«Клуб «Калифорния»»

Белинда Джонс Клуб «Калифорния»

1

Ах, Элиот.

Факел моей любви так долго горел для него, что некоторые по ошибке стали принимать меня за статую Свободы. Вообще-то в прошлом месяце я отметила десятилетний юбилей неразделенной любви. И вот я стою в аэропорту Хитроу, готовлюсь полететь с Его Величеством Мистером Сексуальностью на две недели туда, где раскачиваются на ветру пальмы, проносятся мимо автомобили веселеньких расцветок, а небо окрашено в такие оттенки, словно на него побрызгали краской из баллончика.

Ужасно, но он будет не один, а с подружкой.

Элиза. Все верно — Элиот и Элиза. И оба на букву «Э». Разве так можно?

Я с трудом выдержала бы это, но, к счастью, ко мне присоединятся две мои замечательные подруги, Саша и Зои. Они помогли мне пережить первую встречу с Элизой и помогут пережить все остальное. В общем, эта поездка не должна была быть таким суровым испытанием. Изначально мы планировали весело провести две недели в Калифорнии, навестить любимую подругу Элен и отпраздновать где-нибудь на пляже воссоединение нашей прежней компании, известной как Брайтонские К & К. Для справки, в нее входит один Красавчик (Элиот) и четыре Красотки (Элен. Саша. Зои и я. Лapa). И абсолютно точно — ни одной Элизы.

В одно ужасно жаркое лето все мы собрались в самой дешевой и убогой гостинице Брайтона «Морской цветок». Я могу называть вещи своими именами. Ведь эта гостиница принадлежала моей матери. Именно принадлежала. В прошедшем времени. Потому что вот уже неделю она принадлежит мне. Пожалуй, я могу опять же употребить прошедшее время, так как потеряю ее раньше, чем успею сменить там хотя бы салфетки. Это верх беспечности — продать гостиницу из шести номеров. Я не воспользовалась прекрасной возможностью унаследовать ее еще при жизни матери как раз в тот момент, когда я мечтаю о новом витке в карьере. Вообще-то я стилист по интерьерам. Звучит многообещающе, знаю. Но на самом деле я просто хожу и покупаю всякие прикольные вещицы за чужие деньги, вношу заключительные штрихи, когда дизайнеры уже постарались на славу. Если вы жаждете получить какую-нибудь финтифлюшку периода Регентства или подлинное произведение Энди Уорхолла, купить старинное венецианское зеркало или испортить вид бара у своего бассейна присутствием действующего автомата для газировки, то я та, кто вам нужен.

Мне нравилась идея поработать и над «Морским цветком», выкинуть нафиг все ковры и карнизы, поскольку вот уже почти двадцать два года я постоянно видоизменяла свою комнату и мечтала, как великолепно переделаю все остальное. Каждый год с тех пор, как мне исполнилось восемь, мама дарила мне набор «Сделай сам» для ремонта комнаты. Пока я была совсем маленькая или если дела шли не очень, это были банка краски и новое покрывало на кровать. Когда я стала достаточно взрослой и ершистой, чтобы торговаться на блошиных рынках, то в качестве подарка она давала мне деньги. Каждую весну я создавала для себя абсолютно новую среду обитания. Чего только ни придумывала — начиная с интерьера «хайтек» из жестяной фольги, заканчивая бамбуковыми украшениями, навеянными дзэн-буддизмом. Но не в этом году. В этом году я буду за тысячи километров от дома, в какой-то чужой гостинице, и вокруг меня будут чужие безделушки.

Я надеялась, что мы поселимся в отеле, где Элен работает шеф-кондитером. Это легендарный отель «Дель Коронадо», расположенный на крошечном островке в заливе Сан-Диего. Именно там снимали фильм «В джазе только девушки», и до сих пор в «Коронадо» съезжаются известные киноактеры. Например, в тот день, когда мы, наконец, решили не откладывать дело в долгий ящик и забронировали билеты на самолет, Элен позвонила сообщить, что к ним только что заселился Рассел Кроу.

Не знаю, почему Элен решила поселить нас где-то в другом месте (она не сообщила ни почему, нигде). Я уверена, она смогла бы выбить приемлемые цены за номера, принимая во внимание ее умение, проводить переговоры. Именно благодаря нему Элен и попала в Америку впервые — приехала по обмену на какое-то промышленное предприятие в Аризоне. Но как все это закончилось взбиванием безе на берегу моря — для нас загадка.

Элен всегда была среди нас самым лучшим организатором. Даже в девятнадцать, когда решила использовать наш «Морской цветок» в качестве наглядного примера к курсу «Предпринимательская деятельность». Так мы познакомились. Хорошее начало. А еще через пару месяцев она взяла на себя обязанности нашего бухгалтера. Урезала накладные расходы. Увеличивала прибыль. Она была очень одаренной — умная, молниеносно принимающая решения, амбициозная, в хорошем смысле этого слова. Когда начала формироваться наша компания, то Элен с легкостью взяла на себя роль мамочки-наседки, но никогда не суетилась и ни над кем не кудахтала. Просто она была самой организованной. Иногда она начинала командовать, но всегда из лучших побуждений, изводила нас, чтобы мы использовали свой потенциал на все сто. Мы ее звали Миссис Мотивация.

Я уступила дорогу какой-то многодетной семье, которая с трудом пыталась довезти перегруженную тележку (полагаю, она все-таки перевернется и задавит, по крайней мере, одного из трех их детей до того, как они доберутся до эскалатора), и стала искать глазами Зои. Мы договорились встретиться за полтора часа, так что я успею сообщить ей о случившемся с «Морским цветком». При всей ее напускной браваде, порой шокирующей, она больше всех расстроится из-за того, что гостиницы больше нет. В конце концов, это был ее дом в течение семи лет.

Зои внезапно появилась в нашей гостинице как-то поздно вечером в июне. На ее лице не было макияжа — она слишком много целовалась, и он весь стерся. Сзади, пошатываясь, шел парень, виновник сыпи на ее мордашке от его щетины. Он был намного старше, лет двадцати пяти, я думаю. Да-да, намного старше. Вы поймете, когда узнаете, что Зои было тогда всего пятнадцать. Они оба были пьяны, и больше всего их интересовало, где тут можно выпить кофе. Когда на следующее утро она проснулась, то обнаружила, что парень исчез, оставив ей на память лишь использованный презерватив (вообще-то, это было благодеяние, в ее семье нередки были подростковые беременности) и неоплаченный счет. Для школьницы, у которой в кошелечке с изображением Бетти Буп[1] лежала лишь мелочь, это было проблемой.

Мама грозилась позвонить ее родителям, но я взглянула на Зои и решила вмешаться. Поскольку мама опаздывала в парикмахерскую, то вопрос пришлось разрешать мне, хотя такого опыта и не было. Я смотрела достаточно много сериалов, так что знала — решение любой проблемы можно найти за чашкой хорошего чая. Поэтому увела Зои от всех остальных постояльцев в нашу гостиную. И даже воспользовалась чехлом для чайника. Знаете, это нечто наподобие любимого головного убора Энрике Иглесиаса. Незамысловатая обстановка нашей кухни так повлияла на Зои, что она излила мне душу.

Она рассказала все о своем отчиме, расисте с резкими сменами настроения. Он постоянно срывался на Зои, поскольку ее отец был черным. А мать виляла перед ним хвостом и ни в чем не отказывала. Зои не позволяли никого приводить в свою комнату, так что можно представить, что сделал бы с ней ее отчим, если бы узнал, чем она занималась прошлой ночью и с кем. Вообще-то Зои и сама не знала с кем, она даже не удосужилась спросить, как зовут обладателя небритого подбородка.

Я была на пять лет старше, и мне всегда хотелось иметь младшую сестренку, так что сразу восприняла ее в этом качестве. А еще через год моя мама тоже стала считать ее дочерью. И жили мы в веселом женском коллективе, пока Зои не решила, что судьба зовет ее в Хемел-Хемпстед. Не самое лучшее место для человека, который хочет добиться всеобщего признания. Но тогда у нее были веские причины переехать. У ее младшей двоюродной сестры была обнаружена диспраксия (это заболевание известно как синдром неуклюжести). Зои пыталась собрать по крупицам всю информацию об этой болезни, и это так впечатлило руководство Фонда помощи больным диспраксией, что ей предложили работу в штаб-квартире этой организации в Хемел-Хемпстед. Работа заключалась в том, чтобы отвечать на запросы и выполнять обязанности секретаря, но, учитывая, что Зои и в школу-то практически не ходила, для нее это был прорыв.

Мне было больно. В значительной степени из-за ощущения, что я ей больше не нужна. Но я понимала — она должна что-то доказать себе самой. Ее мать и отчим практически не покидали свою квартиру в печально известном районе Брайтона. Так что Зои всегда чувствовала острое желание не стать такой, как они. Поездка в Калифорнию, где утро начинается с девиза «Какой прекрасный день!», будет окончательным отрывом от ее семейки. Надо напомнить ей, чтобы отправила родственничкам открытку.

— Лapa! — Стук каблучков и звон бус огласили появление Зои. С нашей последней встречи она изменилась — ее русые кудряшки были выпрямлены и покрашены в разные цвета. Густые волосы ниспадали ей на плечи и топорщились, как щетка.

— Ты его видела? — Она взвизгнула и освободила меня из своих чересчур крепких объятий.

И тут мне подумалось, что ее объятия всегда напоминают мне пресс на свалке, одним махом он может превратить жестяной бак в груду искореженного металла.

— Кого я видела? — спросила я, пытаясь вправить плечо.

— Иэна Макшэйна! Ну, он еще снимался в сериале «Лавджой»! Он вон там, у окошка регистрации пассажиров первого класса!

Настолько далеко я уже не видела, так что пришлось поверить ей на слово. Вообще-то мы обычно не верим, когда Зои опознаёт кого-то из звезд. Для нее любой мужчина в смокинге — это Пирс Броснан, любой седовласый джентльмен с бокальчиком красного вина — это Энтони Хопкинс, любая изящная брюнетка, всматривающаяся в камеры систем безопасности, — это Вайнона Райдер. Даже если мы гуляем по универмагу в Уотфорде.

— А он все еще лапочка, правда, ведь? — продолжала Зои, плотоядно разглядывая широко улыбающегося мужчину с густыми бровями.

Я выпучила глаза. Ей всего двадцать пять. А она питает такую страсть к ретро. Думаю, виноваты ретроспективы старых фильмов по телевизору.

— Думаю, это знак! — уверенно сказала Зои.

— Знак чего? — улыбнулась я.

— Что я подцеплю себе какую-нибудь знаменитость!

— Ну, учитывая Закон больших чисел, это рано или поздно произойдет.

— Хочу, чтобы ты знала, в последнее время я вела очень умеренный образ жизни.

— То есть больше никаких отцов-одиночек, детских психологов и медбратьев?

— Нет, я со всеми порвала!

Зои напустила на себя благочестивый вид.

— Берегла силы для этой поездки?

Она энергично закивала. Мужчины Америки, осторожнее!

— Так о чем ты хотела поговорить? — Она слегка наклонила голову, ожидая моего ответа.

Внезапно я поняла, что не смогу сказать ей. Сейчас не время. Она в таком хорошем настроении от предстоящей поездки, и мне бы не хотелось, чтобы ее макияж — настоящее произведение искусства — потек из-за моего сообщения. Наверное, будет лучше, если я скажу своим К & К, когда мы соберемся все вместе.

— Лapa? — Зои все еще пыталась получить от меня ответ.

— Просто хотела убедиться, что ты приедешь сюда до того, как появится Элиот с Элизой. Ты же знаешь, каково мне видеть их вместе…

Это ложь всего наполовину. Мне и, правда, было тошно думать об этом.

Она понимающе сжала мне руку.

— Гад! Не представляю, почему надо тащить ее с собой, — проворчала Зои.

— Почему нельзя собраться только нашей компанией, как в старые добрые времена?

Я фыркнула:

— Разве она позволила бы ему поехать одному с четырьмя девушками?

— Ну да, но он знаком с нами столько лет. Если бы он хотел завести роман с кем-то из нас, то это бы уже случилось. Ой! — Зои закрыла рот ладошкой.

— Извини, Лара, я…

— Все нормально, — промямлила я.

— Ну, он не станет заводить роман ни с кем из нас, ты же понимаешь, но ты — это другое дело, тебя он может захотеть в любую минуту… — Зои улыбнулась.

Я попыталась подыграть ей:

— То есть мне очень повезет, если он сможет держать себя в руках! А то еще набросится на меня прямо тут, и мы займемся любовью на сканере для проверки багажа!

Нервный смешок.

Как жаль, что я не могу убедить своих подруг, что ничего больше не чувствую к Элиоту, чтобы они не расстраивались из-за меня все время. Но это сложно, я и себя-то не могу в этом убедить.

— По крайней мере, мы можем рассчитывать на Элен, у нее точно никого нет. — Зои сменила тему. — Может, она подсунет нам каких-нибудь обнаженных шеф-поваров?

Я захихикала. У Элен могут быть лишние экземпляры. Она считала мужчин своенравными и необязательными, так что их обещания всерьез принимать нельзя. Однажды она подсчитала, сколько часов ее сестра потратила впустую, ожидая телефонного звонка или рыдая в подушку из-за какого-нибудь подонка скейтбордиста. Тогда она решила, что можно проводить время с большей пользой, и стала заводить лишь ни к чему не обязывающие курортные романы. У Зои тоже редко складывались длительные отношения, но по другой причине — ее лозунгом было «Больше мужчин, хороших и разных!».

А вот Саша получала больше предложений, чем все мы, вместе взятые, но, кажется, никогда не испытывала особой привязанности ни к кому из своих несчастных воздыхателей. Она ходила на свидания, чтобы доказать, что она такая же. Как все, и чтобы ее не заподозрили в неблагодарности судьбе, поскольку слышала, сколько девушек жалуются, что их вообще никто не приглашает. В то время как я мечтала о большой и чистой любви, она считала, что эти влюбленные сопляки — просто катастрофа. Однажды она призналась мне, что иногда ей хочется дать парню хорошую оплеуху и завизжать: «Ну что ты на меня вылупился!» Да, если бы она не могла противостоять таким порывам, то уже покалечила бы половину мужчин в аэропорту, так как они оборачивались и пялились на ее соблазнительные формы и роскошные волосы. Словно Саша поймала их носы на невидимый рыболовный крючок.

Я взглянула на часы. Час дня. Саша так и не научилась вести себя как модель, хотя и отработала в этой области девять лет и, можно сказать, вошла в каждый дом, так как рекламировала овсянку. Сейчас она отошла от дел и стоит на перепутье. Но первое слово, которое придет вам в голову при взгляде на нее, — «модель» (потом вы можете подумать «самовлюбленная корова», вообще-то Саша не такая, но ведь мечтать не вредно, не так ли?).

— Красотки! — выдохнула Саша, падая в наши объятия и оставаясь там целую минуту.

— Как я рада тебя видеть! — улыбнулась я, вдыхая ее свежий аромат.

— А я — вас! — вздохнула она, все еще сохраняя неприступное выражение лица. — Извините, я последнее время мало с вами общалась.

Обычно Саша все время звонит, мы встречаемся, но теперь этого не было, что для нее крайне нехарактерно. Я решила, что ей просто нужно время смириться с мыслью, что она — бывшая модель. Ну, вы понимаете, теперь она может себе позволить иметь заусеницы и маленький животик. Но это не срабатывало, она уже стала красавицей до мозга костей.

— Я столько о вас думала! — Она расчувствовалась, и ее глаза наполнились слезами. — Мы так классно проводили время, правда, ведь?

Последняя фраза была сказана так, будто она уже прощается с нами, находясь на смертном одре.

— Вообще-то мы и сейчас собираемся поехать поразвлечься, — напомнила Зои, оживленно подталкивая ее локтем.

— Ага!

Я широко улыбнулась, надеясь, что она рассмеется в ответ, но Саша лишь выдавила из себя слабое подобие улыбки, означавшее «надеюсь, так и будет». Она никогда не вела богемный образ жизни, и сегодня как никогда проявляла свой покладистый характер.

— Как у тебя дела? — спросила я, чувствуя первые признаки беспокойства. — Как жизнь без контактных линз?

— Отлично. — Она явно почувствовала некоторую неловкость, но быстро взяла себя в руки. — Помнишь наш последний разговор? Я тогда сказала, что жалею, что вообще стала моделью?

Я кивнула. Она доказывала мне свою точку зрения — есть определенный класс людей, они красивы, но не приносят очевидной пользы обществу.

— Ты изменила свое мнение? — спросила я.

— Нет! Просто мне пришло в голову, что если бы я не стала моделью, то мы бы могли и не встретиться.

Томная красавица Саша появилась в нашей гостинице для того, чтобы поучаствовать в фотосессии для журнала «Нью Вумэн». Я бы еще дольше пялилась на нее, но мое внимание отвлек фотограф, который пришел в восторг от интерьера маминой гостиницы.

— Нам нужна именно такая обстановка, где все уже вышло из моды! — обрадовался он, когда я показала ему номер, где стояла кровать с пологом. — Понимаете, в вашем рекламном буклете все смотрится убого, но этот орнамент из колокольчиков и подушки, вышитые крестиком, просто превосходны!

Я сквозь зубы поблагодарила его за комплимент и оставила их в номере. Но через двадцать минут прибежал визажист и стал нервно колотить по звонку на стойке администратора и требовать, чтобы я вызвала врача. Саше стало очень плохо. Я вспомнила, что она выглядела бледной, когда приехала, но бледность — атрибут моделей, так что я не придала этому особого значения. Оказалось, что у нее приступ гастроэнтероколита и она в прямом смысле слова не может отойти от туалета. Даже для того, чтобы отправиться в номера-люкс в «Гранд-отеле», где все они остановились на ночь.

Закончилось все тем, что она осталась у нас на неделю. Ее всю колотило, постоянно рвало, она мучилась от сильных болей и плакала, что больше не может этого выносить. Слезы текли по идеальному личику. Никто из родственников не мог приехать присмотреть за ней, ее семья жила в Монако, так что эту роль взяли на себя я и Зои. Элен возглавила нашу команду сиделок, и уже в следующую среду в номере Саши состоялась вечеринка-девичник со слабоалкогольными напитками. Саша потчевала нас историями о том, с кем ей приходилось сниматься и где. Она снималась, например, с супермоделью Ясмин Ле Бон. А еще была фотосессия в купальниках в Перу. Зои была в восторге.

— У тебя такая интересная жизнь! — постоянно твердила она Саше. — Все тебе потакают, все мечтают с тобой познакомиться, все тебя любят! А еще — море шампанского!

Саша не уставала нам повторять, что все не так весело и здорово, как кажется, но мы ей не верили. Доказательством того, что Сашина жизнь просто сказка, послужила, после Сашиного выздоровления, способность снова есть все подряд и не поправляться, тогда как Зои должна была считать каждую калорию. Не то чтобы Зои завидовала ее быстрому обмену веществ, нет. Да и я не завидовала тому, что Элиот на непродолжительное время потерял от нее голову, когда они познакомились. Любой бы на его месте потерял голову. В принципе все и теряют.

— Может, нам стоит пожалеть Элизу. — Саша выдвинула довольно спорное утверждение, пока мы прятались за телефонными кабинками, чтобы избежать дальнейших столкновений с надоедливыми отпускниками. — Поехать с тремя едва знакомыми девушками к четвертой, с которой никогда не встречалась. Она, наверное, боится быть липшей.

Мы с Зои строго посмотрели на Сашу. Наш взгляд означал «черт побери, ты, на чьей стороне?!».

— Извините, — нерешительно промямлила Саша.

— Эй, вон они! — Зои подала сигнал тревоги.

— О боже! — вздохнула я.

— Спокойствие, только спокойствие, мы знаем, что делать, — заверила меня Зои.

Я почувствовала, как к одной моей руке прикасаются длинные прохладные Сашины пальцы, а вторая сжата Зои так, что ощущала толстые, грубоватые кольца на ее руке. Я верила в их поддержку. Одно из наиболее значимых качеств лучшей подруги — готовность уничтожить твою соперницу. Мои подруги обладали им в полной мере. Когда Элиот впервые решил познакомить меня с Элизой, я упросила их пойти со мной, и они сразу же согласились. Мы заранее прибыли в бар, выбрали стратегически выгодную позицию в глубине и сели плечом к плечу, будто Элиот был заложником, которого вот-вот выведет к нам захватчик. Я страдаю близорукостью, так что на сто процентов полагалась на зрение моих подруг и исчерпывающие злобные характеристики.

— Она какая-то оранжевая, — положила начало Зои, как только они вошли. — Плохо нанесла автозагар, наверное, не встряхнула перед употреблением.

— Во что она одета? — спросила я, сердце бешено билось.

— Вся в черном, — встряла Саша.

— Классика в стиле Одри Хепберн или дешевка? — мне нужны были подробности.

— Дешевка. И черный разного оттенка. Плохо сочетается. Брюки из застиранной джинсовой ткани, знаешь, такой, со слегка зеленоватым оттенком.

Я активно закивала.

— А еще акриловый кардиган, черный с красноватым отливом.

— Фигура?

— М-м-м… — Зои и Саша не могли, казалось, подобрать слов.

— Что? О нет! У нее хорошая фигура?! — воскликнула я.

— Сложно сказать, — дипломатично отозвалась Саша.

— Волосы?! — рявкнула я, требуя продолжения.

Элиот и Элиза приближались, и мне нужно было под конец что-нибудь отрицательное.

— Как будто она красилась и теперь корни отросли, — сказала Саша, бросив на них взгляд украдкой.

— Нет, у нее секущиеся кончики! — ликовала Зои. — Целых три сантиметра!

Я уже слышала голос Элиота. В ответ забурчал мой живот.

— Что еще? — поторопила я их.

Остались считанные секунды.

— Ей нужен педикюр! — Это были последние слова Зои по этому поводу.

Сегодня Элиза была обута в сапожки на высоких каблуках, на ней было длинное пальто, которое скрывало до безобразия отличную фигуру, а на горле — мохеровый шарф, от которого обычно начинается раздражение на коже. Добро пожаловать в Великобританию в марте!

— Что это с ее кожаными перчатками а-ля гестапо? — прошипела Зои.

— Должно быть, они новые, потому что она их постоянно поправляет, — сделала вывод Саша.

— У меня от них мурашки бегут. — Зои вздрогнула. — Она выглядит так, будто собирается задушить кого-нибудь.

— Хоть бы себя, — пробормотала я и только потом поняла, что это физически невозможно.

Я уговаривала себя — ну давай, улыбнись через силу.

— Элиза! Как я рада тебя видеть! — просияла я.

Радость моя не была притворной. Я разглядела, что она все еще оранжевого цвета. Прижалась щекой к ее бронзовой щеке, но поцелуй послала прямехонько Элиоту.

— Лapa! — широко улыбнулся он, когда наши глаза встретились. — Иди сюда!

Он обнял меня.

Так всегда. Всегда попадаюсь на эту удочку.

Хотя он самым последним присоединился к нашей компании, но знала я его дольше всех. Мы учились в одном университете. Но встречались редко, так как он корпел над программированием, а я рассекала по факультету искусств в нарядах от Эмилио Пуччи, давно вышедших из моды. На самом деле я впервые увидела его на каком-то из выступлений. Он играл на барабанах в абсолютно безнадежном студенческом оркестре. Я всего лишь хотела увидеть, кто создает такой ужасный шум, от которого уши сворачиваются в трубочку, и была очарована. Его рыжеватые волосы были растрепаны, словно он только что вылез из кровати. И мне захотелось залезть в эту кровать. Вместе с ним. Вот ведь ирония судьбы. Сейчас-то я уже знаю, что когда он на самом деле встает с постели, то волосы у него гладкие и прилизанные, отчего он похож на филина.

Все остальные в оркестре играли кто в лес, кто по дрова, не попадая в ноты. И только Элиот придерживался четкого ритма и полностью отдавался музыке. Время от времени он ловил чей-нибудь взгляд и улыбался так широко, что на щеках появлялись ямочки, и хотелось ответить ему тем же, просто глядя на него. Я была поражена. С тех пор, если я не видела его, мнекак будто чего-то не хватало. Я медленно цедила кофе, глядя на него с приятелями, и мне было интересно, как звучит его голос и что он там говорит… Я так хотела, чтобы он обернулся. Когда он это делал, я мысленно посылалаему признания в любви. Хотя обратно он мне их не отправлял, но иногда улыбался. И если это случалось, то не было на занятиях по истории искусств болееокрыленной студентки, чем я.

Я придумала миллион предлогов заговорить с ним, но мне хотелось по-прежнему обожать его, ничего не меняя.

Как-то в субботу в середине августа он заглянул в «Морской цветок». Я собиралась пойти на вокзал встретить Сашу, но тут же стрелой метнулась к стойке администратора и встала рядом с мамой.

— О, привет! — Он узнал меня и улыбнулся. — Ты…

— Из Брайтонского университета. Мы оба там учимся.

— Точно! А я зашел за моими родителями. Они въехали вчера. Их фамилия Харви.

— Ах да, комната номер пять. Хочешь, я ихпозову? — За дело взялась моя мама.

— Спасибо, — кивнул Элиот.

— Это моя мама, — шепнула я, пока она говорила по телефону.

— А вот моя. — Он показал в сторону пожилой дамы, спускавшейся по лестнице. Она была как минимум на двадцать лет старше моей мамы. — А вот и папа!

Отец был еще старше, но в их внешности было что-то располагающее.

— Рады встрече с вами! — подмигнули мне они.

У них был сильный манчестерский акцент, который почему-то не унаследовал их сын.

— Это… — Элиот хотел меня представить, но замялся, поняв, что не знает моего имени.

— Лара! — выпалила я.

— Какое красивое имя! — заметил его отец.

Я зарделась от удовольствия и пожала мамин локоть в благодарность за такой хороший выбор.

— Вы впервые в Брайтоне? — спросила я. Звучало это до смешного чопорно.

— О да, дорогая, и мы в восторге, — заворковала его мама.

— Сегодня мы с Элиотом идем на причал, — важно заявил отец.

— Вы там поосторожнее, на причале такая суматоха, — пошутила моя мама.

Они рассмеялись и откланялись. Я не могла поверить. Мы с Элиотом до сих пор даже не разговаривали. А тут уже успели познакомиться с родителями друг друга. (Мама заменяет мне и отца тоже, так как его давно уж нет.) Это хороший знак.

— Может, ты хоть пыль протрешь, раз уж ты тут, — мама слегка подтолкнула меня локтем, когда Элиот и его родители ушли.

Я посмотрела на нее, кровь бурлила, словно я выпила «Алказельцера».

— Что? — выдавила я.

Она закатила глаза и часто заморгала.

— Сообщи мне, когда вновь спустишься на грешную землю!

Я улыбнулась ей и помчалась к выходу:

— Надо встретить Сашу!

Мне не терпелось поделиться с ней своими новостями. Но получилось даже лучше. Я рассказала все только через час, когда к нам присоединилась Зои. Она была более взволнована, чем я. если такое вообще возможно. Она с тех пор была номером один в группе поддержки «Элиот плюс Лара». Иногда мне казалось, что не удастся перестать думать о нем, пока Зои не одобрит.

Короче, Элиот пришел, провожая своих родителей, в тот же вечер. И оставил мне записку, что в воскресенье он играет на концерте и приглашает меня и моих подруг прийти. Ему нравилось, что у него появился собственный гарем. Мы выпили слишком много сидра и постановили, что в наш единственный в своем роде коллектив Красоток может влиться и один Красавчик. Его девушке это не понравилось, и он порвал с ней. Я ликовала. До тех пор, пока он не завел себе новую подружку. А потом ее сменила следующая.

Вскоре я поняла, что его подружки приходят и уходят, а мы с девчонками остаемся, и никто нас не заменит. Мы могли бы претендовать на самое главное место в его сердце — так обычно я себя утешала. Именно нас он познакомил с родителями, а не кого-то из своих подружек, страстные романы с которыми длились не более двух месяцев.

Мистер и миссис Харви стали нашими постоянными клиентами после того визита. Я расспросила Элиота, узнала обо всех их жизненных пристрастиях, обо всем, что им нравится, и постаралась воспроизвести все это в их номере, так что они млели:

— Лара, ты нас разбалуешь!

Мне это нравилось. Словно появились дедушка с бабушкой, которых у меня никогда не было.

Это была настоящая трагедия, когда папа Элиота умер в возрасте восьмидесяти трех лет. Случилось это всего два года назад. Мне никогда не было так грустно, как тогда. Элиот боялся, что мама умрет от тоски, и переехал к ней в Манчестер, чтобы быть поближе. Но меньше чем через год она тоже скончалась.

Сначала я каждый день с ним разговаривала и готова была приехать и поддержать его когда угодно, но скоро роль главной скрипки стала исполнять Элиза. Я всегда чувствовала, что не смогу обнять его в ее присутствии. Мне было неловко, когда она была рядом, — она все время следила за мной, желала, чтобы я ушла. Я просто физически это ощущала. Элиот отдалился, и я не могла достучаться до него, пока она чинила мне препятствия. Что я могла сделать? Она была там, в Манчестере, а я тут. Так что я отступила и издали сопереживала ему.

Мы стали чуть больше общаться с тех пор, как решили отправиться в эту поездку, но это не то. Интересно, будет ли когда-нибудь все как раньше?

— Мы чего-то ждем? — спросила Элиза.

Мы тупо посмотрели друг на друга. Кому-то надо было взять на себя руководство.

— Господи, это просто ужасно, что с нами нет Элен, она бы нас построила! — Саша покачала головой.

— Элиот, придется тебе быть папочкой! — сказала Зои.

— Ты шутишь, — усмехнулась Элиза. — Он до сих пор даже деньги не поменял, и мы не купили билеты по дешевому тарифу, потому что забыл, что надо бронировать места за неделю. Это безнадежно!

Ненавижу, когда люди отпускают колкости в адрес своего приятеля на людях. Она пытается доказать, что знает его лучше, чем мы?

— Сюда, подданные мои! — Элиот неопределенно указал куда-то в даль.

Мы рассмеялись и поволокли его к стойке регистрации.

Забавно, большинство окружающих тоже собирается в чудесное путешествие, но выглядят они крайне несчастными. А все из-за этих очередей — они портят вам все предвкушение отдыха.

В то время как мы рассеянно продвигались вперед, оказалось, что Элиза из тех, кто в очередях любит стоять впритык. Она толкала Элиота каждый раз, когда расстояние до впередистоящего становилось больше чем пара сантиметров.

— Микки, где ты все время витаешь? — она потрепала его по щеке.

Я закрыла глаза. Я и забыла, что они дали друг другу прозвища — Микки и Минни, поскольку впервые занялись сексом во время поездки в европейский Диснейленд. Вы бы такое выдержали?

Саша и Зои болтали между собой, а я прислушалась к разговору нашей парочки на букву «Э».

— Тебе не понравится, как там готовят бекон. Он, конечно, полосатый, но слишком зажаренный и хрустящий, — зудела Элиза. — Но есть и положительная информация. Если ты закажешь кока-колу или спрайт, то сможешь пить столько, сколько влезет, они тебе будут все доливать и доливать. А иногда можно и вовсе не заказывать напитки, тебе автоматически могут принести воду со льдом. Обычно я обхожусь этим.

— А ты раньше бывала в Америке? — неожиданно для самой себя спросила я. хотя она и не ко мне обращалась.

Она кивнула с гордым видом.

Превосходно. Именно это нам и нужно. Чтобы кто-то кричал «а я знаю!» всякий раз, когда мы завизжим от восторга при виде чего-то нового.

— Я некоторое время жила в Калифорнии, — как бы невзначай заметила Элиза.

— Правда?

Я постаралась выглядеть как можно спокойнее. Я была не в курсе. Но я вообще мало знаю об этой женщине. Возможно, потому, что и не интересовалась. Не хочу забивать свою голову ничем, что может быть связано с ней.

— А почему? — в разговор включилась Зои.

— Что «почему»? — Элиза притворилась, что не понимает.

— Почему ты жила в Калифорнии?

Она открыла, было, рот, но потом закрыла. Кажется, ей не так-то легко ответить.

— Ну, просто хотела кое-что попробовать. Микки, продвигайся!

Элиза взяла Элиота за руку и повернулась к нам задницей. Очевидно, тема закрыта.

Мы с девочками обменялись многозначительными взглядами. Следовало нанять частного детектива сразу, как она появилась в поле зрения. Сейчас мы просто просмотрели бы досье и точно бы знали, что она там делала.

— Дай посмотреть твою фотку в паспорте, — Зои наклонилась и тронула Элизу за локоть. — Обязательный ритуал при входе в аэропорт.

Видно было, что Элизе не хочется.

— Да не стесняйся ты! — Зои подставила ладошку. — Всех остальных я уже видела.

Элиза открыла паспорт на странице с фото, но взяла его так, чтобы не видно было, что написано, и не было возможности выхватить. Определенно что-то скрывает. Возможно, возраст. Элиот говорил, что она постарше, но я не знаю на сколько.

Я так внимательно изучала ее лицо, что она даже начала протестовать:

— Это не гусиные лапки, это я просто улыбнулась!

Я угрюмо посмотрела на нее и ответила:

— Ничего смешного!

— Следующий!

Наша очередь. Мы помчались к стойке.

— Привет, я Брендан.

Глаза парня за стойкой расширились при виде Модели.

— У нас есть свободные места в первом классе, — он обращался к Саше (вернее, раздевал ее взглядом). В мыслях он уже унесся с ней на остров Соблазна.

— Я не одна. Со мной мои друзья. Всего нас пятеро.

Его лицо вытянулось.

— Если вы не можете всем нам предоставить места получше, то я останусь в эконом-классе, — сказала она просто.

Брендан был явно расстроен, что теперь она не будет ему признательна.

— Ну, если вы уверены. Посмотрим, может, мы сможем хотя бы посадить вас рядом с выходом, чтобы вам было куда положить ваши прекрасные длинные ноги.

— А можно я сяду рядом с ней? — пискнула Зои. — У меня очень большая грудь.

Брендан бросил быстрый взгляд.

— Все равно что сидеть в надутом спасательном жилете, — продолжала Зои. — Никто не может пройти на свое место мимо меня, если я сижу в обычном ряду. Я имею в виду, там есть восемьдесят сантиметров, чтобы положить ноги, но у меня грудь 90D. И стоит попробовать опустить столик…

— Да-да, мадам. Я уже вижу, что это возможно, — Брендан пытался вновь обрести хладнокровие.

— Нам с Микки все равно, где сидеть, лишь бы вместе, — Элиза вновь проявила свое жеманное второе «я», взяв Элиота под руку.

Блин, посадите их в туалет, что ли. Я вся съежилась, молясь про себя, чтобы меня не посадили рядом с парочкой «Э». Я не выдержу одиннадцать часов эти слюни-нюни, розовые сопли.

Брендан оторвался от своего компьютера.

— У нас есть четыре места рядом. Дополнительное пространство для ног. А еще одного я могу посадить сзади, на следующий ряд.

— Давай ты туда сядешь, Лара? Не возражаешь? — Элиза взглянула на меня, и в этом взгляде смешались участие и ликование.

— Ой, а она не может сесть с нами? — упрашивала Зои, вытянув шею и вглядываясь в экран.

— На этот рейс раскуплены почти все билеты, — резко ответил Брендан и отодвинул ее.

— Все нормально, — пробормотала я, толкая Зои. — Если ты откинешься на своем сиденье, то, считай, мы будем в одном ряду.

— Ты уверена? — переспросила Саша.

— Честное слово. Я буду большую часть времени смотреть кино.

Я выдавила из себя улыбку, но при этом ощутила ужасную слабость. Похоже, это я буду лишней. В первом раунде победа досталась Элизе. Брендан протянул нам посадочные талоны.

— Хорошо. Мы все уладили. Среди вас двое вегетарианцев — Саша Уильяме и Зои Харриот.

— Я и не знал, что ты стала вегетарианкой. Зо, — сказал Элиот.

— А я и не стала. У меня нет непереносимости к молоку, я могу есть некошерную пишу, и я не вегетарианка. Но этим категориям приносят еду в первую очередь, так что я решила для разнообразия… — Зои пожала плечами.

— А вы знаете, что в Брайтоне вегетарианцев больше, чем где бы то ни было в Европе? — известила я.

— Да ты что? — воскликнула Саша. Мы любим всякие интересные факты.

Но Элиза не проявила интереса к нашей светской беседе:

— Давайте встретимся прямо у выхода на посадку через час!

Невероятно, она уже пытается от нас избавиться!

— А что вы будете делать? — Элиот был настроен более дружелюбно.

— Ну, вы прямым ходом отправитесь в магазин с компьютерной техникой, — Зои высказала свое предположение о том, что будет делать наш Король Железок. — Саша будет в книжном искать что почитать в полете.

Я понимаю, модель, которая умеет читать, звучит шокирующе.

— А мы с Ларой отправимся в дьюти-фри, — улыбнулась она, а потом вспомнила, что ей еще надо отправить письмо.

— На самом деле это заявление о приеме на работу, — сообщила Зои мне по секрету, пока мы искали почтовый ящик. — Последний день подачи как раз тогда, когда мы еще будем в отпуске.

— Я не знала, что ты хочешь уйти из Фонда, — нахмурилась я.

— Я не хочу, но если меня возьмут на эту работу, то есть шанс, что я стану личным секретарем какой-нибудь звезды!

Да, ирония судьбы. У Зои самая достойная работа из всех нас. Тем не менее, она всегда мечтала стать примадонной с роскошными волосами, которая только и знает, что щелкать пальцами, и все ее желания исполняются. Позже эта мечта видоизменилась. Поскольку в наше время у звезд век недолог, то Зои решила, что лучше работать рядом со звездой — можно будет задирать нос, но при этом никто не будет перемалывать тебе косточки в желтой прессе из-за того, что ты потеряла волосы, или мужчину, или остатки ума и так далее. Теоретически план хорош, но, думаю, в реальности по утрам будут всякие неприятные звонки по телефону, и потом — о чем же ей останется мечтать?

— Ты хоть знаешь, где расположена эта твоя новая работа? — спросила я в надежде, что она переберется обратно в Брайтон.

— В Вест-Лондоне, так что, по крайней мере, я буду в гуще событий. Но это, конечно, все не то…

— Что ж так?

— Так ведь меня вот-вот пригласят в Голливуд! — Она отвернулась от меня, и я тихонько засмеялась.

Зои остановилась в нескольких шагах от очереди на паспортный контроль и обернулась.

— Ведь такое может быть? — В ее голосе прозвучало искреннее желание услышать положительный ответ.

Я заглянула в ее глаза в обрамлении длиннющих ресниц и улыбнулась.

— А почему бы и нет?

Почему в аэропортах так жарко? Не могу поверить, Элиза так и стояла в полном снаряжении, пока мы ждали в очереди. Думаю, у нее не только глаза изо льда. Когда мы добрались до детектора металла, я держала в руках сумки, пальто и бутылку с водой.

— Иди ты первая, Зои, — тряхнула я головой, пытаясь справиться со всеми вещами.

Зои прошла сквозь ворота, предварительно сняв все, что могло запищать.

Пи-и-и-ип!

Она отступила назад, сняла с себя браслет и часы, подделку под Гуччи, и положила все это в пластиковый поднос. Снова прошла. И снова запищало.

— Может, это пряжка на ремне? — она постучала себя по поясу.

— Попробуй, — пожала я плечами.

Она сняла ремень с пояса джинсов и сложила его в под нос.

Все еще пищит.

Охранник поманил ее к себе и стал ручным детектором искать источник сигнала, начав с самого низа. Мысленно он исключал возможные причины — не было металлических элементов на обуви, не было браслета на щиколотке, не было никаких скоб, удерживающих ее колено после несчастного случая во время первенства по баскетболу, никакого пирсинга в пупке и уж точно никаких сережек в сосках. На уровне груди он задержался чуть-чуть, чтобы наверняка удостовериться, и продолжил движение вверх с видимым разочарованием. Прибор достиг уровня ушей и громко запищал.

Зои схватилась руками за голову в замешательстве, потом побледнела и взглянула на меня с самым несчастным видом.

— Что? — нахмурилась я.

Она уже и так сняла сережки, хотя на ней было еще до фига всяких золотых побрякушек в стиле джангл-музыканта Голди, и все равно не могла понять, что же это может быть.

Зои наклонилась и зашептала что-то на ухо охраннику. Очередь за мной начала беспокоиться. Охранник покачал головой и отправил ее опять за ворота, где стояла я.

— Не могу поверить! — прошипела Зои. — Этот смотрит?

— Кто?

— Вон тот парень!

Я посмотрела назад и нашла глазами симпатичного парня. Но вообще-то смотрела вся очередь. Пришлось соврать.

— Нет. А что такое?

— Я удлинила себе волосы. Там такие капсулы. Просто защелкиваешь их у корней своих собственных волос…

Зои осторожно приподняла волосы и продемонстрировала злополучные металлические зажимы.

— Он что, хочет, чтобы ты их сняла?

Она кивнула.

— О нет! — Я сурово посмотрела на охранника, но он и ухом не повел.

Пока проверяли следующего в очереди, я помогала Зои снять эти прядки.

— Просто надави на зажим, и он сам раскроется, — проинструктировала меня Зои.

Бедняжка. Хоть она и выступала в стриптизе, но это уже верх унижения.

Я исподтишка бросила взгляд на того красавчика. Он даже не пытался скрыть отвращения. Свинья. Я мысленно пожелала, чтобы у него всегда воняло изо рта и чтобы всю жизнь ему жали ботинки. Когда он клал в поднос свой бумажник, один из зажимов прицепился к его рукаву. Я хотела снять его, но парень оказался быстрее и уже шагнул через ворота.

Пи-и-и-ип!

Охранник указал на причину, и этот козел, брезгливо взяв зажим двумя пальцами, словно это была волосатая гусеница, бросил его на ковер. А дальше, вместо того чтобы поднять его и вернуть Зои, как поступил бы нормальный человек, он просто схватил свой рюкзак с транспортера и удалился прочь.

Зои выглядела раздавленной.

— Я думала, ты бережешь себя для Уилла Смита, — подбодрила я ее.

Зои вздохнула.

— Он бы посмеялся надо мной, да?

Я кивнула:

— Он бы улыбнулся и сказал: «Без этих накладных волос ты даже лучше!»

— Да! — воскликнула она. — Дай пять!

— Это последняя. — Я подала ей яркий локон, как у русалочки.

Зои взбила остатки волос, которые теперь едва закрывали ей уши, и вздохнула:

— Я себя чувствую как одна из кукол, у которых растут волосы. Только наоборот.

Я взяла ее за руку и прошептала:

— Все равно ты выглядишь довольно-таки потрясно для приглашения в Голливуд!

— Спасибо! — Она улыбнулась. Уверенность возвращалась к ней.

Наряды Зои любит эпатирующие, но, что удивительно, она не уверена в том, что выглядит классно. Пару раз мы убеждали ее смыть эту боевую индейскую раскраску и снять эти тряпки ядовитых цветов, чтобы продемонстрировать естественную красоту. Но она все еще убеждена, что может быть привлекательной, только если будет яркой. В один прекрасный день она, наконец, поймет, что ей можно натянуть на себя даже бесформенное платье, и все равно она будет суперсексуальна.

— Обменник! — известила меня Зои.

Только мы сложили наши деньги, чтобы два раза не платить комиссию, как Зои вздрогнула:

— Снова этот парень!

Он стоял всего через одного человека от нас и собирал свои деньги со стойки.

— Пойдем отсюда! — взмолилась Зои, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Нет, постой, где там у тебя эти зажимы? Дай какой-нибудь ненужный!

— А зачем тебе?

Я нетерпеливо взмахнула рукой.

— Вот этот для меня слишком светлый. — Она достала из сумочки соломенно-желтую прядку.

Я взяла ее, притворилась, что наклонилась изучить курсы валют — «Ты только подумай, за один южноафриканский-рэнд четырнадцать фунтов!», — и аккуратненько прицепила пучок волос к его джемперу.

Зои выпучила глаза.

— Макаке прицепили хвост! — хихикнула я.

— Больше смахивает на белозадую обезьяну- альбиноса!

Мы обменялись рукопожатием, задыхаясь от смеха. Считая свои евро, он вышел, не заметив свисающего хвоста.

— Ну и задница! — покачала я головой, и мы пошли в дьюти-фри.

Пока Зои размышляла, что ей купить — водку с запахом мандарина или киви, — я тайком попрыскалась туалетной водой Элиота «Happy for Men» от Клиник. От этого запаха у меня сжались и сердце, и желудок.

Тут на меня набросилась продавщица:

— У нас есть и женский аромат этой серии!

— Угу. — Я покраснела и отодвинулась от витрины.

— Не хотите попробовать? — Она преследовала меня с пробником в руке, должно быть, он был спрятан в рукаве.

— О, у меня как раз такой парфюм! — заявила Элиза, как только я столкнулась с ней. — Только-только флакон закончился.

— Вот и чудненько, — я попыталась сдать ее в руки продавщицы.

— Жаль, но я не могу его купить, слишком дорого.

— Двадцать три с половиной фунта, — нахмурилась я.

Элизе вообще противопоказано пользоваться духами «Нарру», ей следовало бы воспользоваться Законом об описании товаров[2] и прибегнуть к ядовитым «Poison».

— Духи должны дарить, — жеманясь, промурлыкала Элиза. — Настоящая женщина не должна покупать духи сама. Вы же не считаете меня дурочкой?

«Ага, правильнее было бы назвать тебя вымогательницей», — пробормотала я себе под нос, когда увидела, что Элиот полез за кошельком.

— Я заплачу! — предложил он.

— Нет, что ты! Ты не обязан!

Да что ты говоришь. Я покачала головой. Некоторые женщины прибегают к подобным уловкам, чтобы вынудить мужчин так поступать. Может, мужчины чувствуют себя Настоящими Мужчинами, если женщина разыгрывает из себя несчастную. Как бы там ни было, это всего лишь пустая болтовня.

Я догнала Зои (она, кстати, решила купить обе бутылки водки), и мы, позвякивая этими бутылками, помчались на посадку.

Внезапно я остановилась:

— Мне срочно надо что-нибудь понюхать!

Зои молча, открутила крышечку одной из бутылок. Я жадно сделала глоток.

— Черт побери! — хриплым голосом сказала я.

— Тебе лучше?

Я кивнула и закашлялась.

Когда мы поднялись на борт, то в проходах, как ни странно, не толпились пассажиры. И вот уже заняты места, а стюардесса приветствует нас и подает шампанское. «Наверное, Брендан постарался», — подумала я, делая глоток. Водка уже выветрилась.

— Подождите! — сказал Элиот. — Я бы хотел сказать пару слов!

Я наклонилась вперед, пытаясь почувствовать себя частью их компании и спрятаться от пристальных взглядов соседей.

Я подняла бокал и приготовилась услышать тост. За Элен! За Калифорнию! За прекрасные солнечные дни и приключения, которые ждут нас! Вместо этого Элиот обнял Элизу и обрезал стропы моего парашюта словами: «Мы помолвлены!»

Элиза медленно сняла перчатку и продемонстрировала сверкающее кольцо.

Я в шоке откинулась в кресло.

Почему-то у меня было ощущение, будто Элиза вдавила меня в него своим средним пальцем.

2

Пока что я придумала три способа, как избавиться от Элизы во время полета:

1. Когда она станет доставать свою сумку из багажного отсека над сиденьями, водка Зои свалится на нее и треснет по башке.

2. Я подменю ее носки, препятствующие варикозному расширению вен, на носки, которые останавливают кровообращение вообще.

3. Во время обеда она подавится куриной косточкой, а мы не сможем оказать ей первую помощь, потому что командир экипажа включит табло «Пристегните ремни».

Помолвлены!

Ах, если бы она стала кабинкой туалета, я просто повесила бы табличку «Свободно».

Я что, онемела? Должно быть. Иначе бы кричала. Правда, для приступа гнева места маловато. Я даже ноги-то скрестить нормально не могу, потому что Зои откинулась назад, насколько это возможно. Надо сделать хоть что-то полезное, может, провести Зои сеанс массажа головы? Да и кто услышит мои вопли? Саша погрузилась в книгу (очередная повесть о гейшах), а Элиот и Элиза поглощены друг другом. Ага, от слова «глотать».

Сдерживая слезы, я попыталась сосредоточиться на фильме, но масштабные батальные сцены «Властелина колец» не очень-то прикольно смотрятся на крошечном экране величиной с блокнот. Обед, конечно, отвлек мое внимание, хотя есть не хотелось. Когда я отказалась от предложенной стюардом булочки, Элиза отклонилась назад и спросила, можно ли ее взять. Конечно! Это ведь небольшое дополнение к уже случившемуся, я думаю. Сначала ты забрала моего любимого мужчину, потом мою булочку — подходи и забирай все!

Я выпила еще вина. Наверное, вторая бутылка была ошибкой. Из-за этого я расчувствовалась и затосковала по тем чудесным денечкам, когда мы были юны и у Элиота не было никаких невест.

Я всегда с удовольствием вспоминаю времена, когда Элиот расставался с одной девушкой, а следующей еще не нашел. Тогда я могла подойти и взъерошить его волосы, положить голову на плечо, практически в открытую обожать его под видом дружбы. Даже сейчас, если бы не было Ее, мы бы смотрели кино и провода наших наушников перепутались бы. Мы ели бы соленые крендельки, откусывая кусочки друг у друга. И пристраивались бы, чтобы уснуть на плече соседа. И не надо быть очень проницательным, чтобы понять, какой божественный восторг переполнял бы меня изнутри. Но как только на горизонте возникает подружка, уж не говоря о будущих женах, то сразу появляется большое количество запретов и неписаных правил. Я должна говорить с задержкой в пару секунд, чтобы исключить любое неверное толкование и не выдать себя. Появляется ощущение, словно у меня на плече сидит маленький человечек в белом пиджачке, который советует мне, как себя вести, и комментирует: «Ты не сделаешь этого, если любишь его! Не дотрагивайся до него! Не стоило этого говорить в ее присутствии! Ну-ка, быстро повернись к ней и улыбнись, чтобы она не чувствовала себя лишней!»

Иногда в качестве противовеса мне приходилось игнорировать Элиота, чтобы снискать расположение его подружек. «Кто? Я?! Тебя люблю?! Да пошел ты!» Иногда, во имя фальшивой женской солидарности, мы даже объединялись против него. Но это был всего лишь защитный механизм: две женщины узнают все друг о друге с тем, чтобы доказать кое-что себе. Ей нужно было доказать, что она хорошая пара для него, но не настолько безумно влюблена, чтобы потерять свое «я». А я хотела доказать, что я нормальная девчонка и не прыгну к нему в постель, лишь только она отвернется. (Ага, дали бы мне шанс!)

Если девушка оказывалась милашкой, с которой любому парню было бы приятно встречаться, я испытывала чувство вины из-за своей сильной любви к нему. Боялась, что его подружка обо всем догадается. Не осмеливалась даже смотреть на него в ее присутствии, поскольку опасалась, что мои глаза светятся любовью и их свет яркий и блестящий, как в фильме «Привидение». Но почему я должна стыдиться своих чувств? Иногда меня охватывало возмущение, что я заискиваю пред кем-то, кого знаю всего-то пару месяцев, вместо того чтобы быть честной самой с собой. Девушки прилипали к нему намертво, но, в конце концов, он отрывал их от себя. Это меня утешало. Не хотелось бы выглядеть влюбленной маньячкой, но я-то продержалась дольше их всех. Правда, он никому до этого не делал предложения.

Я почувствовала рвотные спазмы в желудке. И не только из-за теплого буритто, который, к сожалению, стюард не убрал с моего подноса.

Знаю, звучит глупо, но я всегда думала, что он женится на мне. В конце концов. Я никогда не расстраивалась, когда очередной мой роман претерпевал крах, поскольку всегда считала, что окончание этих отношений на шаг приближает меня к нему. Конечно, сейчас подходящее время. Мне так казалось. Я уже достаточно натерпелась всяких козлов, теперь пора встретиться со своим принцем.

Не то чтобы он соответствовал фантастическому образу рыцаря в сияющих доспехах. Просто подходил мне на все сто. У меня возникало какое-то теплое чувство, когда он был радом. Он смешил меня так, что я ничего не могла с собой поделать, у меня даже голова кружилась. И по-настоящему умел слушать. Когда я ему звонила, то никогда не было ощущения, что он одновременно чистит микроволновку. Другие парни не могли дождаться, когда же я закончу предложение, чтобы сменить тему. Только не Элиот. Он никогда не перебивал. Он ложился на диван и полностью отдавался беседе, был готов к любым отклонениям от темы и поворотам в рассуждениях, куда бы они ни привели. Он всегда мог дать совет (особенно если ты хочешь купить себе что-то из техники), обсудить всякие пустяки и пошутить (в душе он большой ребенок). Разве может быть что-либо лучше?

А как насчет обратной стороны медали? Если уж очень захочется к чему-то придраться, то можно упомянуть, что у него есть животик. Знаете, небольшое такое брюшко при довольно худощавом телосложении. Но я так люблю его, что не замечаю этого. Вы бы видели его в очках, когда он о чем-то задумывается. И еще у него есть дурная привычка — читать по ночам. Ему обязательно нужно дочитать статью в журнале, которую начал, так что он не может просто отложить ее в сторону, даже если уже клюет носом. Так что для него абсолютно нормально проснуться и обнаружить у себя в руках недочитанный журнал. Но с этими слабостями я могу мириться. Самый большой его недостаток, который меня по-настоящему злит, — то, что он меня не любит.

Я вздохнула и переключилась на другой канал. Какая-то эротическая сцена с участием Джорджа Клуни. А мужик рядом со мной тоже смотрит, как на экране в экстазе извиваются тела. Придется переключить, а то мы будто на пип-шоу.[3] Я выбрала канал для детей. Какая-то неорганизованная спортивная команда вот-вот превратится в чемпионов под руководством голливудского актера, уже вышедшего в тираж. Внезапно спереди просунулась рука и чуть не ткнула мне в нос. Элиза, конечно, сказала бы, что она потягивается, но я назову вещи своими именами — она пихала мне в лицо свое кольцо. Только сейчас я заметила, что оно с бриллиантом. Господи, это просто насмешка. И только я в одиночестве.

Я просунула руку вперед, чтобы стащить шоколадную конфетку у Саши, но обнаружила в сумке вторую руку Элизы. Знаете, мне это напомнило игровой автомат с доставанием игрушек, но в отличие от него Элизина лапа была полна добычи. Я села обратно в кресло и стала наблюдать, как она кормит Элиота. Одна розовенькая криветочка и пять бутылок колы, которые она отхватила. Их отношения приводили меня в замешательство. Он знает ее меньше года, а она уже имеет все привилегии интимного, сексуального и физического характера, о которых я могла только мечтать. А если она выйдет за него (вы только послушайте, я говорю «если», хотя речь уже идет о «когда»), то станет еще на шаг ближе, будет официально владеть им. Я представила, как Виктория Бэкхем смотрит на Дэвида и с уверенностью заявляет: «Он мой!» Как хорошо, когда ты так уверена, когда имеешь право делать подобные заявления и чувствуешь, что вы принадлежите друг другу. Элиот мой друг. Но он не мой. И никогда не будет, если женится на Элизе.

Я была пьяна от жалости к себе и решила, что умнее было бы разбавлять алкоголь водой. Пошла в хвостовой отсек и налила себе стакан. Пила маленькими глоточками и смотрела в иллюминатор. Внизу широко раскинулись рыжеватые холмы. Неправдоподобно маленькие деревеньки в изгибах речушек. Другие миры. Другие народы. Другие мужчины.

Я думала, что мне стоит найти себе кого-нибудь, кого я назову моим, но сдерживающим фактором служила моя неспособность разлюбить Элиота. Я могу не встречаться с ним какое-то время, но меня по-прежнему охватывает дрожь при виде его. По-прежнему? Меня иногда спрашивают: «Ты по-прежнему влюблена в Элиота?» Я изображаю непонимание. «А почему вы думаете, что это должно куда-то деться? Это настоящая любовь. Она вечна. Черт побери!» Резюмируем: я спокойно принимаю все как есть. Да, он не полюбит меня, но я буду любить его, несмотря ни на что.

Ладно. Я снова откинулась в кресле. Может, стоит попытаться поспать.

Нет. Это невозможно. У меня затекли ноги.

Схожу-ка я в туалет.

Как только я подошла, дверь туалета распахнулась сама по себе и оттуда вышла Саша. С подозрительно влажными глазами.

— Это из-за фильма. Такой грустный фильм, — быстро сказала она, увидев беспокойство на моем лице, и поспешила на свое место.

Я даже не успела напомнить ей, что вообще-то она смотрела боевик про Джеймса Бонда «Умри, но не сейчас. Наверное, это из-за набора высоты. Я повела плечами, пытаясь себя приободрить. Пристально посмотрела в зеркало. И тут же отпрянула — не стоило этого делать при таком освещении.

Я шла к своему месту и удивлялась, в каких причудливых позах люди пытаются заснуть. Одна дама положила голову на откидной столик. То ли отключилась после бурных возлияний, то ли приготовилась к казни путем отрубания головы. Мужчина впереди пытался устроиться в пространстве между сиденьем и иллюминатором, чтобы голова лежала на спинке. Вряд ли это удобная поза. Две девушки рядом с ним нашли верное решение — они всю дорогу сплетничали. Мы бы с Зои тоже так сделали, если бы сидели рядышком. Когда я шла мимо них, то услышала обрывок фразы: «Если ты его любишь, ты должна ему признаться». Одна из девушек поучала другую.

Ах, если бы это было так просто. Рискуете потерять своего друга после такого признания! Хотя я-то сама однажды попробовала объясниться с Элиотом невербальным путем. Мы были на вечеринке. Ему нужно было пораньше уйти, а я не хотела его отпускать. Я уже хорошо набралась и пребывала в приподнятом состоянии духа. Вышла с ним на дорогу, и внезапно мы оказались одни. Не знаю, что это было. Может быть, слишком велик был контраст между прокуренным крошечным помещением и ночным воздухом, наполненным ароматом жасмина. Я не могла не дотронуться до него. Началось все с веселой возни, я удерживала его и просила остаться. Но потом споткнулась о цветочный бордюр. Он меня подхватил. И тут я безотчетно воспользовалась возможностью поцеловать его. А он ответил мне. Казалось, это длилось вечность, и с каждой долей секунды я словно падала в бездну, теряла голову. Меня охватил восторг. Исполнилась моя мечта. Господи! Даже в своих фантазиях я не могла представить того блаженства, которое испытала. Клянусь, я была на небесах!

В какой-то момент я услышала голос Зои. Она звала Сашу:

— Смотри! Она сделала это! Но тут он убежал. Я стояла и думала, не привиделось ли мне это. А затем счастливо улыбнулась. Все было по-настоящему.

Я, шатаясь, вернулась и прислонилась к стене. Закрыла глаза и попыталась продлить это ощущение как можно дольше. Его теплые и мягкие губы. Небольшая щетина на подбородке. То, как он приобнял меня за талию и притянул к себе. Я даже не хотела ложиться спать в тот вечер, боялась, что сон все разрушит. Конечно, духи похмелья отгрызли порядочный ломоть моей памяти, но оставшегося было более чем достаточно, чтобы хранить воспоминания об этом дне, как сокровище.

Он позвонил мне на следующее утро, чтобы убедиться, что в наших отношениях не возникло никакой натянутости. Хотя вчера ночью я напрочь об этом забыла, но у него была девушка. И было мало шансов занять ее место. Так что я просто извинилась за «нападение», списала все на алкоголь и спросила, не болит ли у него голова после вчерашней пьянки.

— А я и не пил, — ответил он.

У меня внутри все сжалось.

Это было шесть лет назад, но Зои всегда напоминала, что он ответил на мой поцелуй. Я так и не знаю, слышал ли он такой же звон в ушах, переживал ли он снова этот момент, как я. Если бы тот поцелуй был заснят на пленку, то она была бы уже затерта до дыр.

Но даже такие чудные моменты надоедает вспоминать без конца. И в один прекрасный день я решила, что надо обо всем забыть. В основном из-за того, что теперь ни один наш разговор не обходился без упоминания об Элизе. Иногда он говорил о ней как бы мимоходом: «Я все выходные провел с Элизой». Однажды я даже не знала, что она рядом с ним, позвонила и услышала какой-то шум, а он сказал: «Это Элиза мурлыкает. Она просто в экстазе, когда я чешу ей спинку». Блин! Прикасается к ней во время разговора со мной. Мне кажется, так нехорошо. Я стала реже звонить, чаще оставляла сообщения на автоответчике. Это была ужасная потеря — его не было в моей жизни, но, думаю, это правильно. Мне нужно отдохнуть от неосуществимых желаний. Чтобы заполнить пустоту внутри, я с головой погрузилась в работу. Теперь знаю все об осветительных приборах тридцатых годов.

Мы начали снижаться. Я вынуждена была признать, что у меня столько же шансов отбить Элиота у Элизы, как и у Зои стать второй Хэлли Берри. И тут командир экипажа обратился к пассажирам по громкой связи: «Уважаемые дамы и господа! Через несколько минут мы пребываем в аэропорт прекрасного города Сан-Диего, штат Калифорния. Температура за бортом идеальная — двадцать шесть градусов по Цельсию. Экипаж прощается с вами! Мы желаем вам хорошего отдыха!»

Внезапно я почувствовала, как забрезжила надежда. Может, это мой последний шанс? В конце концов, это Америка, место, где мечты становятся явью! Здесь все возможно. Может быть, попав в новую обстановку, он и на меня взглянет по-новому.

Я закрыла глаза, скрестила пальцы и загадала желание. Пусть он в меня влюбится! Именно в этот момент самолет выпустил шасси.

3

Судя по обеспокоенным лицам людей, ожидающих багаж возле транспортера, страх потерять свои вещи сильнее страха перед полетом.

«Пока чемоданы делают первый круг, кажется, что никто не собирается их брать», — подумала я, наблюдая бег транспортера.

Элиот ушел на охоту за тележками и вернулся с двумя замечательными экземплярами.

— Мы возьмем вот эту! — Элиза схватила одну из них, а потом подтолкнула вторую к нам.

Я не хотела благодарить ее, так что не стала ловить тележку, и она промчалась мимо, а потом остановилась сама.

— Aгa, вот моя сумка! — Зои устремилась к своей сумке, сделанной под модель из коллекции Луи Вюиттона, и загрузила ее в тележку с урчанием, достойным подопечных Фонда дикой природы.

— Быстрее! Наш багаж! — скомандовала Элиза.

Следующим был багаж Саши.

А я все ждала.

И ждала.

Пока что не было еще ни одного чемодана, раскрывшегося по дороге, из которого торчало бы во все стороны женское белье, так что я не сдавалась. Может, если я посмотрю в сторону, то мой чемодан появится. Я повернулась и увидела, как Элиот заталкивает книжки, которые он читал в полете, в свой чемодан, чтобы облегчить рюкзак, и убеждает Сашу сделать то же самое. Но только она запихнула сагу о гейшах с одной стороны, как с другой вывалилась какая-то научная книженция. Элиза схватила ее быстрее, чем Саша поняла, что произошло.

— «Упакуйте заново свой багаж», — прочла она. — Господи, что за фигня? Путешествовать с учебником по упаковке вещей!

Саша покраснела и попыталась выхватить книгу у Элизы.

— О нет! Все даже хуже! Это одна из этих книжонок по самосовершенствованию, — присмотрелась она. — «Как сбросить груз воспоминаний и взять с собой в будущее только хорошее». Все равно что в лес дрова возить! Что, этой белиберды в Калифорнии мало?

Элиза считала, что это весело. А Саша выглядела подавленной.

— Саш, ты ведь не воспринимаешь эти книжки всерьез? — Элиот был обеспокоен.

— Мне порекомендовали эту книгу, — пробормотала Саша, забирая ее и засовывая обратно в чемодан, и тут с грохотом вывалились еще три. Я быстро собрала их, чтобы избежать любопытных взглядов, но сама не удержалась. «Как ценить себя», «Однажды я открыла душу», «Как завоевать любовь вашей мечты». Последнюю я и сама бы почитала, но я, как и Элиот, удивлена, с чего вдруг Саша читает самоучители по психологии. Может, дело в том, что она оставила работу модели. Теперь ее ждет новая жизнь, и, прежде чем двигаться вперед, ей нужно разобраться в себе. Ну и отлично!

— А ты читала «Живите, как вам хочется»? — отважилась спросить я.

— О нет! Ты что, тоже? — Элиза закатила глаза.

— Отличная книга, — я проигнорировала Элизу. — Легко написано, и много полезного.

Почувствовав, что Саша не хочет развивать эту тему, я вновь повернулась к транспортеру.

Где же ты, мой чудо-чемоданчик, изготовленный на заказ! Я уже смирилась с мыслью, что мой чемодан расстегнулся и из него торчат во все стороны трусики и не совсем свежие лифчики, но его нище не было. Я еще больше заволновалась. Чемоданы больше не падали на транспортер.

Мы подождали еще десять минут. И я взглянула правде в лицо. И меня даже затошнило от волнения. Мой чемодан не найдется.

Я заполняла необходимые документы. Остальные успокаивали меня, что все будет хорошо и мой чемодан вернут мне уже завтра. Все равно я чувствовала, что судьба избрала меня для своих шуточек.

— Если захочешь, возьми что-нибудь из моих вещей, — предложила Саша, пока мы катили тележки к таможне.

— Спасибо, конечно. Но я буду выглядеть как артист, выступающий на ходулях, который забыл ходули дома.

— Зато мы с тобой одного размера! — воскликнула Зои.

— В каком месте? — уточнила я. рассматривая ее прекрасные формы. Ах, я многое бы отдала за такую грудь, чтобы обходится без всяких чудо-лифчиков. — В лодыжках?

— Мы одного роста, — хваталась за соломинку Зои.

Я представила себя в костюме Зои, но поняла, что буду похожа на расфуфыренную певицу на Евровидении.

Заметьте, Элиза мне не предлагала ничего. По крайней мере, из своего гардероба.

— Уверена, у Элен найдется что-нибудь для тебя, — убеждала она меня, не понимая, насколько мизерны шансы, что ее прогноз сбудется.

Черт побери, да Элен одевается в вещи, пролежавшие на полках универмагов «Маркс и Спенсер» пару десятков лет. Ее обычный образ: плиссированные брюки, золотая цепочка и трикотажная водолазка. Не хотела бы никого обидеть, но это просто иллюстрация того, как не надо одеваться. Что касается Зои, то если одежда недостаточно экстравагантна, чтобы в ней блистать на новогодней вечеринке, то ей это просто неинтересно.

Любопытно, как Элен приспособила свой гардероб к жаркому климату. Я думаю, она будет в юбке до колена и в спортивной рубашке с какой-нибудь эмблемой. Так что для меня у нее в шкафу ничего не найдется. Не то чтобы я была образцом хорошего вкуса. Мое умение подбирать аксессуары ограничено только интерьерами. Я могу охотиться за какой-нибудь прекрасной вазой, которая станет акцентом всей комнаты. Но если дело заходит до покупки одежды, то я покупаю все время вещи из одной и той же оперы, думая, что мне этого действительно хочется. Если говорить начистоту, то лишиться чемодана для меня — это не потерять четырнадцать комплектов одежды, а четырнадцать раз потерять один и тот же комплект.

— Лара! — Элиот помахал рукой перед моим лицом. — Где ты витаешь?

Какое-то время я тупо смотрела ему в глаза и не могла быстро переключить себе в режим «мы друзья».

— Может, положишь сумку в нашу тележку? — Он потянул за ремень мою тяжелую сумку, висевшую через плечо.

Я посмотрела на его чемодан цвета хаки рядышком с Элизиной сумкой и отрицательно покачала головой:

— Все в порядке.

Даже у чемодана может быть комплекс третьего липшего.

И вот мы вышли в зал прилетов. Меня сразу поразили белые таблички на ярко-бирюзовом фоне. Все казалось таким красочным и веселым, будто кричало: «Вы в Калифорнии — будьте счастливы!».

Я решила попытаться ради Элен.

— Кто-нибудь ее видит? — Я рассматривала толпу встречающих.

— Я даже не знаю, как она выглядит! — пожала плечами Элиза.

— Светло-русые волосы. Прямая спина. Будто она линейку проглотила, — Зои начала сверху.

— Всегда помада винного цвета и маленькие колечки в ушах, — подробно описывала я. — Симпатичная родинка прямо под левым глазом.

— А я никогда и не замечал, — Элиот выгнул брови. — Такая же, как у тебя на губе?

Я дотронулась до рта. Он, оказывается, заметил мою родинку!

— Я думаю, что она стоит где-нибудь там со списком, чтобы всех нас пересчитать и поставить галочки, — Элиот очень правдоподобно изобразил Элен. — И выдать нам листочки с планом мероприятий.

У меня в голове сложилась та же картинка.

— А кто-нибудь знает, что она для нас запланировала? — спросила Саша.

— Она ничего конкретного не сказала, когда я спросила ее, — сказала я. только сейчас подумав, что это не в стиле Элен. — Просто без конца говорила, что все расскажет, когда мы приедем.

Я не стала произносить этого вслух, но, похоже, что такая секретность каким-то образом связана с моим предстоящим днем рождения. Мне стукнет тридцать через неделю. И, разумеется, Элен не может себе позволить, чтобы мой юбилей остался без внимания. Я улыбнулась своим мыслям. Смешно, это будет сюрприз для всех, но только не для меня. И неважно, что мы устроим, главное — мы будем вместе, и я этому ужасно рада.

Только я об этом подумала, как Элиза все испортила.

— Я думаю, мы большую часть времени будем заниматься каждый своими делами, — предупредила она нас. В ее голосе звучала угроза: — Ну, вы же понимаете, не могут шести взрослым людям нравиться одни и те же вещи.

— Раньше такой проблемы не возникало, — возразила Саша, которая сразу просекла, что Элиза планирует увести от нас Элиота.

— Да, мы классно проводили время, что бы ни делали, — поддакнули мы с Зои.

Пусть эта Элиза знает, что мы не отдадим Элиота без боя.

— Уверена, мы будем встречаться по вечерам, — из уст Элизы прозвучало неискреннее утешение, а сама она спряталась за спину Элиота.

Тем временем Элиот даже не обратил внимания, какие баталии разворачиваются вокруг его персоны. Он все еще думал об Элен:

— Я мечтаю, чтобы в воскресенье она приготовила нам свое знаменитое жаркое!

— О-о-о-ох!

Все мы предались воспоминаниям. И вспоминали не только еду. У нас был особый распорядок дня. Пока Элен жарила мясо, Элиот ходил за газетами. Потом мы наедались как слоны. Саша выгружала какую-то косметику, которую она на халяву добыла на предыдущей неделе, и Зои начинала нас всех мазать, включая и Элиота, пока мы вслух читали ей газеты. Вечером я шла в видеопрокат и брала три кассеты с фильмами (комедию, какой-нибудь индийский фильм и что-либо из классики). Потом все, кроме меня, засыпали, не досмотрев их до конца. Так что мне приходилось пересказывать краткое содержание. А мне нравилось! Я была часовым, которому спать не положено.

— Помните, мы поклялись, что не будем наедаться на ночь, а тут Элен к чаю вытаскивает все эти домашние булочки…

— Надо же, а теперь это ее работа.

— Не могу поверить, что она променяла работу маклера на кексы, — засмеялся Элиот.

— Если б я была кондитером, то уже разжирела бы до безобразия, — сказала Зои.

— У Элен липший вес? — оживилась Элиза.

— Да нет, обычный размер, сорок четыре-сорок шесть, — я не дала ей повода порадоваться. — Она идеально подходит для этой работы, потому что сама никогда не ест десерты.

— Да, она готовила нам отменные шоколадные муссы и тортики, но сама даже ложечки не пробовала, — подтвердил Элиот.

— Не потому, что она не сладкоежка, — встряла Зои. — Просто она очень дисциплинированная.

Элиза нахмурилась:

— Не понимаю. Почему она окружала себя такими соблазнами? Вы уверены, что у нее не было никакого нарушения аппетита?

— Уверены, — кивнула я. — Она вообще не ела сладкого.

— И каждый день готовила? — не унималась Элиза.

— У нее это хорошо получалось, — объяснила я. — И она любила делать другим приятное. Например, нам. Видела бы ты наши лица, когда мы пробовали ее последнее творение.

— В этом вся Элен, — вздохнула Саша. — Ей нравилось видеть своих друзей счастливыми. Я скучаю по ней. По тому, что она беспокоилась за нас и вмешивалась в наши дела. По электронной почте — это не то.

Мы все согласились с этим. И стали с надеждой всматриваться, не мелькнет ли плакатик «Брайтонские К & К» среди толпы встречающих мистера Эспозито и семейство Кларк. Но, увы.

— Если она сейчас придет, то я пошел в туалет. — Элиот удалился.

Элиза следила за ним, пока он не скрылся за дверью с буквой «M», а затем потянула Сашу за рукав ее симпатичной кофточки:

— У тебя есть еще конфеты?

Мне ужасно хотелось сказать ей: «Нет! Ты это прекрасно знаешь, ведь сама сожрала последние!»

Но Саша не такая агрессивная, так что она просто сказала:

— Кончились! Извини!

— Я не знаю, куда ты их дела, — зудела Элиза. Похоже, сейчас она попросит жвачку.

— Вон там можно купить! — сказала я, указывая на киоск позади нее.

— О, я подожду. Не так уж срочно, — отклонила она мое предложение, но тут к нам подошел Элиот. — Но ведь ты что-нибудь хочешь, мой сладкий!

— Чего именно?

— Разве ты не хочешь жвачки, Микки? — проворковала она, потрепав его за щеку.

— Было бы здорово. А то я до сих пор чувствую во рту вкус этого буритто, — поморщился он.

— Купи и мне, пожалуйста, — Элиза подтолкнула его по направлению к киоску.

Похоже, эта женщина ненавидит что-то покупать себе сама.

— Подожди! Я пойду с тобой, — вызвалась я. — Кому-нибудь что-нибудь купить?

— Воды! Если есть, то с газом, — сказала Саша, потянувшись за кошельком.

— Не надо! — махнула я рукой.

— Купи и нам водички, — крикнула Элиза вслед Элиоту.

«Купи и нам водички!» Вы что, сиамские близнецы?

«Боеголовки». «Япошки». У американских конфет очень смешные названия. А увидев, на что похожи карамельки «Тутси роллз», старик Фрейд был бы сражен наповал.

— Ты только глянь! Кто купит батончик, названный в честь киногероя Халка? — рассмеялась я.

— Может, ты. Мне в подарок, — сказал Элиот.

Я хихикнула. Но тут же занервничала. Впервые мы остались наедине после того, как он объявил нам о помолвке. Мне нужно сказать что-то, от души поздравить его. Я попробовала прокрутить фразу в голове, но с первой же попытки поняла, что не смогу произнести ни одного утвердительного предложения со словами «Элиза» и «помолвка».

— Ты женишься! — Я, как мне казалось, игриво стукнула его по плечу, но из-за моих истинных чувств удар получился довольно сильным.

— Ой! — вскрикнул он, потирая ушибленное место.

— Да. С каких пор за это бьют?

Я громко засмеялась, а про себя подумала: «С тех пор, как некоторым женихам нужно вправить мозги».

— Ну и что ты думаешь по этому поводу? — Он повернулся и посмотрел на меня так, будто мое мнение может что-то изменить, но длилось это пару секунд.

Я не смотрела ему в глаза, боясь, что он прочтет в моих, о чем я думаю.

— Это ужасно! — воскликнула я.

— Что? — У Элиота отвисла челюсть от удивления.

— У этой жвачки просто ядерный вкус! — Я показала на пакетик, который он только что купил.

— У всей? — нахмурился Элиот и стал изучать, из чего же сделано содержимое пачки.

— По вкусу напоминает смесь ихтиолки и освежителя воздуха для автомобиля, — убеждала его я, радуясь, что мы отошли от опасной темы. Я просто была не в состоянии взглянуть ему в глаза.

Я быстро взглянула на него и попыталась придумать, что скажу; если он еще раз спросит меня, но он не успел этого сделать, так как между нами втиснулась Элиза.

— Почему вы так долго? — скулила она, выхватывая жевательную резинку из рук Элиота.

Я ошеломленно наблюдала, как она яростно разрывает упаковку, будто внутри Вилли Вонка[4] спрятал свой золотой билет.

— Мы с Ларой говорили о свадьбе.

— Ты ведь не сказал ей? — Элиза застыла, даже не успев засунуть себе в рот пластинку жвачки.

— Нет, что ты. — Элиот покачал головой.

— О чем ты мне не сказал? — улыбнулась я. Неужели все может стать еще хуже?

— Ни о чем! — хором ответили они.

Меня охватила тревога. Я представила, какую свадьбу хочет для себя Элиза. Если бы я помогала ей в планировании, то остановила бы выбор на грандиозной пьянке в Лас-Вегасе. Так, чтобы оставался шанс в последнюю минуту подменить невесту.

— Блин!.. — Элиза выплюнула жвачку. Лицо перекосилось от отвращения. — Что это за гадость?

Я улыбнулась про себя. А не купить ли и мне этот новый вкус?

— А Элен так и не появилась, — сказала Саша, когда мы вернулись. — А теперь и Зои куда-то делась.

— Ой-ой-ой, — покачал головой Элиот.

— Наверное, отправилась поохотиться на звезд. — Решила я. оглядываясь по сторонам и высматривая Зои.

— Лара, давай пройдемся и поищем ее, — потянула меня за руку Саша. — А вы останьтесь здесь.

Саша никогда не брала на себя инициативу. Но все встало на свои места, когда мы завернули за угол и увидели притаившуюся у стеночки Зои.

— Быстрее, — поманила она нас рукой.

— Что происходит?

— Саша хочет кое-что нам рассказать.

Казалось, Зои сейчас взорвется от волнения.

Да и Саша тоже. Давненько я не видела ее такой оживленной.

— Ну, — поторопила их я.

— Это не ее настоящее имя! — радостно выпалила Саша.

— Что? — Мы выпучили глаза.

— Я видела ее паспорт!

Я так и знала, что Элиза что-то скрывает.

— А как же ее тогда зовут? — с трудом выдохнула Зои.

— Буквы те же, но прядок немного другой. — Саша дразнила нас.

— Ой! Я обожай аневризмы! — захлопала владоши Зои.

— Не аневризмы, а анаграммы! — поправила я.

— И-З-А. — Зои пробовала менять порядок букв.

— Просто скажи нам! — заорала я, проверяя,не видят ли нас Элиот с Элизой.

— Ее зовут…

— Погоди! Дай нам подсказку! — Зои была, на мой взгляд, излишне веселой.

— Ее мама была фанаткой сериала «Коронэйшн-стрит»!

Мы подумали пару секунд и завизжали:

— Элси!

Саша зашикала на нас, когда я заржала:

— Господи! Прямо-таки Элси Тэннер!

— Скорее уж псевдо-Элси Тэннер! — заорала Зои.

Сделал гадость — сердцу радость! Нас разбирал такой хохот, что мы едва держались на ногах. Все наши попытки вернуться к киоску с невозмутимым видом выглядели так, будто три пенсионерки пытаются отплясывать хип-хоп.

— С вами все в порядке? — Элиот выглядел обеспокоенным.

Мы усиленно закивали, вместо того чтобы ответить.

— Не нашли Элен?

Выразительное качание головами, при этом Зои издала странный звук, будто сдули воздушный шарик.

Элиот нахмурился:

— Не похоже на Элен, она никогда не опаздывает.

Внезапно мы подверглись нападению. На нас набросилось какое-то существо. Оно закружилось вокруг нас, стало нас обнимать. Я старалась сосредоточиться, но видела только кипу выгоревших на солнце, спутанных из-за морской воды волос. Их обладательница весело смеялась.

Мы как один отпрянули. Белокурое привидение перестало скакать вокруг нас. Но оно стояло, тяжело дыша и улыбаясь, прямо перед нами, очевидно ожидая от нас какой-то реакции.

Я разглядела веснушки. Как будто они только что появились. Ее кожа приняла бронзовый оттенок, но румянец был довольно заметен. Словно солнечные лучи прорвались сквозь солнцезащитный слой прямо сегодня утром и не было времени нанести бронзового оттенка пудру на покрасневшие участки. Она была свежа и вся светилась от счастья.

Первым заговорил Элиот. Он робко произнес:

— Элен, это ты?

— Иди ко мне! — Она обняла его и стиснула так, словно хотела заняться с ним сексом.

Мы вытаращили глаза и присмотрелись к ней. Протянули к ней руки, как будто прикосновение поможет нам ее узнать.

— Это и, правда, ты? — Я нашла среди веснушек ее родинку.

— Лара! — закричала она, бросаясь мне на шею.

Она наполовину закрыла мне обзор, но я видела, как Саша и Зои обменялись недоверчивыми взглядами, а затем тоже завизжали и обняли нас обеих.

Элиза выглядела сбитой с толку. Ее как будто раздражало, что она не видела, как было «до».

— А ты, должно быть, будущая миссис Харви?

Улыбка сползла с моего лица и заняла свое место на лице Элизы. Элен знает? Она знает об их помолвке? Возможно, она даже благословила их, хотя никогда и не видела Элизу… Ничего не понимаю.

Почему Элиот сказал ей еще до того, как объявил всем нам? Раньше, чем сказал мне! И как это Элен не поделилась такой сенсационной новостью? Она могла хотя бы меня предупредить! Я смотрела, как Элен берет Элизу за руку, и думала — кто эта женщина?

— Не волнуйся, мы тебя не разыгрываем, — успокоила Элен Элизу. — Я совершенно не та, что была год назад.

— А тату настоящая? — Я заметила у нее на лодыжке украшение в виде волны.

— А как эти стразы держатся у тебя на туфлях? — В Зои проснулась сорока.

— Ты выглядишь потрясающе! — сказал Элиот за нас всех.

— Почти такая же блондинка, как ты, Саш, — Элен провела по Саптиным шелковистым волосам.

— И почти такая же смугла я, как я, — засмеялась Зои, сравнивая цвет своей руки с цветом руки Элен.

Элен глубоко вздохнула, рассмотрела каждого из нас, видно было, что она ужасно разволновалась.

— Ну, — улыбнулась она, в глазах зажегся огонек. — Как полет?

— Забудь о полете! Как твои дела? Что с тобой случилось?

Она уже было открыла рот, но остановилась:

— Я потом вам расскажу.

— Сейчас, — настаивала Зои, которая все еще пребывала в возбужденном состоянии после нашей истерики по поводу Лизиного настоящего имени.

— Я расскажу вам, когда мы будем пить чай. Мы пекли торт на одну свадьбу, но тут налетели чайки и несколько подпортили красоту. Так что можно съесть огромный торт на халяву.

У Элизы загорелись глаза. У меня тоже. Здесь есть о чем подумать. Я покрою Элизу сахарной пудрой, прикую ее к столу, чтобы чайки заклевали ее до смерти.

— Эй, — толкнула меня Элен. — Машина ждет нас около входа.

4

— У вас есть фотик? — спросила Элен, когда Элиот затолкал последнюю сумку в багажник ее серебристого микроавтобуса.

— Ага, — Элиот постучал по сумке у себя на поясе.

— Тогда садись вперед, если хочешь, сможешь сделать превосходные фотографии, когда мы поедем по знаменитому мосту Коронадо.

Одним движением Элиот запрыгнул на первое сиденье и энергично занялся настройкой объектива для панорамной съемки.

— Еще кто-нибудь должен сесть вперед! — Элен придерживала дверцу.

— Ты, Лара, садись, а то тебе не повезло в самолете, — сказала Саша.

— Ну… — Я замялась, заметив, что Элиза (Элси!) уже развернулась, чтобы сделать шаг.

— Да ладно, иди, давай. — Зои встала на ее пути и затолкала меня на переднее сиденье рядом с Элиотом.

В зеркало заднего вида я видела, что Элиза устроилась на сиденье за водителем. В ее глазах была паника — только сейчас она поняла, что находится в разных плоскостях с Элиотом — как по горизонтали, так и по вертикали. Да и по диагонали-то не особо достанешь — мешает коробка передач! Она хотела сесть на место Саши, которая разместилась посередине, но было уже поздно. Зои плюхнулась рядом с Сашей у окна, так что Саша и Элиза оказались прижатыми друг к другу.

— Пора ехать! — воскликнула Зои. — Не могу поверить, что все мы здесь!

— Да, — улыбнулся Элиот. — Мы уже сто лет не собирались вместе. Когда это было в последний раз? Когда мы провожали Элен?

— Нет, Саша тогда была на съемках в Кейптауне, — напомнила Элен. — Еще раньше.

Элиот опросил сидящих сзади девушек.

— Что? — раздраженно спросила Элен. — Я отсюда не слышу, что вы там говорите.

Пока Саша вспоминала, когда же мы собирались вместе в последний раз, я зажмурилась: «Ты только что сидела одиннадцать часов с Элиотом и теперь завидуешь мне из-за каких-то пятнадцати минут!» Видели бы вы ее, когда она там сидела, а на нее никто не обращал внимания. На самом деле, чтобы хоть что-то слышать, ей просто надо было наклониться вперед. Остальные ведь как-то справлялись. Разве можно сердиться на наши вспоминания былых деньков? Мы ведь не видели Элен больше года!

— Может, когда мы ездили в родео-бар в Уотфорд? — засмеялась Зои. — Может, нам удастся здесь повторить это, но уже по-настоящему? Мы ведь на Диком Западе!

— Ты шутишь? У меня копчик до сих пор болит! — Элиот поерзал на сиденье.

— А ты был хорош! — засмеялась Элен. — Ковбой Рэнди!

— О нет! — поежилась я.

Мы так его звали несколько недель. Но он и, правда, ловко справился: его длинные ноги обхватили быка, в то время как все остальные молотили ими по его бокам, радостно вцепившись в рога.

Элиот взглянул на указательный палец левой руки, слегка искривленный с того самого дня — слишком сильно ухватил механического быка за рога, — и вздохнул:

— Да, отличное было лето.

«Самое лучшее, — подумала я про себя. — Сколько прекрасных восходов мы тогда встретили все вместе».

— Я никогда его не забуду… — начал Элиот, но он не успел закончить свою мысль.

Элиза вдруг наклонилась вперед, но не дотронулась до Элиота — вместо этого пихнула Элен.

— Сзади не работает кондиционер, — пожаловалась она. — Думаю, ты включила только передний.

— Вот отсюда должен идти свежий воздух… — Элен протянула руку назад и проверила вентиляционное отверстие.

— Мне нормально, — пожав плечами, сказала Саша как всегда безразличным тоном.

— А мне нечем дышать, — прохрипела Элиза, слегка переигрывая в своих попытках привлечь внимание.

— Сейчас я приоткрою окно, — предложила Зои.

Внезапно налетел шквал ветра, будто мы находимся в аэродинамической трубе. Посреди рева я услышала крики. Изогнувшись, увидела, что у микроавтобуса открыта дверца, так что Зои от полотна дороги отделяет только ремень безопасности.

— Держитесь! — предупредила Элен.

Автомобиль выехал на обочину. Тормоза взвизгнули, и машина остановилась.

— Что случилось? — Элиот приподнялся на сиденье.

— Я просто пыталась открыть окно, — заныла Зои.

— Ты повернула дверную ручку! — выпалила Саша.

Пока мы успокаивались, Элен сходила и закрыла дверцу машины. В этот раз она тихонько постучала по стеклу и показала Зои, где находится кнопка блокировки двери. Зои нажала ее дрожащими пальцами.

— Ты в порядке? — спросил Элиот.

Он отстегнул свой ремень безопасности, повернулся и похлопал Зои по коленке в знак утешения. Зои кивнула. Она все еще была в шоке.

— Пристегнись-ка, а то мы вот-вот тронемся, — набросилась на него Элиза, когда Элен включила зажигание.

— Интересно, что это был за шипящий звук? — вздрогнула я. — Представь, ты могла вывалиться!

— Это было бы ужасно! Умереть, так и не став знаменитой! — разволновалась Зои.

— Ты бы прославилась тем, как погибла! — сказала Саша.

— Я думаю, об этом кино уже сняли, — заметил Элиот.

— Да? Какое? — нахмурилась я.

— «Унесенные ветром»!

Мы все рассмеялись. Все, кроме Элизы. Кажется, что ничто ее так не расстраивает, как радостное состояние Элиота. Знаете, если в течение этой недели я не измельчу ее в блендере, это будет просто чудо.

Мы полетели дальше по автостраде. С обеих сторон дороги качалась на ветру трава, она мне почему-то напомнила реденькую поросль на голове лысеющих мужчин. Внезапно однообразность неярких красок была нарушена. На съезде с основной трассы прямо по краю бетонного покрытия возникли ярко-фиолетовые пятна. Впечатление было неизгладимое. То, что я сначала приняла за мазки краски, оказалось густо посаженными цветами.

— Лантана ползучая, — Элен заметила мои интерес. — Растет…

— Посмотрите на эти американские горки! — прервал ее Элиот, который не мог сдержать волнения. — Извините, что перебил, но вы только посмотрите!

— Ух, ты! — вытаращила я глаза на ярко-синее изогнутое полотно на громадных бетонных подпорках, напоминающих римские цифры.

— Хотите заехать туда? — весело спросила Элен.

— Прямо сейчас? — не веря своим ушам, спросила я.

— Кажется, это по дороге… — с надеждой сказал Элиот.

— Не «кажется», а так и есть, — улыбнулась Элен.

Она съехала с автострады и поехала по изогнутой дороге, пока мы не оказались наверху этих американских горок.

— О господи! — выдохнула я, когда мы взмыли вверх.

— Добро пожаловать на Коронадо-бридж! — объявила Элен.

Через несколько секунд мы оказались на огромной высоте, проехали по висячему мосту над морем, оставив позади небоскребы бизнес-центра Сан-Диего, а впереди раскинулось песчаное побережье острова.

Это напоминало прогулку по туго натянутому канату, только двигались мы на автомобиле. Заграждения по бокам казались недостаточно высокими, так что в животе появилось ощущение, как при прыжке с высоты головой вниз.

— Слева от нас Мексика! — Элен махнула рукой в направлении вершин, окутанных туманом, и мы проследили за движением ее руки.

Саша выпучила глаза, а Зои запела:

— Текила-ла-ла-ла!

Остальные тоже присоединились к ней. Казалось, если пошире раскрыть рот, то сердце выпрыгнет от восторга, поэтому вокальные упражнения пришлось прекратить. Вцепившись в приборную панель, я осмелилась посмотреть вниз на хорошенькие яхточки, пересекающие залив, — белые треугольнички на синем фоне, словно накрахмаленные платочки в кармане блейзера.

Мы испытали явное облегчение, когда стали спускаться вниз. Наш микроавтобус догнал остальные машины у будки, где с нас взяли плату за проезд, а потом свернул на прелестную улочку с деревянными домиками кремового цвета. Я опустила стекло и высунулась наружу, мне хотелось разглядеть каждую деталь — старые пальмы с шероховатой омертвевшей серой корой, рыжую кошечку, растянувшуюся на тротуаре так, что хотелось почесать ей пушистый животик, аккуратно подстриженные газончики с множеством розовых цветов.

— Ты здесь живешь?! — спросила Элиза.

В ее голосе зазвучала зависть, которую невозможно было скрыть.

— Нет, до моего дома от моря ехать двадцать минут, я живу в местечке Ла-Хойа, — ответила Элен, а сама посмотрела на Зои в зеркало заднего вида. — Как там твой испанский?

Самый длительный роман у Зои был с барменом-испанцем, но было это пять лет назад.

Зои нахмурилась:

— По-испански пишется Й-О-Л-Л-А, а произносится ХОЙА! — Она вопрошающе взглянула на Элен.

Та кивнула.

— Что-то знакомое, но… — Зои покачала головой. — Скажи ты!

— Переводится «драгоценность», — улыбнулась Элен.

Мы вздохнули в унисон. Это просто чудесно. Конечно, Элен будет делать все возможное, чтобы мы отлично провели время, и я не буду жалеть, что приехала сюда. Я уже забыла, как выглядит восход солнца и рождается новый день.

— Отель «Дель Коронадо»!

Я осознала, подъезжаем к месту работы Элен.

Мы резко отстегнули ремни безопасности, чтобы поскорее рассмотреть знаменитую достопримечательность. Это был белоснежный деревянный дворец с темно-красными башенками, тянущийся вдоль бледно-желтой береговой линии.

— Говорят, что этот отель на треть песок, на треть море и на треть сказка, — улыбнулась Элен, минуя подъездную дорогу. — Большинство людей зовет этот отель «В джазе только девушки».

— Только подумайте, здесь останавливалась Мэрилин! — промурлыкала Зои в экстазе.

С тех пор как мы познакомились, к каждому ее дню рождения я дарю ей какую-нибудь причудливую вещицу а-ля Мэрилин Монро, так что знаю, насколько это для нее важно.

— Помните тот момент, когда они в первый раз приезжают в отель, а тут все эти дряхлые миллионеры на веранде сидят в креслах-качалках.

— Мне никогда не нравились черно-белые фильмы! — заявила Элиза.

Это просто кощунственно по отношению к Зоиным ценностям, но она слишком очарована парнем в котелке, который вышел поприветствовать нас и помочь выбраться из машины.

— Вы заселяетесь?

— Нет, просто приехали посмотреть, — Элен наклонилась к нему. — Грант, это мои друзья, я тебе о них рассказывала.

— Привет! Добро пожаловать! — улыбался он, пока мы выбирались из микроавтобуса.

— Вы, должно быть, Элиот, — он поздоровался с ним за руку. — А это ваша очаровательная невеста!

Он застыл в нерешительности, словно лозоискатель, выбирая между мной и Элизой. И выбрал меня! Мое сердце бешено заколотилось, когда я исправила его ошибку и представила ему мисс Автозагар. Им нужно расстаться прямо сейчас — привратник считает, что мы больше подходим друг другу!

— Я — Лара, — представилась я. — Это Саша, — Красавица пожала его руку в перчатке. — А это Зои!

Глаза «котелка» задержались на прелестях Зои, а потом он подвез тележку для багажа и с расстановкой сказал:

— Ос-сторожно!

Он все еще стоял на месте. Уверена, такой же прием был оказан Мэрилин.

— Пойдемте? — поманила нас Элен.

Мы поднялись по пологой лестнице из красного кирпича, Элен провела нас в стеклянные двери, и из-под ослепительного солнца мы попали в атмосферу старинных панелей из темного дерева, скрипучих балконов и антикварных лифтов. Под потолком холла висела люстра, которая в мире люстр могла бы стать Элизабет Тейлор — унизанное драгоценностями бланманже с бомбошками всех цветов радуги.

Мы воспользовались возможностью вдохнуть аромат стоящих везде букетов, а затем разошлись кто куда. Элиот направился в уютную библиотеку (при всей его любви к современным технологиям, он всегда любил старые книги с потрепанными корешками. Элиза считала их пыльными и негигиеничными, наверное, потому, что я посылала ему время от времени связки таких книг). Пока он изучал оттиснутые золотыми буквами названия томов типа «Луна и приливы» и книги наподобие «Ноль часов одна минута» Лайелла Гейвина, Элиза на какое-то время развлеклась разглядыванием кресла из вышитого золотом бархата. Она издали задумчиво смотрела на него, будто бы перед ней всплывали какие-то воспоминания. А мы с Зои увлеклись экзотической картой напитков.

— Мне нравится коктейль «Лиловое небо»: водка, немного клюквы и ликер «Кюрасо Голубой», — прочла она.

А где же Саша?

Я обернулась и увидела, что она не ушла дальше входа, где ее подстерег очередной поклонник. Все по-старому. Мне было жаль его — ни малейшего шанса. Не потому, что он не обладал привлекательной внешностью, хотя вообще так оно и было (лицо его было настолько красным, будто его только что вынули из петли), а потому, что все его комплименты она пропускала мимо ушей. Разговаривая с Сашей, забудьте о фразе: «Вы мне понравились с первого взгляда», здесь больше подойдет «Я не понравился вам с первого слова».

Однако только посмотрите. Должно быть, мистер Свекла сказал что-то оригинальное, поскольку владел ее вниманием дольше, чем это удавалось большинству. Может быть, Саша просто не может оторвать взгляда от здоровенной бородавки величиной с мяч от пинг-понга у него на шее. Она, как заводная кукла, качает головой. Он сует ей свою визитку. Саша отказывается. Он настаивает. Она показывает на Зои. Странно. Зои в большинстве мужиков может разглядеть что-нибудь сексуальное, но боюсь, у этого экземпляра уж слишком отвислые уши. Он корчит уморительную рожу, Саша с неохотой берет визитку, быстро сует в сумочку и поспешно присоединяется к нам.

— Что ему надо было, кроме того, что им всем обычно надо?

— Кому? — краснеет Саша.

— Тому мужику. — Я показываю назад, но его уже и след простыл.

Саша пожимает плечами, глядя в пол. Любопытно. Почему она пытается откреститься от этого случайного знакомого? Но дальнейшие мои размышления прерываются появлением Элен. Она жестом приглашает нас пройти в «Пальмовый дворик», где пышнотелая официантка уже накрыла нам чай.

Через пару минут мы все устроились за столом и нам принесли самый нарядный торт, какой я только видела. Три слоя. Все разные. Наверху сладкие фигурки, покрытые глазурью и сахарными цветочками, в серединке сочные фрукты, а внизу слой насыщенного коричневого цвета — шоколад, кофе и орешки.

— Элен, ты превзошла себя! — Элиот пришел в восторг от ее произведения искусства.

Я увидела, что все застыли в предвкушении блаженства, и вспомнила утренние завтраки в «Морском цветке», которыми мы могли по праву гордиться. Что, если наибольшую привлекательность нашей гостинице придавали именно легендарные чаепития? Приятное дополнение к проживанию. Вы чувствовали, что вашим вкусам отдадут должное, едва переступали порог.

— Лapa, а ты почему не ешь? — окликнула меня Элен. — Я специально для тебя сделала маленькие пончики.

Моя жизнь — одна большая погоня за вкусным пончиком. Я люблю воздушные мягкие пончики со слегка хрустящей корочкой, не то что это твердое и рыхлое нечто, которое везде продается.

— Объедение! — выдохнула я. — Еще немного джема с косточками, и будет вообще отлично!

Элен гордо улыбнулась, взяла эклер и откусила большой кусок.

Я глазам своим не верила. Раньше, если она брала в рот хоть пару изюминок, то уже считала это верхом наслаждения. Может, есть кулинарный эквивалент дегустации вин — откусить кусочек, покатать его во рту, чтобы почувствовать вкус, и выплюнуть. Но нет, она проглотила. И откусила еще кусок.

— Ням-ням. Тебе стоит это попробовать, — восторженно сказала Элен, отщипывая кусочек слоеной булочки со сладким кремом. — Знаю, булочка выглядит слегка помятой, но я вдобавок заполнила её миндальной пастой, и вышло очень здорово!

— А мне нравятся эти плюшки в шоколаде, — восторгалась Саша.

— Я каждое утро на завтрак съедаю две, — улыбнулась Элен. — Разве они не чудо?

Я посмотрела на Зои. Она кивнула мне, мол, сама спрашивай. Ну, я и спросила.

— Элен, — я старалась придать голосу некоторую беззаботность, чтобы не акцентировать внимание. — С каких это пор ты ешь свои произведения?

Она весело рассмеялась.

— Не знаю, просто однажды во мне проснулся аппетит! И я стала есть сладкое!

— Не понимаю. Ты ешь все эти вредные десерты, а выглядишь стройнее, чем когда бы то ни было! В чем секрет? — допытывалась Зои.

— Только не говори, что ты встретила настоящую любовь, а то я убью себя! — проворчала я.

— Ну, вообще-то я кое-кого и правда встретила, — просияла Элен.

— Предательница! — пошутила я, но внутри у меня все оборвалось.

Осталось ли хоть что-то от прежней Элен? Ну, вы понимаете. Одно дело измениться до такой степени, что не поделиться с лучшей подругой самой грандиозной сплетней (все еще не могу поверить, что она узнала о помолвке Элиота первой), но чтобы еще и влюбиться! У меня свело желудок, так что мне стоило больших усилий продолжать улыбаться.

— Его зовут Рубен! — вздохнула она.

Лицо ее сияло.

— Когда же мы с ним познакомимся? — спросил Элиот.

— Скоро, — загадочным тоном произнесла Элен.

— А где вы познакомились?

— Вам и, правда, интересно?

— Да! — настаивали мы.

Элен оглядела нас всех, как будто оценивая, на самом ли деле мы готовы услышать ее ответ.

— Ну!.. — поторопила ее Саша.

Элен перевела дыхание и прошептала:

— В клубе «Калифорния»!

— Что еще за клуб? — Мы подались вперед, сгорая от нетерпения услышать подробности.

— Мисс Хилл, — прервал нашу беседу официант, — мать невесты хочет лично сказать вам спасибо за торт, можно вас на минуточку?

Пока Элен находилась вне пределов слышимости, мы стали строить догадки.

— Наверное, это клуб «Следящие за весом», — высказала свое предположение Зои. — В рекламе говорится, что если сбросить сорок килограммов, то не жизнь начнется, а малина. Посмотрите, она просто светится.

— Тогда ей нельзя было бы есть эклеры! — заметила Саша.

— Может, она такая энергичная из-за высокого уровня сахара в крови, — предположила Элиза.

— Я думаю, это клуб серфингистов. — Элиот подошел к вопросу с практической стороны. — Она не только потеряла в весе, она в тонусе, в хорошей форме — посмотрите на ее тело.

Элиза вскинула брови.

— Я не это имел в виду, — оправдывался Элиот.

— Возможно, — размышляла Саша. — Она хорошо выглядит. Она живет на берегу моря. А Сан-Диего — калифорнийская столица серфинга.

— А я думаю, это брачное агентство. «Клуб «Калифорния» — соединяем сердца и загорелые тела!» — предположила я, надеясь, что не слишком очевидно выразила свои опасения по поводу перемен в Элен.

— Не-е-е, — ужас промелькнул в глазах Элизы. — А что, если это одна из этих ужасных сект, обещающих перевернуть вашу жизнь?

— Что, если она увлеклась саентологией? — пробормотала Саша.

— О боже! Я думаю, она познакомилась с ее ярким приверженцем — Джоном Траволтой, — вздохнула Зои.

— Нет, она слишком уравновешенная, она никогда не ввязалась бы ни в какую секту! — с неодобрением воскликнул Элиот.

— Год назад она из дому выйти не могла, не сделав свой зализанный пучок, а теперь вы только посмотрите на нее! — Зои указала вдаль.

Мы погрузились в задумчивость, и тут меня охватила дрожь:

— А что, если она и нас пригласила, чтобы вовлечь в эту секту? — спросила я, сама не зная, хорошо это или плохо.

— Ты можешь положиться на меня! Я просто ходячий детектор лжи! — сердито сказала Элиза. — Только учую хотя бы намек, что кто-то пытается контролировать мое сознание, завизжу так, что мало не покажется!

— Что бы там ни было, она выглядит просто чудесно! — сказал Элиот.

— Да. Я бы тоже попробовала, — задумчиво изрекла Саша.

— Интересно, а она сможет выпросить для нас временное членство? — размышляла вслух Зои.

— Не думаю, что нам надо упоминать этот загадочный клуб, пока она сама не заговорит о нем, — высказалась Элиза.

— А почему нет? — нахмурилась Зои.

— Только так мы узнаем, что она пытается заманить нас в секту.

— Ах! — мы закивали, почему-то поддаваясь Элизиной паранойе.

— Это будет проверка? — спросила Зои.

— Именно! — подтвердила Элиза.

— Так что мы должны держать язы…

— Тихо! — шикнула Элиза на Зои. — Она идет сюда!

Мы все приняли позы «ой как вкусно!», положив на тарелки всевозможные лакомства, и притворились, что наш разговор не продвинулся дальше хвалебных од пирогу с лимонным безе. Элен нас удивила — она не заговорила снова о клубе «Калифорния», но облегчения мы не почувствовали, наоборот, это только разожгло наше любопытство. Но мы не посмели ослушаться Элизу, так что тему эту не поднимали, тем более что я не уверена, что уже готова к новым открытиям.

Я внимательно разглядывала Элен, пока та весело болтала. Неужели она действительно так счастлива, как кажется? В животе все еще нехорошо бурчало. Это касается ее, не меня, почему же я копаюсь в себе, почему чувствую себя такой серой мышкой рядом с ней? Элиот завел разговор о своем продвижении по службе (вообще-то оно было нежеланным, ему больше нравилось прежнее занятие и сравнительно небольшая ответственность по сравнению с нынешним высоким положением на служебной лестнице). Мне казалось, я уношусь куда-то. Будто смотрю на всех присутствующих через толстое стекло. Элиот и Элиза вот-вот станут мужем и женой. Саша открыла новую главу своей жизни, уйдя из модельного бизнеса. Зои сменила работу. Но взгляните на меня: тот же цвет волос, та же работа и никакой личной жизни. Думала, скатываюсь с горы в никуда, а оказалось, все намного хуже.

Конечно, есть одно большое изменение. Вернее, можно сказать, что у меня отняли долгожданную возможность, едва предоставив. Даже Элен не в курсе, что я лишусь «Морского цветка». Я решила не рассказывать пока что об этом. Теперь я не смогу рассказать об этом без жалости к себе. Надо соответствовать тому хорошему, что вокруг меня. Сконцентрироваться на положительных моментах. Съесть еще кусочек торта.

5

Я запрокинула голову и уставилась в синь неба, простирающуюся на сотни километров над террасой на берегу моря, откуда открывался прекрасный вид. Обрывки облачков выглядели как островки сахарной пудры, развеянной по шелковому покрывалу.

— Ой, елки-палки! — Зои присвистнула при виде трех обнаженных торсов в серых шортах, они бежали настолько слаженно, что казалось, это одно существо с шестью ногами.

— На острове военно-морская база, — объяснила Элен. — Они здесь каждый день бегают.

— Мы в раю! — тихонько сказала Зои, потом, выпрямившись в кресле, указала на прибрежную линию. — Что это там происходит?

Мы повернули головы и увидели пять силуэтов на фоне морских волн. Люди были полностью одеты. Все в черном, из-за чего казались пришельцами из другой эпохи. Я вспомнила слова Элен, что в отеле обитает привидение, и хотела было спросить, не обещанные ли это призраки, но тут мы поняли, что это аманиты[5] — папа и сыновья в нарукавниках и соломенных шляпах мама и дочь в одинаковых капорах.

— Выглядит как сцена из фильма «Пианино», — изумилась Элиза.

— Я такого еще не видела! — даже Элен была поражена. — Пойдемте, я хочу показать вам кое-что.

— Дом с призраками?

— Нет.

Элен провела нас через теннисные корты к отдельно стоящему бунгало с воротами.

— Мы не можем зайти внутрь, потому что он сейчас занят, но это пляжный домик, в котором жила Мэрилин Монро, пока шли съемки.

Зои бросилась к ограде с воплями: «Я хочу потрогать его!» И тут я подумала, почему бы не завлечь какую-нибудь знаменитость в «Морской цветок», а потом назвать ее именем номер. Комната Орландо Блума — частица идеального мира. Звучит заманчиво, правда ведь? Но я сразу же ощутила горечь сожаления. Почему идеи приходят мне в голову сейчас, когда уже слишком поздно и я не смогу воплотить их в жизнь?

— Тебе нравится, Лара? — спросила Элен.

— А сколько там спальных мест? — ответила я вопросом на вопрос.

— Ну, одна двуспальная кровать, две односпальные и кресло-кровать…

— О, нам всем хватило бы места! — воскликнул Элиот. — И сколько стоит это удовольствие?

— 2300 долларов!

— Умоляю, скажи, что это цена за неделю!

— За ночь.

— Мне срочно нужен миллионер… — Зои стала внимательно изучать, нет ли подходящих особей на горизонте.

— А ты была внутри? — спросила я, умирая от желания увидеть обстановку.

Снаружи это была просто белая коробка с красной черепичной крышей, обрамленная сзади лужайкой с разноцветными анютиными глазками и львиным зевом.

— Конечно! — кивнула Элен.

— Ну и? — я требовала подробностей.

— Возможно, скоро вы все сами увидите… — в глазах Элен заплясали веселые чертики.

Зои развернулась на сто восемьдесят градусов:

— О, Элен, не может быть… Мы не можем… Неужели мы?..

От волнения Зои проглатывала слова и дергала Элен за рукав.

Элиот попытался прояснить ситуацию:

— ТЫ имеешь в виду тур? На одну ночь? — Подождите чуть-чуть и все узнаете!

— Это уже слишком! — застонала Зои. — Элен, мы же умираем от любопытства!

Элиза мрачно посмотрела на Зои.

— Вот такая я свинья! — засмеялась Элен. — Ладно, давайте вернемся в главное здание, и я расскажу вам историю нашего привидения!

— Хоть здесь мы можем надеяться услышать историю до конца? — проворчала Зои.

Элен взяла ее за руки.

— Разумеется!

Я пошла следом. Элен не сможет выпросить для нас ночь в пляжном домике, это точно! Отдать больше двух тысяч долларов за номер? Хотя… Может быть, клуб «Калифорния» — это местная мафия гостиничного бизнеса?

— А что это за металлические штуки торчат из потолка? — спросила я Элен, пока мы шли по широченному коридору.

— Распылители воды. Это здание в основном сделано из дерева. Один из владельцев очень боялся, что при пожаре огонь быстро распространится, и велел установить видимо-невидимо распылителей. Так что теперь больше шансов утонуть, чем сгореть.

— Кстати о смертях, — наконец и Элиза нашла близкую для себя тему. — Ты говорила о привидении…

Элен сделала еще пару шагов и повернулась к нам лицом:

— Кэйт Морган было всего двадцать пять, когда она покончила жизнь самоубийством, выстрелив себе в голову. Произошло это в одном из номеров отеля. Она въехала без багажа после ссоры с мужем в поезде до Сан-Диего. Он сошел в округе Оранж, она поехала дальше и осталась ждать его здесь. Заняла угловой номер и ждала пять дней. Он так и не появился, и Кэйт убила себя.

Саша, Зои и я хором вздохнули. Многим ли женщинам удается не сходить сума во время мучительного ожидания?

— Бедная девушка, — прошептала Саша.

— А мне ее не жаль! — Элиза скорчила гримасу. — Почему было просто не поехать домой? Это же смешно!

Интересно, Элиза хоть раз плакала из-за мужчины? До меня дошло, что я ничегошеньки не знаю о ее личной жизни до Элиота. Элен пожала плечами:

— Это было в тысяча восемьсот девяносто втором году, может, тогда все было не так просто.

— А ты знаешь, когда точно это случилось? — спросила Саша.

— Двадцать четвертого ноября. Элиза побледнела.

— Это же день моего рождения!

Ага, да мы напуганы! Ай да Саша, ай да молодец! Ее бабушка была медиумом, и я нет-нет да и подумаю: а вдруг и у нее есть способности.

— Существуют свидетельства о сильных скачках температуры, странных звуках, запахах. Люди часто спотыкаются там, где было обнаружено ее тело.

— Она не осознает, что уже умерла, бедняжка, — печально сказала Саша. — Не понимает, почему ее никто не видит, почему все проходят сквозь нее.

Я перегнулась через перила балкончика и рассматривала прекрасный дворик.

— Забавно, — задумчиво сказала я. — Для всех остальных это место просто рай.

— Ага, если б тут не было полно америкосов.

Спасибо, дорогая Элиза. Как видно, онауже перестала бояться.

Я пыталась обменяться взглядами с Сашей, но та была поглощена своими мыслями, и, если я не ошибаюсь, нижняя губа у нее дрожала.

— Сейчас я вас догоню! — поспешно оправдывалась она.

— Мы будем в баре на террасе! — крикнула ей Элен.

Все пошли вперед, я потихонечку отстала и побежала искать Сашу. Нашла ее в туалете. Она с несчастным видом разглядывала раковину.

Заметив мое отражение в зеркале, она вздрогнула и нарочито громко сказала:

— Ты это видела? Мыло подается автоматически, стоит только провести рукой под краном и…

— Ты в порядке? — прервала я ее.

Меня обеспокоила ее взволнованность. Уверена, она расстроена не только из-за этой истории о призраке.

Саша пару секунд смотрела на меня, а потом стала лихорадочно намыливать руки, как на иллюстрации к «Леди Макбет».

— Просто неважно себя чувствую. Наверное, из- за орехового пирога. Орехи в карамели всегда плохо влияли на мой желудок.

Саша врать не умеет. Она и сама это знает, так что предприняла вторую попытку:

— А может, это из-за смены часовых поясов. Знаешь, я читала, из-за расстройства биоритмов у некоторых людей начинается депрессия.

— Это из-за Элен? — мягко спросила я.

— Нет, что ты! С чего? — Ее голос дрогнул. — Я так рада ее видеть!

— Я тоже, но… — Я остановилась в нерешительности, а потом переборола себя: — Просто меня слегка задело, что она так сильно изменилась.

Проверила, отражается ли на Сашином лице хоть капля сочувствия. Да, отражается. И продолжила:

— От нее в последнюю очередь я ожидала таких серьезных изменений в жизни. Ну, понимаешь, это здорово, и я рада, что у нее кто-то есть. Но ведь всегда только у нас двоих не было бойфрендов, теперь у нее есть, а я…

Саша пристально посмотрела на меня.

— А я никому не нужна, — закончила я.

— И я! — запричитала Саша. — Она выглядит такой оживленной. Раньше, не знаю почему, я всегда чувствовала, что ей тоже чего-то не хватает в жизни. Как будто мы обе находились в поиске… — Она вздохнула и добавила: — Мы никогда на самом деле об этом не говорили, но прежде я и так все понимала. А сейчас она довольна своей жизнью и у нее все так, как хотелось бы.

Я была полностью согласна с Сашей. Если рассматривать нас как равноценных индивидуумов, то вы бы решили, что она быстрее всех добьется всего, чего хочет, но Элен обогнала нас намного.

— Ты боишься, что у тебя такого никогда не будет? — меня накрыла волна сочувствия.

Саша кивнула.

— Мы ведь должны воспринимать это как добрый знак. Она дает нам надежду! — улыбнулась я.

— Я знаю, это судьба. Я рада за нее… Но сама… — Саша посмотрела в сторону, подбирая подходящее слово.

— Завидуешь? — предположила я.

— Ну, не то чтобы завидую… — нахмурилась Саша.

— А я завидую! — призналась я.

— Ой, я и тоже! — завопила Саша. — Я себя за это ненавижу. Ведь Элен достойна быть счастливой!

— Ага, — согласилась я. — Интересно, почему же мне так больно?

— Просто… — вздохнула Саша. — У меня ощущение, что она стала чужой.

— Она изменилась!

— Стала одной из них!

— Одной из счастливых! — воскликнула я не своим голосом.

— Одной из тех, кто наслаждается жизнью!

— А мы — нет! — вздохнули мы хором.

Я оперлась о мраморную стену, размышляя, что предпринять дальше. Я даже не представляла, насколько все у меня хреново, пока не увидела полную жизни Элен, которая в своем новом состоянии чувствовала себя как рыба в воде. А я ведь уже практически смирилась с тем, что потеряю «Морской цветок» — слишком много сил нужно было потратить, чтобы его сохранить. И думала только об этой поездке, а теперь… Теперь я уже заплыла далеко.

— Как ты думаешь, действительно все дело в этом клубе «Калифорния»? — спросила Саша.

— Это с ним точно как-то связано, — решительно сказала я. — Нельзя настолько измениться только из-за смены климата.

Едва произнеся это, тут же сама с собой не согласилась. Очень даже может быть, что солнце сыграло здесь не последнюю роль. Возможно, Элен научилась превращать солнечный свет в жидкость, и теперь по ее венам бежит солнечная плазма.

— Что бы это ни было, надеюсь, что заразно! — пошутила я, пытаясь приободрить нас обеих.

— Может, она даст нам пару подсказок, как подцепить этот вирус! — подыграла Саша.

— У нас теперь есть своя «чужая». Это ж классно! От меня потребовалась вся сила воли, чтобы улыбаться и шутить. Обычно это кончалось депрессией на целый вечер с элементами самокопания, но нам за какие-то пять минут надо было встряхнуться и выйти к остальным со счастливыми выражениями на лицах.

— Не может же быть, чтобы счастья в этом мире хватало не всем? — В голосе Саши звучало сомнение.

— Разумеется, нет. Ресурсы счастья безграничны! — подбодрила ее я.

— Да! — Саша вытерла руки, всем своим видом выражая удовольствие от того, что нам удалось разложить все по полочкам.

— Знаешь, что еще? Мы сдерживали друг друга и думали, что это нормально, что не меняемся, потому что не одиноки в этом, — высказала предположение я. — Наверное, никто из нас не хотел первой встретить мужчину своей мечты.

— Я думаю, даже обыденная жизнь может быть прекрасной, когда с тобой твои лучшие друзья, — вздохнула Саша.

— Теоретически да, — подтвердила я. — Но теперь мы можем от этого освободиться!

— Ура! — Саша воспользовалась возможностью и закончила мою мысль: — Что бы там ни случилось с Элен — это, возможно, самое лучшее, что случалось с нами!

Я понимала, что мы обе в это не верим и чуть позже вновь мысленно вернемся к нашим собственным проблемам, но пока что хватит

— Готова выйти навстречу трудностям?

Саша утвердительно кивнула.

— Спасибо за…

— Да ладно. Ты же знаешь меня, я обожаю раздавать советы в кабинках туалета…

Так много кабинок и так мало времени…

Мы шли к террасе, стараясь прекратить самокопание и начать обсуждать окружающую нас природу и постояльцев гостиницы. В большинстве своем это были туристы с маленькими сумочками на поясах, а также пожилые господа и дамы с высокими прическами и обилием драгоценностей, напоминавшие местное дворянство.

— Да, разношерстная публика тут собралась, — заметила я. — Что это был за мужик?

— Какой мужик? — Саша опять притворилась, что не понимает.

— Ну… тот… — Я подергала себя за мочку уха.

— Господи! У него были просто огромные уши! Они походили на здоровенные куски мяса.

Я ждала, когда же она скажет, кто он такой.

— Знаешь, мой папа убедил себя, что с возрастом его уши становятся больше, я залезла в медицинский справочник и…

— Саша!

— Ну… сказал, что он кинорежиссер.

Я вытаращила глаза от удивления. Да, только Саша может получить приглашение на кастинг всего через пару часов после прибытия. К счастью, мне уже не хотелось завидовать, а хотелось только сока.

— Он навешал мне лапши на уши, что я точь-в-точь Кэмерон Диас, только выражение лица более серьезное. Говорил, что я идеально подхожу на роль в его новом фильме.

— И ты ничего не ответила?

— Ну, ты же понимаешь, я далека от этого, — она скорчила уморительную гримасу. — Даже если он и впрямь режиссер.

— Очень даже может быть!

— Потому я и предложила ему посмотреть на Зои. Но не хотела их знакомить, пока я все о нем не разузнаю.

— Умное решение, — одобрила я. Просто представила, как Зои сойдет с ума от восторга. Станет везде за ним таскаться как хвостик, чтобы затащить его в постель и получить роль. Нравится ему это или нет.

— Если он действительно режиссер, то, возможно, она встретится с ним, когда мы поедем в Лос-Анджелес.

— Он что-нибудь сказал про нее? «Хэлли Берри с наращенными волосами?» «Тира Бэнкс, не страдающая гидроцефалией?»

Саша захихикала и покачала головой.

— Сказал, что она больше похожа на попсовую певицу, чем на актрису.

— У, — вздохнула я, расстроившись из-за Зои.

— Ну, это мы легко исправим, — заметила Саша. (В бытность моделью она выучилась множеству хитростей, как из любой девушки сделать конфетку.)

— А вот и они! — во всеуслышание объявила Элен. — А мы пьем мартини.

— А у меня тут всякие острые закусочки, — Элиот был чрезвычайно доволен собой. — И настоящий шнапс!

— Ты просто мачо, — поддразнила его я, устраиваясь в одном из плетеных стульев, предназначавшихся нам с Сашей.

Какое-то время мы сидели молча и смотрели, как лучи солнца растворяются в толще воды. Нам было видно, как они опускаются сквозь прозрачную зеленоватую воду. Я зачарованно наблюдала — свет падал, вновь поднимался сквозь пену волн и уходил куда-то в серебристо-серые облака. Только я собралась сказать, что вокруг царит абсолютная тишина, как автомобиль спасателей промчался прямо по мелководью, подняв столб брызг, оповещая всех в радиусе одного километра, что их рабочий день закончен, так что если кому приспичит полезть купаться, то он сделает это на свой страх и риск.

Сомневаюсь, что кто-то рискнет сейчас пойти купаться. Поразительно, насколько быстро падает по вечерам температура. Меня слегка затрясло от холода.

— Ты замерзла, Лa? — Элиот стал растирать мне руку. — На-ка, надень.

Он, как настоящий джентльмен, стянул свитер через голову, отчего его прическа пришла в кошмарный беспорядок, и набросил мне на плечи. Свитер все еще хранил его тепло.

— Теперь ты замерзнешь! — вяло запротестовала я, проглатывая большую часть звуков (я допустила ошибку, решив, что мне мог бы достаться и комплект его нижнего белья).

— Я-то что, — уверил меня Элиот и добавил, крепко обнимая Элизу: — У меня есть кое-кто, кто меня согреет.

— Потише! — захныкала она, высвобождаясь из его объятий.

Я не смогла сдержаться и громко фыркнула. Мне нравится, как Элиза строит из себя хрупкую, как леденец на палочке, девушку, которая переломится пополам, если вы обнимете ее посильнее.

Вот где пригодились бы способности нашей косто-дробительницы Зои.

— Может, мы сходим на пляж полюбоваться закатом? — предложила Элен, заметив, что мы уже расправились с напитками. — Если пойдем на тот склон, то у нас возникнет ощущение, будто сидим на краю вселенной и смотрим в даль.

— Песок, наверное, уже остыл, — заныла Элиза, с большой неохотой вставая с подушек.

— Я пойду, возьму одеяла, — вскочила с места Элен.

— Я с тобой, — вызвалась я, чтобы загладить свою вину за то, что не радуюсь встрече с Элен на все сто процентов, а то вдруг она заметила.

— Это рядом, — Элен показала на дорогу.

— Не могу привыкнуть, ты так сильно изменилась, — как бы невзначай сказала я, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более обыденно.

— Не верю, что я столько лет упустила, — вздохнула Элен.

— Что ты имеешь в виду? Элен остановилась.

— Знаешь, я так много энергии тратила на то, чтобы быть собой, я все время была в движении и даже не удосуживалась спросить себя, а счастлива ли я по-настоящему? — Она нахмурилась и на секунду стала той, прежней Элен, но я не хотела этого. Зачем? Она начала новую жизнь.

— Ну и как это случилось? — быстро спросила я, боясь, что она надолго задумается о прошлом и ее новое счастливое состояние исчезнет.

— Рубен взял меня покататься на серфинге, и я сама себя не узнала! — улыбнулась Элен. — И это было чудесное ощущение. Я просто перестала сопротивляться тому, что со мной происходило.

— А как ты поняла, что все так и должно быть? — допытывалась я. Мне хотелось узнать, где же начались чудеса.

Она кивнула.

— Мы всю ночь провели на пляже. В моей голове крутились разные мысли, но я все время приходила к одному и тому же — вот оно, настоящее! Все остальное не важно!

Я почувствовала прилив адреналина.

— Тогда ты и уволилась с прежней работы в Аризоне? — спросила я. Я все еще не была уверена, что все так и случилось.

Элен снова кивнула.

— После той ночи я вернулась в квартиру Рубена и отправила по факсу заявление об уходе. Я не хотела рисковать и возвращаться туда в понедельник, окунаться вновь в свою обыденную жизнь и тратить нервы.

— Да, это был серьезный шаг.

— Да. Но мне помогли его сделать.

Клуб «Калифорния», подумала я. Мне хотелось расспросить ее еще, но неудобно стало разузнавать все в обход остальных.

— Вот! — Элен нагрузила меня целой стопкой мексиканских одеял из грубой шерсти.

— Это все твое? — Я была в восторге от цветовой гаммы: цвет менялся от нежно-зеленого до розового, потом становился бордовым, дальше синим и коричневым, как будто кто-то вышил на одеялах закат солнца.

— У меня тут целая коллекция! Кое-чему я выучилась у твоей мамы — зачем сидеть на одном тонюсеньком одеяльце, если можно взять семь?

Да, мама никогда не верила, что можно налегке отправиться на пляж — в этом не было необходимости. Мы жили очень близко от пляжа, так что можно было и пять раз сбегать, если что-то понадобится.

Отдыхающие расхаживали с влажными полотенцами на плечах или лежали, подложив под голову свернутые футболки. Мы же выглядели как действующие лица саги о бедуинах — все свое ношу с собой: и зонтики от ветра, и подушки, и шерстяные одеяла ярких цветов. Я почувствовала прилив ностальгии и собралась рассказать Элен о «Морском цветке», но не хотела портить ей настроение, да и ребята озябнут там, ожидая нас.

— Какие классные одеяла! — Как только мы принесли их, Элизе захотелось такие же.

— Я купила их на рынке в Тихуане, по пятерке за штуку, — похвасталась Элен.

— Мне хотелось бы поехать туда за покупками! — в восторге завопила Зои. — Клянусь, Лара там откопала бы что-нибудь действительно ценное.

— Мексика всего в двадцати минутах отсюда, — еще больше искушала ее Элен. — Там живет наш су-шеф![6]

— Прикиньте, каждый день ездить на работу из другой страны, — улыбнулся Элиот. — Это круто!

Пока мы уютненько заворачивались в одеяла, Элен ловко развела небольшой костерок. И мы залюбовались эффектным зрелищем. Солнце из золотого медленно стало оранжевым и неспешно поползло вниз к линии горизонта. При этом облака окрашивались в некоторых местах в розовый цвет, а где- то в нежно-голубой. В спектакле было много актов.

Когда мы думали, что оно уже зашло, вдруг ослепительно-желтые лучи рассекли небо так, что мы ахнули под впечатлением красоты и необычности.

— Здесь в воздухе витает волшебство! — Элен насладилась последними минутами заката, а затем продолжила таким тоном, будто она под гипнозом. — Я чувствую себя такой свободной. Меня радует каждая мелочь.

Мы смотрели на нее сквозь сумрак, а она своими рассуждениями как бы наступала на наши самые больные мозоли.

— Я чувствую легкость, не только физически, но и в душе. Ощущаю себя любимой, нужной. Частью этого мира! Это дает мне такую веру в лучшее.

Мы молчали и размышляли, каково это — почувствовать хоть что-то из перечисленного в полной мере. Наши желания стали осязаемыми, и не только мои и Сашины.

— Ну же, Элен! — взмолилась я в нетерпении. — Расскажи нам о клубе «Калифорния»!

Элиза метнула в меня убийственный взгляд, но все остальные горячо поддержали:

— Да! Расскажи!

Она повернулась и взглянула на выражение наших лиц — мы сгорали от нетерпения.

— Ладно, но сначала я хочу попросить вас кое- что сделать. — С этими словами Элен присела на корточки, порылась в своем рюкзаке и извлекла на этот раз небольшой блокнотик и несколько ручек.

— Мы что, будем играть во что-нибудь? — хмыкнула Элиза.

— Нет, просто нужно, чтобы вы написали кое- что, — объяснила Элен и раздала каждому по листку бумаги и ручке. — Готовы?

Мы кивнули, но поглядывали с опаской.

— Я хочу, чтобы каждый из вас написал, что он хотел бы, чтобы произошло во время этих каникул.

— Каникул? — насмешливо сказал Элиот, пародируя интонации «девушек из Долины».[7]

— Ну, отпуска, назови как хочешь, — Элен проигнорировала его добродушное ворчание.

— Ты имеешь в виду, что нужно составить список, что мы хотим успеть сделать? — уточнила я.

— Оставить отпечаток своих ладоней на Аллее Звезд в Голливуде, понравиться какому-нибудь кинорежиссеру и переспать с красавчиком Джошем Хартнеттом! — выпалила Зои.

— Ты уже на полпути. Только мне не нужен список. Скорее, желание. Какое желание должно исполниться, чтобы можно было считать, что каникулы удались?

— Тогда только переспать с Джошем! — торжественно объявила Зои.

— Не произноси вслух. Просто напиши. Все, больше никаких обсуждений и никаких вопросов, — строго сказала Элен.

Мы все стояли с выпученными глазами и разинутыми ртами.

Первой с заданием справилась Элиза. Она энергично нацарапала что-то на своем листике. Следующим был Элиот, который тоже вывел свои каракули, не особо мучаясь над выбором.

— Теперь что? — спросила Элиза в нетерпении.

— Теперь сиди тихо, жди, пока другие закончат. — Элен забрала у них бумажки, следом ей свой листик отдала Зои, а затем нехотя это сделала и Саша.

— Думаю, мое желание заранее обречено на провал, — волновалась она.

— Не важно, — уверила ее Элен. — Главное, чтобы оно было искренним.

Теперь все ждали меня.

Очевидно, это просто шуточный опрос, чтобы удовлетворить любопытство Элен. Но мне не хочется упустить свой шанс исполнения мечты. Просто, на всякий случай. Но как я могу написать то, чего мне действительно хочется — чтобы Элиот понял, что любит он меня, а не Элизу? Я уже загадала это в самолете, не хочу обнулять то желание. Кроме того, меня терзают смутные подозрения, что эти желания будут прочитаны вслух на каком-нибудь сборище. Что тогда? Я огляделась в поисках вдохновения. Мне хотелось бы искупаться в этом замечательном океане и проехаться по берегу в кабриолете, но это не оригинально. Я чувствовала, что все смотрят на меня выжидающе, и нервно засунула носки своих туфелек в прохладную толщу песка.

Чего мне хочется? Если честно? Я была бы счастлива просидеть у этого костра следующие две недели. Все, что мне нужно, уже тут. Я быстро оглядела лица друзей, на них падали отблески огня… Как давно мы вот так не собирались. Меня переполняла нежность ко всем ним. Ну, почти ко всем. Если бы Элиза превратилась в гигантский зефир, то жизнь стала бы еще прекраснее. Так что как мне сформулировать, что я хочу хорошо провести время с моими обожаемыми друзьями, чтобы это не звучало по- дурацки?

Я взяла ручку. Попыталась сосредоточиться и написала: «Я хочу как-то по-особенному провести с каждым из моих друзей время наедине, так, чтобы запомнить это на всю жизнь». Не могу поверить, что я это написала! Это хотя бы одно предложение? Я собиралась зачеркнуть эту сентиментальную чушь, но тут ко мне подлетела Элен и выхватила листок у меня из рук.

— Ага, все написали!

— Но… — запротестовала я.

— Лучше всего написать то, что первым делом приходит в голову!

— Элен. Но на самом деле… — смущенно лепетала я, вся в расстроенных чувствах. Первым мне в голову пришло желание об Элиоте. Может, мне стоило… О нет!

— Отлично! — Элен сложила листки и засунула их обратно в рюкзак. Застегнула молнию. И ничего уже нельзя было исправить. Какой ужас! — Давайте вернемся в отель!

— И это все? — спросила Зои.

Мы все продолжали пялиться на зловещий рюкзак в страхе, что же произойдет с нашими листочками.

— Пока да, — улыбнулась Элен.

— Слава бoгу! — закатила глаза Элиза. — А я-то думала, мы пойдем поучаствовать в какой-нибудь отвратительной языческой церемонии!

— Не говори глупостей! — засмеялась Элен, поднимаясь. — Все случится завтра.

— Что? — выпалила Элиза.

— Но Элен! — Я быстро вскочила на ноги. — Ты же так и не рассказала про клуб «Калифорния»! Что это за клуб?

— Завтра! — снова сказала Элен.

Пять голосов хором рассерженно завизжали, но, честно сказать, мы слишком устали, чтобы спорить.

— Завтра? Ты обещаешь? — мне нужны были гарантии.

Элен кивнула:

— Верь мне. Это стоит того, чтобы подождать.

6

Солнечный свет просочился под занавеской. Теперь солнце светило мне прямо в глаза. Я улыбнулась, осознав, что сейчас мне мог бы позавидовать любой мужчина — я проснулась в одной постели с Сашей. В ногах кто-то легонько посапывал, так что я испытала облегчение, ведь когда я выключала ночью свет, то Зои и в помине не было.

— Я спущусь в бар, выпью чего-нибудь, — это были ее последние слова перед уходом.

Нам с Сашей было интересно, на самом ли деле она решила выпить или же, что более вероятно, заприметила симпатичного бармена, когда мы заселялись.

Уже затемно мы, пропахшие океанским бризом и слегка продрогшие, приехали в гостиницу «Ля Валенсия». Нежно-розовое здание, отстроенное в стиле колониальной гасиенды. На полу наших комнат, вернее сказать, вилл остались отпечатки времени. Элиот был очень доволен, что им с Элизой досталась «Океанская вилла-11». Наконец-то сбылась мечта Элиота пожить, как звезды знаменитой группы минувшего столетия «Рэт Пэк».[8] Зои, Саша и я заняли «Океанскую виллу-5». А в вилле номер 15 поселилась Голди Хоун. Без дураков. Сначала мы не поверили Зои, когда она завизжала с балкона, сообщая нам эту радостную весть, но в этот раз она была права.

Оказалось, что «Ля Валенсия» — тайное убежище голливудских звезд еще с тридцатых годов прошлого столетия. В те далекие времена Зои, возможно, завопила бы, что только что видела Грету Гарбо или Чарли Чаплина, спрятавшихся от людских взоров на застекленных террасах. (Почему-то я не могу представить, как они натираются солнцезащитным кремом с ароматом кокоса.) Как бы то ни было, с тех пор гостиница стала очень любима в определенных кругах общества, так что большинство антикварных вещиц в холлах были принесены в дар тогдашними постоянными клиентами. Я думаю, это здорово.

Как бы хотелось, чтобы кто-нибудь так же был предан и нашему многострадальному «Морскому цветку». Так приятно осознавать, что у каждого шезлонга, у каждой вазочки есть своя история, и это не ширпотреб из «ИКЕИ». Хотя у нас с мамой вкусы не совпадают, но я не могу не признать — каждую вещичку она подбирала с любовью. Многие другие гостиницы по соседству подходили к вопросу весьма утилитарно и придерживались стиля минимализма: вещи в комнате должны быть функциональны или же они вообще не имеют права на существование. Но в комнатах, которые мне нравились, находились предметы, которые не несли никакой функциональной нагрузки, просто для красоты. Некоторые люди предпочитают в интерьере легкость и свободу, им не хочется, чтобы окружающая среда в их жилищах давила на них, и в этом нет ничего плохого, но я люблю ходить по комнатам и ощущать их особый характер. Тоща, даже в одиночестве, ты чувствуешь себя в компании друзей.

Я вылезла из-под одеяла, чтобы попить водички, и тут мне в голову пришла одна мысль: Элен будто догадывается, что я практически решилась продать «Морской цветок», и пытается переубедить меня, потому и показывает все эти великолепные отели. «Посмотри на все эти сказочные возможности». Но она не может знать. Я ни с кем не обсуждала этот вопрос, только с мамой. Я решила, что так будет лучше. Сначала принять решение, а потом поставить всех перед фактом. Казалось бы, в этом нет ничего особенного — дело сделано, так что примите все как есть. Но все же это неправильно — принимать решение, не посоветовавшись с друзьями. Особенно с Зои, так как это был и ее дом в течение семи лет.

Но, может быть, я преувеличиваю и они не расстроятся так уж сильно. Теперь «Морской цветок» уже не был частью их жизни. В последний раз к нам в гостиницу приезжала погостить Саша, но и это было полгода назад. Все они двигались вперед. Может, и мне пора. Как только мы прибыли в Америку, я все время нахожусь под впечатлением от пятизвездочных отелей, но полагаю, что остаток недели всем нам придется жить в мотеле. Две ночи в «Ля Валенсии» совершенно подорвут наш бюджет. Мы спросили у Элен, зачем такое расточительство, но она уверила, что у нас есть причина окунуться в роскошь. Однако не сказала, что же это за причина. Надеюсь, мы не собираемся отправиться в палаточный городок.

Как бы то ни было, я не буду больше об этом думать. Я приехала сюда передохнуть. Я рассматривала белоснежный дощатый потолок и шевелила пальчиками ног под белоснежными тончайшими простынями. Бели бы не смена часовых поясов, то, уверена, я провела бы одну из самых приятных ночей в своей жизни.

Я рывком села на постели, мне захотелось рассмотреть комнату при дневном свете. В ответ на мои телодвижения Саша только громче засопела. Я испытала облегчение — хорошо, что она так крепко и спокойно спит. Весь вечер она нервничала и мыслями была где-то далеко, но заснула сразу, как только ее хорошенькая белокурая головка коснулась пуховой подушки. Пока не было Зои, я посмотрела телевизор, а потом вышла на балкон и сидела в темноте, слушая поскрипывание пальм и глубокое дыхание спящего океана, и размышляла, что же принесут нам следующие две недели.

А как неожиданно нас попросили загадать желание! Ну, вы понимаете, как если бы вдруг из бутылки появился джинн, я бы попросила у него миллион фунтов стерлингов, настоящую любовь и полное отсутствие страданий, но это желание было другим. Что из самого заветного должно сбыться, пока мы тут? Если бы я была ясновидящей, сказала бы, что мечта Зои связана с сексом и со знаменитостями — ее двумя самыми любимыми вещами. Саша, наверное, загадала, чтобы пластический хирург превратил ее в Кэти Верк, или задумала подарок в виде рецепта на «Прозак». Мечта Элиота — Диснейленд без очередей. А Элиза… наверняка написала что-то незамысловатое типа «Хочу, чтобы друзья Элиота испарились».

Хотелось бы стать мухой и залететь к ним в комнату, чтобы посмотреть, как Элиза ведет себя с ним наедине. Может, она прикидывается стервой только в нашем присутствии, а когда они вдвоем, она белая и пушистая. Интересно, что они сейчас делают? Наверняка лежат обнявшись и кормят друг друга клубникой, обмакивая ягоды в шоколад.

— Ты там одета?

В дверь постучали, и в комнату уверенно вошел Элиот. Волосы у него были мокрые. Улыбка от уха до уха.

Я быстренько проверила, застегнута ли на мне пижама, чтобы избежать сеанса любительского стриптиза. Он бросился к окну.

— Отдайся калифорнийскому солнцу! — улыбнулся он, открывая жалюзи.

Я зажмурилась от яркого света, Элиот рассмеялся, глядя на меня, а потом внимательно посмотрел на Зои, посапывающую на раскладном диване.

— Господи! Ты только посмотри на Зоины маракасы!

— Элиот! — воскликнула я.

Не похоже на Элиота, он обычно не бывает таким грубым. Я рванулась, чтобы прикрыть наготу Зои от нескромных взглядов. Но покрывало было так плотно подоткнуто, что я оказалась прикованной к кровати.

— Я в буквальном смысле слова! — Он нагнулся и взял в обе руки, раскрашенные вручную маракасы, потряс ими. Раздался характерный глуховатый шипящий звук. — Где она их взяла?

— М-м-м, — заворочалась Зои.

— Зои? — наклонился над ней Элиот.

Она сморщилась:

— Только не заставляйте меня больше есть гусениц!

Брови Элиота поползли вверх.

Я про себя молилась, хоть бы это она не про червяка из текилы говорила. Внезапно меня охватило чувство вины за то, что я отпустила ее одну.

— Ух, ты! Да она вчера повеселилась! Когда вы легли спать?

— Саша где-то в десять, — начала я.

Саша приподняла тонкую руку и помахала ею в знак того, что я говорю правду.

— А я смотрела телевизор до полуночи.

— У тебя телик выезжает из вон той коробки? Я кивнула.

— Ну и как, круто? — засмеялся Элиот.

— Что касается нашей Любительницы Червяков, — продолжила я после предоставленного ему нашего алиби, — не имею ни малейшего представления.

Элиот еще раз взглянул на Зои и нахмурился:

— Что это у нее за черная линия между бровей? Я высвободилась из-под покрывала, подскочила к нему и разинула от удивления рот. — Это монобровь а-ля Фрида Кало.

— Чего? — Элиот рассмеялся, отступил назад и споткнулся об огромный бумажный сверток. — А откуда все эти мексиканские одеяла? Что, Элен заходила?

Внезапно Саша села прямо, как стрела, как будто ее вынудили это сделать:

— Да не могло ее тут быть!

Я поняла, куда клонит Саша, и у меня закружилась голова.

— Где сумка Зои?

Одним прыжком Саша добралась до сумки.

— Паспорт!

Мы столпились вокруг и лихорадочно листали страницы, пока нашему взору не предстал свежий штамп: «МЕКСИКА».

— Должно быть, она съездила в Тихуану за покупками! — дрожащим голосом сказала Саша.

— Не могу поверить, что она съездила в другую страну, пока мы спали! — прошептала я.

— Зои! — Элиот тихонечко потряс ее за плечо.

Она приоткрыла один глаз, обводя нас затуманенным взором.

— Si?

Мы рассмеялись над нашей спящей красавицей-сеньоритой.

— Ладно, пусть еще поспит, я думаю, — сказал Элиот, засовывая маракасы под одеяло рядом с ней. Так обычно маленьким деткам кладут плюшевых мишек. — Вы идете на завтрак?

— Подождешь пять минут, пока я приму душ? — спросила я.

— Без проблем, — он был милостив. — Саша, ты нормально себя чувствуешь? Ты какая-то бледная.

— Да, я не хочу есть. Думаю, я прогуляюсь, подышу морским воздухом, а потом присоединюсь к вам.

Я несколько обеспокоилась, но решила не приставать к ней с расспросами.

— Пять минут, — повторила я.

Но стоило мне зайти в мраморные покои ванной комнаты, я поняла, что погорячилась. Пять минут мне понадобилось только для того, чтобы дойти до душа. Когда я закрыла стеклянную дверь душевой кабины, то оказалось, что при закрытой дверце кабина превращается в парилку, так что было бы преступлением не воспользоваться этим. И я воспользовалась.

Через пять минут я вышла вся раскрасневшаяся, а мой живот заурчал, призывая не откладывать завтрак.

Завтрак был накрыт в патио. Это был чудесный внутренний дворик, украшением которого служили буйные заросли цветов… и мужчины в оранжево- розовых кашемировых джемперах и с аккуратным маникюром.

— Ты глянь, какие замечательные скатерти! — промурлыкала я, когда официант проводил нас к нашему столику.

— Великолепные! — улыбнулся Элиот.

— Элиза! — воскликнула я и сама испугалась звука ее имени. На какой-то момент я и забыла, что она приехала с нами.

— Доброе утро, соня! — произнесла она с притворной улыбкой.

Я так же слащаво улыбнулась ей в ответ. Сейчас заладит: «А я встала ни свет ни заря».

— А где остальные твои подружки? — спросила Элиза.

Я сосчитала до трех, чтобы не стукнуть ее, а затем энергично и чересчур весело стала перечислять:

— Ну, Подружка № 1, Саша, — на пляже. А Подружка № 2, Зои…

Тут я заметила озорной взгляд Элиота и начала хихикать.

— Что смешного? — раздраженно спросила Элиза.

— Ты нам не поверишь, когда мы тебе расскажем! — Элиот покачал головой, а потом задвигался, изображая игру на маракасах.

Я не смогла сдержаться и вновь хихикнула, потом приложила ножик между бровей, и Элиот снова заржал как ненормальный.

— Что?! — Элиза теряла терпение, злилась, что не понимает шутку.

Я почувствовала себя одновременно и стервой и победительницей. Вчера, когда мы возвращались с пляжа, она сюсюкала с Элиотом: «А помнишь, мы лежали в постели и подбирали разные мелодии на мобильниках?» или «Микки, ты снова разговаривал во сне». Блин! Меня просто тошнило от этого! Так что это — расплата.

Я спряталась за меню, пытаясь понять, хватит ли у меня смелости заказать себе сок из спирулины[9] или лучше будет выбрать сельдерей и сладкий укроп, когда Элиот не выдержал и рассказал Элизе о похождениях Зои.

— Думаю, нам надо сказать спасибо, что она не привезла с собой всех музыкантов из группы «Мариачи Бэнд»! — закончил он.

Как, вы думаете, она среагировала? Рассмеялась? Не поверила? Осудила? Ничего подобного. Она просто щелкнула пальцами и подозвала официанта так, словно Элиот просто пересказал ей прогноз погоды на сегодня. Она терпеть не могла, когда он веселился без нее. Мне даже пришлось ткнуть себя вилкой в руку, чтобы не завопить от возмущения.

— Что вы будете заказывать? — официант уже держал ручку наготове.

Элиза обогнала меня:

— Мне чашку горячего шоколада, а ему — кружку латте.[10] Еще один на двоих омлет с крабовым мясом и авокадо. Соус крем-фреш со шнитт-луком. И блинчики с клюквенным джемом.

— Почему бы тебе просто не заказать, чего тебе хочется, а потом я закажу то, что хочется мне? — отважился спросить Элиот.

Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

Элиот вновь вернулся к изучению меню:

— На самом деле блинчики — это хорошая идея. Пусть будут блинчики.

Думаю, мне они ничего не предложат, когда будут меняться тарелками. Так что и я заказала блинчики с имбирем и домашним яблочным повидлом, хотя для одного человека этого было многовато.

Нам принесли еду, и тут я поинтересовалась, не присоединится ли к нам Элен.

— Ее не будет до полудня, — заявила Элиза. — Она сказала, что мы должны ждать ее в фойе ровно в двенадцать часов.

— Когда она звонила? — спросил Элиот.

— Сразу как ты пошел посмотреть, как там девочки. — Элиза нахмурилась, произнося последнюю часть этой фразы, и продолжила раздраженным тоном: — По-видимому, у нее для нас какой-то сюрприз. Может, она откроет нам секрет, куда мы переедем жить завтра. Не уверена, что мне нравится все это. «Подождите и все сами увидите!» Если бы мне хотелось пребывать в неизвестности, то я лучше отправилась бы на выходные поиграть в «Загадочное убийство».

Да, было бы неплохо. Но и сейчас не поздно добавить чуток стрихнина в ее шоколад. Ням-ням.

— А я думаю, это весело, — выступил в защиту Элен Элиот. — Можно ждать чего угодно.

— Просто я надеюсь, нам не придется постоянно то распаковывать вещи, то запаковывать обратно. Ненавижу это.

— Тебе еще повезло, что у тебя есть что распаковывать! — пробормотала я.

— Твои вещи так и не нашлись? — вздохнул Элиот.

— Через улицу есть магазин типа «Next», — сообщил мне Элиза. — Мы могли бы сходить с тобой и выбрать тебе что-нибудь, если хочешь.

Я сразу поняла, что скрывается за видимой добротой — это всего лишь хитрость, чтобы затащить Элиота в магазин и вынудить его купить что- либо ей.

— Спасибо, но я подожду Элен, чтобы знать, для какого случая надо покупать одежду.

— Как хочешь.

Воцарилось неловкое молчание. Я постоянно следила за собой в присутствии Элизы, будто исполняла какую-то роль. Не могла быть просто собой, иначе я болтала бы с Элиотом, а она так не любит, когда не вовлечена в беседу, так что говорить можно только о всяких безобидных глупостях.

— Вы знаете, что однажды тут останавливался Перл Джем, — попробовала я завести разговор. — И Барбара Стрейзанд. Представляете, если бы они выступили дуэтом!

Ноль реакции.

— Знаете, где мне хотелось бы поселиться? — я сделала вторую попытку: — В отеле «Мадонна Инн»!

— Господи! — закатила глаза Элиза.

— Этот отель никак не связан с певицей Мадонной, — поспешила объяснить я. — Это фамилия его владельца — Алекс Мадонна. Он сам построил этот отель.

— Кажется, ты что-то такое рассказывала. — Элиот наморщил лоб, стараясь припомнить что

именно. — Вроде бы его жена декорировала комнаты всякими улетными вещицами? Я радостно закивала:

— Ковбои, купидончики, пещерные люди!

— Должно быть, ты шутишь. Это же верх вульгарности! — презрительно сказала Элиза.

— Думаю, ты хотела употребить слово «китч», — попыталась я подшутить.

— Китч, ретро, претенциозный стиль — все это эвфемизмы для обозначения плохого вкуса. Ты как никто должна знать это. Я-то думала, в силу твоей профессии, можешь отличить стильные вещи от вульгарных.

Это прозвучало чересчур снисходительно. На самом деле я нормально отношусь к китчу. Что меня бесит, так это мебельный ширпотреб типа того, что производит компания МП, и всякие рисуночки пастелью на стенах. Думаю, это заложено во мне генетически, я очень чувствительна к тому, что меня окружает. «И к тем, кто меня окружает тоже», — подумала я, презрительно глядя на Элизу.

— Пойду, посмотрю, что делает Саша, — сказала я, откладывая фрукты и салат на тарелку. — Вдруг она голодна.

— Увидимся в двенадцать, — Элиот как будто отмахнулся от меня.

Элиза даже не удостоила меня взглядом. Бр-р — ну и манеры!

Удалившись от нее на некоторое расстояние, я почувствовала облегчение. Ее присутствие в тягость для меня, особенно когда рядом нет никого, кто бы разбавил нашу компанию. Но я не позволю ей испортить этот отпуск. Я вдохнула свежий морской воздух и стряхнула с себя наваждение — никаких мыслей об Элизе! — а затем пошла на пляж. В такой прекрасный день просто нельзя быть в плохом настроении.

Я тихонько проследила за Сашей. Она безвольно сидела на скамейке. Ангел сна уже слетел с ее плеча, оставив страдать здесь одну. Вряд ли можно надеяться, что восьмичасовой сон залечил все ее душевные раны. Ее страдания, к которым я начинаю относиться серьезно. Книжки по психологии кажутся достаточно безвредными, да и тому, что произошло в дамской комнате отеля «Дэль Корона- до», тоже можно найти объяснение. Но вчера вечером, когда я смывала макияж перед сном, я заметила, что она пристально смотрит на свое отражение в зеркале, будто играет в гляделки со своим заклятым врагом. На ее месте я бы оперлась на раковину и поцеловала отражение, так что не могла понять ее злобного взгляда.

Я уже хотела выкинуть это из головы, как недоразумение, вызванное тем, что она нечаянно попала себе лосьоном в глаз, но тут дело приняло более странный оборот. Саша толстым слоем нанесла на лицо крем, а потом провела кончиками пальцев вниз так, что остались белые полосы. На какой-то короткий промежуток времени возникло странное ощущение, будто она смотрит из-за тюремной решетки. Я подумала, что хорошо было бы поменяться с ней лицами, может, это развеселило бы ее, или, по крайней мере, она оценила, что имеет. Но ничего не стала говорить, кроме:

— Ты в порядке?

Ей потребовалось какое-то время, чтобы вернуться к реальности, она умыла лицо ледяной водой и сказала:

— Помнишь, мы вчера на пляже написали наши желания?

— Да! — бодрым голосом сказала я, подавая ей полотенце.

— А я опять зациклилась на внешности. Знаешь, люди не видят, кто я на самом деле, они видят только, как я выгляжу!

Я кивнула. Саша втирала крем в свою безупречную кожу. Всегда тяжело ей сочувствовать, когда стоишь рядом перед зеркалом и сравниваешь с ней себя. Слишком велик контраст.

— Но я даже не уверена, есть ли настоящая «я», или люди правы, и я не более чем смазливая мордашка. Что, если так?

Я никогда не видела Сашу такой напуганной, так что пришлось отложить зубную щетку и полностью сосредоточиться на нашем разговоре.

— Мне хотелось бы, чтобы люди узнали, кто я есть, но кто я есть — вот в чем вопрос! Я не знаю ответа на него. И не уверена, стоит ли мне знать.

— Саша, не глупи! — веселым голосом воскликнула я.

— Понимаю, я тебя уже заколебала, талдычу все время об одном.

— Нет, вовсе нет, — уверила я ее. — Просто я расстраиваюсь, когда ты не видишь других своих качеств. Того, за что все мы тебя любим.

— Мне кажется, я везде лишняя, — дрожащим голосом произнесла она.

— Ты просто еще не нашла свое призвание, вот и все.

— А что, если у меня и нет никакого призвания?

— У всех оно есть. Каждый человек рождается для чего-то определенного.

Не у всех, получается, найти его, разумеется, но я решила не развивать эту тему. Вместо этого сказала:

— Просто некоторые находят себя позже.

И тут же подумала — а другие считают, что уже нашли себя, и дальше даже не пытаются ничего предпринимать. Взгляните на меня! Столько лет я училась искусству украшать интерьеры и мечтала о том, как переделаю «Морской цветок», но теперь мое призвание, о котором я думала и до которого росла, ускользнуло от меня. Что со мной? Есть для меня еще какое-то призвание? Не уверена.

— Может, мне стоило остаться в модельном бизнесе, — упавшим голосом сказала Саша, застегивая полосатую пижаму.

— Ты же ненавидишь модельный бизнес, — напомнила я.

— Ну да. Но, по крайней мере, у меня хорошо получалось.

— Если ты это ненавидела, значит, это не твое призвание, — твердо сказала я. — Это был своего рода отвлекающий маневр. Он нужен был, чтобы понять, что для тебя важно.

Саша пожала плечами, а затем внезапно сменила тему.

— Ты видела эти шторки над ванной? Они открываются прямо на…

Я знала, что она лукавит, но решила не настаивать. Это не тот разговор, в котором легко можно прийти к какому-то решению, так что я подумала, что хороший сон больше пойдет ей на пользу, чем мое подбадривание. Полагаю, теперь настало время для плана Б.

Когда я подошла поближе, то увидела, что по Сашиной щеке течет слеза. Я притормозила, присела на скамеечку сзади и залюбовалась океаном.

Пусть солнце высушит след от слезы, тогда мне не придется ничего спрашивать и ставить ее в неловкое положение. Но когда, наконец, я решилась предложить ей ломтик ананаса на завтрак, то оказалось, что лицо у нее мокрое от слез.

— Саша, что это? — Я была в ужасе, обняла ее и была готова поддержать, если она начнет падать.

— Мне так плохо, Лара, — заплакала она. — Думаю, мне стоит вернуться домой.

— Что? — воскликнула я. — Мы тут еще и двое суток не провели.

— Просто мне кажется, я не смогу.

— Не сможешь что?

Господи, о чем она только думает?

— Не смогу веселиться. Шутить. Ну, я имею в виду, где Зои только взяла силы смотаться в Мексику?

— Не знаю, — покачала я головой. — Я не могу отделаться от видений: Зои танцует на столе с маленьким мексиканцем в зубах.

Саша улыбнулась.

— Когда дома я мечтала об этой поездке, я представляла, как улыбаюсь, лежа на солнышке. Но сейчас мне так же плохо, как и тогда. Даже хуже. Я смотрю, как вы все развлекаетесь, и ощущаю себя такой брюзгой, ненавижу себя за то, что не могу расслабиться и веселиться вместе с вами.

Про меня трудно сказать, что я смеюсь до упаду с тех пор, как мы приехали, но мне никогда в голову не приходило развернуться и поехать домой.

— Просто мы только что приехали. Ты же сама говорила, что смена часовых поясов может у некоторых вызвать депрессию.

— Знаю, но…

Я не закончила.

— Если ты поедешь домой, что ты будешь чувствовать? — я попыталась заглянуть ей в глаза.

Она продолжала сидеть, потупив взор.

— Я буду чувствовать себя несчастной… проигравшей… неудачницей… — Ее голос стал тише. — Но ведь это нормально — все, кто живут в Лондоне, чувствуют себя несчастными. Все-все. Наверное, это из-за переполненного метро, постоянных забастовок, ну и погода виновата тоже. Но здесь небо голубое, золотой песок, пальмы раскачиваются на ветру, а я… не могу все это выносить!

Саша закрыла лицо руками.

— То есть я просто не могу здесь чувствовать себя счастливой, это безнадежно. Должно быть, я…

Голос ее сорвался, поскольку ее душили рыдания.

Я на секунду прикрыла глаза. Это был просто шок. Саша даже в большей депрессии, чем я думала. Пока я напряженно решала, что же сказать, Саша отняла руки от лица и посмотрела на меня.

— Теперь ты понимаешь? Именно потому я и должна уехать, а не то я всем испорчу отпуск.

— Нет, этого просто не может быть, — начала, было, я.

— Простоя…

Она лихорадочно смотрела по сторонам, подыскивая нужные слова. А потом тихонько добавила:

— Мне больше не нравится быть собой. И я не знаю, нравилось ли хоть когда-то.

— А я бы с удовольствием поменялась с тобой местами! — я слабо улыбнулась.

— Ты что, хочешь так себя чувствовать? — Са挽ша посмотрела мне в глаза.

Я кивнула. Потому что я и так себя чувствую ничуть не лучше.

— Просто у тебя черная полоса, — сказала я. — Когда человеку по-настоящему плохо, то он и не сможет веселиться. Его организм будет сопротивляться. Наверное, твое тело уже привыкло ко всем этим неприятным ощущениям, что бы там ни было, так что сначала ты станешь отрицать все позитивное, но потом, напротив, привыкнешь к этому и войдешь во вкус.

Уверена, то же самое можно было сказать не так коряво.

— Но я даже не хочу пытаться. Это ужасно, правда?

Я посочувствовала ей всем сердцем. Именно это случилось, когда я впервые услышала о «Морском цветке». Я настолько испугалась, что не могла уже беспокоиться, так что предпочла впасть в апатию. Но, как показывает время, это оцепенение быстро проходит.

Я взяла Сашу за руку и попыталась как можно тактичнее выразить свою мысль:

— Мы ведь и не ждем, что ты будешь душой компании, этакой женщиной-праздником.

— Разумеется. Я никогда и не была. Что я могу добавить к вашему празднику жизни?

— Себя! — сердито воскликнула я.

Но я не успела перечислить всех ее достоинств. Саша сказала:

— Просто признай это. Всем будет проще, если я уеду.

— Не понимаю, почему ты это говоришь, — нахмурилась я, поправляя прядку волос, прилипшую к мокрой от слез щеке. — Ты не сделала ничего такого, что расстроило бы нас. Разумеется, мы все хотим, чтобы ты осталась.

— Но не в таком же состоянии.

— Неважно, в каком ты настроении. Мы все хотим, чтобы ты была с нами, — настаивала я. — Если желаешь, то просто сиди тихонечко на заднем сиденье, пока мы ездим по окрестностям. Хочешь — строй на пляже замки из песка и окружай их рвом с собственными слезами, это хорошо. Если ты решишь пораньше пойти спать или весь день валяться в постели — пожалуйста, не обязательно тебе пытаться нас ублажить. Не нужно притворяться веселой. Ты имеешь право на свои чувства. Мы будем счастливы повеселиться с тобой, когда ты почувствуешь, что сама этого хочешь, но если нет — ничего страшного. Сейчас для тебя не самое легкое время, неужели ты думаешь, что мы от тебя отвернемся?

Мои глаза наполнились слезами. Но я не должна плакать. Нам обеим сейчас несладко. Кто нам поможет? Я должна быть сильной!

Я перевела дыхание и подождала, пока комок в горле пройдет. Я заметила, что выражение Сашиного лица смягчилось, и на минуту мне показалось, что она успокоилась, но потом слезы потекли с новой силой.

— Но все так расстроятся!

Я ощутила, что она на грани истерики.

Нетушки!

— Конечно, нам будет тяжеловато все время тебя веселить, но если ты согласишься, то мы просто позволим тебе быть собой, и все будет отлично. — Я старалась говорить об этом как о свершившемся факте, я просто не могу позволить ей уйти. Ситуация под контролем. У меня все получится.

— Как бы то ни было, мы ведь даже не знаем, где мы будем завтра, не говоря уж о том, как мы будем себя чувствовать, — напомнила я ей. — Неужели тебе не интересно узнать, что там задумала Элен?

— Интересно, — призналась Саша.

— Ну вот, это непременно что-то хорошее, а то стала бы она все время держать нас в неизвестности. Она знает какой-то секрет, ты просто взгляни на нее. Неужели ты действительно упустишь шанс испытать такую радость, какая переполняет Элен?

Саша покачала головой.

— Я, например, этот шанс ни за что не упущу! — я сама же ответила на свой вопрос. — Я хочу узнать разгадку.

Кажется, сработало. Сашино прерывистое дыхание стало выравниваться.

— А это что? Папайя? — Саша взглянула на тарелочку с фруктами.

Я улыбнулась. Саша снова в игре.

— Ага. И все это для тебя, — сказала я ей. Потом посмотрела на часы. — У тебя есть ровно шестьдесят секунд, чтобы все это съесть!

— Она уже приехала? — сказала Саша с набитым ртом, ее глаза расширились.

Мое сердце сильнее забилось, когда я кивнула. Я взяла Сашу за руку:

— Скорее, пойдем!

И мы вместе помчались в фойе гостиницы. Две заблудшие души в поисках надежды.

7

— Ваши друзья ожидают вас в зале, — казалось, администратор точно знает, кто мы и зачем тут.

Она проводила нас по коридору, облицованному терракотой, в гостиную, стены которой были обтянуты яркими гобеленами — темно-желтыми, как топаз, темно-синими, словно сапфиры, изумрудными. Три кованых канделябра свешивались с потолка — это был главный акцент в комнате. Одна из стен представляла собой окно от пола до потолка, из которого открывался великолепный вид. Перед нами простирался океан, и лишь на переднем плане маячила одинокая пальма. Как на фотообоях с изображением необитаемого острова, только здесь все было по-настоящему.

Элиот восседал в кожаном кресле, утопая в его мягкости. И провалился еще глубже, когда Элиза взгромоздилась ему на колени. С некоторых ракурсов его вообще не было видно. Мы с Сашей уселись на диван, обитый золотой парчой, по обе стороны от Зои, которая сжала наши руки даже сильнее, чем обычно. Тем временем Элен пыталась успокоиться и дышала размеренно. Она оставила неясные отпечатки своих пальцев на отполированной до блеска крышке пианино, когда пыталась встать поудобнее спиной к окну, высматривая кого-то поверх наших голов.

— Эй, мы уже здесь! — поторопил ее Элиот.

— Мы ждем… — Ее лицо просветлело. — А вот ион!

Мы повернулись и увидели мужчину в безупречно отглаженном темно-синем костюме, белоснежной рубашке и небесно-голубом шелковом галстуке. Ему было чуть за тридцать. Загорелое лицо. Стильная прическа. В левом ухе сверкал маленький бриллиантик в сережке-гвоздике.

Ногти Зои так глубоко вонзились в мою ладонь, что я подумала, они там так и останутся, когда она наконец ослабит свою хватку.

— Когда он проходил мимо нас, то поймал наши вопросительные взгляды — «Кто это еще такой?» — вежливо кивнул и встал за Элен. Ни дать ни взять миссионер. Убедившись в том, что он завладел нашим вниманием, незнакомец одарил нас обезоруживающей улыбкой и произнес:

— Добро пожаловать на первое собрание клуба «Калифорния»!

По комнате пронесся вздох, мы обменялись взглядами, означавшими «Это оно!». Все присутствующие изнывали от нетерпения.

Не могу поверить, что эта встреча произошла так обыденно. Мы должны были бы отправиться с завязанными глазами на лодке или машине в какое-нибудь загадочное место. Как минимум, я ожидала увидеть подземный бункер и таинственного оратора, освещаемого мерцающим светом лучины. Вместо этого он стоит при свете дня, а Элен служит иллюстрацией к тому, что «все это может быть наше». Возможно, так и задумано. А может, только официальные члены допускаются в штаб- квартиру клуба.

— Я вся дрожу от нетерпения! — заверещала от волнения Зои.

Она с таким рвением подалась вперед, что ее попа уже весьма условно соприкасалась с сиденьем дивана. Я ждала, что в любой момент она свалится на пол и примет позу «на старт, внимание!», навострив уши в ожидании стартового выстрела. Она уже готова.

— Меня зовут Алекс Дэниеле. Элен сегодня сообщила мне, что ей очень хотелось бы, чтобы вы также насладились теми благами, какие она получила в награду за то, что присоединилась к нашему культу, ой…

— Что? — среди слушателей раздались тревожные возгласы. Даже Зои вздрогнула.

Он, казалось, сам ужасно расстроился из-за оговорки.

— Клубу! — исправился он и затем широко улыбнулся. — Да я же пошутил!

Зыбкое ощущение облегчения заполнило комнату.

— Полагаю, некоторые из вас уже сделали выводы касательно нашей организации, но клуб «Калифорния» не ставит перед собой задачу превратить вас в зомби, в тень самих себя. Напротив. Наша цель — растормошить вас, чтобы вы испытали нечто потрясающее, чтобы использовали весь свой потенциал, — он перевел дыхание. — Вы готовы изменить свою жизнь?

— Да! — раздался одинокий голос.

Он шагнул в ту сторону, откуда донеслось это «да!».

— Как я догадываюсь, вы — Зои!

От удивления широко открыв глаза, она кивнула, как будто только что он назвал ее Избранной.

Он протянул руку:

— Рад познакомиться!

Она пожала ему руку с такой энергией, будто хотела оторвать ее.

Он улыбнулся:

— Полагаю, мы немало повеселимся, когда пустим вашу энергию в нужное русло!

Она представления не имела, что он имел в виду, но была полностью очарована.

— А вы, наверное, Саша, — двинулся он дальше.

Она робко кивнула, рассматривая носочки своих итальянских кожаных туфелек. Он не отпускал ее руку до тех пор, пока она не взглянула в его темно- синие глаза.

— Все будет хорошо, — уверил он ее. — И даже лучше.

Она посмотрела на него с сомнением.

— Постарайтесь поверить мне. Если вы пройдете через все это, то ваши результаты будут самыми ошеломительными из всех.

Саша занервничала и отвернулась, в ее глазах показались слезы, пока она пыталась справиться с бушующим океаном эмоций внутри себя.

Я следующая. Втихаря я вытерла свою мокрую ладошку в ожидании рукопожатия, но он изменил направление и двинулся к Элиоту. О нет! Меня осознанно проигнорировали. Почему?

— Элиза? — он остановился перед ней.

— И как же вы догадались? — ухмыльнулась она, томно глядя на него.

— Вообще-то Элен мне рассказала. У нас тут не сеанс экстрасенсов-любителей.

Ха! Она прикусила губу, как обиженный подросток.

— В любом случае, — продолжил Алекс. — Всегда интересно заставить циника поменять свои убеждения, так что добро пожаловать.

Прежде чем Элиза смогла придумать, что бы такое сказать в ответ, он уже повернулся к коленке, торчащей из-под Элизиной тушки.

— Это у нас Элиот там?

Элиот с трудом высвободил руку, пытаясь размять онемевшую кисть перед рукопожатием.

— Привет!

— Полагаю, вы ломаете голову, во что это вы ввязались? — с пониманием отнесся Алекс.

Очевидно, он имел в виду клуб, но я позволила себе помечтать, что он говорит это об Элизе.

— Я справлюсь! — Элиот выбрал для себя образ напыщенного мачо.

Алекс улыбнулся и сказал:

— Вы ведь любите американские горки?

— Ага! — широко улыбнулся Элиот.

— Вы сможете на них прокатиться!

— Звучит неплохо!

Я бы не была в таком восторге, если бы Алекс сказал это мне, звучит довольно угрожающе. Но зачем клубу «Калифорния» запугивать нас? Мы же приехали сюда получать удовольствие, это было ясно еще при прохождении паспортного контроля.

— Лара! — Внезапно он повернулся ко мне.

Слава богу!

Он придвинулся ближе.

— А что же произойдет с вами… — Он изучал мое лицо, пытаясь заглянуть в душу.

Я постаралась выглядеть способной, уверенной в себе, успешной, но, подозреваю, он за этим фасадом увидел смущение, страхи и одинокое сердечко.

— Думаю, поглядим — увидим!

О нет! Я не хочу быть неизвестной величиной. Я тоже хочу, чтобы у меня все было хорошо, и даже лучше! Никаких «поглядим — увидим»! Требую подробностей! Вы должны сказать мне больше!

Очевидно, Алекс почувствовал мои желания и добавил:

— Но, думаю, и до вас дойдет очередь!

Какая очередь? Предполагается, что я пойму, о чем это он? Моя очередь быть с Элиотом? Моя очередь встретить свою любовь? Моя очередь выносить мусор? Что??!

Алекс отошел к окну и занял менее официальную позу, готовясь обратиться к нам с речью, положив одну руку на спинку резного стула.

— Второй мой вопрос — действительно ли вы готовы получить то, что на самом деле хотите получить?

Я даже подпрыгнула, когда Зои выкрикнула свое «да!». Самое большее, чего он мог ожидать со стороны Саши и Элиота, — осторожные кивки. Что же касается Элизы, то он еще не знает, как ему повезло, что она вообще не ответила.

— Хорошо. Вчера вечером каждый из вас на листке бумаги написал свое желание. Сегодня мы сделаем первый шаг к исполнению этого желания.

— Просто супер! — закатила глаза Элиза.

— От лица клуба «Калифорния» я хотел бы сделать вам следующее предложение. И все зависит от вашей группы, примете вы его или нет…

— Мы его примем! — выпалила Зои.

Элиот посоветовал Зои прикрыть фонтан своих эмоций, пока мы не дослушаем до конца.

— Ничего не произойдет по мановению волшебной палочки. Успех на девяносто процентов зависит от вас самих, от ваших усилий, — сообщил нам Алекс.

Мое сердце провалилось куда-то вниз. Всегда есть какие-то загвоздки, правда ведь? Всегда слово «усилия» звучит, если речь идет об исполнении желания. Идея больше не кажется мне такой уж хорошей. Давайте просто проведем нормальный отпуск, и не надо нам всего этого.

— Так что мой третий вопрос: вы готовы пожертвовать неделей отпуска в Калифорнии для того, чтобы исполнилось ваше желание?

Настороженное молчание. Даже Зои ничего не говорит, не хочет быть эгоисткой и бежать впереди паровоза со своими желаниями.

— А что вы имеете в виду? — спросила я.

— Клуб «Калифорния» организует для вас семидневное путешествие в погоне за мечтой.

Зои вновь задрожала от волнения. Но только она.

— Поскольку желания у вас разные, то вы проведете семь дней отдельно друг от друга.

Всеобщее ворчание — ни в коем случае, наша компания — одно целое.

— Вы пошлете нас в разные места? — Зои надеялась, что ослышалась.

— Да, — подтвердил Алекс. — Всех, кроме Лары, но к ней я вернусь чуть позже.

Что? Я? Что я опять не так сделала? Почему я опять не как все?

— Почему мы не можем остаться вместе? — надула губки Зои.

— Потому что вы все хотите разных вещей!

— Можно мне загадать другое желание? — спросила Элиза.

Алекс покачал головой.

— Нет, останется то, что вы загадали вчера.

— Тогда ничего не нужно! — раздраженно сказала Элиза.

Зои умоляюще посмотрела на нее.

— Прошу прощения, но мое желание — чушь собачья!

— И все же это ваш выбор. Ваше желание, — напомнил Алекс.

— Да, но я не знала, что это приведет к таким результатам.

— Никогда не знаешь, что и к чему может привести в этой жизни, но это будет вам хорошим уроком. И слова, и мысли обладают силой. Выбирайте их аккуратно и с умом.

Элиза с трудом встала и повернулась к нам:

— Вы что, так и собираетесь сидеть тут и слушать всякую фигню?

— Давай хотя бы выслушаем до конца, это нас ни к чему не обязывает, — резонно заметил Элиот.

О, класс! Может, это и обязательства жениться отменит?

Элиза застонала и хотела уйти, но Элиот рывком усадил ее обратно себе на колени, видно было, что его все происходящее заинтересовало.

— А почему надо тратить на это целую неделю? — спросил Элиот, стараясь расположить Элизу так, чтобы она не отдавила ему жизненно важные органы. — Нельзя, чтобы это было один-два дня? Не знаю, что там загадали остальные, но мое желание можно исполнить за один вечер. Одобрительный шепот.

Я могла бы провести часть дня с каждым из моих друзей — позавтракать с Сашей, пообедать с Зои, попить чаю с Элен, а поужинать с Элиотом. Ну, может, провести с ним еще часть ночи для ровного счета. Например, до рассвета или что-то в этом роде. Элиза мне не подруга, так что она не считается. Заметано!

Алекс покачал головой.

— К сожалению, исполнение желания — это процесс. И если вы не преодолеете этот путь, то и желание недействительно.

— Что же вы предлагаете? — осмелилась спросить я.

— Да! Скажите, что? — раздался хор голосов.

— Боюсь, я не смогу открыть вам деталей, пока вы не пообещаете потратить на это неделю.

— То есть вы хотите, чтобы мы пожертвовали неделей своего отпуска, даже не зная, куда мы поедем и что будем делать?! — Слова Элиота прозвучали неубедительно.

— У вас будет стимул, — Элен подтолкнула Алекса, чувствуя, что пора поманить нас конфеткой — и поскорее!

— Вчера вы побывали в отеле «Дэль Коронадо»?

— Да.

— Вам понравилось?

— Великолепный… прекрасный… волшебный! — перекрикивали мы друг друга.

— Ну, — улыбнулся Алекс. — Если вы продержитесь неделю, то сможете бесплатно жить там пять дней.

Ого, это звучит заманчиво.

— Чай с Элениными пирожными. — У Саши загорелись глаза.

— Я могла бы попивать мартини с мандариновым соком и смотреть, как тренируются морячки, — мечтательно протянула Зои.

— И сможем покататься на водных лыжах? — спросила я.

— И все эти книги… — Глаза Элиота затуманились.

— И все это бесплатно? — спросила Элиза.

Ага. Алекс только что подобрал ключик к ее сердцу.

— А что там за номера, по двести баксов за ночь? — задала новый вопрос Элиза.

Я вспомнила, что у меня в сумочке есть брошюрка с расценками на номера, и достала ее:

— Двести тридцать за стандартный номер, а за люкс шестьсот пятьдесят.

— Ну… вас ждет кое-что получше. — Элен не могла больше сдерживаться. — Мы предлагаем вам пляжный домик Мэрилин Монро.

Господи! Я задохнулась от возбуждения. Ай да конфетка!

Тем временем Зои превратилась в живой фейерверк, волнение ее вышло из берегов, она тотчас начала свою агитационную кампанию.

— Так… получается, что мы заработаем, — она наклонилась к моему плечу, приготовившись сыграть на Элизиной слабости, — примерно 12 000 долларов, неплохой приз за семь дней работы!

— Но все-таки целых семь дней, — Элиота ее слова не убедили.

Тут вмешалась Элен.

— Я понимаю, ребята, что вы тут пробудете всего пару недель, так что потратить неделю на какое- то безумное предприятие — это чересчур, но поверьте, это будет лучшее, что с вами когда-либо случалось.

Мы прекратили суетиться и внимательно слушали Элен.

— Калифорния никуда не денется — пляжи, пальмы, кабриолеты, красотки в бикини, но вам, возможно, больше не выпадет такой шанс. Я не собираюсь давить на вас. Но я встану на колени и буду умолять вас согласиться, потому что знаю, какое счастье обретет каждый из вас, — голос Элен дрожал от переполняющих ее чувств.

Мы какое-то время размышляли над ее словами. Она так настаивала, потому что действительно беспокоилась за нас. Может, у нас неприятностей даже больше, чем мы думали. Я взглянула на Сашу. Она уже на грани нервного срыва — тут и к бабке не ходи. Бели не это, то что? Что ее спасет? Зои так завелась, что, кажется, она в любую минуту может взорваться. Может быть, ей стоит нажать красную кнопку и взорваться, тогда будет намного меньше беспорядка. Элиза. Да, у этой девушки свои тараканы в голове. Элиот. Он выглядит усталым. Немножко бледным. Может, побыть на природе пойдет ему на пользу. А я? Я убежала сюда от самого большого потрясения в моей жизни, хотела вновь обрести чувство уверенности, и вот теперь я стою перед лицом еще большей неизвестности. Но, может, в этом и есть особый смысл. Может быть, я здесь потренируюсь, так что когда вернусь домой, то ситуация не покажется мне такой ужасной. Куда уж хуже…

— Давайте сделаем небольшой перерыв, и вы все решите! — сказал Алекс, они с Элен ушли в фойе гостиницы, оставив нас обсуждать сложившуюся ситуацию.

— Ну же, ребятки, это наш шанс, который выпадает раз в жизни, — Зои все еще была настроена оптимистично.

— Для тебя, может быть, — фыркнула Элиза.

— Зои, может, ты принесешь нам что-нибудь попить? — предложила я. Ее бодрый настрой действовал на Элизу, как красная тряпка на быка.

Зои сделала нам одолжение. Но Элиза все равно зашагала прочь. Элиот поспешил за ней, оставив нас с Сашей вдвоем.

Она повернулась ко мне:

— Что ты об этом думаешь?

В ее глазах я увидела слабый проблеск надежды. Я не могу рисковать и гасить этот огонек.

— Может, это тот шанс, которого мы ждали?

Звучала ли мои слова достаточно уверенно?

Саша подняла руки к лицу, сложила ладони домиком и перевела дыхание.

— Мы должны это сделать, да?

— А что мы теряем? — я сама все еще не была уверена.

— Думаю, нам нужно самим захотеть этого, — Саша серьезно посмотрела на меня.

Я ответила тем же. Она права. Если мы хотим ввязаться во все это, то нужно делать это от чистого сердца.

— Разумеется, если Элиза сразу откажется, то нам ничего не останется делать, — заметила Саша.

Внезапно мне захотелось согласиться больше всего на свете. Если у Элизы есть возможность помешать мне, то мне очень нужно, чтобы все было, по-моему.

— Я соглашаюсь, — сказала я Саше.

Сапта вздохнула. Она была одновременно и взволнована и напугана. Но в ее глазах я увидела нарастающую решимость.

— И я!

Я улыбнулась и обняла ее, закрыв глаза, прижалась щекой к ее худенькому плечику и прошептала:

— Я так горжусь тобой!

— Не говори так, а то я разревусь! — улыбнулась Саша.

— Господи, ты только представь, мы будем жить в пляжном домике Мэрилин, — мысли скакали как бешеные.

— Все мы!

Все остальные вернулись, и Элен вновь созвала нас, так что мое воображение не успело умчаться далеко-далеко.

— Каково же ваше решение?

Все посмотрели на Элизу. У нее был решающий голос, и она из этого выжмет все возможное.

— Ну?

Я скрестила пальцы на удачу. Саша грызла ноготь. Зои прикрыла глаза. Ничего не происходило. Элиот слегка подтолкнул Элизу локтем, намекая, что неплохо было бы наконец ответить. Она разыгрывала целый спектакль — подняла брови и вся сморщилась, будто от боли, затем сделала нам одолжение:

— Ладно, уж.

Сказано это было с видом великомученицы.

Мы все подскочили и бросились восторженно обнимать Элизу. Я никогда не думала, что такое вообще возможно.

— Чудесно, — Алекс захлопал в ладоши. — Мне нужно поехать в штаб-квартиру и удостовериться, что все подготовлено, и мы снова встретимся часика в четыре.

— И тогда вы скажете нам, как все будет происходить? — спросила Зои.

— Абсолютно верно, — подтвердил Алекс.

— Господи! — Зои подпрыгнула от радости.

— Ладно, желаю вам хорошо провести время. Насколько я знаю, Элен приготовила для вас что- то особенное.

— Спасибо вам огромное! — Зои вновь пожала руку Алексу, едва не поломав ему пальцы.

— Ничего, если я вот так пойду? — тихонько спросила я Элен, показав на дорожный костюм, в который мне снова пришлось облачиться. — Мой чемодан так и не приехал.

Она улыбнулась мне сочувственно.

— Не беспокойся, мы идем туда, где одежда тебе не понадобится.

Пока она бодрым шагом шла по направлению к выходу, мы все обменялись озабоченными взглядами. Не нужно одежды? Господи? Может, это часть этого культа, и окажется, что все члены клуба — нудисты!

Элиот наклонился и прошептал:

— Да, слово «мунисты» приобретает новые смыслы!

8

— Если хочешь, то можешь вообще идти голышом, — захихикала Элен, когда Элиот поделился с ней нашими подозрениями. — Вообще-то я имела в виду, что вам не понадобится ничего из твоей одежды, мы все вам дадим!

Мы на пляже Ла-Хойа. Готовы бросить вызов волнам. В гидрокостюмах. Мне немного страшновато.

— Элен, ты уверена? — спросила я, перебирая темное обмундирование из резины.

— Да-да! Надевай! Я подобрала всем по размеру. Они должны подойти!

Зои уже надела костюм, с трудом застегнув его на своей аппетитной груди. Выглядела она словно модель доя съемки в «Плейбое», причем фотки будут предназначаться для фетишистов, обожающих одежду из резины и латекса. Саша — очаровательная Женщина-Кошка. Элиза отказалась к нам присоединиться, а Элиот веселится сам над собой:

— Я выгляжу как палочка лакрицы в шербете.

На самом деле он смотрится божественно. Как настоящий серфингист с его взъерошенными волосами и худощавым телосложением. Даже поза соответствующая. Помнится, он говорил, что в детстве ездил в курортный городок Ньюкуэй на море, еще до того как стал бледнеть и чахнуть над своими компьютерами.

Элен подтолкнула меня, и я быстро натянула свой костюм. Он был довольно плотный, обтягивающий, но при этом эластичный. Как странно. Часть меня протестовала и хотела сорвать его с себя. Но когда я уже успокоилась и пришла в себя после попыток натянуть его, то привыкла к ощущению второй довольно грубой кожи. Я протянула руку Элиоту:

— Привет. Человек-лакрица! Я — Лара! Женщина-покрышка!

Элизу это не развеселило:

— Не понимаю, почему нельзя было просто остаться у бассейна в отеле?

— Самое лучшее средство перебороть нарушение суточного режима — это серфинг! — настаивала Элен. — После этого вы обретете второе дыхание — обещаю!

— Она права! — согласился Элиот. — На самом деле мне хотелось бы броситься навстречу этим волнам в шортах, почувствовать воду на своей коже.

— Ты замерзнешь! — предупредила его Элиза.

— Да все будет в порядке, — отстаивал свое мнение Элиот. — Закаляйся, если хочешь быть здоров!

Я испытала прилив возбуждения, когда увидела, как Элиот стягивает с себя гидрокостюм, наверное, это результат медленного воздействия запаха его одеколона.

— Какого цвета гидромайку ты хочешь? — Элен толкнула меня локтем, вываливая из пакета кучу эластичных футболок на песок. — Вообще-то их надевают под гидрокостюм, но если вы наденете их на, то я смогу держать вас в поле зрения.

Зои схватила розовую, Саша — зеленую, Элиот— синюю, Элен выбрала себе желтую, а мне досталась красная. Красный цвет — сигнал тревоги! Красный цвет — дороги нет!

— Элен, я не знаю, получится ли у меня, — заныла я, увидев, как один серфингист потерял равновесие и свалился прямо в пенный гребень волны. И я так ясно представила, какое ужасное ощущение давления и шума в ушах он испытывает сейчас, вырываясь на поверхность, чтобы глотнуть воздуха.

— Можешь остаться со мной, — предложила Элиза. — Я не пойду.

Внезапно я переродилась. Я перевоплотилась в звезду «Спасателей Малибу» Ясмин Влит, преодолевающую волны. Ну, уйду под воду на пару минут, но что это по сравнению со смертью из-за Элизиного общества?

— Ладно, — Элен привлекла наше внимание. — До того как мы пойдем в воду, нужно обучиться кое- каким базовым навыкам. Я бы могла и сама вам все рассказать, но вместо этого хочу познакомить вас с женщиной, которая в свое время обучала меня и благодаря которой моя жизнь перешла на новый уровень! Изабель Тиханья — она совладелица…

— Клуба «Калифорния»? — перебила ее Зои.

— Вообще-то нет, она организовала первую школу серфинга для девушек — «Богини серфинга».

— О, Элен, — Элиот смеясь потянул ее за локоть. — Все эти годы я хотел признаться тебе…

— Ну и что, что ты мужчина. Они принимают и мальчиков. Эта программа называется «Мальчики в сторонке», — заверила его Элен, а потом в шутку похлопала по груди. — Кроме того, ты такой очаровашка, так что все, что нам остается, — это засунуть пару моллюсков в твой костюм!

— Отстань! — засмеялся он, отмахиваясь от нее.

— Изабель застряла на автостоянке, так что пойду, помогу ей со снаряжением. Вернусь через минуту!

— Элен! — позвала я ее. — Что?

— А мы можем уже рассказать друг другу наши желания?

Элен широко улыбнулась:

— Я ждала, когда же вы меня об этом спросите. Конечно можно, вы ведь уже согласились на условия клуба. Давайте открывайте свои секреты!

Мы собрались вместе.

Зои первой выпалила свое желание:

— Я хочу поменяться местами с голливудской актрисой!

Да, сюрприза не произошло. Не уверена, как клуб «Калифорния» справится с задачей, никого не похищая, но желание хорошее, есть где развернуться. Что ж, флаг вам в руки!

Зои легонько стукнула Сашу, словно играла в салочки.

— Я хочу найти такое место в Калифорнии, где не важно, как ты выглядишь! Это звучит очень самодовольно? — съежилась Саша.

— Нет, что ты, — заверили мы ее, не завидуя ее желанию.

Она ведь может оказаться и где-нибудь в Долине Смерти рядом с грудой черепов, или все может закончиться тем, что ее пошлют в долину реки Нала давить виноград. Гм-м, ароматное вино… Может, выбор и не так уж плох.

— Элиот! — поторопила я.

— Отвезите меня в парк аттракционов!

Опять же как я и предполагала.

— Я действительно не понимаю, как они растянут это на неделю, — нахмурился он. — Все закончится счетами за лечение остеопороза или, возможно, меня прикончат за преследование мышки Минни.

Я никогда не была так счастлива услышать имя мультяшной героини в обычном контексте.

— Ты прямо так и написал? — Элизу интересовали детали.

— Более или менее. Я указал, что это должен быть самый большой парк аттракционов, разумеется, я подразумевал Диснейленд, но я буду доволен, если меня свозят в Мэджик Маунтин или Юниверсал.

— А ты что загадала? — спросила Зои у Элизы.

— Я не хочу говорить об этом.

— Не глупи, нам-то ты можешь сказать!

— Слушайте, это просто ужасно, что мне придется в этом участвовать, так что давайте хотя бы заранее не разбирать мое желание по косточкам.

Звучит интригующе. И неприятно. Это очень хорошо.

— Лара?

— Не помню, что я дословно там написала, — соврала я. — Просто загадала потусоваться как следует с моими друзьями.

— Ах ты, дурашка! — Зои заключила меня в объятия. — Только зря потратила желание!

— По существу, мы с Зои не загадали ничего сверхъестественного, она немножечко побудет звездой экрана, а я поеду кататься на американских горках, — подытожил Элиот. — Саша… Как знать? Но уж точно ее не отправят в Лос-Анджелес! А что касается Лары… Не знаю, как можно выполнить ее желание, ведь мы все будем в разных местах!

— Это точно. — Саша выглядела обеспокоенной.

— А Элиза…

— Заткнись! — отрезала она.

— Возможно, ты…

— Эй, ребята!

Мы обернулись и увидели окликнувшую нас тренера Элен по серфингу. Это была девушка с роскошной фигурой, загорелая до шоколадного цвета. На ней была красная юбка и ковбойская соломенная шляпа, из-за которой солнце на ее кожу падало словно через сито. Она улыбнулась:

— Очень рада всех вас видеть!

Затем воткнула свою доску в песок и пожала нам руки.

— Готовы ли вы покорить эти волны?

— Постараемся, — нерешительно сказала я.

— Никто не ждет, что вы через пару часов превратитесь в Кейт Скеррит, просто хотим, чтобы вы хорошо провели время, — подбодрила нас Изабель. — У нашей школы «Богини серфинга» есть девиз: «Самый лучший серфингист — это тот, кто получает от процесса наибольшее удовольствие!».

— Правда здорово? — подмигнула Элен.

Видно было, что ей не терпится, чтобы мы попробовали на себе то, что для нее уже стало повседневным наслаждением.

Я хотела попробовать ради нее, но подозревала: что одной девушке хорошо — для другой закончится соплями до пояса и воспалившимися от морской воды глазами.

Изабель обучала нас азам серфинга. Интересно, уж не задумано ли все это для того, чтобы мы не ломали голову. Во что же мы ввязались с этим клубом «Калифорния»? Оказалось, что изучить надо намного больше, чем я ожидала. Перед тем как зайти в воду, надо обезопасить себя от медуз, для этого нужно поелозить ногами по песку, тогда не поскользнешься на этих тварях и они тебя не обожгут. Нельзя дергать за шнур, который соединяет твою ногу с доской. Если потеряли доску, то нужно кричать, чтобы предупредить других серфингистов, но не обязаны ловить чужую доску. Никаких междусобойчиков (нельзя садиться в кружок и болтать). Нужно все время смотреть на горизонт, чтобы знать, какая волна движется на тебя. А еще я узнала, что волны — это результат шторма, происходящего далеко в открытом море, и что американцы тянут гласную «у» в слове «буй».

Но мы все еще не заходили в воду. Еще нужно было выучиться необходимому умению «подпрыгивать», когда из позы лежа на животе ты рывком принимаешь классическую позу серфингиста с согнутыми коленями. Не так просто, как кажется.

Я легко запомнила анатомию доски. То, на чем вы стоите, называется «декой», боковины называются «райлсы». Ну, а что такое «нос» и «хвост», думаю, и так понятно. Но мне никак не удавалось сделать это чертово подпрыгивание. Изабель пыталась объяснить — я должна понимать, морально подготовиться, — что это половина успеха, но у меня предательски дрожали колени.

Хотя все это происходило на суше, Элиза все равно не захотела к нам присоединиться, вместо этого она предпочла комментировать, что мы делаем не так:

— Лара! Ты слишком наклонилась вперед! Лара, что это у тебя на бедрах? Батюшки, да это же целлюлит!

Ну и все в таком духе.

Изабель сказала, что моя проблема состоит в том, что я «гуфи», чур, не путать с неуклюжим мультяшным персонажем, просто так называют людей, которые катаются на доске правой ногой вперед. И вот, наконец, пришло время искупнуться.

— Мне хотелось бы, чтобы вы и в сорок пять были ягодки опять, так что давайте-ка намажемся солнцезащитным кремом, — посоветовала Изабель.

Она щедро нанесла крем на лицо, так что стала похожа на Каспера, маленькое привидение из мультика. — Не забывайте про ладошки и ступни!

— Вперед!

— А мне что делать? — заныла Элиза.

— Разбей на берегу лагерь и следи, чтобы никто не посягнул на нашу одежду. — Элен совершенно не собиралась утешать и веселить ее. Вместо этого побежала к воде, положила доску и иногда стала окунаться в волну, с которой ей не удавалось справиться.

Я все еще не могла смириться с мыслью, что она может так здорово с чем-то управляться. Даже не помню, чтобы она когда-либо пыталась. Это заставило меня задуматься, какие скрытые таланты мы могли бы проявить, если бы каждую неделю использовали возможность пробовать что-то новое.

Мы с девчонками были по пояс в воде, и тут к Саше пристал первый поклонник из числа серфингистов. Мы различили только два слова — «потрясная» и «горячая», но посоветовали ему поискать девчонок где-нибудь в другом месте, поскольку мы не «понимать, что он говорить». Когда мы зашли поглубже, я все ждала, когда же вынырнет Нептун и пригласит нашу красотку на свидание.

Как минимум час мы бултыхались на досках в безудержном веселье, прежде чем у нас стало хоть чуточку получаться стоять прямо. Изабель и Элен были нашей группой поддержки, подбадривая нас, чтобы мы не бросали начатое. Только у Элиота по- настоящему хорошо получалось. Я наблюдала, как он ловил волну, затем чуть-чуть отклонялся и врезался в прозрачную арку. Через секунду он оказывался на поверхности, вид у него был слегка растерянный, он тряс головой, чтобы настроить на нужный лад свой вестибулярный аппарат, и снова карабкался на доску. И вот он справлялся с задачей и ликовал. Пожалуй, я давненько не видела его таким энергичным, и он, несомненно, был очень сексуален.

— Он молодец, правда? — ко мне приблизилась Элен.

— Поразительно, — улыбнулась я, не в силах отвести от него взгляд.

— Все еще? — просто спросила Элен.

Я посмотрела на нее:

— Навсегда.

Она тяжело вздохнула и перевернулась на спину, теперь доска служила ей чем-то вроде надувного пляжного матраса.

— Не понимаю, почему он никак не разглядит, что ты уготована ему судьбой?

— Я?!

— Ты, — повторила Элен. — Я думала, он вот- вот это осознает, но тут на горизонте появилась Элиза.

— «Вот-вот осознает»? Что ты имеешь в виду? — Я подплыла к ней поближе.

— Просто у меня было такое чувство. Перед тем как я уехала в Штаты, вы были не разлей вода, близки как никогда.

— Да, — я почувствовала, как моим сердцем стремительно завладела грусть. — А потом она… — Договорить я не смогла. — Кстати, ты самая первая узнала о помолвке. — Я не могла не сказать этого.

— Не делай поспешных выводов, просто у них была причина сказать мне, я просто не могу ее раскрыть.

Я снова почувствовала себя блуждающей впотьмах. Все знают что-то, чего не знаю я?

— Это ужасно, что у него от меня есть секреты, — призналась я.

— Ну, будем надеяться, что во время этой поездки у вас будет возможность поговорить и все вновь станет как раньше.

— Думаешь, это возможно?

— Все возможно, — уверенно произнесла Элен.

Пару минут я молчала.

— А что ты о ней думаешь? — рискнула спросить я, стараясь придать своему голосу как можно более легкомысленный тон, хотя Элен всегда видела меня насквозь.

Элен перевернулась на бок.

— Хочешь, чтобы я сказала какую-нибудь гадость?

— Если, можешь! — пошутила я.

— Я не стану говорить ничего плохого, — поправила меня Элен. — Я пообещала в клубе «Калифорния», что буду воздерживаться от отрицательных эмоций и высказываний.

— Ой. Ну ладно. — Я уставилась на свою доску. Было такое чувство, будто меня отчитали.

— Но если бы мне нужно было сказать о ней что-то плохое…

— Ну?

— То это было бы действительно просто, — поддразнила меня она.

Я улыбнулась ей в ответ. Это все, что мне нужно знать.

Я старалась повторять движения за Элен, но меня все время не оставляло ощущение, будто я лежу на сверхпрочном водяном матрасе. Каждый раз, когда волна обливала меня, я дергалась так, будто сейчас опрокинусь в воду, а Элен удерживалась на гребне.

— Ты такая умиротворенная, — сказала я, отряхиваясь от брызг.

— Это заняло у меня какое-то время, но Рубен был просто чудо. Он когда-то работал спасателем, так что в его объятиях я так уверенно себя чувствую.

— Спасателем? Он тебя научил чему-нибудь из арсенала спасателей?

Элен на секунду задумалась.

— Ну… Если собираешься кого-то спасать, то надо отчетливо осознавать, что ты свою жизнь подвергаешь большой опасности. Утопающий будет в панике хвататься за тебя и утаскивать на дно, так что надо действовать решительно и заставить его выполнять твои инструкции, а не то он утопит обоих.

— А что значит «решительно действовать»?

— Брызгать утопающему в лицо водой или отогнуть пальцы рук назад до болевого шока, если он все еще тянет тебя на дно.

— Господи!

— Это грань между жизнью и смертью, — твердо сказала Элен. — Я думаю, самое лучшее, если кто-то хватает тебя, — с усилием сбросить его руки, а затем нырнуть. Утопающий, естественно, не будет нырять, потому что для него цель — выбраться на поверхность.

— И все это только для того, чтобы они правильно себя вели, так чтобы можно было их спасти… — покачала я головой.

Элен объясняла мне всякие методы спасения утопающих, а я в это время наблюдала, как солнце медленно прячется за единственное облачко на всем небосводе. По моей коже бегали иголочки, словно я сижу голышом в плохую погоду, а мускулы болели от напряжения. В тени оказалось прохладно, но мне не хотелось выходить из воды, хотелось, наоборот, продлить как можно дольше момент предвкушения уютного полотенца вокруг моего тела.

— Ты хоть в чем-то себе отказываешь, ведь у тебя теперь новая жизнь!

— Каждый день, — подтвердила Элен.

— Правда?

— Да, иногда даже два раза в день.

— Все дело в клубе «Калифорния»?

— Ну, многое, конечно, было и до них. — Элен обрызгала меня водой.

— Я так и знала! — Я в ответ обдала ее фонтаном брызг. — Но это и впрямь работает, эта программа, ну или как там это называется?

— Да, если ты поверишь.

Я задумалась на секунду.

— Как ты считаешь, мне стоило загадать другое желание?

Она не ответила.

— Элен?

Я посмотрела на нее и увидела, что она уставилась на парня в шортах цвета хаки, который медленным шагом двигался вдоль автостоянки. На его ноге была какая-то непонятная штука. Я пригляделась — да это же тату, — по всей длине икры тянулась татуировка в виде зазубренных узоров полинезийского племени маори. Только я хотела сказать, что такая картинка не принесет ее владельцу ничего хорошего, но заметила радостное выражение лица Элен.

— Это Рубен? — спросила я.

— Вернусь через десять минут, — ответила она, перевернулась на живот и быстро поплыла к берегу.

— А я, кстати, запомнила, что «держи десять» в переводе с языка серферов значит «стой так, чтобы все десять пальцев ног удерживались на доске»! — крикнула я ей во след, чувствуя странную легкость во всем теле.

Может, мое желание и так себе, зато Элен не нравится Элиза. Жизнь прекрасна!

Я раскачивалась, лежа на своей доске. Мимо меня пронесся папочка с трехлетним сынишкой на плечах. Я вновь принялась разглядывать Элен и татуированного парня — они были так поглощены друг другом. На нем были солнечные очки, а на голове — капюшон, так что лица особенно не рассмотришь, но, определенно, он был очень симпатичный. Интересно, это ее бойфренд или нет? Посмотрим, поцелуются ли они.

— Ой! — Доска Зои столкнулась с моей, удар был весьма ощутимым.

— Кажется, у меня волосы запутались, теперь буду с дредами, — волновалась Зои. Причем весьма справедливо волновалась. — Мы с Сашей хотим выйти на берег. Ты идешь?

— А где Элиот?

— Где-то там, — показала Зои на юг, куда унесло его течение. — Может, тебе плыть туда и побыть с ним?

— Хорошо, — улыбнулась я.

Перспектива была весьма соблазнительной. Я и он плаваем вдвоем при свете заходящего солнца. Это было бы классно — мы могли бы дрессировать морских коньков, нырять в поисках затонувших сокровищ, а вместо летающих дисков фризби мы бросали бы друг другу морских звезд.

Я взглянула на Элизу. Она все так же, сгорбившись, сидела на берегу, явно не в настроении. Элен была рядом, а вот ее друга нигде не было видно. Может, это и вовсе не ее бойфренд, а то она бы нас с ним познакомила.

У меня засосало под ложечкой, и я двинулась по направлению к Элиоту. Я подумала, что ему, наверное, холодновато там сидеть и смотреть вдаль, туда, где темно-зеленые воды смыкаются с небом, пересеченным оранжевыми лучами. И вдруг он выпрямился, и вся его поза выражала тревогу. Ой, я испугалась, что на горизонте показалась царица всех волн, но нет, насколько хватало глаз, море было абсолютно спокойно. Но все же у меня по спине пробежал холодок. Я не люблю так далеко заплывать.

Я еще раз оглянулась и взглянула на берег. Отсюда казалось, что девчонки там лопают что-то вкусненькое. Мне захотелось вернуться на берег, где безопасно и вкусно кормят, но желание побыть с Элиотом пересилило. Я уже почти доплыла до него, осталось каких-то двадцать метров.

Опустив голову, я продолжала грести, и вдруг сквозь плеск воды и мое собственное сопение я услышала голос, зовущий меня по имени:

— Лара! Лара! ЛАРА!

Крики становились громче и исступленнее. Я быстро села. Куда делся Элиот? Его доска плавала рядом, но его самого не было видно. Сердце ухнуло куда-то вниз, под ребра. Вдруг я увидела, что он пытается выбраться на поверхность, его лицо то показывалось над водой, то исчезало.

— Помогите! — кричал он.

На какую-то долю секунды его глаза, в которых читалась паника, встретились с моими, а затем его снова накрыла волна. Выглядело это так, будто его тянут на дно.

Оттуда, где он только что был, вынырнул пожилой мужчина, обезумевший от страха. Он судорожно молотил руками по воде. На секунду мне показалось, что этот человек напал на Элиота, но, когда они поменялись местами, я поняла, что Элиот всего лишь пытается спасти этого старого чудака, а тот использует его, чтобы удержаться на поверхности. Именно об этом меня предупреждала Элен. Я повернулась всем корпусом к берегу и стала звать на помощь, махать руками, но все мои вопли возвращались со встречным ветром. И даже если бы они меня слыша ли, они были слишком далеко и не смогли бы ничего быстро предпринять. Еще раз взглянув на Элиота, я нырнула, и мои слезы перемешались с соленой водой. Я должна достать их, оттолкнуть руки этого старикана, а потом сломать ему большой палец! Все правильно? Господи! А что, если я промахнусь и заеду кому-нибудь по горлу или стукну по голове доской, которая тащится сзади?

Первый раз в жизни я спросила себя: «Что на моем месте сделала бы Памела Андерсон?» Вмешавшись в эту драку, я ухватилась за кого-то или что- то, чтобы поднять это на поверхность. Выдохнула. Что это, черт возьми, такое? Блин, да это задница нашего дедули! Я стала бессвязно бормотать, когда увидела лицо Элиота!

— Быстро давай сюда доску! — на одном дыхании выпалил он.

Я дернула ее за веревку, привязанную к лодыжке.

— Хватайтесь за доску! — крикнул он старику, выворачиваясь из его цепких рук.

Старик схватился за доску так, будто он висел, держась за оконный карниз. Он все еще не понимал, на этом он свете или уже нет.

— Ложитесь на нее! — приказала я ему, изо всех сил выталкивая его дряхлые ноги на поверхность доски, чтобы он мог расположиться на ней во весь рост.

Я тяжело дышала. Глаза жгло просто неимоверно. Но я пыталась отыскать взглядом Элиота, а его нигде не было. Но ужас не успел охватить меня, так как с другой стороны доски показалось его лицо.

— Ты в порядке?

— Да, а ты? — весело ответил он, яростно тряся башкой, что означала крайнюю степень отрицания.

Я решила подыграть ему и пожала плечами:

— Лучше не бывает!

— Отлично! Запрыгивай! — Элиот жестом попросил меня плавно сесть на «хвост» доски.

Он крепко держал доску спереди. Я заняла указанное место и сказала:

— Если бы у нас были весла, то получилось бы как в фильме «Гавайи пять-ноль».

— Ага, и еще как в фильме «Одной ногой в могиле», — проворчал Элиот, а затем вежливо поинтересовался. — Вы в порядке, сэр?

Старик моргнул три раза, что означало «да».

— Ладно. Теперь твоя очередь — запрыгивай. — сказала я, похлопывая по доске.

— Не могу.

— Да ничего страшного, уверена, доска и троих выдержит!

— Нет, я честное слово не могу.

Я выгнула брови, не понимая, в чем, собственно, дело.

— В неравной борьбе моему сопернику удалось отвоевать у меня плавки, — шепнул мне Элиот.

Мои брови поползли наверх, а взгляд сместился вниз.

— Не смотри! — воскликнул Элиот, неистово вспенивая воду вокруг себя.

— А я и не смотрю! — соврала я.

Не могу поверить, я только что была на волосок от смерти, а на моем лице уже гуляет глуповатая улыбочка.

9

— Не удивляйтесь, если завтра в газетах напишут, что половина океана куда-то делась, — Элиот рухнул на песок, продолжая выплевывать морскую воду.

— Если газеты что-нибудь и напишут, то это будет что-то типа «Страдающий от нарушения биоритмов герой спасает дряхлого старика», — улыбнулась Элен.

— Ага, а дальше приписка: «Черноволосая красавица спасает страдающего от нарушения биоритмов героя», — подмигнул мне Элиот.

— Прополощи этим рот, — Элиза отдала ему свою бутылку тепловатой минералки.

Я улыбнулась. Уверена, она хочет, чтобы он прополоскал рот после комплимента в мой адрес, а вовсе не после морской воды.

— У меня есть кое-что получше, — Элен порылась в рюкзаке и извлекла бутылку текилы, упаковку лимонов и перочинный нож. — Думаю, пара стопочек пойдет нам на пользу!

— Класс! — Зои была в восторге.

— А соль у тебя есть?

С этими словами Элиза хотела сунуть свой нос в рюкзак, но Элен ее опередила.

— Просто лизни свою кожу) — улыбнулась она и убрала рюкзак подальше. — Лижем, заглатываем, лимончиком закусываем! Эх, хорошо!

Она передала бутылку Элизе.

— Но у меня-то кожа не соленая, я же не купалась, — заныла Элиза.

— Ну и фиг с ним! — завопила Зои. — Давайте лизать друг друга!

Раздались возгласы одобрения.

— Думаю, было бы поинтереснее, если бы у нас был не один парень, а побольше, — заметила Элен.

— А я не возражаю, — отшутился Элиот.

Элиза посчитала эту шутку превосходной — можно смеяться до упаду. В параллельной вселенной.

— Ладно, — уступила Элен. — Тоща будем играть в бутылочку и определять, кто кого будет лизать.

Через полчаса я уже попробовала Сашину ключицу, пупок Элен и два раза лизнула под коленкой Зои. Хотя, к моему величайшему сожалению, Элиота мне лизнуть так и не удалось, но я была счастлива, что у меня такой острый язык. Когда мне выпало лизать туфлю Элизы, поверхность, с которой пришлось соприкоснуться моему языку, была не более булавочной головки. И, даже учитывая это — бр-р! — как вспомню, так вздрогну.

— Ах ты, мать твою!

Я увидела, как Зои дергает себя за волосы.

— Что случилось?

— Не могу их расчесать, они все запутались в один сплошной колтун! Ты только потрогай. — Она протянула мне прядку.

— Ой.

Я убрала ее руки и, использовав сетчатую упаковку из-под лимонов, завязала ей волосы на макушке, чтобы она не запутала их еще больше.

— Спасибочки, — улыбнулась Зои, довольная своим новым видом.

Все замолчали, но это не тяготило. Может, сейчас самое время рассказать ребятам о «Морском цветке»? Вообще-то мне не хотелось бы говорить об этом при Элизе, но завтра утром мы все разъедемся, так что дальше откладывать нельзя.

— Эй, — я села на корточки. — Я хочу кое-что вам сказать.

Тут зазвонил мобильник Элен.

— Подожди! — остановила она меня.

Меня спасли звуки песенки «Beach Boys» «Серфинг в США».

Она промычала что-то в телефон, а потом отключила его.

— Алекс вернулся! — громко объявила Элен.

Все рванули к отелю и позабыли о том, что я хотела сообщить им какую-то новость. Честно говоря, я испытала облегчение. Не думаю, что я готова выслушивать их протесты. Мне нужно выглядеть уверенно и даже самоуверенно, когда я произнесу: «Я продаю гостиницу», чтобы они на все сто процентов поверили, что так будет лучше.

Алекс уже ждал нас в зале, когда мы ворвались туда и второпях расселись по своим местам.

— С кого начнем? — Он покрутил в руках наши листочки с желаниями.

— С Элизы! — хором ответили мы, любопытство взяло верх.

— Хорошо, ее желание: «Я хочу внедриться в какую-нибудь группу психологической помощи и научить их всех, как жить!»

Мы все заржали. Все, кроме Элизы. Будет знать, как поверхностно судить о людях!

— Только не говорите мне, что вы отправите меня на шоу Опры Уинфри и заставите учить ее жизни, — с хмурым видом пробурчала Элиза.

— Вообще-то это шоу снимают в Чикаго, но даже если бы оно проходило тут, на Восточном побережье, мы бы не рискнули проводить с вами такие эксперименты. Вас бы прибили.

— Двести домохозяек запинали бы меня до смерти от имени всех домохозяек Америки, — проворчала Элиза. — Что может быть лучше?

— Мы считаем, что вам стоит поближе ознакомиться с тем, что происходит внутри этих групп по самосовершенствованию, над которыми вы так зло подтруниваете. Возможно, вы не замечаете кое- чего, что могло бы здорово помочь.

— Я не хочу, чтобы мне помогали! — зло возразила она. — Мне и так хорошо. И мне совершенно не нужно заводить дружбу с ребенком, живущим в моей душе, и не надо распивать чаев со своим ангелом-хранителем, забудьте этот психологический бред!

Элиза кинулась к двери, но у нее не хватило смелости уйти, так что она тихонечко притаилась за колонной.

Тем временем Алекс обратил внимание на Зои:

— «Я хочу пожить жизнью голливудской актрисы!»

— Вы собираетесь отправить меня в Лос-Анджелес? — Зои соскочила с дивана. — Пожалуйста! Очень прошу вас!

— Да. Вы будете в самом сердце Голливуда, и мы постараемся, чтобы все было по-настоящему, насколько это возможно.

Звучит интригующе.

— Если у меня есть возможность выбрать стилиста, то я бы остановилась на Филиппе Блохе!

— Вам все расскажут по прибытии, — Алекс вежливо намекнул, что ей неплохо было бы заткнуться. Потом повернулся к Саше: —Для вас мы подыскали прекрасное местечко, где абсолютно не важно, кто как выглядит. Питомник для животных «Свирепый тигр». Туда отправляют тигров-актеров, когда они становятся слишком старыми для того, чтобы сниматься. Поверьте, им все равно, кто будет за ними ухаживать: красотка или человек-слон, главное, чтобы о них заботились и кормили вовремя.

Саша сидела ни жива, ни мертва. Она никогда не питала особой симпатии к животным. Конечно, Элен могла бы предупредить клуб «Калифорния», что это не совсем удачный выбор.

— Ей нужно будет чистить клетки? — спросила Элиза из своего укрытия, очевидно желая утешиться тем, что другие сделали еще худший выбор.

— Она научится ухаживать за животными, — вот и все, что ответил Алекс.

Я заметила, что Саша рассматривает свои ногти. Вероятно, решает, а не обкусать ли их прямо сейчас, все равно поломаются.

А мне бы понравилось познакомиться поближе с этими величественными созданиями. Кажется, у меня появился очередной повод позавидовать Саше.

— Элиот! — продолжил Алекс. — «Просто отвезите в самый большой парк аттракционов в Калифорнии».

— Ага, давайте выполняйте, — засмеялся Элиот.

— А знаете ли вы, что самый большой парк аттракционов в штате Калифорния — это национальный парк Йосемити.

Элиот скорчил гримасу.

— А я и не знал, что туда водят туристов! Я думал, что там только… — последнее слово он произнес, словно выплюнул, — природа.

— Нуда.

— Ну и что же вы называете аттракционами?

— Деревья, наверное, — пожал плечами Алекс.

— Скудновато…

— Может, это пойдет тебе на пользу, — решилась вмешаться Элен. — А то скоро прирастешь к своим компьютерам!

— Но если вы хотите исполнить мое желание, то, может, стоит у меня поинтересоваться, что мне пойдет на пользу, а что нет? — нежно улыбаясь, поддел ее Элиот.

— Тебе понравится, — сказала Зои. — Свежий воздух, кемпинг, медведи!

— Может, поменяемся?

— Нетушки, — отпрянула Зои, приготовившись отстаивать то, что предназначалось только ей.

— А Лара? — спросила Саша за меня.

Алекс взял в руки мой замусоленный листок и прочел:

— «Я хочу как-то по-особенному провести с каждым из моих друзей время наедине, так, чтобы запомнить это на всю жизнь».

— Звучит банально, — горько вздохнула я и извинилась за излишнюю сентиментальность. — Просто так давно не видела вас всех.

— Вам некомфортно обнажать перед всеми душу? — заметил Алекс. — Потому вы и не написали то, чего вам действительно бы хотелось.

Я побледнела. Откуда он знает, чего я хочу? Я быстро огляделась, чтобы удостовериться, что остальные не знают того, что узнал Алекс. Элиот явно ни о чем не догадывался. Ах да. Я посмотрела на Элен. Должно быть, это она рассказала Алексу.

— И что же будет делать Лара? — поинтересовалась Зои.

— Ну, Лара уделит время каждому из вас, она за эту неделю посетит вас по очереди, и вы незабываемо проведете время, именно так, как она загадала.

Господи, ну пусть он прекратит смущать меня!

— Только она сможет контактировать с каждым. Ей хотелось больше участвовать в вашей жизни, и она это получит. Все послания, любую информацию друг другу вы сможете передавать только через нее.

— Вы что хотите сказать, что я не смогу целую неделю разговаривать с Элиотом? — выскочила из засады Элиза.

— Именно, — кивнул Алекс.

Клянусь, на лице Элиота мелькнуло облегчение. Умиротворение. Семь дней свободы от пронзительных криков. Я счастлива за него. И тут я поняла, что мне достанется больше всех. Ведь только мне она сможет жаловаться.

Элиза заметила мое беспокойство и попыталась завербовать меня:

— Лара, ты ведь не хочешь мотаться туда-сюда? Не успела я ответить, как она продолжила свою мысль:

— Ты никогда не была в Америке, а ведь тебе придется вести машину одной. Часами. Ну, ты понимаешь, от Лос-Анджелеса до Йосемити шесть часов.

Откуда, интересно, она знает такие тонкости? Что-то тут нечисто. Наверное, это связано с ее прошлой поездкой в Штаты. Она не порадовала нас никакими рассказами об этом. Это на нее не похоже, она не упустила бы шанса почувствовать себя более опытной, чем мы. Надо выяснить побольше.

— Вообще-то из Лос-Анджелеса в Йосемити она полетит на самолете, — возразил Алекс. — Но на машине тоже поездить придется, в этом вы правы.

Я хотела бы, чтобы Элиза расстроилась, но вряд ли это стоит того, ведь и мои друзья расстроятся тоже. Элиоту не очень-то понравится в лесу. А в Лос-Анджелесе мы бы и так побывали и сняли бы там фильм, пусть и ненастоящий. Мне хотелось бы посмотреть на тигров и львов, но Саше было бы на пользу пройти курс реабилитации в Элизиной группе психологической помощи, пока она здесь. Не хотелось бы обижать Элен, но я уже готова отказаться от этой затеи.

— С какой-то стороны вам может показаться, что другим повезло больше, чем вам. И вы, возможно, сейчас думаете, зачем вообще в это ввязались, — Алекс снова прочитал мои мысли. — Но если вы не попробуете, то никогда и не узнаете. Жизнь пойдет по накатанной колее. Может, это и неплохо. Но, может, вам нужно большее. И если бы вы знали, как этого добиться, то уже сделали бы определенные шаги. Так что позвольте нам усомниться. Может быть, мы знаем кое-что, чего не знаете вы?!

Он поймал меня на эту удочку. Очень уж интригующе прозвучали его слова. Когда мы писали ответ на вопрос на бумажке, то нам не казалось, что это изменит нашу жизнь, а Алекс своими таинственными намеками говорит нам о том, что произойдет чудо.

— Мне бы очень хотелось, чтобы вы для начала открыли свои души и сердца, — убеждала нас Элен. — Если в вас останется скрытое предубеждение, то это будет лишь дополнительной помехой. И постарайтесь не судить ни о чем раньше времени. Когда все закончится, вы будете думать совсем по-другому. Вы далеко уйдете от своей отправной точки.

Уж я-то точно. Я собираюсь попутешествовать всласть.

Я ожидала, что сейчас Алекс раздаст нам пособия с информацией о клубе «Калифорния». Но вместо этого он просто сказал, что нам надо упаковать вещи и утром покинуть гостиницу.

— Да, Лара, забыл сказать. Чтобы вы знали, посещать друзей вы будете в следующем порядке: Саша, Элиот, Зои и, наконец, Элиза.

Он отдал мне листок с именами и названиями мест, где они будут находиться, а потом пожелал нам хорошо провести последнюю ночь ДО.

Я наблюдала, как Элен проводила Алекса до двери и крепко обняла его, прижавшись всем телом. Эх, нету на вас Рубена! Ой, совсем забыла, в этих клубах-сектах-группах все так любят обниматься. Может, и мне стоит кого-нибудь обнять. Глядя на Сашу, я поняла, что кому-кому, а ей сейчас объятия бы не помешали.

— Ты классно проведешь время! — подбодрила я ее. — Не о чем беспокоиться!

— Пока я не окажусь по уши в тигрином дерьме, или пока меня не бросят на съедение львам.

— Нет, что ты.

— Именно так все и будет. — Она слегка улыбнулась, но улыбка тут же погасла. — А как же ты?

— А мне очень даже хорошо. Так я не буду видеть их вместе. — Я покосилась на парочку «Э», они жарко спорили о чем-то.

— А длительные переезды на машине?

Я пожала плечами.

— Разве может стать еще хуже?

— На тебя нападут грабители, ты потеряешься, мотор заглохнет, ты разобьешься, упав в пропасть, — Саша экспромтом выдала несколько вариантов.

— Нет, что ты, — хором сказали мы.

— И тебе придется провести время тет-а-тет с Элизой, — напомнила Саша.

— К тому моменту у нее уже не останется сил. Так что сомневаюсь, что мне вообще стоит об этом беспокоиться.

— Эй, ребята! — Элен вернулась. — Я заказала столик на половину восьмого в «Небесной гостиной», но думаю, мы можем начать с коктейлей где- нибудь в семь. Встречаемся в баре!

— Отлично!

— Там будет шикарная публика, так что я помчалась домой. Надо выбрать какой-нибудь сногсшибательный наряд. И вам советую!

Внезапно всех охватила паника, что же надеть. Я была в отчаянии и хотела ограбить кого-нибудь из постояльцев, чтобы заполучить вечерний туалет. Но единственными особями женского пола была группа пожилых дамочек, у которых на сооружение Причесок ушло по баллончику лака, так что они стали пуленепробиваемыми, а на шеях висели ожерелья из жемчуга, причем каждая жемчужина была таких размеров, что могла бы послужить кляпом.

Так что вы можете представить, какая радость охватила меня, когда я обнаружила, вернувшись на виллу, что мой милый чемоданчик ждет меня там. Единственное «но» — когда я его открыла, то оказалось, что он пуст.

— А куда всё делось? — Я оглядела комнату, будто мои вещи могут играть со мной в прятки.

Зои открыла шкаф.

— Всё тут. Наверное, горничная все разложила.

— И погладила, — отметила Саша, исследуя складки одежды.

— А вы что наденете? — спросила я девочек, в ужасе от того, что теперь мне не удастся свою потрепанность списать на пропавший багаж.

Зои остановила свой выбор на черном платье без бретелек, нацепив вдобавок массивные золотые браслеты и ожерелье а-ля Клеопатра. Саша решила надеть белый брючный костюм. А я, перемерив шесть разных вариантов, выбрала длинную свободную юбку и топ цвета морской волны. (Как- то Элиот имел неосторожность сказать, что этот топ подходит к цвету моих глаз, с тех пор он стал моим любимым предметом гардероба.)

Мы по очереди приняли душ и выстроились в ряд перед запотевшим зеркалом, чтобы нанести макияж. Даже Саша, которая редко красится, присоединилась.

— Как вы думаете, что Элиот будет делать в этом национальном парке? — спросила Саша, мастерски придавая нужную форму своей левой брови.

— Без всяких там железок и компьютеров? Да уж, с ним произойдет короткое замыкание, это и к бабке не ходи. — Зои кисточкой нанесла на свои веки тени, по фактуре напоминающие золотую фольгу.

— Да уж, кто-кто, а он точно от тоски изведется наедине с самим собой, — заметила я, пуховкой распределяя румяна по щеке.

— Вообще-то там будешь ты, — Саша толкнула меня локтем. — Так что он будет не один на пару дней…

— …и ночей, — Зои нанесла мне достаточно ощутимый удар с другой стороны.

Я улыбнулась:

— Господи! Я поверить не могу, что я останусь с ним наедине!

— На природе, при свете звезд… — поддразнила меня Саша.

— Одна чашка горячего шоколада на двоих, один спальный мешок на двоих — разве можно не разделить и другие радости?

Мы захихикали над прекрасным планом Зои.

— Знаете, когда люди оказываются на краю гибели, это сильно меняет их мировоззрение, — Саша решила подойти к вопросу с научной точки зрения. — А что, если его прикуют к скале медведи, потом он с трудом сбежит от них, упадет в твои объятия и поймет, что там ему и самое место!

Мое сердце подпрыгнуло до потолка.

— Ах, твои бы слова да Богу в уши! — вздохнула я, испытывая легкое головокружение от полета своей фантазии. — Надеюсь, он продержится там до моего приезда!

— Эй, мы можем поспорить, кто не выдержит первым! — хихикнула Зои.

— Несложно догадаться — Элиза! — Саша достала щипцы для подкручивания ресниц.

— Ты недооцениваешь ее меркантильности! — предостерегла я. — Ты же видела, как у нее загорелись глаза, когда она услышала, сколько стоит пляжный домик Мэрилин на одну ночь. Я думаю, сейчас она прикидывает, как бы получить денежный эквивалент этого приза.

— Неужели ты считаешь, что она пробудет там всю неделю? — спросила Зои.

— Ты только подумай, сколько ощущений будет у нее за эту неделю. Она будет пересказывать их годами. Правда, с ней не так уж весело, она эгоистичная сука, и несчастные члены этой группы психологической поддержки для нее легкая добыча!

Саша нанесла за уши пару капель духов, которые пахли как свежевыстиранное белье.

— Если бы можно было поменяться местами с кем-то, что выбрали бы вы?

— Наверное, с тобой, — сказала я. — Лос-Анджелес — это круто, я не спорю, и мне хотелось бы разодеться как куколка и пойти на премьеру какого- нибудь фильма и все в таком духе. Но ведь это потрясающе — познакомиться поближе с тиграми, даже, может, погладить одного из них!

— Ага, покормить с руки и при этом не лишиться пальцев! — вздрогнула Саша и поставила флакон духов обратно на полку.

Я улыбнулась и спросила Зои:

— А ты?

— Я бы хотела поменяться с тобой. Ты за короткое время испробуешь все, о чем мы мечтали, и сможешь испытать такие разные вещи, как дикая природа национального парка, тигры, блеск Голливуда и весь этот психологический вздор. Я тоже не прочь приобщиться к мастерству рэйки![11]

Она права. Внезапно я поняла, что мне повезло больше всех.

— А я бы поменялась местами с Элизой, — заявила Саша.

Зои с выражением крайнего удивления продолжала трясти жидкую подводку.

Но не успела она произнести и звука, как вмешалась я.

— Ты думаешь, они могли бы дать ответы на твои вопросы?

Я посмотрела на Зои, постаравшись, чтобы она прочла в моем взгляде: «Следи за своим языком, если вздумаешь высказаться!»

— Возможно, — вздохнула Саша.

— Какие ответы они могли бы тебе дать? — Зои ничего не понимала.

— Ну… Как обрести счастье и внутреннее спокойствие, — пожала плечами Саша, улыбаясь.

— А-а-а, — нахмурилась Зои.

— Да, здорово было бы, если бы кто-то пришел и сказал: «Вот то, что тебе нужно, чтобы всю оставшуюся жизнь быть счастливой»! — задумчиво сказала я. — Или если можно было бы кому-то позвонить, когда тебе приходится принимать жизненно важное решение, чтобы этот кто-то помог тебе с правильным выбором.

Я испытываю смешанные чувства каждый раз, когда думаю о продаже «Морского цветка». Не моту понять, это ностальгия или нервное напряжение, или же мой внутренний голос кричит, чтобы я не делала этого. Ах, если бы этот кто-то, мудрый и бесстрастный, был бы на самом деле, я бы спросила у него совета, и тоща мне не пришлось бы брать на себя такую ответственность. Я так боюсь, что если сейчас сделаю неверный шаг, то буду жалеть всю оставшуюся жизнь. Если я продам гостиницу, то вернуть ее мне уже не удастся. Но есть ли у меня выбор? Хватит! Прекрати думать об этом! Пусть будет так, как угодно судьбе!

— Мне не нравится, когда лезут человеку в душу, потому я недолюбливаю все эти группы психологической помощи, — поморщилась Зои, пробуя, нагрелись ли щипцы для завивки волос. — Не уверена, что я готова ступить в это болото!

— Просто я думала, что неплохо было бы получить какой-то профессиональный совет перед тем, как начать новую жизнь, — оправдывалась Саша.

— Зачем? — Зои все еще не понимала.

— Просто последнее время ничто меня не радует и…

— Ты права, Саш! — Зои обняла ее, нечаянно перемазав темно-коричневым тональным кремом Сашино плечо. — И что же тебя остановило?

— Как ты только что заметила, страх, что все станет еще хуже. И вдруг мне попадется непрофессионал, который, вместо того чтобы помочь, только все усугубит.

— Но вполне возможно, что тебе там дали бы необходимые объяснения и жизнь изменилась бы к лучшему, — я постаралась быть оптимисткой. — Пускай Элиза у нас будет подопытным кроликом, пусть она все испытает на себе, а потом ты сама туда поедешь и разберешься в себе.

Ей нужно дать надежду.

— А вдруг ты разберешься в себе, найдешь свое «я» и оно тебе не понравится? — Зои нечаянно наступила на больную мозоль.

— Это было бы не слишком хорошо! — согласилась я.

На какой-то момент мы испытали страх перед будущим, но тут Саша разрядила обстановку:

— Крошки мои, за мной!

Саша сплотила свое прекрасное войско, как умели только модели!

Мы схватили три тюбика с блеском для губ — со вкусом личжи, дыни и клубники — и мазали вязкую жидкость на наши губы, пока не получился двухсантиметровый слой блеска.

— Ням-ням, — Зои слизнула излишки.

— Ну, закуски мы уже съели, — пошутила Саша. — Я готова для главного блюда!

10

— А где наши «Э»? — Зои поставила свой коктейль, чтобы взглянуть на часы. — Они опаздывают уже на полчаса!

— Ну, Элиза сказала, может быть, они закажут ужин в номер, ведь это их последняя ночь перед разлукой на неделю. — Элен выглядела разочарованной.

— Ты шутишь? — криво усмехнулась Зои. — Мы же не заставляем их спать отдельно, по крайней мере, они могли бы присоединиться к нам за ужином!

Только мы покинули свои места за барной стойкой, как примчался взволнованный Элиот.

— Извините, что я опоздал. Элиза не очень хорошо себя чувствует, так что она решила пораньше лечь спать. Я заказал ей в номер суп.

Ага, в переводе это прозвучало бы так: мы с ней поругались, потому что она требовала, чтобы мы ужинали вдвоем, а я объяснил, что вижу ее чаще, чем своих друзей, и будет невежливо пропустить прощальный ужин, тут она стала плакать и рыдать, и, честно говоря, я не мог больше выдержать ни секунды в обществе этой эгоистки и вымогательницы, и вот я тут. Ну, может, я чуток и преувеличила в заключительной части, но смысл тот, я уверена.

Мы поднялись на лифте на последний этаж и прошли в «Небесную гостиную», сквозь застекленную крышу которой открывалась чудесная панорама звездного небосвода. Метрдотель проводил нас за наш столик в кабинку, отделанную в сливовой гамме тонов. Потом мы менялись местами, чтобы сесть в правильном порядке. Элиота затолкали на его место, а потом все происходящее напоминало эпизод из Ветхого Завета, когда перед Моисеем расступилось море, и все ради того, чтобы удостовериться, что я сяду рядом с Элиотом. Как я люблю своих подруг!

Мы расслабились, глядя на мягкий свет свечей, и тут поняли, что в ресторане почти за всеми столиками сидят парами. Если бы прислушались, то услышали бы, как делают предложения руки и сердца. А мы в это время пришли в неописуемый восторг от «современного французского меню». Детальное описание соусов и гарниров покорило нас. Согласитесь, «башенка из тунца с ароматными травами» само по себе звучит заманчиво, но если учесть, что подается это блюдо со свежим манго, клубникой и с мандариновым салатом, то отказаться уже просто невозможно. Но тут мы увидели в меню «кофит из мускусной утки с тушеным цикорием под соусом из гвоздики», и наши рты наполнились слюной.

— У каждого овоща тут двойное название, — сказал Элиот, пробежав глазами все меню до конца. — Запеченный на огне томат звучит так особенно!

У нас закружилась голова оттого, что мы заказали розмариновый соус и сок из свежевыжатых красных апельсинов, так что мы добавили к заказу еще пузатенькую бутылочку шампанского «Перье-Жуэ», чтобы поднять тост за клуб «Калифорния» и предстоящие приключения!

— Спасибо, что ты нас сюда привела, Элен, — улыбнулась я.

— Ну, я подумала, что если кое-кому придется провести неделю в лесу, питаясь подножным кормом, — она подмигнула Элиспу, — то стоит устроить стильный прощальный ужин!

Не успело шампанское ударить мне в нос, как я поняла, что у меня есть возможность оказаться в центре внимания, пока не принесли корзинки с хлебом.

— Помните, сегодня на пляже я сказала, что у меня есть одна новость? — отважилась я. Нервничала, конечно, ужасно.

Все закивали.

— Ну… Моя мама переезжает в Испанию…

— В Испанию? Почему?

Я хотела выпалить все на одном дыхании, но тут же встретила препятствие со стороны Элен.

— Потому что она познакомилась с одним мужиком, у которого в Испании гостиничный комплекс. Он хочет, чтобы она стала директором этого комплекса.

— А как же «Морской цветок»?

— Она отдает его мне!

Все просто задохнулись от восторга, а Зои вскочила и заорала:

— Это просто фантастика! Наконец-то ты сможешь устроить все по своему вкусу!!!

— Лара! Прими мои поздравления! — улыбнулся Элиот, обнимая меня одной рукой. — Гостиница теперь твоя, ведь ты об этом всегда мечтала!

— «Морской цветок» станет самой необычной и стильной гостиницей в городе! — воскликнула Элен. — Каждый уголок в ней будет иллюстрацией твоего таланта!

— Ну… — Я замялась, мне хотелось расставить все точки над «i», но не могла прорваться сквозь возгласы восторга.

— Мы можем все вместе приехать к тебе и помочь снять старые обои! — Саша весело рассмеялась, будто только что нашла смысл жизни.

— Господи! А что, если сделать реалити-шоу? — вздохнула Зои. — Про то, как создается самая современная гостиница в Брайтоне. Мы все станем звездами, а «Морской цветок» прославится!

Несколько минут я находилась под влиянием всеобщей эйфории, но потом реальность дала мне пощечину, и я вышла из транса и выпалила:

— Я продаю ее!

— Что? — оборвали меня четыре голоса.

На их лицах удивление сменилось непониманием.

— Почему? — задал следующий вопрос Элиот. Я перевела дыхание и произнесла:

— В гостинице все требует ремонта. И электричество надо заново проводить. А у меня нет денег.

— Я думала, что вы процветаете, — нахмурилась Элен.

— Дела идут неплохо, но только провести электричество будет стоить двадцать тысяч фунтов стерлингов, и нужно будет поднимать полы и сверлить стены, так что придется опять все ремонтировать. Вообще-то я этого и хочу, но это будет стоить как минимум еще тридцать тысяч фунтов. Пятьдесят тысяч фунтов, чтобы сделать все, как мне хочется. И на все время, пока идут работы, придется закрыть гостиницу, так что никаких дополнительных доходов не предвидится.

Поверьте мне, я уже все обдумала.

— А может быть, начать с нескольких комнат? — спросила Саша, упорно не желая расставаться с мечтой.

— Я уже обдумывала этот вариант. Но это также ограничит сумму, которую я смогу заработать. Если хотя бы восемьдесят процентов комнат не будут заняты летом, то в зимний период заработать денег уже не удастся.

— Нужно найти инвестора, совместно с которым можно было бы осуществить этот проект, — сказала Элен.

— Не знаю, с чего начать, — призналась я. — Да и времени осталось мало.

— Я бы так хотел помочь тебе, Лара, но сейчас мне приходится каждую копейку откладывать на покупку дома в кредит, — Элиот посмотрел на меня с сожалением.

— Ты что, покупаешь дом вместе с Элизой? — Кажется, Зои все еще не может смириться с тем, что невеста — это некая константа его жизни. Как и я.

— Как только мы вернемся, то выплатим залог.

Интересно, кто заплатит большую часть.

— Разумеется, ты не вернешься в Брайтон? — спросила Элен.

— Вообще-то мне этого очень хотелось бы, но, очевидно, из-за Элизиной работы…

— Нет, ну что ты! — воскликнула я. Уж лучше я поселюсь в зале игровых автоматов, чем под одной крышей с Элизой.

— Ay меня ни гроша, — вздохнула Зои. — Чтобы сюда приехать, пришлось взять в долг.

— Да и мои сбережения существенно приуменьшились, — призналась Саша. — Я ведь уже несколько месяцев не работаю.

— Да я и не прошу ни у кого из вас денег, — твердо сказала я. — Если что, то я сама смогу дать вам в долг. Гостиница уйдет где-то за миллион.

Все помрачнели.

— А где ты сама будешь жить? — заволновалась Зои.

— Думаю, куплю квартирку или маленький домик с просторной комнатой для гостей, — я силилась выдавить улыбку. — А остальные вложу куда- нибудь, ну или как это обычно делается…

Вообще-то я не особенно развивала эту мысль. Не задумывалась о будущем. Каждый раз, когда я размышляла, что я стану делать с вновь приобретенными деньгами, вместо радости и всяких причудливых желаний ко мне приходила грусть и хотелось плакать. Я не могла отделаться от чувства, что, продавая «Морской цветок», я расстаюсь с частью собственной души, так что все закончится подсчетами купюр в пустоте новой квартиры, где моим единственным гостем будет эхо. Но есть ли в действительности у меня альтернатива? Я просто не могу себе позволить содержать гостиницу. Нужно смотреть на вещи реально.

А меня угнетала необходимость убеждать друзей, что это к лучшему.

— Честно говоря, это может быть прекрасной отправной точкой для чего-то нового, — настаивала я. — Кто знает, может, и я тоже переберусь в Испанию!

Но никто на эту удочку не попался.

Тут принесли корзинку с хлебом. Пара рук нерешительно потянулась за булочкой с кунжутом, но остальные сделали знак, чтобы официант унес хлеб.

— А мы достаточно заказали вина? — Зои осушила стакан. — Я думаю, маловато будет.

— Да… Со многим надо распрощаться, — вздохнул Элиот. — Чудесные воспоминания…

— Я думала, что гостиница будет всегда. — Саша едва не плакала.

— Это был наш второй дом… — Глаза Зои тоже увлажнились. Но она никогда не плакала.

— Должен быть какой-то выход из сложившегося положения, — решительно заявила Элен. — Все вместе мы сможем найти это решение!

— Нет! — воспротивилась я. Я не могу питать пустые надежды, так что придется прибегнуть к другим аргументам. — Может быть, я не хочу.

Молчание.

— Правда? — Элен была обеспокоена.

— Послушайте, если мама уедет, то я останусь в доме, полном чужих мне людей, в этом я не вижу ничего хорошего.

На секунду мне показалось, что это прокатит, но тут у Саши родилась идея.

— А что, если я перееду в гостиницу и сниму одну из комнат? Не понимаю, почему я до сих пор в Лондоне, на это нет больше ни одной причины.

Зои подхватила:

— А если и я перееду, то мы будем как Ангелы Чарли, только не суперагенты, а супердомовладелицы!

— А помните, мы мечтали, что однажды мы все там поселимся? — припомнил Элиот. — Я всегда думал, что это было бы отлично: можно делать что пожелаешь, но при этом всегда есть с кем напиться до беспамятства в три часа ночи, с кем сыграть партию в нарды, кому намазать бутербродик. Всегда есть с кем посмеяться. Я никогда не был так счастлив, как в те времена, когда мы все тусовались в «Морском цветке».

— И я, — согласилась Саша.

— Угу, — подтвердила Зои.

И даже у Элен, иммигрировавшей в страну, где сбываются мечты, увлажнились глаза.

Я попыталась сглотнуть комок в горле, съев запеченного картофеля и сделав большой глоток «Пино Нуар». Все, чего мне хотелось, — чтобы мои друзья навсегда остались со мной. Мне хотелось бы верить, что в один прекрасный день они вернутся в Брайтон и все будет по-старому, но ведь в действительности у них были серьезные причины уехать оттуда, и надо прекратить цепляться за прошлое. Пришла пора проститься с ним. Я с трудом выдавила из себя:

— Мама уже поместила объявление о продаже гостиницы, когда я уезжала.

Я почувствовала себя палачом, убивающим мечты:

— Она сказала, что если появится какой-нибудь серьезный покупатель, то она мне позвонит. Я дала ей твой номер Элен, ничего?

— Ничего. Но с завтрашнего дня у тебя будет свой мобильник, — напомнила мне она.

— Ах да! Этот доисторический аппарат, — засмеялась я, пытаясь сменить тему и вновь вернуться к обсуждению клуба «Калифорния». — Смогу ли я услышать крик души из парка Йосемити?

Элиот внимательно посмотрел на меня, понял, что я пытаюсь прекратить неприятный разговор, и подыграл мне. Очень мило с его стороны.

— Да уж. Может быть, в какой-то момент я попрошу тебя срочно вывезти меня оттуда на самолете!

— Нетушки, не выйдет! — предупредила Элен. — Вы продержитесь всю неделю, а потом будете думать, что это было самое лучшее время в вашей жизни. Хотя сначала так и не кажется.

— Это случилось с тобой? — спросила Саша. — Ты так и не сказала.

— Да, — подлизывалась Зои. — Что клуб «Калифорния» приготовил для тебя?

Хорошие девочки, давайте, пытайте ее.

— Я действительно не могу вам рассказывать еще семь дней, — возразила она.

— А то будет неинтересно? — сощурился Элиот.

— Именно.

— Гм-м. — задумчиво протянула я. — Я тебе вот что скажу — скучно точно не будет.

— Говори за себя, — закатил глаза Элиот — Я думаю, мне стоит прикупить себе какую-нибудь электронную игру перед тем, как отправят в ссылку.

— А я не могу дождаться! — Зои вновь оживилась. — Прикиньте, что, если я познакомлюсь с Джошем Хартнеттом!

Больше о «Морском цветке» мы не говорили. Мы продолжали болтать и когда принесли десерты — ореховую шарлотку с кремом «пралине», украшенную персиком, тушенным в медовой подливке, и булочку с кокосовым кремом, обжаренную в сухарях (хотя так и не скажешь). В конце концов, мы так наелись, что не могли пошевелиться.

— Я не могу двигаться, — пожаловалась я, потирая набитый живот.

— Может, выпьем по стопочке ликера? — Элиот позвал официанта.

Но Зои вместо распития спиртных напитков предпочла пойти спать пораньше.

— Я должна выглядеть превосходно, чтобы предстать на кастинге во всей красе, — сказала она и намекнула Элен и Саше, что им тоже пора пожелать всем спокойной ночи.

— Может, мы с тобой пропустим по паре стаканчиков на улице? — предложил Элиот.

Я вышла на террасу и словно попала в свою мечту. Я и Элиот Мы вдвоем. Ночь нежна. Над нами раскинулось звездное небо. Вдали шумит темно-синий океан. И когда я придвинулась к нему, а он приобнял меня за талию — это было абсолютно естественно. Для меня, по крайней мере.

— Тебе одиноко в Брайтоне? — Элиот удивил меня своей прямотой. — Я никогда не думал, что тебе может быть одиноко. До сегодняшнего вечера.

Я посмотрела вниз, в синеву бассейна, и попыталась сформулировать свою мысль:

— Ну, я скучаю без тебя. Без вас всех, конечно. Но у меня есть очень приятные клиенты. Иногда я езжу к Браунам на коктейль вместе с Лангхэмами. Иногда Даниела достает нам билеты в театр, ведь ее мама работает в кассе. Очень мило.

— Но не супер.

— Ну да, — призналась я. — Если не считать вчерашнего вечера, то я уж и не припомню, когда в последний раз напивалась.

— Знаешь, чего мне не хватает? Я скучаю по тем временам, когда можно было приехать в город, встретить кого-нибудь и сказать: «Давай выпьем пару коктейльчиков!», а закончить все тем, что зависнуть в баре до часа ночи. Думаю, большинство наших однокурсников уже разъехалось.

— Да, многие в Лондоне. Я тут недавно встретила Дэнни.

— Ну и как он?

— Как всегда.

— Бухой?

— Ага, всегда, когда не спит.

Элиот улыбнулся и покачал головой:

— Я так и вижу его на одном из званых обедов Элизы.

— Правда? — Может, я не раскусила, какая она на самом деле.

— Шучу! Они даже на отдыхе разговаривают официальными штампами, эти ее новые коллеги по работе, они постоянно соперничают. Все боятся выпить больше бокала вина. Боятся проявить малейшую слабость.

Я улыбнулась. Да, это противоположность нам. Чем больше вы сумели себя дискредитировать, тем радушнее вас примут в кругу нашей семьи.

— Не понимаю, почему она устраивает все эти обеды, — продолжил Элиот, перевешиваясь через перила. — Кажется, для нее самой это стресс.

— Это обычное дело, — сказала я. — Мы просто избалованы тем, что всеми нашими вечеринками руководила Элен.

— Ты права. Она такая естественная, Элен, я имею в виду.

— Итак, вы покупаете дом… — Не понимаю, зачем я завела этот разговор. — Это серьезный шаг.

— Пора бы повзрослеть.

— И ты повзрослел?

Элиот взглянул на меня.

— Но ведь предполагается, что рано или поздно все мы должны повзрослеть, ведь так? — В его голосе не было уверенности. — Как бы там ни было, Элиза очень хочет уже обосноваться на одном месте. Я знаю, иногда она очень цинична, но в том, что касается семьи и детей, она достаточно консервативна.

Семьи и детей? Это то, о чем я не хочу слышать. От одной мысли о том, что Элиза может забеременеть, мне хочется орать: «Дьявольское отродье!»

— Ты уже познакомился с ее родней?

— Только недавно.

— Был у них в гостях?

— Нет, ее родители сами приезжали к нам. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — прощебетала я.

Я все еще пыталась собрать досье на Элизу, но информацию добыть было не так просто. Интересно, а много ли сам Элиот знает о женщине, на которой собирается жениться.

— Ну и как? Ты нашел с ними общий язык?

— Они нормальные. Оба от меня без ума. Это я говорю не для того, чтобы похвастаться.

Я улыбнулась. Элиот никогда не стал бы хвастаться. Ему казалось нескромным даже сказать что-то типа «Комары меня любят!».

— Они не могут дождаться, когда мы поженимся, — продолжал он. — Думаю, большинство родителей ждут свадьбы детей, они думают, что можно будет расслабиться, когда передадут свое чадо в руки мужа или жены.

Моя мама никогда не думала так: «Поторопись- ка и выйди, наконец, замуж, чтобы не нужно было беспокоиться!» Ах, нет, однажды она сказала, что я буду в безопасности, пока рядом Элиот. Как будто он не только мой лучший друг, но и ангел-хранитель. Интересно, какова будет ее реакция, когда я расскажу ей о его помолвке. Я не уверена, что хочу рассказывать, если она узнает, то это станет более реальным.

— Хорошо, раз тебе самому это нравится, — пожала я плечами. Мне очень хотелось уйти от этой темы.

Тень сомнения пробежала по лицу Элиота, а затем он захихикал, как ребенок.

— Помнишь, как после наших ночных посиделок на пляже нам пришлось прислонить Зои к дереву, а самим пытаться поймать машину?

— А водители не хотели ее везти, так что нам пришлось тащить ее до дома.

— А когда она проснулась на следующее утро, то обнаружила у себя в трусиках дохлого жука!

Мы не на шутку развеселились.

— А потом я поймал тебе такси, и ты открыла дверь перед движущимся автомобилем, и он просто снес эту несчастную дверь с петель.

— Никогда не забуду выражения лица таксиста! — Меня аж передернуло.

— А помнишь, папа Элен позвонил и пригласил тебя на свидание и ты согласилась?

— Молчи! — покраснела я.

Это было первого апреля (никому не верю!), но я врубилась, когда уже было слишком поздно. Думала, он серьезно. Я знала, что с тех пор, как он расстался с матерью Элен, он ни с кем не встречался, и мне не хотелось быть первой девушкой, которая даст ему от ворот поворот.

— Это было некрасиво с его стороны! — надулась я.

— А ему понравилось! — рассмеялся Элиот. Ему стоило бы попробовать, полдела уже было сделано. Не знаю, но все пожилые мужчины к тебе неравнодушны. Мой папа тоже всегда был без ума от тебя. Говорил, что ты человек слова.

— Я любила твоего папу, — тихо сказала я. Элиот помолчал немножко и сказал:

— Мы всегда будем друзьями, правда, Лара? Не могу представить свою жизнь без тебя.

Он пристально смотрел на меня дольше, чем я могла выдержать.

— Я всегда буду твоим другом, — прошептала я.

Он взял меня за руку и нежно поцеловал ее, и тут где-то вдалеке часы пробили полночь.

— Наверное, нам пора в постель.

Я закрыла глаза и вздохнула. Ах, если бы…

11

На следующее утро первым уехал Элиот. Потом Элиза улетела к месту своей дислокации, куда-то дальше по побережью, в район Биг-Сур. Мы с Сашей проводили Зои на вокзал в Сан-Диего и отправились в наше автомобильное путешествие в глубь страны.

Я подумала, что всем нам морально помогло выражение гордости и надежды на лице Элен. Когда пришло время прощаться, то даже Зои хотелось никуда не ехать и остаться здесь, на побережье. Меня согревала мысль, что это последний шанс провести две ночи наедине с Элиотом, это стало последним аргументом в пользу поездки, оно того стоило.

— Как ты думаешь, что именно меня заставят делать? — взволнованно спросила Саша, когда мы отъехали всего на двадцать миль от Ла-Хойа. — Ведь таким вещам надо учиться.

— Понятия не имею. Все, что тут написано, — дела в питомнике ведет некто Кэрри Шэндру, на полную ставку там работает еще только один парень по имени Ти, и еще одна девочка, Нина, — на добровольных началах. И у них там сорок пять диких кошек. Ух, ты!

В ответ мотор увеличил обороты. Я хотела сесть за руль, но Саша спросила, не может ли она повести сама, чтобы отвлечься. Очевидно, это было своего рода лекарство.

— Мы сейчас какое-то время едем по автостраде 15? — спросила Саша, которой страстно хотелось выбрать путь покороче. Любой подумал бы, — что она спешит добраться до места.

— Угу. Надо следить за дорогой. Как увидишь знак «Темекула», нужно повернуть на автостраду 215.

— А потом?

— Едем до Риверсайд-авеню, а там уже рукой подать.

Саша взглянула на меня.

— Не беспокойся. Все будет хорошо. Скушай конфетку!

Я потрясла коробочку над ее ладонью.

— Смотри-ка, тебе достались красная, белая и голубая. Очень патриотично. Как цвета флагов Великобритании и США.

Что я еще могла сказать? Иногда такие мелочи могут сделать меня счастливой.

— А какого они вкуса? — с подозрением спросила Саша.

— Ты скажи! — потребовала я, решив, что это будет хорошая игра.

Она надкусила белую.

— Кокос!

— Правильно!

— Голубую я отгадаю, даже не пробуя. Это голубика.

— Молодчина! Правильно!

— Фу, а на вкус просто гадость. — Она быстро сунула в рот красную. — Вишня.

— Почти что.

— Да нет же, это точно вишня.

— На коробке это названо «настоящая вишня». Саша закатила глаза:

— Давай ты!

Эта игра подняла нам настроение, и мы сами не заметили, как доехали до городка Темекула. К этому времени мы себя чувствовали уже не лучшим образом, впрочем, неудивительно.

— Не могу поверить, что ты съела «сочную грушу», — простонала Саша.

Вкусовое ощущение было такое, что после этого я высыпала все конфеты из коробочки на подол и стала по очереди пробовать их.

— А я не верю, что ты думала, если я одновременно съем «красный грейпфрут» и «большой банан», то будет вкусно! — возразила я.

Саша скорчила гримасу, вспомнив это.

— Спрячь их подальше! Меня уже тошнит просто от одного их вида!

Я так и сделала.

— Может, откроем пачку жевательного мармелада «Мишки Гамми»?

— Давай! — Саша энергично стала рыться в сумке. — Как ты думаешь, а остальным понравится?

— Ну, Зои-то точно будет в восторге, не важно, что ее там ждет. Она умеет получать удовольствие от жизни и ненавидеть всякого, кто встанет на ее пути.

— Мне хотелось бы быть на нее похожей, — вздохнула Саша. — Она ко всему относится с энтузиазмом, любит повеселиться, из любой ситуации может извлечь выгоду. Откуда только она черпает энергию?

— Без понятия, — я покачала головой. До сих пор не могу забыть эти маракасы.

— Думаешь, Лос-Анджелес не обманет ее ожиданий?

— Даже если и обманет, она это переживет.

— Надеюсь только, что она не разочаруется, она столько времени об этом мечтала.

Ой-ой-ой. Саша начала беспокоиться о других, когда у нее самой проблем вагон и маленькая тележка.

— Не волнуйся! — сказала я. — Зои сумела бы радоваться взносу в Фонд помощи диспраксией не меньше, чем вручению Оскара.

— Счастливая. Это подарок судьбы.

— Благословение, — согласилась я. — Если у меня когда-нибудь будут дети, то я не пожелаю им ни коэффициента интеллекта выше двухсот, ни пальцев виртуоза пианиста, а лишь одного — быть оптимистами.

Я дотянулась до своей сумочки.

— Давай позвоним ей, где там мой доисторический мобильник?

— А-а-а-а-а-а-а-а-ах!

Я отодвинула трубку от уха.

— Зои, с тобой там все в порядке?

— Да, тут просто клёво! Я только что проехала мимо такой водосточной трубы, типа той, вдоль которой несется Дэнни Зуко в «Бриолине»! Тут полно граффити, а еще около одного из сливов рядком стоят горшочки с цветами, наверное, кто-то тут живет. Господи, голый мужик, он моется! Я офигеваю!

Телефон вырубился.

Я посмотрела на Сашу.

— Как ты думаешь, это было умное решение— позволить ей шататься там без сопровождения?

— Наверное, нет, — признала она.

Я снова попыталась набрать номер Зои, но телефон не отвечал, наверное, она въехала в туннель, попробую еще раз через минуту.

— Мы сейчас где? — Саша кивнула в сторону карты.

— Дай-ка взглянуть… Мы почти доехали до Морено. Скоро надо будет поворачивать на другую автостраду.

— Тебе не кажется, что я меланхолик? — спросила Саша. Она постаралась поделиться своими соображениями спокойным голосом.

— Тебе кто-то сказал это? — осторожно спросила я.

Она кивнула:

— Визажист. Мы снимали клип для Уилла Янга. Это самое ужасное, что мне когда-либо говорили. После таких слов я подумала, что буду такой всегда.

— Можно посмотреть на это с другой стороны. Если ты признаешь, что меланхолия — это нормальное твое состояние и ты не хочешь меняться, то все стоящие события будут наградой.

— Предполагается, что мне от этого станет легче?

— Да. Но я вижу, почему тебе не станет легче, — сказала я и предприняла новую попытку: — Помнится, я как-то смотрела интервью с Кэрри Фишер. И она сказала, что уже оставила тщетные попытки бороться со своей депрессией. Даже придумала имя, которым обозначает себя в состоянии депрессии. Когда кто-то ей звонит, она говорит «Милдред в городе» или что-то в этом духе. И все знают, в каком она состоянии.

— Звучит ужасно!

— Я думаю, это хороший способ смириться с депрессией. В конце концов, ты же знаешь, что Милдред всего лишь приехала погостить.

Сама я до конца не верила в это, и мне страстно захотелось съесть мандариновую конфетку. Я попыталась тайком дотянуться до коробочки и положить ее на колени, чтобы Саша не видела.

— Я думаю, быть Зои — это утомительно! — решительно сказала Саша. — В следующей жизни мне хотелось бы родиться в теле человека, от рождения довольного собой. Ну, знаешь, есть такие люди, которым комфортно в своей собственной шкуре.

— Как Элиот, — произнесли мы в унисон. Он напрягается меньше чем все, кого я знаю. Ну, или, по крайней мере, раньше не напрягался.

— Автострада 91, вон выезд, — показала я Саше, прежде чем задать мучивший меня вопрос. — Тебе не кажется, что он изменился?

Она сделала задумчивое лицо.

— Я не имею в виду, что он кардинально изменился, как Элен, но все-таки он стал немного другим, это не совсем он.

— Помнишь, Аарон Спеллинг пригласил другого актера на роль сына Блейк в «Династии». Ощущение то же? — с невозмутимым видом сказала Саша.

Я хихикнула.

— Нет. Он тот же самый парень, только исчез огонек!

— А я и не знала, что у него был огонек, — поддразнила меня Саша.

— Думаю, тебе достанутся все консерванты из мармеладок, — недовольно сказала я. И улыбнулась своим мыслям: надо же, Саша два раза подряд пошутила, это для нее не характерно. Кажется, то, что мы почти доехали до места, придает Саше силы. А может быть, у нее просто истерика.

— Честно сказать, я не заметила, — Саша попыталась отдать должное моему вопросу об Элиоте. — Он так веселился на пляже.

— Ну да. Просто у меня возникло ощущение, что он все время контролирует себя. Будто он развеселился, а потом вынужден одернуть себя, а не то Элиза осудит его или что-то в этом роде.

Я откровенно пыталась спровоцировать Сашу на то, чтобы начать перемывать Элизе косточки. Я клялась, что не буду говорить о ней гадостей, но ничего не могла с собой поделать.

— Знаешь, я бы не подумала, что Элиот — это ее тип мужчины!

Что, простите? Да Элиот — мечта всех женщин!

— Я хочу сказать, он, конечно, чудесный, но я бы рядом с ней ожидала увидеть кого-то более… кого-то менее…

Саша не могла подобрать нужное слово.

— Кого? — улыбнулась я, умирая от любопытства.

— Может быть, кого-то постарше, побогаче или какого-нибудь красавчика из тех, что снимаются в рекламе.

Я улыбнулась про себя. Мне нравилось, что привлекательность Элиота не совсем традиционная.

На мой взгляд, он самый красивый мужчина, который когда-либо попадал в поле моего зрения. Но в то же время я вынуждена признать, что все его лицо как будто говорит от его имени «Это моя работа!». Знаете, как обычно говорят пластические хирурги. Его лицо отражает его индивидуальность, это полная противоположность лицам людей, красивых от рождения, которые больше похожи на маски. Саша, конечно, не такая. Ее красота — это ее гены и дорогие увлажняющие кремы. Мне ужасно интересно, если бы ей разрешили загадать другое желание и она нашла бы свое «я», стала бы она иначе выглядеть? Думаю, нам придется смотреть на это лицо.

По мере того как мы приближались к Риалто, пейзажи становились однообразными и не поддающимися описанию. Так что я вновь стала перебирать диски, складывая их на приборную панель, в поисках какого-то трэка, который повысит нам настроение, поможет прекратить копаться в себе и привнесет некоторую атмосферу легкомысленности. Так что группа «REM» отдыхает. Ага! Нашла! Я вытащила из коробочки диск «Sugababes» и поставила сразу шестую песню с их сборника.

— «Львы сегодня спят»! — Саша тотчас же узнала песню по начальным аккордам. — Забавно!

Мы всласть повыли под эту песню, и тут зазвонил телефон. Кто говорит? Зои!

— Телефон отключился, не знаю почему.

Теперь на заднем плане шумы были другие.

— Ты сейчас где?

— В такси. Только что отъехала от станции.

— Видела уже кого-нибудь из звезд?

— Вообще-то этот райончик довольно жуткий и обветшалый.

Зои была словно загипнотизирована, в ее голосе уже не было бодрости, но мне хотелось подробностей.

— Опиши нам, что там вокруг, — сказала я, включая громкую связь.

— Все домишки маленькие и грязные, вот идет женщина в фиолетовой вязаной шапочке, ведет за руку ребенка… Они только что зашли в магазин «98 центов». Тут такая мешанина из разных национальностей, кругом рестораны… «Армянский», «Мексиканский», «Креольский», «Сальвадорский», «Тантрический»…

— Тантрический? Я думала, это разновидность секса!

— Я просто читаю таблички. «Камбоджийский буддийский храм», «Дальневосточный автосалон», «Матрасы из Касабланки».

— Ты серьезно?

— Пять футболок за десять долларов девяносто девять центов, питьевая вода двадцать центов, магазин «99 центов»…

— Эй, а цены-то растут!

Зои засмеялась.

— Я только что видела дорогу с названиемАллея Атлетов!

Я представила себе, как спортсмен вынужден прыгать с шестом через пирамиду из бейсболистов, чтобы добраться до парадного входа в свою квартиру.

— А где же Аллея Звезд? — спросила я.

— Вот и мне интересно. Тут вокруг только том- барды, склады с линолеумом и кабинеты дантистов!

Я подумала, а вдруг клуб «Калифорния» сделал это специально, чтобы разрушить представления Зои о Лос-Анджелесе как о центре лоска и блеска. Надеюсь, они знают, что делают Если у нее хоть капельку испортится настроение, они у меня попляшут.

— Магазин «Мир доллара»! — радостно завизжала Зои.

Слава богу, она пробирается в Беверли-Хиллз, хоть и со скоростью один цент в минуту.

— Теперь все становится супермодным. Дома в классическом стиле. Все такое роскошное. Эй, Лара, тебе бы это понравилось! Я только что видела магазинчик «Прибежище старины».

— А где ты едешь? — хотелось проверить, может, я смогу найти ее местоположение на вкладыше к карте.

— Не вижу знаков. Ух, ты, проехал такой же автобус, как в фильме «Скорость»!

— Риверсайд-авеню, нам она нужна? — Саша показала вперед.

Это прозвучало в одно и тоже время.

— Полицейская машина! — воскликнула Зои. — Боже мой! Копы ведут в наручниках двух парней! У них самая сексуальная форма в мире!

Мы с Сашей посмотрели с беспокойством друг на друга.

— Слушай, Зои, нам надо ехать, с тобой там все будет в порядке?

— Конечно! А вы там вдвоем — это круто! До Элизы мне и дела нет. Вот только Элиота жалко — чем быстрее ты его навестишь, тем лучше!

Аминь.

— Позвони мне, если возникнут какие-то проблемы! — настойчиво попросила я.

— Обязательно!

Жаль, что я не могу не вешать трубку, пока она не доберется без приключений до места, но нужно вернуться к своей миссии штурмана.

— Мы почти приехали, — сказала я Саше. — Второй поворот налево и…

Саша вдруг резко свернула на первую боковую дорогу.

— Ой, не туда! — завизжала я, наклоняясь к панели управления.

Я пыталась остановить падение стопки музыкальных дисков.

— Мне просто нужна минута, — объяснила Саша, казалось бы, сама в шоке от своих действий, она делала глубокие вдохи и выдохи, при этом не выпуская из рук руль, будто боролась с силой притяжения.

— Хорошо, — спокойно сказала я.

Не хотелось еще больше волновать ее. Я свалила все диски себе на коленки и смотрела прямо перед собой. Спокойствие, только спокойствие! Любое резкое движение может вызвать у нее истерику. Я перестала жевать мандариновую конфетку, приклеила ее к нёбу и стала тихонечко облизывать языком, чтобы не было заметно.

Мимо нас проехал потрепанный пикап. Саша пристально смотрела на его задний борт, пока он не скрылся из виду, потом медленно отпустила руль, откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Сейчас она испытывала небольшое облегчение. И хотя ее губы не двигались, я знала, что внутри она лихорадочно уговаривает себя, что все будет хорошо.

Я не хотела прерывать ее внутреннего монолога или, скорее, диалога с самой собой и просто ждала. И ждала. Посмотрела на часы на приборной панели. Уже пять часов вечера, я решилась заговорить.

— Может, хочешь выйти и прогуляться?

Она покачала головой.

Я опять принялась играть в гляделки с разделительной полосой дороги. О нет! У меня ужасно зачесалась левая голень. «Не обращай внимания, само пройдет», — сказала я себе. Мне нужно сидеть спокойно. О-о-ой! Мою ногу свело судорогой, и она дернулась вперед, как будто кто-то ударил меня по коленке молоточком, из-за этого конфеты, лежавшие у меня на коленях, весело подпрыгнули.

— Извини, — пробормотала я, сама не понимая, за что я извиняюсь.

Саша взглянула на меня из-под полуопущенных ресниц, а потом быстро приняла нормальную позу и потянулась к ключам.

— Мы опоздаем!

— С тобой все в порядке? Хочешь, я поведу?

— Все нормально! — ответила она, быстро разворачивая машину.

Мы выехали обратно на Риверсайд-авеню. Я открыла рот, чтобы произнести какую-нибудь банальность типа: «Не волнуйся, Саша, я знаю, что тебе страшно, но я буду твоим ангелом-хранителем, только из плоти и крови».

Вместо этого я вдруг сказала:

— А ты знаешь, что каждый четвертый человек страдает каким-нибудь психическим расстройством?

— Что ты сказала? — Саша закрыла окно, чтобы унять шум ветра. — Чем страдает каждый четвертый?

Не могу поверить, что я сказала это вслух.

— Аллергией на кошек, — мне пришлось соврать.

— Интересно, а кто-то составлял статистику, какой процент кошек страдает аллергией на людей? — шутливо заметила Саша.

Я засмеялась.

— Действительно интересно.

— Я имею в виду, ведь это возможно. Может быть, всё из-за этого. Из-за аллергии.

— Что всё?

Сашино лицо опять помрачнело. Она уже где-то не здесь.

— Саша!

— Это… я… — Она пыталась, но не могла подобрать слов, чтобы объяснить, что ее терзает.

Я не могла за нее закончить эту фразу. У меня не было представления, что она пытается сказать. Но думаю, ей станет лучше, когда мы доберемся до питомника. Вообще-то я не уверена, но надеюсь. С неохотой я вернулась к своему занятию: сконцентрировалась на том, чтобы двигать палец миллиметр за миллиметром по поверхности карты с каждый поворотом колеса. Наконец-то наша дорога!

— Аква Манса! Нам сюда!

Саша повернула налево, нотут же засомневалась:

— Наверное, мы ошиблись!

— А что такое?

— Ту т полно уток!

— Что? — Я посмотрела в ту сторону, куда она указала, и увидела бесконечные загоныс белоснежными утками, хотя никаких прудов в поле зрения не было.

— Что за чудеса в решете!

— А вон там страусы!

Мы проехали мимо неуклюжих птиц, которые почему-то напоминали мне волынки, покрытые черными перьями. Я даже опустила стекло, чтобы получше рассмотреть их.

— Да, у них тут жизнь не сахар, прикинь, если тигры вдруг вырвутся из клеток.

— Звучит обнадеживающе, учитывая, что я сейчас въезжаю в логово этих самых тигров.

— Извини! — Я скорчила рожу. — Вот оно!

Внезапно перед нами возникла табличка: «Свирепый тигр». Некоммерческий питомник для зверей-актеров, вышедших на пенсию».

— Эй, да мы увидим звезд еще раньше Зои, разве не круто? — попыталась пошутить я.

Саша так резко затормозила, что ремень безопасности больно врезался мне в тело по диагонали.

— Я им не понравлюсь, — выпалила Саша, нервы дали о себе знать.

Только я хотела заверить ее, что ее тепло примут, как только поймут, что она вовсе не самовлюбленная и пустоголовая снежная королева, как она добавила:

— Я не нравлюсь животным!

Я чуть было не рассмеялась, но решила сдержаться.

— Почему ты так считаешь?

— Это правда. Они могут сказать… — Она запнулась.

— Что сказать?

Выглядело так, что Саша вот-вот впадет в ступор. И это не образное выражение. Надо что-то делать.

— Господи! Ты только посмотри! — Я молилась, чтобы хоть что-то попало в поле моего зрения, чтобы я могла продолжать.

— Что?

— Кажется, я только что видела… — Я выкарабкалась из машины, делая вид, что пытаюсь рассмотреть что-то за листвой.

— Господи! — присоединилась к моим крикам Саша. — Он смотрит прямо на нас!

Я не могла поверить, что она увидела воображаемый предмет, выдуманный мной для отвлечения внимания. Где он? И тут я встретилась глазами с парой золотистых глаз. Причем выражение у них было скорее благосклонное, чем хищное. Господи, да это же…

— Это Райн, — прозвучал голос за нашими спинами. — Это наш VIP-гость. Он лигер, то есть наполовину лев, а наполовину тигр.

Теперь выражение его глаз говорило: «Да, я знаю, я и сам не понимаю, что это значит».

Мы обернулись и увидели симпатичную брюнетку.

— Я Кэрри! — улыбнулась она и тепло пожала нам руки.

На Сашином лице я увидела облегчение: слава богу, здесь есть кому обучить ее.

— Так здорово, что ты тут пробудешь неделю, — продолжила Кэрри. — А то я собираюсь в Сан-Франциско, попробую собрать денег.

— Когда ты уезжаешь? — Саша впала в панику еще до того, как Кэрри договорила до конца.

— Послезавтра. Меня не будет несколько дней, так что Ти будет рад паре лишних рук.

Саша опять выглядела раздраженной.

— Давайте я проведу маленькую экскурсию по нашему питомнику, пока еще светло?

Я кивнула и за себя, и за Сашу.

— Начнем с Фредди. Он просто дьявол в籎 плоти, а с возрастом это еще более усугубилось.

Кис-кис-кис…

12

— Пока что питомник выглядит не лучшим образом, — предупредила нас Кэрри, поднимая защелку-подкову и открывая скрипящие ворота. — Вообще-то, это неиспользуемая ГЭС. Нам подарили ее власти города Колтона, когда услышали, что нас выселяют с нашего последнего места жительства.

— Почему вас выселили? — спросила я.

— Местный муниципальный совет решил, что мы больше <не можем находиться на подотчетной им территории, и пригрозил, что если мы не переедем, то они усыпят наших кошек.

— Да ты что? — Я была в шоке.

Она печально кивнула, проводя нас через воротца в проволочной изгороди. Тут я с изумлением вытаращила глаза на колыхающуюся массу пятен на шкурах леопардов. Как будто передо мной была стереограмма в виде звериной шкуры. Я моргнула, пробуя сфокусировать зрение.

— Я никогда не видела столько диких кошек вместе! — Саша пыталась рассмотреть их всех.

— У нас шестнадцать леопардов, смесь из Северокитайских и Азиатских, Азиатские — те, которые поменьше, — Кэрри указала на двух кошек, стоявших чуть поодаль от остальной стаи. — Эти двое снимались в «Дикой природе», помните, был такой фильм с Брук Шилдс.

— Ух, ты! — Я не смотрела этот фильм, но уверена, что его стоит иметь в домашней фильмотеке.

— Это все кошки-актеры, они родились и выросли в неволе.

— А вон та — пантера? — спросила Саша.

— Черный леопард, — поправила ее Кэрри. — Вы лучше сможете рассмотреть его окрас при солнечном свете.

Мы вгляделись в его, казалось бы, одноцветную шкуру и различили на ней темно-шоколадные пятна.

— Он что, седеет? — Саша заметила пучки седых волос на его морде.

— Да, некоторых из них уже стали старенькими, мучаются от остеопороза.

Тут мы заметили, что у некоторых позвоночники негибкие, словно арочные мостики, и прониклись сочувствием.

— А вот этот вроде в отличной форме, — показала я на лоснящегося леопарда, который зорко следил за нашими телодвижениями.

— Это Фредди.

— В честь Фредди Крюгера? — Саша судорожно сглотнула при виде его острых когтей, похожих на выкидные ножи.

— Он сопровождал Джанет Джексон в ее турне в 1989 году в поддержку альбома «Ритм Нэйшнз».

— Правда? Зои была бы в восторге. Интересно, а кошки собираются по вечерам и рассказывают друг другу под луной истории о былой славе?

— Фредди управляет всей стаей, — в голосе Кэрри прозвучало уважение. — Он вожак.

В моей голове пронеслась мысль: «Неоспоримый авторитет группировки».

— А почему вон тот сидит отдельно? — Саша кивнула в сторону черного леопарда с разорванным ухом, который рыскал туда-сюда без остановки и шипел, явно давая понять, что ему не по душе эта решетка, отделяющая его от честной компании сородичей.

— У леопардов может быть только один вожак, — объяснила Кэрри. — Фредди и Мал ахи любят покружиться и пощекотать друг другу нервы. Если бы мы посадили их вместе, то один убил бы другого.

Словно подтверждая ее слова. Мал ахи яростно заворчал и бросился на заграждение. Мне стало жаль его. Это так несправедливо.

— А почему нельзя разделить остальных леопардов, чтобы у каждого из них была своя стая? — предложила я.

Кэрри улыбнулась и покачала головой. Мал ахи мягкой походкой прокрался в свое весьма потрепанное деревянное убежище и высунул голову через дыру на крыше.

— Мы построили им отличные домики, а они их разодрали, — пожала плечами Кэрри, и мы двинулись дальше.

— А вот и снова Райн! — Кэрри поклонилась литеру. Он царским жестом слегка склонил голову, как бы говоря: «Польщен, но не надо церемониться!»

Мне он нравится! Даже сейчас, когда наше пребывание здесь только-только начинается, я уже знаю, что он будет моим любимчиком.

— А почему он литер, а не тигеон? — спросила я, надеясь, что это не слишком идиотский вопрос.

— Вообще-то тигеон, их еще называют тигрольвами или тиглонами, — это помесь тигра-самца и львицы-самки. А Райн, наоборот, помесь льва и тигрицы, это и называется лигер.

— Понятно! — кивнула я. — Большой мальчик. Правда?

— Восемьсот фунтов!

— Сколько? Да это же почти три центнера!

— Да он вообще-то и не домашняя кошечка, — рассмеялась Кэрри, подводя нас к следующей клетке. — А здесь у нас Тайсон.

Я задохнулась при виде коренастого, крепко сбитого тигра.

— С ним лучше не ссориться!

— Да уж, — подтвердила Кэрри. — Он принадлежал Майку Тайсону.

Но он был не единственным боксером здесь. Появились еще несколько тигров, агрессивно настроенных и готовых к драке, остальные вели себя тихо и спокойно. Меня поразило, какими разными по цвету могут быть их шкуры — от мягких золотистых тонов, как светлая патока, до ярко-оранжевых, как закат. Самый эффектный — белоснежный с полосками лакричного цвета.

— Это Синтар, наш белый бенгальский тигр, — в голосе Кэрри прозвучала гордость.

Он потрясающий. Уверена, любой испытывает трепет, глядя в его сапфировые глаза.

— Его много снимали для календарей и открыток, но только морду, у него на задней части туловища небольшие желтоватые отметины, так что не очень красиво смотрится, если снимать целиком. По крайней мере, в Голливуде так считали.

Саша сделала шаг вперед. Она знала, каково это, когда тебя обожают только за твою внешность, но при этом изучают чуть ли не под лупой и за малейший изъян выгоняют вон. Они хорошо смотрелись вместе. Красивый зверь и красивая женщина.

Мы прошли дальше по открытой террасе, миновали большие клетки с обеих сторон, в которых был только странный детский плавательный бассейн, пень или какое-нибудь растение в горшке посреди песка и проволочных заграждений. Интересно, сколько кошек поменяли бы это место, напоминающее квартиру, незаконно занятую группой бомжей, на пентхаус в зоопарке. И тут Кэрри открыла еще одну дверь, и мы вышли в пустыню, издали огороженную горами. За рядом старых «фольксвагенов», трактором и разбросанными ржавыми инструментами начиналась ровная сухая земля, и простиралась она насколько хватало глаз.

— У нас тут еще два акра земли. Есть идея соорудить площадку, чтобы звери могли свободно расхаживать, посадить здесь деревья, устроить водопады, чтобы кошки по очереди бегали здесь и играли.

— Наподобие прогулки в парке? — спросила Саша.

— «Райский сад», — предложила я вариант названия.

— Почему бы и нет? — улыбнулась Кэрри. — Сейчас мы пытаемся раздобыть денег на благоустройство.

— Вы могли бы больше брать за экскурсию, она что, правда стоит пять долларов?

— Да, но пока мы все не приведем тут в порядок, смотреть-то особо нечего, — заметила она, продираясь через заросли сорняков. — Слушайте, девочки, вы, наверное, устали. Давайте я покажу вам остальных кошек завтра.

Кэрри повернулась и собралась проводить нас к дому.

— А там что такое? — Я показала на ворота с табличкой «Посторонним вход воспрещен». — Если, конечно, не секрет.

Кэрри помедлила, а потом открыла висячий замок.

— Здесь живет парочка наших особенных друзей, — сказала она, понизив голос. — Те животные, которых мы спасли. Им непривычно быть рядом с людьми, вот мы и держим их там, где потише.

— Ой, тогда не надо… — Мне стало стыдно, что я так шумлю.

— Ничего, просто не делайте резких движений и, если вдруг они повернутся к вам задом и поднимут хвост, отпрыгивайте в сторону, они так метят территорию. Вонючие брызги отлетят на расстояние добрых нескольких метров, так что бежать назад бесполезно.

Кэрри толкнула дверь. Мы, нервничая, зашли внутрь.

Худощавая тигрица встала на задние лапы, проверяя, что за незваные гости пожаловали.

— Это Дэзири, ее спасли из ресторана в Техасе. Мы никому из наших зверей не удаляем когти, но ее к нам доставили уже без них, поэтому нам приходится держать ее в отдельной клетке, потому что она не может постоять за себя.

Мне стало ее безумно жаль. Должно быть, она чувствует себя такой уязвимой.

— А это Оливер. Его нашли запертым в гараже в Вайоминге. Его оставили зимой без еды и воды, так что у него было сильное обморожение.

Сашины глаза увлажнились, и она тихонько подошла поближе, но Оливер, как только ее увидел, начал рычать.

Кэрри потянула Сашу назад.

— Извини, я забыла. Не могла бы ты убрать волосы назад?

Саша не очень поняла, в чем дело, но быстро завязала волосы в узел. Оливер постепенно успокоился.

— Мы думаем, что над ним издевался кто-то с длинными волосами, потому что длинные волосы всегда вызывают в нем приступ ярости.

Я взяла Сашу за руку и почувствовала, что она дрожит.

— Последнее время Ти проводил с ним много времени. Мы думаем, он делает успехи, но после того, через что этим несчастным животным пришлось пройти, это трудно… — Кэрри покачала головой.

Уму непостижимо, что кто-то мог осознанно так жестоко обращаться с животными, но Кэрри привела нам пример того, как много в мире невежественных людей, процитировав одного мужчину, который был уверен, что если он перестанет кормить тигренка, то тот перестанет расти.

— Пойдемте, я покажу вам дом, — Кэрри пыталась отогнать наши грустные мысли.

Симпатичный деревянный домик с верандой. Мебели и всяких аксессуаров мало. Большая кухня — столовая, выходящая окнами прямо на питомник, здесь тепло и уютно, пахнет жареной ветчиной и кукурузным хлебом (это запах нашего предстоящего ужина). Длинный коридор с тремя спальнями и общей ванной комнатой, в конце коридора — выход на неокрашенную веранду, на которой подвешен гамак. Меня привела в восторг идея спать на свежем воздухе, но нам предназначались спальные мешки и старый матрас в крайней комнате. Небольшой контраст с «Ля Валенсия».

— А я-то собиралась попросить нашу персональную горничную приготовить для нас джакузи, — пошутила я, пока мы с Сашей доставали вещи из машины.

Было довольно жутковато в темноте, особенно когда воздух пронзал резкий рык диких кошек. Не хотелось бы мне остаться тут в одиночестве, так что я не винила бы Сашу, если бы она заныла: «Я не смогу этого вынести!»

Но вместо этого она, как ни странно, покорилась судьбе, как будто чувствовала, что заслужила это наказание.

Мы только успели войти в дом, как выключился свет.

— Эй, девочки, вы в порядке? — Кэрри нашла нас в темноте.

— Все отлично! — сказали мы, схватив друг друга за руки.

— Кажется, электричество вырубилось, — сказала Кэрри сухо. — Ти куда-то убрал фонари, так что придется посидеть в темноте, пока он не вернется. Пойдемте на кухню, у печки тепло и уютно.

— Она на дровах? — удостоверилась я.

— Так точно.

Саша все еще дрожала, а я вздохнула с облегчением — ужин все-таки будет, слава богу!

— Сядьте рядышком! — велела нам Кэрри, когда мы ощупью пробирались к столу. — Может, я налью нам выпить?

— Так… Какая-то из этих бутылок, — Кэрри, кажется, решила сделать выбор по запаху. — Ага, вот она. Думаю, нам стоило бы за ужином пить вино, но у меня его нет, а это особый вечер, так что…

Не знаю, что она нам налила, но, суд я по тому, как эта жидкость обожгла мне горло и на глазах выступили слезы от резкого запаха, это кукурузная самогонка. Через секунду мы уже опьянели и по-дружески болтали еще следующие полчаса, словно у нас какая-то беседа на противозаконные темы, из числа тех, что проходят глухой ночью в темноте. Мы добрались до обсуждения развода Кэрри. Она рассказывала нам, как она стала руководить питомником, но тут раздалось характерное рычание, и рядом с домом остановился мотоцикл.

— Ага, вот и он! Может, сейчас я смогу хотя бы порезать ветчину.

Дверь со скрипом отворилась, и темная фигура с топотом зашла на кухню.

— Что здесь происходит? — громко произнес мужской голос. — Вы что, девчонки, в прятки играете?

— Куда ты дел фонари? — Кэрри сразу перешла в атаку.

— Я их и не трогал, они должны быть тут… — Какой-то скрип и звук открывающихся ящиков. — Знаешь что? Нина собиралась купить новые батарейки.

— Ага, — подтвердила Кэрри. — Ну ладно, как- нибудь обойдемся.

— Может, ты меня представишь? — напомнил Ти.

— Ах да! — Мы услышали, как зубы Кэрри стукнули о стакан, когда она, причмокивая, сделала глоток. — Это Лара и Саша. Ты их все равно не видишь, так что вряд ли сможешь различить.

— Для справки, я очень симпатичная! — фальцетом воскликнула я. Алкоголь двигал моим языком.

— А я выгляжу так, будто меня по лицу стукнули лопатой, — захихикала Саша, у которой наблюдались те же симптомы опьянения, что и у меня.

— Кэрри, думаю, ты открыла бутылку «Самбуки»,[12] которую берегла для особых случаев.

Ах, вот что мы пили. Мне понравилось. Мой новый любимый напиток.

— Ага! — засмеялась Кэрри.

— Отлично! Я тоже выпью стаканчик!

— Тогда поставь на место свой мотоцикл, — крикнула Кэрри ему вслед.

— Да это не мотоцикл, это мечта.

— По звуку похоже на «триумф тайгер», — заметила Саша.

— Это он и есть.

Голос Ти опять прозвучал рядом с нами.

— Классическая модель 1964 года. А ты откуда знаешь?! — спросил он с явным восхищением.

— У меня такой был. Вообще-то это был мотоцикл моего брата, но когда он переехал, то оставил его мне. Самый лучший способ ездить по Лондону.

— Ну, не знаю, хотя, без сомнения, мотоцикл проворный. А ты когда-нибудь ездила на нем на большие расстояния?

— В основном только до Брайтона, это всего пара часов, но иногда я проезжала дальше по побережью.

— Классно, правда, ведь?

Они углубились в обсуждениеобъемов двигателей, количества амортизаторов и того наслаждения, которое испытываешь, когда вдыхаешь смесь морского воздуха и выхлопного газа. Тем временем Кэрри на славу потрудилась и разрезала ветчину, а я сняла кукурузный хлеб с противня и разложила его по тарелкам, при этом потихоньку стянув с Сашиной тарелки ветчину. Мне кажется, она пока что не хочет разрушать атмосферу этого вечера своим признанием, что она вегетарианка.

— Извините, мы не привезли никакого вина, — извинилась я. — Может, мы завтра съездим в магазин где-нибудь поблизости.

— Да не беспокойся ты об этом, — перебила меня Кэрри. — Давай налью еще «Самбуки»!

— С удовольствием!

Это просто восторг! С этих пор все свои званые вечера я буду проводить в полной темноте, сразу становится веселее в тысячу раз. Я оставила тщетные попытки скоординировать действия ножа и вилки после первой же неудачи и стала есть руками, а никто даже и не видит!

— Дать тебе салфетку, Ларочка? — У Кэрри не глаза, а приборы ночного видения, так что мой прекрасный план провалился.

— О, спасибо! — засуетилась я.

— Во что вы мечтаете превратить «Свирепого тигра»? — спросила Саша у Кэрри и Ти.

Интересно. Это не похоже на нее. Она не любит заводить разговоры, и ее передергивает при слове «мечта» — в конце концов, ее жизнь была мечтой для многих девушек, и посмотрите, чем все это кончилось. Я списала все на отсутствие внимательных и изучающих взглядов. В темноте ей не нужно было вести себя как обычно или пытаться оправдать ожидания других людей. Она участвовала в беседе с Ти, когда он рассказывал о своей поездке по Африке и своих идеях по благоустройству питомника, ее голос звучал тепло и даже интимно.

Все, что он говорил, казалось бы, задевает в ней какие-то чувствительные струны. Сначала мне было интересно, как она может флиртовать с кем-то, кого никогда не видела. Но тут я вспомнила, что сама много раз воображала себе, как выглядят мужчины, с которыми я говорила по телефону, — антиквары, новые клиенты, те, кто просто ошибся номером. И тут до меня дошло — да у нее же свидание вслепую! Она же говорила, что ей хочется туда, где неважно, как она выглядит, и вот, пожалуйста, ее сейчас никто не видит. Мне на ум постоянно приходило, уж не клуб ли «Калифорния» организовал отключение электричества в нужный момент.

Мы просидели до полуночи, я и Кэрри болтали, наслаждаясь мятным эскимо, на одном конце стола, а на другом конце Ти и Саша млели и маленькими глоточками попивали кофе. Затем мы разошлись каждый в свою спальню.

— Я не ошибаюсь, это легкое биение твоего сердца? — прошептала я, как только за нами закрылась весьма ненадежная дверь.

— Легкое? — Она закружилась на месте, ее голос был хриплым от страсти. — Да оно у меня чуть из груди не выскочило за эти два часа!

— Саша! — Я разинула рот от удивления.

— Что?

— Я никогда тебя такой не видела. Хоть я тебя сейчас в прямом смысле слова и не вижу. — Я засмеялась, когда она и меня закружила по комнате. — Интересно, как он выглядит?

— А мне наплевать! — пропела она.

— Правда?

— Ну, мне, конечно, любопытно, но вполне достаточно просто без конца слушать его голос, слушать и слушать… — вздохнула Саша. — Его низкий, с хрипотцой голос… Этого мне хватило бы для счастья!

— Даже если он тощий как глиста и у него одна нога? — поддразнила я ее.

— О, Лара!

— Ну, такое ведь нельзя исключить, он столько лет провел рядом с дикими кошками, что у него вполне может не быть парочки конечностей.

Саша схватила меня в охапку и повторила:

— Мне плевать!

— Готова поспорить, он сейчас лежит в кровати и гадает, как выглядишь ты.

— Ты так думаешь? А что, если я ему не понравлюсь? — разволновалась Саша.

Я улыбнулась.

— Да уж, если бы это прозвучало из уст кого-то, у кого есть повод для беспокойства, но слышать подобное от тебя? Саша, посмотрим правде в лицо! Да парень с ума сойдет, когда тебя увидит, он сам не поверит своей удаче!

— О. я надеюсь!

Мы залезли в спальные мешки.

— Думаю, он помесь Индианы Джонса и красавчика Фабио Ланзони, — промурлыкала я.

— Прекрати! — фыркнула Саша.

— Или похудевший Рассел Кроу? Может, у него повязка на глазу!

— Спокойной ночи! — попыталась заткнуть меня Саша.

— Спокойной ночи, — сдалась я.

Спокойно мы пролежали минуты две, а потом Саша начала взволнованно ворочаться с боку на бок.

— Скорее бы утро!

Какой контраст с ее настроением до этого, когда она ревела на скамейке на пляже, была на грани того, чтобы улететь домой ближайшим рейсом. Сейчас же она испытывала чувство благодарности. Мы приехали сюда только несколько часов назад, а программа клуба «Калифорния» уже работает.

13

— Я не могу! Я боюсь посмотреть на него!

Мы с Сашей стояли на пороге кухни, впервые готовые увидеть Ти при ярком дневном свете.

— Может, ты первая пойдешь, а потом вернешься и расскажешь, какой он? — убеждала меня Саша, пятясь назад.

— Погоди! Я придумала! — Я достала из сумки зеркальце и взяла его так, чтобы было видно, что происходит за углом.

— Господи, все еще хуже, чем мы думали!

— Что? Что там? — Саша вцепилась в меня.

— Помнится, ты говорила, что тебе плевать, как он выглядит?! — Я бросила на нее испепеляющий взгляд.

— Плевать. Просто скажи мне!

— Вылитый Дэнни де Вито в молодости!

— Он что, низкорослый?

— Ну, нестолько низкорослый, сколько толстый. На нем униформаи свитер с высоким воротником.

— В такую жару?

— Не джемпер, а именно свитер с высоким воротником в складках, — продолжала я гнуть свою линию.

— Ты врешь! — Саша пыталась заглянуть в зеркальце, но я с треском захлопнула его.

— Если честно, то мне было видно только ножку стола, — призналась я. — Ну что, может, войдем?

— Ты первая!

Я никогда не видела, чтобы Саша так нервничала из-за мужчины, так что я поступила благородно и приняла удар на себя.

Через долю секунды Ти ощутил наше присутствие, но мы уже успели рассмотреть его лохматую шевелюру, его загорелые, ободранные руки и лицо человека, много повидавшего на своем веку. Я пока не могла сказать, то ли он безумно сексуален, то ли его надо хорошенечко отмыть и причесать, но, как бы то ни было, он выглядит как человек, который выдержит все, что бы ни уготовила ему судьба. Что бы это ни было.

Саша издала звук, который любая женщина сразу расшифровала бы как возглас одобрения. Не могу дождаться, что будет с ним, когда он увидит Сашу.

— Саша? — он посмотрел на меня выжидающе, при этом его темно-зеленые глаза сверкали.

— Нет, я Лapa, а вот и Саша. — я кивнула в сторону своей красавицы подруги.

Первый раз в жизни я видела, чтобы у мужчины при виде Саши вытянулось лицо.

— Ты… — Он замолк, покачал головой и с грохотом поставил чашку в раковину. — Я буду ждать вас снаружи. Выходите, как только будете готовы приступить к своим обязанностям.

Повернувшись на заляпанных глиной каблуках, он выскочил за дверь.

— Догадываюсь, по утрам его лучше не трогать, — вытаращила я глаза от удивления, когда за ним закрылась дверь.

— Ты видела, как он на меня посмотрел? — Саша была подавлена. — Как будто он меня презирает!

Она права, но как такое, черт возьми, может быть?

— Нет, что ты! — воскликнула я, открывая холодильник. — Скорее всего, он просто не хочет, чтобы было так заметно, что ты ему понравилась, вот он и…

— Сбежал?

— Ну да. — Я поставила на стол молоко и масло.

Саша через кухонное окошко наблюдала, как Ти мечется по двору.

— Кажется, у него испортилось настроение.

— Может, у него просто похмелье. Или он обеспокоен, что ты — птица не его полета. Такое ведь раньше бывало.

— Разве он производит впечатление человека, который станет так думать?

Я открыла рот, а потом закрыла. Потому что стоило ответить «нет».

— Слушай, не беспокойся об этом. Я думаю, есть какое-то здравое объяснение, может, он, как Оливер, выходит из себя, если видит кого-то с длинными волосами, — предложила объяснение я.

Саша быстро завязала свою золотистую копну в пучок у основания шеи.

— Вот и чудненько! — Я бросила Саше апельсин.

Когда она его ловила, ее волосы снова рассыпались по плечам.

Судя по настроению Ти, он не потерпит безделья и всяких перерывов на звонки по мобильному, поэтому я быстренько набрала Элиота, пока мы шли по чавкающей грязи.

Он ответил сразу же, но голос его был не слишком бодрым.

— С тобой все в порядке? — сразу же заволновалась я.

— Я что-то не слишком хорошо себя чувствую. Наверное, из-за избытка свежего воздуха. Все вокруг пахнет, как освежители воздуха с хвойным запахом. Это мне напомнило о папиной машине и о том, как меня в ней укачивало.

Я не смогла сдержать смех. Элиот неподражаем. Как хорошо слышать его голос.

— Ну и как там Йосемити? — я спросила, подтрунивая над нашим домоседом.

— Сплю я в палатке, еду должен запирать в мусорный контейнер на замок, чтобы медведи не достали, а вчера вечером танцевал странный танец с енотом.

— Ты танцевал с енотом?

— Ну, конечно, это было не как в «Криминальном чтиве», помнишь, там Ума Турман такое движение пальцами делала?

Я заржала, представив тот же танец в исполнении Элиота и енота.

— А что случилось?

— Ночью мне пришлось встать, чтобы сходить к торговому автомату рядом с магазинчиком

«24 часа» и принести себе банку кока-колы. Было довольно темно, и я пожалел, что не взял фонарь, и тут я почувствовал какое-то движение наверху лестницы.

— Хи-хи-хи!

— Я посмотрел туда, а там, на задних лапках стоял енот. Он смотрел на меня, а я на него. Я не был до конца уверен, что в этом случае предусматривают правила дорожного движения — кто должен уступить дорогу? Так что я решил, что это должен быть я, и шагнул назад. А он сделал шажок вперед. Я снова шагнул назад. А он — вперед. Когда мы оказались на тротуаре, то медленно сделали крут, не спуская глаз друг с друга.

— Поразительно! Теперь вы друзья?

— Нет, он сбежал от меня в ночь, и с тех пор я его не видел — он не звонит мне, не пишет… — Элиот грустно-прегрустно вздохнул. — И вот я тут один, посреди дикого леса.

— Там красиво?

— Деревья зеленые. Скалы высокие. Что еще можно сказать? — пробурчал Элиот.

Было ясно, что ему там надоело.

— И каковы твои планы на ближайшее будущее?

— Меня просят провести экскурсию «по медвежьим местам» малышам и…

— Разве ты мало погулял по Ла-Хойа голышом? — поддразнила я его.

— Не «голышом», а «малышам» — М-А-Л-Ы… Ладно, проехали!

— Нет, продолжай, расскажи!

— Ну, это такая услуга для туристов — гид берет группу человек из двадцати на прогулку и рассказывает им кое-что из жизни местных медведей, про их привычки и все такое…

Я еще не успела никак отреагировать, как Элиот спросил:

— Когда ты приезжаешь?

— У меня вылет только завтра вечером, но я хотела заехать к Зои, устроить ей сюрприз, перед тем как поеду в аэропорт…

— Может, приедешь пораньше?

— Не мне это решать… — Я старалась быть стойкой, а сама думала: «Как бы мне внести предложение?»

Телефон запищал.

— Погоди секунду, у меня звонок по второй линии.

— Лара?

— Зои!

Я почувствовала приступ вины за то, что хотела отменить свою завтрашнюю поездку к ней.

— Повиси секунду!

Я вернулась к первой линии.

— Элиот! Мне нужно идти! У меня на линии моя другая подопечная!

— А ты уже говорила с Элизой?

Я упала духом.

— Нет.

— Передай ей, что я ее люблю.

— Хорошо.

— И…

— Извини, мне пора! — перебила я его. Не могу слушать этот вздор. Лучше уж подраться с Мал ахи.

— Но я не спросил, как твои дела! — запротестовал он.

— Я перезвоню попозже.

— Уж будь добра.

— Обязательно.

Я переключилась на вторую линию.

— Зои! Ты рано встала! Как ты, красотка?

— Отлично! — воскликнула она. — Мне нравится этот край лимузинов!

— Уже видела кого-то из звезд?

— Да, Квин Латифа вчера заходила.

— «Заходила»?

— Заходила? Я имела в виду приходила! Ну, на съемочную площадку!

— Ты на съемочной площадке?!

Как здорово! Я уверена, даже если там снимают какую-нибудь историю о пигмеях, Зои хитростью добьется, чтобы ее взяли статисткой.

— А что за фильм?

— Что?

— Как фильм-то называется?

— Это секрет!

— А, понятно.

— Лара, а когда ты приедешь?

Я не хотела испортить завтрашний сюрприз, так что сказала ей то, что было написано в расписании:

— Через три дня.

— Три дня или три ночи?

— Так, сегодня у нас вторник, я приеду в пятницу.

— М-м-м… — Зои была расстроена.

— ТЫ там развлекаешься?

— О да! Это просто сказка! Я хочу, чтобы ты тоже это испытала. Мне пора бежать! Кажется, я только что видела Кэйт Хадсон.

— Ну и что она делает? — Саше не терпелось услышать последние известия.

— Не знаю, — призналась я. — Пока что ничего плохого не случилось, иначе бы она сказала.

— Ты кажешься обеспокоенной.

— Просто она какая-то не такая. Как бы то ни было, я завтра все увижу своими глазами. Ну как, готова?

Мы с Сашей стояли под палящим солнцем, готовые ко всему, что может преподнести нам бригадир Ти. Однако Ти нигде не было видно, зато мы обнаружили Кэрри, беседующую с парой тигров.

— Вы ведь вчера не видели Космо и Цезаря? — спросила Кэрри.

Мы покачали головами, Кэрри продолжила:

— Это братишки сибирские тигры. Они больше никого не принимают, ну и ладно, мы просто держим их вдвоем.

— Какие здоровые! — удивилась я.

— Почти три метра в длину! А от плеча до земли почти метр! Обратите внимание, у всех сибирских тигров очень массивные головы…

Мне захотелось почесать их за ушком — это было бы здорово.

— А полоски с возрастом более редкие, видите?

Она права, это все равно что натянуть на супермодель Жизель Бандхен комбинезончик, сшитый на Кайли Миноуг, при том что у них разница в росте сантиметров двадцать-двадцать пять.

— А у бенгальских тигров полоски так и остаются скученными.

— Звонит Стефани по поводу тигрят, — прервал ее Ти, появившийся из ниоткуда, и протянул Кэрри мобильный.

Кэрри извинилась и оставила нас под испепеляющим взглядом Ти. Поняв, что он не очень-то жаждет продолжить экскурсию, я отважилась задать вопрос:

— Я хотела спросить еще вчера, а что там за утки?

— К нам они не имеют никого отношения, — проворчал Ти. — Их разводят для приготовления утки по-пекински, три тысячи пятьсот уток пойдут на убой со дня на день.

Саша вздрогнула. Думаю, мы еще долго не пойдем в китайский ресторан.

— А страусы?

— В Лос-Анджелесе очень популярны гамбургеры со страусятиной! — пожал плечами Ти. — Нежирное мясо — здоровая пища!

Ти старался не встречаться с нами взглядом, он выхватил какие-то щипцы и стал загибать шипы на изгороди, закругляя их, чтобы они не представляли опасности.

— И что Саша должна будет делать, пока она здесь? — спросила я, хотя его поведение начало бесить меня.

— Ну, мы собираемся попросить ее сделать маникюр нашим котикам, отполировать шкурупантер, чтобы она заблестела, как в рекламе шампуня «Пантин», — с невозмутимым видом сказал он. — Может научить их ходить по подиуму…

Это была бы отличная шутка, если бы она не была произнесена с такой злобой.

— Думаю, для начала мы должны подобрать зверя, который подходил бы под цвет ее костюма, — продолжал он. — Как насчет тебя, Карлито?

Пушистый снежный барс зарычал и бросился на сетку. Саша в ужасе шагнула назад и споткнулась.

— Нет? Может, она лучше поладит с девочками? — Ти зашел в клетку с семью изящными тигрицами.

— Привет, красавицы, — поздоровался он с ними, они терлись об его ноги, как домашние кошки. — Думаю, тебе они кажутся ходячими дамскими сумочками, да?

Он многозначительно смотрел на Сашу из-за решетки.

Саша выглядела так, будто ей дали пощечину. Я была в шоке от его агрессивности и не могла вымолвить ни слова. Может быть, у него такое своеобразное чувство юмора?

— Итак, ты модель? Он вышел из клетки и задал вопрос, который не давал ему покоя.

— Бывшая, — уточнила Саша.

— Ты знакома с Кейт Мосс?

— Я как-то раз работала с ней, но не сказала бы, что мы подруги.

— Да, мы с ней тоже не дружим. — Ти взъерошил мех одной из тигриц, ласкающихся к нему. — Она утверждала, что ее беспокоит судьба животных, а после этого появилась в пальто с меховым воротником, а когда ее спросили, настоящий ли мех, она промямлила: «Яне в курсе». — Он фыркнул: — Если бы ее действительно волновала судьба животных, то она знала бы.

— Не все модели такие непостоянные, — сказала я ему, надеясь, что это правда.

— А Наоми Кзмпбелл? — спросил он.

Я так и знала, что она будет следующая.

— Ты имеешь в виду эту лицемерку, которая заявила, что лучше она будет вообще без одежды, чем в мехах, а после этого важно вышагивала в шкурах убитых зверей, — я перешла в атаку, надеясь победить в его же игре.

Он ничего не успел сказать, а я добавила:

— Слушай, многим красивым женщинам действительно небезразличны права животных.

— Да, но защищают они их весьма странным способом, правда? Выбирают тех, кто неплохо выглядит? Лучше спасите бегемота или крокодила, это бы произвело на меня впечатление! Все, что нам надо, — это очередная пустоголовая супермоделька, для которой это не более чем очередные съемки.

— Я не по своей воле приехала сюда, — возразила Саша. — Меня сюда прислали.

— Кто, разрешите поинтересоваться? Коммунальные службы?

Саша была в отчаянии. Да, тяжелая предстоит неделька.

— Извините, — к нам присоединилась Кэрри. Жаль, что так поздно. — Завтра нам привезут тигрят. Нужно было организовать, чтобы приехали пораньше.

— Тигрят? — обрадовалась я, сразу попав в ловушку Ти, спросив, хорошенькие ли они.

— Мы не разводим здесь животных, это не наша задача, — объяснила Кэрри. — Но уже второй раз за этот год нам привозят детенышей, вон тем уже около пяти месяцев.

Она провела нас к трейлеру, в котором резвились два любопытных пухленьких тигреночка, жующих все, что попадало в их маленькие пасти.

— Кэссиди и Кид.

— В честь героев вестерна Буча Кэссиди и Сандэнс Кид? — спросила Саша.

— Нет, в честь музыкантов Дэвида Кэссиди и Кид Рока, — усмехнулся Ти. прежде чем сбежать от нас во двор.

— Он шутит, не обращайте внимания! — сказала Кэрри.

Я увидела, что Саша впадает в еще большую параноидальную депрессию, и не только потому, что ее не любят звери, а из-за этого зверя в человеческом обличье.

— Детеныши помогают привлечь посетителей. Мы вывозим их на местные ярмарки, чтобы людям захотелось приехать сюда и, может быть, взять шефство над одним из животных или внести пожертвования.

У тигрят началась потасовка, они повизгивали, когда кусали друг друга.

— Сейчас они уже вступают в такой возраст, когда причиняют определенное беспокойство. В холодную погоду они шумят еще больше.

— И вы с ними управляетесь? — спросила я.

— Да, и им хочется кусаться, а потому они находят забавным использовать вашу ногу в качестве игрушки-жевалки.

Ох!

Боковым зрением я видела, как Ти зашел туда, куда нельзя входить посторонним, наверное, решил еще посоветоваться с Оливером.

— Ти вырос среди диких кошек? — мне было любопытно.

— Не совсем, он стал дрессировщиком только в двадцать восемь лет. До этого он был актером.

— Ти был актером? — Я вытаращила глаза, не веря своим ушам. Не могу представить, что он слушался режиссера на съемочной площадке.

— Он не очень любит говорить об этом периоде своей жизни.

Ага, будем знать. Я погрузила боеприпасы на случай, если он снова решит атаковать Сашу.

Мы провели весь день, разгребая мусор и выпалывая сорняки на пустыре. При этом мы экзаменовали друг друга, хорошо ли запомнили имена кошек.

— Интересно, насколько вырастут Кэссиди и Кид к тому времени, когда парк будет построен? — размышляла Саша, выпрямляя спину. — Было бы здорово, если бы мы по мановению волшебной палочки все тут привели в порядок до конца недели.

— Это был бы удар для Ти.

— Да? — В Сашиных глазах мелькнула решимость, которую я видела нечасто. — Но ведь должно же быть что-то, что мы можем сделать.

— Не знаю. Мы тут никого не знаем. Может, за ужином нам стоит выяснить, на какой стадии они сейчас находятся.

— Хорошая идея! — кивнула Саша. — Тогда можно будет разработать план.

Хотя Кэрри была рада обсудить проект «Райского сада» или, скорее, надежды на его осуществление, но оказалось, у них сейчас не хватит денег даже на побег бамбука. Ти не произнес за ужином и пары слов и откланялся сразу после персикового пирога, угрюмо пробубнив: «Я собираюсь провести ночь со Стеллой!»

Позже, когда мы с Сашей лежали бок о бок в спальных мешках, Саша спросила:

— Тут ведь нет кошки по имени Стелла?

— Не помню, — пробормотала я, пытаясь взбить подушку, чтобы устроиться поудобнее.

— Думаешь, это его подружка?

Я оставила несчастную подушку в покое.

— Только не говори, что он тебе все еще нравится!

— Нет, — недовольно буркнула она.

Было темно, так что я не могла видеть, покраснела она или нет. Но я дотронулась до ее кожи — горячая!

— Саша! Ты врешь! Тебе он нравится!

Саша заерзала, а потом твердо сказала:

— Просто в нем есть что-то такое… Он так нежно относится к кошкам…

— Но он такой брюзга! Он так ужасно себя вел по отношению к тебе!

Саша ничего не ответила, она зарылась в свою подушку и с горечью сказала:

— Конечно же, у него есть подружка!

Да он просто волшебник, подумала я. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы он обидел ее больше, чем сегодня. Кончено, я не могу управлять ее чувствами, но если Ти не начнет вести себя с Сашей повежливее, то я с ним поговорю, сделаю, так сказать, последнее предупреждение перед отъездом. Ему стоит испугаться, ведь он еще не знает, что за своих друзей я любого изорву на клочки.

Я перестала ворочаться в своем спальнике. Гм-м. Хорошая была подготовка к поездке в Йосемити. Теперь это не станет для меня культурным шоком. На самом деле, думаю, мне даже может понравиться — Элиот и я лежим в одном нейлоновом мешке, показываем на стене зайчиков, и он рассказывает истории про енотов. Как уютно!

Я попыталась представить, что сейчас делают остальные, как они готовятся ко сну Зои в будуаре, стены которого обиты атласом, и везде зеркала. Элиза в больнице для душевнобольных на железной скрипящей кровати или что-то в этом роде. Тут раздался рев львов. Вот это поездка! В этот момент я почувствовала себя почти счастливой, если бы не услышала, как тихо плачет Саша.

14

— Лара! — Саша потрясла меня за плечо. — Тебе стоит посмотреть на Ти.

Я с трудом открыла один глаз.

— А что он делает? Украшает головой Наоми Кэмпбелл гостиную?

— Просто пойди и посмотри!

Я зевнула и села на кровати. Семь утра. Нехорошо.

— Думаю, мне только что снилось, что он спровоцировал одного из львов, чтобы засунуть свою голову ему в пасть.

— Быстрее! — подгоняла меня Саша, расстегивая молнию на спальном мешке, чтобы я выбралась оттуда поскорее.

В ту же секунду, как мои ноги коснулись пола, Саша рывком потянула меня, и мы на цыпочках двинулись по коридору.

Когда мы дошли до комнаты Ти, Саша выбрала для меня место, с которого было хорошо видно, что происходит внутри, но мы не зашли. Сначала я видела только залитый солнечным светом силуэт, но постепенно мои глаза привыкли к яркому солнцу, и я рассмотрела, что ТИ сидит с тигренком на руках и кормит его из детской бутылочки. Ушки тигренка с белыми кончиками ритмично двигались в такт.

Я посмотрела на Сашу и улыбнулась. Даже учитывая, что в этом действе участвовал монстр Ти, картинка все равно была премиленькая.

— Он прелесть! — прошептала Саша.

Поскольку Саша не отличалась большой любовью к животным, с этим я ничего не могла поделать, мне было интересно, может, тигренок предстал перед ней в новом свете только из-за сексапильности мужчины, который держал его на руках. Меня все еще злила агрессия Ти по отношению к Саше, так что на титул «прелесть» он претендовать никак не мог. Но может быть, в этой ситуации можно дать ему второй шанс. Я повернулась и присмотрелась. Только сейчас я заметила, что у него не застегнута рубашка и над пряжкой отчетливо видны складки на животе, его смуглая, гладкая кожа.

И тут Ти, не отрывая глаз от тигренка, произнес:

— Может, войдешь и поздороваешься?

Я остолбенела. Он заметил меня? Вероятно, он с кем-то другим говорит?

— Лара? — Теперь он смотрел прямо на меня.

— Гм. Я не совсем одета, — я запахнула воротник своей пижамы.

— Тигрятам все равно, — пожал он плечами и в этот момент заметил Сашу. — Да тут у нас и не подиум.

Ну вот, он опять все испортил. Саша развернулась и хотела уйти, но я схватила ее за руку и потащила за собой.

— Хочешь подержать одного? — Ти протянул мне руку, на которой свернулся клубочек меха.

— Ты уверен, что у меня получится?

— Уверен, просто подложи одну руку тигренку под попку, тогда он будет чувствовать себя спокойно.

Тигренок выглядел как игрушка, так что я удивилась, когда ощутила, что у этой игрушки теплое тельце и мокрый язычок. Я взяла его поудобнее, так что смогла почесать его за ушком. Шерстка у него была мягкая, но не такая гладкая и шелковистая, как я думала. Если не брать в расчет его полоски и розоватое брюшко, покрытое нежным пушком, то ощущение было такое, будто гладишь плюшевого мишку, у которого мех износился из-за того, что его часто гладили и тискали.

— Это Макс.

— Привет, малыш! — проворковала я, кайфуя от близости этого маленького существа.

— Сокращенное имя от Максины, это девочка, — поправил меня Ти.

— Ой.

Я хотела передать малышку Саше, но та внезапно попятилась.

— Не бойся, все нормально.

Ти посмотрел на нее, не скрывая удивления.

— Ты можешь взять ее на руку, — резко сказал он.

— Ничего. Я лучше посмотрю.

— Блох у них нет, если ты об этом беспокоишься.

— Нет. Просто я не очень хорошо лажу с животными. Она начнет плакать.

Ти помедлил, а потом сказал:

— Возьми на руки Тео. Он не будет плакать, если ты дашь ему бутылочку.

Господи, мисс Клоди! Мы делаем успехи? Саша неловко взяла на руки тигренка, пытаясь проследить, чтобы он ни на секунду не отпускал рожок с молоком.

— Будет легче, если ты сядешь, — предложил Ти.

Я видела, как он наблюдает за Сашей, и в какой- то момент мне показалось, что к насмешке на его лице примешивается еще что-то, что можно неверно истолковать как выражение страсти и желания, но тут он посмотрел в потолок и едва заметно покачал головой. Эх, хотелось бы мне знать, о чем он думает? Может, какой-нибудь гуру из Элизиной психушки сможет объяснить мне, в чем тут дело?

Вдруг Максина громко и пронзительно замяукала.

— Что мне делать? — запаниковала я.

— Просто опусти ее на пол, — сказал Ти.

Малышка явно почувствовала облегчение, но тут же пришла в замешательство оттого, что стоит на всех четырех лапках. Сделав несколько неуверенных шагов, она плюхнулась на попу и стала задумчиво жевать ботинок Ти.

— Ты что, позволяешь им тут гулять?

— Только не по улице. Они проведут в доме еще несколько месяцев.

— В клетке?

— Ну, на самом деле в детском манеже. — Он кивнул в угол, где стоял деревянный манеж. — Когда они чуток подрастут, мы будем вывозить их на публику, как Кэссиди и Кид а, это поможет нам собрать побольше денег на содержание питомника.

Я вздохнула.

— Не верится, что Голливуд всего в паре часов езды отсюда… И там расхаживают знаменитости, у которых карманы набиты баксами под завязку. Что насчет Джулии Роберте? Она вроде не швыряется деньгами направо и налево — у нее ведь была по-настоящему дешевая свадьба? Должен же быть свободный миллион, который она могла бы пожертвовать.

— Насколько я знаю, ей нравятся лошади, — вмешалась Саша.

— А мы кониной кормим наших зверей.

— Что?! — я открыла рот от удивления.

— Ну, если лошадь пострадала в результате несчастного случая или что-нибудь наподобие этого.

Молчание.

— Ну что, будем завтракать? — Ти подхватил тигрят, по одному в каждую руку.

Мы с Сашей посмотрели друг на друга, после рассказа о судьбе несчастных лошадей мысль о завтраке вызывала отвращение.

Впервые я увидела, как Ти улыбается:

— Я сварю нам кофе!

Когда мы пришли на кухню, Ти и след простыл. Нас ждала только записка: «Доделайте то, что начали вчера». Да, никакой тебе романтики. Но я заметила, как Саша спрятала этот клочок бумаги в карман, как будто это было любовное письмо, адресованное лично ей. Меня беспокоило, что она все еще сохнет по нему, но я решила ничего пока не говорить.

Мы подкрепились тостами с абрикосовым джемом и отправились очищать от мусора то, что в один прекрасный день станет «Райским садом». Клянусь, мы проработали всего час, как нас позвал Ти:

— Обеденный перерыв!

— Слава богу, — обрадовалась я. — А то я снова есть хочу!

Сайта прислонила грабли к стене. А я выключила шланг, из которого наполняла небольшой бассейн для Райна. И мы вместе поспешили к дому.

Ти ждал нас у стола рядом с кухней. Когда мы приблизились, он швырнул нам кусок окровавленного мяса.

— Мы что, собираемся делать барбекю? — спросила я.

— Это обед Тахиры, а не ваш. Мне нужно порезать мясо кубиками, — сообщил он Саше, передавая ей нож.

— Я — вегетарианка! — отшатнулась она.

— Но ведь я не прошу тебя, его съесть!

Он опять сунул ей нож.

— Я не могу.

— Это лошадь? — с отвращением спросила я.

— Нет! — Ти закатил глаза.

Саша разглядывала кровавый ошметок.

— Ощущение такое, будто принимаешь участие в убийстве.

— Может, все-таки попробуешь, чтобы ощущения стали более реальными? — издевался Ти.

— Как ты можешь говорить о своей любви к животным и делать это? — Саша задохнулась от возмущения.

— Ничего хорошего, но это жизнь. Наши кошки не могут охотиться и добывать себе пищу сами, так что я должен делать что-то, чтобы их кормить.

Саша занесла нож, лицо ее стало белым как мел, когда она собиралась сделать первый надрез, но отпрянула, дрожа от ужаса.

Я протянула ей руку.

— Ты в порядке? Ты не обязана делать это.

— Не обязана, — подтвердил Ти.

Мы с изумлением взглянули на него, неужели он почувствовал жалость?

— Просто пойди и скажи Тахире, что сегодня она будет сидеть голодной. Вон она, в задней клетке. Уверен, она войдет в положение и поймет.

С этими словами он отвернулся и повез к клеткам целую тачку разрезанных цыплят.

Тут у меня зазвонил телефон. Элиза. Ее я хотела бы слышать в последнюю очередь, но я помнила о своем обещании Элен уделять Элизе столько же времени, сколько и остальным. Саша убежала в туалет. А я терпеливо слушала изнурительный монолог о том, насколько пустой тратой времени оказался семинар «Посмотри в лицо своей ярости», на который она ходила утром. Когда она закончила, я сообщила ей, что есть тут один товарищ, которому занятия по управлению гневом пошли бы на пользу, это Ти. Элиза не поверила мне, но я пересказала ей историю с мясом.

— Почему он так изводит Сашу? — вздохнула я, забыв на мгновение, что я не ценю Элизино мнение настолько, чтобы выслушать, что она сейчас скажет.

— Это очевидно, — отрезала Элиза. — Она ему нравится.

— Да уж, ухаживания в стиле Оззи Осборна… Мне кажется, ты неправа.

— Ты уверена?

— Поверь мне, ты бы тоже поверила, если бы увидела, как он на нее смотрит.

Кроме пары секунд, когда у нее на руках был тигренок, Ти смотрел на нее со злобой, его глаза просто источали яд.

— Да, но это реакция на чувства, которые будит в нем Саша. Но эти чувства не к ней, а к самому себе.

Батюшки мои! Пару дней повращалась среди светил психологии, и уже сама с легкостью дает консультации.

— Постой-ка, сейчас я передам трубку Марте, она специалист по такого рода вопросам.

— Элиза!

— Что?

— Мне кажется, ты говорила, что все это фигня на постном масле?

— Ну, мне от этого пользы никакой, у меня не бывает приступов гнева- Но для некоторых здешних психопатов, которые в бешенстве орут с пеной у рта, это занятие произвело благоприятный эффект.

Да, какую неоценимую поддержку она оказывает остальным членам группы!

Марта взяла трубку, уже получив краткую информацию по нашей проблеме.

— Мне нужно, чтобы вы мне дословно передали, что именно он говорил. Тогда мы выработаем стратегию, как с ним справиться.

Игра стоила свеч, так что я воспроизвела каждое предложение, которое Ти в порыве гнева обрушил на Сашу. Когда я закончила. Марта сказала, что ей необходимо больше данных о его прошлом, и напомнила мне, что это не моя битва. Но я не согласилась. Саша сейчас как израненный зверек, но даже если бы с ней все было в порядке, я бы все равно чувствовала, что должна защитить ее. Кроме того, ведь сражаться в чужих битвах легче, чем в своих, вы так не думаете? По крайней мере, если знаешь, за что ты сражаешься и что это того стоит

Меня очень тяготило то, что остается всего несколько часов, чтобы все уладить. Не могу просто уехать и оставить ее, будет казаться, что оставила ее в клетке со львами. Слова Марты навели меня на кое-какие размышления (как и столь долгое пребывание Саши в уборной), так что я решила противостоять Ти. Несмотря на то что на его стороне целая шайка свирепых дружков.

Когда я открыла ворота, леопарды пришли в ярость — они рычали и ворчали, молотили по заграждению длинными, острыми как бритва когтями. Пара леопардов поднялась на задние лапы, остальные выбрали любопытную тактику запугивания — припадали к земле, вскидывая оскаленные пасти. Шум стоял ужасный.

Господи, да что же такое происходит? Они что, знают, что я собираюсь разобраться с их хозяином? Или же заклятый враг Фредди по имени Мал ахи пытается поднять восстание? Тут я увидела Ти, который вез очередную тележку с цыплятами. Они знают, что сейчас время обедать, и, очевидно, волнуются, что понравившийся кусочек достанется соседу. Ти наклонил тачку прямо к решетке, просовывая куски курятины прямиком в жаждущие пасти. Я ожидала, что они в один присест проглотят свою порцию и их ссора усугубится, но вместо этого каждый из хищников нашел для себя укромное местечко вдали от земляного пола — или на крыше домика, или на бетонном бордюре клетки. Наверное, леопарды тоже не любят, когда в сандвичи попадает песок. Я наблюдала, как Фредди лизал кожицу, пока она не отделилась от мяса, и плавным движением отправил ее в пасть. Потом, на минуту задумавшись, что же съесть дальше, он решил разделить мясо на куски, при этом расщепляя кости и с удовольствием их разгрызая.

— Они и кости едят, — сказала Кэрри, подкравшаяся ко мне, пока я была поглощена правилами поведения леопардов «за столом». — Это замечательный источник кальция. Полезно для зубов и костей.

— Они только что были в такой ярости, — удавилась я.

Кэрри кивнула.

— Не забывай, что это все-таки дикие животные.

«Да, а Ти — дикий вдвойне», — подумала я при виде того, как он просовывает пригоршни куриного мяса через прутья клетки для того, чтобы менее нахальные леопарды тоже смогли получить свое. Один из них с громким чавканьем сжевал свою порцию и облизал ладонь Ти, чтобы удостовериться, что не пропало ни хрящика.

— Мне нужно кое-что привезти из ветеринарной клиники, я вернусь через час-два, — Кэрри похлопала меня по плечу.

— Хорошо, — кивнула я и тут же повернулась в сторону леопардов. Насладившись первым блюдом, они возвратились к тачке-буфету за вторым и десертом. Интересно, им не надоедает курятина? Может, а почему бы и нет, кто-то из них очень хотел бы сейчас заглотить кусочек тушеного соевого творога.

— А где твоя подружка? — крикнул Ти.

— Ее тошнит, — сказала я как можно более язвительно.

Никакой реакции.

— Это тебя не беспокоит? — Я сощурилась.

— Она ведь модель? Уверен, у нее было время попрактиковаться, они все там болеют булимией, так что два пальца в рот…

Мне хотелось заорать на него. У тебя, черт возьми, какие-то проблемы? Но он надвигался на меня со своей тачкой. Я отскочила, чтобы избежать лобового столкновения. Он посмотрел на меня сердито. Я была просто в ярости. Что это за запах? Это не запах куриного мяса и не экскременты животных. Что-то более летучее. Но не бензин. Скипидар? Я сегодня работала с краской, а потом мыла кисти. И тут до меня дошло. Это виски. Сейчас запах почти не чувствуется, но он определенно исходил изо рта Ти.

Может, он такой злюка, потому что он алкаш? Может, мне и впрямь следует прислушаться к совету Марты и собрать о нем побольше информации перед очной ставкой? Я шла по территории питомника, и тут передо мной возникла незнакомая мне львиная морда.

— А тебя как зовут? — спросила я, пытаясь отыскать глазами табличку с именем.

Он издал странный рык, какой издают тяжелоатлеты в момент поднятия штанги или метания ядра, но перевести я не смогла.

— Ага, вот она! — Я подняла с земли деревянную табличку и прикрепила ее обратно на ограду.

— Трой.

Что-то щелкнула у меня в голове.

— Трой. ну, конечно же! Надо позвонить Элен! Она знает, что делать!

Я набрала ее номер. Надеюсь, я не оторву ее от процесса украшения торта.

— Алло!

— Элен, это Лара! Я думаю, у нас проблема.

Я быстро рассказала Элен о свинском поведении Ти, но Элен была спокойна.

— С Сашей все будет хорошо! Сколько раз она подвергалась нападкам со стороны модельеров во время показов, ей не привыкать.

— Это другое, — не согласилась я.

— Почему?

— Ну, если опустить тот факт, что эти модельеры были тщедушные короли подиумов, а Ти — мачо, хоть и деревенщина, то отличие в том, что Саше он нравится.

— Ты беспокоишься, что это одно из проявлений ее отвращения к себе — то, что она позволяет так с собой обращаться?

— Интересно, все, кто переезжает в Калифорнию, начинают так мудрено изъясняться?

Элен рассмеялась.

Я сформулировала свою точку зрения иначе, выразившись «калифорнийским» слогом:

— Я волнуюсь, потому что вижу, что она очень уязвима, и это вряд ли это самое лучшее общество для нее сейчас.

— Успокойся, пожалуйста. Лара. Все будет хорошо. Клуб «Калифорния» очень тщательно подбирал место, куда отправить Сашу. Кроме того, осталось всего пять ночей. Бели у нее будут какие-то серьезные проблемы, она всегда сможет позвонить тебе.

— А что, если в этот момент я буду в Йосемити? Это же полсотни километров отсюда.

— Зои всего в часе езды, в Лос-Анджелесе. Если уж у Зои не получится укротить его, то и ни у кого не получится.

Да, она права.

— Поверь мне, все, что ни делается сейчас, — все к лучшему.

— Если ты уверена…

— Да, я уверена. Слушай, мне надо идти. А то безе не поднимется.

Телефон выключился.

Я повернулась к Трою. Он смотрел на меня умными глазами, словно говорил: «Раз Элен сказала, все будет хорошо…» И мотнул своей гривой. Я вздохнула и пошла к дому, чтобы узнать, что нужно делать дальше.

Следующие несколько часов я занималась покраской забора, а у Саши состоялось первое занятие по гигиене среды обитания животных. Ага, угадайте с одного раза, кто это придумал? Хотя я считаю, что к старости характер у Ти немного смягчится, поскольку он попросил ее почистить клетки, из которых вывел хищников.

Сейчас час дня. У меня нет времени, через полтора часа мне нужно отчаливать. Я внимательно посмотрела на Сашу. Я уже значительно продвинулась в покраске забора, а у Саши дело почти не сдвинулось с мертвой точки, она не вычистила даже первую клетку. Она постоянно останавливалась, с трудом опиралась о лопату, и видно было, что она изо всех сил борется со слезами. Если бы Ти не было в поле зрения, я бы подошла успокоить ее, но он смотрел на нее даже более агрессивно, чем раньше.

— Ну, как у тебя дела? — около меня возникла Кэрри.

— Отлично. Осталось чуть-чуть докрасить. Ты все привезла от ветеринаров, что хотела?

— Ага, осталось только дать лекарства нашим кискам, — Кэрри посмотрела на Сашу. — Полагаю, она не привыкла пачкать руки.

— Она вовсе не белоручка, — настаивала я.

— Она сама-то знает об этом? Хороший вопрос.

— Честно говоря, это новый опыт для нее. Она лишь недавно оставила модельный бизнес. Так что ее новое «я», настоящая Саша, не модель, еще неполностью сформировалось, — объяснила я.

— Она пытается выяснить, кто же она на самом деле? — спросила Кэрри.

Я кивнула.

— Она все еще думает, что все, что у нее есть, это красивая внешность.

— Боюсь, да.

— Неудивительно, что она не готова выкинуть все это из головы.

Я взглянула на бедняжку Сашу. Она воюет сама с собой. Думаю, часть нее хочет выбросить эту лопату на фиг, залезть вниз головой в спальник и реветь до следующего вторника. Я раздумывала, не рассказать ли Кэрри о том, в какой депрессии пребывает сейчас Саша, может быть, попросить ее уговорить Ти заключить мир и сложить оружие. А заодно ноги, руки и торс. Если бы он молчал, то был бы очень привлекательным.

— Знаешь, она неправильно делает.

— Что ты имеешь в виду? Неужели есть какая- то особая техника выгребания дерьма, о которой я не знаю?

— Она не может найти свое «я», а потом уже перестать беспокоиться, что люди воспринимают только ее внешность. Ей нужно поверить в себя и в первую очередь выкинуть из головы мысль, что все в ней видят только красивую куколку.

Легко сказать. Конечно, питомник — идеальное место, чтобы для начала изуродовать себя до безобразия.

— Я не считаю ее пустышкой, — задумчиво сказала Кэрри. — Просто в ней этот глянец, обычный для модельного бизнеса, пустил глубокие корни.

Саша приподняла тачку, чтобы сложить все, что она вычистила, но зацепилась колесами за камень, и тут тележка упала на бок, и все ее содержимое вывалилось.

— О нет! — воскликнула я.

— Может, тебе стоит показать ей, как это делается, — предложила Кэрри.

— Мне?

Кэрри выгнула брови, весь ее вид говорил: «Держу пари, у тебя получится!». Я улыбнулась.

— Хорошо. Почему бы и нет?

Я отложила кисточку и подбежала к Саше.

— Кажется, ты тут веселишься вовсю, не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?

— О, Лара!

Я взяла ее за руку, как будто это может предотвратить ее плач. Как ни странно, это сработало.

— Я так и не знаю, что у тебя за извращенные желания, но, согласно клубу «Калифорния», это твоя мечта, и она вот-вот сбудется, так что, думаю, еще чуть-чуть, и наступит время, когда ты настолько полюбишь эти какашки, что станешь прижимать их к груди.

Саша заморгала, не веря своим ушам:

— Прижимать дерьмо к груди?

— Ну же, ты в прекрасной и солнечной Калифорнии, стоишь по колено в тигрином дерьме, чего еще желать? Подумай только, твои несчастные подружки-модели натирают сейчас себе ноги туфлями от Маноло Бланика, они еле ходят из-за этих своих пилюль для похудания…

— А может, они босиком расхаживают по пляжам острова Барбадос или попивают шампанское в Париже, — прервала меня Саша.

— Возможно, — нерешительно сказала я.

На какой-то момент мне показалось, что сейчас Саша развернется на триста шестьдесят градусов и решит, что хочет вернуться в модельный бизнес, и заниматься этим до самой старости, когда ей останется только рекламировать крем против морщин и инвалидные коляски для пожилых. Но выражение ее лица изменилось.

— Если бы они сейчас меня видели! — воскликнула она.

— Что бы они сказали? — я улыбнулась, провоцируя ее.

Саша посмотрела на свои сапоги, покрытые толстой коркой дерьма, потом оглядела ветхие постройки вокруг нас и скрытые от глаз туманом горы вдалеке и широко улыбнулась:

— Они бы сказали, что у меня не все дома!

— Так, одна часть мозаики уже на своем месте! — весело сказала я.

— А что, у меня, правда, не все дома?

— Разумеется! Ты же добровольно отказалась от жизни, полной всяких преимуществ и роскоши.

— Может, я хочу большего от жизни.

— И как это факт тебя характеризует? — я прощупывала почву.

— Это доказывает, что роскошь и вся эта красивая жизнь — не самое важное для меня! Я уже попробовала это, и было неплохо на какое-то время, но это не главное.

— А как бы ты назвала человека, который следует зову своего сердца и бросает красивую жизнь, хотя и не представляет, что его ждет дальше. Кого-то, кто хочет воспользоваться возможностью начать новую жизнь, хотя и не знает, что несет ему этот шанс?

Саша глубоко вздохнула и поджала губы. Я ждала.

И она сказала это:

— Можно сказать, что он смелый? Я кивнула.

— Я смелая! — Саша произнесла это, словно пробуя фразу на вкус, подходит — не подходит.

И снова сказала, но уже более уверенно:

— Я смелая! — она засмеялась, ловко работая лопатой.

И вдруг согнулась пополам от боли.

— Что? — я подскочила к ней.

— Заноза!

— Дай-ка я посмотрю, — я взяла ее руку. Внезапно раздался полный сарказма голос:

— Что, красавица, никак ноготок сломался? Погоди, я сейчас позвоню в круглосуточный салон красоты, у нас тут есть один поблизости, для всяких непредвиденных ситуаций, — Ти довел все до абсурда.

В этот раз Саша так просто не сдалась, она просто подняла кусок дерьма и швырнула в него.

К несчастью (а может, к величайшему счастью), она промазала, вонючая субстанция приземлилась в миле от него, так что он ушел, даже не узнав, какая опасность только что миновала, но сомневаюсь, что он не заметил нашего истеричного смеха.

— Хоть какое-то разнообразие, — вздохнула я. вытирая глаза.

— Какое?

— Тебя за твою внешность ненавидит мужик, а не девушка.

Я решила, что пора мне ехать, пока Саша наслаждается своей победой. После быстрого прощания с кошками (особенно тоскливо было уходить от клетки Райна, он так понимающе смотрел на меня…) я вернулась к людям и обняла Кэрри. Ти и носа не показал. Стыд и позор.

Саша проводила меня до машины, и тут до меня дошло, что Кэрри через пару часов уедет в Сан-Франциско, а Саша останется с Ти наедине.

— С тобой все будет в порядке?

Саша кивнула.

— Просто помни, это у него проблемы, — посоветовала я ей. — У него какой-то микрочип вшит в плечо, из-за этого он так и ведет себя.

— Я справлюсь с ним! — сказала мне Саша, все еще наслаждаясь вновь приобретенной храбростью. — Ты должна думать о том, как извлечь максимум пользы из вашего с Элиотом совместного времяпрепровождения. И передай привет Зои. Позвони, расскажи, как она там.

— Обязательно. — улыбнулась я.

Я еще раз крепко обняла ее и нажала на газ — берегись. Город Ангелов! Я еду!

15

Я стояла перед громадным зданием в стиле ардеко на углу бульвара Голливуд и Хайленд-авеню. Ух, ты! У Зои и впрямь не жизнь, а сказка. Гранит был обработан так, что выглядел как драпировка между двумя розоватыми колоннами, и даже цемент сверкал и блестел как-то по-особому. Скорее

это было похоже на гигантский туалетный столик, созданный для голливудской кинодивы тридцатых годов Кэрол Ломбард, чем на жилой дом. И в любую минуту можно было ожидать, что выпорхнет Зои в шифоновом туалете, украшенном перьями, стряхивая пепел с изящной дамской сигариллы, вставленной в мундштук, прямо в ладони какому-нибудь несчастному воздыхателю.

Именно этого она всегда хотела — жить в невероятном блеске, чтобы навсегда вычеркнуть из памяти ее прошлое, ее детство, проведенное в грязи и нищете. Хотя я думаю, что Зои проделала уже немалую работу, созидая свою новую жизнь. Она и сама так думала, пока с экрана телевизора ей не внушили, что нельзя считать, что жизнь удалась, до тех пор, пока за тобой двадцать четыре часа в сутки не будет следовать собственная съемочная группа. До этого она успевала и сделать что-то полезное днем (я имею в виду ее работу в Фонде), и уйти в отрыв на всю ночь, потусоваться и поклубитъся. И была счастлива. Но потом на нее наложило отпечаток осознание того, что у некоторых людей есть намного больше. Она уже многого добилась, но этого было недостаточно. У нее была мечта: пляжный домик в Малибу, платья от Валентино, «мерседес» последней модели с откидным верхом — всё, кроме мужа из «Ярмарки тщеславия» (Зои предпочла бы комплект любовников-ковбоев). Интересно, она уже договорилась о свидании с Джошем Хартнеттом? Вполне вероятно, что ее снабдили маленькой черной книжечкой, где были перечислены все подходящие знаменитости. Может, именно в эту секунду Зои проводит время с Джошем.

Я подошла поближе и вгляделась в темные квадраты окон. Гм-м. Если она не заселилась в бывшем Музее красоты Макса Фактора, то мне дали неправильный адрес. Подождите-ка, это 1660-и. а мне нужен 1650-й. Я подошла к следующему дому и прочла розовую неоновую вывеску на окне: «Ресторанчик в стиле 50-х «У Мела»».

Ерунда какая-то. Я зашла внутрь и спросила девушку на кассе, нет ли на втором этаже квартир. Она ответила, что там только офисы. Я попыталась дозвониться до Элен, но у нее все время включался автоответчик. Ладно, подожду, пока она мне перезвонит, и выпью пока кружечку рутбира.[13]

Ресторан был очень большим, с бесконечным числом кабинок, огороженных хромированными рамами, на стенах висели увеличенные черно- белые фотографии, заостренные алюминиевые трубки опоясывали потолок, из-за чего возникала странная атмосфера, будто находишься на складе. На каждом столике стояла сахарница, бутылочка горчицы и элегантная фарфоровая вазочка, из которой торчали тонкие веточки цветов, похожие на бутоньерку жениха. Гвоздика и несколько веточек гипсофилы. Может, я чего-то не понимаю, но выглядело это как букетик, который студентки прикалывают к лифу платья на выпускной.

Я скользнула взглядом по белым носочкам, приблизившимся к моему столу, и стала просматривать, какие мелодии может исполнить мне музыкальный автомат — «Мг. Sandman». «Chantilly Lace», «Candy girl». Старые добрые пятидесятые…

— Добро пожаловать, — официантка поставила на стол бокал воды со льдом. — Чего изволите?

— Вообще-то я еще не…

Постойте-ка, этот голос мне знаком. Я быстро посмотрела в ее сторону.

— Зои! — завизжала я, практически выпрыгивая из своей кабинки.

— Лара! — заорала она, от волнения соломинки для коктейлей разлетелись у нее во все стороны. — Что ты здесь сделаешь?

— Тебя ищу! — затараторила я, скептически разглядывая белый треугольничек у нее в волосах. Имелся даже бейджик с надписью: «ЗОИ».

— Но… Но… — заволновалась Зои.

У нее был такой виноватый вид, будто ее поймали, когда она пыталась стащить пару гамбургеров и сбежать с ними в карманах.

— Я не понимаю, почему ты себя так странно ведешь, — прервала ее я. — Ты даже фартук надела!

Зои съежилась и закрыла лицо руками. Вообще- то я ожидала, что у нее будет маникюр, как у звезды, но оказалось, что она обкусала свои акриловые ногти.

— Почему ты не сказала, что работаешь здесь? — дрожащим голосом спросила я.

В моем мозгу поблекли видения, как Зои вместе с Колином Фареллом и всей честной компанией занимает задние места в лимузине.

— Я не хотела, чтобы ты узнала! — промямлилаקּсмущенно Зои.

— Но почему?

— Я так мечтала о светской жизни голливудских звезд, так стремилась окунуться в мир роскоши и блеска… И это — не совсем то, чего мне хотелось.

Да уж. Это понятно.

— А почему ты не позвонила, не пожаловалась и не оплакала свою печальную участь?

— Чтобы тебя не расстраивать. Знаешь, мне не хотелось, чтобы ты беспокоилась, что мне тут плохо.

— А тебе плохо? — тихо спросила я.

— Понюхай, как пахнут мои волосы…

— Чизбургером с дополнительной порцией лука? — отважилась я высказать предположение.

— Салатом из тунца и жареным мясом, — уточнила она.

— О, Зои! — посочувствовала я.

Она такого не заслужила. Ей просто хотелось хорошо провести время.

— Это что, будет продолжаться всю неделю?!

Зои кивнула. Видно было, что она в ужасе от подобной перспективы.

— Оказалось, что официантка — самая популярная профессия среди девочек, стремящихся прославиться в шоу-бизнесе, так что мне тут самое место, — Зои поникла. — Кроме того, мы ведь думали, что первой не выдержит Элиза.

— Ты продержишься!

— Конечно, — закивала Зои. — Чего бы мне это ни стоило.

Но я не думаю, что все так уж ужасно. Наша Зои — актриса, она сможет и из этой ситуации извлечь пользу. Я уверена.

— Может, всего через пару дней состоится какое-нибудь прослушивание, на котором будут все звезды из разных стран!

— Может, — неуверенно ответила Зои.

Я посмотрела на скатерть. Не знаю, как исправить положение. Погодите-ка, может, у Саши остался телефончик этого режиссера с мясистыми ушами, с которым она познакомилась давеча в отеле. Может, он чем-нибудь поможет.

— Все в порядке? — около моего столика остановился бодрый официант, которому так и хотелось прилепить пластырь на рот.

— Да, сэр! — Зои перевоплотилась в веселую официантку. — Это моя подруга Лара.

— О, приветик! Я Тод! — Он протянул руку, в которой не было стакана с солодово-шоколадным коктейлем. — Пойдемте сегодня с нами в «Бьюти бар». Всего за десять баксов вам там сделают маникюр и угостят выпивкой.

— К сожалению, я не смогу. У меня вылет в семь вечера.

— О нет! Я освобождаюсь только в десять, — вздохнула Зои. — Мы даже поболтать толком не сможем.

— Не беспокойся, я просто хотела зайти поздороваться с тобой, — я старалась утешить ее и начала жалеть, что вообще приперлась сюда без предупреждения, вышло только хуже. — Знаешь что. Следующие два часа я буду сидеть тут и есть все подряд из вашего меню, так что тебе придется все время подходить ко мне.

Я стала разглядывать, что же предлагалось тут поесть.

— Омлет «Форд-57», звучит неплохо.

— Лучше закажи салат «Элвис», — посоветовал Тод, уходя к своему клиенту, ожидающему коктейль.

— Я даже не смогу ничего тебе показать, — надулась Зои.

— Я же приеду через пару дней… — Я тихонько пожала ей руку.

— Эй, — вновь появился Тод, и снова с коктейлем. — Я мог бы подменить тебя до семи.

— Что? — заморгала Зои.

— Тогда вы сможете потусоваться, а потом ты проводишь свою подругу в аэропорт.

— Правда? — Зои засияла, словно на нее направили луч прожектора.

— Да и дополнительные чаевые лишними не будут. Я коплю на новые портретные снимки для своего портфолио.

— Он актер! — гордо сказала Зои.

— Думаешь, так можно? — Я понизила голос. — Ну, понимаешь, всякие там правила клуба «Калифорния».

Мне бы не хотелось, чтобы ее в наказание понизили до посудомойки.

— А они никогда и не узнают! — Зои уже развязывала передник. — Тод, ты ангел!

— А то я не знаю! — подмигнул он. — Развлекайтесь, девочки!

Мы вприпрыжку выскочили из ресторана, держась за руки.

— По крайней мере, сегодня солнечный денек! — воскликнула я.

— Ага! — Зои снова оживилась и весело поглядывала на пальмы, растущие вдалеке. — Все не так уж плохо. Тод прикроет мою задницу.

— Эх, не придется ли тебе потом…

— Не-а. он гей, — засмеялась Зои и потащила меня через улицу. — Знаешь, тут такие прикольные светофоры, они показывают, сколько у тебя еще времени есть, чтобы перейти на ту сторону — двадцать секунд, девятнадцать, восемнадцать…

Циферки сменяют друг друга прямо как в кино, когда показывают, что бомба вот-вот должна взорваться.

— Да ты что?

Зои кивнула, чрезвычайно довольная собой, а потом лицо ее стало серьезным.

— Я думаю, что мои мечты завели меня слишком высоко, я слишком многого хотела, — призналась она. — И я ожидала, что все это мне принесут на блюдечке с голубой каемочкой, а теперь я сама подношу эти тарелочки. Ирония судьбы.

Мне нравится ход мыслей Зои.

— Ты поменяла свое отношение ко всему шоу- бизнесу? — вслух спросила я, надеясь, что из всей этой затеи вышло хоть что-то хорошее.

— Ну, не из-за работы официанткой, а из-за тех историй, которые рассказывают другие девочки, — она покачала головой. — Некоторые из них не могут выкинуть из головы мысли о возможной кинокарьере, просто не могут отвлечься. А другие уже полностью утратили иллюзии и разочаровались настолько, что будут теперь проливать лимонад, пока им не стукнет шестьдесят. Знаешь, я просто не понимаю этого, ты бы их слышала — они и правда верят, что в один прекрасный день кто-то прибежит и скажет: «Исполнительница главной роли обожгла себе пол-лица утюжком для выпрямления волос, так что вы срочно нужны нам на площадке!»

Я совершенно уверена, что такой сценарий неоднократно проигрывался и в голове Зои. На самом деле я тоже люблю помечтать, что меня попросят подменить опоздавшую актрису в любовной сцене. Режиссер потребует опробовать свет и камеру, но исполнитель главной роли потом сам захочет поцеловать меня, ту актрису уволят, и мне будет обеспечен кинодебют. В действительности я фантазировала больше о том, как я поцелую любимого киноактера, чем о том, чтобы самой стать звездой, но уже понятно, как легко эти мечты могут захватить и затмить реальную жизнь.

— Ну, и как ты себя ощущаешь? — спросила я у Зои. Мне было ужасно интересно, неужели клуб «Калифорния» преуспел в том, чтобы она спустилась на грешную землю, если это действительно входило в их планы.

— Мне грустно, наверное, — ответила Зои. — С кем-то, конечно, случаются такие волшебные истории, но я уверена, это не произойдет ни с кем из девочек, которые сейчас работают вместе со мной. Сначала я слушала и думала: «Ну, я-то другая! Со мной такое могло бы случиться!» Но потом я поняла: во-первых, каждая из них думает точно так же, во- вторых, я даже никогда не училась актерскому мастерству, так с чего я взяла, что я просто-напросто приеду в Лос-Анджелес и меня тут же заметят? Что во мне такого замечательного?

Мне показалось, что Зои уже узнала о себе много нового, но, несмотря на ее супероптимизм, она ненавидит, когда другие лезут ей в душу и анализируют ее поведение, так что я промолчала.

— Ладно, хватит обо мне! — Зои сменила тему. — Как у тебя дела?

— Нормально, как ты знаешь, сегодня я отправлюсь в Йосемити навестить Элиота.

— Я про «Морской цветок». Твое сообщение было просто бомбой.

Я поняла, что придется остановиться. Оказывается, врать и идти одновременно у меня не получается.

— Я, правда, думаю, что это к лучшему… — начала я.

— Нет, не думаешь.

Я вздохнула. Зои не обманешь. Она слишком хорошо меня знает. Как облупленную.

— Все в порядке. Я все понимаю, — сказала она. Ей не хотелось опять ставить меня в неловкое положение. — Просто я вспомнила о нашей первой встрече. Прикинь, если бы я зашла тогда в гостиницу, а мне кто-нибудь сказал: «Вы, девочки, через десять лет будете прогуливаться, взявшись за руки, по бульвару Голливуд!»

— Мы бы никогда не поверили! — закончила я ее мысль.

— А как мы могли поверить? Мы же не могли предвидеть, что такое произойдет. И не знаем, что случится дальше. Ну, понимаешь… Конечно, то, что сейчас со мной происходит, повергает меня в уныние, но ведь, может быть, это к лучшему.

— Может, — просто сказала я.

— Моя жизнь стала настолько лучше в тот день, когда я с тобой познакомилась, — сказала Зои, ее слова поразили меня в самое сердце.

— О, Зои! — Я обняла ее, а на глаза тотчас же навернулись слезы. — У нас все будет хорошо!

— Разумеется! — Зои втянула воздух, она никогда не позволяла чувствам взять над собой верх. — Ну что, пойдем позырим на звезд? Хочешь?

Глаза у нее блестели, но она боролась с подступающими слезами, ей ужасно хотелось убежать от действительности.

— Конечно! — Я пришла в восторг, пытаясь справиться с переполнявшими меня эмоциями. — Покажи мне!

Через двадцать минут мы прошли уже мимо всех величайших имен в истории кинематографа: Аль Пачино, Марлон Брандо. Мерил Стрип. Но были и сюрпризы.

— Ты можешь себе представить, у Дэвида Хассельхоффа своя звезда на Аллее Звезд! — Зои, разинув рот, пялилась на золотую звезду на розовом граните.

— Гляди, Тони Данза. Помнишь его?

— Простите, мэм! — взъерошенный блондин чуть отклонился, чтобы не врезаться в Зои.

— Господи! Да это же Брэд Питт! — завизжала она. — Это он! Черт меня подери! А это же Дрю Бэрримор!

Я не успела сказать ей, чтобы она взяла себя в руки, как заорала сама:

— Джордж Клуни!

Мы схватили друг друга за руки, стали так вертеть головами во все стороны, что чуть не травмировали позвоночники. Внезапно туристов и девиц сомнительного поведения окружили многочисленные кинозвезды списка А.

— Откуда они идут? — закричала я, едва увернувшись от миниатюрной Рис Уитерспун и медведеподобного Джона Траволты.

— Через пару дней состоится вручение Оскара! — Зои удалось прийти в чувство после гипервентиляции легких. — Может, у них что-то типа репетиционного обеда.

Возможно, она и недалека от истины. Кодак-театр, где проходит церемония вручения, находится через дорогу. Но я не могу поверить, что они расхаживают просто так, без охраны.

— Это Одри Хепберн? — Я задохнулась от восторга при виде ее маленького черного платья.

— Aга! — радостно завопила Зои.

— Постой-ка, она же уже умерла! — нахмурилась я.

Затем мимо нас прошла Калиста Флокхарт. Что- то с ней было не так… Но все они были из плоти и крови!

— Кажется, они все направляются в гостиницу «Холливуд Рузвельт», — заметила Зои.

— Айда за ними! — предложила я, наступая на пятки Самюэлю Эль Джексону.

Фойе отеля напоминало улей, шагу некуда было ступить, и везде одни звезды. Все они были заняты тем, что Сандра Баллок называла «коктейльным смехом». Рецепт прост: откидываете голову назад и гогочете во все свои тридцать два зуба.

— Джулия Роберте! — хором воскликнули мы, при этом показывая в разные стороны. И мы обе были правы.

Тут каждой из нас дали по брошюрке. Я прочла «Вручение награды «Золотая пленка». Церемония открытия с участием двойников звезд».

— Ага! Это объясняет, почему в баре семь Мэрилин Монро!

— Некоторые классно выглядят, удивительное сходство, но ты только глянь на вон того Тома Круза. В нем росту почти под два метра, сразу видно, что ненастоящий.

— Думаю, Хью Грант клеится к Мэг Райан, — я слегка толкнула Зои локтем. — Вообще-то они красивая пара, интересно, почему в реальной жизни они никогда не встречались?

— Ох, как мне хочется тоже поучаствовать в этом бал-маскараде! — заныла Зои. — В жизни актрисы есть одно неоспоримоепреимущество — ты можешь все время перевоплощаться!

И тут она подпрыгнула.

— Лар! Я вдруг вспомнила! Одна девочка с работы мне говорила, чтотут неподалеку, на Вайн-стрит. есть прикольное местечко, где напрокат можно взять маскарадный костюм. Так вот, они могут одеть тебя как звезду в твоем любимом фильме и даже снять пятиминутный фильм, повторяющий сцену из настоящей картины! Хочешь пойти?

— А что, у меня есть выбор? — улыбнулась я.

— Вообще-то я берегла это местечко до твоего приезда, и теперь…

— Я приехала! — закричала я.

— Идем!

Зои вытолкала меня на улицу, отшвыривая плохонького Киану Ривза.

— Ему еще надо отточить движения, как в «Матрице», — пробормотала она, пока мы неслись к машине.

Мы ехали по бульвару Голливуд, и я попыталась вообразить, как он выглядел сначала, когда здесь собирались мужчины в твидовых бриджах с рупорами в руках и дамы в атласных туалетах с вечерними сумочками. Сейчас здесь только сувенирные лотки для туристов, продающие безвкусные футболки и сапожки на высоких каблуках из блестящего пластика, в которых выглядишь как Барби-проститутка.

— Тут полно всяких психов, — сообщила мне Зои. — Чем дальше отъедешь от «Китайского театра Граумана», тем больше их становится.

— Звучит пугающе, — забеспокоилась я.

— Ну, они скорее из тех, кто выпрыгивает на тебя из-за угла и начинает бессвязно что-то лопотать, так что особого вреда от них нет, — заверила меня Зои.

— Надеюсь, ты не разгуливаешь тут по ночам?

— Ага, вот и то, что мы ищем! — Зои указала направо. — Парковка за зданием.

Когда мы зашли, то тут же уперлись в пластмассовые головы в париках, которые стояли рядами друг над другом. Чего тут только не было: и разноцветные африканские косички, и высокие прически в стиле Марии Антуанетты. На стене висел знак, запрещающий трогать что бы то ни было, пока к нам не подойдет служащий, но вокруг не было ни души, так что я поверх своих коротких черных волос напялила парик с гладкими волосами по пояс. Прикиньте, можно за десять секунд привести себя в порядок утром! Вешая парик обратно на манекен, я задумчиво сказала: «Нет плохих волос, есть хороший парик а-ля Шер!»

— Эта диадема выглядит как кафедральный собор! — Зои была ослеплена глыбой искусственного льда в витрине с драгоценностями. Затем она двинулась к экспозиции богато украшенных венецианских масок. А затем — хо-хо! — к сиськам и попам, которые были выполнены из блестящей пластмассы или из пенорезины. Меня позабавил ценник на витрине с грудями — двенадцать долларов девяносто девять центов за пару. Как будто кто-то захочет купить их по одной!

Я почувствовала, что над головой что-то движется, посмотрела вверх и увидела вешалку с боа из перьев, которые так и хотелось погладить рукой. Они висели высоко, так что и не достать, и кружились в потоках воздуха, исходивших от кондиционера. Когда я вновь огляделась. Зои уже и след простыл.

— Ты где? — позвала я ее.

— Тут, за игрушечной колючей проволокой, — ответила она откуда-то из глубин этого храма, где каждый день поклоняются Дню всех святых.

— Отлично, — сказала я, беря в руки меч, обагренный кровью.

— Жаль, что клуб «Калифорния» не отправил меня сюда! — вздохнула Зои. — Только представь, каждый день переодеваться в кого-то нового.

— Это бикини в виде кокосовых орехов идеально подошло бы для вторника! — засмеялась я, найдя еще один укромный уголок, забитый всякими интересными штуками. — Настоящая скорлупа кокосового ореха. В наличии имеются размеры 70А, 75В, 8 °C и 85D.

— Посмотри на это! — Зои просто обезумела при виде гигантского мехового костюма кенгуру с таким здоровым карманом, что туда можно запихнуть новорожденного младенца. — Я себе такой куплю, когда у меня кто-нибудь родится.

Секунду я просто пялилась на Зои. Она бесподобна. Затем я увидела кабинку, где снимали мини- фильмы. Зои не могла ее видеть, потому что примеряла очки, на стеклах которых были нарисованы узкие глаза.

Я взглянула на себя в зеркало — «Свет мой, зеркальце, скажи!» — и вынуждена была признать, что нужно будет потрудиться, чтобы перевоплотить меня в восходящую звезду Голливуда.

— Сколько времени у нас есть. Зои? — забеспокоилась я.

— Дай-ка подумать, — сказалаона, отставив в сторону лампу Аладдина, чтобы рассмотреть циферблат часов. — Сейчас три часа дня. Вылет у тебя в семь. Мы можем провести тут час, потом еще час потратить, чтобы перекусить, на случай если Элиот планирует накормить тебя шашлыком из бельчатины, час доехать до аэропорта и еще час на регистрацию, и все дела. Времени еще вагон!

— Ура! — обрадовалась я, продвигаясь обратно к парикам.

— Чудеса в решете! — присвистнула Зои, я даже остановилась.

Так она обычно называет людей с пирсингом, потому что они со всеми их дырками и проколами напоминают решето. Я осторожно обернулась и увидела физиономию, усыпанную металлическими акне, которая сердито поглядывала на меня из угла. У этого существа, вообще-то это была девушка, даже уши были татуированы, а через нижнюю губу было продето нечто наподобие штопора.

— Удобно приглашать эту девицу на вечеринки, всегда есть чем открывать бутылки или кем, — тихонько заметила Зои.

— А вот шарики надуть она уже не поможет, — поморщилась я.

Оправившись от возмущения, что две девахи на халяву лапают реквизит, Чудеса в решете представилась:

— Зовите меня Виксн. Сегодня я буду помогать вам перевоплощаться.

Сказала она это чрезвычайно высокомерным тоном. Очевидно, хотела уже приступить к этому испытанию, быстренько выдать нам костюмы и отделаться от нас как можно скорее, не тратить драгоценное время на то, чтобы попытаться сделать из нас двойников звезд:

— Из вас я сделаю Дару Флинн Бойл в «Людях в черном-2», — сказала она мне, затем искоса взглянула на Зои. — А вы будете Бейонс Ноулс в роли Фокси Клеопатры в фильме «Голдмембер».

Мы с опаской взглянули друг на друга. Думаю, нам еще надо сказать спасибо, что она не хочет сделать из нас Эльвиру — повелительницу тьмы и Mapтишу Адаме или самую кошмарную уродку, Кристину Агилеру, но вообще-то мы не этого хотели…

— А… — промямлили мы.

Виксн предприняла новую попытку:

— Кэтрин Зета-Джонс и Дженнифер Лопес!

Она все еще не могла отказаться от наших натуральных цветов. Она что, не видела, как в «Ангелах Чарли» меняют парики? Бесспорно, в Голливуде нет ничего невозможного.

— Я хочу перевоплотиться в Мэрилин Монро! — заявила Зои.

Виксн покрутила кольцо в языке и одарила меня взглядом, который можно расшифровать: если ты мне сейчас скажешь, что тебе охота стать Вупи Голдберг, то я умываю руки.

Я решила проявить чудеса дипломатии:

— Ваше предложение очень заманчиво, но нам более импонирует старая добрая классика.

— Старье, короче, — фыркнула Виксн. — Но если вам так хочется…

Она швырнула на прилавок увесистый каталог и подтолкнула его к Зои.

— Может, Кармен Миранда?

— А вам захотелось бы ходить с подносом фруктов на голове? — возразила Зои, ей не нравился подход этой девицы.

— Я сам займусь этими красавицами, — произнес чей-то голос с сильным русским акцентом.

Он принадлежал пожилому мужчине. Лет ему было этак шестьдесят с хвостиком. У него были густые седые волосы и брови красивой формы. Он отослал Виксн подготовить костюмы Гарри Поттера для отправки в химчистку и представился нам:

— Борис. Владелец магазина.

После чего извинился за поведение племянницы.

— Она очень хорошо делает макияж, а вот обаяния ей недостает, — признался он. — Итак, давайте посмотрим!

Борис тщательно изучил наши лица. Мы были околдованы его манерами и низким хрипловатым голосом.

— Вы хотите перевоплотиться в кого-нибудь из звезд классики?

Мы кивнули, загипнотизированные взглядом темно-фиолетовых глаз, хотя, наверное, это были контактные линзы.

— Из тебя получится прекрасная Лиз Тейлор в фильме «Кошка на раскаленной крыше», — он слегка приподнял мой подбородок.

Я благодарно заурчала, как довольная кошка:

— О, это было бы замечательно!

— А у тебя формы как у Мэрилин, это точно… — Он бросил на Зои оценивающий взгляд. — В остальном положитесь на меня.

Когда он перевернул перед Зои каталог, чтобы та посмотрела на фотографии, она от восторга захлопала в ладоши.

— Хорошо, дорогая моя. Какую Мэрилин мы из тебя сделаем?

На первой картинке был знаменитый портрет Мэрилин в белоснежном развевающемся платье из фильма «Семь лет желания».

— Слишком банально! — в голосе Зои звучало беспокойство.

— Чуток, — признался Борис.

Далее розовое платье и бриллианты.

— Слишком похожа на Мадонну в клипе «Меркантильная девушка», — насупилась Зои.

— А как тебе костюм из фильма «В джазе только девушки»? — предложила я, вспомнив об отеле «Даль Коронадо».

— Открытое платье с блестками? — глаза Бориса заблестели. — Думаю, сядет идеально.

— О да! — Зои пришла в восторг, представив себя в облегающем блестящем платье.

— Может, мы снимем мини-фильм с вашим участием. Я сделаю из тебя отличного Тони Кертиса! — сказал мне Борис. — У тебя светлые глаза, как у него, черные волосы, мы могли бы сделать ямочку на щеке, вот здесь…

Я отвела его руку, когда он решил нарисовать у меня пятно прямо на коже коричневым карандашом для век, и возразила:

— Я хочу быть девушкой!

— Ну, Лара, пожалуйста, — умоляла Зои, которой идея очень понравилась. — Мы сможем показать Элен, представляешь, как это будет весело? Она сможет повесить наше фото у себя на работе!

— Может, ты придешь сюда еще раз с Тодом. и он переоденется в Тони Кертиса? — нахмурилась я. когда Борис пытался примерить капитанскую фуражку на мою голову.

— Нет? — спросил он печально.

— Нет! — надулась я. — А что мы можем изобразить вдвоем в образе двух женщин?

— Мэрилин снималась в картине «Это не дело!» вместе с Этель Мермэн, — вспомнила Зои.

— Спасибочки! Думаю, Кертис и то посимпатичнее!

— Придумал! — Борис раздвинул вешалки и явил на свет два красных платья до пола, украшенных блестками.

— «Джентльмены предпочитают блондинок»!

— Ну, конечно же! — завопила Зои, заключая меня в объятия. — Ты будешь Джейн Расселл!

— Джентльмены любят и брюнеток тоже, — подмигнул мне Борис.

— Заметано! — улыбнулась я.

— Нам даже не нужен будет парив:, — сказал он, поднимая мои волосы от лица, зачесывая их набок. — Мы их вот так уложим.

— Это так волнующе! — завизжала Зои. — Что нам надо сделать в первую очередь?

— Раздеться! — заявил Борис.

Я так и знала, что будут какие-нибудь загвоздки.

— Или, по крайней мере, снять всю одежду до пояса.

Не могу поверить, что он ведет с нами переговоры о стриптизе. Потом он выдал нам халаты и объяснил, что ему не хочется пачкать косметикой нашу одежду. Разумно.

— Хотите, я включу вам фильм, пока буду вас красить?

— О да! А можно мы будем петь «Мы просто девчонки из Литтл Рок»? — спросила Зои.

— А почему бы и нет? — Борис пошел на уступки.

Пока Борис накладывал толстым слоем основу, он рассказывал нам о первом голливудском визажисте по имени Джордж Вестмур. О том, как шесть его сыновей пошли по стопам отца и основали династию гениальных мастеров по гриму, которые возглавляют гримерные цеха на всех крупных киностудиях, как-то: «Парамаунт Пикчерз». «Уорнер Бразерс», «XX век Фокс».

— Они отвечали за то, чтобы из черноволосой Риты Хэйворт сделать соломенную блондинку! — начал он рассказывать, произнося слова с сильным акцентом.

Затем он поведал нам, что локоны Ширли Темпл были дополнены волосами, купленными в местном борделе. Как Эррол Флинн каждый раз приходил в гримерку пьяным на съемках хулиганской ленты «Капитан Блад» и даже тайком впрыскивал водку в апельсин, когда Перк Вестмур конфисковал у него бутылку виски, замаскированную под средство для волос.

Когда Борис подкрашивал нам брови, он рассказал, как Марлен Дитрих научила Эрна Вестмура обходиться без тяжелого черного грима. Она держала горящую спичку над фарфоровым блюдцем, пока не набиралось достаточно угольков, потом смешивала их с детским лосьоном и наносила вокруг глаз, как тени.

— Мне нравится! Расскажи еще! — умоляла Зои, пока он приклеивал к ее векам нечто, напоминающее по форме крылья черного дрозда.

— Ну… Джордж Вестмур впервые изобрел накладные ресницы. Он вручную делал парик для молоденькой восходящей звезды по имени Билли Берк и уговорил ее позволить сделать и макияж. Чтобы подчеркнуть ее глаза, он отрезал небольшую прядку от парика и укрепил на ее родных ресницах эти волоски один за другим. Это было в семнадцатом году!

— Это так расслабляет! — вздохнула я, закрыв глаза, пока Борис возился с моими ресницами.

— Знаете, однажды Монт Вестмур отправился домой к актрисе Глории Суонсон, чтобы накрасить ее к съемкам, и обнаружил, что она еще спит, — рассказывал новую байку Борис. — Он побоялся ее будить. Характер у нее был отвратный, я вам скажу. Так что сделал ей макияж от и до, пока она спала.

— Значит, звезды и впрямь встают уже при полном параде, — засмеялась я.

— Сиди спокойно, пожалуйста. — Борис аккуратно подводил мои губы. — Один раз он поехал к Мэй Уэст, но она встретила его совершенно обнаженной и отказалась прикрыть наготу, так что он повернулся и ушел.

— Моральные преграды всегда все портят, — вздохнула Зои. — Ой, Лара, ты выглядишь потрясно!

— Не смотри, пока я не закончу, — заворчал Борис.

Зои откинулась на своем кресле, ожидая своей очереди.

— Даже сейчас госпожа Рассел остается самой потрясающей женщиной! — сообщил нам Борис. — Сильная, страстная, умная!

— Странно сознавать, что она все еще жива, — задумчиво произнесла я.

— Она не единственная из легенд, кто еще пребывает в добром здравии. Лена Хорн — все еще привлекательная женщина. А посмотрите на Дебби Рейнолдс, сейчас она снимается в популярном комедийном сериале «Уилл и Грэйс».

— Лара обожает этот фильм!

— Мне там нравится Джек. — Только я выдавила эти слова, как Борис начал слой за слоем наносить губную помаду, такую красную, плотную и ароматную, что я предположила, что Борис пользуется клубничным джемом.

Борис завершил макияж Зои и наши прически, как у Монро и Расселл, и объявил:

— Теперь платья!

— Ух, ты! Они весят ею тонне! — удивилась я, спутав глубокий вырез с высоким разрезом.

— Рассказывают, у Джинджер Роджерс было такое тяжелое платье, украшенное бисером, что во время танцев она до крови расцарапала ноги.

— Ой!

— Блестки на платье — это еще ничего, только шуршат, — улыбнулся Борис, раздавая нам украшения — два бриллиантовых браслета на одну руку и три на другую. — Повернитесь, я застегну ожерелья.

Снова бриллианты, окруженные рубинами. Мы расправили ожерелья.

— Клипсы, — продолжил он.

Я почувствовала, как на мочках захлопнулись металлические замки клипсов, каждая величиной с бутылочное горлышко.

— Привыкнете, — утешил Борис, почувствовав, что мне больно. Потом он взял руку Зои и надел кольцо с рубином, выглядело это так, словно он — ее любящий жених.

— И последний штрих…

Он дал нам по красной шляпке с блестками, украшенной белыми перьями, закрепив их на наших макушках шпилькой.

В его глазах сияла гордость.

— Готовы посмотреть на себя?

Зои схватила меня за руку и сильно сжала, а потом кивнула.

— Для начала закроем глазки! — велел он, подводя нас к зеркалу в полный рост. — Теперь открываем!

Мне было немного сложно выполнить его приказ, так как накладные ресницы перепутались, и я еще некоторое время стояла с сомкнутыми веками, но мне было слышно, как Зои едва не задохнулась от восторга. Борис поспешил мне на помощь и аккуратно открыл мне глаза. Сначала со мной случилась истерика при виде этой блистательной женщины-вамп, только потом я повернулась и залюбовалась моими новыми формами, увы, мне не свойственными!

— Мы смотримся как суперженщины! — захихикала Зои, поглаживая свои груди, ставшие еще больше.

— Сирены! — поправил Борис. — Перед вами теперь ни один мужчина не устоит!

Он прав. Казалось, платья сами по себе несут сильнейший заряд сексуальности, требуя, чтобы владелица вела себя женственно. Я поняла, что как-то сама собой распрямила спину, выставила вперед коленку и соблазнительно положила на свои бедра руки, мол, подойди, красавчик, и я буду твоя. Как жаль, что Элиот сейчас меня не видит. Шок от увиденного смог бы пошатнуть ту стену, которая существует в его мозгу и не дает ему влюбиться в меня.

— Посмотри на себя со светлыми волосами! — воскликнула я, отрывая глаза от себя любимой и вытаращив глаза на Зои, которую с трудом можно было узнать.

— А ты на себя с пышной прической! — Зои вертела головой в восторге от моих волос.

— Мне нравится! — Я аккуратно дотронулась до валика из волос. К моему удивлению, на ощупь это все равно были волосы, несмотря на количество лака, которое было на них вылито. — Мы выглядим роскошно!

— Жаль, что нельзя всегда так ходить! — вздохнула Зои, рассматривая поближе свою родинку.

— Возможно, это лучшее мое творение, — произнес Борис с удовлетворением. — Хотя на прошлой неделе я сделал просто волшебную Лиз Херли!

— Боже! Я и не знала, что женщинам она нравится настолько, чтобы перевоплощаться в нее, — вслух размышляла я.

— О нет, дорогая моя, это был мужчина. Из мужчин получается самая лучшая Лиз Херли, и еще Селин Дион.

— Ты просто гений! — Зои оставила на его щеке великолепный отпечаток своих алых губок.

Он посмотрел на нее влюбленными глазами.

— В вас есть что-то особенное, леди!

— Я знаю, вы не позволяете снимать на собственный фотоаппарат, но, может, нам можно сделать одну фотографию вместе с тобой? — попросила я.

— Разве я могу хоть в чем-то вам отказать? — Борис слегка поклонился.

Я порылась в сумке, вывалив на прилавок все ее содержимое: карту, косметические салфетки, косметику, чеки, билет на самолет, сережку, которую я потеряла сто лет назад, наполовину съеденную конфетку «Тутси роллз», шпатель, который шел в комплекте с кремом для депиляции (что он тут делает?).

— Он должен быть где-то тут… Ага! — Я схватила мою верную одноразовую камеру.

Мы стали по кучнее, а Борис учил меня:

— «Сыр» мы говорить не будем, лучше скажи «секс»!

Я заталкивала все свои причиндалы в сумку, а Зои все еще витала где-то в своих мечтах.

— Это то, чего я хотела. Почувствовать себя кинозвездой. Хоть раз.

Я остановилась и посмотрела на нее, почувствовала, как меня вновь переполняют эмоции, мои глаза просто светились от любви к Зои, это стоит того, когда ты видишь твоих друзей абсолютно счастливыми.

— Камера готова! — сообщил Борис.

И сейчас мы увековечим этот чудесный момент на кинопленке!

16

— Простите, мисс Расселл! — Борис поднял палец, когда мы приняли позу на фоне голубого экрана.

Я выгнула бровку, как настоящая дива.

— Не ваш ли это билет на самолет?

— Господи! — Я вздохнула с облегчением, когда подскочила к Борису и взяла листок бумаги. Ведь я с легкостью могла потерять его. Я проверила, что написано в билете, и стала читать вслух: — Мисс Лара Ричарде, вылет из Лос-Анджелеса, прибытие в аэропорт национального парка Йосемити. Ага, это я. Собираюсь увидеть любимого мужчину. Только он, я и дикая природа.

Внезапно я похолодела. Мои глаза остановились на времени отправления.

— О нет! — в ужасе крикнула я.

— Что? — взвизгнула Зои.

— Который сейчас час? — спросила я, пытаясь сохранить спокойствие, несмотря на ощущение, что меня засасывают зыбучие пески.

— Четыре.

— О нет! Нет! — Под макияжем я стала утонченно-бледной, как Кейт Бланшетт.

— Что такое, Лара?

— Мой самолет вылетает через час!

— Нет, ты же сказала — в семь часов вечера… — Зои заглянула мне через плечо. Я сначала наблюдала, как на лице Зои отразилось понимание, а потом на смену пришел страх. — О черт!

— Я увидела цифру семь, а это было семнадцать, думала… — Я покачала головой, меня сбило с толку двадцатичетырехчасовое время.

Я перевела дыхание, а мой мозг в бешеном темпе просчитывал, что же делать. Знаю, Элен сказала, что сегодня это последний рейс, но, может, можно полететь другой авиакомпанией. Или это идет вразрез с правилами клуба «Калифорния»? Или возьму напрокат машину, тогда, может, никто и не узнает? Но ехать-то шесть часов. Господи, какой кошмар… О, Элиот! Ускользает от меня еще больше…

— Ты уже собрала вещи? — Борис прервал мои пессимистичные мысли.

— Да, чемодан в багажнике, — вздохнула я. Что толку.

— Ты все еще можешь успеть!

— Что? — я не поверила своим глазам.

Элен сказала, что мне час ехать до аэропорта, и приехать на регистрацию нужно за час до вылета, так что, несмотря на реплику Бориса, который, наверное, думал, что у нас волшебная машина, нет ни малейшего шанса.

— Ты, правда, думаешь, что мы успеем? — Зои взяла на себя роль человека, верящего в чудо.

— На автостраде сейчас напряженное движение, но большую часть пути вы можете проехать по Вестерн-авеню.

— Но мы даже не знаем, где эта Вестерн- авеню! — запаниковала я.

— Ничего сложного. Я покажу вам на карте, — и он нарисовал блеском для губ маршрут до аэропорта.

Мы уставились на эту спираль, в ужасе представляя перспективу выяснения направления движения на высокой скорости.

— Возможно, полет не такой уж важный? — пожал плечами Борис.

Внезапно мы оживились.

— Нет, он очень важный! — твердили мы.

— Ну, тогда… — он махнул руками, как бы выгоняя нас поскорее на улицу.

— Господи! — воскликнули мы, когда, бросившись к выходу, обнаружили, что не можем широко шагать из-за узких юбок. — Костюмы!

— Быстро, поворачивайся! — Я ловким движением руки перевернула Зои спиной к себе и стала яростно расстегивать крючки на ее воротнике.

— Стой спокойно! — завизжала я, когда она скинула туфли и сразу стала на семь сантиметров ниже ростом, отчего я зацепила верхний крючок за ее парик.

— А-а-а-а! — завопила Зои, поскольку ей пришлось наклонить голову назад.

— Расстегни молнию! — Зои была в панике, пыталась дотянуться до своей спины, извиваясь при этом всем телом, будто у нее приступ чесотки.

— Стоп! — заорал Борис.

Мы замерли, остановив нашу схватку, и посмотрели на него, испуганные его громким криком.

— Хотя я с удовольствием посмотрел бы, как вы, девушки, раздеваете друг друга… — он улыбнулся, выдержав паузу на долю секунды дольше, чем позволяла ситуация. — Я верю вам! Поезжайте! Привезешь платья завтра, хорошо?

Он слегка пожал локоть Зои, когда присоединился к нам у выхода.

Она отклонилась назад и обняла его, пощекотав перьями на шляпе его нос.

— Я буду здесь еще до завтрака, обещаю! Спасибо тебе огромное!

На какой-то момент его лицо озарилось счастьем, когда его руки нащупали, что платье у нее расстегнуто аж до самых трусиков. Но Зои даже не успела понять, что происходит, как он уже застегнул молнию, чтобы все было благопристойно.

— Завтра, — повторил он. Его глаза увлажнились от предвкушения удовольствия.

— Я поведу! — Зои вырвала ключи из моих дрожащих рук, и мы помчались к парковке мелкими шажочками, совсем как Бенни Хилл, только прихрамывая.

— Уверена? — нахмурилась я. Сейчас было не лучшее время для экспериментов.

— Ты слишком напряжена, просто следи по карте, куда ехать, — настаивала Зои.

— Но… — Меня уже не слышали. Я раньше никогда не видела, чтобы Зои брала руководство на себя. Мотор уже взревел.

— Залезай! — скомандовала она.

Я вскочила на сиденье рядом с ней, повернулась, чтобы проверить название улицы.

— Это Вайн-стрит, так что выезжай с парковки и налево, потом едешь прямо два квартала до бульвара Сансет.

Мы с визгом выехали на дорогу, забыли, что в Америке не левостороннее движение, как в Англии, так что тридцать секунд мы ехали по встречной полосе, и за эти полминуты волосы у нас дыбом встали от ужаса.

— Блин! — засмеялась Зои, рывком поворачивая автомобиль в нужную сторону.

Я тоже попыталась улыбнуться, но все, на что я была способна, — это хрип.

Когда мы летели по Вестерн-авеню, я украдкой взглянула на Зои. Если бы не тот факт, что она выглядела как бабуся, вырвавшаяся из кунсткамеры (она так сжала руль, что ее локти были на уровне ушей, парик прицепился к воротнику, а на лбу была видна сеточка от парика, словно чулок у незадачливого грабителя), я была бы под впечатлением — она гнала, будто гонщик на авторалли.

— Ух, ты, ты посмотри на эту ма-а-а-шину! — я вытаращила глаза, когда мы притормозили на светофоре и встали наравне с розовым «корветом».

— Это же гламурная Анжелина! — с трудом произнесла Зои, бросив взгляд из-под выкрашенных перекисью локонов.

Даже в городе, кишащем блондинками, улучшившими свой внешний вид путем хирургического вмешательства, нельзя не узнать этого пупсика, самую знаменитую и великовозрастную среди тех, кто стремится к голливудской славе.

— Ты можешь в это поверить? Она посмотрела на нас так, словно это мы извращенки, — негодовала Зои, продвигаясь на сантиметр вперед, ей так хотелось хоть на чуть-чуть, но стать ближе к аэропорту.

В ту секунду, когда зажегся зеленый, она рванула с места.

— Ну, ты! Гонщица! — Я вмазалась вприборную панель, когда мы летели впереди всех машин.

Зои улыбнулась.

— Папа прошлым летом отправил меня на занятия по технике безопасного вождения. Он сказал, что я так плохо вожу машину, что мне наверняка когда-нибудь придется на всех парах удирать от разгневанных водителей. О-о-ой! — Зои отклонилась, чтобы не врезаться в чрезвычайно красивого мужика, который на своем серебристом авто с откидным верхом выезжал с заправки.

Я ожидала, что сейчас Зои ввернет какое-нибудь замечание по поводу этого сексуального парня, но этого не произошло. Ее взгляд был прикован к дороге.

— А почему ты раньше никогда не водила, когда у нас была такая возможность? — меня вдруг одолело любопытство.

— Не знаю. Всегда вы с Элиотом были Мамочка и Папочка, а мы с Сашей — детки на заднем сиденье, — она пожала плечами. — Яне думала, что есть хоть какой-то повод нарушить это равновесие.

Я улыбнулась.

— Ты отлично водишь!

Зои ничего не ответила.

— Немного быстровато… — Я в удивлении вытаращила глаза, когда пролетали километр за километром. — Господи!

Я прикрыла глаза, когда мы одним рывком перелетели через три улицы.

— Наш поворот!

— Разве? — Я посмотрела на карту, безуспешно пытаясь определить наше местоположение.

— Там был большой знак «аэропорт», не волнуйся, мы это почти сделали.

Я посмотрела на часы на панели управления. Одиннадцать часов вечера. Полезная информация, ничего не скажешь. Если я успею на этот самолет, то буду считать это знаком, посланным мне свыше, что я должна признаться ему в своих чувствах. Заметано!

— Какая авиакомпания? — спросила Зои, доехавшая уже до первого терминала.

— «Скайвест», — прочла я на билете.

— Хорошо. Когда мы подъедем, я остановлю прямо у входа, а ты беги внутрь.

— А машина? Я ведь должна ее вернуть в «Энтерпрайз».

— Я сделаю это.

— Но как же ты доберешься до города?

— Уверена, меня подвезет кто-нибудь из этих милейших джентльменов, — сказала она, поглядывая на целую колонну отъезжающих черных лимузинов.

Зои подъехала к кромке тротуара и открыла багажник. В ту секунду, когда мой рюкзак коснулся асфальта, она заорала:

— Беги!

Я повиновалась, но, вместо твердой походки спортсмена, мне удалось лишь семенить маленькими шажочками.

— Платье! — я в панике обернулась.

— Я улажу все с Борисом! — уверила меня Зои.

— Разве ты теперь не перестала расплачиваться сексом? — заволновалась я, внезапно у меня заныло под ложечкой из-за того, что я от нее уезжаю.

— Да я вообще ни-ни! — засмеялась она и помахала мне рукой через стекло автоматически открывающейся двери.

— Вегас? — Девушка на регистрации даже не взглянула на меня. Наверное, боковым зрением уловила кучу блесток.

— Нет, аэропорт Фресно, национальный парк Йосемити. Я ужасно опаздываю. Могу ли я еще сесть на этот самолет?

— Сейчас посмотрим, что можно сделать. — Ее пальчики с аккуратным маникюром быстро застучали по клавиатуре. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло, когда она попросила меня поставить чемодан на металлическую плиту. Надежда есть!

— Вы успеете, если побежите, но не могу гарантировать, что ваш багаж попадет на борт!

Я закатила глаза. Неужели это произойдет второй раз?

— Ничего. Я все-таки попробую успеть.

Она протянула мне посадочный талон, словно эстафетную палочку.

— Выход номер семнадцать. Вам стоит бежать, как Фло-Джо![14]

Это можно сделать только одним способом. Я задрала юбку — теперь всем клиентам авиакомпании были видны мои розовенькие носочки — и пулей полетела к своему выходу на посадку.

На удивление, недоумевающих было немного. Чаще слышны были комментарии: «Эй, мам, смотри, наверное, кино снимают». Дальше все начинали, разинув рот, шарить глазами в поисках съемочной бригады.

Зал вылета я миновала, а на финишной прямой мне улыбалась служащая аэропорта, чтобы отобрать у меня билет Я готова была расплакаться от облегчения, когда на трясущихся ватных ногах, спотыкаясь, прошла по посадочному рукаву и поднялась на борт Но на этом мои злоключения не кончились. Я была самой последней, и мне пришлось играть в прятки, отыскивая незанятое место. Все смотрели на меня, пока я, шурша блестками, крадучись пробиралась по проходу. Думаете, кто-нибудь встал и махнул рукой, вот, мол, твое место. Ничего подобного. Очевидно, мои спутники решили, что я должна страдать из-за задержки рейса по моей вине. Это сработало: мое красное потное лицо стало еще краснее из-за смущения.

Как и следовало ожидать, мое место было посередине, так что мужчина с чересчур длинными ногами, которые ему даже в проход пришлось выставить, вынужден был расстегнуть ремень безопасности и встать с места, чтобы позволить чудачке в маскарадном костюме занять свое место. Я протиснулась мимо него, пискнув «Извините», но тут же запуталась в проводе от его наушников. Опять мучительные переговоры и извинения, и все-таки я вдруг почувствовала, что мне плевать. Честно говоря, если бы мне нужно было сесть этому длинноногому на колени и спеть «Бриллианты — лучшие друзья девушки», я бы и села и спела. В голове билась одна мысль — я это сделала! Я на борту самолета, который несет меня к Элиоту, и впервые за последние несколько лет я буду по-настоящему с ним наедине.

После всех этих событий и встряски сказать ему, что я его люблю, несложно.

17

Мой багаж решил не присоединяться ко мне и в поездке в Йосемити. Ха! Тоже мне сюрприз! Что меня повергло в шок, так это резкая смена погоды. Когда я улетала из Лос-Анджелеса, светило яркое солнце, а сейчас, пока я час летела в глубь побережья, мы какими-то обходными путями прибыли в Лапландию.

Началось все с ощутимого падения температуры, как только я вышла в главный вестибюль аэропорта, но ничто не предвещало, что впереди грядет ужасная снежная буря. (Я уверена, в «Энтерпрайз» не дали бы мне в аренду белый автомобиль, если бы они только знали, что меня будет совершенно не видно на дороге.)

Сначала я ехала в отличном настроении, смотрела, как ряды заурядных учреждений типа гостиниц «Дэйз Инн» и бистро «Дэйри Куин» сменились весьма необычными названиями — «Приют сохатого» или кафе «Старинный котелок», в меню которого самой важной новостью было «Дикий заяц снова с нами!». Еще видела пару магазинчиков с верхней одеждой, но все они были закрыты. Кто бы знал, что я буду с таким вожделением рассматривать жилеты на синтепоне? И чего бы я только не отдала за пару кашемировых перчаток! Мне оставалось только наслаждаться редкими потоками теплого воздуха из обогревателя в автомобиле, но от этого возникала сильная сухость в глазах. Еще чуток, и меня одолеет приступ клаустрофобии, так что я и дышать не смогу. В результате мои замерзшие пальцы скрючились на руле, как когти у орла. Этакий орел с наманикюренными коготками, подумала я, любуясь своими красными ногтями.

Только я проехала Корсголд, как повалил снег. И внезапно весенний зеленый пейзаж сменился зимней сказкой. Как будто я попала в другое измерение. Я пропустила момент перехода? Думаю, стоило прислушаться, когда десять миль назад мне обещали катание на санях. Когда снежинки стали легонько постукивать по ветровому стеклу, я не смогла сдержать улыбки. Все казалось каким-то нереальным. Каждая веточка на соснах была осыпана двухсантиметровым слоем сверкающего сахара. Окружающие холмы превратились в насыпи из кокосовой стружки, а дороги покрылись таким плотным слоем льда, что стали идеальной поверхностью барной стойки, чтобы по ним посылать стопки с водкой жаждущим клиентам. И хотя я ехала в одиночестве, я громко вздохнула:

— Ах, какая красотиша!

Мне было интересно, каково жить внутри снежного шара.

Однако мое пессимистично настроенное второе «я» совершенно иначе оценивало ситуацию. Оно стонало:

— Мы погибнем!

В чем-то нельзя не согласиться: дорога стала более неровной, снежинки стали падать перпендикулярно дороге, и теперь снегопад уже бушевал вовсю, так что было ощущение, будто машину забрасывают водяными бомбами. Я заметила, что грузовичок- пикап напирает сзади уже какое-то время, так что решила, что надо прижаться к краю и пропустить его. У моего второго «я» на этот счет было другое мнение, которое оно не преминуло высказать довольно резким тоном: «Ты что, сдурела? Нам лучше, если этот грузовик будет ехать за нами, на тот случай если мы канем в Лету, чтобы водитель увидел и позвал на помощь».

— Мама! — Я с трудом перевела дыхание, поскольку грузовик, обгоняя меня, проехал по самому краю обрыва. Интересно, не потому ли водитель потерял контроль, что заприметил меня в моем «костюмчике любителя дикой природы»? Должно быть, я выгляжу как трансвестит, вырядившийся по случаю Рождества. Мне стоило бы включить аварийку, чтобы заранее подготовить народ морально. Хотя других машин не наблюдается на расстоянии нескольких миль. Меня опять охватила дрожь. Я замерзаю! Думаю, мне еще надо сказать спасибо, что я не напялила на себя это платье-комбинашку из «Кошки на раскаленной крыше», хотя паричок а-ля Лиз Тейлор сейчас был бы очень кстати, синтетические волокна, по крайней мере, помогли бы мне согреть голову.

Интересно, когда именно я впаду в истерику от страха. С этой мыслью я медленно продвигалась вперед, вглядываясь в белоснежную бесконечность. У меня не было ни малейшего представления, далеко ли еще ехать, и я не осмеливалась хоть на секунду оторвать взгляд от дороги, чтобы посмотреть по карте, где я. Придется остановиться. И., наверное, стоит позвонить Элиоту. Я миновала знак «Вавона» (ура!) и припарковалась на первой же стоянке. Хорошо. Посмотрим, смогу ли я отыскать свое местоположение на карте. Мокасин. Бутджек, Сидэ Крест, ага, вот оно — Вавона. Почти приехала. Стекла полностью запотели, так что я выключила двигатель. Я бы сказала, что до лагеря мне еще ехать миль тридцать. При скорости две мили в час это займет у меня… Господи, даже думать об этом не хочу! Я достала мобильник и тут заметила, что мигает сигнал «батарея разряжена». Как и следовало ожидать, по закону подлости зарядное устройство осталось в чемодане. Бли-ин! Мне остается только ехать вперед. Чем скорее, тем лучше.

Я повернула ключ в замке зажигания. Ничего. Еще раз. Никакой реакции. Мое сердце учащенно забилось. Ситуация принимала серьезный оборот.

— Нет! Не-е-е-е-ет! — завопила я, стараясь отогнать мысли о том, как Элиот обнаружит мой хладный труп через пару дней. Я так отчетливо вижу, как он пытается вытащить мое окоченевшее тело из машины и моя ледяная кисть отламывается и остается у него в руке. Зрелище не самое аппетитное. Так что придется еще пожить.

Моя единственная надежда — какой-нибудь добрый самаритянин, проезжающий мимо. Кажется маловероятным, что меня вообще кто-то заметит. Машина слилась с пейзажем. Блин, была бы она красной.

Погодите-ка. Я же сама в красном. Красное, блестящее платье. Живой сигнал. Я должна попробовать остановить какую-нибудь — все равно какую! — машину. Я рывком открыла дверцу и тут же захлопнула ее обратно. Снаружи совсем все плохо. Ладно. Нам нужен план. Я дождусь, пока какая- нибудь машина появится в поле зрения, и тогда выскочу навстречу, чтобы водитель меня заметил. Но тогда, наверное, я угроблю и водителя, и себя. Господи!

Я снова попробовала завести машину. Мотор мертв.

Хорошо. Попробую силой разума победить действительность. Я лежу на тропическом пляже, вся влажная от пота. Может, это поможет. Давайте попытаемся представить пляж в Сансет-Стрип. Я и Зои потягиваем какой-нибудь вкусный коктейль! Ай, как же холодно, до внутренностей пробирает! Нет. Еще одна попытка. Я ем суп. Острый тайский куриный суп на кокосовом молоке. В шерстяном свитере. Мне жарко, кровь аж кипит! Я выскочила из машины и прикрыла за собой дверцу, чтобы как можно меньше ледяного воздуха просочилось в салон. Что теперь?

Я пошла к дороге. Не так быстро, как мне хотелось бы, поскольку шлейф застревал в снегу и мешал мне. Я решила, что мне нужно побегать на месте, но не так-то это просто на высоких каблуках. Так что я стала размахивать руками. Внезапно я завела песню «Мы просто девчонки из Литтл Рок». И спела ее два раза. На какое-то время мне стало нестрашно. Это развлечение. Сюрреалистично. Холодно. Но это всего лишь развлечение. Я уже наполовину исполнила соло Джейн Рассел «Если здесь кто-то, кого я могу полюбить?», когда на стоянку рядом с моей машиной заехал черный «джип-чероки». О, мой спаситель! Я подбежала к тонированному стеклу, которое опустилось, и увидела за рулем широкоплечего мужчину чуть за тридцать. Лица я хорошенько рассмотреть не могла, поскольку его скрывал козырек бейсболки, но, думаю, я нашла кое-кого с подбородком Тони Кертиса для Зои.

— Все в порядке? — спросил он.

Не знаю, что я ожидала от него услышать, учитывая сложившиеся обстоятельства, но не мог бы он сказать что-то поумнее?

— Мисс? — позвал он меня.

Должно быть, его слова повлияли на меня, поскольку я вдруг заворковала:

— Да, все великолепно, просто меня наняло руководство парка, чтобы я развлекала автомобилистов и отвлекала их от монотонности дороги.

После секундного колебания он широко и кокетливо улыбнулся, показав великолепные зубы, как у Мэтта Дэймона.

— Вы выполняете требования водителей?

— Нет, но у меня самой есть несколько требований, — я дрожала, частично от холода, частично из-за сексуального изгиба его губ.

— Я готов, если вас надо подвезти!

— Ага. Подвезти. Еще неплохо было бы пальто на искусственном меху, парочку меховых ботинок, чтобы быть похожей на снежного человека, а также что-нибудь горячее и вкусное! — предложила я.

— Бери вещи и залезай в машину, — решительно велел он мне.

Два раза повторять ему не пришлось. Я метнулась к машине и тут услышала, что он кричит:

— Может, помочь?

— Нет, я собираюсь оставить в багажнике труп, — заорала я, быстро оглядывая, не спускается ли из-за моего ора с гор лавина.

Лавины не было. Отлично. Я схватила сумку и ключи от машины и запрыгнула в джип на сиденье рядом с водителем, безуспешно пытаясь, чтобы разрез на платье не обнажал мою ногу выше колена.

— Я Джоэл. — Он протянул мне теплую ладонь.

— Лара, — представилась я, кайфуя от того, что мои пальцы оттаивают от его прикосновения.

В салоне джипа было тепло, но при этом комфортно, и глаза не становились сухими в первую же секунду, но он все-таки пошарил рукой где-то под моим сиденьем и дал мне серую флисовую толстовку.

— Вот, надень, если хочешь, — сказал он, пролетая первый поворот быстрее, чем мне хотелось бы, тем более машину он вел одной рукой.

— А в красных тонах у тебя ничего нет? — спросила я.

Его испытующий взгляд задержался на мне слишком долго.

— Следи за дорогой! — завизжала я. — Да я пошутила, господи, боже мой!

Я напялила на себя толстовку и застегнула ее до подбородка, а рукава натянула на свои замерзшие красные лапы. Что-то в этом незнакомце вызывало во мне странное игривое настроение, но мне не хотелось пугать его, он ведь спасает мою жизнь, так что объяснила, куда я еду, и дальше сидела как мышка.

— Я знаю, ты не дать мне честного ответа, но, тем не менее — откуда ты приехала? — Понятное дело, он просто умирал от любопытства.

— Из Лос-Анджелеса. — Я решила быть краткой.

— С этого места поподробнее, пожалуйста. В этом сезоне среди восходящих звезд широкого экрана модно вот в таком виде ходить в турпоходы?

— Ага, эти каблучищи заменяют кошки, ну знаешь, у альпинистов такие.

Он радостно захихикал.

— А также служат орудиями убийства, — пригрозила я, сняв одну туфлю, так что могла в шутку надавать ему по башке.

— Ладно. Больше ничего спрашивать не буду. Сиди себе там и прекрасно проедешься автостопом, ты, маньячка-психопатка, или кто ты там есть…

Я улыбнулась с довольным видом, перспектива свалиться с обрыва и погибнуть смертью храбрых теперь уже не выглядит такой устрашающей, так как у меня появился компаньон.

— Теперь ты про себя расскажи, — я повернулась к Джоэлу.

Он пожал плечами:

— Ничего даже близко столь же интригующего, как у тебя. Я просто еду на свадьбу друзей. Я думал, что извлеку из этой поездки максимум пользы, останусь еще на один день и полазаю по скалам до церемонии.

— Ты альпинист? — удивилась я.

— Ну, карьеру в альпинизме я бы сделать не смог, но мне нравится покорять вершины. Знаешь, вот невеста — настоящая маньячка, фанатка Эль-Капа.

— Эль чего? — прервала я.

— Эль-Капитан, ты, должно быть, слышала об этой вершине, это самая большая в мире монолитная гранитная скала, она расположена в Йосемитском национальном парке.

Я была сбита с толку.

— Она практически вертикально поднимается со дна долины… Ты ведь видела фотки Анселя Адамса?[15]

Я хрюкнула что-то неопределенное. И чтобы хоть как-то отвлечь его от моей невежественности, я спросила, покорил ли он и эту вершину.

— Конечно! Мы с Джен наперегонки поднимались туда как минимум раз в месяц!

— Джен — это твоя бывшая девушка? — спросила я, стараясь прояснить важные детали.

— Ага! Мы были вместе целый год, для меня это довольно долгий срок!

— Ну, так и крикни в церкви: «Не выходи за него, выходи за меня», какая разница?

— Этого не будет, — улыбнулся он. — Наши отношения исчерпали себя.

Гм-м. Хорошо, наверное, знать, что что-то ты использовал полностью, что ты сыт этим, подумала я. Я всегда ухожу со стола ненасытившейся до конца.

— Знаешь, она изначально хотела пожениться где-то на полпути на вершину, вися на узком выступе скалы, — продолжал Джоэл.

— И ты бы мог на такое пойти?

— О да! Вот только ее девяностолетняя бабушка была против.

— Забавно, — нахмурилась я. — Ну и где же теперь пройдет их церемония бракосочетания?

— В отеле «Эвани». Знаешь такой?

Я покачала головой.

— Это огромное здание прямо в горах, построено в двадцатых годах прошлого столетия. Все интерьеры выполнены в стиле североамериканских индейцев, тем самым строители отеля отдали должное местным индейским племенам, мивок и пайют.

— Звучит классно.

— Знаешь, некоторые считают, что это неправильно. Выйти из дикого леса и остановиться в пятизвездочном отеле, но к концу дня мне хочется земных благ без того, чтобы мне мешали всякие земные твари, типа медведей, енотов и так далее.

— О, я тоже! Предполагалось, что сегодня я проведу ночь в палатке, но думать об этом в такую погоду…

— Ты едешь к кому-то в гости?

— Да, — кивнула я.

Мне пришлось прикусить язык, чтобы не рассказать историю моей безответной любви. Не совсем уверена, я молчала потому, что хотела обойти стороной минное поле бабских разговоров или стремилась выглядеть свободной, так как он мне нравился. Интересненько.

Джоэл подождал пару секунд, а потом сказал:

— Это все, что ты готова рассказать на эту тему?

— Не совсем. — Я выгнулась, стараясь рассмотреть реку Мерсед, которая стремительно текла слева от нас. На какое-то время мои глаза были прикованы к зеленоватой пене, которая бурлила и поднималась вверх, если на пути потока встречались камни. Не знаю, сколько я еще смогу сдерживаться.

— Давай сыграем в двадцать вопросов? — предложил он.

— Можешь задать пять, — согласилась я.

— Хорошо, но, чур, ты отвечаешь только правду, — настаивал он.

— Давай спрашивай, — осторожно сказала я.

— Ты едешь к мужчине?

— Да.

— Я так и думал. Бойфренд?

— Нет.

— Но ты хочешь, чтобы он был твоим бой- френдом?

Я не решалась ответить. Может, мои шансы, пусть и микроскопические, и вовсе сойдут на нет, если я отвечу положительно?

— Да или нет? — гнул свое Джоэл.

— Да, — выпалила я.

— Но есть некое препятствие?

— Да, — подтвердила я.

— Большое?

— Килограммов шестьдесят-шестьдесят пять, думаю.

— Ага, то есть, в пересчете на фунты, около ста сорока фунтов, значит, речь идет о человеке. Более вероятно, что это женщина.

— Хочешь, чтобы я сказала, «да» или «нет»? — поинтересовалась я.

— Нет, подожди-ка, мне нужно с умом воспользоваться последним вопросом. Она тоже здесь, в Йосемитском парке?

— Нет.

— Хочешь заставить его ревновать?

— Это уже шестой вопрос.

— Вообще-то это уже вопрос другого плана. Я предлагаю тебе мои услуги… — В его глазах блеснул озорной огонек.

Я рассмотрела его получше. Если вы ищете кого- то, чтобы другой мужчина испытал ревность, то Джоэл отлично подошел бы: он сексуален, уверен в себе, отлично и со вкусом одет, у него суперская тачка. Он превосходен.

— Не сработает… — Я покачала головой.

— Эй, знаешь ли, из меня получится заботливый поклонник и отличный соперник в любви. — Он казался смущенным.

— Он не воспринимает меня в таком качестве. И что бы ты ни сделал, он не передумает, не станет ко мне иначе относиться.

— Но ведь ты для этого здесь! — решительно сказал он.

Этого я отрицать не могла.

— Разве это, — он махнул рукой в сторону моего блестящего наряда, — не решительная попытка изменить свой образ в его глазах? Или ты так каждый день одеваешься?

Я не смогла сдержаться и рассмеялась. Джоэл был так терпелив со мной, просто душка. Если бы он не упомянул свою бывшую, то я решила бы, что он гомосексуалист

— Если бы у меня было во что переодеться, я бы переоделась, — сказала я. — Но мой чемодан все еще в Лос-Анджелесе.

— Ну, я с легкостью могу одолжить тебе что-нибудь из моего гардероба, но лично считаю, что тебе стоит прямо так явиться и взять его в оборот. Никогда не знаешь, что может произойти, — Джоэл подмигнул мне.

До сих пор я рассматривала свой странный прикид как нечто, чего нужно стесняться, а не как потенциальное орудие женгцины-вамп. Но не была уверена в последнем.

— Он только рассмеется, — возразила я.

— Не будь так уверена, ты выглядить суперсексуально! Ты что думаешь, я бы остановился ради тебя, если бы ты была в потертых джинсах?

Я игриво ударила его кулаком.

— Я это серьезно, думаю, сейчас большинству мужчин будет трудно устоять перед тобой.

Мое сердце ёкнуло. Я все еще чувствовала в костяшках пальцев ощущение его упругих мускулов. Меня покинул весь мой сарказм, уступив место эмоциям, которые лучше всего можно выразить старомодным восклицанием «Возьми меня немедленно!».

— Отлично! Он все еще открыт! — Внимание Джоэла было приковано к небольшому магазинчику с жестяной крышей, стоявшему на обочине дороги. — Это мой любимый магазин. Мне нужно купить кое-что из продуктов. Ты пойдешь?

Я взглянула на свой вид ниже пояса, а потом на него.

— Хорошо, сиди тут. Я вернусь через пять минут.

— Седой? — спросила я с надеждой.

— Притащу столько вяленой говядины, сколько в тебя влезет, — поддразнил он.

— И пакетик травяного чая. Я еще и пить хочу!

— Если они есть в продаже, то ты получишь их все!

Удостоверившись, что он благополучно вошел в магазин, я расстегнула толстовку и посмотрела на свой наряд. Могло бы это платье действительно оказать столь чудесное воздействие? Ах, если бы. По крайней мере, на Джоэла оно подействовало определенным образом. Интересно, какие девушки ему нравятся? Надеюсь, Джен — исключение из правил, так как, на мой вкус, ее поведение слишком экстремально. Какая женщина захочет выходить замуж, болтаясь на веревке? Только я начала рыться в его дисках, как вдруг почувствовала приступ вредности и внезапно для самой себя выскочила из машины, быстро обежала ее и спряталась сзади, сама не понимая, зачем я это делаю.

Через пять минут он вышел из магазина. Мне было слышно, как он открыл дверцу автомобиля и замер.

— Лара! — Он огляделся в поисках меня. Бац! Прямое попадание! Прямо в рот! Я потирала замерзшие руки, пока он отплевывался от снега.

— Ой-ой-ой, ты пожалеешь, — сказал он, загружая коричневый пакет со всякой снедью на сиденье и устремляясь ко мне.

Он не успел еще зачерпнуть снега, как я попала по нему еще одним снежком, в этот раз в грудную клетку, слева, прямо в сердце, в «яблочко». Я уже приготовила запас вооружения, так что у меня было серьезное преимущество, но все равно я завыла, как привидение, когда он метнул снежок в меня.

— Попалась! — захихикал он, довольный тем, что одним ударом он разрушил половину моей «звездной» прически.

Второй снаряд Джоэла сбил меня с ног. Явидела, как преступный снежок упал на землю, целый и невредимый, с полосками красного блеска для губ. Ошеломленная, я стерла остатки с моих губ.

— Это ведь не кровь? — Бледный Джоэл бежал ко мне.

Я кивнула, притворившись, что вот-вот расплачусь.

— Дай-ка я погляжу, — забеспокоился он, поворачивая к себе мое лицо. Пока он обследовал мой рот, я исхитрилась и засыпала пригоршню снега ему за шиворот.

— Ах ты, маленькая злая ведьма! — взревел он, когда я увильнула из его объятий.

Теперь мы уже не кидались снежками, мы зачерпывали ладонями рыхлый снег и кидали друг в друга, словно брызгались водой. Я отступала назад, чтобы не попасть под снежный фонтан, зацепилась за шлейф своего платья и нырнула в снег, дернув Джоэла так, что он упал сверху. Честно говоря, это получилось случайно. Я пыталась высвободиться, зная, что он влюбую секунду сможет отомстить мне, и тут уже действительно месть будет холодным блюдом.

— Ну, вот я тебя и поймал! — Он был уже рядом.

Я стала пинать его и орать:

— Пусти! На помощь!

Я боролась и отчаянно пыталась вырваться.

— А-а-а-ай! — завизжала я, когда он напихал мне снегу за шиворот.

Внезапно его с меня подняли. Я видела, что его отдернули за воротник, а знакомый голос воскликнул:

— Что, черт возьми, тут происходит?

Пыхтя, я села и быстро стала приводить себя в порядок, пытаясь убрать волосы с лица.

— Элиот! — хрипло произнесла я.

— Лара? — неуверенно спросил он.

Джоэл выглядел чрезвычайно заинтригованным, даже больше, чем раньше. Он сбросил руки Элиота, который ослабил при виде меня свою крепкую хватку.

— Я как раз ехала к тебе! — выпалила я. — А ты что тут делаешь?

— Мыполучили сообщение, что кто-то оставил машину около Вавоны, я беспокоился, уж не ты ли это.

— Я. Ты что, ехал меня спасать? — спросила я, сама не понимая, что чувствую — моя мечта сбывается или же это некоторый страх?

Его лицо смягчилось.

— Я думал, что мне нужно вернуть должок, — он улыбнулся.

Я вспомнила трагедию в открытом море и Элиота без трусов, и у меня голова закружилась от желания. На долю секунды я могла бы поклясться, он чувствовал то же самое. Но потом он отвлекся на мой внешний вид.

— Лара, что с тобой произошло? — нахмурился он, бросая нехорошие взгляды на моего сильного соперника.

— Ой, забыла, это Джоэл.

— Вы знакомы?

— Знакомы ли мы? Ты что, не слышал? Мы помолвлены! — Джоэл подскочил ко мне и сунул мою руку с огроменным рубиновым кольцом Элиоту под нос.

Элиот выглядел абсолютно сбитым с толку.

— Ну, не то чтобы… — обратилась я к Элиоту, но выражение его лица не изменилось. Я не успела продолжить и объяснить, в чем дело, поскольку около Элиота возник лесничий.

— Все в порядке, сынок?

— Да, мистер Гедимэн. Познакомьтесь, это Лара. Я пожала ему руку, извинившись:

— Обычно я так не выгляжу.

— Это ее машина, — продолжил Элиот. — Ну, та, которую бросили.

— С вами все в порядке, мисс?

— Да. Меня спас Джоэл.

Элиот выглядел немного растерянным.

— Отлично. Ну, я поеду и заберу машину. Элиот, почему бы тебе не поехать в лагерь вместе с твоими друзьями?

— Гм, хорошо…

— Да все нормально, — уверил его Джоэл. — В джипе полно места.

Элиот все еще упирался:

— Не хотелось бы доставлять тебе неудобство. Куда ты направлялся?

— Я собирался остановиться в «Эвани», — заявил Джоэл, садясь за руль.

— Разумеется, — услышала я бормотание Элиота, когда он занимал необычное для себя место на заднем сиденье джипа.

18

— Добро пожаловать в «Эвани»! — поприветствовал нас работник парковки, когда мы остановились у въезда в отель. — Убедитесь, что в машине не осталось ничего съестного, перед тем как вы оставите ее на стоянке, — продолжил он, выгружая багаж Элиота на тележку.

— Во-первых, у нас и нет никакой еды, — посетовала я.

И тут же вспомнила, что мы купили продукты в круглосуточном магазинчике.

— Джоэл, а где то, что ты купил?

— На сиденье. Хорошо, что вспомнила!

— Это ваше? — Служитель с недовольным видом указал мне на коробку с чаем.

— Всего лишь несколько пакетиков травяного чая, — объяснила я.

Но он смотрел на меня так, словно только что обнаружил килограмм кокаина.

— Медведи разорвут машину в клочья, если учуют их аромат, — прорычал он. — Нужно взять это с собой.

— Хорошо, — промямлила я. Медведям сегодня не достанется чашечка освежающего напитка «Апельсиновое чудо».

— Он наверняка преувеличил, — прошипела я в сторону Элиота, когда мы шли по бревенчатой дорожке, по краям которой красовались золотистые фонарики и подвесные кашпо для цветов.

— Вообще-то нет. Каждое лето медведи взламывают около четырехсот машин.

— Ты шутишь! — Я представила себе команду медведей в вязанных шапочках с прорезями для глаз, которые крадутся вдоль парковки и методично исследуют каждую машину с помощью ручного фонарика.

— Они лезут за чем угодно, даже если это ароматизированный бальзам для губ.

— Они что, едят бальзам для губ? — Я взглянула на него с недоверием.

Элиот закатил глаза.

— Они думают по запаху, что это конфеты или фрукты. Да, и они не ставят на место дверцу автомобиля в том случае, если понимают, что они ошиблись, — предупредил он.

— Кажется, ты втянулся в здешнюю жизнь, — улыбнулась я.

— Не обманывайся, я все еще надеюсь, что ты уже позаботилась о том, чтобы нас вывезли отсюда на каком-нибудь волшебном самолете.

Ковер клюквенного цвета на дорожке привел нас в холл с холодным каменным полом. На полу трафаретным способом были нанесены узоры местных племен, а с потолка свисали абажуры из туго натянутых звериных шкур. Мне понравилась эта аутентичность в интерьерах. Я заметила с удивлением, что рядом со стойкой регистрации было нечто наподобие кабинки для исповеди. Может, чуть позже мы с Элиотом прокрадемся туда и поиграем в священника и грешницу. «Я знаю, что ты обещал посвятить свою жизнь другой, но я должна овладеть тобой!»

— Эй, ребята, если хотите, идите в бар, пока я зарегистрируюсь, — предложил Джоэл.

— Нам надо остаться хоть на пару коктейлей, — убеждала я Элиота, когда мы шли внутрь. — Я должна, по крайней мере, купить ему кружку пива за то, что он меня спас.

Казалось, что Элиот все еще обижен на меня из- за Джоэла, так как он с горечью заметил:

— Готов поспорить, тебе хотелось бы остановиться в этом отеле.

Я хотела возразить, но не вышло.

— Я знаю, что я бы хотел, — пробормотал Элиот.

— Да ладно тебе, мы отлично проведем время в лагере имени Элтона Джона, — заверила я его и напомнила, что мы постановили: при каждом упоминании лагеря, в котором он остановился, будем переименовывать его в честь легендарного гомосексуалиста.

— Я собирался приготовить нам барбеки, но не уверен, что в такую погоду смогу разжечь костер.

Мой желудок пискнул от боли и тоски.

— Эй, вы двое, я заказал нам столик, поужинаем в восемь вечера, я угощаю! — За нашими спинами появился Джоэл. — Ну, если вы, конечно, захотите ко мне присоединиться.

Мы с Элиотом вопросительно посмотрели друг на друга. Я не осмеливалась первой сказать «да», не хотелось нарушить планы Элиота, но часть меня думала: «Спасибо тебе. Боженька, за то, что Ты спас меня уже второй раз за этот день!»

— Ну же, зачем мучиться, если это абсолютно не нужно? — уговаривал нас Джоэл.

Тут Элиот согласился, сказав просто:

— Ну, давай!

Я аж задрожала от предвкушения — ужин с двумя красавчиками, что может быть лучше?

— Я куплю тебе выпить? — предложил Элиот Джоэлу.

Я улыбнулась, испытывая гордость, что Элиот вновь поступил как настоящий мужчина.

— Конечно, дай мне только пять минут пулей слетать в номер и бросить вещи, — кивнул Джоэл и повернулся ко мне: — Лара, хочешь принять горячий душ?

Мои глаза расширились, не могу поверить, что он так форсирует события.

— Ч-ч-то? — заикаясь, сказала я.

Он кивком указал на зеркало над барной стойкой. Оттуда на меня взглянул Роберт Смит из группы «Кыор». Я быстро попыталась вытереть размазавшуюся помаду, но только измазала руку. Ну, я и неряха.

— И, может, мы сможем найти тебе что-то более подходящее из одежды, — добавил Джоэл.

До сих пор я и не подумала, что сверху на мне толстовка, а внизу торчит вечерний туалет в блестках, тем временем окружающие уже стали пялиться на меня с недоумением.

— Думаю, это неплохая идея, — призналась я.

— Хотя, вообще-то мне очень хочется посмотреть на тебя в моей одежде, — Джоэл взялся за замок от молнии на толстовке и потянул к себе. — Пойдем?

Он флиртует со мной, большее кокетство даже представить себе сложно. Не знаю, что мне делать с самой собой.

— Я подожду здесь. — Элиот отвернулся и стал внимательно изучать меню в баре.

Как только мы отошли на достаточное расстояние, так, что Элиот уже не мог нас слышать, Джоэл воскликнул:

— Да это будет проще пареной репы!

— Что?

— Заставить его влюбиться в тебя! — усмехнулся Джоэл.

— Не говори глупостей! — Я вздрогнула и стукнула его кулаком по плечу.

— Да клиент уже наполовину созрел!

— Я знаю, он любит меня как друга, но…

— Доверься мне. Мы сможем это сделать, — уверенно заявил Джоэл.

— Хорошо, — подмигнула я.

Сейчас я верила каждому его слову — я чувствовала, что вся в его власти. Если горячий душ завершится тем, что вместо мочалки у меня будет сам Джоэл, то я жаловаться не стану.

— После вас. — Джоэл затолкнул меня в переполненный лифт и, только двери закрылись, сказал: — Можно ли мне забрать сейчас мою толстовку?

Он произнес это громко и отчетливо, чтобы слышали все окружающие.

Я взглянула на него. Определенно он хочет, чтобы я сняла ее именно сейчас.

Он протянул руку и сделал жест, который можно перевести как «Давай!».

Если он думает, что может меня унизить, заставив показать мое чарующее декольте прямо в лифте, заполненном шестидесятилетними дамами и господами в весьма консервативных костюмах, то он прав. Но я все равно это сделаю. Я чувствую, он заслужил испытать возбуждение за мой счет.

— Это было бесподобно! — воскликнул Джоэл, утирая слезинку, пока мы неслись по коридору к его номеру.

Я тоже смеялась, но больше от нервов, чем от этой немой сцены, вызванной моим поведением в лифте, когда все вытянули шеи в мою сторону. Я так давно уже не была в обществе столь сексуального мужчины. Не спасало и то, что, пока он отпирал дверь, он напевал себе под нос песенку «Стриптизерка». Интересно, что он подразумевал, говоря «переоденемся». У него ведь только одежда для активного отдыха и костюм для свадебной церемонии. Только не говорите, что он заставит меня выйти к ужину в изготовленной на заказ наволочке.

Комната была безвкусная и огромная, с двумя широченными кроватями, парой плетеных кресел, столиком из вишни, на котором нас ждала бутылка «Мерло», сыр высшего качества и тарелка с фруктами.

— Угощайся! — сказал Джоэл, зная — я так голодна, что могла бы проглотить одну из декоративных подушек.

— Ух, ты, у тебя тут балкон! — воскликнула я, роняя крошки бисквита на ковер.

Я вышла наружу и тут же заскочила обратно, я-то и забыла, что у нас тут Ледниковый период.

— Ты, должно быть, замерзла до мозга костей, — Джоэл схватил меня и стал энергично растирать мои руки. — Ничего, я знаю, как тебя согреть!

Я бросила рассеянный взгляд на ближайшую кровать. Что есть такого в этом мужчине, что я его так сильно хочу? Один легкий намек, а я уже думаю, чем мы могли бы заняться, если бы внизу нас не ждал Элиот. Элиот. Я почувствовала себя изменницей, но тут же напомнила себе, что я — свободная женщина. Он никогда не проявлял ко мне подобного сексуального интереса, как Джоэл.

— Готова принять душ?

Я кивнула.

Он проводил меня до ванной и распахнул дверь. Я вошла и повернулась к нему лицом, держась за ручку, но мне не хотелось закрывать дверь прямо перед его носом. Он так сексуален! Я пыталась стряхнуть с себя это ощущение и сконцентрироваться на том, насколько крошечные шестиугольные плитки создавали эффект пчелиных сот, покрытых белой краской. О, все еще лучше. Стеклянная полочка забита всякими косметическими средствами в мини-упаковках, которые призваны привести меня в порядок.

Я схватила бутылочку шампуня с экстрактом можжевельника и лосьон для тела из той же серии и высунула голову за дверь:

— Ничего, если я воспользуюсь этим?

Джоэл распаковывал черный парадный костюм, он взглянул на меня и широко улыбнулся:

— Наслаждайся!

Я спряталась в ванной и включила душ. Вот это награда. Если бы я поехала с Элиотом, то наверняка пришлось бы прятаться за холщовыми простынями и поливать себя из леечки. Я повернулась, чтобы снять платье, но, даже стоя спиной к зеркалу, я не могла скоординировать движения рук и взгляда. Ужасное разочарование! Я вывернулась и изогнулась и даже попыталась снять юбку через голову, но потом поняла, что может произойти страшное, ведь юбка может застрять у меня над грудью, как гигантская пародия на воротники, которые люди надевают собакам, чтобы они не могли кусать сами себя, и быстро рванула ее вниз. Здесь можно предпринять только одно — позвать экспертов!

— Гм, Джоэл!

Он удивился, увидев меня все еще одетой.

— Извини за беспокойство, но ты не мог бы просто помочь мне снять это? — взволнованно спросила я.

— С удовольствием, — ответил он, заходя внутрь и ловко управляясь с различными крючками и кнопочками.

Да, он не из тех мужчин, которые не могут справиться с застежкой на лифчике, я уверена.

Он заметил, что я смотрю на него в зеркало, и я покраснела, почувствовав, как горячий воздух касается моей обнаженной спины.

— Отлично. Спасибо. Я быстренько.

— Не торопись, — улыбнулся он, ожидая, когда же я вновь посмотрю ему в глаза.

Мне удалось это всего на долю секунды, а потом я занялась такой жизненно важной работой, как перенос полотенец с вешалки на сиденье унитаза и складывание их симметричной стопочкой.

— Развлекайся! — Он вышел и закрыл за собой дверь.

Давненько меня не раздевали мужские руки. Так что я воспользовалась моментом и прислонилась к прохладной стеклянной двери, когда еще раз поворачивала замок. Я чувствовала, что у меня кружится голова и что стала «легкособлазняемой», если есть, конечно, такое слово… Внезапно я отпрянула, поскольку прямо над моим ухом в дверь громко постучали.

— Лара!

Я сглотнула. Снова он. Я больше не вынесу этого. Думаю, лучше всего будет, если мы прекратим утке дрожать от предвкушения и займемся сексом, пока я не взорвалась от переполняющих меня желаний. Я отворила дверь и подарила ему самый соблазнительный взгляд.

— Я обнаружил это в шкафу, — и он протянул мне белоснежный купальный халат до пола.

— О! Это просто фантастика! Спасибо! — воскликнула я с излишним энтузиазмом. Итак, он не хочет видеть меня обнаженной. Я закрыла лицо халатом, чтобы скрыть разочарование.

— Отлично, — он улыбнулся, глядя в мои умоляющие глаза. — Увидимся!

Наконец я встала под душ, надеясь, что теплая вода поможет мне смыть со своего тела несдержанную нецелованную дурочку и освободить Лару — Роковую Женщину.

Через пятнадцать минут я выплыла из ванной уже намного более спокойная, закутанная в километровый халат, источая аромат можжевельника каждой клеточкой своего тела.

— Просто позор, что это не отель на курорте с минеральными водами, — задумчиво сказала я, присаживаясь на краешек кровати и придерживая тюрбан из полотенца на голове.

— Чувствуешь потребность понежиться, да? — Джоэл подначивал меня. — Бедная девочка!

— Нет, просто думала, разрешают ли в подобных заведениях спускаться к ужину в купальных халатах?

Джоэл задумался на мгновение, а потом сказал:

— Есть только один выход из положения!

Я взглянула на громоздкий махровый халат:

— Одеть к нему бриллианты? — неуверенно сказала я.

— Нет, дурашка, попросить обслужить нас в номере!

Мои глаза расширились и радостно заблестели. Прямо сейчас не могу придумать ничего более веселого.

— А как же Элиот? — спросила я.

— А он может поужинать внизу вместе со мной, как взрослый.

— Ой, — у меня вытянулось лицо.

— Не будь глупенькой. За столом полно места. Мы просто попросим принести дополнительный стул. Так что, если мы договорились, можно начать с аперитива на балконе.

— Мы можем заказать вина и все такое?

— Конечно. Обещаю, я не скажу твоим родителям, если ты не нажалуешься моим, — поддразнил он меня.

Я свалилась на кровать, по дороге потеряв свой тюрбан.

— Тебе идет быть с мокрыми волосами, — сказал он, спасая полотенце, затем протянул руку и взъерошил мои черные волосы.

Я посмотрела на него, интересно, каково это — быть уверенным, что ты так легко можешь дотронуться до другого человека и что ему понравится ощущение от этого прикосновения. В моей голове вновь возникли сцены любовной прелюдии.

— Я позвоню в бар и попрошу отправить Элиота сюда?

Я кивнула, снова с трудом сдерживая полет фантазии. Он всего лишь предлагает вместе поужинать.

Джоэл сделал звонок, а потом протянул мне меню. Несколько минут я изучала его.

— А ты что закажешь? — вздохнула я, так как не могла сама принять решение.

— Я разрываюсь на части между лососем с хрустящей корочкой и жареным цыпленком под апельсиновым соусом.

— Мы можем заказать и то и другое и по очереди съесть по полпорции, — осмелилась предложить я, играя в Элизину игру «семейный заказ».

— Мне нравится ход твоих мыслей! — улыбнулся он, и тут в дверь постучали.

— Минуточку! — крикнул Джоэл. — Надень обратно свои туфли на каблуках!

— Что? — я засмеялась. — Прямо с этим?

Я все еще была в халате.

— Доверься мне. Это подчеркнет то, что у тебя ничего нет под халатиком.

Мое дыхание участилось. А может, он и прав. Я сунула ноги в туфли, и сразу мой внешний вид из уютного превратился в сексуальный. Ну, потенциально. А потом я все испортила, открыв дверь с улыбочкой до ушей. Я слишком счастлива, чтобы быть сексуальной. Ах, видела бы меня сейчас Зои!

— Привет! — невнятно поздоровался Элиот, он и сам был очень счастлив, прислонившись к дверному косяку и стараясь не разлить три «Маргариты».

— Добро пожаловать в наше скромное жилище! — сказала я, забирая у него два стакана и проводя в спальню.

— А почему ты в туфлях? — нахмурился он.

— Ой! — мой голос задрожал, я теряла самообладание. — Ноги замерзли!

Джоэл вытаращил глаза на меня, потом протянул Элиоту меню.

— Нам надо быстро принять решение, пока эта мадам не упала в голодный обморок.

Элиот просмотрел меню.

— Как насчет свиной отбивной на косточке с жареным луком?

Я прогнала от себя мысль, что так пахнут волосы Зои, а Джоэл сказал:

— Отлично. Почему бы вам, ребята, не отважиться выйти на балкон, пока я сделаю заказ и сбегаю в душ?

Я и Элиот повиновались, стараясь не образовывать завесу тумана своим теплым дыханием. Все еще было слишком холодно, но кто я такая, чтобы ставить под сомнения приказы своего нового супруга и повелителя.

— Как странно, — заметил Элиот, пока мы вглядывались в бесконечные ряды высоких новогодних елок. — Я уже привык все время находиться на уровне земли, на уровне травы и оленьих какашек и тут вдруг поднялся на небеса, к верхушкам деревьев.

Он протянул руку, и несколько медленно падавших снежинок растаяли на его ладони.

— Красиво, правда? — вздохнул он.

— М-м-м, — согласилась я.

Я всегда думала, что у Элиота самые красивые руки, которые мне когда-либо доводилось видеть. Я наблюдала, как они порхают над клавиатурой, и представляла, как они легко касаются моей кожи. Мой взгляд скользнул по его лицу. Несмотря на то что я отвлеклась на Джоэла, это не уменьшило эффекта. Каждый раз, когда я смотрю на Элиота, мне хочется погладить его по рыжеватым волосам, нежно прижаться щекой к его щеке и дышать в унисон.

Почувствовав мой взгляд, Элиот дал капелькам воды стечь с его ладони мне в стакан.

— Вот так-то! Готов держать пари, до сих пор ты никогда не пила коктейль с настоящим снегом!

Я улыбнулась. Как я могу не любить этого человека?

— Власть дикой природы над тобой растет! — удивилась я.

— Ты что, с ума сошла? — усмехнулся он. — Да знаешь ли ты, как тяжело мне было не прильнуть к телевизору в номере Джоэла, когда я проходил мимо?

— Неужели тебе действительно так все не нравится?

— Ну, все не так плохо, ведь теперь ты здесь, — уступил Элиот. — По крайней мере, я думал…

Он остановился, не закончив фразы.

— Что? — спросила я.

— Ничего.

Я хотела, чтобы он продолжал, но он закрыл рот.

Я пожала плечами и подняла стакан:

— Как бы там ни было, давай выпьем!

— Давай! — Он чокнулся со мной. — Выпьем за… — Элиот замолчал, вглядываясь мне в глаза: — За что же мы выпьем?

Казалось, он хочет получить определенный ответ. Я посмотрела на него, раздумывая, хватит ли у меня когда-нибудь мужества рассказать ему о своих чувствах. Разумеется, сейчас не время, и тост «За нас!» не прозвучит. Наверное, нам стоитвыпить за мать-природу или за чудесный парк Йосемити. Или за Элен, благодаря которой мы здесь.

Или за Джоэла, который избавил нас от необходимости разжигать костер из сырых веток.

— За то, чтобы напиться! — произнесла я странный тост, залпом осушая мой стакан.

— За то, чтобы напиться, и за скорое воссоединение твоего чемодана с тобой! — добавил он и выпил свой коктейль. — Тебе, наверное, жутко неудобно в этих туфлях!

Я скорчила гримаску, заметив про себя, что стоит попросить у Джоэла какие-нибудь носочки, когда он выйдет из душа.

— Но смотрятся они очень сексуально, — добавил он слегка смущенно.

— Да? — обрадовалась я, стукнув каблучками один о другой, как Дороти.[16]

— Знаешь, если он предложит остаться ночевать здесь, тебе стоит согласиться, — сказал Элиот и продолжил, не дожидаясь моего ответа: — Я не шучу, тебе намного удобнее будет здесь, и знаешь, это классно…

Он кивнул в сторону комнаты, что значило «если у вас все срастется», хотя он так и не сказал.

Я была в шоке. То, что Элиот предполагает, будто в скором будущем меня ждет небольшое любовное приключение, странным образом возбуждало меня. Это не может быть правдой! Могу ли я по-настоящему привлечь такого мужчину, как Джоэл?

— Не думаю, что он этого хочет, — сказала я. напомнив самой себе, что Джоэл на самом деле больше заинтересован, чтобы у меня все срослось с Элиотом.

— А я думаю. Почему бы ему этого и не захотеть?

Более уместно было бы спросить: «Почему бы тебе не захотеть этого?», но я не спросила.

— Бр-р, — я задрожала. — Я ужасно замерзла, может, пойдем внутрь?

Элиот схватил меня за махровый воротник:

— Все, что я хочу сказать, — не чувствуй себя обязанной торчать со мной только потому, что… — он запнулся, — …только потому, что ты для этого приехала. Может быть, клуб «Калифорния» именно это для тебя и запланировал!

— Ты что, пытаешься избавиться от меня? — сощурилась я.

— НЕТ! Господи, если бы ты знала, как я ждал твоего приезда! — Он выглядел обиженным. — Я просто не хочу, чтобы ты, ну, знаешь… упустила свой шанс!

— Упустила шанс? Какой? — я подняла брови. Не могу поверить, что он пытается наладить мою сексуальную жизнь.

Элиот тяжело вздохнул.

— Если ты встретила кого-то… Ох… Я не знаю… Я не готов к этому разговору, — он покачал головой. — Просто мне кажется, если между вами проскочила искра, это же здорово, конечно, почему бы этому и не случиться?

Казалось, последний вопрос он адресовал сам себе. Я никогда не видела, чтобы у Элиота так заплетался язык. Обычно он очень четко выражает свои мысли. Сколько текилы он уже выпил?

Элиот тяжело вздохнул.

— Ну?

— Что «ну»? — улыбнулась я, жалея, что не могу прочесть его мысли.

— Просто ты кажешься… — начал он снова.

— Да? Скажи! Я тоже как-то по-другому себя чувствую, но не знаю, что это такое…

Элиот внимательно изучал мое лицо, словно пытаясь разглядеть знакомые черты в незнакомом лице.

— Ну, и кто я? Животное? Растение? Минерал? — поторопила я его, задав тот же вопрос, что Лев задал при виде Алисы.

Он закатил глаза.

— Просто идем внутрь, — простонал он, заталкивая меня обратно в теплый номер.

Пока мальчики вели светские беседы на мужские темы, я пыталась разобраться в своих запутанных чувствах. Как могу я не хотеть лежать под звездным небом с Элиотом? Ведь именно об этом я мечтала с тех пор, как клуб «Калифорния» распределил нам наши роли. Однако вот я тут, уютно устроилась в этой комнате, и не могу представить, что я покину Джоэла с его тестостероном, весело бьющим через край. Я взглянула на него, впервые я видела его без бейсболки. У него волосы цвета воронова крыла, как у меня, только коротенькие, словно у Пресли-призывника, его глаза настолько темные, что невозможно разглядеть зрачок на радужке, и они к тому же сверкают, словно их натерли эбонитовой палочкой. У него крепкое телосложение, хорошо очерченные мускулы, по сравнению с ним Элиот выглядел рыхлым и добродушным — определенно у него более мягкий нрав, это меня всегда в нем привлекало. Но сегодня, кажется, мне страстно хочется кого-то посильнее.

— Ты будешь за ужином пить красное вино или белое, Лара? — спросил Джоэл, он посмотрел на меня, и я была окутана бархатным взглядом его темных глаз.

Как мне принять такое решение? Конечно, Джоэл — красное вино: он смелый и страстный, я под впечатлением от его силы и озорства, но мое сердце тает от Элиота, «Пино Гриджо» — ароматного, золотистого, подходящего мне.

— Выбери ты! — пробормотала я, перекладывая ответственность на чужие плечи.

Все, что я знаю, — мысль о том, что этот вечер не закончится поцелуем с кем-то из них двоих, кажется совершенно невероятной.

19

— Ну, и чем все кончилось? — спросила меня Зои, когда на следующее утро я позвонила ей.

— Когда пришло время. Джоэл пригласил нас обоих остаться на ночь. «В номере куча места, две большие кровати. Так что вы не возражаете, если вам придется спать на одной? Вы ведь старые друзья».

Зои аж задохнулась от его смелости.

— А ты что сказала?

— Что мне все равно!

— А Элиот?

Я вздохнула.

— Он только и мог выдавить: «Мне нужно вернуться в лагерь имени Грэма Нортона,[17] ноты, Лара, должна остаться!»

— О нет!

— Он даже сказал: «Извлеки из этого максимум пользы!»

— Не-е-е-ет!

— Знаю! Каждый из них пытался толкнуть меня в объятия другого!

Как будто у меня были силы хоть на что-то. Я уже полчаса медленно впадала в какое-то бессознательное состояние. К этому моменту все, чего я хотела, — это завалиться спать. Все мои рассуждения сводились к следующему: «Раз уж ближе ко мне чистая, мягкая и удобная постелька, то так тому и быть». Поэтому, когда мужчины поменяли тему разговора и стали обсуждать состояние дорог в Йосемити, я доковыляла до ближайшей кровати, отбросила покрывало и накрылась простыней с головой. Кажется, помню, как Джоэл посоветовал Элиоту остаться ночевать в номере на раскладушке, а потом предложил встретиться за завтраком, и все.

— Последнее, что я сказала Элиоту, было слово «вафли», — рассказала я Зои.

— Ну и как, ты их получила?

— А я еще не спускалась на завтрак!

— Нет! — взвизгнула Зои. — У тебя было что-то с Джоэлом?

— Хотя в какой-то момент он легонько прикоснулся ко мне, но я внезапно провалилась в сон. Нет, ничего не было.

— О. Лара!

— И не говори!

— Такую возможность профукала! Два мужика, и ничего! — с неодобрением воскликнула Зои.

Мне не хотелось обсуждать мой провал, так что я быстро ушла от этой темы:

— Кстати. Джоэл отдал платье Бориса в чистку вчера вечером, так что, как только получу его, отправлю ему по почте.

— Ты ведь можешь и сама привезти, когда ко мне приедешь, остались какие-то часы.

— Ты уверена?

— Да! Борис был просто душкой, когда я заезжала к нему. На самом деле теперь он думает, что многим мне обязан. Мы с ним поболтали, и он рассказал о своем внуке, о его проблемах в школе. И тогда я попросила рассказать поподробнее. И потом подумала, что у мальчика, должно быть, диспраксия. Его семья думала, что он просто такой гиперактивный, потому что он и минуты не мог посидеть спокойно, все время визжал. Но никогда не показывали его врачам, поскольку боялись, что им могут сказать что- то плохое. Борис тут же позвонил своей дочке, а я попросила мой офис выслать им более подробную информацию, и теперь они взволнованы, так как, возможно, выяснили, в чем же проблема с мальчиком.

— Ух, ты! Ты прямо мать Тереза. Интересно, как же это определяется?

— Ну, всякие мелочи, на которые обычно не обращают внимания. Левша он или правша, нравится ли ему надевать новую одежду, начинает ли он защищаться, если до него дотронуться, проливает ли он напитки — есть много ключевых симптомов, — тихо сказала Зои. — А когда я сообщила им, что по статистике один ребенок из десяти страдает диспраксией, они перестали чувствовать себя такими одинокими со своей проблемой.

— Ну, ты молодец!

— Надо признаться, это так здорово — чувствовать, что ты можешь помочь. В ресторане я никак не могу отделаться от мысли, что люди общаются со мной только потому, что я притаскиваю им жрачку с кухни.

— Как дела в ресторане?

— Ой, не так уж плохо. Тод просто золото, но чем ближе вручение Оскара, тем хуже настроение у этих девочек, мечтающих о большом экране.

— Кажется, у них неплохо с причинно-следственными связями, — предположила я.

— Ну да. Как бы то ни было, я просто хотела сказать тебе, что завтра дежурю с утра, так что должна закончить где-то в час дня.

— А почему бы нам не встретиться уже у тебя дома, на тот случай, если ты задержишься и вернешься попозже?

— Ой. Ну, хорошо. Если ты хочешь. — Голос Зои звучал неуверенно.

— Мне кажется, это более разумно.

— Хорошо. Гм. Я дам тебе адрес. Я записала.

— А где именно это находится?

— Это модный новый район. Увидишь.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросила я.

— Ну, сначала я работаю, а потом еду на экскурсию по домам звезд на Беверли-Хиллз. Посмотрю, как живут в сказках. А ты что будешь делать?

— Ну, для начала пройдусь по магазинам, куплю себе какую-нибудь одежду, а то мой рюкзак опять в самоволке.

— О нет? Что же на тебе надето?

— Ну, Джоэл одолжил мне футболку и треники, в которых он обычно ходит на пробежку.

— Он сейчас на пробежке?

— Думаю, да. Когда я проснулась, его уже не было.

— А, обувь?

— Тапочки из отеля, так что придется выдавать их за сандалии, пока мы не доберемся до магазина.

— Изобретательно!

— Знаю, — просияла я, с гордостью покачивая ножкой.

Теперь единственным поводом для беспокойства было мое лицо. Мне кажется, существует неписаное правило: если выезжаешь на природу, то никакого макияжа. Так что я постаралась обойтись только тенями для глаз и слегка подкрасить губки, но не могла отделаться от мысли, что на меня нападут из засады и вымоют мне физиономию дегтярным мылом.

— У вас там все еще снег идет?

— Я даже еще не осмелилась выглянуть наружу.

— А что точно вы собираетесь делать в этом парке?

— Не знаю. Думаю, Элиот сегодня проведет первую экскурсию. А остальное я оставлю на усмотрение мальчиков.

— Ты только послушай, что ты говоришь. У тебя там прям любовный треугольник! — Зои заржала, но потом стала серьезной: — Слушай», не упусти свой шанс, у тебя есть только одна ночь, чтобы сделать правильный выбор.

— Какой?

— Не знаю, — задумчиво сказала Зои. — Ну, ты понимаешь. Элиот — твоя настоящая любовь, но, судя по рассказам, Джоэл чертовски сексуален, и, возможно, у тебя не будет возможности провести с ним время.

— Но, вероятно, это и мой последний шанс провести ночь наедине с Элиотом, я все еще не могу поверить, что он женится.

— Ну, ты знаешь, что я бы сделала.

— Переспала бы с ними обоими?

— Лара! — в голосе Зои звучал гнев.

— Что?

— За кого ты меня принимаешь?

— Извини.

— Но в твоих словах есть определенная доля истины.

— Да?

— Я думаю, тебе нужно сравнить и противопоставить. По крайней мере, тебе надо поцеловаться с обоими.

— Зои, последние десять лет я только и делала, что пыталась поцеловать Элиота, и преуспела в этом только один раз.

— Ну, думаю, пора обновить свои ощущения, просто чтобы удостовериться, что от его поцелуя у тебя все еще кружится голова.

— Но как? Почему ты думаешь, что сегодня будет какая-то особенная ночь?

— Потому что она должна быть особенной, — просто сказала Зои.

Ее слова попали точно в цель. Так и есть. Это правда.

После того как распрощалась с Зои, я уселась на кровати и осмотрелась. Я бы сказала, что мне нужно воспользоваться шансом провести время наедине с Элиотом и признаться ему, как сильно его люблю. Если не сейчас, то когда? Но с чего начать? Принимая во внимание, сколько мне нужно алкоголя для мужества, как я смогу связать хоть пару слов не заикаясь? Мне, наверное, стоит получить наставления от Джоэла. Кажется, он владеет некоторыми необходимыми навыками в этой сфере.

Тем временем я сделала второй важный звонок, на этот раз Саше. Она разговаривала веселым голосом, но подозреваю, что она специально притворяется такой, чтобы я не волновалась.

— Как наш людоед? — спросила я.

— Да все по-старому, — вздохнула она. — Я не понимаю этого. Он со всеми такой милый, кроме меня. И ты же видела его с этими тигрятами.

Ее голос потеплел.

— Разумеется, он не может тебе больше нравиться? — задохнулась я.

— Мне все еще нравится парень, которого я встретила в первый вечер. Я все еще жду, что он вновь перевоплотится.

— Ты уже пробовала отрубить электричество?

— Я уже об этом думала! — засмеялась Саша.

— Ну и что вы делаете по вечерам? Довольно жутковато, ведь теперь вы остались вдвоем.

— Ну, вчера я приготовила ужин, потом он читал за едой, а как только расправился с ужином, пошел спать.

— А ты?

— Я устала как собака, но не могла уснуть. С тех пор как ты уехала, я большую часть времени пытаюсь придумать, где бы взять денег на благоустройство «Райского сада». «Уверена, если бы я смогла как- то посодействовать, он бы стал относиться более уважительно ко мне.

— Ты так думаешь?

— Ну, может, и нет. По крайней мере, я бы чувствовала, что сама себе доказала что-то. Я хочу уехать отсюда, зная, что я изменила это место, пусть и всего чуть-чуть.

— И что ты придумала?

— Ну… Это проблематично. Мне очень нужно пообщаться с Зои, у нее намного больше опыта в организации подобных вещей. Те благотворительные мероприятия, в которых я участвовала, не отличались от модных дефиле, просто нам не платили, а я больше ничего придумать не могу

— А когда ты планируешь провести это мероприятие?

— Я думаю, на следующий день после того, как истечет неделя в клубе «Калифорния».

— Но остается всего четыре дня!

— Знаю. Я надеялась, что Зои подскажет мне какой-нибудь короткий путь.

— Предполагаю, для начала нужно придумать какую-то приманку, чтобы все приехали в питомник, — решила я. — Как только они увидят кошек, они тут же начнут выписывать чеки.

— М-м-м, у меня тут была пара идей, но не знаю, можно ли воплотить их на практике. Я знаю, клуб «Калифорния» просил, чтобы все общение происходило через тебя, но я просто размышляла…

— Ах ты, маленькая разбойница! — поддразнила я ее. — Тебе хочется получить телефон Зои?

— Это нанесло бы какой-то вред? Я имею в виду потенциально… Но что важнее — помочь этим тиграм или же подчиняться бессмысленным правилам?

— Мы не представляем, бессмысленные ли они, — заметила я.

— Я не стала бы злоупотреблять, — настаивала Саша. — Может, ты ей вкратце расскажешь суть проблемы, а на следующий день я ей позвоню? Или же она могла бы передать информацию через тебя.

— Думаю, один звонок не принесет особого вреда. — Я пошла на уступки. Как здорово слышать, что Сайта так печется о чем-то. Меньше всего мне хотелось бы погасить ее энтузиазм. — Я ей прямо сейчас позвоню!

— Спасибо, Лара! — закричала в ответ. — Райн тоже скажет тебе спасибо!

Я удостоверилась — Саша знает, что я сделаю все возможное, чтобы помочь ей, потом набрала номер Зои. После успеха с внуком Бориса она с радостью взялась за новый проект и пообещала посвятить ему все свободное время между подачами тарелочек с голубыми каемочками.

Я улыбнулась, радуясь, что в этом тоже принимаю участие. Но мое хорошее настроение длилось недолго. Мне нужно позвонить Элизе.

— О, Лара! Я так надеялась, что ты позвонишь.

Должно быть, я дозвонилась ей в перерыве между психологическими тренингами. Вместо ее обычной нетерпеливой и шумной манеры я услышала грустный и неуверенный голос:

— Ты могла бы утверждать, что из всех вас ты самый близкий друг Элиота?

— Э… — промямлила я.

— Я знаю, у него доверительные отношения с Элен, но у меня создалось именно такое впечатление из-за того, как он говорит о тебе.

— Да? — я не смогла сдержать улыбку.

— Вообще-то я бесилась из-за этого, — она засмеялась. — Лара то. Лара сё, она такая веселая, такая талантливая… Но потом я поняла две вещи…

Мне не понравилось, как это прозвучало.

— Во-первых, он воспринимает тебя как друга, не как женщину

Вот спасибочки.

— И второе — может, с тобой и связано его прошлое, но будущее-то он будет строить со мной.

Замечательно. Пронзи меня ножом еще разок, пока что ты поразила только два моих жизненно важных органа. Почему бы тебе не искромсать меня на мелкие кусочки?

Что она и сделала.

— Ты понимаешь, это замечательно, когда есть друзья, чтобы вместе играть, но когда приходит время повзрослеть, то на первый план выйдут обязательства, данные единственному человеку, спутнику жизни. Ты согласишься со мной?

— Не знаю, Элиза. Мне исполнится тридцать только через два дня, может быть, тогда я превращусь в полностью оперившуюся взрослую особь и соглашусь с твоими словами.

— Осталось два дня? — сказала она елейным голоском. — Знаешь, Элиот хотел устроить что-то грандиозное, но я сказала ему, что женщинам не нравится, когда им напоминают, что они стали старше.

Ах ты, корова! Ты за это поплатишься! Интересно, что он хотел устроить? Должно быть, что-то хорошее, иначе она не расстроила бы его планы.

— А ты что делала на свое тридцатилетие? — спросила я. Во мне все кипело, но я не хотела упустить шанс собрать еще хоть какую-то информацию о нашей загадочной мадам.

— Я? — переспросил Элиза.

Ты же слышала.

— Или ты уже не помнишь, ведь, как я понимаю, уже прошло какое-то время.

— Нет, я помню, — сказала она сухо. — В сущности, я провела его в Америке.

— Что делала? И с кем?

Молчание.

— Элиза?

— Слушай, мне пора, — взревела она. — Но мне нужно спросить кое-что об Элиоте. Ты знаешь, он такой скрытный, никогда не раскрывает своих намерений.

Нет, только не тот Элиот, которого я знала. Мой Элиот всегда был откровенным, так сказать, открытой книгой. Что же она с ним сделала?

— Дело в том… — она задумала хитрость.

— Ну?

— Дорогая, я дома! — В номер ворвался радостный Джоэл. — Готова пойти позавтракать?

— Кто это? — набросилась на меня Элиза.

— Джоэл, поздоровайся с Элизой… — Не знаю, что мной двигало, но я протянула ему трубку.

— Привет! Как дела? Вы уже выяснили, в чем смысл жизни?

Возникла пауза, это Элиза что-то ответила.

— Что, неужели не нашлось сексуального наставника, чтобы вылечить тебя наложением рук.

Я услышала едва различимый писк из телефонной трубки. Элиза была недовольна.

— О да! Правильно. Я познакомился с ним вчера вечером. Кажется, он клевый парень.

Опять приглушенный голос. Я наклонилась поближе, она что-то там пищала о том, что не думала, что у Лары есть какие-то старые друзья в Калифорнии.

— Да я и не ее старый друг. Мы познакомились только вчера. Меня привлекло ее красное платье с блестками.

Снова пауза.

— Что я могу сказать. Она особая женщина и чрезвычайно привлекательная, — он похотливо посмотрел на меня.

— Мы поговорим с тобой завтра? Хорошо? — спросила я, отнимая телефон.

— Хорошо, просто скажи Элиоту, что он самый чудесный, что…

Я отодвинула трубку от уха. Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю. На какой-то момент мне показалось, что она сомневается в чем-то. Наверняка она хочет просто спросить совета, что лучше подарить ему на свадьбу. Я тяжело вздохнула и снова прижала трубку к уху. Почему она не может взять и исчезнуть? Забудьте обо всех этих гуру в области психологии. Все, что мне нужно, — это ведьма, хотя к ним теперь никто и не ходит.

20

— Куда делся снег? — поразилась я, когда Джоэл распахнул занавески и оказалось, что за окном солнечный день. На мили вокруг только веселый зеленый пейзаж.

— Нравится? — улыбнулся он, почувствовав нахлынувшую на меня радость от предвкушения дарованного мне прекрасного весеннего дня.

— О да! — воскликнула я, выскакивая на балкон. — Знаешь, если бы у меня не было такого ужасного похмелья, то я бы ощущала, как все вокруг воскресло и оживилось.

— Свежий воздух! Здесь ты дышишь им каждую минуту и это действует особым образом, — заметил Джоэл, беря меня за руку. — Давай. Переходим без промедления к следующему этапу нашей кампании по завоеванию Элиота.

— Можешь забыть об этом! — заворчала я, следуя за ним через всю комнату. — Вчера он дал мне свое благословение на побег с тобой!

— Да ты что? Да ну, это просто сработал защитный механизм, — Джоэл пожал плечами, выпроваживая меня из номера. — Но все-таки приятно слышать.

Я обернулась посмотреть, имеет ли он в виду то, что я думаю, а он озорно подмигнул мне.

— Что? — заорала я. — Мы займемся сексом на вершине Эль-Капитан?

— Ну, не вижу ни одной причины, чтобы только у жениха с невестой сегодня был прекрасный секс.

— Джоэл! — Я закружилась на месте.

— Прости, из-за свадеб я становлюсь просто сексуальным маньяком! — извинился он, нажимая кнопку вызова лифта.

Чтоб мне провалиться. Может, сегодня та самая особенная ночь.

Завтрак в отеле «Эвани» без труда преподнес мне самые любимые десять альтернатив сухим завтракам производства «Витабикс»: омлет с грибами и пряностями, а также сдобную булочку с изюмом, которую я запила чуть ли не бидоном клюквенного сока. Завтрак подали в банкетном зале. Над головой по подвесному потолку на опорах тянулись балки. Вокруг позвякивали кованые железные канделябры. Просто офигительное ощущение. Но даже это не смогло затмить мой самый лучший в жизни завтрак: мы впятером, все члены К & К, зависли в брайтонском «Гранд-отеле» и жадно поглощали яйца с беконом и тосты в пятнадцать этажей. Предыдущим вечером мы ходили на летний студенческий бал, который в том году совпал с днем рождения Зои, так что все из кожи вон вылезли: оделись в вечерние платья в «пиратском» стиле, нарисовали мушки и позволили себе номер в отеле. Я, Саша и Элен спали на кровати, Элиот на диване, а Зои в ванной. Она сама так решила. На следующий день, выпив как минимум по десять чашек чая, мы больше двух часов разбирались, кто с кем целовался, кого тошнило, кто выглядел лучше других, кто плакал, кто спрятал оркестровые тарелки. И удивлялись, о чем только, черт возьми, на следующий день разговаривают те, кто чинно ведет себя на вечеринках.

Кажется, американцы средних лет за соседними столиками оживленно обмениваются шутками. Может, из-за того, что завтрак тут в нормальное время, в девять часов тебя никто не станет выгонять. Без сомнения, если бы я управляла «Морским цветком», то продлила бы время завтрака. Кому охота рано вставать во время отпуска, особенно в Брайтоне, который по праву можно назвать раем для любителей клубных тусовок. Я бы подавала завтрак до победного. Аж до полудня. И с удовольствием относила бы горячий завтрак в номер, а не просто корзинку с круассанами.

— О чем ты задумалась? — спросил Джоэл, легонько похлопав меня по щеке.

— О завтраке в постели.

— Тебе нужно было только попросить! Я закатила глаза и улыбнулась.

— Ты закончил?

Джоэл в последний раз хлебнул своего кофе-латте, а затем помог мне и моему набитому пузику встать из-за стола.

— Как это было хорошо, — вздохнула я, а потом наклонилась поближе: — Ты что-нибудь припрятал про запас, парень?

Джоэл похлопал по своему рюкзаку.

Несмотря на предупреждение хранить все съестное в закрытых контейнерах, мы вышли из ресторана с шоколадными пончиками прямо в кожаном рюкзаке, за кожаной подкладкой. И хотя я сначала советовала Джоэлу не делать этого, сейчас всем сердцем надеюсь привлечь какого-нибудь медведя.

— Итак. У Элиота разыграется фантазия, как же мы повеселились вчера ночью, — завел свою шарманку Джоэл, пока мы шли по направлению к вестибюлю. — Ну что, пощекочем ему нервы, когда увидим его, хочешь?

— Ты что, думаешь, он решит, что мы с тобой, ну, ты понимаешь, — я наморщила лоб.

— Ну, было бы несколько более убедительно, если бы ты не вырубилась еще до его ухода, тем не менее, ты осталась наедине с таким чертовски обаятельным парнем, как я…

— У меня не было ни малейшего шанса устоять!

— Именно. Так что, когда ты его увидишь — ой! — вот и он. — Джоэл поднял руку и помахал моему растрепанному другу. — Доброе утро, Элиот!

— Доброе, — пробормотал Элиот, шаркая ногами как живой мертвец.

— Хорошо спал? — весело тараторил Джоэл.

— Не совсем, — проворчал Элиот. — Я проснулся с такой же отекшей мордой, как у Бенисио Даль Торо.

Он пытался пошутить над своими мешками под глазами.

— А вы?

Я взглянула на Джоэла, чтобы понять, что он собирается ответить. Джоэл смотрел на меня. Его губы растянулись в озорной улыбке.

— Это, конечно, не мое дело! — Элиот пошел на попятный, вид у него был подавленный.

Я закусила губу и уставилась в пол, понимая, что если я открою рот, то завеса тайны мигом спадет. Мне такие вещи доверять нельзя.

— Хм, Лара, я не знаю, какие у тебя планы на сегодня… — Элиот говорил со мной таким тоном, словно мы едва знакомы, чушь какая-то. — Просто через час у меня экскурсия, я хотел спросить, не хочешь ли ты присоединиться?

Судя по тому, как он волновался, ему сейчас нужна была моральная поддержка.

— Разумеется! С удовольствием! — Я придала голосу как можно более восторженные нотки. — Вот только…

Я вопросительно взглянула на Джоэла. Можно ли мне поехать одной?

— Поезжай! У меня были планы покорить парочку вершин, но в любом случае нашей следующей остановкой должен быть магазин одежды, — решительно сказал Джоэл, поскольку я все еще расхаживала в его трико, которые болтались мешком вокруг моих ног.

— Тут есть один неплохой магазинчик в Йосемити-Виллидж.

Элиот повел нас, идя на пару шагов впереди, молотя палкой по травке и кустарнику. Джоэл бросил на меня многозначительный взгляд, но я не была уверена — это поведение ревнивого мужчины или друга, обиженного на то, что ему не уделяют того внимания, к которому он привык. Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что Элиот так недоволен жизнью, потому что не выспался. Как-никак ему пришлось провести ночь в палатке. Я взглянула вверх, туда, где сквозь листочки пробивался солнечный свет, и решила, что не буду портить себе настроение играми в «Угадайку» и всякими домыслами. И хотя я шлепала по грязи в тапочках, делала я это почти вприпрыжку, чего со мной давно не было. Зелень так и притягивала меня, это было новое и волнующее ощущение. Может, во мне проснулось мое животное начало, гризли Лара Ричарде, и пытается вырваться наружу? Если я тут задержусь подольше — покроюсь шерстью? Есть такая возможность.

Как только мы зашли в магазин одежды, мальчики тут же превратились в мужское воплощение Тринни и Сюзанны,[18] разве что, к сожалению, за сиськи так не хватались, ни за свои, ни за чужие. Они оценили мой размер, цвет волос и цвет лица и пытались решить, что же мне больше всего пойдет.

— Что, если тебе отказаться от спортивной одежды традиционных цветов? — спросил Джоэл.

— Что это значит?

— Просто я думаю, ты будешь очень миленько смотреться в этой пестренькой футболочке. — предложил он, поднимая нежно-фиолетовое нечто на уровень моего лица.

Элиот одобрительно кивнул и стал пихать мне брюки.

— Только глянь, как классно, можно расстегнуть молнию на коленках и носить их как шорты!

— Да, сказочно универсальные штаны! — промурлыкала я. — Может быть, я наберусь храбрости и стану носить только ту часть, что ниже колена?

Ни один из них даже не улыбнулся, они с головой погрузились в процесс формирования моего гардероба.

— Как насчет нормальной спортивной обуви? Подходящей, чтобы гулять по парку?

Элиот посмотрел недоверчиво.

— Мне кажется, это уже слишком.

— Но тут другой обуви почти и нет, по крайней мере, ей стоит примерить пару.

— Но она потом не сможет их носить!

— Эй! — я напомнила своим спутникам, что мне уже не четыре года и я сама могу принимать решения.

— Могу ли я чем-нибудь ва-ам помо-о-очь? Казалось, неприветливой продавщице пришлось не по нраву, что я собираюсь осваивать здешние парковые угодья.

— У вас есть ботинки размера пять с половиной по английской системе размеров? Это, наверное, примерно, соответствует американскому седьмому с половиной.

Пока она рылась в коробках, я села на скамеечку и закатала штанины, обнажив алый сверкающий педикюр. Продавщица нашла мой размер, но на какой-то момент застыла в нерешительности, лишь потом протянула коробку мне, очевидно, она сомневалась, в хорошие ли руки отдает ботинки.

— Надеюсь, что я вас не оби-ижу, — проворчала она. — Но вы настоящая же-енщина, до мо-оз- га костей.

Элиот захихикал, спрятавшись за вешалку со шляпами. Я не виню его. Меня так никто не называл раньше. Особенно чтобы оскорбить.

Ботинки оказались намного тяжелее, чем выглядели.

— Да они же мне лодыжки поломают через секунду, да?

Я попыталась расположить ее к себе, чтобы она дала мне совет.

— Почему бы вам не примерить вот эту па-а-а-ру, — сказала она, предлагая пару спортивных сандалий на липучках. — У них кре-е-епкая подошва, и вы всегда сможете надеть носки, если замерзнете.

— Покупаю! — сказала я. готовая уже пуститься в путь.

При выходе из магазинчика мы оказались в отделе туристического снаряжения. Нам с Элиотом очень понравилась шляпа с противомоскитной сеткой, в которой вы на все сто похожи на пчеловода. А еще оригинальна я вещица — душ с солнечным подогревом. И тут Джоэл подкрался сзади и всунул что-то мне в руку:

— Это тебе. Подарок.

Я открыла шуршащий бумажный пакет коричневого цвета и вынула блестящую серебристую упаковку с логотипом «Маунтин Хауз».

— Это кофе? Ой, и творожный кекс с черникой в вакуумной упаковке! — воскликнула я. прочитав этикетку.

— Только на тот случай, если застрянешь снова где-нибудь в снегу без еды.

— Это замечательно, спасибо! — Я чмокнула Джоэла в щеку, а затем продолжила изучать содержимое пакета. — А это какой-то порошок или?

Я сдавила фольгу между пальцами.

— Почему бы тебе не попробовать?

— О нет! Я сохраню его на крайний случай!

— Я не уверен, какой вкус тебе больше бы понравился — они еще делают суп с морепродуктами и омлет с настоящим беконом.

— Обалдеть!

— Погоди-ка! — Джоэл снова сорвался с места.

Элиот призадумался:

— Это должен был сделать я, твой старый друг.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, обеспокоенная его тоном.

— Помнишь тот день, когда я купил тебе диск «Король и я»!

Я улыбнулась.

— Конечно!

Это была часть комплекта, посвященного «вкладу Ричарда Роджерса и Оскара Хаммерстайна в развитие искусства мюзикла». Элиот купил пластинку за семь фунтов на барахолке, но сам факт, что Элиот помнил, какой у меня любимый дуэт, делал этот подарок бесценным. Это была партия «Мы целуемся в полумраке».

Элиот все еще сохранял сердитое выражение лица.

— Лара, ты думаешь, я изменился?

— Что ты имеешь в виду? — Мне была нужна конкретика, пока я все не испортила и не сказала ему, что Элиза высасывает из него всю радость жизни.

— Я и сам не знаю, что это. Мне кажется, что раньше у меня было больше энергии, больше бодрости!

— Бодрости? — улыбнулась я.

— О, ты знаешь, — Элиот робко улыбнулся. — Или я все это придумал?

— Нет, у тебя было много энергии. Ты всегда готов был посмеяться, на самом деле ведь это ты подстрекал нас на большинство наших шалостей и проделок. Помнишь ту поездку в Батлинз на концерт «Бакс Физ».

— Пожалуйста, не стоит приводить это в качестве показательного примера, — отчаялся Элиот.

— Это было здорово! — улыбнулась я. — Все, что мы делали, было здорово, хоть и не всегда умно.

— Может быть, — Элиот выглядел так, будто только что его настигло озарение. — Не помню, чтобы я за последнее время сделал хоть какую-нибудь глупость.

— Жаль слышать это, — я сказала со всей серьезностью.

— Ты думаешь, это прошло или же еще можно вернуться туда?

— Побудь со мной, дружище, — широко улыбнулась я. — Ты совершить больше глупостей, чем можешь вынести.

— Правда? — Элиот взглянул с надеждой.

— Мы что-нибудь замутим веселенькое сегодня вечером. Что-нибудь, чего ты раньше никогда не делал.

— Может, сбежим отсюда? — предложил Элиот

Я покачала головой, но не успела ответить, поскольку вернулся Джоэл, и снова с подарком, на этот раз для Элиота.

— Не хотел, чтобы ты почувствовал, что я не обращаю на тебя внимания, старина.

— С-с-спасибо, — заикаясь, произнес Элиот, принимая футболку с хвастливой надписью: «Я поднялся на вершину!». — Есть у них и футболки со словами: «А я стоял внизу и смотрел вверх»?

Элиот криво улыбнулся.

Джоэл рассмеялся и хлопнул его по спине.

— Тебе стоит попробовать, я был бы счастлив взять тебя на вершину, если захочешь.

— О нет! — заорала я. — Не потому, что я считаю Элиота неспособным. Просто я не смогу на это смотреть.

— А ты что, не полезешь наверх, Лара?

— Ты что, с дуба рухнул?

— Почти что, — согласился Джоэл.

— Нет уж, спасибо, я была бы рада прокатиться в таком вагончике, на котором можно проехаться по дну долины.

— Хорошо, тогда пообещай, что помашешь нам рукой, когда будешь проезжать мимо.

— Если ты обещаешь не махать мне в ответ. — Я содрогнулась.

Уже почти настало время для экскурсии Элиота. Джоэл был с нами во время прогулки по лугу, но затем откололся от группы.

— Если что, ищите меня на вершине Хэф-Доум, — сказал он нам. — В противном случае увидимся в отеле в шесть вечера.

Я повернулась к Элиоту.

— Это что, какой-то план, о котором мне ничего не известно?

— Его подружка… Как ее? Джен! Звонила, пока ты была в примерочной, и сказала, что приглашает нас сегодня на свою свадьбу.

— Правда? Ты хочешь пойти?

— Я думал, что ты, наверное, захочешь.

— Я не уверена. Ведь встанет новая проблема с одеждой.

— Твой чемодан обязательно должен приехать сегодня вечером. Но если нет, то какая-нибудь из подружек невесты одолжит тебе что-нибудь, оказалось, что они привезли с собой целый багажник барахла на один вечер.

— Хорошо, я подумаю, — уступила я.

— А вот и моя группа, — Элиот нервно указал на небольшую группку туристов.

— Идите же, сэр Дэвид Аттенборо,[19] — подбодрила я, пока Элиот занимал свое место.

— На пространстве от подножия холмов, поросших зарослями чапареля, и до отрогов гор Сьерра- Невада по Йосемити разгуливает где-то четыре- шесть тысяч медведей, — Элиот начал свой рассказ с поэтической нотки. — Нас часто спрашивают: может ли человек обогнать медведя? Ну, самые быстрые из людей бегают со скоростью тридцать семь километров в час, а медведь — со скоростью сорок — сорок восемь. Вы можете подумать, что шанс есть, но вот что я вам скажу: медведь может не сбавлять скорость на протяжении десяти часов.

Мы все охнули, пораженные до глубины души.

— Теперь вы услышите мой рассказ о населяющих эти места медведях-барибалах, их еще называют американскими черными медведями. Но знаете ли вы, что только пять процентов из них действительно черные, большинство же на самом деле бурые или далее светло-коричневые, как корица или ваниль.

Он прекрасно справлялся? Я исподтишка показала ему поднятый вверх большой палец. Но в ответ он рассказал еще один интересный факт, наверное, в мою честь.

— Вероятно, вы обеспокоены тем, что медведи крушат машины. Это серьезная проблема. Медведи — очень умные животные. Они уже научились не попадаться в ловушки: протягивают лапу, быстро хватают приманку и отдергивают ее. А до обнюхивания машин дело доходит только ночью, когда мы спим.

Шестилетняя малышка в розовом плащике с капюшоном подняла руку.

— Если они такие умные, почему они просто- напросто не вломятся ночью в бакалейную лавку?

Итак, первый каверзный вопрос. Элиот открыл рот, потом закрыл его, от необходимости отвечать его спасло появление растрепанной тетки, которая прогуливалась с тремя собаками и одной кошкой на поводках. Всеобщее внимание было приковано к ней.

— Итак! — сказал он, вновь овладевая ситуацией. — Сейчас мы сыграем в небольшую игру и увидим, сможем ли мы узнать чуть больше о тех звуках, которые издает медведь.

Он раздал несколько карточек с разными инструкциями на них. Первым шло «щелканье зубами».

— Отлично, — похвалил он маленького мальчика, который от души поскрежетал своими молочными зубами. — Это сигнал, который подает медведица медвежатам, чтобы они залезали на дерево.

Он указал на следующего малыша, которому досталась карточка «ворчание», это значило «иди сюда немедленно».

Пожилой джентльмен хмыкнул:

— Так медведи выражают, что они довольны.

— И наконец, мне нужен партнер… — Элиот огляделся. Добровольцев не было. — Лара, можно тебя?

Можно. Что бы это ни было. Я шагнула вперед и позволила ему обнюхать мое лицо.

— Ну, у кого есть идеи?

— Целуется! — восторженно заорал Розовый Капюшончик.

— Правильно! — улыбнулся Элиот.

Про себя я вскрикнула: «Только не останавливайся!»

Я пребывала в состоянии блаженства вплоть до торжественного завершения экскурсии. Элиот вытащил из рюкзака то, что когда-то было бурым медведем. Это снятая с головы медведя шкура. Мертвая голова-. Скальп. Кошмар. Элиот развернул это и передал группе, и один мужчина надел шкуру себе на руку, словно это была марионетка.

— А где у него глазки? — спросил Розовый Капюшончик. едва сдерживая слезы.

Медвежью шкуру в ужасе передавали друг другу, когда очередь дошла до меня, я отказалась трогать колючий мех.

— Чья это была идея? — зашипела я на Элиота.

— Вероятно, это стандартное завершение экскурсии, думаю, считается, что это познавательно, — пожал плечами он.

Может, это и познавательно, но не гигиенично. Когда Элиот завершил экскурсию, его группа из двадцати загипнотизированных лиц превратилась в сорок рук, отчаянно нуждающихся в куске мыла и воде.

— Если бы ты не доставал скальп медведя, я бы считала, что твое шоу может продолжаться и продолжаться! — поздравила я Элиота, когда мы пошли обратно к подножию, чтобы проехаться по долине на экскурсионном трамвайчике.

Поднявшись «на борт», Элиот тайком высыпал мне в руку пакетик черничных леденцов:

— Я же знаю, как ты ненавидишь творожные кексы!

Мои глаза увлажнились, и я прижала горсть леденцов к сердцу, как если бы он поцеловал каждую конфетку, а потом снова запаковал их в пакетик. Может ли так быть, что возвращается тот старый Элиот, которого я знала?

— Посадка заканчивается!

Наш водитель по имени Сэм отличался гигантским ростом, почти со снежного человека, при этом манера поведения напоминала прославленного комедийного актера Билла Мюррея.

Мы вытаращили глаза на вершину Эль-Капитан и спросили Сэма, занимается ли он альпинизмом. Он покачал головой:

— Я боюсь высоты, мне даже с высоты своего роста страшно смотреть.

По-видимому, в среднем покорение этой вершины занимает три-четыре дня. И те, кто отваживается предпринять попытку, вынуждены спать в спальных мешках, которые прикрепляются прямо к скале, а в туалет ходить в контейнер, который приходится тащить с собой на вершину.

— Господи, и ты хочешь туда полезть? — Элиот затряс головой. — Но зачем? Зачем?

И вот мы у изумительного водопада «Фата невесты». Знаете ли вы, что это самое популярное название для водопада? Сэм рассказал нам, насколько чистая вода течет из кранов в Йосемити и как смешны те дураки (это про нас), которые во время пребывания здесь покупают себе минералку.

— Вы знаете, что название минеральной воды со знаменитого курорта на Женевском озере «Evian» — это перевраное слово «naïve»?[20] — заметил Сэм перед тем, как окончательно добить нас фактами из области геологии.

— Он почти такой же душка, как ты! — Я толкнула Элиота в бок.

Мне понравилось. У меня было ощущение, словно у нас свидание. Не такое, как мы могли бы представить себе в самых смелых мечтах, но, тем не менее, это было именно свидание.

— Ой, там зайчика раздавили. — Я показала на цветной комочек меха на дороге.

— В кафе вам приготовят что-нибудь из раздавленного вами животного, они работают двадцать четыре часа в сутки. — с каменным лицом сказал Сэм.

И мы вспомнили об обеде.

Съев по тарелке кукурузных хлопьев с расплавленным сыром и соусом сальса, мы послонялись по галерее фоторабот Анселя Адамса, потом посмотрели двадцатитрехминутный документальный фильм про Йосемити, это можно было бы считать заменой походу в кино.

— Я скучаю по благам цивилизации, — вздохнул Элиот.

Забавно, что он не сказал, что скучает по Элизе. Череда несвойственных нам поступков завершилась двухчасовой конной прогулкой. Это казалось именно «глупостью», поскольку Элиот изо всех сил избегал лошадей, сколько я его помню, и никогда не садился даже на занюханного ослика, но, к моему удивлению, он наслаждался каждой секундой общения с лошадьми, каждым мигом, пока они цокали копытами и шевелили ноздрями. Что касается меня, то я обожаю лошадей, мне нравится идея стать девушкой-ковбоем и проскакать через всю страну, но в жизни это казалось ужасно утомительным, и заканчивалось все чувством вины за то, что лошадь от тебя смертельно устала. Но поездка стоила того, хватило одного лишь вида Элиота в защитном шлеме.

— Ты выглядишь так, словно тебя вот-вот подстрелят из пушки, — сказала я ему и снова принялась хихикать, неосторожно выпустив поводья из рук.

— По крайней мере, я-то своего боевого коня контролирую, — съязвил Элиот, когда моя лошадь по кличке Эмбер стала жевать кору дерева.

Я с трудом заставила ее оторваться от этого занятия и решила добить Элиота хитростью:

— Помнишь, ты вчера вечером сказал мне, что, может быть, встреча с Джоэлом — это то, что клуб «Калифорния» мне уготовил?

— Ну, не знаю, просто я сказал… — Он был в панике и, казалось, сожалел о своей оговорке.

— Я просто хотела спросить, как ты думаешь, а тебе они что приготовили?

Элиот тяжело вздохнул, его конь Оберн сделал то же самое.

— Я задавал себе тот же вопрос. Постоянно спрашивал себя с того самого момента, как приехал сюда. Из твоего рассказа я понял, что у Саши дело движется к формированию нового представления о самой себе, Зои познакомилась с обратной стороной киношного лоска, а Элиза… Ну, если учесть, что иногда она себя ведет не совсем адекватно, думаю, это пойдет ей на пользу. Может, предполагалось, что я найду здесь умиротворение. Но когда вокруг тебя такая пустота и столько времени подумать, то я только и делаю, что задаю себе вопросы обо всем.

Мне пришло на ум, что именно это ему и нужно, но решила, что не стоит произносить этого вслух, пусть эта мысль сама по себе, без моих подсказок, родится в его голове.

— Что значит «обо всем»?

— О работе, о доме, который мы собираемся купить, о планах Элизы насчет свадьбы, о моем будущем.

О планах Элизы, а не о наших планах. Интересно!..

— И ты нашел ответы? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал нейтрально.

— Ничего неопровержимого, — признался он.

— Ну, еще не вечер, времени еще много впереди, — я пожала плечами.

— И не напоминай! — Элиот широко улыбнулся, а потом резко сказал: — Итак, Джоэл. Вы с ним…

— Что? — Я бросила на Элиота самый смущенный взгляд.

— Да ладно тебе, вы ночевали в одном номере, i оба были довольно-таки пьяны…

— Я не могу понять, на что ты намекаешь! — подтрунила я над Элиотом.

Я никогда не лгала ему, так что мне стоит просто оставить вопрос открытым, пусть сам домысливает, что хочет.

— Раньше ты мне всегда все рассказывала, — недовольно буркнул Элиот.

— Это тот мужчина, с которым ты хотел бы меня видеть? — я поменяла тему, желая продолжить в несколько ином русле, но все же чтобы беседа вращалась вокруг Джоэла.

Элиот состроил гримасу:

— Он коварный мужик!

— Просто из любопытства — какой мужчина, по-твоему, мне бы подошел?

Мы уже сто лет не говорили по душам. Оберн успел сделать несколько шагов, пока Элиот собирался ответить.

— Я не знаю. Кто-то очаровательный, с кем можно поразвлечься, чтобы он был достаточно уверен в себе и имел определенный жизненный опыт.

— Но это не все, что мне нужно, — возразила я, пригибаясь, чтобы уберечься от низко растущей ветки.

— А что тогда?

— Мне нужен кто-то милый и веселый, кто действительно понимал бы меня, — выпалила я. — Чтобы он не пускал пыль в глаза, не врал, не пытался соперничать со мной, не принижал меня.

Я вспомнила всех моих бывших любовников.

— Чтобы он был мне лучшим другом, — я сглотнула. — Но этот список ничего не значит. Я встречала людей, которые казались просто замечательными, но у нас с ними ничего не получалось.

— А ты хотела, чтобы что-то получилось? — спросил Элиот.

— Но это ведь совершенно отличается от простой похоти, правда? Есть люди, из-за которых твое сердце просто бьется быстрее. Люди, которые влияют на тебя каким-то волшебным образом. Не так, как остальные.

— Да… Непохоже на то, что у нас с Элизой, — признался Элиот. — Что-то было еще, кроме того, что она оказала мне такую моральную поддержку после смерти родителей. Так что мы решили попробовать. Чтобы все было по-взрослому.

Элиот нахмурился.

Любовь по-взрослому? Правда ведь, звучит привлекательно?

— А как она ощущается? — спросила я.

— Очень надежная. Другая. Более неоднозначная и сложная. Это не то чувство, которое, я предполагал, следует испытывать к будущей жене, но ведь сомнения есть всегда, правда?

— Допустим.

— Ты так не думаешь?

— Может, это полезнее для здоровья. Если нет сомнений, то нет и причин для промедления, и твое сердце просто выскакивает из груди, словно на пружинке, и бьется в бешеном темпе, как ему самому хочется.

— Звучит фантастически. Я что-то упускаю?

Я улыбнулась, надеюсь, загадочно.

— Ну и что ты думаешь по поводу Джоэла?

— Я не знаю. Может, мне и стоит попробовать, — я отважилась сделать еще один шаг. — Я имею в виду, знаешь ли ты кого-то, кто может предложить мне что-то лучше?

Элиот посмотрел на меня так, словно внутри себя он борется, по крайней мере, с аллигатором.

Желая, чтобы он переваривал сказанное мной подольше, я легонько пришпорила свою Эмбер, чтобы она перешла на рысь: «Скачи, моя лошадка, в лагерь имени Джулиана Клари!»

21

Снаружи падал снег, как бесконечный поток конфетти, а внутри я и Элиот возлежали рядом с камином, заваленные подушками так, что нас едва можно рассмотреть. Его нога покоилась на моей, а рука иногда падала со спинки кровати, и он перебирал пальцами мои волосы. Я вновь и вновь слышала, как мой внутренний голос твердил: «Я так счастлива! Я так счастлива!» А мое сердце сбросило свою защитную оболочку, чтобы погреться в свете языков пламени.

Зная, что это наша последняя ночь вместе, я хотела поговорить, но чувство умиротворенности оказалось сильнее меня. Я не хотела слышать собственный голос, слушать, как я притворяюсь, что мне все равно, или разыгрывать из себя соблазнительницу. Я просто хотела наслаждаться этим прекрасным сочетанием комфорта и эмоционального подъема.

Хотя было уже за полночь, но свадебная вечеринка была в самом разгаре, вокруг нас царила суматоха. Джоэл так и продолжал танцевать с девушками и женщинами старше семнадцати, которые, кажется, рассматривали его как последнюю возможность подцепить кого-то молодого и красивого, с упругим телом. С другой стороны, Элиот привлек внимание всех маленьких дам младше семи (слава богу, их уже отправили спать). Им понравился смешной акцент Элиота и еще более смешная прическа. Чтобы удовлетворить потребность детишек в постоянных разговорах. Элиот прочитал им лекцию на тему «Памятники материальной культуры индейцев племени эванчи», так как луки и стрелы, горшки для промывания золота, заплечные сумки для ношения малышей висели на стенах, при этом он выуживал из них самих все имеющиеся знания по истории.

А я испытала огромный кайф, когда одна маленькая девочка по имени Мэдди сказала мне, что я похожа на «хорошенькую черноволосую леди» из фильма «Мумия». Так что я, изобразив акцент, сообщила ей, что я только сегодня вернулась из Края Пирамид и пью столько вина, поскольку на самом деле это секретный эликсир, который поддерживает во мне жизнь.

— А ты замужем за Элиотом? — спросила она, пока мы стояли в очереди в буфет.

Я была не совсем трезва и ответила, что мне этого хотелось бы, но Элиот собирается взять в жены другую леди.

— Зачем? — поинтересовалась малышка.

Я сказала, что вопрос очень интересный, особенно учитывая мои подозрения, что Элиза в прошлой жизни была жуком-скарабеем. Потом я вспомнила, что у детей есть привычка повторять все, что им скажут, так что я повернулась к Мэдди, чтобы взять свои слова обратно. Но она уже была около Элиота. Я подскочила как раз вовремя, чтобы услышать, как она спрашивает:

— Почему ты женишься на другой женщине?

О господи.

Элиот был бы меньше поражен, если бы этот вопрос задала креветка, лежащая на его тарелке:

— Что, прости?

— Ты ее любишь? — требовательно вопрошала Мэдди еще более возмущенным голоском.

— Разумеется!

— И твоя любовь глубока, как река, и высока, как гора? — Мэдди, прищурившись, процитировала слова из песенки Тины Тернер, которую новобрачные избрали для своего первого танца.

— Думаю, да.

— А я думаю, недостаточно! Я думаю, что она не глубже, чем лужа, или не выше муравейника!

У меня было предчувствие, что она станет адвокатом, когда вырастет.

— Что это такое было? — спросил Элиот, у которого явно испортилось настроение, когда Мэдди отвели к родителям.

— Знаешь, девочки ее возраста так легко влюбляются в кого-нибудь, — я заметала следы. — Уверена, через пару лет у нее это пройдет.

Потом мы топтались без дела на краю танцплощадки, где все еще целовались жених с невестой.

— Посмотри, как близко они друг к другу… — заметил Элиот.

— Танцуют щека к щеке, и так до конца дней своих, — я вздохнула.

Элиот бросил на меня недоуменный взгляд.

— Это Джун Уитфилд сказала в каком-то комедийном фильме.

— Таких, как ты, больше нет, Лара, — Элиот покачал головой.

Мы уселись вновь в наш райский уголок рядом с камином, Элиот потянулся, выгнулся и неуклюже принял новую позу. Я осмелилась придвинуться к нему чуть-чуть ближе и как бы невзначай положила руку ему на предплечье. На его чрезвычайно мускулистое, накачанное предплечье. Господи, с каких пор участок от локтя до запястья стал таким эротичным? Может, это из-за того, что он так классно владеет барабанными палочками. Я знала лишь одно — все мое тело, от пальчиков ног до кончиков пальцев рук, пронзительно кричало: «Это он! Он моя пара! Давай же сделаем это!»

— О господи, послушай! — Элиот сильно сжал мою руку. — Они же играют нашу песню.

Он сказал «нашу песню», но в данном случае это словосочетание не содержало даже отдаленного намека на романтику. Просто это была одна из тех мелодий, что сидят у вас в печенках, — композиция «Неужели я солгал бы тебе?» группы «Чарльз и Эдди». В те времена мои черные волосы были аж до пояса, так что я — это Эдди, и я бросаю Чарльза ради Элиота. Мы всегда спорили, кому достанется подвывать в припеве, а сами слова «Неужели я солгал бы тебе?» мы в тот год вставляли к месту и не к месту.

Элиот засмеялся, по-видимому, он в первый раз за вечер расслабился. А я все еще пребывала в радостном состоянии духа, хотя и знала, как будет больно падать обратно на грешную землю. Как бы мне ни хотелось, чтобы это была моя жизнь, но это было не так. Это был шаг в какой-то параллельный мир, чтобы показать мне, как все могло бы быть, если бы Элиот любил меня.

Внезапно я почувствовала боль от того, как сильно мне хотелось именно такой жизни, она усилилась и затопила меня с головой. Это было все, чего я желала, — ощущения, что Элиот рядом. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно и было моим, а не случайным миражом. Я больше не смогу вынести этого эфемерного состояния, которое намного лучше моей теперешней жизни. Я даже испугалась, что полуобуглившееся полено вот-вот сползет и просто распадется в золу, повлияв тем самым на мое настроение.

— Через пять минут нужно ехать, Элиот! — Мистер Гедимэн наклонился к дивану и потряс Элиота за плечо.

Вот и все, хорошенького понемножку. Я попыталась быстро справиться с подступившими слезами, но весьма громко всхлипнула, когда он сказал нам:

— Все хорошее рано или поздно заканчивается. Элиот наклонился и потер лицо.

— Хорошо, я догоню через секунду!

Это слишком быстро. Я не хочу, чтобы он уходил. Про себя я думала: «Если ты меня попросишь, я поеду с тобой, но ты должен меня попросить…» Он не попросил.

— Может, я могла бы вернуться с тобой? — предложила я.

— Ты что, с ума сошла? Ты хочешь уйти от всего этого? — он потряс головой.

— Но я так и не узнала до конца, каково это — жить в Йосемитском парке, — уговаривала я его.

Элиот заключил меня в объятия, и я почувствовала, что мое сердце готово разорваться.

— Иди сюда!

В обычной жизни я могла держать себя в руках, но час, проведенный бок о бок, сыграл со мной злую шутку. Я не могла дистанцироваться. К счастью, он все еще обнимал меня и горячо шептал куда-то в волосы:

— Ты же знаешь, что тебе были бы больше чем просто рады в моем заплесневелом спальном мешке, но я бы предпочел, чтобы ты провела ночь в тепленькой мягонькой постельке.

Он отпрянул и взглянул на меня, и обычный его нежный взгляд в воспринимался мной более остро. Я почувствовала, что его руки отпустили мои и двинулись наверх, к моему лицу. Он убрал волосы мне за уши и быстро провел по скуле. Потом посмотрел на мои губы, словно видел их в первый раз.

— Ты такая красивая, — прошептал он.

Часть меня потеряла голову, а другая завизжала:

«Не надо! Не делай следующий шаг к сближению, пока ты действительно не захочешь этого!» Я полностью отдалась его воле. Может, он скажет хоть что-нибудь?

— Лара, — сказал он просто, когда наклонился и запечатлел самый сладостный поцелуй на моих губах. Я почувствовала его каждой клеточкой своего тела. Чувство было даже сильнее, чем я надеялась пережить.

— Элиот! — внезапно вмешался мистер Гедимэн. — Ой, извините!

— Ничего! Пойдемте! — Элиот вскочил, взъерошил мои волосы. Он как бы снова оттолкнул меня, я свалилась со своего пьедестала и снова стала просто другом. — Я завтра приеду к завтраку!

Как он может уехать? Как он может уехать после того, что сделал? Я не могла говорить. Я была в шоке. Каждая моя частица хотела его. Но от ушел.

Обняв одну из больших гобеленовых подушек, чтобы восполнить пустоту из-за его ухода, я вновь переживала поцелуй. Я столько лет фантазировала о продолжении того поцелуя на вечеринке, и теперь, когда это произошло, я чувствую то, что не ожидала почувствовать. Не могу полностью определить это ощущение. Я проигнорировала страсть, желание и мечтательность и осознала, что к моим переживаниям примешивается раздражение. Негодование. На самом деле часть меня обижена. Почему Элиот что-то предпринял именно тогда, когда у меня завязываются какие-то отношения с Джоэлом? Не пытается ли он просто-напросто вновь получить полную власть над моим сердцем? Может, его эго не может смириться с наличием соперника, и хотя он ничего мне не предлагает, но все равно хочет, чтобы я была предана ему на все сто. Но, разумеется, это на него не похоже.

Я постаралась запереть свое сердце обратно в шкатулку, через которую к нему не просочились бы чувства, но оно все равно выскакивало из груди, словно чертик из табакерки.

«Я не закончило! Ты заставила меня пережить такую встряску, а теперь хочешь, чтобы я просто лежало и играло в спящего льва. Я не смогу!»

«Ты должно! — сказала я своему сердцу. — Эта любовь ни к чему не приведет. Он ушел. Нужно взять себя в руки. Сердечко мое, ты должно сдерживаться! Нужно притвориться, что ничего не было, просто чтобы не свихнуться». На минуту оно и впрямь успокоилось. Но затем у моего бедного сердца произошел новый приступ гнева.

«Я не хочу успокаиваться! — кричало оно. — Я не для этого здесь. Я здесь, чтобы все чувствовать, чтобы испытывать любовь. Ну, пожалуйста…»

Все, что я могла сказать: «Мне очень жаль. Но не сейчас. Скоро. Я обещаю. (Надеюсь.) Давай я налью тебе выпить».

Я залпом выпила стаканчик бренди в лечебных целях, и тут к барной стойке подскочила невеста.

— Водку с апельсиновым соком! — попросила она. — Сделайте сразу тройную порцию, я собираюсь начать семейную жизнь с самого крутого похмелья!

Пока я рассматривала ее, она заметила мой взгляд и обхватила меня своим кружевным рукавом.

— Ну как, ты веселишься?

— Ой, все здорово, спасибо большое за то, что ты нас пригласила!

Она пожала плечами и сделала большой глоток из своего бокала.

— Отлично, мне нравится, когда Джоэл счастлив.

— О нет! Между нами ничего нет, — перебила я просто на тот случай, если она даже в разгар своей свадьбы испытывает собственнические чувства по отношению к бывшему.

— Я тебя видела с другим парнем, — она кивнула в сторону камина.

— Это Элиот, — пробормотала я, потупя взор.

— Но он ушел.

— Да, — подтвердила я.

Она наклонила голову набок.

— Ты не думаешь, что это утомительно — все время жить с разбитым сердцем?

У меня отвисла челюсть от удивления, что она раскусила меня.

— А есть выбор? — спросила я.

— Сегодня есть.

Я подняла брови.

— Его зовут Джоэл. Поверь мне, ты не пожалеешь.

— О чем она не пожалеет? — К нашей беседе присоединился мужской голос.

— Я просто рассказываю, какие услуги доступны в этом отеле.

— В такой поздний час? — Джоэл был поражен.

— Здесь все работает до самого утра. — Она подмигнула ему, чмокнула в щеку и величественно удалилась к своему супругу, ни дать ни взять Тина Тернер.

— О чем вы таком говорили? — засмеялся Джоэл.

Я еще не успела придумать ответ, как он игриво ткнул меня локтем и сказал:

— Уж не о том ли поцелуе, который я имел счастье лицезреть не так давно?

Я попробовала изобразить ликование и подмигнула:

— Это был не просто тот поцелуй, а тот самый поцелуй!

— Я знал, ребята, что если я оставлю вас без присмотра, то что-то произойдет! — Джоэл широко улыбнулся.

Затем он заметил печальное выражение моего лица и стал допытываться:

— И?

Я тут же пала духом:

— Этого мало.

— Скажи, что ты хочешь, — не отставал Джоэл.

— Все, — дрожащим голосом сказала я. — Все, иначе зачем мне это?

Джоэл взял мои руки в свои и положил себе на пояс.

— Поцелуй — неплохое начало.

— Да, — согласилась я, прислоняясь к его плечу. — И знаешь, если бы я задержалась здесь еще на пару дней, то рассматривала бы ситуацию чрезвычайно оптимистично, но завтра я уезжаю в Лос-Анджелес и…

— Кстати, я тебя отвезу, — перебил он.

Я отпрянула и с удивлением уставилась на него:

— Не дури, это же триста миль!

— У меня после обеда назначена встреча в отеле «Бель Эйр», поэтому все равно придется ехать, так что на самом деле это ты окажешь мне любезность, если составишь компанию на время этого утомительного путешествия.

— Ты уверен? — Я не выдержала, губы стали расползаться в улыбке.

Я буду дурой, если не приму его предложение.

— Есть только одна загвоздка — нам нужно выезжать в семь утра.

Мне не нужно было даже смотреть на часы. Даже если бы сейчас было шесть утра, я бы все равно поехала — он путешествовал в одиночестве и воспользовался шансом превратить эту поездку в приключение. Внезапно я поняла, что не знаю, что бы без него делала.

— Я люблю тебя, Джоэл, — сказала я, глядя прямо в его темные-претемные глаза. Бренди придало мне мужества.

— И я тебя, Лара, — ответил он мне так же уверенно.

Мы продолжали пристально смотреть друг на друга. Прошло всего несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы перейти на новый уровень. Я слышала, как мое сердце спрашивает: а он? Он, казалось, тоже хотел этого. Мне стольким прямо сейчас хочется поделиться, позвольте мне любить кого-то.

— Итак, сейчас ты думаешь: «Стоит ли?», «Можно ли?», «Будет ли это?» — поддразнил меня Джоэл, придвигаясь ближе с каждым вопросом.

Я засмеялась, пытаясь скрыть свое смущение и внутреннюю пульсацию, когда тихонько спросила:

— Можно ли?

— Еще как можно.

— Стоит ли? — Мой голос невольно стал звучать серьезнее.

— Это определенно будет весело.

— Будет ли это? — я уже почти охрипла.

— Как ты захочешь, — просто ответил он. Внезапно это стало таким близким, что я могла дотянуться и дотронуться — без преувеличения. Он говорил о сексе, а не об отношениях. И я знала это. Но какое предложение! Лучшее за последние много лет.

Я издала робкий вздох.

— Нет, я не хочу ничего усложнять, мне нравятся наши отношения, какие они есть сейчас. — Я потянулась за закусками, но он остановил меня.

— Так же как ты счастлива от того, какие отношения у вас с Элиотом?

Я была смущена.

— Ты боишься усложнить ваши отношения и лишиться его дружбы, да?

— Разумеется, да! — выпалила я. — Если я признаюсь ему в своей любви, то разрушу все. Я не уверена, что стоит рисковать.

— Это же то, чего ты хочешь больше всего на свете, и при этом ты не готова ради этого рисковать? — Джоэл посмотрел мне в глаза.

— Я не хочу, чтобы он чувствовал себя некомфортно, — пробормотала я, ощущая себя ничтожеством.

— Это всего лишь, правда, — пожал плечами Джоэл. — Все, что ты сделаешь, — это откроешь ему правду. А как он на нее прореагирует — его дело.

У этого парня просто дар — в его устах все звучит так просто. Я собрала рассыпавшиеся скорлупки фисташек в аккуратную округлую кучку. Может, я больше значу для Элиота, чем думаю, может, я не просто друг.

— Иногда мне кажется, что единственное, что нужно сделать, — просто рассказать ему о своих чувствах, но в остальное время я думаю, что мне просто нужно выкинуть это из головы, — объяснила я.

— Ты знаешь, ты уже очень близко подошла к черте, где сталкиваются «сейчас» и «никогда», — предупредил Джоэл. — Я думаю, он в любом случае это выдержит. Проблема — сможешь ли ты?

Я задумалась на минуту, а потом поежилась:

— Не знаю.

— Может, тогда стоит потренироваться?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, почувствовав тревогу.

Джоэл взял мою руку, которая рассеянно разрушала аккуратную горку и выкладывала скорлупки в прямую линию, и громко произнес:

— Потренироваться на мне!

Я понимала, что он чертовски сексуален, но мне еще предстояло испытать всю силу его сексуальности, направленной на меня. Я почувствовала возбуждение внизу живота.

— Я знаю тебя всего часов тридцать или что-то типа того, но сказал бы, что мы уже стали друзьями, а ты?

Я энергично закивала, не в состоянии вымолвить ни звука.

— Хорошо. Так вот что я тебе скажу: мы переступим эту черту. Вместе.

Не успела я выразить никакого беспокойства по этому поводу, как он наклонился и поцеловал меня. Я воспользовалась возможностью и зафиксировала свои ощущения. Неплохо, но не Элиот.

Он пристально посмотрел на выражение моего лица и поцеловал меня снова. Нежнее и медленнее. Гм-м. Не Элиот. Джоэл.

Казалось, в этот раз он остался доволен моей реакцией. Я тоже.

— Еще, — потребовала я, притягивая его к себе.

Есть что-то безумно привлекательное в мужчине, который действительно хочет тебя поцеловать. В ком-то, кто сам по себе хочет быть с тобой — никаких условий, никаких осложнений, никаких ограничений.

Он прав, мы с ним знакомы недолго, но иногда лучше поцеловать малознакомого мужчину, поскольку тогда ты сможешь поцеловать его от всей души — ведь, кто знает, он может оказаться единственным. И необязательно думать, что это тот самый мужчина. Ты ведь не знаешь о нем достаточно, чтобы со всей уверенностью утверждать, что он точно НЕ единственный.

— Эй, парень, ты что, готовишься к соревнованиям, кто дольше продержится под водой? — Мускулистый парень хлопнул Джоэла своей ручищей по плечу.

Джоэл повернулся ко мне, будто бы спрашивая: что ты хочешь делать? Я изобразила широкий зевок:

— Не знаю, как ты, а я уже готова отправиться в кроватку!

22

— Нет!

Я смотрела на спящего Джоэла вот уже двадцать минут и вся дрожала от бешенства: он именно так решил поприветствовать меня утром после того, что было.

— Нет и еще раз нет! — произнес он, словно протестуя.

Его глаза все еще были закрыты. Он что, разговаривает во сне? Ему что-то снится? Или он вспоминает?

— Джоэл? — прошептала я, снедаемая параноидальными настроениями.

Он застонал и, перевернувшись на бок, заявил:

— НЕТ! Я не жалею о том, что произошло. НЕТ, между нами не появилось никакой неловкости, и НЕТ — я не собираюсь увиливать, чтобы не везти тебя в Лос-Анджелес.

Он открыл глаза:

— Хорошо?

— Хорошо! — улыбнулась я, совершенно обессиленная.

Джоэл посмотрел через мое плечо на часы — без пятнадцати шесть.

— Еще пять минуточек! — взмолился он.

Я уютно устроилась на его теплой груди, которая издали казалась накачанной и твердой, но ощущение было, будто моя голова покоится в гнезде, свитом из шелковой пряжи.

После того как Джоэл высказался, я была абсолютно спокойна, так как осознавала, что он не станет пытаться увильнуть или притворяться, что ничего не было. Или что это было нечто большее, чем на самом деле. Я чувствовала, что он честен по отношению ко мне и именно поэтому не несет всякую чепуху, которую, по его мнению, мне хотелось бы услышать. Он — все тот же Джоэл, каким был вчера вечером на свадебной вечеринке. Просто менее одетый. И именно так и должно быть.

Я не понимаю, почему многие мужчины прячутся в свою раковину сразу после секса. В теории это должно было бы сделать вас ближе, но в моем случае эта теория редко подтверждась практикой. Может, тому причиной паника, что ты видишь настоящие чувства, которые являются своего рода петлей на шее? Смущение из-за того, что ты показал себя уязвимым? Или же, пытаясь домыслить, что думает девушка, мужчины ошибочно полагают, что женщины всегда хотят от них большего. Они не осмеливаются был милыми или просто вести себя в рамках приличия, чтобы не поддерживать ваши надежды.

Обычно самое лучшее, что можно сделать, — это как можно скорее выскочить к чертовой матери из их авто. Но не сегодня. Сегодня хочу насладиться уютом, лежа на его плече, потом позавтракать с ним и отправиться в шестичасовую поездку. И это будет классно. Даже больше, чем просто классно. Я знаю это, поскольку сегодня проснулась без ощущения, что что-то потеряла прошлой ночью. Никаких сожалений нет. Далее когда я думаю об Элиоте. Да, тот поцелуй у камина был просто верхом блаженства. Но я все еще немного злюсь, что он начал какие-то движения в мою сторону, когда на горизонте показался Джоэл, хотя у него было до фига времени, чтобы решиться на это раньше. Так что я не знаю точно, что же именно им двигало. Тем не менее, я опасалась, что если буду с Джоэлом, то почувствую себя предательницей. Этого не произошло. Это было совершенно отдельной частью моей жизни. Если уж на то пошло, сегодня мои чувства к Элиоту стали спокойнее, поскольку я уже не аутсайдер при раздаче любовных призов. Теперь, когда я тоже стала активной участницей, я не злюсь на себя за чувства к Элиоту, так как в этот раз они не помешали мне получить удовольствие.

Я широко улыбнулась. По-видимому, действительно можно заняться сексом с другом и на следующее утро все еще проснуться друзьями. Я даже пошла в своих размышлениях чуть дальше — иногда это не только не разрушает ваших отношений, но и делает их лучше!

Рука Джоэла скользнула над кроватью и вернулась с бутылочкой «Evian».

— Ну что, хлопнем по стаканчику «Наивности»?

Я с готовностью пополнила запасы жидкости в своем организме и спросила:

— Ты идеальный бойфренд?

— На самом деле я худший бойфренд в мире, — честно ответил он. — Но у меня неплохо, получается, заниматься благотворительным сексом.

— Тебе стоит сдавать самого себя в аренду.

— Я уже думал об этом, но если я стану заниматься регулярно, то мои клиентки влюбятся в меня, и что тогда со мной будет?

— Влюбишься? — предположила я.

На мгновение он выглядел так, словно его все бросили. Немного растерянным. Я попробовала вернуть его в прежнее состояние и пошутила:

— У меня та же проблема. Стоит мужчине провести со мной ночь, как другие женщины уже не катят. Я имею в виду, ты ведь по уши влюблен в меня сейчас, да?

— Да, ты вскружила мне голову. Быть с тобой — это своего рода наркотик. Ты словно камышовая жаба, которую жители Южной Америки лижут, чтобы у них начались глюки.

— Я словно жаба?!

В ответ на мой гнев он в один присест лизнул меня от плеча и до уха.

— Бр-р! Отстань! — содрогнулась я, извиваясь под ним.

Он не остановился и продолжал лизать мою шею, поэтому я стала щекотать его. Плохая идея, теперь он не только лизал мою кожу, но и щекотал меня тоже. Я не могла выносить этого, визжала и извивалась в бешеном исступлении.

— Подожди! — сказала я, отталкивая его на секунду. — Тебе не показалось, что в дверь постучали?

— Не знаю. — Он снова схватил меня и рывком уложил поверх себя.

— Лучше я проверю, — сказала я, высвобождаясь из его объятий.

Я потянула простыню с кровати, чтобы завернуться, но Джоэл отдернул ее. Пока мы дурачились и играли в перетягивание каната, в дверь снова постучали.

— Джоэл! — Я отчаялась получить простыню. Он все еще не отпускал ее, так что мне пришлось прикрыться двумя здоровенными подушками. Одна спереди, другая сзади. Теперь я выглядела как более аппетитная версия человека-сандвича с рекламным щитом.

— Отличный видок! — крикнул мне вслед Джоэл. Когда я добралась до двери, мне пришлось прислониться к стене так, чтобы удержать подушку и освободить руку для открывания задвижки.

— Ой! Извини! — Элиот очень расстроился, увидев меня в таком виде. Мои растрепанные волосы и лихорадочный румянец не оставили у него сомнений, что мы раньше времени прервали наши занятия любовью. — Я не вовремя?

— На самом деле очень даже вовремя! — сказала я ему. — Ты спас меня — я могла умереть от щекотки. Заходи!

— Нет-нет, ничего. Я просто рано встал и подумал, вдруг тебе захочется позавтракать перед отъездом.

— Ну конечно! Дай нам только полчаса!

— Ох. — По выражению его лица было понятно, что он не рассчитывал услышать слово «нам», но быстро взял себя в руки. — Хорошо. Не торопитесь. Ты…

Он махнул рукой в сторону спальни.

Я закрыла дверь и на секунду задумалась, чтобы понять, что я чувствую. Одна моя половина хотела побежать за Элиотом и сказать: «Это не то, что ты думаешь. Ну, вообще-то именно то, но я бы предпочла заняться сексом с тобой, только ты мне этого не предложил, а Джоэл предложил…» Другая же половина говорила: «Теперь ты должен понять, каково мне каждый раз, когда я вижу тебя с другой женщиной».

— Разделим этот миг, разделим эту жизнь! — напевал Джоэл песенку из музыкального рекламного ролика «Кодак», переключая телеканалы. Тем временем я бочком пробиралась по комнате, чтобы не особо светить своими голыми телесами.

Джоэл взглянул на меня и улыбнулся.

— Aгa, вот и наша девочка-краб! Все хорошо прошло?

— Да уж, спасибочки.

Он привстал на локте, чтобы лучше видеть промежуток между подушками.

— А у вас в Англии показывают по телику комедийное шоу «Скрабе»?

— Да, очень забавное, — сказала я. — А почему ты спрашиваешь?

— Помнишь тот эпизод, когда девушка Турка обиделась на него из-за того, что он хвастался своим друганам их совместной сексуальной жизнью еще до того, как все случилось?

Я побледнела.

Джоэл изобразил лающий латиноамериканский акцент:

— Это так ты видишь наши отношения? Безумный порыв к финишу? Ведь сейчас я запихну тебя в спальню и обещаю, ты будешь бочком ходить всю оставшуюся жизнь — так я тебя измотаю. Буду любить тебя во всех возможных позах в разных местах!

Я захихикала, вспомнив разные позы и места прошлой ночи. Количество их определенно превысило все мыслимые пределы. Интересно, сколько поз в среднем партнеры меняют во время занятия любовью? Надо не забыть в следующий раз подсчитать. Вы только послушайте Лapy-оптимистку: я еще и полагаю, что будет следующий раз! Вместо того чтобы бояться, что опять буду вести жизнь, где нет места сексу, я неожиданно для себя поняла, что не могу дождаться, когда же узнаю, с кем в итоге останусь!

— Почему ты такая довольная? — засмеялся Джоэл.

— Да так! — пискнула я. — Собираюсь запрыгнуть под душ.

23

— Господи, боже мой, можно ли представить себе большее наслаждение? — спросила я, вонзая зубы в пирог, откуда потекло малиновое пюре.

— Ну… — Джоэл озорно посмотрел на меня.

Элиот искоса рассматривал дно своей кофейной чашки.

Ну и фиг с ним. Не думаю, что он когда-нибудь видел в Ларе Сексуальный Объект. Мне было немного неловко из-за того сентиментального бреда, который нес Джоэл, но я понимала, что он флиртует сверх меры отчасти потому, что отчаянно пытается в последний раз спровоцировать у Элиота приступ ревности. Я надеюсь, что в сердцах он скажет что-то типа этого: «А ну отойди от девушки! Сегодня утром я проснулся и понял, что моя любовь к ней взмыла выше верхушек деревьев в роще Марипоза[21]». Мэдди была бы довольна.

Но вместо этого он сказал:

— У вас есть кетчуп?

И даже эти слова были обращены не ко мне.

Поскольку паузы, предназначенные для ответов Элиота, остались неиспользованными. Джоэл решил заполнить их сам:

— Как ты думаешь, мой ангел, ты еще когда- нибудь сделала бы то же самое? Ну, знаешь, приехала бы на природу?

Я задумалась на какое-то время. Я не ночевала в палатке, не преодолевала десять миль пешком. Так что это была какая-то диснеевская вариация на тему дикой природы. Я побывала на всех экскурсиях, но провела намного больше времени в сувенирной лавке, закупая всякие интересные вещицы, чем гуляла в парке, слушая, как трещат сучья под ногами.

— Думаю, если бы я снова это сделала, то мне бы нужно было побыть здесь подольше, — решительно сказала я. — Ну, понимаешь, преодолеть скуку и найти спокойствие и безмятежность.

— То есть ответ «да»? — спросил Джоэл.

— Ну, не хочу, чтобы эти вылазки на свежий воздух вошли в привычку, но в этой новизне ощущений есть определенная привлекательность. — Я старалась заставить Элиота улыбнуться. Без шансов.

Джоэл наклонился ближе:

— Просто я думал, что мне хотелось бы взять тебя на озеро Тахо, мы могли бы жить в уютном маленьком деревянном домике прямо у кромки воды, ходили бы купаться нагишом под луной…

Лицо его и впрямь стало мечтательным. Этот мужчина словно обещание другого мира. Я попыталась представить себе, как это было бы, если бы мы встречались. Но почему-то даже в фантазиях он казался таким недоступным. Сейчас он весь был тут, весь мой, но у меня появилось ощущение, что он мог бы исчезнуть в любую минуту, без предупреждения.

— Ну, так что ты на это скажешь, малышка? — Рука Джоэла плавно легла мне на бедро.

— Если там есть набор разноцветных одеял и обслуживание в номерах, то я согласна, — заявила я.

Слышен был звон ножа по фарфоровой тарелке, это Элиот яростно раздирал на части свою яичницу по-флорентийски.

— Все в порядке?

— Все отлично! — Голос его дрожал.

— Выглядит хорошо… — Я ткнула вилкой в кексик с горкой шпината на его тарелке.

— Вообще-то Элиза готовит голландский соус лучше! — Он задрал нос.

На этот раз я улыбнулась при упоминании этой дьявольской женщины. Если бы я не знала его лучше, я бы поклялась, что мы, в конце концов, добились своего!

После того как мы собрали большой пакет кексов нам в дорогу (и маленький пакетик в качестве гостинца Элиоту), мы пошли по внешней дорожке к парковке. Но, уже пройдя третье кашпо с цветами, я осознала, что Элиот специально тащится прямо за нами. Дойдя до четвертого, я попятилась и взяла его за руку, понимая, что это последние шаги, которые мы делаем вместе. Около пятого Джоэл усадил меня на пожарную лестницу, а сам пошел к стойке работников парковки, чтобы оплатить стоянку своего джипа.

— Черный «чероки», — сказал он, указывая на соседнюю стоянку, где виднелся его автомобиль.

— У нас тут небольшая очередь. Не могли бы вы подождать чуть-чуть, сэр?

— Я сам отгоню машину со стоянки, никаких проблем, — сообщил Джоэл служащему, обменяв пятидолларовую купюру на ключи от машины и сказав мне:

— Стой здесь. Я сейчас подъеду.

Элиот посмотрел, как Джоэл уходит, и проворчал:

— Просто я пробегу небольшой такой марафон, пока…

Потом он отвел меня в сторону от других постояльцев отеля, ожидающих свои автомобили.

— Лара, мне нужно поговорить с тобой. Неужели шутка по поводу озера Тахо удалась?

Казалось, ему не терпелось что-что сказать.

— Об Элизе.

Я состроила гримасу, здрасте, приехали. Мистер, не надо дождя на моем параде!

— Если ты хочешь что-то передать ей, то почему бы тебе не написать короткую записочку? — предложила я, охотно представляя себе, как Элиза утонет в цистерне голландского соуса, я же ей любовных посланий читать не буду.

— Просто… Я хотел спросить, не могла бы ты дать мне знать, как у нее там дела…

— Ты сможешь сам ее спросить через два дня, — прервала я его. — У меня же есть волшебный телефон. Ядам вам с ней поговорить, как только доберусь туда.

— Нет! Я имел в виду… Мне бы хотелось, чтобы ты сначала оценила ее настроение и состояние. Узнай, что она думает о нас с ней, о свадьбе и все такое.

— Ты что, думаешь, у нее там переоценка ценностей?

У Элиота забегали глаза.

— Что? — нахмурилась я.

Он замер в нерешительности, по-видимому, пытаясь подобрать слова. Когда он посмотрел мне прямо в глаза, то сменил тему:

— Кажется, у тебя с Джоэлом все неплохо идет, лучше, чем когда-либо.

— Да. — Я широко улыбнулась.

— Видеть тебя с ним… Моя улыбка померкла:

— Да?

— Это заставило меня осознать… — Элиот сделал паузу и испытующе посмотрел мне в глаза. — Я смотрел на вас и…

Я приподняла брови, чтобы он набрался храбрости и продолжил.

Вслух я ничего не сказала, но внутри повторяла нараспев: «Скажи, что ты ревнуешь, скажи, что ты ревнуешь».

— Я ревную, — признался он.

Господи! Мне стало трудно дышать. Вот это да!

— Я хочу то, что есть у тебя, — просто сказал он.

Гм-м. «Хочу то, что есть у тебя». А не «хочу тебя».

Успех налицо, но…

— Ты хочешь то, что у меня есть? — повторила я, пытаясь выудить из него объяснение.

— Вы выглядите так, будто кайфуете.

Мне не хотелось, чтобы сейчас он договорился до того, что мы с Джоэлом созданы друг для друга, как Брэд Питт и Дженнифер Энистон, так что я сказала:

— Это всегда так в начале отношений, не так ли? Я уверена, у вас с Элизой…

— У нас так никогда не было. Это было здорово в других отношениях…

— Ну да, — перебила я его, нервы давали о себе знать.

К звуку автомобильного гудка, который раздавался последние пару секунд, добавился голос:

— Эй. Лара! Я здесь!

Это Джоэл. Он делает мне знак рукой. Жестами показывает, что подъехать к выходу не сможет из- за скопления автомобилей.

— Секундочку! — Я жестом показала Элиоту «сейчас вернусь, и продолжим» и помчалась к Джоэлу. –

Черт меня побери! — выпалила я, наклоняясь к окну со стороны водителя. — Он мне только что признался, что ревнует. Джоэл просиял.

— Сказал, что хочет тебя?

— Нет, — призналась я. — Он хочет то, что у меня есть. С тобой.

— Меня?

— Нет! — прыснула я. — Ему хочется так же весело проводить время.

— Хочется веселья. Но не с тобой, — ответил Джоэл, охлаждая мой пыл.

— Ну, он не сказал конкретно «с тобой», но…

— Поэтому залезай сейчас же в машину, — приказал Джоэл.

— Но… — возразила я.

— Слушай, сейчас у него прозрение по поводу его отношений с Элизой. Может, из-за того, что он посмотрел на нас с тобой, может, из-за разлуки с ней, а может, из-за слив, что он съел за завтраком. Как бы там ни было, это классно! И если ты сейчас останешься и будешь мусолить с ним эту тему, то так и останешься советчицей, слушательницей, жилеткой для слез, старой доброй Ларой, которой можно довериться, ты поняла меня?

Я обернулась и посмотрела на Элиота. Он сильно нервничал, словно пытался силой мысли развязать какие-то узлы на своем сердце.

— Ты уверен? Мне кажется, я должна быть с ним, ведь друзья познаются в беде, а Элиоту сейчас нелегко, — обеспокоенно сказала я.

— Я думал, что у тебя уже запланирована поездка к Зои, — напомнил мне Джоэл.

— Да, но…

Джоэл взял меня за подбородок и пристально посмотрел мне в глаза.

— Если ты сейчас с ним останешься. то тебе придется выслушать, как он анализирует каждую стадию их отношений. И все это будет о ней, о тебе — ничего.

Мне бы не хотелось уезжать от Элиота, но в словах Джоэла была доля истины.

— Тебе это кажется веселым? — спросил он меня.

— Нет, — призналась я, постукивая по замку на двери джипа. Его форма напомнила мне фишку из настольной игры «Мастермайнд».

— Лара! — Джоэл щелкнул пальцами, как гипнотизер, который пытается разбудить пациента. — Ты сохнешь по нему уже десять лет, твое сердечко болит уже десять лет, так что и ему не повредит пару дней побыть несчастным.

Я вздохнула.

— Хорошо. Дай мне минутку попрощаться.

— Молодец, девочка! Быстренько приободри его, поцелуй в щечку, и поехали!

Я зашагала обратно к Элиоту, приказывая себе, что на повестке дня у меня самодисциплина и самообладание. Не проявлять своих чувств. Никаких рыданий, никаких клятв в верности, никаких признаний в тайной десятилетней любви и привязанности.

— Элиот, мне ужасно жаль оставлять тебя в такую минуту, — начала я.

— Я знаю, что тебе нужно ехать. Я не хотел, чтобы ты волновалась, просто всю ночь думал о том, что происходит, а мы с тобой так и не смогли поговорить нормально.

Я старалась отогнать от себя приступ вины, но это было сильнее меня.

— Извини, что Джоэл был все время рядом.

— Это отлично. Ты заслуживаешь, чтобы за тобой кто-то ухаживал. Просто я… — Он вздохнул. — Просто мне тебя не хватает!

Он пожал плечами, вид у него при этом был несчастный.

Я наклонила голову и недоуменно взглянула на него.

— Ты всегда была моей девушкой номер один, и внезапно я почувствовал, что теряю тебя, — прошептал он, шаркая ногой по песку.

Мое сердце сжалось от жалости к нему, и я призналась:

— Я тоже сильно скучала по тебе с тех самых пор, как ты начал встречаться с Элизой.

Он посмотрел мне в глаза и кивнул понимающе.

— Я думал об этом прошлой ночью, до сих пор даже и не представлял, что ты можешь чувствовать.

О господи, ну почему этот разговор происходит именно сейчас, когда через пару секунд я уеду? И тут Джоэл энергично засигналил, словно почувствовав момент моей слабости.

— Мне пора, — сказала я, силой заставляя себя быть прагматичной, хотя все, чего мне хотелось, — это обнять его, убедить, что все не так, и вновь погрузиться в сопереживание. — Насчет Элизы. Ты хотел, чтобы я посмотрела, как она там?

Он кивнул.

— На самом деле мы никогда не расставались с тех пор, как познакомились. Просто я хотел знать… — он пожал плечами, — …сам не знаю.

Бедный Элиот, кажется, сейчас в его душе бушует странная смесь эмоций. Он сбит с толку и подавлен.

— Слушай, я уверена, что сейчас тебе не кажется, что остаться здесь — хорошая идея. Да, частично я говорю это, чтобы мне не было так жаль покидать тебя, но если ты проведешь тут еще несколько ночей, посидишь в тишине, подышишь полной грудью этим восхитительным воздухом, то это, может быть, поможет тебе все расставить по своим местам и понять, чего же тебе действительно хочется.

Он кивнул.

— И не думай о ваших взаимоотношениях! — добавила я. — Думай о том, что делает тебя счастливым.

Пусть это буду я.

— Хорошо.

— И если в результате этих размышлений у тебя поедет крыша, я уверена, что Элиза сможет посоветовать тебе хорошего доктора! — пошутила я, надеясь спровоцировать его на ответную реакцию.

Элиот игриво шлепнул меня. Значит, приходит в норму.

— Со мной все будет нормально, — выдавил он улыбку.

— Да?

— Должен ли я солгать тебе?

Я улыбнулась, внезапно мне страстно захотелось поцеловать его, чтобы этим поцелуем избавить от всех тревог.

— В один прекрасный день я разберусь, что к чему, — сказал он.

— Знаю, — ответила я и обняла его на прощанье, стараясь, чтобы объятие было не слишком крепким.

Когда я уже повернулась, чтобы уходить. Элиот спросил:

— А что у вас с Джоалом?

Если бы я отвечала честно, то призналась бы ему: «У меня есть предчувствие, что после сегодняшнего дня мы с ним больше не увидимся!»

Но я учусь сдерживать слова, так что вместо этого сказала:

— Думаю, мы будем вместе тусоваться, пока кому-то из нас не поступит предложения получше.

Элиот улыбнулся.

— Понятно. Удачи.

— И тебе.

Это просто безумие. Я же увижу его снова через три дня. Почему же так больно?!

Тогда я встала так, чтобы Джоэлу не видно было моего лица, наклонилась и запечатлела на губах Элиота самый нежный и легкий поцелуй.

Он был даже удивлен.

— Спасибо, — вздохнул он.

Я почувствовала, что таю от его теплого взгляда. Не могла произнести ни слова. Не отваживалась. Вместо этого я промурлыкала что-то и бросилась к машине.

Джоэл прав. Я должна дать Элиоту шанс самому понять, какой путь выбрать. Пока что мне нужно дать нам передышку, чтобы все встало на свои места. Я не буду оглядываться. Не буду. Нет. Нет.

24

— Смотри вперед! — рявкнул Джоэл, которому надоело, что я пялюсь в боковое зеркало.

— Это просто агония! — простонала я, резко откидываясь на своем сиденье.

Мы даже еще не выехали за пределы парка, но, несмотря на наше жесткое расписание, я уже пыталась упросить Джоэла свернуть дважды. Первый раз, чтобы посмотреть Гризли Джайнт, гигантскую секвойю, которой уже две тысячи семьсот лет А второй раз, чтобы проехаться по железной дороге, которая пересекает бор из сосен Ламберта.[22] Это были напрасные надежды, что мы вернемся, сделав круг к Элиоту.

— Ты заставляешь меня чувствовать, будто я похищаю бедную маленькую жительницу леса, — пожаловался Джоэл, изображая смущение. — Нет уж, поедем в большой город, полный разврата и всяких гадостей, и я тебя испорчу!

— Извини, Джоэл. — Мне было очень стыдно. — Ты просто золотце, что согласился отвезти меня, без тебя я попала бы в аварию.

Я сжала его руку, лежащую на рычаге коробки передач, и решительно уставилась вперед, укрощая мое страстное желание вновь свернуть с дороги, когда мы пулей пронеслись мимо ресторанчика «Домик бузины» — разве можно придумать более милое название?

И все же мы слишком быстро вернулись к однообразному современному миру, то есть к Фресно с его бетонными торговыми центрами и продуктовыми супермаркетами.

Как странно сознавать, что я прилетела всего два дня назад, думая об одном мужчине, а сейчас уезжаю с другим.

— Что? — спросил Джоэл.

Должно быть, у меня все на лице написано.

— Я просто думала, как тут все уныло выглядит! — соврала я.

— Ты так думаешь?

— А ты нет?

— Я знаю кое-что, чего не знаешь ты. — Джоэл приподнял бровь.

— Правда? — Я с интересом посмотрела на него.

— У нас есть полчасика, чтобы отклониться от графика?

Ой, вы только посмотрите, теперь он хочет задержаться. Не подумайте, что я жалуюсь.

— Давай! — горячо одобрила я.

Джоэл настоял, чтобы я закрыла глаза, пока мы не доедем до места, так что в течение десяти минут в моем мозгу проносились образы магазинов, где любую пару обуви можно купить за пять баксов, или ряды торговцев, где вам всучат хот-дог на палочке.

Наконец мы остановились.

— Пора? — спросила я.

— Нет еще! — предостерег меня он.

Я слышала, как он захлопнул дверцу со своей стороны и подошел, чтобы выпустить меня из джипа.

— Не подглядывай, — велел Джоэл, ведя меня по каким-то кочкам.

— Что это за восхитительный аромат? — Я вдохнула нежный, но достаточно сильный запах парфюма, который донес до меня теплый ветерок.

— Ну ладно, пора! — прошептал Джоэл.

Сначала я даже не могла понять, что же такое передо мной. Казалось, что я с головой погрузилась в пушистое розовое облако.

— Где мы? — с удивлением спросила я.

— Это Цветочная тропа, — Джоэл улыбнулся, видя мое восхищение. — Фруктовые сады простираются на несколько миль вокруг. Миндаль, персики, абрикосы… А еще яблоки, апельсины, — продолжил он список, при этом потянулся и потряс ствол дерева, а я стояла внизу под душем из нежных розовых лепестков, касание которых напоминало поцелуи.

Я смеялась, когда сквозь мои пальцы порхали нежные шелковые лоскутки, толщиной не больше листа бумаги. Насколько хватало глаз, все вокруг: и изогнутые маленькие деревца, и земля — было усыпано розовыми и белыми лепестками. У меня возникло чувство, будто это все не по-настоящему, словно это всего лишь представление, организованное кинокомпанией «Метро-Голдуин-Майер», и в любую минуту дюжина танцовщиц с ленточками и в белоснежных шифоновых платьях выскочит и закружится на этом ковре из цветочных конфетти.

— Господи, что ты со мной делаешь? — всхлипнула я, когда Джоэл заключил меня в свои объятия, где было тепло и уютно.

— Ничего, — он улыбнулся, уткнувшись лицом в мои волосы. — Всего лишь хочу тебя развлечь!

Я выгнулась, чтобы видеть его лицо.

— Ты сможешь увидеть, что мир прекрасен, если хорошенько посмотришь, — заявил он.

— Ты таким родился? — засмеялась я. поражаясь Джоэлу не меньше, чем красоте вокруг нас.

— Каким? — обеспокоенно спросил Джоэл.

— У тебя столько энергии для… Не знаю, как назвать, для того чтобы найти чудеса в обыденной жизни.

— Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

— Но мне нечего было бы ответить.

— Да ладно, ты обыскиваешь антикварные лавки, разве нет? Ищешь спрятанные в их недрах сокровища.

— Это не так грандиозно.

— Просто открой глаза пошире, — пожал он плечами. — Я уже сказал, все вокруг нас ждет, когда же мы увидим!

Я огляделась. Мое сердце забилось чуть быстрее от переполнявших его эмоций. И тут мне пришла в голову одна мысль.

— Ты пытаешься показать мне, что в жизни есть много чего, кроме Элиота?

— Я надеялся, что ты это уже поняла.

— Просто… Да, я поняла.

— И что ты чувствуешь сейчас?

— К нему?

Я на мгновение задумалась. Та острая боль, которую я испытывала в машине, слегка притупилась, уступив место страстному желанию, чтобы он сейчас мог быть здесь со мной, чтобы мы вместе полюбовались этой красотой.

— Мне лучше. — Я сама удивилась, услышав свой ответ. — Спокойнее.

— Ну, если тебе покажется, что твоя любовь перехлестывает через край, или если ты когда-либо почувствуешь внутри себя пустоту, то мой совет — постарайся заполнить свою жизнь чем-то еще. Не всегда ты можешь в любви добиться того, чего хочешь, но мир просто жаждет предложить тебе что-то удивительное в качестве альтернативы.

И тут я внезапно увидела Джоэла в новом ракурсе. У него разбито сердце. Он не может быть с женщиной, которую по-настоящему любит. Понимает, что с ней никто не сравнится, и с тех пор разыскивает для себя более экстремальные душевные переживания.

— Ты это делаешь? Пытаешься заполнить свое сердце чем-то другим? — осторожно спросила я.

Но Джоэл проигнорировал мой вопрос.

— Ты воспринимаешь мир через зрение, — продолжал он. — Ты должна находить красоту в произведениях искусства, в пейзажах…

— В твоем лице, — предложила я.

Он расхохотался:

— Если бы я был здравомыслящим человеком, то вызвал бы Элиота на дуэль и выиграл, чтобы ты была только моей. — А потом он добавил грустно: — Но я не сделал этого.

— Ничего, — сказала я, чувствуя, что понимаю его, хотя только догадываюсь, что он за человек. — Мы должны в полной мере насладиться тем, что здесь и сейчас. И мне нравится каждый миг.

Забавно, как некоторые люди врываются в вашу жизнь — так быстро и на такое короткое время. Разумеется, мне не хочется, чтобы все кончилось. Я не хочу распрощаться с ним сегодня, чтобы потом никогда не встретиться, но в случае с Джоэлом меня ждет некая конечная точка. Что-то в нем подсказывает мне: «Не принимай все близко к сердцу! Используй меня по полной сейчас, так как я не могу дать никаких обещаний». И это хорошо. По крайней мере, сейчас это хорошо, так как сейчас я с ним. Но не уверена, что именно я почувствую, когда придет время расставаться.

— Я скажу тебе кое-что, — произнесла я по дороге к автомобилю. — Ты изменил мое мнение о Фресно.

Еще через два часа мы были в местечке Холам, где остановились около монумента, поставленного на месте гибели знаменитого киноактера Джеймса Дина. В сентябре 1955 года он именно здесь не справился с управлением своего «порше-спайдер». Я задумалась о том, что завтра мне стукнет столько же лет, сколько было и ему в момент трагедии, тридцать. Мои размышления прервал Джоэл, напомнив, что я обещала поговорить сегодня с Элизой.

— Это обязательно? — заныла я.

— Ты же не знаешь, может, она собирается завещать тебе Элиота, — предположил он. — Ты же сама сказала, что она говорила с тобой дрожащим голосом.

— Думаю, я принимаю желаемое за действительное. Эй! Может, ты ее соблазнишь, и она бросит Элиота, а я его подберу? — Я бросила на Джоэла умоляющий взгляд.

— Я не занимаюсь благотворительностью, — резко ответил он.

— А как же я?

— Это было честью и привилегией.

— Правда? — просияла я.

— Позвони ей!

Я набрала ее номер и буркнула «алло!» в трубку.

— Ой, Лара! Давай поболтаем попозже! У меня сейчас начнутся занятия по хо'опоно-поно!

Я нахмурилась. Она или практикует на мне искусство розыгрыша, или же действительно проявляет интерес к самосовершенствованию. Но этого не может быть.

— Повтори-ка!

— Хо'опоно-поно! — повторила она, словно я специально туплю. — Это древнее гавайское искусство разрешения проблем. Оказывается, можно избавиться от всех болезненных воспоминаний без необходимости прокручивать их снова и снова в своей голове.

Интересно, почему она так торопится туда. Мне кажется, Элиза такой человек, который чаще причиняет страдания другим, чем испытывает их сама. С какими воспоминаниями она надеется покончить?

— Начало через пять минут, — заскулила она. — Я не хочу пропустить рассказ о том, как нейтрализовать негативную энергию.

— Конечно, не нужно пропускать — беги!

Я не верила своим ушам. И даже немножко испугалась. Я хочу ненавидеть Элизу. Мне нужно ее ненавидеть. Но трудно презирать человека, который пытается стать лучше. О нет! А что, если она перевоплотится в ангельское создание сейчас, когда Элиот сомневается в своих чувствах, и тут покажет себя с новой стороны и предстанет безгрешной девушкой с венцом вокруг головы, и он полюбит ее с новой силой?

Я отключила телефон, чтобы она не могла мне перезвонить, и стала повторять, словно мантру: «Цветы! Цветы! Цветы!» Я пыталась вернуть себе ощущение надежды и чуда, но мысли мои были заняты Элизой, так что шелковые лепестки завяли, пожухли и превратились в коричневую массу.

И вот наконец-то мы прибыли в Лос-Анджелес.

— Думаю, нам стоит проехаться по улицам, чтобы ты посмотрела город, — решительно сказал Джоэл, раньше времени свернув с автострады. — Все говорят, что в Лос-Анджелесе нет центра, но я бы сказал, что лучше всего на статус центра тянет именно этот район. Здесь тебе и Фермерский рынок, торговый центр «Грув», а вон там торговый центр «Беверли». — Он указал налево, а потом свернул на тихую улочку в жилом районе.

— Какие красивые дома! — удивленно воскликнула я. — И такие разные! — заметила я, когда мы проехали в глубь района. Гасиенды в испанском стиле соседствовали с французскими замками с заостренными башенками. Рядом стояли хижины, рассчитанные на большую семью, с залитыми солнцем крылечками и элегантными балкончиками, похожими на пряничные домики из сказки про Ганса и Грету Кое-где виднелась голубая роспись по дереву в марокканском стиле. Остальные дома просто серого цвета, похожи на мотели, хотя на некоторых подлинные вывески еще со времен пятидесятых и оккультная символика, отчего мне на ум пришло сравнение со знаменитой комедией «Околдованные». Кроме обязательных пальм, вокруг еще росли подстриженные кустарники, ползучий плющ, экзотические цветы стрелиции, известной в народе как «райская птица» из-за того, что ее соцветия и впрямь напоминают голову фантастической птицы. Белые стены утопали в алых бугенвиллеях.

— Тут все в восторге от китайских фонариков, да? — Я с удивлением заметила, что во многих садах среди листьев висят целые гирлянды.

— Скажи мне еще раз адрес Зои, — нахмурился сбитый с толку Джоэл.

Я прочла то, что было написано на клочке бумаги. Одновременно щелкнули дверные замки.

— Там было написано, что Голливуд в той стороне. — Я показала на знак, который мы только что проехали.

— Она не в Голливуде.

— Но…

— Она там работает, я знаю, но живет она в Кореатаун.

— Это плохо?

— Сама решай.

Очень скоро хорошенькие домики сменились странноватыми сооружениями, а бодрые и энергичные жители, выгуливающие собачек, — молодчиками в банданах.

— Мы что, в гангстерском районе? — вздрогнула я.

— Агенты по недвижимости предложили бы термин «район, смежный с бандитским», — Джоэл скорчил гримасу.

Я сказала себе, что это просто богема.

— Держу пари, тут живут многие люди, связанные с искусством.

— Действительно, тут намного дешевле снимать квартиру, — Джоэл смотрел на вещи с оптимизмом. — Какой нам нужен номер?

— 722.

— Да, а следовало бы 911! — пробормотал он угрюмо.

— Вот он! — Я вглядывалась в дом, сделанный вроде как из кирпича, который я скорее ожидала бы увидеть в Нью-Йорке. Никакого блестящего цемента.

— Я пойду с тобой. — Джоэл проводил меня до двери и внимательно изучал улицы на предмет потенциальных источников неприятностей, пока я жала на дверной звонок.

Я звонила и звонила. Ответа не было.

— Попробуй позвонить ей на работу, — предложил Джоэл.

— Лapa! — задохнулась Зои. — Я пробовала позвонить тебе, но не смогла дозвониться.

Это вина Элизы. Я забыла включить мобильный.

— Мне поменяли расписание, придется работать до шести вечера, и ничего не сделать, — буркнула Зои.

— Не беспокойся. Конечно, хорошо бы, чтобы ты тоже побездельничала, но я сама могу себя отлично развлечь.

— А ты где?

— Около твоего дома.

Молчание.

— Зои?

— Правда круто? — взревела она. — Там столько интересных и перспективных людей живет по соседству!

— Тебе тут не страшно? — Я поморщилась, услышав, как кто-то отхаркивается. Какой-то автомобиль издал хлопок. Надеюсь, именно автомобиль.

— О нет! Просто надо получше смотреть вокруг. В этом районе просто куча звезд!

Мужчина в сетке для волос, со зловещими усами подозрительно посмотрел на нас, когда вышел из здания. Не могу даже представить себе, за какую звезду Зои могла по ошибке принять этого субъекта.

— Думаю, я двинусь обратно в сторону Голливуда, — заикаясь, сказала я, меня пугала перспектива остаться здесь вместе с Зои сегодня вечером.

Это не тот Лос-Анджелес, который мы рисовали в своем воображении. Я хотела бы потусоваться около бассейна в отеле, а не бороться за последнюю каплю воды в душевой кабинке. Может, мы сможем на следующие два дня перебраться в отель «Вайсрой», я слышала, он ужасно нефешенебельный. Но такой дискомфорт я готова пережить, лишь бы не этот ужас!

— Ты должна сходить в голливудский музей нижнего белья в магазине «Фредерике», — Зои деловито стала планировать мою культурную программу на сегодняшний день. — Борис мне рассказывал про него. У них там есть эти неглиже с мехом, которые в «Остине Пауэрсе» носили фемботы, и роскошное вечернее платье Авы Гарднер из «Плавучего театра», и «боксеры» Тома Хэнкса из «Форреста Гампа».

— Хорошо, — вклинилась я.

— Самое классное — у них есть каталог женского белья пятидесятых годов, там такие лифоны, которые увеличивают грудь, «Бель Эйр» называются. А еще есть специальные чашечки, которые можно надевать под купальник…

— Угу, я точно… — я попыталась прервать ее. Не думаю, что Джоэл наслаждается окружающими пейзажами.

— Ой, у них даже есть те накладные груди, которые Томи Кертис подкладывал под платье в фильме «В джазе только девушки», очень забавно, потому что лямки там закрепляются на кнопках, а не на крючках, ну, ты же знаешь, как мужики плохо справляются с…

— Зои! — заорала я.

— Что?

— Мне пора! А то Джоэл не станет дожидаться меня…

— Джоэл?! — прервала Зои. — Он с тобой?

— Да!

— Ну, думаю, тогда ты не нуждаешься в советах, как развлекаться.

— Вообще-то у него назначена встреча, — смутилась я. — Но он может довезти меня до офиса по прокату автомобилей, и я помчусь дальше.

— А вы?..

Я абсолютно точно знала, о чем спрашивает Зои, но Джоэл слишком близко и может меня услышать.

— Да, точно! — Я постаралась произнести это так, будто говорила о чем-то еще.

— И?

— Впечатляет! — одобрительно воскликнула я.

Зои весело рассмеялась.

— Ты мне все расскажешь потом?

— Я заберу тебя в шесть часов в ресторане, — сказала я на прощанье.

Я отключила телефон и повернулась к Джоэлу. Его лицо все еще выражало презрение к месту жительства Зои.

— У вас уже есть планы на этот вечер? — спросил он, когда мы вернулись к машине, у которой, к нашему удивлению, все четыре колеса были в наличии.

— Не думаю, — я пожала плечами. — А что?

— Просто мне тут пришло на ум кое-что, что могло бы вам понравиться. Мне нужно сделать пару звонков, но, если хочешь, мы можем чуть позже встретиться в ресторане у Зои.

— Звучит отлично! — Я испытала облегчение, что еще не пора прощаться. Мне стало больно. Я гнала от себя мысль, что нам придется расстаться.

Не знаю как, но Джоэл уговорил клерка в прокате автомобилей дать мне машину классом повыше, с откидным верхом. Я не могла поверить в свою удачу. Казалось расточительством проехать на этом автомобиле всего пару кварталов до Голливуда. Мне хотелось лететь по автостраде! Я взяла карту и изучила ее. На самом деле мне не стоит уезжать больше чем на час от города… Санта-Моника — наверное, там мило. Или же поехать в городок Хермоза-бич? Палм-Спрингс чуток далековато. Погодите- ка, а что, если я поеду и удивлю Сашу? Внезапно я испытала воодушевление. А почему бы и нет? Ей не помешала бы поддержка, я уверена. А у нас с Зои будет еще целых два часа, чтобы насладиться красотами Лос-Анджелеса. И если Ти позволит ей небольшой перерыв, то я смогла бы помочь ей с подготовкой акции по сбору денег на строительство «Райского сада». Уверена, что неплохо было бы кое-что украсить.

Я поставила ногу на газ в ожидании старта. Проводив взглядом отъезжающего Джоэла, я с легкостью проскочила на желтый и повернула направо на красный. На автостраде мне волей-неволей пришлось снизить скорость и ехать так же, как все. Вероятно, из-за своих восторгов я проскочила нужный поворот и оказалась в Сан-Бернадино, но, по крайней мере, у меня все еще было время, чтобы проехать назад и выпить чашечку чая с Сашей. Не могу дождаться, когда увижу ее лицо в тот момент, когда ' подойду к ней!

Однако все идет не совсем по плану. Когда я доехала до питомника, там никого не было. Кошки были без присмотра, и на кухне тоже пусто. Я подергала ручку Сашиной спальни. Заперто.

Я постучала.

Испуганный голос крикнул:

— Уходи!

— Саша! — Я наклонилась ближе к двери. — Это ты?

Внезапно дверь открылась, и Саша втянула меня внутрь, поспешно заперев за мной дверь.

— Что происходит? Фредди выбрался из клетки? Почему ты плачешь?

Я рассмотрела ее зареванное личико и услышала, как тяжело она дышит.

— Это Ти, — икнула она. — Он совсем рехнулся. Я не знаю, что делать.

Я усадила ее и попыталась успокоить.

— Нина уехала к ветеринарам, и я тут одна.

Где-то недалеко на заднем плане я услышала

звук падающей посуды, звон стекла и мужской голос, который громко ругался.

— Что это было? — в панике спросила я.

— Должно быть, он сейчас на кухне… — Ее глаза расширились от ужаса.

Снова грохот. Звук был такой, словно кто-то резко дернул ящик, где лежали ножи, и тот вывалился.

Я меня было только одно предположение — это Ти полез за ножом.

25

Моим первым порывом было позвонить в полицию.

— Не делай этого! — остановила меня Саша. — У него будут огромные неприятности с Кэрри.

— Но…

— А что, если это станет известно прессе? Через три дня у нас сбор пожертвований, а кто поедет в место, где свободно разгуливает псих с ножом?

— Это же Америка, — напомнила я ей. — Кто хоть раз сидел в зрительном зале на съемках скандального шоу Джерри Спрингера, примчится сюда без промедления!

Я замолчала на минуту.

— Может, это как раз та приманка для публики, которую ты искала. Мы могли бы посадить Ти в одну из клеток.

— Он просто пьян, — встала Саша на защиту Ти. — Это пройдет.

— И ты собираешься сидеть, запершись в своей комнате, пока он не проспится?

Она кивнула.

— А что, если нам позвонить Элен?

— А что она может сделать?

— Я уверена, что у клуба «Калифорния» должна быть какая-то команда быстрого реагирования, которая приходит на помощь в подобных чрезвычайных ситуациях.

— Давай просто подождем, — взмолилась Саша. — Помнишь девушку, которая работает тут на добровольных началах? Так вот, она скоро вернется, уверена, что она сумеет урезонить его.

— У меня мало времени. Кроме того, мне хочется писать. Я собираюсь выйти отсюда.

— Нет! — Саша оттащила меня от двери.

Снаружи послышались шаркающие шаги, которые удалились по коридору.

Я вздохнула. Я была бы не прочь пообщаться с одним человеком, но это означало бы, что мне нужно попросить Элизу о помощи. Но мне действительно хотелось в туалет, так что я набрала ее номер. Она тут же передала трубку Марте. Я шепотом сообщила ей последние новости о Ти, надев на голову спальник Саши для лучшей звукоизоляции. В ответ она изложила мне самый лучший, по ее мнению, план действий. Для начала следовало убедить его выпить большую кружку кофе.

Проверив, что горизонт чист, мы метнулись на кухню, придерживаясь друг друга, чтобы не лишиться драгоценной жизни. Честно говоря, я бы предпочла, чтобы Фредди отхватил своими зубищами кусок моего бедра, чем столкнуться лицом к лицу с Ти, но это необходимо было сделать. Я наполнила кружку горячим кофе. И постаралась успокоить глухие удары сердца.

— Я с тобой. — Саша шагнула, чтобы присоединиться ко мне, но я остановила ее. Марта убедила меня, что из-за Саши Ти и напился, так что это было бы лишним раздражителем.

— Ты оставайся здесь. Если услышишь, что он приближается, беги в свою спальню.

— Но что мне делать? — Вид у Саши был несчастный.

— Свари еще кофе, — велела я ей.

Пробираясь крадучись по скрипучим половицам в комнату Ти, я попробовала пальцем кофе, чтобы проверить, ошпарюсь ли я, если он плеснет этим кофе мне в лицо. Мой прогноз — ожог второй степени. Его не было в гамаке, так что я прошла на заднее крыльцо. Он сидел там, съежившись и раскачиваясь из стороны в сторону. Я боялась, что он может в любую секунду наброситься на меня, а потому остановилась на безопасном расстоянии и заявила о своем присутствии, позвав его:

— Ти!

Он резко обернулся, готовый к атаке.

Определенно, некая доля удивления при виде меня имела место.

— Я принесла тебе кофе. — Я старалась, чтобы мой голос звучал как обычно, словно я только что вернулась после двухдневной экскурсии по кофейной империи «Старбакс».

— Не нужно мне никакого кофе, у меня есть кое- что получше! — Он потряс бутылкой виски, причем целился явно в мою сторону. — Хочешь?

— Хорошо! — сказала я, решив, что пусть лучше бутылка будет у меня в руках, чем он будет выливать ее содержимое в свою глотку. Я села рядом с ним, но не слишком близко, открыла крышечку и долго- долго отпивала малюсенький глоток.

Мне хотелось спросить: «Ты в порядке?», но ответ был очевиден, поэтому, борясь с учащенным сердцебиением, я попробовала начать так, как сказала мне Марта.

— Ты сердишься на себя за то, что она тебе нравится?

Он резко затряс головой и уставился на меня, словно хотел просверлить во мне дыру. Хотя внутри я вся дрожала от страха, я выдержала этот пристальный взгляд.

— Если бы она мне нравилась, хотя это не так, то я бы так же, как и все, потерял голову, а я — нет.

Я на минутку задумалась. Я теле-психолог доктор Фил, у меня получится.

— Ты боишься потерять голову…

— Очень полезное качество, тебе не кажется? — сказал он, защищаясь.

— Да, но не перегнул ли ты слегка палку? — осмелела я.

— Что? — резко оборвал меня Ти.

Я сглотнула.

— Ну, вполне возможно, что ты мог бы заметить в Саше что-то еще, кроме ее внешности.

— Я ведь мужчина, — фыркнул он. — Да и что там еще может быть, кроме внешности?

— Казалось, вы отлично поладили в первый вечер, когда мы сюда приехали, — напомнила я ему.

— Это было до того, как я ее увидел, — проворчал он.

— Что за чушь ты несешь!.. — Я так разозлилась, что забыла о том, что нервничаю. — Почему ты позволяешь тому, как она выглядит, разрушить все то хорошее, что тебе в ней понравилось, это недальновидно!

— Слушай, — промямлил он, — я двенадцать лет проработал в киношном бизнесе, ты что думаешь, я не знаю, что с тобой могут сотворить все эти красоточки с идеальной кожей и надутыми капризными губками?

В его словах слышалась тоска. Я постаралась сказать как можно мягче:

— Думаю, слишком много раз у тебя был неудачный опыт, один и тот же…

— Чертовски верно!

— Но это ведь не Сашина вина, что ты так чувствуешь. Она хоть что-то плохое тебе сделала?

Ти потер наморщенный лоб. И внезапно я увидела человека, который боится, что ему снова причинят боль, и сам себя наказывает за то, что чувствует что-то к «врагу».

— Я не позволю ей… — Он запнулся.

— Не позволишь ей что? Запудрить тебе мозги? Что она отвергнет тебя? Именно поэтому ты первый отвергаешь ее?

— Ты не понимаешь! — Его голос дрогнул.

— Нет. Ты не хочешь мне рассказать?..

— Нет.

— Ладно. — Я воспользовалась моментом, чтобы мы остыли.

Ти сделал глоточек кофе, а я — виски.

— Вот что я тебе скажу. Я отсюда не уеду, пока ты, как минимум, не пообещаешь мне, что будешь вежлив с ней. Бели ты не можешь, я заберу ее с собой.

Внезапно весь боевой дух куда-то делся.

— Просто мне хотелось бы, чтобы она так не выглядела.

— Ты не одинок. Она тоже этого хотела бы, — проворчала я.

— Да ладно! — фыркнул он.

— Честное слово. Она думает, что ее красота — это проклятье, так что у вас уже есть кое-что общее.

— А еще ей нравятся мотоциклы, — пробормотал он.

Я улыбнулась. Это мило, что он заметил. За его враждебной оболочкой скрывается ласковый кот, который хочет выбраться наружу. К сожалению, когда утих гнев, его место заняла жалость к себе.

— Просто меня бесит, что я такой же, как все тупые придурки, которые думают не башкой, а одним местом и падают к ее ногам, как только увидят. Не хочу быть как все. Мне не нужна красивая подружка.

Я подняла брови.

— Чтобы окружающие не подумали, что ты потерял голову? Опять двадцать пять. Вернулись к исходной точке?

— Я хочу быть с кем-то искренним.

— Она искренняя! — сердито воскликнула я. — Скажи, почему бы тебе не подождать лет пятьдесят, пока она не потеряет свою красоту, и тогда начать за ней ухаживать? Это кажется разумным. Я хочу сказать, зачем тратить попусту пятьдесят лет лишь потому, что ты беспокоишься, что кто-то там подумает?

Ти пнул камешек у себя под ногами.

— Здесь не только это. Меня беспокоит и что я сам о себе думать буду. Если бы у меня с ней…

— А мы и не говорим, хочешь ли ты и будешь ли ты с ней, — поддразнила я его.

— Да, — согласился он. — Но я бы всегда спрашивал себя, неужели я с ней только из-за ее красоты.

— Ну, тогда проблема не в Саше, а в тебе, — сделала я вывод. — Я предлагаю тебе перестать волноваться, что ты слишком зацикливаешься на ее внешности.

Я нахмурилась. Надеюсь, я подобрала правильные слова.

Он мрачно смотрел себе под ноги. Я могла бы поклясться, что мы уже дошли до определенной точки, и теперь он впал в уныние, поняв, что проиграл.

— Выпей еще кофе.

Он послушался.

— Забавно, не так ли? — задумчиво протянула я. — Для кого-то важна красавица жена, своего рода трофей, модная спортивная машина и адрес в престижном районе. А тебе важно иметь правильные политические убеждения, ненавидеть определенную группу людей и носить наигрязнейшие брюки — все для того, чтобы доказать, что тебе плевать.

Ноль реакции.

— Тебе что, пришлось изучить историю музыкального стиля грандж,[23] чтобы довести свои волосы до такого состояния?

— Да мне плевать на всю эту фигню! — прорычал он.

— «Мне на это плевать, мне на то плевать…» Если тебе на все плевать, то какого хрена ты тут делаешь?!

Он посмотрел на меня.

— Этим кошкам я нужен. Посмотри на Оливера. То, что ему пришлось пережить, ужасно!

Наконец-то какая-то страсть.

— Ну и кем ты себя возомнил? Мстящим ангелом?

Ти пожал плечами.

— Ты здесь потому, что тебе не наплевать, ты любишь их. Будь мужчиной и признай это.

Господи, надеюсь, я не переступила черту. Марта сказала, что я должна бороться с ним, но…

— Хотелось бы, чтобы это было правдой, — вздохнул он.

— И что? Ты пытаешься заглушить вину за то, что в прошлом ты словно сыр в масле катался? Думаешь, что тебе все слишком легко досталось, вот и решил помочь несчастным бессловесным животным. Они ведь не могут сказать тебе, какой ты идиот.

Ти проглотил оскорбление и сказал:

— Я могу что-то для них сделать. Это другое.

— Нет «и» или «или», Ти. Ты можешь помочь и животным тоже.

Внезапно его злые глаза показались мне проницательными и ранимыми.

— И ты мог бы помочь Саше. Ты умеешь видеть боль этих животных. Неужели ты не видишь ее боль? — Мой голос дрожал. — Просто подумай об этом.

Последние слова я произнесла, глотая слезы.

Ти обмяк и спрятал лицо в ладонях.

— Она должна возненавидеть меня, — сказал он.

Я покачала головой.

— Она должна бы возненавидеть тебя. Если бы она была благоразумнее, то она бы так и сделала.

Но это не ненависть, а обида. Твое тщеславие обижает ее. Вообще-то это ирония судьбы, потому что она — красотка, а ты — чудовище.

Ти засмеялся.

— Откуда, черт возьми, ты взялась? — Он посмотрел на меня с возрастающей симпатией.

— Хотела бы я знать. Если бы я знала, то вернулась бы туда и изготовила вторую себя по своему образу и подобию, чтобы сидеть у тебя на плече и быть уверенной, что ты до конца этой недели не наделаешь глупостей.

— У тебя есть парень? — Его вопрос прозвучал как гром среди ясного неба.

Я вспомнила о Джоэле, но решила, что он под эту категорию не подходит.

— Не будь дураком, — сказала я. — Ты что, не знал, что самые лучшие советы о том, как построить отношения, исходят от людей с совершенно дерьмовой личной жизнью, тогда все вещи кажутся более ясными?

— Ну, надеюсь, что у тебя будет парень, которого ты заслуживаешь.

— Это угроза?

Он засмеялся.

— Нет, ты заслуживаешь кого-то замечательного. С таким же большим сердцем, как у тебя. Но желательно, чтобы язык у него не был такой же длинный.

Я в шутку стукнула его, а он меня обнял.

Я почувствовала всю любовь, которую он готов отдать, и мысленно взмолилась, чтобы и Саше что-нибудь досталось.

— Ты останешься? — спросил Ти.

— Нет. Вообще-то я на часик в прямом смысле слова. Мне нужно к шести часам вернуться в Лос-Анджелес.

— Лос-Анджелес? — он скорчил гримасу. — Что ты собираешься там делать?

— Тусоваться с кинозвездами, стилистами, маникюршами — короче с чуваками типа тебя. Я передам им привет.

Он улыбнулся и посмотрел в свою пустую чашку из-под кофе.

— Я принесу еще.

— Спасибо.

Пока я вставала, он держал меня за руку и не отпускал ее, пока я не отступила на такое расстояние, что длины наших рук уже не хватало, и мне пришлось освободиться.

Я в изумлении пошла обратно на кухню. Не могу поверить, что я вышла сухой из воды и свирепый Ти даже не порвал меня на клочки. Мне надо встретиться с этой Мартой, определенно, она спец в своем деле.

— Ты в порядке? — Саша накинулась на меня, как только я поставила пустую чашку из-под кофе.

— Угу. Все отлично. И с ним тоже все отлично. — Я улыбнулась Саше, размышляя, как бы в общих чертах передать ей суть разговора.

— О чем вы говорили? Ты выяснила?..

— В двух словах — ты ему нравишься, — перешла я сразу к делу.

— Что?! Да не может такого быть! — заволновалась Саша, но ее глаза горели от восторга, в них светились надежда и возбуждение. — Он прямо так и сказал?

Я понимающе улыбнулась.

— Тебе придется быть с ним понежнее, у него некоторые проблемы.

— Огромные и ужасные? — спросила Саша, заметно нервничая.

— Думаю, они разрешимые. Он не рассказал мне всю предысторию. Просто не торопи события и позволь ему увидеть настоящую себя.

— Кто бы я по-настоящему ни была? — забеспокоилась Саша.

— Для начала мы уже выяснили, что ты смелая и сумасшедшая, правильно?

Саша робко улыбнулась.

Я взяла ее за руку.

— Это твой шанс, Саша. Он так же заинтересован в том, чтобы открыть для себя твою индивидуальность, как и ты сама.

— Лишняя пара глаз мне бы не помешала!

Я засмеялась.

— Так сделай это.

Я бросила взгляд на часы. Почти пять часов.

— Я уже так опаздываю! Мне пора.

Саша крепко обняла меня.

— О, Лара!

— Каждый день я жду от тебя новостей! Обещаешь?

Ее глаза наполнились слезами, она чуть отпрянула и сказала:

— Без тебя у меня ничего бы не вышло. Я чувствовала себя словно несчастная прокаженная, но ты не испугалась подойти ко мне.

— Прости меня, что я не догадывалась, как тебе плохо, до того, как мы сюда приехали. Мне жаль, что я не сделала ничего раньше, — вздохнула я.

— Теперь это не имеет значения, — уверенно сказала Саша. — Такое облегчение снова чувствовать себя нормальным человеком.

— Думаю, так бывает, когда окружаешь себя животными, — засмеялась я. — Как бы там ни было, нам следует поблагодарить Элен.

— Я хочу поблагодарить вас обеих, — заявила Саша. — Ане «или… или…».

Я улыбнулась.

— Конечно, нет. Любви хватит на всех.

Я налила новую чашку кофе и протянула ей.

— Он просил еще одну чашку.

— Ты уверена? А что мне сказать ему?

— Просто поболтай с ним о мотоциклах!

— Что? — Она склонила голову набок, а потом смутилась: —Ты правда думаешь?..

— Если у вас до конца недели ничего не выйдет, то я съем ромштекс из Райна. Сырым. С мухами.

Она засмеялась. Этот смех прозвучал для меня как музыка. Когда она шла со мной до машины, я протянула руку и разделила ее волосы на прямой пробор, чтобы сделать ее хоть чуточку менее привлекательной. Потом рванула на шоссе, подняв маленькое облачко пыли.

26

На обратном пути в Лос-Анджелес, я набрала номер и переключилась в режим «хэндз фри» (я про телефон говорю, а не про руль, разумеется). Элен не слышала последних известий, так что новости из Сашиной жизни стали просто экстренным выпуском.

— О господи! Бедная Саша! С ней все в порядке? — задохнулась она, потеряв свое обычное хладнокровие под девизом «это все часть плана».

Я сказала ей, что уверена, все будет о'кей, но клубу «Калифорния» лучше быть настороже на всякий случай.

— Понятно, — ответила Элен, все еще пребывающая в состоянии шока. — Слава богу, что ты была там.

— Все отлично. Я сейчас собираюсь встретить Зои после работы, но если будут какие-то проблемы, то мы пулей помчимся в питомник.

— Не беспокойся об этом, я буду держать ситуацию с Сашей под контролем. А вы сосредоточьтесь, девочки, на развлечениях, — к Элен вернулось ее самообладание.

— О да, мы будем вращаться в светском обществе, — проворчала я. — Это была злая шутка — так обойтись с Зои, ты видела, где она остановилась?

— Злая шутка или напоминание, что мечты завели ее слишком далеко. Это ты сама реши.

Элен решительно защищала клуб «Калифорния».

— И что же, девчонки, вы будете делать сегодня вечером? — спросила она более мягко.

— Ну, на самом деле Джоэл организует какой-то выход в свет, думаю, он чувствует, что Зои нужно хоть чуть-чуть шика, чтобы уравновесить ее тяжелую и грязную работу.

— Мило. Так он не был просто краткосрочным увлечением в Йосемити?

— Думаю, нет.

Мне не хотелось распространяться на тему Джоэла, так как я боялась сглазить наши отношения, которые, как ни странно, устраивали меня.

— Ты не думаешь, что он, возможно, кандидат на твое сердце? — задала вопрос Элен. Ей всегда нравилось знать все детали нашей личной жизни.

— Я действительно не знаю, — призналась я, проворно перестраиваясь в другой ряд, чтобы свернуть на шоссе, которое приведет меня в Голливуд.

— Он изменил твои чувства к Элиоту?

— Не то чтобы изменил, я никогда не разлюблю Элиота, скорее он заставил меня по-другому отнестись к самой себе.

— Как?

— Ну… — Я задумалась на минуту. — С момента нашего краткосрочного свидания я чувствую себя более уверенной, более независимой женщиной. Которая гуляет сама по себе! — Я улыбнулась.

— Это хороший подарок!

— А разве нет? — Я почувствовала нарастающую признательность Джоэлу. — Он по-настоящему оказал тонизирующее действие.

— А Элиот? Как там наш маленький лесной сурок?

— Беспокоится, — призналась я. — Там, на лоне дикой природы, он постоянно копается в себе, в своей душе, но пока что просветление не наступило.

— Наступит.

— Как ты можешь быть такой уверенной? — Я хотела верить в это, но беспокоилась, как бы это не закончилось для Элиота депрессией.

— Он не дурак. Если дать ему достаточно времени побыть наедине с самим собой, то он откроет глаза и увидит…

Элен запнулась на полуслове.

— Увидит что?

— Просто увидит. С тех пор как умерли его родители, он опустил голову. Ему нужно поднять ее и оглядеться. Все изменилось. Может быть, слишком изменилось.

— Он думает, что это он изменился, потерял свою живость.

— Он ее не потерял, просто на какое-то время она стала ему не нужна. Но она вернется.

— Элен, ты так во всех нас веришь!

Она засмеялась.

— Вы же моя семья! Я вижу вас насквозь! Так или иначе, но кое о ком мы забыли. Что там с Элизой?

— Я почти не разговаривала с ней, она все время торопится на какое-нибудь занятие', будто зубрит, чтобы сдать экзамен по духовному просветлению!

Элен хихикнула.

— Я знала, что она, в конце концов, сломается. Просто надеюсь, что ей это пойдет на пользу.

— Как ты думаешь, клуб «Калифорния» доволен тем, как у нас идут дела? — спросила я, меня снедало любопытство, насколько пристально за нами следят.

— Они чувствуют то же, что и я, — ответила Элен. — Гордятся всеми вами.

— Так что, все идет по плану? — спросила я, чтобы удостовериться.

— Да, — заверила меня Элен.

Я удовлетворенно вздохнула. Я размышляла, во что мы, черт возьми, ввязались, но после разговора с Элен у меня появилось ощущение, что все это не случайно.

— Хорошо. Я сейчас уже заезжаю на парковку у ресторана.

— Обними Зои за меня, скажи, что в моих глазах она всегда будет звездой.

— Скажу. Я люблю тебя, Элен!

Я, правда, ее люблю. Иногда мне хочется обвинить ее в том, что происходит, так как она одна в ответе за это. Но в глубине души я знаю, что она сделала это ради нашего блага. Не могу дождаться, когда же мы опять соберемся все вместе. Осталось всего три ночи. А пока что меня ждет веселенькая ночка вместе с Зои и роскошным, уверенным в себе, сексуальным Джоэлом.

— Он не придет.

— Что?

— Он заскочил полчаса назад, чтобы извиниться, к сожалению, он не сможет к нам присоединиться. — Зои пожала плечами. — Облом, да?

Я быстро стерла с лица выражение опустошенности. Мне не хотелось, чтобы Зои решила, что ее одной мне недостаточно.

— Ну, чем бы тебе хотелось заняться этим вечером? — спросила я.

— Как насчет кино?

Кино? От Зои я в последнюю очередь ожидала, что она променяет ночные гулянки на поглощение попкорна в темноте. Бедная девочка, наверное, она совсем вымоталась.

— Что ты задумала?

— Ни больше, ни меньше — самый последний фильм с Оуэном Уилсоном, — предложила Зои, озорно подмигивая.

Господи, она сделала это для меня!

— Хорошо, если ты и впрямь этого хочешь, — согласилась я.

— Я думала, что ты будешь в экстазе, — недовольно сказала Зои.

— В экстазе? — спросила я.

Ну, я, конечно, люблю этого актера, но…

Зои открыла конверт, который сжимала в кулачке, и потрясла перед моим носом двумя полосками бумаги.

— Билеты на премьеру! У нас всего полчаса, чтобы привести себя в порядок!

Внезапно меня охватило сильнейшее воодушевление, и я закружилась вокруг Зои.

— Но где? Как?

— Скажи спасибо Джоэлу! — улыбнулась она.

Хотелось бы, причем лично. Надо же, достал билеты на голливудскую премьеру фильма с моим любимым актером в главной роли! Клубу «Калифорния» неплохо бы научиться у него паре трюков.

Мы с Зои принарядились, как куколки, и со всех ног помчались в кинотеатр, испытывая легкое головокружение от предвкушения праздника. Но к тому времени, как мы нашли место, где припарковаться, красная ковровая дорожка была уже пуста. Только чудаковатый фотограф загружал свою камеру обратно в сумку да парочка представителей иностранной прессы с болтающимися на воротниках микрофонами жаловалась, что их оттеснили локтями в самый ответственный момент.

Когда мы заняли наши места в ряду для участников этого мероприятия, я первые десять минут пыталась восстановить дыхание и снизить температуру тела до приемлемого состояния. Но даже когда мне это удалось, я едва могла сконцентрироваться на происходящем, на экране, поскольку сгорала от любопытства, где же в зале может сидеть сам Оуэн Уилсон. Я напряженно вглядывалась в темноту, чтобы найти его уникальный нос среди профилей в нашем ряду. Ничего похожего. Я уселась поудобнее и постаралась сосредоточиться на фильме. О-о-о! Его убаюкивающая, медленная речь, его манера говорить в нос так волновали меня. Не могу поверить, что увижу его на вечеринке после премьеры!

По крайней мере, у нас был бы шанс, если бы мы добрались туда в течение двух часов после начала. Мне было интересно: они что, решили устроить вечеринку прямо на парковке специально, чтобы обхитрить нас? Три раза мы проезжали мимо шатра и не поняли, что именно там и проходит вечеринка, предполагая, что не видим входа в какой-нибудь крутой бальный зал в отеле. Когда же, пошатываясь, мы, наконец, приблизились к паре громил, решительно пресекающих все попытки пройти в обход красной заградительной ленточки, путь нам преградила блондинка-амазонка.

— О нет, они больше никого не пускают, там, наверное, людей уже как селедок в бочке, — простонала я.

— Лара? — спросила она.

Я кивнула, удивляясь, какая она высокая и какие неестественно белые у нее волосы.

— Джоэл просил найти вас. Меня зовут Сансет. Добро пожаловать.

Немного рискованно называться почти как оплот подпольной культуры Лос-Анджелеса Сансет Стрип. где полно всяких злачных мест, если вас интересует мое мнение. Но, глядя на нее, можно сказать, что это и сильная ее сторона.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась я.

Могу только предположить, что она одна из побед Джоэла, но, вместо того чтобы почувствовать ревность и расстроиться, что я хуже нее, я испытала гордость, что мы играем с ней в одной лиге.

— А Оуэн все еще здесь? — отважилась спросить я.

— Он только что ушел, — извинилась она.

— Ас ним ушло и полвечеринки? — Зои осмотрелась по сторонам в импровизированной комнате, огороженной буфетом и барными стойками. Не хватало только клиентов.

— Вот потому нужно дополнительно нанимать людей, чтобы вечеринки в честь премьер были многолюдными и после одиннадцати вечера, — призналась Сансет.

— Если бы дело было в Брайтоне, то все торчали бы здесь до последней капли алкоголя. Что не так с этим городом?

— Эй, это случайно не Эдди Пауэре по прозвищу «Потусуемся»? — Я показала туда, где сидели участники вечеринки, залитые голубым электрическим светом.

Это действительно был он. В своих фирменных рокерских кожаных брюках и клетчатой рубахе простого работяги.

— Он совершенно не постарел! — Зои была под впечатлением. — Все такой же сексуальный! «Двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю!»

Зои замурлыкала один из его самых значительных хитов.

И тут я вспомнила, как она когда-то была страстно увлечена им, недолго, но сильно. Я пыталась урезонить ее в тот момент: он придурок, но она напомнила, что я влюблена в солиста «Take That», так что мои упреки были беспочвенными.

— Зои, нет! — сказала я ей, но она уже смотрела на него своим особым взглядом. Не как на идола, а скорее как на добычу.

— Он написал одну из песен к фильму, — объяснила Сансет.

— Новую?

— Да, он пытается вернуть былую популярность, раздает всем футболки в качестве рекламы, так что, если вам интересно… — Она кивнула в сторону молоденькой девчушки, у которой, казалось, были проблемы с распространением продукции.

— Они смотрелись бы лучше, если бы на них не было его лица, — заметила я.

— А я хочу себе такую, — восторженно заявила Зои.

— Зачем? — нахмурилась я.

— Не знаю, они ведь бесплатные?

— Верно, Элиза! — поддела я ее.

— Не называй меня так! — Зои передернуло. — Думаю, это классный сувенир в память о старых временах, давай возьмем?

Никогда не могла противиться этому озорному взгляду.

— Только если ты мне пообещаешь, что никогда не наденешь ее, даже вместо пижамы.

— Обещаю.

— Развлекайтесь, девушки, — отмахнулась от нас Сансет. — И помните, что если вы попадете в неприятности, то, возможно, у этих неприятностей будет тугой кошелек.

— Водку с ежевичным соком? — Зои произвела пит-стоп у бара.

— Почему бы и нет? — Я взяла стакан с напитком, чтобы выпить за здоровье отсутствующего Оуэна, и попыталась оттащить ее в сторону, так как заметила, что на нас быстро движется свита какой- то звезды. Слишком поздно. Зои грубо оттолкнул локтем здоровенный охранник, и она поскользнулась.

— Кто это был? — Она посмотрела им вслед, снова вскакивая на ноги и надеясь что-то разглядеть.

— Я не увидела, но думаю, внутри этой толпы был кто-то из низкорослых звезд. О. Зои!

— Что? — Она посмотрела на свой белоснежный топик, по нему растекалась чернильная клякса ежевичного вкуса.

— О нет, — пробормотала я.

— Это же мой любимый топ! — Она задохнулась от возмущения.

— О нет! — повторила я.

Мой мозг уже понял, что она сделает дальше, так что я быстро предложила:

— Поедем домой?

— Ты что, спятила? Мы должны как минимум поздороваться с Эдди. И, может, здесь еще осталась парочка настоящих знаменитостей. Я уверена, хоть один из них да окажется хроническим алкоголиком, так что будет тусоваться здесь до самого конца.

— А я уверена, что даже самая последняя звезда покинула вечеринку. И ты не можешь разгуливать с огромным фиолетовым пятном на груди.

— Я всегда могу… — Зои посмотрела на топик.

— Нет! — завопила я. Именно этого я и пыталась избежать.

— Но…

— Ты же пообещала, — напомнила я.

— Не такая уж она и плохая, — подлизывалась Зои.

— Нет, нет и нет!

Через пять минут Зои вышла из дамской комнаты, на ее внушительных размеров бюсте растянулось лицо Эдди.

— Ты сделала его изображению подтяжку лица, — сказала я, пробуя одернуть футболку так, чтобы лицо стало нормального размера.

— Давай еще выпьем по коктейльчику! В этот раз возьмем что-нибудь под цвет одежды!

Девочка за стойкой бара явно была растеряна, когда принимала у нас заказ. Наполовину размельчив в блендере ананас, она посмотрела через наши спины и воскликнула «Добрый вечер, мистер Пауэре!» с подтекстом «Возьмите меня с собой!».

Зои повернулась, чтобы вытаращиться на Эдди, а он смерил ее оценивающим взглядом, когда проходил мимо нас.

— Ухты! Да это же я! — Он изучал Зоину грудь. — Как будто смотришься в кривое зеркало.

Зои хихикнула.

— Знаешь, что я скажу дальше?

— Что?

Он придвинулся ближе:

— Твоя грудь выглядит круто с моим лицом на ней. Хочешь испытать это по-настоящему?

Зои улыбнулась. По-настоящему.

Пауэре еще раз взглянул на футболку, с которой он улыбался сверх меры широкой улыбкой.

— Блин, да я тут выгляжу как чеширский кот.

— Она так действует на мужчин. — По ошибке я ляпнула это вслух.

Он оглядел ее сверху донизу.

— Верю.

Девчонка в баре «случайно» пролила коктейль Зои, но в этот раз Зои проявила быструю реакцию и отпрыгнула. Прямо в руки Эдди, который только этого и ждал. Он собирался продолжить флиртовать, но тут появился его робкий ассистент.

— Мистер Пауэре, машина ждет вас!

Он слегка кивнул в знак благодарности и повернулся к нам.

— Ну что, девочки, не хотите заехать ко мне выпить еще по стаканчику, мне сняли номер в отеле «Беверли-Хиллз».

— Господи! Это там, где снималась «Семейка Осборнов»! Я слышала, что Келли Осборн вселилась туда на две недели, когда заболела гриппом, чтобы не заразить свою мать.

Зои бросила на меня умоляющий взгляд. Кто я такая, чтобы помешать сексу с третьесортной звездой в пятизвездочном отеле?

— Хорошо! — согласились мы и приготовились проследовать за ним в машину, но он остановил нас у выхода.

— Я думаю, нам лучше приехать по отдельности, наверняка в фойе гостиницы околачиваются как-нибудь журналюги, именно так попалась Николь Кидман, — он как бы невзначай упомянул ее имя, чтобы ввести в заблуждение самого себя, что он — птица того же полета. — Мы ведь не хотим, чтобы наши имена были крупными буквами напечатаны во всех бульварных газетенках?

Вообще-то, это всегда было одной из фантазий Зои, но, думаю, сегодня ей не суждено сбыться.

— Я остановился в Сансет-Сюит. Идите прямо туда, когда доедете, — вкрадчиво сказал он. — Я буду ждать.

27

— Я не буду спать с ним! — выпалила Зои, пока мы ехали в такси по бульвару Сансет.

— Тебя никто и не просит, — заверила ее я, тихонько добавив себе под нос: «Пока что».

— Я, правда, так думаю. Знаю, мне этого хотелось, когда мне было пятнадцать, но сейчас я просто хочу иметь возможность рассказывать всем, что мы пили коктейли в отеле «Беверли-Хиллз» с какой- то знаменитостью. Разве это плохо?

Я сказала, что это очень даже приемлемо — «Однажды в Лос-Анджелесе…».

— И в то же время что-то в нем есть, да? Помнишь, у меня был такой плакат, где он с обнаженным торсом стоит под струями дождя? Я каждый раз перед сном целовала его в пупок!

Я украдкой взглянула на Зои. Может, ей нужно именно это — соприкоснуться кожей со звездой, чтобы понять, что на самом деле не существует черты, которая отделяла бы знаменитость от простых смертных.

— Розовый дворец! — известил нас шофер, когда мы свернули с дороги и растворились в сочной зелени, которая служила отличительным признаком проезда к отелю.

— Это такое знаменитое место! — воскликнула Зои. — Не могу поверить, что мы тут!

Впереди нас двигался «бентли», а сзади — лимузин, когда мы подъезжали к бетонному навесу, увитому плющом. Я быстро расплатилась с водителем, и мы вместе с Зои ступили на красную ковровую дорожку. Но бюст Зои, обычно гордо поднятый, слегка опал уже после первого шага.

— Я не могу зайти внутрь в этой футболке! — воскликнула она.

Удивительно, что я совершенно об этом забыла.

Она огляделась, словно где-то в листве мог болтаться бесхозный топик от Гуччи.

— У меня нет шерстяной шали или чего-то в этом роде, чтобы одолжить тебе, — извинилась я.

В отчаянии Зои потянула Эдди за нос и завернула ткань так, что лицо перекосилось и превратилось в неузнаваемое расплывчатое пятно.

— Ну как?

— Выглядит, словно у тебя еще один сосок, — вынуждена была признаться я, ущипнув за острый краешек узелка.

— А что, если я переверну задом наперед? — предложила Зои.

Очевидно, мы были уже одинаково пьяны, поскольку мне это показалось хорошей идеей, как будто девушка, пытающаяся перевернуть крошечный топик, привлечет меньше внимания, чем футболка с каким-то потрепанным стариканом.

— Все в порядке, мэм? — портье попытался скрыть свое возмущение.

— Да! Вот если я только могла бы… — Зои сделала еще один рывок, в процессе показав портье часть своих прелестей.

— Ну вот! — Она торжествовала, а потом взглянула на меня в поисках одобрения. — Нормально?

— Отлично, — сказала я. Многие серферы в Ла-Хойа именно так завязывают топики сзади.

Кажется, Зои хотелось услышать нечто другое, так что я добавила:

— Ты только подумай, если здесь рыскают агенты в поисках актеров для долгожданного продолжения фильма «На гребне волны», то ты будешь первой в списке.

— Ты права! — сказала Зои, взяв меня за руку, когда мы уверенной походкой зашли в вестибюль.

Первым делом мы заметили фирменные обои в листьях банана, дальше — трехъярусный канделябр, его золоченые лепестки придавали залу еще большую роскошь. Было ощущение, что в любой момент могла бы появится Лана Тернер.

— А если газетчики узнают? — Зои тщательно изучила пальмы в горшках на предмет фотоаппаратов папарацци. — Прикинь, я ведь могу стать знаменитой героиней какой-нибудь скандальной статьи в одном из таблоидов.

— Для начала им придется опубликовать сенсационную статью под названием «А где они сейчас?», — пробормотала я, пока мы пытались найти лифт.

— Ну, очевидно, дела у него идут хорошо, раз он остановился в таком местечке.

— Это не он платит, а кинокомпания, — напомнила я.

— Тем не менее… — Зои пожала плечами и вытянула руку, чтобы нажать на кнопку вызова лифта. Ее палец замер в паре сантиметров от кнопки, так как она услышала смех и звон стаканов.

Я проследила за ее взглядом в фойе. Там, казалось, все еще была в разгаре какая-то частная вечеринка.

— Давай посмотрим одним глазком, на секундочку.

Судя по буквам, оставшимся на громадном розовом торте, мы сделали вывод, что кто-то празднует свой юбилей.

— Чей день рождения? — Зои отловила официанта, относящего грязную посуду со столов.

Он кивнул на огромный телеэкран, на котором шел кинофильм.

— Двадцать пять лет с того дня, как они сняли в этом отеле фильм «Калифорнийский номер»!

Я стремительно подскочила к телевизору.

— Зои, помнишь, мы смотрели этот фильм как- то в воскресенье, это классика!

— Напомни-ка мне… — Она прищурилась.

— Четыре новеллы, сочиненные драматургом Нилом Саймоном. Четыре истории, которые происходят в этом отеле в ночь, когда вручают Оскаров!

— Мэгги Смит! — пронзительно вскричала Зои, когда та закружилась на экране в длинном шифоновом платье.

— Это самый лучший кусочек, — засмеялась я, уже зная, что сейчас она скажет, какие мучения доставляло ей это платье.

«Оно стоило пятьсот фунтов, а я выгляжу как Ричард Третий», — пожаловалась Мэгги с экрана.

— Я знаю, каково это, — сказала Зои, глядя на свое отражение в стеклянной двери.

Мы решили пропустить еще по стаканчику перед тем, как подняться к Эдди, и, пока мы болтались в фойе, бряцая кубиками льда в напитках, мы заметили во внутреннем дворике двух звезд этого фильма — Элана Олда и Билла Косби.

— Ой, ты только глянь! — показала мне Зои. — Что же нам делать? Они ведь еще более знамениты, чем Эдди.

Я задумалась на секунду и предположила:

— Звезда в номере стоит двух во внутреннем дворике!

— Ты права! Мы должны действовать наверняка. И не потому, что я собираюсь спать с ним!

— Нет! — Я так энергично затрясла головой, что меня затошнило.

— Ну что, идем? — предложила я.

— Давай!

Сансет-Сюит. На входе нас приветствовала пара чернокожих боксеров-охранников. Казалось, они чрезвычайно рады нас видеть. Мы прошли за ними в роскошную гостиную, толкая друг друга в бок локтями, когда увидели зеркальный бар, целый гарнитур бархатных диванов и рояль. (Один из обязательных атрибутов, чтобы возлежать на нем в соблазнительном атласном платье.) Я попыталась обратить Зоино внимание на стол на двенадцать персон из красного дерева, жалобно поскрипывающий под пирамидой из экзотических фруктов. Но Зои все еще была загипнотизирована шеренгой бутылок со всяким спиртным на выбор. Возможно, почуяв, что нас тошнит уже при виде стопочки «Столичной», Эдди обошелся без банальностей типа «А не налить ли вам выпить, девочки» и направился прямо в спальню.

Я и Зои застыли в нерешительности, размышляя, что нам делать дальше.

— Заходите! — позвал он.

Мы преодолели ковровую дорожку, сунули головы в дверной проем и обнаружили, что Эдди уже завалился на кровать с задорной улыбкой, которую можно было истолковать «Ну что, начнем?».

Мы неуклюже переместились на краешек кровати, онемев от его нахальства. Я должна признать, что для своего возраста он отлично сохранился и находился в прекрасной в форме. Его бицепсы четко очерчены и выделяются под кожей, грудь загорелая, мускулистая, бархатистая, блестящая и без волос. Мне даже стало интересно, натуральная ли она.

— Что ты думаешь? — Зои повернулась ко мне, при этом она вела себя так, словно нажала на теле Эдди кнопку «Пауза» и он не слышит нас.

Я чувствовала себя как студент-двоечник с медицинского факультета, который пытается поставить диагноз.

— Я не знаю, а что ты сама думаешь? — Я задала ей ее же вопрос, слегка покачнувшись.

— Мне так нравилась его песня «Поцелуи под дождем», — прошептала она. — Помнишь, я даже купила две кассеты на случай, если заслушаю одну до дыр.

— Эй, дамы! — Эдди недоуменно взглянул на нас, видно было, что ему неловко, что кто-то осмелился хоть на секунду устоять перед его обаянием.

— Почему бы мне не оставить вас наедине? — предложила я.

Лучше уж я прямо сейчас пресеку все его размышления по поводу секса втроем.

— Ты играешь на рояле? — Зои пыталась вести светскую беседу, пока я двигалась на ощупь к выходу.

Но для Эдди разговор был окончен. Его рука обхватила ее тело, словно лассо, и он притянул ее к себе. Я застыла в нерешительности, раздумывая, надо ли спасать Зои, но она ужё охотно отвечала на поцелуи его губ, слегка увлажненных ликером. Мадам внутри меня сказала: «Я свою работу сделала!»

Я намеревалась вернуться в гостиную, возможно, исполнить для любовников что-нибудь типа детской мелодии «Chopsticks» или полакомиться фруктами, чтобы скоротать время. Но, вероятно, я не туда свернула, поскольку оказалась в роскошной ванной комнате. На метровой полке из розового мрамора были расставлены различные туалетные принадлежности. Я бы сказала, что предметом фетиша для Эдди были лосьоны после бритья и туалетные воды. Я насчитала как минимум десять разных флакончиков. Я попрыскала вокруг себя «Davidoff Cool Water», и у меня возникло ощущение, будто я прошмыгнула в мужской туалет в шикарном ночном клубе — здесь было все, кроме разложенных веером пластинок жвачки и блюдца, где можно было бы оставить чаевые обслуге.

Среди его вещей я обнаружила и всякие халявные туалетные принадлежности, которыми обеспечил своего постояльца отель. Конечно, они здесь не скупятся на шампуни. Обычно бесплатные образцы предоставляются в маленьких бутылочках для одноразового использования, но здесь бутылки были как минимум с половину обычных флаконов, которые вы покупаете в магазинах, с красивой пальмой на этикетке. Мне хотелось бы и в «Морском цветке» предоставлять постояльцам такие же наборы первой необходимости. Если я оставлю себе гостиницу. А я этого не сделаю. Но в том случае… Нет, не надо об этом думать. Я расстегнула сумочку и смела с полки все запасы, включая одеколоны, в нее. Я никогда в жизни ничего не крала, но что казалось вполне естественным поступком. Я наслаждалась миленьким лаком для волос во флаконе размером с пузырек освежителя дыхания, и тут Эдди крикнул:

— Эй, дорогуша, не могла бы ты притащить мне лосьон для тела?

Я замешкалась, широко раскрыв глаза, так как чувствовала себя виноватой. Я стала рыться в своей сумочке, перебирая свои трофеи. Тальк, нет, не то. Набор для починки одежды. Ополаскиватель для полости рта — малыш, да ведь эта штука жжется. Ага! Лосьон для тела и рук! Я перекинула одно из маленьких полотенец через руку и, надев на себя маску «я не вор», неспешным прогулочным шагом отправилась в спальню, преподнеся ему лосьон как бутылку марочного вина.

— Спасибо! — Он учтиво улыбнулся.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, все

было очень культурно, пока он не пошел и не стащил скатерть со стола.

— Господи, какой он огромный! — Я вытаращила глаза от удивления и закрыла рот рукой.

— Мне нравится, когда так говорят. — Он одарил меня счастливой улыбкой, а потом попытался вовлечь меня в намазывание благоухающей субстанции частей его тела ниже пояса. Я рванула из комнаты под предлогом, что мне нужно принести еще лосьона, ведь ста миллилитров ни за что не хватит.

Несмотря на Зоин легендарный имидж девушки легкого поведения, я знала, что она не любит заниматься сексом при освещении ярче, чем свечение светлячка. Поскольку он снова начал соблазнять ее своими скользкими после лосьона прелестями, я быстро закрыла дверь в ванную и уменьшила яркость ламп. А после с чувством выполненного долга собрала ее разбросанную одежду. Оказавшись в гостиной, я безотчетно стала раскладывать одежду Зои на диване, как мамочка, которая готовит форму своего малыша для первого дня в школе. Обнаружив в своей коллекции прозрачные трусы Эдди, я решила, что будет правильно, если я засуну их в сумочку вместе с туалетными принадлежностями в качестве подарка на память.

Я посидела чуть-чуть, изучая меню обслуживания в номерах и размышляя, есть ли у меня время, чтобы съесть французский луковый суп, и перешла к каталогу оказываемых услуг. Когда прочла детали предлагаемой программы по обслуживанию собак, то испугалась, что напившиеся до щенячьего визга собаки могут нанести урон отелю. Сразу по приезде собак отводят в номер, где их ждут именные собачьи печеньица, и обслуживающий персонал при каждом появлении приветствует их по имени.

Мне так хотелось побежать и пересказать все это Зои, но, судя по звукам, она сейчас занята. Гм. Я задумалась. А не обустроить ли мне в «Морском цветке» один из номеров так, чтобы там можно было останавливаться с домашними животными? Конечно, это повлечет дополнительные расходы по чистке, но если мы специально оборудуем это помещение, то оно будет пользоваться популярностью. Представьте себе двуспальные кровати для собак и гамаки для кошек! И мы можем сделать для братьев наших меньших отдельную ванную комнату, в которую закачивался бы под давлением морской воздух, чтобы там всегда был свежий аромат. И разработать специальное меню и организовать посещения местного грумера.

Меня охватило вдохновение. Я резко дернулась к каталогу, желая проанализировать, какими идеями я еще могу воспользоваться. Итак, раздел, описывающий бунгало на территории отеля. Очевидно, когда говорят, что в Лос-Анджелесе никто не ходит пешком, то это касается и лестниц. Не могу поверить, что Элизабет Тейлор шесть из своих восьми медовых месяцев провела в бунгало! Это же так неинтересно! Как будто снова и снова возвращаешься на место преступления в твердой уверенности, что в этот раз ты все сделаешь как следует

Разве не прекрасно было бы снять номер для новобрачных, где висят фотографии звезд, которых по праву можно было бы назвать «серийными невестами»: За Габор и Джоан Коллинз, которые в сумме выходили замуж четырнадцать раз, и примазавшаяся к ним начинающая невеста Дженифер Лопес. Может, можно было бы сделать и номер для разведенных. Я бы сделала специальное предложение — женщина предъявляет документы о разводе, а потом я рассказываю ей, где в Брайтоне можно подцепить себе красавчика, чтобы отпраздновать вновь обретенную свободу. Я тихонько засмеялась, а потом у меня внутри все похолодело. Я не могу мечтать о «Морском цветке». Гостиница не моя. В любой момент она может отойти другому хозяину, стать его привилегией и удовольствием.

Моя эйфория сошла на нет. Я почувствовала приступ паники. Я просто не могу распрощаться с гостиницей. Я вскочила на ноги, внезапно ощутив решимость — мне нужно что-то сделать. Я оглянулась в поисках телефона, но передо мной возник обнаженный и блестящий Эдди.

Первым делом мне пришло в голову: «Ой, теперь моя очередь!» Должно быть, я выглядела ужасно испуганной, так как он быстро заверил меня:

— Не беспокойся, мне просто нужно попить. Совершенно не стесняясь своей наготы, он прошел к холодильнику и вытащил две бутылки воды «Evian», все еще производя убедительное впечатление героя песенки Рольфа Харриса Джейка «Третья Нога, дидли-дидли-да!»

Через несколько минут из спальни, спотыкаясь, выползла Зои, завернутая в полотенце. Она выглядела так, словно ее контузили, волосы спутались и стояли дыбом. Такие прически можно увидеть только на подиумах во время показов высокой моды. Казалось, она испытала облегчение, вновь увидев свою одежду.

— Что я сделала? — бормотала она, натягивая на себя брюки.

— Думаю, лучше будет задать вопрос «С кем ты это сделала?», — хихикнула я. но пользы от моей шутки не было.

— Пойду попрощаюсь!

— Ты что, собираешься еще раз увидеть его?

— Но у нас же нет срочных дел, — заметила она.

— Ну, в этом случае я предпочла бы, чтобы мы просто свалили отсюда, — настаивала я, продемонстрировав Зои свои трофеи.

— Лара! — Зои открыла рот от удивления.

— Тш-ш-ш! Не называй меня по имени! Мы ведь не хотим оставить никаких улик, я уже стерла все свои отпечатки пальцев.

— Ну, там где я оставила свои пальчики, ты точно ничего не стерла, — поморщилась Зои.

— Да ладно тебе!

Мы опрометью понеслись по коридору, позвякивая одеколонами, и метнулись в лифт. Мое сердце учащенно билось, а уровень адреналина в крови зашкаливал. «Господи, пусть у меня это не войдет в привычку», — молилась я. Мне не хочется, чтобы меня депортировали до конца недели.

Когда двери лифта раскрылись вновь, нашему взору предстала незнакомая обстановка.

— Это не вестибюль, — нахмурилась я.

— Смотри! Там висит табличка «бассейн», может, заглянем туда на пару минут?

Я посмотрела с сомнением.

— Он сейчас дрыхнет без задних ног, не беспокойся.

Полосатая застекленная терраса, симпатичные кабинки для переодевания и брезентовые зонтики — все это у двадцатипятиметрового бассейна. И все это только для нас. Сейчас только шесть утра, и мы единственные бодрствующие идиотки.

— Здесь впервые заметили Ракель Уэльш, — сообщила я Зои.

— Откуда ты…

— Полотенца, леди? — служащий бассейна прервал нас, полный рвения выполнить свои обязанности.

Я хотела отказаться, но Зои меня опередила:

— Да, спасибо.

— Что ты делаешь? — прошипела я, пока он подготавливал для нас два комплекта.

— Слушай, мне через два часа на работу. Если бы я поплавала, то, возможно, это помогло бы мне проснуться, а потом я бы приняла здесь душ и поехала прямо в ресторан.

— Как, ты собираешься вообще обойтись без сна? — заволновалась я.

— Со мной все будет хорошо. Воспоминание о событиях этой ночи придаст мне сил.

Я не уверена.

— Лара, все отлично. Я бы ни за что в мире не пропустила такое. Я смогу спать сколько влезет, когда мы вернемся домой.

— А в чем ты собираешься плавать?

— В трусах и лифчике, тут же никого нет.

— Думаю, я, возможно, присоединюсь к. тебе. — Я испытывала искушение погрузиться в прозрачную воду.

— Проплывем раз пять туда-обратно! — с восторгом воскликнула Зои, скидывая свой топик. Еще раз.

Хотя вода в бассейне была комфортной температуры, но солнца не было, поэтому, чтобы согреться, мне пришлось плавать без перерыва. Мысли о «Морском цветке» продолжали терзать меня, но возбуждение и решимость уже сошли на нет. И, правда, что я могу сделать отсюда? Я почувствовала себя замечтавшейся и оторванной от реальности. Интересно, такие чудеса в современном мире случаются лишь в Лос-Анджелесе?

Казалось, Зои прочла мои мысли.

— Да, такие вещи не происходят в Хартфордшире, — задумчиво протянула она, плывя на спине.

Я вздохнула, чувствуя, как на меня снизошло чувство спокойствия и безмятежности. Некоторым людям не приходилось переживать подобное. У меня было ощущение, будто мы обнаружили небольшой портал, через который можно перенестись в мечту. Мы не можем здесь остаться, но можем насладиться глотком этой мечты, можем продегустировать ее.

— Интересно, а что сегодня будут делать остальные? — спросила Зои.

Только я хотела сказать, что они, наверное, еще сладко спят, Саша уже приступила к своим рутинным обязанностям. У Элизы, насколько я знаю, сегодня запланировано занятие по йоге прямо на восходе солнца. Да и Элиот в своей новой роли лесничего не может долго валяться в постельке. Все равно, думаю, я подожду пару часиков перед тем, как звонить им.

— Может, переместимся в джакузи? — предложила Зои.

Сначала там было немного жарковато, но затем наступило просто райское ощущение.

— Ты можешь поверить, что это место сейчас только наше? — промурлыкала Зои. — Что может быть лучше?

— Знаешь, была одна актриса, ей вручили Оскара, — приступила я к изложению сплетни. — Чтобы отпраздновать это, она велела наполнить ванну самым дорогим шампанским и окунулась в нее!

— Думаю, это они и называют ванной с пузырьками, — усмехнулась Зои.

Я хихикнула.

— Тридцать тысяч за пузырьки! Только представь себе!

— Не может быть! — удивилась Зои. — Откуда ты все это знаешь?

— Прочитала, пока вы… — Я замолчала.

Зои поежилась, вспомнив события последних часов.

— Неужели это было так плохо? — спросила я. Зои закусила губу.

— На самом деле я хотела рассмеяться, — хихикнула она, зажав ногой струю воды. — Я не могла поверить, что это был он!

Она вытерла капельки воды с лица и улыбнулась еще шире.

— Я всегда была в экстазе от него, а тут он возбужден из-за меня!

— Прикольно! — признала я.

— Я рада, что так случилось. Теперь с этим покончено. Может, именно это тебе и нужно в случае с Элиотом: переспать с ним разок и выкинуть его из головы.

— Я бы хотела попробовать, — уступила я.

— И если с первого раза не получится, то можно пробовать снова и снова! — рассмеялась Зои.

— Точно.

— Забавная вещь, когда получаешь то, что тебе хотелось, — вздохнула Зои. — И не потому, что это не соответствует ожиданиям, просто ты тут же начинаешь хотеть чего-то еще.

— И чего же тебе хочется больше всего сейчас?

— Кроме завтрака? Я кивнула.

— Я еще не решила. У меня ощущение, будто все кусочки моей жизни лежат сейчас передо мной на большой тарелке, и я не уверена, какие из них я хочу оставить, а какие — изменить.

— Но ведь это счастье, что у нас есть такой выбор! — восторженно сказала я. — Некоторые люди думают, будто жизнь заманила их в ловушку.

— Как моя мама, — прошептала Зои. — Она не может найти выхода. Но дверь всегда на месте, просто она не может выйти через нее. — Зои вздрогнула и выскочила из горячей воды, в которой мы медленно варились. — Еще не время углубляться в такие дебри, предполагается, что у нас отпуск!

Пока я продолжала кипеть в ванне с пузырьками, Зои хорошенько потрудилась в раздевалке. Через пятнадцать минут она появилась оттуда и выглядела так, словно проспала десять часов в кислородной камере. Меня начала охватывать слабость из-за недостатка сна, и появились первые симптомы похмелья, так что я с трудом смогла расчесать влажные волосы, чтобы они не падали мне на лицо. Но зато я хорошо пахла «Eternity of Men» из коллекции Эдди Пауэрса.

Пошатываясь, мы вернулись в отель и только зашли внутрь, как наши ноздри стали жадно вдыхать воздух.

— Жратва! — в экстазе протянула Зои.

Мы пошли вдоль по коридору и оказались в симпатичном кафе с фонтанчиками, оформленном в стиле пятидесятых годов.

— У нас еще есть время, — настаивала Зои.

Она запрыгнула на розовый барный стульчик и просидела на нем ровно столько времени, чтобы официантка по имени Нора успела записать наш заказ, а потом исчезла в дамской комнате.

Я слегка занервничала, оставшись в одиночестве. Что я буду делать, если сюда заглянет Эдди, чтобы что-нибудь съесть?

Сногсшибательная служащая отеля зашла перекусить рогаликом. Ее волосы уложены волосок к волоску, а глаза блестят как бриллианты. Внезапно мне стало неловко из-за своих мокрых волос и одежды, в которой я проходила всю ночь.

— Какая она хорошенькая, — вздохнула я, когда она ушла.

— Как раз ее посылают наверх, если у гостей ка- кие-то жалобы, — сообщила мне Нора по секрету. — Никто не может и дальше злиться, когда ее видит.

Отличная стратегия!

Следующей появилась роскошная томная блондинка с самыми длинными и стройными ножками, которые я когда-либо видела.

— Ну и как дела у нашего лучшего работника месяца? — улыбнулась она Норе, когда та подала ей чашку латте.

— А она кто? — вытаращила я глаза, когда она удалилась в своем элегантном брючном костюме.

— Это Вэнди. Наш специалист по связям с общественностью. Она звезда нашего отеля.

— Выглядит как Вероника Лэйк.

— Один из наших «особых гостей» обожает ее, — прошептала Нора. — Он зовет ее Блистательная Вэнди.

— Это точно! — подтвердила я. — Она собирается с ним сбежать?

— Она уже замужем, ее муж работает в компании «Роллс-ройс».

Вот так команда!

Когда Зои вернулась на свое место, она подняла стакан с апельсиновым соком и произнесла тост:

— С днем рождения, Лара!

— Господи! Я и забыла.

Потом она протянула мне бумажный пакет, внутри лежала розовая резиновая уточка с логотипом отеля «Беверли-Хиллз».

— Сувенирный только что открылся. Тебе нравится?

— Очень! О, Зои! — я обняла ее.

Когда мы разомкнули объятия, перед нами стояли две тарелки с горкой ароматнейших блинчиков. А в мою горку была воткнута маленькая свечка — в честь моего дня рождения.

— Хорошее начало дня, правда? — улыбнулась Зои, жадно поглощая блинчики.

Я кивнула, я была слишком занята, поливая блины горячим вишневым соусом, так что не могла ничего сказать.

— Чем ты займешься, пока я на работе?

Я посмотрела на Зои. Если бы она была на моем месте и у нее было свободное время, то она наверняка отправилась бы на Родео-драйв, потом пошаталась бы по Мелроуз и в заключение побывала бы на экскурсии на киностудию «Юниверсал».

Но я не Зои.

— Буду спать! — простонала я.

Мне нужно как можно скорее принять горизонтальное положение. Желательно в пустой кровати.

28

Только я начала погружаться в сон, скорее похожий на кому, как зазвонил мой мобильник. — Алло?

Я едва могла открыть рот, не то что глаза.

— Меня пригласили на пробы! — завопила мне в ухо Зои. — Тот мужик, которого подцепила Саша, ну, помнишь, кинорежиссер с огромными ушами, он хочет посмотреть на меня!

— Да? А когда? — проворчала я, все еще не до конца проснувшись.

— Сегодня вечером! Я понимаю, у тебя сегодня день рождения…

— Не глупи, тебе нужно съездить!

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной, это всего- то пара часов отсюда по побережью, так что я подумала, что если мы поедем на поезде, то можем поспать в дороге.

— Когда нам выезжать? — Я чувствовала, что меня застигли врасплох.

— Через час!

— О господи! — ошалела я.

— Собери мне, пожалуйста, сумку. Блестящее розовое платье без бретелек, штанишки «Джей Лo», я в них поеду, ну и всякие мои ночные принадлежности.

— Ночные?

— Никогда не знаешь, что нужно будет сделать ради роли!

— Зои!

— Шучу! Просто поторопись и мигом сюда, меня отпускают с работы пораньше.

— А клуб «Калифорния» знает?

— Мой шеф созвонился с ними, и ему сказали, при условии, что я отработаю это время до конца недели, все клево.

— А куда именно мы едем?

— Он мне пришлет все подробности по факсу. Мы просто сядем на первый же поезд до Сан-Франциско.

Пока мы ехали к Центральному вокзалу, я попробовала дозвониться до своих друзей, но Саша не ответила, Элиот проводил экскурсию, а Элиза была занята домашним заданием к семинару «Шаманские методы врачевания душевных ран». Но я и сама была слишком уставшей, чтобы болтать по телефону.

— Сюда! — Зои запрыгала вдоль десятой платформы, стараясь привлечь мое внимание.

Когда я подошла к ней, то пришла в ужас от размеров этой серебристой хитроумной штуковины, в которую мы собирались сесть.

— Я раньше никогда не ездила в двухэтажных поездах, — изумилась я, когда мы поднялись по лесенке на верхний этаж. — Тут столько места, и нигде ни пылинки, ни грязинки. словно вагон вылизывали. Это бизнес-класс?

— Нет, сказали, что обычный пассажирский вагон, — сказала Зои, занимая свое место безо всякой возни с подъемом подлокотника, как это обычно бывает.

Я оживилась под воздействием «фактора новизны» в окружающей обстановке и попыталась опустить откидной столик, что потребовало значительных усилий, учитывая, насколько далеко располагалось сиденье впереди меня. Все это напоминало конструктор для детей — я двигала столик, потом протягивала ноги, чтобы он оказался прямо над моими коленками.

— Я заведу будильник на 17.45, — сказала мне Зои, одновременно откидывая спинку своего кресла и устанавливая сигнал будильника на своем мобильном телефоне.

— А на какой остановке нам выходить? — спросила я.

— У меня все записано, но бумажка на самом дне сумки. — Зои махнула рукой куда-то себе под ноги. — Просто удостоверься, что ты меня разбудишь до шести вечера.

Когда Лос-Анджелес остался позади, я обратила внимание, как изменилась растительность. Высокие темно-зеленые тополя с такими остроконечными верхушками, что они походили на склеенные зубцы на панковском ирокезе, сменили кустики травы, торчащие прямо из песчаной почвы, как прическа певца Лимала. Внезапно вокруг железнодорожных путей возникли какие-то странные сооружения из желтых камней.

— Это просто фантастика, правда? — я повернулась к Зои.

Она спала сладким сном. То-то она помалкивала так долго, ей это несвойственно.

Однако проводник сказал кое-что небезынтересное:

— В вагоне-ресторане вам предложат обед.

Еще более интересно, что этот самый обед подавали будто в другой эпохе. Где-то в конце шестидесятых, я бы сказала. Весь интерьер — настоящее ретро: коричневатые кожаные сиденья, грубые оранжевые занавески. Мне было жаль, что я появилась здесь без начеса и платья из полиэстера. Но тогда бы я выглядела как идиотка рядом со своими соседями по столику. Напротив меня сидел здоровяк с козлиной бородкой и кучей колец в стиле защитников дикой природы. Рядом с ним расположилась его толстая и краснощекая жена. А напротив нее его мамаша, похожая на киноактрису Энн Бэнкрофт, вгрызалась в пирог с курятиной.

Последовав ее примеру, я внезапно испытала сильнейший порыв позвонить Джоэлу и рассказать, какой безумный у меня день рождения, а потом поняла, что не смогу позвонить ему. Никогда.

У меня нет номера его телефона. Я не знаю, где он живет и даже где работает. Я так торопилась добраться до Саши, что пропустила традиционный ритуал обмена телефонами и обещаний встретиться в скором времени. Кроме того, я полагала, что мы с ним увидимся тем вечером. Интересно, смогла бы я отыскать следы Джоэла среди посетителей премьеры? Эх, в следующий раз, когда я буду в киноцентре «Арклайт», надо будет спросить у швейцара, нет ли у него номера телефона Джоэла.

Я закатила глаза, пытаясь сдержать подступающую истерику. Полагаю, он всегда сможет связаться со мной через Зои, ведь он знает, в каком ресторане та работает. Она будет там еще целых два дня. О нет! Как я это допустила? Если только… Может, он оставил свой номер Зои, когда заходил с билетами, а она просто забыла мне об этом сказать? Я быстро расплатилась за свой пирог с курицей, попрощалась со своими чудаковатыми соседями по столу и поспешила обратно на свое место. И все это для того, чтобы найти Зои в еще более бессознательном состоянии, теперь она лежала не только на своем сиденье, но и на моем.

Я перевела дыхание и решила отдаться на волю судьбе. Может, это и к лучшему. Будь что будет А если чего-то не случится — так тому и быть.

Я бродила в поисках свободного местечка и вдруг обнаружила специальный вагон, чтобы любоваться окрестностями. После вагона-ресторана это место выглядело просто отражением космической эры будущего. Стулья из искусно изогнутого пластика стояли у окон, верхний край которых доходил до самого потолка. Я устроилась на одном из них, и мне открылся прекрасный вид сверкающей глади океана. Так вот почему этот поезд называется «Береговой линией». Яркие блики ослепительно сверкали в волнах, словно каждой из рыбок дали маленькое зеркальце, чтобы пускать солнечных зайчиков. Кому нужны бриллианты, когда в мире есть такое сияние!

Я мечтательно прикрыла глаза и наслаждалась ощущением солнечного света на лице. Почти в ту же секунду мои мысли вернулись к Элиоту и нашему прощальному разговору в Эвани. Пока я рассматривала красоты вокруг вместе с Джоэлом, бороласьи гуляла на вечеринках, у меня не было времени поразмыслить над моими чувствами к нему. Только сейчас я поняла, что почувствовала себя ближе к нему, когда он признался, что скучает по мне и чувствует, что теряет меня. Словно мы поделились чем- то сокровенным среди разнообразных посланий. Сначала он обиделся из-за Джоэла. Его раздражало, что кто-то лишил его права быть моим мужчиной номер один, а я, в свою очередь, боялась, что это частично закроет меня от него. Я флиртовала с Джоэлом, чтобы как-то наказать Элиота за то, что он не любит меня так, как мне того хочется. Но с тех пор, как он проявил свою уязвимость, я поняла, что подсознательно мы оба изо всех сил ищем пути снова быть вместе, приспосабливаясь к новым обстоятельствам нашей жизни.

И хотя он никогда не будет только моим, я знаю, как много значу для него. Это казалось глупостью после всего, что мы вместе пережили, но у меня были сомнения. С тех пор как на сцене появилась Элиза, я чувствовала, что вытеснена из его жизни. Теперь я не думаю, что она или кто-то, кто придет после нее, мне чем-то угрожает. У меня появилось ощущение: Элиот дал мне гарантию, что у него в сердце всегда найдется место для меня, и потому я чувствую себя менее несчастной, более любимой. Не потому, что мне нужен Элиот, чтобы чувствовать себя оцененной по достоинству, а потому, что он занимает важное место в моей жизни. И еще один факт: он чувствует то же самое, что и я. До какой-то степени!

Я снова открыла глаза и обнаружила, что море сменилось сухой землей, покрытой рядами таинственных растений, похожими на щетку пылесоса «Гувер». Интересно, где мы? Я посмотрела на часы. Осталось ехать полчаса. Пойду лучше разбужу Зои.

В этот раз я обнаружила ее сидящей у окна, так что я спокойно могла занять свое место. Когда я села, Зои пошевелилась и невнятно спросила, который час.

— Половина шестого, — сказала я.

— Хорошо! Начнем прихорашиваться! — внезапно она проснулась. — Ты тоже могла бы почистить перышки!

— Я что, должна притворяться, что я твой агент или?..

— Сориентируемся по ходу пьесы, сейчас вернусь!

Пока Зои удалилась в туалет, я вытащила косметичку и стала пристально изучать свое лицо. Почему пудра в первую очередь исчезает с крыльев носа? Я покрыла покрасневшие участки бежевым тоном, потом подвела глаза, нанесла на губы блеск с ароматом дыни и даже подкрасила ресницы, чтобы порадовать Зои. Что теперь? Я снова стала пялиться в окно.

— Эй, ты только посмотри на эти старинные пыльные буровые вышки! — Зои присоединилась ко мне. — Выглядит так, словно они склоняются к земле!

— Думаешь, в фильме будут какие-то сцены, связанные с добычей нефти? — спросила я.

— Это большой секрет, — пожала плечами Зои. — Мне ничего не сказали, мы все узнаем, только когда доберемся туда.

— Уверена, так оно и будет, — согласилась я, удивляясь, что это Зои сделала со своей грудью, так как возникает полная иллюзия, что ее формы раскачиваются на краю пропасти.

— Сан-Луис Обиспо! Это наша остановка! — Она вскочила на ноги.

Пока Зои пыталась найти такси, я осмотрела старинную станцию в 㡮колониальном стиле. Она не выглядела как место, приспособленное для приема голливудских див и чиновников, нюхающих кокаин. Мимо проехал на скейтборде подросток в бежевых шортах и белой футболке, без всякого сомнения, он спешил сняться в рекламе сети магазинов «Gap». И тут мне захотелось родить двух или даже двух с половиной детей и поселиться в одном из оригинальных дощатых домиков приятного цвета мяты на противоположной стороне улицы.

— Такси! — позвала меня Зои.

Она пришла в возбуждение. Думаю, выброс адреналина в кровь уже происходит. Неплохо было бы иметь при себе немного морфия на случай, если предполагается проба в постельных сценах сразу, когда мы туда доберемся.

— Нервничаешь? — спросила я.

— Чуть-чуть! — она улыбнулась. А по ней и не скажешь.

Пока мы ехали по городку, я заметила, что она не спускает с меня глаз.

— Что? — потребовала я объяснений.

— Ничего! — заверещала она.

— Мы уже почти доехали… — Водитель взглянул на Зои в зеркальце заднего вида.

— Закрои глаза! — Зои протянула руки и положила мне свои ладошки на лицо.

— Ш-ш-ш!

Я почувствовала, как машина замедляет ход, чтобы повернуть.

— Приехали! — услышала я голос водителя.

Зои убрала руки.

— Что происходит! О, боже мой! — Я вытаращила глаза на розовый рекламный щит перед моим носом с надписью «Мадонна Инн».

Зои радостно хохотнула, глядя на мою реакцию.

Мой рот продолжал оставаться широко открытым, словно я на приеме у зубного в самой середине процесса.

— Не могу поверить, что я здесь! Это — моя фантазия!

— С днем рождения! — воскликнула Зои.

— О. Зои, — зарыдала я и уткнулась ей в грудь.

Зои обняла меня.

— А как же твои пробы? — пробормотала я ей в плечо.

— Да нету никаких проб! — пискнула она.

— Ах ты, проказница! — Я отпрянула и посмотрела ей в глаза. — Так это все…

— Да, я тебя разыграла. Видишь, какая я отличная актриса!

Я широко улыбнулась ей, меня переполняли эмоции.

— Это лучший сюрприз в моей жизни!

— Это еще не все, будет еще лучше! — подмигнула Зои. — Жди здесь.

Пока она мчалась к стойке регистрации, я вышла из такси и уставилась на груду овальных камней. Некоторые были гладкие, отполированные песком, другие все еще напоминали по форме раковину. Вся эта красота была разложена вокруг прудиков и маленьких фонтанчиков. Здание за ними заканчивалось остроконечной башенкой, похожей на шляпу ведьмы, и было покрашено в такой оттенок розового, какой бывает глазурь на эклере. Мои губы растянулись в улыбке до ушей. Это была странная смесь Бедрока, чудного городка, в котором живут Флинтстоуны,[24] и сказочного грота. Но присутствовали и некоторые черты быта XIX века, как в пьесе Джеймса Барри «В глухом переулке».

Мне не терпелось посмотреть, что там внутри, но Зои уже вернулась с ключом и планом расположения комнат.

— Мне еще нужно заполнить регистрационные формы, а ты можешь идти. Наш номер сто тридцать девятый.

— Ты уверена?

— Да, иди. Твой подарок ждет тебя в номере!

У меня еще и подарок будет? Невероятно!

Я в один присест взбежала на холмик, хотя обычно у меня сразу одышка, стоит мне быстро пройтись. Забавно, как счастье придает человеку так много сил. Но от здания передо мной у меня все-таки сбилось дыхание. Оно было полностью окрашено в белый цвет, три веранды друг над другом, резные деревянные балюстрады — все это напомнило мне курсирующий по Миссисипи плавучий театр. С парой голубятен по обоим краям. Я изучила план. Комната сто тридцать девять находится в центре первого этажа. Я прошла по коридору и обнаружила дверь с табличкой, соответствовавшей моем номеру, — «Скала в джунглях». Господи, да это же легендарная комната.

Я нервно повернула ключ в двери и ворвалась в просторную пещеру, устланную коврами, здесь главное место занимали две огромные двуспальные кровати, накрытые покрывалами, полосатые как зебра. Хотя пространство и было открытым, оказалось, что вокруг каждой из кроватей своя комната. Я развалилась на ближней кровати поверх шкур. А потом потопала в ванную. Вот и она. Душ, который каскадом бьет с грубо отесанной скалы, словно водопад. Я зашла внутрь и провела рукой по мозаике из отполированного гранита — кроваво-красные, темно-серые, зеленоватые, насыщенно-баклалса — новые осколки были скреплены бетонной основой. Я понюхала, как пахнет фирменный гель для душа в «Мадонна Инн», и вприпрыжку вернулась в комнату. На какой кровати я буду спать? Та, на которой я уже повалялась, или вот эта около… Я отпрыгнула в ужасе. На той кровати кто-то лежал.

Моей первой мыслью было: я зашла в чужую комнату. Я в панике бросилась к двери. Но потом сделала вывод, что ключ подошел, да и вряд ли кто-то улегся спать в шесть часов вечера. Вспомнив слова Зои, я решила проверить, может, эта куча — завернутый в подарочную упаковку подарок.

Но завернут он не был. Напротив. Он был голый.

Было, однако, что-то знакомое в этих белокурых, как оперение утенка, волосах и веснушках на плечах.

Мое сердце замерло. Это Элиот.

— Мой подарок, — вздохнула я, не в силах поверить своим глазам.

Я на цыпочках приблизилась к кровати. Неужели это может быть правдой? Может, Джоэл прав. Ему просто нужен был толчок и время подумать обо всем. Я встала на колени около кровати и наслаждалась тем, что я так близко, что могу своим дыханием взъерошить его волосы. Я впитывала каждую черточку его лица, его темно-соломенные ресницы, еле заметную щетину на его скулах, изгиб его нижней губы. Я вдохнула его запах, смесь разных уличных запахов и ванили. Я могла ощутить тепло, исходящее от его тела. Неужели я и, правда, смогу дотронуться до кожи на его спине? Запустить пальцы в его волосы, почувствовать тяжесть его тела на своем? О, Элиот, я так сильно хотела тебя и так долго. Это и есть начало? Моя жизнь налаживается? Все мои фантазии столкнулись друг с другом в один день. В один прекрасный день.

Я наклонилась ближе, чтобы разбудить его поцелуем…

29

— СЮРПРИЗ!

Услышав топот за своей спиной, я обернулась и обнаружила Элен, Сашу и — ой! — Элизу, которые, отталкивая друг друга, неслись ко мне.

— Я дала тебе не тот ключ, — извиняющимся тоном сказала Зои, которая зашла в комнату последней.

— Мы ждали тебя в другой комнате, — пропыхтела Саша, плюхаясь рядом со мной на пол, чтобы обнять меня и поздравить с днем рождения.

— Элиза, почему ты не разбудила меня? — подал голос Элиот, потирая глаза кулаками.

— Ты был такой умиротворенный, — монотонно ответила Элиза.

— Но я тоже хотел поучаствовать в сюрпризе, — недовольно возразил Элиот.

«Поверь мне, ты сам был сюрпризом!» — подумала я.

— Ну, с днем рождения, Лара! — Элиот протянул руку и притянул меня к себе.

Мои губы встретились с его мягкими, нежными, сонными губами, и на пару секунд я ощутила вкус поцелуя, который мог бы произойти и почти что произошел. Я поежилась, представив себе, что было бы, если бы девочки ворвались на минуту позже и застигли бы меня, целующую спящего Элиота. Элиза была бы вне себя, да и Элиот тоже. Вся эта сцена прокрутилась в моей голове. Как будто он предложил бы себя таким образом. О чем я только думала?

Элен и Зои взгромоздились на кровать. Элиза навалилась на Элиота. Я с трудом перенесла это зрелище. Единственным положительным моментом было то, что она нечаянно стащила с него простыню, открыв обзор его тела вплоть до покрытого нежными волосами живота.

— Чья это была замечательная идея? — резко спросила я, пытаясь собрать воедино весь мой недавний энтузиазм.

Все повернулись к Элиоту.

— Я просто запомнил название места, а организовала все Элен, — пожал плечами он.

— Хитростью заманить тебя сюда — целиком заслуга Зои, — добавила Элен.

Зои фыркнула:

— Я была очень убедительна!

— Спасибо вам всем, я не могу поверить, что мы собрались здесь вместе!

Элиза еще больше прильнула к Элиоту. Надо было выбираться отсюда.

— Так когда же я смогу увидеть свою комнату?

— Прямо сейчас! — Зои вскочила на ноги. — Пойдемте все вместе!

— Извините нас, пожалуйста. — Элиза хитро посмотрела на нас. — Нам нужно кое-что наверстать.

Элиот выглядел слишком усталым для того, что она имела в виду, он зевнул:

— А когда мы ужинаем?

Зои взглянула на меня, словно говоря: «Его больше интересует судьба своего желудка, чем секс с ней».

— Я забронировала столик в «Золотой лихорадке» на восемь, — сообщила Элен. — Увидимся там?

— Разумеется! — кивнул Элиот. — В этот раз мы придем даже вдвоем!

Думаю, я бы предпочла, чтобы было как в «Ля Валенсия».

Когда я закрыла дверь их номера, мне на ум пришло, что именно Саша должна в дверях этой комнаты махать нам вслед с копьем в руках.

— А у тебя какая комната, Саша?

— Даже не спрашивай, — Саша скорчила гримаску. — Я живу в одной комнате с Зои, это был ее выбор!

— Почему у меня такое ощущение, что у вас комната с каким-то порнографическим уклоном?

— Ты недалека от истины, — вздохнула Саша.

— Что? С каких это пор китчу начали присваивать категорию «только для взрослых»?

— Не хочешь взглянуть? Вот наша комната! — предложила Саша, покачав ключом в воздухе.

— О да! Я только видела фотки в Интернете, давайте скорее смотреть, — Зои не могла дождаться.

— «Амуничник»? — прочла я на табличке. — Там что, все в гвоздях?

— Или в маленьких лошадках? — предположила Элен.

— Скорее уж в плетках, — пробормотала Саша, распахнув двери.

Нашему взору предстали ярко-красные стены, красные двери, красный ковер, красный диван и красные кожаные покрывала. Таким цветом у нас в Англии красят почтовые ящики. Без дураков.

— Да такого вы в коллекции Лауры Эшли точно не найдете! — промурлыкала я, поглаживая рукой красную кожу.

— Добро пожаловать во Дворец Извращений! — Саша покрутила пальцами вокруг медных гвоздей, которые украшали стену, словно цепочки на бедрах.

— А что это за скрученный канат висит перед шкафом, это оковы для мазохистов? — забеспокоилась Элен.

— Я собираюсь сегодня ночью привязать Сашу к кровати ее собственными волосами, — заржала Зои и потянулась сдернуть с нее бейсболку.

Саша отпрянула так, словно ее только что ударило током.

— С тобой все нормально? — спросила я, медленно пододвигаясь к ней, будто на ее месте испуганный олень.

— Не хочу сегодня быть в центре внимания. Сегодня твой день. Лара! — Она сделала еще один шаг назад.

— Почему в центре внимания? Я что-то упустила?

— Нет! Это я кое-что упустила! — Саша тяжело вздохнула и сняла свою унылую хлопчатобумажную кепку. Но волосы не упали ей на плечи.

Я. Зои и Элен ахнули так, что всосали в себя весь воздух в комнате, на какое-то время мы просто не могли дышать.

— Твои волосы!

— Куда они пропали?

— Произошел несчастный случай?

Саша покачала головой. «Пропали» — это мягко сказано. Все, что осталось, — это пушистые клочки шелковых завитков вокруг ушей.

— Ну, как вам?

Элен протянула руку и взъерошила ее слежавшиеся волосы.

— Ты очень похожа теперь на актрису Шарлиз Терон.

— Ты же не из-за Ти это сделала? — Я вслух задала мучивший меня вопрос: — Чтобы сделать себя менее привлекательной?

Зои ничего не могла понять.

— Нет, честное слово, — заверила меня Саша. — На самом деле я это сделала для Оливера. И для себя.

— А кто такой Оливер? — встряла З踟и. — Он красавчик?

— Оливер — самец пумы.

— Может, кто-нибудь, наконец, объяснит, что все это значит? — нахмурилась я.

— Я знакома с ним всего пару дней, но думаю, что уже влюбилась в него!

— В пуму? — уточнила Зои.

Саша кивнула.

— А что с Ти? — спросила я.

— Только не говори мне, что Ти — это тигр! — попыталась поддержать беседу Зои.

— Нет, это тот парень, который ужасно обращался с нашей Сашей, — напомнила Элен.

— Этот ублюдок! Не могу дождаться, когда я до него доберусь! — прорычала Зои.

— Думаю, я доберусь до него первой. — Саша бросила на меня многозначительный взгляд.

— Ты с ним уже целовалась? — Я так хотела, чтобы она ответила «да».

— Она целовалась с парнем, которого ненавидит?! Что происходит?! — возмутилась Зои.

Саша начала с самого начала. Сначала она объяснила, что Оливер боялся при едва заметном блеске ее длинных волос (с этих пор, гордо именуемых стрижкой), и рассказала, что злючка Ти теперь ее поклонник. А она, в свою очередь, его поклонница. После этого она ответила на мой вопрос. Нет, ежи еще не целовались. Они все еще учатся доверять друг другу. Ей нужно убедиться, что он не будет больше таким агрессивным и грубым. А Ти нужно преодолеть свой страх, что она замаскированная примадонна, в которой нет ничего, кроме внешности.

— Но мне кажется, это хорошее предзнаменование. — Саша робко улыбнулась.

— Ну, ты только сильно не затягивай, — предостерегла Зои. — Когда ты вернешься, вам вместе останется провести всего одну ночь.

Сашино лицо погрустнело. Казалось бы, она нашла в питомнике то, что ей по душе. Судя по выражению ее лица, ее привела в ужас мысль вернуться к той прежней Саше, какой она была.

Элен взяла ее за руку.

— Доверься клубу «Калифорния» — утешила она ее. — К концу недели ваши желания исполнятся.

Саша была озадачена.

— Но ведь мое желание уже было исполнено, я имею в виду, я нашла место, где внешность не важна.

— Твое настоящее желание! — прошептала Элен.

Саша посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. В тоже время и мое сердечко екнуло. Неужели клуб «Калифорния» прочел то, что написано на наших листочках бумаги, между строк? Мне нужно понять. Может быть, все еще есть шанс, что у нас с Элиотом все получится?

Элен загадочно улыбнулась.

— То, что вы написали. — лишь отправная точка.

— Ну же, цыганка Роза Ли,[25] открой завесу тайны! — взмолилась Зои.

Элен села рядом с Зои, положила руку ей на щеку, прикрыла глаза и произнесла:

— В недавнем прошлом в твоей жизни был мужчина с огромным пенисом…

— Кто тебе сказал? — отпрянула Зои.

— Виновна! — я подняла руку. Мне не терпелось кому-то рассказать, но все остальные были очень заняты, когда я пыталась дозвониться до них по дороге на вокзал.

— Мне что-то следует знать? — Саша приподняла бровь.

Когда Зои рассказала до конца историю с Эдди Пауэрсом, Саша спросила, какие новости у меня с Джоэлом. После моего промаха с Элиотом мне еще больше захотелось побежать и утешиться в объятиях Джоэла. Но я сказала, что он ушел, и мы даже не попрощались. Я уже была на грани паранойи и начала было развивать мысль, что он специально исчез, не оставив следов, поскольку не хотел снова со мной встречаться, но тут Зои привлекла наше внимание к сексуальной жизни Элен.

— А где сегодня Рубен?

— Ой, ну он… дома… Я не уверена. Наверное, занимается серфингом. Кто знает, где он! — Она рассмеялась странным, ненатуральным смехом.

— И что же лучше — серфинг или секс? — расспрашивала Зои.

— Рубен говорит, что если тебе кажется, что серфинг лучше секса, то, значит, ты неправильно занимаешься сексом.

— А ты что скажешь?

— Самое лучшее — это секс с серфингистом! — засмеялась Элен.

— Правда?

Это единственный подвид мужчины, которого не было в коллекции Зои, так что она, очевидно, забеспокоилась, что упустила нечто важное.

— Ну, не с каждым серфингистом. С Рубеном. — Ее глаза просияли. — Он — Единственный. Это точно.

Мы все вздохнули: «а ведь и, правда, мечты сбываются». Элен вскочила на ноги и спросила:

— Ты готова увидеть свою комнату?

— Еще бы! Где она? — спросила я и спрыгнула с блестящего покрывала.

— На противоположной стороне тремя этажами выше. — Элен пошла вперед. — Ты будешь жить там со мной, надеюсь, ты не против.

— Конечно, нет!

Блин, даже поплакать толком не удастся, чтобы слезами помочь моим страданиям по Элиоту.

— Там есть мини-бар? — спросила я, попытавшись придать голосу нейтральность.

Мы вслед за Элен поднялись по винтовой лестнице, обитой ярко-зеленым ковром, который выглядел как искусственная трава, только не такой скользкий.

— Еще выше! — крикнула Элен, когда я и Зои остановились перевести дыхание на втором этаже.

Еще один изгиб винтовой лестницы, и Элен отступила назад, давая мне возможность вставить ключ.

— «Кэрин», — прочла я на дощатой табличке, раскрашенной вручную.

— В Швейцарии слово «кэрин» используется для выражения нежности, — объяснила мне Элен. Я открыла дверь.

Если в «Амуничнике» вас со всех сторон атаковал красный цвет, то ночевать здесь — все равно что спать в жевательной резинке. Никогда не видела столько розового сразу. Я посмотрела наверх, на сводчатый потолок, где из центра расходились деревянные балки, наподобие шатра, и обнаружила, что на латунной цепи болтается здоровенный, отполированный до блеска Купидон с канделябром для семи лампочек.

— Прикинь, если крюк не выдержит, тебя раздавят в твоей собственной постели. — Зои содрогнулась.

— Зато какая отличная работа!

Я провела рукой по покрывалу. Слой за слоем прекрасные розы. Пройдя по брусничного цвета ковру, я устроилась в одном из кресел с высокой спинкой цвета засахаренного миндаля, чтобы посмотреть на комнату с другой точки. Всюду, куда я смотрела, были зеркала, окруженные вихреобразным рисунком, в котором цвет из темно-золотого становился все более и более розовым. Розовые бархатные занавески, слегка выгоревшие в некоторых местах на солнце, и даже розовое кожаное ведерко со льдом. Эх!

— Шампанское! — вспомнила Саша. Раздался хлопок, когда она открыла бутылку.

— А лед-то весь растаял.

— Мне плевать! — Я уже стояла рядом с ней, держа наготове стакан.

— Я пойду и принесу еще!

— Давайте это разопьем сначала! Элен налила доверху четыре бокала.

— За Лару! За ее день рождения! Может быть, это начало года, который будет полон всяких чудес!

— За Лару! — воскликнули они хором.

Мы глотнули и поморщились от тепловатого вкуса.

— Я пойду принесу еще льда! — Саша направилась к двери.

— Я с тобой, мне нужно забрать кока-колу из машины. — Элен присоединилась к ней.

— Ну, тебе правда нравится комната? — Зои закружилась по комнате, как маленькая девочка, на которую надели самое красивое платьице.

— Я в восхищении!

Это правда. Единственное мое неудовольствие было вызвано тем, что в комплект не был включен Ромео в бархате и парче, чтобы декламировать мне стихи.

— Мы все проголосовали и решили, что она подойдет тебе лучше всего. Тебе ведь нравятся всякие причудливые вещицы, но здесь еще и безумно романтично.

Я подняла брови. Едва ли я могу назвать мое теперешнее положение романтичным. У меня ощущение, что я вновь потеряла Элиота. И если моя жалость к себе раздражает слезные протоки, то инстинкт самосохранения советует: «Не стой под Купидоном!»

— А там еще один балкон? — сказала я, рванув туда.

Я уже заметила, что первый балкон выходит на проезжую часть. Со второго балкона открывалась панорама стройплощадки с десятками землеройных машин, примостившихся у подножия покатого холма. Не особенно живописно, но в фантазии не откажешь.

— Это балкон, на котором они все прятались, — сказала Зои. — Когда я зашла, они выпрыгнули на меня, подумав, что я — это ты… А ты все это время…

Я глубоко вздохнула. Зои дотянулась до шампанского и неуклюже наполнила мой бокал. Понизив голос, она спросила:

— Ты подумала на какой-то момент, что это он тебя ждал в постели?

Она изучала мое лицо, пытаясь понять, правда ли это.

— Только на минутку, — призналась я, не в состоянии посмотреть ей в глаза.

— Мне так всегда хотелось, чтобы он тебя полюбил, — с мукой в голосе произнесла Зои.

— Я знаю, — улыбнулась я, тронутая ее поддержкой, но полная решимости больше себя сегодня не жалеть. Как я могу жаловаться, если у меня есть собственный розовый замок, чтобы поиграть в принцессу?

Но тут Зои в утешение обняла меня, прижавшись щекой к моему плечу, и мои нервы не выдержали.

— Ну почему я не могу выкинуть его из головы? — вздохнула я. — Даже после того, как у меня завязались отношения с Джоэлом, который просто превосходен!

— Потому что ты любишь Элиота. Давай следующий вопрос!

Я улыбнулась на мгновение, а затем вздохнула.

— А мне стоит выкинуть его из головы? Время пришло?

— Еще нет. По крайней мере, подожди до конца недели. Ты же слышала, что сказала Элен Саше. Секретные желания тоже исполнятся.

— Ты что, и правда думаешь, что есть шанс? Я имею в виду, если честно, если посмотреть на вещи реально?

— Определенно, у них с Элизой что-то неладно, и, возможно, когда он вычислит, что именно, то увидит наконец свет.

— Ты думаешь, что их отношения зыбкие? — Наконец-то хоть кто-то видит ситуацию так же, как я.

— Трещины были видны еще на пляже в Ла-Хойа, ты сказала, что он сомневался в Йосемити, а после сегодняшнего вечера, вот увидишь, эти трещины превратятся в разломы.

— Что? — Я была поражена, какую четкую метафору подобрала Зои.

— Это неподходящее слово? — нахмурилась она. — Разломы?

— Нет, очень даже правильное, вот, это и шокирует.

Зои была горда собой, несмотря на мое замечание, и продолжила попытки разобраться в ситуации:

— Я думаю, то, что сейчас он снова проводит время со всеми нами, поможет ему осознать, что с Элизой это совершенно не то…

— Может… — согласилась я.

— Слушай, даже если ты и не веришь на сто процентов в клуб «Калифорния», тебе нужно поверить в могущество «Мадонна Инн». Это место — ты сама. Ты здесь как дома, и все это мучает нашу принцессу сети «Маркс и Спенсер». Она в невыгодном положении, — Зои бросила на меня озорной взгляд. — А ты здесь со своими друзьями.

— И у меня день рождения! — в тон ей поддакнула я.

— Точно. Ты не можешь проиграть. Сегодня ты добьешься успеха. Обещаю.

— Откуда в тебе такая уверенность? — Я еще раз решила попытаться проявить нерешительность.

Зои сходила обратно в комнату и вернулась с книгой, которая по размерам и весу соответствовала изрядному булыжнику.

— Это что еще такое? — простонала я.

— Это твой подарок! Иллюстрированная книга о «Мадонна Инн»! Настольное, так сказать, издание!

— А бетонного стола к ней не полагается? Зои проигнорировала мое едкое замечание.

— Это от всех нас. Я еще не успела подписать ее, зато это успел сделать Элиот. Прочти!

Эй, именинница-красавица! С юбилеем тебя! Я бы велел тебе загадать желание, но думаю, ты уже сделала это.

На самом деле, Лa, загадай столько желаний, сколько хочешь. Одно на каждого амурчика в этом улетном местечке! Ты заслуживаешь, чтобы в этом году сбылись все твои мечты — вот чего я тебе пожелаю. (Если мы оба этого хотим, то вряд ли вселенная устоит!) Люблю тебя,

Элиот.

Я взглянула на Зои. Милое пожелание. Чувствуется ободрение и поддержка. Но мне нужно, чтобы Зои точно перевела важный для меня аспект.

— Л-ю-б-л-ю тебя! — Зои сунула мне листок под нос.

— Это просто обычное выражение. Дружеское.

— Посмотри на это с другой стороны — просто пропущено всего одно слово, даже буква — «я»!

Я приподняла бровь.

— Одна вшивенькая буковка!

Я начала смеяться. Сегодня вечером я буду радоваться жизни, во что бы то ни стало.

30

Да, отель «Мадонна Инн» в этот вечер выполнил свою миссию. Через витражи мигали миллионы китайских фонариков, фонтаны у прудиков превратились в водяные фейерверки с помощью подсветки. Оркестр убаюкивал, унося мечтами к доброму ретро с помощью сказочных, размеренно-неспешных мелодий типа «Унеси меня на луну». У меня разрывалось сердце от ощущения, что я дома.

— Подождите нас! — сзади меня и Элен с грохотом бежала Зои с Сашей, как на буксире.

Обе выглядели изумительно — Зои в ее блестящем розовом платье и Саша в открытом платье с воротником-хомутиком, ее новую прическу а-ля стриженая лужайка украшала Зоина клипса с искусственными бриллиантами.

— А остальные уже внутри?

— Пойдем узнаем? — спросила Элен, чопорно распахивая створки резной деревянной двери.

Мы зашли в комнату, которая представляла собой фантазию на тему розового и золотого цветов, причем оттенки были даже более яркие и насыщенные, чем в моем номере. С одной стороны шла широкая лестница, а с другой — кабинки, которые мне показались автопарком из Золушкиных карет. В центре высилось извилистое дерево, которое простирало свои золотые ветви к потолку.

Мы вздохнули и в благоговейном трепете воскликнули:

— Ухты!

— Добро пожаловать в романтический мир Барбары Картланд! — Элиот подошел поприветствовать нас, поцеловал в щечку и прошептал: — Ты выглядишь чудесно!

Я гордо оправила платье, когда Элиот вел нас в кабинку, украшенную рюшечками из розовой кожи, над которой парил длинный шарик с надписью: «С днем рождения!». Это был один из двенадцати таких же шариков, развешанных по всему залу. Интересно, места в этом ресторане можно забронировать, только если у тебя день рождения или юбилей? Политика ресторана: наша цель — как можно чаще встречаться по особым поводам!

— Разве это не прекрасно? — вздохнула я, наклоняя голову, чтобы не стукнуться о люстру из витражного стекла, и протискиваясь на место рядом с Элиотом.

Элиза сморщилась и хохотнула:

— Мне одной это кажется гротеском?

— В этом вся прелесть! — убеждала ее Элен в то время, как оркестр начал играть композиции в стиле Эйкера Блинка и исполнил на кларнете «Эдельвейс».

Элиза так высокомерно вздохнула и покачала головой, что мне захотелось дать ей оплеуху, но меня спасло вмешательство Зои:

— Не волнуйся, Элиза, на твой день рождения мы отправимся в какой-нибудь из мотелей «Холидэй Инн».

Но Элиза не успела ответить, поскольку к нашему столику подошел официант. Он так рекламировал шашлыки, что соблазнил даже нашу вегетарианку Сашу. А когда Зои узнала, что мистер Мадонна начал свой бизнес по разведению скота не с кем иным, как с киноактером Джоном Уэйном, она пришла в восторг и заказала четырехсотграммовый бифштекс из вырезки.

— Кто-нибудь хочет оливки? — предложила я, передавая по кругу блюдо.

— Не возражаешь, если я возьму одну… — Элиот подцепил аппетитненькую зелененькую оливку.

— Ты же говорил мне, что не любишь оливки! — Элиза была в ужасе.

— Не люблю. С другой стороны, я не ел их уже тысячу лет, просто хотел удостовериться, что я ничего не теряю.

— Ты что, встаешь в позу? — прищурилась Элиза.

— С оливкой в зубах? — В голосе Элиота звучало раздражение.

Мы с девчонками громко захрустели морковкой. Да уж, занятия по работе над собой не прошли даром. Сегодня Элиза — просто воплощение гармонии и спокойствия.

Дзы-ы-ы-ынь!

Что? Не могу поверить, что кто-то притащил мобильник на мой вечер! Я огляделась в поисках правонарушителя, желая подарить ему наш мрачнейший взгляд.

— Лара, думаю, это тебя! — Элен легонько толкнула меня локтем.

Я порылась в сумке. Номер на экране не высветился. Я взяла телефон и осторожно сказала:

— Алло!

— С днем рождения, дорогая!

— Мама! — удивленно воскликнула я. — Что ты делаешь? У вас там сейчас полпятого утра.

— Я не могла не поговорить с тобой в такой особенный день.

— Погоди-ка… — Я выбралась из кабинки и помчалась в фойе, опустив голову, на щеках полыхал румянец того же цвета, что и салфетки на столах. — У тебя все в порядке?

— Конечно! Лучше не бывает! — весело сказала она. — Но я хочу знать, как дела у тебя.

— Ой, мамочка, ты бы видела это место! — Я устроилась в кресле рядом с изразцовым камином. — У меня появилась куча идей, как декорировать «Морской цветок*, я думала…

— Лара!

— Что?

— У нас есть предложение о покупке.

У меня похолодело внутри.

— Ты уже согласилась?

— Это одна из причин, почему я звоню. Я подумала, что это будет отличный подарок на день рождения, но если ты не уверена…

Я хотела ответить, но не знала, что сказать.

— Они хотят получить ответ до конца сегодняшнего дня. И согласны уплатить ту цену, которую мы просили.

У меня было ощущение, будто меня атаковал громила, закрывший собой солнце. И что самое ужасное — он здесь по моему приглашению, ведь это я попросила маму разместить объявление о продаже гостиницы. Я думала, что это единственный выход. Но не ожидала, что буду так себя чувствовать. Чем больше идей для интерьеров «Цветка» у меня появлялось, тем меньше мне верилось, что я потеряю его. Я уговаривала себя, что гостиница — часть истории, но сама в это по — настоящему не верила — как я могу отбросить вот так столь важную часть моей жизни? Я даже втайне надеялась, что, может, клуб «Калифорния» найдет выход из создавшегося положения.

— Лара? — Мама все еще ждала моего ответа.

Пока я пробовала сформулировать фразу, я наблюдала, как в главный вход вошла семейная пара. Они смотрели на все, что их окружало, с безграничным восторгом и удивлением. Внезапно мне захотелось этого больше всего на свете — создать место, которое будет доставлять люд ям такое удовольствие, и чтобы это место было также и моим домом.

— Ты раньше так жаждала продать гостиницу, — бедная мамочка была расстроена.

— Знаю-знаю, — вздохнула я.

И поняла, что думаю о «Эвани» и отеле «Беверли- Хиллз», «Дель Коронадо», вилле в «Ля Валенсии» и о моем розовом раю здесь. Почему-то я почувствовала, что между мной и всеми этими местами существует какая-то связь, поскольку я «в деле».

Я перевела дыхание, а мой внутренний голос наставлял меня: «Сделай это. Скажи «да»».

— О, Лара! — Мама явно была в затруднительном положении. — Что, если я попробую попросить их подождать? Чтобы у тебя было чуть больше времени подумать.

— Это бессмысленно. Я не могу себе этого позволить.

Я должна посмотреть на вещи реально. Хотя это и кажется большой ошибкой, что я расстаюсь со своими мечтами без борьбы.

— Лара, кушать подано! — Элен высунулась из- за угла и поманила обратно к столу.

— Мне пора, — пробормотала я, чувствуя, что меня охватывает оцепенение.

Мама вздохнула, а потом подбодрила меня:

— Желаю тебе хорошего вечера, детка, пусть это не испортит праздника, я попрошу у них на размышление еще один денек, поговорим с тобой завтра.

— Бессмысленно, — жалобно повторила я.

— Лара Ричарде, я знаю тебя еще с тех пор, как ты была у меня в животике, неужели ты думаешь, что я по твоему голосу не поняла, о чем ты на самом деле думаешь?

— Мамочка! — протянула я, из моих глаз хлынули слезы. — Я так хотела этого! С тех пор как я сюда приехала, на меня так и сыплются идеи, как обустроить наш «Морской цветок», чтобы он стал самым оригинальным и гостеприимным местом в Брайтоне! Сама мысль, что я потеряю…

— Тс-с-с! Иди и наслаждайся своим праздником! Больше не думай об этом. И передавай всем ребятам привет от меня.

Мое дыхание вновь пришло в норму. Шанс все еще есть. Сделаю так, как сказала мама. Успокоюсь.

— Как ты узнала, что мы все тут? — нахмурилась я, эта мысль только что пришла мне в голову.

— Элен мне сказала.

Разумеется.

— Я люблю тебя, мамочка.

— И я тебя, доченька. Не волнуйся из-за гостиницы.

Я отключила телефон, но не смогла тотчас же помчаться к друзьям. Что будет дальше?

— Простите, вы здесь работаете? — спросила молодая женщина, подошедшая ко мне.

— Нет, — я взглянула на нее и покачала головой. — Я только гостья.

Эти слова прозвучали как насмешка. Молю Бога, чтобы это не стало плохим предзнаменованием. Нет. Думай о хорошем. Не выболтай секрет остальным. Напейся.

— Ты знаешь, что Кортни Кокс и Дэвид Аркет тут останавливались? — поприветствовала меня Зои, когда я вернулась за столик.

— Да уж, это важные птицы, вы хоть видели, как он одевается? — издевалась Элиза.

— А певица Долли Партон с семьей — постоянные клиенты!

— Это уже о многом говорит, — хихикнул Элиот. — Пока ты не села обратно, Лa, мне нужно…

Элиот выбрался из кабинки и, когда пробирался мимо меня, положил руки мне прямо на бедра. Я абсолютно уверена, что раньше он никогда так до меня не дотрагивался. По крайней мере, раньше это не вызывало таких ощущений. Такое личностное, интимное прикосновение.

— Куда это ты собрался? — рявкнула Элиза.

— В туалет, если ты позволишь, мой ангел! — Элиот закатил глаза и рысью помчался туда.

— Во-во! Разлом! — прошипела Зои мне на ухо, когда я пробиралась мимо нее.

Я не знала, что происходит, но было ощущение, что мир вокруг меняется. Видимо, это влияние алкоголя или же сам факт моего дня рождения, но почему-то зазвенело в ушах от предчувствия своих возможностей. Кто знает, может, мне удастся сохранить «Морской цветок». Не знаю, как именно, но, вероятно, способ есть. И, наверное, Элиот снова поцелует меня. Я думала, что мне этого уже не хочется, но это не правда. Просто мне нужен знак с его стороны. Любой. Я смотрела, как он возвращается, и старалась поймать его взгляд. Мне нужна лишь коротенькая реплика.

Но его первые слова несколько отличались от тех, которых я от него ждала.

— Прикиньте, я только что писал в водопад!

— Что?!

— Ну, у них тут вместо писсуаров прямо с искусственной скалы бежит вода, и ты просто…

— Спасибо, Элиот, избавь нас от подробностей, — перебила его Элиза.

— Знаете, однажды мистер Мадонна привел слоненка с мужской туалет, — сообщила я, желая показать, что я уже начала читать подаренную мне книгу.

— Что? — в вопросе слышалось недоверие.

— Он принадлежал его другу, владельцу зоопарка.

— Вы только представьте себе — отливать рядом со слоном! — поморщился Элиот. — Комплекс неполноценности вам обеспечен!

Мы заржали. Кроме Элизы. Здесь все без изменений.

— А знаете еще что? — сказала Саша в несвойственной ей дерзкой манере. — Тут еще когда-то жил лев по имени Дюшес. Помощник официанта из местного кафе кормил его и водил гулять в горы.

— Я и не знал, что ты у нас любительница животных, Саш, — Элиот был заинтригован.

— Знаю. Но все изменилось за эти дни, — Саша с благодарностью улыбнулась Элен.

— Я бы еще подумала, любишь ты животных или нет… — пожала плечами Элиза.

Саша сделала глубокий вдох, морально готовясь к тому, чтобы открыть свой секрет

— Это прозвучит глупо, да я бы никогда и не рассказала этого, если бы мне в голову не ударило вино, но еще с детства я думала, что животные не любят меня.

— Да? — нахмурилась я. — Почему?

— Ну… Когда мне было десять, папа купил нам с сестрой котенка, и этот котенок всегда питал ко мне антипатию. Он выгибался дугой и шипел, как только я пыталась взять его на руки. У меня все руки были исцарапаны. А когда Соня делала то же самое, котенок мурлыкал и терся об нее носиком. И все говорили: «Соня, этот котик просто обожает тебя!» А я всегда чувствовала, что меня отбраковали. Будто котенок смотрит прямо внутрь меня и ему не нравится, что он там видит. Я нервничала, что люди сделают из этого факта какие-то выводы и решат, что я притворщица, потому что кот знает мое настоящее «я».

Так вот почему она была в такой панике, когда мы подъезжали к «Свирепому тигру»!

— Когда выяснилось, что я буду в окружении львов и прочих хищников, я подумала, что, наверное, буду в серьезной опасности.

Элен потянулась через весь стол, чтобы взять Сашу за руку, но ей помешала Элиза, которая ринулась за вином. Да уж, она сегодня отрывается по полной. Вот только досадно, что алкоголь скорее делает ее сварливой, чем добродушной. Она звереет с каждым глотком. Думаю, скорее всего, Зои права. Язвительные замечания и жесты, которыми они обмениваются с Элиотом, кажется, указывают на то, что между ними продолжается неоконченный спор.

— Но если честно, — рассеянно продолжила Саша, — то Ти был пострашнее диких кошек, а после того как я подержала на руках Тео…

— Это тигренок, — встряла я.

— …а он не искусал меня и не попытался вырваться… Это было такое чудесное ощущение/ Словно меня приняли всем сердцем!

— Вернемся к твоей сестре, — начала Элиза. — Это интересно, что ты пожалела для нее маленького кусочка того внимания, к которому привыкла сама. Всего один домашний любимец положительно реагирует на нее, когда перед тобой виляет хвостом весь мир. Ты хотела, чтобы все внимание досталось только тебе?

— Элиза! — одернул ее Элиот.

— Нет, я не хотела этого! — возразила Саша.

Отлично, ну давай же, растопчи ее только что

обретенное счастье, почему бы и нет?

— Я и не говорю, что ты хотела. Просто нас так учили на занятиях по контролю над дыханием, — Элиза пошла на попятный, сняв с себя всю ответственность за выпад в сторону Саши.

— Может быть, причиной твоего сильного расстройства было желание получить положительную реакцию именно от животного? — Элен предложила другой взгляд на ситуацию.

— Да! — Сашины глаза заблестели. — Я не могу далее объяснить, что это за ощущение, когда животное доверяет вам. Это придало мне такую энергию.

— Стыдно, что наш красавчик натуралист не разделяет твоего энтузиазма! — поддразнила Элиота Элен. — Больше не танцевал с енотами в последнее время?

— Не хочу больше говорить на эту тему, — сказал Элиот и набил себе рот отбивной, так что дальше задавать вопросы стало бесполезно.

Разговор продолжился. На моей тарелке сметана таяла на печеном картофеле, и я вдруг поняла, что мое внимание приковано к танцполу. Едва ли там был кто-то моложе шестидесяти, но эта компашка с протезами в обоих тазобедренных суставах с таким явным удовольствием скакала по танцплощадке, что на сердце становилось тепло. Я увидела, как мужчина поднялся из-за стола, повернулся к своей спутнице и предложил ей руку. Это был такой элегантный жест. На мгновение я представила, что это меня он берет за руку.

— Лара! — окликнул меня Элиот. — Чем ты так поглощена?

Я тяжело вздохнула:

— Просто я думала, что мне так хочется, чтобы мне было восемьдесят, а меня все еще приглашал танцевать мой сгорбившийся от старости муж.

— А когда ты последний раз с кем-то встречалась? — спросила Элиза, как всегда грубоватая.

— Давненько, — призналась я.

Мне не хотелось точно подсчитывать, в каком году это было, так что я сбила всех с толку рассказом о случайной связи с парнем, который играл на ударных в оркестре на украинском круизном лайнере.

— А я ничего не знал об этом! — недовольно сказал Элиот.

— Это было сразу после того, как ты переехал в Манчестер, когда мы редко общались, — объяснила я, намекая на тот период, когда у Элиота только- только начался роман с Элизой.

— А вы знаете, что мы познакомились с Элиотом всего через два дня после его приезда, как будто он переехал специально, чтобы встретить меня! — воскликнула Элиза.

Не знаю, что такого Элиот натворил в своей предыдущей жизни, но он, должно быть, был плохим мальчиком, за что и расплачивается в этой.

— Расскажи нам все, не упусти ни одной детали! — умоляла меня Зои.

Никто из них не знал об этом украинце, поскольку наши отношения с ним закончились, даже не начавшись. Мы познакомились в баре в Сауттемптоне, куда я приехала на выставку-продажу антиквариата. Я была так взволнована тем, что мне кто-то понравился, что абсолютно отдалась на волю фантазии, представляя, что мы уплывем вместе и языковой барьер не выдержит наших поцелуев. А в действительности было вот что. Я купила билет в Ниццу, чтобы навестить его и провести с ним еще одну ночь. За два дня до вылета я позвонила ему, чтобы уточнить кое-какие детали, но в его номере трубку сняла женщина. Может быть, это была его приятельница или коллега? Я тоже так думала, пока не услышала на заднем фоне его голос, он велел ей повесить трубку. Я набрала номер еще раз, но никто не ответил. Вот в чем дело. Снова развлекается на суше.

Четверо моих соседей по столу сочувственно заохали, а Элиза поставила диагноз — боязнь ответственности.

— Я имею в виду следующее. Ты просто оцени вероятность того, что у вас что-то вышло бы. Намного больше факторов против вас: он плохо говорит по-английски, девяносто процентов времени в году он в отъезде, если ты бы захотела позвонить ему на лайнер, то пришлось бы платить за разговор пять фунтов в минуту, а остальное время он живет на Украине, — она отпила еще вина. — Ну. Лара, было ли на самом деле хоть что-то, говорящее в его пользу?

Я задумалась на некоторое время.

— Его волосы так приятно пахли. А еще как-то днем он позвонил из Сорренто, чтобы сказать мне такие приятные слова: «Я играю для тебя. Я скучаю по тебе, дорогая!»

Я улыбнулась этим приятным воспоминаниям.

— А самым приятным было то, что он мне совершенно не поверил, когда я сказала, что не замужем, — я засмеялась. — Как будто меня уже давным-давно должны были с руками оторвать.

— Я думаю точно так же, — настаивала Элен. — Просто мне хотелось бы, чтобы у тебя был кто-то, кто любил бы тебя сильно, как мы.

— Думаю, проблема в том, что нет никого, кто был бы достоин тебя, — решительно сказал Элиот.

— Ты прав, — согласилась Зои. — Я имею в виду, что в мире есть всего-навсего горстка хороших мужиков. Ты, Элиот, — один из них, но ты уже занят. Виктория Бэкхем тоже отхватила себе хороший экземпляр. А больше мне никто не приходит на ум. Не хотелось бы обидеть Ти и Габена, просто я еще не знакома с ними и не могу с уверенностью сказать, что они входят в состав элиты.

— Меня с трудом можно назвать отличным бой- френдом, — сказал Элиот с хитрым видом.

— Нет. Но мы работаем в этом направлении, — Элиза посмотрела на него, как учительница на ученика.

Очень романтично.

— Знаете, мне очень повезло, что я не люблю хороших парней, мне с ними нечего делать! — пожала плечами Зои.

— Разве можно такое говорить?! — воскликнула Элиза.

— Именно так. Не хочу остепеняться. Мне нравится моя жизнь. Я счастлива.

— А ты, Лара? — Элиза вновь посмотрела на меня своими глазками-бусинками. — Ты счастлива?

— М-м-м… — запнулась я.

— Ты могла бы сказать, что у тебя близкие отношения с твоими родными?

Я почувствовала себя так, словно меня силком притащили в студию на ток-шоу к Роберту Кил- рою. Может, хватит анализа?

— Ребята и есть моя семья! — сказала я.

— О, Лара! — Все, кроме Элизы, бросились обнимать меня, проливая по дороге напитки.

— И все нее вы не собирались вместе больше года!

Что она пытается сказать?

— Но сейчас-то мы вместе! — стояла я на своем.

— Нуда, сейчас… — Она посмотрела на меня с жалостью. — Но к кому ты вернешься домой?

У меня в руке был нож для мяса, и я не побоялась бы использовать его.

— Думаю, тебе хватит, — Элиот попытался остановить Элизу, чтобы она больше не наливала себе, но она не обратила на него никакого внимания и долила остатки из бутылки.

— Я не чувствую себя несчастной, — убеждала я. — Просто не могу сказать, что все время в экстазе. Но кое-что скажу вам, прежде чем мы продолжим обсуждение. Этот вечер компенсировал все мои не самые лучшие периоды в жизни, и даже больше!

— Чертовски верно! — Зои ужасно хотелось уйти от этого самокопания. — Я говорю, давайте не будем обсуждать, как мы счастливы, а перейдем к жизненно важному вопросу — что мы будем есть на десерт?

31

«Розовое шампанское», «Тоффи», «Лимонно-кокосовый», «Малиновый восторг», «Черный лес», «Бананово-ореховый». Нас шестеро. Так что единственным правильным вариантом было заказать каждого десерта по одному.

— Мой босс велел мне попробовать их, так что это на самом деле моя работа! — Элен приготовилась поглощать сладости.

Все девочки начали с «Розового шампанского». Этот десерт был украшен сверху завитками из розового шоколада, как будто кусочки накрутили на бигуди. Это был воздушный десерт с масляным кремом, просто праздник живота. Элиот погрузил ложечку в «Тоффи», покрытый кусочками пчелиных сот. Он не очень-то любит сладкое, но тут мы поняли, что надо бы поторопиться, если хотим еще попробовать хоть капельку. Очень быстро от всей этой вкуснятины ничего не осталось, кроме нескольких кокосовых стружек и палочки от засахаренной вишни.

Элен была сражена до глубины души. А нам было просто плохо.

— Может, перейдем в бар? — простонал Элиот. — Мне нужно какое-нибудь средство для стимуляции пищеварения!

— Да ну на фиг! Я выпью ликерчика! — сыто хрюкнула Зои, с трудом поднявшись на ноги.

Мы, покачиваясь, доползли до Серебряного бара, где заняли столик, с которого отлично была видна танцплощадка. Элиот заказал напитки. Саша принесла книгу с описанием всех комнат, чтобы мы почитали, пока не нормализуется уровень сахара в крови. Мы все были уже под мухой, так что фотки расплывались у нас в глазах, но общую идею мы уловили.

— Кто же все-таки выбрал номер «Скала в джунглях»? — спросила Зои, заново ознакомившись с логовом Элиота и Элизы.

— Я, — заявила Элен. — Я решила, что среди всех комнат эта самая мужественная, потому в ней должен жить Элиот.

Элиот чокнулся с ней, понимая, что с легкостью мог бы оказаться в какой-нибудь легкомысленной комнате в цветочек.

Элиза сказала, что она предпочла бы жить в «Австрийской комнате». Это говорит о ее мании величия. Комнатка-то ни больше, ни меньше как двадцать три метра в длину. Весь номер — пародия на стиль Людовика XIV, все в темно-синих тонах.

— Мне больше всего нравятся комнаты в виде пещер, они самые сексуальные, — уверенно сказала я. — Вы только гляньте на комнату «Пещерный человек».

— О нет! — содрогнулась Элиза. — Честное слово, я уже чувствую себя Вильмой Флинтстоун.

— Ой, а мне бы понравилось, — продолжила я. — Это такой примитив — спутанные волосы и животные страсти!

— Тарзан и Джейн! — пришел в восторг Элиот.

— Что, захотелось спутанных волос и драк понарошку? — взревела я.

— А еще таскать друг друга за волосы! — засмеялся он, пристально глядя на меня.

— Чтобы было непонятно, где кто, — потный, кричащий клубок!

Опс, я даже пьянее, чем думала.

— А потом охлаждаться под душем… — Голос Элиота дрогнул.

— А вода будет струйкой стекать с потертых камней… — Я тоже не сводила с него глаз.

— Баловство до добра не доводит. Можно сильно удариться локтем или поскользнуться и получить сотрясение мозга. — Элиза пришла в ужас от этой мысли.

От простых разговоров у нее портится настроение. Может, владельцам отеля следует установить для нее специальный стульчик, которым пользуются в душе пожилые леди.

— Смотрите-ка, тут есть комната под названием «Водопад Йосемити» — мой второй дом, — рассмеялся Элиот. — Что за ерунда! Знаете, я провел в настоящем Йосемити три дня, но меня окружающая обстановка не особо проняла. Стоило положить ковер и поставить телевизор, как мне уже казалось, что это что-то потрясающее и возбуждающее!

— Так я тебе и поверила! — пробормотала Зои, глядя в свой стакан с бренди.

Зои готова была взорваться. Смотри! Смотри! Разломы! Он возбужден, но до сих пор до Элизы и пальцем не дотронулся.

Интересно, это правда или нет. Можно предположить, что после разлуки им не терпится упасть в объятия друг к другу.

Саша провела пальчиком по леопардовому покрывалу на фотографии.

— Не могу поверить, что у нас осталась всего одна ночь вместе.

— Бели это судьба, то у вас есть сколько угодно времени, — пробормотала Элиза.

Мы испуганно посмотрели на нее. Из какого отверстия у Элизы вдруг просочилась романтика?!

— Это не мое личное мнение, я цитирую Марту, — сообщила нам Элиза.

— А что лично ты думаешь? — осторожно спросила Элен.

У Элизы вытянулось лицо.

— Действуй быстро. Не давай ему времени на раздумья.

Вот теперь похоже на правду.

— Это то, что я говорила ранее, — Зои наклонилась, чтобы подчеркнуть важность своего замечания. — Ты пропустишь эту возможность переспать с ним. И ведь так легко начать отговаривать себя — будешь сомневаться в вашей совместимости и все такое. Вот почему я сразу ныряю в кровать. Кто хочет, чтобы все закончилось тем, что вы останетесь друзьями?

Как только эта фраза сорвалась у нее с языка, Зои бросила на меня полный раскаяния взгляд и прошептала:

— Извини!

Я сделала глоток обжигающей «Самбуки». Такие вещи просто неприлично произносить в моем присутствии.

— Но, разумеется, все может сложиться и иначе, — сказала Элен. — Если чахнешь по кому-то очень долго, то у тебя есть время узнать этого человека. И тогда желание усиливается, и наслаждение тоже будет сильнее.

— Но нужно быть аккуратным! — невнятно буркнула я. — Это может зайти слишком далеко!

— Что ты имеешь в виду? — Элизе хотелось узнать, что же скрывалось за моими словами.

— Знаешь, после десяти лет страстного желания и фрустрации ты просто можешь взорваться.

Мои друзья выглядели обеспокоенными. Мне пришлось взять себя в руки.

— Как бы то ни было, каких-то правил не существует. Ты просто делаешь то, что инстинктивно считаешь верным, — разрядила обстановку Элен.

— Это очень хорошо, если ты прислушиваешься к своим инстинктам. — Элизе хотелось, чтобы последнее слово осталось за ней. — В нашей группе есть женщины, которые настолько подавлены негативным опытом, что не доверяют больше своим собственным суждениям. Когда бы у них ни начали складываться новые отношения, тотчас же начинаются и болезненные воспоминания. И они тут же чувствуют себя уязвимыми. Теряют почву под ногами и ведут себя так, что отталкивают партнера.

Очевидно, Элиза больше внимания уделяла тому, что происходило на занятиях, чем сама признает.

— И каково же решение? — спросила Элен.

— Мы еще не дошли до этого на занятиях.

Супер.

Мы все отхлебнули из своих бокалов. Когда я оторвалась от своего напитка, то обнаружила, что Элиот смотрит на меня. А Элиза видит, что он на меня смотрит. Она тут же положила ему голову на плечо.

— Элиот, у меня заболела голова. Думаю, мне пора спать.

Все мы знаем, что это значит: я готова отчалить отсюда и ты идешь со мной, нравится тебе это или нет.

— Хорошо, я скоро приду.

— Но… — начала она.

— Думаю, тебе поскорее надо уснуть. Не хочу мешать тебе своим храпом, — продолжил Элиот.

Так держать, Элиот! Стой на своем!

Элиза выглядела обиженной.

— Ну ладно, тогда я останусь и выпью еще бокальчик! — сказала она таким тоном, словно это мы упросили ее не покидать нас.

Внезапно Зои заржала. Она перелистывала фотографии номеров, и что-то в дизайне комнаты «Маттерхорн» вызвало прилив воспоминаний.

— А я вам рассказывала когда-нибудь, как занималась сексом с парнем во время похода на лыжах?

Мы делали это прямо в снегу! Внутри, понимаете? Мы были совершенно голые. Когда мы слышали, что другие лыжники поднимаются по тропинке, то просто зарывались в снег. Он был такой глубокий и такой пушистый, что на это уходило всего несколько секунд. Мы просто лежали, как лежат люди на пляже, зарываясь в песок. Это было офигительно!

— И вам не было холодно? — поморщилась Элиза.

— Мы вообще ничего не чувствовали. Так набухались группой, что не поняли даже, что дрожим, пока во время поцелуя не начали стучать зубами. — Зои глотнула еще ликерчика «Бэйлис» и кивнула в сторону Элен. — Твоя очередь!

— Что?

— Рассказать самую классную историю о сексе, которая произошла с тобой!

— Это просто. Все случилось две недели назад, когда Рубек взял меня на горное озеро Большого Медведя. Мы сняли домик на берегу. На полу шкуры животных. Приглушенный свет. Горячий шоколад. Мы ходили купаться голышом ночью, а потом прибежали в домик и лежали у огня…

— Звучит божественно! — вздохнула я. А ведь Джоэл предлагал именно это.

— Кому-нибудь принести еще выпить? — Элиот поднялся с места. — Кому? Всем?

Мы уже не могли сидеть прямо, так что это была, наверное, не лучшая идея, но все хором сказали «да».

— Саша! — требовательно воскликнула Зои. — Лучший секс в твоей жизни?

— Бал-маскарад в Венеции. Он так никогда и не увидел моего лица. Больше ничего рассказывать не буду.

— Фантастика! — восторженно завопила Зои. — Элиза, твоя очередь!

Я тут же представила Элизу в роли госпожи-садистки в черном бикини из латекса, размахивающей плеткой. И тут мне в голову пришло кое-что похуже — ее история будет об Элиоте. Вполне возможно, меня стошнит.

Когда я осмелилась взглянуть на нее, то оказалось, что она словно унеслась на миллионы километров от нашего столика. На ее лице застыло какое- то восторженное выражение, отчего она казалась на десять лет моложе. Элиза хотела заговорить, но остановилась в нерешительности, не испортит ли она свое воспоминание, рассказав о нем вслух. Удостоверившись, что Элиот поглощен выбором напитков в баре, она наклонилась и стала торопливо рассказывать охрипшим от волнения голосом, глотая звуки:

— Я была в одном городке на побережье. Там полно всяких модных лавочек. По краям улиц растут девственные леса. И все такое натуральное. Нет ни помоек, ни жвачки, ни «Макдональдсов». Никакой ерунды, короче, — она мотнула головой в сторону барной стойки, отделанной красной кожей. — Все со вкусом. И опрятно.

Интересно, там хоть кому-то весело? Хотелось бы знать. А то по рассказам Элизы городок совершенно бездушный.

— Я там чувствовала себя такой защищенной, — прошептала Элиза радостно.

Никогда бы не подумала, что такую злючку и грубиянку может настолько привлекать элегантность.

— Все так мило одеваются. Никаких поношенных туфель, джинсов на бедрах и пирсинга в пупке, — добавила она.

Зои была права. Она просто королева консерватизма!

— Мы покупали себе всякую снедь в магазинчике и катались на велике вдоль берега моря. А по выходным играли в гольф и однажды…

— Вы что, занимались любовью прямо на песчаном холмике? — Зои не терпелось перейти к рассказу о сексе.

— Ага, над головой со свистом проносятся мячики, и игроки кричат: «Эй, впереди! Поберегитесь!», — усмехнулась Элен.

— Нет, мы не занимались любовью на поле для гольфа, — хмыкнула Элиза, отмахиваясь от Зои. — Мы делали это прямо у него в квартире на белоснежных простынях. Окно было распахнуто, и легкий морской бриз наполнял комнату. И было ощущение, что между нами происходит нечто чистое, нечто правильное. При свете дня мы видели друг друга. И не нужно было прятаться. Никто нас не осуждал.

— А кто должен был вас осуждать? — нахмурилась я, не понимая, что к чему.

Это не вязалось с той развязной и нахальной Элизой, которую мы привыкли ненавидеть. Раньше у меня всегда было ощущение, что ей до лампочки, что о ней думают другие люд и. И я припомнила, как она торопилась попасть на занятие по гавайской технике избавления от душевных ран. Может быть, есть какая-то связь?

Элиза вздохнула.

— Вы не можете жить в таком прекрасном месте, вращаться в светском обществе, если у вас есть такой секрет.

Ага, значит, все-таки он есть. Я так и знала, что она что-то скрывает, но что?

— Я хотела стать там своей, но местные жители всё знали, сплетничали и показывали на меня пальцем, — продолжала Элиза, словно в трансе.

— Почему? — тихо спросила я в надежде выудить из нее признание, не могу больше выносить эту неизвестность.

— Что? — Элиза моргнула. Вид у нее был самый что ни на есть обеспокоенный.

— Ты только что сказала, что все сплетничали и показывали пальцем…

— Нет, я такого не говорила! — воскликнула она.

Я засомневалась. Не думаю, что она хотела произнести последнюю фразу вслух, это произошло нечаянно. Она уже готова впасть в бешенство, так что я не осмелилась расспрашивать дальше. Я не готова к истерике в исполнении Элизы.

— Неужели действительно существуют такие места? — спросила Саша, отходя от неприятной для Элизы темы. — Звучит как городок из «Шоу Трумэна».

— А мне кажется, похоже на Кармел, — заметила Элен.

— Это он и есть, — подтвердила Элиза. — Кар- мел-бай-де-Си.

— А где это? — заинтересовалась Зои.

— Около ста пятидесяти миль по берегу отсюда, — сказала Элен, не отрывая взгляда от Элизы.

Ага, так это всего в четырех часах езды отсюда. Довольно близко от местечка Бриде, где Элиза занимается самоусовершенствованием. Такая близость сама по себе должна вызвать наплыв воспоминаний, как хороших, так и плохих. Может, это часть плана клуба «Калифорния» — заставить Элизу посмотреть в лицо своему прошлому, каким бы одно ни было? Мне до сих пор казалось странным, что у Элизы была своя жизнь до Элиота. «Жизнь, в которую она могла бы вернуться», — подумалось мне. Интересно, ее загадочный любовник все еще живет в Кармеле? И все еще их отношения под большим запретом? Может быть, она потому такая стерва?

— А сколько времени ты провела в Кармеле? — Зои решила пойти по пути нейтральных вопросов.

— Пару месяцев.

— Месяцев? Ты что же, столько времени была в отпуске?

— Я уволилась, — сказала она. Снова какие-то загадки.

— Ты что, собиралась остаться жить в Кармеле?

И тут Элиот вернулся с напитками.

— Извините, что я так долго. Заболтался с барменом. Что я пропустил?

— Ничего! — быстро сказала Элиза, бросая на нас сердитые взгляды.

Очевидно, тема закрыта. Черт! Мне остается только надеяться, что в Бриде найдется какой-нибудь коррумпированный гипнотизер, чтобы я дала ему на лапу и он расколол Элизу. Алкоголь сам по себе не дает достаточного эффекта. Она уже выпила в три раза больше нас всех, а все еще бдительно охраняет свой секрет, как собака на привязи.

— Теперь давайте рассказывать свои фантазии! — Зои вернулась к старой теме. — Опишите, чего бы вам хотелось больше всего на свете? Лapa, ты первая.

И тут, словно по сигналу, оркестр заиграл популярную джазовую мелодию «Давай станцуем бегин».

— Это ведь твоя любимая? — вспомнил Элиот.

Я кивнула.

Элиот отставил в сторону стопку, слегка поклонился и предложил мне руку.

Я с изумлением уставилась на него.

— Потанцуем?

— Будь добр, не ставь меня в неловкое положение, — поежилась Элиза.

Но я проигнорировала ее реплику и пошла за Элиотом на танцплощадку.

— Заранее извиняюсь перед твоими ботинками, — улыбнулась я, когда мы заняли свое место среди танцующих пар.

Элиот обнял меня, принял соответствующую позу в ожидании подходящего момента, когда мы можем вступить. Я заметила, что он дважды пристукнул каблуком, и еще через мгновение мы уже скользили под музыку. Да. Патрик Суэйзи не смог бы обвинить Элиота в том, что у него не руки, а спагетти. Он держался превосходно, мне оставалось только покрепче ухватиться за него и наслаждаться процессом.

— Как так вышло… — Я запнулась. Его ловкость покоряла.

— Как вышло, что я умею танцевать? — хихикнул Элиот

Я с интересом кивнула.

— Когда мне было семь, бабушка заставила меня пойти в танцевальный кружок.

— А, я и не знала.

— К счастью, это редко становится достоянием общественности.

— Сколько ты занимался в этом кружке?

— Шесть лет.

— Шесть лет?! — воскликнула я.

— Я почти все забыл…

— Ты, может, и забыл, а вот твои ноги — нет. — Я подбородком указала на его туфли.

Казалось, Элиот и сам в восторге от своего умения танцевать, словно это кто-то другой контролировал его ноги.

Музыка изменилась, и его тело инстинктивно ответило на это.

— Мы что, танцуем ча-ча-ча?

— Наверное.

Его бедра начали вращаться и качаться в такт музыке.

— Что-то вселилось в мое тело!

Музыка вновь изменилась, и он начал вращаться. У меня закружилась голова еще до того, как он положил мне руки на талию.

— Как вас зовут, прекрасная незнакомка? — широко улыбнулся Элиот после того, как исполнил три оборота подряд.

— Тэмми Сью, рада познакомиться, — подыграла ему я.

— Взаимно. Я Бак.

— Господи! — просияла я.

Счастливее, чем сейчас, я могла бы быть, пожалуй, только если бы он встал на одно колено и сделал мне предложение. (Разумеется, предварительно расторгнув помолвку с Элизой.)

Далее оркестр заиграл быструю версию песни Фрэнка Синатры «Плохой, плохой Лерой Браун» с соло на саксофоне, и мы закружились.

— Ты просто супер. Ты так здорово танцуешь, что, кажется, будто и я танцую неплохо.

— Ну, ты всегда была источником энергии.

— Нет, это полностью твоя заслуга, — настаивала я, чувствуя, что в воздухе запахло флиртом. — Ты отлично ведешь в танце!

— Только не говори этого своим подруженькам- феминисткам, — сделал мне внушение Элиот.

Я засмеялась:

— Ты же знаешь, что они скажут.

— Что?

— Что Джинджер Роджерс делала все то, что Фред Астер, только задом наперед и на высоких каблуках!

Элиот засмеялся:

— И они будут правы!

Когда песня подошла к концу, оркестр объявил перерыв. Мы с Элиотом вернулись к столу. Усталые, но довольные.

— Ты никогда не говорил мне, что умеешь танцевать, — Элиза вновь избрала свой любимый обвинительный тон.

— Ну и что? — пожал плечами Элиот

— Я в восторге. — Элен зааплодировала.

— Есть еще какой-нибудь ужасный секрет, о котором мне следовало бы знать?

— Ну, не думаю, что есть что-нибудь по своей ужасности превосходящее танцы. — Элиот сделал большой глоток водки.

— Лара, ты так и не рассказала нам о своей фантазии, — напомнила Зои.

Я на секунду задумалась. Осмелюсь ли я рассказать правду? Или хотя бы некую интерпретацию?

— Мою фантазию вы только что видели на танцплощадке, — призналась я.

В душе я все еще была с ним.

— Это была твоя фантазия? Танцевать? — не успокаивалась Элиза.

Я кивнула.

— Ну да, одна из моих фантазий.

— Расскажи другую, — приставала Зои. — Про секс.

— Погоди. А с кем танцевать? — донимала меня Элиза.

— Что?

— Ну, с кем ты танцевала в своих фантазиях?

Я ничего не могла придумать. Не могу придумать

никакую сексуальную знаменитость, чтобы он подменил Элиота. Я посмотрела на Зои, ища помощи, но она была занята. Отвергала предложение, которое ей сделал один из музыкантов.

— Оуэн Уилсон! — Саша спасла меня. — Ты же его любишь.

— Ну да! Да, с ним. Он просто прелесть!

— Кто прелесть? — Зои вновь присоединилась к беседе.

— Оуэн Уилсон.

— Ты им рассказала, как мы ходили на премьеру? Этот парень всегда чем-то напоминал мне Элиота, особенно в «Шанхайском полдне».

О нет.

— Волосами! — хором сказали Элен и Саша.

— Да, разве что волосами, — подтвердила я.

Воцарилось молчание. Саша, Зои, Элен и я лихорадочно придумывали, как бы нейтрализовать секрет, который только что выболтали.

В Элизиных глазах засветилась отвага.

— Знаете, я удивлена, что никто из вас, девочки, не закрутил роман с Элиотом.

Господи! ОНА ЗНАЕТ! ЗНАЕТ!

Нервный смешок. Неловко себя почувствовали даже те, кто в него не влюблен.

— Никто из этой компашки меня не завоюет, — Элиот попытался перевести все в шутку.

— Я не была бы так уверена, — мрачно сказала Элиза.

Мое сердце громко стучало. Я почувствовала, что я вот-вот останусь беззащитной.

— Я уверена, что должен был быть хотя бы один случай… — продолжила Элиза.

Клянусь, я видела, как легкая улыбка коснулась лица Элиота, но он тут же погасил ее.

— Может, когда вы впервые встретились?

— Да ничего не было, кроме оргии, когда мы впятером кувыркались в постели. Честное слово, — вступила в разговор Зои.

Мы все рассмеялись. У меня аж икота началась. А потом пожилая дама, похожая на Софию из фильма «Золотые девушки», спасла положение, упросив Элиота чуток потанцевать с ней.

Это надо было видеть. Старушка едва доставала ему до пояса.

— Знаете, тут есть такая комната, называется «Длинный и короткий». — Саша открыла нужную страницу. — Сказано, что номер предназначен для высоких мужчин, у которых миниатюрные жены, и наоборот. Там кровать изготовлена под заказ. С одной стороны она на тридцать сантиметров длиннее, чем с другой.

— Надеюсь, ты не предлагаешь уложить Элиота спать с этой бабусей, — буркнула Элиза.

Мы взглянули на танцующую парочку и чуть не попадали от смеха.

Даже Элиза, в конце концов, не выдержала.

Искренний смех был, без сомнения, настоящим шоком для ее нервной системы, так что спустя пять минут она объявила, что идет спать. В этот раз она даже не попыталась зазвать с собой Элиота.

— Спать, — зевнула она и пошатываясь вышла из-за стола, пока Элиот танцевал. — Возможно, даже сон приснится…

И с этими словами она ушла.

Интересно, куда она унесется в своих сновидениях? Забавно. Целую неделю мысль о предстоящей поездке к Элизе приводила меня в ужас. А сейчас мне очень любопытно, хочется поскорее отправиться туда завтра и попробовать поставить на место еще один кусок мозаики.

— Готова снова поплясать? — Элиот вернулся уже без бабульки и теперь выжидающе смотрел на меня.

Интересно, а он знает правду?

— Не знаю, хватит ли у меня энергии, — разволновалась я, ноги сразу стали ватными.

— Иди-иди, — Элен, Саша и Зои вытолкали меня прямо ему в руки.

— Давай, старушка, — Элиот обхватил меня за талию, якобы помогая мне идти, и повел на танцпол. — Представь, что я твоя подставочка. Знаешь, с какой старички ходят.

Я почувствовала, как в его объятиях ко мне возвращаются силы. Он взял меня за руки, и мы стали медленно кружиться под звуки музыки. Потом, только я подумала, что быстрые мелодии закончились, заиграл энергичный джаз. Не помню, когда я еще так танцевала. Казалось, что у моего партнера не выступило ни капельки пота, я же горела словно в огне. Наконец оркестр незаметно перешел на медленные мелодии.

— Слава богу! Я без сил! — сказала я, задыхаясь.

Я уже готова была вернуться за наш столик, но Элиот вновь притянул меня в свои объятия. Прямо к своему разгоряченному телу.

— Останься еще на один танец, — прошептал он.

Я расслабилась, припав к его груди. Я чувствовала рельеф каждого мускула под его рубашкой.

Интересно, он так же хорошо чувствует мое тело под тканью платья?

— Ты хорошо проводишь день рождения? — Его слова прозвучали так, словно ему действительно важно, чтобы мой праздник удался.

Я взглянула на него и широко улыбнулась.

— Да.

— Это так здорово, что твоя мама позвонила.

У меня вытянулось лицо. Я вспомнила наш разговор с мамой.

— Что такое? — Элиот нахмурился и заволновался. — С ней ведь все в порядке?

— Она нашла покупателя на «Морской цветок», — выпалила я.

— О, Лара!

Я закусила губу.

— Ты ведь не хочешь его продавать, да?

Я покачала головой.

Но понимала, что ничего не смогу сказать без дрожи в голосе, поэтому промолчала.

— С тех пор как ты сообщила нам эту новость в «Ля Валенсии», она не выходит у меня из головы. Я ничего не говорил, потому что знал, что ты не хотела обсуждать эту тему, но ты не можешь просто распрощаться с гостиницей. Не можешь, и все. Мы должны найти выход.

Мы. Он сказал «мы». Надежда есть!

Элиот снова прижал меня к груди, положил подбородок мне на макушку и обнял за шею, утешая. Я почувствовала, что он целует мои волосы, словно говоря: «Все будет хорошо, я сделаю, чтобы все было хорошо».

Я закрыла глаза и отдалась ощущениям. Не хотелось беспокоиться о гостинице. Хотелось только танцевать.

Еще две песни я оставалась плотно прижатой к его телу, двигаясь с ним в такт. Я чувствовала, что мы как никогда близки. И хотела его сильнее прежнего. Не произнося ни слова, я шептала ему об этом каждой клеточкой своего тела, от кончиков пальцев до носочков туфель. Он еще сильнее прижал меня к себе. Он слышал, что говорит мое тело. Наконец-то он слышал. Я просто знала это.

Внезапно я почувствовала, как дощатый пол сменился ковром, потом пришла очередь мостовой, а потом под ногами оказался песок.

Я осторожно открыла глаза и огляделась. Мы стояли на улице, спрятавшись под ветками магнолии. Сначала я решила, что такое свечение дают китайские фонарики, но потом поняла, что это свет звезд пробивается сквозь листву. Мы были в нашем собственном сказочном королевстве.

— В порыве танца мы сошли с танцпола, — улыбнулась я. вдыхая нежный сладковатый аромат.

— Да! — торжественно произнес Элиот.

Я снова посмотрела ему в лицо.

— Зачем? — спросила я охрипшим голосом.

Он взглянул мне прямо в глаза.

— Захотелось посмотреть, каково это — остаться с тобой наедине.

Мое сердце бешено забилось, голова закружилась. Я перевела дыхание.

— Ну и каково это? — отважилась спросить я.

Он ответил мне поцелуем. Его губы соприкоснулись с моими и подарили самый нежный, прекрасный и восторженный поцелуй. Я ответила на него, а Элиот обнял меня с такой страстью, что я мгновенно потеряла голову и впала в блаженное состояние. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно. Я запустила пальцы в его волосы, а он тихонько заурчал от удовольствия, завлекая меня в водоворот желания и любви.

Но что-то заставило меня отпрянуть. Я хватала ртом воздух.

— А как же Элиза? — выдохнула я. собирая в кулак всю свою волю, чтобы оторваться от его восхитительного рта.

Элиот замер на мгновение.

— Элиза? — повторил он так, словно не понимал, о ком это я.

Он повесил голову, сдвинул брови и застонал от отчаяния.

— Я не могу этого сделать, пока она… если вы… — заикаясь, лопотала я.

Элиот поднял голову.

— Ты права.

Да? Мне стало плохо. И ужасно страшно, что я так рано прервала этот поцелуй. Еще до того, как он мог по-настоящему прочувствовать, что же он испытывает ко мне.

— Хорошо, — выдохнул он, распрямляясь и. по всей вероятности, ожесточаясь. — Мне пора!

Он повернулся и побежал на холм, туда, откуда прямая дорожка вела в его номер.

Я глазам своим не верила. Мне пора? Я огляделась, пытаясь понять, что только что произошло. Мне пора к моей невесте? Или? Мне пора расторгнуть помолвку, чтобы я мог быть с тобой? Который вариант правильный?

— Элиот! — окликнула я. но мне никто не ответил.

Ну, зачем я открыла рот и все испортила?

Затем, что я не хочу, чтобы меня целовали украдкой за спиной другой женщины. Потому что мне нужно все или ничего. Потому что меня одной вполне достаточно. Вот поэтому

Я прислушалась, не разбрасывает ли Элиза в бешенстве вещи по комнате и не пытается ли она расплющить Элиоту голову каким-нибудь валуном. Ничего. Не могу себе представить, что она спокойно примет свою отставку. Это плохой знак. Возможно, он просто не может добудиться ее. А возможно, именно в этот момент он душит ее подушкой.

— А вот и ты! — Элен появилась рядом со мной вместе с Сашей и пьянющей Зои. — А мы подумали, что вы с Элиотом прошмыгнули куда-нибудь, чтобы пообниматься где-нибудь в уголочке. Вы просто слились в одно целое на танцплощадке.

Пока на моем лице нельзя было прочесть мой секрет, Зои успела спросить:

— А где он, кстати?

Я махнула рукой в сторону их номера.

— Он вернется?

— Не знаю!

— Лара, ты ужасно выглядишь. Дума崇, всем нам лучше пойти спать, — заявила Элен.

— Меня только что вырвало, — призналась Зои.

— А я себя отлично чувствую, — пожала плечами Саша. — Я бы и еще стаканчик пропустила.

Она собиралась развернуться, но тут же свалилась в канавку, которая тянулась вдоль газона.

Элен вытащила ее, стряхнула с нее грязь и дала следующие инструкции:

— В кровать. Сейчас же. Все вы!

— Спать, — пробормотала я себе под нос, пока мы заползали вверх по винтовой лестнице. — Наверное, придется ворочаться без сна до рассвета, размышляя, принесет ли утро воплощение мечты или же я опять пойму, что чуть-чуть промазала.

32

На табло электронных часов в темноте светились красные цифры 4:30.

Слишком рано, чтобы получить вердикт Элиота. Мои мысли вновь возвратились к «Морскому цветку», в Англии сейчас половина первого дня. Интересно, мама уже что-то подписала? Не думай об этом! Иди спать!

Хотелось пить. Надо налить водички.

Я вернулась из ванной со стаканом в одной руке, а второй нащупывала себе путь к кровати.

— Извини! — прошептала я. когда стукнулась о кровать ногой, а потом, залезая на нее, сотрясла спинку.

Ответа не последовало.

Я села, опершись о спинку, отхлебывая воду и размышляя, сколько времени мне придется засыпать. Постепенно мои глаза привыкли к темноте. Я взглянула на Элен, по крайней мере, на то место, где я в последний раз ее видела. Элен в кровати не было, если только ночью ее не сравнял с простыней каток чудовищной силы.

Я нащупала лампу около кровати, нашла и нажала золотистую кнопку на ее ножке. Да будет свет! Ой, правда! Место в кровати вакантно! Я откинула покрывало и обшарила все укромные уголки, включая комод и балкон. Элен нигде не было. Я не совсем понимала, что мне делать дальше. Наша гостиница — не самое хорошее место для прогулки лунатиков со всеми этими винтовыми лестницами и всякими препятствиями в коридорах. Так что должно быть какое-то другое объяснение. Думаю, она могла отправиться на прогулку. Ей не спалось, что тоже вероятно. Может, она вышла покурить.

Или же все это просто сон? Возможно, если я выключу свет и закрою глаза, то вселенная перестроится и Элен появится.

Я устроилась в кровати поудобнее и выключила свет. Следующий кадр — 6:57. Я медленно вытянула ногу и попыталась нащупать Элен. Но беспрепятственно добралась до противоположного края матраса и поняла, что ситуация и не изменилась. Элен все еще не было. Осталось три часа до того, как мы должны встретиться за завтраком, но я знаю, что больше уснуть мне не удастся. И тут меня настигло озарение. Она наверняка пошла покататься на серфе в 4:30. Немножко рановато, но, полагаю, если ты верен этому спорту, то почему бы и нет.

Выпив остатки воды, я пошла и налила еще стакан. Я и не заметила, что цветочки на обоях в ванной — на самом деле вышивка. Я провела пальцем по стежкам, а потом увидела себя в зеркале. Да, среди этих розовых блестящих цветков шиповника и попугайчиков-неразлучников менее всего вы ожидали бы увидеть мое истерзанное личико с синяками под глазами. Надо что-то делать.

Я быстро приняла душ и принарядилась. Даже откопала среди вещей Элен оранжевую футболку с капюшончиком, ее цвет оттенил бледность моего лица. Желудок потребовал завтрака. Я напомнила ему, что в десять часов он сможет обожраться вместе со всеми, но, увы, он настаивал, так что мы пришли к компромиссу в виде ломтика персикового пирога и чашки чая с корицей. Как мне не потерять самообладание из-за Элиота? Мне уже тридцать. Совсем взрослая тетя. Если я сконцентрируюсь на пироге, то все будет хорошо. Кроме того, что плохого может случиться со мной в кафе, где все официантки — деревенские девчушки?

«Медное кафе» было довольно суматошным местечком. Молоденькие девушки с пышными рукавами, блаженно улыбаясь, разливали обжигающе горячий кофе. Когда они предложили мне молока, я ни капли не сомневалась, что они доставляют его прямо от коров, которых доят своими миленькими ручками. Я решила элегантному стулу с металлической спинкой в виде сердечка предпочесть прочный барный стул за стойкой в виде подковы. Жеманная официантка по имени Аморэ приняла у меня заказ и наполнила мой бокал водой со льдом. Я заметила, что рядом с каждым столовым прибором стоит бокал своего цвета. Янтарный, аквамариновый, рубиновый, нежно-розовый, прозрачный и еще бокал цвета, который иначе и не опишешь как желтый, словно моча.

— Какие красивые, — сказала я, когда Аморэ вернулась с моим пирогом.

— Они продаются в сувенирной лавке. У моей мамы полный набор, она говорит, что бокалы выглядят как драгоценные камни, когда сквозь них проходят солнечные лучи.

Я улыбнулась. Это место волшебное и уютное. Я чувствовала себя в пряничном домике. Вот так должна выглядеть кафешка для завтрака в нашем отеле. Я закрыла глаза, произнесла короткую молитву и взяла мобильный. Набрала мамин номер, очень аккуратно нажимая кнопочки. Пока ждала ее ответа, возникло ощущение, что я вот-вот прыгну с трапеции.

— Лара?

— Как ты догадалась? — изумилась я.

— Просто почувствовала, — сказала мама. Очевидно, ей уже самой не терпелось со мной пообщаться. — Теперь послушай. Я говорила с покупателями и сказала, что мы примем решение только после выходных…

— ТЫ просто прелесть! — перебила я. — Они согласились?

— Скрепя сердце. Они думают, что у меня есть еще какой-то покупатель.

— Ага, это я! — засмеялась я.

У меня даже закружилась голова от осознания, что есть еще время найти какое-то решение, даже если я и не имею представления, что это может быть. Черт, я готова даже прибегнуть к этому гавайскому методу решения проблем или к любому другому, если это поможет.

— Дорогая, мне пора! У меня тут производят вторичную оценку, во что выльется замена проводки. Но ты мне позвони в конце недели.

— Обязательно! Мамуля, я люблю тебя! Огромное спасибо!

— Не за что, дорогая! Желаю тебе хорошего дня!

Я отключила телефон. Уже одна хорошая новость. Молюсь, чтобы удача не отвернулась от меня. Даже если Элиот не признается мне в своих чувствах, то, по крайней мере, вокруг меня весь день будут мои советчицы.

— Чем еще я могу вам помочь? — Аморэ принесла мне счет.

— Спасибо, больше ничего… Хотя постойте, есть одна вещь… Не видели ли вы девушку ростом примерно с меня. Белокурые волосы примерно досюда. Думаю, на ней была желтая кофточка с капюшончиком.

— Серфингистку?

Я кивнула.

— Если это та, кого вы имели в виду, то она ушла отсюда с остальными двадцать минут назад.

— С остальными?

— С остальными серфингистами, — подтвердила Аморэ.

Если они только что ушли на пляж, то это никак не объясняет исчезновения Элен посреди ночи. Если только ее приятели-серфингисты не остановились тоже в «Мадонна Инн» и она это заранее знала и осталась ночевать у них в номере. Забавно, что она ничего не сказала. И даже записки не оставила. Интересно, они тут по какому-то секретному делу клуба «Калифорния»?

— А не знаете ли вы, куда они пошли? — спросила я. — Понятно, что на пляж…

— Большинство серфингистов предпочитают пляж Писмо. Там отличный пирс.

— Далеко отсюда?

— Миль десять.

Я взглянула на часы. Времени еще вагон. Было бы здорово поплескаться в воде и пройтись по песочку. Может, я даже могла бы научиться каким-нибудь новым движениям из арсенала «Богинь серфинга». Меня терзали смутные сомнения, что бойфренд Элен тоже будет там, и мне стало жутко любопытно посмотреть на него. Я сделала последний глоток чая и пошла искать такси.

Через двадцать минут я была на пирсе. Они качались на волнах в опасной близости от балок пирса. Я прошла по деревянным доскам, потрескавшимся от воды и обветрившимся, чтобы занять наиболее выигрышную позицию. Элен была практически прямо по курсу. Ух, ты! Как она двигалась! Она плыла, улыбалась и обменивалась шутками с другими серфингистами, а потом послала одному из них воздушный поцелуй. Они подали друг другу какой-то сигнал, гребли как сумасшедшие, поймали волну, скатились по ней на доске. И вдруг Элен перепрыгнула со своей доски на доску к этому парню, и они поплыли на ней, обняв друг друга. Он достал из воды ее доску, а Элен схватила полотенце и начала вытирать ему волосы. Парень наклонился и поцеловал ее. Даже с такого расстояния видно было, что это замечательный поцелуй, отнюдь не дружеский. Интересно, это к нему она тайком ушла ночью? Но почему бы ей просто не сказать об этом?

Внезапно я почувствовала, как это подло — шпионить за своей лучшей подругой. И решила подойти и поздороваться. Ведь может же такое быть, что я пришла на этот пирс, как и многие другие туристы.

Я потопала вниз по деревянной лестнице и вприпрыжку понеслась по песку по направлению к Элен. Я видела, как ее друг снял мокрый гидрокостюм. На икре была татуировка в виде рисунка племени маори. Aral Значит, парень из Ла-Хойа и правда бойфренд Элен. Я подошла поближе. Что-то еще в его внешности было мне знакомо. А именно его лицо. Я застыла. Это же Алекс, президент клуба «Калифорния»!

Ничего не понимаю. Если Алекс — ее парень, то кто тогда Рубен? Она ему изменяет? А может, его и не существует вовсе? Забавно, мы ведь ни разу его не видели. Гм-м. Неудивительно, что она смогла предоставить нам временное членство. К моим ногам упал мячик. Я пнула его обратно ребятишкам, которые играли невдалеке. Я не знала, как поступить. Очевидно, что Элен не хочет, чтобы мы знали правду. Может, боится, что это пошатнет ее авторитет, или не хочет, чтобы мы думали, будто она поте- ряда голову от любви и присоединилась к какой-то секте. В любом случае у меня было чувство, что я видела нечто, чего мне видеть не стоило.

Когда они повернулись в мою сторону, я упала на песок и легла так, словно загораю, только полностью одетая. Я исподтишка наблюдала за ними. Теперь они сидели скрестив ноги и большими глотками пили «Снэпл». Очевидно, торопились уйти. Мне пришлось сделать это быстрее. Я хотела было проползти на локтях, как солдаты ползут в наступление, но вместо этого решила просто использовать на все сто возможности капюшона на футболке Элен, которую я так удачно одолжила.

В такси пришлось ехать двадцать минут, и я боялась, что не смогу приехать раньше них в «Мадонна Инн». Я попросила водителя подвезти меня прямо ко входу (ну, не к винтовой лестнице, конечно), чтобы сэкономить драгоценные минуты. Только-только успела зайти, как в двери повернулся ключ. Я предприняла отчаянную попытку прикинуться, что только что встала, и схватила книгу, подаренную мне на день рождения, открыв раздел, рассказывающий о местной ферме.

— Приветик, — улыбнулась Элен, войдя в комнату.

Мне не хотелось в лоб спрашивать ее, где она была, а то еще соврет, а я выйду из себя. Я довольствовалась фразой:

— Ты рано встала!

— Да, пошла покататься на серфе. Так красиво было сегодня утром.

— Классно было?

— Ага.

Мне до смерти хотелось спросить: «Видела кого- нибудь, кого я знаю?» Но вместо этого я сказала:

— Много народу было?

— Да! Очень много! Но все же мне удалось поймать пару хороших волн!

— А местные серфингисты не возражают, что приезжие заполняют их пространство? — У меня было ощущение, что я беру у нее интервью.

— Нет, это же прикольно.

Определенно она не собирается упоминать его. И других своих друзей. Что происходит?

— Это моя футболка? — спросила Элен.

— Ой! Да! — выпалила я. Совсем забыла.

— Оставь ее себе, она тебе идет.

— Спасибо.

Я наблюдала, как Элен стала упаковывать свои вещи. И, придав своему голосу самые обыденные интонации, спросила:

— Ас Рубеном ты сегодня говорила? Она вздрогнула.

— Нет, зачем?

— Не знаю. Просто вчера ты не могла толком сказать, где он. Просто мне интересно, все ли нормально.

— Все отлично. Правда. Он просто прелесть.

— Хорошо.

— А у Алекса есть подружка?

— Что?

Она снова выглядела пойманной на лжи.

— Ты знаешь, о ком я. Алекс из клуба «Калифорния».

Не отрывая взгляда от своей сумки, Элен ответила:

— Да, думаю, да. Только не говори, что он тебе нравится.

На этот вопрос не так-то просто было ответить, так что я перешла сразу к сути дела:

— А какая у него подружка?

— Ой, да я с ней и не особо знакома.

— Хорошенькая?

— Ничего особенного. Но ему в человеке важна не только внешность. Ладно, я лучше приму душ! Ты кушать хочешь?

— Всегда! — крикнула я ей вслед, а потом перекатилась на спину, чтобы в последний раз разглядеть розовый сводчатый потолок.

Что же, черт возьми, происходит?

33

«Медное кафе». Часть вторая. Только в этот раз мы сидели в одной из кабинок, на стенке которой были изображены бородатые мужики во время уборки урожая. Все мои подруги были уже в сборе, правда слегка сгорбленные и опухшие. А вот Элиота с Элизой все еще не было. Меня поташнивало от ожидания. Интересно, может, он именно в эту минуту сообщает ей новость и она в истерике…

— Я голодна как волк! — Зои просмотрела меню. — Пожалуй, я съем и закуску, и горячее.

«Хе-хе, я тебя уже обогнала», — подумала я.

— Мы еще подождем или можно уже заказывать? — спросила Саша нашу предводительницу Элен.

— Думаю, можно их не ждать! Погодите-ка, вот и они!

Пока парочка «Э» приближалась к нам, я пыталась найти подсказку на их лицах. Они оба были мрачны, но и все остальные тоже. У Элизы не покрасневшие глаза. Плохой знак. И она все еще носит это кольцо, которое Элиот подарил ей в честь помолвки. Этим все сказано. Мое сердце ухнуло вниз. Ничего не изменилось. Это просто был момент помешательства под воздействием лошадиных доз алкоголя. Просто поцелуй в честь дня рождения, который принял скверный оборот. Меня засосало в пучину разочарования. Я понимала, что около меня стоит официантка, но в ушах так шумело, что я не могла понять, что она говорит Я почувствовала руку на плече и взглянула вверх. Это была Аморэ.

— Я спрашивала, вы нашли их? — повторила она, наливая мне кофе.

Ой-ой-ой.

— Да! Нашла! Спасибо! — пробормотала я.

Господи, только бы она не стала развивать тему серфинга и не выдала меня. Это все, что мне нужно.

— Ой, кофе кончилось! — последнюю капельку кофе она вылила в Сашину чашку. — Извините, я пойду принесу еще.

Пожалуйста, пусть это будет конец разговора.

— А что ты искала? — спросила Элиза.

Ну, эта точно не могла промолчать.

— Я просто хотела купить пару таких кубков, чтобы увезти их домой, — я легонько стукнула по стеклу кольцом. — Она подсказала мне, где сувенирная лавка.

— О! Шоппинг! — Зои навострила ушки. — Я еще не была там, а что там у них есть?

Я уклонилась от ответа и предложила:

— Почему бы нам не посмотреть быстренько?

Мне нужно было уйти из-за стола. И от Элиота.

— Ты можешь сделать заказ за нас? — спросила Зои у Элен.

— Скажите, что вы хотите.

Элен была сама деловитость, даже в полных песка туфлях. Она вытащила ручку.

— Я буду печеное яблоко. Жареную швейцарскую колбаску и какао.

— Какое какао?

Зои сверилась с меню.

— Шоколадная мета. Со сливками.

Все вместе протянули:

— Уууууу…

— Что? — возмутилась Зои.

— Лара? — Элен приготовилась записывать.

Я, наверное, не смогу съесть ни крошки, у меня живот завязался в узелок. Но я не захотела вызывать липших вопросов, сказав «спасибо, ничего!», так что пробормотала:

— А я буду санде!

— А что это? — рявкнула Элиза, обеспокоенная тем, что я выбрала что-то лучше, чем она.

— Свежие фрукты, ванильный йогурт и подслащенная овсянка с орехами и изюмом, — прочитала я, зная, что Элиот пытается поймать мой взгляд.

Я не могла посмотреть ему в глаза.

— И стаканчик обезжиренных сливок! — рявкнула я так, словно перевоплощение в героиню «Маленького домика в прериях» спасло бы положение.

— Заметано! — кивнула Элен.

Как только мы покинули ресторан, я потащила Зои к выходу и сделала глоток свежего воздуха.

— Лара, ты в порядке?

— Просто меня мутит, — я схватилась за горло.

— Проклятое похмелье! Знаешь, скоро мы уже будем в таком возрасте, когда не осмелимся пить, опасаясь следующего утра. Подыши еще.

Жаль, что я не могу сказать Зои, что на самом деле происходит. Не могу рисковать, а то она помчится и разобьет Элиоту физиономию. Зои просто взбесилась бы из-за того, что он не довел начатое до конца и не расстался с Элизой. Но может быть, он узнал о ее неизлечимой болезни. Или, возможно, он решил дождаться окончания этой недели, которую мы проводим под присмотром клуба «Калифорния». Внезапно забрезжила надежда. Ведь такое может быть, правда? Если бы он расторг помолвку сегодня утром, то она, разумеется, рассвирепела бы и даже, вероятно, рванула бы обратно в Манчестер, а это было бы ударом и для остальных. Он, наверное, ждет благоприятного момента.

— Тебе лучше? — спросила Зои.

— Намного, — кивнула я. — Пойдем обратно!

Я еще не простилась с мечтой о нем. Я уже далеко зашла. Мне нужно поверить в то, что все получится.

— Фланелевые рубашки с аппликациями! — заорала Зои. — Гляди, какая прикольная с таксами!

Я присоединилась к Зои и тоже стала оглаживать мягкую на ощупь ткань с начесом.

— А мне нравится вот эта, с атласными балетными туфельками.

Как ни странно, мне она и правда понравилась. Очень легко подшучивать над человеком, который предпочитает ходить в дурацких веселеньких свитерах, но я не могла не думать, что тот, кто наденет на себя рубашку, расшитую блестящими северными оленями, на самом деле обладает большим чувством юмора, чем мы можем себе представить.

Мы двинулись дальше, к футболкам. На них были изображены золотистые ведерки и лопатки, что напомнило мне о моем сегодняшнем походе на пляж и об этой загадке… Я решила как бы ненароком расспросить Зои.

— Слушай, до того, как мы сюда приехали, Элен что-нибудь рассказывала о своем парне?

Зои задумалась на минуту.

— Да нет. Думаю, она это мотивировала тем, что мы сами скоро его увидим.

— Она ничего не говорила о том, где он работает?

— Мне кажется, она что-то говорила о том, что у него небольшая фирма, но никаких подробностей.

Зои прошла туда, где висели блузки и костюмы.

— Думаю, бабуська, которая плясала с Элиотом, почувствовала себя как дома. Недаром она так похожа на Софию из «Золотых девушек». Тут просто весь гардероб из этого фильма! — хихикнула Зои, глядя на все эти подплечники и симметричные драпировки.

— А ты видела его фотку? — продолжала я свой допрос.

— Рубена? Нет. Думаю, он очень сексуальный. И худощавый. Серфингисты же толстыми не бывают, ведь так? Ой, посмотри — очки! — Она затащила меня за угол. — Тебе какие?

Я остановила свой выбор на голубых в янтарно- желтой оправе.

— А почему ты розовые не взяла? — недовольно сказала Зои, отыскав на полке одну пару очков с бледно-розовыми стеклами, а вторую с эффектом нефтяной пленки.

Звеня покупками, мы пошли к кассе. Я добавила к своим еще упаковку розовых мячиков для гольфа в подарок маме. Пока продавщица заворачивала наши покупки, Зои взяла с прилавка книгу об отеле и открыла на разделе «Свадьбы».

— Ты бы желала устроить свадьбу здесь? — спросила она.

— Всем сердцем.

— Кажется, свадьбу можно праздновать уже только из-за одного свадебного торта, — промурлыкала Зои. — Блин, как я проголодалась!

— Как ты думаешь, Элен выйдет за своего бой-френда? — я попыталась еще раз вернуться к теме.

— Я бы не удивилась. Она просто голову потеряла!

— Но ведь это забавно, что она до сих пор не познакомила нас с ним?

— Что тут забавного? — Зои пожала плечами. — Мы провели в Сан-Диего всего одну ночь. Уверена, когда мы вернемся туда, сразу же познакомимся с ним.

Меня так и подмывало сказать, что мы вообще-то уже с ним познакомились, как я думаю, и сообщить, что увидела в Писмо. Но мне не хотелось доставлять никому неприятностей и расстраивать кого бы то ни было, пока я сама не разберусь, в чем дело. Но как я буду разбираться, если мне нужно ехать в Биг-Сур. Я тяжело вздохнула. Если мне придется хранить еще один секрет, то просто взорвусь!

Мы позавтракали за несколько минут, перекинувшись всего парой фраз. Скоро уже пора уезжать. Интересно, как бы мне остаться наедине с Элиотом перед тем, как мы разъедемся. Я снова впала в панику. Меня обуревали все те же страхи. Если я не поговорю с ним сейчас и не выясню, что он чувствует ко мне, то события этого вечера можно будет забыть. Я не могу так рисковать. Думай, Лара, думай!

— Ну что, у вас есть последний шанс пописать перед отъездом! — объявила Элен, когда мы отложили салфетки.

— Иди. Элизочка, пописай! Но только Саша и Зои воспользовались этим милым предложением, а мне пришлось идти к парковке с парочкой «Э».

— Еще одна ночь, и мы снова будем вместе. — Элиза сжала Элиота так крепко, что я боялась, как бы у бедняги не начался приступ клаустрофобии. — И я не позволю тебе отойти от меня ни на секунду, чтобы ты все время был в поле моего зрения!

Он почти сразу вырвался из ее цепких рук.

— Элиза, мне нужно кое-что сказать Ларе. Наедине. Не возражаешь?

У нее был такой вид, словно ей только что дали пощечину Я и сама была в шоке. Не ожидала, что кто-то из нас рискнет действовать напролом.

— Мы на пару минут, — Элиот подтолкнул меня.

Элиза окинула меня злобным взглядом, словно это я была виновата, и с гордым видом удалилась.

Когда она ушла достаточно далеко, Элиот робко посмотрел мне в глаза и спросил:

— Ну как ты?

Я не знала, имеет ли он в виду отходняк после вчерашней пьянки или же проверяет, жива ли наша ночная страсть при свете дня, так что начала с осторожного «Хорошо!».

Потом я улыбнулась, показывая тем самым, что дальнейшие поцелуи приветствуются.

— А ты?

Он улыбнулся в ответ

— Мы классно потанцевали вчера вечером!

— М-м-м. — согласилась я. все еще ожидая какой-то ясности.

Я не осмеливалась сделать это первой. Это он должен проявить свои намерения. Ведь только у него на шее болтается невеста.

— Слушай, я тут подумал о «Морском цветке», — начал Элиот.

О гостинице? А обо мне? О нас? Но все же я выслушала.

— Может, у меня найдутся деньги помочь тебе.

— Что? — я засмеялась. — Ты что, вчера выиграл в лотерею?

— Нет, — он покачал головой и беспокойно вздохнул. — Если бы я не покупал дом с Элизой…

— То у вас не будет семейного гнездышка, — закончила я за него фразу.

— А что, если мне оно и не нужно? — он выразительно посмотрел на меня. — Что, если я не буду жениться? По крайней мере, на Элизе.

Мое сердце сделало мертвую петлю, а затем все краски померкли. Сначала я решила, что это обморок, но потом поняла, что кто-то закрыл мне глаза ладонями. Кто-то поцеловал меня в шею. Я почувствовала уколы щетины и все поняла.

— Джоэл! — удивленно воскликнула я.

Я даже не успела повернуться к нему, как он уже крепко обнял, прижав меня к себе.

— Дай-ка я посмотрю на тебя, старушка, тебе ведь уже тридцать! — Джоэл отпустил меня и взял мое лицо в ладони.

— Откуда ты? — пробормотала я.

Не могу поверить, что он появился именно сейчас. Скорее бы рассказать ему про Элиота, он будет доволен. Миссия выполнена!

— Как ты узнал, что мы тут? — у меня все еще кружилась голова.

— Зои, — объяснил он. — Когда ты ушла от нас в ресторане, мы поболтали. Я хотел приехать сюда вчера вечером, но, увы, у меня был деловой ужин, на который нельзя было не пойти.

— Но мы уже уезжаем. — Я огляделась, остальные уже подходили.

— Ну, ты же знаешь, что я обожаю быть твоим водителем.

— Ты что, собираешься в Бриде?

Какое счастье! Мне не придется ехать одной с Элизой!

— А где же твоя машина? — Я стала озираться в поисках черного джипа.

— А кто сказал, что мы поедем на машине?

— Ну, бегом я точно не побегу! — предупредила я. — Тут миль сто.

— Мы полетим! У меня есть друг-пилот. У него прекрасный маленький четырехместный самолетик «Сессна». Он сможет приземлиться в нескольких метрах от входа.

Я удивленно покачала головой.

— Я просто в восхищении!

— Элиза не полетит на таком крошечном самолете, — угрюмо предостерег нас Элиот.

— Ой, здорово, а я тебя и не приметил, — Джоэл дотянулся и поздоровался с ним за руку. — Что новенького?

— Ничего особенного, — злобно ответил Элиот.

Выражение его лица изменилось. Всего минуту назад он выжидающе смотрел на меня с надеждой. А сейчас помрачнел, и настроение у него испортилось. Отдернув руку, он хотел повернуться и тут же увидел, что на него надвигается Элиза.

— А сейчас я уже могу вернуться? — она бросила на Элиота испепеляющий взгляд.

Элиот поднял руки, словно говоря: «Я уже сделал все, что мог, так что делай что хочешь!»

— Элиза, это Джоэл, — сказала я. — Помнишь, вы разговаривали, когда я звонила из Йосемити.

Элиот обернулся. Почему он всегда так злится, если речь заходит о Джоэле? Он же не может ревновать после того, что было прошлой ночью. Ведь совершенно очевидно, кого выбрало мое сердце, да?

— О да, — Элизин взгляд скользнул от ежика его волос вниз к кроссовкам «Найк». — Привет!

— Мы полетим с ним на самолете в Виг-Сур! Самолетик маленький, но абсолютно безопасный, — уверила я ее.

Элиза тут же дала задний ход:

— Ни за что!

Элиот пожал плечами, что означало «я же вам говорил», и скрестил руки на груди. Я открыла, было, рот, чтобы предпринять еще одну попытку, но Джоэл положил мне руку на плечо, что следовало понимать как «я справлюсь».

— Ну конечно, не хочешь — как хочешь. Но мы говорим о плавном планировании. Погода отличная. На небе ни облачка. И мы будем лететь так низко, что ты буквально сможешь окунать свои туфельки в море.

Про «туфельки» было уж слишком. Но, как ни странно, Элиза не стала возражать, так что Джоэл продолжил:

— Мне кажется, у тебя было не так уж много свободного времени, чтобы рассмотреть, что из себя представляет Биг-Сур. Если ты согласишься полететь, то сможешь насладиться его грубоватой красотой.

Казалось, Элиза загипнотизирована его словами.

— Ну, если ты уверен…

— Неужели я солгал бы тебе? — Джоэл околдовал ее.

Мы с Элиотом посмотрели друг на друга. Наша песня. На минуту я почувствовала, как будто мы с ним воспарили над Джоэлом с Элизой и между нами снова возникла некая связь. И тут Джоэл снова притянул меня к себе и обнял.

— Как я рад тебя видеть!

Я хотела тоже обнять его и минут десять не отпускать, но у Элиота был такой вид, что я свела эти объятия к минимуму, потом высвободилась и помахала рукой остальным, чтобы они подходили. Все они стали живо беседовать с Джоэлом. Он, как и следовало ожидать, стал центром всеобщего внимания, и я воспользовалась шансом и поманила Элиота.

— Ты только что говорил… — начала я. желая вернуться к его словам, что он хотел бы стать совладельцем «Морского цветка». Даже лучше — эта слова больше походили на предложение руки и сердца.

— Забудь! — отрезал он.

— Забыть? — повторила я в остолбенении.

— Не знаю, о чем я только думал, — зло сказал он, пнув носком кроссовки кусок дерна.

— Ты забираешь обратно свое предложение? — мне хотелось внести ясность, пока мои эмоции не прорвали сдерживающую их плотину.

— Ты же не приняла его! — рявкнул он, упорно не желая смотреть мне в глаза.

— У меня не было возможности, — заметила я, стараясь оставаться спокойной.

— Интересно почему? — Элиот бросил сердитый взгляд на Джоэла, словно хотел убить его этим взглядом.

— Это что — конец? — я не могла в это поверить.

Элиот пожал плечами.

Он вел себя как ребенок, а я чувствовала, как во мне закипает разочарование.

— Тебя что-то беспокоит? — я решила спросить его в лоб.

— Типа чего? — надулся он.

— Типа Джоэла. — сердито подсказала я.

Элиот фыркнул и уставился куда-то в даль.

— Что? — я схватила его за отворот куртки и хмуро взглянула ему в лицо.

— Ничего! — проворчал он, выдергивая ткань из моих рук. — Если хочешь, чтобы из тебя делали дурочку…

— Прости? — я усмехнулась, возмущенная до глубины души. — Что ты имеешь в виду?

— Позволяешь ему вешать лапшу про друзей- пилотов! — презрительно улыбнулся Элиот.

— Да что ты, я сразу подумала, что самолета нет и в помине, он все придумал, так ведь? — издевалась я.

— Проехали! — Элиот попытался уйти.

— Не делай этого!

Я загородила ему дорогу.

— Если тебе есть что сказать — скажи! — прошипела я, стараясь не привлекать к себе внимания. К счастью, мы не могли тягаться с Зои и Джоэлом, которые разошлись не на шутку.

Он прикусил язык, а потом пристально посмотрел на меня:

— Мне он не нравится.

— А мне не нравится Элиза, — возразила я.

— Я только что сказал, что не женюсь на ней, — выпалил Элиот, потом замолк и виновато посмотрел в ее сторону

— А она об этом знает? — спросила я.

— Еще нет.

— Мы уезжаем через пять минут. Когда ты собираешься сказать ей?

— Это не так просто, — спокойно сказал Элиот.

— Я бы не стала делать необдуманных шагов, — я просто источала сарказм. — А то, может, через пять минут передумаешь.

Не могу поверить, что мы буквально душим друг друга, особенно после того, что произошло вчера вечером под сенью магнолий. Как все могло испортиться так быстро? Значит ли это, что мы никогда и не хотели быть вместе? Мы попробовали на вкус всего лишь намек на близость и тут же сами стали все это разрушать.

— Уверен, Джоэл сможет дать тебе денег на гостиницу, — усмехнулся Элиот, желая сказать мне еще одну, последнюю колкость.

— О да! Уверена, он просто спит и видит, как бы стать владельцем потрепанной гостиницы в городишке, где дождь идет девять месяцев в году. — фыркнула я. — Держу пари, он никогда даже не видел булыжную мостовую!

— Эй, вы идете? — позвала нас Элен.

Мы с Элиотом наперегонки побежали к ней. Каждый хотел быть первым.

Я просто кипела! Никогда не видела Элиота таким. Вот козел! Это доказывает: ты думаешь, что кого- то знаешь, а оказывается… Ну, зато Элиза для него подходящая пара. Хотя она ему больше и не нужна. Я должна бы уже быть на седьмом небе от счастья, а мне плевать. Надеюсь, до конца дней своих он будет одинок и несчастен. Не могу поверить, что он дал мне ложную надежду. Он ведь знал, как трепетно я отношусь к гостинице, не говоря уж о том, как я отношусь к нему самому. Вот подонок!

— Джоэл! — позвала я.

— Что, дорогая?

— Я готова к транспортировке! — Я запрыгнула ему на спину и засмеялась как безумная, когда мы промчались мимо Элизы и Элиота. Хочешь посмотреть, какая я дурочка. — получи! Я пронзительно визжала, когда Джоэл сгрузил меня в самом начале заборчика, огораживающего загон для скота, посадил на верхнюю перекладину, затем повернулся ко мне и придержал меня за бедра, чтобы я не свалилась с этой жердочки.

— Рад, что, став на год старше, ты не стала взрослее, — пропыхтел он.

Я улыбнулась в ответ. Он не мог бы сказать ничего более приятного. Я наклонилась и взяла его лицо в свои ладони.

— А я так рада, что ты здесь! — сказала я и крепко поцеловала его в губы.

Видел это, Элиот? Это я вы-здо-рав-ли-ва-ю! Ты думал, что я буду раздавлена? Нет, не буду. Нет. Нет.

34

Я все еще старалась подавить свое раздражение, пока мы шли к взлетной полосе. За те десять лет, что мы знакомы с Элиотом, мы ни разу не ссорились, и сейчас из-за этой ссоры я безумно расстроена, словно я попрощалась и с остальными своими друзьями тоже. Теперь я понимала, что мне стоило бы побольше узнать о Сашиной благотворительной акции в поддержку питомника. Все, что я знаю, — она ждет нас завтра к шести вечера. Надеюсь, все пройдет удачно. Если да, то, может быть, они с Зои могли бы подумать о сборе средств и для меня с моим «Морским цветком». У меня приключился новый приступ негодования! Надеюсь, что медведь откусит Элиоту кусок его задницы!

— Это Ричард, наш пилот! — Джоэл представил нам своего приятеля.

Мы обменялись рукопожатием с улыбчивым парнем в клетчатой рубашке и заняли свои места в самолетике. Я села впереди ряде»! с Ричардом. Это было место для избранных, отсюда все было прекрасно видно. Джоэл разместился сзади с Элизой. Он сможет с помощью своих накачанных мускулов сдержать ее, если вдруг с ней случится истерика и она попытается задушить пилота или выброситься из окна. А что, это идея! К сожалению, я не получила того удовлетворения, как обычно, когда воображала «Способы покончить с Элизой».

— Полетели!

Ричард решил оторвать самолет от взлетной полосы, поскольку мы покатились и со свистом начали разгоняться. На какую-то минуту показалось невероятным, что мы вчетвером и этот кусок металла сможем взлететь, но он потянул рычаг, и самолетик взмыл вверх. Это чудо, но мы не свалились сразу же на землю.

— Не забывай дышать! — напомнил мне Джоэл, наклонившись вперед, когда мы по невидимым рельсам поднимались выше и выше в неба

Как он узнал, что я задержала дыхание с того момента, как шасси оторвались от земли? Я даже боялась бровью повести, а то вдруг самолетик потеряет равновесие. Я мысленно пыталась заставить тело расслабиться, опуская свои плечи со скоростью миллиметр в минуту. Не могу поверить, что я в воздухе, парю над тем местом, где зеленые земли Калифорнии омываются морем, образуя самую изломанную и красивую береговую линию в мире. Джоэлу снова удалось это — моя душа воспарила над всеми неприятностями.

Мы приземлились пропустить по стаканчику всего в миле от Бриде. Уселись за столиком прямо на вершине крутого обрыва, на солнышке, и любовались серфингистами, которые катались по волнам, поднимая стены брызг. Даже присутствие Элизы, которое обычно раздражает, не трогало меня. Я была переполнена ощущением какого-то блаженства. Неудивительно, что это место — своего рода мекка для тех, кто ищет духовного просветления. Пейзаж делает за вас уже полдела.

— Думаю, нам пора, — сказала Элиза, взглянув на часы.

Я сделала последний глоток лимонада. Если бы я не знала ее лучше, то сказала бы, что ей не терпится вернуться в Бриде.

Джоэл был просто душкой. Он проводил меня прямо до комнаты, в которой я буду жить вместе с Элизой, чтобы удостовериться, что меня не покрасят с помощью автозагара в оранжевый цвет и не принесут в жертву Солнцу. Оказалось, что тут и в помине нет никаких смирительных рубашек и хиппи в веночках из ромашек.

— Думаю, с тобой все будет в порядке, — уверил меня Джоэл.

А потом продемонстрировал свою фирменную нахальную улыбочку:

— Но если увидишь, что кто-то голышом бьет в барабан бонго, ты уж мне позвони.

— Элиза! — Группа из трех женщин средних лет поспешила, чтобы обнять соплеменницу, принадлежащую их клану.

— Как ты? — первая женщина с чувством погладила Элизу по руке.

— Это был такой смелый поступок, — заворковала вторая. — Я думаю, ты уже почти добилась прорыва!

— Ты как раз вовремя, чтобы сесть в Круг Семьи вместе с нами, — вступила в беседу третья.

— Лара, — Элиза повернулась ко мне. — Ты присоединишься к нам, да?

Все четверо наклонили головы, вопросительно глядя на меня. У меня просто мороз по коже пошел. Я дернула Джоэла за рукав.

— Извини, детка, мне надо лететь, — пожал он плечами. — А ты иди развлекайся!

— Дай мне минутку, — сказала я Элизе, потянув Джоэла в сторону. — Возьми меня с собой, — взмолилась я.

Джоэл засмеялся и покачал головой.

— Да ладно тебе. Еще одна ночь, и ты будешь выпускницей клуба «Калифорния». Только подумай о том пляжном домике!

Я покорно вздохнула и спросила:

— А ты приедешь на сбор пожертвований для «Свирепого тигра» завтра вечером?

— Разумеется! Саша рассказала мне об этом, пока ты о чем-то шепталась с Элиотом на парковке у «Мадонна Инн». Что у вас там, кстати, произошло?

— Не спрашивай, — простонала я. мне не хотелось рассказывать ему о своих неприятностях.

— Я сказал Саше, что приведу с собой парочку богатеньких приятелей, — продолжил Джоэл. — Посмотрим, может, нам удастся напоить их, чтобы они сделали пожертвования.

— Лара! — крикнула Элиза, поглядывая на часы.

Я еще раз воспользовалась шансом упасть Джоэлу в объятия, чтобы они придали мне силы. Он сжал меня так, что я чуть не задохнулась, а потом отпустил.

— Иди! — ободрил меня он. — Увидимся завтра!

— Пока! — я помахала ему рукой, а потом повернулась к Элизе.

Вот и я, готова идти на твои семейные занятия.

Мы начали с медитации, во время которой я едва не уснула. Всем женщинам было велено взяться за руки и окружить небольшую группку мужчин. Мужчин попросили разбиться на пары. Один исполнял роль отца, а второй — сына. По-видимому, наша роль заключалась в том, чтобы обеспечить защитный круг женской энергии, чтобы они чувствовали себя в безопасности. Пока все было здорово. Потом нас всех попросили сесть на пол. Не двигаться. Свет приглушили. Может, мне наконец-то удастся вздремнуть. Но потом я услышала, что попросили сделать мужчин. «Отец» должен был взять «сына» на руки и побаюкать его, сказать, что он его любит, гордится им и будет с ним, что бы ни случилось. Видеть, как один взрослый мужик качает другого на руках, словно малыша, было очень странно. Сначала мне неловко было смотреть, особенно на того, что изображал ребенка. Но потом я увидела, как они в этом нуждаются, и поняла, что, наверное, только немногие из этих парней когда-либо слышали от собственных отцов то, что им так хотелось слышать, и посочувствовала им всем сердцем.

— Теперь в центр крута встают женщины, — сказала нам руководитель группы.

О нет! Я не могу быть партнершей Элизы. Я посмотрела налево в поисках альтернативы, но тоненькую рыжеволосую девушку уже забрали. Конечно. Элиза откажется участвовать, сомнений нет. Ведь она все это презирает.

— Это кажется ужасно смешным, — прошептала мне Элиза тихонько. — Но я подыгрываю, чтобы сделать им приятное!

— Ага! — кивнула я, в ужасе сделав шаг вперед.

— Мама или дочка? — спросила Элиза.

Я разрывалась на части. С одной стороны, если я выберу роль «дочки», то это меня будут качать и сюсюкать со мной. Но в то же время я не хотела, чтобы Элизин голос говорил мне то, что говорит моя собственная мама. Даже на минутку.

— Мама, — решила я.

— Тогда ты первая садись.

Я села, скрестив ноги, на пол и ждала, пока Элиза плюхнется мне на колени. Вообще-то я никогда до нее не дотрагивалась, если не считать формальных поцелуев при приветствии и прощании. И было странно, что она так прильнула ко мне. И что еще ужаснее — мне пришлось как бы ласково обнять ее. Я сотворила молитву Джулианне Мур, пусть она одарит меня хоть какими-то актерскими способностями, чтобы я прошла через это. Руководитель группы подождала, пока мы устроимся, и кивнула, чтобы мы начинали. Тотчас же вокруг меня заворковали ободряющие голоса. Чертик внутри меня подстрекал наклониться к Элизиному уху и помучить ее: «Мне всегда хотелось мальчика!» Но настроение в комнате почему-то казалось чем-то священным. Кроме того, со мной расправилось бы кольцо мужской энергии. Поэтому вместо этого я закрыла глаза и представила себе, что делаю это в честь моей собственной мамы.

— Ты уникальный и особый подарок, дарованный мне судьбой, — начала я, сама не понимая, откуда во мне берутся эти слова. — И где бы ты ни была, просто знай, что я всегда тебя люблю, всегда думаю, о тебе и желаю тебе только хорошего.

Блин. Я была хороша. Я — мамочка!

— Я всегда гордилась тем, что ты делаешь…

Тут пришлось остановиться. Я задумалась, знает ли мама Элизы о ее романчике в Кармеле. и если знает, то осуждала ли она ее так же, как остальные? Осмелюсь ли я произнести слова, которые она хочет услышать больше всего на свете.

— Я никогда не буду осуждать тебя, дорогая. Что бы ты ни сделала, кого бы ни полюбила, я поддержу тебя.

Я украдкой посмотрела на Элизу, ожидая увидеть на ее лице усмешку. Но вместо этого я увидела, что по ее лицу текут слезы. Господи. На мои глаза тоже навернулись слезы сострадания. Она, в конце концов, человек. Что я делаю? Я взглянула на руководителя группы, когда она проходила мимо нас, но она кивнула «продолжайте». Я снова зажмурилась.

— Ты всегда будешь моей маленькой девочкой, Элиза, — к моему удивлению, я произнесла ее имя. — А я всегда буду твоей мамочкой. Твое счастье для меня важнее всего. Просто будь счастлива, и это меня сделает счастливой тоже.

Элизино тело стало содрогаться от рыданий в моих руках. Я зашла слишком далеко.

— Ну-ну, не плачь, — успокаивала я.

Черт побери! Я энергично закрутила головой, чтобы увидеть, что происходит вокруг меня. Я не была единственной, кому на колени наплакали целую лужу. Вокруг меня были девушки, которые никогда не слышали от своих мам слова «Я тебя люблю!». Я еще крепче прижала к себе Элизу, а она сжала меня словно в тисках. Я почувствовала, как мое отвращение к ней превращается в жалость. Что ей пришлось пережить, что она так себя ведет? Я подумала о своей маме, которая всегда спокойно относилась к моему выбору. Я никогда не чувствовала ни капли давления с ее стороны. Я быстро поразмыслила, не разовьется ли у меня комплекс «покинутого ребенка» из-за ее переезда в Испанию, но поняла, что это ненужно. Я знала, что она меня любит, так что она могла бы даже переехать в другую Солнечную систему, а я все равно бы чувствовала ее любовь. Внезапно Элиза села прямо и вытерла лицо.

— Они не будут довольны, пока ты не порыдаешь, — она сердито фыркнула, когда зажегся свет.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Конечно! Это же не по-настоящему! — Она встала, стараясь не встретиться со мной взглядом. — Мне нужно сделать один звонок. Увидимся позже.

Я смотрела, как она быстро вышла из комнаты, опустив голову. Она собирается позвонить своей маме. Могу поспорить на что угодно. Я посмотрела на часы. Да, лучше бы ее мама была любительницей вечеринок. А то в Великобритании уже час ночи. Надеюсь, она не наорет на Элизу в тот момент, когда она так уязвима. Знаю, моя мама легко перенесла бы это, но мне не захотелось ее будить. Я позвоню ей завтра. Есть еще двадцать четыре часа, чтобы произошло чудо и я нашла решение проблемы с «Морским цветком». Не буду волноваться.

Я походила без дела и изучила расписание занятий на вечер, чтобы понять, есть ли что-то, что могло бы стать искрой вдохновения. При этом я тайком посматривала на других. Кого еще я могу довести до слез?

— Я собираюсь на семинар по поэзии «Белый лотос», — сообщил мне тщедушный паренек. Я решила пощадить его. Слишком легкая мишень.

«Думай, как океан». Звучит отлично. «Возвращение к простоте жизни». В теории прекрасно, но на практике, думаю, это значит переехать жить в хижину. «Богиня». Это мне нравится, наверняка там натирают каким-нибудь блеском. «Предательство самого себя». Готова поспорить, это классно, и там много плачущих. О, мне нравится вот этот семинар. «Карта жизни». Сначала вы составляете карту своей жизни, чтобы посмотреть, как вы дошли до той жизни, что у вас есть сейчас. А потом составляете, используя эту информацию, список своих креативных характеристик. Преподаватель — Энн Сэр Вайзмэн. Вроде неплохо. Я достала ручку, чтобы вписать себя, и увидела, что Элиза записалась на семинар в то же время под названием «Всеобъемлющая честность». Очень соблазнительно. Она, наверное, выболтает все свои секреты, так что мне даже не придется нанимать частного детектива. Думаю, я всегда бы смогла зацепить ее напрямую после… И тут я увидела, что Элиза нацарапала мое имя в графе «Причины недовольства своим телом». Ах ты, нахалка! Интересно, она пытается отомстить мне? Тем не менее, любой, кого Господь оделил целлюлитом, был бы счастлив сходить на это занятие. Какой может быть вред? Схожу туда сразу после обеда.

Нас было в группе всего десять, включая троих мужчин. Я думала, что, возможно, есть шанс добиться настоящего успеха и смириться со своими толстыми икрами. И знаете, если бы не обязательно было бы раздеваться, то я осталась бы дольше чем на шестьдесят секунд.

Я вздрогнула, когда снова оказалась на свежем воздухе. Что теперь? Начало «Карты жизни» я уже пропустила, это плохо. Занятие по ритуальным танцам подразумевает валяние в грязи, так что я отказалась от этой мысли. Можно было прижать ухо к двери и послушать, что происходит на «Всеобъемлющей честности». Или, может, я прокрадусь в комнату и тайком вздремну. Прошлой ночью я спала всего пять часов, и это дает о себе знать.

В коридоре кто-то стоял на голове, и, пытаясь обойти его, я уткнулась прямо в подушкообразный бюст.

Владелица бюста заключила меня в объятия.

— Если тебе хочется, чтобы тебя обняли, просто скажи мне, — она прижимала меня к своей мощной груди намного дольше, чем нужно. Лифчика на ней не было.

— Спасибо! — выдохнула я, наконец, освободившись.

— Всегда, пожалуйста. — Она, покачиваясь, пошла своей дорогой.

Я тряхнула головой и открыла дверь комнаты, по ошибке вмешавшись в любовное свидание какой-то парочки. Они страстно целовались.

— Ой, простите, ошиблась комнатой! — попятилась я и закрыла дверь.

Тут я остановилась. Постойте. Комната номер тридцать три. Это правильная комната. И один, вернее, одна из целующихся была мне очень знакома. Я снова открыла дверь и обнаружила парочку сидящей на краю кровати. Сама невинность. Я посмотрела на Элизу. Она выдержала мой взгляд, бесстыжая. Я взглянула на мужчину. Красивый. Седой. Должно быть, ему как минимум полтинник.

Внезапно я поняла, что не понимаю, что я здесь делаю.

— Ой, я просто зашла за своей курткой. Хочу пойти прогуляться. Ага, вот и она. — Я схватила куртку со стула и убралась из комнаты.

Черт возьми, да это просто не-ве-ро-ят-но! Неудивительно, что Элиза продержалась до конца недели. У нее интрижка с одним из соучеников. Возмутительно! Интересно, об этом она хотела поговорить, когда я была в Йосемити? Собиралась спросить, что Элиот считает супружеской изменой? Поцелуи не считаются и так далее. Блин. Вот тебе и разломы! Элиот хочет отменить свадьбу, а Элиза целуется взасос с другими мужиками. Меня бы на месте Элиота удар хватил, хотя на самом деле она оказывает ему любезность. Интересно, мне нужно ему рассказать? Это определенно сделает разрыв менее болезненным, а то он мучается от чувства вины. Но после его поведения в «Мадонна Инн»… Я ходила кругами, пытаясь распутать клубок своих эмоций. Жаль, что я не могу понять, что чувствую на самом деле, но все так сложно и запутанно, что не могу собраться с мыслями. Значит ли это, что Элиот свободен? Если да, то как это затрагивает лично меня? Я все еще в ярости из-за того, что он аннулировал свое предложение. Смогу ли я снова доверять ему? Гм-м. И хочу ли я пытаться? Неужели я все еще надеюсь, что у нас с ним все получится?

— Лapa! Подожди!

Это Элиза. Это будет классно. Понеслось! Давай же, сестренка! (Она мне не дочь!)

— Это не то, что ты думаешь! — сказала она, когда догнала меня.

Да, начало не сулит ничего оригинального.

Я повернулась к ней и спокойно сказала:

— Ты не знаешь, о чем я думаю.

На этот раз я одержала верх.

Она стояла, уперев руки в боки, готовая к противостоянию.

— Ну, давай же, — подстрекала я ее. — Навешай мне лапши про то, что это был просто лечебный сеанс психологической помощи тет-а-тет с одним из твоих соучеников.

— Он здесь не учится, — заверила меня Элиза.

— Он — преподаватель? О. это классно! — Я закатила глаза.

— Нет, не преподаватель.

— Гуру, наставник по самоусовершенствованию. Называй как хочешь…

— Это мой бывший.

Я задумалась, а затем удостоверилась:

— Тот самый из Кармеля?

Она кивнула.

Он, конечно, старше ее, но не настолько, как в случае Анны Николь Смит.[26] Непонятно, с чего бы это все стали сплетничать и показывать пальцами? Интересно, может, он известный преступник…

— Он пришел попрощаться, — сказала она грустно.

— Куда он едет?

— Никуда! — недовольно воскликнула Элиза. — Это прощание с нашим прошлым. Марта сказала, что мне нужно закрыть этот вопрос…

— Ах, вот как это теперь называется! — не смогла не съязвить я.

Элиза тяжело вздохнула.

— Я пообещала своей матери, что никогда с ним больше не увижусь. Но сегодня я поняла, что должна сделать то, что сама считаю правильным.

Господи, так это моя вина, что я подыграла ей — «если ты счастлива, то и я счастлива». Мне вообще не стоило в этом участвовать.

— Для того чтобы полностью отдать себя Элиоту, я должна найти способ выкинуть все из головы, — продолжила Элиза.

— Что? То, что ты сдерживаешь свои чувства? — Я не могла остановиться, столько времени я ждала, чтобы вести себя как стерва, так, как она вела себя со мной, а теперь у меня… а теперь она сама же дала мне такое замечательно оправдание.

— Да, я его поцеловала. Но это все. Конец, — Элиза умоляла поверить ей.

Но я в этом очень сомневалась.

— Да ты что? А если ему тоже приспичит «закрыть вопрос»?

— Если ты собираешься…

— Что я собираюсь? — фыркнула я. — Да, меня, видишь ли, терзают смутные сомнения. Зашла я в комнату невесты своего лучшего друга, а она там с другим целуется.

Элиза опустила глаза. На минуту я увидела ту несчастную маленькую девочку, которая плакала на моих руках. Господи, что толку орать на нее? Элиот все равно не хочет быть с ней. По крайней мере, он так сказал. Так что пусть она делает что хочет. Меня это не касается.

— Увидимся позже. — Я повернулась и пошла прочь.

— Если бы ты только знала, что планировали мы с Элиотом, ты не делала бы таких поспешных выводов!

Есть только одно объяснение, зачем она встречалась с любовью всей своей жизни накануне свадьбы с другим.

— Полигамию? — предположила я.

— Да пошла ты! — фыркнула она и повернулась на каблуках.

— И тебе того же, Элиза! — крикнула я ей в спину. — Элси!

Но она уже не слышала.

Я осталась стоять одна в темноте. «Что мы планировали с Элиотом…» — сказала она. Значит, они еще этого не сделали. По-видимому, хоть они и поцеловались с другими, но все еще что-то планируют вместе. И я в этот план не включена. Я знаю, что сейчас чувствую. Ужасное разочарование, как будто я разом потеряла и лучшего друга и надежду.

Интересно, а тут есть семинар под названием «Как выжить, если вы обнаружили, что все в вашей жизни не так, как кажется», а то я бы на него сходила.

35

Во что превратилась вся эта поездка! Я знала, что, в конце концов, столкновение с Элизой неизбежно, но я никоим образом не могла бы предугадать подобные обстоятельства. Я протяжно вздохнула, потом отыскала скамейку вдалеке от всяких певцов и людей, пытающихся принять замысловатые позы, так что части их тел располагались наподобие элементов картин Пикассо. Я опустилась на скамью и тупо уставилась в темноту. Потом раздался шум, будто кто-то движется в моем направлении, так что я быстро села в позу лотоса и закрыла глаза. Пусть думают, что я медитирую!

Дзы-ы-ы-ынь!

Я и забыла первое правило внутреннего умиротворения — выключить все мобильные телефоны. Ладно, понимая, что сама себя обманываю, я достала телефон.

— Лара!

— Саша! — Настроение сразу повысилось.

— Ты никогда не догадаешься, где я!

— Дай мне подсказку!

На заднем фоне раздался странный протяжный горловой рев.

— Это был слон? — спросила я.

— Да!

— Ты в Африке?

— Нет! — засмеялась она. — Но почти что! Ти отвез меня в «Шамбалу»!

— Да?

Это мне что-то должно говорить?

— Это просто удивительный заповедник для животных, неподалеку от Санта-Клариты. Здесь всем заправляет Типпи Хедрен.

— Мама Мелани Гриффит?

— Она самая! Мы только что с ней поужинали!

— Ты шутишь!

— Она делает это для сбора средств в Фонд помощи диким животным «Рычание». Ти сказал, что мне нужно передохнуть перед таким важным днем, и тайком привез меня сюда.

Да, парень делает большие успехи.

— Ну и на что похож этот заповедник? — спросила я.

— Тут очень красиво. Намного больше деревьев, да и места, чем в «Свирепом тигре». А еще большая речка. — Саша вздохнула. — Мы останемся тут на ночь в палатке. Там все раскрашено под леопарда. Похоже на «Скалу в джунглях», только без стен. — Она засмеялась.

— А где Ти?

— Только что ушел в туалет.

— Ты можешь говорить?

— Только шептать.

— Ну?

— Ой, Лара, когда я вернулась из «Мадонна Инн», он подошел и поцеловал меня.

— А ты что сделала? — выдохнула я, почувствовав, что и мое сердце затрепетало, ведь его любовь могла произвести такое воздействие… Могу себе представить.

— Я не могла остановиться, все плакала и плакала.

— От радости? — на всякий случай спросила я.

— О да! Это такое облегчение — быть с ним. Не думаю, что я когда-то была так же счастлива.

Меня охватило странное двоякое чувство. С одной стороны, радость, а с другой — белая зависть.

— Наслаждайся каждой секундой, — посоветовала я.

— О да! А ты сейчас что делаешь?

Я не хотела говорить ей, что сижу тут в одиночестве и смотрю на темные волны моря, так что сказала:

— Я собираюсь пойти позаниматься йогой под луной с остальными.

— Ого. Ну, развлекайся. Только не застрянь в какой-нибудь опасной позе.

— Хорошо, — засмеялась я. — Передавай Ти привет.

— Погоди-ка, он тут.

— Лара? — Знакомый голос с урчащими интонациями.

— Привет, — улыбнулась я. — Слышала, у вас там все хорошо!

— Ага. И все благодаря тебе. Тому, что ты мне тогда сказала.

— Не говори глупостей, — шикнула я. — Вы вдвоем пришли к этому в свое время. Вам предназначено быть вместе.

— Ну, с последней фразой я согласен, — признал он. — Но все равно спасибо. Увидимся на сборе пожертвований, да?

— Да, конечно же!

— Отлично. Добрых снов, дорогая!

— Спокойной ночи, — крикнула Саша на заднем фоне.

Я отключила телефон.

Следующий час я просто сидела и смотрела на темное море. И чем больше успокаивалась, тем лучше слышала шепот волн внизу. Если я прислушивалась, то практически могла расслышать свое собственное имя.

— Лapa…

И снова. В этот раз громче. Я огляделась. Никого. Отлично. Теперь я слышу голоса.

— Эй, там!

Не вставая со скамейки, я наклонилась вперед и вгляделась в темноту. Опять ничего. Потом слева от меня зашевелись кусты, и появилась одинокая фигура.

— Элиот! Ты что тут делаешь? — Я вскочила на ноги.

— Я должен был приехать.

Я хотела обнять его, но тут вспомнила, что я его ненавижу.

— Элиза…

Что я говорю? Я не хочу, чтобы он застал их врасплох. Это просто жестоко.

— У нее занятия сегодня поздно вечером, по- моему.

— Я приехал к тебе.

У меня опять появилась искорка надежды. Извинение и обещание на веки вечные быть моим партнером по танцам — вот-вот это произойдет Но вместо этого он сел на краешек скамейки, как приговоренный к наказанию.

Наконец он заговорил хриплым голосом:

— Ты его любишь?

Я подняла брови:

— Джоэла?

— Да, — нетерпеливо ответил он.

— А если бы любила? — спросила я. Не дам над собой издеваться.

Он обхватил руками голову, словно я его ударила.

Я сказала мягче:

— А что, если я не люблю его?

Стук моего сердца отзывался в ушах, когда я сделала шаг к нему. Никогда я не чувствовала себя так, стоящей на самом краю. Поймает ли он меня, если я упаду?

Он взглянул на меня глазами побитой собаки.

— Все эти годы, Лара, я всегда думал, что женюсь именно на тебе.

Я едва не оступилась и не свалилась в океан. Что?! Когда это он так думал? Когда же я могла пропустить столь важные переживания?

Я не осмеливалась говорить. Боялась, что очнусь и сон, в котором я. должно быть, нахожусь, растает.

— Когда я впервые встретил тебя, то подумал, что мне надо порвать со всеми своими подружками, завершить все эти паршивые отношения, и тогда я бы упал на колени и просил твоей руки.

Я открыла рот и снова закрыла. Наше прошлое, все десять лет, приобрели иную окраску. Я не знала, с чего начать. В конце концов, мне удалось сформулировать вопрос.

— И когда же ты передумал? — спросила я слабым голосом.

Элиот не понял.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же сделал предложение Элизе, а не мне.

Проще и не скажешь.

Элиот нахмурился, он выглядел так, словно хочет открыть мне тайну.

— Это она мне сделала предложение, — пробормотал он.

Нет, голубчик, так просто не отвертишься.

— Но ты же согласился?

— Да. В то время я только что потерял маму… Я не пытаюсь найти оправдания, просто думаю, что в тот момент все происходило будто бы не со мной, сам я был где-то далеко, — он сглотнул. Вид у него был угрюмый. — Теперь чувствую, что я столько времени воспринимал тебя как должное. До этой недели я никогда не видел тебя с другим мужчиной… чтобы вы…

Элиот сжал кулаки.

Он действительно ревнует. По-настоящему.

— По крайней мере, я не видел тебя с тем, с кем у тебя могло бы быть общее будущее, — он выглядел унылым как никогда. — Думаю, что его можно было бы считать отличным кандидатом, я имею в виду Джоэла.

Если бы я не видела, что ему больно, то улыбнулась бы. Вся моя злость испарилась, и я почувствовала, что мое сердце тает. Посмотрите на его помятое лицо. Что я с ним сделала? Мне очень хотелось обнять его и сказать, что он для меня единственный, но не осмеливалась. Я все еще не была уверена, что он мне ответит. Думаю, он тоже. Но, возможно, это поможет…

— Мы с Джоэлом просто друзья. Все остальное, что было между нами, кончено…

— Так вы не… — Элиот посмотрел с надеждой.

— Я его еще увижу. Он придет на сбор пожертвований. Но только как мой друг…

Элиот заморгал, стараясь переварить информацию.

— Что касается Элизы, то решение должен принять ты.

Мое сердце вновь облачилось в защитную оболочку. Ну же, Элиот, не обмани моих надежд теперь!

— И что же? — Я старалась говорить бесстрастно и контролировать эмоции; в любви все границы зыбки, мне нужно быть аккуратной.

Элиот умоляюще посмотрел на меня, словно ждал, что я подскажу ему, что делать.

Я стояла спокойно, сохраняя дистанцию, хотя это убивало меня. Я помню. Джоэл сказал мне, что это должно исходить от Элиота. И я могу верить только его действиям. Тем не менее, его слова не выходили из головы «я всегда думал, что женюсь именно на тебе». Еще не поздно. Договор не расторгнут. Еще не расторгнут. Будь же сильным! Выбери меня!

— Элиот, ты приехал!

Внезапно к нему подбежала Элиза.

Мне хотелось заорать «Нет!» и повалить ее на землю, но она все еще продолжала наступление. Я взглянула на Элиота, но не смогла распознать его реакцию. Что происходит? Очевидно, она ждала его. Должно быть, у них что-то было запланировано заранее. Может, это часть того плана, о котором она говорила. Итак, он солгал и приехал не из-за меня. Земля ушла из-под ног, я запнулась и оперлась о скамейку. Мне было плохо, словно меня отравили.

— Священник уже здесь, — сообщила Элиза. — Он готов.

Священник? Этого не может быть! Они что, женятся прямо сейчас? Это и есть план? Мои мысли понеслись с бешеной скоростью, я уже не могла контролировать их. Может, тот мужчина из Карме- ля и есть священник? Тогда это объясняет скандал. Но зачем знакомить их друг с другом? Может, это идея Марты, пусть и сложная для понимания? Здесь все возможно. Наверное, для них это отличный способ передачи из рук в руки. Старая любовь отдает Элизу в руки новой любви. Только вот со старой любовью все вроде отлично, а новая — в весьма шатком положении.

Элиот выглядел беспомощным. Он не хочет на ней жениться, он это сказал. Но, по-видимому, это не значит, что он не женится. Внезапно я ощутила презрение к нему за то, что он так слаб. Неужели он пойдет на поводу ее желаний и сдастся без боя? Я бы на его месте боролась! Я бы и сейчас боролась, если бы знала, что борюсь не одна.

Элиза потащила его к главному зданию, он повернулся и попросил:

— Подожди меня здесь.

И ушел.

Мне никогда не было так холодно.

Что только что произошло? Было ощущение, словно у меня серия галлюцинаций. Не могу сказать, что из всего этого было на самом деле. Не знаю, чему или кому верить. «Подожди меня здесь! Меня не будет пару минут, сбегаю, женюсь»! В этот раз он мне даже джемпер не дал. Я дрожала и пыталась взять себя в руки. Разумеется, он не женится. Просто не сможет. Я все неправильно поняла. Он просто… Я тяжело вздохнула. Как бы я ни старалась, но не могла придумать никакое другое объяснение в качестве альтернативы. А потом поняла, что я и не должна. Почему бы ему просто не сказать мне, что происходит. Почему он помчался, когда она его позвала?

Я почувствовала жар в животе. Я зла. Даже больше, чем просто зла. Я в бешенстве. Остерегайтесь, я разбудила Богиню внутри себя. Вот и она!

— Знаешь что? — сказала я вслух. — Я ждала тебя десять лет, Элиот. Больше ждать не буду.

36

Мне не хотелось нарушать правила клуба «Калифорния» на последней стадии игры, но я два раза прочла маленькую распечатку. Единственным условием моего визита к Элизе было то, что я останусь на ночь. Но не сказано, где именно. Я выбрала себе машину. Ведь четыре часа — это уже утро, не так ли? Я повернула ключ в замке зажигания с первыми намеками на рассвет и помчалась как угорелая в питомник. И я не плакала. Ни разу.

Самую сильную дрожь я испытала, когда выехала на десятую автостраду и увидела знак аэропорта. Все мое тело затосковало: «Мне так хочется домой!» Но я сказала себе, что до успокоения рукой подать. Всего каких-то полтора часа, и я буду в окружении моих девочек. И там смогу дать волю чувствам. Но до этих пор мне нужно держаться. Я обогнала белый «форд-фокус» и перестроилась в крайний левый ряд. До этого дня я побаивалась ездить по скоростным автострадам, сегодня я держу пари — меня никто не обгонит! Среди остальных моих ощущений была и некоторая раскрепощенность. Мне больше нечего терять!

Однако я не переставала думать обо всем, что сказал мне Элиот. Он был так близко к тому, что я хотела услышать. Было такое ощущение, что мои ухаживания в течение десяти лет принесли какие-то плоды. Десять лет мы говорили на все темы, узнали друг друга и с хорошей, и с плохой стороны, вместе плакали и смеялись, и, наконец, хотя и немного, запоздало, мы танцевали медленные танцы и целовались. Мы зашли уже так далеко, но все еще чего-то не хватало, ведь он так и не произнес «Я тебя люблю». Он ходил вокруг да около, намекал, написал мне пару слов в книжке, которую мне подарили на день рождения, но прямым текстом никогда не говорил. Интересно, может, его внезапный отказ от Элизы нужно списать на то, что он нервничал из-за предстоящей свадьбы? У него же не было стриптизерши, с которой можно было бы развлечься в последнюю минуту перед свадьбой, вот он и выбрал меня. Выбор-то ведь был не велик, если не считать пары симпатичных енотов. Я вздохнула. В конечном счете, он ушел вместе с ней. Это объяснение уже и тупой бы понял, что мне-то еще надо?

Но почему они женятся без уже готовых гостей — меня, Саши, Зои и Элен? Неужели она и впрямь обладает такой властью над ним, что смогла заставить его отвернуться от нас?

Хватит. Подумай о чем-то еще. О чем бы то ни было. Я пощелкала радио. ОК. Мне нужна какая-нибудь радиостанция без всякой лирики, чтобы я не могла оплакивать под музыку свою потерянную любовь. «Джаз FM». Все было отлично. Почти две минуты. Но в скором времени все эти джазовые импровизации и возня с радио меня взбесили, так что вместо «Джаз FM» я настроилась на жизнерадостные звуки трубы местной мексиканской радиостанции.

Наконец-то «Свирепый тигр». Ох, рев диких кошек и запах запекшихся на солнце экскрементов. Первое лицо (точнее, морда), которое я увидела, был Райн. Мое сердце было разбито. Он понял. Я знаю, что понял.

— Лара! — удивилась Саша, выглянув из-за угла. — Ты так рано!

— Нужна помощь? — Я помогла ей со здоровенным прожектором, который она устанавливала. Это был всего один из примерно десяти прожекторов, расставленных по площадке.

— Где ты все это взяла? — спросила я.

— У местных поставщиков реквизита. Парочка из них помнит Ти еще по киношному прошлому, так что они были очень щедры.

— Они что, дали вам все это за так?

— Ну, спонсор события — пиво «Тигр», так что они собираются прийти сегодня вечером и накачаться пивом.

— Это справедливо.

— Знаешь, кто был просто чудо? — Саша показала мне, где установить свет. — Борис!

— А он за что отвечал? — улыбнулась я.

— Увидишь, не хочу портить сюрприз… — Саша отряхнула руки.

— А Зои здесь?

— Она будет здесь к обеду. И Элен. Они сказали, что не смогли застать тебя, но, думаю, ты получила их сообщение.

— Нет, — покачала я головой. Я вчера вечером выключила телефон и до сих пор не включила.

— У нас будет что-то типа церемонии выпуска клуба «Калифорния». — Саша вытерла лицо, оставляя грязные полосы на щеке.

— А что под этим подразумевается? — Я вытерла грязь с ее личика.

— Полагаю, просто речь и вручение ключей от пляжного домика Мэрилин. Ну, может, еще сертификат какой дадут.

Только Бог знает, что было бы написано в моем сертификате. «Испытания не выдержала. Желание до конца не исполнено. Попробовать в следующем году».

— Предполагалось, что церемония пройдет в отеле «Дель Коронадо», но Элен поменяла планы из-за сбора пожертвований. Я хотела расставить стулья на веранде, ты как считаешь?

Я не могла представить себе Алекса в его безукоризненно чистом костюме сидящим в кресле- качалке, но опять-таки кто знает?

— А Ти где?

— Он только что уехал в город за остатками оборудования. А Кэрри вернется сегодня после обеда. Сейчас здесь только мы с тобой.

Эта реплика могла бы послужить отличным сигналом, чтобы излить душу, но я опять встретилась глазами с Райном. Мои горести ничто по сравнению с тем, что выпало на его долю и на долю его друзей.

— Как Оливер? — спросила я.

— Лучше с каждым днем. Ти с ним отлично ладит, так что я туда не лезу. — Саша проводила меня на кухню и дала стакан воды.

— С тобой-то все в порядке? Как Элиза? Кошмар?

— Ты себе даже представил» не можешь! — Я сделала большой глоток воды, чтобы заставить эмоции улечься и перестать чувствовать себя так скверно.

— Да уж, но теперь все кончено, да?

Я кивнула, отставляя стакан. Все кончено. Мне хотелось свернуться клубочком и зарыдать, но сегодня был Сашин день. Великий Сатин день, а не мой, плохой.

Я сильно хлопнула в ладоши, надеясь, что боль приведет меня в чувство.

— Скажи, чем я могу помочь?

Хотя Саша и не рассказала мне подробностей, у меня уже начало сформировываться представление о том, что она запланировала. Кошки будут освещены светом больших прожекторов, стоящих сзади на подставках. На заднем плане натянут огромный экран, чтобы проецировать изображение. И, судя по тому, сколько ящиков со льдом сейчас выгружает Ти, пива будет просто море. Ти выглядел отлично. Увидев меня, он крепко меня обнял и прошептал: «Я люблю вашу Сашу!» Мы работали рука об руку, молча — хотя молчание нас и не тяготило, — чтобы успеть вычистить клетки: клуб «Калифорния» должен был открыть заседание сразу после обеда.

Я стала просто перфекционисткой, вылизывая клетку Райна, так что пришла самой последней. Все остальные уже расселись на веранде. Контраст с гостиной в «Ля Валенсии» огромный, но это и неплохо. Там я не смогла бы раскачиваться в кресле с соломой в волосах. Я улыбнулась Элен, которая смогла выдавить в ответ лишь подобие улыбки, скорее напоминающее судорогу. Думаю, она раздражена, что двое всем известных личностей отсутствуют:

— А где Элиот? — спросила шепотом Зои, когда я опустилась в потертое кресло-качалку.

— Без понятия, — пожала я плечами. Он, возможно, наслаждается медовым месяцем. Это все, что я знаю.

— Но ведь ты же была с Элизой, разве нет?

— Я не видела ни Элиота, ни Элизу совчерашнего вечера.

— Итак! — Алекс прекратил наши перешептывания. — Добро пожаловать на заключительное собрание клуба «Калифорния».

Мы радостно заерзали в креслах. Мы это сделали! Несмотря ни на что, мы пережили эту неделю! Я вспомнила тот день, когда все это только началось. Казалось, что прошла целая жизнь. Столько воспоминаний, столько чувств…

— Итак, вы видите, что у нас сегодня не все присутствуют, так как у нас произошла одна неожиданная свадьба!

Зои и Саша ахнули, они быстро повернулись ко мне, на их лицах застыл ужас.

Итак, это правда. Он все-таки женился на ней. И теперь ему стыдно показываться на глаза. Я не могла больше сдерживать в себе этих демонов, было ощущение, что меня похоронили заживо.

Алекс продолжал, не обращая на меня внимания.

— Я только что послал за бутылкой шампанского, так что мы сможем выпить за здоровье молодых, когда его принесут. А пока что у нас есть ряд наград, которые я хотел бы вручить.

— Погодите-ка! — Зои встала с кресла. — Свадьба?

Я схватила Зои за руку и попыталась усадить ее обратно.

— Оставь, прошу тебя, — умоляла я.

— Но… — запротестовала Зои, потом увидела отчаяние на моем лице и села. — Не могу поверить! Почему они сделали это за нашими спинами? Ну, я имею в виду…

Она в ярости махнула рукой.

Саша все еще не верила и качала головой.

Даже Элен не светилась от счастья, как обычно, когда вышла вперед с коллекцией баночек с кока- колой и «Танго» с выгравированными надписями.

— Гм. Очевидно, это новость — шок для всех нас. Но я не хотела бы, чтобы это испортило нам праздник. Ведь мы собираемся…

Она замолкла, а Алекс негромко кашлянул, чтобы она вернулась к теме сообщения.

— Извините, — сказала она, пытаясь обрести спокойствие. — Каждый из вас в чем-то отличился, и мы хотели бы отметить это, вручив вам следующие награды.

Она говорила с притворным энтузиазмом. Даже учитывая, что она всегда все знает, Элен выглядела изумленной до глубины души. И я поняла, что не только я чувствую опустошение из-за этой свадьбы, а все мы. Почему-то ощущение, что мы все разделили этот груз, помогло мне. И снова Зои взяла меня за руку, а Саша — за другую.

— Призом за самое длинное путешествие награждается Лapa!

— Хо-хо! Поосторожнее! — я попыталась веселиться вместе с остальными.

— Мы подсчитали, что за последние семь дней ты в общей сложности проехала тысячу триста миль, — добавил Алекс. — Так что ты у нас по праву можешь считаться лягушкой-путешественницей этой недели!

Я взяла баночку, сделанную на заказ, с небольшим поклоном. Лягушка-путешественница. Звучит неплохо.

— За полное перевоплощение! Награждается Саша!

Саша вся зарделась.

— Наблюдать, как ты нашла себя, было просто здорово. Это придало нам воодушевления, — улыбнулась Элен с гордостью.

Саша приняла свою награду и дрожащим голосом сказала:

— Я бы хотела поблагодарить клуб «Калифорния» и в особенности Элен за…

— Эй, это не Оскар! — хихикнула Зои. — А я в какой номинации победила?

— Вообще-то вам с Ларой вручается первый приз за самый лучший наряд. За ваши костюмы из фильма «Джентльмены предпочитают блондинок»!

— Я думала, что ты потеряла свой фотик! — ахнула Зои, схватив меня за руку.

— Так и есть. Я не могу найти его после поездки в «Мадонна Инн», — нахмурилась я.

— Я его взяла, — призналась Элен.

Ах, хитрюга, всегда на шаг впереди.

— Номинация «худший костюм»! — быстро продолжила Элен.

Мой «туристический наряд» вполне потянул бы на этот приз. Но меня не удостоили такой чести. Алекс поднял фотографию Элизы в ярком трико, стоящей в позе «Побитая собака» на занятиях по йоге.

— Бр-р, — отпрянули мы. — А кто это снял?

— У нас свои люди, — ухмыльнулся Алекс.

— Марта — одна из ваших? — спросила я. Иногда определенно казалось, что она в их команде.

— Возможно, — улыбнулась Элен и провозгласила номинацию «Бурный роман».

— Голоса разделились поровну! — хихикнула она. Награждаются Саша и Ти, и Лара с Джоэлом.

— А мы с Борисом? — заныла Зои.

Я повернулась и разинула рот.

— Но у вас же ничего не было.

— Нет, — засмеялась Зои. — Но могло бы быть. Я была уже близка к этому.

— И наконец… — Алекс завершал церемонию. — Номинация «Рыба, вытащенная на берег»! Награждается Элиот!

Молчание.

— Он ведь так и не проникся дикой природой, разве нет? — вздохнула Элен, поскольку наше настроение перестало быть таким легкомысленным.

— Ой, я не знаю. — Я позволила себе не согласиться, вспомнив, как он веселился как ненормальный на лошади, как нюхал мою шею во время экскурсии по медвежьим местам и, что самое лучшее, как он лежал возле камина на свадебном приеме, я никогда не видела его настолько довольным.

— Я могу понять, чего вы хотели для остальных, — нахмурилась Саша. — Но о чем вы думали, отправляя его туда?

— Для того, что ты только что сказала, — для того, чтобы он думал, — объяснила Элен. — Элиот всегда на что-то отвлекается, будь то работа, телевизор или компьютерные игры. У нет спокойной минутки, чтобы прислушаться к себе. Когда ему нужны сильные ощущения, он просто вставляет вилку в розетку, ну или стучит костями на американских горках. Мы хотели, чтобы он испытал какой-то естественный кайф, чтобы почувствовал, что ему хорошо только потому, что он жив.

— И мы думали, что если бы у него был шанс по- настоящему обдумать некоторые из тех решений, которые он собирается принять, то м-м-м… — Алекс замялся, поняв, что в этом они не преуспели.

Я уставилась на пол веранды, покрытый песком. У них почти получилось. Интересно, что же такое случилось, что толкнуло его обратно к ней? Почему она имеет такое влияние на него?

Но Саша еще не закончила:

— У меня есть еще вопрос. Мне понятно, что клуб «Калифорния» все знал о нас, потому что ты, Элен, наверное, им все рассказала, — размышляла она вслух. — Но что происходит, когда к вам приходит новый член, о котором вы ничего не знаете?

Элен повернулась к Алексу.

— Пора? — спросила она.

— Думаю, да, — сказал он, глядя ей в глаза.

— Друзья! — Элен завладела нашим вниманием. — Я хочу познакомить вас с Рубеном, моим бой- френдом!

Саша и Зои завертели головами в поисках Рубена. А я смотрела прямо на Алекса.

— Приз самой двуличной парочке…

— Я так и думала, что у тебя уже зародились подозрения. — Элен призналась, что моя насмешка небезосновательна.

— Погодите! — Зои выпрямилась в кресле. — Алекс — это Рубен?

Он сделал шаг вперед и пожал каждой из нас руки.

— Рад снова с вами познакомиться!

— А зачем вы лгали? — нахмурилась Саша с обидой.

У Элен вытянулось лицо.

— Я подумала, что слова будут звучать более убедительно, если будут исходить от незнакомца в костюме.

— Можно мне, наконец, снять его? — Рубен поерзал в своем пиджаке.

— Давай, — кивнула Элен.

Он высвободился быстрее, чем Гудини, и взъерошил свои чересчур прилизанные волосы.

Правда медленно, но верно открывалась. Не существует не только Алекс.

— А как же клуб «Калифорния»? — Мой голос дрожал. — Он настоящий?

— Конечно! — засмеялась Элен.

— Ура! — с облегчением выдохнула Зои. — А то я на мгновение подумала, что вы собирались…

— Новы — его единственные члены!

Молчание. Мы переваривали информацию.

— Элен, что происходит? — с тревогой спросила Саша.

— Я его изобрела, — пожала плечами Элен.

— Но зачем? — возразила я. — Я ничего не понимаю.

Элен перевела дыхание и заговорила.

— С тех пор как я уехала из Англии, вы отдалились друг от друга. И дошли в этом до крайней точки. Вы постоянно жаловались. Когда мне хотелось рассказать вам о своей новой прекрасной жизни, я останавливала себя. Мне казалось, что это звучало бы как злорадство. Ведь у вас было совсем плохое настроение. Саша, ты пыталась это скрыть, но ты же знаешь, что ты — самая плохая и неумелая лгунья в мире. Мое сердце разрывалось от того, что ты ускользаешь. Я поняла, что должна применить какое-то сильнодействующее средство.

Саша подмигнула ей в ответ.

— Зои, я знаю, что ты всегда приземляешься на четыре лапы, как кошка. Но мне казалось, что ты впустую растрачиваешь свою жизнь в погоне за несбыточной мечтой. Ты ищешь статьи о звездах в журналах и чувствуешь, что твоя жизнь несовершенна, ведь тебя ни раз не сфотографировали выходящей из ресторана под ручку с футболистом. У тебя такой потенциал. Мне было обидно, что ты пускаешь всю свою энергию на пустые мечты. Помню, мне хотелось исполнить все твои мечты разом, чтобы ты поняла, насколько твоя обычная жизнь ценнее. И насколько многого ты могла бы добиться в этой нормальной жизни.

Зои ошеломленная сидела в своем кресле.

— Лара, — Элен улыбнулась, — когда все разъехались, а ты осталась, ты стала ждать, что все мы вернемся. Я сказала Рубену, что мне бы хотелось, чтобы ты путешествовала, чтобы ты, возможно, поняла, почему люди срываются с насиженных мест. Ведь ими не всегда движут личные мотивы. И уж точно это не отказ от тебя.

Она вздохнула.

— И наконец, Элиот. Которого я всегда считала твоей половинкой. — Элен посмотрела прямо на меня. — Честно сказать, я думала, что он собирается принять самое неправильное решение в своей жизни. Все, что он рассказывал мне об Элизе, заставляло меня без остановки думать: «Неправильно! Неправильно!» Ты знаешь, нам всем бы хотелось видеть вас вместе, в конце концов, но даже если мы слишком многого желали, я хотела, чтобы он, как минимум, отдохнул от нее. Они слишком быстро сблизились, у него не было возможности подумать…

Итак, мы опять вернулись к исходной точке, к раздумьям Элиота.

— Однажды Рубену надоело, что я все время твержу, как мне хотелось бы для вас того и этого, он предложил мне что-то сделать.

Рубен обхватил Элен руками, он был горд, что тоже является частью этой аферы.

— Я не могу поверить! — пробормотала Зои.

— Но ты же не могла знать, что мы напишем в тот первый вечер на пляже! — сощурилась Саша.

— Я знаю вас, ребята, десять лет, — напомнила нам Элен. — Все написали то, что соответствовало вашим характерам.

Я задумалась на минуту. А ведь она права.

— Но как же Элиза?

— Да, она была темной лошадкой. Я не могла предугадать, что она напишет. Только представьте мою радость, когда я увидела, что она загадала! — Элен озорно подмигнула нам.

— А если бы она написала, что ей хочется полетать на параплане? — Зои с трудом придумала нечто редкое в качестве альтернативы.

— Мы могли бы и это устроить. Рубен живет здесь всю жизнь. У него много друзей.

Я представила себе бракованные стропы у этого пароплана. Но, увы, уже слишком поздно.

— Ты уже знала Ти? — спросила Саша.

— Я знала достаточно, чтобы понять, что он не такой грубиян, как может показаться. Мне пришло в голову, что между вами может возникнуть симпатия, но вообще-то никакого сводничества не предполагалось.

— А Джоэл? — В животе что-то нехорошо сжалось. — Он из ваших? Подсадная утка? Осведомитель? Или как там это называется?

— Нет, он ниспослан с небес! — улыбнулась Элен.

Хотя бы насчет него я могу расслабиться. Мне тошно было бы думать, что он лишь выполнял свою работу.

Молоденькая девочка вышла на веранду, позвякивая бутылкой шампанского и шестью бокалами.

— Этомоя двоюродная сестренка Бет, — сказал Рубен. — Она помогала нам с материальным обеспечением проекта.

— Насколько масштабен был проект? — спросила я, представив целую команду в суперсовременных наушниках, стоящую рядом с мигающей картой Калифорнии.

Элен улыбнулась и разлила шампанское.

— Масштабен.

— Господи, мне надо выпить! — Зои глотнула шампанского, не дожидаясь тоста.

Я бы сделала то же самое, но испугалась, что поперхнусь.

— У всех налито? — спросила Элен. — Хорошо. Так давайте же поднимем тост за…

Она хотела произнести тост, но видно было, что слова застряли у нее в горле.

— Рубен, не мог бы ты?

Он обнял ее.

— За Элиота и Элизу.

— За Элиота и Элизу, — промямлили остальные, превратив торжество в панихиду.

Бет выглядела сбитой с толку. Она подергала Рубена за рукав.

— Что? — Он повернулся к ней.

— За Элизу и Эндрю, — поправила Бет.

— Нет, за Элиота, — уверил он ее. — Элиза и Элиот. Просто тошно. Реально.

— Нет, — Бет стояла на своем. — Он выходит замуж за Эндрю.

— Бет, что ты такое говоришь?

— Марта сказала Эндрю, абсолютно точно Эндрю, — настаивала девушка, теряя терпение от того, что никто ей не верит. — Она сказала, что они отличная пара, хоть он и намного старше и годится ей в отцы. Элиот ведь вашего возраста, правда?

— Что еще, черт возьми, за Эндрю? — завопила Зои, казалось, она сейчас просто грохнется в обморок ото всей этой путаницы.

— Я думаю, он, должно быть, священник, — сказала я в изумлении.

— Эндрю — это ее бывший, тот самый, из Кар- меля, — объявила Элен.

Саша сжала мою руку, убеждая меня в том, что Элиот все еще свободен. Я не знала, смеяться мне или плакать, или упасть в обморок. Но Элен выглядела так, словно она упадет в обморок раньше меня.

— Элен, ты в порядке? — Рубен поддержал ее. — Это же именно то, на что ты надеялась.

— Знаю-знаю. — Элен села, все еще словно в контузии. — Я и правда думала, что она вышла за Элиота. Я чувствую такое облегчение!

Облегчение? Это слово не подходит, чтобы описать, что сейчас чувствую я. Из моих глаз полились слезы радости, хотя я до сих пор не понимала, как и почему это произошло. И не только я.

— Почему у меня все время ощущение, что я что-то пропустила? — нахмурилась Зои. — Не мог бы кто-нибудь прояснить, что происходит?

— Помните, Элиза упомянула про мужчину из Кармеля? — начала Элен.

Мы все кивнули.

— Того, из-за которого был какой-то скандал, — подсказала я.

— Это ее дядя! — Элен, наконец, открыла секрет.

Мы ахнули.

— Господи!

— Разве это законно, выходить замуж за дядю?

— Они не кровные родственники. Он был мужем сестры ее матери. Они даже никогда не встречались до тех пор, как она приехала навестить его пару лет назад.

— И они полюбили друг друга, да?

— Он не был слишком счастлив в браке. Тетя как раз в то время уехала погостить в Англию. И они влюбились друг в друга. К несчастью для Элизы, ее тетя была очень популярным персонажем в городке, и все знали, что к ней приехала племянница, и когда выяснилось…

— Скандал! — промурлыкала Зои.

— Элиза не смогла вынести этого позора. В душе она очень консервативная, а потому покинула Эндрю, вернулась в Англию и прицепилась к Элиоту. Он ровесник, у него хорошая работа и нет скелетов в шкафу. Он был ее шансом к нормальной жизни.

— Откуда ты про все это знаешь? — удивилась я.

— Она мне рассказала.

— Когда?

— Мы переписывались по электронной почте с тех пор, как они познакомились. Как-то раз я сказала Элиоту, что у актрисы Дорис Дэй есть собственный отель в Калифорнии, а он вспомнил, что Элиза ему про него рассказывала, ведь этот отель — достопримечательность Кармеля. Единственный отель, где можно поселиться вместе с домашними питомцами.

— И он вас с ней познакомил?

— Точно.

— И постепенно ты выведала историю ее жизни…

— Вы же меня знаете! — Элен с улыбкой пожала плечами. — Я люблю все знать!

— Почему ты нам не сказала? — хмыкнула Зои. Элен одарила меня загадочным взглядом.

— У меня были свои причины. Я покачала головой.

— У меня такое ощущение, словно я заглядываю за занавеску, где прячется Волшебник страны Оз. Кто ты?

— Я ваша подруга, Элен! Та, кто хочет для вас только самого лучшего. Та, которая хочет видеть всех вас такими же счастливыми, как я. — она сжала наши руки. — Или же старая корова, которая лезет ни в свое дело. Зависит от того, как на это посмотреть.

Мы засмеялись и обняли ее.

— Есть еще вопросы?

— Тысяча! — улыбнулась я.

Но первым номером было бы: «А где Элиот?»

37

— Саш, я только что видела, как на парковку въезжает автобус. Только не говори мне, пожалуйста, что ты похитила группу туристов, чтобы народу было, побольше? — я подняла бровь.

— Не глупи! — хихикнула она, продолжая выгружать пиво на раскладной стол, за которым посетителей должны были обслуживать Рубен и его сестренка Бет (хотя она еще и не достигла двадцати одного года, так что ей пива не наливаем).

— А что тогда? — не унималась я.

— Пойди и посмотри сама! — Она поставила с грохотом последние бутылки на стол и взяла меня за руку.

Пока мы шагали к дороге, мимо нас проходили шеренги причудливо одетых разношерстных типов. Блондиночка в белом мини-платье, мужик в костюме гориллы, парочка, которая словно собралась на сафари, и даже какой-то парень со стетоскопом на шее.

— А я и не знала, что будет еще и маскарад, — нахмурилась я. — Тот парень выглядит как Пол Хоган, он одет точь-в-точь как Да иди по прозвищу Крокодил.

— Ты помнишь вручение награды «Золотая пленка»? — Передо мной возникла Зои.

Я завертела головой.

— Ты что, наняла двойников звезд?

— Я выбрала нескольких. Ти и Борис помогли мне составить список всех известных людей, которые когда-либо снимались в кино вместе с животными. А потом я позвонила и узнала, можем ли мы найти соответствующего двойника. Ну, например, двойника Фэя Рэя из фильма «Кинг-Конг».

Ну конечно.

— Доктор Дулиттл.

Все стало обретать смысл.

— Мэрил Стрип и Роберт Редфорд.

— Не говори! Я угадаю! Это фильм «Из Африки!». Они очень убедительны.

— Борис и Чудеса в решете делали всем макияж, — улыбнулась Зои. — Они даже принесли всякие сувениры из старых фильмов, мы потом устроим аукцион.

— Ух, ты, какой горячий мужик! — Саша кивком указала на мускулистого парня в набедренной повязке.

— Тарзан! — заорала я. — А он большой мальчик, правда?

Земля содрогнулась, когда он прошел мимо.

— Джейн будет попозже. Она опоздала на автобус, — сказала Зои Саше.

— Я думала, что Чита была шимпанзе, — нахмурилась я, когда мимо нас прошел следующий парень с игрушечным орангутангом в руках.

— Ну да, только это Клинт Иствуд из фильма «Как ни крути — проиграешь». Мне это напомнило о том, что надо установить зажимы для пленки, — откланялась Саша.

— У нас тут будет что-то типа вручения Оскара для животных, — объяснила Зои. — Ти смонтировал сцены, в которых животные-актеры играют лучше, чем люди.

— Гм? — я отвлеклась на экстравагантную парочку, проходящую мимо нас. — Это?..

— Кэтрин Хепберн и Кэрри Грант!

— «Воспитание Крошки»! — ахнула я и вспомнила то воскресенье, когда брала кассету с этим фильмом. — Я думала, ты проспала этот фильм целиком.

— Ну, большую часть, — призналась Зои. — Но я запомнила тот кусок с леопардами. Мы хотим, чтобы они потом сыграли в паре со Стеллой.

— Зои, это восхитительно! Посмотри на себя!

Она просто сияла.

— Я забыла последнюю пленку! — прокричала Саша, промчавшись рысью мимо нас.

— А Саша! — улыбнулась я. — Никогда не видела, чтобы она так быстро бегала!

— Знаю. Когда она работала моделью, то никогда так не нервничала.

Я покачала головой. Я была взволнована, что у Саши появилась какая-то страсть.

— Она очень хорошо потрудилась здесь, — признала Зои.

— А ты? Ты вкалывала в своем ресторане всю неделю, а все-таки придумала такую классную тему для сегодняшнего мероприятия и все организовала. Это просто чудо!

Зои не могла сдержаться и гордо запыхтела.

— Забавно, правда? Я работала в благотворительной организации четыре года. Но мне никогда не приходило в голову, что я могу попробовать воплотить какие-то свои идеи для акции по сбору средств, потому что это была не моя работа. Я занималась только бумажками. Теперь я думаю, что, должно быть, упускала то, что на самом деле является моим призванием!

— Еще не поздно! — напомнила я.

— Знаю! — она улыбнулась мне ослепительной улыбкой. — Фонд помощи больным диспраксией еще не знает, что их ждет, когда я вернусь!

— Так ты останешься работать там? — мое сердце чуть не лопнуло от радости.

— Я уйду оттуда, когда я пойму, что чего-то достигла, — сказала Зои с очень добродетельным видом, что для нее не свойственно. — Я еще не дала им того, что могла бы дать.

— О, Зои! — радостно воскликнула я.

— Молчи, а то я заплачу! А мы ведь еще ждем почетного гостя! Не хочу испортить свой макияж!

— Надеюсь, не Эдди Пауэрса? — вытаращила я глаза.

— Не-е-ет! — недовольно протянула Зои. — Хотя мне, может быть, следовало бы пригласить его в качестве музыкального сопровождения. Он мог бы петь свою песню «Дикость» каждый раз, когда кто- то делает пожертвование.

— На самом деле следовало бы пригласить Тома Джонса, чтобы он пел «Что новенького, кошечка?», — пошутила я.

— А еще лучше пригласить группу «Бездомные кошки»! — возразила Зои.

— Или «Сверхпушистые звери»! — закричала я. Креативность Зои заразна. Может, если бы у меня был шанс подольше поработать в режиме «мозгового штурма», то я бы придумала и какое-то решение проблемы с «Морским цветком». Осталось всего несколько часов до того, как мне нужно будет позвонить маме. Я все еще попытаюсь спрятаться от этого.

— Зои! Не могла бы ты найти Ти. чтобы он включил прожекторы? Гости уже начали прибывать! — Саша промчалась мимо на скорости примерно сто миль в час.

— А я чем могу помочь? — схватила я за руку Зои, пока она не умчалась.

— Посмотри, может, у тебя получится убедить кого-то из гостей взять шефство над кем-то из кошек. Они смогут приезжать, когда захотят, и кормить кошку купленной ими едой.

— Хорошо!

— Пусть Элен тебе поможет!

Я воспользовалась моментом, чтобы подумать о событиях сегодняшнего вечера. Все более масштабно, чем я представляла себе. Я думала, что приедет всего лишь небольшая группа потенциальных спонсоров типа тех, с кем контактирует Кэрри в Сан-Франциско. Вероятно, они уже где-то тут… Сама Кэрри стояла рядом с самодельной фотокабинкой, устанавливала задник, чтобы посетители могли сделать моментальное фото с Тео или Максиной в обмен на пожертвование в размере десяти долларов. Мне определенно нужно и самой сделать такую фотку. Может, я помещу ее в рамочку и подпишу «Клуб «Калифорния»». Я вздохнула. Как бы мне хотелось сделать для питомника больше. Еще пока не поздно, судя по тому, как много гостей заходит в ворота, можно еще много к кому пристать с вопросами о пожертвованиях. Я выужу из них денежки, даже если мне придется залезть к ним в карман.

Среди незнакомых людей я узнала одно странное лицо. Особенно странно, что я его видела по соседству с жилищем Зои в Кореатауне. А еще были Тод и Бетти из ресторана, Сансет, облаченная в блестящее платье с полосками а-ля тигр, и… Мое сердце сделало мертвую петлю. Джоэл!

— Лapa, — промурлыкал он. — Как поживает мой сексуальный котеночек?

— Просто сказочно! — Я сама удивилась, что сказала это. На самом же деле все было ужасно.

— Отличный прикид! — Он уставился на переводную татуировку в виде тигриных лап, которые красовались прямо над грудью в честь рэпперши Ив.

— Нравится? — Я посмотрела на картинку. — Я использовала следы настоящей тигриной лапы, чтобы это нарисовать.

— Да ты что? А могу я использовать свои настоящие руки, чтобы… — Он собирался ухватить меня за задницу.

— Джоэл! — я остановила его, игриво ударив кулаком.

Он сжал меня в объятиях.

— Скажи мне, кошечке досталась сметанка?

У меня изменилось выражение лица.

— Если под сметанкой ты имеешь в виду Элиота, то нет, кошечке ничего не досталось.

Он недовольно вздохнул.

— Это плохо. Мне придется перекинуться с ним парой слов. Где он?

— Не знаю. Никто не знает.

— Правда? Не могу поверить, что я ошибался относительно него, относительно вас обоих. А ведь я никогда не ошибаюсь.

— Джоэл! — Три бородатых парня в бейсболках, с сердитыми лицами и с пивными животиками подкатились к нам. Судя по тому, какими логотипами из кинофильмов они щеголяли, это были какие-то влиятельные люди из Голливуда. Если бы они не продемонстрировали всем эти злосчастные логотипы, то будущие звезды, подрабатывающие сейчас в ресторанах, не знали бы, что стоит повилять перед ними хвостиком.

— А это мои друзья!

Казалось, слово «друзья» Джоэл произнес в кавычках. Подозреваю, это стоило понимать: «Это самые богатые парни, которых я знаю».

Я пожала им руки. Один из них сказал:

— Отличные титьки!

Я выдавила из себя улыбку.

— Бар вон там, справа! — проводила их я.

— Извини, — сказал Джоэл, слегка оробев. — Посмотрим, может, я смогу заставить отстегнуть немалые бабки. У вас ведь нет тут спрятанного на задворках казино?

— Нет, казино нет, извини, — я отрицательно покачала головой. — Но мне ужасно хочется напасть на них сзади и отобрать у них бумажники чуток попозже.

— Я это учту! — подмигнул он.

Господи, как хорошо, что он здесь. Каждый раз, когда мы расстаемся, я думаю, что это все. И каждый раз, когда оказывается, что это не так, это — просто награда!

Тут я услышала негромкое покашливание.

— Мисс Рассел?

Я услышала русский акцент.

— Борис!

— Привет, дорогая! — Он поприветствовал меня поднятыми руками, словно собирался станцевать джигу. — Я хотел бы познакомить тебя со своей дочерью Нататпей.

— Привет, — я улыбнулась поразительно красивой женщине за его спиной. — Спасибо большое, что пришли.

Она тепло улыбнулась в ответ.

— Я счастлива быть здесь!

— А это малыш Кори, мой внук.

— А ты Зои? — уставился на меня мальчик.

— Нет, я ее подруга Лара, — сказала я. — А ты хочешь с ней поздороваться?

Я поманила Зои. Даже с бокалом пива в каждой руке она выглядела как человек, который любит детей.

— Ты Кори? — сразу же отгадала она.

Он кивнул, широко раскрыв глаза. Малыш тоже был с первого взгляда очарован Зои, как и дедушка.

— Вы — два брата? — поддразнила она, кивая на него и Бориса.

— Нет! — проурчал Кори.

— Ага! Тогда, должно быть, это твой папа! — снова обратилась Зои к Кори.

— Не-е-ет! Я его внук! — заявил мальчик.

— Ой! Ошибочка вышла! Ты выглядишь очень взрослым для своих лет, сколько тебе уже?

— Семь! — сказал он с гордостью.

— Столько же, сколько и мне! — воскликнула Зои.

— Нет! Тебе не столько! — возразил Кори, прыгая вокруг нее в восторге.

— Ну ладно, может, я чуток и старше, но не намного. Хочешь сфотографироваться с тигренком?

Кори взглянул на Бориса, ища одобрения.

— Конечно! Иди! Иди! — ободрил его Борис.

— А где он? — Кори от радости захлопал в ладоши.

— Вон там! Давай я провожу тебя!

— А ты тоже сфотографируешься? — решил уточнить Кори.

— Да, если ты будешь там вместе со мной. — сказала Зои. — Я немного боюсь тигров! А ты?

— Не глупи! Это же маленькие тигры! — заметил Кори.

— Ой, ну хорошо. Если ты говоришь, что все будет хорошо, то я согласна.

— Хорошо! — прощебетал он.

Через час Зои вернулась, широко улыбаясь:

— Я влюбилась в Кори!

— Думаю, это чувство взаимное! — улыбнулась я.

— У него просто прекрасные манеры! Часто ли можно сказать такое о детях в наши дни?

— Почти никогда, — признала я.

— И он такой сообразительный. Борис сказал, что он задал миллион вопросов о тиграх. И все запомнил. Оказывается, он еще и про баскетбол все знает. Все, что только можно знать. — Зои отхлебнула пива и задумалась. — У меня просто сердце разрывается от того, что такие дети становятся предметом насмешек лишь потому, что они отличаются от других.

— Ему повезло, что у него такая замечательная семья! — заметила я.

Зои кивнула.

— Плохо, что он единственный ребенок. Я знаю одного мальчика в Англии. Его зовут Вильям. У него диагностировали диспраксию в раннем возрасте.

Так вот, у него есть старший брат Алистер, которому сейчас где-то лет двенадцать. Он очень умненький, много читает, но при этом энергия у него плещет через край. Ты знаешь, мальчики его возраста не очень-то любят проводить время со своими младшими братьями и сестрами, но только не Алистер. Он выбрал общество своего брата. Оказалось, что папа, который до безумия любит их обоих, договорился с Алистером, что он будет делать ему поблажки, если Алистер будет присматривать за братиком. И тот жертвует своим временем. Что бы ни было, знаешь, он все время с Вильямом. Алистер не возражает, не жалуется. Это просто его вторая натура, потому что это его брат — Голос Зои дрогнул. — Ты бы видела их вместе.

— Я бы с удовольствием! — сказала я. — Правда. Зои, нам нужно чаще встречаться, когда мы вернемся домой.

— Я тоже об этом подумала! — Она энергично закивала.

— Может, я к тебе буду приезжать раз в месяц, и ты ко мне — раз в месяц, — предложила я.

— Звучит отлично! — согласилась Зои и легонько толкнула меня локтем. — Сестренка!

Я улыбнулась и крепко обняла ее. Мы вернулись в жизнь друг друга! Не то чтобы мы уже совсем исчезали, но, тем не менее, мне не хочется отдаляться, как это было. В те редкие моменты, когда мы собирались, мы все время предавались воспоминаниям. Теперь у нас так много новых тем для обсуждения.

Внезапно я нахмурилась.

— Я и не знала, что Джош Хартнетт снимался в фильмах с участием животных, — задумчиво сказала я, глядя Зои через плечо, где без дела слонялся чрезвычайно похожий двойник Джоша.

— А он и не снимался. Но я, как организатор всего этого мероприятия, пользуюсь льготами.

— Отличный парень. Прическа точь-в-точь, такой же романтичный чистый взгляд…

— Это потому, что он настоящий.

Я посмотрела на нее.

— Это тот самый почетный гость, о котором я тебе говорила.

Я заморгала, не веря своим ушам и глазам.

— Борис знаком с гримером, который работал с Джошем на съемках «Голливудских копов», ну, помнишь, там еще Харрисон Форд снялся, — подсказала Зои.

— Ты что, хочешь сказать, что это настоящий Джош Хартнетт?

Она, наверное, шутит.

— Ну да! Шола попросил его прийти, а он ответил: «Почему бы и нет?» Решил, что это благое дело.

— Ты говоришь так, словно утратила вкус к жизни? Почему ты до сих пор не висишь у него на шее и не пытаешься заставить его улыбнуться своей замечательной улыбкой застенчивого мальчика?

Зои пожала плечами.

— Он очаровашка, но мне больше по душе его двойник.

Она, как по сигналу, махнула рукой на Джоша номер два, который в данный момент был занят открыванием бутылки с пивом зубами.

— Он выглядит как Джош-оборванец! — ахнула я. — Неужели ты предпочтешь эту подделку настоящему Джошу?!

— Он слишком умен.

— Кто слишком умен?

— Настоящий Джош. Он глубокий и мудрый человек, словно на плечах молодого парня голова умудренного жизнью старика. И все такое.

— Правда?

— Если бы ты с ним пообщалась, то поняла бы, о чем это я. У него нет той «звездности», какая бывает у всех известных киноактеров, когда им кажется, что вселенная вращается вокруг них. Он ищет истину и много думает. А еще он все время говорил о писателях, о которых я даже не слышала.

— Это разве плохо?

— Для меня — да. Я чувствую себя необразованной и недостойной. Ну, понимаешь, я сама чувствую себя подделкой, а я так не хочу!

Я рассмеялась.

— Зои, ты спятила!

— Просто того, что правильно для тебя, необязательно хочется всем остальным, — заявила Зои.

— Сколько же ты выпила?

— Еще недостаточно! Ты только посмотри! Дорогой, не мог бы ты и мне открыть пивка? — крикнула Зои Подделке.

Я не могла на это смотреть и пошла поискать Сашу.

— Не могу поверить, что никто не взял шефство над Райном! — вздохнула Саша, наклоняясь к клетке моего любимца.

— Ты шутишь? Я думала, что его выберут в первую очередь. В конце концов, он же лигер! — Я взглянула на Райна с огромнейшим уважением. Он такой величественный, но словно побитый молью. Будто обедневший потомок богатого знатного рода.

— Может, из-за того, что я всем разрекламировала его как звезду, народ решил, что он уже забран.

— О нет! — простонала я. — Слушай, если я продам гостиницу, то ему первому выделю пособие.

— Да ничего. Я имею в виду, сейчас основной целью было собрать средства для «Райского сада». Райн может быть моим следующим проектом.

— Следующим? — спросила я. С сегодняшнего вечера Саша официально уже не работает в «Свирепом тигре».

— Думаю, я потусуюсь тут еще чуток. Ну, после недели в Сан-Диего, которую мы проведем вместе. Мне некуда торопиться.

— Зато есть зачем оставаться, — улыбнулась я.

Саша кивнула, а потом пристально посмотрела

на меня.

— С гостиницей пока непонятно?

— Я все еще жду, что вот-вот произойдет чудо. В любую минуту! — Я огляделась в поисках знака. — Ой, это, случайно, не тот режиссер, который пристал к тебе в «Дэль Коронадо»?

Такие мясистые уши я узнаю где угодно.

— Ага, — подтвердила Саша, поморщившись.

Сейчас он стоял в окружении Вэла Килмера и

Майкла Дугласа («Призрак и тьма»), но его взгляд блуждал по величавой блондинке в бикини из кроличьей шкурки.

— Не знаю, зачем я только суетилась, он не внес ни пенни, — проворчала Саша.

— Пока нет, — сказала я. — Но Ти стоит снять с него тысячу баксов за телефон Шины-королевы джунглей, это сработает!

— Хорошая мысль, — Саша поверила мне на слово.

Я хихикнула. Теперь эту женщину ничто не остановит. Как замечательно, что, в следующий раз приехав в Калифорнию, я смогу навестить сразу двух своих лучших друзей. Трех, если считать Джоэла…

— Ты не поверишь, если я скажу, что он только что сделал! — ко мне подскочила Зои.

— Кто?

— Джоэл! — завизжала она. — Он сказал мне, что выписывает чек на десять тысяч баксов, чтобы его приятели тоже раскошелились. Потом я пошла посчитать, сколько денег нам пожертвовали, а в коробке лежит его чек вместе с другими! Ты можешь поверить, что сделал этот парень?! — Зои поскакала дальше.

Я посмотрела туда, где Джоэл весело болтал с Тодом и Джейн — подружкой Тарзана. Никогда не перестану удивляться, как он превосходно мне подходит. По крайней мере, пока я нахожусь в Калифорнии…

Он заметил, что я смотрю на него, улыбнулся, извинился и медленно пошел ко мне, глядя прямо в глаза.

— Ну, чем занимаешься, шалунья? — спросил он, ущипнув меня за щеку.

— Ничем! — улыбнулась я. — Просто благодарю судьбу за то, что познакомилась с тобой!

— Я тоже благодарен за нашу встречу!

Я повторила его слова про себя и спросила:

— Мне показалась, что в твоих словах слышится какая-то финальная нота.

Он закусил губу и кивнул.

— О да! Может, это и покажется слишком экстремальным, но я всегда мечтал покорить Гималаи.

— Господи, Джоэл! — ахнула я.

— Ну, — он пожал плечами, глядя на меня из- под иссиня-черных ресниц. — Я посмотрел, как вы, ребята, охотитесь за своими мечтами, и решил, что и мне стоит отправиться за моей.

— Это значит, что ты бросишь свою работу и все, что у тебя здесь есть?

— Пока да. Я вроде уже получил от Лос-Анджелеса все, что мог, — он перевел дыхание. — Вот как я это вижу: можно все время взбираться на старые вершины, но можно попробовать и что-то новенькое.

— Ух ты! Но если когда-нибудь тебе надоест подниматься наверх, то ты можешь навестить меня в Брайтоне. У нас есть знаменитая расселина под названием Ограда Дьявола, ты можешь спуститься на ее дно. — Когда я это произнесла, поняла, что это не то. — Но ты ведь из тех. кто стремится вверх, да?

Он засмеялся.

— Думаю, да.

— Джоэл?

— Да?

— Я просто хотела сказать тебе спасибо. — тихо произнесла я.

— За что? — он наклонил голову.

Он что, правда не знает?

— За все, что ты мне показал. За все, чем поделился со мной, — на моих губах играла улыбка. — Не говоря уж…

— Ага! — он широко улыбнулся. — Это было здорово!

— Ты просто волшебник!

— Не всем удавалось обнаружить мои лучшие стороны, только тебе повезло, — сказал он серьезно.

— Правда?

— Правда. Рядом с тобой я такой, какой есть. Я не всегда могу это сказать.

Я была тронута. Приятно сознавать, что, может, я тоже дала что-то ему взамен на все то хорошее, что он сделал для меня.

— Ты навестишь меня в пляжном домике?

Он покачал головой.

— Я уезжаю завтра.

— Господи! Но я не хочу прощаться с тобой!

— Тогда не прощайся. Просто пожелай мне удачи. А я того же пожелаю тебе.

Он наклонился и поцеловал меня в лоб. Его губы замерли там, на целую минуту. Как странно. Если даже я никогда больше не увижу его, у меня все равно будет ощущение, что наши отношения подошли к своему логическому концу. Но, тем не менее, это не остановило первую слезинку, покатившуюся по моей щеке. Я уткнулась ему в грудь и позволила своим слезам промочить его рубашку. Глубокий, как река. Высокий, как горы. Так я всегда буду думать о Джоэле. Он все делает на полную катушку.

Я немного послушала, как успокаивающе бьется его сердце, а потом разжала объятия. Стояла, зажмурившись, и считала до ста. Когда я открыла глаза, его уже не было.

38

Вечеринка закончилась. Пора отправляться туда, где в течение следующей недели будет находиться наш дом.

Я обнаружила Сашу, с довольным видом, лежащую на груди у Ти. Она, в свою очередь, держала в руках уютно свернувшегося клубочком усталого Тео.

Я опустилась на колени рядом с ними и тихонько спросила, чтобы не потревожить ее новую семью:

— Ты едешь?

Она подняла голову и умоляюще посмотрела на меня.

— Ты не возражаешь, если я останусь? Здесь кучу всего нужно прибрать и почистить, так что хочу насладиться этим подольше.

— Не торопись, приезжай завтра, когда будешь готова. — Я наклонилась и поцеловала ее в лоб, потом Ти, а затем взъерошила шерстку Тео на прощанье.

Саша задержала меня.

— Зои едет с тобой, да?

— Я как раз собираюсь за ней! — сказала я.

В прошлый раз, когда я ее видела, она и двойник Джоша целовались взасос рядом с бассейном для купания тигрят. Ага. Они все еще тут. Целуются.

Я негромко кашлянула, чтобы предупредить о своем приближении.

Они не обратили внимания и продолжали целоваться.

Я еще раз кашлянула. В непосредственной близости от уха Зои. Она взглянула на меня, практически окосев от похоти.

— Что?

— Ты готова ехать? — спросила я.

Она посмотрела с сомнением.

— Можешь взять его с собой, — предложила я.

— Нет, она поедет со мной, — заворчал типа- Джош.

— У него пробы завтра в восемь утра, так что разумнее будет…

— Хорошо, — уступила я. — Увидимся позже!

— Ты будешь с Сашей? — на всякий случай спросила Зои.

— Вообще-то она остается. Но, очевидно, Элен поедет обратно…

— Обнимемся! — Зои взяла меня за руку.

Я наклонилась и заключила ее в объятия, нечаянно вдохнув запах типа Джоша. Он пах божественно. Неудивительно, что она не может с ним не поехать.

— А вы ведите себя хорошо! — отпрянула я, быстренько нюхнув еще чуток этого сладостного аромата на дорожку.

— Я всегда хорошо себя веду! — подмигнула мне Зои.

Господи, да они разлетаются, словно мошки! Если, так дело пойдет, мне придется коротать время в обществе духа Кэйт Морган!

Однако Элен с Рубеном уже были на стоянке, им не терпелось уехать.

— Лара! — Элен сделала мне знак рукой. — Мы только что узнали, что сейчас в Мексике отличные волны. Если мы рванем прямо сейчас, то еще сумеем приехать туда до восхода солнца.

— Ты хочешь поехать с нами? — спросил Бубен.

— М-м-м, — замялась я, не зная, что и сказать.

— Не говори глупостей. Им же всем до чертиков хотелось попасть в пляжный домик, — Элен от моего имени отклонила предложение Рубена.

— Ага, — я притворилась, что радуюсь.

— Держу пари, Элиот ждет, когда же ты доберешься туда!

Я посмотрела на нее. Не могу поверить, что все еще на что-то надеюсь.

— Ты, правда, так думаешь?

— А куда еще он мог поехать? — убеждала меня Элен.

Да, не такого поднятия бодрости духа я ожидала.

— Ты ведь не считаешь ужасным, что он так здесь и не появился? — забеспокоилась я.

— Да нет. Никто из нас не предполагал, что вечеринка продлится так долго, — пожала плечами Элен. — Я сказала ему, что мы будем в Сан-Диего часиков в десять.

Я взглянула на часы. Два часа ночи.

— Нам пора, — сказал Рубен и положил руку на плечо Элен.

Она подалась вперед и крепко обняла меня.

— Я приеду завтра к обеду. Проследи, чтобы Зои не разрушила пляжный домик до основания!

Когда они уехали, я осталась на стоянке. Только я и миллион звезд.

Как ни странно, я чувствовала умиротворенность. Все в очередной раз идет своим чередом. Может, так и задумано, что я останусь в одиночестве. Возможно, сейчас моя очередь подумать какое-то время.

Я достала ключи и пошла к последней машине, которую мне сдали в аренду. Единственное, о чем я жалела, — это что Элен вбила мне в голову, будто Элиот, возможно, там. Ждет меня. Последнюю фразу я добавила от себя. Зачем? Зачем я снова подставляю себя под удар? Зачем продолжаю надеяться? Почему бы просто не выкинуть это из головы? Может, мне тоже нужно «закрыть вопрос». Получить еще один плевок в лицо. Так больше не может продолжаться. Если там его нет, то это хорошо, правда- правда. Еще одной ночи, как сегодня, не будет

Как только я выехала на дорогу, ко мне вернулось странное ощущение спокойствия. Просто есть нечто сюрреалистичное в том, чтобы ехать на машине в темноте по пустынным автострадам. Я не видела дальше, чем светили фары моего автомобиля, так что могла бы быть где угодно. Почти два часа вокруг не было ни голосов, ни музыки. Только шум мотора.

А потом я въехала на Коронадо-бридж, который вознес меня высоко в темноту. С обеих сторон сверкали огни большого города. У меня зазвенело в ушах. Пришлось сосредоточиться, чтобы выровнять дыхание. Я почти приехала.

Золотистый свет фонариков обозначил контуры башенок отеля, соблазняя меня подъехать еще ближе, на парковку. Для меня нашлось место прямо за бунгало. Ключ у меня в руке. Я подошла к решетчатым воротам. И остановилась. Не могу этого сделать. Не могу перестать хотеть. Если его там нет, не знаю, смогу ли пережить это. А если он там, но не хочет меня… Пока я стою здесь, остается надежда, что все могло бы произойти. Так что тут и останусь.

Пять минут стояла без движения, парализованная собственными страхами. Потом сглотнула и с усилием выдохнула. «Ты выдержишь, — сказала себе. — Ты сильнее, чем думаешь. Что бы ни случилось, ты выживешь».

Я протянула руку и медленно вставила ключ в замочную скважину. Электронный замок замигал зеленым светом, и раздался щелчок, это открылась щеколда. Я распахнула ворота и двинулась к входной двери. Снова вставила ключ. И опять зеленый свет. Иди же. Я аккуратно повернула ручку двери и зашла.

Горела всего одна неяркая лампа. А телевизор поприветствовал меня музыкой. Никаких явных следов чьего-либо обитания. Никаких курток на спинках стульев, никаких поношенных ботинок, пустых бутылочек из мини-бара, подносов из-под ужина, заказанного в номер. Я провела рукой по сосновому столу в столовой и пошла в гостиную. Я ожидала, что все будет в женственном розовом цвете, но по декору эта комната скорее напоминала деревенский домик, залитый солнечным светом. Ни одна из цветастых диванных подушек не примята. Я медленно двинулась в первую спальню, словно сама пытаюсь не оставить следов. Две кровати, накрытых стегаными покрывалами. Нетронутые. Я зашла в следующую комнату. Главная спальня. И здесь пусто. Ванная комната. Пусто. Заглянем в шкаф… Господи, что я делаю? Что я дальше пойду проверять? Ящики для столового серебра? Его здесь нет. Я пресекла внезапную слабость до того, как подогнулись мои колени. Здесь только я, и это здорово.

Я вернулась в гостиную, открыла створки жалюзи, скрывавших от меня внутренний дворик, и вышла наружу. С моря дул прохладный ветерок, но это было приятно. Он приводил меня в чувство. Я прошла в аккуратненький садик и вдруг наткнулась на гамак. В нем лежало заботливо приготовленное одеяло. Я завернулась в него, словно в кокон, уютненько устроившись. В обычных обстоятельствах я бы сейчас расплакалась. Или стала бы наматывать круги по садику. Но я подумала о Кэйт Морган. О том, как ожидание и разочарование довели ее до самоубийства. А потом подумала о Мэрилин. Вы бы сказали, что она слишком жаждала любви. Мне еще нужны какие-то причинно-следственные связи?

Интересно, если бы этим женщинам дали еще один шанс все начать сначала, что бы они сделали? Я знаю, что нужно мне. Мой «Морской цветок». Место, в которое я на самом деле могу вложить душу и сердце. Место, которое сделает так, что в мою жизнь войдут новые лица. Место, где смогут собираться мои старые друзья.

Но все еще есть одна проблемка — где взять денег? Да, такое вы не услышали бы от большинства постояльцев пляжного домика Мэрилин Монро. «Две тысячи триста баксов за ночь», — промурлыкала я себе под нос. Даже если бы мы разделили это на шестерых…

Вдруг я выпрямилась и села. Знаете ли, сесть прямо в гамаке — это просто подвиг. Шесть долей — шесть комнат. А что, если я воспользуюсь идеей Саши и Зои насчет шефства над тиграми, только это будут не тигры, а моя гостиница. Шесть спонсоров, по одному на каждую комнату. Я могла бы обратиться за помощью к своим клиентам, они очень даже состоятельные. Я бы дала каждому из них выбрать комнату, советовалась бы с ними, как ее декорировать. Чтобы они почувствовали, что это их собственная комната. Но как все это будет смотреться вместе? Мне нужна какая-то тема, которая объединяла бы шесть номеров моей гостиницы. О господи! Идеи с такой скоростью роились в моем мозгу, что, казалось, в моей черепной коробке начался небольшой шторм. Я выпрыгнула из гамака и поскакала по ступенькам. Бумага! Ручка! Где-то здесь должен быть… Рванула за ручку ящик комода и обнаружила спрятанный блокнот. Я еле поспевала за своими мыслями. Шесть комнат, по одной для каждого из моих друзей и одна для меня. Я же сказала, что хочу провести с ними вместе время так, чтобы запомнить на всю жизнь. Теперь могу сказать, что мы пережили приключения вместе, и я могу их увековечить.

Комната № 1. Элиот Йосемити. Это будет комната-пещера с бревенчатой кроватью и настоящим камином. Перед ним на полу разбросаны подушки и расстелены ковры (но определенно не будет медвежьих шкур). А темно-синий потолок будет поблескивать для создания впечатления, что вы спите прямо под звездным ночным небом. Ванную украшу плиткой с индейскими мотивами в честь «Эвани». А вместо обычного обслуживания в номерах мы предложим пикник прямо в спальне.

Я схватила следующий листок бумаги.

Комната № 2. Элиза. Ну что ж поделать, она тоже была участницей моих приключений, да и что плохого в душевном просветлении? Я могла бы пойти по пути создателей индийских фильмов. Храм в золотистых тонах с ярко-розовыми акцентами… Или же лучше такой оттенок оранжевого, какой предпочитают буддисты? Ой, нет, я знаю. Все белоснежное: белый пол, белые стены, белые покрывала на кровати… Везде свечи и свежесрезанные орхидеи. В ванной — джакузи, а вокруг надписи серебряным цветом, какие-нибудь вдохновляющие афоризмы типа: «Умей слушать, когда придет твой шанс, а то он может постучать очень тихо».

Комната № 3. Элен. Наш привет серфингистам! Голубые стены с изображением сверкающих волн. У кровати вместо изголовья доска для серфинга. В ванной — по всей длине — аквариум, на раковине бесплатный тюбик солнцезащитного крема. А в качестве основного блюда у меня будет вот что: я заменю кованые стулья и стол на гамаки типа того, в котором сейчас возлежала я.

Это так взволновало меня! Я хотела завизжать от избытка чувств, а потом позвонить маме, но оставалось придумать дизайн еще трех комнат.

Комната № 4. Зои. Это должна быть комната, отделанная с роскошью, свойственной Голливуду тридцатых годов. Розовые и серебристые тона. Большие зеркала в стиле ардеко. Атласные рюшечки на стене над изголовьем кровати. Ковер, в котором ноги просто утопают. Портреты кинозвезд в ванной комнате. Флаконы классических духов на туалетном столике. DVD-проигрыватель и подборка черно-белых фильмов, вошедших в золотой фонд киноискусства. По прибытии бокал шампанского. А может, еще будем дарить персональную мини- статуэтку Оскара в качестве сувенира при отбытии из отеля. (В номинации «Наш лучший гость» награждается…)

Комната № 5. Саша. Очевидно, нужны какие-то звериные мотивы. Но только чтобы не напоминало Бет Линч из «Коронэйшн-стрит», выехавшую на сафари. Я бы украсила стены увеличенными изображениями. От руки нарисовала бы леопардовые пятна величиной с ладонь или даже с две, а на противоположной стене — широкие тигровые полоски. Чтобы было более современно. Я повешу в рамочку большую фотографию своего любимого литера Рай- на. А кровать поставлю с пологом на четырех столбиках, как та, на которой Саша спала в «Шамбале», и драпирую ее муслином. Вместо того чтобы класть малюсенькую шоколадку на подушку, я буду оставлять целую плитку «Lion». А потом мне вдруг в голову пришла блестящая идея. А что, если половина прибыли от этого номера пойдет на помощь Райну? Мои ноги под столом танцевали чечетку.

И наконец, моя комната. Я подумала обо всех моих путешествиях. Что лучше всего отобразило бы их? Знаю! Комната Странствий и Приключений! Я возьму двуспальный матрас и положу его на старый «кадиллак», и вы уже в пути. Представляете кровать с автопробегом? А мини-бар будет забит рутбиром, газировкой «Доктор Пеппер», чипсами, леденцами и всей привычной, вкусной, но чрезвычайно вредной едой, которую вы поглощаете за рулем своего автомобиля. Я могла бы даже сделать ванную в виде бензоколонки в стиле ретро. Украшу стены американскими жестяными вывесками. А душем у меня будет служить заправочный шланг. Мистер и миссис Мадонна гордились бы мной!

Я сделала глубокий вдох и взяла чистый лист бумаги.

А называться это место будет… Я дрожащей рукой вывела: «ОТЕЛЬ «КАЛИФОРНИЯ»».

— Чертовски хорошая идея! — воскликнула я вслух.

В ответ я услышала какое-то шебуршание, скрип половиц, а потом плеск воды. Я посмотрела в раковину на кухоньке. Ни капли воды.

Странно.

Тут я заметила музыкальный центр и стопку дисков в углу. Мне безумно захотелось потанцевать. Концерт филармонического оркестра… Нет. Успокаивающие мелодии — тоже не то… Фантастика— у них есть даже Пинк!

— Начнем же вечеринку! — подпевала я, потом сделала резкий поворот и увидела, что на меня пялится какой-то мужик. Из одежды на нем было только полотенце. Взгляд безумный. И он был весь мокрый.

Я отпрянула.

— Элиот, откуда ты взялся?

— Из ванной, — сказал он, хотя этот ответ напрашивался сам собой.

— Но… — Я оглянулась. — Ведь я же уже там смотрела!

— А здесь две, — сказал он дрожащим от удивления голосом. — Наверное, я уснул прямо в ванне. Который час?

— Четыре утра, — ответила я, стараясь не смотреть, как струйки воды стекают вниз по его обнаженной груди.

— Неудивительно, что вода была такая холодная. — Элиот вздрогнул. — Господи, да я провел там несколько часов!

Он потер руки и сморщился.

— Зато теперь понятно, почему у меня кожа как у семидесятидвухлетнего старикана!

Я еле удержалась от улыбки.

— А где остальные?

— Они будут завтра. Сегодня только я.

От моих последних трех слов в комнате возникло странное напряжение.

Я осмелилась прервать это ощущение и сказала:

— Мы слышали про Элизу…

— Разве это не здорово? — он был искренне счастлив. — Это была случайная последовательность событий!

— Да?

— Ну, не совсем случайная, очевидно. — Он, казалось, раскаивается. — Я вернулся к тебе, а ты уже ушла.

Я беззаботно поясала плечами.

— Так что же случилось? — мне хотелось подробностей.

Элиот вздохнул, по-видимому, воспользовавшись моментом, чтобы решить, с чего начать.

— Она сказала мне в «Мадонна Инн», что познакомилась с классным священником и хочет, чтобы я тоже встретился с ним перед тем, как уеду в Йосемити.

— Так ты к ней приезжал, а не ко мне?

— Вовсе нет. Я приехал к тебе, чтобы извиниться и…

Он остановился.

— И?

— Дай я сначала объясню тебе про Элизу, чтобы ты поняла.

Я кивнула. Он продолжил, пытаясь держать себя в руках:

— Не знаю, рассказывала ли тебе Элен, но сначала план был обвенчаться здесь.

Я покачала головой. Я этого не знала. Но одно знаю точно — спецслужбам надо срочно завербовать Элен.

— Это на меня ужасно давило… Элен помогла нам со всякими бумажками. Так что все было законно, и мы готовились к свадьбе.

— Вы что, собирались пожениться, не пригласив никого из нас? — я все еще не могла в это поверить.

— Нет. С самого начала свадьба планировалась на конец второй недели. Чтобы это было замечательное окончание нашего путешествия. Но тут меня одолели сомнения. Тем временем Марта вселила мужество в Элизу, убедив ее, что нужно смело взглянуть в глаза своему прошлому.

Я не могла не улыбнуться. Старая добрая Марта.

Она оттягивала звонок Эндрю до самого последнего дня, а потом уговорила его остаться и познакомиться со мной, поскольку ей нужно было его благословение. Я приехал к тебе. И вдруг внезапно налетела Элиза… — Элиот поморщился. — Но как только я увидел их, то понял — они, без сомнения, предназначены друг для друга.

— И ты ей это сказал?

— Ага.

— А она что?

— У нее была истерика. Она так плакала. Трудно поверить, я знаю, — Элиот пожал плечами. — Элиза никогда не плачет.

— Отчего же, я тебе верю, — прошептала я.

— Но в тот момент ей нужно было поплакать. Слишком многое накопилось у нее в душе. Как только она узнала, что свободна от всех обязательств передо мной и я не собираюсь ее обвинять, они не могли уже ни секунды ждать, чтобы снова быть вместе. Как раз приближалась полночь, и атмосфера была что ни на есть романтичная, поэтому, думаю, они и решили пожениться прямо там в тот же вечер.

— Прямо перед тобой?

— Элиза сказала, что если бы не я, то они никогда бы снова не воссоединились, так что она попросила меня выдать ее замуж за Эндрю.

— Ты шутишь?

— Нет. Вообще-то приятно было почувствовать, что у нее будет хорошая семья и… — Элиот криво улыбнулся, — …что она ушла насовсем.

Я приподняла бровь.

— Она была не подарок, да? — спросил он.

— Да, — ответила я одним словом, хотя можно было бы сказать очень много.

Вдруг Элиот стал серьезным.

— Когда я обнаружил, что ты ушла, у меня было ощущение, что я тебя потерял. По-настоящему потерял. Я пытался представить, что бы я почувствовал, если бы больше никогда тебя не увидел, потому что в тот момент мне казалось, что я тебя не заслуживаю. Но я не мог этого вынести.

Его голос дрогнул, и он наклонил голову.

— А почему же ты не приехал на сбор пожертвований?

Если он так хотел меня увидеть.

— Честно? Я не смог бы видеть тебя с Джоэдом!

— Правда?

Элиот кивнул с расстроенным видом.

— Не могу объяснить, как на меня действует этот парень. Как криптонит действовал на Супермена. Когда Джоэл был рядом, я превращался в слабенького, забитого, стороннего наблюдателя. И чем глупее я себя вел, тем ярче светился Джоэл.

— Но в душе ты оставался Суперменом? — поддразнила я.

— Ладно, сравнение не самое удачное, — поежился Элиот. — Но мне следовало самому стать этим зеленым человечком, потому что я весь позеленел от ревности. Никогда не испытывал такого, никогда! Мне было тошно каждый раз, когда он просто дотрагивался до тебя.

Элиот с трудом сглотнул, словно его тошнит от одних воспоминаний.

— Мне не терпелось увидеть тебя, все тебе объяснить. Но не хотелось снова все испортить, как в «Мадонна Инн».

Было ощущение, что его бьет озноб.

— А гдё, кстати, Джоэл? — он осмотрел местность в поисках следов пребывания Джоэла.

— Ушел, — просто сказала я.

— Насовсем?

Я кивнула.

Сначала Элиот слегка улыбнулся, но улыбка тут же растянулась до ушей.

— Я не хотел выглядеть таким счастливым, — извинился он.

Казалось, он сейчас сделает сальто назад, а потом начнет меня вращать, как жезл капитана футбольных болельщиков, чтобы отпраздновать это радостное событие. Но вместо этого он аккуратно сделал шаг ко мне. Хотя он не задел стол, все мои исписанные листочки разлетелись по полу. Словно привидение смело их с поверхности стола.

— Что это такое? — он наклонился поднять бумажки с пола, и тут полотенце слегка приспустилось.

Почему каждый сантиметр его тела обладает для меня таким очарованием? Я хотела подойти к нему, но знала, что нужно продержаться еще чуть-чуть.

— Мое будущее! — я гордо подняла голову.

— «Отель «Калифорния»», — прочел он. — Эй, а мне нравится!

Тут меня прорвало, и я затараторила без умолку, рассказывая о своем плане. Он был под впечатлением, кивал, и лицо его сияло, когда я рассказывала, как хочу обустроить комнаты.

— Тебе все еще нужен партнер? — спросил он, когда я закончила рассказ.

— Может быть.

— Может, подумаешь над моей кандидатурой?

— Смотря что ты хочешь предложить.

— Сорок пять тысяч фунтов для начала. Если нам будет нужно больше, мы сможем взять ссуду и сообща выплачивать ее с процентами как равноправные партнеры.

— Это только деньги, — пожала я плечами. — Мне нужно больше.

— Я мог бы создать замечательный сайт нашего отеля с виртуальной экскурсией по номерам и системой онлайн бронирования комнат…

— Это только высокие технологии, — прервала я его.

Элиот задумался на минуту.

— Я буду дежурить по ночам.

— Уже лучше… — признала я.

— И каждую субботу буду делать для тебя новый коктейль с мартини и приносить тебе на террасу, чтобы ты пила его и наслаждалась закатом.

— Даже если будет идти дождь?

— Да, — подтвердил он. — На самом деле дождь мог бы стать одним из фирменных ингредиентов вместе с кусочками водорослей!

Мне понравилась идея. Я хихикнула, вспомнив «Маргариту» со снежинками. Потом сделала глубокий вдох, так как Элиот подошел ближе. Его влажная кожа была покрыта мурашками. Вокруг запахло гелем для душа.

— Приведи мне какой-нибудь решающий аргумент! — потребовала я.

Он взял меня за руки и посмотрел в глаза.

— Лара, клянусь, каждый день я буду находить способ, чтобы любить тебя еще больше!

Мои глаза заблестели от слез.

— Я не могу дышать без тебя!.. — Он наклонился и вдохнул запах моих волос.

У меня подкосились ноги, но он крепко сжал меня в объятиях, и его губы встретились с моими. Мои — мягкие и теплые, а его — сильные и влажные. Потом он отпрянул и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Лара, ты меня любишь?

Я не могла поверить. Он еще и спрашивает?

— Я говорила тебе о своей любви каждый божий день с тех пор, как мы встретились, — улыбнулась я. — Только про себя.

— Скажи мне сейчас, — потребовал он.

Десять лет я задала этого момента, мечтала о нем.

— Элиот, — я произнесла его имя, наслаждаясь, что я могу произнести его так, как мне всегда хотелось. — Элиот, я люблю тебя!

Мое сердце торжествовало. С ленточками. Свистками. С фейерверками. Получилось! Я сказала это!

— Я люблю тебя, — произнесла я еще раз, улыбаясь. Как же мне хорошо.

— И я люблю тебя, Лapa. По-настоящему, — сказал он, нежно проводя рукой по моему лицу. — И всегда любил. Просто нужен был клуб «Калифорния», чтобы показать мне это.

Я начала было говорить ему, что это была лишь фантазия, но затем передумала, ведь мое желание все-таки сбылось.

— Элен права, — вздохнула я. — Здесь в воздухе витает волшебство.

Вдруг лампы замигали и погасли. Теперь единственным источником света была луна. Элиот обнял меня крепче. А потом, хотя обе мои руки были в его влажных волосах, полотенце вдруг упало на пол, словно его сдернули.

— Что за чертовщина? — засмеялся Элиот.

Я улыбнулась, а мои руки скользнули вниз по его шелковистой коже на спине к изгибу его красивых накачанных ягодиц. Я украдкой огляделась и шепнула Мэрилин и Кэйт Морган:

— Спасибо, девочки! Думаю, дальше я справлюсь сама.

Примечания

1

Персонаж короткометражных мультфильмов 1920- 1930-х гг.; кокетливая дамочка с огромными удивленными глазами и некоторым непорядком в туалете; стала первым мульт-персонажем. запрещенным американской кино цензурой.

(обратно)

2

Согласно этому закону, принятому в 1968 году, содержание предлагаемых товаров и услуг должно соответствовать характеру рекламы и их описанию.

(обратно)

3

Шоу с участием обнаженных женщин, совокупляющейся пары и так далее, которое зритель наблюдает через глазок в стене.

(обратно)

4

Герой фильма «Вилли Вонка и шоколадная фабрика», кондитер-волшебник, спрятавший в производимые им плитки пять золотых билетов для пяти счастливчиков, получающих пожизненное обеспечение конфетами и экскурсию по восхитительной кондитерской фабрике.

(обратно)

5

Секта ортодоксальных меннонитов, характеризуется простотой жизни, пацифизмом и непротивлением. Аманиты не признают благ цивилизации. Буквальное толкование Библии запрещает им пользоваться электричеством, автомобилями и т. п. Аманиты носят бороду (без усов), старомодную одежду с крючками вместо пуговиц.

(обратно)

6

Должность рангом ниже шеф-повара.

(обратно)

7

Собирательный образ недалекой молодой девицы, обычно блондинки, отпрыска преуспевающего семейства в Южной Калифорнии.

(обратно)

8

Команда Фрэнка Синатры, созданная совместно с Сэмми Дэвисом. Дином Мартином. Джо Бишопом и Питером Лоуфордом.

(обратно)

9

Субтропическая микроводоросль, содержащая более 50 наименований различных полезных веществ.

(обратно)

10

Разновидность кофе: большое количество взбитого горячего молока и немного кофе.

(обратно)

11

Понятие, которое обозначает японское искусство естественного исцеления посредством наложения рук; приобрело популярность и на Западе.

(обратно)

12

Итальянский ликер на основе аниса.

(обратно)

13

Газированный напиток из корнеплодов с добавлением сахара, мускатного масла, аниса, экстракта американского лавра и др.

(обратно)

14

Королева легкой атлетики, трехкратная олимпийская чемпионка.

(обратно)

15

Известнейший американский фотограф, мастер пейзажа.

(обратно)

16

Героиня сказки «Волшебник страны Оз».

(обратно)

17

Британский актер и телеведущий, гомосексуалист.

(обратно)

18

Ведущие популярной программы «Чего носить не надо» и авторы книги «Искусство стильно одеваться».

(обратно)

19

Известный натуралист, автор знаменитого сериала Би- би-си «Живая природа».

(обратно)

20

Naïve — наивная (фр.).

(обратно)

21

Роща «деревьев-гигантов», огромных секвой, среди них два знаменитых «дерева-туннеля», сквозь стволы которых может свободно проехать автомобиль.

(обратно)

22

Высокая сосна с шишками до 50 см длиной: произрастает в штатах Калифорния и Орегон.

(обратно)

23

Направление в хард-роке 90-х, синтезировавшее элементы металлического рока и эстетику панк-рока; наиболее яркий представитель — группа Nirvana.

(обратно)

24

Герои мультсериала

(обратно)

25

Известная американская артистка стриптиза.

(обратно)

26

Знаменитая модель, вышедшая замуж за 80-летнего техасского миллионера.

(обратно)

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38 X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?