«Сердце в подарок»

— Я открою, — не в меру весело отозвалась Оливия на пронзительный звонок в дверь.

Редко кто посещал небольшой одноквартирный дом на окраине промышленного городка Браунтаун, в котором девушка прожила с родителями двадцать один год. И уж определенно никого не ждали здесь промозглым апрельским вечером.

Она выскочила из уютной гостиной еще до того, как отец открыл рот, чтобы приказать ей оставаться на месте. При этом Олли и в голову не пришло сунуть своего сыночка Тедди в руки матери. На фоне вечного недовольства родителей общение с визитерами, даже если те всего лишь намеревались спросить, как проехать туда-то и туда-то, представлялось ей приятным развлечением.

Прикрыв малыша шалью, Оливия убрала за ухо выбившуюся, прядь светлых волос и поспешила открыть входную дверь, поскольку чей-то нетерпеливый палец вновь нажал и не отпускал кнопку звонка. Ее привычная улыбка моментально слиняла, как только она увидела того, кто пришел. На пороге стоял один из представителей могущественного клана Мазини!

Все это время Оливия успокаивала себя, что никто из этих спесивых толстосумов никогда не узнает о случившемся. А если даже они в результате какого-то неожиданного и жестокого поворота судьбы и пронюхают обо всем, то все равно ни один из них не проявит интереса ни к ней самой, ни к ее незаконнорожденному ребенку.

Похоже, я сильно заблуждалась, удрученно подумала она, почувствовав, как сердце ее ушло в пятки.

Все в облике незнакомца выдавало итальянское происхождение: гордая, даже высокомерная посадка темноволосой головы; черные глаза, столь пристально взиравшие на нее из-под суровых бровей; орлиный нос с высокой горбинкой; возмутительно чувственный рот. Семейное сходство представителей этого клана, включая младенца, испуганно прижатого ею к груди, не вызывало сомнений, признала Оливия, и ее сердце екнуло.

Гость не был, подобно Франко, похож на красавчика-плейбоя — циничные складки скобками обрамляли его рот, и все черты лица были грубее. К тому же он был на голову выше и значительно старше брата. Отцу ее ребенка было двадцать шесть лет. Он умер полтора месяца назад...

Своей смертью Франко обманул и собственную жену, и Оливию, и, вероятно, еще десятки доверчивых девушек... Такие весельчаки и прохвосты обычно выходят целыми и невредимыми из любых передряг.