«Бриллиант для любимой»

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Сколько же надо, чтобы удовлетворить кредиторов, мистер Уоткинс?

Немолодой адвокат поднял пушистые седые брови.

— Двенадцать миллионов долларов.

У Алекс душа ушла в пятки. Так много? Она пожалела, что рядом с ней нет сейчас Мэнни Хоровитца. Агент ее матери много лет обеспечивал мамину карьеру. Но она осталась должна ему почти два миллиона долларов!

— Я выставила на аукцион все, кроме маминых бриллиантов. Как вы думаете, они смогут покрыть долг?

Драгоценности — единственное, что осталось у Алекс от имущества матери. Если ей не удастся удачно продать их и выплатить нужную сумму, об этом станет известно всем бульварным газетенкам, и они окончательно уничтожат репутацию Кэтрин Карлайл, и без того подмоченную смертью от наркотиков. Ходили слухи, что после недавнего развода с шейхом Мустафой Тахаром Кэтрин покончила с собой, но доказательств тому не было. Алекс не знала, что и думать.

— Мне очень жаль, что дошло до этого, Александра. Не подобает обременять дочь подобными вещами.

— Спасибо, мистер Уоткинс, но я уже давно не ребенок! — За свою недолгую жизнь Алекс, нежеланный отпрыск одной из самых красивых женщин мира, уже прошла через столько испытаний, что чувствовала себя древней старухой, но для добрейшего мистера Уоткинса она и в свои двадцать пять лет все еще оставалась ребенком.

С тех пор как пять месяцев назад рождественским утром умерла ее мать, мистер Уоткинс выворачивался наизнанку, чтобы оплатить ее долги. Более того, он никогда не сказал ни одного плохого слова о самовлюбленной родительнице Алекс, шесть раз выходившей замуж и столько же раз разводившейся.

В сорок четыре года Кэтрин Карлайл пришла к ужасающему концу, не оставив после себя ничего, кроме памяти о пагубных замужествах, скандальных разводах, неуплаченных долгах да дочери от первого брака, которой она преступно пренебрегала.

— Где, по-вашему, можно наиболее выгодно продать драгоценности?

— В ювелирном магазине отеля «Савой» на Пятой авеню в Нью-Йорке.

— Мой отец в их первую брачную ночь подарил ей браслет с бриллиантами...

Это было единственное, что Алекс запомнила из рассказов матери об отце. Когда Алекс выросла, она узнала, что ее отец, Олег Григори, владел одним из самых крупных казино в Лас-Вегасе. А вскоре до нее дошли слухи, что он был связан с русской мафией, но с уверенностью этого никто сказать не мог. Считалось, что его ранняя гибель в автокатастрофе — дело рук конкурирующего семейства.

Мистер Уоткинс кивнул.

— Там, безусловно, самые лучшие в мире эксперты по бриллиантам.

Алекс нахмурилась: денег нет, а нужно покупать авиационный билет до Восточного побережья! Придется что-то придумывать, чтобы найти деньги. Впрочем, мать всегда говорила Алекс, что обладает королевским богатством благодаря бриллиантам, подаренным ей различными мужьями. Если это так, возможно, удастся погасить все ее долги. Только тогда Алекс сможет похоронить свое прошлое и попытаться зажить собственной жизнью.

— Я позвоню вам, как только закажу билет.

— Хорошо. И... держи язык за зубами!

Ах, да, держать язык за зубами! Хорошо, что для этой финансовой операции нужно уехать из Голливуда, подальше от сплетников.

Мистер Уоткинс с состраданием смотрел на девушку.

— Как только узнаешь, каким рейсом полетишь, я позвоню в Нью-Йорк и договорюсь с главным ювелиром о вашей встрече. Загляни по дороге в аэропорт в банк, а я распоряжусь, чтобы тебе выдали из сейфа шкатулку с драгоценностями.

Поблагодарив, Алекс покинула офис и отправилась в студию, где работала гримером. Нужно договориться с начальницей, Мишель, об отпуске.

Несколько дней спустя Алекс вышла из нью-йоркского такси. Стояла несвойственная для июня жаркая и влажная погода. Она посмотрела на часы. Было двадцать минут одиннадцатого. До намеченной встречи оставалось еще десять минут. Алекс представила, какое пекло будет к полудню, и мысленно поблагодарила мистера Уоткинса, устроившего встречу в «Савое» утром.

Взяв сумочку и небольшой чемодан, в котором находилась шкатулка с драгоценностями и смена одежды, она перешла дорогу на перекрестке и свернула к эксклюзивному магазину. К ее удивлению, ко входу в магазин выстроилась длинная очередь, которая тянулась по всей улице и исчезала за углом. Повсюду стояла охрана. Она подошла к одной из женщин, стоявших в очереди.

— Простите!

Женщине, похоже, не слишком понравилось, что ее побеспокоили.

— Что здесь происходит? Почему такая длинная очередь?

— Сегодня выставляется лигурийский бриллиант, — сообщила та с сильным бронкским[1] акцентом.

Лигурийский?

— Понятно. Спасибо.

Алекс никогда не слышала о лигурийском бриллианте. Она знала о бриллианте «Надежда», видела изображения драгоценных камней, украшающих британскую корону, но дальше этого ее знание самых знаменитых камней не простиралось. Для нее бриллианты ассоциировались с трагедиями. Во

всяком случае, те, что дарили матери все шесть ее мужей, не принесли ей счастья...

Она подошла к одному из охранников у двери и объяснила, что у нее назначена встреча с главным ювелиром, мистером Дефором. Охранник тотчас позвонил по телефону. Минуту спустя Алекс впустили внутрь, где другой охранник провел ее под аркой металлоискателя. Когда раздался гудок, ее попросили открыть сумочку и чемодан.

Удовлетворившись результатами обыска, служитель отпустил ее в сопровождении еще одного охранника. Пока они шли к лифту мимо очередной охраны, пристально наблюдавшей за организованной толпой, она заметила огороженную витрину в центре элегантного холла.

Ослепительный камень, помещенный на пьедестал в этой тесной стеклянной оболочке, находился слишком далеко, и Алекс не могла определить его цвет. Но она сразу же поняла, что такой большой камень легко бы оплатил огромный долг матери.

Охранник вместе с ней вошел в лифт.

— Офис мистера Дефора на втором этаже, — объяснил он.

Когда двери снова открылись, мужчина провел ее к ряду комнат, расположенных направо от лифтов. Секретарша в приемной пригласила Алекс присесть. А уже спустя пять минут ее попросили пройти в личный кабинет мистера Дефора.

— Проходите, мисс Григори. Вы как раз вовремя. Надеюсь, ваш перелет из Лос-Анджелеса прошел приятно?

— Да. Спасибо, мистер Дефор.

— Присаживайтесь. — Небольшого роста, с довольно приятной внешностью ювелир отодвинул ей стул, затем обошел стол и сел в кресло. — Кофе? Чай? Что-нибудь прохладительное?

— Нет, спасибо, ничего не надо. Когда мистер Уоткинс договаривался о встрече, мы не знали, что у вас проходит выставка одного бриллианта.

Он улыбнулся.

— Раз в год королевство Кастельмаре предоставляет его нам на один день.

Кастельмаре, которым правил король Витторио, стал вместо Монако излюбленным местом отдыха на Ривьере для самых богатых и знаменитых людей мира. Бывший город-государство располагался на берегу Средиземного моря, и именно там ее мать провела часть своего шестого медового месяца.

— Вы не знаете, будет ли бриллиант выставляться в Калифорнии?

Мистер Дефор вскинул голову.

— Нет, не будет. Если не считать ежегодных однодневных выставок в Нью-Йорке, Лондоне, Рио, Сиднее, Гонконге и Дубае, бриллиант неотлучно находится в Кастельмаре.

— Отелю «Савой» очень повезло, что для выставки выбрали именно его.

Ювелир поднял брови.

— Вы просто многого не знаете, мисс Григори. Нынешний король Кастельмаре является последним из старинной савойской династии. Этот камень — собственность монархии!

Алекс заморгала.

— Я понятия об этом не имела.

Неудивительно, что мать так обожала браслет с бриллиантами, который здесь купил ее отец. Алекс мысленно поблагодарила мистера Уоткинса за то, что он направил ее именно в этот магазин. Здесь она наверняка получит самую высокую цену за камни и сумеет оплатить долги.

— А теперь позвольте взглянуть на коллекцию вашей матери.

— Конечно!

Она открыла чемодан и поставила шкатулку с драгоценностями на стол, чтобы мистер Дефор сам открыл ее. Алекс никогда раньше не видела драгоценностей матери, только слышала о них. Она вынула из сумочки опись, составленную в банке. Несколько колец с бриллиантами, четыре пары бриллиантовых сережек, один браслет с бриллиантами, три ожерелья с бриллиантами и два бриллиантовых браслета для лодыжек.

Мистер Дефор поднял крышку. Вид бриллиантов мог бы впечатлить кого угодно, но только не Алекс. Для нее это была всего лишь память о матери, которой у нее никогда не было...

Не произнеся ни слова, ювелир начал осмотр. Наконец он поднял голову и, явно нахмурившись, спросил:

— Кто вам сказал, что это бриллианты?

Алекс, ошеломленной неожиданным вопросом, понадобилось время, чтобы прийти в себя и ответить:

— Мистер Уоткинс, мамин адвокат.

Ювелир помотал головой.

— Это подделки.

Что?!

Алекс покачнулась, ей даже пришлось ухватиться за край стола.

— Но это невозможно!

— Может быть, настоящие драгоценности она хранила в другой шкатулке?

Апекс тяжело вздохнула. Другой шкатулки не было.

— Это было единственное, что хранилось в сейфе банка, — прошептала она.

— Мне очень жаль, мисс Григори! Мы продаем и покупаем только настоящие бриллианты и никогда не имеем дела с поддельными! Уверен, в Лос-Анджелесе найдутся магазины, которые заплатят двадцать, может быть, двадцать пять тысяч долларов за эту бижутерию.

— Вы, конечно, шутите?

Во время полета она так размечталась, что ей удастся расплатиться с огромными долгами матери!

— Уверяю вас, не шучу. Ученые создали альтернативу бриллиантам, которая может обмануть невооруженный глаз. Но если рассмотреть их в лупу, подделка выявляется очень легко. В этих камушках нет ни огня, ни блеска!

Она вскочила со стула.

- А с кем еще я могу поговорить по этому вопросу?

Лицо ювелира покраснело.

— Главный ювелир здесь — я!

Увидев его непреклонность, она извлекла из шкатулки небольшую вещицу.

— Мой отец, Олег Григори, первый муж матери, двадцать пять лет назад купил этот браслет с бриллиантами в вашем магазине. Он был владельцем одного из самых крупных казино в Лас-Вегасе. У вас, безусловно, где-нибудь есть запись об этом, чтобы проверить правдивость моих слов.

— Один момент, — тихо произнес Дефор. — Я поищу в компьютере.

Алекс всю трясло, пока она ожидала ответа.

— Да. Он действительно покупал браслет. — Его взгляд переключился на нее. — Но, боюсь, это был другой браслет. Вероятно, ваша мама, никому не сказав, продала свои драгоценности и носила подделки.

И ты это сделала, мама? Ты продала драгоценности, ничего никому не сказав? Алекс глубоко вздохнула.

— Я все же придерживаюсь другого мнения. Кто управляет отелем «Савой»?

— Мистер Бернард Хадсон. Боюсь, он занят выставкой Лигурийского бриллианта.

— А вы не доложите ему, что я привезла драгоценности Кэтрин Карлайл? Когда он вникнет в эту ситуацию, уверена, он захочет поговорить со мной.

— Вы не понимаете. Сегодня он не сможет принять вас. Я попрошу мою секретаршу договориться о встрече с ним завтра.

— Неужели он не может уделить мне всего пять минут? Я подожду.

— Это невозможно. А сейчас мне очень жаль, мисс Григори, но, боюсь, вам придется покинуть мой офис, потому что меня ждут другие клиенты. — Он закрыл шкатулку, браслет же остался у нее в руках.

— Послушайте, мистер Дефор... Я прилетела из Лос-Анджелеса ради этой встречи! Сегодня вечером я улетаю. — Ее рука крепче сжала браслет, который, если верить его утверждению, был украшен не более чем стразами. — Завтра я буду на Западном побережье. Я обязательно должна поговорить с мистером Хадсоном!

— Рискую повториться, мисс Григори, но сейчас я больше ничего не могу для вас сделать.

— Должен же у вашего управляющего сегодня когда-нибудь быть обеденный перерыв? Я не верю, что он не уделит мне хоть немного времени.

— Мне очень жаль. — Ювелир был неумолим.

— Ну что вы за человек?! — взорвалась она. — Вы можете, по крайней мере, позвонить ему по телефону? Скажите ему, кто я такая. Скажите, что речь идет о жизни и смерти! — Она без колебаний схватила телефон на его столе и протянула ему трубку.

Может быть, преимущество над ним давал ей рост в пять футов девять дюймов, а может быть, яростно прищуренные, слегка раскосые глаза. Как бы то ни было, ювелир в конце концов взял у нее трубку, но тут же ее повесил. Уголком глаза она увидела, как он протянул руку к кнопке на пульте. Вероятно, вызвал охрану. Будь что будет!

Мать как-то обвинила Алекс в том, что она невероятно упряма, как ее отец. Она была урожденной Александрой Карлайл-Григори. На фотографии отца, которая у нее сохранилась, был изображен высокий человек, который умер, когда Алекс было девять месяцев. Как и в случае со смертью ее матери, полиция до сих пор не определила, был ли это несчастный случай или имитация такового...

Те немногие, кто знал и мать и отца Алекс, замечали, что она унаследовала гены своего отца. Мишель как-то сказала: «От твоего отца тебе досталась стройная высокая фигура, а глаза у тебя в точности как у Греты Гарбо... ты ее точная копия!» При этом Алекс и ее мать отличались друг от друга, как яблоки и бананы.

Кэтрин была платиновой блондинкой среднего роста и с приятными округлостями. Алекс же обладала непослушными белокурыми волосами и неяркой внешностью, хотя Мэнни, как и Мишель, настаивал на ее сходстве с Гарбо. Алекс смеялась над этим сравнением. Они оба могут считать, что она выглядит как кинозвезда, но сама Алекс предпочитала работать за кулисами и преображать других людей, играющих перед камерой.

Кэтрин Карлайл была кинозвездой, идолом. Она, как блестящая комета, появлялась в жизни дочери раз в тысячелетие, на краткий миг, не проявляя ни малейшей толики материнской любви. С трех недель девочку растил целый штат нянь, и в ее жизни не было надежней якоря, чем Бетти. Когда Алекс в восемнадцать лет была брошена матерью на произвол судьбы, именно Бетти помогла ей получить первую работу гримера на одной из киностудий. Работая, Алекс училась в колледже.

Мишель говорила, что девушка все схватывает на лету. Она платила Алекс зарплату, которая позволила ей даже приобрести скромную квартиру. Когда Алекс выучилась, Мишель уже и помыслить не могла, что девушка уйдет. Та была, конечно, благодарна Мишель, но мечтала заниматься чем-нибудь другим.

Пока тридцатичетырехлетний кронпринц Кастельмаре сидел в комнате охраны отеля «Савой», спокойно беседуя с Карло, одним из своих телохранителей, местные охранники следили за мониторами круглосуточных камер наблюдения, расположенных по всему магазину.

Эта остановка в Нью-Йорке завершала длительное путешествие, которое Лукка затеял с деловой целью. К сожалению, у него больше не было предлога оставаться вдали от Кастельмаре. Встреча с родителями приближалась. На этот раз по возвращении домой ему не удастся уйти от некоторых моментов, которые навсегда изменят его жизнь.

От этих тяжелых мыслей его отвлекла молодая американка, которую он увидел на мониторе. Девушка была явно расстроена, и он поймал себя на том, что внимательно слушает. Похоже, события разворачивались в офисе Дефора.

Лукка уловил слово «Григори», имя, ассоциирующееся со старинной русской аристократией. Он повернулся к одному из компьютеров и просмотрел несколько веб-сайтов, включающих в себя архивы, отеля.

Найдя то, что хотел, он подошел поближе к монитору с черно-белым экраном. Именно тогда он услышал реплики, заставившие его застыть на месте. Женщина, сражающаяся с главным ювелиром, была дочерью Кэтрин Карлайл?

Принц был ошеломлен, потому что не знал, что у голливудской кинозвезды есть дети, а физического сходства между этими двумя особами он не заметил.

Как все горячие итальянские мужчины, Лукка ценил красивых женщин. Кэтрин, чья жизнь закончилась так трагически, действительно имела неординарную внешность: голубые глаза, платиновые волосы. Да, похоже, единственное, что она передала дочери, — это ее легендарный, невероятный темперамент. Яблоко от яблони недалеко падает...

Дефор никогда не ошибался при оценке камней. Именно по этой причине Лукка три года назад и назначил его главным ювелиром. Вероятно, эта девушка была не только такой же избалованной, как и ее мать, но еще и наивной. Как могла дочь не знать, что взбалмошная звезда, питавшая бесконтрольную страсть к деньгам, давно промотала собственные средства и заложила последнее — свои драгоценности?

Когда прозвучал сигнал тревоги, один из охранников сказал, что займется проблемой, и направился к двери, но Лукка сам поднялся с кресла и обогнал его.

— Я разберусь.

Покидая комнату вместе с Карло, он кивнул другому телохранителю, стоящему за дверью. Все трое зашагали по коридору к офису Дефора.

— Подождите меня и никого не впускайте, — сказал принц обоим охранникам, открывая дверь. Ступив в приемную, велел изумленной секретарше удалиться и наконец вошел в кабинет Дефора.

Ювелир был так удивлен, что Лукка сам явился к нему, а не прислал кого-нибудь из своих телохранителей, что лишился дара речи. Лукка никогда не вмешивался в работу Дефора с клиентами.

— Я сам займусь этой клиенткой, — пробормотал он, дав понять обеспокоенному ювелиру, что

тот свободен. При этом он едва заметно покачал головой, предупреждая ювелира, чтобы тот больше ничего не произносил.

— Да, да. Конечно.

Закрыв за ним дверь, Лукка повернулся и увидел покрасневшую женщину, чья высокая, стройная фигура была не так заметна на экране монитора.

— Синьорина Григори? — Он протянул руку.

Немного поколебавшись, она протянула свою. Лукка крепко пожал ее, а затем отпустил.

— Мне неприятно, что мистеру Дефору пришлось вызвать охрану, но я бы хотела очень коротко поговорить с мистером Хадсоном. - В ее голосе звучали подступавшие слезы, которые она и не пыталась скрыть.

Лукка же, в свою очередь, поняв, что она приняла его за одного из охранников, не стал разубеждать девушку. Он даже был рад этому, потому что уж слишком часто его узнавали.

Сейчас принц был заворожен ее слегка растрепавшимися волосами и невероятной наивностью. На ней была свободно спадающая с плеч дымчато-голубая блузка, заправленная в плиссированные бежевые брюки в стиле 1940-х годов. Только грациозная женщина с длинными стройными ногами, мягкими округлостями и прямыми плечами могла позволить себе такой наряд.

Смотря на нее вблизи, он заметил тени под ее серыми глазами с густыми темными ресницами. В уголках чувственного рта уже пролегли скорбные складочки. Этот рот был единственным штрихом, который она унаследовала от своей беспутной матери.

— Вы говорили, речь идет о жизни и смерти?

Алекс нервно запрокинула голову назад.

— Да! - выпалила она. - Н-но я не знала, что весь наш разговор записывается на камеру, — запинаясь, произнесла она. — Вы, очевидно, слышали каждое слово.

Он пожал плечами.

— Необходимая предосторожность в этом бизнесе. Почему бы нам не присесть?

— Спасибо. — Она снова села на стул перед столом. — Я не хотела отрывать вас от ваших обязанностей, ведь вы должны следить за выставкой Лигурийского бриллианта.

Лукка не ожидал от нее такой вежливости. Теперь в ее низком хрипловатом голосе, который он счел невероятно привлекательным, слышалось вернувшееся самообладание.

— Бриллиант находится под усиленной охраной. — Он заметил, что она по-прежнему теребит в руке браслет. - Разрешите взглянуть? Все, кто работает в отеле «Савой», научены отличать настоящие бриллианты от подделок.

Алекс протянула ему браслет, и их пальцы соприкоснулись. Странно, но он настолько остро ощутил ее присутствие, что, даже рассматривая камень через лупу, не мог забыть о девушке.

— Боюсь, мистер Дефор был прав. Этот браслет — чистая имитация. И, смею заметить, не очень хорошая...

Увидев, как она побледнела, он в ту же секунду прошел в угол комнаты, выключил камеру и звукозапись.

— Но мой от...

— Ваш отец действительно много лет назад купил браслет, похожий на этот. Я сверился с записями. Тогда он был оценен в пятьсот тысяч долларов, а сегодня, вероятно, стоил бы несколько миллионов.

Ее выразительное лицо скривилось в болезненной гримасе. Алекс знала, что мать всегда что-то скрывала от нее.

— Мне очень жаль, синьорина...

Читая в бульварной прессе сенсационные статьи о стиле жизни ее матери, Лукка подозревал, что звезда не контролировала свои траты и, попав в стесненное положение, была вынуждена продать бриллианты.

Алекс закрыла лицо руками, а из ее груди вырвался стон. Этот звук отчаяния задел его до глубины души.

— Вы не знаете, были ли застрахованы драгоценности вашей матери?

Прошла минута. В конце концов она взяла себя в руки и подняла голову. Ее загорелое лицо было покрыто розовыми пятнами.

— Ее адвокат об этом ничего не знает.

— Насколько я понимаю, эта новость стала для  вас ударом?

— Ударом? — Ее крик разнесся по всей комнате. — Вы понятия не имеете... Я должна найти способ расплатиться с ее долгами! Я рассчитывала на эти деньги. Это была моя последняя надежда... — Ее голос задрожал.

— У вас есть муж, который бы вам помог?

— Нет. — Она отвернулась.

— Понятно. А... любовник?

Она вцепилась в ручку кресла.

— Даже если бы он был и у него нашлись бы средства, я никогда бы к нему не обратилась!

Тронутый ее возмущением, он осведомился:

— А братья или сестры?..

Она на секунду закрыла глаза.

— Нет. Я единственная дочь.

— Мама завещала вам бриллианты?

Если синьорина Григори надеялась на драгоценности как на единственный источник средств к существованию после смерти матери, то можно понять ее потрясение.

— Нет, — вяло ответила Алекс. — Она не оставила завещания.

Лукка рассеянно потер затылок. Кэтрин Карлайл, с ее заведомо неудачными браками с богатыми мужчинами, не потрудилась позаботиться о родной дочери?

— Но почему?

— Почему? — переспросила она, глядя на него грустными глазами. — Это все равно что спрашивать, почему она не сделала аборт, узнав, что ждет меня. Я ворвалась в ее мир нежданной и нежеланной. Она так фактически и не признала меня. Большую часть времени даже не вспоминала о моем существовании. Вот так... — Она взяла браслет, который он ей вернул. — Деньги от продажи этих бриллиантов должны были покрыть долги мамы и спасти ее же репутацию. Я хотела расплатиться полностью, чтобы кредиторы оставили меня раз и навсегда. Я надеялась, что, если ее счета будут оплачены, ее больше не за что будет бичевать.. Агент моей матери имеет полное право получить то, что ему причитается. А с меня довольно!

Лукка тяжело вздохнул.

— Какой же суммой исчисляются ее долги?

— Двенадцать миллионов долларов, — прошептала Алекс.

Да, это не мелочь!

— А ваш отец? Насколько я знаю, они давно разведены, но, может быть, он согласился бы ради вас покрыть хотя бы часть этой суммы?

— Нет. Он умер, когда мне не исполнилось и года. Моя мать похоронила трех мужей, а что с остальными тремя, я не знаю...

Лукка уже жалел, что завел этот разговор.

— И больше нет никакой родни? Может быть, бабушка и дед с материнской стороны? — У самого Лукки родни было предостаточно.

— Нет. Мама была сиротой.

Он потер большим пальцем нижнюю губу.

— И нет никакой собственности, которую можно было бы продать?

Алекс улыбнулась, но глаза оставались печальными.

— Никакой. Кроме фильмов с ее участием, права на которые мне не принадлежат, нет ничего, что подтверждало бы ее существование в этом мире! Лейтенант полиции, расследовавший смерть мамы, не исключал версии самоубийства. Я долго не верила, что она была способна так распорядиться своей жизнью. — Немного помолчав, Алекс прошептала: — Но теперь я уверена, что она покончила с собой! — Она положила браслет в шкатулку с драгоценностями и закрыла ее. - Не попросите ли вы мистера Дефора распорядиться шкатулкой со всем содержимым? Я больше не хочу ее видеть и надеюсь, что могу рассчитывать на его молчание. — И прежде, чем Лукка успел что-либо ответить, она пододвинула ему шкатулку. — Спасибо, что были со мной так учтивы. Пожалуйста, передайте мистеру Дефору, что мне очень стыдно за мою несдержанность.

— Я передам ему ваши слова.

— Буду очень признательна. Мне очень неприятно это признавать, но временами во мне проявляется темная сторона Карлайлов. Но ведь, как бы то ни было, я не могу убежать от судьбы.

У Лукки было такое чувство, будто кто-то прошелся по его могиле...

По щекам девушки текли слезы, но она, похоже, этого не замечала. Она встала со стула и закрыла чемодан.

— Я величайшая дура на свете! Зная, какую жизнь вела моя мать, даже не предполагала, что эти бриллианты фальшивые. Простите меня за то, что вышла из себя при вас... Я и так слишком много наговорила. — Прежде чем он успел что-либо ответить, она царственной походкой направилась к двери.

— Вернитесь и сядьте, синьорина Григори! Я еще не закончил. — (Она развернулась, мертвенно-бледная.) — Хочу обсудить с вами ситуацию.

Даже издали он увидел, как она напряглась.

— Зачем? Это касается только меня. Если вы надеетесь получить мамину фотографию с автографом, боюсь, у меня ее нет и никогда не будет!

— То, что я собираюсь сделать, не имеет никакого отношения к вашей матери, — сухо проговорил принц. — Я лишь надеялся попросить вас об одной услуге. Я знаю, как решить вашу проблему! - сказал он, стараясь придать своим словам больший вес.

Она, не веря своим ушам, засмеялась.

— Вы знаете, как решить проблему? Не значит ли это, что вы устроите мне выигрыш в лотерее?

- В некотором смысле, — ответил он. — Как бы то ни было, я бы предпочел, чтобы мы сели и обсудили вопрос. Может быть, начнем прямо сейчас? Прежде всего, разрешите представиться. Лукка-Умберто Скьяпарелли Витторио V.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Алекс взглянула на черноволосого мужчину, с которым только что делилась своими горестями. В ту же секунду, как он появился в офисе мистера Дефора. в светло-сером костюме, явно сшитом на заказ, идеально сидящем на его мощной фигуре, она и по внешности, и по разговору поняла, что он так же похож на охранника, как слон на муху.

Этот человек был слишком хорошо воспитан, слишком утончен. И даже в легком акценте, с которым он говорил по-английски, был какой-то лоск. А его аристократические манеры! Она так и не могла определить его положение в обществе. Безусловно, он был не просто высоким и очень красивым итальянцем с оливковой кожей...

Теперь, узнав, кто он такой, Алекс вспомнила, что мельком видела его на экране и уже тогда восхищалась им. Но живой кронпринц Кастельмаре не поддавался никаким восторженным описаниям.

А то, что он оказался в Нью-Йорке одновременно с выставкой Лигурийского бриллианта, никак нельзя было назвать совпадением. Несомненно, это Лукка привез в Штаты знаменитый камень.

— Вы меня обманули! — горячо воскликнула она.

— Если вы имеете в виду, что я не стал разубеждать вас в том, что я охранник, то в этом раскаиваюсь, поверьте.

— И вы из прихоти решили развлечься, поиграть с дочерью Кэтрин Карлайл, пока она выворачивалась перед вами наизнанку? Вы сделали мое унижение вдвое сильнее!

Кипя от ярости, Алекс развернулась на каблуках и устремилась в соседнюю комнату, но за дверью ее остановил неулыбчивый крепкий тип из итальянских спецслужб.

Естественно, принц и шагу не ступает без надежной охраны! Она захлопнула дверь перед лицом охранника и, задыхаясь от гнева, сказала:

— Насколько я понимаю, вы и есть та самая лотерея, в которой я выиграю, оказав определенные услуги? Вам доставит удовольствие похвастать, что вы спали с дочерью самой Кэтрин Карлайл? — Алекс со злобным смехом покачала головой. — Вам, наверное, необходимы новые развлечения, если вы предлагаете мне двенадцать миллионов долларов. Но, в отличие от моей матери, я не продаю свое тело ни за какие деньги!

— Рад это слышать, — спокойно ответил Лукка. — Как бы ни было прекрасно ваше тело, я его не прошу. Однако мне нужно кое-что другое, что вы можете мне дать и что решит самую серьезную проблему моей жизни... и вашей. Вернитесь, сядьте, и мы поговорим об этом. Уделите мне хотя бы полчаса.

Она помотала головой.

— Мне очень жаль. Я сегодня улетаю обратно и должна быть в аэропорту. У меня нет времени.

Он пристально посмотрел на нее.

— Даже если в результате нашей встречи вы раз и навсегда разделаетесь с долгами вашей матери? Я видел, вы плакали, а еще раньше сказали, что речь идет о жизни и смерти. И мне показалось, что вы говорите совершенно серьезно...

— Я именно так и говорила.

— А что, если я вам скажу, что тоже попал в такое же положение? Что и у меня речь идет о жизни и смерти? Вы иначе отнесетесь к моему предложению?

Что-то в его тоне заставило Алекс поверить, что он говорит правду.

— Даю вам пять минут.

— Спасибо.

Когда девушка села, он с кем-то поговорил по телефону по-итальянски, а затем расположился напротив нее. Набрав какой-то текст на компьютере и распечатав, выключил его.

Протянув ей листок, Лукка спросил:

— Вы знали, что ваша мать была замужем за особой королевской крови?

— Мама четыре раза была замужем за якобы титулованными особами, но каждый раз выяснялось, что все чти предположения были ложными. В ее жизни все было поддельным...

Он пристально разглядывал ее.

— Только ваш отец был настоящим!

— Вы имеете в виду афериста из Лас-Вегаса?

— Слухам не стоит доверять, особенно когда они основаны на зависти и алчности. Прочтите эту бумагу. В ней содержатся очень интересные сведения для вас.

И Алекс прочла на листе с распечаткой:

«После Октябрьской революции 1917 года все дворянские титулы были в равной мере упразднены.

В 1920-х и 1930-х годах за пределами России было создано несколько ассоциаций русского дворянства. К 1938 году в Нью-Йорке было создано Русское дворянское собрание Америки.

После распада Советского Союза у русских возродился интерес к роли русского дворянства в историческом и культурном развитии страны.

Членство в Собрании доступно исключительно тем, кто значится в дворянских архивах. Эти титулованные особы перечислены ниже с указанием их бывших титулов, генеалогией, приложены их фотографии».

Алекс стала просматривать список, пока ее взгляд не упал на фамилию Григорьев, принадлежащую генеалогическому древу царской семьи. «Князь Олег Ростоков-Григорьев, сын князя Николая Григорьева и княгини Владмилы Ростоковой, родился в Нью-Йорке в 1958 году, ныне живет в Лас-Вегасе, штат Невада под фамилией Григори».

Ее сердце бешено забилось при виде фотографии ее красивого белокурого отца, которому на этом снимке было не больше восемнадцати лет.

Физическое сходство между дочерью и отцом в этом возрасте было несомненным.

В комнату вошел охранник и принес два бокала содовой. Когда он удалился, кронпринц пододвинул один бокал ей и сделал затяжной глоток из другого. Поставив бокал, он спросил:

— Почему вы решили, что ваш отец имел отношение к преступному миру?

— Одна из моих нянь вспоминала о слухах, будто мой отец связан с русской мафией. Когда я подросла и поняла, что это значит, мне стало стыдно, а кроме того, страшно, что мафия может найти меня и расправиться со мной. Мое отвращение к необдуманному браку матери с моим отцом было так велико, что я ничего не хотела о нем знать. К тому времени, как она развелась в шестой раз, о ней и ее мужьях ходили такие нелепые слухи, что я не могла этого вынести... А когда полиция явилась ко мне на работу и сообщила, что мама умерла от непомерного количества алкоголя и наркотиков, было уже слишком поздно спрашивать ее об отце... — Голос Алекс дрожал.

Он допил содовую.

— Вы испытали в жизни много боли. Это ничем не загладишь, но чем скорее будут оплачены счета, тем скорее вы сможете начать новую жизнь!

Ее охватила очередная вспышка гнева. Она посмотрела на фото отца.

— Вы считаете, что мне следует обратиться за деньгами к семье отца? Вы это мне предлагаете?

— Вовсе нет, — последовал вкрадчивый ответ, еще больше возмутивший ее. — Но знакомство с

большой семьей, о существовании которой вы никогда не знали, могло бы стать для вас некоторым утешением. Ваших бабушки и деда давно нет в живых, но ваш двоюродный дед Юрий Григори жив и имеет квартиру в Нью-Йорке. Я встречался с ним несколько лет назад, когда приезжал сюда с дипломатической миссией. Могу устроить вам встречу.

Алекс буквально онемела от потрясения и залпом выпила половину содержимого своего бокала.

Новость о происхождении отца явилась для нее полнейшим шоком. Имел он отношение к мафии или нет, похоже, его родство с царской семьей не вызывало сомнений, иначе кронпринц Кастельмаре не смог бы представить доказательство, которое она держала в руках.

Озадаченная и смущенная новым поворотом событий, она с опаской взглянула на принца.

— Если вы надеялись, что эти сведения возвысят меня в собственных глазах, то я... я ценю это. — Она запнулась. — Но мне все равно непонятно, к чему вы клоните? Какое отношение ко всему этому имеете вы?

Лукка подался вперед, пронзив ее внимательным взглядом темно-карих глаз.

— Моя жизнь была полной противоположностью вашей. Я вырос в счастливой семье, с прекрасными родителями, любящей сестрой, большим количеством родственников и верными друзьями. Все было идеально, кроме одного существенного препятствия, поставившего барьер между моим отцом и мной.

— Он хочет, чтобы вы оставили свои порочные светские холостяцкие привычки и женились на принцессе, которую он выбрал для вас с рождения?

— Вижу, вы слышали эту историю...

— Одна из нянь читала мне «Золушку». Сказка мне не понравилась.

— Почему?

— После смерти матери Золушку воспитывала злая мачеха. А мне было еще хуже. Я знала, что мама жива, моей нет до меня никакого дела!

В его взгляде промелькнуло что-то похожее на сочувствие, и она отвернулась.

— После этого я возненавидела сказки.

— Тогда у нас есть нечто общее, — пробормотал он. — Когда моя мать читала нам с сестрой «Золушку», я тоже ее ненавидел, потому что не был обычным мальчиком, который может стать Тем, кем он хочет. Я был принцем, а мой отец — королем. Поскольку я любил отца, я знал, что когда-нибудь должен буду исполнить его волю и жениться на уродливой, противной принцессе, которую буду презирать.

— Я видела вас в выпусках новостей с несколькими весьма красивыми принцессами, — возразила Алекс. — Противны они или нет, судить не могу, но ни на одном из снимков я не заметила, что их присутствие вам претит. - Совсем нет, — многозначительно добавила она.

Он откинулся на спинку стула.

— Вы, конечно, правы. Некоторые избранницы моих родителей очаровательны, красивы и, думаю, искренне добры. Однако проблема в том, что они меня никогда не привлекали!

— Вас привлекают особы некоролевской крови?

На мгновение в его глазах появился холодный блеск, от которого ей стало не по себе.

— Как сказал ваш Джордж Вашингтон? «Я не могу солгать».

В принце было слишком много обаяния, чтобы обижаться на него.

— У вас когда-нибудь была проблема с мужчиной? — поинтересовался он, пристально рассматривая ее лицо.

— Моим единственным идеалом был Эррол Флинн[2]. Я смотрела его в «Робин Гуде» двадцать пять раз!

Лукка рассмеялся.

— Насколько я понимаю, он и сегодня является идеалом многих женщин, хотя давно лежит в могиле.

Она кивнула.

— Некоторые мужчины таковы. Это больше, чем жизнь одного человека. — Алекс понимала, что видит перед собой одного из таких мужчин.

— Больше, чем жизнь... — протянул Лукка. — Что-то вроде химического соединения тела и духа?

— Да, - прошептала она.

— Именно это я до сих пор надеялся найти в отпрысках королевских семей, но, увы, не получилось...

Алекс до этой минуты никогда не задумывалась о подобных проблемах. Ее мать не обладала способностью любить кого-либо, кроме самой себя. Иногда Алекс пугала мысль о том, что и она унаследовала ту же неспособность быть преданной одному мужчине.

— Со временем все изменится. Когда-нибудь в вашу жизнь войдет принцесса, которую вы просто ранее игнорировали. Сколько вам лет?

— Тридцать четыре.

— Вы еще сравнительно молоды.

— Я придерживаюсь того же мнения, но мои родители надеялись, что я женюсь к двадцати пяти годам, а к двадцати шести стану отцом. Вот что говорила моя матушка: «Тебе, Лукка, просто неприлично в тридцать четыре года быть холостяком! Вся страна ждет».

— Ваша матушка, по крайней мере, заботится о вас.

— Это, конечно, так, но тут есть и нечто большее. Мой отец плохо себя чувствует и хочет отречься от престола. В моей власти продлить ему дни и тем самым избавить от ответственности, но я не могу стать его преемником, не женившись. Таковы традиции нашего дома.

— А что с вашим отцом?

— У него рак легких.

— Как жестоко по отношению к нему и как тяжело для вас...

— Было, — согласился принц, заставив ее посочувствовать ему, чего ей не хотелось. — Часть правого легкого ему удалили, но он сильно ослаб. Хотя сейчас он идет на поправку, доктора говорят, что эта болезнь цепкая и со временем обязательно вернется. Лучшим лекарством для него было бы оставить трон и спокойно отдыхать.

— Кажется, у вас нет выбора. Есть ли у вас на примете особа королевского рода, на которой вы бы могли жениться?

—Мне невыносима сама мысль о женитьбе на одной из них.

Была одна принцесса, которую Лукка знал несколько лет. Ни он, ни София не питали друг к другу, романтических чувств, но стали хорошими друзьями. Родители обоих надеялись, что они поженятся, но София задумала отречься от притязаний на трон и заняться благотворительной деятельностью, уступив место наследницы престола младшей сестре. Не желая расстраивать родителей, София ждала, когда женится Лукка, чтобы сообщить свое решение родным.

Выполняя ее желание, Лукка хранил эту тайну.

Вдруг он взволнованно встал с кресла.

— Я хочу, чтобы моя избранница четко понимала сложившуюся ситуацию. Никакой лжи! Никакого самообмана и претензий!

— Вы хотите сказать, что она не должна ждать любви? А есть ли такая женщина?

— В списке моих родителей? Нет. Кроме Софии. Софии, которая посвятила свою, жизнь благотворительности в Африке и с миссионерской страстью помогает людям.

Он сел на угол стола, и его ноги случайно соприкоснулись с се ногами.

— Но сегодня со мной произошло невероятное событие! Я встретил женщину, которая с успехом могла бы выручить меня в безвыходной ситуации. В ней течет королевская кровь, она не питает иллюзий ни относительно жизни, ни относительно меня. Что еще лучше, она не замужем, и в настоящее время у нее нет друга...

Когда до Алекс дошел смысл его слов, она вытаращила глаза. Нет, это просто невероятно! Она даже вскочила с кресла, чтобы оказаться подальше от него.

— Вы сошли с ума! Как вы могли даже подумать об этом?

Лукка встал и выпрямился во весь свой внушительный рост.

— Я никогда не говорю того, чего не обдумал, — стальным голосом произнес он.

Она помотала головой.

— Значит, вы оплатите мамины долги, если я соглашусь стать вашей женой? Фиктивной женой! Затем вы станете королем, и два посторонних друг другу человека будут несчастливы в браке без любви, без всякой надежды произвести наследника... И мы оба будем искать удовлетворения на стороне... - печально произнесла Алекс.

— Если вы так пожелаете...

— Похоже на сценарий старого фильма...

Одна темная бровь насмешливо поднялась.

— Но не при ставке в двенадцать миллионов долларов! Это будет моим свадебным подарком вам. А вы за это будете играть на людях роль моей любящей жены.

— Не буду!

— Теперь вы знаете, что у вас царское происхождение. Я сразу это заметил. Идеальный плод с царственного древа!

— Я не фрукт, который можно сорвать!

Выражение его лица стало торжественным.

— Нет. Вы похожи на дар богов, упавший в мои руки по воле Провидения, чтобы спасти нас обоих от ужасной судьбы!

Ужасной! Подходящее слово. Возвращение в Лос-Анджелес, стычка с кредиторами матери, не говоря уже о клеветнических выпадах СМИ...

— Я не прошу, чтобы наше соглашение длилось вечно, — бархатистым тоном уточнил Лукка.

— Конечно. Только всю жизнь, — с сарказмом выпалила она.

Одна темная бровь опустилась.

— Кто знает? В будущее не заглянешь.

Она прикусила губу.

— Когда должна состояться ваша свадьба?

— Предпочтительно вчера.

— Понятно. — Она попыталась скрыть улыбку, но ей это не удалось.

— Отвечая на ваш вопрос, скажу, что мои родители планировали устроить свадьбу через месяц, перед моей коронацией в соборе.

Всего четыре недели?!

— А я всегда считала, что для организации королевской свадьбы требуется значительно больше времени.

— Вы не знаете моих родителей. Все уже подготовлено. Осталась только одна мелочь — имя моей избранницы! Они жили ради этого дня.

— Очень мило! Не могу сказать того же о себе. А теперь, боюсь, мне пора. В Лос-Анджелесе меня ждет работа, и я должна успеть на самолет.

— Вы сами выбрали эту работу?

Подойдя к двери, она обернулась.

— Что? Наносить грим кинозвездам? Нет. Работа сама выбрала меня и помогает мне жить.

Он подошел поближе. Она почувствовала какой-то странный толчок сердца.

— А какую работу вы бы выбрали, если бы могли?

Возникла пауза.

— Вы спрашиваете о моих самых безумных мечтах?

На этот раз засмеялся он.

— Неужели это что-то совершенно невероятное?

— Для меня — да.

— Вы хотите быть астронавтом?

— Нет. — Алекс снова скривила губы. — Я мечтаю о более земной профессии. Но она такая же невероятная, как моя сегодняшняя встреча с настоящим принцем!

— Почему?

— Во-первых, мне нужно найти такую высокооплачиваемую работу, чтобы оплатить мамины долги прежде, чем заняться другим.

— А во-вторых? — не унимался Лукка.

— Не знаю, смогу ли я добиться успеха...

— В какой области? Ну, просветите же меня, — настаивал он.

— В пластической хирургии.

Его глаза стали задумчивыми.

— Почему именно эта профессия?

— Моя мать считалась одной из самых красивых женщин в мире, но ее самовлюбленность доходила до непристойности. А есть люди с врожденными проблемами во внешности. И они отдали бы все на свете, чтобы, смотря на себя в зеркало, не испытывать отвращения. Изменить внешность человека настолько, чтобы он стал счастливым, — разве этому не стоит посвятить жизнь?

В воздухе повисло напряженное молчание, затем он темпераментно, как-то по-итальянски, взмахнул руками.

— Благородное желание. Если в этом смысл вашей жизни, осуществите это, когда мы поженимся.

Наверное, у нее начались галлюцинации.

— Но почему нет? — Он словно читал ее мысли. — Университет Кастельмаре в Каприччио имеет медицинский колледж, связанный с Генуэзским университетом.

— Послушайте... Я говорила о моих самых безумных мечтах. И если вы забыли — чтобы поступить в ваш университет, требуется знать итальянский. А я, к вашему сведению, могу произнести на вашем языке всего одно слово: ciao![3]

Она открыла дверь, чтобы уйти, но огромный охранник преградил ей путь. За ним Алекс заметила еще одного верзилу. Она закрыла дверь и повернулась к Лукке.

— Может быть, вы прикажете Сальваторе и его брату дать мне пройти?

Лукка невольно расхохотался при упоминании знаменитого итальянского телохранителя Сальваторе Бартолотта, погибшего в 1930-х годах при попытке защитить борца с мафией.

— Карло будет польщен, когда я ему скажу. А я смотрю, вы словно одержимы мафией. Почему,

Александра? Скорее всего, шайка гангстеров преследовала вашего отца из-за его титула и богатства. Когда он не пошел у них на поводу, они его уничтожили. Кажется, так это называется у американцев.

Кронпринц знал, что это было именно так. — Какова бы ни была правда, любой, кто связан с мафией, в конечном счете умирает, как мой отец, которого я никогда не знала. — Она опустила взгляд. — Я не понимаю цели нашего разговора. Вы поставили не на ту женщину. Я должна вернуться домой и сама решать свои проблемы.

— Но я пока не готов вас отпустить, — мягко произнес он. — Я прижат к пресловутой стенке, и мое время истекает. Я не могу прилететь домой и посмотреть родителям в глаза, не назвав имя моей невесты.

— И вы искренне верите, что они будут вне себя от радости, узнав, что их сын остановил свой выбор на самой неподходящей для него женщине? Брак с дочерью Кэтрин Карлайл сделает вас посмешищем всего цивилизованного мира!

— Позвольте мне самому побеспокоиться об этом.

— Довольно! — Алекс не на шутку рассердилась. — Я никогда не выйду за вас и не приму от вас денег!

Лукку забавляла эта пикировка. Наконец-то он встретил женщину, которая его возбуждала, с которой ему было интересно. Он не припоминал, когда такое с ним случалось в последний раз.

— Прекрасно! Когда, станете пластическим хирургом, я потребую от вас выплаты всех долгов. Вы знаете, пластика — вещь довольно дорогая.

Несколько операций тем, кто может себе это позволить, и вы полностью рассчитаетесь. Она вздернула подбородок.

— Но учеба в медицинском колледже не входит в обязанности жены короля!

— Моя жена будет заниматься тем, чем хочет, потому что я не буду королем в обычном понимании этого слова. — Он одарил ее самодовольной улыбкой. — Единственной вашей обязанностью будет сопровождать меня на некоторые мероприятия. А они происходят не очень часто. Завтра же, когда мы прибудем во дворец, я организую для вас уроки итальянского. Через шесть недель, когда мы вернемся из свадебного путешествия, в колледже начнется осенний семестр. С помощью репетиторов вы нагоните ваших товарищей.

Ей хотелось затопать обеими ногами.

— Вы несете чистейший вздор! Я же не могу просто так бросить работу и квартиру!

— Мы поговорим об этом позже. — Он взглянул на часы. — А сейчас мы поедем к вашему двоюродному деду. Он здесь, в Нью-Йорке, заместитель консула Российской Федерации. Когда он узнает, что вы внучка его брата, он с радостью встретится с вами! — Принц прошел мимо нее, открыл дверь, за которой все так же стояли оба телохранителя, и вновь обратился к Алекс: — Пока вы посещаете дамскую комнату, она направо, я предупрежу о нашем визите. Только недолго. У нас еще много дел до отлета на юг. Мы полетим на моем частном самолете. И еще одно. Меня зовут Лукка. Я бы хотел, чтобы вы звали меня именно так.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Юрий Павлович Григори? Разрешите представить вам вашу внучатую племянницу, княжну Александру Карлайл-Григори.

— Александра, дитя мое! — с сильным русским акцентом произнес высокий восьмидесятилетний мужчина и расцеловал ее в обе щеки. — Добро пожаловать в семью!

— Не могу поверить, что у меня есть семья, — дрожащим голосом прошептала Алекс, тронутая его неожиданной теплотой.

— На свете осталось очень мало Григори, так что придется тебе поверить, - улыбнулся старик. — Зови меня дядя Юрий.

Она пыталась сдержать слезы.

— Если вы не возражаете...

— Возражаю? - Он покачал седой головой. — Я обижусь, если ты будешь называть меня как-нибудь иначе. Это великий день. Знаешь, а ведь ты — живая копия моего племянника, только гораздо красивее! — Он сжал ее руку. — Это благодаря твоей маме. Она и Олег родили красавицу дочь. — У него на глаза навернулись слезы. — Если бы только твои отец и дед могли тебя увидеть!

— Спасибо, дядя Юрий. Я бы отдала все, чтобы знать их.

— Ну... — Он вытер глаза. — Я постараюсь рассказать тебе о них. Пройдем в столовую и поговорим за завтраком.

В течение следующих нескольких часов дядя Юрий рассказывал Алекс историю их семьи. Время текло, а ей так не хотелось, чтобы этот день кончался. Доброта Юрия к ее матери потрясла Алекс. Он не сказал о ней ни одного пренебрежительного слова.

— Сначала Владмила, затем Николай заболели пневмонией и умерли. Олег уехал из Нью-Йорка, обосновался в Лас-Вегасе и больше не поддерживал с нами связи. Мы услышали о нем, когда он погиб в авиационной катастрофе. Он был слишком молод... Как жаль, что я не знал о его дочери! Только подумать, ты выросла без отца!

Алекс изо всех сил старалась сдержать слезы. Взгляд серых глаз Юрия метнулся в сторону Лукки.

— Мои дети и внуки будут удивлены и потрясены, узнав о существовании Александры. Я благодарен вам, Лукка, за то, что вы воссоединили нас!

— Поверьте, мне это доставило удовольствие! Мы с Александрой надеемся получить ваше благословение и просим оказать нам честь присутствовать на нашей свадьбе в следующем месяце.

— Это правда? — восторженно воскликнул Юрий.

У нее перехватило дыхание.

— Я... я еще не сказала «да», дядя, — запинаясь, произнесла Алекс.

— Почему?

Алекс хотела выпалить, что они с принцем познакомились всего шесть часов назад, но была слишком смущена, чтобы сказать старику правду. Поэтому она прошептала:

— Мы не очень давно знаем друг друга.

Двоюродный дядя посмотрел ей в глаза.

— Для того и существует брак, дитя мое, чтобы узнавать друг друга. Несколько дней совместной жизни научат вас доставлять друг другу счастье. Она нервно облизала губы.

— Вы не понимаете, дядя Юрий! Моя мать шесть раз была замужем!

— Могу понять, что пугает тебя. Но подумай вот о чем. — Старик поднял указательный палец, словно произносил речь. — Может быть, отчасти это произошло оттого, что твоя мама рано потеряла Олега? А может быть, оттого, что у нее не было родителей, на примере которых она знала бы, что такое крепкий брак?

— Может быть, — очень тихо ответила Алекс.

Дядя сбивал ее с толку своими рассуждениями.

— Не забывай, что теперь у тебя есть я! Мой брак с твоей двоюродной бабушкой Наташей длился шестьдесят лет. Так что у тебя нет никаких препятствий к счастливому и долгому браку!

Он был очень ласков, и Алекс сжала его сухую руку. Ей казалось, будто она попала в торнадо, и она не представляла, куда он ее несет.

— Если у Лукки хватило здравого смысла выбрать девушку из семьи Григори, могу гарантировать, что ваш союз будет счастливым!

Лукка, подавшись вперед, пристально посмотрел на нее.

— Со своей стороны я намерен сделать все возможное, чтобы сделать вас счастливой!

— Вот! — воскликнул ее дядя. — Видишь?

Да. Она видела. Но дядя не знал, что в их браке будет отсутствовать самая жизненно важная составляющая... Слишком возбужденная, чтобы сидеть спокойно, она взяла чашку с кофе.

— Александра! — взволнованно произнес дядя Юрий. — Ты самая красивая девушка из семьи Григори. Вы просто превосходная пара!

— Когда я впервые увидел ее, мне в голову пришла та же мысль, — с явной чувственностью в голосе согласился принц.

Алекс поперхнулась горячим кофе и поставила чашку на блюдце. Кронпринц Кастельмаре оказался превосходным актером! Она вытерла уголок рта салфеткой.

Лукка встал и зашел за ее кресло.

— Мне очень не хочется прерывать встречу, Юрий, но нам с Александрой пора в аэропорт.

Когда она встала, их руки соприкоснулись, и словно взрывная волна прошла по ее телу. Алекс поспешила вперед, а ее двоюродный дедушка, такой же высокий, как и Лукка, последовал за ней. Он легкой походкой подошел к двери, словно ему и не было восьми десятков, и поцеловал внучку в обе щеки.

— У Лукки есть мой номер телефона. Дайте мне знать, когда благополучно прибудете в Кастельмаре. Теперь, когда мы встретились, Александра, я хочу, чтобы вы оба стали частью моей жизни.

— Я тоже этого хочу! — Она крепко обняла деда.

Юрий подозрительно фыркнул, словно боролся с подступавшими слезами, и протянул ей папку.

— Здесь фотографии нашей семьи. — Затем старик перевел взгляд на Лукку. — Заботьтесь о ней. Она мне очень дорога.

Лукка положил руку ей на плечи и, ослепив ее белозубой улыбкой, сказал:

— Это я и намерен делать! — Его слова прозвучали как страстное признание. — Когда придет время свадьбы, я пришлю самолет за вами и вашей семьей!

— В этом нет необходимости.

— Я настаиваю. — Тон Лукки не допускал возражения.

— Тогда мы с нетерпением будем ждать. — Юрий по-родственному поцеловал его в лоб, и они вышли из комнаты.

Телохранители Паоло и Карло, уже знакомые Алекс, ждали, чтобы сопровождать их к машине. На задней аллее были припаркованы три пуленепробиваемых лимузина с тонированными стеклами. Карло проводил их до среднего. Паоло сел в заднюю машину. Лукка устроился рядом с Алекс и, умышленно или нет, прижался к ней.

— Вы не должны были говорить дяде о свадьбе. Я не давала согласия стать вашей женой. — И, совсем уже отчаявшись, она добавила: — У меня даже нет визы!

— Я могу провезти в свою страну любого, без всякой визы.

— Но дядя Юрий решил, что у вас серьезные намерения.

— Они действительно серьезные. Жаль, я не смог убедить вас, что это лучший выход для нас обоих. — В его голосе послышались почти траурные нотки. — У меня сложилось впечатление, что вы готовы на все, чтобы только уплатить долг. Вы даже согласны учиться восемь лет в медицинском колледже! Но, получается, я ошибался...

Алекс покачала головой.

— Все скажут, что я, как и моя матушка, гоняюсь за принцем ради его денег.

— Вы принцесса по праву и не нуждаетесь в чьих-то деньгах, а что думают другие, не имеет значения, — вкрадчиво возразил Лукка. — Только мы двое знаем правду.

Она потерла руки.

— Нам никогда не удастся обмануть ваших родителей, — дрожащим голосом произнесла она.

— И не надо. Они прекрасно знают, что я исполняю свой долг.

— Значит, здесь замешана женщина?

После короткой паузы она услышала, как он прошептал «да».

Алекс не стоило удивляться сделанному в последнюю минуту признанию. Значит, Лукка любит женщину, с которой никогда не сможет жить открыто, на которой никогда не сможет жениться! Он не сможет иметь от нее детей, не сможет состариться вместе с ней. Он с рождения несвободен! Какой ужас...

— Никто больше этого не знает, Александра, даже моя сестра, а у меня от нее нет секретов. Вы единственная, кому теперь известна правда.

Она опустила голову.

— Могу представить вашу боль. Мне очень жаль...

— Мы бы могли помочь друг другу, но, если вы не в состоянии заставить себя сделать это, я больше нe буду на вас давить.

Алекс сцепила руки, не ожидая от него такой откровенности. В глубине души Алекс чувствовала к нему жалость. Теперь ей уже не казалось таким уж безумием то, что для решения своей проблемы Лукка выбрал дочь Кэтрин Карлайл. В ее жилах достаточно аристократической крови Григори, чтобы удовлетворить его родителей. Она постарается честно выполнять свою часть сделки, получив образование и сделав карьеру. Когда она станет врачом, то в первую очередь расплатится с ним за обучение, а затем начнет погашать материнский долг.

А что получит он, кроме титулованной жены?

Когда Александра вышла из лимузина, солнце блеснуло на ее белокурых прядках, перемешавшихся с более темными. В этой женщине не было ничего искусственного. Она не пользовалась даже губной помадой, но ее полным чувственным губам этого и не требовалось.

Его первое впечатление об Алекс не изменилось. Лукка поймал себя на том, что рассматривает ее классическое лицо, ее нос, ее брови, так красиво очерченные над большими, печальными, лучистыми глазами.

Женщина, которую он выбрал в невесты, обладала естественным лоском, который нельзя ни создать, ни купить. Он видел, насколько потрясены ее красотой пилот и весь остальной персонал, когда он представил Алекс. Принц возвращается в Кастельмаре со своей суженой, да еще какой: княжной Александрой Григори, дочерью Кэтрин Карлайл!

Переговорив с пилотом, Лукка провел Алекс через весь самолет в свой салон.

— Как только мы поднимемся в воздух, стюард покажет вам душевую, где вы сможете освежиться.

— Спасибо, — прошептала она, не глядя на него и ища место, где можно было бы сесть.

Взревели моторы. Лукка с удовлетворением заметил, что появилась надпись «Пристегните ремни». Звук защелкнувшегося на Алекс ремня показался ему музыкой. Впервые за весь день напряжение, владевшее им, отпустило его. Он тоже пристегнулся. Вскоре они вырулили на взлетно-посадочную полосу. Он посмотрел на поразительный профиль Алекс. Ему нравился ее гордый прямой нос. Ему все в ней нравилось...

Самолет покатил быстрее. Вскоре шасси оторвались от земли, и они взлетели.

— Veni, vidi, vici. — Лукка поймал себя на том, что бормочет вслух. Воистину он чувствовал себя великим римским императором Юлием Цезарем, чьи слова только что произнес: «Пришел, увидел, победил».

Она бросила на него робкий взгляд.

— Вы что-то сказали?

Ей лучше не знать, что происходит в моей душе.

— Я сказал, что надпись «Пристегните ремни» погасла. Мы набрали скорость. Я позвоню стюарду.

К тому времени, когда она отстегнула ремень, появился стюард и попросил ее следовать за ним. Как только она вышла за дверь, Лукка позвонил одному из своих телохранителей и дал ему солидный перечень указаний, которые должны быть исполнены немедленно. Ожидая охранника, он позвонил стюарду и приказал подать сэндвичи и фрукты.

Через несколько минут появился Паоло с квадратной металлической коробкой размером восемь на восемь дюймов. Лукка взял ее и поставил на стол.

Вошла Алекс. Лукка поблагодарил телохранителя, а затем позвонил в задний отсек секретарше. Когда везешь с собой потенциальную невесту и должен прибыть в полночь, необходимо сделать новые распоряжения. Закончив разговор с секретаршей, он повесил трубку и обратился к Алекс:

— Проходите и садитесь. Я хочу кое-что показать вам.

Она подчинилась, не понимая, что еще он придумал. Принц открыл коробку, достал оттуда маленькую шкатулку для драгоценностей и поднял крышку. Алекс не смогла сдержать возглас восхищения. На серебристом бархате лежал крупный зеленый бриллиант в форме капли.

— Я не знала, что бриллианты бывают зелеными. У этого камня совершенно невероятный цвет...

Он кивнул темноволосой головой.

— В какой-то момент своей жизни этот кристалл подвергся в жерле вулкана радиоактивному облучению. Этот феномен настолько редок среди бриллиантов такого размера, что лигурийский бриллиант входит в пятерку первых бриллиантов мира!

— Почему он так называется?

— Кастельмаре расположено на Лигурийском побережье, которое мы делим с Италией.

— Мне стыдно, что я так плохо знаю географию.

— Не стыдитесь. Большинство людей вообще о нем не слышали. В 1906 году мой прадед начал

покупать бриллианты у владельца рудника в Южной Африке, и у них установились деловые отношения. В результате прадед создал индустрию по обработке бриллиантов, способствующую процветанию королевства. Сегодня это преуспевающий концерн. Люди со всего мира приезжают сюда покупать бриллианты, что приносит неплохой процент.

— Я и не знала, — протянула она. — Простите мне мою неосведомленность. Второй раз за день. -Она уже знала, что ее будущий муж и будущий король не только монарх, но и преуспевающий бизнесмен.

— Я уже забыл.

— Это самая великолепная вещь, которую я когда-либо видела.

— Вы даже представить не можете, насколько он уникален!

Алекс задумалась, интересует ли его что-нибудь другое? Кто-то другой...

— Сколько в нем карат?

— Сорок четыре и шестнадцать сотых. Возьмите его, чтобы увидеть игру граней.

— А вы не боитесь, что я убегу с ним?

На его губах появилась полуулыбка.

— А куда? — сухо поддразнил он ее.

Он взял ее за правую руку и вложил в ладонь знаменитый бриллиант. Ее тело тут же отреагировало на его прикосновение. Это надо остановить! Всякий раз, когда он приближался и прикасался к ней, она реагировала именно так.

Поднеся бриллиант к свету, она вскрикнула:

— Он так сверкает, что глазам больно!

— Я видел его в неотшлифованном состоянии, — прошептал Лукка, глядя на нее.

У нее в груди все затрепетало, и она положила бриллиант обратно в шкатулку.

— Когда это было?

— В девятнадцать лет. Тогда владелец рудника показал мне только что найденный камень. Я купил его. Мы с отцом решили, что форма капли-слезы представит его в самом выгодном свете.

— Вы постоянно выставляете его?

— Не считая тех шести недель, когда я совершаю деловые поездки по миру. — Принц бережно положил бриллиант в коробку и закрыл крышку. — Остальное время он находится в музее дворца. Каждый день в течение нескольких часов музей открыт для публики. Туристам разрешено осматривать фамильные драгоценности и средневековые раритеты.

— Трудно представить, что корни вашей семьи уходят в такую глубь веков!

— Ваш дядя Юрий говорил, что ваш род гораздо древнее.

Он действительно так говорил. Господи, слишком много новостей для одного дня!

— А каким еще бизнесом вы занимаетесь? — Любопытство разбирало ее.

— Банковское дело, инвестиции, туризм, космические технологии.

Он мог бы перечислять еще, но стюард принес еду и напитки, прервав их беседу. Они заговорили на таком быстром итальянском, что Алекс охватило отчаяние: она никогда не научится понимать чужой язык, а уж тем более бегло говорить на нем!

Как только стюард снова оставил их одних, она нервно набросилась на сэндвич с ветчиной и сыром. Лукка сел напротив нее. Что за неведомая сила заставила ее принять это безумное предложение?

Просто ты его пожалела!

Но ведь она впервые в жизни встретила человека, у которого еще более серьезные проблемы, чем у нее, и она должна ему помочь.

А если я совершила ошибку?

— Мне кажется, вы устали, — сочувственно произнес он,

Она отпила содовой.

— Немного. А вы?

Он уже съел два сэндвича и сейчас пощипывал виноград от огромной кисти.

— У меня есть работа, и я еще никогда не был так энергичен. Пользуйтесь моим телефоном, позвоните, если вам необходимо... Может быть, надо сделать звонок вашему боссу? Если вы захотите, я отдам необходимые распоряжения относительно вашей квартиры и имущества.

— Спасибо, все в порядке. Я обо всем позабочусь завтра.

— Тогда советую вам лечь спать. Завтра утром мы приземлимся в половине восьмого. Позавтракаем на борту. После завтрака нам предстоит пролететь пятнадцать миль на вертолете во дворец Каприччио. Если вам это интересно, наша часть побережья Средиземного моря слишком гориста для аэропорта, поэтому мы пользуемся аэропортом, находящимся западнее, на территории Франции.

— Понятно. — Алекс прикусила нижнюю губу. — А ваши родители знают о вашем возвращении?

Он пристально посмотрел на нее поверх чашки кофе.

-Да.

— И они знают обо мне?

— Пока нет.

Она беспокойно дернулась.

— Я не могу встретиться с ними в таком виде!

Он поставил чашку. На этот раз его карие глаза были закрыты, словно его мысли блуждали где-то далеко.

— Я не нахожу в вашем виде ничего плохого.

— Уезжая из Лос-Анджелеса, я захватила с собой лишь одну смену одежды. Боюсь, ваши родители вряд ли обрадуются, увидев будущую невестку в несвежем топе и брюках.

Он неожиданно нахмурил брови, что придало ему почти устрашающий вид. Алекс и не предполагала, что он может быть таким.

— Может быть, я неясно выразился? У нас не совсем обычный союз.

— О, я прекрасно это понимаю! — резко выпалила Алекс.

— Bene[4], — протянул он. — Ваш гардероб скоро прибудет из Калифорнии, но, если вы хотите до тех пор пополнить его, пройдитесь по магазинам. Вы поняли меня?

Что может быть понятнее! Вероятно, она в состоянии купить одно платье и туфли к нему. Больше у нее нет денег, а просить она не будет!

— Ради чести Савойской династии я выполняю свой долг и женюсь на особе царской крови, — сообщил он ей. — Однако в том, что не касается управления королевством, никто, даже мои родители, не будет иметь права расспрашивать кого-либо из нас или диктовать, как нам вести свою личную жизнь!

Его последние слова прозвучали несколько таинственно, но она расшифровала их смысл: «Никто, даже вы, Александра, не будет иметь права спрашивать меня, как я провожу свободное время и как часто встречаюсь с женщиной, которую люблю».

Это была ее часть договора.

— Спасибо за ужин. А теперь я последую вашему совету и пойду спать.

Он встал и проводил ее до дверей ее спальни, расположенной в середине освещенного коридора. Алекс вошла, а он задержался в дверях. В элегантном летнем костюме с галстуком Лукка выглядел сильным и роскошным мужчиной.

— Я могу что-нибудь для вас сделать?

Алекс нервно потерла руки, не зная, куда их спрятать.

— После того как вы воссоединили меня с моим двоюродным дедом и сделали для меня возможным поступление в медицинский колледж, я была бы неблагодарной тварью, попросив у вас чего-то еще!

— Неблагодарной тварью? - утрированно передразнил он ее, заставив засмеяться. — А у вас порой вырываются колоритные словечки! Жизнь с вами будет... увлекательной. — Может быть, она

ошибалась, но ей показалось, что он доволен. — А теперь я научу вас второму итальянскому слову. Buonanotte[5], Александра.

— Buonanotte.

— Лукка, — напомнил он.

— Лукка.

Он одобрительно кивнул.

— У вас превосходный слух. Залог будущих успехов в освоении итальянского! — С этими словами он тихо закрыл дверь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Лукка? — раздался голосок сестры. Стояла уже середина ночи, но, похоже, она еще не ложилась. Как и верная дворцовая прислуга. Их всех разбудили его ночные телефонные звонки. Сейчас они готовы выполнять его приказания.

— Да, Реджина.

— Только не говори мне, что ты не возвращаешься домой! Тебя не было почти два месяца. Я уже, как могла, успокаивала родителей.

— Ты настоящий друг. Окажи мне еще одну услугу.

— Лукка...

— Scusimi, сага[6]. Не говори, только слушай. Это важно. Сейчас половина пятого. Через три часа вертолет должен ждать нас в аэропорту Ниццы. Нам нужна секретность, так что встретимся за завтраком на борту самолета.

— Но...

— Пока ни о чем не спрашивай. Я полночи работал, и у меня есть всего несколько часов до приземления самолета, чтобы чуть-чуть поспать. На все твои вопросы я отвечу при личной встрече. Ciao.

Лукка повесил трубку. Теперь, обо всем позаботившись, можно и отдохнуть. Положив телефон на столик возле постели, он перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку, чтобы поспать хоть остаток ночи.

— Ваше Высочество?

Сквозь волны подступающего сна он услышал голос стюарда и застонал.

— Ну, что там?

— Вы просили разбудить вас в семь часов.

Лукка нахмурился, затем посмотрел на часы. Он проспал уже три часа? Как это могло случиться?

— Принцесса Александра еще не встала?

— Если и встала, то из своей спальни не выходила.

От мысли, что он увидит Алекс, Лукка почувствовал прилив адреналина и окончательно пробудился.

— Прежде чем мы приземлимся, попросите ее зайти ко мне.

Стюард кивнул и вышел.

Приняв душ и побрившись, Лукка открыл платяной шкаф.

— Желтовато-коричневый костюм, думаю, с коричневой шелковой рубашкой. Галстука не надо, — пробормотал он себе под нос после недолгого раздумья.

Пять минут спустя он вошел в салон и обнаружил, что Апекс сидит возле окна и пьет кофе.

— Buongiorno, Александра.

— Buongiorno. Come va[7]?

Наверное, спросила у стюарда, как сказать. Ему понравилось, что она уже делает попытки изъясняться на его родном языке. Когда-нибудь она заговорит бегло.

— Va bene. Grazie[8]. — Его взгляд поймал шелковую блузку мандаринового цвета и серые хлопчатобумажные брюки. У нее превосходный вкус. Большинство его знакомых итальянских женщин не были такими высокими. И ни в одной из них не было такой безыскусной искушенности. Поймав себя на том, что с удовольствием рассматривает ее, он налил себе кофе и сел напротив.

— Как спали?

Она неосознанным женским жестом убрала волосы с виска.

— Наверное, так же хорошо, как вы.

Хохотнув, он глотнул горячий кофе.

— Если мы всегда будем откровенны друг с другом, у нас не возникнет проблем.

Появилась надпись «Пристегните ремни».

— Вы раньше бывали в Европе?

— Нет.

Они оба пристегнулись.

— Завидую вам, ведь вы все увидите впервые!

Как только они подрулили к остановке, Лукка позвонил кому-то по телефону. Алекс чувствовала: как в самолете, так и вне его разворачивается бурная деятельность.

Шаги по коридору отвлекли ее внимание от иллюминатора. Ее ухо уловило женский голос.

Стюард вкатил на тележке завтрак. Вслед за ним вошла женщина, которая никак не могла быть матерью принца.

— Лукка... — воскликнула очаровательная незнакомка, бросившись к нему. — Она была высока ростом, с копной блестящих черных кудрей и фигурой не хуже, чем у Джины Лоллобриджиды.

Это и есть женщина, которую он любит? Сверкнув темными глазами, он бросился к ней и заключил ее в объятия.

- Реджина! - пробормотал он.

При виде того, как Лукка обнимает это соблазнительное тело, одетое в ультрамодный полосатый топ и темно-синие с белым брюки, Алекс застонала про себя. Хотя она и обещала себе помогать им обоим, но не ожидала, что так разволнуется.

У нее на глазах происходило нечто очень личное. Женщина плакала навзрыд. Слезы, казалось, текли из ее души, да и почему нет? В конце концов, разлука, должно быть, тяжела для них обоих... Даже Алекс, в словарном запасе которой было всего с десяток итальянских слов, могла сейчас сказать, что Лукка мурлычет ей ласковые слова. Внезапно она почувствовала непреодолимое желание, чтобы ее полюбили так же.

Стюард продолжал сервировать завтрак, не обращая ни малейшего внимания на встречу влюбленных. Алекс хотелось бы оставаться такой же безразличной.

-Реджина! Я хочу тебя кое с кем познакомить! - Лукка перешел на английский.

С бешено колотящимся сердцем Алекс развернулась и оторопела: красивое лицо и влажные глаза незнакомки, глядящие на нее, были точной копией Лукки в женском варианте.

Это его сестра!

Алекс накрыла волна облегчения.

— Позволь представить тебе княжну Александру Карлайл Григори. Александра, я хочу представить вам мою единственную сестру, принцессу Реджину Скьяпарелли Витторио.

— Как поживаете? — одновременно спросили обе женщины и обменялись рукопожатиями.

Озадаченный, полный любопытства взгляд Реджины не шел ни в какое сравнение с изумленным выражением лица Алекс. Пытаясь прийти в себя, она сделала ошибку и взглянула на Лукку.

Его глаза были настолько радостными, что Алекс поняла: он, наверное, думает о свободе, которую наконец получил. Очень скоро он отправится к своей возлюбленной и скажет ей, что теперь нет никаких препятствий для их взаимоотношений...

— Реджина, я хочу, чтобы ты первой узнала, что Александра согласилась стать моей женой!

Карие глаза Реджины изумленно смотрели то на Алекс, то на Лукку.

— Это правда? — запинаясь, спросила она, словно боясь поверить словам брата.

— Бог свидетель, — торжественно ответил он.

Глаза Реджины загорелись, и она чуть не задушила Алекс в своих объятиях.

Сестра Лукки снова зарыдала, но, похоже, теперь это были слезы радости за брата, который наконец нашел долгожданную жену. Все эти годы Реджине приходилось видеть боль Лукки... Сейчас она неправильно поняла ситуацию, но это было неважно.

Поверх плеча Реджины Алекс посмотрела в глаза Лукке. Они благодарили ее. Она улыбнулась ему, давая понять, что он может быть уверенным в ее дружбе. Он улыбнулся ей в ответ. Мгновение было настолько прекрасным...

Наконец Реджина отпустила ее.

— Простите, - сказала она, вытирая глаза. - Какой сюрприз!

— Я никогда не знала, что значит иметь сестру, — призналась Алекс. — Теперь у меня есть вы.

Реджина мягко засмеялась, но весь ее вид свидетельствовал, что она сгорает от любопытства.

— Как это произошло? Где вы познакомились? Когда? Мама и папа ничего не знают!

Лучше до конца придерживаться правды.

— Косвенным путем, через мою мать.

— Правда. Началось все с чисто деловой встречи, — добавил Лукка. — Давайте поговорим за завтраком, хорошо?

Все трое сели за стол.

Был заказан королевский завтрак. Алекс умирала от голода. Она положила себе на тарелку всего понемногу. Здоровый аппетит Лукки проявился сегодня в полную силу, но Реджина была слишком возбуждена, чтобы съесть что-нибудь, кроме персика.

— Мужчины всегда пропускают самые интересные подробности, поэтому я хочу услышать всю историю от вас, Александра!

Алекс метнула на Лукку отчаянный взгляд, но он не собирался ей помогать, вонзившись прекрасными белыми зубами в очередную булочку. По-видимому, между ним и его сестрой было мало секретов... кроме самого большого.

— Моя мать умерла чуть более пяти месяцев назад, оставив огромный долг. Ее адвокат посоветовал мне продать ее драгоценности и предложил ювелирный магазин при отеле «Савой» в Нью-Йорке. Я прилетела и...

— И так мы познакомились, — подхватил разговор Лукка. — Между нами сразу возникло взаимное влечение. Тебе будет интересно узнать, что мать Александры — Кэтрин Карлайл, известная голливудская кинозвезда. Ее первым мужем был отец Александры, князь Олег Григори.

Реджина вскинула голову и целую минуту рассматривала Алекс.

— Я видела фотографию вашей мамы. Но вы даже красивее ее! Мой брат нашел в Америке лучшую из лучших.

— Спасибо, Реджина! Мы дополняем друг друга в самых важных моментах. — Что еще она могла сказать? Их союз, никак не напоминал брак по любви.

— Нам многое еще предстоит открыть друг в друге, — неожиданно вставил Лукка. Он сжал ее руку, лежащую на столе. — Правда, bellissima[9]?

— Поэтому она до сих пор не носит обручального кольца? — спросила Реджина.

— Si, piccina[10]. На это есть свои причины. Отправившись в деловую поездку несколько недель назад, я не захватил его с собой...

— Кроме того, Лукка знает, что я не люблю кольца, — вмешалась Алекс, защищая его. — Пока училась, я работала гримером на киностудии. Так что колец и браслетов повидала немало.

— Поэтому мы решили, что на церемонии будет только свадебная ленточка[11], — добавил он. — Это все, что символизирует истинные чувства двух людей.

— Согласна, — пробормотала Реджина, словно сама считала иначе. — И что же вы изучали?

— Биологию.

— У вас такая насыщенная жизнь!

Алекс встретилась взглядом с Луккой и отвернулась.

— Я то же самое думаю о вас, Реджина. Мой отец умер, когда мне не исполнилось и года, и меня воспитывали няни. Мой дом не был похож на дворец Кастельмаре, около меня не было любящих

родителей, бабушек, дедушек и любящего брата, как ваш Лукка.

— Это подводит нас к теме разговора, — заявил он тоном монарха. — Александра отныне будет жить во дворце. До свадебной церемонии она разместится в голубых покоях, рядом с твоими, Реджина!

— Я надеялась, что ты это предложишь. Я бы хотела, чтобы Александра жила рядом со мной. Мне в той части дворца бывает очень одиноко.

— А еще Алекс горит желанием изучить итальянский.

— Я позвоню профессору Эмилио. Он будет ей лучшим учителем. Алекс вскоре будет говорить по-итальянски не хуже меня!

— Bene. Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

— Когда папа узнает о вас, он очень обрадуется. Мы с мамой убеждены, что женитьба Лукки на несколько лет продлит ему жизнь.

— Уверена, для него будет огромным облегчением, когда Лукка станет королем вместо него, -согласилась Алекс.

Лукка встал из-за стола.

— Нам пора двигаться дальше. Вечером Александра будет представлена нашим родителям.

Их ждал вертолет. Реджина и ее телохранители шли впереди. Телохранители Лукки тоже не отставали. Паоло последним поднялся в вертолет и захлопнул дверцу.

Обняв Алекс мускулистой рукой, Лукка привлек ее к себе настолько близко, насколько это позволяли пристяжные ремни.

— Все будет хорошо, — шепнул он ей на ухо. — Прижмитесь ко мне. Клянусь, через две минуты мы приземлимся у дворца!

От него исходил божественный мужской запах, и, прижимаясь к нему, Алекс чувствовала себя так надежно...

Лукка оказался прав — вскоре они уже выходили из вертолета. Алекс заметила, что к ним приближается целая толпа дворцовой свиты. Кронпринц и любимый сын наконец приехал!

Реджина положила ей руку на плечо.

— Теперь, когда вы дома, брат не сможет уделять вам много внимания, он ведь не принадлежит себе! Идемте, я покажу вам ваши апартаменты. После трансатлантических перелетов мне всегда требуется отдых, даже если в самолете я спала!

Лукка остановился у нее за спиной и тайком сжал ее талию.

— Идите с моей сестрой, — прошептал он, поцеловав Алекс в висок. — Позже, когда вы отдохнете, я вам позвоню.

Алекс кивнула, не глядя, на него, и последовала за Реджиной.

Она прошла половину пути к северному портику, замыкающему заднюю часть длинного дворца. В лучах солнца богато декорированное трехэтажное строение сверкало на фоне невероятно голубого неба и синего моря, как драгоценный камень.

Ее взгляд поднялся к флагу с белым крестом на красном поле, символу Савойской династии. Внизу развевался другой флаг — с гербом правящего семейства Витторио. На самолете она видела такое же изображение.

Дворец окружали фруктовые деревья, а перед ним на бархатисто-зеленом ковре лужайки был разбит цветочный сад. Чудесный запах роз, лимона и апельсина наполнил легкие Алекс.

— У меня тоже всегда захватывает дух при виде этой красоты, а я живу здесь всю жизнь! — заметила Реджина.

— Но обычному садовнику не по плечу создать такой рай... Это дело рук величайшего мастера. Я просто потрясена этим великолепием!

На губах Реджины появилась улыбка, озарившая ее теплые карие глаза.

— Я передам Дицо ваши слова.

— Дицо?

— Его настоящее имя Диноццо. Он старший сын Гвидо Форнезе, главного садовника. Погодите, вы еще увидите, какой вид открывается с балкона вашей спальни.

Алекс шутливо приложила руку к груди:

— Думаете, мое сердце это выдержит?

Реджина нежно засмеялась.

— Как видите, я еще жива! Но есть еще одна причина, по которой Лукка распорядился поселить вас в голубых апартаментах. О ней я вам не буду говорить. Довольно скоро вы сами узнаете.

Тут двери дворца открылись, и Алекс ступила на шахматный пол из ярко-розовых и белых плит мрамора. Из просторного холла наверх шла мраморная лестница с изысканной резьбой. Стены были увешаны огромными картинами в золотых рамах, а ниши стен заполнены скульптурами.

Реджина пояснила:

— Основная часть нынешнего дворца возведена в 1467 году, и первоначально это. была городская резиденция одного банкира из Каприччио. Правящему семейству Савойской династии понравилось это место, и оно купило дворец в 1498 году. Семьи, которые жили здесь позже, достраивали здание, заполняли его ценностями, пока оно не приобрело тот вид, который имеет теперь.

— Здесь все дышит историей, — сказала потрясенная Алекс. — Дворец невероятно красив.

Девушки поднялись на второй этаж и пошли по просторному коридору.

Когда Реджина распахнула двойную дверь в самой середине восточного крыла, Алекс вскрикнула от восторга. Стены просторных апартаментов, декорированные белой деревянной резьбой по голубому фону, создавали впечатление легких бело-голубых полосок.

За двойными дверями располагалась небольшая комнатка с компьютером и всевозможными письменными принадлежностями.

— Лукка приказал принести вам завтрак. Он хочет, чтобы вы отдохнули.

— Спасибо за все, Реджина!

— Пожалуйста. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните.

Реджина закрыла за собой дверь, оставив Алекс, очарованную новым миром. Потрясающий бело-голубой персидский ковер покрывал блестящий белый мраморный пол гостиной. Алекс прошла в спальню. Ее чемодан уже лежал на краю огромной постели. На противоположном конце комнаты виднелся камин, облицованный бело-голубыми изразцами.

Высокие французские двери вели на балкон, откуда открывался великолепный вид на извилистый залив Каприччио с огромным количеством яхт. Выйдя на балкон, Алекс обратила внимание на террасы с прямоугольными прудами, по берегам которых росли плодовые деревья. Между ними виднелись белые мраморные статуи. Вниз, к частному пляжу, вела мраморная лестница.

Алекс казалось, что она видит прекрасный сон.

— Я думал, после вертолета вы не пройдете дальше постели!

Глубокий голос Лукки вывел ее из транса. Она обернулась, но никого не увидела.

— Посмотрите наверх!

Она удивленно подняла голову и обнаружила, что он стоит на балконе третьего этажа.

— Я специально поселил вас здесь, чтобы можно было видеться без свидетелей!

Он говорит о телохранителях? Лукка стоял без пиджака, опираясь на перила.

— А я предполагала, что вы встречаетесь с вашими родителями.

— Я поговорил с ними по телефону, еще из самолета. Они ждут меня в пять, когда папа отдохнет.

— Значит, они обо мне еще ничего не знают?

— Нет. Я зайду за вами без десяти пять, и мы отправимся вместе. А сейчас меня ждут дела. Завтракайте.

Когда он повернулся, она заметила игру мускулов под шелковой рубашкой. Великолепное телосложение говорило о том, что принц поддерживает хорошую физическую форму.

Не желая думать, что за личные дела его ждут сегодня, Алекс вернулась в апартаменты. В гостиной на овальном столе уже стоял завтрак, принесенный горничной. Хотя паста была великолепна, Алекс ела без аппетита. Ей не терпелось позвонить домой. Прежде всего Мишель. Кроме Мишель она позвонит своему квартирному хозяину и попросит его распорядиться, чтобы ее вещи упаковали и переслали в Кастельмаре. Ее подержанную машину можно будет продать через агентство по продаже машин, где она ее и купила. Последний звонок — мистеру Уоткинсу, который будет потрясен тем, что бриллианты оказались фальшивыми. А сейчас ему лишь следует знать, что она в течение некоторого времени не вернется в Калифорнию.

Позже она расскажет ему правду. Он один поймет, почему она пошла на то, чтобы стать утешительницей отчаявшегося принца.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Без четверти пять Алекс стояла перед зеркалом в ванной в выстиранном и выглаженном костюме. Заботливая горничная, убравшая поднос из-под завтрака, позаботилась об этом. Естественно, она выполняла распоряжение Лукки, поскольку он знал, что у Алекс с собой только два наряда. Она вымыла волосы и причесалась. Впрочем, прическа продержится минут пять; а затем естественные непослушные локоны вернутся на место. Немного поколебавшись, Алекс нанесла последний штрих — накрасила губы нежно-розовой помадой.

Услышав стук в дверь, она вскочила.

— Александра? Это я. — В следующее мгновение Лукка перешагнул через порог. На нем были светло-серые брюки и темно-синий пуловер с закатанными до локтей рукавами, облегающий его крепкое тело. С черными вьющимися волосами и орлиными чертами лица он выглядел так, что сердце Алекс застучало с удвоенной силой.

Они встретились в середине гостиной. Его темные глаза так пристально разглядывали ее, что она не могла отвести взгляд.

— Пожалуй, не хватает только одной детали! Постойте спокойно, пока приколю.

Он что-то вынул из кармана брюк, и Алекс чуть не упала в обморок, когда безошибочно узнала Лигурийский бриллиант под небольшой золотой короной! Он ловко приколол украшение на складку блузки на правом плече.

Как ему удалось так быстро убрать в оправу драгоценный камень?

Потрясенная Алекс прикоснулась к бриллианту, ощущая его прохладу сквозь тонкую ткань блузки.

— Зачем это? Я не смогу его носить!

— Почему? — последовал вкрадчивый вопрос. — Бриллиант принадлежит мне. Это мой знак. Камень убедит отца, что я удачно выбрал невесту и готов наконец освободить его от бремени правления.

У него на все находился ответ.

— Вы должны подарить его женщине, которую любите. — Ее голос дрожал. — Только она имеет на него право.

Лукка бессознательно пожал широкими плечами.

— Вы станете моей женой. Кому как не вам носить фамильный бриллиант? Вы готовы?

Нет! — хотелось закричать ей, но она не посмела. Взяв сумочку, Алекс последовала за ним к двери.

Он вел ее к западному крылу. Должно быть, Лукка понимал, что она жутко нервничает. Стараясь отвлечь ее, он показывал фрески на стенах, рассказывал историю своей семьи, но все было напрасно: Алекс вряд ли могла о чем-либо думать, кроме как о предстоящей встрече.

Когда они приблизились к двойным дверям, у которых выстроилась вся дворцовая прислуга, Лукка взял ее за руку.

— Ваше присутствие продлит отцу жизнь на год, а может быть, на несколько лет. За это я вам вечно благодарен. — Поцеловав ее в ладонь, он сам распахнул обе створки.

Они вошли в роскошно обставленную комнату, немного осовремененную несколькими удобными кушетками, креслами и диванчиками. Лукка отошел от нее, чтобы поцеловать родителей, просто одетых, сидящих перед телевизором. Похоже, они смотрели соревнование по гольфу.

Пока они говорили по-итальянски, Алекс разглядывала его родителей. Мать, миниатюрная, темноволосая, коротко стриженная дама, была старшей версией Реджины — как по цвету волос, так и по чертам лица. Алекс оторопела, увидев его отца, который выключил телевизор пультом.

Недавняя потеря веса и волос, несомненно, была результатом химиотерапии, но даже сейчас в нем угадывалась красота и значительность. Возле его кресла лежала кислородная подушка.

Лукка повернулся к ней, подал ей руку и сказал по-английски:

— Мама! Папа! Я кое-кого привез из Америки! Пожалуйста, говорите по-английски, пока она не выучит наш язык.

— Не вставайте, - взмолилась Алекс, когда оба собрались встать.

Взгляд его матери задержался на бриллианте на блузке Алекс, и она удивленно воскликнула:

— Посмотри, Руди!

— Я вижу, Бетта, — дрожащим голосом ответил ее муж. В его голосе звучали удивление и печаль. — Что это значит, сын мой?

Лукка с молниеносной быстротой обнял Алекс за талию и притянул к себе.

— Это значит, что будет свадьба! - Он улыбнулся Алекс и поцеловал ее в щеку. — Кто знал, что будущую невесту я найду в Америке? Если бы я встретил ее раньше, мы бы давным-давно поженились и, вероятно, сейчас у нас уже был бы ребенок или двое...

Ах, пожалуйста, не лги так откровенно, Лукка!

— Разрешите представить вам вашу будущую невестку, княжну Александру Карлайл-Григори, — торжественно провозгласил Лукка.

— Григори? — Глаза его отца округлились. Он с трудом встал. Теперь она поняла, от кого Лукка унаследовал высокий рост. Королева тоже встала. Оба явно были смущены.

— Александра, это мои родители, Рудольфо и Изабетта.

— Очень рада познакомиться с вами, - дрожащим голосом прошептала Алекс.

Лукка еще крепче обнял ее.

— Ее мать — американская кинозвезда Кэтрин Карлайл, трагически погибшая в Рождество прошлого года. Ее отец, князь Олег, умер, когда ей было девять месяцев. Она никогда не знала своего деда, князя Николая. Однако ее двоюродный дед Юрий еще жив и с удовольствием выдаст ее замуж. Мы все трое приятно провели день в Русском Дворянском собрании в Нью-Йорке, где ее дед рассказал Александре о семье Григори. Он передает вам с мамой официальный привет.

Карие глаза его матери наполнились слезами, она быстро выбежала из-за низкого столика и обняла сына.

— Ты сделал меня счастливейшей матерью в мире, — сказала она по-английски, затем вновь перешла на итальянский. Впрочем, ласковые слова не нуждались в переводе. Она повернулась, чтобы обнять Алекс. — Добро пожаловать в семью, Александра! Если не считать тех дней, когда родились наши дети, это самый радостный день нашей жизни!

— Конечно, — согласился отец Лукки и наклонился ниже, чтобы поцеловать Алекс в обе щеки. Она уловила его тяжелое дыхание. — Однако я знаю полдюжины молодых женщин, которые с удовольствием выцарапают вам глаза, как сказала бы моя малышка Реджина!

— Руди, — насмешливо пожурила его жена. — Лукка сделал выбор. Давай на этом остановимся.

Лукка вывел Алекс вперед и прижал к груди.

Она чувствовала сильное биение его сердца.

- Правда заключается в том, что в тот самый момент, когда мы встретились в Нью-Йорке, между нами возникла любовь с первого взгляда.

Алекс подавила стон. Как галантно он играл свою роль, зная, что и его родители понимают — он выбрал ее только из чувства долга. Но, как люди благородные, они сделают вид, будто это брак по любви, и будут обращаться с ней соответственно.

Его отец торжественно кивнул.

- Это видно. В твоих глазах появился блеск, которого раньше не было.

Притворство короля было вне всякого понимания со стороны Алекс.

- Я это тоже вижу, Руди. Ты сказал сестре?

-Да, мама.

Всем троим следовало бы присудить «Оскара» за прекрасно разыгранную сцену!

- Александра — это все, чего я мог желать. С нею вместе я приму от тебя королевские полномочия, папа. Мне бы хотелось, чтобы свадьба состоялась пораньше. Не ради тебя, папа, а для меня. — В его голосе появилась некоторая хрипотца. В следующее мгновение Лукка прикоснулся губами к губам Алекс.

Уфф!

Король кашлянул.

- Ну, и что ты думаешь, Бетта?

- Ты еще король. Тебе решать. Почему нет?

Он хлопнул рукой по колену.

- Значит, так тому и быть! Немного русской крови придаст темперамента нашим внукам. Послужит допингом! Вы же хотите детей? — Отец Лукки смотрел на Алекс.

Увы, этого никогда не будет...

- Конечно. Будучи единственным ребенком в семье, я хотела бы трех или четырех, — уверенно сказала Алекс.

Лицо короля просияло.

— Тогда решено! Свадьба состоится через три недели.

Его жена кивнула, явно довольная решением мужа.

— Спасибо, отец, — сказал Лукка, обняв Алекс за плечи. — Мы больше не можем ждать.

— Он всегда куда-то спешит, - признался король своей будущей невестке. — Если я успею подержать на руках хоть одного из своих внуков, это будет счастье.

— Ты подержишь больше, чем одного, папа, — пообещал сын.

В коридоре Лукка повернулся к Алекс и схватил ее за обе руки. Его темные глаза так пристально смотрели на нее, что ей стало не по себе.

— Как мне отблагодарить вас за все. Что вы сделали? Они уже вас любят! — Он поцеловал кончики ее пальцев.

— Это самое лучшее, что может быть. — Алекс нервно сглотнула. — Кроме того, я не забыла о нашем договоре. С вашей помощью я сделаю карьеру и оплачу все свои долги. Так что не надо меня благодарить. А теперь, если вы не возражаете, я бы хотела, пока не стемнело, одна погулять по Каприччио. Во мне проснулся дух исследователя. Можно?

Хотя выражение его лица не изменилось, она почувствовала, как он напрягся и медленно отпустил ее руки.

— Конечно. Но вас должны сопровождать телохранители. Ручаюсь, они будут незаметны. Входите и выходите всегда через северные ворота дворца. — Еще раз оглядев ее, он осведомился: — У вас достаточно денег на случай, если вам понадобится что-нибудь купить?

-Да.

Тот факт, что он не стал спорить или настаивать, чтобы они вместе провели первую ночь в Кастельмаре, лишь подчеркивал его стремление быть в другом месте, с другой женщиной, И Алекс не собиралась отказывать ему в этой радости. Чем скорее они с Луккой заживут каждый своей жизнью, тем лучше.

Они дошли до величественной лестницы.

— Приятного вечера, Александра.

— Спасибо, Ваше Высочество. Мне, пожалуй, стоит привыкать к такому обращению?

На его привлекательном лице появилась брезгливая гримаса.

— Вы же меня никогда так не называли и, пожалуйста, не называйте больше!

Она заморгала.

— Простите. Я хотела...

— Меня зовут Лукка, — холодно произнес он. — Кроме дня нашей свадьбы, когда вам придется называть меня Ваше Высочество, я не хочу слышать другого обращения. Capisci?[12]

Ее сердце буквально билось о ребра. Алекс знала это слово.

— Capisci.

— Лукка, — поправил он ее.

— Capisci, Лукка, — послушно повторила Алекс и направилась в спальню.

Попав к себе и сняв брошку с бриллиантом, Алекс почувствовала себя спокойнее. Она взяла сумочку и вышла из своих апартаментов. У внутренних ворот, где дворцовая территория граничила с прибрежной дорогой, ее уже ждали телохранители, образовавшие вокруг нее невидимую сеть. Еще один момент, к которому ей придется приноровиться.

Алекс, не привыкшую к подобным прогулкам, завораживали очаровательные итальянские виллы и зеленые сады, которые она видела перед собой. Лукка говорил, что большую часть доходов страна получает от туризма. Теперь она понимала, почему. Такая красота и великолепный воздух делали этот клочок земли райским уголком на планете.

Алекс ненадолго остановилась, чтобы полюбоваться эффектным зрелищем. Не удивительно, что ее мать провела здесь часть медового месяца. Кто бы мог представить, что Алекс будет помолвлена с принцем правящего семейства этой страны?

А все из-за тебя, мама.

И из-за отца.

Фамилия Григори превратила Алекс из обычного человека в особу, которую Лукка мог представить своим родителям. Факт рождения сыграл решающую роль. Без этого Лукка не решился бы вмешаться в ее разговор с мистером Дефором.

Апекс тяжело сглотнула. Она уже не представляла мир без Лукки. И это ужасало ее. Она зашагала быстрее. Алекс давно уже добралась до центрального района города, изобилующего бутиками, уличными кафе, художественными галереями, ресторанами, сувенирными и ювелирными магазинчиками. Выставленные в витринах бриллианты привлекали туристов, приехавших изо всех стран мира.

Алекс вошла в одну из переполненных сувенирных лавок. К тому времени, как настал ее черед расплачиваться, в ее корзинке лежали карта королевства Кастельмаре, крошечный итальянско-английский разговорник и альбом, посвященный правящей в Кастельмаре Савойской династии, на итальянском языке. Там были фотографии Лукки и его семьи, и Алекс не терпелось рассмотреть их.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Лукка посмотрел на часы. Без пяти двенадцать. Первый урок итальянского у Александры с профессором Эмилио, наверное, закончился. Профессор уже не работал в университете, но, по словам Реджины, давал частные уроки.

Он вышел из кабинета и быстро поднялся на третий этаж, где располагалась классная комната. Лукка открыл дверь и увидел, как Алекс, смеясь, разговаривает с мужчиной ненамного старше его самого. Зрелище непринужденно болтающих учителя и ученицы вызвало в нем... ревность? Ничего подобного он никогда не испытывал по отношению к женщине!

Невооруженным глазом было видно, что за два часа урока Александра очаровала учителя. Это Лукка должен был предвидеть, потому что, к его огромному удивлению, ее чары начинали действовать и на него.

Алекс была в знакомой ему темно-фиолетовой шелковой блузке и серых брюках.

Он вошел в комнату.

Учитель увидел его раньше, чем Александра, и соскочил с края стола. Он был худым и почти таким же высоким, как Лукка.

— Ваше Высочество!

Александра повернулась на стуле.

— Лукка...

Он не мог сказать, рада ли она его появлению или нет, но на ней была его брошь с бриллиантом. По крайней мере, это должно было хоть немного успокоить его. Но не успокоило.

Алекс медленно встала.

— Лукка! Это профессор Морелли. Профессор Эмилио заболел и прислал вместо себя Томазо.

Лукка коротко кивнул Томазо.

— Мне очень жаль. И когда же он поправится?

— У него грипп. Доктор говорит, что надо лежать недели две, может быть, немного дольше.

Слишком долго...

— Как успехи у моей будущей жены? Кроме того, что она завоевала ваше сердце, профессор?

— Синьорина Григори отличная ученица! Ко дню вашей свадьбы она будет понимать по-итальянски и немного говорить.

Алекс улыбнулась.

— Будем надеяться, Томазо! Спасибо, что занимаетесь со мной!

— Это для меня честь.

И восторг, с которым вы ничего не сможете поделать, профессор.

— Увидимся завтра.

Александра кивнула.

— Si. Domani. Ore due[13]. Ciao. Томазо.

— Ciao, Алекс.

У Лукки даже волосы поднялись на затылке. Алекс?! Она позволила ему так себя называть? Томазо бросил взгляд на Лукку.

— Ваше Высочество, — поклонился он, проходя мимо.

Алекс взяла книгу и ноутбук, которого Лукка раньше не видел.

— Томазо утром занят в университете, поэтому заниматься со мной он может только после обеда. Если бы у меня в школе был такой учитель испанского, я бы, возможно, научилась склонять глаголы!

Заинтригованный, несмотря на мрачное настроение, он спросил:

— А чем вас не устраивал учитель испанского?

— Он преподавал методом погружения, и никто никогда ничего не понимал. Он всем ставил высший балл за старание! Это было смешно.

Лукка разразился смехом.

— Какой же глагол профессор Морелли учил вас склонять сегодня?

— Быть. Essere. Io sono, tu sei, lui e, noi siamo, voi siete, loro sono.

— Потрясающе! — Он был более чем потрясен. Невероятно, чтобы за два часа занятий она так свободно лопотала на чужом языке!

— Томазо сказал, что у меня хорошее произношение. Думаете, он просто хотел сделать мне комплимент? - Лукка понял, что она не напрашивается на похвалу. Она действительно хочет знать.

— Я же недавно говорил вам, что у вас отличный слух. А вы мне не поверили. Почему?

Она отвела взгляд.

— Не знаю.

Зато Лукка знал. Мать Александры лишила ее уверенности. Это судьба сделала ее сильной и мужественной. Лукка собирался сделать остальное. Мысль о том, что на это может уйти вся жизнь, поднимала ему настроение.

— Идемте. Я приглашаю вас пообедать в моем любимом ресторане!

— О, хорошо! — Она соблазнительно улыбнулась ему, когда они вышли из комнаты. — Томазо научил меня делать заказы. Я уже запомнила названия основных блюд.

— Diavolo![14]

Она подняла брови.

— Вы что-то сказали?

— Ничего особенного.

Любопытно, но ему зачем-то нужна была именно она! За один вечер они стали друзьями.

- Почему бы вам не позволить себе до завтрашнего дня отдохнуть и сделать то, что вам действительно хочется? Разумеется, после нашего совместного обеда.

Он изучал ее затуманенным взглядом.

— Отличный совет. Идемте?

По-видимому, она произнесла магические слова. Он собирается последовать ее предложению.

Дойдя до второго этажа, он повернулся к ней:

— Через пять минут встречаемся у северного входа!

— Я успею! — Она поспешила по коридору в свои апартаменты, бросила итальянский разговорник и ноутбук на кровать, ополоснула лицо, провела расческой по волосам и, схватив сумочку, выбежала из комнаты.

Лукка ждал ее у входа. Положив руку ей на талию, он повел Алекс к черному «феррари». Когда они сели в его потрясающую машину, он помог ей пристегнуться.

— Мои родители еще расскажут вам, каким я был хулиганом! Вероятно, таковым я и покину этот мир.

Когда они отъехали от дворца, Алекс убедилась, что ездит Лукка действительно по-хулигански.

Они обогнули холм за Каприччио и направились в Савоно. С каждым километром дорога становилась все уже и наконец привела их в крошечную деревушку, расположенную на вершине холма. Она выглядела древней, почти не тронутой временем. Даже забытой.

Лукка остановился перед полуразвалившейся каменной церковью. Поблизости никого не было, только телохранители выполняли свою работу, удерживая на расстоянии кучку папарацци.

— Это деревня Дирупо. Так называется скала, являющаяся самой северной границей Кастельмаре. Историки утверждают, поселение возникло в двенадцатом веке. Здесь есть одна бакалейная лавка, отделение банка и почтовое отделение. В гостинице всего двенадцать номеров.

Алекс вышла из машины и огляделась. На одном из камней церкви была табличка с пояснением на четырех языках. Она с интересом прочла английскую версию. Лукка присоединился к ней.

— Некоторые министры предлагают построить здесь отели и рестораны, чтобы увеличить количество туристов. На берегу горной реки они предполагают сделать курорт.

Она глубоко вздохнула.

— Вид Средиземного моря бесподобен, Лукка. Туристы будут платить бешеные деньги, чтобы про: вести отпуск в таком месте. Всего за одну ночь вы можете изменить судьбу древней деревушки. — Алекс продолжала любоваться живописным пейзажем. — Но она потеряет исторический облик, который делает ее уникальной. В мире осталось не так уж много нетронутых мест, вроде этого...

Лукка пристально посмотрел на нее.

— Я знал, что если приведу вас сюда, то смогу принять решение. Я предложу наложить мораторий на строительство новых объектов, но мы отреставрируем церковь и все исторические здания.

Она улыбнулась.

— Через двести лет ваша страна отблагодарит вас за ваше предвидение.

Он вскинул голову.

— Думаете, мне нужна благодарность?

— Да, в лучшем смысле этого слова! Если бы я была монархом, мне было бы приятно думать, что именно благодаря мне сохранен жизненно важный уголок страны! Иначе чего ожидать народу в будущем?

Немного подумав над ее замечанием, Лукка произнес:

— Вы только что помогли мне составить коронационную речь. В награду за этот подарок я угощу вас свежей речной форелью.

— А как по-итальянски «форель»?

— Trota di flume[15].

— Лукка, вы не возражаете, если я сама сделаю заказ для нас обоих?

Он взял ее под руку и открыл перед ней дверь ресторанчика при гостинице.

— После обеда мы остановимся у собора и навестим архиепископа. Надо сделать объявление о нашем бракосочетании. А потом пойдем покупать вам одежду.

Она сглотнула.

— Зачем? Я думала, можно подождать, когда придет мой багаж.

— У нас нет времени. Отец уже запустил машину. Утром перед заседанием кабинета в десять часов во дворце соберутся журналисты из ведущих американских и европейских телевизионных компаний, чтобы сделать официальное сообщение о будущей коронации и нашем бракосочетании. Не волнуйтесь, я все время буду рядом с вами и буду отвечать на любые сложные вопросы!

Алекс сжала зубы.

— Вы имеете в виду вопросы, не следую ли я по маминым стопам?

Он убрал выбившийся локон у нее со лба.

— Любви безразлично как прошлое, так и будущее человека. Каждый имеет на нее право, с кем бы и когда бы он ее ни нашел!

Кроме принца, который должен выполнять свой долг.

Два часа спустя, когда они входили в эксклюзивный бутик в Каприччио, где, как сказал Лукка, часто делают покупки его мать и сестра, эти слова все еще вертелись у нее в голове.

Продавщица, обслуживающая их, разумеется, узнала Лукку. Когда он объяснил, что им надо, она сообщила, что у них есть отличный наряд для Алекс.

В считанные секунды женщина безошибочно вытащила из длинного ряда висящих на вешалке нарядов легкое шелковое платье устричного цвета с голубоватым отливом, длиною до колен. На его фоне брошь с бриллиантом будет выглядеть великолепно! Как только Алекс надела его, ей пришлось признать, что брошь, украшенный драгоценными камнями вырез и подвязанные лентами короткие рукава великолепно подходят ее высокой фигуре.

Лукка высказал то же мнение.

— Цвет материала удачно сочетается с вашими глазами. — Он перевел взгляд на продавщицу. — Мы его возьмем, а также еще несколько платьев и костюмов, дневных и вечерних. Кроме того, синьорине необходимы обувь и белье.

Они вышли из магазина уже перед его закрытием. Продавщица пообещала, что пакеты с покупками будут доставлены во дворец к восьми.

— Мне очень жаль, что я так задержала вас...

— А мне нет. Я отдохнул от государственных дел. Не припомню, когда в последний раз мне удавалось так отвлекаться.

Они вышли из бутика через заднюю дверь, где он припарковал свою машину. Королевская охрана буквально перегородила узенькую улочку, чтобы дать им пройти к машине, но за ними стояла толпа прохожих, желающих поглазеть на принца.

Лукка научился не обращать внимания на любопытных. Куда бы они ни заходили, что бы ни делали, он, похоже, не замечал окружающих. Алекс задумалась, сколько же времени ей потребуется, чтобы не чувствовать себя золотой рыбкой, выставленной напоказ?

— Наконец-то дома, — протянул он, выключив мотор.

— Наконец? — поддразнила она его. — Военный реактивный самолет не мог бы долететь быстрее!

Его рука скользнула с коробки передач на ее бедро, обдавая ее жаркой волной.

— На следующей неделе мы поедем в Монако, а там и вы сможете гонять в свое удовольствие.

— Вы позволите мне вести машину?

— Конечно. Мне кажется, вы еще не поняли. Все мое — ваше. — Слегка сжав ее ногу, он вышел из автомобиля и обогнул его, чтобы помочь ей выбраться. Алекс искренне порадовалась, что на ней брюки.

Импульсивно она поцеловала его в крепкую челюсть, ощутив на ней легкую щетину. Еще одно искушение, которому нельзя поддаваться...

- Спасибо за удивительный день.

- Утром я приду за вами в четверть десятого. Sogni d'oro[16], Александра!

Завтра она спросит Томазо, что это значит.

Ночь Лукка провел беспокойно, все время ворочаясь.

Он не мог упрекнуть Алекс в несоблюдении, какого-либо пункта их соглашения. Пока ее игра была почти гениальной. К сожалению, ему хотелось большего. Поскольку его чувства к ней становились все сильнее, вероятно, придется принять холодный душ.

Она создана для него! Он не знал, как это получилось, но за последние несколько дней он понял, что от нее зависит счастье всей его жизни.

На следующее утро в восемь часов они с Реджиной позавтракали у родителей. К девяти часам он принял душ и побрился. В начале десятого вышел из своих апартаментов в темно-сером деловом костюме и галстуке. Поняв, что спешит на встречу с Александрой, как мальчишка на первое свидание, Лукка подавил нетерпение, но не мог сдержать взрыва чувств, когда она, само олицетворение женского шарма, открыла ему дверь.

Серебристые туфли на высоких каблуках добавляли ей два дюйма, и ему стало легче пленить эти полные губы, покрытые светло-розовой помадой. Им овладело непреодолимое желание познакомиться с этой женщиной поближе, но он помнил, кто ждет их внизу...

Ему показалось, она тоже была взволнованна. Бриллиант подрагивал в такт биению ее сердца, переливаясь зелеными огоньками.

Она подняла на него свои серьезные серые глаза.

— Я хорошо выгляжу? Мне бы не хотелось ставить вас в неудобное положение. — Ее волосы пахли персиками, и этот запах у него всегда будет ассоциироваться с ней.

Самое лучшее в Александре — то, что в ней нет ни капли эгоизма, эгоцентризма, нарциссизма!

— Обязательно поставите. — Это все, что ему удалось сказать. Он машинально взял ее за руку, их пальцы переплелись, и они пошли по коридору.

— Куда мы идем?

— В конференц-зал моего офиса.

Она с тревогой взглянула на него.

— По вашему виду не скажешь, но я чувствую, что вы боитесь. Есть немного?

Он сделал вдох, чтобы успокоиться.

— Я очень боялся, пока вы не открыли мне дверь.

Если бы ее там не было... Если бы она убежала...

— Вы всегда говорите и поступаете правильно, Лукка. Спасибо, что прислали ко мне маникюршу и парикмахера. Мои ногти нуждались в помощи, но волосы, боюсь, безнадежны.

— Мне нравятся ваши волосы такими, какие они есть. А на ногти я никогда не обращал внимания. Сегодня утром обо всех этих мелочах позаботилась мама.

— Не забыть бы мне поблагодарить ее!

Когда они спустились вниз, он взял ее за руку.

— Вы увидите многих правительственных чиновников. Пусть это вас не беспокоит. Их присутствие поможет провести пресс-конференцию цивилизованно. Помните, что вы наполовину Карлайл, наполовину Григори. Уникальное сочетание!

Алекс кротко кивнула.

Лукка взял ее за подбородок и слегка приподнял его.

— Еще одно. Смотрите на меня!

— Что я и собиралась делать, — последовал спокойный ответ.

Их лица находились в каких-то сантиметрах друг от друга. Не в силах удержаться, Лукка быстро поцеловал ее податливые губы, не думая о том, что у него останутся следы помады... частичка ее, которую он сможет попробовать, пока не настанет день, когда она будет полностью принадлежать ему...

Карло покашлял у них за спиной.

— Все ждут.

— Готовы? — спросил ее Лукка. Некоторое время они пристально смотрели друг другу в глаза. Ее взгляд был настороженным. Затем она подняла руку, чтобы стереть пальцами помаду с его губ.

— Теперь готова!

Этот жест напомнил ему, как мать перед важным обедом или конференцией прихорашивала отца. Александра понятия не имеет, как тронул его этот незначительный жест.

Снова взяв Александру за руку, он повел ее в западное крыло дворца к широко открытым дверям конференц-зала.

Сегодня главенствовал председатель кабинета. Он стоял на кафедре, расположенной на возвышении в центре зала. Все сидели ниже его. Реджина сидела рядом с кафедрой, представляя ближайшую родню Лукки. Как только председательствующий увидел Лукку, он несколько раз ударил жезлом по полу.

— Дамы и господа, представители прессы. Его Королевское Высочество кронпринц Кастельмаре Лукка-Умберто Скьяпарелли Витторио V и принцесса Александра Карлайл-Григори!

Все встали и зааплодировали. Зазвучали ободряющие голоса, замелькали вспышки.

Сердце Лукки переполнялось гордостью: Александра держалась так, словно родилась в этой среде. Всю жизнь он боялся этого дня... до появления Алекс...

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Смотри на Лукку», — как заклинание, повторяла Алекс про себя.

Огромный зал, такой же нарядный и величественный, как все парадные залы дворца, вмещал, должно быть, несколько сотен человек. Реджина, неотразимая в темно-розовом костюме, перчатках и широкополой шляпе с живыми розами на тулье, тепло улыбнулась Алекс.

Улыбнувшись ей в ответ, Алекс поднялась на возвышение вместе с Луккой. Для вещания установили дюжину микрофонов. В Лос-Анджелесе была середина ночи. Утром друзья Алекс увидят эту картину по телевидению и будут потрясены. До конца дня ей придется отвечать на телефонные звонки и все объяснять им и мистеру Уоткинсу.

К сожалению, она не сможет никому открыть правды, чтобы не повредить Лукке. Она будет рассказывать, что Лукка помог ей воссоединиться с семьей и она за это время успела им увлечься.

Любая женщина, увидев Лукку, поймет, что такое вполне могло случиться. И всякий, увидев зеленый бриллиант на ее платье, решит, что Алекс такая же алчная, как и ее мать.

И все же, как ни странно, это ее нисколько не терзало, потому что рядом с ней был Лукка. Они договорились помогать друг другу. С таким защитником, как он, ей нечего было бояться.

Когда глава кабинета сел, Лукка вместе с Алекс подошел к кафедре.

— Дамы и господа, представители прессы, переводчики, члены кабинета и их помощники, — начал он по-английски. — Я созвал эту пресс-конференцию, чтобы сообщить о моем восшествии на трон двадцать восьмого числа этого месяца. Здоровье моего отца требует, чтобы он ушел в отставку. — Голос Лукки дрогнул, выдавая его тревогу за здоровье отца. Наступила тишина. Алекс сжала его руку. — Как все вы видите, в Нью-Йорке я нашел самую главную драгоценность моей жизни. Александра согласилась стать моей женой. К сожалению, ее отец, князь Олег Григори, и мать, Кэтрин Карлайл, умерли. Но, по счастью, ее двоюродный дед Юрий Григори жив и поведет ее к алтарю. Мои родители объявили двадцать восьмое число этого месяца государственным праздником в честь моего бракосочетания с этой замечательной женщиной. — Он поднял ее руку и поцеловал ладонь. Череда вспышек чуть не ослепила Апекс. — Прежде чем начнется заседание кабинета, мы с Александрой ответим на несколько ваших вопросов.

Сразу загудели многочисленные голоса.

- По одному, пожалуйста, — с завидным спокойствием произнес Лукка.

- Принцесса Александра, что вы чувствуете, нося на себе лигурийский бриллиант, похожий на падающую слезу?

Лукка бросил на нее заинтересованный взгляд. Очевидно, ему любопытно было знать, что она ответит.

- Но это же украшение, а не памятник!

Ее ответ вызвал в комнате взрыв хохота.

- Принцесса Александра, как вам удалось все это время держать в секрете свое знакомство с принцем? — раздался другой голос.

- У меня есть свой способ. Моя мать постоянно мелькала в новостях. Я научилась нескольким хитростям, позволяющим оставаться невидимой.

- Принцесса Александра... — раздался голос дородного журналиста, сидевшего в углу, — прошел слух, что ваш отец имел связь с мафией в Лас-Вегасе. Вы можете это подтвердить?

Лукка напрягся. Алекс поняла, что он готов вмешаться в любую минуту, но она его опередила.

- Да, - внятно произнесла она. — Это только слух! Мой отец был отличным бизнесменом, успешно вложившим собственные деньги в игорный бизнес. К сожалению, его жизнь преждевременно оборвалась в авиационной катастрофе. Я бы отдала все, чтобы он был жив! — Ее голос дрогнул. Крепкая рука обняла ее за талию, притянув поближе, и Лукка сказал:

— Последний вопрос.

— Принцесса Александра! — обратилась к ней пожилая журналистка. — Очевидно, вы, как и ваша мать, могли бы остановить свой выбор на многих великолепных мужчинах - шейхах, королях, кинозвездах. Что вы нашли в принце Лукке?

Алекс неспешно улыбнулась.

— Мы встретились в ювелирном магазине. Сначала я приняла его за охранника. В тот момент я находилась в сильном нервном напряжении и, боюсь, несправедливо выплеснула его на одного из служащих. Когда вмешался Лукка, я предположила, что он наблюдал за нашей перепалкой и пришел арестовать меня. Мы с ним повздорили. Фактически я осыпала его оскорблениями и потребовала сказать, собирается ли он меня арестовывать. Он заверил меня, что ничего подобного у него и в мыслях нет, и предложил мне сесть. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что он говорил со мной тоном монарха.

Присутствующие рассмеялись. Глаза Лукки сверкали.

— В этом человеке было столько обаяния, что я сразу поняла: настал главный момент моей жизни!

Когда он наконец признался, кто он такой, боюсь, меня уже «зацепило»! — Она изо всех сил пыталась говорить спокойно. — Я говорю «боюсь», потому что для меня это была полная неожиданность, но, когда сердце чувствует такое влечение, у вас нет выбора! Он, можно сказать, увез меня, но не в тюрьму, а в рай. Конечно, тот факт, что он самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо встречала, сыграл в этом не самую последнюю роль!

Все вскочили, Одобрительно крича и аплодируя, но не Лукка. Он смотрел на нее затуманенными глазами. Выражение его лица было загадочным. Может быть, она сказала слишком много? Или его волнует, как отреагирует на ее откровения его возлюбленная?

Откровенность всегда была лучшей политикой, но, наверное, не в этом случае. Вскоре ее импровизированная речь станет известна всему миру.

Лукка отпустил ее руку и обеими руками оперся о кафедру.

— Как вы уже поняли, наш брак будет живым, полным острых ощущений союзом двадцать первого века, — произнес он своим глубоким голосом.

Публика аплодировала стоя.

Операторы и репортеры один за другим потянулись к выходу. Пока председатель кабинета разговаривал с Луккой, Реджина подбежала к Алекс.

— Вы были великолепны! — прошептала она, пожав ей руку.

— Спасибо, Реджина, но, боюсь, я наговорила лишнего.

— Нет. Это было великолепно! — возразила Реджина. — Идемте, — позвала она. — Папа и мама попросили меня привести вас после пресс-конференции в их апартаменты. Лукка весь день будет занят.

Вот этого-то Алекс и боялась. Несколько часов она пробудет без него...

— Хорошо.

— Лукка! — окликнула Реджина брата. — Мы идем наверх!

— Я присоединюсь к вам позже. — Он перевел взгляд на Алекс. Она увидела, как нервно подергивается его щека. - Вы всех покорили, Александра!

Тогда почему ты не радуешься? Они с Реджиной вышли из конференц-зала через маленькую дверь.

— Повидавшись с родителями, я бы хотела показать вам окрестности.

— С удовольствием бы, но в два у меня урок итальянского с профессором Морелли.

— Вы успеете и то, и другое. — Реджина искоса взглянула на Алекс. — Я вчера видела его на лестнице, когда он вышел из класса. По-видимому, профессор Эмилио заболел?

— Я так поняла.

— Морелли очень хорош!

Алекс улыбнулась.

— Согласна. И он — замечательный учитель.

Реджина подняла одну бровь.

— Лукка знает о замене?

- Да.

— А, это все объясняет...

— Что объясняет? — въедливо спросила Алекс.

— Настроение Лукки за завтраком, когда мама поинтересовалась, начали ли вы заниматься итальянским. Он, похоже, не хотел говорить об этом. — На лице Реджины появилась хитрая улыбка. — Мой брат очень ревнив!

— Не выдумывайте, Реджина! Я не давала ему ни малейшего повода для ревности.

— А вам и не нужно давать. Это совершенно новое для него чувство. Мне нравится наблюдать, как он наконец теряет контроль над собой!

Алекс не решилась протестовать слишком горячо.

— По-моему, вы ошибаетесь.

— Лучше в его присутствии не называть профессора Морелли Томазо, - предупредила Реджина.

— Это значит, что, обращаясь к нему по имени, я нарушаю королевский протокол?

— Разумеется, нет, но вы не знаете моего брата. Он собственнически относится ко всему, чем дорожит.

Без четверти три Алекс вспомнила об этом разговоре, когда Лукка без предупреждения зашел в класс. На нем по-прежнему был великолепный серый костюм, в котором он был на пресс-конференции.

В ожидании Томазо она работала над следующей главой учебника итальянского. Ее учитель задерживался.

— Добрый день, — только и сумела произнести она.

— Добрый день. — Он снял элегантный пиджак и бросил его на кресло. Затем снял галстук и до локтей закатал рукава белоснежной рубашки, обнажив загорелые руки.

— П-профессор Морелли опаздывает.— Она запнулась, чуть не сказав «Томазо». — А я вот повторяю урок.

Лукка сел за стол и посмотрел на нее с нескрываемым мужским восхищением. Она переоделась в оранжевое льняное платье, очень понравившееся ему еще в бутике. Из украшений Алекс оставила только бриллиант.

— Он больше не придет. До выздоровления профессора Эмилио заниматься с вами буду я.

Вот так радость!

Вспомнив предупреждение Реджины, она ответила:

— Я очень рада, потому что мне доставит большее удовольствие заниматься с вами. — Ее замечание, похоже, немного успокоило его. Она воспользовалась возникшей тишиной. — Как прошло заседание кабинета?

— Прекрасно, — ответил он, но она понимала, что голова его занята не государственными делами. — Все присутствующие в зале сегодня завидовали мне.

— Они могут завидовать вам сколько угодно, но сможет ли кто-нибудь из них стать хорошим королем?

— Вы прекрасно понимаете, что я говорю не о титуле, — скрежещущим голосом ответил он.

Адреналин ударил ей в голову.

— Как по-итальянски «черт побери»? Кажется, мне нужно выучить несколько ругательств! В Штатах иностранцы прежде всего учатся ругаться по-английски.

На его бронзовом лице появилась мимолетная улыбка.

— Итальянский язык, как и английский, имеет много тонкостей, — произнес он более расслабленным тоном. — Можете сказать: managgia. На сленге это означает «не фига». Более вежливый вариант — diavolo.

— Я слышала, на днях вы произнесли это слово.

— Произнес. — Он вдруг отодвинулся от стола и встал. — Пойдемте отсюда. Вы сможете поупражняться над произношением этих слов в дороге.

Она сделала большие глаза.

— Что-то мне подсказывает, что они придутся кстати...

Он хрипло рассмеялся, затем взял пиджак и галстук.

— Вы когда-нибудь раньше ездили на мотоцикле?

Все ее тело охватила дрожь.

-Нет.

— Вы говорили, что любите скорость. Я собираюсь поймать вас на слове.

Она обрадованно подбежала к двери впереди него.

— Сначала мне надо переодеться!

— Встречаемся у северного входа через десять минут. Наденьте голубые джинсы, которые купили вчера. По пути из города мы купим все остальное, что вам нужно.

Задыхаясь в предвкушении увлекательного путешествия, Алекс добежала до своей комнаты. Ожидающие ее телефонные сообщения из Штатов вернули девушку к суровой действительности: каждый шаг Лукки становится известен всему миру.

Все сообщения могли подождать, а вот Мэнни прислал ей следующее: «SOS, Алекс! Нам нужно немедленно переговорить. Позвони мне в любое время дня и ночи! Это может решить проблему с долгами твоей матери и многие еще!»

Сердце бешено забилось у нее в груди. Как такое возможно?

Она быстро позвонила. Он поднял трубку на втором звонке.

— Ты хорошая девочка, Алекс, быстро позвонила! Как тебе нравится в мгновение ока стать очень, очень богатой?

— Найдены настоящие мамины бриллианты? — вскричала она.

— Нет, лапочка. Они давно исчезли.

Вся ее кратковременная радость мгновенно испарилась. Алекс опустилась на край постели.

— Тогда я не понимаю...

— Слушай меня и не перебивай. Сможешь? Если она в ближайшее время не спустится,

Лукка сам придет за ней.

— Да... только быстро. Я уже собираюсь уходить.

— У меня к тебе мировое предложение! Увидев утром твое красивое личико в новостях, я понял, что сыграть ее можешь только ты!

— Кого сыграть?

— Грету Гарбо! У меня на руках сценарий фильма. В нем хочет сняться каждая голливудская актриса. Но никто этого сделать не сможет. Они не понимают, что это значит. А ты понимаешь! Возвращайся домой, Алекс! Я уже запланировал для тебя пробы!

Она вскочила.

— Мэнни, я же не актриса!

— Ах, сердце мое... ты всю жизнь вертишься среди них!

У Алекс перехватило дыхание.

— Если ты видел меня по телевидению, значит, знаешь, что я выхожу замуж!

— Ты можешь сделать обходной маневр. Я только что поговорил с Мишель. Она согласилась со мной, что в тебе есть стержень и вообще все, что надо для этого, в том числе и ее печальные глаза. Твой образ плюс тот факт, что ты дочь Кэтрин и жена принца Кастельмаре Витторио, принесет миллионные доходы! Один фильм о Гарбо, крошка! Всего один фильм, и ты свободна до конца своих дней!

И ты выплатить долги матери не через десять-двенадцать лет, а через год...

Впервые за все эти годы она начала сознавать, под каким давлением жила ее мать. Мэнни все сказал и сделал правильно. Он делец, манипулятор.

Знакомый стук в дверь.

— Александра?

— Я сейчас, Лукка, — отозвалась Алекс и снова поднесла трубку к уху. - Послушай, Мэнни, я должна идти.

— Ни в коем случае! Все остальное может подождать!

Она глубоко вздохнула.

— Боюсь, не может, Мэнни! Я позвоню тебе попозже.

— Когда? Такой шанс выпадает только раз в жизни!

Мэнни никогда не сдавался.

Ах, мама, он, должно быть, очень крепко связывал тебя. Каким же чудом тебе удавалось находить убежище у других мужчин?

Алекс крепче сжала телефон. Стук в дверь становился все громче.

— Я понимаю. Дай мне время подумать. — Она не хотела обижать Мэнни. В конце концов, он ждет выплаты своих денег.

Она положила трубку и побежала открывать.

— Лукка? Мне нужно еще две минуты.

— Вы в порядке? — спросил он.

-Д-да.

— Судя по вашему голосу, не похоже. Вам чем-нибудь помочь?

— Нет. Я сейчас.

Алекс буквально выскочила из платья и поспешила натянуть на себя приготовленные джинсы и топ. Едва она успела одеться, как в спальню вошел Лукка в джинсах, футболке, черной кожаной куртке, как у летчика, и сапогах для верховой езды. Выглядел он фантастически.

— Я хочу извиниться за вторжение в вашу личную жизнь, — взволнованно, тяжело дыша, произнес он. — Вы бледны как пергамент. Я отменю катание на мотоцикле, если вы плохо себя чувствуете.

Отведя со лба волосы, Алекс дерзко ответила на его пристальный испытующий взгляд.

— Я... у меня был личный звонок, который я не могла проигнорировать, — запинаясь, произнесла она.

Он сложил свои сильные руки. Глаза его зловеще сверкнули.

— Личный? От кого?

— От Мэнни, но вас это не касается. Как я уже сказала, дело сугубо личное.

— А позвольте спросить, кто такой этот Мэнни, который требует вашего внимания, но который меня не касается? Вероятно, бывший любовник, увидевший вас в утренних новостях в Лос-Анджелесе?

— Что?!

— Сегодня мы объявили всему миру, что собираемся пожениться. Я имею право знать, кто этот человек, который в мгновение ока лишил вас спокойствия.

— Зачем вам знать, кто это, если вы не хотите сообщить мне имя своей возлюбленной? Я думала, вы мне верите и наш брак будет равноправным. Разве не вы говорили, что между нами не будет секретов?

Когда он отвел от нее взгляд, Алекс поняла, что он у нее в руках, но это ее не радовало. Она села в ближайшее кресло.

— Я думала, мы могли бы стать друзьями, Лукка. Самое последнее, чего мне хочется, — это воевать с вами.

Напряжение между ними стало взрывоопасным.

— Как давно вы его знаете?

— Давно, но это совсем не то, что вы думаете. — Ей не хотелось говорить с ним о Мэнни. Тем более сегодня.

— Это всегда не то, что я думаю, — проскрежетал сквозь зубы Лукка.

Она в замешательстве помотала головой.

— А разве, заключая договор, вы не этого хотели? На публике представлять собой единую семью, а за ширмой вести каждый свою частную жизнь? Он провел загорелой рукой по темным волосам.

— Это было ваше намерение, а не мое.

— Намерение... — Слишком потрясенная, чтобы продолжать разговор, она встала. — Я... я думаю, сейчас вам лучше уйти, а потом, когда оба остынем, мы спокойно поговорим.

— Если вы думаете, что я соглашусь, то вы меня еще плохо знаете! — Она уже собралась уйти в спальню, но он встал на пороге. — Мы все выясним сейчас! — Он вплотную подошел к ней.

— Лукка... — Алекс чувствовала, что начинает задыхаться.

Он протянул к ней руку.

— Мне нравится, как вы произносите мое имя, — проговорил он, прижавшись губами к ее губам.

Он крепко прижал ее к себе, не оставив, казалось, между ними ни одной частички воздуха. Она чуть не задохнулась, но лишь беспомощно прильнула к нему.

— Поцелуйте меня, Александра! Я хочу попробовать ваши губы. Для меня было мукой уйти от вас сегодня утром.

Его откровенное признание сломило ее сопротивление. Она поймала себя на том, что тает в его объятиях. Их поцелуи растопили лед непонимания. Как реки огня, они слились в один поток пламени, поглощающий все на своем пути.

Когда он наконец освободил Алекс, она вся была во власти страстного желания, которое он в ней пробудил. Она никогда не спала с мужчиной, но сейчас была готова умолять Лукку заняться с ней любовью.

- Скажи что-нибудь, моя ласковая, нежная Александра... — Он осыпал поцелуями ее шею и горло, разжигая ее желание. — Твои отношения с Мэнни очень страстные? Ты отдаешься ему полностью, когда остаешься с ним наедине?

Его вопросы проникли в ее сознание.

Лукка ревновал!.

Несмотря на предупреждение Реджины, Алекс нe верила, что он способен на подобные эмоции. Как ей и говорила Реджина, Лукка был собственником. Узнав о Мэнни правду, он остынет.

Она убрала руки с его затылка.

- Лукка, Мэнни Хоровитцу за сорок. Он, вероятно, самый престижный и лучший агент Голливуда. Когда маме было восемнадцать лет, он услышал, как она пела в ночном клубе. Он вытащил ее из безвестности, устроил ей карьеру и оставался с ней до самого конца. Она отплатила ему долгом в два миллиона долларов, оставшимся после ее смерти. Он никогда не потребовал от меня даже десятой части этой суммы!

Лукка держал ее за плечи, глядя ей в глаза.

- До сегодняшнего дня? Это так вывело тебя из равновесия? Он надеется, что ты попросишь у меня денег? Да я сейчас же вышлю ему эти деньги!

Нет! Он никогда не поймет ее! Слезы застилали ей глаза.

- Я знаю, но наш разговор не имел к тебе никакого отношения!

- Почему ты так не хочешь рассказать мне, о чем вы с ним говорили?

— Потому что меня тянет согласиться на его предложение, но это было бы несправедливо по отношению к вам!

— Это что-то нелегальное или аморальное? — совершенно серьезно спросил Лукка.

— Я сейчас, — сказала она и бросилась в ванную.

Смыв прохладной водой предательские слезы, она вернулась в спальню и увидела, что он стоит на балконе спиной к ней.

— Что, если я скажу, что у меня появилась возможность выплатить двенадцать миллионов за год?

Он повернулся, истинно мужским жестом прислонившись бедром к ограде. Эти темные умные глаза, казалось, видели ее насквозь.

— Насколько я понимаю, этот Мэнни хочет сделать из тебя еще большую звезду, чем твоя мать?

— Только один фильм. Доход от проката решит все мои финансовые проблемы!

Лукка переступил с ноги на ногу.

— Ты хочешь получить мое разрешение сниматься?

— Я и этого не прошу, — с мукой в голосе вскричала она. - Но если вы сравните три-четыре месяца работы с десятью-двенадцатью годами, а может быть, и большим сроком, за ту же сумму... Мэнни говорит, что доход будет таким, какого еще не знала история. Только подумайте... я смогу сразу же расплатиться с ним и кредиторами!

Его лицо страдальчески сморщилось.

— О чем фильм?

— О жизни Греты Гарбо...

Он прикусил губу.

— Не могу себе представить более совершенную исполнительницу этой роли, но мой ответ «нет», Александра! Мне нужна жена, а не актриса!

— Вы не должны так сердиться из-за этого, — уязвленная, выпалила она в ответ. — Я старалась выполнять все ваши требования. Почему вы так несправедливы?

Он прищурился.

— А как же ваша мечта стать пластическим хирургом?

— А ничего не изменилось. Я жалею...

— Вы жалеете, что мы встретились? — закончил он за нее. — Слишком поздно! — Его ледяной тон обрушился на нее холодным душем.

— Это ваши мысли, Лукка, а не мои. Вы слышали, что этот журналист интересовался моим отцом?

— Ты отлично с ним справилась. — Внезапная улыбка была по-мальчишески озорной. Она по-прежнему не поспевала за непостоянством его поведения. — Если говорить о мотоцикле, то он всегда поднимает настроение!

А почему бы и нет?

— С удовольствием!

Когда они спустились, он усадил ее в лимузин, а сам унесся на черном с серебряным мотоцикле без герба рода Витторио. Так никто не догадается, что он принц. Хорошо, что его телохранители поспевали за ним.

Шофер подвез Алекс к агентству по продаже мотоциклов, где ей купили шлем и ботинки. Когда она примеряла кожаную куртку, в комнате появился Лукка во всей своей красе. Он должен был удостовериться, что размер выбран правильно. Купив еще и пару перчаток, они вышли через черный ход.

Лукка первым сел на мотоцикл.

— Это лучший момент в моей жизни, Александра! Я весь день ждал, когда ваши великолепные ножки обхватят мои бедра. — (Краска залила ей щеки.) — Залезайте и крепко держите меня за талию. Мы отправимся в Эзе.

— В Эзе?

— Когда мы туда приедем, вам не понадобятся объяснения.

Он рассказал ей, как устроиться поудобнее.

— Готовы?

Она в ответ подняла большой палец.

Он опустил маску, завел мотор и, миновав пару задних улочек, свернул к шоссе. Ехал он медленно. Она боялась, что Лукка делает это нарочно, чтобы не напугать ее. Но это ей только показалось, потому что, как только они выехали на прибрежную дорогу, он понесся на полной скорости.

Иначе как экстазом ее состояние назвать было нельзя. Ей ничего не оставалось делать, как только прижаться к одетой в кожу фигуре и предоставить ему свободу действий. Он ехал, как профессиональный гонщик, мастерски обгоняя машины. У нее появился законный предлог прижаться к его мощной спине, и она смаковала это ощущение.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Ну, так о чем же ты думаешь? — осведомился он, когда они слезли с мотоцикла в горной деревушке, откуда открывался потрясающий вид на море.

— Здесь чудесно! — переведя дыхание, только и смогла вымолвить Алекс.

— Ты голодна?

— Да! Вы не представляете, как вырастет ваш счет в бакалейной лавке, когда вы отведете меня туда!

Он захохотал.

— Это достойная цена за твою занятную компанию. Вон через дорогу epicene[17]. Пойдем туда. Выберешь продукты для нашего пикника.

— А вы что будете делать?

— Держать корзинку.

Прикрепив оба шлема к мотоциклу, он провел рукой по ее спине до нежной шеи и повел в магазин. В открытой двери соблазнительно красовались фрукты и овощи.

Все ценники были на французском. Однако Алекс называла все продукты по-итальянски, что восхитило его.

— Мы возьмем pane, mela, fonnaggio и suco d'uva[18]. — Она положила эти продукты в корзину. Бросив на него озорной взгляд, спросила: — Мы можем позволить себе десерт?

— А что ты хочешь?

— Все что угодно. Выбор за вами!

— Сказано — сделано! — Он взял с подноса пару пирожных «наполеон» и положил их в корзину.

Когда он уже клал бумажник в джинсы, зазвонил его сотовый телефон. Это был Карло.

-Si?

— Кто-то прорвался сквозь заслон и протаранил ваш мотоцикл!

— Accidenti![19]

Александра достаточно хорошо знала это слово и бросила на него тревожный взгляд. Он отвернулся от нее.

— Мы не знаем, умышленно ли это, Ваше Высочество. Выходите через заднюю дверь, где вас будет ждать лимузин. Он доставит вас к вертолету.

— Capisco[20]. — Он отсоединился.

— Лукка?

— Некогда объяснять. Идем.

Паоло помог ей выбраться через заднюю дверь магазина на аллею. Дюжина людей Лукки столпилась вокруг трех лимузинов. Теперь, когда ему надо было заботиться об Александре, он был рад дополнительной охране.

— Что случилось? — взмолилась она, когда они отъехали.

— Какой-то сумасшедший врезался в мотоцикл.

— О, нет...

— Может быть, это случайность... Каково бы ни было объяснение, я не имею права рисковать, когда со мной ты.

Еще через минуту они прибыли на взлетно-посадочную площадку, где Лукка помог ей залезть в вертолет. Через несколько секунд вертолет взлетел, и он расслабился.

— Прости, что не вышло пикника, beilissima. В другой раз.

— Вы думаете, меня волнует это? — тихо спросила она. — А если кто-то намеренно решил причинить вам вред?

— Это случалось и раньше.

Она вздрогнула.

— Я никогда больше не буду жаловаться на Карло и Паоло. — Она испытующе смотрела ему в глаза. — Но ведь об этом сообщат в новостях. Что будет с вашим отцом? Это же может повредить его здоровью.

— Ему уже сообщили, что мы с тобой целы и невредимы, - угрюмо пробормотал Лукка. — До коронации мы будем молчать. Так будет лучше и для него, и для мамы.

Реджина сбежала по лестнице и обняла их.

— Вы в порядке? - спросила она Алекс, с тревогой глядя на нее.

Прежде чем Алекс успела ответить, Лукка крепко поцеловал ее в губы.

— Увидимся позже, — прошептал он.

Чмокнув Реджину в щеку, он, перескакивая через две ступеньки, помчался на второй этаж.

Его нарочитые демонстрации любви к ней ради блага семьи становились для Алекс все тяжелее.

— Слава богу, с вами ничего не случилось. — Реджина была потрясена.

Они медленно побрели к своим спальням.

— Я и понятия не имела, что что-то происходит. Мы зашли за продуктами для пикника в бакалейный магазин, и вдруг Лукка сказал мне, что надо быстро уходить.

— Значит, вы не знали?! - воскликнула Реджина. — Полиция раскрыла заговор с целью убийства Лукки. Это не впервые. Год назад он был на волосок от гибели в Рио, куда ездил по делам. В него

стреляли. Карло успел оттолкнуть брата, поэтому пуля застряла в плече Лукки, а не в сердце.

Алекс зажмурилась. У нее засосало под ложечкой. Лукка сегодня так искусно разыграл всю сцену, что она даже не представляла, насколько серьезна ситуация.

— Арестовано четыре человека, один из них осведомитель из агентства по продаже мотоциклов, которое патронирует Лукка.

— Мы там были, — дрожащим голосом протянула Алекс.

Реджина кивнула.

— Разведка сообщила, что в покушении замешаны еще двое, но они покинули страну. Кто-то активно не хочет, чтобы Лукка взошел на трон. С тех пор как папа в прошлом году заболел, Лукка фактически правит страной. Его жесткая политика относительно иммиграции и строгое банковское законодательство не нравятся многим.

— А вы с ним согласны?

— Абсолютно. Папа не дал своего разрешения на электронное прослушивание, но Лукка, став королем, все изменит, и его враги это знают.

Алекс содрогнулась.

— Значит, он никогда не будет в безопасности?

— Нет, но его первый долг — обеспечивать безопасность остальных.

Реджина сама говорила как королева.

— Так вот почему в «Савое» в Нью-Йорке было так много охраны.

Реджина вскинулась:

— Это тот магазин, который вы упомянули на пресс-конференции? Мне так не терпелось узнать, где началась ваша любовь...

Алекс внутренне застонала.

— Лукка был в комнате охраны со своими телохранителями и увидел на мониторах, как я ссорилась с главным ювелиром.

Теперь понятно, почему Лукка не встречается со своей возлюбленной! Похоже, пора Реджине все узнать. Пока его сестра не будет вооружена всей правдой о причине их помолвки, Алекс ничем не сможет ему помочь.

— Реджина! Вы пообедаете со мной у меня в комнате?

— Я как раз собиралась предложить пообедать вместе. Мама и папа хотят побыть наедине с Луккой.

Алекс открыла дверь в свои апартаменты.

— Проходите, поговорим.

Алекс сняла новую кожаную куртку и ботинки и села на край кушетки, поджав под себя ноги. Реджина скинула босоножки и устроилась, свернувшись калачиком, на кресле.

— Реджина... то, что я собираюсь вам рассказать, должно остаться между нами.

Реджина перекрестилась.

— Клянусь.

Алекс подалась вперед.

— Вы даже, вероятно, рассердитесь на меня.

Сестра Лукки смутилась. После долгой паузы она сказала:

— Обещаю, не рассержусь.

— Grazie. — Женщины понимающе улыбнулись друг другу.

— Ваш брат влюблен.

— Я знаю. Он настолько влюблен в вас, что я просто в восторге! Мои родители тоже. Никто из нас уже не надеялся, что это случится.

— Он гораздо лучший актер, чем моя мать!

Алекс подождала, пока уляжется удивление

Реджины, и продолжила:

— Он давно любит незнатную женщину. Имени ее я не знаю. Мы не будем ее обсуждать. Я понятия не имею, живет ли она в Кастельмаре, или она француженка, итальянка, британка, австралийка или американка. Полагаю, они бывают вместе, когда он покидает страну и отправляется в эти шестинедельные деловые поездки.

Реджина не нарушила своего слова. Она не издала ни звука, но на ее хорошеньком личике, казалось, остались только огромные карие глаза.

— Мы с вашим братом собираемся пожениться, чтобы решить две проблемы, до нашей встречи обоим казавшиеся неразрешимыми. Любовь здесь ни при чем!

Алекс ждала, что ее поразит молния. Когда этого не произошло, она все выложила бедной Реджине, которая следующие пять минут сидела ошеломленная.

— Итак, теперь вы все знаете...

Не успели эти слова сорваться с ее губ, как в дверь постучала горничная и принесла поднос с едой. Поблагодарив ее и подождав, пока она удалится, Алекс подошла к Реджине.

— Мне нужно, чтобы вы без свидетелей сказали ему, что вам известна вся правда о наших отношениях. Убедите его, что я хочу ему помочь, чтобы он мог побыть со своей любимой до свадьбы. Ей нужны объяснения. Он, конечно, рассердится на меня, но это не имеет значения. Его счастье и безопасность для меня важнее всего на свете! — Ее голос дрожал. — Я знаю, вы думаете точно так же.

Глаза Реджины наполнились слезами, но она по-прежнему молчала.

— У меня есть план. — Он созрел в голове у Алекс во время поездки на мотоцикле в Эзе. — Скажите Лукке, что этот план поможет ему быть с ней прямо сейчас, не боясь за чью-то безопасность. Если он спросит, почему я сама с ним не говорю об этом, скажите, что я не уверена в его серьезном отношении к моим словам. Но вас, Реджина, он непременно послушает, потому что любит вас и доверяет вам. Нам обоим нужна ваша поддержка, если все получится. — Алекс сделала глубокий вдох. - Уж вам-то известно, как он страдал все эти годы, зная, что не сможет жениться на любимой женщине. Лукка самый бескорыстный, замечательный человек в мире и заслуживает счастья. С вашей помощью мы сумеем сделать его жизнь сносной. Вы это сделаете? — взмолилась она.

Реджина долго и серьезно смотрела на нее.

— Как же я могу отказаться? А в чем заключается ваш план?

Лукка пожелал начальнику охраны спокойной ночи. Было уже почти двенадцать часов. Как бы ему ни хотелось поговорить с Александрой, придется подождать до завтра. Сейчас она уже, наверное, спит. Хотя он чувствовал себя измотанным, усталость была эмоциональной. Не уверенный, что заснет, Лукка решил поплавать в бассейне.

Он вышел через южный вход в теплый ночной воздух и легко сбежал по лестнице. Раздевшись, аккуратно сложил вещи на стул у бассейна и нырнул в теплую воду.

На третьем заходе он услышал всплеск. Кто-то плавал в бассейне. Александра? Сердце у него чуть не выскочило из груди, пока он не понял, что к нему брассом плывет сестра.

— Привет, дорогая.

— Привет. Я хотела поговорить с тобой. Это самое подходящее место.

— Тебя прислали родители?

- Нет.

— Сдаюсь. Что ты надумала?

— Александра мне все рассказала.

— Все — это широкое понятие, — поддразнил он ее. Ему не нравился многозначительный тон сестры.

— Пожалуйста, дай мне договорить. На этот раз я не позволю тебе увильнуть от разговора, хотя он для тебя и неприятен!

Он перевернулся на спину.

— А разве я увиливаю от разговоров с тобой?

— Да, ты именно так и поступаешь, когда вопрос касается личных дел. Как сейчас.

— Считай, что я справедливо наказан.

— Лукка... я знаю, почему Александра согласилась выйти за тебя замуж. Пока ты будешь финансировать ее обучение в медицинском колледже, она будет играть роль любящей жены, чтобы вытащить тебя из западни. Она мне все рассказала о фальшивых бриллиантах и долгах своей матери. Насколько я понимаю, она собирается выплачивать их, зарабатывая деньги. Это делает ей честь.

— Согласен.

— Я только не понимаю, зачем ты сказал ей, что любишь другую женщину, когда мы оба знаем, что это неправда?

— Это мое дело.

— Нет, больше не твое! Но я понимаю, почему она попросила меня о помощи. Ты можешь быть жестоким по отношению к тем, кого любишь больше всех. Ты хоть знаешь, что она разработала целый план, чтобы помочь тебе и твоей предполагаемой возлюбленной провести некоторое время до свадьбы вместе, не подвергая тебя риску? По-моему, это самый бескорыстный поступок, о котором я слышала!

— Продолжай. — Ему не терпелось услышать остальное.

— По этому плану она улетит в Лос-Анджелес, улаживать вопрос с квартирой.

Словно чья-то рука крепко сжала его горло.

— Чем же мне это поможет? — Похоже, его невеста ни словом не упомянула в разговоре с Реджиной о предложении Мэнни.

Лукка никак не мог позволить ей даже приближаться к Мэнни, потому что его службы выяснили, что агент имел гораздо большее отношение к банкротству ее матери, чем кто-либо другой. В течение многих лет Мэнни Хоровитц присваивал себе огромную часть ее доходов и так же собирался поступить и с Александрой. Лукка любой ценой защитит ее от этой голливудской барракуды!

— Она вернется, Лукка. Кроме того, она привезет с собой на свадьбу в Кастельмаре подругу, чтобы ни у кого во дворце не вызвало подозрений появление незнакомой женщины. Эта подруга и будет твоей вымышленной возлюбленной!

— Я просто слов не нахожу...

— Ты еще не дослушал! Александра много лет работала гримером и говорит, если ты волнуешься, что кто-то узнает твою возлюбленную, она может загримировать ее до неузнаваемости. Я бы сказала, это отличный план. Она даже предлагает поселить ее вместе с нею в голубых апартаментах, чтобы ты могу нее бывать.

— Santo Cielo![21]

Только Александра могла придумать такой хитрый и одновременно безумный план!

Он подплыл к краю бассейна и поднялся на бортик. Реджина вылезла вслед за ним.

— Нельзя больше продолжать эту возмутительную ложь! Алекс заслуживает правды. Почему ты заставил ее поверить в этот вздор?

— У меня есть на то причины. - Лукка по-прежнему ждал когда позвонит София и освободит его от обещания хранить ее тайные планы. Ошеломительная новость о его предстоящем бракосочетании с Александрой уже дошла до родителей Софии. Они звонили его родителям. Чем скорее София объяснится со своими родителями, тем скорее оба они освободятся от боли, терзавшей их многие годы.

— Не медли, расскажи ей все честно. Она хочет сейчас же вылететь в Лос-Анджелес.

Он натянул джинсы, собрал остальные вещи, и они с Реджиной вернулись во дворец.

— Поговорю с ней завтра.

— Почему бы тебе не рассказать ей все прямо утром?

— Потому что утром папу должны увезти в больницу на переливание крови, и мама хочет, чтобы я поехал с ним. Вернувшись, я снова займусь с Александрой итальянским.

— Как это «снова»?

— Пока не поправится профессор Эмилио, я каждый день выделяю из своего расписания некоторое время для занятий с нею.

В классной комнате он расскажет ей о Мэнни, безжалостно использовавшем ее мать. Лукка сделает все; чтобы защитить Алекс.

Алекс нервничая, отправилась в классную комнату. От Лукки до сих пор не было никаких вестей. Ни телефонного звонка, ни записки. Он словно куда-то исчез, как и Реджина, которая, как вчера выяснила Алекс, работала волонтером в приюте для животных, патронируемом ее семьей.

В новостях по первому каналу постоянно показывали кадры разбитого мотоцикла и фотографии арестованных. Хотя фотографий ее и Лукки на его спортивном мотоцикле не было, по телевидению снова и снова показывали кадры, где он целует ее в ладонь. Пусть телезрители думают, что кронпринц действительно влюблен!

Но видела ли этот репортаж его возлюбленная? Что она чувствует, зная, что вчера его собирались убить? И каково ей — видеть Лукку с Алекс?

— Buon pomeriggio[22], Александра.

Сердце у нее заколотилось.

— Buon pomeriggio, Лукка.

Взглянув на него, она не смогла понять его настроения. Воспитанный в королевской семье, он научился не выставлять свои чувства напоказ. Сегодня Лукка был в модных летних слаксах и темно-зеленом пуловере. Как всегда, от него исходил изумительный запах. Боясь, что он поймает на себе ее взгляд, она быстро отвела глаза и открыла блокнот.

Он подошел к столу и провел рукой по ее плечу.

— Никаких ошибок, — пробормотал он. - Molto bene[23]. А теперь давай посмотрим, как ты усвоила второй глагол. Самый главный после «быть», — добавил он мягким, как атлас, голосом.

— «Есть»? — язвительно спросила Алекс, прекрасно зная, что он имеет в виду совсем не то.

— «Mangiare»[24] на третьем месте. — Лукка сел на край учительского стола, поближе к ней. — Повторяй за мной. — Его темные глаза пронзали ее. — Iо amo[25].

Алекс изо всех сил старалась держать себя в руках.

— Io amo. — Я люблю тебя, шептало ее сердце. Слышал ли он это?

— Еще раз.

Она перевела глаза на книгу, не в силах выдержать его взгляд.

— Io amo.

— Perfetto, - заявил он. - Tu ami[26].

Урок продолжался до тех пор, пока Алекс не проспрягала полностью весь глагол «аmаге»[27].

— Eccelenie[28]. Ты освоила настоящее время трех глаголов, необходимых для счастья.

— Только трех?

Он скрестил сильные ноги.

— Жить, любить и есть... Что еще нужно?

Может быть, так он давал ей знать, что Реджина с ним поговорила? Выяснять Алекс не рисковала.

— Для всех остальных больше ничего. Для короля существует еще одна тонкость: иметь возможность любить ту женщину, которую он хочет, — осмелилась намекнуть она, посмотрев на него в упор.

Выражение его лица оставалось непроницаемым.

— Значит, ты считаешь, что в список жизненно важных вещей надо добавить еще один глагол? — Казалось, воздух загустел от напряжения.

— В отношении короля — да. Последовало долгое молчание.

— Раз уж тебе пришлось рассказать Реджине правду, почему ты не рассказала все до конца?

К этому напрямик заданному вопросу Алекс была не готова. Она слегка нахмурилась.

— О чем вы говорите?

Лукка встал.

— А как же Мэнни и его предложение сниматься в кино? Я и раньше говорил, что мне оно не по душе, но теперь о нем и речи быть не может! Я навел справки об этом агенте. Он не только нещадно эксплуатировал Кэтрин Карлайл, но и обобрал ее на миллионы долларов, и его за это надо судить! Алекс опустила голову.

— Мне кажется, я это уже поняла. Мама, наверное, была идеальной пешкой. Сегодня утром я позвонила ему и сказала, что его предложение меня не заинтересовало.

Внушительная фигура Лукки застыла как вкопанная.

— И он спокойно это принял?

— У него не было выбора. Я сказала, что выхожу замуж и хочу до конца дней своих держаться как можно дальше от Голливуда. Надеюсь, вы не возражаете, что я долго буду расплачиваться с вами за мое обучение?

Он приблизился к ней.

— Мы уже это обсудили. Позволь мне заплатить, двенадцать миллионов долларов и покончить с этим.

— Нет, Лукка! Мы заключили договор.

Он не был намерен давить на нее дальше.

— Хорошо, пусть так и будет. Я только хочу знать, почему ты сказала Реджине, что летишь в Лос-Анджелес. Мои люди уже занялись твоей квартирой и личными вещами.

Ее взгляд слился с его взглядом.

— Разве она не рассказала вам о моем плане дать вам возможность побыть вместе с вашей возлюбленной?

Лукка крепко схватил ее за плечи. Он на минуту забылся. Ее отказ от предложения Мэнни вытеснил из его головы все остальное.

— Как сказала моя сестра, это был бескорыстный поступок с твоей стороны, Александра, но у нас ничего не получится!

— Вы правы, - пробормотала она. — Мне следовало понимать, что из этого ничего не выйдет. Я хотела помочь вам обоим, но провести ее во дворец под чужим именем — абсурд. Вчера вечером мне вдруг пришло в голову, что вы во многих смыслах слова узник. Как вы сможете жить с ней, когда за каждым вашим шагом ведется наблюдение?

Лукке надо как можно скорее освободиться от обещания, данного Софии. Он ослабил свою хватку.

— Ты никогда не поймешь, что значит для меня твоя забота, Александра! Дай мне еще немного времени, и я расскажу вам о ней. — Прежде чем в его жизни возникла Александра, они с Софией испытывали друг к другу чувство сострадания, но эти дни прошли. — Теперь у меня есть ты.

— Это накладывает на меня большую ответственность, — прошептала Алекс.

Некоторое время он смотрел на нее испытующим взглядом.

— Когда я попросил тебя стать моей женой, ты не представляла, во что вовлечена. Боюсь, я вел нечестную игру.

Алекс убрала со лба выбившийся локон.

— Вы были более чем честны. Спасибо, что разузнали все о Мэнни. Я была слишком наивной во многих вопросах, но я учусь.

— Все мы учимся, — прошептал Лукка. — Я могу надеяться, что ты меня не очень сильно ненавидишь?

— Этот вопрос не заслуживает ответа, — с мучительным вздохом произнесла Алекс. — Я даже не спросила о ваших родителях. Как ваш отец?

Он рассеянно потер загорелый затылок.

— Я пообещал ему, что до медового месяца без необходимости не буду выезжать за территорию дворца. Он успокоился и утром был в удивительно приподнятом настроении. Сегодня ему даже не понадобилась кислородная подушка.

— Я рада. — Алекс прижала руки к груди. — Полагаю, нам нужно подумать о свадебном путешествии?

— Куда ты хочешь поехать?

Пульс у нее участился,

— Я не очень много путешествовала... А есть какое-нибудь место, где вы никогда не бывали, но хотели бы побывать?

— Есть, и не одно.

Она уловила в его голосе стремление исчезнуть в любой точке планеты, лишь бы его никто не нашел.

— А какое путешествие самое безопасное?

— На яхте.

— Я никогда не плавала на яхте.

— Это идеальный способ расслабиться.

Она с тревогой посмотрела на него.

— Это вас привлекает?

— Должен признать, так будет лучше всего. Поскольку мы будем где-нибудь в Средиземном море, это не так далеко от Кастельмаре — на тот случай, если папе станет хуже...

— Тогда решено. У меня на яхте будет много времени, чтобы попрактиковаться в занятиях итальянским. А вы что будете делать?

— Кроме того чтобы учить тебя итальянскому? — На его губах появилась мимолетная улыбка. — Вероятно, вернусь к моим изысканиям.

— Каким изысканиям?

— Я геофизик.

— Геофизик? — Ошеломленная Алекс быстро заморгала глазами. - Значит, если бы вам не предстояло стать королем...

— Я бы занимался поисками новых месторождений бриллиантов по всему миру, чтобы пополнять запасы Кастельмаре.

Его рука машинально подобралась к брошке, прикрепленной к вязаному хлопчатобумажному топу. Его взгляд упал на нее.

— Я стал интересоваться этим предметом именно из-за Лигурийского бриллианта. Мне с самого начала хотелось понять, как формируются камни и где их искать.

— Я знала, что этот камень имеет для вас гораздо большее значение, чем кажется на первый взгляд.

Лукка поднял на нее глаза.

— Он не раз приносил мне удачу.

— Каким же образом? — прошептала Алекс, чувствуя головокружение от его близости.

— Он привел меня в Нью-Йорк именно в тот момент, когда дочь Кэтрин Карлайл входила в дверь. Назови это судьбой... счастливым случаем... наша встреча вырвала меня из черной пустоты моего существования. Ведь, согласившись стать моей женой, ты получила мою вечную преданность.

Преданность, но не любовь, так что не убивай меня своей потрясающей добротой, Лукка!

Но ее мысленное возражение запоздало, потому что он привлек ее к себе и прижал свои губы к ее губам. Совсем не так, как вчера, когда они избежали гибели и он выплеснул на нее свое желание, потому что рядом с ним не было его возлюбленной. На этот раз Лукка целовал ее так, словно она была самым дорогим, чем он владеет.

Но так не могло продолжаться! Алекс этого не допустит.

Она медленно отвела его руки. И вовремя, потому что в следующую секунду она бы отдалась захлестнувшему ее желанию.

Он встретился с ней глазами.

— На сегодня наш урок итальянского закончен. Сейчас у мамы портниха, чтобы сделать выкройку твоего свадебного платья. Потом мы пообедаем всей семьей, Реджина к нам присоединится. После этого секретарь отца ознакомит нас с планом дня свадьбы, чтобы мы ничего не опасались.

— Почему вы говорите «мы»?

Она услышала, как он глубоко вздохнул.

— Если ты забыла, женюсь я впервые. Могу и споткнуться на лестнице перед собором!

— Лукка...

Он поцеловал ее в уголки губ. Алекс чувствовала его поцелуй еще долго после того, как они вышли из классной комнаты.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Последующие недели Алекс виделась с Луккой, когда он поднимался к ней, чтобы заняться итальянским. Потом они обычно обедали с его родителями. Когда Алекс не занималась, она плавала с Реджиной во внутреннем бассейне или отправлялась в дворцовый спортивный зал.

За три дня до свадьбы в классной комнате появился профессор Эмилио. Алекс сделала вид, что рада, но в глубине души была крайне разочарована тем, что ее уроки с Луккой закончились.

Теперь, когда он уединялся в своем офисе, решая государственные вопросы и готовя коронационную речь, она редко видела его. Если так будет и в будущем, ей оставалось только пожалеть себя.

Как-то после завтрака Алекс позвонила Реджине и спросила, не поступит ли она вместе с ней в университет? Она собирается готовиться к экзаменам и в медовый месяц. Реджина сразу же одобрила ее план. Девушки решили провести вместе весь день, в том числе пообедать и совершить поход по магазинам.

В пять часов вечера, когда они с Реджиной выходили из университетского лабораторного корпуса, Алекс услышала, как ее окликнул мужской голос. Она повернулась налево.

— Томазо! Come va?[29]

Он, казалось, материализовался из ниоткуда. Его темные глаза радостно блестели.

— In questo momento sono di ottimo umore.. Е tu?[30]

Это было одно из приветствий, которые она разучила с Луккой.

— Principessa![31] На сегодня я освободился. Разрешите проводить вас, дамы, через площадь и угостить gelato?[32]

— С удовольствием! — Реджина заговорила прежде, чем Алекс успела ему отказать. Сначала она не поняла сестру Лукки, но потом до нее дошло, что Реджина, наверное, увлечена профессором итальянского. Он был привлекателен и умен.

Движение на улице было оживленным, по мостовой летел поток машин, по тротуару толпами шли люди, но Томазо, ловко преодолевая все препятствия, подвел девушек к маленькому уличному кафе. Все это время Томазо разговаривал с Алекс по-итальянски и наконец похвалил ее за то, что она не сделала ни одной ошибки. Официант принес им мороженое.

Алекс почти доела разноцветные шарики фруктового мороженого, когда к кафе подъехал черный дворцовый лимузин. Реджина дала Алекс знак, что пора уходить.

Алекс поблагодарила Томазо.

— В следующий раз угощаем мы, — заверила его Реджина.

— Я запомню. — Он проводил их до машины.

Когда дверца закрылась, Реджина улыбнулась Алекс.

— Мне кажется, ты попала в неприятное положение.

— Почему?

— Я не просила подавать лимузин. Значит, один из телохранителей позвонил Лукке.

— Мы не сделали ничего плохого!

— Это неважно. Моему брату нет дела до того, что это я приняла приглашение Морелли.

— А почему ты приняла его приглашение, Реджина?

— Потому что мой брат так быстро уволил его за то, в чем он совершенно не виноват. Я бы хотела, чтобы он знал, что ничего личного тут нет.

— Спасибо, — улыбнулась Алекс. — Если Лукка что-нибудь скажет, я буду защищать тебя до последнего.

— Будем надеяться, что до этого не дойдет.

— Реджина... — Она приоткрыла тонированное окно машины. — Не выглядывай, но он здесь.

- Кто?

— Лукка. И я даже отсюда вижу, что он настроен очень воинственно.

Будущий муж Алекс становился устрашающим противником, когда его провоцировали, но на этот раз правда на ее стороне и она сумеет дать ему отпор. Однако, когда он открыл заднюю дверцу, его появление вывело ее из равновесия. На нем были кремовые брюки и черная шелковая рубашка. В нем все дышало неотразимой мужской силой.

— А теперь поехали домой, amata[33], — пробормотал он, приблизившись к ее губам. — Гмм. Отведали клубничного мороженого. Очень мило со стороны профессора Морелли. — Лукка окинул оценивающим взглядом ее светло-голубой костюм-«двойку», который сам же и выбрал в магазине.

— Лукка, он...

— Об этом позже, - перебил Лукка. — Час назад приехал твой дядя Юрий и очень хочет тебя видеть.

Когда Лукка помогал ей выходить из лимузина, Алекс уловила в его глазах сочувствие.

— Он привез с собой и других членов семьи вашего отца. Сейчас он у папы.

Они начали подниматься по лестнице, Лукка, как обычно, держал руку у нее на талии. Когда он спросил ее, скоро ли начнутся экзамены, она почувствовала, как он с волнующей настойчивостью проводит пальцами по се коже.

— Когда я буду готова, — отрывисто ответила она. — Мне разрешили сдавать их на английском, но потом... — Она не могла сосредоточиться, когда он прикасался к ней.

Лукка был чувственным мужчиной. К своему удивлению, Алекс обнаружила, что и она чувственная женщина. Ее волновало каждое его движение, проводил ли он рукой по своим волосам, нервничая, или снимал пиджак, когда они начинали урок. Все, что он делал, неизменно привлекало ее внимание.

Ей тоже хотелось провести руками по его волосам. Она мечтала о том, чтобы снять с него пиджак, галстук и рубашку, прикоснуться к его нагому телу... Она желала многого, чего не могла иметь. Когда Лукка однажды пригласил ее поплавать вместе с ним, она ловко отклонила его предложение.

Если она поддастся искушению, он узнает, что она не владеет собой. Тогда ему станет ясно, что она с первого взгляда влюбилась в него, еще в офисе мистера Дефора, и пошла бы за ним на край света, если бы он ее об этом попросил.

— Ты разговариваешь сама с собой, — прошептал Лукка, поднося к губам се руку.

Алекс и не заметила, как они подошли к апартаментам его родителей.

— Хочу, чтобы вы знали — я встретилась с профессором Морелли случайно.

Может быть, Лукка не хочет ее, но она станет его законной супругой, а значит будет принадлежать ему. Она носит его бриллиант. Когда-то он заказал его огранку - в форме капли, в форме слезы. А может быть, Лукка уже в девятнадцать лет предчувствовал свою судьбу, зная, что никогда не будет счастлив в браке?

Наверное, пора отдать ему то, что она сегодня купила. Он будет носить ее подарок на левой руке.

— Закройте на минуту глаза, Лукка.

Он нахмурил черные брови.

— Зачем?

— У меня для вас кое-что есть. Надеюсь, вам понравится. Я хотела надеть это на вас перед коронацией, но передумала.

Он удивился, но глаза закрыл. Это означало, что его телохранители не все ему выболтали. Не забыть бы потом их поблагодарить...

По сравнению со стоимостью Лигурийского бриллианта сто пятьдесят долларов, которые она заплатила за свой подарок, были ничтожной суммой.

— Помните, как вы возили меня в Дирупо? На церкви была табличка в память святого Антония из Падуи и его сподвижника Лукки Беллуди, дворянина, проделавшего туда путь вместе с ним. Я навела справки и узнала, что после смерти святого Антония Лукка занял его место, став хранителем и чудотворцем. Вот так, я думаю, вы займете место вашего отца, став хранителем королевства и чудотворцем для Кастельмаре.

Она вынула из маленькой шкатулки золотое кольцо и надела его Лукке на безымянный палец. Оно подошло идеально. Лицевая сторона кольца была квадратной. Золотые очертания головы Лукки Беллуди красиво выделялись на фоне яркого пиропа. Ей нравился этот красный цвет.

— Теперь можете открыть глаза.

У него чуть сердце не остановилось, когда он посмотрел на кольцо. Пока он вынашивал планы расправы с Томазо и Мэнни, Алекс покупала ему обручальное кольцо, не похожее на все остальные. Подарок казался ему бесценным... А он до сих пор не рассказал ей о Софии!..

Какая ирония, что всю свою взрослую жизнь Лукка горевал о любви, которой никогда не узнает, а теперь, когда Александра осветила его мир яркими красками, он будет продолжать горевать, потому что этот бесценный подарок будет единственным проявлением ее любви к нему.

Она заранее возвела его на пьедестал, еще не понимая, что сам он мечтает оказаться в ее постели, в ее объятиях... Лукке хотелось заполнить все ее сердце, завладеть каждой частичкой ее души.

Он взял ее руки и прижался губами к запястьям.

— Ты сделала мне превосходный подарок. Я его недостоин, но обещаю никогда его не снимать. Это кольцо будет постоянно напоминать мне о твоей вере в меня и о том, как мне повезло, что я выбрал тебя своей невестой. Я счастливейший из людей.

— Нет, не счастливейший, — траурным тоном прошептала Алекс. — Этот свадебный подарок вам должна была от всего сердца сделать та женщина, которую вы любите...

У Лукки больше не было сил выносить это.

Реджина сидела в гостиной, причесываясь и смотря телевизор.

— Я тебя ждала.

Лукка с мрачным выражением лица выключил телевизор.

— Ты еще не сказал Александре правду. — Она положила расческу. — Что с тобой происходит?

— Дело в Софии. — Он на одном дыхании все ей рассказал.

— Все это время я полагала, что София страдает из-за тебя, — пробормотала Реджина. — Разумеется, сейчас ты можешь сказать Александре правду.

— Я расскажу, но...

— Ах, Лукка, ты в ужасе, что она тебя не простит! — воскликнула Реджина. — Ты действительно думаешь, что мог бы уговорить совершенно незнакомую женщину стать твоей женой, если бы она с такой же страстью не хотела этого?

— Ей просто нужна была финансовая помощь, Реджина. '

Сестра проницательно посмотрела на него.

— Зная ее трагическое прошлое, ты должен понимать, что Александра была бы последней женщиной на земле, которая повторила бы ошибки своей матери, если бы не потеряла голову из-за любви. Кстати, я знаю, что она отказалась от съемок в этом фильме.

Лукка поднял голову.

— Когда она тебе об этом сказала?

— Сегодня во время перелета из Ниццы.

— Какого перелета? — пришел в неистовство Лукка.

— Перелета в Падую, в Италию — она настояла чтобы найти тебе кольцо, которое ты носишь.

— Мне никто не сообщил!

— Охранники не посмели после того, как я пригрозила им увольнением. Алекс сказала, что ей не удастся поехать в Голливуд, потому что она может понадобиться тебе. Если ты до сих пор слеп, глух и нем, то она намекает, что не перенесет разлуку с тобой.

Неужели это правда?

— И, кстати, это я сегодня приняла приглашение профессора Морелли поесть мороженого. Александра нисколько не была в этом заинтересована и пыталась остановить меня.

— Она никогда не проявляла стремления быть со мной...

Реджина раздраженно помотала головой.

— Потому что ты сказал ей, что любишь другую!

Он ударил кулаком по ладони.

— Даже такой блестящий человек, как ты, бывает порой непроходимым тупицей, — продолжала Реджина. — Ты бы никогда не приблизился к Александре в Нью-Йорке, если бы уже не был в нее наполовину влюблен. Она, должно быть, испытывала те же чувства. — Она встала с кресла и крепко обняла его. — Я знала, что тебе нечем мне возразить.

Задыхаясь в хаосе эмоций, Лукка в ответ еще крепче обнял сестру. Пора во всем признаться Александре.

Поцеловав Реджину в макушку, он отпустил ее.

— Смею ли я попросить тебя об одной услуге? Сегодня вечером, когда Александра вернется в свои апартаменты, поговори с ней. Мне нужна брошь с бриллиантом, но я не хочу, чтобы она знала, зачем. Принеси мне ее.

Ему необходимо было побыть одному. Лукка вышел из покоев сестры и спустился в свой кабинет позвонить Софии. По счастью, она ответила. Когда он ей все рассказал, София пришла в ужас оттого, что так долго заставляла его хранить тайну. Она тут же освободила его от всяческих обязательств. Повесив трубку, он почувствовал, что тяжелый груз упал с его плеч.

Теперь надо разобраться с профессором Морелли. Реджина права — Лукка вел себя как глупый ревнивец, и с этим надо что-то делать. Может быть, послать профессору приглашение на свадьбу?

Два часа спустя Реджина вошла в кабинет брата и поставила на его стол небольшую шкатулку.

— Миссия выполнена.

Лукка протянул руку к шкатулке.

— Что ты ей сказала?

— Что брошь нужна при пошиве свадебного платья. Естественно, я объяснила, что ты разрешил.

— Как она отреагировала?

— Ей бриллиант безумно нравится, но, думаю, Алекс почувствовала облегчение оттого, что хоть несколько дней не будет нервничать по этому поводу. Я заметила, что она по-прежнему дотрагивается до броши, чтобы убедиться, что украшение не потеряно.

— Она сейчас в своей комнате?

— Да. — Реджина обошла стол и чмокнула брата в щеку. — Увидимся завтра за завтраком. В последний раз перед тем, как ты станешь женатым человеком. — И она вышла из кабинета.

Лукка устало потер виски, затем позвонил дворцовому ювелиру.

— Предмет, о котором мы говорили, у меня. Скоро он будет у вас.

Алекс положила трубку. Звонил Лукка и сказал, что зайдет. Что-то случилось. Его голос звучал напряженно. Она посмотрела на часы. Двенадцатый час.

Вскоре раздался стук в дверь. Алекс открыла — Лукка стоял перед ней в черных плавках и темной майке, само воплощение мужской красоты.

Она почувствовала на себе испытующий взгляд его карих глаз.

— Мне надо поговорить с тобой, но не здесь. Надевай купальник и идем поплавать со мной.

Ее пульс участился.

— Вы имеете в виду во внутреннем бассейне?

— Нет. В том, что перед дворцом.

— Но я думала, он служит лишь для украшения.

— Днем - да. Но ночью, когда территория закрыта и никто не может меня видеть, я люблю там поплескаться. Сегодня я предпочитаю поплавать на открытом воздухе. Мы выйдем через южный вход.

— Дайте мне минуту, чтобы переодеться.

Алекс надела вишневого цвета бикини и хлопчатобумажное парео, прикрывающее ее фигуру до середины бедра. Сменив туфли на высоких каблуках на сандалии, она встретилась с Луккой у входа в гостиную.

Он скользнул по ней глазами, прикрытыми черными ресницами, не пропустив ничего. Они прошли по коридору, не прикоснувшись друг к другу. Сердце учащенно билось у нее в груди, волны возбуждения и страха сменяли друг друга.

Территория дворца и днем казалась сказочной страной. А ночью, при свете огней яхт, стоящих в бухте, она вообще напоминала волшебный сон. Впечатление сказочности дополняло общество высокого, смуглого принца. Но Алекс никогда не видела его таким задумчивым и отчужденным.

Они подошли к бассейну. Алекс сняла сандалии, парео и нырнула. Вскоре он догнал ее и твердо преградил ей путь, крепко схватив за запястье.

— Оставайся здесь.

Подняв голову, она увидела выражение боли, мелькнувшее в его глазах. Что же могло произойти? Может быть, дело в том, что умирает близкий ему человек?

Молчание становилось все более напряженным, и в ее голове прокручивался один неприятный вариант за другим. Завтра последний день его свободы. Через тридцать шесть часов они поженятся. Может быть, Лукка вдруг понял, что ему не хочется проходить через эту церемонию? Может быть, именно это он и хочет ей сказать?

— С вами явно творится что-то неладное, Лукка. Скажите, что вас терзает?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Если я это сделаю, свадьба может не состояться.

Алекс ухватилась за край бассейна, отчаянно стараясь сохранять спокойствие.

— Я так и поняла. - Она тяжело сглотнула. - При нормальных обстоятельствах помолвки заключаются для того, чтобы их разрывать. Они и существуют, для того, чтобы обе стороны могли увидеть, готовы ли к серьезным обязательствам. Но в вашей жизни, которая давно переживает кризис, нет ничего нормального.

Его крепкое тело напряглось еще больше, если это возможно.

— Кольцо, которое я вам подарила, не помогло. Оно напомнило вам о вашем долге и сделало все слишком реальным. Неужели вы не видите, что я все понимаю? — тихо воскликнула она.

Он тяжело вздохнул.

— В том-то и дело, что не понимаешь, — хрипловатым голосом произнес он.

— Нет, я понимаю, как эта новость подействует на вашего отца и вашу мать. Я готова сделать для вас все, Лукка, но, боюсь, в данном случае я не знаю, чем вам помочь. Для разрешения этой ситуации требуется мудрость царя Соломона.

— Его мудрость подсказала бы нам, что брак, основанный на лжи, нельзя назвать браком.

— Согласна, но мы были абсолютно честны друг с другом..

— Я кое о чем умолчал, когда просил тебя стать моей женой, — перебил он Алекс.

— Лукка... если вы боитесь признаться, что у вас есть ребенок от этой женщины, то не бойтесь... Я выросла без родителей и сделаю все, что в моих силах, чтобы ваш сын или ваша дочь были желанны и любимы.

Она услышала, как из его горла вырвался какой-то странный звук, он резким движением откинул со лба свои черные волосы.

— А если я тебе скажу, что нет никакой другой женщины? У меня было две причины лгать тебе. Первая — я хранил, верность принцессе Софии из Сан-Марино. Мы много лет были друзьями, и наши родители мечтали нас поженить, но ни я, ни сама София этого не хотели. Недавно она призналась, что, как только я женюсь, она откажется от своего титула и станет миссионером в Африке. По понятным причинам, нам приходилось держать все в секрете... Пока она сегодня не сказала мне, что все в порядке...

Александра вздернула подбородок.

— И вы заставили меня думать, что она вас любит. Зачем?

— Я не хотел, чтобы ты думала, что мое предложение — нечто большее, нежели сделка, выгодная для нас обоих.

Внутри у Алекс все оборвалось.

— И это стоило таких ненужных страданий? — Она засмеялась и вышла из бассейна. Через несколько секунд накинула на плечи парео, надела сандалии. — Неужели вы не понимаете, что я самая последняя женщина, которую захочет мужчина, если ему не нужно срочно жениться? Мне казалось, вы это понимаете, когда мы заключили наш договор. Вам вовсе не надо было делать вид, что принцесса София ваша возлюбленная. Когда я думаю, сколько бессмысленных часов я провела, пытаясь придумать, как вам помочь... — Ее глаза заблестели, как кусочки серебра, — Что ж, теперь, когда вы сбросили с себя этот груз, расслабьтесь! Плавайте всласть! Я же пойду спать, а завтрашний день проведу с моей семьей. А вы насладитесь холостяцкой вечеринкой, которую, как сказала мне Реджина, готовят ваши друзья. - Она улыбнулась ему. — В следующий раз мы увидимся уже в церкви. Надеюсь, оба с честью выдержим это испытание. Вы будете великолепным королем. Ciao, Лукка.

Добравшись до своих апартаментов, Алекс, бледная, повернулась к телохранителям, тащившимся за ней.

— Не окажете ли вы мне особую услугу, оставшись сегодня здесь? Один из вас может лечь в шезлонге на террасе, другой на кушетке в гостиной. Не пускайте никого, кто попытается войти ко мне. Никого. Особенно Лукку. Это плохая примета, если жених увидит невесту до свадьбы.

Охранники провели в ее апартаментах всю ночь. В их присутствии Алекс не позволила себе распуститься и прорыдать до утра.

- Ты такая красивая. Это платье... Кремовый шелк замечательно сочетается с твоими глазами, а крой подчеркивает достоинства фигуры.

Сестра Лукки пришла к ней в комнату в последнюю минуту и спустилась вместе с ней. Алекс пришлось признать, что дизайнеры превзошли самих себя.

— Ты достаточно высокая, чтобы носить такие струящиеся платья. Мне бы так хотелось иметь еще четыре дюйма!

— Ты очаровательна такая, какая есть, Реджина. — Сегодня на принцессе было тонкое платье цвета лаванды.

— Я все же не понимаю, почему к платью не прикололи брошь с бриллиантом...

Алекс могла бы объяснить, почему. Брошь забрал Лукка. Больше никакого притворства между ними!

— Меня это не волнует. Я уверена, этому есть совершенно логическое объяснение.

Реджина нахмурилась.

— Надеюсь. Мой брат чувствует себя одиноким... После вечеринки друзья разошлись, оставив его одного.

— Обычная холостяцкая хандра, - раздраженно бросила Алекс.

— Александра, от вас глаз невозможно оторвать! — С этими словами в комнату стремительно вошла мать Лукки. На ней было светло-голубое длинное платье, а в руках она несла фату из алансонского кружева, предназначенную Алекс. За ней шел парикмахер со шкатулкой.

— Что это?

Королева улыбнулась.

— Ваша тиара. Лукка специально сделал ее так, чтобы вы смогли надевать ее как на развлекательные вечеринки, так и на официальные церемонии.

Да, он что-то говорил о приемах, когда просил ее выйти за него замуж...

— Она легкая, так что голова у вас болеть не будет. По-моему, то, что он сделал с бриллиантом, потрясающе, не так ли?

Бриллиантом?..

Алекс наблюдала, как парикмахер открыл шкатулку и взял с бархатной подкладки тиару. Украшение было таким изящным и ажурным, что походило на волшебную корону, опутанную золотой паутиной. В ней был только один драгоценный камень. Зеленая слеза сверкала в середине. У Алекс замерло сердце, потому что тиара идеально обрамляла камень.

Ей на голову надели тиару и фату, а парикмахер их закрепил.

Мать Лукки поцеловала Алекс в лоб.

— Вы благословение для нашей семьи. Мы любим вас, дорогая.

— Я тоже вас люблю, — искренне ответила Алекс.

Обе вытерли слезы прежде, чем Реджина сообщила, что пора идти.

— Ты права, — кивнула королева. — Мой сын уехал еще полчаса назад. Если я его знаю — а я его знаю! — он не может дождаться, когда бросит первый взгляд на свою невесту.

Невесту, которую он выбирал так долго и тщательно.

Потребовалась целая армия людей, чтобы помочь Алекс спуститься по дворцовой лестнице к лимузину, где ее ждал дядя Юрий. На северной дорожке выстроилась целая шеренга лимузинов, которые должны были отвезти всех к древнему собору, расположенному в верхней части города.

— Как ты великолепно выглядишь, Александра! Я горд быть твоим двоюродным дедом.

— Спасибо, дядя Юрий. Вы не представляете, что значит для меня присутствие здесь моей семьи.

— Лукка счастливый человек, но он уже это знает.

Алекс улыбнулась, но не ответила.

— Ты в порядке?

-Да.

— Тогда почему у меня такое чувство, будто что-то не так? Можешь мне сказать.

— Я немного нервничаю.

— Сегодня ты станешь женой Лукки. Его королевой. Ты и выглядишь королевой. Когда мы подъедем к собору, веди себя, как королева. Держи голову высоко, чтобы сегодня все, ложась спать, твердо знали, что их новый король в самых лучших руках.

Город, украшенный королевскими флагами, был забит людьми, вытянувшими шеи, чтобы посмотреть на лимузины, поднимающиеся по извилистым улицам. Похоже, весь мир съехался на коронацию.

Как только Алекс помогли выйти из лимузина, кто-то протянул ей букет белых роз. Дед опустил фату на лицо невесты. Затем он протянул ей руку, и они начали подниматься по лестнице. Дюжина фотографов запечатлевала их восхождение. До нее доносились звуки органа. Люди кричали: «Александра!»

Пока они не вошли в собор, Алекс любезно поворачивала голову, улыбаясь толпе. Они двигались по длинному нефу, вдоль которого стояли сотни красиво одетых гостей. Архиепископ занял свое место на кафедре. Справа от него стоял Лукка, прямой, как копье, и неотразимый в коронационном костюме и короне. От плеча до пояса его костюм пересекала голубая лента.

Он подошел к Алекс, принял ее руку у Юрия и посадил рядом с собой. Рядом с ним сидели его мать и отец в полном церемониальном облачении. Ее дед сел возле Реджины.

Все время, пока архиепископ произносил положенные слова, Лукка крепко держал ее правую руку. Когда все кончилось, Лукка вынужден был отойти от нее и сесть в кресло, предназначенное для правителей.

Архиепископ, не теряя времени, провел ритуал. Сначала голубая лента была заменена на красную, затем вместо прежней короны на голову Лукке надели корону большего размера, провозгласив его королем. Он произнес по-итальянски коронационную речь, из которой Алекс понимала лишь отрывки. Какую бы боль он ни причинил Алекс, на нее нахлынуло чувство такой невероятной гордости и любви к нему, что она боялась не совладать с собой. Корону сняли, и это послужило Реджине знаком взять розы, чтобы Алекс могла встать возле Лукки. В этот момент архиепископ начал церемонию бракосочетания. Лукка произносил свои слова по-итальянски. Помощник Руди научил Алекс, так что она знала, когда ей надо произносить свои слова по-английски. Несмотря на то что Лукка ее не любит, клятва, которую она произносила, шла прямо из ее сердца:

— Я, Александра Карлайл-Григори, обещаю перед церковью и Небесами отдавать любовь, верность и преданность моему повелителю и мужу. Его Королевскому Величеству Лукке-Умберто Скьяпарелли Витторио V, королю Кастельмаре, да поможет мне Бог.

Лукка повернулся к Алекс и обеими руками поднял фату. Ее глаза находились на одном уровне с его неотразимыми губами. Он наклонился ниже. Когда кружево скрыло их лица от посторонних взглядов, он прошептал:

— А иначе зачем бы я похитил тебя из «Савоя», если бы не влюбился полностью и бесповоротно?

Потрясенная Алекс чуть не упала в обморок.

— Но если бы я сказал тебе правду, ты бы не поверила. Я бессовестно использовал Софию, чтобы заставить тебя пожалеть меня. Я бы сказал и сделал все что угодно, чтобы ты была моей, так что будь ко мне снисходительна, amore mio[34].

Последующий затем поцелуй был поцелуем мужа, горячим от желания. Алекс покачнулась, и ей пришлось ухватиться за руки, по-прежнему держащие ее фату. Сквозь волны экстаза, охватившие ее тело, она услышала, как архиепископ негромко покашлял.

— Лукка, — тихо произнесла она.

— Ты мое сердце! Скажи мне то, что я должен услышать, или, клянусь, моя жизнь ничего не стоит! — взмолился он.

— Ты знаешь, что я люблю тебя. А теперь, пожалуйста...

— Твое слово для меня закон, bellissima.

Он закрепил фату за тиарой. Алекс знала, что у нее пунцовое лицо, но, когда Лукка взял ее за руку, она вспомнила совет дяди и старалась высоко держать голову. Заиграл орган, и все встали.

Они прошли к выходу по нефу. За воротами собора толпа приветствовала их радостными криками.

— Viva il re! Viva Alexandra![35]

Звон церковных колоколов раздавался по всему городу. Но еще громче гремели фанфары, зазвучавшие в ней, когда Лукка, к восторгу публики, снова поцеловал ее.

Они вместе спустились к экипажу, запряженному лошадьми. Когда Лукка помог Алекс сесть в него, их взгляды встретились.

— Нам удалось удержаться в вертикальном положении, но не рассчитывай остаться в нем хоть на минуту дольше, когда мы доберемся до яхты.

Алекс спрашивала себя, приобретут ли ее щеки когда-нибудь нормальный цвет?

— И вам не стыдно, Ваше Величество? Его белозубая улыбка ослепила ее. —Нисколько, Ваше Величество. — Он сел вслед за ней. Лакей закрыл дверцу. — Ты так потрясающе выглядишь, — пробормотал он, прижавшись к ее губам. - И только одного зрелища я еще был лишен, и мне не терпится его увидеть. А теперь помаши толпе. Они пришли посмотреть на тебя. Сегодня ты делаешь историю, mia moglie[36].

Его жена. Самые красивые слова на свете.

— Дорогой! Ты не думаешь, что нам следует встать, хотя бы для того, чтобы твоя команда знала, что мы живы?

Лукка лишь крепче прижал ее к себе.

— Всякий раз, когда стюард относит на кухню поднос, он знает, что есть два человека, создающие свой собственный рай.

Она покрыла его невероятно красивое лицо поцелуями, не в состоянии наглядеться на него.

— Но мы здесь уже три дня...

— Мою жену смущает то, что мы все это время не выходили из спальни?

— Нет. — Она обняла его за шею и, глядя в его сонные черные глаза, прошептала: — Пусть весь мир знает, как мы счастливы. Думаешь, Карло сказал твоему отцу?

Улыбка, которую она так любила, исчезла с его лица.

— Ты имеешь в виду, что мы день и ночь проектируем ему внука? В этом нет сомнения. Я говорил тебе, что это самое счастливое время моей жизни? Поближе ко мне, мое сокровище...

Алекс не заставила себя подгонять. Их губы слились в порыве страсти. Радость от занятия любовью с мужем превосходила все остальные ощущения. Их взаимному наслаждению не было предела.

— Я даже не хочу заниматься чем-либо другим, — призналась она час спустя, временно пресыщенная восторгом.

— Я никогда не хотел быть королем, но теперь передумал.

У нее перехватило дыхание.

— Почему?

— За последние три дня мне открылась совершенно новая жизнь. Я обнаружил, что хочу как можно большую ее часть провести с тобой. Мы все будем делать вместе. В отличие от многих мужчин, которые не принимают на работу своих жен, я буду вовлекать тебя в управление страной. Дворец замечателен тем, что мой дом и место работы находятся под одной крышей. Мы всегда будем вместе, и дома, и в путешествиях.

Алекс не верила своим ушам.

— Когда я росла, я втайне мечтала найти человека, который любил бы только меня и хотел бы все время быть со мной, но я не думала, что такое возможно...

— Это более чем возможно, — сказал он, в очередной раз захватив ее губы своими губами. — Я хочу возместить тебе все годы одиночества.

Она обхватила руками его красивое лицо.

— Я так счастлива, что мне даже больно, Лукка.

— Тогда ты понимаешь, что чувствую я. Только подумать, что я нашел тебя в тот самый день, когда оставил надежду узнать настоящее счастье! Это наше время, squisita[37].

— Ах, дорогой... — Она чуть не рыдала от радости. — Sono innamorata di te[38], — прошептала она, прижавшись к его щеке. — Ti adoro[39], — проговорила она, целуя его в губы.

— Кто-то обучает тебя итальянскому, кроме меня, - проворчал Лукка.

— Я попросила профессора Эмилио помочь мне с некоторыми фразами для медового месяца.

Лукка от всей души рассмеялся.

1

Бронкс — один из пяти округов Нью-Йорка. Считается самым опасным спальным районом. — Здесь и далее прим. пер.

(обратно)

2

Эррол Лесли Томсон Флинн, более известный как Эррол Флинн {1909—1959) — знаменитый голливудский актер. Прославился ролями отважных героев и благородных разбойников. '

(обратно)

3

До свидании! (ит.)

(обратно)

4

Хорошо(ит.).

(обратно)

5

Спокойной ночи (ит.).

(обратно)

6

Извини, дорогая (ит.).

(обратно)

7

Добрый день. Как дела? (um.)

(обратно)

8

Хорошо. Спасибо (ит.).

(обратно)

9

Прекрасная (ит.)

(обратно)

10

Да, малыш (ит.)

(обратно)

11

По итальянскому свадебному обычаю двери церкви, где происходит венчание, завязывают шелковыми лентами, что символизирует неразрывность брачных уз

(обратно)

12

Понятно? (ит.)

(обратно)

13

Да. Завтра. В два часа (ит.).

(обратно)

14

Дьявол! (ит.)

(обратно)

15

Дымчатая форель (ит.).

(обратно)

16

Золотых снов. Здесь: приятных снов {urn.)

(обратно)

17

Бакалейный магазин (фр.).

(обратно)

18

Хлеб, яблоки, сыр и виноградный сок (ит).

(обратно)

19

Черт возьми! (ит.)

(обратно)

20

Понял (ит.).

(обратно)

21

Святые небеса! (ит.)

(обратно)

22

Добрый день (ит.)

(обратно)

23

Очень хорошо (ит.).

(обратно)

24

Есть (ит.).

(обратно)

25

Я люблю (ит.).

(обратно)

26

Отлично. Ты любишь (ит.).

(обратно)

27

Любить (ит.)

(обратно)

28

Превосхолно(ит.)

(обратно)

29

Как поживаете? (ит.)

(обратно)

30

В данный момент настроение отличное. А у тебя? (ит.)

(обратно)

31

Принцесса! (ит.)

(обратно)

32

Мороженое (ит.).

(обратно)

33

Любимая (ит.).

(обратно)

34

Моя любовь (uт.).

(обратно)

35

Да здравствует король! Да здравствует Александра! (ит.)

(обратно)

36

Моя жена (ит..

(обратно)

37

Здесь: моя прелесть (ит.)

(обратно)

38

Возлюбленная короля (ит.)

(обратно)

39

Обожаю тебя (ит.)

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?