«Девочка, ты чья?»

Посвящается Бизи и Рини с бесконечной любовью и благодарностью

Земную жизнь пройдя до половины,

я очутился в сумрачном лесу.

Потерян был мой путь.

Кодор, штат Оклахома

1968 год

Даже мертвая, она была самой красивой девушкой, какую когда-либо видел Холлиз.

Яркий луч фонарика в руках доктора освещал ее тело, как прожектор. Один глаз цвета небесной синевы был открыт, но немигающий и ничего не видящий взор был устремлен в непроницаемую тьму.

Склонившись над трупом, доктор закрыл синий глаз и снова выпрямился, продолжая разглядывать девушку.

Длинные ресницы отбрасывали на щеки глубокие тени, открытые пухлые губы обнажали край ровных белоснежных зубов.

Голова девушки была чуть склонена набок, словно в недоумении.

Ногой, обутой в грубый ботинок на толстой подошве, доктор придал голове обычное, перпендикулярное плечам, положение. На щеке девушки остался отчетливый след резиновой подошвы.

Холлизу стало не по себе.

– Вот досада, – пробормотал доктор. – Столько усилий – и все напрасно… Парни, вы принесли то, что я просил?

Холлиз молча кивнул.

– Да, сэр, – поспешно отозвался Лютер.

Их разбудили среди ночи, сунули им в руки две старые лошадиные попоны, сшитые вместе суровыми нитками, велели идти к дверям больничного погреба и привести с собой старую, почти слепую кобылу. Еще им было велено держать язык за зубами. Кроме того, их предупредили, что у дверей погреба будет ждать доктор.

Уже тогда Холлиз с ужасом почувствовал: произошло нечто страшное, непоправимое. Это было похоже на ночной кошмар, из цепких объятий которого Холлиз уже не мог вырваться.

Дойдя до больницы, они привязали кобылу в небольшой кедровой роще и направились к погребу. Доктор открыл дверь и впустил Лютера и Холлиза. Темный погреб освещался лишь горевшим в руках доктора фонариком.

– Мне нужно кое от чего избавиться, – сказал он, – и вы, парни, поможете мне.

Холлиз понимал, что кто-то умер, однако не ожидал увидеть труп столь красивой девушки, да к тому же совсем юной. На вид ей было не более шестнадцати лет.