«Как я решила умереть от счастья»

Посвящается…

Матье, он знает.

Ангюсу и Шин, нашим сокровищам, Валери, которая не узнает себя здесь, Мари, моей лучшей болельщице, которая поддерживает меня во всем.

Эрве, моему пропавшему брату, который всегда со мной.

И наконец Татьяне де Ронэ, доброй фее этой книги.

И еще незнакомцу с набережной Сены, без которого я никогда бы не решилась броситься в воду. Спасибо ему.

Папа умер ранним утром. Лишь только зазвонил телефон, я сразу поняла, что это из больницы, и взять трубку не смогла. А зачем? И так ясно было, что они мне скажут: «Ваш отец скончался сегодня, он умер без мучений». Вот я и сирота. Впрочем, сорокапятилетних сирот никому особенно не жалко. Мне так же одиноко, как и юным сироткам, но их могут удочерить, а меня в сорок пять — вряд ли. Я просроченный товар. Вышел мой срок заводить детей, да и мужчину заводить, пожалуй, поздно.

Если бы пришлось сменить статус в Фейсбуке, написала бы, что я отныне ничья дочь. Да вдобавок ничья жена и мать. Я — просто я. Но кто же я такая?

Кто ты, Сильви Шабер?

Эмоциональная дамочка, это уж точно. В похоронном бюро я была, прямо скажем, не на высоте. Все время плакала, лепетала что-то, пускала носом пузыри. Господин агент, такой важный в своих очочках и подобающе темном костюме, наблюдал за мной с непроницаемым выражением лица. У него-то как раз удачный день: для начала мне пришлось купить новый участок на кладбище, потому что в маминой могиле места нет, а потом я вдруг ему заявляю:

— Куплю-ка заодно еще один, для себя.

Вот тут его профессиональная маска дает легкую трещину.

— Не смотрите вы так, — говорю. — У меня нет ни мужа, ни детей, я совсем одна. Некому будет позаботиться о моем загробном благополучии.

— К чему такие мысли, мадемуазель, вы еще молоды, а жизнь полна сюрпризов!

— Да бросьте, — отвечаю я, сморкаясь, — если мне не удалось выскочить замуж в двадцать лет, в сорок пять или шестьдесят и подавно не светит.

Молчит. А молчание — знак согласия.