«Частное расследование»

Джина Айкин Частное расследование

ПРОЛОГ

Из кабинета главного менеджера донесся звук, больше всего напоминающий рычание голодного тигра. Спустя некоторое время оттуда послышались раздраженные отрывистые фразы. Потом дверь открылась, и в коридор вышла девушка. Невысокая, она казалась еще ниже ростом, так как сгибалась под тяжестью бумажных папок. Темные волосы, темные глаза… Ничего особенного.

Она вернулась на свое рабочее место, свалила папки на стол и села за пишущую машинку. Несколько раз шумно втянула воздух носом, а затем тихо пробормотала:

— Солдат удачи терпит до конца и немного больше. Когда силы кончаются, он собирает их остатки. У каждого рейда есть начало и конец. Тот, кто добрался до конца, — настоящий солдат удачи…

Маленький кулачок с сильнейшим грохотом разбил пластиковую карандашницу.

В дверь заглянул печальный молодой человек.

— Сэнди? У тебя все в порядке?

— Все в полном порядке, Билли. Шеф опять кричал, я сделала много ошибок и забыла позвонить в налоговую инспекцию, по дороге на работу я сломала каблук, так как торопилась на автобус, потому что машина заглохла вчера, когда я возвращалась от родителей, где поругалась с мамой…

— Прекрасно.

— Ты так считаешь?

— Да, конечно. Тебе будет легче услышать то, что, я сейчас скажу. Вставай — и пошли получать выходное пособие. Наш отдел сократили.

ГЛАВА 1

— Сэнди, Сэнди, что ты такое говоришь? Я не ослышалась?!

— Надеюсь, это шутка, Котенок?

Мистер и миссис Хоук дружно опустили чашки на блюдца и те отозвались одинаковым звоном. Родители Сэнди Хоук вообще умудрялись все делать синхронно.

Сейчас они смотрели на единственную дочь с одинаковым удивлением в глазах. Впрочем, «с удивлением» — это мягко сказано. Если бы не уважение, которое автор питает к этим почтенным людям, состояние мистера и миссис Хоук было бы описано более… гм… адекватно. Было бы вернее сказать так: «Они изо всех сил таращили глаза» или «вылупились как ненормальные» на свою единственную дочь Сэнди, которая только что сообщила им некую новость.

Сэнди продолжала невозмутимо потягивать чай и уплетать шестой или седьмой — она никогда не страдала отсутствием аппетита — тост с апельсиновым джемом.

— Ты совершенно правильно все расслышала, ма. Это не шутка, па, — наконец разъяснила она, облизнув напоследок палец, чем спровоцировала перемену в мимике миссис Хоук, а заодно переключила ее внимание.

— Салфетка, Сэнди!

— Спасибо, уже не надо. — Сэнди продемонстрировала чисто облизанный палец.

— Господи, Сэнди, что за манеры! И что это за профессия для девушки из порядочной семьи! Как тебе это только в голову пришло!

— Ма, я же сказала тебе, что меня уволили. Надо же мне чем-то зарабатывать на жизнь.

— Неужели нет других способов? Это же просто… просто неприлично. Все равно, что рыться в чужом белье…

— Ты преувеличиваешь, мама, — твердо сказала Сэнди и встала из-за стола. — Вот увидите, вы еще будете мной гордиться.

Родители скорбно покачали головами.

Тонкие пальцы задумчиво скользили по гладкой коже. Вокруг пенилась душистая горячая вода. Сильно пахло персиком. Сэнди Хоук перестала массировать собственную ногу и схватила с полочки следующий пузырек с пеной для душа. Этот был с лавандой.

Опустошив в ванну три пузырька, она с блаженным стоном погрузилась в горячее благоухание и закрыла глаза.

Ничего, страшного. Совершенно ничего страшного. Просто ей следовало давным-давно научиться принимать решения самостоятельно. Тогда ЭТО самостоятельное решение не стало бы для нее таким потрясением и шоком. Подумаешь!

Да, подумаешь… и ничего не скажешь. Кто ж мог знать, что работа частного детектива окажется такой занудной.

Сэнди ожидала романтики, захватывающих душу погонь за преступниками, интересных дел. Именно ради этого она училась стрелять и целых полгода провела в специальном подготовительном лагере, где ухитрилась сдать на «отлично» экзамен по выживанию. Именно ради этого она до умопомрачения лупила грушу ногами и руками, бегала каждое утро по три километра и изучала радиоэлектронику. Именно ради этого… Но почему никто не сказал ей, что все будет вот так! Так обыденно, скучно и чертовски утомительно.

Первое дело. Второй день работы. Долгие часы ожидания. Гудящие ноги. Полное одиночество.

Сколько она прошла пешком? Спросите у ее ног. Бедные ножки! Они стерлись до коленок, не меньше, и все из-за женщины, которая совершенно не хочет, чтобы ее находили.

Двенадцать часов назад самолет высадил эту чертовку Анжелу Кениг в аэропорту, после чего следы ее затерялись.

Сэнди застонала, почти наяву услышав голос мамочки:

«Детка, может, все-таки стоит попробовать попроситься на старую работу? В конце концов, ты проработала там шесть лет и тобой были довольны. Полагаю, они все поймут и возьмут тебя обратно…»

Компанию, в которой проработала шесть лет Сэнди Хоук, купила другая компания, после чего примерно треть сотрудников распрощались со своим местом. Сэнди получила довольно туманные заверения, что после преобразования компании она может рассчитывать на какое-нибудь интересное предложение, но это не раньше, чем… Короче, Сэнди Хоук, секретарша с шестилетним стажем, поняла, что Судьба дает ей шанс. Шанс переменить свою жизнь целиком и полностью, попробовать то, что казалось недоступным и нереальным.

Конечно, родители не смогли ее понять. Элизабет Хоук было уже сорок пять, когда они с мужем Фредом окончательно отчаялись завести собственного ребенка и удочерили Сэнди. У всех их ровесников дети уже выросли, а родители ровесников Сэнди были значительно моложе. Это совсем не трогало Сэнди, пока ей было пять лет, но стало несколько утомительным, когда ей исполнилось пятнадцать.

Одноклассники ездили в кино, целовались и тискались на задних сиденьях собственных авто, а Сэнди Хоук все еще носила косички и по вечерам играла с родителями в лото. В шестнадцать лет Сэнди набралась мужества и поставила родителей в известность, что она уже подросток, а не дитя, и что отныне дни рождения будут проходить без присутствия родителей. Или не будут проходить вообще.

Конечно, их просто убило решение Сэнди сменить работу.

Но если бы она этого не сделала, прежняя работа убила бы ее!

Мама и папа были так счастливы, что у них растет послушная дочь, терпеливо пережидали все ее нечастые и слабые бунты, но, оказывается, в Сэнди Хоук до поры скрывалась совсем другая девушка. Смелая, дикая, немного безрассудная и крайне самостоятельная.

Сэнди приподняла за кобуру девятимиллиметровый «Питон-356». Килограмм вороненой стали. Она так и не смогла пока привыкнуть к тому, что оружие настоящее. С одной стороны, ее переполнял детский восторг оттого, что у нее есть настоящий пистолет, с другой… как-то не по себе становилось при мысли, что эта железная штука может проделать в живом человеке дыру.

Сэнди поставила пистолет на предохранитель и прицелилась в неонового ковбоя Мальборо, заполнившего собой весь вид из окна. Потом вздохнула, вынула обойму, проверила ее, вставила обратно и положила пистолет рядом с часами. Металлические щелчки успокаивали.

Подумать только, всего полгода назад самой опасной железной штукой, находившейся рядом с Сэнди Хоук, была машинка для уничтожения бумаг!

И ее щелчки, хотя и были вполне металлическими, только раздражали Сэнди.

Девушка отбросила со лба мокрые локоны. Все, что ей сейчас нужно, это горячая ванна и долгий, крепкий сон. С утра все будет совсем иначе, дела пойдут как по маслу. Анжела Кениг найдется, а если с ней что-то не так, Сэнди это выяснит…

Вода почти переливалась через край ванны, и Сэнди наклонилась вперед, чтобы закрыть кран.

Зеркало в ванной отражало в себе зеркало на двери, а зеркало на двери, в свою очередь, отражало зеркало в спальне, а уж в нем отражалась вся гостиная. Интересно устроены эти гостиничные номера — ты вроде в ванне, но одновременно и в спальне, и в гостиной.

Надо бы закрыть эту проклятую дверь. Ладно. Бог с ней.

Сэнди закрыла глаза и вытянула ноги, блаженно постанывая. Забыть, обо всем на свете забыть, не думать. Жаль, массаж никто не может сделать. Если бы она переплыла Миссисипи туда и обратно, то чувствовала бы себя точно также. Массаж, массаж, полцарства за массаж…

Те три парня, с которыми в разные моменты своей жизни Сэнди имела дело, понятия не имели, зачем Господь дал им руки. Ей вообще не везло с мужчинами. После третьей неудачи она сдалась и отчаялась дождаться того принца, описание которого можно найти в любом журнале для девочек. Сэнди решила, что отныне с мальчиками она будет только дружить. Ее старый друг, Ролли Старк, поддержал эту мысль:

— Ты прямо моими словами говоришь, ненаглядная! Тебе шах, кстати. Да, так вот, прям моя история. Три брака — три развода. Не говоря уже о деньгах, которые я им отдал. Не допусти такого же поворота, Сэнди!

Этот разговор за шахматной доской имел место семь месяцев, два дня и десять часов назад в Сан-Франциско. Почему она это запомнила? Да потому, что Ролли был первым, кому она доверила свою сумасшедшую мечту, свою безумную идею о новой профессии. Он улыбался, иногда задумчиво кивал и молчал. Не поддерживал Сэнди, но и не разубеждал. Помнится, она еще подумала, что если когда-нибудь станет матерью, то постарается вести себя с детьми именно так — позволит им самим выбирать свою судьбу. Не станет давить на них. И тогда им не придется плыть по течению…

Сама Сэнди именно этим и занималась всю жизнь — плыла по течению. Закончила университет — а работала секретаршей.

Только первый раз, стиснув в руках пистолет, она поняла, что именно Ролли помог ей своим вежливым и доброжелательным молчанием.

Короткий стук вырвал Сэнди из воспоминаний, и она с недоумением уставилась на дверь. Горничная? Официант? В многочисленных зеркалах отразились сервированный стол и разобранная постель. Нет, вряд ли…

Она села рывком, выплеснув воду из ванны. Звук, снова донесшийся от двери, очень напоминал осторожный поворот ключа в скважине… щелчок… Дверь открылась!

Кто-то вошел в номер. Сэнди медленно уходила под воду, не отрывая глаз от зеркала. В нем отразились руки. Кажется, мужские. Во всяком случае, в женских ручках девятимиллиметровый пистолет не смотрелся бы детской игрушкой.

Похоже, ей опять не повезло. Причем на этот раз НЕ ПОВЕЗЛО крупно. Подумать только, целый день она гонялась за призраком Анжелы Кениг, сидела в каких-то колючих кустах, задавала идиотские вопросы, но не могла добиться никакой реакции. Только толстяк из той угловой закусочной… у него еще кофе был явно из желудей…

Господи, да о чем она думает! Ведь сейчас у нее в номере один… нет, два… О Боже, целых три вооруженных человека!

Стараясь не производить ни малейшего шума, Сэнди осторожно сгребла пистолет и часы с полочки и очень медленно погрузилась в ванну с головой, полностью скрывшись под шапкой пены… Через секунду вода перестала колыхаться…

Думай, Сэнди, думай!

Что за ночь! Дышать нечем!

Нэш Оуэн в раздражении отшвырнул каталог модной обуви, выключил ночник и натянул до плеч легкое одеяло.

Луна заливала комнату волной белого света, открытая балконная дверь пропускала ровно столько воздуха, чтобы нельзя было задохнуться… Лунная ночь, созданная специально для влюбленных… Так, кажется, принято выражаться в любовных романах?

Нэш мрачно усмехнулся во тьму. Последние десять лет у него была только одна возлюбленная — компания по производству спортивной обуви «Миг удачи».

Нет, ну, конечно же, были и женщины… Тиффани из Техаса. Нанетта из Нью-Йорка. Венди из Вайоминга… Как интересно! Имена девушек и названия штатов начинаются на одну и ту же букву! Это что-то подсознательное…

Нэш отчаянно вздохнул. Ерунда это, а не подсознательное. Ни с одной из девушек он не провел больше двух недель. За это время они успевали понять, что компания для него на первом месте, а второе место так далеко отстоит от первого, что и стремиться туда незачем. Отношения всегда развивались стремительно и до ужаса однообразно: знакомство, ужин, секс, секс, секс, секс, обед, ужин, секс, прощание.

Не то чтобы он был бабником, просто постоянство ему не присуще, вот и все.

Родом Нэш был из Чикаго, однако и в Сан-Франциско, и в Далласе, и в Нью-Джерси у него были квартиры, хорошие, большие, удобные, в любое время готовые принять хозяина. В остальных городах к его услугам были самые лучшие отели, что совершенно неудивительно, если учесть, сколько сил, таланта и времени Нэш Оуэн вложил в спортивную обувь фирмы «Миг удачи».

Тысячи людей по всей стране мысленно благословляли Нэша Оуэна за мягкие кроссовки, почти невесомые кеды и удобные бутсы, однако именно сейчас Нэш Оуэн был одинок, как никогда.

Три месяца непрерывных поездок по филиалам фирмы, три месяца переговоров с партнерами, три месяца деловых обедов — и никакой личной жизни. Нэш мрачно хмыкнул в темноту. Возможно, и даже, скорее всего, надо было сегодня уделить побольше внимания той симпатичной девчонке из стрип-бара, в котором он тщетно пытался развлечься и расслабиться. Глядишь, сейчас занимался бы чем-нибудь интересным…

Вместо этого он весь вечер обдумывал судьбу новой партии кроссовок, которые могли бы служить как в качестве спортивной, так и в качестве повседневной обуви. Очнулся он, помнится, под радостный свист и улюлюканье остальных посетителей бара, в недоумении огляделся и обнаружил вокруг себя аж четверых длинноногих красоток. На самой одетой из них был лифчик размером с десятидолларовую купюру и трусики… впрочем, наверное, это уже нельзя назвать трусиками. Скажем, так: намек на то, что здесь могли бы быть трусики.

Самое печальное заключалось в том, что Нэш ровным счетом ничего не ощутил. Мужчины вокруг вели себя именно так, как и должны вести себя посетители стрип-баров, а Нэш Оуэн сидел, дурак дураком, и задумчиво смотрел на несколько ошеломленных нимф.

Раньше с ним такого не случалось.

С ним вообще мало что случалось. Все шло по накатанной колее. Учеба в колледже плавно перетекла в университетское образование, природные физические данные привели в сборную университета по баскетболу, девчонки висли на шее гроздьями, солнце светило…

В один прекрасный день Судьба решила, что такое мирное времяпровождение надо разбавить чем-нибудь захватывающим — и Нэш сломал щиколотку и порвал связки коленного сустава во время тренировки. Перелом был не сложный, но крайне болезненный, лежать пришлось довольно долго, однако Нэш Оуэн не стал терять время на жалость к самому себе. Именно во время этого вынужденного простоя он набросал первый в жизни эскиз принципиально новых кроссовок. Этому эскизу суждено было стать первым в длинной череде пар спортивной обуви.

Он закончил университет в двадцать пять лет и, хотя ему прочили блестящую карьеру адвоката, продолжил заниматься спортивной обувью. Родители пережили тяжелое потрясение, но, в конце концов, поняли, что это не пустая забава, а вполне достойное уважения предприятие.

С тех пор жизнь стала еще более безоблачной, перспективы — еще более радужными, а проблем не осталось, кажется, ни одной. Впрочем, нет: мама не давала расслабляться. Последний хит сезона — скорбная песнь Мэри Оуэн под названием «Я мечтаю успеть понянчить внуков».

Обычно Нэш благоразумно не спорил с мамой, но и близко к сердцу ее слова не принимал, однако на этот раз что-то изменилось. Как будто он что-то потерял, какую-то маленькую и не слишком ценную, однако крайне необходимую вещь. Утомительное чувство, особенно из-за того, что не понимаешь причин его возникновения…

Какая-то тень промелькнула за занавесками на балконе. Случайное облачко, прикрывшее луну? Местное привидение?

Нэш скептически ухмыльнулся во тьму и повернулся на бок, решительно взбив подушку. Привидений не бывает.

Но… что-то нырнуло к нему под одеяло. Что-то прижалось к нему. Нэш окаменел.

Это «что-то» несомненно было женщиной. Горячее, нежное тело прижималось к Нэшу Оуэну, а тонкая ручка обвила его талию. Да, небольшое уточнение: тело было абсолютно нагим.

Аромат персика и лаванды коснулся его ноздрей. Мышцы живота непроизвольно напряглись, а еще через секунду Нэш Оуэн с некоторым удивлением понял, что с потенцией у него все в порядке. Даже чересчур.

Он попытался обернуться, но женщина умоляюще прошептала:

— Не надо, прошу вас!

При этих словах ее рука соскользнула чуть ниже, и Нэш явственно вспомнил ту самую ночь в летнем лагере, когда он впервые рассматривал под одеялом непристойный журнал.

На балконе раздались осторожные шаги. Не слишком ли много гостей в эту лунную ночь?

В следующее мгновение незнакомка решительно и властно перевернула оцепеневшего Нэша на спину, а сама оказалась над ним. Точнее — на нем.

Перед глазами Нэша красовались упругие женские груди, увенчанные маленькими твердыми сосками, напоминавшими розовые бутоны. Точно такая же грудь была у той девчонки из бара…

— Не двигайтесь!

Он и так не двигался. Интересно, что она имела в виду? Он практически окаменел. Особенно одна часть его тела…

Дверь балкона вкрадчиво скрипнула, и женщина начала целовать Нэша.

Нет, это не имело ни малейшего отношения к нежным поцелуям, страстным поцелуям, поцелуям понарошку — это было совершенно иным! Губы незнакомки властно прижались к губам Нэша, язык нетерпеливо раздвинул их и проник ему в рот. Острое возбуждение пронзило тело Нэша Оуэна, и он в смятении попытался разглядеть свою… насильницу.

Грива темных, вьющихся волос. Темные глаза, тревожные даже в темноте. Рот… Нэш застонал от возбуждения и запустил пальцы в густую гриву волос, отвечая на поцелуй.

Это было лучше любого эротического сна! Неизвестные на балконе были забыты, Нэшу стало абсолютно наплевать на то, что у него не было ни малейшего представления о том, кто эта женщина и что все это значит, — осталось только чистое удовольствие, незамутненная страсть, жар нежного тела, прижавшегося к нему, и вкус жадных яростных поцелуев.

А потом она начала двигаться… Нэш больше не владел собой. Его пылающая плоть молила, требовала близости, и Нэш в неистовстве обхватил незнакомку за бедра, желая только одного: войти в нее, слиться в мучительных и желанных объятиях, запутаться навсегда в вихре темных волос, захлебнуться прерывистым и душистым дыханием…

Но в этот миг незнакомка вскочила, напряженно всматриваясь в темноту. Нэш глотал воздух, тщетно пытаясь привести мысли и чувства в порядок.

Нимфа оказалась невысокой, очень стройной и физически развитой. Под гладкой белой кожей перекатывались мускулы, на шее пульсировала голубая жилка. Тоненькая талия, великолепные бедра, впалый живот, восхитительной формы ноги…

Она повернулась и посмотрела Нэшу прямо в глаза.

— Мне нужна ваша помощь!

И в тот же миг возбуждение схлынуло, потому что в этом хрипловатом шепоте, в этих прекрасных миндалевидных карих глазах, во всем облике очаровательной незнакомки читалось только одно: она смертельно напугана!

ГЛАВА 2

Сэнди припала глазом к замочной скважине. Очень интересно! Двое из трех вооруженных мужчин вышли из ее номера и шли через холл, но третий парень остался в номере. Ждать ее возвращения, надо полагать? Она едва не шарахнулась от двери, когда самый старший из мужчин перед тем, как войти в лифт, обернулся и мрачно взглянул прямо в ее сторону. Смешно — не может же он разглядеть ее через замочную скважину! Или может?

Она все-таки отошла от двери и повернулась к замочной скважине спиной. О Боже! Очередной мужской взгляд чуть не заставил ее снова подскочить на месте. Хозяин номера, в котором Сэнди Хоук в данную минуту находилась, смотрел на нее во все глаза. И желание его было прямо-таки написано у него на физиономии.

Довольно симпатичной физиономии, отдадим должное гостеприимному хозяину. Высокие скулы, прямой нос, насмешливые губы. Глаза светло-голубые или серые, так сразу и не разберешь в свете ночника. А вот волосы — чистое золото. Таких блондинов, как предполагала Сэнди, на свете не осталось с тех самых пор, как перевелись викинги.

Кроме всего перечисленного незнакомец обладал прекрасно развитой грудной клеткой, широкими плечами и очень красивыми руками. Именно при взгляде на его руки Сэнди почувствовала странное смятение. Что-то такое ей привиделось, до ужаса неприличное, но чертовски соблазнительное… и связанное с этими мускулистыми руками!

В тот кошмарный момент в ванне она смогла придумать только одно. Это был очень короткий план — удрать из номера! И как можно быстрее. Сэнди пролежала под горой пены, сколько хватило воздуха в легких, боясь даже думать о, том, что будет, когда этот самый воздух кончится, а потом вынырнула на поверхность. К счастью, все три незнакомца уже покинули ванную комнату, если вообще заходили в нее, и сидели в гостиной — их приглушенные голоса доносились до Сэнди сквозь приоткрытую дверь.

Абсолютно голая частная сыщица, не помня себя, выскользнула на балкон и поняла, что прыгать со второго этажа на бетонную площадку ей не хочется. Оставался единственный путь — на соседний балкон.

Расстояние до соседнего балкона было весьма неблизким, что-то около метра. А Сэнди к тому же мокрая и скользкая от пены… И вообще — голая. Даже если ей удастся перепрыгнуть это расстояние и не свалиться вниз, неизвестно, что ожидает ее в этом самом соседнем номере. А если там проживает какой-нибудь отвратительный сексуальный маньяк, а то и два… Вдруг она попадет из огня да в полымя?

В этот момент Сэнди с ужасом услышала тяжелые шаги одного из громил, приближающегося к балкону. Выхода не было… Хорошо, что, пока она раздумывала, жаркий воздух летней ночи сочувственно подсушил ее кожу. Гибкое тренированное тело Сэнди, руководимое исключительно инстинктом самосохранения, одним махом вскочило на перила балкона и белой птицей перелетело пугающее расстояние… И как раз вовремя. Дверь ее собственного, только что покинутого балкона с шумом распахнулась…

Честно говоря, Сэнди очень надеялась, что в соседнем номере остановился какой-нибудь толстенький и пожилой коммивояжер или кто-то вроде этого, но к тому, ЧТО лежало в постели, она была явно не готова.

Ожившая иллюстрация из дамского журнала с подписью «Идеальный возлюбленный»! Эти светлые глаза, эти вьющиеся золотые волосы, эти мускулы, в конце концов!

Поцелуй был чистой импровизацией. Сэнди требовалось отвлечь парня от мрачных теней на балконе — и она этого добилась. Но теперь во всей своей красе вставал следующий вопрос: как парень будет реагировать на непрошеную (голую) гостью дальше.

Было и еще кое-что. Дело в том, что Сэнди очень понравилось целоваться с этим парнем. ОЧЕНЬ!!!

А парню понравилось, что ей это понравилось. Некоторая часть его тела говорила об этом весьма красноречиво.

Все обстоятельства, взятые вместе, представляли из себя такой гремучий коктейль, что Сэнди понятия не имела, откуда начинать во всем разбираться.

Парни с пушками явно приходили не для того, чтобы познакомиться с симпатичной девчонкой. Тогда зачем они приходили?

— Я… мне… то есть…

Сэнди Хоук! Возьми себя в руки! Тебе уже 28 лет, у тебя есть пистолет (где он, кстати?), ты сама за себя отвечаешь… И вообще — ты на задании!

— Я хотела… Спасибо.

На лице парня расцвела нахальная, но весьма обаятельная улыбка.

— Леди, а вы не находите, что я должен сперва постараться дать вам то, за что вы сможете меня поблагодарить?

Хотите — верьте, хотите — нет, но только сейчас Сэнди Хоук вспомнила, что она совершенно голая!

— О Господи!

Она попыталась прикрыться руками — вышло очень смешно.

Мама всегда учила маленькую Сэнди, что юбка не должна быть слишком короткой, что под блузку следует надевать не только бюстгальтер, но и рубашечку (чтобы не был заметен бюстгальтер), а уж если мальчики в школе смогут разглядеть, какого цвета у тебя трусики…

Нельзя сказать, что с тех пор Сэнди осталась совершенно невинной, но в таком виде перед незнакомым мужчиной… у него в номере… Согласитесь, при подобных обстоятельствах смутилась бы — хотя бы слегка — и сама Клеопатра.

Сэнди в панике поискала глазами что-нибудь, чем можно прикрыться, не нашла и решила ретироваться в ванную — должны же там быть полотенца. На пороге ее догнал восхищенный возглас:

— Вид сзади ничем не уступает виду спереди!

Сэнди прибавила скорости и торопливо сдернула с сушилки голубую рубашку с коротким рукавом. Отчаянно путаясь в рукавах, надела ее — и только в этот момент заметила, что благодаря большому настенному зеркалу хозяин номера, не вставая с кровати, наблюдал за манипуляциями с рубашкой, так сказать, с двух ракурсов одновременно. Судя по довольному выражению его лица, зрелище парню явно понравилось.

Сэнди не могла его обвинять. Вы — молодой мужчина. К вам в гостиничный номер посреди ночи врывается обнаженная девица, ныряет к вам под одеяло, целует взасос, потом встает и говорит «спасибо». Вопрос: что вы будете делать? Правильно — воспользуетесь ситуацией.

Сэнди ободряюще улыбнулась молодому человеку, подошла к кровати и встала на нее одним коленом. Наклонилась и запустила руку под одеяло. Пошарила.

Брови парня взлетели вверх. Рот слегка приоткрылся. Мышцы на мгновение напряглись.

Нэш не верил своим глазам. Незнакомка держала в руках девятимиллиметровый пистолет. Он тихо охнул и вскинул руки в притворном ужасе.

Сэнди в жизни не видела, чтобы люди двигались с такой скоростью. Только что парень лежал на кровати под одеялом, и вот он уже стоит рядом с кроватью, величественно задрапировавшись в это самое одеяло, а взгляд его выражает суровое неодобрение.

— Так, признавайтесь! Вы — подарочек от моих друзей? По приглашению фирмы «Миг удачи»?

— А вам часто дарят такие подарочки?

— До сегодняшнего дня не дарили ни разу.

— Значит, и сегодня не сложилось. Я не подарочек, будьте уверены. И уж конечно, не от ваших друзей. А еще я не грелка, не заблудившаяся горничная и не девушка по вызову, явившаяся на всякий случай пораньше. И не бойтесь из-за пушки — я случайно нажала не на ту пупочку, и обойма утонула в моей ванне, так что он совершенно безопасен. Давайте знакомиться. Меня зовут Сэнди Хоук. Частный детектив.

Тут, совершенно не к месту, Сэнди вспомнила их поцелуй и жар его тела, и то, как напряглись и заныли ее соски при соприкосновении с золотистыми завитками волос на широкой груди… Плохо дело. Такого с ней не было очень давно. Примерно с прошлой жизни.

В серо-голубых глазах незнакомца горели огоньки изумления, недоверия, восхищения и еще неизвестно чего. Наконец он промямлил:

— Частный детектив… Надо же!

— А у вас есть имя?

— Разумеется…

— Может, поделитесь им со мной?

— Это зависит…

Он медленно снял с себя одеяло и аккуратно расправил его на постели. У Сэнди пересохло в горле. Как можно быть таким сексуальным в семейных трусах?

— От чего же это зависит?

— Не ворвутся ли сюда в следующий момент веселые ребята с видеокамерой и криками «Сюрприз!».

— Мои гости — те самые, из-за которых я вас, гм… потревожила, — не слишком веселые ребята, так что можете не волноваться.

С этими словами Сэнди небрежно кивнула на запертую дверь. Парень немедленно отправился к замочной скважине, а Сэнди была вынуждена прикусить кулак, чтобы не застонать от неожиданного и неуместного возбуждения. Вид сзади не уступает виду спереди, так он сказал? Про него можно сказать то же самое, а если прибавить к этому, что Сэнди всю жизнь привлекали мужчины именно с такой, мускулистой и равномерно накачанной спиной…

Она справилась с собой и стремительно схватила с тумбочки бумажник. Раскрыла его и прочитала имя на водительских правах.

— Рада знакомству, Нэшвилл Альфред Оуэн.

— Просто Нэш.

Сэнди улыбнулась. Хорошее имя. Простое, очень мужественное, короткое. Будь он Ромуальдом, или Адонаи, или, чего доброго, Фабио, она бы расстроилась.

Нэш снял со спинки стула джинсы и натянул их на себя. Сэнди опять занервничала. Конечно, этот парень оказался именно из тех, кому всегда лень застегивать верхнюю пуговицу на брюках, но, Боже, как же сексуально выглядит эта темная дорожка волос, сбегающая по животу вниз…

— Что ж… Я вижу два пути достойного решения проблемы. Либо мы сейчас ложимся обратно в постель… Вместе, разумеется.

— Либо?

— Либо вы мне все рассказываете. С самого начала!

Часом позже Нэш Оуэн сидел напротив голодной Сэнди Хоук и терпеливо ждал. Сэнди Хоук, частный детектив, изо всех сил старалась не думать о том, что под рубашкой Нэша Оуэна, которую она на себя так нагло напялила, нет НИЧЕГО, кроме нескольких десятков фунтов пылающей плоти и неутоленных желаний. Одно колено она подтянула к подбородку, и по глазам Нэша Оуэна было видно, что он не прочь слазить под стол и полюбоваться на открывшиеся виды.

На столе стоял… Ужин? Завтрак? Короче, еда. Это стало дополнительным условием Сэнди.

По правде говоря, Нэш предпочел бы первое решение. Сейчас Сэнди могла бы стонать в соседней комнате, и отнюдь не от голода!

— Я такая голодная!!! Смешно, а когда вернулась сегодня в номер, даже салат доесть не смогла. Надо же, что с человеком делает физическое усилие…

Нэш даже рот уже раскрыл, чтобы рассказать ей еще про одно физическое усилие, после которого тоже ОЧЕНЬ хочется есть…

— Я имею в виду, после того, как удерешь от трех мужиков с пистолетами!

У нее глаза цвета старого коньяка… И волосы цвета кофейных зерен… И губы, как кораллы на Муруроа… И самое интересное, что происходящее ей явно нравится! Нет, не его компания, не вкусная еда, и даже не поцелуи с незнакомцем в лунную ночь, а то обстоятельство, что за ней охотятся вооруженные люди. Даже то, что один из них, возможно, сидит сейчас в соседней комнате.

— …вот я и думаю — у меня ведь нет абсолютно никаких соображений на тему, кто они такие и что им нужно. Нет, наверное, они как-то связаны с моим делом, но учитывая то, что я весь вчерашний день потратила зря…

Нэш кивал и смотрел, но слышал едва ли половину. Ему просто нравилось смотреть на нее. Никогда раньше он не видел женщин, которые бы умудрялись одновременно с аппетитом есть и трещать без умолку. Мама была бы в ужасе. От этой мысли стало тепло на сердце. Папа… ну, папа что-нибудь буркнул бы, хотя тоже явно не одобрил бы. А вот сам Нэш от этого испытывал восхищение, смешанное с уважением и возбуждением. Восхищение и уважение — потому что он бы так не смог ни за какие деньги, а возбуждение — потому что это было чертовски сексуально. По крайней мере, в исполнении Сэнди. Если она так страстно рассказывает и с таким аппетитом ест, то что же она способна творить в постели?!

Нэш сиротливо подпер подбородок ладонью, кивнул Сэнди на всякий случай и продолжил раздумья.

Она не из тех, кто скачет из койки в койку. Не похожа на такую. Со стриптизершей-блондинкой ее не сравнишь. Но именно в постели ему и хочется с ней сейчас находиться. И больше нигде.

Сэнди перегнулась через стол, потянувшись за круассаном, и Нэш в панике стал искать свой стакан с минеральной водой. В вырезе его собственной рубашки, присвоенной незнакомкой, открылось слишком пленительное зрелище.

Стакан был пуст. Сэнди виновато улыбнулась.

— Прости. Это я… Очень пить хотелось.

Нэш только слабо махнул рукой. Ах, если бы так же легко можно было удовлетворить его желание…

— Ну вот, теперь ты знаешь все, что знаю я сама.

Это заявление застало Нэша врасплох. Обычно его знакомые женщины просто не умели так быстро завершать свои монологи. Он думал, она только начала…

— Э-э-э… да! Очень интересно.

— Не просто интересно! Потрясающе! Если не считать ванну и пену.

— Э-э-э… ванну?

Она посмотрела на него и звонко расхохоталась.

— Вот это да! Ты же не слышал ни единого слова из моего рассказа!

Всех прочих барышень его невнимание повергало либо в слезы, либо в ярость. Не смеялась, по крайней мере, ни одна.

— Нет, что ты, я все слышал.

— Да? Тогда перескажи своими словами. Ну же, давай!

— Ну… там был человек… в ванне… с пистолетом… и он…

— И он?

— И он… Ну ладно, сдаюсь. Ты права, я не слушал.

Почему ему стыдно?

— Ну и ладно. Не думаю, что это так уж важно. Гораздо важнее выяснить, кто эти ребята и что им от меня надо. Надо же, уже два часа…

Она выпалила это все на одном дыхании и встала. Нэш еле успел ухватить ее за руку.

— Что ты сказала?

— Уже два часа.

— Нет, в начале фразы…

— А, насчет парней? Что надо выяснить, кто они.

— Сэнди, а ты не думала, что этим лучше заняться полиции?

— А с какой стати полиция должна этим заниматься?

— А с такой, что ты им все расскажешь, и они…

— А с какой стати я все им расскажу?

— Ох, ну не знаю… Возможно, я чего-то не понимаю, но… Если бы меня преследовали трое вооруженных незнакомцев, один из которых засел бы у меня в номере, первым делом я позвонил бы в полицию.

— Не волнуйся за меня, Нэш. Уж с одним-то я как-нибудь справлюсь. Этому меня учили. Кроме того, знаешь, что мне скажет полиция?

Она встала и потянулась, рубашка разошлась на мгновение и вверху и внизу, и у Нэша закончился воздух в легких.

— Они скажут: «Знаете ли вы этих мужчин, мисс Хоук? Нет? Жаль. А кого-нибудь, кто хочет причинить вам вред? Тоже нет? Жаль. Что ж, звоните, если заметите что-то подозрительное». Вот и все.

Сэнди заметила беспорядок в одежде и торопливо прикрылась. Нэш смог вздохнуть посвободнее.

— Кстати, ты женат?

— Же… Что?!

— Будем считать, что это ответ «нет». Хорошо. Мне было бы неприятно причинять кому-то муки ревности.

— Ревности?

— Да, знаешь ли, жены обычно склонны впадать в панику, обнаружив в номере своих мужей полуголых девиц.

— А… да… понятно. Но ведь ты…

— Видишь ли, Нэш, мне больше некуда деваться. Тот парень все еще в моей комнате. А мне ужасно хочется спать. Так что прости и… спасибо еще раз.

С этими словами невозможная девица помахала ему рукой и скрылась в спальне.

Некоторое время Нэш просто сидел и бессмысленно смотрел на дверь. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Сэнди Хоук, частный детектив с потрясающей грудью и не менее потрясающей попкой, выгнала Нэша Оуэна из его собственной спальни.

А чего еще ждать от такой ночки? Голые женщины, пахнущие персиком и лавандой, влезают к вам через балкон, садятся на вас верхом, целуют вас, съедают ваш ужин (или завтрак?), рассказывают краткое содержание неплохо закрученного боевика и остаются в вашей спальне. Без вас.

К черту! Надо звонить в полицию. Надо что-то сделать.

Нэш решительно распахнул дверь спальни со словами «Сэнди, нам надо поговорить» — и замер.

Сэнди Хоук спала на спине, раскинув руки. Она лежала на том самом месте, где они впервые… э-э-э… встретились.

Хочет ли он, чтобы она убралась из его постели? О нет! Хочет ли он в свою постель? О да!

Покрывало сползло ей в ноги, и Нэш осторожно начал поправлять его, но остановился. С каких это пор в нем взыграл материнский инстинкт?! То есть отцовский. Замерзнет — сама накроется!

Сэнди пошевелилась во сне, ее (его!) рубашка слегка задралась… Нэш нервно сглотнул. Точеные бедра обнажились почти полностью, и из-под джинсовой ткани показались шелковистые завитки волос на заветном треугольнике.

Нэш тихо застонал. Это было трудно вынести… Он уже почти собрался бежать, хотя оторвать взгляд от такого зрелища было почти невозможно, но стал сам себя уговаривать.

Они оба взрослые, совершеннолетние и достаточно интеллигентные люди. Эта проклятая кровать размером с приличную комнату, на ней поместится человек пять, и за всю ночь никто ни с кем не столкнется. Можно же просто спать на одной кровати, без всякого секса.

Сэнди тяжело вздохнула и перевернулась на живот. Рубашка уехала совсем высоко.

Значит, никакого секса, говорите?

Нэш Оуэн очень тихо вышел в другую комнату и лег на диванчик.

ГЛАВА 3

Нэш сидел в конференц-зале и преданно таращился на большой стенд. На стенде была очень красиво изображена кривая роста доходов его любимой компании за истекший период. Все эти изгибы, ложбины и пики отчетливо напоминали пики, ложбины и изгибы одного женского тела… Воображение в считанные секунды дорисовало недостающие детали, поэтому бухгалтер компании с явной опаской покосился на сладострастную улыбку, с которой его босс взирал на кусок диаграммы за июнь — сентябрь прошлого года.

Нэш очень старался серьезно отнестись к работе. Обычно ему всегда это удавалось, но сегодня… После ночи, проведенной вместе — точнее, не вместе — с Сэнди Хоук, Нэш Оуэн совершенно не мог работать.

Вполне возможно, что он — идиот, но в полицию он так и не позвонил и даже в собственную спальню не вломился, а тихонечко улегся на неудобном диванчике, побоявшись даже зайти в спальню за постельным бельем. Два раза он падал со своего ложа, а в промежутках между падениями смотрел изматывающий по своей натуралистичности сон о том, что случилось с ним и Сэнди Хоук в постели дальше. После поцелуя.

В результате он встал совершенно разбитым., оделся и отправился на это проклятое собрание акционеров… Кстати, а почему они все на него так пялятся?

Десять пар глаз с явным сочувствием смотрели на главу компании. Нэш догадался, что отчет бухгалтера окончен, и теперь настала его очередь, однако трудность состояла в том, что в голове Нэша не было ни одной, даже самой завалящей мыслишки насчет спортивной обуви. Он откашлялся и бочком выбрался из кресла. Пробормотал под нос неясные извинения и тихо, но решительно направился к двери.

Сочувствие сменилось изумлением, а кое-где и тревогой. Нэш сжалился над коллегами и прибавил ходу. В холле он уже почти бежал.

У стойки портье Нэш нетерпеливо набрал номер собственного телефона и стал ждать. На восьмом звонке трубку сняли. От низкого, хриплого со сна и невыразимо сексуального голоса у Нэша свело все тело.

— Какого черта ты берешь трубку?!

— А это кто?

— Как ты думаешь?! Это парень, которого ты сегодня выгнала из его собственной спальни.

— Нэш!

— Да, если я был единственной твоей жертвой.

— Ты где?

— Я? Я на… э-э-э… на совещании.

— Правда? Я даже не слышала, как ты уходил…

Что довольно удивительно, учитывая то, что из чистой вредности он постарался произвести как можно больше шума — беспрестанно хлопал дверцами шкафа, включал и выключал воду, бродил из спальни в ванную и обратно… Сэнди даже не пошевелилась.

— Тебя в школе для сыщиков и этому обучали? Спать в любых условиях? И это после того, что случилось с тобой вчера вечером!

— Но ведь у тебя я в безопасности, Нэш.

— Откуда ты знаешь?!

— Ну… считай, что это шестое чувство.

— Ой, понимаю, понимаю. Его тебе тоже развили на курсах.

Сэнди хихикнула, и Нэш обнаружил, что улыбается в ответ.

— Что ж, мистер Оуэн, тебе что-то важное потребовалось узнать или просто гложет зависть, что я сплю, пока ты работаешь?

Чтобы не выглядеть полным идиотом, Нэш попросил ее поискать на тумбочке его записную книжку и ежедневник — на самом деле они лежали в конференц-зале на столе. Не сказал же он ей самого главного. Парень, остававшийся всю ночь в комнате Сэнди, утром ехал вместе с ним в лифте. Нэш видел, как он выходил из ее номера. Если Сэнди сказать об этом, она немедленно уйдет из номера Нэша, а этого ему почему-то совсем не хочется.

— Нэш? Там ничего нет.

— Ты о чем? Ах, да! Наверное, оставил в машине.

— Это все?

— Ну, в общем… да.

— Тогда пока?

— Пока… Подожди!!!

— О Господи, что случилось?

— Не бери больше трубку. Вдруг… короче, ты же не знаешь, кто может позвонить.

— Ты же сказал, что не женат?

— Но я не говорил, что я монах.

— О, понимаю. Ладно.

Он повесил трубку, постарался унять сердцебиение и набрал номер еще раз. Как и следовало ожидать, она подняла трубку после первого же звонка.

— Мне кажется, я просил тебя не брать трубку!

— Тогда зачем ты звонишь? Ты меня нервируешь звонками! Может, после вчерашних событий у меня произойдет нервный срыв? Представляешь, какие могут быть последствия?

Нэш ухмыльнулся и повесил трубку. Работать! Кроссовки ждут!

Сэнди откинулась на подушки с улыбкой. У парня есть чувство юмора. Но надо же — вздумал проверять, будет ли она исполнять его распоряжения!

Она устроилась в постели поудобнее и мечтательно прикрыла глаза. Когда в последний раз у нее были отношения с человеком, у которого есть чувство юмора? Очень давно. Возможно, никогда.

Правда, у них с Нэшем нет никаких отношений. Они просто вместе провели ночь. В одном гостиничном номере.

Кстати, пора бы его покинуть. Что там Нэш вчера говорил насчет полиции? Прежде всего нужно выяснить, кто тот парень, засевший у нее в номере. Если он, конечно, еще там. Сэнди набрала номер телефона портье и попросила прислать к ней горничную с завтраком.

Потом она приняла душ и завернулась в полотенце, после чего поняла, что надеть ей нечего. Краткий обзор содержимого ящиков комода прояснил следующие возможности: рубашка мужская джинсовая — одна, трусы-боксеры мужские — одна пара, носки (новые) — одна пара. Не верх изящества, конечно, но что-то стильное в этом есть. Услышав, как раскрылись двери лифта, Сэнди вихрем вылетела в прихожую и сквозь замочную скважину увидела, как горничная с тележкой подходит к ее номеру. Затем услышала, как та постучала. Горничная стучала и стучала, а потом явно собралась уходить. Сэнди поняла, что нужно решаться на что-то более радикальное.

Она вышла в коридор и мило улыбнулась горничной, с некоторым подозрением уставившейся на нее.

— Привет! Мне страшно неловко, но я выходила и случайно захлопнула свою дверь. Пришлось искать приюта у соседей… Я Сэнди Хоук. Это мой номер.

— Мэм…

— Понимаю, не верите. Что ж, давайте, я перечислю вам все, что заказала на завтрак. Сверьтесь с листом заказа.

После бдительной проверки горничная смилостивилась и отправилась к коридорному за запасным ключом. Любопытный коридорный притащился вместе с горничной, так что в номер они вступили втроем.

Сэнди старалась держаться поближе к стене, а заодно искоса поглядывала на коридорного. К сожалению, его физические данные не позволяли надеяться, что он бросится на помощь деве, попавшей в беду, и уж тем более рассчитывать, что он сможет одержать верх хоть в какой-нибудь схватке. Однако в компании чувство опасности значительно померкло, и приободрившаяся Сэнди почти весело проскакала по всему номеру, ненавязчиво заглянув во все углы.

Парня с пистолетом не было.

Договор был подписан. Нэш даже растрогался, видя, как его коллеги и соучредители из кожи вон лезут, стараясь не показывать виду, что заметили в его поведении некоторые странности. Теперь все они по очереди подходили к Нэшу, хлопали его по плечу, говорили разные приятные слова и выражали надежду на будущее сотрудничество. Все это было привычно, знакомо и безопасно, так что через некоторое время Нэш окончательно расслабился и почувствовал себя в своей стихии.

Его секретарша, Минди Кролл, частенько говорила, что любит смотреть, как он работает. Вовсе не потому, что была к нему неравнодушна. В этом не было никакого сексуального подтекста, ибо Минди уже исполнилось шестьдесят, и через пару месяцев она должна была стать бабушкой в третий раз, так что ее слова Нэш всегда принимал за чистой воды комплимент, к тому же вполне искренний и объективный. Нэш Оуэн любил свою работу и свой образ жизни. Четкий, правильный, упорядоченный и не таящий в себе никаких неожиданностей. Вот сейчас Шелдон Торч пригласит его на…

— Нэш, поужинаем сегодня вместе? Вчера ты зря не остался с нами до полуночи. Девочки окончательно расшалились, и это было что-то!

Сам Шелдон вчера тоже расшалился, и Нэш был несколько удивлен, что у немолодого бизнесмена с застарелой аритмией еще остался запал на сегодняшнее продолжение банкета в стрип-баре. Шелдон Торч удивлял его подобным образом на каждом собрании акционеров, хотя после знакомства на одной корпоративной вечеринке с миссис Торч Нэш стал относиться к подобным загулам с пониманием.

Интересно, не ушла ли Сэнди из его номера? Хорошо бы провести сегодняшний вечер с ней, а не в стрип-баре… Но к чему эти предположения и мечты? Все кончается, кончилось и вчерашнее приключение…

— Мистер Оуэн?

Просто удивительно, как это у некоторых людей прекрасно поставлен голос! Вроде бы человек не сказал ничего пугающего, просто назвал ваше имя, а у вас уже подогнулись колени и по спине побежали ледяные струйки…

Вчерашний парень, вернее, сегодняшний, из лифта, а с ним и его дружки, приблизительно такого же роста и веса — то есть очень большие, — загораживали выход из конференц-зала.

Сэнди лениво взяла с блюда клубнику и снова уставилась на черно-белую фотографию, которую держала в руке.

Наверное, оставаться в своем номере было не слишком хорошей идеей, но здесь хотя бы были ее вещи. В своих синих джинсах и алой футболке Сэнди чувствовала себя значительно лучше, чем в рубашке Нэша.

Ладно, все равно ей некуда деваться, так почему бы не подумать о деле. Так, что мы имеем? Мы имеем портрет молоденькой воровки, показания ее безутешной (то ли из-за пропажи фамильного серебра, то ли из-за морального облика собственной сестрички) старшей сестры и, что немаловажно, адрес ломбарда, в который хорошенькая преступница сдала часть украденных вещей. Последний факт был первой удачей в первом деле частного детектива Сэнди Хоук. Да, ей удалось проследить, в каком направлении исчезла резвая девица и куда пристроила дорогой во всех отношениях (как антиквариат и как семейная ценность) серебряный сервиз. Единственное, что Сэнди пока не удалось, — это обнаружить саму загадочную воровку. Впрочем, это дело времени.

Она задумчиво посмотрела на лицо женщины с темными волосами. Ее ровесница, вряд ли старше. Пухлые губки, высокие скулы, большие темные глаза, чуть вздернутые брови. Волосы небрежно заколоты. Ничего загадочного.

Гораздо больше вопросов вызывала сама фотокарточка. Необычной была бумага — слишком тонкая. Необычным — было и качество снимка. Скорее всего, это была распечатка с видеопленки из камеры слежения.

Само по себе это было не так уж удивительно, если бы не тот факт, что этот снимок передала сестра Анжелы Кениг, Кларисса. Неужели у нее не было какой-нибудь более качественной фотографии? Или ей жалко разорять семейный альбом?

Анжела Кениг, двадцати восьми лет, белая, волосы каштановые, глаза темно-серые. Ранее не задерживалась, не привлекалась, не судима. Навестила свою старшую сестру Клариссу, после чего из дома пропало фамильное серебро. К счастью, оно было старинным, приметным, поэтому сервиз не так уж сложно было узнать, когда он объявился именно здесь, в ломбарде, два дня назад.

Кларисса брезгливо морщила губы, когда рассказывала Сэнди о сестре.

— Она все время что-нибудь таскала. С самого детства. На Рождество прихватила антикварные игрушки с елки, представляете?

Честно говоря, Сэнди не представляла себе елку с антикварными игрушками, но вида не показала.

Нет, нет, в полицию Кларисса заявлять не собиралась. Это семейное дело. Единственное, чего она хочет, — это вернуть прабабушкино серебро и удостовериться, что с Анжелой все в порядке.

Сэнди задумчиво смотрела на хорошенькое, немного изумленное личико. Какая она, Анжела Кениг? Наркоманка? Алкоголичка? Клептоманка? Хулиганка? И почему у старшей сестры от бабушки осталась целая куча фамильных драгоценностей, а младшая сестра жила в крохотной квартирке на последнем этаже многоквартирного дома в самом мерзком и вонючем районе Сан-Франциско?

Сэнди задумчиво потянулась за очередной ягодой, но выяснила, что клубника кончилась. Правда, остались еще яичница, тосты, бекон, пирожные, жареная картошка и фрукты… Да, Сэнди все это заказала. Более того, тут же с аппетитом уплела. Нервный подъем всегда сопровождался у нее чувством голода. Если так пойдет дальше, ей придется покупать одежду на два размера больше.

Позавтракав, она решила позвонить Клариссе и набрала номер, однако в середине набора телефонистка сообщила, что номер больше не обслуживается. Слегка удивленная, Сэнди попробовала еще раз — результат тот же. Очень странно, ведь вчера все было в порядке… Сэнди набрала свой собственный номер, чтобы прослушать автоответчик, но он оказался пуст. Не было даже сообщений от мамы с напоминанием о семейном ужине в воскресенье.

До ее ушей донесся странный тихий звук.

Сэнди подскочила в кресле. Сердце забилось так сильно, будто хотело выпрыгнуть из груди.

Ну ведь знала же она, что нельзя сюда соваться! Да еще и сидеть, размышляя об Анжеле Кениг.

Звук повторился.

Сэнди кинулась в спальню, от всей души надеясь, что вчерашний вечер не повторится с такой точностью.

Во что он вляпался, вот что хочется узнать!

Нэш задавал себе этот вопрос с праведным гневом, хотя в глубине души прекрасно понимал, что ничего интереснее в его жизни не случалось и не случится.

Он выпал из лифта и вяло побрел к своему номеру, вспоминая события последнего часа.

Трое парней предъявили ему свои документы, после чего Шелдон Торч бесшумно испарился. Парни были из ФБР.

Они поговорили, хотя фэбээровцам этот разговор вряд ли принес удовлетворение. Сначала Нэш Оуэн не давал им и рта раскрыть, а они терпеливо удовлетворяли его любопытство, чтобы не нарушать конституцию. Да, его имя они узнали в отеле, а потом послали запрос в Нью-Джерси. Нет, его ни в чем не подозревают, но если мистер Оуэн ПОПРОБУЕТ сдержать свое любопытство, они хотели бы задать ему СВОИ вопросы.

Теперь настала очередь Нэша. Не, он не знает, кто живет в соседнем номере. Да, женщина у него вчера в номере была. Небольшой розыгрыш коллег, ха-ха, ну, вы понимаете? Устроили ему сюрприз. Как с ней связаться? Можно попробовать поискать Кошечку Китти, но это вряд ли ее настоящее имя, а документов он у нее… э-э-э… не спрашивал.

Врал ли он сотрудникам ФБР? Да, конечно. Было ли ему стыдно? Нет, ни капельки.

Нэш Оуэн занимался большим бизнесом уже больше десяти лет, а значит, имел богатейшую практику того, как можно не сказать ни слова правды, при этом ни разу не солгав. Соседних номеров у него было два, если не считать того, что напротив. И он понятия не имел, кто в них живет. По крайней мере в двух из них. В тот момент, когда с ним видели женщину, он действительно не знал, как ее зовут. И был момент, когда он вполне искренне полагал, что появление в его номере обнаженной незнакомки — это проделка коллег.

Нэш постучал в собственный номер, открыл дверь и вошел. Сэнди не было.

В спальне все было убрано, но в ванной висели еще влажные полотенца. Она ненормальная. Какая еще женщина будет убираться в гостиничном номере? Нэш набрал телефон соседки, но так и не дождался ответа. Вздохнул и вышел на балкон. Сэнди не было и здесь.

Их балконы разделяло не менее метра абсолютно пустого пространства, никаких крючков, водосточных труб и лиан, за которые можно было бы схватиться. И она это перепрыгнула? Ночью, голая и мокрая? Ну и ну! Он и днем-то, в одежде этого не сделает!

Нэш несколько воровато посмотрел вниз. У бассейна загорали какие-то люди, но в его сторону никто не глядел.

Единственный способ сделать что-то выдающееся — это сделать что-то выдающееся.

Одним прыжком Нэш Оуэн, глава большой компании по производству спортивной обуви, перелетел на соседний балкон и едва не издал нечто вроде индейского боевого клича.

Дверь была не заперта, и Нэш слегка нахмурился. Значит, Сэнди нет дома, иначе она заперла бы балкон.

Нэш решительно вошел в номер.

Нет, эта девушка не была такой уж ненормальной аккуратисткой. В ванной валялось белье, футболки и кофточки, и взгляд Нэша излишне долго задержался на красивом кружевном лифчике алого цвета. В гостиной на столе остался неубранным завтрак, и Нэш улыбнулся аппетиту Сэнди, однако тут же нахмурился. Бумаги лежали здесь же. В полком беспорядке. Со вчерашнего дня? Или что-то спугнуло Сэнди уже сегодня?

Он уже с тревогой вошел в спальню. Пусто. Нэш заглянул в ванную и туалет — там тоже никого не было.

Нэш уже повернулся, чтобы вернуться в гостиную и подумать хорошенько о возможных шагах в этой ситуации… Но в этот миг маленькие и чертовски крепкие ручки вцепились ему в плечо и шею, а затем Нэш Оуэн мешком рухнул на кровать, благодаря шикарной подсечке. Верхом на нем сидела Сэнди Хоук и смотрела на него так, словно он был Джеком Потрошителем.

Нэш почувствовал, что его рот раздвигается до ушей.

Все движения из учебника по рукопашному бою проделались сами собой, и Сэнди ничего не могла поделать с этим. Только воскликнуть гневным голосом:

— Господи, Оуэн, ты что, не мог сказать хоть что-нибудь, когда вошел?! Я думала, это они!

— Скажи честно, где ты пряталась?

— Не скажу!

— Сэнди!

— Не скажу. Под кроватью.

— О, это, должно быть, первая заповедь частного детектива. Когда к вам в номер проникает незнакомец, первым делом прячьтесь под кровать.

Она смерила его возмущенным взглядом и отвернулась. Смешно, видите ли. Да, это было глупо, но что делать, если это ее первое дело, и она не ожидала, что все будет так… так… стремительно!

— А где твой пистолет?

Она машинально достала пистолет из-под подушки и направила прямо на Нэша.

— Может, все-таки отведешь его чуть в сторону?

— Не волнуйся, он на предохранителе.

— Я не волнуюсь, а боюсь. Может быть, кто-то находит женщину с оружием сексуальной, а у меня от этих железных штук начинается расстройство желудка. Правда.

Она чуть улыбнулась. Ее взгляд был прикован к насмешливым губам Нэша Оуэна. Прошлой ночью она пробовала их на вкус…

— Не смотри на меня так! И вообще, свой шанс ты упустила прошлой ночью.

— Я тебя не знала…

— Ты и сейчас меня не знаешь!

— Может, да. А может, и нет.

— Я пришел… Не смотри на меня так!.. Я пришел, чтобы подготовиться к встрече… очень важной встрече… может быть, наиважнейшей.

— Я так и поняла.

— Что ты поняла?

— Что ты пришел не для того, чтобы вытащить меня из-под кровати и получить удар под коленки.

— Я не…

В этот момент губы Сэнди прильнули к губам Нэша. Он застонал, не в силах сдерживать возбуждение, и его рука немедленно нырнула к ней под футболку. Когда теплая ладонь мягко легла на округлую грудь Сэнди, девушка ответила не менее страстным стоном.

Его губы пахли кофе и были сладкими на вкус…

Нэш слегка прищемил напряженный и твердый сосок двумя пальцами и с трудом оторвался от губ девушки.

— Нет… Под кроватью — это не мой метод! Я предпочитаю НА КРОВАТИ.

ГЛАВА 4

О Боже!

Нэш Оуэн никогда не был особенно религиозен, но сейчас, по его представлениям, до рая было рукой подать. Возбуждение нарастало в нем, словно огромный огненный шар. Губы Сэнди были такими мягкими, податливыми и жадными одновременно, ее тело так сладострастно извивалось в его объятиях, что Нэш абсолютно спокойно забрал у нее пистолет и бросил на тумбочку, даже не глядя. Еще через секунду он сидел в кресле, а Сэнди оседлала его колени, при этом они продолжали увлеченно целоваться.

Футболка алым всполохом пролетела через всю комнату, буря темных локонов накрыла Нэша, и он со стоном припал губами к груди Сэнди. Нежный сосок мгновенно превратился в твердый и упругий шарик, и Нэш перекатывал его во рту, словно леденец, а Сэнди стонала от удовольствия. Ее пальцы конвульсивно впивались в его плечи.

Нэш едва владел собой. Он обхватил девушку за бедра и прижал к себе, но она выгнулась, отстраняясь от него с легким и безумным смешком, только для того, чтобы он мог лучше разглядеть ее полуобнаженное тело.

— Это безумно, Нэш… безумно здорово…

Ее пальчики ловко расстегивали рубашку, в то время как он ласкал гибкую спину, то и дело норовя запустить пальцы под ремень джинсов.

Она нетерпеливо раздевала его, но Нэш неожиданно напрягся. Случайный звук из холла напомнил ему о тех, кто искал встречи с Сэнди Хоук.

— Сэнди… погоди же…

— Я не могу…

— Сэнди! Нам надо поговорить!

Она взглянула на него едва ли не с яростью, но в этот самый момент загадочный звук повторился, и на этот раз ошибки быть не могло: кто-то пытался своим ключом или отмычкой открыть дверь номера Сэнди Хоук.

Она среагировала мгновенно, тенью метнувшись к тумбочке, и Нэш успел сделать вслед за ней всего пару шагов, когда у нее в руках оказался пистолет. Секунду спустя Сэнди была полностью одета. Потом она так же стремительно бросилась в гостиную и схватила бумаги со стола. Руки у нее слегка тряслись, но лицо было сосредоточенным и спокойным.

Нэш попытался ухватить Сэнди за руку, и после пары промахов ему это удалось.

— Сэнди, погоди! Те парни… ну, прошлой ночью… я говорил с ними сегодня!

Она уставилась на него с явным непониманием, и Нэш, едва переведя дух, закончил:

— Я не знаю, во что ты ввязалась и насколько глубоко влезла в это… в эту… короче, не знаю, в чем дело, но эти ребята из ФБР!

Замок явно поддавался напору. Надо было что-то решать, и хотя Нэш был совершенно не уверен в правильности своего решения, он схватил Сэнди за плечи и поволок в спальню.

Что там говорится насчет пособничества преступникам? Ладно, потом.

Он взглянул на перепуганное личико Сэнди. Черта с два она преступница, вот что! Правда, ревнители истины могли бы заметить, что полдня — недостаточный срок для того, чтобы узнать человека как следует, но Нэш Оуэн был выше подобных предрассудков. Кроме того, она ведь спала в его постели — значит, в каком-то смысле он за нее отвечает!

Девушка нахмурилась, а затем решительно направилась на балкон. Нэш за ней.

— ФБР от меня бумаги не получит!

— Сэнди, мой номер — это не лучшая идея, ведь эти парни знают про меня, я же говорил.

— Много знают?

— Что? Ах, да. Они знают; что я живу в соседнем с тобой номере, но, разумеется, не знают, что вчерашнюю ночь мы провели вместе, однако мне кажется, они все-таки что-то подозревают.

— А что ты им сказал насчет женщины в твоей постели?

— Ну… что это была стриптизерша.

Сэнди поцеловала его прямо в губы, несказанно этим удивив.

— За что это?

— Благодарность. Ты солгал ФБР, чтобы спасти меня.

Потом немыслимая девица повернулась и выбросила рюкзак с бумагами с балкона. Нэш оцепенел.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь спуститься вниз, что же еще? Раз уж мне нельзя в твой номер. В чем дело, Нэш Оуэн, ты что, высоты боишься?

— Нет. Я тебя боюсь.

Все дальнейшее он пронаблюдал, находясь в состоянии полного оцепенения. Сэнди Хоук подмигнула ему, перелезла через перила балкона, немного повисела на руках, затем спрыгнула на балкон этажом ниже, а оттуда, почти не раздумывая, бросилась в бассейн. Еще через секунду она вынырнула и поплыла к бортику.

Сзади раздался звук поворачивающейся дверной ручки. До Нэша дошло, что сейчас его застанут в чужом номере — это раз, а кроме того, Сэнди Хоук, вполне возможно, в данный момент исчезает из его жизни навсегда.

Тело само проделало необходимые манипуляции. Балкон нижнего этажа, бассейн — Боже, что я делаю! — бортик.

Вообще-то он планировал спрыгнуть рядом с бассейном, но попал ровненько в его центр.

Будь проклята Сэнди Хоук!

Сэнди выжимала футболку и с любопытством рассматривала машину Нэша. Изнутри. Сам Нэш, мокрый, но исполненный достоинства, выруливал из подземного гаража, стараясь не смотреть на мокрую нимфу, которая беззаботно устроилась рядом с ним.

Очень интересно. Машина шикарная, что там говорить. Значит, этот парень неплохо зарабатывает?

— Что это за коробки на заднем сиденье?

— Ботинки.

— Ботинки? Восемь коробок?

— Я занимаюсь спортивной обувью.

— Ты коммивояжер?!

— В этой поездке — да. И так можно сказать.

— Ух!

Она вспомнила свои фантазии прошлой ночи. Пухленький коммивояжер средних лет, с брюшком и одышкой… Коммивояжер с литыми мускулами и сладкими губами, чьи поцелуи едва не довели ее до оргазма за несколько секунд…

Она вздохнула и достала из рюкзака — который, по счастью, угодил не в бассейн, а в розовые кусты — сухую футболку и шорты. Положила пистолет рядом с собой и быстро стянула с себя мокрую алую футболку.

Машину занесло влево, потом вправо, а потом Нэш Оуэн придушенным от возмущения голосом поинтересовался:

— Что ты делаешь?

— В каком смысле?

Нэш только фыркнул от ярости. Сэнди торопливо натянула сухую футболку, хотя Нэшу это не слишком помогло — напрягшиеся от холода соски соблазнительницы четко проступали сквозь хлопчатобумажную ткань. До нее дошло, что переодевается она в машине, идущей по оживленной улице южного города посреди белого дня. Сэнди в легкой панике огляделась. Пожилой мужчина в соседнем «шевроле» довольно ухмылялся, его жена гневно хмурилась, а парни на автобусной остановке вопили от восторга кое-что, что Сэнди не хотелось бы расслышать полностью. Она нерешительно посмотрела на мокрые джинсы… на сухие шорты… на Нэша…

— Даже не думай об этом, Сэнди Хоук!!!

— О чем?

— О том, чтобы переодевать джинсы!

— Но почему? — Впервые в жизни она попыталась кокетливо затрепыхать ресницами, и ей это удалось.

— Ты же не хочешь, чтобы я простудилась, Нэш Оуэн? Насморк, кашель, потом пневмония, возможные осложнения… От пневмонии даже умирают. Ты хочешь, чтобы я умерла?

— Мы умрем вместе, если я сейчас врежусь в эту телефонную будку.

— А ты не смотри.

— Ага. Счас!!! Может, и не дышать?

— Значит, я необходима тебе как воздух?

— Просто и на голых женщин, и на отсутствие воздуха я реагирую тем, что начинаю задыхаться. Ничего не попишешь — природа.

— Тогда — до встречи на небесах.

С этими словами Сэнди Хоук стянула с себя мокрые джинсы.

Машину снова занесло, после чего Нэш Оуэн — героическим усилием воли — припарковался около какого-то магазинчика и стал судорожно набрасывать на нее свой пиджак. Сэнди хохотала и отпихивала его руки.

— Перестань! Ну перестань же!

— Кто-то должен спасти тебя от тебя самой! Доверься мне, я знаю, что делаю.

О Боже, как же Сэнди ненавидела эти слов. Мама и папа, дай им Бог здоровья, повторяли их по десять раз на дню. Помнится, на свои собственные деньги она купила подержанный и изрядно раздолбанный велосипед. Они отобрали его, воркуя и приговаривая, что это просто гадость, что они купят ей другой, гораздо лучше, когда она станет «немного постарше». Видимо, на семидесятилетие?

Да уж. Сэнди всей душой ненавидела всевозможные условности. Господи, ну какая разница, как выглядел тот велосипед, если она, летя на нем по дороге, с восторгом ощущала себя эдаким кентавром на колесах… Велосипед казался естественным продолжением ее тела, он слушался ее, и ветер свистел в ушах, когда она катила с холма. И ведь она даже ни разу не упала. Сразу — села и поехала! Но все это было неважно для родителей, ее даже не выслушали.

И вот теперь Нэш… Напыщенный и занудный, как все взрослые. Какое ей дело, что подумают случайные свидетели ее переодевания. Ее гораздо больше волнуют мокрые джинсы… А еще ее ужасно волнуют прикосновения горячих рук Нэша, который по-прежнему старается ее прикрыть своим пиджаком, хотя она уже натянула сухие шорты. Правда, не без труда, и все из-за этой его импровизированной «ширмы».

— Отстань от меня, Нэш. Я уже все.

— Слава Богу.

— А ты что, не будешь переодеваться? Приятно сидеть в мокрых трусах?

— Не думаю, что могу переодеваться в таком… э-э-э… состоянии.

Сэнди медленно перевела взгляд на его брюки. Мокрая ткань облепила мускулистые бедра… Да! Переодеваться было опасно. Для нее.

— О…

— Что? Это все, что ты можешь сказать? Мы едва не врезались из-за твоего стриптиза, а теперь ты говоришь «о»!

— Мне казалось, ты любишь стриптиз…

Нэш подышал, посчитал до десяти, потом еще до десяти и снова подышал, вспомнил о маме, посмотрел в окно — ничего не помогало. Возбуждение не спадало.

К возбуждению примешивалась и вовсе необъяснимая ревность. Это ЕГО Сэнди! Ее нагота, ее розовые соски, ее прекрасная грудь и стройные ножки — все это его, Нэша, а не прохожих, пытающихся пялиться на нее сквозь окна машины.

О чем он думает! Если бы у него были мозги, то он думал бы сейчас не о ее ногах и о том, что между ними, а о ФБР, о тех бравых ребятах, которые ищут Сэнди Хоук с внушающей уважение настойчивостью.

Что говорить. Их же нет, мозгов.

Теперь не заподозрит Нэша Оуэна только очень глупый или очень ленивый. Оба номера заперты изнутри, и никого в обоих номерах нет. Как это может быть? Ах, вы говорите, с балкона, в бассейн прыгнула девица, а за ней какой-то мужик? Кто бы это мог быть?

Сэнди тем временем перелезла на заднее сиденье. Нэш боялся и думать, что будет, если ее чем-то не устроит нынешний наряд и она захочет еще раз переодеться.

Нет, вы только подумайте, вчера в его распоряжении были прелестные девчонки из стрипбара: ножки, грудки, попки — все на месте, при этом никакого ФБР на хвосте, никаких прыжков в бассейн с балкона, стриптиз только в специально отведенном для этого месте!

Так нет же, подавай ему приключения. Оказывается, только в этой ситуации он может испытывать возбуждение. И еще какое! Непреодолимое и неустранимое никаким путем, кроме одного. Того самого, который ему в данный момент заказан, если он не хочет попасть в полицию за нарушение правил приличия.

Гм… Странно, раньше он за собой склонности к приключениям не замечал. Может, это заразно? Эта Сэнди Хоук — прирожденная авантюристка. И, что совершенно необъяснимо, ему это чертовски нравится. Разумеется, ему нравится в ней не только это… И не просто нравится… Кстати, а что это она затихла? Может, опять что-то задумала? Но у него тоже есть кое-какие идеи…

— Сэнди, я тут подумал…

Слова замерли у Нэша на языке. Зачем, ну зачем он повернулся!

Сэнди Хоук искала что-то, выпавшее на пол из рюкзака. Самая соблазнительная попка в мире находилась сейчас прямо перед глазами Нэша Оуэна. Он торопливо отвернулся и вцепился в спасительный руль обеими руками, сдержанно бросив:

— Что ты там делаешь?

— Раскладываю джинсы для просушки. Вот и все. Куда мы теперь поедем?

Вот об этом он не имел ни малейшего представления. Видимо, чем дальше от отеля, тем лучше. Хвоста за ними пока не было, хотя кто его знает, как на самом деле выглядит этот пресловутый хвост?

Затянувшаяся пауза навела Нэша на подозрение, что чертовка наблюдает за ним исподтишка. Он быстро взглянул в зеркальце — подозрения подтвердились.

— Что смотришь?

— Что ты имел в виду, когда сказал, что меня надо спасти от меня самой?

Он в замешательстве начал стягивать галстук, вернее, то, что от галстука осталось, а Сэнди, не долго думая, принялась освобождать его от мокрой рубашки. Нэш боялся и жаждал ее прикосновений, поэтому необходимость ответить на вопрос как-то выветрилась у него из головы.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Майка последовала за рубашкой, а тонкие пальчики скользнули к молнии брюк…

— Эй, Сэнди! Это не самая лучшая из твоих идей… Сэнди смерила его убийственным взглядом и уселась с видом оскорбленной в лучших чувствах невинности. Нэш украдкой перевел дух. Эрекция хороша в постели, но не посреди улицы! Что она там спрашивала? Ах, да…

— Ничего особенного я в виду не имел.

— А вот мне кажется, имел. Ты хотел сказать, что я не могу сама о себе позаботиться!

— Знаешь, честно говоря, иногда подобные мысли меня посещают.

Она молча потянулась за пистолетом.

¾ И что это значит?

— Я выхожу. И ухожу.

— Нет, пока не скажешь, куда собираешься пойти и что делать.

— Я. Просто. Ухожу.

Нэш схватил ее за ногу — больше ни за что не успел.

— Нет. Это еще одна не слишком хорошая идея.

— А тебя никто и не спрашивает! Господи, помяни царя Давида и всю кротость его!

— Скажи мне вот что, Сэнди. Что ты собираешься делать, если я тебя сейчас выпущу? Куда пойдешь?

— Тебе-то что?

Нэш тяжело вздохнул. Он вырос единственным и любимым ребенком в семье, с ним всегда считались, хотя и многое запрещали, но с девятнадцати лет он привык решать все проблемы сам. И занимался этим довольно успешно, пока не встретил Сэнди Хоук. С ней опыт бизнесмена не срабатывал.

— Ты можешь меня выслушать?

— Не думаю, что это поможет изменить мое решение, но я слушаю.

— Спасибо. Так вот. За последние несколько часов я узнал довольно много фактов, благодаря которым понял, что почти ничего о тебе не знаю. Мое первое впечатление о тебе было… поверхностным как минимум.

— Это точно.

— Рад, что ты согласна. Я предлагаю следующее…

Он запнулся и в тоске посмотрел на Миссисипи, лениво катившую свои волны мимо набережной, мимо их машины, мимо всех на свете людских неурядиц.

— Сейчас мы вернемся на площадь, медленно тронемся с места и начнем все сначала.

— Что ты имеешь в виду?

— Наше знакомство. Привет. Меня зовут Нэш Оуэн, я основатель и владелец фирмы по производству спортивной обуви «Миг удачи». Рад встрече с вами, мисс.

Сэнди уставилась на протянутую руку, потом хмыкнула и медленно пожала ее. Нежные пальчики, такие хрупкие… но пистолет держать умеют.

Ее улыбка заставила его внутренний голос издать нечленораздельное мычание.

— Сэнди Хоук. Частный детектив.

Так. Начало положено. Главное — не выводить ее из себя. Будь серьезнее, Нэш. Ее ищет ФБР. Кстати, и тебя тоже. Разворачиваемся и медленно едем по площади…

Подумать только, вчера вечером он маялся один в своем номере, мечтая, чтобы его жизнь стала чуть поинтереснее! Кто за язык тянул…

— Итак, Сэнди Хоук, частный детектив. А кем ты работала раньше?

Она перестала улыбаться и отвернулась. Нехотя произнесла:

— Секретаршей.

— Что?

— Секретаршей. Еще пару недель назад.

— Что ты вре… говоришь! Вот так вот взяла и в один день стала Джеймсом Бондом?

— Я же знала, что ничего из этого не выйдет.

— О чем ты?

— Отвечая на твои вопросы, я выгляжу полной идиоткой.

Они помолчали: Сэнди — надувшись, Нэш — в некотором замешательстве.

— А… а почему ты не спрашиваешь меня, кем я был до того, как стал заниматься спортивной обувью?

— Тоже хочешь побыть идиотом? Пожалуйста. Скажи-ка, Нэш Оуэн, а кем это ты был до того, как стал заниматься спортивной обувью?

— Спортсменом.

Она беззастенчиво окинула его взглядом и кивнула.

— Здорово.

Нэш не стал уточнять, имеет она в виду его спортивную карьеру или его фигуру, и торопливо продолжил:

— Я сильно повредил колено.

— Во что играл?

— В баскетбол. Разыгрывающий. Ростом-то не вышел, но прыжок был отличный.

— Я помню, у тебя шрам на ноге…

Она положила руку ему на колено и немедленно убрала, потому что Нэш подпрыгнул от этого простого движения.

Этот шрам не давал ему покоя всю жизнь. Длинный и широкий, он напоминал о неудавшейся спортивной карьере и о том, что Нэш мог остаться полным инвалидом.

— Должно быть, тебе пришлось нелегко. Все мечты разом обрушились.

— Да, я здорово переживал. Но потом нашел себе дело.

— Не каждому это дано. Мой двоюродный брат попал в автокатастрофу и не смог играть в бейсбол. Теперь он пьет пиво и слушает тяжелый рок. На человека он похож все меньше и меньше, хотя ему всего тридцать.

Нэш осторожно посмотрел на Сэнди.

— Я не думаю, что ты с детства мечтала стать секретаршей.

Она хихикнула:

— Нет, конечно! Вообще-то я программист по образованию. Поверни здесь налево.

— Зачем?

— Если будешь задавать лишние вопросы, давай закончим пресс-конференцию. Без доверия в ней нет смысла. К тому же ты не слишком вежлив.

— А тебе не кажется, что я имею право знать, куда ты собралась? Или ты держишь меня просто за извозчика?

— А что, хорошая мысль.

Нет, Сэнди Хоук, единственная хорошая мысль здесь принадлежит ему, Нэшу Оуэну. Мысль о том, как они лежат в постели и занимаются любовью. Целую ночь и целый день.

— Ладно. Мы едем в ломбард. Он же ювелирная лавка. Женщина, которую я разыскиваю, заложила там кое-какие вещи пару дней назад.

— Думаешь, она вернется?

— Думаю, да.

— Почему? О, прости. Кажется, я опять не слишком вежлив… Не скажешь ли ты мне, прекрасная дама, что навело тебя на мысль, что та, другая прекрасная дама вернется в достопочтенную лавку старьевщика? Только не говори, что это женская интуиция.

— Это именно она.

— О нет!

— Ладно, не плачь, благородный сэр. Она сказала хозяину, что придет сегодня и принесет еще пару вещиц.

— Так нечестно.

— Теперь поверни направо.

Они оказались на тихой зеленой улочке. Старинные дома, пожилые негритянки болтают на скамейке… Нэш притормозил у указанного дома и заглушил было мотор, но в этот миг Сэнди с глухим воплем нырнула ему в ноги.

ГЛАВА 5

— Я спросил, что ты там делаешь, и надеюсь, что ты вылезешь оттуда, если я попрошу.

Голос Нэша доносился до Сэнди несколько глуховато, потому что она спряталась практически на самом полу машины. Не поднимая головы, она сердито пробурчала:

— Этот темный седан. Четыре двери, цвет бордо. Стоит напротив.

Пауза. Потом энергичное восклицание Нэша, повторенное несколько раз. Наконец Нэш заглушил мотор окончательно, и именно в этот момент Сэнди подняла голову. Его бедра находились на уровне ее губ, и девушка сглотнула, представив, неизвестно по какой причине, что на Нэше нет ни брюк… вообще ничего нет…

— Как ты думаешь, я могу подняться? Вишневый седан стоял в двух кварталах от ломбарда.

— Смотри-ка ты, за нами хвост… Как они нас засекли, хотел бы я знать? Подожди, не вылезай, они могут тебя увидеть.

— Если бы ты не спасал мою невинность с такой безрассудной отвагой, ничего бы не случилось! Что ты смотришь на меня, Нэш Оуэн! Именно тогда нас и засекли, не иначе.

— Хорошо, пусть так, но если бы мы не останавливались, они все равно поймали бы тебя в самой лавке… в ломбарде этом! И вообще — если бы я не остановился, мы бы попали в аварию! Что тогда?

Сэнди не смогла сдержать улыбку. Было в этом гневе Нэша что-то смешное и одновременно трогательное. Нет, она вовсе не была столь наивна, чтобы считать его высоконравственным рыцарем в сияющих доспехах, пекущимся о чести юной девы. Скорее всего, Нэшу Оуэну просто не хотелось, чтобы чужие глаза созерцали то, что любил созерцать он сам.

Нэш осторожно развернул машину и двинулся вдоль набережной. Миссисипи катила свои коричневые волны мимо зеленых берегов. Разноцветные катера и яхты, баржи и буксиры напоминали яркие цукаты, высыпанные в чашку с жидким шоколадом.

Почему-то Сэнди чувствовала, когда Нэш на нее смотрит. Вот и сейчас. Как только седан скрылся из вида, Сэнди уселась на свое место и, отвернувшись от Нэша, стала смотреть в окно. А он смотрел на нее, она это точно знала. Она также знала, что можно прочесть в его взгляде, и потому не спешила повернуться. Всю жизнь она мечтала о самостоятельности. Этот красивый, обаятельный, веселый и дьявольски сексуальный парень уверен, что она нуждается в его защите и поддержке, а она не нуждается, не нуждается вообще ни в ком…

Она все-таки взглянула на Нэша и даже губу прикусила — таким привлекательным он сейчас казался. Светлые волосы упали на высокий чистый лоб, нахмуренные брови сошлись в одну линию над серо-голубыми глазами…

— Куда мы едем сейчас?

— О чем ты?

— Я о том, что нельзя ездить по кругу без всякого смысла и цели. Рано или поздно это привлечет внимание.

Об этом она не подумала. Странное дело, в присутствии Нэша Сэнди Хоук вообще плохо соображала. Рядом с ним на полную мощность работала только одна часть мозгов — та, которая ответственна за нежные чувства и животную страсть. Интересно, это со всеми влюбленными так происходит или только с ней?

О чем она! Разве она влюблена в Нэша? Он просто несчастный невинный идиот, который взялся помогать ей, а теперь не может из этого выпутаться. Правда, на вид он вовсе не выглядит идиотом, да и невинным его можно назвать с большой натяжкой, но…

— Нэш, я не знаю.

— А кто должен знать?!!

— Не злись. Я же говорила, что ты не обязан это делать. Я могу просто уйти и заняться своими делами, и ты меня больше не увидишь. Это будет только к лучшему, потому что я больше не хочу причинять тебе неприятности и неудобства. Давай-ка вернемся в отель, я возьму машину и…

— И..?

— Что «и»?

— И что будешь с ней делать?

— Что-нибудь придумаю. Кстати, не удивлюсь, если правильное решение придет ко мне, когда рядом не будет тебя. Ты на меня как-то странно действуешь…

На губах Нэша появилась слабая, но ехидная улыбка.

— Чему ты улыбаешься, продавец спортивных тапочек?!

— Значит, странно действую…

— Наверное, это аура. Или прана. Или еще какая-нибудь дребедень.

— А-ха… Дребедень…

Сэнди резко повернулась и уставилась ему прямо в лицо.

— О чем это ты, Нэш Оуэн?

— Все просто, мисс Хоук. Ты меня хочешь. Очень.

Она хотела расхохотаться ему в лицо, но вместо этого рассмеялась хрипловатым, слегка безумным и очень сексуальным смехом. Нэш и ухом не повел. Он вообще смотрел исключительно на дорогу. Потом поправил зеркальце заднего обзора и решительно заявил:

— У меня есть предложение, если ты не против.

— В этом предложении фигурирует постель?

— Возможно.

— Тогда я не буду слушать!

— Тогда о постели ни слова. Пока что. Выслушай, Сэнди!

«Пока что» прозвучало столь многообещающе, что у Сэнди приятная щекотка пробежала по позвоночнику. Она уселась поудобнее и скрестила руки на груди, приняв самый неприступный вид.

— Ладно. Говори.

— Мерси. Так уж получилось, что мы оба увязли в этом деле и не сможем… вряд ли сможем расстаться, пока ты не найдешь свою пропавшую тетку.

— Анжелу Кениг.

— Ну да, пропавшую Анжелу Кениг. Так вот, пока ты ее не нашла, предлагаю остановиться и пообедать.

— Шикарная идея. Надо полагать, это нам здорово поможет в поисках?

— Нет, поискам это не поможет. Но в животе у меня лично бурчать перестанет. Кроме того, я смогу позвонить в Чикаго своей секретарше, а она закажет нам места в другом отеле. Под другими именами. Таким образом, ФБР…

— Они не из ФБР!

— Хорошо, те парни до нас никак не доберутся.

— А потом?

— Что потом?

— Что случится после того, как мы сменим свои имена и отель?

— Зависит от того, что ты хочешь услышать. Рассказать тебе, чего бы я хотел, или то, что, как я полагаю, случится на самом деле?

Щекотка расползлась по всему телу. Грудь налилась жаркой истомой. Сэнди нервно облизнула губы и прошептала:

— Лучше второе.

— Пожалуйста. Как только мы окажемся в безопасном месте, ты сделаешь несколько звонков, выяснишь то, что тебя интересует, потом мы, убедимся, что это место действительно безопасно, и ты скажешь, чем я еще могу помочь тебе.

— Хорошо.

— Замечательно.

— Великолепно.

— Тебе так важно, чтобы последнее слово осталось за тобой?

Сэнди уставилась на Нэша, а секундой позже поняла, что он опять прав. Сама она ничего" не замечала, потому что раньше подобное поведение было ей совершенно несвойственно, но теперь… Светловолосый парень будил в ней отчаянное упрямство, строптивость, желание сражаться за каждое слово… Таким образом, Сэнди Хоук пыталась перебороть и заглушить в себе яростный зов плоти.

Собственно говоря, чем этот зов плоти ей так уж мешает? Почему она ему сопротивляется? Да просто жила она без него столько лет — и ничего. Совсем даже не плохо. Обходилась как-то. И вообще — все это совершенно не вовремя. Ей надо думать исключительно о деле. Следует подчеркнуть — о ее ПЕРВОМ ДЕЛЕ. В данный момент ничего важнее этого не может быть. Ведь речь идет о ее начинающейся карьере. А тут разные «привходящие обстоятельства» в виде сапожников-суперменов… Впрочем, он действительно может оказаться полезным. И вообще…

Она искоса посмотрела на Нэша и устало улыбнулась.

— Неважно! Едем.

Они выбрали маленький уютный ресторанчик почти напротив злосчастной лавки. Симпатичная официантка с некоторым изумлением выслушала перечень заказанных блюд, которыми можно было бы до смерти закормить даже тех троих из ФБР, но, разумеется, ничего не сказала и удалилась, предложив им немного передохнуть. Сэнди вела себя беспокойно, вертелась, то и дело, поглядывая на телефон, стоявший на стойке бара. Нэш подозревал, что ей очень хочется броситься прямо в лавку, но она пока удерживалась от этого.

Официантка принесла салат, заказанный Нэшем, и несколько блюд для Сэнди. Глаза сыщицы плотоядно сверкнули.

¾ Отлично. Я проголодалась!

Нэш медленно ел свой салат и благоговейно смотрел, как жареное мясо и хрустящая печеная картошка исчезают с тарелки частного детектива. Наконец Сэнди откинулась на спинку стула, блаженно вздохнула… и заявила:

— Давай, звони своей секретарше!

Нэш покорно отправился к телефону, который висел на стене, недалеко от их столика. Минди ответила почти сразу. Нэш объяснил ей все насчет отелей. То есть попросил позвонить в прежний отель и предупредить, что его некоторое время не будет, а затем забронировать номер в другом отеле. Затем он распорядился отменить все свои дела на завтра… и на ближайшие дни. Все, связанное с «Мигом удачи».

На другом конце провода повисла загробная тишина, а затем Минди произнесла робким и слегка дрожащим голосом:

— Что?

— Отменить. Перенести. Сказать, что я умер.

— Но…

— Минди, душа моя, скажите, что у меня семейные проблемы… — Глаза Сэнди, которая внимательно прислушивалась к разговору, стали размером с блюдца. — Так что я вернусь при первой возможности, но не знаю, когда точно. Извинитесь за меня, кстати, и в отеле тоже. Я не должен был прыгать со второго этажа прямо в бассейн.

Минди всхлипнула в трубку, а Сэнди прыснула, прикрыв рот ладошкой.

— Нэш?

— Да, Минди?

— Это правда вы? Прыгаете в бассейн… И, что еще более странно… Впервые за последние семь лет, что я у вас работаю, вы отменяете встречи…

Нэш нахмурился. Не может быть! А прошлой зимой? Он же болел гриппом! Или когда тетя умерла полтора года назад. Да, вспомнил он, болел и пришел на заседание правления, Шелдона еще заразил. А тетя… Едва успел в церковь на отпевание и улетел, не дождавшись конца церемонии. Черт, сколько же он работал! Ни секунды для личной жизни!

— Минди, надо же когда-то начинать это делать. Надеюсь, еще не поздно.

— Вообще-то давно пора. Просто я старалась не показывать виду.

Они поговорили еще немного и попрощались. Нэш повернулся к Сэнди, радостно улыбавшейся ему. Он посмотрел на свой жалкий салат… на пустую тарелку Сэнди… вспомнил о холестерине… забыл о нем… и подозвал официантку.

— Унесите ЭТО и принесите то же самое, что заказывала мисс.

— Но вам придется оплатить и это…

— Большое дело! Несите скорее. Я голоден. Сэнди! Расскажи мне об этой Анжеле.

Она посерьезнела и даже перестала жевать. Затем медленно начала говорить.

— Собственно, рассказывать особенно и нечего. Ее сестра позвонила мне позавчера и пригласила к себе. Это было мое первое настоящее дело, так что я очень волновалась.

— Что значит «настоящее»?

— Ну… было еще одно. Один человек нанял меня, чтобы выяснить кое-что насчет своей жены. Он подозревал, что у нее отношения… с другой женщиной. Он хотел, чтобы я изобразила лесбиянку… Короче, сразу после него позвонила Кларисса Кениг. Я, разумеется, поехала к ней. Она дала мне фотографию и список того, что украла Анжела, ее младшая сестра.

— И что было в списке?

— Фамильное серебро и кое-какие драгоценности. Серебро она уже заложила, вот в этом самом ломбарде. Само собой, я здорово удивилась. Что это за мир, где одна сестра ворует у другой? Кларисса сказала, что у Анжелы это давно, и она больше всего хочет убедиться, что с сестрой все в порядке.

— Что было дальше?

— Я поехала на квартиру к Анжеле. Маленькая комнатка, одновременно и кухня, и ванная, знаешь, такие дешевые, в многоквартирных домах… Не похоже, что она там прожила долго.

— Наркотики?

— Я спросила об этом Клариссу. Она сказала, что ей ничего об этом не известно. Соседи сказали, что Анжела жила тихо, выглядела всегда вполне прилично.

Нэш вонзил зубы в роскошный кусок мяса и чуть не застонал от удовольствия. Почему он столько лет питался травой и отказывал себе в таком наслаждении?

— Как ты ее выследила?

— Ролли Старк говорит, что это особое качество, нечто вроде слепого везения, поставленного на строгую научную основу.

— А кто такой Ролли Старк?

Она покраснела, или ему кажется?

— Неважно. Так вот, я проделала обычную работу — проверила аэропорты, вокзалы, конторы по прокату автомобилей — у Анжелы нет машины — ну и ничего не нашла. Почему мне взбрело в голову предложить деньги одной барышне в аэропорту, понятия не имею, но она тут же вспомнила Анжелу и сообщила, что та улетела в этот самый город. Дальше все было просто. Я нашла отель, в котором она останавливалась, и поселилась в том же номере. Думала, что найду что-нибудь интересное. Разумеется, номер был убран, так что я отправилась в город. Ломбард был третьим по счету пунктом моего расследования.

Нэш увидел через плечо Сэнди, как перед ломбардом затормозило такси. Молодая темноволосая женщина вышла из машины, расплатилась, повернулась и вошла в здание. Нэш нахмурился.

— Дай-ка мне фотографию.

— Пожалуйста.

— Сэнди!

— Что?

— Твоя Анжела только что вошла в ломбард.

ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ СЕКС!

Сердце Сэнди Хоук колотилось со скоростью миллион ударов в секунду, когда она вылетела из дверей ресторана.

Ну хорошо, не лучше, чем секс, но почти так же хорошо. Азарт, восторг, немножко — страх, но главное — волны адреналина, гуляющие по всему телу.

Она не могла поверить своей удаче. Может быть, Нэш ошибся? Может быть, женщина просто похожа? Тридцать метров отделяли Сэнди Хоук от истины. Вдруг Нэш плохо видит?

А вдруг он подшутил над ней?! Сэнди так стремительно взвилась из-за стола, что не успела даже подумать об этом. Теперь она с подозрением оглянулась. Нэш болтал с официанткой, расплачиваясь по счету. Если бы он сейчас смотрел на нее и ухмылялся… произошло бы самое кровавое убийство за всю историю города.

Ее шаги по мостовой. Волосы развеваются по ветру. Легкие горят от недостатка кислорода. Надо почаще бегать… Господи, как здорово!

Около ломбарда она притормозила и стала независимо прогуливаться вдоль витрины. В конце концов ей удалось выбрать нужный ракурс и заглянуть внутрь, почти не привлекая — как она считала — к себе внимания.

Это лучше, чем секс, определенно!

Настоящая Анжела Кениг собственной персоной.

У Сэнди были вполне определенные инструкции на этот счет. Она должна была осторожно проследить за Анжелой, не выдавая себя, а затем позвонить ее сестре Клариссе.

Сэнди нахмурилась. В последний раз она так и не смогла дозвониться до Клариссы.

Дверной звонок вывел ее из ступора. Анжела Кениг выходила из ломбарда, пряча деньги в кошелек. И Сэнди сделала то, чего не должна была делать ни в коем случае. Завопила на всю улицу:

— Стоять!!!

Господи, она ведь не в полиции работает! Даже если б и работала, какого черта…

Анжела остановилась, ее глаза расширились от изумления. Потом она посмотрела на руки Сэнди и, не обнаружив оружия, слегка пожала плечами и пошла прочь. Потом побежала. Сэнди впала в панику. Что делать? Дело она уже практически провалила, но нельзя же упускать Анжелу Кениг…

— Это она?!

Голос Нэша прозвучал так неожиданно, что Сэнди взвизгнула. После этого она споткнулась и очень красиво и даже медленно полетела на мостовую. К счастью, Нэш Оуэн соображал быстро. Он ухватил Сэнди прямо за футболку и приподнял над землей. Сэнди вскинула голову и успела увидеть, как Анжела скрывается за углом. Злая на себя и весь мир, Сэнди рванулась из рук Нэша и со всей силы наступила ему на ногу. Нэш взвыл.

— За что?!!

— Из-за тебя я ее упустила!!!

Она повернулась и, кипя гневом, собиралась уже помчаться в том направлении, где только что исчезла Анжела, но тут же затормозила и метнулась в сторону.

Вишневый седан с тремя парнями из ФБР показался из-за поворота и медленно пополз по улице вслед за Анжелой Кениг. Выходит, они тоже ее видели, но, судя по темпу движения машины, не успели заметить, в каком направлении она скрылась.

Ну и растяпы!

ГЛАВА 6

Сэнди благовоспитанно постучала в дверь номера и удержала себя от непреодолимого желания посмотреть в замочную скважину. Секундой позже дверь распахнулась, и перед Сэнди Хоук предстал Нэш Оуэн, свежевыбритый, благоухающий хорошим одеколоном и одетый в набедренную повязку в виде полотенца. Полотенце было влажным и облегало стройные мускулистые бедра и ноги… Сэнди почувствовала легкое головокружение. Нельзя быть таким привлекательным мужчиной. Это неприлично.

— Ты входишь или нет?

Пропустив ее в номер, Нэш выглянул в холл и окинул его бдительным и суровым взглядом. Не найдя злоумышленников, запер дверь и повернулся к Сэнди.

Девушка состроила ему гримасу и решительно прошла прямо в спальню, внутри у нее все кипело. Надо же, просто стоит, ничего не делает, а выглядит при этом, как… как мечта всех женщин сразу!

Кровать потрясала воображение. На ней с легкостью могло уместиться штук пять Сэнди. Частный детектив Сэнди Хоук плюхнулась прямо на покрывало. Ноги немилосердно гудели. За сегодняшний день ей пришлось побегать, и мышцы настойчиво напоминали о себе.

Те трое парней, к счастью, не успели среагировать на нее. Их внимание было сосредоточено на выслеживании удравшей Анжелы. Поэтому Сэнди удалось скрыться незамеченной. Увидев приближающийся седан, она быстро схватила Нэша за руку и втащила в антикварный магазинчик по соседству с ломбардом. Там они оба уставились с немым восторгом на двух жуткого вида фарфоровых собачек — у одной было отколото ухо, а другая хранила на морде выражение непроходимого идиотизма. Хозяин магазинчика уже всерьез начал подумывать о том, что, видимо, чего-то недопонимает в фарфоре, но, к счастью, трое преследователей в своем седане наконец проехали мимо и Сэнди с Нэшем смогли покинуть гостеприимный магазин.

Пятнадцать минут спустя Нэш подкатил к их новому отелю, название которого узнал, позвонив верной Минди. Сэнди настояла, чтобы выйти на углу, не доезжая до отеля. Потом Нэш, повинуясь ее указаниям, поднялся в номер и тщательно его проверил, а несколько минут спустя она перезвонила ему снизу. Получив добро, Сэнди Хоук выждала еще некоторое время, наблюдая за улицей, чтобы убедиться, что нет хвоста, и только после этого поднялась на нужный этаж и оказалась в своем новом номере.

Между прочим, в одном номере на двоих. В номере, который они сняли как супружеская пара и где проведут вместе Бог знает сколько времени. Сэнди еще не разобралась в том, что думает — и чувствует — по этому поводу. Ничего подобного с ней еще не случалось. Впрочем, с ней много чего не случалось из того, что происходит в течение последних дней. Можно смело утверждать, что, по сравнению с этими событиями, с ней вообще никогда в жизни ничего не случалось. Так, мелочи — рождение, удочерение… Господи, надо же было обеспечить самой себе, собственными руками, можно сказать, такую головную боль…

Голова действительно начинала болеть, и девушка нахмурилась.

— Ты уверен, что все прошло гладко?

— Уверен, босс. Кстати, только не смейся: если бы у тебя была хорошая спортивная обувь, ноги не устали бы.

— О Боже, что я слышу! Теперь он пытается всучить мне свои кеды!

— Ну да, и мне не стыдно за них! Может, застрелишь меня за это?

— Не нарывайся, Нэш Оуэн.

Ей самой хотелось застрелиться. Надо же было заорать это идиотское слово из плохих боевиков! Тоже мне, Крутая Уокерша с Золотым Лассо… Кстати, зачем этому придурку лассо? От этой мысли Сэнди разозлилась еще больше.

Наверное, мама была права, как это ни обидно. Возможно, ее действительно возьмут на старую работу, если попросить получше. Встать на колени. Поплакать. Предложить взятку.

Да, ее возьмут на старую работу — и тогда она точно застрелится…

В этот момент Нэш невозмутимо опустился перед ней на колени и взял ее ногу. Сильные пальцы умело и нежно массировали ее стопу, и волны ошеломляющего возбуждения так и загуляли по телу оторопевшей Сэнди.

— Что с тобой, Сэнди? Ты волнуешься? Боишься щекотки?

Мама с папой были людьми серьезными и никогда ее не щекотали, а ее парни… этот позор рода человеческого… даже и в мыслях не держали, что массаж ног может понравиться женщине, а тем более — возбудить ее. Но Нэш Оуэн явно знал, что делает.

— На этих ногах пыль со всех дорог мира. Тебя это не смущает?

— Подумаешь, какая-то пыль! Что это для истинной дружбы.

— Дружбы?

— Да. Мне нравится мысль о том, что мы с тобой друзья.

Друзья. Вот так.

Зачем она стала частным детективом? Зачем она послушалась молчания Ролли и вообразила, что это перст судьбы? И на что сейчас указывает этот самый перст?

— Нэш… Я была полной идиоткой?

— Не кори себя, мой друг.

— Но я упустила ее!

— Да, но ты сначала нашла ее.

Сэнди кивнула. В конце концов, это правда. Она разыскала Анжелу Кениг.

Что ей там рассказывали на занятиях? «Искать пропавших людей самое трудное, ибо чаще всего они сами страшно не хотят, чтобы их нашли. Хорошо, если вам удастся выполнить подобную работу хотя бы на пятьдесят процентов. И всегда берите деньги вперед!»

Первую часть она выполнила, а вот со второй вышла промашка. Нет, она взяла двести долларов задатка и пятьдесят на дорогу, но если все пойдет так, как сегодня, от денег останется пшик. Да и с Клариссой не удается связаться… Будем надеяться, что гонорар не уплывет от нее так же, как Анжела Кениг.

— Господи, Нэш, зачем и кому я рассказываю сказки! Мне надо просто собрать чемодан… ну, сумку, и поехать домой.

— Домой? А где у нас дом?

— В Сан-Франциско. А твой? Нэш чему-то ухмыльнулся.

— Значит, твой дом в Сан-Франциско… А мой, строго говоря, в Чикаго.

Сэнди почему-то загрустила, поджала ноги и села, обхватив колени руками. Нэш уселся рядом. Некоторое время оба молчали.

— Эй, Сэнди из Сан-Франциско! Ты сдалась, да? Действительно собираешься домой?

Ей до смерти не хотелось показывать ему свою слабость, но еще сильнее было желание выговориться.

— Это единственное разумное решение. Женщина, которая поручила мне найти свою пропавшую сестру, сама исчезла. Нет клиента, нет денег… ничего нет. Лично мне Анжела Кениг совершенно ни к чему. Ну, найду я ее еще раз — и что мне с ней делать?

— В общем, это довод…

— Да не знаю я! Мне уже кажется, что вся эта дурацкая затея с частным детективом была явной глупостью. Лучше всего в жизни я умею отвечать на звонки и рассылать факсы. Там мне самое место!

Сэнди закусила губу и резко отвернулась. Слезы закипали на глазах неудержимо, словно где-то внутри повернули кран. Она смотрела на расплывающуюся в ее слезах стену и старалась не думать о том, что рядом с ней сидит практически обнаженный красавец-мужчина.

Его пальцы коснулись ее плеча и задержались на нем. Сэнди задрожала.

— Я… я ни в чем больше не уверена…

— Я тоже такое переживал. Мне казалось, что счастье проходит мимо и достается кому-то другому, не мне.

Ох, не надо было с ним об этом говорить.

Пальцы мягко поглаживали ее напряженную спину, основание шеи… мышцы расслаблялись… Сэнди прикрыла глаза, отдаваясь во власть этих удивительных и умелых рук.

— Сэнди, я много язвил по поводу твоей новой профессии, но на самом деле это потому, что я восхищаюсь тобой.

— О да! Для этого я неплохо потрудилась. Что тебя особенно восхитило? Как я оказалась в твоей постели? Или прыгнула в бассейн? Или когда чуть не навернулась носом, в землю на ровном месте?

— Помолчи и расслабься.

Мышцы расслабились, это несомненно. Зато внутри все звенело, словно натянутая струна.

— Подумай сама, дурочка. Так много людей не могут изменить свою жизнь, даже не думают об этом. Ты взорвала свой мир, поставила все вверх тормашками, повернула время вспять и начала сначала. Послала к черту старую работу…

— Я не посылала…

— Разве? Так вот, ты послала к черту старую работу и последовала зову сердца… Я бы так не смог!

Она не выдержала и оглянулась на Нэша. Он был спокоен и серьезен. Сэнди прищурилась.

— Но ведь тебе и незачем. Ты вполне… хмм… успешный молодой предприниматель.

— Успех в делах и счастье — не одно и то же.

— Ты не против, если я сниму футболку?

Она сделала это, не дожидаясь ответа. Лифчик остался в ванной прежнего номера, но почему-то сейчас ее это не смущало. Почти. Чего не скажешь о Нэше Оуэне.

— Скажи-ка мне, друг Нэш, а что бы ты выбрал, если бы тебе предложили на выбор одну, зато любую вещь на свете?

— О-хо-хо… Опасный вопрос.

— Я не боюсь.

Ей показалось — или пальцы Нэша стали горячее? Теперь массаж напоминал ласку. Неожиданно руки Нэша скользнули ей под грудь. Сэнди замерла, готовая взорваться возмущенным воплем, но в этот момент Нэш Оуэн вернулся к ее спине.

— Я не знаю. Раньше думал о спорте, о профессиональной карьере. Теперь об этом думать смешно.

— А я мечтала быть моделью, но так и не выросла до положенных габаритов.

Она не сразу поняла, что происходит. Что-то влажное и горячее скользило по ее спине. Нэш целовал ее.

— Хочешь… скажу… чего мне… хочется… сейчас? В эту самую минуту?

— Чего же?

Голос Сэнди предательски оборвался и превратился в хриплый стон.

— Позвонить горничной. Я так и не наелся в том ресторане. Не успел.

Она расхохоталась, да так сильно, что свалилась с кровати. Нэш поймал ее, втянул обратно на кровать и с силой прижал ее плечи к матрасу. Его тело жгло ее, руки плавили ее плоть, кровь закипала в жилах…

— Ты лжец!

— Нет. Я — умный. Есть разница.

— Да ну?

Сэнди медленно перевела взгляд на полотенце, прикрывавшее чресла мудреца Нэша. Потом медленно прикрыла глаза рукой и выгнулась на постели так, что ее соски оказались в опасной близости от груди молодого человека. Сквозь пальцы она видела, как потемнел его взгляд, которым он пожирал открывшееся ему зрелище.

Он медленно и нежно прищемил самый кончик розового соска пальцами. Легко потянул… перекатил между большим и указательным… проделал то же со вторым соском…

Сэнди сгорала от желания. Внутри полыхал такой пожар, что залить его не смог бы ни один бассейн…

Нэш медленно вобрал напряженный сосок в рот — и Сэнди умерла и вознеслась на небеса.

Теперь ей хотелось не только отдаваться, но и брать самой. Она приподнялась и со стоном обхватила широкие смуглые плечи. Обвила ногами его талию, изогнулась и впилась в его губы. Больше всего ее интересовало то, что скрывало полотенце, но в этот момент Нэш слегка отпрянул и произнес, задыхаясь:

— Получится лучше, если снять шорты… Она откатилась от него, торопливо стягивая шорты вместе с трусиками, а Нэш судорожно искал что-то на столике. Презерватив! Сэнди задохнулась от предвкушения…

Значит, это все-таки случится! Здесь. Сейчас. Она и Нэш займутся любовью.

Их первая встреча не обманула. С самого начала между ними существовало притяжение такой силы, что каждое случайное прикосновение походило на удар током!

Нэш справился с презервативом и, тяжело дыша, повернулся к ней.

— О Господи…

— Сделай это, Нэш, потому что я больше не могу ждать…

Она хотела оседлать его, но Нэш повалил ее на кровать. Сэнди спиной почувствовала все пружины матраса — так сильно Нэш прижимал ее к постели.

Он взял ее почти мгновенно, яростно, и Сэнди застонала от короткой боли, сменившейся восторгом и страстью. Она подстроилась под ритм его тела и стала отвечать, но в этот момент Нэш отпрянул и стал ласкать ее рукой — и Сэнди застонала от восторга.

Мужчина мучил ее самой сладостной пыткой на свете, не давая достичь пика блаженства, и Сэнди сама тянулась к нему, но Нэш зажигал ее, а после искусно прерывался на самом интересном месте.

— Ты вся горишь…

— Я больше не могу… Возьми меня, Нэш… Сейчас!

— Тихо, девочка…

Это все равно что положить перед голодным тигром кусок мяса и попросить его подождать минуточку! Сэнди изогнулась в немыслимом пируэте и обхватила чуть вздрагивающими пальцами плоть мужчины.

— Ты такой… большой!

— А ты ненасытная.

— Заткнись! И люби меня. Пожалуйста!

Он улыбнулся ей припухшими от поцелуев губами и приник к ней. Сильные пальцы властно ласкали ее бедра, а затем вновь проникли в глубь ее тела. Сэнди больше не сдерживала восторженных криков и стонов.

— Нэш… если… ты… немедленно… не сделаешь это…

И он снова вошел в нее, на этот раз по настоящему, заполнив собой не только все ее тело, но и душу, и сердце, и мысли.

Она дрожала все сильнее, откликаясь на толчки мужской плоти внутри себя, боясь, как бы он снова не попытался остановить прекрасную пытку. Однако Нэш больше не помышлял об этом. Теперь он хотел только одного — слиться с Сэнди воедино, раствориться в ней, стать ее, частью.

Чистый восторг заполнил вены серебряным огнем, мир замкнулся на смятой и растерзанной кровати, а затем вспышка под сомкнутыми веками и бархатная, оглушительная тишина…

Они отдыхали не слишком долго, потому что тела жаждали большего и большего, но теперь они были на равных, и губы сражались с губами, языки сплетались в огненный клубок жаждущих змей, тело женщины пело, как скрипка, в доли секунды ловя ритм тела мужчины.

В какой-то момент ритм стал невыносимо быстрым, и пальцы Сэнди судорожно сгребли одеяло вокруг их сплавленных воедино тел. Что-то взорвалось внутри нее, и мир стал в десять раз ярче и прекраснее.

Она выгнулась дугой, приподнимая даже мощное тело Нэша, и Нэш ответил ей стоном и судорожными объятиями.

Они лежали, оглушенные собственной мощью и бессилием. Нэш медленно приподнял голову и взглянул в лицо Сэнди. Его глаза все еще хранили отголоски темной бури страстей, но на губах расцвела вполне осмысленная и усталая улыбка, Сэнди попыталась пошевелиться, но тело не слушалось ее.

— Господи… Нэш… Если это то, что ждало меня в первую нашу ночь… почему же я остановилась тогда!

— Все было правильно. Не переживай.

— Я не переживаю, но… Что это?!

— Угадай.

— Опять? Я не выдержу… без этого!

И она вновь обвилась вокруг Нэша, но на этот раз она была сверху. И все повторилось, как повторяется уже тысячи лет между мужчиной и женщиной, нашедшими друг друга и почувствовавшими, что врозь им больше нельзя, невозможно, немыслимо…

ГЛАВА 7

Нэш находился в состоянии, одинаково близком к обмороку, сну и экстазу. Как ни странно, ощущения были прекрасные. Особенно прекрасным было то, что в данную минуту в объятиях Нэша находилось прелестное, теплое, нежное, податливое и упругое женское тело.

Сквозь легкие занавески пробивались закатные лучи. Никаких балконов — это он оговорил особо в разговоре с Минди. Возможно, она удивилась, но вида не подала. И воздержалась от замечаний… Иногда Минди могла быть крайне резкой на язык. Маму это приводило в ужас, а в размеренную жизнь Нэша вносило веселое разнообразие.

Как это было давно! Размеренная жизнь, в которой самым захватывающим и опасным событием считался обед в городе с мамой («Нэш, ты совершенно ничего не ешь! Вот если бы у тебя была жена! Боже, я никогда не дождусь этого, видно, не дожить мне до внуков…»).

Теперь Нэш Оуэн под чужим именем скрывается от ФБР… Правда, частный детектив, с которым они только что два часа подряд занимались умопомрачительным сексом, говорит, что они не из ФБР. И он понятия не имеет, увидит ли он своих маму и папу в ближайшие… надо будет спросить Сэнди, сколько полагается за неподчинение властям и укрывательство беглой преступницы, коей несомненно является частный детектив Сэнди Хоук, с которой они только что…

Сэнди пошевелилась рядом с Нэшем, затем привстала… Он не пошевелился, но слегка приоткрыл глаза, тем самым застав потрясающее зрелище. Сэнди нагнулась в поисках трусиков и прочей одежды.

Через секунду она все нашла и на цыпочках отправилась в ванную. Нэш лениво окликнул ее:

— Куда-то собралась?

Она подпрыгнула от неожиданности.

— Ты не мог бы прекратить это делать?

— Что именно?

— Контролировать каждый мой шаг.

— Постараюсь, но не обещаю.

Сэнди смерила его неодобрительным взглядом, фыркнула, вздернула нос и отправилась в ванную.

Слушая шум воды, Нэш изо всех сил старался изгнать из головы картины сегодняшних событий, но это ему удавалось с трудом. Он и так помнил все до мельчайших подробностей, а льющаяся вода только подстегивала фантазию. В душе можно мыться и вдвоем…

И все же у Нэша было над чем поразмыслить.

Сэнди была готова к сексу с ним, она с радостью давала и получала наслаждение. Но эмоционально, душевно она все еще оставалась закрытой раковиной-жемчужницей. Он понял это, когда она повернулась на другой бок после очередной любовной схватки. В тот миг она показалась ему чужой и очень далекой от него.

Нэш зарылся лицом в подушку, на которой недавно лежала Сэнди. Чуть влажная, с легким запахом хлорки — привет из бассейна — подушка в то же время отчетливо пахла персиками и лавандой. Нэш знал, что отныне этот запах навсегда будет ассоциироваться у него с Сэнди Хоук.

Он мысленно обозвал себя извращенцем-фетишистом и отбросил подушку в сторону.

Сэнди смотрела на него, прислонившись к дверному косяку и поигрывая массажной щеткой для волос. Темные волосы от воды скрутились в тугие кольца.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь обонянием восполнить недостаток осязания.

— Ого! Слишком умно для меня.

Она улыбалась — это уже хорошо. Во всяком случае, он ее не смутил.

— Сэнди?

— Угу.

— Не скажешь ли ты, почему это женщины всегда впадают в такое молчаливое и тоскливое состояние после занятий любовью?

— Скажу, но только после твоего объяснения, почему это мужчины всегда засыпают после занятий любовью.

Она резко повернулась и ушла обратно в ванную. До Нэша донесся звук работающего фена.

Нэш придушенно выругался. Что ж, он получил по заслугам, но неужели эта нахалка сравнивает его с другими мужчинами?!

Мысль о том, что у нее были другие мужчины — а они у нее, несомненно, были — вдруг отдалась мгновенной острой болью в груди. Сколько их было? Любила ли она кого-нибудь? Или для нее это что-то вроде спортивных упражнений, которыми частный детектив, судя по состоянию ее тела, явно не пренебрегает. Нэш судорожно вздохнул, вспомнив ее реакцию на его ласки. Сэнди такая страстная, чувственная… Конечно, не только с ним. Неужели он для нее просто случайный партнер, компаньон по приключению, с которым можно и переспать на досуге, в промежутке между захватывающими событиями? Почему-то мысль об этом была для него мучительной. Странно. Мало ли у него самого было случайных партнерш?

Он встал, раздраженно натянул джинсы и босиком прошествовал в ванную. Сэнди перед зеркалом сражалась с бурей волос. Нэш стоял, дурак дураком, а Сэнди не обращала на него ни малейшего внимания. Один раз она зацепила его локтем, два раза направила струю горячего воздуха прямо ему в лицо, но не произнесла ни слова.

Наконец фен угомонился, и Нэш смог задать мучивший его вопрос.

— Ты теперь со мной больше вообще разговаривать не будешь?

Она смерила его оценивающим взглядом.

— Я еще не решила.

Нэш отобрал у нее расческу и стал демонстративно причесываться, но Сэнди тут же вырвала щетку у него из рук.

— Отдай мою щетку. Вдруг у тебя перхоть? Или еще что-нибудь.

— Могла бы и пережить мою перхоть, учитывая, что все мои туалетные принадлежности остались в том отеле.

— Отстань и пусти!

Он заступил ей дорогу, и Сэнди мрачно уставилась на него. Нэш беззастенчиво рассматривал ее, гадая, надела ли она под платье хоть какое-нибудь белье. Потом протянул руку и накрутил на палец темный локон.

— Куда ты собралась?

— На улицу.

— Это я понял. Куда именно?

Она нырнула под руку Нэша и удрала в комнату. Он вздохнул и последовал за ней.

Теперь она сидела на краю постели и, морщась, надевала туфли. Орудия пытки, если быть точным.

— Я хочу все-таки сходить в тот ломбард. В лавку ювелира. Интересно же, что Анжела там делала.

— Но они уже закрыты.

— Они работают до восьми. Попытка не пытка, в любом случае.

Нэш пожал плечами и потянулся за спортивной рубашкой. Жаль, что ей надо идти. Лучше было бы прыгнуть в постель и продолжить с того места, на котором они остановились примерно час назад.

— Я иду с тобой. О Господи, ты что, запихнешь этот кошмарный пистолет в такую маленькую сумочку? Вдруг он выстрелит?

— Не волнуйся, не выстрелит.

— А вдруг?

— В любом случае в тебя не попадет. Если идешь — идем!

Сэнди стояла возле пыльного и пустого прилавка в ломбарде. За окном сгустились сумерки, и от этого в маленьком тесном помещении стало совсем неуютно.

Она бросила взгляд на Нэша, увлеченно рассматривавшего витрину.

— Сэнди, смотри, это «Ролекс». Настоящий «Ролекс».

Из темноты раздался скрипучий голос:

— Да, молодой человек, вы абсолютно правы. Хотите посмотреть поближе?

Хозяин медленно и степенно прошел мимо оторопевшей Сэнди и подхватил Нэша под руку. Через секунду они уже щебетали, словно два голубка, а Сэнди тихо распалялась от злобы. Они пришли сюда не для того, чтобы любоваться золотыми часами!

Нэш подошел к ней, тронул за плечо. Сэнди в ярости вскинула на него взгляд — и окаменела.

В руках Нэша сверкала и переливалась отблесками цветных камней очаровательная миниатюрная шкатулка. Тонкий орнамент украшал ее стенки и крышку, внутри она была обита алым бархатом.

— Нэш… что это? Кажется, я поняла… Это принесла Анжела?

Вместо Нэша ответил хозяин лавки.

— Эту безделушку и еще серебряный сервиз и столовые приборы. Знаете, никому не хочется покупать серебро с чужими инициалами, так что сегодня она принесла эту шкатулку… Вы выдвиньте ящичек.

Сэнди ахнула. Сноп белого огня ударил в глаза. Ожерелье казалось великолепным, умопомрачительно красивым — и неправдоподобно шикарным. Крупные бриллианты в золотой оправе. Зачем Анжела Кениг принесла это в маленькую ювелирную лавку? Любой ювелирный магазин в центре…

— О, не волнуйтесь, это не подделка. Стопроцентный, чистейшей воды циркон. Впрочем, и он стоит немало.

Сэнди рассматривала содержимое шкатулки. Маленькие безделушки старинной работы выглядели настоящими драгоценностями, были столь изящны, что их не хотелось выпускать из рук.

Внезапно Сэнди представила, какой прекрасной мишенью являются они с Нэшем, стоя около ярко освещенной витрины. Она в панике подняла голову — и вовремя. Около магазина притормозило такси. Задняя дверь открылась, и из машины вышла женщина. Сердце Сэнди глухо стукнуло где-то в горле.

Кларисса Кениг, старшая сестра Анжелы. Благодарение Богу, она здесь. Теперь, возможно, она запла…

Кларисса увидела Сэнди, замерла на месте, а затем стремительно запрыгнула обратно в машину. Такси сорвалось с места и унеслось прочь.

Сэнди, вылетевшая из магазина, успела увидеть только задние фары заворачивавшей за угол машины. Она кинулась обратно и схватила Нэша за руку.

— Скорее, умоляю!

Хозяин сурово погрозил пальцем:

— Молодой человек должен расплатиться, иначе вещь останется у меня.

— Сэнди, не тяни меня за руку, а то я останусь инвалидом и не смогу тебе помочь.

— О Господи, Оуэн, да скорее же!

Нэш стремительно выписал чек, схватил шкатулку и вместе с Сэнди вылетел на улицу. Через мгновение они уже заворачивали за тот же угол.

— Солнышко, ты хоть знаешь, сколько он с меня содрал?

— Плевать! Моя клиентка… Заворачивай! Направо, направо, НАПРАВО!

— О нет! Не говори ничего. Она сбежала от тебя? И она тоже?

— Замолчи! Потом скажешь мне все, что захочешь. Сейчас мы должны ее поймать.

— А что мы с ней сделаем, когда поймаем?

— Спросим, почему она скрывается от меня, что же еще! Знаешь, это дело становится все интереснее!

— Да? Я рад, что тебе нравится. Кстати, когда ты поймаешь свою чересчур резвую клиентку, не забудь слупить с нее денежки, которые я выложил за этот сундук с фальшивыми бриллиантами.

Сэнди задумчиво кивнула, нежно поглаживая резную крышку шкатулки.

Почему Кларисса Кениг так настойчиво ищет шкатулку с бижутерией? Почему ФБР — если это ФБР — не менее настойчиво ищет Анжелу Кениг?

— Малышка, лично мне это перестает нравиться. Что-то здесь не то. Куда она так торопится?

Через туннель они вылетели на противоположный берег Миссисипи и оказались прямо напротив громадной стеклянной пирамиды, сверкавшей в закатном свете всеми оттенками красного и оранжевого.

— О нет! Сейчас не время любоваться на фараонов! Зачем твоей клиентке выставка сокровищ Древнего Египта?

— Как ты не понимаешь? Это место, где много народа! Ролли говорил, что они всегда стремятся туда, где полно людей. В толпе можно затеряться.

— Да кто такой этот Ролли?!

— Что?

— Я уже второй раз о нем слышу, а ты не желаешь ничего объяснять.

— Ролли… он… он мой друг. Старый друг. Давай потом, ладно? Такси останавливается.

В этот самый момент двери огромного выставочного зала распахнулись, и толпа народа выплеснулась из них. Нэш, чертыхаясь сквозь зубы, осторожно вел машину, а Сэнди подпрыгивала от нетерпения рядом с ним, не спуская глаз с вожделенного такси. Догнать в такой толпе кого-либо было невозможно, но утешало то, что и такси не может двигаться быстрее. Кларисса, видимо, тоже это поняла, поэтому в конце концов выскочила из машины и стала пробираться между людьми, нещадно работая локтями.

Сэнди сунула шкатулку под сиденье и тоже вылезла из машины. О, зачем она напялила платье и туфли!!!

Впрочем, недавно она чуть не пропахала носом землю, будучи в шортах и сандалиях.

Почему Кларисса Кениг убегает?

Сэнди почти бежала, что было подвигом, учитывая каблуки. На нее налетали, ее толкали, она толкала и налетала в ответ, но упрямо стремилась вслед за Клариссой. Какая-то женщина с возмущенным воплем рухнула на землю, Сэнди обернулась на мгновение, чтобы извиниться, и увидела Нэша, яростно доказывавшего что-то охраннику. Неважно, это тоже неважно. Главное сейчас — догнать странную клиентку.

Кларисса скрылась в дверях выставочного зала, но Сэнди дорогу преградил охранник, которому девушка едва доставала до груди. Единственное, что пришло в голову Сэнди, было не слишком оригинально:

— О, сэр, не могли бы вы впустить меня на минуточку, я оставила там свою сумочку, такая растяпа, но я прекрасно помню, где именно, так что…

— Отлично придумано, малышка, но в следующий раз сунь свою сумочку под платье. Проход закрыт, мисс!

Подоспевший Нэш грозно выпятил грудь и сдвинул брови.

— Проблемы, Сэнди?

— Нет, что ты, дорогой, мы просто подождем, ладно, медвежонок? Может быть, моя сумочка осталась у сестры… У Клариссы.

Нэш изумленно фыркнул, охранник одобрительно кивнул и потопал вдоль ограждения.

— Ты уверена, что она зашла внутрь… зайка моя?

— Абсолютно, мой дикий лев! Как ты грозно на него смотрел…

— Да ладно. Я ему до пупка еле достаю. Что будем делать теперь?

— Ждать, когда она выйдет. Или ее выгонят. Интересно, ее-то как пропустили?

— Может, она ему сто долларов сунула. Вообще-то план так себе.

— Какой есть. Ты можешь предложить лучше?

— Н-нет…

Усталость навалилась неожиданно. Сэнди отошла к барьеру, облокотилась на него и стала рассматривать толпу. Все цвета радуги, все типы внешности, все человеческие расы, все возрасты — немудрено, что беглецы стремятся затеряться в толпе. Здесь их и впрямь не найти.

Кларисса была в черном платье, вот, пожалуй, и все, что можно о ней сказать… Блондинок в черном платье в толпе хватало.

Внезапно Сэнди вздрогнула и схватила Нэша за плечо.

— Что тебе сказал охранник на стоянке?

— Это, строго говоря, была не стоянка, так что он пообещал выкинуть мою машину к чертовой матери, если я не уберусь сам.

— Так он это и делает!

Нэш бросил один короткий взгляд в том направлении, куда смотрела Сэнди, и стартовал с места отличным спринтом. Спортсмен в нем чувствовался, ничего не скажешь, вот только это вряд ли могло помочь. Автоэвакуатор уже грузил машину на платформу. Сэнди торопливо записывала номер эвакуатора. Надо же, а ее-то всю жизнь интересовало, зачем на этих миникранах пишут контактные номера!

Потом она наклонилась, чтобы узнать, до кости она стерла ногу или только до крови, но в этот момент Нэш появился рядом с ней. Вид у него был явно не праздничный.

— Они эвакуировали мою машину.

— Я номер записала. Вернемся в отель и позвоним… Да не волнуйся ты, я все тебе возмещу…

— Я не об этом.

— Не понимаю, о чем же?

— Те трое парней… Если они действительно из ФБР, то они ее найдут и обыщут.

Ее? Господи, он имеет в виду шкатулку! Сэнди забыла о ногах и каблуках, жаре и охраннике, забыла даже о бегстве Клариссы.

Шкатулка — это ключ ко всему этому бредовому делу, и, если ФБР наложит на нее свою лапу, Сэнди никогда не докопается до истины.

Она шагала взад-вперед и неожиданно столкнулась с Нэшем, который, насмотревшись на нее, тоже стал метаться, словно раненый тигр. Оба замерли, глядя друг на друга. Колени Сэнди вдруг почему-то ослабели, во рту стало сухо, низ живота пронзила сладкая судорога. Взгляд Нэша потемнел. Оба вспомнили то, что произошло между ними…

— Извини…

— Прости…

Он аккуратно обогнул ее и продолжил бесцельные шатания. Сэнди мрачно уставилась на стеклянную пирамиду.

Будь проклято это дело! Оно еще вчера показалось ей безнадежным, только потрясающий Нэш Оуэн смог ее отвлечь от мрачных мыслей, но теперь чувство безнадежности снова сдавило ее грудь.

Как было хорошо с Нэшем в постели…

Двадцать минут спустя совсем стемнело. Из Пирамиды никто больше не выходил, и Сэнди уже безразлично смотрела, как двое здоровенных охранников навешивают на дверь большой стальной брус с замком. Толпа постепенно рассосалась, и даже на стоянке осталось всего несколько машин, очевидно принадлежавших охране.

Нэш встал рядом с ней, скрестив руки на груди и мрачно глядя на эту картину.

— Нэш… она, наверное, как-то прошла мимо нас…

— Наверное. Что теперь?

— Я не знаю…

— Даже и не думай об этом, Сэнди Хоук! Я не позволю тебе вламываться сюда и обыскивать залы!

Она слабо улыбнулась.

— Я и не думала.

— Хорошо.

— Отлично.

— Замечательно.

— Прекрасно.

— Ты должна всегда оставить за собой последнее слово?

— Всегда.

Нэш посмотрел ей прямо в глаза, и Сэнди усилием воли подавила в себе острое желание впиться в его губы жадным и бесстыдным поцелуем.

— Даже боюсь спрашивать, что хотел предложить ты.

— А что такого? Мое предложение — если бы ты дала его сделать — было: отправиться в отель, выбросить из головы всех пропавших теток и фальшивые бриллианты, забраться в постель и заняться любовью.

— Почему-то я так и думала.

— Да потому, что ты хочешь того же самого!

Возможно, даже скорее всего, а вернее точно так. Но Сэнди Хоук не собиралась признаваться в этом Нэшу Оуэну. Она тихо улыбнулась, повернулась и пошла вдоль стеклянной стены, намереваясь проверить, нет ли в Пирамиде других выходов, через которые могла ускользнуть Кларисса Кениг.

Она повернула за угол — и замерла, словно замерзнув на месте.

На нее смотрело дуло пистолета. Сжимавшие его руки были явно женскими, но они совсем не дрожали. Спокоен был и нежный женский голос, раздавшийся секундой позже:

— Почему вы меня преследуете?

ГЛАВА 8

Анжела Кениг.

Сэнди смотрела в глаза женщине, которую разыскивала уже несколько дней. Вместо этого Анжела Кениг сама нашла Сэнди. До чего же большим выглядит этот пистолет…

Не слишком ли много оружия в этой истории — вдруг какое-нибудь да выстрелит?

— Я повторю, на случай, если вы не расслышали. Почему вы меня преследуете?

Из-за угла появился Нэш и замер. Анжела чуть отступила назад, а Сэнди медленно подняла руку, успокаивая Нэша.

Интересно, как быстро она сможет достать пистолет из сумочки, учитывая, что он туда еле влез… Может, попросить Анжелу подождать? Или наставить на нее всю сумочку? Правда, вряд ли она испугается…

— Я не преследую вас. То есть вообще-то я вас ищу, но не в данный момент. В данный момент я ищу не вас. Вот.

Анжела Кениг оказалась симпатичнее, чем на фотографии. Волосы черные, длинные, глаза темно-серые и большие. Она была красива и… опасна. Пистолет в ее руках смотрелся на редкость естественно.

— Повторите-ка еще раз, да попонятнее.

— Слушайте, я частный детектив из Сан-Франциско. Меня нанял кое-кто, очень беспокоящийся о вас…

— Ну-ну. Продолжайте, мне интересно.

— Ваша сестра. Она хотела, чтобы я нашла вас и те вещи, которые… вы у нее взяли.

— Очень интересно. Моя сестра лежит в частной клинике.

Сэнди вытаращила глаза, но справилась с удивлением.

— Возможно, она уже выписалась. Во всяком случае, я с ней встречалась у нее дома. Она дала мне вашу фотографию, рассказала, что вы и раньше тайком брали вещи из ее дома, но ей бы не хотелось поднимать шум вокруг этого. Поэтому она обратилась не в полицию, а к частному детективу. Вас ведь зовут Анжела? Анжела Кениг? И у вас есть старшая сестра Кларисса… Анжела нахмурилась.

— Опишите мне ту женщину. Нэш подал голос:

— Не зря мне все это не нравилось!

Сэнди нетерпеливо отмахнулась от него и секунду помолчала, затем начала уверенно перечислять приметы Клариссы:

— Блондинка, примерно вашего роста, чуть повыше. Стройная. Немного похожа на Грейс Келли в молодости…

Анжела опустила пистолет и рассмеялась, Чем немало удивила Сэнди и Нэша.

— Примерно так я и думала! Нашли улики?

Она ловким и привычным движением засунула пистолет за пояс черных брюк и вопросительно взглянула на Сэнди. Та замялась.

— Под уликами вы имеете в виду ту шкатулку… Которую вы отнесли в ювелирную лавку?

— Точно.

— Да, я… мы ее забрали.

Она метнула на Нэша красноречивый взгляд, призывавший держать язык за зубами.

— Что ж, отлично. Вот и отдайте ее той… моей сестре.

— Понимаете, в этом-то и проблема. Похоже, теперь ваша сестра тоже скрывается от меня. Вообще-то мы гнались за нею.

— Так вы поэтому оказались здесь?

— Ну да.

На лицо Анжелы набежала тень, однако она справилась с собой и резко бросила:

— Найдите ее и удостоверьтесь, что она получила шкатулку. Я буду вам весьма благодарна. Прощайте.

С этими словами она повернулась и быстро пошла прочь. Сэнди торопливо выдрала из сумочки пистолет и кинулась за ней. Нэш немедленно бросился вслед.

— Постойте! Погодите минуту! Да остановитесь же! Сэнди, что ты от нее хочешь?

— Я хочу получить ответы на вопросы.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— А я не припомню, что спрашивала твоего совета! Отпусти мою руку!

Она в гневе отпрянула от Нэша — и поняла, что Анжела Кениг исчезла. Испарилась. Растаяла в темноте.

На следующее утро Сэнди сидела по-турецки на кровати и бессмысленно пялилась на разложенные веером бумаги. Фотография Анжелы Кениг, описание, данное ее сестрой, результаты опроса свидетелей… Все это нужно было каким-то образом свести воедино, но Сэнди понятия не имела, как это сделать.

Она тяжело вздохнула и молча откинулась на подушки. Без Нэша в номере было слишком просторно и одиноко.

Этой ночью они снова занимались любовью почти до утра. Если честно, то первые полтора часа, которые они провели наедине, Сэнди дулась на Нэша и одновременно пыталась соединить воедино кусочки головоломки. Потом она улеглась в постель, отвернувшись от Нэша и твердя себе, что сегодня не позволит ему и пальцем к себе притронуться. Впрочем, ее собственное тело было другого мнения…

Она сдалась мгновенно, едва теплая рука Нэша скользнула по ее наряженному плечу, и они любили друг друга до изнеможения, до полного опустошения, словно дикие животные.

Сейчас Нэша не было. Он отправился за апельсиновым соком, и Сэнди вовсе не надо было подключать дедукцию, чтобы понять, что его нет слишком долго.

Вообще-то он вел себя молодцом. Не всякий выдержит такое стремительное развитие событий. Конечно, его интересовал секс, но разве Нэш Оуэн когда-нибудь испытывал недостаток в девушках? Вряд ли.

А она сама? Почему в присутствии Нэша у нее атрофируются мозги и она даже забывает о своей новой работе, которая очень важна для нее? Неужели она привязалась к этому светловолосому крепышу с язвительным языком? Или все дело в сексе?

Она спустила ноги с кровати. Раньше секс не истощал ее до такой степени.

Со всеми тремя своими парнями Сэнди занималась сексом в разные периоды своей жизни. Том Апдайк лишил ее невинности на заднем сиденье папиного автомобиля во время выпускного бала — тогда Сэнди не испытала ничего, кроме боли и тоскливого равнодушия. К тому же Том забыл застегнуть брюки, провожая ее домой, и она, заметив это, сбежала с полпути, после чего их дороги, как вы понимаете, разошлись.

Вторым был Берти Хорн в колледже. Автомобиля и, соответственно, заднего сиденья у него не было, брюки он застегивал, однако кончал значительно раньше, чем Сэнди начинала хоть что-нибудь чувствовать. После этого он засыпал, а она брела в ванную, недоумевая, почему все так превозносят сексуальные радости.

Третьим стал Бен Тимберли, пришедший в один прекрасный день чинить ее стиральную машину. Она называла его Малыш Бенни, хотя в парне было два метра роста, двести фунтов мышц и море обаяния. Угадайте, почему он стал Малышом? Потому что в юности перепил анаболиков и стероидов, качаясь на тренажерах.

Сэнди расхохоталась, вспоминая своих незадачливых партнеров по постели. Господи, неужели впервые после стольких лет она может над этим смеяться?

Она всю жизнь думала, что физически не может достичь оргазма. Ей и в голову не приходило, что в этом могут быть виноваты парни. И вот явился Нэш Оуэн…

Она возбуждалась, даже просто вспоминая о нем. Разумеется, Нэш Оуэн был вполне способен вскочить с постели, в чем мать родила, распахнуть окно и заорать на весь мир, что они только что занимались любовью, но он никогда не сделает этого, не удостоверившись, что Сэнди получила такое же полное удовлетворение, как и он сам.

А она его получала, будьте уверены, Нэш открыл ей такие эрогенные зоны, о которых она и не подозревала, научил таким вещам, о которых она и не слышала, но при этом не чувствовал и не выказывал ни малейшего превосходства, наоборот, искренне восхищался ее сексуальностью и раскованностью.

Сэнди перевела дух и торопливо разложила бумаги в другом порядке. Надо успокоиться и взять себя в руки. Не думать о Нэше Оуэне и о том, что он с ней делал прошлой ночью…

Работа есть работа, к тому же после раскрытия этого дела они разъедутся по домам и никогда больше…

Замок щелкнул, и Сэнди на всякий случай потянулась к подушке, под которой лежал пистолет.

— Сэнди, это я.

На лице Нэша цвела радостная улыбка, словно они встретились после долгой разлуки. Сэнди без лишних слов взяла у него из рук большой бумажный пакет и сунула в него нос. Эклеры! Она выудила самый аппетитный и разинула рот, чтобы укусить воздушное тесто, наполненное легким и пышным кремом, когда до нее донесся притворно сердитый голос Нэша:

— «Спасибо» мне было бы вполне достаточно.

— Шпашибо…

— Хоть одну штучку оставишь?

Она ревниво пересчитала эклеры. Пять штук. Многовато, но они такие легкие…

— Понял, понял, давай-ка, я сразу отложу себе одну. Меньше соблазна, знаешь ли. О, да это не так уж плохо…

— Это прекрасно, Нэш! Давай, рассказывай.

— Что именно, моя прелесть?

— Где ты был, моя радость? Эклеры не могли занять полтора часа.

— Ты скучала без меня, рыбка моя? Больше, чем ты можешь это даже представить!

— Нет, не скучала.

— Врешь.

Он наклонился и поцеловал ее голое колено. Она с визгом и смехом отпрянула от него.

— Никогда не становись между женщиной и эклерами. Рискуешь жизнью. Рассказывай.

— Ладно. Только не лопни. У меня на тебя виды. Так вот: я ходил на стоянку, куда отгоняют эвакуированные автомобили. Мою машинку охраняют два злющих добермана, которых не кормили с рождения, поэтому они не прочь съесть первого встречного. А снаружи, за забором, сидят три брата-акробата и терпеливо ждут. Твои любимые, из ФБР.

— Они там были?!

— Да, все трое.

Она упала навзничь в подушки, нимало не заботясь о том, что Нэшу открывается весьма интересный вид на ее практически обнаженное тело.

— Тебе кто-нибудь говорил, что в твоей голове всего одна извилина?

— Кажется, да. Это была ты.

— А кроме меня?

— Нет. Ты первая.

— Врешь!

— А ты красавица.

Он потянулся к Сэнди, но она сладострастно прижала к себе пакет и тихо зарычала.

— Сэнди, солнышко, неужели ты все это съешь?

— А почему бы и нет?

— Потому что ты станешь толстой.

— Да? Ладно, можешь взять еще один. Но только один!

— Спасибо. Не будем думать о калориях, тем более что я знаю прекрасный способ от них избавиться.

— По-моему, я тоже его знаю…

— Не будем мелочиться. Избавляться от калорий никогда не вредно. А что это там под маечкой…

Она спрыгнула с постели и спряталась за столом, выставив вперед папку с бумагами. Нэш поднял руки и с тяжелым вздохом протянул:

— Что ж, если секса в ближайшее время не предвидится, скажи, что ты собираешься делать в деловом смысле. И убери свой грязный рюкзак с моей подушки, будь ангелом!

Она со смехом поймала брошенный рюкзак и запихнула его под стул, затем села и задумалась. Прежде всего она подозревала, что Кларисса и Анжела не являются родными сестрами. Интересно, а Кениг — это настоящая их фамилия? В отеле Анжела назвалась другим именем, вполне возможно, что и Кениг — не ее фамилия.

Сэнди еще немного подумала и позвонила в Сан-Франциско своей двоюродной сестре Джейн. Та работала в телефонной компании и очень любила Сэнди, так что с радостью согласилась помочь.

Шок — это еще слабо сказано. По указанному адресу в Сан-Франциско никогда в жизни не проживала Кларисса Кениг. Более того, в данный момент абонент был просто отключен. На вопрос Сэнди, кто раньше был зарегистрирован по этому номеру, Джейн заканючила, что не имеет права выдавать конфиденциальную информацию. Пришлось срочно выдумывать какого-то сногсшибательного парня, который дал ей этот телефон, а сам исчез. Джейн, выросшая на любовных романах, немедленно растаяла и выдала все страшные тайны компании.

Абонента звали Кристина Картер. Она не платила по счетам, и ее просто отключили. Джейн продиктовала адрес, заметив попутно:

— Странно. Поселиться в таком шикарном районе в громадном доме — и не платить за телефон. Денег, что ли, не хватало? Думаешь, это благоверная твоего красавца?

¾ Какого… Ах, да. Наверное. Спасибо, сестренка.

Ничего эта информация не прояснила. Зачем Кларисса-Кристина пользовалась вымышленным именем и искала Анжелу… если, конечно, ее зовут Анжела.

Сэнди изо всех сил вглядывалась в снимок. Лицом Анжела определенно не походила на Клариссу-Кристину. Хорошо, допустим, что они никакие не сестры. И Анжела никогда не навещала этот дом.

Может быть, она там работала? Потом украла коробку…

Больше вопросов, чем ответов, а каждый найденный ответ тянет за собой кучу новых вопросов.

Сэнди выпрямилась и посмотрела в пространство.

— Мне нужна эта шкатулка! Каковы наши шансы тайно попасть в машину?

Нэш, валявшийся на кровати, повернул голову и покачал ею.

— Ноль к пустоте. Ничего не выйдет.

— Ответ неправильный, попробуй еще раз.

— Мне жаль, но этот ответ единственный.

— Что у тебя за книжка?

Удивительно, но это был явно какой-то роман, причем дочитанный до середины. Неужели Нэш ухитряется еще и читать?

А что она вообще о нем знает?! Может, он читает, когда нервничает или когда у него неприятности. У всех свои методы борьбы со стрессом. Мама, например, делает перестановку мебели. Сэнди нагнулась и прочитала заглавие: «Как стать частным сыщиком за десять занятий. Ускоренный курс».

Она с подозрением уставилась на Нэша.

— Издеваешься, да?

— Нет.

— Зачем тебе эта книга, Нэш?

— Ну, надо же мне чем-то заниматься, пока мы не в постели.

— И ты вообразил, что сможешь за десять занятий стать сыщиком?!

— Дело не в этом, ревнивая девица. Просто я решил ознакомиться с предметом, чтобы помогать тебе более эффективно.

Сэнди прилегла рядом и задумчиво провела пальцем по густым бровям Нэша.

— Это что же, а мне теперь придется читать про спортивную обувь? Про кроссовки всякие, шиповки, тапочки для боулинга… Нэш хихикнул.

— Не хочешь, не читай. Знаешь, что? Ну их, сыщиков в кроссовках. Давай лучше…

Он замолчал. Тишина стала жаркой и вязкой, словно горячая патока. Сэнди прикрыла глаза, ее дыхание участилось.

Пальцы Нэша скользнули под футболку, побродили по ее телу, а затем он вкрадчиво просунул большой палец под эластичную резинку трусиков. Вскоре вся его ладонь легла на самую разгоряченную часть тела Сэнди, и девушка жадно выгнулась навстречу этой нежной ласке. Большой палец Нэша проник в глубь тела Сэнди, и она вся задрожала под его настойчивыми толчками.

Нэш медленно стянул с нее трусики и развел ее ноги в стороны…

Она ожидала чего угодно, но не этого. Он снова массировал ей ступню, но это простое, даже прозаическое действие возбуждало Сэнди сильнее любых ласк и поцелуев. Она стонала, извивалась, пыталась вырваться, но сильные пальцы крепко держали ее, в то время как горящий взгляд Нэша был прикован к ее распахнутым бедрам.

— Как ты… это делаешь…

— Ноги — моя профессия. Я знаю о них все. И умею с ними все.

— Надо же… говорят, есть мужчины, которые… о-о-о… любят только грудь, есть те, кто любит бедра или попки, но мне повезло больше всех. Мой мужчина любит массировать ступни…

— Разве тебе плохо?

С этими словами Нэш наклонился и заскользил губами по гладкой коже ее ноги, все выше и выше… Сэнди ахнула, почувствовав, как его горячее дыхание согревает самую интимную часть ее тела, хотя, впрочем, подогрев ей был не нужен. Плоть пылала и молила о близости. Сэнди выгнулась, словно лук в руках опытного лучника, когда пальцы Нэша легли на возбужденный и напряженный бутон…

— Это называется холм страсти… ты такая горячая, Сэнди…

Она открыла глаза только для того, чтобы увидеть, как его голова скрывается у нее между ног, а потом волны ошеломляющего блаженства затопили ее целиком.

Язык Нэша творил с ней нечто невообразимое, но она жаждала иного удовольствия. Тонкие пальцы хищно впились в мускулистую спину мужчины. Сэнди кричала и стонала, прося о большем, но, когда он выпрямился над ней, демонстрируя пугающую мощь своей восставшей плоти, отпрянула от него почти с ужасом. Этот ужас мгновенно сменился блаженством, когда плоть Нэша заполнила ее всю, и горячее тело мужчины вдавило Сэнди в раскаленный и расплавленный матрас…

Она сомкнула ноги вокруг его талии, упругими толчками помогая ему войти в нее, но Нэш снова и снова ускользал, словно ждал чего-то важного. Наконец он приподнялся над ней, его светлые глаза потемнели от бешеной страсти.

— Скажи, Сэнди, скажи словами, чего ты хочешь? Скажи это…

Он был возбужден так сильно, что это возбуждение передавалось и ей. Сэнди приподнялась под ним, из последних сил выплескивая остатки воздуха из раскаленных легких, прорыдала:

— Возьми меня, Нэш… Возьми меня! Сейчас!

С этими словами она жадно обхватила пальцами его возбужденную плоть и сама направила ее в свое тело… Нэш с глухим звериным рычанием рухнул на нее, и мир завертелся одной огромной разноцветной каруселью…

ГЛАВА 9

Чем больше они занимались любовью, тем сильнее Нэш хотел эту женщину.

Тело Сэнди извивалось под ним, губы судорожно втягивали воздух, чтобы в следующий момент прошептать его имя, и страсть Нэша разгоралась с каждым новым всхлипом, вырывающимся из груди Сэнди.

Почему никто не сказал ему, что это может быть так восхитительно!

Хорошо известные ему эмоции и чувства превратились в нечто совершенно особенное, новое, даже пугающее своей новизной. Собственная мужская сила приводила самого Нэша в некоторый трепет. Его плоть реагировала буквально на каждый импульс, исходящий от тела Сэнди, пламя страсти сжигало его внутренности. Казалось, человек просто не в силах вынести такое долгое возбуждение…

Раньше все было не так… Не совсем так… Он всегда знал, что венцом любовного акта является полное физическое удовлетворение и получение удовольствия, это казалось незыблемым и естественным. Он к этому и стремился — всегда, во время всех своих скоротечных и ни к чему не обязывающих романов.

Нет, он был внимателен к женщинам и старался, чтобы им было хорошо, но… в случае с Сэнди это стало необходимым условием. Он хотел, чтобы максимум удовольствия получила она, — тогда и он был счастлив.

Нэш задумчиво погладил трепещущую грудь усталой возлюбленной, потом медленно прижал Сэнди к себе — еще крепче, еще отчаяннее… Она слабо пискнула, протестуя против такого насилия, но Нэш подавил очаг сопротивления крепким и долгим поцелуем в губы. Еще мгновение спустя они вновь любили друг друга, и он все пытался чуть отстраниться от нее, чтобы разглядеть восторг и исступление на прекрасном лице и почувствовать законную гордость — ведь причиной этого являлся он сам.

Они лежали, оглушенные и счастливые, и сознание возвращалось медленно-медленно, а вместе с ним и реальный мир постепенно собирался воедино из разрозненных кусочков тьмы, солнечного света, радуги, аромата персика, тихих вздохов и громких стонов…

Вслед за чувством реальности пришел страх. Нэш даже вздрогнул — таким сильным оказалось это неожиданное чувство.

Нет, он боялся не того, что слишком тяжел для хрупкой Сэнди, и не того, что измучил ее любовью. Просто именно сейчас Нэш осознал, что это блаженство не продлится долго.

— Нэш… мне жаль, но нам придется вылезти из постели.

— Зачем?

— Хороший вопрос. Потому что у меня есть проблема, которую надо решить.

— Ха! И что будет, когда ты ее решишь?

Вот именно. Что будет? Она вернется в Сан-Франциско? И все закончится?

Он мрачно смотрел, как Сэнди идет в душ, потом накрыл лицо покрывалом и задумался.

Однажды — это было в Миннесоте — у него случился довольно долгий роман. Не такой, как обычно. Но и он подошел к концу. Нэш тогда хорошо почувствовал это. Однажды, после короткого и какого-то деловитого любовного акта, он лежал на краю постели и равнодушно смотрел, как его женщина — уже почти БЫВШАЯ — одевается, дрожащими руками застегивает платье, упорно избегает его взгляда… Нэш чувствовал нечто вроде скуки, смешанной с нетерпением, — ему хотелось, чтобы она поскорее оделась, поцеловала его на прощание и ушла, а он бы лег спать. Женщина оделась, встала и пошла к двери. Уже открыв ее, обернулась и сказала ему очень тихо:

— Когда-нибудь ты встретишь женщину, которая заставит тебя чувствовать себя так же, как сейчас чувствую себя я. И тогда ты вспомнишь меня, Нэш Оуэн.

Он тогда сдержался, ничего ей не сказал, не стал язвить или иронизировать, хотя в глубине душе был уверен, что уж он-то от такой напасти застрахован. Почему, лениво думал тогда Нэш, женщины не могут оставаться просто хорошими друзьями с теми, кто с ними спит? Подавай им вечную любовь…

Да, он тогда и представить не мог, что она чувствовала, та женщина, еще любившая и желавшая его. Что она чувствовала в тот миг, когда он входил в ее ждущее тело, повинуясь привычному импульсу, с холодом в душе и скукой на лице. Он и представить тогда не мог, что можно чувствовать, когда человек, только недавно, еще вчера, шептавший нежные слова, сливавшийся с тобой в единое и, казалось, совершенно неразрывное целое, внезапно становится чужим и ждет не дождется, когда ты оденешься и уйдешь из его жизни навсегда…

Неужели пришло время расплаты? Он где-то читал, что любой поступок рано или поздно возвращается к нам бумерангом. Если ты причинил кому-то боль — вольно или невольно — наступит время, когда такую же боль причинят тебе.

Нэш отбросил покрывало и взглянул на приоткрытую дверь ванной. Похоже, страховка кончилась. Во всяком случае, от мысли, что он больше не увидит Сэнди, ему становилось почти физически плохо.

Он вскочил с постели и нервно зашагал по комнате. Спокойно, Нэш, спокойно! Тебе нравится эта девушка, нравится заниматься с ней сексом, в этом нет ничего плохого, это нормально, это даже хорошо, значит, ты еще не окончательно заработался…

Это любовь.

Нет. Нет! Нет!!! Нет?

Он был уверен, что знает о сексе все, но вот насчет любви…

Сэнди выглянула из ванны и недоуменно посмотрела на голого и несчастного Нэша, замершего возле окна.

— Эй! Что-то случилось? Ты почему кричал «нет»?

Он обернулся и посмотрел на нее. Сэнди надела шорты цвета хаки и белую шифоновую блузку, под нее — белый топ. И выглядела при этом не менее сексуально, чем красавицы из эротических журналов, на которых одежда практически отсутствовала.

Господи, да я же влюбился в нее!

— Ты готов? Хотя, прости, это глупый вопрос. О да, он не готов, он даже близко не готов, ни к чему не готов, никогда не был готов…

— К чему готов?

— Как к чему? Забирать шкатулку из машины, естественно!

— О… да… конечно!

Нэш почти опрометью кинулся в ванную, но страшное слово на букву «л» с мягким знаком на конце игриво подмигивало из запотевшего зеркала, сверкало в тугих струях душа, смеялось в каждом пузырьке мыльной пены…

Нэш Оуэн вышел из душа со смятенной душой и устремил кроткий взор на Сэнди Хоук.

— Так что ты говорила, куда мы идем?

— М-да… Хорошо. Мы идем на стоянку арестованных автомобилей, чтобы влезть в твою машину и забрать оттуда шкатулку с бижутерией. Кому мы должны ее отдать, рассказывать?

— Нет. Спасибо. Я все прекрасно помню. Идем.

Только один вопрос — ты понимаешь, что мы не сможем этого сделать без ведома трех друзей из ФБР? А также без ведома голодных доберманов. И я не знаю, что хуже.

— Я в курсе. Пошли.

Он ошеломленно последовал за ней и только в лифте обрел дар речи.

— Что ты имеешь в виду?

— Ролли говорил, что в жизни каждого частного детектива настает момент, когда надо заклятых врагов превращать в союзников.

Опять Ролли. Нэш вздохнул. Сэнди рассмеялась.

— Бодрее, Нэш. Мне кажется, сегодня мы выясним, кто наш друг на самом деле.

Нэш выглядел от души потрясенным, нужно это признать. Сэнди буквально не узнавала своего неутомимого любовника. Он не отпускал шуточек, не лез ей под блузку и в шорты, чтобы проверить, какого цвета у нее белье… Он смотрел на нее серьезно и строго, с тихой печалью во взоре, и это начинало раздражать. Выйдя из отеля, он направился в совершенно неизвестном направлении, и Сэнди пришлось громко и не слишком ласково его окликнуть.

В такси он отсел от нее подальше, явно мечтая оказаться вообще в другом месте. Когда она тронула его за руку, Нэш едва не взвился в воздух, а потом почти впечатался в самый угол сиденья. Сэнди начала закипать.

¾ Я что-то пропустила?

— Просто… просто мне кажется, что это была не лучшая идея.

Сэнди вместо ответа быстро просунула ладонь ему под рубашку и вкрадчиво прикоснулась к маленькому твердому соску. Ночью эта ласка привела его в состояние полупомешательства, а сейчас он строго и скорбно посмотрел на нее — так мог бы монах-отшельник смотреть на забредшую в его пустыню танцовщицу из ночного клуба.

— Я говорю совершенно серьезно, Сэнди. Слишком серьезно, черт возьми. Неужели он так боится тех трех парней? Или в детстве его испугала собака?

— Нэш, но ведь волноваться совершенно не о чем. Если они действительно из ФБР, то нам ничего не грозит, потому что мы не делаем ничего плохого. А если они не из ФБР… что ж, сейчас белый день, на улице полно народа. Неужели ты думаешь, что они будут стрелять?

— Эта мысль приходила мне в голову.

— Хорошо, тогда мы тоже будем стрелять.

— Спасибо, успокоила.

После этого Нэш замолк навеки, явно впав в окончательное уныние. Ничего не понимающая и порядком разозленная Сэнди переключила свое внимание на водителя. Она попросила его притормозить, не доезжая стоянки, и подождать их возвращения минут десять. Вскоре такси остановилось почти напротив громадных железных ворот с маленькой железной калиткой.

— Ты идешь, Нэш?

Он вылез из машины с видом человека, которому осталось жить две, максимум три минуты. Вишневый седан маячил возле самой калитки. Сэнди решительно схватила Нэша за руку и твердыми шагами направилась к низкому железному ангару, в котором помещалась контора. Вероятно.

— Куда мы идем?

— Забирать твою машину.

— Хорошо. Отлично. Ты сама вызвалась.

— Лично я не думаю, что нам есть чего бояться.

Смерив вишневый седан презрительным взглядом, Сэнди Хоук прошла мимо, Нэш за ней.

Контора изнутри выглядела именно так, как и должна выглядеть подобная контора, а еще точнее — как гараж, переделанный под контору. Сэнди вряд ли мог особенно удивить гараж, но единственное отличие данного помещения от прочих подобных заключалось в самочувствии Сэнди. Сердце бешено колотилось, пот градом тек по спине, и она из последних сил сдерживала желание убежать со всех ног.

Небритый парень с огрызком сигары в углу рта читал спортивный раздел в очень грязной и промасленной газете. Нэш направился к нему, и Сэнди ощутила приступ материнской заботы. Надо помочь небритому парню. Люди, пришедшие за своей машиной, редко бывают вежливы.

Нэш достал документы и молча, сунул их поверх газеты. Сэнди торопливо запустила руку в рюкзак и стала там шарить. Ее пальцы наткнулись на холодную и тяжелую рукоятку пистолета, и девушка тут же опасливо взглянула на дверь. Трое преследователей все еще не спешили присоединиться к ним. Она стиснула рукоятку и едва подавила истерический смешок. О чем она?! Да она и бешеную собаку не сумеет пристрелить, даже если та на нее бросится! Ну, бешеную еще туда-сюда, но проверять это в любом случае не хотелось бы. Да и ребята из ФБР не похожи на бешеных собак.

Небритый парень перекатывал во рту сигару и смотрел на постепенно распаляющегося Нэша с терпеливым спокойствием. Дождавшись паузы, он кротко выложил перед Нэшем целую пачку разнообразных корешков и квитанций.

Нэш замолчал и занялся их заполнением. Сэнди переместилась к нему за спину и стала подглядывать, шевеля губами и морща лоб. Вместе с тем, что она уже задолжала Нэшу Оуэну, выходила астрономическая сумма. Всех сбережений Сэнди должно было хватить тютелька в тютельку!

А Нэш молодец! Даже не посмотрел в ее сторону. Впрочем, почему молодец? Она отдала ему куда больше…

Дверь распахнулась совершенно неожиданно. Во всяком случае, Сэнди была к этому не готова. Девушка подскочила и резко обернулась. К ним приближалась женщина, видимо, еще одна жертва эвакуаторов. Сэнди посторонилась, пропуская ее к столу, а сама осторожно подошла к неплотно закрытой двери и выглянула в щелку. Седан был на месте, и три парня сидели в нем по-прежнему.

Небритый страж чужого имущества с сожалением выплюнул огрызок сигары и изрек:

— Здеся распишитесь. Счас. Только собачек позову.

Дама запротестовала, настаивая, чтобы с ней занялись немедленно, но небритый заставил ее замолчать одним укоризненным взглядом, от которого стыдно стало даже Сэнди. Потом красноречивый мужчина пробормотал под нос:

— Ходют тут… работать мешают…

Эта фраза повергла Сэнди в веселое изумление, но Нэш быстро вернул ее к суровой действительности.

— Что теперь?

— Шшш, тихо! Выгони машину со стоянки и жди меня на улице.

— Ха-ха. Смешно. Нет!

— Тебя не спра…

— Пока ты со мной, спрашивают!

Сэнди ошалело взглянула на сердитое и такое привлекательное лицо.

— Ты… ты волнуешься за меня?

О ней всегда волновались всего два человека — ее родители. — И это было, скорее, недостатком, потому что именно родителям Сэнди Хоук не давала ни малейшего повода волноваться, но они все равно делали это. А вот Нэш…

— Я волнуюсь не за тебя, а за себя!

Врет! Мог бы давно отойти от этого дела, оставить Сэнди наедине с ее трудностями и заняться своими делами.

— Хо-хо!

— Не хо-хо! Да подождите вы!

Последние слова были адресованы небритому парню, который намеревался что-то сказать Нэшу, да так и застыл с разинутым ртом.

— Нэш, пожалуй, он может и передумать отдавать тебе машину.

— Ну и черт с ним! Что ты собираешься делать?

— Хорошо. Скажу. Я собираюсь подойти к ним сама и спросить, что им от меня нужно.

Сказала и сама испугалась. Одно дело — сражаться с Анжелой Кениг, она все-таки женщина, но совсем иное — три громилы в вишневом седане.

Нэш обнял ее за плечи и тихо сказал:

— Я заберу машину, и мы подойдем к ним вместе.

Она открыла рот, чтобы начать спорить, но в этот самый момент небритый ткнул в какую-то кнопку, железные ворота медленно разъехались, и перед Сэнди возникли три плечистых парня в костюмах, которые стояли в ряд, скрестив руки на груди.

Сэнди плюхнулась на мягкое сиденье вишневого седана, рядом с ней уселся один из парней, а другой устроился на переднем сиденье. На Сэнди он смотрел в зеркало — было как-то неприятно и слегка унизительно. Девушка в последний момент прикусила язык, чтобы не спросить незнакомцев, чем они питаются. От нормальной пищи такими большими не бывают.

Третий парень разговаривал с Нэшем прямо на улице. Окна в седане были закрыты, поэтому Сэнди со вздохом откинулась на спинку.

— Ребята, а вы в самом деле из ФБР? Тот, что на переднем сиденье, полез во внутренний карман и достал удостоверение. Интересно, может, его напечатала та же фирма, что делала визитки для самой Сэнди?

— Никогда не видела агентов ФБР, которые бы так выглядели!

Она вообще никаких агентов, кроме страховых, не видела, но им знать об этом ни к чему.

В машине повисла мертвая тишина. Очевидно, тот, что умел разговаривать, достался Нэшу, астероидные гиганты только охраняли ее.

— Вы похожи на…

На этот раз они оба на нее посмотрели, да так, что Сэнди прикусила язык. Впрочем, ручаться ни за что было нельзя, возможно, под зеркальными темными очками скрывались вполне дружелюбные взгляды.

В окошко постучал третий. Замки щелкнули, дверь открылась, и говорящий гигант произнес неожиданным тенором:

— Вы свободны, мэм.

Она с изумлением уставилась на агента. Почему «мэм»?

— Вы уверены?

Как ни странно, гигант улыбнулся.

— Нет, если вы сами хотите остаться. Сэнди мгновенно вылетела из машины как ошпаренная.

Она стояла посреди улицы и смотрела, как вишневый седан, просевший под тяжестью трех гигантов, медленно разворачивается и едет по улице, а затем скрывается за углом.

Нэш осторожно тронул ее за плечо.

— Пошли, перекусим.

Нэш сидел напротив Сэнди и с легкой усмешкой наблюдал, как она вяло ковыряет вил кой в тарелке. Он все заказал сам, так как частный детектив не промолвила ни слова с тех самых пор, как они сели в освобожденную машину и приехали в этот небольшой итальянский ресторанчик.

В углу наигрывал маленький оркестр, на стенах висели связки сладкого лука и снопы пшеницы, перевязанные трехцветными ленточками.

Наконец Сэнди вышла из комы.

— Что-то я последнее время стала плохо соображать. Наверное, из-за обилия впечатлений. Повтори-ка еще раз, почему этот парень тебя отпустил. А заодно и меня.

— Мы разговорились. Оказалось, что агент Фостер играл в той же команде, что и я. Правда, в другое время, но он видел мою фотографию. Просто не сразу узнал, — терпеливо повторил Нэш.

— Ты хочешь сказать, что он тебя отпустил, потому что он тоже из Чикаго и играл в той же баскетбольной команде, что и ты?

— Да.

Сэнди шумно выдохнула и покачала головой. Нэш ее понимал. Вот так и начинаешь верить в Фортуну. Чикагские Орланы громили своих соперников ровно пятнадцать лет назад.

— И что потом?

— Потом я рассказал ему все, что знал о тебе и твоем деле.

Глаза Сэнди нехорошо замерцали, и Нэш предупредительно вскинул руки:

— Это ради твоего же блага. Надеюсь, ты рада узнать, что ни в чем не замешана?

— Я и так это знала. Я не сделала ничего, плохого.

— Но ты ведь не знала о Кристине Картер? — Кристина Картер — это Кларисса Кениг.

— ???

— Я звонила и узнавала имя абонента того номера, который она мне дала и который не отвечал. Итак, они ищут Анжелу. Что она натворила?

— Насколько им известно, ничего особенного. Кроме кражи фамильного серебра, разумеется.

— Ничего особенного? Так почему они гонялись за мной и за Анжелой? Уж не из-за серебра, я думаю.

— Они ищут Кристину. Кристину Картер. Твою, так сказать, клиентку.

— Не понимаю. Что же им нужно от нее?

Официантка попыталась забрать у Сэнди тарелку, но девушка с неожиданной решимостью придвинула ее к себе. Нэш усмехнулся. Аппетит возвращался.

— Честно говоря, Сэнди, он не был так уж расположен откровенничать. Рассказывал в основном я, а агент Фостер только кивал.

— Значит, им нужна Кристина… Ты ведь не сказал им о шкатулке?

— Нет, о шкатулке я им ничего не сказал.

Она облизнула губы, и Нэш едва не застонал от возбуждения. Сэнди прекрасно поняла, что с ним происходит, и одарила его чарующей улыбкой, от которой Нэшу стало совсем худо.

— Я пообещал им, что мы с ними свяжемся, если что-нибудь узнаем о Кристине или Анжеле.

— А почему об Анжеле?

— Они считают, что она может вывести их на Кристину.

Сэнди набросилась на жареного цыпленка со сладострастным стоном, напомнившим Нэшу прошлую ночь. Так она стонала в его объятиях… Как она стонала…

— Ну, так и что теперь? Мы можем за барышень больше не волноваться? И не бояться кавалеров?

— Да, и нам не надо прыгать с балконов, купаться в бассейнах и… и мы можем даже переехать в прежний отель, если хочешь.

— Да, понимаю. Все твои вещи остались там.

— Разумеется…

Единственное, о чем он не упомянул, так это о том, что в старом отеле им не нужно было больше притворяться супружеской парой и жить в одном номере. Там у каждого был свой, отдельный.

Сэнди вдруг погрустнела. Вытирала руки салфеткой, а не его платком, как… как обычно. Внезапно Нэш понял, что ему приятна ее грусть. Значит, он ей далеко не безразличен.

— Жаль все-таки, что это ФБР. Это как-то не романтично. Не захватывает дух. Вот если бы я боролась с бандитами…

Нэш не верил своим ушам. Вот о чем грустит Сэнди Хоук!

— Нэш, а почему они пришли в мой номер с пистолетом?

— Фостер сказал, они не были полностью уверены, что ты не связана с Кристиной, и подозревали, что она может скрываться у тебя в номере.

— О, как жалко…

Ей жалко, что ФБР гналось не за ней! Потрясающее легкомыслие!

Сэнди отодвинула стул и встала. Нэш торопливо поднялся.

— Куда теперь?

— Обратно, в наш старый отель, я полагаю? Попробуем понять, что такого таинственного в шкатулке с бижутерией, раз и Кристина, и ФБР так охотятся за ней. А шкатулочка-то, между прочим, у нас. Таким образом, у нас имеется главный козырь. Понимаешь, что это значит? Это значит, что игра продолжается. Посмотрим, кто кого. Дельце становится все интереснее и интереснее с каждым днем. Ты не находишь?

Верный спутник Сэнди с удивлением взглянул на эту неугомонную особу. На ее лице теперь не было и тени недавней печали; В глазах светился азарт, щеки разрумянились. Казалось, она заново обрела смысл жизни. Не было никакого сомнения, что частный детектив Сэнди Хоук доведет это дело до конца, несмотря на исчезновение клиента и конкуренцию в лице ФБР. Что ж, значит, спортивная обувь подождет. Не может же он оставить эту взбалмошную особу одну. За ней нужен глаз да глаз.

Нэш вздохнул. Понятно, он пойдет за ней до самого конца, чем бы это для него ни обернулось. А что будет потом? Ведь рано или поздно эта история завершится…

ГЛАВА 10

Сэнди сидела скрестив ноги на кровати своего старого номера. На покрывале перед ней сияли немного фальшивым, но очень ярким блеском «драгоценности» из шкатулки Анжелы Кениг, вернее, Кристины Картер.

Она рассматривала псевдобриллианты, фальшсапфиры и лжежемчуг со всех сторон, вертела их и так, и сяк, подносила к настольной лампе — все было бесполезно. Сэнди Хоук не приблизилась к истине ни на шаг.

Она вздохнула и вытянулась на кровати. Взгляд автоматически скользнул на вторую подушку… затем на стену, разделявшую их с Нэшем номера.

Когда они приехали, она по привычке ожидала, что он пройдет в номер вместе с ней, но Нэш этого не сделал. Пробурчал что-то насчет срочных звонков и запущенной работы — и нырнул в свой номер, оставив Сэнди одну-одинешеньку.

Она посмотрела на часы. Со времени их расставания прошло почти пять часов, а Нэш не появлялся.

Что ж, ему больше ничего не угрожает со стороны ФБР, а с Сэнди у них уже все было… Господи, какое идиотское выражение! Она нахмурилась и закусила губу. Сильное тело мужчины на белоснежных простынях… его ошеломляющая нагота… мощь его объятий… Сэнди застонала от внезапно нахлынувшего желания. Низ живота свело судорогой, и она поскорее села, скорчившись в три погибели. Потом сгребла вторую подушку-сиротку, прижала ее ко рту и застонала.

Это был просто секс! Ничего серьезного. Секс — и никаких чувств. Секс — и никаких эмоций, кроме тех, которые принято испытывать при хорошем, полноценном сексе между двумя здоровыми молодыми особями разного пола.

Тьфу, пропасть, как же мерзко может звучать научное наименование того, что было у них с Нэшем! Словно животные спариваются.

Если это был не просто секс, то где Нэш?

Она отшвырнула несчастную подушку и решительно придвинула к себе шкатулку. Надо понять, почему эта штуковина так интересует огромное количество народа.

Стук в дверь угробил все благие намерения частного детектива, и Сэнди легкой бабочкой порхнула к двери. Шкатулка была забыта.

На пороге стоял Нэш Оуэн, красивый как бог, элегантный и слегка надменный. Джинсы и футболка казались сном, теперь на сногсшибательном блондине были строгие черные брюки, ослепительно белая рубашка и строгий галстук, при виде которого Сэнди слегка взвыла. Нэш прошел в комнату и немного растерянно огляделся по сторонам.

— Ну… ты… ты скучала?

Да. Очень. Но тебе я об этом не скажу!

— Короче… это тебе.

Он протянул ей коробку — родную сестру тех, которые стояли на заднем сиденье его машины.

— Ты вовсе не обязан… Боже, это же кроссовки… Мы что, идем куда-нибудь?

— Ну… я думал, мы прогуляемся.

— Значит, прогуляемся? Ты что, собираешься ухаживать за мной, Нэш Оуэн?

Он только надулся и что-то запыхтел, но Сэнди было уже не остановить.

— Да или нет?

Взгляд Нэша испуганно заметался по сторонам, а затем нашел покой на циферблате часов.

— Я… у меня была важная встреча, и я проторчал на ней чертовски долго, хотя понял это только что… Как дела со шкатулкой?

Она была уверена, что, бросив взгляд на постель, Нэш предложит ей залезть в нее и заняться чем-нибудь увлекательным, но Нэш и не подумал этого сделать.

Сэнди, уже не скрываясь, осмотрела себя в зеркале со всех сторон. Все по-прежнему. Кроме реакции Нэша.

— Ладно. Гулять так, гулять. Но я должна переодеться.

Нэш шел рядом с Сэнди, изо всех сил старясь не замечать, как идет ей алое платье, какая у нее грудь и прочие волнующие детали ее потрясающей внешности. У него получалось очень плохо, потому что на губах еще горел вкус ее поцелуев, а память и воображение услужливо раздевали Сэнди прямо на ходу, отчего у Нэша то и дело заплетались ноги.

Сэнди болтала без перерыва, показывая ему достопримечательности. Кроссовки она надевать отказалась, так что и прогулки, как ее представлял себе Нэш, не получилось. Вместо этого они прохаживались по центральной улице города и слушали джаз, несущийся из всех забегаловок, кафе и ресторанов.

Несмотря на вечернее время, было очень жарко, от расплавленного асфальта поднимались волны раскаленного воздуха, а присутствие Сэнди Хоук дополняло ощущение адской жары. Нэш Оуэн горел на ходу, плавился и испарялся.

Какого… он так оделся? Нэш закатал рукава до локтей, развязал галстук и расстегнул ворот рубашки, которая уже прилипала к спине и казалась ему стеганой курткой.

Неожиданно Сэнди продела руку ему под локоть и слегка прислонилась к его плечу. Нэш издал звук, который издает человек, ОЧЕНЬ крепко и ОЧЕНЬ неожиданно схватившийся за раскаленный утюг. Сэнди бросила на него лукавый взгляд, а потом невинным голосом спросила:

— Ну, так расскажи мне, каково это — быть Нэшем Оуэном?

— Не знаю… Обычно, наверное… Ничего особенного.

— Что значит «обычно»?

— Ты есть не хочешь?

Не хочу. И вообще, гулять — это твоя идея, так что гуляй и развлекай меня разговором. Сейчас я желаю беседовать о тебе. Рассказывай, что значит твое «обычно»!

— Ладно. Значит, так: я встаю в шесть утра и иду на пробежку. Бегаю пять миль, если позволяет погода, к восьми иду в офис. Домой уезжаю в пять, то есть, по идее, должен уезжать в пять…

— Кроме тех дней, когда ты в отъезде.

— Знаешь, странно, только сейчас мне пришло в голову посчитать… за прошлый год я был в отъезде в общей сложности восемь месяцев.

— Какой ужас! Прямо гастроли поп-звезды, а не жизнь. Это же две трети года!

— Да… Звезда. Только вот поклонницы не визжат и не сопровождают меня во время поездок.

Наверное, рассказ ей показался скучным. Странно, раньше он никогда не думал о своей работе как о работе. Это была его карьера, его образ жизни, а не способ заработать деньги.

— А ты, значит, была секретаршей?

Это казалось ему невероятным. По наблюдениям Нэша, Сэнди Хоук могла находиться на одном месте в состоянии покоя не больше пяти минут. Не говоря уж о строптивости, нахальстве и желании все сделать по-своему… Правда, если бы она была его секретаршей, он бы никуда не уезжал. Нанял бы помощников, четырех как минимум, а сам…

— Я была секретаршей шесть лет. Я тебе говорила.

Некоторое время они шли молча. Сэнди рассматривала витрины, Нэш — свои ботинки, невыразимо страдая из-за собственной ничтожности.

Утром, оставив ее в номере, он вознамерился вернуть жизнь в привычное русло и провести день, не думая о Сэнди Хоук. Он позвонил Минди, он прочитал все сообщения на автоответчике, он сделал распоряжения насчет будущих встреч и оставил Минди телефон своего номера. Потом он позвонил коллегам, но, уже говоря с ними, практически не думал о работе. Единственной его мыслью было: что успела натворить в его отсутствие эта кудрявая ведьма Сэнди Хоук?

Самое обидное, что обвинить Сэнди в этом было нельзя.

Работа властно вторгалась на сданные было позиции и суховатым голосом компаньона Шелдона Торча напоминала, что очень скоро Сэнди исчезнет из его жизни, а вот «Миг удачи» останется, и с этим не поспоришь.

Нэш опомнился, потому что почувствовал пристальный взгляд своей спутницы. В панике взглянул на Сэнди и обнаружил, что она скорчила ужасно испуганную физиономию, а в глазах прыгают веселые чертики.

— Нэш, я волнуюсь за тебя! Ты еще ни разу не посмотрел на мою грудь!

Он немедленно уставился на указанную часть тела, соблазнительно вырисовывающуюся под тонкой тканью платья.

— Неправда, я смотрел, ты просто не видела! Потом, я думал, ты не любишь парней с одной извилиной.

— Лучше одна, чем ни одной. С сегодняшнего утра я чувствую, что потеряла тебя, как говорят врачи «Скорой помощи».

Знала бы она, что чувствует Нэш!

Сэнди вдруг схватила его за руку и резко развернула к себе. Прижалась всем телом, заглянула в глаза и жарко выдохнула:

— Скажи, чего ты хочешь? Клянусь, мы это сделаем.

Он хотел, чтобы земля стала твердой, как раньше, и ангелы перестали дудеть в свои золотые дудки, но это невозможно, пока Сэнди Хоук так близко от него.

— Нэш!

— А?

— Поцелуй меня.

На него смотрели самые прекрасные карие глаза в мире, полуоткрытые губы манили прижаться к ним самым долгим поцелуем на свете, и Нэш не смог больше сдерживаться. Стон зародился где-то глубоко в груди, руки сами собой обняли Сэнди, и Нэш приник к ее губам.

Сэнди выгнулась в его руках, отвечая на поцелуй, и тогда Нэш прижал ее к себе еще крепче. Теперь он целовал ее короткими, жадными поцелуями. В голове внезапно высветилась очень четкая и ясная картина бытия — Нэш Оуэн понял, что хочет беречь и любить эту женщину. Не от ФБР, не от сумасшедших баб с пистолетами и шкатулками, но от нее самой, от ее детского азарта. Нэшу хотелось украсть Сэнди, спрятать от мира, в котором женщине приходится самой принимать решения и действовать.

Он хотел ее. Он любил ее. Он мечтал ее защищать.

Улица исчезла, мир вокруг растворился в сумерках. Остались только Нэш и Сэнди. Она застонала, почувствовав его возбуждение, и запрокинула голову, жадно хватая ртом воздух и предоставив ему для поцелуев нежное горло и ключицы.

Нэш целовал ее и знал, что за последние несколько дней она вошла в его плоть и кровь, растворилась в нем, и теперь ему достаточно прикоснуться к ее щеке, чтобы ощутить высшее блаженство полного слияния с любимой женщиной.

Единственное, чего Нэш не знал, так это того, как относится к нему Сэнди Хоук.

Она отстранилась и рассмеялась низким хрипловатым смешком.

— Нэш?

— Ммм?

— Пошли поедим, пока нас не арестовали за непристойное поведение на улице.

— Но мы ведь все еще одеты?

— Пока что…

Она открыла дверь на ощупь, продолжая целоваться с Нэшем. Честно говоря, она просто побаивалась прервать этот процесс — вдруг на лице короля кроссовок опять появится это занудное выражение и он отправится в свой номер, пожелав ей приятных снов?

Сэнди пихнула дверь бедром, одновременно застонав, когда Нэш просунул руку ей в вырез платья. Он терзал затвердевший от возбуждения сосок, одновременно зацеловывая ее губы чуть ли не в кровь.

Весь ужин Сэнди провела, разрываясь между вкусной едой и яростным желанием немедленно отдаться Нэшу. Ее сводило с ума восторженно-ошеломленное выражение его лица, а когда он протянул руку под столом и коснулся ее бедра…

Сэнди судорожно выдрала его рубашку из брюк и впилась пальцами в мускулистый живот Нэша.

Неважно, что где-то еще у него есть любовница, подружка, пусть даже жена… Есть только он — и Сэнди. Больше на Земле не осталось никого. Сэнди просто перестала думать о чем-либо и сконцентрировалась исключительно на чувствах.

Она еще не успела снять с него рубашку, когда он уже сорвал с нее трусики, подхватил за бедра и привлек к себе. Она застонала, почувствовав, как его возбужденная плоть упирается в ее обнаженный живот. Нэш сбросил рубашку, одновременно продолжая расстегивать платье Сэнди. Они двигались на ощупь, не очень-то понимая, где кровать, да не очень-то в ней и нуждаясь.

Споткнувшись в первый раз, Сэнди оказалась подхваченной Нэшем, но во второй раз раздался звон, как будто что-то разбилось. Нэш замер, тяжело дыша, потом с трудом вымолвил:

— Звучит неприятно. Думаю, надо зажечь свет. Подожди. Только не двигайся.

Он стал искать лампу, однако, найдя, не смог ее включить. Тогда Сэнди на ощупь выбралась в прихожую и включила свет там. Вернулась в комнату и замерла на пороге. Нэш тоже не двигался.

Лучше бы они не включали свет!

В комнате царил полный разгром. Злосчастная лампа — бьющийся звук издала именно она — была зверски изломана, как будто в ней что-то искали, да не нашли и решили выместить злобу. Матрас был безжалостно распорот, подушки тоже, так что пух и перья плавали по комнате. Вся одежда Сэнди в беспорядке валялась на полу. Она дрожащими руками подняла футболку и тут же уронила ее на пол. Футболка была разрезана сверху донизу.

Тишину нарушил тяжелый вздох Нэша.

— Я же говорил, что надо идти в мой номер…

Спустя час Сэнди сидела на разгромленной кровати, сжимая в руке карточку, которую Нэшу дал агент Фостер. Ничего, кроме номера телефона, на ней не было.

Нэш, убедившись, что его комнату не тронули, вызвал менеджера, а тот позвонил в полицию. Сэнди и Нэш рассказали полицейским все, что могли, учитывая то, что и сами не много знали.

Потом Нэш вывел менеджера в прихожую и интимным шепотом принялся объяснять, что мисс Хоук переночует у него в номере, так что предоставлять другой ей не надо, и, кроме того, никто не должен знать… В этот момент Сэнди подняла голову и звонким ясным голосом сообщила, что все телефонные звонки надо переводить в номер мистера Оуэна. Нэш сделал ей страшные глаза, но Сэнди не обратила на это ни малейшего внимания.

Даже если бы он этого не предложил, она ни за что не осталась бы этой ночью одна. Тот, кто разрезал матрас и подушки, а также исполосовал несчастную футболку, орудовал бритвой так сказали полицейские. Воображение у Сэнди было хорошее, а фильмы ужасов в юности мы все смотрели!

Наконец все ушли, и Нэш устало присел рядом с Сэнди.

— О чем ты сейчас думаешь, сладкая?

— Не знаю… О Господи!

Она кинулась в прихожую и принесла рюкзак. Вытряхнула все содержимое на постель и стала в нем копаться. Пистолет… косметичка… салфетки… записная книжка… Вот она! Шкатулка.

— Ты что, носила ее с собой?

— Сунула машинально перед самым уходом. Подумала — вдруг что-то придет мне в голову, а ее нет под рукой.

Сэнди открыла шкатулку и уставилась на фальшивые бриллианты.

А могут они оказаться настоящими? Вдруг хозяин ювелирной лавки ошибся? Может быть, это Анжела сказала ему, что бриллианты фальшивые, а на самом деле…

— Ты что-нибудь понимаешь в драгоценных камнях, Нэш?

— Почти ничего.

— Я тоже.

— Я и не думал, что ты… Знаешь, что?!

— Знаю. Они настоящие.

— Ты тоже об этом подумала?

— Да.

Сэнди встала, подошла к телефону и недрогнувшей рукой набрала номер Фостера. В конце концов, есть только один способ проверить, плачут ли крокодилы, поедая свою жертву…

Нэш побил мировой рекорд скорости мытья в душе и выскочил, мокрый и голый, прямо в комнату.

— Сэнди!

— Что?

— Ничего. Так. Мне послышалось…

Она показала ему язык и вышла в гостиную.

Позвонив Фостеру и условившись о встрече, они перебрались в номер Нэша. Здесь Нэш развил бурную деятельность. К двери он придвинул комод, на самый его краешек поставил бутылки из мини-бара. В отношении балкона Нэш сначала искренне надеялся, что повторить подвиг Сэнди никому в голову не придет.

Но, уже моясь в душе, он вдруг вспомнил тени на балконе в ту ночь, когда Сэнди так внезапно оказалась в его постели. Именно это воспоминание и заставило его выскочить из-под струи воды прямо в спальню. А вдруг именно в этот момент кто-то перелез через перила и подкрадывается к ничего не подозревающей Сэнди. С бритвой.

Нэш вдруг вспомнил прочитанную в детстве сказку. Кажется, она называлась «Как человек ходил страху учиться». Там рассказывалось про парня, который никогда ничего не боялся и очень хотел испытать это острое чувство. Похоже на его ситуацию. Нэш тоже никогда не испытывал страха. С той разницей, что это ему нисколько не мешало чувствовать себя полноценным человеком, в отличие от того чудака из сказки. Но страху он тоже научился. Он сейчас очень боялся за эту отчаянную девчонку, которая за короткое время стала ему дороже жизни.

Сэнди сидела на полу, скрестив ноги по-турецки, и смотрела телевизор. Мысли ее явно витали где-то очень далеко. Нэш завернулся в мохнатое белое полотенце и тихонько сел рядом.

— Что новенького?

— Выглядят они фальшивыми…

— Тогда, может, дело не в них?

— Ха! А в чем?

— Ну… в самой шкатулке, например?

Нэш стал вертеть шкатулку в руках, но Сэнди отобрала ее у него и уставилась на безделушку не мигая. Потом она резко встряхнула шкатулку — и на пол упал маленький ключик с оранжевой головкой.

— О Господи…

Теперь они оба смотрели на шкатулку, не мигая. Ключик мог быть и от потайной скважины, но больше всего походил на ключ от камеры хранения в аэропорту или на вокзале.

На ключе был номер — 401.

Вокзалы, автобусные станции, аэропорты… Сколько их по всей стране?

— Ключ от чего-то, что находится здесь или в Сан-Франциско!

— Сэнди, не горячись. Ты не можешь это утверждать.

— Могу, могу, могу!

— Не шуми. И, кстати, раз уж дело складывается таким образом, я бы посоветовал…

— И что бы ты посоветовал?

— Спокойно! Я бы посоветовал отдать эту проклятую шкатулку с бижутерией ФБР. И ключ, разумеется, тоже.

Сэнди нахмурилась и уселась обратно на пол.

— Но… Ведь тогда мы не узнаем, в чем тут дело!

— Ну и ладно.

— Правда? И ты сможешь вот так, запросто уехать отсюда, так и не узнав, кто такая Кристина Картер, кем ей приходится Анжела Кениг, что находится в этой камере хранения и почему за этим охотится ФБР?

— Я не произносил слова «уезжаю». Скорее уж «убегаю». Причем очень быстро.

— Убегай! Скатертью дорожка. Только без меня. Я никуда отсюда не убегу, не уеду, не уплыву и не улечу, пока не разберусь в этой истории и не получу ответы на все свои вопросы. Понятно?!

Она могла бы этого не говорить. Нэш нисколько не сомневался, что так и будет. Так, на всякий случай озвучил тихий шепот Здравого Смысла. Разумеется, никуда он от нее не убежит. Будет рядом, пока она позволит, пока нуждается в нем. Ну а потом…

Нэш смотрел на рассерженную богиню своих грез и думал, что ему наплевать на все бриллианты мира и тайны всех Кристин и Анжел, вместе взятых. Его интересовала только одна тайна: есть ли у него и Сэнди Хоук будущее. Совместное будущее.

ГЛАВА 11

Сэнди сидела и смотрела на свой завтрак. Пыталась, во всяком случае, потому что на саму Сэнди в упор смотрели три сотрудника ФБР. Опять же не факт, что на нее. Их солнцезащитные очки отражали все, что находилось в зале ресторана, не давая ни малейшей возможности понять, что творится в душе бравых служителей закона и куда они смотрят.

Парни возвышались над столиками, как три коринфские колонны, напрочь лишая мирных Посетителей аппетита своим зловещим и загадочным видом. Нэш, переживавший за Сэнди, вообще напрочь забыл, что существует такое явление, как аппетит. Да и Сэнди, хотя и храбрилась, но все никак не могла собраться совместить свой любимый тост и поданный отдельно апельсиновый джем.

Официантка, уже некоторое время кидавшая на странную компанию затравленные взгляды, не выдержала и подошла к ним.

— Сэр, могу я попросить вас и ваших друзей присесть за столик? Посетители слегка волнуются.

Черные очки медленно повернулись в сторону официантки, и та заметно подпрыгнула. Агент Фостер, по-прежнему не произнося ни звука, сел напротив Сэнди и Нэша. Один из его напарников сел за соседний столик, третий отошел к бару.

— Где шкатулка?

Сэнди храбро намазала джем на тост. Она уже полчаса морочила голову федеральным агентам, хотя сама же и добивалась их приезда. Сначала ей нужно было выяснить кое-какие детали.

С утра — с раннего утра — пришлось согласиться с Нэшем, который мягко, но настойчиво убеждал ее, что прочесать все вокзалы, аэропорты и автобусные остановки Сан-Франциско и Нового Орлеана будет несколько затруднительно. Пришлось пойти на компромисс. Сэнди обещала отдать агентам ключ в обмен на кое-какую информацию.

Она вытерла пальцы салфеткой, выудила из-под стула рюкзак и достала шкатулку. Нэш, сидевший рядом с ней, вытаращил глаза и вопросительно вздернул брови. Сэнди вздохнула и поставила шкатулку в центре стола.

Агент Фостер нервно огляделся по сторонам и забрал шкатулку. Сэнди взяла еще один тост. Аппетит был зверским, волчьим, почти неприличным. Она очень нервничала, все от этого.

Агент Фостер поднял на нее очки.

— Где остальное?

— Остальное? Не понимаю, что вы имеете в виду. Кстати, вы не могли бы снять очки? У меня ощущение, что я разговариваю с собственным отражением.

К ее удивлению, агент Фостер не стал спорить и снял очки, после чего у Сэнди зачесался язык, чтобы попросить его надеть их обратно. Взгляд Фостера по теплоте и человечности напоминал чугунную сваю, а по цвету — бетонный надолб.

— Мисс Хоук, я советую вам перестать играть с нами в свои дурацкие игры и выложить карты на стол. Желательно, чтобы вы сделали это до того, как я приставлю к вам охрану.

— Я уже сказала, зря потратите время и людей. Я не имею к этому никакого отношения. Уверены, что не хотите перекусить?

Ключик с оранжевой пластиковой головкой лежал в сейфе гостиницы, но даже на расстоянии жег руки Сэнди Хоук.

Агент Фостер попытался испепелить ее взглядом, но Сэнди и глазом не моргнула. Она высыпала в чашку с кофе четыре ложки сахара и щедро плеснула сливок. Нэш был близок к тому, чтобы начать жевать ложечку. Он ерзал, раскачивался на месте и шарахнулся, когда официантка тронула его за плечо, вознамерившись подлить ему кофе:

Фостер сдался.

— Чего вы хотите?

— Какие отношения связывают Анжелу Кениг и Кристину Картер, она же Кларисса Кениг?

Пауза. Агент Фостер явно боролся с желанием придушить нахальную свидетельницу.

— Анжела Кениг поступила на работу в дом Кристины Картер. Неделю назад.

— Ее наняли через агентство?

— По объявлению в газете. Кристина поговорила с ней и осталась довольна.

— А потом Анжела украла шкатулку.

— Да.

— И поэтому Кристина отправилась за Анжелой в Новый Орлеан?

Агент Фостер прищурился и посмотрел на Сэнди так, что ей стало не по себе.

— Мисс Хоук, вы видели Кристину Картер?

— О, я забыла вам рассказать о нашем сафари! Правда, я тогда и понятия не имела, что ее зовут Кристина Картер.

— Мне нужны детали.

— Сначала скажите, что в камере хранения. Снова пауза, за время которой Сэнди успела раскаяться в сокрытии ключа, а также еще в десятке проступков, включая кражу бутылки пива из холодильника в возрасте тринадцати лет.

— Хорошо. Я скажу вам, но это будет жест Очень Доброй Воли, мисс Хоук. Либо с вашей помощью, либо без нее я намереваюсь найти эту камеру и посмотреть, что там. Конец сообщения.

Сэнди опустила голову и тихо произнесла:

— Когда мы выкупали шкатулку в ювелирной лавке, подъехало такси. Из него вышла Кристина. Когда она меня увидела, то бросилась обратно в машину. Мы гнались за ней до самой Пирамиды, а там потеряли, но зато меня нашла вооруженная пистолетом Анжела Кениг.

Фостер выразительно посмотрел на второго агента. Сэнди продолжила:

— Мне не нравится, когда мои собственные клиенты убегают от меня и когда на меня наставляют оружие, поэтому, сами понимаете, я и заинтересовалась, что же происходит.

— Владелец ювелирной лавки мертв. Сэнди опрокинула чашку с кофе. Ресторан поплыл в ее глазах. Мертв? Почему мертв? Этого не может быть… Нэш обнял ее за плечи и тихо спросил Фостера:

— Это точно?

— Его тело нашли этой ночью Прямо в лавке. Сэнди вспомнила разгромленный номер, распоротый матрас, изрезанную бритвой футболку…

— Агент Фостер, это… это Кристина?

— Мы полагаем, да. Скорее всего она приехала в ювелирную лавку поздно вечером, и ей очень не понравилось то, что ей сказал старик. Она убила его одним выстрелом. В голову, если вам интересно. Почерк киллера. Потом отправилась к вам, искала шкатулку, не нашла, в гневе разгромила номер.

— О Господи…

Сэнди больше не храбрилась. Противная слабость охватила все ее тело, руки дрожали, губы тряслись.

Кристина… Кларисса… на вид совершенно нормальная женщина… таких тысячи…

Убийца. Хладнокровная и безжалостная убийца.

— Кто она такая?

— Если я скажу это, нам придется вас убить.

Сэнди подскочила на стуле и с яростью посмотрела на агента Фостера. Он улыбался.

— Профессиональный юмор? Очень смешно, ха-ха.

Улыбка сбежала с его лица.

— Единственное, что вам нужно знать, — эта женщина опасна. Очень опасна. Мы идем по ее следу уже десять месяцев, но она всегда нас опережает на шаг.

— А потом появилась Анжела, обычная воровка, сбившая все планы Кристины?

— Верно.

— Вы знаете, где находится камера хранения?

Фостер снова превратился в бетонный памятник самому себе. Сэнди стиснула зубы и процедила почти угрожающе:

— Я так понимаю, да?

— Мисс Хоук. Я. Уже. Говорил вам. Насколько. Важно. Для нас. Получить. Этот. Ключ. До тех пор, пока он у вас, вы являетесь ходячей мишенью.

— Что?!

Он только снисходительно посмотрел на Сэнди и ничего, слава Богу, не сказал.

Нэш тихонько придвинулся к Сэнди и взял ее за руку. У нее слезы навернулись на глаза — так благодарна она была Нэшу за это тепло и сочувствие.

— Объясните мне вот что. Каким образом мне поможет то, что я отдам ключ вам? Кристина об этом знать не будет, и даже если я скажу, что отдала его вам, все равно мне не поверит.

— Она уже подозревает, что мы идем по следу. По вашему следу. Именно поэтому она сбежала от вас тогда, увидев в ювелирной лавке.

— Возможно, но как она узнает…

Нэш тихо ответил на незаданный вопрос Сэнди:

— Ты ей сама сообщишь.

Сэнди оторопело посмотрела на Нэша, потом на Фостера, а потом отчаянно затрясла головой.

— Воля ваша, но я не желаю приближаться к Кристине Картер и на километр. И в ближайшие лет пятьдесят не собираюсь этого делать!

Воцарилась тишина. Сэнди отчаянно жалела, что все доела. Хоть во что-то можно было вонзить вилку…

Значит, Анжела Кениг была обычной воровкой. Возможно, кто-то из ее сообщников сообщил ей, что Кристина Картер вряд ли станет обращаться в полицию. Анжела спокойно забрала вещи и улетела в Новый Орлеан, здесь продала их в ювелирной лавке…

А почему не уехала? Что она делала около Пирамиды в тот вечер?

Неправильно, неправильно! Надо думать о Кристине, а не об Анжеле. Надо сделать так, чтобы они с Нэшем оставались в полной безопасности…

Но мысли не слушались ее, ходили по кругу, возвращаясь к одному и тому же. И все-таки Анжела… Почему она просила их отдать шкатулку Кристине? Обычная воровка? Так отлично владеющая собой и… и пистолетом. Сэнди вспомнила, как твердо держали пистолет женские ручки. Но она им не воспользовалась. Хотя могла. Она явно не имела ничего против Сэнди. Ее роль во всей этой истории, конечно, до конца не понятна. Но она, кажется, не опасна. А вот Кристина… Сэнди вспомнила безобидного старика ювелира, свою разгромленную квартиру, изрезанную бритвой футболку… Кристина по-настоящему опасна. Это — ядовитая змея, и если у нее не вырвать жало…

Видимо, Сэнди на этот раз задумалась уж очень надолго. Нэш с тревогой заглянул в ее лицо. Агент Фостер нетерпеливо шевельнулся.

И тут план вспыхнул у нее в голове. Сияющий, прекрасный, гениальный план. План, который спасет их жизни, оградит их от Кристины и даст ответы на все вопросы…

— Скажите, что лежит в камере хранения, и я скажу вам, как раскрыть это дело!

Нэш волновался. За все сразу. За Сэнди, за агентов ФБР, за их с Сэнди роман, за счастье всего человечества…

Все дело в том, что нельзя так быстро перемещаться во времени и пространстве. Раньше все свои поездки он планировал заранее, спокойно и четко. Сегодня же, после безумного завтрака с Сэнди и тремя агентами федеральной службы, он в компании этой сумасшедшей девчонки стремительно погрузился в самолет — и спустя несколько часов вышел в аэропорту Сан-Франциско.

Старый — очень старый! — «форд-мустанг» кряхтел и фырчал, но довольно быстро вез их к дому Сэнди.

Часы стучали в сердце Нэша Оуэна, отстукивая последние минуты совместной жизни с любимой.

Хлынул дождь. Сэнди задумчиво смотрела, как сверкающие капли катятся по стеклу. — Бриллианты…

Гроза превратила день в ночь, на горизонте сверкали молнии, а гром то и дело сотрясал старенькую машину. Нэш вспомнил свой автомобиль, сиротливо ждущий его в Новом Орлеане. Сумасшедший дом! И бриллианты. Агент Фостер все-таки рассказал Сэнди, что лежит в камере хранения.

Десять месяцев назад в Нью-Йорке был ограблен ювелирный магазин. В числе прочего были украдены крупные необработанные алмазы. Украла их Кристина Картер. К сожалению, у ФБР не было доказательств и неоспоримых улик. Вмешательство Анжелы Кениг, как ни странно, давало возможность эти доказательства отыскать. Именно этим и собиралась заняться Сэнди Хоук, точнее, это она обещала агенту Фостеру.

Странно, но он ей поверил. Этот матерый волк поверил легкомысленной пичужке, новоявленному частному детективу. Впрочем, Сэнди, надо отдать ей должное, кому угодно голову заморочит. Да и план ее, действительно, выглядел стройным и продуманным. Нэш усмехнулся про себя. Да уж. Если ребята из ФБР оказались беспомощными, то спасти всю операцию может только подкрепление в виде всемогущей Сэнди Хоук, грозы похитителей алмазов. И ее верного оруженосца, производителя спортивной обуви. Нэш Оуэн где-то читал, что способность к самоиронии — признак интеллигентности…

Сэнди неожиданно резко повернулась к нему, и машина вильнула в сторону.

— Нэш?

— Да?

— Ты думаешь, они сказали нам правду? Нэш вцепился в сиденье. Скользкая дорога, гроза, а эта девчонка думает о чем угодно, только не о безопасности пассажира.

— Сэнди, может, мы поговорим об этом, когда доедем?

— Ха! Ты струсил, Нэш Оуэн! Да я, к твоему сведению, езжу по этой дороге всю свою жизнь! Это же дорога домой. Только мы пока ко мне не едем. И я все еще жду ответа на свой вопрос.

— Вероятно, глупо надеяться, что в твоей антикварной машине есть подушки безопасности? Спасибо, я так и знал. А почему мы не едем к тебе?

Сэнди только улыбнулась.

— Сэнди?

— Да?

— Почему ты думаешь, что они соврали?

— Не знаю. Возможно, я слишком цинична и насмотрелась фильмов. Знаешь, в которых ребята из ФБР всегда обманывают честных граждан, и тем приходится самим ловить зеленых человечков и возвращать украденные сокровища.

— Так почему мы к тебе не едем?

План Сэнди, одобренный и утвержденный Фостером, состоял в следующем. Сэнди возвращается домой и ждет, когда Кристина свяжется с ней. После этого она отдает ей шкатулку вместе с ключиком. При этом подразумевается, что ни о каком ФБР и речи не идет — Сэнди просто выполнила свою работу. Для нее Кристина — по-прежнему Кларисса, о смерти владельца ювелирной лавки Сэнди ничего не знает, Анжелу видела, с ней все в порядке.

Нэшу в этом плане не нравилось абсолютно все.

Неужели хитрая преступница, которая столько времени водит за нос ФБР, клюнет на обычную детскую удочку с червячком в виде шкатулки? Даже если она, вопреки его сомнениям, и заглотит червячка из фальшивых бриллиантов, то где гарантия, что вместе с ним эта хищница не отхватит руку любителя-рыболова, в роли которого выступает глупышка Сэнди. Ладно, если только руку…

Правда, они обещали все это время не сводить с Сэнди глаз, сопровождать ее в дороге и приглядывать за домом. Но Нэша это не очень-то обнадеживало. Он не мог не принять во внимание тот факт, что до сих пор Кристина-Кларисса ухитрялась оставаться для бравых фэбээровцев невидимкой.

Таким размышлениям Нэш Оуэн, познавший страх, предавался всю дорогу.

Между прочим, ни в самолете, ни в аэропорту Сан-Франциско, ни позже он что-то ребятишек из ФБР не заметил.

Теперь он нервно оглядывался, втайне надеясь увидеть за машиной явный и неоспоримый хвост, но хвоста не было. Жаль. С хвостом Нэш Оуэн чувствовал бы себя увереннее… Во всяком случае, Сэнди надо образумить.

— Послушай, им же не понравится, что ты отклонилась от плана…

— Ерунда. К тому же я всего на минуточку.

— Да куда?

— В парк.

Он даже не удивился этому ответу. Он уже разучился удивляться. Только Сэнди Хоук знает, как работают мозги Сэнди Хоук, и то не всегда. Остальным тайна сия недоступна.

— Понимаешь, Нэш, ведь мы, в сущности, топчемся на месте. Мы знаем, что лежит в камере хранения, но где она находится, мы не знаем.

— А нам это надо?

— Я хочу быть там, когда Кристина будет забирать бриллианты.

Как выяснилось, удивляться он еще мог…

Неужели они оба говорят об одной и той же женщине? Той самой, которая, не задумываясь, пристрелит каждого, кто встанет у нее на пути. Той самой, которая достаточно хладнокровна и умна, чтобы десять месяцев дурачить ФБР.

Сэнди не обращала на тревогу Нэша никакого внимания. Она говорила, размахивая руками, поэтому машина ехала несколько неровно.

— Я думаю, что не ошибусь, предположив, что эта камера в Сан-Франциско. Фостер не отправил бы нас сюда, если бы это было не так. Кроме того, здесь все и началось. В Орлеане мы оказались из-за…

— Анжелы Кениг.

Нэш сам удивился тому, как синхронно с Сэнди он думал.

— Ну и как ты собралась найти эту камеру? Наши друзья заподозрят неладное, если мы начнем обшаривать все камеры хранения. К тому же в аэропорту мы уже были и даже не заглянули в тот отсек.

— Увидишь, как мы это сделаем!

— Вот этого я и боюсь. Стать свидетелем.

Нечто вроде хвоста наконец-то обнаружилось.

За рулем шикарного «тандерберда» сидела женщина, рядом с ней молодой парень. Парень сидел в очень расслабленной позе, но, когда Сэнди пропустила поворот, сел и напрягся.

Нэш украдкой посмотрел на Сэнди. Какая же она… Нет, не просто красавица. От девушки исходил мощный поток энергии, она, словно маленькое солнце, ухитрялась вовлекать в свою орбиту всех, кто попадался на ее пути. Именно она перевернула жизнь Нэша. Именно из-за нее он хотел того, о чем раньше и не думал, делал то, чего раньше опасался, и получал то, о чем раньше и не мечтал. К сексу это тоже имело отношение, но главное было не в нем. Рядом с Сэнди он был счастлив.

Да, как ни странно, Нэш Оуэн был счастлив, несмотря на все свои страхи, опасения и сомнения. Он чувствовал, что живет полноценной жизнью. Он испытывал такую гамму эмоций, о наличии которой до сих пор даже не подозревал. Он с печалью думал о том, что, когда придет время расстаться с Сэнди и вернуться к привычной жизни, ему будет невыносимо тяжело. Он уже никогда не станет прежним Нэшем Оуэном, для которого не было ничего важнее кроссовок. Ему всегда будет чего-то не хватать, как моряку на твердой земле не хватает качки и свежего морского ветра.

Впереди показалась густая зелень городского парка, не слишком ухоженного, похожего скорее на небольшой лесок. Сэнди явно направлялась туда.

Она свернула на обочину и припарковалась. Посмотрела на Нэша, и он понял, что на самом деле она здорово волнуется. Нижняя губа закушена до белизны, глаза блестят…

— Нэш, я… я думаю, тебе лучше подождать здесь…

— И не мечтай!

— Пожалуйста…

Она схватила его за руку, заглянула в глаза. Убийственное сочетание: глаза испуганного олененка, рот развратницы, грудь богини…

— Хорошо.

Ничего, абсолютно ничего хорошего в этом не было.

Она вылезла из машины и пошла в парк. Мимо Нэша прополз «тандерберд», и Нэш с трудом подавил желание помахать ему вслед.

Дождь перестал, когда Сэнди прошла в глубину парка. Нэш остался в машине — сейчас это было просто необходимо.

Немногие знали о дружбе Сэнди Хоук и Ролли Старка. Она, к примеру, была уверена, что ее мать не пришла бы в восторг, пригласи Сэнди Ролли на ужин, хотя самой Сэнди этого очень хотелось. Пока она ограничивалась тем, что ходила с ним вместе в ближайшее кафе и оплачивала ему рюмочку. Или две. Или три.

Она вовсе не стыдилась своей дружбы с Ролли. Просто знала, что очень малое количество людей способно оценить дружбу молодой девушки с пятидесятилетним бродягой, бывшим частным детективом, ныне алкоголиком Рональдом Эндрю Старком.

Они всегда встречались здесь, в парке, потому что именно в парке Ролли Старк и жил.

Он и сейчас был здесь, уютно устроившись в настоящем шалаше из веток, покрытом сверху большим полиэтиленовым полотнищем.

— Ролли! Я так рада тебя видеть! Мне нужна твоя помощь.

Пустая бутылка из-под красного вина. Полуоткрытый рот. Ниточка слюны, протянувшаяся из угла рта. Закрытые глаза.

Ну почему именно сегодня! Сэнди в отчаянии огляделась по сторонам.

Сейчас небритый маленький человечек, спящий тяжелым похмельным сном, ничем не напоминал того добродушного, язвительного, остроумного пожилого человека, с которым они играли в шахматы по выходным и который стал для Сэнди настоящим другом и советчиком.

Она осторожно накрыла его холодную ладонь своей.

— Сэнди… Это ты, малышка?

— Ролли! Господи, да, это я.

— Я так и думал…

Он улыбнулся, но глаз не открыл.

— Ролли, мне нужна твоя помощь!

— Помощь. Странно, много людей последнее время просит о помощи… Только вот не всем можно помочь…

Это кто же спрашивал помощи у бродяги?

— Ролли, мне нужен твой профессиональный совет.

Только сейчас она заметила, что Ролли не промок ни чуточки, будто не было ливня. Трава вокруг него была мокрая, а сам он — абсолютно сухой. Похоже, фэбээровцы ее опередили и уже пообщались со стариком. Что ж, приятно иметь дело с умными людьми.

— Ролли, помнишь, я тебе говорила о своем первом деле?

— Угу.

— Тогда скажи, что делать: кое-кто очень нуждается в важной информации, а ты — единственный парень, кто этой информацией обладает…

Ролли молчал очень долго. Потом открыл глаза и посмотрел на Сэнди.

— Ты поэтому не приходила так долго?

— Я была в Новом Орлеане.

Он попытался сесть, но завалился набок.

— Ролли, как насчет кофе?

— Я бы выпил чашечку…

— Пошли потихоньку… Я помогу тебе подняться.

Хотя Нэш Оуэн совсем недавно в очередной раз поклялся самому себе, что, пока он находится в компании Сэнди Хоук, его ничем не удивишь… Короче, сказано же — «не клянись». Увидев свою возлюбленную, выходящую из парка в обнимку со старым бродягой, одетым в грязные лохмотья, да к тому же изрядно пьяным, он сначала даже не поверил своим глазам. Пока Сэнди не махнула ему свободной рукой, показывая, чтобы он открыл перед Его Величеством Бродягой дверь автомобиля.

— Еще кофе, Ролли?

С этими словами Сэнди поставила перед тихим и благостным Ролли громадную кружку кофе и села рядом с Нэшем. Нэш смотрел во все глаза и молчал. Ошеломление — есть такое слово?

Значит, по совету этого старика Сэнди и стала частным детективом?

Нэш устало потер затылок и беспомощно посмотрел в окно. «Тандерберд» был на месте, стоял себе около кафе. Парень курил, женщина изучала карту. Нэш тоже с удовольствием изучил бы сейчас карту или еще какое-нибудь руководство. Например, «Как выпутаться из безвыходной ситуации» или «Как проснуться от кошмара».

— Как ты себя чувствуешь?

— Спаси…

Слова застряли у Нэша в горле. Сэнди обращалась вовсе не к нему, а к старому бродяге, глядя на того при этом так, словно он был пророком Моисеем. На ужасный запах и подозрительного вида куртку и брюки старика она вообще не обращала внимания.

Ролли важно кивнул.

— Все лучше и лучше. Ты уже не троишься, а двоишься, но и это сейчас пройдет. Этот парень твой друг?

Сэнди улыбнулась.

— Ролли — Нэш Оуэн. Он производит спортивную обувь, Ролли.

— Прекрасно! Замечательное и достойное занятие.

Нэш печально ухмыльнулся. Производитель обуви… Не в этой жизни! До встречи с Сэнди Хоук — пожалуйста, сколько угодно. После встречи с означенной барышней — утлый челнок, разбившийся о любовные утесы во время бури страсти. Господи, да спросите его сейчас, как выглядят кроссовки, и он ответит, что у них высокие каблуки и острый носок…

Ролли явно приходил в себя. На щеках появился румянец, а в глазах вполне осмысленное выражение.

— Итак, конфетка, расскажи мне о своем деле.

И Сэнди рассказала. Нэш слушал ее с искренним интересом, не переставая в душе удивляться, неужели он тоже был участником этих захватывающих событий?

Ролли не просто слушал, он схватывал каждую деталь. Сейчас старый бродяга совершенно преобразился. Глаза горели огнем, руки больше не дрожали, он кивал, не спуская глаз с Сэнди.

Она уложилась в десять минут. Нэш признал, что не смог бы рассказать лучше и короче. Ролли вопросительно вздернул лохматые брови.

— Где сейчас ключ, девочка?

Сэнди бросила взгляд в окно, а затем достала из кармана ключ с оранжевой головкой.

— Осторожнее, Ролли. Те друзья не должны его увидеть.

— Интересно, это чьи же они друзья… Пару часов назад я уж испугался — не мои ли. Ну что, влипла по уши в первом же деле, так? Не волнуйся, девочка, страшнее ядерной войны нет ничего, а она нам пока не грозит.

Ролли рассматривал ключ, а Нэш — Ролли. Вот сейчас он глубокомысленно изречет, что понятия не имеет, что это за ключ.

— Автобусная станция.

Нэш разинул рот.

— Это точно, Ролли?

— Точнее не бывает, конфетка. Очень умно, там всегда полно народу. Да и движение, сама понимаешь…

Нэш жалобно поинтересовался:

— Какое движение?

Сэнди и Ролли, словно по команде, взглянули на несчастного и забытого ими производителя спортивной обуви. Затем Ролли спокойно пояснил:

— Там полно федералов. Бруклинский Боб — ну, его ты вряд ли знаешь — объявился в городе месяц назад, так что автобусная станция была под наблюдением. Движение там возобновилось всего пару дней назад. Сам понимаешь, у себя под носом они искать не будут…

Сэнди звонко чмокнула Ролли в щеку, Нэш содрогнулся.

— Ролли, ты король среди мужчин!

Без комментариев, подумал Нэш. И не забыть помыть Сэнди перед сном…

ГЛАВА 12

Двадцать минут спустя Сэнди мчалась по шоссе, а Нэш пытался вспомнить хоть одну молитву. Так, по его отрывочным воспоминаниям, ездили только на «Формуле-1», но не на старой же развалюхе! Как ни странно, они не попали в аварию. «Тандерберд» вел себя крайне прилично и ненавязчиво. Парень окинул Сэнди скучающим взором и отвернулся.

Безумная гонка закончилась. Сэнди перегнулась назад и достала старую газету. Дождь к этому времени полил снова. Она вопросительно взглянула на Нэша и подмигнула ему.

— Ты готов?

К чему он может быть готов! Конечно нет. Однако перспектива одинокого сидения под дождем в пустой машине привлекала его еще меньше, чем будущая экскурсия к камере хранения бриллиантов. Нэш вздохнул и торопливо вылез под дождь. Сэнди шла, не оглядываясь, и он прибавил шагу.

Дом, в котором жила Сэнди, красотой явно не блистал. Состоял он из стекла и бетона. Четыре этажа, на каждом этаже по четыре небольших квартиры.

Мокрая газета противно облепила голову, и Сэнди с отвращением выбросила ее в мусорную корзину.

Поворот ключа — и они уже поднимались по невзрачной железной лестнице.

Сэнди немного робко улыбнулась Нэшу, словно извиняясь за неказистое жилье.

— Раньше я жила в чудесном доме, в пригороде, но для частного сыщика, как мне показалось, это не слишком, удобно. Кто поедет за город? А арендовать здесь офис мне пока не под силу.

— Я жил в местах и похуже.

— Ну да?

— Ну ладно, не похуже, чуть-чуть получше, но и в этом месте я не вижу ничего особенно ужасного.

— Ты еще квартиру не видел.

Он шел за ней и думал о том, что теперь понятно, как она ухитряется сохранять такую фигуру. Каждый день по крутой железной лестнице минимум два раза…

На четвертом этаже Сэнди повернула направо и остановилась перед первой дверью. Ключ легко повернулся в замке, и девушка посторонилась, пропуская Нэша в квартиру.

Маленькая квартирка казалась еще меньше из-за присутствия в ней широкоплечего мужчины. Сэнди исподтишка наблюдала за Нэшем, а потом и сама огляделась по сторонам.

Мебель была неплохая. Ее Сэнди покупала еще для старой квартиры, а потом перевезла сюда. С этой стороны было не придраться. Подкачали стены — на них виднелись следы многочисленных протечек. Никакая краска была не в силах скрыть их. Пол — главный кошмар этого дома — был предусмотрительно скрыт веселеньким зеленым ковром. Маленькая кухня была идеально чистой, хотя и не могла похвастаться обилием техники.

Сэнди осторожно положила ладони на плечи Нэша. Он обернулся, и она нервно хихикнула.

— В общем… бедненько, но чистенько, так, кажется, говорят? Ты проходи, снимай пиджак, а то мне кажется, что мы тут на время…

Нэш несколько суетливо разделся и пошел вдоль комнаты, рассматривая жилище своей любимой женщины.

Многочисленные растения в горшках придавали комнате жизнерадостный и свежий вид. На стенах были развешаны какие-то колокольчики, куклы из соломы, салфетки, индейские пояса, фотографии в ярких рамках…

Сэнди прослушала автоответчик. Два сообщения от мамы с приглашением на обед. Одно молчание. Полчаса назад кто-то звонил и молчал в трубку. Сэнди почувствовала, как озноб пробежал по спине. Она подошла к занавешенному окну и осторожно приподняла занавеску. Ждать контакта с Кристиной… то есть с Клариссой. Отдать шкатулку… Не так это легко.

— Они все еще там?

Дыхание Нэша щекотало ей шею под ухом. Он имел в виду ФБР, которое обещало Сэнди выставить охрану, учитывая то, что Кристина Картер сотворила с гостиничным номером. Фостер настаивал на том, чтобы один из агентов поселился вместе с Сэнди, но тут уж она воспротивилась. С Нэшем она чувствовала себя куда более безопасно, чем с сотней агентов.

— Я никого не вижу.

Она нервничала еще и потому, что Нэш стоял так близко, но не трогал ее даже пальцем.

Прошлой ночью она легла спать, будучи твердо уверена, что через пару минут Нэш присоединится к ней, и они продолжат с того места, на котором остановились перед тем, как увидели разгром в номере Сэнди. Однако этого не произошло. Сэнди успела заснуть как убитая, а когда проснулась посреди ночи, то увидела, что Нэш спит на диванчике, изогнувшись под каким-то немыслимым углом. С диванчика ему были хорошо видны и дверь в номер, и дверь на балкон, и кровать, на которой спала Сэнди. Он ее защищал!

Она со вздохом накрыла его одеялом и подсунула под голову подушку, хотя с гораздо большим удовольствием разбудила бы и уволокла в свою постель.

Нэш как-то странно отдалился от нее. Сэнди чувствовала это. Он не произнес и десятка слов в самолете, не обнял ее ни разу, не поцеловал… Что ж, все правильно. После смерти владельца ювелирной лавки стало ясно, что Сэнди Хоук довольно опасная попутчица для любого человека.

— А если она будет в меня стрелять?

Неожиданно Сэнди замерла. Нэш медленно опустился на колени позади нее и осторожно взял ее ногу. Он бережно снял с нее туфли и начал массировать стопу… потом вторую…

Как он это делает — загадка! Сэнди тихо застонала от удовольствия. Фантастические пальцы ласкали, успокаивали, гладили, пощипывали, обещали, убаюкивали, возбуждали… Кто бы мог подумать, что все это он проделывает с ее стопами!

Он поднялся с колен и медленно обвил рукой ее талию. Сэнди спиной чувствовала биение его сердца.

— Я буду рядом с тобой.

— Не скажу, что мне хочется подвергать тебя опасности, но за предложение спасибо.

— У нее просто не будет шанса.

В этом заключалась часть плана. Кристина должна была (по идее!) позвонить в домофон и отойти на другую сторону улицы, чтобы Сэнди видела ее. Затем Сэнди откроет первую дверь, и Кристина положит туда деньги, а потом Сэнди положит на то же место шкатулку. Вторые двери будут закрыты для безопасности.

Неожиданно Сэнди начала икать. Нэш улыбнулся ее смущению.

— Волнуешься?

— Ужасно!

— Это хорошо. Значит, ничто человеческое тебе не чуждо.

Сэнди повернулась и прижалась к его груди. Нэш был рядом, живой, теплый, возбужденный, нежный, и Сэнди Хоук забыла обо всем. Даже о том, что у нее промелькнула мысль перенести место встречи.

— Знаешь, а ведь у нас есть чем заняться до звонка злой тетки Кристины…

С этими словами Нэш осторожно приподнял Сэнди, чуть жарче прижал к себе и начал ласкать гибкую спину, выгибающуюся под его жадными пальцами.

Она хотела сказать, что слишком нервничает, что постоянно думает о деле, но в этот миг ладонь Нэша властно легла ей на грудь — и Сэнди забыла обо всем. Глядя ему прямо в глаза, она взяла его вторую руку и медленно вложила себе между бедер. Глаза Нэша потемнели, дыхание участилось…

Может быть, она совершила ошибку, отдавшись ему в первый раз. Возможно, надо было быть поосмотрительнее. Разумеется, делить постель и заниматься безумным сексом с практически незнакомым парнем нехорошо и даже опасно.

Но именно Нэш разбудил в ней такие сильные эмоции и чувства, такую страсть, которых раньше Сэнди в себе и не предполагала. С ним она чувствовала себя королевой, богиней любви, самой красивой и желанной женщиной мира, бесстыдной и целомудренной одновременно. В его объятиях она не могла думать — только любить.

— Спасибо тебе.

— За что, сладкая?

— Не знаю. За то, что молчал, когда я влезла к тебе в постель. За то, что терпел мои взбрыки. За то, что был рядом. За то, что прилетел сюда вместе со мной, в конце концов!

— А у меня был выбор?

Она хотела вырваться, но Нэш не выпустил ее из рук.

— Не понимаешь, что я имею в виду?

Сэнди смотрела на Нэша со страхом, ожидая горьких слов, означающих только одно — прощание.

Нэш задумчиво провел рукой по буйным локонам Сэнди.

— И у тебя нет никаких предположений о том, как я к тебе отношусь, Сэнди Хоук?

Она почувствовала, как наливается силой и желанием его плоть, и соблазнительно улыбнулась.

— Думаю, пара идей у меня есть.

— А я так не думаю!

Глаза Нэша почти метали молнии. Сэнди растерянно ждала его слов. Тело говорило об одном, но кто знает, где скрывается душа мужчины…

— Я признаюсь: когда ты влетела ко мне в постель, я подумал только о сексе. Я ведь просто человек. Потом я узнавал тебя все лучше и лучше, с каждым часом, с каждым днем. Смешно, их всего-то было три, этих дня! Ты задавала мне вопросы, которые я и сам себе не задавал, ты показала мне меня самого, ты заставила меня понять, что я делаю со своей жизнью…

— Нэш, я…

— Помолчи! Я серьезен, как никогда в жизни!

— Это меня и пугает…

Он нахмурился, но Сэнди отвела взгляд и страшно заинтересовалась пуговицами на его рубашке. Через пару секунд она нехотя произнесла:

— Так много всего случилось… Я понятия не имею, что будет дальше, Нэш… Чем все кончится.

— Я тебе ПОКАЖУ.

Поцелуй был таким яростным и страстным, что у нее подогнулись колени. Кровь забурлила в жилах, словно превратилась в шампанское. Сэнди застонала. Ее руки судорожно заскользили по телу мужчины. Даже через плотную ткань брюк она ощутила, как он возбужден, и это привело ее едва ли не на грань экстаза. Сэнди мучительно желала близости, мечтая ощутить, как Нэш овладевает ее телом, проникает вглубь и заполняет ее собой.

Он бешено ласкал ее груди, срывая с плеч бретельки лифчика, не успевая даже расстегнуть его…

— Где… спальня?..

— Сзади тебя… чуть левее… дверь…

Они сплелись в судорожных объятиях, медленно и неловко продвигаясь к закрытой двери в спальню. Сэнди сражалась с брючным ремнем, одновременно яростно отвечая на поцелуи Нэша…

Закрытая! Почему закрытая?! Разум с трудом пробивался сквозь пелену страсти и безумного плотского желания. Тревожный звоночек надрывался где-то на дне сознания Сэнди…

Нэш распахнул дверь, а Сэнди расстегнула его брюки. Долей секунды позже раздался еще один металлический звук.

Тогда Нэш и Сэнди поняли, что они в доме не одни.

Никогда в жизни Сэнди не чувствовала себя такой беспомощной идиоткой.

Ведь она же знала, что Кристине известен ее адрес! Почему не предусмотрела это с самого начала? Почему не предположила, что ФБР способно упустить Кристину из-под наблюдения?

Теперь Сэнди сидела со связанными за спиной руками, а рядом в точно таком же положении сидел Нэш. Кристина дожидалась их прямо в доме.

Агенты ФБР дежурили где-то неподалеку, но толку в этом не было никакого.

Кристина придвинула кресло и села напротив них. Лицо ее выражало полное удовлетворение происходящим. На лице Нэша, напротив, сверкала такая неприкрытая ярость, что Сэнди чуть не физически ощущала жар… Неожиданно Кристина поднялась, подошла к Нэшу и коротко ударила его ногой в бок. Нэш захлебнулся воздухом и обмяк рядом с Сэнди, замершей от ужаса.

— Где шкатулка, сучка?

Кристина была в кожаных черных джинсах, черной футболке и черных перчатках. Светлые волос собраны в простой хвост. Пистолет в ее руках выглядел совершенно естественно.

Во время первого их свидания Кларисса-Кристина выглядела совсем не так. Милая, скромная домохозяйка, едва не расплакавшаяся после того, как слегка сломала накрашенный ноготок… Уложенные волосы, грустное и обеспокоенное лицо.

Сейчас она была больше похожа на вампира — из-за алой помады и бледного лица.

— Кларисса, я не понимаю… что происходит?

— Заткни варежку и перестань гонять балду, Хоук! Я все знаю. В том числе и о твоих новых друзьях, тех самых, которые сидят перед домом в машине.

Нэш наконец-то продышался и подал голос:

— Если бы вы не вздумали убегать от нас в ювелирной лавке, мы бы ни о чем и не узнали.

Сэнди подняла голову.

— И еще ваш телефон. Я не могла дозвониться, стала искать…

— Заткнитесь оба. Вы снюхались с федералами. Где шкатулка?

Впервые в жизни Сэнди хотелось ударить человека. По-настоящему, так, чтобы кровь брызнула из разбитых губ… Погодите, но ведь ключа в шкатулке нет!

— Она в сумке… там, у двери…

Кристина бросила на них с Нэшем подозрительный взгляд и отошла к дверям. Пока она копалась в сумке, Сэнди ухитрилась вытащить ключик из заднего кармана джинсов и стала отчаянно перетирать им узел веревки, стягивающей ее кисти. Нэш изумленно посмотрел на нее, Сэнди ответила яростным и отчаянным взглядом.

Это казалось неправдоподобным, невозможным, но веревка поддавалась. Узел ослабел. В этот момент Кристина нашла шкатулку. Последним молниеносным движением Сэнди сунула ключик в карман Нэшу и замерла.

Кристина медленно выпрямилась. Глаза ее стали какими-то матовыми — видимо, от ярости.

— Ключ!

Сэнди изумленно посмотрела на нее. Кристина чуть улыбнулась.

— Знаешь, когда я вычитала твой номер в газете, я и предположить не могла, что ты зайдешь так далеко. Ведь я нанимала еще двоих идиотов, но разобралась в деле только ты. Отличная работа, детектив. А я тоже ничего, верно? Умею заметать следы. Ключ где?

Нэш быстро сказал:

— У меня в кармане. Левом. Переднем. Кристина очень быстро и умело обыскала Нэша и вскоре уже сжимала в руках ключ с оранжевой головкой. На лице ее расцвела улыбка, которую даже можно было бы назвать красивой, если не знать, что это улыбка убийцы. Сэнди вскинула голову.

— Как насчет моего гонорара?

— Что?

— Кристина вы или Кларисса, но деньги я заработала. Знаете, сколько стоила эта шкатулка?

Кристина расхохоталась так, что чуть не уронила пистолет. К сожалению, не уронила.

— Ты бесценное сокровище, малышка! Правда, подешевле того, что заперто вот этим ключиком.

Она неожиданно стремительно шагнула к связанным и молниеносно приставила пистолет к виску Сэнди. Девушка не сдержала крика ужаса. Нэш тихо, но твердо произнес:

— Вы же получили, что хотели? Почему бы теперь вам просто не убраться отсюда? Не оставить нас в покое?

Кристина задумчиво посмотрела на него. Окрыленный ее неуверенностью, он продолжил:

— Мы связаны. Преследовать вас мы не можем. О, если бы Кристина и Нэш знали, какую молитву шепчут белые от страха губы Сэнди Хоук!

«Господи, добрый Господи, сделай так, чтобы она не выстрелила, чтобы не выстрелила мне в голову, а то я залью кровью всю белую рубашку Нэша…»

Пистолет отодвинулся от виска Сэнди. Кристина коротко усмехнулась.

— Ты прав, красавчик. Я успею оказаться очень далеко, прежде чем вы сможете кому-нибудь наябедничать. Кроме того, я действительно многим обязана Сэнди. В конце концов, она вернула мою собственность.

— То есть вы мне заплатите?

Кристина и Нэш одновременно посмотрели на Сэнди. Кристина улыбнулась.

— В другой жизни, крошка, мы могли бы подружиться.

С этими словами она повернулась и стремительно вышла из квартиры.

Сэнди закрыла глаза и прислушалась к звону в ушах. Ангелы, не ангелы, но что-то божественное явно слышалось. Она со вздохом открыла глаза и принялась выпутываться из веревки. Потом освободила Нэша. Потом они немножко посидели, привалившись друг к другу, на прохладном полу. Потом позвонили Фостеру с лаконичным сообщением:

— Шкатулка и ключ у Кристины.

ГЛАВА 13

Нэш нервничал. Все было как-то не так. Неправильно, вот что. Он не был супергероем, он никогда не хотел им быть.

Сэнди ткнула его в бок. Вот уж кому все по зубам!

— Пошли скорее!

Нэш вылез из «мустанга» и последовал за своей амазонкой.

Во-первых, он все еще помнил ледяной ужас, охвативший его при виде вороненого дула, прижатого к виску Сэнди. Помнил, каким важным казалось ему спасение девушки, помнил одну, очень ясную и четкую мысль: если с ней что-то случится, мне и жить не стоит. Не нужно было быть аналитиком, чтобы понять — эта девушка ему, Нэшу Оуэну, дорога, дороже его собственной жизни, без нее он не хочет и не может жить дальше. Вполне достаточно, чтобы впасть в глубокую задумчивость.

Сэнди же пришла в себя минуты через три после звонка Фостеру и немедленно стала собираться на автобусную станцию, чтобы посмотреть, как Кристину Картер арестуют с алмазами в руках. В результате Нэш Оуэн раздвоился, вернее, расстроился.

Один Нэш страстно желал повалить Сэнди на постель и доказать ей, что любовь гораздо важнее детективов.

Второй тоже мечтал повалить Сэнди на постель, но с другой целью: связать, заткнуть рот и дать по башке, потом сесть рядом и посторожить, чтобы она провела в этом безопасном положении все время, которое потребуется федеральным агентам для ареста Кристины Картер.

Третий Нэш покорно плелся за Сэнди.

Дождь припустил с новой силой, и летний день превратился в ночь. Насквозь промокший Нэш догнал Сэнди у самого входа на автобусную станцию.

Фостер, разумеется, не разрешил им никуда идти, но они и сами были не дураки: подождали, притаившись у окна, и вскоре увидели, как две машины — «тандерберд» и патрульная с мигалками — сорвались с места, включили сирены и унеслись прочь. После этого Сэнди развила спринтерскую скорость — и вот они уже входили в стеклянные двери автобусной станции.

Дома Сэнди сунула Нэшу какую-то совершенно немыслимую майку с Винни-Пухом и Пятачком, на голову нахлобучила алую бейсболку с рожицей Крошки Ру, так что Нэш сам себе напоминал великовозрастного дебила. Не хватало только воздушных шариков, обслюнявленного леденца и полуоткрытого рта. Впрочем, рот соответствовал…

Наверное, теперь он всегда будет ходить с полуоткрытым от удивления ртом. Знаете, что это будет значить? «Как, я все еще жив?!»

Он сделал последнюю попытку.

— Сэнди, у меня гениальный план. Едем к тебе, только быстро, заказываем пиццу по телефону, а завтра читаем обо всем в утренних газетах.

— Очень смешно! Вперед!

Ролли Старк был прав. Прекрасное место для тайника. Навстречу Сэнди и Нэшу двинулся какой-то бродяга. Спустя мгновение Нэш понял, что его в этом бродяге не устраивает. Отсутствие запаха.

Оно объяснялось очень просто. Шипя и почти кипя, к ним шел федеральный агент Фостер, загримированный под бродягу. Он огляделся по сторонам… и стал очень натурально канючить, требуя доллар на кофе и булочку. Ошеломленный Нэш стал рыться в карманах, а Фостер прошипел:

— Я хочу… нет, я требую, черт возьми, чтобы вы оба немедленно, слышите, НЕМЕДЛЕННО убирались отсюда! Вас выведут из района оцепления мои люди…

Нэш победно взглянул на Сэнди. Мысль о пицце была не самой глупой в мире.

Сэнди скорчила брезгливую мину и протянула Фостеру десять центов двумя пальчиками, прошептав при этом:

— Я останусь здесь до самого конца!

— Послушайте, мисс Хоук, я не знаю, как вы выяснили, где находится камера хранения, но на вашем немедленном уходе настаиваю… Не пойдете сами — применим силу.

В это время дорожный рабочий в яркой форме приблизился к Фостеру и что-то пробормотал. Фостер мрачно зыркнул на Сэнди и быстро пошел прочь.

Нэш отдал должное изобретательности агентов ФБР: все были одеты либо неряшливо (бродяги), либо мешковато (дорожные рабочие), что не позволяло увидеть их оружие, к тому же ливень явно подыгрывал государственной структуре, потому что в ясную погоду такое количество бездомных, собравшихся на одной маленькой автобусной станции, обязательно вызвало бы подозрения.

Кристины по-прежнему не было. Глаза Сэнди горели опасным огнем азарта, в то время как Нэш искренне недоумевал по этому поводу. В самом деле, как было бы хорошо, если бы Фостер и его ребята успели бы выгнать их с Сэнди отсюда. Беда, коль пироги начнет печь сапожник… Кстати, о сапожниках. Нэша вдруг охватило очень странное чувство — ему совершенно не хотелось возвращаться на работу. Не то чтобы она, работа, стала ему неприятна, просто за последние несколько дней он страшно отдалился от проблем разработки и производства спортивной обуви. Жизнь вокруг била ключом, Сэнди вела Нэша сквозь все опасности, и он чувствовал себя неопытным новичком, впервые попавшим в амазонскую сельву вместе с опытным инструктором. После сельвы заниматься кедами — извините!

Сэнди оглядывала зал, чуть сощурившись. Агентов она вычисляла сразу, особенно одетых бродягами. Слишком уверенно они держались, слишком спокойно. Бродяги так себя не ведут.

Кровь, разгоряченная порядочной порцией адреналина, бурлила в венах, Сэнди пожирал азарт, она жаждала финала. Скорее к камерам. Осмотреться, пока Кристины нет. Камеры хранения располагались справа на втором этаже. Нужная всем присутствующим ячейка — вторая от начала ряда. Номер 401.

Сэнди украдкой взглянула на Нэша. Надо же выглядеть так сексуально в маечке с Вини Пухом! Кстати, это ее ночная рубашка, мама с папой подарили на Рождество. Сэнди уставилась на расписание автобусов, чтобы унять волнение и возбуждение. Нэш кашлянул над ухом.

— Я пойду куплю газету.

— Я буду здесь.

Она проводила Нэша влюбленным взглядом и снова вперилась в расписание, но тут же примерзла к мраморному полу. Тихий вкрадчивый голос звучал совсем рядом, спокойный и уверенный.

— Господи, я думала, он никогда не уйдет. Нет, дорогуша, не смотри в мою сторону. Просто шуруй тихонечко к кассе и купи два билета до Детройта.

Кристина Картер. Сэнди не могла даже обернуться, чтобы посмотреть на свою бывшую клиентку. Нет ни малейшего сомнения — она была на станции задолго до того, как сюда приехали Нэш и Сэнди, и даже до того, как здесь появились федеральные агенты.

Взяв билет и вернувшись к расписанию, Сэнди осмелилась повернуться к Кристине. Та нагло улыбнулась и подмигнула ей.

— Я знала, что ты не удержишься. Теперь пойдем в туалет. Иди спокойно, не торопись, не делай вид, что сейчас описаешься. Просто дама идет в дамскую комнату. Припудриться. Сейчас направо.

Только теперь Сэнди рассмотрела Кристину. Алая помада, алое платье-стрейч, колготки в сеточку, высоченные каблуки. Нет сомнения, что все мужчины, а значит, и все агенты обратили на нее внимание, но ни одному и в голову не пришло, что это может быть Кристина Картер.

Дверь туалета закрылась за ними с легким щелчком. Почти сразу же раздался другой щелчок, не менее знакомый. Пистолет.

— Понимаешь, дорогуша, я сидела, и гадала, как мне достать всю эту ерунду из камеры в присутствии ребятишек из ФБР, и тут входишь ты. Спасена! — подумала я. Раздевайся.

— Что?!

— Раз-де-вай-ся! Трусы можешь оставить, они мне не нужны.

— Спасибо.

Сэнди медленно снимала с себя одежду. Больше всего было жаль кроссовки, подаренные Нэшем, это Сэнди очень удивило.

— Ты все равно не сможешь выйти отсюда с алмазами.

— Да что ты!

— Да. И еще: умная женщина переждала бы, пока все успокоится.

— Дорогуша, это то, что я сказала себе два месяца назад. И посмотри, к чему это привело.

Кристина нагнулась, чтобы расстегнуть босоножки, и Сэнди прыгнула. Она надеялась сбить Кристину с ног и завладеть пистолетом, но в следующий момент дуло уже упиралось ей в живот.

— Я знала, что ты попытаешься, дорогуша. А ну, назад…

Почему, ну почему она не взяла е собой свой пистолет! Зачем он вообще ей нужен, проклятая железяка! То обойма утонула, то в сумочке он застрял… Кочерга — вот подходящее оружие для глупой Сэнди Хоук.

— Мое платье. Надень его.

— Вот еще…

— Я сказала, дорогуша, надевай платье. Сама Кристина уже натянула ее джинсы, и единственным утешением для Сэнди стало то, что верхняя пуговица не застегивалась.

Потом Сэнди красила губы алой помадой и придирчиво рассматривала себя в зеркале, пока Кристина не ткнула ее пистолетом в бок.

— Потише, ты делаешь мне больно!

— Ой, дорогуша, намного больнее, когда он стреляет… Значит, так: идешь к камере, никого не трогаешь. Прошла — получила две сотни, не прошла — получила две пули.

— Может, лучше просто расплатиться со мной прямо здесь?

— Иди!

И Сэнди пошла. Прямо к камере. Проклятье, на нее никто не смотрит! Как подать сигнал?

Нэш! Нэш единственный, кто может сразу понять, что Кристина — не Сэнди, а Сэнди — не Кристина. Где ты, Нэш?

Нэш стоял у ларька с газетами и получал от агента Фостера по полной программе. В сторону Сэнди ни один из них даже не повернулся.

Прекрасно, просто прекрасно!

Она достигла камер хранения быстрее, чем могла предположить. Кристина выдохнула ей в затылок:

— Открывай!

Агент Фостер неожиданно отошел от Нэша и с удивлением уставился на странную сцену. Камера открылась. Она была пуста.

Кристина не видела этого и нетерпеливо зашипела:

— Давай их сюда, дрянь!

В этот момент Сэнди увидела Ролли Старка. Он вел ей на подмогу целое войско настоящих, не поддельных бродяг, которые уже окружили их с Кристиной со всех сторон. Окружили их, впрочем, и агенты, но они считали Кристиной женщину в алом, то есть Сэнди. Ролли Старк могучим движением руки отшвырнул от Сэнди одного из агентов, проорав: «Не та, не та, идиот!»

Кристина мгновенно сориентировалась в обстановке, ударила Сэнди пистолетом по голове и бросилась бежать. Из последних сил, сквозь звон и гул в ушах, Сэнди Хоук рванулась за убегающей Кристиной и обхватила ее ноги под коленками. Обе полетели на пол, а на них сверху посыпались агенты ФБР, Не меньше тысячи, должно быть.

Руки Ролли выдернули Сэнди из общей кучи и поставили на ноги.

— Ролли… Господи, как же ты ее вычислил?

— Я же бродяга. Я знаю всех местных профурсеток. К тому же эта оделась, как стодолларовая, а тут работают десятидолларовые, не больше. Тебе идет красный цвет, конфетка.

— Я запомню это.

Она отвернулась, ища глазами Нэша… И наткнулась взглядом на женщину, стоявшую в тени возле самого расписания.

Анжела Кениг.

Сэнди увидела, что Анжела улыбается. Машет ей рукой. И исчезает.

ГЛАВА 14

Нэш Терпеливо поливал перекисью содранные коленки Сэнди. Она тихо постанывала, сидя на обеденном столе, заполнявшем собой почти всю комнату. Комната была маленькая, но уютная: добротная мебель, изящные занавески, ничего лишнего.

Нэш не удержался и заглянул ей под шорты. Сэнди возмущенно отпрянула. Нэш вздохнул. Шорты были слишком облегающими, а ему так хотелось узнать, что за белье надето на Сэнди…

В комнате было жарко, и Нэш энергично потер себе затылок, сожалея, что здесь нет кондиционера.

Сэнди болтала не останавливаясь. Красочный и эмоциональный рассказ о последних событиях прервался всего два раза — когда Нэш занялся сбитыми коленями.

— …Я чуть не умерла, когда она велела мне раздеться! Но ты и представить не можешь, кого я увидела позади Кристины, уже в зале! Стоит себе спокойненько! Анжела Кениг, вот кто! Ай!

Нэша это почти не заинтересовало. Он спокойно залепил ссадины пластырем и поднялся с колен. Тут до него дошли слова Сэнди. Он поднял брови:

— Кто?

— Анжела Кениг!

Улыбка Сэнди сияла не хуже солнца. Нэш потряс головой и спросил уже чуть активнее:

— Значит, посреди всего этого побоища стояла Анжела Кениг? И улыбалась?

— Угу!

Нэш помолчал. Неожиданно он понял, что ему очень хочется выпить.

— Значит… боюсь, я знаю, куда делись алмазы.

Сэнди слезла со стола и налила себе молока, энергично кивнув.

— Она с самого начала знала, что искать. Для того и нанялась в дом. А из камеры алмазы забрала через пять минут после того, — как нашла ключ.

— Но, Сэнди, зачем тогда все остальное?

— Ей надо было подставить Кристину, и не просто подставить, а сделать это грамотно. Она ведь уже знала, что ФБР следит за Кристиной…

Сэнди оборвала сама себя. Нэш был мрачен, словно туча. Он не мог поверить, что перед ним сидит та же женщина, с которой он делил жаркую постель. Перед ним сидел старый волк-детектив, синий чулок, женщина, которая, не моргнув глазом, задерживает вооруженных преступниц, бросаясь им под ноги.

— Нэш?

— Сэнди?

— Все в порядке?

— Все отлично!

Он встал и нервно прошелся по комнате.

— Вообще-то нет. Все плохо.

Пока Сэнди принимала душ, Нэш переоделся в свою старую одежду и теперь с неудовольствием разглядывал носки собственных ботинок. Что это за жизнь, если парень чувствует себя неуютно в собственной одежде?

Он посмотрел на Сэнди. На эти темные локоны… высокую грудь — такую нежную, упругую и податливую… ноги, сильные, мускулистые и стройные… Он так хотел ее!

Но для него больше не было места в ее жизни. Пьеса закончена, роль доиграна, актеры снимают грим и расходятся по домам.

Нет, еще надо попрощаться. Нэш с трудом разжал пересохшие губы и произнес заключительную фразу:

— Я должен идти.

Слова упали, словно камни в горах, и наступила тишина. Боль в глазах Сэнди рвала Нэша на части.

— Я понимаю…

Если она сейчас остановит его, если тронет за руку, посмотрит в глаза — он никуда не пойдет, к черту спортивную обувь и прежнюю жизнь, он не может без Сэнди, он не должен уходить от нее…

Она медленно поставила стакан на стол и прошла мимо, не поднимая глаз. Не остановила. Не посмотрела.

Нэш стоял, растерянно комкая в руках пиджак. Сэнди резко повернулась, кинулась к нему, обняла за шею и спрятала лицо у него на груди. Это было прощание. Нэш судорожно пытался проглотить странный колючий комок в горле. Что с ним такое? Дифтерия?

Ее грудь была так близка, так соблазнительно упруга… Сэнди прошептала ему в плечо:

— Спасибо…

Нэш глухо застонал и обнял ее крепче. Все, все в его жизни она перевернула с ног на голову, заставила участвовать в каких-то фантастических предприятиях, но… Он любил ее.

— Куда ты поедешь?

— Обратно в Новый Орлеан. Надо забрать машину. И дела там еще остались. Шелдон злится…

— Останься…

— Сэнди…

— Только на сегодняшнюю ночь! Улетишь утром…

А чего ты ждал? Что она предложит тебе руку и сердце? Дурак, несчастный дурак, беги отсюда, иначе конец.

— Я не могу.

Он пошел к двери на негнущихся ногах. Сэнди тяжело дышала, борясь со слезами.

— Нэш!

Он даже обернуться боится.

— Я увижу тебя когда-нибудь?

— Не знаю. Это зависит…

— От чего?

— От того, заеду я в Сан-Франциско по делам или нет.

В эту минуту Нэш Оуэн возненавидел себя. Осторожно вышел и плотно закрыл за собой дверь.

Сэнди досчитала до пятнадцати — за это время можно спуститься и выйти, а можно вернуться обратно… Кинулась к окну, отодвинула занавеску.

Нэш Оуэн шел по улице, опустив голову и сильно прихрамывая, словно старая травма напомнила о себе. Дождь хлестал его по плечам и склоненной голове, но Нэш не обращал на это никакого внимания. Два или три такси притормозили рядом, но отъехали ни с чем.

Сэнди взяла себя за горло. Очень крепко и больно. Чтобы не завыть в голос.

Что она может сказать ему? Вернись? Останься со мной навсегда?

Нэш скрылся за углом. Сэнди села на пол и заплакала. Она плакала тихо и сосредоточенно, чувствуя, как вместе с Нэшем уходит из нее жизнь.

Почему она носилась с этой Кристиной, с алмазами, с агентами ФБР — почему не занялась своей жизнью?

Вот она уходит, ее жизнь. Ее мужчина, раздосадованный, растерянный, не захотевший остаться приятным дополнением к ее проклятой работе. Ее единственный мужчина. Ее последний мужчина.

Теперь Сэнди не боялась этого слова на букву «л». Она любила Нэша Оуэна, она была влюблена в него как кошка и отдала бы полжизни, если бы сейчас он вернулся к ней.

Дура, злосчастная дура! Да, дело Кристины Картер она раскрыла, это верно, но вот отличить любовь от секса не сумела, и теперь сидит здесь на полу, среди разбросанных вещей, одна, всегда и во веки веков одна… Глупая Сэнди Хоук.

Ролли ей рассказывал когда-то… Как он повстречал женщину — и потерял ее. Потому что для него всем тогда была его проклятая работа, работа, только работа. А ту женщину он вспомнил, когда остался один на улице, больной, без денег и жилья и, разумеется, без работы.

Вспомнил и уже никогда больше не забывал. Потому и пьет.

Похоже, глупая Сэнди Хоук совершила сегодня ту же самую ошибку.

Прошло два месяца.

Сэнди откинулась на спинку кресла и устало закинула ноги на край стола. Пружины угрожающе завыли. Хорошие пружины, стальные.

С противоположной стороны стола на нее пристально смотрел Рональд Эндрю Старк, консультант и партнер по фирме.

— Поосторожнее, конфетка. Мы только открылись, а если ты погибнешь при падении с кресла, придется закрываться.

Сэнди привычно пропустила воркотню компаньона мимо ушей и еще больше откинулась в кресле, предаваясь воспоминаниям, что иногда позволяла себе вот в такие редкие минуты затишья.

Офис был небольшой, но очень уютный. Зеленая вывеска с золотыми буквами извещала, что именно в этом небольшом домике находится контора частного детектива С. Хоук. Мечты Сэнди начинали сбываться.

Разумеется, размышляла она, этому весьма, способствовало блестящее завершение ее первого дела. Еще бы! Частному детективу удалось выследить и поймать (в отчаянном броске, отчетливо вспомнила Сэнди) опасную и неуловимую преступницу, которую так долго и безнадежно выслеживала целая группа фэбээровцев. После этого заказы посыпались как из рога изобилия. Главное, ее профессиональные (в высшей степени профессиональные, самодовольно подумала Сэнди) услуги неплохо оплачивались.

Очень скоро ей удалось собрать сумму, необходимую для аренды помещения. И тогда Сэнди окончательно поняла, что работа сыщика станет главным делом ее жизни. Ну и все. Что еще человеку надо для счастья? Азарт погони, радость победы — это даже лучше секса… М-да…

Ее фотографии (вместе с Нэшем, без Нэша, Нэш без нее) появились в «Ньюсвике» вскоре после битвы на автобусной станции. Именно эти фотографии Сэнди вырезала из журнала и хранила отдельно. Нэш. Нэш Оуэн.

Кто сказал, что она его забыла? Нет, она, конечно, старалась, очень старалась…

Гордись, Сэнди Хоук, ты своими руками придушила великую любовь всей своей жизни.

И нечего тогда лить слезы по ночам. Тем более что во всем остальном ее дела складывались просто сказочно.

За два месяца она успешно справилась еще с тремя заказами и окончательно забрала Ролли к себе. Он бросил пить, во всяком случае выпившим она его больше ни разу не видела. По вечерам они играли в шахматы, а днем она старалась занять себя работой. Страшнее всего было по ночам, когда сны о Нэше чередовались с невеселыми мыслями о собственном будущем.

Да, нашелся сын Ролли от первого брака. Сам Ролли не видел его с тех пор, как мальчику исполнилось три года, но парень нашел его сам. Возможно, именно поэтому Ролли больше и не пил. У Джейка были такие же пронзительные голубые глаза, и он так же здорово играл в шахматы. Возможно, со временем он тоже станет неплохим сыщиком.

Сэнди вздохнула.

— Ролли?

— Да?

— Скажи, тебя никогда не охватывало отчаяние?

— Да каждый день, прям с утра. Глаза открыл — вот и отчаялся.

¾ Я серьезно. Тебе никогда не казалось, что твоя работа пожирает твою… как сказать-то… личную жизнь?

— Детка, перед тобой сидит наглядный пример подобного пожирания, и уж ты-то об этом хорошо знаешь. Три жены не вынесли соперничества с работой, а сын набирался сил для общения целых двадцать четыре года.

— Да ну тебя!

Она вытащила из специально отведенного ящика журнал «Стар». Нэш Оуэн рядом с шикарной брюнеткой. Журнал с отеческой гордостью сообщал, что скоро, по всей вероятности, свадебные колокола зазвонят для Нэшвилла Альфреда Оуэна и Розамунды Бриллинг (вот это имя!), дочери известного скотопромышленника из Огайо. Счастья вам, мистер Оуэн.

— Сэнди?

— Ну…

— Поезжай к нему.

— Что?

— Что слышала. О, почта.

Ролли сходил за почтой и принес целую пачку конвертов. Сэнди распечатывала их, не думая ни о чем, кроме его последних слов.

Поезжай к нему. Поезжай к Нэшу.

Глупости.

На стол выпал желтоватый листок. Чек. Сэнди прочитала сумму. Перечитала еще раз. Еще и еще. Молча, сунула Ролли. Он весело вскинул брови.

Десять тысяч долларов на предъявителя. Анжела Кениг.

— Господи, Ролли, она все-таки получила алмазы! Мы с Нэшем… Я так и предполагала! Но… что же мне с этим делать?

— Как что? Обналичить, разумеется. И поделиться со мной. Перестань, детка, ты их заслужила. Кроме того, тебе есть, на что их потратить.

— О чем ты?

— Сама знаешь…

— Ролли!

— Смотри, какое смешное сообщение в газете: «В эти дни в старом добром Новом Орлеане проходит Ассамблея Лучших Сапожников Страны». Твой Нэш лучший сапожник?

Она с минуту смотрела на компаньона, беспомощно моргая, потом прошептала:

— Ролли, я ведь даже не знаю, будет ли он там…

В голубых глазах старого детектива вспыхнул огонь.

— Мне стыдно за тебя, Сэнди Хоук. Ведь ты — детектив. Узнай это!!! Узнай о нем все!

Эту ночь Сэнди Хоук провела почти без сна. И очень плохо, что «почти». Ох уж эти ее сны! Кто сказал, что азарт погони лучше, чем секс? Кто мог сморозить такую глупость? Что может быть лучше, чем осторожные и настойчивые руки любимого, его жаркие губы, его сильное и нетерпеливое тело… Его взгляд, от которого плавился суровый и самоуверенный частный детектив Хоук, превращаясь в страстную женщину, в покорную и разнеженную малышку Сэнди…

Прекрасные и мучительные сны, в которых Нэш возвращался к ней и был таким близким и таким живым, сменялись уже абсолютно мучительными часами бессонницы. Долгими часами беспощадной реальности, в которой уже не было Нэша, его взгляда, его смеха, его запаха… Было только безнадежное и беспредельное одиночество, никому не нужное жаркое тело, запутавшееся в смятых простынях, и мокрая от слез подушка.

Сколько таких ночей еще предстоит провести глупой, высокомерной Сэнди?

Иногда она уставала проклинать себя, прокручивать в памяти тот роковой день, когда Нэш ушел от нее, а она даже не попыталась его остановить, объяснить, как он ей дорог. Тогда Сэнди начинала мечтать о том, что еще не все потеряно. Надеяться, что и Нэш до сих пор думает о ней такими же бессонными ночами, что им сняться одни и те же сны, в которых они снова вместе и им хорошо…

Она представляла, как он звонит ей и говорит что-то ласковое и обнадеживающее… Стыдно признаться, но в такие моменты Сэнди без всякого сожаления расставалась с чувством юмора и тонким вкусом и радостно соглашалась на самую банальную из всех банальных фраз, растиражированную в миллионах любовных романов:

Я НЕ МОГУ БЕЗ ТЕБЯ!

Иногда ей даже чудился этот желанный звонок, и она срывалась с постели, бежала к телефону, хватала трубку и в оцепенении слушала издевательские гудки.

Даже и потом, поняв, что звонок был иллюзией, она не бросала трубку в сердцах, а заискивающе гладила ее, заклиная далекого и недосягаемого Нэша:

— Позвони мне, позвони…

Бедная неопытная Сэнди, она не знала, что это единственное в мире заклинание, которое никогда не срабатывает…

Сегодня глупые надежды Сэнди разлетелись, словно одуванчиковый пух от порыва холодного ветра. Разбились вдребезги, как разбиваются только любимые чашки — так, что не склеишь.

Нэш любит другую. Он женится. На девушке по имени Розамунда Бриллинг…

Розамунда Бриллинг…

Сэнди решительно села, откинув мокрую подушку. Нэш не мог жениться на девушке с таким именем. Нэш вообще не мог жениться ни на ком, кроме нее, Сэнди Хоук.

Что там бормотал этот зануда Ролли? Насчет Лучших Сапожников?

Нэш с отвращением отшвырнул от себя журнал «Стар». На что только не идут эти бессовестные репортеры, чтобы заполнить колонки «светской хроники». Хроники?! Светских сплетен! Это же надо, додумались поженить его с этой курицей Розамундой.

Да он никогда в жизни не женился бы на девушке с таким именем, будь она даже единственной свободной невестой в мире, мультимиллионершей и дочерью короля… Он вообще ни на ком бы не женился, кроме… Черт! Хватит об этом!

Нэш взял новый каталог модной обуви, и начал старательно его изучать, но сквозь глянцевое изображение шикарных туфель неожиданно проступило видение — абсолютно реальные ножки, в абсолютно реальных туфельках, не очень уж модных, со сбитым носком…

Что за ночь! Дышать нечем!

Нэш Оуэн в раздражении отшвырнул каталог модной обуви, выключил ночник и натянул на плечи легкое одеяло.

Луна заливала комнату волной белого света, открытая балконная дверь пропускала ровно столько воздуха, чтобы нельзя было задохнуться… Лунная ночь, созданная специально для влюбленных… Так, кажется, принято выражаться в любовных романах?

Нэш мрачно усмехнулся во тьму. Дежа вю, вот как это называется…

Два месяца он потратил на то, чтобы прийти в себя — и ему это удалось. Кажется. Только вот внутри осталось странное саднящее чувство.

Как будто он что-то потерял, какую-то маленькую и не слишком ценную, однако крайне необходимую вещь. Утомительное чувство, особенно из-за того, что прекрасно понимаешь причины его возникновения.

Какая-то тень промелькнула за занавесками на балконе. Случайное облачко, прикрывшее луну? Местное привидение?

Нэш скептически ухмыльнулся во тьму и повернулся на бок, решительно взбив подушку. Привидений не бывает.

Что-то нырнуло к нему под одеяло. Что-то прижалось к нему. Нэш окаменел.

Это «что-то» несомненно было женщиной. Горячее, нежное тело прижималось к Нэшу Оуэну, а тонкая ручка обвила его талию. Да, небольшое уточнение: тело было абсолютно нагим.

Аромат персика и лаванды коснулся его ноздрей…

Он обернулся так резко, что закружилась голова. Потом не было ничего, только поцелуи и объятия, объятия и поцелуи… И когда тела любовников вынесло на песок вечности волной нежности, когда мир обрел прежние границы, а ангелы на небесах угомонились окончательно, Нэш простонал сквозь судорожно сжатые зубы:

— Слава Богу… Сэнди!

Она приподнялась на локте, заглянула ему в лицо.

— Нэш, я…

— Нет, я! Я мужчина, мне надо было сразу…

— Глупости, это я, после того, что ты для меня сделал…

— Прекрати спорить, Сэнди Хоук, и дай мне сказать…

— Это ты споришь, Нэш Оуэн…

Вдруг они замолчали и выпалили абсолютно синхронно одну фразу. Этой фразе наверняка больше миллиона лет. И она каждый раз кажется тем, кто ее произносит, очень оригинальной.

— Я люблю тебя!

— Я люблю тебя!

Сэнди и Нэш смотрели друг на друга. Потом Нэш очень тихо и очень торжественно произнес:

Сэнди, любимая… Я могу обещать тебе, что обувью ты будешь обеспечена на всю жизнь, это несомненно, а в остальном… Ты выйдешь за меня замуж?

— О, Нэш! Мои ноги принадлежат тебе, а так же все, что находится выше. Я согласна, согласна, согласна — только прошу, не перепутай и не надень обручальное кольцо мне на ногу!

— Сэнди!

— Нэш!

И они рухнули друг другу в объятия, а луна торжественно залила их белым серебром, обвенчав отныне — и навсегда.

Оглавление

ПРОЛОГ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

Реклама на сайте