«Просто скажи «да»»

Малыш стоял на пороге старого сарая. В двух шагах впереди еще было что-то видно в лучах света, падавшего в дверь. Но дальше сгущалась непроглядная темнота. Она казалась ему живой — клубилась, грозила, оборачивалась фантастическими существами, готовыми броситься на него, едва он переступит границу света и тьмы. Если даже в собственной спальне он не был защищен от этих чудовищ, иногда просачивавшихся в щель между кроватью и стеной, то что говорить о сарае, заваленном старым хламом? Даже бабуля не знала, что там можно найти.

Эндрю стиснул кулачки. За его спиной стоял восьмилетний Джек, которому, похоже, тоже было не по себе, хотя затеял все именно он. Зная о страхах братишки, он с детской самонадеянностью решил избавить того от боязни темноты самым радикальным способом. Не умея это сформулировать, он понимал, что страх способна победить страсть. И такая страсть у Эндрю была. Собаки. Он прилипал к любой дворняжке, едва та попадалась ему на глаза. Кормил всех беспризорных псов. Но почему-то не решался попросить родителей купить ему щенка.

Приближался пятый день рождения брата, и Джек решил совместить полезное с приятным. На сэкономленные от школьных завтраков деньги он купил у приятеля неуклюжее толстолапое существо недельного возраста, которое заваливалось вбок на каждом шагу, но при этом неуклонно стремилось вперед, и, дождавшись, пока щенок заснет, поместил его в корзинку и поставил ту в глубине сарая.

Перед тем как начали собираться гости, Джек подозвал брата и сказал:

— Знаешь, у меня есть для тебя подарок.

Эндрю замер в ожидании и предвкушении.

— У него четыре лапы и короткий хвостик.

Эндрю восторженно взвизгнул.

— Только знаешь, он забрался в сарай. И если ты хочешь стать ему настоящим хозяином, то должен достать его оттуда.

Эндрю помрачнел. Он даже близко боялся подходить к этому зловещему сооружению в глубине сада. Но ведь там, в темноте, маленькое, теплое, беззащитное существо… А Эндрю, даже не видев, уже полюбил щенка всей душой. Ведь это был его щенок. Он неуверенным шагом направился к сараю и вот теперь стоял на его пороге.