«Исчезнувшая невеста»

1822 год

– Слава богу, буря утихла!

Лорд Хинчли налил себе бокал бренди и осушил его одним глотком.

– Тебе повезло, – заметил его собеседник, – ты не видел настоящих штормов.

– И не увижу! Разрази меня гром, если я еще когда-нибудь в своей жизни отправлюсь в плавание! Бог свидетель, Тэран, я начинаю верить, что эта страна и вправду – обиталище варваров и злых духов!

– Обычное представление сноба-англичанина о Шотландии, – скривив губы, заметил герцог Стратнарн.

Лорд Хинчли откинулся в кресле, мысленно поблагодарив судьбу за то, что кресло это не швыряет из стороны в сторону по всей кают-компании – как продолжалось все семь дней их путешествия по суровому Северному морю.

– По моему скромному мнению, – заговорил он доверительно, – ты был трижды прав, когда отряхнул со своих ног прах Шотландии и уехал на юг. А сейчас, Тэран, – и я тебе это уже не раз говорил – ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни.

Герцог, помрачнев, молча отвернулся к иллюминатору, за которым приветливо зеленел берег. Корабль на всех парусах мчался к Ферт-оф-Тэю.

Герцог не собирался объяснять даже лучшему другу, что все его существо протестовало против возвращения в Шотландию – страну, которую он покинул двенадцать лет назад, как полагал, навсегда.

Тогда Тэрану было всего шестнадцать. Он бежал, не выдержав издевательств отца. Стратнарн-старший был груб и несправедлив с мальчиком, жестоко унижая его гордость. В гневе Тэран решил, что не хочет иметь ничего общего ни с Шотландией, ни с народом горцев.

Герцог вспоминал, как, добравшись до Перта, он поднялся на первый попавшийся корабль, идущий в Англию. В кармане у него нашлось лишь несколько мелких монет, и плавание пришлось провести в душной, вонючей каморке под палубой.

Однако лондонские родственники покойной матери приняли беглеца с распростертыми объятиями.

Его отправили учиться сначала в знаменитую Публичную школу, а затем – в Оксфорд. По окончании университета юный маркиз Нарн, пользуясь щедростью своего деда – близкого друга принца-регента, – начал роскошную и утонченную жизнь светского денди.

О Шотландии маркиз почти не вспоминал.