкать каждый дюйм твоей кожи и дарить тебе оргазм за оргазмом.

Она его ненавидела. По-настоящему ненавидела. Он заставлял ее чувствовать себя уязвимой и испуганной.

– Сейчас же прекрати! Ты просто пытаешься меня обмануть, заманить в ловушку! – Как это делал ее отец.

«Ты все можешь мне сказать. Ты должна знать, что я тебе помогу». Так говорил ее отец. А потом он ударил ее, да так сильно, что поставил ей громадный черный синяк под глазом. Назвал ее шлюхой и выгнал из дома. Она пыталась объяснить ему, что не знала, что Грег женат. Она действительно об этом не знала! Ей тогда было всего девятнадцать. Но Мэллори не была такой глупой, какой ее все считали. Она знала, что Айзек пробудит в ней желание найти тихую пристань, где ей было бы хорошо и спокойно. Найти то, чего так никогда и не дал ей отец. Она была легкомысленной творческой натурой и считала, что так можно жить. А Айзек будил в ней желание остепениться. Однако Мэллори слишком хорошо знала жизнь, чтобы надеяться на то, что ее найдет настоящая любовь. С такими, как она, такого не случается. Она должна заставить его замолчать.

– Я найму другого адвоката, – в отчаянии заявила она. Легендарное самообладание оставило Айзека, и он взревел:

– Черта с два ты найдешь себе другого адвоката! Ты не можешь позволить себе нанять хорошего адвоката, а какому-то сопляку я не позволю загубить твою жизнь!

Этого Мэллори уже не могла вынести. Просто не могла.

– Уходи, – устало попросила она. – Мне надо тут убрать. Я должна. – Она обвела взглядом гостиную, стараясь понять, каким образом ее мир оказался повергнутым в хаос, совсем как ее дом. Так случалось раз за разом. И Айви всегда приходила ей на выручку. Стыд рождал в Мэллори злость, она устала стыдиться себя.

Айзек прикоснулся к ее плечу.

– Мэл, ты переночуешь у меня.

Она вздрогнула.

– Нет! Это мой дом. Другого у меня нет. – Она столько лет не могла позволить себе купить настоящий дом. Они с Айви всегда снимали жилье, дешевые квартиры, на оплату которых могли наскрести денег. Здесь, в этом ее первом настоящем доме, она любила находиться. Нравилось ей и Айви. Именно в тот момент, когда зазвонил телефон, у Мэллори началась сильная головная боль. Она поспешила к аппарату.

Айзек выхватил трубку у нее из рук.

– Слушаю!

Мэллори ударила его по руке. Он не отреагировал.

– Без комментариев. Мисс Йорк не будет отвечать на вопросы журналистов. – Айзек положил трубку. – Ты не можешь здесь оставаться. Журналисты не дадут тебе покоя. Собери сумку. Ты едешь со мной.

Мэллори чувствовала себя как загнанный зверь. Ей было трудно дышать.

– Я поеду к Айви. – Она должна убедиться в том, что Айви в безопасности. Тот, кто убил Трипа, может быть где-то неподалеку. Мэллори никогда не призналась бы в этом Айзеку, но она понимала, что, возможно, подставила Айви под удар, сама о том не подозревая. И теперь опасность может грозить ее дочери. Мэллори не могла допустить, чтобы что-то случилось с ее малышкой, с ее дочкой. Айви – лучшее, что было у нее в жизни. Ради Айви она бы и под поезд бросилась.

– Мэл… – Айзек направился к ней. Выражение его лица изменилось, стало другим, нежным.

Мэллори отступила. Она не хотела, чтобы он к ней прикасался. Не хотела, чтобы он узнал всю меру ее отчаяния, нею меру ее страха.

– Нет. Я хочу поехать к Айви. Я еду к дочери!

Сидя на заднем сиденье машины, Айви напомнила себе, что ее считают ледяной принцессой, или, как ее уже однажды назвали, ледяной сукой, невосприимчивой к обаянию «плохих парней», а значит, вести себя и думать она должна соответственно.

Айви так глубоко погрузилась в раздумья, что вздрогнула от неожиданности, когда машина остановилась. Люк припарковал «камри» возле маленького симпатичного домика, покрашенного в жизнерадостные цвета – персиковый с бежевым. Наверное, она заболела. Не исключено, что она оказалась жертвой той самой ворожбы, от которой предостерегала своих слушательниц. Она думала о Люке и о сексе… А ведь не далее как сегодня утром видела мертвого мужчину, с вдовой которого ей сейчас предстояло встретиться. Даже если Кэт и Трип подали на развод, когда-то они любили друг друга. Айви поморщилась при мысли о том, что ее мать спала с мужем этой женщины, вдовы Трипа.

– Готова? – спросил Люк.

Айви собралась с духом. Конечно, ее мать плохо разбиралась в мужчинах, но она не была ни убийцей, ни воровкой, и Айви должна была ей помочь.

– Пошли.

Айви вышла из машины и направилась к дому. Люк уже за пару шагов нагнал ее. Походка у него была уверенной, шаг широким. Отбросив смущавшие ее мысли о Люке, Айви постучала в персиковую дверь.

Женщина открыла дверь и сразу ее узнала:

– Айви Йорк? Что вас сюда привело?

Айви быстро оправилась от удивления, вызванного столь очевидным свидетельством ее растущей известности.

– Я здесь по ряду причин. Но прежде всего я хочу выразить вам соболезнования от имени радиостанции, на которой работаю. Мы все вам сочувствуем и сожалеем о том, что произошло.

Русые, до плеч, волосы с высветленными прядками Кэт Вон заколола на затылке. Одета она была в укороченные спортивные рейтузы и футболку. Несколько лишних фунтов придавали ее лицу приятную округлость. В уголках глаз Кэт Айви заметила маленькие морщинки, которые могли возникнуть вследствие регулярного переутомления – вид у нее был довольно усталый. А может, это от переживаний. На вид Кэт было лет тридцать пять.

– Спасибо. Я не могу поверить, что это случилось с Трипом. Что он забыл на станции? Хоть я и догадалась, что он украл эти статуэтки, но… – Кэт вздохнула. – Я всегда думала, что если его и пристрелят, то это будет ревнивый муж или брошенная любовница. Но похоже, пристрелили его совсем по иной причине.

У Айви сжалось сердце. Она почувствовала, что Кэт действительно скорбит по усопшему.

Айви еще не придумала, что сказать вдове в утешение, когда в их разговор вмешался Люк:

– Кэт, меня зовут Люк Стерлинг. Мы с вами уже разговаривали, помните? Я расследую кражу нефритовых богинь плодородия и мужской силы, и мы беседовали с вами как раз в связи с этой кражей, припоминаете?

Кэт посмотрела на Люка.

– Конечно, я помню, но…

В дверях появился мужчина. Он подошел к Кэт и встал рядом с ней.

– Привет, Люк.

Айви непонимающе уставилась на мужчину, который, очевидно, был знаком с Люком. Мужчина, ростом чуть меньше шести футов, был худым и жилистым. На нем была светлая рубашка для гольфа и темные брюки. Он пристально смотрел на них обоих своими бледно-голубыми глазами. Айви почувствовала, как Люк весь подобрался и насторожился, хотя перемена эта была едва заметной.

– Привет, Арни, – сказал Люк таким тоном, от которого по спине у Айви побежали ледяные мурашки.

Мужчина словно забыл о Люке и обратился к Айви:

– Меня зовут Арнольд Стерлинг, Айви, и я большой поклонник вашего шоу.

– Стерлинг? – Айви перевела взгляд с одного мужчины на другого и обратила внимание на сходство между ними. Люк, правда, был выше ростом и более накачанный, но форма и некоторые черты лица были похожи. Правда, у Арни губы были тоньше и волосы длиннее, хотя и того же цвета. И глаза у Арнольда были голубыми, а у Люка отдавали сталью.

– Та же фамилия, – сказала Айви, обращаясь к Люку. – Что это значит?

Люк медленно повернул к ней голову.

– Арни, – мой двоюродный брат. Мы оба занимаемся частным сыском. – Люк вновь повернул голову и, глядя на Арнольда, сказал: – Я полагал, что являюсь единственным нанятым инвестиционной компанией детективом, работающим по данному делу.

Арнольд кивнул.

– Так оно и было. До убийства. А теперь я здесь, чтобы помочь, чем смогу в расследовании преступления. – Арнольд обратился к Кэт: – На случай, если вам припомнится что-то еще, у вас есть моя визитка. Я хочу помочь вам, Кэт.

– Я ничего больше не знаю. – Растерянность, смущение и боль прозвучали в этих словах.

Айви воспользовалась моментом. Она переступила порог, обняла женщину за плечи и сказала:

– Давайте я налью вам воды. А может, приготовить чай или кофе? – Она повела Кэт в дом, но перед тем как войти, оглянулась и посмотрела на Люка с молчаливой просьбой дать ей возможность пообщаться с Кэт наедине.

У Люка от злости заходили желваки под скулами, а глаза цветом стали похожи на лондонский туман. Но Айви понимала, что она тут ни при чем. К внезапной перемене в настроении Люка был каким-то образом причастен его двоюродный брат. Люк кивнул Айви в знак согласия. Айви прикрыла за собой дверь.

– Спасибо, – сказала Кэт и повела Айви на кухню. – Я просто чувствую, что мне никто не верит. Конечно, я знаю, что полиция и частные детективы должны задавать вопросы…

– Поверьте мне, я вас понимаю, – сказала Айви, окидывая взглядом маленькую кухоньку с нарисованными по трафарету бабочками на стенах и множеством радующих глаз мелочей. Кухню эту декорировал не профессионал, но выглядела она по-домашнему тепло и уютно. Славная кухонька. О странной напряженности в отношениях между Люком и его братом Айви пообещала себе подумать позже. Кэт имела право на то, чтобы владеть вниманием Айви безраздельно. – Я сама прошла через нечто подобное, правда, в моем случае никто не умер.

Кэт достала с полки кружки, засыпала в турку кофе и залила его водой. Оглянувшись через плечо на Айви, она сказала:

– Да, я догадываюсь. Я слушаю вашу передачу и знаю, что вас уволили с работы, когда ваш приятель украл деньги фирмы.

– Именно поэтому я хочу быть с вами предельно откровенной относительно цели моего прихода к вам. Я не хочу лгать вам или играть в какие-то игры.

– Это имеет отношение к Трипу? – Кэт поставила турку на плиту, обернулась и испытующе посмотрела на Айви. – Вы тоже с ним спали?

В словах ее была горечь. Но это лишь придало Айви решимости открыть самую неприятную часть правды.

– Нет, но с ним спала моя мать. Трип сказал ей, что вы разводитесь, и вовлек ее во всю эту запутанную историю со статуэтками.

Кэт пододвинула Айви кружку с кофе, молочник со сливками и сахарницу. Затем присела за маленький столик.

– Так почему же вы здесь?

Айви сделала глоток и сказала:

– Я хочу освободить от подозрений свою маму, но, выполняя эту задачу, я сумею помочь и вам. Если ваш муж скрывал накопления от вас или вашего адвоката, я могу найти для вас те деньги, о которых вы не знаете, но которые принадлежат вам по закону.

Кэт наклонила голову, пристально глядя на собеседницу.

– Зачем вам это нужно?

– По двум причинам, – спокойно и уверенно начала Айви. – Во-первых, это мой бизнес. Я зарабатываю тем, что провожу расследования, связанные с финансовыми документами по бракоразводным процессам. И я действительно люблю эту работу. Во-вторых, у меня появится шанс напасть на след статуэток, которые, как считает полиция, украл ваш муж. В случае успеха я получу за это свой обычный гонорар.

– А я получу все деньги, которые вы найдете?

– В этом можете не сомневаться. Те деньги, что ваш муж мог получить за статуэтки, скорее всего перейдут в руки полиции. Но если он прятал на каком-то своем счете сбережения, нажитые в браке, то их отдадут вам.

Кэт подумала и спросила:

– Я ведь ничего не теряю?

Айви покачала головой:

– Не вижу, каким образом вы можете что-то потерять. Все, что мне от вас нужно на данный момент, – это кое-какая информация. Чтобы я могла начать работать. Но у вас и так был трудный день сегодня. Я пойму, если вы скажете, что должны подумать. Вот вам моя карточка.

Кэт покачала головой.

– Я тоже хочу узнать правду. И чем раньше, тем лучше. Трип моложе меня. Вернее, был моложе. Он был красивым. Романтичным. Я думала, что он меня любит. Но последние два года моей жизни были сплошным кошмаром, и все потому, что я не хотела смотреть правде в глаза. А теперь вот она, правда.

Айви положила руку на плечо Кэт:

– Я вам помогу. Как только я получу от вас информацию, сразу же начну работать.

– Не забудьте про счета фирмы, – сказал Люк от двери. Он вошел и встал за спиной у Айви.

Айви напряженно замерла. У них с Кэт только-только появилось взаимопонимание, а тут он со своими требованиями. Того и гляди явится еще и второй Стерлинг. Айви оглянулась, одними глазами сказала Люку «пошел вон», а вслух произнесла:

– Люк, мы разговариваем. Подождите со своим кузеном на улице.

Люк и бровью не повел, просто окинул ее этим своим серо-голубым взглядом и сообщил:

– Он ушел.

– Все в порядке, Айви, – сказала Кэт. – Я вела весь бухгалтерский учет фирмы «Мастер по вызову», пока по горло не насытилась всем этим мошенничеством и обманами.

– «Мастер по вызову»? – Айви общалась исключительно с Кэт, старательно не замечая Люка. – Что это за фирма?

Кэт уже заполняла бланки.

– Так называлась фирма Трипа. Он нанимался на разные работы в основном к деловым одиноким женщинам и делал для них то, что обычно делает муж или бой-френд. Отвозил машину в сервис, кое-что ремонтировал в доме, разливал напитки на вечеринках, при необходимости куда-то сопровождал женщину. – Кэт устало пожала плечами. – Я убеждала себя в том, что он не трахает этих женщин, но он их трахал. При каждом удобном случае.

– Именно так Трип познакомился с Региной. Она наняла его для кое-какой работы по дому, и он получил доступ к статуэткам.

Айви взглянула на Люка.

– Она давала ему ключи от своего дома?

Люк кивнул.

– Кто украл статуэтки, стало ясно с самого начала. Но найти подозреваемого так и не удалось. Трип словно в воду канул. Мы до сих пор не знаем, где он прятался.

Кэт поджала губы.

– Трип умел убеждать. Если у него и был талант, то это талант очаровывать всех и каждого. – Кэт вздохнула. – Но одного умения очаровывать мало, чтобы сорвать куш и выйти сухим из воды. Самонадеянность его погубила. По легкомыслию или скудоумию он решил, что сможет спокойно смыться со статуэтками, которые стоят так дорого. Мог бы догадаться, что страховая компания наймет детектива. Интересно, он хотя бы понимал, что украл?

– А если понимал, – вступил Люк, – то откуда он узнал им цену? Я начинаю думать, что кто-то подталкивал его в нужном направлении, а возможно, нанял его для того, чтобы он украл статуэтки.

Кэт кивнула.

– Трип пошел бы на это. Если кто-то помахал деньгами перед его носом, этого было достаточно, чтобы он на это пошел.

Айви задумалась над словами бывшей жены Трипа.

– Вы можете дать мне всю имеющуюся у вас информацию о клиентах Трипа? Я посмотрю, что удастся выяснить.

Глава 7

Люк завел машину и выехал на проезжую часть. Он старался держать свой гнев в узде.

– Что сейчас будем делать? – спросила Айви.

– Начнем копать и попытаемся выяснить, кто заплатил Трипу, чтобы он украл статуэтки.

– Вы думаете, Трипа кто-то обманул? У вас есть подходящая кандидатура?

– Первой приходит на ум ваша матушка.

Уголки губ Айви опустились.

– Вы просто не можете расстаться с этой мыслью, верно? Как вы собираетесь разыскать настоящего убийцу, если все время будете пинать дохлую лошадь?

Пожав плечами, Люк снова уставился на дорогу.

– Со временем станет ясно, дохлая ли эта лошадь или таковой притворяется. Я просто иду по следу и собираю осколки, пока не соберу их, не сложу вместе и не получу понятную картинку.

– Вы сами себе противоречите. Почему вы отбросили предположение, что Трип сам решил украсть статуэтки?

Люк выехал на скоростное шоссе и влился в поток машин.

– Нет, не отбросил. Но и в этом случае Трип должен был найти выход на покупателя. А он не попытался продать статуэтки через Интернет, что было бы самым естественным шагом, если бы кража не была заказной.

– Вы это проверили?

Люк усмехнулся. Айви явно его недооценивала.

– Конечно, проверил. Я лучший в своем деле. Именно поэтому вы умоляли меня о помощи.

Люк смерил ее взглядом.

Айви усмехнулась, но затем нахмурилась и спросила:

– А что у вас за дела с вашим двоюродным братом? Он всегда подключается к вашей работе?

Айви была девочкой сообразительной. Впрочем, иного Люк и не ждал. Ему не надо было смотреть на нее, чтобы почувствовать ее обеспокоенность, ее тревогу.

– Прислушайтесь к моему совету и держитесь подальше от Арни. Мой кузен всегда мне завидовал. – И в этом была горькая ирония, ибо Арни всегда имел то, чего так недоставало Люку: настоящую семью.

– Почему?

У Люка свело живот.

– Хватит о нем. Арни может быть опасен, и это все, что вам нужно знать. – Люк прекрасно понимал, что не может побороть своих призраков, но это не значило, что он начнет изливать душу перед этой малышкой – Мисс Радиопсихотерапевт.

– Нет, черт возьми! – Айви повысила голос. – Я не собираюсь оставлять эту тему. На кон поставлено будущее моей матери.

Люк сделал вид, что не слышит ее. Он пристально следил за дорогой.

Но Айви не сдавалась.

– Что вы имеете в виду, говоря, будто он представляет опасность?

Люк раздраженно ответил:

– Вы не поймете, что за камень он держит за пазухой, пока не будет слишком поздно. Выбирайте: доверяете вы мне или нет. – Люк остановил машину возле пристройки к дому, в которой располагалась его квартира, выключил двигатель и решительно зашагал к входу.

Айви схватила сумочку, вышла из машины, выразительно хлопнув дверцей, и следом за Люком вошла в его квартиру.

– Если нам предстоит работать вместе, мы должны разговаривать. Вы не можете все время затыкать мне рот.

Люк оглянулся. Айви стояла спиной к двери, уперев руки в бока. Голубые глаза ее казались огромными, светлые пряди обрамляли лицо, мягкая юбка облегала ноги. Да, Айви была красивой женщиной. И решительной. Она смогла заново построить жизнь на пепелище. Но у нее была своя слабость. Люк увидел эту слабость прошлой ночью. И без обиняков напомнил ей, кто он такой.

– Я работаю или трахаю женщин, но не болтаю.

Айви нахмурилась.

– Оставьте этот грубый тон, Стерлинг. Ваша злость – всего лишь прикрытие чего-то иного… я не знаю… травмы.

– Травмы? – Люк рассмеялся. – Сладкая моя, я видел огнестрельные раны, я видел, как друзья и соратники погибают от ран, я рос, переходя из одной приемной семьи в другую, годами жил на чемоданах. – Люк замер, вдруг осознав, что наговорил лишнего.

Голубые глаза Айви зажглись сочувствием, женским участием.

– Вы жили в приемных семьях? А что случилось с вашими родителями?

Люк не желал принимать ее жалость.

– Эти вопросы не имеют отношения ни к нашей работе, ни к перспективе заняться сексом.

Айви подошла к нему чуть ближе.

– Не уходите от темы. Что случилось с вашими родителями?

Люк использовал другой прием, чтобы уйти от темы, – выдал ей голую, неприглядную правду.

– Мой отец умер в тюрьме, а мать с иглой в вене. Я жил с бабушкой, пока та не умерла от рака. И тогда мною занялось государство.

Айви нахмурилась.

– Но если у вас есть двоюродный брат, то у вас есть родные. Родители Арни – ваши тетя и дядя. Почему они не взяли вас к себе?

Люк сделал глубокий вдох и выдох, стараясь не выдать ни видом, ни тоном то, как ненавидел он разговоры, касающиеся этой части его прошлого. Он сделал шаг к Айви и приподнял бровь.

– Вы пытаетесь меня спасти?

Айви отшатнулась, как от пощечины.

– Я думаю лишь о том, чтобы спасти свою мать.

Люк усмехнулся одними губами.

– Лгунья. Я ваша самая большая слабость, мой сладкий пирожок. Опасный, надломленный жизнью мужчина, которым вы можете управлять. Подпорченный товар. – Он сделал еще шаг к ней. – Я именно тот самый мужчина, о котором вы предупреждаете ваших слушателей, прячась в своей маленькой надежной кабинке за микрофоном. Я вас пугаю.

Айви вспыхнула. Она выпрямилась, но не отвела взгляда, от Люка.

– Вы ублюдок, – заявила она и, вскинув голову, добавила: – И к вашему сведению, с самоконтролем у меня все в порядке.

Она в это верила. Интересно. Люк стоял так близко к ней, что чувствовал ягодный запах ее шампуня. И этот запах мгновенно направил его мысли в иное русло, на ту территорию, где пахнет сексом и пышет жаром обнаженных тел.

– Вот как?

– Да. – Айви решительно кивнула.

– Значит, если я вас обниму…

Она замерла и торопливо отступила на шаг.

– Не смейте!

Ее неподдельный испуг уязвил его самолюбие. Выходит, он для нее недостаточно хорош? Выходит, она его не хочет? Люк шагнул к ней.

– Не смейте… что? Искушать вас? Соблазнять? Заставлять вас испытывать грубую и мучительную похоть, сгорая от желания получить то, что я один могу вам дать?

Айви сглотнула слюну и расправила плечи.

– Пытаетесь меня запугать, Стерлинг? Чтобы не дать мне расковырять ваши раны? Не беспокойтесь, вы не стоите таких хлопот. – Она повернулась и пошла к выходу, но, прежде чем открыть дверь, оглянулась. – Мы заключили сделку. Вы помогаете мне найти убийцу, а я помогаю вам отыскать статуэтки. Я начну проводить финансовое расследование по Трипу и посмотрю, смогу ли я…

Видя, что Айви от него уходит, Люк бросился за ней. Он настиг ее еще до того, как она закончила предложение. Схватив ее за плечо, он наклонился и шепнул ей в ухо:

– Вы чертовски правы насчет сделки.

Айви уставилась на белую дверь.

– Я уезжаю домой, чтобы начать работу. В этом состоит моя часть сделки.

Люк чувствовал, как дрожит ее плечо. Он не хотел бы, чтобы эта дрожь была вызвана страхом. Он приблизился к ней вплотную, вжался в нее всем телом, чувствуя, как ее мягкая плоть обтекает его. Желание завладело им, и член его поднялся ей навстречу. Люк чувствовал, что они идеально подходят друг другу. Вожделение требовало от него, чтобы он добился от нее признания.

– Я насчет правды, Айви. Вы можете признать очевидное? Что вас ко мне влечет, что вы хотите секса со мной. – Сейчас она, пожалуй, пустится наутек.

Но он ошибся. Айви посмотрела на него и сказала:

– Вы знаете, какой у женщины самый главный сексуальный орган? Не отвечайте, потому что вы все равно дадите неверный ответ. Это ее мозг. И мой мозг говорит «нет». – Она вскинула голову, и глаза ее победно блеснули.

Люк оперся ладонью о дверной косяк и наклонился к ней.

– Какая трогательная чушь, моя сладкая. Ваши слушатели с удовольствием это проглотят. Все эти фокусы насчет секса и кошелька, эти ваши милые нотации по поводу умения управлять своими гормонами и финансами так радуют слух. Но вы забыли одну вещь.

– Может, когда вам надоест играть передо мной своими великолепными мускулами, вы просветите меня по поводу того, что я забыла?

Люк вынужден был признаться, что он делал именно то, в чем Айви его только что обвинила: играл перед ней мускулами, напоминая о том, что он больше и сильнее. От него не ускользнуло то, как она на него смотрела: ей нравилось его тело и его мышцы. – Если вы прекратите облизываться, глядя на мои мышцы, я вам скажу.

– Дело ваше.

Люк улыбнулся.

– Так что, сказать вам, о чем вы забыли? Секс, или основной инстинкт, как вам будет угодно, – это главная движущая сила, которая лежит в основе всего и направляет наши помыслы, наши действия и поступки. Вы можете как угодно приукрашивать эту неприглядную истину, рядить ее в любые одежды, но в конечном итоге этот инстинкт, этот магнит, живет и действует в каждом из нас. Конечно, он есть во мне. Но даже и вы не исключение. – Люк медленно окинул Айви взглядом, задержался на ее полных губах, скользнул ниже, к ямке у горла, где явственно бился пульс. Затем поднял свободную руку, положил ее Айви на плечо и подушечкой большого пальца провел по этой пульсирующей ямке. – И сейчас ваше тело реагирует на уровне инстинкта.

Айви сделала глотательное движение и, чуть задохнувшись, сказала:

– Но я все еще продолжаю мыслить. Я контролирую себя.

Кожа ее была теплой на ощупь, и электрический танец ее пульса под пальцем Люка совпадал по ритму с биением его собственного сердца. Он знал, что если займется с ней любовью, то будет чувствовать то же биение: влажные, жаркие пульсации вокруг его члена. От похоти у него свело яички. Так, как он сейчас хотел Айви, Люк не хотел женщину… уже черт знает сколько времени. Продолжая поглаживать пульсирующую ямку, он склонил лицо к лицу Айви так, что она почувствовала тепло его дыхания.

– Тогда подумайте вот о чем. Это просто секс.

Вы ведь контролируете свои эмоции, верно? Если вы знаете, что ваши мозги под контролем, так почему бы не взять то, что хочется? Речь ведь не идет о том, чтобы вы в меня влюбились. Вы знаете, что вам это ни к чему.

Она смотрела на него во все глаза.

Люк наконец оставил в покое ямку с бьющимся пульсом, провел ладонью вверх по шее Айви, задержавшись на ее затылке, в теплом углублении под волосами.

– Боитесь? Понимаете, что не так уж хорошо себя контролируете? Или дело в том, что вы слишком меня хотите? Очень уж велико искушение исправить того конченого человека, который во мне сидит?

– Нет, просто вы мужчина не моего типа.

Люк засмеялся.

– Я как раз мужчина вашего типа, и с этим вы так упорно сражаетесь. – Руку его ласкали собранные в хвост шелковистые волосы Айви. Люк отпустил дверной косяк и, положив руку ей на ягодицы, прижал Айви к себе.

Вжал в свое тело. Почувствовал ее там, где ему больше всего этого хотелось.

Он скользнул губами по ее губам. Пара секунд – ровно столько, сколько было необходимо, чтобы вызвать в ней трепет.

– Докажите мне, Айви. Докажите, что вы можете переспать со мной и уйти без сожаления. Покажите, что у вас иммунитет к Человеку-Легенде. – Он намотал волосы Айви на кисть и поцеловал ее со всей накопившейся в нем страстью. Кровь его закипела, желание стало нестерпимым, в голове стучала кровь. Он забыл обо всем, кроме женщины, которую держал в объятиях. Мир его сжался так, что в нем остались лишь ее губы, прижатые к его губам, ее язык, сплетенный с его языком.

Господи! Люк поспешил отстраниться, пока совсем не потерял контроль над собой. Не впервые он испытывал сексуальное возбуждение, но Айви возбуждала его так, как никто. Это был какой-то иной уровень ощущений. Он не мог отдышаться, не мог заставить мозг перейти в нормальный рабочий режим.

– Это невозможно. Моя мама… я должна ей помочь.

Взгляд Айви блуждал, а грудь тяжело вздымалась. Люк прикоснулся к хмурой складке на лбу Айви.

– Я помогу вам, Айви. Я сказал, что помогу. – Если и было что-то, через что Люк не мог переступить, так это ее преданность матери.

– И никакого секса?

Люк усмехнулся.

– Секс непременно будет. Много секса. Потому что вероятность того, что вы в меня влюбитесь, равна нулю, верно?

Айви высвободилась из его объятий.

– Верно. Но это не означает, что я буду с вами спать. – Она резко повернулась к двери и распахнула ее.

– Лгунья! – бросил Люк вслед стремительно отступавшей Айви. – Он захлопнул дверь и остался в одиночестве. Снова один. Он привык к одиночеству. Айви просто внесла разнообразие в его одинокую жизнь. Приятное разнообразие. И из того, что он наговорил ей, кое-что все же соответствовало истине, такие женщины, как Айви, на него не западают.

Айви заехала на автомобильную стоянку перед радиостанцией. Полиция уже уехала.

Что означало, что трупа на кухне больше нет.

Айви зябко поежилась. Трип тоже был из разряда «плохих парней», но за это не убивают. Он не заслужил такого конца. Головная боль у Айви не проходила, а такой усталой она еще никогда себя не чувствовала. Но она знала, что Ли на работе, и у нее тоже была работа, которую за нее никто не сделает.

Айви была обязана Ли всем. Но еще она должна была позаботиться о матери.

Никакого секса с Люком. Наверное, это стресс пробил брешь в ее броне.

Айви вышла из машины и направилась к входу в здание. За регистрационной стойкой сидела девушка-интерн. При виде Айви она вскочила и, заикаясь, проговорила:

– Айви, мне так жаль… Ужасный день.

Айви натянуто улыбнулась.

– Да, Кэрри. Мы все на пределе. – Отчего-то Айви подумала о Люке, живо припомнив, как он обнял ее и успокоил, когда у нее сдали нервы перед поездкой к Кэт.

Кэрри кивнула и сказала:

– Вам звонил мужчина, но имени не назвал. И не захотел, чтобы я передала вам его сообщение по голосовой почте.

– Хотелось бы надеяться, что это был всего лишь стеснительный поклонник.

Кэрри чуть заметно улыбнулась.

– Голос у него был сексуальный.

– Привет, Айви. – Ли, как и все они, сегодня выглядела не лучшим образом: осунувшаяся, с темными кругами под глазами. – Нам надо поговорить.

Айви кивнула.

– Мой кабинет подойдет? Я хочу начать кое-какую работу.

Ли кивнула и направилась к офису Айви. Когда они проходили мимо аппаратной, Айви спросила:

– Марла не возвращалась? Ли пожала плечами.

– На нее слишком подействовало случившееся. Мы пускаем в эфир записи, и Кэрри вполне справляется.

Айви прошла следом за начальницей в свой кабинет, обошла стол и устало опустилась в кресло.

– Ли, я действительно сожалею о том, что случилось. Статуэтки, убийство…

Волосы Ли вились от природы, но сейчас эта каштановая копна словно осела, и завитки устало повисли, обрамляя ее припорошенное веснушками лицо. Ореховые глаза смотрели устало. Ли села в кресло для посетителей и заявила без обиняков:

– Журналисты охотятся за мной, и рекламодатели поднимают ненужный шум. Я жду от тебя хороших новостей.

Айви откинулась на спинку кресла и потерла глаза. Жаль, что она не могла сообщить Ли ничего утешительного.

– Люк Стерлинг согласился мне помочь. Мы поговорили с бывшей женой Трипа, и я собираюсь начать кое-что раскапывать. Хочу выйти на того, с кем был связан Трип Вон. – Айви вкратце передала содержание разговора с Кэт, упомянула также о встрече с Арнольдом Стерлингом.

– Арнольд Стерлинг? Он звонил сюда несколько раз и даже заезжал, тебя спрашивал.

Айви нахмурилась и стала искать в ящике стола таблетки от головной боли.

– Люк сказал, что он опасен. Но больше я от него ничего не смогла добиться. – Возможно, это потому, что Люк умеет держать язык за зубами. Айви поймала себя на том, что эта мысль вызвала в ней совсем не тот ассоциативный ряд, что должна бы была вызвать. Люк действительно умел держать язык за зубами: свой горячий шершавый язык за ее, Айви, зубами.

Ли прищурилась.

– Ты покраснела. Айви вскинула голову.

– Просто день был ужасный и…

– Не лги мне, Айви Йорк.

– Люк поцеловал меня. Дважды, – призналась Айви.

– Интересно. Так он действительно тот самый Человек-Легенда? Великий и ужасный? – Ли оживилась. – Ты с ним переспала?

– Нет! – Пока нет. Но как сможет она работать с Люком и не спать с ним? До встречи с Люком Айви была спокойна за свое либидо. На способности к самоконтролю зиждилась ее теория безопасности, она свято верила в то, что женщина в силах подавить в себе инстинктивные побуждения и принимать решения, руководствуясь доводами рассудка. Айви также считала, что только хорошо информированный человек способен сделать правильный выбор. Только тогда женщине удастся защитить себя в финансовом отношении.

Но Люк подверг ее способность к самоконтролю серьезному испытанию. Сейчас ей хотелось забыть об осторожности, ослабить бдительность. Хотелось довериться ему. Безоговорочно. И, что самое ужасное, Айви хотелось опереться на мужчину и предоставить ему решать ее проблемы.

Глупо. Глупо, глупо, глупо!

– Но собираешься, верно? Собираешься с ним переспать? – спросила Ли.

Айви нахмурилась и язвительно поинтересовалась:

– У тебя мало дел? То, что случилось на станции, тебя больше не занимает?

Ли обезоруживающе улыбнулась.

– Я могу решать несколько вопросов одновременно. И, черт, Айви, вспомни, когда ты последний раз отрывалась с мужчиной по полной?

– Я встречаюсь с мужчинами, – с несколько излишней запальчивостью возразила Айви.

– Разве это мужчины? Ни рыба ни мясо. Когда ты в последний раз встречалась с настоящим мужиком? С мужчиной, при виде которого у тебя пересыхает во рту и сердце начинает стучать вдвое быстрее? С мужчиной, который заставляет тебя думать о жарком и страстном сексе?

Айви закатила глаза.

– Когда это случилось со мной в последний раз, я едва не оказалась за решеткой. И сейчас это напоминает мне о том, что у меня есть кое-какие обязательства перед матерью и перед радиостанцией. – Айви вытащила из сумочки блокнот и включила компьютер.

Ли встала.

– Я придумаю, как все уладить, Ли. Я понимаю, что ты переживаешь. Это я виновата в том, что наняла Мэллори на работу. Но у моей матери были благие намерения, она просто попала…

– Перестань. Хватит об этом.

Айви замолчала и подняла глаза на Ли.

– Ты работаешь с Люком, это все, что от тебя требуется. И возможно, ты сумеешь получить от общения с ним немного радости лично для себя. – Ли повернулась и вышла за дверь.

Айви беспокоилась за Ли. Неизвестно, как скажется на ней весь этот кошмар с убийством на станции. Закусив губу, Айви принялась за работу. Кэт передала ей всю необходимую информацию на Трипа, включая коды доступа. Благодаря этому Айви могла восстановить всю финансовую историю Трипа Бона. Она надеялась, что сумеет подцепить кончик нити, которая выведет ее на убийцу. Может, это будет крупный депозит, который не привязан к работе… или что-то еще.

Айви потеряла счет времени.

Когда зазвонил телефон, она, не глядя на табло, взяла трубку.

– Айви Йорк слушает.

– Когда ты приедешь домой? – спросила ее мать.

– Ты у меня дома? – Айви посмотрела на часы. Начало восьмого.

– Полиция провела обыск в моем доме. Там теперь ужасный беспорядок. Журналисты не перестают звонить и стучать ко мне в дверь. А тут еще Айзек. Видит Бог, то, что он мой адвокат, еще не дает ему права управлять моей жизнью. Он все больше командует мной.

– Мама, он старается тебе помочь, – как можно мягче заметила Айви.

– Я приготовила ужин. Когда ты будешь дома?

Мама решила сменить тему. Ладно, пусть. По крайней мере Мэллори не общается с журналистами.

– Уже выезжаю. – Айви выключила компьютер и начала собирать вещи. – Оставайся у меня, я скоро буду. – Айви схватила сумочку, дважды проверила, надежно ли она заперла дверь, прошла к машине, села за руль и выехала на шоссе.

Только сейчас Айви в полной мере ощутила навалившуюся на нее усталость. К рукам и ногам словно гири привязали. Возле дома она вышла из машины и, едва волоча ноги, поднялась на крыльцо. Сколько бы бед ни навлекла на себя ее мать из-за собственного дурного выбора, Айви сейчас готова была все ей простить за горячий ужин. Она открыла дверь и вошла в дом.

И застыла в дверях столовой. Ее мать сидела за большим, накрытым нарядной скатертью обеденным столом и была не одна, а, как нетрудно догадаться, с мужчиной.

С Арнольдом Стерлингом. Парочка мило беседовала.

Оба участника трапезы одновременно прекратили разговор и уставились на хозяйку дома.

– А, вот и ты, Айви. Садись поешь. Я приготовила спагетти с курицей. – Мэллори принялась накладывать ей еду на тарелку.

Айви, стараясь не замечать гула в голове, бросила сумочку на диван и вошла в столовую.

– Арнольд, что вы тут делаете?

Арнольд сидел справа от ее матери, спиной к двери. Одарив ее белозубой улыбкой с ямочкой на щеке, он сказал:

– Не мог отказаться от домашней еды. Я пытался с вами связаться, но безрезультатно. Тогда я подъехал к вам домой и застал тут вашу маму.

Айви молча обошла стол, прошла к свободному стулу по левую руку от Мэллори и, прищурившись, спросила Арнольда:

– И зачем же я вам понадобилась?

– Айви, не надо грубить ему. Я знаю Арнольда. Это он сообщил мне, что Люк и есть создатель сайта «Человек-Легенда», – сказала Мэллори, наливая Айви вина в бокал.

Разве? Помнится, Мэллори говорила ей, что случайно наткнулась на фотографию Люка в Интернете.

– Когда?

– Он заходил ко мне в офис в среду вечером.

– Я не знал, чем на самом деле занимается Люк, – сказал Арнольд. – Просто видел, что он вьется вокруг вас. Мне хотелось с вами поговорить, но женщины… – Арнольд пожал плечами и улыбнулся. – Всех женщин сражает обаяние Люка, и они не желают слушать ничьих советов. По крайней мере на первых порах. Поэтому я решил поговорить с вашей мамой, надеясь, что она сможет вас предупредить.

Айви хотелось отхлестать себя по щекам.

– Так вот почему ты так настойчиво требовала его уволить! Ты поняла, что он ищет статуэтки!

Мэллори опустила глаза в тарелку.

– Я подумала, что его наняла жена Трипа. Трип предупредил меня о том, чтобы я была осторожной. – Мэллори подняла голову, расправила плечи и добавила: – Но сейчас все в порядке. Арнольд занимается расследованием всей этой истории со статуэтками. Он на нашей стороне.

И когда только ее мать научится делать выводы из собственных ошибок? Она продолжала доверять не тем людям. Почему она решила, что Арнольд занимается расследованием официально? Почему не поинтересовалась, зачем он донес ей на Люка? Все, что успела уяснить для себя Айви к настоящему моменту, – это то, что между братьями пробежала черная кошка.

– Мама, у тебя есть адвокат. Пусть он во всем этом и разбирается. Айзек наймет детективов, если нужно, но не ты! – Можно себе представить, как разозлится Айзек, когда об этом узнает. И все же, что Арнольд тут делает? Почему он здесь?

– Я на вашей стороне, Айви, – тихо сказал Арнольд. – Я с удовольствием встречусь и поговорю с адвокатом вашей матери. Я приехал сюда, в ваш дом, чтобы убедиться, что с вами все в порядке. Вы не отвечали на мои звонки, и, честно говоря, я немного заволновался. – Арнольд перевел взгляд на Мэллори, потом снова посмотрел на Айви. – Люк… он непредсказуем.

Айви удивилась невесть откуда взявшемуся побуждению защитить Люка. Она подняла бокал, пригубила вино и спросила:

– Что именно вы хотите этим сказать? Арнольд посмотрел ей в глаза.

– Вы должны об этом знать. Люк ушел из армии, потому что из-за него погибли два человека. Ему не предъявляли обвинений, ничего такого, – торопливо добавил Арнольд, – но это событие роковым образом повлияло на него. Еще больше… ожесточило.

Люк говорил ей, что был военным. Выходит, он допустил ошибку и его уволили? Айви решила, что на этот вопрос ей должен дать ответ сам Люк. Но на следующий ее вопрос Арнольд в состоянии ответить.

– Почему вы вмешиваетесь в дело Люка?

Арнольд склонил голову набок и испытующе посмотрел на Айви.

– Потому что страховая компания поручила мне эту работу. Из-за этого убийства дело получило новый, весьма неприятный поворот, а главное, Люк упустил статуэтки.

Айви смотрела на Арнольда поверх кромки бокала.

– И страховая компания расторгла договор с Люком? Его отстранили от расследования?

– Они оставили его на вторых ролях, а работу передали мне. Страховая компания не расторгла с ним договор лишь по той причине, что Люку удалось создать сеть преданных ему помощников и почитателей. А страховые компании не любят скандалов и избегают поднимать шум.

Арнольд мог говорить правду, но мог и лгать. Ясно одно, для того чтобы делать выводы, Айви не располагала достаточной информацией. Но она не могла выбросить мысли о Люке из головы. Ни как о мужчине, который сумел разбудить в ней желание, почти болезненно-острое, ни как о мальчике, которого передавали от одних приемных родителей к другим, словно ненужный хлам, от которого не знаешь как избавиться.

– Что стоит между вами и Люком? Почему вы так не любите друг друга?

Арнольд подцепил на вилку немного спагетти, прожевал, проглотил и только тогда ответил:

– Это не самая приятная застольная беседа, Айви. Мой вам совет: не доверяйте Люку.

Мэллори гоняла еду по тарелке.

– Может, нам стоит прислушаться к его совету, Айви?

Айви повернулась к матери и, кивнув в сторону Арнольда, сказала:

– Люк говорит то же самое про него. Они оба горазды давать советы, но слишком скупы на объяснения. – Она едва сдерживалась. Кому она может доверять? Как уберечь мать от тюрьмы? Ну почему от этих мужчин столько неприятностей!

Бледно-голубые глаза Арнольда остановились на Айви.

– Это у Люка сплошные тайны. Я открытая книга.

– Видишь, Айви, – сказала Мэллори, глотнув из бокала. Айви откинулась на спинку стула. Она забыла про голод.

– Тогда расскажите мне, почему Люк рос в приемных семьях.

У Арнольда от удивления расширились глаза. И рот раскрылся.

– Люк вам это сказал?

– У него просто вырвалось. Но я бы хотела, чтобы вы рассказали мне, почему это произошло. Почему ваши родители не взяли его в свою семью?

Арнольд кивнул и допил вино.

– Я вас предупреждал, история не из приятных. Родители Люка умерли, и он жил с нашей бабушкой. Ей очень хотелось верить в то, что Люк – само совершенство, но даже в возрасте пяти лет или около того он создавал проблемы. – Арнольд покачал головой и спросил: – Вы уверены, что хотите это слышать?

Хотела ли она?

– Да.

– В тот день, когда умерла бабушка, Люк напал на меня с кухонным ножом. У меня на боку десять швов. Мои родители, понимая, что не могут рисковать, держа его у себя, поместили Люка туда, где он мог получить всю необходимую помощь.

Мэллори вскрикнула:

– Арнольд, какой ужас! Конечно, ваши родители не могли его взять.

Айви посмотрела на мать. Ну вот, как обычно, она сразу всему поверила и прониклась сочувствием к пострадавшей стороне. Что до нее самой, Айви просто не знала, как отнестись к тому, что она услышала от Арнольда. И, черт возьми, ей казалось, что никто не хотел принимать сторону Люка. Сегодня Люк обнял ее и утешил, видя, как она переживает за мать. И этот жест был настоящим, искренним.

Но позже, когда она начала копаться в его старых ранах, он стал таким, каким ей всегда рисовался Человек-Легенда. Он все перевел на секс. Примитивный секс.

Видит Бог, она запуталась. Айви не могла доверять своим суждениям, потому что слишком мало знала о жизни и всегда жила по правилам. Но ведь Ли… Ли доверяла Люку. Так что Айви все-таки была не единственной, кто ему доверял.

Арнольд повернулся к Мэллори.

– Люк разбил сердце моей маме. Она навещала его, участвовала в его жизни, и когда он уволился из армии, она взяла его на работу в принадлежавшее ей частное сыскное бюро. Люк нарушал правила, создавал проблемы, а когда моя мать умерла…

Айви перестала его слушать в тот момент, когда увидела, как отворилась входная дверь и вошел Люк. Вошел так, словно к себе домой.

Он перебил Арнольда, заявив:

– Я был с ней, когда она умирала, ты же каждый день напивался допьяна и волочился за каждой юбкой.

Казалось, столовая сжалась в объеме и воздух в ней раскалился, когда Люк обошел стол и сел на свободный стул рядом с Айви, сверху вниз глядя на своего кузена.

– Люк, я не знала, что вы собирались нанести мне визит.

Люк опустил глаза и скривил в улыбке губы.

– Все просто. Я только что с радиостанции.

Айви непонимающе смотрела на него.

– Со станции? Вы меня искали?

Люк покачал головой.

– Не угадали. Мы с Айзеком искали статуэтки. Хотели убедиться, что мы ничего не упустили. Айзек все еще там.

– А вы явились сюда. Зачем? – Айви требовала ответа. Серые глаза Люка стали непроницаемыми.

– Догадался, что Арнольд будет рыскать поблизости.

Арнольд встал и примирительно вскинул руки.

– Люк, не стоит валить все в одну кучу. Я зашел сюда поговорить, помочь. Я же сказал тебе, что страховая компания…

Люк поджал губы.

– Я позвонил в страховую компанию. Ты думал, я не стану этого делать?

– Мне следовало быть к этому готовым. Хороший частный детектив именно так бы и поступил. Уверен, тебе там объяснили, что я здесь для того, чтобы помочь тебе и присмотреть за Айви и Мэллори. – Арнольд говорил спокойно и уверенно.

– Ты сам позвонил им и предложил свою помощь, – уточнил Люк и, повернувшись, направился на кухню.

– Айви, – шепнула Мэллори, – может, вызвать полицию?

Арнольд нахмурился.

– Я справлюсь. – Он положил свою салфетку на стол и поднялся.

Люк между тем вышел из кухни, держа в руках тарелку, вилку с ножом и бокал. Он поставил все это на стол рядом с Айви и отодвинул стул. Усевшись, он протянул Айви свою тарелку и сказал:

– Пахнет вкусно. Вы не положите мне тоже чего-нибудь?

Арнольд не торопился садиться.

– Люк, нельзя же вот так врываться в чужой дом и напрашиваться на ужин.

Люк взял из рук Айви наполненную тарелку.

– Мне можно, Арни. Я привык ходить по чужим домам и угощаться чужой едой. Я таким вырос – меня таким воспитали. – Люк наколол на вилку кусок курицы и отправил в рот, после чего потянулся за бутылкой, чтобы налить себе вина.

В груди у Айви болезненно сжалось. Чужие дома, чужие люди, которых он должен был благодарить за каждый съеденный кусок. Айви становилось дурно при одной мысли о том, каким одиночеством и страхом было наполнено детство и отрочество Люка. Айви взяла из корзинки два ломтика жаренного с чесноком хлеба и положила Люку на тарелку.

Арнольд со вздохом вернулся за стол. – Не верьте ему, Айви. Он просто бьет на жалость. Вы сами в вашей передаче говорите о том, что мужчины вроде Люка умелые манипуляторы. Они играют на женских чувствах, чтобы сорвать куш. Получить то, что хотят.

Айви словно плеснули в лицо холодной водой. Она заморгала и посмотрела на Люка.

Тот усмехнулся и подмигнул ей. Затем разломил чесночный тост и отправил кусочек в рот.

Черт! Похоже, она и вправду попалась на его удочку. Господи, ей хотелось шлепнуть себя по лбу.

– Ну все, хватит! Я никого из вас в гости не приглашала. А вы, Арнольд, к тому же явно обхаживаете мою мать.

Арнольд сделал обиженное лицо.

– Но Мэллори красивая женщина, и сейчас она в беде. Я просто стараюсь помочь.

С Люком Айви заключила сделку. Он был прав и насчет Трипа, и насчет статуэток, и до определенной степени насчет участия ее матери во всей этой истории. Она проработала с ним пару дней бок о бок, и даже если он и притворялся не тем, кем был на самом деле, она все равно знала его лучше, чем Арнольда. Про Арнольда Айви вообще ничего не знала. Оставалось полагаться на Люка.

– Нам не нужны помощники, Арнольд. У нас с Люком договор.

Мэллори со стуком опустила бокал на стол.

– А я заключила договор с Арнольдом.

Айви сердито уставилась на мать.

– И не смотри на меня так, – продолжала Мэллори. – Ты едва не угодила в тюрьму из-за того, что доверяла не тому мужчине. Несмотря на всю твою болтовню по радио, ты в конечном итоге не лучше разбираешься в людях, чем я.

Глава 8

Люк не забыл боли и страха в глазах Айви. Тех, что увидел сегодня, когда она приходила к нему. Она любила свою мать, она нуждалась в ней, и Люк решил для себя, что сделает все, чтобы Мэллори не попала в тюрьму.

И он найдет статуэтки. Это было главным. Не Айви и не ее мать. Он не должен об этом забывать. Люк запил спагетти вином и сказал:

– Тогда нам придется работать всем вместе. Мэллори, расскажите, как вы познакомились с Трипом и что вы о нем знаете.

Мэллори взглянула на Арнольда, тот кивнул, она отодвинула тарелку и взяла бокал с вином.

– Я встретилась с ним в баре. Мы поговорили, потанцевали, и он проводил меня домой. И остался на ночь. На следующее утро мы говорили о работе. Я сказала ему, что занимаюсь дизайном интерьеров и что скоро мне предстоит большая работа на радиостанции КСЕКС. Он рассказал, что выполняет разные поручения, и дал мне свою карточку на случай, если у меня будет для него работенка.

Мэллори взяла со стола бутылку и плеснула немного себе в бокал.

– Мы несколько раз встречались, и постепенно Трип ввел меня в курс своих семейных дел. Он сказал, что они с женой разводятся, но мирным этот развод отнюдь не был. Еще он сказал, что сейчас работает на одну женщину и живет у своей нанимательницы, занимая одну из гостевых спален ее дома.

Люк кивнул.

– Ее зовут миссис Сантос. Эмили Сантос. Она нанимала Трипа сторожить ее дом, пока сама путешествовала по миру с друзьями. Когда она вернулась, Трипу ничего не оставалось, как покинуть ее гостеприимный дом. Несмотря на то что он приложил немало усилий, чтобы очаровать ее и получить приглашение остаться у нее жить.

– Наверное, она ему понравилась, и он хотел получить немного удовольствия.

– Удовольствие! Удовольствие не приносит денег.

Мэллори бросила на дочь неприязненный взгляд.

– Лучше получать от жизни удовольствие, чем судить других. Не судите да не судимы будете. Лучше радоваться жизни, чем читать нотации. И втайне страдать от одиночества, как ты.

Люк неожиданно подумал, а стоило ли так тосковать по семейному теплу, если семейные разборки являются непременным атрибутом всей этой благости?

– Я знаю, что Трип украл статуэтки, улучив момент, когда Регины не было дома. Исходя из предположения, что кража – дело рук Трипа, я проследил его путь вплоть до вашего дома, Мэллори.

Мэллори покраснела.

– Он жил у меня. Так получилось.

– Мама, – со вздохом сказала Айви, укоризненно покачав головой.

Мэллори сделала вид, что не слышит ее.

– Трип пришел в понедельник вечером в жутком состоянии. Он весь трясся и был зол как черт. Сказал, что его жена угрожает ему, говорит, что разобьет статуэтки, уничтожит их. Трип умолял меня спрятать их, но не в доме. Он подозревал, что жена организовала за ним слежку. Он выглядел таким несчастным. Я хотела помочь ему. – Мэллори откинулась на спинку стула. – Мы с Трипом решили, что радиостанция – лучшее место, где их можно спрятать. – Мэллори посмотрела на дочь. – Они красивые, Айви. Тончайшая работа. Нефрит чудесного качества, форма совершенна, если не считать этих прямоугольных уродливых отверстий в груди статуэток, куда помещались сердца, но, как я понимаю, сердца эти давным-давно утеряны. Фигурки были теплыми на ощупь. Честно. – Карие глаза Мэллори возбужденно блестели. – Едва увидев их, я почувствовала потребность их защитить. Я не могла допустить, чтобы с ними что-то случилось.

Люк приподнял бровь, давая понять Айви, что в словах Регины, приписывающей статуэткам особые свойства, похоже, есть смысл, раз нефритовые богини так повлияли на Мэллори.

– Возможно, вы испытали на себе влияние статуэток, – сказал Арнольд.

Мэллори удивленно вскинула голову:

– Какое еще влияние?

– Это не просто статуэтки, это богини плодородия и мужской силы. Говорят, они выявляют самые тайные и главные желания в людях.

У Люка не было желания вступать в дискуссию относительно волшебной силы статуэток.

– Мэллори, вы говорили кому-нибудь, где спрятаны статуэтки? Говорили, что держите их у себя потому, что вас об этом попросил Трип?

Мэллори покачала головой:

– Нет.

Айви обернулась к Люку:

– И что мы будем делать теперь?

Ему хотелось прикоснуться к ней. Хотелось почувствовать гладкость ее кожи под пальцами, хотелось придать ей уверенности.

– У меня есть кое-какие соображения.

Арни пренебрежительно хмыкнул.

– Не сомневаюсь. Только вряд ли ваша маленькая группка скучающих сексуально озабоченных домохозяек сможет чем-то вам помочь.

Люк бросил на Арнольда презрительный и даже, пожалуй, брезгливый взгляд.

– Тогда почему бы тебе не рассказать нам, чем располагаешь ты, Арни?

Арнольд расправил плечи и, окинув надменным взглядом Люка, произнес:

– Я только начал расследование. Ты тут столько дров наломал, что разгребать придется долго. Думаю, для всех было бы лучше, если бы ты вежливо раскланялся и удалился.

Люк рассмеялся.

– Ну уж нет. Не дождешься. Даже и не думай об этом. – Он смерил Арнольда взглядом. – Если я вцепился в дело, то зубов не разожму. Я найду статуэтки.

Арни изобразил улыбку, которую он отработал и довел до совершенства, еще когда они были детьми: невинную, слегка печальную и с легкой укоризной. Затем встал.

– Спасибо за ужин, Мэллори. Я позвоню вам завтра. На случай, если вы захотите со мной созвониться, у вас есть мой номер телефона. – Арни повернулся к Люку: – Тебе тоже пора уходить.

– Я остаюсь, – заявил ему Люк.

– Люк, уже поздно, почти девять. Ты злоупотребляешь гостеприимством наших хозяек.

Люк молча пожал плечами.

– Ну что ж. Отлично! Тогда и я остаюсь, – решительно объявил Арнольд.

Айви встала:

– С меня довольно. Вы оба отправляйтесь по домам.

Люк посмотрел на Айви. Он видел, что она готова бороться за свою мать, и в то же время в ее глазах читалась неуверенность. Люк удивился внезапно поднявшейся в нем ярости и желанию ее защитить. Он схватил Айви за руку и сказал:

– Я не оставлю вас и Мэллори без защиты. Я проведу ночь в машине. – Отпустив ее руку, он добавил: – Спасибо за ужин.

Люк работал на ноутбуке. Он припарковал машину возле дома Айви и расположился в ней на ночь. Добровольные помощницы, привлеченные его сайтом, развернули бурную деятельность. Перед ними была поставлена конкретная задача: предложить кандидатуры тех, кто мог быть всерьез заинтересован в приобретении нефритовых богинь. Настолько заинтересован, что не остановился бы перед убийством.

На данный момент у него было одно имя. Пирс Джордан. Люк вышел на веб-сайт этого человека. Джордан был юристом, он специализировался на бизнесе развлечений. Фирма его была зарегистрирована в городе Шерман-Оукс, штат Калифорния. Люк решил связаться утром с Региной, чтобы узнать, не говорит ли ей о чем-то имя этого человека. Люк понимал, что Регина общалась по поводу этих статуэток с сотнями людей, может, даже с тысячами, но все-таки вдруг это имя ей что-то скажет.

Люк откинул голову на подголовник, закрыл глаза и мысленно помолился о том, чтобы это была та самая зацепка, в которой они так нуждались.

Он вздрогнул от резкого звука. Повернув голову в сторону дома, Люк увидел, что Айви идет к его машине. На плечи ее был накинут свитер. Она подошла и распахнула дверцу со стороны пассажирского сиденья.

– Вы действительно собрались здесь ночевать?

– Я же сказал об этом. Вы не слышали? – Почему это ее так раздосадовало?

Айви села на пассажирское сиденье.

– Я думала, вы мне поверили.

– Насчет чего?

– Насчет моей мамы. Вы же видели, она просто наивная. – Айви поплотнее укуталась в свитер и зябко повела плечами.

– Я просто делаю свою работу, – спокойно заметил Люк. Хотя Айви была права. Он не считал, что Трипа убила Мэллори. Да и кражу спланировать она тоже не могла. Нет, ее просто подставили. Но кто тогда был мозгом операции? Вопрос оставался открытым. Люк не стал ничего говорить о своих выводах Айви, она и так вывернула его наизнанку. Когда он зашел в дом и увидел ее, сидящую за одним столом с Арнольдом и внимательно слушавшую, что этот слизняк ей треплет о нем…

Люку было не все равно.

Черт, ему было далеко не безразлично, что думает о нем Айви.

Она обратила на него свои голубые глаза и, какой бы она ни была усталой, эти глаза явно горели возмущением.

– Ладно, валяйте. Делайте, что задумали. – Она открыла дверцу, выскользнула из машины и направилась к двери.

Люк с трудом успел догнать ее на верхней ступени лестницы. В руках он держал ноутбук и ключи от машины.

– Какого черта?

– Вы собираетесь обыскать мой дом, – тихо сказала Айви. – Вы думаете, что моя мать – преступница. Считаете, будто она спрятала статуэтки у меня в доме, потому что полиция уже обыскала ее дом, верно? Поэтому вы решили пересидеть в машине, дождаться, когда мы заснем, и тогда обшарить мой дом. Верно? Так идите и ищите их. – Айви взялась за ручку двери.

Мышцы на ее руке были напряжены от едва сдерживаемой ярости. Но Люк заметил и еще кое-что. Страх. Настоящий страх. Айви не нравилось бояться. И Люк не хотел, чтобы она боялась. Не в силах превозмочь искушение, он сказал:

– Я вам верю.

Айви уронила руку.

– Тогда зачем вы устроились на ночлег возле моего дома?

– Я догадался, что Арни здесь появится. Он пытался разговорить Регину, но она не стала с ним общаться. Он говорил с Кэт. И я знал, что он искал вашу мать. Похоже, он выиграл джек-пот, застав здесь вас обеих и напросившись на ужин. Но появился я и испортил его игру. Теперь я остаюсь.

Айви сдвинула брови.

– Арни был здесь, когда я вернулась домой. Моя мать пригласила его на… – Выражение недоумения на ее лице уступило место осуждению. – Что же получается? Вы с Арни отчаянно стремитесь одолеть друг друга, а мы с моей мамой лишь пешки в вашей игре?

Люк пожал плечами. Ему неприятно было возвращаться к этой больной теме. Мало кто ему верил, а когда понимали, что он прав, бывало уже слишком поздно. И так всю жизнь.

– Немного конкурентной борьбы придает делу пикантный привкус. Это возбуждает.

Айви прищурилась.

– Провести ночь в машине – не вижу в этом ничего возбуждающего. Может, назовете настоящую причину?

Люка раздражало то, что Айви никогда не покупалась на его уловки. Ну, никогда – слишком сильно сказано. Вначале она действительно приняла его на работу своим персональным помощником, но даже тогда ему трудно было не выходить из роли. А теперь, похоже, она окончательно его раскусила, и увиливать от прямых ответов ему становилось все сложнее.

– Если вы еще не заметили, принцесса, все пути сходятся на вас и на вашей матушке. Если даже Арни смог до этого дойти, то и любой другой сможет. Я здесь на случай, если сюда вдруг забредет убийца.

Айви едва не вскрикнула, глаза ее расширились от ужаса.

– Вот оно что! Если убийца забредет сюда, вы его поймаете? И раскроете дело? Это кажется разумным.

– Ну вот, и вы того же мнения. Но есть еще один момент: вы ведь не позвонили мне и не сказали, что Арнольд у вас в доме. Ужинает. Хотя я и предупредил вас… – Люк осекся. Айви ему не доверяет. Ну что же, надо это пережить. Она заключила с ним сделку от отчаяния, чтобы спасти мать, образ жизни которой она, похоже, совсем не одобряет. А вовсе не потому, что доверяла ему.

– Вы не объяснили мне, почему я должна вам верить больше, чем ему!

О, великолепно!

– Но Арни объяснил, верно? Он все вам объяснил? Если вы верите ему, то вам лучше запереть дверь на ключ, потому что я отсюда все равно никуда не уеду. – Люк повернулся и зашагал прочь. Он сделал несколько шагов и едва не упал, услышав от нее в спину:

– Я ему не верю.

«Продолжай. Делай свое дело. Иди спать в машину и продолжай наблюдение», – говорил себе все эти разумные слова Люк, но все равно обернулся. Лицо у Айви было бледным, она крепко упиралась пальцами босых ног в деревянный настил крыльца. Злости в Люке больше не было, но он не смог отказать себе в удовольствии побороться с ней. На словах:

– Нет?

Айви и глазом не моргнула.

– Я не знаю правды. Но он предупредил меня, что вы представляете опасность, а мне уже по горло надоели все эти предупреждения, которые ничем не подтверждаются.

Значит, Арни стал приводить ей придуманные факты, то есть лгать ради того, чтобы дело выгорело. Арнольд всегда так поступал, сколько Люк его помнил. Люк кивнул.

– Идите и заприте дверь. Если вдруг я вам понадоблюсь, я буду тут, снаружи.

Айви подошла поближе, протянула руку и коснулась его плеча.

– Вы не можете спать в машине. Там невозможно спать. У меня есть еще одна спальня помимо той, где спит моя мать.

Прикосновение ладони Айви было нежным и теплым. Люк не смотрел на нее, он устремил взгляд на машину.

– Я спал в джунглях и в пустыне, так что ночь в машине для меня не проблема. – Все равно он больше двух часов кряду не спит.

– Не упрямьтесь. Иначе я не буду спать, переживая за вас.

Люка ошеломили эти слова. Он повернул голову и посмотрел на Айви.

Она покраснела и, заикаясь, пролепетала:

– Ну, вы замерзнете, у вас ноги затекут, и я буду чувствовать себя виноватой. Переночуйте в гостевой спальне…

Люк сократил разделявшее их расстояние до нуля.

– Если я буду спать в вашем доме, то не смогу не представлять вас теплой и сексуальной со мной в постели. Я буду вспоминать оба поцелуя. – В холодной машине он представлял бы то же самое. Он и сейчас это представлял.

– Я не контролирую ваши мысли, Стерлинг. Но контролирую свои действия. – Айви проскользнула мимо него в дом.

Люк вошел следом. Она продолжала идти, завернула по коридору налево, затем свернула вправо – в спальню. Включила свет.

– Ванная комната напротив через коридор. Я иду спать. Спокойной ночи. – Айви вышла из комнаты и тихо прикрыла дверь. В мягком свете настольной лампы Люк увидел спальню, выдержанную в голубых и желтых тонах. На стеганом одеяле горкой высились подушки. В углу стояло кресло для чтения и отдельный светильник. Веселые занавески оживляли темный проем окна на уютной желтой стене. Комната была теплой и приветливой и была совсем не под стать ему, Люку Стерлингу. Люк опустил на пол ноутбук, разделся до трусов и забрался под одеяло.

Он пару раз повернулся с одного бока на другой. Он чувствовал себя… странно.

Ребенком Люк мечтал о такой вот комнате. Уютной и теплой, с такой вот кроватью, застеленной приятно пахнувшим бельем. О женщине, которая бы спала неподалеку и готова была прибежать к нему, если ему приснится кошмар. Со временем Люк смирился с тем, что такой комнаты у него никогда не будет. Он жил по-спартански, и ему это нравилось. Если никого не любишь, то муки предательства или настоящая скорбь тебя никогда не настигнут.

Наконец он уснул.

Он увидел себя летящим на вертолете. Руки его кровоточили от ссадин и царапин. Потом что-то случилось с двигателем. Устранение неполадки заняло у него два часа. Через два часа он смог снова подняться в воздух.

– Только бы они были там. – Он всю дорогу повторял эти слова, как мантру. Его задание состояло в том, чтобы забрать Сандерса и Рея, двух своих соратников и самых близких друзей. Шею сводило от напряжения. «Скорее, скорее», – гудело у него в голове. И наконец он нашел это место – ту точку, откуда должен был их забрать.

Вначале эти двое были просто темными пятнышками на земле. Впервые за день он облегченно вздохнул. Они были на месте. Они смогли.

Пятна росли по мере приближения.

Все росли и росли.

И превращались во фрагменты тел. В них уже невозможно было узнать ни Сандерса, ни Рея. Мертвые. Не просто мертвые – расчлененные на куски.

Люк проснулся в чернильной темноте, обливаясь потом, с бешено колотящимся сердцем. Он задыхался. В горле стоял ком. Он был жив.

А те двое – мертвые. Люк должен был забрать их, когда дела приняли плохой оборот. И он провалил задание.

Люка тошнило.

– Черт! – Люк подошел к двери, открыл ее и был поражен тем, что в коридоре горел свет и слышались голоса.

– Убери этот пузырь.

Похоже на голос Мэллори. Глаза Люка не сразу привыкли к свету. Он вышел в коридор и остановился, прислонившись к стене.

Айви и ее мать клеили среди ночи обои. На Мэллори были длинные пижамные штаны лилового цвета и розовая футболка. Она стояла на стремянке, работая над верхней частью стены, и расправляла обои длинной узкой щеткой.

На Айви были черные шорты и майка. Этот наряд оставлял обнаженной большую часть ее тела, так что полюбоваться было чем. Айви склонилась к тому месту, на которое мать указала ей носком ноги, и провела по нему щеткой.

Айви обернулась и заметила его.

– Люк? Извините, наверное, мы вас разбудили?

Люк улыбнулся.

– Нет, просто я проснулся от жажды и остановился по дороге на кухню, чтобы полюбоваться видом.

– Я принесу вам бутылку воды. – Айви убежала на кухню.

Но Мэллори направилась прямо к нему. В безжалостном свете ярких ламп, без косметики она выглядела на свои годы. И при этом она была на удивление привлекательна. Сейчас Мэллори была настоящей. Она вплотную приблизилась к Люку, едва доходя ему до подбородка.

– Я знаю, что вы хотите переспать с ней… Забавно.

– Значит, вы это знаете?

– Конечно, знаю. Вы думаете, я не вижу, как вы на нее смотрите? Вы могли бы немного развлечься. – Мэллори оценивающе посмотрела на грудь и живот Люка, затем подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. – И вы вполне сексуальны для того, чтобы поразвлечься в этом смысле. Но только не смейте ее обижать. – С этими словами Мэллори повернулась и пошла по коридору к лестнице и оттуда вниз.

Люк смотрел ей вслед.

– Вот ваша вода, – услышал он за спиной голос Айви. Взяв из ее рук холодную бутылку, он открыл ее и сделал большой глоток. Затем поинтересовался:

– Бессонница?

– Простите, если мы вас разбудили. Я привыкла жить одна. – Айви виновато улыбнулась, оперлась обнаженным плечом о стену и поставила одну босую ступню на другую. – Я с детства помогала маме работать над ее проектами по ночам. Мне нравилось просыпаться ночью и заставать ее за работой.

Люк одновременно испытал два ощущения. Резкое шевеление за ширинкой и острое давление в груди. Айви выглядела такой женственной и трогательной в своей маленькой майке и шортиках, и столько тепла и любви было в этой их с матерью дружной работе. Айви знала, что такое семья.

А Люк не знал.

Он перевел взгляд на свежее оклеенную стену.

– Хорошо получилось.

– Я нашла крупное вложение наличности на счету Трипа. Восемь тысяч долларов.

Люк резко повернул голову к Айви. Она стояла, покусывая нижнюю губу.

– Сомневалась, говорить ли мне об этом, верно? Айви прекратила жевать губу и бросила на него обиженный взгляд.

– Нет, просто у меня пока недостаточно информации. Напоминаю, деньги были вложены наличными, поэтому не так-то просто отследить их происхождение. Сейчас мне нужны подозреваемые. Тогда я стану проверять их счета. Если мне удастся обнаружить, что со счета одного из них была снята соответствующая сумма, то мы найдем покупателя и, возможно, убийцу. Но необходимо принимать во внимание этические и практические соображения.

– Интересно. Этические? У меня лично в отношении убийц нет никаких этических соображений. – Люк глотнул воды.

– А у меня есть. Я не могу просто так копаться в счетах ни в чем не повинных людей. К тому же, чтобы влезть в их счета, мне нужна информация о них.

Люк с любопытством смотрел на нее.

– У меня есть один возможный подозреваемый. Адвокат из Шерман-Оукс. – И Люк рассказал ей о сведениях, полученных от одного из членов своей группы поддержки.

– Выходит, ваш фан-клуб – настоящая рабочая команда.

Он пропустил эту колкость мимо ушей.

– Завтра мы поговорим с Региной. А сейчас давайте предположим, что мы считаем Джордана покупателем статуэток. Тем человеком, который заплатил Трипу за кражу статуэток и, возможно, тем, кто Трипа убил. И у вас есть вся информация, необходимая для того, чтобы влезть в его счета и проверить, не снимал ли он оттуда восемь тысяч долларов. Вы сделаете это?

Айви покачала головой:

– Без его разрешения – нет.

Вот это откровение!

– Даже если в результате ваша мать отправится в тюрьму?

Айви решительно сжала губы.

– Я буду пытаться найти иной путь, возможно, добьюсь от него разрешения хитростью.

– Но разве это не одно и то же? – Интересный у нее ход мыслей.

– Нет, не одно и то же. Потому что я придерживаюсь буквы закона. Правила придуманы не нами, и не нам их нарушать.

– Правила постоянно нарушаются. Я знаю это из своего опыта.

Айви прошла в гостиную и выключила свет.

– Я предпочитаю жить по правилам. Только так я могу отличить хороших парней от плохих.

Люк смотрел на Айви, возвращавшуюся к нему в полутьме. Свет из ее спальни сюда едва доходил.

– Именно поэтому я вам и нужен. Может, надо быть «плохим парнем», чтобы поймать другого «плохого парня».

Это было странно, но Айви добилась того, что ему захотелось стать хорошим парнем.

Глава 9

Айви смотрела, как Люк зашел в свою комнату и закрыл дверь. Она стояла в коридоре, и на душе у нее было тоскливо и муторно.

Люк был такой теплый со сна, растрепанный, сексуальный. Одним словом, горячий парень. К тому же из всей одежды на нем были одни только синие боксерские трусы. Айви пришлось срочно ретироваться на кухню, чтобы удержаться от соблазна попросить его ее приласкать.

И позволить ей прикоснуться к нему.

Но что произвело на нее самое незабываемое впечатление, так это его глаза. Она никогда не видела такого его взгляда – открытого, без настороженности. Настоящего.

Айви убрала обрезки обоев и прочий мусор, включила ноутбук и, пристроив его на коленях, уселась на диване в темной гостиной. Она не хотела ложиться спать. Айви знала, что стоит ей закрыть глаза, и она увидит мертвое тело Трипа. Или, что еще хуже, представит свою мать мертвой. Лучше заняться делом, поискать в Интернете что-то о Пирсе Джордане. Айви нашла в Интернете его сайт, но что она из него почерпнула?

Ничего.

Добраться до его счетов она не могла.

– Думай, – приказала она себе. Как проследить путь той наличности, что положил на свой счет Трип? К сожалению, Айви понимала, что это невозможно.

Она открыла банковские счета Трипа, пытаясь отыскать иные ниточки.

Цифры и буквы сливались, мутнели. Айви слишком устала, она была слишком напугана, чтобы работать эффективно. Она чувствовала себя слишком одинокой. Айви всегда боялась, что однажды что-то случится с ее матерью. Даже совсем маленькой девочкой она боялась, что какой-нибудь «плохой парень» отнимет у нее мать. И это было страшнее, чем самой попасть в беду.

Мать – все, что было у нее б жизни.

Глаза застилали слезы, в горле встал ком. Айви ненавидела себя за эту слабость, за то, что пала духом именно тогда, когда ей следовало быть сильной и мыслить абсолютно ясно. Сжав зубы, она смахнула слезы и изо всех сил попыталась сфокусировать взгляд на экране компьютера.

Айви услышала, как открылась дверь спальни Люка, услышала его шаги. Она почувствовала, что он вошел в комнату и периферическим зрением увидела его ноги. А потом ощутила тяжесть его взгляда. Но она продолжала все так же смотреть на экран.

– Идите спать, Люк.

– Не могу. – Он опустился рядом с ней на диван, забрал у нее ноутбук, закрыл его и поставил на пол.

– Почему вам не спится? – поинтересовалась она. Люк откинул голову на спинку дивана.

– Ночные кошмары. А вам?

– То же самое. О чем ваши кошмары?

Он молчал.

Слезы снова подступили к глазам Айви. Злые слезы.

– Вы постоянно требуете от меня ответов, но сами ничего не говорите. – Она наклонилась, собираясь встать, но Люк, потянув ее за руку, усадил к себе на колени. Айви уткнулась лицом ему в грудь и обняла его обеими руками.

И не смогла разжать объятия. От Люка исходило тепло. С ним было хорошо и спокойно. Она не помнила, когда в последний раз ее обнимал мужчина.

– Мой кошмар связан с двумя моими друзьями. Моя работа состояла в том, чтобы их прикрывать. Спасать, если они попадут в беду. Во время последнего задания Рей и Сандерс попали в переделку. Они добрались до того места, откуда я должен был их забрать, но я опоздал. Я посадил свой вертолет в кровавое месиво из фрагментов их тел.

– О Боже! – Айви вжалась ладонями в его грудь. – Так это те самые ребята, про которых Арни говорил, что вы за них отвечали… – Айви поняла, что сказала совсем не то, что следовало, и сконфуженно замолчала.

Она почувствовала, как напряглось тело Люка.

– Арни – лжец, но на этот раз он сказал правду. В том, что случилось, – моя вина. Мой вертолет начал барахлить через час полета. Мне пришлось потратить два часа, чтобы устранить неполадки и снова поднять его в воздух.

В том не было его вины. Так распорядилась судьба. Жуткое стечение обстоятельств. И Айви вдруг поняла, что, как бы ни была она напугана, все же ее мать была жива, а друзья Люка – мертвы.

– Я сожалею.

Он погладил ее по спине, мышечное напряжение спало. Прошло несколько минут. Несколько минут тишины, наполненной ощущением уютного тепла и желанием большего.

– А что у вас за кошмары, Айви?

– Они не такие ужасные, как ваши. Просто сегодня я впервые увидела наяву убитого человека. – Она боялась потерять мать, но сказать сейчас об этом Люку, который потерял своих друзей и свою семью, Айви казалось невозможным. Ей не на что было жаловаться. И все же она зябко поежилась при воспоминании о том, как увидела Трипа мертвым.

Люк крепко обнял ее и просунул ладонь под майку, поглаживая Айви по спине.

– Любой человек на вашем месте чувствовал бы то же самое. Испуг и острое осознание того, что сам ты жив. Отчаянное желание жить.

Она не понимала, соблазняет он ее или успокаивает. Она даже не знала, чего хочет. Ладонь его легко скользила по ее спине плавными круговыми движениями. Ей было приятно, но тело хотело большего. Уткнувшись лицом ему в грудь, она спросила:

– Поэтому вам нужен секс? Чтобы почувствовать себя живым?

Рука Люка передвинулась к затылку Айви. Он стал разминать напряженные мышцы ее шеи.

– Да. А вы для этой цели клеите обои по ночам вместе с мамой. Каждый из нас делает то, что ему помогает.

Айви ощущала его ладонь обнаженной кожей спины под майкой. Рука его продолжала массировать ее затылок. Она еще не видела Люка таким: непринужденным, дарующим успокоение и комфорт, чувственным не напоказ. И очень сексуальным. Она таяла и млела под его лаской. Подняв голову, Айви заглянула Люку в лицо. Свет из ее спальни в конце коридора едва проникал сюда, но цвет его глаз она разглядеть могла.

– Спросите меня еще раз.

Люк приподнял бровь.

– О чем спросить?

То был прыжок через пропасть. Этот мужчина мог бы просто встать и уйти, и она бы продолжала жить с этим и дальше. Правила, насколько Айви их понимала, не были бы тут нарушены. Она сделала это просто для того, чтобы успокоиться и, да простит ее Бог, чтобы получить немного удовольствия, которое дарит секс. Правила дозволяли это, покуда она не почувствует, что небезразлична Люку. Айви сглотнула ставшую внезапно густой слюну.

– Спросите меня, хочу ли я заняться с вами сексом.

Синее пламя жарко вспыхнуло в его серых глазах.

– Я бы предпочел выяснить это сам.

Он опустил свободную руку ей на колено и медленно провел ею вверх.

Айви пронзил ток. Волоски на ее коже встали дыбом. Хотелось еще. Хотелось большего. Переполненная ощущениями и отчего-то полагая, что он уже готов приступить к самому акту, она сказала:

– Тебе уже невмоготу, да?

Его ладонь замерла на ее ноге.

– Невмоготу?

Кровь бросилась ей в лицо. Ну почему она не промолчала? Он знал, что делает. Это она была не слишком опытна в сексе.

– Это я так, не обращай внимания.

– О нет! Я хочу слышать, что ты говоришь. Продолжай.

Господи, да она даже не знала, что ему сказать.

– Я не… В общем, я подумала, что, может, нам поцеловаться… Мне кажется, что все немного слишком быстро… – Если он рассмеется, она наденет туфли на шпильке и заедет ему ногой в пах.

Черты лица Люка стали мягче, добрее.

– Быстро? Ты боишься, что не испытаешь оргазм?

Смущенная, Айви попыталась встать.

Люк удержал ее, обнимая за шею.

– Нечего смущаться. Нет ничего плохого в желании получить от секса столько же удовольствия, сколько получает партнер. Нет ничего плохого в том, чтобы попросить меня притормозить и рассказать мне, что тебе нравится. Вот это? – Он провел пальцем вверх по ее бедру, под шорты и под резинку трусиков. – Это как раз по мне. – Он осторожно расправил ее губы.

Не переставая смотреть на нее.

Айви не могла отвести взгляд от его лица, от его глаз.

Люк провел пальцем вдоль губ и глубже.

– Это как маленькая дорожная карта. Найти то, что мне понадобится, чтобы дать тебе столько удовольствия, сколько смогу. Вот так. – Он потер ее клитор и вокруг него. Стал ласкать его.

Айви вздрогнула и прижалась к Люку теснее. То место на его груди, к которому она прижималась щекой, стало горячее.

– Ты уже скользкая и жаркая. И чертовски искушаешь. Здесь, – простонал он, погружая в нее палец. Он вошел еще глубже, добавив второй палец к первому.

Айви вцепилась в его грудь.

– Люк. – Ей хотелось большего, она хотела двигаться, скользить на его пальцах. Как ему удалось довести ее до такого состояния за столь короткое время?

Люк оттянул назад ее голову. Глаза его горели. Айви чувствовала его возбуждение.

– Хорошо? – хрипло спросил он.

Разве она не должна была что-то делать?

– Да, но…

– Никаких «но». Я только начал тебя открывать. – Он вытащил руку. Подхватив Айви на руки, он отнес ее в гостевую спальню, ногой прикрыв за собой дверь, и поставил на пол у изножья кровати. Не дав ей отдышаться, он привлек ее к себе и стал целовать. Погрузив руки в ее волосы, он держал ее, исследуя языком ее рот, заставляя дрожать от нараставшего желания.

Прервав поцелуй, он наклонил голову Айви так, чтобы видеть ее лицо.

– Я хорош для секса, Айви. И все. Не забывай об этом.

Айви почувствовала, как что-то сжалось у нее внизу живота. Люк предупреждал ее. Заранее. Чтобы потом не было больно. Чтобы она не придумывала себе никаких глупостей.

– Не забуду.

Люк опустил руки, взялся за нижний край майки и стащил ее с Айви.

Прохладный воздух вкупе с жаром его взгляда сделал соски Айви твердыми, как камешки, а ноги ватными. Люк опустился на корточки и снял шорты и трусики, оставив ее обнаженной.

– Хорошо. Ты такая славная, такая сексуальная. – Он прижал ладони к ее бедрам и привлек ближе к себе.

Она смотрела вниз, на его голову, плечи. Лицо его было на уровне ее лобка. Все происходило слишком быстро, слишком ошеломляло. Но она ничего не могла поделать. Люк опытный мужчина, и скоро он поймет, что ей нужна диаграмма или таблица, чтобы все делать правильно. Айви не считала себя ни чувственной, ни креативной. Положив ладони ему на плечи, она сказала:

– Тебе не обязательно это делать.

– Тебе не нравится?

Смущенная, она отстранилась, попытавшись отшутиться:

– Тебе снова невмоготу.

Люк прищурился, пристально изучая ее взглядом. Затем встал в полный рост и стянул трусы.

– Иди сюда.

Айви вступила в его объятия. Он обнял ее. Она животом ощущала его эрекцию.

Прикоснувшись губами к ее уху, Люк прошептал:

– В сексе нет правил. Хорошо то, от чего нам хорошо. Если я поцелую тебя внизу, нам обоим будет хорошо.

Айви спрятала лицо у него на груди.

– Не каждому это нравится. Ты можешь этого и не делать. Я готова.

– Ты и близко к этому не подошла. А я чертовски близок. Так что мы с тобой немного сравняем шансы. – Люк уложил ее на постель, лег рядом. Накрыл ее своим телом и поцеловал.

Люк покрывал поцелуями ее лицо, мочку уха, шею, плечи. Чуть соскользнув вниз, он накрыл ладонью ее грудь, провел подушечкой большого пальца по соску.

Айви прогнулась под ним. Его последовательные ласки заставляли ее чувствовать себя более уверенно, более надежно. Она знала, чего ждать в следующий момент. Когда Люк переменил позу и взял ее сосок в рот, она была более чем готова к такому повороту. Айви с шумом втянула воздух и прошептала:

– Я хочу тебя приласкать.

Он отпустил ее сосок и улыбнулся.

– Правда?

– Да. – Айви знала, как доставить ему удовольствие. Знала, что от нее требовалось. Чтобы заставить Дика подняться и отвердеть, надо было гладить, лизать и сосать его. Люк уже был твердым, но она все равно должна была выполнить то, что от нее требовалось.

– Тебе придется заработать на это право, принцесса.

– Что? – Она была удивлена. – Я думала, ты этого хочешь.

– О да! Но прежде я хочу кое-чего другого.

Она не понимала его.

– Чего же?

Люк соскользнул с матраса, встал коленями на пол, взял ее за ноги и потянул на себя так, что ягодицы ее оказались на краю матраса.

– Я хочу, чтобы ты кончила от моих поцелуев. Тогда мы поговорим. – Он схватил подушку и подсунул ей под бедра, чтобы ему было удобнее.

О Господи! Айви не хотела, чтобы он сделал то, что собирался делать, а потом разочаровался.

– Я не думаю…

– Отлично. Не думай. – Люк опустил глаза, развел ее ноги и прикоснулся к ней кончиком пальца. Нежно. Погладил ее. Затем подался вперед, раздвигая широкими плечами ее ноги. Он закинул их себе на плечи и провел по клитору языком.

И Айви перестала думать. Она просто не могла думать. Вцепившись в простыню, она только чувствовала. Влажную шершавость его языка. В голове загудело, тело стало жарким и текучим. В венах ее пульсировало желание. Не было тут никаких правил, и опереться ей было не на что. Если бы Люк остановился, она бы закричала.

– Еще, еще, – шептала она.

Он нежно втянул клитор в рот и ввел в нее палец. Затем последовал еще один, наполняя ее.

Люк наблюдал за ее наслаждением. Мощным и красивым. Он никогда не видел женщины красивее Айви, когда она оторвалась от своего строго упорядоченного мира. Он не знал, кому не нравилось целовать ее там, но знал, что этот кто-то был дураком. Люк был горд за себя, и то, что он заставил ее довериться ему настолько, что она сумела кончить, да еще так бурно, приятно льстило его самолюбию.

Айви оказалась женщиной страстной и доверчивой. Просто, похоже, она боялась позволить себе быть самой собой. Но этой ночью настоящая Айви принадлежала ему. Люк поднялся, схватил свои трусы и вынул из кармана презерватив.

– Я хочу приласкать тебя.

Он посмотрел на нее. Айви вытащила из-под себя подушку и положила ее, как и положено, в изголовье. И сама забралась на кровать, приняв благопристойную позу. Но волосы ее были растрепаны, щеки горели, и волоски лобка были влажными от соков ее оргазма. Люк получил огромное удовольствие оттого, что привел ее в такое состояние. Видит Бог, ему нравилось видеть ее такой. Вернувшись в постель, он посмотрел на нее.

– Похоже, я солгал. – Он открыл упаковку и натянул презерватив. – После того, что я сейчас испытал, я слишком возбужден, чтобы ждать.

Глаза Айви расширились. Ее щеки и грудь раскраснелись еще сильнее. Господи, какая она славная. Люк, усмехнувшись про себя, подумал, не ошарашить ли ее еще больше, предложив нетрадиционную позу. Или взять ее лицом к лицу, чтобы он мог смотреть на нее. Держать ее руки, чтобы она не перестала думать, что от нее требуется ими делать. Второе желание победило. Люк поставил колено на кровать.

Айви сомкнула пальцы одной руки вокруг его члена, другой обхватила яички. Люк резко втянул в себя воздух. Наслаждение пронзило его. Она нежно сжала их, и он, ей-богу, увидел звезды перед плотно закрытыми глазами. Через презерватив она погладила чувствительную головку, и Люк вздрогнул. Яички его сжались и приподнялись. Холод и жар одновременно пробежали по позвоночнику. Он перехватил запястье Айви.

– Опустись пониже. – Голос его был грубым и хриплым, он ничего не мог с этим поделать, но запястье Айви он сжимал нежно.

Айви опустилась пониже.

Он отпустил ее руку и накрыл Айви своим телом.

– Закинь руки за голову.

– Зачем? – спросила она, поднимая руки.

– Ты будешь держаться за мои руки, когда я войду в тебя. Ты не будешь думать ни о чем, сконцентрируешься только на своих ощущениях. – Люк переплел пальцы с ее пальцами и заглянул ей в лицо.

И вошел в нее. На всю длину. Глубоко.

– О! – Айви с шумом выдохнула и сжала его пальцы. Айви вскрикивала, отчаянно стонала, и эти звуки еще сильнее разжигали Люка. Он посмотрел в ее горящие желанием глаза и почувствовал, что окончательно теряет контроль над собой. Айви выгнулась ему навстречу в неописуемом блаженстве, и в этот момент его пробила дрожь, он взорвался.

Когда Люк наконец обрел способность дышать, он, не отпуская рук Айви, посмотрел в ее пылающее лицо. Он не мог удержаться от того, чтобы мысленно не поздравить себя. Он был горд.

– Оказывается, у вас есть оборотная сторона, Айви Йорк. И весьма занятная. Страсть, которую нам еще предстоит исследовать.

Айви высвободила руки и отодвинулась.

– У вас разыгралось воображение. Стерлинг. Я всего лишь скромный бухгалтер.

Люк перевернулся на бок и привлек ее к себе. Он еще не был готов к тому, чтобы остаться в одиночестве. Он не был готов ее отпустить.

– Скромный бухгалтер не смог бы провал в карьере обратить в достижение, построив на этом провале карьеру ведущей на радио, – возразил Люк.

Ему нравилось ее обнимать. Нравился запах ее волос, щекотавших ноздри. Нравилось, как она прижимается попкой к его члену.

Айви обернулась через плечо и посмотрела на него.

– Наверное, секс со скромным бухгалтером выглядел бы довольно скучно в послужном списке Человека-Легенды.

Она почувствовала, как улыбка сползла с лица Люка.

– Я никогда не говорю о женщинах, с которыми сплю. – Не он распускал слухи о группе поддержки со своего сайта. Да, он любил секс. Но ему нравилось иметь дело с честной партнершей, а не с плутовкой, только и ждущей момента, чтобы похвалиться своими победами и попасть в желтую прессу.

Айви повернулась к нему.

– К твоему сведению, я не собираюсь никому ни о чем рассказывать. Иначе надо мной просто посмеются.

Люка словно ударили в живот. Он бы должен испытывать облегчение, порадоваться тому, что Айви не собирается зарабатывать себе очки на его имени. Но радоваться было особенно нечему. Люк не хотел быть чьим-то грязным секретом.

– Твоя тайна останется при тебе.

В субботу утром в гостиной Регины Айви смотрела на пустой шкаф из пуленепробиваемого стекла, сделанный по специальному заказу хозяйки статуэток. С некоторым недоумением Айви поймала себя на том, что испытывает странное чувство потери, глядя на этот пустой шкаф.

Это было похоже на то чувство, с каким она проснулась сегодня утром. Проснулась одна. Айви попыталась убедить себя, что это был всего лишь секс. Секс для успокоения, который оказался чуть более страстным, чем нужно для того, чтобы просто крепко заснуть. Люк проснулся, когда она еще спала. Он отправился домой и принял душ. Он ведь недвусмысленно дал ей понять, что то, что произойдет между ними, будет всего лишь сексом. Из дома он позвонил ей и спросил, не хочет ли и она принять участие в его разговоре с Региной. Еще один явный намек: работа есть работа.

К Айви подошла Регина.

– Мне не следовало держать статуэтки дома. Но я не могла их от себя отпустить. Они буквально притягивают к себе. В этом-то и состоит их сила, они высвобождают самые потаенные желания и страсти, и человек теряет способность рассуждать здраво.

В каждом ее слове сквозила печаль. Айви, искренне сочувствуя Регине, решила взглянуть на фотографии статуэток, которые та держала в руке. Фотографии были сделаны с большим мастерством, и, хотя Айви и не обладала таким художественным даром, как ее мать, она тоже умела видеть и ценить красоту.

И еще она начинала верить в миф о страстях. Чем еще можно объяснить ее поведение в отношении Люка? Айви поинтересовалась у Регины:

– Эти статуэтки на всех так действуют? И долго ли длится это наваждение?

– Эффект всегда разный. Некоторые люди вообще невосприимчивы к их влиянию. Можно предположить, что у этих людей просто нет глубоких страстей. Или же они твердо знают чего хотят, и прямо идут к своей цели.

Айви знала толк в числах. Числа – вещь конкретная и постижимая. В них всегда есть логика. Но то, о чем говорила Регина, было выше ее понимания.

– Выходит, они действуют как любовное снадобье?

Регина улыбнулась.

– Нет, хотя многие думают именно так. Сила статуэток распространяется на то, что для вас является самым важным. Для меня это сами статуэтки, и я страстно хочу показать их всему миру. Для вас, возможно, это секс. Хотя нет. Ваша страсть лежит глубже.

Айви покраснела.

– Я не о себе спрашивала. Я же их никогда не видела.

Регина взглянула на Люка, который углубился в полицейский отчет. Он просматривал списки людей, которые контактировали с Региной по поводу статуэток. Люк поднял голову и встретился взглядом с Айви.

Айви заставила себя опустить глаза. Правила. Правила – она жила по правилам, и благодаря этому удерживалась в безопасной зоне. С Люком она нарушила множество правил и поэтому теперь сотворяла для себя новые правила, с которыми собиралась оставаться в ладу.

– Большинство даже не осознают, в чем состоят их глубинные желания, – сказала Регина. – Она посмотрела на Айви. – Что же касается вас, то вы были достаточно близко от статуэток, чтобы ощутить на себе их влияние. И вы, и Люк.

Что такое? Похоже, у нее на лбу написано, что она занималась сексом этой ночью. Испытывая неловкость, Айви протянула Регине снимки.

– Моя мама прикасалась к статуэткам, держала их. Но она какой была, такой и осталась.

В карих глазах профессорши блеснул озорной огонек.

– Возможно, вы не знаете о ее главной страсти, – с улыбкой предположила Регина.

Айви закатила глаза.

– Мне известно о слабости моей мамы. Именно из-за этой ее непреодолимой страсти она и оказалась в беде. Ее всегда притягивали плохие парни. Ей хотелось стать женщиной, которая наконец укротит плохого парня и наставит его на путь истинный. И вот теперь она может оказаться в тюрьме.

– А ваша страсть всегда состояла в том, чтобы спасать вашу маму? – участливо спросила Регина.

Айви заморгала.

– Нет. Я просто… просто я всегда это делаю. А как же иначе? Мы же семья. – Она взглянула на Люка. Он смотрел на нее в упор. Глаза его были, как серые зеркала, бездонные, затягивающие в себя. О чем он думал? «Прекрати», – сказала себе Айви. Люк сказал ей, что он думает по поводу их отношений, – только секс, и ничего больше. И сейчас ей надо сосредоточиться на работе, на том, чтобы найти статуэтки.

– Как Трип смог украсть статуэтки из шкафа?

– Он просто взял ключи и открыл шкаф. – Регина покачала головой. – Трип работал у меня буфетчиком, когда я устраивала вечеринки. После вечеринок он оставался здесь и все убирал. Во время вечеринок я держала ключи при себе, чтобы открывать шкаф и показывать статуэтки гостям. Он легко мог подсмотреть, куда я кладу ключи после ухода гостей.

К ним подошел со списком Люк.

– К тебе на вечеринки пару раз приходил Пирс Джордан. Он интересуется статуэтками, и весьма живо.

– Да, Пирс много раз пытался уговорить меня продать ему статуэтки. Он предлагал мне большие деньги. Но я их не продаю, и он об этом знает.

– Что он собой представляет? – спросил Люк.

– Обаятельный, умный, обходительный. Он не похож ни на убийцу, ни на вора. Пирс хочет получить статуэтки, и тем сильнее, чем чаще видит их. Но он не убийца.

Люк прищурился.

– Ты неравнодушна к нему?

Регина пожала плечами.

– Он мною не интересуется. Я думаю, у него есть подружка.

– Кто она?

– Не знаю. Как только я узнаю, что у мужчины есть подружка, я отступаю. – Регина положила фотографии на журнальный столик и добавила:

– Это не Пирс.

– Я собираюсь его проверить.

– Только зря потратишь время. – Регина прищурилась. – А у меня нет лишнего времени. Журналисты только об этом происшествии и трубят. Мне без конца звонят, все мои спонсоры готовы выйти из игры, и владельцы тех помещений, что уже зарезервированы для конференций и встреч, требуют отмены брони.

Айви чувствовала напряженность Регины, даже не глядя в ее сторону, а просто находясь рядом.

– Регина, почему бы вам не позвонить Пирсу и не попросить его встретиться с Люком и со мной? Мы должны проверить всех.

– Хорошо, я позвоню ему. – Регина вышла из комнаты.

Лицо Люка было непроницаемым.

– Хорошая мысль. Нам стоит поговорить с Джорданом. – Он устремил взгляд вслед уходящей Регине.

– Она вам небезразлична. – Айви почувствовала укол ревности. Люк хотел заниматься с ней, Айви, сексом, но по большому счету ему не было до нее дела. А Регина, похоже, интересовала его.

Люк обернулся к Айви.

– Эти статуэтки значат для нее больше, чем любые деньги. Они – дело всей ее жизни. Да, черт возьми, я за нее переживаю. И очень хочу вернуть ей эти статуэтки.

Насколько глубоки были его чувства к Регине? Господи, она должна себя остановить!

– Понятно.

Но Люк еще не кончил:

– Так как статуэтки были украдены со станции, нам придется проверить всех, кто там работает. Ты можешь залезть в их счета?

Айви покачала головой.

– Это не так-то просто. В некоторых случаях я могла бы, но…

Люк вздохнул.

– Ты же собиралась помочь мне, выполнив свою часть сделки.

Ледяной тон Люка напомнил Айви, что они с ним не друзья. Они просто люди, которых свели обстоятельства. Секс – побочный бонус. Возможно, дело в той химии, о которой она так много слышала.

– Я сделаю все, что смогу.

– Порядок, – сказала Регина, возвращаясь в комнату. – Пирс примет вас у себя в офисе. Но вам следует учесть, что всю прошлую неделю он находился на конференции на Восточном побережье. Только вчера прилетел и сейчас разбирается с накопившимися делами.

Люк подошел к Регине и положил ей руки на плечи. Они стояли лицом к лицу.

– Послушай, я найду статуэтки. И твое турне состоится.

– Я верю тебе. Знаешь, эти статуэтки стали частью меня, и сейчас у меня такое ощущение, будто им просто надо сделать кое-какую работу, а потом они снова вернутся ко мне.

Ладно, подумала Айви, пусть себе играют в свои игры. Для нее все это выглядело несколько дико.

Глава 10

Пирс Джордан был немного похож на Барри Боствика, когда тому было лет сорок семь – пятьдесят. Представительный и обходительный, он встретил Люка и Айви в отделанном мрамором фойе своего офиса, выйдя к ним с протянутой для приветствия рукой.

– Айви Йорк! Искренне рад знакомству. Я слушаю вашу передачу всякий раз, как мне выпадает такая возможность.

Люк успел придумать шесть различных способов уничтожить ублюдка, если он не отпустит руки Айви. Черт, он готов был повалить его на мраморный пол и расквасить его самодовольную физиономию.

– Благодарю вас, мистер Джордан, – сказала Айви, отвечая на пожатие. – Мне приятно это слышать.

Улыбка Пирса стала еще теплее.

– Вы заслуживаете и более лестных слов. Прошу вас, называйте меня просто Пирс и позвольте вас предупредить: я юрист, работаю в индустрии развлечений, а вы к этой индустрии имеете прямое отношение. Так что мы отличная пара.

Айви сказала со смехом, отнимая у него руку:

– Я не на вашем уровне, Пирс. Скромная ведущая из маленького городка, не более того.

– Это не так. У вас серьезный потенциал, и люди вас заметили. Я могу помочь вам завести кое-какие знакомства, которые…

С Люка было довольно.

– Мы здесь, чтобы поговорить об украденных статуэтках, а не затем, чтобы обсуждать карьеру Айви.

Пирс обернулся к Люку и протянул ему руку.

– Конечно. Регина сказала мне, что вас зовут Люк Стерлинг. Простите за невнимание, но такая очаровательная женщина, как Айви, не может не отвлечь мужчину.

Люк кивнул и пожал руку Джордана, но смотрел он на Айви. Она выглядела польщенной. Говорил ли ей он, Люк, что она очаровательна? И вообще, сделал ли он ей хоть один комплимент? Или просто воспользовался ее усталостью, отчаянием и нормальной человеческой потребностью в минимальном участии? Он знал, что секс поможет ему проспать остаток ночи без кошмаров, так что он просто использовал ее.

Пирс обернулся к Айви и взял ее под руку.

– Пройдемте в мой кабинет. Уверен, Регина рассказала вам, что всю последнюю неделю я был в Нью-Йорке, и могу заверить вас, что не имею никакого отношения ни к краже, ни к убийству. Но я буду готов вам помочь, чем смогу. Если я не могу получить статуэтки, так пусть они хотя бы будут у Регины.

Люк шел следом, отчаянно стараясь сосредоточиться на деле. Чертовски трудно думать о работе, когда впереди маячит Айви, в кремовых брюках и черной блузке на пуговицах, доходящей до бедер. Ее подтянутая фигурка с прямой спиной, тонкой талией и округлой попкой притягивала к себе взгляд, завладев всем его вниманием.

Кабинету Пирса оказался больше, чем вся квартира Люка. На полу лежал толстый ковер, приглушавший звук шагов. Пирс провел Айви мимо массивного письменного стола к дивану, рядом с которым стояли два кресла.

– Могу я вам что-нибудь предложить? Чай? Кофе? Или холодное шампанское?

Люк остался стоять, чтобы сохранить преимущество. Он напоминал себе, что не должен расслабляться. Но, когда рядом была Айви, с концентрацией внимания дела у него обстояли совсем плохо. Хотя, возможно, дело было вовсе не в Айви. Не исключено, что во всем виноваты эти статуэтки. И чем скорее он их отыщет и вернет Регине, тем лучше будет для всех.

Айви предпочла сесть в кресло.

– Спасибо, Пирс. Ничего не нужно. Мы не хотим отнимать у вас много времени.

Люк понял намек.

– Давно вас интересуют эти статуэтки? – спросил он. Пирс положил руку на спинку кресла, в котором сидела Айви.

– Уже не один год. У них интересная история, а я коллекционирую изделия из нефрита. Как любитель, не как профессионал. Я увидел клип о статуэтках по телевизору, связался с Региной через ее сайт в Интернете и был приглашен на одну из ее вечеринок. Статуэтки действительно очень соблазнительны. В них есть нечто, что делает их неотразимыми.

Айви склонила голову набок.

– Вы верите, что статуэтки обладают некоей силой?

Пирс пристально смотрел на Айви.

– В душе я романтик, Айви. И хочу верить в чудо.

Люк почувствовал, что его сейчас стошнит.

– Как приятно услышать это от юриста, – сказала Айви.

Пирс рассмеялся.

– Как трогательно.

Люк сжал кулаки.

– Вы знаете Трипа Вона?

Пирс тут же сделался серьезным и покачал головой.

– Я знаю, что он работал буфетчиком на вечеринках у Регины. Если я и говорил с ним, то лишь заказывая выпивку. Смею вас уверить, если бы я захотел украсть эти статуэтки, я бы сделал все, как надо. Я не стал бы нанимать для такой работы явного непрофессионала.

Вот это Люку было по душе. Он даже зауважал Пирса.

– Кроме того, кража статуэток была бы для меня делом бессмысленным, потому что мне пришлось бы их прятать от чужих глаз. А мне это не нужно.

«Похоже на правду», – подумал Люк.

– Кто-нибудь еще на вечеринке проявлял интерес к Трипу?

Пирс улыбнулся дорогой белозубой улыбкой.

– Этот мужчина казался женщинам неотразимым – вот что бросилось мне в глаза.

Айви вздохнула.

– Вы можете припомнить что-то такое, что помогло бы нам в расследовании?

Пирс окинул ее взглядом.

– Я могу лишь пообещать, что непременно свяжусь с вами, если кто-то предложит мне купить статуэтки. Мой интерес к ним ни для кого не секрет. Я хочу, чтобы они вернулись к Регине, а тогда постараюсь уговорить ее продать их мне.

– Она их не продаст, – сказала Айви.

Пирс кивнул, засунув руки в карманы.

– Я знаю, но мне нравится предпринимать усилия в этом направлении. Она интересная женщина и разбирается в искусстве. – Пирс прошел к столу и открыл выдвижной ящик, затем вернулся с визиткой. Протянув ее Айви, он сказал: – Позвоните мне, если у вас возникнут еще вопросы. Или если вы захотите подняться по карьерной лестнице. Перед вами открыто блестящее будущее. Я бы очень хотел поговорить с вами на эту тему, когда у вас появится время.

Айви встала и обменялась с ним рукопожатием.

– Спасибо за то, что уделили нам время, Пирс.

Он задержал ее руку.

– Мне было приятно пообщаться с вами.

– Да, и еще одно, – резко сказал Люк.

Отпустив руку Айви, Пирс спросил:

– И что это?

– Кажется, Регина сказала, что у вас есть подруга. Как ее зовут?

Пирс прищурился.

– У меня была подруга. Теперь ее нет. Айви направилась к двери.

– Люк, мы попусту отнимаем у Пирса время.

Люк сделал вид, что не услышал ее.

– Ваша подруга была у Регины на вечеринках? Как ее зовут? – продолжал наступать Люк.

– Симона Уотерс. Но она никогда не была у Регины. Симона – певица, и она не коллекционирует предметы искусства.

– Вы интересуете ее как специалист?

– Я не думаю, что список моих клиентов имеет отношение к вашему делу, – мягко ушел от ответа Пирс. – Всего вам доброго.

– Люк, – очень по-женски сказала Айви и схватила его за руку.

Люк уперся ногами в пол.

– Я задал вам простой вопрос, Джордан. Или вам есть что скрывать? – Конечно, ему было что скрывать. Он трахал свою клиентку. Люку очень хотелось показать Айви, кто такой на самом деле этот холеный Джордан, прежде чем она подпишет с ним контракт, делающий из нее звезду.

Пирс поднял брови и рассмеялся.

– Я храню секреты многих моих клиентов, Стерлинг. Но то, что я представлял интересы Симоны, тайной не является. Хотя мне и кажется странным, что вы как-то связываете этот факт с пропавшими статуэтками.

Люк никак эти факты не связывал, но он был чертовски доволен, доказав Айви, что Пирс трахает своих клиенток.

– Я просто навожу справки.

Пирс кивнул и сказал:

– Было интересно с вами познакомиться. Не буду отнимать у вас время. Я вас провожу. – Они вышли из кабинета в отделанное мрамором фойе.

В машине Айви пристегнула ремень и раздраженно спросила:

– Что это на тебя нашло?

Люк взглянул на ее сердитое лицо.

– Я просто делаю свою работу, принцесса. А это значит, что мне приходится опускать обмен любезностями и задавать настоящие вопросы. И кстати, этот парень хочет тебя трахнуть, а не сделать звездой.

– Черт!

Люк резким движением завел машину и выехал со стоянки.

– Спасибо, что предупредил. Я запишусь на эпиляцию зоны бикини.

– Тебе не нужна эпиляция зоны бикини. – Что на нее нашло? Теперь она собирается терзать себя ради этого хлыща адвоката.

– Может, мне следует провести, так сказать, опрос? Узнать другое мнение. Тебе, похоже, легко угодить. Я уверена, что Пирс более… разборчив.

Люк закашлялся так сильно, что на глазах выступили слезы. Отдышавшись, он повернулся к Айви:

– Хочешь сделать из меня дурака, да?

Айви пожала плечами.

– Насколько наивной ты считаешь меня, Стерлинг? – Айви подняла руку, требуя дать ей высказаться до конца. – Я знаю, что никуда не гожусь в сексе, но я очень неплохой работник. И я умею читать мысли. Пирс понимает, что, если я окажусь востребованной на том рынке, где крутятся очень большие деньги, ему перепадет немалый куш. Вот за этим куском он и охотится. Секс бы, возможно, тоже присутствовал, но не он был бы целью.

Люк слышал каждое ее слово, но мозг его завис на фразе «никуда не гожусь в сексе».

– Что означает «никуда не годишься в сексе»?

Айви закатила глаза.

– Секс для меня не главное. И я знаю, что не отношусь к тем девушкам, про которых говорят «одна стоит дюжины».

Люк отказывался понимать, о чем она толкует.

– С чего ты это взяла?

Айви скрестила руки на груди, словно защищаясь, и уставилась в окно на дорогу.

– Я подслушала, что говорил обо мне Дирк своим друзьям. Они так оглушительно смеялись, что не заметили, что я стою рядом.

Вот черт! Люк открыл было рот, чтобы сказать Айви что-то хорошее, но вдруг услышал по радио слова, которые он не мог пропустить.

«В эфире Зик Леви из «Этикс тудей», и мы говорим о лицемерах на радио и телевидении. Человек-Легенда идет по горячему следу нефритовых богинь и, по слухам, уже поймал за хвост Айви Йорк, ведущую программы самого горячего шоу дневного радио – «Экономик секс хекс». Выходит, Айви Йорк все это время морочила нам голову, призывая сказать «нет» «плохим парням» в эфире, а тем временем тайно испытывала вожделение к ним? Или она попала под легендарное влияние статуэток? Или под влияние самого Человека-Легенды? Что вы думаете по этому поводу? Звоните прямо сейчас!»

Черт! Он, Люк, привык к такого рода известности. Но вот Айви… Люк обернулся, чтобы взглянуть на нее.

Айви смотрела прямо перед собой, и взгляд ее сделался стеклянным от гнева и смущения. Люк видел, что она сжала зубы, у него и самого свело челюсть. Он сочувствовал ей. Она сжала руки так, что костяшки пальцев побелели.

– Айви, все развеется как дым. Все забудется, едва только появится новая пикантная история. – Он хотел ее приободрить, утешить. – Твой рейтинг, возможно, даже поднимется после такого разоблачения.

– Да, рейтинг, – упавшим голосом сказала Айви. – Ли будет довольна.

Она выглядела несчастной и жалкой. Что, черт возьми, он должен делать? Люк знал, что ей придется пережить этот стыд. Стыд за то, что ее имя связали с Человеком-Легендой.

– Я думал, ты сильнее, – пробормотал он.

– Мне плевать, что ты думаешь. Но я хотела бы знать, кто разболтал журналистам о том, что ты занимаешься расследованием и что я тоже в этом участвую и сплю с тобой? Кто об этом знает, Люк?

Он сказал первое, что ему пришло в голову:

– Твоя мама?

– Но она по совету своего адвоката не общается с журналистами.

И тут до Люка дошло:

– Ты думаешь, это я?

Айви со вздохом опустила плечи.

– Я не знаю, Люк. Да это и не важно. В любом случае все выплыло бы наружу. Шоу Зика новое, и он бьется за рейтинг. Наверное, я ему для этого подхожу.

Люк был в смятении. Больше всего его бесило то, что Айви ему не доверяет. Хотя она очень даже доверяла ему в постели. Но сейчас из-за него пострадала ее репутация, и с этим он не мог смириться. Ему не нравилось, что ее используют. Но в ее словах была логика: кто мог знать, что у них был секс?

Разве что Мэллори.

А кто мог догадываться? И кто не остановился бы перед тем, чтобы воспользоваться этой догадкой? Пожалуй, только этот скунс, его брат.

– Арни, – сказал Люк.

– Что?

Люк повернулся к Айви и посмотрел ей прямо в глаза.

– Арни раструбил журналистам про мой сайт. Он сообщил им, что я использую сайт, чтобы заманивать женщин, а затем их соблазнять. Журналисты пытались связаться со мной через сайт, но я отказывался говорить.

Тогда они стали называть меня Человеком-Легендой и брать интервью у тех женщин, что заходили на мой сайт и утверждали, будто спали со мной.

– Он думал таким образом навредить твоему бизнесу? Люк смотрел то на Айви, то на дорогу.

– Моя фирма называется «Легендари треже инвести-гейшнс». Но стараниями Арни меня превратили в Человека-Легенду, и мой оборот удвоился за год.

Айви обдумала его слова:

– Но какой Арни от этого прок? Что он выигрывает, сдавая нас журналистам?

Люк попытался найти для Айви простое объяснение, зная, что она никогда не поймет всей запутанности их отношений и меру их взаимной ненависти.

– Он просто хочет мне досадить. Так, ради личного удовольствия. А подспудная причина состоит в том, что при таком обороте ты на меня разозлишься, отвернешься от меня и обратишься к нему.

– Так это просто соперничество.

Люк пожал плечами и сменил тему:

– Мы сейчас заедем к Арни в офис. Я хочу кое в чем разобраться. Чтобы, к примеру, понять, что заставило его влезть в это дело. Обычно Арни такими расследованиями не занимается. Значит, либо у него трудности с финансами, либо он получил подсказку.

– Которую ты собираешься у него украсть? – недоверчиво спросила Айви.

– Я не стал бы это так называть. Я предпочитаю называть это разведкой. И еще я хочу выяснить, общался ли он с журналистами. – Люк свернул на другое шоссе.

В это время зазвонил мобильный телефон Айви. Выудив его из сумочки, она посмотрела на экран и сказала:

– Здравствуй, Марла.

Люк взглянул на Айви.

– Марла, я уверена, что сейчас там безопасно. Статуэток на станции нет, а значит, нет причин опасаться, что кто-то может вломиться на станцию. Тебе не о чем беспокоиться.

Люк гадал, зачем Марла позвонила Айви.

– Мы не знаем, кто это сделал. Но кто бы это ни был, он уже далеко. Ведь он получил, что хотел. – Айви молчала, слушая Марлу, а потом сказала: – Полиция нам ничего не сообщила. Я дам тебе знать, если что-нибудь узнаю. Обещаю. Хорошенько отдохни в выходные, и к понедельнику ты придешь в норму. – Айви убрала телефон. – Вот уж не думала, что Марла способна так переживать. Она казалась мне непробиваемой.

– Произошло убийство, Айви. Каждый воспринимает его по-своему. Зачем она тебе звонила?

Айви склонила голову набок.

– Мы с ней подруги, и сейчас ей страшно.

Люк не стал больше ни о чем расспрашивать. Примерно через час он свернул с 55-го шоссе к аэропорту Джона Уэйна и въехал в промышленную зону.

– Ты думаешь, Арни сейчас в офисе? Ведь сегодня же суббота.

Люк припарковался и посмотрел на нее.

– Нет.

– Тогда… Господи, не хочешь же ты сказать, что мы вломимся к нему как грабители!

Люк вышел и закрыл дверцу. Айви вышла следом. Она еле поспевала за ним. Люк решительным шагом шел к массивному зданию из темного непрозрачного стекла и бетона.

– Люк!

Он посмотрел на нее через плечо и увидел, насколько она напряжена. Ему так хотелось погладить ее по лицу, убрать эти следы тревоги. Подушечкой большого пальца. Нет, лучше губами.

– Что, Айви?

– Ты в самом деле собираешься вломиться к Арни?

– Да, я войду к нему. – Миновав холл, Люк подошел к лифту. Он удивленно поднял брови, когда Айви тоже подошла к открытой двери лифта.

Она торопливо вошла внутрь, и двери плавно сдвинулись.

Молча доехали они до шестого этажа. Лифт остановился. Люк вышел и направился к офису Арни. На темной двери висела табличка «Стерлинг инвестигейшнс».

Люк полез в карман и вытащил связку ключей. Выбрав нужный, вставил его в замок.

– У тебя есть ключ?

Испуганный, дребезжащий от волнения голос Айви вызвал у Люка улыбку.

– Да, тетя оставила мне долю в бизнесе.

– Вы работаете вместе с Арни? Ты же сказал, что у тебя есть своя фирма «Легендари треже инвестигейшнс».

Люк вошел, придержав для нее дверь. Закрыв дверь, он сказал:

– У меня есть свой офис в Риверсайде, и я веду свой бизнес. Но мне приятно знать, что я могу потребовать свою долю в этом бизнесе, если этот говнюк Арнольд зайдет слишком далеко. Он живет, зная, что в любую секунду это может произойти. Я могу привести сюда целую армию аудиторов, чтобы они проверили, как он ведет бухгалтерию. В общем, при желании я могу сильно ему досадить.

Айви обошла кабинет. Она миновала дорогой стол из красного дерева, стоявший в центре, подошла к полкам, уставленным произведениями искусства. Похоже, тетя Люка любила красивые вещицы, в особенности статуэтки и фарфоровые фигурки. Айви дотронулась до музыкальной шкатулки из слоновой кости.

– Значит, позволяя мне думать, будто ты собираешься взломать офис Арни, ты просто мстил мне за мое предположение, что это ты рассказал о наших отношениях прессе?

Люк подошел к столу, сел в кресло, включил компьютер и вышел в Интернет. Он начал просматривать почту Арнольда: входящие и отправленные сообщения.

– Ты сама поспешила с выводами о том, что я собираюсь вскрыть его кабинет.

– Ты сказал мне, что нарушаешь правила.

Люк посмотрел на нее через плечо, наблюдая за тем, как бережно она баюкает в ладонях музыкальную шкатулку, как осторожно проводит кончиком пальца по изящной резной крышке. Люк послал эту шкатулку тете, когда уходил в армию. Ему тогда исполнилось восемнадцать. Сейчас, вспоминая об этом, Люк почувствовал, как защемило в его груди. А ведь он так давно не испытывал ничего подобного. Так о чем они говорили? Ах да, о правилах.

– Мы опять возвращаемся к противопоставлению понятий. Отчаянный человек и «плохой парень». Какая между ними разница? Я нарушаю правила только ради дела. «Плохие парни» нарушают правила, чтобы привлечь внимание. – «И еще чтобы уничтожить двоюродного брата, которого ненавидят». Люк вернулся к изучению почтовых сообщений. Он не нашел ничего интересного. Арни имел достаточно разветвленную агентурную сеть, так что ему не составило труда узнать, что Люк инкогнито устроился работать на радиостанцию. А затем он отправился к Мэллори, чтобы донести на него.

– Хочешь, чтобы я взглянула на его финансы?

Люк посмотрел в яркие голубые глаза Айви. Он знал, что она не устоит перед искушением покопаться в счетах Арнольда.

– Да, проверь, не случилось ли чего такого, что ему остро понадобились деньги. Попытайся найти причину того, почему он вдруг воспылал интересом к статуэткам. – Люк встал и уступил ей место за компьютером.

Айви не стала терять времени даром. Быстро сортируя файлы на компьютере Арни, чтобы найти системный файл его бухгалтерии, она погрузилась в работу. Мгновенно. Оставив ее за этим занятием, Люк принялся копаться в документах Арнольда, пытаясь отыскать в них ответы на свои вопросы. Возможно, он найдет объяснение, почему Арнольда так заинтересовали статуэтки? Или свидетельство того, что он действительно болтал с журналистами.

Ничего.

– Ты думаешь, это Арни украл статуэтки и убил Трипа?

Удивительно, как точно она читает его мысли.

– Да, мне приходило это в голову. – Опустив взгляд на ее губы, что находились всего лишь в паре дюймов от его губ, Люк сказал: – Такое возможно. Хотя бы просто чтобы не дать мне их отыскать или чтобы заставить меня продать ему мою долю в «Стерлинг инвестигейшнс».

Губы Айви, покрытые бледно-розовой помадой, соблазнительно блестели. Люку хотелось попробовать на вкус ее губы с этой штукой на них. Мошонку его обдало жаром, и член его проснулся.

Айви продолжала смотреть ему в глаза.

– Так как насчет убийства? Арнольд мог бы его совершить?

Однажды Арни накинулся на него с ножом, но тогда он был пьян. Люк ответил честно:

– Любой может совершить убийство, и все-таки в отношении Арни я сомневаюсь.

Айви удерживала его взгляд еще несколько секунд, затем вновь вернулась к экрану монитора.

– Я не нашла явных свидетельств того, что со счетов Арни разом ушли восемь тысяч долларов.

– Значит, скорее всего Арни не тот, кто нанял Трипа. – Вероятность того, что это сделал Арнольд, была изначально мала, но Люк должен был исключить всех подозреваемых.

– Ты в курсе его финансовых операций? – спросила Айви.

– Да. Я слежу за тем, чтобы Арнольд не загубил дела. Он в основном работает в черной зоне и открывает только ту долю прибыли, что покрывает расходы. Я не получаю жалованья.

Пальцы Айви застыли над клавиатурой.

– Почему? Ты же совладелец и имеешь право на свою часть.

Стоило ей повернуть голову, как ноздри Люка уловили ягодный запах ее шампуня. От этого запаха в нем пробуждался голод, но не ягод ему хотелось.

– Не хочу.

Кажется, она заглянула ему в самую душу.

Дверь распахнулась. Люк резко выпрямился и уставился на своего кузена. Арни смотрел на него сквозь злобный прищур, скулы его свело от ярости, на щеках горели красные пятна.

– Ты уже дошел до того, что взялся обыскивать мой офис? Мой компьютер? Я сказал, что помогу тебе.

– Мне не нужно то, что ты называешь помощью. Ты уже и так достаточно нагадил Айви.

– Я? Разве это я обманывал ее, прикидываясь безобидным клерком? А теперь еще и пресса ухватила пикантную новость за хвост. Сколько еще судеб ты намерен сломать?

Люк отошел от Айви и обошел вокруг стола.

– Ты, дерьмо, не смей изворачиваться. Я знаю твои методы. – Вдохнув глубже, он добавил: – Вот тебе еще порция свежих новостей, я не собираюсь продавать тебе свою долю бизнеса.

Арни сделал над собой видимое усилие, чтобы сдержаться. Он опустил плечи и понизил на два тона голос:

– Ты не понимаешь, что тебе пытаются помочь. Ты вляпался по самые уши, а я хочу тебя вытащить.

Айви показалось, будто Арнольд нажал невидимую кнопку и весь скопившийся в Люке гнев вырвался наружу:

– Дерьмо собачье! Ты хочешь одолеть меня, но тебе это никак не удается. Поэтому тебе надо влезать в мои дела и… – Люк понизил голос до леденящего шепота, – и копаться в моем белье. Звонить журналистам и рассказывать им, что мы с Айви занимаемся сексом. Ты получаешь от этого извращенное удовольствие. Ты не можешь спать по ночам, представляя себе это?

Айви вскрикнула, и Люк мгновенно пожалел о сказанном.

Арнольд покачивался с носка на пятку, сжимая кулаки.

– Как это на тебя похоже. Грубый и неотесанный мужлан. Ты смущаешь Айви, а она не заслуживает этого. Она не такая, как твои потаскушки. – Арнольд перевел дыхание. – Я не обязан перед тобой отчитываться. Я пытаюсь защитить честь семьи, потому что ты провалил дело. Статуэтки пропали, убит человек. Как ты думаешь, гордилась бы сейчас тобой моя мать, а, Люк?

Удар был мощный. Люк с трудом поборол искушение заставить Арнольда проглотить собственные зубы.

– Возможно, она испытывала бы такую же гордость, как тогда, когда узнала, какой ты жалкий обманщик.

В мгновение ока Арнольд сбросил с себя маску приличного человека и бросился на Люка.

Люк чуть отступил, затем сильно толкнул Арнольда в плечо.

Тот успел ухватиться за стол и удержался на ногах.

– Убирайся! Пошел вон из моего офиса. – Арнольд дрожал от ярости. – Я отвезу вас домой, Айви. Не хочу, чтобы этот ублюдок был рядом с вами.

Еще чего. Если Арни к ней притронется, Люк его просто убьет. Выбьет из него дух одним ударом. Айви побледнела. Она переводила взгляд с одного брата на другого. Затем сказала:

– Люк меня вполне устраивает. – И, пройдя мимо них, вышла за дверь.

Люк догнал ее уже в лифте.

Айви нажала кнопку первого этажа и требовательно спросила:

– Что там за история между вами произошла?

– Нас трудно назвать любящими кузенами. – Люк ощущал похмелье после приступа гнева.

Когда двери закрылись, Айви повернулась к Люку:

– Ты так ненавидишь его за то, что у него была семья, а у тебя нет?

Люк нажал на кнопку «стоп» и встал перед ней, прижав ладони к стене лифта по обе стороны от ее головы.

– Ты снова за свое, принцесса.

Айви удивленно заморгала.

– Что?

– Считаешь меня ущербным и хочешь немного подлатать? Это у тебя на лбу написано. Как штамп через всю твою симпатичную физиономию.

Айви открыла рот.

Люк уронил взгляд на эти полные губы, покрытые розовым глянцем. Он знал, что должен заставить ее замолчать.

– Знаешь, что помогает мне? Единственное, что меня приводит в чувство? Секс. Много секса. Грубого секса. Жаркого секса, с потом и стонами. Только после него я могу спать три долбаных часа подряд и не видеть кошмары. – Проклятие, он не хотел рассказывать ей про это, последнее? Айви непостижимым образом вытягивала из него больше, чем он хотел дать. Больше, чем он мог позволить себе дать. Люк оттолкнулся от стены, нажал на кнопку первого этажа и сказал:

– Если ты не готова раздеться догола, оставь меня в покое.

К тому времени как они добрались до квартиры Люка, Айви готова была закричать от накопившегося напряжения. После той сцены в лифте они говорили только о деле. Она не боялась Люка, она боялась себя.

Люк захлопнул дверцу машины и сказал:

– Я хочу проверить клиентов Трипа из того списка, что передала Кэт. Может, удастся получить подсказку, кто из знакомых Трипа держит у себя статуэтки.

Айви кивнула.

– А я собираюсь проведать маму, но мы можем встретиться…

– Нет. – Люк проводил Айви к ее «тойоте». – Оставайся дома и отрабатывай финансовую сторону вопроса.

– Ладно. – Айви не собиралась с ним спорить. Она упросила его помочь ей, и он согласился. Ни к чему маячить у него перед глазами круглые сутки. Люк вообще в ней не нуждался. Ведь ушел же он из ее дома еще до того, как она проснулась. Он может использовать секс в качестве снотворного, но секс не поможет ему выполнить работу.

Кстати, о ее, Айви, жизненном опыте. Она не зря так любила числа. Держалась за них. Числа никогда не подведут. Они не затянут ее в опасный водоворот противоречивых чувств, как это сделал Люк. Но она хотела, она должна была ему помочь. Убедить его, что он достоин лучшего отношения к себе со стороны женщины, чем предполагала роль временного сексуального партнера. Хотела – и получила свое. Наступила на те же грабли, что и все те жалкие сентиментальные женщины, которые западают на «плохих парней».

Айви села за руль своей машины. Люк придержал дверцу.

– Не растрачивай на меня свою доброту и сочувствие, Айви. Не надо. Если захочешь секса, позвони мне, и я заставлю тебя кончать всю ночь без продыха. Но не рассчитывай ни на что другое. – Он захлопнул дверцу.

Айви ехала домой, пытаясь привести мысли в порядок. Она все время повторяла, что способна контролировать свои действия, и убеждала себя, что у нее не было мысли затащить Люка в квартиру и дать ему именно то, в чем он по его заявлению нуждался – много жаркого и безрассудного секса.

Подъехав к дому, она узнала припаркованную поблизости машину. Айви подошла к дверям и увидела Айзека, сидящего на верхней ступеньке. Его жаккардовые носки виднелись из-под приподнятых брюк. Он сидел, упираясь локтями в колени, и выражением лица очень напоминал спаниеля.

– Мама тебя не пускает?

– Ее здесь нет. Она у себя дома. Убирает там со своей командой.

– Что за команда? – Айви присела рядом. – Группа молодых мужчин, до пояса раздетых?

Айзек усмехнулся.

– Нет, сначала Марла Риммер помогала ей убирать, а потом появился Арнольд. Арнольда она впустила, а мне сказала, что если я хочу с ней встретиться, то должен заранее согласовать время, поскольку я всего лишь ее адвокат.

Айви обреченно опустила голову.

– Скажи, что заставляет нас так поступать? – Поведение Марлы не удивило Айви. Марла приехала в город недавно и обзаводилась друзьями и знакомыми. С Мэллори они пару раз заходили в бар выпить по коктейлю. Айви чувствовала на себе тяжелый взгляд Айзека. Предчувствия ее не обманули, и он спросил:

– Люк?

– Наверное, меня должна была чему-то научить история с Дирком. Во всяком случае, держаться подальше от «плохих парней».

Айзек презрительно фыркнул.

– Люк не «плохой парень». Он мужчина, Айви. С непростым характером и непростой судьбой, но человек он не плохой.

Айви удивленно посмотрела на Айзека.

– Откуда тебе это известно?

Айзек положил руку ей на плечо.

– Моя хорошая, ты мне дорога.

– Ты его проверил! – Айви улыбнулась, несмотря на некоторое смущение. Приятно, когда кто-то дорожит тобой настолько, что не поленился навести справки о том, с кем бок о бок ты проводишь большую часть дня.

Айзек осторожно добавил:

– Я слышал сегодня отрывок из одного радиошоу. Чушь какая-то! Кто только пускает такое в эфир…

– Я спала с ним, – выпалила Айви.

Айзек притянул ее ближе.

– Он хорошо с тобой обращался?

«Какой странный разговор», – подумала Айви. Словно это не с ней происходит.

– Да.

– Доверяй своей интуиции, Айви.

– Он сказал мне, что хорош для секса, но ни для чего больше.

Айзек молчал. Айви положила голову ему на плечо. С Айзеком было хорошо и надежно.

– И Люк, и твоя мама, – сказал наконец Айзек, – пожалуй, и в самом деле так считают. И наша задача состоит в том, чтобы показать им их настоящую цену.

– Ты так ее любишь?

Айзек посмотрел Айви в глаза.

– Мы оба ее любим. И оба знаем, какая необыкновенная женщина твоя мать. Только сама она этого не знает.

Верно. Айви поднялась.

– Пойду к ней.

Айзек тоже встал.

– Я знал, что ты к ней пойдешь. А я наведу справки об Арнольде. Он с самого начала мне не понравился.

Это из-за ревности, подумала Айви, но вслух этого не сказала. Просто кивнула, наклонилась и чмокнула Айзека в щеку.

У дома матери она сразу заметила светло-зеленый «фольксваген-джетту» Марлы и черный джип, вероятно, принадлежащий Арнольду. Интересно, почему он поспешил к Мэллори сразу после стычки с Люком? Чего на самом деле добивается Арнольд?

Айви вошла в дом. Там пахло жидкостью для мытья окон и апельсиновым «Пледжем».[2]

Айви прошла в маленький коридор и увидела Марлу, орудующую пылесосом в спальне. Кровати были голые, но в остальном все выглядело очень чисто и опрятно. Айви заглянула в ванную. Там Арнольд мыл пол. Он посмотрел на Айви и усмехнулся:

– Я дежурный по туалетным комнатам. – Задом выбираясь из ванной, он закончил вытирать пол, выжал тряпку и распрямился.

– Айви, с вами все в порядке? Простите, что я сорвался в офисе. Сам не могу поверить, что со мной такое произошло.

– У вас с Люком свои счеты.

Арнольд кивнул и наклонился к корзине с чистящими средствами, щетками и резиновыми перчатками.

– Я не могу достучаться до Люка, как ни стараюсь. Я позволяю ему давить на себя, а потом внезапно мы оба из взрослых людей превращаемся в драчливых детей. – Арнольд вздохнул и добавил: – Последнее, о чем меня попросила мать перед смертью, это приглядывать за Люком. И я ее подвел. – С этими словами Арнольд понес корзину в кладовку.

Айви шла следом за ним, думая о том, что, пожалуй, имеет дело с двумя различными интерпретациями одних и тех же событий. Но кто из двоих говорил правду, а кто лгал? Арнольд и Айви прошли через гостиную на удивительно просторную для такого маленького дома кухню. Мэллори выкладывала на тарелку сандвичи. На ней были джинсы и красная футболка. Волосы были схвачены красной лентой, на ногтях босых ног бросался в глаза ярко-красный лак.

– Айви, как славно, что ты пришла. Положи в миску чипсы и ставь все на стол. Арнольд, приведите Марлу, а то она работает как заведенная.

Арнольд выключил кран – он мыл руки – и пошел искать Марлу.

Айви, помогая матери расставить приборы на столе со столешницей из красивой мозаичной плитки, сказала:

– Будь осторожна. Мы действительно мало что знаем об Арнольде.

Мэллори поставила блюдо с сандвичами на стол и заметила:

– Он очень мне помог. Вычистил обе мои ванные комнаты. Кто из мужчин на такое способен?

Арнольд и Марла вошли на кухню вместе. Все уселись за стол. Марла устало улыбнулась Айви.

– Мне нужно было чем-то себя занять. Вы были правы. Я слишком бурно отреагировала на случившееся. Нервы сдали. И мне теперь неловко. В конце концов, это вы с Мэллори нашли Трипа, а не я. Вот я и зашла посмотреть, не могу ли я чем-то помочь.

Айви взяла сандвич.

– Мы всегда чувствуем себя лучше, если можем что-то сделать для других.

– Марла очень мне помогла, – добавила Мэллори. – Спасибо, Марла. И вам, Арнольд, большое спасибо.

Айви посмотрела на Арнольда, который сидел за столом напротив нее. Ей хотелось больше узнать о нем, понять его истинные мотивы.

– Как вы стали частным детективом?

– Частными детективами были мои родители. Отец погиб при аварии, и мама продолжала вести его дело. Наверное, это у меня в крови.

– Вы специализируетесь на поисках предметов искусства?

Арнольд положил сандвич на тарелку и начал рассказ:

– Моя мама на этом специализировалась, я же несколько расширил дело. Начал новое направление. Перед тем как заняться частными расследованиями, я работал в фирме, обслуживающей бронированные автомобили. И теперь я провожу расследования в отношении работников фирм с той же спецификой. Занимаюсь, так сказать, внутренними расследованиями. Ведь часто кражи совершают сами работники. Поработав в фирме и зная дело изнутри, я способен совершать операции под прикрытием и могу поймать вора до того, как кража сойдет ему с рук.

Айви чувствовала, что ему интересен этот разговор. Арнольд явно любил свою работу. Впервые у Айви возникло ощущение, что она видит Арнольда настоящего. Она вспомнила, что видела у него в компьютере платежные поручения от фирм, предоставляющих бронированные автомобили.

– Мне кажется, вам нравится ваша работа. Арнольд взял в руки стакан с холодным чаем и склонил голову набок.

– Да, я люблю свою работу. Мне нравится соревноваться в сообразительности с этими парнями. Каждый преступник уверен, что может перехитрить систему. И мне нравится лишать их иллюзий. Нравится сознание того, что я в состоянии их переиграть. Какое-то время я думал пойти работать в полицию, но работа частного детектива дает большую свободу действий.

Марла вытянулась на стуле.

– Как интересно. Вы выступаете в роли рядового сотрудника? Как вы это делаете?

Арнольд улыбнулся.

– В зависимости от того, чего хочет компания. Но, отвечая на ваш вопрос – да, я работал под прикрытием в качестве водителя броневика. Я смог собрать информацию на двух других водителей, которые готовили налет. И когда они попытались смыться, их уже ждала полиция.

– А вы не боялись? Ведь вы же рисковали жизнью? Вдруг эти двое узнали бы, чем вы занимаетесь? Разве они не могли забить ваше имя в строку поиска и узнать, кто вы такой на самом деле?

– Я осторожен и не работаю под своим настоящим именем. И еще я могу менять внешность. Совсем как Супермен. Люди по большей части видят то, что им хочется видеть. Или в данном случае, что мне нужно, чтобы они увидели. Но вообще-то у меня есть оружие, и я умею им пользоваться.

По спине Айви пробежали мурашки. Трип погиб от огнестрельного ранения.

– У вас есть пистолет?

Мэллори неодобрительно взглянула на дочь.

– Арнольд знает, что делает. Поэтому он мне и помогает.

– Я тоже всегда готова вам помочь, – заметила Марла. – Она повернулась к Айви и добавила: – Я люблю свою работу на радиостанции, поэтому тоже хочу помочь.

– Я знаю, – кивнула Айви. – Спасибо, Марла.

Арнольд продолжил застольную беседу, расспрашивая Марлу о том, как она попала на радио.

– Я хотела стать певицей, но на большую сцену так и не пробилась. Я много крутилась за кулисами и многое узнала. И кончилось тем, что, проработав на нескольких звукозаписывающих студиях и радиостанциях, я…

Звонок мобильного телефона Айви не дал Марле досказать то, что она собиралась. Айви встала, подошла к стулу, где лежала ее сумочка, достала телефон и, посмотрев на экран, ответила:

– Привет, Ли. Можно я тебе перезвоню чуть позже? – Когда у нее будет возможность без посторонних ввести свою начальницу в курс дела.

– Айви, включи телевизор. Там твой отец.

Глава 11

– Мой отец? – изумленно повторила в трубку Айви, уже спеша в гостиную.

Взяв пульт, она включила телевизор. Айви слышала, как следом за ней в гостиную вошли Мэллори, Марла и Арнольд, но смотрела она только на экран.

– По какому каналу?

– Журналистское расследование.

Проклятие! Айви переключилась на канал, по которому шла эта передача. Камера показывала отца Айви, сидящего за длинным столом. Он был умыт, причесан, в пиджаке и рубашке с галстуком. Грим скрыл красные звездочки капилляров, и теперь, глядя на него, никто не сказал бы, что перед ним горький пьяница. Напротив отца Айви за столом сидел Дафни Финч, юрист, переквалифицировавшийся в псевдокриминального репортера.

– Мистер Бимен, вы разговаривали со своей дочерью после того, как стало известно об убийстве на радиостанции, где она работает?

Папаша печально покачал головой.

– Я, конечно, пытался с ней связаться, но она не принимает мои звонки.

– Вы близки с дочерью?

Отец Айви посмотрел в камеру.

– Близки, только когда ей нужны деньги. А так… Вы же знаете, какими бывают дети. – Он пожал плечами. Бимен источал старомодное обаяние, которое в свое время очаровало Мэллори.

Айви затошнило. Съеденный сандвич просился наружу. Как он может?! Что он говорит?! Он никогда не давал ей денег. Это она давала ему деньги.

– Они, должно быть, заплатили ему, этому крысиному ублюдку – проговорила у нее за спиной Мэллори.

Дафни сказал:

– Это ведь не первый раз, когда Айви Йорк попадает в беду?

Ее отец положил ладони на стол по обе стороны от кофейной кружки.

– С нее сняли все обвинения. Моя Айви очень умна.

Господи, по его словам, получалось, что она украла деньги и ей это сошло с рук!

Дафни решил уточнить:

– Вы хотите сказать, что три года назад, когда со счетов ее клиентов утекли три миллиона долларов, она перехитрила полицию?

– Я этого не говорил. Просто сказал, что она очень сообразительная. Вы еще увидите, как она обернет эту кражу и убийство себе на пользу. Да ей со всех сторон посыплются предложения о работе, и хорошие деньги сами в руки потекут. Моя Айви использует то, что случилось, как трамплин и с маленькой дневной радиостанции прыгнет так высоко, что многим и не снилось. Сами увидите.

Дафни сменил тон серьезного журналиста на тон несколько легкомысленный:

– Ходят слухи, что она работает с Человеком-Легендой. Вы знаете что-нибудь об этом?

Папаша нахмурился.

– Что за Человек-Легенда?

– Знаменитый охотник за сокровищами, известный как искусный соблазнитель.

– А, понятно. Да, у нее дома был мужчина. Возможно, тот самый. Она была как-то по-особенному одета, так что, вполне возможно, она для него принарядилась.

Айви чувствовала, что у нее едет крыша. Человека убили! Мать ее попала в серьезный переплет. А ее отец прикидывает, сколько денег можно вытянуть из нее, и походя разрушает ее репутацию. И, что самое печальное, ему ведь поверят. Публика ему поверит. Айви вспомнила про Ли.

– Ли, извини. Я не знаю, что делать.

– Понимаю. Но мы все это обернем против него и к нашей выгоде. Айви, делай то, что делаешь всегда – говори правду. Ты работаешь с Человеком-Легендой.

То, что Айви услышала сегодня днем по радио, и то, что сейчас говорил о ней по телевизору отец, выставляло ее в весьма неприглядном свете. Получалось, что она не просто шлюха, но еще и лицемерка.

– Но отец сделал из меня…

– Ну и что? – перебила ее Ли. – Все, что от тебя требуется, так это ясно дать всем понять, что ты используешь Люка, а не он тебя. Благодаря ему ты только набираешь очки. Ты достаточно сообразительна, чтобы не пасть жертвой сексуальной зависимости. Он не получает доступа ни к твоим банковским счетам и ни к чему другому.

Айви припомнились все те женщины, которые появлялись в сомнительных передачах лишь для того, чтобы стяжать свои десять минут славы, заявляя, что переспали с Люком. Айви не станет этого делать. К черту рейтинги и репутация!

– Нет, я не буду этого делать. Я отказываюсь обсуждать свою сексуальную жизнь.

– У тебя не такой уж большой выбор, – спокойно напомнила ей Ли. – Рекламодатели воротят от нас носы. На станции был найден труп, и теперь сама станция, ты и твое шоу получили широкую известность. Люди сделают весьма неприятные выводы.

Голову Айви железным обручем стянула боль.

– Произошло убийство! Никому и в голову не придет, что мы убили кого-то, чтобы завоевать популярность.

– Айви, настал твой шанс доказать, кто ты. То, как человек ведет себя в трудный момент, многое говорит о его характере. Ну и что с того, если ты работаешь или спишь с Человеком-Легендой? Люди заинтересуются и настроят свои приемники, чтобы узнать, как ты, Ледяная Принцесса, управляешься с самым отъявленным «плохим парнем». Ты можешь преподать своим слушательницам наглядный урок. Научить их, как надо поступать с такими, как Человек-Легенда.

Неужели Ли действительно считала ее на это способной? Может, Айви сама не заметила происходящих в ней мутаций, не заметила, как превратилась во что-то уродливое и гадкое? Бездушное, расчетливое и холодное? Айви уже и сама не знала, кто она.

– Мы завтра об этом поговорим, – сказала она и отключилась.

Айви работала в своем домашнем офисе. Она еще раз проверила все финансовые отчисления и поступления на счетах Трипа Бона. Ей проще было думать о числах, чем о поступке отца, который ранил ее сильнее, чем она могла ожидать. Нет, не сметь думать об отце. Только о цифрах. Искать поступление на счет восьми тысяч американских долларов наличными.

Айви свернула файл Трипа и открыла файл Бет Лоренс. Нетрудно было выяснить, когда муж Бет завел счет лично для себя. Он открыл его в другом банке, но этот идиот использовал то же имя пользователя и тот же пароль. Немного потрудившись, Айви обнаружила банк, вскрыла счет и узнала мрачную правду. Из пятидесяти тысяч, что оставила Бет ее мать, осталось всего семнадцать. Надо было действовать быстро, чтобы спасти оставшиеся деньги. Айви написала отчет и внесла предложение о том, чтобы Бет велела своему адвокату с понедельника заморозить этот счет.

Ну что же, кое-что ей сегодня удалось сделать. Айви встала и потянулась. Мэллори вот уже два часа как спала. Айви поднялась наверх и свернула направо, в свою спальню.

Она задержалась у двери спальни, где провел прошлую ночь Люк. У спальни, где они занимались любовью. Отчего же ее так тянет к нему? Ночь и тишина способствовали такого рода раздумьям. Айви прошла к себе в комнату, залезла под прохладную простыню и толстое одеяло, закрыла глаза и тут же заснула.

– Черт, Айви, ты по-прежнему спишь как убитая.

Айви резко проснулась. Сердце ее колотилось от страха. Она моргала, ничего не различая со сна. Сначала она только почувствовала, что рядом с ней на кровати кто-то лежит, и лишь потом увидела его. Открыла рот и закричала.

Он зажал ей рот.

– Тихо. Это всего лишь я. – Айви укусила его за ладонь. – Черт!

Айви попыталась отодвинуться на край, чтобы слезть с кровати, но ее сильно дернули за волосы. От острой боли она взвизгнула и повернулась на спину. И тогда ей стало по-настоящему страшно. В проникавшем из ванной свете она разглядела Дирка Кемпбелла. Она не видела его три года, но он и сейчас выглядел как футбольная звезда из старшего класса школы. Но зеленые глаза его были холоднее, чем ей помнилось.

– Дирк?! – Айви никогда его не боялась, но, возможно, напрасно.

Он наклонился над ней и ухмыльнулся.

– Соскучилась по мне, детка?

– Что ты делаешь в Штатах? Полиция…

– Мне нужны статуэтки, Айви.

– Что?! – Мозг Айви все еще обрабатывал информацию о том, почему Дирк находится в ее спальне глубокой ночью.

Он потянул ее за волосы.

– Нефритовые статуэтки. Где ты их спрятала?

– У меня их нет. Это ты нанял Трипа украсть их для тебя? – Мысли Айви путались. Она не помнила, чтобы Дирк интересовался искусством. Но он любил деньга. Может, он решил перепродать статуэтки с прибылью?

Дирк пристально смотрел на нее своими зелеными глазами.

– Раньше я бы в это поверил. Видит Бог, ты была тупой как пробка. Но я интересовался твоим шоу и знаю, что ты превратилась в холодную, жадную до денег суку. Так давай посмотрим, так ли ты глупа, как раньше? Спрашиваю еще раз, где статуэтки?

– У меня их нет! – Айви попыталась сесть. Страх стал покидать ее. На первый план выступила вся бессмысленность сложившейся ситуации.

Отпустив ее волосы, Дирк ударил Айви по лицу так, что ее отбросило на бок. Ее обожгло болью и стыдом, на глаза навернулись слезы. В голове гудело от ярости. Айви продолжала катиться к краю кровати, пока наконец не оказалась на полу.

– Ты, прыщ! – Это был голос ее матери.

Айви подняла голову как раз в тот момент, когда ее мать набросилась на Дирка со спины и принялась осыпать его ударами кулаками.

Айви действовала, не думая. Она вскочила, рыбкой перемахнула через кровать к тумбочке, открыла выдвижной ящик и вытащила баллончик с перцовым спреем.

Дирк ударил Мэллори, и та упала на пол.

Айви не теряла времени. Она прицелилась и пустила струю Дирку прямо в глаза.

– Чертова сука! – Он закрыл глаза руками, оттолкнул Мэллори локтем и, спотыкаясь, вышел из комнаты.

Мэллори хотела было бежать за ним, но Айви схватила ее за руку.

– Нет! – крикнула она, затащила мать в комнату, захлопнула и заперла дверь и набрала девять-один-один.

Люк схватил телефон после второго гудка. Он сел, опустил ноги на пол и стряхнул с себя остатки сна. Взглянув на часы, он увидел, что времени два часа ночи.

– Стерлинг слушает.

– Я подумал, что ты захочешь об этом узнать. Сегодня из дома Айви Йорк позвонили и сообщили о проникновении в дом. Когда мы туда приехали, парень уже успел сбежать.

Что за черт! Люк вскочил и сразу же начал действовать.

– Я твой должник, Марк. – Сложив телефон, он натянул брюки, рубашку и носки. Надел туфли. Схватил бумажник, ветровку, пистолет и выскочил из дома.

В доме Айви горел свет. Люк стремительно взбежал на крыльцо и забарабанил в дверь кулаком.

– Айви, это Люк. Впусти меня!

Она открыла дверь и нахмурилась.

– Что ты тут делаешь?

– Я завел пару приятелей в полиции города. Один из них мне позвонил. – Он всегда так действовал. Угощал копов выпивкой, сотрудничал с ними и никогда их не подводил. У него была прочная репутация, и временами это бывало полезно. Как сейчас, например. Люк вошел, закрыл дверь и взглянул на Айви. На ней был халат, волосы ее были растрепаны, на левой скуле начинал проявляться синяк.

– Что случилось?

– Люк, уже поздно и…

– Дирк Кемпбелл пролез в дом и ударил ее! Вот что случилось, Стерлинг. Где, черт побери, были вы, когда он бил Айви, хотела бы я узнать? – Мэллори вышла из кухни и швырнула Айви пакет с замороженным зеленым горошком. – Приложи к лицу. – Затем она снова обратилась к Люку: – Ну? Что вы скажете в свое оправдание? Думали, что вы защищаете Айви? Если вот так вы защищаете мою дочь, то вы просто ничтожество! – Мэллори вернулась на кухню. Люк в недоумении моргал. Его уже давно так никто не отчитывал. Со времен армии, куда он пришел новобранцем.

– У нее плохое настроение, – сухо прокомментировала Айви.

Люк посмотрел на Айви, и у него похолодело в животе.

Он подошел к ней ближе.

– Он сильно тебя ударил?

– Просто дал пощечину, вот и все. А мою мать швырнул на пол. Как только с нее сойдет, окажется, что она пострадала больше меня. Я советовала ей принять горячую ванну и подумать, не надо ли обратиться к врачу.

– Мне не нужен врач! Мне нужен пистолет. Или ружье. Большое уродливое ружье, чтобы пристрелить этого сукина сына. – Мэллори протянула Айви бокал вина. – Ничего не говори, просто сядь на диван и выпей.

Люку в самом деле начинала нравиться Мэллори Йорк. У нее были свои странности и свои недостатки, но сейчас не было никаких сомнений в том, что она любит свою дочь. Люк взял Айви под руку и повел ее к дивану.

Мэллори пошла за ними.

– У тебя есть оружие, Стерлинг? При себе?

Люк повернулся к Мэллори.

– Да. – Он завел руку за спину и вытащил из кармана свой «глок». Мне приходилось стрелять и убивать. Я не промахнусь.

Мэллори кивнула. Люк убрал пистолет.

– Ты останешься с ней. Без дураков. Никаких там разных спален. Я хочу, чтобы ты к ней прилип. Слышишь меня?

Она орала так, что соседи могли ее слышать, но в карих глазах Мэллори Люк видел настоящий, ненадуманный страх.

– Да, мэм. Я вас слышу.

Он не успел ничего добавить, потому что в дверь постучали. Люк вновь вытащил пистолет и приказал:

– Всем оставаться на месте. – Он подошел к двери и заглянул в замочную скважину. Чтобы узнать того, кто был за дверью, ему потребовалось не больше секунды. Люк обернулся к Айви: – Это Айзек.

Айви смотрела на Люка.

– Впусти его.

– Айви Роуз Йорк, – возмутилась Мэллори, – что вы себе позволяете?

Люк открыл дверь. Айзек едва взглянул на него и на пистолет в его руке. Он шел прямо к Мэллори.

– Айви позвонила мне и сказала, что ты отказываешься обращаться в «скорую». Поедем в больницу.

Люк закрыл дверь, запер ее и поспешил к Айви. Тут все было куда интереснее, чем в телевизоре.

– Я не оставлю Айви и не позволяю тебе мной командовать! Мне решать, ехать мне в больницу или нет! Возвращайся домой и оставь нас в покое!

Лицо и лысый череп Айзека побагровели.

– Я никуда не уйду. На этот раз ты меня не выгонишь. Ты в опасности, и Айви тоже.

– Об Айви я позабочусь, – напомнил ему Люк. Айви ткнула его локтем в бок. Айзек посмотрел на Люка.

– Хорошо. Ты будешь рядом с ней, а я присмотрю за Мэллори.

– Не будешь ты за мной присматривать! – Мэллори развернулась на пятках и направилась к двери. – Ты немедленно отсюда уйдешь.

Айзек удержал ее за плечо.

– Ничего у тебя не выйдет, кошка ты бешеная. Я сейчас отвезу тебя в больницу, и я не шучу.

Люк нахмурился и посмотрел на Айви.

– Он схватил твою мать.

Айви встретила его взгляд.

– Айзек не причинит ей вреда. А у нее может быть травма. Я…

Люк кивнул.

– Понял. Айзек может заставить ее сделать то, что не удастся тебе.

– Он ее не обидит, – повторила Айви.

Айзек крепко обнял Мэллори и сказал:

– Предлагаю тебе сделку. Ты позволишь мне взглянуть на твое бедро. Если с ним все в порядке, я не стану заставлять тебя ехать в больницу.

Мэл немного расслабилась.

– Я сама посмотрю, – запальчиво заявила она, но Айзек уже вывел ее в коридор, откуда они могли пойти либо в ванную, либо в спальню… Дальнейшее уже не интересовало Люка. Он увидел то, что должен был увидеть: заботу и беспокойство Айзека.

– Мама упала на бедро, – сказала Айви. – Я видела, как Дирк швырнул ее на пол. – Она поежилась.

– Должно быть, Мэллори прибежала к тебе в спальню, когда что-то услышала.

Айви подняла на него свои потемневшие голубые глаза.

– Без оружия, не имея никакого плана, даже не остановившись, чтобы позвонить по девять-один-один. Да она бы бросилась следом за Дирком, если бы я ее не остановила.

Люк догадывался, что большинство матерей такие же, как Мэллори. Они готовы яростно защищать своих детей, даже когда дети их давно стали взрослыми.

– Я обойду дом и проверю, надежно ли он защищен. Завтра здесь установят сигнализацию. – Люк поднялся.

– Я думаю, Дирк попал сюда через окно моего кабинета на первом этаже.

– Ложись спать, Айви. Я приду к тебе, когда закончу. И скажи своей маме и Айзеку, чтобы тоже спали сегодня наверху. – Их легче будет защитить, если все они будут находиться на одном этаже.

Следующие полчаса Люк провел, проверяя все входы и выходы. Он забил окна первого этажа крест-накрест деревянными планками. Перекинулся парой слов с Айзеком. Они с Мэллори все еще не прекратили свои разборки, но Мэллори терпела поражение по каждому пункту. В последний раз Люк видел их, когда они поднимались на второй этаж в гостевую спальню.

Люк вошел в комнату Айви и не смог сдержать улыбки. Она зажгла свечи и включила телевизор, приглушив звук. Будь на ее месте другая женщина, Люк бы решил, что его хотят соблазнить. Но, зная Айви, он понимал, что она с помощью свечей и тихо мурлыкающего телевизора создает ощущение домашнего уюта и спокойствия. И еще изгоняет из комнаты неприятные воспоминания. Может, изгоняет и запах Дирка тоже.

Она была очаровательна и выглядела такой миниатюрной в своей огромной кровати, окруженная взбитыми подушками и укрытая толстым снежно-белым одеялом, аккуратно подоткнутым с боков. Возле щеки она держала пакет с замороженным горошком – не стала спорить с матерью. Люк подошел к кровати и сел.

– Дай мне посмотреть, Айви. – Он взял пакет у нее из рук. – Не так уж плохо.

Она закатила глаза и поморщилась.

– Всего лишь пощечина. Вы с моей мамой делаете из мухи слона.

– И кстати, малышка, по-моему, у твоей матушки отвратительный характер.

Айви чуть заметно улыбнулась.

– Спасибо зато, что остался на ночь. Завтра я приглашу специалистов и мне установят охранную сигнализацию. Отодвинься, чтобы я могла встать и отнести этот пакет на кухню.

– Я сам отнесу. – Люк взял горошек, унес его на кухню. Потом вернулся в спальню.

Айви задула свечи и сняла халат.

– Телевизор оставить?

– Нет.

Она выключила телевизор и залезла под одеяло. Там было тепло и уютно. Стоило ему лечь как он почувствовал запах Айви. Ее тепло.

Он подумал о Дирке, о том, как тот напугал ее, Люк протянул к ней руки, обнял ее и прижал к себе. Он просто хотел, чтобы она почувствовала себя защитной и для того, чтобы знать, что с ней все в порядке, он должен был к ней прикоснуться.

– Тебе ничто не угрожает.

Люк почувствовал, как она расслабилась, как уснула. Он закрыл глаза и приказал себе спать.

Люк старался не наступать на них, но он смотрел вниз, на руки. Они был все в крови. Он опять продолжал ступать по мертвым окровавленным друзьям. Только на этот раз все было еще хуже. Айви была среди них.

– Нет!

Он проснулся и увидел, что Айви стоит над ним на коленях. Это был сон, всего лишь сон. Люк протянул руку и дотронулся до ее волос, сжал ее прядь. Она была теплой и шелковистой. Айви была рядом, и она была жива.

– Я разбудил тебя?

– Кошмар? – тихо спросила она.

В обрамлении неяркого золотистого свечения – в ванной горел ночник – глаза ее излучали заботу. Этот лучистый заботливый свет, да еще шелковистое тепло ее волос, зажатых в его руке, да еще ее нежная ладонь у него на груди заставляли Люка чувствовать себя очень уязвимым. Словно ему было что терять. Это все чертов кошмар, в котором он увидел Айви мертвой и расчлененной. Ночные кошмары делали его нелюдимым – он не привязывался к людям, которые исчезали из его жизни, иногда при довольно жестоких обстоятельствах. Вся его жизнь состояла в охоте на сокровища: в охоте за легендами, драгоценностями, произведениями искусства. Охоте за тем, что живет долго, что не имеет привычки исчезать. Не то что люди, с их хрупкими жизнями и еще более хрупкими привязанностями.

Все, что ему было сейчас нужно, – это статуэтки.

Люк отпустил волосы Айви и сказал нарочито грубо:

– Ложись спать. Я лягу спать на полу.

Айви нахмурилась, складка пролегла между ее бровями, нарушая ангельскую красоту лица.

– Не глупи. – Айви вытянулась рядом с ним и обняла его. – Скажи, секс поможет тебе уснуть? – Она провела ладонью по его груди.

Святой Бог! Член его с энтузиазмом встретил это предложение, по животу растекалось тепло, сгущавшееся в грубое, нестерпимое желание. Во рту пересохло, кровь забурлила. Он хотел ее. Она была ему нужна. И осознание этого факта не на шутку испугало Люка. Он схватил Айви за запястье, перевернул на спину и накрыл ее своим телом. Глядя на нее сверху, Люк прорычал:

– Не пытайся меня исправить.

Айви часто задышала. На скулах вспыхнул румянец.

– Я готова раздеться догола.

Она швырнула ему его же слова.

– Это так? – Он был тверд как камень, и тело его молило о разрядке. Люк понимал, что не должен этого делать. Знал, что он ее использует. Он знал это.

Наплевать.

Он не мог остановиться.

Сердце его билось в одном ритме с его членом. Только синяк на щеке Айви удерживал его от того, чтобы завладеть ее ртом. Люк задрал ее майку.

В слабом свете он видел ее бледные груди с темными сосками, от которых у него слюнки текли. Он соскользнул пониже, лизнул ее грудь снизу, затем взял горячими губами один сосок и втянул ее в себя, нежно сжимая другой двумя пальцами.

Айви вцепилась в его плечи и прогнулась навстречу ему.

Люк провел ладонью по ее груди и ниже, по животу, под трусики. Он обнаружил, что она горячая и влажная там, внизу, и ему захотелось ее еще сильнее. Это было даже не желание, а жгучая потребность войти в нее, в это сладкое забвение, имя которому Айви. Он быстро вскочил, стащил с себя трусы, достал последний презерватив и натянул его.

И посмотрел на Айви. Волосы ее были растрепаны, ее коротенькая майка была задрана до шеи, трусы наполовину спущены. Она приподнялась и сняла их. Люк смотрел на нее, любуясь ее грудью, ее животом, Светлыми завитками внизу, длинными ногами. Заставив себя взглянуть ей в лицо, Люк сжал кулаки. Он с трудом держался.

– Ты этого хочешь?

– Да.

– Просто секса? – Он не унимался.

Айви посмотрела ему в глаза.

– Я хочу тебя.

Черт! Ему надо было бежать от нее без оглядки, а вместо этого он поставил колено на кровать и скользнул ладонью у нее между ног, поглаживая ее клитор и внутренние губы. Он не позволял себе закрыть глаза и вдыхать ее запах, как ему хотелось, он наблюдал за ее лицом. Наблюдал за тем, как по телу ее пробежала дрожь наслаждения, как отвердели ее соски, как полузакрылись веки.

– Вот чего ты хочешь, Айви. – Он ввел в нее палец и вытащил его. Потом снова ввел. – Ты хочешь наслаждения. Ты хочешь кончить. Я могу тебе это дать.

Она посмотрела на него широко открытыми глазами, и на ее лице было выражение беспомощности.

– Люк…

– Нет, черт возьми. – Он погладил ее клитор подушечкой большого пальца. Она стала еще жарче, еще более влажной. Стенки ее напряглись. Он добавил второй палец. – Ты хочешь кончить, Айви, скажи это.

Она закрыла глаза.

– Прошу…

Никогда Люк так себя не ненавидел, как в эту минуту. Когда заставил ее признать полуправду в обмен на толику удовольствия. В обмен на маленькую разрядку. На то, что он должен был дать ей, не выставляя условий. Но он был слишком заведен и знал об этом. Люк наклонился и втянул в рот ее сосок, продолжая ласкать ее там, глубоко, своими пальцами и дразнить клитор.

Айви схватилась за его плечи, тяжело дыша, и вдруг вскрикнула: раз, другой. Она кончала.

И эти ее крики оказались для Люка последней каплей. Он больше не мог терпеть. Он развел ее бедра и вошел в нее.

Блаженство. Она была блаженством. Ее маленькая ладонь лежала у него на плече. Она притягивала его к себе. Люк уткнулся лицом в ее пахнущие ягодами волосы и толкнул себя внутрь. Сильнее. Глубже. Он заходил туда, куда только он один и мог зайти в нее, в Айви. Она заметалась под ним, поднимая бедра. Люка бросало то в жар, то в холод. Он забыл обо всем, кроме Айви, кроме ее криков ему в плечо, когда она кончила во второй раз. Он ощущал ее спазмы. Раз, другой, третий, пока наконец раскаленный жар не прокатился у него по спине и он не взорвался там, в самой ее глубине. Пульсации не прекращались, следуя одна за другой. Он вбирал ее в себя. Он вбирал в себя Айви.

Она попыталась успокоить его, нежно поглаживая по спине.

Теперь, когда похоть его была утолена, осталась лишь зияющая пустота внутри. Уродливая, страшная яма. Люк встал и пошел в ванную, чтобы освободиться от кондома.

Когда он вернулся, Айви уже натянула шорты, поправила майку и расправила покрывало. Она выглядела как принцесса.

Люк снова ее хотел. Хотел любить ее неторопливо, ласково. Он хотел сказать Айви, что ей никогда не придется просить его подарить ей оргазм. Он хотел доказать ей, что он не законченный ублюдок.

Но он был ублюдком. Законченным.

И поэтому он обошел кровать, стащил со своей стороны подушку и бросил ее на ковер. Он оставит Айви одну.

– Люк? – Голос ее прокатился над кроватью и разбудил в нем голод. Он теперь не просто ее хотел. Он хотел ее втрое сильнее. Потом он вспомнил свой сон, вспомнил, какой видел ее в своем кошмаре, и голод обернулся болью.

– Я буду спать на полу. – Он положил голову на подушку и приказал своему телу расслабиться и успокоиться. После такой разрядки он должен был бы перейти в коматозное состояние, а он, напротив, был, что называется, на взводе.

Люк слышал, как дышит Айви. Она делала то, что делают все, когда хотят показать, что у них все в порядке. Вдох, выдох, судорожный вдох, и снова: вдох-выдох, вдох-выдох.

Дерьмо!

– Тебе принести обезболивающее? Или лед на лицо? – Может, у нее щека болит. Люк знал, что поступает жестоко, но сейчас так лучше. Ведь он предупредил ее, он сказал ей, что годится для секса, но больше ни для чего. Но как-то так вышло, что Айви привнесла в их отношения что-то еще. Она пыталась успокоить его с помощью секса, который был больше, чем просто секс.

Наконец она ответила ему очень тихо:

– Все в порядке. Я приняла таблетку перед тем, как легла. Ты можешь спать на кровати, я не сдвинусь со своей половины.

Люк готов был зарычать.

– Я не хочу разбудить тебя криками, если мне снова приснится кошмар. Мне и на полу хорошо.

Он услышал шорох, потом Айви наклонилась и укрыла его теплым одеялом.

Господи! Ну как мужчина может следовать своим приоритетам, если женщина делает вот такое?

– Дело не в тебе.

Айви засмеялась.

– Это линия разлома, Стерлинг. «Дело не в тебе, дело во мне. Мне нужно пространство». Ты не можешь порвать со мной, потому что мы не встречаемся. У нас просто секс. Ничего особенного. – Она похлопала его по плечу и снова вытянулась на кровати.

В ту секунду, как рука ее покинула его плечо, Люк испытал чувство потери.

– Обычно я ни с кем дважды на свидания не хожу. – Он хотел, чтобы она поняла.

– Понятно.

Но ведь он и за ней не ухаживал по-настоящему, верно? Он не водил ее ужинать, не заставлял смеяться, не говорил ей ласковые слова до тех пор, пока обоим не захотелось бы секса. Он ее использовал. Дважды. И хотел снова ее использовать. Секс – вещь реальная, чувства – нет. Люк закрыл глаза, полный решимости выбросить весь этот мусор из головы.

– Ты когда-нибудь влюблялся, Люк?

Он открыл глаза.

– Нет.

– Значит, мы больше похожи, чем ты думаешь. Любовь делает тебя слабым, уязвимым. Глупым. Любовь – это выбор, но люди ведут себя так, словно это неизбежность. Болезнь, которую они не могут победить. Кто хочет вот так потерять контроль над своей жизнью?

Айви говорила о своей маме.

– Ты любила Дирка, – веско заметил Люк.

– Вот именно. И потому что я разрешила себе его любить, я не видела, что он со мной делает.

Необычно было общаться с ней вот так, с пола. Люк ее не видел, и потому этот разговор не казался таким уж странным, каким он, наверное, был на самом деле. Из любопытства он спросил:

– Ты еще кого-нибудь любила?

Айви молчала довольно долго. Слышалось только их дыхание. Потом она ответила:

– Давно, в старших классах школы.

– И что случилось с мальчиком из старшего класса?

– Оказалось, что ему ботаники совсем не нравятся. Он использовал меня, чтобы подобраться к моей маме. Моя мама всегда пользовалась успехом. Мне было очень стыдно тогда… – Айви замолчала.

Люк болезненно поморщился. Ему было больно за нее. Он видел школьные фотографии Айви. Сейчас она выглядит как лидер группы поддержки, но тогда она действительно выглядела неуклюжей отличницей. Но чтобы собственная мать?

– Твоя мама не…

– Нет, мама пыталась меня предупредить, но я ее не слушала. Потом он сказал своим друзьям, что трахал мою мать, а я настолько глупа, что ни о чем не догадалась. Этот слух разошелся по всей школе.

Господи! Неудивительно, что она себе не доверяет.

– Ты уверена, что твоя мама…

Айви хмыкнула.

– Моя мама явилась на тренировку футбольной команды, за которую он играл, и сказала ему при всех его дружках, что она не ходит на свидания с маленькими мальчиками. И пусть прекратит врать, потому что его ложь лишь подтверждает, что он еще мальчик, а не мужчина. Да, и еще: если она услышит, что он хоть что-то сказал плохое о ее дочери, то она расскажет всем, что он пытался, но у него не встал.

Люк закинул руки за голову. Одеяло было таким мягким, особенно по сравнению с твердостью пола.

– Черт, твоя мать – страшная женщина. Но она явно тебя любит.

– Я знаю это. И всегда знала. Как бы худо ни шли дела, как бы мне ни было порой неловко за нее, я знала, что мама любит меня.

– Спи, принцесса.

– Почему ты меня так называешь?

Потому что для него она была и останется принцессой. Она никогда не будет его. По-настоящему – нет. Такая женщина, как Айви, дорогого стоит. Она честная и верная – Люк подумал о ее верности матери. Он восхищался ею. Она боролась изо всех сил за свою мать, пошла даже на то, чтобы просить помощи у него, Люка, который олицетворял в ее глазах все то, что она ненавидела.

Глава 12

– Сегодня в нашей программе «Правда удивительнее вымысла». С нами в студии популярная ведущая радиошоу «Экономик секс хекс» Айви Йорк.

– Здравствуйте, Уитни. Спасибо, что пригласили. – Айви постаралась придать голосу как можно больше спокойствия и уверенности. Она сидела в звукозаписывающей кабинке на родной радиостанции. Ли работала за пультом, записывая интервью Айви, которое брали у нее для другой радиостанции, чтобы вставить в завтрашнее шоу Айви.

Уитни вкратце изложила обстоятельства, при которых были украдены нефритовые богини, об убийстве Трипа, о слухах, связанных с Человеком-Легендой, и о прочих скандальных сплетнях. Затем она спросила:

– Но как такая разумная женщина, как профессор Регина Паркер, могла позволить такому «плохому парню», как Трип Вон, украсть ее статуэтки? Вам не кажется, что вся ситуация как-то не вяжется с тем, что вы пропагандируете в своей передаче?

Айви ответила так, как ответил бы профессиональный психолог:

– И да и нет. Мои теории остаются только теориями и служат для того, чтобы предупреждать женщин – да и некоторых мужчин тоже – о том, что их экономическое здоровье в их руках. И кроме них о нем никто не позаботится. Но в реальной жизни мы имеем дело с людьми, а не с теориями. Профессор Регина Паркер действительно женщина умная и денег на ветер, как известно, не бросает. Но она человек, и ничто человеческое ей не чуждо. Трип оказывал ей услуги, он был ей полезен и стал в определенном смысле частью ее жизни. При этом он пробрался в ее жизнь так ловко, что, фигурально выражаясь, тревожная сигнализация не сработала. Так часто бывает.

– Значит, вы не вините профессора Регину Паркер?

– Нет. Какой смысл кого-то в чем-то обвинять? Так уж случилось, и теперь мы пытаемся исправить положение. Что действительно горько, так это то, что Трип Вон погиб, собственной жизнью заплатив за то, что не устоял перед искушением. Разумеется, полиция делает все, чтобы найти убийцу.

– И даже рассматривает вашу мать как возможную подозреваемую.

– Я не буду комментировать это заявление, но хочу повторить, что полиция делает свою работу, и все мы стараемся помочь ей, потому что хотим, чтобы убийцу поймали и чтобы статуэтки вернулись к владелице. – Айви с осторожностью подбирала слова, стараясь следовать наставлениям юристов, которых наняла станция.

– И тут мы подходим к тому, что все произошедшее впрямую коснулось вас лично. Ваш отец пришел на телевидение и прозрачно намекнул, что вам в прошлом сошла с рук кража трех миллионов долларов.

У Айви свело живот и вспотели ладони. Однако тон ее нисколько не изменился – сказались годы тренировок.

– Я была освобождена от обвинений. Полиции точно известно, кто украл деньги, и его тут же схватят, если он посмеет ногой ступить в Соединенные Штаты. – Айви перевела дух, надеясь, что если Дирк слышит эту передачу, то поймет намек. Затем она продолжила: – К тому же важно подчеркнуть, что я не видела отца больше десяти лет, и заявил он о себе лишь тогда, когда моя передача на радио получила некоторую известность. Мы с отцом, мягко говоря, не слишком близки.

– Отсутствие отца в вашей жизни способствовало тому, что у вас сложилось убеждение, будто некоторые мужчины никогда не взрослеют и из обычных мальчишек превращаются в, так сказать, «плохих парней», которые используют женщин?

Айви удивленно моргнула. Она не ожидала такого вопроса, вернее, вопроса в такой формулировке.

– Есть хорошие мужчины, есть плохие, а есть и всякие прочие между этими крайностями. Так же, как есть хорошие и плохие женщины. В своей передаче я всего лишь стремлюсь вооружить женщин тем инструментом, с помощью которого они могут себя защитить. Этот инструмент годится и для мужчин.

– Но вы акцентируете внимание на «плохих парнях». В частности, на Человеке-Легенде. В особенности на Человеке-Легенде. Вы не раз критиковали его в своих передачах, а теперь его имя связывают с вашим. Вот уж действительно правда удивительнее вымысла!

У Айви пересохло во рту. Она посмотрела на Ли, и сердце ее учащенно забилось. Люк появился в студии, видимо, несколько минут назад. Он стоял в аппаратной со скрещенными на груди руками, бросая свирепые взгляды то на нее, то на Ли. До Айви дошло, что пауза в эфире затянулась, и она поспешила ответить:

– Почему меня связывают с Человеком-Легендой, я не знаю. Я тут ни при чем. Могу лишь сказать, что он действительно ищет статуэтки, и я надеюсь, он их найдет. – Айви схватила бутылку с водой и сделала глоток. Ей так хотелось на весь эфир сказать правду: что Люк лучше, чем о нем говорят. Что он совсем не такой, каким она его считала. Но от опрометчивого шага ей помогло удержаться воспоминание о том, как Люк обошелся, с ней после секса. И кстати, что он тут делает?

– Вы встречаетесь с Человеком-Легендой? – Тон у Уитни был такой, словно она была лучшей подругой Айви и говорили они в укромном закутке, а не на весь эфир. – Все женщины, которые нас сейчас слушают, сгорают от желания узнать, так ли он хорош, как о нем рассказывают.

Айви поставила бутылку на столик, загипнотизированная немигающим взглядом Люка.

– Нет, мы не встречаемся в том смысле, который в это слово вкладываете вы. Но мы оба хотим, чтобы убийца был схвачен и статуэтки найдены. Это все. – «Если не считать того, что он превратил меня в сексуально зависимую нимфоманку и я умоляла его заняться со мной сексом. Но ему, вероятно, такое слышать не впервой». Айви увидела, как дернулся желвак под скулой Люка, и усмехнулась, с чего бы это?

В голосе Уитни звучало явное разочарование:

– Понятно. Но вы бы признались в такого рода отношениях, если бы они у вас были? Не забывайте, люди считают вас лицемеркой.

Вспомнив то, что Люк сказал о ней прошлой ночью, Айви отвернулась от него.

– В настоящий момент меня больше беспокоит то, что убийца еще не пойман и статуэтки не найдены. В этом свете вопросы моего карьерного роста или мнения обо мне слушателей отступают на второй план.

Уитни закончила интервью.

Уже вне эфира она поблагодарила Айви и сказала:

– Пару месяцев назад я брала интервью у профессора Паркер. Она тоже не захотела говорить о Человеке-Легенде. Но попытка не пытка, так, кажется, говорят?

– Регина и Люк просто друзья, – рассеянно сказала Айви.

– Я искренне пыталась придать ее рассказу о статуэтках немного остроты и пикантности. Ну кто будет слушать лекции о каких-то древних легендах? Вот Человек-Легенда, из плоти и крови, живой и теплый, даже горячий – и говорят, еще какой горячий, – вот о нем действительно люди хотят слушать. Но Регина меня не поддержала. – Уитни рассмеялась и сказала: – Мне пора. Еще раз спасибо.

Айви вздохнула и подумала, что было бы неплохо дождаться в этой своей кабинке того момента, когда Люк уйдет. Увы, она не могла использовать кабину как убежище – другие ведущие программ ждали своей очереди. Кроме того, она устала бояться. Ей надоело быть трусихой. Она сняла наушники, встала и вышла.

– Какого черта ты уехала, не разбудив меня? – набросился на нее Люк.

– Я должна была ехать на работу, – сказала она тихо, надеясь несколько снизить напряженность.

Ли откинулась на спинку кресла, взяла кружку с кофе и приготовилась наслаждаться предстоящим зрелищем. Люк шагнул к Айви.

– Дирк ошивается где-то поблизости, и его цель – завладеть этими статуэтками. Он рискнул свободой, вернувшись в Штаты. И все ради того, чтобы их заполучить. Он явно считает, что они у тебя. И этот синяк ничто в сравнении с тем, что он с тобой сделает, если снова доберется до тебя. Особенно после твоих угроз в эфире!

Почему Люк на нее орет?

– Айзек проводил меня до машины, а Ли встретила на стоянке. На станции усилена охрана. Люк, я соблюдаю осторожность, так что не надо на меня кричать. Я думала, ты обрадуешься, когда, проснувшись, не увидишь меня! – Айви захотелось треснуть себя по губам за этот последний комментарий.

Люк прищурился. Затем он отвернулся от Айви и приступил к допросу Ли:

– Что тут было такого важного, из-за чего вы поставили под угрозу жизнь Айви?

Брови Ли удивленно поползли вверх.

– Кто предупрежден, тот вооружен. Кстати, шоу Айви – достаточно важное мероприятие.

– Вот как?

Айви не понравился его тон:

– Что это значит?

– Ты готова рисковать жизнью ради этого чертова шоу!

Что все-таки его так взбесило?

– Я не рискую жизнью, я делаю свою работу. Я давала интервью другой радиостанции, а фрагменты этого интервью войдут и в мою передачу. Еще я записала на пленку небольшое интервью с Роландом Мейерсом, моим прежним боссом, тем, кто меня в свое время уволил. Он прямо и ясно заявил, что с меня сняты все обвинения в какой-либо причастности к краже тех денег.

Люк смотрел на нее с подозрением.

– С чего это он вдруг стал делать такие заявления? Ведь это ты открыла Дирку доступ к счетам клиентов.

Айви попробовала применить логику. Простую логику.

– Дело в том, что он знает о возвращении Дирка. Я позвонила следователю, который вел его дело, и сообщила о том, что Дирк в городе. Мистер Мейерс благодарен мне за то, что я пытаюсь помочь.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем Люк сказал:

– Дерьмо собачье. Ты чего-то мне недоговариваешь, Айви. Как, черт возьми, тебе удалось за такое короткое время устроить интервью с Мейерсом и провернуть еще вот это интервью?

Следовало бы догадаться, что он ей не поверит.

– Ладно, скажу все как есть. Это была идея Пирса Джордана. Сегодня утром он позвонил мне. Увидев интервью с моим отцом, он связался с Мейерсом и уговорил его согласиться на разговор со мной под запись. А его клиентка случайно оказалась ведущей программы «Правда удивительнее вымысла». Вот он мне и посодействовал. Я думаю, что недавнее интервью с Региной состоялось тоже благодаря ему.

Люк надулся, как разгневанная жаба.

– Пирс Джордан не из тех, кто оказывает бесплатные услуги.

Айви устала от этого разговора.

– Это не твоя проблема, – сказала она. Лицо Люка окаменело.

– Отлично! Хочешь карабкаться к славе – я не буду стоять у тебя на пути. Все, что мне нужно, – это статуэтки.

Самое гадкое, подумала Айви, что он сказал правду. Невыносимо стоять рядом с ним, вдыхать его запах и отчетливо понимать, что она для него лишь удобная партнерша. Он ясно дал ей понять это вчера, когда предпочел спать на полу, а не рядом с ней. Ему на нее наплевать. Он хочет лишь найти статуэтки. Дирк мог вывести его на статуэтки, поэтому Люк и был рядом с ней. Она выведет его на Дирка – и все. Айви не желала показывать Люку, как сильно ее все это задевало. Она не желала показывать ему, что впала в сексуальную зависимость, как те женщины, что звонили ей на передачу.

– Я собираюсь просмотреть сведения обо всех сотрудниках. Возможно, мне удастся найти какую-то нить. Возможно, кто-то из них нанимал Трипа Вона. Со мной все будет в порядке, пока я работаю тут, на станции, а ты можешь уезжать и делать что угодно.

На виске его забилась жилка.

– Не смей покидать станцию, не сообщив мне. Я буду у тебя дома устанавливать систему безопасности.

О нет! Она не станет на него полагаться. Айви не хотела ни от кого зависеть. Она не зря устанавливала для себя правила.

– Эти лишние хлопоты тебе ни к чему. Я сама обо всем позабочусь.

Люк вспыхнул.

– Твой дружок-юрист ни черта не смыслит в электронике, деточка. Это моя сфера. Я установлю эту чертову систему. – Не дожидаясь ответа Айви, он повернулся и ушел.

Ли прервала ее размышления.

– Он и в самом деле горячий парень. Очень горячий.

– Пожалуйста, замолчи, – раздраженно сказала Айви.

Ли усмехнулась.

– Но если он действительно такой? Ты видела его задницу в этих джинсах? А эту грудь? Он хорош в постели?

Да. Ну и пусть. Прекрати думать о нем сию же секунду. Но Люк и в самом деле был щедрым любовником. До него Айви просто не знала, как много она теряла. Сидя у микрофона, она проповедовала терапию вибраторами и здравый смысл. Но тогда она в самом деле не понимала, что женщина может пристраститься к мужчине, как к наркотику. Каждое его прикосновение становится как наркотик…

– В самом деле настолько хорош? Вижу, хорош. – В голосе Ли чувствовалась насмешка.

Господи! Надо срочно взять себя в руки.

– Я буду у себя в кабинете. – Айви вышла из студии в коридор, свернула направо и скрылась в своем импровизированном убежище. Она чувствовала себя в безопасности там, где все определялось законами разума.

Через три часа глаза жгло, словно под веки насыпали песка, спину ломило, а желудок всерьез забастовал от кофе.

– Я принес тебе буррито.[3]

У Айви от испуга едва сердце не выскочило.

– Люк! Господи, ты до барабашек меня напугал!

– До барабашек? – переспросил он, удивленно подняв бровь.

Айви улыбнулась.

– Когда я была маленькая и пугалась, мама говорила, что это меня барабашка пугает.

Люк хмыкнул, поставил пакет на стол и стал вынимать оттуда еду.

От запаха в животе у Айви заурчало, напомнив ей о голоде.

– Спасибо за еду. Но ты мог этого и не делать.

Люк поставил перед ней пластиковую тарелку с буррито и чай.

– Мне надо было тебя проведать, и я решил принести еду, чтобы тебя задобрить.

– Мудрый план. – Айви вгрызлась зубами в лепешку. Она надеялась, что настроение у нее поднялось действительно от еды, а не потому, что к ней пришел Люк.

– Сигнализацию поставил?

– Без проблем. Я потом тебе объясню, как ею пользоваться. Твоей маме и Айзеку я уже показал.

Айви виделась с Айзеком сегодня утром. Мэллори в это время еще спала. Айзек выглядел усталым и задерганным. Но Айви все же попросила его присмотреть за ее мамой.

Никто, кроме Айзека, не мог бы понять, как она боялась потерять мать.

– Ты все правильно сделала.

– Что? – Айви подняла глаза от буррито.

– Насчет Айзека. Они с Мэллори весь день цапаются, но я абсолютно уверен, что он будет защищать твою мать даже ценой собственной жизни. Так что перестань заниматься ненужной рефлексией.

– Похоже, ты корифей в электронике?

– Я неплохо в ней разбираюсь.

– И где ты научился?

– В армии.

– Погоди, не так быстро. Я просто не успеваю усвоить всю информацию, – язвительно заметила Айви.

Люк широко улыбнулся.

– В этом нет ничего необычного. Я могу управлять практически любым самолетом или вертолетом и неплохо разбираюсь в электронике. И во взрывчатке тоже. Да и стреляю неплохо. Еще я неплохой баскетболист.

Айви сделала выводы из услышанного.

– Почему же ты перестал летать, когда уволился из армии?

Люк тяжело уставился на нее.

– Меня отстранили.

– Вот как? – Айви не знала, что это означало, но поняла, что для Люка это грустная тема. – По поводу сигнализации. Сколько я тебе должна?

Он продолжал смотреть на нее в упор, а потом вдруг сказал:

– Психиатры отстранили меня от полетов. После этого я ушел из армии.

Он по кусочкам отдавал ей себя. Непривычное для него доверие. Словно хрупкая птичка у нее на ладони. Айви хотелось держать ее осторожно-осторожно и беречь изо всех сил.

– Почему тебя отстранили? Из-за кошмаров?

– Посттравматическое стрессовое расстройство – вот что сказали эти взломщики черепов. Остаточные явления после той посадки на… – Люк опустил глаза и передумал говорить дальше. – Ничего. Суть в том, что Арни прав насчет того, что я все проваливаю, но не в том смысле, что он хотел внушить это тебе.

Айви почувствовала спазм в горле. Она протянула руку через стол и взяла Люка за руку. Он поднял на нее глаза.

– Ты снова за старое. Тебе будет больно. – Он произнес эти слова нежно и мягко.

Возможно, он прав. Но сейчас никакая сила не могла остановить ее, запретить ей прикоснуться к нему. Попытаться принести ему облегчение. Айви успела возненавидеть этот излюбленный конек Люка – одиночество как осознанный выбор. Отчего-то он решил, будто заслуживает только одиночества.

– Я просто друг. Никаких обязательств.

Люк высвободил свою руку.

– Дай мне половину папок, которые остались у тебя для просмотра.

Оставалось всего несколько папок. Айви протянула две штуки Люку, а сама открыла ту, что оказалась сверху. Личное дело Марлы Риммер, Глаза ее устали, буквы расплывались. Ей приходилось напрягать зрение, чтобы прочесть слова.

– Ее последний адресе… Шерман-Оукс. Надо же, какое совпадение. Именно там находится офис Пирса Джордана.

Люк поднял взгляд от папки.

– Я не верю в совпадения.

– И еще она работала на студии звукозаписи. Я проверяла отзывы о ней с той работы, и все выглядит вполне прилично. – Айви нахмурилась. Это что-то значит?

Люк отложил свои папки.

– Чем она занималась на той студии?

– Работала звукооператором. – Марла нравилась Айви, как может нравиться надежная и грамотная коллега. Но сейчас кое-что в поведении Марлы ее раздражало.

– Смерть Трипа ее буквально ошеломила. Она даже не смогла работать, и Ли пришлось отпустить ее домой.

– Почему ты придаешь этому такое значение?

– Марла казалась такой… крутой. Словно все в жизни видела и ничем ее не удивить. – Айви подняла глаза от папки и посмотрела на Люка. – Но ты сам говорил: убийство есть убийство.

– Когда Марла пришла к вам?

– Шесть недель назад. – Шарики в голове у Айви продолжали крутиться. – И все-таки странно, что она жила в том же городе, что и Пирс Джордан, и к тому же работала на студии звукозаписи. Он ведь специализируется на шоу-бизнесе. – Айви пока сама не знала, куда заведут ее рассуждения.

– Его подруга, Симона Уотерс, была певицей. Я мало что могу о ней раздобыть, не зная даты ее рождения и номера карты социального страхования. Я пытаюсь вспомнить, что было в понедельник… Марла рассказывала о себе за столом…

Айви почувствовала адреналиновый скачок.

– Она сказала: «Я хотела петь, но на сцену так и не прорвалась. Но, много бывая за кулисами, я кое-чему научилась. И в результате работала на нескольких студиях звукозаписи в течение ряда лет». – Что, если Симона Уотерс ее сценический псевдоним? Что, если это она была подругой Пирса? – Ладно, допустим, все это притянуто за уши. Сильно притянуто. Люк будет над ней смеяться. Но Люк не стал смеяться.

– Выйди в Интернет. Раздобудь картинку с Симоной Уотерс. – Он встал и обогнул стол.

Айви набрала в поисковике имя и через некоторое время раздобыла снимок. Фотография анфас, как для водительского удостоверения.

Люк наклонился, его дыхание согревало Айви лицо.

– Ну, знаешь, Айви, дело-то, похоже, пахнет керосином. Кажется, Марла действительно имеет отношение к Джордану. Ты не могла бы просмотреть ее счета? А вдруг мы увидим где-нибудь утечку в восемь тысяч долларов? Давай искать факты.

Айви полистала документы в папке.

– Деньги Марле автоматически перечисляют на счет. Возможно, я смогу проникнуть в него. У меня есть название банка, расчетный номер счета, дата рождения и номер карты социального страхования. Но мне нужно выяснить имя пользователя, под которым она заходит в систему, и пароль. – Айви торопливо листала страницы в поисках нужной информации. – Имя пользователя, как правило, совпадает с настоящим именем. Люди обычно не любят усложнять себе жизнь. – Айви уткнулась носом в компьютер.

Люк присел на стол и посмотрел на экран.

– Нам надо понять, являются ли Марла и Джордан соучастниками.

Айви вышла на сайт банка, который обслуживал счета Марлы, и вбила в строку пользователя «Марла Риммер», затем попробовала «Риммер31» для пароля – фамилию Марлы и ее возраст.

Ничего не вышло.

Айви опустила руки, глядя в экран.

– У меня не хватает информации, чтобы сделать это.

Она повернулась в кресле и взглянула на Люка.

– Давай подумаем. Предположим, Марла наняла Трипа. Она это сделала с ведома Пирса? Или же узнала о статуэтках от Пирса и решила их получить? – Айви снова уставилась на экран. Что она упускала? – Могла ли Марла сама убить Трипа? Могло ли желание завладеть этими статуэтками подвигнуть ее на такое преступление? Может, статуэтки и в самом деле вызвали в Марле некое непреодолимое желание, а Трип оказался у нее на пути? Или все это из-за денег?

– Любой может убить, если у него есть достаточная мотивация, – тихо сказал Люк.

– Значит, нам надо узнать, какие мотивы могли быть у Марлы. Она кажется настоящим профессионалом. – Айви нравилась манера поведения Марлы Риммер, спокойная и уверенная. – Она прекрасно разбирается в своей работе, к тому же она… – Айви набрала в поисковике «Марла Риммер и Пирс Джордан». Появилось несколько ссылок. Фотографии с тех мероприятий, где они появлялись вместе. Айви стала один за другим открывать файлы. – Похоже, Марла, или Симона Уотерс, пела в клубах и пыталась выйти на большую сцену. Но несколько месяцев назад все вдруг разом прекратилось. Что могло случиться? – Айви посмотрела через плечо на Люка.

– Она постарела, – сказал Люк. – Хотя каким образом это связывает ее со статуэтками?

Айви задумалась.

– Сексуально-экономическая зависимость.

– Что?

Айви продолжала размышлять вслух:

– Допустим, у нее все было хорошо. Она встречалась с успешным юристом, была на пороге того, чтобы, так сказать, выйти в люди, а потом все разом развалилось. Чтобы преуспеть в шоу-бизнесе, женщина должна быть молодой и сексуальной. Обычно женщины не добиваются того, чего добиваются их коллеги-мужчины, но не в этом суть.

Люк усмехнулся.

– И тем не менее ты не прочь сделать попытку.

Айви пропустила его колкость мимо ушей.

– Она ничего не может сделать, чтобы подняться выше по карьерной лестнице, верно? Но как насчет ее бой-френда? Бросил ли Пирс ее потому, что она ему надоела? Какие отношения их связывали? Может, она была по уши влюблена в него? В таком состоянии женщины часто совершают глупости. Возможно, она так хотела его вернуть, что…

Люк закончил за нее:

– Она украла статуэтки, о которых, как ей было известно, мечтал ее любимый. – Люк встал и обошел стол Айви сзади. – Возможно, Марла даже надеялась, что если она раздобудет эти статуэтки, то заодно получит и Пирса.

Айви решительно склонилась над клавиатурой и набрала в поле пользователя «Марла Риммер», а в качестве пароля ввела «МДжордан 31». И вошла в систему!

– Ура! Сработало! – Черт, она действительно профессионал!

Люк посмотрел на экран.

– Давай проверим, какие трансакции проходили по ее счету. – Айви вышла на нужную ссылку.

Люк тихо присвистнул.

– Черт, Айви. Вот оно. Две недели назад Марла сняла со счета восемь тысяч долларов.

Мурашки пробежали у Айви по спине.

– Значит, это Марла. Она воровка. Она наняла Трипа. Но она ли его убила?

– Я должен с ней поговорить.

Айви посмотрела Люку в глаза.

– Мы должны сообщить в полицию, Люк. Он удерживал ее взгляд.

– Мы сообщим. Но мне нужны эти статуэтки. В них вся жизнь Регины Паркер. Если Марла знает, где они находятся, я их найду. А если кто-то стащил их у нее из-под носа, она может знать, кто это сделал.

Айви понимала его. Люк хотел поговорить с Марлой до того, как полиция сделает ее недоступной для общения.

– Ладно, поехали.

Жилое здание на двести квартир находилось в стороне от центральной улицы Клермонта. Люк и Айви быстро разыскали квартиру Марлы и позвонили в дверь. Им никто не ответил.

– И что теперь? – вздохнула Айви. Она еще не успела оправиться от потрясения, вызванного тем, что взяла на работу женщину, которая использовала радиостанцию как тайник для краденого. Хуже того, возможно, она наняла на работу убийцу! – Ты думаешь, она смоталась из города?

Люк достал из кармана какую-то штуковину.

– Сейчас проверим. – Он огляделся, опустился на одно колено и всунул в замочную скважину отмычку.

Айви в ужасе воскликнула:

– Что ты делаешь!

Люк сосредоточенно занимался делом.

– Сладкая моя, ты только что взломала ее банковский счет. По-моему, тебе не следует бросать в меня камни. – Люк повернул ручку, распрямился и вошел.

– Марла!

Квартира была пуста.

– Ее тут нет. Пойдем отсюда.

Люк схватил Айви за руку, затащил в квартиру и закрыл дверь.

– Если хочешь, стой тут и терзайся муками совести, а я пока поищу, за что бы зацепиться. И Люк вошел в гостиную.

– Но мы только что вломились в чужую квартиру! Люк прошел по рыжему ковру к придвинутому к стене письменному столу.

– Она заплатила Трипу за то, чтобы он украл статуэтки у Регины. Что может быть хуже? – Взяв со стола стопку бумаги, Люк оглянулся на Айви. – Или ты забыла, что Мэллори впутали в эту грязную историю? Выбирай, Айви, за кого ты играешь. Нельзя играть сразу за две команды.

Люк отвернулся от нее. Айви видела, как он напряжен. Мышцы на спине и плечах вздулись, выступая из-под футболки. Айви понимала, что ведет себя глупо. Но страх перед тем, что жизнь ее снова полетит вверх тормашками, не давал ей покоя. Нельзя выходить за рамки, иначе может случиться самое страшное. На этом строилась вся ее жизнь. Люк же выбивал почву у нее из-под ног.

– Говори, что мне делать.

Не глядя на нее, Люк бросил:

– Доверься мне. – Он сел в кресло и включил компьютер Марлы.

Глубоко вздохнув и выдохнув, Айви огляделась. Гостиная была обставлена просто, но функционально: диван, телевизор, стереосистема и полки. Музыка. Марла любила музыку. Она хотела стать певицей. Все это пронеслось у Айви в голове. Кухня располагалась слева. Отсюда был виден белый холодильник и кухонная стойка. Справа было две двери. Люк уже заглянул туда, очевидно, желая удостовериться, что Марла не спит у себя в спальне и не моется в ванной. Айви подошла к Люку.

– Что ты делаешь?

– Смотрю, на какие сайты она заходила в Интернете. – Голос у него был спокойный – Люк был профессионалом. – Она заходила на сайт Регины, посвященный нефритовым богиням, вышла по ссылке на происхождение и дальнейшую историю статуэток. Сайты компаний устроителей свадеб. Блоги. Компании, предоставляющие бронированные автомобили с обслуживанием. Журналы «Вэрайети» и «Энтер-тейнмент уикли».[4] Еще тут есть ты и Мэллори. Марла искала информацию о вас. И ничего по Трипу Вону. Но я тут есть, как Человек-Легенда, и «Стерлинг инвестигейшнс» здесь тоже есть.

Стоя за спиной у Люка, Айви смотрела на экран с последними интернет-сайтами, которые посещала Марла. Особенно задело Айви то, что Марла проводила исследования в отношении ее, Айви, и ее матери. Она могла бы понять Марлу, если бы та сделала это до приема на работу, но сейчас? И зачем интересоваться ее матерью? Чем на самом деле занималась Марла?

– Мы точно знаем, что она наняла Трипа. Потом что-то пошло не так. Я не думаю, что статуэтки у нее, иначе она давно бы исчезла… – Айви вдруг резко поднялась и направилась в спальню Марлы.

– Что случилось? – крикнул ей вслед Люк.

– Не исключено, что она сбежала. Возможно, ей все же удалось вернуть себе статуэтки и она уехала. – Посреди спальни стояла двуспальная кровать, старенькое трюмо у небольшого платяного шкафа. Комод. Айви подошла к комоду и выдвинула первый ящик.

Нижнее белье.

Какая женщина отправилась бы в дорогу, не прихватив с собой белье? Разве что если ситуация была крайне опасной. Айви проверила другие ящики – в них была одежда. В шкафу тоже была одежда, туфли, сумочки и пояса.

Из спальни раздвижная дверь вела в ванную комнату. Еще одна дверь вела в гостиную. Люк стоял в дверях гостиной и наблюдал за ней. Айви проверила аптечку. Зубная щетка, противозачаточные таблетки, пара рецептов. Порывшись в шкафчике в ванной, она обнаружила косметику, гели для душа и ванны, фен, щипцы для волос. Айви посмотрела на Люка.

– Все вещи на месте. Марла никуда не собиралась уезжать. Не думаю, что статуэтки у нее. По-видимому, она все еще их ищет.

– Хорошо. Значит, она вернется в квартиру. Она куда-то отъехала на машине – на стоянке ее машины нет. Я проверю содержимое ее стола.

Айви вышла из спальни следом за Люком.

– И все-таки зачем она искала на нас информацию?

– Думаю, все дело в статуэтках. – Люк сел в кресло за столом и принялся копаться в ящиках. Действовал он методично. Заглядывал в конверты со счетами, в футляры для очков, в папки, не пропуская ничего.

– Ага, – сказал он, открыв очередную папку. – Вот заявка на снятие пятнадцати тысяч долларов со счета пенсионных отчислений 401 К.[5] Сделана совсем недавно. – Нахмурившись, Люк посмотрел на Айви. – Где деньги? Имеет ли эта трансакция отношение к снятию со счета восьми тысяч долларов?

– Готова поспорить, что она сняла наличные, чтобы заплатить за статуэтки. Или перевела их на счет в другой банк. – «Думай, думай», – приказала себе Айви.

Люк положил папку на стол, открыл средний ящик и достал оттуда настольный календарь. Обычный перекидной настольный календарь – по странице на каждый день. Календарь был открыт на вчерашней дате. И там был нацарапан телефонный номер.

– Узнаешь? – спросил Люк и вытащил сотовый телефон. Он вбил номер и нажал на «отправить».

– Нет.

– Нет ответа, предлагают оставить сообщение. – Люк закрыл телефон. Он стал листать календарь и остановился на четверге. Там он увидел запись: «Т.В., полночь КСЕКС».

– Т.В. – это, должно быть, Трип Вон. Он был убит в четверг ночью или ранним утром в пятницу. Марла, похоже, собиралась выкупить статуэтки у Трипа ночью на станции, потому что вечерней трансляции со станции нет. Каким образом вышло, что Трип оказался убит, а Марла оказалась без статуэток?

– Трип встретился с кем-то еще, – сказал Люк, барабаня пальцами по столу и глядя в календарь. Он перевернул листок на пятницу. Трясущейся рукой темными чернилами там было выведено «Найти их!». И несколько раз подчеркнуто.

– Ты прав. Видимо, Трип встретился с другим покупателем до Марлы. Когда появилась Марла…

– А Трип был мертв. Но она увидела достаточно, чтобы решить, что должна найти убийцу, который украл статуэтки. Шантаж. – Люк покачал головой. – Очень глупо. Кто бы ни был этот человек, он уже однажды убил. – Люк взял из лотка принтера лист бумаги и быстро списал номер. – И если это ее дружок Пирс… Айви закончила за него:

– …то она могла бы попытаться заставить его с помощью шантажа на ней жениться. – И чего это женщинам так уж хочется замуж? Тем более за человека, которому они не нужны?

Люк поднял голову. Взгляд у него был встревоженный.

– Ну, в этом нет ничего нового. Женщины испокон веку заставляли мужчин жениться на себе, правда, орудием шантажа обычно является беременность.

Айви поморщилась.

– Я серьезно.

Люк сложил листок вчетверо и убрал в задний карман брюк.

– И я серьезно. Ведь если Пирс использовал Марлу, чтобы та раздобыла ему статуэтки, а затем получил их в обход Марлы, убив Трипа…

– …то Марла в опасности.

– В смертельной опасности.

– Я думала, ты проверил его алиби, был ли он в Нью-Йорке, когда Трипа убили.

– Я действительно проверил его алиби. Пирс сообщил мне, каким рейсом он летел, и показал билеты. Но это не означает, что он не мог совершить еще одного перелета на Западное побережье, убить Трипа, забрать статуэтки и вернуться на Восточное побережье. – Люк снова полистал календарь назад и вперед.

Все остальные записи были бесполезными.

– Нам пора. Я хочу посмотреть, нет ли какой информации по Марле у членов моей веб-группы. Мне надо основательно покопаться в ее прошлом. Думаю, надо нам поехать в Шерман-Оукс, навестить Пирса Джордана у него дома. Проверить, не там ли Марла. Поговорить с ним. Поднажать на него.

– Мы должны рассказать полиции… – Телефон Айви зазвонил еще до того, как она успела закончить мысль. Она раскрыла его и, взглянув на экран, сказала: – Это моя мама. Мне надо ответить.

Глава 13

Офис фирмы «Йорк интериор дизайн» выглядел так, будто оказался в центре торнадо. Мэллори сама оформляла этот маленький офис возле бульвара Индиан-Хиллз. Выдержанный в викторианском стиле, он был украшен кукольными домиками, которые она сама и смастерила. Маленькие копии «домов твоей мечты», заботливо обставленные и оформленные.

Эти макеты на маленьких столиках были расположены так, что сразу бросались в глаза тем, кто заходил в офис.

Теперь они были разрушены. Варварски.

Мэллори сползла на пол и упала на колени среди щепок, разбитого фарфора, разорванной ткани… Невыносимо. Это невозможно пережить. Ей не было жаль всего остального порушенного и поруганного в ее офисе, но эти домики… Она подняла с пола миниатюрную белую кукольную кроватку – Айви разрисовала розовыми цветами, а Мэллори смастерила матрасик, обтянув его розовой тканью. Мечта маленькой принцессы.

Разбитая мечта.

– Надо позвонить в полицию, – сказал Айзек у нее за спиной. Голос его дрожал от гнева.

Мэллори встала. По превращенным в груды мусора кукольным домикам она прошла к дальней комнате. С любовью подобранные мелочи, поделки ручной работы, письменный стол, стол для переговоров, чайный сервиз – все было разломано. Ящики стола перевернуты, картины сорваны со стен…

– Они что-то искали.

– Статуэтки, что же еще, Мэллори! – взорвался Айзек.

Мэллори медленно брела по толстому ковру и не смотрела в его сторону. Ей ничего не было жаль, кроме кукольных домиков. Ничего. Ей было плевать на Айзека с его дурацкими обвинениями. Потому что она знала, к чему он ведет.

– Ты мой адвокат, и ничего больше. Ну и начинай действовать как адвокат. Звони в полицию и делай свою работу. – Мэллори скрылась в дальней комнате.

Айзек прошел за ней туда и остановился перед ней, глядя ей прямо в глаза:

– Стоил ли он этого? Вот все, что я хочу знать. Стоил ли секс всего этого?

Мэллори сейчас ненавидела его почти также сильно, как и себя.

– Да, стоил. – Она протиснулась мимо Айзека к стойке с раковиной и холодильником под нею и огляделась. В этой комнате демонстрировались драпировки, варианты отделки стен. Она также служила Мэллори складским помещением.

И здесь царил тот же разгром, что и везде.

– Полиция скоро прибудет.

– Замечательно. – Мэллори достала мобильный телефон и позвонила Айви. Позвонила просто по привычке, как делала это всегда, когда попадала в беду. Но однажды она вот так позвонит, а ее дочь просто не ответит.

Как когда-то ее родители. Господи!

– Мама? Ты где? – отозвалась Айви.

Горло сдавили слезы, но Мэллори переборола спазм.

– У себя в офисе. Замок взломали. Кто-то там все разгромил. Все. – Больше она ничего не смогла произнести. Зажмурившись, Мэллори молилась о том, чтобы Бог дал ей сил.

– О, мама! И кукольные домики?

Мэллори судорожно перевела дыхание.

– Да.

– Я сейчас подъеду, мам. Вызывай полицию. Кстати, Айзек с тобой?

Сублимировать свое горе, свой страх в гнев, направленный, естественно, против Айзека, было проще, чем справиться с горечью от потери.

– Да, и он уже поинтересовался, стоил ли секс с Трипом всего этого. – Черт! Легче ей от этого не стало. Мэллори поднесла руку к глазам, борясь со слезами. Если бы не Айви…

– Он это сказал? – Судя по ее голосу, Айви была ошеломлена. Почему? Все знали, что Мэллори Йорк тянуло на «плохих парней». Все это знали. Мэл и сама не забывала об этом с того дня, как отец назвал ее шлюхой. Почему Айзек должен относиться к ней иначе?

– Мне надо идти. – Мэллори завершила вызов.

Все были напряжены, включая Люка. Пирс не ответил на его звонок, не отвечал он и на звонки Айви. Они понятия не имели, где искать Марлу. Тот телефонный номер, что был записан в ее календаре, был недоступен. Скорее всего этот телефон был куплен с предоплатным планом, а это означало, что его владельца могло и не быть в живых…

Где же Пирс? Где-нибудь с Марлой? Они вдвоем провернули эту кражу? А кто вломился в офис Мэллори? Тот ли, кто искал статуэтки? Марла? Дирк? Пирс? Арни? Отец Айви?

Какова была причастность каждого из этих людей к истории со статуэтками? И где сейчас сами статуэтки?

Полиция и следователь уехали. Мэллори пыталась как-то починить кукольные домики, и это еще больше бесило Люка. Кукольные домики! Подумаешь, ценность! Не статуэтки стоимостью в несколько миллионов долларов, а какие-то игрушки! Айви проверяла банковские счета Мэллори, чтобы удостовериться, что вор не получил к ним доступа. Айзек позвонил в страховую компанию, сфотографировал все и сделал соответствующие записи о происшествии.

Люк еще раз огляделся.

– Мы уезжаем отсюда. Вы все запретесь дома у Айви, а я выйду на охоту. – Господи, Люк сам себя не узнавал. Он все продолжал наведываться к Айви, вместо того чтобы искать статуэтки.

Айви подняла глаза от компьютера.

– Ты уходишь?

Он с трудом удержался от того, чтобы не поморщиться в ответ на ее резкий тон:

– Я делаю свою работу, принцесса. Иду по каждому следу. Нужно попробовать отыскать Джордана и… или Марлу.

Айви выключила компьютер.

– Я поеду…

– Я так не думаю, принцесса. Эта работа несколько отличается от той, что делаешь ты, это тебе не с цифрами забавляться. Я направляюсь в очень нехорошие места искать нехороших людей. Ты останешься дома и будешь делать свою работу в Интернете. Может, сможешь что-то накопать. Еще раз пройдись по Трипу, Айви. Просканируй Марлу… всех.

Айви вспыхнула, в глазах ее отразилась обида. Но она сказала лишь:

– Прекрасно! Поехали.

От Айви Люк сразу отправился в Шерман-Оукс. Было около шести вечера. В полночь он вернулся к Айви ни с чем. Офис Джордана был заперт, но иного Люк и не ждал. Люк заранее выяснил адрес Пирса Джордана, поинтересовался его излюбленными ресторанами, клубами. На всякий случай Люк позвонил Регине, чтобы пополнить запас сведений о Пирсе Джордане. И, вооруженный всеми этими данными, он прошел по всем адресам, обошел все рестораны, кафе и клубы, открытые в субботу вечером. Но это ничего ему не дало.

Люк отыскал прежний адрес Марлы. Никаких следов Пирса, Марлы или их машин.

Он вернулся в Клермонт и заглянул в квартиру Марлы. Ее там не было. Ни ее, ни Пирса, ни их машин.

Люк открыл дверь в дом Айви и отключил сигнализацию. Затем закрыл дверь и снова включил систему. В доме было тихо. Айви оставила свет над плитой в кухне для него.

Черт! Эти маленькие знаки внимания были так трогательны. Люк открыл холодильник и увидел блюдо с приклеенной к нему запиской «для Люка», выведенной аккуратным почерком Айви. Черт!

Он уставился на тарелку, накрытую пластиковой крышкой, и глубоко вздохнул. Он хотел ее. Он вожделел ее. Он хотел Айви, хотел ее всю. Ей нравилось то, как он доводил ее до оргазма… Черт, она была очень хороша в постели. Но похоть он умел держать в узде.

Его пугало не это. Он испытывал сильнейшее желание стать объектом ее невероятной преданности и привязанности, которую она щедро дарила тем, кого любила. Она умела любить по-настоящему, искренне, ничего не требуя взамен. Вывести ее из себя? Не получится. Сделать ей больно? Она уже не боится этого. Работать допоздна? Она оставила ему ужин в холодильнике.

Люк захлопнул холодильник. Он годился для секса, но не для чего-то большего.

А он скатывался в это большее. Он будет спать на диване.

Айви проснулась. В который раз. Перевернувшись на бок, она посмотрела на светящиеся зеленым на будильнике цифры. 2.37. Она спала совсем немного. Вначале она ждала, когда вернется Люк. И дождалась.

Потом стала ждать, когда он ляжет с ней рядом.

Она то и дело проваливалась в дрему, но тут же просыпалась. Наконец она сдалась. Во рту пересохло, и глаза болели. Айви встала, накинула халат – на этот раз она легла спать в одних трусиках – и вышла из спальни в коридор. Она медленно двигалась по коридору.

Свет фонаря на крыльце падал на диван в гостиной, на котором устроился Люк. Диван был ему коротковат, и ноги свисали. Лицо его было напряжено, рука лежала на обнаженной груди. Плед, которым он накрылся как одеялом, сполз на пол.

Айви смотрела на Люка, спящего на ее диване. От него веяло силой и спокойствием. Айви так хотелось к нему прикоснуться. Он все-таки вернулся сюда, в ее дом. Айви гадала, вернется ли он к ней или поедет в свою съемную квартиру. Ведь теперь дом был поставлен на сигнализацию, к тому же с ними ночевал Айзек.

Айви услышала, как Люк повернулся и надсадным шепотом вскричал:

– Господи!

Еще один кошмар. Айви бросилась к нему, упала на колени перед диваном.

– Кровь, столько крови… – Он вжимался в спинку дивана, словно старался убежать, скрыться от чего-то.

Айви положила руку на его обнаженное плечо. Плечо было очень горячим.

– Люк, проснись. Это всего лишь сон.

Тело его напряглось, затем он перевернулся на спину и уставился на нее.

В янтарном свете фонаря, горевшего над входной дверью в дом, Айви видела скорбные складки в уголках его побелевших губ и темные круги под глазами.

– Ты жива, – хрипло произнес он.

Айви не знала, как на это реагировать.

– Да.

Люк приподнялся и провел рукой по волосам. Айви встала.

– Хочешь воды? – Она побежала на кухню за водой. Над плитой горел свет. В этом свете крупные цветы на бордюре обоев выглядели зловеще. Деревянный пол холодил босые ноги. Легкий халат лип к ногам. Она даже не перевязала его поясом. Айви открыла холодильник, достала две бутылки, закрыла дверцу и обернулась.

Люк стоял в дверях кухни. Шесть с лишним футов мускулистого тела. Заспанный и нагой, если не считать широких трусов.

До сих пор Айви никогда не считала себя особенно похотливой. Она никогда не желала мужчину только потому, что у него красивое тело. Но сейчас с ней происходило нечто неслыханное. Ее бросило в жар, он залил ее лицо, живот, грудь. Халат навязчиво лип к телу, раздражая его, возбуждая желание поскорее раздеть ее.

Айви окинула Люка взглядом, пробежала глазами покрытую курчавыми волосами грудь и опустила взгляд ниже, к животу, еще ниже… И замерла при виде мощной эрекции, натянувшей, как шест, ткань его трусов. Господи? Что она говорила? Что она делала?

– Ты не забыла про воду?

Айви подняла взгляд. Заглянула в его глаза. Темные зрачки были подсвечены теплым голубым светом.

– Ах да. – Она бросила Люку бутылку, словно боялась приближаться к нему.

Люк поймал бутылку на лету и благодарно кивнул. Айви открыла свою бутылку и сделала глоток. Вода ее нисколько не охладила.

– Что ты так на меня смотришь?

Краска залила ее грудь, поднялась по шее вверх, покрыла лицо. Айви уставилась на его зеленые трусы, натянутые эрекцией. Заставив себя поднять глаза, она сказала:

– Приятный вид. – Умно придумано. Но она не знала, как справиться с переполнявшим ее желанием, с желанием немедленно оказаться в его объятиях. Айви страстно хотелось зарыться лицом ему в грудь и вдыхать густой дурманящий аромат его кожи. Она переступила с ноги на ногу.

– Мм… Ты можешь пойти спать в мою кровать. А я пока посмотрю телевизор в гостиной. – Если он отойдет от двери, она сможет юркнуть в гостиную. Убежать от него. Потому что она действительно была в отчаянии. Айви не владела собой. Не мигая, она смотрела на его руки и грудь. Она помнила, как ей было там хорошо.

Надежно. Безопасно.

Господи, сейчас ей нужно было кое-что покрепче воды. Обернувшись, она открыла холодильник и потянулась за бутылкой вина. Вытащив ее, она захлопнула дверцу, подошла к буфету, достала бокал, наполнила его и одним махом выпила половину.

Опершись ладонью о прохладную стойку, Айви уставилась в раковину, прилагая отчаянные усилия к тому, чтобы взять себя в руки. Что с ней происходило? Почему ее так тянуло к Люку? Дело ведь не только в физическом влечении, верно?

Люк подошел к ней со спины, взялся за ворот халата и, распахнув его, приспустил с плеч.

Он замер, когда обнажились плечи и верхняя часть груди Айви.

– Для чего я гожусь, Айви? Будь хорошей девочкой и скажи мне, и я буду трахать тебя до тех пор, пока ты вообще не перестанешь думать, а будешь только чувствовать, только наслаждаться, а потом в изнеможении сладко уснешь.

Айви поежилась, по телу ее побежали чувственные мурашки, однако рассудок сопротивлялся желанию поддаться искушению. Она пребывала в смятении. Айви протянула руку к бокалу и, одним махом осушив его, поставила на стойку.

– Нет, не скажу.

Люк отпустил ее халат и отступил. Айви стремительно обернулась и увидела его напряженную спину.

– Посмотри на меня, ты, трус! – Она знала, что в ней говорит алкоголь, знала, что подступила к краю пропасти.

Пропасти, которая всегда ее пугала. Но она уже не могла остановиться, не могла нажать на тормоз.

Люк замер, подняв плечи, и обернулся. Айви скинула халат, и тот упал на пол.

– Ты мужчина, а не ходячий вибратор. Я хочу мужчину. Я хочу тебя.

– Айви… – И он овладел ее ртом.

Глава 14

Люк знал, что потерял над собой контроль, но сейчас уже ничто не могло его остановить. Только не теперь, когда он сжимал в объятиях свою маленькую Айви. Сейчас он убил бы любого, кто встал бы между ним и Айви.

Секс. Он имел в виду между ним и сексом с Айви.

Захлопнув дверь ногой, Люк спросил:

– Где кондомы? – Они нужны были ему сейчас. Немедленно.

– Верхний ящик комода, вон там.

Айви указала направление левым локтем. Люк посадил ее на комод.

– Этот ящик?

Она кивнула.

Люк открыл его, нашел запечатанную упаковку и уставился на нее. Запечатана. Это что-то означало, но сейчас он был слишком озабочен другим, чтобы размышлять на эту тему.

– Не такие, как тебе нужны?

Люк схватил коробочку, распечатал. Достал оттуда пакетик и разорвал его.

– Нет, в самый раз. – Он надел презерватив.

Айви подвинулась, чтобы соскочить с комода, но Люк встал между ее ногами, удерживая на месте. Он посмотрел ей в лицо.

– Обхвати меня ногами.

Айви подняла ноги, но напомнила:

– Мои трусики.

Люк опустил взгляд на то, что было между ними. Узкая полоска белого шелка прилипла к ней. Он видел ее набухший клитор и губы, он вдыхал ее мускусный аромат. Он должен был войти в нее. Должен. Немедленно. Люк сдвинул трусики Айви в сторону, ощутив ее дрожь в тот момент, когда коснулся ее чувствительной кожи.

– Нет времени. – Он подался вперед и вошел в нее. Влажное тепло объяло его.

Айви крепче обхватила его бедрами и вцепилась в его плечи руками. Приподняла бедра, принимая его в себя. Глубже, глубже.

Пот выступил на его верхней губе, на спине. Яички напряглись, и давление на копчик побуждало его толкать себя все сильнее, все глубже погружая в нее свой член.

– Не могу остановиться. – Он пытался опомниться. Пытался напрячь мышцы, чтобы справиться с собой.

Айви протянула руки к его лицу.

– Давай, Люк. Сильнее. Так, как ты этого хочешь. Пока не кончишь.

И тогда раскаленный добела жар вожделения вырвался наружу.

Люк чувствовал, как бешено колотится сердце Айви. Голова ее опустилась, светлые пряди рассыпались по плечам. Он видел изгиб ее плеча, ее спину, ее попку. Чувствовал, как вздрогнул его член. И сейчас, держа Айви в объятиях, он испытал нечто такое, чего никогда прежде не испытывал: ощущение чего-то настоящего, стоящего, прочного и неизменного.

Он был в панике. Страх липкий, пробирающий до костей. Страх, от которого покрываешься ледяным потом. Где они? Он видел только большие красные пятна на земле, куда он готовился посадить свою птицу…

– Люк? Это сон. Иди ко мне.

Он открыл глаза и увидел Айви. Она лежала рядом с ним на постели лицом к нему, она обнимала его, пыталась прижать к себе. Ему опять приснился кошмар. Но Айви была жива, она лежала рядом в теплой постели. Люк крепко ее обмял, прижал к груди. От Айви пахло ягодным шампунем, теплой кожей и сексом. Люк телом чувствовал ее тело, и уже от одного этого болезненное напряжение мышц стало спадать. Он закинул ногу Айви на бедро, чтобы она оставалась там, где была, чтобы она никуда не исчезла, и закрыл глаза. И уснул, обнимая Айви.

В понедельник утром их разбудил телефон. Было пять минут восьмого.

– Слушаю.

– Айви, ты должна мне помочь.

Айви рывком села.

– Отец? – Черта с два она сможет общаться с ним, не приняв допинга в виде чашки крепкого кофе. – С чего бы мне тебе помогать? Ты на весь мир заявил, что мне кража сошла с рук.

Люк тоже сел в кровати и придвинулся к Айви. Он ничего не говорил, только внимательно слушал. Вид у него был отдохнувший, похоже, он хорошо выспался.

– Нет, – говорил в трубку ее отец. – Ты извращаешь мои слова! Ты же знаешь, какие проныры работают на телевидении. Там вырезали, тут переставили, и получается, будто ты говорил совсем не то, что говорил на самом деле.

Как всегда, у него были виноваты все, кроме него самого.

– Отец, мне пора на работу.

– Ты не понимаешь! Я в беде! Он меня убьет!

Что за черт? Айви опустила ноги на пол и встала.

– Кто тебя убьет?

Она слышала, как Люк встал, обошел кровать и подошел к ней. Айви наклонила телефон так, чтобы он тоже мог слышать, что говорит отец.

– Дирк! Он угрожал меня убить, если я не найду этих чертовых нефритовых богинь!

– Дирк? – Мозг Айви напрасно пытался найти ту кнопку, на которую можно нажать, чтобы все это обрело какой-то смысл. – Но ты даже не знаком с Дирком. Мы не виделись с тобой в те годы, когда я с ним встречалась.

– Но он меня знает! Он отыскал меня и угрожал мне! Ты должна отдать мне эти статуэтки! – Голос его сорвался на визг.

Айви посмотрела на Люка. Он стоял так близко, что она ощущала идущее от него тепло. Тепло, излучаемое его телом. Нагим телом. Совсем голым. Айви сделала над собой усилие, чтобы не отвлекаться.

– Дирк сейчас с тобой?

– Нет. Но он сказал, что вернется сегодня.

Айви не считала, что отцу ее грозит серьезная опасность.

– У тебя нет причины беспокоиться, отец. Переночуешь этой ночью не дома, и все будет в порядке. – Ладно, пусть Дирк ударил ее по лицу и швырнул на пол ее мать, но зачем он станет убивать ее отца? Айви почувствовала неприятное напряжение в плечах и скулах. Что, черт возьми, происходит? Кто тут дергает за веревочки? Теперь им с Люком было известно, что Марла наняла Трипа украсть статуэтки, но при чем тут Дирк?

– Я хочу остаться у тебя. Твой дом вообще принадлежит мне. Я должен туда переехать.

Айви сжала зубы, судорожно сжимая трубку. Люк покачал головой и, прикрыв ладонью трубку, шепнул:

– Он блефует.

– Он никогда не встречался с Дирком, – в ответ ему шепнула Айви.

– После той кражи Дирк стал знаменитостью. Твой папаша мог узнать о том, что вы встречались, даже из газет.

Верно.

– Как Дирк выглядит? – спросила Айви отца.

– Зеленые глаза, черные волосы. Да, еще он велел тебе сказать, что всегда терпеть не мог кукольные домики. Не знаю, что это может означать.

Айви похолодела. Она взглянула на Люка. Серые глаза его смотрели мрачно. Айви понимала, что речь идет о кукольных домиках в офисе ее матери. Должно быть, Дирк проник туда, надеясь найти статуэтки, и разгромил все, что смог. Возможно, в приступе ярости. Что его так разозлило? Мог ли он в самом деле убить ее отца? Айви приняла решение.

– Ладно. Сделаем так: я сниму тебе номер в отеле на пару дней. – Теперь Айви не смотрела на Люка. Он мог одобрять или не одобрять ее действия, она поступала так, как считала нужным.

– Какое бессердечие, Айви. Моя сестра была больна, и ты хитростью заставила ее отписать этот дом тебе! Она…

Айви сто раз слышала эти слова, и на нее они не производили никакого впечатления.

– Даю тебе десять секунд на размышление и вешаю трубку.

– Ладно, я поеду в отель.

– «Даблтри» на улице Футхилл. Можешь въехать сегодня днем. И держись подальше от журналистов, если не хочешь, чтобы тебя из отеля вышвырнули.

Айви закончила разговор, села на кровать и сказала:

– Что замышляет Дирк? Почему он рискует свободой ради этих статуэток?

Люк скрестил руки на груди.

– Он теперь будет рисковать из принципа. Когда он не получил того, что хотел, от тебя, он проник в офис твоей матери. Вероятно, он узнал, что был проведен обыск ее дома, и решил, что до офиса полиция могла и не добраться. Ничего не обнаружив, он не на шутку разозлился, судя по учиненному там разгрому, что после себя оставил. И решил разыскать твоего отца, которого Дирк никогда не встречал, чтобы пригрозить ему и заставить тебя выложить статуэтки.

– Но у меня их нет! – Айви сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы подавить раздражение. – А мой отец, не зная реального положения дел, вероятно, говорил Дирку все, что тот хотел услышать, лишь бы тот его не трогал. Если Дирк ударил меня, – Айви почувствовала боль в щеке при воспоминании об этом, – то представляю, с каким удовольствием он бы отделал моего папашу. – Айви сжала кулаки. – Я не позволю ему обижать мою семью!

– Об этом я позабочусь.

Айви испугал его тон. Она даже вздрогнула, столько в нем было мрачной угрозы. Взгляд Люка окаменел, под скулами ходили желваки, на плечах и груди вздулись мышцы. И вены на висках. Злость? Разочарование от того, что он не может найти статуэтки? Опустив глаза, она заметила, что он уже вполне тверд. Айви не хотела краснеть, но волна жара прокатилась по ней. Как глупо поддаваться желанию, когда у них столько других забот. Но, когда она невольно снова взглянула на его пенис, он стал тверже.

– О чем ты позаботишься? – заставив себя поднять глаза, спросила она.

Люк буравил ее взглядом.

– Я выбью все дерьмо из этого Дирка за то, что он посмел тебя ударить. За то, что напугал тебя. За то, что он сделал больно твоей матери и теперь терроризирует твоего отца. А потом я, возможно, передам его полиции. Пусть они с ним поработают. – Люк скрестил на груди руки. – А могу и не передавать.

Айви уставилась на него, открыв рот.

– Но… ты же не можешь…

– Могу и сделаю это.

– Но закон…

– Мне плевать.

– Люк! – Айви не понимала. – Люк, ты ведешь себя неразумно. Ты не можешь избить человека только потому… потому…

Он приподнял бровь.

– Только потому, что он ударил тебя? Любой мужчина поступил бы так, принцесса. Любой мужчина. Так что советую тебе не тратить сил попусту. Но нам обязательно надо выяснить, почему Дирк здесь и почему появился именно сейчас. Он поздно вступил в игру, которая называется «гонка за статуэтками», но он очень хочет их получить.

Айви снова опустила глаза. Он был твердым. По-настоящему твердым. Готовым. Горячим. Очень горячим. Люк был совсем не таким, как Дирк, которому всегда требовалось много внимания, чтобы отвердеть и оставаться твердым.

Люк, похоже, читал ее мысли.

– Продолжай смотреть на мой член, и я совсем не смогу думать, – раскатистым баритоном сообщил он.

О Господи! Боже! Вот оно!

– По-моему, я знаю, почему Дирк так стремится заполучить эти статуэтки. Это же богини плодородия и мужской силы, верно?

Люк, склонив голову, смотрел на нее.

– Да. И что?

– Я думаю, что Дирк мог бы заинтересоваться той из них, что отвечает за мужскую силу.

Люк опустил руки и присел рядом с Айви на кровать.

– У него сексуальные проблемы? Не мог его поднять? Не мог удержать?

Матрас прогнулся, и Айви скатилась ближе к Люку. Ей так хотелось прислониться к нему, обнять, но она боролась с искушением.

– Ну… он не такой, как ты.

– Дюжина по цене одной в смысле секса, – пробормотал он с таким видом, будто произнес ругательство. – Этот хлыщ пытался во всем винить тебя, верно?

Айви окинула Люка взглядом.

– Не так чтобы явно. Да мне не очень и нравилось заниматься сексом. Я хочу сказать, это было просто… – Она пожала плечами.

– Но у тебя же ведь потом был секс? Ты должна была понять, что дело не в тебе.

– Пару раз. И… Да, я понимала, что Дирк винит меня, в то время как это у него проблемы. Но секс все же оставался для меня чем-то вторичным, так что я особенно не переживала. Много суеты, много усилий, которые едва стоили того. – Айви подняла глаза на Люка и улыбнулась. – Я только теперь узнала по-настоящему, что это такое.

Люк смотрел на нее во все глаза.

Айви чувствовала себя каким-то диковинным насекомым – так он на нее смотрел.

– В любом случае не исключена вероятность того, что он пытается завладеть статуэтками, чтобы усилить потенцию. Зная Дирка, могу сказать, что он пошел бы на что угодно, лишь бы доказать свою состоятельность. Мужчины его типа предпочитают думать, что мужественность заключается исключительно в пенисе.

Люк протянул руку к ее лицу.

– Если он не твердел как камень, находясь рядом с тобой, то пусть не надеется, что пара резных фигурок сможет подарить ему эрекцию. – Люк взял руку Айви и положил себе на член. – Даже не сомневайся, Айви. Чувствуешь? Мужчина, который хочет тебя, не может быть иным. – Она сомкнула пальцы вокруг его пениса, а он положил свою теплую ладонь поверх ее руки. – Чувствуешь? Но это еще не все. – Люк осторожно сжал ее руку. – Еще он должен очень хотеть, чтобы тебе было хорошо. Наблюдать за тем, как ты кончаешь, – вот что возбуждает меня сильнее всего. Вот такого секса ты заслуживаешь. Тебе нужен мужчина, с которым ты будешь чувствовать себя защищенной, и при этом он будет давать тебе это.

Айви вздрогнула, и спазм подступил к ее горлу. Люк заставлял ее чувствовать себя защищенной, уверенной в себе и в то же время сексуальной. Он не знал себя, не понимал, что он гораздо больше, чем только сексуальный партнер. Она осторожно погладила головку его члена подушечкой большого пальца.

– Покажи мне еще раз. Или лучше я сама тебе покажу.

Люк застонал и отвел ее руку. Затем сгреб в охапку и поцеловал.

Айви обдало жаром, и она утонула в его поцелуе, в его объятиях. Она чувствовала его вкус, но ей было этого мало. Откинувшись назад, она попыталась оседлать его.

– Кондом.

Глаза его горели, мышцы лица были напряжены до предела.

– Хорошо. Сейчас достану.

Люк встал, поставил ее на ноги, а сам пошел за презервативом. Вернувшись, он обнял ее сзади. Он целовал ее шею, ласкал грудь, катая между пальцами соски. Айви завела руку за спину, чтобы погладить его. Он провел ладонью в низ по ее животу и шепнул на ухо:

– Ложись и позволь мне снять с тебя штанишки.

Она хотела повернуться.

– Нет, на живот.

Айви ни о чем не думала, просто делала то, что говорил Люк. Она улеглась на переворошенную постель и расслабилась. Ни о чем не думать. Только чувствовать. Когда-нибудь все кончится, но воспоминания останутся при ней.

Матрас прогнулся под весом Люка. Айви обнаружила, что ее возбуждает то, что она, зная, что Люк рядом, не знает, что он делает.

Он наклонился над ней и, осторожно подняв волосы, поцеловал ее в затылок.

– Закрой глаза.

Айви закрыла глаза, купаясь в ощущениях. Люк прокладывал влажную тропинку из поцелуев вдоль ее спины. Поцелуй, влажное прикосновение языка… Она поежилась. И сжала в кулаки закинутые за голову руки.

Руки Люка повторяли маршрут, проложенный его губами, его языком. Он поцеловал ее как раз над линией трусиков. Затем спустил их.

О Боже! Все недавние тревоги и волнения смыла волна желания. Айви хотела чувствовать на себе его руки, его рот, она хотела, чтобы он накрыл ее своим телом. Она хотела его всего. Хотела, чтобы он наполнил ее.

– Люк, я не могу… – Она попыталась перевернуться. Он прижал ладони к бедрам Айви, удерживая ее на месте.

– Чего ты хочешь, принцесса? Скажи мне. – Губы его прикоснулись к ее копчику. Ее словно обожгло пламенем. Огненная дорожка бежала вниз.

Айви свела бедра. Между ногами разгоралось пламя. Ничего не помогало.

– Я хочу, чтобы ты в меня вошел!

– Раздвинь ноги.

Отметая возможные возражения, Люк сам развел ее ноги. Затем взял ее за бедра и потянул на себя так, что она оказалась на коленях.

– Черт, ты вся течешь.

Он был у нее за спиной и смотрел на нее. Айви схватилась за края простыни. Такого возбуждения она еще никогда не испытывала.

– Люк, – взмолилась она. Что он будет делать?

Ей не пришлось долго ждать. Вначале ее коснулся его палец, затем его язык. Айви вздрогнула всем телом. Она заерзала и застонала. Кажется, она умоляла его о чем-то. Но все это было не важно, важным было лишь то, что она чувствует. То, что она чувствует Люка. Внутри все свело в один мучительный тугой ком. Потом все это прекратилось.

– Хорошо тебе?

Она едва ли не выкрикнула:

– Да! – И услышала, как он разрывает пакетик с кондомом.

Вернувшись, он вошел в нее. Глубже. Еще глубже. Айви услышала, как он судорожно выдохнул, выходя из нее. Медленно.

– Ты мучаешь меня! – Она вильнула попкой.

– Да, черт возьми! Ты классно кончишь. – Люк снова скользнул в нее. Медленно.

– Слишком медленно. – На ее глаза навернулись слезы. Слезы раздражения и обиды. Ей было наплевать. Она толкнулась назад. Ему навстречу. На него.

Люк крепче сжал ее бедра.

– Не балуйся, детка. Бери то, что тебе дают. Идет? – Он провел ладонью вверх по ее бедру и вдоль спины.

С нее было довольно игры. Айви дождалась, когда он войдет в нее глубоко, и плотно сжала бедра, напрягла все мышцы – от бедер до влагалища.

– Черт! – прорычал Люк. Он вышел из нее и снова наполнил ее собой. Резко. Глубоко. Вышел и спросил: – Можешь его принять?

– Да. Еще. – Она хотела его всего. Хотела его отчаянно. Он снова толкнул себя в нее, и Айви совсем перестала думать и слышать. Она лишь чувствовала. Чувствовала Люка. Она поднималась все выше, и когда наступил ключевой момент, Люк обвил рукой ее талию и накрыл своим телом, словно принимая в себя спазмы, сжимавшие ее тело. Айви продолжала вздрагивать, когда он вошел в нее и кончил, тяжело дыша ей в ухо.

Люк вышел из нее, перевернул ее на спину и накрыл своим телом. Заглядывая в ее глаза, он сказал:

– Ты чертовски вероломна, принцесса.

Айви улыбнулась ему.

– Ты жалуешься?

Люк опустился на локтях, целуя ее.

– Это комплимент, а не жалоба.

Люк протянул Регине чашку кофе. Лицо ее было немного бледнее обычного, глаза усталые.

– Регина, что ты нашла по Дирку Кемпбеллу?

– Два письма по электронной почте. В одном он спрашивает, не продам ли я статуэтки. В другом пытается убедить меня продать ему статуэтки и просит мой номер телефона.

– И ты дала ему свой номер?

– Нет. Ты думаешь, это он?

Люк покачал головой.

– У него статуэток нет, но он стремится их получить. Очень стремится, и это может серьезно осложнить дело. Я должен узнать о нем как можно больше.

Айви в это время закончила говорить по мобильному телефону и включила компьютер.

– Ли собирается дать в эфир интервью и записанное на пленку шоу. Марла так и не вышла на работу.

Люк кивнул. Им предстояло выяснить, что там с Марлой, но отчего-то он был уверен, что на работу сегодня она не выйдет. Поскольку Люк ни за что не хотел упускать Айви из виду, он почувствовал облегчение, когда узнал о ее решении взять отгул.

Регина покачала головой, опустив глаза.

– Надо было мне лучше охранять статуэтки. Если мы не обнаружим их в ближайшее время, кто-то еще может погибнуть. – Она посмотрела на Люка. Регина обращалась к нему одному, словно других людей за столом не было. – Всякий раз, когда статуэтки кто-то крал, погибали люди. И так продолжалось, пока их не возвращали владельцу. Может, я и эгоистка, но нельзя больше откладывать турне.

И Люк, и Регина хорошо знали, что порой вещи получают власть над судьбами людей. Люди гибли, стремясь овладеть сокровищами, но сами сокровища продолжали существовать, переживая одно поколение за другим.

– Я думаю, что мы уже почти у цели. Нам только надо найти Марлу и Пирса Джордана.

– Я пыталась связаться с Пирсом сегодня утром, – сказала Регина. – Он не ответил ни на мой звонок, ни на электронное письмо, которое я ему отправила. В офисе мне все время говорили, что он занят с клиентом и не может взять трубку. – Регина поджала губы и добавила: – И все-таки я не верю, что он причастен к краже. Возможно, это статуэтки ослепили меня, и я не вижу того, чего не хочу видеть.

– Ах, вот оно что, – протянула Мэллори. – Вы хотите Пирса, а он вас не хочет.

– Мама! – Айви укоризненно посмотрела на мать, оторвав взгляд от экрана ноутбука.

– Все в порядке, она права, – сказала Регина. – Я смирилась с тем, что Пирс может предложить мне лишь дружбу. Ему нравятся женщины более молодые и более сексуальные. Преподаватели колледжа средних лет не в его вкусе.

Айзек впервые подал голос:

– Тогда он просто дурак. Женщина его возраста несравненно интереснее. Точно так же, как мужчина вашего возраста куда интереснее, чем глупый мальчишка, с которым только в игрушки играть.

Мэллори резко повернула голову в сторону Айзека, сидящего у дальнего края стола.

– Ты лицемер и ханжа.

Айзек скрестил руки на груди.

– А ты испуганная маленькая девочка. Я теряю терпение. Мне начинает казаться, что тебя пора хорошенько отшлепать.

Люк потер лоб.

– Прекратите. – Он не хотел думать о том, как Айзек будет шлепать мать Айви. И хотя ощущать под ладонью попку Айви было приятно, и еще как, он не стал бы ее шлепать, даже если бы то была просто маленькая сексуальная игра… Черт! Надо уметь правильно расставлять приоритеты. Концентрируйся на работе. На деле, а не на Айви. Господи! Секс с ней спровоцировал у него размягчение мозгов.

– Айви! – возмущенно вскричала Мэллори. – Ты слышала, что он сказал? И ты после этого продолжаешь думать, что я должна с ним встречаться?

Люк повернулся к Айви. Интересно, что она ответит?

– Айзек тебя любит, – назидательно сказала Айви, глядя на мать. – Он не твой отец. Он никогда не поднимет на тебя руку. – Айви повернулась к Айзеку и, грозно посмотрев на него, добавила: – Потому что, если он тебя обидит, я его убью. А теперь вы оба заткнитесь, пожалуйста. От вас у меня голова разболелась.

Люку захотелось стащить ее со стула и усадить к себе на колени. Айви очень любила свою мать, но она не обманывалась на ее счет.

И все-таки каково это, когда тебя любят, невзирая ни на что? Любят вопреки всему? Даже если ты недостоин этой любви? Черт, он опять сползает куда-то не туда. Люк повернул голову к Регине.

Но Регина пристально смотрела на Мэллори. – Вы явно находитесь под влиянием статуэток, но боретесь с этим влиянием. Господи, это просто невероятно. Вы все трое попали под их заклятие. Айзек – нет. Его страсть уже давно лежит на поверхности. Но вы трое, – Регина обвела взглядом Мэллори, Айви и Люка, – вы все просто вибрируете от страсти. И это несмотря на то, что вы находились в поле статуэток совсем недолго. Превосходно!

Люк назвал бы это явление похотью, а не заклятием. Однако он предпочел промолчать. Регина жила ради этих статуэток, поэтому ее стремление обнаружить как можно большее количество людей, испытавших на себе влияние этих нефритовых богинь, было вполне объяснимым.

– Вернемся к Джордану. Он достаточно умен и проницателен, чтобы суметь дергать за нужные нити. Он вполне может быть в этом деле кукловодом. Его нельзя сбрасывать со счетов.

Айви нахмурилась и, оторвав взгляд от экрана, спросила:

– Если Пирс уговорил Марлу нанять Трипа, чтобы тот украл статуэтки, зачем ему было убивать Трипа? Можно было просто расплатиться с ним. Каждый остался бы при своем, и никаких жертв.

– Все так, если только Марла не шантажировала Пирса в надежде женить его на себе. И тогда он взял дело в свои руки. Убил Трипа и завладел статуэтками.

– Но тогда где Марла? – спросила Айви. Поскольку вопрос ее остался риторическим, она, болезненно поморщившись, озвучила то, о чем подумал каждый из присутствующих: – Вы считаете, что он и ее убил? Не могу в это поверить.

– Могу предложить иной сценарий, – сказал Айзек. – Возможно, Марла наняла Трипа, но тот ее обманул, и тогда она обратилась к Пирсу за помощью. Разве Пирс не является наиболее вероятным лицом, с которым вступил бы в контакт вор, укравший статуэтки? Как я понимаю, Пирс не делал тайны из того, что готов их купить. Но насколько сильно он хотел их заполучить?

– Очень сильно, – хором сказали Люк и Регина.

Айви устало вздохнула.

– Все так запутано.

Люку тоже все происходящее совсем не нравилось. И больше всего ему не нравилось то, как вся эта ситуация действует на Айви, заставляя ее переживать и бояться за мать.

– Запутано, потому что у нас на руках нет всех кусочков мозаики. Мы должны продолжать искать их, пока не будут собраны все.

Айви кивнула и вернулась к работе на компьютере.

Люк посмотрел на Мэллори.

– Когда Марла и мой двоюродный брат были у вас дома, чем они занимались?

– Они помогли мне убраться. Перемыли столовые приборы, разбросанные по полу, разложили по местам диванные подушки, расставили книги в шкафах, протерли все, пропылесосили.

Люк все не унимался:

– Они все время были у вас на виду или сами по себе бродили по дому?

– Каждый был занят своей работой. Они просто помогали мне! Марла всегда держалась со мной дружелюбно, и Арнольд мне помогал, и все это бесплатно.

Айзек презрительно хмыкнул.

– Люк, – вдруг вмешалась Айви. – Почему ты спрашиваешь про Арнольда? Ты ведь не думаешь, что он причастен к этой истории? Или все же думаешь? В его офисе мы не нашли никакого компромата.

Люк пожал плечами.

– Я думаю, что он всего лишь пытается найти статуэтки раньше меня, и все же я бы и его не стал исключать из числа подозреваемых. Скорее всего он просто отрабатывал свою версию, согласно которой вы с Мэллори имели какое-то отношение к краже статуэток. И тут ему подвернулся весьма удачный предлог, чтобы пошарить в доме, вот он и предложил свою помощь. И Марла скорее всего исходила из тех же соображений.

– Но он обещал помочь мне. И еще он сказал, что вы опасный человек и мы должны защитить Айви от вас, – возразила Мэллори.

Люк предпочел оставить эту реплику без внимания.

Айзек встал на его защиту:

– Никто никогда не защитил бы Айви лучше, чем Люк. И где сейчас твой Арнольд, этот рыцарь в сияющих доспехах? Исчез, испарился, как и все твои красавцы мальчишки.

Мэллори вскочила из-за стола.

– Ненавижу тебя. Ненавижу эту твою манеру всезнайки. Ты так уверен, что я пропащая? Что ни один мужчина не может мною заинтересоваться? – Слезы выступили у нее на глазах. – По крайней мере эти мальчишки не пытаются учить меня жизни и командовать мной. И не говорят мне, что я неудачница.

У Люка от всего этого уже голова раскалывалась.

Айзек встал из-за стола.

– Я никогда не называл тебя неудачницей.

В комнате повисла гнетущая тишина.

Мэллори шмыгнула носом, вздернула голову и распрямила плечи.

– Говоришь, еще как говоришь. Айви ошибается. Ты такой же, как мой отец. Ты бы тоже попытался отнять у меня Айви. – Мэллори демонстративно вышла из комнаты, едва не задев бедром Айзека.

Айви отставила ноутбук, отодвинула стул и поднялась из-за стола, но Люк схватил ее за руку.

Айзек побледнел как полотно. Он повернулся к Айви:

– О чем она говорит?

– Отец отхлестал ее по щекам и выгнал из дома, узнав, что она беременна. Несколькими годами позже он подал на нее в суд, пытаясь добиться опекунства надо мной. Моя мама боролась с ним и победила.

– Господи, он пытался отнять тебя у нее? Почему? Зачем он это делал?

Люк крепко держал Айви за руку, чувствуя, как она дрожит.

– Потому что он не считал ее способной быть мне хорошей матерью. Сказал, что она слишком легкомысленная. Если точнее, он назвал ее шлюхой.

Бледность уступила место нездоровому румянцу. Айзек несколько раз глубоко вздохнул.

– Шлюхой. Он назвал свою дочь шлюхой!

– Никогда не задумывался, почему она перед тобой хвастается своими мужчинами? – тихо спросила Айви.

– Потому что ждет, что я назову ее шлюхой. И брошу ее. Или заберу что-то, что она любит, тебя, например.

Айви покачала головой.

– Насчет последнего ты не прав, Айзек. Она знает, что этому не бывать. Ты мне нравишься, но если уж выбирать, я бы выбрала мать. И она это знает.

Айзек устало опустился на стул.

– Ты собираешься сдаться? – От возмущения голос Айви сорвался. – Сдаться сейчас?

Люк физически ощущал идущие от нее волны гнева.

– Ты давил и давил на нее. Давил до тех пор, пока она не сказала тебе правду. А теперь ты решил плюнуть на нее?

Люку не нравилось то, что с Айви происходило. Очень не нравилось. Ему невыносимо было видеть и чувствовать, как ей больно. Он отпустил ее руку и обнял за плечи. Он пытался дать ей… что-то. Люк не мог бы объяснить, что именно. Просто что-то.

Айзек заморгал, снял очки и протер их о рубашку.

Люк всерьез испугался за его жизнь.

Айзек вновь надел очки, в упор посмотрел на Айви и сказал:

– Я никогда не сдаюсь. И не предаю людей, которых люблю. Время бояться и убегать у твоей матери закончилось.

– Потрясающе, – сказала Регина.

Все повернулись и уставились на нее.

– Вас всех не интересует ничего, кроме ваших отношений.

Люк прищурился.

– Черта с два, Регина. Я в деле.

Глава 15

Люк вышел проводить Регину, а Айви продолжила поиск в Интернете. Она вновь просмотрела все операции по счетам Трипа. Но все, что она смогла отыскать, – это депозит на восемь тысяч долларов наличными. Ничего иного.

Она проверила счета матери, чтобы обезопасить ее на случай, если Дирк решил попользоваться ее деньгами. Но все как будто было в порядке.

У Айви по-прежнему недоставало данных, чтобы проникнуть в счета Пирса Джордана, но она не без оснований полагала, что он сумел бы провернуть все так, чтобы не оставить следов.

Она даже Арнольда не обошла вниманием, проникнув в те счета, куда смогла найти доступ, но ничего интересного там тоже не обнаружилось. Все выглядело вполне пристойно.

Айзек поставил перед Айви чашку с горячим кофе и положил ладонь ей на плечо.

– Я люблю ее, Айви.

Она накрыла его руку своей.

– Я знаю. – Айви посмотрела в темно-карие выразительные глаза человека, которого успела полюбить так, словно он был ей отцом. Но право выбора оставалось не за ней, а за ее матерью. – Но так продолжаться не может, Айзек. Моя мама нуждается в мужском внимании. Просто она… такая.

Айзек осторожно сжал ее плечо.

– Мэллори необходимо мне довериться. Я не могу ее отпустить. Я живу только когда она рядом. Она вызывает во мне желание бороться за нее.

Возможно, Айзек был так же одержим, как ее мать. Но кто она, Айви, такая, чтобы бросать в кого-то камни? Она сама с готовностью спускала штанишки для Люка, который, между прочим, без обиняков сказал ей, что годится только для секса. Он стал для нее наркотиком. Не думая, Айви выпалила:

– К ним словно прилипаешь, верно?

Взгляд Айзека потеплел.

– О, девочка, да ты в него влюблена.

Слава Богу, Люк провожал Регину к машине и не слышал.

– Мне казалось, что я полюблю человека, которого сама выберу. И тогда он был бы таким, как ты.

Айзек ласково улыбался ей.

– Спасибо, конечно. Только тебе такой, как я, не нужен. Что бы получилось у нас с тобой? Благопристойность и никакой искры. Никакой страсти. Один из двоих должен заставить другого чувствовать, понимаешь? Мы нуждаемся в них точно так же, как они нуждаются в нас. Но ты должна решить, хватит ли у тебя мужества добиваться его. – Айзек наклонился и поцеловал Айви в макушку. – И конечно, на меня ты всегда можешь рассчитывать.

Чем она заслужила такую удачу?

– И ты на меня. Поклянись, что ты о ней позаботишься. Я знаю, что ты ее не оставишь в беде, но все равно поклянись. – Только бы он не обиделся.

– Клянусь, Айви. Я буду о ней заботиться. И еще я клянусь, что, если ты будешь ей нужна, я тебя найду.

Айви кивнула. Она испытывала к Айзеку какую-то особую благодарность, которой она не могла подобрать определение или объяснение.

Айзек убрал руку с ее плеча и посмотрел на экран ноутбука.

– Успехи есть?

– Пока похвастать нечем. Не могу влезть в счета Пирса. Вчера проверила Марлу. Нам обязательно надо их найти.

– Проверь Марлу еще раз. Может, она заплатила за что-то.

И тут Айви увидела открывающиеся возможности.

– Верно, Айзек! Она могла расплатиться по карточке за еду или за педикюр, а может… – Айви замолчала, сосредоточившись на получении доступа к счету. Они так нуждались в какой-то подсказке, пусть крохотной, пусть ерундовой зацепке.

Айви успела ввести имя пользователя и пароль, когда в дверях появился Люк.

Экран ожил. Айви пробежала глазами по цифрам и вдруг воскликнула:

– Люк! Вот оно! Нашла! Мотель «Суперхейвен»! Марла заплатила за номер в мотеле вечером в субботу. Вероятно, оплата прошла только сегодня утром. – Люк подошел к ней, но Айви повернулась к Айзеку.

– Ты гений, Айзек!

– Я не гений, я просто адвокат, – скромно ответил Айзек и ухмыльнулся.

– Ты знаешь, где находится этот мотель? – спросил Люк, наклоняясь к экрану.

Айви вдохнула его запах, но не позволила себе отвлечься.

– Недалеко от аэропорта Онтарио. Думаешь, Пирс с ней? Люк посмотрел Айви в глаза.

– Есть только один способ это выяснить. Поехали, принцесса.

– Подожди, я должна предупредить маму.

Люк и Айзек остались в комнате, а Айви, не дожидаясь, как на это отреагирует Люк, поспешила к матери. Она задержалась, чтобы посмотреть на разложенный на полу материал, который Мэллори подобрала для штор в большую гостиную. Швейная машинка матери стояла у стены открытая. Должно быть, Мэллори трудилась над драпировками вчера ночью перед тем, как пойти спать.

Айви быстро прошла по короткому коридору и заглянула в спальню по левую руку от нее, рядом с дверью, ведущей в гараж. Мэллори стояла перед зеркалом. На ней была короткая юбка, открывавшая стройные ноги, обтягивающий джемпер с глубоким декольте и босоножки на высоком каблуке. Все это выглядело весьма подозрительно.

– Мама, ты что делаешь? – Вернее было бы спросить, куда она направляется и кого собирается соблазнять.

Мэллори провела щеткой по длинным темным волосам.

– У меня на сегодня есть кое-какие дела. Мой офис в руинах. Кто-то должен помочь мне убрать.

Что-то тут нечисто.

– Айзек тебе поможет или я помогу, когда вернусь. Мама, пожалуйста, не ходи никуда.

Мэллори со стуком опустила щетку на туалетный столик и сердито уставилась на Айви.

– Я не ребенок, Айви. Я взрослая женщина, и у меня есть бизнес, который требует внимания. Я должна поехать в офис, убрать там и кое-что сделать.

Ужасное подозрение зародилось у Айви.

– Что ты задумала? – Наверняка тут замешан мужчина. Если она так вырядилась, то тут точно замешан мужчина.

Мэллори задрала подбородок.

– Я делаю то, что должна делать. Айви огляделась, увидела сумочку Мэллори и быстро схватила ее.

– Айви Роуз Йорк! Что ты творишь! Айви вытащила мобильный телефон матери, нажала на кнопку показа последних вызовов и уставилась на номер. И непроизвольно сжала руку в кулак.

– Ты звонила Арнольду Стерлингу? Ты что, сошла с ума?

– Не смей читать мне нотации! Как ты думаешь, кто сегодня утром подобрал с пола на кухне твой халат и трусы Человека-Легенды?

– Это совсем другое дело! – Айви не верила своим глазам. Мать ее делалась неуправляемой именно тогда, когда ситуация принимала самый опасный оборот.

– Другое дело! – насмешливо повторила Мэллори. – Что бы ты там ни вещала, ты запала на самого отъявленного «плохого парня» во всей округе. И он непременно сделает тебе больно, и тогда ты вернешься в свою спасительную раковину. Спрячешься там и станешь учить жизни тех недоумков, у которых хватает глупости звонить на твою распрекрасную передачу и просить у тебя совета. Слава Богу, я не из их числа. Меня учить не надо. Потому что в этой жизни нет ничего безопасного. Безопасность – это миф, Айви. Это просто еще одна клетка, тесная, жестокая клетка! И поэтому я иду своим путем и считаю себя свободной. Свободной в своем выборе. Я могу заполучить любого мужчину, какого захочу.

Слова Мэллори достигли цели и отозвались в сердце Айви неожиданно острой, непереносимой болью. Мать ее говорила то же, что и все остальные. О ее, Айви, эмоциональной трусости. Как случилось, что пропасть между нею и матерью так увеличилась? Так…

– Довольно, Мэллори.

Айви с трудом оторвала взгляд от искаженного гримасой лица матери и посмотрела на Айзека, который стоял в дверях.

– Айви, Люк ждет тебя. Иди.

Айви стояла по другую сторону кровати. Между нею и Айзеком была ее мать.

– Я… – «Что? Не хочу уходить? Хочу уйти?» В конце концов, она опустила телефон матери в сумку и сделала шаг. За ним еще один.

Мать любила ее. Айви это знала. Всегда это знала. Айви сделала еще один шаг.

– Айви, не оставляй меня здесь…

Еще один шаг, и Айви поравнялась с матерью и, повернувшись к ней, крепко ее обняла. Никакие слова не могли разрушить их отношений.

– Я вернусь. Позвони мне, если я буду тебе нужна. Я люблю тебя, мама. – С этими словами Айви отпустила ее и поспешила к двери.

Оказавшись возле Айзека, она подняла на него глаза.

– Ты поклялся.

– И я сдержу слово. Иди, Айви.

Мэллори слышала, как ушли Айви и Люк. Она осталась в доме наедине с Айзеком, но это не означало, что она была обязана с ним разговаривать. Зачем ей слушать, какая она ужасная мать.

В гостиной Мэллори опустилась на колени и пробежала пальцами по ткани, которую подобрала для штор. Она живо представляла себе, как великолепно они будут смотреться в гостиной дочери. Когда Айви увидит их, она простит ей те гадкие слова, что она сказала.

– Ты уже пять минут сидишь, уставившись на эту ткань, с ножницами в руке и свирепым выражением лица.

Плечи Мэллори свело еще сильнее при звуке голоса Айзека.

– Я думала, что ты уехал. – Она знала, что он никуда не уедет, но должна же она была что-то сказать.

– И оставил тебя одну?

Она слышала в его голове возмущение.

– Смотри не намочи штаны. Я не нуждаюсь в твоей защите. – Она не нуждалась в нем. Ни в ком она не нуждалась. Вот так.

Айзек прошел прямо по расстеленной на полу ткани к Мэллори.

– Убирайся! Не смей тут ходить! Это шторы для гостиной! – Во рту Мэллори появился противный привкус от подступившего гнева. Вскочив на ноги, она со злостью посмотрела на Айзека. – Ты испортил ткань! Эти шторы… Они для Айви! Идеально подходят! – Мэллори заплакала. Черт, слезы так сами и полились из глаз. – Я так долго искала то, что подойдет, а ты…

Айзек остановился только тогда, когда подошел к ней вплотную.

– Она все еще любит тебя, Мэллори. И всегда будет тебя любить.

Мэллори отчаянно затрясла головой.

– Ты не понимаешь!

Он взял ее за подбородок. Нежно.

– Понимаю. Тебе кажется – единственное, что все, что ты можешь предложить своей дочери, – это твой необыкновенный талант декоратора.

Мэллори отпрянула от него.

– Ты должен оставить меня в покое. Просто оставь меня в покое, и все. Я не хочу в твою клетку. – Даже при одной мысли об этом ей стало трудно дышать. Родители пытались посадить ее в клетку. Частные школы и… Мэллори не хотела об этом думать. Она побежала по коридору к спальне первого этажа. Скорее добраться туда, там она сможет запереться и отдышаться. Просто отдышаться. Короткая юбка ее задралась от бега. Свернув налево, Мэллори вбежала в комнату и попыталась закрыть дверь.

Айзек поставил ногу в проем. Глаза его метали гневные искры.

– Запереть тебя в клетку? – Он пошел на нее, заставляя пятиться, отступать в глубину спальни. – Как, черт возьми, я могу тебя посадить в клетку? Кто может посадить тебя в клетку? – Он захлопнул за собой дверь. Громко. – Что, как ты думаешь, я собираюсь делать, Мэллори? Надеть на тебя фартук и превратить в образцовую домохозяйку? Что ты обо мне знаешь? Думаешь, мне не нравится твой творческий ум? Твое сексуальное тело? То, как ты умеешь вся отдаться работе, забывая про сон и еду?

Мэллори с трудом дышала. Ее пугало, на нее наводило ужас то, что Айзек так глубоко ее понимал.

– Ты пилишь меня, когда я не ем.

– И правильно делаю. А теперь подумай, когда я пилю тебя из-за того, что ты не ешь, разве я заталкиваю тебя на кухню и заставляю готовить?

Нет. Он или идет к ней на кухню и находит там для нее какую-нибудь еду – кстати, он отлично готовит омлеты и блинчики – или заказывает еду на дом. Мэллори вспомнила, как Айзек протягивал ей тарелку, уговаривая поесть.

– Нет, но тебе бы скоро это надоело.

– Черт, Мэл! Ты просто невозможная женщина! Мне нравится о тебе заботиться.

– Как о ребенке? Я верно подметила? Я твой вклад в благотворительность? – Это ранило. Больно ранило. А она так устала от ран. – Тебя даже не хватило на то, чтобы из жалости трахнуть меня в последние две ночи. Твоя благотворительность так далеко не простирается. – Слова сорвались с языка еще до того, как Мэллори осознала, что она сказала.

И тогда наступила тишина. Слышно было, как проехала мимо машина, как на тумбочке тикают часы. В комнате повисло эхо ее слов. Жалких и грубых.

Айзек повернулся и пошел к двери.

Вот и хорошо. Этого она и добивалась. Она знала, что он от нее уйдет. Что она станет ему противна. Замечательно. Превосходно. Просто великолепно. Она была так чертовски счастлива, что слезы радости душили ее.

Мэллори услышала, как в двери повернулся ключ.

Горло так сдавило, что дышать стало совсем невозможно.

Айзек повернулся. Посмотрел на нее этими своими умными глазами, от которых ничто не могло ускользнуть. Именно поэтому он и был таким хорошим адвокатом. Он видел все.

Включая ее.

Он стал расстегивать свою вязаную безрукавку.

– Что ты делаешь? – нервно спросила Мэллори. Вязаная безрукавка приземлилась на кресло в углу. Он принялся за рубашку.

Естественно, под рубашкой у него была майка.

Грудь у него была широкая и тугая от мускулов. Живот белый и круглый – следствие его любви к пиву.

Айзек сел на кровать и сбросил туфли. И темные носки.

Ступни у него были крупными, а пальцы на ногах длинными. Какие дурацкие мысли! По коже Мэллори пробежали нервные мурашки. Живот спазматически сжался. Спина неестественно выпрямилась.

– Что ты делаешь? Ты что, с ума сошел?

Айзек встал и расстегнул пояс на брюках, а затем и молнию. Снял брюки. Ноги у него были мускулистые, под стать груди. Теперь на нем оставались только трусы.

– Когда я сделаю свое дело, ты уже не сможешь обвинить меня в том, что я трахнул тебя из жалости. Если тебе нравится называть это траханьем – валяй, не стесняйся. Но уж несомненно – занятием любовью. – Он спустил шелковые трусы и снял их.

Член у него был твердый. Большой и пульсирующий. Темно-красный с голубыми прожилками вен. Пусть Айзек и был мужчиной за пятьдесят, но он был великолепен!

– Хочу, чтобы ты знала, я не приставал к тебе две последние ночи потому, что, во-первых, у тебя на бедре был синяк, поставленный этим недоноском Дирком, а во-вторых, я не получил от тебя приглашения спать в твоей постели, но у тебя, безусловно, был шанс получить секс.

Мэллори открыла рот.

Айзек не дал ей ничего сказать.

– И даже не трудись говорить, будто ты этого не хочешь. Ты только что заявила мне, что я задел твои чувства, не занявшись с тобой любовью. Я намерен исправить это упущение. И скоро я узнаю, хочешь ли ты меня на самом деле. А я уж точно не стану лгать, будто не хочу тебя. – Он опустил руку, провел по члену, и тот вздрогнул от возбуждения, ты сама видишь, насколько сильно я тебя хочу.

Мэллори была застигнута врасплох. Она видела сейчас перед собой совершенно иного Айзека. Вот она – его решительность, его непревзойденная способность видеть ее насквозь. Каким-то образом власть, которая в их отношениях до сих пор была ее прерогативой, перешла к нему. Мэллори даже не поняла, как и когда это произошло. Понимала она только одно – то, что у нее колени подгибаются от слабости и желания. Все это было уже слишком для нее. Она из опыта знала, что Айзек был не такой, как молодые мужчины: торопливые, перевозбужденные и эгоистичные. Он не даст ей отстраниться от процесса. От секса. Мэллори боролась со слабостью. Она должна была вернуть себе силы и оттолкнуть его.

– Не позорься! Оденься сейчас же.

– Твои слова произвели бы на меня большее впечатление, если бы ты не смотрела все время на мой член. – Айзек подошел к ней, совершенно не стесняясь своей наготы. И своего возбуждения.

Не получилось! Паникуя, Мэллори решила сменить тактику.

– Отлично! Я хочу секса. Давай просто возьмем и сделаем это. – Мэллори подошла к нему, рассчитывая, что она сейчас снимет трусики, примет его в себя и заставит его кончить. Быстро. Бурно. Чтобы она так и осталась неудовлетворенной. Себе же в назидание. Чтобы запомнила урок.

Айзек перехватил запястье Мэллори и привлек ее к себе. Он обнял ее одной рукой, прижал крепче и прошептал:

– Я не один из твоих игрушечных мальчиков, Мэллори. Я очень хорошо тебя знаю. И знаю все твои хитрости. В этом я всегда отдавал тебе должное.

Мэллори вздрогнула и едва не застонала. Никто не знал ее так хорошо, как знал он.

Айзек погрузил пальцы в ее волосы, оттянул назад голову и поцеловал. Крепко и глубоко. То был поцелуй мужчины, который знает свое дело. Он знал, как заставить ее почувствовать себя женщиной: женщиной в надежных руках, женщиной, дрожащей от возбуждения. Затем он снял с нее джемпер, расстегнул бюстгальтер, спустил юбку и трусики. Мэллори скинула туфли и позволила ему повалить себя на кровать.

Айзек скользнул жарким обожающим взглядом по ее телу, наметив маршрут для языка. Он задерживался на каждой значимой метке: на ключице, на груди, на сосках. Мэллори уже изо всех сил впивалась пальцами в его плечи. Айзек продолжал ласкать губами нежную кожу под грудью, ребра, живот. И вдруг он замер.

Мэллори видела, каким жестким стало у него лицо, когда взгляд его упал на синяк с наружной стороны ее бедра. Он легонько прикоснулся к нему пальцем, а затем прижался губами.

Мэллори закрыла глаза. Слезы жгли их. Ему действительно было не все равно. Айзек дорожил ею. И это пугало ее и в то же время возбуждало. Так ей легче было раскрыть себя перед ним, позволить ему прикоснуться губами к чувствительной точке между ног. И она знала, что он не отпустит эту точку, пока она вся не загорится огнем, пока она не кончит. Потом он накрыл ее тело своим и посмотрел на нее сверху. Губы его были влажными от ее соков, глаза ярко горели от желания и одновременно излучали нежность.

Опершись на локти, Айзек взял ее лицо в ладони.

– Вот это – настоящее, Мэл. – Он глубоко вошел в нее. – Когда ты перестаешь бороться со мной и отдаешь себя мне потому, что хочешь этого. Ведь ты же знаешь, что я буду беречь тебя.

Айзек толкнул себя в нее резко и глубоко. Он неутомимо вонзался в нее до тех пор, пока Мэллори не ощутила, что на свете ничего не осталось, кроме него, Айзека. Она чувствовала его своими бедрами, своим животом, своей грудью. Губы его касались ее губ, языки их сплетались, ладони его сжимали ее лицо. Она не могла с ним бороться. Она могла лишь ощущать. Он любил ее с тем же страстным напором, с каким делал все в жизни.

Мэллори вздрогнула под ним. Тело ее сотрясалось от взрывов оргазма…

Айви уговаривала себя не волноваться за мать, пока Люк кругами ездил вокруг здания мотеля, проводя рекогносцировку местности. Задняя часть отеля выходила на ресторан и на шоссе.

– Похоже, никто не может незамеченным выйти из номера.

– Ты считаешь, что Марла смогла шантажом вернуть себе статуэтки? И теперь собирается встретиться с Пирсом, чтобы, используя статуэтки как наживку, заставить его жениться на себе?

Люк пожал плечами.

– Я в жизни видел вещи и более странные. Марла, возможно, еще и верит в волшебную силу статуэток и считает ее достаточной, чтобы добиться любви Пирса.

Айви вскинула голову.

– А статуэтки действительно на такое способны?

– Регина утверждает, что нет. Статуэтки лишь обнажают то, что уже есть в человеке. Их действие нельзя сравнивать с действием любовного зелья.

Люк свернул на стоянку перед мотелем «Суперхейвен».

– Вон «джетта» Марлы. А где же черный кадиллак «эскалад» Пирса?

Светло-зеленую «джетту» Марлы Айви заметила в дальнем углу стоянки. Айви внимательно осмотрела стоянку, но ни одного спортивного кадиллака не увидела.

– Тут только машина Марлы.

Люк припарковал свою машину рядом с зеленой «джеттой».

Окна номера, напротив которого Марла поставила машину, были плотно зашторены. Снаружи разглядеть что-либо было невозможно. Как же им убедиться, что это действительно ее комната?

– Позвони в мотель и попроси портье соединить тебя с номером Марлы Риммер. Повесь трубку, как только она ответит, – предложил Люк и подошел к окну.

Айви поняла, что Люк решил проверить, зазвонит ли телефон именно в этой комнате, и набрала номер.

– Номер Марлы Риммер, пожалуйста. – Ее соединили. Айви вышла из машины и подошла к Люку.

Телефон в номере зазвонил. Он все звонил и звонил. Марла не отвечала. Никто не отвечал. Номер оказался именно тем, что был им нужен, но где же Марла?

– Ты думаешь, она с Пирсом? – спросила Айви у Люка.

– Возможно, – ответил тот. – Выражение лица у него было непроницаемое. Он поднял руку и постучал в окно.

Ничего. Никакого ответа. Никакого движения внутри.

– Похоже, ее там нет.

Люк повернулся к Айви.

– Давай зайдем и поговорим с портье.

Айви почувствовала, как по спине пробежал холодок страха. Однако она храбро кивнула и направилась к двери. В вестибюле пахло старыми носками, свежезаваренным кофе и лизолом. Пожилой портье за щербатой стойкой оторвал взгляд от газеты и посмотрел на них.

– Нужна комната?

Айви быстро окинула взглядом помещение, заметила пару складных кресел в углу и телевизор. Еще здесь был столик с магазинными пончиками и кофеваркой.

Люк сказал:

– Одна из ваших постоялиц работает на эту леди, мисс Йорк. Девушка не вышла сегодня на работу, и мы забеспокоились. Мы бы хотели, чтобы вы проверили ее номер или позволили нам это сделать.

– Йорк? – Клерк за стойкой уставился на Айви. – Айви Йорк? Ведущая радиошоу? Это действительно вы?

Айви вздохнула и сказала:

– Да, это я. И я очень волнуюсь за Марлу Риммер. На нее не похоже прогуливать работу. И ее мобильный не отвечает. Вы не могли бы проверить ее комнату и убедиться, что с ней все в порядке?

– Да, конечно. – Мужчина набрал номер на клавиатуре и посмотрел на экран. – В каком, говорите, она номере?

– В номере сто семнадцать. – Айви показалось, что он перепроверяет их.

– Ну что же, – сказал служащий отеля, – поскольку я вас узнал, не вижу причин, почему я должен вам отказать. Кстати, меня зовут Уолтер. – Открыв ящик стола, он вытащил оттуда магнитный ключ, затем вышел из-за стойки и вывел Айви и Люка из здания. – Я слушаю вашу передачу каждый день, – сообщил он.

Пока они шли через парковку, Айви поддерживала непринужденный разговор, стараясь успокоить нервы. Ей не нравилось лгать. Ей вообще все это совсем не нравилось. Она очень не любила, когда ситуация выходила из-под ее контроля. Но если им удастся отыскать Марлу, то они найдут и ответы на мучившие их вопросы.

Все трое остановились у двери номера.

В животе у Айви все переворачивалось.

Уолтер постучал в дверь и, выждав секунд тридцать, вставил в щель магнитную карточку. Дверь открылась.

Айви услышала натужный гул кондиционера. Затем сдавленный крик Уолтера:

– О нет! Проклятие!

– Звоните в полицию, Уолтер, – распорядился Люк, протискиваясь мимо застывшего на пороге клерка в номер.

Айви осталась снаружи. Ее била нервная дрожь. Она не хотела туда заходить. Не хотела ничего видеть. Она просто не хотела, чтобы еще кто-то умирал из-за этих треклятых статуэток.

Уолтер прислонился к стене. Он был бледен как полотно.

– Случается, что у нас в мотеле кто-нибудь кончает жизнь самоубийством.

Айви с трудом сфокусировала на нем взгляд.

– У вас есть мобильный телефон?

– Нет.

Айви набрала со своего телефона девять-один-один и протянула трубку служащему отеля.

Тот взял телефон и стал разговаривать с оператором службы спасения.

Айви вдохнула поглубже, чтобы придать себе сил, и вошла в комнату. Кондиционер гудел слишком сильно, и от холода руки у нее покрылись гусиной кожей. Марлу она увидела сразу.

Прижав ладонь к губам, Айви вскрикнула:

– О Боже!

Марла лежала на кровати лицом вверх, ноги ее свисали до пола, а части головы не было вообще. Похоже, когда в нее стреляли, она стояла, но выстрелом ее бросило на кровать. Серое покрывало густо пропиталось кровью.

Перед глазами у Айви поплыли темные круги. Она отвернулась и заметила, что Люк роется у Марлы в сумочке. Она смотрела на него, воодушевляясь его примером. Люк выполнял свою работу, невзирая ни на что.

Почувствовав на себе ее одобрительный взгляд, Люк поднял голову. Взгляд его был жестким:

– Выйди на улицу.

Айви слышала гнев в его голосе, но понимала, что злится он не на нее, а на то, что Марла погибла. И Айви стало легче. Люк не был жестоким и бесчувственным. Он переживал из-за гибели людей. Айви обхватила себя руками. Собственные пальцы казались ей ледяными. Вдалеке она услышала завывание сирен.

– Я должна что-то делать?

– Мобильный телефон Марлы пропал. В машине я тоже его не нашел. Тот, кто ее убил, забрал телефон, но оставил кошелек.

Жуткое зрелище и пугало, и манило Айви. Она еще раз взглянула на Марлу. Голова закружилась, и к горлу подступил ком. Сирены, приближаясь, выли все громче. Снаружи зазвучали голоса. Айви, борясь с дурнотой, заставляла себя думать о деле. Думать о том, что им удалось обнаружить в квартире Марлы.

– А где деньги? Те, что она сняла с пенсионного счета?

– Здесь их нет, – ответил Люк.

Айви, глядя себе под ноги, принялась глубоко дышать, пытаясь отогнать тошноту.

Ковер под ее ногами был оливкового цвета и довольно тонкий… Но что это?

– Люк, тут что-то есть. – Она кивнула в сторону кусочка розового пластика.

Люк подошел и опустился на корточки.

– Похоже, это отскочило от ее телефона. Должно быть, Марла уронила его, и он разбился.

– И убийца его подобрал, – продолжила Айви. – Ради текстовых сообщений? Или ради телефонных номеров? – Она перевела взгляд с розового пластика на Люка. – А может, ради фотографии на телефоне? Возможно, Марла видела, кто убил Трипа? – Все это было похоже на бред.

Сирены взвыли на полную мощь. Шины зашелестели по асфальту. Вой сирен прекратился, но гул голосов стал громче. Люк двигался быстро. Он схватил Айви за руку и повел к двери. Теперь им предстояло объясняться с полицией.

Глава 16

Мэллори продолжала трудиться. Только так она могла справиться с ситуацией. Ужасные новости о Марле, Айзек…

И сильнейшее чувство вины.

Она должна была чем-то себя занять. Поскольку Айзек не желал выпускать ее из поля зрения, он поехал с ней убираться в офисе. И то, что он постоянно находился рядом, еще больше ее заводило.

Мэллори никак не могла решиться избавиться от того, что осталось от кукольных домиков, но спасти их уже не представлялось возможным. Они были полностью разгромлены. Сердце Мэллори заныло при мысли о том, сколько драгоценных часов потратили они с Айви, любовно собирая их.

Это началось, когда Айви было всего три года. Девочке хотелось знать, что Мэллори делала на работе. Мэллори купила игрушечный домик и мебель, смастерила маленькие детали интерьера. Все это она показала Айви. Малышка была в восторге. С этого все началось. Теперь из оставшихся от проектов дерева и прочих материалов Мэллори и Айви мастерили свои кукольные домики.

Эти занятия были в числе немногих, которые нравились обеим и где обе всегда приходили к согласию. Они с Айви читали разные книги, смотрели разные передачи и встречались с мужчинами разных типов.

Но в конце концов, кукольные домики были всего лишь кукольными домиками. Что действительно было важно, так это уберечь Айви от беды.

Мэллори вся ушла в свои мысли и вздрогнула, когда Айзек заглянул в комнату и спросил: – Еще много мусора на выброс?

После встречи с представителем страховой компании они занялись уборкой и уже убрали большую часть офиса Мэллори вытерла руки о старые джинсы, в которые переоделась для грязной работы, и сказала:

– Думаю, и эти домики надо выбросить. – Зачем она переспала с Айзеком? Зачем она снова это сделала? Мэллори понимала, что совершила непростительную ошибку. Похоже, теперь он считает, будто имеет на нее право.

– Мэл, ты устала. Пора возвращаться к Айви. Надо что-то поесть, – сказал он.

– Ты можешь думать о еде? – Мэллори стремительно обернулась к нему. – Марла мертва! Убита! Как я могу есть? А если бы на ее месте оказалась Айви? Что, если убийца доберется до Айви? Кто все это делает? – Ладони у Мэллори вспотели. От страха свело живот. Она во всем виновата. Это она привела Трипа… О Боже! Мэллори прижала ладони к глазам. Это она во всем виновата. Во всем.

Айзек взял ее за плечи:

– Мэллори, что с тобой?

Она не могла ему сказать. Ему – точно не могла. Слезы жгли глаза, от слез щипало в носу, горело горло.

– Отпусти меня! – Мэллори вырвалась и отошла от него. Она такая, и все тут. А все остальное – не важно. Надо почаще напоминать себе об этом. То, что она сделала, не имело никакого отношения ни к статуэткам, ни к убийству. Просто она, Мэллори, была шлюхой. В этом все дело. И ничего нового в этом не было. – Я хочу вернуться к Айви. – Она займется шторами для Айви. И еще бордюром. Поможет Айви превратить эту старую развалюху Викторианской эпохи в настоящий дом. Только тогда она, Мэллори, будет чувствовать, что нужна дочери. Что она, Мэллори, хоть что-то собой представляет.

Айзек сжал ее плечи.

– Мэллори, черт возьми, когда ты наконец доверишься мне и прекратишь убегать?

Мэллори посмотрела на Айзека. Он назовет ее шлюхой и плохой матерью. Она никогда не доверится ему. Никогда!

– Я не хочу тебя. Когда ты наконец поймешь это? Я столько раз тебе об этом говорила! А сейчас проводи меня к Айви и убирайся ко всем чертям!

* * *

Люк убрал телефон.

– Пирс так и не позвонил Регине. Она начинает паниковать. До ее турне осталось всего несколько недель. – Он крепко сжимал руль. Они потеряли несколько часов, общаясь с полицейскими. Получалось, что Айви нашла уже два трупа, а это любого копа заставит насторожиться.

Айви посмотрела ему в глаза:

– У полиции больше шансов найти Пирса, чем у нас.

Люк кивнул и вновь перевел взгляд на дорогу. Он знал об этом, знал, черт возьми.

– Может, нам стоит заехать к отцу? Вдруг там появится Дирк? Он же сказал, что вернется сегодня. Если мы найдем Дирка, то, возможно, получим ответы на свои вопросы.

Она была сообразительной девочкой. Вот только он ни за что…

Айви словно прочла его мысли:

– Даже не думай предлагать мне вернуться домой и ждать тебя там. Я не скажу тебе, где живет мой отец, если ты не возьмешь меня с собой.

Люк искоса взглянул на нее.

– Ты многого от меня требуешь.

– Да, черт возьми! Пора мне посмотреть Дирку в глаза.

Вообще-то Люк ее понимал. Ему не нравилось то, что Айви предлагала, но он ее понимал. Не имея выбора, он сказал:

– Ладно.

– Мой отец живет в вагончике. Отсудил у своей бывшей жены. В Помоне, сразу за Футхилл.

– У тебя ключ есть? Она посмотрела ему в глаза.

– Нет, а что, это для тебя проблема?

Интересно. Принципы Айви, похоже, на глазах становились все более гибкими.

– Не боишься переступить черту, принцесса? По бывать на той стороне?

Она отвела глаза.

– С тобой не боюсь. Я доверяю тебе, Люк. Двое убиты. Мы должны найти ответы.

Люк не хотел, чтобы то же случилось с Айви. Только не с ней. Он не смог бы вынести ее ненависти. Ее презрения. Он предпочел бы уйти из ее жизни незапятнанным.

Люк добрался до Помоны и, следуя указаниям Айви, подъехал к району, где стояли передвижные дома самого разного пошиба: от симпатичных двойных домиков до ржавых уродцев. Грег Бимен жил в двойном доме с облезлой краской. Часть крыши была накрыта толстым непромокаемым брезентом. Вокруг дома в изобилии росли сорняки и валялся мусор. Не останавливаясь, Люк медленно и плавно проехал мимо.

– Ты что собираешься делать?

– Хочу припарковаться в другом месте. Зачем давать Дирку фору? Мы же не хотим, чтобы он заранее узнал, что мы поджидаем его в доме? – Люк подъехал к площадке для машин, которую не было видно со стороны дома Грега Бимена. Остановившись, Люк достал из бардачка баллончик с перцовым спреем. И протянул его Айви.

– Ты знаешь, как им пользоваться. Если что, действуй не раздумывая.

Айви кивнула.

– В ту ночь он мне не угрожал ни ножом, ни пистолетом.

Люк положил руку ей на бедро.

– Но ты ведь его и не провоцировала. Ты даже удержала мать и не дала ей броситься следом за Дирком. Ты поступила разумно, Айви. Очень разумно. И твой поступок говорит о том, что ты понимала, насколько Дирк может быть опасен.

Айви прижала ладонь к щеке.

– Но он никогда на меня руку не поднимал. Никогда.

О да, Люк просто мечтал, чтобы этот ублюдок встретился ему на узкой дорожке. Если он сломал руку тому размахавшемуся ножом хорьку Эду, то Дирка он мог бы изувечить на всю оставшуюся жизнь.

– Я не позволю ему к тебе прикоснуться, клянусь.

Айви сжала зубы и прищурилась.

– Я не боюсь, просто зла до крайности.

Айви вышла из машины. Люк нагнал ее.

– Я пойду первым. Вначале надо убедиться, что там все спокойно. Поняла?

Он первым стал подниматься по кривым ступенькам в дом.

Айви кивнула, стараясь даже дышать тише. Она стояла, прижавшись спиной к стене домика, а Люк присел, изучая замок. Тот оказался таким простым, что Люк мог бы открыть его с помощью заколки для волос. Отец Айви не слишком заботился о неприкосновенности своего жилища и о личной безопасности. Люк просунул в замочную скважину длинную отмычку, нащупал запор и повернул ручку. Выпрямившись, он убрал отмычку и вытащил из заднего кармана пистолет. Люк посмотрел на Айви. Айви встретила его взгляд и кивнула. Надеясь, что она останется стоять за дверью, Люк зашел и брезгливо поморщился. От спертой вони застарелого жира и кислого пива было трудно дышать. Люк быстро прошел по ковровому покрытию с жестким ворсом, некогда имевшему золотистый цвет. Повсюду были разбросаны газеты, одежда, полотенца, промасленная бумага от фастфуда. На кухне пол был покрыт коричневым линолеумом. Мусорный бак в углу кухни был завален банками из-под пива.

Из кухни Люк вышел в небольшой коридор. Он заглянул в ванную, во вторую спальню и остановился в дверях хозяйской спальни.

– Дерьмо! – Эта комната больше напоминала свинарник, чем человеческое жилье. Кровать не убрана, серые простыни и одеяло перевернуты, повсюду разбросана одежда. Но разозлило Люка не это, а то, что окно было разбито, а жалюзи разорваны.

– Дирк уже успел тут побывать, – сказала у него за спиной Айви.

Люк обернулся, с удовлетворением отметив, что она держала наготове баллончик со спреем. Что он мог об Айви сказать наверняка, так это то, что она не была ни тупой, ни легкомысленной. Он мог рассчитывать на то, что ее недюжинные мозги не откажут ей в минуту опасности.

– Пожалуй. Твой отец не открыл ему дверь, тогда Дирк решил пробраться в дом иным способом. И точно так же покинул дом, убедившись, что твоего отца тут нет.

– Странно только, почему он не стал тут все громить, – задумчиво сказала Айви, оглядевшись.

– Не захотел силы тратить. И ни к чему ему это. Он хочет через твоего отца до тебя добраться.

Айви вернулась в гостиную и остановилась, окинув взглядом диван, журнальный столик и телевизор. Газеты, остатки еды, банки из-под пива валялись и на столе, и на диване.

– Ты что-то ищешь? – поинтересовался Люк.

Айви пожала плечами и взяла со стола газету.

– Отец обводил фломастером объявления о продаже недвижимости – о продаже таких домов, как мой.

Люка словно в живот ударили.

– Ты же его знаешь, Айви.

– Да, знаю. – Она бросила на стол газету, что держала в руках, и взяла другую.

Статья о краже статуэток. Еще одна статья о причастности Айви к краже и поданное под новым соусом старье о тех миллионах, что украл Дирк.

– Он считает, что я украла те деньги. Думает, что мы это провернули на пару с Дирком.

– Пошли отсюда. – Люк потянул ее за руку.

Айви увернулась и взяла в руки еще одну газету со статьей о ток-шоу Айви Йорк и о ней лично. Ее называли восходящей звездой. Она отбросила эту газету, но продолжала рыться в других.

– Странно, но здесь их нет.

Люк не понял, о чем она говорит.

– Что ты ищешь? Айви выпрямилась.

– Светокопии чертежей моего дома. Однажды я заехала к отцу, по наивности полагая, что Грег хочет наладить со мной отношения. Но он, разумеется, хотел получить мой дом. У него есть все чертежи: планировка дома, схема электропроводки и все прочее. Этот дом с самого начала принадлежал семье Грега – с тех пор, как был построен. Когда родители Грега умерли, они завещали дом сестре моего отца, моей тете Бетти, а семейный бизнес перешел отцу. И он обанкротился.

Люк наблюдал за тем, как Айви копается в мусоре.

– Ты считаешь, что эти чертежи – такая важная вещь?

– Для него – да. – Айви поднялась и покачала головой. – А вообще не знаю. Наверное, все это глупости. Пойдем отсюда. – Айви миновала Люка и направилась к двери.

Люк пошел следом. Он открыл хлипкий замок и закрыл за собой дверь.

– Завтра я приглашу к отцу стекольщика, – сказала Айви, когда они сели в машину.

Этого Люк не мог понять.

– С чего ты взяла, что должна его опекать? Пусть сам платит за свое окно. – Отец заманил Айви к себе, играя на ее чувствах и желании иметь отца, а затем попытался заставить ее отписать унаследованный ею дом ему. Она ничего не была ему должна. Однако Айви не ответила его вопрос. – Почему ты молчишь? – спросил он.

– Ты мог бы прижать Арнольда в любой момент. Мог бы нанять целый батальон аудиторов. Мог бы загнать его и угол, мог бы забрать у него половину денег. Но ты этого не делаешь. Почему?

Люк выехал на шоссе.

– Это не одно и то же. Мне нравится дразнить Арни. Нравится сознавать, что он живет в постоянном страхе. Myчается, пытаясь предугадать мой следующий шаг.

– Ты просто мешок с дерьмом, Стерлинг.

Люк сжал зубы.

– Черта с два! – И вновь на него накатила давняя злость. Он смотрел только на дорогу, одной рукой удерживая руль, другую сжав в кулак у себя на колене. – Я жду, когда этот ублюдок будет иметь все, о чем мечтает. Любимую женщину, жизнь, которая будет зависеть от его бизнеса. Вот тогда я его уничтожу. Отберу у него все. Заставлю его расплатиться со мной за все эти годы. Найму аудиторов, чтобы ничего не упустили. – Грудь Люка тяжело вздымалась от столь долго сдерживаемого желания нанести ответный удар.

Айви прикоснулась к нему. Пальцы ее показались ему холодными, так он разгорячился.

– Ты лжешь. Ты не сделаешь этого, потому что ты любил свою тетю. Она допустила ужасную ошибку, отдав тебя на попечение государства. Но она ведь в конце концов поняла, что сделала это зря?

С Люка было довольно.

– Старая история.

– И все-таки что произошло в тот день, когда умерла твоя бабушка?

Люк не хотел об этом говорить.

– Уверен, что Арнольд тебе рассказал.

– Он сказал мне, что ты ударил его кухонным ножом. То была случайность? Помрачение рассудка от горя?

Люк повернулся к Айви и встретил ее взгляд.

– И ты ему поверила? Не расстраивайся, принцесса, его родители тоже ему поверили. Его мать плакала, а отец швырнул меня через всю комнату и вывихнул мне плечо.

Люк отвернулся. В глазах Айви стоял ужас. Он не хотел об этом вспоминать. Довольно. Надо просто отвезти ее домой и отправляться делать свою работу.

Подальше от нее. Подальше от того, что она заставляет его чувствовать.

– Люк! Но как могли они… что все-таки случилось? Расскажи мне, я тебе поверю.

Не поверит она ему. Никто ему не верил. Ни социальные работники, ни психиатры.

– Ты в самом деле мне поверишь, принцесса? Поверишь, что десятилетний мальчишка мог нанести себе ножевые ранения только потому, что не хотел делить своих родителей со своим шестилетним двоюродным братом?

– Он… он сам порезал себя ножом?

Опять недоверие. О да, он все это проходил много раз.

– Арни всегда боялся, что его мать будет любить меня больше, чем его, потому что, как он считал, наша бабушка любила меня больше. Поэтому он сделал все, чтобы этого не случилось.

– Как твоя тетя узнала правду? Она ведь узнала правду, верно?

Люк глубоко вздохнул.

– Когда я вернулся из армии, моя тетя дала мне работу в своей компании «Стерлинг инвестигейшнс». Арни был в ярости. Он напился и напал на меня с ножом. Она это видела и слышала, как Арнольд кричал, что должен был довести дело до конца еще тогда, с самого начала.

– Ты ответил ему? Ударил?

Люк презрительно фыркнул.

– Он был в стельку пьян. С пьяным любой справится. Я отнял у него нож и уехал. – Просто взял и уехал. Потому что он все равно не мог ничего поправить в этом семейном дерьме. Никогда. Арни всегда обламывался. В том или ином смысле. Он упустил все свои шансы.

– Я приглашу к отцу стекольщика потому, что Дирк разбил окно, пытаясь через моего отца добраться до меня. Я считаю, что обязана сделать это для отца, как сделала бы для любого другого человека, но больше я ему ничем не обязана. Просто тогда я смогу жить в ладу с собой и спать ночами.

Люк свернул на подъездную дорогу к ее дому.

– А я для того, чтобы спать по ночам, использую секс.

Айви вошла в дом под яростный стук швейной машинки – мать внизу трудилась над портьерами.

Айзек наверху нервно вышагивал по комнате, словно зверь в клетке.

– Мне следует ее отшлепать. Клянусь, я это сделаю! – буркнул он.

Айви бросила сумочку на стул и потерла виски.

– Разговора не получилось?

Айзек остановился.

– Все шло прекрасно. Все шло просто прекрасно, пока она снова не начала думать. Если бы я не выпускал ее из кровати, все бы шло как надо!

Люк нарочито громко шумел на кухне.

Айви закатила глаза и сказала:

– Я не хочу представлять тебя и свою мать вместе в постели. Не хочу думать, что вы занимаетесь сексом. Здесь, в моем доме. Старайся держаться в рамках. – Айви не осмеливалась закрыть глаза. Тогда она увидит либо мертвую Марлу, либо свою мать…

Айзек опустился на диван.

– Я переживаю. Мэллори что-то скрывает, и я никак не могу заставить ее заговорить. Она напугана. А с тех пор как ты позвонила и рассказала о Марле, она просто места себе не находит. Она в панике.

Айви знала, какой бывает ее мать, когда чувствует себя загнанной в угол.

– Я поговорю с ней.

Она уже шла к лестнице, когда позвонил ее мобильный телефон. Айви подошла к стулу, где лежала ее сумочка, и вытащила телефон.

– Арнольд?

Люк вышел из кухни, пристально глядя на нее своими серыми, как предгрозовое небо, глазами. Арнольд между тем говорил:

– Айви, я не мог позвонить раньше. Вчера ночью неизвестный проник в дом Кэт Вон. Она цела, но очень напугана. Она сейчас со мной.

– Кэт с вами? Она видела того, кто вломился в ее дом?

– Нет, не видела. Она услышала шум, схватила сумочку и выскочила из дома через заднюю дверь. Моя визитка была у нее в сумочке. Кэт позвонила в полицию, а потом мне. В доме у нее все перевернуто. Копы включили сирены, поэтому, когда они подъехали к дому, преступник уже скрылся.

Айви присела на подлокотник дивана.

– Кто-то продолжает искать статуэтки.

– Да, я уже слышал о Марле. Айви, Люк не станет со мной разговаривать. Он не отвечает на мои звонки. Я пытался поговорить с Региной Паркер, но она тоже отказывается со мной говорить. Но мне все это совсем не нравится, а теперь, после разговора с Кэт…

Люк присел рядом с Айви. Она наклонила телефон так, чтобы он тоже мог слышать.

– Что вас настораживает, Арнольд?

– Каким образом Трип Вон мог все это осуществить? Он мелкий жулик, а вовсе не матерый вор. Профессор Регина Паркер – женщина умная. Она собиралась взять эти статуэтки с собой в мировое турне. Это значит, что она должна была гарантировать их сохранность во время всех перемещений по миру. Так как могла такая женщина, как Регина Паркер, позволить мелкому проходимцу вроде Вона украсть их у себя?

Айви скосила глаза на Люка. Но еще до того как кто-либо из них двоих успел сформулировать ответ, прорвался еще один звонок.

– Арнольд, подождите. Тут еще звонят. – Айви переключилась на прием нового звонка.

– Слушаю.

– Айви Йорк? Это Анна Митчелл, продюсер телевизионного шоу «Знаменитости сегодня». Нам бы очень хотелось взять у вас интервью по поводу вашей передачи на радио и Человека-Легенды. Сегодня вечером.

Ли дала им ее номер? Айви никак не могла связать концы с концами.

– Впервые женщине удалось поменяться ролями с Человеком-Легендой. Нанести, так сказать, ответный удар его же оружием. История обещает быть весьма интересной. И мне не надо напоминать вам, как это поднимет ваш личный рейтинг и рейтинг вашей передачи.

Люк напряженно замер, но на лице его ничего не отразилось.

– Я не…

С несколько большим нажимом Анна Митчелл заметила:

– Откровенно говоря, мисс Йорк, ваша начальница пообещала, что вы дадите нам интервью.

Неужели?

– Моя начальница ошиблась. – Айви переключилась на Арнольда, стараясь успокоиться. – Арнольд, у меня появилось одно срочное дело. Я вам перезвоню.

Он вздохнул. Обиженно. Словно от него отмахнулись.

– Ладно.

Но при воспоминании о том, что сделали с Марлой, Айви добавила уже совсем другим тоном:

– Арнольд, пусть Кэт побудет с вами. Берегите ее. Прошу вас.

– Разумеется, – сказал он и отключился.

Айви взяла пульт и включила телевизор. Начала переключать каналы, отыскивая передачи с местными новостями. Об убийстве Марлы, как и следовало ожидать, уже сообщали во всем последних известиях. Кража статуэток оставалась в центре местных событий. Пресса не обошла вниманием и тех, кто имел отношение к краже и расследованию, а именно Айви Йорк и Люка Стерлинга.

Одна из телевизионных компаний даже показала цифровое изображение ее и Люка. Их вдвоем запечатлели на станции КСЕКС возле кабины прямого вещания. Они стояли друг против друга, при этом оба подались вперед, словно тянулись друг к другу. «Любовники» – на всю округу кричал этот снимок. Айви помнила этот момент. Люк, дождавшись, когда Айви закончит интервью для передачи «Правда удивительнее вымысла», набросился на нее с обвинениями в пренебрежении к мерам безопасности.

Только один человек мог сделать этот снимок. И этим человеком была Ли, начальница Айви. Судя по качеству снимка, он был сделан с помощью камеры мобильного телефона.

– Это Ли создает утечку информации в прессу.

Люк положил руку на плечо Айви.

– Рейтинги, – объяснил Айзек.

Айви никак не могла взять в толк, что происходит. Голова ее шла кругом. Ей казалось, будто она кубарем летит с лестницы, подпрыгивая, как на ступеньках, на битах информации. И вдруг ее кувыркающиеся мысли наткнулись на нечто такое, что остановило падение. Похоже, мозги ее наконец нащупали твердую почву. Айви вспоминала интервью для радиошоу «Правда удивительнее вымысла». Ведущая уже вне эфира сказала ей, что брала интервью у Регины Паркер и предложила Регине, чтобы та уговорила Человека-Легенду выступить. Это привлекло бы к статуэткам больше внимания. Рейтинги и внимание общественности – это под силу устроить такому, как Человек-Легенда. Рейтинги для радиостанции КСЕКС и внимание к статуэткам. В голове Айви родилась неожиданная мысль.

– Я проверила всех работников радиостанции, но Ли я не проверяла.

Схватив ноутбук, она направилась к столу и включила компьютер. Ли свои личные сбережения хранила в том же банке, что и счета радиокомпании.

Телефон Айви снова зазвонил. Она посмотрела на дисплей и ответила на звонок:

– Слушаю, Ли.

– Айви, ты должна дать интервью для шоу «Знаменитости сегодня».

Айви сильно, до боли в пальцах, сжала телефон. Ей все еще хотелось верить, что Ли не могла совершить немыслимого. Она сказала:

– Марла погибла, Ли. Я не готова выступать перед публикой.

– Да, Марла погибла. И именно поэтому мы должны сделать все, чтобы помочь найти того, кто ее убил. Чем больше внимания мы привлечем к этому преступлению, тем лучше. Я стараюсь тебе помочь. Твой отец сильно навредил тебе этим своим выступлением по телевидению.

Ли знала слабое место Айви и безжалостно давила на него. Айви уже чувствовала себя виноватой перед Ли. Как трогательно.

– Прости, Ли. Я просто не могу.

Ли выдерживала паузу. Тишина становилась гнетущей. Наконец она уступила, сказав:

– Ладно, я отвечу за тебя на вопросы по телефону. Но ты соберись, Айви. Это в твоих интересах. – И отключилась.

Айви вызвала веб-сайт банка. Она не позволяла себе думать ни о чем, кроме цифр. Набрала в строке имя пользователя «Ли Аллен», с паролем тоже не вышло заминки. И когда только люди научатся менять пароли? Ли была женщиной очень сметливой, но запоминать пароли тоже не любила. «КСЕКС820» в строке пароля – и вот Айви уже в системе.

Она начала просматривать счета. Пробежала глазами банковские операции, пока не наткнулась на снятие крупной суммы со счета.

Четыре тысячи долларов.

Пульс ее участился, сердце забилось как бешеное. В ушах зашумело. Три недели назад Ли сняла со своего счета четыре тысячи долларов. Сразу после вечеринки, на которой Трип был буфетчиком, но до того, как статуэтки были украдены.

Присутствовала Ли на той вечеринке у Регины или нет?

Люк подошел к Айви.

– Что там у тебя?

Айви посмотрела на Люка.

– Снято со счета четыре тысячи долларов. Половина той суммы, что мы нашли на счете Трипа. – Айви заклинала свой мозг не метаться. Идти по тому маршруту, который должен был привести к логическому заключению.

– Что, если мы ошиблись? Что, если Трип украл статуэтки вовсе не потому, что Марла ему заказала кражу? Может, Трипа наняла Ли и кто-то еще?

– Кто?

Айви знала, что Люку не понравится ее ответ.

– Кому действительно выгодно повышенное внимание к статуэткам! И Арнольд прав, когда говорит, что не мог Трип выкрасть их у такой умной женщины, как Регина, к тому же столь трепетно относящейся к своим статуэткам.

Люка словно съездили по физиономии.

– Регина? Я ее проверял. Когда дело ведет страховая компания, заявителя проверяют в первую очередь. И не забывай, что она активно занимается продвижением своего турне. Сейчас для нее нет ничего важнее этого турне. Она никогда не стала бы рисковать статуэтками.

– А если она не считала, будто чем-то рискует? Что, если страсть взяла верх над ее разумом? – Айви перешла на сайт радиостанции, где шло радиошоу «Правда удивительнее вымысла», и нашла интервью с профессором Региной Паркер.

– Слушай, – кивнула она Люку.

– Правда ли то, что вы лично знакомы с Человеком-Легендой? Он действительно так горяч, как о нем говорят?

– Но я полагала, что темой нашей беседы станут нефритовые богини плодородия и мужской силы. Статуэткам этим по меньшей мере пятьсот лет, и история их существования полна захватывающих приключений, в которых любовь и секс переплетаются с жестокими преступлениями, с убийствами… Как только вы их увидите, вы почувствуете их силу.

– Любовь, секс и убийства. Bay! Такой коктейль мог бы привлечь внимание нашего героя. Он видел статуэтки?

Последовал выразительный вздох.

– Нет. Он занят другим: охотится за сокровищами и оттачивает свою репутацию живой легенды секса. Мы могли бы перейти к разговору о статуэтках? Я собираюсь взять их с собой в турне…

– А откуда вы знаете, что он оттачивает свою репутацию живой легенды секса? У вас есть, так сказать, личный опыт в этом вопросе?

Еще более глубокий вздох.

– Нет. К слову, о статуэтках. Их вырезал из камня великий волшебник, и создал он их для того, чтобы встречаться с женщиной, которую любил, но не мог взять в жены. Любовники использовали эти статуэтки, чтобы передавать друг другу сообщения о месте и времени любовных свиданий.

– Боже, как романтично.

– Да, действительно. Насколько нам известно, нефритовые богини плодородия и мужской силы были созданы в Мексике в пятнадцатом веке, во времена расцвета цивилизации ацтеков, которые имели весьма жестко структурированное общественное устройство, основанное на религии, колдовстве и науке. И существовавшие в обществе жесткие сословные ограничения не позволяли двум несчастным влюбленным соединиться. Но великий волшебник на то и был великим волшебником, чтобы суметь обойти запреты. Он вырезал две нефритовые статуэтки, по традиции оставив свободное пространство, куда затем следовало поместить нефритовые сердца. Однако, вкладывая в статуэтки сердца, мастер ухитрился оставить рядом с сердцами полости. И в эти пустоты влюбленные вкладывали послания, назначая друг другу тайные свидания.

– Они писали друг другу записки?

– У них не было письменного языка в нашем понимании. Мы считаем, что они оставляли внутри сердец какие-то знаки, указывающие на время и место встречи. Самоцветы, локоны, кто знает? Наверное, влюбленным приятно было разгадывать такого рода загадки, и все было очень романтично, пока не случилась трагедия.

– Трагедия? И что же именно произошло? Их поймали?

– Гораздо хуже. Кто-то украл сердца богинь, и влюбленные, он и она, в тот же миг погибли.

– Ужасно. Но как такое могло произойти?

– Тот, кто вырезал богинь из камня, был волшебником, и сердца богинь наполняла кровью любовь. Говорят, с тех самых пор статуэтки ищут свои сердца, вернее, то, что может наполнить их жизнью. Даже сейчас, через пятьсот лет, волшебная сила богинь не иссякла. В присутствии статуэток самые тайные, самые сильные желания людей многократно усиливаются, заставляя их стремиться к осуществлению желаемого любой ценой.

– Но что конкретно это может означать? Если кто-то вроде Человека-Легенды войдет в контакт со статуэтками, он получит еще больше секса? Но в этом, согласитесь, не будет ничего такого уж выдающегося, верно?

После продолжительной паузы прозвучало:

– Все будет зависеть от того, чего на самом деле больше всего хочет наш герой. Что является его страстным желанием.

– Хм… В таком случае я бы советовала вам лучше охранять ваши статуэтки, профессор. У многих женщин могло бы возникнуть желание украсть их ради того, чтобы, соблазнить нашего героя. – Ведущая деликатно покашляла, прочищая горло. – А возможна, найдется и такая, которая решит, будто может воспользоваться статуэтками, чтобы поймать его в силки навсегда. Вот это было бы по-настоящему выдающимся достижением.

Ведущая услышала презрительное фырканье.

– Статуэтки не подменяют собой службу знакомств. Эти статуэтки – уникальные произведения искусства, а их история и возбуждает, и восхищает.

Айви отключила режим прослушивания и посмотрела на Люка.

– Регина не могла заставить журналистов привлечь к статуэткам внимание общественности в том ключе, в котором она хотела. И тогда ей пришло в голову создать интригу. И продемонстрировать миру мистическую силу этих фигурок из нефрита. Помнишь наш разговор с ней здесь?

– Она сказала, что мы не можем сосредоточиться, потому что находимся под действием богинь?

– Она нас использовала. – Айви с трудом сдерживалась, чтобы не выпустить пар. Ее душил гнев, она чувствовала себя преданной, ей было горько за тех, кто погиб… – Два человека погибли.

Люк молча пошел к двери.

Айви вскочила и, побежав к нему, схватила за руку.

– Куда ты?

Люк посмотрел на нее сверху вниз. Глаза его были словно серый лед, а сам он был как натянутая струна. Айви чувствовала, что он едва справляется с яростью.

– Иду выяснять правду.

Думай. Люку так же неприятно осознавать, что его использовали, как и ей, Айви. А может, и больше. Если они правы в своих выводах, то обе – Регина и Ли – выбрали Люка потому, что журналисты превратили его жизнь и его работу в бесконечную череду сексуальных эскапад. «Я хорош для секса и ни для чего больше», – говорил он ей.

– Я с тобой. Только давай вначале заедем на станцию. Готова поспорить, что Ли будет давать телефонное интервью «Знаменитостям сегодня» оттуда, со своей станции. И вполне возможно, что там, вместе с ней, окажутся и ее сообщники.

Люк заехал на стоянку для машин напротив радиостанции. Он все еще злился на себя за то, что упустил очевидное. Он позволил члену взять верх над мозгами, и лишь поэтому он не учел того, что Трип Вон просто не смог бы завладеть этими статуэтками, если бы ему сознательно не позволили это сделать. Его версия была бы разумной, если бы Айви действительно принимала участие в краже, направляя действия Трипа, поскольку мозгов ей было не занимать. Но, как только он осознал, что не Айви направляла Трипа, ему следовало бы догадаться. Однако стоило ему бросить на Айви взгляд, как он становился полным идиотом. И Арни, его двоюродный брат с вялым по жизни членом, понял все раньше, чем он.

– Я вижу машину Ли. Автомобиль Регины тоже здесь, – сообщил Люк.

Айви кивнула и вышла из машины.

Люк схватил ее за руку и едва ли не потащил к входу в здание, но потом терпеливо ждал, пока Айви, стараясь не производить лишнего шума, открывала входную дверь своим ключом. Никем не замеченные, они прошли в вестибюль.

И вдруг услышали голоса. В это время со станции вещания не велось, но голоса доносились из аппаратной. Находившиеся там оставили дверь приоткрытой. Айви приложила палец к губам. Люк кивнул.

– Мы попали в переплет. В жестокий переплет.

Айви узнала голос Регины.

– Ты напрасно переживаешь. Никто не узнает правды. – Это говорила Ли. – Трип мертв, так что никто никогда не сможет доказать, что мы имеем к этому какое-то отношение. Как только мы найдем статуэтки, все встанет на свои места. «Знаменитости сегодня» – еще одна замечательная возможность устроить статуэткам рекламу, Регина. Не паникуй, а действуй.

Айви обернулась и посмотрела на Люка.

Люк ощутил ее боль. Боль предательства. Ту же боль, что испытывал сейчас он. Их обоих использовали.

– Не могу понять, почему все пошло кувырком, – сказала Регина. – Не понимаю, на чем мы прокололись? Все это лишено всякой логики! Трип должен был уговорить Мэллори спрятать статуэтки на станции и исчезнуть. Не могу поверить в то, что он пытался их продать. Люк сказал мне, будто Марла пыталась их купить. Но это просто какой-то бред.

Как в кошмаре.

– Ничего не бред. – Тон у Ли был резкий, но говорила она спокойно. – Неужели ты не понимаешь? Все это нам на руку. Теперь к нам не придраться. Все будут считать, что Трипа наняла Марла. А нас обвинять никому и в голову не придет.

– Но я должна вернуть статуэтки! Эти нефритовые богини – дело всей моей жизни!

Ли сменила тон. Она старалась говорить мягко, но убедительно:

– Мы их найдем. Теперь они знамениты, как никогда. Везде только о них и говорят. Они обязательно объявятся. Твое турне пройдет даже успешнее, чем ты могла мечтать. Не сомневайся, Люк и Айви найдут статуэтки. Они должны их найти. Мы об этом позаботились, подставив Мэллори.

Айви вытянулась в струнку. Еще чуть-чуть – и она зашипит, как бешеная кошка.

Люк обнял ее за плечи и привлек к себе, потирая напряженные мышцы. Он слушал.

– Ты уверена? А как насчет Айви? Она отказалась давать сегодня интервью.

– Айви я беру на себя. Я делаю ее знаменитой. Она амбициозна, и деньги ее волнуют больше, чем что-либо другое. Когда я продам станцию, ее шоу купит синдикат. Она мне еще спасибо за это скажет. – Ли, помолчав, добавила: – Черт, она мне еще и за секс должна спасибо сказать. Я еще не видела женщины, которая бы больше, чем Айви, нуждалась в том, чтобы ее качественно оттрахали.

Люк сжал кулаки. Он с трудом сдерживался. Будь Ли мужчиной, он бы за такие слова непременно съездил ей по физиономии. Никто не смеет так говорить об Айви, доброй, искренней, щедрой. Айви была воплощенной мечтой любого мужчины о спутнице, о возлюбленной, о жене. Люк не заметил, как рванулся вперед, и понял, что шагнул к аппаратной только тогда, когда Айви придержала его. Он оглянулся.

Айви покачала головой и потянула его за руку.

Люк боролся с собой. Он должен был постоять за нее, защитить. Но Айви была права, сейчас на кону стояло слишком многое. Ли не стоила такого риска. Они тихо вышли из здания, сели в машину и поехали к Айви домой.

В животе у Люка все переворачивалось. Наверное, от избытка адреналина. Он смотрел на дорогу, заклиная себя сосредоточиться на деле. Думать над тем, как разгадать загадку. Не думать об Айви, не думать о том, что весь ее мир только что рухнул. Не думать о ней. Помнить о том, что он уже облажался из-за своего… вожделения к Айви. Она сидела тихо. Очень тихо. Он посмотрел на нее. Айви откинула голову на подголовник кресла. Глаза ее были закрыты.

– Ты в порядке?

– Она так и стоит у меня перед глазами. С отстреленным черепом. Теперь она уже никогда не получит того, к чему так стремилась. А Ли все равно. – Айви поежилась и обхватила себя руками.

Люк не знал, что для нее сделать. Как ей помочь. Этого он никогда не умел и вряд ли когда-нибудь научится. Остановив машину перед домом Айви, он сказал:

– Послушай, мы найдем статуэтки. И все у тебя будет как раньше.

Айви посмотрела на него.

– Ли может засунуть мою работу себе в задницу. Мне не нужна эта работа. Я хочу любви. Хочу иметь семью. Иметь что-то настоящее. Я хочу быть значимой в глазах тех людей, которые мне дороги. Я не хочу быть товаром. Даже очень востребованным.

Глава 17

Айви не могла разговаривать ни с Айзеком, ни со своей матерью. Она и с Люком не разговаривала. Ей было мучительно стыдно за себя, за то, во что она превратилась. Во что она позволила себя превратить. И этот стыд был таким глубоким, что она не знала, как с ним справиться. Она разделась и встала под душ, пытаясь смыть с себя чувство вины, стыд и скорбь. У Марлы уже не будет шанса найти свою любовь.

Голова у Айви болела. Слезы текли по лицу, мешаясь со струйками воды. Ну и пусть. Никто ее не видит. Но может, Марла каким-то образом узнает о том, что ей, Айви, ее жаль. Что ей, Айви, стыдно перед ней. Если бы она, Айви, проводила с Марлой больше времени, если бы сделала шаг навстречу, приняла предложенную дружбу, возможно, она смогла бы ее остановить.

Кто ее убил? Пирс? Убил женщину, которая так его любила? Или Дирк? Или кто-то, о ком они даже не подозревают?

Дверь в ванную открылась.

– Убирайся, – сказала Айви. Это могла быть ее мать или Люк, но Айви готова была поспорить, что это ее мать.

Штора отодвинулась.

Нет, это была не Мэллори.

Люк стоял перед ней в одних джинсах, сидящих на бедрах. Он был такой большой, такой сильный, и он так смотрел на нее своими серыми глазами… Плечи его закрывали дверной проем, мышцы на груди и животе вздулись от напряжения. И впереди за молнией джинсов наблюдалась солидная выпуклость.

– Иди сюда, Айви.

Она закрыла глаза. Влечение к Люку было таким сильным, что ощущаемый ею стыд стал еще сильнее. Она только что сказала в машине, что больше не хочет быть товаром. Но для Люка она была именно товаром – разменной монетой, средством для того, чтобы получить статуэтки. И получить секс.

– Не надо. Пожалуйста, уйди. Я слишком сильно тебя хочу. Я до смерти хочу мужчину, который считает меня трусихой и… – Айви захлебнулась рыданиями. Зачем она ему рассказала? Он лишь использует ею сказанное против нее. Она понимала свою мать. Сейчас поняла. Быть той, которая всегда убегает. Так куда меньше боли. Айви попятилась к холодной стене.

Вода перестала течь.

Открыв глаза, Айви сказала:

– Уходи! Оставь меня в покое!

Люк шагнул к ней, прижал ее к стене всем телом.

– От твоих слез у меня все внутри кровоточит, и я не знаю, что, черт возьми, мне с этим делать. Я хочу убить эту суку Ли. Я сотру в порошок этого прыща Дирка, когда найду его. И даже не надейся, что я оставлю тебя одну.

Айви от изумления открыла рот.

Люк протянул руку, сорвал с крючка полотенце и завернул в него Айви. Она едва не вскрикнула, когда махровая ткань прошлась по ее соскам. Люк насухо вытер ее живот, вытер между ног. Она ежилась и смотрела на него сверху вниз. Он стоял перед ней на корточках – его широкие плечи были на уровне ее бедер – и смотрел на нее снизу вверх. Он вытер ей ноги, затем отряхнулся, словно большой пес, встал, бросил полотенце на пол, взял Айви на руки и вышел из ванной.

– Люк! – Она обняла его за шею. Чего он от нее хочет?

Он сел на край кровати и посадил Айви к себе на колени. Он обнимал ее, прижимая к себе. Кожа к коже. Ему было наплевать, что с мокрых волос Айви на него стекает вода. Айви хотелось прижаться к нему еще теснее, хотя теснее уже было некуда. Никогда еще соприкосновение с его кожей не было таким эротичным, не рождало в ней столько нежности. Наконец Люк заговорил:

– Когда я вышел из вертолета и увидел останки моих друзей, в голове у меня что-то сдвинулось. Я собрал их в одеяло и привез на базу. Я не помнил, что делал это. Мне потом сказали.

– О Господи, Люк. – Подняв голову, Айви смотрела в его глаза. Она видела в них муку. Невыносимое страдание. В серых дымных глубинах навсегда поселились печаль и непреходящее чувство вины.

Люк встретил ее взгляд.

– Я говорю тебе это, чтобы ты кое-что поняла. Ты женщина, которая заслуживает любви. Я не могу тебе этого дать.

Когда-то я пытался любить, но всегда терпел неудачу. Я никогда не дотягивал до нужного уровня – ни для моих тети и дяди, ни для кого из приемных родителей, ни для Келли, ни для тех двоих мужчин, которые были мне как братья и чьи куски я привез. Я не могу быть для тебя тем, кто тебе нужен. Просто не могу.

Сердце, ее ныло в груди. Она уже его любила. Но он все равно ей не поверит. Никто никогда не боролся за него. Никто никогда его не прощал. Никто его не любил. Никто не показал ему, что такое настоящая любовь и настоящая семья. Айви крепко обнимала его за шею. Она не хотела его отпускать.

Сердце Айви дало трещину, но теперь оно навсегда принадлежало Люку, и она не жалела об этом.

Телефон пробудил ее от глубокого сна. Айви подняла голову и посмотрела на часы. Три минуты двенадцатого.

– Он перестал звонить, – сказал ей на ухо Люк. Он привлек ее к себе, прижав спиной к своей груди, укутал плечи одеялом и добавил: – Спи.

И, едва он это сказал, кто-то постучал в дверь спальни.

– Айви, он хочет поговорить с тобой. Это Грег. Я положила трубку, но он снова позвонил и сказал, что будет звонить, пока не переговорит с тобой.

– Отпусти меня, – попросила Айви.

Люк приподнял руку и убрал свою тяжелую ногу с ее бедра. Айви скинула одеяло и встала. Схватила халат и надела его.

– Разговаривай здесь, – сказал Люк.

Айви посмотрела на него. Из ванной сюда проникал неяркий свет. Люк был такой громадный. Он занимал собой большую часть постели. Сердце ее причудливо встрепенулось.

– Спи, Люк. Я пойду на кухню. – Она действительно хотела, чтобы он выспался. Айви подошла к двери, неслышно отворила ее, выскользнула в коридор и наткнулась на Мэллори. Айви нахмурилась.

– Мама, у тебя утомленный вид. Почему ты не спишь? – Похоже, Мэллори была на кухне, когда звонил телефон.

Мэллори исподлобья посмотрела на дочь.

– Куда бы я ни пошла спать, этот тупой вол пытается залечь в кровать со мной. Если я иду спать наверх, он появляется там. Если я иду спать на первый этаж, он и там не оставляет меня. Говорит, что я не смогу от него убежать.

Айви вздохнула:

– Вы оба больные. Вам об этом никто не говорил?

Мэллори покачала головой.

– Нет, это он больной. Он… зацикленный, что ли.

Айви заглянула в карие глаза матери и увидела в них настоящий страх.

– Как бы там ни было, ты должна все ему рассказать. Ведь он понимает, что ты от него что-то скрываешь.

Мэллори вскинула голову и сложила руки под грудью.

– Я не обязана ему ничего говорить.

– Не обязана. Но ты могла бы ему рассказать, мама. – Айви пошла по коридору на кухню.

Грег ждал. Айви взяла трубку: – Чего ты хочешь, отец?

– Я хочу предложить тебе сделку.

На кухню зашла мать. Затем и Люк. На нем были только джинсы, он выглядел немного заспанным и очень сексуальным. Господи!

– Какую сделку?

– Я слышал, что сегодня убили девчонку. Это из-за статуэток? Похоже, все тут с ума посходили из-за них. Я знаю, где они.

Айви вытянулась в струнку. Шелковый халат прилипал к икрам.

– Что? – Какого черта? – Ты что, пьян?

– Я уже давно знаю, где они спрятаны. И я тебе скажу, где они… если ты перепишешь дом на меня. Он должен быть моим. И тогда каждый из нас получит то, что хочет.

– Я не собираюсь отдавать тебе свой дом! – От ярости у Айви зашумело в ушах.

– Что?! – прорычал Люк.

Айви посмотрела на мать, потом на Люка.

– Отец говорит, что знает, где статуэтки. Он скажет мне, если я отпишу ему дом.

Айзек тоже появился в дверях. На нем были небесно-голубые теплые кальсоны, три оставшиеся на голове волосины стояли дыбом. Но сонным он не выглядел. Его карие глаза смотрели настороженно.

– Ты отпишешь мне дом, Айви, – повторил отец. – Потому что иначе я позвоню в полицию и скажу им, где статуэтки. И тогда вы обе – ты и твоя мать – отправитесь в тюрьму.

Холодок страха пробежал у Айви по спине. Она с силой сжала трубку.

– Где статуэтки?

– В доме. Они все время были там. Но ты никогда их не найдешь. Только я знаю, где они.

– Но откуда ты это знаешь? – Айви была в таком состоянии, что, будь ее отец сейчас рядом, она бы набросилась на него с кулаками.

– Мы с Трипом приятели. Пивко вместе пили. И делились кое-какими секретами. Я всегда знал, что эти тайники в доме когда-нибудь да пригодятся. Я нашел их, когда был еще ребенком. И знаю, куда Трип спрятал статуэтки. Так что завтра в десять утра. Или ты отдаешь мне дом, или вы с мамашей получаете то, что заслуживаете.

Айви открыла было рот, но не смогла произнести ни слова.

– Стой на своем. Не соглашайся с ним. – Люк говорил будничным голосом, совершенно спокойно.

Айви же не могла справиться с эмоциями. Закрыв рукой трубку, задыхаясь, чуть не плача, она передала слова Грега.

– Но как мог Трип спрятать их у меня дома? Он никогда не был здесь. – Айви потерла лоб, силясь понять, как такое могло произойти.

Айзек заметил:

– В данный момент это значения не имеет. Важно найти статуэтки.

Люк положил руку Айви на плечо.

– Я поеду и разберусь с твоим папашей. Заставлю его все мне рассказать.

Айви обхватила себя руками за плечи.

– Нет, Люк. Я не хочу, чтобы ты бил моего отца.

– Айви…

– Нет. – Она покачала головой.

– Айви, не надо. Не поддавайся на его шантаж, – сказала мать. По ее измученному лицу катились слезы. – Мы отдадим ему мой дом, согласна? Пожалуйста, заставь его принять мой дом. Не твой. Мне все равно, только…

– Мама! – Айви сделала шаг к ней, протянула руку, чтобы погладить ее, успокоить.

Но Айзек взял Мэллори за плечи и повернул к себе. Глядя ей прямо в глаза, он спросил:

– Так вот что грызло тебя все это время?

Мэллори кивнула.

– Это я виновата, Айзек. Мне плевать, что ты обо мне думаешь, но ты должен помочь Айви. Не позволяй Грегу так с ней поступить. Обмани его и отдай ему мой дом.

Айви почувствовала, как липкие щупальца давнего страха тянутся к ней.

– Мама, о чем ты говоришь?

Мэллори обернулась и посмотрела на дочь, чтобы только не смотреть в глаза Айзеку. Затем она сказала:

– Я приводила его сюда. Трипа. Я хотела показать ему… Я не знаю! Но Трип видел твой дом. И он запросто мог взять у меня ключи, чтобы позже спрятать статуэтки тут, в доме.

Айви увидела, как болезненно поморщился Люк. Ну и пусть.

– Мама, а ты знаешь, где могут быть спрятаны статуэтки?

Мэллори покачала головой. Слезы текли по ее лицу.

– Нет. Но в этих старинных домах всегда есть тайники. Мы никогда их не найдем, но если Грег скажет полиции, где именно искать…

Айви кивнула.

– Хорошо. Мы дадим ему то, что он хочет получить. Айзек, ты мог бы составить фальшивый документ, который Грег принял бы за настоящий? – Она видела, что Айзек не отпускает ее мать.

– Да. К утру он будет готов. Скажи этому ублюдку, чтобы он подъехал ко мне в офис. Айви, не волнуйся, я обо всем позабочусь.

Айви кивнула, снова поднесла телефон к уху и сказала Грегу, чтобы он подъехал в офис ее адвоката в десять утра. И отключилась.

Все молчали. Наконец Мэллори повернула голову, посмотрела на Айзека и прошептала:

– Валяй, назови меня шлюхой. Мне плевать.

Айзек опустил руки.

– Не сейчас, Мэл. Вы, все трое, начинайте искать. А я составлю бумаги. Айви, мне понадобится твой кабинет.

Мэллори отправила Айви и Люка спать в половине второго ночи. Все были измотаны до предела. Но сама она продолжала поиски. Она не желала сдаваться. Впрочем, она была уверена, что Айзек в любом случае вытащит Айви.

Мэллори вытащила все содержимое кухонных шкафов в поисках фальшивой задней стенки. Проверила кладовки. Там обычно устраивают тайники за фальшивыми стенами или под фальшивыми полами. Потерпев неудачу на кухне, она отправилась в столовую и занялась встроенным комодом – тем самым, что они с Айви отскребли до чистого дерева.

Шея у Мэллори ныла, глаза горели. Ее тошнило. Раскрыв дверцы комода, она провела ладонью по задней стенке. Может, за ней есть еще одна стенка? Мэллори старалась сосредоточиться на текущей задаче, не думать об Айзеке. Отчего-то ей было не все равно, что он о ней думает. Как такое могло произойти?

Мэллори оставила попытки найти тайник в комоде и устало опустилась на жесткий стул в столовой. Пора было посмотреть правде в лицо. Это она, Мэллори, сделала так, что Айзек питал к ней отвращение.

Горло ее сжал спазм. Рыдания рвались наружу. Она подтянула колени к подбородку, закусила губу, положила лоб на колени и стала усиленно дышать. Просто дышать. Чтобы не создавать шума. Чтобы никто не знал. Айзек, должно быть, уже закончил составлять документ и пошел спать в спальню цокольного этажа. Мэллори спустила ноги на пол и встала. Она пойдет в свою комнату, закроет дверь и как-нибудь дождется утра.

А потом как-нибудь переживет еще один день.

И потом ей останется только как-то протянуть остаток своих дней.

Она чертовски устала. Устала убегать. Устала доказывать миру очевидное: она шлюха. Устала бояться.

Устала от одиночества.

Мэллори так переживала из-за Айзека, что это ее пугало.

Если бы она с самого начала сказала Айзеку все, если бы она была с ним честной, когда он спрашивал, что с ней происходит, простил бы он ее? Простил бы за то, что она подвергла опасности дочь, приведя своего очередного мальчика для игр к ней домой? Мэллори об этом никогда не узнать. Но она могла сделать одну правильную вещь. Она могла пойти и сказать Айзеку… что-нибудь. Чтобы он поверил, что она любит Айви, что она не хотела подвергать ее опасности.

Айви знала об этом. У Мэллори было хотя бы это – уверенность в том, что дочь ее любит.

Мэллори вышла из столовой, свернула направо по коридору и пошла вниз по лестнице. Она сжимала деревянные перила, ставшие такими гладкими за многие годы жизни дома. Люди отполировали их своими ладонями. Мэллори слышала собственные осторожные шаги. Стук босых ног о дерево. Она ощущала во рту кисловатый привкус страха, но в то же время была полна решимости.

В кабинете Айви горел свет.

Мэллори сделала глубокий вдох и вошла в кабинет.

Айзек сидел за столом Айви. На нем была рубашка с коротким рукавом. Он не стал ее застегивать. Склонив голову, Айзек просматривал документ, который, видимо, только что напечатал. Он медленно поднял голову и посмотрел на Мэллори.

– Прости. – Это было все, что пришло ей в голову. А потом слова сами полились. – Я хочу, чтобы ты знал, я очень тебе благодарна за все, что ты делаешь для Айви. Я знаю, ты это делаешь для нее, но я все равно тебе очень благодарна. – Мэллори схватилась за обтянутую тканью спинку кресла. – Я хотела тебе все сказать, но боялась. Я привела Трипа сюда, когда обдирала обои. Он собирался мне помочь, и я привела его сюда, чтобы показать дом Айви. Потому что если я и могу чем-то гордиться в своей жизни, то это своей дочерью, своей Айви.

Мэллори замолчала. Сглотнула слюну. Заставила себя посмотреть на Айзека. На нем были очки. И глаза его были абсолютно честными. До жестокости. Она не могла даже представить, что такой мужчина мог бы ее полюбить. Мог быть ее другом. Теперь она может утешаться по крайней мере этим. Да, она убила его любовь, его дружбу, но какое-то время он искренне ее любил.

– Ладно. Я ухожу. Я просто хотела, чтобы ты знал… – Она отвернулась.

– Ты хотела, чтобы я знал… О чем, Мэллори? Что ты благодарна мне за помощь Айви?

Она вновь повернулась к нему. Нахмурилась.

– Да, за помощь Айви и мне. За все, что ты сделал для меня. – Мэллори старалась, но она понимала, что у нее не очень хорошо получается.

Айзек положил документы на стол, снял очки и откинулся на спинку кресла.

– Это все, что ты поняла?

Она сделала еще одну попытку.

– И еще я сожалею.

– Детка, я знаю, что ты сожалеешь. Я не об этом спрашиваю.

Ее начало трясти. Настоящий страх проник в ее кровь, распространялся по всему организму.

– Чего ты хочешь от меня?

Айзек смотрел на нее спокойно и твердо.

– Я хочу, чтобы ты сказала мне то, что действительно хочешь сказать.

Мэллори попыталась отвернуться, но взгляд Айзека был как магнит. В памяти ее всплыли события сегодняшнего утра. Как Айзек ее любил. Именно любил, а не просто занимался с ней сексом. Секс у нее был со многими мужчинами. Просто секс – немного удовольствия и ничего больше. С Айзеком это было по-другому. И Мэллори знала, почему он затрагивает такие струны ее души, какие никому недоступны.

Она любила его.

Но если она сейчас ему это скажет, не использует ли он это признание против нее? Как наказание? Вдруг он скажет, что не может любить шлюху? Но Мэллори устала убегать. Во рту у нее пересохло. Холод сковал ее всю изнутри.

– Я боюсь.

Черты лица Айзека смягчились, но взгляд стал еще пристальнее.

– Я знаю. Тебе просто придется решить, стою ли я такого риска.

Она смогла пройти уже немалую часть пути. Она извинилась. Она стояла сейчас перед ним. Что он мог сделать? Вышвырнуть ее из дома ее дочери? Нет. Сказать ей, что она опоздала с признаниями? Конечно, мог. Ну и что? Не лучше ли знать, чем не знать? Мэллори переступила с одной босой ноги на другую, обхватила себя руками, согреваясь и набираясь храбрости. И наконец заставила себя открыть рот. Она произнесла слова:

– Я люблю тебя. – И осталась стоять и ждать, что за этим последует.

Айзек отодвинул кресло от стола и раскрыл объятия.

– Иди сюда, Мэл.

Она бросилась к нему, испугавшись, что он передумает. Айзек обнял ее, усадил на колени и прижал к себе.

– Я люблю тебя, Мэл. Господи, перестань трястись. Я не собираюсь делать тебе больно.

– Но я сделала тебе больно.

– Только потому, что ты не доверяла мне настолько, чтобы поделиться со мной. – Он гладил ее по спине.

Мэллори откинула голову и посмотрела ему в глаза.

– Как ты можешь меня любить? Ведь я спала с другими мужчинами! – Она не понимала.

– Ты спала с ними потому, что боялась. Меня и того, что было у меня. Боялась любви. Я позволял тебе убегать, потому что понимал, однажды ты устанешь. Ты ведь устала убегать, верно?

Глаза Мэллори застилали слезы. В горле встал ком.

– Да, – еле слышно прошептала она.

Айзек коснулся ее лица.

– Когда ты даешь мне слово, я тебе верю. Когда ты говоришь мне, что я – это я, а не другой мужчина, я тебе верю. Ты никогда не лгала мне. Ты не обещала встречаться только со мной. Ты мне все говорила. Единственная, кому ты лгала, – это ты сама.

Мэллори поежилась и прислонилась к Айзеку, прижалась к нему. Он крепче обнял ее.

– Ты ведь знаешь, верно?

Голос его прозвучал хрипло от волнения и гордости:

– Что ты кончаешь только со мной? Да. Потому что ты всегда плачешь. Словно я дарю тебе драгоценный подарок.

– Я никого не хочу. Только тебя. – И теперь уже, чтобы сказать ему это, никакого особенного мужества от нее не потребовалось: – Я люблю тебя.

– Скажи мне это снова, когда я буду в тебе.

Глава 18

– Я должна поехать с Айзеком, – сказала Айви. – У Грега могут возникнуть подозрения, если меня там не будет. – Они стояли посреди гостиной. Утренний свет струился в окна. Айзек был в рубашке и галстуке, в руках он держал портфель с документами. Он был готов к встрече с отцом Айви, назначенной на десять утра.

Люк покачал головой:

– Нет, нам надо оставаться в доме, и я не отпущу тебя никуда одну, без меня. Нельзя позволить Дирку, Пирсу или твоему отцу, если он играет с нами в кошки-мышки, пробраться в дом в наше отсутствие и забрать статуэтки.

Айзек подошел к Айви:

– Люк прав. Расслабься, Айви. Я справлюсь с Грегом. И позвоню тебе, как только получу информацию. Не забывай, я намерен записать все происходящее на видео, чтобы потом передать пленку в полицию.

– Но вдруг у него оружие?

– У меня тоже есть пистолет.

Почему-то Айви это не успокоило. Она была на взводе и очень беспокоилась за Айзека.

– Не надо тебе брать с собой пистолет.

Айзек улыбнулся.

– Чтобы справиться с твоим отцом, мне не нужен пистолет. Грег хочет получить дом, и я нужен ему лишь для этого. Он, конечно, порядочный подонок, но не убийца. Я проверил его подноготную.

Айви не удивилась. Айзек был адвокатом, хорошим адвокатом. Она глубоко вздохнула.

– На кону всего лишь дом, Айзек. Если твоей жизни будет что-либо угрожать, отдай отцу то, что он хочет.

Мэллори резко втянула воздух. Она подошла к дочери:

– Этому не бывать.

Айви посмотрела на мать.

– Я надеюсь, что этого не произойдет. Но Айзек мне дороже дома.

Мэллори улыбнулась.

– И мне тоже.

Айви понятия не имела о том, что произошло между ее матерью и Айзеком прошлым вечером. Мать ее по-прежнему выглядела усталой, но напряжение немного спало.

– Я знаю. – Айви взяла мать за руку.

Айзек подошел к Мэллори, наклонился и поцеловал ее. И ушел.

Люк закрыл дверь и включил сигнализацию. Айви с беспокойством наблюдала за ним. На Люке были джинсы, кроссовки, футболка. И еще при нем был пистолет. Серые глаза его излучали тревогу, настороженность. Он почти не разговаривал. Айви чувствовала, как он напряжен. Отчасти из-за этого она так нервничала.

И еще она понимала, что все вот-вот закончится. Люк уедет. Он был с ней честен. Он дал ей то, что мог дать. Айви прошла на кухню, налила себе кофе и уставилась в окно, выходящее на задний двор. Она любит Люка. Но любит ли он ее? Этого она не знала. Но Айви не собиралась сдаваться без борьбы. Она вступила в игру, которая называется жизнью, и теперь готова была рискнуть болью, чтобы узнать, есть ли у них с Люком будущее.

– Что-то не так, Айви? – спросила Мэллори. Она тоже палила себе кофе и подошла к холодильнику, чтобы достать сливки.

– Я просто задумалась, мама. Знаешь, я собираюсь бросить работу. – Айви не хотела говорить о Люке, пока не хотела. Она еще не была к этому готова.

– Ты можешь получить работу на более крупной станции. – Мэллори оперлась о кухонную стойку.

Айви задумчиво кивнула, но сказала:

– Нет, мне этого не хочется.

– Чего же ты хочешь?

Айви посмотрела на мать.

– Я хотела бы работать бухгалтером, но не думаю, что это возможно. Репутация моя подмочена. Никто не захочет брать на работу бухгалтера, которому нельзя доверять.

– Тогда работай на себя. Ты можешь проводить финансовый аудит для судебных органов. Айзек говорит, что юристы регулярно прибегают к такого рода услугам. И еще ты можешь обслуживать частных клиентов, как делаешь это сейчас. Готовить материал для тех, кто разводится через суд. Перестань бояться, Айви. Доверяй себе.

Айви тоже оперлась о стойку и задумалась.

– Я ведь смогла бы такое осилить, как ты думаешь?

Мэллори улыбнулась.

– Девочка моя, если я могу вести собственное дело, то ты уж точно сможешь. Видит Бог, все эти годы только благодаря тебе я держалась на плаву.

Зазвонил телефон, и Айви замерла. Улыбка матери погасла.

– Не слишком ли рано?

– Ответь, – отрывисто сказал Люк. Он стоял в дверях кухни.

Айви схватила трубку.

– Слушаю!

– Где ты? Я думала, ты выйдешь сегодня на работу.

– Ли, – произнесла Айви, чтобы было понятно, с кем она говорит, – я не приду.

После некоторой паузы Ли сказала:

– Айви, у тебя есть обязанности, которые ты должна выполнять. Если ты сегодня не выйдешь в эфир со своей передачей, это будет выглядеть так, словно ты что-то скрываешь. Прячешься.

Айви чувствовала, как в ней закипает ярость.

– Не-а, после всего того что ты слила журналистам, мои слушатели просто решат, что я использую Люка для секса. – И Айви отключилась.

Мэллори и Люк ошалело уставились на нее.

– Ну и что? – набросилась на них Айви. Мэллори начала хохотать.

Айви закатила глаза и обернулась к Люку. В серых глазах его плясали веселые огоньки.

– Эй! Я тут пострадавший. Меня используют для секса.

– Заткнись.

Снова зазвонил телефон.

Айви прищурилась и схватила трубку:

– Я не выйду сегодня в эфир!

– И вам доброго утра, Айви.

– О-о… – Айви растерялась, услышав в трубке голос того, кого никак не ожидала услышать. – Пирс? Это вы?

Люк подошел поближе к ней, чтобы тоже слышать разговор.

– Да. Я провел большую часть ночи в полицейском участке и потом в морге. Полиция сняла с меня обвинения. Я был с клиенткой, вез ее в санаторий в Аризоне и старался держаться подальше от папарацци.

Айви смотрела Люку в глаза. Теперь никаких смешинок в них не было, взгляд его был холодным и непроницаемым.

– Откуда мне знать, правду ли вы говорите?

– Позвоните в полицию и спросите там. Я же просто отвечаю на ваш звонок. Вы что-то хотели? Я еще не в курсе всего происходящего, но уже могу заключить, что вы нарасхват. Отличный товар.

Айви поморщилась при слове «товар».

– Мне все равно.

– Я этого и боялся.

Люк отошел, вытащил свой мобильник и набрал номер.

– Что вы имеете в виду? – спросила Айви у Пирса.

– Знаю, что говорю банальности, но я мог бы сделать из вас звезду. Однако я сразу понял, что вы в этом не заинтересованы. А это плохо.

– Да… Ну, сначала мне надо решить вопрос с моим настоящим контрактом.

– Вы хотите его разорвать?

– Возможно. Но, прежде чем я приму решение, мне надо определиться с… Решить еще некоторые вопросы. – Айви перескочила на другую тему. – Она действительно вас любила.

Тишина. Густая, тяжелая тишина. И лишь потом Пирс сказал:

– Я знаю. Я не любил ее так, как она. Не она мне была дорога. Марла не заслужила такой участи. Все разом у нее пошло прахом. Карьера певицы… Потом я ее бросил. – Пирс, помолчав, добавил: – Марла не была плохим человеком. Она просто немного потерялась в этой жизни.

Айви почувствовала себя лучше уже потому, что Пирсу судьба Марлы не была безразлична.

– Да, это так. – Она увидела, что Люк знаком предлагает ей прекратить разговор. – Послушайте, Пирс, мне надо идти. Мы сможем позже поговорить.

– Ладно. Если вам потребуется помощь, чтобы разорвать контракт, обращайтесь ко мне. Я вам помогу.

Айви ему верила.

– Спасибо. До свидания. – Она положила трубку.

– Я позвонил в полицию. Пирс говорит правду.

Айви не могла бы сказать, что острее почувствовала она после слов Люка – облегчение или страх.

– Значит, это Дирк?

– Мы не должны ничего принимать как данность, – ответил Люк. – Поэтому нам остается ждать, когда позвонит Айзек. Как только статуэтки окажутся у нас в руках, мы организуем встречу с полицией и страховой компанией. Видео, обещанное Айзеку, поможет нам убедить полицию в том, что мы не знали, будто статуэтки…

Снова зазвонил телефон. Айви подскочила. Люк положил ей ладонь на затылок.

– Спокойно. Хочешь, я возьму трубку?

– Нет. – Айви мысленно приказала себе думать, что все будет хорошо, и протянула руку к трубке.

Люк обнял ее за плечо.

– Алло?

– Привет, детка.

О Боже!

– Дирк?

Рука Люка у нее на плече замерла и сделалась твердой, как сталь.

– Зачем ты звонишь? – спросила Айви в трубку. Чего Дирк хотел? Зачем звонил ей?

– Подумал, не повеселиться ли нам сегодня вдвоем. Вспомним добрые старые времена и все такое. Кстати, твой папочка – слабак. Тебе это известно?

У Айви подкосились ноги. Люк прижал ее к себе, пристально глядя ей в глаза. Взгляд его был жестким. Он словно приказывал ей взять себя в руки.

– Что ты сделал с ним?

– Я хочу получить статуэтки, Айви. Я убью твоего папашу и этого адвоката, если не получу их.

Айви пронзила дрожь.

– Что ты с ними сделал? – взвизгнула она в трубку.

– Хлопотливое выдалось утро, знаешь ли. Сломал твоему папаше руку. Он вопил и орал, а потом рассказал мне все, что мне надо было знать. А твой адвокат оказался крепким орешком.

– Что с ним?! – О Боже! Только не Айзек. Айви посмотрела на мать, застывшую возле стойки. – Что ты сделал с Айзеком? – спросила Айви хриплым от отчаяния шепотом. Чашка выскользнула из рук Мэллори.

– Нет! – закричала она.

Люк стоял, наклонив голову к Айви. Оба слушали, что говорил Дирк. Люк обернулся, посмотрел на Мэллори и протянул ей свободную руку.

Мэллори бросилась к нему. Люк прижал ее к себе и, отвернувшись от телефона, прошептал:

– Держитесь, Мэл. Нам надо все выяснить. – Он прижал лицо Мэллори к своей груди.

В этот момент Айви готова была сделать для Люка все на свете. Она могла бы даже отпустить его с миром. В самый трудный момент он пришел на помощь ее матери. Он понимал ее мать, и это заставляло Айви любить его еще сильнее.

– Я скажу тебе, что я с ним сделаю и с твоим папашей тоже. Я их убью. – Следующие слова Дирка донеслись словно издалека: – Скажи им, дерьмо собачье.

– Он сломал мне руку! – всхлипывая, пожаловался отец, а затем сообщил: – Статуэтки за балясинами перил! Достань их и отдай ему!

– Слышала, детка?

Спина Айви покрылась холодным потом. Отец ее был жалким, надломленным жизнью человеком. Только моральный урод стал бы над ним издеваться. «Думай», – приказала она себе. Но теперь они хотя бы знали, если отец говорил правду, где находятся эти статуэтки.

– Хорошо, а сейчас я хочу услышать Айзека. Я ничего тебе не отдам, пока не буду знать, что он жив.

– Не могу. Он в багажнике лежит связанный, как боров.

Господи, только бы он был жив! Айви сосредоточилась на том, что могло бы им помочь узнать как можно больше. Если Айзек в багажнике, они, должно быть, едут. Куда? Она закрыла микрофон трубки рукой и посмотрела на Люка. Они встретились взглядами.

– Условия, – прошептал он. Условия? Страх мешал Айви мыслить ясно. Люк имел в виду условия обмена. На каких условиях они могли бы обменять статуэтки на Айзека и Грега. Судорожно вздохнув, Айви снова заговорила в трубку:

– Ты получишь статуэтки в обмен на моего отца и Айзека. Скажи мне, где и когда.

– Жаль, что ты не была такой сообразительной, когда мы с тобой были вместе.

Айзек в багажнике. Отец ее в кабине автомобиля со сломанной рукой. Господи, как быть? Она должна была все как то уладить. Должна.

– Дирк, не тяни время. Каждому из нас нужно то, что есть у другого. Так давай побыстрее проведем обмен и расстанемся.

Люк осторожно провел ладонью вверх и вниз по ее руке. Он давал Айви понять, что она не одна. Что он ее поддержит. Он делил свою силу между ней и ее матерью.

– Предупреждаю, Айви. Никаких фокусов. Я знаю о том, как ты хотела обмануть своего папашу. О трюке с фальшивыми документами. Если ты и со мной попытаешься провернуть что-то в этом роде, я убью их обоих, а потом и тебя.

– Хорошо. Поняла. Принято. Так где и когда? – Айви должна была бы ощущать страх, а ее трясло от злости.

– Может, ты мне не веришь? Может, мне стоит прикончить твоего папашу сейчас? Хочешь услышать, как он будет рыдать и просить о пощаде?

Отец ее завизжал. Как животное, которого режут.

– Нет! Ради Бога, не делай этого! – Теперь Айви по-настоящему испугалась.

Мэллори всхлипывала, уткнувшись лицом в грудь Люка.

– Я не шучу.

– Я знаю. – Айви с трудом произносила слова. – Скажи, что я должна делать.

– Принесешь статуэтки к дому твоею отца. Придешь одна, Айви. Возьмешь с собой мобильный телефон. И никакой полиции.

Он убьет ее. В этом Айви не сомневалась. Что она наделала? Как позволила случиться тому, чтобы Айзека и ее отца зверски замучили? Слезы текли по ее лицу.

– Ты их отпустишь?

– Когда получу статуэтки.

– А меня?

– Поживем – увидим, верно? У тебя в запасе ровно час. Потом я пристрелю твоего папашу. А через полчаса умрет адвокат.

Дирк положил трубку.

Люк взял телефон из рук Айви и сказал:

– Айзек, похоже, жив, Мэл. А теперь нам надо их вытащить.

Айви овладела паника:

– Звони в полицию! Дирк будет у моего отца, полиция сможет…

Люк отпустил Мэллори и взял Айви за плечи.

– Если мы поступим так, как предлагаешь ты, полиция вынесет их обоих оттуда в пластиковых мешках.

Айви не могла дышать. Она чувствовала на себе умоляющий взгляд матери, но не знала, что делать. Во всем виновата она, ее проклятая самоуверенность. Это она вовлекла Айзека в историю с домом.

– Я должна ехать. Ты останешься здесь и защитишь мою мать.

Лицо у Люка сделалось каменным.

От страха у Айви свело шею. Ведь теперь они знали, где искать статуэтки. Люк мог запросто взять их и уехать.

– Люк! Прошу тебя! Ты обещал, что не допустишь, чтобы моя мать пострадала! Я должна отдать им статуэтки! Я должна!

– Айви, нет! Ты не можешь… О Боже, он убьет тебя! – Темные глаза Мэллори переполняла боль.

– Довольно, – сказал Люк. – Мы попытались сделать по-твоему, Айви, но этот вариант не сработал. Теперь мы будем действовать так, как скажу я.

Резкий тон Люка привел Айви в чувство.

– Как?

– Я собираюсь убить того, кто нам угрожает.

Пол качнулся под ногами Айви.

– Но…

Люк наклонился и приблизил лицо к ее лицу.

– Тебе может это не нравиться, но ты, черт возьми, будешь делать то, что я тебе скажу. Я сделаю так, чтобы ты, твоя мать, Айзек и Грег остались в живых. А потом всю оставшуюся жизнь ты можешь меня ненавидеть – это твое дело. – Люк отвернулся от нее и отошел. Затем достал мобильный телефон и набрал номер.

Айви поежилась.

Люк обернулся к ней:

– Пойдите и достаньте статуэтки.

– Пойдем, Айви. – Мэллори схватила дочь за руку и потащила ее из кухни. На нижней площадке лестницы они вдвоем открутили балясины перил и из полых колонн достали завернутые в темную ткань статуэтки.

У Айви тряслись руки. Она осторожно развернула ткань.

– Господи!.. – Статуэтки были такие изящные. Высотой восемь дюймов, вырезанные из цельного куска нефрита, изысканные, буквально неземной красоты. Впечатление портили только прямоугольные отверстия в груди, похожие на зияющие раны. Пространство для сердец, украденных много веков назад. Не в силах удержаться, Айви осторожно прикоснулась к камню. Нефрит был теплым на ощупь. Теплым, как кожа.

Айви отдернула руку и встретилась глазами с матерью.

В глазах Мэллори она увидела то же глубочайшее восхищение и ужас. Люди умирали за эти статуэтки, людей убивали за них. И сейчас они удерживали жизни Айзека и Грега. А возможно, и жизнь Айви.

– Ты не можешь их ему отдать, – наконец сказала Мэллори.

Айви посмотрела на миниатюрные фигурки, покоящиеся на темной ткани.

– У меня нет выбора. Это наш единственный шанс вытащить Айзека и Грега живыми. – Айви подняла глаза на мать. – Люк сумеет вызволить меня, мама. Поверь мне. И Айзек, и я – мы оба к тебе вернемся.

– Ты веришь в это? – дрожащим шепотом спросила Мэллори.

– Да. – Айви действительно в это верила. Люк всегда возвращал домой тех, кого должен был вернуть.

У них было совсем мало времени.

– Расстегни рубашку, – приказал ей Люк.

Они были в спальне Айви, и Люк рылся в своей коробке со специальными приспособлениями.

Айви молча расстегнула блузку.

Люк обернулся, держа в руках беспроводной микрофон, и замер. Айви стояла перед ним в распахнутой блузке, в изящном розовом бюстгальтере, решительно и твердо глядя ему в глаза. И еще в ее взгляде была доверчивость.

Люк подошел к Айви достаточно близко, чтобы почувствовать ягодный аромат ее шампуня и тот запах, который был присущ только ей. Люк заставил себя сосредоточиться на работе. Он обязан доставить их всех домой живыми. Не по кускам.

«Не думай об этом, – сказал он себе. – Работа, твоя миссия, вот о чем надо думать». Люк осторожно прикрепил микрофон к чашечке бюстгальтера, не позволив себе дотронуться до нежной кожи Айви. Айви поежилась.

Он посмотрел в ее громадные глаза. – Я буду тебя слышать. Ты не будешь одна. Тебе надо задержать Дирка у двери. Я залезу в окно с задней стороны дома. Если не смогу пробраться в дом таким путем, то найду другой. Клянусь.

Айви кивнула.

Люк запахнул полы ее блузки и застегнул пуговицы. Затем убрал ее волосы за уши и вставил наушники. Снова опустив волосы ей на уши, он взял ее лицо в ладони.

– Ты услышишь, когда я буду с тобой говорить. Не отвечай мне, Айви. Не реагируй, чтобы Дирк не догадался, что с тобой говорят. И только если я скажу: «Айви, ложись!» – ты должна будешь тут же упасть на землю. Этой команде следуй сразу же.

Айви глубоко вздохнула и кивнула. Люк чертовски хорошо знал, что внешняя пассивность Айви ни о чем не говорит. Он знал, что мозг ее лихорадочно работает. Он это чувствовал. Айви воспринимала информацию и усваивала ее. Его принцесса не принадлежала к числу тех, кого называют горячими головами, она не была излишне самонадеянной. Она была необыкновенно умной женщиной. Она не умела драться и не пыталась делать вид, что умеет. И Люку это в ней очень нравилось.

Он любил ее.

Проклятие, не сейчас! Он не должен думать об этом сейчас. Он должен делать свою работу.

Люк вернулся к своему ящику с «игрушками», достал оттуда шариковую ручку и протянул Айви.

– Это перцовый спрей. Видишь кнопку, которая выдвигает стержень для письма?

Она кивнула.

– На самом деле это спусковой крючок, при надавливании на который выбрасывается порция аэрозоля. – Люк засунул «ручку» в левый передний карман ее джинсов. – Если почувствуешь, что дела плохи, ты вытащишь ручку, выпустишь в него струю и бросишься наутек. И постарайся меня предупредить, чтобы я мог тебя прикрыть.

И вновь Айви лишь кивнула и опустила глаза на карман – туда, куда он только что засунул секретное оружие. Затем посмотрела прямо в глаза Люку:

– Я готова.

Он очень не хотел, чтобы она это делала, но без нее он не смог бы быстро добраться до этого подонка Дирка. Если бы Дирк согласился ждать до вечера, Люк пробрался бы в дом, пользуясь темнотой. Может, он смог бы добраться до него и днем…

– Он убьет тебя еще до того, как ты подберешься к дому. Твой первоначальный план самый разумный.

Люк склонил голову.

– Ты настолько мне доверяешь?

– Да.

Ее простой ответ тронул его. Проник ему в самое сердце – туда, где, как ему казалось, все уже давно умерло. Айви заставляла его вновь почувствовать вкус к жизни. Она заставляла его хотеть стать лучше, стать тем, кого она заслуживала, тем, кто мог бы стать ей настоящей опорой в жизни.

– Что случилось с той женщиной, которая всегда заглядывает в правила, чтобы отличить хорошего парня от плохого?

Айви положила ладонь ему на грудь.

– Мне не нужны правила, чтобы понять, кто ты, Люк. Я тебя знаю.

В груди Люка что-то сжалось. Он хотел быть ее героем, но знал, что в жизни такое редко случается. Он был всего лишь простым смертным. Человеком надломленным и опасным. Сегодня Айви увидит, насколько опасным он может быть. Слов у него не было, и потому он сжал ее лицо в ладонях и прижался губами к ее губам. Поцеловал глубоко и чувственно. Не в силах сдержаться, обнял ее за плечи и привлек к себе. Люк так хотел защитить ее, укрыть от беды своим телом. Ему было абсолютно ясно, что следует делать: любой, кто представляет угрозу для Айви, должен умереть.

Зазвонил его мобильный телефон. Люк оторвался от губ Айви и спросил:

– Что там у тебя, Арни? – Люка бесило то, что, имея целую армию классных соратников по всему миру, он вынужден был обратиться за помощью к Арни – потому что только он, Арни, оказался в нужное время в нужном месте. И Люку не оставалось ничего иного, как положиться на своего двоюродного брата, на это ничтожество. Что было хорошо, так это то, что Арни знал толк в системах безопасности и умел стрелять. Что было плохо, так это то, что он был Арни.

– Ближе подобраться не могу. Я вижу старый седан «сентра» на площадке возле домика. Никаких других машин поблизости нет. Мне кажется, я вижу провода на окнах и дверях. На всех, кроме входной двери напротив площадки, где стоит машина. Вокруг дома все тихо.

Машина принадлежала отцу Айви, так что Дирк вполне мог воспользоваться этим автомобилем. Вначале он добрался до Грега, а потом они вместе отправились в офис Айзека и там взяли его. Люку не понравилось то, что он услышал: похоже, операция была тщательно спланирована и подготовлена. На экспромт это похоже не было. Люк сконцентрировал внимание на препятствиях.

– Что ты думаешь о проводах?

– Быстрая работа, электрошок.

Да, у Дирка действительно был план.

– Я смогу пройти это заграждение. Не думаю, что он сумел установить систему второго уровня. Что еще?

– Шторы задернуты, что внутри – не видно.

– Мы выезжаем. Я хочу, чтобы ты подобрался к входной двери как можно ближе. – Люк отключился. И повернулся к Айви: – Поехали.

Глава 19

Айви попыталась сглотнуть слюну, но не смогла. Во рту пересохло. От избытка адреналина руки ее тряслись. Она вела машину к домику, где жил ее отец.

Машина отца стояла возле домика со стороны кухни. Они с Люком решили, что Дирк воспользовался машиной Грега. Каким образом он мог перетащить из машины в домик двух взрослых мужчин, не вызвав ни у кого подозрений, оставалось загадкой.

Люк должен был расположиться по другую сторону забора с задней стороны дома. Айви рассчитывала отвлечь Дирка на достаточно длительное время, чтобы Люк успел преодолеть забор и забраться в дом.

Надежный план. Ничего плохого случиться не может.

Люк тихо и ласково говорил ей на ухо:

– Айви, не волнуйся. Успокойся. Пойдешь, когда будешь готова. Я здесь.

Это ее успокаивало. Люк ее успокаивал. Он внушал ей уверенность. Впервые в жизни она чувствовала, что у нее есть надежный партнер. Айви припарковала машину на улице напротив дома отца. Чтобы немного снять напряжение, она усмехнулась:

– Стерлинг, придется тебе оправдать свою репутацию Человека-Легенды.

Она взяла статуэтки, которые Мэллори тщательно упаковала и уложила в парусиновую сумку.

– Меня считают легендой секса, – в тон ей ответил Люк. – Разве я в твоих глазах еще не оправдал свою репутацию?

По животу Айви растеклось приятное тепло. Она понизила голос до нежного мурлыканья.

– Из меня судья плохой – опыта недостаточно.

Люк пророкотал ей на ухо:

– Ты совершенство. Просто совершенство.

Айви закрыла глаза, вдохнула поглубже и, заставляя себя выдерживать все тот же легкомысленно-игривый тон, сказала:

– Вот так ты выполняешь все свои задания? Прошла секунда – от одного удара сердца до другого.

– Только самые важные, – ответил ей Люк.

Айви была готова. Готова делать то, ради чего они сюда приехали.

– Я выхожу из машины и иду к двери.

– Увидимся на другой стороне.

Айви не очень поняла, что Люк имел в виду, но она знала, что он будет где-то рядом. И это придавало ей мужества. Она прошла вдоль фасада дома до того места, куда выходили окна гостиной. Как дико и странно, черт возьми, вот она несет в парусиновой сумке статуэтки стоимостью в пять миллионов долларов, и несет их не куда-нибудь, а в дом своего отца. Статуэтки, за право обладания которыми люди не раз убивали друг друга.

Айви поднялась на крыльцо, подошла к двери и постучала.

Зазвонил ее мобильный телефон. Резкий звук так ее испугал, что она чуть было не выронила статуэтки. Она вытащила телефон из чехла, висящего на поясе джинсов. Звонил Дирк.

– Что?

– Заходи.

Айви так не хотелось заходить в дом! Чтобы выиграть время и дать Люку знать, что происходит, она сказала:

– Не думаю, что это такая уж хорошая мысль. Зачем мне заходить внутрь?

Люк произнес в ее ухе:

– Правильно. Отвлекай его. Пусть говорит.

– Не смей со мной хитрить, – пригрозил Дирк. – Заходи. Немедленно.

Обмирая от страха, Айви все же пыталась думать.

– Ну, знаешь, у меня руки заняты. В одной руке телефон, в другой – статуэтки. Я боюсь их уронить. Ты не мог бы сам открыть мне дверь? – Шторы на окнах были плотно закрыты, поэтому Айви добавила: – Если ты выглянешь в окно, то увидишь, что я одна. Я следую твоим инструкциям.

В ухе у нее прозвучало:

– Молодец, так держать.

Сдавленные стенания доносились из домика. Затем послышался жалобный всхлип. После чего Дирк сказал:

– У тебя осталась минута до истечения срока. Потом я убью твоего папашу.

– Нет! Дирк, послушай меня! – закричала Айви в телефон. Она смотрела на дверь, и сердце ее колотилось как бешеное.

Голос Люка:

– Спокойнее, моя сладкая. Я уже почти внутри.

Господи! Вдруг они опоздают?

– Дирк! – Айви подошла вплотную к двери. Голос отца вопил:

– Пожалуйста, Айви! О Боже! Господи, помоги мне! Заходи же! Он убьет меня! Это ты виновата. Ты все это сделала! Не дай ему… Нет!

– Ладно! Ладно, Дирк, я захожу. – Айви сложила телефон и убрала его в чехол на джинсах.

– Нет, Айви! Господи, нет! – отчаянно шептал ей в ухо Люк.

– Я должна, – шепнула она в ответ и, нажав на ручку, слегка приоткрыла дверь. Внутри было темно по сравнению с ярким солнечным светом снаружи, и вначале Айви почти ничего не разглядела, кроме силуэтов.

– Зайди внутрь.

– Нет! – отчаянно прошептал ей в ухо Люк.

Айви перевела дух.

– Я протяну тебе статуэтки. А отец и Айзек пусть выйдут ко мне.

– Если ты, мать твою, немедленно не войдешь, я пристрелю твоего папашу прямо сейчас. Считаю до трех.

– Во имя Господа, Айви! – завопил Грег.

Айви повернула голову на голос и увидела, что отец сидит, привязанный упаковочной лентой к кухонному табурету. Глаза у него были красные, лицо опухло от слез. А рука его… – Айви отвернулась, не в силах смотреть на кровавое месиво. За его спиной стоял Дирк, приставив пистолет к виску несчастного. В нескольких футах от них к другому кухонному табурету был привязан Айзек. Кожа его была землисто-серой, глаза полузакрыты. Похоже, ему не удавалось сфокусировать взгляд, потому что он явно косил вправо. Рот его был перевязан скотчем, так что говорить он не мог. На голове его Айви увидела спекшуюся кровь. Огнестрельная рана? Или его ударили чем-то по голове? И где Люк? Айви растерялась, не зная, что предпринять. – Раз, – проговорил Дирк.

Но не могла же она просто так стоять и смотреть, как Дирк станет их всех убивать. Ее задача – защитить Айзека и отца от Дирка, пока Люк не окажется в доме. Преодолевая панический страх, Айви шагнула внутрь.

– Еще, – сказал Дирк.

Тихий, похожий на шипение, голос Люка:

– Я в доме. Не делай этого!

Айви трясло от страха. Дирк держал пистолет у виска Грега. Айви был виден коридор, откуда должен был появиться Люк.

– Хорошо, Дирк, – сказала она и сделала еще один шаг, судорожно сжимая в руке парусиновую сумку. – Я делаю все, как ты… А!

Кто-то схватил ее за волосы и с силой потянул назад, Кто был у нее за спиной? Застыв от ужаса и боли, Айви крикнула: – Что тут происходит?

Дирк оставил Грега и Айзека и не спеша подошел к ней.

– Похоже, у тебя остались кое-какие несведенные счеты с Эдом. Да, Айви, ты действительно умеешь вывести парня из себя.

Эд наклонился к ее уху и глумливо протянул:

– Я хотел получить те статуэтки, ты, глупая сучка.

Холодок пробежал у нее по спине. Эд – тот самый, что напал на нее в ее кабинете. Тот самый, от кого ее спас Люк. Что сказал Эд в тот день? «Я хочу, чтобы ты расплатилась со мной. Ты обошлась мне в чертовски круглую сумму, сучка, и я собираюсь получить назад мои денежки. Так где они?» Выходит, он явился тогда к ней за статуэтками? Но она еще ничего о них не знала! Вот поэтому все тогда казалось ей лишенным всякого смысла. Айви уставилась на Дирка.

– Ты отдашь статуэтки Эду? – Слышал ли ее Люк? Ответом ей была тишина.

Эд сказал:

– Трип был таким тупым куском дерьма, он похвалялся передо мной, говорил, что у него отбоя нет от покупателей на статуэтки и один дает больше другого. Я пытался забрать статуэтки с радиостанции, когда они еще были там. Решил, что ты знаешь, где они находятся. Хотел наварить немного денег на них. Знаешь, в какую сумму ты мне встала? Сейчас ты мне за все заплатишь! – Он с силой дернул ее за волосы.

Дирк вырвал из рук Айви сумку, прежде чем она успела как-то среагировать. Отступив на шаг, Дирк рассмеялся ей в лицо.

– Эда отпустили из тюрьмы под залог в понедельник утром. Я внес за него деньги, которые получил от Марлы. Эта фифа думала, что статуэтки у меня, и пыталась шантажировать меня с помощью снимка, который сделала на камеру своего мобильного телефона в тот момент, когда я уходил со станции, убив Трипа.

– Как Марла тебя нашла?

Дирк перекосился от злости.

– Я взял мобильник Трипа, тот самый, который он использовал для торга. Мой просчет состоял в том, что я позволил Трипу умереть до того, как он сообщил мне точное место, где спрятаны статуэтки. Все, чего я от него добился, было слово «Йорк», так что я уже тогда знал, что статуэтки у кого-то из вас двоих. Но телефон его я забрал так, на всякий случай. Марла оставила на нем сообщение. И я ей перезвонил.

– Но мы с мамой не знали, что статуэтки у нас! – Теперь стало понятно, куда ушли деньги е накопительного пенсионного счета Марлы, как и то, что у нее была фотография убийцы – Дирка. Надо было дойти до крайней степени отчаяния, чтобы шантажировать убийцу.

– Зато твой папаша знал. Он сказал, что сможет сделать так, что ты с кровью их выхаркаешь. Но этот паршивец решил меня надуть. Шулеру доверять нельзя. – Дирк вздохнул, словно и впрямь расстроился из-за того, что обманулся в человеке.

Айви должна была подтолкнуть Дирка к тому, чтобы тот продолжал говорить – надо было дать Люку возможность подготовить собственный выход.

– Но почему ты доверяешь Эду? Ведь он пытался украсть статуэтки еще до того, как Трип их продал!

– Бизнес есть бизнес, он принес мне доход. – Дирк ухмыльнулся. – А ты его бонус.

Эд потянул ее за волосы. Теперь Айви явственно ощущала мерзкий запах изо рта Эда.

– Тебе за многое придется мне заплатить: за мою сломанную руку, за мой брак… я заставлю тебя расплатиться за все.

Она попала в беду. Сомнений не было. Айви поняла это как-то разом, и ее прошиб пот. Она чувствовала спиной что-то твердое. Гипс? Рука Эда по-прежнему была в гипсе. Айви понятия не имела, вооружен ли Эд, но они точно знала, что Люк в одиночку не сможет спасти ее, Грега и Айзека. Айви решила воззвать к тому, кого когда-то любила.

– Дирк, не позволяй Эду издеваться надо мной. Прошу тебя. Возьми статуэтки, возьми мою машину, но не позволяй…

Дирк прошел к столу, на который он положил сумку со статуэтками. Одной рукой он держал пистолет, а другой вытащил из сумки одну из статуэток, развернул ее и посмотрел на Айви.

– Ты думаешь, меня это волнует? – Он засмеялся. – Ты для меня была все равно что бесплатный талон на жрачку в столовой. Я мог бы остаться и посмотреть, но, знаешь ли, дела, дела… – Он поднял статуэтку в воздух. – Миллионы стоит, говоришь?

Айви смотрела на красивую фигурку богини. Неожиданно для самой себя она взбунтовалась. Гнев ударил ей в голову. Она не собирается выжидать, свернувшись калачиком, пока другие будут решать ее дела. Она опустила руку в карман, туда, где был замаскированный под шариковую ручку баллончик с перцовым аэрозолем.

Где Люк? Он не говорил с ней, откуда она могла заключить, что он уже в доме. Выжидает удобный момент? Оценивает ситуацию? Самую большую угрозу представлял собой Дирк. Эд держал ее за волосы, так что свободной у него была лишь загипсованная рука.

Она должна была сделать что-то такое, что выбило бы почву у Дирка из-под ног. Чтобы Люк мог вступить в игру.

– Я знаю, статуэтки нужны тебе не ради денег. Ты хочешь, чтобы они сделали из тебя настоящего мужчину. Такого, который действительно способен удовлетворить женщину. – Айви вытащила ручку из кармана.

– Айви. – Только одно слово. Достаточно, чтобы знать – Люк рядом.

Дирк схватил пистолет и направил его на Айви. Оставив статуэтки на столе, он шагнул к ней. Зеленые глаза его смотрели холодно.

– Я собирался помочь Эду связать тебя и уйти. Но теперь я, пожалуй, останусь посмотреть. Ты никогда особенно не любила заниматься сексом. – Он стоял совсем рядом, глядя на нее в упор своими ледяными зелеными глазами. – Теперь ты его возненавидишь.

Надо как-то выпутываться! Айви открыла рот и чуть повернула голову…

Дирк протянул руку и схватил наушник.

– Что это? – Глаза его горели от ярости. – Что это такое, мать твою?! – Дирк размахнулся и ударил Айви по лицу с такой силой, что Эд выпустил ее волосы и она упала на пол. На левый бок.

Дирк шагнул к ней:

– Что это такое?

«Думай!» – приказала себе Айви.

– Это от моего мобильного телефона!

Айви перевернулась на живот. Господи, только бы он ей ничего не сломал. Вставай и беги, стучало у нее в голове. От страха свело внутренности. Она ведь отвечает за несколько жизней! Айви начала приподниматься.

– Ты лживая сука! – Дирк ударил ее ногой в бок. Падая, она ударилась лицом о ножку журнального столика. В голове словно что-то взорвалось. Боль обожгла лицо, стремительно распространяясь по всей голове. Казалось, ее ударили раскаленной сковородкой. Борясь с тошнотой, с нехваткой воздуха, изо всех сил цепляясь за жизнь, Айви заставила себя открыть глаза. Дирк опустился на колено, целясь ей в лицо.

– Кого ты с собой привела?

Голос его звучал уже гораздо спокойнее. Видимо, он решил, что запугал ее до смерти, что теперь он полноправный хозяин ситуации. Айви сжала левый кулак.

Ручка все еще была у нее в руке.

– Вот кого, – сказала она и, вытащив ручку, выпустила струю аэрозоля прямо ему в лицо.

И тогда разверзлись врата ада. Дирк согнулся пополам и завизжал.

Громко закричал Люк.

Эд попытался до нее дотянуться, но в этот момент в дом ворвался Арни и повалил его на землю.

Стоял оглушительный грохот. В голове у Айви все перемешалось. Она знала, что должна уберечь от смерти Айзека и своего отца. Айви сделала попытку приподняться.

– Айви. – Арнольд опустился рядом с ней на колени. – Не двигайся! Ты ранена. – Поддерживая ее за спину, он помог ей сесть.

Только сейчас, впервые с того момента, как начался штурм, Айви смогла осмысленно обвести взглядом помещение. Ее отец и Айзек все так же были привязаны к кухонным табуретам. Но они были живы. Эд валялся мертвым на полу гостиной. Дирк лежал лицом вниз с заведенными за спину руками. Люк, опустившись на одно колено, продолжал связывать кисти его рук упаковочной лентой. Лицо Дирка было повернуто в сторону Айви. У него был сломан нос, разбитая губа кровоточила.

– Я думал, Люк его убьет, – сообщил Арнольд. – Но он вовремя остановился. Я и сам был готов его убить.

Люк встал и подошел к Айви. Она не понимала, как могло все произойти так быстро. Она даже не видела, как Люк ворвался в комнату. Боль давала о себе знать, но Айви старалась ее не замечать.

– Я не знала. – Она хотела сказать Люку, что не знала об Эде. Или что-то другое. Просто хотела что-нибудь ему сказать.

– Не разговаривай. – Он посмотрел на Арнольда. – Пойди проведай Айзека и ее отца. – Люк опустился на корточки рядом с Айви. Он снял с себя рубашку, скатал ее в валик и приложил к ее лицу. Затем посмотрел ей в глаза.

– Я же говорил тебе, чтобы ты не заходила в дом.

Люк сидел рядом с ней на корточках, его обнаженная грудь была покрыта бисеринками пота. Он был такой сильный, такой мощный… Айви услышала рев сирен.

– Арнольд вызвал копов?

– Да, у него были наушники, и он слышал, что происходит. – Люк склонился над Айви и, убрав рубашку, осмотрел ее лицо. – Господи, – с трудом выдавил он и снова приложил рубашку к ее лицу.

Айви посмотрела ему в глаза.

– Все в порядке.

Он встретил ее взгляд, полный печали и боли.

– Тебе придется зашить рану. У тебя останется шрам. Теперь ты не сможешь смотреть на себя в зеркало, не вспоминая о том, что я допустил, чтобы ты пострадала.

– Нет. – Айви не обращала внимания на то, что говорить было очень больно. Он должен об этом знать. – Я буду вспоминать, что ты выполнил свое обещание и всех нас вытащил живыми.

Айви проснулась в одиночестве. Она посмотрела на часы. Второй час ночи. Люк столько дел переделал за этот день: решил вопросы с полицией, доставил в больницу мать Айви, проведал Айзека и Грега. И сидел рядом с ней, пока врач зашивал ей лицо. Рана Айви оказалась не такой уж глубокой, так что шрама почти не останется. Разве что чуть-чуть, у левого уха, Айзека оставили в больнице на ночь: у него оказалось сотрясение мозга. Средней тяжести.

Айви встала с постели и пошла искать Люка. Люк смотрел в гостиной телевизор. Услышав шаги Айви, он резко повернул голову. И тут же вскочил на ноги и бросился к ней.

– Что-то случилось? Тебе нужно обезболивающее? Айви не хотела ни лгать, ни притворяться.

– Мне нужен ты. Если ты не хочешь ложиться, я просто посижу с тобой рядом.

Он обнял ее одной рукой.

– Тебе надо лечь.

– Нет. – Просто так он от нее не отделается. – Мне больно лежать, и шов чешется. Я посижу с тобой. Тебе опять кошмар приснился?

Люк подвел Айви к дивану. Сел сам и усадил ее к себе на колени, нежно прижав правую половину ее лица к своей груди. Потом взял плед и укрыл ее.

– Закрой глаза и постарайся уснуть. Я буду держать тебя на руках. Может, так будет меньше болеть.

Горячие слезы подступили к ее глазам. Люк был так нежен с ней. Она была ему дорога. Этот мужчина, которого она на весь мир прославила как отъявленного «плохого парня», оказался на самом деле самым лучшим из мужчин. Правда, из того, что он был лучшим, еще не следовало, что он доверял ей или ее чувствам. Айви это знала. Понимала, что он делал то, что должен был делать.

– Ты скоро уедешь.

Он погладил ее по спине.

– Я должен закончить работу. Страховая компания подает иск о том, чтобы Регину и Ли взяли под арест за мошенничество со страховкой. И еще надо решить вопрос со статуэтками. Все это потребует много времени и много бумаг.

– Ты уже говорил с Региной?

– Да. – Люк продолжал нежно поглаживать спину Айви. – Она знает, что я помогаю страховой компании составить иск. Ее шанс устроить турне теперь равен нулю. Никто не захочет страховать статуэтки, пока они будут нее. Регина рассматривает вариант передачи их в музей. Туда, где они будут в безопасности. Где они не смогут более выйти из-под контроля.

– Удивительно, что Регина думает об этом. Ведь она любит эти фигурки больше всего на свете.

– Мне кажется, что все эти события и то, что вполне могло произойти еще три или четыре убийства, заставили ее взглянуть на себя непредвзято.

Айви понимала, что Люк имел в виду жизни ее, Айзека, Грега и, вероятно, Эда. Конечно, никого из них Дирк не собирался отпускать. Эд, тупой как дерево, был нужен Дирку только для того, чтобы обеспечить лучший контроль над ситуацией, а потом он бы все равно его убил. Положительный момент состоял в том, что Дирку предъявили обвинение в двух убийствах и краже денег трехлетней давности. То, что сотворил Дирк, многих привело в ужас, включая Регину.

– Сочувствую, Люк, – сказала Айви. – Регина была тебе другом.

– Мы все оказались во власти статуэток, включая твоего босса – Ли.

– Я собираюсь поговорить с Ли. Знаешь, ее холодность, стремление к успеху любой ценой прежде даже восхищали меня. Мне казалось, что в ней больше человеческого, что люди для нее не просто пешки. Но ей было совсем не жаль Марлу. Она совершенно равнодушно отнеслась к этой трагедии.

Ладонь Люка замерла у нее на спине.

– Ли тебя использовала.

– Мне теперь все равно. Действительно все равно. Я собираюсь попросить Пирса уладить юридическую сторону разрыва контракта. – Айви положила ладонь Люку на грудь рядом со своей щекой. Он был теплый. От него веяло надежностью. Все будет хорошо. Когда рядом был Люк, Айви казалось, что она сможет со всем справиться. Люк показал ей ту Айви, какой она была и какой больше не хотела быть. Ту женщину, что судит других, а сама прячется за микрофон. Теперь она хотела жить, хотела рисковать ради того, чтобы получить от жизни большее. Любовь, например. Айви подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Ты думаешь, все дело в статуэтках, да?

Люк встретил ее взгляд. В серых глазах его не было фальши.

– Не знаю. Как ты можешь простить меня? Я вначале думал, что это ты их украла. Потом – что это сделала твоя мать. Я то и дело бросался не туда и совершал ошибки. Одну за другой. – Он вздохнул и добавил: – Я знал, что Дирк опасен, но я никогда не принимал в расчет Эда. Забыл о нем, как только узнал, что в ночь убийства Трипа он был в тюрьме. И теперь у тебя до конца жизни останется шрам. Из-за моей неудачи.

Эти его муки причиняли Айви больше боли, чем разбитое лицо, ободранное бедро, синяк на боку. Ничто не могло ей причинить больше боли, чем сознание того, что больно ему, Люку, чем его неспособность разглядеть такую простую и понятную правду.

– Статуэток сейчас здесь нет, Люк. Здесь только мы с тобой. – Она чувствовала его возбуждение, которое он упорно старался не замечать.

– Остаточное явление, – тихо сказал он. – То, что, как тебе кажется, ты чувствуешь ко мне, – не настоящее. Твои чувства ко мне не могут быть настоящими.

Айви потрясла его откровенность. Человек-Легенда, умевший брать то, что женщины с готовностью отдавали ему, лишь ради наслаждения и той информации, что могла быть ему полезна, оставаясь безучастным к тем чувствам, что возбуждал в своих поклонницах, ничего не утаивал от нее, Айви.

Кое-кто мог бы подумать, что он использовал ее для секса и для того, чтобы добраться до статуэток.

Прежняя Айви поверила бы в это. Но не та Айви, которой она стала теперь. Эта новая Айви верила в Люка. Она протянула руку к его лицу, погладила по щеке.

– Нет, Люк. Они настоящие. Я люблю тебя, Люк. И буду за тебя бороться.

– Айви, я не могу…

Она прижалась лицом к его груди, слушая, как глухо бьется его сердце.

– Знаю. Ты мне говорил. – В ту ночь, когда она поняла, что сердце ее больше ей не принадлежит. Но она отдала ему свое сердце по доброй воле. Без всяких условий. Она не собиралась ничего требовать взамен. На нее вдруг навалилась усталость. Изнеможение. Она не хотела спать, не хотела, чтобы те недолгие мгновения, что ей осталось провести с Люком, забрал у нее сон. Но в объятиях Люка было так тепло, так покойно, так надежно, что она сама не заметила, как уснула.

Последнее, что она услышала перед тем, как провалиться в сон, были его слова, произнесенные хрипловатым голосом:

– Верь мне всегда, принцесса. Я вернусь, чтобы выяснить, что на самом деле у нас с тобой есть.

Глава 20

Неделю спустя

Люк бросил папку на стол Арни:

– Готово.

Они вместе трудились, чтобы связать все концы, довести все до ума, включая передачу статуэток в тот музей, который выбрала Регина. Они вместе руководили подразделением безопасности, отвечающим за доставку статуэток в музей. И теперь Люк отправлялся на новое задание, самое главное в его жизни. Ему предстояло завоевать право обладать самым драгоценным из сокровищ.

Айви!

Он никогда в жизни ничего и никого так сильно не хотел. Ему оставалось лишь надеяться на то, что ее любовь к нему была настоящей. Что она не была всего лишь иллюзией, рожденной сверхъестественными свойствами нефритовых фигурок. И вскоре ему предстояло узнать, была ли его надежда оправданной. И он собирался сделать все, как надо, как того заслуживала Айви.

Арни откинулся на спинку кресла.

– Я слышал, Регина нынче нарасхват. На нее золотым дождем посыпались предложения. Об этой истории с ее статуэтками собираются фильмы снимать, книги писать. – Арнольд скрестил руки на груди и посмотрел на Люка. – Я получил солидное предложение написать книгу о Человеке-Легенде.

Люк с трудом переключился с мыслей об Айви на Арнольда:

– И что?

Арнольд запрокинул голову и посмотрел в потолок.

– Господи, как я тебя ненавидел! С того времени, как трехлетним ребенком тебя привезли к нам. Все это время я тебя ненавидел.

Вот как. Так вот что грызло Арни все это время. Вот что заставляло его постоянно совать нос в его, Люка, дела. Вот почему он вмешался и в это дело со статуэтками. Целую неделю они работали плечом к плечу, и ни разу ни один из них не позволил себе завести разговор о прошлом. Люку, может, и хотелось бы ненавидеть своего двоюродного братца, но ненависть как-то сама собой иссякла. Словно разрядилась батарея, питающая эту ненависть энергией. К тому же Арни не давал ему повода для жалоб как партнер. Он делал свою работу профессионально и даже более. Он взял на себя охрану Кэт Вон. Он поддержал и прикрыл Люка, когда надо было вытащить Айви из клешней Дирка. Пора было ставить точку, пора им обоим подвести черту под давней ненавистью друг к другу.

– Ты зря тратил время и силы, если все это делал ради того, чтобы заставить меня передать тебе мой процент в «Стерлинг инвестигейшнс». Я отписал тебе свою долю. Дело теперь только твое.

Арнольд вспыхнул.

– Тебе не надоедает разыгрывать из себя чертового святошу?

– Простого спасибо было бы вполне достаточно.

– Благодарить тебя? – Арнольд подался вперед и стукнул по столу. – Я устал от твоего благородного дерьма. Ты отказываешься взять деньги, положенные тебе по праву. Ты обращаешься со мной так, будто я не человек, а чертова заноза у тебя в заднице. И ты ни разу, ни разу не призвал меня к ответу за то, что я тогда сделал. И после этого я должен благодарить тебя за благородный поступок!

Что это с ним?

– При чем тут благородство? Твой отец вывернул мне плечо, когда я попытался защититься. Потом социальные работники заставляли меня признать правду. – Сознаться в том, что это я тебя изувечил. И потом твоя мать просто не желала ни о чем знать. Я действовал не из благородных побуждений, ты, тупица. Это инстинкт – инстинкт самосохранения заставлял меня вести себя так, как я себя вел, кретин.

Арнольд устало опустился в кресло и покачал головой.

– Когда я напал на тебя с ножом, я был на сто процентов уверен, что ты мне ответишь. Что, черт возьми, не так?

Люка словно током ударило.

– Ты хотел со мной сразиться? Как на дуэли?

Арнольд кивнул:

– Да, черт возьми! Я хотел. Хотел с этим покончить. Чтобы ты выстрелил в ответ и все это осталось позади.

Люк во все глаза смотрел на своего брата. Люк хорошо помнил тот день. Арни напился и напал на Люка с ножом. Но этот мерзавец хорошо знал Люка, знал, что Люк запросто может его покалечить и даже убить. Он давал Люку право ответного удара. И что тогда сделал тот? Отобрал нож и ушел. Неудивительно, что в Арни все эти годы ненависть росла как на дрожжах. Но впервые для Люка все это больше не имело значения.

– Тебе было десять лет. Глупый ребенок. Я тебя не виню. – Он сам порезал себя ножом, не Люк. Люк много раз на протяжении жизни задавал себе вопрос: что за отчаяние могло толкнуть на такой поступок десятилетнего мальчишку?

Арни встал, подошел к радиоприемнику и, глядя через плечо, сказал:

– Я пообещал, что заставлю тебя послушать сегодняшнюю передачу Айви. Пирс оформил расторжение ее контракта, но Айви настояла на проведении последней передачи. Что касается бизнеса, я бы хотел видеть тебя полноправным работающим партнером. Ответ за тобой. – Арнольд развернулся и пошел к дверям кабинета.

Люк смотрел вслед двоюродному брату.

– Я так тебя и не поблагодарил. За то, что спас Айви. За то, что прикрыл нас всех. Спасибо.

Арнольд обернулся. Голубые глаза его смотрели серьезно.

– Я не мог бы поступить по-другому. Вижу, она тебе дорога. И я точно так же знаю, что моя мать была тебе дорога.

Арнольд закрыл за собой дверь, оставив Люка в одиночестве. Наедине с голосом Айви. Как только он услышал этот бархатистый голос, его словно прошибло током, пригвоздило к стулу. Голос ее растекался по телу, как кровь по венам. Потребность увидеть ее, быть с ней достигла невыносимой остроты.

– Один человек недавно сказал мне, что я трусиха. Что я не живу по-настоящему, а просто сижу себе на обочине и сужу других. И этот человек был прав. Поэтому я покидаю «Экономик секс хекс» ради реальной жизни. Ради того, чтобы идти по этой жизни своим путем. Но перед тем как уйти, я хочу кое-что сказать. Я была не права относительно Человека-Легенды. Судила его заочно, даже не встретившись с ним ни разу. Каждый хочет знать, так ли хорош Человек-Легенда, как о нем говорят.

Сердце Люка учащенно забилось от гнева. Что она делает?

Между тем Айви продолжала:

– Я не знаю ответа на этот вопрос. Потому что я познакомилась с человеком, а не с легендой. И этот человек, этот мужчина – сильный, верный, преданный своему делу, умный. И решительный. Он выбирает непростые пути и живет в соответствии со своим выбором. Он защищал меня и мою семью и сумел нас спасти.

Голос ее чуть охрип от волнения. Люк непроизвольно потер грудь – она болела.

– Тот человек, которого я встретила, знает, что такое справедливость. Он уважает правосудие, и люди ему не безразличны. Он держит свои обещания. Он наделил меня мужеством, мужеством быть собой. Он научил меня не бояться рисковать – не бояться чувствовать. И, как вы, наверное, догадываетесь, эти слова не были подготовлены мной заранее. Я просто говорю вам правду. Я говорю ему правду. Люк…

Видит Бог, сердце его не выдержит такого испытания. Он не мог сидеть спокойно, но он боялся дышать, чтобы не пропустить ее следующих слов. Люк опустил голову и весь превратился в слух. Он ждал.

Радиоволны несли ему голос Айви:

– Я еще не встречала мужчину, более достойного того, чтобы за него бороться. Я люблю тебя.

– Хочу, чтобы ты знала, что мне жаль, что так случилось. – Ли стояла в дверях кабинета Айви. Она выглядела лет на десять старше и фунтов на десять худее.

Айви положила в коробку фотографию с выпускного бала, ту самую, где она была запечатлена с матерью. Осталось собрать совсем немного.

– Жаль, что синдикат не собирается приобретать твою станцию. Или ты сожалеешь о том, что сделала?

– Сожалею. Сожалею о том, что сделали мы с Региной. Я не знаю, что на нас нашло, и не понимаю, как все так жутко повернулось. – Ли вошла и села. – Вначале наша затея казалась совершенно безобидной. Просто спрятать статуэтки, привлечь к делу Человека-Легенду и устроить грандиозную рекламу для станции КСЕКС и для турне Регины.

Безобидная затея?

– Ты знала, что так поступать нельзя.

– Да. И теперь придется расплачиваться за свои поступки.

Айзек сказал, что ни Регине, ни Ли тюрьма не грозит. Вероятность того, что их посадят, минимальна. Скорее всего дадут условный срок и заставят выплатить убытки. Справедливо ли это? Они не убивали Трипа и Марлу своими руками, но это они нажали на спусковой крючок и запустили серию кровавых преступлений.

– Больше всего я жалею о том, что лишилась твоей дружбы, Айви. Мы были подругами. Не знаю… Я просто почувствовала, что мое время уходит. Мне уже сорок, время неумолимо. Романтические отношения уже не для меня, и станция моя – всего лишь маленькая дневная станция. Я просто хотела взять от жизни то, что считала заслуженным. Насчет статуэток – это верно, что они вызывают к жизни наши самые сокровенные желания. Но мне совсем не понравилось то, что я о себе узнала благодаря нефритовым богиням.

Айви понимала, о чем говорит Ли. Ей тоже совсем не понравилось то, во что она превращалась, но что касается самого заветного желания… Добиться успеха… Нет, статуэтки ей показали, что она не тщеславна по сути. Люк – вот ее самое заветное желание. Мужчина, который никогда не позволит Айви лгать себе. Сильный, целостный мужчина, которому не безразличны люди, который готов прийти на помощь в минуту опасности. И не только другу. Любому, кто очень сильно нуждается в надежном друге. Люк может утешить. Это он подставил плечо Мэллори, когда позвонил Дирк. И ее, Айви, он тоже поддержал. Она спала на руках у Люка в ту последнюю ночь. Айви с трудом вернулась мыслями к настоящему. Она закончила собирать свои вещи и посмотрела на Ли.

– Два человека убиты.

Ли отвела взгляд.

– Я хорошо относилась к Марле. Я знаю, что ты не поймешь меня, но, как только начали погибать люди, я все больше себе лгала. И верила в собственную ложь.

Айви взяла коробку и сумку.

– Я тебе верю. Но с меня довольно работы на радио. Я возвращаюсь к тому занятию, которое мне действительно доставляет удовольствие, – к бухгалтерскому учету. – Айви собиралась снять маленький офис в том же здании, где находилась адвокатская контора Айзека, и делать любимую работу – проводить аудит для судебных расследований. Боб Харрис станет ее первым делом – тот самый мужчина, который хотел узнать, насколько глубока та долговая яма, в которую посадила его жена. Айзек обещал подбросить ей еще клиентов. Все у нее должно получиться. Айви была хорошим бухгалтером, и с цифрами на ты. Пора начинать жить собственной жизнью, что бы эта жизнь ей ни уготовила.

Ли тоже поднялась и проводила Айви в коридор.

– Журналисты уже возле здания. Твое последнее шоу привлекло внимание прессы. Им по душе пришлась история о том, как ты влюбилась в Человека-Легенду. Так сказать, прощальный жест перед уходом.

Айви задержалась перед аппаратной. За пультом сидел недавно принятый на работу новый звукооператор. Айви заглянула в кабинку и ничего не заметила. Оглянувшись на Ли, она сказала:

– Ты могла бы побороться за условия прекращения контракта. – По словам Пирса, Ли легко пошла на выполнение почти всех притязаний Айви.

Ли улыбнулась – это был лишь призрак той, прежней улыбки.

– Считай, что я сделала это в память о нашей прежней дружбе.

Айви кивнула, принимая этот подарок. Пройдя через приемную, она вышла из здания на залитую солнцем улицу. И сразу оказалась в окружении репортеров.

– Это статуэтки заставили вас влюбиться?

– Человек-Легенда так же горяч, как о нем говорят?

– Он тоже вас соблазнил и бросил, как и других женщин?

Айви, не отвечая на вопросы и ни на кого не глядя, шла к своей машине. Она остановилась, лишь когда чуть не налетела на мужчину. Айви с трудом удержала равновесие: в руках у нее была коробка, которую не хотелось ронять.

Коробка взмыла вверх.

Айви подняла глаза, и мир покачнулся.

– Люк! Что ты тут делаешь? – На нем были джинсы, черная футболка. Серые глаза горели, а улыбку стоило бы пометить лейблом «опасно для жизни» – такой она была сексуальной.

– Это и есть Человек-Легенда? – Репортеры взяли их в плотное кольцо, непрерывно выкрикивая вопросы.

Дело о нефритовых статуэтках еще больше способствовало известности Люка. Он стал еще более знаменит, более востребован. Он мог получить любое дело по своему выбору, раскручивать любую легенду.

Спать с любой женщиной.

До Айви вдруг дошло, какой она была наивной и глупой. Люк видел мир. Видел людей. Она выросла в Клермонте. Девушка из маленького провинциального города. Он был искателем приключений, охотником за сокровищами. Она была бухгалтершей.

Пора ей ехать домой. В горле стоял тугой ком, глаза жгло, но она должна была сохранять достоинство. Она потянулась за коробкой, пытаясь отобрать ее у Люка.

– Не стану тебе мешать.

Репортеры протиснулись к Люку, оттеснив ее. Самым громким был вопрос:

– Какое ваше следующее дело?

И тогда зазвучал низкий голос Люка:

– Я направляюсь за тем единственным сокровищем, которое хочу найти для себя лично.

Айви поняла, что у него новое дело. Плевать на чертову коробку. В конце концов, это всего лишь вещи. Сейчас, когда всеобщее внимание было обращено к Люку, путь к машине оказался совершенно свободен.

– И что это за сокровище? – Репортеры неистово забрасывали его вопросами. Они буквально запрыгивали друг на друга. Человек-Легенда еще никому не давал интервью.

– Сокровище, более ценное, чем самый дорогой алмаз или золотой самородок.

Айви, не поднимая головы, достала ключи от машины. Голос Люка приближался. И голоса репортеров тоже становились громче. Они, должно быть, бежали следом. Им нужны подробности.

Люк ответил:

– Это женщина, которую я люблю.

Айви замерла с протянутой к дверце рукой и обернулась.

Люк стоял перед ней. И в серых глазах его горели голубые прожилки. Она не знала, куда делась эта дурацкая коробка, руки у него были пусты. Он тихо продолжил:

– Если она согласится меня принять. Берешь меня, принцесса? – И он раскинул руки.

Айви бросилась в раскрытые объятия. Люк обнял ее осторожно, боясь причинить ей боль: лицо еще не до конца зажило. Наклонившись, сказал:

– Мне так тебя не хватало. Всей тебя. Я соскучился. Пойдешь со мной?

Айви кивнула, уткнувшись ему в грудь. Он повел ее к машине, усадил на пассажирское сиденье и взял у нее ключи.

Айви была вся комок нервов.

– А что будет с твоей машиной?

– Забудь. Потом заберем. – Люк окинул ее долгим взглядом. – Я хочу все сделать правильно. Так, как ты того заслуживаешь. Доверься мне еще на чуть-чуть. Ладно?

Айви растерялась.

– Я не…

Он осторожно прикоснулся к ее бедру.

– Пожалуйста!

– Ладно.

Вскоре Айви уже сидела пристегнутая на пассажирском сиденье маленького самолета. Люк находился в кресле пилота за приборной доской. Проверял показания приборов перед тем, как взлететь.

Он окинул ее взглядом.

– Готова?

– Не знаю.

Люк снял наушники, расстегнул ремень и, опустившись перед ней на колени, взял Айви за руку.

– Боишься со мной лететь?

– Нет! – Она готова была вручить ему свою жизнь. – Я просто… Зачем ты все это устроил? Одолжил самолет у друга? Тебе не нравится летать…

Он сжал ее пальцы.

– С того самого дня как я рассказал тебе о Сандерсе и Рее, мои призраки исчезли. Теперь я даже помню – не все, но большую часть, как я вез их домой, Айви. И помню их живыми. Я беру у друга самолет всего во второй раз. В первый раз брал у него самолет, чтобы слетать туда, где похоронены Сандерс и Рей. Они покоятся в земле, а мне надо жить дальше. У меня впереди целая жизнь. Жизнь с тобой, Айви. Ты мой дом, которого у меня никогда не было.

Слезы застилали ее глаза.

– Люк…

Она столько всего чувствовала к нему. Не многие люди могут посмотреть в глаза своим призракам. Она помнила, как он, думая, что она уже спит, просил ее верить ему. И она ему верила, она всегда будет ему верить.

Сжав ее руки в своих ладонях, Люк добавил:

– Я хочу отвезти тебя в Кармел. Там красиво, хотя красивее тебя нет ничего на свете. Хочу пригласить тебя на ужин, погулять с тобой по пляжу, провести с тобой время. Мы поговорим о нашем будущем, о том, сколько детей у нас будет. А потом я отведу тебя в наш номер, и мы будем любить друг друга. И я стану вновь и вновь повторять, как сильно я тебя люблю. – Он поднес ее руки к своим губам.

Он всего себя отдавал ей, всего, каждую частицу. Дети… Она знала, какой это громадный шаг для Люка, выросшего в приемных семьях. Но он доверял ей и любил ее.

– Я люблю тебя, Люк.

Он приподнялся и поцеловал ее в губы, стараясь не касаться левой половины ее лица, которая еще не до конца зажила.

Айви не знала, как случилось так, что боязливая бухгалтерша и опасный «плохой парень» так сильно друг друга полюбили. Но так случилось, и она приняла от судьбы этот дар.

– Я готова. Хочу с тобой лететь!

Примечания

1

Имя героя американского фильма о супермене.

(обратно)

2

Широко распространенный в США бренд для средств по уходу за мебелью.

(обратно)

3

Лепешка с начинкой из мяса, сыра или бобов.

(обратно)

4

Достаточно влиятельные журналы, посвященные миру искусства и развлечений.

(обратно)

5

Схема инвестирования средств из заработной платы работника, переводимых на его личный счет, которым он сможет воспользоваться после выхода на пенсию, принятая в США и ряде других стран.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Реклама на сайте