«Месть тореадора»

— Этого не может быть, — прошептала Ребекка Лейтон и без сил опустилась в плетеное кресло.

Из высокого, от пола до потолка, окна отеля открывался изумительный вид. Зеленые пальмы, словно танцующие на тропическом знойном ветру в такт с пенящимися изумрудными волнами... Она всегда останавливалась здесь, когда приезжала из Нью-Йорка.

Прекрасная и мирная картина. В отличие от бури, поднявшейся в ее душе.

Только что она разговаривала с главным бухгалтером «Лейтон Интернэшнл». Новости были плохими. Если она немедленно не вернется в Нью-Йорк и не возьмет под контроль ситуацию, то может потерять все. Ее телефон зазвонил снова, и Ребекка машинально взяла трубку. Очень немногие люди знали ее личный номер, и мало кто из них осмеливался ей звонить, когда она находилась в деловой поездке. Если только это не было очень важно. Но в данный момент компания «Лейтон Интернэшнл» была на грани краха.

— Я слушаю, — сказала Ребекка, доставая блокнот. Пока ее помощник заказывает обратный билет, она сделает еще несколько звонков. Ей нельзя потерять компанию, которую создали еще ее родители, — несмотря на проблемы, оставшиеся после внезапной смерти отца. Он верил, что дочь справится со всеми трудностями. И она не могла подвести его.

— Привет, Ребекка.

Сердце ее замерло, в горле застыл ком. Блокнот выпал из рук.

— Алехандро?

— Не ожидала услышать меня?

Ребекка закрыла глаза, и в груди ее защемило от желания и боли. Пять лет она не слышала этого голоса. Когда-то он значил для нее все... А сейчас?

Ладони ее вспотели.

— Сейчас не самое удачное время для беседы, Алехандро. Я действительно не могу говорить.

Он рассмеялся, холодно и сдержанно, и перед глазами Ребекки, будто наяву, всплыл его образ. Алехандро Арройо Ривера де Рамирес, самый сексуальный мужчина на свете, обнаженный по пояс, выходит из бассейна. По его мускулистой груди струится вода... Ребекке послышался его завораживающий сексуальный смех, когда, подхватив на руки, он понес ее в спальню. Его тело было еще влажным. Он овладел ею моментально — через секунду после того, когда она сказала «да». А потом всю ночь напролет демонстрировал ей свое потрясающее искусство любви.

— Выслушай меня, querida[1].

В его тоне послышалось нечто угрожающее.