«Парень что надо»

Посвящается Никки, девушке, с которой здорово работать, в благодарность за вдохновение, а также Энди, моему собственному Индиане Джонсу с секатором

Телефон всегда звонит в самое неподходящее время. Однако на этот раз Дэниел не сетовал.

Хотя его руки были заняты Dionaea miscipula[1], которую он пересаживал в другой горшок, ему не давала покоя мысль, что это звонит его младшая сестра, она снова заболела. Или, что еще хуже, ей так плохо, что ее увезли в отделение экстренной медицинской помощи.

С неохотой Дэниел переложил комок корней и листьев в левую руку, стряхнул землю с правой и нащупал телефон в боковом кармане своих брюк карго, пристроил трубку на плечо и прижал ее щекой.

— Да?

— Дэниел Бредфорд? — услышал он раздражающе радостный мужской голос.

— Да, — повторил Дэниел, пытаясь одной рукой поместить ценный экземпляр растения в горшок.

— Отлично! Дэниел, это Даг Харли, и вы в прямом эфире радио «Эрос», самой романтичной радиостанции Лондона!

Дэниел выпрямился и посмотрел по сторонам, словно выискивая хихикающих человечков, прячущихся за пальмой в соседнем помещении огромной оранжереи. Это, должно быть, розыгрыш, верно? Ну погодите, здесь девяносто процентов стен сделаны из стекла, спрятаться негде. Он найдет шутников и превратит их жизнь в ад.

Но Дэниел увидел только студента-садовода в наушниках, он толкал перед собой тележку с рассадой, слушал музыку и ни на что не обращал внимания.

— Дэниел? — мягкий, как шелк, голос проникновенно прошептал ему в ухо.

Дэниел убрал телефон от уха и уставился на дисплей, серьезно раздумывая над тем, чтобы прервать разговор: времени на такую ерунду не было.

— Что вам надо? — резко спросил он, поднося телефон к уху. — Я занят.

На другом конце линии раздался смех:

— На это у вас найдется время, Дэниел. Я вам обещаю.

Дэниел стиснул зубы. Фамильярная манера диджея действовала на нервы.

— Докажите, — сказал он.

Снова смех. Как будто мужчина знал что-то, чего не знал Дэниел.

— Я уверен, вы знаете, какой сегодня день.

Дэниел сдвинул брови. Сегодня вторник. И что? Черт!